Библиотеке требуются волонтёры

Источник

Седмица 16-я по Пятидесятнице

Понедельник. О свободе

Мк.6:54–7:8

Гал.4:26–5:10

«Итак, стойте в свободе, которую даровал вам Христос, и не подвергайтесь опять игу рабства», – писал Апостол тем, кого прельщал образ ветхозаветного богопочитания. Ведь исход евреев из Египта был не усыновлением, а именно порабощением Богу. Сколько сложных и непонятных предписаний свалилось на их плечи! Почему, например, эта пища считается чистой, а эта – нет? Или почему именно через обрезание, именно таким странным образом человек посвящается Богу? Поистине «раб не знает, что делает господин его» (Ин.15:15). Рабам поручают самое простое, то, за чем легко проследить: не убивай, не кради, не прелюбодействуй. И наказание тоже вполне рабское: смерть. Итак, что же? Обрести свободу и усыновление во Христе, и с сожалением оглядываться назад? Апостол считал это духовной катастрофой: «Вы, оправдывающие себя законом, остались без Христа, отпали от благодати».

А дальше видим, как Апостол умеет всякую болезнь обратить в лекарство. Чувствуя упорное стремление некоторых в ветхозаветные времена, он вдруг и сам поворачивает туда: «Скажите мне вы, желающие жить под законом: разве вы не слушаете закона? Ибо написано: Авраам имел двух сынов, одного от рабы, а другого от свободной». Апостол напоминает, что прежде рождения Исаака от жены Сарры у Авраама родился сын от рабыни Агари. И он обращает внимание ревнителей закона, что тот, «который от рабыни», рожден по плоти, рожден по отчаянию; а родить «по обетованию», с Божьей помощью, долгожданного наследника – суждено было именно свободной (Быт.16–17).

Но кроме исторического факта, здесь – иносказание. В этих двух матерях – прообраз двух заветов: «один от горы Синайской [у которой евреи получили закон], рождающей в рабство, который есть Агарь. Ибо Агарь означает гору Синай в Аравии, и соответствует нынешнему Иерусалиму, потому что он с детьми своими в рабстве. А вышний Иерусалим свободен: он – матерь всем нам» (Гал.4:21–26).

Так что Ветхий Завет остается для христиан Священным Писанием, которое повествует о временном священном рабстве, и в то же время пронизано образами грядущей свободы. И, опираясь именно на Ветхий Завет, Апостол радостно возвещает: «Мы, братия, дети обетования по Исааку»! И пусть сейчас, как и прежде, «рожденный по плоти» гонит «рожденного по духу», но все-таки уже в Ветхом Завете звучит приговор предпочитающим рабство: «Изгони рабу и сына ее, ибо сын рабы не будет наследником вместе с сыном свободной». И снова Апостол высказывает нашу общую радость: «Итак, братия, мы дети не рабы, но свободной»!

Свобода – самый главный дар Бога человеку. Свободный значит живой. Один философ сказал: «мыслю, следовательно, существую». А мыслить, это значит – свободно сравнивать, свободно выбирать, и нести ответственность за свой выбор. Только в свободе всякий поступок имеет нравственную ценность. Только в свободе возможна любовь. И когда Бог свободно явил Свою любовь в творении человека, то Он и человеку дал возможность свободно отвергнуть ее или принять через вкушение или не вкушение запретного плода. Поэтому так важно чувствовать и осознавать свою Богоподобную свободу, дорожить ею, стоять в ней, и везде видя ее отблеск, не подвергаться никакому рабству.

Вторник. О врагах свободы

Мк.7:5–16

Гал.5:11–21

«К свободе призваны вы, братия», – пишет Апостол. Но одновременно предупреждает, что у нашей свободы есть враги. Во-первых – чужая злая воля. Господь говорил: «всякий, делающий грех, есть раб греха» (Ин.8:34). Но ни один грех не обходится без учителя. Лишь грех диавола, этот самый первый грех, можно считать абсолютно беспричинным, грехом ради греха. Ева уже могла в какой-то мере оправдываться: «змей обольстил меня» (Быт.3:13). Поэтому «кто делает грех, тот от диавола, потому что сначала диавол согрешил» (1Ин.3:8).

От сих пор и пошла в человеческом роде эта «наука», эта «школа» греха. Так же, впрочем, как и школа праведности. Только вот цепочка праведников, хранителей завета с Богом, узенькая, едва заметная ниточка, от человека к человеку: Адам – Сиф – Енос – Ной – Авраам, и так далее (Лк.3:38, 36, 34). А грех катится широкой, всепоглощающей волной, о чем Господь говорил: «Горе миру от соблазнов, ибо надобно прийти соблазнам» (Мф.18:7). Об этом же скорбит и Апостол, одновременно и желая, и видя невыполнимость своих желаний: «О, если бы удалены были возмущающие вас»!

А о второй опасности Апостол говорит: «Только бы свобода ваша не была поводом к угождению плоти». Плоть, это не просто тело, которое как и душа, есть творение Божие. Плоть, это – голос пораженного грехом ветхого человека; это воля к разрушению, к небытию; это то, что уродует и душу, и тело. «Дела плоти известны: они суть: прелюбодеяние, блуд, нечистота, непотребство, идолослужение, волшебство, вражды, ссоры, зависть, гнев, распри, разногласия (соблазны), ереси, ненависть, убийство, пьянство, бесчинство, и тому подобное». Это и наше, потому что оно в нас; и не наше, если мы видим его и стараемся победить. Этому ужасался и Павел, когда в отчаянии восклицал: «Когда хочу делать доброе, прилежит мне злое… Бедный я человек! Кто избавит меня от сего тела смерти» (Рим.7:21, 24)?

Пришествие Господне и показало абсолютную ценность свободы, и обнажило ее врагов. Ветхозаветные путы упали, «детоводитель» отпустил руку. Ничто уже не связывает. Но ничто и не поддерживает. Все множество заповедей сошлось в одну точку, как в начале творения: «Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душею твоею, и всею крепостию твоею, и всем разумением твоим, и ближнего твоего, как самого себя» (Лк.10:27). Или – еще короче: «Будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный» (Мф.5:48). И образ совершенства дан: вот, перед вашими глазами предначертан «Иисус Христос, как бы у вас распятый» (Гал.3:1). И – свобода. А внутри – голос плоти и голос духа. О плоти мы уже говорили. А дух, это – еще не стертая печать Божьего образа и подобия. Это то, что проявляется и через голос совести, и через жажду истины, добра и красоты.

И дух, и плоть – во мне. А есть еще я сам. «Плоть желает противного духу, а дух – противного плоти». Но ни дух, ни плоть не могут сами насильно завладеть мною. Что же мне делать? Послушать Бога или «возмущающих нас»? Поступить по духу, плоды которого известны, или по плоти, дела которой тоже вполне ясны? О чем размышлять? Как свободные, «поступайте по духу, и вы не будете», как рабы, «исполнять вожделений плоти».

Среда. О сердце

Мк.7:14–24

Гал.6:2–10

Господь сказал: «Ничто, входящее в человека извне, не может осквернить его; но что исходит из него, то оскверняет человека». «Ибо изнутри, из сердца человеческого исходят злые помыслы».

Сердце, это как средоточие креста. Это – самое неуловимое, но и самое драгоценное. Это – то, где начинается путь либо к жизни, либо к смерти. Сердце – твердыня, которая может противостоять любому натиску извне, ибо буквально «ничто», как говорит Господь, «не может осквернить его». Но из сердца же, вопреки всему доброму, могут исходить и потоки скверны.

В четвертом веке в Церкви был спор, что важнее для спасения человека: его свободное самоопределение или Божья спасающая благодать? И иные утверждали, что только свобода, а иные – что только благодать.

И действительно, в иных местах Писания мы найдем свидетельства о безусловном значении благодати, о том, что только «Бог производит в нас хотение и действие по Своему благоволению» (Флп.2:13).

А в сегодняшнем «зачале» говорится о безусловном значении сердца, о его свободе и ответственности; о том, что человек должен опираться только на самого себя: «Каждый да испытывает свое дело, и тогда будет иметь похвалу только в себе, а не в другом». Как будто на свете есть только человек, его дело и плоды этого дела: «Что посеет человек, то и пожнет».

А истина в том, что ни Бог не спасает против воли, ни сам не спасешься без Божьей благодати. Как и спасающая благодать, свободное произволение имеет абсолютное значение. Скажут: как это может быть? мол, всемогущество, ограниченное человеческой свободой, не есть всемогущество; как и свобода, ограниченная Божьим всемогуществом, не есть свобода. Но это лишь гимнастика ума. А ты свободно выбери Бога, выйди навстречу Ему, – и тебе откроется Его всемогущество.

Так и все логические противоречия Священного Писания существуют только в отвлеченном уме, и очень легко разрешаются практически. Вот и сегодня, например, сначала читаем: «Каждый понесет свое бремя», и тут же видим противоположное: «Носите бремена друг друга». А дело в том, что Слово Божие обращено к тебе, как к единственному свободному и ответственному слушателю. Тебе все дано, ты все можешь, и поэтому ни на кого не рассчитывай и не оглядывайся: никто твоего бремени не понесет. Но ты неси бремя своего ближнего!

А чтобы нам решительнее определиться со своей свободой, последуем сначала совету Церкви, совету, который слышим в чине погребения: «Приидите, братия, во гробе узрим пепел и персть, из негоже создахомся». Вот каково всемогущество Бога, вот из чего смог Он нас сотворить. И с другой стороны, – вот куда ведет свободное отвержение Бога.

Четверг. О Церкви и святости

Мк.7:24–30

Еф.1:1–9

Послание к Ефесянам начинается так: «Павел, волею Божиею Апостол Иисуса Христа, находящимся в Ефесе святым и верным во Христе Иисусе»…

В наше время «святым» именуется тот, кто уже достиг совершенства, переплыл житейское море и явно прославлен Богом. Но ведь в то время практически все христиане были еще на земле. Граница же между святым и не святым, то есть, между принадлежащим Богу и принадлежащим миру, была довольно четкой. Церковь была гонимой, и входя в число христиан, человек делал серьезный и ответственный выбор.

Итак, обращаясь к святым, к тем, кто внутри, Апостол продолжает: «Бог… во Христе… избрал нас… прежде создания мира, чтобы мы были святы и непорочны пред Ним в любви». Людям, избравшим Бога, Апостол возвещает, что они, оказывается, уже сами избраны Богом, и даже «прежде создания мира». Желая выразить всеобъемлющую силу Божественной любви, Апостол даже говорил, что «всех заключил Бог в непослушание, чтобы всех помиловать» (Рим.11:32). Теперь же он хочет показать, что эта любовь не имеет предела и во времени.

Первые христиане, любящие Бога и чувствующие Его любовь, были поистине солью. Но со времени святого Константина эта соль растворилась в океане христианской империи. Этот период продолжается и ныне. Мы тоже называем себя христианами, но как-то так получилось, что название «Церковь» постепенно перешло на здание, куда мы собираемся для молитвы. А совершенная святость окончательно переселилась на небеса. И что же теперь делать с нами, разнородной толпой заполняющими храмы, например, в родительские субботы?.. Однажды у митрополита Московского Филарета спросили, можно ли мирянам быть в алтаре. Митрополит ответил, что хотя канонами это запрещено, но сам он, чувствуя свое недостоинство, не может выгнать из алтаря никого, кто – по праву или не по праву – сюда вошел. Тем более невозможно устроить этакую всецерковную чистку, разделить всех на «полных» и «неполных» членов Церкви, на «истинных» и «не истинных» христиан. Самому же уйти отсюда значит – уйти в раскол.

Но зачем же уходить? Кто мешает тебе увидеть Божию любовь и ответить на нее? Кто мешает стать совершенным, образованным, святым? И кто мешает помогать в этом ближним? Как важно, приобретая христианское образование, приобретать столько же христианского смирения! А если учась, все более противопоставляем «наше» знание «ихнему» невежеству, то наука эта не от Господа Бога. И очень важно, обучая человека «правильному» христианству, одновременно помогать ему и приспособиться к церковной реальности. Входить в церковную ограду надо с любовью, с готовностью терпеть «немощных в вере», и всеми силами помогать им. А то ведь если даже «знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так что могу и горы переставлять, а не имею любви, – то я ничто» (1Кор.13:2).

Слава Богу, что отдавшие свое имя зданию храма все же ходят туда для молитвы. И отправившие святость на небеса все же чтут ее и поклоняются ей. Все посеянное должно вырасти, и Господь запретил Своим ревностным, но не имеющим совершенной мудрости Ангелам до жатвы вырывать плевелы, потому что так легко незаметно выдернуть вместе с ними и пшеницу (Мф.13:24–30).

Пятница. О Церкви и церквах

Мк.8:1–10

Еф.1:7–17

Одно из действий благодати Божией, «каковую Он в преизбытке даровал нам», Апостол видит в том, что Бог открыл некую «тайну Своей воли». А тайна в том, что Бог положил «в устроение полноты времен» «все небесное и земное соединить под главою Христом». И в частности соединить во Христе иудеев и язычников. Ведь то, что для нас сегодня является общим местом, тогда было поистине откровением. И евреи не могли предположить, что когда-то перестанут быть единственным богоизбранным народом. И язычники не могли помыслить, что когда-то им придется принять что-то еврейское. И поэтому когда Господь вдруг повелел апостолу Петру идти к язычнику Корнилию, это было настоящим переворотом в сознании.

Точно также для тех людей, которые однажды пришли вслед за Иисусом в пустынные места, было абсолютной тайной то, что произошло спустя несколько минут. Никто не мог и предположить, откуда «взять здесь, в пустыне, хлебов, чтобы накормить» несколько тысяч. А Господь только и «велел народу возлечь на землю», и вдруг – чудесно умножились единственные пять хлебов и немного рыбок, и все «ели и насытились», и даже «набрали оставшихся кусков семь корзин».

Господь через пророков приоткрывает будущее, но люди слышат ли этот голос? Даже на соборе в Иерусалиме по поводу принятия в церковь язычников – сначала апостол Петр сообщил о факте обращения Корнилия, и как Бог дал при этом «свидетельство, даровав им Духа Святого». Потом Павел и Варнава рассказали, «какие чудеса сотворил Бог чрез них среди язычников». И лишь после этого и Апостол Иаков привел пророчество Иеремии, что некогда будут призваны и «прочие человеки и все народы, между которыми возвестится имя» Господне (Деян.15:17).

А пока все должны были идти своими путями. Иудеи – беречь для всего мира веру в единого Бога. А другие народы – до конца пройти путь многобожия, чтобы с одной стороны, явить миру плоды этого пути, а с другой – показать высоту и пределы чисто человеческой мудрости.

А мы сегодня стоим перед трагическим фактом разделения людей, исповедующих имя Христово. И хотя мы понимаем, что это плохо, и даже противоестественно, но что мы, православные христиане, можем сделать? Не можем же мы, ради объединения с римо-католиками, подчиниться, вместо Христа, Римскому Папе, признав его непогрешимым наместником Христа на земле, и почитать его учительное слово наравне со словами Священного Писания. Не можем мы и ради объединения с протестантами отказаться от молитвенного общения с Божией Матерью, с Ангелами и духами «праведников, достигших совершенства» (Евр.12:23). Не можем мы отказаться ни от чего, чем живет наша Церковь вот уже две тысячи лет. Зачем прибавлять к своим и так многочисленным грехам еще и грех отступления от явной истины?

Конечно, и к правоте часто примешивается греховное чувство гордости своей правотой. И далеко не все мы делаем, чтобы облегчить им возвращение в Церковь. Конечно, не стоит спешить отправлять в ад и всякого человека, а тем более исповедующего имя Христово. Просто надо твердо и по совести, спокойно и смиренно идти своим путем, не гонясь за призраками, за суррогатами единства. Когда-нибудь Господь откроет нам и эту тайну. Может быть Он чудесным образом напитает всех любовью, как когда-то напитал хлебами в пустыне; и то, что сейчас кажется совершенно невозможным, когда-нибудь станет само собой разумеющимся, и никто не сможет поверить, что когда-то было иначе.

Суббота. О сне и бодрствовании

Мф.24:34–44

1Кор.10:23–28

Многих занимает вопрос: когда будет второе пришествие Христово? И много по этому поводу бывает суеты. Одни дерзают предсказывать год, месяц, и даже день, а другие легкомысленно этому верят, забывая, что об этом «никто не знает, ни Ангелы небесные, ни Сын, но только Отец».

И вместе с тем, многие великие проповедники в разные времена указывали на свое время как на последнее. Смотрите, – говорили они, – какие стихийные бедствия, какое падение нравов, какие войны, – неужели не ясно, что уже «близко, при дверях» (Мф.24:33)? И хотя конец так и не наступал, все же тут они были правы, потому что помогали своим современникам выполнять другие слова Христовы: «Итак, бодрствуйте, потому что не знаете, в который час Господь ваш придет».

Господь говорил также: «не прейдет род сей, как все сие будет». И хотя многие десятки родов исчезли с тех пор, но ведь человек проживает только одну, свою жизнь. Что сделано, то сделано. Отходит душа от тела. В миг проносятся столетия, и вот уже душа снова в теле, но уже для последнего суда. Поэтому надо бодрствовать, на всякий час готовясь к пришествию Господню.

Бодрствованию учат все, но обратим внимание, как это делает Апостол Павел. Он говорит: «Все мне позволительно, но не все полезно; все мне позволительно, но не все назидает». «Все мне позволительно, но ничто не должно обладать мною» (1Кор.6:12). Как мягко старается он разбудить спящего: «Все мне позволительно», – то есть все нормально, все хорошо, Господь с нами! И дальше он тоже как бы ничего не требует, но заботливо вникая в мои же собственные интересы, говорит: «но не все полезно», «но не все назидает», «но ничто не должно обладать мною». – А кто не хочет пользы и назидания, кто хочет быть рабом?

А если человека разбудить грубо, резко, то он со страху иногда начинает всюду подозревать колдунов, боится по неведению съесть что-нибудь не то. Таких, не по разуму разбуженных, Апостол успокаивает: не волнуйтесь, «все, что продается на торгу, ешьте без всякого исследования, для спокойствия совести; ибо Господня земля и что наполняет ее». Также «если кто из неверных позовет вас, и вы захотите пойти, то все, предлагаемое вам, ешьте без всякого исследования, для спокойствия совести». Потому что никакая пища сама по себе не может принести духовного вреда. И только если кто-то при этом скажет: «Это идоложертвенное», – то тут уже остановитесь, «не ешьте», ради того немощного, кто объявил вам. Потому что в твоих же интересах соблюдать и такой принцип бодрствования: «никто не ищи своего, но каждый пользы другого».

Жизнь христианина часто сравнивается с жизнью воина, а бывалые воины говорят, что в условиях военной жизни отдать последний кусок ближнему, это даже не добродетель, а единственная возможность выжить. И есть такое испытанное правило штыкового боя: защищать не себя, а того, кто рядом, и только тогда – общий успех.

И вот, когда человек заботится, чтобы ему сейчас выжить, сейчас победить в бою, – ему не до предсказаний, когда этот бой кончится. Ему надо отразить удар, надо моментально принять правильное решение.

А всякая конкретная дата усыпляет, если она отдалена. А если слишком близка, то – парализует ужасом, как больного, которому необдуманно сказали о неизлечимости его недуга. Конечно, правда – прежде всего. Но правда-то как раз в том, что, сколь очевидным ни казался бы смертельный исход, Бог может посрамить все самые научные предсказания. Просто и больной, и здоровый должны, пользуясь случаем, вспомнить, что оба смертны, и что Господь ни тому, ни другому завтрашнего дня не обещал. Значит, и тому, и другому надо, не откладывая на завтра, сделать то, что он обязан сделать сегодня и как христианин, и просто как человек.

Воскресение. О талантах

Неделя 16

Мф.25:14–30

2Кор.6:1–10

«Умоляем вас, – пишет Апостол, – чтобы благодать Божия не тщетно была принята вами».

Значит, цель христианской жизни – не в том, чтобы получить, «стяжать» некую «благодать», но чтобы благодать эта была принята «не тщетно», то есть не напрасно, не впустую. Благодать же, это – свободный Божий дар. И каждый человек, кроме того, что он сотворен, кроме того, что он искуплен Христовой Кровью, имеет еще и другие дары. Один, например, с детства не скажет грубого слова, не повысит голос; для другого просто немыслимы блудные грехи; третий готов всегда и все сделать для ближнего. В сегодняшней притче эти дары сравниваются с талантами, которые некий господин поручил своим рабам, ожидая, что возвратясь, получит свое с прибылью.

Дело в том, что безгневный может быть блудником, независтливый – пьяницей, а бескорыстный – убийцей. Но Господь же говорил, что нарушающий одну заповедь нарушает весь закон. И кто об этом помнит, тот не будет уповать на то, что у него есть. Перед его глазами всегда будет то, чего у него нет. Про то, что есть, он как бы забывает, как бы отдает это торгующим; все это работает само по себе. Но то, что он приобретет трудом, терпением, непрестанной молитвой, – он положит к ногам Господа. И хотя в своем труде он как бы забывал про полученное даром, но тут он первым делом с благодарностью скажет: «Господин! пять талантов ты дал мне». А потом со смирением прибавит: «вот, другие пять талантов я приобрел на них». И хозяин, радуясь за него, скажет: «Хорошо, добрый и верный раб! в малом ты был верен, над многим тебя поставлю; войди в радость господина твоего».

Так в притче поступили два раба. А третьему тоже дано, и дано строго по его силе. И если бы он хоть один талант принес на один, то и он бы заслужил похвалу. Но этот раб, прекрасно зная, чего ждет от него господин, сознательно не принимает его законов. Он видит, как поступают верные рабы, и это ему противно. Очевидно, он по совести считает, что обязан отдать только то, что в него вложено: «Господин! я знал тебя, что ты человек жестокий, жнешь, где не сеял, и собираешь, где не рассыпал, и, убоявшись, пошел и скрыл талант твой в земле; вот тебе твое». Иными словами: ты дал мне лишь это, а ждешь еще и того, на что не дал сил и к чему не вложил расположения. И поэтому я только твое считаю справедливым отдать тебе. Ты же еще должен признать мою правоту, и даже похвалить мою прямоту и принципиальность.

А господин ответил: «Лукавый раб и ленивый! ты знал, что я жну, где не сеял, и собираю, где не рассыпал; посему надлежало тебе отдать серебро мое торгующим, и я, придя, получил бы мое с прибылью». «Итак, возьмите у него талант и дайте имеющему десять талантов, ибо всякому имеющему дастся и приумножится, а у не имеющего отнимется и то, что имеет». Потому что, действительно, приобретающий в поте лица одни добродетели, и сам не замечает, как попутно приобретает еще и другие.

А строптивому рабу господин как бы говорит: «Будь ты хоть семь пядей во лбу, но я – твой господин по природе. И как бы ты ни казался себе правым, но живешь ты на моей земле, и мне принадлежишь. А в моих владениях – мои законы, и других не может быть».

В Божьем мире – только Божьи законы, как бы я к ним ни относился. И как я могу спорить с Богом? «Ибо Он не человек, как я, чтоб я мог отвечать Ему и идти вместе с Ним на суд! Нет между нами посредника, который положил бы руку свою на обоих нас» (Иов.9:32–33). Так восклицал праведный Иов, которому Бог дал очень много, и от которого получил очень большое приращение.

И нет у нас другого пути, как познать Божью волю и выполнить ее. И не можем мы укорять Его и обвинять во зле. Потому что и самое добро, это не что иное, как то, что нам повелевает Бог. А зло, это лишь то, что Он нам запрещает. А за лукавой «принципиальностью», действительно, часто скрывается обычная лень.


Источник: Полный круг проповедей на ежедневные Апостольские и Евангельские чтения / Протоиерей Вячеслав Резников. – Изд. 2-е испр. - Москва : Изд. Держава XXI век, 2011. - 606 с.

Комментарии для сайта Cackle