Душевный вертоград
Архимандрит Агапит (Беловидов) в жизнеописании старца Макария пишет: „Родившись в деревне и проведя детство среди отрадных видов сельской природы, старец Макарий и всегда обнаруживал к природе глубокое сочувствие. Между прочим любил он цветы... Сначала Старец увеличил небольшой цветник пред окнами своей келлии. А затем появились цветы уже вокруг всего Предтеченского храма, пред окнами некоторых келлий и по главным скитским дорожкам. Тут можно было видеть и высокорастущие, но без запаха разных колеров георгины; также пионы, пахучие воздушные кусты жасмина, лупины, резеду и другие мелкие цветы. Любителям цветоводства было чем полюбоваться, подойдя к келлии Старца, так сказать осыпанной цветами. И трудно было поверить, узнав, что это было делом усердия одного человека, старцева келейника монаха Илариона, неувядаемый плод послушания и особенно искренней любви к своему старцу-наставнику.
Вся внутренность Скита еще основателем его иеромонахом Моисеем обращена была в плодовый сад. Но усердием того же старцева келейника, монаха Илариона, сад этот приведен был в наилучшее состояние. Произведения сего сада никогда не продавались и в урожайные годы, и потому скитские братия почти до новых плодов имели за своей скромной трапезой утешение из плодов своего сада... Ближние городские и сельские жители нередко и зимой приходили в Скит просить для своих больных свежих и моченых яблок и, когда было что дать, не получали отказа...
Оберегая скитское безмолвие, старец Макарий имел особое попечение о сбережении окружающего Скит со всех сторон леса. Благодаря благим впечатлениям детства он, как выше упомянуто, до конца жизни сохранил любовь к природе, но в особенности любил лес, справедливо считая его живою оградою каждой иноческой обители, лучшим ее украшением. «Человек, – рассуждал он, – получает в лесу себе успокоение и душевную пользу. Мы видим, как в прежние времена люди удалялись в чащу лесов и там, в тиши от мира и сует его, в молитве и трудах иноческих искали своего спасения. Один вид вечнозеленых хвойных деревьев нашей родины веселит зрение, служа символом надежды на жизнь вечную»“.
Однажды буря повалила много больших деревьев на дорожке между монастырем и Скитом. Старец Макарий с братией убрал весь бурелом и насадил в опустошенных бурей местах новые деревья. Те сосны, которые мы видим здесь сегодня, тогда и были им посеяны. Бог благословил труды Старца с братией: какие красавицы выросли!
Архимандрит Леонид в житии Старца пишет, что Старец „иногда, выйдя из келлии, с костылем в руках прохаживался по скитским дорожкам и, переходя от цветка к цветку, молча погружался в созерцание премудрости Творца, от творений познаваемого“.
В том же житии читаем, что „зимою, сожалея об остающихся в это время года в нашем климате птичках, Старец имел обычай сыпать им ежедневно на приделанную извне к окну его келлии полочку конопли: и довольное число синичек, коноплянок и маленьких серых дятлов слеталось пользоваться благодеянием Старца. Заметив же, что сойки обижают мелких птичек, поедая зараз то, что им ставится на целый день, Старец, спеша, сам подымался по временам со стула, чтобы стуком в окно прогонять хищников, но видя, что это не помогает, велел сыпать зерна в банку, из которой синицы могли легко доставать их, влетая в оную, сойкам же стало неудобно обижать их. Такое же щадение Старец оказывал и ко всем домашним животным. Получив однажды жалобу от монастырского эконома, что посланный на послушание брат сильно утомил лошадей скорою ездою, он сделал виновному строгий выговор, объясняя все неприличие для инока ради удовлетворения своей личной прихоти или из тщеславия обижать безсловесных животных, вопреки Писанию, которое называет блаженным милующего и скотов“.
Красота природы возносила мысль Старца к Богу. Вот, например, он пишет своим племянницам-инокиням: „Погода стоит прекрасная; весна красуется, одевает деревья в их благолепную красоту; а птицы поют, славят Творца и поют свою свободу“. В другом письме: „У нас 18 числа (мая) георгины высажены, теперь цветут разнообразные тюльпаны, левкои и мелкие маргариты. Все это – творение Божие, на службу человеку дарованное и на утешение. Слава Его милосердию и премудрому Промыслу о нас во всем!“ И еще отрывок: „У нас проходят дождички с громом, и паки просиявает солнце. Погода благорастворенная. Жасмины в полном цвете, георгины расцветают. Как бы нам постараться украсить душевный наш вертоград цветами добродетелей, благоухающих смирением!“ И всегда, видя плодоносящие деревья и всю эту красоту, вздохнет Старец со словами: „Слава и благодарение Господу! О, когда бы наши сердца приносили плод духовный!..“