Живые зерна
Старец Макарий говорил о монастырях: „Обиталища сии – не суть изобретение человеческого ума, но Дух Святый, чрез богодухновенных отцов, уставил жительство сие для тех, кои позваны будут от Бога, или из любви к Нему, или ради множества грехов своих“.
И еще о том же: „Святые отцы уподобляют монастырь земному раю и благоцветущему вертограду, а монашеский чин – древу высоколиственному, плодовитейшему, которого корень есть от всех телесных отчуждение; ветви же – безпристрастие души, ихже удалился; плод же – добродетелей стяжание, и боготворящая любовь, и непресецаемое от сих веселие“.
„Монастырь есть рай, – как-то сказал о. Макарий, – а потому он есть место молитвы и славословия и другого благоугодного исправления. Сущие во Христе братия – суть Ангелы, потому что приемлют жизнь, подобную жизни ангельской; а настоятель монастыря занимает место Бога. Следовательно, послушание, которое показывают иночествующие своему настоятелю, относится к Богу“.
Не стыдился старец Макарий, по смирению своему, выказывать пред людьми свое как будто малодушие и боязнь силы бесовской. Находился он однажды, как это и часто бывало, при старце о. Льве, когда сей последний еще был жив. Вот привели к ним обоим некую бесноватую женщину. Смело и со строгостью подошел к ней о. Лев. Бесноватая тотчас стала неистово кричать. А старец Макарий, как бы из боязни, показывая вид робости и прячась за о. Льва, говорил: „Боюсь, боюсь!“ Бесноватая же или, вернее сказать, бес в женщине, услыхав это, кричит: „Врешь, врешь! Не боишься! Уж меня-то ты не обманешь!“
Старец Макарий при окончании издания в его время Оптиной Пустынью книг, просмотрев счет денежных издержек на это дело, пришел в удивление, как все это совершилось и откуда собралась израсходованная на все издания такая крупная сумма – до 15 тысяч рублей. Он мог только выразить свои чувства слезами благодарности к Щедродавцу Богу, воскликнув: „Дивны дела Твои, Господи!“
Раз одной монахине пришлось на явившегося ночью беса призвать молитвы батюшки Макария. „А! Знает, кого призывать...“ – сказал бес и пропал.
Приехал о. Макарий в Белевский монастырь. В это время две монахини поссорились из-за постройки келлии и просили Батюшку рассудить их. Когда он пришел, они стали вперебивку обвинять одна другую; долго стоял Батюшка между ними молча, опершись на свой костыль. Потом вдруг стал живо повертываться то к той, то к другой и скороговоркой говорить: „Ты какова? А ты какова? А ты какова?..“ Все присутствующие тут рассмеялись, тем суд и окончился.
„То верно, – говорил старец Макарий, – что надобно из любви к Богу угождать Ему; но любовь имеет тесный союз со смирением; и ежели сего последнего не видите в себе, то и любви не ищите“.
Отец Макарий писал одному своему духовному чаду: „Дивны дела Божии и непостижимы для нашего помраченного ума; но, сколько можно, познаем из Писания и из опытов, на наших глазах бывших, что Господь посылает болезни, скорби, лишения, глады, войны, мятежи – или наказуя за грехи, или предупреждая, чтобы не впали в оные, а в иных испытует веру... Мы должны благоговеть пред Его всепрещедрым Промыслом“.
В последний год своей жизни старец Макарий писал: „Надобно молить Господа: да сохранит иноческий чин в нашем любезном Отечестве и подаст силу и крепость к побеждению видимых и невидимых врагов христианства и монашества!“