Вместо эпиграфа

Примечали ли вы, братия, с какою постепенностью Господь Бог творил этот видимый нами мир?.. Сначала Он сотворил жидкое, водообразное и необразованное вещество мира из ничего, а потом – из этого вещества – произвел и устроил в шесть дней весь мир со всеми тварями, в нем находящимися. В первый день произвел Он свет: «ибо великому Свету, т. е. Богу», говорит св. Григорий Богослов, «прилично было начать мироздание сотворением света, которым уничтожает Он тьму и бывшие дотоле нестроение и безпорядок»; во второй – твердь со всем множеством огромных шаров, тогда еще темных, отдаленных друг от друга безмерным расстоянием, и воздушное пространство, окружающее землю; в третий – воду, покрывавшую кругом всю землю, отделил от земли, повелев ей уйти в нарочито образованные вместилища или углубления в земле, и в этот же день повелел земле произрастить все роды деревьев плодоносных и безплодных, все земляные плоды, все злаки и цветы; в четвертый – дал солнцу свет и теплоту для освещения и согревания земли с ее тварями, также – свет звездам; в пятый – повелел воде произвести из себя рыб и птиц… Теперь будем говорить о шестом и последнем дне творения, в который созданы животные земные и человек – венец творения.

Святой праведный Иоанн Кронштадтский [65, сс. 80–81].

Из жизнеописания святого афонского старца Иосифа Исихаста:

«Своими собственными глазами мы много раз видели, что у Старца есть дар прозорливости. Однажды, когда он еще жил в скиту святого Василия, пошел он в скитскую церковь к отцу Герасиму. Там был какой-то мирской человек. Старец подошел к нему и сказал:

– У вас на душе какой-то грех, и он серьезный.

– Какой грех? – спросил тот.

– Я этого не знаю, – отвечал Старец, – знаю только, что грех этот очень серьезный.

– И нельзя это выяснить?

– Сейчас, днем – нет. Если хочешь, приходи ко мне ночью.

– Хорошо, после полуночи приду, Старче.

– Пойдешь по этой тропинке и придешь в мою каливу.

В полночь этот человек пришел к Старцу. Они начали беседовать. И что обнаружилось в итоге? Этот человек, хотя и был выпускником богословского факультета, написал целую книгу в защиту дарвиновской теории. И Старец ему сказал:

– Послушай, если ты излагаешь какую-нибудь теорию, гипотезу, почему ты не приводишь суждения православных богословов, святых Отцов, но приводишь мнения других: иудеев, масонов и тому подобных? Почему не обращаешься к святым Отцам? Всякий вопрос можно правильно решить, когда обращаешься к святым Отцам или к Священному Писанию, – тогда решение имеет силу.

Богослов согласился, что ошибся с этой теорией, и попросил Старца, чтобы тот ему открыл, откуда он об этом узнал. Старец ответил:

– Вчера, когда я к тебе приблизился, некий смрад, некая вонь исходила от тебя, поэтому я понял, что на твоей душе какой-то грех» [44, с. 420–421].