Часть IV: блаженства христовы

«Блажени нищие духом, яко тех есть царствие небесное» (Мф. 5:3).

„Авраам сказал в ответ: вот я решился говорить Владыке, я – прах и пепел», (Быт. 18:27).

„Мерзость пред Господом всякий, надменный сердцем: можно поручиться, что он не останется ненаказанным». (Притч. 16, 5).

„Если поставили тебя старшим на пиру, – не возносись; будь между другими, как один из них; позаботься о них и потом садись». (Сир. 32:1–2).

„А вот на кого Я призрю: на смиреннаго и сокрушенного духом и на трепещущего пред словом Моим». (Ис. 66:2).

„Научитесь от Меня, ибо Я... смирен сердцем и найдете покой душам вашим». (Мф. 11:29).

„Кто умалится, как это дитя, тот и больше в Царстве Небесном». (Мф. 18:4).

„Кто возвышает себя, тот унижен будет; а кто унижает себя, тот возвысит-ся». (Мф. 23:12).

„Что высоко у людей, то мерзость пред Богом». (Лк. 16:15).

„Когда исполните все, повеленное вам, говорите: мы – рабы, ничего нестоющие, потому что сделали, что должны были сделать». (Лк. 17:10).

„Кто из вас больше, будь, как меньший, и начальствующий, как служащий... Я посреди вас, как служащий». (Лк. 22:26–27).

„Не бедных ли мира избрал Бог быть богатыми верою и наследниками царствия, которое Он обещал любящим Его?» (Иак. 2:5).

„Облекитесь смиренномудрием, потому что Бог гордым противится, а смиренным дает благодать. И так смиритесь под крепкую руку Божию, да вознесет вас в свое время». (1Пет. 5:5–6). (Ср. Иак. 4:10).

„Будьте единомысленны между собою; не высокомудрствуйте, но последуй-те смиренным; не мечтайте о себе». (Рим. 12:16).

„Бог избрал безумное мира, чтобы посрамить мудрых, и немощное мира избрал Бог, чтобы посрамить сильное; и незнатное мира, и уничиженное, и ничего незначущее избрал Бог, чтобы упразднить значущее. Для того, чтобы никакая плоть не хвалилась пред Богом». (1Кор. 1:27–29).

„Если кто из вас думает быть мудрым в веке сем, тот будь безумным, чтобы быть мудрым. Ибо мудрость мира сего есть безумие пред Богом, как написано: уловляет мудрых в лукавстве их. И еще: Господ знает умствования мудрецов, что они суетны». (1Кор. 3:18–20).

„Что ты имеешь, чего бы не получил? А если получил, что хвалишься, как будто не получил?» (1Кор. 4:7).

„Хвалящийся хвались о Господе. Ибо не тот достоин, кто сам себя хвалит, но кого хвалит Господь». (2Кор. 10:17–18).

„Дано мне жало в плоть, ангел сатаны, удручать меня, чтобы я не превозносился. Трижды молил я Господа о том, чтобы удалил его от меня. Но Господь сказал мне: довольно для тебя благодати Моей, ибо сила Моя совершается в немощи». (2Кор. 12:7–9).

„Кто почитает себя чем-нибудь, будучи ничто, тот обольщает сам себя». (Гал. 6:3).

„Ничего не делайте... по тщеславию, но по смиренномудрию почитайте один другого высшим себя». (Флп. 2:3).

„Ты говоришь: я богат, разбогател и ни в чем не имею нужды; а не знаешь, что ты несчастен, и жалок, и нищ, и слеп, и наг» (Откр. 3:17).

Блаженство не есть счастие, ибо счастие не всегда – добро: злой наслаждается обманом, обидой. Блаженство не есть отсутствие страданий, ибо, чем совершеннее существо, тем более оно страдает. Блаженство есть единение счастия и добра, независимое от внешних условий жизни.

Петрарку спросили: „кто счастливейший?» – Бог. „А за Ним – кто?» – Тот, кто наиболее Ему подобен.

„Смиренная молитва и молящееся смирение составляют нищету духа». (Филарет, м-т М.).

„Простота – отпечаток гения, свойство высокой души» (Берне).

„Истинно великие люди обладают странным сознанием своей немощи, чувствуя, что великое – не в них, а совершается только через них, и что они могут делать только то, и быть только тем, что вложено в них Богом». (Дж. Рескин).

„Чем глубже спускается человек в самого себя и чем ничтожнее он представляется себе, тем выше поднимается он к Богу». (Браминская мудрость).

„Гордость – состояние постепенного удаления человека от Бога. Как по мере удаления солнца с зенита увеличиваются тени, так по мере удаления Бога от человека человек возносится, величается, гордится». (По Тихону Задонскому}.

Чем ближе человек к Богу, тем более сознает себя грешным. Исаия, узрев Бога, назвал себя окаянным и нечестивым. (Ис. 6:51).

У преп. Антония замечено, что Бог сам закрывает преуспеяние от глаз преуспевающих и внешним уничижением и попущением внутренних нестроений. Один великий подвижник постоянно твердил: „в тину погряз я по самую шею, и только уста остались у меня свободными, чтобы вопиять: Боже, помилуй меня».

„Уразумение своей природы сокращает надменность души». (Св. Василий Великий).

Как мало праведные понимают свою высоту и грешные – свое падение, это видно из притчи Господа о Своем втором пришествии. В ней праведные не знают своих заслуг и спрашивают: когда мы послужили Тебе, Господи? А грешные спрашивают: когда мы отвергли Тебя?

„Превозноситься значит почти то же, что укорять Бога собственными свои-ми заслугами». (Ефрем Сирин).

„Если придет к тебе помысл высокомерия и гордости, то испытывай свою совесть: все ли исполнил ты заповеди? Любишь ли врагов своих? Болезнуешь ли о их несчастьях? Почитаешь ли себя рабом непотребным, грешнейшим из всех? Тогда не будешь гордо думать о себе, будто ты все исполнил» (Авва Ор).

„Самопознание – только другое наименование для смирения. Смирение не более, как истинное суждение о себе самом» (Мортимер).

„Нет истинного самопознания без предположения безграничной склонности ко злу. Черта глубокой духовной опытности и самопознания в апостолах, что каждый из них, узнав о присутствии в их среде предателя, спрашивал: „не я ли, Господи?» (Мортимер).

„Творец премудрый, в ограждение нас от гордости, даруя кому-либо отличное, известного рода талант, почти всегда отъемлет у такого человека способность на некоторые самые обыкновенные вещи или присоединяет к талантам какой-либо видимый и ощутительный недостаток». (Иннокентий, арх. Херс.).

„Если бы у человека на лбу были написаны пороки, он не снимал бы шляпы.». (Шотл. послов.).

„Не те мальчики меня печалят, которые попадаются в шалостях, но те, которые умеют заметать следы своих проступков». (Заметка учителя).

„Престол Божий имеет шесть ступеней: 1) самопрезрение; 2) никого не презирать, не судить и смотреть на себя; 3) избегать чести и, когда нельзя, сокрушаться о ней; 4) терпеть презрение и радоваться ему; 5) ласково обходиться с низшими и считать себя не лучшим их, но несчастнейшим; 6) повиноваться не только высшим, но и меньшим». (И. Арндт).

Тщеславие ставит человека в противоречие с самим собою. „Человек ищет почтения от тех, которых почитает за ничто. Для чего же ты прибегаешь к тому, который ничего не стоит? Для чего ищешь от него чести? Для чего имеешь при себе такое множество людей?» (Златоуст).

„Не криви своего лица из презрения к людям и не ходи по земле величаво. Бог не любит гордых и надменных; но походка твоя пусть будет скромная. Говори голосом тихим. (Коран).

„Не почитай себя лучше других, чтобы не явиться мерзким Богу, знающему все, что есть в человеке. Не гордись добрыми делами, ибо не таков суд Божий, каков суд человеческий, и Богу многое неприятно, что нравится людям. Не будет тебе вреда, если ниже людей себя поставишь, но вред большой, когда хотя над одним возвысишь себя. Смиренный пребывает в мире, а в сердце у гордого ревность и негодование». (Фома Кемпийский).

„Стократ лучше, когда человек выше места, нежели когда место выше человека». (Иннокентий, арх. Херс.).

„Гордость не может быть благородною: она есть порок, преувеличенное понятие о себе, соединенное с высокоумием, тщеславием и крайней обидчивостью». (Амвросий, арх. Харьк.).

„Пустой горшок звучнее занятого, порченое колесо шумнее крепкого» (Пословица).

„В простых сердцах сам Бог почивает. Простачкам Бог опекун. Смиренье – молодцу (или девице) ожерелье. Диавол гордился, да с неба свалился». (Пословицы).

„Кто хочет сдвинуть камень, не сверху, а снизу поднимет рычагом: – образец смиренномудрия». (Филарет, м-т М.).

„Все возможно Богу, только не возможно Ему отвергнуть сердце смиренное и уничиженное». (Каспари).

При извлечении воды из колодца колесом, чем ниже погружается одно ведро, тем выше поднимается другое. Так и в христианстве: чем ниже ставит себя христианин, тем выше поднимает его благодать Божия.

„Смирение и без дел многия прегрешения делает простительными. Напротив того, без смирения и дела безполезны; даже уготовляют нам много худого. Что соль для всякой пищи, то смирение для всякой добродетели. Оно может сокрушать крепость многих грехов». (Исидор Пилусиот).

„Ничего нельзя делать прекрасного из соперничества; ничего благородного – из гордости». (Рескин).

„Совершенство смирения – в том, чтобы с радостью сносить клевету и ложные обвинения». (Исаак Сирианин).

„Страсть гордыни состоит из двух неведений, которые, сошедшись. во едино, производят одно слиянное мудрование. Ибо тот только горд, кто не признает ни Божией помощи, ни человеческой немощи». (По Максиму Испов.).

„Благодати предшествует смирение, а наказанию предшествует самомнение. Гордящемуся званием попускается впадать в хулу, и превозносящемуся добротою дел попускается впадать в блуд». (Исаак Сирианин).

„Тщеславие есть отступление от цели, которая по Богу, к цели, которая не по Богу. Ибо тщеславен кто для своей, а не для Божией славы заботится о добродетели и трудами своими старается накупить человеческих непостоянных похвал». (По Максиму Испов.).

„Легче булавкой выковырнуть гору, чем удалить гордость из сердца. Поэтому не хвались, что ты не знаешь гордости: она глубоко скрыта в сердце; ее труднее рассмотреть, чем муху, ползающую на скале в темную ночь». (Лессинг).

„ – Попробую, сказала точка: не выйдет ли из меня чего-нибудь. – Надулась, и обратилась в нуль».

Идолам воскуряют на вершинах, но лилии благоухают в долине.

„Низка наша дорога, но высока наша отчизна.». (Бл. Августин).

„Высоко небо, но кто .хочет взойти на него, должен пригнуться».

Авва Моисей просил авву Захария наставить его, что делать. Захарий снял с головы куколь и, попирая его ногами, сказал: „если не сокрушится таким образом человек, не может быть монахом».

„Не должны ли мы стремиться к такому идеалу народной жизни, при котором возвышение по ступеням общественной лестницы будет не столько пленять, сколько страшить лучших людей?». (Рескин).

„Искусный военный – не воинственен. Искус-ный боец спокоен. Искусный в пользовании людьми – смирен». (Лао-Тсе).

„В полном соответствии с величием предметов в ряду бытия находится и полнота их покорности существующим законам. Закону тяготения менее спокойно и явно повинуются частички пыли, чем солнце и луна. Океан течет и переливается под влиянием луны, непризнаваемым реками и озерами (отливы и приливы). (Рескин).

„Нет ничего справедливее слов бедного Ричарда: – тщеславие взимает с нас пошлину, которая вдвое обременительнее налогов правительства» (Маколей).

„Ложный стыд есть излюбленное орудие диавола. Он больше достигает им, чем даже ложной гордостью. Ложной гордостью он только поощряет зло, а ложным стыдом обезсиливает добро». (Рескин).

„Хочешь быть великим? – будь меньше всех». (Ефрем Сирин).

„Праведно признавать себя ничем: ведь, ты и сотворен из ничего. И не считай себя чем-либо, ибо нет у тебя ничего своего, собственного. Сотворены мы из ничего, и не знаем, куда пойдем, и как Господь устроит нас» (Св. Димитрий Ростовский).

„Себя самого вправду знать и презирать себя – вот выше всего и всего полезнее знание. Себе самому ничего не присваивать, а о других всегда думать доброе и высокое – вот великая мудрость и совершенство. Когда видишь, что другой явно согрешает или что тяжкое совершил, не думай, что ты лучше его. Все мы – бренные, а ты ни о ком не думай, что он тебя слабее». (Фома Кемпийский).

„Разбойник был на кресте и одним словом оправдался. Иуда был в числе апостолов, и в одну ночь погубил весь труд свой. Поэтому никто не должен хвалиться успехом в добрых делах. Ибо все уповающие на себя пали». (Авва Ксанфий).

„Если будешь смиренно думать о себе, то найдешь покой везде, где бы ты ни был». (Авва Пимен).

Авва Пимен говорил: „Если человек достигнет того состояния, о котором сказал апостол: вся чиста чистым (Тит. 1:15), то увидит, что он сам хуже всякой твари».

Ученик спросил Пимена: „как могу думать я о себе, что я хуже убийцы?»

Пимен отвечал: „если человек дойдет до состояния, указанного апостолом, и увидит человека, сделавшего убийство, то скажет: он однажды сделал сей грех, а я убиваю каждый день».

Ученик передал слова аввы Пимена авве Анувию. Анувий заметил: „если человек дойдет до состояния такой чистоты и увидит грехи брата своего, то праведность его поглотит их».

Ученик спросил: какая праведность его?

– „Постоянное обвинение самого себя», отвечал Анувий.

„В каждом человеке есть бессмертная душа, высочайшее из творений Божиих. Поэтому нужно со всеми людьми обращаться одинаково, с осторожностию и уважением, хотя бы пред тобою был каторжник или нищий».

„В том подлинная вера и подлинное смирение, чтобы страшиться своего недостоинства и однако не унывать». (Лютер).

„Христианин – без смирения это такая же небывальщина, как кроткий волк, смирный тигр и белый негр». (Скривер).

„По тени догадываются о высоте предмета, и по смирению о величии человека». (Пицинелли).

„Почему десница Божия низвергает столь многих? Потому что она их находит стоящими, а не коленопреклонными» (Гете).

„Бедность учит, а счастие портит». (Пословица, указывающая, что бедность смиряет, а счастие делает заносчивым).

„Свита черная – мысль горняя». (Пословица 18 в., учащая, что и бедно одетые люди могут обладать высокой душой).

„Богатство для добродетели, что обоз для войска. Чем больше обоз, тем тише ход. Нередко обоз мешает победе».

„Блага смирения легче достигать бедным нежели богатым потому, что первым в низкой среде сродна кротость, а последним при избыточестве – превозношение». (Лев, папа Римский, Великий).

„Чтобы презирать честь от людей, для этого нужно много усилия, великое любомудрие, нужна душа, как бы ангельская». (Златоуст).

„ – Мне принадлежат эти сыновья, мне принадлежат эти богатства», – вот мысли безумца. Как могут сыновья и богатства принадлежать ему, когда он сам не принадлежит себе». (Буддийская мудрость).

„Уметь лишаться – значит не мало. Но сколь многие, умея лишаться, не умеют избыточествовать! А уметь избыточествовать так же нужно, как и уметь лишаться. Ибо человек идет к тому состоянию, когда надобно будет только уметь избыточествовать, а лишений никаких уже не будет». (Иннокентий, арх. Херс.).

„Нужно разуметь – под нищетою духа – обнищание духом мира сего. В первом блаженстве Иисус Христос приветствует людей, непривязанных к мирскому и потому не встречающих помехи слушать проповедь Его и веровать в Его учение». (Проф., прот. С. Соллертинский).

„Человек должен быть нищ духом и богат верою». (Ап. Варнава).

„Спаситель призывом к духовной нищете освобождает душу от погружения во внешнее чрез привязанность к земному богатению». (Проф., прот. С. Соллертинский).

„Смотрите на людей, стоящих ниже вас: это предохранит вас от пренебрежения к благостям Божиим». (Магомет).

„Мудрецу сказали, что его считают дурным. Он ответил: хорошо еще, что они не все знают про меня, – они бы еще не то сказали^«.

„Часто самые простые и необразованные люди вполне ясно, сознательно и легко воспринимают христианское учение, тогда как самые ученые люди продолжают коснеть в грубом язычестве. Бывает это оттого, что простые люди большей частью смиренны, а ученые самоуверенны^».

„Нет ничего сильнее смиренного человека, потому что смиренный человек, отказываясь от себя дает место Богу^«.

„Из глубины в день можно видеть звезды, и чем глубже человек в своем смирении, тем яснее видит небо^». (Филарет, м-т М.).

Трудность истолкования первого, как и других блаженств и пестрое разнообразие толкований блаженств зависят от того, что эта речь Христа „всеобемлющая и богатейшая по содержанию, не исчерпывается никаким толкованием и не переживается никакою человеческою жизнью^«. (Вейсс).

„Гордость есть граница ума^». (Амиель).

„Я у порога моей жизни. В ином мире иной масштаб будет приложен к подвигу моей жизни. Жизнь эта будет оценена не по блеску успеха, но по чистоте намерений и устойчивости в обязанностях, даже в мелочах. Какая произойдет перестановка высокого и низкого на том великом смотру! Поэтому не хвались прежде времени». (Г. фон-Мольтке).

„Кто ищет учености, растет с каждым днем в глазах мира. Кто ищет разума, с каждым днем умаляется. Он умаляется все больше и больше до тех пор, пока не достигает полного смирения. Когда же он достиг полного смирения, нет вещи, которой бы он не мог совершить». (Лао-Тсе).

„Путь к совершенствованию и ко всякому прогрессу есть возростающая самокритика». (Бекклин).

„Смиряя себя, я достиг больших результатов, чем чрез все мои победы». (Имп. Вильгельм I).

„В стороне от рынка и славы держится все великое; в стороне от рынка и славы искони жили изобретатели новых ценностей». (Ницше).

„Как ни странен кажется людям человек, вверяющий свою судьбу и обстоятельства Богу, но я никогда не встречал ничего более разумного». (Гете).

„Кто владеет собственностию и золотом, и серебром, как даром Божиим, и своими богатствами Подателю всех благ Богу служит ко спасению душ, и кто знает, что этим он владеет более из-за собратий, нежели ради себя, того прославляет Господь, как блаженного, и называет нищим в духе» (Климент Александрийский).

„Что за предлог, по принятии христианской веры, отговариваться потребностями жизни! У тебя есть заповеди Господни, есть образцы, отъемлющие у тебя всякий предлог. О чем ты говоришь? „Я буду беден». Но Господь отвечает: „блажены нищие». „У меня не будет пищи». Но в законе сказано: „непецытеся, что ясте или что пиете». „Неть одежды». – „Смотрите крин сельных»... „Мне нужны деньги». – „Вся, елика имаши, продаждь и раздай нищим». „Мне надобно устроить детей и подумать о потомстве». – „Никтоже, возложь руку свою на рало и зря вспять, управлен есть в Царствии Божии». „Но я в мире имел известное звание». – Никто не может двема господинома работати». Если ты хочешь быть учеником Христовым, то возьми крест свой и иди по Нем, т. е. переноси бедность, страдания». (Тертуллиан).

„Только тогда ты оправдаешься, когда ничего не будешь иметь, когда ничем не будешь владеть; а пока ты что-нибудь имеешь, то хотя бы ты дал тысячам людей, а остаются еще другие алчущие, нет тебе никакого оправдания». (Св. Иоанн Златоуст).

Христианская бедность это не нищета в собственном смысле слова, но прежде всего путь к искоренению нищеты в человеческом обществе. „Трудящийся достоин пропитания» – таков закон христианской жизни. И естественной порядок в Церкви тот, чтобы не было ни богатых ни нищих, в собственном смысле слова, но чтобы была равномерность» (2Кор. 8:12–15). „Нищета пред лицем христианской любви так-же ненормальна, как и богатство». (В. Экземплярский).

Христос и нищие. У ворот знатных господ нередко видится надпись: „нищих и собак не пускают». Вообще сильные и просвещенные умеют оградить себя от самого вида нищеты. В городах нищету прячут. Не таков Иисус Христос. Он не затворяет дверей ни пред одним нуждающимся. Над дверью Царства Христова видится надпись: „здесь принимают нищих». Да и идут-то к Иисусу как будто только нищие, осудившие самих себя, не преклонившие колен пред кумирами. В духовном смысле они настолько бедны сознанием своей праведности, настолько худо одеты, что и ветошник не покорыствовался бы на их одеяние. А Христос их принимает, в них вселяется, питает их Собою и прикрывает их наготу одеждой страждущей праведности.

Язычники о богатстве. Нищета духа освобождает от пристрастия к вещественным благам. И язычники понимали, что богатство не есть истинное благо, но более порабощение и дорожка ко злу. Сократ говорил: „богатство споспешествует более пороку, нежели благонравию, усиливает склонность к лености и юношей манит к неге». У язычников был такой обычай. После стола собеседники брали лиры и пели: „О, погибнуть бы тебе, богатство! О, когда бы тебя не было ни на земле, ни на море». Высоко ценили язычники презрителей богатства Аристида и Эпаминонда. Когда Аристид умер, то афиняне вынуждены были на общественный счет похоронить его и устроить его дочерей. А Эпаминонд, знаменитый полководец, однажды отказался прийти в собрание, чтобы не замочить своей единственной одежды. Кратес Фивский пожертвовал все свое имущество сенату, сказавши: „Кратес дарит Кратесу Фивскому свободу».

Благословенные недостатки. Такие нередко встречаются, напр., заикание, ненаходчивость при ответах, застенчивость, неловкая походка, торопливость, неуклюжесть телодвижений при обращении с людьми и тому подобное.

Эти недостатки бросаются в глаза, унижают во мнении людей подверженного им, но, по милости Божией, они не вредят исполнению обязанностей. Дело тем и кончается, что над неловким посмеются, передразнят его...

Но эти недостатки благословенны, потому что они смиряют человека, дарят ему то качество души, которое наиболее украшает душу.

Они благословенны, так как причиняют подверженному им скорбь, а скорбь приближает его к Богу, порождает в нем дух детской молитвы.

Недостатки благословенны, так как они делают подверженных им терпимыми к недостаткам других людей и жалостливыми, а жалость – именно, то чувство, которое Бог любит в нас.

Серебро и золото. „Петр сказал: – серебра и золота нет у меня...» (Деян. 3:6). Подобные люди не могут ныне рассчитывать на хороший прием в обществе. На них смотрят с презрением, недоверием и даже враждою. „Он совершенно без средств», это – страшный в наше время приговор.

Без средств – это значит: без друзей, без возможности сделать что-либо для себя и людей. Деньги совершают мировые события, оне побеждают на суше и на море, руководят убеждениями, создают партии, переменяют владык и образ правления. Деньги дают громкие титулы, откупают от греха и позора, приобретают дружбу духовенства и лучшее место на кладбище с обещанием и загробных благ.

Но люди, исполненные Духа Христова, могут безбоязненно пройти мир с Петровым словом: „серебра и золота нет у меня». Есть ценности, которых нельзя купить на деньги, и эти ценности прочнее всего продажного. Таковы: вера, преданность, убеждение. они удаются всего лучше там, где нужно терпеть и бороться, им благоприятен черствый хлеб, а не бисквиты и торты. Не пользуют им парча, шелк и бархат. Если бы у апостолов было столько золота и серебра, сколько у нынешних их заместителей, то они не совершили бы и десятой доли сделанного ими. Христианство не было бы первенствующей в мире религией. Скудость была одним из источников силы апостолов, потому что они все доверие возлагали на Бога и от Него только ждали помощи делу. Отказав хромому в материальной помощи, ап. Петр одним именем Иисуса избавил его от убожества. Вот богатство верующих и смиренных: имя Христово.

Наилучшее одеяние. Есть одежда, столь-же приличная царю, как и нищему; вельможе, как и поденщику. Это – одежда смирения. Царь Димитрий носил одежду, на которой золотом были вытканы звезды и планеты. Одежда смирения величественнее этой. Французский король в 1665 году показался в одежде, стоившей 6 миллионов. Много ценнее одежда смирения. Король Мутицена Испанский имел столько одежд, что он каждый день в году мог переодеваться до 14 раз, не надевши двукратно ни одной одежды. Но сомнительно, чтобы в таком множестве одежд находилась и одежда смирения. Камни в ушах Клеопатры стоили около 4 мил. рублей. Но насколько бы выиграла царица, если бы надела сережки смирения. Камешек смирения столь же полезен человеку, сколько и маленькой легкой птичке, которая, опасаясь быть увлеченной ветром, на время полета берет в клюв маленький камешек.

Когда солнце высоко стоит на небе, то тело наше бросает малую, едва заметную тень; точно так-же если благодать взошла в душе человека, он себе самому кажется малым, нестоющим внимания существом.

О, свет! Оставь свои пышные моды и введи у себя моду Иисуса – одежду смирения.

Он не стыдился. Генерал-губернатор Индии пригласил однажды миссионе-ра Кэри на обед. Сидевшие за столом знатные офицеры с презрением глядели на миссионера. Один из них сказал: „Кажется Кэри был сапожником прежде, чем сделался миссионером».

Услыхав это замечание, Кэри возразил:

– Нет, я только накладывал заплаты: сапоги я шил очень плохо.

Разувшийся миссионер. Отец известного английского проповедника Веслея был миссионером в Индии. Вместе с тем он руководил школой. Однажды он услыхал, что его ученики, приходившие в школу в обуви, относятся с презрением к товарищам, неимевшим обуви. Тогда Веслей и сам стал ходить в школу босиком. Этот поступок оказал отрезвляющее действие на гордых учеников.

Что есть человек? Если взойдет человек на высокую гору, в область постоянного снега, так что облака будут идти под его ногами и широкая река будет представляться тонкой серебристой ленточкой, то он возвысится над землею, а к небу почти не приблизится, ибо что значит 20.000 футов в сравнении с 20 мил. миль расстояния солнца от земли? То же, что песчинка в сравнении с горой. Это же рассуждение применимо ко всякому человеческому возвышению. Что значат человеческая добродетель и человеческий разум в сравнении с совершенством и премудростию Бога, живущего во свете неприступном? Махай своими крыльями, человеческий дух, и поднимайся, сколько можешь, это высоко и прекрасно, но не мечтай, что ты чрез это уравнялся Богу. расстояние между Им и тобой попрежнему безгранично и оно может быть заполнено не возношением, а смирением.

Величие Англии. Англичанин хотел убедить индейца в величии своей дорогой отчизны.

– Солнце, сказал он, не заходит над Британской империей. Понимаешь ты, что это значит?

– Это значит, отвечал житель подчиненной Англии страны, что Бог не хочет, чтобы англичане хозяйствовали в потемках.

Знать в храме. Когда Карл Вюртембергский был в Плинингенском храме, к нему приехал Генрих, принц Прусский, и, узнав, что Карл в храме, сам отправился туда. Храм был полон и началась уже проповедь, когда вошел Генрих. Принц сел на ближайшее ко входу место. Это был стул надзирателя за нищими. Прихожане стали переглядываться с усмешкой. Но принц внимательно слушал проповедь. После богослужения во дворец к столу был приглашен и пастор. Пастор, здороваясь с принцем, извинился, что высокому гостю довелось сидеть на столь презренном стуле. Принц с дружеской улыбкой возразил пастору

„Об этом не сокрушайтесь. Если и еще мне придется быть в вашем храме, я займу этот же стул. В храме Божием нет ни „высочеств», ни нищенских старост, а только бедные грешники».

Вильгельм I-й сказал Е. Фроммелю, что охотно слушает его проповеди, потому что проповедник не обращает внимания на царя.

– Ваше Величество! отвечал Фроммель: пробывши шесть дней царем, трудно, но отрадно на седьмой чувствовать себя обыкновенным христианином.

– Тоже и я думаю, подтвердил царь.

Высокое звание. Наместник спросил святую Агафию:

– Для чего ты, будучи благородного происхождения, одеваешься в такую ветхую и убогую одежду, какую надевают только рабы.

– Для того, отвечала мученица: чтобы показать, что я действительно ношу высокое звание рабы Христовой.

Торжество смирения. Францисканцу Юниперу очень не нравилось, когда народонаселение выражало удивление и уважение ему и братьям ордена. Однажды Юнипер шел в Рим. Разнеслась весть о его приближении; громадная толпа двинулась ему навстречу. Скрыться Юниперу не было возможности; вдруг его осенило вдохновение: у городских ворот на обрубке дерева качались дети. Юнипер принял живое участие в этой игре и не обращал внимания на приветствия народа. Почитатели с негодованием вернулись в город...

Дальнозорок был этот францисканец. Впоследствии избыток почтения повлек падение ордена.

Смерть – уравнитель. Как шахматные фигуры, сложенные в ящик, лежат в нем без чинов и различия, так и во гробу исчезают человеческие отличия – богатые одежды, шитые золотом, эполеты, ленты, звезды, короны.

В царстве смерти вельможный барин, король и королева – не почетнее крестьянина и пастуха. Под косой смерти прекрасные фиалки ложатся рядом с грубой осокой.

Как дико, что люди в течение дня гордо держат голову пред низшими! Придет ночь, и гордая голова ляжет на той же земляной кровати, на которой улеглось презираемое ничтожество. Смерть сравняет митру с рваной шапкой и скипетр с веретеном.

Культурная дикость. В Америке поезд переехал человека. Все были взволнованы. Но по приезде на станцию, машинист объяснил: „Это был негр». Все успокоились и от волнения не осталось следа.

Верные часы. Бывают часы без боя, но с хорошим ходом. Чтобы узнать время, надобно поглядеть на них. Таковы и иные христиане. Они не обличают, не поучают и почти не говорят о вере. Но сама жизнь их свидетельствует о их преданности Христу.

Почет смиряющий. „Высокие почести, если оне не формальны, а сердечны, могут не возгордить, а более смирить того, к кому относятся. Сегодня в церкви неизвестный мне молодой крестьянин поклонился мне в ноги и, на коленях стоя, принял мое благословение. Этим действием он словно раскрыл мне глаза на мою греховность: сан мой высоко поднялся предо мною, а сам я глубоко понизился в собственном мнении. Моя мерзость и ничтожность никогда так живо не представляются мне, никогда столь не трогают меня, как в то время, когда вводят меня со славою в многолюдный и благолепный храм». (Из записок преосв. Леонида, архиеп. Ярославского).

Слава и бесславие. Авва Авраам спросил у аввы Феодора, что лучше: славы ли искать или бесславия?

– Я более желаю славы, отвечал старец: ибо если совершу что-нибудь доброе и приобрету славу, могу обвинять только сам себя, что недостоин ея. А бесславие происходит от дурных дел: каким же способом утешу мое сердце, когда буду служить в соблазн и преткновение людям? Лучше приобретать славу!

– Почему же все великие отцы ничего так не боялись, как славы? возразил Авраам.

– Они боялись ложной славы и того, чтобы их сердца не заразило славолюбие. Между славою, следующею за добрыми делами, и славолюбием, гоняющимся за суетою, великая разница. Делай добро единственно для угождения Богу, тогда Бог не только не осудит славу, приобретенную без попечения о ней, но к сей славе присоединит славу, уготованную от века любящим Его.

Действие похвалы на хвалимого. Некто, пришедши к авве Иоанну Колову, хвалил его работу. Авва плел корзину и молчал. Гость повторил похвалу, а авва все молчал. При третьей похвале авва сказал гостю:

– Ты удалил от меня Бога с того времени, как вошел в мою келью.

Одного проповедника хвалили за проповедь и успех пастырского делания.

– А, ведь, эти самые похвалы мне и сатана нашептывал, когда я кончал удавшуюся проповедь, заметил хвалимый.

„Не нам, не нам, а имени Твоему». Если эти слова применимы к успешной внешней деятельности, то еще более к деятельности духовной. Христос – наша сила. Простец со Христом сделает более, чем ученый богослов, полагающийся на себя. Услаждаться славою значит потреблять свой жир, тощать. За превозношением неизбежно следует убыль духовной силы.

Величайшее изобретение. Профессор Симсон из мальчиков при булочной сделался великим ученым и изобрел, между прочим, хлороформ. Его однажды спросили: „какое же ваше величайшее изобретение?»

– То, отвечал ученый, что я открыл спасение своей души, признавши себя бедным грешником, а Христа Избавителем.

Смирения боятся бесы. Подвижник входит в дом, где страждет бесноватая девушка. Девушка ударила подвижника по щеке, а тот, повинуясь Евангелию, подставляет другую щеку. И бес вышел из девицы. „Обычай есть, добавляет Пролог, у вражией гордыни падать пред лицем смирения и бежать оттуда, где живы заповеди Христовы».

Самомнение и смирение. Довольные своими подвигами, некоторые из подвижников начинали воображать, что стоят на высокой степени совершенства, могут созерцать явления из загробного мира, беседовать с небожителями. Это влекло к опасным положениям. Одному монаху явился диавол, преобразившись в светлого ангела, и сказал: „я Гавриил и послан от Бога тебе». Но монах этот не обладал самомнением и потому отвечал:

– Ты ошибся и послан к другому, а я – грешник и недостоин видеть ангела Божия.

Диавол исчез.

Один из старцев рассказывал о себе: „раз, когда я сидел в кельи и занимался богомыслием, увидел бесов вокруг себя и не обратил на них внимания. Диавол, видя, что он посрамлен, один явился мне и сказал: „я – Христос». Я закрыл очи и сказал: „я не достоин видеть Христа и помню слово Его, что многие будут лжехристи и лже-пророки и многих прельстят». После этих слов диавол стал невидим.

Но далеко не всегда благополучно проходили подобные искушения. Припомним хотя Исаакия Печерского, временно подпавшего под власть бесовскую.

Ныне самомнение проявляется на другой почве. Баптисты, пашковцы, еван-гелики гласят о себе:

– Мы нашли Христа. Мы спасены, безгрешны.

Ясно, что они в обольщении и не понимают даже, что такое – совершенство души. Отсутствие грубых пороков: распутства, пьянства, нечестности, бранчивости и т. п. Они считают признаком совершенства.

А это и есть та праведность книжников и фарисеев, от которой предостере-гал Христос. Как молящийся фарисей благодарил Бога, что он не таков, как прочие и как сей мытарь, так и наши сектанты превозносятся над слабейшими из православных.

Не достает главного. Каждую обедню мы слышим пред приобщением Святых Даров: „един свят, един Господь Иисус Христос» и все же легко забываемся и готовы бываем счесть себя праведниками, заслужившими похвалу.

– Я хожу в церковь по праздникам, не опускаю домашней молитвы, честно веду свои дела, помогаю бедным, – чего еще от меня требовать?

Чего не достает такому до праведности? Не достает самого главного. Он напоминает холостяка, хвалившегося:

– Я приготовился к семейной жизни; не достает мне только... невесты!

Только! Но это-то самое главное! Так и самохвальному обряднику не доста-ет, чтобы он в ничто поставил свою праведность и упование возложил на правду Христову. Христианин должен умереть не только для грубых пороков, но и для надежды на свою правду.

Опростай ведро. Опростай ведро, потом иди за водой. Умный совет. Если в ведре чистая вода, тогда зачем же идти за водой? Если же в ведре вода испорченная и гнилая, то нужно ее вылить прежде, чем идти за водой. Не следует и к Господу обращаться с душею, полной тщеславия, гордости и жадности. Если не чисто мое сердце и я не очищу его раскаянием, Господь не услышит меня. Прежде молитвы нужно опрокинуть сердце свое, как ведро, освободить его от любви ко греху, тогда молитва будет услышана, Господь придет и Сам наполнит Собою душу молящегося.

Которые считают себя праведными, не могут надлежащим образом молиться. Молитва есть обращение бедного к Богатому, грешного к Святому. Зачем с полным ведром идти на колодезь? Где недостаток и нужда, туда устремляется милосердие...

Самодовольство. Оно всегда выступает уверенно, чувствуя, что большинство – его сторонники. Самодовольный человек, поставленный на высокую должность, подобен залезшему на колокольню: он видит всех внизу маленькими, но не понимает того, что и сам он представляется небольшим для ходящих по земле. Самодовольство происходит от ограниченности, тупости ума. Поэтому ответственны ли самодовольные? Св. И. Златоуст утверждает, что люди ответственны и за свое неведение, коль скоро им дана была возможность расширить познания.

Молитва о мудрости. „Если же у кого из вас не достает мудрости, да просит у Бога, дающего всем просто и без упреков; дастся ему». (Иак. 1:5). „Не достает мудрости»... У меня ее не достает, это знаю я верно. Могу ли я сам себе избрать путь? В состоянии ли указать путь другим? О, Господи, я только скопище глупостей, и мудрости нет у меня. Нужна мне мудрость и для трудных и для легких дел этого дня. Я и в простом могу напутать.

Одно только умное я могу сделать сам: просить у Бога мудрости. Бог позволил это людям и слушает просящих. Слушает и научает без гнева, без укоров, без вознаграждения. Открывает младенцам, до чего не дознались ученые.

Тень чудотворная. Смиренному праведнику ангелы испросили дар чудес. Он был спрошен:

– Желаешь ли исцелять прикосновением?

– Пусть Господь творит это, – отказывался смиренный.

– Желаешь ли дара слова для обращения грешников?

– Я не обращаю, а только молюсь о них.

– Желаешь ли быть образцом терпения?

– Этим прославишь Бога.

– Нет, этим я людей привлеку к себе, а не к Богу.

– Что же хочешь?

– Да продлит Господь ко мне Свои милости.

– Но мы дадим дар и против воли. Говори же!

– Соглашаюсь на дар чудес, но чтобы и самому о них не знать.

Дали ему чудотворную тень, оживляющую то, что она покрывала, а святой и не знал об этих исцелениях от тени. Народ ничего не говорил об исцелениях, зная смирение чудотворца, и звал его святою тенью.

Это – сказание, но в нем глубокий смысл. Жизнь каждого смиренного праведника сопровождается добрыми последствиями, о которых праведник узнает лишь в день суда.

Степени подвижничества. Один старец, размышлявший о ценности добродетелей, увидел в видении, что на низшей ступени добродетелей стоит удрученный недугами терпеливец. Несколько повыше – безкорыстный странноприимец, еще выше – затворник молчальник, а на высшей ступени – послушный наставнику. На нем была надета багряная риза в память того, Кто послушлив был даже до смерти.

Старец спросил: почему такое отличие послушному? На этот вопрос было отвечено:

– Страждущий рад бы переменить свое положение, странноприимец испытывает приятность в своем служении, безмолвный затворник живет без суеты и огорчений; а послушание есть отречение от своей воли и полная преданность Богу.