Шестая заповедь Синайского закона

Не убий! (Исх. 20:13).

«Кто прольет кровь человеческую, того кровь прольется рукою человека: ибо человек создан по образу Божию». (Быт. 9:6).

«Пришельца не притесняй и не угнетай его, ибо вы сами были пришельцами в земле Египетской. Ни вдовы, ни сироты не притесняйте; если ты притеснишь их, то, когда они возопиют ко Мне, Я услышу вопль их». (Исх. 22:21–23).

«Не надейтесь на грабительство и не тщеславьтесь хищением». (Пс. 61:11).

«Честь для человека отстать от ссоры; а всякий глупец задорен». (Притч. 20:3).

«И когда вы простираете руки ваши, Я закрываю от вас очи Мои; и когда вы умножаете моления ваши Я не слышу: ваши руки полны крови». (Ис. 1:15).

«Я, Господь, люблю правосудие, ненавижу грабительство с насилием». (Ис. 61:8).

«Вы слышали, что сказано древним: не убей; кто же убьет, подлежит суду, а Я говорю вам, что всякий гневающийся на брата своего (напрасно) подлежит суду; кто же скажет брату своему: рака, подлежит синедриону; а кто скажет: безумный, подлежит геенне огненной». (Мф. 5:21–22).

«Всякий человек... да будет медлен на гнев, ибо гнев человека не творит правды Божией». (Иак. 1:19–20).

«Кто ненавидит брата своего, тот находится во тьме, и во тьме ходит... Всякий, ненавидящий брата своего, есть человекоубийца; а вы знаете, что никакой человекоубийца не имеет жизни вечной в нем пребывающей». (1Ин. 2:11; 1Ин. 3:15).

«Если вы друг друга угрызаете и съедаете, берегитесь, чтобы вы не были истреблены друг другом». (Гал. 5:15).

«Дела плоти известны:... вражда, ссоры, гнев, распри, разногласия, ненависть, убийства, пьянство, безчинство и тому подобное. Предваряю вас, что поступающие так царствия Божия не наследуют». (Гал. 5:19–21).

«Гневаясь, не согрешайте; солнце да не зайдет во гневе вашем. Всякое раздражение, и ярость, и гнев, и крик, и злоречие со всякою злобою да будут удалены от вас; но будьте друг к другу добры, сострадательны; прощайте друг друга, как и Бог во Христе простил вас». (Еф. 4:26, Еф. 4:31–32).

«Если терпим, то с Ним (со Христом) и царствовать будем». (2Тим. 2:12).

«Борьба с гневом требует особого прилежания, потому что страсти гнева содействует природа человеческая, подобно тому, как она содействует страсти плотского вожделения». (Пр. Иоанн Лествичник).

«Ненависть и гнев не иначе различаютсямежду собою, как старое и новое вино. Ненависть – это старый укоренившийся грех. Отсюда и правило: не позволяй гневу обратиться в ненависть, чтобы из спички не образовалось бревно». (Лютер).

Брат спросил Авву Пимена: «что значит гневаться на брата твоего всуе, напрасно?» (Мф. 5:22). «Всуе гневаешься, отвечал старец, если гневаешься за всякую обиду, которою обижает тебя брат твой. Даже хотя бы брат выколол у тебя правый глаз или отсек тебе правую руку, и ты стал бы на него гневаться, – ты гневался бы всуе. Тогда только гневайся на брата, когда удаляет тебя от Бога».

«Наш собственный гнев или досада делают нам более вреда, чем то, что заставляет нас гневаться». (Леббок)

«Не будь ни с кем груб и суров, ибо легко и другой может обратиться к тебе с тем же; ярость ведет за собою страдание, на удар отвечают ударом», (буддийская мудрость).

«Глубокая река не возмущается от того, что в нее бросают камень; так же и человек. Если человек возмущается от оскорблений, то он – не река, а лужа». (Л. Т.).

«Самое лучшее на свете питье это – то, когда у человека злое слово уже во рту, но он не выпустил, а проглотил его». (Магомет).

Зарождающаяся ссора подобно пробивающемуся сквозь плотину потоку; как только он пробился, ты уже не удержишь его. Человек властен затеять спор, но не властен подавить его, ибо он вспыхивает подобно пламени, не уступающему гасительному действию воды». (Талмуд).

«Христос как бы говорит: как Я мои оскорбления прощаю, а за твои отмщаю, так и ты за Мои отмщай, а свои пропускай». (Златоуст).

«Бог видит, кто кого обидит». (Посл.)

«Бойтесь угнетать невинность, часто повторял один мудрец древности: слезы угнетенной невинности подобны парам, из которых составляются громовые тучи».

«Слезы несчастного, замечает русский писатель, едки: они проточат каменное сердце злобного, а воздыхания невинно-оскорбленного отравят воздух, вдыхаемый оскорбителем».

«Упиться (чужими) бедами – опохмелиться слезами» (своими). (Посл. XVIII в.).

«Ешь лучше мясо, а не ешь мясника». (Послов. XVIII в.).

«Русские друг друга едят, и этим сыты бывают». (Замечание иностранного путешественника по древней Руси).

Авва Пимен говорил: «Больше сея любве никтоже имать, да кто душу свою положит за други своя». (Ин. 15:13). Если кто услышит обидное слово, и хотя может сам отвечать подобным словом, но преодолеет себя и не скажет; или если кто будучи обманут, перенесет и не станет мстить обманщику, – тот полагает душу свою за ближняго».

«Все живое трепещет мучения, все живое боится смерти; познай самого себя во всяком живом существе, – и не убивай, не причиняй смерти. Все живое отвращается от страдания, все живое дорожит своею жизнью; пойми же самого себя во всяком живом существе, – не убивай и не причиняй смерти». (Буддийская мудрость).

«Не потому человек – властитель, что бессердечно мучит живые существа, но потому, что он сострадателен ко всему живому». (Буддийская мудрость).

«И муху убить, – надо руки умыть». (Посл.).

«Сострадание к животным так тесно связано с добротою характера, что можно с уверенностию утверждать, что кто жесток с животными, не может быть добрым человеком». (Шопенгауер).

«Сила не в том, что человек может связать узлом железную кочергу, что он может обладать биллионами и триллионами рублей, что он будет властвовать над миллионами людей, – истинная сила только во власти над самим собой».

«Чем больше живет человек для души, тем меньше ему бывает помех во всех делах его, и потому тем меньше он будет сердиться».

«Грехи объядения, праздности, сладострастия дурны сами по себе. Но больше всего эти грехи дурны тем, что от них заводится самый дурной грех – недоброжелательства, нелюбви к людям».

«Как дыхание единого Бога и как происшедшие от одного человека, люди должны, естественно, жить во взаимной любви и не должны отделяться друг от друга самолюбием, гордостью, злобою, завистию, скупостию, необщительностию нрава. Посмотри на муравьев, посмотри на пчел, как они дружны; посмотри на стаи голубей, галок, грачей, ворон, гусей, уток, лебедей, воробьев, как они дружны; посмотри на стадо овец и вообще рогатого скота, как они дружны. Помысли о несметных стадах некоторых рыб в морях и реках, как они дружны. Подумай, как они ревностно охраняют друг друга, помогают друг другу, любят другдруга, – и устыдись бессловесных ты, неживущий в любви, убегающий от того, чтобы носить тяготы других». (Гал. 6:2). (Прот. Иоанн Сергиев).

Не от людей гнев. «Если бы нас не раздражали, мы бы не сердились»...

Кому не приходилось слышать этот ответ?

– Да, я несдержан, но эти люди мертвого из терпения выведут.

Нет, несправедлива и лжива эта отговорка.

Если в нас, внутри нас, не будет побеждена гневливость, то даже в пустыне мы найдем, на что гневаться.

Некоторый брат, рассказывают «Отеческие сказания», живя в общении и часто поддаваясь гневу, решил:

– Уйду в пустыню. Там гневаться не на кого, и я успокоюсь. – Он ушел из монастыря и стал жить в пустыне. Однажды он наполнил сосуд свой и поставил на землю. Сосуд опрокинулся. Второй и третий раз поставил инок кувшин, очевидно небрежно от раздражения, и кувшин опрокидывался. Тогда монах схватил кувшин и разбил его о землю.

Инок задумался. «Вот я и один, а поддался демону гнева. Видно, в себе нужно победить его борьбой».

Гнев всегда есть распущенность воли. Человек, который отдается первому движению сердца, не стараясь сдерживать их и управлять ими, – всегда будет рабом гневливости

А еще чаще гневливость, вспыльчивость происходит от недостатка любви в человеке.

Если бы мы побольше уважали ближнего, побольше думали, как больно бьет иногда злое слово, мы бы сдерживали себя. Да подумайте, часто ли люди дерзят, гневаются до самозабвения на начальников, на высших.

– Нет, редко. Кричат на слуг, на подчиненных. Значит явно, что не умеют сдерживаться потому, что не хотят. Потому, что не уважают достоинства слабых.

У глупого тотчас выкажется гнев его. (Притч. 12:16). Многие насмехались над неудержимым стремлением к живому христианству Декана Веслея, а некоторые высоко-церковники терпеть не могли этого сектанта. Один из высоко-церковников, человек знатный, столкнулся с Веслеем на узком тротуаре. Веслей, погруженный в задумчивость, не замечал идущего навстречу и поднял глаза только тогда, когда оба встретившиеся стояли вплотную друг к другу.

– Я дуракам дороги не уступаю, гневно вскрикнул высоко-церковник.

– А я всегда охотно уступаю, спокойно заметил Веслей и посторонился.

Если в словах Веслея оказалась ядовитая острота, то она была совершенно нечаянная.

О гневе. Отчего люди так часто живут в ссоре? – спросили одного. – Оттого, что свое им черезчур дорого, даже тогда, когда оно ничего не стоит.

Два инока вздумали, было, решить вопрос, как это люди ссорятся.

– Попробуем, – сказал один. А другой сказал: – Вот стоит глиняная чашка. Я буду говорить: «она моя, а ты – моя». Мы и поссоримся.

Начали. – Эта моя посуда, – говорит один.

– Нет моя! – отвечает другой, действительный хозяин чашки.

– Нет, моя!

– А твоя, так возьми ее.

Так они и не сумели поссориться. Не сумели потому, что любовь не позволяла им даже, почти в шутку отстаивать право на глиняную чашку с опасностью повредить душе.

Эти не могли, а мы очень скоро можем, забывая, что «упустишь огонь, не потушишь»."Начавши ссору – не легко ее погасить».

Снесла курица яичко на соседнем дворе и увидела это хозяйка, а может и не видела, а только показалось ей. Что такое яичко для деревни, особенно в прежнее время, когда и продать его еще негде было? И вот начинается спор: – Мое. – Нет, мое. И далеко заходит ссора. Часто два дома становятся врагами и только много позже догадаются, что над ними посмеялся дьявол, что не из-за чего было и ссориться, а то и вовсе никогда не догадаются,

Токсин гнева. Всякая страсть, напр., гнев, зависть, ненависть должны отравлять человека, разрушать его, даже физически.

Проф. Гетс (в Вашингтоне) доказал, что всякая страсть оставляет в организме осадок, действующий, как токсин.

Токсинами называются вредные, ядовитые азотистые продукты, отлага-ющиеся в организме вследствие, напр., болезнетворных бацилл и от ядовитых веществ, ядов (чистые токсины). Именно тем и вредны бациллы тифа, малярии и проч., что они отравляют токсинами.

Оказалось, что при опьянении страстью развиваются тоже токсины, и проф. Гетс выделил из воды, отдаваемый человеком при дыхании, токсин гнева, и настолько опасный, что, введенный в живой организм, напр., кролика, причиняет смерть.

Отсюда понятно, что можно умереть в припадке гнева – от отравления его токсином, понятно, как разрушает организм, всякий припадок гнева. Не правы-ли мы, когда утверждаем, что причина многих болезней в том, что человек не сдерживает своих страстей?

Как Иоанн Колов бегал гнева. Сказывал Иоанн Колов: Однажды шел я с своим плетеньем по скитской дороге, и встретился с погонщиком верблюдов. Он своими словами довел меня до гнева; и я убежал, оставив свои корзины.

Еще однажды, во время жатвы, Авва Иоанн, услышав, что брат сердито говорит с ближним, и ему говорит: Э! и ты так же? – убежал, оставив жатву.

Не знаете, какого вы духа. (Лк. 3:35). Это сказал Господь, когда апостолы просили Его низвести огонь на непринявшие их города.

Месть неприлична христианину.

Случается иногда, что мы в гневе просим Господа наказать наших врагов, поразить обидчиков.

Исполнит ли Он такую просьбу? Нет, Он только скорбит за нас и говорит скорбно: «не знаете вы, какого вы духа?»

Иногда слышишь речи: «Богом клянусь, я тебе отплачу».

Слышит Господь такую клятву и скорбит: «Не знаете вы, какого вы духа?» Христиане не клянутся, и тем более не могут призвать Бога в свидетели злого дела.

Бывает и так:

Постигнет горе вашего ближнего... Место потеряет, заболеет.

И вот, христиане смеют говорить: «Так ему и надо. Слава Богу».

Христиане, можно ли так кощунствовать над именем Божиим?

Не знаете вы, какого вы духа?

За зло добром. Магомет спал под пальмою и, внезапно проснувшись, увидел пред собою своего врага Дьютура, занесшего над ним меч. «Ну, Магомет, кто спасет теперь тебя от смерти?» вскричал Дьютур. «Бог», – отвечал Магомет. Дьютур опустил мечь. Магомет вырвал его и вскричал в свою очередь.»

– «Ну, Дьютур, кто спасет теперь тебя от смерти?

– «Никто», – отвечал Дьютур. «Так знай, что тот же Бог спасает тебя», сказал Магомет, возвращая ему его меч. И Дьютур сделался одним из вернейших друзей пророка.

Святая месть. У Александра, патриарха Антиохийского, был нотарий (писец), который похитил у него золото, и после попал в руки разбойников. Александр, узнав об этом, выкупил его из плена за восемьдесят монет, и когда похититель пришел к нему, патриарх принял его так милостиво и благосклонно, что некто из жителей города сказал: «ничего нет выгоднее, как обидеть патриарха Александра».

Вот истинно святая месть... А вот рассказ недавнего времени.

Один невольник христианин, по имени Самбо, привезенный из Африки на один из индийских островов, вел себя так хорошо, что хозяин сделал его управляющим всем имением. Однажды хозяин намеревался купить невольников и послал его на базар выбрать двадцать человек.

Самбо, выбирая, заметил одного бедного старого, изувеченного человека, и с особенною охотою отделил его себе. Хозяин был очень удивлен этим выбором и сначала долго не соглашался купить больного и неспособного к работе человека, но Самбо просил до тех пор, пока хозяин не уступил его просьбе и купил старика. Когда невольники были отведены на работу, то хозяин заметил, что Самбо с особенной заботливостью ухаживает за старым африканцем: он взял его в новое жилище, положил на свою собственную постель и кормил от своего стола. Когда было сыро, он выводил его на солнце, а когда было жарко, сажал под тень дерева.

Хозяин думал, что Самбо нашел одного из своих родственников, и спросил, не отец ли его этот старик? – Нет, он не отец мой, – отвечал Самбо. «Ну, так брат?» – Нет, он мне не брат. – Может быть, твой родственник?» – «Нет, господин, он не состоит со мной ни в родстве, ни даже в дружбе. – Почему же, – спросил хозяин, – ты обходишься с ним так хорошо?» Потому, что он мой враг, – отвечал христианин-африканец: он продал меня торговцу невольниками, а слово Божие говорит мне, что когда враг мой голоден, я должен накормить его, когда же он жаждет, напоить его...

Вот, святая месть христианина.

Прощение. Добрые последствия может иметь добро и любовь, оказанные в ответ на враждебные действия.

В школе для малюток учительница обясняла текст: «побеждай добром зло». Во время объяснения семилетний мальчуган ударил по плечу свою восьмилетнюю сестренку. Обиженная замахнулась дать сдачи, но учи-тельница остановила ее, закричав:

– Стой, Маша! лучше поцелуй брата.

Маша смотрела во все глаза, думая, что учительница смеется над ней. Но учительница дружески и серьезно подтвердила:

– Скорей, Маша! поцелуй брата, видишь, какой он недовольный и угрюмый.

Маша поняла, что приказание учительницы связано с объясняемым текстом, и увидала, что обидчику не по себе. Тогда исчезла из ее сердечка обида, а осталась там жалость и любовь к братишке. Она обняла брата и поцеловала. Тот расплакался, а сестра стала утешать его:

– Успокойся, Вася: мне, ведь, совсем не больно.

Долго не забыли дети этого урока.

Когда же люди поймут, что мир – великое благословение, и вспомнят древнее изречение «кроткий ответ укрощает гнев, а грубое слово порождает ярость?»

Слово об отце Данииле. Даниил был в плену, и во время плена, в ссоре с своими угнетателями, убил одного.

И убежал.

После этого, он нигде не находил покоя совести. Он идет и кается патриарху Александрии. Тот оправдывает и разрешает его.

Он идет к папе Рима, патриарху Иерусалимскому – и они тоже оправдывают его.

Однако, он не успокаивается и здесь. Он думает, что святители Кипра и Антиохии будут строже. Нет, милостив суд их.

Даниил пробует отдать себя мирскому суду: судьи находят, что если бы он убил семерых не было бы греха.

Даниил не противоречит святителям, покоряется им, но ему кажется, что такой грех, как убийство, все-же нуждается в искуплении.

И вот обет, который он возложил на себя.

«Во всю жизнь, во искупление свое, буду служить одному из прокаженных». И взял одного, и стал тайно служить ему.

Братия, жившие с Даниилом, не знали, что у него прокаженный, и Даниил никому его не показывал. Но однажды, когда Даниил позвал ученика своего, то забыл затворить пред ним дверь келлии, и ученик увидал, что старец служит прокаженному. У этого же от страшных ран гноилось все тело. Даниил сам своими руками влагал пищу в уста его, потому что у прокаженного руки отгнили. Но и этого мало: у несчастного гнил и рот, и он постоянно от боли выбрасывал вкладываемую ему пищу; старец выброшенное брал и сам вкушал оное.

Старец брал выброшенное и ел сам, чтобы показать, что нет в нем отвраще-ния к скорбящему брату.

Когда-то, по поводу покаяния «убивца» Короленка, тоже убившего при обстоятельствах, явно снимающих вину, говорили:

«Он ни в чем неповинен. Его муки – болезнь гипертрофированной совести (т. е. совести чрезмерной)».

Нет – здесь только яркое понимание страшного ужаса убийства.

Как хорошо, если бы частица этой чуткости вернулась в наше время, когда так часто убивают в каком-то самообольщенном сознании правоты.

От слов к битве. К Эльзасскому крестьянину Сеппу, возвращавшемуся из города домой, подсел его приятель Андрюс. Была прекрасная летняя ночь и оба знакомца погрузились в молчаливое созерцание красот природы – зеленого луга и звездного неба. Андрюс первый нарушил молчание:

– Желал бы я, сказал он, обладать таким лугом величиной в свод небесный.

– А мне хотелось бы, промолвил Сепп, быть хозяином стада коров и овец с таким числом голов, сколько звезд на небе.

– Э, сосед, возразил Андрюс, чтобы делать ты стал с таким огромным стадом? У тебя не хватило бы на него корму.

– Вот как! насмешливо отпарировал Сепп: да я бы их загнал на твой луг.

– Я этого не позволю, воскликнул Андрюс.

Слово за словом, и мерцавшие на голубом небе звезды сделались свидетелями скверной драки на прекрасном зеленом лугу.

Вражие навождение. Два отшельника согласились во всем уступать друг другу и некоторое время жили мирно. Но враг явился одному голубицей, а другому вороном, и возникла ссора с дракой и ранами. Это заставило их одуматься и удвоить свою осторожность.

Человеческая праведность. Миссионер обяснял десять заповедей Моисея. При первой и второй один негр сказал: «В этом я грешен». То же повторил при следующих трех. А по прочтении шестой сказал: «Не грешен, никого не убивал». Миссионер спросил: – «Не желал ли ты когда-либо, чтобы какой-нибудь мужчина или женщина умерли?» Негр пришел в такое смятение, что сначала не мог и слова сказать. «Я – убийца», думал он. Сердце его билось и он закрыл лицо руками. Наконец, успокоившись, он произнес: «Господин, я еще до завтрака убил, может быть, десять человек. Никогда я и не представлял, что я так плох».

Безстрашный юрист. Римский тиранн Каракалла, умертвив своего брата Гету, поручил известному юристу Папиниану оправдать братоубийство в речи пред сенатом и народом.

Отказываясь от этого поручения, Папиниан сказал:

– Легче совершить братоубийство, чем обелить его. Это было бы вторым убийством – обвинять неповинно умерщвленного.

За этот ответ Папиниан был казнен в 212-м году.

Два коммунизма. На пароходе произошел горячий спор о политике и спорящие разделились на две партии.

– Вы из каких? – спросил один из крайних молчаливого пассажира.

– Я коммунист.

– Одним из наших более. Мы – товарищи и друзья с вами.

– Прежде братанья я обязан поточнее высказаться. Есть два сорта комму-нистов. Одного ли мы сорта с вами?

– В первый раз слышу. Объясните.

– Еще при апостолах были коммунисты. Согласно с своими убеждениями, они приносили свое достояние к ногам апостолов. А ныне существует иной сорт коммунистов, о которых пишут в газетах: «они разоряют, сожигают усадьбы помещиков и грабят их». Я всею душою на стороне апостольского коммунизма, а вы как?

Человеческое бессердечие. – «Крылом, – легким, как мечта, пахнул на меня успокоительный сон, и я погрузился в дремоту». Так начал рассказывать своим ученикам старый раввин Адония.

«Но вот, вдруг, я почувствовал, как какая-то сила подхватила меня и, точно на крыльях, понесла высоко, высоко и поставила на самой вершине крутой и громадной горы. Отсюда открывался поразительный вид на необъятное пространство. Картины земли и человеческой жизни проходили предо мной одна за другой. В глубине лежала мрачная долина. Она вся была изрезана чуть заметными тропинками, которые извивались между пропастями. Толпы людей, обгоняя друг друга, стремительно спешили по ним куда-то вперед. Многие отстали и лежали в изнеможении на дороге. Их мучил голод и жажда. Мимо шли люди, нагруженные фруктами и дорогими яствами. – «Они накормят этих несчастных, подкрепят и поставят их на ноги. Тогда они радостнее будут продолжать свой путь», подумал я.

Но люди с фруктами прошли, бросив презрительный взгляд на несчастных.

– Возможно ли это?!, вскричал я. – Ведь они братья, а сердца их полны жестокости?!.

– Они люди, ответил мне чей-то голос. Смотри!.. – И я невольно оборотился в другую сторону.

Там один из спутников поскользнулся и упал возле самого края пропасти.

– Неужели никто не протянет ему руки и не спасет его? безпокойно спраши-вал я.

Но вот прошел один и только посмеялся над упавшим. Второй толкнул его ногой, так что он очутился еще ближе к краю пропасти. Третий, смеясь, столкнул его в самую бездну...

– Так часто бывает в жизни людей, повторял опять за мной все тот-же незнакомый голос... и я проснулся».

Соседство. В походе против крестоносцев один шляхтич был ранен в живот. Король Владислав сострадательно спросил его, не слишком ли тяжелы его страдания.

– Да, отвечал шляхтич, моя рана не из легких, но дома я больше страдал от своего соседа.

Правда, что вражда между соседями отравляет жизнь двух семей. Но не менее справедливо, что во власти каждого семьянина предупредить вражду и даже остановить уже обнаруженную вражду.

Известный евангелик Джонес говорит:

– У меня не было дурного соседства и, уверенно говорю, не будет. Ты полюбопытствуешь, как я могу ручаться за будущее. Я вот как. Когда я зарежу овцу или нарежу свежих сотов или починаю свежее масло, я посылаю часть этой нови своим соседям, и они мне, по возможности, платят тем же. Я обращаюсь с ними дружески, помогаю им в их нуждах, и они мне отвечают тем же. Кто имеет дух христианской любви, у того всегда будут только добрые соседи. Если же у тебя соседи дурные, то и сам ты – дурной сосед.

И вот пример из жизни, как исправились соседские отношения двух ремесленников. Один из них пекарь имел удачу в делах, а другой скорняк дела вел плохо и не имел средств поставить свое производство на лучшую ногу. Пекарь очень тяготился недружелюбными отношениями к нему скорняка и пошел к пастору посоветоваться, как бы поправить эти отношения. Через день после этого пастор нашел случай поговорить со скорняком об его делах и предложил ему взаимообразно сумму, нужную для лучшей постановки ремесла. Скорняк принял, скоро его дела поправились и он с благодарностью принес пастору долг. Пастор теперь открыл скорняку, что он поправился на деньги соседа – пекаря, и убеждал скорняка забыть безпричинную вражду и жить мирно с добрым соседом. Скорняк был тронут добрым делом своего соседа и искренно примирился с ним.

Урок любви к ближнему. Английский проповедник говорил своим слушателям, что люди в своих отношениях к ближним часто стоят ниже животных. «На моей родине, рассказывал проповедник, на кладине встретились две козы, и ни одной нельзя было подвинуться вперед, не столкнув в реку другую. Тогда одна из коз улеглась на кладине, а другая прошла по ней»... А люди в подобном случае начали бы с брани и попреков.

Лев, согревающий человека. Авва Агафоник, настоятель Кастеллийской киновии св. отца нашего Саввы, рассказывал нам: «однажды я пришел в Руву к отшельнику авве Пимену. Найдя его, я поведал ему свои помыслы. Настал вечер, и он пустил меня в пещеру. Тогда стояла зима, и в ту ночь было особенно холодно, так что я иззяб страшно.

Утром приходит ко мне старец и говорит:

– Что с тобою чадо?

– Прости отче! Я очень плохо провел ночь от холода.

– Правда?! Но я, чадо, не озяб.

Я удивился этому, потому что он был наг.

– Сделай милость, скажи мне, почему ты не озяб? спросил я.

– Пришел лев, лег подле меня и согревал собою.

Это повествует Иоанн Мосх в Луге Духовном.

Пастух. Один мальчик пас корову на лугу, возле сада. Взглянув наверх, на вишневое дерево, он заметил на нем несколько зрелых блестящих красноватых вишень. Ему захотелось набрать их. Тогда он бросил скот и полез на дерево.

Но корова, не видя пастуха, ушла, забралась в сад, наелась вволю цветов и травы, а остальное растоптала.

Увидав это, взбешенный мальчик спрыгнул с дерева на землю, побежал к корове, схватил ее за рога и, с бранью, стал бить ее безпощадно.

Тогда отец, видевший все это, подошел к мальчику, строго посмотрел на него и сказал: «кто заслужил это наказание, ты или животное, не понимающее, что хорошо, что дурно? Или ты меньше поддался страсти в сравнении с животным, которое должен был пасти? И ты устраиваешь над нею безпощадный суд, забывая о данном тебе рассудке и своей собственной вине?»...

Тогда пристыженный мальчик покраснел, стоя пред отцем. (Круммихер).

Когда наши прародители, Адам и Ева, жили в раю, все птицы, звери и животные пребывали в дружбе с ними. Цивилизация неустанно стремится к осуществлению этой райской дружбы. Не было года, не было и часа в истории человечества, когда бы оно останавливалось в движении вперед к этому райскому идеалу. Дикие породы животных, зверей и птиц постепенно и неуклонно или подчинялись условию служить человеку и жить в дружбе, или вымирали в соседстве с человеком. Так произошли наши домашние друзья: коровы, лошади, свиньи, собаки, кошки и пр. Все это – живые и вековые друзья человечества, услуги которых людям безконечны, безграничны и неисчислимы. Память эта должна быть источником наслаждения каждого умного человека.

Урок жалости к животным. В городке П. в одной семье было пять немых деток. Совершили крещение новорожденного шестого ребенка, священник спросил отца:

– Нет ли у вас на душе какого проступка, за который вы могли бы быть так строго наказаны?

– Да, грустно ответил отец: в юности я ловил пташек и ради потехи резал им языки.

– Покайтесь Господу, после некоторого раздумья сказал священник, и мы будем молить Его, чтобы Он хотя шестому отверз уста.

Господь внял молитвам пастыря и отца и к концу года шестой младенец заговорил.

Начало воспитания. Англичанину Шеперду одна кроткая женщина, сын которой сделался убийцей, призналась, что считает преступление своего сына последствием своей нравственной слабости во время жизни с его отцем, грубость и чувственность котокого превращали ее жизнь в пытку. «Я ненавидела его так же сильно, как и боялась, говорила она. В течение многих лет, отпуская его из дому, я мысленно желала, чтобы он не вернулся домой живым». Свое преступное настроение женщина невольно передала своему ребенку.

Доброта Перикла. Когда пред смертью Перикл лежал в забытьи, друзья начали вспоминать его заслуги. «Вы позабыли самое лучшее, неожиданно сказал Перикл: в жизни своей я не заставлял никого носить траурное платье». Как терпелив к обидчикам был Перикл видно из того, что один праздный человек оскорблял Перикла в течение целого дня, но Перикл оставался на площади, занимаясь делами, а вечером пошел домой. Ругатель последовал за ним, осыпая его бранью. В дверях своего дома Перикл велел одному из рабов взять факел (было уже темно) и проводить ругателя до дому.