Скрыть
5:1
5:2
5:3
5:4
5:5
5:6
5:7
5:8
5:9
5:10
5:11
5:12
5:13
5:14
5:15
5:16
5:17
5:18
5:19
5:20
5:21
5:22
5:23
5:24
5:25
5:26
5:27
Церковнослав. (рус. дореф.)
Въ сiе́ же вре́мя вторы́й похо́дъ угото́ва Антiо́хъ во Еги́петъ.
Случи́ся же по всему́ гра́ду, едва́ не чрезъ четы́редесять дні́й явля́тися на воз­ду́сѣ риста́ющихъ ко́н­никовъ златы́я оде́жды иму́щихъ и ко́пiями по полко́мъ вооруже́н­ныхъ,
и собра́нiя ко́ней чи́н­но устро́­ен­ныхъ, исхожде́нiя твори́мая и сраже́нiя от­ обо­и́хъ стра́нъ, и щито́въ движе́нiя и су́лицъ мно́же­с­т­во, и мече́й исторже́нiя и стрѣ́лъ мета́нiя, и златы́хъ оде́ждъ блиста́нiя и вся́кiя брони́.
Тѣ́мже вси́ моля́хуся, да явле́нiе во бла́го бу́детъ.
Бы́в­ши же вѣ́сти лжи́вѣй, а́кибы Антiо́хъ от­ житiя́ от­ше́лъ, взе́мъ Иасо́нъ не ме́ньши ты́сящи муже́й, внеза́пу на гра́дъ сотвори́ нападе́нiе гра́жданомъ же на стѣ́ну восте́кшымъ, и наконе́цъ уже́ взе́млему су́щу гра́ду, менела́й во краегра́дiе убѣже́.
Иасо́нъ же творя́ше закла́нiя гра́жданъ сво­и́хъ неща́дно, не помышля́я, я́ко благовре́мен­ство, е́же на у́жики, злополу́чiе е́сть преве́лiе: мня́ надъ врага́ми, а не надъ единоязы́чными побѣди́тель­ная прiя́ти,
нача́ль­ства у́бо не одержа́, кончи́ну же навѣ́та сту́дъ прiе́мь, бѣгле́цъ па́ки во Амани́тиду отъи́де.
Коне́цъ у́бо зла́го житiя́ получи́, заключе́нъ у Аре́ты Ара́вскаго мучи́теля, бѣ́гая от­ гра́да во гра́дъ, гони́мь от­ всѣ́хъ и ненави́димь а́ки зако́новъ от­сту́пникъ, и огнуша́емь, я́ко оте́че­ст­ву и гра́жданомъ вра́гъ, во Еги́петъ изгна́нъ бы́сть.
И и́же мно́гихъ от­ оте́че­ст­ва изгна́вый, стра́н­ствуя поги́бе къ лакедемо́няномъ от­ше́дъ, а́ки сро́д­ст­ва ра́ди при­­бѣ́жище хотя́щь имѣ́ти.
И и́же мно́же­с­т­во непогребе́н­ныхъ изве́рже, [са́мъ] не опла́канъ бы́сть, и погребе́нiя никакова́ сподо́бися, ниже́ оте́ческому гро́бу при­­общи́ся.
Возвѣсти́в­шымъ же царю́ о бы́в­шихъ, усумнѣ́ся [ца́рь], да не от­сту́питъ Иуде́а: и того́ ра́ди при­­ше́дъ изъ Еги́пта разъяре́нъ душе́ю, взя́ гра́дъ ору́жiемъ
и повелѣ́ во́иномъ сѣщи́ неща́дно срѣта́ющихся и въ до́мы входя́щихъ закала́ти.
Бы́ша же убие́нiя ю́ношъ и ста́рцевъ, муже́й и же́нъ и ча́дъ истребле́нiя, дѣ́въ же и отроко́въ закла́нiя.
О́смьдесятъ же ты́сящъ во всѣ́хъ трiе́хъ дне́хъ избiе́ни: и четы́редесять у́бо ты́сящъ плѣне́ни, не ме́ньши же убiе́ныхъ про́дани бы́ша.
Не дово́ленъ же бы́въ и си́ми, дерзну́ вни́ти въ це́рковь всея́ земли́ святѣ́йшую, имѣ́яй менела́а предводи́теля, бы́в­ша зако́новъ и оте́че­ст­ва преда́теля.
И скве́рныма рука́ма взе́мля свяще́н­ныя сосу́ды и я́же от­ ины́хъ царе́й положе́н­ная на умноже́нiе и сла́ву мѣ́ста и че́сть, скве́рныма рука́ма при­­каса́яся подая́ше.
И воз­несе́ся мы́слiю Антiо́хъ, не помышля́я, я́ко грѣ́хъ ра́ди обита́ющихъ во гра́дѣ ма́ло прогнѣ́вася Влады́ка, того́ ра́ди бы́сть о мѣ́стѣ презрѣ́нiе:
а́ще же бы не случи́лося и́мъ мно́гими грѣхи́ бы́ти объя́тымъ, я́коже бѣ́ Илiодо́ръ по́слан­ный от­ селе́вка царя́ ко осмотре́нiю сокро́вищнаго храни́лища, се́й при­­ше́дъ внеза́пу бiе́нъ бы́въ от­врати́л­ся бы от­ де́рзости.
Но не ра́ди мѣ́ста язы́къ, но язы́ка ра́ди мѣ́сто Госпо́дь избра́.
Тѣ́мже у́бо и сiе́ мѣ́сто соприча́стно бы́сть людски́хъ зо́лъ случи́в­шихся, послѣди́ же благодѣя́ниемъ от­ Го́спода при­­общи́ся, и оста́вленое во гнѣ́вѣ Вседержи́теля, па́ки въ при­­мире́нiи вели́каго Влады́ки со вся́кою сла́вою испра́вися.
У́бо Антiо́хъ изъ це́ркве взе́мъ ты́сящу о́смь со́тъ тала́нтовъ, ско́ро во Антiохі́ю воз­врати́ся, ча́я от­ горды́ни зе́млю у́бо пла́ватель­ну, а мо́ре пѣшехо́дно положи́ти от­ воз­выше́нiя се́рдца.
Оста́ви же и при­­ста́вники ко озлобле́нiю люді́й, во Иерусали́мѣ у́бо Фили́ппа ро́домъ фриге́анина, нра́въ жесточа́йшiй иму́щаго не́же поста́вльшiй [его́],
въ гаризи́нѣ же Андрони́ка: и къ си́мъ менела́а, и́же злѣ́е ины́хъ озлобля́ше гра́жданъ,
ненави́стное же ко гра́жданомъ иуде́йскимъ имѣ́яй се́рдце, посла́ ненави́стнаго нача́льника аполло́нiа со два́десятiю двѣма́ ты́сящьми во́ин­ства, повелѣ́въ ему́ всѣ́хъ въ во́зрастѣ су́щихъ погуби́ти, жены́ же и ю́ношы продая́ти.
Се́й же при­­ше́дъ во Иерусали́мъ и а́ки ми́ръ себѣ́ при­­твори́въ, удержа́ся да́же до дне́ святы́я суббо́ты: и улучи́въ пра́здну­ю­щихъ Иуде́овъ, вооружи́тися сво­и́мъ повелѣ́,
и изше́дшихъ всѣ́хъ на позо́ръ закла́, и во гра́дъ со ору́жiи вскочи́въ, люді́й мно́гое мно́же­с­т­во погуби́.
Иу́да же маккаве́й, и́же деся́тый бы́въ, и от­ше́дъ въ пу́сто мѣ́сто, звѣри́нымъ о́бразомъ въ гора́хъ живя́ше съ су́щими съ ни́мъ, и травну́ю пи́щу яду́ще пребыва́ху, е́же бы не при­­части́ся оскверне́нiю.
Синодальный
Около этого времени Антиох предпринял другой поход в Египет.
Случилось, что над всем городом почти в продолжение сорока дней являлись в воздухе носившиеся всадники в золотых одеждах и наподобие воинов вооруженные копьями,
и стройные отряды конницы, и нападения и отступления с обеих сторон, обращение щитов, множество копьев и взмахи мечей, бросание стрел и блеск золотых доспехов и всякого рода вооружения.
Почему все молились, чтобы это явление было ко благу.
Когда потом разнесся ложный слух, будто Антиох умер, Иасон, собрав не менее тысячи мужей, сделал внезапное нападение на город; когда они взошли на стену и наконец город был взят, Менелай убежал в крепость.
А Иасон нещадно производил кровопролитие между своими согражданами, не размышляя о том, что успех против одноплеменников есть величайшее несчастье, и воображая получить трофеи как бы над врагами, а не одноплеменными.
Впрочем, он не достиг начальства, а концом его злоумышлений было то, что он с позором, как беглец, опять ушел в страну Аммонитскую.
Концом его злобной жизни было то, что, обвиненный пред Аретою, владетелем Аравийским, он бегал из города в город, всеми преследуемый и ненавидимый, как отступник от законов, и, презираемый, как враг отечества и сограждан, был изгнан в Египет.
Тот, который столь многих изгнал из отечества, сам погиб на чужой стороне, придя к Лакедемонянам и надеясь, по сродству происхождения, найти у них прибежище.
Оставивший многих без погребения, он сам остался неоплаканным, и не удостоен ни погребения, ни отеческого гроба.
Когда все происшедшее дошло до слуха царя, он подумал, что Иудея отлагается от него, поднялся из Египта, рассвирепев в душе, и взял город вооруженною рукою.
Он приказал воинам нещадно бить всех, кто попадется, и умерщвлять, кто станет скрываться в домы.
Так совершилось избиение юных и старых, умерщвление мужей, жен и детей, заклание дев и младенцев.
В продолжение трех дней погибло восемьдесят тысяч: сорок тысяч пало от руки убийц, и не меньше убитых было продано.
Но, не удовольствовавшись этим, он дерзнул войти в святейший на всей земле храм, имея проводником Менелая, этого предателя законов и отечества.
Скверными руками принимая священные сосуды и иные вещи, пожертвованные от других царей на возвеличение и славу и честь святаго места, восхищая нечестивыми руками, раздавал.
И превознесся Антиох в своих мыслях, не разумея, что Господь на краткое время прогневался за грехи обитающих в городе, почему и осталось без призрения это место.
Если бы они не были объяты многими грехами, тогда, подобно Илиодору, посланному царем Селевком осмотреть сокровищницу, и он, лишь только бы вторгся, тотчас был бы наказан и оставил бы свою дерзость.
Но Господь избрал не для места народ, а для народа это место.
Посему и самое место, сделавшись причастным бывшим народным несчастьям, приобщилось потом благодеяний Господа и, быв оставлено Всемогущим во гневе, опять, с умилостивлением верховного Владыки, восстало во всей славе.
Итак, Антиох, похитив из храма тысячу восемьсот талантов, поспешно удалился в Антиохию, в превозношении сердца находя возможным сделать землю судоходною и море сухопутным.
Между тем он оставил приставников, чтобы угнетать народ, в Иерусалиме – Филиппа, родом Фригийца, нравом же человека еще более жестокого, нежели каков был поставивший его,
а в Гаризине – Андроника и сверх того Менелая, который превзошел прочих злобою к жителям и имел враждебное расположение к гражданам Иудейским.
Он послал виновника нечестия, Аполлония, с двадцатью двумя тысячами войска, повелев всех взрослых избить, а женщин и детей продавать.
Он же, придя в Иерусалим и притворно храня мир, медлил до святаго дня субботы и, застигнув Иудеев во время покоя, велел своим людям вооружиться.
Всех, вышедших на это зрелище, он умертвил и, вторгшись с войском в город, избил множество народа.
А Иуда Маккавей, десятый в роде своем, удалился в пустыню и жил со своими приверженцами в горах по подобию зверей, питаясь травами, чтобы не сделаться причастным осквернения.
ამ დროისთვის ანტიოქოსმა ეგვიპტეში მეორეჯერ გააგზავნა ლაშქარი.
და თითქმის ორმოც დღეს მთელ ქალაქზე ჩნდებოდნენ ხოლმე ჰაერში მოჯირითე მხედრები, მოოქროვილი აღჭურვილობით შემოსილები და მეომრებივით შუბებით შეიარაღებულნი;
ცხენოსანთა რაზმების იერიშები, მოპირისპირე მხარეთა უკანდახევანი, შუბების ქნევა, ჰოროლთა და გატყორცნილ ისართა სიმრავლე, ოქროს სამკაულის ელვარება, ყოველგვარი აღკაზმულობა.
ამიტომ ლოცულობდა ყველა, რომ კეთილად ამხდარიყო ის ხილვები.
როცა ჭორიც გავრცელდა, ანტიოქოსი აღესრულაო, იასონმა შეკრიბა თითქმის ათასიანი ლაშქარი და უეცრად ქალაქზე მიიტანა იერიში. და უკვე გალავანზე რომ იყვნენ ასულნი და ქალაქიც აღებული იყო ლამის, მენელაოსი იძულებული გახდა, ციხე-სიმაგრისთვის შეეფარებინა თავი.
იასონმა კი თავის თანამოქალაქეებს დაუნდობელი სისხლისღვრა მოუწყო. არ ესმოდა, რომ თვისტომთა ხარჯზე მოხვეჭილი წარმატება უდიდესი უბედურებაა; ეგონა, მტერზე ალაფობდა და არა თანამემამულეებზე.
ძალაუფლება კი მაინც ვერ იგდო ხელთ და მისი ბოროტი განზრახვა სამარცხვინო უკუდახევით დამთავრდა; ლტოლვილმა კვლავ ყამონიანებს შეაფარა თავი.
საბოლოოდ, ავი ბედი ეწია მას: არაბთა მბრძანებლის, არეტას წინაშე ბრალდებული, ქალაქიდან ქალაქში ლტოლვილი, ყველასგან დევნილი და მოძულებული, როგორც რჯულის წინააღმდეგ მოჯანყე და სამშობლოსა და თანამოქალაქეთა ამაწიოკებელი, ბოლოს ეგვიპტეში გაირიყა.
ის, ვინც სამშობლოდან ამდენი ხალხი უცხოობაში განდეგნა, თავად უცხოობაში დაიღუპა, როცა ლაკედემონელებს მიადგა და იმედოვნებდა, ნათესაური წარმომავლობის გამო მათთან ჰპოვებდა თავშესაფარს.
ის, ვინც ამდენი ხალხი დატოვა დაუმარხავი, თავად დარჩა დაუტირებელი: არც წესის აგებას, არც მამა-პაპის სამარხს ღირსებია.
როცა მომხდარმა ამბებმა მეფის ყურამდე მიაღწია, იფიქრა, იუდა განმიდგაო და გაცეცხლებული სულით დაიძრა ეგვიპტიდან, და წარტყვევნა ქალაქი.
ჯარისკაცებს უბრძანა, დაუნდობლად ეხოცათ, ვინც კი შეხვდებოდათ, სახლებშიც შევარდნილიყვნენ და მოესრათ ხალხი.
დაიწყო ახალგაზრდათა და მოხუცთა ჟლეტა, ყრმების, ქალებისა და ბავშვების განადგურება, ქალწულთა და ჩვილთა გაჟუჟვა.
სამ დღეში სულ ოთხმოციათასი კაცი დაიღუპა, ორმოციათასი ხელჩართულ ბრძოლაში; და იმდენივე გაიყიდა, რამდენიც დაიღუპა.
არც ამას დასჯერდა მეფე: მან მთელ ქვეყანაზე უწმიდეს ტაძარში შესვლაც კი გაბედა; მეგზურად მენელაოსი მიჰყვებოდა, რჯულისა და სამშობლოს გამყიდველი.
წაბილწული ხელით იღებდა იგი წმიდა ჭურჭელს და ამ ადგილის დიდებისა და პატივის ნიშნად სხვა მეფეთაგან შეწირული ნივთები ნალახი ხელით გამოჰქონდა გარეთ.
ამგვარად, აღზევდა ფიქრებში ანტიოქოსი, ვერ ხვდებოდა, რომ მცირე ხნით გაუწყრა უფალი ქალაქის მკვიდრთ მათი ცოდვების გამო და ამიტომ აღარ მოხედა ამ ადგილს.
ეს არ მოხდებოდა, რომ ცოდვებში არ ყოფილიყვნენ გახვეულნი; მეფეც დაისჯებოდა მსგავსად ჰელიოდოროსისა, რომელიც გამოაგზავნა სელევკოს მეფემ საგანძურის სანახავად და, შევიდოდა თუ არა ტაძარში, გაშოლტილს მყისვე წაუხდებოდა ძარცვის ხალისი.
მაგრამ არა ადგილისთვის ხალხი, არამედ ხალხისთვის გამოარჩია უფალმა ადგილი.
თავად ადგილიც ხომ ხალხებზე თავს დატეხილი უბედურების თანაზიარი იყო, შემდეგ კი მასაც ერგო მადლის წილი; და რაც განწირული იყო ყოვლადძლიერის რისხვით, კვლავ აღდგა მთელ თავის დიდებაში როცა წყალობა მოიღო დიდმა მეუფემ.
ასე წაიღო ანტიოქოსმა ტაძრიდან ათასრვაასი ტალანტი და ისწრაფა ანტიოქიისკენ. ფიქრებში აღზევებულს სურდა ხმელეთი ხომალდების სარბიელად ექცია, ზღვა კი - ქვეითთა სასიარულოდ.
მოხელეებიც დატოვა იუდაელთა დასაჩაგრავად: იერუსალიმში - ფილიპე, გვარით ფრიგიელი, მის განმაწესებელზე უფრო ბარბაროსული ზნით გამორჩეული კაცი;
გარიზიმში კი - ანდრონიოსი, მათთან ერთად მენელაოსიც, რომელიც სხვებზე სატიკად ექცეოდა მოქალაქეთ და სძულდა იუდაელი მოქალაქეები.
გამოაგზავნა მისიელების მთავარი აპოლონიოსი ოცდაორიათასიანი ჯარით, თან ბრძანებაც გამოაყოლა, დაეხოცათ ყველა ასაკოვანი კაცი, ქალები და შედარებით ახალგაზრდები კი გაეყიდათ.
როცა აპოლონიოსი ჩავიდა იერუსალიმში, ხალხს ისე მოაჩვენა თავი, თითქოს მშვიდობას ამყარებდა; დაელოდა შაბათის წმიდა დღეს, მერე მოიხელთა რა მშვიდად მყოფი იუდაელები, თავისიანებს უბრძანა აესხათ იარაღი.
მათ სანახავად გამოსული ხალხი, ყველა გამოასალმა სიცოცხლეს, თავად კი ქალაქში შეიჭრა ლაშქრით და დიდძალი ხალხი მოსრა.
ხოლო იუდა მაკაბელი, გვარში მეათე, გახიზნული იყო უკაცრიელ ადგილას, მთებში. ცხოვრობდა თავისიანებთან ერთად ნადირივით, ბალახით საზრდოობდა, რათა უწმიდურობას არ ზიარებოდა.
Толкования стиха Скопировать ссылку Скопировать текст Добавить в избранное
Библ. энциклопедия Библейский словарь Словарь библ. образов Практическая симфония
Цитата из Библии каждое утро
TG: t.me/azbible
Viber: vb.me/azbible