Смерть...
Точка или двоеточие?..
Несколько вопросов о жизни после смерти из числа тех, что часто задают…
Когда Бог создал людей, они были бессмертными?
Бог не сотворил человека ни смертным, ни бессмертным. Первозданный человек сам должен был определиться: либо через послушание Богу он обрел бы бессмертие, либо сделался подвластным смерти. Увы, произошло как раз последнее: Бог создал человека свободным.
Как это возможно? Отцы Церкви отвечают: Если бы первые люди жили в послушании Богу, то их воля к добру окрепла бы, они стали бы неподвластны искушению сатаны (в рассказе о прародителях он является Еве под видом змея). Укрепив волю в добре, идя Божиими, а не сатанинскими, лукавыми, путями по жизни, прародители достигли бы обожения, святости. А это значит, что прародители приобрели бы бессмертие.
В подтверждение своих слов приведу рассуждение хотя бы одного святого отца на эту тему: Бог не сотворил человека «…ни смертным, – пишет св. Феофил Антиохийский, – ни бессмертным, но способным к тому и другому; чтобы, если устремится он к тому, что ведет к бессмертию, исполняя заповедь Божию, получил от Него награду – бессмертие и сделался богом (по благодати); если же уклонится к делам смерти, не повинуясь Богу, сам человек был бы виновником своей смерти. Ибо Бог создал человека свободным и самовластным».
Значит, смерть – это нарушение Божьего замысла о человеке?
Действительно, смерть – это катастрофа, духовная аномалия, извращение Божественного замысла... Но Бог и зло обращает к добрым последствиям. И смерть явилась... благодатным даром от Бога человеку. Ведь если бы смерти не последовало, первые люди могли вкусить от дерева жизни и обрести бессмертие. Сам Господь говорит про Адама: «как бы не простер он руки своей и не взял также от дерева жизни, и не вкусил, и не стал жить вечно» (Быт. 3, 22). Жить вечно – продолжая вечно грешить... Может ли быть худшее зло? А вечно грешить значит возрастать во зле, уподобляться бессмертному сатане.
Отцы Церкви заключают: смерть согрешивших прародителей явилась благом. «Бог называет смерть “благодеянием”, а ты сетуешь», – убеждает христиан Иоанн Златоуст. – Если б кто и должен был плакать, то только диавол. Он – бессмертен, и его грех не имеет предела. Мы же благодаря смерти избавляемся от вечного греха, для нас смерть “покой и тихое пристанище”». «О мудрость и милосердие Божие! – восклицает св. Григорий Богослов. – Грех порождает смерть, а смерть убивает грех».
Более того, смерть является очень сильным педагогическим средством. Видя смерть, разложение, конец и тщету всех земных стремлений, человек таким образом избавляется от гордыни. Человек понимает свою ограниченность и слабость, а понять это значит уже почти обратиться к Богу, потому что лишь с Ним, Его силой и Его достоинством мы сильны. Св. Иоанн Златоуст размышляет от имени Бога: «Я тебя призывал к большей чести, ты же, проявивший себя недостойным дара, изгоняешься из Рая. Несмотря на это Я тебя не презрю, но буду исправлять твой грех и возведу тебя на Небо. Поэтому я попускаю тебе умереть; Я оставляю твое тело гниению и тлению. Ты же, видя все это, поймешь свое бессилие, свое земное начало, свою малость и не будешь воображать о себе и мечтать более надлежащего о себе».
Вот человек стал умирать. А дальше что?
Дальше либо смириться с этим, либо попытаться приобрести бессмертие.
Кто-то смирился. Таковых было всегда больше. Надо взять от жизни все… и умереть и исчезнуть, раствориться в круговороте веществ природы. Недавняя атеистическая идеология говорила об этом же.
А можно надеяться на жизнь после смерти. Смерти не должно быть, это неправильно!
Неандертальцы, еще сто тысяч лет назад, хоронили своих умерших в позе эмбриона, как бы показывая этим, что смерть – лишь рождение в иную жизнь. Голова наклонена к груди, спина согнута, согнутые в коленях ноги прижаты к животу, руки покоятся на груди. Такие костные останки находят по всему миру. Часто в могилу помещали рог животного, который символизировал торжество мощи, жизни. Иногда тела посыпали цветами и лекарственными травами. Возле захоронений почти всегда обнаруживаются следы древних костров: покойных поминали на трапезе, а, может быть, языки пламени мыслились той дорогой, по которой уходили души умерших на небо.
Тысячелетия спустя, с возникновением великих культур древности, появляются иные ответы на вопрос, существует ли жизнь после смерти. Почти всегда этот ответ – да.
В Библии мы видим и вполне понятный человеческий пессимизм – все проходит, все превращается в прах и тлен… Но сквозь эти слезы безнадежности звучит и голос надежды на то, что и после смерти души людей продолжают жить, своей, бестелесной, жизнью.
Лучшие из израильтян, говорит ветхозаветный автор, могут пребывать в потустороннем мире на некоем пиру вместе с праотцем Авраамом. Причастность жизни Авраама, покров и защиту великого праотца называли «лоном Авраамовым».
И все же это неутешительно. Какая это жизнь, когда тело исчезло, осталась одна душа?.. Есть только одна догадка. Но догадка, которая осветит светом все учение о посмертной судьбе человека. Это мысль о всеобщем воскресении людей из мертвых. Головокружительная, революционная мысль… Но Бог подтвердил эту самую смелую догадку человека. Воскресение из мертвых будет!
Описывая грядущую судьбу мира, Исаия пророчествует: «Поглощена будет смерть навеки, и отрет Господь Бог слезы со всех лиц» (Ис. 25, 8). Да и как может быть иначе, ведь Бог «создал человека для нетления..., но завистью диавола вошла в мир смерть» (Прем. 2, 23).
Вы сказали, что возможно воскресение из мертвых. Каким образом?
Библия утверждает, что есть некая вечная и неизменная точка опоры. Это Бог. «Человекам это невозможно, Богу же все возможно» (Мф. 19, 26).
Мир наш когда-то появился. Совершенно естественно, что он может и исчезнуть. Но Бог вечен. «В начале Ты, Господи, землю основал, и дела рук Твоих суть небеса. Они погибнут, Ты же пребываеши; и все они как риза обветшают, и как одежду Ты свиешь [то есть свернешь] их, и изменятся. Но Ты тот же, и лета Твои не оскудеют» (Пс. 101, 26-28). Но Ты тот же! – вот ключ к уразумению вопроса, Чьей силой это совершится, возможно ли это вообще. Бог – вот точка опоры для мира. Если быть с Богом, соединить свою жизнь с Божественным бытием, то возможно спасти жизнь от гибели. Чудо переселения на небеса живыми Еноха и Илии (Быт. 5, 24; 4 Цар. 2, 11-12) – что это, как не знак от Бога, что есть какая-то иная перспектива для человека, нежели загробная тьма?.. Богу все возможно. И об этом говорят многие другие удивительные события: Воскрешение сына сарептской вдовы пророком Илией (3 Цар. 17, 17-24); воскрешение сына суннамитянки пророком Елисеем (4 Цар. 4, 32-37); воскрешение умершего, которого израильтяне из страха перед грабителями поспешно бросили в могилу пророка Елисея. Как только мертвец коснулся костей пророка Божия, он ожил и встал на ноги, что повергло всех в страх и трепет (4 Цар. 13, 21).
На грядущее воскресение из мертвых указывает и пророк Иезекииль. Это знаменитая 37-я глава его Богодухновенной книги – перечитайте ее, это поразительное древнее свидетельство о тайне воскресения из мертвых.
Об этом же говорит другой ветхозаветный пророк – Даниил: «Многие из спящих в прахе земли пробудятся, одни для жизни вечной, другие на вечное поругание и посрамление» (Дан. 12, 2).
Незадолго до Пришествия Христова это ожидание воскресения становится несомненным. Во второй Маккавейской книге рассказывается, как один из Маккавеев готовому отсечь ему язык и руки палачу говорит: «От неба я получил их, и за законы Его не жалею их, и от Него надеюсь опять получить их» (2 Макк. 7, 11).
Итак, еще до Пришествия Христова человек уже знал, что Бог не оставит его, не бросит в истлении. Что произойдет некое действие Божие, как катастрофа, как огненный смерч, который переплавит землю и выведет из нее всех мертвецов. Выведет к новой жизни.
Пришествие же Христово ставит точку в этом вопросе. Ветхозаветные пророки знали лишь самую малую часть того, что некогда произойдет. В иных древних религиях этого знания было и того меньше, скорее предчувствие.
Но Новый Завет со всею силою, устами Самого Бога, пришедшего на землю Христа Спасителя, свидетельствует: «Истинно, истинно говорю вам: слушающий слово Мое и верующий в Пославшего Меня имеет жизнь вечную, и на суд не приходит, но перешел от смерти в жизнь. Истинно, истинно говорю вам: наступает время, и настало уже, когда мертвые услышат глас Сына Божия и, услышав, оживут» (Ин. 5, 24-25).
Но что, если человек, христианин умрет? И тут нам слышен возрождающий голос Господа: «Я есмь воскресение и жизнь; верующий в Меня, если и умрет, оживет. И всякий, живущий и верующий в Меня, не умрет вовек...» (Ин. 11, 25-26).
Но ведь и после Пришествия Христа смерть осталась...
Осталась, поскольку мир наш еще не преображен. В нашем мире действуют законы отпавшей от Бога и повредившейся природы. Но Воскресение Иисуса Христа из мертвых показало, что смерть не вечна…
Смерть физическая, как разлучение души от тела, не представляется христианину чем-то страшным. Умирая, человек лишь выходит в иной мир, мир, обычно скрытый от нас, но реальный. Он входит в сферу бытия ангельских существ и душ всех умерших. Человек лишь лицом к лицу видит то, о чем догадывался, во что верил.
Настоящей смертью мы можем назвать такое состояние, когда душа при выходе из тела окажется погруженной в такой мрак, в котором, она кроме себя, никого не увидит.
Теперь если и существует отчужденность от Бога, бессмысленная и страшная самозамкнутость, то для тех, кто сам, добровольно ее выбрал. Еще на этой земле человек решает сам: хочет ли он быть с Богом, либо он будет жить так, как если бы Бога не было.
Что такое адский огонь?
Ад – это не место, но состояние. Состояние души свободно, я повторяю: свободно, выбравшей жизнь вне Бога.
Освободившаяся от оков тела душа окажется замкнутой на саму себя. Не научившаяся видеть другого при жизни, и после смерти эта душа будет видеть только себя. Она окажется погружена в мрак и неустроенность собственного бытия.
Нет никакого самостоятельного адского огня. Бог, Который по природе есть Любовь, не может создать огонь, назначение которого – мучить… Есть лишь огонь благодати Божией, огонь Божественной любви.
Удел злых душ, оказавшихся в потустороннем мире, – испытывать огонь Божественной любви, но бежать от него, мучиться от него, гореть в пламени собственных страстей и желаний, которые во время жизни были основой жизни, и по разлучении души с телом не могут быть удовлетворены. Можно выразиться так: грешники сами в себе носят огонь, который пожрет их в день Суда: «Вы беременны сеном, разродитесь соломою; дыхание ваше огонь, который пожрет вас» (Ис. 33, 11). Или в другом месте Библии это же читаем у пророка Иезекииля: «И я извлеку из среды тебя огонь, который и пожрет тебя» (Иез. 28, 18). Обратите внимание на слова: «из среды тебя»!
Мы испытываем соблазн допустить, что эта любовь «развернет» к себе тех, кто бежал от этой любви всю свою жизнь, кто учился и тренировался не-любить. Однако Бог не «насилует любовью» (Д. Бонхёффер). Бог будет для переселившихся в мир иной лишь самой очевидной и объективной Реальностью. И тот, кто способен Его воспринять, чья душа развита и укоренена в любви, будет пребывать с Ним в общении.
Так ад – это реальность?
Святая Церковь никогда не отрицала существование ада, да это и невозможно, ибо о геенне огненной говорил Сам Христос, а Его слова неотменимы.
Ад (греч. слово гадес, евр. шеол) дословно переводится как место темное, пустое. Это жизнь без Бога. А возможна ли вообще жизнь без Бога?.. Возможна для тех, кто такую жизнь выбирает уже сегодня. Загробное бытие – не поселение души в Раю или в аду. Это продолжение той жизни, какой жил человек на этом свете.
Одну свою статью замечательный православный богослов протоиерей Георгий Флоровский начинает словами: «Ад не миф и не речевой оборот, применяемый для устрашения. Это и не мрачная перспектива, которая – хотелось бы надеяться – никогда не осуществится. …Страшно сказать – это реальность, к которой уже сейчас по своей воле (по крайней мере, по своему выбору и решению, которое ведет к рабству, но обычно принимается за свободу) причастны многие человеческие существа. Ад – не “место”, а состояние души. Это распад личности, который часто кажется самоутверждением, поскольку берет начало в гордости. Это совершенная замкнутость в себе, полное отчуждение и самоизоляция, высокомерное одиночество. В самом грехе таится ад, хотя пребывающему в нем эгоистичному воображению он мнится раем. Поэтому грешники выбирают грех, прометеевскую позу, гордый взгляд на мир. Можно избрать ад своим идеалом и стремиться к нему – сознательно и упорно».
Таково православное понимание этого вопроса.
Ад – состояние души… Значит, Рай – тоже не место, а состояние души?
Именно так учит Церковь. Человек, который в этой жизни был с Богом, и после смерти будет с Ним. Только здесь, конечно, человеку нужно было сопротивляться греховным движениям плоти, преодолевать усталость, уныние, сомнения… Ничего этого в потустороннем мире не будет. Вечная радость и жизнь в присутствии Господа! И, надеемся, возможность общения с ушедшими в иной мир нашими близкими и душами праведников.
«Сия же есть жизнь вечная, да знают Тебя, единого истинного Бога, и посланного Тобою Иисуса Христа» (Ин. 17, 3), – так формулирует суть подлинной жизни Ап. Иоанн Богослов. Это знание, или, вернее, единство со Христом, никогда не разорвется. И верующего в него Христос никогда не покинет. Просто из этого мира почивший переселится в иной мир. «Ничем иным, братия, – говорит св. Василий Великий, – почитайте Небесное Царство, как истинным разумением Сущаго, которое… называется жизнью и блаженством».
Мы живем по вере, любим Бога и ближних, претерпеваем жизненные скорби. А в конце, как награду, получаем райское блаженство?
Не совсем так. Святитель Феофан Затворник писал: «То неверно, если бы кто стал думать, что, когда Богообщение поставляется последней целью человека, то человек сподобится его после, в конце, например, всех трудов своих. Нет, оно должно быть всегдашним, непрерывным состоянием человека, так что, коль скоро нет общения с Богом, коль скоро оно не ощущается, человек должен сознаться, что стоит вне своей цели и своего назначения. Если Богообщение всегда может и должно быть присуще человеку, то, следовательно, и вечная жизнь не заключает в своем существе ничего такого, что бы препятствовало ея открытию здесь, на земле, то есть вечная жизнь именно как состояние души человека не зависит от условий пространства и времени, не приурочена к миру загробному только, а зависит исключительно от нравственного развития человека, и, следовательно, может начаться для избранных в этой жизни».
Поясняя слова святителя Феофана, который очень точно выразил православную позицию по данному вопросу, добавлю: Вечная жизнь, блаженство, единство с Господом начинаются еще здесь, на земле. Разве не было у вас хотя бы минутного переживания радости, полноты бытия, счастья, например во время богослужения, после Причастия, в дни церковных праздников? Это предвкушение блаженства откроется в полноте, когда мы перейдем в мир иной. Так же и ощущения ада – бессмысленность, мрак в душе, отвращение к жизни – начинаются у человека, живущего в нашем мире, и, если он не покается и не переменит мировоззрение, он их перенесет с собой в мир иной. И вот тогда и эти ощущения откроются во всей страшной своей полноте и, что самое ужасное, станут всегдашним состоянием человека…
Я еще про Рай хочу спросить... А райское блаженство будет для всех одинаковым или разным?
«Как здесь каждый взрастил крыло свое, так там воспаряет горняя, как здесь очистил каждый ум свой, так и там увидит славу Божию, и в какой мере возлюбил Его каждый, в такой мере насыщается любовью Его» (Св. Ефрем Сирин).
Но не будут ли завидовать большему блаженству те, кто испытывает меньшее?.. Об этом тоже прекрасно сказал св. Ефрем: «Ибо Господь наименовал многие обители, не по разности мест, но по степени дарования. Как лучами солнца чувственного наслаждается всякий по мере чистоты зрительной силы и впечатления, и как от одного светильника, освещающего один дом, каждый луч бывает различен, между тем, как свет не делится на многие светильники: так в будущий век все праведные водворяются нераздельно, в единой радости, но каждый в своей мере озаряется единым мысленным солнцем, и по степени достоинства почерпает радость и веселье».
В блаженной вечности Царствия Небесного «никто не видит меры ни высшего, ни низшего, чтобы, смотря на превосходную благодать другого и на свое лишение, не имел для себя причины к скорби и беспокойству. Да не будет сего там, где нет печали, ни воздыхания, но всякий, по данной ему благодати, в своей мере веселится внутренне, а по внешности у всех одно созерцание и одна радость» (св. Ефрем Сирин).
Всем, кто хочет с этой темой познакомиться основательней, рекомендую свою книгу:
Жизнь за порогом смерти: https://azbyka.ru/parkhomenko/knigi/gizn_za_porogom_smerti-all.shtml
Несколько фотографий, рассказывающих о поминании наших покойных. (Фото В. Меклера)
В дни особых поминальных дней или в годовщины смерти (обычно в круглые даты со дня смерти) можно пригласить на кладбище священника. Священник отслужит заупокойную службу – панихиду (или литию).
На фотографии: мы разжигаем кадило. Курящийся кадильный дым – символ наших молитв, возносимых за близких к Престолу Божию.
Перед началом службы священник обычно обращается к собравшимся с кратким словом.
А затем мы молимся.
Точка или двоеточие?..
Несколько вопросов о жизни после смерти из числа тех, что часто задают…
Когда Бог создал людей, они были бессмертными?
Бог не сотворил человека ни смертным, ни бессмертным. Первозданный человек сам должен был определиться: либо через послушание Богу он обрел бы бессмертие, либо сделался подвластным смерти. Увы, произошло как раз последнее: Бог создал человека свободным.
Как это возможно? Отцы Церкви отвечают: Если бы первые люди жили в послушании Богу, то их воля к добру окрепла бы, они стали бы неподвластны искушению сатаны (в рассказе о прародителях он является Еве под видом змея). Укрепив волю в добре, идя Божиими, а не сатанинскими, лукавыми, путями по жизни, прародители достигли бы обожения, святости. А это значит, что прародители приобрели бы бессмертие.
В подтверждение своих слов приведу рассуждение хотя бы одного святого отца на эту тему: Бог не сотворил человека «…ни смертным, – пишет св. Феофил Антиохийский, – ни бессмертным, но способным к тому и другому; чтобы, если устремится он к тому, что ведет к бессмертию, исполняя заповедь Божию, получил от Него награду – бессмертие и сделался богом (по благодати); если же уклонится к делам смерти, не повинуясь Богу, сам человек был бы виновником своей смерти. Ибо Бог создал человека свободным и самовластным».
Значит, смерть – это нарушение Божьего замысла о человеке?
Действительно, смерть – это катастрофа, духовная аномалия, извращение Божественного замысла... Но Бог и зло обращает к добрым последствиям. И смерть явилась... благодатным даром от Бога человеку. Ведь если бы смерти не последовало, первые люди могли вкусить от дерева жизни и обрести бессмертие. Сам Господь говорит про Адама: «как бы не простер он руки своей и не взял также от дерева жизни, и не вкусил, и не стал жить вечно» (Быт. 3, 22). Жить вечно – продолжая вечно грешить... Может ли быть худшее зло? А вечно грешить значит возрастать во зле, уподобляться бессмертному сатане.
Отцы Церкви заключают: смерть согрешивших прародителей явилась благом. «Бог называет смерть “благодеянием”, а ты сетуешь», – убеждает христиан Иоанн Златоуст. – Если б кто и должен был плакать, то только диавол. Он – бессмертен, и его грех не имеет предела. Мы же благодаря смерти избавляемся от вечного греха, для нас смерть “покой и тихое пристанище”». «О мудрость и милосердие Божие! – восклицает св. Григорий Богослов. – Грех порождает смерть, а смерть убивает грех».
Более того, смерть является очень сильным педагогическим средством. Видя смерть, разложение, конец и тщету всех земных стремлений, человек таким образом избавляется от гордыни. Человек понимает свою ограниченность и слабость, а понять это значит уже почти обратиться к Богу, потому что лишь с Ним, Его силой и Его достоинством мы сильны. Св. Иоанн Златоуст размышляет от имени Бога: «Я тебя призывал к большей чести, ты же, проявивший себя недостойным дара, изгоняешься из Рая. Несмотря на это Я тебя не презрю, но буду исправлять твой грех и возведу тебя на Небо. Поэтому я попускаю тебе умереть; Я оставляю твое тело гниению и тлению. Ты же, видя все это, поймешь свое бессилие, свое земное начало, свою малость и не будешь воображать о себе и мечтать более надлежащего о себе».
Вот человек стал умирать. А дальше что?
Дальше либо смириться с этим, либо попытаться приобрести бессмертие.
Кто-то смирился. Таковых было всегда больше. Надо взять от жизни все… и умереть и исчезнуть, раствориться в круговороте веществ природы. Недавняя атеистическая идеология говорила об этом же.
А можно надеяться на жизнь после смерти. Смерти не должно быть, это неправильно!
Неандертальцы, еще сто тысяч лет назад, хоронили своих умерших в позе эмбриона, как бы показывая этим, что смерть – лишь рождение в иную жизнь. Голова наклонена к груди, спина согнута, согнутые в коленях ноги прижаты к животу, руки покоятся на груди. Такие костные останки находят по всему миру. Часто в могилу помещали рог животного, который символизировал торжество мощи, жизни. Иногда тела посыпали цветами и лекарственными травами. Возле захоронений почти всегда обнаруживаются следы древних костров: покойных поминали на трапезе, а, может быть, языки пламени мыслились той дорогой, по которой уходили души умерших на небо.
Тысячелетия спустя, с возникновением великих культур древности, появляются иные ответы на вопрос, существует ли жизнь после смерти. Почти всегда этот ответ – да.
В Библии мы видим и вполне понятный человеческий пессимизм – все проходит, все превращается в прах и тлен… Но сквозь эти слезы безнадежности звучит и голос надежды на то, что и после смерти души людей продолжают жить, своей, бестелесной, жизнью.
Лучшие из израильтян, говорит ветхозаветный автор, могут пребывать в потустороннем мире на некоем пиру вместе с праотцем Авраамом. Причастность жизни Авраама, покров и защиту великого праотца называли «лоном Авраамовым».
И все же это неутешительно. Какая это жизнь, когда тело исчезло, осталась одна душа?.. Есть только одна догадка. Но догадка, которая осветит светом все учение о посмертной судьбе человека. Это мысль о всеобщем воскресении людей из мертвых. Головокружительная, революционная мысль… Но Бог подтвердил эту самую смелую догадку человека. Воскресение из мертвых будет!
Описывая грядущую судьбу мира, Исаия пророчествует: «Поглощена будет смерть навеки, и отрет Господь Бог слезы со всех лиц» (Ис. 25, 8). Да и как может быть иначе, ведь Бог «создал человека для нетления..., но завистью диавола вошла в мир смерть» (Прем. 2, 23).
Вы сказали, что возможно воскресение из мертвых. Каким образом?
Библия утверждает, что есть некая вечная и неизменная точка опоры. Это Бог. «Человекам это невозможно, Богу же все возможно» (Мф. 19, 26).
Мир наш когда-то появился. Совершенно естественно, что он может и исчезнуть. Но Бог вечен. «В начале Ты, Господи, землю основал, и дела рук Твоих суть небеса. Они погибнут, Ты же пребываеши; и все они как риза обветшают, и как одежду Ты свиешь [то есть свернешь] их, и изменятся. Но Ты тот же, и лета Твои не оскудеют» (Пс. 101, 26-28). Но Ты тот же! – вот ключ к уразумению вопроса, Чьей силой это совершится, возможно ли это вообще. Бог – вот точка опоры для мира. Если быть с Богом, соединить свою жизнь с Божественным бытием, то возможно спасти жизнь от гибели. Чудо переселения на небеса живыми Еноха и Илии (Быт. 5, 24; 4 Цар. 2, 11-12) – что это, как не знак от Бога, что есть какая-то иная перспектива для человека, нежели загробная тьма?.. Богу все возможно. И об этом говорят многие другие удивительные события: Воскрешение сына сарептской вдовы пророком Илией (3 Цар. 17, 17-24); воскрешение сына суннамитянки пророком Елисеем (4 Цар. 4, 32-37); воскрешение умершего, которого израильтяне из страха перед грабителями поспешно бросили в могилу пророка Елисея. Как только мертвец коснулся костей пророка Божия, он ожил и встал на ноги, что повергло всех в страх и трепет (4 Цар. 13, 21).
На грядущее воскресение из мертвых указывает и пророк Иезекииль. Это знаменитая 37-я глава его Богодухновенной книги – перечитайте ее, это поразительное древнее свидетельство о тайне воскресения из мертвых.
Об этом же говорит другой ветхозаветный пророк – Даниил: «Многие из спящих в прахе земли пробудятся, одни для жизни вечной, другие на вечное поругание и посрамление» (Дан. 12, 2).
Незадолго до Пришествия Христова это ожидание воскресения становится несомненным. Во второй Маккавейской книге рассказывается, как один из Маккавеев готовому отсечь ему язык и руки палачу говорит: «От неба я получил их, и за законы Его не жалею их, и от Него надеюсь опять получить их» (2 Макк. 7, 11).
Итак, еще до Пришествия Христова человек уже знал, что Бог не оставит его, не бросит в истлении. Что произойдет некое действие Божие, как катастрофа, как огненный смерч, который переплавит землю и выведет из нее всех мертвецов. Выведет к новой жизни.
Пришествие же Христово ставит точку в этом вопросе. Ветхозаветные пророки знали лишь самую малую часть того, что некогда произойдет. В иных древних религиях этого знания было и того меньше, скорее предчувствие.
Но Новый Завет со всею силою, устами Самого Бога, пришедшего на землю Христа Спасителя, свидетельствует: «Истинно, истинно говорю вам: слушающий слово Мое и верующий в Пославшего Меня имеет жизнь вечную, и на суд не приходит, но перешел от смерти в жизнь. Истинно, истинно говорю вам: наступает время, и настало уже, когда мертвые услышат глас Сына Божия и, услышав, оживут» (Ин. 5, 24-25).
Но что, если человек, христианин умрет? И тут нам слышен возрождающий голос Господа: «Я есмь воскресение и жизнь; верующий в Меня, если и умрет, оживет. И всякий, живущий и верующий в Меня, не умрет вовек...» (Ин. 11, 25-26).
Но ведь и после Пришествия Христа смерть осталась...
Осталась, поскольку мир наш еще не преображен. В нашем мире действуют законы отпавшей от Бога и повредившейся природы. Но Воскресение Иисуса Христа из мертвых показало, что смерть не вечна…
Смерть физическая, как разлучение души от тела, не представляется христианину чем-то страшным. Умирая, человек лишь выходит в иной мир, мир, обычно скрытый от нас, но реальный. Он входит в сферу бытия ангельских существ и душ всех умерших. Человек лишь лицом к лицу видит то, о чем догадывался, во что верил.
Настоящей смертью мы можем назвать такое состояние, когда душа при выходе из тела окажется погруженной в такой мрак, в котором, она кроме себя, никого не увидит.
Теперь если и существует отчужденность от Бога, бессмысленная и страшная самозамкнутость, то для тех, кто сам, добровольно ее выбрал. Еще на этой земле человек решает сам: хочет ли он быть с Богом, либо он будет жить так, как если бы Бога не было.
Что такое адский огонь?
Ад – это не место, но состояние. Состояние души свободно, я повторяю: свободно, выбравшей жизнь вне Бога.
Освободившаяся от оков тела душа окажется замкнутой на саму себя. Не научившаяся видеть другого при жизни, и после смерти эта душа будет видеть только себя. Она окажется погружена в мрак и неустроенность собственного бытия.
Нет никакого самостоятельного адского огня. Бог, Который по природе есть Любовь, не может создать огонь, назначение которого – мучить… Есть лишь огонь благодати Божией, огонь Божественной любви.
Удел злых душ, оказавшихся в потустороннем мире, – испытывать огонь Божественной любви, но бежать от него, мучиться от него, гореть в пламени собственных страстей и желаний, которые во время жизни были основой жизни, и по разлучении души с телом не могут быть удовлетворены. Можно выразиться так: грешники сами в себе носят огонь, который пожрет их в день Суда: «Вы беременны сеном, разродитесь соломою; дыхание ваше огонь, который пожрет вас» (Ис. 33, 11). Или в другом месте Библии это же читаем у пророка Иезекииля: «И я извлеку из среды тебя огонь, который и пожрет тебя» (Иез. 28, 18). Обратите внимание на слова: «из среды тебя»!
Мы испытываем соблазн допустить, что эта любовь «развернет» к себе тех, кто бежал от этой любви всю свою жизнь, кто учился и тренировался не-любить. Однако Бог не «насилует любовью» (Д. Бонхёффер). Бог будет для переселившихся в мир иной лишь самой очевидной и объективной Реальностью. И тот, кто способен Его воспринять, чья душа развита и укоренена в любви, будет пребывать с Ним в общении.
Так ад – это реальность?
Святая Церковь никогда не отрицала существование ада, да это и невозможно, ибо о геенне огненной говорил Сам Христос, а Его слова неотменимы.
Ад (греч. слово гадес, евр. шеол) дословно переводится как место темное, пустое. Это жизнь без Бога. А возможна ли вообще жизнь без Бога?.. Возможна для тех, кто такую жизнь выбирает уже сегодня. Загробное бытие – не поселение души в Раю или в аду. Это продолжение той жизни, какой жил человек на этом свете.
Одну свою статью замечательный православный богослов протоиерей Георгий Флоровский начинает словами: «Ад не миф и не речевой оборот, применяемый для устрашения. Это и не мрачная перспектива, которая – хотелось бы надеяться – никогда не осуществится. …Страшно сказать – это реальность, к которой уже сейчас по своей воле (по крайней мере, по своему выбору и решению, которое ведет к рабству, но обычно принимается за свободу) причастны многие человеческие существа. Ад – не “место”, а состояние души. Это распад личности, который часто кажется самоутверждением, поскольку берет начало в гордости. Это совершенная замкнутость в себе, полное отчуждение и самоизоляция, высокомерное одиночество. В самом грехе таится ад, хотя пребывающему в нем эгоистичному воображению он мнится раем. Поэтому грешники выбирают грех, прометеевскую позу, гордый взгляд на мир. Можно избрать ад своим идеалом и стремиться к нему – сознательно и упорно».
Таково православное понимание этого вопроса.
Ад – состояние души… Значит, Рай – тоже не место, а состояние души?
Именно так учит Церковь. Человек, который в этой жизни был с Богом, и после смерти будет с Ним. Только здесь, конечно, человеку нужно было сопротивляться греховным движениям плоти, преодолевать усталость, уныние, сомнения… Ничего этого в потустороннем мире не будет. Вечная радость и жизнь в присутствии Господа! И, надеемся, возможность общения с ушедшими в иной мир нашими близкими и душами праведников.
«Сия же есть жизнь вечная, да знают Тебя, единого истинного Бога, и посланного Тобою Иисуса Христа» (Ин. 17, 3), – так формулирует суть подлинной жизни Ап. Иоанн Богослов. Это знание, или, вернее, единство со Христом, никогда не разорвется. И верующего в него Христос никогда не покинет. Просто из этого мира почивший переселится в иной мир. «Ничем иным, братия, – говорит св. Василий Великий, – почитайте Небесное Царство, как истинным разумением Сущаго, которое… называется жизнью и блаженством».
Мы живем по вере, любим Бога и ближних, претерпеваем жизненные скорби. А в конце, как награду, получаем райское блаженство?
Не совсем так. Святитель Феофан Затворник писал: «То неверно, если бы кто стал думать, что, когда Богообщение поставляется последней целью человека, то человек сподобится его после, в конце, например, всех трудов своих. Нет, оно должно быть всегдашним, непрерывным состоянием человека, так что, коль скоро нет общения с Богом, коль скоро оно не ощущается, человек должен сознаться, что стоит вне своей цели и своего назначения. Если Богообщение всегда может и должно быть присуще человеку, то, следовательно, и вечная жизнь не заключает в своем существе ничего такого, что бы препятствовало ея открытию здесь, на земле, то есть вечная жизнь именно как состояние души человека не зависит от условий пространства и времени, не приурочена к миру загробному только, а зависит исключительно от нравственного развития человека, и, следовательно, может начаться для избранных в этой жизни».
Поясняя слова святителя Феофана, который очень точно выразил православную позицию по данному вопросу, добавлю: Вечная жизнь, блаженство, единство с Господом начинаются еще здесь, на земле. Разве не было у вас хотя бы минутного переживания радости, полноты бытия, счастья, например во время богослужения, после Причастия, в дни церковных праздников? Это предвкушение блаженства откроется в полноте, когда мы перейдем в мир иной. Так же и ощущения ада – бессмысленность, мрак в душе, отвращение к жизни – начинаются у человека, живущего в нашем мире, и, если он не покается и не переменит мировоззрение, он их перенесет с собой в мир иной. И вот тогда и эти ощущения откроются во всей страшной своей полноте и, что самое ужасное, станут всегдашним состоянием человека…
Я еще про Рай хочу спросить... А райское блаженство будет для всех одинаковым или разным?
«Как здесь каждый взрастил крыло свое, так там воспаряет горняя, как здесь очистил каждый ум свой, так и там увидит славу Божию, и в какой мере возлюбил Его каждый, в такой мере насыщается любовью Его» (Св. Ефрем Сирин).
Но не будут ли завидовать большему блаженству те, кто испытывает меньшее?.. Об этом тоже прекрасно сказал св. Ефрем: «Ибо Господь наименовал многие обители, не по разности мест, но по степени дарования. Как лучами солнца чувственного наслаждается всякий по мере чистоты зрительной силы и впечатления, и как от одного светильника, освещающего один дом, каждый луч бывает различен, между тем, как свет не делится на многие светильники: так в будущий век все праведные водворяются нераздельно, в единой радости, но каждый в своей мере озаряется единым мысленным солнцем, и по степени достоинства почерпает радость и веселье».
В блаженной вечности Царствия Небесного «никто не видит меры ни высшего, ни низшего, чтобы, смотря на превосходную благодать другого и на свое лишение, не имел для себя причины к скорби и беспокойству. Да не будет сего там, где нет печали, ни воздыхания, но всякий, по данной ему благодати, в своей мере веселится внутренне, а по внешности у всех одно созерцание и одна радость» (св. Ефрем Сирин).
Всем, кто хочет с этой темой познакомиться основательней, рекомендую свою книгу:
Жизнь за порогом смерти: https://azbyka.ru/parkhomenko/knigi/gizn_za_porogom_smerti-all.shtml
Несколько фотографий, рассказывающих о поминании наших покойных. (Фото В. Меклера)
В дни особых поминальных дней или в годовщины смерти (обычно в круглые даты со дня смерти) можно пригласить на кладбище священника. Священник отслужит заупокойную службу – панихиду (или литию).
На фотографии: мы разжигаем кадило. Курящийся кадильный дым – символ наших молитв, возносимых за близких к Престолу Божию.
Перед началом службы священник обычно обращается к собравшимся с кратким словом.
А затем мы молимся.
