История стенописи Успенского собора в Москве

После третьего построения Успенского собора, он украшен был стенописью в 1514–1515 годах¹. „В десятое лето государства великого князя Василия Ивановича всеа Русии подписана бысть соборная церковь большая на Москве честное Успение пресвятыя Богородица, вемли чудно и всякия леноты исполнено, повелением Государя великого князя Василья Ивановича всея Руси Самодержца. И совершения подпись достиже месяца Августа в день, тольми же чудно видети, яко входящу в церковь самому Государю Самодержцу, и святейшему Митрополиту, и пресвященным Архиепископом и Епископом и всему священному собору, Князем, сановником и всем православным христианам, видяще превеликое создание соборныя церкви, и многочудную подпись, и великих чудотворцев целбоносные гробы, и воистину мнящеся яко на небеси стояти, и толико всем рещи: Господи, освяти любящая благолепие дому твоего и утверди державу государства его от рода в род и до века“.²

Счастливо уцелевшую часть этого первоначального росписание стен Успенскаго собора, сделанного в 1515 году по приказанию Великого Князя Василия Ивановича и по благословению митрополита Варлаама, A. С. Павлов видит в стенописях на предалтарной стене, закрытой в настоящее время деревянным иконостасом³. О существовании этой преграды и о ее росписи, по словам Снегирева, знали еще в начале XIX столетия. „Фрески и лики святых, говорит он, обнаружились в 1812 г., когда святотатственные руки сдвинули с мест образа иконостаса⁴; на нее натолкнулись в 1852 году при поновлении иконостаса, но, к сожалению, без пользы для науки и, повидимому, без всякой мысли об их важном археологическом значении. Лишь в 1882 году, благодаря Коммиссии по реставрации собора, предалтарная стенка была снова открыта, и покрывающие ее фрески обратили на себя особенное внимание археологов (Усова, Павлова и Мансветова). – В летописях нет указаний, когда построена эта стенка, но нет сомнения, что она относится ко времени построения собора Аристотелем, и не была чем-нибудь новым в тогдашней архитектуре. Эта стена, как видно по новой кладке, неоднократно подвергалась исправлениям, вызываемым необходимостью поднимать выше двери, вследствие повышения пола в соборе⁵. Она была оштукатурена и по штукатурке росписана фресками, которые идут не от пола, a лишь на высоте 2 ½ аршин от него, следовательно, не менее, как на 3 ¼ аршина или даже выше над первоначальным полом. Вследствие поднятия надверных сводов, часть штукатурки обита, a вместе с нею, несомненно, уничтожены и некоторые из фресок. – До настоящего времени сохранились следующие фрески. – От северной стены собора до дверей, ведущих в приделе св. Димитрия Солунскаго, идет ряд изображений, прерывающийся лишь над дверями, где фрески уничтожены. Представлены: 1) Алексей Человек Божий (дверь в приделе ап. Петра), 2) Парфений, 3) Иоанн Лествичник, 4) Иоанн Кущник (северная дверь главного алтаря), 5) Павел Фивейский, 6) святой, надписи над которым не сохранилось, 7) Феодосий (неизвестно, какой – Великий, или Печерский), 8) Исаак Сирин, 9) Ефрем Сирин, 10) Евфимий Великий, 11) Антоний Великий (около царских дверей), 12) святой без обозначени имени, 13) Савва Освященный, 14) Симеон Столпник (Сирийский, летопроводец), 15) Арсений Великий, 16) Пимен Великий или Палестинский, 17) Царевич Иоасаф, 18) св. Варлаам Индийский, 19) Нил постник и 20) Сисой Великий – Над дверями, ведущими в придел Петра и Павла, Спас Благое Молчание, с крестообразно сложенными на груди руками, с двумя серафимами по сторонам (один серафим, налево, уничтожен вместе с штукатуркою). На двух столпах, над иконостасною стеною, – Благовещение. На стене над южными приделами собора – сцены из жизни Спасителя, – бегство в Египет и друг.“⁶

На картинах избрания на царство Михаила Феодоровича внутренней стенописи Успенскаго собора не представлено. Что жо касается до столбов, находящихся по средине храма и украшенных изображениями мучеников, то они на указанных картинах являются лишь расписанными аспидом под мрамор), без всяких изображений на них.

Реставрация стенописи (а равно и окон на стенах, „что в киотах“) производима была в 1625 году иконописцами Федором Савиным и Третьяком Гавриловым с товарищами (10 человек⁷). 19 мая 1642 года царь Михаил Феодорович „указал на Москве, в большой соборной Апостольской церкви Успения ІІресвятыя Богородицы, и в приделах и в олтарех стенным письмом подписати все на ново по золоту и учинити тому смету, что к тому всему церковному строению надобно всяких запасов: левкасу, листового золота, красок и подвязного всякого лесу, и тесу, и лубья, гвоздья и всяких запасов, какие к тому стенному письму надобны, чтобы ни за чем то стенное письмо не стало, и в колько месяц то стенное письмо и колькими иконописцы мочно подписати, и во что то стенное письмо со всякими запасы и с кормовыми деньгами, что дать иконописцам, и знаменьщиком, и левкащиком и каменьщиком, и подвящику и ярыжком Государева жалованья поденного корму. А писати стенное письмо указал государь своим государевым московским жалованным и кормовым и городовым иконописцом. A ведати то соборное строение указал государь своему государеву боярину князю Борису Александровичу Репнину“ (начальнику Оружейнаго и Серебреного приказов), „да дьяку“ (тех же приказов) «Степану Уготцкому. Да во 151-м году марта с 8 числа указал государь быть у того же соборного дела, с боярином с князем Б.А. Репниным в товарищах стольнику Григорию Гавриловичу Пушкину, да дьяку Степану же»⁸).

В составленной, по этому указу, сметной росписи подробно указано потребное для работ количество разного рода материалов – красок (бакану, лазори, голубцу и т. д.), пшеницы для клея, посуды, щетины, перьев и других предметов для изготовления кистей, бумаги, свечей и проч. О красках грецких – вохр и празелени замечено, что их „здесь“ нет, „что преж сего та краска приходила из Царя-града“, и что «без той вохры и без той празелени стенное письмо не крепко». Для определения количества листового золота для золочения стен, внутренняя поверхность последних была измерена, при чем площадь их определилась в 1080 квадратных сажен. Для производства работ преполагалось назначить: ярыжных для ношения воды 8 человек, левкащиков 12, красочных терщиков 15 и иконописцев и знаменьщиков 60. По это число мастеров оказалось недостаточным, и в действительности над возобновлением стенописи в Успенском соборе трудились: более 100 иконописцев, до 30 золотильщиков и олифейщиков, до 35 левкащиков, 12 красочных терщиков и соответственное число плотников, подвящиков, каменьщиков, кузнецов, ярыжных и других рабочих. – Из иконописцев работали: Иван ІІансеин, Сидор ІІоспеев, Марк Матвеев, Бажен Савин, Борис Паисеин, Стенан Евфимьев (московские Государевы жалованные иконописцы), Иван Муравей, Василий Ильин, Любим Агеев (городовые знаменщики), дьякон Надей, дьякон Петр, Степан Копылов, Данил Ульянов, Иван Горбунов, Савостьян Дмитриев, Иван ІІопов, Степан Григорьев, Прокофий Ильин, Осип Владимиров, Дунай Данилов, Федор Ульянов, Матвей Дементьев, Иван Полуехтов, Иван Степанов, Марк Гущин, старец Капитон, Семен Болховитин, Феодор Тимофеев, Иван Борисов, Иван Самойлов, Мина Якимов, Борис Тимофеев, Иван Курятников, Василий Игнатьев (московские городовые иконописцы), Андрей Торара, Тимофей Тимофеев, Григорий и Феодор (Напрудные), Петр Чертенок, Иван Ярославец, Второй Матвеев, Сила Семенов, Наум Десятый, Михаил Девятый, Андре Заяуский (московские и городовые ученики), Богдан Серпуховитин, Григорий Нестеров, Емельян Дмитриев, Максим Онофриев, Степан Старцов, Василий Микифоров, Федот Лукьянов, Марк Старцев (костромичи), Константин Ананьин, Харитон Семенов, Матвей Иванов (ярославцы), Сергей Марков (нижегородец), Константин Кириллов, Григорий Степанов, Дмитрий Клоков, Дружина Иванов, Сергей Анисимов, Яков Тарасов (вологжане), поп Тимофей (ростовец), Иван Гаврилов, Кузьма Фомин, поп Иван Парамонов, Федор Рябухин (казанцы), Константин Герасимов (суздалец), Анисим Артемьев (устюжанин), Бажен Михайлов (рязанец), Нехороший Иванов, Рас Прокофьев, Антон Патрикеев (балахонцы), Иван Микитин, Степан Дементьев, Семен Яковлов (новгородцы), Каллистрат Федоров, Семен Панкратьев, Димитрий ІІопов (владимирцы), Микитка Федоров (ученик-ярославец), Демка Иванов (ученик же, – ростовец), Феодор Борисов, Иван Белозер, Федор Васильев (травщик), Василий Васцын, Федор Визжога, Родион Григорьев (из Юрьева-Повольского), Флор Григорьев (оттуда же), Митька Иванов, Савка Иванов (травщик), Осип Колинин, Митька Кобелев, Андрей Мартемьянов (дьякон), Ивашка Михайлов, Сидор Ростовец, Прокофий Савин, Павлик и Поликарп Семеновы, Карп Тимофеев, ІІетр и Юрий Яковлевы и Андрей Федоров⁹.) Для ведения дел по производству стенного письма в Успенском соборе, был устроен особый приказ приказных дел, состоящий из дьяка Степана Уготского и девяти подъячих: Ивана ІІриказкина, Василья Бухонова, Семена Васильева, Матвея Кондратьева, Семена Алексеева, Ивана Гарасимова, ІІетра Машина, Михаила Федотова и Ивана Тихонова.¹⁰ Ближайший надзор за производством работ в соборе был поручен 9 жильцам и 4 трубникам, которые присутствовали при работах по очереди¹¹. Как мастера, так и материалы для работ выписывались лучшие. Так, краски покупались не только в Москве, но „и в иных землях“, известь для левкаса привозилась из Ростова, и т.д. Листовое золото выделывалось из золотых, – «из золотого по 110 листов мерою торгового побольше и петельнее для того, чтобы в письме крепко и впредь вечно¹²»). Из мастеров сусального дела в Успенском соборе в 1642–1643 г. работали: Михалко Андеев, Ивашка Богданов, Богдан конюх; Андрюшка, Богдан, Гришка и Иван Васильевы; Фомка Власьев, стрелец; Нименко Гаврилов, Василий Горбунцев, Микитка Григорьев, Гришка Данилов, Ивашка Дмитриев, Ипат Дорофеев, Тимошка Елизарьев, ярославец; Ивашка Еремеев, Тимошка Жимолосов, ярославец; Гришка Иванов, Максимко Калинин, Федька Захарьев Лопатин, ярославец; Ивашка Максимов, стрелец; Евдоким Максимов, Петрушка Милавин, Якушка Микитин, Осипко Петров; Мишка ІІотапов, ярославец; Максимко Родионов, стрелец; Анашка Самойлов, ярославец; Ивашка Якимов, Трофим Фаддеев и одна женщина – вдовая попадья Аксинья.¹³ Вновь приготовленные краска или левкас под-вергались сначала испытанию в их достоинстве. Так, под 18 ав-густа 1642 года в расходной книге¹⁴ читаем: „иконнику Бажену Савину, что он писал на кирпичах Спасов и Пречистой Богородицы образ, для опыта левкаса, поденного корму на четыре дни шесть алтын 4 деньги, да за краски и за золото четыре алтына, и обоего 10 алтын 4 деньги“.

По смете предполагалось произвести работы по написанию стенного письма в соборе в „два лета“, т. е. в течение двух годов в летние месяцы. Но, собственно, иконописныя работы были исполнены лишь в продолжении летних месяцев одного1643 года. До того времени шли работы подготовительные, напр., подготовка левкасного двора и устройство новых творил, приготовление левкаса, выделка листового золота, очищение стен от старого письма вместе с левкасом, приготовление красок, кистей и подвязей. – Реставрация стенописи была полная, все старое письмо, a равно и левкас, по которому оно было произведено, были счищены со стен собора. При написании новой стенописи руководством служило прежнее письмо. Решено было написать на стенах те же самые изображения и в том же виде, как это было прежде. Поэтому царский жалованный икононисец Иван Паисеин с 17-ю товарищами в продолжении пяти дней снял на бумагу с прежних изображений рисунки ¹⁵.

Все работы в соборе были закончены в 1644 году и ознаменовались щедрыми наградами от царя лиц, трудившихся в деле реставрации собора. Царские подарки заключались в соболях, камках, сукнах и проч., a также в серебряных вещах – кубках и ковшах. Прежде всех, еще до окончания работ, 6 сентября 1643 года, получили Государево жалованье 82 иконописца, именно: 5 жалованных – Иван Паисеин, Сидор ІІоспеев, Марк Матвеев, Бажен Савинов и Борис ІІаисеин и 4 человека городовых знаменьщиков получили по 8 арш. камки индейской и по 4 арш. сукна; 25 московских и городовых иконописцев по 4 арш. сукна апглийского. Такое же количество материй, но низшего достоинства, получили: 12 московских иконописцев, 7 костромских, 3 ярославца, 1 нижегородец, 6 вологжан, 1 ростовец, 4 казанца, 1 суздалец, 1 устюжанин, 1 рязанец, 3 балохонца, 3 новгородца, 3 владимирца и 2 ученика, из коих один ярославец, a другой ростовец. 24 сентября получил такую же награду, вероятно, забытый почему-либо при награждении 6 сентября, московский иконописец Михалко Степанов, бывший y стенного письма в Успенском соборе от начала и до вершения. – 31 октября получили по 10 арш. камки кармазину и по 4 арш. сукна надзиравшие за работами 11 жильцов и по 4 арш. сукна – 4 трубника. 7 ноября награждены были имевшие главное начальство над всеми работами в соборе: стольник Григорий Гаврилович Пушкин и дьяк Степап Уготский, – за то, что y иконного письма пред сметною росписыо учинили прибыль большую и y иконного письма над иконописцы в присмотре радели. Первый получил кубок серебряный, атлас золотой, атлас по серебряной земле, 10 аршин камки куфтерю, 40 соболей в 70 р. и 40 соболей в 14 р. Второй получил – ковш серебряный, 10 арш. атласу зеленого, 10 арш. камки куфтерю, 5 арш. тавты и 40 соболей в 50 p . – 21 ноября получили в награду: бывший y приема листового золота, гостинной сотни торговый человек Захарий Онофриев – ковш серебряный, 10 арш. атласу и 10 арш. камки; 9 подъячих – Иван ІІриказкин – 10 арш. камки и 4 арш. сукна лундышу, a остальные по 4 арш. сукна английского; подвящик Иван Долгов 8 арш. камки и 4 арш. сукна; 27 сусальных мастеров, из них 6 ярославцев, пo 4 арш. тавты и по 4 арш. сукна, два подмастерья каменных дел, – Онтип Костентинов – 10 арш. камки, 5 арш. тавты зеленой и арш. сукна английского – и Ларион Ушаков – 8 арш. камки и 4 арш. сукна английского; трое сторожей по 4 арш. сукна настрафилю. Декабря 6-го был награжден главный мастер левкасного дела Меркуша Иванов, которому дано было 4 арш. тавты зеленой и 4 арш сукна английского. Наконец, 15 декабря получили по 4 арш. тавты и по 4 арш. сукна настрафилю еще 4 мастера сусального дела. Всего было пожаловано за возобновление стенного письма в Успенском соборе 148 человек.

В 1644 году новая стенопись покрывала уже стены, своды, поддуги, внутренность глав и столпы в самом храме и алтарях, равно и на внешних и верхнюю часть алтарей и внешние стены собора. Кратко процесс работ в Успенском соборе по возобновлению стенного письма представляется в следующем виде. По приготовлении красок и всего необходимого материала, стали делать левкас из привозимой из Ростова старой извести: смешав последнюю с водою, цедили в 20 творил через решеты, в творилах гребками мешали и из Москвы реки воду в определенные часы переменяли, емчугу же, или сор – с пеною с извести снимали и потом известь со льном сбивали, причем лен сначала в мельницах терли очищали от кострицы, a затем сушили в теплое и ведреное время па шестах, в ненастьс же нарочно топили избы и, изсуша лен, вили его в веревки, которые изрезывались на части и бросались в творила, где и мешались вместе с известью. – После того, как левкас был готов, сняли с старого письма переводы и счистили старое письмо вместе с левкасом со стен; оказавшиеся в сводах храма трещины залили вареною смолою; в стены для укрепления нового левкаса вбили гвозди, и покрыли поверхность стен левкасом, который протирали ветошками, чтобы заровнять шероховатости и неровности в нем. По этому левкасу иконописцы писали с старых образцов священные изображения на стенах, растворяя краски на яйце и пшеничной вареной воде, прибавляя в киноварь сурик – масло, a в бакан и ярь – нефть и скипидар, золотя на олифе олифою покрывая всю стенопись.

В сохранившихся документах о реставрации стенописи в Успенском соборе нет не только перечня бывших здесь изображений, но и упоминания хотя некоторых из них. – Несомненно только одно, – что это письмо было „доброе“, почему им и остался так доволен царь, и что оно было крепкое. Между прочим, о крепости красок, употреблявшихся при этой реставрации, свидетельствует такой знаменитый иконописец XVII в., как Симон Ушаков. Ему было с товарищами поручено освидетельствовать краску, вохру цареградскую, которая была куплена 18 июля 1664 года в количестве пуда 10 фунтов без чети, на 124 р. 9 алт. с деньгою, в запас, y кадашевца Павлина Тихонова Юршина, за фунт по два с полтиною. Требовалось решить „прямая ль та вохра цареградская, и годится ль на стенное доброе письмо, или стенное доброе письмо можно писать и на русской вохре. Будет ли такова прочна и цветна, какова цареградская вохра, или чем плоше, и тое цареградские вохры почему, и наперед сего на серебряные деньги купывали и ныне купят?

Симон Ушаков с товарищами, смотря той краски, сказали: та краска прямая вохра цареградская, и к государеву иконному и стенному письму гораздо годится, к доброму иконному письму к воображению на пречистые и на святые лица без нее никоими мерами быть немочно; потому что та краска вохра цареградская в лицах тверда, ничем но изменится, a в прошлом в 152 году покупали к соборному Успенскому стенному письму той краски на Москве фунт по пяти рублев¹⁶ .

В 1680 г. иконописец-травщик Василий Романов с товарищами росписывал разными травами. В Успенском соборе, внутри, в ризнице – своды, стены и окно в том же году московские кормовые иконописцы – 1-ой статьи: Исай Ананьин, Иван Степанов, Илья Филлиппов, Петр Федоров, Филипп Павлов, 2-ой статьи: Федор Кузьмин, Иван Васильев, Никита Антипьев, Автомон Иванов, Кузьма Григорьев, 3-ей статьи: Данил Максимов, Иван Васильев, Кирилл Обросимов „с товарищами“ в количестве 6 человеке, Иван Никитин с четырьмя „товарищами“, Михаил Федоров, Федор Васильев, Полиевкт Ильин, Матвей Иванов „писали y соборные церкви Пресвятые Богородицы y западных дверей стенное письмо“. – Работники Васька Яковлев „с товарищами“ в числе трех человек „носили воду и обмывали стены и пол“. – Рабочие же „чистили y соборные церкви Успения Пресвятые Богородиды всякой сор и подвязи изнутри выносили вон, которые подвязи подвязаны были для починки стенного письма“. („Моск. Отд. Общ. Арх. М. И. Дв. Оп. 34, № 960, лл. 687 об. – 690).¹⁷). В 1681 г. живописного письма ученик Антон ІІавлов и Савелий Яковлев росписывали железные затворы и оконничные пяльцы¹⁸. В 1682 году в виду того, что стенопись Успенского собора во время пожара закоптела и почернела от дыма, она была, по указу Царей Петра и Иоанна и Царевны Софии Алексеевичей, отчищена и промыта, при чем на промывку пошло 50 ведер старого пива¹⁹. В 1683 г. кормовой иконописец Федор Лавров „подрядился написать“ в Успенском соборе „стенное письмо в 9 окошках, которые прибавлены вновь, против прежнего-ж, тех-же святых, которые в тех окошках преж сего были написаны, и таким же письмом и красками, да на запод по стене и на иных стенах, где письмо попортилосъ и худо, починить против прежнего и таким же письмом и красками против прежнего-ж²⁰. В 1684 г. в Усп. соборе стенное письмо чищено и мыто пивом на сводах, стенах и столбах²¹. В 1684–1685 гг. кормовые иконописцы Оружейной Палаты Дмитрий Михайлов и Алексей Федоров писали стенное письмо в соборе в алтаре „в 9 повоприбавочных окошках противо прежнего, святых, кои где были написаны, добрым письмом соими красками и везде“ золотили «красным золотом»²². В 1685 г. иконописец церкви Знамения Пр. Богородиды, что в Китае на дворе боярина князя Юрия Михайловича Одоевского, дьякон Матвей Алексеев писал для постановления в Успенском соборе „в олтаре образ ІІресвятыя Богородицы, сидещи на престоле со святители, что на горнем месте“²³.

13 августа 1690 г. „по указу Великих Государей окольничей Михайло Тимофеевич Лихачев приказал в соборной апостольской церкви Успения Пресвятыя Богородиды в приделах великого чюдотворца митрополита Петра и великомученика Димитрия в стенном письме попорченные места починить и подвесть подводными краски как пристойно да в большом олтаре позади северных дверей до притвора в своде от полу и на северных дверех зад росписать травами или аспидом крачным, чтоб то все починить и росписать наспех к празднику Успения Пресвятыя Богородицы сего ж августа к 15 числу. И тогож числа к тому делу сысканы и велено делать иконописного письма учеником Дмитрею Титову, Ивану Аникиеву, Семену Анфилофьеву“²⁴.

После известного „Троицкого“ пожара в 1737 году, стенопись в Успенском соборе потускнела от копоти и нуждалась в капитальном исправлении. По заявлению ключарей собора Симеона Филиппова и Иоанна Алексеева в Канцелярию Московского Синодального Правления от 27 мая 1741 года, в соборе „стенное писание во многих местах облиняло... и вверху... все запылилось“²⁵. Было сделано распоряжениe об исправлении ветхостей в соборе, и главный надзор за работами поручен был архитектору Мичурину, который осмотрел собор и 20 июня 1741 г. представил смету на предполагаемый ремонт. Вот что, между прочим, читаем в докладе Мичурина: „а стенное де оного собору в разных местах письмо весьма запылилось и затем той ветхости осмотрет и описать невозможно“ ²⁶. 30 июня того же года „в Колегии Экономии явились иконных мастеров 3 человека и объявили, что починкою в том Успенском соборе степного письма исправить никак невозможно, a надлежит, тое ветхость очистя, написать все вновь; и того письма меньше 5 лет во окончание привесть никак невозможно. А за исправление всего того степного письма своими материалы и работными людьми кроме подвязей требуют 13000 рублей“²⁷. Контора же Правительствующего Сената не предполагала устроить такого капитального ремонта в соборе и потому от 9 июля писала в Коллегию:,,.... Обретающихся в Москве иконного и живописного художества лутчих мастеров призвав в туж Коллегию и потомуж разсуждать: не можно ль в том соборе, не снимая прежнего стенного всего писма, где оное пообветшало, только то одно обветшалое починить и поправить; так же штукатурным мастерам велет осмотреть, какова крепка под тем степным писмом каменная примазка, и можноль оной стоять без обивки от стен“²⁸. Канцелярская проволочка тянулась несколько лет. В 1749 году указом Императрицы Елисаветы Петровны, повелено было вновь описать ветхости стенного и иконного письма в соборе составить смету расходов. Цеховой иконописного художества мастер Иван Василевский и Гоф-Интендантской Конторы иконный мастер Иван Поспелов, которым поручено было это, донесли, что „в Успенском соборе ветхости имеется в стенном и иконном письме не малое число и оную починивать невозможно для того, что де и новое с старым письмом будет не сходно казаться, будет не малая отличность и оное писание надлежит по старым рисункам, как было, писать внутри и извне все вновь; которое они написать могут с своими мастеровыми людьми 70 человек, краскотеров 10, золотарей 12, и то писание все исправить могут в 4 лета, за 5600 рублей“²⁹. Чтоб иметь какое-либо представление о произведенной затем реставрации стенописи, приведем отзыв об этом предмете протоиерея Успенского собора Левшина, жившего в ХVIII веке: „Стены“ собора после этой реставрации „лишились своих украшений и показывали только на себе жалостные времена обиды, a угодников начертания не имели уже и самые тени представляемых на них предметов. Не можно было без сердечного соболезнования взирать на сие толь прежде красное, a тогда в жалостное состояние приводенное здание“³⁰.

При Императрице Екатерине снова была произведена реставрация стенописи в Успенском соборе. Императрица поручила вести это дело Архиепископу Московскому Амвросию Зертис-Каменскому, которому писала: „Желаем Мы, чтобы оное исправление иконописного письма и на стенах внутрь и с лица водяными красками производились с приличною освященным храмам благопристойностью, и для того поручаем Вам самим во главное надсмотрение производство оного с тем: 1-е, чтобы все то живопиство написано было таким искусством как и древнее без отличия, и где было золото на стенах, тут и теперь употребить такое же, a не краску желтую; 2-о, чтоб присланы к сей работе живописцы для иконостасной и стенной работы не светские, по духовные люди“... Вследствие такого Высочайшего повеления, собрано было 30 иконописцев из духовного звания, в числе их Евфимий Никитин и Петр Семенов, бывшие впоследствии протоиереями, и священник Василий Виноградский. Дело возобновления стенного письма в Успенском соборе в точение двух лет оставалось без движения по случаю мора, бунта и убиения архиепископа Амвросия, и было произведено в 1773 году под наблюдением епископа Крутицкого, впоследствии митрополита Кисвского, Самуила Миславского; – 15 августа состоялось торжество освящения храма после ремонта.

В 1801 году, пред коронацией Императора Александра I, стенопись, местами выцветшая и попорченная была исправлена. После 1812 года стенопись в Успенском соборе была снова поновлена: лица были прописаны масляными, a остальные части изображений клеевыми красками. Между прочим, в работе участвовал протоиерей Петр Семенов, который трудился над стенописью собора и в 1773 году. В общем, работы произведены были спешно и исполнены худо. Так, по произволу или невежеству иконописцев, надписи над многими изображениями были заменены другими, например, – в главах: третьей апостолы Мин и Иуст заменены Иаковым Алфеевым и Иродионом, в четвертой – пророки Авдий, Аггей и Амос – Иезекиилем, Иеремиею и Исаиею, апостолы Аполлос, Тихик, Епафродит и Евод – Иоанном, Матфием, Марком и Лукою, в пятой – пророки Михей и Осия – Иеремиею и Исаией; на столпах одни мученики – другими; в алтаре, на правой стороне в арке – патриарх Цареградский Иоанн Милостивый – Иовом, патриархом Московским, и т. д. и т. п. Все эти и другие ошибки, допущенные мастерами в это время, были замечены и исправлены при следующей реставрации в самом конце царствования Императора Николая І-го и в начале – Александра II-го. Мастер Щепетов с 56 московскими, палеховскими и ярославскими иконописцами пo контурам изображений 1773 г. в течение 6 месяцев возобновили стенное письмо в храме и алтаре масляными красками, позолотив поля и венцы полузолотниковым золотом на мардане.

Наконец, пред св. коронованием Императора Николая Александровича, в 1895 году стенопись собора была промыта с заправкою поврежденных частей как колерами, так и позолотою, иконописцами Чириковым, Гурьяновым и Дикаревым. При производстве этих работъ внутри храма, в алтаре, под слоями масляной живописи обнаружены были следы древней стенописи собора.

Неизвестно, была ли первоначально наружная живопись в Успенском соборе. Сведения о ней мы имеем лишь от ХѴІІ в.

В 1626 г. иконописцы Назарий Истомин и Леонтий Тимофеев с товарищами писали стенное письмо над алтарем с площади. 2 июня 1626 года „указал Великий Государь святейший патриарх y соборныя церкви Успения Пресвятыя Богородицы за престолом над алтарем писати стенное письмо, и по указу Великаго Государя святейшего патриарха иконописцу Назарью Истомину дано к левкасному делу и к стенному письму на краски и на всякие мелкие расходы 12 рублев.“ Под 27 сентября того же года в расходной же записи Патриаршего приказа читаем: „иконописцу Назарью Истомину корму на 64 дня июля с 25 числа 136 года по 27 сентября 137 г. – 3 р. 28 алт. дано; писал он стенное письмо соборной церкви с площади.³¹ В 1642–1643 гг. вместе с внутренними стенами были росписаны и стены снаружи.

В 1660 году московские и городовые иконописцы, во главе с Симоном Ушаковым, „починивали стенное письмо на соборной церкви волные стены над алтарями“, – (т. е. наружные стены с восточной стороны) (см. рис. 1) „и над северными дверями, что от патриархова двора“³².(Рис. 2 и 3). Роль Ушакова в этой работе ясно выражена в его челобитной 1663 года, в которой, между разными его работами, упоминаются и занятия его 1660 года: „В прошлом в 168 (1660) году, по указу Великаго Государя и пo наряду из Оружейной Палаты, починивали соборную церковь ІІречистыя Богородицы Успенского собора стенным письмом, и в то время y починочного дела стенного письма в начале“ (т. е. во главе других иконописцев) „и над мастерами в досмотре знаменщик и иконник Симон Ушаков“...³³. Все росписи³⁴ о выдаче жалования иконописцам за это стенное письмо подписаиы Ушаковым. В реставрации участвовали иконописцы всех трех статей – первой статьи – Иван Феофилактов, Федот Самойлов, Осип Володимеров и Гурий Никитин, второй – Федор Кондратьев, Лука Афанасьев, Козьма Костянтинов, Тимофей Яковлев, Михайло Тихонов и Афанасий Фомин , третьей: Леонтий Давыдов, Яков Федоров, Новгородцы: Григорий Андреев, Лука Фомин, Иван Петров, Козьма Федоров, Михайло Никитин, Иван Семенов, Иван Артемьев, Борис Елисеев, Филат Исаков, Гаврила Васильев, Калина Иванов, Афанасий Иванов, Аникей Костянтинов, Федор Иванов и Иван Васильев, псковичи: Осип Гурьев, Иван Антоньев, Симон Опоченин, Федор Ермолин, Сомен Козмин, Осип Максимов, Никита Ермолин, Иван Антонов, Гаврила Васильев, Моисей Савельев и Борис Андреянов³⁵.

Рис.1. Наружная стенопись Успенского Собора на восточной стороне. (Рисунок сделан с фотографий Н.Л. Александрова).

Рис.2 Наружная стенопись над северными дверями. – Архангел Михаил.

Рис.3. Тоже. – Архангел Гавриил.

В 1666 г. 29 июня, пo указу Царя Алексея Михайловича, велено у соборной церкви Успения Пречистые Богородицы над входными дверми, что против Государьских хором, образ Петра митрополита да образ Алексея митрополита починить и сделать заново a к тому делу….. прислать из приказу каменных дел подвящика“….³⁶. (См. рис. 4 и 5). В другом же документе³⁷ сказано более обще, именно, что Государь Царь „указал y соборные церкви Успения Пречистыя Богородицы над входными дверми что против Государьских хором стенное письмо починить“. (См. рис. 6). Заведовал починкою Степан Резанец³⁸. Вследствие упомянутого указа, 2 и 3 августа 1666 года были посланы к Степану Резапцу для работ в Успенском соборе иконописцы, – ярославцы – Ивашка Елизарьев и Федька Карпов, костромичи – Марчка Назарьев и Фронько Леонтьев, из Устюга Великого – Ивашка Гонцов и Ивашка Соколов, Вологжанин Ивашка ІІолуехтов, московские иконописцы Филипп Павлов и Андрей Ильин, Переяславец Дмитрий Григорьев, Новгородцы – Лунька Фомин и Мишка Васильев, московский – Автамошка Иванов, Переяславцы Ивашка Михайлов, Федька Микитин и Фадейка Потапов, Устюженцы – Лунька Фомин, Ивашка Стрекаловский, Афонька Соколов и Ивашка Гонцов, из Напрудной слободы Гришка Иванов и Ивашка Санин³⁹. Впоследствии к ним присоединились иконописцы, бывшие y стенного же письма в Архангельском соборе⁴⁰. «У соборные церкви Архангела Михаила y стенного письма y присмотру и y наряда Василей Иванов сын Соколов, Микита Иванов сын Лихарев, Микифор Ярофеев сын Лутковской, Роман Григорьев сын Протопопов. „Роспись иконописцам, которые были в нынешнем во 174-м году y соборные церкви Архангела Михаила y стенного письма a от того архангельского стенного письма отданы были к соборной церкви Успения Пречистыя Богородицы к починке западных дверей, a ныне они отделались от того дела: Московские иконописцы первые статьи Иван Филатов. Федор Тимофеев, средние статьи Иван Степанов, Андрей Ильин, Василей Федоров, Филип Павлов, меньшие статьи – Юрей Иванов, Иван Алексеев, Григорей Галеченин, Федор Гаврилов, Тимофей Степанов, Мокей Микитин, Автамон Иванов; городовые – Переяславля Залесского меншие статьи – Дмитрей Григорьев, Фадей Потапов, Иван Михайлов, Федор Микитин, Иван Семенов; Великого Новагорода – Кузма Федоров, Иван Андреев, Лука Фомин, Михайло Васильев; из Нижнего-Новагорода – первые статьи Володимер Яковлев, Борис Карпов, средние статьи – Петр Афонасьев, из Ярославля – первые статьи – Костянтин Ананин, середние статьи – Семен Федоров, Федор Карпов, Федор Савин, Иван Елизарьев, меншие статьи – Филип Иванов, Петр Федотов; с Костромы – первые статьи – Гурей Микитин, середние статьи – Семен Андреев, Иван Осипов, Левонтей Емельянов, Григорей Григорьев, Петр Аверкиев, меншие статьи – Федор Леонтьев, Марко Назарьев, Устюгу Великого – середние статьи – Лука Фомин, меншие статьи Афонасей Соколов, Иван Гольцов, Иван Стрекаловской, Авдей Федосеев, Василей Попов, Петр Ильин, Иван Озеров; изо Пскова середние статьи – Осип Гурьев, Иван Антонов, Михей Иванов; подвящик Наумко Ларионов“.

Рис.4. Св. Петр, митр. Московский. – Наружная стенопись у западных входных дверей. Рис. 5. Св. Алексей, митр. Московский. – Наружная стенопись у западных входных дверей.

Можно предполагать, что эта реставрация, равно как и предыдущая, были исполнены превосходно в эпоху расцвета искусства иконописания в России, и под руководством таких знаменитых иконописцев, как Симон Ушаков и Степан Резанец. По словам проф. K. М. Быковского, открытый в 1895 году древний „лик святителя Алексея поражает особою красотою“⁴¹. (См. рис. 5.)

24 июля 1673 года по указу царя Алексея Михайловича велено было „у соборные церкви Успенип Пресвятыя Богородицы над южными дверми стенное письмо образ Спаса Нерукотвореннаго и около того образа, где доведетца, ветхие места починить заново из Оружейныя Палаты“⁴². Вследствие этого указа, боярином и оружей-ничим Богданом Матвеевичем Хитрово был приглашен Симон Ушаков с товарищами и допрашиван y Успенскаго собора „над южными дверми Спасов образ Нерукотвореннаго и около того образа ветхие места починить заново мочно-ль“⁴³ . Ушаков и его товарищи, смотря того Спасова образа“, нашли, что не только это изображение, но и образ Богородицы, „что вверху над святительми“, пришли в большую ветхость и требуют переписки их вновь. Впрочем, прибавили иконописцы, „будет понужде мочно и починить, и та починка впредь не будет прочна“. Основанием к такому заключению иконописцев послужило то обстоятельство, что „под Спасовым образом левкас от стены отсталъ, также и по сторонам того Спасова образа под ангелами и вверху над Спасовым же образом под святительми левкас отстал и изломался и починить невозможно“. Ушаков с товарищами решили, что надобно „все збивать долой и левкасить и писать будет вновь“⁴⁴. В этом смысле и состоялся 22-го июля именной указ стольнику Ивану Богдановичу Камынину именно, чтобы „у соборныя церкви Пресвятын Богородицы, Успения над южными дверми Спасов образ Нерукотвореннаго, также и по сторонам того Спасова образа аггелов и вверху над Спасовым же образом святителей и над святительми образ Пресвятыя Богородицы написать вновь“⁴⁵. (См. рис. 7).

Рис. 5. Наружная стенопись над южными входными дверями.

Руководство над иконописцами в этих работах было возложено на Симона Ушакова, которым и подписаны росписи расходов по реставрации. Каменьщиками и работниками, бывшими y того же дела, заведовал самопальный Яков Сафонов. – По составленной росписи, для означенного ремонта требовалосъ: „запасовъ: 50 бочек левкасу старого деланного со льном, 5 бочек белил перепускной извести 12 листового сусального золота. Красок: 3 пуда лазори стенной, 2 пуда вохры слизухи, тож число вохры немецкие, тож число черлени слизухи, пуд вохры калуския, пуд вохры грецкия, 2 пуда черлени псковския, пуд черлени немецкия, пуд яри медянки, 3 пуда празелени, пуд голубцу, 2 пуда киноварю, пуд зелени, 2 пуда белил русских, 50 кувшинов чернил копченых, 2 пуда клею рыбья,2 чети пшеницы, 3 чети ячмени доброго, 100 крыл гусиных, 2 пуда щетины, 100 мотков вервей, 500 веретеп, ведро олифы, 2 фунта янтарю, 50 аршин холстов, 30 ветошек, 5 фунтов воску, 10 фунтов свеч восковых, 10 фунтов патоки перепускной, 6 фунтов скипидару и нефти, 5000 левкасных гвоздей, 10 плит камней, на чем краски тереть. – Суды. Котел в три недра – пшепицу варить, 2 сковородки черных, 20 ушатов, тож число ведер, 100 ставцов, 30 тачек, 300 ковшиков, тож число ложек. Для письма люди – 20 иконописцев добрых, 10 человек, кому краски тереть, 10 человек работников приложи“ ⁴⁶. Кроме Ушакова, из иконописцев в работах принимали участие между другими, следующие. ІІервой статьи – Иван Филатов, Иван Кирилов, Иван Марков, Иван Лопаков, второй статьи – Кузьма Костянтинов, Автамон Иванов, ІОрий Иванов, третьей статьи – Никита Антипин, Максим Григорьев, Остафей Афанасьев, Меркул Яковлев, Любим Иванов⁴⁷ . Согласно Царскому указу, иконописные работы были окончены „к Успениеву дни“ ⁴⁸, подвязи же „от южных дверей Большого Усненского Собору“ были разобраны после⁴⁹.

В 1680 году реставрирована наружная стенопись в Успенском соборе, над западными дверьми и над алтарями под руководством известного иконописца Федора Ефтифеева Зубова⁵⁰. В это время стенное письмо в Успенском соборе писали следующие иконописцы: первой статьи – Иван Игнатьев, Андреян Иванов, Федор Савин, Логин Сидоров (все – ярославцы)⁵¹, Василий Осипов (костромич),Иван Лопаков, Федор Обросимов, Исай Онаньин, Илья Онлипов и Петр Федоров (московские иконописцы) и Иван Максимов, средней статьи – Федор Козьмин, Иван Иванов, Клим Макарьев ( – московичи), Иван Савинов, Семен Иванов, Петр Аверкиев, Василей Миронов, Фома Ермилов, третьей статьи – Семен Иванов, Дмитрий Иванов, Иван Досужев, Иван Сергеев, Иван Иванов, Семен Никитин, Клим Осипов, Михайло Иванов, Ефим Иванов, Любим Иванов, Григорий Лукьянов, Василий Григорьев и ученик живописца Василья Познанского Артюшка Сазонов“.

В 1682 году Симон Ушаков с иконописцем Федором Матвеевым поставил 12 фунтов гульфарбы составной, ценою по 2 р . за фунт, которая пошла, между прочим, на золоченье к стенному письму в Успенском соборе, где вновь писали в трех сводах, с лица над алтарями, Отечество, Премудрость – Слово Божие, Похвалы Богородицы“. (Си. рис. 1) Живопись южного фасада собора была возобновлена в это время при участии самого Ушакова.

В упомянутом выше донесении ключарей Успенского собора Семена Филиппова и Иоанна Алексеева от 27 мая 1741, между прочим, говорится и о неудовлетворительном состоянии наружной стенописи собора, именно, что „стенное писание, и вне церкви во многих же местах облиняло“.⁵² Эта стенопись, несомненно, и была реставрирована после 1749 года теми неискусными иконописцами, работами которых так возмущался протоиерей Левшин. В 1773 г. наружные стены Успенского собора снова были росписаны⁵³ и, как можно предполагать, опять неудачно.

Последняя починка наружной живописи собора была произведена, под руководством Императорского Московского Археологического Общества, иконописцем Дикаревым, в 1895 году – пред коронацией Императора Николая Александровича. По первоначальной смете предполагалось наружную стенопись поновить свежими колерами; до начала работ, сделан был опыт отчистки верхних слоев живописи, при чем под несколькими позднейшими слоями обнаружилась превосходная стенная роспись XVII века, по всей вероятности, именно та, которая была исполнена при участии Симона Ушакова и Степана Резанца. Проф. K. М. Быковским высказана была мысль, что эта вся живопись может быть открыта и реставрирована⁵⁴. По в виду спешности работ к св. коронованию, Дикарев, согласно заключению Археологического Общества, ограничился промывкой наружной стенописи, с заправкою пятен.

Изложивши историю реставраций внутренней и внешней стенописи Успенского собора, естественно спросить: что же осталось здесь от первоначального стенного письма? – В виду того, что при вышеупомянутых поправках, большею частию, руководились прежним письмом (в 1642–1643 гг. с него были даже сняты копии; в 1773 году реставрация, по указу Императрицы, должна была исполнена так, „чтоб все то живопиство написано было таким искусством, как и древнее без отличия“, можно с большею или меньшею вероятностью признать сюжеты существующей стенописи, может быть, за весьма немногими исключениями, сохранившимися от первоначальной стенной росписи собора. По крайней мере, ни в собранных нами, ни в опубликованных уже материалах по истории Успенского собора мы не нашли ни одного документа, в котором бы говорилось о замене первоначальных изображений в названной стенописи другими. Что же касается до композиций этих сюжетов и до характера живописи, то здесь дело обстоит иначе. – Каждая реставрация клала свой отпечаток на стенное письмо. Особенно, пo-нашему мнению, изменили первоначальный вид стенописи Успенского собора неудачные реставрации XVIII и XIX столетий⁵⁵.