Речь о практической борьбе христиан с современными заблуждениями и пороками⁴².

«Не побежден бывай от зла, но побеждай благим злое» (Рим. 12, 21).

В этом изречении Св. Апостола Павла указывается нам особенный род борьбы с заблуждениями и пороками века, которая повидимому позабыта многими из наших образованных людей, даже сохранивших в сердцах своих веру и любовь к Церкви. Эти лучшие люди нашего общества, к нашему утешению, с любовью встречают труды пастырей церкви и духовных писателей в борьбе с ложными современными учениями и учителями и желают умножения проповедников истины и успеха их усилиям, но они опускают из виду, что на них самих, как и на всех христианах, ученых и неученых, лежит обязанность принимать участие в борьбе за истину, если не словом, то делом. И эта борьба делом, доступная всем, тверже, глубже, плодотворнеее и решительнее, чем борьба одним словом. О словесной борьбе Св. Апостол Павел говорит ученому епископу Тимофею, а с ним, разумеется, и всем пастырям Церкви и ревнителям по вере Христовой, обладающим словом:„проповедуй слово, настой во время и не во время, обличай, запрещай, увещевай с великим долготерпением и назиданием. Ибо будет время (а для нас оно уже и настало), когда здравого учения принимать не будут, но, по своим прихотям, будут избират себе учителей, которые бы льстили слуху; и от истины отвратят слух и обратятся к „басням» (2Тим. 4, 2–4). Но тот же Апостол говорит всем христианам: „не будь побежден злом, но побеждай зло добром». Что это значит? То, что как истина учения Христова в устах проповедников противопоставляется заблуждениям человеческим и побеждает их, так и христианское добро, или добродетели всех верующих, противопоставляются грехам и порокам современников и одолевают их. Первый способ борьбы с заблуждениями и пороками называется, и есть словесный, а второй –деятельный, практический. Конечно, желательно, чтобы тот и другой род борьбы, -делом и словом – сосредоточивался и в каждом отдельном борце за веру и добродетель. Но это соединение в полной мере недостижимо для людей обыкновенных, а указано нам в избранниках Божиих, каковы Пророки и Апостолы, и великие праведники, а в высочайшей степени в двух законодателях Церкви Христовой, – в Моисее, верном служителе в доме Божием (Евр. 3, 2) и в Иисусе Христе Сыне Божием – в Самом Владыке дома Божия, Основателе Церкви ветхозаветной до своего воплощения, и Создателе Церкви новозаветной в Богочеловечестве, по воплощении. О Моисее сказал Св. Архидиакон Стефан перед синедрионом: бе силен в словесех и делех (Деян. 7, 22), а об Иисусе Христе сказали ему Самому, неузнанному Апостолами на пути в Еммаус, Лука и Клеопа: иже быст муж пророк, силен делом и словом пред Богом и всеми людьми (Деян. 21. 20). Но успех борьбы верующих за имя Христово и тогда может быть верным, когда каждый христианин действует, чем может, и как может, лишь бы не уклонялся от учения Церкви и от добродетелей христианских. Но совокупная и ревностная борьба за веру, – как проповедников, приготовленных на этот труд, – так и иных верующих в простоте сердца, и ревнующих о благе своей Церкви, составляет силу по истине божественную, несокрушимую и непобедимую, по слову Христову: „создам Церковь Мою, и врата адова не одолеют ея“ (Мат. 16, 18).

Из этого видно, что христианское учение о практической борьбе с заблуждениями и пороками весьма важно, и изъяснение его для нашего времени особенно благопотребно. Решаясь принять на себя, с помощью Божиею, этот труд, мы

1) изъясним самое понятие о деятельной борьбе, – в отличие ее от борьбы словесной и особое ее значение в христианской жизни.

2) особые приемы этой борьбы, ей одной свойственные, отличающие ее от всякой борьбы человеческой; и условия, при которых она может быть благоуспешна, и, наконец,

3) плоды этой борьбы или успехи в утверждении веры и доброй нравственности в христианском обществе.

Известно, что душа человеческая имеет три способа проявления и выражения своей внутренней жизни и деятельности: мысль, слово и дело. Мысли возникают, видоизменяются и складываются внутри души человеческой, ни для кого невидимо, как говорит Апостол: „кто из человеков знает, что в человеке, кроме духа человеческого, живущего в нем?“ (1 Еор. 2, 11). Первый способ изнесения мыслей наружу, или сообщения их людям есть слово. Чрез слово много, или мало, искренно, или неискренно, мысли сообщаются людям с целями и намерениями, какие имеют сообщающие их. Когда намерение говорящего утвердилось, цель определилась, он исполняет свое намерение, мысль обращает в дело. Таким образом, постепенно устанавливается и утверждается деятельность человека, и он является перед всеми тем, что он есть. Но мыслям, которые часто меняются и в большинстве остаются без исполнения, человек иногда и сам себе не может дать отчета, что он, и каков он; тем более не могут знать о нем люди. По словам напротив и сам он может обсуждать себя, и люди могут судить о нем, но это только отчасти; так как и слова часто изменяются вместе с мыслями, и не всегда бывают правдивы. От этого происходит у нас недоверие к словам других, сомнение в их достоверности, и в истинности самых высказываемых мыслей и суждений о всех предметах, как относящихся к общежитию, так и к науке, и к вере. Отсюда происходят между людьми недоразумения, споры и разделения, доходящие до вражды. Все решает и запечатлевает дело; в нем виден весь человек с своими мыслями, которые он таил в себе, с своими словами верными, или лживыми, которые говорил до совершенного им дела. По делу худому человека развращенного узнаются мысль, бывшие источником самого дела, вспоминаются и оцениваются прежде сказанныя им слова и становится очевидным, в чем была у него ложь и в чем правда. По делам же добрым окончательно оцениваются и благие мысли, породившие их и слова им предшествовавшие, так что и самая вера получает полную оценку только по делам. И сам Иисус Христос, видя в Иудеях недоверие к Его слову, указывал им на дела Свои, как на последний способ убеждения: аще не творю дела Отца Моего, не имите Ми веры: аще ли творю, аще и Мне не веруете, делам Моим веруйте, да разумеете и веруете, яко во Мне Отец, и Аз в Нем (Иоан. 10, 37, 38).

Применительно к этим неизменным законам нашей душевной жизни и деятельности определяется и деятельная, или практическая борьба христиан за их веру и убеждения. Чистая и благоговейная мысль о предметах веры есть внутреннее достояние души человеческой невидимое для других; слово исповедания и проповедания веры не всем доступно и не для всех убедительно, но дело благое, совершаемое по закону Христову, видимо для людей, и несомненно открывает истинное достоинство человека: чистоту его помыслов, верность его слов и суждений, правоту и благотворность его намерений и желаний.

По этим чертам так определяется практическая борьба христиан за веру: она есть живое, сознательное противопоставление и противодействие воплощаемого и осуществляемого в делах верующих истинного учения Христова растлевающим умы лжеучителям и плодящим бедствия развращенным людям. Это и объяснил нам Господь Иисус Христос, сравнив собрание истинных учеников Своих с городом, стоящим на горе и для всех видимым (Мат. 5, 14) и со светильниками поставленными не под сосудом, а на подсвечнике и освещающими храмину, да входящии видят свет (Лук. 8, 16), т. е., чтобы люди окружающие учеников Христовых светом их добродетелей были привлекаемы к общению с ними, или в Церковь Христову.

Но нельзя окончательно установить правильные понятия ни о борьбе верующих с заблуждениями и пороками известного века, ни о способах этой борьбы, не изложивши общего учения Иисуса Христа о борьбе, или брани верующих с врагами веры, предуказанной Им на все времена и для всех народов. Господь говорил ученикам Своим пред Своими страданиями: „мир оставляю вам, мир Мой даю вам; не так как мир дает, Я даю вам: да не смущается сердце ваше, и да не устрашается “ (Иоан. 14, 27), т. е. не тот мир даю вам, непрочный и недолговечный, какой заключают между собою люди, и за который нельзя поручиться, но „мир Мой“ вечный и невозмутимый, так что сердце ваше навсегда будет успокоено и свободно от страха. Но когда этот благодатный, божественный мир будет достоянием верующих? – Только после решительной победы над врагом Самого Господа и Его последователей. И с какою силою Господь изрек Свое пророчество о брани предстоящей христианам! „Не думайте, говорил Он, что Я пришел принести мир на землю, не мир пришел Я принести, но меч (Мат. 10, 34). „Огонь пришел Я низвесть на землю, и как желал бы, чтобы он скорее возгорелся» (Лук. 12. 49). Как подвигоположник и предводитель своего духовного воинства (Евр. 12, 2), Иисус Христос Сам начинал и имел окончить победою брань с диаволом, виновником всех бедствий рода человеческого и со всеми силами ада (Иоан. 12, 31; 16, 10). И Он желал, чтобы скорее наступила для Него эта брань, подобно тому, как мужественный, искусный и знающий свои силы полководец, уверенный в победе, с нетерпением ожидает начала сражения. Господь готовился к победе, и сатана собирал свои силы для сопротивления. Симоне, Симоне, говорил Иисус Христос Петру пред Своими страданиями, се сатана просит вас, дабы сеял яко пшеницу; Аз молихся о тебе, да не оскудеет вера твоя, ты же, обращся, утверди братию твою (Лук. 22, 31, 32).

Станем на эту точку зрения, вспомним и соберем в одно целое события первых веков христианства, и нам представится величественная и поразительная картина этой борьбы, объявшей всю вселенную. Иисус Христос наперед точно и ясно определил обе борющиеся стороны. Иудейство пало, язычество, господствовавшее во всем остальном мире, от самого грубого идолопоклонства до утонченной мифологии греков и римлян, представляло разнообразнейшие религиозные заблуждения и погрязало в неописуемых пороках и преступлениях. Господь назвал все погибающее человечество одним словом: „мир», т. е. царство лжи, зла, страстей, всевозможных преступлений, под владычеством ожесточенного и непримиримого врага истины и добра – сатаны.

Другой стороне Он дал имя: „царство Божие, царство небесное“ (Мат. 4, 17; 12, 28), так как только с неба, от единого истинного Бога, могли быть ниспосланы на землю: истинное учение о Боге Духе, о поклонении Ему духом и истиною, о назначении человека, о правде и любви, о чистоте и целомудрии. Это царство было преисполнено богоподобных добродетелей, дышало миром, любовью и кротостью. И вот меч, брошенный Иисусом Христом на землю, оказался в руках врагов Его. Иначе и быть не могло, потому что учение Христово, „обличая мир о грехе“ (Иоан. 16, 8), т. е., осуждая религиозные заблуждения, страсти, пороки и обычаи развращенного человечества, должно было возбудить в нем ненависть и озлобление против христиан по другому изречению Спасителя: всяк, делаяй злая, ненавидит света, и не приходит к свету, да не обличатся дела его (Иоан. 3, 20). На христиан же пал огонь по пророческому слову Св. Иоанна Крестителя о грядущем Искупителе: Той вы крестит Духом Святым и огнем (Мат. 3, 11). И вот, тотчас по воскресении Христовом и сошествии Святого Духа на Апостолов, началась эта огненная борьба между верующими во Христа и их врагами. Ее открыли прежде всех Иудеи, осужденные и раздраженные обличениями их заблуждений из уст Самого Иисуса Христа. Известны яростные гонения их на христиан и лукавые способы возбуждения вражды против них язычников. От Иудеев и язычников христиане названы были врагами всякой религии, бунтовщиками против правительств, составителями тайных заговоров, скрытными преступниками, приносящими неведомые жертвы новому неизвестному Богу, закалающими и пьющими кровь младенцев и пр. Христиане объявлены были состоящими вне покровительства законов государственных, и в течение трех веков, с непродолжительными роздыхами, во всей римской империи меч язычников ручьями проливал кровь христиан, и ожесточенная злоба врагов их истощилась в изобретении им казней, каковы: публичные поругания, тюрьмы, сожигание живых облитых смолою (как было сделано для освещения садов Нерона), строгание тела железными орудиями, раздробление членов, травля зверями в цирках, бросание в кипящее масло, распятие на крестах, отсечение головы и пр.

Что же христиане? Что же Церковь Христова? Покорно, молчаливо, с крестным знамением и молитвою шли христиане на все страдания и мучения. Ни ужасы казней, ни угрозы мучительной смерти, ни льстивые обещания мучителей дать свободу и даже награду за одну щепотку благовонного курения, брошенную в огонь перед идолами, -ничто не устрашило и не колебало мужества борцов. На все не только от зрелых мужчин и женщин, но даже от молодых девиц и детей слышался один кроткий ответ: „христианин есмь!“ А церковь делала свое дело: в лесах и катакомбах она молилась, приносила истинному Богу чистые духовные жертвы, вверяя свою судьбу Господу Иисусу. По слову Его, сказанному Апостолам: шедше научите вся языки, крестяще их во имя Отца и Сына и Св. Духа, учаще их блюсти вся елика заповедах вам (Мат. 28, 19. 20), Церковь подвизалась во всех родах христианских добродетелей: в целомудрии, воздержании, любви, благотворительности, смирении, терпении, честном исполнении гражданских обязанностей и пр. Пастыри Церкви и избранные и просвещаемые духом Божиим ревнители веры проповедовали учение Христово, писали апологии в защиту христиан, представляли их римским императорам, обличали заблуждения язычников, но все общество верующих почитало своею обязанностью творить волю Божию, исполнять заветы Христовы и не волнуясь, не предвосхищая друг у друга прав учительства, представляло, в виду язычников, союз верных и твердых, истинных учеников Христовых. По этому, с радостью повторяя слова Св. Апостола Иоанна Богослова: сия есть победа, победившая мир, вера наша (1Иоан. 5, 4), мы должны помнить, что не учение только и проповедь христианская победили мир, а вместе с нею вера живая, деятельная, т. е. не только слово истины, но и дело веры. И слово учения потому только было сильно, что имело за собою святое и сильное воинство деятелей верных слову учения, являвших в себе совершенства, которыми были обличаемы и поражаемы немощные и расслабленные пороками силы язычества.

Как велики были плоды этой безмолвной проповеди делом учения Христова, мы видим из свидетельства самих язычников. Удивляясь добродетелям христиан они справедливо заключали, что добродетели не могут быть последствием ложных учений и преступных религиозных обрядов и таинств, что в основании их должна быть истина и чистые нравственные правила жизни. Многие из ученых язычников, ставших впоследствии защитниками христиан, привлечены были к изучению христианства и к вере во Христа именно видя безупречную жизнь христиан. Сами гонители обращались в Христианство, видя терпение, кротость и прощение врагам со стороны мучеников. Знаменитый языческий врач Гален говорит: „мы свидетели, что они (христиане) научились презирать смерть, и из стыда остерегаются наслаждений плоти. Среди них есть мужчины и женщины, которые воздерживаются от брака. Среди них есть и такие, которые, в своих стараниях обуздать свою душу и жить честно, доходят так далеко, что не уступают истинным философам». Ничто так не изумляло язычников, ничто так не было удивительно для них, как любовь среди христиан. „Смотрите, кричали они, как они любят друг друга. Они любят даже не зная друг друга»⁴³. Языческий ритор Ливаний восклицает: „и что за жены у христиан!» Честность, верность христиан и исполнительность в делах общественных должностей так были известны язычникам, что сам жесточайший гонитель христиан император Диоклитиан находил их людьми наиболее преданными и верными ему, и вполне доверял им, как телохранителям, свою жизнь⁴⁴. Следующее чудесное событие поразило гонителя христиан, императора Марка Аврелия и заставило его прекратить гонение. В 174 году, Марк Аврелий вел войну с Маркоманами и Квадами – германскими племенами. Окруженные со всех сторон неприятелями в Богемских горах, римские войска томились жаром и жаждою и положение их было безнадежно. Один легион, – Х-ый (фульминат, громоносный), образованный еще при Нерве и Траяне, исключительно состоял из христиан. Эти христиане пали на колени и молили Бога помочь им. Внезапно небо покрылось тучами, и обильный дождь освежил римских воинов, между тем как страшная гроза с молнией и громом разразилась над неприятелем, который искал спасения в бегстве. Все единодушно признали это событие сверхъестественным. Некоторые из язычников, конечно, приписали это чудо богам своим, но сам Марк Аврелий признал, что войска его обязаны своим спасением молитве христиан.

Таким образом деятельная борьба первых христиан за истину представляет ясное оправдание слов Св. Апостола Павла: „царствие Божие не в слове, а в силе (1Кор. 4, 20), „проповедь наша не в убедительных словах человеческой мудрости, но в явлении духа и силы» (1Кор. 2, 4), т. е. проповедь Апостолов и всех учителей Церкви есть первый способ побеждать и разрушать заблуждения умов человеческих, просвещать их истиною, располагать сердца людей к принятию слова Божия, но если ею ограничится вся деятельность последователей Христовых, то учение веры будет только достоянием умов, предметом прений, и, по слабости человеческой, оразнообразится, исказится и затеряется в ряду наук человеческих. Но дело, совершаемое по учению Христову, есть печать, полагаемая на учение, есть неумирающее и безспорное свидетельство о достоинстве тех истин и правил, по которым оно совершено. Только в делах христианских может вполне проявиться и сила благодати Божией, исцеляющей страждущее человечество, только в опытах жизни может раскрыться все дело промышления Божия о спасении людей, и безконечная любовь Искупителя нашего, усвоившего нас Себе Своею крестною жертвою и как детей воспитывающего нас в Церкви для царствия небесного. Говоря сравнительно, учение христианское есть изображение сада прекрасного и плодоносного, к насаждению которого убеждается каждый домохозяин, желающий себе пользы, но дела христианские представляют этот сад уже насажденным, цветущим и плодоносящим, составляющим радость владельца и наслаждение его зрителей и посетителей. Поэтому, видя разорение прекрасного сада нашей Церкви и православного отечества нашего от лжеучителей, мы должны не говорить только, и на словах сожалеть об этом, а восстановлять сад на деле; дикие растения в нем вырывать, зачахшие деревья освежать удобрением и уходом, и располагать всех знающих и видящих заботу нашу подражать нам, и у себя делать то же. Ясно, что мы должны бороться с заблуждениями и пороками нашего времени не сочинениями только и рассуждениями, а делами. Но, к удивлению нашему, мы увидим, что делать это в наше время труднее, чем было даже во время самых сильных гонений в первые века христианства.

Было время, и только два века тому назад, когда наш православный народ представлял из себя одно целое, крепкое тело, готовое к деятельной борьбе со всеми врагами, как из иноверных христиан, так и из язычников. Ныне он по отношению к вере раздроблен на три части. Первая, – это большинство малограмотного простого народа, любящего свою веру, по мере своего разумения, трудящегося в исполнении заповедей Божиих, но мы не можем вызывать эту часть народа на борьбу, о которой говорили. Не поймут ее, как должно, эти простые русские люди, притом соблазняемые и развращаемые внушениями врагов Церкви.

Вторая часть – это сами развратители народа, либералы, материалисты, толстовцы, пашковцы и прочие люди, недоучившиеся, или переучившиеся, и философствующие с голоса заграничных мыслителей. С ними нам нечего говорить о борьбе за веру Христову, которой они не признают и которая им ненавистна до того, что они ухищряются всеми способами стереть ее с лица земли. Их умы извращены, сердца загружены страстями: „слово Мое, говорит Господь, не вмещается, в них“ (Иоан. 8, 37). Их вразумит Промысл Божий несчастьями, болезнями, страхом смерти и пр.

В средине, между этими двумя частями нашего народа, стоит третья, – по истине достойная сожаления и требующая пробуждения и вразумления благодатью Божиею и словом истины. Это христиане образованные, чувствующие в себе нового человека, рожденного от Духа Святого во св. крещении, почитающие и приемлющие святые таинства, озаряемые, по временам, благодатным просветлением совести, но в рассеянной светской жизни не находящие времени подумать о себе, увлекаемые лживыми мыслями, противухристианскими обычаями и примерами. На них-то мы можем возложить всякие надежды, если они оставят современную привычку светских людей, – прочитать только то, что по слуху признается интересным, поговорить о прочитанном, о новейших событиях, – и все забыть в водовороте света. Да дарует им Господь Иисус Христос из источников благодати, к которым они по временам прибегают, сердечную заботу и сокрушение о себе, о своих близких и известных им людях, заблуждающихся и погибающих в страстях и пороках, наконец, о всем нашем великом народе, нравственно расслабляемом, утрачивающем силу для поддержания себя на высоте могущества, дарованного ему Промыслом Божиим. Мы молим об этом Господа Иисуса Христа, Начальника веры и Совершителя нашего спасения. Но мы говорим о деле, и притом -деле великом, а к делу надобно приступать не мыслями только и желаниями, а усилиями доброй воли, поступками, жизненным опытом. Для всего этого нужно здание потребных приемов, условий и соблюдение их с выдержкою и постоянством. Условия эти для людей изнеженных и избалованных покажутся тяжелыми, трудно исполнимыми, но легко только наслаждаться, грешить и погибать, а выбираться на истинный путь, утверждаться на нем, бороться с препятствиями и спасаться от гибели трудно. Наш долг изложить эти условия, а Господь найдет своих избранных, хотя и в малом количестве, но имеющих за собою обетование, данное Апостолам: не бойся малое стадо, яко благоизволи Отец ваш дати вам Царство (Лук. 12, 32).

Но прежде изложения этих условий, мы выскажем вожделенным для нас сотрудникам в деле охранения св. веры и Церкви одно наше благожелание, за которое, надеемся, они нас не осудят.

Современные общественные и промышленные деятели, для успеха своих предприятий, составляют общества, кампании, товарищества; и даже христиане, не имеющие живой веры во Христа, только по чувству человечества составляют кружки для совокупной благотворительности и научного образования народа. Но высочайший идеал совокупных усилий всех деятелей для всякого благого дела составляет богоучрежденное общество верующих, т. е. Церковь. Она ныне, по безпечности и заблуждениям своих членов, разрывается на части; но что препятствует нам, подобно большому войску, пораженному неприятелем, собираться мелкими отрядами, потом соединиться в новую армию и, под предводительством Господа Иисуса Христа и с Его всесильной помощью, стать твердо и мужественно против врагов наших с надеждою несомненной победы. Опознавайте друг друга, присмотритесь к людям и семьям, еще не поклонившимся современному Ваалу, и с людьми, вами единомысленными, сначала в столицах, потом в больших провинциальных городах, составляйте кружки ревнителей православной веры и христианского благочестия, чтобы поощрять и поддерживать друг друга. Вам не нужны нарочитые уставы, газетные публикации, взносы пожертвований, общие собрания, объявления о своих успехах; вы примкнете ко св. Церкви с готовыми, вечными ее уставами и божественными установлениями. О вас без публикации скоро узнает вся Россия. И с какою радостью увидит наш православный народ, что „ господа “ вместе с ним молятся в храмах в великие праздники, с простыми людьми о вере беседуют, и подают им добрый пример. Мы знаем, что учреждаются народные библиотеки, вводятся для народа чтения, но все это – слова и мысли; а св. Апостол Иаков говорит: скажет кто-нибудь: ты имеешь веру, а я имею дела: покажи мне веру твою без дел твоих, а я покажу тебе веру мою из дел моих. Как тело без духа мертво, так и вера без дел мертва (Иак. 2. 18, 26). Побеждайте заблуждения здравым учением, но злое добром, дела нечестивые и соблазнительные – делами благими и поучительными; нет другого оружия для истребления зла.

Но нужно, чтобы желательные кружки имели в себе собственные твердые задатки веры и благочестия и были недоступны внушениям современных лжеучителей и соблазнам плотской и беззаконной жизни. Для этого им надобно усвоить следующие христианские правила, как необходимые условия успеха их деятельности.

Воин Христов и истинный деятель в духовной брани должен начинать ее с себя самого и неустанно вести ее в продолжение всей своей жизни. В нас, – по учению слова Божия и по свидетельству опытов нашей собственной жизни, – два человека, плотский и духовный, и оба они друг другу противоположны. Мы должны, с помощью благодати Божией, давать превосходство и торжество духу над плотью; иначе и в нас самих, и во всех делах и отношениях наших к ближним не будет христианской истины и правды. И первое, главное средство для победы духа над плотью мы должны находить в молитве.

Молитва не состоит только в обращении ума и сердца нашего к Богу, для испрошений у Бога Его даров и милостей, как мы большею частью ее понимаем и совершаем. Она не ограничивается только благими мыслями и чувствами сердца; она есть дело, и притом главнейшее и важнейшее из всех христианских добродетелей; она есть подвиг, начало и источник всякого нравственного успеха и совершенства. Ею должно быть начинаемо и сопровождаемо всякое наше дело, духовное и житейское, – первое для его посвящения Богу и направления его во славу Божию, второе для проникновения Его духом, т. е. целями и побуждениями христианскими. Молитва есть дело, так как она есть подвиг в борьбе с леностью и тяготою плоти, с рассеянностью ума, сухостью сердца, с непрестанным давлением на нас диавольских помыслов, представлений и мечтаний. Она есть дело, как постоянное, усиленное движение и восхождение духа нашего к Богу, для установления живого и ощутительного для сердца нашего общения с Ним, по слову Псалмопевца: близ Господь всем призывающим Его, всем призывающим Его во истине, волю боящихся Ею сотворит и молитву их услышит и спасет я (Пс. 144. 18–19). В нем наша сила, от Него даруется крепость и неутомимость в борьбе; от Него облегчение нашего труда и утешение как в опытах Его очевидной помощи и защиты во всех затруднениях нашей жизни, так и прежде всего в самой молитве, сопровождаемой ощущением и сознанием начинаемой нами жизни высшей, премирной, сообщающей духу нашему сладость, какой не дают плотские утешения и наслаждения. Только молитва, особенно с частым призыванием сладчайшего имени Господа Иисуса Христа, сообщает лицу деятельного борца за истину Божию особую чистоту и светлость, взору ясность и привлекательность, речам кротость и мягкость, делам его сосредоточенность и твердость. Мы распространились о значении и силе молитвы в виду жалкого отчуждения от нее и пренебрежения к ней наших новых язычников. Они говорят: „как же я буду молиться, когда я не верую?». Но, возлюбленный, ты потому и не веруешь, что не молишься. В тебе, пока ты жив, живет еще новый человек, рожденный от Духа, о котором Господь говорил ночью Никодиму (Иоан. 3, 3): разбуди в себе этого человека смиренным обращением ума твоего ко Христу, и Он даст тебе почувствовать, что Он близ тебя, видит тебя, ждет тебя и готов просветить и умиротворить твою мятущуюся и осиротелую душу.

Второе условие успеха в деятельной борьбе за веру есть достаточное знание учения христианского. Нельзя с успехом бороться за истину, которой не знаем, и делать дела, смысла и отношения которых к защищаемому учению не понимаем. Поэтому нужно освободить голову от осадков легкого чтения, развлекающего ум и распаляющего воображение. Посмотрите на столы гостиных ваших, заваленные альбомами, эстампами, журналами и иллюстрированными изданиями, и пожалейте, что нет у вас ни Библии, ни отеческих творений, ни книг богословского и вообще христианского содержания. Запасайтесь ими, в уединении углубляйтесь в их изучение и будете в состоянии давать отчет по слову Апостола Петра, всякому вопрошающему о вашем уповании (1Пет. 3, 15), т. е. об истинах веры и христианской надежды и в состоянии будете объяснить перемены в вашей светской жизни, и цели новой вашей деятельности для славы Божией и блага вашей Церкви и отечества. Либералы требуют свободы для пропаганды своих идей и простора для своих действий: докажите и вы, что имеете высшие обязанности и права на свободу своих действий, направляемых не „на разорение, а на созидание» благосостояния своего отечества и человечества (2Кор. 10, 8). Нет нужды объяснять, что борьба делом с заблуждениями века имеет мирный характер и деятельность требуется спокойная, проникнутая благожелательством и любовью. Апостол говорит: оружия воинствования нашею не плотския, но сильныя Богом на разрушение твердынь (2Кор. 10, 4), т. е. не войны и насилия, какими действует магометанство, и иногда пользовались и некоторые христианские исповедания, а только мирные средства борьбы допускаются православною Церковью. Они же только и будут вам по душе, согласно с тем приготовлением, о котором мы говорили.

После внутренней борьбы со своими помыслами и страстями, практическому борцу за истину предстоит борьба с его семейством и сродниками. „Думаете ли вы, сказал Господь, что я пришел дать мир земле? Нет, говорю вам, но разделение; ибо отныне пятеро в одном доме станут разделяться, трое против двух и двое против трех: отец будет против сына, и сын против отца; мать против дочери и дочь противматери; свекровь против невестки своей, и невестка против свекрови своей» (Лук. 12, 51–53). Поразительно, как это пророчество Господа оправдывается в семействах в наше время. Христианский строй в них разрушается. Отцы и матери своими ложными мыслями и примерами заражают невинных детей; дети, вкусившие современной мудрости, бунтуют против благочестивых родителей, мужья против жен и обратно, братья и сестры спорят и враждуют друг против друга за свои убеждения и за направления в жизни и поведении. Мы не можем теперь вникать во все подробности этой борьбы и рассуждать о средствах к погашению ее в разумных членах семьи. Скажем только о современных отношениях между многими мужьями и женами, между родителями и детьми. Известны, ныне частые измены и разводы между супругами. Кто из них бывает виноват? Или обе стороны, или одна, утратив общечеловеческие здравые понятия и христианские правила о сохранении добрых отношений между людьми посредством снисхождения, уступок, благожелательства, терпения. Заменяющие эти свойства гордость, самолюбие, раздражительность, мщение, наконец, избалованность и, чаще всего, измены, поощряемые учением о так называемой свободе чувств, – вот главнейшие причины разделения между супругами. Много, как известно, спасительных средств против этих недугов предлагает учение христианское, каковы – всепрощение, на которое ныне так любят указывать и сами либералы, и которого желают только для себя, – молитва друг о друге, раскаяние, удаление от соблазнов и водворение тихой и скромной жизни в семействах и пр., но мы укажем только на практический совет, данный Св. Апостолом Петром: „жены, повинуйтеся своим мужьям, чтобы те из них, которые не покоряются слову, житием жен своих без слова приобретаемы были, когда увидят ваше чистое, богобоязненное житие “ (1Пет. 3, 1. 2). То же, разумеется, требуется и от мужа, и конечно победит та сторона, которая прежде и усерднее примется за исполнение этого апостольского совета. Между родителями и детьми чаще всего бунтуют дети, сбитые с пути современною мудростью. Простодушно и трогательно это возмущение выразил один крестьянин сельскому священнику: „что нам делать, батюшка? Молодые ребята от рук отбились». И виноваты в этом несчастии отцев, которые сами похожи на детей и требуют помощи и руководства, и самых детей их – современные реформаторы нашей общественной жизни и уклада жизни крестьянской. Что же касается возмущений против родителей детей, получающих образование и исправления этого зла, порожденного ложным направлением нашего образования, то оно уже озаботило наше правительство и потребует глубокого размышления и великих усилий от людей государственных. Мы же можем в назидание родителей только указать на поучительный пример из церковной истории ИV века. Два друга, Василий и Григорий, христиане, слушали уроки знаменитых ученых язычников в славной в то время афинской академии, тождественной нашим университетам, обогатились они всеми познаниями, тогда уже обширными в классическом мире, и остались искренними и твердыми христианами. Впоследствии, на утешение всему христианскому миру, они оказались светилами и великими учителями Церкви. Это были Свв. Василий Великий и Григорий Богослов. Как они сохранили свои христианские убеждения и чистую жизнь в самом центре язычества, – это объясняет нам Св. Григорий Богослов в своем слове на кончину Василия Великого. „Мы знали только две дороги, сказал он, – в школу и в церковь». Крепкое христианское настроение, полученное ими в домашнем воспитании, охранило их от распутий развратного язычества. С ними вместе воспитывался и Юлиан, бывший впоследствии Византийским Императором, и, как известно, получивший в истории позорное имя Юлиана Богоотступника. Он был злейшим врагом христианства и, в минуту смерти, пораженный стрелою в битве с персами, в порыве озлобления и отчаяния, набрал в руку крови, запекшейся на груди его, и бросил ее к небу со словами: „ты победил меня, Галилеянин!» Эта хула обращена была им к Иисусу Христу. Очевидно, Юлиан, вопреки примеру двух своих сотоварищей в Афинах, ходил по многим и разнообразным путям образованного язычества.

Из учения христианского и церковных преданий нам известно, как благочестивые христианские родители утверждали детей своих в убеждениях и правилах христианских. Тщательное изучение Св. Писания и творений знаменитых христианских учителей просвещало умы, молитва, соблюдение церковных уставов, благочестивые упражнения сообщали им духовный опыт, а внутреннее сознание и ощущение благодатного мира сердца и совести давали сердцам их крепкий противовес всем искушениям плотских и греховных наслаждений, которые становились им, при их стыдливости, противными и ненавистными; наконец, добрый пример родителей, выбор знакомств, отчуждение от семейств неправомыслящих и развращенных, – вот все, что всегда спасало детей христианских от утраты веры и добрых нравов. А предохранение взрослых детей от соблазнов вне родительского дома и от брожения по распутиям против пороков состояло в том, что родители приобретали от детей доверие и полную откровенность во всех их мыслях и поступках, что давало возможность во время остерегать их от ошибок благоразумными и растворяемыми любовью советами. В счастливые времена процветания христианской жизни не было детей, которые бы говорили родителям: „мы новое поколение, – сами все лучше вас знаем»; не было и для родителей печали видеть детей погибающими на глазах их.

Что касается девиц, то забвение в семействах тех же указанных нами правил христианского воспитания делает и их, так же как и их братьев, своевольными и своенравными. Прибавьте к этому развращающее легкое чтение, преждевременное сближение полов, светские рассеивающие собрания и удовольствия, а всего более так горячо желаемую ими, полную свободу, которые довершат их нравственное расстройство. Что внесло в супружеские отношения современное ложное учение о свободе чувства, то же сделало для девиц гибельное учение о равноправности женщин с мужчинами, так поощряющее девиц к требованию себе свободы наравне с юношами.

Нельзя довольно надивиться легкомыслию, с которым привилось в нашем обществе это учение. Что такое право? Право есть дарованное человеку непосредственно от Бога, или чрез посредство законной земной власти, полномочие на прохождение свободной деятельности в той или другой области общественной жизни, или на обладание землями и другим имуществом. Так происходят права природные, правительственные, родительские, наследственные и т. под. Права женщины дарованы ей от Бога, при ее сотворении, быть помощницею мужа: сотворим ему помощницу по нему (Быт.2. 18), на рождение и воспитание детей: раститеся и множитеся (Быт. 1. 28), нарече имя жене своей Ева (жизнь), яко та мати всех живущих (Быт. 3. 20). В современном учении о равноправности мужчин и женщин прежде всего имеются в виду права мужчины, и целиком, без ограничения, усвояются женщине, тогда как тому и другому полу должны быть присвояемы права и свобода действий в кругу очерченном для них природою, назначением, особенностями свойств ума, сердца и строения телесного организма. Исключительные способности ума, обнаруживаемые некоторыми женщинами в изучении наук, в литературных трудах и в искусствах служат главным доказательством справедливости предоставления всем женщинам равных прав с мужчинами и во всех остальных родах общественной деятельности. Но здесь забываются ограниченность рассудка и слабость его в суждениях о предметах отвлеченных у большинства женщин, потом всем им свойственная особенная чувствительность сердца и впечатлительность, нежность их сложения, назначение раждать детей и воспитывать их, природная страстная любовь их к детям, привязанность к дому и семейству. Все это и многое другое служит для них препятствием преобразиться в мужчин и уравняться с ними во всех родах их деятельности, а с этим вместе и во всех их правах. Как мало способны все женщины, без разбора допускаемые к высшему научному образованию, это доказывают нам современные женские курсы, так усердно ныне ими наполняемые; а как плохо умеют пользоваться молодые женщины и девицы своею неограниченною свободою, это мы видели в последнее время в их сборищах и возмущениях вместе с молодыми мужчинами. Справедливо прежде ратовали против заключения девиц в затворах и теремах, где они лишаемы были многих радостей жизни и средств к своему развитию, но еще с большею справедливостью мы ныне должны бороться с новыми воззрениями на неограниченную свободу девиц. Для пояснения дела употребим сравнение. Есть любители белых голубей, которые для их движения выпускают их полетать по поднебесью и любуются их подъемом на большую высоту и красивым их кружением и кувырканьем в воздухе. Но эти любители с замиранием сердца смотрят, как бы не налетели на их голубиную стаю соколы и ястребы. Так же родители должны трепетать за безопасность дочерей своих, вылетающих на свободу, в виду современной распущенности молодых людей.

Но особенные затруднения встретит православный христианин, желающий вести практическую борьбу с пороками нашего века, в исполнении христианской обязанности относительно посещения богослужений. Образованных людей, сохранивших веру во Христа в сердцах своих, не трудно убедить в великой важности этой обязанности и ее нравственной пользе доводами учения христианского и напоминанием им об их собственном духовном опыте во время посещения богослужений, полученном в детстве; но трудно победить их предрассудки относительно препятствий, поставляемых этому святому делу порядком современной светской жизни. Что Господь призывает нас на церковные собрания своим обетованием быть посреде молящихся (Мат. 18, 20), что руководство в молитве церковных ектений, чтение из Слова Божия и дивные песнопения окрыляют в храме нашу молитву, что на Литургии благодатный свет совершаемого таинства Евхаристии озаряет наши души, что на всенощных бдениях в течение года нам напоминаются все события из жизни Христа Спасителя и рисуются перед нами в выразительных обрядах и церемониях, что, наконец, продолжительность богослужений приучает нас к духовному бдению во блаженном общении со Христом, – предстоящем нам в вечной жизни, – все это, говорим мы, поймут все неутратившие способности усвоят умом учение Спасителя и сердцем чувствовать благодатные посещения душ наших. Но предрассудки, и какие жалкие! подавляют все это. Говорят, время наше распределено условными обычаями света совсем не согласно с временами церковными. „Мы, по утрам, встаем поздно, потому что поздно ложимся в постель, и не успеваем собраться к обедне; во время всенощных мы обедаем“. – Итак, для Бога, для спасения своей души нельзя переменить часа пробуждения от сна и времени обеда, нельзя отказаться и от приглашения на обед во время всенощной? И такого подвига не в силах принять на себя современные христиане. На что же они способны, и какой труд могут вынесть для исправления грешных душ своих, какие жертвы могут принести Богу для приобретения Царствия Божия? Стыдно говорить об этом. Но еще хуже есть отговорки „ныне спектакль, поют знаменитые заграничные артисты, которых мы после не услышим, нам надо поехать в театр, где будет многочисленная публика». И вот по такой важной причине христианин говорит своему Спасителю, приглашающему его на молитву, как в притче евангельской говорят званные на вечерю: один, – я купил землю и мне нужно идти посмотреть ее; другой, – я купил пять пар волов, и иду испытать их; прошу тебя извини меня (Лук. 14). Но в этих-то случаях и есть благоприятное время ревнителю действительной борьбы за веру явить свое мужество и послушание воле Божией. Он должен сказать в душе: хотя во всех наших театрах будет греметь музыка, хотя артисты всего света приехали к нам, я должен идти в храм: „христианин есмь». Многие говорят еще в свое оправдание: „ведь театры ныне правительством разрешаются даже под большие праздники и в великий пост». Что противно вашей совести, и грешно перед Богом, на это никто не может дать вам разрешение. Вы свободны, никто вас силою не влечет в театр. В противлении этому разрешению и состоит ваша обязанность. Не лучше отговорка чиновников, устраивающих перед праздниками вечеринки на том основании, что они в течение недели трудились, что им нужен отдых. Какой же это отдых? Безсонная ночь, расстраивающая нервы игра, лишнее выпивание вина и тяжелые ужины, – это работа более обременительная, чем стояние в храме на всенощном бдении. На богослужениях устают телом, но в духе всегда выносят из храма духовное утешение; а эти любители неблаговременного отдыха устают от него больше, чем от работы, и на утро едва могут оправиться от головной боли. Они могут набрать много слов для своего оправдания, но их дело всегда остается для христианина постыдным. Я был, по обозрению епархии, в одном уездном городе на служении. За всенощною чуть не все жители города наполнили собор, паперть, и стояли даже на церковном погосте. Возвращаясь с служения в дом, вижу на всех улицах в невысоких домах, в ярко освященных комнатах, зеленые столы и отдыхающих чиновников. Вот думаю: в соборе вера, а тут образование. В одном селе на литургию также собрались почти все жители, желавшие видеть архиерейское служение. Но из шести мелкопоместных дворян, живущих близь самого села, не было ни одного. Не напрасно один русский анархист, проживающий заграницей, писал о России: „в ней легко было бы устроить республику на новых началах, да крестьяне мешают»⁴⁵. Да хранит Господь наших крестьян от чумы современных лжеучений!

Еще труднее христианскому деятелю бороться с лжеучителями на поприще других добродетелей, каковы: целомудрие, воздержание, благотворительность, скромная семейная жизнь и отчуждение от роскоши и т. под. Ныне так перепутаны понятия о добродетели, что людьми века сего часто явное зло называется добром, а добродетель искажением природы человеческой. Очевидно, в сердцах утрачено воспитываемое навыком тонкое христианское чувство „для различения добра и зла», о котором говорит Апостол Павел (Евр. 5, 14). .Так, целомудрие в юности до законного супружества признается несогласным с естественною потребностью и вредным для здоровья, пост и воздержание для укрощения страстей, называется напрасным истощением тела, частная милостыня Христа ради – за потворство нищенству, уклонение от праздных общественных собраний, от роскоши и безразсудных мод почитается невежественною отсталостью от века. Рассуждать в частности о всех подобных уклонениях от христианских воззрений значило бы вдаваться в безконечные споры и пререкания. Укажем общие христианские правила для оценки каждого рода истинных и мнимых добродетелей с нравственной стороны.

Современное ложное учение об эволюции, или самобытном происхождении мира из материи, с отрицанием веры в Бога, Творца и Промыслителя мира, и о безусловном, безостановочном движении мира и человечества к совершенству (прогресс) повело к отрицанию и искажению христианского учения о нравственности и добродетели. Оно же породило и множество дел, несправедливо признаваемых за добрые и безплодных для духа человеческого трудов – за добродетели. Для суждения об этих делах лжеучителей мы находим общее основание в наставлении Иисуса Христа: по плодам их узнаете их (Мат. 7, 16). В век материалистический вся деятельность сынов века сего принимает чувственный плотский характер. Посему, при оценке каждого нового предприятия, или учреждения, ставьте вопрос: что в этом деле имеется в виду для славы Божией, для пользы душ человеческих, для улучшения народной нравственности, по учению и заповедям Христовым? Если в нем ничего подобного нет, признавайте его по качеству не высшим культуры растений, или улучшения породы домашних животных. Если вам укажут в подобных делах на похвальные естественные свойства человеческие – любовь к красоте, к удобствам жизни, на естественную склонность оставлять потомству памятники современного искусства, причисляйте подобную деятельность к разряду тех занятий, которые в слове Божием называются суетою, т. е. напрасною тратою сил человеческих и лет краткой нашей жизни, – как говорит Давид: „только в Боге успокоивайся, душа моя! ибо на Него надежда моя. Народ! надейтесь на Него во всякое время; изливайте пред Ним сердце ваше. Бог нам прибежище. Сыны человеческие – только суета; сыны мужей -ложь; если положить их на весы, все они вместе легче пустоты» (Псал. 61, 8–10). Чтобы не ошибиться в суждении о делах человеческих, в забвении о Боге совершаемых, Давид молится: „отврати, Господи, очи мои, чтобы не видеть суеты; животвори меня на пути Твоем» (Псал. 118, 37).

Около дел чисто материалистического характера, не имеющих ни в своих целях, ни способах исполнения никакого нравственного значения, обыкновенно ютятся всякие пороки и преступления свойственные плотской жизни: своекорыстие, жажда к обогащению, хищение, обманы, грубые удовольствия и т. п. Быть участником, или пайщиком таких дел и предприятий, значит быть сообщником и в зле ими распространяемом среди народа.

Особое свойство деятелей на поприще этого материального прогресса есть чрезвычайная гордость. Вы непрестанно слышите: вот дело, которым по справедливости можно гордиться! Вот что составляет истинную славу нашего времени и увековечить память о нас в потомстве! Эта гордость заходит так далеко, что современные прогрессивные деятели почитают себя в праве рассуждать о высоком призвании нашего народа в качестве участника в прогрессивном движении всего человечества, и намечают особенные свойства славянского племени, которые разовьются и раскроются в будущем на удивление всего мира. А нам кажется, что по тем задаткам великих успехов, какие закладываются ныне деятелями нашего времени для будущих совершенств нашего народа, в сравнении с другими народами, нам нечем будет особенно отличаться. Что мы имеем своего, оригинального в современных делах наших, чего не заняли бы мы у западной Европы, и в чем народы Европы не превосходили бы нас? В философии, в науках естественных, в искусствах – живописи, ваяния, музыки, пения, сценических представлений? Во всем этом мы подражатели, ученики доселе, и идем позади своих учителей. Чем мы являемся теперь в среде народов, тем же будем и в последующих веках, так как народы Европы не будут же сидеть сложа руки и ждать, когда мы их превзойдем. Есть у нас великое преимущество пред Западною Европою, которое действительно сделало великою нашу отрасль славянского племени, называемую Россиею, и может еще более ее возвысить в будущем пред целым миром, но этого преимущества не хотят видеть и признать наши новые мыслители. Это православная вера, которую мы исповедуем, это святая Церковь, к которой мы принадлежим. Наша Церковь – славянское племя наше, по природе порывистое, впечатлительное, склонное к соперничеству и междоусобиям -укротила, смирила, выдержала, завалила и сделала мужественным, крепким, несокрушимым, действительно великим народом, который в будущем, при успехах истинного просвещения, может явить в себе пред целым миром еще высшие совершенства, при одном непременном условии: если останется верным своему православному исповеданию учения Христова и руководству своей Церкви. И вот наше время так счастливо, что мы своими глазами видим опыт этого совершенства православного христианина, явленного перед целым миром, притом никем иным, как благочестивейшим Государем нашим Императором Николаем Александровичем. Наши новые мыслители просмотрели этот опыт. Начинатель великого дела охранения мира в человечестве, учреждением всенародного совещания в Гааге, Государь явился идеальным представителем этого мирного расположения духа, в настоящую китайскую войну. Когда просвещенные правители Европы в борьбе с Китаем, одерживая победы, мстят ему за избиение соотечественников, и теперь стараются как можно больше взять с него военной контрибуции, наш Государь, не менее их оскорбленный, жалея убитых христиан, жалеет и несчастных ослепленных язычников и, не радуясь случаю обогатиться за счет побежденного врага, кормит в Пекине умирающих с голоду китайцев на свои средства рисом. Вот какие свойства русского народа действительно составят славу и силу его в будущем.

Великие затруднения в борьбе с современными пороками для ревнителя христианского благочестия представляют так называемые развлечения, или удовольствия, получившие ныне такую силу и значение, что они становятся рядом, если даже не выше, самого научного образования. Признавая в человеке все способности, силы и потребности, равными и имеющими одинаковые права на удовлетворение и развитие, современные материалисты – и инстинктивным влечениям человека к наслаждениям всякого рода, дают полный простор и свободу удовлетворения, посвящая им таланты, и труды, и время, и издержки. Поэтому, естественно, что как внутренняя борьба в каждом человеке между духом и плотью, требуемая христианством (Гал. 5, 17), ныне, с умножением чувственных наслаждений, затрудняется и осложняется, так и в целом обществе человеческом, между людьми, желающими жить по духу и быть „детьми Божиими» и теми, которые, но выражению Апостола, остаются „должниками плоти, чтобы жить по плоти» (Рим. 8, 12. 14), эта борьба становится до крайности трудною и упорною.

Не имея в настоящее время возможности входить в подробные рассуждения о значении увеселений для христианской жизни вообще, и в сравнительную оценку каждого рода в их нравственном отношении, мы предлагаем христианину заботливому о своем спасении обращаться чаще к своему сердцу и совести, в которых после каждого светского развлечения остается след более или менее глубокий. Если увеличивается у вас леность и рассеянность и слабеет склонность к полезному труду, если утрачивается расположение к самонаблюдению и заботливости о чистоте мыслей и желаний, если слово Божие неохотно приемлется сердцем и туго понимается умом, если на молитве одолевают соблазнительные помыслы и воспоминания, – ясно, что вы довольно вкусили от одуряющего напитка развлечений. Нужно отрезвляться, что требует труда и усиленного взывания к Господу об избавлении от опасности нравственного расслабления и развращения. Если же, по несчастью, от развлечений, так называемых благородных, вы увлеклись к грубым, плотским, если впали и в тяжкие плотские грехи, то кайтесь немедленно и просите у Господа помилования и благодатной помощи к исцелению раненой души. От людей же, и от мест, где вы получили духовные раны, бегите, по слову Самого Господа: „выйдите от среды их и отделитесь и не прикасайтесь к нечистотам; и Я прииму вас. И буду вам Отцом и вы будете моими сынами и дочерями, говорит Господь Вседержитель» (2Кор. 6. 17–18).

Я должен признаться, что в предположенном мною порядке слова, я подошел к самому трудному отделу, и чувствую смущение. Я должен говорить о плодах деятельной христианской борьбы против современных пороков и заблуждений, но где эта борьба и где борцы, мною приглашаемые из образованных классов нашего общества? Найдутся ли они? Отзовутся ли на наш вопль, подобный воплю воинов, одолеваемых врагом и зовущих к себе на помощь товарищей. Нападение врагов наших не словом только, но и делом усиливается с каждым днем; меч, брошенный Иисусом Христом на землю и поднятый сатаною, в виду нашем, как и в древней Церкви, сверкает в руках его служителей и поражает нас, а от нас деятельного отпора им нет: огонь ревности, по вере во Христа, возженный Господом, в сердцах наших гаснет. Мы в этой борьбе подобны воинству, в котором предводители запуганы и оробели, воины, самые отборные, перемешались с врагами и даже, как будто ночью, не узнают друг друга и поражают своих, плотные задние ряды борцов, в виде миллионов нашего простого народа, готовых в битву, не понимают откуда летят в них убийственные снаряды, кто их враги и куда они могли бы направить свои силы. Но мы говорим о вере, а это значит говорить о Боге, а говорить о Боге значит говорить о безконечной силе Господней, готовой на помощь по первому сердечному нашему призыванию: призови Мя в день скорби твоея и изму тя, говорит Господь, и прославиши Мя (Псал. 49, 15). Мы молимся: о Господи, спаси ны: о Господи, поспеши (Псал. 117, 25). И Он услышит нас: близ Господ всем призывающим Его, всем призывающим Его во истине (Псал. 144, 18), Господь знает своих (2Тим. 2. 19), знает, где они и кто они. И так, собирайтесь и становитесь в первые ряды воинов Христовых, образованные христиане, хранящие залог веры в сердцах своих. Плоды вашей борьбы явятся скоро и вы их увидите своими глазами, почувствуете своим сердцем; только будьте верны данному пред Господом обету и тверды в подвиге.

Первый плод, ощущаемый в сердцах христианами, вступающими в деятельную борьбу с пороками века, есть самосознание. Мы говорили, что многие из светских людей, живущих общею жизнью со всеми образованными людьми, хранят веру во Христа и даже любят свою Церковь. Если бы кто понудил их к отречению от этой веры, и если бы угрожала им опасность отречься от нее, – они ужаснулись бы. Но если бы попросить их исповедать свою веру, или дать в ней отчет, о котором говорит Апостол Петр (Пет. 3, 15), они смутились бы трудностью разобраться в своих убеждениях, так как сейчас обнаружилось бы, что к душам их прильнуло много из бродящих у нас мыслей, не согласных с учением православной Церкви, или из иных исповеданий христианских новых философских учений. Поэтому им необходимо испытать себя в вере и проверить свои мысли о предметах веры, по наставлению св. Апостола Павла; испытывайте самих себя в вере ли вы, самих себя исследывайте (2Кор. 13. 5). А эта проверка себя, по руководствам православной Церкви, скоро убедит их, как многого они не знали, и как многое понимали неправильно. В нравственной жизни, проведенной по обычаям света, если они и не найдут в себе значительных уклонений от заповедей Божиих; но, не доверяя себе, пусть молятся словами Псалмопевца: „испытай меня Боже, и узнай сердце мое; испытай меня и узнай помышления мои. И зри, не на опасном ли я пути, и направь меня на путь вечный» (Псал. 138. 23–24). Как велик этот первый плод, или первый шаг в их священной миссии, они узнают по опыту.

Далее, если из друзей и знакомых они найдут себе людей единомысленных и готовых пойти на подвиг вместе с ними, они, при немногих откровенных собеседованиях о важности предстоящего им дела, узнают силу слова Христа Спасителя: „где двое, или трое собраны во имя Мое, там и Я посреде их». (Мат. 18. 20). Они почувствуют, насколько эта беседа духовная питательнее и усладительнее пустых светских разговоров. Если при этом вспомнят обетование Иисуса Христа: „истинно говорю вам, что если двое из вас согласятся на земле просить о всяком деле, то чего бы не попросили, будет им от Отца моего небесного» (18, 19), если только они вспомнят об этом, надежда на успех святого дела, ими начинаемого, одушевит сердца их.

Скоро, очень скоро откроется изумленным очам их поразительная картина того самого света, в котором они вращались, и который называется „миром» в новом виде, т. е. в виде враждебном как „Царствию Божию», к которому они обращаются всем сердцем, так и к ним самим, хотя и они не перестают, по внешности, принадлежать к свету. При первых опытах перемены в их жизни, – из светской в христианскую, при тщательном посещении церковных богослужений, при перемене суетной жизни на скромную и т. п. поднимутся вопросы: что это за новые кружки? Что за секта? Чего они хотят? И пойдут пересуды, сплетни, насмешки, злословие, точь-в-точь, как было в первые века христианства со стороны язычников по отношению к христианам. Новые язычники нашего времени не будут снисходительнее древних. У нас не будет открытых гонений, не будет телесных истязаний и казней, но будут истязания нравственные, будут пытки сердечные в горделивых выходках, со стороны даже бывших друзей, в остротах и насмешках светского общества. У нас есть нещадная к истинным христианам печать, где появятся язвительные статьи, рисунки, карикатуры и пр. Это будет значить, что открылась действительная борьба не словом только, а и делом. Между двумя противными сторонами, как между двумя противными лагерями, ясно обозначится линия, разделяющая их, за которую переходить христиане не должны, а язычники если и пожелают, то только для нападения. Каково же будет внутреннее состояние деятельных борцов за веру Христову? Именно то, какое и должно быть у учеников Христовых, т. е. чувство, возвышающее христианина из состояния отдельности, разрозненности, в каком он был прежде, и как бы мертвенности, – в сознание общности и единства жизни верующих во Христа. Вспомните, как в первые века христианства, когда язычниками во время гонений были вырываемы из Церкви жертвы и влекомы были на заклание, вся Церковь провожала их со слезами и молитвами, чувствуя, что от тела ее отрывался живой член и она вся болела и страдала. Это чувство единства жизни нашей с единокровными и единомысленными с нами людьми, как сродное душе человеческой, ясно проявляется у нас в общей любви нашего народа к Отечеству. Вспомните из истории нашей войны 1812 года то одушевление и рвение на защиту Отечества, которое охватило тогда весь народ русский. Читали ли вы, как в последнюю турецкую войну одушевляли наших несравненных воинов, разбивавшихся на небольшие отряды, крики товарищей: „наших бьют» и заставляли лететь к ним на помощь, не считая своих рядов и не разбирая опасностей. Такое же чувство обымет и душу христианина, делающего в деятельной борьбе за веру причастников общей печали о бедственном современном состоянии нашей Церкви и Отечества в нравственном отношении. Это чувство-оживотворяющее, возбуждающее к деятельности и вызывающее на труды и жертвы. Это уже прекрасный плод, это залог успеха в дальнейшей деятельности. В этом духовном возбуждении не окажутся неожиданными и страшными и гонения, и лишения, и страдания. Тогда будет совершенно понятно и слово Христа Спасителя: „блаженны вы, когда будут поносить вас и гнать и всячески несправедливо злословить за Меня. Радуйтесь и веселитесь, ибо велика ваша награда на небесах; так гнали и пророков, бывших прежде вас» (Мат. 5, 11–12); Это не значит, что ученики Христовы могут питаться и утешаться только мыслями о награде, ожидающей их в вечной жизни, и что до того времени сердца их будут сухи н душа мрачны. Нет. Радость о Господе, уготованная верующим на небесах, всегда начинается на земле; она объемлет сердце воина Христова в минуты страдания, как и: сердце воина; подвизающегося за отечество. Этот последний, раненый в сражении, утешается мыслью об одержанной победе и обменом мыслей и воспоминаний о битве в беседе с товарищами. В действительности и животворности этого чувства удостоверяют нас Свв. Апостолы, призванные в синедрион иудейский к суду за проповедь о Христе, только что им запрещенную. Их били, подтвердив запрещения, „они же пошли из синедриона, радуясь, что за имя Господа Иисуса удостоились принять безчестие» (Деян. 7, 40–41).

Это внутреннее чувство возрастает и плоды борьбы подвижников за Христа умножаются по мере продолжения и расширения их деятельности во внешней жизни. Начнем с семейного положения. Известно, что пример твердого в правилах христианской жизни и поведении даже служителя в семействе во всех его членах возбуждает к нему уважение и сдерживает всех, и готовых посмеяться над ним⁴⁶. Естественно, что такие примеры в лице отца и матери или брата и сестры должны производить еще более сильное впечатление, и то разделение в семействах, о котором предсказал Господь, таким образом, превращается в деятельную, хотя и молчаливую борьбу. И один образец истинно христианской жизни в семье не останется безследным. Он пристыдит членов семьи разглагольствующих о новых идеях, рассеянных и распущенных. Младшие дети, невинные и неиспорченные, всегда сравнят лучшую сестру, или брата с худшим, и будут на стороне первых. А добрый пример родителей без сомнения превысит всех. Здесь зародыш возрождения наших образованных семейств, в большинстве до крайности расстроенных. Языческий ритор Ливаний с восторгом восклицал „что за жены у христиан»! удивляясь их добродетелям и нравственной красоте, а ныне он сказал бы тоже в противоположном смысле. Нельзя без скорби слышать от матерей семейств ответ на замечание: пора вам отдавать дочь замуж: „за кого ныне отдашь? Что за женихи! Отдать на погибель». С другой стороны нельзя без глубокого негодования слышать от распущенных молодых людей ответы на совет: пора вам жениться, – произносимые с гордостью: „это лотерея!» То есть они свободны вести безпутную жизнь, потому что невесты тоже небезупречны. Они считают себя даже свободными от труда поискать достойную им невесту. Печальное положение!

В общественной жизни направление христиан, по изложенным нами выше условиям согласования ее с учением христианским, окажет безчисленные добрые плоды, если Господь воздвигнет на это поприще достойных и твёрдых деятелей. Где бы пи пало благодатное семя этой жизни, – в высших ли сферах нашего общества, в средних ли сословиях, в близких ли слоях к простому народу, – где бы ни образовался этот кружок ревнителей благочестия, везде немедленно явится благотворное влияние их деятельности на окружающих. Правительствам легко будет выбирать себе сотрудников, – не из говорунов и бойких литераторов, а, по выражению Св. Апостола „в добрых делах свидетельствуемых» (1Тим. 5, 10). Здесь ошибки в выборе не будет. И в общественных собраниях, думах, земствах скоро дадут себя знать подвижники христиане. Они, конечно, будут молчаливее людей либеральных, но, зная их христианскую жизнь и неразлучное с нею здравомыслие и, признавая их за людей честных, их попросят говорить, и станут прислушиваться к словам их. Они будут вожделенны во всех банковых и коммерческих учреждениях и предприятиях, потому что не будут делать подлогов и скрываться с похищенными деньгами. Но дальнейшее развитие этих мыслей каждый русский человек, знающий положение нашего отечества, сделает сам для себя.

Извиняясь за продолжительность слова, я чувствую потребность извиниться и в необычной мольбе, обращенной мною к образованным христианам об открытии деятельной борьбы за благо Церкви и отечества. Моя мольба ничего не значит, и я не решился бы высказать ее, как необычную в наше время, в лице служителя Церкви, но я только следую примеру Св. Апостола Павла, который молит верующих обратиться на путь благочестия даже от Имени Божия: „молю вас, братие, именем Господа Иисуса Христа» (1Кор. 1, 10). „Умоляю Вас милосердием Божиим» (Рим. 12. 6). „Мы посланники от имени Христова, и, как бы сам Бог увещевает чрез нас, от имени Христова просим: примиритесь с Богом» (2Кор. 5, 20).

Заключим словами того же Св. Апостола: „наконец, братие мои, что только истинно, что честно, что справедливо, что чисто, что любезно, что достохвально, что только добродетель и похвала, о том помышляйте. И мир Божий, который превыше всякого ума, соблюдает сердца ваши и помышления ваши во Христе Иисусе» (Фил. 4, 7. 8).