Глава XIII

25. Кто же будет так глух к апостольскому голосу, кто будет столь неразумен, а вернее сказать – безумен, кто, не зная, что говорит, отважится назвать закон благодатью, если тот, кто знал, что говорил, восклицает: Вы, оправдывая себя законом, отпали от благодати? Итак, если закон – это не благодать, поскольку в деле исполнения закона не может помогать сам этот закон, но [помогает лишь] благодать, то неужто будет благодатью природа? Ведь пелагиане отваживаются говорить и то, что природа есть благодать, – [та природа], в которой мы сотворены таким образом, что имеем разумный ум, благодаря которому способны мыслить. Мы созданы [в этой природе] по образу Божию, чтобы господствовать над рыбами морскими, и птицами небесными, и над всеми пресмыкающимися по земле животными. Но это вовсе не та благодать, которую апостол называет [происходящей] через веру во Иисуса Христа. Ведь ясно, что эта природа общая у нас даже с нечестивыми и неверными, а благодать, [происходящая] через веру во Иисуса Христа, свойственна лишь тем, у кого есть эта самая вера. Ибо не во всех вера¹³⁸. Наконец, как тем, кто, желая оправдаться в законе, отпали от благодати, апостол справедливо говорит: Если праведность от закона, то Христос напрасно умер¹³⁹, так может он и этим, полагающим, что благодать, которую преподает и воспринимает вера во Христа, есть наша природа, вполне справедливо сказать: «Если праведность от природы, то Христос напрасно умер». Ибо был уже здесь закон – и не оправдывал, была уже здесь природа – и не оправдывала, а потому не напрасно умер Христос, но с той целью, чтобы и закон был исполнен Тем, Кто сказал: Я пришел не разрушить, но исполнить¹⁴⁰, и природа, погубленная Адамом, была восстановлена Тем, Кто сказал, что Он пришел взыскать и спасти погибшее¹⁴¹. Веровали в это Его пришествие уже и праотцы, возлюбившие Бога.

26. Говорят также [наши противники], что благодать Божия, дарованная по вере во Иисуса Христа, не будучи ни законом, ни природой, способна лишь на то, чтобы отпускать предшествующие грехи, но не на то, чтобы предотвращать будущие или одолевать нападающие. Но если бы это было истинно, то в молитве Господней, сказав: И прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим, мы не добавляли бы: И не введи нас в искушение¹⁴². Ведь сперва мы просим, чтобы грехи были оставлены нам, а затем чтобы они были удалены от нас или побеждены нами. Незачем было бы просить этого у Небесного Отца, если бы мы могли осуществить это силой человеческой воли. Так что я побуждаю и очень прошу Любовь Вашу, чтобы вы прочли книгу блаженного Киприана, которую написал он О молитве Господней, и прочтя, насколько дарует Свою помощь Господь, уразумели и утвердили в памяти. Здесь вы увидите, что он взывает к свободному решению тех, кого укрепляет изложением своей речи, [причем так взывает], что показывает необходимость испрашивать в молитве даже и то, что закон предлагает для исполнения. Последнее совершалось бы совершенно напрасно, если бы для подобных дел было достаточно только одной человеческой воли, без всякой Божественной помощи.