Старец Даниил Катунакский. Ангельское житие

Содержание

От издателей

От переводчика

От издателей

A­γιον Όρος, Святая Гора, Святой Афон – земной рай, дивная обитель блаженных, страна мужей преподобных, овеянная славой непобедимая твердыня Вселенского Православия.

Под благодатным покровом Пресвятой Богородицы столетие за столетием сонмы честных отцов, отважных воинов Христовых, в бесчисленных монастырях, келлиях и каливах творя свой высокий подвиг, работали Господеви, мужественно превозмогая и тяжкие телесные недуги, и гибельные духовные искушения.

И ныне боголюбцы афонские бесстрашно оберегают чистоту Православия, решительно противостоя и дерзким еретическим притязаниям на истину, и церковному неообновленчеству, живо ополчась на диавольские страсти современного, скорого на грехи, мира. И ныне Афон – этот цветущий оазис в бесплодной пустыне всеобщей и повсеместной развращенности – является домом молитвы (Мф. 21, 13), священным для всей православной ойкумены, для каждого православного христианина. И ныне Святая Гора – царство нелицемерного покаяния и беспрекословного послушания, земля радостотворных слез и непрестанной молитвы – место служения сосудов избранных (ср.:Деян. 9, 15).

Но Афон – это не только первый удел Богородицы, не только оплот правой веры, не только благословенный вертоград, это еще и знаменитый скрипторий, в котором созданы удивительные письменные памятники благочестия.

Именно на священных кручах Афона затеплилась свеча православного возрождения: трудами святых Макария Коринфского († 1805, память 17/30 апреля) и Никодима Святогорца († 1809, память 1/14 июля) на Афоне была собрана бессмертная Φιλοκαλία («Добротолюбие»), «неложный путеводитель к созерцанию» и «орудие обожения».

Перевод этой поразительной книги на славянский язык, совершенный преподобным Паисием Величковским († 1794, память 15/28 ноября), в свое время подвизавшимся на Святой Горе, содействовал обновлению жизни монастырей, а русский перевод, сделанный святителем Феофаном Затворником († 1894, память 10/23 января), много способствовал духовному просвещению народа, подъему христианской общественной жизни и расцвету национального богословствования на Руси.

Такое влияние на религиозное бытие самых разных православных народов неудивительно, ибо сами святогорцы говорят, что Святая Гора – не место (τόπος), а образ (τρόπος) жизни. Говорят еще и так: «Если ты настоящий, подлинный монах, то, где бы ты ни был, Афон для тебя везде».

Несмотря на бесконечную череду испытаний: набеги морских разбойников, пожары и землетрясения, глумливое неистовство иконоборцев и еретиков, вандализм римокатоликов, гибель византийской государственности,– несмотря и на трагические годы почти пятисотлетнего агарянского ига, Афон выстоял и победил, Афон был и остался великой школой Божественного опыта для всех православных христиан.

Среди выдающихся подвижников, «зде просиявших», звездой первой величины является старец Даниил (Димитриос Димитриадис) Катунакский (1846–1929), один из самых замечательных представителей афонского монашества конца XIX – начала XX века, основатель монашеской общины в Катунаках, великий исихаст и неукротимый воитель духа. С детства обладая блестящими умственными дарованиями и высокой нравственностью, Димитриос весьма рано приобщился к священным истинам Православия; как раз Φιλοκαλία сему способствовала, причем настолько, что будущий старец выучил знаменитую книгу почти наизусть. И после этого Святая Гора сделалась для Димитриоса воистину землей обетованной.

Аскетическая настроенность юноши привела его к решению оставить мир, причем необоримое влечение к монашеству было столь велико, что юный Димитриос тайком бежал из дома; впрочем, некоторое время спустя явившись к родному очагу, юноша немедленно припал к стопам нежно любимой им матери и тут же получил ее горячее благословение на служение Господу. И началась для Димитриоса νέος βίος, новая жизнь, сначала в послушниках, а потом, когда Димитриос со священным трепетом восприял иночество, и в монахах. До середины 70-х годов отец Даниил подвизался в Свято-Пантелеимонове монастыре (Русике), в 1875–1880 годах в Ватопеде, а с 1881 года в исихастской каливе в Катунаках, где и провел в пустыннических подвигах сорок восемь лет, сочетая неукоснительное следование вековечным традициям иноческого правила со вседневным чтением и рукоделием. К месту сказать, еще в Русике отец Даниил стал осваивать благородное ремесло иконописания. Возобновил он занятия иконописью и в своей каливе, чем положил начало Дому иконописи.

Мученик совести и ревнитель святоотеческих установлений, отец Даниил все свои великие духовные дары, в том числе и дар предвидения, направил к тому, чтобы стать «выдающимся и многоопытным духовником. Глубокий и чистый ум, доскональное знание аскетических писаний, великая любовь ко всякой притекающей душе, безмерная кротость и смирение образовали в нем дивный пастырский дар, помогавший собеседнику не только раскрывать свою душу, но и внимать спасительным советам». Это принесло отцу Даниилу славу многомудрого и духовно одаренного наставника. Вокруг старца стали собираться братия. Со временем община так выросла, что в 1904–1905 годах в Катунаках были возведены новое здание исихастирия и храм во имя Всех преподобных Отцов, на Святой Горе подвизавшихся.

Старец явился и плодовитейшим духовным писателем. Как трудолюбивая пчела служил он сокровищнице святоотеческой письменности и оставил нам множество сочинений, посвященных самым разным вопросам. Среди них немало отразительных, противоеретических писаний, например «Против хилиастов», «Против евангеликов», «Против армян», «Беседа католического священника с православным», «О спасении еретиков и неправославных», «Обличение противников Священного Предания»; в других работах старец обращается к богословской и социальной проблематике – это «Письмо о пощении», «О таинстве Божественной Евхаристии», «О святых иконах», «Против социалистов», «О нравах и обычаях Америки» и подобные.

В настоящем издании, помимо Жизнеописания старца, печатаются его сочинения о монашестве, в том числе «Устав общежительного пребывания на основании святых определений Церкви Христовой» (1910), «Наставление желающему восприять великий и ангельский образ монашества», «Изъяснение великого ангельского образа» (1924). В последнем сочинении старец между прочим пишет: «Монашеское жительство – не собрание отвлеченных идей, не род безумного учения, но восхождение к небесному состоянию при бого-просвещенном руководстве и подвиге с рассуждением».

В книге помещен и ряд писем старца, среди которых, на наш взгляд, особое значение, при нынешнем состоянии некоторых православных умов, имеют письма, посвященные «прельщениям» и борьбе с ними («Об отвержении мечтаний. Ответ монаха Даниила Маркиану-монаху» (1918) и «Об умной молитве. Письмо старца Даниила Каллистрату» (1916)). В последнем письме особенно любопытны тонкие размышления старца «о части деятельной и части созерцательной»,– размышления, весьма актуальные в настоящее время, ибо даже многоопытный подвижник может поторопиться в желании достичь чаемого совершенства и, соблазнившись, погрешит против аскетической традиции и погибнет.

В заключение публикуются письма святителя Нектария, митрополита Пентапольского († 1920, память 9/22 ноября), светоча Православия, одного из наиболее почитаемых греческих святых, духовного друга старца Даниила. Нет, не оскуде преподобный (Пс. 11, 2), не оскудела благодатными дарами Святая Гора, прославленная держава монахов – подвижников, аскетов, молитвенников, угодников Божиих,– грозная цитадель христианства, молитвенница за весь мир. И маленький скит-исихастирий Даниилеев, основанный приснопамятным отцом Даниилом,– всё смиренное братство скита, все мужи духоносные,– строго прилежит молитве, твердо следует Писанию и Преданию и свято чтит заветы великого старца-афонита, неложного свидетеля о Господе нашем Иисусе Христе.

А над скитом, над всем Афоном держит Свой покров Хранительница Святой Горы, Великая Заступница наша, Пресвятая Богородица.

Издательство надеется, что книга, в которой помещены и Жизнеописание старца Даниила Катунакского, и его сочинения, будет с интересом и любовью встречена самыми широкими кругами православных читателей.

От переводчика

Цитаты из Ветхого Завета приводятся по-церковнославянски, так как Синодальныйрусский перевод, выполненный с древнееврейского и арамейского языков, нередко расходится с греческим текстом Септуагинты («переводом Семидесяти»); новозаветные тексты приведены в Синодальном русском переводе.

Цитаты из святоотеческих творений всюду, где это было возможно, даны по имеющимся русским переводам. Лишь в отдельных случаях мы сочли необходимым предложить собственный перевод. Это относится к текстам следующих отцов:

– преподобного Иоанна Кассиана Римлянина,– поскольку старец Даниил цитирует тексты преподобного по греческому «Добротолюбию», русские же переводы (епископа Петра (Екатериновского)) выполнены с латинского оригинала;

– блаженного Диадоха Фотикийского, преподобных Каллиста Ксанфопула и

Игнатия Ксанфопула,– поскольку переводы их текстов святителем Феофаном Затворником местами приближаются к свободному переложению;

– преподобного Григория Синаита,– поскольку вообще весьма добротный перевод текстов преподобного, сделанный епископом Вениамином (Миловым), в приводимом месте не вполне точен.

Когда представлялось затруднительным определить местоположение выдержки в конкретном сочинении данного автора или среди других его текстов, использовалась помета: «Цитата не установлена»; при невыясненной принадлежности текста – помета: «Источник не установлен».

Ввиду того что в книгах о Святой Горе, вышедших за последние годы в России, основные типы монашеских жилищ нередко определяются по-разному, мы, не желая умножать разнобоя, сочли целесообразным выписать соответствующие определения из статьи «Афон», помещенной в современной «Православной энциклопедии», в надежде, что они будут признаны наиболее авторитетными (курсив, полужирный курсив, купюры, означенные отточиями, некоторые знаки ударения и препинания, некоторые раскрытые сокращения, а также греческое написание слова «исихастирии» – наши):

Келлии ( κελλία) представляют собой отдельные монашеские жилища, обычно это двух – или трехэтажное здание с пристроенным к нему храмом. Главенствующий монастырь уступает келлии за определенную плату посредством оформления долгового соглашения в преемственное владение малым общинам, состоящим из старца и 2–3 его учеников, составляющих синодию... Келлиоты живут своим трудом, возделывая виноградники, масличные сады и огороды на приписанных к келлиям земельных участках... Каливы (καλύβαι– хижины) являются жилыми постройками небольших размеров и в отличие от келлий не имеют земельных участков. Каливиты занимаются рукоделием или выполняют за определенную плату работы для других обителей. Группы калив образуют небольшие поселки... Кафизмы (καθίσµατα– седалища) – небольшие жилища, расположенные близ монастырей и находящиеся на их содержании. Обычно здесь уединяются подвижники, достигшие высот созерцательной жизни... Исихастирии (ησυχαστήρια– места безмолвия)... находятся в пустынных и труднодоступных местностях... где в уединении или с одним братом-сподвижником подвизаются отшельники (Афон // Православная энциклопедия. М, 2002. Т. 4. С. 106–107).

Из Жизнеописания старца Даниила Катунакского хорошо видно, что перечисленные типы монашеских жилищ на практике не всегда бытовали в чистом и «беспримесном» виде. Так, созданное старцем поселение именуется то каливой, то исихастирием. Далее, хотя каливы, в отличие от келлий, не имеют, как сказано выше, земельных участков, послушники отца Даниила разводят огород и плодовый сад.

И они же составляют синодию, численность которой, судя по всему, превосходит указанную выше для келлий и тем более для исихастириев. А монахи-болгары, в чьей кафизме проходил послушание будущий старец Даниил, зарабатывают на пропитание рукоделием, не отличаясь в этом от классических каливитов.