Некоторые предварительные сведения из общего Введения в книги Свящ. Писания и из Свящ. Герменевтики

Сведения из общ Введения (Исагогики) в Свящ. Писание.

§ 1. Понятие о Свящ. Писании вообще. – Под именем Священного Писания разумеются книги, написанные святыми мужами, пророками и апостолами, по вдохновению от Святого Духа и содержания в себе божественное откровение о домостроительстве Церкви Божией на земле.

§ 2. Употребительнейшия наименования всего состава священных книг. – В самом Свящ. Писании встречаются различные наименования состава, или сборника означенных книг. Самое древнее название, усвоенное этим книгам еще в Церкви иудейской, такое: писание (γραφὴ), или святые писания (γραφαὶ ὰγίαι), или священные писания (ὶεραγράμματα). Это видно из того, что Иисус Христос в разговорах с иудеями часто называл священные книги Ветхого Завета указанным именем писаний (см. напр. Мф.22:29). Тем же именем их называли и апостолы (2Тим.3:15; Рим.1:2; 2Пет.1:20).

Название свящ. книг просто «писанием» означает в данном случае преимущество их пред всякого рода писаниями. Другое древнее название состава священных книг, это – «завет», или «книга завета» (βίβλος διαθήκης), какое название встречается еще у Сираха (XXIV, 25) и в первой книге Маккавейской (I, 57). У писателей Нового Завета, именно у ап. Павла, состав священных ветхозаветнык книг (в отличие от новозаветных) называется «Ветхим Заветом» (2Кор.3:14)¹. Еще часто мы встречаем в Свящ. Писании наименование священных ветхозаветных книг «законом» (Ин.12:34) или: закон, пророки и псалмы (Лк.24:44). Законом собственно называется Пятокнижие Моисеево. У св. отцов Свящ. Писание называется «книгами Ветхого и Нового Завета», или просто «заветом», «писанием» и др. Нынешнее общеупотребительное название сборника всех священных книг Библею (от греч. βιβλία) – происхождения позднейшего оно в первый раз встречается у св. Иоанна Златоуста и означает «книги» по преимуществу.

§ 3. Разделение священных книг – По времени происхождения своего, все священные книги разделяются на два состава, или собрания: на книги Ветхого Завета и книги Нового Завета, Под именем книг Ветхого Завета разумеются книги, написанные до рождества Христова, в разные времена от Моисея до Ездры и пр. Малахии (1600–400 л. до Р. X.), святыми пророками по вдохновению от Св. Духа и содержащие в себе божественное откровение о домостроительстве Церкви ветхозаветной, откровение, подготовлявшее членов этой Церкви к принятию грядущего Мессии. Под именем же книг Нового Завета разумеются книги, написанные по вдохновению от Св. Духа апостолами и их сотрудниками в первый век по рождестве Христове (42–100 г.) и содержащие в себе, конечное откровение Божие о домостроительстве Церкви воинствующей на земле.

Священные книги того и другого состава еще разделяются по своему содержанию на, четыре отдела: а) на книги законоположительные, б) исторические, в) учительные и г) пророческие.

Примеч. – Исчисление книг по отделам как Ветхого, так и Нового Завета см. в «Простр. Христ. Катехизис», в отделе «о Свящ. Писании в особенности».

Наконец книги Ветхого Завета кроме того разделяются по своему достоинству на канонические и неканонические.

Каноническими (от греч. κανὼν – правило, руководство, см. Галκ.6:16; Фил.3:16) книгами называются те, которые по своему божественному достоинству могут и должны служить для верующих неизменным правилом их веры и благочестивой деятельности, за каковые, как за боговдохновенные, они и признаны Вселенскою Церковью.² Неканоническими же книгами Ветхого Завета называются те которые хотя вошли в состав, или общий сборник священных книг, но Церковью не признаны за боговдохновеные, а посему и не могут быть божественным, всегда обязательным правилом или руководством веры и благочестивой деятельности.

Счет канонических книг Ветхого Завета различен ныне у Евреев и у христиан. Талмуд считает 24-ре книги, по числу букв греческого алфавита, а христианская Церковь, по примеру древне-иудейской, считает 22 книги, по числу букв еврейского алфавита, соединяя при этом некоторые книги и по нескольку в одну книгу, именно: 1) Бытия, 2) Исхода, 3) Левит, 4) книга Числ, 5) Второзаконие, 6) книга, Иисуса Навина, 7) книга Судей и Руфь, 8) первая и вторая книги Царств, 9) третья и четвертая – Царств. 10) книги Паралипоменон, 11) книга первая Ездры и книга Неемии,. 12) Есфирь, 13) книга Иова, 14) Псалтирь, 15) книга Притчей, 16) Екклесиаст, 17) Песнь Песней. 18) книга пр. Исаии, 19) книга пр. Иеремии и ее добавление – Плач, 20) книга пр. Иезекииля. 21) книга пр. Даниила и 22) книга двенадцати пророков. По заглавиям же всех канонических книг Ветхого Завета 39³. Кроме того, в составе нашей славянской Библии находятся 9 отдельных книг неканонических: книга Товита, Иудифь, книга Премудрости Соломоновой, Премудрости Иисуса сына Сирахова. вторая и третья книги Ездры, первая, вторая и третья книги Маккавейские, и в канонических книгах находятся места и целые книги неканонические: 1) во второй кн. Пар. после главы XXXVI-ой «Молитва Манассии», 2) в книге Есфирь отделы, необозначенные стихами, 3) в кн. пр. Даниила гл. III, 24–91, XIII и XIV, 4) в кн. пр. Иеремии «Послание Иеремиино» и кн. пр. Варуха, 5) в книге Иова добавление в конце последней главы и 6) в Псалтири по CLI. Книг Нового Завета 27; все они канонические.

§ 4. Главный предмет всего Священного Писания. – Главный предмет Свящ. Писания как Ветхого, так и Нового Завета один, именно: божественное домостроительство Церкви Божией на земле, или спасение согрешивших людей чрез воплощение Сына Божия. Этот предмет, который есть вместе и цель Свящ. Писания, раскрывается и преследуется в описаниях исторических событий, в пророчествах, в нравоучений и вероучении.

§ 5. Первоначальный текст Свящ. Писания. – Все книги канонические Ветхого Завета первоначально написаны на еврейском языке. Но в этом языке священных книг Евреев мы замечаем два периода, разделяемые великою эпохою плена вавилонского. Те, священные книги, которые явились до плена, написаны на чистом древнееврейском языке, а те, происхождение которых относится к плену вавилонскому и ко времени после плена, носят на себе сильное влияние (в лексическом и грамматическом отношении) языка халдейского, к которому так привыкли иудеи во время 70-ти летнего пребывания в Вавилоне. В книгах последнего происхождения встречаются даже целые главы, написанные на халдейском языке, именно: Дан.2:4–7, 28; 1Езд.4:8–V, 12 и VI, 12–25 и Иep.10:11. Из неканонических книг некоторые написаны на еврейском, а некоторые на греческом языке. Все они дошли до нас только на греческом языке в составе Библии по переводу LXX-ти, а 3-я книга Ездры даже только на латинском языке.

Подлинный первоначальный язык священных книг Нового Завета – греческий, исключая Евангелия от Матфея, которое первоначально было написано на еврейском языке, но подлинник его затерян.

§ 6. Сведения о важнейших переводах Свящ. Писания. – С древнейших времен книги Свящ. Писания были переводимы на разные языки, так что ныне Библия есть самая распространенная книга на всех языках многочисленных народов и племен земного шара. В деле критики относительно подлинности и неповрежденности священного текста и в деле изъяснения смысла его имеют значение только древнейшие и главнейшие переводы Свящ. Писания, а для нас кроме того имеют важность переводы славянский и русский. Посему мы рассмотрим только эти главнейшие переводы Свяш. Писания и во-первых переводы одного Ветхого Завета, а во-вторых переводы Ветхого и Нового Завета вместе.

1. Перевод LXX-ти. – Древнейший из сохранившихся до нас переводов Ветхого Завета есть греческий, александрийский перевод LXX-ти, сделанный за 270 л. до Р. X. О происхождении этого перевода существует следующее сказание некоего Аристея, которого считают иудейским прозелитом и который сам себя называешь начальником стражи Птолемея Филадельфа и принимал сам лично участие в деле перевода. Египетский царь Птоломей Филадельф, желая собрать в своей знаменитой библиотеке и издать законодательные памятники разных народов, повелел с этою целью перевести книги иудейского Закона на греческий язык. За переводчиками обратились к иерусалимскому первосвященнику Елеазару, который избрал из каждого колена по 6-ти ученейших мужей и послал их в Египет, вручивши им кодекс Моисеева закона, написанный на пергамене золотыми буквами. Эти 72 толковника, или переводчика, на острове Фаросе, в присутствии и под наблюдением библиотекаря Димитрия Фалерейского, совершили перевод книг Моисеевых в продолжении 72 дней. Переводчики с соизволения царя читали свой перевод пред собранием александрийских иудеев⁴.

Из этого рассказа и из свидетельства Филона и Флавия видно, что на этот раз были переведены только книги Моисеевы. Но если и так, то все-таки с достоверностью можно предположить, что вскоре за сим и все книги канонические Ветхого Завета были переведены в Александрии на греческий язык тамошними иудеями эллинистами; потому что уже, напр., писатель книги Премудрости Соломоновой читал (приблизительно за 200 л. до Р. X.) в греческом переводе пророков (Прем.2:12 сл. Ис.3:10 по переводу LXX-ти и с подлинником), а переводчик книги Премудрости Иисуса сына Сирахова свидетельствует (приблизительно за 200 слишком лет до Р. X.) в прологе следующее: «не равную имеет силу одно и тоже читаемое на еврейском и переведенное на другой язык; так даже и самый закон и пророчества и прочие книги не мало имеют отличия (т. е. отличия от перевода их греческого), читаемые в подлиннике». В состав этого перевода, известного под именем LXX-ти толковников, вошли и известные неканонические книги Ветхого Завета, которые и дошли до нас большею частью только в этом переводе.

Важность этого перевода. – Глубокая древность этого перевода, участие в нем как палестинских. так и александрийских иудеев, придали ему еще в Церкви иудейской одинаковую важность и авторитетность наравне с подлинным текстом еврейским. У восточных христиан перевод LXX-ти получил авторитетность даже большую, частью самый еврейский подлинник: потому что в Евангелиях сам Иисус Христос и апостолы в своих писаниях приводят большею частью текст Свящ. Писания Ветхого Завета по переводу LXX-ти, а не по подлиннику. По отношению к подлиннику этот перевод не всегда точен буквально, напротив, в нем часто вероучительная мысль, или пророчество передаются с отступлением от подлинника, в выражениях иногда более ясных и определенных; так как переводчики, не придерживаясь буквы подлинника, старались передать мысль его. Но это именно и составляет достоинство этого перевода; потому что в нем вероучительные мысли и пророчества переданы вполне верно, что непререкаемо засвидетельствовано авторитетами самого Иисуса Христа, Его апостолов и Вселенской Церкви.

Примечание. – Кроме перевода LXX-ти известно еще несколько переводов Ветхого Завета на греческий язык, сделанных после Р. X., именно:

а. Переводя Акилы (иудейск прозелита, из Синона), сделанный в 128 г. по Р. X. Он составлен для живших между Греками Иудеев и принят ими с особенным одобрением. Отличается буквальною верностью подлиннику.

б. Перевод Симмаха (родом самарянина, потом иудействующего христианина, т. е. Евионея) сделан в конце II в. В противоположность переводу Акилы, Симмах не буквально придерживался подлинника и передавал смысл подлинника изящным греческим языком. Перевод этот был в употреблении у христиан: сохранился только в отрывках.

в. Перевод Феодотиона (из Ефеса, ученика Мариона Евионея, а потом иудейского прозелита) явился около 176 г. Переводчик держался LXX-ти, как образца, следуя ему почти шаг за шагом, исключая тех мест, где ему казалось, что перевод LXX-ти далеко разнился с подлинником. Менее свободный в своем отношении к подлиннику, чем Симмах, Феодотион не так буквален, как Акила.

Эти три перевода не были в церковном употреблении у христиан православных. Феодотионов перевод впрочем был в домашнем употреблении у христиан, и даже его перевод книги пр. Даниила вошел в общее церковное употребление.

г. Кроме этих переводов, были известны в III веке еще три греческих перевода Ветхого Завета неизвестных авторов, и носящие название пятого, шестого и седьмого переводов по тому месту, которое они занимают в экземплярах Оригена. По Иерониму, авторами пятого и седьмого были Иудеи, а шестого – христианин. Все три содержат псалмы и малых пророков; пятый и шестой кроме того – Пятокнижие и Песнь-Песней, а пятый и седьмой еще – две последние книги Царств.

2) Таргумы. – Кроме греческих переводов, известны переводы одного Ветхого Завета на халдейский язык, так называемые таргумы. Таргумы (таргум значит «перевод», «толкование») суть переводы – парафразы еврейского текста Ветхого Завета на халдейский язык, сделанные для Евреев, забывших после плена вавилонского свой древний язык и говоривших на языке халдейском. Начало появления подобных переложений еврейского текста на халдейский язык можно относить к первым Маккавеям. Но известные нам ныне таргумы восходят не ранее, как к последнему веку пред рождеством Христовым и еще к позднейшему времени. Из восьми известных ныне таргумов замечательнейшие суть: таргум Онкелоса (на Пятокнижие), товарища ап. Павлу по школе Гамалиила, отличающийся верностью подлиннику и чистотою языка, и – таргум Ионафана (современника Христу) на пророков, именно на книги: Иисуса Навина, Судей, Царств, Исаии, Иеремии, Иезекииля и 12-ти пророков. Этот таргум также, как и таргум Онкелоса, отличается верностью подлиннику и чистотою языка, но в него вошло впоследствии много талмудических басней.

Из переводов всего Свящ. Писашя как Ветхого, так и Нового Завета, замечательны: сирский – Пешито, латинский – Вульгата, славянский и русский.

8. Пешито. – Сирский перевод книг Ветхого Завета, отличающийся простотою и близостью к еврейскому подлиннику, начался еще до христианской эры и вероятно был сделан еще Иудеями. По разности слога и приемов перевода, какая (разность) замечается в отдельных книгах этого перевода, нужно предположить, что над ним трудились многие переводчики. Кроме того, книги Ветхого Завета переводились на сирский язык и с перевода LXX-ти. Но полный перевод на сирский язык Библии как Ветхого, так и Нового Завета, явился в конце I или начале II в. по Р. X. Перевод этот по точности и простоте получил название Пешито [простой]. Кроме того, есть еще сирский перевод Нового Завета, называемый Филоксеновым и сделанный в 508 г., в правление монофизитского епископа Филоксена Иерапольского.

4. Вульгата. – Латинский перевод книг Ветхого и Нового Завета начал постепенно являться с I века в северной Африке и Италии. Книги Ветхого Завета были переведены с перевода LXX-ти. Этот древнеиталийский⁵ перевод был в общем церковном и общенародном употреблении; по сему, а также по своей простоте и ясности, назван Вульгатою (vulgata, т. е. versio – народный перевод). По этой древней Вульгате, между прочим и по еврейскому подлиннику книг Ветхого Завета, блаж. Иеронимом († 420 г.) составлен был новый исправленный текст латинской Библии, который с VIII в.. под именем также Вульгаты, вошел во всеобщее церковное употребление на западе. Тридентский собор признал эту Вульгату в качества истинного и священного (autenthicus) перевода для Римской Церкви.

Так как книги Ветхого Завета в Вульгате переведены с LXX-ти, то в ней находятся и все книги неканонические, вошедшие в состав только Библии греческого перевода ХХ-ти, а в еврейском, подлиннике неимеющиеся. В Вульгата кроме того сохранилась одна книга, неимеющаяся даже и во греческой Библии, именно: третья книга Ездры, которая и на наш славянский язык переведена с Вульгаты. Кроме того, латинский перевод Библии (Вульгата) имел не малое значение и в истории славянской Библии при ее исправлениях и печатных изданиях. Часто у нас в России правили славянский текст по Вульгате и даже с нее переводили целые книги Ветхого Завета.

5. Славянский перевод Библии. – В IX веке Свящ. Писание было переведено на славянский язык трудами равноапостольных братьев Кирилла и Мефодия, родом из Солуня, где они ознакомились с славянским языком, (если только сами не были по рождению славянами). Честь изобретения славянской азбуки и первой литературной обработки славянского языка принадлежит младшему из братьев Кириллу. Есть свидетельство, что еще в Константинополе Кирилл трудился над изобретением славянских письмен и перевел на славянский язык Евангелие. В 862 г. в Константинополь прибыло славянское посольство: моравский князь Ростислав просил у Императора такого ученого мужа, который мог бы утвердить его подданных в вере и научить читать Свящ. Писание на их родном славянском языке. Св. Кирилл вместе с братом Мефодием был отправлен в Моравию удовлетворить благочестивому желанию моравского князя и народа. Народ особенно нуждался в богослужении, которое бы совершалось на понятном славянском языке, чего немецкие священники, распространявшие тогда веру Христову среди южных славян, не хотели делать, а совершали богослужение на латинском языке. Трудами Кирилла вместе с братом переведены были на славянский язык Служебник, Псалтирь и Евангелие с Апостолом; остальные священные книги Ветхого Завета переведены были после смерти св. Кирилла († 868 г.) трудами Мефодия и его сотрудников. Ветхий Завет переведен был с LXX-ти. Чрез 120 слишком лет, при св. равноапостольном князе Владимире, этот перевод вместе с христианством принят был русским народом и сделался достоянием Церкви русской. Этот первоначальный перевод Библии, сделанный Кириллом и Мефодием. не сохранился до настоящего времени в полном виде. Из славянских переводов священных книг древнейшим (быть может Кирилловского перевода) памятником можно считать Остромирово Евангелие, рукопись XI века⁶; также сохранилась копия с рукописи 1040 г., содержащая в себе Пророков и книгу Иова, текст которых сопровождается отеческими толкованиями. В списках с рукописей XII века известны переводы Пятокнижия, потом книг: Иисуса Навина, Судей и Руфь и наконец Псалтыри и Притчей Соломона. Эти только священные книги могут считаться остатком древнего славянского перевода Библии. В конце XV века (1499 г.) трудами и заботою новгородского архиепископа Геннадия сделано было первое полное собрание священных книг на славянском языке в России⁷. Но в состав этой первой церковно-славянской Библии собиратели ее, за неимением древних славянских переводов с греческого, внесли переводы многих целых книг Ветхого Завета с Вульгаты, именно новые переводы книг Паралипоменон, книг Ездры, книги Неемии, Товита, Иудифь. Премудрости Соломона и первых двух Маккавейских. Кроме того, пропуски и в других книгах пополнялись с Вульгаты, а также порядок книг и разделение на главы сделаны по Вульгате же. Из печатных правленных изданий славянской Библии в России замечательны три: Острожское издание, Московское 1663 г. и Елисаветинское.

Острожская Библия отпечатана в 1581 г. на иждивение и по инициативе благочестивого князя Константина Острожского. В основание ее положен был список с Геннадиевского сборника Библии; но текст этого сборника сверялся но многим книгам и рукописям славянским, латинским и по преимуществу греческим. Так, переводы книг Паралипоменон, Ездры, Неемии, Премудрости Соломоновой, Есефирь и Маккавейских, сделанные в Геннадиевском издании с Вульгаты, сделаны были вновь с греческого. Но и в этом издании некоторые книги остались в переводе с Вульгаты, и во многом текст был правлен по Вульгате и чешской Библии, переведенной с Вульгаты. Из Вульгаты же в это печатное издание славянской Библии вошло разделение текста на главы и стихи. Малоученость и незнакомство с делом составителей и правщиков, а также недостаток критического материала были причиною того, что Острожское издание Библии явилось со многими погрешностями и недостатками.

По повелению Алексея Михайловича в 1663 г., текст острожской Библии перепечатан в Москве почти без всякого изменения. Неизвестными справщиками были исправлены только немногие и то легчайшие ошибки. Ни патриарха Никона, ни других, интересующихся этим делом, лиц издания это не удовлетворило. С этого времени представители Церкви русской при содействии благочестивого правительства стали изыскивать все меры к тому, чтобы совершить полное издание славянской Библии, переводя священный текст некоторых книг с подлинников и с перевода LXX-ти и в исправлении древнего славянского текста пользуясь средствами ученой библейской критики, разработанной на западе.

Со времени указа Петра Велик от 14 ноября 1712 г., которым повелевалось «имеющуюся на славянском языке Священную Библию прежде печатания свести с переводом LXX-ти и со оным во всем согласити непременно», до издания Библии при Елисавете в 1751 г. много комиссий, составленных из ученых духовных лиц, трудились над переводом и исправлением книг Свящ. Писания Ветхого и Нового Завета. Последняя комиссия, председателем которой был Варлаам Лящевский, представила свой труд Святейшему Синоду, и наконец после освидетельствования сделанного перевода в собраниях Синода, по указу Императрицы Елисаветы Петровны, славянская Библия отпечатана и выпущена в свет в 1751 г. В этом издании Библии все книги Ветхого Завета исправлены были, а иные (напр. книги Товита и Иудифь) вновь переведены с греческого текста LXX-ти, но многим древним рукописям и печатным западным изданиям. исключая третью книгу Ездры, которая переведена с Вульгаты. Книги Нового Завета правлены были и переводимы прямо с греческого подлинника. Славянский текст этого издания Библии, по своему церковному употреблению и по санкции, данной ему авторитетом Российского Святейшего Синода, имеет священную важность и некоторую неприкосновенность, так что все многочисленные последующие издания славянской Библии были только буквально перепечатываемы с издания 1751 г. за исключением корректурных исправлений.

6. Русский перевод Библии. – Попытки перевода священных книг на русский язык, т. е. на современное наречие, были делаемы еще в прошлом столетии. Так, св. Тихон воронежский, по свидетельству пр. Филарета черниговского, решался сам перевести Псалтирь с еврейского подлинника и Новый Завет с греческого на русский язык. Потом архиеп. московский Амвросий и архим. Варлаам Лящевский вместе трудились над переводом Псалтири с еврейского подлинника на русский язык. Но прочное начало переводу священных книг на общепонятный русский язык положено в начале настоящего столетия членами «Российского Библейского Общества». В 1818 г. Общество отпечатало, а в 1819 г. издало в свет на русском языке Четвероевангелие. Над переводом трудились: архим. Филарет, ректор С.-петербургской Академии (Еванг. от Иоанна). архим. Поликарп, ректор Семинарии (Еванг. от Марка), бакалавр, архим. Моисей (Еванг. от Луки) и Г. П. Павский (от Матфея). Прочие книги Нового Завета постепенно переводимы были с греческого подлинника бакалаврами С.-петербургской Академии и в 1822 г. Общество издало Новый Завет на русском языке в полном составе его книг. В тоже время издана Обществом в первый раз на русском языке одна из книг Ветхого Завета – Псалтирь, над переводом которой трудились главным образом Филарет, покойный митрополит московский, и Г. П. Павский. Дело перевода священных книг Ветхого Завета с еврейского подлинника на русский язык для успешности поручено было духовным Академиям: с.-петербургской, московской и киевской, при которых составлены были переводные комитеты из ученых лиц, знающих еврейский и важнейшие европейские языки. Дело перевода пошло было быстро. Пятокнижие Моисеево, книги Иисуса Навина, Судей и Руфь были уже переведены и в 1824 г. отпечатаны. Но после закрытия в 1825 г. Библ. Общества дело перевода свящ. книг В. Завета на русский язык было приостановлено до царствования Александра II-го. Наконец с 1868 г. стал выходить русский перевод Ветхого Завета, делаемый и издаваемый по благословению Святейшего Синода. Издание этого перевода кончено в 1875 г. и оно состоит из четырех выпусков (книг): 1) книги законоположительные, 2) исторические, 3) учительные и 4) пророчские (с Маккавейскими и 3-ю Ездры).

§ 7. Разделение священных книг на главы и стихи. Существующее в настоящих Библиях деление священного текста на главы относится, по времени происхождения, к XIII ст. по Р. X. Деление это приписывается одними учеными Гугону из С-н-Каро, начальнику доминиканского ордена в Галлии († 1263 г.), другими – Стефану Лангтону, архиеп. Кентербюрийскому († 1227 г.). Деление это сначала явилось в Вульгате в применены к Ветхому и Новому Зачету, а впоследствии оно было принято всеми христианскими народами для Библии на всех языках и даже самими Евреями для их оригинального текста Ветхого Завета.

Деление еврейского текста на стихи происхождения дохристианского и явилось в иудейской Церкви. Оно явилось, как естественное следствие параллелизма еврейского стихосложения, состоящего в соответствии двух полустиший. Такое деление священного текста на полустишия приписывают даже самим священным авторам. Действительно, можно предположить это относительно псалмов, употреблявшихся в храме при богослужении, именно при антифонном пении псалмов. Деления эти обозначались в тексте посредством ударения, называемого силлук, иначе соф-пассук, что значит «стих кончен». Так образовалось деление на стихи священных книг, написанных стихотворным параллелизмом, а по подобию их были впоследствии разделены Масоретами на стихи и прочие священные книги Ветхого Завета.

Такое деление на стихи к тексту Нов Завета было применено только в XVI в. парижским типографщиком Робертом Стефаном, который обнародовал свое изобретение, т. е. деление на стихи, в первый раз в 1551 г. в изданной им Полиглотте.

Сведения Библейской Герменевтики

§ 8. Понятие о науке и разделение ее. – Наука, излагающая способы к уразумению и изъяснению подлинного смысла Свящ. Писания по разуму св. Церкви, называется православною священною Герменевтикою (от έρμηνεύειν – изъяснять). В силу данного определения Герменевтики, весь состав ее слагается из трех частей: а) из учения о смысле Свящ. Писания; б) учения о способах уразумения и изъяснения этого смысла, и в) учения о главном руководительном начале изъяснения Свящ. Писания.

§ 9. Понятие о смысле Свящ. Писания и разные виды его. – Под смыслом Свящ. Писания нужно разуметь именно те понятия и мысли, какие Духу Святому, как автору «этого Писания, благоугодно было сообщить людям, выражая их определенным образом в письмени, т. е. известными словами, как условными знаками. Это подлинный смысл Свящ. Писания. Такой смысл для каждого места Писания бывает только один, а не много: потому что в противном случае, т. е. при многосмыслии какого-либо места, оно для понимания человеческого потеряло бы всякую определенность и понимание его, толкование в том или другом смысле, зависело бы от произвола читателя (толкователя), что, конечно, нельзя приписать намерению Св. Духа, автора Писания. Исключение в этом отношении представляют прообразы, в которых соединяются всегда два смысла: исторический и пророческий.

Но смысл нужно отличать от словозначения, по различию которого иногда можно выражать одним словом или целым составом речи понятие о двух разных предметах, и таким образом может явиться как бы два смысла в одном известном месте Свящ. Писания⁸. Во всякой речи устной и письменной понятия и мысли о предметах можно обыкновенно выражать двояким способом: или во 1-х прямо посредством известных слов, которые сами служат непосредственными знаками сообщаемых понятий и мыслей, или во 2-х чрез посредство других предметов, которые в таком случае становятся условными знаками для понятий о других предметах. (Это – образное выражение понятий). В приложении к Свящ. Писанию первый способ выражения понятий и мыслей называется буквальными, а второй таинственным; отсюда два главных смысла Свящ. Писания: а) смысл буквальный и б) таинственный.

а) О смысле буквальном

§ 10. Понятие о нем и виды его. – Буквальный смысл бывает в Свящ. Писании тогда, когда понятия и мысли, сообщаемые в нем, выражаются словами, как непосредственными знаками тех понятий и мыслей. Но и слова, как непосредственные знаки понятий, обыкновенно употребляются в двояком значении, именно: или в первоначальном своем (собственном) значении, т. е. когда ими обозначаются те именно предметы, для обозначения которых они собственно и составлены, или в значении несобственном, переносном, когда ими обозначаются другие предметы по позднейшему и часто условно принятому словозначению. Обыкновенно бывает так, что слово, первоначально составленное для обозначения предмета вещественного и видимого, потом берется (переносится) для обозначения предмета духовного и умопредставляемого, или переносится с предмета неодушевленного на одушевленный и на оборот. Напр. слово «куща» в книге Неем.8:14–15, по первоначальному своему значению, значит «шалаш из ветвей», а тоже слово «куща» (с подл., а до слав. «селения своего») в псалме 26:5 в переносном, позднейшем значении несобственном, означает покровительство Божие, защита. Таким образом, и буквальный смысл по принятому словозначению подразделяется на два вида: на собственный буквальный смысл и несобственный, переносный⁹.

Примеч. Вообще нужно заметить, что о предметах духовных, сверхчувственных, напр. о свойствах и действиях Бога, Свящ. Писание говорит образно и применительно к понятиям человеческим о ближайших к нам чувственными предметах и о собственных наших духовных состояниях; потому что иначе и не может быть передано нам понятие о тех сверхчувственных, недоступных нашему обыкновенному познаванию, предметах. Посему слова и выражения Свящ. Писания о Боге, о Его свойствах и действиях большею частью нужно понимать не в собственном их значении, а в переносном. Напр. Быт.6:6.

б) О смысле таинственном

§ 11. Понятие о нем и виды его. – Таинственный смысл является в Свящ. Писании при таком способе выражения мыслей священных писателей, по которому не самые слова, а предметы, выражаемые словами, служат знаками для выражения понятий о других, сходных с ними предметах.

По различию этих предметов – знаков или сферы, откуда они берутся, и по различию их отношений к выражаемым предметам, бывают различные виды таинственного смысла. Эти виды следующие: прообраз, притча, anoлог, видение и символ.

1. Прообраз. – Прообраз есть такой вид таинственного смысла в Свящ. Писании, когда предметы, служащие знаками для выражения понятий и мыслей о других предметах, суть священно исторические, т. е. взяты из истории Церкви, наприм. из истории ветхозаветной Церкви для обозначения предметов Церкви новозаветной. При этом всегда бывает так, что изображаемые в данном месте Писания предметы, события, действия и состояния лиц имеют с одной стороны смысл и знание современно исторические по буквальному их значению, а с другой – смысл и значение – пророческие о будущем по их пробразовательно-таинственному значению. Таким образом в одном месте Писания являются два смысла.

Действительность прообразовательного смысла. – Что действительно во многих местах Свящ. Писания, где говорится об исторических предметах и событиях, можно и должно находить, кроме буквального смысла, смысл прообразовательный, это доказывается следующими свидетельствами: во 1-х. указаниями на такой смысл сам Свящ. Писания, напр. Mф.12:40; Ин.3:14–15; 19:36; Втор.18:15; Пс.109:4, и особенно указаниями ап. Павла в послании к Евреям, где порядок устройства ветхозаветной Церкви рассматривается, как «образ грядущих благ» Церкви новозаветной (X, 1); во 2-х, признанием такого смысла св. Церковью, которое выражается напр. в церковных песнях¹⁰, и в 3-х, примером св. отцов – толковников, которые находили преобразовательный смысл в Свяш. Писании Ветхого Завета; напр. Ефрем Сирин в сказании об Исааке (Быт.22) видит прообразование Иисуса Христа.

Но нельзя во всех лицах, событиях и вещах Церкви ветхозаветной, занесенных в Свящ. Писание, отыскивать смысл преобразовательный. Имея в виду всегда возможную для человеческого ума погрешность и произвол в указании и разъяснении такого смысла, и чтобы не находить его там, где его нет, толковник Свящ. Писания должен благоразумно ограничиться в разъяснении прообразовательного смысла только теми местами Свящ. Писания, в которых такой смысл уже указан или священными писателями Нового Завета, или св. Церковью, или известнейшими св. отцами-толковниками.

2. Притча. – Притча есть такой вид таинственного смысла в Свящ. Писании, когда предметы, служащие знаками для выражения понятий и мыслей о других предметах, берутся из мира обыденно-действительного и всегда возможного; напр. притча о человеке, впадшем в руки разбойников (Лк.10:30–37), притча о неправедном судие (Лк.18:1–8), и вообще все притчи Иисуса Христа в Евангелиях.

3. Аполог – Аполог (ὰπόλογος) есть такой вид таинственного смысла в Св. Писании, когда предметы, служащие знаками для выражения понятий о других предметах, берутся хотя из мира действительного и возможного, но им приписываются свойства и действия недействительные и для них невозможные, а свойственные только тем предметам, для обозначения которых первые предметы служат знаками; напр. приписываются животным и неодушевленным предметам свойства и действия человеческие¹¹. Таков, напр., аполог Иофама о деревьях, избирающих себе царя (Суд.9:8–15), или аполог у пр. Иезекииля о двух орлах (17:1–10).

4. Видение. – Видением называется такой вид таинственного смысла, когда предметы, служащие знаками для выражения понятий о других предметах, в данное время исторически недействительны и часто естественно невозможны, но по особенному божественному распоряжению являются человеку, находящемуся большею частью в особенно возбужденном духовном состоянии под действием Св. Духа (в состоянии экстаза) и притом во сне, или на – яву. Напр. таковы сновидения Иосифа (Быт.37:5–11), видение Навуходоносором разносоставного «тела» (Дан.2:1, 28–45), видение пр. Иезекиилем колесницы и животных (Иез. I) и под.

4. Символ. – Символа (σύμβολον – условный знак) есть такой вид таинственного смысла в Св. Писании, когда религиозная отвлеченная мысль или понятие о предмете выражаются чрез внешние действия лица или чрез материальные предметы. Таковы, напр. все богослужебные действия и предметы, описываемые по преимуществу в книгах Моисеевых, и таковы же часто действия пророков, напр. Исаии, который для показания грядущих бедствий плена Египтян и Ефиоплян чрез Ассириян ходил бос и наг (см. Ис.20), Иеремии, который в ознаменование порабощения от Вавилонян носил на шее своей ярмо (Иер.27) и др.

§. 12. Правило при изъяснении таинственного смысла. – Относительно всех видов таинственного смысла нужно заметить, что предметы берутся здесь знаками для сообщения понятий о других предметах только в силу их действительного сходства с теми предметами, о которых хотят сообщить понятие священные писатели, и что в символических действиях и предметах бывает между изображаемыми и изображающими предметами только условное отношение (см. Иез.37:16–17). Но так как абсолютного сходства, т. е. сходства во всех чертах, между двумя разными предметами никогда не может быть; то толкователю Св. Писания никогда не нужно усиливаться при изъяснении таинственного смысла какого либо места Писания отыскивать для каждого слова таинственное значение, находить сходство означающего предмета с означаемым во всех мелких подробностях, а должно указывать это сходство только в главных чертах и чертах прямо и очевидно сходных. Св. Иоанн Златоуст так говорит об изъяснении притчей: «в притчах не нужно все изъяснять по буквальному смыслу, но узнав цель, для которой она сказана, обращать сие в пользу свою и более ничего не испытывать».

§ 13. Понятие о них и разделение. – Способами уразумения и изъяснения смысла Свят. Писания называются во 1-х те приемы, при посредстве которых мы открываем подлинный смысл данного места, почему нибудь для нас темного и непонятного, и во 2-х те средства, чрез которые найденный смысл передается другим письменно, или устно¹².

Подлинный смысл Свят. Писания можно находить: а) или при посредстве сам Свящ. Писания, б) или при посредстве разных вспомогательных источников.

а) Способы нахождения подлинного смысла Свят. Писания при посредстве сам Свящ. Писания суть следующие: рассмотренье данного места в контексте, снесение параллельных мест, определение смысла слов по словоупотреблению и согласование с целью.

§ 14. Рассмотрение данного места в контексте. – Рассмотрение данного места в контексте есть такой способ изъяснения Свящ. Писания, при котором данное изъясняемое место берется в связи с предыдущими, или последующими словами, или с теми и другими вместе; Контекстом-же (contextus от texo – тку, плету) или составом речи называется собственно связь мыслей в речи священных писателей.

Важность этого способа. – Значение этого способа изъяснения Свящ. Писания состоит в том, что он предотвращаение толкователя от всегда возможного увлечения и произвола навязать словам священного писателя такое значение, какого сам писатель вовсе не хотел давать им. Истинное значение взятого отдельно выражения и отдельной мысли у писателя всегда определяется другими выражениями и мыслями, с которыми сам автор поставляет первые в большую или меньшую связь и отношение¹³.

Правила при употреблении этого способа. – Из вышесказанного выводятся следующие правила, руководствующие толкователя при употреблении этого способа.

а) Данное место Писания всегда нужно изъяснять в связи с предыдущими, или последующими мыслями и выражениями того же писателя. Исключение из этого правила делается только в таком случае, когда книга известного священного писателя представляет собрание отдельных изречений, не состоящих между собою ни в какой связи, как напр. большая часть изречений в книге Притчей.

б) Объем контекста (или имеющуюся связь речи) нужно определять тщательными, анализом сам содержания книги. При этом чрез анализ всей книги, т. е. для определений обширнейшего контекста, нужно показать главный предмет содержания книги и общий ход раскрытия и развития основной главной мысли, или предмета; потом для определения обширного контекста, т. е. связи в целых отделениях книги, требуется показать их содержание, отношение одного отделения к другим предыдущим и последующими а также и отношение к содержанию и цели всей книги; наконец для определения тесного контекста потребно определить отношение данного изъясняем изречения к другим, стоящим с ним в связи: главное ли это предложение, или подчиненное, служит ли доказательством для других, или само составляет вывод из предыдущего¹⁴.

§ 15. Снесение параллельных мест. – Снесение параллельных мест есть такой способ изъяснения Свящ. Писания, по которому данное изъясняемое место сносится с другими, сходными с ним местами Писания. Параллелизмом же (от παράλληλος, παρὰ и ἂλληλος; – лежащий, идущий один подле другого) называется собственно сходство по мысли, или словесному выражению двух или нескольких мест Свящ. Писания.

Значение этого способа и основание к его употреблению. – Как контекст, так и параллелизм объясняют слова Свящ. Писания самим же Писанием; но область параллелизма обширнее области контекста. Способ изъяснения при посредстве контекста простирается только на предыдущие и последующие слова той же книги, и притом когда они находятся в логической связи ст. изъясняемым местом; между тем как способ изъяснения при посредстве параллелизма простирается на все книги Свящ. Писания. Значение этого способа состоит в том, что темные и невразумительные выражения одного места сносятся с более ясными и определенными сходными выражениями и мыслями других мест Писания у всех других священных писателей, и таким образом первые сами становятся яснее и понятнее для читателя. Основанием к такому обращению ко многим писателям и притом жившим в разные времена и эпохи служит то, что все священные писатели излагают один и тот же предмет, именно историю Церкви Божией и учение веры, содержимое этою Церковью, и к тому же излагают этот предмет в одном и том же духе, в строгой последовательной зависимости одного от другого не только в мыслях и взглядах на предметы, но и в выражении этих мыслей. Наконец нужно заметить, что все священные писатели были только органами Св. Духа, который есть истинный автор всего Свящ. Писания.

§ 16. Виды герменевтического параллелизма¹⁵. Так как сходство разных мест Писания может быть в словах и выражениях, или в мыслях, то параллелизм бывает двух родов: параллелизм слов и параллелизм мыслей. Пример для параллелизма слов: «дух» – ветер в Пс.47:8, и «дух» – душа человека в 1Кор.5:5, и «дух» – Дух Св. в Ев. Иоанна 3:5–6 и под. Пример для параллелизма мыслей: «Той твою сотрет главу» (Быт.3:15) и: «сего ради явися Сын Божий, да разрушит дела диаволя» (1Ин.3:8) и под. Кроме того, параллелизм в мыслях называется первостепенным, когда сходство параллельных мест указано в самом Свящ. Писании, каков параллелизм между местами Ветхого и Нового Заветов, когда места из первого приводятся во втором с уяснением пророчеств, прообразований и пр.; напр., между словами II-го псалма: «Сын Мой еси Ты, Аз днесь родих Тя», и словами ап. Павла в книге Деяний св. Апостолов: «и мы вам благовествуем обетование бывшее ко отцем, яко сие Бог исполнил есть нам чадом их, воздвиг Иисуса: якоже и во псалме втором писано есть: Сын Мой еси Ты, Аз «днесь родих Тя» (13:32–33).

§ 17. Правила при употреблении этого способа. – При определеннии и снесении (с целью уяснения смысла Свящ. Писания) параллельных мест нужно наблюдать следующие правила:

а) для точнейшего определения параллелизма в словах нужно лучше основываться на подлиннике, а не на переводах; потому что в переводах не всегда соблюдается буквальная точность, и какие места параллельны в подлиннике, те часто бывают не параллельны в переводах, и на оборот, напр. Быт.2:1: «и все украшение их» (евр. цеваам) имеет параллельное место в Пс.32:6: «словом Господним небеса утвердишася, и Духом уст Его вся сила (евр. цеваам) их....» и др.

б) при определении параллелизма в мыслях нужно иметь в виду, что не все, места сходные в словах параллельны и по мысли. Пример см. выше о слове «дух», которое имеет много значений и выражает разные понятия.

в) должно отличать от параллельных мест сходные повествования. Параллельны только те повествования, в которых рассказывается повторительно об одних и тех же событиях и предметах, таковы, напр., рассказы о царях в книгах Царств и Паралипоменон и в Евангелиях из жизни Господа Иисуса Христа. Но есть рассказы сходные, а между тем не параллельные и не могущие служить друг для друга изъяснением, напр. повествования у Ин.20:15–16 и Mф.28:9–10 сходны, но не параллельны; также рассказ о чудесной ловитве рыб у Лк.5:4–7 и у Ин.21:1–11; рассказ Ин.12:1–7 о вечери в доме Лазаря за 6-ть дней до Пасхи и рассказ Mф.26:6–14 толковники часто принимают за параллельные, но не справедливо¹⁶ и др.

г) при употреблении этого способа с изъяснительного целью нужно всегда места темные сносить с сходными местами яснейшими, в которых бы темная мысль изъясняем места была или полнее раскрыта, или точнее выражена; но не нужно темные места сносить также с темными. Это правило нужно наблюдать и при сношении параллельных слов и выражении, т. е. сносить параллельные слова только тогда, когда это служит к уяснению мысли, напр. Рим.9:33, где Христос называется «камнем претыкания», можно снести с параллельным местом 1Пет.2:7–8, где это выражение уясняется.

д) не нужно смысл изъясняем места ограничивать тем или другим уяснением одного места параллельного, или нескольких; потому что смысл данного места может быть шире, или уже того пояснения, какое мы находим в усняющих местах параллельных. Напр. место из пр. Ис.: «Сей грехи наша носит, и о нас болезнует» (53:4) в параллельном месте у Матфея (7:16–17) приводится по поводу многих исцелений Иисусом Христом болезней телесных; но толковник из этого не должен заключать, чтобы смысл указанного места из Исаии ограничивался тем, что Иисус Христос телесные «недуги наша прият и болезни понесе», но должен по преимуществу показать, что Он духовные недуги, «грехи наша вознесе на теле своем на древо» (1Пет.2:24).

е) параллельные места у одного и того же писателя долно предпочитать параллельным местам, находящимся у других священных писателей; потому что каждый из священных писателей имеет свои особенности в способе изложения и свои особенно любимые выражения, напр. у ев. Иоанна – Слово, Благодать, свет и др. или у ап. Павла выражение: спогребстися Христу крещением в смерть (Рим.6:4), плоть и дух и др. Впрочем и в способе изложения предметов, и в выражениях у священных писателей много общего.

§ 18. Определение смысла слов по словоупотреблению. – Определение смысла слов по словоупотреблению есть такой способ изъяснения Свящ. Писания, по которому известным словам и выражениям Свящ. Писания придается такое значение, какое свойственно языку и обычному употребление их у того, или друг священного писателя, или у всех их.

§ 19. Основание для сего способа и его необходимость. – Не все священные писатели одним и тем же словам и выражениям придают всегда одно и тоже значение, один смысл, и притом не всегда и все слова употребляют они в общем, обычном тому языку, на котором писали, значении, а иногда в особенном, свойственном только библейскому, священному языку, напр., слова с особым, библейским значением: «благодать» – χάρις (Ин.1:16), «рождение свыше» и «рождение водою и духом» (Ин.3:3–5), «евангелие» – τὸ ὲυαγγέλιον (Мр.1:5), «оправдание» – δικαιοσύνη (Рим.3:24), «Слово» – ό λόγος (Ин.1:1)... и др. Таким образом, толкователю Свящ. Писания, чтобы узнать подлинный смысл многих слов и выражений, необходимо различать в нем словоупотребление у одного священного писателя от словоупотребления у друг и библейское словоупотребление от обыкновенного.

§ 20. Правила при употреблении этого способа. – При употреблении этого способа нужно руководствоваться следующими правилами:

а) словам и выражениям священных писателей нужно придавать такой смысл и значение, какие свойственны именно их языку и способу выражения. Напр. в словах пр. Осии: «понеже блудящи соблудить земля от Господа», т. е. народ израильский (I, 2), под блужением народа израильского нужно разуметь отступление народа от истинного богопочтения и уклонение в идолопоклонство; потому что таково значение слов: «блудить, блужение....» на языке ветхозаветных пророков по отношению к народу Божию. Или еще: «и послю от них спасеных.... во островы дальния» (Ис.66:19): здесь у пр. Исаии под «островами», по обычному значению этого слова у пророков. нужно разуметь языческие народы и страны, особенно западные.... и друг.

б) для определения, в каком значении принимать данное изъясняемое слово, или выражение, – в общем ли обыкновенном или в библейском, – нужно обращаться к контексту речи. Напр., у ев. Иоанна: «в начали бе Слово» (1:1) под Словом нужно разуметь, как показывает связь речи (см. ст. 2–18, особенно ст. 14), Сына Божия, Иисуса Христа; или напр. слово «благодать» в Деяниях св. Апостол гл.25:3, по указанию контекста (ст. 1–3), нужно понимать по словоупотреблению обыкновенному, а тоже слово «благодать» у ап. Павла в послании к Ефесеям гл. II, ст. 8 нужно принимать в значении словоупотребления библейского.

в) в местах сомнительных и пререкаемых, чтобы определить значение данного слова, или выражения, нужно обращаться к параллельным местам и показать, имеет ли данное слово у священных писателей всегда одно, или многие различный значения, и в последнем случае выбирать более подходящее значение к данному месту. Напр., в известном месте у пр. Исаии: «се Дева зачнет и родить Сына» (7:14) нужно разуметь под «девою» – евр. алма именно деву, не познавшую мужа; так как еврейское слово алма. по своему значению и употреблению в других местах Писания, всегда имеет одно значение – девы чистой, не знавшей мужа (см. Быт.24:43; Исх.11:8; Пс.67:26 и др.)

Примеч. – Отыскивать параллельные места для слов и выражений нужно по подлиннику, а не по переводам¹⁷.

§ 21. Согласование с целью. – Под именем согласовать с целъю разумеется такой способ изъяснения Свящ. Писания, по которому понятия и мысли, встречаемый в Писании, должны изъясняться согласно с целью как всего Свящ. Писания, так и в частности с целью книги и каждого отдела ее, где находится данное изъясняемое место, и ни в каком случае изъяснение их не должно противоречить этой цели.

§ 22. Важность этого способа. – Под целью Свящ. Писания разумеется то намерение, с которым Господь даровал людям писанное Свое откровение; намерение же это для всего Свящ. Писания есть то, чтобы сообщить людям истинное ведение о Боге и о том, как человек должен жить в силу своих истинных (должных) отношений к Богу и спасаться и восходить к совершенству во Христе Иисусе (см. Ин.20:31; Рим.15:4 и 2Тим.3:16–17). К этой главной цели направляется Духом Божиим все разнообразие содержания Свящ. Писания; она объединяет и связывает все побочные предметы, входящие в рассказ Писания, с главным предметом его содержания, который есть учение о вере и благочестии. Знание главной цели всего Свящ. Писания определяет для толкователя должную точку зрения на те побочные предметы, которые входят в содержание Свящ. Писания, напр. рассказы о разных событиях из истории языческих народов и народа еврейского, рассказы о предметах видимого мира, о происхождении мира и пр. Во всех этих рассказах толкователь не должен видеть одни только памятники истории, или научного естествоведения; напротив, он должен помнить, что предметы этих наук потолику входят в содержание Свящ. Писания, поколику они имеют соотношение с главным предметом его, с учением о предметах веры и благочестия, и что священные писатели трактуют предметы указанных наук с точки зрения чисто религиозной. Зная это, толкователь, напр. первых глав книги Бытия, не станет отыскивать у Моисея научного геологического исследования о происхождении земли и ее обитателей, и с этой, совершенно неверной точки зрения, критиковать рассказ Бытописателя, что неразумно делают многие новейшие ученые.

Кроме главной цели всего Свят. Писания, каждая священная книга имеет и преследует свою частную цель, которая находится в подчинении у главной цели всего Писания и никогда не противоречит ей. Знание цели известной священной книги помогает толкователю лучше освоиться со всем содержанием книги, а особенно при разнообразии содержания какой-либо книги знание цели дает возможность объединить все разнообразие содержания ее и дает истинное освещение этому разнообразию с точки зрения самого священного писателя, а также дает возможность объяснить особенности повествования об одном и том же предмете у разных писателей, напр. у евангелистов.

Наконец, и каждый, более или менее обширный отдел книги, с своим определенным предметом, имеет и свою особенную частную цель, находящуюся вместе с целями других отделов книги в соподчинение у главной цели всей книги. Знание такой частнейшей цели отделов книги особенно необходимо при объяснении нравоучительных рассказов и изречений, напр. при объяснении притчей Спасителя. Смысл, напр. притчи о вдове, вынудившей правосудие у неправедн судии, довольно невразумительный на первый взгляд (см. Лк.18:2–5), делается ясным, когда мы, но указаннию Евангелиста, узнаем цель притчи, «что должно всегда молиться и не унывать» (ст. 1); тоже нужно сказать и относительно притчи о неправедном домоприставнике (Лк.16:1–9) и под.

§ 23. Правила при употреблении этого способа. – Согласно с вышесказанным, правила для употребления этого способа могут быть следующие:

а) нужно обращаться к главной цели всего Свящ. Писания для уяснения рассказов о предметах побочных, т. е. не из сферы религиозно-нравственной и церковной, как то: из истории, естествоведения и пр.. и показывать согласно с целью всего Свящ. Писания отношение этих рассказов к главному предмету Писания и их значение в религиозно-нравственном отношения.

б) к частной цели священной книги особенно полезно обращаться для показания связи и единства в разнообразии и разнохарактерности содержания книги, а также для уяснения особенностей в рассказ священного повествователя. Напр., зная, что св. еванг. Матфей в своем Евангелии имеет целью доказать иудеям мессианское достоинство Иисуса Христа, мы уясняем себе, почему он всю жизнь и учение Иисуса Христа представляет, как исполнение ветхозаветных пророчеств о Мессии, почему подробно излагает родословие Иисуса Христа и пр.

в) наконец, необходимо нужно определять цель частных отделений книги, когда в них содержатся нравоучительные рассказы в форме притчи, аполога и пр., для того, чтобы из иносказательного рассказа сделать надлежащее правильное нравственное приложение.

§ 24. б) Способы открытия подлинного смысла Свящ. Писания при посредстве разных вспомогательных источников.

Указание этих источников и основанных на них способов. – Как на вспомогательные источники, обращение к которым можешь открыть и уяснить подлинный смысл славянского текста¹⁸ Свящ. Писания, должно указать на подлинники и переводы священных книг, на толкования иудейских и христианской толковников и на данные разных наук. Отсюда способы уразумения смысла Свящ. Писания при посредстве разных вспомогательных источников могут быть следующие: обращение к подлинникам и древнейшим переводам Свящ. Писания, обращены к толкованиям древних иудейских и христианских толников и обращение к данным разных наук.

§ 25. Обращение к подлинникам и переводам Свящ. Писания. – Этот способ изъяснения Свящ. Писания состоит в снесении славянского текста данного места с текстом подлинника и с другими переводами, при чем имеется в виду не одно только уяснения текста чрез сравнение чтений на разных языках, но и определение подлинности смысла данного места.

§ 2б. Правила при употреблении этого способа. – Посему при употреблении этого способа нужно наблюдать следующие правила:

а) при определении подлинности смысла данного места подлинники преимуществуют пред переводами, а древнейшие переводы пред позднейшими; в деле же уяснения смысла данного места имеет значение сравнительно большая ясность и точность выражения мысли на том или другом языке, при чем перевод может преимуществовать пред подлинником, когда он старается уяснить темноту последнего, таковы, напр. халдейские переводы Ветхого Завета, таргумы¹⁹.

б) когда на разных языках смысл данного места передается различно, то нужно отдавать преимущество смыслу подлинника, хотя бы он не был яснее смысла переводов, а когда подлинник и перевод имеют одинаковую авторитетность относительно подлинности смысла Свящ. Писания, каковы еврейский подлинник и греческий перевод LXX-ти, то нужно стараться по возможности соглашать видимые разности смысла обоих текстов. Так напр. текст еврейского подлинника Пс.34: «Ты открыл мне уши» (ст. 7) соглашается с текстом перевода LXX-ти: «тело же совершил ми еси» в общем пророческом смысле, что Сын Божий, воплотившийся (по послушанию) по воле Бога Отца для спасения рода человеческого, смирил себя до принятия зрака раба, и др.

в) наконец к тексту подлинника по преимуществу нужно обращаться в тех случаях, когда в силу особенностей (идиотизмов) языка подлинника перевод не мог удержать с точностью смысла и выражения подлинника, а потому вышел не ясен. Так, напр. Быт.2:23: «сия наречется жена (по евр. иша), яко от мужа (но евр. ишь) своего взята бысть сия»; или Мф.16:18: «Ты еси Петр (Πέτρος), и на сем камени (τῇ πέτρα) созижду Церковь Мою», или во 2-м ст. I гл. Быт. перевод LXX-ти, а за ним славянский, о творческой деятельности Святого Духа невразумительно выражается: «ношашеся» (ὲπεφέρετο), между тем как в еврейском тексте глагол, здесь стоящий («мерахефет« – плодотворно согревать, животворить, как наседка яйца), вполне выражает творческое действие Святого Духа при создании мира и др.²⁰

§ 27. Обращение к толкованиям иудейских и христианских толковников. – Все имеющиеся толкования как иудейских (на Ветхий Завет), так и христианских толковников составляют очень важный вспомогательный источник сведений для уяснения смысла Свящ. Писания, каковым источником в праве и даже обязан (относительно христианских толковников, св. отцов Церкви) воспользоваться современный толкователь Свящ. Писания. Многие благочестивые ученые как иудейские, так и христианские, в продолжении многих веков, посвящали себя на изучение Свящ. Писания, и их труды, сохранившиеся до нас, составляют богатый материал, где можно найти сведены по Свящ. Писанию археологические, исторические и герменевтические, мистико-аллегорического и историко-догматического характера, которые тем драгоценнее, что основываются не только на ученом исследовании Слова Божия, но, у христианских православных толковников по преимуществу, и на предании, идущем от апостолов. Долг Герменевтики определить наилучшее и безошибочное пользования этими разнохарактерными источниками, при чем правила пользования этим богатым материалом должны ограничиться указанием, на основании критической оценки самых источников. на лучине и достовернейшие из них. Правила эти могут быть следующие:

а) относительно буквально-грамматического и исторического изъяснения текста еврейского подлинника книг Ветхого Завета могут быть авторитетными Масора и лучшие еврейские толковники, а также и новейшие западные ученые исследователи Свящ. Писания, как относительно Ветхого, так и Нового Заветов: но в этом отношении, т. е. в изъяснении буквально грамматического и исторического смысла Свящ. Писания, имеют важное значение и некоторые из древних толковников отцов и учителей Церкви, каковы: св. Ефрем Сирин, бл. Иероним и др.

б) в глубоком и вечном понимании нравственно-догматического смысла Свят. Писания, а также таинственного в Ветхом Завете и исторического в Новом, без всякого сравнения преимуществуют пред прочими толковниками христианские древние толковники, св. отцы Церкви; так как они были верными органами апостольского предания в понимании истин вероучительных и нравоучительных, а также исторических фактов Свящ. Писания, каковы св. Иоанн Златоуст, Василий Великий и др.

в) свято-отеческое изъяснение нравственно-догматического смысла известного места Свящ. Писания получает большую достоверность от согласия многих толковников; оно возрастает до непогрешимости, когда становится всеобщим и единодушным толкованием всех отцов Церкви всех веков, так что составляешь живое предание св. Церкви.

§ 28. Обращение к данным науки. – Под данными науки разумеются факты, проверенные и обследованные научным образом, а также и выводы, основанные на фактах и вместе объясняющие их. Такие научные факты и теории, которые имеют отношение к Свяш. Писанию, по преимуществу относятся к области истории, или философы, или естествоведения. Факты и теории указанных наук могут или согласоваться с показаниями Свящ. Писания и таким образом уяснять содержание последнего, или противоречить этим показаниям и таким образом вводить в недоумение толкователя Писания, а часто и подавать повод к отрицанию верности показания Писания, и отсюда к отрицанию боговдохновенной важности его. Задача Герменевтики в этом случае показать, с одной стороны, как наилучшим образом воспользоваться данными науки, согласными с показаниями Свящ. Писания, с другой, – как относиться к данным науки, противоречащим показаниям последнего.

§ 29. Правила при употреблении этого способа. – Правила для толкователя Свящ. Писания при обращении к данным науки могут быть следующие:

а) из множества фактов, особенно исторических, нужно выбирать такие, которые действительно могут уяснять содержание той или другой священной книги, того или другого места Писания, и притом излагать эти факты, именно исторические обстоятельства происхождения священных книг, так, чтобы они имели прямую и очевидную связь с содержанием этих священных книг.

б) при несогласии данных науки, особенно теорий, с показаниями Свящ. Писания нужно по возможности примирять кажущиеся противоречия; потому что они часто бывают мнимыми, а недействительными противоречиями.

в) при примирении мнимых противоречий данных науки с показаниями Писания нужно всегда иметь в виду, что эти противоречия могут быть от разных точек зрения, с каких смотрят на известные факты священные писатели и представители современной науки, напр. в вопросе о движении земли вокруг солнца при изъяснении Нав.10:12–13, в вопросе о порядке творения мира и пр.

г) при явном непримиримом противоречии между ясным показанием Свящ. Писания и строго-обследованным научным фактом нужно оставлять вопрос открытым (т. е. нерешенным), не отрекаясь от Писания из за служения науке, а ожидая в будущем решения этого вопроса с развитием и успехами науки; потому что ни Свящ. Писание, ни факты природы, как дело Единого Всесовершенного Бога, не могут противоречить друг другу, и потому их видимое противоречие зависит единственно от несовершенства человеческого понимания и объяснения фактов. Но так как несовершенство знания и понимания фактов, а отсюда являющееся противоречие между наукою и Свящ. Писанием, зависит от несовершенства науки, а не Свящ. Писания; то очевидно, что в ожидании, пока противоречие наук Свящ. Писанию с развитием науки разрешится, нужно стоять на стороне библейского сказания.

§ 30. Понятие о руководительном начале изъяснения Свящ. Писания и необходимость его. – Под руководительным началом изъяснения Свящ. Писания разумеется такое авторитетное, вне данное руководство, на разъяснительное указание которого толкователь мог бы с несомненною верою и убеждением положиться во всех возбуждающих сомнение случаях, или намеренных искажениях смысла Свящ. Писания от неправомыслящих толкователей, и таким образом и себя охранять от неправильная понимания Священного Писания и против ложных толкования иметь решающий суд внешнего авторитета.

Необходимость такого руководства открывается из того, что при всех данных науки и при пользовании всеми герменевтическими способами изъяснения Свящ. Писания толкователь священных книг всегда, как показал опыт, имеет опасность впасть в заблуждение, когда будет руководствоваться одними соображениями собственного разума.

Посему нужно искать неизменно верного и авторитетного для всех верующих руководительного начала толкования Свящ. Писания во вне, во внешнем авторитете, каким и может быть св. Вселенская Церковь.

§ 31. Указание этого начала в Свящ. Предании и вселенском учительстве Церкви, и авторитетность его. – Таким образом св. Церковь, как хранительница Свящ. Предания и вселенская учительница веры и благочестия, может быть таким необходимым для всех авторитетным внешним руководством в деле изъяснения подлинного смысла Свят. Писания. Подлинность и авторитетность Свящ. Предания, как источника божественного откровения, засвидетельствована самим Свящ. Писанием, напр. 2Сол.2:15; 3:6; 2Тим.1:12–14 и под., а также всегдашним признанием Предания Вселенскою Церковью. Боговдохновенная авторитетность Церкви, как хранительницы веры и благочестия, основывается на обетованиях Иисуса Христа, по которым она является «непреодолимою и вратами ада» (Mф.16:18), с ее священными учителями просвещающий Дух Божий пребывает «вовек» (Ин.16:16, 26) и, по ап. Павлу, она есть «столп и утверждение истины», т. е. всего христианского учения (1Тим.3:14–15).

Решающий голос Церкви чрез Свящ. Предание и вселенское учительство принадлежит ей не только относительно правильного и непогрешимого уразумения истин, содержащихся в Свящ. Писании, но и по отношении к подлинности, каноническому достоинству и боговдохновенности книг Свящ. Писания. Что же касается до источников, в которых мы можем видеть и находить этот решающий голос Церкви, то они суть следующие: а) древние символы, и Символ Веры Никео-цареградский (как regula fidei), б) вероопределения соборов вселенских и поместных, в) творения свв. отцов и учителей Церкви, г) церковные службы и песнопения и д) наконец, современные постоянные соборы поместных церквей в форме синодов.

§ 32. Настроение души, потребное для успешного и спасительного чтения Слова Божия. – При всех средствах Герменевтики, Исагогики и других вспомогательных наук читающие, научно изучающие и изъясняющие книги Свящ. Писания не должны полагаться на соображения одного ума, как-бы он не был обогащен научными знаниями. Свящ. Писание – такой предмет, который для успешного и полезного изучения требует от изучающего кроме искусства ума еще в большей степени чистоты нравственного чувства и намерения и благоговейного смирения воли.

а) Слово Божие содержит в себе самые высокие нравственные правила, требуя от человека подчинения им и осуждая все противное им в поступках человека и даже в нравственных движениях его сердца: посему, чтобы правильно понимать эти правила и требования, нужно иметь достаточную к тому чистоту сердца и но крайней мере намерение быть чистым. Известно, как дурные чувства и намерения подчиняют, себе суждения человека о всех нравственных явлениях и отношениях людских, окрашивают в свой мрачный эгоистический цвет все предметы нравственного мира; посему, по свидетельству книги Премудрости Соломоновой, «в злохудожну душу не внидет премудрость» (Прем.1:4) Слова Божия.

б) Еще. Свящ. Писание часто содержит в себе истины, превышающие разумение человеческого ума, и факты выше его естественных средств познавания, напр. учение о троичности лиц в Боге при единстве существа, об оправдании и искуплении грешных людей крестными страданиями Сына Божия, о бытии мира ангельского и под. Человек с одними естественными средствами ума не только разуметь таких истин откровения Божия не может, он даже отвращается от принятия их: «душевный человек не принимает того, что от Духа Божия, потому что он почитает это безумием; и не может разуметь, потому что о сем надобно судить духовно» (1Кор.2:14). Для усвоения таких истин Свящ. Писания и для возможного уразумения их нужна не скептическая пытливость ума, которая надмевает волю (8:1), а смиренная простота веры, которая открывает духовному взору вещи невидимые (Евр.11:1), непостижимые для ума; потому что, но свидетельству самого Господа Иисуса Христа, Бог такие истины утаил от мудрых гордецов, а открыл младенческой простоте верующих (Лк.10:21).

Чтобы приобрести эти потребные для успешного и спасительного изучения Свящ. Писания свойства и настроение духа, необходимо нужно предварять чтение Слова Божия горячею молитвою к Господу, чтобы Он «отверз нам ум к уразумению Писаний» (Лк.24:45), а сопровождать самое чтение благоговейным смирением пред тайнами и волею Божиею, открывающимися в этих Писаниях. Без этих внутренних условий благоуспешности изучения Слова Божия даже непогрешимое внешнее руководство Церкви в этом деле не принесет должного и ожидаемого плода, т. е. просвещения ума, освящения сердца и воли, чтобы в жизни творить волю Божию, открытую в Писании; без этого не будет доброй почвы, на которой бы падшее Слово Божие возросло и принесло плод в тридцать крат, или в шестьдесят, или в сто (Мф.13:3–8).