Блуждающая гипотеза (к вопросу о «панвавилонизме»)

Источник

Месопотамская долина, сохранившая до нас в своих холмах следы культуры вымерших цивилизаций, дает представителям научной мысли нелегкие задачи.

Таинственная прежде, но разгадываемая теперь, страна фараонов предлагает, в свою очередь, интересные реликвии седых времен.

И вот, беспомощно для себя, но не бесцельно, несомненно, для живых людей, словно могучие исполины, как бы выглядывают из недр земли, вместе со своими реликвиями, великие народы древности.

Но загадочные в прошлом, могучие исторические индивидуальности древнего востока загадочны и в настоящем – как те символические сфинксы Египта, которые молчаливо еще и доселе стоят среди песков пустынь и которые, вместе с пирамидами, тысячелетия хранили, казалось, в себе какие-то неразгаданные тайны.

По крайней мере, современная реконструкция истории ассиро-вавилонии и Египта, за которую так усердно приня­лись авторитеты западной науки, показывает, что хотя клинопись и иероглифы дали современникам и многое, но далеко еще не все. И никто из современных осторожных ориенталистов не будет возражать, конечно, против слов Wiedemann’a1, сказанных им о египетской религии: «чем больше добывается материала, чем основательнее разраба­тывается он, тем туманнее становятся начала: теории одна за другой оказываются ошибочными и ни одной очевидной истины не появляется на место их». Выходит:

«Was man nicht weisz, das eben brauchte man,

Und was man weisz, kann man nicht brauchen»2.

Этот поэтический афоризм – заявление другого западного ученого3, который в своих исторических работах усваивает иногда односторонние воззрения новых и новейших библеистов, интересовавшихся историей Израиля (Nowack, Stade, Winckler) и который, вместе с тем, высоко ценит труды известного египтолога и исследователя библейской топографии Нильской Дельты – Flinders’a Petrie. И однако, несмотря на свое увлечение крайними выводами западной науки по вопросам истории Израиля и несмотря на свое уважение к египтологам и ассириологам, он не хочет быть односторонним, по крайней мере, в решении вопроса о степени ясности истории вымерших и пробуждающихся теперь, в развалинах, цивилизаций. При всем уважении к трудам почтенных ориенталистов, он, да и не он только один4, считает их работу только почти начавшейся. Он ждет камней, которые должны заполнить недостающие выпадины в истории великих народов древнего востока.

И если даже некоторые русские исследователи, внимая голосу своих предшественников и единомышленников за­пада, спешат заявить, что «вавилонская реформация» «должна произвести большую переоценку старинных религиозных образов и чаяний»5, что «иорданская долинка и склоняющиеся к ней холмы выдают свое заимствование божественной тра­гедии, задуманной на широких равнинах Евфрата»6, что «первоистория христианства и Христа» «окрашена кустарно-де­ревенскими мотивами»7, что «ученики Вавилона – греки, иудеи, христиане загородились от своей родины, искренно уверовав в свою оригинальность»8, что «мировые религии: греко-римская, иудейство, христианство, ислам возникли из вавилонских сект и образуют повторные изменения одного (вавилонского) старинного оригинала» – «той религии и той науки о небесном своде», которая «вылилась в стройную систему»9, то справедливость всех этих положений долго будет оспариваема даже тем, кто имеет особую склонность к новым гипотезам10. И теперь уже бесспорно главное, что наука древних вавилонян о небе была стройной системой. Об этом говорит то обстоя­тельство, что, провозгласив «идею панвавилонизма», пытающегося объяснить культуру и религиозные верования древних и новых народов заимствованиями из Вавило­на, сторонники этой идеи вынуждены были необходимостью возвратиться к сложному вопросу, с которого им и следовало бы начинать, т. е. к вопросу о древне-вавилонском систематическом миросозерцании астрономического и астрологического характера. А этот вопрос и сделал из панвавилонизма блуждающую гипотезу, которая тщетно пы­тается догматизировать проблематичные предположения.

Но эта блуждающая гипотеза возводит проекции к откровенной религии Израиля, касается вопросов веры, колеблет историчность библейских личностей, ставит вопрос о литературной и идейной зависимости Библии от Вавилона и тем самым определят её богословский интерес. Вместе со специально богословским интересом, идеи панвавилонизма вызвали интерес и в широких кругах общества, потому что сторонники этих идей стали указы­вать на безусловно зависящее отношение не только религиозных верований всех древних народов от астрального мировоззрения Вавилона, но и математики, музыки и вообще всех наук и искусств11.

И не удивительно, что «панвавилонизм» привлек к себе внимание представителей самых различных специальностей. Среди них мы видим: ассириологов12, историков13, филологов14, астрономов15, математиков16, медиков17, исследователей ветхозаветных религий18, библеистов-археологов19, богословов20, талмудистов21. Сравнительно недавно в Германии образовалась целая группа ученых, объединившаяся в «Общество сравнительной мифологии», которая пришла к признанию того, что мифология всего мира повторяет определенные общие представления, основанием которых является звездное небо22.

И вот, исходя из распространенных теперь идей панвавилонизма, новейшие исследователи истории Израиля ста­ли перестраивать последнюю применительно к началам своих основных воззрений на зависимость Израиля от Вавилона. В этом отношении представляют особый интерес взгляды своеобразного панвавилониста Ieremias'a23. Примкнув к общим взглядам Винклера, по которому все исторические индивидуальности, и в том числе Израиль, растворились в древнем Востоке и в Вавилоне – его представителе par excellance. Ieremias дал, однако, свое иcтолкование библейских фактов. Если Винклер, а также Стуккен, Иенсен, и Циммерн признают, что библейская религия фактически была вавилонского происхождения с некоторой примесью египетских элементов и, как тако­вая, представляет из себя только воспроизведение чуждых мифов и легенд и движется в рамках вавилонского национального эпоса, то Ieremias ограничивает влияние вавилонских мифов только формой библейских повествований, в которую авторы богодухновенных писаний заключили богооткровенное содержание.

Но, признавая только такую – формальную зависимость библейских сказаний от вавилонских мифов, Ieremias попутно отмечает в них глоссы, хотя и видит первоисточник библейских данных «в хороших традициях»24. Таким образом, найдя форму для библейских повествований в мифах и эпосе Вавилона и Египта, он вместе с другими панвавилонистами очень мало оставляет на долю первоначальной оригинальности Библии. И все исторические личности, как ветхозаветные патриapxи и израильские цари, являются у него какими-то аллегори­ческими символами, хотя и включающими в себя богооткровенные идеи. Например, Авраам, Иаков, Иосиф – это, по нему, отчасти идеализированные25, отчасти мифические личности. Они – патpиapxи не в этнологическом, но в чисто религиозном смысле26. Их имена27 и их деяния не существуют вне мифологии.

Это кабаллистическое истолкование исторических библейских личностей и фактов, хотя и скрашенное желанием признать действенную силу откровения в истории Израиля, изобличает само себя.

Мы не говорим уже о том, что, например, один из ассириологов (Kugler), ошибочно записанный Ieremias’oм в свои сообщники28, на основании документальных дан­ных показал, что астральная система есть поздняя концепция жрецов, которая не имела корней в народной религии и которая, следовательно, не могла окрасить собою все факты древней истории Израиля. Нам кажется несостоятельным и общий метод, с помощью которого Ieremias, подобно другим панвавилонстам, соприкасавшимся в своих работах с данными Библии, пытается изъяснить библейско-исторические личности. Вот конкретный пример его аргументации. Имя Авраам – ab-ram включает в себя понятие отца (ab) и именно божественного отца. Имя «отец», по Ieremias’y, у вавилонян особенно часто соединяется с названием лунного бога, как это видно, например, из гимнов в честь бога Син в Уре; оно встречается также в сохранившихся до нас теофорных именах, включаю­щих в себя, и особенно в названии жрецов, понятие божественного отца – «ab». Следовательно, заключает Iеremias, уже в названии «Авраам» видно влияние астральных мотивов29. Далее, Авраам передвигался с востока на запад. Луна движется по небу. Следовательно, и в этом есть мотив лунного движения30. Другой при­мер. Иосиф в Египте был заключен Пентефрием в темницу. Вавилонский Таммузь, – солнечное весеннее боже­ство, «супруг юности» богини Истар – вечерней звезды, теряет, по вавилонской мифологии, свою силу oт враждебных ему сил и как бы сходит, после борьбы с ними, в преисподнюю. Таммузь и есть, поэтому, первообраз Иосифа в заключении31.

Следовательно, все пaтриaрxи повинны в том, что они соприкасались с Вавилоном или с Египтом. За это они и превращены современными панвавилонистами и отчасти нарождающимися панегиптистами в солнечных и лун­ных или звездных героев Вавилона и Египта.

Но ведь при таком сравнительном методе можно дока­зать, что Наполеон, предпринимавший неудачную военную экспедицию в страну фараонов, был не историческою личностью, а солнечным героем, скрывавшимся в преисподнюю – т.е. подобно Таммузу, в царство подземного мира. И нельзя поручиться за то, что, может быть, тысячелетие спустя, при господстве такого метода, какой-либо досужий кабаллист признает Наполеона повинным за его путешествие в Египет или за гибель его войск в снегах России и возведет его в ранг мифических существ.

Но есть в воззрении панвавилонистов и другая сторона дела, которая подрывает всякое доверие к усердно проповедуемой ими, но в сущности необоснованной и как бы блуждающей, гипотезе. И эта сторона дела особенно ясно вскрывается в работах Ieremias’а. Дело в том, что Ieremias, подаривший читателям впервые в 1904 г.32 прекрасно изданную книгу: «Das Alte Testament im Lichte des Alten Orients», не дал в ней серьезной науки, в чем косвенно признался и сам. Это признание видно, по крайней мере, в том, что применив идею панвавилонизма к библейской истории, он в своих позднейших работах вынужден был доказывать то, что первоначально им было признано почти нетребующим доказательств, т.е. что древне-восточное астральное мировоззрение представляет из себя до некоторой степени целую религиозно-философскую систему и что каждый вавилонский памятник изображает астральную триаду: солнце, луну и Венеру. Теперь у него появляется целая серия небольших по объему работ, в которых снова трактуются, так доверчиво принятые им, спорные основоположения панвавилонизма33 и, конечно, в интересах их обоснования…

Нужно сказать правду, что что в работах Ieremias’а виден знаток ассиро-вавилонских клинописных текстов. Но в то же время чувствуется, как трудно оставаться ему неуязвимым на занятой им позиции панвавилониста, идущего на компромиссы с данными Библии. Он не довольствется документальными данными Вавилона, которые, разумеется, не предлагают, а по существу своему и не могут предложить надежных оснований для правдоподобного отождествления «формы» библейских повествований с мотивами астрального мировоззрения народов древнего востока. Он уверенно говорит, что только весть о другой стране, как о родине астрологии, может подменить наименование «панвавилонизма». Но в то же время он понимает34 значение взглядов Вундта35 и Бастиана на психологическую природу мифов. Он не может согласиться с основным воззрением Вундта, который признает «фактически незыблемым» то положение, что «чувства и аффекты, влияющие на работу фантазии, в своих существенных чертах совпадают у людей всех широт и стран и что, поэтому, для выяснения тождества известных мифологических основных представлений нет надобности в гипотезе заимствований («Wanderhypothese»)».36 Он отмечает курсивом маленькие уступки Вундта, которые последний сделал в одном частном письме37 по вопросу о «пававилонизме», признав эту терминологию неточной и предложив довольствоваться ограничивающим панвавилонистов термином: «вавилонизм». И беспокойство Ieremias’a понятно: если нет необходимости признавать какие-то странствующие мифы, то нет необходимости и облекать существо религиозных верований одних народов каким-то всеобъемлющим одеянием другого, произвольно привилегированного и единственного в своем роде, древнего народа.

Все это, вместе взятое, подрывает почву у панвавилонистов. И панвавилонизм только тогда будет убедителен для своих противников, когда он вместо проблематичных утверждений даст неотразимые доказательства и все свои основоположения подтвердит вавилонскими текстами и обоснует бесспорными данными то утверждение, что культура и религия всего мира носит ясный отпечаток астрального миросозерцания. Но у панвавилонистов всюду «слишком ясные доказательства неясности их мысли, прикрывающейся часто неясным способом выражения»38.

Ieremias сетует39 на то, что со стороны египтологов не приводится никаких возражений против гипотезы панвавилонизма. Но, по-видимому, ни один серьезный египтолог, выражаясь словами Greszmann’a, «не имеет желания сражаться с ветряными мельницами»40. И это потому, что хотя у панвавилонистов доказательства и вытекают из фактов, но истолкование этих фактов зависит от предпосылаемых им произвольных доказательств.

Но несостоятельный по существу, как принцип религиозных верований всех народов и в частности Израиля, «панвавилонизм» – это новое звено в цепи рационалистических взглядов на Библию – характерно в истории Библии.

Еще не так давно велльгаузеновская школа признавала исторически невозможною патриархальную историю и вообще перестраивала всю историю Израиля «ставя ее на голову – вверх основанием». В своем сочинении о «шестокнижии» Велльгаузен сделал попытку изъяснить всю первоначальную историю мира, патриархов и Израиля до поселения в Ханаан в смысле отзвуков мифологических мотивов в богословской переработке или в смысле этиологических и генеалогических мифов, которыми израильтяне уже в историческую эпоху, приблизительно в 8 веке до Р.Х., старались объяснить свое происхождение. Но как бы в противовес велльгаузеновской гипотезе, в трудах Шрадера41 и Гункеля42, стал выделяться вопрос о Bibel и Babel – о зависимости Библии от Вавилона. Этот вопрос, горячо обсуждавшийся после известного выступления Делича, признавшего в Израиле копию, а в Вавилоне оригинал43, сменился вопросом о панвавилонизме. По схеме менее крайних панвавилонистов, типичным представителем которых является Ieremias, Израиль в глубокой древности влагал откровенное содержание в чуждую форму или, согласно крайним панвавилонистам, по образу древне-вавилонского астрального миросозерцания творил, еще в глубокой древности, и свое миросозерцание. Очевидно, таким образом, взгляды критической школы, созданной Велльгаузеном, столкнулись с противоположными воззрениями панвавилонистов и снова выдвинули вопрос о древнем происхождении пятикнижия. При таком положении дела явились понятные попытки объединить или, по крайней мере, осмыслить сколько-нибудь взгляды этих противоположных воззрений44 в применении к отдельным библейским фактам и историческим личностям. Но одновременно с панвавилонизмом и из общих с ним принципов стал вырастать египтизм. Являются попытки объяснить отдельные факты Библии не на основании только данных Вавилона, но и на основании данных египетской мифологии. Если Ieremias видит, например, в патриархе Иосифе намек на вавилонское божество – Таммузь, то теперь находят возможным сблизить историю Иосифа с египетским культом Озириса.45

Правда, нужно оговориться. Применение астрологии и астрономии к данным Библии не новы для панвавилонизма. Такие применения делались и ранее панвавилонистов. Их делал, например, Bunsen46. Но панвавилонисты делают двойную ошибку: они не только изъясняют данные Библии по началам астрономии и астрологии, но выводят, при этом без достаточных оснований, религиозные верования всех народов и их культуру из одного только Вавилона.

Так идея панвавилонизма вносит новое нестроение в общий хаос, какой давно уже царит в западной библейско-богословской и критико-эзотерической литературе. И далеко еще, по-видимому, то время, когда творческое слово: «да будет свет» станет символом библейско-исторической науки.

Пока же мы видим в панвавилонизме только новую блуждающую гипотезу с неуверенными фосфорическими отблесками мысли. И эта гипотеза во многом аналогична с болотными блуждающими огнями. Первая в своих основаниях также туманна и сбивчива, как сбивчивы еще и доселе все предположения о материальной природе последних.

Одно несомненно, что панвавилонизм во всех его разновидностях помогает тем, кто давно уже пытается низвести богоизбранного Израиля в заурядную семью человеческих индивидуальностей.

* * *

1

A. Wiedemann, Religion d. alten Aegypter. Münster, 1890, ss. 3– 4, cp. Катаров «Религия древнего Египта». Петербург, 1906. стр. 8.

2

„Что нужно нам, того не знаем мы; что ж знаем мы, того для нас не надо“. Фауст. Перев. Холодовского.

3

Wilhelm Spiegelberg. Der Aufenthialt Israels in Aegypten im Lichte der aegyptischen Monumente. Mit 12 Abbildungen. 4 Aufl. Straszburg. 1904. s. 17. Имеется и русский перев. этого сочинения проф. Шпигельберга, сделанный с 4 немецк. издания Файибергомъ. 1908. Петерб.

4

Шпигельберг говорит главным образом о пробелах в еги­петской истории. Но с большею решительностью говорят авторитетные представители западной науки о недоказанности выдвигаемых теперь панвавилонистами принципиальных положений, касающихся миpocoзepцания древних вавилонян. Интересен в этом отношении отзыв о трудах Alired'a Ieremias’a, усердно разрабатывающего вопрос о панвавилонизме, известного и во многом осмотрительного издателя древневосточных текстов и снимков, относящихся к истории В. Завета Hugo Greszmann’a (Altorientalische Texte und Bilder zum Alten Testament in Verbindung mit Dr. Arthur Ungnad and Dr. Hermann Ranke, herausgeben von Lic. Dr. Hugo Greszmann a. o. Professor der Theologie in Berlin. 1 B: Texte. 2. B: Bilder. Tubingen. 1909. Краткая библиогр. об этом труде сделана нами в Богосл. Вестн. 1910 г. Ноябрь). См., напр. отзыв Greszmann’a об одной из работ Ieremias’a (Die Panbabylonisten der Alte Orient und die Aegyptische Religion. Mit 6 Abbildungen. Zweite erweiterte Auflage mit Sach-und Autorenregister. Leipzig. 1907.) в Theologische Literaturzeitung, 1911, 21 Januar, N. 2. ss. 36–37.

5

См., напр., проф. Виппер. От востока свет. Публичная лекция. Москва. 1907. стр. 16.

6

Ibid, стр. 18.

7

Ibid. стр. 20.

8

Ibid. стр. 26

9

Ibid. стр. 6.

10

Вопрос о панвавилонизме отчасти уже затронут нашими русски­ми библеистами-богословами, коснувшимися его в наших богословских, преимущественно академических (см. напр. статьи проф. Рыбинского, печатавшихся в трудах Киевской Академии), журналах. Но так как идея панвавилонизма в её настоящей, интересующей нас, форме особенно усердно распространяется среди западных богословов в самые последние годы, то понятно, что вопрос о панвавилонизме еще мало обследован в нашей богословской литературе. А, между тем, интерес к нему пробуждается и в светском обществе. По крайней мере, проф. Виппер сделал попытку популяризировать идеи панвавилонизма, а вместе с ними и то, что недостаточно обосновано на западе авторитетами – ассириологами и египтологами. Позднее Виппера вопроса о панвавилонизме обстоятельно коснулся в Вестнике Европы (1910 г. Май и Июнь) Н. Никольский в статье „Израиль и Вавилон». Но нужно заметить, что, разделяя взгляды велльгаузеновской критической школы, Н. Никольский является противником панвавилонизма уже по одному тому, что взгляды Велльгаузена и идея панвавилонизма взаимно противоречат друг другу.

11

См., напр., у Winckler’a в его сочинениях: Geschichte Israels in Ein- zeldarstellungen. Th. 1. 1895. Leipzig; Th. 2. Die Legende. 1900. Leipzig: Altorientalische Forschungen. Dritte Reihe, В 1. 1902. Leipzig; B. 2. 1905. Leipzig; Altorientalische Geschichts-autfasung. 1906. Leipzig; Der Alte Orient und die Bibel nebsteinem Angang Babel und Bibel – Bibel und Babel. 1906. Leipzig. Religionsgeschichtlicher und geschichtlicher Orient. 1906. Leipzig.

12

Haпp. Weber. Theologie und Assyriologie im Streite um Babel und Bibel. 1904. Leipzig. Краткое замечание о труде Weber’a cм. в соч. A. Ieremias’a Die Panbabylonisten der Alte Orient und die Aegyptische Religion. 1907. Leipzig. Здесь же см. замечания и о других представителях западной науки, которые интересовались идеями панвавилонизма и которых мы упоминаем далее по указанию A. Ieremias'a. Взгляды Weber’a разделяют L. Messerschmidt в его соч. Wesen und Wirkung del altorientalischen Weltanschaung. Geschaltl. Mittlgn. der Vorderasiat. Gesselsch. 1904, II, s. 4 – 5; H. Zimmern, Die Keilinscliriften und das Alte Testament von Eb. Schrader. 3 Anfl. Th. 1 von H. Winckler. Th. 2 von H. Zimmern, 1902. Berlin; Fr. Hommel, Grundrisz der Geographie und Geschichte. Hilprecht, обнародовавший древне-вавилонские математич. таблицы (замеч. об этом у A. Ieremias, op. cit. s. 10), Friiedrich Ieremias в обработанном им З-м изд. учебника по истории религии Chantepie de la Sanssaye и в Oriental. Literaturzeit. Febr. 1907.

13

C. Niebur. См. у Ieremias'a op. cit. s. 11.

14

C. Fries, нашедший в греческой мифологии отголоски древне-восточного миросозерцания. Подр. цит. у Ieremias'a op. cit. s. 11 пр. 1.

15

Ed. Mahler. Orientalische Literaturzeitung, hsg. v. F. E. Peiser, 1905. 473 ff. 535 ff.

16

F. K. Ginzel. Handbuch der matematischen und technischen Chronologie. В 1. 1906. Leipzig.

17

Ocfele. cp. Die Referate in Mittl. der Dentschen Ges. für Gesch. der Medizin.

18

Bruno Baentsch и Willy Staerk (оба из Йены). Оба они говорят о влиянии астрально-мифологических схем на изобразительность библейских повествований. В частности, это взаимоотношение Библии и ориентологии признавали ранее Budde (в его Urgeschichte) и позднее Н. Gunkel, открыв­ший, по выражению Ieremias’a (op. cit. s. 12 пр. 2), окно на восток в целях истолкования Ветхого Завета. Впрочем, Гункель допускает влияние на ветхозаветную историю не только Вавилонии, но и Египта. Ср. также соч. Baentsch'a, Altorientalischen und israilitischen Monotheismus. 1906. Freiburg, Willy Staerk'a, Die assyrische Weltmacht im Urteil der Propheten 1906. См. также Oettli, Theol. Lit.-Beriche, 1907. № 4.

19

Benzinyer, Bibl. Archäologie, Xenbearb. 2. Aufl. Freiburg. В этом, недавно появившемся, сочинении Benzinger, между прочим, говорит о панвавилонизме: «тот, кто здесь, на востоке, может ежедневно осязать, что восток не одно только географическое понятие, но и реальная мощь, могучий культурный мир, охватывающий различные страны и народы от Нила до Евфрата, тот и древний восток не может представить себе иным и идея единства древневосточного миросозерцания для него вполне очевидна. Она сама собой напрашивается, если бы для этого и не было документальных доказательств... Я придаю значение тому, что, исходя из совершенно иной точки зрения, чем accиpиологи, – и давно уже, – пришел, как к постулату, к тому, что они нам предлагают... Не надо быть ассириологом, чтобы, повинуясь внутреннему чувству, признать верными главные начала нового, впервые ясно формулированного Винклером, взгляда на древний Восток». См. у Iere­mias'a. Op. cit. s. 12 up. 5.

20

Ioh. Lepsius, Das Reich Christi, besond. в 6 lahgang 1903. W. Erbl. развивавший воззрения Винклера особю. в его соч. Die Ebräer, 1905. Leipzig, и его Untersuch. zur Gesch. der Hebräer, Н. I. 1907. Leipzig.

21

August Wünsche в Wincklerschen Samml. Ex Oriente Lux. 1904. Leip­zig; Erick Bischoff, Astralmytholog. im Talmud und Midrasch. 1907. Leipzig.

22

См. A. Ieremias. Op. cit. s. 14. Из членов этого общества известны своими трудами Е. Siecke, ранее Stucken’a признавший астральный характер многих мифов, G. Hüsing, занимавшийся, между прочим, исследованием мифических элементов в исторической легенд, Н. Lessmann, подобно Hüssing'y анализирующий сказание о Кире (Die Kyrossage in Europa. 1905. Berl.). Между прочим, согласно Siecke и Hüssing'y во многих античных религиях (египтян, иранцев, германцев) мифология первоначально была связана с луною и только после введения солнечного календаря – с солнцем. Нужно заметить, что A. Ieremias (op. cit.) без достаточных оснований причисляет к разряду панвавилонистов еще следующих ученых: M. Iastrow'a, астронома Kugler'a, Küberle, Е. Sellina. См. замеч. об этом в Theolog. Literaturzeitung. 1911. № 2. S. 36.

23

См. его изящно изданную книгу: Das Alte Testament im Lichte des Alten Orients. Zweite neu bearbeitete und erweiterte Auflage mit. 2l6 Abbild. und 2 Karten. 1906. Leipzig

24

Ср., напр., его замечание об иcтopии Иосифа. Op. cit. S. 386.

25

Op. cit. s. 325.

26

Op. cit. s. 327.

27

См. замечание Ieremias'a об астральном характере имени Авраам. Op. cit s, 339. Об имени Иосифа см. на стр. 390–392.

28

Die Panbabylonisten der Alte Orient und die Aegypt. Religion. 1907. Leipzig S. 11.

29

А. Iеremias. Das А. Т. im Lichte des Alten Orients. Op. cit. 339.

30

Ibid. s. 341.

31

Ibid. s. 383.

32

Мы всюду цитируем 2-е изд. 1906 г.

33

Нам известны следующие работы Ieremias’а по вопросу о пававилонизме: Die Panbabylonisten der Alte Orient und die Aegypt. Religion. mit 6 Abbild. Anfl. 2 1907; Leipzig. Der Einflusz Babyloniens auf das Verständnis das Alten Testaments. 1908. Berlin: Das Alten der babylonischen Astronomie. Zw. erweiterte Auflage mit 15 Abbildungen und asronomischen Zeichnungen unter Berücksichtigung der Erwiderung von P.F. X. Kugler S.J. 1909. Leipzig.

34

Die Panbabylonisten der Alte Orient und Aegypt. Relig. s. 18

35

См. Wilhelm Wundt. Völkerpsychologie. Eine Untersuchung der Entwickungsgestze von Sprache, Mythus und Sitte. B. 2. Th. 1. mit 53 Abbildungen in Text. 1905. Leipzig. Его суждение по вопросу о «Wanderhypothese» s. 566 ff.

36

W. Wundt. op. cit. s. 571.

37

A. Ieremias. Die Panbabyl. Der Alte Orient und die Aegypt. Relig. s. 21.

38

Ср. Teologische Literaturzeitung. 1911 №2. библиогр. зам. H.Greszmann’a s.38.

39

A. Ieremias. Die Panbabylonisten der Alte Orient und Aegypt. Relig. предисл.

40

Teologische Literaturzeit. 1911. №2 s. 37.

41

Eberhard Schrader. Die Keilinschriften und das Alte Testament. Dritte Auflage, mit Ausdehnung auf die Apokryphen, Pseudepigraphen und das Neue Testament neu bearbeit von Dr. H. Zimmern und Dr. H. Winckler mit einer Karte der vorderasiatischen Länder. 1903. Berlin.

42

В его «Schöpfung unb Chaos in Urzeit und Endzeit».

43

См. его неоднократно переводившуюся на русский язык популярную брош. о «Bibel и Babel».

44

См. напр., у Eduarda Meyera. Die Israeliten und ihre Nachbarstäme. Alttest. Untersuchungen mit Beiträgen von Bernhard Luther. 1906. Halle.

45

См. у Völter’a Aegypten und die Bibel. Die Urgeschichte Israels im Licht der Aegyptischen Mythologie. 4 neubearb. Aufl. 1909. Lieden. S. 56 и далее.

46

Die Ueberlieferung. Ihre Entstehung und Entwickelung. In zwei Bänden. Leinzig. 1889.


Источник: Введенский Д.И. Блуждающая гипотеза (к вопросу о «панвавилонизме») // Богословский вестник. 1911. Т. 1. № 4. С. 724-736.

Комментарии для сайта Cackle