архиепископ Феофан Полтавский (Быстров)

Архиепископ Феофан (в миру Василий Дмитриевич Быстров) родился 31 декабря 1872 года в селе Подмошье Лужского уезда Санкт-Петербургской губернии (ныне Шимский район Новгородской области) в многодетной семье сельского священника.

Образование

По бедности родителей Василий, который был младшим сыном в семье, довольно рано был отправлен в духовное училище при Александро-Невской лавре. В училище за необыкновенные способности он был определен на казенный счет. Потом учился в Санкт-Петербургских духовных семинарии и академии. Учился он добросовестно, но занятия не увлекали его.

Все четыре года учебы в академии Василий Быстров по своим успехам был первым среди сокурсников. В возрасте 21-го года он окончил академию и был оставлен при ней для научной и преподавательской работы.

Труды в Санкт-Петербургской академии. Епископская хиротония

В. Д. Быстрова назначили доцентом кафедры библейской истории.

В 1898 году, на 3-м году своей преподавательской деятельности, он принимает монашество с именем Феофан, в честь преподобного Феофана Сигрианского, исповедника, и в память преосвященного Феофана, затворника Вышенского, скончавшегося 4 года назад. Его в том же году рукополагают в сан иеродиакона и иеромонаха. А в 1901 году митрополит Санкт-Петербургский Антоний (Вадковский) посвятил иеромонаха Феофана в сан архимандрита и вручил ему посох.

В 1905 году отец Феофан защитил магистерскую диссертацию на тему «Тетраграмма или Ветхозаветное Божественное имя Иеговы», после чего был возведен в звание экстраординарного профессора и утвержден в должности инспектора академии.

В феврале 1909 года его назначили ректором Санкт-Петербургской дховной академии, а через три недели в Александро-Невской лавре была совершена хиротония архимандрита Феофана во епископа Ямбургского (ныне Кингисепп), викария Санкт-Петербургской епархии. Новопосвященный епископ Феофан получил в подарок от государя и его семьи панагию с изображением Нерукотворного Образа Христа Спасителя.

Почти двадцать лет, с 1891 по 1910 год, провел владыка Феофан в стенах Санкт-Петербургской духовной академии. Это было время провозглашения всяческих «свобод». Этому поддались и многие профессора высших духовно-учебных заведений: их начало увлекать свободомыслие в протестантском духе, шедшее вразрез с православным мировоззрением.

Знаток Священного Писания и святоотеческих творений, ревнитель истинного Православия, преосвященный Феофан, как ректор, не раз входил в столкновения с либеральными профессорами, которые, раздосадованные его неуступчивостью, стали жаловаться на него митрополиту Антонию.

Однажды митрополит по поводу одной такой жалобы пригласил его к себе. «Профессора жалуются, — сказал он, — что Вы стесняете свободу научного исследования».

В качестве ответа владыка Феофан указал на параграф Устава Духовных академий, который гласил: «Ректор академии отвечает за направление и дух академии». Потом он дал необходимые объяснения о том, какие противные Православию мысли позволяют себе проводить некоторые профессора при чтении лекций студентам, и митрополит согласился, что ректор вправе был этому препятствовать.

Когда приходили к владыке Феофану с вопросами богословского характера или духовной жизни, он избегал говорить что-либо от себя, но сразу подходил к своему книжному шкафу, в котором хранились любимые им с юности сокровища — святоотеческие творения, быстро находил точный и нужный ответ в той или другой книге, и посетитель уходил от него действительно удовлетворенный тем, что получил авторитетное разрешение своего вопроса — ответ уже бесспорный, не подлежащий никаким сомнениям.

Особое место в эти годы в душе владыки занимал Валаамский монастырь, который он часто посещал. Нередко он ездил и к старцам в Гефсиманский скит Троице-Сергиевой лавры.

В 1910 году был переведен в Крым — на Симферопольскую кафедру.

Духовник царской семьи. Отношение к Г. Распутину

Во время пребывания отца Феофана в Петербурге многие уважали его за высокие умственные и духовные качества, считали настоящим молитвенником и аскетом. На него обратила внимание императрица Александра Феодоровна, которая искала Божиих людей. Отец Феофан скоро стал ее негласным духовником и собеседником по религиозно-нравственным и философским вопросам. Уже заграницей владыка Феофан не раз с умилением вспоминал, как он еще архимандритом совершал Божественную литургию в дворцовом храме в будничные дни, а государыня и четыре ее дочери, великие княжны Ольга, Татиана, Мария и Анастасия, сами пели на клиросе всю литургию. «Исповедывались они всегда со слезами», — говорил он.

Часто можно слышать мнение, что именно отец Феофан ввел Г. Распутина во дворец, представил его государю и государыне. Но он отвергал это. Вот что пишет архиепископ Сиракузский и Троицкий (РПЦЗ) Аверкий (Таушев), бывший во время пребывания в Болгарии келейником владыки Феофана: «Владыка со всей решительностью утверждал, что вовсе не он ввел Распутина во дворец и отнюдь не давал ему никакой рекомендации. Это сплошное недоразумение, за которым... скрывается и злой умысел — оклеветать... ни в чем неповинного владыку. Даже специальная комиссия, назначенная Временным правительством в 1917 году, официально установила полную непричастность владыки Феофана ко всей так называемой “распутинщине”... О том, насколько всё это дело было злонамеренно раздуто, говорит свидетельство владыки Феофана, утверждавшего, что Распутин чрезвычайно редко бывал во дворце. Его приглашали к болящему наследнику-цесаревичу Алексию Николаевичу, которому он удивительно умел “заговаривать кровь” при сильном кровотечении... А мнимое “влияние” Распутина было чрезвычайно сильно преувеличено».

В связи с развязанной в прессе кампанией против Распутина, которая, по сути, была направлена против самого государя, епископ Феофан решил, что для царской семьи будет лучше, если этот человек будет удален. В начале 1911 года он предложил Святейшему Синоду официально выразить императрице Александре Феодоровне неудовольствие в связи с поведением Распутина. Епископы, члены Синода, заявили ему, что это дело лично для него, как духовника императрицы. Находясь в то время на кафедре в Крыму, он навещал императрицу, когда царская семья приезжала в свою летнюю резиденцию в Ливадии. Осенью 1911 года епископ Феофан говорил с государыней около полутора часов, и императрица, как сказал сам владыка, «была очень обижена». Возникшее непонимание тяготило как императрицу, так и епископа. Хотя отношения между ним и царской семьей оставались довольно теплыми, но прежнего доверия уже не было. Желая избежать двусмысленности во время посещения царской семьей Ливадийского дворца в Крыму, епископ Феофан ходатайствует о перемещении его на другую кафедру и таким образом оказывается в Астрахани.

На Астраханской и Полтавской кафедрах

В 1912 году владыка Феофан назначается епископом Астраханским. На новом месте служения он перенес изнурившую его тяжелую малярию, обострились и давние болезни горла.

В следующем, 1913 году владыка Феофан был переведен в Полтаву и стал архиепископом Полтавским и Переяславским. На этой кафедре архиепископ Феофан прослужил до 1919 года.

Главное внимание владыка Феофан обратил на богослужение. Постепенно служба в кафедральном соборе наладилась, люди стали приходить помолиться. Владыка обратил внимание и на подготовку хористов. В епархии было организовано Певческое училище, в котором учились правильно, церковно петь с детского возраста. Ученики жили при архиерейском доме и были на полном обеспечении епархии. Общие науки они проходили по программе средних школ.

В июле 1914 года Россия вступила в войну с Германией. По призыву архиепископа Полтава открыла военные госпитали для раненых. Сам владыка перешел жить в семинарию, а свой дом передал под военный госпиталь.

Как епархиальный архиерей, архиепископ Феофан был членом Поместного Собора Русской Православной Церкви 1917–1918 годов.

В стране началась гражданская война. Захватив власть в Киеве, Петлюра и его сторонники потребовали от полтавского архиерея отслужить торжественную панихиду по бывшему гетману Украины Ивану Мазепе — любимцу императора Петра I, перешедшему на сторону шведского короля Карла XII и преданному Церковью анафеме. Архиепископ ответил, что не может этого сделать и анафему, наложенную не им, снять не может, и был заключен в тюрьму. Вышел он оттуда только когда Добровольческая армия вошла в Полтаву. Но Красная армия наступала, и группа эвакуированных архиереев с остатками Белой армии отошла в Крым. Там духовные лица жили в Георгиевском монастыре в Севастополе.

Эмиграция

Спустя три месяца владыка Феофан вместе с другими русскими епископами отбыл в Константинополь. Оттуда они выехали в основном в Югославию. Владыка Феофан стал игуменом Петковицкого монастыря, но позже, по состоянию здоровья, поселился в небольшом монастыре на фактически пустом побережье Адриатического моря, в котором службы не совершались. Здесь владыка перенес тяжкую болезнь, от которой исцелился только чудом. Позже он служил в одном из русских монастырей Югославии.

В середине 20-х годов владыка Феофан получил предложение от Синода Болгарской Православной Церкви (его председателем в 1925 году был митрополит Климент, учившийся в свое время в Санкт-Петербургской духовной академии у владыки) переехать на жительство в Софию. В столице Болгарии ему были предоставлены две комнаты в Синодальной Палате. Переезду архиепископа Феофана способствовал и управляющий русскими церквями в Болгарии епископ Лубенский Серафим (Соболев), который еще в 1920 году был рукоположен архиепископом Феофаном в викария Полтавской епархии.

В 1926 году архиепископ Феофан и епископ Серафим выступили против своевольного толкования митрополитом Антонием (Храповицким) догмата об Искуплении. Они направили в Русский Архиерейский Заграничный Собор соответствующее заявление. В результате Русская Зарубежная Церковь так официально и не приняла катехизис митрополита Антония. Однако в 1927 году отношения между архиепископом Феофаном и епископом Серафимом стали ухудшаться. Причиной стали очень резкие высказывания владыки Феофана относительно учения митрополита Антония, вплоть до обвинения в ереси. Епископ Серафим опасался предъявлять столь строгое обвинение. В конце 1920-х годов архиепископ Феофан отошел от участия в работе учреждений РПЦЗ.

Во Франции. Последние годы

Пять лет прожил владыка Феофан в Болгарии, в Софии и Варне (в этот город он приезжал летом восстанавливать свое здоровье). В апреле 1931 года он навсегда покинул Болгарию и переехал во Францию, в Париж, где жил очень замкнуто. Прожив несколько лет практически в условиях постоянной слежки и желая найти безопасное жилище, он вместе с семьей Пороховых, в парижском доме которых он укрывался, переехал в маленькое местечко Моун. После вскоре последовавшей смерти четы Пороховых владыка принял предложение бывшей полтавской помещицы М. В. Федченко и переехал к ней в городок Лимерэ, где та жила в своем небольшом поместье. Он поселился там в сентябре 1939 года.

В усадьбе Марии Васильевны было три пещеры. Одну из них приспособили под церковь, вторая стала служить кельей для архиепископа Феофана (в ней он жил последние месяцы своей жизни, сделавшись настоящим затворником), а в третьей пещере поселилась племянница Пороховых.

В этой своей пещере-келье святитель Феофан и отошел к Господу ночью 19 февраля 1940 года, причастившись запасными дарами.

Перед отпеванием покойный иерарх был облачен в полное архиерейское облачение, митру и панагию — дар императора. Отпевал его и хоронил иеромонах Варнава, его духовник, живший в селении неподалеку. Архиепископ Феофан был погребен на общественном кладбище на окраине Лимерэ.

В июле 2022 года начался процесс перезахоронения праха архиепископа Полтавского и Переяславского Феофана. После извлечения останков, на кладбище была отслужена панихида, которую совершил архиепископ Мадридский и Лиссабонский Нестор, временно управляющий Корсунской епархией. Останки архиепископа Феофана были отправлены в Санкт-Петербург и преданы земле на Волковском кладбище Северной столицы.