А. Грехи против шестой заповеди

а) Тяжесть греха человекоубийства. Это преступление есть великий грех пред Богом, вопиющий о праведном наказании (Быт. IV, 10).

аа) Убийство есть величайшая обида, какую только можно сделать ближнему, ибо жизнь есть первое благо само по себе и дает возможность пользоваться другими благами в продолжение ее. С отнятием жизни отнимается эта возможность.

бб) От убийства происходит много зла для общества, когда у него отнимается полезный член или надежда и подпора целого семейства.

вв) В самой природе нашей вложено отвращение в убийству, как об этом свидетельствует всеобщий ужас при взгляде на человекоубийцу, не- вольное содрогание при одной мысли об этом преступлении.

гг) Убийца отвратителен в собственных глазах.

дд) Он носит наказание за свое злодеяние в собственной совести: известно из опыта, что совесть ни одного злодея не карает своими угрызениями столь ужасно, как человекоубийцу.

ее) Известно также по опыту, что человекоубийство никогда не остается неузнанным, – рано ли, поздно ли, убийцу открывают и подвергают законному наказанию.

жж) Но страшнее человеческого наказание Божие: убийцам часть в езере, горящем огнем и жупелом, еже есть смерть вторая (Апок. XXI. 8).

зз) По церковным законам убийцы вольные в древности отлучались от св. причащения на всю жизнь. (Анк. 22). По правилам позднейшим им налагается эпитимия не менее 15-летней. (Вас. В. 56; Григ. Нисск. 5).

ии) Однакож есть прощение и этому страшному злодею, если он покается¹⁷⁰. («Душ. чт.» 1871 г., декабрь).

б) Библейские изречения о человекоубийстве. Убийство запрещается: не убивай (Исх. XX – 13). – Знаешь заповеди: не прелюбодействуй; не убивай; не крадь; не лжесвидетельствуй; не обижай; почитай отца твоего и мать (Мар. X – 19).

Ненависть есть убийство: всякий ненавидящий брата своего, есть человекоубийца; а вы знаете, что никакой человекоубийца не имеет жизни вечной, в нем пребывающей (I Иоан. III – 15). Убийство есть дело плоти: дела плоти известны. Они суть: прелюбодеяние, блуд, нечистота, непотребство, ненависть, убийство, пьянство, бесчинство, и тому подобное. Предваряю вас, как и прежде предварял, что поступающие так царствии Божия не наследуют. (Гал. V – 19, 21).

Убийство исходит от сердца: ибо от сердца исходят злые помыслы: убийства, прелюбодеяния, кражи, лжесвидетельства, худения (Матф. XV – 19).

Убийство не может быть скрыто от Бога: ибо вот, Господь выходит из жилища. Своего, наказать обитателей земли за их беззаконие, и земля откроет поглощенную ею кровь, и уже не скроет убитых своих (Ис. ХХVI – 21). Убийство вопиет о мщении на небе: и сказать (Господь): (Каин) что ты сделал? голос крови брата твоего вопиет ко Мне от земли (Быт. IV – 10).

Убийство оскверняет землю: не оскверняйте земли, на которой вы (будете жить); ибо кровь оскверняет землю, и земли не иначе очищается от пролитой крови, как кровию пролившего ее (Чис. XXXV – 33).

Убийство должно быть искуплено кровию убийцы: кто прольет кровь человеческую, того кровь прольется рукою человека: ибо человек создан по образу Божию (Быт. IX – 6).

Бог считает гнусным делом убийство: вот шесть, что ненавидит Господь, даже семь, что мерзость душе Его; глаза гордые, язык лживый и руки, проливающие кровь невинную (Прит. VI – 16 – 17). – Но было ко мне слово Господне, и сказано: ты пролил много крови и вел большие войны; ты не должен строить дома имени Моему, потому что пролил много крови на землю пред лицом Моим (I Пар. ХХII – 8).

Делает исследование об убийстве: ибо Он взыскивает за кровь; помнит их, не забывает вопля угнетенных (Псал. IX – 13). Он отмстит за кровь рабов Своих, и воздаст мщение врагам Своим, (и ненавидящим Его воздаст), и очистит (Господь) землю Свою в народ Свой (Втор. XXXII – 43). – И ты истребишь дом Ахава, господина твоего, чтобы Мне отмстить за кровь рабов Моих пророков и за кровь всех Рабов Господних, павших от руки Иезавели (4 Царс. IX – 7). – Да приидет на вао вся кровь праведная, пролитая на земле, от крови Авеля праведного до крови Захарии, сына Варахиина, которого вы убили между храмом и жертвенником (Матф. XXIII – 36).

требует крови за убийство: Я взыщу и вашу кровь, в которой жизнь ваша, ввыщу ее от всякого зверя, взыщу так же душу человека от руки брата его. Кто прольет кровь человеческую, того кровь прольется рукою человека: ибо человек создан по образу Божию (Быт. IX – 5, 6).

отвергает моление убийцы: но беззакония ваши произвели разделения между вами и Богом наших, и грехи ваши отвращают лице Его от вас, чтобы не слышать. Ибо руки ваши осквернены кровию и персты ваши беззаконием; уста ваши говорят ложь, язык ваш произносит неправду (Ис. LIХ – 2, 3).

Поражающий мечем от меча погибает: тогда говорит tму (ап. Петру) Иисус: возврати меч твой в его место; ибо все, взявшие меч, мечем погибнут (Матф, XXVI – 52). – Кто ведет в плен, тот сам пойдет в плен; кто мечем убивает, тому самому надлежит быть убиту мечем. Здесь терпение и вера святых (Апок. XIII – 10).

Мет милости для убийцы: и не берите выкупа за душу убийцы, который повинен смерти, но его должно предать смерти (Исх. XXXV – 31).

Проклят тот, кто совершает убийство: и ныне проклят ты (говорится о Каине) от земли, которая отверзла уста свои принят кровь брата твоего от руки твоей (Быт. V – 11). – Проклят, кто тайно убивает ближнего своего! И весь народ скажет: аминь. Проклят, кто берет подкуп, чтоб убить душу, и пролить кровь невинную: и весь народ скажет: аминь, (ХХVIII – 24, 25).

Наказания за убийство:

а) когда ты (говорится о Каине) будешь возделывать землю, она не отанет более давать силы своей для тебя, ты будешь изгнанником и скитальцем на земле. И сказал Каин Господу (Богу); наказание мое больше, нежели снести можно. Вот, Ты теперь сгоняешь меня с лица земли, и от лица Твоего я скроюсь, и буду изгнанником и скитальцем на земле; и всякий, кто встретится со мною, убьет меня. И сказал ему Господь (Бог): за то всякому, кто убьет Каина, отмстится в смерти. И сделал Господь (Бог) Каину знамение, что бы никто, встретившись с ним, не убил его (Быт. ІV – 12 – 15). – Если кто убьет человека: то убийцу должно убить по словам свидетелей; но одного свидетеля не достаточно, чтобы осудить на смерть (Числ. XXXV – 33), – Клятва и обман, убийство и воровство и прелюбодейство крайне распространялись, и кровопролитие следует за кровопролитием. 3а то восплачет земля сия, и изнемогут все, живущие на ней, со зверями полевыми и птицами небесными, даже и рыбы морские погибнут (Ос. IV – 2, 3). – Египет сделался пустынею, и Едом будет пустою степью за то, что они притесняли сынов Иудиных, и проливали невинную кровь в земле их (Иоил. III – 19).

б) убийство лишает неба: всякий, ненавидящий брата своего, есть человекоубийца; а вы знаете, что никакой человекоубийца не имеет жизни вечной, в нем пребывающей(I Иоан. III – 15). – А вне – псы и чародеи, и любодеи, и убийцы, и идолослужители, и всякий любящий и делающий неправду (Апок. XXII – 15).

а) Суд Божий, карающий убийц. Не убий (Исх. 20, 13). Я взыщу и вашу кровь... взыщу... душу человека от руки человека, от руки брата его (Быт. 14, 5).

Как часто самые маловажные обстоятельства, самые случайные признаки дают основание и не всегда опытным судьям узнавать и уличать скрывшегося человекоубийцу... Но иногда Бог попускает человекоубийце скрыться на время от законного преследования, но и тогда, как поразительно, как поучительно праведный суд Божий изобличает убийцу!

I. Мучение совести за совершенное человекоубийство. Преп. Зосима проводил безмолвную жизнь в синайской пустыне. Однажды пришел к нему разбойник и, исповедав свои тяжкие преступления, просил преподобного принять его в иночество, чтобы слезами покаяния омыть свои грехи. Пр. Зосима по испытании искренности кающегося, облек его в иноческий чин. Вскоре после того он сказал новопоступившему иноку, что ему в этом месте трудно будет укрыться, потому что многие сюда приходят и его, как бывшего разбойника, могут узнать, потому советовал из монастыря удалиться, и сам препроводил его в уединенный скит аввы Дорофея.

Девять лет прожил в этом скиту кающийся разбойник, изучил все псалмы и неизменно исполнял все скитские послушания. После столь продолжительного иночества он неожиданно оставляет скит и возвращается в преп. Зосиме, прося его взять от него иноческие одежды и возвратить мирские. Зосима в недоумении спросил: «что заставляет его отречься от иноческого жития?» Бывший разбойник поведал старцу следующее: «вот уже девять лет, как ты сам знаешь, я, отче, пробыл в скиту и сколько возможно постился, пребывал в воздержании и трудах, повинуясь всем с кротостию, молчанием и страхом Божиим, надеясь на милосердие Божие о прощении тяжких грехов моих, но не нашел себе мира и отрады. Представляется мне ежеминутно дитя, убитое мною и спрашивающее: за что ты убил меня?... Это представляется мне не только во сне, но и на яву, когда в церкви стою на молитве, когда к божественным тайнам приступаю, когда в трапезе с братиею пищу вкушаю, когда иду куда-нибудь, непрестанно предо мною дитя, одно и то же говорящее: за что ты убил меня?.. Потому хочу, отче, продолжал бывший разбойник, итти туда, где я разбойничал, чтобы меня взяли и предали казни». Преп. Зосима, не предвидя другого исхода ко умиротворению души разбойника, отпустил его, и он, сам отдавшись в руки правосудия, был усечен мечем и таким образом только своею кровию мог омыть свое преступление, мучительного воспоминания о котором никакие слезы и сокрушения покаянные не в силах были изгладить из его совести и сердца. («Дост. сказ. о подв. св. и блаж. отцов»).

II. Иногда бывает так, что смущение совести производит у человекоубийцы некоторое помешательство, так что невинно проливший кровь человеческую сам выдает себя убийцею и признает над собою непосредственный суд Божий.

Вот один из таких примеров, записанных историею. Феодерик, царь варваров остготфов, когда овладел Италиею, по клевете и неосновательному подозрению, вопреки убеждениям своей совести, папу Иоанна уморил в темнице, знаменитого сенатора Боэция замучил в страшных пытках, а тестю его Симмаху отсек голову. Хотя он давно привык к убийству и крови, но все же не мог не чувствовать угрызения совести в пролитии крови неповинной; он хотел однако же заглушит суд совести и не хотел признаться и покаяться в злодеянии. Между тем суд Божий судом совести сделал свое: Феодерик от душевного смущения и душевной борьбы впал в мрачное и томительное расположение духа, а потом и совсем помешался в уме. За обедом слуги подали Феодерику на столь голову большой рыбы. Ему показалось, что это голова недавно убитого Симмаха, и что она, прикусив зубами нижнюю губу и смотря на него глазами, выражающими дикость и бешенство, страшно грозит ему... Испуганный необыкновенным явлением и дрожа как бы в лихорадке, он бегом бросился к постели. Он оплакивал свой грех против Симмаха и Боэция, изъявляя сожаление об этом несчастии, и тут же скончался.

III. Суд Божий действует иногда в обличении человекоубийцы посредством бессловесных животных и даже вещей неодушевленных. В царстве греческом, при императоре Константине Погонате, случилось вот что: пустынной дорогой шел путник, сопровождаемый домашнею собакою. На путника напал разбойник, убил его и скрылся. Животное – свидетель человекоубийства, осталось при трупе убитого хозяина неотлучно. Другой прохожий предал труп мертвеца земле; животное последовало за благодетелем своего хозяина и осталось при нем. Новый хозяин был содержателем гостиницы. Прошло много времени, и вот в гостиницу входит тот скрывшийся убийца; собака, ласкавшаяся по обычаю во всем постояльцам, вдруг, в изумлению всех, с лаем и с озлоблением бросается на пришельца и кидается ему в лицо; ей запрещают; она не слушается, и повторяет свое нападение несколько раз. Видевшие это заподозрили незнакомца во враждебных отношениях к прежнему хозяину животного и объявили об этом суду. На суде скрывшийся злодей признался в человекоубийстве.

Или вот еще замечательный случай: шли вместе два товарища, один решился лишить жизни другого, чтобы завладеть его сокровищем. Беззащитный страдалец в руках злодея умолял взять его сокровище, только бы не убивал его, и клятвенно обещался сохранить в тайне злодейское покушение его; но злодей не внимал мольбам страдальца. И вот, когда он заносил последний смертельный удар своей жертве, до них долетел звук церковного колокола; умирающий призывал во имя всевидящего Бога этот священный звук во свидетеля убийства и обличителя убийцы. С злой насмешкою над бессилиен умирающего и над несбыточностию надежд его злодей довершил свое ужасное дело. И что же? Человекоубийца с того времени не мог спокойно слышать звука церковного колокола: всякий раз, когда только слышал его, злодей приходил в смущение и трепет. Мучимый сознанием суда Божия над собою, преступник убедился в необходимости признаться в человекоубийстве и признался.

IV. Промысл Божий часто наказывает убийцу тем родом смерти, какой он употреблял по отношению к своим жертвам.

а) Спустя несколько лет после убийства св. Иоанна Предтечи царь иудейский Ирод, как за это бесчеловечное злодеяние, так и за посмеяние над Искупителем в день Его страдания (Лук. XXIII, 11) подвергся праведному гневу Божию. Он обнаружился так: был оклеветан пред римским императором Калигулою своим же племянником – братом Иродиады – Иродом Агриппою в изменнических будто бы замыслах, против римлян, Ирод лишен был всей своей власти и богатств и сослан в заточение сначала в Лион (Лугдун) галльский, а потом в Лериду – испанскую крепость. Иродиада с дочерью (Саломиею) разделили с ним его изгнание, в котором бедственно окончили они и жизнь свою. Саломия погибла прежде их. Предание говорит, что однажды, в зимнее время, переходила она по льду небольшую реку Сикорис; среди реки лед под нею подломился, и она погрузилась в воду так, что лед стиснул ее шею и она повисла на нем своею головою, между тем как туловище ее, не доставая дна речного, колебалось из стороны в сторону до тех пор, пока лед не перерезал шеи. Труп погрузился на дно рекн, а Ироду и Иродиаде принесена была голова погибшей. Так правосудие Божие наказало плясавицу, ради которой усекнута была честная глава Предтечи Господня! (Воскр. чт.).

б) Вси приемшии нож можем погибнут (Матф. XX VI. 52). Эту истину оправдал на себе препод. Моисей Мурин: бывши до принятия христианства разбойником, он после был и сам убит от одного из нападавших на него разбойников. («Ч.-М.»).

Если бы мы были внимательнее к самим себе, то увидели бы множество опытов этой истины в собственной нашей жизни, – увидели бы не только то, что за каждым преступлением следует наказание, но что самое орудие и образ нашего преступления бывают очень часто орудием и образом нашего наказания. Да возблагоговеет же каждый из нас пред неисповедимым правосудием Божиим, и по увещанию Спасителя да бросит поспешно свой нож, дабы ему можем не погибнуть.

г) Примеры правосудия Божия, открывшего тайные человекоубийства.

аа) Обличение убийцы чрез сновидение. Жили два друга и жили душа в душу. Раз они куда-то ехали и остановились на ночлег в одном городе: один остановился у своего знакомого, а другой, у которого там не было никого, ни родных, ни друзей, должен был остановиться в трактире. Вот первый, остановившийся у своего хорошего знакомого, лег, заснул, и видит сон, будто к нему является друг его, остановившийся в трактире, и говорит: «приди, пожалуйста, ко мне: хозяин меня обижает и даже хочет убить». Этот сон так сильно встревожил его, что он проснулся и пошел было в трактир выручить из беды приятеля, но дорогой раздумал, полагая, что сон – бред, пустяки, и воротился домой. Но только что, он уснул, опять видит во сне, будто приятель его, плавая в своей крови и умирая, упрекает его за то, что он не пришел к нему на помощь, и говорит: «я уж убит трактирщиком; тело мое изрезано на куски, вывезено моим убийцею за такие-то городские ворота и там зарыто в навозе». Этот сон еще больше встревожил спавшего: он проснулся и тотчас же побежал за городские ворота, где и нашел своего друга в таком именно положении, в каком сказано ему было во сне, и предал убийцу суду. (Извл. из кн. «Минуты пастырского досуга», еписк. Гермогена, т. II, стр. 764 – 765).

Подобный же случай был в Англии В Англии, в 1690 году, некто видел во сне, будто он едет верхом с своим другом близь городка Эмсбери, и два человека, которых он хорошо рассмотрел, напав на них, убили его товарища. Это сновидение заставило его тотчас чрез письмо предостеречь своего друга, чтобы он поздно не выходил из дома. Однако ж друг его, прочитав письмо, нашел это предостережение смешные; но в ту же ночь, действительно, был ограблен и убит на том самом месте, как означено было в письме. Жена убитого, удивленная тем, что предостережение друга его сбылось в точности, показала своим знакомым письмо его, в котором убийцы, как знакомые, даже названы были именами, почему и легко было их отыскать. Их посадили в тюрьму, и допрашивали порознь; ответы оказались несогласными; притом же нашлось у них несколько вещей, принадлежавших покойнику: следовательно им не оставалось уже ничего к оправданию, и они сознались в злодействе. Они были повешены на месте преступления. (Из кн. «Правосудие Божие, чудесно открывающее тайные смертоубийства». Москва, изд. 1829).

бб) Обличение убийцы по молитве святого. Много столетий тому назад совершилось следующее событие: один молодой купец, продав в городе свой товар и собрав золото, хотел ночью отправиться домой. Увидав собранное золото, один разбойник объят был безумною завистию и, не смыкая глаз, подстерегал отправление этого человека. Тот действительно, после пения петухов, отправился, ничего не подозревая; а разбойник, предупредивши его и занявши место, удобное для засады, внезапно выскочил из него, нанес удар и совершил убийство, присоединив в одному постыдному делу другое злодейство: золото у него взял, а мертвое тело бросил к дверям великого подвижника Палладия. (См. о сем историю Феодор. кн. IV, гл. 26; Никиф. кн. XI, гл. 41).

Когда наступил день и разнеслась об этом молва, все бывшие на торгу взволновались и, собравшись, разломали дверь у блажен. Палладия, с намерением наказать его за убийство. Между ними был и тот самый, который совершил убийство. Блаженный муж, окруженный столь великим множеством, воззрев на небо и устремив мысль к Богу, умолял Его открыть истину. Помолившись и взявши лежащего за правую руку, он сказал: «скажи, юноша, кто нанес тебе удар, покажи виновника злодеяния и освободи невинного от такой нечестивой клеветы?» За этим словом последовало необычайное дело: умерший сел и, осмотрев присутствующих, рукою указал убийцу (СМ. Никиф. кн. VIII, гл. 42). Тут поднялся крик, все изумились чуду и поражены были клеветою. Раздевши того злодея, нашли у него нож, обагренный кровию, и золото, бывшее виною убийства. Блаженный Палладий, бывший предметом удивления и прежде, после этого, по справедливости, казался еще более достойным удивления. Одно это чудо достаточно свидетельствует о дерзновении этого мужа пред Богом. (Из кн. «Истор. боголюбцев», блаж. Феодорита, еп. киррского, стр. 92 – 93).

вв) Обличение убийцы убитым. Новозыбковского уезда, черниговской губернии, села Деменок, крестьянин Павел Янков, пасший с мальчиками в поле скот, ударил одного из них, Андрея Пенеженка, за ослушание, кулаком по голове так сильно, что мальчик повалился без чувств на землю. Янков испугался последствий и, думая величиною преступления избавиться от подозрения в нем, схватил нож и перерезал ошеломленному мальчику горло до кости... Мертвое тело нашли на другой день под кустом, близ дороги, куда снес его преступник.

Но так как место это находилось на том же поле, где пасли скот, то Янков по подозрению взят был под стражу и подвергнут следствию. Однако на допросе он не сознавался; улик не открывалось.

Между тем, по освидетельствовании врачем, из тот же день родители убитого приступили к погребению. При последнем прощании с телом подвели в нему и подозреваемого. Посмотрев покойнику в лицо, Янков только что поцеловал его, как у мертвого из рта и носа полилась кровь. Ужаснувшиеся присутствующие приняли это за открытие свыше убийцы. Дрогнуло сердце и в преступнике: он перекрестился, подошел к своему помещику, упал ему в ноги и сознался в злод?яніи.

Так убитый торжественно обличил убийцу! Событие поистине дивное и поразительное: мертвец, по мановению воли вседействующего Господа, безмолвно, но красноречиво свидетельствует о том, кто убил его... Преклонимся пред непостижимыми судьбами Того, Кто изрек братоубийце: глас крови брата твоего вопиет хо Мне. (Быт. 4, 10). (Из «Москвитянина» 1852 г.).

гг) Журавли открывают убийство. В Германии, разбойники, ограбив одного путешественника, вознамерились убить его. Несчастный, тщетно умолявший их о пощаде жизни, увидел в самую минуту своей смерти стаю летящих журавлей, и заклинал их быть свидетелями этого злодейства и открыть его. Совершив убийство, злодеи поехали в ближний постоялый двор для разделения добычи. Вскоре по прибытии их туда, стая журавлей села на кровлю дома и производила необыкновенный крик. Тогда один из разбойников сказал другому в шутку: «вот, кажется, те самые журавли, которым поручено обличить нас в убийстве: но они, право, потеряют труд свой; и я см?ло бьюсь об заклад, что их речей никто не поймет». Однако по устроению промысла БОЖІЯ случилось так, что служитель дома услышал эти слова; он тотчас донес властям, которые немедленно отдали приказ схватить всех разбойников. Повеление было исполнено; у них нашли множество дорогих вещей; стали делать им допрос, при чем они запинались и давали сбивчивые показания. Между тем труп убитого был найден и при нем одна его пряжка, а другую нашли у разбойников. Против этого обличения – не могли они защищаться, почему и были осуждены на виселицу. Перед казнью они повинились еще и во многих преступлениях и смертоубийствах. (Извлеч. из кн. «Правосудие Божие, чудесно открывающее тайные смертоубийства». Москва, изд. 1829 года).

дд) Случайно сказанные слова выдали убийцу . Один лондонский купец до того возненавидел своего соседа, что принял непременное намерение умертвить его, которое я исполнил со всею злобою. Опасаясь не преследований правительства, уехал он во Францию, к жил несколько лет в довольстве, пользуясь значительными своими доходами. Но дух его был в непрестанном и ужасном беспокойстве, ибо тем убитого днем и ночью представлялась глазам его. Дабы избавиться от этого мучительного состояния, он отправился путешествовать по Италии и Германии; однакож это путешествие не произвело над ним ожидаемого действия. После двадцатилетней отлучки наконец решился он возвратиться в Англию, надеясь найти там спокойствие, которым не наслаждался с самого своего выезда, полагая, что, по причине долговременного отсутствия, никто его не узнает и преступление не откроется; а для большей еще безопасности он решился поселиться в какой-нибудь провинции, отдаленной от столицы, и переменить имя. Но в самый еще день приезда своего в Лондон, он, идучи мимо дома убитого им соседа, вдруг услышал крик: держите его, держите: вот он! Эти слова обращались в убегавшему вору. Но несчастный купец отнес их к себе: он побежал изо всех сих, а народ погнался за ним, и убийца тотчас увидел себя окруженным множеством людей. Это привело его в такое смущение, что он тут же признался в вине своей. Народ принуждал его отдать украденные вещи, угрожая бросить его в реку, но он клялся, что хотя и убил своего соседа, однакож ничего не похищал у него. Из этого ответа окружающие его увидели, что они ошиблись, ибо хотели поймать одного мошенника, сделавшего покражу. Итак они решихи уже отпустить этого купца; но один из народа, вспомнив о насильственной смерти его соседа, настоял, чтобы преступника отвели в судье, пред которым он подтвердил свое признание, и был осужден на виселицу. Незадолго пред казнию он сознался, что с того времени, как убил своего соседа, не было для него дня счастливее нынешнего, который прекращает невыносимые терзания его совести. (Оттуда же).

ее) Двукратное явление тени убитой открывает убийцу. В 1690 году некто Вильям Барвик, живший близ английского города Йорка, утопив жену свою в пруде, тело ее зарыл под забором; соседей же своих он уверил, будто бы она отправилась за несколько миль оттуда гостить в своему дяде. По прошествии месяца муж сестры покойницы, Джон Лофтос, строя забор, видит женщину, с невероятною поспешностью идущую, похожую на жену Барвика; но как он знал об ее отсутствии, то и не ногь подумать, что это была она. В следующий день, на том же самом месте увидел он опять прежний образ с бледным лицом, и тогда уже уверился, что это, действительно, сестра жены его. Со страха он убежал домой и рассказах этот случай своей жене, которая присоветовала ему объявить об этом приходскому священнику, что он и сделал. Священник велел ему молчать до тех пор, пока он принятием некоторых вер не откроет тайны. Между тем он послал к дяде покойницы осведомиться, там ли она, и получил ответ, что она давно уже у него не была. Барвика схватили, и когда он узнал, каким образом открылось его преступление, то этот необыкновенный случай столь сильно поразил его, что он признался в своем преступлении и, вследствие того, понес заслуженное наказание. (Оттуда же).

жж) Вдохновение открывает убийцу. В Англии был некто убит, и в продолжение четырех лет не могли отыскать виновника этого злодеяния. Однажды несколько человек сошлись в трактир обедать, и один из них, увидев здесь купца, торгующего скотом, вскричал: «вот тот, который убил такого-то!» и назвал покойника по имени. Купец побледнел и так затрясся, что принужден был сесть. Его окружили и начали опрашивать: справедливо ли это обвинение? Он упал на колена и со слезами признался пред всеми в своем преступлении, Донесено было о том властям, и убийца, вследствие судебного приговора, был повешен. Когда же спросили обвинителя, на чем он основывал свое обвинение: он отвечал, что вдруг почувствовал в себе какое-то невольное побуждение, которому не мог противиться, не смотря на то, что имел причину опасаться наказания, в случае если бы обвинение его оказалось ложным, (Оттуда же).

зз) Неумышленное убийство служит поводом к наказанию злонамеренного убийцы. В 1611 году случилось, что когда служители Гловера, английского посла в Константинополе, играли между собою, то один из них нечаянно ушиб до смерти одного янычара. Ага янычар пожаловался на то визирю, который и требовал у посла наказания убийце. Гловер представлял, что убийство сделано неумышленно и что он не знает, какой именно из его слушателей был в том виноват: однакож все было напрасно, и он наконец, опасаясь, чтоб от того не произошло возмущения, обещал выдать преступника, почему приказал всем своим людям собраться, чтобы отыскать его. Тогда пятеро янычар бросились на одного служителя, именем Симона Дибинса, а прочие единогласно утверждали, что этот самый человек был убийцею, хотя Дибинс даже и не был в том месте, где убили янычара.

Посол, уверенный в невинности Дибинса, неотступно ходатайствовал о нем, и даже давал значительную сумму за его освобождение; однакож видя, что все его усилия безуспешны, принужден был отступиться от него.

В день казни, Дибинс признался присланному к нему от посла доверенному лицу, что он некогда в Англии сделал убийство и удалился в Кандию; что в постигшем его ныне несчастии познает он руку Божию, наказующую прежнее его злодеяние, и без ропота принимает казнь.

Его повесили на воротах у посла, который, узнав о злодействе Дибинса, был весьма доволен тем, что, по премудрому Божию Промыслу, наказан злонамеренный преступник вместо неумышленного убийцы, которого и не стали более разыскивать. (Оттуда же).

ии) Платье убитого обличает убийцу. Одна женщина, по имени Катерина Ге, была осуждена на сожжение за убийство своего мужа. В этом преступлении изобличил ее следующий случай: во время допроса при свидетелях, был представлен кафтан убитого, который она подарила своему соседу; это платье представилось ей обезглавленным человеком, отчего она столь сильно поражена была, что упала в обморок; и, пришедши в чувство, не могла уже более запираться в злодеянии, хотя прежде этого весьма смело защищала свою невинность. Удивленные зрители должны были призвать этот случай за действие Божиего правосудия. (Оттуда же).

йй) Тем убитой требует открытия убийц. В 1632 году, в Англии случилось следующее происшествие: неподалеку от Честера жил богатый, вдовый крестьянин, по имени Уовер, и имел у себя в доме для хозяйства молодую девушку, свою родственницу. Однажды вечером соседи его видели, что она поехала куда-то с угольником, который назывался Мак Шарп, и после того не было уже о ней никакого слуха. В следующую зиму живший в двух милях от Уокера мельник, Яков Грагам, находясь поздно ночью на мельнице, вдруг видит там стоящую женщину с окровавленными волосами и с пятью большими ранами на голове. Он сперва испугался, но потом, успокоясь несколько, спросил ее, кто она, и зачем сюда пришла? Она отвечала: «и та самая девушка, которая жила у Уокера; когда я сделалась от него беременна, то он обещался доставить мне спокойное место, и после родов опять принять в свой дом для хозяйства, почему поручил отвезти меня угольнику Шарпу; но он, близ одного болота, нанес мне багром эти раны, и бросил тело мое в угольную яму; а багор и окровавленные башмаки свои с чулками оставил в расселине камня». Потом привидение просило Грагама, чтоб он непременно объявил это злодеяние, угрожая, что в противном случае оно не оставит его в покое. Но так как он, опасаясь неприятностей и беспокойства, не исполнил этой просьбы, то привидение явилось ему во второй и третий раз, в который ужасными угрозами наконец принудило его донести о том начальству со всеми подробностями.¹⁷¹ Правительство сделав розыскание, нашло, что все слова Грагама были справедливы; а потому велело взять преступников под стражу, и не смотря на то, что они не признавались в своей вине, осудило их на смерть¹⁷². (Оттуда же).

а) Что называется невольным убийством? Так называемые невольные убийцы, причинившие смерть ближнему случайно, против своей воля, – особенно если не употребили надлежащих предосторожностей против нечаянности, подвергаются церковному наказанию. Василий Вел. представляет следующие примеры невольного убийства: «аще кто, бросив камень на пса или на древо, попадет в человека: сие есть дело совершенно не произвольное и не бывшее в намерении действующего, ибо намерение его было отравить зверя или сбит плод; подвергшийся же удару сам собою нашел на него, проходя мимо. И так сие есть невольное.

Невольное также и то, если кто, желая кого исправить, ударит ремнем или жезлом не тяжелым, и биемый умрет: ибо здесь рассматривается намерение, яко он хотел исправить согрешившего, а не умертвить» (Прав. Вас. В. 8). Таким образом невольное убийство есть скорее несчастие, чем преступление; однако же подвергшиеся сему несчастию подвергаются церковной эпитимии (по Вас. В. на 10 лет пр. XI и LI, по прав. 23-го анкир. соб. на 5 лет).

б) Примеры покаяния в убийстве, совершенном невольно.

I. Один юноша, по имени Макарий, лет осьмнадицти от роду, пас скот близь озера, называемого Мариа, и играя здесь с своими сверстниками, одного из них неумышленно убил. Не сказав никому ни слова, он ушел для покаяния в пустыню, и жил здесь три года в таком страхе к Богу и людям, что оставался все это время без всякого крова, и как бы не чувствовал этого; а земля та сухая, как всем известно, кто там бывал по какому-либо случаю или жил. Наконец Макарий построил себе келью и, живши в ней еще двадцать пять лет, удостоился такой благодати, что находил услаждение в уединении и побеждал демонов. Долго с ним живя, один подвижник спросил у него: как он думает о грехе совершенного им убийства. Он сказал: «неумышленное убийство послужило для меня поводом к обращению на путь спасения». Так иногда и случайные обстоятельства ведут к добродетели, когда не хотят приступить к добру по свободному расположению: одне из добродетелей зависят от свободного избрания, а другие от обстоятельств. (Лавсаик, стр. 54).

II. Однажды препод. Пард (живший в VI в.) прибыл в Иерихон (в Палестине) с мулами и остановился в гостинице; здесь неведомо для него его мулы задавили попавшее под них дитя. Этот несчастный случай глубоко запал в душу препод. Парда, и он, сокрушаясь о невольном убийстве, удалился на гору Арион и принял там монашество. Однако мысль о погубленном дитяти не покидала его и в обители и сильно тяготила его совесть. Наконец он не выдержал жестокой душевной пытки и решился умереть; для этого он отправился в лес, надеясь, что живший там лев растерзает его; но напрасно он становился на тех тропинках, где проходил лев, напрасно даже приближался к самому логовищу дикого зверя: – лев всегда проходил мимо его, не причиняя ему никакого вреда. Преподобный увидел в этом действие промысла Божия и, поняв, что Бог простил ему невольный его грех, возвратился в обитель и жил там в мире с людьми и с своею совестию до самой своей кончины. (Пролог).

а) Главнейшие виды несправедливого и бессердечного обращения с ближним. Кроме явных убийц преступниками шестой заповеди десятословия могут быт, и действительно бывают, и не так явные и для многих не заметные нарушители этой заповеди. Кто же это? – Это:

1) Судья, осуждающий подсудимого, невинность которого хорошо ему известна. Он должен помнить, что он не человеческий суд творит, но Господень (2 Парал. 19, 6); он должен не судить неправедно, по лицеприятию или корысти, яко несть у Господа нашего неправды, ниже дивления лицу, ни приятие мзды (Исх. 23, 6. 8), да не уклонят суда, ниже познают лице, ниже да возмут даров, дары бо ослепляют очи мудрых, и отмещут словеса праведных (Втор. 16, 19). Чтобы вернее исполнять свои обязанности, судьям полезно чаще вспоминать слова Премудрого, который говорит: внушите содержащии множества, и гордящиися о народех языков: яко дана есть от Господа держава вам, и сила от Вышнего, Иже истяжет дела ваша, и помышления испытает: яко слузи суще царства Его, не судисте право, ни сохранисте закона, ниже по воли Божией ходисте. Страшно и скоро явится вам: яко суд жесточайший преимущим бывает. Ибо малый достоин есть милости; сильнии же сильне истязяни будут. Не щадить бо лица всех Владыка, ниже усрамится велможи: яко мала и велика Сей сотвори, подобне же проразумевает о всех (Премуд. 6, 2 – 7).

2) Тот, кто укрызает убийцу и тем подает ему повод к новым убийствам, также грешит против шестой заповеди Божией и будет судим на страшном суде Божием, если не покается, как человекоубийца.

3) Богач, имеющий достаточные средства помогать бедным, но не помогающий, а, напротив, еще утесняющий бедных, напр., во время голода продающий хлеб по высоким ценам и тем самым допускающий иному бедняку умереть с голода, не избегнет суда Божия за нарушение заповеди: «не убий».

4) Всякий начальник, жестоко обращающийся с своими подчиненными; или же господин и вообще всякий хозяин немилосердно поступающий со своей прислугой, забывая заповедь Божию: «кийждо брата своего да не отяготит в трудех» (Лев. 25, 46), часто изнуряющий ее тяжелыми работами, или в холодное время не дающий теплой одежды и обуви, также становится на ряду убийц.

5) Всякий муж, жестоко поступающий со своею женою, часто подвергающий ее тяжелым побоям, от чего несчастная часто болит и, прежде времени, умирает, также весьма тяжко грешить против шестой заповеди Божественного закона. Да обуздает таких мужей следующее наставление св. Иоанна Златоуста: «хотя бы и много погрешала против тебя жена, все ей прости; если ты взял злонравную, научи ее доброте и кротости; если в жене есть порок, изгони его, а не ее. Если после многих опытов узнаешь, что жена твоя неисправима и упорно держится своих обычаев, и тогда не изгоняй ее, ибо она есть часть твоего тела. Пусть пороки жены останутся неисцелимыми, тебе и за то уже уготована великая награда, что ты ради страха Божия переносишь столько неприятностей и терпишь недобрую жену, как свой член». (Из твор. св. Иоанна Златоуста).

6) Наконец становится убийцею всякий человек, который мог бы подать своему погибающему брату благовременную помощь, во не подал. Так, напр., если кто видит пожар, но беззаботно остается дома и не спешит на помощь не редко подвергающимся опасности жизни. Или опять, если кто видит утопающего в реке, замерзающего на дороге и т. под., – и остается равнодушным, не подавая никакой помощи. Что посеет человек, то и пожнет и здесь и в будущей жизни.

б) Примеры явного наказания Божия за жестокосердие.

I. Когда пленный царь, Адони-Везек, узнал о состоявшемся распоряжении отсечь у него большие пальцы на его руках и ногах, то сказал: этим Господь воздает мне за то, что я некогда отсек большие пальцы на руках и ногах у семидесяти царей и приказывал последним собирать крохи под моим столом (Суд.1, 6 – 7).

II. В одной деревне жил человек, который мучил птиц с юных лет. Он раскрывал пойманной птичке клюв и вырывал язык. Наконец он женился, и пятеро детей его – все были немы. Отец с отчаяния сошел с ума. (Литер. газ. 1841, № 71). (Г.Д-ко).

а) Источник невоздержания. Невоздержание проистекает из страстей, как духовных (напр. гордость, гнев, мстительность и т. п.), так и телесных (напр. объядение, пьянство, блуд и т. п.). Страсти же не есть нечто врожденное человеку, но произошли от свободы человека, лучше же сказать от злоупотребления свободой, по которой естественные свойства духа и тела человека, назначенные для правильной и богоугодной жизни, обращены на служение самолюбию, на угождение плоти и миру. Об этом так говорит св. Иоанн Лествичник: «Бог не творил и не был виновником зла. Посему обманулись утверждавшие, что некоторые страсти естественны в душе, не зная того, что похвальные свойства природы превратили мы в страсти. Например: от природы в нас семя для чадородия; а мы претворили его в блуд. От природы в нас раздражение на змия; а мы обратили оное на ближнего. Есть в нас ревность для соревнования в добродетелях; а мы соревнуем во зле; естественно душе желание славы, но горней; естественно гордиться, но перед демонами; естественна такие и радость, по о Господе и о благоуспешности ближнего. Получили мы от природы и памятозлобие, но против душевных врагов. Получили и алкание пищи, но без невоздержности». (Лествица св. Иоанна, игумена горы Синайской, сл. 26 п. 166).

б) Плоды невоздержания. Невоздержание есть порок, пагубные следствия коего весьма многочисленны.

аа) Он губит телесные и духовные силы человека, и весьма быстро сокращает его жизнь. Всем известно недолговечность людей невоздержных в пище и питье: пьяницы, чревоугодиики, блудники, а также гордые, раздражительные, мстительные, очень часто не преполовят дней своих.

бб) Убивая всякую добродетель, невоздержание духа и тела делает человека неспособным ни к каким высоким подвигам, ни к служению Богу, ни к служению ближним, «Пресыщением отягченное чрево как гиря висит над крилами духа и тянет его к земле, так что при всех усилиях, он более бьется о землю, нежели возлетает к небу». (См. слово Филар., митр. моск., против невоздержания). Подобным образом и всякое невоздержание в области духовной, напр. гнев, гибельно действует на всю нравственную жизнь человека, нередко побуждая его к самым тяжким преступлениям.

вв) Невоздержание, что важнее всего, затворяет небо для предающнхся ему. Господь наш И. Христос, предостерегая от невоздеряжние Своих последователей, говорит: «внемлите же себе, да не когда отягчают сердца ваша объядением и пиянством и печальми житейскими, и найдет на вы внезапу день той» (Лук. 21, 94). Таковы плоды невоздержания плотского. Что же сказать о невоздержании духовном? Вот почему так настойчиво св. апостол внушает: всяка горесть, и гнев, и ярость, и хула, да возьмется от вас, со всякою злобою: бывайте же друг ко другу близки, милосерди, прощающе друг другу, якоже и Бог во Христе простил есть вам.

в) Средство против не воздержания есть воздержная жизнь человека по духу и плоти. Воздержание, в обширном понимании этого слова, важное для нас, сопровождается и добрыми для нас последствиями. От него зависит:

1) Совершенство человека. Только посредством развития своих сил человек может сделаться по духу и телу тем, чем должен быть, а этому развитию непосредственно содействует воздержание. Оно совершенно укрепляет его организм, доставляет духу всегдашнюю свободу и светлость, поставляет наклонности и страсти в надлежащее равновесие с разумом, укрепляет характер, делает душу способною к молитве и в принятию небесных утешений и проч. Но нужно ли говорить здесь о наших православных подвижниках аскетах? Любопытного отсылаем прочесть наши Четьи-Минеи, убеждающие нас в истине, что человек только посредством определенной веры в пище и питии, движении и упражнениях и проч. может быть здоров духом и телом, и следовательно, иметь то, что составляет условие его совершенства.

2) Воздержание далее содействует здоровью человека и есть одно из главнейших условий продолжительной жизни человека. Индусы, по словам Перрона, живут долго и весело, потому что почти исключительно питаются рисом и растениями. Жизнь наших подвижников-пустынников при всех трудах, почти постоянном бдении и молитвах, при всей скудости и суровости их образа жизни, отличалась замечательную продолжительностию, благодаря их строгому воздержанию в пище и питье и господству их над страстями плотскими и душевными. (Свящ. Гр. Дьяченко).

а) Самоубийство есть величайшее нарушение 6-й заповеди закона Божия.

аа) Все более или менее знающие книги ветхого завета и историю евреев единогласно утверждают, что у них самоубийство было и теперь есть самое редкое преступление. И неудивительно: этот народ верил и верит, что человек создан Богом по образу и подобию Его, что его долг воздавать Ему хвалу и исполнять все Его заповеди, чтобы после этого временного, полного испытаний, странствования достигнуть на лоно Авраамово в жизни вечной. Между этими заповедями не последней была «не убий», которая дана вообще без ограничения, не по отношению только к ближним, а и вообще к каждому человеку, который относительно себя самого имеет самые первые обязанности. По убеждению иудеев человек не мог распоряжаться жизнию по собственному усмотрению: они читали в св. писании не раз изложенную истину, что только Творец, давший жизнь, может ее уменьшить или даже совсем отнять. «Я умерщвляю и оживляю», говорит Господь во Второзаконии (гл. ХХХІІ., стр. 39). «Господь умерщвляет и оживляет, низводит в преисподнюю и возводит» (1цар. II, 6). «Ты имеешь власть жизни и смерти, и низводишь до врат ада, и возводишь» (Прем. Солом. XVI, 13).

Они имели книгу Иова, которую можно назвать длинной проповедью, где говорится, как должно переносит все телесные и душевные страдания, ниспосылаемые Господом для испытания и утверждения в добродетелях, как часто уже в этой жизни Господь награждает нашу сыновнюю покорность и терпение. Разве разговор жены Иова с мужем не относится прямо к самоубийству? «Ты все еще – говорила она – тверд в непорочности своей! Похули Бога, и умри". Он отвечал: «ты говоришь, как одна из безумных. Неужели доброе мы будем принимать от Бога, а злого не будем принимать?» (гл. II, ст. 9 – 10). Поэтому то во всем ветхом завете никто нам не укажет самоубийцу, кроме Саула, разбитого филистимлянами, который в отчаянии приказал оруженосцу пронзить его мечем; но когда тот отказался исполнить приказание, тогда Саул выхватил у него из рук меч и сам себя смертельно ранил. Как же этот поступок считает первая книга Паралипоменон? «Так умер Саул за свое беззаконие, которое он сделал пред Господом, за то, что не соблюл слова Господня и обратился к волшебнице (в Аэндоре) с вопросом» (гл. X, стр. 13).

Выше изложенные истины так сильно были привиты у евреев, что, даже после взятия Иерусалима Титом, их вождь и историк Иосиф Флавий, когда ему в плену советовали добровольную смерть, с негодованием отверг такой совет, как противный божественному праву. («De bello judacio», кн. VII, гл. 8, § 5). Учение это перешло и к талмудистам.

Между не многими писателями, защищающими самоубийство, находились некоторые, которые в доказательство приводили пример Сампсона и Елеазара, восхваляемых в св. писании, хотя они окончили жизнь добровольной смертью. Но чтобы назвать их поступок самоубийством, нужно о последнем иметь самое неверное понятие, не отличать эгоизма от самопожертвования, преступления от добродетели. Самоубийство имеет главным образом в виду личное «я», в то время как самопожертвование имеет в виду общее благо, веру, отечество, ближних; в этом случае причины поступков совершенно изменяют их сущность.

Сампсон, будучи судьей и вождем избранного народа, попался в руки своих и своей веры злейших врагов филистимлян; ослепленный, он стоит в их храме и слышит издевательства толпы около 3000 человек, в том числе были воины, вожди и проч.; будучи вдохновлен свыше и получив прежнюю силу, он решается на геройский подвиг: потрясает два столба и своды храма, чтобы уничтожить всех одним ударом, не обращая внимания, что и сам не уйдет смерти. Неужели это самоубийство, а не самопожертвование? Поэтому св. Павел ставит Сампсона в ряду знаменитейших мужей ветхого завета. (Евр. XI, 32).

Разберем поступок Елеазара; в жестокой борьбе Иуды Маккавея с Антиохом Елеазар замечает большого слона с башней, где полагали присутствие царя и придворных. «И он предал себя, чтобы спасти народ свой и приобреcть себе вечное имя. И смело побежал к нему в средину отряда, поражая на право и на лево... И подбежал он под того слона, лег под него, и убил его, и пал на него слон на землю, и он умер так». (Кн. Маккавеев, гл. VI, ст. 43 – 46). Было ли это самоубийство или поступок, пред которым преклонит главу истый патриот? Точно также мы не порицаем Арнольда Винкельрида, который в битве при Симпахе (1386 г.), чтобы швейцарцам доставить возможность проникнуть в ряды неприятелей, бросается на последних и в свою грудь вонзает несколько неприятельских копий, там что по его телу соотечественники дошли до победы.

Чтобы раз на всегда избежать недоразумений между словами самоубийство и самопожертвование, приведем следующие примеры. Мы должны считать героем не только крепостного коменданта, который, не смотря на личную опасность, поджигает порох или мины, лишь бы этим нанести вред неприятелю; не только достоин похвалы придворный, защищающий своею грудью государя (как это напр. сделал в VII в. Лилля, спасая своей смертью Эдвина, короля Нортумберландия), или спасающий жизнь ближнего из воды и огня, или миссионер, проповедывающий христианское учение и не редко под истязаниями смерть находящий, – но даже, по нашему мнению, подобные поступки обязательны. Оставляя в стороне солдата в военное время и священника, приносящего последнее утешение больному или умирающему во время эпидемии и т. п., спросим: возможно ли уклониться от смерти, когда нельзя, не опозорив себя, спасти жизнь, как это, например, было в положении христианских мучеников: или смерть, или отречение от веры, они избирали первое, и «св. кровь их стала семенами христиан», и Бог прославил тела их нетлением и чудесами, совершающимися по молитве веры пред ними.

бб) Если уже в ветхом завете считали самоубийство преступлением против божественного права, то в новом завете Спаситель, Который «не нарушить пришел, но исполнить» (Ев. от Матф., гл. V, ст. 21) закон и пророков, не только подтвердил это Своим учением, но еще и указал на многие более существенные средства, уничтожающие либо пресекающие зло в самом зародыше, и советовал укрощать побуждающие к нему страсти.

«Вы слышали, что сказано древним: не убивай; кто же убьет, подлежит суду» (Там же, ст. 21). «Не убивай... люби ближнего своего, как самого себя» (Там же, гл. XIX, ст. 18 – 19). Итак если нельзя убить ближнего, то тем более себя самого, или мерой и образцом любви к ближнему и есть собственно любовь самого себя: не сказал же Спаситель: люби ближнего более, чем себя.

И. Христос велел стремиться к самоусовершенствованию: «итак, будьте совершенны, как совершен Отец ваш небесный» (Матф. V, 48); и указал на Себя как на единственный пример и путь (Иоанна, XIV, 6), говоря: «если кто хочет итти за Мною: отвершись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною» (Марк. VIII, 34); велел молиться: «да будет воля Твоя и на земле, как на небе... я не введи нас во искушение» (Там же, гл. VI, ст. 10 – 13), и Сам тоже молился в саду (на елеонской горе): «Отче! о, если бы Ты благоволил пронесть чашу сию мимо Меня! Впрочем не Моя воля, но Твоя да будет» (Лук. XXII, 42).

В скором времени и апостол народов Павел осудил подобные поступки. Когда он вместе с Силою был заключен в Филиппах (в Македонии) и когда в полночь темничные двери растворились сами вследствие землетрясения, то «страж, пробудившись и увидев, что двери темницы отворены, извлек меч и хотел умертвить себя, думая, что узники убежали; но Павел возгласил громким голосом, говоря: не делай себе никакого зла; ибо все мы здесь» (Деян. ап. XVІ, 27 – 28).

вв) Самоубийство вовсе не было известно у первых христиан;¹⁷³ у них все были мученики за Христа, о которых метко выражается блажен. Августин, говоря «что они безмерно превышают языческих героев не только числом, но и искренностью и бескорыстием своей величайшей (вытекавшей из любви к Богу) добродетели, превосходят их тем св. героизмом, под влиянием которого умеют терпеливо переносит смерть, отнюдь не убивая себя»¹⁷⁴. (Dе сivitаtе Dеi, кн. V, гл. 14).

гг) Какое же может быть лучшее средство, предупреждающее стремление к самоубийству, как не отречение от собственных страстей: гордости, гнева, прелюбодеяния, зависти, жадности, честолюбия и т. п., как не покорное, терпеливое, сыновнее упование при всевозможных страданиях на волю всеблагого, всеведущего и всемогущего Отца?

«Блаженны нищие духом, ибо их есть царство небесное; блаженны плачущие, ибо они утешатся» (Матф. V, 3 – 4). «И если о чем попросите от Отца во имя Мое, то сделаю» (Иоан., ХІV, 13), и: «какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит? Или какой выкуп даст человек за душу свою?» (Матф. ХVІ, 26). (Священ. Гр. Дьяченко).

б) Церковное правило о самоубийстве. «Аще кто, будучи вне себя, подымет на себя руки или повержеть себя с высоты: эа такового должно ли быти приношение (беcкровная жертва) или нет? О таковом священнослужитель должен рассудити: подлинно ли будучи вне ума, соделал сие, ибо часто близкие к пострадавшему от самого себя, желая достигнути, да будет приношение и молитва за него, не правдуют и глаголют, яко был вне себя. Может же быти, яко соделал сие от обиды человеческие или по иному какому случаю от малодушия, и о таковом не подобает быти приношение, ибо есть самоубийца. Посему священнослужитель непременно должен со всяким тщанием испытывать, да не подпадет осуждению». (Тимофея александ. пр. 14).

в) Чудесное спасение от самоубийства. У московского купца Адриана Налетова был приказчик Василий Дурденевский. Оба они давно скончались. Налетов торговал бумажною пряжею, посылая ее на возах по деревням и продавая на базарах. Этою торговлею заведовал Дурденевский. В двадцатых годах нынешнего столетия эта торговля была в большой силе. Переезжая с возами из одного седения в другое, Дурденевский, по множеству покупателей, занятый отпуском товара и рассчетами, не мог на месте продажи поверять ни вырученных денег, ни количества проданного товара; он делал это по вечерам, когда останавливался на постоялых дворах для ночлега. В одно время ночью, проверяя вырученные деньги и наличный товар, он не досчитался 10 пудов пряжи, на сумму по тогдашним ценам около 1300 руб. ассигн. Это чрезвычайно его встревожило. В это время ему нужно было возвратиться к своему хозяину в Шую (уездн. гор. Влад. губ.), где он жил. Как человек весьма честный, совестливый и больше всего опасавшийся подозрения от своего хозяина в обмане, или краже, он не знал, что делать; чем больше он думал, куда девалась пряжа и как он объяснит хозяину свою потерю, тем больше он смущался и находил свое положение безвыходным; в отчаянии он решился лишить себя жизни – утопиться ночью в реке, которая была на пути в Шую из той деревни, где он остановился. Поднявшись рано с постоялого двора, в том же смятении духа, не доезжая еще до реки, он от изнеможения уснул в телеге. Во сне он видит старца, который говорит ему: «что это ты хочешь делать? Ты забыл, что бумагу отпустил такому-то». После этого он тотчас проснулся и вспомнил имя своего покупателя, которому действительно отпустил в долг 10 пудов пряжи, по его мнению, пропавшей. Пришедши в себя и осмотревшись, он заметил, что реку, в которой он хотел утопиться, он уже проехал, и лошадь его сама собою остановилась против ворот Николошахминского монастыря (в Шуйском уезде). Он увидел в монастырских воротах икону св. Николая чудотворца, и вразумление, полученное им во сне, не мог приписать никому другому кроме святителя Николая. С тех пор до конца жизни он с особенным благоговением чтил св. Николая, и ежегодно накануне праздников в честь его приглашал в свой дом священника для совершения всенощной и молебна святителю.

Этот рассказ сообщен одним из почтенных московских купцов, который лично знал Дурденевского и неоднократно слышал от него самого все подробности описанного события¹⁷⁵. (Из «Душеп. чт.» 1861 г.).

г) Заботиться о своем здоровьи и прибегать в случае болезни к врачебной помощи не грех.

I. «Поскольку всем возмущаемое тело наше, пишет св. Василий В., подвержено многоразличным повреждениям: и со-вне приключающимся, и зараждаемым внутри принятою пищею, и излишествами и недостатками ее: то распоряжающийся всею нашею жизнию Бог дозволил нам врачебное искусство, которое, в образец душевного врачевания, имееть целию избавлять от излишнего и восполнять недостаточное, ибо не сами собой прозябли травы, состоящие в свойстве с каждою из немощей, но, очевидно, по воле Создавшего, произведены с целию служить к нашей пользе. Поэтому свойства, заключающиеся в корнях, в цветах, в листьях, в плодах и в соках, и что в металлах и в море открыто годного к пользованию плоти, все это подобно изобретению принимаемого в пищу и питие. Скотское было бы несмыслие ожидать себе здоровья единственно от рук врача. Но и то будет упорством, если во всяком случае избегать пользования врачебным искусством. Напротив того, приемли дары от Бога, Который с благостию и премудростию устрояет жизнь нашу, будем просить у Него сперва познания тех причин, по которым поражает Он нас, а потом избавления от скорбей. И дарованную нам благодать исцеления приимем с благодарностию». (Васил. Вел. Прав. простр. излож. Отв. на вопрос 55-й.

II. Препод. Македоний (см. о нем в «Ист.» Феодорита, в кн. V, гл. 19; и Никифора кн. XII, гл. 43), сделавшийся болен, дозволил себе несколько умерить свое воздержание и в оправдание свое рассуждал так пред одной благочестивой женой, отказывавшейся принимать врачебные средства: «если я умру, я должен буду отдать праведному Судии ответ за свою смерть, как человек, который избежал подвигов и уклонился от трудов служения, – как человек, которому можно было малою пищею предупредить смерть и остаться в живых, чтобы трудиться и собирать от трудов богатство, но который предпочел голодную смерть любомудрственной жизни. Устрашенный этим, желая успокоить укоризны совести, я и приказал принесть хлеб и, когда его принесли, употребил. И тебя прошу, чтобы ты мне более уже не доставляла ячменя, но – хлеб»¹⁷⁶. (Из кн. «Ист. боголюб.», блаж. Феодорита, еп. кирр., стр. 131).

В основании дуэли лежит гибельное недоразумение о средствах, при помощи которых может быть восстановлена опозоренная честь человека. По ложному или, вернее сказать, безумному взгляду некоторых людей, опозоренная честь может быть омыта и восстановлена только на дуэли кровию противника, нанесшего оскорбление.

а) Что такое честь в христианском смысле, этого слова? По откровенному учению честь и слава в собственном смысле принадлежат только единому Богу (1Тим. 1, 17). Он все сделал ради Себя (Притч. 16, 4). Всякого, именующаюся Моим именем, Я во славу Мою сотворил, образовал и устроил (Пс. 43, 7); Я – Господь, это Мое имя, и не дам славы Моей иному (Ис. 42, 8), говорит Бог устами пророка Исаии. Бога славословят ангелы; об Его совершенствах возвещает видимая природа; к постоянному прославлению Бога призывается и человек: «Прославляйте Бога в телах ваших и в душах ваших, которые суть Божии» (1Кор. 6, 20). «Едите ли, пьете ли, или иное что делаете, все делайте во славу Божию» (10, 31), говорит ап. Павел. Ап. Петр убеждает каждого человека действовать так, чтобы во всем прославлялся Бог чрез И. Христа, Которому слава и держава во веки веков (1Петр. 4, 11). Но единый славный Бог по Своей бесконечной благодати и любви венчал славою и честью человека (Пс. 8, 6). Он сотворил его по Своему образу, украсил совершенствами и превознес пред всеми другими тварями. Насколько человек со- храняет и самостоятельно развивает богодарованные свойства, сохраняет верность своему назначению, состоящему в том, чтобы прославлять Бога, – настолько он сам прославляется и поддерживает свою честь. Слава и чести и мир всякому, делающему доброе (Рим. 2, 10). Христианин не о том должен заботиться, чтобы другие думали о нем хорошо, оказывали ему знаки почтения и уважения, а о том, чтобы поступать всегда согласно своему истинному призванию, действовать по внушениям совести и указаниям христианского закона. Искание чести, как славы от людей, есть – грех – честолюбие. Несправедливо честолюбие называют благородным чувством: оно не благородное чувство, а порочная страсть, оскорбляющая достоинство человека и препятствующая быть верным своему назначению: честолюбие побуждает человека подделываться под вкусы и взгляды людей и действовать вопреки своим убеждениям; оно удаляет от Бога, препятствует быть искренно верующим. Фарисеи потому и не уверовали, что искали славы у людей. «Как вы можете веровать, когда друг от друга принимаете славу, а славы, которая от единого Бога, не ищете» (Иоан. 5, 44), говорил И. Христос Фарисеям; честолюбец в обществе людей верующих показывает себя верующим, с людьми неверующими высказывает свободомыслие, вольнодумство, кощунство и т. под.; пред людьми высоконравственными он громит пороки и преступления, а в беседе с порочными постарается оправдать их жизнь и не обмолвится ни одним словом обличения, – словом он действует так, чтобы никто об нем не говорил дурно. Ясно, что такое поведение несообразно с достоинством всякого честного человека, тем более христианина.

Христианин должен ценить выше всего честь и славу пред Богом. Честь и уважение, какими он пользуется у людей, он должен иметь как бы не имеющий их. Он должен пренебречь мнением людей, когда они потребуют от него измены внутреннему достоинству. Пусть его добрые поступки возбудят нарекания: он должен уметь сказать с апостолом: «для меня очень мало значит, как судите об мне вы, или как судят другие люди». (1Кор. 4,3). Иметь доброе мнение у всех людей, без ущерба внутреннему достоинству, нельзя. «Горе вам, когда все люди будут говорит о вас хороше», сказал Спаситель (Лук. 6, 26). Не личной чести и славы христианин должен искать, а чести и славы Божией. И. Христос, во всем равный Богу Отцу, не Своей славы искал, но славы пославшего Его Отца (Иоан. 17, 4). Когда Фарисеи и книжники возводили на Него разные клеветы, стараясь уронить Его во мнении народа, Он не оставался равнодушен, а защищал Свое служение во славу Божию, ссылайся на Свои дела и спрашивал: «за которое из них хотите Меня побить камнями»? (Иоан. 10, 32). Ап. Павел, ни во что вменявший мнение людей о себе лично, защищался, когда враги старались набросить тень на его апостольское служение (2Кор. II, 21 и дал.). Цель всей своей жизни он полагал в том, чтобы славилось имя его воз- любленного Господа И. Христа, от Которого его не могли отлучять ни жизнь, ни смерть, ни ангелы, ни начала, ни силы, ни настоящее, ни будущее, ни высота, ни глубина, ни другая какая тварь (Римл. 8, 38 – 39). Он от всего отказался, всем пренебрег для И. Христа (Филип. 1, 23; 3, 8 – 10) и торжественно говорил о себе: «для меня лучше умереть, нежели чтобы кто уничтожил похвалу мою» (1Кор. 9, 16). Не личною похвалу разумел здесь апостол, а похвалу имени Христова. Личных заслуг за собою он не признавал. «Если должно мне хвалиться, говорил он, то буду хвалиться немощию моею (2Кор. 11, 30). Вынужденный своими врагами, он указывал на свои труды по благовествованию, на свои страдания ва имя Хрстово, на свои раны и т. под., но делал это, как он выражается, «по неразумию» (2Кор. 11, 21, 12, 11). Не ревность о личной славе, а ревность о славе Божией привела его к мученической смерти.

б) Выходя из представленного понятия о чести, мы уже можем определить, как нужно смотреть на дуэль для сохранения чести. Объясним наш взгляд на примерах: невинно опозорен человек: честь его пред людьми потеряна. Но дает ли это ему или кому-либо защищающим его право вызвать обидчика на поединок? Нисколько. Пусть люди переменили о нем мнение, не оказывают ему прежних знаков почтения и уважения, но он чист к невинен пред Богом и своею совестью, и в этом для него награда. Не с высокомерным презрением и стоическим равнодушием он должен относиться ко мнению других о себе, а с христианским терпением и сознанием, что Господь знает его чистоту и по Своей справедливости воздаст ему должное. Да и непонятно, далее, каким образом будет восстановлена честь оклеветанного человека, если он лишит себя жизни или за него убьют других людей на дуэли? Если меня уличили в подлости, то каким образом моя честь восстановится, когда я убью противника или сам буду убит? Если общество доверилось клевете, то оно останется с своим мнением и после дуэли. Честь таким образом не восстановляется.

Честь может быть восстановлена, когда обесчещенный в людском мнении своею добродетельною жизнью заставит замолчать дерзких недоброжелателей и переменить ложное мнение общества (1Петр. 2, 12). Лишь нравственными средствами, лишь строгим соблюдением своего внутреннего достоинства должно охранять свою честь и поддерживать уважение к себе; лишь молитвою за врагов и благотворением им по примеру Господа нашего И. Христа, молившегося за врагов Своих с голгофского креста, можно стать выше врагов; только христианское прощение и любовь, при живой вере, что все, что совершается с нами, совершается по воле Промысла, только терпение и кротость побеждают врага и показывают в победителе силу и величие его христианского характера и истинную славу его христианской чести¹⁷⁷. (Сост. по брош. И. Невзорова: «О самоубийстве». Казань, 1891 г., стр. 18 – 22).

а) Библ. тексты о соблазне.

Верные должны остерегаться, чтобы не производить соблазна: не станем (же) более судить друг друга, а лучше судите о том, как бы не подавать брату случая в преткновению или соблазну (Рим. XIV, 13;). – Не подавайте соблазна ни иудеям, ни еллинам, ни церкви Божией (1Кор. X, 32). Верные должны исторгать то, что причиняет соблазн им самим: если же правый глаз твой соблазняет тебя; вырви его, и брось от себя: ибо лучше для тебя, чтобы погиб один из членов твоих, а не все тело твое было ввержено в геенну. И если правая твоя рука соблазняет тебя; отсеки ее и брось от себя: ибо лучше для тебя, чтобы погиб один из членов твоих, а не все тело твое было ввержено в геенну (Мат. V, 29, 30).

Верные должны скорее отказывать себе самим, чем производить соблазн: если же за пищу огорчается брат твой, то ты уже не по любви поступаешь. Не губи твоею пищею того, за кого Христос умер. Ради пищи не разрушай дела Божия. Все чисто, но худо человеку, который есть на соблазн. Лучше не есть мяса, не пить вина и не делать ничего такого, от чего брат твой претыкается, или соблазняется, или изнемогает (Рим. XIV, 15, 20, 21). – Берегитесь (однако же), чтобы эта свобода ваша не послужила соблазном для немощных. Ибо если кто-нибудь увидит, что ты, имея знание, сидишь за столом в капище; то совесть его, как немощного, не расположит ли и его есть идоложертвенное? И от знания твоего погибнет немощный брат, за которого умер Христос. А согрешая таким образом против братьев, и уязвляя немощную совесть их, вы согрешаете против Христа. И потому, если пища соблазняет брата моего, не буду есть мяса во век, чтобы не соблазнять брата моего (1Кор. VIII, 9 – 13).

Верные должны избегать тех, которые производят соблазн: умоляю вас, братии, остерегайтесь производящих разделения и соблазны, вопреки учению, которому вы научились, и уклоняйтесь от них. (Рим. XVI, 17).

Священнослужители должны заботиться об удалении себя от соблазна: мы никому ни в чем не полагаем претыкания, чтобы не было порицаемо служение (2Кор. VI, 3).

Горе тем, которые производят соблазн: а кто соблазнит одного из малых сих, верующих в Меня; тому лучше было бы, если бы повесили ему мельничный жернов на шею, и потопили его во глубине морской. Горе миру от соблазнов; ибо надобно прийтя соблазнам: ибо горе тому человеку, чрез которого собдазн приходит (Матф. ХVIII, 6, 7).

Те, которые производят соблазн будут исключены из царства Божия: пошлет Сын человеческий ангелов Своих, и соберут из царства Его все соблазны и делающих беззаконие. (Матф. ХIII, 41).

б) Учение И. Христа о предотвращении соблазна. И. Христос так учит предотвращать соблазн, который могут нам причинять дурные общества, или порочные друзья. Аще око твое десное соблазняет тя, изми е¹⁷⁸, и верзи от себе: уже бо ти есть, да погибнет един от уд твоих, а не все тело твое ввержено будет в геенну огненную. И аще десная твоя рука соблазнеет тя, усецы ю, и верзи от себе: уне бо ти есть, да погибнет един от уд твоих, а не все тело твое ввержено будет в геенну (Мф. 5, 29. 30). Бл. Феофилакт, в объяснение этих слов Спасителя, говорит: «здесь говорится о людях, которых любим и бережен, как правый глаз и правую руку, но которые препятствуют нам делать дела Божии. Так, напр., ты юноша, если имеешь распутных друзей, и терпишь от них душевный вред, должен оставить, бросить их, чем, если не спасешь их, то, по крайней мере, спасешь себя». («Прав. соб.» 1856 г., ч. I, л. 107). Св. ап. Павел в послании своем к колоссянам (гл. 3, 5) со всею определенностию показывает, что под умерщвлением удов, яже на земли, не разумеются уды тела, а худые страсти, которые и должно отсечь¹⁷⁹, ни мало не жалея внешнего нашего человека. Св. церковь усекателей удов телесных, как нечестиво мыслящих, снова не иначе принимает, как с приличною эпитимиею. «Сам себя оскопивший да не будет принят в клир. Самоубийца бо есть и враг Божия создания». (Прав. ап. 22). «Мирянин, себя самого оскопивший, на три года отлучен да будет от таинств, ибо наветник есть своей жизни». (Прав. 24, сн. Двукратн. 8).

в) Свидетельства отцов и учителей церкви о пагубности соблазна.

I. «Не думай, что ты не убийца, если ты наставил ближнего твоего на грех... Ты растлеваешь душу соблазненного и похищаешь у него то, что принадлежит вечности». (Влаж. Август.).

II. «Грех ищет сообщников; грех есть заразительная язва. Кто подает соблазн, тот вовлекает многих с собою в погибель». (св. Кипр.).

III. «Соблазняя других во грех, вы будете вдвойне наказаны». (Св. Злат. бес. 25 на Рим.).

IV. «Чего глаза не видели, тою и гортань, по одному слуху, не сильно желает вкушать; так и чистые телом получают от своего неведения большое облегчение в духовной брани». («Леств. св. Иоанна леств. Возогл.» § 31, стр. 284).

V. «Соблазн тоже, что моровая язва, говорит святитель Тихон задонский. Язва моровая заражает и умерщвляет тело, а соблазн заражает и умерщвляет душу человеческую. Язва моровая зачинается в одном человеке, а потом весь дом, все село, весь город и наконец вся страна заражается: так и соблазн начинается в одном человеке, а от него переходит ко многим». (Творения св. Тихона задонского, ч. IV).

VІ. «Воистину, плачевен грех и страшен; но соблазн более: грех мой, при помощи благодати Твоей, могу и прекратить, и покаянием очистить; но соблазна, если он виною моею подан и перешел к другим, уже не властен я ни прекратит, ни очистить» « (Из «соч. Филарета, митр. московск. и коломенского», изд. 1846 г., см. стр. 476 – 480).

г) Мысли о соблазне.

I. Что может быт ужаснее соблазнителя? Приходят в ужас от поджигателей, воров, убийц, отравителей, но какого ужаса достоин христианин, который всюду разносит заразу греха, отнимает у своих братьев благодатную жизнь, предает их в рабство диаволу, низвергает во ад? (Прот. Толмачев).

II. «Если Ахар строжайше наказан был за похищение одной златницы из добычи, посвященной Господу (І. Нав. 7, 20 – 25): то какой преданы будут казни те, которые похищают у Иисуса Христа души, приобретенные и искупленные не ценою злата и сребра, но Божественною кровию непорочного Агн-ца. (Дух. цв.)?

III. Соблазн немощных братий такой тяжкий грех, что мы, для избежания оного, должны отказываться даже от позволительного по законам Божеским и человеческим, коль скоро это позволительное может смущать немощную совесть и служить претыканием для ближних (1Кор. 8, 13). (Прот. I. Толмачев).

IV. Всякий грех можно сколько-нибудь загладить покаянием; а произведенного соблазна загладить, большею частию, нельзя. Положим, например, – сам ты и раскаялся в известном грехе, и сам лично уже получил прощение от Господа; но в людях, для которых ты послужил соблазном, как ты прекратишь этот грех? Это уже редко бывает в нашей власти и большею частию для нас невозможно. Между тем грех этот все растет и растет: от того, кого ты соблазнил, он перешел в другому и третьему. А всему этому кто причина, кто повинен? Ты. В тебе он искоренен – этот грех, но в людях, тобой соблазненных живет и живет как твое семя, твое детище, – от которого как ты отречешься пред Богом? Да еще хорошо бы было, если бы мы могли знать, в ком именно живет грех, подобным образом нами посеянный: тогда можно бы по крайней мере приложить старание, покаявшись, и того человека, которого мы соблазнили на грех, расположить в покаянию. Но о многих ли можем мы знать, что мы их соблазнили? Сколько людей, которых мы могли соблазнить совершенно и для себя неведомым образом, и которые пожалуй, и сами то не знают, это первый навел их на тот или другой грех! Вот, на пример, ты изрыгнул скверное слово. Слово твое слышали сотни детей. Иные из них ничего не потерпели от этого, но другие приняли твое слово к сердцу, и в них это скверное слово принялось, все равно как бы некое зернышко, и дало ростов: сперва они и сами стали такие бранные слова произносить, затем гнилое слово перешло у некоторых и в гнилое дело и – пошел, пошел грех, тобой посеянный, гулять по белу свету; – все равно как семячко с иного дерева – сорвется и летит, летит за иного верст, носимое ветром, наконец пало на землю, принялось, выросло и – само начало приносить и сеять семена. Вот самый точный образчик как живучи соблазны! Блюдите, же, братия, како опасно ходите. (Прот. Белоцветов).

д) Церковные правила относительно соблазнов.

аа) Правило 95-е святого вселенского шестого собора константинопольского, запрещающее женам предаваться излишней и мелочной заботе об убранстве своих волос «ко вреду зрящих». «Во Христа крещением облекшиеся, дали обет подражать во плоти житию Его. Того ради власы на главе, ко вреду зрящих, искусственными плетениями располагающих и убирающих, и таким образом неутвержденные души прельщающих, отечески врачуем приличною епитимиею, руководствуя, как детей, и научая целомудренно жить, да, оставив прелесть и суету плоти, к негиблющей и блаженной жизни ум непрестанно направляют, и чистое со страхом пребывание имеют, и очищением жития, елико можно, в Богу приближаются, и внутреннего паче, нежели внешнего человека, украшают добродетелями и благами и непорочными и нравами: и да не носят в себе никакого останка порочности, происшедшие от сопротивника. Если же кто вопреки сему правилу поступить; да будет отлучен».

Объяснение этого правила. Елицы во Христа крестистеся, во Христа облекостеся, говорит великий Павел (Гал. III, 27), а облекшиеся чрез божественное крещение во Христа должны проводить жизнь подобно Ему, я сохранять всякую невинность и целомудрие, и чистоту, а не прилепляться в вещественной суете и не украшать своего тела с излишеством и мелочностию. Но какое украшеним могло бы быть мелочнее и излишнее, как не заплетать волосы на голове, красиво располагать и убирать их, делая их приманкою и обольщением для душ, неутвержденных в вере и потому удобопреклонных в невоздержанию? Итак, сии божественные отцы упомянули о красивом расположении и убранстве волос посредством плетения; ибо в то время ничего другого, как кажется, не делали с волосами, подобно тому как ныне делают те, которые подкрашивают и убирают волосы, прилагая все старание о том, чтобы волосы были длинные и чтобы подобно женщинам иметь кудри, опускающиеся, если возможно, до пояса. (Зонара).

бб) Правило 100-ое святого вселенского шестого собора константинопольского, запрещающее соблазнительные изображения. «Очи твои право да зрят, и всяким хранением блюди твое сердце (Притч. гл. 4, стр. 23 – 25), завещает премудрость: ибо телесные чувства удобно вносят свои впечатления в душу. Посему изображения на досках, или на ином чем представляемые, услаждающие зрение, растлевающие ум, и производящие воспламенения нечистых удовольствий, не позволяем отныне каким бы то ни было способом начертавати. Если же кто сие творити дерзнет: да будет отлучен». («Правила св. апост., вселенск. и поместн. соб.»).

Объяснение правила. Зрение есть первое на чувств, и им мы должны быть руководимы во всему доброму, а никак не нарушать чрез него заповедей Божиих, подобно прародителю. Ибо увидел, говорится, он, что древо красно, прельстился, и вкусил и сделался повинен смерти (Быт. 3). Итак, поскольку некоторые, преданные любострастию, и беспечные в образе жизни, изображали на досках, или на стенах, или и на других каких предметах, любовные сцены, или другие какие-нибудь гнусности, дабы, смотря на них, возбуждать свои плотские пожелания, – святые отцы, воспользовавшись свидетельствами из писания, определили, чтобы кто совершенно было упразднено, ибо это производит обаяние, т. е., обольщает зрение, и вносит, т. е. ввергает в душу все, что есть худого, и делается причиною низких и непристойных поступков, растлевающих созданное по образу Божию. Кто дерзнет каким бы ни было образом сделать что-нибудь такое: тот должен быть повинен отлучению. Заметь это: ибо в домах некоторых богатых людей не только делаются с полным бесстыдством подобные изображения, притом с золотыми украшениями, но даже вылепливаются из гипса человекообразные изображения. (Вальсамон). (Из кн. «Правила св. ап., вселен. и поместн. собор.»).

е) Наставления св. отец и учителей церкви о предохранении себя от силы соблазнов.

I. Св. Иоанн Златоуст учит, что должно убегать не только грехов, но и всего того, что ведет ко греху. «Мы должны всеми силами стараться о том, говорит св. Иоанн Златоуст, чтобы удаляться не только действительных грехов, но и таких дел, кои, будучи сами по себе ни хороши, ни худы, вовлекают нас во грехи. Например:

аа) смеяться и шутить – не есть еще действительный грех, однакож смех и шутки приводят ко греху, ибо от смеха часто рождаются непристойные слова, а от непристойных слов – дела, еще более непристойнейшие. От шуток часто доходит дело до ругательств и оскорблений, от сего – до ударов и ран, а от них – до убийства и смерти. Итак, если ты желаешь себе добра, то отвращайся не только непристойных слов, непристойных дел, ударов, ран, убийств, но и самого непристойного смеха, самых шуточных речей; потону что смех и шутил служат корнем для упомянутых зол. Посему-то ап. Павел говорит: «буесловие и кощуны да не исходят из уст ваших» (Евес. 5, 4).

бб) Также, нельзя назвать роскошную жизнь явным и открытым преступлением; однакож от ней рождаются великие пороки: пиянство, дерзость, корыстолюбие, грабительство, тал как человек, живущий роскошно и пышно, по необходимости, должен приносить чреву своему богатую дань, а потому он часто принужден бывает похищать и грабить чужое, искать приобретений, и причиняет насилие. И потому, если ты будешь удаляться роскоши, то уничтожишь причину корыстолюбия, пиянства и других бесчисленных зол, и истребишь корень греха в самом зародыше. Посему и ап. Павел сказал, что вдовица, питающаяся пространно, жива (за живо) умерла (1Тим. 5, 6).

вв) Также, ходит на зрелища, смотреть на конские ристания, играть в кости – (в наше время в карты) все это не считается за действительный грех; однако же вводит в жизнь нашу тысячекратные бедствия, ибо зрелища рождают любодейство, невоздержание и всякое распутство; конские ристания причиняют раздоры, брани, драки, обиды, непримиримую ненависть; а занятие игрою часто производит злословии, убыток имению, гнев, ссоры и другие бесчисленные, гораздо гибельнейшие сих, последствия».

«Итак, буден убегать не только грехов, но и таких дел, которые почитаются безразличными, и которые мало-по-малу доводит нас до грехов». (Из твор. св. Иоанна Златоуста).

II. Если нас соблазняет поведение других, смотри в свою душу и разбирай грехи свои. «Отче», спросил однажды преп. Пимена один инок, «хочу уйти отсюда (т. е. из обители), ибо слышу постыдные слова об одном из живущих здесь братий и соблазняюсь». – «Ты слышал неправду» – ответил преп. старец. – «Но мне сказывал верный человек», – говорил инок, – Верный, – сказал Пимен, нет, если б он был таков, то не объявил, бы тебе того, что видел; не верь ему, пока сам не увидишь». – «Ах! я и сам видел его прегрешения, сам моими очами», – упорствовал инок. Подняв с пола сучек, Пимен спросил тогда инока: «что это?» – «Это сучок», отвечал старец. Воззрев на потолок и указав на бревно, Пимен спросил опять: «а это что?» – «Это бревно», – был ответ старца. «Подожи, же», сказал тогда Пимен, «в сердце твоем, что твои грели – это бревно, а грех брата твоего – этот сучек». (Из нравоучительн. правил преп. Пимена).

Вот правило, как нужно поступать в том случае, если тебя соблазняет поведение другого. Скорей в свою душу смотри и разбирай там грехи свои и, если восчувствуешь великую свою греховность, то раз навсегда потеряешь всякую охоту и желание разбирать поступки твоего ближнего, который, может быть, в десять раз чище и благороднее тебя. (Из «В.чт.»).

III. Удаляйся от соблазняющей обстановки. «Внешние соблазны так сильны, говорит преп. Нил, что живущие в мире иногда как бы против своей воли увлекаются ими и посему-то нужно оставить мир и искать покоя и тишины в пустыне, где ничто души не уязвляет, не поражает воображения, не раздражает страстей. Там око не видит соблазна, а чего не видит глаз, то не приходит на мысль, а чего нет в мысли, то не трогает воображения и не возбуждает страсти. Не развлекаемый ничем, пустынножитель имеет время и удобство для нравственного самонаблюдения и усовершенствования; он истребляет грех в самом корне, уничтожая помыслы и вожделения прежде, нежели они обнаружатся в действиях». («Чет.-Мин.» 12-го нояб., см. житие преп. Нила постника).

IV. Избегай людей порочных. «Как тела погибают от заразы испорченного воздуха, говорит св. Златоуст, так точно и душа часто терпит вред от общения с людьми порочными. Поэтому-то Христос заповедал не только избегать таких людей, но и отвергать их: аще же, говорить Он, око твое десное соблазняет тя, изми е, и верзи от себе (Мф. 5, 29), разумей в этой заповеди не глаз, – ибо что худого может сделать глаз, когда душа находится в здравом состоянии? – но друзей, близких к нам и сделавшихся как бы нашими членами, повелевая не дорожить и их дружбою, чтобы безопаснее соделывать собственное спасение. Посему и пророк говорит: не седох с сонмом суетным, и с законопреступными не вниду (Пс. 26, 4). И Иеремия ублажает того, кто сядет наедине и возьмет ярем в юности своей (Пл. Иер. 3, 27 – 28). Также и в притчах много говорится об этом и убедительно внушается всем, что нужно не только уклоняться, но и бежать от людей, советующих злое, и не обращаться с ними, – ибо, если предметы вещественные часто повреждаются у нас от прикосновения к чему-нибудь худому, то не тем ли более существа свободные»?

«Ты, когда намереваешься поселиться в городе, то много стараешься узнать все о тамошнем климате: не вреден ли, не сыр ли, не сух ли он? Когда же дело касается души, то нисколько не стараешься узнать тех, которые имеют войти в общение с нею, но просто и без разбора вверяешь ее всем. Какое же, скажи мне, можешь ты получить прощение, оказывая такое к ней презрение? Почему, думаешь ты, сделались дивными и славными мужи, обитающие в пустынях? Не потому ли, что они убегают от шума и торжищ и поселились вдали от дыма, поднимающегося среди хлопот житейских? Подражай им и ты, стараясь найти пустыню среди города. А каким образом это возможно? Если ты будешь убегать людей, порочных, если будешь следовать добродетельным. Если мы отсекаем согнившие и неисцельные члены, опасаясь, чтобы все тело не подверглось той же заразе, и делаем это не из пренебрежения к ним, а из желания предохранить прочие части тела: то тем более должно поступать так по отношению к людям, общество которых зловредно для нас. Если мы можем и их исправить, и сами не потерпеть вреда, то должны употреблять на то все старание; если же и они не исправятся, и мы можем получить вред, в таком случае необходимо их отвергнуть и бросить».

«Пагубно, истинно пагубно обращение с злыми людьми. Не так скоро пристает зараза, и проказа губит подвергшихся этой болезни, как злые нравы людей порочных. Тлят обычаи благи беседы злы»¹⁸⁰ (1Кор. 16, 33). (Из беседы Злат. на 4 пс. и 57 беседы на ев. Иоанна).

V. Обуздывай похоть очес, чрез которую приходит соблазн в душу.

Послушает, что, в научение нас, говорит св. Ефрем Сирин: «великое дело воздержание очей. Если не воздержишься от скитания очей, то не приложишь прямых стезей целомудрия. Не позволяй глазам своим кружиться туда и сюда и не всматривайся в чужую красоту чтобы с помощию глаз твоих не низложил тебя противник твой. Если по увлечению даешь волю глазам смотреть на суету, то скорее останови их, чтобы не впасть в срамоту плотоугодия». («В подражание притчам». Ч. I).

Если скажете, что сей св. муж говорил это для монахов, то возьмем древних богопросвещенных мудрецов, при которых монашества не было, я они писали для всех. Соломон в притчах говорит: «благоразумный видит беду и укрывается, а неопытные идут вперед и наказываются» (22; 3). Наказываются потому, что видя опасность, на пример, от похоти очей, продолжают всматриваться и порабощаются страстию. Преисподние ненасытима: так ненасытимы и глава человеческие. Мерзость перед Господом дерзко поднимающий глаза (27; 20). Иисус сын Сирахов говорит: «отвращай око твое от женщины благообразной и не засматривайся на чужую красоту» (9; 8). «Многие сократилась с пути через красоту женскую: от нее, как огонь, загорается любовь». (9; 9). «Не хвали человека за красоту его, и не имей отвращения к человеку за наружность его» (11; 2). «Не ходи вслед похотей твоих и воздерживайся от пожеланий твоих» (18; 30).

VI. «Презри мир сей с прелестию его, и возлюби единого Бога и вечный живот: и будешь жить в мире, как Лот в Содоме, невредим». (Св. Тихон задон.).

VII. «Когда птицы парят в воздухе, их не поймаешь сетью: так и тебя не уловят сети страстей и соблазнов, когда ты взираешь на горнее. Кто взошел на вершину горы, тому город и стены его представляются в малом виде, а люди, ходящие по земле, кажутся муравьями: так и тебе все земное покажется ничего незначущею малостию, если ты вознесешься на высоту любомудрия»¹⁸¹. (Златоуст). (Г. Д-ко).

а) Порок сквернословия. Св. апостол Павел пишет, что сквернословцы (злоречивые) на ряду с пьяницами, ворами, хищниками, лихоимцами царствия Божия не наследят (1Кор. VI. 10), если, конечно, не исправятся и не покаются.

Он же научает нас: никакое гнилое слово да не исходит из уст ваших, а только доброе (Еф. IV. 29).

Бывали случаи, что Бог вдруг посылал онемение, как наказание за упорный порок сквернословия.

Особенно грешат те, которые оскорбляют ближнего так называемым «матерным словом».

«Матерным словом, говорит один учитель церкви, оскорбляется священное ими матери. Первая мать есть Пресвятая Богородица наша – общая заступница; другая мать та, которая в болезнях рождает нас и заботится о нашем воспитании; третья общая для всех матерь-земля, дающая всем нам по благословению Божию пищу, одежду и жилище. О произносящем скверные слова человеке ангел-хранитель плачет, диавол же радуется; от такового Пречистая Богородица отнимает Свой покров; – на такового Бог посылает различные напасти и несчастия.

Итак, молю вас, братия, обуздывайте язык свой от этого злого обычая; послушайте слов евангелия: «за всякое слово праздное, а о гнилом уж и говорит нечего, люди дадут Богу ответ в день судный» (Матф, XII, 36); послушайте, что говорит еще книга Притчей: усты нечестивых раскопается град (Прит. XI, 11), значит, ради нечестивых сквернословов страдают грады и веси; сугубое же наказание за матерное слово для человека то, что от него отступает благодать Божия и благословение Божие уже не почивает на таковых, если они не раскаиваются и, по раскаянии, не воздерживаются от сего сквернословия».

О том, как сквернословие пагубно, приведем один случай из житий святых: некто житель города Рима имел маленького сына, которого он любил и очень баловал. Чрезмерное баловство его довело до того, что мальчик не стал сдерживаться в употреблении слов.

Как только что-нибудь ему не нравилось, он начинал ругаться. Он дерзал иногда оскорблять даже скверными словами имя Божие, иконы и другие священные вещи.

Случился в то время пор на людей, и мальчик тяжко занемог. Однажды, когда он находился на руках отца, вдруг приступили к нему бесы взять его грешную душу. Увидев их, малютка затрепетал от ужаса и закричал: «батюшка! отыми меня от них!» Отец спросил сына: «что ты видишь, дитя мое?» Ребенок отвечал: «вот пришли бесы и хотят взять меня». Затем он начал ругаться мерзкими словами и тотчас умер¹⁸². (Из раcсказов св. Григория Двоеслова). (Г. Д-ко).

б) Бесчестие. (Нравственное убийство). Добрее мне паче умрети, нежели похвалу мою кто да испразднит. (Коринф. 9, 15), говорит св. ап. Павел о себе. Так на тех людей, которые честь дороже существования на свете, отнятие ее действует убийственным образом. Например: убийственно для благонамеренного слуги, когда уничтожают все заслуги его по службе из-за какого-нибудь ничтожного повода; убийственна для невинной девицы или вдовы огласка об них вред всеми, будто они бесчестны: невинная Сусанна горько плакала, плакали также и родители ее и родственники, когда бесстыдные два старца обвинили ее пред всем народом в нарушении ею целомудрия. (Дан. 13, 32 – 42). Это убийство ближнего есть «нравственное». Тут человек, особенно не глубоко-верующий, всею душою сочувствует словам апостола: «лучше мне умереть...» Но бывали примеры, что оно оканчивалось и действительною смертью. (Лавс. ст. 36). Ты, христианин, сделавшись сам виновен в лишении пред всеми невинного лица чести его, не думай обвинять или подозревать это лицо в излишнем будто бы честолюбии. Тут не алчность чести снедает его, а ревность о похвале своей пред собственною совестью и пред Богом. И так лучше берегись всякого случая отнять у невинного честь, хоть бы он тебе и не нравился, хоть бы был враг твой.

«Как, открыв гробы, говорит по этому случаю св. И. Златоуст, мы наполнили бы города заразою: так и сквернословцы, открывая с бесстыдством свои уста, выражают всех обращающихся с ними тягчайшею болезнию. Посему на уста нужно налагать дверь, и запор, и узду. Научим свой язык носить узду и не произносить просто все, что есть в душе, не порицать братьев, не угрызать и не пожирать друг друга. Гораздо хуже кусающих те, которые делают это словами. Первые кусают зубами тело, а последний угрызает словами душу, наносит рану доброй славе, и рану неисцельную. По сему он подвергнется тем большему наказанию и мучению, чем тягчайшее причиняет угрызение.» (Собрание поучений св. И. Златоустого, С. Дерябина, т. I, стр. 200).

в) Оскорбительные действия (побои) против ближних. От этой грешной и опасной привычки должны предостеречь нас следующие соображения:

1) Все те, которые дошли до жестокого убийства, большею частью имели грубую привычку бить других руками (драться), – бить безразборно по всякой части тела и чем ни случилось. Так. обр. в этой дерзости рук, в этой смелости касаться тяжелых или опасных орудий, чтоб рассердившись ударить, – заключается зачаток убийства. Пусть здесь умысла о смертоубийстве отнюдь не было (иначе те же случаи не встречались бы в кругу самых кровных): но предвидеть опасные последствия была полная возможность.

Стараются в настоящем случае оправдать поступок гневом, страстию крайне возбужденного состояния духа, когда сознание помрачается, разум и воля не могут свободно действовать. Но не виновен ли человек в том, что не принял надлежащих мер обуздать себя, – избегнуть взрыва душевного (в гневе или негодовании), что, зная за собой этот недостаток, преждевременно и решительно не положил себе за правило держать себя разгорячившись так, как бы у него, точно у убогого, совсем не было рук?

Таким обр. от привычки наносить в ссоре побои нашему ближнему должна прежде всего удерживать мысль, что мы чрез это, хотя против своей воли, можем совершить страшное преступление – человекоубийство, за которое потом будем мучиться внутренно терзаемые своею совестью всю жизнь, не говоря уже о том, что за это понесем и строгое наказание по закону.

2) Пусть желающий нанести оскорбление действием своему ближнему обуздает свой гнев сознанием, что Господь за оскорбление человека, созданного по образу и подобию Божию, может поразить его внезапным несчастием, ибо были случаи, что на побои, нанесенные в ссоре, немедленно постигала обидчика какая-либо тяжкая болезнь, как грозное вразумление Божие впредь щадить и беречь жизнь ближнего.

3) Пусть человек, причиняющий во гневе другим тяжким обиды, помнит, что чрез это он дает власть над собою диаволу, который ищет его погибели. Вот почему св. ап. Павел пишет: гневаясь не согрешайте; солнце да не найдет во гневе вашем. И не давайте места диаволу.. Всякое раздражение, и ярость, и гнев, и крик, и злоречие со всякою злобою да будут удалены от вас; но будьте друг ко другу добры, сострадательны, прощайте друг друга, как и Бог во Христе простил вас. (Ефес. IV, 26 – 28; 31 и 32).

4) Наконец да не забывают привыкшие в ссоре наносить побои своим ближним, что они чрез это вредят не только другим, но и себе, не редко чрез это расстраивая свое здоровье и сокращая самую жизнь. Вот почему древний мудрец говорит; гнев губит и разумных (Притч, XV, 1); ревность и гнев сокращают дни, а забота прежде времени приводит старость. (Сирах. XXX, 26). (Свящ. Г. Дьяченко).

I. Раздражительность.

Не раздражайся на ближнего твоего. «Не раздражайся на ближнего своего, если слышишь от него укоризну себе. Размысли, справедлива ли она? Если не справедлива: то стрела пролетела мимо тебя: отчего ж тебе быть больным, когда ты не ранен? Если же справедлива: то не сетуй на укорителя, как на врага, который наносить рану, но благодари его, как врача, который открывает ее, и побуждает тебя к уврачеванию ее. – Не раздражайся, если получишь от него и обиду, делом нанесенную. Размысли, что лучше: обидчивом ли быть, или обиженным? Без сомнения лучше быть невинным, нежели виновным. Размысли и о том: лучше ли раздражаться, или терпеть? Раздражение может сделать вдруг и виновным, и более прежнего несчастным: напротив того, терпением и непорочность сохраняется, и несчастие уменьшится может». (Филар. м. моск.).

II. Гнев.

а) О том, что ни на кого не должно гневаться и злопамятствовать. «Всяк гневаяйся на брата своего всуе, повинен есть суду», говорит Господь. «Ни на кого не гневайся, учит св. Димитрий, митр. рост., даже и в том случае, если бы ты кем и сильно был оскорблен: гнев бо мужа правды Божия не соделывает, говорит апостол. Солнце да не зайдет в гневе вашем: всяка горесть, и гнев, и ярость, и хула, да возьмется от вас, со всякого злобою»:

«Мы нигде не слышим, чтобы Господь гневался на согрешающих, но всегда Он был кроток и долготерпелив к ним. Научитеся, сказал Он, от Мене не ярости и не гневу, но яко кроток есмь и смирен сердцем; и обрящете покой душам вашим. И когда ученики в гневе на согрешающих говорили: Господи, хощеши ли речем, да огнь снидет с небесе, и потребит их? Он же запрети им, и рече: не весте, коего духа есте вы». (Лук. IX. 54 – 65).

«Но ты говоришь: он меня обидел, злословил меня, обесчестил меня пред всеми, злоумышляет на меня, злодействует или злодействовал мне. А кто претерпел обид больше Господа? Кто более Его был злословим, бесчестим, поругаем? Ибо Он биен был, заушен, оплеван, распят и прободен копьем в ребра. Однако Он не злопамятствовал и не гневался, но и на кресте, умирая, молился за согрешающих, говоря: Отче, отпусти им, не ведят бо, что творят.

«Предусмотрительно устроено Богом, что пчелиная матка не имеет у себя жала; ибо, если бы она имела его, то всех бы пчел умерщвляла им. Вот образец начальствующим; ибо начальнику совершенно не позволительно до забвения предаваться гневу и раздражительности, чтобы он в своем гневном нападении не губил всех неповинующихся. Итак, старайся побеждать зло добром, а не злом; ибо не погасишь огнем огня, но водою, и ярости яростию не победишь, но кротостию и долготерпением». «Приходящий в ярость и до забвения себя гневающийся на кого-нибудь, не знает, что говорит: ибо если в ярости и гневе выскажет что, после, поразмыслив, со стыдом берет свои слова назад».

«Поэтому, если случится тебе на кого раздражиться и разгневаться, в то время лучше ничего даже и не говори, но или отойди, или сомкни уста свои, чтобы не вышел из них яростный пламень, не опалил души и не наделал находящимся с тобою напрасной тревоги: но когда пламя ярости угаснет, и сердце будет мирно, тогда спокойно выскажи, что нужно для исправления другого; одно слово твое, сказанное с кротостию, будет благотворнее, нежели тысяча сказанных в гневе. Гораздо лучше исправишь кротостию, нежели яростию и раздражительностию: и другого благоразумно вразумишь, и себе пользу принесешь». (Извл. в сокращ. из «Алф. духов» св. Димитрия ростов.).

б) О средствах преодолет гнев.

1. «Как скоро покажется только дым того, что разжигает твои мысли, говорит св. Григорий Богослов, то, прежде нежели возгорится огонь и раздуется плановь, едва почувствуешь в себе движение духа, привергнись немедленно к Богу, и помыслив, что Он – твой покровитель и свидетель твоих движений, стыдом и страхом сдерживай стремительность недуга, пока болезнь внимает еще увещанием. Воззови тотчас словами учеников: «Наставник, меня окружает страшное волнение; отряси сон» (Лук. 8, 24)! И ты отразишь от себя раздражительность, пока владеет еще рассудком и мыслями (ибо их прежде всего подавит в тебе эта болезнь), пока она, как не терпящий узды конь, не перегрызла удил и не помчалась быстро, оставляя за собою дорогу, холмы и овраги, и гневливостию омрачив путеводные очи: разуму легче управить тем, кто не выступил из подчинения, нежели удержать насилием того, кто восхитил уже над ним власть. Такой, разгорячая сам себя, не остановится, пока не низринет всадника с высоты рассудка».

2. «В то же время положи на себе знамение креста, которого все ужасается и трепещет, и ограждением которого пользуюсь я во всяком случае и против всякого».

3. «В-третьих, зная, из чего ты произошел и во что обратишься, не думай о себе очень много, чтобы не смущало тебя высокое и не по достоинству составленное о себе мнение, ибо смиренный равнодушно переносит над собою победу, а слишком надменный ничему не уступает. Но те, которые, чтобы сколько-нибудь остановить свое превозношение, сами себя называют землею и пеплом, как от них же мне известно, суть Божии други; а ты, как будто совершенный, отказываешься терпеть оскорбления: смотри, чтобы не понести тебе наказания за самомнение. Где же тебе согласиться потерпеть что-нибудь неприятное на самом деле, когда не можешь снести благодушно и слова»?

4. «В-четвертых, знай, добрый мой, что жизнь наша ничто, и мы все не безгрешные судии о добрых и худых делах, но большею частию и всего чаще носимся туда и сюда, и непрестанно блуждаем. Что гнусно для нас, то не гнусно еще для Слова; а что не таково для меня, то может быть, таким окажется для Слова. Одно без всякого сомнения гнусно, это злонравие. А здешняя слава, земное богатство и благородство – одни детские игрушки. Поэтому, о чем сокрушаюсь, тем, может быть, надлежало бы не увеселяться; а при чем поднимаю вверх брови, от того – более смиряться, нежели сколько теперь превозношусь, надмеваясь неблагоразумно».

5. "В-пятых, будем иметь больше рассудительности. Если нет ни малой правды в том, что говорит воспламененный и ослепленный гневом, то слова его ни мало вас не касаются; а если он говорит правду, то значит, что сам я нанес себе какую-нибудь обиду. За что же жалуюсь на того, кто объявил оставшееся доселе скрытым»? (Извл. в сокр. из V ч. «Твор. св. Григория Богос.», 3 изд. 1839 г. стр. 132 – 145).

6. Всякая страсть, по учению св. отцов, проистекает из одного тройственного источника похоти: сластолюбия, сребролюбия и тщеславия. Потому преп. Дорофей советует: «если не хочешь впадать в раздражительность, то оттодь не имей пристрастия к вещам». Не желай, чтобы все делалось так, как ты хочешь; но желай, чтобы оно было так, как будет, и таким образом будешь мирен со всеми.

7. Веруй, что все случающееся с нами, до самого малейшего, бываешь по промыслу Божию, и тогда ты без смущения будешь переносить все находящее на тебя.

8. «Каким образом можно не приходить в гнев?» – предлагает вопрос Василий Великий, и ответствует: – «если всегда будешь в той мысли, что ты – пред очами зрителя Бога, и близ тебя сущего Господа: ибо какой подданный в глазах государя отважится на что-нибудь ему неугодное?» (т. V, стр. 228).

9. Совершенно уничтожает гнев и даже вовсе не допускает его, но учению отцов, блаженное смирение. Преп. Дорофей говорит: «смирение ни на кого не гневается, и никого не прогневляет, и считает это совершенно чуждым себе». «Как с явлением света удаляется тьма, – говорит св. Лествичник – так при благоухании смирения исчезают всякая досада и раздражительность». Посему Василий Великий советует: «истреби в себе две мысли: не признавай себя достойным чего-либо великого и не думай, что другой какой человек был многим ниже тебя по достоинству». «Обучись предварительно смиренномудрию, которое Господь и словом заповедал, и делом показал». «Потому не ожидай повиновения от других, но сам будь готов к повиновению, почитай всех высшими себя».

10. Когда гнев от одного оскорбительного слова, как искра, возгорится в сердце, «тогда, говорит преп. Дорофей, если ты перенесешь оскорбительное слово, то ты и погасил уголек. Если же будешь думать: «зачем он мне это сказал? – и я ему скажу то и то!» – то ты, подобно разводящему огонь, производишь дым, который есть смущение; однако же и его, если хочешь, можешь удобно погасить, пока оно еще ново, молчанием, молитвою, одним поклоном от сердца».

11. «Если ты, оскорбленный чем либо, чувствуешь, что скорбь и гнев объяли тебя, сохраняй молчание, и до тех пор не говори ничего, пока непрестанной молитвой не умирится твое сердце, и тогда можешь говорить с братом». К тому же убеждает и Василий Великий: «если от оскорблении и страждет несколько душа, – удержи прискорбное внутри себя, – ибо сказано: во мне смятеся сердце мое (Псал. 142, 4), т. е. страсть не выказалась наружу, но усмирилась подобно волне, разбившейся внутри берегов. Успокой свое лающее и рассвирепевшее сердце; пусть страсти твои устыдятся присутствия в тебе разума, как резвые дети стыдятся пришествия достопочтенного мужа».

12. «Обидел ли кто тебя? – внушает св. Златоуст: – огради крестным знамением грудь; вспомни, что происходило на кресте – и все погаснет».

13. «Не думай об одних обидах: но вспомни вместе и о добре, какое ты когда-нибудь получил от обидевшего, и тотчас сделаешься кротким».

14. Возьми пример и с рабов. Когда ты бранишься на кого-нибудь из них, а тот молчит, то представь, что можно быть благоразумнее, и укори себя за свирепость.

15. «Представь, что обижающий тебя – в исступлении и не в своем уме; и тогда не будешь досадовать на обиду, ибо беснующиеся, случается, бьют нас, однако мы не только не гневаемся на них, но и сожалеем об них. Поступай и ты так, пожалей об обижающем тебя: ибо он одержим лютым зверем – яростию, демоном неистовым – гневом. Поспеши освободить того, кого мучит злой демон, и который так скоро погибает».

16. Иногда обязанность начальствования или какой-либо другой законный и необходимый долг не позволяют смолчать оскорбившему, а, напротив, требуют непременного выговора. В таком случае, советует св. Иоанн Лествичник: «если хочешь, или вернее сказать, предполагаешь вынуть у другого сучец, то вместо иглы не употреби бревна, которым вонзишь сучец еще глубже. А бревно это – грубые слова, неприличные телодвижения; игла же, это – кроткое вразумление и великодушный выговор. Обличи, говорит апостол, запреги, умоли (2Тим. 4, 2), но не сказал он: бей, Если же и сие потребуется, то употребляй такую меру редко, и то не сам». Для предотвращения всегда гибельной раздражительности в подобных случаях нужно пользоваться прекрасным обычаем преп. аввы Романа, который, умирая, говорил своим ученикам: «никому из вас я не поручал никакого дела, если прежде не положил в уме своем не гневаться, когда слово мое не будет исполнено. Таким образом все время наше мы прожили в мире». (См. кн. «Черты деят. благочестия прав. церкви»).

17. Самым вернейшим средством к подавлению раздражительности и гнева служат вера в благотворность оскорблений и благоговейная любовь к братиям во Христе. Потому преп. Дорофей убеждает: «веруй, что бесчестия и укоризны суть лекарства, врачующие гордость души твоей, и молись об укоряющих тебя, как об истинных врачах души твоей, будучи уверен, что тот, кто ненавидит бесчестие, ненавидит смирение, и кто избегает огорчающих его, тот убегает кротости. Не желай знать пороков ближнего твоего, и не принимай на него подозрений, внушаемых тебе врагом; если же они и возникают в тебе, по порочности природы вашей, то старайся обращать их в добрые помышления о ближнем твоем». (Свящ. Г. Д-но).

в) Мысли о борьбе с духом гнева.

1. «Нет большей победы – победить свой гнев и негодование». (Св. Тихон. задон.).

2. «Гнев – опасный для всякого советник; что предпринято в гневе, то никогда не бывает благоразумно». (Св. Григорий Богосл.).

3. «Птца для огня дрова; а пища для раздражительности высокоумие». (Св. Ефрем Сирин).

4. «Невозможно кому-либо разгневаться на ближнего, если сердце его сперва не вознесется над ним, если он не уничижит его, и не сочтет себя высшим его». (Авва Дорофей).

5. «Если кто-нибудь укорит тебя в каком-нибудь виде греха, которому ты не причастен, – смири себя пред укорившим, и наследуешь венец». (Св. Антон. Велик.).

6. «Услышав слово оскорбляющее, или уничижающее тебя, – остерегись, чтобы не воспламениться гневом, который правды Божией не соделывает (Иак. 1, 20). Скажи лучше себе: «вот случай поучить себя терпению и смирению», и отвечай оскорбляющему и унижающему или молчанием, или, если необходимо, кротким словом правды». (Филар. м. москов.).

7. «Молитва раздраженного – мерзостное курение, псалмопение гневливого, – неприятный звук». (Преп. Нил, снес. «Добротолюбие», т. II. стр. 268).

8. «Кто хочет жить мирно на всяком месте, тот пусть ищет не собственного своего успокоения, а успокоения других о Господе, и найдет успокоение себе; а сварливый и злонравный никогда не успокоится». (Св. Ефрем Сирин; сн. «Доброт.», т. II, стр. 429).

9. «Кто имеет вражду к брату, в думает, что любит Христа, тот лжец есть и сам себя прельщает». (Св. Ефрем Сирин; сн. «Доброт.» т. II, стр. 432).

10. «Если ты имеешь что на брата, или брат на тебя, помирись. Если не сделаешь сего, то все, что ни приносишь Богу, не будет принято». (Мар. XI, 25; Матф. V, 23 – 24). Если же исполнишь такое повеление Владыки, тогда с дерзновением молись Ему, говоря: «оставь мне, Владыко, долги мои, как и я оставляю брату моему, ислолнив заповедь Твою!» И Человеколюбец скажет в ответ: «если ты оставил, оставляю и Я; если ты простил, прощаю и Я долги твои». (Он же; снес. «Доброт.», т. II, стр. 432).

11. «Гнев подобен быстрому движению жернова: в одно мгновение он может истереть и уничтожить душевной пшеницы и плода – больше, нежели что другое в целый день. Посему тщательно надлежит быт внимательным к себе. Он как пламя, раздуваемое сильным ветром, скорее нежели медленный огонь, попаляет и губит душевную ниву». (Св. Иоанн лествичн.; сн. «Доброт.» т. II, стр. 565).

12. Как вода, стоящая за земляною плотиною, нашедши себе скважину, размывает ее больше и больше и просачивается через нее, если мы не закрепляем или слабо закрепляем ее и, наконец, при возрастающем послаблении с нашей стороны и при частых прорывах вода сильно проторгается, и чем дальше, тем сильнее и сильнее, так что, наконец, делается весьма трудным, даже невозможным заградит ее; Так и с злобою скрывающеюся в сердце человека: если мы дадим ей пробиться раз, и другой, и третий, она будет все сильнее и сильнее вытекать и, наконец, может прорвать совсем и затопить твою плотину. Знай, что в душе стоят воды злобы, как говорят Псалмопевец: внидоша воды до души моея (Пс. 68, 2). («Моя жизнь во Христе», прот. И. Сергиева, т. I, стр. 59).

13. Исповедь страсти гнева: «скажи нам, безумная и постыдная страсть: как зовется породивший тебя отец и как имя зле родившей тебя матери, также, какие имена скверных твоих сынов и дщерей: и не это одно, но и то, кто суть борющиеся с тобою, к кто – убивающие тебя?» – Матерей у меня много, а отец один, Матери моя суть: тщеславие, сребролюбие, чревоугодие, а иногда и блуд: отец же мой есть гордость; дщери мои суть: памятозлобие, ненависть, вражда, самооправдание; соперники мои суть противоположные дщерям моим добродетели – безгневие и кротость; наветница же моя – смиренномудрие». (Св. Иоанн лествичник; снес. «Доброт.», т. II, стр. 570 – 571). (Свящ. Г. Дьяченко).

г) Примеры того, как святые бегали гнева.

I. Авва Исидор рассказывал о себе: «пошел я однажды на торжище продавать небольшие корзины. Приметив, что мною начинает одолевать гнев, я оставил корзины и убежал». (Из «Скитск. пат.).

II. Авва Иоанн Колов сказывал: «однажды шел я с своим плетением по скитской дороге и встретился с погонщиком верблюдов. Он своими словами довел меня до гнева, и я убежал, оставив свои корзины». (Из «Скитского патерика»).

III. Ненависть.

а) Библейские тексты о ненависти.

Ненависть к ближнему запрещена: вы слышали, что сказано: люби ближнего твоего, и ненавидь врага твоего. А Я говорю вам: любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите невавидящим вас, и молитесь за обижающих вас и гонящих вас (Мф. V, 43, 44), – Кто ненавидит брата своего, тот находится во тьме, и во тьме ходит, и не знает, куда идет, потому что тьма ослепляла ему глаза (1Иоан. II, 9, 11). Ненависть бывает убийственна: всякий ненавидящий брата своего есть человекоубийца; а вы знаете, что никакой человекоубийца не имеет жизни вечной, в нем пребывающей (1Иоан. III, 15).

Ненависть несовместима с познанием Бога: кто говорит, что он во свете, а ненавидит брата своего; тот еще во тьме (1Иоан. II, 9).

любовию к Богу: кто говорит: я люблю Бога, а брата своего ненавидит; тот лжец; ибо не любящий брата своего, которого видит, как может любить Бога, Которого не видит? (1Иоан. IV, 20).

Ненависть отравляет жизнь: лучше блюдо веленя, и при нем любовь, нежели откормленный бык, и при нем ненависть. (Притч. XV, 17).

б) Ненависть есть тяжкий грех. «Какая всех добродетелей выше? Любовь, отвечает на этот вопрос св. Ефрем Сирин, так и всех грехов тяжелее – ненавидеть брата; ибо ненавидяй брата своего человекоубийца есть, как сказал апостол (1Иоан. 3, 15). Кто ненавидит брата своего, тот ненавидит Самого Бога. Ненавидяй брата своего; во тме есть, и во тме ходит, и не весть, камо идет, яко тма ослепи очи его (1Иоан. 2, 11). Вот сколь многих зол причиною ненависть. А любовь покрывает множество грехов» (1Петр. 4, 8). («Воскр. чт.» 1889 г., № 9).

в) Ненависть дело диавола. «Когда в сердце твоем возгорится злоба против кого-либо, тогда поверь всем сердцем, что она – дело действующего в сердце диавола, возненавидь его и его порождение – и она оставит тебя. (Не признавай ее за что-то собственное, не сочувствуй ей).

Та беда, что диавол прикрывается нами самими, скрывает свою голову и свой хвост, притаивается, а мы, слепые, и думаем, что это делаем только мы сами, стоим за дело диавольское, как за что-то свое, как за что-то справедливое, хотя всякая мысль о какой-нибудь справедливости своей страсти чисто ложна, богопротивна, пагубна. Тем же руководствуйся и относительно других: когда видишь, что кто-либо злобится на тебя, не считай его злобы прямым его делом; нет, он только страдательное орудие всезлобного врага, не познал еще совершенно его лести и обманывается от него. Молись, чтобы враг оставил его и чтобы Господь просветил его сердечные очи, помраченные ядовитым, тлетворным дыханием духа злобы. Надо сердечно молиться Богу о всех людях, подверженных страстям: в них действует враг». (Из кн.: «Моя жизнь во Христе», прот. крон. И. Сергиева, т. 1, изд. 1. 1891 г., стр. 141 – 2).

г) Рассказ, показывающий, что ненависть и злоба – страшный грех. В Киево-Печерской лавре жили два инока: иеромонах Тит и иеродиакон Евагрий. Несколько лет жили они между собою в необыкновенной дружбе, так что братия, видя такую их дружбу, назидались и даже дивились ей. Но враг рода человеческого диавол не дремал тут. Он всегда и всюду сеет плевелы среди пшеницы. И вот он успел посеять вражду и злобу между Титов и Евагрием. Что было причиною сего, неизвестно; только между Титом и Евагрием началась такая вражда, что они не могли, без досады, взглянуть один на другого. Описатель их вражды повествует, что, когда отправляя божественную службу, один из них шел с кадильницею по церкви, то другой отходил в сторону, чтобы не услышать фимиана; а если тот оставался иногда на своем месте, то этот отходил от него как можно дальше. Вражда Тита и Евагрия продолжалась долго, и они, не примирившись между собою, дерзали вместе служить божественную литургию и причащаться за оной св. Христовых Таин. Сколько братии ни советовали им, сколько ни старались, чтобы примирить их, но никак не могли водворить между ними, если не прежней дружбы, то, по крайней мере, мира и согласия.

Случилось, иеромонах Тит тяжко разболелся. Не надеясь на выздоровление, он стал готовиться в смерти и перед нею хотел примириться с своим прежним другом, а в настоящее время злым врагом. Послал к Евагрию просить себе прощение. Но что же Евагрий? Он и слышать не хотел о прощении и примирении, а еще начал жестоко ругать Тита. Тогда братия, соболезнуя о таком ужасном ожесточении Евагрия, решились насильно привести его к умирающему. Иеромонах Тит, увидев врага своего, при помощи других, встал с постели, упал к ногам Евагрия и, со слезами, просил у него прощения. Но Евагрий был так зол и бесчеловечен, что даже отвернулся от него и, с остервенением, воскликнул: «я не хочу мириться с ним ни в сей, ни в будущей жизни!» Вырвался из рук братии и – вдруг упал на землю.

Братия хотели поднять Евагрия, но – как изумились, когда, поднимая его, увидели, что он мертв и вдруг так похолодел, как будто бы умер уже несколько времени тому назад. Их изумление увеличилось еще более, когда иеромонах Тит в то же самое время встал с постели совершенно здоровым, как будто бы не был и больным. В изумлении и ужасе от такого необыкновенного происшествия, они окружили Тита, и один перед другим спрашивали его: «что это значит?» Тит отвечал: «во время своей болезни, пока я сердился на Евагрия, видел ангелов, которые стояли вдали от меня и плакали о погибели души моей. Это и было причиною, почему я больше всего желал помириться с ним. Но как скоро вы привели Евагрия сюда к моей постели, и я, встав, поклонился ему, а он начал проклинать меня; то я увидел, что один грозный ангел поразил его пламенным копьем, и несчастный тотчас же повергся на землю. А мне этот ангел подал свою руку и поднял с постели, так что я мгновенно почувствовал себя совершенно здоровым».

Тогда иноки оплакали страшную смерть Евагрия, и с того времени, прибавляет повествователь, более прежнего начали наблюдать за собою, чтобы, как повелевает апостол, солнце не заходило во гневе их, т. е. если и приходилось кому из них разладить с кем, то спешили эти разладившие мириться в тот же день. (Киево-печерский патерик).

Вражда – ужасный грех! Человек имеет в себе образ Божий; но кому уподобляется враждующий? зверю, и не только зверю, но и самому злому духу! Не даром же Господь говорит в евангелии: «если вы не будете прощать других, то не простиг и вас Отец и Судия ваш небесный». Не даром же и церковные правила гласят следующее: «аще кто имать вражду на кого, в храм да не входит, ниже приносы его (т. е. не должно принимать его и пожертвований в храм), Дóндеже (до тех пор, пока) примирится: ибо молитва его в клятву и в грех вменяется. Аще кто имать злобу с неким и преставится едина часть (т. е. умрет один из них), да запретится другая о умершем лето едино (т. е. оставшийся в живых должен нести епитимию – на один год быть лишенным св. причащения), и канон: отходя на гроб скончавшегося дней четыредесят, глаголя в себе: прости мя, брате, к Бог да простит та».(Чет. мин. 27 февр.).

д) Примеры наказания Божия за злоумышление против ближних.

1. Придворные, среди которых жил пророк Даниил, не зная на чем уловить праведника, придумали уговорить царя к изданию указа, чтобы никто и ни о чем не просил для себя впродолжение тридцати дней ни у кого, кроме царя. Знали они, что Даниил нарушит этот указ, что праведник не оставит ежедневной своей молитвы истинному Богу. И по человеческим своим соображениям успели погубить его, буквально ввергли его в ров к голодным львам: только промысл Божий не дал им окончательно погубить его жизнь (Дан. 6, 4 – 23). Но изрываемая ближнему яма такое зло пред Богом, что Господь Бог иной раз не только не дает исполнятся этому злу, но и обращает его на главу злоумышленника: ров изры, и ископа, и впадет в яму, юже содела. Обратится болезнь его на главу его (Пс. 7, 16 – 17). Весьма скоро после этого случилось так, что царь велел вельмож, ввергнувших невинного Даниила во львиный ров, самих туда бросить: они не успели еще достигнуть дна во рву, как были растерзаны зверями (Дан. 6, 24).

2. Некогда Ахитофел, когда увидел, что царь Давид, которого он хотел лишить престола, одерживает победу, – поднял по попущению Божию на себя руки.

3. Предатель – Иуда, увидев, что все сделал только на погибель своей головы, – пошел и удавился.

4. Боровский князь, разгневавшись на препод. Пафнутия за то, что он основал свою обитель не на его, а на земле другого князя и, задумав жестоко отомстить ему, подговорил крещеного татарина поджечь монастырь. Ермолай – так назывался крещенный татарин – отправился в монастырь, по вблизи него вдруг ослеп, заблудился и кружил долгое время вокруг обители. В таком виде он взят был прохожими и отведен в монастырь, к самому Пафнутию. Преподобный, взглянув на приведенного, без всяких расспросов, назвал злодея по имени и осведомился о причине пришествия его в обитель. Ермолай, удивленный прозорливостью игумена, пал пред ним на колени, сознавался в своем злом умысле и со слезами умолял избавить его от слепоты. Святой Пафнутий помолился, благословил раскаявшегося Ермолая и исцелил его от слепоты. Исцеленный, он возвратился к князю и навсегда отказался что-либо предпринимать дурное против угодника Божия, которого с тех пор начал почитать как своего благодетеля. Князь же Боровский, питавший злобу к преподобному, не остался без наказания. В 1445 году, при великом князе московском Василия Васильевиче (1425 – 1462), казанские татары неожиданно вторглись в русские пределы. Разбив близ Суздаля русские войска, татары захватили много пленных, в числе которых попался и боровский князь. Этот плен князь признал справедливым наказанием Божиим за свои злоумышления против ни в чем неповинного игумена Пафнутия. Раскаясь в несправедливостях в преподобному, князь мысленно просил угодника помолиться об избавлении от неволи татарской. Незлобивый праведник уразумел раскаяние и просьбы князя и усердно молился Господу о возвращении своему врагу свободы. Господь услышал молитвы Пафнутия: скоро боровскому князю удалось благополучно уйти от татар. Возвратясь в Боровск, князь отправился в преподобному, испросил прощение в прегрешениях, и с тех пор стал, до конца жизни, искренним почитателем угодника Божия. (Ч.-М., май).

IV. Злопамятство. Подвижник Исаак, поссорившись с братом своим, не преставал питать в сердце своем гневное против него чувство, которое всегда возбуждалось при воспоминании о бывшей ссоре с братом. Подавляемый тяжелым чувством и боясь ответственности пред Богом, благочестивый подвижник не знал, что делать, чтобы достигнуть успокоения. В это время вошел к нему неизвестный юноша и, не сотворив при входе, как бы следовало, крестного знамения, сказал: «отдайся мне, и я доставлю тебе успокоение». Подвижник познал в явившемся ему юноше духа злобы и с негодованием отрекся от него. «Я Божий слуга», сказал подвижник. – «Нет, ты мой, отвечал диавол. Ты зло имеешь на брата и три недели уже гневаешься на него, а держащих злопамятство ожидает геенский огнь и к таким людям я приставлен, – потому ты мой, а не Божий». Пораженный такими словами, подвижник уразумел свое погибельное состояние, в котором держит его злопамятство в отношении к брату. В чувстве святой решимости расторгнуть пагубные сети вражии, он тотчас встал, пошел к брату своему, против которого имел в сердце своем гнев, поклонился со смирением и просил мира. Тотчас он почувствовал в душе своей сладостный мир и высокое чувство торжества над виновником зла – диаволом. Что же, возвратившись домой, увидал благочестивый подвижник? Посрамленный христианскою любовию подвижника диавол не мог ничего более сделать ему, как сжег его рукоделие и рогожу, которую обыкновенно подстилал подвижник, когда становился на молитву. (Из Пролога 5 сентября).

V. Месть.

а) Неразумность мести. Мстительный человек погрешает.

во-первых, в том, что дело мести, как восстановление попранных прав и оскорбления своей чести, приписывает себе, а не Богу, Который есть верховный судья всех наших действий. Слово Божие говорит: не себе отмщающе, возлюбленнии, но дадите место гневу: писано бо есть: мне отмщение, Аз воздам, глаголет Господь (Рим, 12. 19).

Во-вторых, мстительный человек, не желая слушаться слова Божия, которое учит побеждать это не злом, но добром, не только не восстановит своих прав или своего оскорбленного достоинства, нанеся зло своему противнику, но еще более причинит себе вреда. «Обида, нанесенная за обиду, не только не уничтожает зла сделанного, и не остановит хода зла, но еще усилит его. В самом деле, в ком было довольно зла, чтобы начать обиду, в тои, по всей вероятности, еще более найдется оного, чтобы отвечает на взаимную обиду. Таким образом должна произойти цепь обид; и каждый, воздающий за обиду, естественно будет стараться сделать соперника менее способным вредить себе; а отсюда всякая дальнейшая обида должна быть тяжелее и убийственнее предыдущей... Итак, отражать силу силою, значило бы в настоящем случае делать брань большею, бесконечною, убийственною, а потому лучше делать благодеяние враждующему против нас, чем зло. Священное Писание учит нас на этот раз так: аще алчет враг твой, ухлеби его; аще ли жаждет, напой ею; сие бо творя, углие огненное собираеши на главу его (Римл: 12, 17. 29). Если нельзя долго держать горячего угля на голове, чтобы не почувствовать жара, хотя бы это был и самый нечувствительный человек; так точно и самый упорный из ненавидящих мира не долго останется бесчувственным, если кто будет благотворить ему». (См. «Слова и речи Филарета, митр. моск.»). (Д-ко).

б) Библейские изречения о мщении.

Мщение запрещено: не мсти и не имей злобы на сынов народа твоего; но люби ближнего твоего, как самого себя. Я Господь (Бог ваш). (Лев. XIX, 18) . – Не говори: «я отплачу за зло»; предоставь Господу, и Он сохранит тебя. (Притч. XX, 22). – А Я говорю вам: не противься злому. Но кто ударит тебя в правую щеку твою, обрате к нему и другую (говорит И. Христос). (Мф. V, 39). – Никому не воздавайте злом за зло; но пекитесь о добром пред всеми человеками. Не мстите за себя, возлюбленные, но дайте место гневу Божию. Ибо написано: Мне отмщение, Я воздам, говорят Господь. (Рим. XII, 17, 19). – Смотрите, чтобы кто кону не воздавал злом за зло; но всегда ищяте добра и друг другу и всем (1Сол. V, 15).

Воздерживайтесь от мщения по примеру И. Христа: будучи злословим. Он не злословил взаимно, страдая, не угрожал; но предавал то Судии праведному (1Петр. II, 23).

Мщение несовместимо с христианским духом: но Он, (И. Христос) обратившись к ним, (апостолам желавшим низвесть с неба огонь на одно самарянское селение, не пожелавшее принять И. Христас Его учениками), запретил им, зал (Лук. IX, 55).

Верующие предоставляют Богу заботу омщении: не говори: «я отплачу за зло»; предоставь Господу, и Он сохранит тебя. (Притч. XX, 22). – Не мстите за себя, возлюбленные, но дайте место гневу Божию. Ибо написано: Мне отмщение, Я воздам, говорит Господь. (Рим. XII, 19).

Отвращают других от мщения: и сказал он (Давид) людям своим: да не попустит мне Господь, сделать это господину моему, помазаннику Господню, чтобы наложить руку мою на него; ибо он помазанник Господень. И удержал Давид людей своих сими словами, и не дал им восстать на Саула. А Саул встал, и вышел из пещеры на дорогу (1Цар. XXIV, 7, 8). (Д.).