О чине венчания русских царей

Обряд коронования Русских царей, как и многое другое, перешел к нам из Византии и долгое время сохранялся со всею строгостью придворного церемониала. Помимо некоторых изменений. Сделанных в нем в XVII веке, он в главных своих чертах удержался и до настоящего времени.

Царь приказывал боярам собраться во дворец, где объявлял им свою волю – венчаться венцом предков, а митрополита или патриарха просил поставить в собор необходимые для венчания принадлежности: царское место, налой и вообще велел ему «устроить чин». В назначенный день в сопровождении свиты шел в церковь и, приветствуемый со стороны клира многолетием, молился и прикладывался к иконам чудотворцев. Затем митрополит или патриарх благословлял царя и начинал служить молебен, причем окольничие приводили толпы народа в порядок и водворяли тишину в храм. После молебна царь говорил речь к митрополиту, в которой он касался положения России при предшествовавшем царствовании и просил венчать его по древнему обычаю. Первоприсутствующий иерарх отвечал царю словом, в котором большею частью повторял за царем, затем благословлял его крестом и читал молитву. После этого он возлагал на царя венец вручал ему скипетр и «яблоко» и снова читал молитву. После провозглашения клиром многолетия венчанному государю предстоятель церкви поучал царя «о полезных», говорил ему о его обязанностях по отношению к Богу, церкви и духовенству, по отношению к царской власти и подданным.

Совершение чина венчания на царство впервые мы видим в самом конце XV века, во время коронования Димитрия Ивановича, несчастного внука великого князя Ивана Васильевича (4-го февраля 1498 г.), но этот обряд очень краток и описание его дошло до нас лишь в списках. ¹ Затем мы имеем чин венчания царя Ивана Васильевича (16 января 1546 г.)², Феодора Ивановича (30-го июня 1584 г.)³, Михаила Феодоровича (11-го июля 1613 г.)⁴, Алексия Михайловича, Феодора Алексеевича и т. д. Одной из необходимых принадлежностей этого чина было, как сейчас упомянуто, митрополичье и патриаршее слово, обращенное к венчанному, уже царю, которое также не подвергалось изменениям в продолжении многих лет.⁵ Об этом-то «поучении» мы и намерены сделать одно не большое замечание.

Новейший исследователь древних памятников коронования царей, Е.Е. Барсов,⁶ несколько лет тому назад коснулся было этого вопроса, но при недостаточности данных, находившихся в его распоряжении, он не мог, к сожалению, стать на правильную точку зрения и высказал не вполне верный взгляд на этот литературный памятник. Почтенный ученый имел в виду указать связь и заимствование древнерусского «чина» из чина византийского и на этом основании приводил в своей книге греческие образцы, послужившие источником при установлении нашего церемониала. Но в этих образцах не приведено наставления Константинопольских патриархов Ромейским самодержцам и, вероятно, это обстоятельство заставило автора без колебания отнести это поучение к оригинальным русским произведениям. «Что касается», говорит он, – «чисто русских особенностей, вошедших в состав древних царских чинов венчания на царство, то здесь наиболее всего обращает на себя внимание – поучение, которое говорил предстоятель церкви коронуемому. Поучение это не было, так сказать, личным поучением иерарха; оно входило, как существенная часть, в состав самого чиноположения и имело здесь такое же значение, как и церковные молитвы. Оно без изменений повторялось при всех царских древне-русских коронованиях. Это был голос самой церкви, дышавшей священною важностью и говорившей свойственным ей языком».⁷ В настоящее время эта мысль о чисто русском происхождении «слова» должна уступить место иному взгляду: нам посчастливилось найти источник этого поучения, по крайней мере главной его части, и источник притом византийский.

Византийский император Василий Македонянин (867–886 гг.) незадолго перед своею смертью написал для старшего сына и соимператора Льва (Философа) первое поучение, состоявшее из 66 небольших глав, в котором он давал своему преемнику советы и наставления о том, как должно вести себя по отношению к Богу и по отношению к царству. Несмотря на то, что престарелый государь, едва умевший писать, сочинил эту книгу под сильным влиянием «наставлений» диакона Агапита, обращенных им к императору Юстиниану Великому, тем не менее она имела значительный круг распространения, как на почве самой Византии, так особенно у нас, в переводе: редкое рукописное книгохранилище в России не имеет по нескольку списков этого «Тестамента» или Завета. Когда этот перевод был сделан – сказать трудно, но несомненно, что он существовал еще в первой половине XVI века. Греческий текст его был напечатан впервые в Париже Фредериком Морелем (Morel) в 1584 г., затем в Базеле Бернардом Дамке в 1633 г., далее в Париже же Иоаном Парадисом в 1637г., в Геттинген Юстом фон-Дансельдом в 1674 г., Ансельмом Бандури в 1711г.⁸ и, наконец, аббатом Минем в его: «Partologiae cursus completes. Series graeca». Было несколько и древнерусских переводных изданий этого Тестамента: Спиридона Соболя 1638, затем 1660, 1680 и около 1680 годов, Киево-Печерской лавры 1680 г. и два петербургских издания 1718 года; существует перевод этого памятника и на белорусском наречии.

Этому, ничем особенно не выдающемуся поучению императора Василия (Κεφάλαια παραινετικά) и суждено было служить источником, из которого буквально заимствовали дворцовые дьяки XVI века при составлении «слова» для предстоятеля церкви в день царского коронования. Это слово можно разделить на три части: 1) Обращение к коронованному государю, 2) перечисление обязанностей, возлагаемых на царя и 3) обещание небесной награды за их исполнение. Первая часть, по-видимому, оригинальна, так как в ней именуется царь, венчанный по благословению Бога и московских чудотворцев. Приводим главную часть слова целиком из чина венчания царя Феодора Ивановича.⁹

«Имей страх Божий в сердце и сохрани веру христианскую греческого закона чистой и непоколебимой и соблюди царство твое чисто и непорочно, такое же как принял его от Бога, и люби правду и милость и суд правый, и к послушным милостивое, ко святой же и соборной церкви и ко всем святым церквам имей веру и страх Божий и воздавай честь, потому что в ней, царю, второе порожен есть от святые купели духовным святым порожением, и ко святым честным монастырям великую веру держи по данной тебе от Бога царской власти, к нашему смирению и ко всем своим огомольцем о стем. Душе, царское свое духовное повиновение, по Христову евангельскому слову, ко святым своим ученикам и апостолам говорящий: слушающий Вас меня слушает, а отрекающийся вас, меня отрекается; отрекающийся меня, отрекается от пославшего меня. Поэтому видящие, сколько кто честь воздает святителю, и та честь самому Хоу восходит, от него и мзду примут сторицею; братию же свою по плоти, о богочтивый и боголюбивый царь люби и почитай по царскому своему союзу, по божественному апостолу: любящий, говорит, брата своего в Боге прибывает, и Бог в нем. Бояр же своих и вельмож жалуй и береги по их отечеству, ко всем же князьям и детям князей и бояр, и ко всему христолюбивому воинству будь доступен и милостив и приветен по царскому своему сану и чину, всех же православных христиан блюди и жалуй и попечение имей о них от всего сердца, за обиженных стой царски и мужественно, не попуская и не давай обидеть не по суду и не по правде. Ибо, о царь, принял его от Бога скипетро правити хороугви великого царства Российского и рассуди и направь людей твоих к правде, блюди и храни бдительно от диких волков, губящих их, да не развратят стада Христовых овец словесных от Бога данного тебе и врученного, во владение скипетра по воли его стой и по вашему исконному царскому жребию и роду, того великого Российского царства; и снова говорю тебе боголюбивый царь блюди с Богом и храни, сколько твоя царская власть и сила содержит, покрываемая десницей Вышнего, и храним благодатью святого Духа от всех врагов твоих видимых и не видимых, так говорил Господь Бог пророкам: Я возвысил тебя, царя, с правдою и взял тебя за руку и укрепил тебя, этого ради слышите, цари и князья, и разумейте, как от Бога дана была держава вам и сила от Всевышнего, так как вас Господь Бог в себе место избрал на земле и на свой престол вознес и посадил, милость и жизнь положил у вас, вам же подобает приняв от Вышнего повеления правления человеческого рода православным царем не только о своих заботиться и свое только житие исправлять, но и все обладаемое от треволнений спасти и сохранять стадо его от волков невредимо и боятся серпа небесного и не давать воли злотворящим людям, которые душу с телом губят.

Непосредственно за этими словами в Поучении говорится:

Когда нет солнца на земле, темно все и неразличимо, также и без наказания души, все несогласно, едина только добродетель, приобретенная бессмертна.

И так тебе говорю боговенчанный царь, хотя имей мирное житье в православных догматах, почитай матерь твою церковь, как о святом Духе тебя воздои, да и сам почитаем будешь от нее; и священника стыдись, как отца духовного заступника пред Богом: честь священническая к Богу восходит, поэтому их бесчестие Бога прогневляет.

Народ льстивый и слова суетные не принимай, царь, не слушай наветника и не имей веры злым людям.

Смотри в себя, о боговенчанный царь, как всем людям мудрость честнейшая нужна и всем усердие нужно, все бо тоу, так как благих хвалят; и благочестивым тебе быть должно, или мрымь последовать, на них же воистину, так как на престоле, Бог почивает.

Не так красит мира вся, как добродетель красит царя.

Но зри доброту духовную

И раздавай должности без платы, а не благодеянием продавай власть, как бы ценой купивший власть, сильно увеличивает купленное, надеясь безнаказанно брать взятки; еще неприступен будь как царь нижнего царства, но легкодоступен будь для горней власти.;

Но имея и сам царя, на небе; так как Он обо всех печется, как Бог, так надо и тебе царю, ничтоже презирати.

Старайся, о боговенчанный царь! Не только своего царства исправить нравы благими, но и небесное наследовать добрыми благодеяниями;

И если хочешь милость иметь себе небесного Царя и Бога, милостив будь, и ты царь ко всем.

Κεφάλαια παραινετικά·

Cap. 1: …ὥσπερ γὰρ ἡλίου ἐπὶ γῆς μὴ παρόντος σκοτεινὰ τὰ πάντα καὶ ἀδιάκριτα, οὕτω καὶ παιδεύσεως ἐν ψυχῇ μὴ παρούσης πεφυρμένα τὰ πάντα καὶ ἀδιόρθωτα..., μόνη γὰρ ἀρετὴ τῶν κτημάτων ἁπάντων ἀθάνατος.

Cap. 3: Σῶον ἔχε τὸ φρόνημα πρὸς τὰ ὀρθόδοξα δόγματα καὶ τίμα τὴν μητέρα σου τὴν ἐκκλησίαν, ἥτις ἐν ἁγίῳ πνεύματί σε ἐτιθηνήσατο..., ἵνα τιμηθῇς παρὰ Θεοῦ, καὶ τοὺς ἱερεῖς ἀιδοῦ, οἷα πατέρας πνευματικοὺς καὶ μεσίτας ἡμῶν πρὸς τὸν Θεόν· ἡ γὰρ τῶν ἱερέων τιμὴ εἰς Θεὸν ἀναφέρεται..., οὕτω καὶ ἡ εἰς αὐτοὺς ἀτιμία πολλῷ τὸν Θεὸν παροργίζει.

[Cap. 61: …γλῶσσα γὰρ δολία]…

Cap. 55: Ἀκοὴν ματαίαν μὴ παραδέχου μηδὲ τοὺς συκοφαντοῦντας ἐναγκαλίζου, μηδὲ φαύλοις ἀνθρώποις εἰκῆ πίστευε.

Cap. 15: Σκόπει κατὰ σεαυτὸν, ὅτι πᾶσιν ἀνθρώποις ἡ φρόνησις τιμιωτάτη καθέστηκεν, πᾶσι δ’ ὑπάρχει διὰ σπουδῆς, πάντες μὲν γὰρ αὐτὴν ὡς ἀγαθὴν ἐπαινοῦσιν... ἢ γὰρ φρόνιμον εἶναι σὲ δεῖ, ἢ φρονίμοις συνέπεσθαι, ἐν οἶς ἀληθῶς, ὡς ἐπὶ θρόνου, Θεὸς ἀναπαύεται.

Cap. 8: Οὐχ οὕτω τὰ τοῦ κόσμου πάντα τερπνὰ, ὡς ὁ τῆς ἀρετῆς πλοῦτος τὸν βασιλέα κοσμεῖ.

Cap. 9: …ἀλλ’ ὅρα τὸ κάλλος τὸ τῆς ψυχῆς…

Cap. 40: Προῖκα χαρίζου τὰ ἀξιώματα καὶ μὴ δώροις ἀπεμπώλει τὰε ἀξίας· ὁ γὰρ τιμῆς τὴν ἀρχὴν ὠνούμενος πολλῷ πλέον τοὺς ἀρχομένους ὠνήσατο, ἵνα τῇ δωροδοκίᾳ θαρρῶν πρὸς δωροκοπίαν ἀδεῶς ὁρᾷ…

Cap. 51: …κἄν γὰρ ἀπρόσιτος ὑπάρχῃς διὰ τὴν κάτω δυναστείαν, ἀλλ’ εὐπρόσιτος γενοῦ διὰ τὴν ἄνω ἐξουσίαν…

Cap. 39: …ἀλλ’ ἔχεις καὶ αὐτὸς τὸν ἐν οὐρανοῖς βασιλέα. εἴγε οὗν ἐκείωῳ πάντων μέλει ὡς Θεῷ, οὕτω χρὴ καὶ σὲ μηδὲν παρορᾶν…

Cap. 41: …σπούδαζε σὖν, τέκνον ἠγαπημένον, μὴ μόνον ταύτην τὴν βασιλείαν κατορθῶσαι διὰ τὰς τῶν τρόπων καλοκἀγαθίας, ἀλλὰ καὶ τὴν ἐπουράνιον κληρονομῆσαι διὰ τῆς τῶν ἀρετῶν ἀγαθοεργίας.

Cap. 14: Ἵλεων ἔχειν βούλει τὸν Θεὸν, ἵλεως γενοῦ περὶ τοὺς ὑπηκόους καὶ αὐτός…

Древнерусский перевод:

Гл. 1: «…якоже бо солнцу на земле не сущу, темна суть вся и неразсудна, сице и наказанию в душе не сущу размешенна вся…, едина бо точию добродетель от стижания безсмертна».

Гл. 3: «Цело имей мудрование православных догматов и почитай матерь твою церковь, яже о святом Духе тя воздои…, да почтен будешь от неё, и священника стыдись, яко отца духовного и ходатая к Богу: честь бо священническая на Бога восходит…, тако и иже на них безчестие множае паче Бога прогневает»

[Гл.59: «…язык бо льстив]

Гл.53: «Слух суетен не приемли, ниже оболгателя послушай, ни злым человекам все веруй«…

Гл.15: «Смотряй в себя, яко всем человекам мудрость честнейши есть и всем тщательнейши; вси бо ту, яко благо, похваляют … или бо мудру быти подобает, или мудрым последовать: на них не в истину, яко на престоле, Бог почивает».

Гл.8:»Не тако красная мира вся, якоже добродетель красит царя«…

Гл.9: «…но зри доброту душевную»…

Гл.41: «Туне раздавай саны, и не на дарах продавай власти, ценою бо купивый власть множае паче обладаемые купует, яко да мздодаянию надеяся, к мздоприятию без боязни зрит«…

Гл.49: «…аще бо и неприступен еси нижнего ради царства, но удобь приступен буди горная ради власти»…

Гл.37: «…но имаше и сам Царя, иже на небесах; аще убо Он всеми печется, яко Бог, сице потребно есть и тебе ничто же презирати«…

Гл.39: «Тщися убо, чадо любимое, не точию се царство исправит нравы благими, но небесное наследовать добродетельными благодеяниями»…

Гл.14: «Милостива аще хощеши иметь себе Бога, милостив буди и ты к своим послушным"…

Непосредственно за этими словами чина следует окончание Поучения.

«Да и здесь хорошо и благо поживешь и царствуешь во веки веков здесь добрым царем, а там славою с Ангелами Божиими. Прежде второго воскресения и страшного суда, силою Творца и премудростью искупителя и Духа святого благодатью, укрепляйся, о благочестивый царь! О Христе укрепляйся, да и наследником будешь царства небесного со всеми святыми православными царями; да сможешь с дерзновением сказать во второе пришествия Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа: Это я, Господи, и люди твои, их мне дал, великого твоего царства Российского. И тогда, о благочестивый и боговенчанный царь! И сам услышишь сладкий голос небесного царя и Бога: благой мой раб добрый и верный Российский царь Федор! В малом был мне верен над многим тебя поставлю, войди в радость Господа своего; и тогда царь, войдешь в царствие небесное со всеми святыми и примешь неувядаемой славы венец по божественному апостолу: око не видело и ухо не слышало и на сердце человеку не придёт, что уготовано Богом любящим его. И тогда боговенчанный царь! Соответственно своим царским подвигам и трудам, примешь от Бога мзду сторицею и начнешь царствовать со Христом в небесном царствии с ангелами и со всеми святыми, славить Бога в Троице воспеваемого и веселиться с ними в бесконечные веки. С тобою боговенчаным и православным царем, и мы получим царствие небесное благодатью и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, с ним же Отцу и Святому Духу, честь и поклонение ныне и присно и во веки веков, аминь»

Таким образом середина Слова буквально заимствована из греческого источника, и извлечение из «Поучительных глав» императора Василия сделано в таком порядке глав: 1, 3(59), 53, 15, 8, 9, 41, 73, 39 и 14. Вообще следует заметить, что выборка случайных мест из различных частей греческой книги носит на себе характер какой-то неумелости в пользовании источником, да и самое Слово не отличается строгостью плана.

Выше было замечено, что первое печатное греческое издание «Поучения» Василия появилось в 1584г., а первое русское переводное –в 1638году; если же «Поучение» нашло себе применение при московском дворе еще в 1546г., то следует предположить, что составители чина царского венчания пользовались либо старорусскими переводами этих «Глав», ходившими тогда в рукописях, либо греческими манускриптами, хотя последнее предположение кажется менее вероятным: раз «Главы» существовали в переводе, не за чем было прибегать к греческому тексту. В пользу русского перевода могло бы служить, может быть, еще одно соображение: в греческом тексте (гл.9) стоит: τὸ κάλλος τὸ τῆς ψυχῆς, что переведено правильно: душевный, тогда как в Слове стоит: духовный. Если бы составители чина пользовались греческим текстом, то они, конечно, удержали бы значение: душевный; если же мы видим в Слове значение: духовный, то эта неточность, может быть, была допущена в том из русских списков, из которого была сделана выписка. В греческих рукописях такой неточности быть не могло, потому что графическо-звуковая разница между словами τῆς ψυχῆς и τοῦ πνεύματος слишком велика, что бы кто-нибудь мог смешать эти слова; тогда как в русском языке: душевный и духовный – слова, которые легко могут быть смешаны. Что касается начала и конца слова, то источник для них нам не известен, и трудно сказать, сочинены ли эти части самими составителями чина, или откуда-нибудь извне.¹⁰