Слово при первом посещении города Изюма, сказанное 20 августа 1843 г.

Любопытствуя о судьбе града вашего, я пожелал, между прочим, узнать и о том, что служит для него, по обычаю градов отечественных, отличительным символом гражданским, и узнал, что этот символ составляют три ветви виноградных. Прекрасный символ! Ибо виноград вообще есть знак плодоносия, мира и радости. Возлюбленный некогда Богом народ израильский всегда в Писании сравнивается с виноградом. Сам Спаситель уподобляет Себя лозе виноградной: «Аз есм лоза, – говорил Он Апостолам, – вы (же) рождие: (и) иже будет во Мне, и Аз в нем, той сотворит плод мног» (Ин. 15:5).

Этот, а не другой символ избран в отличие вашего града, конечно, потому, что с ваших пределов начинается земля, способная к возращению винограда, и что им, как показывает самое название города, обиловали некогда здешние окрестности. Ныне нет этого: деятельность жителей здешнего края давно обратилась к другим видам промышленности. Но отличительный символ ваш не потерял чрез то своего значения, а скорее приобрел его в новом и лучшем смысле: ибо кроме винограда чувственного, есть виноград духовный, который может расти на всякой земле, во всех климатах, во всякое время года. Этот духовный виноград – суть добродетели христианские. Лишиться этого святого винограда кому бы и где бы то ни было – вот истинное лишение и потеря невознаградимая! Но это зависит от нас самих; и если бывает, то по собственной вине.

Да произрастают же у вас всегда, да приносят плод, да питают души и сердца ваши три лозы виноградных – от трех Лиц Пресвятой Троицы, во имя Коей они, без сомнения, и избраны в символ града вашего!

Первая ветвь – от Бога Отца – вера правая и живая! – Она насаждена в душе человека при самом сотворении его в раю сладости. Змий-искуситель ужасно повредил ее, наведя на ум праматери нашей пагубное сомнение в заповеди и благости Творца, но Небесный Делатель не оставил Своего насаждения.

К тому, что от сей лозы осталось живым в душе человека, тотчас привил снова небесный росток веры посредством обетования о будущем Искупителе. С тех пор животворная лоза эта растет в роде человеческом: всемирный потоп омыл ее от пыли и насекомых, закон Моисеев оградил ее от позобания зверями дивими¹⁴, пророки являлись для ее очищения и отребления, Сын Божий напоил ее Своею Кровию, Дух Святый оросил Своею благодатью, Апостолы увязали ее правилами и законоположениями, преемники их – пастыри Церкви, приставлены блюсти и хранить ее до скончания века. Лоза сия – от Бога Отца, ибо святая вера живет в области всемогущества; а Он, как исповедуем в Символе веры, есть Вседержитель, Творец видимых и невидимых.

Желаете знать, каких должно ожидать плодов от этой дивной лозы? –«Знамения же веровавшим, – говорит Сам Сын Небесного Вертоградаря, – сия последуют: именем Моим бесы ижденут: языки возглаголют новы: змия возмут: аще и что смертно испиют, не вредит их: на недужыя руки возложат, и здрави будут» (Мк. 16:17–18). «Аще имате веру, – говорит Он в другом месте, – яко зерно горушно, речете горе сей: прейди... и верзися в море... будет» (Мф. 17:20, Мк. 11:23). Вот что может производить вера истинная! И все это производила она в тех, которые проникнуты были ею, которые не мыслили токмо, но и жили по сей вере, ибо где вера, там и всемогущество.

Желать ли вам плодов этих? «Могий вместити, да вместит!» (Мф. 19:12). А вместивший, более или менее, да блюдет свято приятое! Ибо сокровище чрезвычайно важно и может возрастать до безконечности, так как верующему, по слову Спасителя, вся возможна суть, а сосуд естества нашего, как бы мы ни укрепляли его, всегда скуделен и ломок.

Есть другие плоды от драгоценной лозы – веры, не столь редкие и дивные, но тем более необходимые для всякого, без которых сама вера есть растение неплодное и напрасно, так сказать, занимающее землю. Это те плоды, на которые указывает святой апостол Иаков. «Вера бо чиста и нескверна пред Богом и Отцем, – пишет он, – сия есть, еже посещати сирых и вдовиц в скорбех их, (и) нескверна себе блюсти от мира» (Иак. 1:27). То есть необходимый плод истинной веры, по Апостолу, состоит в непорочности нравов и жизни и в человеколюбии к своим ближним.

Одна вера может произвести этот прекрасный плод, ибо одна вера может вознести человека над всеми соблазнами мира, над всеми слабостями плоти; одна она может расположить самолюбивое сердце наше к тому, чтобы во всяком человеке видеть брата во Христе и употреблять все силы и средства свои на помощь ему. В ком убо есть сей святой плод веры, того вера истинная и живая; а в ком нет его, кто провождает жизнь во грехах и нечистоте, кто жестокосерд к своим ближним, тот сколько бы ни говорил о своей вере и как бы ни показывал себя верующим, в том нет истинной веры, а только один ее призрак.

Такая безплодная лоза будет, наконец, извергнута из вертограда Христова и предана на сожжение.

Вторая ветвь виноградная – от Бога Сына – упование жизни вечной, надежда христианская!

Лоза сия насаждена на Голгофе, у подножия Креста Христова, полита Кровию Единородного Сына Божия. Ибо Кто упование наше? – «Христос», – ответствует Апостол. Без Искупителя нет прощения, без Посредника нет мира, без Ходатая и Испоручника нет упования.

В самом деле, какое может быть упование у грешника, каковы все мы? – Грешник по необходимости должен страшиться казни, ибо он – преступник воли Божией, а Бог и Творец его правосуден. Грешник по необходимости должен трепетать смерти, ибо за пределами времени – вечность, а вечность нелицеприятна и мздовоздаятельна.

Но является Ходатай Бога и человеков – Богочеловек Иисус, и все изменяет вид. Место страха и отчаяния заступает надежда и дерзновение. Облеченный заслугами Искупителя грешник с упованием взирает на самое правосудие Божие, ибо гнев Его истощен на Кресте, долг закону и правде уплачен сполна на Голгофе. Одушевленный силой Победителя ада и смерти, грешник со дерзновением вступает во врата самой смерти. «Аще бо и пойду, – восклицает он с Давидом, – посреде сени смертныя, не убоюся зла, яко Ты, Всемогущий, со мною еси» (Пс. 22:4).

Таков корень и таковы плоды упования христианского! Корень – Христос, Искупитель наш; плоды – чаяние жизни вечной и презрение скорбей и лишений жизни временной. О, питайте, братие мои, возращайте и блюдите сию животворную лозу упования. Для этого размышляйте чаще о том, что соделано за нас и для нас возлюбленным Спасителем нашим, и что было бы с нами без Него, переноситесь чаще мыслью в будущее, к благам вечным, которые ожидают за гробом тех, иже подвизались здесь «яко доблии воини Христовы»; представляйте себе чаще тот великий и славный день, в который Господь приидет воздати "коемуждо из нас по делом его» (Откр. 22:12).

В ком есть истинное упование, для того размышление об этих предметах – «паче меда и сота» (Пс. 18:11); но в то же время жизнь по упованию – «паче злата и сребра» (Пс. 118:72). Взирая постоянно в будущее, он не прельщается ничем настоящим; благодушно проходит искушения и скорби, ибо знает, что они служат залогом вечной славы; с радостью приносит, где нужно, жертвы, ибо уверен, что там, на небе, ничто не будет забыто, за все воздастся с лихвою; не страшится самой смерти и всегда готов встретить ее, ибо видит во гробе дверь к возврату в дом отеческий, – и над всем этим постоянно блюдет себя от скверн мирских или измывает их в себе слезами покаяния, ибо иначе он посрамил бы упование свое и потерял бы все дерзновение, яко не соблюдший верности.

«Тако», братие мои, «тецыте» в уповании и вы, «да постигнете» (1Кор. 9:24) и насладитесь некогда вполне тем, что теперь только изредка дает нам предвкушать себя в минуту святых восторгов душевных.

Третья ветвь виноградная – от Бога Духа Святаго – любовь чистая и святая! – О, как многоплодна Божественная лоза сия! Где любовь, там все добродетели, все совершенства. "Любы, – говорит Апостол, – не завидит, не превозносится... не радуется о неправде... не мыслит зла... всему веру емлет, вся уповает, вся терпит. Любы николиже отпадает» (1Кор. 13:4–8). Где любовь – там взаимная помощь и услуга; там высший служит низшему, там нет рабов, все братия о Христе. Любовь самый ад могла бы сделать раем, если бы только ад мог вместить ее в себе.

Стремитесь, братие мои, к этой пренебесной добродетели. Но блюдитесь думать, что святая и животворная любовь могла произникнуть из нашего ума или сердца, из наших познаний и образования, из нашей плотской чувствительности и нашей мирской ласковости, – все это может дать только любовь языческую, своекорыстную, ограниченную, легко отпадающую, но никогда не даст любви чистой, совершенной, которая не ищет своих сил, готова положить душу за други своя, которая объемлет всех, благословляет самых врагов своих. Такая любовь изливается в сердца наши точию свыше, от Духа Святаго. И Он всегда готов излить ее, ибо для того и сошел с неба в виде огненных языков, чтобы воспламенять ею нас, хладных. И воспламенить, коль скоро мы представим Ему для этого сердца свои упраздненными от нечистой привязанности к миру и его суетным благам и удовольствиям.

Посему, кто хочет быть сосудом любви Божественной, тот должен, во-первых, упразднить сердце свое от пристрастий плотских, а, во-вторых, как можно чаще обращаться с молитвой к Духу-Утешителю, да приидет к нему и да приведет с собою в сердце любовь чистую и святую.

Стремясь к сему, тем паче блюдитесь, братие мои, от всякой ненависти, вражды, злобы и мщения. Как всякая истинная любовь от Духа Божия, так вражда и злоба всегда есть от духа злобы. Где ненависть – там ад.

Вот к каким размышлениям привел нас символ града вашего! Вот что пробудили в памяти нашей три ветви ваши! Явно, число их избрано во образ Святой Троицы. Потому мы не думаем, чтобы размышлением своим уклонились от намерения тех, которые избрали их в отличительный признак сего града. Да будет же отличием его вера, надежда и любовь христианская!

Да растут они, да цветут между вами, да приносят плод и да питают им души и сердца ваши в жизнь вечную! А мы, как приставники, посланные от Небесного Вертоградаря, будем по временам посещать вас, осматривать рост и плод, поливать растущее, ограждать и подкреплять плодоносящее, и отреблять, по слову Спасителя, бесплодное. Аминь.