На слова: Отче, аще возможно есть, да мимоидет от Мене чаша сия: обаче не якоже Аз хощу, но якоже Ты

(Мф. 26:39)

Свт. Иоанн Златоуст. Беседы на разные места Священного Писания, т. 2

Что значат эти слова? Отче, аще возможно есть, отклони крест. Что говоришь ты? Разве Он не знает, возможно ли это или невозможно? Кто может сказать это? Хотя такие выражения свойственны незнающему, ибо частица аще выражает обыкновенно неуверенность, но не должно останавливаться на словах, а нужно обращаться к мыслям и узнавать цель говорящего, и причину, и время, и, сообразив все это, находить, таким образом, заключающийся в них смысл. Неизреченная Премудрость, Тот, Который знает Отца так, как Отец знает Сына, как мог не знать этого? Знание страданий не больше знания существа Божия, которое Он один точно знает. Якоже, говорит Он, знает Мя Отец, и Аз знаю Отца (Ин. 10:15). И что я говорю о единородном Сыне Божием? И пророки, казалось бы, не знали этого, но они точно знали и предсказывали с великою уверенностью, что это должно быть, что это непременно будет. Если же пророки знали и о кресте, и о причине креста, и о том, что совершено крестом, и о погребении, и о воскресении, и о вознесении, и о предательстве, и о судилище, и все это с точностью описали, то как не знает об этом Сам пославший их и повелевший возвестить это? Кто из здравомыслящих может сказать это? Видишь ли, что не должно останавливать внимание на одних словах? Здесь не только это возбуждает недоумение, но и последующие слова возбуждают еще большее недоумение. Ибо что говорит Он? Отче, аще возможно есть, да мимоидет от Мене чаша сия. Здесь представляется, будто Он не только не знает, но и отказывается от креста. Ибо эти слова значат: если можно, говорит, то Я хотел бы не подвергаться распятию на кресте и умерщвлению. Но если бы Он не хотел, то разве трудно было остановить тех, которые приступали к Нему? А теперь, видишь, Он Сам поспешает к этому. Когда приступали к Нему, Он сказал: Кого ищете? Отвещаша Ему: Иисуса. Глагола им: Аз есмь, и идоша вспять, и падоша на земли (Ин. 18:6). Так, Он сначала ослепил их и показал, что Он мог избежать, а потом и предал Себя, дабы ты знал, что Он не по необходимости, или принуждению, или насилию приступивших подвергся этому, но добровольно, по собственному предъизбранию и желанию и по давнему приготовлению к этому. Он просит избавить Его и от смерти, показывая Свое человечество и немощь природы, которая не может без страдания лишиться настоящей жизни. Подлинно, если бы Он не говорил ничего такого, то еретик мог бы сказать: если Он был человеком, то Ему надлежало и испытать свойственное человеку. Что же именно? То, чтобы, приближаясь к распятию на кресте, страшиться и скорбеть и не без скорби лишиться настоящей жизни, ибо в природу вложена любовь к жизни настоящей. Посему Он, желая показать Свое истинное облечение плотию и удостоверить в истине этого домостроительства, с великою ясностью обнаруживает Свои страдания. Это одна причина; но есть и другая, не меньше этой. Какая же именно? Он хотел научить нас молиться, и Сам молился по-человечески, не по Божеству: Божество не причастно страданию, – Он молился, чтобы научить нас просить об избавлении от бедствий; но если это будет невозможно, то с любовью принимать угодное Богу. Потому Он и сказал: Обаче неякоже Аз хощу, но якоже Ты, не потому, что иная воля Его и иная Отца, но чтобы научить людей, хотя бы они бедствовали, хотя бы трепетали, хотя бы угрожала им опасность, хотя бы не хотелось им расставаться с настоящей жизнью, несмотря на это предпочитать собственной воле волю Божию.

Св. Василий Великий

Если Сын истинно говорил: Отче, аще возможно, да мимоидет чаша сия, – то не только обнаруживал Свою боязнь и немощь, но и думал, что есть нечто невозможное и для Отца. Ибо слова аще возможно показывали сомневающегося, а не уверенного, что Отец может спасти Его. Почему же бы Дарующий жизнь и мертвым не мог тем паче сохранить жизнь живым? Для чего Воскресившей Лазаря и многих мертвых недает жизни Сам Себе, но просит у Отца, со страхом говоря: Отче, аще возможно, да мимоидет чаша сия! И если не по Своей воле умер, то не смирил Себя и не был послушлив Отцу даже до смерти (Флп. 2:8); то не Сам Себя предал, как говорит апостол: давшаго Себе избавление по гресех наших (Гал. 1:4; 1Тим. 2:6). Если же умер по Своей воле, то для чего было нужно говорить: Отче, аще возможно, да мимоидет чаша сия? Посему слова сии разуметь должно не о Нем, но о тех, которые имели согрешить против Него, чтобы они не согрешили. За них и распятый говорит Он: Отче, отпусти им: не ведят бо что творят (Лк. 23:34). Поэтому сказанного по домостроительству не должно принимать за сказанное просто.