Учительство нa Хиосе

Прослужив около двух лет в школе Иерусалимского подворья, молодой Анастасий Кефалас отбыл на Хиос (куда, как мы полагаем, переехали к тому времени и его родители). Александр Триандафилидис снабдил племянника рекомендательным письмом на имя митрополита Хиосского Григория. На несколько лет (до 1873) судьба святого оказалась связана с селением Лифис (близ бухты Трахелион на западном побережье острова), где он исполнял обязанности школьного учителя. Уроженцем Лифиса был, между прочим, и богатый филантроп Андреас Сингрос (который, по некоторым сведениям, лично позаботился о назначении сюда нового учителя и взял на себя все издержки по его переезду).

Помимо преподавания, Анастасий произносил проповеди в церкви, свидетельством чему остался рукописный текст первой его проповеди, хранившийся в библиотеке сельской общины по крайней мере до 1968 года. Другие его проповеди погибли во время Хиосского землетрясения 22 марта 1881 года (нанесшего неисчислимые убытки и погубившего три с половиной тысячи человек). Всю дальнейшую жизнь святой вспоминал лифиотов с особой любовью и нежностыо, называя их «дорогие мои рыбаки», и помогал им чем мог. Красноречивые свидетельства такого отношения – 35 двадцатипятифранковых банкнот, посланных им местному учителю, и его обращение к А. Сингросу за материальной помощью селянам, после чего знаменитый благотворитель завещал им 5 тысяч лир. О непрекращающемся почитании святого жителями Лифиса, как и всего острова, говорит их бережная забота о доме, где он жил, и посвященные ему храмы. Не менее примечательно, что среди подписчиков «Сокровищницы духовных и любомудрых речений» значатся двенадцать лифиотов и семьдесят два жителя других районов Хиоса (в числе которых – племянник будущего владыки Нектария Димос Кефалас)³¹.

Здесь, как и в Константинополе, Анастасий усердно изучает не только отцов Церкви, но и античных классиков. Об этом говорят присланные им монаху обители Неа Мони Кириллу собственноручные заметки на «Историю» Геродота.

Благоуханный Хиос во многом сформировал характер будущего святителя и предопределил дальнейший его путь. Остров, как известно, дал миру прославленных поэтов (быть может, самого Гомера), мыслителей и художников. В византийскую эпоху здешний край всегда был оплотом Православия, о чем напоминает знаменитый и доныне действующий монастырь Неа Мони. При турках многие коренные хиосцы и переселенцы из других земель стали жертвами чудовищной резни и, оросив пажить веры потоками своей мученической крови, утвердили порабощенный народ в благочестии отцов. Хиос живо откликнулся на освободительное восстание 1821 года, а последовавшее затем варварское его опустошение заставило содрогнуться весь цивилизованный мир.

К XIX веку здесь сложилась особая монашеская традиция, представителями которой выступили известные колливады³², в том числе архиепископ Коринфский Макарий Нотарас († 1806, память 17 апреля), иеромонах Афанасий Парийский († 1813, память 24 июня), настоятель Неа Мони и Свято-Георгиевского монастыря в Ресте Никифор († 1820; память его праздновалась на Хиосе уже с 1845, официальное же прославление последовало в 1907), Нил Калогномос и Иосиф Фурниот.