Слово в третью неделю св. Великого поста⁶⁵

Иже хощет по Мне ити, да отвержется себе, и возмет крест свой, и по Мне грядет (Мк.8:34).

Немного таких трогательных и поучительных дней в Церкви для мысли и чувства, каков нынешний крестопоклонный день. Ныне Церковь показывает нашему оку то самое, чем оглашает наш слух; возглашает в Евангелии от лица Христова: иже хощет по Мне ити, да отвержется себе и возмет крест свой, и по Мне грядет, и вместе с тем предлагает нам для поклонения самый Крест Христов. Как мысли и чувству не прийти в движение, не понестись вслед слова Христова? И однако ж немногие идут, хотя всех зовут; не у многих в душе и сердце отпечатлевается Крест Христов, хотя он возлагается на всех верующих при св. Крещении.

Приходит мне на мысль с одной стороны: не представляют ли некоторые заповедь Господню о самоотвержении частной заповедью, данной только одним апостолам? С другой: для всех ли довольно понятно дело самоотвержения? Любовь к ближнему и благо ближнего побуждают помочь в деле спасения одним – выйти из недоумения, а другим – из заблуждения. Обратим наше внимание на вопросы, и посмотрим в Евангелие, не представит ли нам объяснения и разумения в том, чего не понимаем и в чём сомневаемся?

Всякое событие в жизни Христовой сопровождается обстоятельствами; всякое обстоятельство, более или менее, объясняет событие. Когда и при ком Господь Иисус преподал Своим ученикам учение о последовании Ему? В начале Своего проповедания, или под конец жизни земной? Наедине, или при народе? Раскрываем Евангелие и находим: когда приближалось время страданий и крестной смерти, и Спасителю нашему надлежало предупредить Своих учеников о предстоящих грозных событиях: Он беседовал с ними наедине и, как более достойным и способным принять тайны, открыл им: яко подобает Сыну Человеческому много пострадати и искушену быти от старцев и архиереев и книжников, и убиену быти и в третий день воскреснути (Лк.9:22). Но когда Ему в то же время, по сказании тайны Ученикам, надлежало преподать общее наставление для всех, как должно последовать за Ним; тогда не ограничивается он одними Учениками: и призвав, пишет св. евангелист, народы со ученики Своими, рече им: иже хощет по Мне ити, да отвержется себе (Мк.8:34). Не очевидна ли всеобщность призывания Христова к самоотвержению? Не в доказательство ли всеобщей потребности учил Своих учеников самоотвержению при народе, а народ – при Своих учениках? Пусть мудрование плоти потрудится вникнуть в состав и смысл речи Христовой, пусть вникнет не для любопытства, а для убеждения в истине; а мы, не обинуясь, скажем, что, если что в человеке должно страшиться самоотвержения, то наш кичливый разум, наше плотское мудрование.

Мы не принадлежим к числу избранных учеников Христовых; мы не призваны в служение апостольское; но тем не менее должны быть так же совершенны в учении и деле спасения, подобно им; так же чисты сердцем, праведны и святы, подобно им. У нас и у них один Начальник веры и Путевождь спасения Господь Иисус; мы слушаем одно с ними учение Христово, участвуем в одних с ними таинствах Христовых и обязываемся исполнять одни с ними заповеди Христовы. Как же после сего думать об особенностях и различиях в деле спасения? Неужели Господь должен быть снисходительнее к нам, потому что мы не апостолы? Не всем ли заповедал Он – быть совершенными? Будите совершени, якоже Отец ваш небесный совершен есть (Мф.5:48). Не для всех ли оставил один образ, да последуем стопам Его? Чтобы Божественный образ жизни Христовой не показался кому недоступною высотою, ап. Павел поставляет себя, как подобострастного нам человека, в пример для подражания: подражатели мне бывайте, якоже аз Христу (1Кор.11:1), писал он. Известно, что никто из Апостолов не подвизался так много и долго в деле самоотвержения, как св. апостол Павел; и никто из них так много не скорбел, не страдал, не бедствовал, как он же. Решился ли бы он побуждать к подражанию себе, если бы видел, что подвиги самоотвержения принадлежат только одним апостолам?

Усвоять необходимость самоотвержения только одним апостолам, а себя увольнять от оной, обрекать только их одних на отречение от мира, а себе давать право – пользоваться миром, – тут нет справедливости! Представляю из Евангелия пример в обличение неправильного суждения. Некто почитал себя исполнившим все заповеди Божии; но, признавая недостаточность внешних дел для приближения к Богу, спрашивал Иисуса Христа: что благо сотворю, да имам живот вечный? (Лк.18:18) Иисус не сказал тогда ему: гряди в след Мене (Мф.19:21), как некогда Филиппу; но ответствовал так: аще хощеши совершен быти, иди и продаждь имение твое и даждь нищим, и имети имаши сокровище на небесех и гряди в след Мене (Мф.19:21). Для чего бы, кажется, приказывать раздавать своё имение человеку, который не был призван в служение апостольское? Видно, и он не был изъят от исполнения заповеди Господней. Чего не примечал в себе этот человек? Пристрастия к богатству. Чего недоставало у него? Самоотвержения. Видите, как необходимо оно для всех и каждого в деле спасения.

Обратим внимание на самое дело самоотвержения, которое, не быв понято, представляется страшным и неудобоисполнимым, и посмотрим на первых последователей Христовых.

Первые последователи Христовы были бедные, простодушные рыбари. Замечательно их призвание ко Христу: Господь Иисус, призывая их к себе, не воспоминал ни о самоотвержении, ни о кресте, а сказал просто: грядите по Мне (Мф.4:19), обещая им дать ловитву людей: и сотворю вы ловца человеком (Мф.4:19). Замечательно и их последование. Не спросив, кто их зовёт, и куда идти и, не размыслив, как оставить сети, лодку, хижину, родных, рыбари тотчас послушались слова Христова, доверили и пошли, как будто ничего не имели, ничего не лишались, ничего не теряли. Удивительный пример послушания слову Христову! Что подействовало на рыбарей? Величие ли обещания: и Аз сотворю вы ловцы человеков? Но едва ли они могли понимать ловитву людей, как понимали ловитву рыб; люди не рыбы, не птицы, не звери: как можно ловить их? Или Божественная сила слова Христова повлекла их к Нему? Так, слово Христово исполнено могущественной силы, всегда действует победоносно и благотворно, где есть готовность к принятию его и послушание.

В первоначальном их шествии за Христом мы видим беспрекословное послушание Его слову, и видим первые действия самоотвержения – оставление привычного промысла и всего, что было им в нём любезно. Но ещё не видим особых действий самоотвержения: оставив сети, лодку, дом, отца, они не оставили земных помыслов и желаний, прежних навыков и привычек; их взяли с собою и с ними пошли за Христом. Дальнейшие действия самоотвержения впереди.

Христиане! Если хотите начинать дело самоотвержения, то начинайте по примеру первых последователей Христовых, с безусловного повиновения слову Христову и с оставления привязанности к тем предметам, которые вы сами признаёте суетными и ничтожными. Пусть дело самоотвержения начинается с отречения от небольших привязанностей к земному и временному, но с усердием и ревностию: мы не увидим большой тягости в деле.

Господь Иисус, по довольном наставлении Своих учеников в спасительных истинах, преподаёт им неслыханную заповедь: аще кто грядет по Мне и не возненавидит отца своего и матерь, и жену, и чад, и братию, и сестры, еще же и душу свою, не может Мой быти ученик (Лк.14:26). Строгая заповедь! Но и здесь, чтобы предупредить вопрос сомнения, св. евангелист не оставил определить с точностию, к кому она произнесена: идяху же с Ним народы мнози и обращся, рече им: аще кто грядет по Мне и не возненавидит (Лк.14:25–26).... Чтоб уразуметь смысл сего строгого изречения, надобно сличить с подобными изречениями. В другом месте Иисус говорит: иже любит отца, или матерь паче Мене, несть Мене достоин, и иже любит сына, или дщерь паче Мене, несть Мене достоин (Мф.10:37). Сличив сие изречение с первым, находим, что под словом – ненавидения отца, матери, сестёр и братьев, и души, надобно понимать оставление любви к ним слепой, излишней, чрезмерной, страстной. Тот не может быть истинным учеником Христовым, кто, крепкою любовию к Богу не превозможет и не победит любви ко всему, что любезно по природе, по нужде и пользе. Нельзя любить Творца и тварь одною равною любовию; одна другой необходимо должна быть подчинена. О любви к Богу сказано: возлюбиши Господа Бога твоего всем сердцем твоим, всею душею твоею, всею крепостию твоею, всем помышлением твоим (Мф.22:37). То же ли самое сказано о любви к ближним? Возлюбиши ближнего твоего, яко сам себе и – только!

Избранные ученики Христовы, продолжая следовать за Христом, без сомнения, продолжали действия самоотвержения. Быв всегда при Подателе света и жизни, они более и более очищались от греховных навыков, более и более просвещались светом истины; но поскольку дело самоотвержения не есть дело одного года, но целой жизни; то нередко случалось, что Господь упрекал их в земных помышлениях и желаниях, невзирая на то, что они являли уже много опытов самоотвержения.

Христиане! Если вы начали дело самоотвержения с послушания слову Христову и с отсечения некоторых привязанностей к миру и его благам, то не ослабевайте в вере и любви к делу. Удалив одно заблуждение, старайтесь исторгнуть другое. Бросив одну страсть, пытайтесь бросить другую. Отвергнув один греховный навык и порок, трудитесь над отвержением другого. Таким образом вы будете простираться на пути Христовом всё далее и далее, до глубокого самоотвержения.

Слышу вопль страстей: неужели надобно отвергнуть почести и достоинства, которыми не гнушались мужи великие и святые, презреть блага земные, которые суть дары благости Божией, возненавидеть удовольствия чувств, нужные и полезные для развлечения после трудов? А что ж? Если пристрастие к этим предметам сделалось тяжкими узами, препятствующими идти по узкому, тесному, скалистому и тернистому пути Христову, и обратилось в тяжкое бремя, не допускающее идти на высоту духовного совершенства: надобно ли дорожить ими и жалеть об них? Господь не требует от нас совершенного отвращения от предметов чести, достоинства, нужды, пользы, удовольствия, – эти предметы в руках истинного последователя могут обращаться в благословенные средства к совершению блистательных подвигов самоотвержения. Но Господь требует от нас, чтобы мы пресекли всякую привязанность к ним и пристрастие. Можно идти вслед Иисуса Христа и Царю, и рабу, богатому и бедному; но не должно любить честь, достоинство и богатство любовию страстною. Если хотите быть достойными любви Бога и Христа: то возлюбите Бога и Христа паче отца, матери, чад и паче души, то есть, временной жизни, тем более паче мира и его благ.

Наконец, пред приближением страданий и крестной смерти, Иисус заповедует всем, которые хотят следовать за Ним далее и далее, самоотвержение: иже хощет по Мне ити, да отвержется себе (Мк.8:34). В отвержении себя заключается всё дело самоотвержения. Здесь последователь Христов должен быть не земным, а небесным; здесь должен прийти в такое состояние, в котором бы не ктому себе жил, но умершему за него и воскресшему, и не ктому жил он сам, но жил в нём Христос.

Впрочем, отвергнуться себя не значит бросить душу без внимания и тело без попечения. Апостолы, отвергаясь себя самих, взирали на душу, как на жилище Триипостасного Бога, а на тело, – как на храм Духа Св., и заповедали нам прославлять Бога в наших душах и телесах. Отвергнуться себя значит не мыслить своим умом, но умом Христовым, и не желать своею волею, но волею Христовою. Какое высочайшее состояние для духа и сердца на земле! И какое уничижённое для нашей растленной плоти!

В подвиге глубокого самоотвержения заключается возненавидение своей собственной души, т. е., пресечение пристрастия к жизни временной и её благополучию. Такое пресечение тяжело было и для первых последователей Христовых. Во время страданий и смерти Христовой, по пристрастию к временной жизни, они не устояли в твёрдости и любви ко Христу – разбежались. Если Апостолы не могли, по крайней мере, в то ещё время, понести самого последнего и окончательного подвига самоотвержения, т. е. презреть страдание и смерть ради Господа: смеем ли сказать, что мы можем понести крест скорбей и страданий Христовых? Дай Бог, чтоб те небольшие кресты, какие премудрое и всеблагое Провидение возлагает на нас по временам, могли нести с благодушием и терпением!

Господи! В силе Твоего призывающего слова подаждь благодать последования за Тобою тем, которые медлят на пути, задерживаясь пристрастием к миру, и благодать укрепления и утешения тем, которые хотя медленно отвергаются себя, но усердно и ревностно желают последовать Тебе. Аминь.