Толкование на Евангелие от Матфея в неделю пред Рождеством Христовым (Мф.1:1–25)

Ни един никогда историк, описывая родословие какого-либо человека, не писал так высоко, как написали сии два Евангелиста, Матфей и Лука, описывая родословие Иисуса Христа. Матфей начинает родословие от Авраама, и низводит до Иисуса Христа: Лука же, начав от Иисуса Христа, восшел даже до Бога. Посему, читая оное, кажется тебе зримою лествица патриарха Иакова. На патриаршеской лествице Ангелы Божии восходили до неба и нисходили до земли: во Евангельском родословии праотцы Христовы восходят до Бога и нисходят до Самого Иисуса Христа, воплотившегося на земли. Два суть рождения Иисуса Христа: Божественное от Отца без матери, и человеческое от Матери без отца. Виждь же, како Лука изобразил Божественное, возвестив Иисуса Христа Сыном Божиим и написав: «Сын Еносов, Сифов, Адамов, Божий» (Лк.3:38); а Матфей человеческое, показав бывшее Его рождество от Девы и написав: «Иисус же Христово рождество сице бе» (Мф.1:18), и проч. В сей же день, который называется неделею пред Рождеством Христовым, для того читается родословие Иисуса Христа, да мы, слыша о сем, приуготовим себя к празднованию спасительного Рождества нашего Спасителя. Толкование сего родословия, всякую являющуюся трудность отъемлющее, и творящее понятным в оном святой и таинственный разум, увеселит сердца слушателей, и возбудит в них Божественную ревность и охоту к добродетели. Блажен, кто сего послушает с должным вниманием и благоговением.

Мф.1:1. «Книга родства Иисуса Христа, Сына Давидова, Сына Авраамля.»

Се преславное достоинство, и описание, достойное удивления! «Книга родства Иисуса Христа, Сына Давидова, Сына Авраамля». Кто спросит, как называется книга Евангелия от Матфея? Ответствуем: книга родства Иисуса Христа, Сына Давидова, Сына Авраамля. Почему же написал «родства», а не рождества? Ибо имя родства взимается в пространнейшем смысле, нежели имя рождения. Родство заключает не токмо родство, но и деяния, и бытие, и жизнь, и смерть. И как Пророк Моисей написав: «сия книга бытия человеча» (Быт.5:1), показал сим, что им написанная книга, Пятокнижие, содержит и бытие и деяния, и жизнь тогда бывших человеков: так и Евангелист Матфей, предначав: «книга родства Иисуса Христа», показал сим, что сложенное им Евангелие содержит и бытие, и жизнь, и чудеса, и учение, и страдание, и смерть, и все касательно Иисуса Христа. Слово же Иисус на Еврейском диалекте значит Спасителя, и для того наречен Он Иисусом, что есть Спаситель мира: слово же Христос значит Помазанника. Ибо Иисус, яко человек, был помазан не вещественным елеем, якоже были помазаны священники и цари, но Святым Духом, якоже о Нем пророчествовал Исаия, говоря: «Дух Господень на Мне, егоже ради помаза Мя» (Ис.61:1). Сыном же, то есть отраслию, Давида и Авраама назвал Иисуса Христа, ибо самым делом от них произошла Всесвятая Богородица, от которой Христос восприяв плоть, вочеловечился. Предположил же Давида Аврааму: ибо Давид был ближе к Иисусу Христу и славнее Авраама, и поскольку предсказали Пророки, яко Он от семени Давидова воплотится, а паче сам Давид показал, яко клятвою подтвердил ему Бог, что от плода чрева его взыдет на величественный небесный престол: «клятся Господь Давиду истиною, и не отвержется ея: от плода чрева твоего посажду на престоле твоем» (Пс.131:11). Пoелику же так описал Евангелист в святом своем Евангелии, как и все, тщательно повествующие о каком-либо человеке, начинают прежде от сего, прародителей, потом, показывая его рождество, описывают и все прочее: сего для, во-первых, по порядку описывает прародителей Иисуса Христа, начиная от Авраама и продолжая:

Мф.1:2. «Авраам роди Исаака, Исаак же роди Иакова, Иаков же роди Иуду и братию его.»

Начинается родословие Иисуса Христа от Авраама: ибо он есть первый из Иудейского рода, от которого Христос родился, и его первого вера вменися ему в правду (Рим.4:9), и ему первому Бог давал обещания, яко в нем, то есть чрез рожденного Спасителя Христа от его семени, благословятся вси земные язы́цы: «и благословлю», говорил ему Бог, «благословящия тя, и кленущия тя проклену: и благословятся о тебе вся племена земная» (Быт.12:3). Упомянул же токмо об одном имени Иуды, умолчав о именах его братий, для того, что от колена его воплотился и родился Христос, якоже Патриарх Иаков, предвозвестив, сказал: «скимен львов Иуда, от леторасли сыне мой возшел еси, возлег уснул еси яко лев, и яко скимен: кто возбудит Его?» (Быт.49:9) И Апостол Павел подтвердил, говоря: «яве бо, яко от колена Иудова возсия Господь наш» (Евр.7:14). Продолжая убо Евангелист по порядку происшедших от Иуды, говорит:

Мф.1:3–4. «Иуда же роди Фареса и Зару от Фамары. Фарес же роди Есрома. Есром же роди Арама. Арам же роди Аминадава. Аминадав же роди Наассона. Наассон же роди Салмона.»

Почему упоминает не токмо о Фаресе, отце Есрома, и по отце ниже следовавших, но и о брате его Заре? Ибо они были двойни, что случившееся при рождестве их было прообразованием Божественной вещи. Когда пришел час рождения их, прежде показал свою руку Зара, которую узрев, предстоящая баба немедленно обвязала червленою нитью, и он паки скрыл сию купно с червленою нитью; и потом вышед Фарес, прежде того родился (Быт.38:29; 1Пар.2:5, 10; Руф.4:19), – что было знаком того, что как явилась рука Зары прежде рождества Фаресова, тако прежде закона – Евангельская вера¹⁷. Ибо все святые, бывшие прежде закона, чрез веру во Христа, а не законом оправдишася. Жили же Евангельски Авраам, Исаак, Иаков и все праведные, бывшие прежде закона. Когда же открылся закон, прекратилась Евангельская жизнь, так, как скрылась рука Зары. По рождении Фареса, вышел из чрева и означенный червленою нитью Зара, то есть воссияла вера, кровию Иисуса Христа запечатленная. Упомянул же Евангелист и о матери их Фамаре, хотя незаконно родила их, да сим покажет, что нимало не препятствует родительское нечестие во угождении Богу.

Мф.1:5–7. «Салмон же роди Вооза от Рахавы. Вооз же роди Овида от Руфы. Овид же роди Иессеа. Иессей же роди Давида царя. Давид же царь роди Соломона от Уриины. Соломон же роди Ровоама. Ровоам же роди Авиа. Авиа же роди Аса.»

О трех женах, Рахаве, Руфи и Урииной, то есть Вирсавии, упомянул Евангелист. Рахав есть та самая иноплеменная Раав блудница, принявшая присланных во Иерихон смотрителей, которая, будучи спасенною Иудеями, была причислена к ним (Руф.4:21; 1Пар.2:11; 2Цар.12:24; 3Цар.11:43, 14:31, 15:8)¹⁸. Упомянул же о сей и Пророко-царь Давид, говоря: «помяну Раав и Вавилона ведущим мя» (Пс.86:4). Руфь же хотя была также иноплеменная, родом Моавитянка, однако оставив идолопоклонство, отечество и родство, уверовала в истинного Бога и присоединилась к Иудеям, почему и Вооз взял сию себе в жену. А Вирсавия есть та самая, ради которой Давид, учинив прелюбодеяние и убийство, явил грешникам пример покаяния. Упомянул убо Евангелист о Рааве и Руфи, да сим покажет, яко пред Богом «несть Иудей, ни Еллин: несть раб, ни свободь: несть мужеский пол, ни женский» (Гал.3:28); но все, к Нему приходящие, суть едино и то же. И как Раав, приняв смотрителей, спаслась: также и Руфь, оставив отеческую веру и уверовав в Бога, удостоилась быть прародительницею Христовою: так языческая церковь, прияв Апостолов и оставив идолослужение, приобщилась спасению. О Вирсавии же упомянул, да покажет силу покаяния и обнаружит, что оно так заглаждает грех, что раскаявшийся грешник не почитается грешником, но праведным.

Мф.1:8–10. «Аса же роди Иосафата. Иосафат же роди Иорама. Иорам же роди Озию. Озиа же роди Иоавама. Иоавам же роди Ахаза. Ахаз же роди Езекию. Езекиа же роди Манассию. Манассиа же роди Амона. Амон же роди Иосию.»

Озия был тот царь, который дерзнул приносить жертву во храме и ради того был поражен проказою. Он же был двуименный, ибо назывался Азариею. Знать же надобно, что Озиа или Азариа не был сын Иорамов, но был от его колена. Ибо Озиа или Азариа был сын Амассии, Амассиа же Иоассов. Из чего видно, что Евангелист Матфей умолчал о сих трех именах: Охозии, Иоасса и Амассии (1Пар.3:10, 15, 26:19, 3:11–12; 4Цар.15:1). Умолчал же о сих либо потому, что они были склонными к неверию и пороку, как свидетельствует Божественное Писание, либо пoелику, яко неверных и порочных, были исключены имена из Еврейских книг, либо Евангелист с намерением представил токмо три четыредесятницы от Авраама до Христа (4Цар.8:27; 2Пар.24:18, 25:14).

Мф.1:11. «Иосиа же роди Иехонию и братию его, в преселение Вавилонское.»

И здесь паки умалчивает священный Матфей о имени Иоакима. Ибо Иехониа не был сын, но внук Иосии, как свидетельствует книга Паралипоменон: «сынове же Иосиины, первенец Иоахаз, вторый Иоаким, третий Седекиа, четвертый Селлум (он же Иоахаз), сынове же Иоакимовы, и Иехониа сын его, Седекиа сын его» (1Пар.3:15; 2Пар.36:2–3). Умолчал же о имени Иоакимовом, ибо сей не по закону и уложению был царем. Пoелику Фараон Нехао, брата Иоахаза, законного царя Иерусалимского, переселил в Египет, где он и скончался, а сего Иоакима поставил царем, переименовав его из Елиакима: «и постави царем», пишется в четвертой книге Царств, «Фараон Нехао над ними Елиакима, сына Иосии царя Иудина, вместо Иосии отца его, и премени имя ему Иоаким: Иоахаза же взя, и введе во Египет, и умре тамо» (4Цар.23:34). Два же было преселения Иудейских в Вавилон. Первое при Иоакиме сыне Иосиевом, второе не задолго при Иехонии, и сие было известнейшее преселение (4Цар.24:25). Ибо тогда Навуходоносор преселил многие тысячи Иудейского народа с царем Иехониею, называемым Иоакимом из Иерусалима в Вавилон (2Пар.36:6–10).

Мф.1:12. «По преселении же Вавилонстем, Иехониа роди Салафииля. Салафииль же роди Зоровавеля.»

Пoелику Иехония осьми лет взошел на царский престол, и царствовал токмо три месяца, потом со множеством народа преселен был от Навуходоносора в Вавилон, где и скончался: явствует, что уже по преселении, находясь в Вавилоне, родил он Салафииля, а Салафииль Зоровавеля; Зоровавель же возвратился в Иерусалим и тамо создал жертвенник Богу (1Пар.3:17; 1Ездр.3:2–8, 4:2; 4Цар.25; 2Пар.3:17).

Мф.1:13–15. «Зоровавель же роди Авиуда. Авиуд же роди Елиакима. Елиаким же роди Азора. Азор же роди Садока. Садок же роди Ахима. Ахим же роди Елиуда. Елиуд же роди Елеазара. Елеазар же роди Матфана. Матфан же роди Иакова.»

Иудеи имена своих священников и царей тщательно замечали, по свидетельству Иосифа Флавия¹⁹. Подтверждает же сие и книга Ездры, где пишется, что по возвращении Иудеев от Вавилона, пoелику некоторые из священников не обрелись вписанными, лишены были священства: «тии искаша», свидетельствует Ездра, «писания роду своему, и не обретоша, и изгнани суть от священства» (1Ездр.2:62). Убо священный Матфей имена, бывшие прежде Авиуда, взял из Священного Писания. После же Авиуда и далее имена были ему известны, либо по тем запискам, либо по преданию, либо будучи наученным от Святого Духа, поместил оные для полного родословия от Авраама даже до Христа.

Мф.1:16. «Иаков же роди Иосифа, мужа Мариина, из неяже родися Иисус, глаголемый Христос.»

В сих словах три заключаются неудоборешимости. Первое, почему Матфей назвал Иаковом отца Иосифова, а Лука Илиею? Второе, почему оба сии Евангелисты, описывая родословие Иисуса Христа, назвали Иосифа яко истинным отцем Его по плоти? Третье, почему между родословиями сих обоих, то есть Матфея и Луки, великое находится различие не токмо в именах, но и в числе? Первое недоумение решишь, если рассмотришь, что отец Иосифов, так как и другие прочие, имел два имени, назывался, то есть, Иаковом и Илиею; либо пoелику он имел двух отцев, одного естественного, а другого законного, ибо Моисейский закон повелевал, чтобы брат умершего бесчадного брал его жену, и родившееся отроча называлось чадом умершего (Втор.25:5). Касательно же второй неудоборешимости, не усомнишься, если познаешь: первое, что не только Иудеи, но и язычники никогда не писали женского родословия; второе, что Иудеи, будучи разделенными на дванадесять колен, не из другого, но из своего поимали себе жен; третье, что самое обручение называлось браком, хотя бы обрученные лица и чужды были совокупления, так как и Евангелист назвал Иосифа мужем Приснодевы Марии; четвертое, что оба сии Евангелисты, имея намерение представить Иисуса Христа, происшедшего от Авраама и от колена Иудова, тако написали. Ибо, описав родословие Иосифово, и порядок наблюли намерение исполнили, поскольку Пресвятая Богородица, из неяже родися Христос, яко обрученная Иосифу, не от другого, но от Иосифова колена, то есть от колена Иудова, произошла. Посему они, описав родословие Иосифа, купно описали и родословие Приснодевы Мариам. Для решения же третьего недоумения нужно знать следующее: первое, пoелику тогда иные были двуименные, а иные имели двух отцев, как показали; того для во Святом Писании сих повествований видим различные имена; второе, что Матфей не всегда наблюдал порядок от отца к сыну, но иногда от отца ко внуку и правнуку, оставив тех имена, как выше видели; притом более касался родословия царского, и иногда самых естественных бывших сыновей; но Лука писал от отца к сыну естественным порядком; третье же, что Матфей вел родословие Иосифа от Соломона (Мф.1:7; Лк.3:31), а Лука от другого Давидова сына, то есть Матфана. Подтверждают же сие и Григорий Назианзин, и Евсевий Кесарийский²⁰.

Мф.1:17. «Всех же родов от Авраама до Давида, родове четыренадесяте: и от Давида до преселения Вавилонскаго, родове четыренадесяте: и от преселения Вавилонскаго до Христа, родове четыренадесяте.»

Явствует, что Евангелист с намерением хотел представить числом три четыренадесятицы. Ибо во второй четыренадесятице, то есть, от Давида до преселения Вавилонского, хотя умолчал о трех именах – Охозии, Иоаса и Амассии, также и о имени Иоакима и о упоминаемом имени в третьей четыренадесятице – Иехонии, однако без всякой премены так написал: «от Давида до преселения Вавилонскаго родове четыренадесяте». Но понеже невозможно нам и думать, что Евангелист напрасно и без всякой причины старался написать три четыренадесятицы: очень вероятным кажется, что и четыренадесятое число и три четыренадесятицы заключают таинственный смысл, изъявляющий Божественные вещи. Богослов Григорий, сделав замечание на родословие, описанное Лукою, в том, что Христос был седмьдесять седмый от Адама, показал в своем поучении на день Пятидесятницы, рассуждая о седьмочисленном числе, и о седмьдесять седьмом от Адама до Христа. И хотя ничего не сказал о трех Матфея четыренадесятицах, однако подал нам случай к дальнейшему умствованию. Седьмое число значит, кроме другого, покой Господа от дел: «и почи», пишется, «в день седмый от всех дел Своих, яже сотвори» (Быт.2:2). Но как есть дело Божие творение мира, так его и возобновление: было же возобновление чрез воплощение. Ибо и Сам Спаситель наш тако говорил: «дело соверших, еже дал Ми еси, да сотворю» (Ин.17:4); также и вися на Кресте: «совершишася!» Что ж совершилось? Известно, яко дело спасения. Два убо суть дела Божия, творение и возобновление мира: а следственно, два и покоя из сих дел. Поскольку же дважды седмь делает четыренадесять, того для четыренадесятое число означает сии два покоя. Представляет убо Евангелист три четыренадесятицы, да сим покажет покой Пресвятой Троицы от сих двух дел. Изложив же тако таинственным образом Христово родословие, начинает описывать и безсеменное Спасителя воплощение, говоря:

Мф.1:18. «Иисус Христово рождество сице бе: обрученней убо бывши Матери Его Марии Иосифови, прежде даже не снитися има, обретеся имущи во чреве от Духа Свята.»

По трем причинам благоволил Бог Приснодеве Марии обрученной быти Иосифу. Первая, да избежит смертной беды. Ибо смерть была наказанием той девы, которая, не имея мужа, имела во чреве: а обручение, подавая случай каждому думать о зачатии в ее чреве от обручника, творило ее безопасною. Второе, да Христово родословие покажет происшедшим от рода Авраамля и колена Иудова (Втор.22:23–24). Ибо сие не могло бы быть, если бы Дева не была обручена мужу от колена Иудова. Третье, да обручник Иосиф, не имея никакого сомнения, послужит в нуждах рожденному Христу, а паче во время гонения Ирода. Избран же был Иосиф паче всех других для сего служения потому, что добродетелию всех других превосходил. Виждь же, како тщательне Евангелист изобразил безсеменное рождество всесвятой Матери: «обрученней», написал, «бывшей Матери Его Марии Иосифови». Обручение же не есть брак, хотя яко брак почитается. Потом да не подумает кто, что хотя не брак есть обручение, однако Иосиф имел соединение с Девою, присоединил сие: «прежде даже не снитися има, обретеся имущи во чреве». Но и сим будучи недовольным, да не заключит кто о бракоокрадовании, в чем Иосиф и сам подзирал ее, отъял всякое сомнение, написав, яко зачала она от Святого Духа: «обретеся имущи во чреве от Духа Свята», то есть, зачала силою и наитием Всесвятого и Всемогущего Духа.

Мф.1:19. «Иосиф же муж ея праведен сый, и не хотя ея обличити, восхоте тай пустити ю.»

Праведный хотя означает человека, никого не обижающего, значит однако и исполненного всякой добродетели. Посему, как назывался праведный Ной и Иов, так и Иосиф (Быт.6:9). Виждь же его добродетели: кротость, незлобие, любовь к ближнему, ревность к закону Божию, премудрость! Подзирает в любодействе, но однако с кротостию и незлобием терпит до времени. Если бы предал Святую Деву на суд, был бы примером бесславия и жестокости; ибо наказанием ее долженствовала быть смерть. Любовь к ближнему воспящала в сем деле; ревность к закону Божию побуждала его оставить ту, яко прелюбодейцу. И если бы явно разрешился с нею, довольно бы сего было к осуждению ее. Мудрость его открывала ему средство благочестивое и похвальное. Он не хотел ни обнаружить ее, ни постыдить в мнимом сем грехе; не хотел однако и жить с нею, – восхотел тайно с нею разрешиться: «восхоте тай пустити ю». И тако размышлял праведный Иосиф: послушай же, что строит Божие провидение, которое определило его хранителем Девы и служителем от нее рожденному Христу.

Мф.1:20. «Сия же ему помыслившу, се Ангел Господень во сне явися ему, глаголя: Иосифе, сыне Давидов! не убойся прияти Мариам жены твоея: рождшеебося в ней, от Духа есть Свята.»

Для чего Ангел назвал Иосифа сыном Давидовым? Да познаем, что и обрученная ему была от колена Давидова, а следственно да не сомневаемся, яко от семени Давидова восприял плоть единородный Сын Божий, по предсказаниям Пророков. Для чего же сказал Иосифу: не бойся? Ибо он, опасаясь нарушить закон, хотел отпустить Святую Деву. Почему обнадеживал его, говоря: не бойся нарушить закон, не отпустив жену твою. С намерением же назвал ее женою его, да тако уверит его, что она была чиста и непорочна. Не страшись законного нарушения, ибо она зачала не от мужа, но силою Святого Духа.

Мф.1:21. «Родит же Сына, и наречеши имя Ему Иисус: Той бо спасет люди Своя от грех их.»

Се существенное значение имени Иисуса, которое показал не человек, но Ангел Господень! Мария, сказал Ангел Иосифу, родит Сына, и ты назовешь Его Иисусом, пoелику Тот будет Спасителем Своего народа, то есть, Спасителем всего человеческого рода, поскольку спасет от грех их всех, в Него верующих.

Мф.1:22–23. «Сие же все бысть, да сбудется реченное от Господа Пророком глаголющим: Се Дева во чреве приимет и родит Сына, и нарекут имя Ему Еммануил: еже есть сказаемо, с нами Бог.»

Хотя некоторые утверждают, что сии слова не суть Ангельские, но Евангелиста; однако сего по связи слова принять не можно²¹. Ибо если бы сие сказал Евангелист, понеже он же сказал: «сие же все бысть», следовало бы нам признать, что и бывшее Иосифу явление Ангела было предсказано Пророком: но такового пророчества не было ни в вышепредложенных Пророческих словах, ниже на другом каком-либо месте. Ангельские убо были и сии слова, якоже вышепредложенные. Ангел, по силе связи слов, так говорил: знай, Иосифе, что все сие, то есть безсеменное рождение и зачатие от Святого Духа, и имя Сына Мариамы, было, да исполнится слово Божие, реченное устами Пророка, который был Исаия, а слово Божие, им сказанное, следующее: «сего ради даст Господь Сам вам знамение: се Дева во чреве зачнет, и родит Сына, и наречеши имя Ему Еммануил» (Ис.7:14). И хотя Исаия просто написал слово Божие, но Ангел истолковал и имя Еммануила, говоря, что сие значит: «с нами Бог». Если убо злобствующий Иудей скажет, что Исаия не назвал Девою, но отроковицею, и что Христос не был называем Еммануилом, но Иисусом: ответствуй ему, что седмьдесяточисленные толкователи, переведши с Еврейского языка сие Исаиино слово, «Девою», гораздо были разумнее такового, коварно мудрствующего; и что сам Исаия, да покажет, яко Дева родит Христа, так написал: «сего ради даст Господь Сам вам знамение», то есть чудо. Родить же жене не есть чудо, ибо сие бывает по естеству, но родить Деве: ибо сие есть паче естества, и никогда не случалось, кроме Христова рождения. Касательно же имени Иисуса, так ответствуй ему, что имя Еммануил то же значит, что Иисус. Ибо когда Бог пребывает с нами, есть Спаситель наш, и мы спасеннии. Нужно же, сверх сего, вникнуть в разум Ангельских словес. Он как бы по степеням вел Иосифа, и приуготовил его к приятию веры, сей неизреченной тайны. Не сказал прежде, яко Мариам есть Дева, и родит Девою, да не возмутится, услышав о сем: но во-первых, яко действием Святого Духа зачала, потом показал ему, что рождаемое от нее будет Спасителем мира; напоследок объявил ему и о девстве и безмужном рождении, подтвердив глаголемая им словом Божиим, которое предсказал Пророк Исаия. Что же учинил Иосиф, услышав сии Ангельские слова?

Мф.1:24–25. «Востав же Иосиф от сна, сотвори якоже повеле ему Ангел Господень: и прият жену свою. И не знаяше ея, дóндеже роди Сына своего первенца, и нарече имя Ему Иисус.»

Како не усомнился Иосиф, услыша о сих преславных вещах и узрев во сне Ангела? Благодать Божия такую веру насадила в его сердце, что он, восстав от сна, не недоумевал, ниже сомневался о Ангельской беседе; но, будучи уверенным и убежденным, все то исполнил, что повелел ему Ангел, то есть: принял Святую Деву, со всяким старанием и благоговением сию сохраняя, и когда родила Спасителя мира, назвал Его по Ангельскому заповеданию Иисусом. Знай же, что как сие: «не возвратися» вран в ковчег, «дондеже изсяче вода от земли» (Быт.8:7); также: «се Аз с вами есмь во вся дни до скончания века» (Мф.28:20), и сие: «седи одесную Мене, дóндеже положу враги Твоя подножие ног Твоих» (Пс.109:1), означают всегдашнее время, поскольку ни вран когда-либо возвращался в ковчег, ниже Иисус отлучился от Апостолов, и не сидел одесную Бога Отца Своего: так и сие – «не знаяше ея, дóндеже роди Сына своего первенца», значит то, что Иосиф никогда не имел плотского совокупления со Святою Девою; но она была Девою и прежде рождества, и в рождестве, и по рождестве – и вечно пребывает. Также слыша слово «первенца», не подумай, яко Пресвятая Богородица родила и других сыновей: ибо здесь слово «первенец» не другое что означает, как токмо первого и единородного, якоже и сие: «перворожден всея твари» (Кол.1:15).

Хотя показанные Ангелом Иосифу Иисуса Христа совершенства суть знаменитые, однако гораздо превосходят возвещенные Архангелом Гавриилом святой Деве Марии. Сравнив сказанное Ангелом Иосифу со словами Архангела, бывшими к Деве, познаешь, яко благовестие Архангела явственнее показало Божество Иисуса Христа; и сему не для чего удивляться. Ибо сколько превосходила святость Богородицы добродетель Иосифа, столько и благовестие, бывшее к оной, превосходнее было тому возвещенного.

Ангел, явившись во сне Иосифу, прогоняет греховный страх, говоря: «Иосифе сыне Давидов! не убойся прияти Мариам жены твоея» (Мф.1:20). Архангел, представ Деве бдящей, отдаляет от души ее неимоверный страх, вещая: «не бойся Мариам!» объявляя и благодать, каковую она обрела пред Богом: «обрела бо еси благодать у Бога» (Лк.1:30). Прогоняет страх, а купно и печаль, принося ей радость: «радуйся благодатная!» Возвещает соединение Бога с человеком: «Господь с тобою!» и благовествует благословение: «благословенна ты в женах»! (Лк.1:28) Виждь же, как плотская праматерь Ева за грех свой услышала сие: «умножая умножу печали твоя и воздыхания твоя, в болезнех родиши чада»; также: «проклята земля в делех ея» (Быт.3:16–17): так и духовная Матерь – Мариам, за превосходную свою добродетель, получила воздаяние скорби, то есть радость, и врачевство проклятия, то есть благословение: «радуйся благодатная, Господь с тобою: благословенна ты в женах!»

Ангел кратко сказал Иосифу, яко силою Святого Духа Христос зачат есть во чреве Матери Его: «рождшеебося в ней от Духа есть Свята» (Мф.1:20): Архангел явственнее показал Деве дело Божественного вочеловечения, сказав, яко не токмо наитием Святого Духа, но и силою Бога Отца совершится великая тайна воплощения Слова: «Дух Святый найдет на тя, и сила Вышняго осенит тя» (Лк.1:35). Ангел объявил Христово имя: «родит же Сына, и наречеши имя Ему Иисус» (Мф.1:21). То же самое сказал и Архангел, но еще присовокупил, яко Иисус будет велий и Сын Вышнего, и яко царствие Его будет вечное и нескончаемое: «Сей будет велий, и Сын Вышняго наречется: и даст Ему Бог престол Давида Отца Его, и воцарится в дому Иаковли во веки: и царствию Его не будет конца» (Лк.1:32–33). Сказал напоследок, яко Сей будет Святым и Сыном Божиим: «темже и раждаемое свято, наречется Сын Божий» (Лк.1:35).

И так, рожденный от Девы есть низложитель греха, прогонитель печали, объявитель радости, разделитель благовещения, податель благодати, Иисус Спаситель мира. Он наитием Святого Духа и силою Бога Отца зачат был в Матерней утробе, и восприяв от нее плоть, родился. Он есть велий, Сын Вышнего, Царь веков, имеяй бесконечное Царствие; Он есть Святый, Он есть Сын Божий, Он есть Бог и человек. Сии-то суть преимущественные совершенства Иисуса Христа, которые описали нам святые Ангелы! Таковые-то суть свидетельства небесных Сил, чрез которые засвидетельствовано Божество Иисуса Христа еще прежде рождения; свидетельства, увеселяющие сердце и исполняющие человеческую душу спасительным упованием! Если единородный Сын Божий сошел с высоты Божественной Своей славы на степень человеческого унижения и, будучи истинным Богом, смирил Себя, «зрак раба приим» (Флп.2:7, 9); если восприял имя, паче всякого имени, то есть Иисуса Спасителя; если пришел в мир, «не да судит мирови, но да спасется Им мир» (Ин.3:17), – если пришел в мир, «грешники спасти» (1Тим.1:15): радуйтесь, людие, и веселитесь! Возсия радость и веселие и спасение всем человеком в мире. Заглажден грех, преста печаль, отъято проклятие, ниспослано благословение, заграждена дверь мучения, а отверзается райская. Уже все мы теперь находимся спасенными, все наследниками небесного Царствия.

Но находясь среди таковой радости, слышу глас единого праведного мужа, исполненного Святого Духа, – Симеона, говорю, имевшего откровение «не видети смерти, прежде даже не узрит Христа Господня» (Лк.2:26). Он, узрев Его младенцем и приняв во свои объятия, и сказав: «ныне отпущаеши раба Твоего, Владыко, по глаголу Твоему с миром» (Лк.2:29), – обратясь к Матери Его Мариаме, сии достойно-замечательнейшие произнес слова: «се лежит Сей на падение и на востание многим во Израили, и в знамение пререкаемо» (Лк.2:34).

«Знамение пререкаемо». Известно есть пререкание сего знамения. Иисус на небеси Ангелами, яко Вседержитель, почитаемый, Сей на земли Девою, яко младенец повивается. Везде сый, яко беспредельный, во храме яко ограниченный Симеоном приемлется. Сый на небеси в недрах Отчих, на земли в матерних объятиях безначальный и временный. Безначальный, яко соприсносущный безначальному Отцу, – временный, яко рожденный от Матери, «егда прииде кончина лета». Видимый и невидимый: видимый, поскольку есть плоть; невидимый, ибо есть Дух. Неосязаемый и осязаемый, неприступный и приступный: Бог купно и человек. Вот пререкаемое знамение. Пререкаемое в рассуждении человеческого понятия и расположения, нимало же не противоречащее могуществу, премудрости и благодати Бога.

Но каким образом Он лежит на падение, лежит я на восстание многим, – то есть, каким образом бывает Он причиною падения и восстания? Не бывает Он причиною падения, никого Он не погубляет, но Сый светом мира, просвещает всех, да восстанут от тьмы неверия и греховной глубины. Сияющее солнце везде простирает свои лучи; заграждающие свои очи не видят света, но пребывают помраченными. Кто же бывает виною им помрачения? Солнце ли, сияющее и всех равно просвещающее, или они, не отверзающие своих очес, и не хотящие видеть света? Известно, яко не солнце, но они, по нехотению своему просвещаться лучами света.

Сияющее солнце все места просвещает: однако имеющие больные очеса, взирая на свет, повреждают себе. Что ж бывает причиною повреждения? Свет ли, или болезнь очес? Без сомнения, болезнь очес, а не свет.

Воссиял в Вифлееме свет благодати Иисуса Христа. Рождение от Девы Матери; светлейшая и необыкновенная звезда, явившаяся над вертепом; слава Господня воссиявшая пастырям; Ангел, благовестивший им велию радость и показавший признак Рожденного, говоря: «и се вам знамение: обрящете Младенца, пеленами повита лежаща в яслех» (Лк.2:12); множество небесного воинства Святых Ангел, воспевавших Богу и глаголавших: «слава в вышних Богу и на земли мир, в человецех благоволение» (Лк.2:14); восточные Цари, пришедшие и поклонившиеся Ему, и принесшие Ему честные дары, злато яко Царю всех, ливан яко смертному человеку, и смирну яко бессмертному Богу: все сие было светом без сравнения светлейшим вещественного света. Когда же сей был в Иерусалиме, тогда столько воссиял свет небесного Его учения, что и самые посланные привести Его, дивившись, говорили: «николиже тако есть глаголал человек, яко сей Человек» (Ин.7:46). Толикое тогда множество было преславных Его чудодеяний, что весь удивлялся народ, говоря, «яко николиже явися тако во Израили» (Мф.9:33). Однако те, которые, по нерадению и жестоковыйности, закрыв свои очеса, не восхотели просветиться сим Божественным светом, не уверовали, но пребывали во тьме неверия и погибли: «не веруяй бо, уже осужден есть» (Ин.3:18). Также и те, которые видели свет, но имели душевные очи, помраченные гордостию и завистию и другими страстями, чрезмерно и вечно самих себя погубили. Ибо не токмо не уверовали, но и гнали, и на смерть осудили Светодавца Иисуса. Чего для в день суда, «воззрят нань, егоже прободоша» (Ин.19:37). Явствует убо, что худое расположение и зловредные страсти, а не пресветлый свет Божественного вочеловечения, сотворили их погибшими.

Из сего видно, которые взирая на сей небесный свет, восстают, и которые падают: которым бывает восстанием, и которым падением. Восстанием для верных, падением для неверных; восстанием для хранящих заповеди рожденного ради нас Христа, падением для нарушителей Божественных Его повелений; восстанием для прибегающих к покаянию, падением для нераскаянных.

Мы веруем и исповедуем таинство Божественного вочеловечения; что убо есть нам? падение или восстание? Падаем ли, или восстаем? Будем ли осуждены и мы с неверными, неприявшими и презревшими воплощение Божественного слова? Сие зависит от Божеской благодати и от нашего хотения. Но пoелику благодать всегда и всем ищущим своего спасения богато изливается: убо, если хощем, благодать будет содействовать, и мы восстанем и спасемся. Если мы, слабые и немоществующие, мы, сущие трава и брение, пища червей и зловоние воздуха, отверзем очеса и, видя Творца твари и Владыку всех видимых и невидимых в убогом вертепе лежащего и в бессловесных яслех протяженного, и яко младенца пеленами повитого, – если, говорю, рассудив о Божественном Его смирении, и о чрезмерном унижении, отвратимся от греха гордости и всегда со всеми будем смиренномудрствовать; если мы, воззрев на Него и видя, яко ради любви нас, бывших грешниками и Его врагами, был человеком и подъял Крест и смерть, возлюбим также друг друга, якоже Он возлюбил нас; если, воззрев на Него и видя в Нем свет Божественных добродетелей, всячески попечемся последовать стопам Его: тогда воплощение Его не может не быть для наших душ восстанием.

Господи, человеколюбивейший Спасителю и Боже милости! Все любят добродетель, все, в Тебя верующие, желают быть хранителями Божественных Твоих повелений. Ибо какой бы был такой человек, который бы не хотел чести, славы, Царствия, чего бывает виною добродетель? Но слабо есть хотение наше, побеждается плотскими вожделениями, заражается суетою мира, совращается диавольскими искушениями; Ты еси Господи, «действуяй в нас и еже хотети» (Флп.2:13), Ты убо, Иже толико возлюбил ны, толико смирился нас ради, укрепи слабость хотения нашего, и утверди оное в творении и исполнении Божественных Твоих заповедей. Не попусти, да Твое воплощение будет нам, в Тебя верующим, падением к осуждению: но благоволи быти ему нам восстанием к вечной жизни. Аминь.