Опись памятников древности в некоторых храмах и монастырях Грузии

Знаменитый монастырь, находящийся в Имеретии, в 5–6 верстах к С.-В. от Кутаиса, основанный грузинским царем Давидом Возобновителем (1089–1125 гг.), как иноческая обитель, усыпальница грузинских царей. При Баграте III (1510–1548) и абхазском католикосе Малакионе стал епископскою кафедрою и обогащен всякого рода приношениями царей и правителей: иконами и драгоценною утварью, рукописями н облачениями. Предметы древности, здесь сосредоточенные, отличаются, поэтому, сборным характером; немногие из них имеют ближайшее отношение к самому монастырю. По упразднении пицундского патриаршего престола, сокровища Пицунды были перенесены в Гелать, как и многие драгоценности и святыни Абхазии, далее, турецкой Грузии, Гурии и самой Карталинии в тяжелые для нее времена.

Русский посол Никифор Толочанов, посетивший Имеретию в 1650 году, подробно описал святыню Гелатского монастыря¹: монастырь сохранил ныне жалкую долю тех богатств, великолепных и драгоценных памятников искусства и истории, которые Толочанов там видел. По его словам:

В главной церкви во имя Богородицы: «Божия милосердия по правую сторону 1) образ местной Спасов поясной, обложен серебром в чекане, позолочен, по полям вычеканены Святые». «Подле образа 2) крест большой, вышину в сажень, обложен серебром с каменьями». «Подле того креста 3) образ Пречистой Богородицы местной с Превечным Младенцем, стоящей против человеческого роста, середина и поля обложены в чекань серебром, позолочены венцы у Богородицы, у Спаса золото, и по полям двадцать две дробницы золотых, писаны на них Пророки и Апостолы, и венцы мусиею украшены, по венцам яхонты и жемчуга. По левую сторону 4) образ Пречистой Богородицы стоящей местной же со Превечным Младенцем в той же мере, обложен и украшен так же, что и первой Богородицы образ; а на тех обеих образах написано при ногах Цари молящееся, а подписи над ними нет, кто именем и которой Царь. А сказывал Митрополит Захарей: которые Цари строили тот город и церкви, и те Цари на образах написаны, а имена их не ведать». Из этих двух образов один, неизвестно который, украшенный финифтяными иконками, сохранился доселе и описан ниже под именем образа Богородицы «Моленья царя Баграта», умершего в 1548 году и похороненного в Гелате, так как этот царь обратил Гелать в епископскую кафедру. Другой образ мог относиться к более раннему времени, например к основанию церкви, а так как он был украшен, по словам Толочанова, одинаково с этим последним, то, очевидно, этот копировал тот же древний оригинал, и утраченный образ мог принадлежать к самым замечательным памятникам искусства.

«Подле того образа 5) образ осьмилистовой Пречистой Богородицы на престоле со Превечным Младенцем, пречуден, лица у Богородицы и у Спаса, и ризы, и престола чеканены по золоту, и средина, и поля, и киот меньшой обложены золотом, и чеканены Архангелы и Апостолы, и украшен каменьем и яхонты червчатыми и лазоревыми и жемчуги, и писано по золоту мусиею (т. е. эмалью византийскою, перегородчатою); а большой киот, в чем тот образ поставлен, и тот киот затворы обложены весь серебром, в чекань позолочен, и вычеканены по киоту и по затвором Господские праздники и Святые, да у того же Богородицына образа позади во цке ее сделаны пятьдесят семь ковчежцев; а в них мощи пророческие и мученические и преподобных многих Святых, в мелочи, укреплены в ладону».

«Подле того 6) образ осьмилистовой же Пречистой Богородицы Умиления, стоящей со Превечным Младенцем, строение и оклад, и средней киот, и Святые, и дробницы, и большой киот, и затворы устроены так же, что и выше сего образ Богородицы слово в слово».

«В алтарным северным дверем против митрополитова места и левого крылоса 7) образ Пречистой Богородицы поясной молящейся, как пишется на Деисусе, воздав руку ко Господу»… и пр. оследует описание Хахульской иконы Божией Матери (см. ниже).

«А сказывал (Толочанову) Митрополит Захарей: образ Пречистой Богородицы, письмо Луки Евангелиста и два образа Богородииыных, и крест принесла с собою из Цареграда благочестивого царя Константина дочь Ирина, которую он выдал замуж за Милитийского Царя Давыда».

«Надъ Царскими дверьми 8) Деисус поясной большой Спасов образ и Пречистой Богородицы лица писаны, обложены серебром, ризы и венцы, и поля чеканены, позолочены, поверх Деисуса 9) крест в полсажени, обложен серебром в чекан, распятие Господне вычеканено и позолочено».

«Да на правой же стороне 10) образ Георгия Страстотерпца осьми листов, обложен серебром, не золочен, Мученик Георгий и конь под ним и змей в ногах вычеканен; и сказывал Митрополит про тот Георгиев образ вычеканен на том серебре, как Господа нашего Иисуса Христа предал жидам Иуда Искариотский, и та икона чудна делом; да иные иконы многие обложены поля и венцы золотом, и писаны по полям Святые и дробницы мусиею, а лица и ризы выпали все, не знать ничего, и стоять просто по церковному помосту».

«На престоле два Евангелия в полдест, цки и поля и стороны обложены золотом и вычеканены, на одной стороне Распятие, на другой стороне Спасов образ и Пречистые Богородицы и Иоанна Предтечи стоящие, а 11) Евангелие писано в лицах твореным золотом и пречюдными краски, аки мусиею. См. ниже Евангелие XI века с миниатюрами. 12) «Другое Евангилие, цки обложены золотом, на одной цке Спасов образ стоящей, писан мусиею, по углам вместо Евангелистов дробницы, писаны мусиею, и то Евангелие повседневное».

«Сосуды церковные 13), потир и блюда и звезда золоты, другой потир хрустальной, поддонок золот, лжица хрустальная, стебель у ней корольковой красной, а на сосудах воображения никакого нет, за престолом же 14) четыре рипиды серебреные, вычеканено на них страсти Господни». Рипиды сохранились.

«Крест 15) воздвизальной золот весь, а в золоте вставливаны насквозь хрустали гранены, а в середках алмаз гранен на мелкие грани, величиною в золотой, а воображения никакого нет; два 16) кадила серебреных, одно с кровлею, поверх крест, другое без кровли о четырех чепях, на чепях по кресту».

«Да в той же церкви сделан на правой стороне алтаря казнохранитсльной ковчег в вышину и в длину, и в ширину по сажени, а в том ковчеге древнею сокровища прежних царей: Царевы венцы золоты со кресты и украшены камением яхонты червчатыми, искры алмазными, у одного венца рясы жемчужные в три ряд впронизь, в трех местах каменье, яхонты червчатые и изумруды гранены, и теми де венцы венчаются Мелетийские Цари, как которой женитца, к иных образных золотых окладов и сосудов золотых и серебряных и каменья и жемчугу бесчисленно много».

«Да в той же церкви в алтаре на правой стороне Царских дверей такой же ковчег книгохранительной, полон книг накладен. И сказывал митрополит, книги в ней бытейские от создания мира и церковного круга, и жития Святых Отец, и страсти и мучения Страстотерпцев, и победы благочестивых Греческих и Мелетийских Царей».

«Да у той же большой церкви на левой стороне предел во имя Пречистой Богородицы Одигитрии, 17) образ Богородицы обложен золотом, киот и затворы обложены серебром, ризы у Богородицы и по полям Святые вычеканены и украшены камением и жемчуги».

«По другую сторону на левой стороне крест 18) большой в сажень, поперек в полсажени, обложена кругом серебром гладью, средина у креста сверху и до подножия шириною на ладонь, и поперек украшено золотом, вычеканено распятие, и писано вся средина по золоту страсти и Архангелы и Херувимы мусиею разными цветы пречудно».

«На престоле 19) Евангелие в четверть, обложены цки и стороны золотом, на цке вычеканено распятие, Евангелие писано в лицах твореным золотом и пречудными красками, аки мусиею».

И наконец, в церкви Гелатского монастыря во имя Георгия послы московские видели 20) «образ Пречистой Богородицы Одигитрии, стоящей, штилистовой, лице и ризы вычеканены по золоту, и украшен камением и жемчугом, киот и затворы обложены серебром в чекань, праздники и Святые лица и ризы вычеканены, сосуды церковные золоты все» и пр. и пр.

Как велико было некогда обилие эмалевых изделий в христианской Грузии, можем судить по одному примеру гелатской ризницы, доселе сохранившей столько драгоценных произведений Византии, которые считаются немногими экземплярами в первых музеях Европы и древнейших ее ризницах. Единственной соперницей Грузии является только сокровищница церкви св. Марка в Венеции, более счастливая уже и тем, что ее драгоценности, приобретенные на Востоке куплею, а еще более того хищением, ревностно охраняются, тогда как грузинские древности частью разрушаются от сырости и холода в подвальных или же чердачных помещениях, называемых ризницами, или же расхищаются, под предлогом обновления ветхих икон и крестов. Все эти условия сохранения вместе действуют, разрушительнее, чем прежние нашествия Персов и Турок и уничтожают, драгоценные памятники, почти всегда датированные и нередко играющие роль единственных документов, один за другим. Прибавим, что, кроме обыкновенных инвентарей, там никогда не делалось описей, вещи же переносились с места на место, из одного монастыря в другой, из турецкой Грузии в Имеретию, из Карталинии в Мингрелию и Гурию.

Статейные списки наших посольств в Грузию², по частям еще в середине XVI века искавшей покровительства русского царя, тем менее заняты археологию, что послам давались слишком обширные, важные в политическом и сложный на практике поручения, и что вне этих задач, они должны были зорко наблюдать современное состояние царства Дадианского (Мингрелии), Имеретинского, Кахетии, Картаминии, и как ими содержится вера православная, церкви и служба, и устав церковный, и пр. и пр. Собственно археологические описания появляются только в XVII веке, и статейные списки посольства (1639–1640 гг.) Федота Елчина и священника Захарьева, давая обильные сведения о церковной святыне Мингрелии, представляют явное знамение времени и возникающего интереса к православной старине. И, тем не менее, эти описания не идут далее обычных отчетов, и нужно было, очевидно, владеть высшим образованием и, кроме того, быть уверенным во внимании Московского двора, чтобы представить, вместо статейного списка, такое обстоятельное, подробное до мелочей и вплоть просвещенное описание своего путешествия, какое дали московские послы Никифор Толочанов и дьяк Иевлев, осмотревшие Имеретию в 1650 году.³

Уже по дороге в столицу Имеретинского царства Кутаис послы описывают виденные ими церкви (в двух городах Рачи) и в них образа в чеканных окладах, не забывая прибавить: «а венцы у местных образов золотые, навожены мусиею», т. е. древнею византийскою, перегородчатою эмалью, которая, в старой Руси, вместо обычного названия эмали финифтью, именовалась мусиею, то есть мозаикой и всегда исполнялась только на золоте, а не на серебре, или меди, как финифть.⁴

Послы видели еще целым знаменитый собор в Кутаисе, начатый постройкою при Баграте III (980–1014), конченный при Баграте IV (1027–1072) и разрушений турками в 1691 году. Их описание драгоценно по указаниям на хоры, и места цариц со свитою на этих хорах, на роспись близ царского места, изображавшую (как в Равенне и Византии) приход царей в церковь. Древних чеканных в золоте или в золотых окладах икон и здесь было, по-видимому, не меньше числом. Там, был у царских дверей местный образ Богоматери с Младенцем «Влахернской», «по венцам писаны репьи мусиею», также принесенный из Константинополя при Давиде Возобновителе, и другой образ Богородицы с венцами, украшенными византийскою эмалью, будто бы перенесенный чудом из города Полестона (Палеостома, близ Поти), затопленного. Евангелие, напрестоле к церкви, было украшено «Деисусом» – образами Спаса, Богоматери и Предтечи, «писанными по золоту мусиею».

Нижеследующая опись предметов древности в обеих церквях Гелатского монастыря и в ризнице главной церкви показывает, что из числа описанных или упомянутых Толочановым драгоценных икон, крестов и евангелий едва одна седьмая сохранилась поныне, и что большинство существующих в Гелате предметов, относится к тем, которых при Толочанове было бесчисленно много. Никакой, однако, перемены не совершилось в том отношении, что и доселе, как в 1650 году, многие иконы стоят просто по церковному помосту, лица и ризы выпали все, не знать ничего.

В главной церкви Гелатскаго монастыря сохраняются:

1. Икона Божией Матери, называемая Хахульская, происходящая по преданию из селения Хахули, на реке Тортум, в пределах турецкой Грузии. Икона имеет форму триптиха или тройного складня, имеет с крыльями в ширину ровно 2 метра, в высоту 1,45 метра; крылья имеют в ширину 0,51 метра. Складень служит киотом для иконы Божией Матери, составляющей новейшую копию древнейшего чудотворного лика, написанного по образу лика Богородицы Халькопратийского, чтившийся издревле в храме того же имени в Константинополе. Весь киот крыт золоченым серебром и превосходно вычеканен лиственными разводами грузинской работы, но византийского типа, господствовавшего в лучший период грузинского искусства в XII–XIII столетиях.

Общий вид Хахульской иконы Богоматери в Гелате

Образ Божией Матери Хахульской описан послом Толочановым в 1650 г. (см. выше): у северных дверей алтаря, против митрополитова места и левого (и доселе стоит на том же месте) крылоса стоит образ Пречистой Богородицы, поясной, молящей, «как пишется в Деисусе», воздев руки к Господу, осьмилистовой, «зело пречуден и украшен». Митрополит сказывал послу, что образ тот писал Святой Евангелист Лука: лик и руки писаны «чудно и бело». Образ был особенно богато убран камнями: яхонтами, изумрудами, алмазами, в орех величиною. По киоту праздники, и изображения Святых, и дробницы писаны мусиею. Это описание, вполне точное, относится, во-первых, к оригинальной чудотворной иконе, ныне бесследно пропавшей; икона лишилась, затем, дорогих камней в то время, когда уже в нашем веке она была из церкви похищена и обобрана.

Некогда образ был богато и изящно убран драгоценными каменьями, ныне его главную и капитальную драгоценность составляют эмалевые украшения (есть на золоте): маленькие образки и иконки, медальоны, бляшки и дробницы, расположенные в известном декоративном порядке по киоту. Нарушение этого порядка, а с ним и рисунка, удостоверяем, что впоследствии почитатели иконы не ограничились древнею композицию, но прибавили к ней некоторые имевшиеся у них украшения. Но, за немногими исключениями, все эмали Хахульской иконы были исполнены в константинопольских мастерских, куплены заказчиком в известном подборе, или подобраны в мастерской для украшения иконы и затем уже на месте, в Грузии, вся работа была исполнена. Неверно, что икона готовою была принесена из Византии, так как на ней есть несколько грузинских эмалей и обширная грузинская надпись. Неверно также догадка, что все эмали были по заказу исполнены в Византии для иконы: этому противоречить случайность подбора и несколько случаев повторения одного лика. Посему эмали Хахульской иконы оказываются разного времени: несколько ранних X века, большинство конца XI века, известная часть XII столетия. Есть также новейшие эмали, исполненные в прошлом столетии, взамен исчезнувших древних (см. ниже).

В среднем тябле помешены следующие эмалевые украшения:

1. В ключе свода, образуемого орнаментальным киворием, с двумя ажурными выпуклыми щитками (буколами, по византийскому названию) по углам, на самом видном месте помешена четырехугольная пластинка с эмалевым изображением: в небе виден по грудь Спаситель, венчающий обеими руками императора Михаила и жену его Марию, по греческой надписи: στέφω Μιχαὴλ συν Μαριάμ χερσὶ μοῦ. Византийский император Михаил, по прозванию Парапинак (1071–8) женился на грузинской царевне Марии, и образок этот, очевидно, современный этим лицам, должен был украшать прежде иной предмет, наш киот, так как он составлен по времени позже; образок сделан был, по всей вероятности, в Византии, не смотря на безобразный рисунок голов. Но, по-видимому, этот образок должен был бы непосредственно связан с иконою (в ее древнем пропавшем оригинале): всего вероятнее, ее благословили родственников царевны в Константинополе и, кстати, украсили оклад образом церемониального венчания. Когда икона бывает, закрыта створами, остается видным только это изображение, свидетельствующее о благочестивых родичах.

2. Ниже, под этим образком, в главной арке, в центре помещена иконка (по арочному закруглению наверху – главное изображение в алтарном своде) Спасителя на престоле с евангелием благословляющего. Иконка XI столетия, как и ряд последующих, лучшей работы. Икона входит в состав Деисуса, для которого по сторонам Спаса представлены:

3. Богородица, стоя, молящаяся, в три четверти, воздев руки, на 4-угольной пластинке; в правом углу сверху десница благословляющая. Справа от Спаса надпись Μ̅Ρ̅ Θ̅Υ̅.

4. Слева от Спаса I. Предтеча, надпись а Іѡ̅ ... ΟΡΜΟ, молящийся, в три четверти, из неба два луча исходят.

5. Ниже, под Спасом, круглая бляшка с эмалевым изображением «уготованного престола» – Гетимасии.

6. Под этим изображением помещен плоский орнаментальный крест. В средине его, в тонком крестообразном ложе содержится частица Животворящего Древа в виде крестика. Рукава крестика поддерживают обеими руками столице по сторонам Константине и Елена, означенные надписями: κωνστα, ελεντ. По 4 концам креста расположены погрудные изображения Исаии (ισαια), Илии – ιλιας, Елисея – ελισεος, и Даниила – δανιηλ.

По правую и левую сторону этого креста помешены в квадратных пластинках изображения четырех Евангелистов:

7. По правую сторону: Иоанна Богослова – Ιω̅ Ο ΘΕΟΛΟΓΟΣ, подносящего евангелие, на котором по обрезу написано εν αρχη ην.

8. Луки, благословляющего правою, надпись: ΛΟΥΚΑΣ.

9. Слева: Матфей – ΜΑΤΘΕΟΣ, раскрывающего евангелие.

10. и Марка – МАРКОΣ. Эмали одновременны и тождественны с Деисусом.

По сторонам, у краев арки, расположены справа:

11. Круглый медальон с погрудным изображением св. Федора Тирона; по изумрудно-прозрачному эмалевому фону кругом фигуры, надпись: ΘЕОДОРОС. Древнейшая эмаль VIII–IX столетия.

12. Выше треугольная бляшка с эмалевым изображением В.М. Димитрия превосходной работы, X века, снятая с оклада евангелия, с надписью.

Хахульская икона. Среднее табло

13. Ниже декоративный крест из эмалевых дробниц: в средине бляшка ромбоидальная, вверху в виде листика, с эмалевыми орнаментами; вместо трех прочих камни в гнездах.

14. Соответственно №11, опять круглый медальон с погрудным изображением Божией Матери Заступницы, молящейся, воздев руки пред собою; древнейшая эмаль VIII–IX века на изумрудно-прозрачном фоне.

15. Выше треугольная бляшка с изображением муч. Прокопия, с греческою надписью, Προκοπιος Х века.

16. Орнаментальный крест из 5 эмалевых дробниц, который здесь все сохранились.

По верхнему краю киота над иконою Богородицы, в ряд, слева направо расположены (рис. 3):

17. Круглая бляшка эмалевая – новая.

18. Четыреугольная бляшка с погрудным изображением св. Иоанна Златоуста, IX или X века.

19. Такая же с бюстом Григория Богослова, с надп. ΟΡ О ФЕОΛОΓОС, той же работы.

20. Медальон с изображением Божией Матери, по грудь, держащей на левой руке Младенца, благословлявшего, с надписью в двух эмалевых бляшках ΜΡ Θϒ. По грубости рисунка и яркости превосходных эмалевых красок, эмаль эта грузинской работы XI–XII столетий.

21. На углу эмалевая выпуклая дробница с орнаментом. По сторонам иконы, по краю в ряд, четырехугольные образки с эмалевыми стоящими фигурами (рис. 4):

22. Архангел Михаил, держаний лабарум, с надписью МИХАНА, эмаль конца X века.

23. Евангелисты Лука и Матфей с евангелиями в руках.

24. Апостолы Петр и Павел, первый с книгою, второй со свитком.

25. Святые Апостолы Фома и Симон со свитками. По правой стороне в соответствии с этим рядом:

26. Архангел Гавриил с лабаром с надписью.

27. Св. Апостолы Андрей и Марк с книгами надпись αν μαρκος.

27 а. Св. Апостолы Андрей и Марк с надн. ανδρεας μαρκος (ошиб. μακορς). Повторение указывает на случайность в выборе эмалей.

28. Дна Апостола с надписями имен.

Далее правая и левая стороны киота от иконы убраны эмалями. По орнаментальным дугам, в виде медальонов с эмалевыми бюстами, слева:

29. Архангел Михаил со сферою в правой руке, с надп. М А.

30. Ев. Матфей с надп. имени.

31. Ев. Лука с надп.

3. Хахульская икона. Среднее табло

32. Св. Феодор Тирон, надпись: αγηος Θεοδορος.

33. Св. Вм. Димитрий, надп.: αγηος δημητριος. Внутри орнаментальной дуги в средине:

34. Одна сторона тельного или нагрудного креста, с изображением Божией Матери, стоящей обернувшись к архангелу, с надписью на поперечном рукаве креста о κερετηομος. Крест обычного визанийского типа, с кругами по концам, в которых эмалевые звезды XI–XII века.

35. Выше этого креста четырехугольная пластинка с погрудным эмалевым изображениями св. Василия Великого, по надписи: а βασιληος. Грубой работы XII века.

С правой стороны от иконы в pendant к семи последним номерам по дуге пять медальонов:

36. Архангел Гавриил, с надп. Г В.

37. Иоанн Богослов, благословляющий с Евангелием, с надп. Ιω.

38. Ев. Матфей, с надп. ματθεος.

39. Св. Вм. Георгий, с надп. αγηος γεοργηος, с крестом.

40. Св. Прокопий с крестом и надп. αγηος προκοπ, внутри дуги. Соответвующий крест, но с изображением Распятого, и новый.

41. Выше креста иконка в pendant к № 35, с изображением Григория Богослова, благословляющего именословно, с книгою в левой руке, надпись: γριγορηος ο θεολογος.

42. Выше дуги большая иконка Спасителя, благословляющего тройным сложением перстов, но не именословным, с Евангелием в левой руке, грузинской работы XIII–XIV века, вне всякого порядка, набитая впоследствии на киот. Грубый рисунок.

Под иконою Богоматери по верхнему бордюру художественно-богословская композиция, соответствующая Деисусу в верхней части киота.

43. В средине полукруглая бляшка с каймою, в которой недостает жемчуга, с эмалевым стильным и тонким изображением Спаса Вседержителя, восседающего на небесах. Замечательно тонкая эмаль первой половины XI века, как по ряду и все последующая.

По сторонам этого изображения в четырехугольных пластинках:

44. Архангел Михаил по грудь молящийся, воздев обе руки и обратившись ко Христу справа от Спаса.

45. Богородица, тоже в руках держит венец с лучами зубиеобразными поверх обруча, слева.

46. Св. Теорий справа и

47. Св. Димитрий слева и

48. 49. Два квадратных выпуклых щитка с эмалью.

4. Хахульская икона. Средняя часть

Под изображением Спасителя:

50. На большой четырехугольной пластинке изображение Божией Матери, сидящей с младенцем, на престоле богатоубранном. Замечательно тонкая эмаль XI века.

51. Под изображением Богоматери, без всякого декоративного или внутреннего порядка на четырехугольной пластинке погрудный Николай Чудотворец, благословляющий, смотрит влево, снят с оклада.

По обе стороны Богоматери в больших четырехугольных пластинках.

52. Арх. Михаил ο αρ μιχ с лабаром и сферою.

53. и Гавриил тоже в пышных императорских орнатах. В особых декоративных формах, напоминающих так наз. сионы, слева сохранилось три прекрасных эмалевых иконки.

54. Треугольная – И. Предтеча по грудь, en face, единственное доселе встреченное византийское изображение этого типа, кроме мозаической иконы в патриаршей церкви Константинополя.

55. Св. Василий Великий с Евангелием, пластинка внизу срезана.

56. Иконка стоящего Вм. Прокопия о προκοπιο в типе Вм. Димитрия.

Сион снизу набран из пяти орнаментальных эмалевых бляшек. Прочие пластинки новые, грубой работы.

Сион справа весь из новых кусков.

По углам два больших орнаментальных креста XI–XII в.

57. Один крест, что слева, имеет в перекрестье медальон с изображением Спаса, составлен из прекрасного штучного эмалевого набора и орнамента.

58. Крест справа составлен из разных кусков; в перекрестье бляшка с Евангелистом по грудь, случайно взятая, за неимением другой.

Нижний бордюр среднего тябла, выступающий на ширину досок каждого крыла и остающийся открытым, когда закрыта самая икона, украшен тремя большими выпуклыми и ажурными щитками (бляшки в их средине новая) и двумя орнаментальными крестами:

59, 60. Кресты имеют в средине по камню, составлены из треугольных орнаментированных плюшевою листвой бляшек; из них две новые.

Две формы орнаментальных икон или окладов составлены по сторонам среднего щитка, из 61, 62 двух арочных больших пластин с изображением полных фигур И. Богослов, Ап. Петра, Павла и Матфея. Рисунок отличается крайним схематизмом, краски лишены уже обычной прочности, и потому эмали эти относятся к XII веку. Филигранные бордюры вокруг изображения того же времени.

63. В одном бордюре медальон с эмалевым бюстом Николая.

По сторонам в обоих окладов укреплены также эмалевые бляшки слева.

64. Пластинка с фигурою св. Феодора Тирона с надп. θεοδορος.

5. Хахульская икона

6. Хохульская икона. Левое крыло

7. Хахульская икона. Правое крыло

65. Треугольная пластинка с изображением Богородицы, стоящей (в сцене в Благовещения) на подножье престола; сбоку кипарис и остаток надписи сос.

66. Орнаментальная бляшка с эмалевыми листьями.

Оба крыла или створки киота орнаментированы, в свою очередь, эмалевыми медальонами, крестами орнаментальными и бляшками. Все медальоны заключают в себе погрудные изображения одной работы, имеют один размер и относятся к одному времени – первой половине XII века; рисунок их и тип грубее медальонов и икон среднего тябла, и краски более мутны, менее отшлифованы и надписи более небрежны. Во всем видна к тому же известная фабричная одноформенность приемов художественных и технических.

Левое (считая от зрителя) крыло или створка складня орнаментировано следующими эмалями: по кайме крыла сверху вниз и слева направо находятся медальоны с изображениями по грудь:

67. Богородицы, с надписью имени, обернувшейся в 3/4, следовательно из «Деисуса», справа налево.

68. Ап. Петра со свитком в левой руке.

69. Спасителя с Евангелием и благословляющего.

70. Ев. Матфея, благословляющего сложением 3 перстов.

71. Спасителя с Евангелием – медальон приходится посреди грузинской надписи.

72. Иоанна Богослова с Евангелием.

73. Ап. Филиппа со свитком в левой руке, с надписью Φιλιππος.

74. Ев. Матфея. Повторенье лика и тождество типа показывают, что собирание эмалей для иконы было отчасти случайным.

Далее два медальона с Евангелистами, здесь помещенные, новейшего происхождения.

8. Хахульская икона. Низ левого крыла

На крыле размещены также:

75. Большой декоративный крест, которого сферические оконечности с вставными изумрудами и яхонтами (из последних – цветные стекла), а также бордюры рукавов креста эмалевые, древней византийской работы. Ниже:

76. Крест XI столетья, которого пластина крыта тончайшею филигранью, и

77. Крест, которого пластина представляет оборотную (лицевая сторона представляется крестом на правой стороне, в соответствующем месте) сторону большого тельного креста. В средине креста помещено изображенье Иоанна Предтечи, проповедующего, со свитком в левой руке; по концам рукавов 4 Евангелиста по грудь. По сторонам Предтечи греческая надпись κε̅ βοηθει τω οω δουλω κυρικω μαγιστρω – «Господи, помози рабу твоему магистру Кирику».

Грузинская надпись, по-видимому, соответствует греческой: «Господи, прославь царя Квирика»! Но эта прибавка не облегчает, а только затрудняет до крайности понимание греческой, которая указывает на этот крест, как нательник какого-то византийского магистра Кирика. Между тем, под именем «Царя Квирика» известен царь Абхазский Кирик или Куркен, которому император Роман, соправитель Константина Багрянородного, послал почетное звание магистра⁵. Два другие Квирика известны между 1010–29 и 1084–1121 годами. Относить тельник к первому значило бы, до известной степени, противоречить характеру эмали, который имеет все особенности работы XI века, и потому мы предпочитаем думать, что это был византийский тельник, доставшийся одному из этих последних Квириков, и но сходству имени стал его тельником, затем рознят и наложен, как цата, на Хахульскую икону.

78. Вверху помещена самая замечательная эмаль на всей иконе: крестообразная пластинка, вся покрытая прозрачною изумрудною эмалью, и по этому фону одно из древнейших изображений Распятия, относящееся VIII–IX столетию. Здесь Христос представлен еще в длинном безрукавном колобии пурпурного цвета; по сторонам Его Божия Матерь и Иоанн, солнце и луна и два слетающих ангела. Распятие помещено среди четырех треугольных бляшек, орнаментированных плющевыми листьями.

На другом крыле, в полном соответствии с первым, расположены круглые медальоны:

79. С изображением погрудным Ап. Симона, в верхнем углу, благословляющего сложением 3 перстов.

80. Ап. Андрея, со свитком и благословляющего.

81. Ап. Симона (которого), вполне сходного лика, благословляющего именословно.

82. Ев. Луки указывающего на Евангелие в левой руке.

83. Спасителя в средине надписи.

84. На конце надписи Иоанна Предтечи.

85. По кайме – Иоанна Богослова.

86. Ап. Иакова со свитком, кладущего правую руку на грудь.

87. Ап. Фомы, благословляющего, юного и безбородого.

Далее, в соответствующих же местах имеются:

88. Большой орнаментальный крест, составленный из яхонтов и изумрудов, последние пилены полуваликами. Орнаментация креста относится к эпохе Константина Порфирородного.

Ниже два декоративные креста.

89. Крест – лицевая пластинка (см. № 77) креста тельного, нагрудного, с изображением Распятого, погрудными фигурами Иоанна и Марии по сторонам, на оконечностях поперечная рукава, с надписью по-гречески: «се сын твой, се мати твоя», изображением по грудь Арх. Михаила Вверху и главы Адамовой под крестом.

90. Крест орнаментальный, выпуклый, на три грани, с штучным эмалевым набором из крестиков.

91. Вверху драгоценный крестик, необыкновенно тонкой и миниатюрной работы, какую эмаль доселе на двух, трех эмалевых произведениях Византии составлен из крестиков разноцветных, в штучном наборе. Крестик помещен внутри четырехугольных бляшек, орнаментированных плющем.

9. Хохульская икона. Низ правого крыла

Наконец, на обоих крылах, под большими крестами помещены по два на каждом, а всего четыре овальные эмалевые медальона грузинской работы, легендарного содержания.

92. Ангел благовествует царице.

93. Иоанн Предтеча, стоящий, проповедует, благословляя; в руках его развернутый свиток со словами: ηδε ο αμνος του Θυ – «се ангец Божий»; возле него древо, у подножия которого лежит секира. Перед Предтечею стоит в молитвенном положении царица.

94. Богородица, стоя посреди, возлагает венцы на царя и царицу.

Четвертый медальон новый.

Надпись, изящно отчеканенная на иконе по нижней кайме обеих сторон, темного содержания, и самый перевод ее см. у Броссе в его Vοyage archéol. XI Rарр. 19–20. Она переводится следующим образом:

«Как Ты, Царица, процветшая из лона благодатью Божию издревле соделавшегося Отцом Бога, обогащаешь и украшаешь себя, храм Божий, всякою утварью; как Давид, этот отпрыск Давида, себя с душою, телом и храмом Тебе Дева, принесешь, так и ныне Димитрий, этот новый Веселеил, Соломон по рождению и власти, вдвойне украсил лик Твой злато-серебром, подобно солнцу на тверди в предательство за течение времени (долгоденствие его) и соцарствие горе вкупе с Тобою, Богоматерь, со Христом».

О Хахульской иконе Божией Матери обстоятельных исторических данных мы еще не имеем, как и о самом Хахульском монастыре, которому, как утверждают, первоначально принадлежала эта икона и который лежит в Саатабаго, в Чорохском бассейне, во владении Турции, вблизи нашей границы, никто еще не дал удовлетворительных археологических сведений, краткие же исторические данные о Хахульском монастыре, как и об его иконе, находятся в нашем распоряжении, читатель найдет, в соч. «Кавказ в древних памятниках христианства» и «Древней истории Грузии Вахушта» (стр. 186, прим. 2, 208–209).

В разъяснении некоторых мест надписи, должно заметить: 1) выражения «благодатью Божиею издревле соделавшегося Отцом Бога» разумеет, пророка Давида, от которого происходит по рождению Бог-Сын, выражение, встречаемое и в Летописях Грузии (H. de la Géorgie, грузинский текст I, 185, 240); 2) фраза «Давид, отпрыск Давида» имеет в виду того же пророка Давида, от которого, по древнему преданию, ведут свой род царствовавшие в Армении и Грузии Багратиды, к которому принадлежал и царь Давид; 3) что под этим Давидом следует разуметь Давида Возобновителя, в том убеждает «Завещание», оставленное им перед своею смертью. По завещанию этому он жертвует Хахульской иконе Божией Матери драгоценные камни, составлявшие его личную собственность и употребленные, как надобно полагать, сыном его Царем Димитрием (1125–1154) на ее украшение, и 4) под вопросом: выражение «Давид, себя с храмом принесший Тебе», не следует-ли понимать в том смысле, что Хахульский монастырь во имя Богоматери был построен Давидом Возобновителем, а не Давидом I (876–881) и не Давидом Куропалатом (†1001), как разно показывает Грузинская Летопись (Древняя История Грузии Вахушта, стр. 321)?

Хахульская икона могла быть исполнена только до 1154 года, и этой эпохе вполне отвечает вся чеканная работа, сама орнаментация. Дело в том, что грузинское происхождение всего складня удостоверяется рядом чеканных икон и окладов, доселе сохраняющихся в грузинских монастырях, того же типа в орнаментике и той же техники. Некоторые из этих произведений имеют надписи и даты, точно удостоверяющие, что работа исполнена была в Грузии. Так, оклад Цхароставского Евангелия, хранимого в том же монастыре, с изображениями в рельефе Распятия и Деисуса, окруженный прекрасным чеканным бордюром, сделан, по записи в рукописи, при царице Тамаре, то есть до 1212 года, а по надписи на самом окладе – рукою мастера Бека из монастыря Опиского, существовавшего в древности, в нынешней Батумской области. Той же работы и эпохи оклад Евангелия Бертского в Гелатском монастыре, украшенный также Распятием и Деисусом. Того же времени оклад (кроме среднего тябла) Анчисхатской иконы в Тифлисе, по надписи, времен Тамары⁶), бывшие прежде в Джуматском монастыре большие оклады икон Архангелов Гавриила и Михаила (см. ниже) и относившиеся к концу XI века и множество других памятников Грузии. Их обилие, подкрепляемое рядом дать и указаний в надписях, вполне подтверждает, что чеканное мастерство в Грузии с конца XI века развилось до степени самобытного мастерства, господствовавшего во все XII и XIII столетия: образцы XIV века представляют уже упадок стиля и техники. При крайней схематичности рисунка фигур, орнаментика развивается здесь с особенною пышностью и блещет мастерством; после чекана мастер проходить нередко резцом все детали и отделывает сетчатые фоны и прелестные бордюры с видимою любовью. Большего совершенства работы нельзя встретить и в самой Византии.

10. Икона Спаса в Гелати

2. Икона Спаса (рис. 10) 0,40 выш., 0,30 шир., живописная, с ликом Спаса древнего грузинского письма, белесовато-оливкового тона, с мелкою работою волос, с сильными пятнами румян, высокого благообразия в типе, представляет ныне разрушенный, но некогда высоко-изящный лик и роскошный образ. Замечательно, что тонкие листы золота всюду покрывают левкас; фигура Спаса разрушена, сохранился только лик, шея, красная одежда и благословляющая именословно Десница, на левой стороне четырехугольная золотая пластинка Евангелия с сапфиром и аметистом в гнездах. Поле закрыто золотым листом, тисненным тончайшими разводами винограда. Нимб Христа эмалевый, слегка выпуклый, шир. 0,03: по синему полю изумрудно–зеленые разводы с золотыми плодами по краям и красными почечками; рукава креста по белому фону чудно разделены пятью яхонтами среди изумрудной зелени. Той же тонкой работы одна дробница с надп. ХС, другой нет.

Кайма рамы покрыта тончайшими разводами чернью на тонких листах; и на них сохранились 11 медальонов, 0,03 в поперечнике, на золотых листах; из них пять сделаны барельефом, с греческими надписями и навожены зеленою и синею финифтью в XV–XVI в веках, или в позднейшее время. Шесть медальонов древней византийской эмали чудной работы, с грузинскими надписями, того же достоинства по краскам и тех же недостатков по рисунку, как и медальоны образа в монастыре Джумати. Самые чистые краски, удивительная телесность, красота сочетания тонов и грубый, местами уродливый рисунок.

Средней медальон вверху изображает Гетимасию: в грузинской надписи она именуется Сахдари – престол, седалище, храм; на престоле крест с венцом, губка и копье. По сторонам один медальон с Архангелом по грудь преклоненным: при изумрудном нимбе гранатовые перья крыльев дают чудный тон: это тот же блеск яхонтов и изумрудов. Следуют от Христа: Петр по левую и Павел по правую. У Петра гиматий двухцветный: синий и красный. Ниже Лука с Евангелием. Грубость рисунка ясно свидетельствует о грузинской работе. Внизу, в средине сохранился медальон византийской работы, и в оригинале легко видеть громадную разницу того и другого типа. После блестящих, пестрых красок, здесь полутоны: голубой нимб, при темно-каштановых волосах, оливково-бледный цвет лица, зеленый прозрачный гиматей и синий хитон. Но главное отличие в тонком артистическом рисунке головы и фигуры.

Находящаяся по сторонам этого медальона грузинская надпись исполнена чернью.

Смысл этой хитросплетенной и недоговариваемой надписи следующий:

«О Ты, Слово Божие, ради спасения людей прявшее образ человеческий, я, проникнутый любовью к Тебе, грешный Свимон Чкондидели, украсил лик Твой, да не явлюсь в сраме пред Тобою».

«Тебе, Всевышнему Богу богов, обновившему древле созданный образ Твой, в обновлении сего лика Твоего приношу скудный сей дар, я ипертимос, глава письмоводителей. Будь спасением пастве Твоей. (Работа) исполнена Асаном из Чкондиди».

Из Чкондиделей под именем Свимона нам известен только один, упоминаемый как в синодиках манускрипта XI–XII веков, принадлежащего Иверскому монастырю на Афоне и ныне хранящегося в церковно-археологическом музее при тифлисском Сионском соборе, так и в летописях Грузии при царе ее Давиде Возобновителе (1089–1125 г.) (Н. de la G., I, 370). Он же, судя по надписи на башне при Убисской церкви в Шоропанском уезде, осмотренной во время этого путешествия, является, под годом 1141, при сыне Давиде Возобновителя Димитрия (1125–1154), строителем означенной Убисской церкви⁷. Чкондидели названы так от Чкондидского храма, ныне Мартвили, который был основан в одно время вместе с его епископскою кафедрою при абхазском царе Георгии II, умершем в 955 г. (Н. de lа G., I, 278; II, I livr., 641), и с того времени они, при династии абхазо-карталинских царей, постоянно занимали самый высший пост после католикоса. Чкондидели именуется в письменных памятниках Грузии главою письмоводителей, первым докладчиком царя и ходатаем за вдов и сирот. Кроме того, Чкондидели Антоний, как показывает один акт Шио-Мгвимской пустыни за время царицы Тамары, титулуется протипертимосом; dʹaprès Ducange, говорит покойный Броссе, ὐπερτίμος etant un titre des métropolites, on voit par lᾀ que ce titulaire de Dchgondid ètait regardé comme le premier métropolites géorgines (Voyage archéol. I. Rapp., 45).

11. Ацхурская Икона Божией Матери в Гелати

3. Икона Божией Матери, называемая Ацхурская, живописная, с Младенцем на левой руке, по образу Богородицы Одигитрии, в серебряном, чеканном и позолоченном окладе, нового письма и нового устроения, заключена в большой складень, с двумя покрывающими створками, в типе и манере иконы Анчисхатской (см. ниже). Вышина складня 1 м. 48 см, ширина 1,42 м. и среднее тябло в ширину 0,72. Складень крыт серебром и весь чеканен, но в разное время, а именно, судя по одной грузинской надписи, при имеретинском царе Георгии III (1605–1639), по другой, украшен серебряным окладом при царе Соломоне I (†1780) в 1774 году⁸. Но эта позднейшая часть складня есть только среднее тябло (кроме щипца), надпись на левой стороне и ниже изображение Богородицы с предстоящими и надписью внизу на правой створке. Напротив того, мелкие сцены на створках древнее всей остальной иконы и носят на себе характер лучшего времени, не позже XIV века. Изображения идут в следующем порядке: на щипце Успение Богородицы и вверху Деисус; на левой (от зрителя) створке: Благовещение, Рождество, Сретение, Преображение, Воскрешение Лазаря, Вход в Иерусалим, Распятие, Сошествие во ад. На правом крыле порядок перебит: Вознесение, Сошествие Св. Духа, Древо Иессеево, Иоаким и Анна в храме, Явление ангела Анне и Иоакиму у стад, Рождество Богородицы, жезл Иосифа.

12. «Гелатская» икона Богоматери

4. Икона Божией Матери «Гелатская» (рис. 12), серебряная, чеканная, позолоченная, в окладе в виде большого тройного складня, крытого чеканным серебром. Складень или триптих имеет в вышину 1,30 м., ширину 1,70 м., ширина среднего тябла 0,95 м. Богородица представлена сидящею на престоле, с Младенцем на коленях перед собою, по сторонам два архангела и внизу царь Баграт и царица Елена. На среднем тябле, в кивории представлено: Крещение и Распятие и 2 святых воина; внутри арки Рождество Христово, ниже сошествие в ад и Сретение и внизу царь Александр, и царица Мария в характерных костюмах. На створках: Благовещение, расположенное на обеих, далее слева Успение и Воскрешение Лазаря, Вознесение Господне и Преображение.

Надписи иконы см. в сочинении Voyage archéol., XI Rapp., 22–23, в котором Бросс совершенно основательно отвергает свое прежнее мнение, по которому он относил эту икону к Баграту III (980–1014), ибо, независимо от поздней грубой работы чеканных изображений ее, полиграфический характере письма в надписи, несомненно, показывает, что под Багратом и Еленою, которых фигуры в царских костюмах и коронах в молитвенном положении помещены по сторонам Божией Матери, суть имеретинский царь Баграт II и жена его Елена, жившие в XI в. Другие фигуры мужчины и женщины в интересных национальных костюмах ниже иконы, по сторонам «Вшествия в Иерусалим», – это, конечно, царь Александр V (1720–173) и жена его Мария дочь дадиани Бежана I (H. De La G., II, I liv., – Addit. IX, 644).

13. Икона «Моления» Баграта в Гелати

5. Икона Божией Матери (рис. 13), так наз. «Моление» царя Баграта, начала XVI века, с живописными изображениями Богородицы, в человеческий рост держащей Младенца, и Баграта коленопреклоненного перед нею. Все поле и коймы заполнены чеканными пластинками различного сбора, иногда без порядка, но одного времени, наиболее печального для Грузии, начала XVI века. Любопытно здесь употребление выемчатой эмали или, ближе сказать, финифти. Рисунок фигуры или контуры выбиты в виде толстых перегородок, как в срв. Эмали западной, и на этот раз все эмалевые пластинки суть медные, приемки эмали грубо вырезаны, имеют дно рубчатое, но эмаль легко выкрашивается. Работа грубая и явно местная. Цвета: зеленый изумрудно–прозрачный синий, грязно-белый, желтый, красный. А так как нельзя предполагать, чтобы выемчатая эмаль была известна Грузии с Запада, или же ею была изобретена, то, явно это, техника персидская и по характеру зеленой краски наиболее подходит к персидской. Соответственно этому, и нимбы сделаны эмалью по серебру, зеленого цвета, тогда как надписи – оставленная невырезанною медь среди темно-зеленого эмалевого поля.

Пред Божией Матерью царь Баграт в порфире и короне коленопреклоненный. Надпись на иконе: «Пресвятая Богоматерь, предстательствуй в сей и будущей жизни пред Сыном твоим за грешнейшего из людей, царя царей Баграта».

По мнению Броссе (V. arch., XI rарр., 23), неизвестно, кто этот Баграт; кажется, что по совершенному палеографическому сходству письма этой надписи с письмом надписи на иконе «Гелатской Богородицы» он есть тот самый Баграт, который умер в 1548 г., был похоронен в Гелате и известен тем, что обратил Гелат в кафедру епископа и первым епископом его поставил в 1519 г. Мельхиседека Сакварелидзе (Н. де 1а G., II, i livr., 254, 642).

О Баграте III с сыном Георгием и с женою Мартою, вероятно, во втором браке, о Мельхиседеке Сакварелидзе, об абхазском католикосе Евдемоне к Чхетидзе и о других современниках его см. еще надписи на гелатском выносном кресте, принадлежавшем бичвинтской или пицундской кафедре, как и на другом таком же кресте. Надписи эти переведены и разобраны в V. arcbéol., XI rарр., 16–18; только в надписи второго креста, в которой речь идет о Мельхиседеке Сакварелидзе, «царь царей Баграт» у Броссе пропущен. Самые фресковые портреты Баграта с женою Еленою, сына его Георгия, Евдемона Чхетидзе и Мельхиседека Сакварелидзе можно видеть в Гелатском монастыре.

14. Икона Спаса в Гелати

6. Икона Спаса (рис. 14), большая, местная, новейшего письма, в древнем серебро-кованном окладе, с надписью І̅Ϲ̅ Χ̅Ϲ̅ βασηλευς της δοξης; отличной орнаментики, не позже XIV века. Грузинская надпись упоминает Кайхосро Мхецидзе и жену его, дочь эристава, Анну, оковавших икону через золотых дел мастера Николая. Лица неизвестны, как неизвестна ни в истории, ни ныне самая фамилия Мхецидзе (хотя один Мхецидзе указывается в надписи XI века на выносном кресте Моцаметского монастыря).

Икона перенесена в Гелатский монастырь из женского монастыря Сохастера, расположенного в верхней части Гелата и ныне упраздненного. Он получил свое название, по всей вероятности, от того грузинского монастыря, вблизи Константинополя, в Романском ущелье, который был основан еще в IX веке. Точно также Эошхский монастырь в Чорохском бассейне (см. Кавказ в древних памятниках христианства), заимствовал, надо думать, свое название от древнейшей обители грузинских иноков у Иверского монастыря на Афоне.

15. Икона Спаса в Гелати

7. Икона Спасителя (рис. 15), местная, живописная, подновленного письма, в древнем серебряном, чеканном окладе, превосходной работы и стиля XI–XII века, с греческою надписью имени Иисуса Христа и на раскрытом Евангелии: † ἐγώ εἰμι τὸ μῶς τοῦ κόσμου, ὁ ἀκολουθων ἐμοὶ οὐ μὴ περιπατήσῃ ἐν τῇ σκοτίᾳ, ἀλλ» ἕξει τὸ (φῶς τῆς ζωῆς).

Надпись на нижней кайме:

«Я прах и духовник великого царя царей Давида сына Русадани Иоанн восстановил и вновь оковал лик сей Бога Спаса во славу их царствования».

Давид этой надписи есть внук царицы Тамары Давид-Нарин, живший при покорении Грузии Монголами и, по вытеснению его ими из Восточной Грузии в Имеретию, положивший основание Имеретинскому царству. Он умер в 1293 году. Иоанн неизвестен.

8. Икона Спаса, серебрянная, чеканная, вышиною 0,69 м и шир. 0,52, внизу несколько разрушена. Спаситель, сидящий на престоле, благословляет именословно; в 8 медальонах по раме и по сторонам лика представлены архангелы и святые; в поле образок святого воина.

16. Икона Богоматери в Гелати

9. Икона Божией Матери (рис. 16), стоящий, с Младенцем на левой руке вышиной 0,7 м и шириной 0,5 м, серебряная, чеканная, украшенная разводами по фону и 10 медальонами с погрудными изображениями Апостолов. Грузинская надпись гласит: «Мы, Мхецидзе Пиран и супруга, наша дочь Абашидзе Елена оковали икону сию и украсили ее жемчугом и каменьями, при чем пожертвовали ей трех крестьян: Бежана, Беридзе и др.». Лица неизвестны, как неизвестна и сама фамилия Мхецидзе, но икона может относиться к XIII–XIV векам.

10. Икона (рис. 16) серебряная, чеканная, Божией Матери, выш. 0,71 м и 0,5 м шир., представленной по грудь, с Младенцем на левой руке. Икона украшена по бордюру медальонами с образами Деисуса, евангелистов, св. Георгия и Димитрия. На иконе же прикреплена в поле драгоценная эмалевая, византийской перегородчатой эмали, пластинка, вышиной 0,12 м и 0,045 м шириной, с изображением Апостола Петра, с греческой надписью имени; мельчайшая детальная техника перегородочек, образующих своего рода сеть или паутину, относить пластинку к концу XII века.

Под изображением Богоматери представлены в молитвенном положении две фигуры: начальника казнохранителей Саргиса Мхецидзе и жены его племянницы царя царей Баграта, дочери Амилахвари Амириндо Зедгинидзе Елены, в иночестве Екатерины. Они молят о спасении их и их сыновей: Кайхосро, Джангама, Мураба, Пирана и Гарсевана. Лица эти неизвестны, как неизвестна и самая фамилия Мхецидзе. Икона перенесена в Гелати из монастыря Сохастера, расположенного в верхней части Гелата и ныне упраздненного (см. выше, № 6, 8). Икона эта должна быть отнесена ко времени Баграта III († 1548).

17. Икона Богоматери в Гелати

11. Икона Божией Матери, в типе Одигитии, серебряная, чеканная, высокого рельефа, 0,52 м выш. и 0,42 шир.

На обороте ее надпись:

«Мы, Царь Александр и супруга наша, дочь кахетинского царя царица Нестань-Дареджань украсили лик Твой жемчугом и каменьями и поставили его в храме Твоем и усыпальнице нашей, приделе храма, в моленье об нас и во спасении душ наших. Прими же скудный дар сей и избави нас от грехов наших».

О царе Александре III, царствовавшем в Имеретии в 1639–1661 и Нестань-Дареджани, дочери кахетинского царя Теймураза I, упоминаемых и в надписи гелатского потира, см. Voyage arch., XI Rарр., 15.

18. Гелати, ц. Георгия

12. В церкви св. вм. Георгия в Гелатском монастыре сохраняется икона Божией Матери, серебряная, чеканная, в окладе (см. рис. 18) тройного складня, крытого серебром, с двумя крыльями, вышины по среднему тяблу 0,44 м., ширины с крыльями 0,65 м. На самой иконе Богоматери с Младенцем поклоняются заказчики царь Георгий и царица Тамара; вверху Иоанне Предтеча и два святителя; по сторонам пророки с эмблемами Девы, у Пророков уподобленными Пречистой, и над каждой эмблемою ее икона-медальон; внизу два архангела. По крыльям Иоаким и Анна и Благовещенье.

Надпись на обороте иконы гласит:

«Мы, именитого Шармазана Диасамидзе и супруги его Анны дочь, царица цариц Тамара украсили лик сей Богоматери в ходатайство пред Богом, в сей и будущей жизни, за царя царей Георгия, да будем мы оба неразлучно одесную Его и да услышим вожделенный глас: «Приидите благословенные Отца Моего».

О Шармазане Диасамидзе и жене его Анне и дочери их, супруге царя имеретинского Георгия II, Тамаре, живших во второй половине XVI в., см. Н. de la Géorgie, II, I livr., 642. Шармазан был одною из выдающихся личностей в истории Саатабаго и принимал деятельное участие в борьбе с персидским царем Шах Тамаспом (ibid., 219). Вообще же род Диасамидзе стоял во главе дворянства Саатабаго, имел обширные вотчины в Самцхе, в Аспиндзском округе и при покорении Турками Самцхе, не желая изменить вере своих отцов, переселился в Карталинию, где даль восточной Грузии двух католикосов: Евдемона, в начале ХVII в., и Иоанна, в исходе того же века.

19. Икона Пицудская

13. В Гелати, в церкви вм. Георгия сохраняется (рис. 19) серебряная, чеканная икона Богородицы, стоящей с Младенцем, 0,41 м выш. и 0,33 м шир., так называемая Бичвинтская икона Божией Матери или Пицундская. Икона украшена камнями, отличается грубою работаю. По сторонам Девы 2 архангела и 2 святых.

Икона эта украшена, судя по двум имеющимся на ней надписям: по одной – абхазским католикосом Евдемоном Чхетидзе в год от сотворения мира (по греческому счислению) 7076, в короникон 256–1568, а по другой – дадианом Леоном (1661–1680) и женою его Тамарою.

Об Евдемоне Чхетидзе была речь выше (№ 24). Вообще надписи этой иконы и их разъяснение см. у Броссе в Voyage archéol. XI Rарр., 22.

Кстати обратить внимание на другую икону Бичвинтской Богоматери в ризнице кутаисского кафедрального собора, богато убранную темь же Леоном. Она в вышину немного больше 5 вершков, златочеканной работы и с прекрасными рельефными изображениями, вся в жемчуге и ценных каменьях; на складнях ее представлены: с наружной стороны – влево св. Георгий, вправо св. Феодор, с внутренней стороны – влево св. Андрей, вправо св. Симеон. Божией Матери во весь рост предстоят Иоанн Креститель и Иоанн Златоуст. Сверху два архангела с бюстом Спаса между ними. Икона сохранилась очень хорошо. На обороте ее надпись:

«Всесвятая Царица, непорочно рождшая Бога-Слово, пространнейшая небес; Бичвинтская Богоматерь, будь покровом, помощью и ходатайцею пред Сыном Твоим, в сей и будущей жизни, дадиану Леону с супругою его, царицею Тамарою, создавшему и украсившему сей лик Твой. Аминь».

20. Крест выносной

14. Крест выносной (рис. 20), с древком, обложен гладким листом серебра; крест с яблоком имеет в вышину 0,26 м. На кресте в барельефе представлено распятие с предстоящими Иоанном и Марией и архангелом вверху по грудь. Вверху, в гнезде аметист, внизу сердолик с резным обронно изображением муч. Евстафия. По яблоку грузинская надпись.

21. Крест запрестольный. Гелати

15. Крест большой (рис. 21), запрестольный, 0,55 м вышины, обложенный по дереву серебряными листами поздней и грубой чеканной работы, с выбитыми масками и бордюрами; в середине прибит серебряный чеканный образок св. вм. Димитрия Солуньского, лучшей византийской работы X века; святой представлен стоя, с молитвенно воздетыми руками, как предстатель и ходатай.

16. Крест выносной серебряный, чеканный; древко крыто гладким серебряным листом; имеет в вышину 0,30 м; сион под крестом в вышину 0,15 м; на сторонах сиона изображения Иоанна Предтечи и святителя, двух святителей, Богородицы, Петра и Павла. Работа XIV–XV в.

17. Крест выносной, одинакового размера, подобным же образом украшенный, по сторонам креста собраны камни; работы того же времени.

18. Патриарший посох, XVIII века, резной.

19. Крест запрестольный, серебряный, чеканный, наиболее грубой работы XVII века (рис. 22).

Крест запрестольный в Гелати

Надпись его: «Боже, сотворивший вся, прославь венчанного Тобою царя Абхазов, Картвелов, Кахов и Леков Давида, – солнце христианства, аминь».

Палеографический характер этого письма тождествен с характером письма эпохи Давида Возобновителя в надписи на иконе Спаса № 24 и, конечно, настоящая надпись имеет в виду никого другого, как Давида Возобновителя (1089–1125 г.), тем более, что эпитет в ней, ему приписываемый, ни одному из царей грузинских, царствовавших под именем Давида, не может быть присваиваем. Указывают предания, по которому крест этот Давид Возобновитель постоянно носил при себе в походах и битвах; но работа его груба и, очевидно, принадлежит позднейшему времени. Видно, надпись попала на настоящий крест от древнего креста. Нередки подобные случаи в монастырях Грузии: древние надписи и на стенах их и даже на предметах церковной утвари и убранства в эпоху полного упадка в XVI–ХVII веках служили для целей орнаментальных или декоративных.

20, 21, 22, 23. Четыре рипиды (рис. 23, 24) серебряные, чеканные, древко крыто гладким серебром, с яблоками, в вышину с древком 1,10 м, без древка – 0,30 м, с изображениями в кругах архангелов служащих – Гавриила и Михаила, окруженных херувимами и серафимами, также святителей: в среднем кругу Кирилла и Петра Александрийского, или же Григория Богослова и Иоанна Златоуста, Сильвестра, Василия Великого и Афанасия, Иоанна Предтечи крылатого и пр. Рипиды сделаны одновременно, в конце XVI века. Одна рипида не имеет древка.

23–24. Рапиды Гелатского монастыря

24. Медальон серебряный (рис. 25), в поперечнике 0,20 м, с горельефным изображением святого отшельника, юного, с крестом в правой руке, едущего верхом на льве. Прекрасной грузинской работы XI–XII века. В поле грузинская надпись: «Цминда мама» – «святой отец». Нимб, одежда, грива, волосы позолочены. Исполнено горельефом и составляет, видимо, часть украшения древнего кивория над престолом или же иного балдахина, окованного серебром, по византийскому типу.

25. Серебряный диск в Гелати

В ризнице Гелатского монастыря находятся:

25. Митра (рис. 26) католикоса, золотной ткани, по рисунку низанная жемчугом, усаженная равно жемчужинами. По венцу шитые изображения Тайной Вечери, Богоматери с Младендем, Омовения ног, Причащения под двумя видами Апостолов от рук Архиерея I. Христа, с греческими надписями φάγετε и пр., πιέτε ἐξ αὐτῆς; и пр. На туле митры четыре Евангелиста пишущие и перед ними четыре святителя: Иоанн Предтеча, Василий Великий, Иоанн Златоуст и Николай Чудотворец. Наверху четыре херувима. К митре приделан особо новый крест алмазный и семь крестиков из аметистов, сапфиров и жемчужин. Митру носил католикос Максим. По типам и технике, митра может относиться к XVII веку.

26. Митра католикоса в Гелати

26. Митра (рис. 27), шитая жемчугом, с 16 финифтяными медальонами, старой московской работы.

27. Митра в Гелати

27. Митра (рис. 28) золотной ткани, шитая шелками и низанная по рисунку жемчугом и камнями; наверху Спаситель, по сторонам три крестика и восемь медальонов с херувимами, из серебра, снятые с другого предмета; по митре изображено Благовещение. Главная часть митры относится к XVII веку.

28. Митра в Гелати

28. Митра (рис. 29), богато низанная жемчугом, конца XVIII века.

29. Митра в Гелати

29. Потир чистого золота, осыпанный камнями.

30. Дискос к нему из золота.

На обеих надписи одного и того же содержания, с той разницей, что в первой из них показан под годом 1760, а второй под годом 1761 абхазский католикос из рода Эриставов рачинских Виссарион.

Об этом Виссарионе см. Brosset, Voyage archéologique dans la Géorgie et dans l» Arménie en 1847–1848. XI rapp., 14–15.

31. Звездица, из золота, с крестом. Украшена 12 бирюзами, аметистами и сердоликами.

Надпись ее: «Христе, помилуй католикоса (абхазского) Евфимия».

Об Евфимии, святительствовавшем между 1578 и 1611 гг., см. там же, стр. 15.

32. Лжица, из золота, украшена искрами яхонтовыми и бирюзой, ручка из бирюзы. Того же времени.

33. Панагия золотая на серебряной цепи с каймою, и изображением Спаса изделие русское, финифтяное, но финифть выкрошился; кайма набрана изумрудами, яхонтами и сапфирами.

34. Перстень или печать в виде перстного кольца, из золота, по преданию – так называемый перстень Давида Возобновителя, есть печать, подобная царским, королевским и епископским большим печатям, по своей несоразмерной величине никогда не служившая собственно перстнем. Печатка сделана выпукло, на ней в золоте резан вглубь св. Георий, стояний по византийскому типу в наряде византийского патриция-стратига (при латах короткий плащ), со щитом и когтем, и грузинским надписанием имени. По кольцу разводы грузино-византийского типа, перехваченные грузинскими узлами, сделаны резьбой и наведены чернью. Работа печати и орнаментов одновременно, прекрасного стиля и отличной техники (см. рис. 30 и 31).

31. Печатка перстня

30. Перстень «Давида Возобновителя»

Надпись на его ободке: «Святой Георгий, я, Георгий, надеждой на тебя побеждаю врага».

Вырезанный вглубь св. Георгий с монограммой его, сделанной обратно, как и надпись на ободке показывают, что перстень служил вместо печати царю Георгию, под которым следует разуметь отца царицы Тамары, Георгия III (1156–1184), которому несомненные и неоднократные победы над полчищами мусульман давали полное право приписывать себе, при помощи св. Георгия, победы над врагами.

35. Саккос грузинских католикосов, неизвестного точного времени, но не ранее конца XVII века, с шитыми двенадцатью праздниками Господскими по зеленому полю и изображениями святых Георгия, Димитрия, Евстафия и других.

36. Стихарь парчовый, убран камнями, XVIII века.

37. Орарь, весь шит серебром и низан жемчугом.

Надпись: «Я, раб БОЖИЙ, удостоенный свыше благодатью раздавать благословение, католикос Виссарин, сын Эристава, рожденный от дочери царя, обновил, в ходатайство за душу мою, сию орарь. Господи, помилуй Дареджань, аминь».

О католикосе Виссарин, см. объяснение выше (№№ 6 и 7). Нет сомнения, что Дареджань этой надписи есть дочь имеретинского царя Баграта IV (†1680), сочетавшаяся третьим браком с эриставом рачинским Папуною и что Виссарион был, как и Броссе предполагает, или сыном, или же внуком ее (Hist. de la G., II, 1 livr. – Addit. IX, p. 643, 645; V. arcb., XI rapp., 14–15).

38. Евангелие пергаментное с новым окладом работы Сазикова.

Записи его:

1⁹. «Часы (вероятно, порядок чтения) Евангелия в большой Синаксари писаны иначе, и хотя они прекрасны, но мы, взявшись за изготовление сего святого евангелия,– украшения святой католической церкви, успели, при помощи Божией, довести его до конца. Мы списали его с Евангелия отца Евфимия».

2. «Душу благословенного дадиани Мамии да помилует Бог; супругу его царицу цариц Елену, Екатерину (?) да помилует Бог; душу благословенного архиепископа бедийского Антония Жванидзе да помилует Бог; родителей и братьев его да помилует Бог».

3. «Волею и помощью Божией, мы, Богом венчанного патрона (господина) царя царей Леона сын патрон Иесе, выкупив сие четвероевангелие от татар в то время, когда шахом персидским опустошен был Джавахетский округ (нынешние Ахалцихский и Ахалкалакский уезды) и Вардзийский храм обращен был в развалины, где оно было найдено им, пожертвовали его Вардзийской Богоматери в воспоминание об нас и в прощение грехов наших. Боже и Вардзийская Богоматерь, даруйте долгоденствие и победу патрону Иесе, аминь».

Первая из этих записей имеет в виду Евфимия Святогорца, жившего на Афоне при грузинском царе Баграте III (980–1014 г.) и известного переводами с греческого языка на грузинский многих церковно-богослужебных книг. По отчету, который дан о трудах Евфимия в «Истории Грузии» на грузинском языке, появившейся в 1889 году, известен лишь его перевод церковных чтений из евангелия Матвея (стр. 252–261), и приписывать ему на основании этой записи перевод четвероевангелия было бы также ошибочно, как ошибочно мнение о том, будто перевод Библии сделан им же (His.de la Georgie, I, 305). В опровержение последнего мнения мы можем указать в книгохранилище Иверского монастыря на Афоне копию ее, снятую до Евфимия в 978 г. Запись нашего евангелия можно понять в том смысле, что оно снято с экземпляра, принадлежавшего св. Евфимию.

Дадиани Мамиа, судя по надписи на одном гелатских крестовъ, есть Мамиа III, отец дадиани Левана, из которых первый показан в летописях Грузии умершим в 1532, а второй в 1572 г. (Н. de la G., II. 1 livr., IX addit., 646). При них-то жил «архиепископ митрополит бедиель-цаишели» Антоний Жванидзе (см. надпись на иконе св. Георгия в Илори в Voyage archéol., VIII Rарр., 96). Он же является в надписи Бедии в нынешней Самурзакани строителем ее трапезной (ibid., pag.94).

Сын Левана, управлявшего Карталинией после Вахтанга V, Иесе, в мусульманстве Али-Кули-Хан, умер в 1727 г. (Н. de la G., II. 1 livr., IV addit., 627). О каком нашествии персиян он говорит в своей записи, неизвестно; но объяснение, которое ей дает Броссе, относя указываемое событие к XVI в. (V. arch. XI, Rapp., 25), едва ли можно согласить с логическим смыслом ее содержания. Во всяком случае видно, что евангелие составляло собственность Вардзийского монастыря, что в Ахалцихском уезде, и попало в Гелатъ после выкупа его из плена.

Рукопись имела некогда оклад, устроенный в позднейшее время из двух снятых с какой-либо древней иконы византийских эмалевых образков: Богоматери с Младенцем, окруженной двумя архангелами, и св. вм. Димитрия (образки эти изданы в красках на выходном листе «Византийских эмалей» собрания А. В. Звенигородского, соч. Н. Кондакова). В рукописи имеются четыре миниатюры – изображения 4 Евангелистов, плохого письма; св. Луки недостает, и весь лист вырезан. Рукопись при переплетении сильно урезана.

39. Евангелие грузинское, пергаментное, в 4-ку, так называемое Цкаросьтавское, украшенное изображениями Евангелистов на отдельных листах; лист с изображением Матфея, взят из другого лицевого Евангелия. Евангелие оковано в оклад серебряном, золоченом и чеканном, спинка сажена серебряными пуговками. По серебру рельефно выполнены разводы византийского пошиба, превосходной чеканной работы, между каймами сажены в гладких гнездах по четыре и по два камня гранат, бирюза и цветные стекла. На лицевой стороне выбито горельефом распятие с Иоанном и Марией и двумя скорбящими ангелами; лик Спасителя сорван; надписи фигур грузинские. На обороте изображен Деисус изящного типа и образцового исполнения. Спас Вседержитель, благословляющий сложением 3 перстов, сидящий на великолепном резном престоле; по сторонам меньшие фигуры Иоанна Предтечи и Марии. Сверху и снизу грузинские надписи. На внутренней стороне оклада куски золотой парчи XI–XII века, орнаментированной.

Текст этого евангелия и самый киот его чеканной работы одного времени, и как надписи над и под распятием на киоте, так и записи в тексте указывают одно и то же лицо, которому оно обязано своим существованием; это – архиепископ Иоанн, именующий себя то мтбеварским, то сафаро-мтбеварским.

Запись в, конце евангелия: «Во имя Бога, распоряжением моим, недостойного и убогого душою Сафарель-Мтбевари Иоанна переписано и оковано сие св. евангелие, снабженное камнями и жемчугом, миниатюрами и оглавлением, канонами и записями, положено в Цкароставский монастырь, пред образом Богоматери, во славу и моление Богом венчанных царей наших Тамары и Давида, в спасение злополучной души моей и в поминовение родителей и братьев моих. Вместе с сим четвероевангилием пожертвована мною ему икона Пречистой Богородицы, разрисованная в серебряный цвет и окованная золотом. На четвероевангелие издержано золота на 20 драхм, серебра на 200, на каменья и жемчуг, как и на мастера, 30. Писано рукою двух переписчиков: церковного старосты Иоанна Пекаралидзе и Георгия Сетаидзе, при золотых дел мастере Беке из Опизы, в год короникона 405–6.

Цкарос-тавский монастырь или кафедра известного в грузинской истории епископа Цкарос-тавели, лежит в древней Джавахетии, нынешнем Чилдырском участке, Карсской области, и на основании надписи его, снятой покойным Ханыковым, академик Броссе приписывает постройку его царю Баграту IV (1027–1072) (Voyage archéol., II Rарр., 181); этой надписи, однако, не нашлось в 1881 г. на стенах церкви, хотя и стиль церкви с куполом, очень хорошо сохранившейся, и палеографический характер надписей ее, несомненно указывают эпоху Баграта IV; строителем ее показан епископ Георгий. Замечательно, что в одной из ее надписей поименован и какой-то, но без имени, епископ Самтависи (в Горийском уезде).

О кафедрах: сафарской и мбетской, именем которых титулуется Иоанн, см. «Кавказ в древних памятниках христианства».

Из числа манускриптов, принадлежавших Цкарос-тавской кафедре, некоторые мы имеем в церковно-археологическом музее при Тифлисском Сионском соборе, а другое четвероевангелие ее с остатком оклада такой же работы, как и на разбираемом евангелии, оказалось 4 прошлого сентября в Убисской церкви, в Шорапанском уезде.

Год короникона 405–6¹⁰= 1185 – 6 вполне совпадает с временем царствования царицы Тамары (1184–1212); но об Иоанне Мтбевари, как о современнике ее несомненный факт нам дает пока запись Цкарос-тавского евангелия.

32. Евангелие Бертское в Гелати

40. Четвероевангелие грузинское (рис. 32), пергаментное, ширины листов 0,17 м и выс. 0,22 м, в серебряном окладе, выш. 0,24 м и шир. 0,18 м, из Бертского монастыря, Батумской области. Оклад той же работы, того же типа, чеканной фактуры, что и евангелие цхароставское №39. Чекань дополнен резьбой. Угол лицевой стороны слева вверху возобновлен. На лицевой стороне распятие с двумя ангелами, Иоанном и Мариею и под распятием орнаментальный аканф, символизирующий силу процветшего «Животворящего Древа». Лики Спасителя и Богоматери разрушены и показывают деревянную резную подложку для чекана, обработанного затем резьбой. Лицевая сторона убрана 8 сердоликами, от жемчуга, саженного на спнях, уцелело 3 зерна. На обороте столь же изящное и строгое изображение Деисуса в горельефе, с надписями внизу и вверху. Оба памятника дают важнейшее свидетельство высокого самобытного грузинского мастерства в эпоху XI–XII веков, на основе византийского искусства.

Надписи на чеканном киоте его: 1) сверх Деисуса: «На оковку сего евангелия употреблен материал Окропира»; 2) под Деисусом: «Окован рукой Бешкена их Опизы». Работа эта и характер письма на киоте одинаковы с теми, которые видим на Цкарост–тавском евангелии (№14).

Ни время написания евангелия, ни переписчик его не указаны; но следующая из записей в тексте евангелия представляются весьма характерными:

1. «Во имя св. единосущной Троицы, пишу сие многогрешный опизский духовник Иоанн, воспитанник и племянник инока Иоанна Мтавраидзе. Так как Деметре, неустанно заботившийся обо мне, питал исключительную любовь к Бертскому монастырю и, видит всякий, доказывал это делом, то и я, проникшись тем же чувством к монастырю Всечестной Богоматери Бертской и обитающим в нем богоносным святым отцам, пожертвовал, сему монастырю: 1) евангелие, подаренное иноком Мтавраидзе брату моему Свимону, а от сего последнего доставшееся мне; 2) золотой крест с святыми мощами; 3) виноградник, купленный мною от Бертскаго монастыря за 70 ботинатов и на который положено мною много труда; 4) так, как без дара земли вечный агапи не мог быть установлен, то я, прибревши на 12 ботинатов участок в мельничном овраге, вместе с напудари (цельный пахотный кусок значительных размеров) принес их в дар монастырю и монашествующие определили мне агапи в день Сретения Господня».

«Прими же, Пресвятая Богородице, от меня убогого, но богатого верою дар – книгу о странствии на земле и о крестной смерти, ради спасения рода человеческого. Сына Твоего, вместе с другими приобретениями моими и будь предстательницею пред Ним за меня и братьев моих, Свимона, Василия и Николая, и вы, богоносные отцы монастыря, настоящие и будущие, не забывайте нас в святых молитвах ваших. Свидетели сего, мною написанного: первее всего Бог, Богоматерь, Иоанн Креститель и все святые, небесные и земные; затем настоятель Микаел, духовник Окропир, деканоз (заведующей хозяйством) Стефан и весь собор бертский. При этом прошу деканоза не позволять дьяконам таскать св. сие евангелие и без общего согласия из монастыря на ночь его не отпускать».

2. «Во имя Бога, ходатайством страшной анчийской иконы, предстательством Пресвятой Богоматери Бертской и Парехской сие запись поднесли вам, бертской и парехской обителям, мы, архиепископ анчийский Керобин, бертский настоятель и парехский духовник по делу об имении Мирианеули. Имение это мы утверждаем за обеими обителями также, как бы утверждено патроном атабегом (владетелем Саатабаго), и таковым имеют пользоваться, по взаимному соглашению, одною половиною лавра Бертская, а другою – лавра Парехская»

Упоминаемые здесь обители лежат в бывшей Батумской области, в нынешнем Артвинском округе. Берта и Опиза, судя по фотографическим их снимкам фотографа Ермакова, хорошо сохранились. Анча, как мы удостоверились на месте въ 1879 г., разобрана еще при турецком управлении, и из ее материалов построена в деревне Анче мечеть. Парехи мы не знаем. Исторические сведения об Опизе, Берте и анчийской иконе, как и об обстоятельствах, сопровождавших доставление последней в ХVII ст. в Тифлис, где она ныне находится в Анчис-хатской церкви, см. в сочин. «Кавказ в древних памятниках христианства» и «Статьях по истории и древностям Грузии» в Записках Академии наук, прилож. к LV т., стр. 28–30.

Ботинат – византийская монета, имевшая курс и в Грузии. Из лиц записей мы знаем только Керобина. По одному из гуджаров или актов грузино-имеретинской синодальной конторы, что ныне в церковно-археологическом музее при Сионском соборе, он в сане еще архимандрита встречается при грузинском католикосе, сыне карталинского царя Александра († 1442 г.), Давиде (Voyage archéol., IV Rарр., 18–19).

41. Евангелие грузинское, пергаментное, 0,22 м выш. и 0,17 шир., Х III века, с четырьмя миниатюрами Евангелистов дурного письма. Оклад серебряный, чеканный, сильно разрушенный. На лицевой стороне сложная композиция Сошествия во ад, уродливого рисунка и дурного исполнения XIII–XIV века. Вверху ангел с орудиями Страстей и праведники, ниже Давид и Соломон; посреди Христос берет за руки Адама и Ему; ниже архангел держит демона, сбоку скорбящая фигура. На обороте распятие с солнцем и луною, Иоанном и Мариею и двумя ангелами; глаза Христа закрыты; под крестом глава Адама. На стенке оклада грузинская надпись.

42. Евангелие (четвероевангелие) грузинское, происходящее из монастыря Вани, в Кутаисской губ., Озургетского уезда и виденное нами (4 августа 1889 г.) в Гелатском монастыре, может почитаться драгоценным памятником византийского искусства и грузинской древности. Оно имеет древний современный киот, сделанный из серебра наподобие переплета, в котором книга запирается наглухо: устройство этого киота показывает, что книга назначалась не для церкви, но для библиотеки лица, которому она была поднесена. Киот весь покрыт чеканными изображениями и орнаментами: первая исполнена с внутренней стороны сильным рельефом, орнаменты же биты снаружи по коймам, при чем, внешняя койма сделана особо и наложена на доску при помощи штифтов. Жгутики, делящие коймы, сделаны особо и припаяны. Спинка этого переплета устроена из шести продольных серебряных полосок, сцепленных шарнирами и потому подвижных.

На лицевой стороне представлено Сошествие Христа во ад (Воскресение) в обычном переводе этого сюжета: Христос, стоя на поверженных адовых вратах, берет за руку и подымает павшего прародителя; в стороне Ева, молитвенно поднявшая обе руки; сзади Христа юный Соломон и Давид в венцах, далее Иоанн Предтеча (в нимбе только он один). На фоне скалы, разверстая землетрясением. На оборотной стороне изображено распятие, тоже в типе, принятом со второй половины XI века: Христос представлен в препоясании; тонкие члены тела изогнуты; над крестом два скорбящих ангела; по сторонам креста Мария и Иоанн скорбящие. На продольной полосе в четырех отделениях представлены Евангелисты: у трех (в порядке евангелий каноническом: Матфей, Марк, Лука) сверху имеются грузинские надписи их имен. Евангелисты представлены сидящими на восточных вальках, положенных на седалище, перед пюпитрами; Лука и Иоанн пишут, Матфей и Марк перевертывают книгу на пюпитре и в одной руке держат свиток.

Стиль, техника и вся фактура указывают, по-видимому, на грузинское, не прямо византийское происхождение, но мастер, видимо, вполне знал все приемы и свойства византийского искусства и лишь слегка ослабил эти последние, отчасти ради самого металлического дела; отсюда округлые лица, округлая борода, мелкая шраффировка волос. Грузинский характер проявляется наиболее ясно в ликах евангелистов, по их неправильности наиболее напоминающих грузинскую работу. Орнамент состоит из вариантов византийского вотридиона (лозы).

Этот современный рукописи киот относится, стало быть, к концу XII или самому началу ХIII столетия. Его необыкновенная сохранность (в двух местах отпали части рельефа) обязана тому, что при вкладе рукописи в монастырь, она, вместе с киотом вложена была в другой серебряный же киот, раскрывающийся на одной стороне, а для этого последнего устроен еще кожаный мешок.

Самый интересный пункт оказывается в данном случае с другой стороны. Киот этот есть единственный, доселе сохранившийся экземпляр того, что византийцы могли называть в собственном смысле библиотекой – βιβλιοθήκη. Слово θήκη в составных названиях имеет значение киота, ковчежца и т. д. И если в древности вивлиофикою называли ящик для свитков, то мы имеем перед собой византийскую тэку. Поэтому выражение theca persica не могло означать переплета, крытого персидской материю, но ящика, крытого таким образом для книги, тогда как самая книга могла иметь оклад металлический. Возможно поэтому, предполагать, что евангелие наше было назначено или для украшения престола, или для библиотеки, следовательно, для чтения, и как таковой подносный экземпляр, оно было и в тексте изукрашено особенно богато.

Живописная роспись книги, миниатюры, заставки, инициалы и рамки канонов, действительно, отличаются превосходным исполнением чистого византийского типа (что доказывается всею манерою и подтверждается приписью, свидетельствующею, что рукопись написана была близ Константинополя).

Выходная миниатюра представлять внутри арки киворий с сферическим верхом, и под ним Евсевия и Карпина, одного пишущим, другого со свитком. С 3 листа 4 заставки канонов, любопытные по обилию декоративных подробностей: сверху источники живой воды в виде богато разделанных фонтанов под портиками, к воде слетают птицы и сбегаются животные, слон и лев, шакалы и волки, грифон и кентавр с гитарой, вол и пантера и пр., погонщик с верблюдом; по сторонам Самсон раздирает льва, и вожак колет пикою медведя. Капители и базы украшены фигурами месяцев в след. порядке: Март – воин, Апрель – юноша несет свинью, Май – Сарацын пьет из красного кубка – стеклянного, Июнь – жнец, Июль– веет, Август – есть гроздь, Сентябрь – несет корзину, Октябрь– с соколом, Ноябрь – двузубыми вилами роет землю, Декабрь – сеятель, Январь – пирует, Февраль – греется у огня в бурке.

Христос благословляет обеими руками (по-гречески, неименословно) 4 Евангелистов. Золото наведено широкими бликами, не шраффировкою.

Еванг. Матфей пишет, под ним: Рождество Христово на тему: Слава в вышних Богу. Заставка с фонтаном и двумя фазанами.

Инициалы подобные тем, что в рукописи Григория Богослова Парижской библ.

Ев. Марк и Крещение, Евангелист грузинского письма.

Ев. Лука и Благовещение: Божия Матерь сидит с прялкой и повернулась к ангелу.

Инициал: охотник с зайцем, от него колонна, на ней акробат, зацепившись одною ногою.

Иоанн пишет без ученика, и Сошествие в ад.

Исторические сведения: об этом евангелии нам дают следующие записи его:

1. На стр. 266. «Да будет известно всем, – говорит о себе не раз переписчик его, инок Иоанн – что имеющиеся списки четвероевангелия с Афона, которые предназначены для чтения в церквах, не все сделанные с собственноручного оригинала Георгия Святогорца и что они страдают значительными отступлениями и ошибками от произвола переписчиков; но в наши дни, великий из подвижников инок Захарий, отправившись на Св. Гору и найдя перевод-автограф Георгия, хранившийся в большом книгохранилище, исполнился радости и снял с него точную копию, с последней же сделал список старец Шатбердского монастыря Стефан; а с его оригинала, я, грешный Иоанн, списал настоящий экземпляр в Романе. И если будете писать евангелие, то пишите так, как писано настоящее евангелие; не изменяйте даже знаков препинаний».

2. Почерком. мхедрули (гражданским) XIV–XV в. «Святой сей четвероглав (четвероевангелие) я, в монашестве инокиня Натела, пожертвовала нашей: Шоретской церкви в поминовение супруга моего, сына Шавлы Ардануджского Беки, и за спасение души его установила агапи (поминки) в воскресный день по Рождестве Христовом на вечернем, заутрене и обедне. Агапи должен сопровождаться обильною трапезою».

3. На лист 273. «Мы, абхазский католикос, царевич Иосиф, выкупили святое евангелие сие, разведав, что оно принадлежало Ванской церкви во имя Архангела, в местности Сачино, вновь ей пожертвовали его, вместе с двумя украшенными серебряными киотами и серебряной цепочкой, при свидетельстве преосвященного Кутансского митрополита Максима, 12 Мая 1776 г.».

Ванское четвероевангелие, судя по характеру письма строчного хуцури (церковного), которым оно писано, есть произведение XII в., и самая характерная по почерку мхедрули запись на стр. 272 относит его ко времени царицы Тамары (1184–1212 г.). В записи этой говорится: «Труд исполнения сего евангелия принял на себя я, грешный Иоанн, молитвенник св. царицы Тамары, в городе Константинополе». Писано оно, как видно, в Романе, или, правильнее, в Романском ущелье, вблизи Константинополя, в обители, известной по грузинским источникам под именем Сохастера и основанной в IX в. Св. Иларионом из Грузии. В обители этой постоянно жили грузинские отшельники, от которых дошли до нас труды их рук – весьма ценные манускрипты (История Грузии, стр. 259, прим. 1).

Что касается Шатбердского или Шатберского монастыря, то он приобретает известность с IX же века; и от этого монастыря мы имеем несколько манускриптов, поступивших в церковно-археологический музей при Тифлисском Сионском Соборе. Он лежал в древнем Слатабаго, что ныне Чорохский бассейн с верхними частями Куры (Ахалц. и Ахалк. уезды), но в какой именно местности, до сих пор еще не определено. Самая церковь Шорети, посещенная академиком Броссе в 1847 (Voyage archéol., 11 Rарр. 177) и Бакрадзе в 1865 г., входит в состав Ахалкалакского уезда и находится у истоков Аспиндзис-цкали. Она сохранилась довольно хорошо. Натела и Еска Ардануджский нам неизвестны.

Возможно, что описываемое евангелие первоначально принадлежало Саатабаго и из него попало, вероятно, при завоевании его Турками в XVI ст., в Ванскую церковь, которая расположена в верстах 30 ниже Кутаиса, на левом берегу р. Риона, в селении Вани и в которой указывают еще старые иконы с историческими надписями. Евангелие передано в Гелать недавно. Прибавим, что и самое селение Вани в последнее время приобрело известность находкой остатков древней греческой культуры.

Относительно упоминаемого в позднейшей приписке евангелия католикоса Иосифа следует заметить, что он был сын имеретинского паря Александра V (1720–1752 г.) и родной брат имеретинского же царя Соломона I (H. De la G., 11, 1 livr. – IX Addit., p. 644).

43. Известное Грузинское евангелие со множеством миниатюр, на 292 листах (к Матфею 75 миниатюр, Марку – 62, Луке – 71, Иоанну – 42 и 9 к статье о нерукотворенном образе).

Евангелие это не иметь записей, кроме одной на первом листе, сколько помнится, после орнаментированных канонов. Это есть акростих, состоящий из шестистишия, в начальных буквах которого читается «Георгий».

Буквальное его содержание следующее:

«Книгу удивительную о божественных делах,

Купелью благодати возродившую нас,

Но в поте исполненную имеете вы безболезненно,

Жаждущие, черпайте из нее воду живую,

«И вместе молитву творите обо мне,

Имя которого указывают инициалы акростиха».

Евангелие это известно ученому миру. Что оно относится к XI в., в том не оставляет никакого сомнений палеографический характер его письма; а настоящее шестистишие прямо указывает, что оно появилось при самом Георгии, который не может быть никто иной, как сам Святогорец, умерший в 1065 г. (?) (Н. de la G., I, 340); вероятно, оно даже снабжено миниатюрами по его плану и указаниям и составляло его собственность. Оно же, нужно полагать, имело влияние позже на появление грузинских лицевых евангелий во вкусе и стиле Гелатского евангелия. По крайней мере, до Георгия мы не находим таких евангелий. Из поздних двух евангелий, найденных в прошлом сентябре в монастырях Джручском и Мартвильском, с множеством фигурных инициалов и изображен, ближе к нему подходит джручское. Суля по характеру письма в тексте, составу и свежести красок и золота, джручское евангелие если не XI, то не позже XII в.; а по технике и художественному выполнению оно даже превосходит гелатское.

Миниатюр в джручском евангелии 337; из них в евангелии Матфея 89, Марка 74, Луки 99 и Иоанна 75. К сожалению, оно не в такой сохранности дошло до нас, как гелатское и мартвильское евангелия: во многих местах его на поврежденные пергаментные листы наклеена бумага, хотя при этом все миниатюры сохранены. К тому же месяцеслов, обыкновенно помещаемый в конце евангелия, весь позднейший на бумаге же, но снять, как видно, с древнего оригинала евангелия. Старых записей об исторической судьбе евангелия в нем не оказалось; самая же ранняя запись в конце евангелия Марка, сделанная почерком мхедрули XVI–XVII в. упоминает моквских канделака Маркоза Чконию и протоиерея Джгергешкочи. В месяцеслов, на стр. 263, говорится о каком-то Патаридзе, а на стр. 266 о католикосе Григории, вероятно, из рода Лорткипанидзе, жившем в XVII в. при имеретинском царе Свимоне (1699–1701) (Н. de la G., II, 1 livr., 299). По новейшей длинной приписке, оно пожертвовано Джрудчскому монастырю 21 июля 1821 г., женою Зураба Церетели Тамарою; но откуда оно к ней попало – не говорится.

О мартвильском лицевом евангелии, переписанном и разрисованном в 1300 г. в Московском монастыре московским же иноком и заключающем в себе весьма интересные исторические данные о евангелии, см. в отделе древностей этого монастыря.

Оклад этого Евангелия серебряный, чеканный, позднейший, украшен изображением Распятия, по корешку – 4 Евангелистами, на обороте – Воскресением Спасителя, по застежкам – ангелов, а равно камнями – по бордюру 31, в нимбах – 12.

О Евангелии см. Кондакова, История византийского искусства, стр. 280; Покровского, Описание миниатюр Гелатского евангелия во Записках Отд. Русск. и. Слав. Арх. Имп. Русского Арх. Общ. IV, стр. 255–311, с рис.

44. Толкования Иоанна Златоуста на евангелистов.

Три весьма объемистые пергаментные книги или «Толкования» Иоанна Златоуста на евангелия; из них первая книга содержит 549 листов, вторая 483 и третья столько же; писаны он в два столбика крупным почерком строчного хуцури характера Х–ХI вв. Перевод этих «Толкований » приписывается Святогорцу Евфимию, жившему при грузинском царе Баграте III (980–1014 г.), и списки их можно находить в грузинских обителях Афона, Синая, Креста в Иерусалиме и в монастырях самой Грузии. Настоящий список был сделан по заказу Липарита II и Липарита III, которые принадлежали, как утверждает армянский историк ХIII в. Стефан Орбельяни (Histoire de la Siounie, II, 209–215), древнему роду Орбельян, хотя этого грузинские источники не подтверждают. Записи «Толкований», поименовывающия членов семейства Липаритов, разобраны у Броссе (Voyage archéol., XI Rapp., 26–33) и потому мы не останавливаемся на них, не смотря на некоторые неточности в их переводе; но считаем нужным, в виду особенной роли Липаритов в истории, сообщить об них необходимые сведения, извлекаемые из самых комментарий на «Древнюю историю Грузии Вахушта» на груз. языке, 1885, стр. 148–149). «Представитель этого рода, впервые появляются в Летописях Грузии, в IХ ст. при Баграте I (826–876) и Давиде I (876–881), есть Липарит I, от которого происходят два брата Рати и Звиад, начальствовавший над войсками царя Георгия I (1014–1027). Сын Рати Липарит II строит Манглисский храм, в надписи которого 1020 года он назван «Багуашем Липаритом». Сын его Липарит III играет весьма видную роль при Баграте IV (1027–1072) и в Грузии и Византии, а впоследствии поступает в монашество под именем Антония, живет на Афоне и покровительствует грузинской духовной литературе. В этом отношений современный ему биограф Георгия Святогорца пишет: «Благочестивый царь Баграт (IV), узнав, что Св. Георгий наполнил своими переводами обители. Черной Горы, приказал монастырям Грузии снять с них копии‚ при чем особенным рвением отличился благословенный Липарит, в монашестве Антоний». Тоже самое читаем и в записи «Толкований», первая часть которых переписана на Афоне в греческий короникон от сотворения 6510–1002 для сына Рати Липарита II. «Был я, говорит Евфимий, очень занят и книгу сию писал большею частью по ночам». В записи этой упомянуты: жена Липарита II Цховреба и сыновья его: Рати, Иван и Липарит III. Вторая и третья книги «Толкований» переписаны для Липарита III в «усыпальнице его» Кацхском монастыре, где он и похоронен, в Манглисе и Ацхуре, в 1047, 1048 и 1053. В записи он назван «эриставом-эриставов» «магистросом» вместе с сыновьями его: Рати, Иваном и братьями того же имени. Этому последнему принадлежит четвероевангелие Алавердского собора, попавшее туда из Кацхского монастыря и переписанное около 1059 г. В записи его значится, что Иван «проедр сын проедра и протархон Липарит» быль вызван из Константинополя царем абхааским и нобилиссимом всего Востока Багратом».

Из царей Грузинских в памятниках грузинского письма нобилиссимом титулуется только Баграт IV, точно также, как титул кесаря приписывается (см. и монету его) лишь Георгию II (1079–1089), отцу Давида Возобновителя. Броссе подвергает сомнению титул магистроса, приписываемый записью Липариту III (Voyage archéol., XI Rapp., 2). Сомнение неосновательное, ибо мы знаем, что некоторые из служивших в Византии грузин, напр., Чортованели (Addit. à l'H. De la Géorgie, 1851, p. 187) и еще какой-то, по разным данным Георгий, облечены были византийским двором в этот титул и хотя о Липарите III, как магистросе, им не имеем другого указания, но никто из его соотечественников в оказал Византии столько услуг, сколько их оказал, в защите ее против турок-сельджуков, Липарит III и потому очень естественно, что он был удостоен титула магистроса.

В заключение здесь заметим, что некоторые из членов рода Липаритова, вместе с Цховребою, являются и в надписях монастырей Кацха и Мгвиме, и из них Рати и Иван названы «Эриставами эриставов рачинскими».

45. Литургия Иоанна Златоуста, шир. 0,24 м, или чин литургии, писанный золотом на тонком пергаментном свитке, имеющем в длину 24 аршина. Он иллюстрирован в четырех местах группами святителей Вселенской церкви, и по характеру письма, как и изображений, должен быть XII– XIII в. Записей в нем не замечено. Изображения представляют Василя Великого и Иоанна Златоуста, Причащение Апостолов Спасителем или литургическая Вечеря, 4 Евангелистов и иных Святителей.

46. Сборник поучений.

Пергаментный манускрипт в 451 лист, или Сборник трактатов отцов церкви: Иоанна Дамаскина, Анастасия Синайского, Никиты Студйского, Фомы Иерусалимского, философа Пселла н Евстафия Никейского, в защиту православия и в обличение ересей Несториан, Якобитов, «с ними же Армян» и других Сборник этот, судя по записям его, переведен с греческого языка на грузинский Арсением и Давидом, иноком из Петрицона, месяца января третьего индиктиона от сотворения мира 6538.

6538 г. соответствует по счислению грузинскому, 934 году (6538–5604–954), а по счислению, принятому Греками и Русскими, 1030 (6538–5508–1030). Запись держится счислены греческого, так как Арсений, бывший епископ Нино-Цминдский, отказавший от кафедры и поселившись на Афоне, жил в первой половине ХI в. Он известен в синодиках Иверского монастыря, а по записям манускриптов этого монастыря был один из деятельнейших переводчиков церковно-богослужебных книг. В одной из записей Сборника он говорит: «Если в семь переводе вы найдете какую либо неясность или фразу с пороком, то это происходит не от недостаточного знания грузинского языка, а от необходимости, в которую поставил нас греческий оригинал. Мы пустили». По-видимому, Сборник попал в Гелат из Иверского монастыря.

Об Арсении см. Н. de lа G., 1, 338. Давида из Петрицона или Петрицонели мы не знаем, о монастырь Петрицон сведения не имеем, хотя другие иноки из Петрицона же иногда появляются в синодиках манускрипта с жизнеописанием Георгия Святогорца.

47. Четвероевангелие.

Маленькое четвероевангелие в прекрасном киоте, из Саатабого, писанное неким Акакием в корониконе 192, оборота четырнадцатого «и вместе украшенное или снабженное киотом по распоряжению» царицы цариц Тамары и брата ее Мзедчабука. В записи поименованы родители их Кваркваре и Дедис-имеди и другие сыновья последних: Кайхосра и Баадур. Это суть члены владетельного дома Саатабого.

Запись эту, как и другую запись, имеющую характер хроники, Броссе разбирает в Voyage archéol., XI Rapp. 42–43 и потому здесь не видно надобности касаться их; остановимся лишь на объяснении «оборота грузинского короникона», который указан в записи и который нередко встречается в грузинских манускриптах и надписях храмов. Короникон или хроникон, которого держатся все старые памятники грузинской письменности. Заключает в себе 532, называемый «сирийским циклом». Древнейшие трактаты на грузинском языке об этом цикле мы имеем в манускриптах Х и ХIV в. Уже выяснено, что он разнится от греческого цикла на 96 л. от сотворения мира, так что по греческому счислению Рождество Христово было в 5508 г, а по грузинскому в 5604 г. и что, разделив все летосчисление грузинское на циклы или корониконы, в 532 года каждый, найдем, что с 1780 г., с которого собственно он становится нам известен, до 312 г., идет оборот тринадцатый, а с 312 до 1844 г. оборот четырнадцатый и если по указанию оборота записи нашего евангелия мы 192 год короникона сложим с 312 г., то получим 1504 г. общего летосчисления, к которому и относится четвероевангелие. О цикле грузинском см. обстоятельные трактаты Броссе в Mémoires de l'Academie des sciences, t. XI, №13, p. 1–88.

1. Евангелие XI века, грузинское, времен Баграта IV (?), в 4-ку, пергамент, с 4 евангелистами, заставками, орнаментикою канонов Евсевия и Карпиана, строгого иконописного рисунка, но дурных красок, мутных и грязных, сильно «с бликом», сильно поблекших и даже опавших. По сторонам канонов тонкие пальмы с листвой и плодами любопытных типов, верх пальмы; плоды красные, белые с красными почками; листва условных аканфов.

Надписи у евангелистов греческие. Благодушный тип Матфея.

Аркада заключает каждого пишущего евангелиста; на аркаде Марка чудные голубые цветы с золотою звездою.

В одном каноне во внутреннем своде хищная птица с козулей, терзаемой. На заставке при евангелисте Марке грифон терзает оленя или сохатого, другой грифон по ту сторону фонтана. Рядом светильник, ниже лампада. Два слона около фонтана. По сторонам аркад птички. Иоанн с Прохором.

Оклад евангелия серебряный чеканный, хотя разрушен, не имеет уже боковых створок, но дощечки лицевая и оборотная еще современны: Распятие с Иоанном и. Марией и 2 ангелами, отличается всеми типическими чертами ХШ в.: обвислые тонкие члены, резкие складки, дурная техника горельефа.

На обороте оклада Деисус с разрушенным ликом Спаса, благословляющего как Вседержитель, тройным, неименословным сложением; схематическая фигура Предтечи, узкая, тонкая, без членов; кайма как в окладах евангелий Цхароставского и Бертского в Гелате.

Запись, сделанная письмом мхедрули, характера XIV–XV в., без указания исторических лиц, см. у Броссе Voyage archéol., XI p. 47.

2. Киот иконки Спаса Вседержителя, 0,09 выш. и 0,07 шир. сер. чеканный, прекрасной работы, быть может, вклад Вардана Дадиана – по грузинской надписи, вероятно, относящейся, по данным палеографии, ко временам царицы Тамары. Письмо головы иконки местное; оклад, действительно, отличной работы начала ХIII или конца ХII в., представляет ризу и рамку, с характерным подражанием филиграни, уже спутанного древнего рисунка с жемчугом и камнями. Сбоку сложный грузинский орнамент, грузинской работы. Христос благословляет тройным сложением перстов, как Вседержитель.

Надпись на ней: «Боже, распныйся на кресте невредимо и прославивший Святых Твоих, будь покровителем и мне дадиани Вардану».

Вардана этого Броссе относит ко времени царицы Русудани, причем признает двух Варданов: одного при царице Тамаре (1184–1212), а другого, внука первого (?), при Русудани (1223–1247), по надписи на иконе Спаса в Хопи (Voyage archéol., XI Rapp., 48; VII, 43). Объяснение это едва ли основательно: во 1-х, в летописях Грузии известен только один Вардан, игравший при царице Тамаре весьма видную роль (Н. de 1а G., I, 409 и 424), о втором же нет помину; во 2-х, между царствованием царицы Тамары и Русудани прошло так мало времени, что в этот промежуток один и тот же Вардан мог продолжать свою деятельность, а потому нам кажется, что Вардан надписи Моцамета и надписи Хопи есть одно и то же лицо.

3. Крестик складень серебряный, херсонесского типа, от кадила, с шарнирами внизу; орнаменты чернью с крестами на разводах акантовых. В средине складней чеканом выпукло св. Георгий с копьем и св. Феодор Тирон. Византийского происхождения Х–ХII века.

4. Икона Спаса Вседержителя, с раскрытым евангелием в руках, чеканная на серебре, позднейшей грузинской работы; престол имеет декоративные столбы оригинальной формы.

5. Икона Рождества, чеканная, на серебре, 0,35 выш. и 0,31 шир., в раме из жгутов и оригинальных цветков пальм и представляет сцену Рождества Христова на переводе: «Слава в вышних Богу», с 4 ангелами по сторонам звезды; так орнаментирована тройная арка пещеры вертепа, ниже звезда, ясли, 3 волхва в остроконечных шапках. Соломия и девица, 3 пастыря, Богородица возлежащая, Иосиф с ангелом, лежащий топор и овцы. Работа только помнит византийские образцы, но крайне груба. И потому может быть ХIII-ХIV.

6. Крест выносной, 0,29 выс. до сиона и 0,20 шир., красивой формы ХI в. серебряный, золоченый, с Распятием грубого рисунка, но хорошими медальонами, с выпуклыми изображениями арх. Михаила, Иоанна и Марии в бюстах, св. Феодора. Крест украшен 14 камнями гранатами, сердоликами, бирюзой, изумрудом. Ковчег поздний с грубыми фигурами Спаса, Божией Матери, Давида и Константина.

На этом кресте поздней, как видно, грубой работы, красивая надпись характера ХI в: «Христе, прославь царя абхазского и новелиссима Баграта, Христе, помилуй Софрона Ерушнели, сына Квели. Христе, упокой душу Мхецидзе».

Баграт этой надписи, очевидно, есть Баграт IV (1028–1072), которому единственно, как мы сказали при объянении надписей Никорциминды (№6), присваивался титул новелиссима, ноелиссима, или, правильнее, нобилиссима. Нобилиссимом он титулуется и в летописях Грузии (Н. de 1а G., I, 341), и в надписи его монеты (Langlois, Essai dt classification des suites monétaires de la Géorgie, Planches) и нередко в самых манускриптах его времени.

Софрон Ерушнели нам неизвестен. Что же касается рода Мхецидзе, то о нем см. надписи Гелатского монастыря (№29).

33. Крест в монастыре Никорцминда

В Рачинском округе горной Имеретии, в древнем храме XI века, существующем со времен Баграта IV и посвященном имени св. Николая Чудотворца, и ныне известном под именем Никорцминды (вместо Николоз-цминда «Святитель Николай»), находится, среди немногих полуразрушенных остатков древности:

1. Замечательный по своим эмалям крест¹¹. По обычному типу грузинских выносных крестов, его длинное древко обито серебром и оканчивается яблоком, на котором утвержден серебряный же чеканный ковчег или сион, с изображениями свв. Георгия и Димитрия, двух святителей, двух святых воинов и Благовещения. Надпись на яблоке (см. ниже), от имени жертвователей князей Рачинского округа Цулукидзе, относить все устройство креста к XVII или даже к XVIII веку. Но на кресте укреплены по концам рукавов три эмалевые медальона евангелистов, отличной византийской техники XI века, хотя более грубого рисунка, чем подобные им медальоны собрания А.В. Звенигородского. Лука и Марк представлены прямо на одно лицо и разнятся только складом бороды; Лука, кроме того, представляет небольшую лысину (любопытную деталь в типе этого евангелиста). Не будь Матфей седым, его лик был бы тождествен с двумя остальными. Все это указывает, конечно, на ремесленную работу, но не составляет черты византийского искусства, в каком бы то ни было периоде. Наиболее любопытны, поэтому, эмалевые краски. Между ними видную роль играет изумрудно-прозрачная эмаль: она составляет фоны нимбов, она же является цветом хитонов у двух апостолов. Далее употреблены: пепельно-голубая эмаль, бирюзовая для седины, яркая синяя и хром для золотых предметов, напр. окладов евангелия. Оторвавшиеся куски позволяют далее видеть, что темнокаштановый цвет, почти черный, для волос составляет сам по себе темногранатовую эмалевую краску, похожую на густое красное вино. Равно, насыщенный (розоватый) телесный цвет зависит от соединения рефлексов золота через полупрозрачную эмаль с легкой желтоватостью лесной краски. На разрушенных частях нимба изумрудного цвета можно наблюдать, что для укрепления этой эмали устроен ряд кружочков, залитых потом с верхом эмалью. Наконец, различный изменений в тонах эмали, явно, зависят здесь от толщины ее слоя: так, особенно мелкий слой дает оливковые оттенки по краям и сильно розовый тон посередине.

Надпись на крест свидетельствует, что крест «пожертвован церкви во имя св. архиепископа Николая (Никорцминд) Давидом Цулукидзе и женой его, дочерью Лашхишвили, Парсангиджавар».

Надпись одинакового содержания с записью евангелия № 3, но с упоминанием сыновей Давида Иваном и Кайхосро.

Такая же надпись имеется и на слоновой кости с резным изображением Успения.

Надписи эти не имеют короникона, но по характеру он не древнее XVII–XVIII в. У Броссе неверно передается имя жены Давида и, следовательно, не может быть принято и самое объяснение его значения этого имени. (Voyage archéol., XII, 58). Имя «Парсангиджавар» встречаем в первый раз: оно, несомненно, есть прозвище, ибо прозвища, с детства, присваивающиеся и заменявшие настоящие имена, дело обычное в древней Грузии, где они и ныне не редки.

Цулукидзе суть князья и коренные помещики Рачинского узла.

2. Крестик деревянный, в серебряной филигранной оправе, с голубой финифтью в репьях, афонской работы, с обычными резными и ажурными изображениями, снабженный по древку надписью: Ὸ τίμιος καί ζωοποιὸς οτ(αυρ)ὸς ὑπάρχει ἐμοῦ Λαυρεντίου ιὲρομονάχου ὲκ μονῆς το̃ν Ίβίρον τῆς ἁγιάς πόλεος Ἱερουσαλήμ. 1664. То есть: «Честный и животворящий крест принадлежит мне, Лаврентию, иеромонаху из обители Иверской святого града Иерусалима».¹²

3. Евангелие грузинское, бумажное, XVIII века, украшенное лишь заставками в виде киноварных плетений, в замечательном окладе. Оклад серебряный, сохранивший следы позолоты, имеет форму ковчежца (Θήκη), как в евангелиях из Сванетии, Вани и пр. Серебро работано чеканом и резцом, по деревянной основе, в форме горельефов отличного рисунка и образцовой техники, На лицевой стороне изображено Распятие, раннего типа, с закрытыми у Распятого глазами, но в живом и безболезненном положении тела. По сторонам Распятого Богоматерь, подпершая левою рукою голову, и Иоанн с евангелием в руках. Под крестом глава Адамова, Из камней уцелели 2 аметиста. На боковой створке представлены 4 евангелиста, дурного и однообразного рисунка XIV–XV века. На обороте Сошествие во ад или Воскресение Христово обычного типа, отличающееся крайней длиннотой пропорций. По бордюру орнамент, в вид схематических разводов.

По внутренней стороне досок ковчежна – оклада имеются надписи, но две надписи прибиты, в качестве украшения, в разное время, и только одна надпись, выбитая изнутри на лицо на самой створки, принадлежит окладу.

Равно верхняя боковая створка, украшенная любопытным изображением ангела, вещающего Мироносицам и сидящего внутри арки гроба, на сфере относится по рисунку к позднейшему времени.

Четвероевангелие, по записи, пожертвовано «церкви во имя св. архиепископа

Николая» (Никорцминдскому храму) неким Давидон Цулукидзе, женою его, дочерью Лашхишвили, Парсангиджаваръ». См. крест № 1.

4. Триптих византийской работы, резной на кости, рознятый, без оправы, отличного стиля и хорошей техники XI века, имеет выш. 0,11 м, шир. 0,19 м. По среднему тяблу резано Успение Божией Матери (без апокрифического Афония).

На боковых: святители Василий Великий, Иоанн Златоуст, Григорий ‚Богослов, Афанасий (?); диаконы Стефан и Лаврентий; четыре святых воина, между ними Феодор Тирон и два мученика.

Надпись см. выше, № 1.

5. Икона Божией Матери.

Надпись на ней: «Мы, Богом венчанный, царь царей Георгий, с сыном нашим Леоном, оковали сей лик Пресвятой Богородицы в преуспеяние царствования нашего, в здравие сына нашего Леона и во спасение душ наших».

Лицо этой надписи – имеретинский царь Георгий II, царствовавший с 1548 г. (Voyage archéol., XI, 50 и XII, 58; Н. de 1а G., II, 1 livr., 642).

6. Икона Спаса поздняя, но в древнем окладе (вернее, кайме оклада) с прекрасными медальонами из чеканного серебра.

Надпись на ней: «Я, сын благословенного Эристава Эриставов Рати, Кахабер, в монашестве Кирилл, оковал икону сию Распятия в утеху и услаждение грешной души моей и в долгоденствие сына моего Эристава Эриставов, Рачинского Эристава Рати».

Икона эта, в сравнении с надписью, очень поздняя и, очевидно, последняя попала на нее от другой, уже не существующей иконы. Надпись палеографическим своим характером весьма близко подходить как к надписи на большом орнаментированном круге в приделе, в которой говорится «о царе абхазском и ранском и куропалате карталинском Баграте (IV, 1027–1072) с малолетним сыном Георгием» (II, 1072–1089), так и к надписи на западном фасаде храма, с упоминамем «дочери Эристава Эриставов Рати, госпожи госпож (деопалт-деопали) Евфимии». Вероятно, такой же характер имели надписи на стенах Никорцминды, приведенные у Броссе и указывающие какого-то «Леона Кахабера», «Кахабера вместе с Рати» и Эристава Эриставов и ноелиссима Нианию, с мампалом Давидом (?) (Voyage archéol., XII, 55–59), но исчезнувшие, надо полагать, при новой обшивке церкви, которая производилась в наше посещение, в прошлом августе, Никорцминды.

Вообще по поводу никорцминдских надписей нужно заметить следующее:

1) Как в этих надписях, так и в надписях других древних храмов Грузии, да и в самих записях манускриптов, некоторые слова, в числе их «Эристав, Эристав Эриставов, Господ, католикос» нередко пишутся одними начальными буквами под титлами, как-то: Э̄, Э̄ Э̄, Г̅, к̅, что указано в Стат. по ист. и древностям Грузи (в «Зап. акад. наук», прилож. к LV т.

№ 1 стр. 25) для устранения очень часто допускаемых ошибок.

2) Неверен перевод Броссе в надписи об Евфимии «деопалт-деопали» словами «царица-цариц». Правда, здесь деопалт-деопали под титлами, но полностью они употреблены в записи «Толкований Иоанна Златоуста на евангелия» в Гелатском монастыре (№ 44), хотя и там Броссе читает «дедопалт-дедопали» (Voyage archéol., XI Rapp., 29). В значении царицы употребляется во всех памятниках грузинской письменности только «дедопали», уменьшительное же «деопали» означает высоко поставленную особу, жену владетеля, Эристава и пр. Такое же значение придает этому слову, при другом случае, и саи Броссе (H. de la G., I, 408, т. 3). Ошибочным надо признать в несуществующей уже надписи о Ниании слова мплан дтиса и перевод их словами «Давид мампал», Мампалами (сокращенно от мепе – царь) титуловались независимые или полунезависимые владетели или Эриставы отдельных провиций Самцхе-Саатабого, которые в XI ст. уже не существовали, и самый мампал, как титул владетеля, Эристава, в то время уже не встречается. Титул ноелиссима обыкновенно присваивается одному Баграту IV и, нам кажется, под этим титулом в надписи, неверно снятой у Броссе, стоял царь Баграт. Давид в ту эпоху неизвестен. Вообще, означенная надпись ныне не может уже быть проверена и потому должна оставаться под сомнением.

3. Лица, упоминаемые в надписях Никорциминды, встречаются и в надписях Кацха и Мгвиме в Шорапанском уезде. Таковы: в Кацхе: Эристав Эриставов Кахабер и Рати и кроме того Эре Эриставов Иван с дочерью Цховребою; в Мгвиме: те же и деопалт-деопали Русудан; фресковые портреты с приписками: Эристав Эриставов сын Рати Кахабер, строитель церкви; сын Кахабера Нианиа с женою Русуданью. Портреты эти с их приписками позднего времени, но остальные, указанные надписи Кацха и Мгвиме совершенно одного характера с надписями Никорцминды. Значит, они относятся к одному и тому же времени или очень близки друг к другу. Самый стиль орнаментов всех трех храмов одинакового достоинства, как и орнаментный круг в пределе Кацха с надписью «Иоанн и Цховреба» вполне напоминающий стиль круга в Никорцминде. К этому присовокупим, что в Кацхе, на икон Спаса, с указанием Эристава Эриставов Кахабера, имеется эмалевый, византийской тонкой работы, крест в 2½, вершка в выш. и в 1½, в шир. с тремя медальончиками с поясными изображениями святых по концам креста, – четвертый утрачен, – и с Распятием, от которого уцелела одна кисть пригвожденной правой руки.

4. Не сомневаемся, что лица, ведущие свое происхождения от Липарита в IX в. и упоминаемые, как в записях «Толкований Иоанна Златоуста» и Алавердского евангелия из Кацха (№ 19), так и в наших надписях, суть одни и те же лица XI–XII в.; ибо одни и те же имена в одном и том же роде явление обыкновенное в исторические времена в Грузии. Некоторое сомнение возбуждает Кахабер, которого в записях « Толкований » не встречаем. Липариты часто в них встречаются, в числе их Липарит II отец и Липарит III сын, но в Грузии очень редко сын носил имя отца и потому не есть ли Липарит, так сказать, общее название и не скрывается ли под одним из них Кахабер? Замтим здесь, что в летописях Грузии, при царице Тамары (1184–1212) в числе представителей старых именитых родов является и представитель рачинских Эриставов Кахабер сын Кахабера (H. de la G., I, 410).

Хонская церковь св. Георгия, в селении Хони, на главном тракте в Мингрелию, в 25 в. от Кутаиса, неизвестного времени построен, ныне совершенно обновленная, была к тому же в 1886 году обокрадена и лишилась большинства предметов своей старины. В настоящее время в церкви имеются (среди хлама):

1. Икона св. Георгия Победоносца, серебряная, чеканная, 0,42 м выш. и 633 м шир., на дубовой доске. Тонкие листы серебра разрушены, а бывшая на них надпись исчезла, Святой Великомученик представлен на коне с поднятым копьем: конь с ризой разрушены, по краям 2 святых грубейшего исполнения и несколько выбитых изображений Деисуса. В поле вокруг нимба Георгия и под шею лошади вправлено 8 сердоликов. Грубая работа XVII века.

2. Икона св. Георгия Победоносца, серебряная, чеканная, выш. 0,53 м и шир. 0,33 м, грубейшего рисунка, с каймой в клетку. Святой представлен на коне едущим; фон покрыт персидскими травами и вьющимися растениями; справа царевна на веревке тянет за собой дракона с рассечённой головой. Вокруг 29 камней, из них 4 сир. граната, 13 бирюз. Внизу прибита грузинская надпись, и другая длинная сделана на задней гладкой серебряной доске. Эта последняя читается у Броссе, VII Rapport, p. 8–9: «О ты семь крат непобедимый, первомученик, св. Георгий Хонский, и ты, образ Анчи, лик Христов, тебе принес и в твоем храме поставил сей образ я, владыка Дадиан, господин Леван; после того, как сразившись с царем Георгием, Таймуразом князем Кахетии в Багдаде, мы одержали победу, благодаря твоей помощи. Сначала царь попал в мои руки, затем все вельможи Имеретии и Кахетии, одни попали к нам в плен, другие бежали, как Таймураз: кахетинский царь и сыновья царя Александра и Маймуки. В то время мы выселили жителей из Чхара и перевели в Зугдили, построили и устроили город Рух. Ныне мы посвятили этот образ в храме твоем и жертвуем также семью поселян в Хони, Мамакацай Сакодзе, ради нашего долговечия и нашей супруги Нестан-Дареджан и Манучар и в отпущение грехов. Изготовлена сия икона, и украшение ее кончено в 324–1636 (году)».

3. Крест выносной серебряный, чеканный; древко обито серебром с яблоком и ковчегом или сионом; грубейшей работы. Самый крест с верхним яблоком выш. 5½, и шир. 3½, вер., относится, быть может, к XIII в. так как в сильно обронной работе сохранен еще византийский рисунок, хотя уже изменен сильно прием чекана, а также и резьбы. Распятый с узким, длинный телом, но руки протянуты вдоль креста, внизу голова, по концам поперечного рукам погрудные изображения Иоанна и Марии. Вверху полная фигура Архангела Михаила с арфою; склонивши голову, Архангел, правой рукой указывает сверху на Распятого – следовательно, заменяет позднейшего Саваофа. Ниже яблока часть сиона древняя, с грубым изображением Спаса на престол, Предтечи и 2 Архангелов, часть не ранее XVII в.; весь ковчежец относится к XVIII веку.

Надписи на кресте нет у Броссе, а у нас она, к сожалению‚ повреждена от воды, но заключает в себе следующий смысл: «Крест животворящий,…помилуй душу царя царей Баграта, споспешествуй ему в царствовании его и прославь его... и (сына его) Георгия, и меня грешного Хонского архиепископа Захари (Чк)етиде, создавшего крест сей во спасение души своей, избави от напастей».

Имя паря Георгия повторяется и в сильно поврежденной надписи иконы св. Георгия (№ 4), и на восточном фасаде церкви: в последней он назван куропалатом.

По поводу этих надписей см. мнение Броссе в Voyage archéol., VII Rapp., 1–8. Несомненно, что он относятся к XI в., но какого Баграта и какого Геогия они разумеют: Баграта ли III (980–1014) с Георгием I (1014–1027), или Баграта IV (1027–1072) с Георгием II (1072–1089)? Здесь заметим, во-первых, что письмо как надписи на восточном фасаде церкви, так и других надписей на камнях, ныне оказавшихся в числе камней церковного пола, носит архаические формы, встречающиеся преимущественно в IX–X в., и во-вторых, из указанных царей в памятниках грузинской письменности куропалатами извстны Баграт III и Баграт IV, а из Георгиев I и II последний назван только в надписи XI в. на сионе Атенского ущелья, в Георгийском уезде, тогда когда он был еще наследником (Voyage archéol., VII Rapp., 23), во время же царствования своего он титулуется кесарем (см. и монету его). И если царь Баграт IV продолжал титуловаться куропалатом, то тем паче отец его должен был носить этот титул. Вот почему нам кажется, что надпись фасада Хонской церкви разумеет Георгия I.

4. Местная икона св. Георгия Победоносца, серебряная, чеканная, золоченая, выш. 2 арш. 4 вер. и шир. 1 арш. 5 верш., представляла бы драгоценную древность, если бы не пришла в состояние полного разрушения. Святой представлен стоя, в правой руке иметь копье, левою удерживает у ног щит. Фигура Святого в горельефе, близка к византийскому изображению на окладе, но грузинской работы, всего вероятнее еще XII века. Нимб чеканен разводами сложного грузиновизантийского пошиба. По нимбу 9 сердоликов. Святой одет в латы римские; на ногах сапожки, шитые жемчугом по верху и шелками по носку. Внизу, с левого боку Святого, грузинская надпись.

Рама иконы орнаментирована клетчатым рисунком выпуклых ромбов, т. е. подобием камней в гнездах и жемчужных пронизей. 3 дробницы, одна – Спаса, 2 – архангелов Гавриила и Михаила, дурной грузинской работы, но современный.

Стиль еще византийский и дает понять о высших образцах, послуживших для подражания; особенно останавливают на себе внимание детали. Так, поручи и подбой хламиды представляют в чекане богатое шитье: так по хламиде рисунок дает византийский вотридий с сложными виноградными и вместе акантовыми листьями.

Низ икон на ½, арш. разрушен, уцелело лишь трухлявое дерево и куски серебряных пластин. Самая накладка сохранилась только от подола. Под ней деревянная модель фигуры разделена была до мельчайших подробностей. Лик закрыть металлом, и икона, видимо, вся была исполнена чеканом.

Следы надписи внизу налево могут быть прочтены: «Сей образ... азнаурами Карталинии ради моления за непобедимого царя Георгия»... По мнению Броссе, l. c. Rapport VII, pag. 7, разумеется Георгий II (1074–1089) или даже Георгия I (1014–1028).

Один из древнейших и известнейших в истории Грузии, лежит в Минтрелии, в 8 верстах от Имеретинского села Хони, за рекою Цхенисцхали, на высоком скалистом холме, среди густых садов и рощь и многолюдного селения Мартвили. Слово мартвили есть испорченное греческое μάρτηρ – мученик; древним названием местности было Дчхон-диди, в переводе с мингрельского на грузинский язык означающее, как замечает грузинская летопись VII в., большой дуб. Основание Дчхондидского или Мартвильского храма, судя по характеру его постройки, тождественному с Атенским собором, может быть приписано абхазскому царю Георгию (921–956), который обратил Дчхондиди в кафедру епископа или митрополию. При Багратидах дчкондидели или епископы Мартвили избирались из числа людей, пользовавшихся общею славою учености и добродетелей, занимая в царстве высокий пост, при венчании царя, садясь с Карталинским епископом выше всех, в креслах, на подушке, по обе стороны католикоса. Дчхондидели считался главою всех занимавшихся письмоводством и покровителем и защитником вдов и сирот, страждущих и угнетенных; он докладывал о них царю; он же первый передавал приказания царя светским и духовным властям. Во время движения войск против неприятеля дчхондидели шел впереди с крестом в руках и, благословил их перед началом боя, уходил назад и брал под свою команду аррьергард.

Церковь и ризница Мартвильского монастыря, обогащенный многочисленными вкладами дадианов, для которых храм служил усыпальницею, сохранили особенно ценные в художественном и важные в историческом отношении памятники древнего искусства, вполне цельного характера, и, несомненно, местного происхождения.

1. В самой церкви Мартвильского монастыря хранится одно из наиболее замечательных произведений византийского искусства. Это большой нагрудный митрополичий или вообще архиерейский крест, имеющий 15 сент, вышины, при. 9 сент. ширины и днух толщины. Он сохраняется (вместе с 3 другими предметами) в новом серебряном киоте, имеющем 0,36 м. выш. и 0,28 м. шир., в особом ложе крестообразной формы (рис. 34). Крест сделан весь из золота и, образуя обычный складень древнейшего типа, заключает внутри крестик из частиц Животворящего Древа. По фасам крест украшен рельефными изображениями и эмалями. С боков же он убран жемчужными низками и в промежутках золотыми жгутиками и, кроме того, аметистами, бирюзой и изумрудами; эти последние в виде полуваликов окаймляют всю лицевую сторону. На этой лицевой стороне припаяны затем резные рельефные изображения: посреди полная фигура Христа Распятого на эмалевом фоне голубого креста в изумрудной кайме; по рукавам бюсты: Иоанна и Марии и архангелов Гавриила и Михаила; головы их окаймлены эмалевыми голубыми нимбами с красными точками; при всех изображениях красные эмалевые надписи, без ударений, нося все признаки палеографии VIII–IX столетий. Христос представлен облеченным в длинный, безрукавный колобий; голова слегка опущена направо, глаза открыты; кругом головы, в пластинке, на которой укреплена рельефная фигура Спаса, сделан эмалевый нимб, голубого цвета, с жемчужными кружками и белым крестом в красных каемках.

На обороте – Богоматерь, во весь рост, стоящая, держит Младенца на левой руке; кругом головы голубо-бирюзовые нимбы; под ногами Марии голубой же эмалевый помост, украшенный камнями; по обе стороны головы две звезды из белой эмали, внутри синей и изумрудной каемоке. По концам рукавов креста четыре разных, рельефных бюста евангелистов, с нимбами вокруг голов, с соответствующими именами: Матфей вверху, Марк внизу, Лука и Иоанн по сторонам.

34. Ковчежец Мартвильского монастыря

Трудно было бы дать даже приблизительное понятие о необыкновенной красоте самих фигур, высокой чистоты и осмысленности их византийского стиля. Коротко говоря, при крайней миниатюрности их (фигуры Спасителя и Богородицы не боле 44, 45 миллиметров, а головы их, при обычном удлинении пропорций, не боле 4 миллиметров), никакой рисунок не может передать всей тонкости экспрессии и стильности черт, овалов, драпировки. Мы имеем здесь, на наш взгляд, пока единственный образец того высокого художественного достоинства, какого мог достигать уже ставший условным византийский стиль в первое время, в свою свежую пору. Пропорции удлинены; головы имеют не более 1/10 высоты тела; оконечности умалены и получили утонченный детский характер; длиннота голеней и тонкость рук назначены усиливать духовную идеализацию тела. Но, в то же время, основные типы еще остаются живыми и допускают работу художника: волосы Спасителя развеяны по плечам, борода остается округлою, не раздвоенною, нос имеет легкую горбину. Одежда сложилась над чреслами несколькими густыми складками, которые падают затем прямо, по сторонам ноги, выделяя ее очерк под покровом матери; эти складки причудливы, эффектны, но подобные задачи можно встретить только в античном искусстве. Фигурки архангелов вполне тождественны с известным ангелом на диптих из слоновой кости Юстиниановского времени. Столь же высокого изящества типы и экспрессия в головах евангелистов, от грузной головы Иоанна Богослова до легкой, подвижной и тонкой головы Луки; лицо Иоанна Богослова, юного ученика, стоящего около креста, имеет сходство с архаическими типами аттической школы. Крест, очевидно, привезен или прислан из Византии в дар одному из первых митрополитов Мартвили – чкондиделей еще в IX в. или в начале X столетия.

2. В том же киоте находится другой эмалевый крест, лучшей работы Х в., к сожалению, не вполне сохраненный. Крест сделан из золота, имеет 0,15 м вышины и 0,095 м ширины, при 2 см толщины, представляет собою обычный византийский складень; внутри его хранятся мощи. Не смотря, на сравнительную сложность декоративной формы этого креста, замечаем легко те же вкусы: сам крест помешается внутри, имеет вид гладкой крестообразной пластинки, окруженной накрест восемью кружками, в которых вставленные в гнездах драгоценные камни окаймлены орнаментальным эмалевым фоном. Стало быть, эмаль выполняет и здесь роль цветного фона. Лицевая сторона была наиболее проста: она представляла только эмалевый крестик с драгоценным камнем в середине перекрестья и 8 камней в эмалевой оправе: сохранилось только три кружка с этим фоном, но без камней. На обороте сохранилась, во-первых, средняя крестообразная пластинка (0,06 м вышины и 0,048 ширины), с камнем в средине; по рукавам креста погрудные эмалевые изображения Богоматери (наверху), великомученика Димитрия и Николая Чудотворца и внизу полная фигура Иоанна Златоуста с соответствующими надписями красною эмалью, рисунок фигур тяжеловат и груб, но чужд поздней схемы; фигуры коротки, головы массивны, в волосах и чертах лица сохранена общая античная манера, и краски, при крайней миниатюрности фигур (всего 0,025 м в фигуре Иоанна Златоуста), отличаются красотою тонов, мало знакомою в ранних эмалях. Кроме небесноголубой эмали для фонов, здесь употреблена изумрудная особенно глубокого тона, и в это же фоне стан: оставлены золотые точки, как в престоле Миланской церкви св. Амвросия; но сравнительно с тяжелым и грубо аляповатым вкусом его эмалей, здесь та же техника является замечательно изящной. Любопытны и двумя краски: Богородица и св. Димитрия изображены в синих верхних одеждах; хитон последнего бирюзовый. В XI веке, эмальеры постоянно предпочитают давать синему оттенок лилового, или даже темно-пурпурного.

3. Панагия, сделанная из одного византийского эмалевого медальона крестообразно закругленной формы, в поперечник 0,045, отравленного в жемчужные нити, с шарнирами вверху и внизу и серебряною створкой назади; на медальончик представлено Сошествие во ад с надписью по сторонам вертикально NANACTACHC, прекрасною по цветам эмалью, но работы уже XI в.; Христос стоит на двух дверях черных с бирюзовыми полосами и обеими руками поднимает Адама, сбоку Ева в гранатовой фелони; под ними черный гроб с бирюзовой каймой. Адам в двуцветной одежде.

4. Мощехранительница, в виде киотца, 0,071 выш., 0,05 шир. и 0,012 толщ, с крышечкой, из золота, вся осыпанная бирюзой, яхонтовыми искрами и рубинами, верх (украшен в средине сафиром) представляет фигуру в роде цифры 8, из золотых лент, усаженных яхонтами. На обороте позднейшая надпись; внутри мелкий ящичек для размещения святых мощей.

Обратная сторона киота, в котором сохраняются крест и № 2, 3 и 4 снабжена следующей исторической надписью: «Я, упование возлагающие на Тебя, Святейшую Небес, Непорочную Присно-Деву, Мартвильскую Богоматерь, сын дадиани Бежана дчхондидели-митрополит Габриель украсил сие четыре креста вместе с киотом для них. Из нихглавный крест оказался вынесенным из монастыря, но отец мой дадиани Бежан и мать моя дедопали Тамара, найдя его, вновь пожертвовали Мартвильской Богоматери; второй крест был попорчен, и я, при содействии мастера, привел его в надлежащий вид и украсил его. Затем оба эти креста, по обстоятельствам времени, опять были взяты посторонним лицом. Я их отобрал и, снабдив их всем, что им недоставало, мощами, каменьями, жемчугом и цепочками, поместил их в настоящий киот... причем постановил, чтобы Чкондидели надевал их на себя лишь при богослужении и если кто: чхондидели-ли, дадиани-ли или управляющий деканоз и кто бы ни был, сие четыре креста иземлет из церкви, либо разрознит и утратит для монастыря, да обрушится на него гнев Бога, Мартвильской Богоматери и св. Креста и да подвергнется он телом и душою во ад, одинаково с Иудою, нескончаемым мукам».

О дадиани Бежан, вступившем в управление своим владением в 1715 г. и умершем в 1728 г., как и о сыне его дчхондидели Габриеле см. Н. de lа G., II. 1 livr., 648.

35. Крест в Мартвили

5. Крест выносной, серебряный, особенно хорошо сохранившийся, от XI–ХII века, без исправлений и украшений, вышины с древком без малого два метра, с шестью яблоками, из них четыре гладких, одно резано травами, другое осыпано камнями. Ковчег, или сион, украшен наверху рельефными изображениями Спасителя и двух архангелов и престола «уготованного»; по сторонам сиона два святителя, два апостола, два великомученика – Георгий и Димитрий, два воина – два Феодора. Крест отдельно имеет в вышину 0,28 м. Распятие сделано на золотом листе рельефом, в византийском стиле, окружено медальонами: архангела – вверху, Иоанна и Марии – по сторонам, Иоанна Предтечи – внизу. Лист усажен богато дорогими камнями, вполне сохранившимися в гнедах.

Верхняя половина этого креста прекрасной работы, с рельефными изображениями святых и с надписью на оборот характера XI–ХII в.

Надпись эта говорит: «Христе, прославь дадиани Георгия в сей и будущей жизни». «Христе, помилуй Онофре...» далее надпись скрыта под железной нашивкой и нельзя ничего сказать ни об этом Онофре, ни о самом дадиане Георгии.

6. Крест выносной, серебряный, золоченый, без древка выш. 0,55 и шир. 0,36 м, с припаянными горельефными изображениями древнейшего грузинского искусства Х века, превосходной работы и лучшего стиля. Распятие представлено с двумя скорбящими ангелами, полными фигурами Иоанна и Марии. Над Распятием изображен Спас Вседержитель в славе, стоящий на подножии, по сторонам имея двух архангелов, держащих сферы. Внизу представлен Иоанн Предтеча и погрудь два святителя: Василий Великий и Иоанн Златоуст.

На обороте крестообразная по краям надпись, сделанная церковно-заглавными буквами характера XI в.:

«Во имя Боже, я, убогий Арсен, сын Ваче Мархвелиси, создал крест сей во славу и в моление – да возвеличит его Бог – могущественного царя и куропалата Баграта с детьми его совместно..» далее надпись скрыта под грубою железною нашивкой.

Лицо этой надписи есть Баграт IV, царствовавший между 1027 и 1072 гг. и имевший двух детей: сына Георгия II, отца Давида Возобновителя, и дочь Марту, или византийскую Марту, которая была замужем за византийским императором Михаилом VII Дукою (1071–1078) и которая представлена вместе с своим мужем как на эмалевой пластинке на Хахульской иконе, так и на самой монете Михаила VII (Sabatir, Descr. Des monn. byzant., 173–174. 179, 181; История Вахушта, стр. 161, прим. 1.)

7. В главной же церкви Мартвили можно видеть по правую сторону, для входящего, от иконостаса, большую местную икону из чеканного серебра, в виде тройного складня, или триптиха, шириной 1 метр, 16 см и 82 см вышины, вкладе Евдемона Афакидзе Чхондидели, т. е епископа Мартвили 1644 г. Этот триптих, исполненный с обычной грубостью, служить, однако, рамой для нескольких ценных кимелий, чтившихся уже в XVII веке: в нем размещены одна древохранительница, одна «маленькая» иконка с эмалевым изображением Деисуса, а по средне вложена иконка Богоматери, вся исполненная на золоте, необыкновенной красоты и художественности.

Эта иконка имеет в вышину 0,32 м, в ширину 0,24 м и сама фигура стоящей во весь рост Богоматери только 0,25 м вышины, но по своему изяществу, величавости матронального типа, высокому стилю лика, позы, складок, относится еще к Х-му веку и может считаться образцом даже для прекрасных и щегольских барельефов на мраморе, сохраняемых от Византии в стенах венецианской церкви св. Марка. Младенец покоится на левой руке Матери, в правой держит свиток, левой рукою касается ее лица, и Мать, смотря на Него, унимает волнение в груди, прижимая молитвенно руку. Словом, мы имеем прекрасный, если не лучше, тип Богородицы Одигитрии. Группа помещена внутри арки, изображающей церковь земную; по колонкам вьется виноградная лоза и среди ее разводов вправлены драгоценные камни, между которыми заметен особенно крупный сафир; по углам арки, то есть как бы в углах кивория, ею образуемого, чеканные разводы же с цветками в виде жемчужин. Сама одежда Матери и Младенца украшена тонким наколом, изображающий травные разводы с розами.

В тех же углах кивория помещены две крохотные эмалевые дробницы, или круглые бляшки, 0,018 м в поперечнике, с изумительными по работе погрудными изображениями Иисуса Христа, как Вседержителя, благословляющего сложением двух перстов, и Божией Матери, как Оранты, с воздетыми к небу руками. Изящный своей простотой рисунок, глубина и прозрачность всех цветов указывают на лучшую эпоху византийской эмали и заставляют отнести эти две бляшки к первой половине Х-го века.

По кайме, идущей кругом иконки и имеющей всего 0,045 м шир., расположено шесть круглых эмалевых медальонов, 0,035 и 0,04 м в поперечнике и три крохотных круглых эмалевых бляшки, всего 0,015 и 0,82 м в поперечнике.

Первые медальоны, сравнительно с предыдущими, боле грубой работы, хотя подражательного, условного, но при том ошибочного рисунка и только достоинство красок заставляет нас отнести этот ряд эмалей к началу Х-го века.

Надписи иногда сделаны на самих медальонах красной эмалью, иногда наведены чернью, очевидно, мастером-составителем иконы. С образком евангелиста Матфея произошло следующее: надписи на медальоне не было, и его изображение вовсе не отвечает типу евангелиста, и, стало быть, бляшка взята мастером из имевшегося запаса; далее, он вырезал из запасных пластинок надпись в виде двух кусочков с голубой эмалью, но буквы у него недостало, и получилось только а Ματεος (или θ он счел лишней); по голубому цвету и белому эмалевому фону эти кусочки эмали очень любопытны, так как целых эмалей этого рода нет. Тип совершенно лысого Иоанна Богослова оказывается также странным. Все евангелисты держать перед собою евангелие раскрытым и читают в нем; они одеты в синий гиматий и бирюзовый хитон или vice versa. Из двух медальонов, помещенных в средину рамы сверху и внизу, понятно присутствие апостола Павла, но не может быть объяснено с полной вероятностью изображение св. Кира. Святой Кир, родом из Александрии, по профессии лекарь, по призванию врач душевный, пострадал мученической смертью при Диоклециане вместе с товарищем лекарем Иоанном¹³. В Константинополе был храм во имя обоих мучеников. Святой представлен здесь в темно-пурпурной фелони, седым, благодушным старцем.

На малых бляшках помещены изображения блаженного Маркиана (οσνος Μαρκυανος), седого старца, одетого в такой же фелони, держащего в левой руке евангелие, в правой – белый крестик. Превосходная эмаль Х-го века. Далее изображение Василя Великого с евангелием, в крещатом омофоре, той же эпохи. В обеих бляшках нимбы цвета прозрачного изумруда. И наконец на третьей бляшке имеется крохотное погрудное изображение апостола Петра, с надписью следующего типа

– любопытный образец древнейшей эмали VIII–IX веков. Голова апостола античного типа, не византийского; тело воскового цвета; одет в голубой хитон с ярко-желтным клавом и светло-бирюзовый гиматий; фон фигуры изумрудный.

В заключение считаем позволительным следующее предположение: в Константинополе, в правление Маркина и Пульхерии, была основана бывшим префектом, строителем стен Киром, извёстная впоследствии церковь Богоматери «Кира», Τα Κύρου, в которой находившаяся чудотворная икона Богородицы Кириотиссы высоко чтилась Византию¹⁴. Хотя вислые византийские печати изображают тип этой Богородицы в образе Матери, держащей на груди обеими руками медальон с изображением Младенца, но доверять типам печатей вполне безусловно нельзя, как то мы имели случай говорить ранее и как то подтверждается самими нумизматами. Невозможно ли, поэтому, объяснить себе это странное сопоставление Кира и Маркиана на образе Богоматери прямым указанием на чудотворную икону Кириотиссы, причем святые были бы только подобраны еще в Византии и в больших иконах вместо исторических лиц, ради их памятования в церкви?

8. В том ж киоте-складне вложена другая драгоценность: образчик древнейшей византийской эмали, быть может, даже века, который представляется фрагментом маленькой иконы с изображением Деисуса. Она вложена в небольшой (0,12 м вышины и ширины той же, в закрытом виде) складень из серебра, украшенный сверху бордюром изумрудов в форме полуваликов, который образует шарнир, а через него проходить прут, украшенный на одном конце изумрудами и гранатами и затыкавший створки. Эти створки были убраны прежде из внутри эмалевыми бляшками, ныне исчезнувшими; снаружи на них чеканом сделаны рельефные фигурки двух преклоняющихся ангелов. Их прекрасный рисунок, экспрессивное движение голов, простота стильной драпировки‚– все указывает на начало IХ века. Сама иконка (0,09 вышины и ширины) исполнена эмалью и представляет Спасителя (эмалевая фигура вся выкрошилась), стоящего на подножии и полоняемого Предтечи и Божию Матерью; оба протягивают к Нему об руки, Мать – слегка приподымая их. Среди них два стебля лозы, с красными бутонами цветов, изгибаются, подымаясь, у ног. Эмаль сделана на фоне из чистого золота и, кроме желтого непрозрачного нимба и такой же одежды Предтечи, вся прозрачная (translucide) или, по крайней мере, сквозящая (transparente). Волосы и одежда Предтечи темно-гранатового цвета; телесная эмаль сквозного воскового тона; одежда Богородицы – синяя, милот Предтечи имеет меховой подбой бирюзового цвета; фон прозрачный, изумрудного цвета. Рисунок всей композиции, воспроизводимый простой схемой контуров, исполненных перегородочками, указывает на раннюю эпоху, кода еще не выработался позднейший (с IX века господствующий) византийский стиль.

9. В том же киоте вложена древохранительница, в виде складня, 0,14 м шир. и 0,18 выш., из серебра, закрывающегося двумя створками, с особенно грубым изображением по створкам евангелистов и апостолов, Внутри вложен крест из золота, осыпанный алмазами, 0,13 м. выш., и внутри его крестик из частиц Животворящего Древа, связанных между собою накрест золотыми нитями, 4 валиками изумрудов, наверху 4 жемчужинами (одной не достает); по концам крестика крохотная оправа из эмали по золоту, в виде орнаментальных штучных накладок, как бы из крестиков.

10. Икона Божией Матери, местная, чеканная на серебре, выш. с киотом 1 метр, 12 см и шир. 0,85 м, сама же без киота – 0,40 м выш. и 0,25 м шир., обрамлена изображениями Господских праздников: Благовещения, Рождества Христова, Сретения, Крещения, Преображения, Воскрешения Лазаря, Входа в Иерусалим, Распятия, Сошествия во ад, Вознесения, Сошествия Св. Духа и Успения – по византийским композициям XII и ХIII веков. Рама киота украшена медальонами: Деисуса – числом семь, с 4 евангелистами и 12 апостолов.

Среднее тябло, шир. 0,37 м, с изображенеем древа Иессеева, позднее, но в верхней его части укреплена золотая рельефная икона Божией Матери, стоящей с Младенцем на руках, выш. 0,22 м – лучшее произведение византийского искусства Х века, особенно замечательное по мастерскому исполнено и чудному типу.

Эта икона Богоматери с Предвечным Младенцем, древней работы, в киоте позднего времени, снабжена двумя надписями: одна на лицевой сторон, на нижней кайме, а другая на обратной обшивке.

В первой надписи говорится, что отец Чхондидели Евдемон Апакидзе оковал и украсил лик сей Пресвятые Богородицы в корониконе 332–1644.

Во второй – что «владетель Одиши (Мингрелии), Абхазии, Тавквери (часть Имерети) и Сванетии дадиани Кациа с супругой своею дедопали Анною украсил его в 1784 год».

Дадиани Кациа II, женатый во втором браке на дочери Пааты Цулукидзе Анне и умерший в 1788 г. (H. de la G., II, 1 livr., 648). Евдемон Апакидзе нам неизвестен; но он появляется и в приписке четвероевангелия в Мартвильском же монастыре, писанного на бумаге с миниатюрами и раскрашенными инициалами довольно хорошей работы, и в фресковом изображении внутри Мартвили, у южного входа, под именем «Отец Чхондидели Евдемон», рядом с женою Георгия Липартиани Хваришанью (H. de la G., II, 1 livr., 647).

11. Икона Богоматери в серебро-золоченной ризе с изображением Божией Матери имеет на лицевой стороне, по каймам, почерком мхедрули, надпись, в которой дадиани Леван, сын Манучара, удостоверяет, что он «обновил сей обветшалый лик Богоматери Мартвильской, украсил его своим серебром, золотом, каменьями и жемчугом во спасении души и в прощении грехов вожделенной своей супруги, света мира сего дедопалы Нестань-Дареджани и в воспитание сыновей своих Александра и Манучара и дочери своей Зилиханы, в короникон 329–1641 г.»

Другая надпись, более древнего хуцури, на обратной серебряной обшивке говорит, что икона эта, разумея прежнюю ее ризу, украшена Эриставом Иоанном Чиладзе.

О дадиани Левани и жене его Нестань-Дареджани см. Коцхери № 2. Чиладзе принадлежит древнему роду Гурии, владевшему округом ее Саджавахо (Бакрадзе, Археологическое путешествие по Грузии в Адчаре, стр. 230).

12. Икона Богоматери в новой ризе, заменившей древний оклад, с эмалевыми венчиками над Божией Матерью и над Предвечным Младенцем и другими эмалевыми же украшениями. Неизвестно, какую надпись она имела на лицевой стороне; но, что касается надписи на уцелевшей древней оборотной обшивке, то она несколько повреждена, смысл же ее следующий: «Пресвятая Богоматерь, Два Одигитрия, подобие Святого Лика Твоего, я, недостойный мандатурт-ухуцес-дадиани Бедан, с супругою, дочерью Карталинского Эристава Хвашак, украсил Тебя на скудные свои средства и из собственного материла в ходатайство за нас и за сыновей наших: Звиада, Георгия и Иоанна».

В разъяснение настоящей надписи заметим, что:

во-1-х, титул мандатурт-ухуцеса, соответствовавший византийскому Protomandator, был усвоен в Грузии со времени царя ее Георгия III (1156–1184) и составлял один из высших титулов при грузинском дворе (Бакрадзе, История Вахушта, стр. 7, прим. 2), и

во-2-х, по другим более определенным надписям на иконах Богоматери и Спаса с эмалевыми же украшениями в Хопском монастыре, мандатурт-ухуцес-дадиани Бедан, женатый на дочери Карталинского Эристава Беги Хвашак, является при внуке царицы Тамары и сыне Русудани Давиде IV, и по указанию грузинских летописей, как дадиани Бедан, вместе с дадиани Цотне, которого мы тоже встретим в Хопи, так и Бега Карталинский играли весьма видные роли в Грузии при Давиде IV, царствовавшем с 1243 г., и при следовавших за ним и легко, под игом монгольским, сменявшихся царях. На этих исторических лицах мы остановимся при разборе хопских надписей.

В ризнице Мартвильского монастыря имеются:

13. Крестик афонского изделия, резной, 0,16 м выш., в ажурной серебряной филигранной оправе, с зеленой и синей финифтью, с ажурными разводами по боковым коймам, с мелкими камнями и сиончиком на верху. Филигранная надпись позднегреческая.

14. Крестик афонский, выш. 0,17 м, резной из дерева, в серебряной филигранной и финифтяной оправе, с бирюзой и сердоликами; по древку позднегреческая надпись наз. Леонтия иеромонаха.

15. Крестик афонский, резной из дерева, в серебряной филигранной оправе, наведенной финифтью, выш. 0,16, с именем архиепископа Романа.

16. Крестик афонский, резной и пр., выш. 0,09 м без древка.

17. Крестик афонский, резной и пр., выш. 0,09 м.

18. Грузинское Четвероевангелие, пергаментное, 0,15 м выш., в новом окладе с серебряными драконцами по бархату, наведенными финифтью русской работы конца XVII века.

19. Митра древняя, имевшая до 1885 года овальные эмалевые медальоны византийской (?) работы; ныне – без них.

20. Четвероевангелие грузинское, Моквское, т. е. происходящее из монастыря Мокви, с миниатюрами, на пергаменте, выш. 0,30 м и шир. 0,23 м, содержащее в себе всего 328 листов, из них 326 текста и 2 листа с миниатюрами во весь лист, писано в два столбца. Орнаментация канонов на десяти страницах сделана в древнем византийском типе XI–XII веков. 97 миниатюр к евангелию от Матфея, шириной около 0,07 м, исчерпывают обычную иллюстрацию евангельских сцен. Из них резная миниатюра – изображение родословия Христа. К евангелию от Марка, изображение Марка пишущего и за пюпитром стоящего и благословляющего ученика; число миниатюр к этому евангелию всего пять, но выбор их своею оригинальностью с большою выгодою отличается от Гелатского евангелия. Ев. Лука пишет, перед ним Богородица; к евангелию от Луки 27 миниатюр, и последняя миниатюра представляет Вознесение на л. 252 об. как в Галатском евангелии. На 327 л. Сошествие Св. Духа в лист и также Успение Богоматери. На последнем листе Богоматерь, стоя и держа на левой руке Младенца, одетого в золотую одежду и благословляющего, указывает Сыну на преклоненного и простирающего руки игумна, по надписи, Даниила, архиепископа Мокви; фигуры внизу стерты

Любопытно, что переписчик (как видно ниже) евангелия некто Ефрем – был в тоже время и миниатюристом, и каллиграфом. Краски, против миниатюр XI–XII веков, светлые настолько, что их наиболее можно сравнить по колориту с итальянской фресковой живописью и миниатюрами XIV века, но не чисты и мутны, от сильной примеси тяжелых, всюду выступивших налетом, белил. Работа, мелкая, но без уменья. Всюду господство разлагающего натурализма – на Христа в пустыне воют шакалы и волки (л. 107) и пр.

Это четвероевангелие, вместе с четвероевангелием джручским, составляет открытие экскурси 1889 года в области миниатюрного искусства. Оно художественностью своих орнаментированных, с мелкими изображениями, канонов, как и других миниатюр, не уступает ни Гелатскому, ни джручскому четвероевангелиям; роскошью же, разнообразием форме, из царства растительного и животного, и размерами своих инициалов превосходит и то, и другое. В нем кроме 10 канонов, 48 поясных ликов, в шести поясах представляющих родословие Христово, Деисуса в начале и 4-хъ евангелистов, всех миниатюр 152: в Матфее 97, в Марке 5, Луке 27, Ионне 23; инициалов же 531.

Записи его:

1. В конце Матфея (стр. 105): «Христос Сын и Слово Божие, помилуй меня, многогрешного Ефрема».

2. В конце оглавления Марка (стр. 105): «Моквская Богоматерь, помилуй душу предстоящего пред Вами архиепископа Моквского Абраама, аминь».

Там же, поздним письмом: «Всесвятая Царица Богоматерь, сохрани и помилуй в сей и будущей жизни Моквского трапезника, протоиерея Георгия».

3. В конце оглавления Луки (стр. 161): «Архиепископа Моквского Абраама, да простит Господ, аминь и аминь, Душу архиепископа Моквского Филиппа, Чхетидзе да простит Господь. Аминь».

4. В конце Иоанна (стр. 327) приписка одного почерка с почерком текста у коленопреклоненного пред изображением Богоматери во весь рост с Предвечным Младенцем: «епископ Моквский Даниил».

5. На листах 325–326: «Написан св. сей четвероглав (четвероевангелие) от сотворения мира по счислению грузинскому в 6904, а по счислению греческому в 6808 годе, в корониконе 520, эпакто лунного 6, ущерба 7, индиктиона 13, пятерика (?) 30, шестерика 36, оборота солнечного 4, оборота лунного 6, рукою моею многогрешного Ефрема».

Затем следует известное послесловие Георгия Святогорца относительно исправления: им прежнего грузинского перевода евангелия. Послесловие это разнится от послесловия гелатского и джручского четвероевангелия лишь тем, что оно в последних двух начинается словами: «да будет известно всем, что святое сие евангелие вновь нами переведено...», в Моквском же четвероевангелии читается: «Да будет известно всем, что святое сие евангелие не вновь нами переведено...»

Вообще записи нашего четвероевангелия показывают, что оно составляло принадлежность Моквской архиерейской кафедры и относится к 1300 г, ибо этому году соответствуют и счеты от сотворения мира, греческий и грузинский, и короникон грузинский от Р.Х. Индиктион, если только он употреблен не в смысле индикта, в памятниках грузинской письменности в большинстве случаев означает год в счете царствования того или другого царя и в сем случае индиктион нашей записи будет падать на 1305 г. царствования царя Давида VI (1298–1310). Истолкование терминов ее см. в трактатах X и ХIII веков грузинской хронологии (Mém. De ĺAcad. Des sciences, VII série, t. XI, №13, pag. 1–56)

К сожалению, ни один из значащихся в записи архипастырей Моквских неизвестен. Вероятно, на них, а может быть и на самое четвероевангелие прольют свет гуджары или акты Западной Грузии, имеющиеся во множестве в архивах управления Государственными Имуществами Кутаисской губернии и местных кафедральных учреждений, но еще не приведенные в известность. Даже, статься может, окажется, что и вышеуказанное джручское четвероевангелие с миниатюрами происходит из Моквской кафедры, ибо мы знаем, что гуджары монастырей содержать в себе и инвентари или описи имуществ вместе с книгохранилищами их.

Что Моквский храм был знаменит в Грузии, это показывают и данные об нем сочинения: Кавказа в древних памятниках христианства. Тем боле странно, что так мало нам известно из археологического достояния Мовки. Только из двух икон Богоматери, принадлежавших его кафедре, одна с припиской начала XVII в. абхазского католикоса Евфимия Сакварелидзе: найдена покойным Броссе в Зугдидской церкви (Voyage archéol., VII Rapp. 24–26), а другая в нынешнюю экскурсию оказалась в Хопском монастыре. Она, судя по ее надписи, окована Моквели Андреем Сакварелидзе, о котором тоже ничего не знаем, не есть ли он тот самый епископ Андрей, который принимал в Мокви в 1639–1640 г. русского посла Елчина. (Белокурова, Материалы для русской истории. Москва, 1888, стр. 324 и 352); по крайней мере, характер письма в означенной надписи не древнее XVI–XVII в.

Самое замечательное в рукописи ее заглавные буквы, при массе их, чрезвычайно разнообразные, представляющее наиболее сходства с средневековыми инициалами XIV в., больше, растительного образования, но с гротесками фантастическими, звериными, преимущественно змеиных форм и т. д.

Монастырь Хопский расположен в Мингрелии, на левом берегу р. Хопи, на вершине холма, постройки неизвестного времени; но стены его придела выложены из древних мраморов: капителей, баз и барабанов византийских колонн, барельефных орнаментальных плит от иконостасной преграды, амвона и солеи древней византийской церкви IX–X века, на месте нынешнего храма бывшей и разобранной. Остатки же тождественного рисунка и техники с фрагментами, собранными в Пицунде и древних базилик Херсонеса Таврического.

Сама же церковь совместила в себе многие особенно драгоценные древности хотя сборного характера. Из них особенно замечательны:

1. Местная икона Спасителя (рис. 36), вышиной 0,76 и шир. 0,58 м живописная, в серебряной золоченой ризе и чеканном серебряном окладе, не лишенном стильности и достоинства, но с убором камнями (аметистами, сапфирами и бирюзой) в виде 8 крестиков, расположенных по венцу и верхней кайме.

На обороте иконы надпись:

«Боже всех, Христе Слово Боже, ради жизни людей и их блаженства, принявший на себя образ человеческий! Я, дочь Кахаберидзевых, Теонила, мать Звиада, любовью к тебе движимая, украсила лик твой, да удостоишь меня стоять одесную Тебя в царствии Твоем, аминь. И тех из дадианова дома, патронов (владетелей, господ), кои по милости Твоей ныне пребывают: Нателу помилуй и избави от всех напастей и ее, как впервые украсившую икону сию, одесную же Тебя прими вместе с сыном ее дадиани Верданом; мандатурт-ухуцеса дадиани Бедана и жену его, дочь карталинского Эристава Беги, Хвашак и сыновей их: Ерашара¹⁵), Георгия и Ивана, согласно благости Твоей, избавь от всех бед, душевных и телесных и во все дни жизни направь их в благоугождение Тебе».

Затем следует: «И обновившего икону сию инока (?) Атанасия помилуй. На иконе имелось веса драмы 220 серебра; ныне употреблено 800 серебра и 84 золота».

В этой и других надписях – хопско-мартвильских икон, замечательных или эмалевыми изделиями или чеканной работою, являются:

1) на Мартвильской иконе Богоматери, которой лицевой богатый оклад исчез, Эристав Эриставов, мандатурт-ухуцес дадиани Бедан, с женой Хвашак и с сыновьями: Звиадом, Георгием и Иоанном (Мартвили № 5);

2) на Хопской иконе Спаса он же с женой, дочерью карталинского Эристава Беги, Хвашак и с сыновьями: Ерашаром, Георгием и Иоанном (Хопи № 8);

3) на другой Хопской иконе Богоматери он же с женой Хвашак при Давиде IV сыне царицы Русудани (Хопи № 2);

4) на третьей Хопской иконе Богоматери одна Хвашак (Хопи № 7);

5) на второй Хопской иконе Спаса Эристав Эриставов мандатурт-ухуцес дадиани Шергиль с женой Нателою и сыном Цотне; он же один на колонках мартвильского киворя (Хопи № 6);

6) Теонила, дочь Кахаберидзе, с сыном Звиадом и Натела с сыном Варданом (настоящий № 8).

Все эти лица, за исключением Шергиля, который пока нам неизвестен, суть, судя по настоящей надписи, современники, жившие, по указанию одной из указанных надписей (Хопи № 2), при Давиде IV. Что Бедан жил при царице Русудани и ее преемниках, и что он был выдающеюся личностью ее времени, об этом см. H. de la G., I, 521, 546 и 560: здесь он показан «сыном Джваншера, преданным Русудани, весьма твердым во всех своих правилах, щедрым больше всех людей, исполненным разума, искоренившим воровство и разбои в Одиши (Мингрелии)». О Цотне, игравшем такую же роль при Русудани, мы дадим исторические сведений ниже (Хопи № 10). Что касается Эристава карталинского или иначе «Сурамели», сына Григория Сурамели Беги и отца Рати Сурамели (так титуловались они от названий их резиденции Сурама), то об нем при Русудани же см, в той же Н. de la G., I, 521, 528, 545, 599).

Из одного ли дома происходили все упомянутые дадиани, трудно сказать, ибо дадиани в древности было звание, лишь впоследствии обратившееся, как и эристав, в фамильное имя; но что они были представителями двух эриставств: Цхомского и Бедийского и что первые сидели в Цхоме или Сухуме, а последние в Бели, почему бедийские эриставы и именуются Беданами, Бадианами и Бедиелями, на это имеем положительные указания (История Вахушта, 14, 197, 278). Потому то некоторые дадианы, являющиеся под собственными именами в надписях, не встречаются под этими именами в самой Летописи; иначе трудно объяснить отсутствие в ней всяких данных о Шергиле.

36. Икона Спасителя в окладе XII–XIII столетия

2. Икона Божией Матери.

37. Икона в монастыре Хопи

Икона Богородицы (см. рис. 37), украшенная эмалевыми медальонами с грузинскими надписями, в монастыре Хопи в Мингрелии, должна занять одно из наиболее важных мест в истории грузинской эмали. В самом деле, грузинские надписи нас удостоверяют, что ее эмалевые украшения исполнены в Грузии, и что этот образ, несколько раз переделанный, восходит в главных частях еще к Х веку.

Ныне образ вложен в большой складень (тот же, в котором хранится и крестик царицы Тамары) ХVII века, с средним тяблом из чеканного серебра, и этот складень (за стеклом) поставлен у иконостаса, с правой стороны от входа, для поклонения.

Сама икона Богородицы – драгоценная древность Грузии, сохраненная забвением‚ представляет Мать в положении, молящейся перед Спасителем и обращенной к Нему в профиль, – тип, известный в Византии в позднейшее время под именем «Милостивой».

Икона эта живописная, явно древний оригинал, и хотя грубая, но первоначальная грузинская копи византийского образа, который был больше размером; копия должна была быть изготовлена еще в Х веке и притом месте с превосходной горельефною ризою и эмалевым венцом. Под самой иконой, на узкой каемке, читается надпись: «Всесвятая Богоматерь, предстательствуй пред Христом за душу царя Леона». Броссе¹⁶ полагает, поэтому, что вся лицевая сторона иконы устроена при абхазском царе Леоне III, умершем в 957 году. И действительно, по венцу, украшенному густо камнями: аметистами, сапфирами, изумрудами, вставлено восемь орнаментальных эмалевых бляшек, по технике тождественных с эмалями миланского престола (Paliotto в церкви Амвросия), а по техникt и рисунку – с крестом Мартвили, что является для нас наиболее доказательным фактом в пользу происхождения этих эмалей из древней эпохи. Эти бляшки представляют или особый тип флерона с темно-пурпурным фоном, красною точкой внутри и голубыми листиками по краям, а этот тип розетки знаем как раз на известной чаше Хозроя VI века¹⁷, находящейся в национальной библиотеке в Париже. Второго типа бляшки заполнены сплошь изумрудной прозрачной эмалью, по которой вкраплены бирюзовые точки.

Напротив того, поле иконы и каймы исполнены чеканом в стиле очень близком к работе Хакульской иконы, стало быть, к XII–XIII–ХШ веку. На поле в верхних углах укреплены два эмалевых фрагмента, отличной греческой работы, с греческими надписями, также относящиеся к Х веку или началу ХI, но обыкновенного, нам столь известного типа, окончательно установившегося при Константине Багрянородном. На одном фрагменте изображен Иисус Христос, благословляющий (облачен в двухцветный хитон); на другом – архангелы Гавриил и. Михаил, видимые в небе по грудь, преклоняются, держа руки покровенными.

Весьма возможно, что эти части укреплены на иконе уже позже, при ее обновлении. Надписи на обратной стороне иконы, обложенной серебряным листом, гласят:

1) «Рождшая Слово Боже, Пресвятая Богоматерь, прославь славою Твоею Богом венчанного, сильного и непобедимого царя царей Давида, сына Русудани», и

2) «Пресвятая Царица, будь помощью и ходатаем украсившему с усердием святой и честный лик Твой, Эриставу Эриставов, мандатурт-ухуцесу (протомандатору) дадиани Бедану и деопалт-деопали Хвашак, на приношение которой окована обратная сторона сей иконы». По буквальному смыслу этих надписей получается, что «святой лик быль украшен (вероятно, окладом с эмалями) при царе Давиде IV Нарине (1243–1259), а жена Бедана на свой счет обложила задок образа серебром в то же время или несколько позднее. Князь Бедан Дадиане собрал у себя много древних святынь, судя по другим его вкладам в монастыре Хопи.

По кайме иконы расположены десять эмалевых медальонов: на верхнем бордюре Деинсус, т. е. Спас, между Мариею и Иоанном Предтечи; ниже Петр и Павел, Андрей и Григорий Богослов; по самому низу евангелисты: Матфей, Марк и Лука. Надписи на медальонах грузинский и сделаны красной эмалью; но около имени «Святой Богослов» стоит вырезанное позднее имя «Иоанн», и, действительно, для полного иконографического подбора недостает именно Иоанна Богослова. Однако, изображение представляем, на самом деле, Григория Богослова, а не Иоанна, так как мы видим здесь именно святителя, облаченного в крещатый омофор. Подобная ошибка или промах заставляют думать, что Бедан употребил бывшие у него в запасе или на древней иконе эмалевые бляшки, и что уже в конце XIII века делать эмали не умели, по крайней мире, в самой Грузии.

Рисунок этих эмалей дает лишь самую общую схему священных ликов, наиболее отвечая грубому падению византийского искусства в конце XIII и в XIV веке. Весь стиль уже разложился, контуры грубы и неуклюжи, драпировки, переданные в самых общих чертах, спутаны. За то краски пестры и ярки и сохраняют всю свою свежесть, как вообще в эмалях грузинских. Спаситель благословляет сложением двух перстов (как Вседержитель), а евангелист Лука благословляет сложением трех перстов вместе. Именословие придано Андрею и Григорию. Апостол Павел держит евангелие правой покровенной рукой, а левую прижимает к груди, как Матфей и Марк. Что странно – Павел имеет черную бороду и волосы. Спаситель отличен светло-каштановыми волосами (мозаики XI–XII в.), одет и бледно-розовый хитон и синий прозрачный гиматий. В том же розовом цвете взят гиматий Андрея, тогда как Павель, Матфей и Предтеча имеют верхнюю одежду цвета темного изумруда.

Евангелист Марк является в хитоне бирюзового, ярко-зеленого тона. Цвета нимбов или бирюзовые, разных тонов, или ярко-желтые.

Среднее тябло тройного складня, в которое вложена эта икона, покрытое чеканным серебряным листом, одного стиля с Хахульской иконой Гелатского монастыря, стало быть, относится к ХII веку. Верх кивории заполнен обронным орнаментом из крестов и трифолия, с венками из камней; по арке венчик из гранатов и сердоликов; крестики бирюзовые с камнями идут по пилястрам и цоколю. В арке над иконой поклонение Богородицы и Иоанна Богослова Распятому, над которым виден в небе Саваоф. Среднее тябло имеет 1 м, 0,08 выш. и 0,70 м шир., цоколь выш. 0,08 м, аркосом 0,35 м. Наконец, две створки, приделанные к этому тяблу и украшенные живописью новейшей ремесленной работы.

Надпись на лицевой стороне иконы не оставляет сомнений, что эмалевые орнаменты на венце иконы возникли еще в Х веке. Упоминаемый в этой надписи абхазский царь Леон III, воздвигший замечательную в архитектурном отношении кафедральную церковь Кумурдскую (в Ахалкалакском уезде) и умерший в 957 году, оставил икону, конечно, в золотой драгоценной оправе. Эмали этой оправы, как было замечено, тождественны по технике с эмалевыми украшениями престола церкви св. Амвросия в Милане.

Престол церкви св. Амвросия, судя по надписи, на нем сохраненной и называющий устроителя епископа Ангильберта, относится к 835 году по Р.Х. и, следовательно, представляет собой древнейшее произведение византийской эмали с датою. Престол украшен эмалями в большом обили, но эмаль играет здесь роль чисто орнаментальную. Отдельные эмалевые плитки подобраны там по рисункам и образуют каемку вокруг престола и рельефных изображений; эмалевая живопись ограничивается орнаментом, не в состоянии представить фигуру. Декоративный рисунок плиток дает или растительные побеги, веточки, пальметки и пр., или простейшие геометрически фигуры, штучный набор и т. п. Сам выбор красок для деталей растений крайне незатейлив: белая, голубая и красная. Основная эмаль для фона цвета изумруда прозрачная, как цветное стекло; кроме нее гранатовая эмаль является одна прозрачной.

Эмали Кавказа: настоящая икона и крест Мартвили подтверждают нам, что эмалевая техника на престол Милана византийского или вообще восточного происхождения.

3. Вторая живописная икона Богородицы с Младенцем на правой ее рук (по образу Халькопратской Божией Матери в Константинополе), в золотом киоте (выш. 0,45 м и шир. 0,36 м), находящаяся в том же Мингрельском монастыре Хопи (рис. 38), была некогда роскошной эмалевой работой. Все поле кругом изображения было тогда заполнено эмалевыми орнаментами растительного характера, замечательно тонкой фактуры, на золоте. Ныне это поле сохранилось только кусочками в правом углу сверху, все остальное заполнено избранными по кускам чеканными орнаментированными листами золота и золоченого серебра. Среди этих кусков сохранилась еще дробница эмалевая с частью имени Богородицы ΘΥ и другая пластинка с остатками надписей РГ слева, ЕПНКООС справа. Выпуклые венчики Матери и Младенца (уцелевший лишь частью) покрыты обычными эмалевыми виноградными разводами. Оклад, или рама иконы, напротив того, сохранила первоначальную обшивку из чеканного золота, с превосходными поясками плетений и пальметок, в которых укреплены в соответствующих местах медальоны и иконки в виде четырехугольных пластинок (цаты). Некогда икона имела 10 круглых медальонов, но ныне сохранилось по 3 по верхнему и нижнему краю и один (из четырех) на боковых и 2 иконки. Сам порядок был, однако же, перебить при первоначальном размещении: икона составлялась в Грузии, и у мастера не было должного запаса эмалей. Оттого на верху (вместо Деисуса?), по средине, приходится Феодор, по сторонам его Иисус и Богородица; на боковых (вместо евангелиста?) имеется изображение Григория Богослова; внизу – Василий Великий, Николай Чудотворец и великомученик Димитрий. Всё медальоны одной работы и должны принадлежать первой половине ХI века или даже концу Х в.: в них особенно следует заметить существование свободы и характера в типах и экспрессии. Изображение Николая может считаться лучшим типом святого (он изображен благословляющим по способу сложен двух перстов, как принято для Христа Вседержителя). Еще свободнее и характерные повороты головы в изображении юного Димитрия, представленного в Золотых латах и изумрудной мантии. Но высшим иконографическим достоинством отличается голова Спасителя, уже переходящая от неопределенного античного типа Х века к тому мощному лику, который отличает мозаические изображения Спасителя в ХI–XII столет. Спаситель благословляет именословно. По краскам следует отметить известное щегольство полутонами, как, напр., легким оливковым в теле, в теневых частях, разнообразными степенями голубого, бирюзового и изумрудного в нимбах и пр.

Камни сажены в гнездах накрест: гранаты, бирюза, сапфиры и изумруды.

4. Икона Богоматери.

Надписи: иконы:

1. На лицевой стороне Хвашак, создавшая икону, просить ходатайства за себя.

2. На оборотной обшивке читаем имена царевича Георгия и супруги его Тамары с сыном Багратом. Короникон 364–1676 г. Далее: «Вновь обновил икону сию абхазский католикос Григорий Лорткипанидзе».

О Хвашаке см. Мартвили №5 и Хопи № 2. Георгия этой надписи Броссе признает и, по нашему мнению, совершенно справедливо, за сына карталинского царя Шах-навази или Вахтанга V; Георгий убит в 1709 г., в Кандагаре, сражаясь за Персию с афганцами (Voyage archéol., VII Rapp., 42; H. de la G., II, 1 livr., 102, 627). Что касается католикоса Григория Лорткипанидзе, то он, по указанию грузинских летописей, был сын Бежана Лорткипанидзе и занимал кафедру католикоса в Западной Грузии: в первой четверти XVIII в. (H. de la G., II, 1 livr., 229; II, 2 livr., 439).

38. Икона Богоматери в Хопи

5. Икона Богоматери поясная, с Младенцем на левой руке, выш. 0,24 и шир. 0,19, чеканная, серебряная.

На ней надпись: «Я, сын благословенного Манучара, дадиани патрон Леван оковал сию икону Пречистый Богородицы и поставил ее в Хошти (вероятно в Хопи), в придворной церкви, в долгоденствие наше, в победу и преуспеяние нашего господства, аминь».

Неизвестно, когда надпись эта сделана: до или после смерти Нестан-Дареджани. Если после, то, значит, долгое время спустя: после 1640 г., когда чувства его к ней уже остыли. Он сам умер в 1657 г. (Н. de la G., II, 1 livr., 647).

6. Икона Богоматери с Младенцем, 0,47 м выш. и 0,37 шир., серебряная, чеканная, древнего типа, не позже XIII столетия. На заднемъ листе серебра имеется грузинская надпись.

7. Икона св. воинов Георгия и Димитрия, стоящих, серебряная, чеканная, складень, на двух его створках, 0,34 м выш. и 0,22 шир, крайней грубости рисунка, в виде уродливых горельефов. XVI–XVII век. Среднего тябла нет.

8. Икона великомученика Георгия, живописная, в окладе чеканном серебряном, отличной работы не позже XII века, сходной по рисунку с орнаментальным стилем грузинских окладов Гелатского монастыря.

Надпись на обратной золотой обшивке ее:

«О, ты, между мучениками главенствующий Георгий, низложением деспотов и сокрушением идолов приобретший право на венец нетления, прими от меня, Григолидзе Тбели, как Христос от жены лепту, скудный сей дар взамен побед, многажды через Тебя одержанных».

Не имеем сведений о Григолидзе Тбели; но палеографический характер надписи показывает, что она принадлежит или X или XI веку.

39. Икона в Хопи

9. Древняя рама иконы Богоматери, 0,42 м выш., 0,32 шир., серебряная, чеканная, одного характера с орнаментикой Хахульской иконы; рама, шир. 0,05, служит ныне для новой иконы Иоанна Богослова (рис. 39).

40. Икона–складень в монастыре Хопи

10. Икона Божией Матери с Младенцем, серебряной, чеканной работы, выш. 9,25 м и шир. 619 м, вложенная в тройной складень, имеющий в шир. 1 м 5 см, в выш. 0,63 м, а среднее тябло его шириною 0,50 м. Икона (рис. 40) отличается крайне грубой техникой и уже уродливым, хотя стильным, рисунком. Богоматерь изображена стоящей, а по сторонам ее преклоняются Иоанн Предтеча и архидьякон Стефан. Вверху в арке представлено Распятие с предстоящими Иоанном, Марией, Марией Магдалиной и сотником Лонгином. Внизу тело Христово во гробе и 12 апостолов по сторонам и по створкам преклоняющееся; по верхним углам обеих створок расположено Благовещение. По окладу 12 крестов на пилястрах и 4 на кивории набраны из сапфиров и бирюзы.

Надпись иконы:

1. На лицевой стороне, на нижней кайме начало и местами продолжение ее повреждены, но читается:…«мученики, пастыреначальники, отцы священнодеятели, главы богословов, предстательствуйте за избавление от врагов, надежду на вас возлагающая Бурдухан…»

2. На обратной серебряной обшивке в одной надписи «дадиани Липар, внук великого царя царей», просит ходатайства Креста о себе, а в другой позднейшей, 1640 г, известный нам дадиани Леван II, подновивший икону сию и украсивший её каменьями, жемчугом и венцом», в выражениях полных чувства, молить о прощении грехов и спасении души умершей супруги своей Нестан-Дареджаны.

Под именем Бурдухан известна в Грузинской истории единственно дочь осетинского царя Худдана, которая была женой царя Георгия III (1156–1184) и матерью царицы Тамары и на высоких нравственных качествах которой особенно останавливается летопись (H. de la G., 1, 383, 401).

О Липаре, «внуке (конечно, по матери), великого царя царей», сведений не имеем. Заметим лишь, что из дадианов под именем Липарита известны двое: первый – умерший в 1470, а второй – в 1512 г. (H. de la G., II, 1 livr., 646).

О Леване и Нестан-Дареджани см. Коцхери № 2.

41. Ковчежец Креста Тамары в Хопи

11. Золотой киотик, 0,14 м выш. и 0,11 м шир., в котором издревле хранится тельный крестик царицы Тамары, в монастыре Хопи, на Кавказе, составляет драгоценную святыню древней Грузии. Киот имеет вид (рис. 41) складня из двух створок; на лицевой наружной стороне, в поле, украшенном чеканными разводами, наведенными чернью, представляет Спаса Вседержителя благословляющего и с Евангелием в левой руке, исполненного живописью; по кайме сажены рубины, аметисты, бирюза, аквамарины и сапфиры, всего до двадцати камней. На оборотной стороне, также снаружи, в поле, орнаментированном византийскими разводами с чернью, было некогда пять эмалевых медальонов, ныне от небрежного хранения совершенно выкрошившихся и замененных грубой живописью, и сохранились только четыре крохотных медальона, всего 2 см в поперечник, замечательной техники. Вверху в одном из этих медальонов представлена Богоматерь Заступница, с воздетыми руками, прелестной работы, в темно-пурпурной фелони, с надписью красной эмалью ΜΡ ΘΥ; на другом Николай Чудотворец, благословляющий именословно, в синей фелони, с белым крещатым омофором; св. великомученик Георгий, юноша в изумрудной мантии с тавлением и голубом хитоне с изумрудным крестом в руках, и Димитрий Солуньский в красной мантии белом хитон, кудрявый, круглолицый юноша. По кайме киота изнутри имеется надпись: «Древо истинное, сила крестная, твоим предводительством вспомоществуй и покровительствуй мне...», далее слова нарочно вытравлены.

Но та же самая надпись дословно и тем же почерком вполне повторена на обороте упомянутого тельного крестика Тамары с таким концом: «мне, царю и дедопали Тамаре». Это, несомненно, знаменитая в истории Грузии царица Тамара (1184–1212 гг.). Из всех цариц Грузии единственно ей присваивается во всех памятниках грузинской письменности мужеской титул царя, а надпись нашего креста показывает, что она еще при жизни чествовалась и сама себя называла царем. Декоративная сторона этого крестика целиком принадлежит византийскому мастерству: имея в выш. 0,07 м и шир. 0,04 м, крестик составлен из четырех изумрудов в форме полуваликов, обычного типа X–XI веков; далее по краям и в средине посажено пять рубинов; четыре грушевидные жемчужины на кресте и две по сторонам шарнира, связывающего крестик с ажурной бусою, для ношения, дополняют форму. Частица древа была вложена внутрь этого крестика и для него в киоте устроено ложе, с боковыми изображениями предстоящих Марии, Иоанна Предтечи и двух архангелов. Всё эти изображения были некогда эмалевые, и уже в новейшее время, от дурного хранения, разрушились и заменены живописными.

Самый киот сделан в золотом окладе с 21 довольно крупными каменьями и мелкими жемчужинами вокруг головы. На лицевой стороне надпись чернью по одной кайме: «Образ неизменяемый Спаса, будь ходатаем и покровом в сей и будущей жизни мне, Эриставу Эриставов дадиани Шергилю», а на другой кайме: «и супруг моей деопалте-деопали Нател с сыном моим Цотне».

Дадиани Шергиль является и в надписях на мраморных колонках кивория, вправо от иконостаса, в Мартвильском монастыре, кивория, заключающего в себе икону Божией Матери с 11 эмалевыми медальонами святых. Кром того, в Хопском монастыре, на стене от южного входа уцелели фресковые портреты с подписями: «Эристав Эриставов дадиани Шергиль»; «деопалт-деопали Натела» «и сын их Цотне». Во всех трех надписях Мартвильского и Хопского монастырей, по моему мнению, указываются одни и те же лица; но кто такие они и когда жили?

Ни дадиани Шергил под этим именсем, ни жена его Натела не известны в грузинской истории. Что же касается дадиани Цотне, то он должен был тот самый Цотне, который в летописях Грузии является одним из деятельнейших сподвижников царицы Русудани (1223–1247), «человеком, по выражению летописи, честным и благонадежным и в самых боях особенно выдававшимся». Он сходит со сцены при наследнике Русудани Давиде Нарине (1243–1259): (H. de la G., I, 510, 521, 533, 535 и 546).

12. Напрестольный ковчег. В нем хитон Богоматери и мощи, в числе их рука св. Марины и палец св. Квирика. На ковчеге рельефное изображение Божией Матери с длиной надписью, в которой дадиани Леван III говорит, между прочим, что «он украсил и оковал его серебром с позолотой, золотом, каменьями и жемчугом в ходатайство за спасение души умершей жены своей Нестан-Дареджани в корониконе 328–1640 г.».

Еще надпись поверх ковчега: «Божия Матерь Хопская, прославь в сей и будущей жизни украсившего ковчег сей сына Гуриели Малакию».

О дадиани Левани и Нестан-Дареджани см. Коцхеръ № 2. Следует иметь в виду, что большая часть приношений образами и крестами, в разных монастырях, в надписях которых упоминаются Леван II и умершая жена его Нестан-Дареджан, относится к 1640 г., и, видно, все означенные приношения сделаны им под свежим впечатлением и религиозным возбуждением его по поводу смерти Нестан-Дареджани, и что он был привязан к ней страстно. Год ее смерти указывают в 1639 г. (Voyage archéol., VII, 46).

Под именем Малакии следует, конечно, разуметь сына Гуриели Георгия II (†1600), занимавшего в первой половине XVII в. сначала кафедру джуматель-шемокмеделея, и потом католикоса имеретинского (H. de la G., II, 2 livr., 483 и Археологическое путешествие по Гурии и Адчаре, 337).

О хитоне или срачице Богоматери с мощами упоминают и русский посол Елчин и Досифей, посетившие Хопский монастырь, первый в 1640, а второй в свите Иерусалимского патриарха Паисия в 1658 г. «После обедни, говорить Елчин, архиморит Микулаз (архимандрит Николай) показывал пречистые Богородицы срачицу да мученика Кирика ручка левая по запястья да мученицы Христовы Марины ручка правая от ладони до лахтя кость пересечена. А ворот пречистые Богородицы мал вершка на три и мы про то спросили: чего ради ворот мал. И архиморит Микулаз сказал: волею Божьею год от году ворот заростает. А срачица широка, а рукава коротки широки, а цветом выбайка багровая» (Посольство дьяка Елчина и священника Павла Захарьева в Дадианскую землю, 1639–1640 г., извлеченное из Моск. Главн. Архива Минист. Иностр. дел в Материалах для русской истории С. Белокурова, стр. 233). «Туземцы старики, по словам Досифея, говорят, что ворот власяницы или рубашки Богоматери быль прежде гораздо больше и что они видят, как он незаметно убавляется, Бог знает, какая тому причина» (М. Селезнева, Руководство к познанию Кавказа ч. 1, стр. 35–36).

Весьма интересные подробности о других монастырях Мингрелии, какъ и о самом Леване, характере, обстоятельствах его бурной жизни и о необычайном его горе по Нестан-Дареджани см. в том же Посольстове Елчина.

13. Выносной крест с древом, обитым серебром, орнаментирован, сион полуразрушен; по рукавам креста медальоны с горельефными погрудными изображениями.

Надпись на нем: «Кресте честный, прославь непобедимого царя Абхазов, Ранов, Картвелов, Кахов и Армян Давида и помилуй меня бед(ного)…» далее надпись скрывается под железной нашивкой.

Титул этот присваивается Давиду Возобновителю (1089–1125); письмо надписи древнее, напоминающее и по характеру своему и по содержанию надпись креста в Гелати (см. Гелати № 19) и, очевидно, принадлежит его времени.

14. Евангелие грузинское, на бомбицине, в окладе серебряном, чеканном, позолоченном, XV века, выш. 0,16 м и 0,12 шир., с миниатюрами 4 евангелистов, Распятия и Сошествия в ад.

42. Крест в Хопи

15. Крест выносной (рис. 42).

1. Направо от иконостаса большая икона Распятия Господня, серебряная, чеканная, выш. 1,07 и шир. 0,87, исполненная при католикос Малакии в начале XVII в. Сама икона на золоте, имеет 0,23 выш. и 0,17 шир., представляет Распятого с Иоанном и Марию и двумя ангелами, украшена 17 камнями. По раме орнаментированные клейма и надпись.

Вокруг в полях рельефные изображения 12 Господских праздников, порядок которых перебит. По раме фигуры предстоящих 12 апостолов, святителя, также «католикоса Малакии, строителя сей церкви». Внизу надпись.

Вся икона посредственного исполнены; изображение Входа в Иерусалим разбито на 2 тябла: в одном Иисус с Апостолами, в другом народ и юноши по ту сторону иконы.

На иконе в числе рельефных изображений изображение архиерея в архиерейском облачении с припиской: «Католикос Малакия, строитель сего храма».

В надписях ее передается рассказ о том, что Цаишская церковь сильным и продолжительным землетрясением разрушена была до основания, и все святыни ее сокрушены, что она Малакиею во второй год, по назначении его католикосом, вновь начата постройкой и что самая икона Спаса с животворящим крестом (вложенным в нее), украшена и окована им при дадиани Леван II и дяде последнего Георгия Липартиани в 1619 году. Позднейшей 1811 г. надписью на обороте иконы удостоверяется, что она опять украшена цаишским митрополитом Григорием Чикоани.

Текст всех указываемых надписей с переводом и историческим разъяснением их см. в Voyage archéol., VII Rapp., 33–36. О Малакии, сыне Гуриели Георгия II († 600 г.), бывшем джуматель-шемокмедель-цаишелем, а с 1616 или 1619 г. католикосом абхазским, см. и данные гурийских надписей в Археол. путеш. по Гурии и Адчарии, стр. 336 и 359.

2. Иконка Божией Матери с Младенцем, стоящей, 0,40 выш. и 0,25 шир., грубейшей работы конца XVIII в., чеканеная на серебре.

3. Крест выносной, крытый по древку серебром, украшенный чеканный цветочным орнаментом; самый крест 0,17 и 0,14 шир., один из лучших образцов креста грузинской работы; тонкое резное изображение Распятого окружено по концам рукавов тремя (4-го не сохранилось) маленькими медальонами с рельефными, чеканно-резными изображениями Иоанна и Марии и архангела Михаила. Распятый представлен в обычном типе XIII в., но глаза Его раскрыты.

Верх сиона поздний, самый сион сохранил (кроме фигуры Богоматери), барельефные (горельефныя) изображения Георгия, Димитрия, Феодора и Богородицы с Младенцем.

Крест красивой работы.

Надписи его:

«Крест Христов, помилуй и сохрани в мире в сей и будущей жизни дадиани Левана».

«Крест Христов, помилуй меня, Цаишского архиепископа Кирилла Жванидзе, украсившего честный сей крест, в ходатайство за меня в день суда».

Этот самый Кирилл Жванидзе уже в сане митрополита цаишского и бедийского в надписи на одной илорской иконе рекомендует дадиани Георгия и супругу его Тамару. (Voyage archéol., VII Rapp., 22).

Ни одна из этих надписей не имеет даты. К тому же дадиани Леванов было несколько и нет сведения, кто из них был женат на Тамаре; неизвестен и Кирилл Жванидзе; во сопоставление цаишской и илорской надписей показывает, что Кирилл жил при двух дадианах: сначала при Леване, а потом при Георгии. Очевидно, это суть Леван I, † 1572, и сын его Георгий, † 1582 (H. de la G., 1 livr., 647).

4. Крест выносной, 0,40 и 0,33 шир. в одном крест без древка, древней формы, по крайне грубой работы, с медальонами Спаса, 2 архангелов и Богоматери с Младенцем. На обороте крест с венцом в среднем выложен из сердоликов.

Надписи его: «Крест Животворящий, прослав царя абхазов куропалата Баграта».

«Святой и Животворящ Крест, помилуй Ефрема Цаишели».

Письмо обеих надписей одного характера XI в. и видно, что Ефрем жил при царе Баграте, но которого из них следует видеть в надписи: Баграта ли III (980–1014) или Баграта IV (1027–1072)? Броссе предполагает. Баграта III (Voyage archéol., VII, 28), но трудно в семъ случае что-либо сказать: оба они титуловались и Куропалатами и царями абхазскими.

5. Икона Божией Матери, 0,47 выш. и 0,35 шир. (обычный размер позднейших грузинских икон), с надписью внизу.

Божия Матерь, стоя, держит Младенца на левой руке, прижимая руку к груди, внутри арки и впереди стены или пояса аркаде над балюстрадой; поверх Деисус с 2 Архангелами; по кайме 4 апостола и внизу Иоанн Златоуст и Милакия католикос.

Работа иконы совершенно тождественна с большой иконой (см. № 1).

В надписи ее, цаишский митрополит Григорий Чикоани, упомянув о создании церкви Цаиши, по разорении ее от землетрясения, католикосом Малакиею, говорит далее, что «она, оставшись по обстоятельствам времени, без пастыря, подпала под власть светских лиц, но была из их рук исторгнута дадиани Кациею; он же, Григорий, вступив в управление цаишской кафедрой и найдя ее храм сильно пострадавшим, иконы ее обветшалыми и попорченными, все свое старание, все свои доходы употребил на восстановление его внутри и снаружи, на оковку и украшение его икон, Распятия, настоящего образа и большого выносного креста, в 1811 г., в управление Одиши, Лечхуном, Абхазиею и Сванетиею пользовавшегося высоким покровительством и благорасположением великого русского царя Александра I дадиани Леона».

Упоминаемые в этой надписи дадианы: Кациа II † 1788 г., а Леван V, предпоследний владетель Мингрелии † 1840 г. (H. de la G., II, 1 livr., 648, 649). Сам митрополит Григорий Чикоани, как показывает эпитафия на его надгробном камне в Цаиши, вступил в заведывание Цаишской епархией в 1776 г. и умер 15 ноября 1823 г. (Voyage archéol., VII Rapp., 28).

6. Икона Б. Матери с Младенцем на левой рук, 1,10 выш. и 0,75 шир, наиболее грубого рисунка, уродливых форм и совершенной беззастенчивости мастера и заказчика, так что производит комическое впечатление. Сбоку стоит вкладчик католикос абхазский Малакий.

По кайме 12 стоящих апостолов; вверху вместо Деисуса Троица, сочиненная досужим мастером и особенно уродливая, из Спасителя с 2 евангелистами, держащими раскрытое Евангелие и стиль, или вернее, скребочек и губку.

На ней две большие надписи, в которых католикос Малакия и митрополит Григорий Чикоани передают с подробностями приведенный выше рассказ как о землетрясении, опрокинувшем церковь Цаиши, так и о трудах их по приведению ее в надлежащий вид и по обновлению и украшению ее икон. Грузинский текст надписей и полный перевод их см. в Voyage archéol., VII Rapp., 29–33.

7. Евангелие в окладе сер., часть пополнена, времен католикоса Малакии, с изображением Распятия и Сошествия во ад.

8. Омофор XVII века, с надписями, шитый серебром и цветным шелком по малиновому фону с изображением святителей, Деисуса.

Коцхери, в Мингрелии, в 15 верстах на СВ от Зугдиди, приходская церковь, записанная за грузинским монастырем св. Креста в Иерусалиме, в XVII в. Пользовался покровительством известного Левана царя.

43. Икона в Коцхери

1. Икона чеканная Спаса «Моление», в серебряном окладе, 0,53 выш. и 0,41 шир. (рис. 43), устроенная Леваном дадианом в XVII в. (до 1660 г.), уродливого рисунка, дурного серебра и грубого исполнения, с 2 серафимами вверху, с поклонением Иоанна Предтечи и Божией Матери, ниже их св. Георгий и Димитрий, Леван дадиани и Нестан-Дареджан внизу. И от имени их многословная надпись внизу и по всему задку рассказывает историю построения монастыря и вклада. Камни, некогда бывшие в венце, принадлежали короне, но ныне вместо них дурная бирюза, хотя крупная, плохие аметисты и только одна золотая дробница вверху с бирюзой и яхонтами (в 5 гнездах камней нет) сохранилась от прежнего убора.

Живопись местная, бесцветная и слабого рисунка. На лицевой стороне иконы надпись говорить, что дадиани Леван оковал лик сей Спаса и украсил его венец золотом, каменьями и жемчугом из собственности Нестан-Дареджани.

На оборотной же стороне длинная надпись (см. Voyage archéol., IX Rapp., 3–7) гласит, между прочим, следующее: «Мы Тобою в царствовании своем возвеличенный и в чувствах христианских выдающийся государь дадиани Леван и любезнейшая супруга наша блаженной памяти государыня Нестан-Дареджан, дочь Чиладзе, с сыновьями нашими: первородным Александром и следующим за ним Манучаром воздвигли храм сей Коцхерский во имя всечестного образа вашего, расписали и украсили его; но по обстоятельствам времени больше не успели, когда по воле Провидения переселилась в вечность утеха нашей жизни, свет сего мира царица Нестан-Дареджан. После же ее кончины мы снабдили святый храм сей всем нужным, пожертвовали ему 30 дворов крестьян в вечное упокоение души ее и обратили его в собственность св. Креста на Голгофе. Прими же, Животворящий Крест Голговский, дар сей от нас, сына государя Манучара, дадиани Левана во спасение блаженной памяти супруги нашей Нестан-Дареджани и в воспитание детей наших: Александра, Манучара и дочери Зилиханы. Икона сия окована в короникон 328–1640 г.».

Надпись эта, в которой, как и в надписи № 1, дадиани Леван титулует себя мепе-царем, а Дареджан – дедопали-царицею, показывает, между прочим, что храм Спаса в Конхери построен им еще до 1640 г., при жизни Нестан-Дареджани; что внутренность его покрыта им же фресками, следы которых ныне едва заметны в двух местах в алтарной части, – все остальное выбелено,– и что, наконец, Коцкери впервые пожертвован дадиани Леваном Иерусалимскому Кресту.

Этот дадиани известен под именем Левана II (1611–1657 г.). Об нем и жене его Нестан-Дареджани много рассказывает и грузинская летопись (H. de la G., II, 1 livr., 264–274) и, согласно с нею, французский путешественник Шевалье Шарден, бывший в Мингрелии недолго спустя после его смерти (Voyage en Perse.1811, 1, 378–382). Леван быль сын дадиани Манучара † 1611, женился сначала на дочери Шервашидзе, а по разводе с нею на дочери Чиладзе Нестан-Дареджани, которую он отнял у законного мужа Георгия Липартиани. Если судить по множеству икон с длинными надписями, оставленных им в монастырях Мингрелии, Абхазии и даже Сванетии (Коцхери, Хопи, Цаиши, Дчеленлжихи, Пхотрери и Илори), то действительно он кажется весьма усердным христианином. Даже грузинский монастырь Креста в Иерусалиме расписан им, между фресками последнего доселе указывают портреты его с Нестан-Дареджанью и с сыном (Труды V археологического съезда во Тифлисе, 329–331); при всем том он оставил самую печальную память о себе, как об изверге. В надписях икон в Илори и Пхотрери он рассказывает разные случаи из частной жизни своей и отца из своего Манучара; перечисляет победы свои над имеретинским царем и над владетелями Абхазии Гурии, указывает ужасы, наведенные им на Имеретию опустошением ее, сожжением Кутаиса и пр., и все это он относит к особому покровительству св. Георгия: Илорского, архангела Пхотрерского и других святых, а потом подносить им в дар образа и кресты, окованные золотом и серебром, крестьян и пр¹⁸.

Прекрасные фресковые портреты Левана и жены его находятся в. Дчеленджих (см. в фотографическом снимке Ермаков). Портреты их, но гораздо грубее, имеются и на стене Хопинского монастыря.

44. Оклад иконы Богоматери

2. Икона Божией Матери (рис. 44), живописная, вновь написанная (в. 1774 г.), в древнем серебряном окладе, от которого сохранилось поле с именем Божией Матери, и риза ее и Младенца (лишь нижняя часть) XI–XII столетий, стильного рисунка и хорошей работы, 0,43 выш. и 0,32 шир., с новыми венцами, убранными 23 сердоликами, аметистами и бирюзой. Назади новый серебряный лист, украшенный крестами и чеканным орнаментом; надпись называет обновителя иконы Левана Кацию в 1774 голу.

45. Икона Богородицы в Коцхери

3. Оклад иконы Богоматери.

В том же захудалом и глухом монастыре Коцхери, имеется любопытный памятник византийской эмали. Этот крохотный золотой с эмалью оклад древнего (рис. 45) образка Божией Матери, выш. 020 м. и шир. 0,16 (сам образок внутри имеет 0,10 м. выш. и 0,07 шир.), был в 1640 году (по надписи) царем дадиани Леванон набит на доску с живописным ликом Спаса (хотя сохранились дробницы с именем ΜΠ ΘY). В длинной надписи «царь», совместно с женой и именно на ее деньги украсил лик Спаса золотом и эмалью¹⁹, а после смерти ее вложил образок в большой, должно сказать правду, особенно безобразный даже между позднегрузинскими иконами,– киот с изображениями пророков и их символических эмблем Девы.

Сама иконка Божией Матери украшена эмалевым голубым фоном по которому подымаются вертикально белые вотридии – разводы винограда – с зелеными пальмовыми листьями в средине, красными (неразвившимися) бутонами и почками по сторонам. Этот фон сделан легко выпуклым. Венчик, также слегка выпуклый, орнаментирован попеременно синими и красными меандриками с кружечками, внутри которых, на бирюзовом поле, помещены красные пальметки. По бордюру городчатый или шахматный набор. Но в образе гораздо важнее кайма золотого киотца, которая в противоположность обычному способу ее украшения эмалевыми медальонами, особо изготоленными и в определенных местах припаянными, или даже прибитыми, оказывается здесь сама, притом, в целом ряде мест, расписанной эмалями. Эта кайма дает, стало быть, зараз ряд эмалевых лоточков, сработанных и обожженных разом и вместе, а не порознь или даже поолдиночке. И хотя для многих эмалей мы должны предположить, что они изготовлялись и обжигались вместе и разом, однако единственно здесь мы можем наблюдать удивительную уверенность византйского эмальера, как очевидный и осязательный факт.

Оклад имеет вид листа с миниатюрами на полях и в собственном и в переносном смысле. Вверху в средине представлено Успение Божией Матери, по сторонам по две апокрифические сцены: ангел несет апостола Иоанна из Эдессы в Иерусалим к смертному одру Богородицы; ангел уносить другого апостола в Иерусалим; обе сцены окутаны облаками, и фигуры видны только по колено. Эмалевые картинки не имеют ни каемок, ни архитектурных разделений, как в рукописях IX–XI веков минитюры вокруг иллюстрируемого текста. По боковым полям изображены сцены: Благовещения (ο χερετησμος) и свидание (?) Иоакина и Анны (нοακημ н αγια αννα), от котораго уцелела лишь фигура Иоакима; поверх и пониз этих сцен изображены херувимы и шести крылые серафимы попарно. По нижнему полю Рождество Христово (η Χ̅ϒ̅ γενησ.), а по сторонам его, по надписи, должны были бы находиться изображения великомученицы Екатерины (но вместо нее помещен св. Феодор Тирон н св. Варвары, но этого последнего совсем недостает. Направо были также изображения святых жен, но лист здсь оторван с эмалями).

Иконографическая тема передается в известном закрепощенном типе, и особый интерес имеют разве только апокрифические сцены в облаках. В Успениии Богородица лежить на одре, прикрытом зеленым покровом; Христос обеими руками принимает душу Матери, два ангела слетают плача; апостолы теснятся в двух группах у изголовья и ног, Петр кадит, Павел молится. В сцене Благовещения из голубой полусферы луч падает на Деву; Она стоит на зеленом подножии, держа прялку; сзади пышные кресла и здания. Иоаким – прекрасная фигура мужа в цвете лет, держит свиток и благословляет. Рождество изображено с омовением Младениа, двумя прислуживающими женщинами.

При всей изумительной крохотности изображения, рисунок пострадал сравнительно немного, а краски и того менее; однако же, по изобилю красной эмали, преобладанию пепельно-голубаго и бирюзового цвета, работа относится ко второй половинф XI века.

На иконе две длинные надписи, сделанные письмом Мхедрули: одна на лицевой, а другая на оборотной стороне. Из них первая показывает, что икону Спаса украсил дадиани Леван, совместно с супругой своей Нестан-Дареджаною, золотом и эмалью и что затем он после смерти ее, в корониконе 328–1640 г., снабдил его киотом с чеканным изображениям и пророков в ходатайство за душу и в прощение грехов Нестан-Дареджани.

Вторая надпись гласит, что как лик этот Спаса Скурисского обветшал, то дадиани Леван возобновил его на новой доске и обшил обратную сторону его серебряным листом в короникон 340–1652 г.

Обе эти надписи приводить целиком Броссе в своем Voyage archéol., VII Rapp., 2–3, причем он допускает две ошибки: во-первых, надпись оборота показывает на лицевой стороне, а надпись лицевой стороны на обороте, и во-вторых, слово «Скурисский» читает «Саквирлисский ».

Лик Спаса окружен двенадцатью пророками чеканной, но грубой работы, а под изображением его, по сторонам надписи, такие же грубые портреты коленопреклоненных Левана и Нестан-Дареджани.

46. Также икона без позднего оклада

47. Икона Богоматери в Коцхери

Джунатский храм расположенный в горах Гурии, в 18 верстах от г. Озургети, был некогла кафедрой епископа, наделен богатыми вкладами и ценными образами и посвящен имени архантелов Михаила и Гавриила. Сравнительно недавно этот бедный монастырь (см. Бакрадзе, Путешествие по Гурии и Адчаре, Спб. 1878, стр. 257– 269) представлял несколько замечательнейших образов, которые, в тоже время, быди единственными в своем роде историческими памятниками Гурии. Таковы были: 1) большой рельефный (рис. 48), образ архангела Михаила (1 ½, арш. в длину, 1 арш. в ширину). Оклад весь золотой; нижняя часть его была разрушена. Архангел был изображен во весь рост великолепной чеканной работы. По каймам были 10 эмалевых византийских медальонов, с грузинскими надписями из тонких золотыхъ нитей; 2) Образ архангела Гавриила, имевшйй в длину 1 арш. 8 вер., в шир. 8 вер. чеканный и на окладе такие же 10 медальонов, но с греческими надписями. На образахъ были надписи вкладчиков из фамилии Гуриели.

Обе иконы взяты из монастыря и не возвращены в 8о-х годах: повидимому, они или разобраны или вовсе перелиты. Эмалевые медальоны проданы в различные коллекции России.

Шесть медальонов от первой разобранной иконы набиты на новую серебряную доску и хранятся (рис. 49) в монастыре Шемокмеди в Гурии. Эти медальоны представляют Богородицу и Иоанна Предтечу, Петра и Павла, Иоанна Богослова и Марка. Грузинские надписи и на них сделаны голубой эмалью. Эмаль самих медальонов потрескалась, выкрошилась по краям; слабая шлифовка открыла повсюду поры. Медальоны выполнены на золоте с значительным алльяжем. Рисунок везде груб, даже уродлив, но тем ярче и сочнее цвета, особенно винно-фиолетовый цвет тела, зеленая изумрудная в нимбах. Многие краски, однако, не расплавились вполне и являются в виде кристаллов, образующих различные оттенки и переливы: такими здест оказываются яркая голубая (котороая в византийских эмалях имеет почему-то пепельный оттенок) и бирюзовая. Фелонь Богородицы представлена гранатового цвета, черепахового оттенка; цвета волос не черный, но темнокоричневый.

49. Медальоны, уцелевшие в той же иконы и находящиеся в Шемокмеди

50. Образ двух архангелов в Джуматском храме

1. Большой (0,59 м вышины и 0,41 ширины) серебряный чеканный образ Архангелов Гавриила и Михаила, находящийся поныне в монастыре Джумати. Две высокие и узкие (0,46 м) четыреугольные пластины с эмалевыми изображениями архангелов (вышина фигур 0,36 м) набиты рядом на доску, так что одна пластинка слегка закрыла крыло другой фигуры. И так как первоначально обе фигуры находились или были для того изготовлены, чтобы стоять по сторонам Спасител, и потому глядят в Его сторону, то на этом образ пришлось поместить их так, чтобы они глядели из иконы наружу, в обе стороны. Кайма иконы, грубо исполненная чеканом, уже в XVI веке, грузинской работы, представляет, обычную византйскую композицию: вверху Деисус, ниже помещены архангелы, апостол Петр и Захария и разные святые, и евангелисты, но без всякого порядка и в тяблах разных форматов. Надписи под иконой называют некоего Липарита Варданидзе и Мамию, сына Георгия Гуриели, с женой дочерью атабега Тинатиною, которые пожертвовали ими окованный и украшенный (что тоже – древний, переделанный) образ Джуматскому монастырю. Имена эти встречаются в надписях за 1572 год²⁰. Фигуры архангелов прекрасной техники, но дурного рисунка. Императорский орнат, их облачающий, исполнен крайне сухо: туника или стихарь разделаны одними вертикальными складками, дробящими одежду без всякого смысла; лорон густо усыпан камнями. Архангелы держат сферу с крестом и копье с лилейным концом; нимб украшен городчатыми крестиками. Эмаль должна относиться к XIII, если не к XIV веку, и по типам приближается к тяжелым и безвкусным, но в то время в Византии бывшим в моде, рисункам, которые искажают и стиль и характер минитюры²¹. Цвета эмали мутны, белесоваты; взяты краски по преимуществу наиболее яркие: синяя, яркожелтая, красная алая, но они лишены и света и глубины. Контуры голов, крыльев, одежд оставлены рельефными в золоте по способу выемемчатой эмали, а не выполнены перегородками, как всегда в византийской эмали. Цвет тела желто-бурый от разложения той смеси порошков, какой полагали нужным выразить телесную краску. Цвет золотых предметов –грязножелтого оттенка, а синей эмали в одеждах – черного, и эта последняя краска, наиболее прочная в лучшие времена, оказывается здесь наиболее пострадавшей. Рисунок лорона внизу спутан. Радужные крылья совершенно не удались эмальеру от неумения сочетать синюю, красную и бирюзовую эмаль в должной пропорции; тоже случилось в подножиях, в которых синие, красные, белые и бирюзовые частицы расположены безвкусно и пестро. Главным свидетельством недостатков поздней эмали служить, однако, и здесь, как всегда разрушение ее: она крошится, сыплется порошком, многие ячейки уже пусты, а где эмаль сохранилась, там она не имеет совсем обычной блестящей поверхности, очевидно, эмаль не была шлифована.

Все же, по своим размерам, эти эмалевые дощечки составляют своего рода рекость, а по рисунку не лишены достоинства и художественнаго характера.

51. Икона св. георгия в Джумати

2. Икона Георгия великомученика, золотая чеканная, 0,68 м выш. и 0,41 шир., с рельефным приподнятым изображением святого стоящего во весь рост, с копьем в руках. По стилю, замечательной строгости техники, должно быть произведением грузино-византийского искусства XI–XII века. Ныне образ более и более разрушается от дурного сохранения на ветхой доске, к тому же лопнувшей. Многие части иконы в виде висящих, порванных кусков; иные оторвались и набиты на доску. Икона нуждается в особом смотрении, чтобы не разрушиться окончательно.

Части красивых надписей: справа – «Доблестный воин Христов, будь помощью рабу твоему Эриставу Эриставов Варану Варланидзе, аминь». По нижней кайме, на клочках: «Святый Божий... вспомоществуй пред Богом Гуриели Бешкену и сыну их Макелу».

52. Икона складень в Джамати

3. Образок архангела Михаила, золотой, чеканный, грубой работы, выш. 0,24 м и шир. 018; киот серебряный для вложения образа. На оборотной доске киота надпись: «Архангель джужатский, будь ходатаем и покровом в сей и будущей жизни Гуриели Георгию и царице Елене и сыновьям их Мамии и Кикубаду». На оборотной стороне самого образа, по серебряному листу, надпись: «О вы, начальствующие множеством небесных сил и в мгновение ока обтекающее пространство всей земли, возвещая повеления Бога Вседержителя, славные архангелы Михаил и Гаврйил! Мы, уповающие на защиту и покров ваш, Гуриели Георгий потшились украсить образ ваш золотом и драгоценными камнями и посему молим вас, будьте мне ходатаями пред Богом Отцом, по милуйте душу матери моей, супругу и сыновей моих защитите, аминь».

3. Образ архангела Михаила, триптих, складень серебряный, чеканный, с двумя крыльями, 0,72 шир. и 0,58 выш., с изображеними на крыльях по ирмосам архангелу; налево надпись «ангел», внизу «архангел», на иконе «архангел Михаил» (рис.52), – и соответствующие по типу изображения. У ног архангела «Георгия на Гуриели» и царица Елена» – понадписям. Справа – Эммануил. Внизу «ангелы» держат крест, на кресте надписано: «крест Христов победа над врагами». Изящной работы. Кругом сияния 7 камней и 12 жемчужин. На нижней кайме надпись: «Мы, Гуриели Георгий и супруга наша царица Елена, украсили образ сей архангелов в ходатайство пред Богом за нас с сыном нашим амиею, аминь». Имена эти встречаются в лихаурской надписи под 1422 годом.

53. Крест в Джумати

4. Крест выносной, особенно болыших размеров, с древком 2м 5см, сам крест 0,26 м, с сионом золотым и выпуклыми изображениями Крещения, Благовещения, Сошествия во ад и архангела Михаила. По ветвям креста сердолики, бирюза, сирийские и иные гранаты, но много гнезд пустых. На кресте (рис. 53) налпись: «Крест Христов и архангелы Михаил и Гавриил, прославьте в сей и будущей жизни Гуриели Георгия и царицу Хварамзе, которых приказанием окован сей джуматский крест». На обороте креста: «О ты, на чем Всесильный Бог был распят и пролил кровь свою, всехвальное древо крестное! Я, обремененный грехами, джуматель митрополит Максим Шарвашидзе, в упование на Тебя, оковаль кресть Твой, да распявшийся на Тебе Христос примет меня в царствие свое и даст мне часть со стасенными». Максим жил в первой половине XVIII в., Георгий Гуриели есть Георгий IV († 1726).

Монастырь Шемокмеди лежит к юго–востоку от г. Озургети, в пяти верстах, на холме, и состоит из двух церквей, соединенных вместе: одна из них во имя Спаса. Без купола, Собственно храм Шемокмедский; другая с куполом, во имя Преоброжения Господня, известна под именем Зарзмы. Наружный вид церкви не соответствует ни их историческому значению, ни богатству их ризницы.

53. Предметы древности в Шемокмеди

54. Икона Спаса в Шемокмеди

1. икона Спаса (рис. 54) из золота, чеканная, выш. 0,45 и шир., вставленная в другой большой образ в 1 арш. 4 верш. длины и в 1 арш. ширины с серебро–позолоченным окладом и разными рельефными изображениями. Из них вокруг иконы пояс евангельских деяний: Благовещение, Рождество, Сретение, Крещение, Преображение, Вход в Иерусалим, Воскрешение Лазаря, Распятие, Сошествие во ад, Вознесение, Сошествие Св. Духа и Успение. Вокруг кайма с апостолами и святыми. На нижней кайме большого образа: «образ Божества, помилуй Гуриели Георгия и супругу их царицу Елену и сына их Мамию. Мы, дцинамдзгвар Серапион Мадчутадзе, распорядились украсить сей образ Божества в двенадцать Господних ликов, да будет он нам покровителем в день оный суда и да сопричислит он меня к одесную его стоящим, аминь».

На самой иконе Спаса имеется следующий оттиск на дереве от каймы, уже содранной: «Спасе Господи и Лик Божества, будь милостив и избав от всех мучений сына владетеля Гурелии Мамии многогрешного Шемокмедел-минтрополита Николая, обновившего сей образ Твой и вставившего на главу его многоценный камень».

На оборотной стороне по серебряной обшивке: «Всемогущий Боже и Слово Божие, Господь мой, Божество, на Фаворе возсиявшее, Образ Божества, Спасе, лик Божества, защити в сей и будущей жизни, телесно и душевно, Шемокмедели царевича господина Малакию, по приказанию которого окована оборотная сторона с честного Образа Твоего, аминь и кириелейсон. Была великая пятница в корониконе 346 (1658 г)».

В нижней части оборота: «Божества неизменяющйся лик, спаси от порчи и погибели Шемокмедел-митрополита Якова Думбадзе и брата его канделака Иесе с супругой его, сыном, неветкой и дочерью, аминь».

По кайме оборота: «Боже, помилуй дочь Цецхладзе Гулшан, аминь».

Гуриели Георгий с женой Еленой первый раз был указан в Лихаурской надписи под годом 1422. Здесь они являются с одним сыном Мамиею; впоследствии встретим их с двумя сыновьями Мамиею и Кекобадом, обращающих Шемокмедский монастырь в кафедру епископа. Настоятель Шемокмеди Серапион Мадчутадзе нам не неизвестен. Что же касается Малакии, то академик Броссе считает его сыном Гуриели Кайхосро I (†1658 г.) и короникон 346 (1658 г.) ошибочно выставленным вместо 386 (1698 г.)²², но это есть тот самый Малакия, который в одном акте Кайхосро I назван «Джумател-Шемокмедел-католикосом»; т.е. сын Гуриели Георгия II († 1600 г.), «Цаишел-Джумател-католикос», возведенный в сан католикоса абхазского в 1619 г.²³

2. Образ Божией Матери с Предвечным Младенцем (рис. 55), полуразрушенный, в окладе серебряном, чеканном, выш. 0,90 и шир. 0,61 м. Оклад набран из отдельных чеканных пластинок, с изображениями апостолов, пророков, святых, в полном беспорядке и грубой работы евангельских сцен: Распятие Спаса, Богородицы и пр. всего 17 пластинок. На обороте на серебряной обшивке: «О Ты, страшная, семи небес высшая, святешая херувимов и превысшая серафимов, от всех пророков Матерью Божиею предреченная, Дева, Царица, Богоматерь, мы, надежду возлагающия на вашу защиту и покровительство, царица, дочь атабега, госпожа Тамара, супруга гуриели Вахтанта, оковали сей образ лика вашего золотом, женчугом и камнем и поставили его в Шемокмеди на могиле Гуриели Вахтанга в память и избавление души его в великий день суда и во здравие сына моего владетеля Гуреели Кайхосро, в преуспеяние и упрочение воинства и царствования его. Ты Пречистая Богоматерь, прими, как и Сын твой, оныя три лепты от вдовы, и дай нам учлышать вожделенный голос «придите, благословенные отца моего», и в сей кратковременной жизни даруй мне долгоденствие и покояние и навсегда утверди меня в лоне Авраамовом».

55. Икона Богоматери в Шемокмеди

Упоминаемый в этой надписи Вахтанг с супругой своей, дочерью атабега, появляется лишь в одной шемокмедской надписи, да кроме того в единственном его акте, в котором он приписывает себе в 1572 г. постройку Зарзмы в Шемокмеди, он называет своего отца Георгием, а Гуриели владетелем брата своего Мамию. Значит, допущенная историком Вахуштом в Hist.de la Geor., II, 1 livr., 261 и в самом родословии гуриелей, Ibid, 650, ошибка относительно происхождения Вахтанга должна быть исправлена, Трудно наверное сказать, какой именно атабег был отцом Тамары; известно лишь то, что она после смерти Вахтанга вышла, в 1592 г, замуж за Дадиани Манучара²⁴. С другой стороны, сын Вахтанга Кайхосро – это тот самый Кайхосро I, который после убийства дяди его Гуриели Мамии сыном последнего Свимоном, по указанию Летописи в 1625, а по указанию пасхального цикла или Кинклоса Шемокмеди в 1627 г., сделавшись владетелем²⁵, дает Адчской церкви интересный акт, о котором мы упоминали выше,

3. Большая икона в 1 арш. 4 верш. длины и в 1 арш. ширины с рельефными изображениями 12-ти апостолов на серебро-позолоченном окладе. Посреди этой иконы имеется небольшой вставной образ Богоматери в золотой ризе, с 24 дорогими камнями, из них 1 яхонт в большую орёшину и 4 немного меньших бирюзы. На нижней его кайме: «...Гуриели владетель Мамиа и супруга наша царица Тинатина построили вам храм и оковали образ кодрисской Богоматери в ходатайство за души наши».

Еще: «Этот золотой образ пусть всякий новый год отвозят к владетелю и потом после поздравления сюда же привозят. Обычай этот да не изменяют также и на Пасху».

Влево выше с края: «В короникон 289 (1601 г.)». «Золотых дел мастера Иоанна Дцикридзе да простит Бог».

Употребленное в этой надписи не переводимое слово нигде, кажется, в Грузии, кроме Гурии, неизвестно. Здсь же оно означаеть поныне поздравление с образом в руке в новый год. Обычай этот с особенной строгостью соблюдается повсюду в Гурии и имеет место лишь во второй день нового года. Подробности его весьма интересны: указываемый в надписи у владетеля обычай доселе с большой торжественностью соблюдается ежегодно в доме одного лишь Димитрия Кайхосровича Гуриели в Озургети, причем привозится из Шемокмеди и самый образ Божией Матери. Это торжество у Димитрия Гуриели было описано очевидцем в газете «Кавказ» за 1870 г. №№ 15 и 20.

Мамиа и супруга его Тинатина вышеприведенной надписи встречаются, кроме надписей Шемокмеди, еще в надписях Джумати и Цихе в Гуриамте, но ниодного акта, данного от его имени, мы не имеем. Из Летописей известно, что он наследовал своему отцу Георгию в 1600 г. и убит сыном своим Свимоном²⁶ в 1625 г. Значит, год надписи, 1601, совершенно совпадает с временем владычества Мамии в Гурии. Из джуматской надписи видно, что Тинатина была дочь атабега, но какого именно неизвестно.

56. Образ Богородицы в Шемокмеди

4. Образ Божией Матери с серебро-позолоченной ризой и медной обшивкой позади (рис. 56).

На обороте: «Спониеская Божия Матерь, помилуй шенокмедского канделака Габриеля и супругу его дочь Квергелидзе Хварамзе, построившую церковь сию и поставившую образ сей в ходатайство за душу мою, аминь».

Нет сомний, Габриель этой надписи тот же Габриель, родственник митрополита Якова, о котором говорит предшествующая надпись. Фамилии Квергелидзе в настоящее время, говорят, уже нет, и родиной ее был Дуабзу в Чурук-су. Подъ именем Спониети известна местность, ныне называемая Вашнари, с знаменитыми остатками древности, описанными ученым путешественником Дюбуа де Монпере²⁷.

5. Золотая напрестольная чаша с 46 камнями и на ее ножке: «Образ Божества, помилуй обновившего сию святую чашу сына Гуриели Мамии Шемокмедель-митрополита Николая и поминающих его. В лето после Р.Х. 1713».

57. Ерест в Шемокмеди

6. Массивный крест для ношения по пастве рукой крестоносца (рис. 57) с целью ежегодного сбора в пользу церкви. На серебро-позолоченном шаре 46 крупных камней; на самом кресте 11 камней и из них на самом крупном яхонте надпись.

На обороте креста: «Вновь украсившего и обновившего сей честный крест сына Гуриеля Мамии Шемокмедель-митрополита Николая помилуй, кресте и на нем распятый Христе Боже».

Ниже: «Сей чествый крест принадлежит Шемокмеди... Окован... Ихавреба Сахидзе».

7. Золотой дискос с надписью под низом: «Образ Божества, помилуй Шемокмедель-митрополита Николая».

Упомянутый в трех предыдущих надписях «сын Мамии Шемокмедели Николай» появляется во многих надписях и актах Гурии; в последних он именуется: в акте супруги Мамии III († 1714 г.), урожденной Абашидзе Елены – сыном ее; в акте Гуриели Георгия IV († 1726 г.), братом его; в актах Гуриелей: Мамии IV, занявшего гурийское владение в 1726 г. и Георгия V наследовашего Мамии IV в 1744 г., дядей одного и другого. Смерть Николая показана при Георгии V по акту его, данному в 1755 г.

8. звезда из массивного золота и на ветвях ее: «Взошла звезда и остановилась на месте том, где был Младенец лежащий. Поставлены своды небесные и церкви Божии ныне и присно».

58. Икона чеканная Распятия в Шемокмеди

9. Серебро–позолоченный образ (рис. 58) с чеканным рельефным изображением Распятия (см. № 12). В верхней части: «Христе, помилуй образ оковашего». В этой надписи читаются лишь: «Слава... Хосро царь». В нижней части образа: «Во имя Божие, я, раб Микель, одел сей святой…в возвеличение души моей...» Приблизительно XV в.

10. Образ Спаса в длину 1 арш., 3 верш., в ширину 1 арш. без 3 верш. Оклад золотой. На верхней кайме: «Христе, распявшийся за нас, избав от погибели Гуриели Мамию и царицу Тинатину». На нижней кайме: «Я, многогрешный Гуриели, владетель Мамиа и супруга наша, владетельница Тинатина оковали образ сей во избавление и ходотайства за души наши в день оный великий второго пришествия Твоего, амин и кириелейсон; оковали в то время, когда приступили к постройке сего храма».

На этом же образе по правую сторону изображения св. Николая: «Во имя Боже, сделано в мамасахлисство Евфимия рукой Ивана Монисдзе». По левую: «Короникон был 260 (1572)».

В этой надписи речь идет о постройке Зарзмской церкви Преображения в Шемокмеди, что подтверждается актом, принадлежащим роду Гогитидзе.

«Волею и соизволением Вседержителя Бога, я, раб Твой, сын Георгия, владетель Гуриели Вахтанг, принес дар Тебе, на св. горе Фаворской возсиявшему образу Спаса: когда по грехам нашим и нечестию нашему оскудела истина в сынах человфческих и в особенности между нами, христианами; когда славное и великое владение христианское Саатабаго растлено было неверными и безбожными агарянами и вера наша начала ослабевать, вера же Мухаммеда усиливаться, тогда Зарамский монастырь опустел и пал, и мощный образ его, на горе Фаворской возсиявший, был привезен к нам в Гурию, как-бы изгнанный, яко Христос в Египет в дни Ирода по слову ангела Иосифу: «встань и беги в Египет»; тогда-то мы воздвигли и украсили церковь Зарзмы в Шемокмеди, и святой образ сей поставили в ней, нашей усыпальне, в ходатайство за грешную душу вашу, в победу брата нашего Гуриели Мамии и в ходатайство и воспитании сына и дочерей его, обратив ее в нашу усыпальню и наделив ее 80-ю дымами крестьян с азнаурами и дцинамдзгварстве ее поставили канделаком племянника дцинамдзгвара Мате певца Иоанна Гогитидзе, которого и пожертвовали тебе с 5-ю дымами крестьян его, в ходатайство и спасение грешной души нашей и в победу и спасение брата моего владетеля Мамии. И чтобы сей канделак твой пребывал в твоем монастыре в постоянной молитве и служении мы определяем ему ежегодно в жалованье десять мер гоми и 5 кил соли. Свидетели акта суть: шемокмедель – архиепископ господин Бесарион, сахалт-ухуцес (маиор-дом) Рамаз Мадчутадазе, Исак Артомеладзе, Мамука Накашидзе и другие нашего двора все высшие и нисшие. И после нас подтвердите сей акт ему, Гогитидзе, вы все, бидченнтские католикосы и вы все, митрополиты и архиепископы, и вы джуматели и хиноцмидели и вы, архимандриты, дцинамдзгвары и хорепископы²⁸ и вы, хеласоны, нацвалы, управители и чины нашего двора».

Приведенный здесь акт имеет подпись вязью Гуриели Вахтанга и приписку: «260 (1572 г.). Когда построена церковь Зарзмы, был этот год, вероятно, взятый из надписи, указанной выше.

Данныя нашего акта нет возможности помирить с данными Грузинских Летописей: по указанию последних, Вахтанг не был сыном Гуриели Георгия II; он с помощью дадиани Мамии изгоняет в 1583 г. Георгия в Константинополь и сам овладевает Гуриею; Георгий вступает в свое владение лишь после смерти Вахтанга в 1586 г. и умирает в 1600 г., оставив наследником сына своего Мамию. Этоть Мамиа имел дочь, бывшую за сыном имеретинского царя Георгия Александром, и одного сына Свимона, умертвившего его в 1625 г. Мамиа известен тем, что он в 1609 г. отнял у турок Адчару²⁹. Наш акт считает Вахтанга сыном Георгия и братом Мамии. Он признает первого как-бы владетелем номинальным, а последнего владетелем действительным. Таковъ, по крайней мере, смысл акта. Можно предполагать, что в 1572 г., когда построена Зарзма, Вахтанг управлял Гуриею и в сем случае не будет противоречия, если отнести постройку Зарзмы и к тому и к другому.

Как бы то ни было, неть основания заподозрит достоверность акта. Род Гогитидзе, которым, по его фамильному преданнию, перевезены были в Гурию из Зарзмского монастыря образа его, издавна владеет недвижимостью, пожалованной ему в Шемокмеди, и доселе, кажется, пользуется привиллегию, о которой идеть речь в акте Вахтанга. Акт этот подтверждаем был: сыном Вахтанга Кайхосро I и некоторыми другими позднейшими Гуриелями и шемокмеделями. Между прочим, в акте, данном в 1828 г. матерью последнего владетеля Гурии Давида Софиею азнаурам– священнику Иоанну Гогитидзе, брату его Иесе и их потомству, сказано: «Вы, Гогитидзе, имели акт, пожалованный вам супругом моим владетелем Гуриели Мамиею и некоторыми нашими предками Гуриели. Вы молили нас о возобновлении его, и мы возобновили его, пожаловав вам канделакство святого Спаса в монастыр Шемокмеди. Вам дается право хранить ключ от церкви, ставит образ, носить его по пастве шемокмедской, пользоваться десятиною от его доходов и известной частью дичи, убиваемой в лесу, в пределах монастырского селения…»

11. Крест в 1 арш. 5 верш., весь одетый в серебро. На нем: «Оковавшего сей крест Зарамского настоятеля Габриеля Хурцидзе да помянет Бог».

12. (Образ или вернее, тябло большой иконы см. № 9) Преображения в золотом окладе с рельефным изображением Спаса. (Длина образа 1½, верш. И шир. 6). На обороте его: «Троице совершенная, могущественный Боже и образ преображения, помилуй грешного канделака Иесе и защити его добре в сей и будущей жизни с сыном, дочерью, супругой. Он (Иесе) обновил и другой раз оковал образ сей. Да простит Бог его родителей, аминь и кириелейсон».

Лицо этой надписи есть тот самый брат шемокмедели якова Думбадзе, о котором было уже говорено.

59. Икона Преображения в Шемокмеди

13. Серебрянная напрестольная чаша и на ножке ее: «Святая сия душе-просветительная чаша и два дискоса принадлежат в шемокмедской Зарзмской церкви покоющемуся образу преображения, на горе Фаворской возсиявшему. Вес ее равняется весу 60-ти марчилов».

14. Весьма изящной работы образ (рис. 60) Божией Матери с Предвечным Младенцем; оклад из чистого золота и на нем 32 большей частью крупных камня. Кругом широкая кайма с отлично вычеканными по ней евангельскими сценами крайне миниатюрных размеров. Слеав, идя сверху, находим:

1. Распятие с предстоящими. Кровь льет в сосуд. Под Голгофой голова Адамова.

2. Сошествие во ад. Христос среди двух гор стоит на поверженном дьяволе.

3. Вознеение. 4 ангела несут Спасителя. Внизу Мария, 2 ангела и апостолы.

4. Успение со Христом, без апокрифических подробностей.

5. Благовещение. Богородица стоит у престола. Дух нисходит от Десницы.

6. Сретение, с оригинальным куполом храма.

7. Преображение.

8. Вход в Иерусалим. За горой фигура (пророка?) чистающая в свитке.

9. Крещение, в реке уплывающий Иордан, «стертая глава змея».

10. Рождество Христово на тему: «Слава в высших Богу».

11. Иоаким и Анна приносят голубков первосвященнику.

12. Анна у фонтана и ангел.

13. Иоаким в пустыне и ангел.

14. Рождество Богородицы.

15. Первосвященник, Мария и чудо жезла Иосифа.

Смысл затейливой надписи, к сожаленйю, затемнен нарочно; ибо некоторые слова ее сокращены так, что или прерываются в середине, или заключаются в одиних буквах; есть даже, кажется, пропуски: «Святая Царица, будь ходатайцею пред Сыном Твоим и Богом нашим... который украсил в молении за всех... в воспоминание души моей».

60. Икона Богородицы в Шемокмеди

15. В монастыре Шемокмеди хранилась временно в 1889 г. икона Георгия: Победоносца (рис. 61) 0,33 и 0,26 шир., сер., чеканного дела, позднейшего времени, с изображением св. Георгия на коне, повергающего врага. По сторонам грубо уродливые фигуры Божией Матери оранты, архангелов (тисненых, с греческого шаблона) и одна набитая сверху пластинка с изображением Иисуса Христа Эммануила, благословляющего обеими руками, но тройным сложением перстов. На обороте надпись.

61. Икона Георгия в Шемокмеди

62. Киот в Шемокмеди. Наружная сторона

63. Киот в Шемокмед. Внутренняя сторона створок

16. Большой киот (рис. 62 и 63) из тонких деревянных дощечек, крытых серебром, густо позолоченным, с надписью на внутренней верхней доске, под изображениями Преображения и Успения, которая объясняеть, что киот был двойной («кубо») диска и чаши образа Успения и чаши Истинного Древа; но вся внутренность киота разрушена, и только сохранились дерево и кусочек тябла Распятия, с изображением апостола Иоанна; другая пластинка серебряная, с изображением Входа в Иерусалим, иного позднего времени. Но внутренняя облицовка створок сохранилась: Распятие, Сошествие во ад, Вознесение и Сошествие Св. Духа, при чем наблюдается явный параллелизм между Распятием и Вознесением (на крест и на небо) и двумя Сошествиями. Сцены эти византийской композиции, отличной работы, почти горельефной, ХII–XIII века. Мелочная техника и особенно фактура тонкой штриховки волос указывает на родство с Описскими евангелиями Гелата. На наружной стороне створок, сверху помещены: Преображение и Успение; ниже, в продолговатых тяблах створок, напоминающих древние диптихи, внутри широкого бордюра, в котором все разводы оканчиваются или копейными листиками, или гусиными головками, помещены образы двух верховных апостолов Петра и Павла; первый разрушен, Павел подает евангелие.

Особо любопытно, что по углам тябел, способом эмали выемчатой, с оставлением серебра для рисунка листьев (не чеканом выбито, но и вырезано), наложена эмаль мутно-бирюзового цвета, сильно поблекшая.

По бокам серебряная доска отчеканена прекрасным строго-стильным орнаментом арабского характера из плетений.

По вопросам о происходжении и времени киота важны надписи, прочтенные на следующем образе Божией Матери (Бакрадзе, Арх. Пут., стр. 139).

17. Образ Божией Матери, триптих, выш. (на створках) 0,38, шир. Створки 0,13 каждая и 0,21 средина, итого 0,17 весь складень; в среднем табле, представляющем Богородицу с Младенцем во весь рост, как икона Моления с изображением Георгия Гуриели и царицы Елены молящихся; низа, составлявшего по всей вероятности, посвятительную надпись, недостает. Аджарцы обобрали все драгоценные камни, от которых осталось лишь 26 гнезд. На створках изображены вверху петр и павел, внизу архангелы Гавриил и Михаил преклоняющейся.

На верхней доске кивота с внутренней стороны имеется следующая надпись: «Во имя Божия, я Георгий Кавкасидзе оковал оба сие кивота, чашу и дискос образа Успения, и чашу истинного Древа. Великомученик Бередевни и пустынь, в день суда будь ходатаем мне с супругой и в мир охрани сына нашнго Гедеона и родителей моих ивана и Олимпию и дядю моего Гедеона и супругу Лелибелахши».

«Этот честный образ успения в первый раз дедом отца нашего Гуриели Кайхосро был привезен их Саатабого и за 700 марчилов… и поставлен им здесь; потом шемокмеди Яковом Думбадзе вместилище святых мощей, отцов попорченное, переменено было; нине мы, их всех потомков человеческих самых грешный и недостойный епископ, государя Гуриели Мамии сын шемокмедел-митрополит Николай, вторично… и сделали в хододайство за грешную душу мою и в увеселение государей родителей моих в день оный великий суда. Кто помянет нас пожеланием нам прощения грехов и вас да простит Бог, аминь».

«Боже помяни мастера сего живописца и золотых дела мастера Григола, аминь».

К сожалению, не было обращено, в свое время, внимание на характер алфавита, которым приписаны имена гуриели и Елены и потому нельзя с уверенностью сказать, в одно ли и тоже время сделаны как эта, так и длинная приписка о Кавкасидзе; но то обстоятельтво, что бюсты Георгия и Елены и надпись о Кавкасидзе имеются на одном и том же кивоте как будто удостоверяют, что они все были современники. Эпоху жизни Гуриели Георгия и супруги его Елены мы уже знаем из лихаурской надписи: они жили в первой половине XV в. Но здесь странным кажется то, что Гуриели Геогий появляется на образе, принадлежащем Саатабого. Мы не знаем местности Бередевни, указанной в надписи и не можем сказазть, – оттуда вывезен образ Успения, или из другой местности. Одно только можем, что род Какасидзе, который встретится еще в следующих надписях, был самый именитый род Саатабого, процветавший с XI в.

18. Серебряная звезда, ил воздух, к дискосу и на ней: «Распростерший небеса как шатры, спасалара благословенного, по всей земле именитого господина кваркваре да простит Бог; супругу анну да простит Бог, аминь; сына их Твал-швениери господина мзедчабука да простит бог, аминь».

В канон мациетской постной Триоди поименованы как усопшие «благочастивейший господин Кваркваре и супруга его госпожа Анна и сыновья их Мзедчабук и Кайхосро». В Летописях Грузии мы читаем, что владетель Саатабого Кваркваре III, сын Агбуги, атабегствоваший в 1487–1500 гг., имел от жены Дедис-имедидетей: Баадура, кайхосро, Мзедчабука и Тамару³⁰. Нет сомнения, они то и есть лица, упомянутые как в нашей надписи, так и в Постной Триоди, переписанной в 1566 г. и что Дедис-имеди была сама Анна; ибо в Грузии нередки случаи, что одно и тоже лицо носит два имени: одно полученное при крещении, а другое – служащее прозвищем. К тому же, жена Кваркваре III под именем Анна, матери Кайхосро и Мчедчабука, появляется и в надписи одного образа, сообщенной покойным Петром Кебадзе академику Броссе.³¹

64. Древохранительница в Шемокмеди

19. Замечательная икона Креста Господня (рис. 64), вернее, так называемое «Древнехранилище» – Ксилотэка, или киот для хранения части Животворящего Древа. В ложе сохранился хрустальный крест, покрывший собрй частицу. Киот имеет в выш. 1 м и в шир. 0,83 м. по сторонам грубо изображены, по серебру чеканом, предстоящие Кресту Иоанн и Мария, 2 архангела, вверху преображение, внизу Иоанн Предтеча среди 2 пророков.

65. Рапида в монастыре Шемокмеди

20 и 21. Рапиды, серебряные чеканные (рис. 65), XVII в., 0,29 м в поперечнике.

66. Рапида в Шекмомеди

22. Рапиды, серебрянные чеканные (рис. 66) XVII в., 0,45 в поперечнике.

67. Образ преображения в Шемокмеди

23. икона Преображения (рис. 67), серебрянная, позолоченная, но почти на половину разрушенная, имеет в выш. 1,47 и в шир. 0,90, с орнаментальной каймой изображены деисус и архангелы. На иконе прибит кусок надписи, указывающий на 886 год.

68. Крест выносной в Шемокмеди

24. Крест (рис. 68) выносной, окован серебром, с древком, на кресте бирюза и хрусталь; по сиону много камней. XVII в.

25. Евангилие грузинское в окладе чеканного серебра.

26. евангилие в окладе серебряном чеканном, XVII–XVIII в.

27. Сборник Гулани первой половины XVIII в., из 1,004 листов, с рисунками.

28. Сборник «Пчела», принадлежавший Якову Думбадзе.

69. Оборотная сторона складня в Шемокмеди

70. Эмалевая икона внутри того же складня

29. Эмалевая икона в серебряном складне. В монастырь Шемокмеди, в небольшом серебряном тройном складне (0,29 м выш. и 0,14 м шир.) позднейшего происхождения, украшенном грубой орнаментикой и извнутри на створках сажеными в гнездах камнями и золотыми дробницами с бирюзой и яхонтовыми искрами, хранится уцелевшее от разрушения и хищения драгоценное произведение византийской эмали (рис. 69 и 70). Перед нами створка древнего византийского складня, быть может, даже средняя, устроенная в виде малого иконостаса, в окладе, на обороте прикрытая серебряным золоченым листом, на котором внутри орнаментальной чеканной каймы XI–XII века изображен крест «процветший», с акантовыми лапами внизу и надписью I̅͞C̅ X̅͞C̅ NI KA; этот задок, видимо, не первоначален, так как скрепляющие оба листа штифты вбиты зачастую, как можно видект на рисунке, на месте надписей и т. п. Иное дело состав иной иконки: он, явно, первоначальный, как видно по кайме в 2 см ширины, усаженной камнями и жемчугом, и покрытой тончайшей финифтью, равно и по бордюру из эмалевых городчатых полосок, образующих крестики в разноцветных мозаических фонах, а в особенности по подбору изображений. В средине два изображения: Сошествие во ад или Воскресение (по обычной надписи), с Христом, изводящим из ада Адама и Еву; в стороне Давид и Соломон, поднявшиеся в гробах, и Благовещение: Богородица, встав с престола, и держа в левой руке ткацкие инструменты, прижимает правую руку к груди с выраженением удивления, архангел движется к ней быстро, благословляя, с мерилом в левой руке. Обе сцены «благовествования » связаны между собой параллелизмом Евы и Девы Марии. Поверх этих как бы местных икон имеем три пластинки с погрудными изображениями Христа среди апостолов Петра и Павла; внизу три изображения св. великомученика Пантелеймона между св. Косьмою и Дамианом. И так имеем здесь в минитюре «моленную» икону или своего рода δέηστς – маленький иконостас, в том роде, как в древней Руси так называемые «походные иконостасы».

Все эти эмалевыя изображения лучшаго времени, не позже концаа Х века: рисунок своей простотой, чистотой типов, отсутствием сложных и причудливых деталей, словом, широтой стиля соответствует даже скорее первой половине Х века, что наиболее наблюдается легко в головах Петра и Павла, – так они просты и античны. Важно заметить, что Косьма и Дамиан оба черноволосы, оба с легкой бородкой. Дамиан держит в руках медицинскую ступку с пестиком, накрытую стеклянным колпаком; Пантелеймон таблетки (?) и ландцет.

Одежды в этих эмалях двухцветные, обыкновенно из синего и бирюзового цветов, иногда с полосами гранатового цвета; фелон последнего цвета надета на Еву. Далее обращает на себя внимание поразительная чистота тонов, ясность, уверенность деталей, общая гармония глубоких и сочных тонов, кратко говоря – полное техническое тождество с эмалями Х-го столетия.

Должно заметить, что со времени описания ризницы Шемокмедской церкви в 1873 году (издано в Археологическом путешествии по Гурии и Адчаре, С.-Петербург, 1878, стр. 120–148), слдеующие предметы древности, в монастыре указанные, при описи 1889 года не оказались:

1. Образ Димитрия серебряный, чеканный, с надписью, конца XVII в.

2. Образ Богородицы чеканный на серебре, с архангелами.

3. Образок Георгия Амаглебского.

4. Образок Георгия Дуабзе.

5. Образок Георгия, – вклад деканоза Симона.

6. Образ Богоматери серебряный‚– вклад Тамары Хурцизе, с 87 драгоценными камнями.

7. Крест серебряный, чеканный, вклад эристава Парсмана.

8. Крест серебряный, вклад Липарита Георгобиани.

Лихаурская церковь, сохраняющая внутри фрески и изображения семьи строителя Георгия Гуриели и жены Елены 1422 г, содержит уцелевшие доселе 7 образов:

1. Прекрасный древний складень триптих, от которого уцелели 2 створки, среднее же тябло лишилось мелалической обшивки и пропало. Створки имеют в выш. 0,21 и шир. каждая 0,085, вместе 0,17, крыты позолоченным чеканным серебром. Ныне помещены внутри в обратном порядке: вместо наружных внутренними.

Снаружи в бордюре, по которому вычеканен с замечательной тонкостью грузино-византийский вотридий и большие металлические жемчужины; вверху 2 ангела, слетая, держат мерило; под ними, во весь рост, апостолы Петр и Павел, со свитками в руках, а Павел с евангелием; стиль этих фигур детски схематичен после изящной орнаментики, хотя следующий систем византийской, но ее развивающей. Фигура Петра разрушена.

С внутренней стороны в кайме того же характера, но иного рисунка, представлено Благовещение; у ангела длинный скипетр с лилейным верхом. Мария у престола с подушкой, держа две прялки и правой рукой делая у груди жесть отрицания. Сзади на колонках здание.

Триптих принадлежит XII–XIII в.

71. Икона в Лихауре

2. Икона Божией Матери, чеканная на серебре (см. рис. 71), 0,37 и 0,30 шир. с надписью по нижней кайме и по всему крытому серебром задку, грубого исполнения, но еще хорошего стиля.

Изображение погрудное, Богородица держит Младенца на правой руке, а левую прижимает к груди; Младенец, подняв к Матери голову, благословляет именословно правою.

В одежде Божией Матери любопытно окаймление фелони из особого жгута с перепоясками. Кайма клетчатая, имитация филиграни и ромбов. По венчикам 7 сердоликов и 1 бирюза. На нижней кайме читается:

«В короникон 40–1352. Пречистая, будь ходатайцею и покровительницею владетелю Кахаберу и супруге его Анне (?)… и строителю сего…» На обороте этого образа, на почерневшей обшивке из серебра: «Матерь Божия, будь ходатайцею и покровительницею душе Димитрия Мадчутадзе в днь оный суда. Это оборотное серебро принадлежало ему. Деконоза Георгия Джаши и супругу его Гулдаму да простит Бог; сына его Илариона и супругу его да простит Бог; принявшего на себя заботу об оковке оборотной стороны сего образа деконаза захария Джаши и супругу его Елисавету да простит Бог; душе Мате Бабуквадзе и супруге его ирине и сыну его Иоанну да дарует Бог прощение; золотых дел мастера Микаеля Дцуладзе и супругу его да простит Бог; душе духовника Иоанна Берадзе да даст Бог прощение».

72. Икона в Лихауре

3. Образ Божией Матери с Младенцем на левой руке (рис. 72), чеканный серебряный, 0,31 и 0,23 шир., очень грубого рисунка и исполнения, с надписью XVII–XVIIIв., самых уродливых драпировок, какие можно видеть, высокого рельефа, с детски уродливой фигурой коленопреклонного вкладчика.

Напротивъ того, кайма из пальметок и жгута отличного рисунка. Доска иконы разрушается.

4. Иконка Божией Матери, вложенная в серебряный киотик 0,12 выш. и 0,10 шир; киот украшен 4 камнями в гнездах – топазами и аквамаринами. Образок живописный, заключен в золотой окладик и сзади на золотой доске имеет надпись вкладчиков Георгия Гуриели, Елены и Марии (1420 годов). Орнаментация каймы уже дурного рисунка, плохо чеканена. Греческая иконописная работа видна по превосходным светлым краскам и греческим клеймам М̅Ρ Θ̅Υ. Оразок украшен 10 камнями по раме, и кругом венца 5 камушков и 4 жемчужины.

Образок – почитается чудодейственным и по присяге «страшным».

Надпись на окладе: «Боже и страшная Божия Матерь, прославь в сей и будущей жизни Гуриели Георгия, царицу Елену и сыновей их и украсившую сей образ Марию утверди в царствии небесном».

73. Образ Спаса в Лихауре

5. Образ Спаса (рис.73) живописный, 0,24 выш. и 0,17 шир., в золотой чеканной ризе; письмо образа новое, риза с надписями в крестообразных клеймах лучшей работы XI века и самого чистого византийского стиля. Венчик украшен тонким разводом; камней и жемчужин на кресте нимба нет. Прекрасные драпировки. Спаситель левой рукой держит евангелие, правой благословляет именословно. Особенным ивяществом орнамента пальметок и вотридиев и ажурных буколей отличается рамка.

На киоте сзади по серебряной доске надпись: «Небесных существ Существа Бога-Отца Единосущному Богу-Сыну Иисусу, смирившему себя за нас принятием плоти, из скудных вещей украсил святого лика Твоего страшный чудесами образ…уповающий на Тебя…уделом твоим, сын великого сахлт-ухуцеса беки, атабек и спасалар Самцхе Шалва… прими малые сии дары милостей Твоих и в будущей жизни сопричисли меня к стоящим одесную Тебя?»

74. Икона Георгия Победоносца в Лихауре

6. Икона Георгия Победоносца, поражающего дракона, серебряная, чеканная, 0,3 выш. и 0,21 шир., грубо-уродливого позднего дела. Справа десница благословляющая (рис. 74). Кайма орнаментальная любопытного рисунка.

75. Икона ап. Иакова в Лихауре

7. Образ св. Иакова (рис. 75) 0,27 выш. и 0,22 шир., с разрушенным изображением святого, доска внизу также разрушается. Фон серебрянный из углубленных крестиков. Рама превосходной работы XII–XIII в. Из чеканных разводов со сложными пальметками.

На обороте надпись: «О, ты, всех существ Бога-Царя, в трех лицах сияющего Солнца, возлюбленным братом нареченный,…поистине мудрым признанный, богослов Яков, будь защитником–покровителем на тебя уповающим рабам Варданидзе Марушиану, дочери Хатте, украсившим сей образ твой… в царствие…»

1. Икона Спаса. Имеет в вышину 1 арш. 5 верш, при ширине 1 аршина, злато-чеканный обветшалый оклад, с тремя крупными сафирами посредине нимба. Сам лик подновлен.

Надпись на ней: «Святый Спасе, в Троице спокланяемый, вспомоществуй и покровительствуй в сей и будущей жизни... эриставу эриставов Ках..» продолжение скрывается под железной пластинкой, но, очевидно, речь идеь о Кахабере. На этой иконе нашит эмалевый крест, описанный выше (см. Никорцминда № 6).

Письмо этой надписи совершенно одного и того же характера с письмом надписей на никориминдской иконе Спаса и на стенном круге ее притвора, в которых упоминается, при царе Баграте IV (1024–1072 гг.), сын рачинского эристава Рати Кахабер «в монашестве Кирилл» и о которых мы говорили в том же № 6. На этом основании полагаем, что Кахабер настоящий и никорцминдских надписей есть одно и то же лицо.

2. Икона Богоматери. Небольшая икона эта с поясным изображением Богородицы, в камнях и жемчуге, с рельефными медальонами святых на серебро-золоченном окладе, имеет следующую надпись: «Пречистая Богоматерь, помилуй Давида Абашидзе и супругу его Нестан-Дареджан».

Мы знаем одного Давида Абашидзе, сына Зураба, жившего в первой половине XVIII в. (H. de la G., II, 1 livr., 312, 318, 319), но не знаем его жены. Во всяком случае, он принадлежал древнему роду Имеретии, появляющемуся в надписях памятников верхней ее области, а по весьма старой надписи (XI–XII в.) на западном фасаде Джручской церкви Абашидзе показаны строителями ее, и в политике Имеретии XVII-XVIII в. играют весьма заметную роль. В монастыре Мгвиме мы встретимся с одним из крупных представителей их дома и остановимся на нем.

3. Икона Богоматери. Она малого объема и довольно грубой работы. Надпись на ее нижней кайме: «Икону сию Пречистой оковала я, дочь Мхецидзе Марех, в ходатайство за душу мою и в долгоденствие Георгия Абашилзе». Надпись не ране XVII в. Род Мхецидзе мы указали в надписях гелатских икон из Сохастера.

4. Выносной крест. Злато-чеканный. Распятие его довольно хорошей работы, как и его медальон Богоматери с надписью: «Пречистая Богородица», характера XI– XII в. На оборотном серебро-позолоченном листе читается: «Крест сей Кацхской церкви во имя св. Троицы украсила я, дочь арагвского эристава Заала и супруга Левана Абашидзе Тинатива, в иночестве Теона, в прощении грехов наших и в ходатайство за сыновей и дочерей наших въ годе от Р. Х. 1709».

Обыкновенно грузинские эриставы после XV в. делились на ксанских и арагских, по происхождению ничего общего между собою неимевших. Представители обоих этих родов часто действуют в истории Грузии в последние века ее отдельного существования. Заалы тоже встречаются как в летописях ее, так и в гуджарах; но кто такие Заал и Леван нашей надписи не знаем. Можно подозревать, что это суть действующий в истори Грузии лица – первый исхода XVII в. (H. de la G., II, 1 livr., 67, 69), а второй, сын Георгия Абашидзе, начала XVIII в. (ibid., 304, 315 319), но об их родственных отношениях мы сведений не имеем.

5. Крест. Самого креста нет, сохранился только киот его, на створках которого читается: «Святое и Животворящее Древо, победу над врагами...». « Помилуй дочь мою Елену». На оборотной стороне его надпись: «Я, Богом венчанного царя царей Константина внучка, дочь царя Баграта и невестка дома атабегов Дедис-имеди, оковала образ сей Животворящего Древа, да будет он покровом и защитой мне и супругу моему Кайхосро, детям нашим: Кваркваре, Мзедчабуку, Твалшвениери, Ивану и Тамаре, да дарует нам долгоденствие и простит грехи наши и да помилует отца моего Баграта, мать мою Елену и братьев моих: Ерекле, Шота (или Ашотан), Иотама, Ионатана и Феодору, аминь. Даждь здравие братьям моим, освободи их от рук агарян и окружи их прежним почетом, аминь. Гулдафра и Ионатана да помилует Бог, аминь».

Надпись эта относится к тому времени, когда турки начали покорять Самцхе или нынешние Ахалцихский и Ахалкалакский уезды. Дед Дедис-имеди Константин † 1505 года; отец ее Баграт, женатый на Елене, был основателем династии Мухранских Багранонов, которой принадлежат известный законодатель Вахтанг VI и сын его Вахушт, составитель «Истори» и «Геотрафии Грузии», оба умершее в России. Кайхосро надписи это атабег Кайхосро II, умерший в 1575 г. Из сыновей его Кваркваре украшает Иверскую икону на Афоне, что видно из ее длинной надписи (см. Пятый арх. съезд во Тифлисе, стр. 325 и Бакрадзе, Путев. Заметки), а Бека принимает ислам и делается в 1625 г. первым‚ под именем Сафара-паши, Ахалцихским пашею.

Ряд обстоятельных генеалогических данных, который мы находим в настоящей надписи, редко когда дают грузинские памятники. Мы имеем чрезвычайно интересный дневник исторических событей в Самцхе за время Кайхосро II и его сыновей, веденный современником их (см. статью О вновь найденном отрывке из источников истории Вахушта в Изв. Кавк. общ. ист. и археол., выпуск второй, 1884, стр. 11–22) и вполне подтверждающий данные нашей надписи. Оба эти памятника пополняют и исправляют ошибки о семействе Кайхосро II как в H. de la G., II, 1 livr., 640, так и в неверно и с пропусками снятой покойным Броссе обстоятельной же надписи церкви в Вале близ Ахалциха (Voyage archéol., VII Rapp., 129–130).

Отсутствие в надписи указания двух сыновей Дедис-инеди Василия и Беки показывает, что надпись эта сделана ранее 1564 г., ибо только в этом году родились они близнецами. Мольба же Дедис-имеди об освобождении ее братьев от агарян намекает, как мы полагаем, на случай взятия в плен в 1560 г. персами в Ширазе брата ее Арчила с семейством (H. de la G., II, 1 livr., 388).

6. Большой крест. Он сделан из негноя, имфеет в вышину 3 аршина при 1½ арш. перекрестья, оправлен в позолоченное серебро с рельефным изображением Распятия и 14 медальонами Святых. Работа недурная. В надписи его XI–XII в. с темной фразеологией читается имя рачинского эристава эриставов Рати. Он должен быть один из тех Рати, о которых мы говорили по поводу надписи на иконе Спаса в Никорцминде № 6.

7. Минатюрное евангелие. Нисано на бумаге церковно-строчным алфавитом и интересно тем, что имеет длина 1 вершок, а ширины ¾ вершка. Единственная запись его в конце евангелия Луки гласит, что писцом его был «царского двора деканоз или протоиерей Иоаким сын Давида».

Здесь кстати заметить, что в Кутаисе находится в доме любителя древней грузинской письменности генерал-майора кн. Георгия Абашидзе несколько крошечных манускриптов, в разноцветных каймах по листам, с раскрашенными миниатюрами на золотом фоне безукоризненной работы. Из числа их обращает на себя внимание пергаментное евангиеле, немного меньше кацхского, в 4 ½ х 3 сантиметра, писанное красивым церковно-строчным алфавитом, который читается неиначе как при помощи лупы. Оно, судя по припискам, переписано «грешным Димитрием 14 июля короникона 194–1506 г. для патрона или господина Манучара, при крещении получившего имя Шалвы», и составляло в последнее время «собственность имеретинской царицы Марии Кациевны». Оно имеет переплет русский.

Неизвестно, кто такой упоминаемый Манучар. Если он из атабегов Самцхе – имя обыкновенное в их доме, – то таковой под годом 1506 не встречается. Что же касается Марии Кациевны, то она, конечно, дочь дадиани Кации, вышедшая в 1791 г. за имеретинского царя Соломона II, выехавшая в 1811 г. в Россию и умершая в 1841 г. в Санкт-Петербурге (H. de la G., II, 1 livr., 644).

8. Четвероевангелие. Четвероевангиеле это в серебро-золоченном окладе с грубыми на нем рельефными ликами. Миниатюры евангелистов с славянскими приписками очень хорошей работы. Никаких в тексте приписок, кроме следующей в конце книги, сделанной алфавитом Мхедрули:

«Мы, царь царей Вахтанг, потеряв в сражении с неверными 10 октября 1723 г. Свимона Абашидзе, человка именитого, за брата нашего нами признаваемого, сына и брата преславного владетеля, убитого за веру и за нас, и тем причинившего нам глубокое горе, жертвуем, в прощении его грехов, святое, нами украшенное, евангелие усыпальнице его Кацху»

Надпись эта сдеана Вахтангом VI с собственноручной вязной припиской «Вахтанг», встречаемой и в других актах его. Свимон Абашидзе был братом Вахушту Абашидзе, за которым была родная дочь Вахтанга Анука, в молодости даже проживал он в их доме и потому-то называет Симона своим братом. Грузинская хроника сохранила нам рассказ о сражении Вахтанга с турками и лезгинани в Карталини, имевшем последствием смерть Свимона и поражение Грузии. Событие это дфйствительно случилось в 1721 г., вслед за которым Карталиния была занята турками и сам Вахтанг вынужден был выехать в 1724 г. навсегда в Россию (H. de la G., II, 1 livr.,124, 298, 402).

9. Воздвижение. Так именует надпис под резным крестом, поддерживаемым, наподобие Вознесения в Гелатском евангелие с минатюрами, четырьмя ангелами, в большом каменном круге правого придела церкви. По кайме круга идет следующая красивая надпись: «В великий день суда Божья (помилуй) доч эристава эриставов Иване Цхивребу».

Письмо надписи носит характер XI–XII в. Что упоминаемый в ней Иване принадлежит к роду Липарита Иоанна или Кахаберидзе, о котором мы говорили по поводу записей «Толкований Иоанна Златоуста» в Гелатском монастыре (см. № 44), в этом едвали можно сомневаться. Имя Цховреба в них носит мать знаменитого Липарита III, в монашестве Антония. Иване с дочерью Цховреба мы не знаем. Не есть ли этот Иване сын того же Липарита III?

10. Гулан.

Под иненем Гулана известны в Грузии громадные пудовые или двух-пудовые фолианты с полным сборником церковных чтений и молитве, установленных православной церковью на все дни и праздники года. Такие Гуланы имеются почти во всех больших монастырях Грузии и некоторые из них снабжены миниатюрами. Замечательны они преимущественно приписками в форме дневника исторических событий. Полное понятие о Гуланах дано в сочинении «Археол. путем. по Гурии и Адчарии, стр. 149–156)³².

Из Кацхского Гулана мы успели выписать следующие приписки:

«В 1761 г. Османлы отняли у царя Соломона Свери».

«В сентябре прошлого 1795 г. Каджар Ходжа-Хан опустошил Тифлис и много христиан забрали в плен.

«В 1808 г. в марте месяце умер Гедеван Абашидзе».

По поводу этих приписок заметим: Крепость Свери лежить на Сверис-цкали, приток Квирилы. В Шемокмедском Гулане под годом 1761 о взятии Свери турками ничего не говорится, наоборот говорится следующее: «В этом году в Имеретию пришли Сераскир и ахалцихский паша с 80 т. армией: но, по воле Божией, напрасно: они бежали, и имеретины забрали у них много добычи» (Арх. пут., стр. 153).

Как верно замечает приписка, взятие Тифлиса Каджаром Ага-Магомед-Ханом, действительно было в сентябре 1795 г. Подробности см. в H. de la G., II, 1 livr., 260–261.

1. Икона Спаса.

Имеет в вышину 1 арш. 10 ½, верш., в ширину 1 арш. 2 верш. Само изображение Спаса XVII–XVIII в., но золоченый оклад ее с 12 рельефными по каймам медальонами святых древний. Святые эти суть – слева: Петр, Матфей и Лука; справа: Павел, Марк и Иоанн; вверху Богоматерь, этимасия, Иоанн Креститель; внизу: Георгий Победовосец, Димитрий и Феодор. Надписи их одного характера со следующею надписью на нижней кайме: «Творец и обладател всего сущего, Христе Боже, пришедый на землю для спасения людей, сопричисли в день оный великий суда к сонму одесную Тебя стоящих меня, украсившую лик Твой, Русудан».

Характер письма надписи несомненно XI–XII в. Об этой Русудани см. и следующий № 2.

2. Икона Богоматери. Имеет вышины 1 арш. 3 верш., ширины 14 верш., ризу золотую чеканную с поясным изображением Богородицы без младенца. Надпись ее на нижней кайме одинакового письма с надписью на иконе Спаса № 1.

«Пречистая Богородица, будь ходатайцею пред Сыном Твоим в великий день суда диопалт-диопале Русудани, на злато которой окован сей лик Твой и прими приношение мое».

Конечно, эта та самая Русудан, которой фресковый портрет вместе с супругой ее Нианиею Кахаберидзе и сыном их рачинским Эриставом Рати представлен на стене церкви влево от алтаря. Здесь Рати назван «строителем святаго храма сего». Впрочем, письмо надписей под ними, сделанное алфавитом мхедрули, ХVIII в.

Об этих лицах см. мнение по поводу надписи на иконе Спаса в Никорциминде № 6.

3. Икона Спаса. Одинакового размера с иконой Божией Матери № 2 и также хорошо сохранившаяся, как и первая. Спас правой рукою благословляет, а левой держит раскрытое евангелие с греческим текстом. На нижней кайме ее: «Христе Боже, пришедший в мир для избавления рода людского, избави от наказания в день суда и меня рачинского Эристава Рати, оковавшего лик Твой».

Ср. и следующий №.

4. Образ Распятия. Само Распяте позднее, остальное украшение его чеканное, серебряное, позолоченное, обветшалое с полупопорченной на нижней кайме надписью, которая гласит, что образ сей создан... Рати.

Ср. следующй №.

5. Икона Иоанна Крестителя. В 1 арш. 3 верш. вышины и в 13½, верш. ширины. Риза золотая чеканная. На нижней кайме: «Всех рождшихся превысший, Предтеча и Креститель, будь ходатаем пред Христом в день великий сула мне Эриставу рачинскому Рати.

Все надписи мгимских икон №№ 1–5 одного и того же характера и принадлежат, как мы полагаем, одному и тому же времени и, вероятно, одному и тому же резцу. К сожальнию, ничего нельзя сказать в этом отношении о самых чеканных изображеяних.

О Рати см. Никорцминду № 6 и Саване № 1.

6. Выносный крест. Серебряный, золоченный. На обороте его: «Крест святый и честный, ходатайством Твоим спаси меня, раба Твоего, сына царя царей Панкрата Константина... аминь».

Броссе полагает, что под словом Панкрат (Баграт), следует разум не лицо, а род Багратидов, к которому принадлежал по происхожденио Константин, причем находит, что он должен быть внук Русудани и сын Давида Нарина, первого имеретинского царя, умерший в 1237 г.; но, во-первых, буквальный смысл надписи не допускает такого толкования, и во-вторых, самый палеографический характер письма надписи указывает более позднее время и потому упомянутый Константин есть сын имеретинского царя Баграта III, показанный в летописях Грузии умершим в 1587 году (Voyage archéol., XI Rapp., 92 и H. de la G., II, 1 livr., 642).

7. Четвероевангиеле. В киоте серебро-позолоченном, с грубыми рельефными ликами святых; писано на бумаге. Записи его:

1. В конце евангелия Мафея: «Евангелист Матфей, будь ходатаем Вахушту Абашидзе». Тоже самое повторяется под каждым евангелистом.

2. В конце книги алфавитом мхедрули: «Сие св. евангелие, по взятии лезгинским владетелем Хунзаха крепости Вахана, было увезено в Ахалцих, где продано еврею, но вновь доставленное оттуда евреем же приобретено царицей Анной, которая в бытность свою в Мгвине выпросила у меня лошадь, подарок сахлт ухуцеса Зураба |Церетели (и полученное взамен лошади) и окованное мной евангелие жертвую Тебе, Св. Спасе Мгвимский, я недостойный инок Максим (?) 1815 г».

Взятие пограничной между Имеретией и Карталиниею крепости Вахана Омар-ханом Хунзахским случилось въ 1785 г. и интересно, между прочим, тем, что при этом в плен были захвачены две девушки Абашидзе, из которых одну взял себе в жены Омар-хан, а другую выдал за шушинского хана Ибрагима (H. de la G., II, 2 livr., 251–252). Потомки их, кажется, существуют до сих пор.

Вахушт записи четвероевангелия был одной из выдающихся личностей из рода Абашидзе, женатый с 1712 г. на дочери карталинского царя Вахтанга VI Ануке (H. de la G., II, livr., 400). До нас дошла ее подлинная рядная запись, снабженная собственноручной подписью Вахтанга VI и содержашая, между прочим, и отчетливую характеристику всех членов дома Вахтанга VI.

Род Вахушта приобретает особенную известность со времени имеретинскаго царя Александра III (†1661 г.). Абашидзе роднятся с царями и владетелями и в такой степени усиливаются, что из них Георгий держит в своих руках судьбы Имеретии. Будучи сначала монахом под именем Малакии и епископом Шемокмеди, он сбрасывает с себя монашескую рясу, женится не раз, разводясь то с одною, то с другой. Ведет усиленную борьбу со своими недругами, которых у него было немало, и к которым принадлежала и линия Вахушта. Сажает на трон сначала Александра IV, потом Георгия VI, вместо которых царствует сам и умирает в 1720 г.

Задолго до своей смерти, а именно в 1705 г. он жертвует Давид-Гареджийскому монастырю громадный Гулан, в который собственноручно вписывает рифмованными стихами свой некролог. В некрологе этом он славить свою силу, подвиги: «он не успел только подняться до небес»...

Гулан этот, в настоящее время находящийся в церковно-археологическом древлехранилище при Синском соборе, «переписан гелатским архепископом Захарием Квариани в 1655 г.» при имеретинском царе Александре III и супруге его дочери Кахетинского царя Нестан-Дареджани (H. de la G., II, 1 livr., 643).

О выдаче Георгием дочерей его: Тамары за царя Александра IV, Аники за царя Свимона, N за царя Георгия VI, Мариамы за сына Вахтанга VI, историка и географа Вахушта, Елены за Гуриели Кайхосро II и той же Тамары за дадиани Геогия см. там же. Что касается постройки храма в Авраамевском монастыре в Иерусалиме, то на стене последнего по ныне уцелела на грузино-греческом языке надпись, которая показывает, что «сей монастырь патриарха Авраама возобновлен иждивением архонта Георгия Абашидзе из Имеретии в лето 1700». (Иосселиани, род князей Челокаевых 1866, стр. 24).

В заключение присовокупим, что указанный в надписи Кацха № 6 Георгий Абашидзе должен быть наш Георгий.

76. Крест в Хопи

1. Надпись на фасаде.

Саване лежит в Шорапанском уезде, влево от р. Квирилы, вблизи резиденции кн. Церетели Сачхери. Вид западнаго фасада Саване вместе с его резной алтарной преградой и планом сняты в 1853 г. генералом Ходзько (см. Mel. Asiat., t. 36–46 и Кавказ в древних памятниках христианства, стр. 125), но сами надписи его скопированы им и Мегвинетхуцесовым в 1850 г. неумело, и одна из них над южным входом, представляющая особенный интерес, ввела в ошибку покойного Броссе, благодаря тому что в ней годом постройки церкви быль указанъ короникон 201 (981 г.) вместо 266 (1046 г.). Содержание этой надписи следующее: «Во имя Божие, я Эристав Эриставов Георгий построил сию св. церковь Саване в моление за грешную душу мою и брата моего Эристава Х. и родителей наших Гледса (?) и Мариамы, сына нашего Григола (?), отца (моего) и матери его. Св. Георгий, будь ходатаем (за нас). Построена (церковь сия) в короникон 266 (1046 г.) в царствование куропалата Баграта».

Сличи этот перевод с переводом Броссе в том же Mél. Asiat., p. 45. Надпись не совсем грамотная и к тому же трудно сказать, какие имена разумеются под Х. и Гледсом. Короникон надписи, очень отчетливый, несомненно указывает время царствовании Баграта IV (1021–1072 гг).

Но кто такой должен быть строитель церкви Эристав Эриставов Георгий? К сожалению, мы не находим ясного указания на него в других надписях ни Саване, ни изветных нам по ныне памятников Квирильского бассейна. Можно предполагать, что он принадлежит роду Кахаберидзе, ибо во 1-х, Саване лежит в пределах их владения и во 2-х, Саване и архитектурным стилем, и характером надписей нисколько не разнится от Мгвиме, постройки Кахаберидзе, так что с первого же взгляда думаешь, что тот и другой строены в одно и тоже время и одними и теми же мастерами, и надписи их чертил один и тот же каллиграф.

4. Четвероевангелие. Пергаментное евангелие это в 32 долю листа, с раскрашенными канонами и четырьмя евангелистами довольно посредственной работы, пропадавшее целых 20 лет, случайно возвращенное по принадлежности. Записи его:

1. «Настоятель джручский архимандрит Свимон пожертвовал (сие евангелие) тебе, св. Георгию Саване».

2. В конце канонов алфавитом текста: «Писец евангелия Мелхискедек сын Самсона. Переписано оно по распоряжению моему Мераба Калмахели, и супруги моей Елены в моление за души наши и в долгоденствие детей наших: сына Рати и дочери Елисаветы в короникон 250, оборота 13 (1030 г.)».

Значит, оно появилось в царствование Баграта IV (1021–1072). Калмах, замок и резиденция Эриставов Калмахелей, лежал в пределах Саатабого, в Чорохском бассейне (Wakhoucht, Description Géorg., de la G., 114), хотя не можем точно указать его местности. Калмахели играли видную роль в X–XI ст.; некоторых из них мы знаем, но Мераба и Елены не знаем.

Не этот ли Мераб является в другом грузинском пергаментном евангелие, которое неожиданно найдено в 1879 г. в Батумской области?

Оно именно найдено в г. Артвине, в Армяно-григорианской церкви во имя Божией Матери, имет формат Гелатскаго евангелия с миниатюрами и письмо одинаковое с письмом евангелия Мераба Калмахели. В 1879 г. обе стороны евангелия были украшены хорошо сохранившимся окладом; лицевую сторону его составляет тонкая византийская эмаль, представляющая: восьмиконечный крест с Распятием, справа от него Божия Матерь, слева Иоаннъ Креститель во весь рост, Спас поясный, над крестом, два ангела по сторонам его, с Адамовой головой под ним и греческими приписками: над Божией Матерью ΗΔΟVΟVΟCΟV; над Иоанном Крестителем ΗΔΟΥΗΜΙΤΗCΟV; под Иоанном ΚΑΛΛΙΗΙΚΟΙСΜΗΙС. К оборотной серебро-позолоченной стороне с четвероконечным крестом по середине и семью камнями, на серебряной испочке пристегнут серебряный же крестик с грузинской надписью позднего алфавита мхедрули: «Крест сей принадлежит Анне». Внутри орнаментированные каноны с миниатюрными фигурами ангелов трубящих, детей, зверей и пр. Имеются и четыре евангелиста. Вообще орнаменты и изображения прекрасной работы.

В евангелии довольно много приписок разного почерка и разного времени, и из нихъ особенно интересны следующие:

1. «Сына Рати да помнлует Бог. Внука его Мераба Калиахели, в монашестве Мефодия, да помилует Бог». Приписка эта повторена несколько раз.

2. «Боже Отец, Сын и Св. Дух, благодать св. евангелия и св. евангелисты, помилуйте душу именитого и прославленного, но безвременно отошедшего из юдоли сей, патрона Иасона Дукидзе и даруйте ему вечный покой».

3. Поздняя приписка: «Христе Боже, помилуй ншханского архиепископа Макария. От пришествия Христова 1650 г, а от пришествия (сотворения мира) 7254 г», соответствующий по грузинскому счислению тому же 1650.

О Мерабе Калмахели была речь выше. Род Дукидзе является старым родом Саатабого в одном древнем памятнике грузинской письменности (Археологическое путешествие по Гурии и Адчарии, стр. 83).

Что касается Ишхнели Макария, то он, конечно, сидел при знаменитой Ишханской кафедре, которой снимки и надписи см. в фотографических снимках Ермакова, в Mém. de l'Acad., VII serie, t. VIII, № 10, р. 14–20 и в Каказе в древних памятниках христианства». Судя по указанному в записи году, Макарий жил при третьем из ахалцихских пашей, бывших атабегов, Ростом-паше (1647–1654). «При нем, замечает грузинский летописец, ислам окончательно упрочился в Саатабаге; дворянство пало; епископы удалились; храмы опустели; образа, кресты и св. мощи начали вывозить в Гурию, Одиш, Карталинию и Кахетию» (H. de la G., II, 1 livr., 230). Надо думать, что около этого времени Ишханское евангелие попало в артвинскую церковь Божией Матери, которая, по словам местного причта, вначале была грузинской, и когда она впоследствие перешла в руки армян, то евангелие было найдено в ней.

1. Икона Богоматери. В 8 верш. вышины и 6 ½, ширины, серебро-золоченная чеканная и украшенная камнями, работы, судя по характеру надписи: «Пресвятая Богоматерь», новой, но с уцелевшей древней надписью на обороте: «Богоматерь моления, будь ходатайцею и покровительницею мне Квели с Нателою».

Квели нам еще не встрчался; что же касается Натели, не есть ли она жена Шергиля Натела, о которой говорят надписи XIII в. в Хопи и Мартвили (см. Хопи № 6), ибо письмо их палеографическим характером близко подходит к письму настоящей надписи?

2. Икона Богоматери. Имеет вышины 7 верш. и ширины 6, славянскую приписку: «Образ Пресвятыя Богородицы», а на нижней кайме следующую грузинскую надпись: «Абхазо-имеретинского преславного царя Соломона недостойный придворный протоиерей Давид украсил лик Твой, Матерь Бога Эммануила, да покровительствуешь мне в день страшный суда, когда приидет Сын Твой во славе Своей. 1719 год».

Здесь, конечно, речь идет об имеретинском царе Соломоне I, но в год надписи допущена явная ошибка, ибо само рождение Соломона I указывают в 1735 г. (H. de la G., II, 1 livr, 644).

3. Образ Спаса. Образ не старый, в 9 верш. вышины и 7 ширины, с девятью довольно крупными каменями по нимбу. Надписей нет, за исключением одной, на самом крупном камне.

4. Витрина. Вправо от алтаря и только здесь найденная в нынешнюю экскурсию и устроенная, вместе с шкафом для библотеки, благодаря особой заботливости настоящаго джручского настоятеля архимандрита Свимеона. В витрине из числа ценных предметов укажем следующее:

1. Несколько крестов разной величины на кипарисовом дереве, с мелкими резными изображениями работы, изевестной под именем афонской. Из резных изображений на кипарисе особенно бросается в глаза высоким художеством Успение со славянской надписью: «Успение Пресвятой Богородицы».

2. Три иконы Богоматери малых размеров, богато украшенных золотыми ризами в каменьях, а одна из них с прекрасиым венчиком из эмали поздней невизантйской, и с надписью, показывающею, что она пожертвована Джручскому монастырю в 1813 г. «сыном Сахлт-ухуцеса и сардира Зуруба Церетели Давидом», а на второй надпис 1810 г. с указанием сына же Зураба Церетели, но Григория.

3. Крошечное, в колонках меньше вершка длиною, четвероевангелие с богатым же не византийским эмалевым окладом, на котором лицевая сторона представлят Воскресение, а оборотная Распятие с мощами под ним. Внутри оно снабжено четырьмя евангелистами. Никаких приписок и записей.

5. Антиминс. Очень хорошей, разноцветной на годубой материи, работы. Надпись на нем: «Я, упование на Тебя полагающая, дочь Абашидзе Кетевань изготовила сию нетленного Тела Твоего Плашаницу... в ходатайство за нас и в споспешествование нам в жизни нашей. Работа принадлежить Джанверди. 1706 г.».

Кетевань неизвестна.

6. Четвероевангеле Х в.

Четвероевангелия грузинские старце списка Георгия Святогорца XI в. и не так давно приведенные в известность, суть: два самых древних», но без дат, разобранных в статье: Древние варианты грузинского четвероевангилие (в Трудах V археологического съезда в Тифлисе, стр. 215–220); затем с датами: 1) Иверского монастыря на Афоне 913–917 гг.; 2) Джручского монастыря 936 г.; 3) Пархальского монастыря, в Чорохском бассейне, летом нынешнего года открытое в селении Чалах, Горийского уезда и в XVIII в. принадлежавшее Вахушту Абишидзе, 973 г. и 4) С.-Петерб. публичной библиотеки (бывшее кн. Грузинского) 995 г. Об этих четвероевангелиях, за исключением Пархальского, см. Историю Грузии, на грузинском языке, 1889 г., стр. 228–229, 232–133 и 245–246).

Из них впервыеоткрыто было в 1848 г. покойным Броссе джручское (Voyage archéol., XII 83–85). Оно писано на плотность пергаменте в 16 долю листа, грубым церковно-заглавным алфавитом, с записями церковно-строчного письма и обыкновенными канонами, называемыми в самых записях «камарами»; из миниатюр в нем имеются: Божия Матерь, четыре евангелиста с приписками у каждого на грузинском, греческом и армянском языках, Иисус Христос, исцеляющий сперва слепого, потом бесноватого и далее расслабленного. Записи его показывают, что «оно переписано в короникон от сотворения мира 6540, а от Р. Х. 156 (оба соответствующие 936 году, священником Григолом, в монастыре Шатберди, в моление за царя Сумбата», с пропискою в конце «камар»: «Христе, помилуй писца сих камар Феодора. Короникон был 160» (940), значит, каноны появились спустя четыре года после самого текста.

Сумбат, царь-куропалат, как его называет Грузинская летопись, царствовал между 923 и 958 гг. и известен тем, что им построена, судя по надписи, замечательная, поныне сохранившаяся и сфотографированная Ермаковым церковь Лодис-кани в окрестностях Ардануча, Артвинскаго округа. О монастыре Шатберди или Шатбери, в Чорохском же бассейне, см. выше описание Ванскаго четвероевангелие в Гелат (№ 42).

Нельзя разделять мнения Броссе: Voyage archéol., XII, 85, по которому он признает имена в записях четвероевангелие: Григол, Георгий и Гулита (в записи Гулата) армянскими и самого Сумбата, судя по форме его имени Сембит (хотя он постоянно называется Сумбатом), полуармянином. Имена Григол и Георгий настолько же грузинские, насколько и армянские, а Гулата имеет корень в грузинском гули – сердце; Сумбат же по происхождению своему принадлежал к династии грузинских Багратидов, за долго до него и под разными титулами (Эристав Эриставов, мампалов, мтаваров, куропалатов и царей), господствовавших то в Карталинии, то в Чорохском бассейне.

7. Четвероевангелие с миниатюрами. Об этом четвероевангелие мы уже дали отчет, указав в нем и жертвователя Джручу по позднейшим его записямъ (см. Гелат № 43). Сами записи эти не лишены значения и потому приводим их здесь в переводе.

1. «1821 г., июля 20. Сие св. евангелие, разрисованное для Джручского (?) Свято-Георгиевскаго монастыря, усыпальницы нашей, пожертвовала ему я, Тамара, дочь дадиани Георгия, супруга генерал-майора и разных орденов кавалера Зураба Церетели, сестра преславного царя Соломона, католикоса Иосифа и царевича Арчила и мать невестки грузинского царя Георгия и царицы Мингрельской Марфы, митрополита Давида и других именитых сыновей и дочерей. Вместе с сим евангелием пожертвовала я ему один серебряный канделябр с четырьмя шандалами на нем, одно серебряное блюдо для просфор, одну хорошую фелонь из французской парчи и стихарь алой парчи, с орарем, поручами и поясом, шитыми золотом. Прими же; великомученик Георгий, малое сие приношение, как Христос от убогой оной жены, и если кто дерзнет изъять их из храма Твоего, того да поразить гнев твой».

2. «1823 г., февраля 23, в пятницу, на рассвете преставилась мать моя, дочь дадиани Тамара, и я лишился света жизни моей; утратил беспредельную материнскую любовь ее ко мне; не увижу более нежного и прелестного лица ее; схоронил я ее рукою моею в Джручском монастыре, вправо от отца моего, супруга ее Зураба Церетели и сына ее Николая. Все они удалились в место вечного и вожделенного покоя, но я митрополитъ Давид, вскормленный собственной грудью матери моей, остался несчастным сиротою».

Князья Церетели, имеющие свою резиденцию в селении Сачхере, в верхней части Шорапанского уезда и владеющие в 12 вер. от Сачхере монастырем Джручи, считают себя древними выходцами из Дагистана. Так или нет, не знаем; но ранее исхода XVII в. они мало известны, около этого же времени они выдвигаются и главным образом в лице Зураба Церетели, который при царях Соломоне I и II играет первенствующую роль в судьбах Имеретии. «Он сделался, говорится в летописи, первым лицом Имеретии и сахлт-ухуцесом царского дома, тяготевшего к России был послан в 1774 г. к императрице Екатерине» (H. de la G., II, 2 livr., , 296). Брачные союзы его с царями Имеретии и Грузии и дадианом Мингрелии еще более упрочили весь и значение его дома.

Что имеретинские царь Соломон I, католикос Иосиф и царевич Арчил были родные братья, это несомненно (H. de la G., II, livr., 644): что Марфа и Кетвань, дочери, как из нашей записи усматривается, Зураба Церетели от Тамары, были – первая за владетелем Мингрелии Леваном V, а вторая за царевичем грузинским Григорием Георгиевичем, это тоже не подлежит сомненю (ib., 636 и 648); но на каком основании «дочь дадиани Георгия» называет себя сестроq Соломона I? Не по свойству-ли, ибо жена Соломона I Мариам была дочью дадиани Отии, отца Георгия, а Тамара приходилась Отии внучкою? (ib., 648, 649).

8. Жизнеописание Богоматери.

Пергаментный манускрипт в 16 долю листа, писанный церковно-строчным алфавитом с следующею, в нескольких местах, письмом текста, припискою: «Христе, помилуй Иована Киа», а в конце манускрипта: «Писано сие душу просвещающее жизнеописание Божией Матери в монастыре св. Саввы Джеракумском...» Продолжение, к сожалению, утрачено.

Характер письма весьма древний, напоминающий знаки алфавита IX–X вв. Ни Киа, ни Джеракуми ни разу еще не встречались; но едва ли следует сомневаться, что Джеракум находился при знаменитой обширной обители св. Саввы в Палестине, в которой с самой глубокой древности грузинские иноки занимались переводом с греческого на грузинский язык творений отцов церкви и перепискою их (Цагарели, памятники грузинской старины в св. Земле и на Синае, Спб., 1888 г., стр. 126–127).

9. Жизнеописание Максима Исповедника.

Пергаментный манускрипть в 16 долю листа, писанный церковно-строчным алфавитом. Запись в начале его почерком позднейшим:

«Сию книгу Максима Исповедника, находящуюся в Мгвимском монастыре, выпросил я для прочтения у моего господина сахлт-ухуцеса Зураба Церетели. Она куплена им и должна быть возвращена ему же. 1810 г.».

В тексте никаких приписок; но следует обратить внимание на то, что почерк, и даже чернила, которыми манускрипт этот писан, совершенно одни и те же с почерком и чернилами имеющихся ныне в церковно-археологическом Древлехранилище при Сионском соборе «Творений Григория Богослова» и «Правил VI вселенского собора», писанных при византийском императоре Романе и грузинском царе Баграте IV в 1031 г., по их записям, первый в Константинополе и второй в Константинополе же, но с указанием монастыря Хора (История Грузии на грузинском языке, стр. 256–260).

Роман Аргир и Баграт IV царствовали,– первый в 1028–1044 гг., а второй в 1027–1072 гг.

Не сомневаемся, что жизнеописание Максима переписано в том же монастыре Хора и если не в 1031 г., то во всяком случае одним и тем же писцом. Монастырь Хора записи «Правил VI вселенского собора» не есть ли тот самый, о котором Кондаковым даны сведения в соч. Церкви и памятники Константинополя, 1887, стр. 165–197.

10. Сборник поучений отцов церкви.

Пергаментный манускрипт в 16 долю листа, писанный церковно-строчным алфавитом и заключающий в себе, между прочим, трактаты: 1) Иоанна Златоуста о страхе Божием, покаяния и пр.; 2) епископа Василия о покаянии же; 3) св. Ефрема слово, обращенное к монахам.

Приписки его алфавитом текста:

1. «Христе, помилуй Иерея Григория». «Во имя Отца... я убогий, и многогрешный Григорий Свято-Харитонский, приобрел сию св. книгу на пользу души моей и в моление за родителей и наставников моих... Написана она в местопребывании св. Харитона, в старом монастыре Палавре, рукою многогрешного (нет имени), в короникон 260» (1040 г.).

2. «Я, инок Григорий, пожертвовал св. сию книгу «Сказания св. Иоанна Златоуста» женскому монастырю Дертави в моление за душу мою».

Позднейшим церковным же алфавитом:

«Св. Иоанн Златоуст, будь ходатаем мне многогрешному митрополиту Якову, аминь».

Монастырь Палавра должен быть один из тех монастырей св. Земли, в которых подвизались и работали грузинские иноки; о местонахождение его мы сведения не имеем; но въ записи одного из Сванетских евангелий некто иерей Палаврский Михаил, из Мцхета, поступивший в монастыр на Голгофе, обращается в 1046 г. «к святому иерею Стефану» с просьбою о молитве за себя (Сванетия в Зап. Кавк. отд. географ. общ., кн. VI, стр. 93–96). Название Палавра, кажется, было перенесено в самую Грузию, ибо, по указанию весьма интересного акта или Гуджара XI в., внесенного всецело в Грузинские летописи и дошедшего до нас, грузинский католикос Мелкиседек при Баграте IV приобретает для Мцхетской кафедры, между прочими недвижимостями, «монастырь Палавру в Карталинии» (H. de la G., I, 315).

Монастырь Дертави расположен был въ Чорохском бассейне и хотя в памятниках грузинской письменности, за исключением записи нашего манускрипта, мы пока сведений об нем не находим, но с ним ознакомил нас г. Ермаков, снявши его несколько лет тому назад. Местность, в которой лежит монастырь по его сообщению, до сих пор носить название Дертави и, конечно, древняя церковь его, как видно, весьма почтенных размеров и своим стилем подходящая к древнему стилю Урбниси, и должна быть женский монастырь нашей записи.

Об Якове, бывшем, при Гуриели Мамии III (†1717 г.), митрополитом Шемокмеди, признаваемом автором трактатов: «Опровержение мусульманского исповедания» и «О семи таинствах», и умершем в Иерусалиме см. Археологическое путешествие по Гурии и Адчарии, стр. 156. Собственноручная приписка его в книге «Толкований Иоанна Златоуста на евангелие Иоанна» в монастыре Креста указывается г. Цагарели в его Памятниках грузинской старины в св. Земли и на Синае (стр. 187–188).

11. Синаксарь.

Пергаментный в малую четвертушку. «Он заключает в себе, сказано в заголовке, сборник правил и распорядков, установленных святыми иерархами, и изложение в оном церковных, на весь год, псалмопений и других песнопений, чтений священных книг, празднований и поминаний святых, с молитвословиями в честь их, и вседневных, вкратце изложенных, жизнеописаний и мученических подвигов святых»; в конце же помещен исторический перечень патриархов: римских, иерусалимских, александрийских, антиохийских и константинопольских, как и царей: еврейских, сирийских, македонских и константинопольских (византийских) из христиан.

На предпоследнем листе имеется следующая запись: «Святые Божии, молитву творите за переводчика сей книги отца Георгия, да помилует его Бог. Написана она в св. граде Иерусалиме, в монастыре Креста, рукою многогрешного старца инока Георгия Доди, в царствование в Греции Мануила, в Грузии Димитрия, а в Иерусалиме Булдиона, в год от сотворения мира 6759 (1155)» далее вытравлено.

Из множества позднейших записей интересны следующие:

1. На стр. 3. «Во имя Отца... в монастырь Креста прибыл Мацкверели (ацхурский архиерей) Пимен в то время, когда Тимурдин опустошил... и он (Пимен) нуждающемуся (монастырю Креста) пожертвовал масло... Да помилует его Бог. Марта II». «В тот же день Абессалом Ломинидзе купил виноградник и принес в дар Гробу Господню».

2. На стр. 5. «Ведайте сие все грузины, что от Бога, царей и султанов дарована (нам) церковь для богослужения в Светлое Воскресенье, с домом на месте нахождения Адамовой главы на Голгофе. На... возвышении имеются два дома, из которых что к стороне к франгаме (латинянам), принадлежит им, а по сию сторону нам. У входа в «Воскресенье» двое дверей, из них правая наша и сиденье там предоставлено нам. У Гроба висят два кандела... и я Махаробел Агдгомел письмом требовал из Грузии масла для Гроба Господня (который) заняли крестоносцы; масло было прислано, и всею нашею братьею определено отпускать ежегодно из монастыря Креста Гробу Господню по 12 литр масла, причем кто будет на очереди на Пасху, должны следить, дабы день и ночь один кандел у Гроба Господня горел беспрерывно до тех пор, пока будет существовать сей монастырь Креста и в нем будуть жить иноки».

3. «В короникон 255 (1567 г.) прибыл сюда, в св. Иерусалим, монах Филипп Шакарашвили, который нам, братии Креста и всем здешним грузинам вручил на масло от Тамаза Сурханишвили 100 чистых плури и вообще много пользы принес монастырю Креста, и мы все, грузины, сообща повесили на преславной Голгофе один кандел, который должен теплиться постоянно, день и ночь, до тех пор, пока грузины будут здесь пребывать».

4. «Во имя Божие, переплетена сия книга Синаксар рукою урбнисского архиепископа Власия, в моление и прославление отца нашего Тбилели Барнабы, в короникон 248 (1570 г.). Сия книга принадлежит Голгофе, знайте это, братья».

5. «Боже, помяни преосвященного митрополита Генатского Евфимия». Лица, указанные в сих записях, суть:

1. Мануил царь Мануил Комнен (1143–1180), Димитрий – сын Давида Возобновителя, царствовавший, по Грузинским летописям, между 1125–1154 гг., Булдион же – Балдуин III, царствовавший в Иерусалиме в 1143–1162 г.

2. Время жизни и прибытия Пимена в Иерусалиме не известно, хотя его указывает в монастыре Креста и г. Цагарели (см. его Памятники... стр. 220); но если под Тимурдином разуметь Тамерлана (1360–1405 г.), то Пимен принадлежит второй половине XIV в.

3. Судя по сведениям того же Цагарели, урбнели Власий очень много работал в монастыре Креста над переплетами манускриптов (см. Памятники... стр. 166, 168 и 187 (под годом 1570) и 182 (под годом 1572).

4. Об Евфимии Генатели, из рода Эриставов гурийских и известном под годом 1806, см. H. de la G., II, 1 livr., 645.

12. Четвероевангелие с миниатюрами. Миниатюры его составляют: четыре евангелиста; птицы с цветами на выходных листах после каждого евангелиста; мелкая сцена Рождества Христова на первом выходном лист. Страницы евангелия в коймах из разноцветных полосок. Изображения в золоте и ярких красках очень правильны.

Приписки его:

1. Под каждым евангелием вязью церковного письма и вместе с тем алфавитом мхедрули: «Украсившему с евангелием все блаженному католикосу Николаю да дарует Господь многия лета».

2. В конце евангелия Иоанна: «Иисусе сладчайший, будь ходатаем писцу сего сыну живописца Алексею. Короникон 431» (1743 г.).

3. На первом листе: «Иисус, Сын Божий, помилуй меня, грешного князя Григория Церетели. По Р. Х. 1822 г. В этом году исполнилось 80 лет после того, как прекрасное сие евангелие написано. Принадлежить оно Митрополиту Давиду».

Как видно, Григорий считает временем написантя евангелия год, указываемый писцом Алексеем. К сожалению, мы упустили отметить в нашем дневнике палеографический характер самого текста я потому затрудняемся высказать в этом отношении свое мнение; при всем том нам кажется, что Алексеем сделана приписка гораздо позднее, ибо нет основания сомневаться в том, что евангелие появилось при католикосе Николае; но ни в 1743 г., ни после не было, ни в Восточной Грузии, ни в Западной никакого католикоса под именем Николая; последний католикос Имерети Николай, автор Комментариев на Библию, указывается в 1710 г.; затем же до 1743 г. католикосами там сидели сначала Григорий Лорткипанидзе, а потом Герман (H. de la G., II, 2 livr., 439).

Григорий Церетели это сын известного уже нам Зураба Церетели.

13. Сборник жизнеописаний грузинских святых.

Полный писанный церковно-строчным алфавитом в 16 долю листа, в две колонки, в Тифлисе, в короникон 428, в год от Р. Х. 1740, протодиаконом Сионского собора Аароном. “Ведомо одному Богу, говорит он, как сильно я желал собрать вместе жизнеописания наших святых, с молитвословиями и гимнами в чест их и сколько труда мне стоило в том успеть».

Известно, что христианская Грузия во все почти века, начиная с IV века, имела своих святых и мучеников за веру, и что жизнеописания их, составлявшиеся почти современниками их и вносившиеся, по общему обычаю христианского мира, в церковь для чтения в дни самых святых, носят более и менее отпечаток того времени, в которое они появились. Отдельные жития грузинских святых разбросаны в разных манускриптах церковных; так, некоторые из них мы имеем в рукописных книгах IX и Х вв. в библиотеке Иверского монастыря на Афоне и в Древлехранилище при Сионском соборе и, проверенные с внесенными в «Сборники», мало разнятся от редакции последних.

Первую попытку к соединению их в общем Сборнике приписывают грузинскому католикосу Виссариону, жившему при Вахтанге VI в XVIII ст. (Д. Чубинова, Предисловие ко истории Грузии. Спб. 1851, стр. ХХI).

Независимо этого сборника, мы имеем еще сборник жизнеописаний грузинских святых, под названием «Мартирика» – оригинальное произведение грузинского же католикоса Антония I, ум. в 1788 г. (Там же XXVI). Источниками для Мартирики послужили, кроме упоминаемых жизнеописаний, еще данные армянских и других иностранных хроник. Об Антонии I см. выше (Сионский Собор № 4).

Из сборников жизнеописаний грузинских святых ученому миру известен «Сборник Шио-мгвимский», переписанный при Тифлисском же Сионском соборе в 1733 г. и он то в копии, снятой для Импер. Академии наук, послужил академику Броссе руководством при проверке данных Грузинских Летописей во время издания их на французском языке. Этот «Сборник» в свою очередь является копией со списка Иоанно-Крестительского монастыря, каковой список под жизнеописанием Георгия Святогорца имеет следующую весьма интересную запись: «Св. Георгий, будь ходатаем пред Богом мне, грешному Гавриилу Сагинашвили. Писал я книгу сию в Мравал-мтинской пустыне Иоанно-Крестительского Монастыря и пожертвовал ее Иоанну Крестителю...За некрасивое письмо (письмо, напротив, очень красиво) не ускоряйте меня: я торопился, боясь Лезгин, ибо в то время, когда я ее писал, Лезгинское войско напало на Давид-Гареджийский монастырь (в 8–10 в. от Иоанна-Крестительского монастыря) июня 2, в день положения пояса Пресв. Богородицы, но Бог и Божия Матерь с св. Давидом защитили монастырь, и Лезгины вернулись, не причинив ему вреда. Короникон 410» (1713 г.) (см. Историю Грузии, стр. 153, прим. 1 и стр. 224 прим. 1).

Оба списка, Шио-мгвимский и Иоанно-Крестительский ныне можно видеть в Древлехранилище при Сионском соборе. Разнится ли в чем-либо с ними список джручский, пока сказать не можем.

14. Четвероевангелие.

Малого формата в киоте серебряно-позолоченном, чеканном. На киоте: «Митрополит Давид». В конце следующая запись: «Мы, сын Мухранского, митрополит Никифор приказали переписать евангелие сие в долгоденствие и спасение наше, с Св. Горы (Афонской); кто будет прикладываться к нему, поминайте нас. Окончено оно 20 июля 1704 года».

О митрополите Никифоре из рода Мухранских мы точных сведений не имеем, хотя полагаем, что он должен быть тот самый епископ Никифор, который вместе с Константином Мухранским показан под годом 1698 в одном из Гуджаров Грузино-имеретинской Синодальной конторы, ныне хранящихся в Древлехранилище при Сионском соборе.

15. Лицевая псалтырь.

Писана на бумаге в малую четверку с многими миниатюрами, но довольно посредственными.

Подобная лицевая псалтырь, в 1880 г. приобретенная В. Н. Вырубовым, снабжена следующею припиской: «Принадлежит Михетской кафедре». «Боже помилуй царевну Елисавету и сына Антония и Теймураза». Елисавета (в иночестве) – дочь кахетинского царя Ираклия I, Елена, вышедшая в 1715 г. замуж за карталинского царевича Иесе, в мусульманстве Али-Кули-хана, и имевшая сына католикоса Антония I; он же, как полагают, носил до монашества имя Теймураза и умер в 1788 г. (H. de la G., II, 1 livr., 627–628).

Джручская псалтырь заключает в себе в начале псалмов изображение царя Давида в короне и на троне; затем в приложении к ней 132 миниатюры, представляющие сцены из ветхозаветной и новозаветной истории в слдующем порядке: 1) Благовещение, 2) Введение во храм пресв. Богородицы; 3) Распятие, 4) Метание жребия на хитон Господень с припискою: «В то время пришедшие из Мцхета евреи были свидетелями Распятия, 5) Пленение ада,

6) Пророки: Иеремия и Иона, 7) Рождество Господа Христа, 8) Мелхиседек священник и царь, 9) Иисус благословляющий, без приписки, 10) Сотворение неба и земли, 11) Крещение Господне, 12) Оставление Илиею милоти, 13) Удар по воде милотью, 14) Вшествие Христа в Иерусалим, 15) Пророк Софония, 16) львицы рычащия: солнце и луна, 17) пойдет человек на дело свое до вечера, 18) Преображение, 19) Самуил помазующий Давида на царство, 20) Успение Богоматери, 21) Пророк Иезекииль, 22) Сыны Корея и пр.

Записи псалтыри:

1. В конце псалмов: «Написана и окончена сия душеспасительная псалтырь по повелению госпожи Зилиханы, да послужит она ей в удовольствие и долгоденствие, аминь и кириелейсон».

2. На первом листе: «Да прославит Бог в сей и будущей жизни царствование царя царей Георгия, повелением которого обновлен переплет сей святой книги».

3. На том же листе: «Душу просвещающая книга сия псалтыр очень обветшала, почему и по приказанию его высокопреподобя и кавалера настоятеля Джручского монастыря архимандрита Кирилла исправил ее я, недостойный и грешный джручский иеромонах Софроний в 1868 г.

Из лиц настоящих записей Зилихан нам уже известна – другой Зилихани не знаем: – это дочь дадиани Левана II, который указывает ее, вместе с сыном своим и женой Нестан-Дареджанью, во всех надписях своих в Хопи, Цаиши, Мартвили и пр. Леван умер в 1657 г., но судьба и время смерти Зилихани неизвестны (H. de la G., II, 1 livr., 647).

Царь Георгий должен быть имеретинский царь Георгий VI, умерший в 1720 г. (ib, 643).

16. Евангелие.

Напрестольное большого формата с апостолом вместе с славянскими евангелием и апостолом, в богатой оправе. В начале следующая длинная запись церковно-строчными алфавитом:

«О ты, св. Георгий Джручский, я из всего рода Адамова убогий, по приказанию царя моего отправившийся в Великую Российскую землю, удостоившийся лицезрения превознесенной великой государыни императрицы Екатерины и ее высокого благорасположения ко мне, и оставшийся в России два с половиною года, по возвращении в свой край, в неослабной любви к тебе пожертвовал храму твоему, усыпальнице нашей изготовленные там по заказу моему: Евангелие сие и апостол, на грузинском и русском языках, вместе переплетенные, богато украшенные эмалью и серебром золоченым, крест, потир, дискос, лжицу, воздух, два серебряных малых потира, два сосуда для вина, парчевую фелонь и орарь, подобных которым не оказывалось в Иверии... Прими их, великомученик Георгий, и взамен даруй мне милость твою, споспешествуй воинству нашему в благоугождение тебе, охрани и воспитай сыновей и дочерей моих... В лета от Р. Х. 1787». Приложена печать Зураба.

О Зурабе Церетели и посольстве его имеретинским царем Соломономе I в 1774 г. к императрице Екатерине уже была речь выше (см. Джручи № 7). Зураб, судя по надписи на могильном его камне в Джручи, умер в глубокой старости, 23 февраля 1823 г.

Убисская церковь, или (по старому названию). Убе, находится в 12 верстах от железнодорожной станции Дзирула, на левом берегу р. Дзирулы, в местожительстве кн. Абашидзе. Церковь базиличная без купола, с тремя поясами, с резной алтарной преградой, и при ней высокая четырехугольная трехъярусная башня с часовней в самом верхнем ярусе, куда всход, за обвалившеюся лестицей, уже закрыт. В башне снаружи, с южной стороны, большой камень с хорошо сохранившеюся надписью: «Я, Чкондидели Свимон, построил монастырь сей и «столп» сей в царствование сына великого царя Давида, Богом венчанного царя царей Димитрия, в короникон 361 (1141 г.) в летосчисления сарацинское (мусульм.) 535».

Объяснение мусульманского летосчисления см. в Voyage archéol., XII 140, в котором Броссе, при чтении самой надписи о Свимоне, допускает, как мы видели выше (см. Гелат № 2), ошибочное толкование. Ошибочных находим и другое суждение его. Признавши, и по нашему мнению, вполне справедливо, что постройка церкви должна быть древнее XII в., что она должна быть реставрирована два раза, при царе Димитрия и потом при Абашидзе, обративших ее в свою усыпальницу, он вместе с тем находит, что последняя реставрация не могла быть ранее XVI в., ибо окончание грузинских фамилий на дзе стало входить в употребление позже монгольской эпохи» (ib., 141). Что Абашидзе как исторический род, нам неизвестны ранее XVI и даже XVII в., это верно, но мнение относительно времени усвоения в фамильных наименованиях дзе не иметь никакого фактического основания и не может быть допущено.

На восточном фасаде церкви удержались надписи (одна из них опрокинутая), весьма плохо разбираемые и не представляющие никакого исторического значения, но, по палеографическому характеру своему принадлежащая к эпохе гораздо древнее XII в.. Все же остальные надписи, как на приделе церкви, так и на иконах ее не ранее XVI–XVII.

У входа в придел с прекрасными орнаментами, конечно, остатком древности, но с грубой живописью, имеется следующая надпись: «Я злосчастный душой…сын…Евстафий Абашиндзе построил усыпальницу сию для себя и для супруги моей Нариобы, и из мира сего ничего более взять с собой не мог. Прошу, да никто не вскрывает гробницы нашей».

Внутренность церкви поражает своими прекрасными, достойными изучения и хорошо сохранившимися в своде нефа фресками, из коих некоторые, как то поврежденный Спас на троне в горнем месте, Божия Матерь с архангелами, медальонные святые на поясах, Вход в Иерусалим и в особенности Распятие с перевязанными назади руками и Вознесение в миндалеобразном ореоле, поддерживаемость двумя ангелами, напоминают по стилю и технике миниатюры Джручского евангелия (Гелат № 43). Вероятно, фресками этими мы обязаны строителю башни Свимону Чкондидели, оставившему нам в Гелате прекрасную же икону Спаса с богатыми эмалевыми украшениями (Гелат № 2).

Кстати заметить, что приписки на всех фресках грузинсие, как и эмалевых медальонах, без исключения, на самой иконе Спаса Свимона Чкондидели.

Все оказавшиеся в Убисской церкви кресты и иконы серебряные, некоторые из них чеканные, носят отпечаток позднейшего времени и работы довольно грубой; в надписях их, одного и того же характера, не указан ни в одной короникон. Лица, поименованные в них и совсем неизвестные, суть все Абишидзе, а именно: на иконе Божией Матери и на Кресте Гедеоне, с женой – на первой Еленой из Чолакашвили‚ а на втором Гулкане из Чилалзе³³; а другом Кресте с Распятием Фине (?) и Димитрий; на иконе Спаса в киоте и на рипиде Евстафий, в иночестве Евстратий, с супругой Нариобой.

Самый интересный предмет в Убисской церкви – пергаментное четвероевангелие в 3 арш. длины и 2 шир., церковно-строчного письма, в киоте с камнями и совершенно такой же желто-ажурной работы, как и цкароставский в Гелате. Она, однако, не вся сохранилась и лишь двумя кусками нашита на позднее изделее грубой работы. Иллюстрированные каноны и выходные в начале каждого евангелия листы, но без евангелистов, напоминают своим искусством XI–XII в.

Записи четвероевангелия суть следующая:

1. Почерком текста «Написан сей четвероглав с “камарами” и выходными листами в Цкарос-тави, пред иконой Спаса, рукой Саввы и оконван…рукой же... Молитесь за меня».

«Христе Боже Вседержитель, обрати (сей четвероглав) во благо... Георгию Мтбевари и воздай ему должное, особенно в жизни вечной. Бога ради, не укоряйте меня, писца сего Савву. Богу известно, сколько горя испытал я до окончания его».

В самом конце евангелия помещены ямбические стихи из семи весьма замысловатых строф, в которых писец, между прочим, обращается к служителю Божию, Георгию, вероятно к тому же Мтбевари.

2. Внутри киота, по краям, общим на иконах убисских почерком: «Тебе, истинного Бога истинной Матери Пречистой, и доблестному воину и победоносцу Георгию пожертвовали, в ходатайство за нас, сей душеспасительный четвероглав, мы, украсившие его, надеждой на вас питающиеся, Евстафий Абашидзе и благословенная супруга наша Нариаб, аминь».

3. Поздним же почерком хуцури: «Украшено другой раз по приказанию Георгия Абишидзе, которого да благословит Бог с сыновьями его, рукой многогрешного настоятеля Георгия Журулишвили. Да простит его Бог».

О Цкарос-тавской кафедре мы дали общее понятие выше (Гелат № 14). Что касается Тбети в Шавшете, Артвинского округа, в котором сидел, конечно, епископ Георгий, оттого и называемый Мтбевари, то следует иметь в виду, что статья о нем в «Кавказ в древних памятниках христианства», как мы его нашли впоследствии, и именно в 1879 г. не дает ясного понятия об этом замечательном памятнике, и надо сожалеть, что мы до сих пор не имеем даже фотографического его снимка. О трудах древних Мтбеваров в пользу грузинской литературы см. указанную же статью. К сожалению, о Георгии Мтбенари мы ничего не знаем, хотя полагаем, что он должен был жить около времени появления Цкарос-тавского четвероевангелия в Гелате?

Георгий Абашидзе, по всей вероятности, тот самый, о котором была речь выше, в описании Мгвиме № 7.

1. Лицевая Минея.

Рукопись открывется греческими стихами, начальные которых писаны киноварью:

Βιβλω[ο]γραφῆσας τῆ[ὴ]δε τὰς καθς ἡμέραν,

Μνήμας έορτὰς τοῠ χρόνου παντὸς βλέπων

Τοῠ ζωγράφου θαύμ[α]ζε τὴν εὺτεχνιαν

Καί γὰρ νοητὸς ώς πόλς τὸ βιβλίον

Χριστὸν νοητὸν ᾓλιον μέσον φέρει

͑Ως ἀστέρας κύκλψ δὲ φρυχτορουμένους

Πάντων διχαίων τῶν άπ͗ αίῶνος χορούς

Τοὺς ἐυαρεστήσαντας αὐτῷ γνησίως

Πίστις δὲ ταῦτα καὶ πονεῖ καὶ προσφέρει

Ζαχαρίου χαλογήρου τοῦ Ήβήρου ὦ [ὁ] θέιος ἔρος.

Рукопись богато иллюстрирована миниатюрами. Кроме двух миниатюр на первом листе (занумерован вторым), крайне грубого исполнения и, видимо, позднейшего происхождения, все прочия превосходного письма одной руки. Миниатюры окаймлены красным бордюром, фигуры пишутся на золотом фоне, и потому нимбы являются в виде красных кружочков. Стиль миниатюр лучшей школы первой половины XI века, но еще держится ранних типов классического вкуса X столетия. Лица выдержаны в античном округлом овале, моложавыми, или вовсе юными и безбородыми (кроме определенных иконографических типов), или с небольшой опушающей бородкой; волосы темнокаштановые; коричнево-зеленоватые тоны лица отлично гармонируют с розовым румянцем на щеках и белыми бликами на лбу; редко этот восковой оттенок принимают оливковый тон. Некоторой сухостью отличается мелочная выписка локонов и прядей в волосах. Одежды нередко представляются двухцветными. Христос отличен двумя цветами: пурпурным и голубым, один из цветов шраффируется золотыми оживками.

Евангельские сцены особенно полно представлены в отделе Страстей Господних: Воскресение Лазаря, Вход в Иерусалим, Предание, Бичевание, Распятие, Положение во гроб, Мироносицы у гроба и Сошествие во ад или Воскресение Господа.

Далее любопытны евангельские сцены: Гора Галилейская – Христос с апостолами; Благословение хлебов – замечательная композиция древнехристианского характера (ср. равенскую мозаику в церкви Св. Аполлинария Нового): Христос представлен среди двух апостолов благословляющим хлеба в их ручках; Беседа с Самарянкой; Христос юноща, учащийся в храме (миниатюра имеет надпись: μεσούοης τῆς εόρ τῆς – среди празднества) – Христос изображен сидящим на полусферическом возвышении, выложенном из камней – лифостротон (?). Далее любопытны: Исцеление больного, Рождество Богородицы, Воздвижение Креста, Крещение, Исцеления: кровоточивой, расслабленного, прокаженного и Вознесение. Порядок сцен следует за чтениями; сцены сопровождаются греческими краткими надписями. Затем следует ряды иллюстраций к Минеям, или в виде отдельных ликов святых, или сцен мученической смерти, в редакции близкой к знаменитой рукописи Ватиканского Менология. Начинаются Минеи с Сентября, но порядок праздничных дней перебить порядком чтений: сперва Рождество Богородицы, Свв. Иоаким и Аннаа, потом изображение Анфима еп. Никомидии (2 Сентября) и т. д., затем порядок возобновляется, и евангельские сцены помещаются уже в порядке следования праздников и т. д.

В записях этой Минеи, как греческой в приводимых стихах, так и в грузинских, на стр. 61 и 117, одинакового письма с письмом текста, говорится; в первой об иверском иноке Захарии, во второй и третьей о Захарии Валашкертели и Валашкертском. «Господи Боже, милостиво помяни в царствии Твоем Захария Валашкертели, аминь». «Христе, прославь в царствии Твоем со святыми Твоими Захария Валашкертели». Конечно, инок иверский Захарий и Захарий Валашкертели одно и тоже лицо.

На стр. 142 иным почерком хуцури и затем почерком мхедрули XIV–XV в. какой-то Мхитар Штагби-швили удостоверяет, что он «выкупил сию священную книгу от татар в Шемах и передах ее Шалик…лист-швили (для доставления) в Грузию, в поминовение души своей».

На стр 143. «Сия книга принадлежит Самтавро…» «Сия Минея принадлежит архиепискому…» «Боже и Животворящий Столб (Мцхетсий), помилуй грешного Шармазана».

Самтавро, ныне женский монастырь, лежит в Мцхете, и в старину сидевшие в нем архипастыри именовались то просто архиепископами, то архиепископами карталинскими. Судя по приведенным припискам, Минея, очевидно, составляла собственность Самтаврской кафедры.

Но когда и где появилась?

По характеру как миниатюры ее, так в особенности письма строчного – хуцури – она должна быть отнесена к XI в. Почерк этого письма, наклоненный с удлиненными буквами, вполне подходит к тому почерку, которыми отличался в тот век Иверский монастырь на Афоне. Манускрипты, писанные в то время таким почерком, в большинстве случаев исполнены именно там. Писанные же в других монастырях в Грузии и в самой Грузии носят особый отпечаток. Вот почему нельзя сомневаться, что наша Минея есть произведение XI в. и притом Иверского монастыря.

Что касается личности Захария, то в эту эпоху под таким именем мы знаем одного лишь епископа, действительно сидевшего в Валашкерте и Алашкерте, нынешней Карской области. Об нем говорит единственно армянский историк XI в. и притом современник его, Арисдакес Ласдиверд. По его словам, в 1021–1022 г. во время похода византийского императора Василия в Грузию, Захарий принимал участие в переговорах грузинского царя Георгия (1014–1027) с Василием и последний, заметив в нем неискренность, выслал его в Константинополь, откуда он уже не возвращался на родину (Prudhomme, Histoire d’ Arménie par Arisdagues de Lasdiverd. Paris, 1864, p. 21,35).Думаем, что он и есть Захарий нашей Минеи, тем более что по смыслу двух записей ее он не был простым иноком. Вероятным представляется, что после высылки его из Алашкерта, он поселился в Ивере, в котором посвятил себя рукописям.

О кафедрах грузинских епископов в X–XIII ст. в городах великой Армении: Ани, Карс или Эрзерум и Алашкерт и об их храмах, из которых анийский и алашкертский доселе уцелели, см. некоторые данные и грузинские источники в соч.: Об отношениях Армении и Грузии к Византии – Известия Кавказ. Общ. ист. и археол, 1882, стр. 87–90 и История Грузии на грузинском языке 1889, стр. 264–268.

77. Наружная сторона складня Анчийской иконы Спаса в Анчисхатской церкви в Тифлисе

78. Внутренняя сторона створок Анчийского складня

2. Митра Елены (а не Теймураза).

Надпись на ней: «Я, царя царей государя Теймураза и царицы-цариц, дочери грузинских царей Хорешани невестка и первородного сына их Давида супруга, дочь Месха Диасамидзе Елена пожертвовала тебе, великомученику и победоносцу Георгию Алавердскому как в воспоминание сих государей и детей моих: Луарсаба и Георгия и царицы Нестан-Дареджаны, так и в долгоденствие, и в избавление семейством, сына моего Ираклия и царицы Кетевани, с ее мужем и сыном и в поминание обо мне. Заказала (сию митру) с израсходованием на нее моего добра, в Испагани в то время, когда я приехала туда от великого русского царя к шаху Сулейману в короникон 371 (1683 г.)».

Приписка. «Мария». Мастер Папуа Бебуришвили».

Упоминаемая в этой надписи Елена, вышедшая замуж очень молодой в 1628 г. за сына кахетинского царя Теймураза I, Давида, была дочерью Левана и племянницей грузинского католикоса Евдемона Диасамидзе. Елена называет отца своего Месхом на том основании, что предки его были, как об этом мы выше заметили (Гелат № 12), коренными жителями Месхии или Самцхе (Ахалц. уезда), выселившимися в нынешнюю Карталинию при покорении их родины турками. Леван же первый покинул Месхию, или ранее его кто другой из его дома, не знаем.

Полный перевод надписи с текстом и анализом ее см. в Voyage archéol., V Rapp. 38–39.

Объ Елены и ее пребывания в Испагани в 1680 г. см. Переписку рузинских царей с русскими государями, стр. XXXVII и 103–105. Елена умерла, как показывает еt надгробный камень в Сионском же соборе, около 95 г. (Voyage archéol., Rapp., 72).

3. Омофор.

Надпись его: «Спасе Руисский, мы, надежду на Вас полагающая, дочь дадиани царица Мариам, распорядились вышить и украсили ценными камнями и жемчугом омофор сей, который пожертвовали Вам в ходатайство за душу нашу и в прощение грехов наших; и кто будете в нем священнодействовать, поминайте нас».

Настоящий омофор, как показывает надпись, принадлежала Руисской кафедре, где он оказался еще при описании ее Бакрадзе 15 лет назад (см. Руиссикй храм в соч. «Кавказ в древних памятниках христианства»). Упоминаемая Мариам была родная сестра дадиани Левана II и супруга карталинского царя Ростома, умершая в 1678 или 1680 г. (Н. de la G., II, 1 livr., 626, 647). От нее мы имеем достаточное число памятников, из числа которых укажем здесь во-1-хъ, нынешний купол Мцхетского собора, надстроенный, по удостоверению надписи, кругом самого купола, ею совместно с мужем, хотя и мусульманином, взамен упавшего прежнего купола (Mél. Asiat., VIII, 251–252), и во вторых, весьма интересный вариант Грузинских летописей, переписанный по ее приказанию и для нее между 1636 и 1646 гг. и давший нам несомненные доказательства неосновательности существующего в ученом мире мнения об исправлении и дополнении их Вахтангом VI (1737) (см. Статьи по истории и древностям Грузии – Зап. Акад. наук, прилож. к LV т. №1 стр. 11–20)

4. Плащаница.

Историческая ее надпись: «Вышивавшую плащаницу сию дочь царя царей Ираклия Елену помилуй с сыном и дочерью в сей и будущей жизни. 1725 год».

Эта Елена была дочь кахетинского царя Ираклия I, вышедшая в 1715 г. за брата грузинского католикоса Доментия III, мусульманина Иесе и умершая инокиню под именем Елисаветы. Из детей их укажем католикоса Антония I, известного своими литературными трудами в пользу Грузинской церкви. (H. de. la. G., II, 1 livr., 628, 635).

79. Анчийская или Анчисхатская икона Спаса в Тифлисе

Анчисхатская икона, находящаяся в церкви того же имени во Тифлисе.

Древняя икона Спаса, привезенная из местечка Анчи, имевшего купольную церковь Спаса, в турецкой Грузии (см. Гелат, № 40), и находящаяся ныне в Анчисхатской церкви Рождества Богоматери в Тифлисе, сохранила замечательный киот.

Этотъ киот или оклад в виде деревянного складня, окованного серебром чеканным и позолоченным, покрыт превосходными изображениями Господских праздниковъ. С наружной стороны представлены: Воскрешение Лазаря, Вход в Иерусалим, Успение Бежией Матери, Фомино неверие, Тайная Вечеря и Сошествие Св. Духа. На внутренней стороне створок: Благовещение, Рождество, Крещение, Преображение, Распятие и Сошествие в ад. Изображения окаймлены стильным орнаментом грузинского пошиба XII–XIII веков.

Риза иконы нсколько иной слабейшей работы и, вместе с различными поновлениями в окладе принадлежит XIV веку; в надписях на створках поименованы вельможа Бека с женой Мариной и 3 сыновьями, изображенные в Сафаре близ Ахалциха. Под иконой Спаса имеется надпись, гласящая, что Иоанн, епископ Анчи, украсил икону по велению царицы Тамары, а окована мастеромъ «Бекою», – очевидно, из Описы, который работал и гелатские оклады Евангелия (№№ 39 и 40).

80. Икона Богоматери в Гелате

81. Икона Спаса с эмалями неизвестного места нахождения