Толкование на 75-е правило VI-го вселенского собора. Епископ Никодим (Милаш)

«Когда со мною случается, что меня трогает больше пение,

нежели то, что поется, то я признаюсь, что я тяжело согрешаю,

и тогда желал бы я не слышать поющего»

(Блаженный Августин «Исповедь»)

Правило 75

Желаем, чтобы приходящие в церковь для пения не употребляли бесчинных воплей, не вынуждали из себя неестественного крика, и не вводили ничего несообразного и несвойственного церкви: но с великим вниманием и умилением приносили псалмопения Богу, назирающему сокровенное. Ибо священное слово поучало сынов израилевых быти благоговейными (Лев. 15, 31). (Лаод. 15).

О церковном пении правило это предписывает следующее. Во-первых, не следует позволять разнузданные крики («бесчинные вопли») при пении, и не прибегали бы к искусственному выкрикиванию в храме.

Это рекомендуемо было христианам всегда, в самых первых веках истории Церкви. В одной своей проповеди Киприан замечает, что христиане, когда собираются на молитвенные собрания, должны соблюдать величайшее благоговение и должный порядок; не должны разнузданными и искусственными голосами возносить молитвы к Богу, или же многоглаголанием и криками просить у Бога желаемое; ибо Бог не слушает голоса уст наших, а нашего сердца, и не обращает Он внимания на крики наши, а на то, что в мыслях таится наших. При этом, в подтверждение, Киприан приводит множество мест из Св. Писания. Во-вторых, разнузданные крики, искусственные выкрики несогласны с духом Церкви и не приличествуют ей. Отцы и учителя всегда восставали против этого.

Златоуст в одной из своих бесед напоминает своим слушателям, что предметы, которые слушаем и видим на сцене, помрачают мысли человека, и выражает сожаление, что многое из того, что слышно на сцене, переносится и в церковь, что неестественные крики в церкви в состоянии лишь рассеять дух человека, и при этом ставит вопрос: к чему такое усиленное выкрикивание? К чему насильственное напряжение духа, испускающего звуки, которые ничего естественного не выражают? Это следует предоставить женщинам и певцам на сцене. Разве можно смешивать забаву с пением, имеющим назначение прославлять Бога и ангелов? В своих толкованиях слов ап. Павла, что Господу нужно петь сердцем (Ефес. 5, 19), Иероним обращается к молодежи, которая поет в храме, и увещевает ее, что петь Богу надлежит не столько горлом, сколько сердцем; горло и уста в храме не должны быть таковы, как в трагедии, или будто в храме нужно петь театральные мотивы и песни, а надлежит благоговейно произносить и познавать Св. Писание. Хотя бы пение в храме и не было сладкоголоснейшим, все же оно, при добрых делах, приятно Богу.

Слуга Христов должен петь так, чтобы приятными были слова, которые он произносит, а не голос его, дабы этим изгнать злого, савловского духа из тех, в которых этот злой дух, подобно Савлу, обитает, и дабы этот злой дух не вселился в тех, кто храм Божий превращает в театр.

В толковании этого правила Зонара скорбит, что все то, что имеется самого вычурного, самого неестественного на театральной сцене и самого безнравственного в пении, все это в его время ухитрялись вводить в храм и в церковное пение.

Не замечается ли, к сожалению, это самое и ныне во многих церквах, и не подходит ли современное, так называемое, нотное церковное пение гораздо больше для театра, чем для церкви? Правило это предписывает, в третьих, что петь Богу песни надлежит с величайшим вниманием и сокрушенным сердцем, ибо Бог видит тайное.

Св. Писание притом рекомендует благоговение (Лев. 15, 31), а Павел поучает, что сердцем надлежит петь Богу более, нежели устами (Ефес. 5, 19).