Глава 2. О сущности церковных канонов

В любом государстве, какой бы ни был его стой, существуют основные законы, по которым это государство управляется. Церковь также имеет свои правила-каноны, которыми в церковной жизни должны руководствоваться епископы, священство, монашество и миряне. Без церковного законодательства нарушается вся церковная дисциплина, а c появлением расколов, ересей, сектантства пострадают существенные свойства Церкви: единство, святость, каноничность, апостоличность. Поэтому каждый епископ перед своей хиротонией дает присягу свято хранить священные каноны как этого требует 2-ой канон Трулльского 1-ый канон VΙΙ Вселенского собора. Все догматы веры, принятые на Вселенских соборах, как и канонические постановления тех же соборов, богодухновенны, ибо все они были приняты с помощью благодати Святого Духа.

Русская каноническая школа в конце XIX и в начале XX обратила большое внимание на сущность самих канонов Церкви. Во время подготовки к церковным реформам богословами и канонистами был поднят вопрос: все ли каноны неизменны, как и догматы веры, или есть такие каноны, которые могут быть изменяемы с изменением исторической жизни Церкви?

По отношению к сущности самих канонов определились две точки зрения: консервативная и либеральная. Первую точку зрения представлял тогда епископ Антоний Волынский, который отождествлял Православие c точным соблюдением всех канонов. Канонам, таким образом, придавалось догматическое значение. Епископ Антоний в своем отзыве о церковных реформах говорит:

«Постановления св. Апостолов и святых семи Вселенских и девяти Поместных соборов есть неизменно действующее право Церкви, ее высший законодательный устав, учредивший и саму св. Библию в ее настоящем составе. Выступая против священных канонов, то таким образом восстаем и против Православия»³⁷37.

Епископа Антония в общих чертах поддерживает иеромонах Михаил, который очень неодобрительно отзывается о либеральном течении:

«Церковное право перестало быть «христовым», что оно не храм, созданный Духом Божим, а монашески человеческая постройка». Такой взгляд на каноны иеромонах Михаил явно не признает: «Когда такие упреки направляются по адресу Церкви и церковного права, как церковного закона, то они (критики) несомненно обнаруживают только каноническое невежество». И это, говорит иеромонах Михаил, потому, «что канон жив и живоносен», ибо «он для всех сторон жизни намечает путь живой и правый, он живет для жизни».

Церковное право не есть казуистическое соединение случайно выдуманных дисциплинарных правил и предписаний, говорит иеромонах Михаил, а «нормы жизни, изложение необходимого закона для морального развития церковного общества и церковное право крепко и устойчиво, оно держится на безусловной воле своего строителя»³⁸38.

Но признавать безусловный и неизменный авторитет всех церковных канонов едва ли возможно говорит либеральный представитель А. Чирецкий: «Каноны возникли в разное время и в разных местах, в виду известных обстоятельств, и с появлением новых условий изменялись и даже появлялись новые». Чирецкий считает каноны просто «человеческим преданием». По его мнению: «Каноны служат к ограждению церковной жизни от злоупотреблений и разных помех». Поэтому они «изменялись, дополнялись и отменялись с органическим ростом церковной жизни. Итак, каноны прежде всего явление историческое, подлежащее переменам и развитию. Назначение же их служебно-практическое». Для Чирецкого каноны – это просто «исторические памятники»³⁹39.

Идея проф. Суворова: «Церковное право не есть право божественное, оно есть человеческое право, по отношению к которому монарх имеет значение верховного правообразующего фактора»⁴⁰40.

Либеральное понимание сущности канонов полностью поддерживает Н.Д. Кузнецов, который считает, что большинство канонических правил создавались «или в виду замеченных беспорядков в церковной жизни, или под влиянием чисто местных и временных причин, а вовсе не как начертание каких-либо основных норм церковной жизни, вытекающих из самого существа Церкви и необходимых для всех времен и народов»⁴¹41.

В действительности, многие богословы и кононисты показали, что в прошлом различия в характере времен, мест, наций, нравов и особенностей политического устройства разных стран вносили разнообразие и в самые каноны. Одни каноны отменялись или заменялись другими. Нашли немало канонов, которые, не будучи отменены соборами, тем не менее, в церковной практике последующих времен не применялись.

Об изменяемости канонов говорит и такой авторитетный автор, как митрополит Московский Филарет: «Если эти определения не суть непременные следствия правил Св. Писания, но только некоторые применения оных к известным обстоятельствам, то таковые определения, подобно сим обстоятельствам, не суть неизменяемы»⁴²42.

Епископ Иоанн Смоленский показывает нам, как относиться к изменению канонов: «Нужно различать существенное, не подлежащее изменению, вечное, от несущественного, случайного, вызванного только известными обстоятельствами церковной жизни и потому подлежащего изменению с переменой самих обстоятельств»⁴³43.

Известный профессор В. В. Болотов говорит об изменяемости канонического строя Церкви: «Каноническое» в обычном словоупотреблении есть равнозначущее: согласное с позднейшею практикой Константинопольской церкви. Этому «Каноническому» предшествовал древний строй иного типа; древняя церковь не боялась и таких реформ, которые были очень радикальны»⁴⁴44.

Как понимать каноны Церкви, ясно и хорошо определил епископ Никодим в толковании второго канона Трулльского собора: «Из всех правил Православной Церкви это постановление по своему значению самое важное. И это потому, что правилом этим утверждено каноническое, вселенское значение за сотнями правил, получивших вселенское значение и общеобязательную силу для всей Церкви».

Обо всех этих правил собор постановил, что никто не имеет право изменить их или отменять, или вместо предложенных принимать другие с подложными надписями, составленными людьми, пренебрегающими истиною. То же самое говорят и отцы VΙΙ Вселенского собора в первом каноне: должны храниться древние обычаи, что ничто не должно быть вводимо против соборных и отеческих правил под страхом отлучения от Церкви.

Епископ Никодим цитирует православное исповедание: «Должно верить, что все то, что ни постановили св. отцы на всех Вселенских и Поместных соборах, происходит от Святого Духа, как апостолы на соборе своем сказали: изволися Святому Духу и нам» (Деян. 15:28).

Этим, продолжает епископ Никодим, впрочем «не органичивается власть церковная в своей дальнейшей законодательной деятельности, равно исключается возможность, чтобы какая-нибудь поместная церковь имела, сообразно своим особенным условиям, и свои особые законы. Законодательная власть Церкви всегда имела и будет всегда иметь право, сообразно обстоятельствам, отменять старые или издавать новые распоряжения, оставаясь верной, конечно, основным принципам, выраженным в общецерковном каноне. Церковь лишь строго возбранеят, чтобы правила изменялись в их существе, противно общим законам и духу Православной Церкви, в угождение человеческим страстям».

Истины веры и нравственности одни и те же, и они не могут никогда изменяться, писал епископ Никодим: «Правила же внешней церковной жизни могут быть изменяемы и были изменяемы самой жизнью Церкви. Дух Святой, вдохновлявший отцов, когда они издавали свои правила, тот же Дух Святой не переставал и не перестанет вдохновлять отцов, когда они в другое время, в Его же время, соберутся для изменения, согласно новым потребностям Церкви, прежних правил, или же для издания новых»⁴⁵45.

Каноническая школа и задалась вопросом: каков предел изменяемости канонов? На эту тему писали и богословы, и канонисты. Почти все были согласны с тем положением, что, безусловно, обязательны на все времена и неизменяемы те каноны, которые стоят в неразрывной связи, как следствие и причина, с догматическими истинами веры и нравственности, данными в Свящ. Писании и Свящ. Предании, т. е. «каноны неизменны постольку, поскольку они служат выражением обязательных норм истин веры и нравственности. Поскольку же они являются приспособлением этих истин к условиям времени и мета, они изменяемы»⁴⁶46.

Епископ Димитрий Херсонский считает: «В канонах должно быть соблюдаемо существенное основание, а подробности могут быть приемлимы Церковью, применительно к обстоятельствам жизни. Нужно только помнить, что не каждый может изменять для себя каноны по своему усмотрению. Это есть право надлежащей церковной власти, действующей с особым рассуждением». Поэтому, говорит епископ Димитрий, перед наукой стоит задача «выделить неподлежащие изменению основные каноны, которые, опираясь на залог Христа и св. Апостолов, ограждают сущность Православной Церкви»⁴⁷47.

Как можно избежать произвольных толкований об изменяемости канонов? На этот вопрос отвечает проф. А. Павлов, предлагая применять к канонам историко-догматический метод:

«Мы обязаны постоянно иметь в виду связи церковного права с самим существом Церкви, с догматическими основаниями церковно-юридических институтов. С точки зрения этих оснований открывается, ___ составляет существенное зерно каждого церковно-юридического института, а что есть только внешняя его оболочка, изменяющаяся со временем и не требующая одного постоянного и твердого вида. Такой исторический и вместе рациональный метод ясно покажет нам, что следует признать в Церкви существенным и неизменным, и что случайным и несущественным. Это нам покажет, как далеко можно идти в церковных преобразованиях, не касаясь существа Церкви и не колебая оснований ее права»⁴⁸48.

Такой же исторически-догматический метод в изучении канонов предлагает проф. И. Бердников чтобы иметь ясное и точное представление о канонах, говорит он:

«...нужно обращаться к изучению самой дисциплины и представить ее в постепенном развитии; нужно изложить историю и развитие церковной дисциплины в первые три века, в период вселенских соборов, и в последующее время до настоящего ее состояния включительно. Тогда выяснились бы сами собой и законы развития, и изменения церковной дисциплины, определились бы точным образом настоящие границы ее изменяемости, а также обозначилось бы и то, какие древние церковные правила должны быть отнесены к действующим правилам, а какие к утратившим свое практическое значение»⁴⁹49

Проф. В. Кипарисов в своей книге «О Церковной дисциплине» различает в канонах два элемента: один догматический, неизменный, другой исторический, изменяемый. Кипарисов считает, что дисциплина в Церкви не была неподвижной, поэтому и в будущей исторической жизни Церкви окажутся необходимыми дисциплинарные изменения, что будет свидетельством «не об изменении ее коренных начал существования, а выражением полноты жизни Церкви».

Кипарисов и ставит вопрос: может ли быть изменяема церковная дисциплина бесконечно? Или изменяемость дисциплины может простираться только до известных пределов, преступать которые ни при каких условиях невозможно? Кипарисов сам отвечает на эти вопросы, полагая, что «в Церкви есть положения дисциплины действительно неизменяемые, которые, вследствие их неизменяемости, можно назвать догматическими канонами».

Каноны, относящиеся к догматическому или нравственному учению Свящ. Писания, составляют границу изменяемости: «Все нормы церковной дисциплины, имеющую тесную внутреннюю связь с тем или другим, не допускают изменения». Так, правила, относящиеся к догматическому или нравственному учению церкви, Кипарисов называет «догматическими канонами»⁵⁰50.

Проф. И. Бердников пишет, что « ...не все заповеди Христа употреблялись на практике в качестве норм положительного права, а многие имели и имеют значение руководящих начал, которые применяются Церковью по мере возможности и смотря по обстоятельствам. Характер неизменности принадлежит только таким заповедям Христа, которые касаются существенной стороны устройства Церкви».

Сама Церковь, по словам Бердникова, должна решать вопрос, какие заповеди Христа считать неизменными, а какие допускают на практике разные степени применения⁵¹51.

Митрополит Московский Филарет считает, что церковная власть, т. е. сама Церковь, имеет право с «благоразумием издавать новые частные правила по требованию вновь открывающихся обстоятельств, лишь бы только они были согласны с духом апостольских и церковно-отеческих постановлений».

Каков предел изменяемости канонов? Митрополит Филарет полагает:

1. Всякое правило, посредством верного заключения извлеченное из Свящ. Писания, есть непременно.

2. Всякое правило не противное слову Божию, веденное в какой-либо церковной властью, дотоле твердо, доколе высшею, или по крайней мере равною властью не будет отменено по важной причине.

3. Всякое правило древнейшее, при равенстве других обстоятельств, должно быть предпочтено менее древнему или новому, по достоверной чистоте первенствующей Церкви и по закону постоянства⁵²52.

Общее положение таково, что те каноны, которые воплощают сущность Церкви, неизменны, говорит протопресвитер Н. Афанасьев, так как «каноны являются своего рода интерпретацией догмата о Церкви в определенный момент ее исторического бытия⁵³53.

Прекрасное объяснение, как понимать Вселенские каноны, мы находим в толковании епископом Иоанном Смоленским 2-го канона VΙ Вселенского собора. Утверждая каноническую важность всех постановлений, епископ Иоанн говорит: «Собор запрещает их изменять, или отменять, или вместо них применять другие с подложными надписями». Но таким запрещением, продолжает он, очевидно, не исключается:

1. Необходимость издания новых правил по нуждам Церкви, как это видим на самом Трулльском соборе, который, сверх прежних правил соборных и отеческих, издал от себя много других, новых. Только для новых правил древние, Вселенской Церковью принятые, должны, во всяком случае, служить основанием, образцом, нормой.

2. Возможность изменения некоторых прежних правил, частных, или применения общих к другим временам и нуждам Церкви, как опять показал тот же собор, изменив частные постановления прежних соборов, равно Поместных и Вселенских (пр. 8, 12, 16, 29); прав. Апост. (5, 51).

3. Но собственное его определение о том, чтобы не изменять древних правил, воспрещает главным образом изменения их в самых основаниях в сущности их, изменение вопреки общим законам и духу Православной Церкви, изменение по произволу мнений и страстей человеческих, терзающих, как выражается собор, корчемствовать истиной. Притом собор, очевидно, имеет в виду частных лиц или отдельных властей, посягающих на превращение установленных правил.

4. Собор, однако, ничего не говорит о всей Церкви вообще, которая с неизменными принадлежащими ей правами действует в усовершение своего благоустройства, определяет действие прежних правил в приложении к жизни христианского общества разных мест и времен и восполняет их новыми.

Таким образом, постановление собора не исключает, говорит епископ Иоанн, и права поместных православных церквей иметь, кроме общих древних, свои местные правила, порядки и обычаи в своем устройстве и правлении, только бы они были согласны, в духе и основаниях, с древними и коренными началами церковного законоположения⁵⁴54.

Почти все русские канонисты и богословы признают мнение Церкви единственным критерием, который может судить о полном достоинстве церковных канонов, об их догматическом значении, а главным образом, о том в какой степени и когда церковные каноны могут быть изменяемы и где граница изменяемости. Связь церковных канонов с сущностью Церкви выступает в писаниях почти всех известных канонистов.

Как заключение ко второй части нашего обозрения высказываний русской канонической школы о канонах приведем мнение епископа Сильвестра, в котором он выводит взаимоотношения церковных канонов с самой сущностью Церкви, т. е. С ее существенными свойствами.

Единство Церкви в этом вопросе епископ Сильвестр видит в единстве богоучрежденной иерархии, которая является хранительницей внешнего устройства управления Церкви, а также в богодарованных Ей учения веры, священнодействия и пастырства, как необходимых условиях Ее внутреннего единства и целостности.

На святость Церкви каноны указывают, как на «высочайшую и единственную цель, к которой Церковь стремится и которую она в возможной мере достигает, располагая духовно-нравственными средствами освящения, чтобы углубить в душах верующих спасительную веру Христа».

Вселенский или соборный характер Церкви по канонам и постановлениям соборов определяет, что Церковь всегда открыта и доступна для всех, что Церковь соборна для всех своих членов, что в Церкви важна не самоличная человеческая воля, а голос всей церкви, выраженный церковной иерархией.

Апостоличность Церкви представляется канонами, в постоянной и неизменной ее верности истине, преподанной апостолами, т. е. сохранения неизменной верности духу апостольской Церкви⁵⁵55.

Итак, каноны как и догматы Церкви, богодухновенны – «изволися Святому Духу и нам» равно относится ко всем соборным постановлениям: как догматам, так и канонам. Задача канонов охранять, защищать и предохранять сущность самой Вселенской Церкви, которая является основанием, пределом и критерием изменяемости церковных канонов.

Каноны разделяются на догматические (существенные, неизменные) и на исторические (несущественные, изменяемые). Но как надо понимать их богодухновенность? На этот вопрос дает прекрасный ответ П. П. Пономарев.

«Конечно, – говорит он, – не трудно признать богодухновенное достоинство за догматическим учением св.отец, – как учением неизменным; но не так легко допустить влияние Святого Духа в их постановлениях в области церковной дисциплины, как области, не отличающейся неизменным характером устройства. Однако последнее недоумение не должно ослаблять прямого свидетельства отцов об их деятельности, как деятельности вообще богодухновенной. Нужно иметь в виду, что Ветхий Завет во всем своем объеме был тоже дарован Богом, тем не менее, когда исполнилась полнота времен, обрядовый закон его был отменен, и никто из правомыслящих, и основании этого, не думает отрицать богодухновенность Ветхого Завета. Также можно заключить о канонической деятельности соборов вселенских. По требованию времени, допуская? те или другие изменения в области дисциплины, Церковь несомненно руководствуется дарованным ей самим Богом правом, и не без Его же помощи поступает так, как это будет целесообразнее в тот или другой момент для осуществления идеи божественного домостроительства»⁵⁶56.

Только авторитет Вселенской Церкви имеет право изменять, создавать новые или пересматривать старые каноны. Поместные Церкви также могут иметь свое церковное законодательство, которое, однако, должно строиться на основе вселенского церковного канона.

Церковь всегда стремилась к более совершенному устройству своей утренней и внешней жизни. Чтобы найти такой идеал устройства, русская каноническая наука пыталась подвергнуть древние каноны тщательному пересмотру, старалась найти в ряду канонов такие, которые служат выражением положительных, обязательных норм и идеального церковного порядка для всей Вселенской Церкви. Церковь нуждалась в разделении церковных канонов на существенные, неизменные, и на исторические, изменяемые. Однако революция 1917 года помешала отечественной канонической школе положить начало этому процессу.