Пятое блаженство

«Блажени милостивии, яко тии помилованы будут». (Мф. 5:7).

«И возвратился Моисей к Господу и сказал: о, Господи, народ сей сделал великий грех, сделал себе золотого бога! Прости им грех их. А если нет, то изгладь и меня из книги Твоей, в которую Ты вписал». (Исх. 32:31–32).

«Нищие всегда будут среди земли; потому Я и повелеваю тебе: отверзай руку твою брату твоему и нищему твоему в земле твоей». (Втор. 15:11).

«Не заграждай рта волу, когда он молотит». (Втор. 25:14).

«Блажен, кто помышляет о бедном и нищем! В день бедствия избавит его Господь». (Пс. 40:2).

«Я был молод и состарился, и не видал праведника оставленным и потомков его просящими хлеба: он всякий день милует и взаймы дает, и потомство его в благословение будет». (Пс. 36:25–26).

«Добрый человек милует и взаймы дает; он расточил, роздал нищим; правда его пребывает во веки; рог его вознесется во славе». (Пс. 111:5 и Пс. 111:9).

«Праведный печется и о жизни скота своего, сердце же нечестивых жестоко». (Притч. 12:10).

«Милосердый будет благословляем, потому что дает бедному от хлеба своего». (Притч. 22:9).

«Когда творишь милостыню, пусть левая рука твоя не знает, что делает правая; чтобы милостыня твоя была втайне; и Отец твой, видящий тайное, воздаст тебе явно». (Мф, 6:3–4).

Иоанн «сказал им: у кого две одежды, тот дай неимущему; у кого есть пища, делай тоже». (Лк. 3:11).

«Будьте милосерды, как и Отец ваш милосерд». (Лк. 6:36).

«Приобретайте себе друзей богатством неправедным, чтобы они, когда обнищаете, приняли вас в вечные обители». (Лк. 16:9).

«Потому узнают все, что вы – Мои ученики, если будете иметь любовь между собою». (Ин. 13:35).

«Нуждам моим и нуждам бывших при мне послужили руки мои сии. Трудясь, надобно поддерживать слабых и памятовать слово Господа Иисуса; ибо Он Сам сказал: блаженнее давать, нежели принимать». (Деян. 20:34–35).

«Суд без милости не оказавшему милости; милость превозносится на суде». (Иак. 2:13).

«Чистое и непорочное благочестие пред Богом и Отцем есть то, чтобы призирать сирот и вдов в их скорбях». (Иак. 1:27).

«Более всего имейте усердную любовь друг к другу, потому что любовь покрывает множество грехов. Будьте страннолюбивы друг ко другу без ропота». (1Пет. 4:8–9).

«Я желал бы сам быть отлученным от Христа за братьев моих, родных мне по плоти». (Рим. 9:3).

«Заповеди: не прелюбодействуй, не убивай, не украдь, не лжесвидетельствуй, не пожелай чужого и все другия заключаются в сем слове: люби ближнего твоего, как самого себя. Любовь не делает ближнему зла; и так, любовь есть исполнение закона». (Рим. 13:9–10).

«Будьте братолюбивы друг ко другу с нежностию; в почтительности друг друга предупреждайте». (Рим. 12:10).

«Если я раздам все имение мое,... а любви не имею, нет мне в том никакой пользы. Любовь милосердствует,.. не ищет своего». (1Кор. 13:3–5).

«Не требуется, чтобы другим было облегчение, а вам тяжесть, но чтобы была равномерность. Ныне ваш избыток в восполнение их недостатка, а после их избыток в восполнение вашего недостатка». (2Кор. 8:13–14).

«Кто сеет скупо, для того и жатва скупа; а кто сеет щедро, для того щедра и жатва. Каждый уделяй по расположению сердца, не с огорчением и не с принуждением, ибо доброхотно дающего любит Бог». (2Кор. 9:6–7).

«Я охотно буду издерживать свое и истощать себя за души ваши, не смотря на то, что, чрезвычайно любя вас, я менее любим вами». (2Кор. 12:15).

«Носите бремена друг друга и таким образом исполните закон Христов. Доколе есть время, будем делать добро всем, а наипаче своим по вере». (Гал. 6:2 и Гал. 6:10).

«Братолюбие между вами да пребывает. Страннолюбия не забывайте: ибо чрез него некоторые, не зная, оказали гостеприимство ангелам. Помните узников, как бы и вы с ними были в узах, и страждущих, как и сами находитесь в теле. Не забывайте также благотворения и общительности, ибо таковые жертвы благоугодны Богу». (Евр. 13:1–3 и (Евр. 13:16).

«Не радуйся, когда окажешь ближнему благодеяние; возрадуйся, когда непамятозлобно перенесешь оскорбление, последующее за твоим благодеянием. Как ночь за днем, так зло следует за добрыми делами». (Марк Подвижник).

Если бы отец семейства проиграл в карты большую сумму или расточил имение в распутстве, то о нем бы пожалели, но с оттенком одобрения; но если бы он по заповеди Христовой роздал имение, о нем сказали бы, что повредился умом. Если ремесленник утром нетвердыми ногами выходит из вертепа, – этому не дивятся и это оправдывают; а если он станет подавать на церкви и нищим, скажут: зачем семью обижает?

Значение дела заключается в настроении, с каким оно совершается. Спаситель поступок вдовицы, сделавшей весьма ничтожный вклад в церковную казну, оценил весьма высоко ради усердия, с каким сделан вклад этот. Когда при совершении поступка мы руководимся личной пользой, то этот поступок перестает быть нравственно – добрым, хотя бы и был он полезен для ближних. Если, напр., хозяин хорошо кормит своих рабочих в расчете, что это ему будет выгодно, то это не выше доброделания по тщеславию, и такой хозяин «лишь по наружности исполняет заповедь, но в сущности удовлетворяет своей тайной страсти и растлевает доброе дело греховными помыслами». (Марк Подвижник). Но когда такие помыслы не служат главным побуждением к делу и являются только в качестве тонкой примеси к добру, то это не должно смущать доброделающего. Такая примесь почти неизбежна в человеческом делании. По одному тонкому замечанию, в каждом добром деле есть нечто, нуждающееся в прощении. Один брат сказал преп. Пимену: «когда я даю кому хлеба или чего другого, то демоны представляют мне то дело нечистым, как бы человекоугодливым». Пимен возразил: «Хотя бы из человекоугодия делалось, а давать должно. В одном городе жили два земледельца: один сеял и собирал с мякиной, а другой не хотел сеять и собирать. В голодный год который из них будет иметь пропитание?» Брат ответил: «Тот, кто собирал хотя бы и нечистый». Пимен заключил: «Так и мы станем сеять немного добрых дел, хотя бы и не вполне чистых, дабы не умереть с голода».

«Когда ты сделал кому-нибудь добро, и это добро принесло плод, зачем ты, как безразсудный, домогаешься еще похвалы и награды за свое доброе дело?» (Марк Аврелий).

«Относитесь хорошо к людям в расчете получать выгоду от их благодарности, и вы не получите ни малейшей отплаты за вашу мнимую доброту; но относитесь к ним хорошо без всяких корыстных соображений, и вы достигнете благодарности и пользы. И так во всем: кто хочет душу свою сберечь, потеряет; а кто потеряет ее ради Христа, обретет ее». (Рескин).

«Сделал ли ты своему ближнему зло, хотя бы и небольшое, считай таковое большим, а сделал ты ему большое добро, считай его маловажным; небольшое же добро, оказанное тебе другим, считай большим». (Талмуд).

«Любовь естественная, как природная способность любить, есть основание любви христианской, но переходит собственно в христианскую там, где под влиянием высших побуждений начинаются для блага других труды и жертвы безкорыстные, чистые, растворяемые одною благодатною радостию о счастье других». (Амвросий, арх. Харьк.).

«Если даешь что нуждающемуся, то пусть веселость лица твоего предваряет даяние твое, и добрым словом утешь скорбь его. Когда сделаешь это, тогда твоя веселость в его сознании побеждает твое даяние: она выше удовлетворения потребностей тела». (Исаак Сирианин).

«Благословение Божие снизойдет на того, кто дает бедному; двойное благословение почиет на том, кто при этом встречает и провожает его ласково». (Талмуд).

«Суть благотворения – единственно в любви, в нем проявляющейся». (Талмуд).

«Истинный христианин желает добра не только ближним своим, но и врагам, и не только врагам своим, но и врагам Божиим. И потому любовь его к людям – часто любовь страдающая». (Паскаль).

«Любящий Бога не может не любить и всякого человека, как самого себя, хотя и соболезнует о страстях людей, еще не очищенных». (Максим Исповедник).

«Истинная любовь к людям есть не что иное, как влечение к живущему в них божественному началу, потому что во всех людях есть образ Божий, есть божественное. Ведь, конечно, дурное, несовершенное, злое в людях мы любить не должны, не можем, да и не пожелаем». (Проф. А. Д. Беляев).

Божественное и человеческое со времени воплощения Сына Божия обединились в Богочеловеке, перестали быть далекими одно другому. Поэтому «кто говорит: я люблю Бога, а брата своего ненавидит, тот лжец». (1Ин. 4:20).

«Нельзя выстроить дом сверху вниз. Но надобно строить с основания к верху. Что это значит? Основание – ближний. Его ты должен приобресть и с сего начинать. Ибо в сем висят заповеди Христовы». (Иоанн Колов).

«Чем человек умнее и добрее, тем больше он замечает добра в людях». (Паскаль).

«Любовь есть склонность и способность разумного существа восполнить собою жизнь других подобных ему существ, и жизнию других восполнить свою собственную, и в этом расширении находить свое удовлетворение или чувство счастия». (Амвросий, арх. Харьк.).

«Мы счастливы не тем, что нас любят, а тем, что мы любим». (Амвросий, арх. Харьк.).

«Заботясь о счастии других, мы находим свое собственное». (Платон – философ).

«Приставлять одно доброе дело к другому так плотно, чтобы между ними не оставалось ни малейшего промежутка, – вот что я называю наслаждаться жизнию». (Марк Аврелий).

«У солнца не больше лучей, чем у любви; у ветра не больше путей, чем у милосердия». (Клаус Гармс).

«Разсудить двоих людей есть милосердие; и помочь человеку сесть в седло и поднять ему его мешок есть милосердие; и доброе слово, которое говорят в благодарность, и кроткий ответ вопрошающему есть милосердие; и удаление того, что причиняет неудобство людям, как терновника или камней с дороги, есть милосердие. Каждое доброе дело есть милосердие. Разве не доброе это дело – встретить брата своего с приветом и налить воды из меха своего в его кувшин? Милосердие, – когда вы улыбаетесь приветливо брату своему; – милосердие, когда вы побуждаете человека к доблестным поступкам и удерживаете от низких; – милосердие, когда вы указываете дорогу людям, потерявшим ее, и когда вы помогаете слепому». (Магомет).·

«Только тот радостен, кто может давать». (Гете).

«Простое средство к счастию – счастливить других».

«Право говорит: «каждому – свое». Любовь говорит: «каждому – твое».

«Если бы бедные любили труд, а богатые справедливость, то не было бы на земле горемык». (Гердер).

«Яблоко узнают по вкусу, цветок по запаху, а христианина по любви».

«Кто любит, тому любовь награда».

«Жертвуй скорее, – отсрочка уменьшаетценность добра».

«При веселье, нарядах, еде и питье не забудь Лазаря».

«Дивную, смягчающую сердце силу имеет милосердие. Начинается с принуждения, но кончается радостию, доброжелательством, широтою сердца; при повторении становится потребностию души. Дает понять человеку, что он–не хозяин, а приставник своего имения. Усиливает действие молитвы, родит смирение, самоосуждение, благодарное к Богу чувство и воздержание от излишеств».

«Вера и гостеприимство – одно в двух». (Ап. Варнава).

«Странен Я был, и вы приняли Меня». Странничество – трудно, скорбно. Мудрым – обогащение ума, бедным – подвиг, знатным – смирение, бога-тым – самоукорение. Взявшись за посох странника, забудь спесь и роскошь. Ложе – земля, возглавие – камень. В холод и сырость стучится странник, и не все двери отворятся ему. Одни откажут по тупости сердца, другие по боязни недобрых странников. Все – сыты, у странника – голод. У всех – вода, он изнемогает от жажды. У всех общение, беседа, чувство покоя, а странник не знает, где и когда отдохнут его истомленные члены и тоскующая душа. Он не делает худа, а его порицают из-за других. Один считает татем, другой лукавым рабом, тунеядцем.

«Богатые! я вижу, что вы сеете, но не полной рукою. Скудна будет и ваша жатва». (Златоуст).

Две дороги ко спасению: для бедных терпение, для богатых – милование.

«Все вещи: твердь, звезды, земля и ее царства не стоят малейшего ума, потому что ум знает все это и самого себя, а вещи не знают. Все вещи вместе и все умы вместе и все их произведения не стоят малейшей искры милосердия: оно принадлежит к безконечно высшему порядку». (Паскаль).

«Как фонари и фейерверки бледнеют и делаются незаметными пред солнцем, так ум, даже гений, а также красота затмеваются и меркнут пред добротою сердца. Там, где эта последняя проявляется в высокой степени, она может так успешно вознаградить недостаток первых качеств, что ранее замечавшие этот недостаток современем со стыдом сознают свою ошибку. Даже самый ограниченный рассудок, самое ужасное безобразие как бы преображаются, озаряются красотою высшего порядка, как только станет ясно, что их сопровождает необычайная сердечная доброта. Это потому, что доброта сердца принадлежит к порядку вещей, простирающемуся за пределы этой жизни, и несоизмерима ни с каким другим совершенством». (Шопенгауер).

«Все, что вчера дышало, жило,

«То завтра смолкнет и умрет;

«Лишь добродетели светило

«Все времена переживет,

«Безсмертным блеском поражая

«Тебя, ничтожный человек!»

(Байрон).

«Кто сочувствует несчастиям ближних, тот имеет долю и в их радостях».

Пословицы. И церковь не строй, а сирот-ство прикрой. – Кто сирых питает, того Бог не забывает. Из-за сирот и солнце сияет. – На Богослова нищий сыт богоданной пищей. – Придет Иван Богослов, – нищему пирог готов. – Не родом нищие ведутся, а кому Бог даст. – В окно подать – Богу подать. – Подай в окно, а Бог подаст в подворотню. – Просит убогий, а подашь Богу. – Дай Бог подать, не дай Бог брать. – Бойся не богатого грозы, бойся убогого слезы.– Пост приводит к вратам рая, а милостыня отверзает их. – Доброму человеку и чужая болезнь к сердцу. – Для друга и семь верст не околица. – Доброе дело на два века: на тот да на этот. – За неблагодарных Бог благодарит.

«У меня осталось только то, что я отдал». (Слова умирающего Марка Авре-лия).

«Лучше дружески отказать, чем с неудовольствием давать».

«Дойди до темницы, узнай беду тамошних.Чего требуют, подай, поскорби, вздохни, прослезись с ними». (Преп. Иосиф Волоцкий).

Разделение дел милости на телесные и духовные не может быть точно выдержано. Так благотворение больным и узникам может быть названо в одно и то же время делом милости духовной и телесной. Так как и болезнь и узничество есть очень часто следствие греха, то посетитель больных и узников естественно может с осторожностию заговорить о душевном состоянии посещаемых, утешить их представлением лучшего будущего.

Жалость, лежащая в основе милосердия, отличает человека от животного и христианина от язычника. «В области низших тварей все, что не есть сила, преследуется и уничтожается безпощадно; даже домашния животные всегда набрасываются на окровавленную особь своего рода; страдание вызывает в них ярость». (Проф. прот. С. Соллертинский). Чувство жалости, конечно, было не чуждо язычникам, но оно не доходило до почтения к бессилию и немощи, до требования возмещать чужое бессилие из собственных сил. Язычники были и есть поклонники красоты и силы и презрители бессильных, больных и рабов. Черты презрения к бессилию явственны и в возрождающемся среди христиан язычестве: в нищенстве, декадентстве.

«Мы любим не тех, которые делают нам добро, а тех, которым сами делаем добро».

«Мы любим людей за то добро, которое мы им сделали, и не любим за то зло, которое мы им сделали». (Протасов – в «Живом трупе»).

«Если будешь подражать богам, окажи и неблагодарным благодеяния, потому что и для злодеев восходит солнце, и морским разбойникам открыты моря». (Сенека).

«Побеждай гнев отсутствием гнева,

«Побеждай несправедливость добротой,

«Побеждай подлого человека даром,

«А лжеца истиной».

(Буддийская мудрость).

Трудность благодарить на деле, а не на словах отмечена в русском присловии: «всего труднее платить долги, кормить родителей и молиться Богу».

«Любовь есть дочь познания». (Леонардо-да-Винчи).

«Живи для других, если хочешь жить». (Сенека).

«Нищий богатым питается, а богатый нищего молитвой спасается». (Посл.).

Одна благочестивая женщина говорила: «грош и я ничего не значат, но грош, я и Бог – это чрезвычайно .много».

«Самое важное в человеческой личности – не богатство познания, но сила любви». (Дриандер).

«Да внушит Бог каждому служить ближним с таким расположением, как будто бы это была служба самому Богу; тогда вся вселенная была бы храмом и всякий час богослужебным». (По Лютеру).

«Сострадательный человек – лучший человек, наиболее способный ко всем общественным добродетелям, ко всем видам великодушия. Кто нас делает сострадательнее, делает лучшими». (Лессинг).

«Стяжавший любовь, расточил деньги; а кто говорит, что имеет и то, и другое, тот сам себя обманывает». (Пр. Иоанн Лествичник).

«Люби ближнего более души своей. Имей общение с ближними во всем и не называй ничего собственностью, ибо, если вы общники в благах нетленных, то не более ли в вещах тленных?» (Св. ап. Варнава).

«Всем давай потому, что Бог хочет, чтобы всем было даруемо из Его даров. Берущие отдадут отчет Богу. Дающий же не будет виноват, ибо он исполнил служение, какое получил от Бога». (Ерм).

«Бог создал человечество для братского общения, Сам первее пожертвовав Своим Сыном и Логоса даровавши в общее достояние для всех. Все, следовательно, должно быть общим, и богатые не должны желать больше иметь, чем другие. Слово: у меня драгоценности есть, почему же не должно себе доставлять удовольствие ими, – не человечно, не есть оно слово братское. Более соответствует христианской любви другое слово: у меня есть это, почему же не должен я с нуждающимся поделиться? Знаю, что Бог дал нам право наслаждаться, но только в пределах необходимого, и по Его воле наслаждение должно быть общим. Это не в порядке вещей, чтобы один в изобилии жил, тогда как многие терпят нужду». (Климент Александрийский).

«В ком любовь, тот никогда ничего не присвояет себе, ни о чем не говорит: «это мое»; но все, что ни есть у него, предлагает всем в общее употребление. В ком любовь, тот никого не почитает себе чужим, но все ему свои». (Св. Ефрем Сирин).

«Кто любит ближнего, как самого себя, тот ничего не имеет у себя лишнего перед ближним. Поэтому, чем больше у тебя богатства, тем меньше в тебе любви». (Св. Василий Великий).

Духовный обмен. Различные страны производят разные продукты, и одна страна потребляет то, что производит другая. Одна изобилует вином, другая пряностями, третья кожей, четвертая металлами. Следствием этого бывает торговля или взаимный обмен. Так точно Бог дал одному один талант, другому другой, чтобы между ними было взаимное общение и духовный обмен. Те христиане, которые в духовных делах не хотят общения с братьями, подобны купцам, закрывшим свои лавки. Слишком мудрые, чтобы учиться, и слишком ленивые, чтобы учить, они ведут уединенную жизнь без радости для себя и без пользы для других. Мы все обнищаем, если замкнемся в себе и не будем делиться с ближними душевным своим богатством.

Дар языков. Бедный английский башмачник наслышался о бедственном состоянии язычников в Индии. Он стал за них молиться, и чем усерднее молился, тем силь-нее чувствовал побуждение ехать к ним на помощь. Но мыслимо ли высокое звание миссионера для бедного и неученого башмачника? Он в свободные от работ часы изучил четыре языка, собрал несколько денег среди друзей, смеявшихся над его мечтой, и отплыл с женой и детьми в Индию. Прибыл в Бенгалию, выучился тамошнему наречию и стал просвещать живущих во тьме и сени смертной туземцев. После долгих занятий, он сделался профессором санскритского языка и нескольких наречий; 41 год потрудился он на миссионерском поприще и умер (в 1834 г.) 72 лет, оставив четырех сыновей, отдавших свои силы на служение миссии. Этот башмачник был знаменитый Карей, из учреждений которого выпущено 24 перевода Библии на индийских языках. Лично он участвовал в переводах Нового Завета на 40 языков и в учреждении 25 христианских общин из язычников.

На что мы щедры. Людвиг Иозефсон пишет: «Граждане одного видного немецкого города отчисляют 5,000 талеров в год на миссию; они же вносят 17,000 талеров пошлины с собак. Первое они жертвуют по любви к Богу, второе по привязанности к собакам. Но 17,000 талеров это – не вся стоимость содержания собак: более уходит на их прокорм и лечение».

Если рассмотреть с этой точки зрения бюджет любого русского города, то выводы будут еще плачевнее.

Сила сострадания. Мрачно, но спокойно выглядывал осужденный на смерть преступник; не было видно слез на его глазах. Он хулил Бога и проклинал людей. Приходил к нему духовник с вестью о божественном милосердии, но преступник отверг утешение и сказал духовнику, чтобы он и не приближался к нему. Пришел сторонний священник и сказал:

– Вам предстоит казнь, и чрез несколько недель вы предстанете пред лице Божие; как вы решаетесь идти к Богу с бременем грехов и без прощения?

– Это мое дело, а не ваше, – холодно ответил осужденный: – ваше сожаление обо мне нисколько меня не трогает.

На. следующий день этот ответ был отпечатан в газетах. Одна добрая дама до слез была растрогана состоянием преступника. Ей захотелось самой поговорить с несчастным, но в то же время она сомневалась в пользе посещения. «Я никогда не была в тюрьме, – думала она, – я не в меру чувствительна; я расплачусь, не сказав и двух слов. О, если бы я умела владеть собой!» Все же она решила идти. Приготовила букет живых цветов и на утро, дрожа от холода и волнения, пошла в тюрьму. Сторож не отворил даме дверей каморы, но только отодвинул дверную решетку и позвал преступника, сказав:

– Одна дама желает вас видеть.

Когда дама увидала мрачное лице осужденного, она потеряла присутствие духа. Язык ей не повиновался. Она только и смогла с рыданиями протянуть несчастному цветы.

Слезы и цветы пробудили в душе осужденного память о прошлом: о родине, об отчем доме, о присадничке с такими же цветами, о прощании с матерью, которая так-же рыдала, не будучи в состоянии произнести слова. Смягчилось сердце преступника. Он сначала вздохнул; слезы показались и на его глазах, и из груди его послышались, как стон, слова:

– Боже! умилосердися надо мной.

Бог услышал этот стон, и несчастный был утешен прощением и миром в последние дни жизни.

Ободрение. На втором этаже горевшего дома, у окна, показался плачущий, протягивающий руки ребенок. Один из стоявших в порыве великодушия подставил к окну лестницу, но остановился в раздумье. Не поздно ли? Огненные языки уже лизали верх только что подставленной лестницы. Между тем в толпе раздались крики одобрения ему, как готовившемуся спасти ребенка, и он перестал колебаться, быстро поднялся и схватил ребенка. Чрез полминуты спаситель и спасенный стояли уже в безопасности от огня.

Человек! сказал-ли ты кому-нибудь в течение твоей жизни слово ободрения? Оно имеет великое значение. Оно не менее полезно, чем наставление. Если наставление можно сравнить с дождем, то ободрение после наставления можно сравнить с солнышком, появившимся после дождя. В наши дни безверия и хулы верующие особенно нуждаются во взаимном ободрении.

Свет из ямы. Слугу князей Пеньковых, Григория Руготина, оклеветали враги и он посажен был в яму. Только чрез узкое отверстие сверху проникал свет. Для поддержания жизни узнику спускали сноп овса на пять дней и немного воды. Через год заключения один добрый человек обещал приносить узнику человеческую пищу. Григорий отказался от пищи, но просил бумаги и чернил. И вот в темноте он стал писать азбуки для детей, а деньги, вырученные от продажи, раздавал бедным. Из ямы он сумел сеять свет и помогать убогим. Впоследствии Руготин сделался архиепископом Казанским под именем Гурия и прославился святостию.

От доброты спасение. Студент медицины из евреев обходил с своим профессором больницу. Профессор, ослушав одну женщину, сказал: «хорошо, вполне хорошо». Но студент догадался, что профессор, по установившемуся обычаю, скрывает правду от больной. Когда профессор удалился, студент сказал больной, что ей не долго остается жить. Спокойно выслушала больная эту весть. Студент спросил: «не нужно ли ей чего-нибудь?» Она отвечала, что нужно вызвать сына, который жил очень далеко. Студент объяснил ей, что сын не застанет ее в живых, и полюбопытствовал, для чего ей собственно желательно присутствие сына. «Чтобы он мне читал», отвечала больная. Студент предложил ей свои услуги и стал ежедневно читать больной любимую ее книгу – Новый Завет. Читая эту книгу, студент искренно уверовал в Сына Божия, спасшего мир небесным учением и крестною смертию.

Никогда назад... В Ганновере на Вербное Воскресение один крестьянин, идя из храма домой, раздумывал о проповеди пастора, сказавшего, что Господь весьма осчастливил хозяев ослицы и осленка, которые послужили для Его входа в Иерусалим. У нашего крестьянина на конюшне стояла недурная лошаденка.

– Да, – подумал крестьянин, – если бы Господь был еще на земле, с какой охотою я предложил бы Ему для Его нужд лошадку.

Близ храма укреплена была в стене кружка. Намереваясь опустить в кружку одну из медных монет, крестьянин обратил внимание, что на некоторых монетах отчеканено изображение лошади (брауншвейгский герб). Тогда крестьянин решил:

– Пусть все монеты с изображением скачущей лошади пойдут на службу Господню! От ныне и до конца жизни.

Отобрал крестьянин медные брауншвейгские монеты и опустил их в кружку. Так делал он и в последующие дни, хотя иногда ему казалось, что слишком уж часто попадаются монеты с конями. Все эти монеты шли на дело миссии.

Вскоре он приметил, что существуют и серебряные монеты с изображением коня. Делать нечего, стал крестьянин пересматривать и серебро и отдавать обетные монеты на миссию.

Однажды он привез на продажу в город откормленную свинью. Мясник в уплату дал ему золотой. Любуясь этой редкой монетой, крестьянин с ужасом увидал и на ней скачущего коня. Головушка бедная! Первою мыслью нашего добряка было не относить своего обещания к золотым монетам. Ведь, он никогда не воображал, что кони чеканятся на серебряных и золотых монетах. Но затем крестьянин решил разобрать это дело поосновательнее, чтобы в грех не впасть. Стал читать надпись на монете. Она оказалась латинская: «нунквам ретрорсум». Значение надписи было неизвестно крестьянину, но он уже решил, что надпись должна ответить на вопрос его совести. За разяснением надписи крестьянин обратился к пастору. Тот перевел: «никогда назад».

Выйдя от пастора, крестьянин рассудил:

– Ради серебряных монет я не отступил от своего обещания. Не должен я сдаваться назад и ради золота.

Через минуту золотой был уже в миссионерской кружке.

«Буду царем». Эти слова с некотокого времени стал повторять старец Лев. Над ним стали смеяться:

– Обезумел ты, монах. Поверь, из Каппадокии не было ни одного царя. Понапрасну ты питаешь такие мысли.

– Нет, чада, я буду царствовать, – твердил Лев, и никто не мог разубедить его.

И скоро он достиг царства. Когда мазики сделали набег и разрушили всю тамошнюю страну, пришли они и в Оазис. Там многих иноков умертвили, а других забрали в плен. В числе других увели авву Иоанна, авву Евстафия и авву Феодора. Выкупить их было нечем: просили за них 40 номизм, а в обители набралось 8. И вот старец Лев, выпросив эти 8 номизм, сказал:

– Я пойду, выкуплю их и буду царствовать.

Он пошеле в пустыню к грабителям и сказал им:

– Возьмите меня и восемь номизм и отпустите иноков. Они немощны и не могут работать. Все равно, вам придется убить их. А я здоров и буду служить вам.

Варвары согласились, на это предложение и отпустили трех иноков. Старец Лев шел с ними долго, но скоро изнемог от труда и был обезглавлен. Тогда-то его собратья и поняли смысл его слов: «буду царем». Действительно, он достиг царственной высоты, положив душу за други. Он завоевал царство своею славной смертью.

Гибель корабля. В виду берега погружается в воду от пробоины корабль. Все средства к спасению судна исчерпаны. Хищные акулы чуют добычу и плавают около корабля. У всех одна мысль: «спасайся, кто может». Но капитан командует: «на молитву». После молитвы матросы по команде в строгом порядке бросают шлюпки, сажают в них женщин и детей. Те приближаются к берегу, а капитан и экипаж находят честную смерть в волнах океана. Что было бы, если бы возымел силу инстинкт самосохранения и негодное правило: «спасайся, кто может»? Завязалась бы борьба, а затем лодка переполнилась бы и потонула.

Искупление. В океанском плавании корабль получил пробоины. Стали выкачивать воду помпами, но вода все прибывала, так как пробоины были очень велики.

– Одно средство к спасению, – сказал капитан, – кто-нибудь должен погрузиться в натекшую воду до дна корабля и заложить пробоины. Иначе все погибнем.

– Попробую, – сказал один голос.

Смельчак нырнул. Нащупал три пробоины. Заложив последнюю, он впал в обморок. Возобновилось выкачивание; вода пошла на убыль.

– Мы спасены, – сказал капитан, – надобно посмотреть, в каком положе-нии наш избавитель.

Его нашли мертвым в трюме, на обмелевшей воде. Внесли его в каюту, набальзамировали, похоронили его на его родине и поставили памятник с надписью: «его смертью мы спасены». Далее следовали имена спасенных.

Заместитель. Во франко-прусскую войну в французской деревне ночевал немецкий авангард. Ночью напали французы врасплох и убили семерых немецких солдат. На утро пришел большой немецкий отряд и потребовал семерых французов из деревни к расстрелу. Отделили тех, кому выпал жребий. Пришел к ним для напутствия священник. Шестеро покорно подчинились своей участи, а седьмой бунтовал против Бога.

– Где Его правда, – восклицал он. – За что мы гибнем?!

Он был вдов и оставлял нескольких малых сирот.

– Вам, – говорил он священнику, – можно утешать: не вы, а мои крошки подохнут с голоду.

Священник пошел к начальнику отряда и испросил позволения заменить вдовца собой.

На утро семерых поставили пред взводом солдат. Проезжавший наследный принц Фридрих расспросил, за что расстреливают, и, узнав о героизме священника, приказал отпустить всех осужденных к казни.

Мальчик, удерживающий море. В Голландии плотина удерживает море от затопления плодородной низменности, на которой расположены города и села трудолюбивых голландцев. Плотина ремонтируется и за ней ведется бдительный надзор. В поздний бурный вечер один мальчик шел по плотине, возвращаясь от родных к своему хозяину. Морская вода яростно ударяла о плотину. Вдруг мальчик испуганно остановился и стал прислушиваться: внизу, под плотиной, слышалось все усиливающееся журчание воды! Мальчик мигом очутился у пробившейся сквозь плотину струйки воды. Он торопливо начал забрасывать образовавшуюся скважину землею, но это нисколько не помогало. Тогда, зная, что через час из этой скважины может образоваться целая прорва и что от этого могут погибнуть все города и села, расположенные на морской низменности, он, чтобы, хотя временно задержать разрушительное действие воды, срывает с себя часть одежды, обматывает ею руку и с силой затыкает рукою, как пробкой, скважину. Вода перестала течь. Не вынимая из скважины руки, мальчик начал, что есть мочи, кричать о помощи, но за шумом ветра и морских волн никто его не слыхал. В таком положении мальчик пробыл всю ночь. На рассвете мимо этого места проходил священник, который возвращался от больной прихожанки. Он услыхал стон еле живого мальчика и спросил у него:

– Что ты там делаешь?

– Море удерживаю! – собрав последния силы, отвечал мальчик, скорее... помощь!..

Священник немедленно дал знать страже... Так бодрствование героя-мальчика спасло целый край от верной гибели!

Самопожертвование. В открытом море потерпел крушение корабль. Волны били в борт корабля, и каждую минуту можно было ждать, что разбитый корабль погрузится в воду. Все люди с корабля, за исключением больных, которые не могли подняться с постели, сели в лодки.

– Где же наш доктор, – закричали усевшиеся.

– Счастливого пути, друзья, – отвечал доктор с борта корабля: – ваши обязанности кончились, мои только начинаются.

И он спустился в каюты к больным и умирающим. Он оказывал им последнюю помощь, какую только мог, утешал их, подкреплял их ослабевшее мужество, спасал от отчаяния и вместе с ними восприял смерть от воды.

Другой случай. На палубе корабля перевозили мины для действующей армии. На этом же корабле ехало до тысячи пассажиров. Корабль сильно качнуло волной и одна из мин сорвалась с места и покатилась по палубе. Все видевшие это оцепенели от ужаса, так как мина должна была удариться о борт корабля, взорваться и уничтожить корабль. Все, даже и капитан, не знали, что делать, и стояли, бездеятельно ожидая катастрофы. Но один кадет бросился под катящуюся шестипудовую мину. Что-то хрустнуло, и мина остановилась, не дойдя до борта. Присутствовавшие вскрикнули и бросились к лежащему под миной юноше. Он, облитый кровью с поврежденной рукой и грудью, поднялся и сказал: «ну, слава Богу: мы спасены».

Третий пример самопожертвования. В один из столичных госпиталей был доставлен мальчик с сильно обожженными частями тела. Собрался консилиум врачей. Приговор их был безнадежный и родители были в отчаянии. Но одна из сестер милосердия слышала, как один из профессоров сказал, что спасти мальчика можно только пересадкой на самое опасное место живой человеческой кожи. Эта сестра сказала главному доктору:

– Возьмите нужную кожу у меня на руке. Профессор объяснил ей, что отнятие кожи сопряжено будет с потерею дееспособности руки.

– Я это знаю, – заявила героиня, – и прошу вас не медлить операцией.

Операция была произведена без хлороформа. Ребенок был спасен.

Скромное геройство. В Харбине в 1907-м году имел место такой случай. К железнодорожной станции подходил поезд. В это время чей-то крошечный мальчик добрался до рельс и начал играть на полотне дороги. Еще мгновение, и ребенок погиб бы. Но пред самым поездом какой-то солдат стремительно бросился к рельсам, сопровождаемый криками испуга остолбеневшей толпы. Поезд пролетел, а по другую сторону рельс к изумлению всех стоял храбрец со спасенным мальчиком на руках. Паровоз успел лишь захватить полу солдатской шинели и, как ножом, отрезать от нее большой треугольник. Тотчас между публикой и пассажирами состоялась подписка в пользу солдата, и было собрано 70 руб. Но спаситель ребенка отказался назвать свое имя, из переданной ему суммы удержал только нужное на починку шинели, а остальное отдал двум переселенцам, которые попались ему на глаза.

Соль жизни. Что пользы, если кто имеет все, но не имеет любви спаса-ющей? Если кто сделает большой обед, чтобы позвать царя и князей, и все приготовит богато, чтобы ни в чем не было у него недостатка, но нет у него соли, – можно ли наслаждаться таким обедом? Нет. Так и в жизни христианина: приобрел ли кто девство, постится ли, совершает ли бдение, дает ли приют бедным, строит ли церкви, другое ли что делает, но без любви: все это ни во что не вменится у Бога.

Благоуханные цветы. Добрая душа каждый день простосердечно дает себе следующее обещание: «сегодня я буду стараться доставить радость всякому, кого Господь пошлет мне навстречу», – и целый день она занята этой мыслию, которая, однако-ж, не мешает ей в исполнении ежедневных ее обязанностей.

И никому она не скажет, как много стоило ей самоотвержения и терпения, чтобы сдержать обещание.

Такие души проходят по земле без шума, но, подобно благоуханным цветам, всюду оставляют по себе сладкое воспоминание.

О, Боже! Если и цветы, увядая, оставляют после себя плодовые семячки, то добрая душа не произведет ли после себя подражателей, которые пожелают продолжать ее благодатный труд радования?

Переезд. Одна восточная пословица гласит: «что ты отдал, то вдвойне приобрел». Если невсегда – здесь, то, без сомнения, в дому Отца. Златоуст говорит: «Как переселяющийся в богатый город все имение обращает в деньги, так делали и первые христиане. Они знали, что они званы в вышний город Божий, поэтому они продавали здешния имения и руками апостолов отсылали их туда. Как мы в этой жизни относимся к страдальцам, так и к нам отнесутся в той жизни. И нам придется там тужить, если мы не утолим здешних страданий наших братьев и сестер».

Неотемлемое. Фридрих Вильгельм IV-й спросил богатого кельнского купца, сколько у него капитала.

– 4,000 талеров, Ваше Величество, – отвечал капиталист.

– Вы шутите, – возразил император.

– Нет! Эту сумму я когда-то подписал на устройство больницы; ее у меня никто и ничто не отнимет. Всего остального я могу лишиться в самом непродолжительном времени.

У одного набожного купца нашли после смерти среди счетов и конторских книг маленькую книжечку с надписью: «чистая прибыль». В эту книжку купец записывал все расходы на бедных.

Седьмой наследник. У одного богатого человека было шесть детей, но эта многосемейность не служила для него предлогом к сокращению расходов на дела благотворения. Когда дети пришли в совершенный возраст, он собрал их и сказал: «Любезные дети, я решил распорядиться своим имуществом. Вы расположены думать, что у меня шесть детей, но, кроме вас, у меня есть еще седьмое дитя». Дети остолбенели от удивления. Но родитель продолжал: «Седьмое мое дитя это – бедные нашего города, и им я завещаю не менее, чем каждому из вас».

Истинный рыцарь. Граф Берхтольд из Брюнна (в Австрии) находился в курорте на лечении. В это время сильным ливнем смыло домик у одного простолюдина. Граф, сведующий почти во всех полезных ремеслах, добыл бревен и камней и с помощью своих слуг устроил разоренному простолюдину дом лучше прежнего. Когда во время стройки курортская знать собиралась поглядеть на графа-строителя, он снимал шляпу, кланялся и говорил:

– Теперь новому дому нужны бы столы, стулья и кроватки.

Это напоминание не оставалось безрезультатным и скоро потерпевший от ливня перестал оплакивать свою потерю.

Армия Людовика Благочестивого. У этого короля ежедневно обедали три бедняка и он сам им прислуживал и беседовал с ними. Когда короля спросили: зачем он так делает, он отвечал:

– Бедняки – моя армия. Они охраняют государство молитвами. Их ору-жие–невидимое, но сильное. Поэтому я и забочусь их поблагодарить и приобресть их расположение.

Армия Людовика оказалась действительно надежной в его царствовании.

Резонное возражение. Один помещик имел обыкновение значительную и раз навсегда определенную часть своих земельных доходов отдавать на бедных и на дела религии. Близкий друг помещика решился посоветовать ему быть благоразумнее и более заботиться о себе и о своих. Помещик возразил:

– Не считаю этого совета благоразумным. Мне суждено только один раз пройти жизненный путь и я уже не смогу воротиться и восполнить неоконченное.

Сочувствие. Преп. Пахомию сказали: в Египте голод и моровая язва. Подвижник три дня не касается пищи и на просьбы братий подкрепить свои силы отвечает:

– Как я могу есть, когда братия мои не имеют хлеба?

Григорий Двоеслов. Занимая высокое положение папы Римского, этот св. отец близко к сердцу принимал нужды своей паствы. В его время бросалась в глаза бедность обитателей трущоб Рима по сравнению с роскошью, в которой утопали аристократические верхи общества. Папа устроял для нищих приюты и больницы, кормил их в своем доме, часто сам прислуживая за столом.

Подобен ему в любви к страждущим был и Иоанн, патриарх Александрий-ский. Он имел обычай садиться при дверях церковных, и, кто имел до него нужду, подходил к нему, и Иоанн выслушивал всех, бедным помогал, враждующих примирял. Когда же не находилось просителей, Иоанн вставал с места скорбным и со слезами говорил себе:

– Ничего ты ныне не приобрел для себя и никакой жертвы не принес Богу за грехи свои.

Стоимость пятачка. Дама шла в полдень чрез рынок и ей приглянулись апельсины. Она справилась в кошельке и увидала, что там остался один пятачек. «Конечно, – подумала дама, – можно бы купить на эту монету апельсин, но это – лакомство, а я сегодня еще ничего доброго не сделала. Вот дом моей знакомой вдовы, питающейся с пятью детьми трудами рук. Наведаюсь к ней, не имеет ли она какой крайней нужды?»

Дама застала вдову в слезах: «Ныне без нее преходил почтальон и предлагал взять с дополнительной оплатой письмо. Письмо это с родины, вероятно, от ее престарелого отца, который 12 лет ничего ей не писал, серчая на нее за самовольный выход в замужество. Она скорбит, что ныне последнюю мелочь извели на хлеб...»

Сейчас-же послан был старший сынишка вдовы с пятачком дамы выручать письмо. Письмо писала тетка вдовы, уведомлявшая ее, что отец при смерти и зовет дочь проститься. Дама спешно устроила отезд вдовы на родину и осталась сама с малышами. Вдова прибыла в отчий дом в полночь, тихонько вошла в комнату отца и опустилась на колени около постели умиравшего. Отец узнал свою дочь, причинившую ему некогда скорбь, но теперь он глядел на нее с любовью. В ее руках он отошел чрез несколько часов в загробную жизнь, но до отхода успел переделать завещание в пользу дочери. Сделавшись хозяйкой отцовского имения, вдова поставила в хрустальном флаконе на видном месте серебряный пятачек в постоянное напоминание, какое значение имеет и мелкая монета в бедной семье.

Стоющая жертва. Миссионер обратился с просьбой о помощи делу миссии к богатому человеку.

– Подпишу вам, – отвечал жертвователь, – десять долларов (20 руб.); ведь, это для меня чувствительно.

– О, пожалуйста, хоть пять, – отвечал миссионер, – но только, чтобы даяние было прочувствованное.

Как часто мы даем, чтобы только отделаться от просителя.

Чаша воды. «И кто напоит одного из малых сих только чашею холодной воды во имя ученика, истинно говорю вам, не потеряет награды своей». (Мф. 10:42). Это доступно и для меня. Я в состоянии проявить дружелюбие служителю Господа. Видит Бог, люблю я служителей Слова и за честь почел бы омывать их ноги. Ради Учителя люблю учеников. Напоить «чашей холодной воды!» При всей моей скудости это не составит для меня лишения, а Господь очень ценит и малые знаки внимания к Его ученикам. В Его Очах ценна не дороговизна дела, не трудность подвига, а только побуждение. За стакан воды Он вознаграждает живою, вечной водой. Оказав небольшую услугу Его ученикам, я приравниваюсь по награде провозвестникам Слова. Умно ли не добиваться такой награды?

В час возвышенного настроения и готовности на жертву одна девица написала в дневнике:

– Спрашиваю я Бога, для чего я в этом мире? Что я делаю достойного данных мне способностей? Кому я нужна? Дни мои текут безполезно, и я даже не жалею о том. О, если бы я могла быть полезной только минуту во дню!

Через несколько дней, перечитав эти строки, девица приписала к ним: «Ничего нет более доступного, как быть полезною. Стоит только взять стакан воды и предложить его во имя Христово жаждущему. Даже менее того: совет находящемуся в затруднении, письмо, написанное для неграмотного или прочитанное ему, неприятность, молчаливо перенесенная, чужая ошибка, исправленная без ведома погрешившего, молитва за бедствующего, вежливое обхождение с прислугой или бедняком, – вот польза, величие которой измерит только Бог».

Ныне многия образованные дамы считают плачевной участью быть прико-ванными к хозяйству, к детям.

Но сколько света они могут распространить одним любящим отношением к людям, с ними соприкасающимся. Оне, ведь, живут в постоянном круговороте безпокойств. Если они возьмутся за письмо или дневник, то их десять раз прервут. Какая им нужна выдержка, какая ясность духа, чтобы не обнаружить и тени недовольства при этих перерывах, не дозволять себе нервничать!

Оторваться от требующего внимания труда, с кроткой улыбкой ответить на ненужный вопрос, выслушать скучный рассказ до конца и потом вновь «приняться за прерванную работу, изменить направление разговора, принимающего характер злоречия и сплетни, – это доступно только душе, которая находится в общении с Богом.

Изобретательность любви. Любовь всегда найдет способ помочь ближ-нему, как бы ни был немощен и скуден человек.

В Адане (Азиатская Турция) жил молодой христианин Гоаганн, безпомощный калека, владевший только руками. И однако он сделал большое дело. Он оттиснул шрифтом для слепых книги Свящ. Писания и открыл этим несчастным источник духовного утешения. Но так как немногие слепые умели читать и по выпуклым буквам, то Гоаганн открыл и школу для слепых, в которой, училось всегда не менее 16 человек.

Такова была милостыня безногого калеки.

Маленькая лампа. Один путешественник рассказывает о себе: «по пути в Индию сидел я в каюте усталый и больной. Море значительно волновалось. Вдруг слышу крик: «человек упал»! Я невольно рванулся выйти из каюты, но тут на меня нашло раздумье: на что я там нужен? Буду только мешать умелым и сильным. Я остановил свое внимание на лампочке, снял ее со стенного крючка и приблизил к окну каюты, чтобы осветить морские волны. Чрез минуту-две слышу: «он спасен». Утром я узнал, что именно моя лампочка по воле Божией помогла спасению утопавшего. Благодаря полоске света, он увидал брошенный ему спасательный снаряд и был вытащен на берег.

Неравное даяние. Достоинство жертвы зависит не столько от количества ея, сколько от настроения, с каким она принесена. Один немецкий проповедник пояснил эту истину такою притчею. Пять маленьких мальчиков в один день опустили в кружку на миссию по гривеннику. Первый опустил рассеянно, даже не подумав, на какую нужду пойдет его гривенник. Ангел сказал: «это свинцовый гривенник, маловесный на весах правосудия». Другой мальчик, подойдя к кружке, осмотрелся и опустил монету только тогда, когда заметил постороннего наблюдателя. Ангел сказал: «это медный гривенник; с виду он блестящ, но мала его ценность в очах Божиих; это – жертва суетного тщеславия». Третий мальчик, опустив гривенник, вздохнул и сказал: «жалко с ним расставаться». Ангел заметил: «это железный гривенник; он тяжел, но малоценен». Четвертый мальчик, опуская гривенник, проговорил: «темные язычники, как они несчастны!». «Это серебряный, довольно ценный гривенник», заметил ангел. Пятый мальчик пред тем, как опустить монету, обратился к Богу с молитвой: «Спаситель! Ты – мой, и я хочу быть Твоим. Все мое Тебе принадлежит». Об этой жертве ангел сказал: «это золотой гривенник».

Много веков люди усиливаются обращать малоценные металлы в серебро и золото. Может быть, они и успеют в этом, но доселе труды их были напрасны. Между тем давно известен способ малое делать великим, дешевое – ценным. Это – любовь. Любовь – великая художница. Она делает копейку ценнее червонца, слезу сострадания дороже жемчуга.

Способ даяния. Калека с трудом на костылях стоял с протянутой в руке шляпой... Знатный юноша мимоходом взглянул на убогого и бросил к ногам его серебряную монету. С усилием, но радостно и благодарно поднял убогий монету и глядел вслед щедрому. Не ценнее ли был бы пред очами Всевидящего дар юноши, если бы он положил монету в шляпу с ласковым словом? Имеет значение, что дается, но еще значительнее, как дается.

Значение любви. Три подвижника встретились с опытным в духовной жизни старцем и поведали ему о плодах своей суровой пустыннической жизни.

– Я выучил наизусть и Ветхий и Новый Завет, – сказал один подвижник.

– Воздух ты наполнил словами и пользы тебе от твоего труда нет, – ответил старец.

– А я, отче, все Священное Писание своею рукою переписал, – сказал другой.

Не похвалил старец и этого подвига.

Третий воскликнул: «я чудеса творю!»

– И тебе нет пользы, – ответил старец, – ибо и ты любовь отогнал от себя. Если хотите спастись, – заметил старец всем трем, – имейте любовь в себе, творите дела любви и тогда спасетесь. «Сию заповедь имамы от Бога, да любяй Бога, любит и брата своего». (1Ин. 4:21).

Немножко счастия. Что подать для Христа окружающим? Милостыню счастия, немножко счастия. Счастие это – подарок, который могут раздавать и направо и налево даже беднейшие в мире сем. Там, где-то в глубине нашего сердца, таится сокровище, о существовании которого мы догадываемся только тогда, когда стараемся осчастливить ближнего.

Немножко счастия – это готовое радостное исполнение просьбы, посещение, улыбка участия и расположения, ободрение труженику, благодарность, выраженная не обилием слов, но тоном их, взглядом.

Тяжелое наказание. Одно из тяжелых наказаний, которым Бог подвергает людей, это отнятие у них возможности творить добро. Вы, например, сегодня не встретили на вашей дороге ни одного бедняка, – это Бог устранил их. Или вас тронул жалкий вид нужды человеческой, но при вас не нашлось ни одной подходящей монеты, – это тоже наказание от Бога.

Испытайте свое сердце: вы, может быть, не были сегодня достойны творить милостыню. Милостыня, ведь, это милость Божия и для дающего.

Весь ваш день прошел без единого случая оказать кому-либо услугу, и вам ни разу не пришло на ум за кого-либо помолиться.

Не в этом ли муки одиночества? Некому облегчить бремя жизни, не о ком позаботиться, нет около тебя ни престарелого отца, ни пораженного бедою друга, ни нуждающегося в поддержке юноши.

Только «я», неотступное «я» – предмет всех забот, трудов и чаяний, – как это пусто и тоскливо!

Не отнимай от нас, Господи, дара служащей любви! Пусть лучше люди оставляют эту любовь непримеченной и безответной.

Подавать ли? В больших городах нельзя пройти улицы, чтобы не встретить просителя, несмотря на усилия полиции освободить «публику» от безпокойства. Иные рассчетливые люди считают более выгодным ездить на извозчике, чем по пути одарять просителей хотя бы мелкою монетой. Войти в положение, причину и степень нужды каждого нет возможности. Является подозрение, что испрашиваемое не принесет пользы просителю.

Но не все люди рассчетливы и мнительны. Про Вл. С. Соловьева рассказывают, что он раздавал просителям все имевшиеся при нем деньги, а потом отдавал им кошелек, платок и т. п. Т. Г. Шевченко подавал всегда по двугривенному.

Во всяком случае протянутая за милостыней рука есть сама по себе выражение великого несчастия и при виде ее мы должны благодарить Бога за возможность давать, а не просить. Великое ли это дело, если из десяти просящих один просит не на добро? За что же лишать помощи девять? Уличные бедняки – тоже люди. Может быть, они обижены людьми больше всех. Мы желали бы в бедных встречать только ангелов. Но сами и при лучших условиях мы не похожи на ангелов. В нищете часто царит соблазн и взаимная ненависть.

В Америке богатые люди благотворительность называют комфортом души или успокоением совести.

Делай смету. Если хозяин назначил на постройку определенную сумму, то он в пределах этой суммы расходует деньги без сожаления. Если случится перерасход, то хозяин начинает ворчать и скупиться. Поэтому мы должны наперед назначать для Христа более, чтобы после не скупиться.

Самое лучшее – все предоставить Христу: и силы, и время, и имущество. Тогда мы не переоценим своих даяний и добрых дел, но будем убеждены, что мы даем и делаем мало. Если мы ропщем и скупимся, если мы десять раз перевернем двугривенный прежде, чем дать его Богу, то это наша вина: при годичной смете мы слишком мало определили на дела благочестия или же совсем ничего. Нужно пересмотреть смету; нужно подсчитать, сколько у нас в год выходит на строения и обстановку дома, на пошлины, на одежду, на пищу, на удовольствия, на хмельные напитки, на табак, на роскошь, на светские книги и журналы и затем на служение Христу, т. е. на поддержание веры, на дела церковно-обрядовые и на благотворительность. Цифры будут поучительные.

Все – на пользу людям! При посещении одного собора Кромвель заметил двенадцать серебряных фигур большой величины. Он подошел к ним, тщательно оглядел и спросил:

– Что это за люди?

Получив ответ, что это – апостолы, Кромвель сказал: «помогите им сойти отсюда, чтобы приносить пользу».

Статуи были расплавлены и обращены в деньги.

Сам по себе поступок Кромвеля сомнительного достоинства, так как церковная внешность не безполезна, но в применении к жизни мирской он поучителен. Так некоторые кладут свои сбережения в банки, чтобы получать проценты. Насколько лучше было бы, если бы эти деньги вышли из своих хранилищ, чтобы приносить пользу.

Иная хорошая книга лежит без употребления, а по близости чувствуется голод духовный. О, почему бы этой книге не ветшать в руках читателей!

Иной способный человек сидит без дела, сложа руки на животе. Пусть он примет на себя хоть какую-нибудь часть апостольского служения и даже менее того: приютит бездомного, обласкает ребенка, прочтет чтолибо простолюдину, напишет письмо для безграмотного. Жизнь сложна и нужды ее неисчислимы.

Вот отдыхают дачники, состоятельные, либеральные, просвещенные, а рядом с ними народ деревни исхудалый, темный, не знающий, с чего взяться. Чем же поучают дачники темный народ? Изобретательностию по части наслаждений и флирта. Но догадается ли хоть одна дачница без презорства и кичливости почитать бедным людям, как надобно ухаживать за новорожденными, следует ли с первых дней совать им соску с нажованной баранкой, позволительно ли матерям класть грудных младенцев с собою и т. д.

Да! Наша интеллигенция всякого ранга (т.-е. и духовная) одевается в порфиру и виссон и без смущения совести по вся дни веселится светло, а народ, как Лазарь, сидит и дожидается, обнищалый, безпомощный.

Храм для бедных. В немецкой земле пришла на исповедь девица. Духовник спросил ее, часто ли она посещала богослужение. Девочка конфузливо ответила: «мы с мамой бываем только у вечернего богослужения, так как у нас нет приличной одежды, чтобы показаться в людное время». Чрез несколько недель девочка смертельно заболела и после напутствования вручила духовнику 25 марок (около 10 руб.) с словами: «Это мое трудовое сбережение. Прошу вас построить на эти деньги церковь для бедных». Это простодушное завещание нищей девушки, не имевшей понятия о стоимости храма, огласилось в окрестности и обильный приток жертв дал возможность патеру скоро устроить «церковь для бедных».

Не полагайся на дела. Недалеко от Ниагарского водопада в лодке плыли лодочник и углекоп. Лодка попала в такое сильное течение, что они не могли уже управлять ею. С берега видели это, но не могли сделать ничего другого, как только бросить утопающим конец веревки, за который и ухватился углекоп. Лодочник же по самонадеянности пренебрег этим способом спасения и ухватился за плывший чурбан. И вот один из утопавших был привлечен веревкою к берегу, а другой закружился вместе с чурбаном в водовороте.

Это – действительное событие, но оно очень пригодно в качестве притчи для уяснения путей нашего спасения. Мы в опасном плавании. Христос с берега бросает нам конец веревки, а другой держит Сам. А наши добрые дела, на которые часто мы возлагаем надежду спасения, подобны чурбану, влекомому в водную бездну, увлекающему туда и нас. Пока не поздно, бросим надежду на заслуги, на дела милости и ухватимся за спасительный канат веры и благодати.

Молитвы нищих. Лет 70 назад в Петербурге жил один вельможа. Его оклеветали пред государем и ему угрожала тяжелая участь. Жена вельможи просила прибывшего в Петербург валаамского инока Назария помолиться об избавлении семьи от беды.

– Хорошо, – сказал старец, – конечно, надо молиться Богу, но необходимо попросить ходатайства и приближенных государя; дайте мне немного денег, я сам попрошу их за вас.

Ему давали, золото, но он взял только мелкие деньги и ушел. Вечером он сказал вельможе: «Царские приближенные обещали похлопотать за вас, успокойтесь и ждите радостных вестей». В этот же день пришло известие, что дело разяснилось и оклеветанный признан правым. Стали благодарить инока. Но он объяснил, что ни у кого из приближенных царя он не был, а взятые им деньги целый день раздавал по улицам нищим и просил их молиться об избавлении вельможи от напраслины. И по молитвам нищих Господь положил на сердце государю пересмотреть дело.

Не ожидай награды скорой. «Отпускай хлеб твой по водам, потому что по прошествии многих дней опять найдешь его». (Еккл. 11:1). Египтянин бросает семена свои на Нильские воды во времена разлива, что может казаться безумием. Но спадут воды, а зерно опустится в плодородный ил и даст богатую жатву.

И мы не должны ожидать скорой награды за наши жертвы; трудиться мы должны не там только, где чаем награды. Будем расточать добро неблагодарным и злым. Будем учить беззаботных и упрямых. Под налетом пустоты и легкомыслия иногда скрывается плодоносная почва. Труд для Господа не пропадет. В свое время пожнем, что посеяли, хотя, может быть, не скоро, через годы.

Плоды милосердия. Вблизи монастыря жил башмачник, работавший с рассвета до поздней ночи.

И было видение одному из иноков монастыря, будто башмачник строит себе со многими рабочими чудный, богатый дом, но строит только по субботам.

Стал инок присматриваться к жизни башмачника и узнал, что бедняк живет исключительно своими трудами, живет скудно, ест плохо, одевается бедно; но каждую субботу ходит в храм и раздает беднякам все остатки недельного заработка.

Чем отблагодарить? Поселянин гнал на мельницу осла, нагруженного зерном. Тяжелый мешок соскользнул со спины животного и упал на землю. Поселянин был человек слабосильный и потому остановился в недоумении над своей бедой. Проезжал мимо какой-то богато одетый господин, но поселянин не посмел просить его о помощи. Тот же, не дожидая просьбы, спрыгнул с коляски и помог поселянину. Этот снял шапку и, почтительно кланяясь помогавшему, спросил, чем он может отблагодарить за услугу.

– Это не трудно, любезный, – ответил проезжий, – когда вы кого-нибудь увидите в затруднительном положении, то вообразите, что это я и нуждаюсь в вашей помощи и помогите. Это будет подлинная благодарность.

Глоток воды. По повелению римского императора Тиверия, его гвардейцы влекли полководца Агриппу в тюрьму. Время стояло знойное и Агриппа изнемогал от жажды. У несшего кружку с водой раба Тавмаста, Агриппа спросил глоток воды. Тот с готовностию услужил истомленному жаждой полководцу. Сделавшись чрез несколько лет царем, Агриппа выкупил Тавмаста на свободу и назначил его управляющим. На смертном одре он завещал, чтобы дети его сохранили за Тавмастом его должность. Так Тавмаст до последнего вздоха своего пользовался покоем и почетом за глоток воды.

Притча. На один вечер приглашены были все добродетели. Все они оказались очень близкими и расположенными друг к другу. Только две холодно оглядывали одна другую, будучи совершенно незнакомы между собой. Хозяин счел своею обязанностью познакомить их. Одной он сказал: «это милосердие»; другой: «это благодарность». Но и после представления новые знакомки плохо сошлись между собою.

Взаймы Богу. Умирающая старушка передала 400 марок дочери, чтобы та переслала на миссионерское дело. Дочь была бедна и неохотно рассталась с деньгами, в надежде что Бог вознаградит ее. На первых порах эта надежда подверглась испытанию: имущественное состояние женщины все ухудшалось. Потом ее постигло одно из самых ужасных несчастий: сын ее сделался негодным человеком. Слабела надежда женщины, что за Богом ее добро не пропадет, но не совсем исчезла.

– Бог еще не возвратил мне тех 400 марок, – шептала несчастная.

Сын ее удалился в Индию. Чрез несколько месяцев он прислал письмо. Не дочитав письма, женщина побежала к соседке поделиться нечаянною радостию: Бог с избытком вознаградил ее за 400 марок. Миссионер вразумил ее сына и он сделался хорошим человеком.

Дар царю. У персов было в обычае одарять путешествующего царя. Когда перс Синетас встретился с царем Артаксерксом вдали от своей хижины, то не хотел пропустить царя без подарка. Он побежал к реке и, зачерпнувши пригоршню воды, принес ее царю, сопровождая приношение благожеланиями. Когда вельможи хотели оттолкнуть Синетаса, царь не позволил этого, будучи доволен усердием и словами приносящего, и сказал, что царю столь же свойственно принимать малое с благодарением, как и давать великое со щедростию. Вскоре царь отдарил Синетаса золотом, одеждою и золотым кубком, из которого велел ему на будущее время пить воду