Исповедь и Причастие: практические советы

Исповедью называется таинство примирения с Богом, когда кающийся в присутствии свидетеля-священника открывает Богу свои грехи и обещает не повторять их, а священник молится о прощении грехов исповедующегося. Кающийся в результате исповеди получает полное прощение грехов (не только названных, но и забытых или не осознаваемых), если намеренно не скрывает чего-либо.

От исповеди следует отличать доверительную беседу со священником, где можно обсудить некоторые подробности своей жизни и получить ответы на вопросы. Конечно, какие-то вопросы можно решить и во время исповеди, но если вопросов много или их обсуждение требует длительного времени, то лучше попросить священника назначить отдельное время для беседы.

Что необходимо сделать перед тем, как прийти на исповедь?

1. Осознать свои грехи. Если вы задумались об исповеди, значит, вы признаёте, что в своей жизни что-то делали не так, как нужно. Именно с осознания своих грехов и начинается покаяние. Что является грехом, а что нет? Грех – это всё, что противоречит Божией воле, или, иначе говоря, замыслу Бога относительно мира и человека. Замысел Божий о мире открывается в Священном Писании – Библии. Частичным, наиболее «сжатым» выражением замысла Божия относительно практической жизни человека являются заповеди – знаменитые Десять заповедей, данные Моисею на Синае. Суть этих заповедей Иисус Христос свёл к следующему: «Люби Господа Бога всем сердцем своим» и «люби ближнего своего как самого себя». Перед подготовкой к первой исповеди полезно перечитать Нагорную проповедь Спасителя (главы 5–7 Евангелия от Матфея) и притчу о Страшном суде, где Иисус Христос говорит, что жизнь наша будет оцениваться на основании того, как мы относились к своим ближним.

2. Попросить прощения у тех, перед кем грешен, и простить обидчиков. «Прощайте, и прощены будете», – говорит Господь. – «Каким судом судите, таким будете судимы». И ещё более сильно: «Если ты принесёшь дар твой к жертвеннику и там вспомнишь, что брат твой имеет что-нибудь против тебя, оставь там дар твой пред жертвенником, и пойди прежде примирись с братом твоим, и тогда приди и принеси дар твой». Если мы просим у Бога прощения, то сами должны прежде попросить прощения у тех, перед кем согрешили, и простить своих обидчиков. Конечно, бывают ситуации, когда попросить прощения непосредственно у человека невозможно физически, либо это приведёт к обострению и без того сложных отношений. Тогда важно, по крайней мере, простить со своей стороны и не иметь в сердце ничего против ближнего.

Когда же мы исповедуем грехи против ближнего, то, прежде чем просить прощения у Бога, надо попросить прощения непосредственно у тех людей, перед кем мы виноваты. Это очень важно и, к сожалению, часто забывается. Вместе с тем, примеры из Евангелия показывают: просить прощения следует прежде всего у того, перед кем виноват. Если согрешил против ближнего – то сначала попроси прощения у него и приложи все усилия, чтобы он тебя простил, а уже потом проси прощения у Бога. Показательна история обращения Закхея (Лк.19). Этот иерихонский «начальник мытарей и человек богатый», наживший большое состояние за счёт «узаконенного грабежа» своих собратьев, принимая Христа в своем доме, встретил заслуженные упреки: мол, неужели в Иерихоне не нашлось кого-то более достойного, чтобы принять Христа? И тут же он принимает решение: «половину своего имения отдам нищим, а у кого что неправедно вынудил – возмещу вчетверо». Заметьте, согрешив перед ближними, жителями своего города, он не бежит просить прощения у Христа, но старается прежде всего загладить свои грехи перед теми, перед кем виноват, чтобы люди его простили. И, приняв такое решение, слышит от Спасителя: «Ныне пришло спасение дому сему...». И обратный пример: Иуда. Раскаявшись в том, что «согрешил, предав кровь невинную», он идет к священникам и возвращает полученные за предательство сребреники.

«Что нам до того? Смотри сам», – слышит в ответ. А ведь и верно: не перед ними согрешил Иуда, а перед Иисусом, Которого предал. Однако, как раз перед Христом Иуда не кается, у Него прощения не просит, и в результате приходит к плачевному концу.

3. Не использовать «списки грехов». Последнее время среди верующих (как говорят, «воцерковлённых», то есть более знакомых с церковной традицией, а на практике – и с околоцерковными суевериями) распространены разного рода «списки грехов». Подготовке к исповеди они скорее вредят, потому что очень успешно помогают превратить исповедь в формальное перечисление «того-что-является-грехом». На самом деле исповедь формальной быть не должна ни в коем случае. Кроме того, среди «перечней грехов» встречаются и вовсе курьёзные образцы, так что брошюры подобного рода лучше вообще не рассматривать всерьёз.

Единственным исключением может быть самая краткая «памятка» основных грехов, которые часто не осознаются таковыми. Пример такой памятки:

а. Грехи против Господа Бога:

– неверие в Бога, признание какой-либо значимости за иными «духовными силами», религиозными доктринами, помимо христианской веры; участие в иных религиозных практиках или обрядах, даже «за компанию», в шутку и пр.;

– суеверие – весьма распространённое явление среди верующих: вера в различные приметы, в том числе связанные с церковными таинствами и праздниками;

– вера номинальная, никак не выражаемая в жизни, то есть практический атеизм (можно признавать умом существование Бога, но жить так, словно неверующий);

– творение «кумиров», то есть вынесение на первое место среди жизненных ценностей чего-либо, помимо Бога. Кумиром может стать что угодно, чему реально «служит» человек: деньги, власть, карьера, здоровье, знания, увлечения, – всё это может быть и хорошим, когда занимает соответствующее место в личной «иерархии ценностей», но, становясь на первое место, превращается в кумира;

– обращение к разного рода гадалкам, ворожеям, колдунам, экстрасенсам и пр. – попытка «подчинить» духовные силы магическим путем, без покаяния и личного усилия по изменению жизни в соответствии с заповедями.

б. Грехи против ближнего и самого себя:

– пренебрежение людьми, проистекающее из гордыни и себялюбия, невнимание к нуждам ближнего (ближний – не обязательно родственник или знакомый, это каждый человек, который оказался рядом с нами в данный момент);

– осуждение и обсуждение недостатков ближних («От слов своих оправдаешься и от слов своих осудишься», – говорит Господь), напрасное подозрение других людей в проступках. Осуждающий ближнего тем самым закрывает для себя возможность получить прощение от Бога, ибо Иисус Христос прямо сказал: «Не судите, да не судимы будете, ибо каким судом судите, таким будете судимы; и какою мерою мерите, такою и вам будут мерить» (Мф.7:1–2);

– блудные грехи разного рода, особенно прелюбодеяние (нарушение супружеской верности) и противоестественные половые связи, что несовместимо с пребыванием в Церкви. При исповедании подобных грехов не следует углубляться в подробности, называть такие грехи лучше по возможности кратко, не описывая сексуальных сцен. К блудному сожительству относится и распространённый сегодня т.н. «гражданский брак», то есть сожительство без регистрации брака. Следует, однако, помнить, что зарегистрированный, но невенчанный брак не может расцениваться как блуд и не является препятствием для пребывания в Церкви;

– аборт – лишение жизни человеческого существа, по сути, убийство. Следует каяться даже в том случае, если аборт был сделан по медицинским показаниям. Стоит помнить, что причиной внутриутробной гибели плода могут стать заболевания, передающиеся половым путем, и таким образом блудные грехи могут повлечь за собой ещё более тяжёлый грех убийства. Серьёзным грехом является и склонение женщины к аборту (со стороны мужа, например). Покаяние в этом грехе подразумевает то, что кающийся больше никогда осознанно не повторит его;

– пренебрежение к воспитанию детей, нежелание уделять им время для совместных занятий, прогулок, игр, доверительных бесед, стремление «откупиться» от детей подарками, наказание детей в порыве гнева, без рассуждения;

– малодушие, нежелание принимать на себя ответственность за свою жизнь и поступки, стремление переложить ответственность на других людей, в том числе на священника;

– присвоение чужой собственности, отказ от оплаты труда других людей (например, безбилетный проезд), удержание заработной платы подчинённых или наёмных рабочих, неуплата долгов, строгость к взысканию долгов с других;

– ложь разного рода, особенно – клевета на ближнего, распространение слухов (как правило, мы не можем быть уверены в правдивости слухов), недержание слова;

– пьянство и разного рода зависимости, лишающие человека свободы: пристрастие к наркотикам, табаку, азартным играм, интернету и пр. Зависимости являются не только грехом, но серьёзным заболеванием, разрушающим личность, преодолеть которое можно с квалифицированной врачебной помощью и твёрдой надеждой на Бога;

– жадность, скупость, в том числе на милостыню (следует жертвовать с рассудительностью, наблюдая, чтобы подаянием не провоцировать грехи и асоциальный образ жизни);

– зависть – скорбь о благополучии ближнего, отказ от способности радоваться успехам и достижениям других, что может привести даже к совершению злодеяний против объекта зависти;

– пренебрежение к собственному здоровью и здоровью окружающих, отказ от необходимой медицинской помощи, применение средств, причиняющих вред здоровью;

– лень и расслабленность воли, отсутствие ясных целей в жизни, стремление «плыть по течению», неорганизованность, привычка опаздывать;

– желание «красивой жизни», чрезмерной изысканности, роскоши, любовь к дорогим безделушкам – трата средств на «дорогую грязь» вместо помощи нуждающимся;

– равнодушие к другим людям, отсутствие интереса к помощи им (разумеется, не следует помощь навязывать, если от неё отказываются), в частности – равнодушие к грехам других людей, отсутствие попыток остановить их и отвратить от гибельного пути;

– нежелание менять свою жизнь и бороться с грехами, апатия к духовной жизни.

Это примерный перечень не всех, но наиболее распространенных грехов. Ещё раз подчеркнем, что подобными «списками» не стоит увлекаться. Лучше всего при дальнейшей подготовке к исповеди использовать десять заповедей Божиих и прислушиваться к собственной совести.

4. Говорить только о грехах, причем собственных. Говорить на исповеди надо о своих грехах, не пытаясь их приуменьшить или показать извинительными. Казалось бы, это очевидно, но как часто священники, принимая исповедь, слышат вместо исповедания грехов житейские истории обо всех родственниках, соседях и знакомых. Когда на исповеди человек рассказывает о причиненных ему обидах, он оценивает и осуждает ближних, по сути, оправдывая себя. Часто в подобных рассказах личные прегрешения представляются в таком свете, что избежать их, казалось бы, и вовсе невозможно. Но грех – это всегда плод личного выбора. Крайне редко мы попадаем в такие коллизии, когда вынуждены выбирать между двумя родами греха.

5. Не выдумывать особого «церковного» языка. Говоря о своих грехах, не стоит заботиться о том, как бы их «правильно» или «по-церковному» назвать. Надо называть вещи своими именами, обычным языком. Вы исповедуетесь Богу, Который знает о ваших грехах даже больше, чем вы сами, и называя грех так, как он есть, Бога вы точно не удивите.

Не удивите вы и священника. Порой кающимся стыдно назвать священнику тот или иной грех, либо есть опасение, что священник, услышав грех, осудит вас. На самом деле священнику за годы служения приходится выслушивать очень много исповедей, и удивить его непросто. А кроме того, грехи все не оригинальны: они практически не изменились на протяжении тысячелетий. Будучи свидетелем искреннего покаяния в серьёзных грехах, священник никогда не осудит, а обрадуется обращению человека от греха на путь праведности.

6. Говорить о серьёзном, а не мелочах. Не надо начинать исповедь с таких грехов как нарушение поста, непосещение храма, работа в праздники, смотрение телевизора, ношение/неношение определённого рода одежды и т.п. Во-первых, это точно не самые серьёзные ваши грехи. Во-вторых, это может и вовсе не быть грехом: если человек на протяжении долгих лет не приходил к Богу, то что ж каяться в несоблюдении постов, если сам «вектор» (направление) жизни был направлен не в ту сторону? В-третьих, кому нужно бесконечное копание в повседневных мелочах? Господь ожидает от нас любви и отдачи сердца, а не мелочного перечисления несерьёзных проступков.

Главное внимание должно быть уделено отношению к Богу и ближним. Причем под ближними, согласно Евангелию, понимаются не только люди, которые нам приятны, но все, встретившиеся нам на жизненном пути. И прежде всего – члены нашей семьи. Христианская жизнь для семейных людей начинается в семье и ею же проверяется. Здесь лучшее поле для воспитания в себе христианских качеств: любви, терпения, прощения, принятия.

7. Начать менять жизнь ещё до исповеди. Покаяние на греческом языке звучит как «метанойя», буквально – «перемена ума». Недостаточно признать, что в жизни совершал такие-то и такие-то проступки. Бог – не прокурор, а исповедь – не явка с повинной. Покаяние должно быть переменой жизни: кающийся намерен не возвращаться к грехам и всеми силами старается удержать себя от них. Такое покаяние начинается за какое-то время до исповеди, и приход в храм к священнику уже «запечатлевает» происходящую в жизни перемену. Это крайне важно. Если человек намерен продолжать грешить и после исповеди, то может быть, с исповедью стоит повременить?

Нужно оговорить, что когда мы говорим об изменении жизни и отказе от греха, то имеются в виду прежде всего грехи так называемые «смертные», по слову апостола Иоанна, то есть несовместимые с пребыванием в Церкви. Такими грехами христианская Церковь издревле считала отречение от веры, убийство и прелюбодеяние. К грехам такого рода можно отнести и крайнюю степень других человеческих страстей: злобу на ближнего, воровство, жестокость и прочее, что может быть прекращено однажды и навсегда усилием воли, сочетающимся с помощью Божией. Что же касается грехов мелких, так называемых «повседневных», то они во многом будут повторяться и после исповеди. К этому надо быть готовым и принимать это смиренно как прививку против духовного превозношения: совершенных среди людей нет, безгрешен только один Бог.

Несколько практических рекомендаций. Прежде чем вы придёте исповедоваться, неплохо было бы узнать, когда в храме обычно проводят исповедь. Во многих храмах служат не только в воскресенья и праздники, но и в субботы, а в больших храмах и монастырях – и в будние дни. Наибольший наплыв исповедующихся бывает во время Великого поста. Конечно, великопостный период – по преимуществу время покаяния, но для тех, кто приходит впервые или после очень долгого перерыва, лучше подобрать время, когда священник не сильно загружен. Может оказаться, что в храме исповедуют в пятницу вечером или утром в субботу – в эти дни людей будет наверняка меньше, чем во время воскресной службы. Хорошо, если у вас есть возможность лично обратиться к священнику и попросить, чтобы назначил вам удобное время для исповеди.

Существуют специальные молитвы, выражающие покаянное «настроение». Их хорошо прочитать накануне перед исповедью. Покаянный канон Господу Иисусу Христу печатается практически в любом молитвослове, кроме самых кратких. Если вам сложно молиться по-церковнославянски, можно воспользоваться переводом на современный язык.

Во время исповеди священник может назначить вам епитимию: воздержание на какое-то время от Причащения, чтение особых молитв, земные поклоны или дела милосердия. Это не наказание, а средство к тому, чтобы изжить грех и получить полное прощение. Епитимия может быть назначена, когда священник не встречает со стороны кающегося должного отношения к серьёзным грехам, либо, наоборот, когда видит, что у человека есть потребность в том, чтобы что-то сделать практически для «изжития» греха. Епитимия не может быть бессрочной: она назначается на какое-то определённое время, и потом должна быть прекращена.

Как правило, после исповеди верующие причащаются. Хотя исповедь и причастие – два разных таинства, лучше подготовку к исповеди соединить с подготовкой ко Причащению. Если священник не давал вам по этому поводу конкретных рекомендаций, то лучше всего попоститься три дня, воздерживаясь от любой пищи животного происхождения, усилить в эти дни молитву (прочитать специальное «Последование ко Святому Причащению», которое печатается практически в каждом молитвослове), а в самый день причастия прийти на службу натощак (проснувшись, ничего не есть и не пить). Более подробно рекомендации по подготовке к Причащению изложены в одной из следующих глав.

Если эти небольшие советы помогли вам в подготовке к исповеди – слава Богу. Не забывайте, что это таинство должно быть регулярным. Не откладывайте следующую исповедь на долгие годы. Исповедь не реже раза в месяц помогает всегда быть «в тонусе», внимательно и ответственно относиться к своей повседневной жизни, в которой, собственно, и должна быть выражена наша христианская вера.

Первая публикация: портал «Православие и мир», 2010 г.

О чем мы чаще всего говорим Богу на исповеди? Не превращается ли таинство «второго крещения» в пресловутое отцеживание комаров и проглатывание верблюдов?

Недавно я был в гостях в одном соседнем приходе, и настоятель попросил помочь с исповедью. Как правило, основной контингент людей, подходящих к исповедальному аналою, один и тот же, грехи (точнее, грешки), которые при этом называют, – тоже практически не меняются из года в год, и священники банально устают. Устают выслушивать каждую неделю от одних и тех же людей одно и то же. А новый «гостевой» священник хорош во всех отношениях: и местным клирикам разгрузка, и прихожанам интересно – рассказать, да послушать.

Хорошо это и священнику – расширить кругозор. Увидеть больше людей, чем вмещается в рамки своего прихода, причем увидеть в очень важном измерении – как и с чем люди приходят к Богу, прося у Него прощения.

«Рвала на кладбище сирень и приносила домой», «пугала прохожих», «в храме смотрела на часы», – эти и прочие нелепые «грехи» можно встретить в популярных пособиях по подготовке к исповеди. Каждый священник, наверное, может дополнить список. Почему же люди не только обращают внимание на подобные вещи, но находят их настолько серьёзными, чтобы рассказать о них Богу?

Конечно, значительная доля вины за это лежит и на нас, пастырях, не умеющих проповедовать о главном, а самое важное – жить так, чтобы «заражать» своей верой других. Что греха таить, и нам бывает «удобно» выслушать формальную исповедь, прочитать разрешительную молитву – и дело исполнено. Гораздо сложнее подходить к людям с их проблемами неформально. Но разве кто-то сказал, что пастырь должен искать лёгких путей?

Но есть и другая сторона. Приходящий на исповедь тоже ведь зачастую ищет в ней только «билетик на причастие». Не так часто, как хотелось бы, мы встречаем решимость исповедующегося менять что-то в своей жизни. Проще отделаться формальностью: тогда можно и причаститься, и продолжать привычный образ жизни.

Но христианство не только чуждо формальности: Евангелие буквально вопиет против такого подхода к вере. Самые резкие слова Иисуса Христа в Евангелии удостоились не грешники, ведущие явно неправедный образ жизни, но вполне духовно респектабельные фарисеи, исполняющие все требования «религиозного благочестия». Когда вера превращается в формализм, она перестаёт быть верой и становится религией, одной в ряду прочих. Когда исповедь становится формальным перечислением банальностей и копанием в мелочах, она вместо «второго крещения» становится средством ложного самоуспокоения, закрывающим верный путь к Богу.

Станете ли вы на Страшном суде говорить Богу о том, что в постный день ели печенье, в составе которого было указано сухое молоко, или что вышивали в праздник? Есть такие мелочи, о которых лучше сразу забыть, чтобы «отцеживание мелочей» не мешало разборке с «верблюдами».

Но если исповедь серьёзная, не формальная, означающая действительный поворот жизни, то очевидно, что такая исповедь не может происходить каждую неделю. Жизненные повороты мы совершаем довольно редко, и тут справедливо будет утверждение: чем реже, тем лучше. Христианин, по логике, должен изначально задать такой «вектор» своей жизни, чтобы по ходу его приходилось как можно меньше корректировать. Другими словами, как можно раньше воспринять своё христианство всерьёз.

В нашей церковной практике уже давно смешались отпущение грехов и откровение помыслов. Первое в древней Церкви совершалось далеко не всегда, с Причащением было непосредственно не связано, и поводом к такого рода исповеди служили грехи, несовместимые с пребыванием в Церкви: отречение от веры, убийство, прелюбодеяние. Практика откровения помыслов пришла из монашеской традиции, где возникла как действенный метод духовного руководства. Старец, принимавший такую исповедь, чаще всего не обладал священным саном и не мог «отпустить» грехи. Помыслы открывали ежедневно, но не ощущали необходимости в дополнении этого действия сакраментальным актом отпущения грехов.

Итак, что мы имеем в древности? – Прощение грехов подаётся тогда, когда человек своими грехами себя исключил из Церкви, и его покаяние – таинство воссоединения с Церковью, дающее возможность приступать к Чаше. Тот, кто ищет покаяния, сотворил нечто, не дающее ему подойти к Чаше без исповеди и соответствующей епитимии. А монашеское откровение помыслов подразумевает «корректировку» в тех случаях (а их большинство), когда образ жизни не мешает пребыванию в Церкви и Причащению.

Но скажут: сегодня невозможно механически вернуться к древней практике, – и будут правы. Знакомы нам и негативные стороны греческой практики, когда причащаются часто, а исповедуются по мере потребности: есть люди, дожившие до зрелого возраста, и так ни разу и не приступавшие к исповеди. С другой стороны, очевидно, что проблема есть, и с этим нужно что-то делать. Если закрыть глаза, проблема ведь не исчезнет.

Более разумным представляется следующее решение: в индивидуальном порядке позволять постоянным прихожанам самостоятельно решать для себя вопрос частоты исповеди. Такая практика уже существует, и хорошо показала себя в некоторых приходах. Священник, знающий свою паству, вполне может позволить постоянным прихожанам, стремящимся к частому Причащению, исповедоваться примерно раз в месяц или по мере необходимости, и при этом приступать к Чаше каждое воскресенье. С одной стороны, это избавит многих людей от мучительной необходимости «ну хоть что-то придумать» для исповеди, а с другой – даст возможность священнику уделить больше времени тем, кто действительно в этом нуждается – пришедшим на исповедь впервые или после долгого перерыва.

Наверное, идеальная модель сочетания исповеди и Причащения не будет придумана никогда: жизнь вообще трудно вписывается в любые «модели». При любой практике возможны и злоупотребления, и профанация, но это уже вопрос ответственности – как пастыря, так и каждого христианина. Но поиск модели, которая даст возможность избегать такого множества профанаций, как это происходит сегодня, – дело, несомненно, заслуживающее внимания.

Первая публикация: интернет-издание «Татьянин день», 2010 г.

Часто на исповеди люди переживают по поводу повторяемости «повседневных» грехов. Когда человек причащается каждое воскресенье (что, собственно, является нормой) и, согласно сложившейся у нас традиции, еженедельно исповедуется, то возникает следующая проблема. Большие, или «смертные» грехи мы, слава Богу, совершаем нечасто. Верующий человек, осознанно живущий в Церкви, как правило, избегает их. Но сколько бы ни каялся человек в грехах «мелких», ему кажется, что от них избавиться совершенно невозможно, и ворох этих грехов тянется за человеком от исповеди к исповеди. И однажды человек задумывается: а всё ли в порядке, когда я каждую неделю на исповеди говорю об одном и том же? Как я могу обещать на исповеди не возвращаться к прежним грехам, зная, что эти грехи опять повторятся? И как тогда мне надеяться на спасение?

Тут нужно сказать честно: да, никто из нас не перестанет грешить до самой смерти. И скорее всего, не победит до конца свои «привычные» грехи. Если бы условием нашего спасения была безгрешность – не спасся бы никто.

Парадокс: все люди, составляющие Церковь Христову – грешники, и при этом все они свою Церковь называют «святой» («Верую во едину, святую... Церковь»). Значит, святость Церкви – нечто иное, чем совокупность нравственного совершенства её членов. Мы говорим: Церковь свята святостью Духа Святого, создавшего Церковь в день Пятидесятницы и всегда наполняющего её. Однако, когда на литургии мы слышим возглас священника «Святая – святым» (что означает: Святые Дары – Тело и Кровь Христовы – для святых), то подходим к Чаше и причащаемся. Значит, наша святость – нечто иное, чем святость Духа Святого.

Бог – Единственный, Кто может быть назван Святым Сам по Себе. Из людей только Богочеловек Иисус Христос никогда не грешил (вопрос о нравственной чистоте Божией Матери оставим за скобками наших размышлений, ибо она, хотя и была Пречистой Девой, но, по православному учению, так же нуждалась в Спасителе, как и мы). Святые угодники, которых Церковь канонизировала и к которым мы обращаемся в молитвах, не были безгрешными и не могли подумать даже, чтоб посчитать себя таковыми. Примечателен случай из жития аввы Сисоя Великого. Когда он умирал, братия утешала его:

– Авва! Тебе ли плакать? Ты ведь ещё при жизни подвизался и вёл жизнь добродетельную.

Старец же отвечал:

– Увы мне, грешному! Я не знаю, положил ли хоть начало покаянию.

Каждый святой видит и знает свои грехи.

Апостол Иоанн разделяет грехи на «смертные» и «не к смерти»: «Если кто видит брата своего, согрешающего грехом не к смерти, то пусть молится, и Бог даст ему жизнь, то есть согрешающему грехом не к смерти. Есть грех к смерти: не о том говорю, чтобы он молился. Всякая неправда есть грех, но есть грех не к смерти» (1Ин.5:16–17). Такие «повседневные» или «не смертные» грехи не должны становиться для нас причиной отказа от Причастия или исповеди. Разумеется, мы не должны успокаиваться на том, что мы не можем побороть эти грехи. Дорогу осилит идущий. Наш путь должен привести нас в Царство Божие – и только там мы сможем стать безгрешными, когда Христос восстановит и преобразит наше естество, когда наша человеческая природа станет такой же, как человеческая природа Христа после Его Воскресения.

А пока – жить, не ожидая, что сможем стать в этой жизни безгрешными, не стыдиться каяться, не бояться подходить к Чаше Жизни, но вкушать Тело Христово и видеть, «яко благ Господь».

Каждый христианин, принявший Таинство Крещения, становится частью нового народа – народа Божия, который избрал Господь для служения Себе. Апостол Пётр в своем Первом Соборном послании пишет об этом народе так: «Вы – род избранный, царственное священство, народ святой, люди, взятые в удел, дабы возвещать совершенства Призвавшего вас из тьмы в чудный Свой свет; некогда не народ, а ныне народ Божий; некогда непомилованные, а ныне помилованы» (1Пет.2:9–10). Мы, христиане – народ святой, цари и священники.

Посмотрим на наши храмы во время воскресной литургии. Городские церкви, как правило, переполнены. Совершается важнейшее богослужение, без которого Церковь немыслима как Церковь, – Евхаристия, Таинство таинств, где верные имеют возможность участвовать в Трапезе Господней, вкушать пречистые Тело и Кровь Христовы. Но сколько людей участвует в этом Таинстве? Из всего святого народа царей и священников, предстоящего в храме, едва ли наберётся половина тех, кто причащается. Как правило, большая часть «святого народа» не приступает к Чаше жизни на большинстве литургий, которые посещает.

Обычное оправдание непричащающихся – недостоинство приступать к Чаше или неподготовленность. Но что значит причаститься достойно? И возможно ли это вообще? Чтобы ответить на этот вопрос, нужно сначала понять, что такое святость «святого народа».

Мы говорили выше о том, что святость Церкви, которую мы исповедуем, отлична от святости Бога – Единого безгрешного. Церковь составляют не праведники, а спасающиеся грешники. Никто из праведников при жизни не может о себе сказать, что он праведник, ибо хвалиться своим духовным состоянием – признак гордыни. Всем нам есть в чём каяться. Наши «повседневные» грехи таковы, что в этой жизни мы их не искореним до конца. Но как же тогда «святость»?

Тут впору обратиться к библейскому богословию, то есть посмотреть, как понимается святость на страницах Священного Писания. Здесь мы видим, что святость в первом значении – собственное свойство Бога, Который один только Свят Сам по Себе. Во втором же значении слово «святой» прилагается ко всему тому, что отделено для Бога, выделено из среды этого мира как бы в Божию «собственность». Суббота – святой день, выделенный Богом из чреды прочих дней, Скиния или Храм – святое сооружение, отделённое для принесения жертв Богу, в котором выделена часть «Святое святых» как символ присутствия Божия среди Своего народа, святые жертвы – отделённые от всего стада тельцов или овец, святой народ Израиля – избранный Богом из среды прочих народов. «Я – Господь, выведший вас из земли Египетской, чтобы быть вашим Богом. Итак, будьте святы, потому что Я свят», – говорит Господь (Лев.11:45). Свято то, что Богом отделено для Себя. В наше время святым народом названы христиане.

Понятно, что святость в этом смысле не означает абсолютного нравственного совершенства, хотя и подразумевает стремление к нему. «Вы – Мой народ, поэтому будьте святы». Отделённый для Бога народ христиан, составляющий единую Церковь, есть «личная собственность» Бога среди народов мира. Это народ не безгрешный, но стремящийся к тому, чтоб жить в единстве с Богом.

Возвращаясь к поставленному выше вопросу о достоинстве причастников, следует сказать, что если понимать под «достоинством» соответствие человека дару, то есть Святым Дарам, которые он получает в Причастии, то достойным в этом случае не будет никто и никогда. Ведь даже самый совершенный по человеческим меркам праведник всё равно будет грешником перед Богом. Человеческая праведность есть некая мера совершенства, и какой бы великой она ни была, она всё равно бесконечно далека от абсолютной праведности Бога. Поэтому в таком смысле быть «достойным» причастником невозможно.

Но есть иной вариант – вернуться к библейскому пониманию святости, которое, собственно, есть и понимание церковное. Первые христиане называли друг друга святыми не потому, что они были безгрешными, а потому что ощущали себя частью нового народа Божия. Такое понимание святости сохраняется в нашем богослужении. «Вся святыя помянувше...» – так начинается ектения после анафоры (заключительная часть анафоры после освящения Даров представляет собой ходатайственную молитву о всех христианах и их нуждах), и это значит: помянув всех христиан. «Святая – святым», – возглашает священник перед Причащением, то есть «Святые Дары – святому народу». В этом случае хор отвечает: «Един Свят, един Господь Иисус Христос…». Только Бог Свят в Себе, а мы можем быть причастны Его святости, когда составляем «Божий удел» в этом мире.

Причащение возможно единственно при таком понимании святости.

Как научиться радостной вере? Этот вопрос я задаю себе давно, потому что для меня очевидно: вера во Христа не может не быть радостной. С возвещения радости начинается Евангелие: «Не бойтесь: я возвещаю вам великую радость», – говорит ангел пастухам при рождестве Иисуса (Лк.2:10). «Они поклонились Ему и возвратились в Иерусалим с великою радостью», – так заканчивается Евангелие (Лк.24:52).

О том, что невозможно знать, что есть Бог, и не радоваться, любил повторять отец Александр Шмеман. Он пишет в «Дневниках»: «Печаль о грехе не спасает от греха, радость о Господе спасает». Действительно, если всё в этом мире может стать «отсветом» Царства Божия, то жизнь приобретает иное измерение. Как у апостола Павла: «Уже не я живу, но живет во мне Христос» (Гал.2:20).

Но стремление к радостной вере встречается с осознанием своего несовершенства, греховности и невозможности преодолеть это до конца. Ведь в Царство Божие не войдёт ничто скверное. А практическая церковная жизнь фактически заставила нас смириться с тем, что мы – «грешники». Слава Богу, мы можем избегать слишком явных, тяжёлых, так называемых «смертных» грехов, которые несовместимы с пребыванием в Церкви: таких как убийство, блуд, отречение от веры. Но что делать с грехами «мелкими», повторяющимися почти изо дня в день?

Фактически обязательная исповедь перед каждым Причащением, как бы часто оно ни происходило, приводит к пониманию того, что, сколько бы ты ни каялся, можешь быть уверен, что так называемые «повседневные» грехи повторятся. В конце концов, привычка к постоянной «греховности» приводит к неумению различить реальный и надуманный грех и к притуплению чувства реального греха.

Кому и зачем это нужно? Богу, Который зовет к Себе не рабов, но свободных, и показывает в образе Отца из притчи о блудном сыне, что готов принимать нас только как Своих детей, но не рабов или наёмников? Христианам, которые вместо того чтобы «всегда радоваться и за все благодарить», погружаются в бесконечное самокопание в мелочах? Или, может быть, это выгодно только тем, кто стремится не пасти стадо Христово, а господствовать над ним? Ведь людьми, в которых вселён комплекс вины, легче управлять. Всегда удивляет, когда тот или иной проповедник внушает людям, что они – «мразь», ничто, «твари паскудные», которые ничего хорошего сделать не могут. Таких проповедников, к счастью, немного, но «тональность» их проповеди встречает отклик в современной «воцерковлённой» среде.

Но что будет с людьми, если им постоянно внушать, что они никто и ничто, «где ступишь – там и согрешишь», ничего доброго сделать не могут, никаких добродетелей и не начинали никогда иметь? Психически здоровые люди просто не воспримут такое внушение и постараются держаться подальше от его источника, либо, если им приходится ходить в храм, где это вещают с амвона, не станут обращать внимания на слова. Но люди более внушаемые станут очень зависимыми от «пастыря» и весьма управляемыми.

А теперь скажите: не приходилось ли вам встречать приходы, где вот такие зависимые и подавленные люди и определяют «атмосферу» церковности? Не встречали ли вы таких «воцерковленных» в особо тяжёлой форме, от которых естественно шарахаются нормальные здоровые люди?

Духовной инфантильности и самоуничижению, ложно выдаваемым за смирение, способствует и «разрыв» в современном понимании святости. Первые христиане – все друг для друга «святые братья». Понятно, что верующие во Христа и 2000 лет назад не были безгрешными. Апостол Иаков писал: «все мы много согрешаем» (Иак.3:2), не отделяя себя от тех, кто «согрешает много». Осознание своего несовершенства не мешало первым христианам называть друг друга святыми и стремиться жить свято, соответствуя тому дару, который получили и получают от Господа Иисуса.

С течением веков развитие почитания святых и всего, чем «обрастало» это почитание (особенно появление житий святых как словесных «икон», далеких от реальности) привело к иному отношению к святости. Хоть святые и не безгрешны (порой далеко не безгрешны), но это святые, а мы кто?

Хотя во время литургии на дискосе, где вынутые из просфор частицы представляют собой образ всей Церкви во главе со Христом, частицы в память святых лежат рядом с теми, что представляют живых и усопших христиан, в практической жизни дело обстоит иначе. Между святыми и просто верующими положена великая пропасть. И возникают, например, аргументы такого рода: Кирилл и Мефодий, переводившие богослужение для славян, были святыми, а сейчас переводить нельзя, потому что нет современных Кириллов и Мефодиев. Но кто из святых при жизни считал себя подлежащим канонизации? Не лучше ли современным христианам стремиться к святости, а не оправдывать несвятостью свою бездеятельность? Ведь эпоха святых в Церкви не прекращается, и мы всё ещё продолжаем жить в эпоху Отцов.

Но как быть с тем, что мы ведь и вправду грешим? Как по-настоящему преодолевать грех – настоящий, а не надуманный? Как избавляться от комплекса постоянной вины, которую внушает нам вся система церковного фарисейства? Как обрести подлинного себя и радость о Христе?

Наверное, прежде всего надо понять, что мы не можем совершенно перестать грешить. Если бы было иначе, мы не нуждались бы в Спасителе. Но и крайне опасно мыслить, что можно жить как угодно, а Христос всё сделает за нас. Да, я знаю, что я грешник – из опыта своих ошибок и неудач. Но я знаю, что я и святой – ведь такими словами обращается ко мне Евангелие и Церковь во время литургии. Святой не в смысле совершенный, но вступивший в семью спасаемых детей Божиих, член Тела Христова. Есть заповеди, от исполнения которых христиан никто не освобождал. И есть радость Благой Вести: Иисус Христос пришел, чтобы покрыть наши грехи и даровать нам прощение и жизнь вечную. Однако, чтобы принять этот дар, то есть подарок, надо захотеть его, и не словами только, а всем усилием жизни – жизни по правде Христовой. И тогда участие в воскресной Евхаристии будет вновь и вновь переживаться как праздник – пир, наполненный радостью Царства Божия.

Первая публикация: интернет-издание «Татьянин день», 16 марта 2010 г.

Забота о детях – один из стимулов, чтобы перестать грешить. В самом деле, если сделанный мною грех отразится на моём ребенке, лучше я не буду его совершать. Среди верующих бытует представление о том, что за грехи родителей дети могут быть наказаны до седьмого колена. Так ли это на самом деле?

Я Господь, Бог твой, Бог ревнитель, наказывающий детей за вину отцов до третьего и четвёртого рода, ненавидящих Меня, и творящий милость до тысячи родов любящим Меня и соблюдающим заповеди Мои», – говорит Бог Израилев Моисею, давая десять заповедей (Исх.20:5–6). Мысль о том, что дети до третьего и четвёртого рода несут тяжесть вины родительского греха, повторяется в первых пяти книгах Библии четыре раза. Что это: объективный закон или педагогический приём, способ заставить слушателей удержаться от греха?

Из библейского учения следует, что это скорее педагогический приём, но основанный на объективном законе. Писание недвусмысленно утверждает, что грех в корне извратил человеческую природу. Адам и Ева до грехопадения были во многом иными людьми. Они не знали, что такое болезни и смерть. Они не видели друг в друге угрозы стать «объектом» обладания и потому не стеснялись наготы. С Богом они могли общаться непосредственно. Это были цельные, действительно свободные, действительно любящие друг друга и Бога личности.

Но грех испортил почти всё. Вместо цельности человек стал раздроблен. Свойства и силы человеческой души и ума пришли в разлад, отразилось это и на теле. Человек стал смертен. В природу его вошла тленность, а с ней и болезни. Восточное христианство рассматривает грех именно так: это не столько вина, которую Бог давно простил человеку, сколько болезнь, исцелить которую не могут поодиночке ни человек, ни сам Бог.

Вот эти два аспекта – вину и болезнь, или поврежденность природы – и нужно иметь в виду всякий раз, когда мы рассуждаем о грехе и его последствиях. Дети, рождающиеся от грешных родителей, несут последствия греха. Их природа уже повреждена, в ней уже есть тление, она уже подвержена болезням и смерти. Именно это и называют иногда «первородным грехом».

Но вину за родительские, и тем более прародительские грехи дети не несут. Выражение Сталина «сын за отца не отвечает» – на самом деле библейское. Несколько столетий спустя после Моисея об этом пишет пророк Иезекииль – один из великих пророков Израиля. Его слова достойны пространного цитирования:

«И было ко мне слово Господне: зачем вы употребляете в земле Израилевой эту пословицу, говоря: “отцы ели кислый виноград, а у детей на зубах оскомина”? Живу Я! – говорит Господь Бог, – не будут вперёд говорить пословицу эту в Израиле… Вы говорите: “почему же сын не несёт вины отца своего?” Потому что сын поступает законно и праведно, все уставы Мои соблюдает и исполняет их; он будет жив. Душа согрешающая, она умрёт; сын не понесёт вины отца, и отец не понесёт вины сына, правда праведного при нём и остаётся, и беззаконие беззаконного при нем и остаётся» (Иез.18).

Объективный закон – передача последствий греха, вот этой язвы, повреждения, испорченности природы, из-за которой младенцы рождаются способными болеть и умирать, а подросшие – и грешить самостоятельно. Но слова Божии Моисею о наказании детей за вину отцов до третьего и четвёртого рода – педагогический приём, воспитательное средство, которое годилось для грубого и «жестоковыйного» народа, вышедшего из Египта. Уже во времена пророка Иезекииля этот воспитательный способ был оставлен. Люди, к которым обращался пророк, больше не нуждались в грубых средствах убеждения.

К сожалению, сегодня на постсоветском пространстве верующие, а точнее, те, кто считает себя таковыми, на самом деле по большей части язычники. Мы вряд ли чем-то лучше тех людей, которые вышли из Египта, перешли посуху Красное море, и тут же, оставшись на несколько дней без Моисея, сделали себе золотого тельца. И поэтому для нас снова «работают» приёмы тех давних времен. Поэтому из уст христианских пастырей можно порой услышать фразы о наказании детей за грехи родителей.

Да, дети – плоть от плоти и кровь от крови родителей. Если родители ведут жизнь во грехе, что удивляться, что и дети не будут знать иного пути? Самый страшный грех современных родителей – практическая ложь. Можно говорить ребёнку правильные слова, но что с них толку, если пример жизни отца с матерью утверждает обратное? Пьянство, разводы, блуд, культ денег в современном обществе стали, увы, нормой. Я не встречал ещё родителей, которые хотели бы, чтоб их ребёнок пил, курил, блудил, проматывал деньги или уходил из семьи. Но как часто мы, взрослые, позволяем это себе, а значит – лжём своим детям. А потом удивляемся, что ребёнок воспринял не слова, а ценности, которыми мы жили. Для многих родителей жизненные ошибки детей – настоящая трагедия. Знал бы, что так будет – многого бы не делал. Да уже поздно.

И вот, чтобы поздно не оказалось, христианство призывает к изменению жизни уже сейчас. «Вот, теперь время благоприятное, вот, теперь, день спасения», – пишет апостол Павел христианам в Коринфе. Это «теперь» для каждого из нас – вызов. Сколько времени мы осознаём себя верующими? Год, два, десять, двадцать или больше? Давайте зададим себе один простой вопрос: как моя вера выражается в моей повседневной жизни? Ведь настоящая вера – не признание того, что Бог существует (так «веруют» и бесы), а доверие Богу и исполнение Его заповедей.

Повседневная жизнь. Вот с этого, казалось бы, малого, а на самом деле очень большого и непростого и начинается практическое христианство. Потом уже – посты и праздники, паломничества и богословская литература. Для начала надо стать честным перед Богом, окружающими, своими детьми и самим собой. Когда таких людей в обществе станет больше некоторой «критической массы», можно будет проповедовать словами Иезекииля. А пока для нас более подходит Моисей.

Первая публикация: журнал «Домашний ребенок» №7, 2009 г.

Способ, с помощью которого христиане соединяются с Господом Иисусом Христом через вкушение Его Тела и Крови под видом хлеба и вина, называется Таинством Причастия (Причащения), а богослужение, на котором это Таинство совершается, – Евхаристией, или Божественной литургией.

Согласно Евангелию, причащаться Своим ученикам заповедал Сам Иисус. Первые христиане, по свидетельству книг Нового Завета, с самого начала собирались еженедельно для «преломления хлеба» – так в древности называли Причастие. Происходило это в ночь с субботы на тот день, в который Господь Иисус воскрес из мертвых. Этот первый день недели позже в христианской традиции получил название воскресенья.

По толкованию святителя Иоанна Златоуста, Тело Христово, которое мы принимаем в святом Причастии, – это то же самое тело Иисуса Христа, которое страдало на кресте, воскресло и было вознесено на Небеса, а Кровь Христова – та же самая, что была пролита ради спасения мира.

В Таинстве Причастия христианин реально соединяется с Богом. В шестой главе Евангелия от Иоанна Иисус говорит о Себе как о хлебе жизни: «Я хлеб живой, сшедший с небес; ядущий хлеб сей будет жить вовек; хлеб же, который Я дам, есть Плоть Моя, которую Я отдам за жизнь мира... Истинно, истинно говорю вам: если не будете есть Плоти Сына Человеческого и пить Крови Его, то не будете иметь в себе жизни. Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь имеет жизнь вечную, и Я воскрешу его в последний день, ибо Плоть Моя истинно есть пища, и Кровь Моя истинно есть питие. Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь пребывает во Мне, и Я в нем. Как послал Меня живой Отец, и Я живу Отцом, так и ядущий Меня жить будет Мною» (Ин.6:51, 53–57).

По словам преподобного Иоанна Дамаскина, Тело и Кровь Христовы очищают человека от всякой скверны и прогоняют всякое зло. Мы становимся «причастниками Божества», как пишет святой апостол Пётр, «своими» для Бога, Его народом. В то же время мы соединяемся и друг с другом, «потому что все мы, причащающиеся от одного хлеба, становимся одним Телом Христовым, одною кровью и членами друг друга», – пишет Дамаскин, перефразируя слова апостола Павла из послания к Ефесянам.

В Новом Завете Церковь Божия, то есть собрание всех христиан, называется Телом Христовым. Быть в Церкви Иисуса Христа можно только через реальное соединение с Ним, то есть с помощью Причастия.

Причащаться крайне необходимо для того, чтобы спастись и наследовать жизнь вечную. Ведь спасение в православном христианском мировоззрении – не внешнее событие по отношению к человеку (вроде того, как если бы Бог на нас сначала гневался, а потом смилостивился), но внутреннее перерождение, способность человека жить в полноте любви и благодати через соединение с Самим Богом.

«Кто будет есть хлеб сей или пить чашу Господню недостойно, виновен будет против Тела и Крови Господней. Да испытывает же себя человек, и таким образом пусть ест от хлеба сего и пьет из чаши сей. Ибо, кто ест и пьет недостойно, тот ест и пьет осуждение себе, не рассуждая о Теле Господнем. Оттого многие из вас немощны и больны и немало умирает», – пишет апостол Павел в 11 главе Первого послания к Коринфянам. К Причастию следует подходить осознанно, понимая, что ни один человек в мире не может быть достоин того, чтобы принять Тело и Кровь самого Бога.

По Златоусту, достойное Причастие – такое, которое сопровождается духовным трепетом и горячей любовью, верой в реальное присутствие Христа во Святых Дарах и осознанием величия святыни.

Для того чтобы испытать свою совесть перед святым Причастием, христиане исповедуют грехи. Нельзя подходить к Чаше в состоянии смертного греха, например, после аборта, посещения гадалки, прелюбодеяния или живя в так называемом «гражданском браке». Такие грехи требуют искреннего покаяния и изменения жизни, и только тогда возможно Причащение.

Сам чин Божественной литургии, на которой совершается Евхаристия, то есть освящаются хлеб и вино, – совершается для того, чтобы причастились все, кто принимает участие в этом богослужении. В литургии могут быть только участники, и не может быть зрителей. Участие в литургии и Причащение стали, к сожалению, «индивидуальным» делом каждого христианина, в то время как по сути это – общее дело, происходящее из самой сущности Церкви.

Выдающийся богослов ХХ века протопресвитер Николай Афанасьев писал: «Быть членом Церкви означало принимать участие в Евхаристическом собрании. Быть участником Трапезы означает «вкушать» от неё. В Евхаристическом каноне нет молитв, которые бы могли возносить не причащающиеся…».

Совместное причащение всех верующих за литургией было настолько самоочевидным, что уклонение от этого принципа рассматривается в церковных канонах как отпадение от Церкви: «Всех верных, входящих в церковь и писания слушающих, но не пребывающих на молитве и святом Причащении до конца, как бесчиние в церкви производящих, отлучать подобает от общения церковного», – говорится в 9-м Апостольском правиле. А правило 80 Шестого Вселенского собора говорит, что те, кто без уважительной причины не причастились 3 воскресенья подряд, сами себя фактически отлучили от Церкви.

Стоит стремиться к тому, чтобы причащаться всякий раз, когда мы приходим на литургию. Чувство недостоинства – не повод для уклонения от Причастия. Вот что писал по этому поводу преподобный Иоанн Кассиан: «Мы не должны уклоняться от Причащения Господня из-за того, что сознаем себя грешниками; но ещё более и более с жаждою надобно поспешить к нему для уврачевания души и очищения духа, однако с таким смирением духа и верою, чтобы, считая себя недостойными принятия такой благодати, мы желали бы больше врачества для наших ран. А иначе и однажды в год нельзя достойно принимать Причащение, как некоторые делают, которые достоинство, освящение и благотворность небесных Таинств оценивают так, что думают, что принимать их должны только святые, непорочные; а лучше думать, что эти Таинства сообщением благодати делают нас чистыми и святыми. Они подлинно больше гордости выказывают, нежели смирения, потому что когда принимают их, то считают себя достойными принятия их. А гораздо правильнее было бы, чтобы мы с тем смирением сердца, по которому веруем и исповедуем, что мы никогда не можем достойно прикасаться Святых Тайн, в каждый День Господень принимали их для уврачевания наших недугов, нежели, превознесшись суетным убеждением сердца, верить, что мы после годичного срока бываем достойны принятия их...».

Действительно, бывает такое ложное смирение, которое на самом деле является разновидностью духовной гордыни. Редкое Причащение, пишет в своей книге «Святая святым» замечательный богослов ХХ века протопресвитер Александр Шмеман, возникло, по единодушному свидетельству отцов Церкви, из небрежения, но вскоре «стало оправдываться псевдодуховными доводами и было постепенно принято, как норма».

«Кого нам похвалить? – спрашивает Иоанн Златоуст. – Тех, кто причащается один раз в году, тех, кто часто причащается или тех, кто редко? Нет, похвалим тех, кто приступает с чистой совестью, с чистым сердцем, с безупречной жизнью. Такие пусть всегда приступают; а не такие – никогда. Почему? Потому что они навлекают на себя суд, осуждение, наказание и мучение... Ты сподобляешься трапезы духовной, трапезы царской, и потом опять оскверняешь уста нечистотою? Ты намащаешься миром, и потом опять наполняешься зловонием? Приступая к Причащению через год, неужели ты думаешь, что сорока дней тебе достаточно для очищения твоих грехов за всё время? А потом пройдет неделя, и ты снова делаешь то же самое? Скажи же мне: если бы ты, выздоравливая в течение сорока дней от продолжительной болезни, потом опять принялся за ту же пищу, которая причинила болезнь, то не потерял ли бы ты и предшествовавшего труда? Очевидно, что так. Сорок дней ты употребляешь на восстановление здоровья души, а быть может даже не сорок, – и думаешь умилостивить Бога? Ты шутишь, человек. Говорю это не с тем, чтобы запретить вам приступать однажды в год, но более желая, чтобы вы непрестанно приступали к Святым Тайнам».

1. Понимать смысл и искренне желать Причастия. Приходящий ко Причастию должен осознавать, что это такое и зачем. Мы причащаемся, как уже было сказано выше, для того, чтобы соединиться с Самим Богом, вступить с Ним в общение, принять Тело и Кровь Христовы для освящения и очищения от грехов. К этому необходимо иметь искреннее личное желание, а не вынужденное каким-то авторитетом, «долгом», или рекомендацией знахарки или «бабки».

2. Иметь мир со всеми. Чтобы причаститься, необходимо пребывать в мире со всеми людьми, по крайней мере, не иметь желания отомстить. Нельзя принимать Таинство в состоянии вражды или ненависти. Господь Иисус сказал: «Если ты принесешь дар твой к жертвеннику и там вспомнишь, что брат твой имеет что-нибудь против тебя, оставь там дар твой пред жертвенником, и пойди прежде примирись с братом твоим, и тогда приди и принеси дар твой» (Мф.5:23–24).

3. Не совершать смертных грехов, отлучающих от Причастия. Это прежде всего убийство (в том числе аборты), нарушение супружеской верности, измена Богу с различными гадателями-целителями-экстрасенсами. В случае отступления необходимо прежде всего воссоединиться с Церковью через исповедь у священника.

4. Жить по-христиански каждый день. Для того, чтобы причаститься, лучше не изобретать специальные периоды подготовки, но жить так, чтобы сама повседневная жизнь была совместима с регулярным участием в Трапезе Господней. Существенным содержанием такой жизни являются ежедневная личная молитва, чтение и изучение Библии – Слова Божия, обязательное исполнение Божьих заповедей и постоянная внутренняя борьба с живущим внутри нас «ветхим человеком», с поврежденной грехом нашей природой, влекущей ко греху. Важными составляющими духовной жизни являются ежедневное испытание совести (например, перед сном) и регулярная исповедь. Крайне важно для правильной духовной жизни стремление жить не ради себя, но ради ближнего, внутренняя честность, правдивость и смирение перед каждым человеком. Важно также, насколько это возможно, соразмерять свой жизненный ритм и график с богослужебным ритмом, соблюдая общепринятые посты (среду и пятницу, а также многодневные посты, из которых наиболее важный – предпасхальный Великий пост) и по возможности участвуя в праздничных богослужениях, которые случаются не только в воскресные дни.

5. Литургический пост. Издавна в церковной традиции принято подходить ко Причастию натощак. Эта дисциплинарная норма называется «литургический пост». Как правило, от пищи и питья воздерживаются с полуночи перед Причастием. Согласно определению Священного Синода РПЦ, продолжительность литургического поста должна составлять не менее 6 часов (см. приложение 2 в конце книги. В случаях, когда литургия совершается ночью, например, на Пасху или Рождество, выдерживать 6 часов полного поста не требуется). То есть, если вы после полуночи случайно выпили воды, а утром к 9 часам собираетесь на литургию – это не повод отказываться от Причащения. Точно так же не повод отказываться от Причастия, если утром проглотил немного воды при умывании. Следует помнить, что дисциплинарная норма распространяется на физически здоровых людей. Для тех же, кто, например, страдает сахарным диабетом, утром разрешается кушать. Точно так же можно принимать перед Причастием лекарства, необходимые по жизненным показаниям. В конце концов, и Тайная Вечеря, и евхаристические трапезы первых христиан совершались вечером, после приёма пищи. И при подготовке к Причастию имеет значение состояние сердца и души, а не состояние желудка.

Дополнительный пост. Тем, кто давно не причащался, в качестве дисциплинарной подготовки необходимо дополнительно поститься перед Причастием три дня или неделю – воздерживаться от мясных и молочных продуктов, а также сосредоточиться в эти дни на молитве, чтении Слова Божия и подготовке к исповеди. Дополнительный пост перед Причастием в течение трёх дней или недели в течение многих веков не был традицией Православной Церкви и вошёл в обычай лишь в эпоху упадка, когда большинство верующих стали причащаться только один раз в год или в каждый из многодневных постов. До сих пор многие священники требуют от всех прихожан дополнительно поститься три дня перед Причастием, что, по сути, превращается в необходимость поститься четыре дня подряд – ведь в случае подготовки к Причащению в воскресный день пост длится со среды (которая сама по себе является постным днем) по субботу включительно. Но при этом требование дополнительного поста странным образом не распространяется на самих священнослужителей. По замечанию митрополита Илариона (Алфеева), требовать от мирян более строгих правил подготовки ко Причастию, чем от священнослужителей, является недопустимым и противоречащим самой литургии, на которой «все – и епископ, и священник, и мирянин – предстают пред Богом и предстоят Богу в равном достоинстве или, точнее, в равном недостоинстве»¹. Последние годы все больше епископов и священников, в частности, митр. Иларион (Алфеев), приходят ко мнению, что для тех людей, которые живут серьёзной христианской жизнью, имеют опыт ежедневной личной молитвы, соблюдают установленные Церковью посты и постные дни и стремятся причащаться часто (по возможности за каждой воскресной и праздничной литургией), не требуется дополнительного трехдневного поста перед Причастием. При этом, отмечает митр.Иларион, правила подготовки должны быть более строгими для тех, кто причащается редко, чем для тех, кто причащается часто.

6. Исповедь. Как правило, перед Причастием в храмах требуют обязательной исповеди. Она может совершаться как непосредственно перед литургией, так и вечером накануне или за несколько дней. Тем людям, которых священник знает как сознательных христиан, живущих согласно вере и регулярно причащающихся, может быть позволено причащаться без обязательной исповеди – такая практика общепринята в Греческой Церкви, и мы рассматриваем этот вопрос подробнее в других местах этой книги.

7. Молитвенная подготовка перед Причастием включает в себя чтение канона и молитв ко Святому Причащению – вечером либо утром перед литургией. Здоровому человеку рекомендуется прийти накануне в храм на вечернее богослужение. Чтение других молитвословий, таких как каноны покаянный, Богородице, Ангелу-хранителю, акафист Иисусу Сладчайшему, вошло в практику и стало достаточно распространённым обычаем. Предписание читать три канона перед причастием печатается сегодня во многих молитвословах, однако, по замечанию митрополита Илариона (Алфеева), вопрос обязательности этого правила остаётся «дискуссионным»². Следует помнить, что в древности чтение малого повечерия с тремя канонами составляло обычное вечернее молитвенное правило и не было связано непосредственно с Причастием. До сих пор малое повечерие является вечерним молитвенным правилом в Греческой Церкви. Касательно продолжительности молитвенного правила можно посоветоваться со священником, у которого обычно или чаще всего исповедуетесь. Так, практика чтения трех канонов не является обязательной, например, в московском храме Святителя Николая в Кузнецах, где настоятелем служит ректор Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета протоиерей Владимир Воробьев.

Во время литургии в храме нужно молиться вместе со всеми, а не читать своё правило, которое не успел «вычитать» дома. Литургия является «общим делом», в которое должны быть вовлечены все молящиеся. Если по каким-либо причинам не удалось исполнить молитвенное правило до начала службы, то лучше будет прямо сказать об этом священнику и попросить благословение на Причастие.

8. Телесное воздержание. Супругам в ночь накануне Причащения принято воздержаться от телесных супружеских отношений.

Наконец, стоит напомнить, что желающие причаститься должны приходить в храм к началу Божественной литургии. Таинство Причастия нельзя рассматривать в отрыве от всей службы, на которой оно совершается. Необходимость собрания всех в одно место видна уже из самого слова «литургия», что в переводе с греческого означает общественную повинность или работу, общее служение. Все ранние христианские памятники свидетельствуют о том, что собрание – первое и необходимое условие Евхаристии, её основа и начало. На это же указывает и наименование возглавляющего литургию епископа или священника предстоятелем, закреплённое в наших богослужебных книгах. Епископ или священник, стоящий у престола, есть «предстоятель братий». Он совершает службу вместе со всеми предстоящими в храме, вознося молитвы не от себя лично, но от всего собрания верных. Строго говоря, Евхаристию совершает вся община, поскольку каждый верующий не только присутствует в храме, но участвует в общих молитвах. Община и предстоятель со-служат друг другу, и это сослужение выражается в диалогической структуре церковных молитв. Почти все евхаристические молитвы произносятся от лица всего собрания и запечатлеваются словом Аминь; основные части богослужения – чтение Писания, освящение Даров и Причащение – начинаются взаимным преподанием мира: Мир всем – И духови твоему. Наконец, как пишет о.Александр Шмеман, «все молитвы имеют своим содержанием нашу хвалу, наше благодарение, наше Причащение, а своею целью – “соединение всех нас друг ко другу во единого Духа причастие...”».

Необходимо помнить, что мы собираемся в храм не для индивидуальной молитвы, не для «удовлетворения религиозной потребности», но для того, чтобы стать едиными во Христе. Собираясь в храме, мы собираемся в Церковь, чтобы вместе со всеми верующими осуществить свое членство в Церкви. Церковное собрание – это больше чем просто сумма всех пришедших в храм людей: это тело Христово. Поэтому нам следует приходить на литургию не ради каких-либо частных нужд (хотя эти нужды и не исключаются литургией, они просто не главное в ней), но потому что нам заповедано быть «народом святым, царственным священством, родом избранным» (1Пет.2:9).

Митрополит Диоклийский Каллист (Уэр) – один из самых известных и авторитетных православных иерархов и богословов современности. Обратившись из англиканства в православие в юношеском возрасте, владыка Каллист несёт служение в самом центре английской учёности – Оксфордском университете. Он автор нескольких книг о Православии, широко известных на Западе, в которых простым и ясным языком открывает удивительный мир православной веры и духовного опыта Восточной Церкви. Его труды последние годы активно переводятся на русский и украинский языки.

Наша беседа с владыкой Каллистом состоялась в древнем Константинополе – нынешнем Стамбуле, где причудливо переплелись Византийская древность, Оттоманская эпоха и современная культура. Мы говорили о вопросах, которые всё чаще обсуждаются сегодня: о подготовке ко Причастию, соотношении Причащения с исповедью и о некоторых различиях в греческой и русской практике.

– В 2006 году в Москве состоялось пастырское совещание, на котором обсуждались вопросы поста, молитвенного правила и исповеди перед Причащением. В Русской Церкви сложилась традиция перед Причастием поститься три дня, прочитывать три канона и последование ко Причащению, а также обязательно исповедоваться. Как вы полагаете, можно ли облегчить подготовку ко Причащению?

– Мы должны принимать во внимание традиции каждой местной Церкви и не менять требования внезапно. Поднятый вами вопрос очень важен, особенно для нас, живущих на Западе, где православные греки живут бок о бок с русскими и порой оказываются даже в одном приходе, как, например, происходит в Оксфорде. Лично я поддерживаю частое Причащение. Частое – но не легкомысленное или небрежное. Частое Причащение – да, но всегда с должной подготовкой. Но что понимать под должной подготовкой?

Во-первых, что касается таинства исповеди. В византийской и современной греческой традиции, насколько я могу это проследить, никогда не требовалось, чтобы христианин каждый раз исповедовался перед Причащением. Исповедь и Причастие рассматриваются как два отдельных таинства. Мне неизвестно, чтобы Вселенские соборы принимали какие-либо каноны в отношении обязательной исповеди перед Причащением. Этот обычай имел основание в Румынской и славянских церквах. Я предпочитаю греческий подход. При этом каждый христианин обязан регулярно исповедоваться, но не обязательно всякий раз, когда приступает ко Причастию. Такая практика бытует и в Оксфорде, как у греков, так и у русских. Я бы хотел, чтобы исповедь рассматривали как отдельное таинство, а не просто элемент подготовки ко Причащению. Я понимаю, что существуют пастырские трудности в России, где очень много людей желает приступать ко Причащению, а священники просто не имеют времени выслушать все исповеди. Думаю, что лучше было бы не так часто исповедоваться, но, чтобы исповедь была действительно Серьёзным таинством, чтобы было достаточно времени для кающегося открыть свое сердце, а для священника – серьёзно исследовать его состояние, что невозможно сделать, когда за кающимся стоит очередь в сотню человек.

– Тогда встаёт вопрос: как я могу приступать ко Святому Причастию, если за время, прошедшее после последней исповеди, я совершил некие грехи? Пусть это не такие серьёзные грехи, как убийство или прелюбодеяние, а так называемые повседневные, но это ведь всё равно грехи.

– Вы совершенно правы: мы все грешники, и грешим каждый день и каждый час. Но мы должны различать достаточно серьёзные грехи, которые непременно должны исповедовать, и грехи менее серьёзные. Конечно, такое различение не вполне может быть обосновано, ведь перед лицом Божиим каждый грех серьёзен, но все-таки мы можем различать грехи. Если кто-либо совершил прелюбодеяние, он обязательно должен исповедоваться и, вероятно, понести определённую епитимию. С другой стороны, если мы согрешили просто помышлением, это не препятствует нам причащаться. Если мы очень сильно поссорились с другом, то должны вначале покаяться в этом, прежде чем приступать ко Причастию; но если эта ссора была мимолётной, и мы сразу примирились, то можем, мне кажется, причащаться без исповеди.

Давайте осознаем, что само Причастие преподаётся во оставление грехов, – ведь такие слова мы произносим при Причащении. Хотя, конечно, Причастие не заменяет исповеди. Кроме того, в молитвах перед Причастием мы также просим о прощении грехов.

– Давайте вернёмся к такому аспекту подготовки ко Причастию, как пост.

– Традиция поститься три дня или неделю перед Причастием – это тоже местный русский обычай. Если мы обратимся к канонам или определениям Вселенских соборов, то не найдём такого требования. Каноны говорят о посте по средам и пятницам, о четырёх многодневных постах в течение года, кроме того, в богослужебных книгах мы встречаем указание ещё на несколько постных дней, например, день Усекновения главы Иоанна Предтечи или праздник Воздвижения Креста Господня. Но в канонах ничего не сказано о необходимости поститься три дня или целую неделю перед причастием. Мне кажется, что требования исповедоваться перед каждым Причащением и поститься неделю или три дня возникли тогда, когда Причастие стало очень редким: один или три-четыре раза в год. Я считаю это упадком. В древней Церкви христиане обычно причащались каждое воскресенье. Я думаю, что в тех Церквах, где Причастие стало редким, было бы неправильно резко менять традицию и требовать непременно причащаться каждое воскресенье. Но я уверен, что причащаться три-четыре раза в год недостаточно. На практике очень хорошо приступать ко Причастию каждое воскресенье. Поэтому я скажу так: соблюдайте пост по средам и пятницам, воздерживайтесь также в субботу вечером, исповедуйтесь хотя бы раз в месяц, но причащайтесь по возможности чаще. Такую практику я рекомендую людям, которых готовлю ко вступлению в Православную Церковь. Если же человек причащается раз в месяц или реже, я говорю, что это слишком редко. Если мы посмотрим на практику древней Церкви и учение святых отцов, то увидим, что они свидетельствуют о частом Причащении. Не только ранние, но и более поздние отцы, такие как святой Симеон Новый Богослов или живший в XVIII веке преподобный Никодим Святогорец, составитель «Добротолюбия», говорят в пользу частого Причащения. И я считаю, что движение в Греческой Церкви за частое Причастие – это хорошее явление. Я приветствую, когда люди часто причащаются. Думаю, что правила в отношении исповеди и поста перед Причащением могут быть изменены. Но эти вопросы, как мне кажется, находятся в компетенции местных Церквей.

Помню, когда я только принял Православие, около пятидесяти лет назад, священник на литургии выходил с Чашей и говорил: «Со страхом Божиим, верою и любовию приступите», – но никто не подходил. Никто не причащался. И я ещё тогда ощутил: это не может быть правильным. Теперь же на Западе в православных церквах причащаются почти все. И я рад этому. Конечно же, мы причащаемся не потому, что уверены в собственной праведности, но потому что верим в милость Божию. Мы подходим к Чаше, потому что мы призваны, мы ведь называем Причастие Святыми Дарами. Причастие – это не нечто такое, что можно заработать или заслужить, это всегда свободный дар любви Божией.

– Перед Причащением священник возглашает «Святая – святым», в смысле «святые Дары – для тех, кто свят», но тут же хор отвечает: «Един Свят, един Господь Иисус Христос...». Однако мы, не будучи святыми в этом смысле, всё же дерзаем причащаться... С другой стороны, мы знаем, в Новом Завете и в литургических текстах святыми называются все христиане, кто не отлучен от Церкви за особо тяжкие грехи. Как в таком случае соотносятся святость и личное нравственное совершенство человека?

– Прежде всего, если говорить о понимании святости, следует использовать три слова: один, некоторые, все. Один свят – Иисус Христос. Святость принадлежит Богу, только Он свят по Своей природе. Мы можем быть святы только через причастие святости Божией. Далее, мы говорим, что к святости призваны все. Когда апостол Павел адресует свои послания всем святым в Риме, в Колоссах и т.д., он обращается к христианским общинам. Также и апостол Пётр пишет о христианах как о «святом народе». В этом смысле святы все христиане. Наконец, мы говорим о тех святых, которые прославлены Церковью и которые отмечены в церковном календаре. То же самое мы можем сказать и о священстве. Один только Первосвященник – Иисус Христос, как говорится в Послании к Евреям. Затем, через Крещение все христиане становятся священниками, как пишет апостол Пётр, называя христиан не только святым народом, но и «царственным священством». Далее, священниками становятся некоторые – кого Церковь избрала и поставила на это служение через возложение рук. Таким образом, и у святости, и у священства есть три уровня.

Мы все призваны к святости. Поэтому, если я подхожу к Причастию, то делаю это не потому, что я уже свят, но потому что я – грешник, требующий Божией помощи, которая подается мне в Святом Причастии.

Разумеется, некоторые люди по причине совершенных грехов не могут принимать Причастие. Но в основном, конечно, Причастие – это не награда святым, а помощь для грешников. В некоторых житиях мы читаем, что были такие святые, которые после Причащения долгое время не приступали вновь к Чаше, как, например, святая Мария Египетская. Она причастилась в храме Гроба Господня и затем ушла в пустыню, где многие годы не принимала Святые Дары, причастившись затем лишь перед самой кончиной.

– Но может ли это быть общим правилом?

– Конечно, это не общее правило. Это правило для святых, которые в течение многих лет могут жить одним Причастием. Но мы должны причащаться часто. Не потому что мы святые, но поскольку слабы и нуждаемся в помощи, в благодати.

– Какое место в подготовке к Причащению занимает нравственное совершенство? Многие люди у нас исповедуются и причащаются каждую неделю, и при этом бывает так, что кое-кто из них, исповедовавшись с вечера, утром снова просит принять исповедь, потому что за вечер или ночь чем-то согрешил – неблагочестивыми мыслями, движениями сердца и пр. Кроме того, многие христиане каждый раз, неделя за неделей, исповедуют одни и те же грехи. Как можно давать обещание на исповеди не повторять эти так называемые «повседневные» грехи, если я точно знаю, что буду их совершать?

– Слишком частое хождение на исповедь может выражать своего рода суеверие. Стоит помнить, что Причастие – это благодать, а дьявол не хочет, чтобы мы принимали благодать. И поэтому он ищет любые способы сделать так, чтобы мы перестали причащаться. Когда случается, что нас посещает греховный помысел, что может случиться даже во время Божественной литургии, мы должны просто раскаяться в этом внутри себя и приступать ко Причастию, поскольку это дьявольское искушение.

Благодать, которая подаётся в Таинстве Покаяния, очень важна для каждого из нас. Но мы должны принимать на себя ответственность и «играть свою партию». Нельзя превращаться исповедь в механическое перечисление одних и тех же грехов. Она должна быть достаточно редкой, чтобы быть событием, действительно раскрытием своего внутреннего состояния. Каждый день в вечерних молитвах мы просим о прощении грехов. И если мы искренне молимся о прощении, Бог прощает нас в тот же самый момент. Это не значит, что на исповедь ходить не нужно. Некоторые наши проступки препятствуют Причащению до тех пор, пока мы их не исповедуем. Но мы должны всерьёз относиться к покаянным молитвам из нашего ежедневного правила. Исповедь не должна становиться слишком частой. Следует более ответственно подходить к этому. Слишком частое хождение на исповедь обесценивает её.

Мы должны понимать, что действительно нуждаемся в том, чтобы снова и снова исповедовать одни и те же грехи. Не следует избегать исповеди по той причине, что грехи повторяются. Обычно за ночь мы не становимся святыми. Нам нужна борьба, постоянное аскетическое усилие над собой. Но Божия благодать совершает в нас перемену. Возможно, мы её не замечаем, но она происходит. С помощью ежедневных усилий, благодати Божией, исповеди и прежде всего Причащения мы можем двигаться вперёд – смиренно и тихо.

– Но бывает и так, что люди разочаровываются в своих усилиях, поскольку исповедуют одно и то же, причащаются, а никакой перемены к лучшему за собой не наблюдают. Особенно это чувствуется в больших городах с их суетой, когда у человека практически не остаётся времени на духовную жизнь. Работа, долгая выматывающая дорога в пробках, семейные заботы... Далеко не все находят время даже для утренних или вечерних молитв.

– На самом деле мы, клирики, и особенно монахи, которым не надо заботиться о семье и детях, понимаем те условия, в которых живут семейные христиане. Люди вынуждены много работать, подолгу добираться на работу и домой, а вечером дома тоже много чего нужно сделать... Мы должны понимать эти непростые условия, в которых живут многие миряне. Несмотря на это, каждый христианин может найти хотя бы немного времени утром и вечером, чтобы помолиться перед иконой. Даже пять минут утром и вечером имеют огромное значение. Эти минуты задают «направление» целому дню и дают ту глубину, которой невозможно достичь иначе. Следует сказать и о кратких молитвах, которые можно творить в течение дня. Мы можем молиться, когда принимаем душ, когда едем в метро, ведём машину или стоим в пробке. Мы можем использовать краткие молитвы, например, Иисусову: «Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя», или «Слава Тебе, Господи, слава Тебе», или «Пресвятая Богородице, спаси нас», либо другие краткие молитвы. Так мы можем молиться даже в самое занятое время, или, например, когда мы идём из одного места в другое. Очень важно увидеть, что кроме специального отведённого времени для молитвы перед иконой (которое нужно каждому из нас), есть возможность свободно молиться и в течение дня, на любом месте. Но если мы хотим молиться в течение дня, то надо выбирать для этого самые краткие и простые молитвы, такие как Иисусова. Творить молитву Иисусову можно всегда: когда мы чего-то ждём, когда путешествуем, ходим, в моменты смены задач на работе и т.д.

Апостол Павел пишет: «Непрестанно молитесь». Он говорит о том, что весьма трудно, но начинается с очень простого: с частых кратких молитв в течение дня. С помощью таких молитв мы можем наполнить весь свой день присутствием Христа – и это есть путь к истинной молитве. Ищите Христа везде.

Иисусову молитву могут творить не только монахи или клирики, но и миряне, имеющие семьи и мирские обязанности. Творите Иисусову молитву – не тогда, когда требуется повышенная концентрация внимания, но во все промежуточные моменты. Мы можем соединить время молитвы и работу. Учиться такому способу Иисусовой молитвы очень важно в нашей повседневной жизни. И также Иисусовой молитве хорошо учить детей. Они могут время от времени повторять Иисусову молитву с самого раннего возраста, потому что она очень простая.

– Апостол Павел пишет: «Всегда радуйтесь. Непрестанно молитесь. За всё благодарите». Очень трудно всегда радоваться и благодарить, когда видишь, сколько зла в этом мире.

– Давайте не забывать, что любовь Христова сильнее, чем любое зло в наших сердцах. Воскресший Христос сильнее всякого зла. Давайте верить в то, что воскресший Христос всегда пребывает с нами и подаёт нам Свою благодать.

Первая публикация: портал «Православие в Украине», 2008 г.

Последнее время в ряде православных изданий снова возобновляется полемика о частоте Причащения и, в связи с этим, о подготовке ко Причастию. На написание этой заметки меня подвигли размышления священника Сергия Свешникова из Орегона, США, опубликованные накануне Рождественского Сочельника в личном блоге автора и через несколько дней перепечатанные порталом «Православие в Украине». Позиция отца Сергия такова: большинству мирян причащаться следует в каждый из двунадесятых праздников и в каждый из четырёх постов, плюс на именины и в престольный праздник, итого 18 раз в году. О тех же христианах, которые причащаются каждую неделю, отец Сергий говорит, что из опыта общения с ними заметил не только никакой пользы от такой частоты Причащения, но и «много вреда».

Безусловно, существует опасность недостойно приступить к таинству. С этим согласны как сторонники, так и противники частого Причащения. Более того, я уверен, что обе стороны согласны с тем, что участие в евхаристической трапезе должно быть серьёзным и ответственным. Само по себе частое Причащение не меняет автоматически жизнь в лучшую сторону и не делает причастника более «святым». Поэтому христиане, намерившиеся приступать к Чаше чаще, прежде чем спрашивать на это благословения священника, должны осознать, что частое Причащение требует более ответственного подхода к повседневным делам.

Но разве жизнь христианина не должна быть ответственной в принципе? Разве внимание к своим словам и поступкам, эмоциям и устремлениям требуется только на время какого-то периода «подготовки ко Причастию»? Не лучше ли воспринимать всю нашу жизнь как время подготовки и ожидания встречи с Господом Иисусом Христом, которая несомненно совершится в «конце времён», но уже сейчас может быть нами быть принята и пережита – пусть ещё и не во всей полноте – в том таинстве, когда Церковь, народ Божий, собирается вокруг Христовой трапезы?

Почему ты собираешься причаститься? Чаще всего на этот вопрос, наверное, ответят так: потому что подготовился, постился, вычитал каноны, получил благословение священника. Вряд ли услышишь иной ответ: потому что хочу исполнить заповедь Христову, отвечая на Его призыв. Чаша с Телом и Кровью Господними, которую выносят священнослужители, предлагается Самим Богом. И епископ, и священник – не «распорядители» евхаристической трапезы, но священнослужители – служители у Бога, Который один только и распоряжается по-настоящему Святыми Дарами. А Господь зовёт ко Причастию всех христиан, и не случайно Его слова повторяются во время литургии: «Примите, ядите... пийте от нея вси...». Поэтому те, кто приступают к Чаше, делают это не по причине своего личного благочестия, достоинства или каких-то заслуг, но потому что их приглашает Господь, Пастырь добрый. А «овцы слушаются голоса его, и он зовет своих овец по имени и выводит их. И когда выведет своих овец, идет перед ними; а овцы за ним идут, потому что знают голос его» (Ин.10:3–4).

Вопрос послушания Богу – ключевой для Библии. Господь зовёт – верующий отвечает. Он призвал Авраама, который послушал голос Божий и исполнил то, к чему призывал Господь, и через это стал «отцом всех верующих» (Рим.4:11). А вселенская катастрофа – грехопадение человека и вторжение в мир смерти – имела причиной непослушание Богу.

Интересно, что именно с древом познания добра и зла, от которого было запрещено вкушать Адаму и Еве, сравнивает Евхаристию преподобный Ефрем Сирин. Заповедь не вкушать плодов от этого древа была дана людям не навсегда, а на определенное время. Сравнивая весь сотворённый мир с храмом, а Эдемский сад – с «трапезой», прп.Ефрем Сирин называет древо познания – алтарём, «святым святых», в которые человек (поставленный Богом на земле как царь и священник) мог войти со временем, при определённых условиях. В древе познания, пишет прп.Ефрем Сирин, была заключена «слава рая», поэтому всякий, «вкушающий плода сего, должен или прозреть и стать блаженным, или прозреть и восстенать. Если вкушает преданный греху, то будет сетовать, ибо увидит собственное бесславие и устыдится».

Об этом же пишет и святитель Григорий Богослов в знаменитом слове 38, на Богоявление, или Рождество Спасителя. Кстати, именно это слово по принятому у нас церковному уставу полагалось читать во время рождественского всенощного бдения. Согласно свт.Григорию, Бог «даёт и закон для упражнения свободы. Законом же была заповедь: какими растениями ему пользоваться и какого растения не касаться. А последним было древо познания, и насаждённое вначале не злонамеренно, и запрещённое не по зависти; напротив, оно было хорошо для употребляющих благовременно, но не хорошо для простых ещё и для неумеренных в своем желании; подобно как и совершенная пища не полезна для слабых и требующих молока».

Не правда ли, очень точно описана Евхаристия? Сравним со словами апостола Павла: «Кто ест и пьет недостойно, тот ест и пьет осуждение себе.» (1Кор.11:29), – так ап.Павел пишет о причастниках, которые причащаются, «не рассуждая о Теле Господнем». «Кто будет есть хлеб сей или пить чашу Господню недостойно, виновен будет против Тела и Крови Господней» (1Кор.11:27).

Но тот же ап.Павел вовсе не призывает христиан отлучать себя от Тела и Крови Господних, причащаясь реже. Напротив, в том же Первом послании Коринфянам он пишет: «Да испытывает же себя человек, и таким образом пусть ест от хлеба сего и пьет из чаши сей». Не сказано: недостойный пусть не ест и не пьёт, но – да испытывает себя, и затем – да приступает.

Христианин – это тот, кто исполняет волю Божию. Это человек, послушный Христу. И если первым людям была дана заповедь «не вкушай», а они вкусили, и грех этот оказался настолько велик, что через него произошли глобальные изменения в первозданном мире (не только человек стал смертен, но и «вся тварь совокупно стенает и мучится доныне» [Рим.8:22]), то нам, христианам, новому народу Божию, дана заповедь иная. Евангелист Иоанн приводит очень точные и неожиданные для многих слова Иисуса: «Я хлеб живой, сшедший с небес; ядущий хлеб сей будет жить вовек; хлеб же, который Я дам, есть Плоть Моя, которую Я отдам за жизнь мира». Услышав эти слова, люди стали спорить между собою, недоумевая: «Как Он может дать нам есть Плоть Свою?» Но Иисус снова повторил: «Истинно, истинно говорю вам: если не будете есть Плоти Сына Человеческого и пить Крови Его, то не будете иметь в себе жизни. Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь имеет жизнь вечную, и Я воскрешу его в последний день. Ибо Плоть Моя истинно есть пища, и Кровь Моя истинно есть питие» (Ин.6:51–55). Даже многие из учеников Иисуса так и не смогли вместить в себя услышанное и ушли от Него со словами: «Какие странные слова! кто может это слушать?» Тогда, пишет Иоанн, Иисус сказал двенадцати: «Не хотите ли и вы отойти?» (Ин.6:60–67). Заповедь о Причастии настолько важна, что если не принимаешь её, не можешь «вместить», то лучше отойти и не выдавать себя за ученика Христова.

Итак, первые люди вкусили, когда им говорили «не вкушайте». Теперь христиане часто не вкушают, когда их приглашают: «Примите, ядите. пийте от нея вси», «Со страхом Божиим и верою приступите». И не приступают, и не идут, оправдывая это чаще всего «неподготовленностью». Но не является ли такое поведение христиан грехом, подобным греху прародителей?

Конечно, никто из сторонников частого Причащения (по крайней мере, известных мне), не настаивает на «механическом» Причащении. Пришел – постоял – причастился – ушёл жить своей жизнью. На литургии к Чаше приглашаются все, но – «со страхом Божиим и верою». Достойных причастников быть не может, но если твоя жизнь устремлена ко Христу, если ты ищешь прежде всего «Царства Божия и правды его», если не ведёшь образ жизни, противный евангельскому, то исповедуй грехи свои и приступай. Ибо к этому зовёт нас Господь.

Часто в Евангелии Господь Иисус сравнивает Царство Божие с брачным пиром. Трапезой Царства называют и Евхаристию. Давайте представим: нас позвали на брачный пир. Мы сели за стол, увидели жениха, перед нами поставили блюда и напитки. И вот настало время торжества: жених произносит тост и приглашает всех разделить его радость. Но среди участников застолья большинство не прикасается к яствам и вину. Не оскорбление ли это тому, кто позвал нас? И не это ли самое происходит во множестве наших храмов на большинстве литургий?

Ещё один момент. Автор упомянутой в начале статьи отец Сергий Свешников советует причащаться 18 раз в году. При этом сам он, я думаю, служит гораздо чаще – одних только воскресных дней в году насчитывается 52 или 53. Если к этому добавить праздники и, возможно, субботы, а ещё Преждеосвященные литургии во время Великого поста, то количество совершаемых в течение года на обычном приходе литургий превысит 100. На каждой из них священник причащается. Вопрос первый: неужели священник по своему положению оказывается более «достойным», чем его прихожане? Вопрос второй: если причащаться позволено не более 18 раз, зачем совершать все остальные литургии?

Ещё раз повторю, что, по представлению сторонников частого Причащения, участие в таинстве Евхаристии должно быть предельно серьёзным и ответственным. Главное, пожалуй, условие для частого Причащения – это устремлённость к Богу всей нашей жизни. А жизнь литургическая, богослужебная – одна из составляющих христианской жизни. И если человек начинает всерьёз и сознательно принимать своё христианство, то это влияет и на его отношение ко Причастию. Такой человек не может не причащаться, ибо это заповедано Богом и через это мы становимся едиными со Христом.

Что же касается вопроса о постах перед Причащением, то на эту тему писали многие, в том числе подробно этот вопрос рассматривался игуменом Петром (Мещериновым) и Александром Боженовым в книге «Чашу жизни вкусите». Кратко и хорошо сказал по этому поводу один из моих друзей в сети Facebook протоиерей Виктор Кулигин: «А по поводу говения – есть среды и пятницы, есть четыре больших поста. Это и так больше половины года, и этого предостаточно. Есть пост с полуночи. Устав церковный (не путать с “благочестивой традицией”, сложившейся за время практики редкого Причащения) другого не предписывает (а если предписывает, то интересно было бы узнать, в каком правиле это записано, и когда и кем было принято). Говение – не цель, а одно из вспомогательных средств. Всё же, говение ради Причастия, а не наоборот. И оно должно как-то соответствовать ритму жизни современного человека, который не всегда от человека и зависит. Ведь не человек ради субботы, а суббота ради человека...».

Конечно, частое Причащение само по себе, без личных усилий для устремления всей своей жизни к Богу, автоматически не сделает человека «святее» или лучше. Но точно так же не сделают нас лучше автоматически ни посещение храма, ни пост, ни вычитывание молитвенных правил, ни даже механическое чтение Слова Божия. Если руководствоваться логикой противников частого Причащения, то надо бы оставить всё это на редкие, не более 18 раз в год случаи, чтобы избежать «привыкания к святыне». Но что-то не слышно от противников частого Причащения призывов перестать молиться, поститься, читать Евангелие или ходить в храм.

Святитель Иоанн Златоуст, рассуждая о частоте Причащения христиан, главный акцент ставит на том, что мы должны жить достойно Причащения, чтобы оно не было в осуждение: «Главное благо в том, чтобы приступать к ним (таинствам) с чистою совестию... он (ап.Павел) знает одно только время для приступания к тайнам и Причащения – когда чиста совесть. Не должно касаться этой трапезы с порочными пожеланиями, которые хуже горячки. Под именем порочных желаний необходимо разуметь как телесные, так и вообще все порочные наклонности (любостяжание, гневливость, злопамятность…). Праздник есть совершение добрых дел, благочестие души и строгость жизни; если ты имеешь это, то всегда можешь праздновать и всегда приступать. Потому (апостол) и говорит: “да испытывает себя” каждый, и таким образом да приступает; повелевает испытывать не одному другого, но самому себя, устрояя судилище без гласности и обличение без свидетелей» (Беседы на Первое послание к Коринфянам, глава 28).

В конце этой заметки не лишним будет повторить и слова преподобного Иоанна Кассиана Римлянина (курсив автора): «Мы не должны устраняться от Причащения Господня из-за того, что сознаем себя грешниками; но ещё более и более с жаждою надобно поспешать к Нему для уврачевания души и очищения духа, однако ж с таким смирением духа и верою, чтобы считая себя недостойными принятия такой благодати, мы желали больше врачевства для наших ран. А иначе и в год однажды нельзя достойно принимать Причащение, как некоторые делают, которые, живя в монастырях, достоинство, освящение и благотворность небесных таинств оценивают так, что думают, что принимать их должны только святые, не порочные; а лучше бы думать, что эти таинства сообщением благодати делают нас чистыми и святыми... Гораздо правильнее было бы, чтобы мы с тем смирением сердца, по которому веруем и исповедуем, что мы никогда не можем достойно прикасаться Святых Таин, в каждый День Господень принимали их для уврачевания наших недугов, нежели, превознесшись суетным убеждением сердца, верить, что мы после годичного срока бываем достойны принятия их» (Собеседования египетских подвижников. 23 собеседование – Третье Аввы Феоны о желании добра и делании зла, гл.21).

Итак, сторонники частого Причащения видят в этом исполнение заповеди Божией и общецерковной нормы, а от христиан, подходящих к Чаше, требуют серьёзной и ответственной жизни. К не меньшей серьёзности, я уверен, зовут и противники частого Причащения, но только вот зачем при этом «устранять заповедь Божию преданием вашим»?

Первая публикация: интернет-издание «Татьянин день», 2011 г.

Одна из отличительных особенностей богослужения Великого поста – литургия Преждеосвященных Даров, известная уже с начала VII века. Служится она в большинстве храмов Московского Патриархата, как правило, утром. Хотя сама эта литургия построена на основе вечернего богослужения, и должна совершаться ближе к вечеру. Опыт вечернего служения литургии показывает несравненное преимущество этой практики.

Уже несколько лет по средам Великого поста мы совершаем литургию Преждеосвященных Даров вечером. Время начала литургии выбирается таким образом, чтобы прийти на неё было удобно после работы. Это даёт возможность посетить храм и причаститься гораздо большему количеству прихожан, чем если бы литургия совершалась в утреннее время. Впрочем, этот фактор, хотя и важный, но не главный.

Более важно то, что служение литургии Преждеосвященных Даров вечером позволяет избежать ставшего, к сожалению, уже привычным литургического «номинализма»: когда мы произносим те или иные слова, совершенно не задумываясь об их смысле или о том, к чему они относятся. Так, когда во время богослужения мы поем «пришедше на запад солнца», «жертва вечерняя» – песнопения православной вечерни, да и вообще совершаем эту службу, родившуюся из обычая молитвы при вечернем возжжении светильников, а за окном только-только отгорел рассвет, мы лжём перед Богом. Равно и когда вечером вскоре после захода солнца (а летом и до заката) читаем утренние молитвы во время «всенощного бдения», благодарим за прошедшую ночь и хвалим Бога, «показавшего нам свет». Казалось бы, что трудного: служить службы во время, соответствующее замыслу богослужения? Но на практике не так всё просто.

У нас укоренилась традиция, будто бы литургия, будь то евхаристическая (свт. Иоанна Златоуста или свт. Василия Великого) или Преждеосвященных Даров, должна непременно начаться до полудня. Даже слово появилось «обедня», ставшее синонимом литургии. Но, в отличие от распространенного мнения, даже ныне принятый устав назначает разное время для служения литургии в разные дни. И в таком подходе видна логика устава: время начала литургии регулирует продолжительность евхаристического поста (полного воздержания от еды и пития до Причащения). В дни больших праздников литургия начинается очень рано «труда ради бденнаго», то есть потому, что перед нею совершилось продолжительное всенощное бдение, которое и заменяет евхаристический пост. В обычной сегодня практике такие очень ранние литургии бывают на Пасху и Рождество, а в некоторых приходах – и в дни других двунадесятых праздников. Такие литургии, как правило, заканчиваются до или во время рассвета.

По воскресным дням церковный устав предписывает начинать литургию в начале девятого часа утра, чтобы трапеза начиналась в начале 10-го. В обычные дни литургия, согласно предписаниям устава, начинается в 11-м часу утра – чтобы пост перед нею был более продолжительный. Из этого, кстати, видно, что время служения литургии должно занимать примерно один час, а на приходах сегодня можно встретить литургии, длящиеся более двух часов, а то и все три!

И есть несколько дней в церковном году, когда даже евхаристическая литургия соединяется с вечерней. Это самые важные дни церковного года, а их богослужебная практика, как доказано учеными-литургистами, наименее подвержена изменениям. С вечерней евхаристическая литургия соединяется в Великий Четверг, Великую Субботу, сочельники Рождества и Богоявления. На вечерне же построена и литургия Преждеосвященных Даров.

О том, что в Великую Субботу постились до самого вечера, свидетельствует и 64-е Апостольское правило: «Если кто из клира усмотрен будет постящимся в день Господень, или в субботу, кроме одной только (Великой Субботы): да будет извержен. Если же мирянин: да будет отлучен». О каком посте здесь идет речь? Часто это правило цитируют как запрет поститься в субботу перед воскресным Причащением, но применение правила к этой ситуации выглядит анахронизмом: в эпоху составления правил не было речи о дополнительном посте перед причастием. На самом деле в 64-м Апостольском правиле речь идёт о посте особого рода, который возможен только в одну субботу в году. Если посмотреть на богослужебные особенности суббот в течение года, то можно увидеть, что только однажды в год – в Великую Субботу – литургия соединяется с вечерней, а если начинать ее служение тогда, когда наступают сумерки, время возжжения светильников, то весь день получится полностью постным, ибо до Причащения пищи не вкушают.

Итак, по замыслу составителей церковного устава, некоторые дни должны быть более строгими в отношении поста, чем другие. И это отражено не только в ныне действующем, довольно поздней редакции Типиконе, но и в практике Древней Церкви. По крайней мере, мы увидели подтверждение вечернему служению литургии в Апостольских правилах, которые датируются исследователями примерно серединой IV века.

Церковная жизнь вообще наполнена ритмом, который помогает постигать нечто очень важное. Суточный круг служб, содержащий молитвы на каждое время суток, будние дни, завершающиеся субботой и «восьмым днем» Воскресения, праздники, ежегодное великопостное странствие и трёхдневный переход от Креста к Воскресению... Во всем присутствует глубокий смысл, раскрывая который, постигаешь не только красоту великолепного замысла, словно чудесной симфонии, но и глубину богословия.

Практика служения литургии Преждеосвященных Даров вечером помогает заново раскрыть христианское отношение ко времени. Для христианина время – не статично и не циклично. Время не повторяется в глобальном своем ходе (повторяются лишь некоторые шаблоны поведения, ошибки прошлого и т.п.). Глобально же для человека, живущего библейским мировоззрением, время линейно: имеет начало и конечную цель. Время сотворено вместе с миром: это его точка отсчета. Семь дней творения, не повторяющиеся, показывают, как «разворачивалось» бытие согласно творческому замыслу Божию. Эпоха, в которую живем мы – день седьмой. В этот «день» произошли ещё два ключевых события для христианского понимания мира: падение и искупление. Сотворённый Богом благим, мир пал через падение человека. «Венец творения», призванный быть в мире царём и священником творения, не сохранил своего призвания, и по этой причине «вся тварь совокупно стенает и мучится доныне» (Рим.8:22). Но пришел Сын Божий, ставший человеком во всём, кроме греха. Он совершил то, к чему был призван Адам. Он прошёл весь путь человека: от зачатия и рождения через Крест и смерть к Воскресению. Во Христе искуплено все человечество, и становясь Его учениками, то есть идя по Его пути и приобщаясь к Нему, мы можем спастись.

Христианин ждёт встречи со своим Господом. Ждёт наступления Царства Божия, «восьмого дня» – новой эпохи в жизни мира, которая наступит после Второго пришествия Христа. Образом этого «дня» есть каждое воскресенье – день первый и он же восьмой, следующий за субботой – днем седьмым. Это день, когда вся община христиан собирается на торжество Евхаристии.

Но вот пережить время как состояние ожидания и приготовления лучше всего помогает пост. В течение Великого поста мы готовимся к Пасхе, постепенно приближаясь к неделе Страстей Господних. А во время этого путешествия по тем дням, когда вечером служится литургия Преждеосвященных Даров, мы в течение всего дня ожидаем причастия – нашей встречи со Христом. На протяжении всего дня, наполненного повседневными заботами, работой, встречами, телефонными разговорами, поездками – да мало ли чем! – в нашем сознании постоянно присутствует мысль о предстоящем Причащении. И эта память о том, что нас ждет в этот вечер, вносит «иное измерение» в самую будничную повседневность. Мы уже по-другому относимся к разговорам, делам, встречам, шуткам и проч., зная, что через несколько часов будем стоять в храме и молиться о Причащении Тела и Крови Христовых.

Так вот, такое же ожидание должно быть у нас не только в дни вечернего Причащения, а и в течение всей жизни. Жизнь христианина – это путь, а его цель – встреча со Христом в Царстве Божием. Как часто мы вспоминаем об этом? Наполнена ли наша жизнь ожиданием этой встречи? Литургия Преждеосвященных Даров и предшествующий ей на протяжении всего дня пост помогают нам напомнить о «векторе» нашей жизни, дать ей смысл и устремить нас вперёд – к нетленному Царству, которому «не будет конца».

Первая публикация: портал «Православие и мир», 2010 г.

В качестве приложения публикуем предпасхальную проповедь иеромонаха Антония, взятую из сборника «Воскресение Христово», изданного в 1947 году. К сожалению, фамилия автора издателям не известна.

Заканчивая Великий пост, всмотримся в его конечную цель, в священную, в светоносную ночь Пасхи. Эта ночь, в которую Церковь украшается в свои лучшие одежды, и поёт свои вдохновеннейшие песни, встречая воскресшего Жениха – Христа. Бодрствуют христиане православные! В древности особо строго наблюдалось, чтобы никто не спал в эту ночь… Одним словом, готовимся к чему-то великому.

И справедливо: если владыка Антоний [вероятно, Храповицкий – ред.] проникновенно объяснял, что каждый праздник есть таинство, то праздник праздников – Пасха, есть таинство таинств, о котором я не смею и не умею любомудрствовать.

Впрочем, остановившись над глубиною Пасхи, уловим хотя бы ту истину, что в ту ночь Человеколюбец к нам как бы сугубо милостив. Множество беззаконий наших, в иное время столь тягостных для совести, если только она не усыплена, и, если мы сокрушались о них, здесь облегчаются одним вздохом умиления. Поверим в это «богатство благости», о котором возглашает божественный Иоанн, насладимся «пиром веры», на который его златыми устами зовёт Церковь. Слово Златоуста, на которое я ссылаюсь, так совершенно говорит о Пасхе, что в светлую ночь никто не заменяет его и не дополняет своею проповедью. В русских храмах оно читается неизменно… Впрочем, о русском народе и вообще известно, что ни один другой народ так не празднует Пасху. За это благодарение Господу!

Но минуя наш дорогой и любезный русскому сердцу пасхальный быт, минуя несказанную красоту русского патриархального богослужения, задумаемся о главном, о высочайшем моменте праздника Пасхи. И задумаемся, и смиримся, и признаем, что многие и многие из нас ещё не научились истинно церковному празднованию Пасхи.

Что за пир веры, на который зовёт нас Златоуст?

В воскресение, в которое читается Евангелие о блудном сыне, когда мы ещё приготовляемся к Великому посту, церковное толкование этой притчи, поясняя, что Блудный – это мы, а Отец его – Отец наш Небесный, говорит: «И тельца упитанного его ради (т.е. нас ради!) закалает, Сына Своего Единороднаго Отец, и Плоти Его дает причаститися и Крови» (Синаксарий в Неделю блудного сына). Чудная притча, а исполнение её – Пасха.

Только мы вспомним об Отце нашем Небесном, только двинемся к Нему, Он отверзает объятия Отча и даёт нам причаститься Сына Своего Единородного. Если так бывает при каждом обращении грешника, то пасхальная ночь, как бы предельно сокращает грань времени между решением пойти к Отцу и объятиями Отчими, в которые падают души наши, чтобы насладиться совершенно незаслуженной трапезой Тела и Крови Христовых. Вот почему Златоуст всё в том же знаменитом слове говорит: «Трапеза исполнена, насладитеся вси, Телец упитанный, никто же да изыдет алчай: вси насладитеся пира веры…».

Слышите: «Вси насладитеся!»

Вот почему в древности именно в пасхальную ночь причащались все – и старцы, и дети, и мужи, и жены, и здоровые, и больные (последним Св.Тайны носились на дом). Даже в вечер Великого четверга, когда и установлено таинство, причащались преимущественно священники, как служители алтаря, ибо алтарь есть горница Тайной вечери. А на Пасху причащались все.

Читаем в 66 правиле VI-го Вселенского собора: «От святаго дня Воскресения Христа Бога нашего до недели новыя, во всю седмицу верные должны во святых церквах непрестанно упражняться во псалмех и пениях духовных, радуяся и торжествуя во Христе, и чтению Божественных писаний внимая и святыми Тайнами наслаждаяся... Ибо таким образом (читаем мы дальше) со Христом купно воскреснем и вознесемся».

Если так разсудили отцы даже о целой светлой седмице, как нам не вспомнить об этом в первый её и светлейший день.

Ведь от забвения наслаждения Св. Тайнами, увы, многие перешли к тому, что стали пренебрегать пасхальной литургией и, выстояв светлую заутреню, которая служит к ней лишь приуготовлением, уходят разговляться.

Но ведь не к розговенам же нас звал церковный колокол! Не для того были и свечи и многократное «Христос воскресе!»

«Да будет известно, – говорит церковный устав об освященных пасхальных яствах (мясе, куличе, яйцах, сырной пасхе), – что это не Пасха и не Агнец, как некоторые говорят и понимают, и особенно благоговейно вкушают, как бы некую святыню, но простое приношение, ибо его надо приносить не как жертву Богу, а лишь для того, чтобы священник молитвою благословил сие начинающим после поста вкушать мясо и сыр (вообще скоромное)... Ибо Пасха и Агнец – это Сам Христос, взявший на себя грех мира, приносимый священником на Престоле Богу и Отцу в пречистых Тайнах Честного Тела и Животворящей Крови. И тому (Христу) причащающиеся, истинную едят Пасху».

Об этом поется и в антифонах Великой Пятницы: «Не якоже иудее празднуем: ибо Пасха наша за ны пожрен бысть Христос» (антифон 15).

Но, скажут мне, мы приобщаемся Христу и тогда, когда приобщаемся Св. Тайнам, на 1-й или на 4-й неделе поста, в Великий Четверг, Великую субботу и другие дни…

Воистину так, и более того! «Пасха вожделенна, – как об этом говорит прп.Феодор Студит, – есть очищение грехов, сокрушение и смирение сердца, слезы умиления, чистота совести, устранение плотских страстей... Кто сподобился достигнуть в таковые дела добродетелей, тот празднует Пасху Господу и совершает светлый и многовожделенный праздник, не однажды в год, но во всю свою жизнь» (прп.Феодор Студит, поучение огласительное).

Явление чаши народу всегда означает Воскресение, и за каждой полной литургией священник, причастившись, тайно читает пасхальные песни «Светися, светися, новый Иерусалиме» и «О, Пасха велия».

Но почему эти же песнопения все в ту же великую ночь впервые звучат явственно? Почему стих: «Тело Христово приимите, Источника безсмертнаго вкусите», который обычно сопровождает причастников к чаше, когда таковые имеются, в пасхальную ночь поется непременно ещё до явления чаши, как бы всем повелевая приступить? И как можно, имея в иные дни спасительную жажду Причащения, не гореть этой жаждой богообщения в Его день – Христов день?

Вот и царские врата от пасхальной ночи семь дней не закрываются. В Великий четверток, в дивный вечер Таинства, их откроют для Причащения верных мирян, как всегда, после Тайной вечери священников. Но на Пасху всем дано видеть и самую Тайную вечерю.

«Не сердце ли наше горело в нас?» (Лк.24:32) – говорят Лука и Клеопа, когда Он открылся им в преломлении хлеба. Как же не загоримся мы, знающе, Кто этот Хлеб, и что Он воскрес?!

И 7 дней перед алтарем будет стоять хлеб-артос в напоминание о хлебе жизни – Воскресшем Христе.

Зачем пасхальную литургию указано совершать «по рану»? Куда это Церковь нас торопит, вернее, куда нас так стремительно влечёт в эту спасительную ночь Сам Христос Бог наш?!

«Питие новое... во Царствии Моем... пию, якоже бо Бог с вами, боги (т.е. богами), буду», – обещает Христос апостолам (канон Великого четвертка, песнь 4). А в светлую ночь мы все услышим: «Приидите, пиво пием новое… Нетления источник» (ирмос 3-й песни Пасхального канона).

Ещё с вечерни Великой Субботы пророческим чтением (Исх.12:1–11) о поспешном ядении прообразовательного агнца Моисей подготовил нас к этой стремительности.

Прекрасен русский обычай начинать пасхальное богослужение в полночь, и не прерывая, совершать вечерю Господню до утра.

Немощные естеством, но препоясанные силою свыше, крестообразно сложив руки, и с жезлом молитвы, все поспешим к чаше. Сия Пасха есть Господня! (Исх.12:11).

Ты говоришь: не смею, не подготовлен... – Но ты дерзал в иные дни. А в эту ночь Господь всё прощает. К Петру отрекшемуся Он на рассвете этого дня через ангела посылает мироносиц с благовестием (Мк.16:7).

Скажешь: как я буду праздновать, есть и пить? – Но в этот день Церковь не только не спрашивает с нас поста, а прямо запрещает его (Апост. правило 64 и Гангр. соб. 18).

– Буду в обществе, не смогу удержать ум собранным… – Что же, вспомни, что сила и величие Его отражается в каждой капле.

Слышал я об иерее Божием, который в пасхальную ночь предложил всем оставшимся у литургии причаститься, даже не исповедовавшимся. Если бы он ввёл это как всегдашнее правило, было бы крайне соблазнительно. Но если он лишь однажды возревновал, и дерзнул взять на свою совесть неподготовленность паствы, чтобы разбудить её и показать, что для неё Господь даровал эту святую ночь, я не дерзну поднять на него камень.

Встретил я и другого иерея, который хвалился, что отучил прихожан причащаться на Пасху. «Ведь у нас, говорят, в России этого не было…». Что сказать на это?!

Весь Великий пост есть подготовка к тому, чтобы на Пасху приступить к чаше. Вот, за неделю до его начала Церковь поёт: «Возведемся к покаянию, и чувства очистим, к ним же брань, вход поста творяще, надеждою благодати сердца извествующе... И снестся нами Агнец Божий во священной и светоносной нощи Воскресения; нас ради приведённое заколение, учеником приобщенное в вечер таинства, и тьму разгоняющее неведения, светом его Воскресения» (неделя мясопустная, стихира на стиховне вечера).

Через два дня слышим: «Помолимся видети образныя зде Пасхи совершение и истинныя явление» (Вторник сырный на стиховне вечера).

Ещё через неделю молимся: «Да достойни будем причастия Агнца, за мир закланнаго волею Сына Божия и духовно празднуем из мертвых Спасово Воскресение» (Вторник 1-й седмицы, стихира на стиховне вечера).

Проходит два дня, снова поём: «Желающе Божественныя Пасхи причаститися, не из Египта, но из Сиона грядущия, греховный квас отымем покаянием» (Четверг 1-й седмицы, стихира на стиховне вечера).

На другой день: «Назнаменаимся Кровию о нас Веденнаго на смерть волею, и не коснется нас губитель: и снемы Пасху Христову священнейшую» (Пятница 1-й седмицы, стихира на утрене).

В среду четвёртой седмицы: «Сподоби причаститися и божественныя Пасхи Твоея» (стихира на Господи воззвах).

Чем ближе Пасха, тем неудержимее наше стремление: «Радостию потецем предварити и страшное и святое Воскресение» (неделя 4-я, вечерняя стихира на Господи воззвах).

Нельзя, чтобы такая напряженная подготовка завершилась только символическим, хотя и вдохновенным празднованием Воскресения Христова!

В этот день, «сотворённый Господом», когда благовествуется, что «Слово Плоть бысть и вселися в ны» (Ин.1:14), распространим сердца наши, вместим в себя и мы Бога Слово в пречистых тайнах Его Тела и Крови, чтобы Он обитал с нами и в нас.

Послушайте: как христианин вообще готовится к Причащению? Молитвой, исповедью... А ещё? Скажем: постом, чтением духовных книг, примирением с ближними...

А как нас всех Церковь готовит к Пасхе?

Постом... Здесь великая Четыредесятница, и перед самой Пасхой единственная в году строго постная Суббота, Великая Суббота.

Чтением... В посту усиленно перечитывается в Церкви Псалтирь, читаются книги Бытия, Притчей, св. пророка Исаии... Перед самой светлой заутреней прочитывается вся книга деяний апостольских.

Что касается примирения с ближними, то вспомни, как в первенствующей Церкви каждый раз перед возношением Св. Даров, после слов «возлюбим друг друга», верующие (а все они готовились причащаться) целовали друг друга. Это, как объясняет Симеон Солунский: «в знак того, что людям должно любить друг друга... что желающий причаститься Его (Христа) должен предстать без вражды, и что в будущем веке все будут друзьями». Впоследствии этот обычай целования должен был быть уничтожен, может быть, потому же, почему был уничтожен и непременный обычай причащаться за каждой божественной литургией или в каждый праздник, потому что те, древние, были духовнее, потому что ослабли мы. Но в пасхальную ночь, которая есть образ будущего века, и мы, все, все приглашаемся к священной трапезе и поём: «Простим вся Воскресением», и даём друг другу тройное лобзание мира.

Один иерей рассказывал мне, как мальчиком забегал он в пасхальное утро в уже опустевший после торжественного богослужения храм. Светло, нарядно, но безмолвно и безлюдно... И мальчику становилось грустно: Христос один!

Братие! В день Воскресения не подобает оставлять Христа одиноким. Все странноприимем Его, Единаго, не имевшего где преклонить главу, в сердца наши. Все приимем в себя Тело и Кровь Его. Аминь.

Журнал №41 заседания Священного Синода Русской Православной Церкви от 28 ноября 1968 года.

В том же заседании

Слушали:

Представление Преосвященного митрополита Сурожского Антония, Патриаршего Экзарха в Западной Европе, от 2 октября сего года³:

«Ваше Святейшество! Обращаюсь к Вашей архипастырской мудрости со следующим делам:

Ввиду предельной разбросанности верующих, живущих даже в самом Лондоне на расстоянии нескольких часов езды от единственной нашей церкви, и невозможности для громадного большинства, работающего с самого утра, посещать утренние богослужения в будние дни, почти все верующие лишены во время Великого поста возможности участвовать в совершении Преждеосвященной литургии.

Обращаюсь поэтому к Вашему Святейшеству с просьбой разрешить применение на территории Западноевропейского Экзархата Церковного устава, предусматривающего совершение литургии Преждеосвященных Даров вечером.

Прежде чем поставить перед Вашим Святейшеством этот вопрос, я совершил в прошлом году несколько Преждеосвященных литургий по вечерам. Это было воспринято верующими очень положительно и дало возможность многим из них участвовать. Служащий священник постился с полуночи, а верующие, желавшие причаститься Св. Тайн, воздерживались от пищи, питья и курения в течение семи предшествующих часов, т.е. от полудня.

Я надеюсь, что Вы благословите это возвращение к уставной практике, которая уже дала на опыте добрые плоды».

2. Представление Преосвященного архиепископа Нью-Йоркского и Алеутского Ионафана, Патриаршего Экзарха Северной и Южной Америки, от 29 июля сего года⁴:

«Ваше Святейшество, милостивый наш Первосвятитель и Отец! Местные условия жизни в пределах вверенного мне Экзархата всё более остро ставят перед нами вопрос о необходимости перенести совершение литургии Преждеосвященных Даров во время Святой Четыредесятницы на вечернее время».

Совершение литургии Преждеосвященных Даров в обычное время лишает верующих, занятых работой в учреждениях и на предприятиях, возможности посещать это богослужение. Если же эта литургия была бы перенесена на вечернее время, когда верующие свободны от занятий, наша паства имела бы возможность присутствовать за богослужением.

Поэтому я сыновне обращаюсь к Вашему Святейшеству и смиреннейше прошу внять просьбе и благословить нам совершение литургии Преждеосвященных Даров в вечернее время.

В этой связи дерзаю обратиться к Вашему Святейшеству с ещё одной просьбой.

Если литургия Преждеосвященных Даров будет совершаться в вечернее время, естественно, возникнет необходимость причастия верующих за этой литургией. Да и сами священнослужители, совершающие литургию, будут причащаться.

Это, в свою очередь, вызывает вопрос о времени воздержания от пищи и пития перед совершением литургии, т.е. перед Причащением.

Ввиду этого я смиреннейше прошу Ваше Святейшество обсудить одновременно и этот вопрос и найти приемлемое его решение в духе церковных правил и с учётом немощей человеческих и церковной икономии».

3. Историческую справку по вопросу Причащения Святых Тайн натощак профессора Ленинградской духовной академии Н.Д.Успенского от 15 октября сего года⁵:

«Господь Иисус Христос установил Таинство Причащения после вечери, и апостолы причастились Божественного Тела и Крови после принятия пищи» (Лк.22:20; 1Кор.11:25). Такого порядка в совершении Евхаристии, как освященного примером Самого Господа, держались апостолы и за ними христиане первых поколений.

Увеличение числа членов христианских общин и связанная с этим трудность устройства общих вечерних трапез, или агап, вызвала отделение Евхаристии от агапы и перенесение первой на утреннее время. Эта первая в истории Евхаристии реформа проводилась не одновременно во всех Церквах. В некоторых Церквах, как, например, Римской, это нововведение имело место уже в середине II века (св. Иустин Философ, Апология, гл. 65–67), в других, в частности в Египте, ещё в V веке Евхаристию совершали вечером (Сократ, Церковная история).

Перенесение Евхаристии с вечера на утро само по себе вызвало в жизни новый порядок – Причащение Св.Тайн натощак. Эта традиция становилась всеобщей по мере того, как распространялся порядок совершения Евхаристии утром. Свидетельством происходившей перемены порядков Причащения Святых Тайн является 41-е правило Карфагенского Собора. Собственно, это правило было принято на Западе на Иппонском Соборе 393 года (правило 28) и вошло потом в Кодекс правил Карфагенского Собора. Это правило гласило: «Святое Таинство алтаря да совершается людьми не ядшими. Исключается из сего единый в году день, в который вечеря Господня совершается. Аще же память будет некиих в вечернее время скончавшихся, епископов или прочих: то да совершится она молитвами токмо, когда совершающие оную окажутся обедавшими». Из этого правила можно сделать вывод, что ещё в конце IV века в отдельных Церквах, как Иппонская, существовала древняя практика Причащения Святых Тайн по принятии пищи. Собор, очевидно, следуя новому порядку, как общераспространенному, запрещает Причащение после принятия пищи, делая в этом отношении исключение для Великого четверга.

VI Вселенский Собор отменил вышеназванное правило в части Причащения в Великий четверг ядших, объяснив, что такое исключение в отношении Великого четверга могло быть сделано «по некоторым местным причинам, полезным для Церкви» (правило 29).

Что касается Причащения Преждеосвященными Дарами, то оно ведёт свое начало от древнехристианского обычая принятия Св.Тайн или «самопричащения» на дому Св. Тайнами, приносимыми из храма, где совершалась Евхаристия. О таком обычае упоминает Тертуллиан (письмо к жене). День и час Причащения устанавливал сам причастник. Этот обычай был поддержан анахоретами, а от них вошел в монастырское богослужение. Монахи причащались по совершении утреннего правила, или, что, очевидно, было связано с различной строгостью соблюдения поста, вечером. Чинопоследование изобразительных – это древнее правило или порядок Причащения братии в конце утреннего богослужения, а литургия Преждеосвященных возникла на основе Причащения Преждеосвященными Дарами вечером. В IV и V веках, когда стал утверждаться, как всеобщий, порядок Причащения натощак, приобщение Преждеосвященных Даров – утром ли, вечером ли – также совершалось натощак. Это в итоге привело к перенесению литургии Преждеосвященных Даров на первую половину дня, хотя она начинается чинопоследованием вечерни.

Если совершать литургию Преждеосвященных Даров вечером, то, очевидно, встанет вопрос с воздержанием в этот день от принятия пищи до вечера. Прямых правил, которые отменяли бы это воздержание и разрешали бы приобщение Преждеосвященными Дарами ядших, нет. Однако на основании того же 29 правила VI Вселенского Собора, которое гласит, что «святые отцы оные» (т. е. Иппонского и Карфагенского Соборов) разрешали Причащение Св. Даров в Великий четверг ядшим «по некоторым местным причинам, полезным Церкви», церковная иерархия, очевидно, может разрешать Причащение Св. Тайн и на литургии Преждеосвященных, совершаемой вечером ядшими, установив для них пост не в продолжение всего дня, а в несколько часов, насколько это будет признано «полезным для Церкви».

4. Отзыв Преосвященного архиепископа Брюссельского и Бельгийского Василия по этому вопросу от 27 ноября 1968 года:

«Вполне согласен с высказываемыми в представлениях Высокопреосвященнейших Экзархов Антония и Ионафана соображениями о желательности совершения литургии Преждеосвященных Даров вечером, равно как и с правилами о сроках поста для приобщающихся и служащих. Могу только сказать, что вечерние Преждеосвященные литургии должны вводиться с осторожностью, в зависимости от местных условий и состава верующих. Они легче могут быть введены среди православных западного происхождения, чем среди русских, легче среди молодёжи, чем среди старых. В Бельгии оно совершается уже в Бельгийской Православной Миссии, а в Голландии – в Гронингене, у о. Иоанна Хавемана».

Постановили:

1. Благословить в храмах Московского Патриархата совершение вечером Божественной литургии Преждеосвященных Даров там, где правящий архиерей сочтет это полезным.

2. При совершении Божественной литургии Преждеосвященных Даров в вечерние часы воздержание для причащающихся от принятия пищи и пития должно быть не менее шести часов; однако воздержание перед Причащением с полуночи от начала данных суток весьма похвально, и его могут держаться имеющие физическую крепость.

Журнал Московской Патриархии, 1969 г., №1. Сс. 3–5.

Текст данной молитвы, которая в оригинале на греческом языке написана в стихотворной форме, переведён Александровой Татьяной Львовной, кандидатом филологических наук, старшим преподавателем кафедры древних языков и древнехристианской письменности Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета (Москва).

С уст сошедшее нечистых,

Из испорченного сердца,

Из души, погрязшей в скверне,

С языка, который мерзок,

Приими, Христе, моленье,

И, приняв великодушно,

Обращенья не отринув,

И простив мне эту дерзость,

Дай сказать, не обинуясь,

Что хочу сказать, Христе мой,

Или сам же укажи мне,

Что сказать и что мне сделать.

Грешен я как та блудница,

Что, узнав, где обитаешь,

Принеся с собою миро,

И к стопам Твоим припавши,

Дерзостно их умащала,

О, мой Бог и мой Владыко!

Но её Ты не отринул,

Приступившую от сердца,

Так и мной не возгнушайся,

Но дозволь Твои стопы мне

Целовать, держа руками,

И обильными слезами,

Словно миром многоценным

Умащать их дерзновенно.

Но моими же слезами

И меня очисти, Слове,

Отпусти мне прегрешенья

И грехов прощенье даруй.

Зол моих Ты знаешь бездну,

И мои ты знаешь раны,

Струпы язв моих несметных.

Но Ты видишь также веру

И усердную решимость,

И мои стенанья слышишь.

От Тебя не утаится,

Мой Творец и Искупитель,

Ни единая слезинка

Или часть слезинки малой.

То, что я не мог бы сделать,

Божьи очи видят ясно,

И другое в вечной книге –

То, что я ещё не сделал,

Уж написано от века.

Посмотри, как я смиряюсь,

Посмотри, сколь труд мой тяжек,

Отпусти мне прегрешенья

Боже мой, Творец вселенной!

Чтобы мог я с чистым сердцем

И притрепетною мыслью

И душею сокрушенной

Причаститься тех Пречистых

Всесвятых бессмертных Таинств,

Что для каждого источник

Жизни и обожествленья,

Кто приходит с чистым сердцем.

Ибо Ты сказал, Владыко:

«Тот, кто плоть Мою вкушает,

Тот, кто кровь Мою приемлет,

Тот со Мною пребывает,

В нём и Сам я обитаю».

А Твое, Владыко, слово,

Быть неистинным не может,

И Твоей боготворящей

Причащаясь благодати,

Я не одинок, Христе мой,

Но с Тобою пребываю,

Свет трисолнечный, весь мир сей

Просвещающий сияньем!

И чтоб мне не оказаться

Вне Тебя, о Живодавче,

Моего дыханья, жизни,

Ликования благого,

Мира нашего спасенья, –

Для того и приступаю,

Как Ты видишь, со слезами

И душою сокрушенной,

Прегрешений оставленье

Умоляя даровать мне.

Чтоб я мог животворящих

Непорочных Твоих Таинств

Стать причастником достойным.

Чтоб со мной, треокаянным,

Ты пребыл, как обещал мне.

Чтоб лукавый искуситель

Вне Тебя меня обретши,

Не увлек меня коварно

И не дал мне уклониться

От словес боготворящих.

И припадаю к Тебе я

Ныне с тёплою мольбою:

Как Заблудшего Ты принял

И пришедшую блудницу,

Так прими, о, Милосердный,

Погибающего ныне

И с душою сокрушенной

Приступившего смиренно.

Знаю я, о, мой Спаситель,

Что никто из всех живущих

Не соделал преступлений

Моему паденью равных.

Но и то я знаю твёрдо,

Что такого нет паденья,

Прегрешений столь великих,

Что смогли бы переполнить

Твоего терпенья чашу

И Твою превысить милость.

Ты елеем состраданья

Тех, кто кается всем сердцем,

Очищая, просветляешь

И причастниками света

И божественности, Спасе,

Их соделываешь щедро.

И не только человекам,

Но и ангелам на диво

С ними Ты ведёшь беседу

Словно с верными друзьями.

Это мне внушает смелость

И, надеждой окрылённый,

Дерзновенно приступаю

Я к дарам Твоим обильным.

Радость чувствуя и трепет

Я, трава, приемлю пламя,

Причащаясь, и – о, чудо! –

Орошаюсь неопально,

Купине подобен древней,

Что пылала, не сгорая.

Ныне благодарно сердце,

Благодарен весь мой разум,

Благодарны даже члены

Все – душа моя и тело.

Весь припадаю к Тебе я

И Тебя, мой Боже, славлю,

Прославляемого всеми

Ныне так же как и вечно.

Сайт Греко-латинского кабинета (www.mgl.ru)

Литургическое и молитвенное творчество не прекращается в Церкви Божией, о чём свидетельствуют, в частности, публикуемые ниже молитвенные размышления игумена Силуана (Туманова), настоятеля Петропавловского храма в Шуваловском парке Санкт-Петербурга.

Молитвы написаны в классическом жанре кондака – поэмы, написанной в форме стихотворной повествовательной проповеди. Каждая строфа завершается одним и тем же рефреном.

Эти молитвы можно читать в качестве личной подготовки ко Причащению и как благодарение после принятия Святых Таин, добавляя к существующему молитвенному правилу или заменяя ими некоторые части обычного последования.

1

Каждый день я ем хлеб свой, чтобы выжить, но не часто вкушаю Хлеб Твой, чтобы жить. Называю себя именем Твоим, но не рвётся к Тебе душа моя. Помяни, мя, Господи, во Царствии Твоем!

2

Тоскует душа моя, и Ты напоминаешь о Себе. Алчет, и Ты накрываешь Трапезу. Как же вкушу от Тела Твоего и Крови, если сердце моё далеко от Тебя? Но Ты зовёшь, и я, дерзая, приступаю. Помяни, мя, Господи, во Царствии Твоем!

3

Вся земля у подножия Твоих ног, но нет на земле у Тебя жилища, кроме наших сердец. Ты предлагаешь мне Трапезу Жизни, но чем отблагодарю Тебя? Тебе ведь не нужны зажаренные звери и урожай, не нужен ароматный мёд и искрящееся в лучах солнца масло, не нужны деньги и звания. Только любовь, если только найду её в сердце моём. Помяни, мя, Господи, во Царствии Твоем!

4

С нами, грешниками, садишься Ты за один стол и предлагаешь Себя, убитого нами и в третий день воскресшего, в пищу нетления. И я сижу тут, робея и радуясь. Как впустили меня сюда? Как не увидели, что нет во мне чистоты, как в бывших прежде меня? Не прогони. Дай мне силы достойно вкусить Тайны Твоей. Помяни, мя, Господи, во Царствии Твоем!

5

Каждый раз Ты протягиваешь мне Чашу с верой в меня и любовью. Но как я подойду? Как приму Тайну Твою с холодною душой? А вдруг все причастятся сейчас, а я буду отвержен, как Иуда? Войдут все в Царство Твоё, а я останусь в темноте, где поздно будет кричать: «Помяни, мя, Господи, во Царствии Твоем!»?

6

На заре времён я протянул руку к сочащемуся смертью плоду. На заре времён я обвинил в боли моей Тебя и ближних, которых Ты дал мне. Причащусь ли сегодня Источнику жизни, простирая к Дарам руки, но не прощая обиды? Помяни, мя, Господи, во Царствии Твоем!

7

Разве только Адам? Разве Ева только? Сам я тогда, нарушив заповедь, умом и телом причастился страшного плода, открывающего глаза и ослепляющего сердце. Теперь же по заповеди Твоей со страхом приступаю снова, не видя, но веруя. Помяни, мя, Господи, во Царствии Твоем!

8

Умирает зерно, но оживает в хлебе. Умирает виноград, но искрится живым вином. Из рук священника Ты принимаешь их и возвращаешь Церкви Твоей Пищей жизни и бессмертия. Возьми, Господи, и омертвелую мою душу! Если ещё не поздно, не сожги во огне скорбей и веселья, но закали и сделай причастницей жизни. Помяни, мя, Господи, во Царствии Твоем!

9

Благословенны все, потрудившиеся, чтобы зерно стало святым хлебом, а виноград – добрым вином. Ведь не хлеб и вино, но себя мы приносим в жертву и воскреснуть надеемся с Тобой! Но если не потрудился я и не покаялся, воскресну ли со всеми? Помяни, мя, Господи, во Царствии Твоем!

10

Из раза в раз прихожу в храм и вкушаю от Чаши Твоей. Но что изменилось во мне, чем похвалюсь перед не знающими о Тебе? Разве вкушением только причащаюсь? Не вся ли жизнь должна стать причастием Тебе? Да и сам я не должен ли стать иным человеком, прозрев и взывая: «Помяни, мя, Господи, во Царствии Твоем!»?

11

Много хлама в пещере души моей, и стыдно мне звать Тебя, Боже! Но кто очистит меня? Кто поможет мне победить гордость мою и лень? В храме зову Тебя губами моими. Пригвождаю себя десницей моей ко Кресту Твоему. Но почему же так холодно сердце моё? Почему не кричу со стыдом: «Помяни, мя, Господи, во Царствии Твоем!»?

12

Знаю, что не войдешь, пока я сам не приглашу Тебя. Знаю, что приходишь к убившим Тебя, чтобы подарить нам жизнь. Знаю, что нет во мне сил умереть для греха. Только зову со страхом, верой и надеждой: не пройди мимо, исцели меня, соедини навечно с Церковью Твоей. Помяни, мя, Господи, во Царствии Твоем!

1

Драгоценное Тело Твоё приняв и Кровь,

благодарю Тебя, Господи,

восклицаю из глубины души: Слава Тебе, Боже!

2

Ты и сегодня пустил меня к Чаше Тела и Крови Своей.

Чем же отблагодарю Тебя?

Ведь не нужно Тебе всё, что есть у меня.

Надо теперь лишь впустить Тебя в свою душу,

полюбить заповеди и возненавидеть грех.

Что же я медлю?

Что же не благодарю делами?

Неужели и сегодня обману я Бога Своего,

лишь устами говоря: «Слава Тебе, Боже!»?

3

От Чаши отхожу, благодаря,

да не отойду от Тебя, Господи,

до конца дней моих,

падая и вставая,

за всё благодаря и взывая: Слава Тебе, Боже!

4

Снова и снова прихожу к Тебе.

Снова и снова причащаюсь.

Снова и снова отступаю.

И так всю мою жизнь.

Видимо, что-то самое главное

я так и не понял, но хотел бы понять.

Помоги мне хоть перед смертью

не прогнать Тебя из сердца моего,

когда вздохну в последний раз на земле: Слава Тебе, Боже!

5

Вот, недостойным приступил я к Чаше Твоей,

недостойным и отошёл.

Сделал ли я всё правильно

или что-то опять перепутал,

прими меня как одного из служителей Твоих по милости Твоей.

Ведь не достоинства ищу в очах Твоих,

а лишь любви Твоей и милосердия.

Не прогони меня, взывающего: Слава Тебе, Боже!

6

Я хотел бы,

чтобы Ты всегда

входил в мою жизнь

только радостью, здоровьем и счастьем.

Но вижу Крест Твой

и мне стыдно своих желаний.

Посети жизнь мою по милости Твоей,

распятый и воскресший ради меня и тех,

на кого я ещё не обращаю внимания, восклицая:

Слава Тебе, Боже!

7

Тело Твоё и кровь – Таинственная Пища,

превыше моего понимания,

недоступная ангелам,

возвращающая миру любовь,

до которой и сегодня

Ты допустил меня, недостойного, –

да будет мне залогом жизни вечной

с Тобою, Господи,

да и в Царстве Отца воспою: Слава Тебе, Боже!

8

Ты ранил душу мою благодатию Тайны,

и через рану эту надеюсь получить

исцеленье от всех моих бед и скорбей,

чтобы без страха и смущения,

не оглядываясь на развалины жизни,

и обломки надежд,

свободно идти к Тебе и взывать: Слава Тебе, Боже!

9

Нитью Святых Твоих Тайн всякий раз

Ты привязываешь меня к вечности, к Церкви Твоей,

да не отпаду в смерть.

Я же вырываюсь всегда

и ищу удобных путей и выгоды,

и живу как хочу.

Вот, Ты вошёл сейчас в мою тело и душу!

Помоги не разорвать эту нить,

не потерять Тебя никогда, восклицая: Слава Тебе, Боже!

10

Нет во мне ни пламенной веры,

ни доброй надежды,

ни верной любви,

лишь изредка понуждаю себя

быть больше, чем я есть,

но быстро терплю поражение,

потому что не умею терпеть недостатки ближних моих.

Знаю, что не буду никогда я безгрешным, Христе,

но хочу быть Твоим,

потому и сегодня приступил ко грозным и трепетным Тайнам,

потому и шепчу: Слава Тебе, Боже!

11

Вот Ты снова вошёл в мою жизнь, Христе

и остаёшься со мною,

даже когда гоню Тебя в неразумии

грехами моими.

Почему же так бесчувственна душа моя?

Почему с радостью не выбегают навстречу Тебе

все мои чувства и мысли,

а только уста произносят: «Слава Тебе, Боже!»?

12

Не мгновение только вкушения, но и вся жизнь моя –

Причащение Тебе.

Жизнь, наполненная благодарностью и любовью.

Жизнь, наполненная встречами и заботой о ближних.

Жизнь, наполненная любовью к храму Твоему, как посольству Неба.

Слава Тебе, Боже!

13

Если хочу причаститься лишь для удачи и благополучия,

то обманываю себя, как и Иуда.

Если вижу в Причащении только то, что освящает

лично меня, даёт мне здоровье и счастье,

то я так и не понял, к Кому подходил и что получил.

Если не научился видеть вокруг не надоевших людей,

но братьев моих и сестёр,

как надеюсь получить благодать Отца всех?

Помоги мне прозреть и увидеть Тебя, среди нас,

собранных святым Причащением во Единую Церковь,

с верою восклицая: Слава Тебе, Боже!

14

Всё преображается через приобщение к Тебе.

Пустыня мира становится вновь райским садом.

Враги становятся братьями и сёстрами.

Выживание становится жизнью.

Преобрази и меня, грешного, Господи,

да войду хоть самым последним во Царство Твоё,

воспевая с надеждой: Слава Тебе, Боже!

15

Стал ли я святее или добрее после Причащения?

Нет.

Так же обижаюсь,

так же раздражаюсь,

так же пустословлю

и по-всякому грешу.

Но Ты пришёл сейчас под кров души моей

не укорять и судить, но поддержать меня.

Так помоги же мне стать лучше,

поддержи меня, как всех праведников на Земле,

от души Тебе только певших: Слава Тебе, Боже!

16

Жажду Света Твоего,

потому и приступаю к Просвещению Тайны Твоей.

Вкушаю от Чаши жизни, исправляя ошибку Адама и Евы,

и вновь Ты открываешь перед нами врата Рая.

Но ленив я и слаб,

и не могу прожить долго с такой надеждой и радостью, и скоро

вновь вернусь в привычный мир тьмы

и привычного греха, который иногда веселит больше мысли о Рае.

Помоги мне укрепиться в доверии к Тебе

и отвергнуть тьму, взывая: Слава Тебе, Боже!

17

Сходя во ад моей души,

выведи меня к свету, Христе,

как вывел моих прародителей,

и будь со мною, чтобы не повредиться мне от света Твоего,

но оторваться от вечной жалости к себе

и увидеть мир вокруг, нуждающийся во мне.

Просвети душу мою, зовущую: Слава Тебе, Боже!

18

Ты перехитрил диавола и смерть,

показавшись им простым смертным, но разрушив их, как Бог.

Но кого же хочу обмануть я,

кажущийся перед всеми христианином,

но внутри преисполненный лишь сомнений, греха и суеты?

Помоги и мне перехитрить диавола и смерть,

лишь по виду оставаясь сыном греха,

а по сути приближаясь к Тебе каждый день,

восклицая непрестанно: Слава Тебе, Боже!

19

Ты вошёл в мою жизнь, отнимая радость

привычного и приятного греха.

Не оставь меня в боли, унынии и скорби!

Подари мне большую радость общения с Тобой

через всё, что в этой жизни причастно Тебе.

Чтобы радость моя была совершенна,

чтобы и тело, и душа моя без устали пели: Слава Тебе, Боже!

20

С Тобою, Христе, со святой Богородицей и всеми святыми,

с усопшими всеми,

с почившими сродниками и друзьями,

и всеми, кто дорог мне и ушёл,

я подлинно встретился через Тайну

Причащения Тебе!

Я знаю, что не одинок, с нами Бог!

Поддержи меня, слепого духовно.

Я много раз пытался стать другом Твоим,

но всякий раз в унынии отступал, потому что

нет силы во мне долго терпеть несовершенство моих ближних,

как Ты терпишь всех нас,

а тем более самому стать совершенным.

Потому на Тебя лишь надеюсь,

потому приступаю,

потому и зову:

– дай мне разум понять, что и где обойти, чтобы не утонуть в болоте ада,

– дай мне силу услышать Евангелие и исполнить его,

– дай мне любовь к людям, чтобы не замыкаться в себе, но быть всем для всех, чтобы со всеми взывать:

Слава Тебе, Боже,

Слава Тебе, Боже,

Слава Тебе, Боже!

1

Благодарю Тебя, Господи, за то, что не отверг меня, грешного, но и сегодня сподобил Причащения святых Твоих Таин. Слава Тебе, Боже, слава Тебе!

2

Древнего змия обольщение разрушая и вновь подводя ко входу в долгожданный рай, Ты напитал мою душу и тело Хлебом Небесным и Чашей жизни. Потому и воспеваю с радостью: Слава Тебе, Боже, слава Тебе!

3

Ты вошел в мою жизнь, и я принял Духа Небесного, Ты напитал меня пищей Небесной и сподобил милости Твоей. Сохрани меня от всякого греха и искушения, да не потеряю Твой дар, но с верой истинной восклицаю, благодаря: Слава Тебе, Боже, слава Тебе!

4

Тысячи праведников мечтали увидеть Свет истинный, открывающий дорогу к Тебе, Ты же даровал Его мне! Сохрани меня в Твоей святыне, чтобы и мне праведно весь этот день и всю жизнь мою прославлять Тебя: Слава Тебе, Боже, слава Тебе!

5

Неописуемые Тайны Твои приняв, с верой и любовью исповедаю милость Твою. Да будут мне Дары Твои в радость, здравие и усердие ко всякому благу, уста же мои да наполнятся восхвалением: Слава Тебе, Боже, слава Тебе!

6

Жизни вечной сподоби меня и достойного ответа на грозном и последнем Суде Твоём, Христе! Просвети мой разум, да приникнет душа моя к Слову Твоему, просветится любовию Твоею к ближним моим. И да будет мне Причащение это залогом жизни вечной, хоть и мало чего сотворил благого на земле. Слава Тебе, Боже, слава Тебе!

7

Укрепи меня, Христе, в любви к Тебе! Даруй мне усердие ко исполнению заповедей Твоих! Молитвами Пресвятой Богородицы и святого Ангела-Хранителя моего направи меня путями правды и истины, и Царства Твоего Небесного по исходе из жизни сей сподоби! Слава Тебе, Боже, слава Тебе!

Для дальнейшего чтения рекомендуем следующие книги:

• Преподобный Никодим Святогорец, святитель Макарий Коринфский.

Книга душеполезнейшая о непрестанном Причащении Святых Христовых Таин.

• Протопресвитер Александр Шмеман.

Святая святым.

• Игумен Пётр (Мещеринов), Александр Боженов.

Чашу жизни вкусите. О необходимости для истинного христианина постоянного Причащения Святых Христовых Таин.

• Протопресвитер Николай Афанасьев.

Трапеза Господня.

• Протопресвитер Николай Афанасьев.

Церковь Духа Святого.

• Протоиерей Андрей Дудченко.

Евхаристия: прошлое, настоящее, вечное.

Протоиерей Андрей Дудченко

магистр богословия, магистр религиоведения, клирик Спасо-Преображенского собора в Киеве Украинской Православной Церкви, редактор интернет-журнала kiev-orthodox.org.

Родился в 1976 году в городе Красный Луч Луганской области. В 2001 году окончил Киевскую духовную академию. Рукоположен в сан священника Блаженнейшим Митрополитом Киевским и всея Украины Владимиром в 1997 году. На Пасху 2011 года возведен в сан протоиерея. С 2010 года служит в Спасо-Преображенском соборе в Ликограде (Киев, Теремки-2). С 1999 года – редактор интернет-журнала «Киевская Русь» (kiev-orthodox.org). В 2005–2008 годах – главный редактор информационного портала Украинской Православной Церкви «Православие в Украине». Женат, воспитывает с супругой четверых детей. Награжден орденом святого великомученика Георгия Победоносца.