Ложные пророчества о будущем в свете Христовой истины : Православная оценка эсхатологических доктрин баптистов, пятидесятников, адвентистов седьмого дня и свидетелей Иеговы

Тот, кто будет читать Апокалипсис перед концом мира, будет поистине блажен, ибо будет понимать то, что совершается, а понимая, будет и готовить себя. Читая, он будет видеть в событиях, описанных в Апокалипсисе, те или другие современные ему события.

Прп. Варсонофий Оптинский¹

Наша вера не столько касается текущих событий, сколько обращена в будущее. Священное Писание в воскресении Христовом видит залог будущего воскресения, побеждающего смерть, грех и тление (1Кор. 15:20–27). В этом смысл крещения и терпеливого перенесения нынешних страданий.

Подобно тому, как первые христиане усиленно ждали пришествия Спасителя, как земледелец ждет драгоценного плода от земли (Иак. 5:7), так и мы сейчас продолжаем верить вместе с ап. Иоанном Богословом, что уже наступило последнее время (1Ин. 2:18), призывая в молитве Господней наступление Его Царствия. Мы начинаем литургию благословением этого Царства, утверждаем его бытие в возгласах и молитвах – и вновь просим его в молитве Господней. Через евхаристию, по словам св. Николая Кавасилы, мы наследуем Царство Небесное². Наряду с этим, святые отцы подробно описали последовательность и содержание последних событий и дали твердые ориентиры для верующих, которым предстоит жить в последние времена.

Однако в современных еретических сообществах ситуация существенно отличается. Так, в баптизме, который вышел из протестантизма в XVII в.³, со временем возникло несколько противоречащих друг другу эсхатологических доктрин: амилленаризм, постмилленаризм и премилленаризм⁴. На рубеже XIX–XX вв. баптисты приобрели мощный эсхатологический импульс, почти карикатурный в популярных изданиях, и сформулировали в рамках премилленаризма концепцию претрибулационизма. Их эсхатологические взгляды разделяют и пятидесятники⁵. Преодолевая характерный для раннего баптизма сухой догматизм, в середине XIX в. в США прозвучала проповедь скорого Второго пришествия. Несбывшееся пророчество было переосмыслено в рамках доктрин о небесном святилище, субботе и церкви остатка, породив адвентизм седьмого дня. Из адвентизма вышел основатель иеговизма Ч. Расселл. Для него, как и для современных свидетелей Иеговы, важнейшей надеждой стало ожидание скорого Армагеддона⁶.

Системный подход при исследовании представляется тем более полезным, что эти ереси связаны друг с другом исторически и догматически, оперируют сходными библейскими понятиями и концепциями. Именно эти четыре еретических сообщества являются самыми распространенными в нашей стране: в России насчитывается до 700–800 тыс. баптистов, пятидесятников, АСД и СИ. Общемировая тенденция также демонстрирует устойчивый рост эсхатологически ориентированных ересей – адвентистов и свидетелей Иеговы⁷.

Впрочем, опыт показывает, что хотя еретики нередко приходят к своим лжеучениям по внешне случайным причинам, однако со временем они в них утверждаются, так что нередко относятся к Православной Церкви с насмешками и презрением. Зачастую они хвалятся отсутствием наиболее грубых грехов, упрекая в них именно православных. Обличения и приводимые библейские тексты приводят их не к покаянию, а к озлоблению, что особенно горько наблюдать родным и близким.

Причину этого открыл св. ап. Павел: Еретика, после первого и второго вразумления, отвращайся, зная, что таковой развратился и грешит, будучи самоосужден (Тит. 3:10–11). В еретике живет другой дух, который любой ценой уводит его из спасительного ковчега Церкви. Этот дух гордости и самомнения может дать победу над плотскими грехами – ради осуждения грешников; может подвигнуть к усиленному изучению Писания – но критерием его правильного понимания заблуждающийся признает самого себя. Такого человека, по слову апостола, должно отвращаться. Если же еретик раньше был православным, то следует вспомнить страшное слово Писания: Они вышли от нас, но не были наши: ибо если бы они были наши, то остались бы с нами; но они вышли, и через то́ открылось, что не все наши (1Ин. 2:19). Поэтому-то их и не нужно более вразумлять и обличать, что они чужие для Бога и для нас. Ап. Павел называет ереси делами плоти и свидетельствует, что еретики Царствия Божия не наследуют (ср. Гал. 5:19–21).

Вместе с тем, иногда уход из Церкви и пребывание в ереси имеет вполне земные причины, например материальную поддержку и человеческое общение, так что еретик еще не умирает окончательно для Бога и истины. Иными словами, ересь может быть плодом не злой воли, но искреннего заблуждения. Такие люди не потеряны для вечности, особенно если кто-то готов потрудиться в молитве за них и постараться с кротостью донести им волю Божию. Под действием Духа Божия еретик, услышавший правильное толкование Писания и учение Церкви, может прийти к покаянию. Хочется верить, что предлагаемая книга окажет в таких собеседованиях некоторую помощь.

Известно, что христианство имеет дело с фундаментальными вопросами: добро и зло, жизнь и смерть, вечность. Еретик, сам того не понимая, избирает зло, смерть и вечную муку. Поэтому совершенно не важно, насколько респектабельно религиозное сообщество, отравившее его ядом ереси, или же в этой организации используются специальные способы контроля сознания и удержания адептов. Ярлык «тоталитарной секты», конечно, мобилизует общество и близких, но с точки зрения истины он бесплоден. Какая разница, где человек погибает для вечности – у «тоталитарных» свидетелей Иеговы или у «нетоталитарных» баптистов⁸?

Поэтому апостолы и святые отцы не знали тоталитарных сект, для лжеучений использовали имя ереси, а последователей этих лжеучений называли еретиками. Следуя их примеру, и в настоящей работе по отношению к неопротестантам нередко используются слова «ересь» и «еретик». В отдельных случаях, впрочем, в согласии со сложившимся словоупотреблением применяется и слово «секта», которое встречается уже у древнейших латинских христианских авторов начиная с конца II в. и несколько раз передает греч. αἵρεσις (ересь) в Вульгате блж. Иеронима⁹. Следует оговориться также о написании слова «Церковь» с прописной или строчной буквы. Там, где контекст ясно свидетельствует о единой святой соборной и апостольской Церкви, хотя бы и в искаженном еретическом понимании, это слово пишется с прописной – «Церковь». Если же это часть еретического термина (например, «восхищение церкви») или речь идет о еретическом сообществе («церковь адвентистов»), оно обозначается со строчной. Равным образом «святой дух» и другие подобные термины, а также местоимения, относящиеся к Богу и Христу, в еретическом контексте СИ пишутся со строчной.

Для понимания логики изложения материала стоит кратко сказать о том, как была написана эта книга. Она стала плодом многолетних академических изысканий автора, которые завершились защитой кандидатской диссертации в Московской духовной академии в 2018 г.¹⁰ При подготовке к печати вся работа была пересмотрена и существенно расширена. Интернет-источники были актуализированы по состоянию на 2017–2018 гг.

За прошедшие годы, конечно, многие первоначальные оценки и подходы изменились. Первоначально автору казалось, что ключ к успеху в такой умозрительной теме заключается в скрупулезном анализе Писания, опубликованных источников и Интернет-форумов и в умелом использовании уже предложенных аргументов. Однако оказалось, что рабское следование неправославным исследователям приводит к согласию с ними в концептуальных вопросах. В свою очередь, православные авторы, при всех достоинствах своих сочинений, ориентировались преимущественно на актуальные для них вопросы академического богословия. Нередко их интересные и полезные книги оказывались малопригодными для целей сектоведения. Сугубо сектоведческие работы страдали фрагментарностью и поразительно редко опирались на святоотеческую традицию толкования Писания.

Лишь изучение сочинений святых отцов позволило дать полноценный ответ на эсхатологические заблуждения неопротестантов. Помимо описания последних событий, отцы Церкви дали ясное толкование мест Писания, искажаемых неопротестантами. Конечно, в их времена еще не было ни баптистской идеи восхищения церкви, ни адвентистского святилища со следственным судом, ни «невидимого присутствия» свидетелей Иеговы, ни других новоизобретенных идей. Однако святые, как правило, писали не ради чистого умозрения, а в ответ на ереси и недоумения своего времени. Эти древние заблуждения во многом были подобны современным, потому что подлинный автор всех еретических идей – диавол – не может создать ничего принципиально нового. Поэтому везде, где это было уместно, при аргументации приводились известные автору мнения и цитаты святых отцов¹¹.

В течение всего периода исследования автор консультировался и вступал в дискуссии по ключевым проблемам (очно и по переписке) с баптистами, адвентистами и свидетелями Иеговы, а отчасти и с пятидесятниками. Хотя это и не привело к их обращению (потому что ересь, как правило, является следствием не незнания, а упорства поврежденной воли), однако хотелось бы выразить всем им искреннюю благодарность за терпение и стремление достичь взаимопонимания. Важные методологические замечания, позволившие существенно улучшить работу, сделал мой многолетний научный руководитель Р.М. Конь. Но особую благодарность нужно выразить моей супруге Юлии, без самоотверженной помощи которой эта книга никогда не была бы написана и опубликована. Ей же принадлежит и оформление обложки книги. В частности, матушка выполнила изображения Небесного Иерусалима с палатами праведных, древом жизни и рекой жизни, а также уготованного престола (этимасии) с Крестом, Ризой Христовой, орудиями страстей и Евангелием.

Структурно книга состоит из пяти глав и восьми приложений.

Первая глава носит обзорный характер. Она содержит введение в терминологию и основные богословские идеи неопротестантов, выявляет духовные причины создания ложных эсхатологических учений и принципы толкования Писания неопротестантами. В ней же рассмотрены вопросы частной эсхатологии и предлагается обзор литературы.

Во второй главе предложен анализ основных богословских тем, связанных с эсхатологией: антихрист и великая скорбь, Второе пришествие, воскресение мертвых, Страшный суд, первая и вторая смерть, первое и второе воскресение, Царство Божие, тысячелетнее царство, конечное состояние мира и человека. Применительно ко всем этим вопросам выявляется православное их видение, кратко излагаются основные еретические взгляды с ключевой аргументацией и дается их опровержение. Особо рассмотрено учение ап. Павла о предании Царства Сыном Отцу (1Кор. 15:24–28), которое свидетели Иеговы пытаются использовать в поддержку своего антитринитаризма, тогда как некоторые баптисты обосновывают им савеллианские или несторианские взгляды.

В последующих трех главах последовательно анализируются эсхатологические доктрины баптистов и пятидесятников (третья глава), адвентистов седьмого дня (четвертая глава) и свидетелей Иеговы (пятая глава). Каждая глава начинается с исторического очерка и продолжается оценкой различных элементов вероучения и богословских аргументов тех или иных еретиков.

В первом приложении показано, что хилиазм остался частным богословским мнением нескольких древних отцов и был впоследствии отвергнут Церковью.

Второе приложение содержит генетико-историческую схему происхождения эсхатологических ересей неопротестантов. К ней стоит обращаться при изучении терминологии и общих богословских идей.

Два последующих приложения посвящены библейской оценке важных адвентистских учений – соответственно о служении Иисуса Христа в небесном святилище в связи с богослужением дня очищения в книге Левит (приложение 4) и о возможности обосновать материальный небесный храм через образы книги Откровения (приложение 5).

Еще два приложения опровергают доктрину свидетелей Иеговы о «новом свете» (приложение 5) и их утверждение об увеличении масштабов и динамики природных и социальных катаклизмов после 1914 г. как важном признаке «невидимого присутствия Христа» (приложение 6).

В седьмом приложении в контексте учения АСД и СИ о всеобщем отступничестве анализируются прощальная беседа Спасителя и послание ап. Павла к Ефесянам, в которых единство и вечность Церкви – Тела Христова – предстают не результатом человеческих усилий, но действием непобедимой силы Божией.

Наконец, восьмое приложение посвящено анализу критики свт. Иринеем Лионским учения гностиков о нематериальных телах спасенных, поскольку эта еретическая доктрина очень похожа на учение свидетелей Иеговы о «духовных телах» воскресших «помазанников».

Любые христианские модели будущего строятся вокруг ряда универсальных понятий: тысячелетнее царство, великая скорбь, антихрист, Второе пришествие, воскресение мертвых, Страшный суд, рай и ад, вечность. Рассмотрение эсхатологических доктрин баптистов, пятидесятников, адвентистов седьмого дня и свидетелей Иеговы через призму этих концепций показывает черты их вероучительного преемства на фоне разнообразия деталей.

Церковное вероучение об этих вопросах в целом было единообразным, кроме проблемы тысячелетнего царства. В доникейский период ряд авторов придерживались доктрины хилиазма, однако со временем сформировалось согласное мнение святых отцов, которые отождествили тысячелетнее царство и эпоху Церкви, а связывание сатаны и соцарствование святых со Христом (Откр. 20:1–6) ввели в контекст духовной борьбы¹³.

С момента своего появления протестанты в целом сохранили отождествление Церкви и тысячелетнего царства, ожидая после Второго пришествия единственного воскресения мертвых и суда, а также открытия блаженной вечности для праведных и вечных мук для грешников. Например, Аугсбургское исповедание в полемике с анабаптистами прямо настаивает на ложности хилиазма, называя его «иудейскими воззрениями»¹⁴, а Кальвин называет «болтовню» хилиастов «легковесной и несерьезной»¹⁵. Такое отношение к последним событиям было свойственно и ранним баптистам.

Вера в отрицание будущего плотского тысячелетнего царства в новейшее время получила название амилленаризма, хотя сам термин признается неудачным и амилленаристами, и их противниками¹⁶. Амилленаристы отрицают появление на земле будущего чувственного тысячелетнего царства Христа и подчеркивают единственное пришествие Спасителя и воскресение мертвых, как это отмечено уже в баптистских исповеданиях веры XVII в. (Дж. Смита, Т. Хелвиса, исповедания 1660 и 1689 гг.). Амилленаристы сохранили некоторое количество приверженцев, в частности, среди баптистов и пятидесятников. Однако понимание тысячелетия в амилленаризме не осталось неизменным. На рубеже XIX–XX вв. возникла идея, что тысячелетие – это не Церковь, а царство душ святых на небесах¹⁷.

В XVIII–XIX вв., в рамках общепротестантской тенденции баптизм начал испытывать влияние постмилленаризма и идей «прогрессивного хилиазма»¹⁸. Волнующее ожидание золотого века захватило западных протестантов, так что эта концепция стала господствующей. Создатель доктрины Д. Уитби учил о том, что через всемирную евангелизацию и естественное всеобщее улучшение нравов наступит тысячелетнее царство мира и справедливости.

Итак, постмилленаризм не посягал на основополагающие вопросы: единственное всеобщее воскресение мертвых и суд, рай и ад, вечность. Однако он отодвинул грядущие катастрофы и гонения на тысячу лет вперед, тем самым полностью решив эти проблемы в практической плоскости. Библейский постмилленаризм потерял былую популярность после войн XX в., однако и сейчас имеет немало сторонников. В своем крайнем виде постмилленаризм выродился в социально-утопические формы: отталкиваясь от идеологии постмилленаризма, многие философы и публичные деятели обещают наступление золотого века в результате человеческих усилий (образования, социальных реформ и т.д.). Полностью оторванная от библейских корней, эта идеология, в частности, привела к появлению марксизма и иных подобных теорий.

Сразу после появления постмилленаризм завоевал множество сторонников в самых разных конфессиях, в т.ч. среди баптистов и унитариев. Однако он слишком контрастировал с евангельским описанием христиан как малого стада, которое некогда убежит в пустыню от всемирных гонений антихриста. Обещая естественное исправление социального неравенства и общественных пороков, постмилленаризм как бы оправдывал существующий порядок. Поэтому реакцией на него стали поиски немедленной божественной награды за понесенные скорби и обиды. Это стимулировало реанимацию премилленаризма.

В связи с идеей восхищения церкви премилленаризм существует в двух принципиально отличных формах – претрибулационизм и посттрибулационизм. Различие между ними столь велико, что их можно считать вполне самостоятельными эсхатологическими доктринами. Существуют и промежуточные позиции (мидтрибулационизм, поэтапное восхищение церкви) с небольшим числом сторонников. Все эти доктрины в равной степени разделяются и пятидесятниками.

Исторический премилленаризм (посттрибулационизм) – наследник древнего хилиазма. Согласно этой точке зрения, перед Вторым пришествием наступит великая скорбь, которая по своей тяжести не будет принципиально отличаться от древних гонений. После нее Христос возвратится на землю для того, чтобы установить тысячелетнее царство. При Его возвращении тела живых христиан обновятся, а умершие верующие воскреснут из мертвых, их прославленные тела соединятся с душами, и все верующие будут править с физически присутствующим на земле Царем – Христом – в течение тысячи лет или какого-то долгого периода времени. После этого ожидается общее отпадение от Христа, мятеж сатаны и его поражение, воскресение грешников, еще один суд и вечность. В вечности посттрибулационисты ожидают рая для праведных и ада для грешников. Хотя праведники будут как-то общаться с Богом, однако в картине рая акцент смещен на плотские наслаждения и общение. Главным недостатком премилленаризма, который еще в древности стал причиной отвержения хилиазма, является удвоение последних событий (два будущих пришествия Христовых, два воскресения и суда).

Диспенсационалистский премилленаризм (претрибулационизм). Внезапно, неожиданно и тайно Христос возвратится на землю «за святыми», чтобы призвать верующих к Себе (это событие называется «восхищение церкви»). Затем Христос вместе с восхищенными верующими возвратится на небеса. После этого на земле начнется исключительная по своей интенсивности семилетняя великая скорбь, в течение которой евреи уверуют в Христа как в Мессию. В конце периода скорби Христос вернется «со святыми», чтобы воскресить умерших праведников и править на земле вместе с иудеями в течение тысячи лет. Завершится все последней войной с сатаной, воскресением неверующих, последним судом и вечностью. Большинство диспенсационалистов учат о полном восхищении всей церкви, однако встречаются сторонники теорий частичного и поэтапного восхищений¹⁹.

Были предложены несколько компромиссных вариантов, пытающихся согласовать очевидное учение Писания о гонениях на Церковь и новоизобретенное учение о восхищении церкви. Мидтрибулационизм учит, что Христос возвратится для тайного восхищения церкви через 3,5 года после начала скорби или через три четверти семидесятой седьмины Даниила²⁰. Далее у них события развиваются так же, как у претрибулационистов. В свою очередь, согласно концепции частичного восхищения лишь духовные верующие будут восхищены перед началом скорби, а прочим придется пережить скорбь. Они будут восхищаться индивидуально, по мере своей готовности, вплоть до Второго пришествия. Классические диспенсационалисты утверждают, что эта доктрина нарушает единство события восхищения церкви и подрывает универсальность принципа спасения только по вере²¹.

Предшествующие эсхатологические системы (а- и постмилленаризм, посттрибулационизм) обычно основываются на богословии заветов, объединяющих божественный план спасения в отношении Церкви и Израиля. Но в основе претрибулационизма лежит богословская система диспенсационализма, которая жестко разграничивает пути спасения для Израиля и Церкви. Настаивая на вечности завета с Израилем, претрибулационисты находят в Библии ряд диспенсаций (домостроительств), т.е. эпох с совершенно различными условиями спасения для человечества.

Главный тезис диспенсационализма таков: завет Бога с Израилем вечный, и Бог еще не выполнил Свои земные обязательства по договору с Авраамом и Давидом. Церковь вошла в божественный план спасения лишь потому, что Израиль отверг Христа. Однако в свое время Бог тайно заберет церковь на небо («восхищение церкви»). На земле останутся евреи, которые вначале помогут воцариться антихристу, но потом примут Христа и испытают ужасные гонения во время великой скорби. После этого состоится Второе пришествие и наступит тысячелетнее царство мира и изобилия, в котором видимым образом будет править Христос; будут восстановлены иудейский храм, священство, суббота, жертвы и прочие предписания закона Моисеева. В этом царстве будут не только воскресшие еврейские праведники в преображенных телах, но и прочие люди, пережившие великую скорбь, которые в обычных телах будут рождать себе детей²². В тысячелетнем царстве останутся грех и смерть, а в конце по непонятной причине состоится восстание Гога и Магога. Для его подавления вновь придет Христос, Который воскресит для суда неспасенных и умерших во время тысячелетия. После этого последнего суда наступит вечность: рай для спасенных и ад для грешников.

Таким образом, претрибулационизм усугубляет все недостатки исторического премилленаризма. Он увеличивает количество пришествий, воскресений и судов, а также добавляет чисто иудейский характер великой скорби и тысячелетнего царства, вплоть до восстановления кровавых жертв. Поэтому справедливы слова апологета диспенсационализма Дж. Валвурда: «Ни посттрибулационизм, ни претрибулационизм не являются неоспоримыми библейскими учениями, т.е. Библия ни того ни другого учения не содержит»²³.

Наряду с возвращением к премилленаризму, эпоха ривайвелизма («духовного пробуждения», или реставрационизма) в США дала толчок поиску новых форм богослужения, покаяния, социального служения и даже взаимоотношений с Богом. Ожидание немедленного ответа от Бога породило надежды на скорое Второе пришествие и тысячелетнее царство. В этой атмосфере начал свою проповедь предтеча адвентизма В. Миллер, через «расшифровку» книг Даниила и Откровения доказывая пришествие Христа в 1843 г.

После «великого разочарования» 22 октября 1844 г. рассчитанная дата Второго пришествия была переосмыслена как переход Христа во второе отделение небесного храма, в связи с чем была сконструирована доктрина о небесном святилище и следственном суде, с которой связали и субботу. Со временем адвентисты отказались от изоляционизма (концепция «закрытой двери» благодати для тех, кто присоединился к их движению после «великого разочарования»). Однако тогда же они приобрели последний доктринальный столп – «условное бессмертие» (или «сон души», т.е. отсутствие у человека разумной души и уничтожение грешников)²⁴.

Восприняв от Миллера отождествление апокалиптического зверя и римского папства, АСД сформулировали свое видение последнего кризиса, связав его с субботой. Именно за исполнение заповеди о субботнем покое будет их преследовать ложная религия (духовный Вавилон). Однако начиная с 1844 г. на небе идет следственный суд, на котором Господь разбирает дела всех людей, и вскоре Он придет открыто и воскресит верных всех времен, а также Своих убийц и «самых яростных противников Его истины и Его народа»²⁵. Иными словами, адвентисты исповедуют двухэтапное воскресение: вначале только праведников, а также убийц Христа и своих гонителей.

Затем наступит тысячелетнее царство адвентистов на небе, тогда как грешники погибнут, а на земле останется в одиночестве сатана. На небе продолжится судебное разбирательство дел грешников, причем Христос будет объяснять праведникам причины Своих решений. Через тысячу лет грешники будут воскрешены, чтобы в последний раз безуспешно штурмовать небесный Иерусалим, и затем Господь окончательно их уничтожит вместе с сатаной. Таким образом, в вечности для адвентистов нет ада, а один только рай, который понимается вполне плотским образом, как место различных телесных радостей, бесконечного умножения познания, гармоничной общественной жизни и общения с другими искупленными и с непадшими жителями других миров (т.е. с инопланетянами)²⁶.

Движение адвентизма оказало решающее влияние на становление взглядов Ч.Т. Расселла – основателя исследователей Библии (будущих свидетелей Иеговы). Отказавшись от доктрины о небесном святилище и отдельных деталей интерпретации адвентистов, с помощью принципа «день за год» он вычислил новую дату славного Второго пришествия Христа – 1914 г. Изменив впоследствии почти все ключевые даты, свидетели Иеговы сохранили общую логику интерпретации пророчеств книг Даниила и Откровения. Основываясь на втором сне Навуходоносора (Дан. 4), они утверждают, что в 1914 г. началось правление царства Бога на земле. Имея духовное тело, не тождественное земному, Иисус – «архангел Михаил» – якобы пришел на землю также невидимо в 1914 г. и начал свое невидимое присутствие, а после проверки всех номинальных христиан, в 1919 г. избрал Руководящий совет ОСБ в качестве «верного и благоразумного раба» (Мф. 24:45–51) и «божьего канала». В 1918 г. началось и воскресение умерших «помазанников» в «духовных телах».

Поскольку у сатаны теперь осталось очень мало времени, вскоре начнется великое бедствие и наступит Армагеддон²⁷. Гарантией спасения в нем является принадлежность к народу Божию, который делится на два класса: «помазанных христиан» и «великое множество». После Армагеддона наступит тысячелетнее правление: на земле будет жить «великое множество» свидетелей Иеговы и прочие пережившие Армагеддон люди. Руководить жителями земли будут Христос и «помазанники», которые составят небесное правительство. В конце тысячелетия сатана будет освобожден из бездны, поднимет восстание, но будет уничтожен вместе с восставшими. Затем наступит вечность с разной степенью блаженства для представителей разных классов.

Как видно, принципиальной особенностью всех еретических моделей будущего является их непроверяемость. Нам фактически предлагают поверить на слово, забывая, что Царство Божие не в слове, а в силе (1Кор. 4:20). Конечно, никаких явлений божественной власти, подтверждающих собственные слова, еретики-рационалисты представить не могут. Как правило, харизматические дары Церкви они относят исключительно к апостольскому веку, тем самым освобождая себя от обязанности демонстрировать в своей среде истинных святых – друзей Божиих, способных силой Божией изрекать истинные пророчества, творить знамения и чудеса. В известном смысле исключением можно считать адвентистов седьмого дня, которые считают, что дар пророчества был возобновлен в последнее время в лице Елены Уайт, но после нее у них не было новых «пророков» и быть, судя по всему, уже не может. Впрочем, не считая лжепророчеств и видений, Е. Уайт не демонстрировала никаких знамений и чудес, а в частной жизни нередко нарушала евангельские заповеди²⁸.

Отрицая историческую Церковь, все еретики желают примерить на себя апостольские одежды. Но что у них сходного с апостолами? Те говорили, движимые Святым Духом, а эти – цитируя чужие слова. Те свидетельствовали о своей вере исцелениями, знамениями и чудесами (Деян. 4:30), а эти отрицают всякие чудеса, обожение и сверхъестественную святость. Трудами апостолов Господь ежедневно прилагал спасаемых к Церкви (Деян. 2:47), а еретики лишь множат количество христианских деноминаций и рассекают единство Церкви. Поэтому по своим плодам они могут увидеть собственное несоответствие апостольскому учению и образу жизни, дабы прийти в покаяние и присоединиться к исторической Церкви.

Таким образом, перед нами наглядная картина, с одной стороны, преемственности изучаемых ересей друг с другом, а с другой – их догматической эволюции уже после отделения. У баптистов, как и положено преемникам протестантов, отсутствует единая общеобязательная догматика в вопросах эсхатологии, т.е. каждый конкретный баптист сам выбирает для себя, скажем, премилленаризм или амилленаризм. Адвентисты уже предлагают верующим некоторые рекомендательные догматические рамки. У свидетелей Иеговы, наоборот, личное догматическое творчество сурово наказывается. Что, впрочем, не мешает Руководящему совету регулярно менять догматику и назначать/отменять очередные даты Второго пришествия.

Итак, многообразие эсхатологических моделей неопротестантов лишь отчасти имеет исторические предпосылки. Главные причины их появления, несомненно, носят духовный характер.

Ап. Петр, давая высокую оценку посланиям возлюбленного нашего брата Павла, в то же время отметил, что в них есть нечто неудобовразумительное, что невежды и неутвержденные, к собственной своей погибели, превращают, как и прочие Писания (2Пет. 3:16)²⁹. Основываясь на этом объяснении, свт. Лука (Войно-Ясенецкий) учит, что «в секты уходят люди невежественные, не утвержденные в истине, и учение свое создают, будучи проникнуты самым тяжким пороком, самым тяжким грехом – сатанинским грехом гордости»³⁰. Действительно, главной причиной возникновения лжеучений, по справедливому замечанию прп. Иоанна Лествичника, является гордость³¹, которая рождает ложь и прочие страсти не возрожденного Святым Духом человека. Таким образом, прп. Иоанн и свт. Лука увязывают гордость с ересью, невежеством и неутвержденностью в истине. Наряду с этим, существуют и другие причины появления эсхатологических лжеучений. Для выявления и преодоления ереси в ее начальном и развитом состоянии необходимо использовать ориентиры, которые дают Священное Писание и отцы Церкви³².

Итак, для начала следует уяснить, как невежество и неутвержденность еретиков влияют на создание ими ложных эсхатологических учений.

Невеждами, по утверждению прот. О. Стеняева, можно назвать людей крещенных, но не наученных вере, а неутвержденными тех, кто вовсе не принадлежит к Церкви, не крещен и не научен³³. Прп. Симеон Новый Богослов шире рассматривает неутвержденность, находя ее и у христиан, которые готовы «колебаться всяким чуждым еретическим учением», вместо того чтобы «быть твердым в правых догматах Церкви»³⁴. Действительно, сомнение в церковном учении вплоть до его отвержения характерно для любого еретика.

Несомненно, невежество, т.е. незнание божественной истины и замена ее человеческими измышлениями, характерно для любой ереси. Каждый еретик, создавая привлекательную для самого себя и своих последователей новую вероучительную систему, противоречит Христу как Главе Церкви, потому что Господь уже дал Церкви Свое вечное учение.

Все противящиеся истине едины между собой и в невежестве по отношению к Писанию. Они зачастую воспринимают его как самодостаточный текст, который должен разъяснить сам себя. Однако история показывает, что это в принципе неправильно, а тем более невозможно по отношению к библейским пророчествам³⁵. Одни и те же места Писания не только по-разному толкуются разными еретиками, но и становятся причинами выделения новых конфессий. Даже внутри одной конфессии, скажем баптизма, существуют разногласящие учения амилленаризма, постмилленаризма и премилленаризма, причем все они представлены в разных версиях.

Невежество и гордость заставили основателей адвентизма и иеговизма сформулировать лжепророчества о дате Второго пришествия, вопреки словам Самого Христа: Не ваше дело знать времена или сроки, которые Отец положил в Своей власти (Деян. 1:7). Не имея смирения, они не принесли покаяния, когда лжепророчества не сбылись, но по гордости и невежеству дали им новое, «духовное» толкование.

Важной особенностью всех еретических доктрин является уничижение Святого Духа. Свидетели Иеговы (а также адвентисты в первые десятилетия своего существования) прямо отказывают Ему в личном бытии и божественном статусе, тогда как формальные тринитаристы (баптисты, пятидесятники и нынешние адвентисты) искажают Его участие в нашем спасении. Решающим для спасения признается оправдание во Христе, а освящение как бы механически следует за ним. Оно всерьез не связано с не достижимым для людей нравственным совершенством, а является преимущественно интеллектуальным знанием³⁶. Напротив, для святых отцов характерен акцент на освящающее действие Святого Духа в целом в Церкви и на отдельных христиан. Так, свт. Феофан Затворник искажение новозаветного учения о Святом Духе считает важнейшим повреждением баптизма, причина которого в лукавстве: евангельская благодать Святого Духа сообщается через таинства в Церкви³⁷, тогда как баптисты таинства отвергают, а Церковь как Тело Христово, по сути, им неизвестна. В сфере эсхатологии уничижение Святого Духа проявляется в механическом, калейдоскопическом изложении последних событий, не имеющих внутренней закономерности. Например, у претрибулационистов иудеи уверуют во время тягчайшего гонения антихриста через чтение христианской Библии без Церкви и таинств; постмилленаристы обещают естественное наступление на земле тысячелетнего царства; амилленаристы нынешнее благодатное Царство Христово помещают на небеса; адвентисты вводят следственный суд с 1844 г. и продолжают его тысячелетним судом, а также совместно со свидетелями Иеговы лишают людей души и обещают уничтожение грешников; последние, обезличивая Святого Духа, фактически ставят на Его место свой Руководящий совет и разделяют единство народа Божия на два класса.

Следствием уничиженного статуса Святого Духа является желание основной массы неопротестантов найти основание своих эсхатологических моделей в Ветхом Завете и опосредованное влияние иудаизма. Так, диспенсационализм провозглашает вечным не Новый, а Ветхий Завет, который продолжится в иудейском тысячелетнем царстве вместе с древними кровавыми жертвами. Христос придет в полноте славы не ко христианской Церкви, а к иудеям, которым предназначена и великая скорбь, и тысячелетнее соцарствование со Христом. В свою очередь, адвентисты все внимание обращают на скинию и жертвоприношения, а печатью праведности последнего кризиса для них является ветхозаветная суббота. Для них важнее не Церковь, а скиния, которая имеет вещественный оригинал на небе. В сравнении с небесным храмом бледнеет и оказывается второстепенным храм тела Христова (Ин. 2:21), а также совершенное Христом приношение Своего тела на Голгофе и Кровь, которую Он дает верным в таинстве причастия. Зато чрезвычайное значение приобретают ветхозаветные прообразы, особенно богослужение дня очищения. Свидетели Иеговы искажают все домостроительство Божие, отрицая личное участие Святого Духа в освящении верных и делая Сына Божия бессильным творением в статусе архангела. Подобно адвентистам, они отрицают и наличие у человека души как самостоятельной субстанции, что повлияло на идею «невидимого присутствия» Христа и общую картину воскресения мертвых. Все это свидетельствует, что диспенсационалисты, адвентисты и свидетели Иеговы находятся вне обетований Нового Завета и лишены даров Святого Духа.

Неутвержденность проявляется в желании найти истину исключительно самостоятельно, не опираясь на традицию толкования и руководствуясь либо исключительно Священным Писанием, либо разбавляя его внебиблейскими источниками.

Например, неутвержденность была характерна для предтечи адвентизма В. Миллера и основателя иеговизма Ч. Расселла. Оба они сделали акцент в своем личном изучении Библии на выяснении даты Второго пришествия. Они стремились расшифровать хронологические пророчества Писания, манипулируя с цифрами и отвергая известные им толкования пророчеств.

Так, В. Миллер два года тщательно, стих за стихом по симфонии изучал Библию и благодаря этому без посторонней помощи и чужих комментариев обнаружил «истину» о конце света через 25 лет, т.е. в 1843 году³⁸. Он обнаружил 15 самостоятельных способов вывести этот год как дату Второго пришествия, причем пророчества книг Даниила и Откровения были далеко не основными³⁹. Адвентисты вполне приняли его методологию и хронологические расчеты, отказавшись вслед за ним от традиции толкования, но уточнив выводы самого Миллера.

В свою очередь, Ч. Расселл начал свои поиски в рамках движения второго адвентизма, т.е. уже будучи полностью оторван от исторического Предания. Однако он добавил к этому собственные измышления, также основанные на изучении симфоний и подстрочников Библии, откуда возникли не известные в церковном вероучении идеи о невидимом присутствии Христа, воскресении в духовных телах и проч.

Оба этих человека не только были неутвержденными, но и подчеркивали свою оригинальность, отрыв от известной им протестантской и католической традиции. Известны высказывания Расселла, что «люди не могут распознать Божьего плана, изучая Библию саму по себе», и «если человек отложит мою книгу [«Исследования Писаний»] и попытается читать одну только Библию, то через два года окажется во тьме»⁴⁰. Миллер настолько верил в свою оригинальность и правоту, что продолжил свою проповедь даже под угрозой отлучения от баптистской церкви. Пионеры адвентизма И. Литч, Ч. Фитч и другие в полемике с тогдашними протестантскими церквями не затруднились называть их дочерями вавилонской блудницы, т.е. Католической церкви. С 1844 г. в адвентистских изданиях звучит лозунг разрыва общения: «Выйди от нее, народ мой!»⁴¹. Последующие попытки адвентистских богословов проверить библейские основания своей доктрины зачастую приводили к их конфликту с руководящими органами. Поэтому Десмонд Форд заявляет, что в ряде случаев (например, принцип «день за год») рядовые адвентисты просто поверили на слово авторам своей деноминации⁴².

Итак, неутвержденность характерна для пионеров адвентизма и первых исследователей Библии. В отличие от них, баптистов и пятидесятников можно назвать свободными от упреков в прямой лжи в момент создания своей организации. Однако в дальнейшем все они сопротивлялись исторической Церкви и ее учению. Поэтому, в конечном счете, неутвержденность характерна для любых верующих, категорически отвергающих Предание Церкви. На практике, конечно, взамен церковного всегда формируется собственное предание (баптистское, адвентистское и проч.). Однако при этом сохраняется возможность разрушения сложившейся традиции очередным учителем, который в свое оправдание будет настаивать на принципе Sola Scriptura.

Учитывая, что в протестантизме эсхатологическая проблематика была вдали от круга основных интересов и дискуссий богословов, проповедь постмилленаризма, а затем и диспенсационализма почти без борьбы была принята верующими. Так, в ключевом учении о спасении отечественные баптисты в целом не приняли господствующий на Западе кальвинистский взгляд и аргументированно с ним спорят. Однако в области эсхатологии получилось иначе. Исповедания веры первой половины XX в. (И.С. Проханова и Н.В. Одинцова) демонстрируют амилленаристские взгляды; так же выглядит и изложение последних событий в исповедании веры ВСЕХБ 1985 г. Однако, по мере проникновения в постсоветские страны доктрины претрибулационизма, именно ее безальтернативно стали помещать в исповедания веры (Казахстанского СЦЕХБ 1994 г., Московского СЦЕХБ 1997 г., Всеукраинского СЦЕХБ 2000 г., Тихоокеанского СЦЕХБ 2005 г. и др.), хотя в их преамбулах обычно отмечается, что они составлены на основе исповедания веры Одинцова 1928 г. Такая кардинальная перемена стала следствием их неутвержденности, отвержения церковной истины и увлечения всяким новым ветром учения (Еф. 4:14).

Наряду с этим, для основателей адвентизма характерна и ложь как средство наживы, удержания личной власти и борьбы с инакомыслящими. Многократно засвидетельствованы лживость Е. Уайт в вероучении и в частной жизни, ее плагиат и лжепророчества⁴³. В свою очередь, Ч. Расселл с помощью лжи зарабатывал на простодушных американцах, продавая им «чудо-пшеницу», предлагая ложные пророчества, меняя толкования Писания и текущих событий и не смущаясь разоблачениями⁴⁴. Впоследствии лживость демонстрировали и руководители этих конфессий, когда сталкивались с явными противоречиями в своей доктрине или неприглядными фактами в биографиях основателей. Вместо честного расследования и покаяния они прибегали к репрессиям в отношении критиков и к угрозам для сомневающихся⁴⁵.

Видимое неосуществление собственных надежд преодолевалось в раннем адвентизме и иеговизме сходным способом: через перенесение обещанных событий зримого Второго пришествия в эмпирически недоказуемую область чистой веры. Когда адвентистское пророчество о точной дате Второго пришествия после двукратного перенесения этой даты оказалось лживым, то вместо покаяния и честного признания своей ошибки, основатели адвентизма стали учить об исполнении того же пророчества в духовном смысле. Тем самым их богословие оказалось игрой словами. Не имея надежной опоры в Предании и не понимая домостроительства Божия, находясь вне исторической Христовой Церкви, адвентисты не усомнились создать собственную церковь с половинчатой эсхатологией. Для этого им пришлось лишить Христа венца завершенного Им дела Искупления, перенеся его с воскресения и вознесения на 1844 г. Развивая эту идею, свидетели Иеговы до сих пор продолжают регулярно модернизировать свои эсхатологические доктрины, меняя значение различных дат.

Кроме того, можно обозначить еще одну важную причину появления новых эсхатологических доктрин – влияние социальной среды и естественное человеческое стремление к комфорту, миру и безопасности (ср. 1Фес. 5:3), которое заставляет доктринально обосновать собственное самоуспокоение. Вместо желания свидетельствовать о Христе даже до смерти и быть малым стадом (ср. Лк. 12:32) во времена гонений, создаются умозрительные концепции, как избежать страданий и смерти. В конечном счете, для неопротестантов в вечности это уже сделано через идею спасения только по вере. Но до вечности еще предстоит пережить великую скорбь, поэтому надо было обезопасить себя от гонений с помощью вероучения.

В рамках разных эсхатологических доктрин для этого избраны разные способы. Так, постмилленаристы обещают впереди еще тысячелетие евангельского царства и сокрушаются, что «для христианского общества интереснее бедствия великой скорби, чем тысячелетняя слава»⁴⁶. Претрибулационисты обещают собственное восхищение на небо до начала скорбных событий. В их изложении великая скорбь становится чем-то невиданным за века христианства, и в этом они близки к православному пониманию, однако все эти преследования они направляют не против Церкви и верных христиан, а против обращенных евреев. Свидетели Иеговы уже сейчас переживают различные гонения от иноверного окружения, возмущенного навязчивым прозелитизмом. Видимо, что-то подобное будет и во дни великого бедствия: когда ООН нападет на остальную часть великого Вавилона, Иегова спасет свой народ⁴⁷. В известной мере готовы встретить великую скорбь адвентисты и немногочисленные группы евангеликов – амилленаристы и посттрибулационисты. Вместе с тем, и у них представление об этой скорби отличается от православного. Скажем, адвентистам, по их мнению, угрожают заговоры, гонения, тюрьмы и иногда голодная смерть за соблюдение субботы⁴⁸. Амилленаристы и посттрибулационисты не считают эту скорбь принципиально иной по сравнению с трудностями и гонениями, которым и ранее подвергалась Церковь. В конечном счете, полагают они, Бог защитит верующих от опасности⁴⁹.

Наконец, последней причиной искажения традиционного эсхатологического учения является неприязнь к исторической Церкви – такой, как ее понимали те или иные неопротестанты. Так, адвентисты считали исторической Церковью католическую, и поэтому одним из центральных пунктов своей доктрины они считают отождествление апокалиптического зверя с римскими папами. В свою очередь, многие баптисты и пятидесятники семь апокалиптических церквей признают за семь периодов истории Церкви. В частности, ей приписываются такие пороки, как клерикализм (николаиты из Пергамской церкви), проявление язычества и идолопоклонства в церковной среде, распространение таинства исповеди с прощением тяжких грехов. Во всяком случае, начиная с пятого периода, Православная Церковь выпадает из описаний, а все внимание еретиков привлекает Реформация и ее последствия⁵⁰. Прот. Г. Фаст называет это толкование явно антицерковным и односторонним и показывает его исторические несоответствия. Так, в конце I в. («эфесский» период) в среде первых христиан не было ни покаяния о потере первой любви, ни того, что Христос сдвинул их светильник. Второй, «смирнский» период, не меньше подходит и к будущим временам антихриста. В «пергамский» период (IV–VI вв.), помимо обмирщения («любодеяния»), появляется и монашество, т.е. девство, о котором в книге Откровения не сказано. Кощунственно и само отождествление идоложертвенного и иконопочитания. Учению Валаама в Пергаме следовали немногие, тогда как учению святых отцов следовала вся Церковь, оно подтверждалось на Вселенских Соборах. Ни с кем нельзя отождествить Антипу Пергамского. Далее, если признать Иезавель «фиатирского» периода папством, то оно давно должно было быть ввергнуто в великую скорбь антихриста (2:22), но этого не произошло. Несообразности характерны и для трех последних периодов⁵¹.

Помимо этого, заметим и следующее. Исповедуемое еретиками учение о действующей в них тварной благодати выражает их собственный духовный опыт, в котором нет места Божественной нетварной энергии и ее проявлению в деятельной христианской жизни.

В связи с этим следует кратко показать соотношение православного эсхатологического учения с личным духовным опытом. Святые отцы постоянно подчеркивают эту связь. По слову прп. Симеона Нового Богослова, души святых, «при всем том, что соединены еще с телом в мире сем, соединяются с благодатию Святого Духа, – обновляются, изменяются на лучшее и воскресают от мысленной смерти; потом, по разлучении с телом, отходят в славу и светлосиянный свет невечерний; тела же их не сподобляются еще сего, но остаются во гробах и в тлении. Имеют и они сделаться нетленными во время общего воскресения, когда и вся эта видимая и чувственная тварь сделается нетленною и соединится с небесным и невидимым»⁵². Он умоляет слушателей «избегать вредного и еретического учения тех, которые говорят, что ныне не открывается в нас, верующих, слава Господа Иисуса Христа благодатью Святого Духа… Если же кто станет говорить, что каждый из нас, верующих, получил и имеет Духа, хотя не сознает и не чувствует того, таковой богохульствует» (в последнем случае он ссылается на Ин. 7:38)⁵³.

Именно земная жизнь человека – во Христе или без Христа – рождает его жизнь в вечности. Начавшись здесь, жизнь без Христа остается таковой навсегда, т.к. Бог награждает и наказывает нас за наш собственный свободный выбор. Действительно, в раю не будет болезней, старости, смерти, войн. Но в первую очередь рай будет не отсутствием чего-то, а присутствием – там все будет исполнено мира и радости, божественного света, предвосхищение которого было в Преображении Господнем: «Не будет тогда так, чтоб иным чем-то был день тот, и иным – Тот, Кто имеет прийти в него. Но Владыка и Бог всяческих, Господь наш Иисус Христос имеет воссиять тогда сиянием Божества, и блистанием Владычним закроется это чувственное солнце, так что его совсем не будет видно, померкнут звезды, и все видимое свиется, как свиток, то есть отстранится, давая место Творцу своему. И будет один Он – и день вместе, и Бог»⁵⁴. Исчезнут проявления тления, человек и природа станут причастными нетленной славы Божества. Даже отсутствие войн и раздоров окажется следствием изменения человека: «Велико согласие в лике святых, при всегдашнем единомыслии всех друг с другом»⁵⁵.

Итак, неутвержденность еретиков в традиции жизни по Писанию исказила и само понимание ими Библии, сделав их невежественными и склонными ко лжи, лишила их благодати Святого Духа, а гордость мешает принять слово истины, проверить его в своей жизни и следовать руководству Церкви и святых на пути к Богу.

Ожидание чувственных благ зачастую ведет еретиков к стремлению богословски обосновать свои желания. Не связанные Преданием Церкви, они создают новые уникальные эсхатологические доктрины. Как правило, ключевое место в них занимает идея тысячелетнего царства.

Полноценный анализ эсхатологии неопротестантов невозможен без хотя бы краткого экскурса в методологию их толкования Священного Писания, в первую очередь книги Откровения Иоанна Богослова. Апокалипсис, как наиболее загадочная книга Нового Завета, стал библейской почвой для многих еретических толкований, нередко весьма причудливых. Поэтому следует уделить особое внимание тому, как неопротестанты подходят к толкованию этой книги. Именно своеобразные подходы к толкованию Писания и этой книги в частности предопределили многие еретические идеи неопротестантов. Необъяснимое сочетание настойчивого буквализма (например, при описании тысячелетнего царства в Откр. 20) и необоснованной аллегории позволяет создавать и реформировать любые вероучительные доктрины. По большому счету, книга Откровения является заложником общих богословских представлений того или иного толкователя. Православному полемисту нужно помнить, что даже использование анализа библейского контекста и словоупотребления в Библии вряд ли будет решающим аргументом для еретиков. Однако выявление основных противоречий экзегезы неопротестантов поможет нащупать правильный путь, чтобы суметь показать им святоотеческое видение этих загадочных текстов в общей системе нашего богословия.

Надо сказать, что принципы толкования Писания в протестантских сектах существенно отличаются от принятых в православном богословии. Методологическая их основа достаточно сходна, поэтому она будет рассмотрена на примере преимущественно баптистов.

По заявлению Ч. Райри, «премилленаристы толкуют Писание буквально; это и определяет их картину будущих событий»⁵⁶. Неприятие аллегорического метода толкования претрибулационисты обосновывают такими соображениями⁵⁷:

1. Игнорируя обычное использование слов, он позволяет неограниченную спекуляцию.

2. Разум толкователя, под воздействием теологического уклона, выступает в качестве главного авторитета, вместо того, чтобы таковым являлись Писания.

3. Не существует объективного способа проверить выводы толкователя.

В действительности, как и в Православной Церкви, буквальное толкование у баптистов имеет свои ограничения и применяется в соответствии с общепринятыми принципами. Г.А. Верклер, характеризуя порядок толкования спорных мест Писания, пишет: «Главный вопрос, который ставится при теологическом анализе, таков: как данный отрывок сообразуется с общей схемой (структурой) Божьего откровения? При этом становится очевидным, что сначала необходимо ответить на другой вопрос, а именно: “Какова схема Божьего откровения?”… После того, как мы получим ответ на вопрос о структуре Божественного откровения, нам будет гораздо легче определить, как отдельный отрывок сообразуется с этой общей структурой откровения»⁵⁸. Очевидно, что там, где мы говорим о неких схемах толкования Писания, речь идет уже о школьном богословии, а вовсе не о личном, «независимом» и «объективном» толковании.

Оппоненты нередко обвиняют премилленаристов в том, что они основывают всю свою эсхатологическую доктрину лишь на единственном тексте Писания. Суть ответа последних объясняет М. Эриксон. Так, он показал, что премилленаристы в дополнение используют и ряд других текстов, хотя ключевым для них, действительно, является фрагмент Откр. 20:1–6. Не смущаясь этим, он завершает свои возражения: «Если одна точка зрения объясняет какой-либо конкретный стих или текст лучше, чем другая, а остальную часть Писания обе точки зрения объясняют приблизительно одинаково хорошо, то, несомненно, первую точку зрения следует считать более удовлетворительной, чем вторую». Более того, он убежден, что «в Библии нет текстов, которые премилленаризм не может удовлетворительным образом истолковать или объяснить»⁵⁹.

Пожалуй, это ключевой принцип не только премилленаристского, но и вообще протестантского толкования как книги Откровения, так и всего Писания. Будучи оторванными от традиции святоотеческой экзегезы, неопротестанты вынуждены искать основу своих богословских построений в букве Библии, толкуя ее вполне произвольно.

При этом в некоторых случаях такое «буквальное» толкование противоречит не только православной экзегезе, но и здравому смыслу или параллельным местам. Приведем характерный пример. Так, смертельная рана и исцеление одной из голов зверя (Откр. 13:3) толкуется баптистами как смерть и воскресение антихриста⁶⁰. Однако понятно, что одна из многих голов еще не есть весь антихрист. Тем более невозможно говорить о воскресении антихриста из мертвых, потому что тем самым он стал бы равным Богу. Поэтому св. Андрей Кесарийский, во-первых, относит это место не к самому антихристу, а к одному из его князей. Во-вторых, этот князь, «умерщвленный посредством чарований антихриста и ослепления людей, будет им ложно показан воскрешенным». Приводит св. Андрей и иной вариант толкования: что римское царство, как бы погибавшее от разделения, под единою властью антихриста восстанет снова сильным⁶¹. Иногда баптисты смягчают свое толкование – как исцеление антихриста сатаной от смертельной раны⁶². Однако если рана исцелена, то как мы можем знать, что она смертельна? Поэтому следует согласиться со св. Андреем.

Буквальное толкование ветхозаветных прообразов ведет к разрушению христианства. Поэтому радикальные диспенсационалисты убеждены, что Евангелие написано для евреев и не имеет отношения к христианам. Такие авторы настаивают, что поскольку до Пятидесятницы Церкви не было, то «буквально» Христос говорил именно иудеям⁶³. Например, именно к ним обращена молитва Господня, учит Ч. Скоуфилд, т.к. прощение грехов обидчикам – это требование закона, а христиане под благодатью⁶⁴. Таким образом, «еврейским» оказывается учение о том, что Церковь не одолеют врата ада, о евангельских блаженствах, о Втором пришествии и Страшном Суде, и т.д.

Однако, увы, именно сторонники буквального толкования Ветхого Завета распяли Христа. Если бы требовалось одно лишь буквальное толкование и Писание действительно было самоочевидным, то не было бы великого разнообразия протестантских вероучений и противоречащих друг другу толкований. Хорошо известен и тот факт, что ветхозаветные цитаты даны в Новом Завете очень часто не буквально, а в свободном пересказе авторов книг и не по еврейскому тексту, а по Септуагинте⁶⁵.

С другой стороны, там, где им удобно, неопротестанты отступают от принципа буквального толкования, хотя он очевидно вытекает из текста. Так, Вавилон в книге Откровения неоднократно называется городом великим (Откр. 14:8, 16:19, 18:10, 18:21). Более того, весьма натуралистическое описание скорби купцов, которые продавали и покупали в этом городе многочисленные поименованные изделия (товары золотые и серебряные, и камни драгоценные и жемчуг, и виссон и порфиру, и шелк и багряницу, и проч.), казалось бы, не оставляет места для сомнений в том, что это действительно великий и могущественный город апокалиптического времени. Однако для баптистов Вавилон – это всемирная религиозная система⁶⁶, для адвентистов – совокупность ложных религий⁶⁷, для свидетелей Иеговы – мировая империя ложной религии⁶⁸. Напротив, православное толкование более буквально. Св. Андрей Кесарийский говорит, что это земное царство или город, который будет господствовать над другими до прихода антихриста⁶⁹. Несколько иначе, но более буквально (со ссылкой на Откр. 18:2) толкует это место прот. Г. Фаст: это великий город царства антихриста, средоточие богоборчества и нечестия⁷⁰. Последнее толкование вполне отвечает и описанию Откр. 17:18.

Приведем и другой пример неудобного для неопротестантов буквального толкования. В Откр. 14:4~говорится, что новую песнь Агнцу на Синае поют 144 000 девственников, не осквернившихся с женами. Казалось бы, совершенно понятный текст: здесь говорится о мужчинах-девственниках. Чтобы не было разночтений, ап. Иоанн особо упомянул о женщинах, с которыми не осквернились эти мужчины. Однако для неопротестантов естественная девственность является камнем преткновения: у них нет института монашества, в среде их верующих девственность не считается значимой добродетелью. Чтобы оправдать собственное лукавство, они не используют в этом месте буквальное толкование, считая девственниками иудеев, «не оскверненных нравственной нечистотой того времени»⁷¹ (баптистское толкование), либо членов класса «помазанников», не совершавших «прелюбодеяния ни с политикой этого мира, ни с ложной религией»⁷² (свидетели Иеговы), либо еще более прямо: «Название “девственники” говорит о верности Богу, а не о безбрачии»⁷³ (адвентисты).

«Буквально» толкуя Писание, многие диспенсационалисты видят в Откр. 2–3 семь эпох развития Церкви⁷⁴, хотя на это нет никаких указаний в тексте – ни прямых, ни косвенных. Критикуемая ими за аллегоризм Православная Церковь видит в этих семи малоазийских церквах «первообраз жизни и быта Христианской Церкви… до конца ее земного существования. Нет ни одного смешанного, или доброго, или худого состояния, на которые бы эти послания не содержали образца или приличного к тому спасительного учения»⁷⁵. Иными словами, эти церкви для нас – во-первых, исторические церкви, но также и типичные духовные состояния, для которых предлагаются соответствующие пути исправления и улучшения.

При аллегорическом толковании семи церквей как семи эпох возникает ряд неразрешимых вопросов, например: в чем проявилось оставление первой любви в «Эфесский» период (Откр. 2:4) и как Господь сдвинул светильник (2:5); в «Смирнском» периоде сказано о гонениях от ложных иудеев и диавола, а не от язычников (2:9–10), что лучше подходит ко временам антихриста; в «Пергамский» период никого нельзя сопоставить со св. Антипой Пергамским (2:13) и побеждающим (2:17), нет никакого упоминания о появлении монашества, непонятны сокровенная манна, а также очевидный для всех белый камень и новое имя (2:17); в «Фиатирский» период не видно, чтобы Иезавель и любодействующие с нею были повергнуты в великую скорбь (2:20–22), хотя папство ничуть не покаялось в своих грехах. Подобные несоответствия можно продолжить⁷⁶. Конечно, они целиком разрушают натянутую «хронологическую» аллегорию семи церквей Апокалипсиса. Однако самое грубое противоречие логике исторического развития – введенное Ч. Скоуфилдом (и поддержанное всеми сторонниками такого толкования) совместное течение сразу двух периодов – «Филадельфийского» и «Лаодикийского»⁷⁷.

В целом неопротестанты выборочно используют лишь угодные им тексты Писания, произвольно применяя в разных местах то буквальное толкование, то аллегорическое. В качестве характерного примера процитируем толкование снятия первой печати (Откр. 6:1–2) убежденным сторонником буквального метода Ч. Райри: «Когда вы толкуете Откровение, начинайте с того, что понятнее всего. Понятно здесь одно: всадник вышел, чтобы победить. Некоторые считают, что “всадник” – это человек греха, вождь коалиции народов Запада. Его методы покорения мира сперва напоминают “холодную войну”. Это соответствуют описанию начала Великой Скорби в 1Фес. 5:3~– “…когда будут говорить «мир и безопасность», тогда внезапно постигнет их пагуба…” Это может означать, что наша эпоха непосредственно предшествует Великой Скорби, но, может быть, нас ждет еще одна мировая война, а затем снова последует период мира, прежде чем придет Господь. Другие богословы полагают, что “всадник” – это дух агрессии, который будет усиливаться по мере приближения конца света»⁷⁸. Где же здесь заявленный буквализм? Кто этот всадник, как его зовут, какова порода коня, что это за лук и венец, кто противник, где состоялась битва (и была ли она), победил ли всадник (ведь он вышел «как победоносный», но не сказано, что победил)? Увы, все эти важные вопросы остались без ответа.

Мы узнали лишь, что всадник на белом коне – это либо человек греха, вождь коалиции народов Запада, возможно в период «холодной войны», либо дух агрессии. Никаких практических подробностей, вытекающих из текста книги, баптисты нам не сообщили, зато привязали рассказ к современным политическим событиям.

Для сравнения приведем православное толкование. Андрей Кесарийский под снятием первой печати понимает «сонм апостолов, которые, направив против демонов, подобно луку, Евангельскую проповедь, привели ко Христу уязвленных спасительными стрелами и были увенчаны венцом нетления за то, что победили истиною князя тьмы и претерпели насильственную смерть за исповедание Владычнего имени ради второй победы»⁷⁹ (т.е. добровольного мученического оставления тела).

Наряду с буквальным, мы видим примеры типологического толкования в самом Священном Писании. Так, ап. Павел в Послании к Галатам толкует исторически достоверное событие – рождение у Авраама двух сыновей, Измаила и Исаака. Для него в этом есть «иносказание» (Гал. 4:24). Каждый из сыновей, по ап. Павлу, прообразует два завета – ветхий и новый. В другом месте Мелхиседек в толковании ап. Павла оказывается без отца, без матери, без родословия, не имеющий ни начала дней, ни конца жизни, уподобляясь Сыну Божию, пребывает священником навсегда (Евр. 7:3). Ему и сам Левий как родоначальник левитского священства в лице своего прадеда дал десятину (Евр. 7:9)⁸⁰.

В книге Откровения есть немало случаев, когда ап. Иоанн Богослов видит некие видения, которые затем объясняются не буквально, а весьма иносказательно. Например, воды, на которых сидит великая блудница,– это люди и народы, и племена и языки (Откр. 17:1:15). Золотые чаши, полные фимиама,– это молитвы святых (Откр. 5:8). Равным образом виденные апостолом семь звезд и семь светильников – это ангелы семи церквей и сами семь церквей (Откр. 1:12–20). Конечно, при буквальном толковании смысл этих пророчеств оказался бы совершенно иным. Но эти примеры лишь показывают, что пророчества далеко не всегда можно толковать буквально. Как ветхозаветные, так и новозаветные пророки говорили и совершали то, что можно было понять правильно лишь символически. Так, когда Агав связал себе руки Павловым поясом (Деян. 21:11), разве это ясно показывало арест апостола? Сам Господь многократно говорил приточно, и лишь последующие события показывали смысл слов. Например, Он предлагает разрушить храм сей (Ин. 2:19), и ни иудеи, ни ученики не понимают смысл Его слов. Лишь после Воскресения эти слова стали для них основанием веры Писанию и Его слову (Ин. 2:22).

Поэтому митр. Макарий (Булгаков) справедливо доказывает невозможность буквального толкования книги Откровения: «Известно, что Апокалипсис есть книга пророческая и глубоко таинственная, смысл которой в точности нам не доступен. А толковать буквально места пророческие, если они представляются в этом виде противоречащими другим местам Писания, прямым и ясным, совершено противно правилам священной герменевтики, которая справедливо предписывает в подобных случаях изъяснять пророчества в смысле таинственном: потому что Бог, давший людям откровение, Сам Себе противоречить не может»⁸¹.

В отличие от претрибулационистов, прочие неопротестанты согласны в допустимости применения аллегорического метода. Но если амилленаристы и постмилленаристы делают это все-таки относительно сдержанно, то у адвентистов и свидетелей Иеговы аллегория зачастую ведет к неуемной фантазии небиблейского происхождения.

Важной особенностью книги Откровения является отсутствие в Апокалипсисе строгой последовательности в изложении событий. Во-первых, уже в древности было замечено, что некоторые события в этой книге повторяются в разных видениях. Так, свт. Викторин Петавский († ок. 303 г.) в своем толковании на эту книгу отождествляет семь труб и семь чаш (Откр. 8 и 15): «И хотя он повторяет то же, говоря о чашах, но не потому, что это случилось дважды, а потому, что эти события, будучи для них предстоящими, описываются, как повеления для них, и поэтому о событии, которое случится однажды, говорится дважды. Итак, то, что он в меньшей степени сказал говоря о трубах, то он подробнее изложил, говоря о чашах»⁸². Мысль о повторениях (рекапитуляции) в книге Откровения впоследствии развил Тихоний Африканский (особенно в шестом правиле); использовал ее и блж. Августин⁸³.

Амиленнаристскую разновидность идеи повторов предлагают, в частности, В. Хендриксен и А. Хукэма в разработанном ими методе прогрессивного параллелизма. Всю книгу они делят на семь разделов, развивающихся параллельно друг другу, каждый из которых описывает Церковь и мир со времени первого пришествия Христа до второго (соответственно главы 1–3, 4–7, 8–11, 12–14, 15–16, 17–19, 20–22), причем в последнем разделе более полно излагаются некоторые события, ранее указанные лишь конспективно (например, описание последнего суда, жизнь на новой земле)⁸⁴. В обоснование аллегорического понимания тысячелетнего царства как уже начавшегося они ссылаются, в частности, и на окончательное поражение сатаны еще с момента первого пришествия (Откр. 6:7–9). Сейчас он скован (Откр. 20:2~и Мф. 12:29), лишь в конце тысячелетнего царства он будет на малое время отпущен. При этом в обоих этих текстах используется одно и то же слово ἔδησεν (связал, сковал), что показывает тождественность события⁸⁵.

Разрушает последовательность событий и видение жены, облеченной в солнце (Откр. 12:1). В середине книги, в 12-й главе, после семи печати и семи труб, показано Рождество Христово, и лишь аллегорическое толкование видит здесь Церковь⁸⁶. В комментарии Далласской семинарии жена отождествляется не с Церковью, а с Израилем, и восхищение младенца (Откр. 12:6) означает вознесение Христово⁸⁷. Но даже при таком толковании события 12-й главы (вознесение) предшествуют событиям предыдущих глав, разрушая хронологию. Тем самым снимается решающий аргумент в пользу земного тысячелетнего царства – что это видение следует за Вторым пришествием, описанным в 19-й главе книги Откровения. В свою очередь, непосредственно перед описанием тысячелетия, в Откр. 19:17–18, ангел приглашает птиц на великую вечерю Божию, чтобы пожрать трупы царей и других грешников. Ясно, что если Второе пришествие уже наступило (ср. ст. 11), то приглашение бессмысленно и теряет смысл даже как риторическая фраза. Но нет, все птицы напитались их трупами (ст. 21), поэтому св. Андрей Кесарийский называет здесь птицами ангелов, которые уничтожат на земле все плотское⁸⁸.

Вместе с тем, справедливо отказываясь от невозможного на практике принципа исключительно буквального толкования, адвентисты и свидетели Иеговы впадают в другую крайность. Как и баптисты, они декларируют принцип Sola Scriptura, однако что является Священным Писанием и как его толковать – определяется соответствующими централизованными церковными структурами.

Так, обе эти секты, подчеркивая богодухновенность Библии, в то же время заявляют о ее искажении в древнейшие времена. Например, адвентистская «пророчица» Е. Уайт говорит: «Я видела, что Бог охранял Библию особым образом; и тем не менее, когда она не имела широкого распространения, ученые мужи заменили слова в некоторых текстах, полагая, что проясняют их смысл, тогда как в действительности они окружили ореолом таинственности то, что было просто и понятно, пытаясь приспособить Библию к своим устоявшимся взглядам, которые основывались на человеческих преданиях»⁸⁹. Как здесь соотнести представление об охране текста Библии Богом и в то же время – ее человеческом искажении? У Е. Уайт получается или немощной Бог, неспособный защитить Свое Слово, или более могучие, чем Бог, «ученые мужи», сумевшие исказить Библию вопреки воле Божией.

У свидетелей Иеговы, как известно, та же логика усугублена. Например, в новозаветной части их «Перевода нового мира» регулярно встречается слово «Иегова», отсутствующее в греческом тексте. Безо всяких текстологических оснований они в 237 местах «реконструируют» имя Иегова в Новом Завете (вместо Господь), хотя ни один древний греческий текст из сохранившихся 5500 не содержит этого имени. Они объясняют такую конъектуру «восстановлением» «удаленного» переписчиками якобы бывшего в оригинале тетраграмматона⁹⁰. При этом лишь в 76 местах такая «реконструкция» представляет собой ветхозаветные цитаты, а 161 раз – это совершенно безосновательная интерполяция⁹¹. Надо сказать, что «Перевод нового мира» неоднократно подвергался критическим рецензиям специалистов. Общее их мнение – перевод является весьма искаженным, преследующим собственные вероучительные цели, а не идею точной передачи священного текста⁹².

Основным принципом для понимания конкретных отрывков Библии адвентисты и свидетели Иеговы признают сличение разных мест⁹³. Однако, в отличие от баптистов, адвентисты и тем более свидетели Иеговы не допускают чрезмерного разброса мнений в толковании Писания. Критерием истины для них выступает не личное мнение, а соответственно учение Е. Уайт или толкования «верного и благоразумного раба». Это и понятно. Замысловатые доктрины адвентистов и особенно свидетелей Иеговы невозможно самостоятельно вывести из Писания. Произвольное использование разных методов, зачастую применительно к одному и тому же тексту, нельзя предугадать. Так, СИ при толковании Откр. 7:4~принимают буквально число в 140 тысячи запечатленных («помазанников»), но отказываются считать их евреями, хотя этого настойчиво требует логика буквального толкования. Точно так же при обосновании очередного изменения доктрин свидетели Иеговы с легкостью подбирают и необходимую аргументацию, прямо противоположную по своему содержанию⁹⁴.

Еще одна особенность толкования свидетелями Иеговы и отчасти адвентистами книги Откровения и Библии в целом – неоправданно широкое использование ими типологического толкования⁹⁵. По большому счету, толкование Библии адвентистами и свидетелями Иеговы подгоняется под сложившуюся доктрину⁹⁶.

Поэтому при необходимости соответствующие методы исследования Библии откладываются в сторону и на замену привлекается «здравый смысл»⁹⁷. Например, учению о невидимом присутствии Христа противоречит событие Его вознесения и обетование, что Он придет таким же образом, как вознесся на небо (Деян. 1:11), т.е. видимым и в конкретном месте. Для разрешения противоречия со своей доктриной СИ указывают, что книга Откровения дана «в знамениях» (Откр. 1:1, ПНМ). Раз свидетели мертвы и их было немного, видели они самое начало Вознесения, то и возвращение надо понимать не буквально, а духовно: Царство Божие не придет приметным образом, но составит целую эпоху невидимого присутствия Христа⁹⁸. В результате такую доктрину нельзя убедительно и непротиворечиво обосновать, она рассчитана на некритическую веру⁹⁹.

Специфической чертой экзегезы свидетелей Иеговы (равно как и ранних адвентистов) является постоянная модернизация доктрин¹⁰⁰. Для этого они в «новом свете» приводят столь же убедительные, как и раньше, аргументы, против прежнего понимания. При этом все толкования являются общеобязательными, публичное несогласие с ними ведет к лишению общения. Это связано с тем, что хотя СИ декларируют принцип Sola Scriptura и тезис о самоочевидности Библии, однако в действительности Библия для них является книгой, окончательно понятной лишь в Организации, которая тем самым выступает коллективным пророком¹⁰¹. Тем самым они формируют собственное предание, подверженное изменениям в целях апологетики, поиска внутренней согласованности, по требованию внешних обстоятельств и по желанию отдельных членов Руководящего совета.

Важной особенностью герменевтики диспенсационализма является мнение многих видных богословов о том, что Евангелие (и тем более Ветхий Завет) в строгом смысле относится к диспенсации закона Моисеева, а значит, адресовано только к иудеям¹⁰². Тем самым они не только разрывают единство Нового Завета, но и лишают свои сообщества права именоваться Церковью, т.к. обетование Церкви было дано Спасителем именно в Евангелии. Разрывается и связь двух заветов, хотя универсальные пророчества Ветхого Завета адресованы не только иудеям, но и язычникам. Для сравнения, содержащаяся в Нагорной проповеди молитва Господня является исполнением пророчества Иеремии, обращенного не только к дому Иуды и дому Израиля, но и ко всем народам, которые ради имени Господа соберутся в Иерусалим (Иер. 3:17–19). Поэтому некоторые диспенсационалисты, вопреки всякой логике, считают евангельские заповеди относящимися к христианам, несмотря на то, что они даны в период диспенсации закона¹⁰³. Этим ясно доказывается ложность всего диспенсационализма.

Итак, если работах неопротестантов критерием правильного толкования выступает мнение самого толкователя или какая-либо из новоизобретенных идей, то в Православной Церкви фундаментом правильного толкования является Предание, о чем напоминает нам 19-е правило Шестого Вселенского Собора: «Аще будет изследуемо слово Писания, то не инако да изъясняют оное, разве как изложили светила и учители Церкви в своих писаниях, и сими более да удовлетворяются, нежели составлением собственных слов, дабы, при недостатке умения в сем, не уклонитися от подобающаго».

В Православии не возводится в принцип применение какого-либо одного вида толкования. В качестве основы используется историко-филологическое (буквальное) толкование, которое сочетает уяснение буквального литературного смысла с учетом системы значений авторской лексики, выражений и синтаксических конструкций, а также исторического, культурного, политического и религиозного контекстов событий. Но, помимо этого, широко применяется и символический метод, нередко прямо требуемый символическими действиями, таинственными пророческими видениями, метафорами и гиперболами, антропоморфизмами и антропофатизмами, а также притчами¹⁰⁴.

Словом, если даже в посланиях ап. Павла было нечто неудобовразумительное, что некоторые толкуют искаженно (2Пет. 3:16), то что же можно сказать о пророческих книгах? Тот же ап. Петр предупреждает нас, что никакого пророчества в Писании нельзя разрешить самому собой (2Пет. 1:20). Буквальное толкование в известном смысле – это рабское следование тексту, нежелание отходить от буквы. Для христиан стремление к буквализму во всем нехарактерно, т.к. Бог дал нам способность быть служителями Нового Завета, не буквы, но духа, потому что буква убивает, а дух животворит (2Кор. 3:6).

Бесспорно, в этих словах не стоит искать призыв отойти от традиции буквального толкования Писания. Надо лишь понимать, что оно не всегда возможно. Так, свт. Иоанн Златоуст стремился придерживаться при толковании Писания буквально-исторического толкования, однако полагал, что за буквой Писания следует проникать «в глубины смысла»¹⁰⁵. Соответственно наряду с буквально-историческими нельзя не использовать символические методы. Однако произвол интерпретации сдерживается верностью святоотеческой традиции, а единство отцов, в свою очередь, обусловлено действовавшим в них Святым Духом.

Святые отцы были убеждены, что правильное понимание Писания есть результат не столько верно избранного экзегетического метода, сколько действие Духа Божия. Прп. Симеон Новый Богослов учит об этом следующим образом: «Никто не знает Сына, кроме Отца; и Отца не знает никто, кроме Сына, и кому Сын хочет открыть (Мф. 11:27). Этими словами и другими подобными заграждаются бесстыжие и бездверные уста тех, которые говорят и думают, что знают сущую истину, Самого, говорю, Бога, из внешней мудрости и из писмен изучаемых, и что сими средствами они стяжавают познание сокровенных тайн Божиих, которые открываются только Духом… Кто из мудрых, или риторов, или ученых (кроме тех, которые при сем очистили ум свой высшей философией и подвижничеством, и имеют душевные чувства свои истинно обученными) может без откровения свыше от Господа одною человеческою мудростью познать сокровенные тайны Божии? Они открываются посредством умного созерцания, действуемого Божественным Духом в тех, коим дано и всегда дается познавать их божественною благодатию. Знание сих тайн есть достояние тех людей, которых ум каждодневно просвещается Духом Святым ради чистоты душ их,– тех, коих умные очи добре открыты действием лучей Солнца правды,– тех, коим дано Духом Святым слово разума и слово премудрости,– тех, кои сохраняют совесть и страх Божий, посредством любви, мира, благости, милосердия, воздержания и веры. Вот чье достояние есть ведение божественного!»¹⁰⁶.

Таким образом, личный произвол еретиков при толковании Писания приводит их к различным, зачастую фантастическим выводам и доктринам. Причиной этого, помимо отсутствия церковной дисциплины, является также недостаток духовной трезвости и реального богообщения. Неопротестант, отвергающий возможность обожения и собственного духовного воскресения уже в этой жизни, делает себя воистину чуждым заветов обетования и отчуждает себя от жизни Божией (Еф. 2:12, 4:18). Тем более он не способен понять свойств наступившего Царства Божия – Царства благодати, которое может принять каждый верный христианин, и уже в этой жизни прикоснуться к блаженной вечности.

Посмертная участь человека в православии неразрывно основано на учении о двойственности человека, который состоит из души и тела. По классическому определению прп. Иоанна Дамаскина, «душа есть сущность живая, простая и бестелесная, по своей природе невидимая для телесных глаз, бессмертная, разумная и мыслящая, не имеющая формы, пользующаяся снабженным органами телом и доставляющая ему жизнь и возрастание, и чувствование, и порождающую силу, имеющая ум, не иной по сравнению с нею самой, но – чистейшую часть ее (ибо как глаз в теле, так ум в душе); самовластная и способная желать и действовать, изменчивая, то есть добровольно меняющаяся, поскольку и сотворенна, получившая все это по природе от благодати Создавшего ее, от которой она получила и бытие, и бытие такою-то по природе»¹⁰⁷. Как видно, хотя душа бессмертна по благодати, однако она способна к изменению лишь через тело, и поэтому после отшествия из тела уже не может изменить направление своей воли. Разлучение души и тела неестественно для человека и стало следствием древнего проклятия, от которого искупил нас Христос Спаситель. Хотя до времени Второго пришествия в нас действует и грех, и последний враг – смерть (1Кор. 15:26), однако ни смерть, ни жизнь… ни настоящее, ни будущее… не может отлучить нас от любви Божией во Христе Иисусе, Господе нашем (Рим. 8:38–39).

Итак, человек по смерти сохраняет личное бытие и сознание, как то показал Господь в притче о богаче и Лазаре (Лк. 16:19–31). Различая тело и душу, Господь заповедует не бояться убивающих тело, души же не могущих убить (Мф. 10:28).

Св. ап. Павел учит: Мы благодушествуем и желаем лучше выйти из тела и водвориться у Господа (2Кор. 5:8). Ясно, что водвориться может лишь бестелесная душа. В другом месте, называя смерть приобретением, он говорит: имею желание разрешиться и быть со Христом, потому что это несравненно лучше; а оставаться во плоти нужнее для вас (Флп. 1:21–24). Если бы смерть прерывала сознательное существование до дня телесного воскресения, то в ней не было бы никакого приобретения, и она ничуть не лучше разумного бытия в теле¹⁰⁸. Поэтому и на горе Преображения вместе с избежавшим смерти Илией предстал Своему Спасителю умерший Моисей¹⁰⁹.

В житиях святых и творениях святых отцов для нас сохранилось множество свидетельств о том, как выглядит и как действует душа, а также о явлениях и видениях душ умерших – праведников и грешников¹¹⁰. Так, свт. Игнатий (Брянчанинов) учит, что душа «имеет свой вид, который подобен виду человека в его теле, то есть душа имеет и главу, и перси, и руки, и ноги, и очи, и уши, словом, все члены, как и тело; душа облечена в тело, как в одежду, а члены ее облечены в соответствующие члены тела»¹¹¹. По выходе из тела души праведных облекаются в светлые одежды, как это описано в книге Откровения (Откр. 6:9, 7:9) и как об этом свидетельствуют прп. Макарий и другие св. отцы¹¹².

Выход души из тела обозначается в Писании под различными образами: изведения души из темницы (Пс. 141:8), разрешения ее от уз тела (Флп. 1:23), исхода (Лк. 9:31), отшествия (2Пет. 1:15, 2Тим. 4:6), разрушения земного дома и нерукотворенного жилища от Бога на небесах (2Кор. 5:1), возвращения духа к Богу (Еккл. 12:7)¹¹³. Смерть является следствием греха, действующего в людях, потому что в результате грехопадения Адама грех вошел в мир, и грехом смерть (Рим. 5:12). Вся эта жизнь дана человеку для борьбы с грехом, покаяния и исправления. По смерти наступает время воздаяния. Блж. Феофилакт Болгарский объясняет, что «в настоящем веке можно что-нибудь сделать и исполнить, но в будущем связываются все деятельные силы души, и невозможно сделать ничего доброго в удовлетворение за грехи»¹¹⁴.

Грехопадение Адама закрыло людям путь на небо, так что до совершенного Иисусом Христом искупления как праведники, так и грешники нисходили в ад. Лишь Господь открыл затворенные для нас врата и двери вечные (Пс. 23:7–10). Через эти врата Он Сам восшел на высоту, пленил плен (Еф. 4:8)¹¹⁵ и сел на Престол Божества (Откр. 3:21). Теперь каждый человек получил возможность войти в жизнь вечную, и после смерти всем нам должно явиться пред судилище Христово, чтобы каждому получить соответственно тому, что он делал, живя в теле, доброе или худое (2Кор. 5:10).

Подобно и в другом месте ап. Павел говорит, что человекам положено однажды умереть, а потом суд (Евр. 9:27). В этих словах Православная Церковь видит указание на частный суд после смерти. На этом суде будут выявлены все добрые и злые поступки умершего, мера его любви к Богу и людям, исполнения им Божественных заповедей: «Все, явно отвергшие Искупителя, отселе составляют достояние сатаны: души их, по разлучении с телами, нисходят прямо во ад. Но и христиане, уклоняющиеся ко греху, не достойны немедленного переселения из земной жизни в блаженную вечность. Самая справедливость требует, чтоб эти уклонения ко греху, эти измены Искупителю были взвешены и оценены. Необходимы суд и разбор, чтоб определить степень уклонения ко греху христианской души, чтоб определить, что преобладает в ней – вечная жизнь или вечная смерть»¹¹⁶.

Полное и точное описание этого суда принадлежит свт. Игнатию (Брянчанинову). Он говорит, что «правосудие Божие совершает суд над христианскими душами, исшедшими из тел своих, посредством Ангелов, как святых, так и злобных. Первые, в течение земной жизни человека, замечают все его добрые дела, а вторые замечают все его законопреступления. Когда душа христианина начнет восходить к небу, руководимая святыми Ангелами, темные духи обличают ее неизглажденными покаянием грехами ее, как жертвами сатане, как залогами общения и одинаковой вечной участи с ним»¹¹⁷.

Святые отцы нередко изображают этот суд в виде мытарств, т.е. истязания душ, проходящих воздушное пространство, со стороны темных властей¹¹⁸. Свт. Игнатий (Брянчанинов) объясняет, что для этого истязания темные духи установили в воздухе от земли до неба отдельные судилища и стражи в своем порядке, так что каждое отделение заведует особенным видом греха и истязает в нем душу, которая достигает той или иной стражи. По сходству с немилосердными сборщиками налогов эти нечистые духи названы мытарями, а бесовские стражи – мытарствами¹¹⁹. Описание мытарств ужасно: «Как сыны и наперсники лжи, демоны уличают души человеческие не только в содеянных ими согрешениях, но и в таких, каким они никогда не подвергались. Они прибегают к вымыслам и обманам, соединяя клевету с бесстыдством и наглостью, чтоб вырвать душу из рук ангельских и умножить ею бесчисленное множество адских узников»¹²⁰.

Причина местопребывания демонов в воздушном пространстве открыта в Писании: некогда произошла на небе война: Михаил и Ангелы его воевали против дракона, и дракон и ангелы его воевали против них, но не устояли, и не нашлось уже для них места на небе. В результате диавол был низвержен на землю, и ангелы его низвержены с ним (Откр. 12:7–9). Случилось это, как объясняет св. Андрей Кесарийский, после их первого согрешения, когда диавол был низвергнут херувимами из среды огнистых камней (Иез. 28:16), т.е. из среды чинов ангельских¹²¹. Поэтому, объясняет свт. Игнатий (Брянчанинов), «в книге Иова падший ангел уже представляется блуждающим в неизмеримом пространстве поднебесной; он скитался в ней, быстро пролетал ее, томимый ненасытной злобой к роду человеческому (Иов. 1:7)»¹²². В Новом Завете падшие ангелы названы духами злобы поднебесными (Еф. 6:12), а сатана – князем, господствующим в воздухе (Еф. 2:2).

После суда, учит катехизис, «души праведных [находятся] во свете, покое и предначатии вечного блаженства; а души грешных в противоположном сему состоянии». Полное блаженство праведникам откроется лишь для полного человека, т.е. по воскресении тела¹²³. В свою очередь, прп. Макарий Великий объясняет причину наказания грешников и то, почему демоны получают власть мучить грешную душу: «Если душа в сей жизни, находясь в веке сем, им подчинялась и повиновалась и была их рабой, то тем паче удерживается ими и в их остается власти, когда отходит из мира»¹²⁴.

Вместе с тем, для умерших христиан, не успевших принести плоды, достойные покаяния, есть надежда на облегчение своего состояния по молитвам Церкви. Как объясняет катехизис, «им к достижению блаженного воскресения вспомоществовать могут приносимые за них молитвы, особенно соединенные с приношением бескровной жертвы Тела и Крови Христовы, и благотворения, верою совершаемые в память их»¹²⁵.

В баптизме и следующем за ним пятидесятничестве частная, или личная эсхатология внешне имеет немало общих черт с Православием. Она рассматривает вопросы посмертной участи каждого человека с момента его физической смерти до момента, когда он облечется в тело воскресения¹²⁶.

Физическая смерть признается общим врагом всех людей и результатом духовной смерти Адама, а также осуждением и проклятием. Однако верующий во Христа освобожден от власти смерти, ее уже не нужно бояться, т.к. грех – жало смерти – устранен (1Кор. 15:55–57). Верующий лишается тела и оказывается в присутствии Господа¹²⁷. Для христианина смерть – это разрешение, чтобы быть во Христе (Флп. 1:23). Неверующий, напротив, оказывается перед лицом осуждения и вечной смерти вне присутствия Господня.

Баптисты и пятидесятники признают наличие у человека индивидуальной души, которая начинает существовать с момента зачатия¹²⁸. Душа для них бессмертна, поэтому они полемизируют с представлениями адвентистов и свидетелей Иеговы о том, что душа находится в крови. Известное место душа тела в крови (Лев. 17:11) они правильно понимают как синоним слова «жизнь», ссылаясь на новозаветные свидетельства (Лк. 12:20, Мф. 10:28, 2Кор. 5:1~и др.)¹²⁹. Хотя по существу бессмертен один лишь Бог (1Тим. 6:16), но и душа человека бессмертна в том смысле, что она никогда не умирает.

Баптисты и пятидесятники отвергают учения о чистилище, о сне души, о уничтожении неспасенных и об условном бессмертии (только для спасенных, а остальные перестают существовать после смерти). По утверждению Г.К. Тиссена, душа после смерти будет находиться в промежуточном состоянии. Неспасенные «пребывают в каком-то временном состоянии, испытывая мучительные угрызения совести и ожидая суда великого белого престола», тогда как «умершие в Господе находятся теперь в Его личном присутствии, но все они ожидают дня признания и вознаграждения»¹³⁰.

Вместе с учением о чистилище баптисты отвергают представления о посмертных муках душ грешников до Страшного суда, о возможности изменения участи умерших и допустимости молитв за них. При этом они ссылаются на места, подобные Рим. 8:33~(Кто будет обвинять избранных Божиих? Бог оправдывает их)¹³¹. Однако очевидно, что такое оптимистическое отношение к посмертной участи основано на доктрине Sola Fide, тесно увязанной со средневековым схоластическим и юридическим мышлением. Так, М. Эриксон пишет, что перед Богом «правовой статус человека должен быть изменен от состояния “виновен” на “невиновен”». Эта перемена обозначается термином «оправдание»¹³². Принимая учение об оправдании только верой, баптисты объявляют недопустимой и любую форму молитвы за умерших¹³³.

Адвентисты и свидетели Иеговы в вопросах частной эсхатологии придерживаются сходных позиций. Они верят в «сон души», т.е. утрату сознания и личного бытия после смерти. Смерть для них – это «переход в бессознательное состояние, в котором все обычные функции, такие как мышление, планирование, любовь, надежда и вера, исчезают»¹³⁴. И даже сильнее: «Смерть – это состояние небытия… Мертвые находятся в бессознательном состоянии, в полном бездействии»¹³⁵. Для большинства мертвых это небытие, по мнению свидетелей Иеговы, является лишь промежуточным этапом перед их «воскресением» (точнее, воссозданием заново), тогда как другие по смерти уничтожены окончательно. Они не остались в памяти у Бога и оказались в символической геенне, т.е. были полностью уничтожены¹³⁶.

Конечно, тема оправдания верой слишком велика и не может быть подробно рассмотрена в настоящей работе, хотя некоторых ее аспектов нам еще предстоит коснуться. Сейчас напомним лишь православную оценку этого учения из Послания восточных патриархов: «Веруем, что человек оправдывается не просто одною верою, но верою, споспешествуемой любовью, т. е. чрез веру и дела. Признаем совершенно нечестивою мысль, будто вера, заменяя дела, приобретает оправдание о Христе; ибо вера в таком смысле могла бы приличествовать каждому и не было бы ни одного неспасающегося, что, очевидно, ложно. Напротив, мы веруем, что не призрак только веры, а сущая в нас вера чрез дела оправдывает нас во Христе. Дела же почитаем не свидетельством только, подтверждающим наше призвание, но и плодами, которые соделывают веру нашу деятельною и могут, по Божественному обетованию, доставить каждому заслуженную мзду, добрую или худую, смотря по тому, что он соделал с телом своим»¹³⁷.

Отвергая самостоятельное бытие души, адвентисты и свидетели Иеговы впадают в ошибку, т.к. игнорируют одно из ее самостоятельных библейских значений. Хорошо говорит об этом свт. Кирилл Александрийский: «Многое носит имя духа. И ангел называется духом (Пс. 103:4); и душа называется духом; и этот дующий ветер называется духом (Пс. 47:8, 148:8; Ис. 7:2); и великая сила называется духом; и нечистое деяние называется духом (Ос. 4:12); и демон-противник называется духом (Мф. 10:1, 12:43; Мк. 1:23). Остерегись же и, услышав это слово, не прими, по сходству наименования, одного вместо другого»¹³⁸. Итак, душа человека представляет собой самостоятельную, отличную от тела субстанцию.

Так, иер. Д. Сысоев справедливо указывает, что смерть Рахили описана именно как выход души из тела¹³⁹: Когда выходила из нее душа, ибо она умирала… (Быт. 35:18). Авраам, умирая далеко от своих предков, приложился к народу своему (Быт. 25:8), потому что сошел к нему в шеол душой. Так же Писание описывает смерть других людей, умерших в разных местах, от Палестины и Едома до Египта и Синайского полуострова: Измаила (Быт. 25:17), Исаака (35:29), Иакова (49:33), Аарона (Чис. 20:24), Моисея (Втор. 32:50), Давида (Деян. 13:36), Иосии (4Цар. 22:20). Отсюда свт. Филарет Московский выводит «древнее общепринятое мнение, что человеки, близкие между собой в настоящей, сближаются и в будущей жизни, по некоторому единству духа и качеств, естественно основывающему единству судьбы (Ис. 14:9–10, Иез. 32:18)»¹⁴⁰. Когда прор. Илия молился о возвращении к жизни умершего отрока, он сказал: Господи Боже мой! да возвратится душа отрока сего в него! (3Цар. 17:21). Конечно, речь не шла просто о безличной жизненной силе, иначе пророк так и сказал бы; но он просил, чтобы вернулась душа. Так и случилось: И услышал Господь голос Илии, и возвратилась душа отрока сего в него, и он ожил (3Цар. 17:22). Если бы речь шла лишь о жизненной силе, то незачем было бы добавлять и он ожил; о безличной силе нельзя сказать душа отрока сего.

В книге Иова человек не отождествляется с телом, но обитает в храминах из брения (Иов 4:19); плоть его на нем болит, и душа его в нем страдает (Иов. 14:22). Слова «в нем» показывают, что человек не есть только тело. Иов молит Бога, чтобы после пребывания в преисподней Он положил мне срок и потом вспомнил обо мне (Иов. 14:13), хотя сам человек ляжет и не станет; до скончания неба он не пробудится (ст. 12). Подобным образом и праведный царь Езекия сравнивает при смерти свое тело с временным жилищем, от которого, как от основы, Бог его отрежет, так что ему придется идти во врата преисподней (Ис. 38:10–12). Шеол, в который ушли праотцы, Иов и Езекия,– вовсе не всеобщая могила человечества. Его нельзя отождествить просто со смертью (Пс. 88:49) или могилой (Пс. 29:4), а Корей, Дафан и Авирон сошли в ад живыми (Чис. 16:30), в чем не было бы ничего необычного, если бы шла речь лишь о смерти. Поэтому и царь Давид так говорит о чрезвычайном наказании для врагов: Да найдет на них смерть; да сойдут они живыми в ад (Пс. 54:16). Сознательное бытие пленников ада подробно описано прор. Исаией (Ис. 14:7–17) и Иезекиилем (Иез. 32:17–32).

Неоднократно и в Новом Завете тело противопоставляется душе или духу: Какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит? или какой выкуп даст человек за душу свою? (Мф. 16:26). И не бойтесь убивающих тело, души же не могущих убить (Мф. 10:28). В минуту смерти Господь обратился к Своему Отцу со словами: Отче! в руки Твои предаю дух Мой. После этого, как сказано, Он испустил дух (Лк. 23:46). Дух бодр, плоть же немощна (Мк. 14:38). Этот дух не безличный, а имеет самосознание: Ибо кто из человеков знает, что в человеке, кроме духа человеческого, живущего в нем? (1Кор. 2:11). Дух может прославлять Бога (1Кор. 6:20), желать того, что противно плоти (Гал. 5:17). Ссылаясь на слова ап. Павла о видении третьего неба (2Кор. 12:2), свт. Сильвестр (Малеванский) говорит, что дух «может в некотором отношении даже отрешиться от самого тела, достигая такого рода состояний, о которых трудно сказать, в теле ли бывает тогда он или вне тела»¹⁴¹.

Поэтому еретикам приходится искажать и перетолковывать ясные свидетельства Писания. Так, свидетели Иеговы пытаются исказить значение слов Екклезиаста И возвратится прах в землю, чем он и был; а дух возвратится к Богу, Который дал его (12:7): «Когда “дух возвращается к Богу”, никакого буквального перемещения с земли в небесную сферу не происходит…. “Дух возвратится к Богу” в том смысле, что теперь надежда на будущую жизнь всецело зависит от Бога»¹⁴². Адвентисты, цитируя Еккл. 12:7, вместо согласия со словами о возвращении духа к Богу говорят ровно противоположное: «После смерти человека от него остается не дух, а только лишь память о нем у оставшихся в живых»¹⁴³. Если же толковать этот дух как безличную силу от Бога, то адвентисты недалеки от пантеизма, приписывая человеку оживотворяющую божественную энергию.

Вопрос об уничтожении грешников и их вечной муке будет проанализирован позже¹⁴⁴, а здесь скажем лишь о практике поминовения усопших, которую одинаково отвергают все неопротестанты. Так, Господь говорит о частном суде в притче о богаче и Лазаре (Лк. 16:22–23), о суде после смерти упоминает и ап. Павел (Евр. 9:27). Вместе с тем, умершие вместе с живыми составляют одно тело во Христе – Его Церковь. В православном богослужении это подчеркивается не только заупокойными молитвами, но и благодарственными молитвами о святых (на проскомидии и на литургии после преложения даров), а также молитвенным обращением к святым. За гробом умершие принимают воздаяние, но их общение с Богом продолжается. В Апокалипсисе мы видим, как кадильный дым возносится от руки ангела с молитвами святых (Откр. 8:3), как души убиенных за слово Божие и за свидетельство молятся Богу об отмщении (Откр. 6:9–10). Все это происходит не после Второго пришествия, а до него. Господь сходил в ад для благовестия, чтобы вывести оттуда души людей (1Пет. 3:19–20, 4:6).

Важнейший тезис баптистов, как мы видели, сводится к бессмысленности молитв за умерших, т.к. эти молитвы ничего не могут изменить в их участи. Однако Христос говорит о непрощении хулы на Святого Духа ни в этом веке, ни в будущем (Мф. 12:32), следовательно, прощение других грехов в будущем веке в принципе возможно. Еще в Ветхом Завете знали, что Господь умерщвляет и оживляет, низводит в преисподнюю и возводит (1Цар. 2:6). Ему дана всякая власть на небе и на земле (Мф. 28:18).

В свою очередь, нам дана заповедь о молитве. Молитесь друг за друга,– говорит св. ап. Иаков (5:16). При этом мы знаем, что Бог не есть Бог мертвых, но живых, ибо у Него все живы (Лк. 20:38). Живем ли мы или умираем – всегда Господни (Рим. 14:8). Итак, мы должны молиться, и что запрещает нам молиться об умерших близких?

Господь Сам говорит: Все, чего ни попросите в молитве с верою, получите (Мф. 21:22). Наша молитва – это дело любви, которая не перестает (1Кор. 13:8). По слову ап. Иоанна Богослова, мы должны любить не словом или языком, но делом и истиною (1Ин. 3:18). Если кто видит брата своего согрешающего грехом не к смерти, то пусть молится, и Бог даст ему жизнь, то есть согрешающему грехом не к смерти. Есть грех к смерти: не о том говорю, чтобы он молился (1Ин. 5:16). Так и мы в Церкви не молимся за явных еретиков и самоубийц, но в отношении немощных чад Церкви не можем не молиться, ибо лишь один Господь знает их душевное расположение в момент смерти. Впрочем, в этих словах апостола нет запрета молиться даже за явных грешников. Поэтому и за них можно молиться, хотя и не церковной, но лишь личной молитвой.

Прот. Д.И. Владыков приводит такие примеры молитвенного поминовения усопших: «По умерших преломляли хлеб (Иер. 16:7), при гробах их раздавали хлебы (Тов. 4:17) и молились об умерших (2Мак. 12:42–45; Вар. 3:4–6)»¹⁴⁵. В той же работе он опровергает основные заблуждения еретиков, связанные с отрицанием ими молитвы за умерших. Например, в притче о богаче и Лазаре они видят бессмысленность молитв, т.к. молитва богача не была принята, а между живыми и мертвыми «великая пропасть», тогда как в этом месте речь идет не о молитве живых, а о молитве мертвого грешника, которая была еще до распятия и воскресения Христова. Переводит из ада в рай именно Христос, имеющий ключи ада и смерти (Откр. 1:18).

Исторический опыт Церкви – аскетический, литургический, молитвенный, пастырский – убедительно свидетельствует о реальности загробной жизни и молитвенном общении живых и умерших, о действенности наших молитв за усопших. Так, в молитвах свт. Василия Великого, читаемых на Пятидесятницу, говорится: «Иже и в сей всесовершенный и спасительный праздник, очищения убо молитвенная, о иже в аде держимых сподобивый приимати, великия же подаваяй нам надежды ослабления содержимым от содержащих я скверн, и утешению Тобою низпослатися» (молитва третья).

Предание убедительно показывает всеобщую веру Церкви в вопросах поминовения усопших. Характерным является учение св. Марка Эфесского об очистительном огне, из которого преимущественно и будет заимствована нами аргументация. В своей первой беседе с латинянами свт. Марк говорит: «Усопшим в вере, несомненно, помогают совершаемые за них литургии и молитвы и милостыни, и обычай этот был в силе от древности, свидетельствуют о сем многие и различные изречения Учителей» (п. 1)¹⁴⁶. Как бы заглядывая в будущее, он предупреждает возражения протестантов о том, что молитвы об усопших бессмысленны: «Бывают ли святые услышаны Богом, когда молятся о сем, это не нам исследовать, но сами-то они знали, и Дух обитающий в них, Которым движимые, они и говорили и писали, знал это… И хотя, быть может, кто-нибудь скажет, что когда мы молимся за такого рода людей, мы не бываем услышаны Богом, однако, все то, что от нас зависит, мы исполняем; а, вот, некоторые из святых, молившиеся не только за верных, но и за нечестивых, были услышаны и своими молитвами исхитили их от вечного мучения, как напр. первомученица Фекла – Фалконилу и божественный Григорий Двоеслов, как повествуется, – царя Траяна» (п. 2). Итак, здесь свт. Марк утверждает богодухновенность молитв святых об усопших, ибо молились они Духом Святым, и приводит житийные примеры изменения состояния усопших грешников. Таким образом, живой опыт Церкви убедительно опровергает умствования баптистов.

В подтверждение действенности наших молитв к святым свт. Марк ссылается на молитву свт. Иоанна Златоуста по освящении Св. Даров на литургии, в которой мы поминаем разные чины святых. При этом мы молимся не самим святым, но о них возносим благодарственную молитву, творя это в их славу (п. 3). Дело в том, что и сами святые «еще не восприняли полностью свой удел и оное блаженное состояние, к которому они себя здесь уготовали чрез дела» (беседа вторая об очистительном огне, п. 3). Да и грешные, «заключенные в аду, пребывают во рве преисподнем, во мраке, в бездне (Пс. 87:7)… во всякой тесноте и безутешном страдании», но «еще не преданы вечным мукам и горению в неугаснущем огне» (там же).

Далее в первой беседе свт. Марк убедительно доказывает неправильность католического представления о чистилище. Православно толкуя 2Мак. 12:45~(о жертвоприношении за усопших иудеев, похитивших идоложертвенное) и Мф. 12:32~(о непрощении хулы на Св. Духа в будущей жизни), он замечает: «Этими ссылками не столь доказывается существование очистительного огня, сколь опровергается: ибо отпущение грехов согрешившим в них представляется как действие некой царственной власти и человеколюбия, а не как освобождение от наказания или очищения» (п. 4).

В этих богодухновенных словах святителя мы видим ясное доказательство православного учения о частном суде. Опровергая ложное католическое учение о чистилище, протестанты делают фактически безжизненной саму Церковь торжествующую. Апостол Павел, по их мнению, когда был жив, всегда молился за Колоссян (Кол. 1:3), но после его смерти, когда он разрешился и пребывает со Христом, что для него несравненно лучше (Флп. 1:23), он уже не может ни за кого молиться. Что может быть нелепее?

Иером. Серафим (Роуз) показывает абсурдность протестантского довода о том, что якобы «если ты можешь быть спасен Церковью после смерти, тогда зачем утруждать себя борьбой или искать веру в этой жизни? Будем есть, пить и веселиться». Напротив, говорит он, «такой аргумент является весьма поверхностным и даже лицемерным. Молитва Церкви не может спасти того, кто не хочет спасения или кто никогда сам при жизни не приложил для этого никаких усилий. В известном смысле можно сказать, что молитва Церкви или отдельных христиан об усопшем есть еще один результат жизни этого человека: о нем бы не молились, если бы за свою жизнь он не сделал ничего такого, что могло бы вдохновить такую молитву после его смерти»¹⁴⁷.

Итак, частная эсхатология не просто выступает теоретическим и недоказуемым разделом богословия. Напротив, она является естественным продолжением образа жизни и молитвы верующего в этой жизни.

Применительно к системе баптистских и пятидесятнических источников перед исследователем возникает специфическая трудность, связанная с отсутствием в этих еретических сообществах унифицированной эсхатологии, равно как и вообще общепринятой догматики. Каждый член церкви призван самостоятельно решать для себя все вероучительные вопросы, и лишь в качестве ориентиров для него выступают не только учебная и научная литература, но и опубликованные исповедания веры. Причем если для баптистов вероучение является важнейшей составляющей их религиозной жизни и является основным предметом богословских споров, то пятидесятники весь акцент богословской полемики сводят к проблеме харизматических даров, а в остальных вопросах, как правило, следуют в общем фарватере евангельского христианства¹⁴⁹. В силу этого полемика с баптистами и пятидесятниками во многом затруднена: в ответ на приводимые цитаты из авторитетных еретических источников оппонент может заявить, что лично он так не считает.

Переходя к оценке источников, следует начать с баптистских исповеданий веры. Их анализ показывает ясную тенденцию: они отражают господствующее в современном им баптистском сообществе эсхатологическое настроение, но вовсе не выступают гарантом сохранения традиционных представлений¹⁵⁰. Так, первые баптистские исповедания веры, сформировавшись под влиянием современных им традиционных протестантских эсхатологических взглядов, стоят на позициях амилленаризма. Это краткое исповедание веры Джона Смита (1609 г.), вероисповедание Томаса Хелвиса (1611 г.), Истинная евангельская вера (1654 г., Англия), Стандартное исповедание Генеральной ассамблеи общих баптистов в Лондоне (1660 г.), Баптистское вероисповедание 1689 г. (Второе лондонское вероисповедание), Статьи веры Общего объединения (1870 г., США). Равным образом и в первых отечественных опубликованных исповеданиях веры штундистов, евангельских христиан и баптистов, в которых затрагивается тематика Второго пришествия, оно всегда обозначено как единственное, уникальное, еще не наступившее, сочетающееся с общим судом для всех людей сразу¹⁵¹. Однако в более поздних исповеданиях, в связи с распространением идей претрибулационизма, защищается как наиболее соответствующая Библии именно эта точка зрения (ср. Вероучение Совета церквей ЕХБ 1997 г.).

Аналогичны тенденции и в обширной баптистской богословской литературе по данной тематике. Для целей настоящей работы представляется наиболее удобным рассмотреть ее следующим образом: учебники и курсы догматического богословия, а также толкования на Писание; сочинения соответственно амилленаристов, постмилленаристов, посттрибулационистов и претрибулационистов.

На русском языке опубликовано большое количество баптистских богословских учебников и курсов лекций, в подавляющем большинстве это переводы с английского языка. В первую очередь, это учебники догматического богословия Г. Тиссена, Ч. Райри, Ф. Баракмана и М. Эриксона, а также «Богословие Нового Завета» Дж. Лэдда. Ф.Л. Форлайнс в своей «Библейской систематике»¹⁵² не касается специально эсхатологической проблематики. Фундаментальных русскоязычных баптистских учебников догматики нет, но в Интернете представлены курсы лекций П.Д. Савченко¹⁵³ и М.В. Иванова¹⁵⁴. В названных учебниках и курсах лекций эсхатологическая проблематика рассматривается по необходимости достаточно кратко и самодостаточно, т.е. в отрыве от остальных разделов богословия¹⁵⁵. Авторы перечисляют основные доктрины (пост-, пре- и амилленаризм) с их ключевой аргументацией, при этом нередко высказывая свое мнение по этому вопросу. Как правило, они стоят на позициях претрибулационизма. В вопросах личной эсхатологии все они отвергают универсализм, кондиционализм, чистилище, «сон души», аннигиляционизм и современные либеральные доктрины.

Ч. Райри¹⁵⁶, как известно, является одним из ведущих представителей претрибулационизма. Он подробно описывает аргументы диспенсационалистов, доказывает необходимость различения Церкви и Израиля, подчеркивает неисполненность заветов Бога с Авраамом и Давидом в первом пришествии Христа. Наконец, оставляя землю плотскому Израилю, Ч. Райри убеждает читателей в библейской обоснованности восхищения церкви.

Сходных взглядов придерживаются Г.К. Тиссен¹⁵⁷ и Ф.Х Баракман¹⁵⁸. Так, Г. Тиссен обосновывает необходимость разделения Второго пришествия и первого воскресения на фазы. Второе пришествие будет вначале на воздухе за верными (т.е. восхищение церкви), а потом на землю с верными. В свою очередь, у первого воскресения насчитывается четыре фазы, последняя из которых – воскресение ветхозаветных святых и верующих великой скорби. Ф. Баракман даже «пророчески» описывает детали восхищения церкви и сопутствующие обстоятельства. В рамках пришествия на воздухе Г. Тиссен и Ф. Баракман, как и Ч. Райри, доказывают необходимость восхищения всех спасенных – в этом утверждении чувствуется влияние кальвинистского богословия. Верующие, которые не исполняли заповедей Божиих, все равно будут спасены, но останутся без наград.

М. Эриксон¹⁵⁹, подробно рассмотрев аргументы пре-, пост- и амилленаристов, в итоге склоняется к премилленаризму. Однако далее он отвергает учение о восхищении церкви перед великой скорбью, называя позицию претрибулационистов искусственной, и хуже согласующейся с общим содержанием и смыслом библейского учения. Вместе с тем, по его словам, в посттрибулационизме тысячелетнее царство выглядит в какой-то степени излишним.

Дж.Э. Лэдд¹⁶⁰, критикуя диспенсационализм, показывает себя как убежденный сторонник исторического премилленаризма. Для него пришествие Божьего Царства состоит из четырех этапов – частичное первое воскресение, учреждение временного, но духовного тысячелетнего царства (в котором, однако, будут смерть и грех), затем второе воскресение и установление вечного царства. Однако суд для всех людей будет единственным – после тысячелетия. Лэдд предлагает и богословское обоснование тысячелетнего царства: мы уже сейчас живем во временном царстве Христа в период Церкви, т.е. испытывает в старом веке влияние сил Грядущего Века. Затем скрытое правление Христа станет явным, в могуществе и славе, но все так же временным. Грядущий же век станет не временем правления Христа, как сейчас, а веком славы Отца, когда и Сын подчинится Ему (1Кор. 15:27).

Большое значение для выявления эсхатологических взглядов баптистов и пятидесятников имеют толкования на Священное Писание. В них также прослеживается преимущественно влияние претрибулационистов, как, например, в пятитомном толковании Далласской семинарии на всю Библию¹⁶¹, в обширном двухтомнике У. Макдональда¹⁶², а также в комментарии В.Я. Канатуша¹⁶³.

Взгляды амилленаристов хорошо изложены в работе Дж. Уилмота – его сборнике проповедей¹⁶⁴. Основываясь на новозаветных текстах, он отвергает ожидание апостолами неожиданного пришествия Христа, т.к. они предупреждают о своей грядущей смерти до этого события (ср. 2Пет. 1:15, 2Тим. 4:6). Равным образом пришествие не могло наступить без очевидных признаков, например, всемирной проповеди Евангелия (Мф. 24:14). В целом Дж. Уилмот успешно опровергает лежащий в основе диспенсационализма принцип исключительно буквального толкования ветхозаветных пророчеств, идею постоянных разрывов диспенсаций и проч., а также подчеркивает исполнение ветхозаветных обетований во Христе и в Церкви.

Интересное видение книги Откровения предлагает В. Хендриксен¹⁶⁵ в рамках концепции прогрессивного параллелизма. Всю книгу он делит на семь частей по три главы в каждой, причем все эти части по-своему описывают синхронные события между первым и Вторым пришествиями Христа. Благодаря такому подходу первые шесть стихов 20-й главы очевидным образом охватывают время после первого пришествия, т.е. эпоху Церкви.

Классическим амилленаристским автором является англиканский епископ Н.Т. Райт, труды которого широко используют и баптисты-амилленаристы¹⁶⁶. Специально опровержению диспенсационализма посвящены книги Ф. Мауро¹⁶⁷. В них он опровергает теорию «разрыва» семидесятой седьмины Даниила, отождествляет царя из Дан. 11:36–39 с Иродом, утверждает возможность спасения Израиля только в Церкви. Беседу на Елеонской горе (Мф. 24) Ф. Мауро почти целиком относит к разрушению Иерусалима.

Отечественные амилленаристские работы в области эсхатологии преимущественно фрагментарны. В качестве исключения назовем, однако, большую статью Г. Гололоба¹⁶⁸. В ней автор, основываясь преимущественно на книге Уилмота, подробно анализирует основные тезисы и аргументы диспенсационалистов и опровергает их с позиций амилленаризма. Наибольшую его критику вызывает идея дробления грядущих пришествий Христа и судов, а также господство греха и смерти в период тысячелетия.

В этой связи представляет интерес исследование пятидесятника Н. Олизаревича¹⁶⁹. Автор, начиная исследовать эту тему как претрибулационист, в конечном счете пришел к амилленаризму¹⁷⁰. Написанная на широком историческом фоне, это одна из немногих крупных работ, принадлежащих русскоязычному автору-амилленаристу. Н. Олизаревич, в частности, указывает и обстоятельно критикует противоречия и ошибки диспенсационалистов: показывает различие между гневом Божиим для грешников и великой скорбью для всех людей, опровергает «теорию разрыва» между первыми шестьюдесятью девятью и семидесятой седьминами прор. Даниила, анализирует терминологию пришествия Иисуса Христа, утверждает адресатом Елеонской беседы Спасителя Церковь, а не Израиль, и проч. В целом его сочинение можно назвать популярной критикой диспенсационализма. Вместе с тем, как и прочие авторы, следующие принципу Sola Fide, Н. Олизаревич не делает попытки соотнести присутствие Бога в нашей жизни сейчас и в вечности: для него вечное спасение отнюдь не продолжение земной жизни во Христе. Проблематика суда также не входит в предмет его исследования.

Постмилленаристская доктрина достаточно полно представлена в работах К. Джентри¹⁷¹. В рамках краткого обзора состояния вопроса он, традиционно для постмилленаристов, делает акцент на великом поручении Христа, на Его обещании просветить Евангелием весь мир, на отсутствующих пока внешних признаках господства Христова в политике, экономике, культуре и нравственности, а также на очевидной необходимости гармонизировать все сферы человеческой жизни с актуальным царским статусом Спасителя. В полемическом ключе К. Джентри анализирует аргументы оппонентов, особенно премилленаристов, и опровергает их.

В свою очередь, премилленаризм является господствующей доктриной в баптизме, поэтому число премилленаристских источников чрезвычайно велико. На русском языке эти доктрины популяризованы в названных выше учебниках и комментариях, а также в популярных статьях. Как правило, в них приводятся со сходными аргументами несколько ключевых отрывков Писания (Ис. 11:1–10 и 65:18–25, 1Кор. 15:23–26, 1Фес. 4:16–17, Откр. 20:1–6 и некоторые др.), а также идея диспенсаций как этапов совершенно разных взаимоотношений Бога с человечеством¹⁷². В то же время специальных научных богословских работ такого рода относительно немного, и все они являются переводными. Среди них стоит выделить книги К. Мак-Кинли и Э. Зауэра¹⁷³. Первый из авторов, опираясь в теоретических построениях преимущественно на Ч. Райри и его сторонников, повторяет и обосновывает все традиционные взгляды диспенсационалистов, например о двух разных творениях мира, о не обозначенных в Писании промежутках между диспенсациями и т.д. После общего введения в диспенсационализм Мак-Кинли дает обзор 39 ветхозаветных книг под этим углом зрения. Э. Зауэр в своих книгах предлагает богословское и экзегетическое обоснование диспенсационализма. Обилие классификаций придаем им налет схоластичности, хотя по существу он не добавляет принципиально новых аргументов.

Премилленаристы издают большое количество экзегетической литературы, в первую очередь, конечно, так или иначе связанную с книгой Откровения и эсхатологическими отрывками Ветхого и Нового заветов. Претрибулационисты зачастую в сугубо научных книгах предлагают пророческое толкование грядущих событий вплоть до восхищения церкви и начала тысячелетия¹⁷⁴. Большое внимание уделяется внутренней полемике с другими направлениями в эсхатологии и даже с разными оттенками видения диспенсационализма¹⁷⁵.

Особо стоит отметить цикл статей Дж. Валвурда – «миллениальную серию» (Millennial Series), опубликованную в «Bibliotheca sacra» в 1949–1957 гг.¹⁷⁶ В ней он с обширными историческими и библейскими экскурсами критически излагает и опровергает доктрины пост- и амилленаристов, показывает внутренние споры и проблемы премилленаристов, обосновывает правоту претрибулационистов. «Миллениальная серия», несмотря на давность издания, до сих пор пользуется известным авторитетом среди диспенсационалистов.

Пятидесятники не создали собственной эсхатологической концепции, существенно отличающейся от баптистской. Об этом, в частности, свидетельствуют их опубликованные краткие катехизисы и изложения веры. Например, среди 16 фундаментальных доктрин «Ассамблей Бога» представлены восхищение церкви (13-я доктрина), тысячелетнее царствование Христа (14-я), последний суд для умерших грешников (15-я), вечное пребывание с Богом на новой земле для спасенных после тысячелетия (16-я)¹⁷⁷.

Те же тенденции представлены в учебниках и библейских исследованиях. Так, С. Хортон в своем «Систематическом богословии» добросовестно излагает традиционные евангелические концепции эсхатологии (пре-, пост- и амилленаризм), после чего осторожно высказывается в пользу претрибулационизма. Он ссылается в подстрочных примечаниях на сочинения не только пятидесятников, но и баптистов и кальвинистов. Каких-то дополнительных библейских или небиблейских аргументов, связанных с получением даров Святого Духа и говорением на иных языках, его учебник не содержит¹⁷⁸. Надо сказать, что и при личном общении пятидесятники заявляют, что они обычные евангельские христиане, и в области эсхатологии их убеждения тоже традиционные евангелические.

Обширная книга П. Бенвера¹⁷⁹ специально посвящена эсхатологии и написана с диспенсационалистских позиций. Достаточно сказать, что предисловие к ней написал уже упомянутый Ч. Райри. Констатируя общее охлаждение в среде западных христиан к вопросам эсхатологии, а также тенденцию интерпретации ее в свете текущих событий, преимуществом претрибулационизма он называет поощрение верующих к святой жизни и правильную расстановку жизненных приоритетов. Видимо, для него эта доктрина является способом исправления вредного влияния кальвинистской доктрины о предопределении. Отстаивая диспенсационализм, Ч. Райри декларирует самоочевидность библейских пророчеств и необходимость их толковать буквально. Все неочевидные случаи и аллегории объявляются легко решаемыми с помощью здравого смысла и сопоставления с контекстом и другими пророчествами. Основой библейского пророчества объявляются заветы с Авраамом (Быт. 12), Давидом (2Цар. 7) и Палестинский (Втор. 30), которые рассмотрены с позиций европейской юриспруденции и объявлены вечными и еще не исполненными. Даже Новый Завет, согласно Бенверу, был заключен Богом только с Израилем, и окончательно исполнится лишь в тысячелетнем царстве. У Церкви нет никаких связей с Новым Заветом, но она получает некоторые его благословения через причастие. Следовательно, Второе пришествие будет не для Церкви, а для Израиля.

Вместе с тем, наряду с традиционными подходами под влиянием постмодернистской философии в баптистском и пятидесятническом богословии появляются новые тенденции – отрицание ада, вечных мук, Второго пришествия Христа. Этому вопросу посвящено обстоятельное исследование Р. Соловия¹⁸⁰. Так, он показывает, что в рамках так называемой Появляющейся церкви предлагается новое видение Евангелия. В нем на задний план уходит личное спасение, а впереди оказывается оригинально понимаемое Царство Божие – соучастие в Божием искуплении мира через социальные преобразования. По мнению баптистов-постмодернистов, это Царство в полноте присутствует на земле, как и на небе, если верующие живут миссионерской жизнью, вводят это Царство в свое окружение. Главные идеологи Появляющейся церкви (Б. Макларен, Р. Белл) утверждают, что нет необходимости во Втором пришествии Христа, которое будет сопряжено с насилием, убийством, владычеством и вечными мучениями – всем тем, что не прилично доброму Иисусу первого пришествия. Соответственно ад становится реалией настоящего времени, местом «здесь и сейчас»: ад на земле – это голод, одиночество, отчаяние, смерть, убийства, долги и т.п. Или, согласно другому прочтению (Р. Белл), хотя ад в первую очередь на земле, но загробный ад все же существует и является местом обязательного исправления грешников без их права остаться вне Христа. Евангельская проповедь о вечных мучениях в аду для постмодернистов не соответствует Ветхому Завету и имеет своим источником влияние греко-римской, вавилонской, египетской и персидской культур межзаветного периода. Угроза ада в устах Иисуса Христа, оказывается, обращена к нарушителям социальной справедливости и любви и преследует цель показать всю бессмысленность традиционной для Его современников-иудеев нелепой веры в вечные адские муки. По большому счету, спасение для постмодернистов вполне возможно и без веры во Христа. Это закономерный итог их концепции маловажности доктринального богословия и первичности миссионерского образа жизни.

В Интернете баптисты и пятидесятники представлены очень широко: они предлагают читателям сайты миссионерской и апологетической направленности, создают электронные библиотеки, ведут дискуссии на форумах. Хотя общая тенденция эсхатологической доктрины отечественных баптистов и пятидесятников, несомненно, ориентирована на претрибулационизм, однако в спорах принимают активное участие и амилленаристы.

Эсхатология адвентистов седьмого дня некогда стала главной причиной выделения группы верующих американцев в самостоятельную религиозную организацию¹⁸¹. Большинство их русскоязычных публикаций являются переводными.

В отличие от баптистов, источники адвентистов нельзя изучать вне исторического контекста зарождения их организации. Поэтому собственная история является их самым грозным обличителем. Так, в сочинении отца адвентизма В. Миллера содержится «безупречное» и разностороннее библейское обоснование видимого Второго пришествия Христа на землю в 1843 г.¹⁸² Однако в итоге его «безупречное» пророчество было существенно переосмыслено адвентистами: как пришествие через полтора года после заявленной даты, невидимое, на небо вместо земли. «Доказанное» обещанное видимое пришествие вновь было отложено на неопределенное время.

Многочисленные сочинения миллеритов и адвентистов, предшествующие и последующие «великому разочарованию» 1843–1844 гг., хотя и доступны сейчас благодаря Интернету, однако не имеют большого значения в доктрине современных адвентистов седьмого дня. Главными их доктринальными источниками являются труды «пророчицы» Елены Уайт, особенно ее «Великая борьба»¹⁸³. Большое значение имеют также два сочинения, вошедшие в сборник «Ранние произведения»,– «Христианские опыты и видения» и первая часть «Духовных даров»¹⁸⁴. Обзор сочинений Е. Уайт будет сделан при описании особенностей ее богословия¹⁸⁵.

Кроме Е. Уайт, множество других адвентистов также обращались к эсхатологической и вообще вероучительной проблематике. Так, по необходимости кратким, однако авторитетным источником является официальный катехизис церкви адвентистов седьмого дня «В начале было Слово…»¹⁸⁶. В этом катехизисе, помимо общего изложения вероучения с многочисленными цитатами из Е. Уайт, особое внимание уделяется апологии пророческого дара этой «вестницы Господа» и божественного происхождения ее видений (гл. 17). Аналогичным образом в авторитетной и обширной «Настольной книге по теологии»¹⁸⁷ почти все главы завершаются параграфом «Комментарии Елены Уайт».

Хотя труды Е. Уайт, адвентистский катехизис и «Настольная книга» дают цельную и достаточно полную картину эсхатологии адвентистов, однако ряд частных вероучительных вопросов в них оказался не рассмотрен. Поэтому были использованы и комментарии церкви АСД на ряд книг Писания, в первую очередь на книги Даниила и Откровения, а также работа Р.Н. Волкославского того же содержания¹⁸⁸. Большой интерес представляют книги крупных адвентистских богословов Ф. Никола¹⁸⁹, Дж. Найта¹⁹⁰ и Н. Галли¹⁹¹. Наиболее фундаментальная из них, работа Галли является типичным образцом того же духа, который говорил через Е. Уайт. Так, отвечая вызову своей эпохи, он справедливо критикует обреченность современного постмодернистского мировоззрения, его бессистемность, децентрализованность и релятивизм, и показывает, что последовательное проведение в жизнь принципов постмодернизма вызывает хаос и деградацию. Вместе с тем, его описания будущего фантастичны и отдают дань техническому развитию своего времени. Например, по его мнению, в течение тысячелетия спасенные будут просматривать разные видеофильмы и встречаться с инопланетянами¹⁹²; описания деятельности сатаны после воскресения грешников напоминают современный кинематограф, и т.п.

Помимо этого, различные аспекты адвентистской эсхатологии изложены в трехтомном сборнике богословских статей «Глубины пророчеств»¹⁹³.

Наконец, отдельные вопросы истории адвентизма, неразрывно связанной с актуальным состоянием доктрин, и нынешней эсхатологии раскрыты в других книгах адвентистов¹⁹⁴. Несколько трудов посвящены вопросам полемики с другими религиями и деноминациями, среди которых особенно интересна адвентистская критика диспенсационализма¹⁹⁵ и свидетелей Иеговы¹⁹⁶.

Адвентисты активно участвуют в интернет-полемике по различным библейским темам, в т.ч. и на общехристианских форумах. В частности, активно дискутируются вопросы о субботе, о следственном суде, о личности и пророчествах Е. Уайт, об искажении адвентистского перевода Библии на русский язык (Институтом перевода Библии М.П. Кулакова) под влиянием их вероучения¹⁹⁷, и проч. Кроме того, в Интернете представлен ряд адвентистских библиотек, в т.ч. и с вероучительной литературой¹⁹⁸.

Для самих свидетелей Иеговы их ранние источники неактуальны с позиций доктрины о «новом свете». Глубокое противоречие между первоначальным учением и нынешней доктриной не воспринимается адептами как серьезная проблема. Вместе с тем, шеститомник «Исследование Священного Писания» и статьи основателя ереси Ч. Расселла показывают принципиально иное понимание ранними свидетелями Иеговы всех ключевых дат и других вероучительных вопросов – о кресте, возможности молитвы Христу, единстве всех верующих и одинаковых условиях спасения, праздновании Рождества и других праздников и проч. Лишь при преемнике Расселла Дж. Рутерфорде было изменено или отменено 148 пунктов вероучения¹⁹⁹. Впоследствии этот процесс продолжился.

Венцом доктринальных искажений стала публикация собственного тенденциозного перевода Библии – «Перевод нового мира»²⁰⁰. Например, в новозаветной части регулярно встречается слово «Иегова», отсутствующее в греческом тексте. Они объясняют такую конъектуру «восстановлением» «удаленного» переписчиками якобы бывшего в оригинале тетраграмматона²⁰¹. Надо сказать, что «Перевод нового мира» неоднократно подвергался критическим рецензиям специалистов. Общее их мнение – перевод является весьма искаженным, преследующим собственные вероучительные цели, а не идею точной передачи священного текста²⁰². Среди прочего, подверглись искажению и эсхатологические фрагменты. Например, вопрос учеников в начале «малого Апокалипсиса» какой признак Твоего пришествия и кончины века (Мф. 24:3) переведен следующим образом: «…что будет признаком твоего присутствия и завершения системы вещей». Такой перевод отражает вероучение о невидимом присутствии и о двух «системах вещей» – иудейской и современной. В Мф. 24:15~мерзость запустения переведена как «мерзость, несущая опустошение», чтобы применить это выражение к римским войскам времен осады Иерусалима и уничтожить его эсхатологический смысл²⁰³.

Следует помнить, что вероучение свидетелей Иеговы возникало достаточно спонтанно, как ответ на актуальные вопросы и вызовы времени, а также в форме латания найденных противоречий. Оно до сих пор носит фрагментарный и компилятивный характер. Нет ни одного цельного учебника догматического богословия, а единственным сводным богословским трудом остается двухтомник «Понимание Писания» («Insight on the Scriptures»), претендующий на научное и подробное рассмотрение библейских вопросов. В третьем его издании (на русском – 2017 г.) отражены кардинальные изменения последних лет в учении о последних событиях.

Постоянной правке подвергаются и переиздания старых книг эсхатологической тематики. Наиболее яркий пример такого рода – толкование на книгу Откровения «Откровение – его грандиозный апогей близок». Изменениям в разные годы подверглись не только варианты перевода Писания, но и некоторые доктринальные фрагменты.

В силу бессистемности и постоянных изменений актуальное вероучение нужно искать преимущественно в последних номерах «Сторожевой башни». Так, в 2013 г. изменилось учение о «верном и благоразумном рабе», который стал пониматься лишь как Руководящий совет, а не как все помазанники (номер за 15 июля), а в 2015 г. представлено новое видение событий времен великой скорби. В частности, в этот период предлагается прекратить проповедь и «пойти на определенные жертвы», «терпеть материальные лишения» (номер за 15 июля). В том же году объявлено об изменении принципов толкования Писания и о более сдержанном обосновании прообразов в Писании (номер за 15 марта). В 2016 г. разорвана связь между статусом «помазанника» и людьми, которые вкушают от символов на вечере воспоминания, т.к. последние могут это делать ошибочно (номер за 15 января).

Впрочем, старые издания, в том числе книги, для исследователя могут восполнить краткость аргументов в журнальных публикациях.

Все рекомендованные актуальные публикации свидетелей Иеговы содержатся в официальной электронной библиотеке «Watchtower Library». Это различные книги, трактаты, брошюры, ежегодники, а также журналы «Сторожевая башня» и «Пробудитесь!». В издании Witnesses’ Theocratic Library за 2004 г. (v. 3.2 Russian Edition build 3.2.0.39 from 25.03.2004) в числе книг были представлены три первых тома Расселла (из шести выпущенных), некоторые публикации Рутерфорда и Норра. Все они в той или иной степени касались и эсхатологической тематики, как это обычно в большинстве публикаций свидетелей Иеговы. «Сторожевая башня» и «Пробудитесь!» содержали избранные материалы с очень анахроничным вероучением (соответственно с 1954 и с 1985 гг.). Были там и материалы, предназначенные исключительно для старейшин (например, книга «Внимайте себе и всему стаду»). В последующих изданиях библиотеки старые книги и материалы для старейшин постепенно изымались. Так, уже в издании 2005 г. (версия 3.59) не было книг первых президентов Общества, но журнал «Сторожевая башня» все еще содержал избранные статьи начиная с 1960 г.

Издание 2007 г., отказавшись от старых книг, сократило и библиотеку журналов. Теперь «Сторожевая башня» была представлена только с 1970 г., хотя и полным набором статей. Там же появился индекс публикаций с 1990 по 2003 г. В последующем число старых изданий еще более сократилось. Так, в издании 2017 г. представлен индекс с 1991 г., «Сторожевая башня» и «Пробудитесь!» с 1986 г., ежегодники с 1996 г., старые книги с 1989 г., а брошюры с 1993 г. В новейших изданиях библиотеки содержится перевод упомянутого важнейшего библейско-богословского труда свидетелей Иеговы «Понимание Писания». Последние версии библиотеки обновляются через Интернет, что позволяет обходить ограничения доступа к официальному сайту свидетелей Иеговы http://www.jw.org/ru, который в России признан экстремистским²⁰⁴. В настоящее время свидетели Иеговы располагают в Интернете его копии («зеркала»). Англоязычные издания библиотеки более полные по содержанию. Так, в библиотеке 2017 г. представлены все статьи из «Сторожевой башни» с 1950 г. и «Пробудитесь!» с 1970 г. Самые ранние книги – с 1971 г., ежегодники – с 1970 г., брошюры и буклеты – с 1970 г.

Все эти электронные библиотеки содержат ряд изданий, которые в РФ отнесены к категории экстремистских материалов.

Решением Верховного Суда РФ от 20 апреля 2017 г. само Общество Сторожевой башни признано в России экстремистской организацией, в связи с чем деятельность свидетелей Иеговы в нашей стране запрещена. Однако это мало повлияло на доступность источников и на интернет-активность адептов данного вероучения.

В Интернете представлено некоторое количество апологетических публикаций свидетелей Иеговы, посвященных утверждению собственного вероучения и опровержению евангельских возражений. Больше всего преуспел в этом, видимо, блоггер Антон Чивчалов²⁰⁵. Помимо традиционных тем (запрет переливания крови, Троица, «нехорошие» Православная Церковь и все другие религии, имя Бога), на его сайте фрагментарно представлена и эсхатологическая тематика – о 1914 г., о 144 000, двухклассовом рае и др. Комментарии читателей и автора к отдельным статьям показывают не только уязвимые пункты вероучения свидетелей Иеговы, но и нецелесообразность обсуждать Писание средствами чистой логики и перебрасывания цитатами. Обе стороны остаются при своих мнениях, т.к. ясное свидетельство Библии А. Чивчалов нередко толкует лишь нравственно или аллегорически²⁰⁶. Ряд тем об эсхатологии свидетелей Иеговы можно встретить и на крупных библейских форумах, в т.ч. на evangelie.ru и jesuschrist.ru. Участники дискуссий со стороны свидетелей Иеговы, как правило, демонстрируют те же полемические приемы, что и А. Чивчалов. В 2018 г. в «Сторожевой башне» было запрещено адептам выкладывать материалы свидетелей Иеговы в Интернете и вести полемику на форумах²⁰⁷.

Оппоненты свидетелей Иеговы разместили в Интернете большое количество их старой литературы, а также электронные издания «Библиотеки Сторожевой башни» за разные годы²⁰⁸.

Множество святых отцов, начиная с эпохи мужей апостольских, обращались к тематике Второго пришествия и сопутствующих ему событий. Их труды дают нам цельную картину вероучения Православной Церкви и являются главной основой для критики эсхатологических построений не только древних, но и современных еретиков.

Во-первых, все крупные экзегетические творения отцов, особенно на книгу прор. Даниила, Евангелия, 1 Ин., 1 Кор., 1 и 2 Фес., Евр. и Откр., так или иначе касаются эсхатологических вопросов. Наибольшее значение среди них имеют сочинения свв. Иоанна Златоуста²⁰⁹, Ефрема Сирина²¹⁰, Андрея Кесарийского²¹¹, Феофана Затворника²¹², блж. Феофилакта Болгарского (на Апостол и Евангелие). Во-вторых, некоторые отцы, излагая общую концепцию домостроительства Божия, специально касались и проблем эсхатологии, например свв. Ипполит Римский²¹³, Ириней Лионский²¹⁴, Иоанн Дамаскин²¹⁵, Иннокентий Херсонский²¹⁶, Иустин (Попович)²¹⁷, блж. Августин²¹⁸.

Святые отцы раскрывают смысл и содержание Второго пришествия Спасителя, его место в домостроительстве нашего спасения. Они рассматривают Церковь как духовный Израиль и Царство благодати Божией, в котором верные подготавливают себя для вечной жизни со Христом в Небесном Иерусалиме. В свою очередь, судьба плотского Израиля определяется ими двояко. Ныне «жалки и несчастны они, намеренно отринувшие и бросившие столько благ, с неба пришедших в их руки. Воссияло им утреннее Солнце правды: они отвергли свет Его, и сидят во тьме». Однако, с другой стороны, после того, как войдут в Церковь все, имеющие уверовать из язычников, «тогда уже придут и иудеи»²¹⁹. Опровергая сторонников «духовного» представления об антихристе как некоем историческом процессе, отцы считают его земным человеком, который станет орудием сатаны. Именно ему будет принадлежать решающая роль в гонениях на Церковь в последние времена. За исключением нескольких древнейших отцов (свв. Иустина Философа, Иринея Лионского и др.), допускавших или даже уверенных в грядущем земном тысячелетнем царстве, последующие отцы, начиная со св. Дионисия Великого, согласно отрицают идею чувственного тысячелетнего царства. Окончательное отвержение хилиазма было связано с авторитетом свв. Василия Великого, Григория Богослова и Ефрема Сирина.

Кроме того, многие отцы-аскеты говорили об эсхатологии как о событиях будущего, имеющих свое начало в настоящем, и даже утверждали, что мы уже сейчас, в этой жизни, должны пережить День Господень. Много об этом пишут прпп. Макарий Великий²²⁰, Марк Подвижник²²¹ и Симеон Новый Богослов²²². Так, прп. Симеон Новый Богослов называет богохульствующими тех людей, которые говорят, что каждый верующий уже «получил и имеет Духа, хотя не сознает и не чувствует того». Напротив, для него «верные отселе еще предзрят ясно будущие блага и приемлют залоги (или зачатки) их» душой, становясь участниками Божественной славы²²³. Святые отцы объясняют и вопросы частной эсхатологии, особенно свт. Игнатий (Брянчанинов)²²⁴.

Наконец, толкователи литургии и таинства крещения обязательно отмечали их эсхатологическое измерение, в т.ч. свв. Кирилл Иерусалимский²²⁵, Григорий Палама²²⁶, Симеон Солунский²²⁷ и Николай Кавасила²²⁸. В силу неочевидности этого вопроса кратко покажем общие подходы к пониманию эсхатологического измерения литургии на примере толкования св. Симеона Солунского. Так, уже исхождение архиерея к западным вратам перед началом литургии напоминает нам о воплощении Сына Божьего, Его смерти и сошествии во ад (гл. 32). Малый вход изображает таинство воскресения и вознесения (гл. 35). Восхождение архиерея на горнее место свидетельствует о совершаемом в нас освящении от Троицы через вознесшегося Христа (гл. 37). Изгнание оглашенных означает разлучение злых и праведных при кончине века (гл. 42), тогда как великий вход есть погребение Спасителя и одновременно само Второе пришествие, которое даст верным наследие Царства Божия (гл. 45). Целование перед Символом веры образует для нас залог будущего дружества в обетованной жизни (гл. 50). Серафимская песнь на евхаристическом каноне прообразует наше соединение с ангелами в грядущем веке (гл. 51). Тело и кровь Христовы, среди прочего, уже являют нам Царство Небесное (гл. 52). Через жертву мы входим в общение со всеми святыми (гл. 53). Молитва Господня, показывающая наше усыновление Небесному Отцу показывает «соединение со Богом в Духе Святом через Единородного Его Сына, долженствующее совершиться в грядущем веке» (гл. 53). Возглас «Святая святым» означает всеобщее исповедание Христа в последний день (гл. 55). Раздаяние даров клирикам напоминает нам, что в вечности мы будем видеть Христа телесными очами (гл. 57).

Православное учение об эсхатологии содержится не только в сочинениях отцов Церкви, но и в специальных научных и апологетических трудах.

Большое значение при систематизации православного эсхатологического вероучения имеют классические догматические труды дореволюционных авторов: митр. Макария (Булгакова)²²⁹, свт. Сильвестра (Малеванского)²³⁰ и прот. Николая Малиновского²³¹, а также современные учебники догматического богословия прот. О. Давыденкова²³² и протопресв. М. Помазанского²³³. В них не только систематизируется православное эсхатологическое вероучение, но и дается ответ на некоторые древние и современные лжеучения – о хилиазме, уничтожении грешников и проч.

Проблемам посмертной участи человека посвящены книги свт. Игнатия (Брянчанинова) «Слово о смерти» с прибавлением к нему²³⁴ и иером. Серафима (Роуза) «Душа после смерти»²³⁵. Свт. Игнатий показывает цельное святоотеческое учение о загробной участи человека, о мытарствах, о промежуточном состоянии до Страшного суда. Иером. Серафим, во многом следуя работе свт. Игнатия, на материале житий святых и древних аскетических источников сравнивает православное учение с современными посмертными опытами. Митр. Иерофей (Влахос) в сочинении «Жизнь после смерти»²³⁶, помимо краткого анализа тех же вопросов, предлагает развернутую критику неправославных учений (о чистилище и философских концепций о бессмертии души) и доктрины всеобщего восстановления свт. Григория Нисского. Кроме того, он касается проблематики вечной жизни и разворачивания эсхатологии во времени. Опровержению в древней Церкви учения о конечности мучений специально посвящена работа Ф. Стукова²³⁷.

Комплексный характер носит книга Н. Василиадиса «Таинство смерти»²³⁸. В ней он анализирует как вопросы частной эсхатологии, так и конечные судьбы мира, отталкиваясь от таинства воплощения Сына Божия и Его воскресения, в котором все человечество получило надежду на всеобщее воскресение после Второго пришествия. Широко цитируя отцов Церкви, среди прочих еретических лжеучений автор опровергает и идею конечности мучений. Настоящее время проповеди Евангелия автор определяет как тысячелетнее царство Христово.

В последние годы издано немалое количество православных толкований на книгу Откровения (например, архиеп. Аверкия (Таушева)²³⁹, архиеп. Димитрия (Вознесенского)²⁴⁰, прот. О. Стеняева²⁴¹, иер. Д. Сысоева²⁴² и др.). Среди них особенно выделяется работа прот. Г. Фаста²⁴³. Не останавливаясь на сиюминутных вопросах современной политики, он анализирует эту пророческую книгу в контексте всего Писания, показывает системную взаимосвязь пророчеств ап. Иоанна в Ветхом и Новом Завете. Особый акцент он делает на обличении еретических толкований – в первую очередь адвентистских. Кроме того, большое внимание прот. Геннадий уделяет опровержению хилиазма.

Некоторые работы специально посвящены отдельным вопросам эсхатологии. Среди них особо стоит отметить обширный труд профессора нашей академии А.Д. Беляева²⁴⁴, материалы конференции «Эсхатологическое учение Церкви» (2005 г.)²⁴⁵, ряд статей в «Православной энциклопедии» (принадлежащие перу М.С. Иванова статьи «Второе пришествие», «Воскресение мертвых», а также «Антихрист», «Диспенсационализм» и др.) и некоторые другие материалы²⁴⁶. Так, в книге А.Д. Беляева содержится масштабный обзор различных представлений об антихристе и последних временах, начиная от библейского учения и завершая учеными XIX в. Обращает на себя внимание предпринятая им попытка согласования взглядов разных святых отцов по эсхатологическим вопросам, в т.ч. о признаках последних времен и продолжительности правления антихриста, а также глубокий анализ пророчества Даниила о седьминах и о мерзости запустения.

Частные вопросы толкования библейских пророчеств анализируются в многочисленных дореволюционных и современных исследованиях. Так, в сочинении А. Рождественского разбирается пророчество прор. Даниила о семидесяти седьминах²⁴⁷. Для нас в ней особенно интересно основанное на этом пророчестве доказательство царственного статуса Христа в Его первом пришествии. Прекрасное исагогическое исследование книги Откровения выполнено В.В. Четыркиным²⁴⁸. Большое внимание он обращает опровержению иудейского толкования библейских пророчеств. Однако экзегетический раздел книги небесспорен. Так, в тексте Апокалипсиса В.В. Четыркин находит три ряда параллелизмов (соответственно Откр. 4–8:1; 8:2–11; 12–19:10), однако начиная с Откр. 19:11~параллели, по его мнению, прекращаются, и начинается последовательное изложение событий последнего времени. Поэтому в ключевом вопросе о тысячелетнем царстве он не занимает определенной позиции, находя в Откр. 20:1–10 «какую-то тайну последнего времени».

Обширный и очень ясный анализ «малого апокалипсиса» содержится в сочинении С. Савинского²⁴⁹. Он рассматривает как терминологические аспекты (например, использование в Новом Завете различных слов для описания Второго пришествия), так и сопоставляет три описания Елеонской беседы Спасителя у трех синоптиков, объясняет наложение в одной беседе пророчеств о Втором пришествии и о разрушении Иерусалима и т.д. Его книге в целом следует и свящ. К. Коршунов²⁵⁰.

Несколько работ посвящено актуальной для нас теме Царства Божия²⁵¹. В них подчеркивается царский статус Христа уже в первом Его пришествии, а также объясняется механизм усвоения нами искупительных заслуг Христа, вводящих нас в это Царство здесь и сейчас. Среди признаков Царства авторы справедливо помещают евангельские чудеса, воскресение Христово, Пятидесятницу, харизматические дары первых христиан. Они обоснованно отмечают, что Сам Христос называл Себя Царем в настоящем времени, говорил о победе над сатаной как об уже совершившемся факте.

Некоторая полемика намечается в православном богословии по вопросу церковности и допустимости учения хилиазма. Так, в ряде статей отстаивается традиционное мнение о недопустимости хилиазма, поскольку он разрушает учение о единстве и полноте грядущего Царства славы Христа. Объясняются и причины, по которым это учение не было осуждено на Вселенских Соборах²⁵². Вместе с тем, были изучены и книги современных защитников хилиазма протоиереев С. Булгакова²⁵³ и Б. Кирьянова²⁵⁴. Первая из них носит более философский характер, в ней тысячелетнее царство постулируется как самоочевидная вещь, вытекающая из текста книги Откровения. Напротив, прот. Б. Кирьянов подробно и пристрастно проанализировал исторические аргументы (упоминание хилиазма у древнейших отцов Церкви и церковных писателей), а также предложил собственную библейскую аргументацию. Основным предметом критики для него стал курс «Православно-догматическое богословие» митр. Макария (Булгакова), который якобы стал главным виновником упразднения древнего православного учения хилиазма под влиянием единственно богословия блж. Августина. В своей книге прот. Б. Кирьянов не упоминает о том, что в посленикейское время Церковь единодушно верила в наступление вечного Царства славы сразу после Второго пришествия. Конечно, неприемлемые для него взгляды отцов византийской эпохи на этот вопрос остались преимущественно вне внимания автора.

Отдельно упомянем книгу свящ. Н. Кима²⁵⁵, которая напрямую касается библейского анализа ряда ключевых для нас вопросов. К сожалению, автор преимущественно ограничивается обзором разных точек зрения. Православная позиция излагается им не апологетически, но крайне фрагментарно, в основном с опорой на блж. Августина, и не выявляет всей полноты святоотеческого опыта²⁵⁶. История хилиазма в древней Церкви дается по западным источникам, без анализа непосредственно святоотеческих текстов. Изложение истории хилиазма на Западе – преимущественно конспект книги немецкого автора начала XX в. W. Bousset с цитатами от 0,5 до 2 страниц подряд. При этом, как ни странно, свящ. Н. Ким даже не упоминает движение адвентизма и Дарби вместе с основанным им диспенсационализмом! Православная критика хилиазма излагается по двум источникам (сборник Барсова и «Толковая Библия» Лопухина), игнорируя другие, более обстоятельные работы по этой теме²⁵⁷. Достоинством книги является не вполне, впрочем, реализованная автором попытка решения эсхатологических проблем через экклезиологию и литургию. В силу этих соображений автору данной работы пришлось идти другим, нежели свящ. Н. Ким, путем при решении сходных богословских проблем.

Несколько работ посвящены смежным проблемам вероучения двух или трех исследуемых ересей. Так, вопросы антропологии адвентистов седьмого дня и свидетелей Иеговы были исследованы иер. Д. Сысоевым в его опубликованной кандидатской диссертации²⁵⁸ на широком фоне всего вероучения названных ересей. Среди прочего он касается проблематики тысячелетнего царства и посмертной участи человека. Несмотря на то, что не все выводы можно признать бесспорными, обращает на себя внимание подход автора к анализу библейских текстов, связанных с антропологией, а косвенно и с эсхатологией. В свою очередь, Д. Спиридонов²⁵⁹ в ряду прочих хилиастических сект рассматривает тех же адвентистов и свидетелей Иеговы, по непонятным причинам игнорируя баптистов-премилленаристов. Вместе с тем, он ограничивается преимущественно обзором известных фактов из истории этих еретических сообществ.

Что касается специальных православных исследований эсхатологии изучаемых еретических сообществ, ситуация с ними неодинаковая. Так, эсхатология баптизма была предметом специального изучения в нашей дипломной работе²⁶⁰. В настоящей работе, с опорой на ранее проведенное исследование, отдельные оценки и аргументы, тем не менее, пересмотрены, изменилось и общее видение проблемы. Других комплексных православных работ по эсхатологии баптизма автору не известно.

Эсхатология адвентистов седьмого дня была предметом специального исследования в опубликованной одноименной дипломной работе студента Перервинской семинарии В. Балашова²⁶¹, который излагал имевшийся у него материал иногда чрезмерно описательно, а иногда, наоборот, неоправданно критически. В ряде случаев ему, видимо, так и не удалось дать полноценного изложения библейской аргументации адвентистов и православного ответа на эти аргументы. На ту же тему написана квалификационная работа студента ПСТГУ А.С. Грузинова²⁶², основная ценность которой заключается в обширном цитировании адвентистских источников. Вместе с тем, критика адвентистских учений зачастую носит фрагментарный и второстепенный характер, избегает фундаментальных вопросов (например, об освящении верных, актуальном присутствии Царства Божиего в нашей жизни и проч.), не выявляет полноты святоотеческого учения.

Кроме того, отдельные аспекты эсхатологического вероучения адвентистов были исследованы в работах иер. Р. Бородинова²⁶³, свящ. М. Ребковца²⁶⁴, А. Дмитриева²⁶⁵ и О.М. Лемешева²⁶⁶. Иер. Р. Бородинов делает акцент на личности Е. Уайт и православной оценке ее религиозных взглядов, в том числе о субботе, небесном святилище и следственном суде, «закрытой и открытой двери», трехангельской вести, тысячелетнем царстве, вечных муках и вечной жизни. Дипломная работа О.М. Лемешева посвящена главному сочинению Е. Уайт «Великая борьба». Наряду с историческими сведениями о самой Е. Уайт и издании этой книги, в этой работе предлагается критическая оценка нескольких богословских концепций Е. Уайт, в т.ч. и эсхатологического характера (о субботе и папстве). Свящ. М. Ребковец и А. Дмитриев каждый по-своему анализируют в комплексе историю и всю доктрину адвентистов, отдавая предпочтение вопросам генезиса и развития еретического сообщества и современного их положения. Эти авторы весьма ограниченно воспользовались опубликованными на Западе работами, посвященными источникам учения Е. Уайт и собственным колебаниям «вестницы Божией», отраженным в ходе редактирования и переиздания ее работ.

Помимо этого, сохраняют свою актуальность дореволюционные исследования С.Л. Бондаря²⁶⁷, Д. Грацианского²⁶⁸ и И.Н. Перетрухина²⁶⁹. Наибольшее значение среди них имеет исследование Д. Грацианского, который сумел дать полноценную библейскую оценку вероучению адвентистов, в том числе и в области эсхатологии. После краткого изложения их взглядов он предлагает толкование ключевых библейских текстов, искажаемых еретиками – ряда глав книги прор. Даниила (2, 7–12), эсхатологической беседы Спасителя и книги Откровения. Среди прочего Д. Грацианский убедительно опровергает представления адвентистов о Царстве Христовом, о «малом роге», о субботе, о библейских числах и датах, а также о принципе «день за год». В необходимых случаях Д. Грацианский обращается и к данным исторической науки. В небольших по объему книгах И.Г. Айвазова²⁷⁰ и еп. Иннокентия²⁷¹ удачно собраны аргументы против адвентистского понимания субботы.

Как часть обширного сравнения православия и протестантизма представлены главы об адвентистах в работах протод. А. Кураева²⁷², К. Матакова²⁷³ и В.М. Чернышева²⁷⁴. Хотя они носят обзорный характер, однако нередко предлагают удачные аргументы в области эсхатологии адвентистов (преимущественно о субботе).

Эсхатология свидетелей Иеговы не была предметом специального исследования, однако затрагивалась в комплексных работах православных авторов, писавших о вероучении этой организации: архим. Георгия (Капсаниса), прот. О. Стеняева, свящ. М. Маркевича, свящ. Б. Биласа, свящ. И. Ефимова, диак. М. Карпенко, Д. Евменова, Н. Ткачука, Н.В. Порублева и др.²⁷⁵ К сожалению, большинство этих сочинений имеет достаточно обзорный характер. Основное внимание в них нередко уделяется истории и практике свидетелей Иеговы либо вопросам их реабилитации, а не библейскому анализу доктрины.

Оригинальностью отличается книга «Вефильский гамбит», подготовленная иер. А. Пермяковым²⁷⁶. Она не столько преследует цель научного или богословского опровержения доктрины свидетелей Иеговы либо изложения их истории, сколько предлагает миссионеру удобную и эффективную методику диспута.

Большой интерес представляют сочинения современного православного апологета А. Григоряна (часть работ он опубликовал под псевдонимом Г. Светлов). В некоторых публикациях он касается вопросов эсхатологии и смежных тем. Так, он выявляет и критикует внутренне противоречивый способ толкования Писания, применяемый свидетелями Иеговы, и показывает необходимость апостольской традиции экзегезы, сохраненной в Православной Церкви²⁷⁷. В другой статье А. Григорян с помощью Библии и трудов святых отцов аргументирует ошибочность учения об уничтожении грешников²⁷⁸.

Целый ряд апологетических и полемических материалов, в т.ч. по темам эсхатологии сект протестантского происхождения, представлен на сайтах «Азбука веры»²⁷⁹, «Ставрос»²⁸⁰, «Православный апологет»²⁸¹ и др. На «Азбуке веры», кроме того, содержится обширная подборка святоотеческой литературы, без чтения которой нельзя ни самому узнать путь спасения и пройти по нему, ни научить этому пути еретиков.

Проблематика сект протестантского происхождения, как правило, в научном мире рассматривается не в богословском, а в каком-то ином ключе. Например, ряд отечественных исследователей использует для их анализа социологические, психологические и иные методы светских наук²⁸². При таком подходе сугубо богословские аспекты ересей остаются вне основного поля зрения исследователя²⁸³, а основной акцент делается на поиск общих черт с прочими сектами, в т.ч. и нехристианского происхождения.

Однако в области эсхатологии издается великое множество различных научных трудов. Рубеж XX–XXI вв. отмечен сильным влиянием либерального и постмодернистского богословия, делающего акцент на социально ориентированном понимании любви Божией. Аргументируются такие маргинальные ранее доктрины, как универсализм и аннигиляционизм; ретушируются объективные межконфессиональные противоречия; личный аскетический труд и даже ясные доктрины веры объявляются маловажными в сравнении с делом миссии или социального служения. Заметен перенос акцента с решающей роли Бога в определении судеб грешников на наш личный выбор, а окончательный вывод после изложения различных богословских позиций нередко предлагается сделать самому читателю. Такой подход противоположен традиционному: святые отцы и церковные авторы не оставляли места сомнениям в активной и решающей роли Бога в отношении мира и каждого человека, в их связи с нынешней временной жизнью, в предвосхищении уже сейчас будущей муки или блаженства. В прежние времена даже неправославные авторы, развивая собственные концепции, как правило, также решительно их аргументировали, обрушиваясь с критикой на оппонентов.

Вероучение так называемых евангельских христиан (баптистов и пятидесятников) в западной и отечественной академической неконфессиональной науке традиционно не рассматривается в качестве сектантского. Эсхатологические аспекты их веры мало интересуют отечественную теологическую науку. Как правило, светские авторы акцентируют внимание не на богословии, а на истории, социальном служении и других внешних особенностях еретических общин²⁸⁴. Даже в тех работах, которые специально посвящены их теологии, эсхатологическая проблематика специально не анализируется²⁸⁵. Иногда светские авторы готовы рассмотреть терминологические проблемы, не вдаваясь в суть богословской полемики²⁸⁶.

Большинство ученых, которые пишут на эту тему, конфессионально принадлежат к протестантам либо тем или иным разновидностям тех же самых евангельских христиан. В качестве редкого исключения можно назвать упомянутую работу адвентиста Н. Галли, который убедительно критикует основную баптистскую эсхатологическую доктрину – премилленаристский диспенсационализм. Еще одна обширная адвентистская книга с критикой диспенсационализма принадлежит перу Г. Ларонделла²⁸⁷. Лютеранское видение проблемы изложено в книге Дж. Стивенсона²⁸⁸.

Итак, в целом можно говорить преимущественно о внутренней полемике в научной евангелической среде – в первую очередь, пре-, пост- и амилленаристов. Краткое описание их источников сделано выше. Независимо от точки зрения, которую занимает тот или иной неправославный автор, все они исходят из ложных эсхатологических предпосылок, основанных на ключевых сотериологических и экклезиологических догматах протестантизма (о спасении только по вере, о его отрыве от нашего опыта жизни во Христе, о невидимой церкви, об отрицании таинств и нашего обожения и проч.). Поэтому конфессиональная пристрастность авторов зачастую затрудняет использование их аргументов для православных полемистов.

Ученые евангелические авторы ведут активную полемику в отношении адвентистов и особенно свидетелей Иеговы, причем последних часто называют культистами и сектантами. Критика этих ересей, в свою очередь, преимущественно сводится к описанию элементов психологического насилия, «промывания мозгов», выкачивания денег, рабской работы в Вефиле, норм проповедничества и проч., т.е. отнюдь не к богословской аргументации²⁸⁹. Те же темы рассматриваются и в книгах бывших свидетелей Иеговы²⁹⁰. В ряде случаев эти работы касаются некоторых эсхатологических аспектов (144 тысячи, «верный и благоразумный раб», παρουσία и др.). Вместе с тем, в некоторых сочинениях дается правильное представление об особенностях формирования эсхатологических ересей и принципах их лжепророчеств (в первую очередь, адвентистов и свидетелей Иеговы), их исторической и богословской несообразности.

Так, несколько информативных работ посвящены опровержению лжепророчеств Е. Уайт и общей характеристике самой этой женщины и ее учения. Если на русском языке об этом говорится преимущественно в популярных статьях, но на английском языке существуют несколько подробных книг, основанных на архивных данных и анализе первоисточников XIX в. Основополагающей здесь стоит считать книгу У. Ри «Белая ложь»²⁹¹, который на многочисленных примерах показывает, как Е. Уайт использовала чужие мысли и цитаты без указания авторства, выдавая их за свои собственные видения и пророчества. Более того, вместе с ней трудился штат секретарей, создавая таким образом ее «видения». Изменения и подтасовки в сочинениях Е. Уайт преследовали цель компроментации и подавления инакомыслящих в адвентистской среде, создания исключительного ареола «пророчицы», «вестницы Божией». Нередко ее «сбывшиеся пророчества», как и видения, оформлялись задним числом, чтобы «предсказать» уже совершившийся факт. Частично основываясь на материале У. Ри, но во многом дополняя его, на ту же тему впоследствии писали Д. Андерсон²⁹² и А. Касперсен²⁹³. Бывший адвентистский профессор Д. Форд подробно критикует ряд ключевых адвентистских доктрин: о небесном суде, святилище, принципе «день за год» и др.²⁹⁴

А.Ю. Григоренко в своей книге²⁹⁵ анализирует предпосылки появления движения адвентистов седьмого дня. При анализе источников, однако, он демонстрирует гиперкритичный подход по отношению к православным авторам. С другой стороны, он готов оправдать все заблуждения адвентистов и неблаговидные стороны в их истории.

Смешанный историко-богословско-культурологический подход успешно сочетает в своей книге «Некуда идти» С. Ковтун, в течение многих лет бывший старейшиной свидетелей Иеговы²⁹⁶. Так, в этой работе он описывает противоречивую историю Общества Сторожевой башни, показывая изменение богословских взглядов и пророчеств. Кроме того, уделено внимание реальным судьбам бывших и нынешних свидетелей, осознавших ложность своих жизненных ориентиров. Фрагментарно анализируются и богословские ошибки ОСБ.

Более полное богословское опровержение взглядов свидетелей Иеговы содержится в книге Р. Роудса²⁹⁷. Хотя он делает акцент на вопросах, связанных с Троицей (меньше ли Христос Отца, божественность Христа, различие Его и архангела Михаила, имя Бога, Святой Дух и др.), однако затрагивает и эсхатологическую проблематику. Так, Р. Роудс опровергает двухклассовое деление христиан, идею сна души и анализирует историю лжепророчеств свидетелей Иеговы.

В качестве ответа свидетели Иеговы используют работы аффилированных «независимых» ученых, которые предлагают апологию их религиозных взглядов и образа жизни, скрывая или приукрашивая неприглядные факты и богословские ошибки. Среди этих авторов особенно выделяются С. Иваненко и Р. Фурули²⁹⁸. Так, книга Р. Фурули, претендуя на объективность и научность, посвящена восхвалению «Перевода нового мира» как якобы самого совершенного, а религиозных взглядов свидетелей Иеговы как библейски наиболее корректных. Обращает внимание противоречивость автора: с одной стороны, он заявляет о точности и достоверности этого перевода, а с другой, подчеркивает его конфессиональную предвзятость. Среди прочих вопросов Р. Фурули затрагивает и эсхатологическую проблематику: о парусии, об аде и геенне, о «вечной отрезанности» грешников (Мф. 25:46) и проч. Эта обширная работа подверглась сокрушительной критике со стороны ряда ученых и специалистов – А.С. Десницкого, прот. О. Стеняева и др.²⁹⁹

При изучении вероучения свидетелей Иеговы невозможно обойти вниманием книги Р. Френца³⁰⁰. В них бывший член Руководящего совета ОСБ описывает свою поучительную биографию, а также анализирует эволюцию взглядов свидетелей, в целом демонстрируя их богословскую ошибочность. Пользуясь своим привилегированным статусом, Р. Френц смог обратиться к первоисточникам, начиная с момента основания организации. Ответом на его неудобные вопросы стало изгнание из Руководящего совета, а потом и вообще из ОСБ. Поэтому история жизни Р. Френца является лучшим доказательством закрытости Общества Сторожевой башни и рядовых свидетелей Иеговы для объективного и беспристрастного анализа собственных богословских ошибок. Прекрасно зная вероучение, которому некогда посвятил жизнь, Р. Френц особый акцент делает именно на эсхатологии. Ее ядром он справедливо считает учение о «невидимом присутствии» и 1914 годе, которое лежит в основе чрезвычайного статуса «верного и благоразумного раба» – Руководящего совета.

Ряд публикаций посвящены опровержению исторических заблуждений свидетелей Иеговы, в первую очередь о дате разрушения Иерусалима, из которой якобы вытекает начало «невидимого присутствия Христа» в 1914 г.³⁰¹ Специально о проблемах хронологии свидетелей Иеговы и ошибочности их пророчеств говорится в книге бывшего старейшины К.О. Йонссона³⁰², который после многолетнего взвешенного изучения этих вопросов был изгнан из рядов свидетелей. В своей книге он подробно, с опорой на современные исторические данные (в том числе в области астрономии и палеографии) показывает несостоятельность иеговистской интерпретации ключевых для них исторических дат – времени правления ново-вавилонских царей, хронологии ново-вавилонской эры, пророчества о семидесяти годах Вавилона, семи временах из Дан. 4 и проч.

Отдельные аспекты эсхатологии баптистов, пятидесятников, адвентистов и свидетелей Иеговы стали предметом содержательного обсуждения в Интернете или были опубликованы там же как статьи.

Появившись на фоне обостренных эсхатологических ожиданий начала Реформации, баптизм, однако, первоначально не проповедовал скорого Второго пришествия. Предшественники баптизма меннониты были хилиастами, однако, в отличие от анабаптистов, не стремились построить Царство Божие на земле насильственным путем.

Первые баптистские исповедания веры (Дж. Смита и Т. Хелвиса) написаны в русле амилленаризма. Они ничего не говорит о тысячелетнем царстве, но настаивают на единственном воскресении мертвых и единственном суде. О том же говорится в п. 21 Стандартного исповедания Генеральной Ассамблеи общих баптистов в Лондоне (1660). Некоторые исповедания веры XVII в. вообще обходят вниманием вопрос о последних событиях. Таким образом, первоначально баптисты стояли преимущественно на позициях амилленаризма.

Для современных баптистов этот факт представляет собой серьезную проблему. Так, авторитетное баптистское вероисповедание 1689 г. говорит о всеобщем воскресении и всеобщем суде. Иногда этот факт пытаются интерпретировать как умолчание о дискуссионном вопросе. С. Уолдрон, комментируя это объяснение, замечает: «Верно то, что учение о всеобщем воскресении и учение о всеобщем суде невозможно примирить ни с какой формой премилленианизма»³⁰³.

Сторонники этого взгляда в свое время испытали на себе влияние классических протестантов – лютеран и кальвинистов. Основные богословские принципы амилленаризма, как и постмилленаризма, были заимствованы у блж. Августина протестантами³⁰⁴, которые акцентировали внимание на частных аспектах из его обширного наследия (например, о начале тысячелетия при Константине Великом или о принципиальной невозможности построения Царства славы в поврежденном грехом мире наряду с учением о Церкви как Царстве Божием). Отсюда отцы Реформации делали вывод о Церкви как эпохе Царства Христова, понимая и Церковь, и Царство преимущественно во внешних формах церковной организации и отвергая духовное измерение Царства Божия как крещенской возрождающей благодати Святого Духа. При этом, как показывает свт. Серафим (Соболев), не имея у себя таинства миропомазания, они не могли иметь опытного знания Царства Божия и правильного учения о нем³⁰⁵.

Вместе с тем, первоначальное эсхатологическое учение отцов Реформации и ранних баптистов противоречит идее апостасии после смерти апостолов. Царство в Церкви раскрывается лишь через собственный аскетический подвиг, необходимость которого отрицается принципом Sola Fide. Видимо, по этой причине впоследствии амилленаризм уступил место другим концепциям и занял второстепенные богословские позиции в рамках баптизма.

Начиная с анабаптистов, доктрина премилленаризма и ожидание тысячелетнего царства вызывали оживленный интерес в народном богословии и даже стимулировали некоторые политические события. В XVI в. хилиасты-анабаптисты сыграли заметную роль в Крестьянской войне в Германии, а в XX–XXI вв. под влиянием христианского сионизма США всемерно поддерживают Израиль.

В XVII в. премилленаристские взгляды приобрели некоторую популярность в ходе Английской революции. Два протестантских теолога, И. Альтштед и И. Меде, в это время доказывали близость тысячелетнего царства, которое будет установлено вплоть до Страшного Суда. Некоторые приверженцы этого взгляда даже пытались насадить в Англии ветхозаветный закон. Впрочем, после поражения кромвелевского режима популярность премилленаризма резко уменьшилась³⁰⁶.

В конце XVII в. Д. Уитби создал концепцию постмилленаризма – естественного наступления тысячелетнего царства мира и справедливости, когда все народы (в т.ч. евреи) обратятся ко Христу по причине усовершенствования нравов и социальных структур, а также через всемирную евангелизацию. В своем комментарии Уитби доказывал, что двадцатая глава книги Откровения – это не повторение предшествующих событий, а хронологически следующий период истории человечества³⁰⁷. В его интерпретации начало тысячелетнего царства будет связано с победой над папой и турками. После этого все народы обратятся ко Христу и наступит тысячелетие мира и справедливости под управлением евреев, которые вернутся в Палестину³⁰⁸.

Баптисты-постмилленаристы надеялись при своей жизни дождаться всемирной евангелизации и увидеть, как свет Христов воссияет над всем человечеством, так что в христианах времен грядущего тысячелетнего царства «возродится дух святых мучеников»³⁰⁹. Дж. Валвурд справедливо видит причины популярности постмилленаризма Уитби в том, что он удачно выразил дух времени – всеобщую атмосферу прогресса, научных открытий и, казалось, неограниченных способностей человечества. Хотя сам Уитби был унитарием, но его взгляды были равно приняты унитариями, кальвинистами и арминианами³¹⁰. Поэтому и среди современных, впрочем немногочисленных последователей постмилленаризма мы видим богословов, в том числе и унитариев, которые в остальных вопросах не согласны между собой.

По сути, Уитби создал два основных типа постмилленаризма, которые впоследствии успешно эксплуатировались его последователями: библейский и эволюционный. Библейский постмилленаризм после мировых войн XX в. потерял былую популярность. Эволюционный постмилленаризм вылился в различные социальные системы построения на земле справедливого общества, гарантирующего благоденствие и счастье своим адептам (коммунизм, нацизм и проч.).

Со времен Уитби эсхатология, подобно другим областям богословия, стала исключительно умозрительной богословской темой, оторванной от веры и жизни Древней Церкви. Для основателей протестантизма хоть какое-то значение имела традиция толкования книги Откровения и связь эсхатологии с экклезиологией. Но теперь любые модели будущего оказались делом логической убедительности и более или менее умелого обращения с текстами Писания³¹¹. В этом причины успеха новых эсхатологических идей в баптизме.

В XIX–XX вв. в баптизме появилась эсхатологическая доктрина, которая быстро стала господствующей,– претрибулационизм (периодический премилленаризм). В отличие от своих богословских конкурентов, он не имел предшественников в эпоху Древней Церкви. Претрибулационисты обычно замалчивают этот факт, акцентируя внимание на цитатах отцов-хилиастов, хотя никто из них (свв. Иустин, Ириней и др.) не упоминает о восхищении Церкви от последней великой скорби³¹². Богословским базисом претрибулационизма стал диспенсационализм – идея последовательной смены диспенсаций, периодов взаимоотношений Бога и людей. Диспенсационализм изначально настаивал на сохранившейся богоизбранности евреев, по сравнению с которыми Церковь представляет собой второстепенный элемент человеческой истории.

Итак, это оригинальная доктрина, которая родилась в XIX в. Исследователи находят два источника, повлиявших на появление претрибулационизма и диспенсационализма. Во-первых, сама идея доскорбного восхищения церкви родилась из откровения новообращенной 15-летней Маргариты Макдональд из Глазго (весна 1830 г.) о том, что избранная группа христиан будет восхищена перед приходом антихриста³¹³. Впоследствии это видение было богословски аргументировано и популяризировано шотландцем Э. Ирвингом, в журнале которого нередко пропагандировались оккультные взгляды, а его прихожане практиковали говорение на иных языках. Ирвинг стал автором идеи восхищения церкви не для встречи со Христом перед концом мира, а для того, чтобы избежать бедствий великой скорби. На собрания Ирвинга ходил, в частности, основатель общины «плимутских братьев» Дж. Дарби. Делом своей жизни он избрал проповедь теории тайного восхищения церкви и антицерковной системы диспенсаций, не остановившись даже перед расколом своей общины. Впоследствии эта гипотеза была развита в популярном библейском комментарии Ч. Скоуфилда³¹⁴.

Вторым источником идеи диспенсаций было влияние иудаизма и крещеных евреев, желавших сохранить свою национальную уникальность и претензию на особые отношения с Богом в лоне западного христианства. Этому желанию соответствовало стремление некоторых католических деятелей любой ценой крестить иудеев, даже через искажение «второстепенных» аспектов вероучения. В результате несколько испанских иезуитов (Рибера, Альказар, Лакунза) пишут книги в пользу тысячелетнего царства для евреев. Книга Лакунзы оказала особенное влияние на Ирвинга, который перевел ее на английский язык, указав автором новообращенного еврея Бена Ездру³¹⁵.

Однако в Христовой Церкви нет иудея и язычника, но все мы одно во Христе Иисусе (Гал. 3:28). Лишь иудействующие евиониты в древности настаивали на своем особом статусе, отвергая вместе с тем всю основанную Христом Церковь вместе с Божеством Сына Божия. Претрибулационисты фактически стали их преемниками в вопросе земных обетований для евреев. Претрибулационизм стал учить о сохраняющейся особой роли иудеев и о продолжающемся действии Ветхого Завета для них, о неисполненности Божиих обетований иудейскому народу. Эти обетования якобы лишь ожидают своего исполнения в подзаконном иудейском тысячелетнем царстве Христовом – эпохе социальной справедливости, всеобщего мира и экономического процветания. В это время Церкви не будет на земле, т.к. верующие невидимо будут восхищены на небо перед началом великой скорби. В течение тысячелетия сохранятся грех и смерть, хотя их действие в мире будет ограничено. Они будут уничтожены уже после последнего мятежа сатаны в конце тысячелетия, и после последнего суда наступит вечность.

После появления претрибулационизма и диспенсационализма баптистские богословы предлагали не новые богословские эсхатологических системы, но лишь некоторые модификации. Количество этих модификаций чрезвычайно велико, т.к. заданные в претрибулационизме богословские посылки (разделение истории домостроительства нашего спасения, возвращение к особым отношениям Бога с единственным народом, упразднение земной Церкви, восхищение церкви перед самым яростным периодом гонений и испытания верности, труднообъяснимая серия пришествий и воскресений и проч.) не позволяют построить общепринятую богословскую систему³¹⁶.

Несмотря на это, претрибулационизм является ведущим направлением в современном баптизме и пятидесятничестве, в т.ч. и русскоязычных. В большинстве изданных на русском языке современных баптистских богословских учебников (Ч. Райри, Г. Тиссена, Ф. Баракмана и др.) ясно прослеживается доктрина претрибулационизма. В эсхатологических дискуссиях на протестантских Интернет-форумах, насколько можно судить, также участвуют преимущественно сторонники доскорбного восхищения церкви. Тем не менее, в фундаментальном учебнике М. Эриксона поддерживается доктрина посттрибулационизма. По мнению известного претрибулациониста ректора знаменитой Далласской семинарии Дж Валвурда, дискуссия между пре- и посттрибулационистами в миниатюре повторяет спор пре- и амилленаристов³¹⁷: как премилленаризм буквально толкует единственный фрагмент из двадцатой главы книги Откровения, так же претрибулационизм буквально толкует опять-таки единственное место из 1Фес. 4 о восхищении Церкви. При этом, впрочем, Валвурд недоговаривает, что все остальные христиане тоже буквально толкуют это место, но не разрывают встречу со Христом, немедленное совместное возвращение и последующие события дня Господня.

В последние годы на русском языке печатается большое количество переводной амилленаристской литературы, в том числе работы Н.Т. Райта, В. Хендриксена, А. Хукэмы и Дж. Уилмота. Во многом под влиянием их книг на постсоветском пространстве в среде баптистов стала чаще звучать амилленаристская аргументация, хотя она все еще не препятствует господству претрибулационистских взглядов.

Впрочем, в отличие от адвентистов и свидетелей Иеговы, при всей фантастичности богословия, претрибулационисты не предлагают пророчеств о дате Второго пришествия. Отчасти это связано, видимо, и с тем, что Второе пришествие для них не имеет большого значения. Теперь оно находится в тени восхищения церкви, которое может начаться в любой момент. Так, У. Макдональд излагает такие типичные аргументы: «Есть много мест Писания, из которых следует, что христиане должны надеяться, что Господь придет с минуты на минуту... Если бы Церковь должна была пройти через великую скорбь, то мы никак не могли бы ожидать Его прихода в любой момент… Притча в Евангелии от Луки учит, что Царство откроется не скоро (Лк. 19:11), но это отнюдь не исключает того, что восхищение Церкви может произойти в любой момент»³¹⁸. Тем не менее, учение о конечном состоянии у претрибулационистов осталось неизменным: они, как правило, отвергают «сон души» и уничтожение грешников, а в силу отсутствия опыта личного переживания Божественной благодати взаимоотношения с Богом и состояние спасенных в вечности формулируют умозрительно.

Поэтому история баптистской эсхатологии, по сути, представляет собой историю колебания популярности между пост- и премилленаризмом. При улучшении социальной стабильности, например в викторианскую эпоху, симпатии богословов склонялись в пользу постмилленаризма. И наоборот, в XX в. начавшиеся мировые войны посеяли естественные логические сомнения в благополучном развитии евангельской проповеди с перспективами ее всемирного господства. Эти сомнения в богословии привели к господству премилленаризма в его оптимистической форме – претрибулационизма. Так называемый исторический премилленаризм, составивший основу эсхатологии адвентистов, в баптизме не пользуется большой популярностью. Видимо, богословам и рядовым верующим очень хотелось сменить обещанные Христом ужасы войны, голода и насилия сразу на комфорт пребывания с Богом, но по-человечески не было никакого желания переживать тяготы великой скорби. Таким образом, претрибулационизм лишь успешно выполнил социальный заказ.

Это хорошо видно в истории пятидесятников. При своем появлении в начале XX века они восприняли обычную евангелическую догматику, в т.ч. и эсхатологию. Так, почти сразу после основания «Ассамблей Бога», в 1916 г., в исповедании веры были обозначены грядущее тысячелетнее царство и разделенные тысячелетием два воскресения – праведных и неправедных³¹⁹. Однако очень быстро в пятидесятничестве начала распространяться доктрина претрибулационизма, так что уже в 1920-х годах она стала господствующей, а начиная с 1930-х годов стала излагаться в пятидесятнических богословских учебниках³²⁰. Идея восхищения церкви и разрыва обетований Ветхого и Нового Заветов показалась пятидесятническим церквям самоочевидной, хотя само событие Пятидесятницы является ярчайшим примером единства двух заветов и разрушает идею двух параллельных народов Божиих. Понимая эту проблему, некоторые пятидесятники отвергают диспенсационализм и принимают другие эсхатологические доктрины.

Вместе с тем, общемировая тенденция евангельского христианства включает и так называемую Появляющуюся церковь – баптизм эпохи постмодерна, нередко отрицающий ад и вечные муки, и даже Второе пришествие Христа. Например, Б. Макларен считает, что в Евангелии «небеса и ад были реалиями настоящего времени, образом жизни, который мы можем принять здесь и сейчас». Ад для него – «место, событие, ситуацию, в которых отсутствует тот порядок вещей, которого хочет Бог. Голод, долги, гнет, одиночество, отчаяние, смерть, убийства – все это ад на земле»³²¹. В связи с этим вспоминается известное письмо свт. Игнатия (Брянчанинова), в котором он описывает свое видение физических и нравственных страданий всего человечества: «Я видел человечество, униженное преступлениями! Я видел человечество, искаженное заблуждениями! Я видел человечество, обезображенное варварством! Я видел человечество, низведенное до подобия скотов бессловесных и зверей хищных!» После яркого описания действия греха в людях и указания на страдания как последствия греха святитель делает вывод: «Если взглянуть так на землю, на которой поочередно страдали, на которой вымерло смертию, более или менее лютою, столько поколений – мысль о аде и вечных муках перестает уже быть странною!.. Земля – преддверие ада с первоначальными казнями для преступных. Спаситель соделал ее преддверием рая»³²². Как видно, один и тот же факт страданий людей на земле баптисты-постмодернисты считают окончательным адом, а православный святой отец – преддверием и доказательством ада.

Эсхатология баптистов-постмодернистов строится на утверждении ими реалий такого Царства Христова, перед лицом которого становится почти бессмысленной, например, обрядность и традиционная догматика. Это Царство для них столь значимо, что оно спасает через Христа даже тех людей, которые не знают Его. Сутью христианства при таком подходе становится «сотрудничество с Богом ради распространения Его царства на земле³²³. Впрочем, иногда постмодернисты допускают ад для желающих проводить вечность в плену своих страстей (Р. Белл), но вновь их Бог не является судьей, а лишь послушным выполнителем желаний и страстей своего творения.

Как видно, наметившая в традиционном баптизме тенденция избежать мучений лично для себя (через восхищение церкви и раздачу исключительно наград верным на Страшном Суде) в постмодернистском баптизме превратилась в идею полного отрицания вечных мучений. Однако как в одном, так и в другом варианте баптистская эсхатология без мучений равно далека от христианства как пути креста и сораспятия Христу, готовности верующего своей жизнью и смертью соучаствовать в Его мучениях.

Постмилленаризм – учение о наступлении тысячелетнего царства Христова на земле в результате успешной проповеди Евангелия и всеобщего принятия христианства не только по форме, но и в жизни³²⁴. После завершения периода всеобщего благополучия и господства Евангелия (миллениума) постмилленаристы ожидают восстания антихриста, Второго пришествия Христа, всеобщего воскресения мертвых, Страшного суда, рая для праведных и ада для грешников.

Как и в период своего расцвета в XVIII–XIX вв., нынешний постмилленаризм существует в двух формах – библейской и эволюционной. Библейский постмилленаризм представлен, к примеру, в определении Л. Бойттнера: «Постмилленаризм – это учение, согласно которому Царство Божие постепенно устанавливается в мире через проповедь Евангелия и действие Святого Духа в сердцах. В конце концов, согласно этому учению, наступит эпоха всеобщего мира и справедливости (тысячелетнее Царство), которая завершится вторым пришествием Христа, всеобщим воскресением мертвых, всеобщим судом и явлением небес и ада»³²⁵. В отличие от тысячелетия хилиастов, здесь не говорится об обновленной земле и прославленных телах верующих. По большому счету, тысячелетнее царство станет успешной социально-политической реализацией евангельской проповеди.

Первоначальный пиетистский постмилленаризм считал грядущее тысячелетие самоочевидным. В последнее время набирает популярность заветный постмилленаризм, который опирается на сформулированное Цвингли и Кальвином богословие завета (или ковенантную теологию)³²⁶. Для большинства эсхатологических построений неопротестантов (кроме претрибулационизма, основанного на диспенсационализме) оно является общей богословской основой, описывающей взаимоотношения Бога и верующих. В наиболее кратком виде эта теоретическая система разделяет человеческую историю на два завета – завет дел (до грехопадения) и завет благодати (от грехопадения до настоящего времени). Завет благодати, одинаково общий для верующих периода Ветхого и Нового заветов, представляет собой договор между Богом и грешником, по которому Бог обещает спасение через веру, а грешник обещает жизнь веры и послушания³²⁷. Постмилленаристская версия богословия заветов делает отсюда вывод о земных благословениях для верующих завета благодати.

В конце XX в. постмилленаристами был предложен практический инструментарий для достижения на земле Царства Божия. Эта концепция имеет ряд названий: теономия, реконструктивизм, богословие владычества. Название «теономия» подчеркивает, что закон Моисеев сейчас остался действенным во всей полноте, включая как законные предписания, так и наказания за них³²⁸. Поэтому следует вводить этот закон в жизнь всего общества. Термины «реконструктивизм» и «богословие владычества» акцентируют внимание на том, что в конце концов мир будет подготовлен к принятию Евангелия. Для этого через реформы церковь должна быть ориентирована не столько на личное спасение и освящение, сколько на социальное служение. Наконец, в Церкви и обществе наступит владычество Христа³²⁹. Тем самым постмилленаристы пытаются вдохнуть новые силы в угасающую идею гуманизма, некогда вызвавшую к жизни и сам постмилленаризм.

Однако закон Моисеев – это не только нравственные предписания, но и обрезание, и ветхозаветное священство, и кровавые жертвы. Сам закон порицает людей, которые не исполняют его во всей полноте: проклят всяк, кто не исполняет постоянно всего, что написано в книге закона (Гал. 3:10, ср. Втор. 27:26). Поэтому с точки зрения Писания это предложение незаконно и противоречит воле Божией. Закон был дан одному лишь народу Израильскому, и совершенно невозможно требовать его исполнения от всех народов мира. Наконец, эта концепция пытается вернуть народ Божий в эпоху Ветхого Завета, как будто не умирал за нас Христос, как будто мы не получили усыновления в таинстве крещения и не были помазаны Святым Духом в таинстве миропомазания. Временное значение закона давно исчерпано, потому что он был для нас детоводителем ко Христу, дабы нам оправдаться верою (Гал. 3:24). Поэтому эту идею нельзя объяснить иначе, как законническим духом ее авторов, глубоко чуждой благодати Божией.

Для другой группы постмилленаристов Царство Божие видится естественным результатом эволюции: человек сам создаст новую эру через образование, разумное законодательство и социальные реформы. Оппоненты справедливо указывают апологетам этой точки зрения, что они представляют Царство Божие результатом усилий самого человека, без участия Бога.

Вместе с тем, с православной точки зрения между этими двумя разновидностями постмилленаризма нет принципиальной разницы. В любом случае тысячелетнее царство наступает за счет тварных усилий самого тленного, падшего человека.

Причиной этого является отвержение постмилленаристами православного учения о нетварной благодати (энергии) Божества. В представлении баптистов Бог – это невидимая и несообщимая сущность, о свойствах которой можно судить только по словам Писания. Свойства Божии баптисты отождествляют с сущностью, различая в Боге сущность и свойства лишь умозрительно, а не действительно, в то время как в православном богословии энергии неотделимы от сущности, но не отождествляются с нею и реально различаются. Следовательно, учение баптистов о свойствах Божиих превращает Его в трансцендентную сущность, и поэтому никто не может участвовать в жизни недоступного Бога. Некоторые баптистские теологи, находя в человеке соответствие некоторым божественным атрибутам (святость, мудрость и знание), считают, что «не следует думать, что Бог передал людям Свои совершен­ства; но мы находим их у людей, поскольку человек сотворен по образу и подобию Бога»³³⁰. Из такого представления о Боге, по мнению Р. М. Коня³³¹, следует, что в учении баптистов нет никаких оснований для достижения подлинного богообщения и богоподобия. Так, слова ап. Петра о призвании христиан стать причастниками Божеского естества (2Пет. 1:4; ср. Ин. 17:22–23) баптисты интерпретируют в смысле способности человека своими тварными усилиями достичь такой святости, которую они усматривают в нетварной сущности Божией. Таким образом, сектантское учение о богоподобии сводится к нравственному подражанию Богу за счет тварных усилий самого человека.

В начале XX века прот. П. Светлов сделал безуспешную попытку на православной почве обосновать грядущий золотой век³³². В полемику с ним вступил свт. Серафим (Соболев), который показал принципиальную порочность таких взглядов, основанных на идеологии социализма и гуманизма³³³.

Представление о рае на земле заставляет забыть о вечном рае у Бога. Оно, объясняет свт. Серафим (Соболев), «неестественно… для христиан, принципом жизни которых должны быть слова Христа: Ищите же прежде Царства Божия и правды Его (Мф. 6:33) и слова ап. Павла: о горнем помышляйте, а не о земном (Кол. 3:2)». Поэтому, продолжает свт. Серафим, «сущность нашего христианского счастья заключается в благодатных небесных радостях Царства Божиего, а не в земном общественном, государственном и мировом порядке. Это счастье, если бы оно и появилось,– скоропреходящее, а то – незыблемое и вечное». Поэтому предметом и целью христианства являются духовные и небесные блага от единения со Христом, а социализм и следующий за ним в этом постмилленаризм призывают всецело стремиться лишь к чувственным и земным благам³³⁴.

Как бы в ответ на упреки о недостаточности естественных усилий в деле установления Царства Божия, в последнее время в недрах харизматического движения появилась доктрина с неожиданным названием «Царство сейчас». Суть этого подхода П. Бенвер выражает так: «Его основное притязание – вера в то, что христиане – это “маленькие боги”, которые могут властью Христа осуществлять владычество над землей. Посредством веры исповедуемое становится реальностью»³³⁵. Как видно, в основе «Царства сейчас» лежит искаженное православное учение об обожении и ложное понимание власти быть чадами Божиими (Ин. 1:12). Как и все харизматы, сторонники этой доктрины отказываются сводить отношения человека и Бога исключительно к интеллектуальной вере и чтению Писания. Не зная о благодати, они интуитивно предполагают возможность действия силы Божией через верных Ему людей. Однако в силу гордости и непонимания законов духовной жизни они стремятся получить дары Божии без трудов и скорбей, что невозможно.

Так, прп. Макарий Великий, рассказав о тайнах благодати и созерцании славы Света – Христа – еще в этой жизни, в согласии с другими святыми отцами замечает: «Но в сию меру не вдруг достигают люди, и то разве трудами, скорбью, великим подвигом»³³⁶. Чтобы ясна была сила его слова, в отличие от мечтаний современных харизматов, кратко скажем о дарах и трудах этого святого. Известно, что прп. Макарий исцелял расслабленных, изгонял бесов, пророчествовал о будущем и обличал людей в тайных грехах; ему неоднократно отвечали мертвые на его вопросы. Однажды он даже воскресил мертвеца для убеждения еретика, отвергающего воскресение тел³³⁷. И вместе с тем, прп. Макарий терпел в своей жизни множество вольных и невольных скорбей. Так, он ушел в египетскую пустыню после того, как некая девица ложно назвала его виновником своей беременности; жители деревни жестоко избили преподобного и заставили его кормить «жену», однако Бог открыл его невинность: долгое время она не могла родить, и родила ребенка лишь после того, как назвала истинного виновника³³⁸. Преподобный принимал пищу раз в неделю³³⁹. Нестяжателен был настолько, что дважды заставая в своей келлии воров, как будто посторонний, помогал им грузить свое имущество и приговаривал: Мы ничего не принесли в мир; явно, что ничего не можем и вынести из него (1Тим. 6:7)³⁴⁰. Итак, прп. Макарий Великий лично знал тайны Божии, поэтому к его словам о необходимости предварительного несения трудов и скорбей следует отнестись с полным доверием.

Таким образом, любая версия постмилленаризма полностью сохраняет и воспроизводит ту атмосферу преклонения перед человеческим разумом, которая господствовала на западе в момент его появления. Суть этого не меняется оттого, что торжество тварных усилий человека постмилленаристы обосновывают с помощью насильственной экзегезы ряда текстов Писания.

В отличие от премилленаристов, постмилленаристы не акцентируют особого внимания на начале двадцатой главы книги Откровения, как будто открывающей будущее Церкви. Напротив, они предпочитают рассматривать это пророчество в свете всего Писания³⁴¹: оно аллегорически описывает духовные изменения в Церкви перед Вторым пришествием. Так, К. Джентри оставляет за началом 20-й главы Откровения функцию выявления основной сюжетной линии книги и увязывает этот текст с ответом Бога на вопль мучеников первого столетия³⁴². Иными словами, земное страдание мучеников должно получить земную же награду для последующих поколений христиан. Тысячелетнее царство, описанное в Откр. 20:1–6, с самого начала реализуется в жизни Церкви. Представление о нем можно получить из притч Господа в Мф. 13, особенно из притч о закваске и горчичном зерне. Социокультурный и экономический рост этого царства будет неуклонным и постепенным, как экстенсивным (по всему миру), так и интенсивным (оно будет превращаться в доминирующий фактор). Христос будет отсутствовать физически, но при этом царствовать на земле³⁴³. Предпосылкой и основой создания тысячелетнего царства являются искупительные заслуги Господа Иисуса Христа. Некоторые постмилленаристы утверждают, что это царство продлится ровно тысячу лет, тогда как другие считают, что тысячелетие выступает символом полноты и большой продолжительности.

Постмилленаристы используют несколько основных аргументов. Так, они акцентируют внимание на великом поручении Христа идите, научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святого Духа, уча их соблюдать всё, что Я повелел вам (Мф. 28:19–20). В молитве Господней верующие просят да приидет Царствие Твое; да будет воля Твоя и на земле, как на небе (Мф. 6:10), и эти прошения Господь, конечно, не оставит без ответа. Напротив, Он обещал, что проповедано будет сие Евангелие Царствия по всей вселенной, во свидетельство всем народам» (Мф. 24:14). Во всех этих местах они видят пророчество о будущем всемирном социально-политическом царстве Бога, а не человеколюбивое желание Бога, чтобы все люди спаслись и достигли познания истины (1Тим. 2:4).

О распространении Евангелия говорит и Рим. 11. В отличие от диспенсационалистов, которые видят здесь будущее еврейское тысячелетнее царство, постмилленаристы справедливо подчеркивают, что согласно этой главе Израиль в целом отвергает Христа, зато остаток иудеев и множество язычников обращаются к вере во Христа. В свое время благословения Божии для христиан из язычников пробуждают ревность и веру во Христа и в евреях. Наконец, обращение Израиля приводит к спасению мира³⁴⁴. Однако спасение мира постмилленаристы понимают как всеобщую веру во Христа, а не так, как писал ап. Павел чуть выше в том же послании – как спасение лишь тех, кого Бог предузнал и предызбрал (Рим. 8:29–30). Но тем самым слова чтобы всех помиловать (Рим. 11:32) окажутся свидетельством об апокатастасисе – помиловании не только людей последнего времени, но и вообще всех людей, в т.ч. тех, кто отвергнут Христа во время гонений антихриста, и язычников времен всеобщего покаяния Израиля. Итак, подобное толкование внутренне противоречиво.

Большое внимание постмилленаристы придают пророчествам Ветхого Завета о царстве Мессии, подчеркивая земной и очевидный характер обетований. Так, например, в Пс. 46, 71, 99; Ис. 45:22–25 и Ос. 2:23 ясно говорится, что все народы придут к познанию Бога. Многократно обещано царствование Христа на земле (Пс. 2:8; 21:27; 46; 71; 84:9; Ис. 2:2–4; 11:6–9; Иер. 31:34; Дан. 2:35, 44; Мих. 4:1–4), но такого внешнего господства над всеми людьми еще нет. Поэтому, делают вывод постмилленаристы, эти обетования и пророчества будут буквально реализованы в грядущем тысячелетнем царстве. При установлении этого царства Христос изберет Своим орудием Церковь³⁴⁵.

Существенную сложность для постмилленаристов представляют систематические фрагменты, относящиеся ко Второму пришествию и предшествующим событиям, в первую очередь «малый апокалипсис» (Мф. 24 и пар.). Как и премилленаристы, обычно они делают «нарезку» из разных фрагментов Писания, располагая их в произвольном порядке. Однако этого нельзя сделать в отношении цельных фрагментов текста, в которых будущее описано без предварительного тысячелетнего царства славы. В качестве характерного примера можно привести сделанную К. Джентри интерпретацию «малого апокалипсиса» (Мф. 24), которая приводит к насилию над текстом Писания. Для Джентри все беды конца времен (всемирные войны, глады, моры, землетрясения, мучения и убийства христиан и проч. – ст. 6–10) сводятся к событиям перед 70 г. Великой скорбью конца времен для него является разрушение Иерусалима, которое увидит это поколение (ст. 34). Лжепророками (ст. 11) выступают Симон волхв и другие безымянные обманщики, хотя, впрочем, никто из них не выдавал себя за Христа. Перед разрушением Иерусалима, как известно, не было всемирных войн (ст. 6–7), что не мешает К. Джентри вспоминать о военных слухах во времена Нерона и краткой гражданской войне после его смерти. Всемирная проповедь объявляется завершенной в проповеди апостолов. Мерзость запустения, конечно,– это разрушение Иерусалима и Храма войсками Веспасиана с римскими орлами на знаменах. Звук трубы – христианская проповедь. Какие-то несовпадающие детали (например, астрономические знамения) объясняются апокалиптической гиперболой в языке Христа³⁴⁶. Конечно, это толкование противоречит смыслу текста Писания и церковному Преданию.

Сочинения постмилленаристов, как и прочих неопротестантов, наполнены полемикой с представителями других эсхатологических взглядов. Особый интерес представляет аргументация против диспенсационалистов. Например, постмилленаристы выявили множество примеров применения ими аллегорического метода, который согласно их же вероучению якобы недопустим при толковании пророчеств³⁴⁷. Большое внимание постмилленаристы уделяют обоснованию происхождения диспенсационализма из видения М. Макдональд³⁴⁸.

В свою очередь, амилленаризм и постмилленаризм достаточно близки между собой в богословском отношении. В современном евангелическом движении они основываются на некоторых общих богословских предпосылках, делая из них разные выводы. Так, они одинаково связывают тысячелетие с текущим веком Церкви и верят, что сатана уже связан и не может эффективно противодействовать верующим и проповеди Евангелия. Совместно они надеются на единственное возвращение Христа после тысячелетнего царства и упрекают хилиастов в опоре на единственный отрывок из самой сложной книги Писания, полной символических образов (семиглавый зверь, огнедышащие кони, саранча с лицом человека и зубами льва, женщина, стоящая на луне и проч.)³⁴⁹. Кроме того, им свойственно представление об эсхатологическом характере спасения, которое реализует себя в истории, отождествление Церкви и Нового Израиля, а также интерпретация ветхозаветных пророчеств о Царстве Мессии как относящихся к веку Церкви. Различие между ними сводится к «историческому пессимизму» амилленаристов и «историческому оптимизму» постмилленаристов относительно всеобщей евангелизации до Второго пришествия.

Дискуссия пост- и амилленаризма ведется по главному вопросу: как понять состоявшуюся победу Церкви? Постмилленаризм дает ответ: во внешних политических и социально-культурных формах. Внешняя церковная власть непременно должна иметь право суда, как это изображено в Лев. 26 и Втор. 28. Тем самым произойдет освящение всех сфер жизни человечества – личных, семейных, общественных, гражданских. Амилленаризм, напротив, считает такой победой непоколебимость в вере, несмотря на преследования³⁵⁰. Итак, со стороны амилленаристов делается акцент на очевидную для всех внешнюю деградацию христианских институтов и нравственности, которая в свое время приведет к воцарению антихриста³⁵¹. Со стороны постмилленаристов этому противостоит рассудочная вера в гарантированность собственной победы в земной истории.

Важным пунктом полемики является и проблема страданий Церкви. Для амилленаристов страдания Христа и следующие за ними страдания всей Церкви являются одним из фундаментов веры, и в недооценке этого страдания они настойчиво упрекают постмилленаристов³⁵². В свою очередь, постмилленаристы отвергают универсальное значение страданий для Церкви и христианина, называя их случайным, исторически преходящим эпизодом, наподобие дара языков в Древней Церкви. Страдания Церкви постмилленаристы понимают наподобие гонений христиан при языческих императорах³⁵³. Как видно, амилленаристы настаивают на необходимости текущих страданий для всей Церкви; постмилленаристы справедливо их упрекают, что церковные структуры сейчас не испытывают гонений. В этом споре, как видно, нет правых: обе стороны лишены православного понимания Церкви как таинственного Тела Христова и поэтому не понимают, что каждый верующий сам в себе переживает духовную брань, потому что его спасению сопротивляется сатана и его земные сторонники. Тем самым в верном и с верным страдает и Церковь, и Сам Христос.

Главной точкой соприкосновения с диспенсационализмом и, соответственно, дискуссии с амилленаристами является вопрос о буквальном исполнении данных праотцам земных обетований. Постмилленаристы настаивают, что они еще ждут своего исполнения, но не в ветхом, а в преображенном Израиле, т.е. в Церкви.

Проповедь Евангелия Царства по всей вселенной, во свидетельство всем народам (Мф. 24:14) еще не означает принятия этой проповеди народами³⁵⁴. Святые отцы подчеркивают, что уже при апостолах Евангелие было возвещено всей твари поднебесной (Кол. 1:23), т.е. вся вселенная была просвещена, хотя и не все приняли проповедь³⁵⁵. Отсюда свт. Иоанн Златоуст делает вывод: «и тогда придет конец (Мф. 24:14) – не мира, а Иерусалима». Кроме Кол. 1:23, он ссылается и на другие места о всемирном масштабе и успехах проповеди (Рим. 10:18, Кол. 1:6), напоминая о трудах ап. Павла и других апостолов. Свидетельство всем народам, согласно свт. Иоанну Златоусту, означает следующее: «В обличение, в осуждение; во свидетельство: уверовавшие будут свидетельствовать против неуверовавших, и осудят их». Результатом осуждения неуверовавших стало разрушение Иерусалима³⁵⁶.

Таким образом, свт. Иоанн и многие другие святые отцы всемирную проповедь Евангелия представляют делом уже совершившимся, а последовавший за этим конец – это конец Иерусалима, т.е. его разрушение.

Вместе с тем, в Предании есть и другое толкование этого места. Некоторые святые отцы нередко особо отмечают проповедь перед приходом антихриста как знамение конца века³⁵⁷. Это будет проповедь чистой православной веры. Уже несколько веков обширные, хорошо оплачиваемые католические и протестантские миссии несут слово о Христе в разных частях мира. Однако к началу XX века, по слову свт. Николая Японского, большая часть народов еще не слышала Евангелия Царства, а «западные народы слушают Евангелие, затемненное извращениями католичества и протестантства»³⁵⁸.

Свт. Феофан Затворник также говорит о том, что конец мира наступит по завершении проповеди Евангелия всем способным его услышать и войти в Царство Божие: «Когда Евангелие пройдет по всем народам, обитающим на земле, и выберет из них всех способных принять его, и ради того освятиться и переродиться благодатию Святого Духа, тогда не для чего будет более оставаться настоящему порядку вещей, придет кончина мира, или последние дни, в кои определил Господь снова прийти сотворить суд над всеми живущими на земли, чтоб одних ввесть в царство славы Своея, а других предать горькой участи, ими изволенной»³⁵⁹.

Поэтому не будет ошибкой толковать пророчество о проповеди Евангелия перед концом дважды: и при апостолах (перед разрушением Иерусалима), и перед концом вселенной. Вместе с тем, апостолы кровью засвидетельствовали свою верность Христу, но не подчинили себе ни одного государства. Истинная проповедь последних времен точно так же будет находить немногих внимательных слушателей. Подавляющее большинство людей отнесется к проповеди и к проповедникам так же, как они отнесутся к двум свидетелям из одиннадцатой главы книги Откровения. После их убийства живущие на земле будут радоваться сему и веселиться, и пошлют дары друг другу (Откр. 11:10). Так и ап. Павел, описывая апостольскую проповедь, говорит: Но не все послушались благовествования… Но спрашиваю: разве они не слышали? Напротив, по всей земле прошел голос их, и до пределов вселенной слова их (Рим. 10:16–18)³⁶⁰.

Нельзя сказать, что последняя проповедь будет совершенно безуспешной: в церковь войдет полное число язычников, многие из иудеев вновь вернутся к истинной вере и спасутся. Поэтому пророчество Спасителя о всемирной проповеди Евангелия (Мф. 24:14) следует считать параллельным местом к пророчеству ап. Павла: ожесточение произошло в Израиле отчасти, до времени, пока войдет полное число язычников; и так весь Израиль спасется (Рим. 11:25–26). Свт. Сильвестр (Малеванский) объясняет эту взаимосвязь тем, что вступление в Церковь полного числа язычников совпадет с завершением евангельской проповеди всем народам, после чего в самом конце обратятся и евреи. Тем самым завершение всемирной проповеди и обращение иудеев станет единым признаком близости Второго пришествия³⁶¹.

При этом общий вектор веры и нравственности в последние времена, несомненно, будет носить антихристианский характер (ср., напр., Иуд. 18–19, 1Тим. 4:1–3, 2Тим. 3:1–9)³⁶². Поэтому антихрист явится точным выразителем духа времени, и люди последних времен с восторгом примут его как бога и спасителя. Как учит свт. Игнатий (Брянчанинов), «антихрист будет логичным, справедливым, естественным последствием общего нравственного и духовного направления человеков»³⁶³. И, напротив, «противники антихриста сочтутся возмутителями, врагами общественного блага и порядка, подвергнутся и прикрытому и открытому преследованию, подвергнутся пыткам и казням»³⁶⁴.

Итак, проповедь будет для избранных – во спасение, а для ожесточенных сердцем – во свидетельство.

Что касается приводимых постмилленаристами ветхозаветных пророчеств, то они не подтверждают их выводов. Так, в этих пророчествах говорится о будущем познании Бога всеми народами. Однако, как было показано, это не означает принятия истинной веры всеми без исключения людьми. Например, в Ис. 45:22 содержится не утверждение об обращении всех людей, а лишь призыв к ним, который не имеет эсхатологического характера: ко Мне обратитесь, и будете спасены, все концы земли. Пророчество Ос. 2:23 (скажу не Моему народу: «ты Мой народ») уже исполнено в Церкви, как то показал ап. Павел (Рим. 9:25–26).

Царствование Христа на земле уже исполнилось в Его первом пришествии, как Он Сам о том свидетельствовал на суде у Пилата (Ин. 18:37). Действительно, первые христиане рукоплескали и восклицали Ему от радости, как то описывает 46-й псалом первое Христово пришествие, и до сих пор верные не перестают благодарить Спасителя за Его благодеяния³⁶⁵. В полноте славы Он будет царствовать не в течение тысячелетия, но в вечности, после Второго пришествия. Об этом также говорят нам пророки (например, в Дан. 2:44). Кроме того, ряд пророчеств говорит нам не о славном Царстве Мессии, а о собирании всех народов в Церковь – гору дома Господня (Ис. 2:2, Мих. 4:1), хранительницу Нового Завета (Иер. 31:31–34).

Непонятен статус Иисуса Христа в постмилленаристском тысячелетнем царстве. Так, Он может находиться на небе и править оттуда, но в таком случае не исполнится существенный признак царства – соцарствование святых со Христом (Откр. 20:6). Прп. Ефрем Сирин, обличая мечтания о тысячелетнем царстве, подчеркивает, что в нем «нет на земле Христа. А если Он не был с ними, то и не соцарствовал»³⁶⁶. В Писании нигде нет описания славного Царства без Царя. Если же Христу придется как-то явиться на землю в течение тысячелетия, то, строго говоря, это и будет Второе пришествие.

Но главное, конечно,– это недооценка постмилленаристами поврежденности человечества в результате греха. Они забыли слова Христа: Входите тесными вратами, потому что широки врата и пространен путь, ведущие в погибель, и многие идут ими; потому что тесны врата и узок путь, ведущие в жизнь, и немногие находят их (Мф. 7:13–14). Господь обещает Своим ученикам: В мире будете иметь скорбь (Ин. 16:33) и считает их малым стадом (Лк. 12:32). Этому малому стаду во все века противостоит мир, который лежит во зле (1Ин. 5:19). Истинно верующих апостол называет чадами Божиими непорочными среди строптивого и развращенного рода, в котором вы сияете, как светила в мире (Флп. 2:15).

Эта непорочность достигается не через нетрудное чтение Евангелия, а через исполнение его в своей жизни. Поэтому ап. Павел учит, что многими скорбями надлежит нам войти в Царствие Божие (Деян. 14:22).

Поэтому перед Вторым пришествием отнюдь не будет торжества веры и Евангелия в мире, но Сын Человеческий, придя, найдет ли веру на земле (Лк. 18:8)?

Безотрадно описание нравственного состояния человечества в это время: В последние времена отступят некоторые от веры, внимая духам обольстителям и учениям бесовским, через лицемерие лжесловесников, сожженных в совести своей (1Тим. 4:1–2). В другом послании ап. Павел говорит об этом в еще более мрачных красках: В последние дни наступят времена тяжкие. Ибо люди будут самолюбивы, сребролюбивы, горды, надменны, злоречивы, родителям непокорны, неблагодарны, нечестивы, недружелюбны, непримирительны, клеветники, невоздержны, жестоки, не любящие добра, предатели, наглы, напыщенны, более сластолюбивы, нежели боголюбивы, имеющие вид благочестия, силы же его отрекшиеся (2Тим. 3:1–5).

Современная нам действительность подтверждает эту всеобщую нравственную деградацию, которой соответствует и увеличение социальных и природных катаклизмов.

Свт. Серафим (Соболев) сравнивает эти слова с современной ему действительностью и находит их вполне исполняющимися: «Господь стал часто вразумлять людей землетрясениями, наводнениями, небывалым холодом, страшным солнечным зноем и всевозможными болезнями и мором. Несомненно, эти явления природы суть следствия религиозно-нравственного падения людей. В этом падении люди сильно прогрессируют. Грехи наши более и более увеличиваются. Люди в страстях своих перестают уже быть подобными бессловесным тварям: они уподобляются демонам. Мы говорим это, имея в виду повсеместные нестроения и, в особенности, страшные по жестокости кровопролитные войны, уничтожающие не только целые армии, но и мирное беззащитное население… Человечество в конце своего существования увидит неслыханные в истории ужасы людской злобы и жестокости. Уже и теперь в современных войнах орудия истребления в воде, на земле и над землею подготовляют наше сознание к уразумению этой жестокости. Последняя, как свидетельствует Апокалипсис, во время царствования антихриста явится поразительной, тогда будет уничтожена третья часть всех людей (Откр. 9:15–18)… Гнет рабства и крепостничества далеко уступает современному насилию над правами свободной личности… Люди с чуткой совестью задыхаются от того рабства, которое распространяется ныне в культурных странах посредством денег или грубой физической силы»³⁶⁷.

Но даже если и считать земное благосостояние даром Божиим, то этот дар не может распространяться на всех людей. Поэтому, объясняет свт. Серафим (Соболев), «не все человечество может участвовать во всех благах искупления, а только истинно-верующие люди. Только они могут иметь участие в спасении, а не все человечество. Кто не имеет истинной веры, тот не только не может иметь этого участия, но подпадает Божественному осуждению: Кто будет веровать и креститься, спасен будет; а кто не будет веровать, осужден будет (Мк. 16:16)»³⁶⁸.

Наконец, как уже говорилось, всеобщий мятеж после тысячелетнего благоденствия противоречит духовным законам действия благодати Божией. Если в течение тысячелетия все человечество покорялось Евангелию, то оно должно было иметь в себе евангельский дух покаяния, смиренномудрия и кротости. Такое нравственное совершенство должно было бы стать совместным следствием личного труда каждого человека и плодом Духа (Гал. 5:22–23). При этом, конечно, все верующие должны были бы сознавать себя рабами ничего не стоящими (Лк. 17:10), забывать заднее и простираться вперед (ср. Флп. 3:13). Однако ясно, что при таком духовном устроении совершенно невозможно было бы в одночасье подавляющему большинству верующих отпасть от Христа и принять антихриста.

Основное противоречие постмилленаризма кроется в недооценке всеобщего повреждения человечества в результате первородного греха. Причиной будущего улучшения нравов выставляется всемирная проповедь Евангелия, а не действие Божественной благодати. Тем самым построение Царства Божия на земле за счет тварных усилий самих людей возрождает пелагианскую ересь и входит в конфликт с баптистской сотериологией и антропологией.

История человечества не показывает всеобщего улучшения нравов, несмотря на многовековую христианскую миссию, широкую распространенность Священного Писания и христианской литературы. Напротив, в последние десятилетия традиционно христианские страны в Европе и Северной Америке стремительно теряют количество евангельских верующих. Всеобщая гармония невозможна без единства в вере, однако протестантский мир все более и более дробится, отдаляясь от этого единства. В мире растет преступность и количество абортов, падает нравственность, разрушаются семейные устои. Только в XX в. было две мировые войны, не считая множества локальных войн. Поэтому опыт человеческой истории противоречит «эсхатологическому оптимизму» постмилленаризма.

Вместе с тем, постмилленаризм характеризуется традиционной для неопротестантов недооценкой духовной борьбы христианина с врагом рода человеческого и великой помощи в этой борьбе Сына Божия, Который связал сильного и уже сейчас дарует нам венцы за труды. Для постмилленаристов тысячелетнее царство, как уже было сказано, в известном смысле является ответом Бога на вопль мучеников первого столетия. Напротив, в православном видении бескровное мученичество в борьбе с грехом и скорбями продолжается до сего дня. Грядущее Царство Божие на земле без личного присутствия Царя уничижает нынешнее царское служение Спасителя.

Итак, Царство Христово – это не всеобщая евангелизация, а причастие Божественной благодати здесь и сейчас: «Благодать Божия, осенив кающегося, разрушает в нем царство греха, водворяет Царство Божие, соделывается достоверным залогом на получение вечных благ. Залог, будучи обручением блаженства, и сам – блаженство»³⁶⁹. Для православных через труды и скорби продолжается и соучастие в Царстве Христа, дарующего нам победу.

Предшественники адвентизма разработали его будущую методологическую базу – принцип «день за год» – применительно к произвольно избранным библейским пророчествам³⁷⁰. Важным подтверждением верности этого принципа, легшего в основу адвентистских вычислений 1844 года, стало пророчество Джорджа Белла о падении антихриста – папы римского в 1797 или в 1813 г. Предсказание было сделано в 1795 г., а вскоре (в феврале 1798 г.) папа был взят в плен французскими войсками и отправлен в изгнание³⁷¹. Дальнейший шаг сделал англичанин Джон Акила Браун, который в 1823 г. впервые удвоил число 1260 вечеров и утр до 2520 лет. В той же книге «Сумерки» он приравнял семь времен из сна Навуходоносора (Дан. 4) также к 2520 годам, а также отнес завершение «пророческого периода» в 2300 дней (=лет) из Дан. 8:14 к 1843 или 1844 году³⁷².

Американский баптистский проповедник Вильям Миллер путем долгих вычислений остановился на 508, 538 и 1798 гг. как на датах всемирно-исторического значения и установил время Второго пришествия в течение 12 месяцев, начиная с 21 марта 1843 г.³⁷³ Он основывался преимущественно на книге прор. Даниила и исторических сведениях периода вавилонского плена. Так, семьдесят седьмин (Дан. 9:24) Миллер считал исполненными во Христе. Начало седьмин при этом должно совпадать с началом очищения святилища из восьмой главы той же книги.

Анализируя Дан. 8:14, Миллер посчитал, что святилище – это земля, вечера и утра – это особые пророческие дни, а сами дни надо рассчитывать по формуле «день за год». Соответственно, 2300 вечеров и утр (т.е. лет) для него начались в 457 г. до Р.Х. (год издания указа царя Артаксеркса о восстановления Иерусалима) и должны были завершиться в 1843 г.³⁷⁴ В книге Миллера «Доказательства Священного Писания и истории в пользу Второго пришествия Христа в 1843 г. и Его личного царствования в течение тысячи лет» было представлено 15 независимых линий доказательств правильности избранной хронологии исходя из разных комбинаций библейских дат по принципу «день за год»³⁷⁵. В этих 15 способах он, в частности, опирается на неточности английского перевода Библии и неясность библейской хронологии, а также искажает датировки разных исторических событий³⁷⁶.

Будучи пресвитером баптистской церкви, В. Миллер популяризировал свои взгляды настолько, что в США началось целое движение адвентистов, или миллеритов, как их назвали по имени основателя³⁷⁷. Множество пророков ходили по Америке, распространяя многочисленные адвентистские издания. Укрепляя собственную веру, миллериты сообщали о чудесах и исцелениях. Первым «чудотворцем» стал будущий автор идеи о небесном святилище Х. Эдсон. Первоначально основу этого движения составили баптисты, однако в дальнейшем к ним стали примыкать и другие представители других деноминаций, не выходя при этом из своих церквей.

Когда в указанное время ничего не произошло, сам Миллер осознал свою ошибку и отказался от дальнейших пророчеств, а его последователей стали исключать из протестантских общин. Впрочем, вакантным место пророка оставалось недолго, его занял С. Сноу. Миллериты из «Движения седьмого месяца» заявили, что возвращение Христа состоится в десятый день седьмого месяца того же года, но по еврейскому караимскому календарю (иудейский День очищения), т.е. 22 октября 1844 г.³⁷⁸ Пик движения пришелся на лето того же года. Общее количество адептов неизвестно, по разным оценкам – от 50 до 200 тыс. чел. Многие миллериты продали все свое имущество, т.к. после Второго пришествия оно им уже было бы не нужно. Для неверующих, полагали они, закроется дверь спасения за несколько дней до назначенного срока пришествия. Однако в этот день тоже ничего не случилось, и наступило «великое разочарование».

Среди разочарованных нашлось немало людей, желавших сохранить свою веру. Естественно, все расчеты Миллера при этом сохранились. Логика самооправдания проста – возникла необходимость апологии Миллера и себя самих, что и было сделано. Для адвентистов навсегда Миллер остался пророком и, согласно откровению Е. Уайт, вошел в число спасенных, хотя он и заблуждался³⁷⁹.

На следующий день после «великого разочарования» фермера Х. Эдсона посетило озарение, когда он шел по кукурузному полю: якобы Христос должен был прийти в назначенный день не на землю, а во второе отделение небесного храма. Следовательно, прообразный день очищения не завершился, а только начался³⁸⁰. Вскоре вышла статья О.Р.Л. Крозье с обоснованием доктрины о святилище, и «пророчица» Е. Уайт получила видение о том, что это «истинный свет»³⁸¹. Недоказуемый переход из одной области небес в другую легко было подтвердить библейскими ссылками, благо объективной проверки этому не существовало. Идея с энтузиазмом была принята и дополнена концепциями о следственном суде и о субботе. Таким образом, нынешняя адвентистская доктрина была создана post factum, для оправдания несбывшегося пророчества о Втором пришествии в 1844 г.

Главная новизна адвентизма заключается в утверждении, что до 1844 г. Христос еще не имел полноты славы и власти на небе. В одной этой дате заключается вся сила и слабость адвентизма. Сила – потому что адвентисты вынуждены любой ценой цепляться за 1844 г. даже перед лицом разоблачения, чтобы не считать самих себя лжецами. Это придает им упорства в отстаивании своей позиции. Слабость же заключается в том, что учение это очевидно ошибочно, оно не находит подтверждения ни в Писании, ни в истории Церкви.

Фактический автор доктрины о святилище Крозье впоследствии отрекся от этой концепции. В 1899 г. он опубликовал заявление, в котором подчеркивал недостаток библейского обоснования святилища, а признание этого учения со стороны Е. Уайт объяснил ее личным незнанием Писания. Среди прочего, в своем заявлении он утверждает, что и доктрину о закрытой двери благодати Миллер получил от других³⁸². В связи с этим особое значение для адвентистов приобретают видения Е. Уайт, согласно которым 1844 год вносит существенные изменения в домостроительство Божие, а «истина о субботе» признается новым условием спасения³⁸³. Проповедуя весть о субботе и других новых условиях спасения, адвентисты считают себя «церковью остатка».

Ложные исторические интерпретации, будучи «визитной карточкой» адвентизма, привели к богословскому модернизму и оттеснили в тень фундаментальные вероучительные вопросы. Первые десятилетия адвентисты отказывались ясно определять собственную веру и уделяли основное внимание сугубо эсхатологическим доктринам (о субботе, следственном суде, святилище и т.д.), не догматизируя учения о Боге, о Христе, о спасении. Лишь в 1888 г. на Генеральной конференции вызвал бурные дебаты и при активной поддержке Е. Уайт, видимо, был положительно решен вопрос о спасении через веру во Христа, хотя для многих средоточием адвентизма оказался не крест, а закон³⁸⁴. Долгое время адвентисты придерживались арианства, отрицая Божество Христа и личное бытие Святого Духа. Лишь к середине XX в. церковь АСД после ожесточенных внутренних споров приняла догмат о Троице. Ранние адвентисты также отрицали возможность присоединения к «церкви остатка» после 1844 г. (доктрина «закрытой двери спасения»).

Такой богословский модернизм (т.е. приспособление к условиям момента), несомненно, связан с человеческим фактором в адвентизме. Не имея направляющей силы Святого Духа, пионеры адвентизма через понятие «истины для настоящего времени» оправдывали свои ложные пророчества и возвращали христиан в эпоху Ветхого Завета³⁸⁵. Напротив, Иисус Христос вчера и сегодня и вовеки Тот же (Евр. 13:8), поэтому принципиально невозможно учить о Нем иначе, ориентируясь только на дух времени. Истина – это не человеческое мнение, а Сам Христос (Ин. 14:6), и поэтому она неизменна³⁸⁶. Итак, доктрина «истины для настоящего времени», отрицающая вечный характер Нового Завета, является одним из наиболее ярких доказательств ложности адвентизма.

Не с начала и не без внутреннего сопротивления адвентисты начали соблюдать субботний отдых, пропагандировать идею смертности души и окончательного истребления грешников. К Вавилону (в соответствии с ангельской вестью «пал Вавилон» из Откр. 14:8) они стали причислять не только Католическую церковь, но и традиционных протестантов, которые резко отрицательно отнеслись к идее вычисления даты Второго пришествия и начали изгонять из своих рядов адвентистов. Некоторые из новых учений впоследствии остались в адвентизме (суббота и смертность души), другие бесследно ушли («закрытая дверь»), третьи исчезли из адвентизма, но оказали влияние на свидетелей Иеговы (отрицание Троицы).

Что касается Триединства Бога, ранние адвентисты по большей части отрицали его несколько десятков лет, и переход к ним зачастую был связан с отречением от Троицы³⁸⁷. Из трех основателей адвентизма лишь Елена Уайт происходила из среды тринитариев. Дж. Бейтс и Дж. Уайт были выходцами из «Христианской связи», считая учение о Троице средневековым заблуждением вследствие «великого отступления» от Писания³⁸⁸. Возвращение к почитанию Троицы произошло под влиянием авторитета Е. Уайт³⁸⁹.

Несмотря на всю оригинальность своих взглядов, адвентисты стараются доказать свое историческое преемство либо от древних ересей, либо от анабаптистов, либо от прямых предшественников В. Миллера и Е. Уайт. Например, они указывают на предшественников в почитании субботы³⁹⁰. В этих группах, однако, суббота воспринималась просто как божественная заповедь, некогда искаженная св. Константином Великим, тогда как адвентисты связали субботу с эсхатологией, объединив ее вместе с доктриной о святилище в единую «истину для настоящего времени»³⁹¹.

Адвентизм воспринял и некоторые элементы современной ему баптистской эсхатологии. Современные адвентисты любят подчеркивать, что их эсхатологическая доктрина – это общепротестантский исторический премилленаризм³⁹². Однако, хотя они и настаивают на буквальном понимании тысячелетнего царства, само это царство у них совершенно на похоже на баптистское. В отличие от баптистов, адвентисты вводят новое домостроительное событие на небесах, обрамляя его учением об очищении небесного святилища. И, опять-таки в отличие от баптистов, они подчеркивают особую эсхатологическую напряженность после 1844 г. Если к этому прибавить доктрину уничтожения грешников, то сходство с баптизмом оказывается чрезвычайно отдаленным, лишь в одном второстепенном эпизоде.

Кроме христианских предшественников, в идеологии адвентизма заметно влияние иудаизма, особенно в утверждении вечного характера Декалога и субботы, отрицании посмертного бытия души, доктрине условного бессмертия. Адвентистский автор справедливо замечает, что адвентисты, подобно ортодоксальным иудеям, придают особое значение закону, личному благочестию и внешним проявлениям религиозного опыта³⁹³.

Ранние адвентисты напряженно ожидали скорого Второго пришествия. Однако адвентизм давно потерял первоначальную эсхатологическую напряженность. Она сменилось институционализацией адвентистской церкви, пропагандой субботы, здорового образа жизни и ряда пищевых запретов³⁹⁴, а также апологией своей доктрины и активной проповедью³⁹⁵. Видимо, это отражает традиционное для западного христианства охлаждение интереса к христианскому богословию и аскетике. Поэтому для современных рядовых адвентистов эсхатологизм собственных учений далеко не очевиден. Так, суббота для них в первую очередь является днем отдыха и субботних встреч в собрании, равно как мало кому известно происхождение этой доктрины от баптистов седьмого дня.

Наряду с адвентистами седьмого дня, движение адвентизма выделило и некоторые другие сообщества³⁹⁶. Наибольший интерес представляют так называемые вторые адвентисты, отвергшие хронологию, но не идеи Миллера. Основываясь на его исходных предпосылках («день за год», цифры и даты книг Даниила и Откровения и проч.), они пытались установить новые, уточненные сроки Второго пришествия. Основатель иеговизма Ч. Расселл был сотрудником Н. Барбура и испытал влияние группы неортодоксальных адвентистов – Дж. Сторрса, Дж. Патона, А. Джонса. Против некоторых из них (Барбура и Патона вкупе с Расселом) даже предупреждали своих подписчиков более традиционные адвентистские журналы, а Барбур был исключен из Нью-Йоркской конференции Адвентистской христианской церкви. Поэтому начальный этап деятельности будущих свидетелей Иеговы является расселловской версией второго адвентизма.

В силу этого как адвентисты, так и свидетели Иеговы одинаково придерживаются некоторых ошибочных принципов:

1. Несоответствие лжепророчества последующим событиям. Так, адвентисты ошибочно обещали в 1844 г. пришествие Христа на землю. Когда этого не случилось, они стали утверждать о начале в этом году последних времен и следственного суда. Подобным образом поступили свидетели Иеговы в отношении лжепророчества о пришествии Христа в 1914 г.

2. Произвольные библейские принципы толкования. И адвентисты, и свидетели Иеговы основываются на неуниверсальном принципе толкования пророчеств из расчета «день за год». В библейской аргументации они делают чрезмерный акцент на Ветхом Завете, особенно при анализе пророчеств книги Даниила, при обосновании адвентистами учения о субботе, а у СИ – в доктринах об имени Бога и наименовании себя «свидетелями Иеговы», и т.д. Нередко нравоучительный текст они толкуют догматически, например когда выводят из размышлений книги Екклезиаста учение о «сне души». Подобным образом нравственный текст Притч. 4:18 СИ толкуют догматически, а евангельскую притчу о верном и неверном рабе (Мф. 24:45–51) представляют как пророчество об избрании своего руководящего органа.

3. Доктринальные изменения. Адвентистские колебания в важнейших богословских вопросах (например, о Троице) и постоянная модернизация вероучений свидетелей Иеговы (о датах Армагеддона и других эсхатологических событий, о суде, о «верном и благоразумном рабе», о кресте, об отношении к государству, о перекрещивании, о поклонении Христу, о двух классах верующих и проч.) убедительно свидетельствуют об их человеческом, а не божественном происхождении.

4. Натянутость и антинаучность исторических аргументов при интерпретации пророчеств книги Даниила. Для адвентистов это ложные толкования событий из средневековой истории папства, а для СИ – ложная датировка года падения Иерусалима и ошибочный подсчет продолжительности вавилонского плена.

Согласно представлениям адвентистов седьмого дня, 22 октября 1844 г. Христос вошел в небесное Святое святых и начал на небе следственный суд. В присутствии всех непадших небожителей (ангелов и инопланетян) Он стал изучать небесные книги, сравнивая их с Библией. Оправданные, очистившись от грехов, вписываются в книгу жизни, а грешники – в книгу смерти³⁹⁷. В то же время на земле через трехангельскую весть выявляется остаток Божьего народа, имеющий печать Божию – соблюдение субботы, благодаря которой верные будут спасены во время последнего кризиса.

Впереди адвентисты ожидают «последний кризис», или «скорбное время». Противостоять зверю будет верный «остаток», т.е. сами адвентисты, которые за верность Богу и соблюдение субботы претерпят различные гонения³⁹⁸. Они будут запечатлены, т.е. окончательно утвердятся в верности Богу, тогда как прочие люди получат печать зверя, т.е. уже не смогут покаяться и исправиться³⁹⁹. Следственный суд завершится, первосвященническое служение Христа закончится, Он перестанет ходатайствовать за грешников.

По завершении «последнего кризиса» наступит Второе пришествие и воскресение праведников. Затем откроется тысячелетнее царство на небе и следующая стадия суда, когда Бог будет объясняться в Своих решениях перед адвентистами. В это время сатана со своими ангелами будут томиться на оставленной земле в ожидании будущего наказания⁴⁰⁰. Через тысячу лет будут воскрешены грешники, которые вместе с сатаной поднимут последний мятеж. После этого они вместе с сатаной будут уничтожены Богом (исполнительный суд), а для праведников откроется блаженная вечность. Адвентисты считают уничтожение грешников первохристианским учением, которое было искажено, конечно, римским епископом⁴⁰¹, хотя уже отцы II в. в разных частях христианского мира единодушно писали о вечности мучений грешников⁴⁰².

Если рассматривать последние события у адвентистов в терминологии книги Откровения, то первой смертью они считают индивидуальную смерть, а второй смертью – окончательное уничтожение грешников после их «второго» воскресения. В свою очередь, первое воскресение – это воскресение праведных при славном Втором пришествии Христа для их участия в благословениях и суде тысячелетнего царства. Соучастниками первого воскресения станут и некоторые грешники («специальное воскресение» тех, кто убил Христа), которые будут после этого уничтожены. Второе воскресение – воскресение нечестивых – у адвентистов, строго говоря, нецелесообразно, потому что оно немедленно завершится уничтожением грешников. Воскрешенных даже трудно назвать людьми, т.к. они будут лишены свободы воли и не смогут выбирать между добром и злом.

В вероучении адвентистов заметна опора на Ветхий Завет, нередко в иудейском его понимании. Отсюда принцип «день за год» и числовые интерпретации пророчеств, игнорирующие событие Боговоплощения. Здесь же корни преувеличенного внимания к обрядовому закону и ветхозаветному богослужению, представление о вечном характере Декалога и небесном храме, обязательность субботы, хилиазм и запрет употребления свинины и прочей нечистой пищи. Причины этого явления лежат, видимо, в первоначальном унитаризме основателей адвентизма – отрицании ими Божества Христа и личного бытия Святого Духа. Следы унитаризма до сих пор заметны в вероучении и особенно в эсхатологии. Уничижение Нового Завета в пользу Ветхого своим следствием имеет отрицание вечного характера Нового Завета. Е. Уайт учит, что после Второго пришествия Бог заключит со своим народом третий, по-настоящему вечный завет⁴⁰³. Таким образом, адвентисты фактически отрицают вечность Нового Завета в Крови Христовой.

И завет с Авраамом, и Новый Завет для них являются одинаково вечными. Точнее говоря, Новый Завет стал обновлением вечного завета с Авраамом о праведности через веру, т.к. неверность и падение Израиля исказили его и превратили в систему дел; кроме того, до креста он не был утвержден Христовой кровью⁴⁰⁴. По сути, система законных ветхозаветных предписаний является человеческим искажением первого завета⁴⁰⁵. Получается, что заключенный завет до Христа еще не действовал, хотя Бог требовал от евреев его выполнения (Втор. 30:1–18, особенно ст. 10).

Элементом превозношения Ветхого Завета над Новым является также центральное место книги прор. Даниила в истории и эсхатологии адвентизма. Именно пророчества этой книги легли в основу движения миллеритов, а потом заставили ранних адвентистов сформулировать их ключевые доктрины о небесном святилище и следственном суде. Пророчество о 2300 вечерах и утрах из Дан. 8:14 Елена Уайт называет даже «основанием и столпом адвентистской веры»⁴⁰⁶.

Согласно адвентистам, знамением завета между Богом и Его народом, начиная с Авраама, была суббота⁴⁰⁷ (и такое же значение она принимает для остатка последнего времени), хотя в действительности суббота была знамением завета лишь со времен Моисея и только для Израиля по плоти (ср. Исх. 31:17, Иез. 20:12). Духовное исполнение обетований в Церкви, равно как и вечный и окончательный характер Нового Завета в Крови Мессии, о чем говорили пророки (Иез. 37:26, Зах. 9:11), адвентистам неизвестны.

Все это ведет их к смешению символа и реальности. Так, А.С. Грузинов справедливо замечает, что для них небесное святилище с ковчегом Завета – реальность, тогда как Вечеря Господня – это лишь «участие в принятии тех символов, которые представляют собой тело и кровь Иисуса»⁴⁰⁸. Однако с апостольских времен и до сего дня в Церкви принято обратное понимание: Тело и Кровь Христовы в причастии реальны, тогда как пророческие образы храма символичны. Они толкуются применительно к обстоятельствам и могут иметь разные значения. В целом храм указывает на полноту славы Божией и на Церковь⁴⁰⁹.

Тенденция к богословскому упрощению проявляется и в доктрине «холистической» антропологии, отрицающей наличие у человека души. Тем самым воскресение мертвых оказывается не воскресением, а созданием Богом нового существа, в которое вкладывается информация о другом существе, ранее жившем на земле. Само воскресение оказывается многоэтапным процессом. Еще до Второго пришествия будет воскрешены три категории людей – праведники эпохи вести третьего ангела и грешники, которые пронзили Христа и издевались над Ним, а также наиболее яростные противники Его народа⁴¹⁰.

На сегодняшний день специфическими чертами богословия адвентистов, отличающими их от прочих неопротестантов, являются почитание субботы как эсхатологической печати принадлежности к истинной церкви (а также символа искупления и знамения праведности по вере), отрицание ими бессмертия души («условное бессмертие»⁴¹¹) и связанное с ним учение о «сне души», а также доктрины об уничтожении грешников⁴¹², «трехангельской вести», тысячелетнем царстве. Все они, кроме антропологического учения о холизме человека, являются эсхатологическими. Впрочем, даже антропологические элементы все равно имеют эсхатологическое следствие, т.к. подчеркивают недоверие Христу, Который обещал вечные муки грешникам, но должен будет нарушить это обещание и уничтожить Свое творение.

Специфической чертой эсхатологии адвентистов, равно как и свидетелей Иеговы, стала ее взаимосвязь с экклезиологией. В отличие от классических протестантов и баптистов, они подчеркивают авторитет видимой церковной организации и наделяют ее особыми признаками. Наличие единого управленческого центра позволяет этим еретикам пока что удерживаться на достаточно консервативных позициях в вопросах христианской нравственности и практики⁴¹³.

Для адвентистов истинная церковь должна соблюдать субботу как печать избрания Божия, по которому Бог узнает своих верных во время великой скорби. Именно на это указывает весть третьего из трех ангелов, призывающего поклониться Богу как Творцу неба и земли (Откр. 14:7)⁴¹⁴. Ясно, что прочие протестантские церкви этого не делают, т.е. истинной церковью адвентисты фактически считают только себя. Хотя они принимают концепцию видимой и невидимой церкви (включая в последнюю тех, кто не имел возможности узнать о Христе, но «по природе законное делает»), однако убеждены, что членов невидимой церкви Бог ведет в видимую организацию, которая имеет полноту истины и духовные дары⁴¹⁵.

Для адвентистов седьмого дня, помимо собственной истории, безусловной доктринальной основой стали труды «пророчицы» Елены Уайт (1827–1915). В «Основных пунктах вероучения АСД» о ней говорится так: «Мы верим, что… дух пророчества, или пророческий дар, является одним из даров Святого Духа, обещанных церкви в последние дни, и что этот дар был проявлен в церкви АСД в жизни и трудах Елены Уайт» (I, III, 3)⁴¹⁶. Она сама считала себя пророком Божиим и верила, что ей в видениях и в словах Бог открывал Свою волю: «Когда Дух Божий открыл мне великие истины Своего Слова и картины прошлого и будущего прошли передо мной, мне повелели сообщить другим то, что мне дано было узнать»⁴¹⁷.

В ряде случаев именно ее авторитетное мнение стало решающим для адвентистов в доктринальных вопросах: например, о субботе и о Троице, а также о «двери благодати» (ср. в притче о десяти девах, Мф. 25:10). В. Миллер заявил, что «за несколько дней до 22 октября 1844 г. для всех противников первой евангельской вести дверь благодати закроется»⁴¹⁸. С ним была согласна и Е. Уайт: «Какое-то время после великого разочарования 1844 года я считала, наряду со всеми адвентистами, что дверь благодати навсегда закрыта для мира»⁴¹⁹. Однако затем «закрытая дверь благодати» стала мешать делу миссии и формировала вокруг раннего адвентизма ненужную самоизоляцию. В итоге Е. Уайт получила видение, и адвентисты начали исповедовать столь нужную для них «открытую дверь благодати», т.е. возможность для всех посторонних присоединиться к церкви АСД⁴²⁰.

Главным сочинением Е. Уайт является «Великая борьба»⁴²¹, которая определяет эсхатологическую доктрину АСД. В этой книге приводятся не просто богословские суждения Е. Уайт, а видения, якобы данные ей Богом. Т.е. в них предстает как бы первоисточник адвентистской версии божественной реальности. Поэтому можно и нужно строить полемику с адвентистами, критикуя небиблейские элементы этих противоречивых видений, несущих на себе отпечаток эпохи и личности автора. Правоверный адвентист в своих библейских исследованиях может лишь аргументировать те или иные тезисы Е. Уайт, дополняя их анализом еврейских и греческих слов, тщательным разбором библейской типологии и проч., но общий смысл и детали этой книги не могут даже ставиться под сомнение. В силу такого значения этой книги нужно остановиться на ней подробнее.

В «Великой борьбе» представлен взгляд на всю историю христианства. По мнению Е. Уайт, уже в послеапостольское время Церковь утрачивает собственное лицо, хотя обобщенная характеристика верующих дается высокая (с. 37). В книге нет упоминания о конкретных представителях Церкви и их вероучении после ап. Иоанна Богослова, что можно считать результатом незнакомства Е. Уайт с церковно-историческими реалиями.

Начиная с Константина Великого наступает «эпоха духовной тьмы» (гл. 3). Эта тьма, победившая свет Евангелия, продолжалась целое тысячелетие – вплоть до Уиклифа и Реформации. В Церковь вошли языческие обычаи, и в результате соглашения между язычеством и христианством появился «человек греха» (с. 45). Поверхностный и пристрастный обзор завершился нелепым выводом, что «почти все признали папу наместником Бога на земле, наделенным верховной властью как у Церкви, так и в государстве» (с. 47), в VI в. «римский епископ назначен главой всей Церкви» (с. 49). Вопреки словам Христа и апостолов, для Е. Уайт Церковь оказалась побежденной князем века сего, исчезли духовные дары и правая вера, но главным грехом исторической Церкви она считает замену субботы на воскресный день.

Невежество Е. Уайт в исторических вопросах достойно удивления. Так, она сообщает, что «до Реформации оставалось всего несколько экземпляров Библии» (с. 72). Вместе с тем, сохранившихся греческих новозаветных рукописей на сегодняшний день насчитывается 5700, к ним нужно добавить более 8000 рукописей Вульгаты, не считая множества рукописных переводов на другие языки (сирийский, коптский, армянский, славянский, эфиопский и др.)⁴²². Она утверждает, что даже после императора Константина «богобоязненные христиане», имен которых книга по понятным причинам не называет, якобы продолжали почитать субботу согласно четвертой заповеди (с. 48). Как и во времена гонений, в этот период в Церкви оставались немногие «верные знаменосцы истины» (с. 50). Вместе с тем, исторические памятники не оставили нам свидетельств о таких верующих. Если же автор подразумевает евионитов, то к их почитанию субботы стоит добавить прочие иудейские черты: отрицание Троицы, непорочного зачатия Христа и апостольского достоинства Павла, необходимость обрезания и проч. Ясно, что такая вера не может считаться христианской⁴²³.

Согласно Е. Уайт, лишь Лютер сотоварищи начали выводить церковь «из мрака папства к свету более совершенной и чистой веры» (с. 107), однако остановились на полпути. Поэтому предтеча адвентизма В. Миллер оказался для Е. Уайт «светом во мраке» (гл. 19), несмотря на все свои заблуждения и лжепророчества. Полнота этого света, понятно, наступила среди адвентистов седьмого дня, которые не только рассказали миру о небесном святилище и невидимых событиях 1844 г., но и начали соблюдать субботний покой, тем самым до конца исполнив волю Божию. Впрочем, в самые последние времена среди христиан разных церквей обещано невиданное возрождение благочестия и святости, причем верующие будут исполнять весь Декалог.

Помимо этих «земных» сведений, «Великая борьба» подробно описывает невидимые реалии – о Христе, ангелах, сатане, воскресших праведниках и инопланетянах. Реализуемая эсхатология в ней вылилась в следственный суд, который начался в 1844 г. и продолжается до сих пор в силу посреднического служения Христа в святом святых физического небесного храма, затем продолжится в течение Его совместного с праведниками тысячелетнего заочного суда над грешниками, а завершится временным воскрешением грешников и их окончательным уничтожением вместе с сатаной.

Жизнеописание и доктрина Е. Уайт недавно стали предметом изучения с православных позиций⁴²⁴. На английском языке издано обширное (почти 300 страниц) исследование А. Касперсена «Елена Уайт – миф и правда»⁴²⁵. В этой книге, обильно цитируя первоначальные адвентистские источники, автор описывает ее лжепророчества и дает ясное представление об источнике ее вдохновений и их несоответствии с евангельскими истинами.

Согласно исследованиям, «Великая борьба» не является оригинальной книгой Е. Уайт, хотя она и подкрепляет ее авторитет своими многочисленными видениями сцен из книги, оценивая ее «выше золота и серебра»⁴²⁶. Е. Уайт заимствовала концепцию, структуру и идеи книги из одноименного сочинения адвентиста Х.Л. Гастингса, изданного в 1858 г. (т.е. непосредственно перед первым изданием ее собственной книги, получившей тогда название «Духовные дары»), но уточнила и расширила его книгу. В частности, она сделала акцент на субботу и ковчег завета в небесном храме, описала восстание человека и условия его примирения с Богом (опять-таки через субботу), а также санкции для отступников от 10 заповедей. Схему великой борьбы Е. Уайт взяла у одного из лидеров миллеритского движения Ч. Фитча⁴²⁷.

Помимо Гастингса, Е. Уайт широко использовала работы автора доктрины о субботе Дж. Бейтса, но не непосредственно, а через книгу Дж. Уайта «Жизненные происшествия», откуда в нее вошли фразы, цитаты, мысли, предложения, параграфы и целые страницы текста⁴²⁸. Детали доктрины о святилище она «заимствовала» у Урии Смита⁴²⁹, а схему великой борьбы – у одного из лидеров миллеритского движения Ч. Фитча⁴³⁰. Иногда она подписывала своим именем статьи своих секретарей. Ее супруг Дж. Уайт активно участвовал в редактировании переизданий ее книг, устраняя из них «неправильные» видения⁴³¹. В ее книгах, в том числе и при описании видений, имеется большое число случаев плагиата. Т.е. в этих «видениях» Бог и ангелы говорили с ней точными цитатами из ранее написанных другими авторами книг. Когда об этом стало известно, значительное количество адептов покинули адвентизм.

Нельзя также не обратить внимание на несколько частных деталей, характеризующих фантазию Е. Уайт и доверчивость ее последователей. Так, она называет знамением Сына Человеческого темное облако на небе величиной с половину ладони (с. 566). Каким образом это облако помогает каждому узнать Христа – неясно. Воскресшие, вышедшие из могил, имеют такую же внешность, как перед смертью, хотя их физические недостатки устранятся (с. 569–570); как это сочетать – непонятно. Среди воскресших «Адам отличается огромным ростом и величественной осанкой, только немного уступая Сыну Божьему» (с. 569–570; осанка Христа особо отмечается и в дальнейшем). Видимо, вопреки свидетельству апостолов, которые по воскресении с Ним ели и пили, и пророка, который не видел в Нем ни вида, ни величия (Ис. 53:2), слава для Е. Уайт состоит в осанке и гигантском росте Христа. В лучших американских традициях публичного награждения «Иисус правой рукой возлагает на головы победителей венцы славы» (с. 571), причем этому будет сопутствовать выстраивание всех присутствующих в форму «полого квадрата» (с. 570).

Отсутствие истинного духовного опыта ведет Е. Уайт к представлению о тождественности состояния спасенных праведников и первого Адама. Она пишет, что искупленные, имея «совершенные, прекрасные и бессмертные» тела, все же будут затем «развиваться до полноты совершенства и славы, которые человек имел вначале» (с. 570). Вместе с Адамом они вернутся в первозданный рай (с. 572). Однако по своему плотскому мудрованию Е. Уайт сводит здесь совершенство воскресших не к богопознанию, а к телесным данным. Во-вторых, она не знает разницы между славой первого Адама и обновленных людей. Первый Адам был снаружи покрыт божественной славой, в нем пребывало Слово Божие, он имел общение со Святым Духом⁴³². Но после изгнания из рая за свои труды, бедствия, покаяние и слезы Господь прославил его значительно больше. Прп. Симеон Новый Богослов подчеркивает, что Христос, выведя Адама и Еву из ада, «не ввел их опять в тот же рай, из которого они изгнаны, но возвел на небо небесе и, когда воссел одесную Бога и Отца Своего, спосадил их с Собою» как своих предков по плоти⁴³³. Так и все верные получают не просто древний рай, но некую великую божественную славу.

Е. Уайт рассказывает, как в раю тысячелетнего царства, а также в вечности люди будут общаться и учиться у инопланетян («непавших существ»). Однако учение об инопланетянах не только отсутствует в Писании, но и прямо уничижает Боговоплощение, единственную жертву Христову и представление о человеке как венце творения⁴³⁴.

Помимо этого, Е. Уайт является автором множества лжепророчеств. В частности, она предсказывала конец мира в 1851 г., сохранение рабства в результате гражданской войны в США, объявление Англией войны Америке; называла себя в числе ста сорока четырех тысяч, которые встретят Второе пришествие. Бог говорил ей, что день и час Иисуса уже наступил, но она затем забыла этот час⁴³⁵.

Сделаем вывод. С точки зрения святоотеческого предания мы не можем относиться к ней иначе, как к лжепророчице. Часть ее видений противоречит библейскому Откровению. Другие были очевидно основаны на данных современной ей науки и теперь устарели. Многие ее пророчества о будущем не сбылись. Хотя Е. Уайт заявляет о вдохновленности «Великой борьбы» видениями непосредственно от Бога и Его ангелов, в действительности эта книга представляет компиляцию работ разных авторов. Поэтому вполне можно согласиться с выводами иер. Р. Бородинова об источнике «откровений» Е. Уайт и общей оценкой ее богословия: «В основе секты адвентистов седьмого дня, обязанной лжепророчице Елене Уайт своим возникновением, существованием и развитием догматической системы (весьма непроработанной), а также и структурированием как религиозной организации, стоит отец лжи – диавол. Именно его изощренное лукавство, давно изведанное святыми отцами православия, не позволило Елене Уайт увидеть гибельность того пути, по которому пошел вслед за ней адвентизм седьмого дня»⁴³⁶.

Важным историческим фактором, повлиявшим на появление учения о 1844 годе, был антитринитаризм основателей адвентизма, окончательно преодоленный лишь в середине XX века. По сути, для ранних адвентистов вхождение в небесное святилище стало как бы высшей точкой освящения человека Иисуса Христа, давшей Ему санкцию от Бога ходатайствовать за людей. Наряду с этим, ошибочное учение о Боге Отце включало (и включает до сих пор) представление о том, что Он ограничен в пространстве.

Следы этих взглядов навсегда остались в адвентизме. Хотя им удалось отказаться от арианства и возвыситься до веры в Божество Иисуса Христа, однако роль Святого Духа в домостроительстве нашего спасения оказалась в целом маловажной, а после 1844 года – и вовсе ничтожной. Для адвентистов Он является лишь «представителем Личности и дела Христа, совершаемого на кресте и в небесном святилище»⁴³⁷. Своим ходатайством Он лишь дополняет ходатайственное служение Христа в небесном святилище⁴³⁸. Такое умаление активного личного участия Святого Духа в спасении – это отголосок первоначального отрицания Его личного бытия.

А ведь Святой Дух, согласно свт. Василию Великому, «есть начало освящения, мысленный свет, доставляющий Собой всякой разумной силе при искании истины как бы некоторую очевидность… Тесное единение Духа с душой есть сближение… устранение страстей, которые привзошли в душу впоследствии от привязанности ее к телу и отдалили ее от сродства с Богом. Посему кто очистился от срамоты, которую произвел в себе грехом, возвратился к естественной красоте, через очищение как бы возвратил прежний вид царскому образу, тот единственно может приблизиться к Утешителю. И Он, как солнце, встречая чистое око, в Себе Самом покажет тебе Образ Невидимого»⁴³⁹. Адвентистское понимание первосвященнического служения Иисуса Христа совершенно игнорирует домостроительную роль Святого Духа – совершаемое Им по изволению Отца и через действие Сына раздаяние даров⁴⁴⁰: Дары различны, но Дух один и тот же; и служения различны, а Господь один и тот же; и действия различны, а Бог один и тот же, производящий все во всех… Все же сие производит один и тот же Дух, разделяя каждому особо, как Ему угодно (1Кор. 12:4–11).

Вместе с тем, замечает свт. Феофан Затворник, «благодать Святого Духа не иначе подается и принята быть может как чрез Таинства, Самим Господом учрежденные в Церкви руками святых Апостолов». В качестве примера святитель ссылается на недостаточность для спасения одной лишь веры без крещения, как то указал Спаситель в беседе с Никодимом (Ин. 3:5, 7), а затем на деле показал ап. Павел, когда крестил верующих в Эфесе (Деян. 20:1–7). При этом книга Деяний ясно отличает крещение и возложение рук апостола, когда им был подан Дух Святой⁴⁴¹. Таким образом, иной Утешитель и Ходатай – Святой Дух – послан в мир ради крестного подвига Господа Иисуса Христа, а подается верующим во имя Его, особенно в таинствах, по мере нашей способности воспринять благодать.

В видениях Е. Уайт о переезде Христа на облачной колеснице в Святое святых небесного храма наблюдается еще одна несообразность: она описывает предшествующий переезд туда же и Отца на огненной колеснице⁴⁴². Это означает, что у Е. Уайт Отец имеет физическое тело и описуем в пространстве⁴⁴³. Е. Уайт утверждает, что многократно видела Отца, хотя и не описывает Его подробно⁴⁴⁴. Однако Бог есть дух (Ин. 4:24). Он Сам о Себе говорит: Не наполняю ли Я небо и землю? (Иер. 23:24). Подобно и царь Давид воспевает Бога: Взойду ли на небо – Ты там; сойду ли в преисподнюю – и там Ты (Пс. 138:8). Святая Церковь всегда восставала против мысли об ограниченности Бога каким-то местом. Так, свт. Василий Великий предлагает из бесплотности собственной души познавать бесплотность Бога, от свободы своего ума пребывать во всяком месте восходить к пространственной неограниченности Бога, а от невидимости души узнавать невидимость Бога⁴⁴⁵. В свою очередь, прп. Иоанн Дамаскин учит, что Божество беспредельно, неограниченно и не имеет формы, неосязаемо и невидимо; поэтому описуемый и подверженный страстям Бог, несомненно, не может быть предметом почитания⁴⁴⁶.

Пространственная ограниченность Отца привела адвентистов к представлению о Нем как о нерешительном, невсеведущем существе с гномической волей⁴⁴⁷. Причину этого называет свт. Василий Великий: «Кто дает Отцу для председательства высшее место, о Единородном же Сыне говорит, что Он сидит ниже, у того следствием такого умопостроения будут все телесные принадлежности. А если такие представления свойственны людям, у которых ум помутился от вина и расстроен помешательством, то благочестиво ли будет, чтобы и по естеству, и по славе, и по достоинству [Сына] Соединенного с Отцом не вместе с Отцом чествовали поклонением и славословили те, которые научены Им Самим, что иже не чтит Сына, не чтит Отца (Ин. 5:23)?»⁴⁴⁸

Подобно и разные колесницы Отца и Сына, а также периодическое выделение Отцом славы Сыну в Святом святых показывают разную степень славы Отца и Сына. Это следствие первоначальных арианских взглядов адвентистов противоречит не только православной триадологии, но и современной адвентистской доктрине о Боге, утверждающей равенство Отца и Сына. Вместе с тем, адвентисты удержали богохульное отождествление Сына Божия и архангела Михаила⁴⁴⁹, воспринятое от них свидетелями Иеговы. До сих пор адвентистская триадология отрицает вневременное рождение Сына и исхождение Святого Духа, понимая их как «исторические личностные действия Троицы в деле творения и искупления»⁴⁵⁰. Тем самым они вносят изменение в Троицу, против чего восставали святые отцы в полемике с арианством⁴⁵¹. Но еще задолго до них апологеты II века подчеркивали, что рождение Сына Божия совершается не во времени⁴⁵².

Повышение статуса Христа адвентисты связывают с Его вознесением, понимая последнее не просто как событие конкретного дня, но как длящийся процесс, который перешел во вторую фазу в 1844 г.⁴⁵³. Вознесение стало для Христа возвышением, полным подтверждением Его победы и возобновлением Его личного общения с Отцом во славе. Отсюда, видимо, нужно сделать вывод, что до вознесения у Отца и Сына не было полноты общения, что противоречит учению о Троице.

Е. Уайт и многие другие адвентисты убеждены, что Христос имел падшую, греховную природу, хотя лично и не познал греха⁴⁵⁴. Больше того, Е. Уайт утверждает, что Господь сомневался в собственном спасении и воскресении, сатана «терзал сердце Иисуса», а Отец гневался на Него⁴⁵⁵. В таком понимании, несомненно, Искупление относится только лично ко Христу, Который смог победить в Себе грех, и не распространяется на прочих людей⁴⁵⁶. Ясно, что на фоне падшей природы Христа не может быть и речи о Его равенстве с Отцом. Можно лишь говорить об уделении Сыну какой-то меры славы от Отца, а также о посредническом служении оправданного и искупленного Иисуса в отношении неоправданных и неискупленных людей. Такое посредническое первосвященническое служение как раз и предлагает доктрина небесного святилища.

Однако представление Е. Уайт о греховной природе Христа означает непонимание механизма передачи греха в человеческом роде. Этот грех передается в людях через зачатие. Так, прп. Симеон Новый Богослов учит: «То изречение, в коем говорится, что никто не безгрешен, кроме Бога, хотя бы один день жития его был на земле⁴⁵⁷, не о тех говорит, которые сами лично грешат, потому что однодневное дитя как может согрешить? Но этим выражается то таинство веры нашей, что человеческое естество бывает грешно от самого зачатия своего. Бог не создал человека грешным, а чистым и святым… Все люди, происходящие от семени Адамова, бывают причастны прародительского греха от самого зачатия и рождения своего. Кто сим путем родился, хотя бы не сделал еще никакого греха, уже грешен есть тем прародительским грехом»⁴⁵⁸.

Будучи чужд страстного зачатия, Господь Иисус Христос непричастен и первородному греху и какой-либо страстности. Для этого, благовествует архангел Гавриил Пресвятой Богородице, Дух Святой найдет на Тебя, и сила Всевышнего осенит Тебя (Лк. 1:35). Душа и тело Пресвятой Девы были предочищены Духом⁴⁵⁹, а рождение – «нескверно и чисто»⁴⁶⁰. Господь Иисус Христос во всем подобен нам, кроме греха, единодушно свидетельствуют святые отцы⁴⁶¹. Сложное место из Рим. 8:3 о подобии плоти греховной свт. Кирилл Александрийский объясняет так, что сказано не о подобии плоти (т.е. что Он не был подобным нам человеком), а именно о подобии плоти греховной, «дабы мы поняли, что слово “подобие” употребил он потому, что Спаситель наш был свободным от всякого греха»⁴⁶². Поэтому и Сам Господь спрашивает у врагов: Кто из вас обличит Меня в неправде (слав. о гресе) (Ин. 8:46)? Перед крестными страданиями Он говорит ученикам: Идет князь мира сего, и во Мне не имеет ничего (Ин. 14:30). Апостолы прямо утверждают, что Он праведник и в Нем нет греха (1Ин. 2:1, 3:5), что мы искуплены… драгоценною Кровию Христа, как непорочного и чистого Агнца (1Пет. 1:18–19; ср. Евр. 4:15, 7:26).

Ложное и богохульное учение Е. Уайт о падшей природе Христа легло в основу учения о Христе как первосвященнике и о Его служении в небесном святилище. Безуспешны попытки некоторых адвентистов отказаться от этой доктрины или как-то ее сгладить, т.к. она подтверждена авторитетом «пророчицы», говорившей от имени Бога. Ясно, что как ложен образ Христа в проповеди Е. Уайт, так лживо и описание Его посреднического служения в небесном храме.

Попытки придать домостроительное значение придуманному событию вхождения в небесное Святое святых привели к искажению реального домостроительства Божия и переносу на это событие различных аспектов Божественного домостроительства из первого или Второго пришествия. Так, уже на кресте была разорвана завеса между Богом и людьми (Евр. 10:19–20). Тем самым мы получили дерзновение по причине прощения грехов, сделались сонаследниками Христа, обрели вход на небо и доступ к духовным тайнам⁴⁶³. Поэтому недопустимо относить вход святых на небо и обретение ими каких-то новых духовных тайн лишь к 1844 году.

Поэтому вызывает всяческое недоумение видение, что лишь после переезда в Святое святых верные получили Духа: «Тогда Иисус дуновением даровал им Дух Святой»⁴⁶⁴. Иначе говорит Христос. Он обещает подать Утешителя Святого Духа уже апостолам и их последователям (Ин. 14:16–17, 15:26, 16:13), что и случилось впоследствии (Ин. 20:22, Деян. 2:3–4). Апостолы подчеркивали, что и они сами, и их ученики имеют Духа, и это было очевидно как для христиан, так и для неверных (ср. Деян. 5:13, 19:1–6). Однако для Е. Уайт до 1844 г. христиане не имеют Духа, а получить Его могут лишь адвентисты.

Надо сказать, что сотериология адвентистов также не прерывается на 1260 лет (с 538 по 1798 гг.): начиная с первого пришествия и до сего дня Христос продолжает очищать наши грехи. Сами адвентисты вопреки всякой логике помещают Его одновременно и в святилище, и в Святое святых, заявляя, что Его посредническое служение в святилище не завершается и после вхождения в Святое святых⁴⁶⁵.

Искажение домостроительства Божия ярко отразилось в адвентистском понимании субботы. Заповедь о субботе была дана одному лишь еврейскому народу и как постановление вечное (Ис. 31:16). Писание нигде не требует соблюдения субботы от христиан и не называет эту заповедь прерывистой: вначале обязательной, потом факультативной, потом отвергнутой, потом снова решающей для спасения. Однако именно так она выглядит с точки зрения адвентизма. Е. Уайт говорит, что до 1844 г. христиане «не имели света и не испытывались истиной о субботе»⁴⁶⁶, т.е. ни самого Писания, ни Предания Церкви, по ее мнению, не было достаточно для ясного распознавания значения субботы⁴⁶⁷. Следовательно, адвентистская интерпретация субботы отрицает значение Писания, ставя выше его видения Е. Уайт.

Важным элементом последнего времени, кроме субботы, для адвентистов является начавший следственный суд. Однако в 1844 г. не было никаких видимых событий, связанных с очищением святилища, и не было никакого видимого суда. Хотя адвентисты пытаются снять это возражение тем, что исполнительный суд только впереди⁴⁶⁸, однако такой аргумент беспочвен. К началу тысячелетия исполнительный суд также еще не начнется, что не помешает воскресшим адвентистам наслаждаться благами тысячелетнего царства. Если следственный суд не предполагает никаких немедленных решений, то остается неясным, в чем именно заключается его судебная составляющая. Несомненно, суд имеет основанием всеведение и всевластие Божие, которые должны показать себя на деле в исполнении приговора, а не в пустых словах.

Непонимание взаимоотношений Христа и Церкви привело Е. Уайт к утверждению, что в 1844 г. в Святом святых, т.е. задолго до Второго пришествия, «Иисус сочетался с Новым Иерусалимом»⁴⁶⁹. Однако св. Андрей Кесарийский учит, что брак Агнца (Откр. 19:7) «означает союз Церкви со Христом, которого Божественные апостолы были устроителями, даровав Церкви духовное обручение, потому что некогда она получит обручение истинное». В этом браке, продолжает св. Андрей,– и светлость добродетелей Церкви, и тонкость в ведении и созерцании божественных оправданий (виссон святых)⁴⁷⁰. Небесный Иерусалим прилепляется к Владыке и соединяется с Ним в совершенном и нерасторжимом союзе⁴⁷¹, что происходит уже в вечности (ср. Откр. 21:2). Видение Е. Уайт, относящееся к событиям до великой скорби, не только искажает божественное домостроительство, но и игнорирует свободную волю людей времен антихриста. Оно противоречит и остальным частям доктрины адвентистов, которые до «последнего кризиса» не отрицают свободную волю у всех людей. История адвентизма знает множество случаев, когда и высокопоставленные пасторы, и рядовые адвентисты покидали «церковь остатка».

Но и гонения последнего времени не могут устранить свободу воли человека. Приводя многие примеры предсмертных покаяний и падений, свт. Игнатий (Брянчанинов), суммируя взгляды предшествующих отцов на этот вопрос, учит, что «Господь призывает человека к покаянию и спасению до последней минуты его жизни»⁴⁷². В свою очередь, и проповедь двух свидетелей (Откр. 11) имеет смысл лишь постольку, поскольку в это время еще не закрыта надежда на покаяние грешников-иудеев⁴⁷³. Поэтому, начиная с апостолов и до Второго пришествия покаяние, а суббота и не кальвинистское предопределение остается неизменным условием спасения всех людей вплоть до момента смерти.

Искажение домостроительства нашего спасения реализовалось у адвентистов и в практической плоскости. Помимо субботы и выделения особой конфессии, с самого начала адвентисты уделяли большое внимание проповеди, не гнушаясь мимикрией под традиционных протестантов. Деятельности «вестников» посвящено множество видений Е. Уайт. Однако проповедь среди знающих Евангелие означает, во-первых, отрицание адвентистами принципа самоочевидности Писания (Sola Scriptura), а во-вторых, принципиальную новизну учения в сравнении с ранее известными в церковной истории. Тем самым адвентизм отрывает себя от апостольских корней.

Все это показывает, что адвентистская Троица является богословской абстракцией, мало влияющей на дело нашего спасения⁴⁷⁴. Активное участие Сына и Духа в нашем спасении сводится к священнодействиям Христа в небесном святилище и представительской роли Святого Духа. Верные не становятся сотелесными Христу в причастии, не соумирают и не совоскресают с Ним в крещении; Святой Дух не обоживает нас. По сути, идет речь о приближении к Богу лишь интеллектуально, но не онтологически. Поэтому, независимо от отрицания Троицы первыми адвентистами или принятия Ее после 1931 г., верующие одинаково лишены возможности участия в Ее жизни. Тем самым и Божественный суд выступает как внешний юридический вердикт оправдания или осуждения, независимо от нравственного изменения человека, хотя именно его требует от нас Бог. Формулируя эмпирически недоказуемую доктрину вхождения Иисуса Христа в небесное святилище в 1844 г., адвентисты преимущественно опирались на свой житейский опыт участия в светском судопроизводстве. Отсутствие личного опыта жизни во Христе и доверия к имеющим такой опыт привело к недопустимому переносу земных реалий на Божество.

Согласно представлениям адвентистов, уже во времена апостолов началось формирование папской власти, т.е. тайны беззакония⁴⁷⁶. В этом и заключается предсказанное апостолом отступление (2Фес. 2:3), или апостасия. Внешне эта власть проявлялась в появлении церковного авторитаризма и сосредоточении всей власти в руках епископа⁴⁷⁷. Процесс завершения апостасии растянулся на несколько веков, в целом он окончился в 538 г., когда папа якобы стал главой Церкви, а «Церковь и государство объединились в порочном союзе»⁴⁷⁸. Полнота апостасии, тем не менее, наступит «в период, непосредственно предшествующий возвращению Иисуса»⁴⁷⁹.

В этом учении адвентисты противоречат сами себе. Они связывают отступничество с папами, но формирование папства относят к VI в., т.е. через 200 лет после императора Константина. Будучи последовательными, они должны признать, что в IV в. ни папства, ни отступничества еще не было, тем более что в это время на апостасию не указывали пророчества Даниила. Тем самым отказ от празднования субботы не является отступничеством.

Но главное, что Священное Писание вовсе не представляет будущую историю Церкви как немедленное отступление видимой Церкви от учения Христа и апостолов сразу после смерти ап. Иоанна Богослова. Напротив, евангельские притчи и обетования показывают пребывание с нами Христа во все дни до скончания века (Мф. 28:20), тогда как Церковь будет возрастать в мире, подобно закваске, и врата ада не одолеют ее (Мф. 16:18). Очень полезно в этом отношении изучение цельных текстов, показывающих будущее Церкви,– прощальной беседы и первосвященнической молитвы Спасителя (Ин. 13–17) и послания к Ефесянам. В них нет и следа будущего отпадения. Так, вся первосвященническая молитва посвящена теме единства и любви, а не защите малого остатка от скорого отпадения большинства. В свою очередь, некогда эфесских христиан ап. Павел предупреждал, что, по отшествии моем, войдут к вам лютые волки, не щадящие стада; и из вас самих восстанут люди, которые будут говорить превратно, дабы увлечь учеников за собою (Деян. 20:29–30). И, несмотря на грехи отдельных людей, тех же Ефесян в послании ап. Павел учит, что Бог явит в грядущих веках преизобильное богатство благодати Своей в благости к нам во Христе Иисусе (Еф. 2:7)⁴⁸⁰. Не сама собой, через Церковь соделалась известною начальствам и властям на небесах многоразличная премудрость Божия (Еф. 3:10). Поэтому именно в видимой Церкви воссылается Богу слава во Христе Иисусе во все роды, от века до века (Еф. 3:21). Ап. Павел учит, что у христиан одна надежда и одна вера (Еф. 4:4–5), но не предсказывает скорое появление множества неправильных вер. Давая множество нравственных наставлений в гл. 4–6, ап. Павел нигде не пишет, что они неисполнимы и вскоре христиане перестанут их исполнять. Напротив, освящение и непорочность Церкви (Еф. 5:26–27) несомненно указывают, что Господь питает и греет ее (ст. 29), навсегда оставаясь главой Церкви (ст. 23).

Акцент адвентистов на папстве связан с тем, что они считают римских пап апокалиптическим зверем, предсказанным в Откр. 13 (зверь, выходящий из моря) и в Дан. 7:25 (небольшой, или малый рог⁴⁸¹). Этот зверь в течение 1260 лет, с 538 по 1798 гг., мучил настоящих христиан и искажал истинное учение Христа. Через римских пап действовал сатана⁴⁸². В свое время папство передаст свою власть антихристу – самому сатане⁴⁸³. Папству будет помогать второй апокалиптический зверь из Откр. 13:11 (выходящий из земли), под которым Е. Уайт и последующие адвентисты обычно понимают США – христианское государство конца времен, обладающее всемирной политической властью и празднующее воскресенье как обязательный праздник⁴⁸⁴.

В подтверждение своего лжеучения о папстве как апокалиптическом звере адвентисты приводят такие аргументы из тринадцатой главы книги Откровения: это религиозная сила – ей поклоняются (ст. 4, 8); это политическая сила, обладающая всемирной властью (ст. 7); она внушает всемирное уважение (ст. 3); она хулит Бога (ст. 5); она преследует народ Божий (ст. 7); ее власть продолжается 42 месяца, или 1260 дней (ст. 5). Последние три пункта совпадают с аналогичными признаками небольшого рога в Дан. 7:25⁴⁸⁵.

Как уже было сказано, адвентисты выделяют три ключевых года из истории папства:

1) 508 г. – прекращение ежедневной жертвы;

2) 538 г. – предание верных во власть «небольшому рогу»;

3) 1798 г. – завершение господства «небольшого рога».

Однако предыстория этих дат для адвентистов остается неочевидной: всегда ли были папы антихристом или только начиная с 538 г.? Считать пап антихристами начиная с ап. Петра как-то неудобно. Предполагать, как это чаще всего делают адвентисты⁴⁸⁶, что папство образовалось после распада десяти рогов-государств в 538 г.,– значит 1) игнорировать факт существования пап и Западного патриархата в течение предшествующих сотен лет и 2) упускать из виду праведных пап последующих веков. Даже Лютер, прямо называвший пап антихристом, не считал таковым свт. Григория Двоеслова (590–604). Однако и делать вывод о постепенном усилении антихриста в папстве тоже нелогично, потому что иначе окажется, что до 508 г. через них действовал Дух Святой. Наконец, если первый Римский епископ ап. Петр был исполнен Святого Духа, то адвентистам следует указать, при каких обстоятельствах и когда папство утратило Духа и даже стало зверем⁴⁸⁷.

Недопустимо отождествление апокалиптического зверя (антихриста) с богоборческой системой, которую адвентисты видят в папстве. Антихрист – это особенный нечестивый человек, который еще не пришел. Слово «антихрист» ап. Иоанн Богослов использует в двух значениях: 1) некий особенный богоборец (1Ин. 2:18), а также 2) любой человек, который искажает церковное учение о богочеловечестве Иисуса Христа, выйдя тем самым из церковной общины (1Ин. 2:19, 4:3, 2Ин. 7). Антихристов-еретиков ап. Иоанн категорически отличает от единственного, уникального антихриста, о котором прямо говорит лишь однажды (1Ин. 2:18).

Напротив, ап. Павел, хотя и не употребляет сам термин «антихрист», но говорит о некоем уникальном богопротивнике. Он называет его человеком греха, беззаконником, сыном погибели, который сядет в храме Божием (2Фес. 2:3–10), но все эти признаки применимы лишь к одному конкретному человеку. Пап было много, поэтому их нельзя назвать «человек греха»⁴⁸⁸. Какими бы они ни были в области нравственности и богословия, но никто из них не называл себя Богом (вопреки распространенному утверждению адвентистов⁴⁸⁹). При своем «пришествии» в 508 и 538 гг. папы не демонстрировали особенных сил, знамений и ложных чудес.

Папы не были полководцами и завоевателями, как то изображено в Дан. 11–12⁴⁹⁰. А.Д. Беляев справедливо замечает, что согласно прор. Даниилу царствование антихриста будет перед самой кончиной мира, тогда как папа-зверь царствует уже много веков⁴⁹¹. Кроме того, зверь из Откр. 13 имеет явные личностные черты: И даны были ему уста, говорящие гордо и богохульно, и дана ему власть действовать сорок два месяца (Откр. 13:5). Ясно, что уста могут быть лишь у человека. И дано было ему вести войну со святыми и победить их; и дана была ему власть над всяким коленом и народом, и языком и племенем (Откр. 13:7). Это описание больше прилично одному правителю и полководцу, который всех побеждает.

Наконец, Сам Спаситель говорит иудеям: Я пришел во имя Отца Моего, и не принимаете Меня; а если иной придет во имя свое, его примете (Ин. 5:43). Иной – тот самый антихрист, которого ждут до сих пор и в свое время примут евреи.

В книге Откровения при описании деятельности антихриста особо говорится о двух свидетелях, пророчествующих и облеченных во вретище (Откр. 11:3–13). Совершенно невозможно, как это делает Е. Уайт, называть двумя свидетелями Ветхий и Новый Завет⁴⁹². Они не были убиты в 1798 г. и воскрешены через 3,5 дня. Трупы их не находились в Иерусалиме. Библия не человек и не имеет власти над стихиями, какая будет у двух свидетелей (Откр. 11:6).

Итак, совершенный богопротивник должен быть реальным человеком, как был истинным человеком Господь Иисус Христос. Христос проповедовал 3,5 года (полседьмины, как и предсказано в Дан. 9:27) – следовательно, сходной продолжительности будет и царство антихриста, но не 1260 лет. Указанные в книге Откровения 42 месяца власти зверя (Откр. 13:5, =3,5 года) совпадают со временем проповеди Спасителя. Такой срок можно назвать кратким, сокращенным ради избранных, как это и предсказано Христом (Мф. 24:22), в отличие от «сокращения» 1260 лет – времени, многократно превышающего продолжительность человеческой жизни.

Конечно, римское папство, отколовшись от полноты Православной Церкви, стало сопротивляться истинной вере и Церкви. Свидетельство тому – в Четвертом крестовом походе, многочисленных униях и насильственном их насаждении, многовековом восприятии папами православных как схизматиков. Поэтому святые последних веков нередко сравнивают папу с антихристом. Например, свт. Игнатий (Брянчанинов) и свт. Николай Сербский называют пап предтечей антихриста⁴⁹³, а равноап. Косма Этолийский – антихристом, более опасным, чем другой антихрист, т.е. турки. Это связано с тем, что после раскола папство стало ересью, разрушающей истинное христианство. Сщмч. Андроник (Никольский) в согласии с другими православными святыми определяет сущность папства в том, что эта ересь исказила в католичестве все христианское и поставила на место Бога простого человека, который, конечно, не может нас спасти⁴⁹⁴.

В целом адвентисты, видимо, могут согласиться с оценками свт. Игнатия (Брянчанинова): «Папизм присваивает папе свойства Христовы, и тем отвергает Христа… Папа есть идол папистов; он – божество их. По причине этого ужасного заблуждения благодать Божия отступила от папистов; они преданы самим себе и сатане, изобретателю и отцу всех ересей, в числе прочих – и папизм»⁴⁹⁵. Однако святитель так оценивает папство из-за искажения папами догматов и таинств, потому что они выбросили из литургии эпиклезу, из-за оправдания насилия против иноверцев⁴⁹⁶. Для адвентистов эти причины – пустой звук. Они отвергают не эпиклезу, а всю литургию; отрицают идею церковных таинств как таковую. Их обвинения против папы, по сути, обращены не к нему, а ко всей Церкви, которая якобы стала инструментом соглашательства христианства и язычества; папа лишь возглавил этот процесс, довершив его устранением заповеди о субботе⁴⁹⁷.

Таким образом, адвентистская критика папских заблуждений справедлива лишь в малой степени. В этом вопросе на них сбылись слова свт. Игнатия (Брянчанинова): «Протестанты из всех заблуждений папистов отвергли только нечестивое мнение их о папе; прочим заблуждениям папистов они последовали, многие погрешности усилили, к прежним заблуждениям и ошибкам присовокупили много новых»⁴⁹⁸. Кроме общепротестантских заблуждений (о священстве, о таинствах, о спасении, о Церкви и др.), они приобрели целый ряд других. Поэтому обличение истинных и мнимых грехов пап стало для них способом оправдать собственное зловерие.

При определении соответствующих дат адвентисты широко пользуются введенным Миллером принципом «день за год», т.е. один «пророческий день» приравнивается ими к одному астрономическому году. Основания для этого принципа они находят в двух фрагментах Писания: 1) Чис. 14:34 – установление Богом 40-летнего странствования по пустыне в наказание еврейскому народу: «По числу сорока дней, в которые вы осматривали землю, вы понесете наказание за грехи ваши сорок лет, год за день»; 2) Иез. 4:4–6 – сорокалетнее наказание царства Иудейского, изображавшееся пророком в виде 40-дневного лежания на боку. Адвентисты убеждены, что принцип «день за год» имел широкое распространение в среде иудеев уже во II в. до Р.Х. и поэтому может рассматриваться как универсальный для пророчеств Даниила и книги Откровения⁴⁹⁹.

По указанию Е. Уайт, данный принцип «имеет большое значение для правильного понимания времени в пророчестве о “двух тысячах трехстах вечеров и утр” (Дан. 8:14) и периода в 1260 дней, который по-разному обозначается в Библии – и как “время, времена и полувремя” (Дан. 7:25), и как “сорок два месяца” (Откр. 11:2; 13:5), и как “тысяча двести шестьдесят дней” (Откр. 11:3; 12:6), и как «три дня с половиною” (Откр. 11:9)»⁵⁰⁰.

Однако Священное Писание опровергает эти измышления. В Писании не два, а три раза содержится пророческое соотношение дня и года, и все три раза оно опровергает адвентистский «принцип».

Лишь в Иез. 4:5–6 Бог указывает, что дни предзнаменуют годы: Я определил тебе годы беззакония их числом дней, определив пророку нести беззаконие дома Израилева 390 дней и потом еще 40. В Иез. 4:6 единственный раз содержится и выражение день за год, причем для усиления речи оно используется дважды. Однако ближайшее рассмотрение этого пророчества противоречит адвентистским толкованиям. Нельзя считать 390 лет Израиля начиная с символических действий пророка (его лежания на боку), т.к. плен Израиля начался более чем за столетие до этого (в 722 г. до Р.Х., тогда как прор. Иезекииль выступил на свое служение в 592 г.). Подобно и 40 лет для Иудеи не могут быть пленом Вавилонским, который продолжался 70 лет. Даже наиболее суровый период этого плена, связанный с разрушением храма, длился более 40 лет. Поэтому 390 и 40 лет следует считать не после, а до пророка, т.е. это годы не наказания, а предшествующего нечестия Израиля и Иудеи⁵⁰¹. Во всяком случае, современникам и потомкам не нужно было долго догадываться о смысле символических действий пророка. Господь сказал пророку: И обрати лице твое и обнаженную правую руку твою на осаду Иерусалима, и пророчествуй против него (Иез. 4:7). Хотя это пророчество, видимо, было безмолвным (ср. Иез. 3:26), однако значение его стало понятным немедленно по окончании, когда пророк смог говорить свободно (Иез. 33:22). Ничего подобного нет в измышлениях адвентистов (а также следующих за ними свидетелей Иеговы) относительно пророчеств Даниила. Ни сам прор. Даниил, ни жившие после него пророки и апостолы не объяснили его видения в смысле «день за год».

Вместе с тем, в четвертой главе книги Иезекииля пророк своими символическими действиями предсказывает не только годы плена, но и дни осады. Тем самым один и тот же поступок выступает и как день за год, и как день за день⁵⁰².

Еще менее подходит для обоснования «принципа» «день за год» текст Чис. 14:34. Не день за год, а год за день, говорит Господь евреям, по числу сорока дней, в которые вы осматривали землю, вы понесете наказание за грехи ваши сорок лет. Иными словами, не сорок дней прообразовали сорок лет хождения по пустыне, но сорок лет стали наказанием за те сорок дней, когда посланные ходили в Ханаанскую землю. И, как и в первом случае, соотношение лет и дней немедленно было объяснено евреям прор. Моисеем по прямому указанию Божию.

Третий и последний раз день и год встречаются в двух исполнениях в Откр. 11:11. Илия и Енох, убитые за проповедь в течение 1260 дней, три с половиной дня будут лежать непогребенными на улице Иерусалима, после чего в них войдет дух жизни от Бога, они станут на свои ноги и взойдут на небо на облаке (Откр. 11:3–12). Бог не указывает непосредственно зависимость дней и лет, но это объясняется тем, что речь идет о будущих событиях и их связь очевидна из текста. По толкованию св. Андрея Кесарийского, «умерщвленные на столько же дней, сколько лет они пророчествовали, они снова взойдут на небо на Владычней колеснице – облаке»⁵⁰³. Однако если некогда для евреев годы стали наказанием за недоверие ко дням, то для двух пророков дни бесславия следуют за славной проповедью и предшествуют высшему прославлению пророков от Бога.

Для разрешения вопроса о допустимости принципа «день за год» стоит обратиться и к другим пророческим текстам, упоминающим дни и годы. Приведем несколько примеров, которые невозможно понимать из расчета «день за год». Так, прор. Иона был 3 дня во чреве китовом (Ион. 2:1), став прообразом трехдневного нахождения во гробе Христа Спасителя. Ясно, что ни Иона, ни Христос не находились соответственно в ките и в гробе в течение 3 лет. Далее, в Откр. 20 говорится о тысячелетнем царстве. Почему здесь адвентисты не считают годы за дни (тысяча дней или, наоборот, 360 тыс. лет)? В Ис. 23:15 сказано: И будет в тот день, забудут Тир на семьдесят лет, в мере дней одного царя. Сам текст показывает, что имеются в виду реальные семьдесят лет – среднее время жизни человека, не больше и не меньше (ср. Пс. 89:10: Дней лет наших – семьдесят лет). Аналогично и в Ис. 32:10 (Еще несколько дней сверх года, и ужаснетесь, беспечные! ибо не будет обирания винограда, и время жатвы не настанет) ясно, что Господь не говорит о многих годах до ожидаемого наказания, а о событиях ближайшего будущего.

Одним из важных доказательств принципа «день за год» для адвентистов является пророчество о семидесяти седьминах. Они толкуют седьмину как семь дней, которые здесь представлены как семилетие именно в соответствии с рассматриваемым принципом. Однако прот. А. Рождественский в специальной монографии о семидесяти седьминах объясняет, что оригинальное слово שָׁבוּעַ («шабуа») буквально означает «седмеричное время» – время, состоящее из семи равных частей⁵⁰⁴. Т.е. седьмины необходимо перевести на наш обычный язык, выявить, какие именно равные части времени имеются в виду. Поэтому прор. Даниил уже в следующей главе (10:2, 3), говоря о седьминах, уточняет: не просто седьмины (шабуа), а седьмины дней (שָׁבֻעִ֖ים יָמִֽים шабуа ямим). Поэтому продолжительность седьмин устанавливается, исходя из событий, упомянутых в этом пророчестве: построение города, разрушение города и храма и проч. Недели и месяцы не подходят в силу недостаточной продолжительности (490 месяцев = ок. 41 года); кроме того, месяцы в календаре древних евреев не были устойчивой единицей (их было 12 или 13, разной длительности). Поэтому седьмины следует понимать именно как семилетия не в силу принципа «день за год», а в результате анализа текста и исторических событий.

Наконец, сохраняет свою актуальность возражение А.Д. Беляева: «В Писании, и Ветхозаветном, и Новозаветном, неоднократно сказано, что антихрист будет царствовать три с половиной времени, т.е. три с половиной года, или сорок два месяца, или 1260 дней. Обозначение этого периода то временами (годами), то месяцами, то днями, причем постоянно получается три с половиной года, отнимает всякую возможность понимать эти числа не буквально, иносказательно, разуметь длинные периоды времени или неопределенные сроки»⁵⁰⁵. Тем самым, конечно, недопустимо понимать три с половиной года как 1260 лет.

Таким образом, лишь один раз в Писании дни являются прямо открытым Богом предзнаменованием будущих лет. Еще два раза наказание и прославление соотносятся как год за день. Во всяком случае, «день за год» ни в коем случае нельзя считать универсальным библейским принципом.

Пожалуй, самым известным учением адвентистов является почитание субботы, с которой тесно связаны идеи запечатления верных и остатка. Все эти доктрины, по убеждению адвентистов, содержатся в «трехангельской вести» (Откр. 14:6–12), якобы предсказывающей адвентизм как божественный остаток последнего времени. Так, первый ангел символизирует самих адвентистов («Божий остаток»), призывающих мир к покаянию и поклонению Творцу, а также объявляющих час суда. Второй ангел говорит о падении Вавилона – ложных христианских учений. Наконец, третий ангел запрещает поклонению зверю и его образу (воскресному дню), требуя соблюдения субботнего покоя⁵⁰⁶. В свое время их весть будет восполнена вестью еще одного ангела о падении Вавилона (Откр. 18:1–2). Его громкий клич будет направлен специально к членам других церквей, которые не слышали первых трех ангелов. Доктрина о «трехангельской вести» претерпела историческую эволюцию, как показано на следующей схеме:

Рис. 2. Хронология трехангельской вести (по А.С. Грузинову)⁵⁰⁷

Первоначально вести первых двух ангелов указывали только на 1844 г., что подчеркивало невозможность для внешних после этого срока присоединиться к адвентистам («закрытая дверь спасения»). Однако впоследствии «дверь спасения» как бы «открылась» для внешних, а «трехангельская весть», имея разные моменты начала, одинаково стала вести всех ко Второму пришествию. Такого рода колебания, характерные для адвентистов и в других вопросах, ясно показывают, что источником их вероучения было человеческое мудрование Е. Уайт и других основателей адвентизма.

«Трехангельская весть» показывает также глубокую антиправославную полемичность адвентизма. Весть второго ангела «пал Вавилон» (Откр. 14:8), оказывается, состоит в объявлении ложными всех иных христианских учений, в т.ч. и православия. Поэтому не следует доверять адогматизму некоторых современных адвентистов или их якобы симпатии к православию. Учительные книги адвентистов объясняют, что вторая весть – это приговор небесного суда, который объявляет нравственное падение духовного Вавилона и необходимость выйти из него новозаветного остатка, т.е. адвентистов⁵⁰⁸.

В практическом толковании «трехангельская весть» обращает основное внимание адвентистов к ветхозаветной заповеди о субботе⁵⁰⁹. Поэтому адвентисты убеждены, что суббота имеет важнейшее значение для человеческого спасения, раскрывая духовный смысл последних событий. Несоблюдение субботы, по их мнению, является делом лукавого богоборческого замысла сатаны и печатью антихриста, введенной папами. Напротив, соблюдение субботы ведет христиан в Царство Небесное⁵¹⁰. Суббота является вечным памятником творения, знамением созидательной и спасающей силы Творца, свидетельством божественной силы искупления, символом завета между Богом и человеком, символом божественной справедливости, знамением истинной религии и праведности по вере, днем передачи общине верующих даров Святого Духа (и тем самым временем общения), «символом силы Христа, освящающей нас»⁵¹¹, знамением покоя во Христе. Без почитания субботы невозможно истинное поклонение Богу после 1844 г., а особенно во время последнего кризиса⁵¹². Отказ от субботы в пользу воскресного дня расценивается как богоотступничество⁵¹³. Вместе с тем, согласно Е. Уайт, до времени кризиса соблюдение воскресного дня еще не является начертанием зверя и окончательно не лишает христиан спасения⁵¹⁴.

Адвентисты полагают, что отмена праздничных времен (Дан. 7:25), о которой будет мечтать антихрист, как раз и касается якобы незыблемой ветхозаветной заповеди о субботе. В доказательство «отмены» празднования субботы адвентисты обычно ссылаются на старые католические источники, в самом деле, прямо отменяющие празднование субботы в связи с установлением воскресного дня⁵¹⁵. Они убеждены, что сатана вначале ввел среди иудеев обычаи, доводящие требование субботнего покоя до крайности, а затем вовсе отменил празднование субботы под предлогом святости воскресного дня⁵¹⁶.

Суббота для адвентистов связана с запечатлением времен последнего кризиса, которое представляет собой «юридический процесс, с помощью которого выявляются, оцениваются и сохраняются члены истинного Остатка»⁵¹⁷. Божественная печать гарантирует спасение запечатленным, которые переживут закрытие двери благодати и увидят пришествие Иисуса⁵¹⁸. Запечатленные сумеют удержаться в вере благодаря «позднему дождю», т.е. особым дарам последнего времени. После запечатления верных первосвященническое служение Христа в небесном храме прекратится, и Он примет царскую власть. Поэтому все запечатленные обязательно спасутся, а прочие непременно погибнут.

Для православного понимания субботнего покоя ключевым является учение ап. Павла о субботстве, изложенное в четвертой главе Послания к Евреям и ложно понимаемое адвентистами как указание на необходимость соблюдать еженедельную субботу. Так, апостол относит вхождение в покой Божий к будущему времени (ст. 1), особо останавливаясь на этом при толковании цитаты из Пс. 94:11 (и потому Я поклялся во гневе Моем, что они не войдут в покой Мой). Невозможно к обычной субботе отнести слова Ибо, кто вошел в покой Его, тот и сам успокоился от дел своих, как и Бог от Своих (Евр. 4:10). Вывод апостола в 11-м стихе также обращен не к необходимости соблюдения еженедельного субботнего покоя, а в будущее, противопоставляя верных неверным из псалма 94: Итак, постараемся войти в покой оный, чтобы кто по тому же примеру не впал в непокорность. Свт. Иоанн Златоуст показывает, что в этой главе апостол называет три покоя: божественный покой седьмого дня творения (Евр. 4:4), покой палестинский после скорбей путешествия по пустыне (ст. 8) и, наконец, наш истинный покой, или субботство, т.е. Царство Небесное. Если первый покой не препятствовал называться покоем второму, то точно так же покой субботы не отрицает Царства, но возводит нас к нему⁵¹⁹.

Итак, суббота – это божественный покой, предназначенный верным, и последний день недели выступает лишь ее тенью, прообразом истинного богопочитания (ср. Евр. 10:1)⁵²⁰. Этот покой Царства Божия, говорит св. Ириней Лионский, предназначен для такого человека, который пребывал в служении Богу, после чего он «успокоится и будет участвовать в трапезе Божией»⁵²¹.

Господь раскрывает перед нами тайну будущего покоя в книге Откровения, в которой представлены образы нынешнего небесного покоя. В этой книге многократно встречается число семь (семь золотых светильников, звезд, церквей, семь рогов и очей Агнца, семь духов Божиих, печатей, чаш, громов, труб, и т.д.), однако среди этих образов и событий нигде нет важнейшей семерки Ветхого Завета – недельной субботы. И это не случайно, потому что в вечности времени уже не будет (Откр. 10:6). Бог, как известно, благоволил все небесное и земное соединить под главою Христом (Еф. 1:10). Поэтому и ангелам, и упокоившимся людям предназначен сходный покой. Четыре животных вокруг престола Божия ни днем, ни ночью не имеют покоя (Откр. 4:8), т.е. во все дни недели они заняты постоянным служением Богу, восхваляя Его трисвятой песнью. Вошедшие в небесный покой двадцать четыре старца так же непрестанно поклоняются Богу (Откр. 4:9–11). Великое множество людей, пришедших от великой скорби, пребывают ныне перед престолом Бога и служат Ему день и ночь в храме Его (Откр. 7:9–17). Служба умерших праведников выражается не только в восхвалении Бога, но и в заботе о живых, как это видно в событии снятия пятой печати (Откр. 6:9–11). Итак, покой ангелов и умерших праведников совершенно несовместим с недельной субботой.

Даже в Ветхом Завете противопоставляются угодная Богу суббота и такая суббота, которую Бог не может терпеть (Ис. 1:13), а пророк называет ее ложной (Ам. 6:3)⁵²². Свт. Василий Великий поясняет, что Богу не угодна суббота, в которую мы воздерживаемся от должного. В формах субботнего покоя он находит указание на истинный христианский покой. Мы не должны возжигать огонь плотских страстей (ср. Исх. 35:3) и носить ноши греха (ср. Иер. 17:27), но непоколебимо стоять в вере (ср. Исх. 16:29). Чтобы достичь таких суббот упокоения, в человеке должен распяться мир (ср. Гал. 6:14) через совершенное удаление от мирского и вступление в собственное место духовного упокоения⁵²³.

Вхождение в этот покой совершается через покаяние и упокоение от злых дел, учит св. Иустин Философ⁵²⁴. Субботу должно совершать, говорит св. Ириней Лионский, всякий час достойно служа Богу и творя правду в храме Божием, который есть тело человека⁵²⁵. В первую очередь, субботство касается покоя от злых помыслов, и этому аспекту субботы посвящены труды отцов-аскетов. Прп. Макарий Великий подчеркивает, что при исполнении законной субботы души были связаны лукавством и пороками. Напротив, истинная суббота – это свобода от срамных и нечистых помыслов, которая делает душу свободной от всех темных дел. Именно этот покой Господь обещает труждающимся и обремененным (Мф. 11:28)⁵²⁶. Это не полная бездеятельность, но покой лишь от тяжких и нечистых помыслов и от всякого беззакония, соединенный с неизглаголанной радостью и весельем, чистосердечным и благоугодным Богу служением: «Душа, сподобившаяся избавиться от срамных и нечистых помыслов, субботствует истинную субботу, и покоится истинным покоем, пребывая праздною и свободною от всех темных дел. Ибо там в прообразовательной субботе, хотя упокоевались телесно, но души связаны были лукавством и пороками; а сия истинная суббота есть истинное упокоение души, пребывающей праздною и очистившейся от сатанинских помыслов, покоющейся в вечном Господнем покое и в радости»⁵²⁷.

Несмотря на бездействие страстей и недвижимость ума плотскими вещами, справедливо объясняет Г.Ю. Каптен, «движения души не прекращаются, а именно упокоеваются, становятся бесстрастными и подчиненными Богу и самому мудрецу». В этом отношении праведник уподобляется Самому Христу, Который пребывает в таком состоянии постоянно⁵²⁸. Господь, создав мир, упокоился лишь от труда по созданию новых творений, говорит блж. Августин, но не перестал сохранять уже созданные твари и управлять ими. Так блаженный отец понимает библейскую антиномию – Бог почил в седьмой день (Быт. 2:2), но в то же время и доныне делает (Ин. 5:17)⁵²⁹.

Законные требования о субботнем покое весьма строги. В Ветхом Завете есть указания о прекращении в субботу всякого дела (Лев. 23:3): собирания манны (Исх. 16:26), приготовления пищи в вареном и печеном виде (Исх. 16:23), сеяния и жатвы (Исх. 34:21), возжигания огня (Лев. 35:3), собирания дров (Чис. 15:32–35), ношения тяжестей (Иер. 17:21–22), торговли (Ам. 8:5), работы в точилах, перевозки снопов и товаров (Неем. 13:15). Запрещалась всякая работа для евреев, рабов, пришельцев и скота (Исх. 20:10), и даже не допускалось покидать место своего проживания⁵³⁰. При этом в Ветхом Завете Господь сурово наказывал нарушение обрядовых требований субботнего покоя. После заповеди о запрете носить ноши в субботу прор. Иеремия приводит слова Божии: А если не послушаете Меня в том, чтобы святить день субботний и не носить нош, входя в ворота Иерусалима в день субботний, то возжгу огонь в воротах его, и он пожрет чертоги Иерусалима и не погаснет (Иер. 17:27).

При этом адвентистская практика субботнего покоя не включает ни субботнего пути, ни отказа от приготовления пищи (Исх. 16:23), ни запрета возжигания огня (Лев. 35:3)⁵³¹. Однако, по свидетельству ап. Иакова, нужно исполнять весь закон, а не отдельные его элементы (ср. Иак. 2:10), а отказ адвентистов от обрядовой стороны ветхозаветной субботы разрушает всю заповедь, которая невозможна без обряда. Нельзя «духовно» соблюдать закон, потому что закон указывает на Христа (Гал. 3:24); на Христа, а не на заповедь указывает и Дух (Ин. 6). Следовательно, как справедливо замечает В.М. Чернышев, «кто становится на почву законности, становится на почву проклятия законом» (Гал. 3:10)⁵³².

Поэтому исторически адвентисты не сразу пришли к соблюдению субботы⁵³³. Решающим стало знаменитое видение Е. Уайт, которая увидела две скрижали Закона и ярко сияющую четвертую заповедь⁵³⁴. Под это видение в итоге «подверстали» и богословское обоснование.

Отвергая букву законных ограничений субботы, адвентисты игнорируют и отношение Церкви к субботе и воскресному дню. Однако уже первые христиане особо выделяли воскресный день – первый день недели, в который произошло воскресение Христово (Мк. 16:9). Христиане апостольского века в первый день недели собирались для евхаристии. В Деян. 20:7–9 подчеркивается, что богослужение этого дня было торжественным, с возжжением большого количества светильников для светильничных молитв, сопровождалось продолжительной апостольской проповедью, имело целью преломление хлеба, т.е. причащение. Все это показывает регулярный и евхаристический характер собрания⁵³⁵.

Именно в этот день побуждалась благотворительность, ап. Павел просит своих читателей откладывать деньги для нужд Церкви в воскресенье (1Кор. 16:2), хотя по закону для благотворительности особо выделялись дни поста и праздники (Втор. 16:10, Ис. 58:6–10).

В день Пятидесятницы, который в том году приходился на воскресенье, апостолы получили Святого Духа. Строго говоря, они в этот день должны были бы пойти в храм на торжественное жертвоприношение, как они это делали постоянно (Лк. 24:53). Вместо этого апостолы устроили молитвенное собрание в частном доме, потому что прежнее символическое жертвоприношение обрело иной смысл в свете воскресения Христа. Очевидно, это было связано именно с особым статусом этого дня как евхаристического и в рамках недельного цикла сугубо посвященного христианами Богу. Новозаветное субботство – это служение Богу, а не полное воздержание от всякого дела. Поэтому наилучшим образом четвертую заповедь можно выполнить через деятельную веру во Христа, через богослужебное соучастие в таинстве воскресения Христова.

Не утруждая себя доказательствами, Е. Уайт утверждает, что «в течение первых столетий истинная суббота соблюдалась всеми христианами», и даже в IV в. христиане «продолжали соблюдать истинную субботу как святой день Господень и чтили ее согласно четвертой заповеди»⁵³⁶. Тем не менее, уже мужи апостольские (II в.) пишут о праздновании воскресного дня как о чем-то самоочевидном. Приведем несколько характерных цитат⁵³⁷. Автор послания ап. Варнавы говорит: «Мы и проводим в радости восьмой день, в который Иисус воскрес из мертвых»⁵³⁸. В Дидахе выражение «день Господень» увязывается с литургическим собранием, которое происходило не в субботу, а в день воскресения Христова: «В [воскресный] день Господень, собравшись, преломляйте Хлеб и благодарите, исповедав предварительно согрешения ваши, чтобы жертва ваша была чиста» (Дидахе 14)⁵³⁹. Наиболее подробно пишет о христианской практике первой половины II в. св. Иустин Мученик в Первой апологии⁵⁴⁰, а также в Диалоге с Трифоном Иудеем (гл. 10–27), причем он доказывает правильность несоблюдения христианами субботы. Известно и внешнее свидетельство праздновании воскресного дня христианами. Плиний Младший в письме к Траяну говорит, что христиане «в установленный день собирались до рассвета, воспевали, чередуясь, Христа как Бога» (письмо 96, 7)⁵⁴¹. Божественный статус Христа наиболее ярко раскрывается именно в событии воскресения, поэтому даже для язычника Плиния видна неразрывная связь «установленного дня» и воспевания Христа как Бога.

Напротив, дискуссия о главном дне недели стала одним из оснований отделения от Церкви иудействующих еретиков – евионитов. Евсевий Кесарийский говорит, что некоторые из них считали Христа простым человеком – праведником, который родился от брачного общения Марии с мужем; иные же признавали рождение Христа от Девы и Духа Святого. Те и другие полностью соблюдали обрядовый закон, в т.ч. субботу, но вместе с ней праздновали и воскресный день. Священной книгой они признавали не новозаветное благовестие, а «Евангелие от евреев»⁵⁴².

Еп. Иннокентий справедливо замечает, что в указе императора Константина не запрещалось праздновать субботу, а лишь фиксировался сложившийся у христиан обычай праздновать воскресный день. Конечно, император-неофит не ставил перед собой цель поссориться с Церковью и заставить ее изменить сложившиеся формы поклонения Богу. Более того, если бы христиане все-таки праздновали бы к его времени субботу, никто не помешал бы им делать это и дальше, особенно в странах, не подчиненных Риму (в Персии, Германии, Абиссинии и проч.)⁵⁴³. Но этого не случилось, поскольку для христиан недельная суббота была знамением ветхого закона.

Итак, исторические свидетельства единогласно говорят о том, что христиане с самого начала отдавали первенство воскресенью, выделяя этот день как наиболее важный в неделе – и богослужением, и образом жизни.

Вместе с тем, православие не отменяет почитание субботы. В богослужении это малый праздник: в этот день поются догматик и блаженны на литургии, читается праздничный ряд чтений, и т.д. По уставу в течение Великого поста праздничные богослужения совершаются лишь в субботу и в воскресенье (Лаод. 51), в оба этих дня допускается некоторое послабление поста по сравнению с прочими днями недели, равно как и в дни малых постов. Более того, за пост в субботу по канонам полагается отлучение от Церкви, а для клириков – извержение из сана (Ап. 64, 6 Всел.52:55). Однако очевидно, что в субботу исключено исполнение ветхозаветных обрядовых предписаний⁵⁴⁴, и главный недельный праздник, несомненно, совершается в воскресный день⁵⁴⁵.

Несомненно, Бог не возлагал на людей заповедь о субботнем покое до Моисея. В Быт. 2:3 сказано лишь, что благословил Бог седьмой день, и освятил его, ибо в оный почил от всех дел Своих, но ничего не потребовал от людей в связи с этим. В течение последующих 2500 лет в Писании не видно обличений и наказаний для тех, кто не соблюдает субботний покой⁵⁴⁶. Назначение заповеди о субботе очень конкретно – она указывала евреям на выход из египетского рабства (Втор. 5:15; Иез. 20:10–12). Для христиан древняя пасха имеет значение в первую очередь не буквальное, а как прообраз избавления Христом верных от власти греха и смерти. Столь же прообразователен и законный субботний покой.

Как и пасха, сам закон для христиан уже не имеет былого императивного значения. Он не делится только на нравственный и обрядовый, как того хотелось бы адвентистам, но имеет много различных оттенков⁵⁴⁷. И все законные заповеди даны как вечные: это не только суббота, но и обрезание, и жертвы, и проч. В книге Второзакония содержится проклятие для всякого, кто не исполнит [всех] слов закона сего и не будет поступать по ним (Втор. 27:26).

Антииудейские православные полемисты подчеркивали, что Ветхий Завет показывает немало примеров нарушения субботы праведниками. Так, прп. Иоанн Дамаскин говорит, что вопреки закону хранят 40-дневный пост Моисей и Илия, причем Илия непрерывно 40 дней идет до Хорива; Иисус Навин обходит Иерихон за 7 дней,– во всех этих случаях в субботу совершались пост и нарушение покоя⁵⁴⁸. Можно вспомнить и 40-дневный пост Самого Спасителя.

Апостольский собор постановил необязательность обрядового закона для христиан из язычников (Деян. 15:23–29). Характерно, что апостолы не упоминают о субботе в ряду сохраненных ветхозаветных предписаний и не налагают наказаний за ее неисполнение. Ап. Павел объясняет отмену ветхозаветных заповедей их несовершенством и заменой на лучшую надежду по вере во Христа: Отменение же прежде бывшей заповеди бывает по причине ее немощи и бесполезности, ибо закон ничего не довел до совершенства; но вводится лучшая надежда, посредством которой мы приближаемся к Богу (Евр. 7:18–19). В Лице Иисуса Христа мы получили нового Первосвященника, Который Сам изменяет и закон: С переменой священства необходимо быть перемене и закона (Евр. 7:12). Господь потому упразднил закон заповедей учением (Еф. 2:15), что если законом оправдание, то Христос напрасно умер (Гал. 2:21). Христиане оправдываются не законом, но Кровью Христовой, которой Сын Божий примирил верных с Отцом.

Суббота, как и обрезание, имела свое временное и узконациональное значение, которое оказалось исчерпанным. В Исх. 31:16–17 эта заповедь указана как обязательная лишь для иудеев как знамение между Мною и сынами Израилевыми на веки⁵⁴⁹. Однако этот завет Бога с людьми был не первым и не последним. Первым был завет с Адамом (и в нем не упоминается суббота), вторым – с Ноем (символ – радуга), третий – с Авраамом (символ – обрезание), четвертый – с Моисеем, пятый – с Новым Израилем. Заповедь о субботе была дана до Синая (ср. Втор. 5:15; Исх. 16:23), и поэтому в Десятисловии четвертая заповедь дана как напоминание об этом: Помни день субботний. Два национальных завета указывали на Новый Завет: телесное обрезание – на духовное обрезание, а суббота – на ежедневное служение Богу и будущее Царство Божие, в которое призваны верные. Именно в этом, духовном смысле действует для христиан Декалог, как объясняет св. Ириней Лионский⁵⁵⁰.

Суббота как знамение Ветхого Завета должна была уступить место Новому Завету (Иер. 31:31–34, Евр. 8:8–13). Поэтому для христиан действует завет, который был заключен на Тайной вечере не через субботу, а в Крови Христовой. Свою Кровь, а не субботу принес Христос Отцу по вознесении, о чем было подробно сказано выше.

Христос исполнил закон, доведя его до совершенства (Рим. 10:4). Несомненно, наряду с другими ветхозаветными заповедями Господь прославил и возвеличил также и субботу (Мк. 2:28). Усовершенствование Им заповеди о субботе заключалось в следующем. Истинная суббота есть постоянное пребывание во Христе и в Его учении. Это вечный покой творения добрых дел и воздержания от страстей. Совершаемые в субботу добрые дела (Мф. 12:12), указывает В.М. Чернышев, «поглотили непрославленную субботу, а любовь – двигатель этих добрых дел – поглощает и все остальные», как это видно в двух важнейших заповедях о любви к Богу и ближнему (Мф. 22:37–39)⁵⁵¹. Вопреки названным выше строгим законным предписаниям Господь потребовал от исцеленного расслабленного понести свою постель в субботний день (Ин. 5:8), в чем последний тут же был обвинен (ст. 10, 16). Тем самым Он показал Себя господином субботы (Мк. 2:28). Он показал, что суббота, со всеми ее законными ограничениями, является лишь тенью того покоя, который Он дарует верным (Кол. 3:16–17, Евр. 4:9–11).

Поэтому, как и прочие обрядовые установления Ветхого Завета, обязанность субботнего покоя не возлагается на христиан. Новый Завет, замечает Д. Балашов, осуждает многие пороки, но нигде нет речи о несоблюдении субботы⁵⁵². Вечность субботы означает, как и в случае других вечных законных установлений, их существование лишь до времени исправления (Евр. 9:10), т.е., как поясняет прот. Д. Владыков, «до наступления благодатного Царства Христова, так как закон ветхозаветный, будучи тенью грядущих благ (Евр. 10:1), и не мог продолжаться далее пришествия Христова (Гал. 3:25–26)»⁵⁵³.

Поэтому с точки зрения православия надо говорить не об отмене субботы, а о появлении в мире после первого пришествия Христа нового праздника – Воскресения, без которого и суббота, и сам мир лишены своего изначального смысла. Воскресение – это путь к воссозданию мира, путь к вечному покою (ср. Евр. 4:11). Достижение для людей подлинной субботы – упокоения в Боге – невозможно без воскресения. Поэтому ап. Павел решительно восставал против обрядового понимания субботы (Кол. 2:16–17; Евр. 4:11), оставив лишь ее прообразовательно-символический характер (тень будущего и оный покой) как образ вечного покоя в Боге. Итак, суббота в Православии имеет и эсхатологическое измерение, но полностью осуществиться она может только в будущем веке благодаря Воскресению, о чем напоминает празднование воскресного дня.

Адвентисты разделяют ветхозаветные предписания на утративший силу закон и Десять заповедей, которые якобы сохраняют буквальное и непреходящее значение для христиан как закон нравственный, незыблемый, как Сам Бог. Поэтому Христос якобы пришел исполнить не весь закон, но лишь Десять заповедей, и лишь их духовное значение раскрыто в Нагорной проповеди⁵⁵⁴. При этом, впрочем, свои установления о десятине и нечистой пище они берут именно из отмененного закона, а не из Декалога.

Однако, по объяснению Спасителя, сущностью закона является любовь к Богу и к людям (Мф. 22:37–40; Мк. 12:29–31). Вопреки видению Е. Уайт, Сам Христос свидетельствует, что наибольшая заповедь в законе не о субботе, а другая, не входящая в Декалог,– о любви к Богу (Втор. 6:5). Она является парной с другой заповедью не из числа десяти – о любви к ближнему (Лев. 19:18) – и на сих двух заповедях утверждается весь закон и пророки (Мф. 22:30). Обе эти заповеди, бесспорно, носят нравственный характер. Проявления этой любви к Богу и людям содержатся и в Десяти заповедях, что подчеркивает их божественное происхождение, но не выделяет из круга прочих ветхозаветных заповедей.

Таким образом, в иерархии заповедей Декалог в целом и суббота в частности находятся не на первом месте. Причина этого в том, что любовь, о которой говорит Господь, может проявляться в разных формах. В ветхозаветный период закон был минимумом любви, а в новозаветный любовь сама по себе превысила закон, стала исполнением закона (Рим. 13:10).

Ап. Павел также не разделяет заповеди на Десять и прочие. В Рим. 13:8–10 названы сразу несколько заповедей из числа Десяти: не прелюбодействуй, не убивай, не кради, не лжесвидетельствуй, не пожелай чужого. Наряду с этим есть заповедь и не из числа Десяти (люби ближнего твоего, как самого себя), причем она суммирует в себе все остальные заповеди. Следовательно, и ап. Павел считает сутью и вечной частью закона не Десять заповедей, а любовь. Исполнение закона, по мысли апостола, достигается не хранением субботы, а деятельной любовью: любовью служите друг другу. Ибо весь закон в одном слове заключается “люби ближнего твоего, как самого себя” (Гал. 5:13–14).

К. Плотников подчеркивает, что Десять заповедей были даны тогда же и при тех же обстоятельствах, что и прочие заповеди Закона Моисеева, и Моисей свидетельствовал о том, что весь Закон дан от Бога (Втор. 14:13–14). Различие между ними состоит лишь в том, что Десять были даны непосредственно Богом, а вторые – рукой посредника (Гал. 3:19), т.е. Моисея. Поэтому в Неем. 8:18 Законом Божиим называется весь Ветхий Завет, который дал Господь через Моисея (ст. 14), а не отдельно Десять заповедей. Равным образом в Пятикнижии говорится об обязательности не только Десяти, но и остальных заповедей (Чис. 15:39; Втор. 27:10), за что установлены наказания⁵⁵⁵.

И.Г. Айвазов обращает внимание и на безразличное употребление в Библии слов «закон», «заповедь», «слова Божии», «завет» как синонимов, относящихся к любым нравственным и обрядовым ветхозаветным предписаниям – как из числа Десяти, так и к прочим⁵⁵⁶. Это опровергает и гипотезу адвентистов о двух законах – Божьем и Моисеевом⁵⁵⁷.

Сам Господь не хранил субботу, за что Его прямо упрекали иудеи (Ин. 5:18, 9:16). Он не оправдывался перед евреями, что субботу хранит, но в правильном понимании, а не в иудейском искаженном. Вместо этого Он ссылался на законное совершение обрезания в этот день, а также на пример самих евреев, которые в субботу готовы спасти погибающее животное, но отказываются помочь нуждающемуся ближнему (Мф. 12:11–12, Ин. 7:23). Суббота для Него была символом деятельности, всецело посвященной Богу: Отец Мой доныне делает, и Я делаю (Ин. 5:17). При исцелении сухорукого Господь спрашивает: должно ли в субботу добро делать, или зло делать? душу спасти, или погубить (Мк. 3:4)? Вопрос показывает, что суббота для Христа – день деятельности, а не покоя. Выбор совершается не между делом и бездельем (как хотели присутствовавшие в синагоге), а между добрыми и злыми делами – и надо выбирать добро.

Адвентисты утверждают, что о праздновании субботы говорит ап. Иоанн Богослов, называя ее днем Господним, о чем якобы сказано в Откр. 1:10⁵⁵⁸: Я был в духе в день Господень (пер. еп. Кассиана). Они объясняют это тем, что в Ветхом Завете суббота называется днем Господним (Ис. 58:13), и Сам Господь говорит: Субботы Мои (Ис. 56:4; Иез. 20:12–24; 22:8, 26; 23:38). Однако в Новом Завете нет примера, когда недельная суббота называется днем Господним. Поэтому адвентисты вынуждены называть тексты, не имеющие отношения к теме. Например, в Мк. 2:28 (посему Сын Человеческий есть господин и субботы) даже нет выражения «день Господень»⁵⁵⁹, а сами эти слова Господь сказал в ответ на упреки в нарушении субботы.

Господство Христа над субботой проявляется не в рабстве ее законным ограничениям, а в посвящении ее Господу, как то и должно быть. Например, вопреки требованию не носить нош (Иер. 17:21–22), хорошо известному иудеям, Он приказал расслабленному нести свою постель (Ин. 5:8). Поэтому день Господень в Откр. 1:10 – это день, который христиане особо посвящали Ему, т.е. воскресный.

Новозаветные примеры выделения субботы из круга седмичных дней связаны не с приданием особого статуса субботе, а с современными Христу и апостолам еврейскими обычаями. Например, Христос и ап. Павел проповедуют в субботу в синагогах потому, что именно в этот день там собирались иудеи. В субботу в синагоге собирались не христиане, а иудеи с прозелитами, как то видно из Деян. 13:16. Поэтому, строго говоря, желание следовать в этом вопросе за ап. Павлом должно привести адвентистов в субботу не в собственное молитвенное собрание, а в иудейскую синагогу. Вместе с тем, одной лишь субботой проповедь и чудеса вовсе не ограничивались⁵⁶⁰. Христос совершает исцеления во все дни недели, но лишь на субботние исцеления болезненно реагировали книжники и фарисеи. А если бы христиане почитали субботу, в этот день апостол ходил бы не к евреям в синагогу, а в христианское собрание.

В свою очередь, и призыв молиться, чтобы не случилось бегство ваше зимою или в субботу (Мф. 24:20), показывает не особый статус зимы или субботы, а неудобство этого. Здесь Господь предсказывает о разрушении Иерусалима, ворота которого в субботу запирались (Неем. 13:19), поэтому бежать было трудно, равно как и зимой.

Лишь до воскресения Христова и излияния Святого Духа в Пятидесятницу христиане исполняли все обрядовые ограничения ветхозаветной субботы, например мироносицы остались в покое по заповеди (Лк. 23:56). Однако ничего подобного нет после воскресения.

Адвентисты предполагают соблюдать субботу и в Царстве Божием, когда будут новое небо и новое земля, и совершать в этот день храмовое богослужение. Об этом якобы сказано в Ис. 66:23 (Тогда из месяца в месяц и из субботы в субботу будет приходить всякая плоть пред лице Мое на поклонение, говорит Господь). Однако буквально здесь говорится о соблюдении не только субботы, но и новомесячий, что совершенно неразумно по причине отсутствия времени и иудейских праздников в вечности⁵⁶¹. Д. Грацианский следующим образом объясняет это место: если по закону мужчины евреи трижды в год должны были являться пред лице Владыки Господа (Исх. 23:17), то в будущем веке, согласно Откр. 14:13, мертвые, умирающие в Господе… успокоятся от трудов своих, и дела их идут вслед за ними. Там не будет времени и ночи (Откр. 21:25, 22:5, 10:6), значит, не будет и субботы. Поэтому в Ис. 66:23 в доступных для иудеев образах говорится о непрерывном блаженном богообщении, вечном покое и вечном праздновании в возвышенном смысле этого слова⁵⁶². Невозможность храмового богослужения тем более очевидна, что в Новом Иерусалиме не будет храма (Откр. 21:22).

Учение ап. Павла о субботстве (Евр. 4) не подтверждает, празднование недельной субботы, как думают адвентисты⁵⁶³, а, напротив, запрещает это. Во-первых, ап. Павел противопоставляет субботу и субботство. При этом для народа Божия не суббота, а субботство (Евр. 4:9) является тем покоем, в который должны войти верные (ст. 11). Но до Христа этого покоя (субботства) не было. Его не смог дать верным Иисус Навин, который сам исполнял субботу (ст. 8). Через сравнение с божественным покоем первой субботы и отдыхом после скитаний в пустыне при Иисусе Навине апостол возводит слушателей к пониманию вечного упокоения верных от зла. Итак, в четвертой главе послания к Евреям, как и в Кол. 2:16–17, где ап. Павел прямо называет субботний день, древняя суббота выступает прообразом новозаветного упокоения от злых дел: это прообраз, тень того тела, которое отбрасывал назад Христос.

В Кол. 2:16 ап. Павел запрещает осуждать христиан за неисполнение всего обрядового закона, особо выделяя из него пищу, питие, праздники, новомесячие и субботу⁵⁶⁴, потому что они равно не спасительны. Мысль о преходящем характере выделения отдельных дней содержится в Гал. 4:9–11: Ныне же, познав Бога, или, лучше, получив познание от Бога, для чего возвращаетесь опять к немощным и бедным вещественным началам и хотите еще снова поработить себя им? Наблюдаете дни, месяцы, времена и годы. Боюсь за вас, не напрасно ли я трудился у вас. Итак, наблюдение дней и времен делает напрасным благовестие, лишая верных усыновления Богу⁵⁶⁵. Характерно, что в Чис. 28–29, где суммированы предписания об исполнении субботы, она находится рядом с такими явно упраздненными требованиями, как всесожжения и новомесячия.

Таким образом, празднование субботнего дня резко противоречит учению Нового Завета. В свою очередь, адвентистская интерпретация празднования воскресного дня не отвечает описанным в Откр. 13:16–17 признакам: антихристово начертание будет полагаться на чело или правую руку, будет связано с числом имени зверя, исключит верных из торгового оборота. Воскресный или субботний день, конечно, не полагается на тело и не влияет на торговлю.

Вхождение в божественный покой является плодом действия Святого Духа в христианине. Святой Дух запечатлевает верного, ставит на него Свою печать, по которой Бог узнает его в день суда. Эту печать как некий начаток Духа верные получили получили в день крещения и миропомазания⁵⁶⁶. Печать крещения нерушима, так что таинство крещения не повторяется, и даже явные грешники сохраняют с Богом некую связь. Однако начаток Духа еще не полнота. Нужно сохранить свою печать, получить благодать на благодать.

Печать крещения делает верных сообразными смерти и воскресению Спасителя, объясняет св. Николай Кавасила, потому что через них Господь дал нам власть умерщвлять грех и сделал нас наследниками новой жизни⁵⁶⁷. Это значение печати, даруемой нам в крещении, отражено в Священном Писании. Так, о соумирании, сораспятии со Христом говорит ап. Павел в крещальном Апостоле (Рим. 6:3–11). Свт. Кирилл Александрийский объясняет слова ап. Павла всегда носим в теле мертвость Господа Иисуса (2Кор. 4:10) как нашу мертвость для страстей и статус царственного священства. Он говорит, что по воскресении Христа и священники, и народ приносят жертвы Богу, «себя самих являя благоухающею жертвою: ибо в этих жертвах мы, как бы в образе, священнодействуем над собственными душами и приносим их Богу, умирая для мира и для мудрования плотского, и претерпевая умерщвление страстей, и едва не сораспинаясь Христу, дабы, переходя к святой и непорочной жизни, жительствовать сообразно воле Его»⁵⁶⁸. Св. Андрей Кесарийский объясняет, что третий ангел (Откр. 14:13) ублажает не всех мертвых, но лишь умирающих в Господе, т.е. умертвивших себя для мира⁵⁶⁹. Вместе с тем, наша мертвость для греха – это соучастие в Божественном покое седьмого дня, а также в телесном покое Великой Субботы, когда Господь телесно пребывал во гробе. Богослужебные тексты этого дня также показывают мертвость Христа как его субботство, прообразованное Божественным покоем седьмого дня⁵⁷⁰.

Однако крещение – это лишь залог будущей благодати. Приобретая эту благодать, испытанный верный христианин приобретает иную печать. О ней много говорит прп. Макарий Великий, называя ее также духовным помазанием. Так, он объясняет, что внешняя праведность еще не делает человека христианином, но должно выяснять, «действительно ли таковые имеют на себе печать и образ Царя, не наложена ли поддельная печать на художническое дело»⁵⁷¹. Печать Божия – это душа, имеющая «образ небесного Духа в неизреченном свете, т. е. отпечатленного в ней Христа», или, иначе, это сама жизнь души⁵⁷². Вспоминая древнее помазание царей и пророков, прп. Макарий объясняет, что «так и ныне люди духовные, помазуемые небесным помазанием, делаются христианами по благодати, чтобы им быть царями и пророками небесных тайн. Они суть и сыны, и господа, и боги, связуемые, отводимые в плен, низвергаемые, распинаемые, посвящаемые в дар… Те, у которых ум и внутренний человек помазуются освящающим и радостворным, небесным и духовным елеем радования, приемлют печать оного нетленного царствия и вечной силы, залог Духа, самого Духа Святого и Утешителя»⁵⁷³. Такое духовное помазание требует долговременного борения, опытов великого терпения, искушений и испытаний, «когда свободное произволение испытано будет всякими скорбями»⁵⁷⁴.

Лишь имеющих печать Духа Бог поставит одесную Себя в день Суда⁵⁷⁵: «Когда Пастырь созовет стадо Свое, тогда все, имеющие на себе знак, узнают своего Пастыря, и Пастырь узнает имеющих на себе собственную Его печать и соберет их из всех народов; услышат глас Его свои, и пойдут во след Его»⁵⁷⁶. Эта печать хотя и достигается борьбой со страстями и пожеланиями своего сердца⁵⁷⁷, но не является окончательной, потому что может быть потеряна нерадивыми⁵⁷⁸. В свою очередь, на подверженных страстям уже положил свою печать сатана⁵⁷⁹. Итак, следуя этому учению, уже в нынешней жизни, как и в книге Откровения, есть две печати: печать Бога живого, которая в последние времена будет очевидна для верных (ср. Откр. 7 и 14) и поддельная печать сатаны, которая в последние времена примет вид начертания антихриста (Откр. 13:16).

Прп. Симеон Новый Богослов опровергает распространенное мнение, что каждый верующий уже имеет в себе Духа, хотя не сознает и не чувствует того, потому что Святой Дух заслоняется страстями⁵⁸⁰. Несоблюдение заповедей – это удаление от света, поэтому не стоит оправдывать себя тем, что заповеди якобы в принципе неисполнимы (так говорит нерадивый раб в притче о талантах в Мф. 25:24). Не исполнявшие заповеди будут осуждены как презревшие Христа (ср. Иак. 2:20, 26), так как они фактически считают Бога обманщиком и завистливым. Исполнение заповедей названо легким бременем (Мф. 11:30), потому что оно дарует нам радость и отраду от лица Божия, делает нас причастниками божественного света и благодати, славы Христовой. Итак, «пришествие Господне и пришло, и приходит всегда в верных, и присуще во всех желающих»⁵⁸¹.

В отличие от интеллектуальной уверенности неопротестантов в своем спасении по одной лишь вере и надежды адвентистов на исполнение законной субботы, для святых отцов помазание и суд связаны с нашим внутренним изменением. Следует узнать это изменение в себе. Прекрасно говорит об этом прп. Макарий Великий: «Помазуемые елеем небесного насаждения, древа жизни – Иисуса Христа, бывают сподоблены войти в меру совершенства, т. е. царствия и усыновления, так как, находясь еще в этом мире, они уже сотаинники небесного Царя, имеют дерзновение пред Вседержителем, входят в чертог Его, где Ангелы и духи Святых. Ибо, и не получив еще совершенного наследия, уготованного им в оном веке, тем залогом, какой прияли ныне, обезопасили себя, как уже венчанные и царствующие, и при обилии и дерзновении Духа не находят они для себя удивительным, что будут царствовать со Христом. Почему же? Потому, что будучи еще во плоти, имели уже в себе оное ощущение сладости и оное действие силы»⁵⁸². Итак, перед нами особые взаимоотношения совершенного подвижника с Богом, Его ангелами и святыми; он видит сугубое действие Святого Духа в самом себе и вокруг себя, видит свои моления исполнившимися, ощутительно чувствует в себе Духа.

Как видим, небесное помазание должно явить себя в духовной жизни христианина и не может быть исполнением ветхозаветных предписаний. Это небесное помазание есть самое ясное свидетельство принадлежности к остатку спасаемых (ср. Рим. 9:27), избранным сосудам (Деян. 9:15)⁵⁸³.

Запечатление верных во время скорби будет признаком особой божественной заботы о них в этих условиях⁵⁸⁴. Однако внешним выражением верности в последнее время будет не суббота и не воскресный день, а печать Животворящего Креста, почему принявшие печать антихриста и не смогут осенять себя знамением креста⁵⁸⁵. Свт. Филарет Московский так сравнивает внутренний и внешний крест: «Как видимый, вещественный крест есть державное знамение видимого царства Христова, так крест таинственный – печать и отличие истинных и избранных рабов невидимого царствия Божия». Таинственный крест – это наше крестоношение, участие в скорбях Христовых⁵⁸⁶. Поэтому, продолжает святитель, вокруг славного престола Агнца стоят облеченные в белые одежды… которые пришли от великой скорби (Откр. 7:13–14), т.е. запечатленные крестом⁵⁸⁷. Итак, внешнее почитание креста является для святых последнего времени следствием внутреннего крестоношения. Будучи печатью Божией, этот таинственный внутренний крест ощутительно известен святым не только как тягота и мука, но и как успокоение, обещанное Христом тем, кто несет Его бремя (Мф. 11:28–30).

Эти-то верные и образуют Христов остаток. Церковь с самого начала воспринимала себя как некое малое стадо (Лк. 12:32), род избранный (1Пет. 2:9), призванных святых (Рим. 1:7), чад Божиих непорочных среди строптивого и развращенного рода (Флп. 2:15). Как в первые века гонений, так и впоследствии святые отцы подчеркивали эту исключительность Церкви, вне которой нет спасения. По определению катехизиса, Церковь «освящена Иисусом Христом через Его страдания, через Его учение, через Его молитву и через Таинства»⁵⁸⁸. Наличие в Церкви грешников не лишает ее святости, потому что они отсекаются от тела Церкви либо видимым действием церковной власти, либо невидимым действием суда Божия⁵⁸⁹. Этот остаток непрерывно сохраняется со дня Пятидесятницы, и до конца времен врата ада его не смогут одолеть (Мф. 16:18).

Адвентистская концепция запечатления верных основана на ложных предпосылках и потому сама является ошибочной в целом и в деталях⁵⁹⁰. От новозаветной святости адвентисты увели Церковь к ветхозаветным прообразам – субботе, святилищу, дню очищения. Их повседневная жизнь не свидетельствует, в отличие от христиан апостольского века, о дарах Божиих и о высокой личной святости, без которой никто не увидит Господа (Евр. 12:14)⁵⁹¹. Невозможно считать адвентистов и «коллективным исполнением обетования об Илии»⁵⁹². Илия лично явился Христу на горе Преображения. Иносказательно Илией был лично Иоанн Предтеча, в свое время сам Илия лично явится и устроит все (Мк. 9:12, Откр. 11:3).

Не имея харизматических даров, адвентисты ожидают их для себя перед Вторым пришествием. Е. Уайт видела, как в это время «совершались великие чудеса, больные исцелялись, знамения и чудеса сопровождали верующих»⁵⁹³. С нарастанием кризисных явлений последнего времени наступит и другое явление – «просеивание», т.е. выход из адвентистской церкви беспечных и равнодушных, вместо которых придут «новые борцы за истину»⁵⁹⁴. Иными словами, сошествие Святого Духа «в силе Пятидесятницы» и очищение церкви Остатка будут происходить одновременно⁵⁹⁵, т.е. вопреки всякой логике неверные будут массово выходить, хотя и почувствуют всю силу излияния Святого Духа. Испытанием верности для отступников станет, конечно, суббота (а не Христос и не Его заповеди, как можно было бы ожидать из Евангелия). Это просеивание будет связано с обращенным к неадвентистам громким кличем о падении Вавилона ангела из Откр. 18:1–2. После просеивания наступит «время скорби Иакова» – гонение на верных и семь язв Божиих для всех живущих на земле.

Однако доктрина «позднего дождя» противоречит Писанию, которое нигде ясно не говорит об излиянии дара Пятидесятницы во времена антихриста; напротив, последние люди будут более сластолюбивы, нежели боголюбивы, имеющие вид благочестия, силы же его отрекшиеся (2Тим. 3:4–5). Верные названы малым стадом (Лк. 12:32), из которого соблазнятся многие, и друг друга будут предавать, и возненавидят друг друга; и многие лжепророки восстанут, и прельстят многих; и, по причине умножения беззакония, во многих охладеет любовь (Мф. 24:10–12). Для адвентистов «поздний дождь», несомненно, является попыткой через пророчество компенсировать отсутствие реальных духовных даров в своей теплохладной «лаодикийской церкви». Противоречит христианскому опыту и истории апостольской Церкви и предположение, что сошествие Святого Духа в силе Пятидесятницы приведет не к массовому притоку, а, наоборот, к выходу верующих из истинной Церкви.

Подвиг последних христиан будет состоять в том, чтобы быть неукоризненными и чистыми, чадами Божиими непорочными среди строптивого и развращенного рода, в котором вы сияете, как светила в мире (Флп. 2:15)⁵⁹⁶. Христова Церковь должна принести Ему плод мученичества, а не особые дары. Верные спасут свои души терпением (Лк. 21:19).

Как раз об этом терпении говорит третий ангел в Откр. 14:12. Вести трех ангелов в Откр. 14 даны во время гонений антихриста в целях укрепления верных⁵⁹⁷ – именно во время, а не через десятки лет после него, как это ясно видно из вести третьего ангела. Поэтому отнесение этих вестей к 1844 г. и дальнейшим годам, когда антихрист еще не начал свои последние гонения, совершенно недопустимо. Неразумно и столь важное для адвентистов отождествление Вавилона (предмета вести второго ангела и подробного рассказа в Откр. 17–18) с ложной религией. Второй ангел в Откр. 14:8 называет Вавилон городом великим. Городом, а не совокупностью ложных религий, именуют Вавилон два других ангела (17:18, 18:21), земные цари (18:10), корабельщики и морские торговцы (18:16, 18, 19). Итак, искажение ясного, многократно повторенного аутентичного толкования Вавилона как великого земного города – это следствие отсутствия у адвентистов дара пророчества (Откр. 19:10) и намеренного игнорирования правил герменевтики в угоду своим богословским концепциям.

Закономерно адвентисты делают антицерковные выводы из своих учений. Непонимание природы и сути духовных даров влечет их к хуле на пребывающие в Церкви дары Святого Духа. Они отрицают Предание и действие Духа в богоносных отцах, отрицают их святость и чудеса. Более чем тысячелетняя история средневековой святости, когда Бог пребывал со Своим народом и непрестанно показывал Свое присутствие, помощь и чудеса, презрительно сведена Е. Уайт в «Великой борьбе» в небольшую главку под названием «Эпоха духовной тьмы». Однако именно из этой эпохи Предание сохранило не известное адвентистам аскетическое учение о страстях и добродетелях, об Иисусовой молитве. Несомненно, это учение было не близко Е. Уайт, которая своими лжепророчествами и явной ложью успешно убеждала легковерных и побеждала оппонентов, благодаря чему жила во всяком довольстве и внешней славе от почитателей.

Наряду с этим, эсхатология адвентизма страшна и смещением духовных акцентов. При зарождении адвентизма эта тенденция выразилась в отрицании Божества Христа и отождествлении Его с архангелом Михаилом. Сейчас Христос признается адвентистами Богом, но на практике в центре жизни адвентиста оказывается не Христос, а субботний покой. В таких «второстепенных» вопросах, как исполнение всех заповедей Христа, действует протестантский принцип праведности по вере, без добрых дел. Этот принцип, по сути, позволяет не выполнять новозаветные заповеди и оправдывать собственную «лаодикийскую» теплохладность. В свою очередь, и объектом духовного трезвения и внутреннего делания выступает отнюдь не борьба с грехом и сатаной, а непочитание воскресного дня⁵⁹⁸. В последнее время угрозу будет представлять опять-таки день воскресения Христова, а вовсе не конкретный антихрист и не почитание его людьми как бога, не принятие его грешниками во исполнение пророчества Спасителя (Ин. 5:43).

Подведем итоги. Адвентистская суббота дает ложный признак принадлежности верных Богу, уводя от Христа и света Нового Завета к тени Ветхого. Отрицая и противореча истине Церкви Христовой, адвентисты показывают вечную запечатленность не Богом, а своей приверженности еретической доктрине, поэтому сохранят свою печать отлучения от Бога навечно. Конечно, их можно назвать и остатком – только не последним остатком верных, а группой еретиков, сохранивших свою идентичность среди множества расколов западного христианства. Господь учит нас, что еретиков и раскольников надо остерегаться, от них надо уклоняться (Рим. 16:17, Тит. 3:10), а сами они Царствия Божия не наследуют (Гал. 5:20–21). Адвентисты через свои ереси отвергают искупившего их Господа (2Пет. 2:1), потому что вместо обожения причащения Телу Сына Божия на первое место ставят тень этого Тела – ветхий закон. Хотя православные христиане и празднуют еженедельную субботу в память о завершении творения, однако это празднование малое, оно уступает по значению воскресному дню. Господь ждет от верных не покоя древней субботы, а ревность к добрым делам (Тит. 2:4). Соблюдение покоя в седьмой день не помешало иудеям убить Творца вселенной, потому что за соблюдением законных правил они не помнили о цели божественной субботы. Точно так же и сейчас, почитая субботний день, современные еретики игнорируют воскресение Христово и забывают о грядущем субботстве народа Божия.

Не только в субботу или воскресенье, но во всякий день верные должны воздерживаться от злых дел и помыслов, творя волю Божию и служа ему чистым сердцем. В этой истинной субботе уже сейчас, по слову прп. Макария Великого, покорные и приходящие к Нему души Бог «упокоевает от сих тяжких обременительных и нечистых помыслов; делаются они праздными от всякого беззакония, субботствуют субботу истинную, приятную и святую, празднуют духовный праздник неизглаголанной радости и веселья, совершают от чистого сердца служение чистое и благоугодное Богу»⁵⁹⁹. Поэтому суббота является символом, возводящим ум к ожидаемому божественному покою.

Об этом покое, однако, не знают не только адвентисты, но и некогда выделившиеся из них свидетели Иеговы.

Приложение 3

Соотношение адвентистской доктрины о служении Иисуса Христа в небесном святилище и ветхозаветного дня очищения

Все эти 15 пунктов установлены в законе. У адвентистов из них отражены лишь 4, причем первый (рядовое утреннее богослужение), строго говоря, не является элементом богослужения именно дня очищения. Если же считать его таковым, то он с необходимостью требует и соответствующего ему богослужения накануне вечером (или хотя бы вечером самого дня очищения).

Кроме того, в Талмуде зафиксирован обычай 7-дневного приготовления первосвященника ко дню очищения⁶⁰⁰. Правда, закон этого прямо не требует и исторические сведения об этом неочевидны. Тем не менее, разумно было бы ожидать какие-то элементы приготовления и в адвентистской версии небесного дня очищения, но их нет. Во всяком случае, отсутствие приготовления не столь критично для адвентистов, как нарушение законных требований, установленных в Лев. 16.

Таким образом, адвентистское «небесное богослужение» грубо нарушает прообразное законное богослужение дня очищения. Искажается даже ритуальная сторона очищения святилища. Тем самым адвентистские интерпретации являются незаконными и противоречат воле Божией, как она была открыта человечеству.

Приложение 7

Учение Спасителя и ап. Павла против доктрины адвентистов и свидетелей Иеговы о всеобщем отступничестве

Адвентисты и свидетели Иеговы учат, что после смерти последнего апостола наступило всеобщее отступничество (апостасия)⁶⁰¹. Тем самым церковные структуры – ни того времени, ни нынешние – нельзя считать истинной Церковью. На это звание претендуют сами АСД и СИ, а основанием для этого являются придуманные ими невидимые события, которые как-то связаны с будущим видимым Вторым пришествием. Следуя в этом вопросе за протестантами, они опираются на ряд мест из Писания, свидетельствующих о том, что в Церкви будут лжеучители, которые введут пагубные ереси (1Пет. 2:1), и даже из пресвитеров и епископов восстанут лютые волки, не щадящие стада (Деян. 20:29). Ссылаются и на ап. Иоанна Богослова, согласно которому они вышли от нас, но не были наши (1Ин. 2:19). Однако во всех этих текстах не сказано, что отступничество поразит всю Церковь и всех ее пастырей, но лишь предсказывается о появлении отдельных злых учителей⁶⁰².

Для обличения АСД и СИ, помимо традиционных текстов в пользу непрерывности и непобедимости Церкви, обычно приводимых православными полемистами (Дан. 2:44; Мф. 16:18, 28:20; Еф. 3:21; 1Тим. 3:15 и др.)⁶⁰³, можно использовать еще один аргумент.

Существуют два больших цельных текста, специально посвященных настоящему и будущему Церкви. Это прощальная беседа Спасителя с апостолами вместе с первосвященнической молитвой и послание к Ефесянам. Рассмотрим подробнее эти два текста.

Значимость прощальной беседы определяется тем, что она была сказана непосредственно перед смертью, когда Господь возлюбил Своих сущих в мире, до конца возлюбил их (Ин. 13:1). В ней называется вечный критерий для внешних, как распознать учеников, – это их любовь: По тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою (13:35). Самое большое дело любви – если кто положит душу свою за друзей своих (15:13). Поэтому для самих верующих критерием выступают дела, вытекающие из их веры: верующий в Меня, дела, которые творю Я, и он сотворит, и больше сих сотворит (14:12). Все просьбы верных будут переданы Самому Отцу и исполнены (14:13; 16:23, 26). Ясно, что дела и любовь могут быть критерием жизни во Христе лишь при условии правильной веры, потому что незаконный подвиг не увенчивается, как учит ап. Павел (2Тим. 2:5). Во всяком случае, слова о любви и о делах веры были бы бессмысленны, если всего через 60–70 лет верующих почти не осталось бы.

Напротив, вера названа как обязательная заповедь, а не как причина будущего отпадения: веруйте в Бога, и в Меня веруйте (14:1). Она требуется в равной мере и для апостолов, и для всех верующих на все времена: никто не приходит к Отцу, как только через Меня (14:6). Если бы некогда грехи иерархии воспрепятствовали бы подавляющему большинству верующих прийти к Отцу или Сыну, то было бы очень уместно упомянуть здесь об этом.

Вера является лишь одной из заповедей Христовых, к исполнению которых призваны все христиане: Если любите Меня, соблюдите Мои заповеди (14:15). Говорить об этом, конечно, было бы совершенно бессмысленно, если бы вскоре Церковь, не успев родиться, почти полностью отпала бы от своего Главы.

Очень важный образ единства Христа и верных предлагает Господь, сравнивая Себя с лозой, Отца – с виноградарем, а верующих – с ветвями (15:1–8). Тем самым Он показывает, как верные оживотворяются через пребывание во Христе. Лозу, на которой почти нет ветвей, следовало бы назвать бесплодной. Но эта Лоза никогда не будет бесплодной, потому что на ней много ветвей, и они приносят много плода (15:4–5). Пребывание во Христе естественно для верующих (15:4–7) – конечно, не только в день прощальной беседы, но и всегда.

Ниспослание Утешителя ко всем верным (15:26) и Его наставничество (16:13) в силу всемогущества и всеведения Божия должны произвести соответственное им действие. Это действие – возрастание Церкви, а не всеобщее отпадение.

Своим последователям Господь обещает не отступничество, а гонения (16:2), от которых, однако, они не соблазнятся (16:1). Несмотря на эти гонения, радости вашей никто не отнимет у вас (16:22), потому что Христос победил мир (16:33).

Первосвященническая молитва (гл. 17) вся посвящена теме единства христиан и любви. Господь молился: Отче Святой! соблюди их во имя Твое, тех, которых Ты Мне дал, чтобы они были едино, как и Мы… Не молю, чтобы Ты взял их из мира, но чтобы сохранил их от зла… И за них Я посвящаю Себя, чтобы и они были освящены истиною (17:11, 15, 19). Но нет хуже зла, чем зловерие и отпадение от Бога. Именно это – зло в истинном смысле. Вне всякого сомнения, молитва Сына была услышана Отцом и привела к просимому Им результату.

В первосвященнической молитве Господь просит не только об апостолах, но и обо всех верующих: Не о них же только молю, но и о верующих в Меня по слову их, да будут все едино, как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, так и они да будут в Нас едино (17:20–21). Это единство засвидетельствует перед миром, что Иисус есть Сын Божий и послан Отцом. Именно через единство, а не через отпадение подавляющего большинства верных, продолжает Господь молитву Отцу, уверует мир, что Ты послал Меня (17:21).

Таким образом, если бы действительно через 60–70 лет после этой молитвы в мире почти не осталось бы истинных христиан, а одни только «плевелы», тогда не только мир не смог бы уверовать, но и свидетельство Иисуса Христа о Своем посланничестве оказалось бы ложным.

В послании к Ефесянам тема Церкви является основной, потому что именно через Церковь Бог совершает наше спасение⁶⁰⁴. Хотя адвентисты и свидетели Иеговы пытаются сместить акценты на идею единства во Христе⁶⁰⁵, однако это единство, согласно ап. Павлу, не является чем-то аморфным, но достигается в теле Церкви благодаря единому Главе – Христу – и единому домостроительству нашего спасения. АСД и СИ не отрицают, что домостроительство Божие о нашем спасении в целом неизменно⁶⁰⁶. Однако они не хотят сделать отсюда необходимый вывод: как вечно домостроительство Божие, так же вечно и уникальное место Церкви в деле нашего спасения, несмотря на все человеческие несовершенства.

Дело в том, что именно Ефесянам ап. Павел некогда предсказывал: по отшествии моем, войдут к вам лютые волки, не щадящие стада; и из вас самих восстанут люди, которые будут говорить превратно, дабы увлечь учеников за собою (Деян. 20:29–30). Вне всякого сомнения, если бы значение Церкви когда-то должно было измениться, ап. Павел объявил бы об этом в данном послании, потому что Бог заранее знал всех Своих святых от века: Он избрал нас в Нем прежде создания мира, чтобы мы были святы и непорочны пред Ним в любви, предопределив усыновить нас Себе чрез Иисуса Христа (Еф. 1:4–5). Однако взаимоотношения Бога и Церкви изображены здесь как вечные.

Начинается послание с именования адресатов, т.е. всей общины, святыми и верными (1:1), хотя и «волки», и лукавые люди уже давно должны были появиться в Эфесе. Как видно, неверность отдельных людей не препятствует святости всей общины и всей Церкви⁶⁰⁷. Поэтому дальше ап. Павел даже не пишет о неверных, всячески подчеркивая лишь святость верных, даруемую им силой Божией.

Все христиане избраны, благословлены и усыновлены Богом, все имеют во Христе искупление Кровию Его, прощение грехов, по богатству благодати Его (1:3–8). Через это открылась тайна воли Божией (1:9). Тайна эта заключается не в том, чтобы отдельные люди пришли ко спасению, но в устроении полноты времен, дабы все небесное и земное соединить под главою Христом (1:10). По толкованию свт. Иоанна Златоуста, этой полнотой времен стало первое пришествие Христово, или самое домостроительство⁶⁰⁸. Но такая полнота и во времена апостолов, и всегда возможна лишь при условии, что спасается множество верующих. Как на небе ангелы во всем покорны Богу, так и здесь видимое общество посвященных Богу людей всегда стремится к такому же послушанию. Достигается оно через запечатление обетованным Святым Духом (1:13). Этот же Дух премудрости и откровения подается верным к познанию Отца, открывает смысл надежды призвания Его и все домостроительство Божие (1:17–20).

При этом апостол подчеркивает, как безмерно величие могущества Его в нас, верующих по действию державной силы Его (1:19). Конечно, безмерное величие могущества Божия способно удержать единство Церкви вопреки противодействию еретиков. Отпадение почти всех верующих стало бы свидетельством не величия и могущества Бога, а, напротив, Его бесславия и бессилия, от какой мысли да избавит нас Господь.

Ап. Павел подробно описывает славу воскресшего Христа, Который воссел одесную Бога на небесах, превыше всякого Начальства, и Власти, и Силы, и Господства, и всякого имени, именуемого не только в сем веке, но и в будущем (1:20–21). Полнота славы во Христе соединена с полнотой силы и могущества, потому что Бог все покорил под ноги Его (1:22). На земле слава и сила Христова отразилась в том, что сразу по воскресении и вознесении Господь Иисус Христос стал главой Церкви (1:22). У адвентистов же полноту славы Христос получил лишь в 1844 г. Вторым искажением апостольской мысли является соединение с 1844 годом «второго рождения» Церкви, т.к. тогда же Господь якобы приобрел «остаток церкви», т.е. самих АСД. Между тем, в толковании АСД на Еф. 1:22 признается, что здесь «Павел подчеркивает идею единства». Единство это, конечно, было уже в I в. и идет красной нитью через всю ее историю ко Второму пришествию.

В свою очередь, «свидетели», вопреки учению ап. Павла, усваивают Христу лишь в 1914 г. полноту силы и власти над Церковью, к тому же времени (1919 г.) относя и ее фактическое избрание в лице «верного и благоразумного раба».

Однако для ап. Павла с самого начала Церковь – это Тело Его, полнота Наполняющего все во всем (1:23). Вместе с тем, полнота предполагает некоторые внешние формы единства, которые в Церкви достигаются через иерархию и евхаристическое общение.

Эта полнота зависит не от количества и личной безгрешности верующих, а от Бога, сохраняющего единство и святость Церкви. Апостол усиленно подчеркивает эту мысль, описывая личное бессилие человека на пути спасения. Он называет неверных мертвыми по преступлениям и грехам, подчиненными воле князя, господствующего в воздухе, духа, действующего ныне в сынах противления (2:1–2, ср. ст. 5). Не возрожденные в таинстве крещения люди исполняют лишь желания плоти и помыслов, являясь по природе чадами гнева (2:3–4).

Затем апостол описывает состояние пребывающих в Церкви – оживотворенных и воскресших со Христом в таинстве крещения, спасенных по благодати, соучаствующих в обетованиях Божиих. Важно, что эта слава дарована не только христианам апостольского века, но дабы явить в грядущих веках преизобильное богатство благодати Своей в благости к нам во Христе Иисусе (2:7). Итак, грядущие века обещают христианам не гнев Божий, как прочим (2:4), а богатство благодати Божией (2:7). Это означает, что видимая Церковь должна навсегда остаться под Божественным руководством и под своим главой – Иисусом Христом.

Он же дарует нам близость к Богу и примирение с Ним (2:11–16), конечно, не для того, чтобы мы их вскоре утеряли. Разрушение преграды (2:14) и упразднение вражды (2:15) показаны как дело, имеющее вечное значение, зависящее не от руководства апостолов, но всецело от Христа. Значение апостолов, между тем, вовсе не умаляется: они вместе с пророками утвердили нас в вере, сделав нас согражданами святым и своими Богу (2:19–20). Тем не менее, не апостолы, а Сам Христос стал краеугольным камнем, на котором все здание, слагаясь стройно, возрастает в святой храм в Господе, на котором и вы устрояетесь в жилище Божие Духом (2:21–22). Этот краеугольный камень положен и сохранился навечно. Нет даже намека, чтобы впоследствии его значение как-то уменьшилось или изменилось.

Возрастание здания Церкви во Христе и сонаследие в ней иудеев и язычников – это открытая для нас ап. Павлом тайна домостроительства Божия (3:1–7). В этой тайне заключается полнота откровения, которая не может быть впоследствии (ни в 1844, ни в 1914 гг.) изменена или дополнена.

Итак, Церковь является активно действующим субъектом: в ней подается спасение для верных. Она открывает премудрость Божию не только христианам, но и ангелам (3:8–10). Доступ к Богу во Христе (3:11–12) также возможен лишь через Церковь, потому Христос спасает нас как глава тела Церкви.

В своей молитве ап. Павел вновь подчеркивает единство земной и небесной Церкви (3:14–15). Он показывает и путь спасения – крепко утвердиться Духом Его во внутреннем человеке, верою вселиться Христу в сердца ваши (3:16–17). Таким образом, залогом внешнего организационного единства является личное знание Бога каждым верующим. Это знание у множества верных навсегда сохранит и единство Церкви, несмотря на противодействие диавола и еретиков. Поэтому Богу возносится слава в Церкви во Христе Иисусе во все роды, от века до века (3:21). Это славословие – вечное, не зависящее от руководства апостолов, от политических и организационных изменений. Конечно, оно было бы совершенно невозможным, если бы Церковь пришла к апостасии или, согласно учению свидетелей Иеговы, попала бы в плен к «Вавилону Великому».

Вечное единство духа в союзе мира (4:3) в Церкви ап. Павел описывает с различных сторон: Одно тело и один дух, как вы и призваны к одной надежде вашего звания; один Господь, одна вера, одно крещение, один Бог и Отец всех, Который над всеми, и через всех, и во всех нас (4:4–6). Это единство предполагает и многообразие дарований, и различие внешних путей ко спасению (4:7, 11–13). Ап. Павел называет разные служения в Церкви: И Он поставил одних апостолами, других пророками, иных евангелистами, иных пастырями и учителями, к совершению святых, на дело служения, для созидания Тела Христова (4:11–12). Как видно, все эти служения – учительные и начальственные. Со временем, конечно, апостольское служение ушло в прошлое, сменившись нынешней иерархией, которая, впрочем, также выросла из служений апостольского века. Тем самым при смене формы сохранилась сама идея иерархичности Церкви. Причем эта иерархичность спасительна, объясняет ап. Павел, т.к. служит созиданию Тела Христова – Церкви. Через нее все верные возрастают во Христе, приходя в единство веры и познания Сына Божия (4:13).

Соединяются все верные в теле Церкви, повторяет апостол, через главенство Христа и действие взаимно скрепляющих связей… в любви (4:15–16). Эти связи представлены как вечные, которые не прервутся после смерти апостолов. Множество нравственных наставлений ап. Павла (гл. 4–6) даются для исполнения, а не просто для чтения. Нет даже намека, что потомки этих христиан вскоре перестанут исполнять заповеди Божии. Христиане названы светом в Господе и призваны поступать как чада света (5:8). Вне всякого сомнения, этот свет должен лишь возрастать, но не может померкнуть или вовсе угаснуть. Залогом этого является Святой Дух Божий, Которым мы запечатлены в день искупления (4:30), т.е. в день крещения⁶⁰⁹, с тем, чтобы быть определенными к блаженству на последнем Суде⁶¹⁰.

Ап. Павел учит, что Христос возлюбил Церковь (5:25). Он предал Себя за нее, чтобы освятить ее… чтобы представить ее Себе славною Церковью, не имеющею пятна, или порока, или чего-либо подобного (5:25–26). Конечно, эта цель была достигнута ценой Крови Христовой, так что верные через жертву Христову и Церковь стали со Христом одна плоть (5:31), члены Тела Его, от плоти Его и от костей Его (5:30). Конечно, Господь всемерно заботится о Церкви и каждом ее члене, так что Он питает и греет Церковь (5:29). Это означает, что, вопреки лжеучению свидетелей Иеговы, Церковь не лишилась «качественной духовной пищи» после апостолов. Поэтому-то и сказано, что Церковь повинуется Христу… во всем (5:24).

В заключение послания ап. Павел предлагает христианам: Укрепляйтесь Господом и могуществом силы Его. Облекитесь во всеоружие Божие, чтобы вам можно было стать против козней диавольских… Приимите всеоружие Божие, дабы вы могли противостать в день злой и, все преодолев, устоять (6:10–13). Несомненно, с помощью могущественной силы Господа христиане и после апостолов успешно противостояли диаволу и его помощникам, устояв против «Вавилона Великого».

Таким образом, и прощальная беседа Спасителя, и послание к Ефесянам предсказывают не поражение, а торжество Церкви над диаволом во все времена, и учат об иерархическом единстве верных в любви. Тем самым адвентистский «остаток» и ВИБР «свидетелей» оказываются ложной человеческой заменой непрерывной Христовой Церкви, которую укрепляет и поддерживает могущественное действие силы Божией.

История свидетелей Иеговы, их организационных структур и эволюции религиозных взглядов достаточно хорошо изучена⁶¹¹. Она показывает чисто человеческое происхождение этой организации и настойчивое противление ее руководителей Духу Божию, желание любой ценой удержать адептов и приобрести новых. При этом эсхатологическая тематика играет решающую роль в мотивации верующих, доверяющих «божьему каналу» и со дня на день ожидающих наступления Армагеддона.

Эсхатология свидетелей Иеговы достаточно динамична. Ее специфика связана не только с регулярным установлением дат грядущего Армагеддона, но и с изменением некоторых ключевых доктрин в силу их устаревания или внутренней противоречивости. По большому счету, их эсхатология – это цепь неудачных пророчеств, в которой одна из дат неожиданно оказалась актуальной. Хотя в 1914 г. исследователи Библии обещали наступление конца для всего мира, а началась лишь мировая война, однако руководители Общества Сторожевой башни умело использовали этот единственный шанс. С этих пор вся их эсхатология и вообще проповедь в конечном счете строится на эксплуатации темы 1914 года.

Подобно адвентистам, эсхатология свидетелей Иеговы, словно двуликий Янус, обращена не только в будущее, но и в прошлое, имея в основании невидимое событие, которое было рассчитано через насильственную экзегезу пророчеств книги Даниила. Для «свидетелей» эсхатология стала фундаментом всех ключевых богословских построений, оправдывая, в частности, пророческую роль Руководящего совета и уникальный статус всей организации.

Диссонансом с таким фундаментальным значением эсхатологии выступает регулярный, с самого начала, пересмотр ключевых эсхатологических доктрин. Поэтому изложение истории эсхатологии свидетелей Иеговы невозможно без описания постоянного изменения доктрин. Это тем более важно, что согласно их вероучению Христос в 1914–1919 гг. принял решение об избрании исследователей Библии, признав их верными. Тем самым он, несомненно, должен был санкционировать их актуальные на тот момент учения и продолжает это делать теперь⁶¹². Бог свидетельствует о Себе, что Он неизменяем (Мал. 3:6), поэтому, несомненно, неизменяемо и Его Откровение. Если же впоследствии учения «свидетелей» существенно менялись, это означает, что Бог и Его Сын, конечно, их не избирал.

Основателем организации свидетелей Иеговы был Чарлз Расселл, вышедший из движения «вторых адвентистов». С самого начала он заимствовал у адвентистов множество вероучительных положений, в том числе не связанных с эсхатологией: о невидимом присутствии Христа, духовном и физическом воскресении, сне души, достижении воскресения благодаря внешним делам, отрицании адских мук, уничтожении грешников, восстановлении райской земли, тождественности Иисуса Христа и архангела Михаила, искуплении, о божественном свидетельстве великой пирамиды в Гизе, о необходимости отмечать Вечерю Господню лишь 14 нисана и проч.⁶¹³ Перенял он у «вторых адвентистов» и их методы интерпретации пророчеств Даниила. При этом Расселл неоднократно подчеркивал правильность концепции адвентистов, но неточность выбора и интерпретации ими пророчеств⁶¹⁴.

Вслед за своим учителем Нельсоном Барбуром⁶¹⁵ и более ранним автором Дж. Брауном он обратил основное внимание на хронологические пророчества и в качестве основы предсказаний избрал четвертую главу книги Даниила. Барбур также вычислил дату Второго пришествия, но после неудачи заявил о состоявшемся, но невидимом присутствии Христа⁶¹⁶. Оправдание лжепророчеств стало основой учения и самого Расселла, и его последователей. Так, для объяснения задержки видимого прихода Христа Ч. Расселл использовал адвентистскую доктрину о «сборе урожая»⁶¹⁷. Однако теперь типичным объяснением изменения доктрин («нового света») является проведенное более тщательное исследование текста Библии⁶¹⁸. При этом ответственность за лжепророчества, ложные доктрины и толкования, как правило, перелагается на плечи рядовых адептов или признается личным заблуждением Расселла.

Для Расселла второй сон Навуходоносора (Дан. 4) показал «земные правительства, которым предстояло господствовать над землей в промежутке времени между свержением образного царства Бога (последним царем которого, восседавшим на престоле Давида, был Седекия) и введением в должность истинного Царя, Еммануила, в славе Его Тысячелетнего Царства»⁶¹⁹. Расселл обратил внимание, что в Дан. 4:13 говорится о семи временах, которые должны пройти над срубленным деревом, т.е. самим Навуходоносором. В свою очередь, в Лк. 21:24 Господь обещает, что Иерусалим будет попираем язычниками, доколе не окончатся времена язычников. Отождествив эти два текста, Расселл получил семь времен язычников. Из Дан. 2 вытекало, что языческие царства будут стоять до прихода Христа Спасителя, царство Которого вовеки не разрушится. Первое пришествие Расселл не считал полноценным царством Христовым, ожидая такового лишь после Армагеддона⁶²⁰. Итак, в течение семи времен язычников будут править языческие царства, а после этих семи времен придет Христос. Продолжительность семи времен язычников была определена в 2520 лет: семь времен = семь лунных лет по 360 дней, всего 2520 дней, т.е. лет. Так же и в Откр. 12:6, 14 время, времена и полвремени образуют 3,5 года = 1260 дней. Отсюда 7 времен = 2520 дней, т.е. лет.

Начальной датой «времен язычников» Расселл вслед за Барбуром взял 606 г. до Р.Х., когда был свергнут последний законный иудейский царь Седекия. Расселл не знал точно дату свержения Седекии, но отталкивался от 536 г. – начала правления Кира и одновременно завершения семидесятилетнего плена. Вычтя семьдесят лет, он получил искомый 606 г.⁶²¹ Прибавив 2520, Расселл получил 1914 год. Надо сказать, что он был не силен в математике, и включил в подсчеты несуществующий нулевой год (эта же ошибка характерна и для прочих его пророчеств, берущих начало в Ветхом Завете), т.е. правильно было бы считать до 1915 г. Его ошибку СИ исправили лишь в 1942 г., но перенесли не конец, а начало пророческого срока. Они начали считать «времена язычников» с 607 г. до Р.Х.⁶²²

В целом это толкование сохранилось до нашего времени. Однако другие детали вероучения были впоследствии изменены.

Рассел, использовавший собственную библейскую хронологию, учил, что шесть тысяч лет от сотворения мира окончились в 1872 г., и в том же году человечество вошло в седьмую тысячу лет, т.е. в тысячелетнее царство⁶²³. В силу этого в 1874 г. Христос пришел невидимо на землю и через 3,5 года, в 1878 г., «на деле начал исполнять Свои полномочия Царя царей и Господа господ – но на этот раз как духовный Царь, присутствующий во всей Своей власти, хотя и невидимый для людей», и тогда же началась «жатва». «Вавилон» («христианство») был окончательно отвергнут от класса святыни (святилища), и началось дело испытания и просеивания вышедших. Весной того же 1878 г. «все святые апостолы и другие “победители” Евангельского века, усопшие в Иисусе, были подняты как духовные существа наподобие их Господа и Учителя… Они, как и Господь, присутствуют на земле»⁶²⁴. Впоследствии, впрочем, начало седьмого тысячелетия было отнесено к 1975 г.⁶²⁵ С этим годом было связано и последнее на сегодняшний день назначение Армагеддона.

Наиболее важные эсхатологические доктрины содержатся в третьем томе «Исследований Священного Писания» Расселла⁶²⁶. Он верил, что «последние дни», «время конца» наступили после 1260 лет господства папства и плена Пия VI, т.е. в 1799 г., и будут продолжаться 115 лет, до 1914 г. (с. 23–59); святилище было очищено в 1846 г. (в этом году адвентисты-несубботники создали «Евангельский союз» во исполнение пророчества о 2300 годах – с. 108–120), Иисус пришел невидимо в октябре 1874 г., а править («исполнять полномочия Царя царей и Господа господ») начал в апреле 1878 г. (с. 150, 204:234). В 1874 г., кроме того, началась жатва (а также время скорби и «день гнева»⁶²⁷), которая должна была продлиться до 1914 г., а в 1878 г. пал Вавилон великий и верные получили повеление выйти из него (т.е. из любых христианских деноминаций) – это начало испытания и просеивания вышедших (с. 150–156:189). Весной 1878 г. началось «избавление» и «воскресение Церкви» – «были подняты как духовные существа» (т.е. воскрешены) «апостолы и другие победители Евангельского века», а также началось воскрешение в духовных телах и всех расселлитов немедленно после смерти (с. 234). Семидесятая седьмина Даниила стала прообразом испытания номинальной евангельской церкви с октября 1874 г. до октября 1881 г. (с. 171:217).

Итак, подобно адвентистам, Расселл говорит об открытой и закрытой двери благодати, просеивании, состоявшемся падении Вавилона, очищении святилища, связывает начало последних дней с пленением и смертью папы Пия VI. Сохранил он и эсхатологическое значение метеоритного дождя 1833 г. (т. 4, гл. 12), и отождествление пап с «малым рогом» и «человеком греха», и 1260 лет истории средневекового папства⁶²⁸. Все эти периоды и даты (кроме 1914 г.) отрицаются современными свидетелями Иеговы.

В отличие от адвентистов, подчеркивающих масштабы мировых катаклизмов перед ключевым для них 1844 годом, Расселл доказывал чрезвычайность событий перед 1914 г., что якобы свидетельствовало о скором видимом Втором пришествии. Однако когда 1914 г. оказался в прошлом, аргументы изменились с точностью до наоборот, и теперь свидетели Иеговы учат о невероятном возрастании катаклизмов после 1914 г.

У Расселла звучит идея двухклассового тысячелетнего царства⁶²⁹. Присоединившиеся к его организации до октября 1881 г. составляют помазанный класс Царства. Они названы Данииловым святилищем, т.е. классом святыни (с. 180). Последующие сторонники получают лишь право пользоваться благословениями Царства, но не войдут в класс помазанников. Прекращение испытания, однако, не закрыло для них дверь благодати (с. 212)⁶³⁰, т.к. неофиты впоследствии стали занимать места отпадших во время просеивания (с. 363). Низшему классу были обещаны совершенные тела и свободная от болезней, печали и страданий вечная жизнь (с. 218–223). Вместе с тем, Расселл вновь обещал закрытие двери «в пределах времени жатвы», т.е. до 1914 г. (с. 208), и начало скорби около 1910 г. (с. 364). Впоследствии идеей двух классов воспользовался Рутерфорд, но видоизменил ее и начал отсчет времени с 1935 г.

При обосновании своих пророчеств Расселл широко использовал библейские прообразы, принцип «день за год», а также привлекал в качестве «знамения и свидетеля о Господе Саваофе» размеры великой пирамиды в Гизе (в т.ч. коридоров), обсчитанные не египетскими или библейскими мерами длины, а в дюймах. Об этом «жертвеннике Господу посреди земли Египетской» Расселл говорит много и подробно. В том же третьем томе пирамиде посвящена обширная десятая глава (с. 313–376), она называется «Библией в камне», «Божьим очевидцем и пророком в камне», «сокровищницей истины», «свидетельницей божественной истины» и даже «свидетелем Иеговы», а ее строителем якобы является Мелхиседек. Начало скорби около 1910 г. доказывается исключительно пирамидой, а не Писанием (с. 363–364). При Рутерфорде пирамида была названа «библией сатаны».

Современные ему правительства Расселл характеризовал так: «Они – царства, установленные антихристом, признаваемые антихристом и именуемые антихристом “Христианством”»⁶³¹. Поэтому начальная часть тысячелетия, по его мнению, должна была ознаменоваться гибелью всех земных царств и правительств и установлением Божьего царства на земле. Видимое свержение земных правительств и установление царства Христова на земле ожидалось Расселом до 1914 г. А в 1914 г. Расселл обещал видимое пришествие Христа во славе, свержение им всех земных правительств и установление тысячелетнего правления⁶³². Более того, он предполагал, что исследователи Библии перед Армагеддоном все до единого умрут и будут «“восхищены” от земных условий, чтобы соединиться “вместе” с “Господом на воздухе” – в духовном управлении миром». Христос примет исследователей Библии, как свою невесту, и их «“новые небеса” заменят нынешние власти “воздуха”», т.е. сатану⁶³³.

Все эти цифры и их содержание были впоследствии изменены. Вот как выглядят основные вехи изменений согласно индексу из «Библиотеки Сторожевой башни» и книге «Возвещатели»⁶³⁴:

– в 1918 г. был назначен Армагеддон на 1925 г. (впоследствии значение этого лжепророчества всячески умалялось);

– в 1923 г. заявили, что процесс разделения на овец и козлов (т.е. суд) уже идет;

– в 1927 г. воскресение умерших праведников перенесено с 1878 на 1918 г.;

– в 1928 г. пирамида Хеопса вместо «каменной Библии» была объявлена языческим демоническим памятником;

– в 1929 г. близость конца определена на основании начала репатриации иудеев в Палестину (это учение через год было отменено);

– в 1930 г. перенесено «невидимое присутствие» и начало суда с 1874 г. на 1914 г.; в свою очередь, и начало исполнения пророчеств книги Откровения перенесено с 1879 на 1914 г.;

– в 1932 г. уточнен механизм замещения отпадших неверных (класс Мардохея-Ноемини) новыми верными (класс Руфи-Есфири);

– с 1935 по 1944 гг. была исправлена библейская хронология. Расселл начинал седьмую тысячу лет в 1873 г.; благодаря изменению хронологии последний на сегодняшний день Армагеддон был назначен на 1975 г. (однако и это предсказание, понятно, не сбылось);

– в 1933–1935 г. была актуализирована расселловская доктрина о двух классах верующих. Низший класс, «ионадавы» (впоследствии «великое множество»), могли рассчитывать лишь на земную надежду после Армагеддона.

Изменилось и учение о Боге: теперь Иегову уже не помещают, как раньше, на звезду Альцион из созвездия Плеяд⁶³⁵. Если добавить сюда не известные Расселлу или не возможные в его время запреты (празднования Рождества, Пасхи, Нового года и дня рождения; службы в армии⁶³⁶, чествования флага, употребления табака, вакцинации, переливания крови, трансплантации), причем некоторые из них были впоследствии отменены (прививки и пересадка органов); появление в 1931 г. самоназвания «Свидетели Иеговы» (хотя Расселл считал такое решение в принципе ошибочным); объявление в том же году изображавшегося на обложке «Сторожевой башни» креста идолом и замену его «столбом мучений»; метания по вопросу о высших властях из Рим. 13:1 (которыми с 1929 по 1962 гг. считались лично Иегова и Иисус),– все это завершает картину лжепророков, которые говорили по дерзости своей (Втор. 18:22)⁶³⁷.

В связи с тем, что Армагеддон в 1914 г. не наступил, преемник Расселла Рутерфорд перенес его дату на 1918, а затем на 1925 г. Из всех первоначальных дат сохранился лишь 1914 г., но он стал называться не несбывшимся пророчеством, а неправильно понятым⁶³⁸ (аналогично 1844 г. у адвентистов). Впоследствии смысл 1914 г. снова изменился. Сейчас за ним оставлена дата начала невидимого присутствия, а также усвоено значение начала евангельской жатвы (из притчи о пшенице и плевелах).

Кроме того, в 1919 г. мы видим у исследователей Библии множество доктрин и обычаев, которые сейчас категорически возбраняются и считаются основанием для лишения общения⁶³⁹. Так, до 1926 г. исследователи Библии праздновали Новый год, Рождество и дни рождения, ныне запрещенные, т.к. они имеют языческие корни. На обложке «Сторожевой башни» с 1891 до 1931 г. присутствовал крест, его ношение считалось похвальным для адептов. До 1932 г. допускалось отдание почестей государственным символам – гербу, флагу, гимну. Вплоть до 1954 г. Иисусу Христу воздавалось поклонение, а Ч. Расселл считал допустимой и обращенную лично к Нему молитву. «Верным и благоразумным рабом» в 1919 г. считался покойный к тому времени основатель – Ч. Расселл. Вплоть до 1955 г. свидетели Иеговы не практиковали перекрещивание для неофитов, тогда как ныне это обязательная практика⁶⁴⁰. В 1919 г. не было важнейшего современного учения о двух классах верных – «помазанниках с небесной надеждой» и «других овцах», лишенным причастия и всех обетований Нового Завета, но которым за верность все же обещан земной рай. Это учение появилось лишь в 1935 г.

Среди других неприятных для свидетелей Иеговы фактов стоит упомянуть и толкование Расселлом понятия верного и благоразумного раба. Таковым он считал самого себя и так же понимался этот библейский образ в «Сторожевой башне» еще в 1923 г.⁶⁴¹ Именно этого «раба», судя по всему, и «избрал» Христос в том году, поскольку Руководящего совета в нынешнем понимании в 1919 г. в ОСБ просто не было. Если к 1919 г. «избранным» ВИБР с точки зрения «божьего канала» считался покойный Расселл, то это автоматически налагает печать божественного одобрения на все его учения. Тем не менее, большинство его доктрин были изменены, значит, и верным рабом он не был, и избрания не состоялось. Либо все-таки избрание было правильным, но преемники Расселла по собственной дерзости исказили его учение. Ясно, однако, что истина иная: не имея божественного знания и избрания, в равной мере ошибались и Расселл, и его преемники.

Все это нужно помнить по той причине, что к 1914–1919 гг. свидетели Иеговы относят избрание Христом своего Руководящего совета в качестве «божьего канала». Однако первоначально сформулированные Расселлом хронологические пророчества с точки зрения Руководящего совета (будущего «божьего канала») оказались ложными и были впоследствии изменены. В вопросе их ошибочности с Руководящим советом можно согласиться. Конечно, о ложности пророчеств сразу же знал Бог. Поэтому наличие лжепророчеств в 1914–1919 гг. с точки зрения Бога должно было привести не к избранию исследователей Библии, а к их отлучению – анафеме (Гал. 1:8–9). Однако Общество Сторожевой башни не хочет делать этот очевидный, но фатальный для себя вывод.

Расселл дожил до 1916 г. и увидел неисполнение своих обещаний, но не принес покаяния в собственной лжи⁶⁴². Его современные последователи, отрицая и изменяя множество деталей его учения, тем не менее заявляют, что «в то особенное время он пользовался поддержкой Иеговы и Главы собрания, Христа»⁶⁴³, так что «Иегова благословил старания Расселла и других братьев отделять истину от лжи»⁶⁴⁴. Как слепые вожди слепых, они последователей безусловно верить себе, пытаясь «новым светом» сделать свою ложь менее заметной. Вводя в заблуждение и заблуждаясь (2Тим. 3:13), конечно, современные свидетели Иеговы остаются столь же бесконечно далекими от Христа, как их предшественники в начале XX в. Их лжесвидетельство о Боге и совершаемом Им спасении человека в свое время стало причиной выделения этой деноминации. Так же и сейчас, сопротивляясь Церкви и содержащейся в ней верному учению, они продолжают собирать гнев на день гнева и откровения праведного суда от Бога (Рим. 2:5).

Помимо момента начала великого бедствия, пересмотру впоследствии подвергались и другие ключевые эсхатологические идеи, так как они свидетельствовали о нереальности назначенных пророчеств либо нуждались в общем согласовании богословия⁶⁴⁵. Так, до 1995 г. свидетели Иеговы вслед за адвентистами утверждали свою версию следственного суда. Они учили, что в 1919 г. начался суд над всеми ложными религиями, а критерием этого суда считали принадлежность к ОСБ и участие в проповеди «от двери к двери». Тем самым рядовые верующие были участниками этого суда. В свою очередь, время Второго пришествия связывалось ими с убыванием «рода сего» (Мф. 24:34; в ПНМ – «этого поколения») – поколения людей, которые жили в 1914 г.⁶⁴⁶ Надо сказать, что понятие «этого поколения» применительно к 1914 г. также претерпело свою эволюцию: 15-летние (1968 г.), маленькие дети (1978 г.), новорожденные младенцы (1984 г.). Но быстро умирали и состарившиеся люди, родившиеся в 1914 г., поэтому в 1995 г. невидимый суд был отменен и перенесен на время после Армагеддона⁶⁴⁷. После этого отказа не осталось ясных хронологических критериев близкого конца света, что не мешает свидетелям Иеговы и сегодня утверждать, что «война Армагеддон может разразиться очень скоро»⁶⁴⁸.

Итак, регулярный пересмотр доктрин стал нормой не только в области эсхатологии, но и в прочих разделах догматики и христианской жизни. Нередко одни и те же вопросы в разные годы трактовались с противоположных позиций⁶⁴⁹. При этом несогласие с текущей версией богословия является фатальным для рядового адепта и влечет его изгнание из ОСБ. Поэтому из области богословия мы переходим к мифологии и тактике самооправдания.

В реальной беседе любой свидетель Иеговы постарается уйти от подробного разговора о лжепророчествах своей организации или скажет, что у апостолов тоже были ошибки, например, ложные представления о наступлении Царства Израиля (Деян. 1:6). Однако апостолы не учили других этим ошибкам, как это делают ныне «свидетели». Таким образом, здесь идет речь не о правильной и проверяемой библейской аргументации, а о доверии «верному и благоразумному рабу», который гарантирует верующим спасение в скором Армагеддоне. Каждый свидетель Иеговы вынужден в ходе регулярной проповеди постоянно защищать предлагаемое ему вероучение. Тем самым, как правило, он даже не столько обращает новых адептов, сколько сам убеждается в собственной правоте.

Таким образом, основными доктринальными чертами эсхатологии свидетелей Иеговы стала привязка ее к 1914 г. с последующей модернизацией устаревших элементов, идея невидимого присутствия Иисуса на земле, чрезвычайная роль Руководящего совета как коллективного пророка Иеговы и необходимость беспрекословного послушания этому органу, а также классовое деление адептов, переходящее в вечность, вкупе с чувственным характером обновленных людей и их взаимоотношений с Богом.

Как было показано, эсхатологические доктрины «свидетелей» весьма динамичны, что связано с изначальным ожиданием скорого Армагеддона и «раскрытием» библейских пророчеств через современные политические события и этапы становления ОСБ. Общая несогласованность учения ведет к различному его изложению в разных источниках. Рядовому верующему приходится использовать принцип «темпоральной коллизии», опираясь на новейшее толкование из «Сторожевой башни».

Итак, необходимо выявить актуальные эсхатологические построения свидетелей Иеговы.

Наиболее цельная картина содержится в цикле статей из «Сторожевой башни» за 15 июля 2013 г. с последующими уточнениями⁶⁵⁰. В целом они представляют собой попытку перенести акценты с эсхатологии на экклезиологию, зафиксировав нынешнюю организационную структуру как божественный способ руководства верными. Проблематика последних дней (великое бедствие и суд) увязана с Армагеддоном и отнесена к неопределенному будущему. В свою очередь, антихристом признается не конкретный богопротивник, а собирательный образ людей и организаций, распространяющих ложные учения о Христе (в первую очередь, о Его Божестве и о Троице) и тем самым как бы преследующих Его. Поэтому ложные религии являются важнейшей частью антихриста и составляют Вавилон великий⁶⁵¹.

Согласно вероучению свидетелей Иеговы, в 1914 г. Иисус невидимо пришел в мир. Тогда же его царство официально приняло власть, а сам он начал проверять духовный храм. Это и есть начало мук (Мф. 24:8) и вместе с тем начало жатвы (по притче о пшенице и плевелах из Мф. 13:39)⁶⁵². Впрочем, начавшееся царство пока еще неполноценное. Хотя «Иисус стал Царем Божьего Царства, но не сел “на свой величественный престол” как Судья “всех народов”»⁶⁵³, т.е. суд над грешниками еще не начался, несмотря на то, что ангелы в 1914 г. приступили к сбору сорняков и пшеницы (Мф. 13:30). Через 3,5 года (в 1918 г.) началось духовное воскрешение умерших верных христиан⁶⁵⁴. В первой половине 1919 г. проверка духовного храма была завершена, т.к. Вавилон великий пал, и Иисус назначил «канал Иеговы» – «верного и благоразумного раба», которым в настоящее время признается Руководящий совет. Через него «домашние» (т.е. верующие) получают «пищу вовремя» через чтение очередных публикаций. В этом же 1919 г. было восстановлено христианское собрание, т.е. Церковь. Собственно, на этом актуальная эсхатология оканчивается и начинается экклезиология. Через утверждение о назначении ВИБР и восстановление христианского собрания проводится мысль о послушании Руководящему совету, т.е. религиозному органу, не имеющему непрерывного даров Святого Духа и апостольского преемства, которое имеется в Православной Церкви и требуется Священным Писанием (Еф. 3:21). Все спасенные делятся на два неравноправных класса – «помазанные духом» и «великое множество» «других овец». Это деление сохранится и в вечности.

Главным библейским доказательством 1914 г. считается второй сон Навуходоносора (Дан. 4), который сам по себе не выглядит как пророчество, но предстает таковым через сложное толкование. Срубленное во сне дерево представляет собой не Навуходоносора, а владычество Бога над землей через Израиль. Это дерево означает, что Божие правление в Иерусалиме прекратило свое существование в 607 г. до Р.Х. Дерево оставалось в узах на семь времен, которые отождествляют с временами язычников из Лк. 21:24. Семь времен, т.е. семь «пророческих лет» по 360 дней, пересчитаны в дни и затем эти дни обращены в годы с помощью принципа «день за год». Получилось 2 520 лет, «на протяжении которых на земле без вмешательства Бога господствуют державы этого мира». Эти годы закончились в 1914 г., когда «Иисус Христос стал Царем и начал править в Царстве Бога в 1914 году»⁶⁵⁵. Хотя Христос начал присутствовать на земле, однако в то же время Иегова поставил его царем на небе. Благодаря этому он тут же сбросил с неба сатану и его демонов, из-за чего на земле начались различные бедствия⁶⁵⁶.

Практическим доказательством «невидимого присутствия» «свидетели» признают масштабы собственной проповеди⁶⁵⁷.

Перейдем к событиям будущего. В настоящее время свидетели Иеговы утверждают, что великое бедствие начнется с нападения ООН на христианский мир и остальную часть Вавилона Великого. Бедствия и страдания наполнят всю землю, выйдут из строя системы жизнеобеспечения общества, люди будут бояться за свою жизнь. Попытки найти помощь в политических и коммерческих организациях будут безуспешными⁶⁵⁸. Затем на «народ Божий» нападет «Гог из земли Магог»: против них выступит многочисленное войско, «как туча, чтобы покрыть землю», а никакая человеческая организация не будет защищать последователей СИ⁶⁵⁹. В это же время «помазанники» будут «взяты на небо» в измененных телах⁶⁶⁰. Гарантией спасения для «великого множества» будет в это время регулярное участие в местных собраниях⁶⁶¹. В это время от них уже не будет требоваться проповедь, но зато им, возможно, придется претерпеть какие-то материальные лишения⁶⁶².

СИ отказываются ясно описывать дальнейшие события и сомневаются в реальности небесных явлений из Мф. 24:29 (померкшее солнце и проч.)⁶⁶³, предпочитая говорить сразу об Армагеддоне, в котором «Иегова оправдает свое владычество и освятит свое святое имя»⁶⁶⁴. В Писании говорится: И он собрал их на место, называемое по-еврейски Армагеддон (Откр. 16:16). Цари земли вместе со своим войском собраны на брань, чтобы сразиться с Сидящим на коне и с воинством Его (Откр. 16:14, 19:19). Однако свидетели Иеговы полагают, что «место» не надо понимать буквально, т.к. в долине Мегиддо не смогут собраться все цари земные и их воинства, т.е. это некое состояние, положение⁶⁶⁵. Поэтому речь идет не о битве, а о том, «что противостоять Иегове будет весь мир»⁶⁶⁶. Тем самым фактически воспроизводится нынешнее самоощущение противостояния всему миру во имя Иеговы и под началом Руководящего совета.

Отрицание последней битвы приводит к такой картине. Для уничтожения нескольких миллионов свидетелей Иеговы, рассеянных по всему миру, будет собрано великое войско, как бы покрывающее всю землю! Объединятся все народы земли! Сатана и демоны заставят человеческие правительства собрать войска против свидетелей Иеговы⁶⁶⁷. Однако последние не пострадают и даже не будут реально участвовать в войне, т.к. вместо них будут сражаться Иисус с ангелами, а также умершие «помазанники»⁶⁶⁸. Итак, хотя свидетели Иеговы не находятся в одном государстве, не проживают компактно и не обладают военной мощью, против них соберется громадное войско по всему миру. Это похоже на манию величия, заставляющую забыть о всяких разумных рассуждениях. Эта доктрина – яркий пример того, что Словом Божиим для рядовых верующих в действительности является не Священное Писание, а «истины» «Сторожевой башни».

После победы и уничтожения неверных начнется тысячелетнее правление (мессианское царство) Иисуса, в котором его соправителями будут 144 000 «помазанников». «Помазанники», имея статус царственного священства, будут иметь духовные тела, они «будут применять искупительную жертву Христа на благо человечества в новом мире праведности»⁶⁶⁹, а также «помогать в устранении с земли всех последствий мятежа против владычества Иеговы»⁶⁷⁰.

Праведные умершие из числа «великого множества» и некоторые умершие в неведении неправедные будут воскрешены в начале тысячелетнего правления⁶⁷¹. Все они сейчас пребывают в гадесе. Неправедные мертвые, которые знали волю Бога, но намеренно делали зло, не будут воскрешены. В настоящее время они находятся в символической геенне, из которой нет воскресения⁶⁷².

Воскресение ранее умерших будет постепенным, дабы не вызвать демографического взрыва и правильно обучить воскрешенных, и займет все тысячелетие⁶⁷³. Пережившие великое бедствие люди будут иметь супружеские отношения и производить детей, по крайней мере вначале. Они будут заниматься работами по ликвидации последствий Армагеддона, подобно Ною и его сыновьям после великого потопа⁶⁷⁴. Они окажутся в состоянии Адама и Евы до грехопадения.

Земной рай для «других овец» носит у СИ действительно земной характер, не чуждый категорий экономической теории. Его главные признаки таковы: «Новый мир будет свободным от войны, жестокости, преступлений, несправедливости и нищеты. Это будет мир без болезней, горя, слез и даже смерти. В то время люди станут совершенными и будут вечно жить в счастье на райской земле»⁶⁷⁵. Под чутким руководством «помазанников» «верные обитатели духовной страны будут жить на земле, восстановленной до буквального рая, наслаждаясь целительными благословениями, изливаемыми из Нового Иерусалима»⁶⁷⁶. «Другие овцы» и сами будут обучать воскрешенных неверных, для чего им будет со временем дано совершенное здоровье⁶⁷⁷.

В конце тысячелетнего правления свидетели Иеговы ожидают освобождения из бездны сатаны, который успешно введет в заблуждение народы («группы людей»), после чего они будут уничтожены. Поэтому даже «другие овцы» в течение тысячелетия не только должны будут трудиться, созидая условия для райской земли, но неизменно проявлять бдительность, чтобы их не обманул сатана. Восставших грешников вновь ожидает вечное уничтожение.

Перед началом вечности мир вновь ожидают серьезные перемены. Так, будет упразднено тысячелетнее правительство, власть от Христа будет передана Иегове, Иисус перестанет быть Искупителем⁶⁷⁸. Окончательное изменение взаимоотношений Бога, Иисуса и людей заранее неизвестно, однако «помазанники» и в вечности будут иметь лучший статус: они получат бессмертие, нетление, царствование во славе и станут «“невестой” его Сына»⁶⁷⁹.

В частной эсхатологии СИ следуют за адвентистами: отрицают наличие у человека бессмертной души, верят в фактическое небытие людей после смерти и в последующее уничтожение грешников после суда над ними.

Таким образом, учение о 1914 г. является тем фундаментом, на котором свидетели Иеговы основывают свои притязания⁶⁸⁰. В частности, исключительно на этом учении основана экклезиология – учение о «верном и благоразумном рабе» и двух классах спасаемых. Без разрушения этой иллюзии, видимо, почти не имеет смысла дискутировать с ними по любым другим библейским вопросам. При этом утверждается, что Иегова благословляет лишь тех людей, кто поддерживает его организацию и принимает все изменения в доктрине, а также регулярно проповедует. Вероучительные изменения («новый свет») также являются важным элементом эсхатологии, потому что они объявляются необходимыми по пути приближения к Армагеддону⁶⁸¹. Этот модернизм обычно обосновывается ссылкой на Притч. 4:18, хотя данный текст имеет исключительно нравоучительное, а не экзегетическое значение⁶⁸².

Путаность и динамичность эсхатологических доктрин «свидетелей» ясно свидетельствуют об их происхождении не от Бога, но от земной и душевной мудрости (ср. Иак. 3:15). Так, они всерьез обсуждают вопрос, как могут все воскрешенные люди поместиться на ограниченной территории земного шара. В результате статистических выкладок получается, что на каждого воскрешенного приходится почти 0,4 га земли, «а этого больше чем достаточно для того, чтобы обеспечить себя пищей»⁶⁸³. В другой статье озвучиваются вопросы, которые «остаются пока без ответа»: «Что Иегова сделает для тех, кто умер, состоя в браке? Будут ли люди воскрешаться там, где они умерли? Или они воскреснут там, где живут их родственники?»⁶⁸⁴. Такого рода вопрошания выглядят резким контрастом в сравнении с ожиданиями верных увидеть Бога, как Он есть (1Ин. 3:2), увидеть лицо Бога (Откр. 22:4), Который обещает в вечности обитать с нами и творить все новое (Откр. 21:3:5).

Свидетели Иеговы демонстрируют почти все худшие ошибки неопротестантов: «восхищение» праведников на небо перед скорбью, удвоение последних событий, отрицание исторической Церкви и пребывающих в ней даров Святого Духа, и т.д. При этом они дополняют их новыми фантастическими учениями. Отрицая ясные и однозначные библейские тексты (например, о городе Вавилоне великом, о битве Армагеддон, о девстве 144 000 помазанников последнего времени и др.), своим неоправданным аллегоризмом свидетели Иеговы исключают возможность всякого разумного библейского толкования.

Поэтому стоит особо сказать об эффективной индоктринации верующих через «богословие Армагеддона». С начала появления организации она приобретала новых адептов преимущественно за счет обещания скорого Армагеддона. До сих пор эта тема является одной из наиболее важных и часто повторяющихся в литературе СИ. Общение с рядовыми свидетелями Иеговы и изучение интернет-форумов показывает, что они действительно пребывают в напряженном ожидании этого события, в котором видят и наказание для всех своих противников, и заслуженную награду для самих себя. Как пишет бывший свидетель С. Ковтун, для них организация представляется единственным спасительным бункером от ужасов Армагеддона, в котором поэтому надо любой ценой удержать и собственных детей⁶⁸⁵.

В своей работе «Плата за рай» К. Кириллова приводит многочисленные примеры из изданий СИ, содержащие угрозы в адрес тех, кто до Армагеддона не примет их учение. По сути, каждая статья об Армагеддоне или обещанном земном рае является интерпретацией этой любимой темы. К. Кириллова справедливо находит здесь пример индоктринации фобии и дает следующую оценку: «Страшно то, что подобные заявления, наводящие ужас на обычных граждан и ассоциирующиеся у них только с самыми трагическими вехами в жизни человечества (мировые войны, массовые эпидемии, стихийные бедствия и т.д.), в данных текстах преподносятся как желаемое событие, единственная возможность для обретения счастья в иллюзорном раю. В связи с этим у адептов происходит полное искажение нравственных установок, критериев разделения добра и зла, формируется чувство ожесточенности по отношению ко всем лицам, не являющимся членами данного объединения»⁶⁸⁶.

Никогда и ни в чем адепт не может быть уверен. Лишь постоянное безусловное послушание организации дает ему шанс. В этом отношении идея тысячелетнего царства, излишняя в классическом хилиазме, приобретает особое значение для СИ. Даже после Армагеддона и благословений тысячелетия верность людей снова будет испытана, потому что, оказывается, большинство воскрешенных «никогда еще не были испытаны в их вере». До воскрешения «они были частью злой системы вещей сатаны», а после воскрешения жили в раю и беззаботно служили Иегове. Вместе с «великим множеством» они должны пройти испытание на верность: «Будут ли эти миллиарды людей, достигнув совершенства, служить Иегове, если сатане будет дана возможность попытаться удержать их от этого?»⁶⁸⁷ Таким образом, повторение (фактически домостроительное удвоение) событий конца великой скорби объясняется теми же причинами – испытать верность Богу. Авторы этой концепции не хотят замечать, что через многократные проверки они изображают бессильным и невсеведущим Самого Бога⁶⁸⁸, тем более что Бог не искушается злом и Сам не искушает никого (Иак. 1:13). Зачем нужна еще одна проверка для тех, кто уже пережил великое бедствие в рядах СИ? Почему эти «миллиарды людей» будут такими наивными, если они, в отличие от Адама и Евы, уже знали грех и наказание за него? На эти вопросы ответа нет. Свидетели Иеговы не хотят даже обсуждать их.

Многие исследователи, в т.ч. бывшие свидетели Иеговы, отмечают узость и неестественное упрощение их богословских взглядов⁶⁸⁹.

Итак, искажение богословия и связанное с ним искажение богопочитания и правильного пути духовной жизни ведут человека в вечность без истинного Бога. Неслучайны слова ап. Павла, что еретики Царства Божия не наследуют (Гал. 5:20–21). Оказавшись вне Бога, не узнав Его опытно в этой жизни, еретик лишается Его и навсегда. Свт. Игнатий (Брянчанинов) учит, что ересь представляет собой плотское мудрование: «Ересь есть грех, совершаемый преимущественно в уме. Грех этот, будучи принят умом, сообщается духу, разливается на тело, оскверняет самое тело наше, имеющее способность принимать освящение от общения с Божественною благодатью и способность оскверняться и заражаться общением с падшими духами». Сущностью же всякой ереси является грех богохульства⁶⁹⁰.

Фантастичность, мозаичность и неустойчивость богословских построений свидетелей Иеговы как нельзя лучше иллюстрирует эти слова. И, несмотря на осознание внутренних противоречий, мало кто из еретиков обращается в православие⁶⁹¹. Напротив, всеми силами они стараются оправдать свое вероучение, в основе которого лежит доверие Руководящему совету и доктрина о «невидимом присутствии» Иисуса Христа.

Вечная жизнь с Богом является не предметом досужих домыслов, а венцом правды, венцом славы (ср. 2Тим. 4:8, 1Пет. 5:4). Противоречивые, фантастические модели будущего у адвентистов, свидетелей Иеговы и большинства баптистов и пятидесятников убедительно доказывают, что ими не руководил в этих поисках Святой Дух.

Так, вечный характер Нового Завета отрицает восхищение церкви ради евреев. Наступившее в первом пришествии Христа Его Царство благодати делает бессмысленным будущее чувственное тысячелетнее царство, будь то после первого «второго пришествия» или без него. Переживание душой этой нетварной благодати открывает опыт жизни души, когда дух бодр, а плоть немощна (Мф. 26:41), и ясно показывает различие души и тела. Возможность обожения сынов Божиих как членов Церкви – тела Христова – не допускает верных искать плотского тысячелетия с земными радостями. Встреча со Христом в Евхаристии подсказывает, каков Он на самом деле и как Он царствует в верных, а через это открывается и божественный покой верных вместо ветхозаветной субботы. Новозаветное первосвященническое служение Спасителя, особенным образом являющее себя в литургии, делает бессмысленным якобы задержавшееся на восемнадцать веков вхождение в святое святых физического небесного храма. Наше личное соучастие в страданиях Христовых (ср. 1Кор. 1:5) подсказывает, что и вся Церковь некогда будет единодушно гонима ради Христа, а затем будет спасена Им в единственном видимом всемирном пришествии. Наконец, опыт деятельного исполнения заповедей, веры из дел (Иак. 2:18), рождает напряженное радостное ожидание воскресения того самого тела, которое физически исполняло эти заповеди.

Некогда отсутствие опыта переживания нетварной божественной благодати привело католиков к догматическому искажению учения о благодати, воспринятому и протестантами. Впоследствии у протестантов отсутствие опыта обожения, несмотря на попытки деятельного исполнения заповедей, вылилось в доктрину о спасении только верой. Логическим следствием этих двух ересей у неопротестантов стали произвольные, оторванные от опыта обожения и жизни во Христе интерпретации будущего и вечности. Они возвели в догмат свой субъективный духовный опыт, основанный на интеллектуальном познании Бога и личном прочтении Писания.

Не причащаясь животворящей Крови Христовой, еретики не имеют личного знания Бога и даже не предполагают возрастания в Его познании в вечности. Столь же символически, как о евхаристии, они учат о крещении, о смерти для греха, о нашем состоявшемся воскресении во Христе. Отсюда происходит ожидание чувственных благ в тысячелетнем царстве и умножение телесных воскресений.

Все неопротестанты, даже наиболее близкие к традиционному церковному учению амилленаристы, видят вечное Царство Христово как аналог современного западного общества комфорта и потребления с неизменно высоким уровнем жизни и гарантией от рисков. Поэтому все они предлагают более или менее секулярную версию рая. В их публикациях нет ожидания принципиального изменения природы человека и его взаимоотношений с Богом. А адвентисты, не понимая природы греха, учат о физическом уничтожении грешников, как будто через это прекратит действовать первородный грех в спасенных «праведниках».

В неопротестантской картине рая почти нет места Богу. На первое место ставится общение и наслаждение. Адвентисты и свидетели Иеговы добавляют к этому общественно полезный труд, собираясь строить дома, заниматься сельским хозяйством, делать различные изобретения. Академические богословские исследования выявляют райские аспекты вегетарианства, гендера, половой принадлежности, прав женщины, пребывания там животных и т.п.⁶⁹² Кажется, лишь вопросы богопознания и нашего бытия в вечности неинтересны современным ученым. Это далеко не случайно. По учению отцов Церкви, христианин должен родиться в вечность еще в этой жизни. Оставшись без Христа сейчас, человек и в вечности будет без Него, т.к. душа действует через тело, и после смерти воля неизменна в добре или зле. По Своей справедливости Бог навсегда изгоняет от Себя грешника, который не принес Ему плодов покаяния.

Неопротестанты, конечно, правы, что в раю не будет болезней, старости, смерти и войн. Однако они не знакомы с положительным измерением рая: в нем будет полнота мира и радости, полнота божественного света, который видели апостолы в Преображении Господнем. Даже проявления тления исчезнут, потому что человек и природа будут причастными нетленной славы Божества. Навсегда будет повержено царство диавола, греха и смерти. Сама греховная природа будет истреблена. Все будет исполнено божественного света. Святые, исполненные блаженства в обновленных телах, будут общаться со Христом, с ангелами, непрестанно возрастать в познании Бога. Наше тело, ныне управляемое низшими силами души, в воскресении станет духовным, т.е. оно будет животвориться и управляться духовными силами души.

Итак, рай начинается во время земной жизни и продолжается в вечности не как некое неясное сопребывание с Богом, а через соучастие в Его божественной жизни, причастие славе Божества. Вера во Второе пришествие, в воскресение и Суд, в рай и ад должна раскрыться в нашей христианской жизни, как некогда это случилось со святыми отцами. Тогда нам будут понятны завершающие Священное Писание слова Христовы: «Ей, гряду скоро! Аминь», – и ответное восклицание ап. Иоанна Богослова: «Ей, гряди, Господи Иисусе!» И действительно, благодать Господа нашего Иисуса Христа будет со всеми нами. Аминь (Откр. 22:20–21).

Хилиазм, бывший дискуссионным мнением в Церкви в первые века⁶⁹⁴, в посленикейскую эпоху уже не имел своих сторонников. Напротив, в Восточной Церкви сложилось согласие отцов (consensus partum) разных эпох о единственном Втором пришествии, единственном ожидаемом воскресении мертвых и единственном Суде для всех. При этом многие из отцов явно отвергали учение о временном тысячелетнем царстве Христовом, тогда как у других Второе пришествие сразу открывало вечность, не оставляя места для тысячелетия.

Дискуссия о земном тысячелетнем царстве Христовом, казалось бы, была закрыта II Вселенским Собором, который добавил в Символ веры слова «Егоже Царствию не будет конца». Еще в XIX в. казалось невозможным придерживаться этого взгляда в качестве хотя бы частного мнения⁶⁹⁵. Однако в XX в. в Православной Церкви вновь появились сторонники древнего хилиазма: прот. С. Булгаков⁶⁹⁶, прот. Б. Кирьянов⁶⁹⁷, в известной степени прот. А. Мень⁶⁹⁸ и некоторые другие авторы. В связи с этим возникла необходимость дать ответ широко тиражируемому мнению о возможности считать хилиазм подлинно церковным учением, незаслуженно забытым в связи с историческими обстоятельствами.

Современные православные хилиасты стремятся представить ситуацию таким образом, будто лишь начиная с блж. Августина и под его влиянием стало общепринятым аллегорическое толкование тысячелетнего царства, а в современной догматической науке оно утвердилось благодаря курсу догматического богословия митр. Макария (Булгакова)⁶⁹⁹. Поэтому здесь будет предложено опровержение хилиазма преимущественно по трудам восточных святых отцов, без использования аргументов митр. Макария. Что касается блж. Августина, то на Востоке он был известен преимущественно в связи с его полемикой против пелагианства, а прочие его сочинения либо были не переведены на греческий, либо малодоступны. Поэтому вряд ли можно говорить о его существенном влиянии на становление христианской философии истории на Востоке.

Древние знали две формы хилиазма – более грубый, как у Керинфа и Аполлинария (с материальными удовольствиями и жертвоприношениями) и более возвышенный, как у Папия, а также свв. Иустина Философа и Иринея Лионского . Современные православные хилиасты обычно воспроизводят именно последнюю форму хилиазма, тогда как современные протестанты (премилленаристы) – первую. Прямые возражения древних святых отцов против хилиазма обычно относились к первой его форме. Некоторые из таких широко известных цитат (напр., из свт. Василия Великого) мы не приводим, если их нельзя прямо использовать в полемике с хилиастами наших дней.

Итак, перейдем к цитатам. Предварить частные высказывания стоит обширной цитатой из св. Андрея Кесарийского, который разъясняет все спорные места: о тысячелетии, двух смертях и двух воскресениях и проч. Его свидетельство тем более важно, что оно содержится в составленном им наиболее авторитетном толковании на книгу Откровения: «Мы знаем из Священного Писания, что существуют две жизни и две смерти: первая жизнь по причине преступления заповеди плотская и временная, а вторая за исполнение заповедей Божиих – вечная, обещанная святым. Сообразно этому и два рода смерти: одна телесная и временная, а другая вечная, посылаемая в будущем в наказание за грехи, то есть геенна огненная. Есть также различие и между мертвыми: одни, по слову Исаии, не оживут (Ис. 26:14), принося своими делами зловоние и смерть,– этих нужно избегать, а другие – умертвившие плотские помышления во Христе, сораспявшиеся Ему и умершие для мира,– их нужно восхвалять. Явно мертвы и достойны сожаления те, которые не спогреблись Христу и не совоскресли с Ним в крещении, но пребывают в духовной смерти. Они не воскреснут с Ним, пока не окончится тысяча лет, то есть время, продолжающееся от первого Его пришествия до славного второго, но возвратятся в землю, как рожденные от земли, а не от Духа, потому что в смерти их – начало их будущих мучений. Воскресшие же в первом воскресении, то есть освободившиеся от мертвенных помышлений и дел,– блаженны, ибо они не испытают бесконечных мук второй смерти, но в продолжение тысячи лет до времени разрешения сатаны и обольщения им всех народов будут вместе со Христом священствовать и царствовать, не потому, что после этого лишатся Царства, но как имеющие получить его несомненно и твердо по окончании временного и наступлении вечного»⁷⁰⁰.

Некоторые отцы в корне отрицали саму идею тысячелетнего чувственного царства Христова на земле.

Свт. Григорий Богослов: «Отсюда произошли у них новое иудейство, тысячелетнее ни на чем не основанное наслаждение в раю и мнение, что мы опять воспримем почти то же и для того же употребления, что имеем теперь»⁷⁰¹. «У них есть и это, не знаю откуда взятое, какое-то новое иудейство – бредни о тысячелетии, порождение языческого упоения и заблуждения»⁷⁰².

Блж. Феодорит Кирский: «Великодаровитый же обетовал даровать не что-либо бренное и не временное, но вечное наслаждение благами, потому что царство Бога и Спасителя нашего будет не земное и назначенным временем определенное, как учили Керинф и подобные ему. Они воображали себе тысячелетний период, тленные забавы и разные виды сластолюбия и сверх того жертвы и иудейские празднества. А мы ожидаем жизни не стареющейся»⁷⁰³.

Блж. Феофилакт Болгарский противопоставляет земное и небесное царство, так толкуя 1Пет. 1:5: «Если наследство на небесах, то открытие тысячелетнего царства на земле есть басня»⁷⁰⁴.

Свт. Иннокентий Херсонский: «Потом, по мере развития умственных сил евреев и по мере прояснения понятия о вечности, они начали отличать в шеоле лоно Авраамово, геенну и прочее, но прежние понятия оставались. И потому, вследствие родившегося у них понятия о чувственном тысячелетнем царствовании Мессии на земле, они представляли, что Мессия, для доставления блаженства умершим, низойдет во ад и не только изведет оттуда души праотцев их, но воскресит и самые тела. Ибо, не предположив воскресения их, нельзя представить, как они могут разделять чувственные блага с остающимися на земле тысячелетия. Это мнение, явно, не могло перейти в таком виде в Церковь Христианскую, ибо она не признала чувственного тысячелетия Мессии»⁷⁰⁵.

Другие показывали несоответствие хилиазма остальному церковному учению – единственному ожидаемому пришествию Господа и единственному ожидаемому воскресению, прекращению времени Ветхого Завета с его жертвоприношениями. Вот наиболее характерные цитаты.

Свт. Григорий Нисский: «Разве мы баснословим о трех воскресениях? Или возвещаем тысячелетнее объядение? Или говорим о восстановлении снова иудейского заклания в жертву животных? Разве мы обращаем надежды людей к дольнему Иерусалиму, измышляя восстановление его из вещества более прекрасного, чем камни?»⁷⁰⁶.

Прп. Ефрем Сирин: «Если Христос приидет царствовать с праведными, а потом возвратится и снова приидет, как Судия; то сотворит Он три пришествия. Почему ни в одном Писании сего не написано? Да сие и невозможно. Ибо если бы пришел прежде кончины, то мир, будучи еще тленным, и праведников подверг бы тлению, и они умерли бы снова, и Сам Он вкусил бы с ними тления. Но это неправда. Ибо апостол говорит: лежит всем человеком единою умрети, потом же суд. Тако,– продолжает,– и Христос единою умре (Евр. 9:27–28), смерть Им ктому не обладает (Рим. 6:9). Итак, одно есть воскресение праведных и неправедных, явственно заключенное в кратком мгновении ока… Ужели праведники после тысячелетнего царствования со Христом снова предстанут на суд? Да не будет сего… Воскресшие праведники уже не умирают, чтобы имело место третье воскресение»⁷⁰⁷.

Блж. Иероним: «Если мы будем следовать плотскому толкованию, необходимо согласиться с иудейскими выдумками, что Иерусалим будет вновь отстроен, и в храме будут приноситься жертвы, и, после отмены духовного почитания, будут соблюдаться плотские ритуалы»⁷⁰⁸. В другом месте блж. Иероним показывает, что буквальное ожидание плотского воздаяния ведет нас к нелепостям. Толкуя Мф. 19:29–30 (И всякий, кто оставит домы, или братьев, или сестер, или отца, или мать, или жену, или детей, или земли, ради имени Моего, получит в сто крат и наследует жизнь вечную; многие же будут первые последними, и последние первыми), он пишет: «Итак, тот, кто ради веры во Христа и проповеди Евангелия оставит с презрением все склонности и богатства, и удовольствия мира, [тот] в сто раз больше получит и будет обладать вечной жизнью. По поводу этого слова Господа многие принимают учение о тысячелетнем Царстве после Воскресения, говоря, что тогда мы в сто раз больше получим, чем то, что мы оставили, и что нам должна быть дана в награду вечная жизнь. Они не понимают, что если в отношении к прочему обетование является почетным, то в отношении к женам было бы позорным, чтобы оставивший ради Господа одну [жену] получил в будущем сто. Таким образом, смысл тот, что оставивший ради Спасителя плотское получит духовное, которое по сравнению и ценности его заслуги будет таково, как число малое по сравнению с числом стократным»⁷⁰⁹.

Прп. Иоанн Кассиан Римлянин: «Потому и то воздаяние награды, которое совершенно отвергающимся в этой жизни Господь обещал сторицею, говоря: Всякий, кто оставит домы, или братьев, или сестер, или отца, или мать, или жену, или детей, или земли, ради имени Моего, получит во сто крат и наследует жизнь вечную (Мф. 19:29), правильно и совершенно истинно понимается в собственном смысле без всякого нарушения верности. Многие, принимая это изречение в грубом смысле, утверждают, что это плотски будет воздано святым во время тысячелетия (Откр. 20:4), хотя сознаются, что тот век, который называют будущим после воскресения, нельзя принимать за настоящий. Следовательно, гораздо вернее и яснее понимать так, что тот, кто по увещанию Христа презрит мирские страсти или блага, от братии и соучастников своего намерения (монашества), которые с ним соединяются духовным союзом, в сто раз более приятную любовь приобретет и в этой жизни»⁷¹⁰.

Многие отцы показывает совершившееся исполнение во Христе ветхозаветных пророчеств о царстве Израиля (т.е. тех самых пророчеств, исполнения которых только еще ожидают хилиасты).

Свт. Иоанн Златоуст: «Аврааму обещал Бог всяческих, что о семени его благословятся все народы; семенем же его по плоти был Владыка Христос, Который в тоже время имеет вечную державу и царство непреходящее. На это и указывает упоминание о тысяче родов, потому что это выражение не означает числа лет, но множество поколений указывает на неизменность и вечность, или даже на бесчисленность в единстве»⁷¹¹. И в другом месте: «Иное в Писании должно понимать так, как сказано, а иное в смысле переносном,– например, когда говорится: волк будет жить вместе с ягненком (Ис. 11:6). Мы не разумеем здесь ни волков, ни агнцев, ни пастбищ, ни вола, ни тельца, но под видом бессловесных представляем нравы людей»⁷¹². О пророчестве Мих. 4 он говорит так: «Иерусалим был тогда училищем земли, и хотевшие получить радость, украситься и просветиться здесь, научались нужному… Действительно оттуда произошло утешение для всей вселенной, оттуда радость и веселие, оттуда источники любомудрия, там распят Христос, оттуда вышли апостолы: От Сиона выйдет закон и слово Господне – из Иерусалима (Мих. 4:2)»⁷¹³.

Прп. Нил Синайский: «Что и царь, и простолюдин, грешник и праведный, сильный и немощный будут питаться одной верой, говорит пророк Исаия, а именно – по пришествии Христовом: Тогда волк будет жить вместе с ягненком, и барс будет лежать вместе с козленком; и теленок, и молодой лев, и вол будут вместе, и малое дитя будет водить их (Ис. 11:6). Также пророк говорит и о том, что людьми простодушными, младенцами на злое, людьми незлобивыми и блаженными из-за их деятельной, но свободной от житейских забот жизни и по причине непрестанной молитвы преодолеваются супротивные силы: И младенец будет играть над норою аспида, и дитя протянет руку свою на гнездо змеи. Не будут делать зла и вреда на всей святой горе Моей, ибо земля будет наполнена ведением Господа, как воды наполняют море (Ис. 11:8–9). Под горой же следует понимать Церковь Христову по высоте веры»⁷¹⁴.

Блж. Феодорит Кирский: «Еранист. Из сего я уразумел ясно, что пророк предсказал пришествие Христа Спасисителя нашего. Православный. А что предложенное тебе толкование правильно, в сем ты убедишься из следующих затем слов пророка: И пастися будут вкупе волк со агнцем и проч. (Ис. 11:6), – чрез что показывает как несогласие нравов, так и единство веры. Порукою за истину сего пророчества служит опыт: ибо и изобилующих богатством и угнетенных бедностию, рабов и господ, начальников и подчиненных и верховных владык вселенной, – принимает одна купель, всем подаются одни дары, всем предлагается одна таинственная трапеза, и каждый верующий получает равную часть»⁷¹⁵.

Некоторые отцы предлагали иносказательное толкование ключевых мест из Откр. 20:1–6, в частности, о связанности сатаны и продолжительности царства.

Прп. Ефрем Сирин с силой доказывает невозможность буквального понимания отрывка о тысячелетнем царстве: «Но требуешь у меня объяснения тысячи лет. И я потребую у тебя объяснить светильник (Откр. 2:1): камень бел (Откр. 2:17), теплое питие и изблевание (Откр. 3:16), все, что Иоанн гадательно представил, пиша к семи Церквам. Если требуешь у меня тысячелетнего первого воскре­сения; то и я потребую у тебя коня (Откр. 6:8), и бледнеющего Ангела, и духовного живого существа, называемого апсинфос (Откр. 8:11), горь­кого по свойству, подобно полыни. Дай мне семь чаш (Откр. 16:1) и возьми у меня тысячу лет. Докажи, что жена означает город (Откр. 21:9–10), и представлю тебе доказательство о тысяче лет. Объясни мне, что жена, сама собою возносящаяся (Откр. 12:14), сделается Иерусалимом и, собственно, есть не жена, и дам тебе объяснение на тысячу лет. Уже­ли город рождает? (Откр. 12:2). Ужели родившая делается Иерусали­мом? Ужели человек беззакония (2Фес. 2:3) есть зверь? (Откр. 13:1). Ужели десять глав соединены у зверя, чтобы им царствовать? (Откр. 13:1). Ужели от семи есть восьмой, который однако ж не восьмой по числу, по­тому что глав семь, но три главы уничтожились? (Откр. 17:11). Ужели имя зверя неизъяснимо и так же неименуемо, как имя Божие? Да не будет сего! Ужели имени зверя не знал тот, кто сказал число имени? (Откр. 13:18). Сперва известны ему стали слоги, а потом уже разложил имя на буквы; сперва сам в себе произнес имя, а потом, сложив буквы, сказал число, то есть, что из букв составляется шестьсот шестьдесят шесть. Так и под тысячею лет гадательно разумел он необъятность вечной жизни. Ибо если един день пред Господем яко тысяща лет (2Пет. 3:8), кто в состоянии вычислить, сколько дней в тысяче лет и определить тысячи тысяч и тьмы тем такого числа дней? Итак, по бесконечному числу лет в сих днях и дней в тысячах сих лет упокоение святых по воскресении определил тысячей лет»⁷¹⁶.

Блж. Иероним: «Кто сохранил желанную чистоту девства, кто верно исполнил заповеди декалога и умертвил в сердце своем нечистые нравы и помыслы, чтобы они им не обладали, тот поистине есть священник Христов, и, как мы полагаем, полностью завершив тысячу лет, он царствует со Христом, и поистине у него диавол связан»⁷¹⁷.

Свт. Димитрий Ростовский: «Послушаем, что говорит святой Иоанн Богослов: Сатана скован на тысячу лет (Откр. 20:2). Но чем же скован, если не силой крестной? И как он может вредить тебе, если скован? Если же он вредит, то ты должен сковать его, то есть положи на себе знамение Креста Господня, и он будет скован»⁷¹⁸. В другом месте он настойчиво учит, что Господь уже вступил в Свою славу и воцарился на престоле, и сейчас Ему поклоняются великое множество спасенных (Откр. 19:6) и небесные силы с животными и старцами (Откр. 5:11), повелевая, чтобы поклонилось Ему и всякое создание⁷¹⁹.

Свт. Игнатий (Брянчанинов) в толковании Откр. 20:1–6 опирается на св. Андрея Кесарийского, приводя большие цитаты из него. Кроме того, он пишет: «Тысяча лет, по объяснению, общепринятому Святою Церковию, не знаменует здесь определенного числа годов, а знаменует весьма значительное пространство времени, данное милосердием и долготерпением Божиим, чтоб весь плод земли, достойный неба, созрел, и чтоб ни едино зерно, годное для горней житницы, не было утрачено… С начала этого тысячелетия открылось и ныне продолжает открываться первое, таинственное, существенное воскресение мертвых; оно будет продолжаться до конца времен»⁷²⁰.

Многие отцы прямо отождествляют начало тысячелетнего царства и первое пришествие Христово.

Свт. Иоанн Златоуст, в отличие от послания ап. Варнавы, после Второго пришествия ожидает не седьмого, а восьмого дня – дня, следующего за седмицей настоящей жизни. Он следующим образом перефразирует слова Екклезиаста давай часть семи и даже восьми (Еккл. 11:2): «В этом веке тысячелетней седмицы подумай о части благой, восьмой, о жизни вечной, грядущей и пребывающей»⁷²¹. Как видно, для свт. Иоанна тысячелетие уже идет.

Прп. Иосиф Волоцкий: «Для Священного Писания это обычно – называть тысячей неопределенное количество лет. Так и великий Иоанн, Богослов и евангелист, говорит в своем Откровении, что будут поклоняться непорочному Агнцу тысячу лет, прославляя Христа (Откр. 20:4–6). Исходя из этого, некоторые начали говорить и писать, что после воскресения Христа до прихода антихриста – тысяча лет. Но великий Богослов называет тысячею неопределенное количество лет. А если бы было так, как понимали некоторые, то уже пятьсот лет тому назад не поклонялись бы непорочному Агнцу, Христу Богу нашему, и должен был бы прийти антихрист. Но это не так: ведь Иоанн, как я уже сказал, говорит о неизвестном числе лет»⁷²².

Свт. Димитрий Ростовский пишет о брани сатаны против людей и Бога: «Он же, ожесточившись злобою и не будучи в состоянии бороться с всесильным Богом, обратил свою ярость на Его святую церковь и, начав с первого Адама и даже до второго Адама, не переставал разорять, пленять и томить людей Божиих, и только уже «вторый Адам, Господь с небесе», укротил силу его, освободил плененных из темницы и самого его связал крепкими узами, как видел святый Иоанн Богослов в Откровении: И видех ангела сходяща с небесе, имуща ключи бездны, и уже велико в руце его. И ять змия древняго, иже есть диавол и сатана, и связа и на тысящу лет, и в бездну поверже его, и заключи его, и запечатле его, да не льстит языки (Откр. 20:1–3). Сие толкуется святыми отцами в применении к “Ангелу великого совета”, ко Христу Господу, победившему диавола. Однако же жестокосердый демон, даже связанный, не прекращает своего злого предприятия, но посылает своих рабов и угодников, поганых и еретиков, чтобы они вели борьбу с Церковью»⁷²³.

Свт. Игнатий (Брянчанинов): «С необыкновенною ясностию, описывая долженствующее совершиться чрез тысячу лет установление духовного царства Христова на земле, Царь-Пророк говорит, что владычество Богочеловека будет распростираться от моря и до моря, и от рек до конец вселенныя (Пс. 71:8, 11, 14, 15, 17:19)»⁷²⁴.

Свт. Феофан Затворник: «Приходит наконец Господь Всемогущий связать (Мф. 12:29) сильного, свергнуть (Лк. 10:18) с престола, изгнать (Ин. 12:31) вон и заключить (Откр. 20:3) в бездну, а нам возвратить опять свободу в истинном служении Богу, восстановить владычество Божие, воздвигнуть в нас и чрез нас благодатное Свое Царство. И вот нам, братие, радость, Богом благословенная! Радуйтесь, ибо устроилось Царствие Божие. Сам Господь пришел в мир, совершил дело искупления нашего, основал Церковь Святую, и ею спасает приходящих чрез Него к Богу»⁷²⁵.

Один из святых отцов, сщмч. Андроник (Никольский), относил исполнение Откр. 20:7 (освобождение сатаны из темницы и собирание им народов на брань со святыми) к своему времени⁷²⁶. Следовательно, предшествующие стихи уже должны были совершиться, т.е. тысячелетнее царство началось к моменту, когда он писал эти строки.

Связывание и разрешения змея (Откр. 20:2–3) прп. Ефрем Сирин объясняет следующим образом: «Иоанн сказал о двух пришествиях, в которые змий то связывается, то разрешается. Он связан в первое пришествие, как сказал Христос: Се, даю вам власть наступати на змию и на скорпию и на всю силу вражию (Лк. 10:19); разрешен же, опять на краткое время, как говорит Павел, за то, что нечестивые не поверили истине: ...послет им Бог действо льсти, во еже веровати им неправде, да суд приимут вси не веровавшии истине (2Фес. 2:11–12). Посему и Спаситель сказал о разрешении змия, так как у него будет много силы, якоже соблазнити, аще возможно, – говорит Христос, – и избранные Моя (Мф. 24:24)»⁷²⁷.

Множество отцов толкуют первое воскресение (Откр. 20:5) не как воскресение перед тысячелетием, а как совершающееся в живых людях после пришествия Христова вплоть до наших дней. Это ясно показывает, что тысячелетие уже идет.

Свт. Игнатий (Брянчанинов): «Первое воскресение совершается при посредстве двух Таинств: Крещения и покаяния. Чрез Святое Крещение воскресает душа от гроба неверия и нечестия, или от первородного греха и собственных грехов, соделанных в нечестии; а чрез покаяние уже верующая душа воскресает от смерти, нанесенной ей смертными грехами, или нерадивою, любосластною жизнию, по Крещении. Совершитель воскресения – Дух Святой. Се воскресение первое, состоящее в оживлении души из ее смерти верою в Господа Иисуса Христа, в омовении грехов Святым Крещением, в жизни по завещанию Христову и в очищении покаянием грехов, соделанных после Крещения».

Говоря о событиях дня Пятидесятницы, свт. Игнатий (Брянчанинов) замечает: «Господь, поправ смертию смерть и воскресив в Себе и с Собою род человеческий, во-первых, даровал воскресение душою Своей Пречистой Матери и Своим Апостолам в день Пятидесятницы. Это воскресение душою святой Иоанн Богослов называет воскресением первым (из первого умерщвления, из умерщвления грехом, над которым смерть вторая, то есть вечная погибель, уже не имеет власти»⁷²⁸ («Изложение учения Православной Церкви о Божией Матери»).

Св. прав. Иоанн Кронштадтский: «Впрочем и всякая иная церковь христианская, во все продолжение спасительного периода св. крещения (или первого воскресения, именуемого Блаженным тысячелетним царствованием Иисуса Христа на земле), привлекала и будет привлекать к себе обращающихся иудеев в награду за сохранение Слова Истины, ибо Светильник Истины дает Себя знать издалека и видится теми, которые искали Его»⁷²⁹.

Свт. Тихон Задонский: «Так и грешник, когда очувствуется и от грехов к Богу обращается, уже как бы лицом к Нему стоит, и воздает Ему почитание, как Богу и Создателю своему, внимает святым Его устам, и что в Писании Святом говорит, то все и исполнять старается, и везде, где ни находится, душевными очами и верою видит перед собой Бога, а всякого греха в деле, слове и помышлении опасается, чтобы не прогневать Его. Об этом говорит пророк: Всегда видел я пред собою Господа (Пс. 15:8). Это истинное обращение, истинное пробуждение от греховного сна, истинное покаяние, истинное воскресение душевное! Блажен человек, который так воскреснет и пребудет в том до конца! Воистину такой воскреснет в последний день не в смерть, а в жизнь и блаженство вечное! Блажен и свят имеющий участие в воскресении первом: над ним смерть вторая не имеет власти (Откр. 20:6)»⁷³⁰ («Сокровище духовное, от мира собираемое, 71). В другом месте свт. Тихон подобным образом пишет: «Так, кто здесь воскреснет, тот непременно, если и умрет, жив будет, ибо воскреснет в общее воскресение в жизнь вечную, по неложному обещанию Господа нашего: Изыдут творившие добро в воскресение жизни (Ин. 5:29). Блажен и свят имеющий участие в воскресении первом (Откр. 20:6). Эти знаки и плоды истинно обратившегося и кающегося можно видеть как в Святом Писании, так и в церковной истории, они и ныне примечаются в обратившихся и чистосердечно кающихся»⁷³¹.

Сщмч. Фаддей (Успенский): «Если до Христа язычники были исполнены всякой неправды, блуда, лукавства, корыстолюбия, злобы, исполнены зависти, убийства, распрей, обмана, злонравия (Рим. 1:29), делали всякую нечистоту с ненасытимостью (Еф. 4:19), то по пришествии Христа как процвела эта духовно мертвая пустыня! Как люди, всецело прежде сердцем привязанные к земле с ее страстями, бросали все земное по одному слову Христа: “Иди за Мной” или слагали свои достояния к ногам апостолов! Какой приток новой духовной жизни почувствовали они в себе, если никакие гонения мира, страдания и смерть не могли отнять у них радости Христовой (Ин. 16:22)! Это – воскресение первое, духовное (Откр. 20:5), от умерщвляющих дух страстей»⁷³².

Несколько иначе толкует два воскресения прп. Ефрем Сирин: «Наименовал же первое и второе воскресение потому, что два чина святых в двух Заветах, и тем хочет показать, что святые новозаветные восстанут в первом достоинстве, а святые ветхозаветные – во втором; между тем как воскресение будет одно и совершится в одно и то же время, как и Павел сказал: вострубит бо, и вси мертвии восстанут (1Кор. 15:52). А что два чина наименовал первым и вторым воскресением, под­тверждает сие Апостол: ...начаток Христос, потом же Христу веровав­шии… таже кончина (1Кор. 15:23–24). Так же, что одно и в одно время будет общее всех воскресение, опять говорит о сем Павел: яко Сам Хри­стос в повелении, во гласе Архангелове... снидет с небесе... и в трубе, то и сказал посему: мы живущии. Почему же святые именуются живыми? Потому что Христос сказал: идут сии... в живот вечный (Мф. 25:46), и потому что для праведных есть достоинство именоваться живыми… Но главное в сказанном о воскресении есть то, что оно одно, пото­му что все мы воскреснем вскоре, во мгновении ока (1Кор. 15:52)»⁷³³.

С понятием первого воскресения связана смерть вторая. Святые отцы ясно различают первое воскресение, совершающееся сейчас, от смерти второй, ожидаемой в будущем.

Свт. Игнатий (Брянчанинов): «Смерть вторая, то есть окончательное осуждение на вечные адские муки и предание им, не имать области над воскресшими первым воскресением; воскресшие им будут иереи Богу и Христу и воцарятся с Ним тысящу лет (Откр. 20:6). Это царствование священников Божиих в Духе Святом не может быть прервано разлучением души от тела: оно развивается и упрочивается им. Егда скончается тысяща лет (Откр. 20:7), исполнятся времена, и созреет весь словесный плод земли, – последует воскресение второе, воскресение тел. После него усугубится блаженство праведников, благовременно воскресших первым воскресением; усугубится после него смерть отверженных грешников, лишившихся первого воскресения»⁷³⁴.

Подобным образом многие святые отцы толкуют как относящиеся к теперешнему времени такие ключевые понятия тысячелетнего царства, как престолы святых, соцарствие святых со Христом и их суд (Откр. 20:4–6).

Свт. Игнатий (Брянчанинов): «Престолы святых – их господство над страстями, над самыми демонами, над недугами человеческими, над стихиями, над зверями, обилие их духовных дарований. Им дан суд, то есть рассуждение духовное, которым они обличают грех, как бы он ни был прикрыт благовидностию, и отвергают его; им дан суд, которым они судят ангелов тьмы, приемлющих вид Ангелов, и не дозволяют им обольщать себя. Они не поклонились ни зверю, ни иконе его: ни антихристу, ни предызображавшим его гонителям христианства, требовавшим от христиан отречения от Христа и отвержения Его всесвятых заповеданий. Они не прияли ни на челах, ни на десницах начертаний врага Божия, но, усвоив себе ум Христов, постоянно выражали его в образе мыслей и в образе действий, не щадя крови своей для запечатления верности Христу, и потому воцарились со Христом. Для них нет смерти! для них разлучение души с телом – повторим вышеприведенную мысль Василия Великого – не смерть, но переход от скорбного земного странствования к вечной радости и упокоению»⁷³⁵.

Свт. Филарет Черниговский (Гумилевский): «Св. Григорию Беседователю после того, как рассказано было о кончине чистой девы в день, назначенный Богоматерью, предложен был вопрос: призываются ли на небо души праведных прежде соединения их с телами? Св. Григорий отвечал: “Не о всех праведных можно утверждать это и не о всех отвергать. Ап. Павел желал разрешиться и быть со Христом. Итак, кто верит, что Христос на небе, тот верит и тому, что душа Павла на небе с Христом. И видел я, говорит тайнозритель, престолы и сидящих на них, и дано было им судить, и души обезглавленных за свидетельство Иисуса и за слово Божие... Они ожили и царствовали со Христом тысячу лет (Откр. 20:4). Ожившие называются здесь душами; ясно, что это души, еще не соединившиеся с телами. И, однако, они царствуют со Христом, не только наслаждаются блаженством, но еще участвуют в царственной власти Христа Господа или, что то же, совершают дела могущества Божия, чудеса. С другой стороны, Спаситель сказал: в дому Отца Моего обители многи суть (Ин. 14:2). Этим ясно означено, что не все праведные души находятся в одинаковом блаженном состоянии, не все одинаково близки к Господу, различаясь степенями и видами нравственного совершенства”»⁷³⁶.

Сщмч. Киприан Карфагенский: «То же говорит и писатель Апокалипсиса: и видех, сказано у него, души растесанных за свидетельство (имя) Иисусово и за слово Божие. Поставивши таким образом, на первом месте, растесанных, то есть убиенных, он прибавил затем: иже не поклонишася зверю... и не прияша начертания на челех своих и на руце своей; и после того, как соединил всех виденных в одном и том же месте, он замечает: и ожиша и воцаришася со Христом (Откр. 20:4). Говорит, что живут и царствуют со Христом все, не только те, которые подверглись убиению, но и вообще те, которые, твердо пребывая в своей вере и в страхе Божием, не поклонялись образу зверя и не исполняли пагубных и святотатственных его повелений»⁷³⁷.

Наконец, очень знаменательно умолчание о тысячелетнем царстве у всех остальных отцов, включая прп. Иоанна Дамаскина в его «Точном изложении православной веры». Напротив, святые отцы доказывают наступление вечного царства Божия сразу после единственного Второго пришествия Христова и всеобщего суда, тем самым опровергая хилиазм.

Прп. Иустин (Попович) пишет, что сразу после Второго пришествия начнется вечная мука для грешников: «Если же окажется какая-нибудь душа настолько грешна и недостойна перед Богом, что теряется всякая надежда на ее спасение и ей грозит вечная гибель, то ее низводят в бездну, где она находится до Второго пришествия Господня, когда начнется для нее вместе с лукавыми духами вечное мучение в геенне огненной»⁷³⁸.

Свт. Тихон Задонский увещевает читателей: «Поминай о Втором Его [Христа] пришествии, где все соберемся перед Ним, все, говорю, праведные и грешные, и всякий по делам своим воспримет от Него: праведные пойдут в жизнь вечную, грешные – в муку вечную. Помни это и рассуждай»⁷³⁹.

Свт. Феофан Затворник в толковании на слова Яко таковая творящий Царствия Божия не наследят (Гал. 5:21) о том, что грешники не наследуют Царства Божия: «Не наследят решительно Царствия Божия того, которое откроется по втором пришествии, неизреченно блаженного и вечного»⁷⁴⁰.

Свт. Игнатий (Брянчанинов): «Как было во дни Ноя, возвестил Господь, так будет и во дни Сына Человеческого (Лк. 17:26). Днями Сына Человеческого названо то время, которое будет предшествовать пришествию Его, которое заключится Его пришествием – началом вечного невечернего дня, концом времени и времен. Окончится время с окончанием тех явлений, которыми оно обозначается: не будет времени, когда и день, и ночь, и утро, и вечер, и недели, и месяцы, и годы, и столетия заменятся единым вечным днем»⁷⁴¹.

Поэтому хилиазм так и остался частным богословским мнением нескольких отцов первых веков. Церковное учение говорит нам о единственном ожидаемом пришествии Христовом, единственном воскресении мертвых и Суде, после которого наступит вечное, а не временное Царство Божие для праведников и вечная мука для грешников.

Завершим это краткое исследование словами св. Андрея Кесарийского: «Другие полагали, что после шести тысяч лет будут воскрешены одни умершие святые, чтобы они наслаждались тысячу лет удовольствиями и славою на той земле, где им приходилось терпеть мучения, а уже после этого наступит общее воскресение и праведных, и грешников. Церковь не принимает этих толкований, а потому излишне и говорить о них»⁷⁴².

Масштабы природных и социальных катаклизмов до и после 1914 г. в связи с учением о «невидимом присутствии»⁷⁴⁴

Важным признаком «невидимого присутствия» Иисуса Христа свидетели Иеговы считают существенное увеличение после 1914 г. природных и социальных катаклизмов⁷⁴⁵. Однако факты говорят о другом. Так, историческая географии утверждает, что до 1914 г. масштабы голода и эпидемий в Европе и в мире были несравненно больше, чем в XX в. В Средневековье голод был постоянным спутником бедняков и нередко приводил их к голодной смерти; наряду с ним, постоянно случались эпизоотии. Скажем, только «великий голод» 1315–1317 гг. привел к смерти от 10 до 25% городского населения Европы. Часто голод вызывал эпидемии горячки, когда люди гнили заживо под действием «священного огня». Голоду сопутствовали и различные кожные болезни (проказа, абсцессы, гангрены, чесотка, язвы, опухоли, шанкры, экзема, рожистое воспаление), а также уродства, нервные болезни (эпилепсия и др.) и обилие психических расстройств.

Невероятны по масштабам средневековые эпидемии чумы, особенно Юстинианова чума (началась около 541 г.), которая унесла жизни около 100 млн. чел. на Востоке и до 25 млн. чел. в Европе), и «черная смерть» (1346–1353 гг.), приведшая к смерти не менее 60 млн. чел., причем во многих регионах погибло от трети до половины населения.

Точно так же войны предшествовавших веков были не менее разрушительны в относительных величинах, с поправкой на меньшее количество населения. Даже II Мировая война принесла в относительных величинах меньше потерь населения, чем средневековые войны. Например, в результате Тридцатилетней войны (1618–1648) в Германии многие регионы обезлюдели, далеко назад была отброшена промышленность, а демографические потери были восполнены лишь через 100 лет. Демографические потери от монголо-татарского нашествия на Руси были восполнены лишь к XVII в.!

Колоссальных размеров достигала работорговля, которая приносила смерть и горе сотням миллионов людей до 1914 г. Точные ее масштабы подсчитать, видимо, невозможно, однако для оценки можно привести несколько частных цифр. По данным исследователей, в одной лишь Сенегамбии, составлявшей небольшой процент всей африканской работорговли, в XVI в. было продано 900 тыс. рабов, в XVII в. – 3750 тыс., в XVIII в. – от 7 до 8 млн., в XIX в. – 4 млн. (несмотря на запрещение рабства в 1815 г.)⁷⁴⁶. О масштабах работорговли и ценах на различные категории рабов для X в. красноречиво пишет известный востоковед А. Мец⁷⁴⁷.

Даже если не учитывать огромную младенческую смертность и частые выкидыши у женщин, средняя продолжительность жизни в средние века в Европе не превышала 30 лет. Ничего подобного, конечно, не было после Первой Мировой войны⁷⁴⁸.

Если до XVII в. лишь 1% людей достигал 65-летнего возраста, то в 2000 г. пожилые люди в возрасте 60 лет и старше составляли 10% мирового населения. Поэтому, несмотря на две мировые войны, в XX в. фиксируется устойчивый рост населения планеты: с 1,65 млрд. чел. в 1900 г. до 7,3 млрд. в 2016 г.⁷⁴⁹ Общий уровень жизни в промышленно развитых странах в XX в. заметно вырос.

После 1914 г. не наблюдалось резкого повышения сейсмической активности. Лишь в конце XX – начале XXI вв. существенно увеличилось количество природных катастроф (торнадо, штормов и ураганов, землетрясений и вулканической активности) и их жертв. Например, за первое десятилетие XXI в. зарегистрировано более 31% всех жертв землетрясений за 110 лет наблюдений, и т.д.⁷⁵⁰ Среди причин резкого увеличения числа пострадавших ученые называют общее увеличение населения мира, урбанизацию, заселение заведомо опасных территорий, техногенное воздействие, применение уязвимых технологий производства и средств жизнеобеспечения⁷⁵¹. Возможно, впрочем, что отчасти играют роль и более совершенные технические средства фиксации природных катаклизмов.

Вместе с тем, наиболее разрушительное (китайское 1556 г.) и сильное (лиссабонское 1755 г.) землетрясения произошли задолго до 1914 г.