Путевые записки о публичных собеседованиях со старообрядцами

Призывая Бога в помощь, в прекрасный майский день, 22 числа текущего 1879 года, в 4 часа по полудни я отправился их селенгинского Троицкого монастыря, взяв с собою одного послушника Константина Васильева. До города Верхнеудинска нас сопровождал о. казначей монастыря, иеромонах Владимир, который ездил в этот город по монастырской надобности.

23 мая, в 5 часов пополудни, я с послушником отправился в назначенный мне район. Проехавши всего 11 вёрст, по случаю широко разлившейся р. Селенги, принуждены были ночевать на станции Вахмистровой.

24 мая рано утром снова отправились в путь. Проехавши верст 7 лесом, близ дороги я заметил двух человек, расчищающих лес, которые по приглашению моему подошли к нашему экипажу. Один из подошедших был лет 60, a другой средних лет. Они оба старообрядцы. Старик мне казался не глупым, я с ним немного поговорил. Откуда вы? спросил я его. «Из села Куналея», ответил старик. «Далеко-ли отсюда ваше село?»

«Да верст 20 будет».

Сколько дворов насчитывается в вашем селе.

«Более шести сот домов будет».

Все-ли жители в вашем селении старообрядцы? или есть и православные.

«Все старообрядцы»

К какому Вы принадлежите старообрядческому согласию: поповщинскому, или беспоповщинскому?

«Xoтя теперь у нас и нет пoпa, но мы признаём таинство для спасения нужным, потому что писано в Евангелии: «ядый мою плоть и пияй мою кровь, во мне пребывает и аз в нем», a беспоповцы этого таинства не признают; поэтому мы с ними и не согласуемся».

Но пo неимению y вас теперь священства, вы также, как и беспоповцы, лишаетесь этого таинства, лишаетесь и прочих установленных Христом Богом в церкви его шести таинств, которые совершаются только архиереями и иереями.

«Но мы надеемся, что какого-нибудь попа со временем нам Бог пошлёт, и посему не отчаяваемся в своем спасении».

Справедливо ты говоришь, друг мой, что поп будет. y вас какой-нибудь, как и прежде вы имели попов каких-нибудь; но не справедливо твое мнение, что этих попов Бог к вам посылает; не Бог и никто их не посылает, сами они приходят, u не ради вашей веры, a ради приобретения побольше от вас денег. Старик выслушал эти слова, посмотрел на меня и ничего не возражал. Заметно было, что он о чём-то задумался, поэтому я переменил разговор с ним и повел речь о других предметах.

Сколько лет будет тому назад, как ваши предки поселились в этих местах?

«Да я не могу тебе прямо сказать, сколько будет тому лет, a только нам хорошо известно, что наших предков поселила в здешних местах царица Екатерина».

За что же именно она их здесь поселила?

Знамо за что, за нашу веру Христову. Об этом говорят наши старики так: когда эта царица Екатерина забрала Польшу, в которой жили наши предки, она вывела оттуда, да и говорит им: выбирайте из двух одно: если вы обратитесь к российской церкви, то я вас в лучших местах поселю в России, a если не послушаете меня и останетесь в своей вере, тогда я всех вас с вашими женами и детьми сошлю в Сибирь. На эти слова наши так ей ответили: куда ты хочешь, нас туда и девай, и что ты хочешь, то с нами и твори, но мы своей Христовой веры никогда не переменим. ІІолучивши такой ответ от наших предков, царица крепко-накрепко рассердилась на них, да и повелела их сослать вот в эти непроходимые места, где были до нас одни леса, да горы. Коли не послушали меня, говорила им царица, то ступайте жить туда, где жили одни звери, или издохните там, туда вам и дорога. Итак, их несколько тысяч душ со всеми семьями сюда закованных пригнали, да здесь и поселили. Вот с тех пор мы тут и живем, благодаря Бога не погибли, но своими трудами непроходимые эти места обработали и возделали хорошую землю, на которой Бог родит нам хлеб, a из этих лесов построили себе хорошие селения, которые ты, может быть, видел или увидишь. За то, что наших предков поселили здесь целыми семьями, мы и до сего времени называемся семейными. Этими словами старик самодовольно и гордясь своим прозванием «семейский» закончил свой рассказ¹.

Хотя труды и старание ваших предков, и труды собственно ваши в здешних, прежде непроходимых, местах похвальны, но все-таки ваши предки не спаслись здесь, и вы теперь не спасёте свои души, если не последуете тому благому совету, который предлагала вашим предкам императрица Екатерина, т.е. если не обратитесь к святой нашей матери православной церкви, проговорил я старику, и потом расстался с ним. Проехавши ещё верст 30 лесом и горами, мы прибыли в деревню Нестерево, в которой близ одного дома стояли около 20 человек крестьян. По случаю крайней усталости лошадей, я приказал ямщику остановиться, и потом спросил мужичков: имеются ли в их селении семейские?

«Имеется дворов семь, да вот двое из них здесь находятся, ответил сам сельский старшина. Нельзя ли позвать сюда из каждого дома по человеку? Сейчас это можно сделать, ответил старшина, и отправил четырех человек, которые, не прошло и четверги часа, как собрали несколько человек старообрядцев. Чтобы дать лошадям отдохнуть, я проговорил с час времени со старообрядцами, сгруппированными и православными слушателями, собравшимися на этот раз человек до 50. В числе старообрядцев, кроме беглопоповщинского согласия, были здесь два человека, принадлежащие к беспоповщинской секте. Показав первым незаконность их священства и необходимость для всякого христианина священства последним, – я посоветовал тем и другим признать наших православных пастырей и присоединиться к единой на земле святой соборной п апостольской пашей матери церкви. Из Нестерева, проехавши 5 вёрст, в 11 часов дня мы прибыли в большое село Тарбагатай. ІІодъехавши к дому священника единоверческой церкви, я спросил: y себя ли находится хозяин? Священник Николай ІІисарев вышел к нам на улицу. Раскланявшись с ним, я объяснил ему о цели нашего приезда, и просил его оказать содействие устроить в этом селении собеседование со старообрядцами. Просьба моя была исполнена; в земскую квартиру, в которой мы остановились, через час начали являться один по одному старообрядцы, и скоро набралось их человек около 20, как заметно, самых передовых вожаков беглопоповщинского толка. Судя по виду их, я надеялся, что буду беседовать с хорошими начетчиками, но надежда была напрасна: из них я, к сожалению, не нашел ни одного человека, который бы мог понимать на чем именно основываясь, они следуют своему беглопоповщинскому согласию. Все из них оказались малосведущими в своих старопечатных книгах; но несмотря на их не начитанность, я проговорил с ними около трёх часов времени. Сначала я доказывал им о единой на земле – Христовой церкви, которая, по обетованию Христову: созижду церковъ мою, и врата адова не одолеют eй, и по свидетельству многих святых отцев, – должна существовать с тремя священными чинами: архиереями, иереями н диаконами и семью таинствами до скончания мира. В доказательство сего читал им ясные свидетельства из книг ими уважаемых, старопечатных. Именно: 39 правило святых апостол говорит: «без воли епископа своего пресвитеры или диаконы да не творят ничтоже; тому бо поручены люди Господни».

Церковь без епископа быть не может и нигде не была².

Епископ Бoга Отца всех образ есть, просвитери же, яко сонм Божий и союз апостолов Христовых. Без них церковь несть избранна, ниже собрание святое, ниже сонм преподобных³.

Елицы Христовы суть, сии со епископом суть⁴.

Церковь установлена на епископах⁵.

Церковь есть стадо, прилепляющееся к своему пастырю; a посему знай, что епископ в церкви и церковь в епископе, и, если кто не с епископом, тот и не в церкви†.

Не может бо церковь без епископа быти⁶.

Почтим епископа, яко самого Христа, попы же, яко сопрестольники и супруги апостолов, без них бо церкви не нарицаются⁷.

Звание епископа так необходимо в церкви, что без него ни церковь церковью; ни христианин христианином не только быти, но и называться не может. Полагаем, что епископ столько же необходим для церкви, сколько дыхание для человека и солнце для мира⁸

По прочтении этих свидетельств я говорил следующее: мне кажется, довольно и сих кратких, по несомненных свидетельств св. отцев ко вразумлению вашему, что церковь Христова без епископов и без священников быть не может, и никогда нигде не была, хотя подобных есть не мало свидетельств в прочих старопечатных книгах, которых здесь у меня нет, и посему я их оставляю. Теперь я нужным считаю вопросить вас, почтенные слушатели, вот о чём: на каких именно свидетельствах святых отцев основываясь, вы живете без епископов, без священников и без таинств церковных и называетесь христианами? Не читали ли вы в каких-нибудь книгах сами, или не слыхали ли от своих наставников, что есть таковое хотя одно свидетельство, из которого было бы видно, что церковь Христова оставалась, или когда-нибудь останется без епископов без священников, с одними только простолюдинами?

«Нет, такого свидетельства мы никогда не читали и ни от кого о нём не слыхали», ответил один из старообрядцев.

Так на чем же именно вы основываясь, живете без священства и без таинств? спросил я его.

Mы основываемся на том и веруем тому, чему нас научили наши родители, которые удалились от церкви потому, что патриарх Никон переменил книги и обряды церковные, a прибавлять или убавлять что-нибудь святыми отцами строго запрещено; сказано: ,,аще кто прибавит, или убавит. хоть одно слово, тот да будет проклят», – проговорил один из грамотеев.

Hе менее ваших предков боимся и мы, друзья мои, этой определённой клятвы святых отцев; но мы хорошо понимаем, что эта клятва положена не за исправления книг и не за перемену каких-нибудь церковных обрядов, но за перемену догматов веры. Так как мне хорошо известно, что вы не можете различить хорошо обрядов с догматами, то посему я объясню вам о догматах веры, которых ни в каком случае не должно переменять, a кто осмеливался или осмелится изменять, тот подлежит изреченной святыми отцами на вселенских соборах клятве.

Boт первый православный догмат, в который и мы и вы веруем: един Бог во Святой Троице; как y вас, так равно и y нас совершается таинство святого крещения во имя Отца и Сына и Святаго Духа. Все эти три лица равны по существу: Бог Отец, Бог Сын, Бог Дух Святый, но не три Бога, a един Бог. Нет из них одного больше, другого меньше, одного старше, другого моложе. К этому догмату аще кто что прибавит, или убавит, т.е. одного из трёх возвысит, a другого унизит, тот находится под клятвой. Например, Арий еретик думал и учил так: Иисус Христос не есть равен Отцу Богу, сотворён, a не рождён от Отца; за это он на первом Вселенском соборе был проклят. Другой ему подобный еретик, Македоний мудрствовал о Святом Духе так: Дух Святый не есть равен Богу Отцу, a раб Боза Отца, и за сие еретическое мудрование был проклят на втором Вселенском соборе.

Когда римляне начали мудрствовать о догмате Святой Троицы неправильно, что будто бы Дух Святый исходит от Отца Сына, этим они ввели два начала, и за эту их догматическую погрешность греческая церковь в 9 столетии, при патриархе Фотии, предана анафеме, и до cеro времени русская и греческая церкви посему не имеют общения с ними.

Воскресение мертвым будет; a если кто, станет мудрствовать так: воскресение мертвым не будет, то таковой погрешает догматически и подлежит клятве.

«Будущей жизни не будет конца», a если кто станет проповедывать, что жизни будущей будет конец, тот явно еретичествует, и подлежит клятве.

Уготованным от Бoга царству небесному для ангелов и свято поживших людей, и адским мучениям для диавола и нераскаянных грешников конца не будет; a если кто скажет, что царству и мукам будет конец, тот погрешает против этого догмата, и за это будет подлежать клятве, если не раскается в этом своем еретическом мудровании. «Бог безначален»; если кто начнёт мудрствовать так, что было такое время, в которое не было Бога, тот мудрствует еретически и подлежит клятве и т.д.

Вот именно за какие прибавления и убавления могут люди подпадать под определённую на святых соборах клятву, a нe за обряды церковные, которые, как вещь средняя, по усмотрению пастырей церкви были не однократно переменяемы и пополняемы. Так, например, вносились в церковь постепенно в разные времена и разными творцами: каноны, ирмосы, тропари, кондаки, антифоны, песнопения и молитвы, некоторые даже после седми вселенских соборов, например, самый октоих или восьмигласник принят Всел. церковию Иоанна Дамаскина уже после, по окончании вселенских, соборов; но никто за это нововведение не спорил, никто oт церкви не отделялся, как ваши предки и вы теперь отделяетесь из-за одних обрядов. Впрочем, в нашей российской св. церкви церковные обряды были не переменены, a только исправлены собором святителей, в бытность патриарха Никона, согласно с греческими книгами и обрядами, откуда Россия приняла веру во Христа. Таких же обрядов, которые вы признали старыми, в греческой церкви никогда не было во всеобщем употреблении, как-то: двуперстного сложения для крестного знамения, произношения двугубого аллилуйя, хождения посолон, употребления седми просфор на проскомидии. Символ веры там никогда не читался с прилогом слова истиннаго, никогда не отвергался четвероконечный крест, но чествовался наравне с крестом осмиконечным, никогда никто не спорил за то, что имя Спасителево писалось под титлом Ис, a полным словом Иисус. Не было спору u о прочих обрядах, которые ваши предки и вы, теперь их потомки, по неведению подозреваете изменёнными обрядами. Все эти мои доказательства (а также и другие, которые я им приводил, но для сокращения статьи не помещаю) тарбагатаевские старообрядцы выслушивали без возражений. В заключении беседы я посоветовал им оставить свои неправильные убеждения относительно исправления книг и обрядов, и, призывая Бoгa в помощь, присоединиться к святой церкви. Прощаясь с собеседниками, я обещался ещё бывать y них для мирных собеседований. «Милости просим, это хорошее дело», проговорили старообрядцы.

Того же числа из Тарбагатая мы еще проехали 20 вёрст и, остановившись на ночлег в большой деревне, населенной старообрядцами, под названием «Надеино». Вечером явился в нашу квартиру деревенский старшина, которого я попросил, чтобы он рано утром собрал в нашу квартиру передовых жителей этой деревни и, если есть, грамотеев и начетчиков, что он и исполнил, не вопрошая нас, для чего и на что нужны мне его единомышленники.

25 мая, с семи часов утра, начали сходиться к нашей квартире старых и средних лет старообрядцы. a к восьми часам собралось их человек около 50, и я начал с ними беседу сими словами. Прежде всего я нужным считаю спросить вас, друзья мои, вот именно о чем: знает ли кто из вас символ веры?

«Как же этого не знать? знаем, хотя и не каждый из нас может по безграмотству читать его наизустъ» – ответил один старик.

Хорошо, если знаете, но всем ли словам, изложенным в символе, вы веруете? «Всему веруем, что есть написано в символе».

Этот ответ ваш не основателен, потому что в девятом члене читаются следующие слова: «Во едину святую соборную и апостольскую церковь». A y вас, как мне хорошо известно, церкви не имеется?

«Как же так нет церкви? и y нас есть церковь, только не в стенах, a в ребрах», возразил тот же грамотей старик.

Но в церкви единой Христос Бог установил три священных чина: архиереев, иереев и диаконов, и седмь таинств, которые для душевного спасения необходимы, a у вас этих трех чинов и спасительных таинств нет, значит нет и церкви.

«Это твоя правда, что теперь y нас священства нет, но со временем оно, Бог даст, будет, a таинства самые нужные для христианина: крещение и покаяние, могут совершаться и без священства, и они y нас совершаются», продолжал старик.

Бывшее и будущее y вас священство есть неправильное священство, друг мой, потому что оное священство действовало y вас не по благословению епископа, a по своей воле, a также совершаемые y вас без священства два таинства, крещение и покаяние, совершаются неправильно, потому что и эти два таинства Христос поручил совершать своим апостолам и их преемникам архиереям и священникам сими словами: шедъ научите вся языки, крестяще я во имя Отца и Сына и Святаго Духа; a о покаянии сказал им Он же: «аще свяжете на земли, связаны будут на небеси, и аще разрешите на земли, разрешены будут на небеси». В крайнем только случае, когда младенец бывает слаб, позволяется погрузить его бабке три раза в воду и сказать: во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа; a, когда выздоровеет бабкой погруженный младенец, или мужчиною не священником, его должен доправить священник. Об этом вот что сказано в писании. Вопрос. Елико аще крещают, не священники мужие и жены или иноцы, что достоит творити? Ответ. Аще умрет крестивыйся прежде, нежели постигнути священнику, божественная благодать совершает и: аще ли же жив будет, да паки поставит их священник в купель и молитвы и миро по обычаю творит⁹. А также разрешать кающегося грешника никому кроме православного священника не дано от Бoгa права, напротив простолюдину строго святое писание запрещает разрешать кающегося грешника. В номоканоне сказано: «Ведомо буди, аще кто без повеления епископа дерзнет приимати помышления и исповеди, сицевый по правилам казнь приимет, яко преступник божественных правил, ибо нe точию себе погуби, но елицы y него исповедашася не исповедини суть и елицех связа или разреши не исправлени суть¹⁰.

Тем же кроме повеления епископов (говорит Матфей правильник), приемлюще помыслы человеческие, священницы и иноцы зле творят, и великим казнем достойни; ниже бо решити, ниже вязати имут власть, много же паче не священноиноцы, сим бо и еже повелети помыслы восприимати никако же подобает¹¹.

Разрешити кающегося никто же может, точию православный священник, понеже кроме церкви несть спасения и разрешения грехов, говорит малый катихизис¹².

Вопрос. Како бывает разрешение грехов?

Ответ. Священник, добре рассудивши исповедание и устроение, разрешает его глаголя: Аз данною мне властию от Христа разрешаю ти во имя Отца и Сына и Святаго Духа.

Кроме этих трех свидетельств, мною вам прочитанных из книг старопечатных, в доказательство того, что простой мирянин не имеет права исповедывать и прощать грехи, есть не мало подобных свидетельств в прочих вами уважаемых книгах; но я их оставлю, дабы не продолжить беседы. Теперь скажите вы мне, друзья мои, на каком основании осмеливаются из среды вашей простолюдины исполнять священнические действия; крестить и исповедывать? В каких книгах об этом есть писано? и какими правилами разрешено эти таинства совершать простолюдинам?

«Может быть, и есть где-нибудь об этом писано, но мы люди мало ученые, доказать тебе не можем, в каких книгах писано.

Если вы не знаете о сем, то прошу друзья мои поверить мне, более вас сведущему в святом писании, что я ни в каких книгах не видал ни одного такого свидетельства, на котором бы можно было основаться простолюдину и совершать таинство крещения и покаяния. И посему откровенно скажу вам, что такового свидетельства нигде нет. На эти мои слова возражения никакого не.было, a только мужички переглядывались друг на друга¹³. Далее, я объяснил надеинским старообрядцам со всею подробностью и о прочих пяти таинствах церковных, которые столько же для каждого православного христианина необходимы, сколько необходимы крещение и покаяние, и что все седмь таинств установил в церкви сам Христос Бог наш. А в заключение посоветовал им поразмыслить о своем спасении, которое можно получить только при искреннем послушании единой святой соборной и апостольской церкви. Доказывал также и относительно церковных обрядов. Беседа продолжалась часа три с половиной. По окончании оной старообрядцы благодарили меня за беседу и просили впредь приезжать к ним.

Из Надеина мы проехали только пять верст и остановились в громадном селе Куйтуне, в котором большая часть старообрядцев, a меньшая православных; кроме старообрядческой часовни имеется там и православная церковь. Пока мы подкрепились чаем, сельский старшина, по просьбе моей, собрал несколько десятков человек старообрядцев в квартиру нашу; явился сюда и православный священник Николай Казанский, в присутствии которого я начал беседу.

Предварительно прошу вас, почтенные старообрядцы, нисколько не стесняясь и ничего не опасаясь отвечать на мои вопросы, которые намереваюсь предложить вам. Кто есть из вас более других сведующий от св. писания, тот может отвечать мне. Скажите, друзья мои, откровенно, все ли вы здесь присутствующие одного согласия, или разных старообрядческих толков и согласий?

«Мы все одного согласия», ответил один средних лет мужчина.

Какого же именно вы согласия?

«Да мы все по тайному священству».

Имеете ли же вы y себя священников?

«Нет, теперь не имеем, a прежде y нас был поп», продолжал отвечать один и тот же крестьянин.

А желаете ли вы чтобы и опять было священство y вас?

«Как же не желать? мы очень желаем иметь y себя попа, потому что без попа плохое дело».

Справедливо ты говоришь, друг мой, что без священника плохое дело, н до того плохое, что без него невозможно христианину жить и невозможно спастися. Вот об этом то важном y вас недостатке я и намереваюсь побеседовать с вами и хочу порекомендовать вам правильное священство; которое мне хорошо известно. Прежде же бывшие y вас священники были незаконные; они за одно своё безрассудное бегство от епископа, поставившего их, были лишены той Христовой благодати, которую получили при хиротонии и потому не могли совершать y вас никакого богослужения, никакого таинства правильно. Благодать Христова не могла действовать при их незаконном священнодействии; не имея y себя благодати, они не могли освящать ею н других. Рекомендуемые же мною священники будут из тех священников, которые правильно поставляются и определяются в приходы епископами, и о которых свидетельствует св. писание в старопечатных н новопечатных книгах.

В доказательство того, что архиерейство и священство пребудет в церкви Христовой не прерывно от времен апостольских до скончания мира, я прочитал моим слушателям несколько свидетельств из старопечатных книг. Далее говорено было мною относительно церковных обрядов, что из-за одних обрядов, если бы и была в них какая-нибудь разница, не должно уклоняться от церкви; a в заключение посоветовал куйтунским старообрядцам примириться со святою церковью. Все мои доказательства и увещание старообрядцы выслушивали в молчании¹⁴. К сожалению, из них не оказалось ни одного человека, который хотя бы сколько-нибудь был начитан своих старопечатных книг, с которым бы мне легче было говорить. В 5 часов пополудни я оставил Куйтунь, обещаясь еще быть в нем со временем. Напившись чаю y гостеприимного иерея Николая Казанскаго, мы отправились в путь по направлению в старообрядческое селение Куналей. Извозчик наш был на этот раз молодых лет и, как заметно, не лукавый, a простой парень; дорогой я разговорился с ним.

Ты женат, или нет? спросил я его.

«А как же, женат. батюшка».

Давно женат? «Года с два тому назад».

Кто же тебя венчал?

«Да никто не венчал, сошлись так с девицей, да и живем; y нас все так живут, не венчавшись».

Скажи же мне откровенно, ты сошелся с девицей по благословению родительскому, или нет?

«Да вот как это y нас делается: парень выберет себе по мысли девку, нy и скажет ей: пойдешь за меня? И если она ответит: я согласна, тогда он посылает своих родителей к её родителям свататься, и если те согласны отпустить свою дочку, то она, как уже давно готовая, и идет к жениху, да и живет с ним, как жена с мужем. Но есть y нас люди другого согласия, которые считают за грех детей своих благословлять на такую женитьбу; они говорят: пусть они сами как хотят, так и сходятся, мы им не препятствуем, и отвечать за них Богу не будем. Такие родители с женатыми детьми своими уже вместе не молятся, потому что считают детей своих нечистыми грешниками, и до тех пор не сообщаются с ними в молениях, пока Бог не пошлёт к нам попа, который бы повенчал их; тогда только родители те будут иметь общение с женатыми детьми. Теперь все y нас ждут попа, и когда он придёт к нам. тогда будем мы все венчаться у него. Тогда повенчавшись молодые будут все одного согласия c нами». Так заключил свой рассказ откровенный и простодушный вощик. Дабы воспользоваться его откровенностью, я еще предложил ему следующий вопрос: a что, брат, признайся-ка мне откровенно: приходит ли тебе когда-нибудь на мысль, и не беспокоит ли совесть, что ты живешь со своей подругой не венчавшись?

«Да надо тебе, отец, признаться откровенно, что я часто думаю об этом, как это мы живем не венчанные; но смотря на других, которые так же живут, как я грешный живу (и все так живут), ну н махну на все горе своё рукой, – что будет другим, то будет и мне; вишь наши старики и грамотеи говорят, что в нынешнее последнее время, по неимению попов, нужды ради, можно жить и не венчавшись; a мы, люди молодые и не письменные, слушаем их; коли они неправду нам говорят, за это будут они же Богу отвечать за нас».

А родившихся младенцев кто y вас крестит, и умирающих людей кто исповедует и отпевает?

«Да все они же, грамотеи наши это совершают».

Эти ваши грамотеи живут не бедно?

«Коли бедно? они живут лучше других, ведь каждый из наших им даёт то, что может».

При этом разговоре мы незаметным образом проехали 15 верст и прибыли в громадное селение Куналей, где я и расположился ночевать, хотя было еще довольно рано. В квартиру нашу тотчас же явился сельский старшина, старообрядец средних лет и порядочно подвыпивши. Я его попросил, чтобы он утром. Собрал побольше людей для беседы. «Я хоть сейчас готов собрать народ для вас», ответил старшина. Сейчас не нужно, я порядочно устал с дороги, и потому прошу тебя собрать завтра пораньше, сказал я ему, Старшина удалился. Но не прошло получаса времени после его ухода, как начали являться один по одному в нашу квартиру любознательные старики старообрядцы, которых собралось около 10 человек. На вопрос мой: кто их сюда послал, они отвечали: «нас никто не посылал, мы сами, увидевши вас, как вы ехали, да и пришли навестить и полюбопытствовать, для чего ваша милость к нам пожаловали?

Чтобы удовлетворить любопытство и внимание собравшихся стариков. я проговорил с ними до позднего вечера, объясняя им о необходимости для душевного спасения единой на земле Христовой церкви, о её пастырях и таинствах. При чём пригласил их, чтобы они приходили ещё утром для слушания беседы; старики разошлись, говоря: спаси тебя Христос за наставления.

26 мая, с семи часов утра, начали собираться, a к восьми часам собралось около 50 человек старообрядцев, самых передовых людей (чего нельзя было нe заметить по внешнему их виду). Я начал беседу с ними сими словами: почтенные старообрядцы! Я приехал к вам и пригласил вас к себе не из интересов каких-нибудь, но по чувству христианской любви, желаю духовно и мирно побеседовать с вами от святого писания о единой нa земле Христовой церкви, о её пастырях и таинствах, без которых никто не может называться истинным христианином и спастися. Все ваши неправильные убеждения и сомнения о церкви Божией мне хорошо известны, a потому я буду доказывать вам истину, от которой вы по неведению уклонились, – из книг вами уважаемых, старопечатных, которые здесь при мне находятся. Вот эта книга, называемая большой катихизис, напечатана при патриархе Филарете. Слушайте со вниманием, что я буду читать вам из этой книги.

«Это хорошее дело, почитайте, мы с охотой послушаем этой книги, потому что она наша», ответили несколько человек вдруг.

Я раскрыл книгу и прочел вслух следующие строки: Вопрос. Кая нам есть потреба cегo поучения о соборной церкви? Ответ. Сия ради, яко да известно ведающю ю в ней пребываем и спасени будем. Зане кроме церкви Божия несть спасения. Яко же бо при потопе вси, елицы с Ноем в ковчеге не бяху, истопоша. Так и в день судный вси, иже в церкви святей не будут, тии в озеро огненное ввержени будут. Ниже: ce убо иже не прибывают в сей соборной церкви, тех Христос нее спасает, и Духа Святаго сицевыи не имеют; о них же есть написано тако, яко сами отделяюще от единости веры и суть телесце, духа не имуще¹⁵.

Видите, друзья мои, как строго святое писание говорит к тем, которые удаляются святой церкви, но, к сожалению, y вас нет церкви, и вы удаляетесь от нея.

«Нет, мы не уклоняемся от Христовой церкви, и oна есть в нашем селении, да только стоит запечатана, были у нас прежде и попы, но теперь нет», ответил один из предстоящих, видный собою старообрядец.

Ответ ваш на основателен. Он не служит доказательством того, что вы православные христиане и чада единой на земле Христовой церкви. Если бы ваша церковь была построена с разрешения православного епископа, и если бы попы ваши служили в ней по его благословению: то ея никто не осмелился бы запечатать, и попов ваших никто не стал бы трогать. A так как церковь ваша была построена без воли епископа и священники ваши служат в ней без его благословения, то посему ея запечатали, и попов y вас но стало. Ибо вот что св. писание говорит о семъ:

«Никто же без епископа что-либо да творит от подобающих, яже в церкви¹⁶. Но как всем вам самим хорошо известно, что в вашем старообрядческом обществе епископа не имеется уже более двух сот лет, то посему все строенные вами часовни и церкви строились на песке, и все бывшие y вас попы были незаконные пастыри душ ваших. Поэтому искренно сожалея вас, я советую вам, друзья мои, поспешить присоединением к единой святой матери нашей православной церкви, проговорил я.

За наставление и совет твой спаси тебя Христос, но присоединиться к вашей церкви мы чего-то боимся, потому что в ней есть много перемен, которые наделал Никон патриарх, – выразился один из грамотеев куналевских.

Желая опровергнуть неправильное их убеждение относительно исправления церковных книг и обрядов на соборе при патриархе Никоне, я со всею подробностью объяснил им, что оныя были не переменены, a исправлены согласно c греческими книгами н обрядами. Что было мною высказано н прочитано в доказательство этой истины, я не считаю нужным подробно описывать, потому что это будет и для меня u для читателя слишком обременительно. Скажу только, к чести слушателей, что они целых четыре часа выслушивали доказываемую им истину со вниманием. По окончании собеседования я намеревался было сейчас же отправиться из Куналея. Но сельский старшина начал убедительно просить меня, дабы я осмотрел их запечатанную церковь. Когда я согласился исполнить его просьбу, он уселся сам вместе с кучером и погнал лошадей по направлению к церкви. Подъезжая к оной, я увидел, что в ограде стояло много народа всякого возраста обоего пола. Что бы это значило! Уже не думают ли старообрядцы нас здесь заполонить? подумал я. Вылезши из экипажа, я раскланялся с народом и в сопровождении старшины, подошел к дверям полуразвалившейся церкви, сделал три поклона перед образом, заглянул в отверстое окошко внутрь ея и потом на печать, и обратился к стоявшему народу со следующими словами: к сожалению, церковь ваша, братие, очень ветха, притом же еще и запечатана. Желаете ли вы, чтобы она была распечатана и поновлена?

«Желаем и крепко желаем; не похлопочешь ли ты для нас, отец, чтобы дозволено нам было её распечатать н поправить? прокричали несколько человек вдруг.

С искреннею любовию я готов, друзья мои, эту вашу просьбу исполнить только с тем условием, если вы обещаетесь исполнить мой совет, сказал я.

«Что же ты нам хочешь посоветовать».

A вот что, друзья мои, я посоветую вам: изберите из среды своей достойного н грамотного человека, которого архиепископ наш произведет чрез хиротонию во священника, и дозволит ему в этой вашей церкви совершать богослужение и все христианские требы по вашим старопечатным книгам и обрядам. И если только вы исполните этот мой искренний совет, в таком случае церковь ваша немедленно будет распечатана, и позволено будет вам не только её поправить, но и вновь построить».

«Об этом нам нужно подумать и посоветоваться между собою», ответил один из стариков.

Подумайте, друзья мои, и с призыванием Господа Бога в помощь, решитесь исполнить предлагаемый мною вам полезный совет. Co временем я еще побываю. y вас, и тогда вы скажете мне, что надумаете, проговорил я.

A скоро ты ещё к нам приедешь? кто-то вопросил из предстоящих.

Постараюсь приехать чрез непродолжительное время, ответил я.

«Приезжай, приезжай, – мы будем ждать», выразился старшина.

Пользуясь случаем и вниманием собравшихся старообрядцев, не выходя из ограды, я ещё проговорил с полчаса времени о необходимости для душевного спасения единой Христовой церкви с её законными пастырями и спасительными таинствами, Народ, соблюдая строгую тишину, слушал, и никто напротив не возражал.

Того же числа, в 7 часов пополудни, мы прибыли в село Мухор-Шибирь.

Здесь, по случаю праздника Всех Святых, я намеревался совершить богослужение в сельской церкви, но по отсутствию из дома приходского священника, не мог своего намерения привести в исполнение. Вместо богослужения в этот праздничный день мне пришлось совершить три публичных собеседования: одно в самом Мухор-Шибире, a два в близких от оного селениях Загане и Ширалдае. В последнем окончена была беседа по захождении солнышка. Во всех помянутых трех селениях, по случаю праздничного дня, старообрядцы собирались во множестве и выслушивали мою проповедь о церкви и её спасительных таинствах со вниманием. Возражений и противоречия со стороны сектаторов почти никаких не было. Только в Мухор-Шибире один старик порывался в защиту своего раскола доказывать, что с 1660 года воцарился антихрист и доселе царствует. Для; опровержения этого неправильного убеждения, я доказывал ему на основании писания святых отцев, что антихрист будет царствовать не аллегорически, a чувственно, и что царствование его будет только три года с половиной перед вторым пришествием Христовым.

B понедельник, рано утром, 28-го мая, мы отправились из Мухор-Шибира. В конце этого большого ceления из одного дома выбежал крестьянин, направляясь прямо к нашей повозке. Я приказал ямщику остановить лошадей и спросил подбежавшего в попыхах крестьянина, что ему от нас нужно?

Да вот что, отец, я хочу тебе сказать, говорил мужичек: вчерась я с начала до конца слушал твои речи, что ты говорил старообрядцам нашим, и мне крепко понравились твои речи, что нам без священства спастись невозможно. Спаси тебя Христос за это! Мы все заблудились. Поезжай-ка ты поскорее отсюда в Бичуру; там теперь собираются наши на совет о том, кого бы послать для поисков попа. Не послушают ли они лучше твоего совета принять единоверие, проговорил крестьянин старообрядец.

Обещаясь исполнить его совет, мы продолжали путь большой дорогой по направлению в село Хонхолой, которое в 30 верстах от нашего ночлега. Приехавши в это село часов в 9 утра, я позвал к себе старшину и просил его собрать в нашу квартиру более опытных старообрядцев, что он и исполнил через час времени. Но предваряя прочих старообрядцев, явился ко мне один их уставщик, порядочно подвыпивши, для смелости что ли, или по привычке; и начал смело, но плохо ворочающимся языком вопрошать: для чего сюда мы приехали, и что намереваемся говорить со старообрядцами?

Отчет давать тебе я не считаю нужным, отвечал я, но если ты желаешь послушать, о чем будем говорить со здешним обществом, то приходи сюда и слушай. Да ведь не другой кто, a я должен буду говорить с вами, потому что здесь нет умнее меня человека, – я уставщик! так выразился полупьяный.

Я бы советовал тебе лучше отдохнуть немного, потому что ты, как заметно, лишню чарочку выпил, заметил я ему. Уставщик вышел из избы. Через четверть часа после него собрались старообрядцы в избу, несколько десятков человек, с которыми я и пробеседовал часа три, разоблачая их пагубное заблуждение, доказывая путь истинный и советуя им обратиться к оному. Полупьяный уставщик начал было без связно орать: «Мы не согласны пойти в вашу церковь, y ней все попорчено, Никон перепортил все догматы». Замолчи, замолчи лучше! закричали на уставщика старики, и он замолчал.

Нет ли y вас, друзья мои, поразумнее кого-нибудь, который мог бы основательно поговорить со мною?

«Да опричь его y нас других людей таких нет; он коли трезвый бывает, тогда говорит хорошо, резонно, a теперь пьян, винить нельзя, ответил один старик.

Ах как вы жалки, друзья мои! оставляя истинных пастырей церкви, следуете слепым вождям, которые сами по невежеству идут в бездну н туда же все с собою ведут!

«Что-же мы будем делать, коли y нас лучших наставников по нашей вере теперь нет? видно, время такое пришло», возразил один старик.

«Ваша милость не позволите-ли нам поставить на нашей часовне кресты»? проговорил другой.

Кто же кресты с вашей часовни приказал снять? спросил я.

«Давно уже они сняты, a приказал то их спять такой же проезжий мимо нашего села архиерей, продолжал тот же.

Кто приказал спять, того и просите, чтобы он опять позволил поставить вам кресты на часовне. Впрочем, могу и я похлопотать о том, чтобы позволено было исполнить ваше желание поставить кресты на часовне, но только с тем, если вы согласитесь принять к себе правильно поставленного священника, которого y вас не имеется.

Мы священника согласны к себе принять, коли он будет всё делать по-нашему, – проговорил старообрядец.

Рекомендуемый мною вам священник будет совершать богослужение по вашим книгам и обрядам, только не самовольно; a по благословению нашего епископа. На эти мои слова никто ничего не возражал.

Того же 28-го мая, при Божией помощи, было y меня еще два публичных собеседования со старообрядцами в селениях Никольском и Хараузе. В этих селениях, к моему удивлению, старообрядцы собирались в наши квартиры весьма скоро, – не проходило и по получаса времени. Думаю, что они были предварены о нашем приезд из Хонхолоя.

В Никольском собравшиеся старообрядцы казались мне проще и мягче прочих старообрядцев, которых я видел в других селениях. Они все с непритворным вниманием выслушивали мои слова и читанные из книг свидетельства о необходимости для душевного спасения единой Христовой на земле церкви. По окончании беседы усердно благодарили и впредь просили меня приезжать к ним для духовной беседы. Само собою разумеется, что, эту их просьбу я постараюсь с любовью исполнить со временем, если Господь поможет.

29 мая мы опять должны были, по неимению прямой из Харауза дороги в Бичуру, возвратиться в Мухор-Шибирь и, переменивши здесь лошадей, в 5 часов по полудни отправились в путь. Проехавши 30 верст лесом, ночевали на станции, от которой оставалось 50 вёрст до Бичуры.

30-го числа в два часа по полудни, прибыли в знаменитую по расколу Бичуру. Уставши до крайности от больших переездов и продолжительных бесед, я не решился делать собеседование в тот день с бичуровскими старообрядцами, да и священник единоверческой церкви, Григорий Поздышин посоветовал мне устроить оное утром, чтобы можно было побольше собрать слушателей. В растянутом на 10 верст селении невозможно было скоро собраться оным. Позаимствовавши сведения от священника Поздышина о бичуровских старообрядцах, я расположился здесь ночевать.

Утром к 10 часам старшина собрал в мою квартиру несколько десятков передовых старообрядцев. В присутствии священника я начал беседу с собравшимися, думая встретить хотя одного в числе собравшихся начитанного человека, с которым бы легче было говорить; но, к сожалению, и здесь такового не оказалось. Наслышавшись ранее, что в Бичуре всегда прежде било гнездо беглых попов, я поэтому, при настоящем моём собеседовании с вожаками этого селения, более всего старался ослабить у них веру к беглым попам и дать им правильное понятие о нашем православном священстве, a в заключение советовал им не думать более о не законных своих попах и слушать учения истинных пастырей церкви.

«Не можем мы исполнить твоего совету, отвечал один из предстоящих, потому что как наши предки веровали и как нас родители научили, так мы и веруем».

В делах веры должно слушать, друзья мои, не плотских родителей, a пастырей церкви, которым Христос повелел учить и наставлять людей на путь спасительный. Так, ссылаясь на плотских родителей, говорят язычники, турки, евреи и все еретики, но эта неправильная ссылка никому из неверных не послужит к оправданию, если они нe уверуют в истинного Бога. Точно также не оправдаетесь и вы пред Богом, если не послушаете учения православных пастырей и не обратитесь к святой его церкви. Скажите вы лучше откровенно, нет ли y вас, кроме ссылки на родительское благословение, и своих собственных неправильных убеждений, относительно нашей православной церкви? спросил я бичуровцев.

«Да отчасти и сами мы видим понимаем, что в вашей церкви богослужение совершается не так, как совершается y нас, не по старым книгам и обрядам, a по новым, которые переменил патриарх Никон», – ответил один из вожаков бичуровских.

И здесь с моей стороны нужно было сделать подробное объяснение относительно исправления церковных обрядов в нашей русской св. церкви при патриархе Никоне; что я и исполнил, вполне доказав бичуровцам, что церковные книги и обряды не испорчены, а, как следовало, исправлены, согласно с греческою церковью. Потом говорил я им следующее. Исправление книг и обрядов церковных было совершено не простыми людьми, a собором святителей, которым дана власть от Бoгa совершать все церковные таинства и исправлять вкравшиеся в книгах ошибки и погрешности. Это исправление послушный церкви народ принял за свято, и до сего времени несомненно верует в исправленные книги и обряды около 50 миллионов православного русского народа. Непокорные и непослушные же церкви ваши предки сочли это исправление книг и обрядов за повреждение, u потому совершенно отделились от св. церкви. Что же они себе за свое сопротивление учению св. церкви приобрели со своими мнимо старыми книгами и обрядами? С ними произошли самые грустные, самые печальные последствия. Как только ваши предки отделились от св. церкви, перестала и церковь освящать их своими спасительными таинствами, a потому они в скором времени разделились между собою на разные секты и толки, что и доднесь происходит с вами потомками оных. Вы также, как ваши предки, следуете одним старым книгам н обрядам, но не соблюдаете между собою единения и христианской любви. Как мне известно, теперь по всей России насчитывается около двух миллионов людей, которые следуют старым книгам и обрядам. Но это незначительное общество, в сравнении с нашим православным обществом, разбрелось на разные секты и согласия. Здесь именно, за Байкалом существует четыре ваших старообрядческих согласия или толка. Последователи беглому священству разделились на два толка; одни из вас благословляют своих детей жить по-супружески не венчавшись; другие родители считают за грех благословлять детей на беззаконное супружество, но и не препятствуют детям жить с жёнами и родить детей не венчавшись; последние родители не имеют общения в молениях со своими детьми, a также не молятся вместе и с теми, которые своих детей благословляют на явный грех. Беспоповцы здешние разделяются также на два согласия или толка: одни из них, называемые феодосеевцы, отвергают брак (но не живут целомудренно); другие же напротив имеют сводные безсвященнословные браки. Но те и другие не имеют также общения и называют друг друга еретиками. В прочих же местах Российской империи, как нам хорошо известно, насчитывается более десяти старообрядческих толков. Boт именнo какие их названия: последователи недавно изобретённой в Австрии Белокриницкой лже-иерархии разделились между собою на три толка, п одни из них называются окружниками, другие полуокружниками, третье неокружниками. Не признающие же, так же как и вы не признаете австрийской лже-иерархии¹⁷, беглопоповцы разделяются на четыре согласия, именно: ветковское, лушковское, тульское и диаконовское. Безпоповцы разошлись на шесть сект, именно следующие: федосеевщину, филипповщину, брачную, спасову или нетовщину, рябиновщину и странническую (или бегуны). Последняя секта не принимает паспортов и денег, подозревая на них антихристову печать. Все эти помянутые толки и секты имеют y себя одни и те же старопечатные книги, все исполняют старые обряды, но друг с другом до того не согласуются, что называют один другого еретиками, не пьют, не едят и не молятся вместе Богу.

Теперь. после этого не нужно более для вас, друзья мои, никаких доказательств. Вам самим следует хорошенько размыслить о сем, что Христос основал на земле только одну церковь с тремя священными чинами и семью спасительными таинствами, которую и обещался сохранить неповреждённою и самыми вратами адовыми не одоленною до скончания мира; a мы насчитали всех более десяти старообрядческих согласий и толков, a посему каждому из вас должно понять, что в этих разных толках и раздорах нет и быть не может той церкви, которую основал и сохраняет сам Христос Бог наш. Поэтому искренно советую вам, с призыванием Бога в помощь, оставит ваших предков и собственно ваши неправильные убеждения относительно церковных книг и обрядов, и присоединиться к единой нашей матери Христовой церкви. На эти слова возражений никаких не было, и я окончил собеседование, продолжавшееся около трех часов.

К сведению любознательных читателей не излишним считаю сказать еще несколько слов о Бичуре. Это большое старообрядческое селение отличается от прочих старообрядческих селений за Байкалом собственно тем, что в нём находили себе пристанище бежавшие от нашей церкви попы, которых привозили из разных мест смельчаки, посылаемые за ними от всего старообрядческого общества. Как слышно, и в настоящее время бичуровские вожаки собираю деньги от всего общества на путевые издержки смельчакам, которые избираются на путешествие во внутрь России для приискания и сманивания кaкoro-нибудь пoпa. Но едва ли они успеют в этом предприятии; теперь уже нет таких отчаянных попов, которые были лет. 30 тому назад. Знают об этом, что трудно теперь найти такого попа и сами бичуровские вожаки, но им до сего дела нет, a лишь бы побольше денег собрать с доверчивого общества. Вот что мне приходилось в эту мою поездку слышать о бичуровских специалистах в приискивании беглых попов. Года три тому назад, бичуровское старообрядческое общество избрало двух опытных человек для этого промысла, и, снабдив их не малой суммой денег, отправило в Россию для приискания какого-нибудь попа. Посланные чрез полгода явились к своим доверителям, не привезши с собою никакого попа, с таким отчетом. Были мы и там и сям, объездили едва не всю Россию и потратили все деньги, но попа не могли найти. Один сначала совсем было согласился ехать с нами, но потом раздумал, да и обманул нас. Мы дали ему много денег расплатиться с долгами, и он уже было –привез сундук свой, который мы поставили в свою повозку, усадили в неё его самого, да поехали – было по дороге шибко; но на первой станции нас догнал знакомый ему человек, да и говорит: ты уехал, не расплатившись со мной, отдай же хотя теперь четыреста рублей. a если не отдашь, то сейчас заявлю, и тебя остановят. Вот поп и начал нас просить: отдайте, говорит, братцы, и этот за меня долг, a то, пожалуй, он нас не отпустит. Mы подумали, ла и отдали эти последние четыреста рублей. Но хитрый поп все-таки не поехал с нами, он пошёл будто бы провожать того человека, да и уехал с ним. Мы ждать пождать', a его нет день и другой; раскрыли его сундук, но в нём оказались, вместо чего-нибудь доброго, какие-то лоскутья и поленья. Тут мы вполне поняли, что поп обманул нас, но просить на него не осмелились, – пожалуй, нас посадили бы в тюрьму. Насколько верен этот отчет, я предоставляю судить другим. Скажу только то, что слышал об этих поверенных, что они, возвратившись из России, построили себе приличные новые домики. Однако ж несмотря на это, доверчивое старообрядческое общество, как слышно, опять намеревается послать их за попом.

Приходилось мне вот что ещё слышать о бичуровских ревнителях беглого священства. В бытностъ генерал-губернатора Муравьева, находившийся в Бичуре беглый поп однажды отправился, в сопровождении двух старообрядцев, для исправления треб в деревню Ключи. Хотя поездка эта была ночью, но несмотря на это, земский заседатель подкараулил с понятыми, да и арестовал попа. Но за это ревнители попа, схватили самого заседателя, да и посадили в темную избу под замок, говоря: отпусти нашего пoпа, a если нe отпустишь, то и мы тебя отсюда живого не выпустим. Заседатель струсил и приказал немедленно освободить попа из-под ареста; выпустили, разумеется, и его самого. Но он донес, кому следует, о происшествии с ним. Для исследования этого дела и для поимки беглого попа явился в Бичуру с солдатами сам генерал-губернатор, который потребовал от бичуровцев. чтобы они немедленно выдали своего попа. «Умрём за попа, a нe выдадим его», отвечали ревнители. Умирайте же, бунтовщики, сказал генерал-губернатор и приказал было солдатам стрелять. Бичуровцы, заметив что генерал-губернатор приказал стрелять по ним не шутя, струсили и выдали ему своего отца духовного, который, как слышно, давно желал, как-нибудь вырваться из их рук; так как они держали его в подпольях, перевозя из дома в дом, чтобы сделать не известным его местопребывание, и тем делали жизнь его хуже каторги. Говорят, что этот священник определён был в Иркутский Вознесенский монастырь, где в последствии времени получил разрешение священнослужения. Но сам Господь не допустил его до священнослужения; он умер скоропостижно. Отобедавши y гостеприимного иерея о. Григория ІІослышина, мы отправились в 4 часа по полудни из Бичуры и, проехавши 40 верст, остановились в старообрядческом селении Ключах на ночлег.

Июня 1-го было y меня в Ключах собеседование с поповцами и беспоповцами. Те и другие не делали никаких своих возражений на все мои доказательства о их неправильном веровании, твердили только сии слова: «Мы люди темные, мы люди безграмотные, нас так веровать родители научили, по их благословению мы так живем и молимся по-своему».

И действительно, ключевские старообрядцы поповцы и беспоповцы, простые и безграмотные большею частию люди. Те и другие беспрекословно верят всему, что им толкуют их вожаки, и что только придёт в голову последним. Не притворно благодарили меня ключевские старообрядцы обоих согласий и просили опять быть y них для собеседования.

Того же числа мы проехали 20 вёрст и остановились поздно вечером в селе Урлуке на ночлег.

Июня 2-го прибыли в Чикойский Предтеченский монастырь, где я расположился немного отдохнуть и, по случаю воскресного дня, совершил божественную литургию, что, при Божией помощи, и исполнил 3 числа. Местоположение Чикойского монастыря мне напоминало афонские горы. Но подвижников в этом монастыре очень и очень мало. Думаю, это потому, что скудны средства монастыря для содержания большего числа братии.

Отблагодаривши о. настоятеля Чикойского монастыря, игумена Анатолия, за радушный привет, мы отправились из онаго 4 июня рано утром в путь. Я спешил возвратится в свой Троицкий монастырь, намереваясь встретить в нем и проводить возвращающегося с целебных вод якутского преосвященного Дионисия. На обратном пути ведены были мною ещё два публичных собеседования, со старообрядцами в деревнях тарбогатаевской волости: Десятниковой и Бурнашевой. Нa последнем собеседовании присутствовали слушатели поповщинского и безпоповщинского согласия. Начетчиков хороших не встретил и здесь. Разоблачая неправильные религиозные убеждения и заблуждения забайкальских старообрядцев, не лишним нахожу сказать несколько слов и к чести этого народа. Своею деятельностью и своею обстановкою они резко отличаются от соседей своих, не только монголов и бурят, но и от наших православных земледельцев. Несмотря на то, что этот народ поселён в таких местах, в которых до него жили одни дикие звери, он своими руками превратил прежде бывшие не проходимые леса и горы в прекрасные поля, на которых засевается хлеб. Дома y них в каждом виденном мною селении построены прочно, аккуратно n хозяйственно. Внутри каждого дома можно встретить чистоту и опрятность, которые существуют не во всяком городском доме. Мужчины n женщины одеваются более прилично их крестьянскому званию. Мужчины почему-то стригут свои головы, как солдаты, но бороды их не касаются ножницы и бритва. Одеваются большею частию в кафтаны из чёрного материала; женщины носят ситцевые сарафаны, a на головах высокие повойники, какие можно встретить только в городах тверской губернии: Ржове, Старице, Зубцове и Торжке. Ни одного мужчины, ни одной женщины я здесь нe видал обутых в лапти. Опрятность и чистота в этом народе – не мыслимая для крестьян, внутри России живущих. Почтительность и гостеприимство здесь таковые, что подобные редко можно встретить и в самой Москве. При встречах на улице здесь кланяются друг другу в пояс. При входе в дом соседа, многие из них (как сам я слышал) творят Иисусову молитву, a вошедши внутрь избы. делают три поклона образам, a потом раскланиваются с домохозяевами. Европейская цивилизация и роскошь еще не проникли в эту окраину России. Музыки и театров здешний люд никогда не видал и не слыхал. Светских утонченных приличий и образования, ведущих к гордости и плотоугодию, он чужд. Вообще нравственность этого народа, хотя по допущении безсвященнословных браков нe целомудренна, но и не развращена. В пользу их нравственности говорят их неустанные, можно сказать, труды, a развратные, как известно, трудиться нe любят. Природным умом и трудами рук своих каждый из здешних жителей питается и одевается. Хорошо обработанная земля ежегодно приносит обильные плоды. Избыток хлеба продается ими и за вырученные деньги приобретается все нужное для дома и семьи. Они живут по учению домостроя¹⁸, хотя этой книги и не знают вовсе. Смотря на этих поселян, я забывал, что нахожусь в далекой Сибири, за Байкалом. Здешний старообрядческий люд, мне кажется, несравненно честнее и мягче старообрядцев, в казанской губернии находящихся, где я служил четыре года миссионером. За все это нельзя не похвалить этого народа, но за отчуждение его от церкви Божией нужно пожалеть и позаботиться об обращении оного в православие.

О численности забайкальских старообрядцев верных статистических сведений я ещё не успел собрать, но предположительно скажу, что их здесь насчитается около 40,000 душ обоего пола.

7 июня, в час по полудни, мы прибыли в Верхнеудинск, и здесь на почтовой станции я встретился с преосвященным Дионисием Якутским. На 8 число, по неимению лошадей, мы с преосвященным принуждены были ночевать на станции, не доехавши до Троицкого монастыря 34 версты, 8 числа, в 11 ч. утра, благополучно прибыли в Троицкий монастырь. Июня 12 я простился с дорогим гостем, преосвященным Дионисием, на берегу Байкала, где провожал его и преосвященный Мелетий епископ Селенгинский. Нa 13 число я ночевал в Посольском монастыре у гостеприимного и добрейшего владыки Мелетия. 14 июня я возвратился в свой Селенгинский Троицкий Mонастырь. Слава и благодарение Богу!