176. Литургическое благовестие

Предыдущий

Следующий

176. Литургическое благовестие [11:46]

Приветствую все домашние церкви, которые сейчас с нами на связи!

Основу огласительного вида богослужения составляет проповедь и чтение Свящ. Писания. Порядок и чин их использования церковный Устав определяет таким образом, чтобы в течение года прочитать и обсудить по-возможности все книги Нового Завета и многие из Ветхого Завета.

Первоначально в выборе чтений была некоторая свобода и тема беседы или размышления, намеченная проповедником, часто обусловливала подбор чтения, что подтверждается, например, такими словами блаж. Августина: «Помня обещание наше, мы велели предложить и соответственные чтения из Евангелия и Апостола».[1] Если проповедник не мог закончить поучение в тот же день, он переносил его на следующее богослужение, повторяя и само чтение.

Впрочем, в IV-V веках евангельские и апостольские чтения уже имели деления на зачала[2] и читались по определенному порядку,[3] который окончательно упорядочил св. Софроний, патриарх Иерусалимский (VII в.). Хотя сегодня мы имеем систему чтений созданную не Иерусалимской Церковью, а Константинопольской.[4]

О том, насколько последняя система лучше предыдущей пусть решают специалисты, но то, что она сбила прежний порядок, особенно ярко видно на примере Четыредесятницы.

Так, в Иерусалимскую эпоху в период Великого поста распределение чтений было следующим: в 1-е воскресенье читали притчи о заблудившейся овце и о потерянной драхме, во 2-е — притчу о блудном сыне, в 3-е — о мытаре и фарисее, в 4-е — о милосердном самарянине, в 5-е — о богаче и Лазаре. Все эти притчи прекрасно подходят к основным великопостным темам: покаянию, обращению к Богу, милосердию. И со временем они были отражены в песнопениях Четыредесятницы. Согласно же новой системе библейских чтений данные темы перестали быть великопостными. Теперь 1-й, 4-й и 5-й из них входят в число воскресных чтений, не привязанных к посту, а 2-й и 3-й отрывки стали предварять пост. За собой следом они притянули и соответствующие песнопения, несколько исказив и само восприятие Четыредесятницы.[5]

В 60-ые годы прошлого столетия в нашей Церкви на это было обращено внимание комиссией Священного Синода и «для лучшего соответствия евангельских чтений на литургии по воскресным дням Великого Поста» рекомендовано их заменить. И даже был предложен вариант замены.[6] Так же ею рекомендовано было сократить евангельские чтения Великого Четверга и Великого Пятка как излишне пространные, и изменить некоторые воскресные евангельские чтения, читающиеся за год не один раз,[7] дабы избежать ненужных повторений.[8] Но до сих пор ничего из предложенного не было внедрено в жизнь.

Кроме того, обратим внимание, что на все Богородничные праздники (за исключением Благовещения и Собора Пресвятой Богородицы) читается один и тот же евангельский отрывок, хотя есть и другие места в Евангелии, которые можно было бы использовать к прославлению Богоматери.[9]

Впрочем, существующая ныне система чтений за богослужением при всех своих недочетах в каких-либо существенных изменениях не нуждается!

Чин чтения

Если же говорить о чине литургийного чтения, то сегодня, как и раннее, оно осуществляется после малого входа, который изначально был входом клира и мирян в храм для совершения Евхаристии. Со временем этот вход потерял свое первоначальное значение, превратившись во внутрихрамовую процессию, не имеющую по большому счету никакого смысла. И чтобы как-то оправдать установившийся, но потерявший свой смысл выход из алтаря с последующим вхождением в него, уместней всего было бы совместить его с выносом Евангелия на амвон или середину храма и оставлением его на приготовленном заранее аналое до времени чтения.

Сигналом же для его чтения служит пение аллилуиария, варианты которого помещены в книге «Апостол». В настоящее время он произносится чтецом Апостола вслед за его чтением, отчего возникает представление, будто аллилуиарий идейно связан с ним, как бы завершая его. Хотя любой уставщик знает, что на богослужении перед чтением Свящ. Писания всегда следует прокимен, состоящий из нескольких псаломских стихов. Следовательно, если есть прокимен перед Евангелием на Утрени, почему его нет на Литургии? На самом деле он есть, и поется более торжественно — с припевом «аллилуия», выражающим эмоцию благодарности. Именно это имел в виду св. Герман, патриарх Константинопольский, когда сказал, что «Аллилуиа есть предвозвестник Евангелия»489. И именно во время его пения, а не во время чтения Апостола, согласно Служебнику, совершается каждение.

Ну, а так как прокимен служит предисловием к чтению Священного Писания, то понятно, почему пред ним делаются те же возгласы, которыми обычно предваряется подобное чтение: «Премудрость, Вонмем», «Мир всем». Правда, последний возглас стали произносить перед чтением Писания не раннее XVII века. Кроме того, перед Евангелием принято еще прочитывать молитву, которая была добавлена в чин литургии с XIV века.

На вопрос же «куда читать», скажем, что существует разная практика, зависящая от ответа на вопрос, кому мы читаем – Богу, священнослужителям или находящимся в храме людям. Мне кажется, что любой вид чтения должен быть обращен к предстоящим людям и слышим ими, поэтому нужно выбирать место и ракурс такой, который позволит максимально донести до них благую весть.

Но что еще важней, так это возникающий в связи с этим вопрос, заданный эфиопскому евнуху апостолом Филиппом: «Разумеешь ли, что читаешь» (Деян. 8;30)? Ответ известен: «Как могу разуметь, если кто не наставит меня»? Вывод очевиден: по окончании чтения должно быть обязательное истолкование прочитанного. Так это и было изначально в иудеохристианской традиции. Вспомним, как Христос, прочитав отрывок из книги пророка Исаии в назаретской синагоге, тут же присоединил проповедь (Лк. 4:16-30). Тоже самое делали апостолы (Деян. 13; 14-16) и последующие христиане. Обычно после чтения за богослужением Свящ. Писания предстоятель тут же посредством слова делал наставление,[10] а если ему сослужили другие, то каждый из них по очереди мог сказать свое слово.[11] А так как проповедь чаще всего представляла собой изъяснение прочитанного, то и пояснения могли следовать за чтением каждого стиха или его части, а не только всего отрывка целиком.[12]

Примечательно, что во время чтения и проповеди все слушатели по древней традиции сидели, вставая лишь для молитвы, но постепенно, возможно из-за отсутствия проповедников, данная традиция у нас сначала исчезла, а к XVIII веку возродилась в виде послебогослужебной проповеди. Теперь же эта практика настолько широко распространена, что все попытки вернуть проповедь на исконное ее место сразу же объявляются «модернизацией» разрывающей строй и чин богослужения.

[1] Блаж. Августин. Сл. 23. О словах Господних из Мф. // Скабаланович. Толковый Типикон. Богослужебное чтение в IV–V вв. Перикопы. С. 180.

[2] Это подтверждает св. Иоанн Златоуст: «Пусть каждый из вас тот отдел из Евангелия, который будет читаться в первый день по субботе… возьмет в руки и внимательно прочитывает… Не малая будет польза от такого усердия и вам, и нам» (Беседы на еванг. от Иоанна. Т.1. Бес. 11. § 1. С. 73).

[3] «Кто регулярно ходит в церковь, – говорит в одной из своих бесед святой Иоанн Златоуст, – тому достаточно года для приобретения богатого познания, ибо мы не читаем здесь сегодня одни, а завтра другие писания, но всегда те же и непрерывно».

[4] Константинопольская система чтений оказала влияние на порядок чтений в Церкви Святаго Града: «В XII веке, как показывает известное Иерусалимское «Последование» Страстной и Пасхальной седмиц, на этих седмицах некоторые иерусалимские чтения уступают место константинопольским», – пишет проф. М. Скабалланович. А по мнению проф. И. Карабинова, «проникновение константинопольских чтений в иерусалимские началось раньше XII века».

[5] При этом, некоторая часть песнопений, относящихся к древнему иерусалимскому циклу, так и осталась на своих прежних местах. Например, каждый день Великого поста поются две самогласных стихиры (по одной на вечерне и на утрене), которые почти все соответствуют тем самым притчам из Евангелия о Луки иерусалимского цикла.

[6] См.: Отрывки из резолютивных документов, подготовленных Комиссией Священного Синода (1968 г.) по разработке каталога тем Всеправославного Собора, из личного архива митрополита Крутицкого и Коломенского Ювеналия (Пояркова). // Митрополит Никодим и Всеправославное единство. 2008. С. 106-109.

[7] Например, 1) Евангелие недели 5-й (Мф. VIII, 28-IХ, 1) и недели 23-й (Лук. VIII, 26-39); 2) Евангелие недели 6-й (Мф. IX, 1-8) и недели 2-й Великого Поста (Марк. II, 1-12); 3) Евангелие недели 10-й (Мф. XVII, 14-23) и недели 4-й Великого Поста (Марк. IX, 17-31); 4) Евангелие недели 12-й (Мф. XIX, 16-26) и недели 30-й (Лк. XVIII, 18-27).

[8] Так, «воскресное евангельское чтение недели 5-й (Мф. VIII, 28 — IХ, 1), об исцелении бесноватых, в субботнее евангельское чтение седмицы третьей по Пятидесятнице (Мф. VII, 24 — VIII), об исполнении воли Отца Небесного, переставить одно на место другого, причем это новое евангельское чтение недели 5-й начинать не со стиха 24-го главы VII от Матфея, как указано для субботы седмицы третьей, а со стиха 21 и заканчивать 29 стихом; апостольское чтение этой субботы (Рим. III, 107 28 — IV, 3) оставить на своём месте, апостольские же чтения недели 5-й (Рим. Х, 1-10) и понедельника седмицы 5-й (Рим. ХII, 4-5, 15-21) переставить одно на место другого», а еще «воскресное евангельское чтение недели 10-й, об исцелении бесноватого отрока (Мф. XVII, 14-23), и евангельское чтение среды седмицы 9-й (Мф. XX, 1-16), о работниках в винограднике, переставить одно на место другого, соответственно переставив и апостольские чтения этих дней». Так же «воскресное евангелие недели 30-й (Лк. XVIII, 18-27), повторяющее евангелие недели 12-й, и евангельское чтение четверга седмицы 22-й (Лк. IX, 49-56) переставить одно на место другого».

[9] Например, 1) в праздник Успения Богоматери лучше было бы читать Евангелие от Иоанна об усыновлении Иоанна Богослова Божией Матери (XIX, 25-27; XXI, 24-25), в котором содержится идея усыновления Богоматери в лице Иоанна всех христиан, оправдывающая Ее материнскую заботу о людях; 2) А на праздник Покрова Божией Матери больше подходит Евангелие от Иоанна о браке в Кане Галилейской (II, 1-12) с очевидной идеей того, как Господь внемлет просьбе Матери Своей, ходатайствующей о людях.

[10] Апология Иустина Философа Гл. 67.

[11] Постановления святых Апостолов чрез Климента, епископа и гражданина Римского. СПб, 2002 г., С. 71.

[12] По словам М. Скабаллановича: «За чтением каждого стиха и даже выражения следовали перевод и толкование, обращавшееся нередко в целую проповедь»(См. Толковый типикон. Глава: Проповедь).