Ве́тхий Заве́т:
Быт.
Исх.
Лев.
Чис.
Втор.
Нав.
Суд.
Руф.
1Цар.
2Цар.
3Цар.
4Цар.
1Пар.
2Пар.
1Ездр.
Неем.
2Ездр.
Тов.
Иудиф.
Есф.
Иов.
Пс.
Притч.
Еккл.
Песн.
Прем.
Сир.
Ис.
Иер.
Плч.
ПослИер.
Вар.
Иез.
Дан.
Ос.
Иоил.
Ам.
Авд.
Ион.
Мих.
Наум.
Авв.
Соф.
Аг.
Зах.
Мал.
1Мак.
2Мак.
3Мак.
3Ездр.
Но́вый Заве́т: Мф. Мк. Лк. Ин. Деян. Иак. 1Пет. 2Пет. 1Ин. 2Ин. 3Ин. Иуд. Рим. 1Кор. 2Кор. Гал. Еф. Флп. Кол. 1Фес. 2Фес. 1Тим. 2Тим. Тит. Флм. Евр. Откр.
Но́вый Заве́т: Мф. Мк. Лк. Ин. Деян. Иак. 1Пет. 2Пет. 1Ин. 2Ин. 3Ин. Иуд. Рим. 1Кор. 2Кор. Гал. Еф. Флп. Кол. 1Фес. 2Фес. 1Тим. 2Тим. Тит. Флм. Евр. Откр.
Скрыть
29:1
29:2
29:4
29:5
29:6
29:7
29:8
29:9
29:10
29:11
29:13
29:17
см.:Притч.30:14;
29:18
29:21
29:22
29:23
29:24
29:25
Иов вспоминает свою прежнюю жизнь, её достоинство, благосклонность к нуждающимся и доверие к нему.
И продолжал Иов возвышенную речь свою и сказал:
о, если бы я был, как в прежние месяцы, как в те дни, когда Бог хранил меня,
когда светильник Его светил над головою моею, и я при свете Его ходил среди тьмы;
как был я во дни молодости моей, когда милость Божия была над шатром моим,
когда еще Вседержитель был со мною, и дети мои вокруг меня,
когда пути мои обливались молоком, и скала источала для меня ручьи елея!
когда я выходил к воротам города и на площади ставил седалище свое, –
юноши, увидев меня, прятались, а старцы вставали и стояли;
князья удерживались от речи и персты полагали на уста свои;
голос знатных умолкал, и язык их прилипал к гортани их.
Ухо, слышавшее меня, ублажало меня; око видевшее восхваляло меня,
потому что я спасал страдальца вопиющего и сироту беспомощного.
Благословение погибавшего приходило на меня, и сердцу вдовы доставлял я радость.
Я облекался в правду, и суд мой одевал меня, как мантия и увясло.
Я был глазами слепому и ногами хромому;
отцом был я для нищих и тяжбу, которой я не знал, разбирал внимательно.
Сокрушал я беззаконному челюсти и из зубов его исторгал похищенное.
И говорил я: в гнезде моем скончаюсь, и дни мои будут многи, как песок;
корень мой открыт для воды, и роса ночует на ветвях моих;
слава моя не стареет, лук мой крепок в руке моей.
Внимали мне и ожидали, и безмолвствовали при совете моем.
После слов моих уже не рассуждали; речь моя капала на них.
Ждали меня, как дождя, и, как дождю позднему, открывали уста свои.
Бывало, улыбнусь им – они не верят; и света лица моего они не помрачали.
Я назначал пути им и сидел во главе и жил как царь в кругу воинов, как утешитель плачущих.
Еще́ же приложи́въ и́овъ, рече́ въ при́тчахъ:
кто́ мя устро́итъ по ме́сяцамъ пре́жднихъ дні́й, въ ни́хже мя́ Бо́гъ храня́ше,
я́коже егда́ свѣтя́шеся свѣти́лникъ его́ надъ главо́ю мое́ю, егда́ свѣ́томъ его́ хожда́хъ во тмѣ́,
егда́ бѣ́хъ тя́жекъ въ путе́хъ, егда́ Бо́гъ посѣще́нiе творя́ше до́му моему́,
егда́ бѣ́хъ бога́тъ зѣло́, о́крестъ же мене́ раби́,
егда́ облива́хуся путiе́ мои́ ма́сломъ кра́вiимъ, го́ры же моя́ облива́хуся млеко́мъ,
егда́ исхожда́хъ изу́тра во гра́дъ, на сто́гнахъ же поставля́шеся ми́ престо́лъ?
Ви́дяще мя́ ю́ноши скрыва́шася, старѣ́йшины же вси́ востава́ша:
вельмо́жи же престава́ху глаго́лати, пе́рстъ возло́жше на уста́ своя́.
Слы́шавшiи же блажи́ша мя́, и язы́къ и́хъ прильпе́ горта́ни и́хъ:
я́ко у́хо слы́ша и ублажи́ мя, о́ко же ви́дѣвъ мя́ уклони́ся.
Спасо́хъ бо убо́гаго от руки́ си́льнаго, и сиротѣ́, ему́же не бѣ́ помо́щника, помого́хъ.
Благослове́нiе погиба́ющаго на мя́ да прiи́детъ, уста́ же вдови́ча благослови́ша мя́.
Въ пра́вду же облача́хся, одѣва́хся же въ су́дъ я́ко въ ри́зу.
О́ко бѣ́хъ слѣпы́мъ, нога́ же хромы́мъ:
а́зъ бы́хъ оте́цъ немощны́мъ, ра́спрю же, ея́же не вѣ́дяхъ, изслѣ́дихъ:
сотро́хъ же члено́вныя непра́ведныхъ, от среды́ же зубо́въ и́хъ грабле́нiе изъя́хъ.
Рѣ́хъ же: во́зрастъ мо́й состарѣ́ется я́коже стебло́ фи́никово, мно́га лѣ́та поживу́.
Ко́рень разве́рзеся при водѣ́, и роса́ пребу́детъ на жа́твѣ мое́й.
Сла́ва моя́ но́ва со мно́ю, и лу́къ мо́й въ руцѣ́ мое́й по́йдетъ.
[Старѣ́йшины] слы́шавшiи мя́ внима́ху, молча́ху же о мое́мъ совѣ́тѣ.
Къ моему́ глаго́лу не прилага́ху, ра́довахуся же, егда́ къ ни́мъ глаго́лахъ:
я́коже земля́ жа́ждущая ожида́етъ дождя́, та́ко сі́и моего́ глаго́ланiя.
А́ще возсмѣю́ся къ ни́мъ, не вѣ́риша: и свѣ́тъ лица́ моего́ не отпада́ше.
Избра́хъ пу́ть и́хъ, и сѣдѣ́хъ кня́зь, и вселя́хся я́коже ца́рь посредѣ́ хра́брыхъ, а́ки утѣша́яй печа́льныхъ.
Сербский
Языки
- Добавить язык
- Церковнослав. (рус. гражд.)
- Церковнослав. (цс)
- Рус. (Синод. с ударе́-ми)
- Рус. (Юнгеров)
- Рус. (Аверинцев)
- Рус. (прп. Макарий Алтайский)
- Arab (AVD)
- Azerbaijani
- Armenian
- Bulgarian
- Chinese (simpl.)
- Croatian (S&D)
- Czech (Bible Kralicka [1613])
- English (NKJV)
- English (KJV)
- English (NRSV)
- Estonian
- Finnish (1992)
- French (LSG)
- Georgian
- German (MLU, 1912)
- German (GNB)
- Greek (NT Byz)
- Greek (TGV)
- Greek (LXX, Rahlfs)
- Hebrew
- Italian
- Kyrgyz
- Latin (Nova Vulgata)
- Romanian
- Polish
- Portuguese
- Serbian (synod.)
- Spanish (RVR 1995)
- Swedish (Folkbibeln)
- Tajik
- Ukrainian (Homenko)
- Ukrainian (Ogienko)
Још настави Јов беседу своју и рече:
О да бих био као пређашњих месеца, као оних дана кад ме Бог чуваше,
Кад светљаше свећом својом над главом мојом, и при виделу Његовом хођах по мраку,
Како бејах за младости своје, кад тајна Божија беше у шатору мом,
Кад још беше Свемогући са мном, и деца моја око мене,
Кад се траг мој обливаше маслом, и стена ми точаше уље потоцима,
Кад излажах на врата кроз град, и на улици намештах себи столицу:
Младићи видећи ме уклањаху се, а старци устајаху и стајаху,
Кнезови престајаху говорити и метаху руку на уста своја,
Управитељи устезаху глас свој и језик им пријањаше за грло.
Јер које ме ухо чујаше, називаше ме блаженим; и које ме око виђаше, сведочаше ми
Да избављам сиромаха који виче, и сироту и који нема никог да му помогне;
Благослов оног који пропадаше долажаше на ме, и удовици срце распевах;
У правду се облачих и она ми беше одело, као плашт и као венац беше ми суд мој.
Око бејах слепом и нога хромом.
Отац бејах убогима, и разбирах за распру за коју не знах.
И разбијах кутњаке неправеднику, и из зуба му истрзах грабеж.
Зато говорах: У свом ћу гнезду умрети, и биће ми дана као песка.
Корен мој пружаше се крај воде, роса биваше по сву ноћ на мојим гранама.
Слава моја подмлађиваше се у мене, и лук мој у руци мојој понављаше се.
Слушаху ме и чекаху, и ћутаху на мој савет.
После мојих речи нико не проговараше, тако их натапаше беседа моја.
Јер ме чекаху као дажд, и уста своја отвараху као на позни дажд.
Кад бих се насмејао на њих, не вероваху, и сјајност лица мог не разгоњаху.
Кад бих отишао к њима, седах у зачеље, и бејах као цар у војсци, кад теши жалосне.