СЛОВО В ДЕНЬ ПРЕОБРАЖЕНИЯ ГОСПОДНЯ¹

«Искушайте себе, аще есте в вере, себе искушайте, или не знаете себе, яко Иисус Христос в вас есть, разве точию чим неискусни есте. (Разве только вы не то, чем должны быть). (2Кор. 13, 5).»

Известно христианское учение о нравственном самоиспытании. Это учение требует, чтобы каждый из нас возможно чаще, даже ежедневно, особенно вечером пред отходом ко сну, спрашивал себя: что с Божией помощью, в течение дня он сделал доброго, что опустил из своих обязанностей и в чем согрешил перед Богом? Очевидно великое нравственное значение этого самоиспытания. Оно есть тщательное призывание себя на суд собственной совести с целью определить, – чего больше накопляется в моей жизни, – добра или зла; иду ли я, хотя и с затруднениями, прямым путем к нравственному самоусовершенствованию, или блуждаю по распутиям греха и страстей; приближаюсь ли к Царствию Божию, или удаляюсь от него. Без этого наблюдения за собою люди гибнут незаметно для самих себя. Среди житейской суеты и отовсюду окружающих их соблазнов они утрачивают чуткость и бдительность совести, и от согрешений малых и редких переходят к частым грехам и тяжким преступлениям.

Но вот св. Апостол Павел говорить о другом самоиспытании, которое мало у нас известно, и о котором заботятся немногие из современных христиан; это – испытание себя относительно своей веры, ее целости, чистоты и искренности. „Испытывайте себя, говорит он, – в вере ли вы; самих себя исследывайте». Как среди нравственных соблазнов и искушений подвергается опасности чистота нашего сердца, ослабевает сила воли и теряются добрые навыки: так среди общества зараженного сомнениями относительно предметов веры, возражениями и ложными учениями подрывается твердость и сила наших христианских убеждений, утрачивается теплота религиозного чувства; ревность по вере заменяется равнодушием к ней; преданность своей церкви переходить в безразличие и неразборчивость относительно всех христианских вероисповеданий и даже сект. При этом в уме скопляется столько разнородных и противоречивых понятий о предметах веры, что и образованный в научном смысле человек становится неспособным привести их в стройное и твердое целое, необходимое для верного представления о человеке и его назначении. Отсюда ясно, что если опасна для нас беспечность и небрежение к нашему нравственному состоянию, то еще опаснее невнимательность к направлению нашего ума, к складу наших воззрений и религиозных убеждений; так как религиозные убеждения, заключающиеся под общим понятием „веры», служат основанием наших нравственных правил и нашего поведения. От ложных убеждений и наша нравственная жизнь непременно получает ложное направление.

Нам кажется, что никогда не было так нужно это самоиспытание в деле веры, как в наше время. Наш век по справедливости называется веком неверия. Это название может быть усвоено ему, во-первых, по чрезвычайному распространению в христианском мире ложных философских учений, прямо враждебных христианству и вступивших в борьбу с ним, потом, – по усилиям разума человеческого высвободить христианский мир из под руководства веры и церкви Христовой, объединить всех людей под знаменем науки и естественными силами, помимо христианства, направлять их к совершенству и счастью. Наконец, тот же дух неверия выражается в большей или меньшей степени в отрицании правил христианского нравоучения, в уклонении от практических упражнений в подвигах христианской жизни, в жалобах на строгость церковных уставов относительно светских обычаев, развлечений, удовольствий и т. под. Уследить за всеми ложными мыслями, сомнениями и возражениями, бродящими ныне в нашем обществе, тем более описать и обсудить каждое порознь нет никакой возможности. В этом отношении пастыри, обязанные следить за чистотой и искренностью веры в членах своей церкви и охранять их от заразы неверия, поставлены в крайнее затруднение. Каждого чело- века, – образованного, полуобразованного и только наслушавшегося так называемых либеральных (т. е. освобождающих в данном случае от послушания церкви) речей надобно не только разубеждать в его ложных воззрениях, но и учить догматам веры, которые он отвергает и порицает, не зная или не понимая их надлежащим образом.

Но преступно с нашей стороны было бы думать, что Христос Спаситель оставил верующих в Него беспомощными на подобные времена неверия и маловерия. Божественное Откровение, при крайнем развращении умов и при невозможности от имени церкви преподать каждому христианину порознь соответственное его состоянию наставление, само проникает в душу каждого, учит его самого разобраться и определить, – пребывает ли он в вере, и в какой степени от нее уклонился. „Испытывайте самих себя, – в вере ли вы, самих себя исследывайте». Нам указан и самый способ этого особенного самоиспытания. Он заключается во второй половине взятого нами в основание нашего слова изречения Αп. Павла: „или вы не знаете, что Иисус Христос в вас? Разве только вы не то, чем должны быть»: т. е. первым признаком пребывания вашего в вере должно быть ощущение или сознание присутствия Иисуса Христа в сердцах ваших. Если признаки этого присутствия вы найдете в себе в полноте и ясности, – это будет значить, что вы стоите в вере; если их мало, то вы от веры уклоняетесь; если их в вас совсем нет, это значит, что вы „не то, чем должны быть», вы перестали быть христианами.

Очевидно, этот способ испытания себя в чистоте и искренности веры отличается от другого способа, также основанного на Божественном Откровении, общепринятого в христианском мире и состоящего в исследовании учения веры и сличении своих убеждений с историческими и догматическими основаниями христианства. Тот же Αп. Павел, который повелевает христианам проверять себя в вере чрез углубление в сердце с целью узнать, хранит ли оно в себе Христа, дает нам другое самое точное, высокое в научном смысле определение веры. Вера, говорить он, есть уповаемых извещение, вещей обличение невидимых (Евр. 13, 1), или, по изъяснению православного катехизиса, „вера есть уверенность в невидимом, как бы в видимом, и в желаемом и ожидаемом, как бы в настоящем». Это значит признание бытия Бога, мира духовного и их отношений к нам с такою несомненностью, как бы они стояли перед нашими глазами и осязательно действовали между нами, и убеждение в том, что исполнится все предреченное нам и обещанное в будущей жизни – такое твердое, что мы должны жертвовать настоящим, что имеем, ради того, чего ожидаем в будущем. О самых предметах веры, их познании и уразумении Апостол Павел писал епископу Тимофею: „держись образа здраваго учения, которое ты слышал от меня, с верою и любовию о Христе Иисусе» (2Тим. 1, 13). Этот „образ здравого учения», – или совокупность божественных истин веры (Тит. 1, 9) – точно и единообразно преподан всеми Апостолами всему миру, с благоговением принят вселенскою церковью, определен святыми вселенскими соборами, изъяснен святыми отцами и доселе изъясняется православными богословами, и как зеркало поставлен в виду всего мира для верующих. Каждый смотрись в него чаще, проверяй с ним свой образ мыслей, пополняй в своих воззрениях неполное, исправляй неточное и погрешительное, утверждай нетвердое, и при том божественном свете совершай, по слову Апостола, с благоговейным страхом дело своего спасения (Филип. 2, 12).

Но оказывается, что для христиан одного этого способа для утверждения себя в вере и для самоиспытания по отношению к ней – недостаточно. Вера, как мы и ныне видим, изучается, слово Божие с кафедр церковных проповедуется, книги и журналы духовного содержания для изъяснения веры издаются во всем христианском мире в необъятном количестве, а неверие распространяется. Где же причина этого упадка веры при видимом распространении учений о ней? – Именно в забвении просвещенными людьми нашего времени первого апостольского наставления о способе испытания себя в вере: „смотри, есть ли в тебе Христос», или в отделении веры созерцательной от веры деятельной и опытной.

Отсюда нельзя не видеть, что этот опытный способ познания себя относительно веры должен иметь в христианской науке свой „образ здравого учения», или такое же точное определение, и такое же всеобщее приложение к жизни, как и учение о вере догматической или созерцательной. Скажем больше: в умах верующих должно господствовать убеждение, что вера опытная есть начало и основание, а созерцательная есть вершина и конец христианского совершенства. Как нельзя поставить вершины без основания: так нельзя приобрести полного и плодотворного христианского ведения или созерцания без подвигов нравственного самоусовершенствования.

Как же может быть определена эта опытная вера исконная, первоначальная, основная, на которой зиждется вся церковь, как здание Божие, и всякий разум и ведение, и совершенство каждой души христианской? Ее определила история, а не умозрение.

Первоначальная и основная или опытная вера, по свидетельству истории, есть деятельное движение к Богу души послушной званию Божию.

История доказала, что человечество, расстроенное первородным грехом и развращенное грехами произвольными, не могло и не может само собою возвыситься до познания истинного Бога и найти средства к своему спасению, и что только по званию Божию во имя Искупителя оно просвещено истинным Богопознанием. Это божественное звание началось с первого грешника Адама. Сам он после падения не подошел к Господу с раскаянием, но скрылся от стыда в древесных ветвях, и там услышал глас Божий: „Адам! Где ты?» (Быт. 2, 9). Авраам, отец верующих, получил Божие повеление: „иди в землю, которую Я укажу тебе» (Быт. 12, 1). О звании во все времена ветхого завета Бог Сам сказал через пророка Иеремию Израильтянами „рабов моих пророков Я посылал к вам с раннего утра» (Иер. 26, 3). Наконец Сам Искупитель, Господь наш Иисус Христос, в предшествии Предтечи возгласил в слух всего мира: „Покайтеся, ибо приблизилось царство небесное» (Мат. 3, 2, 4, 17). Всем ищущим спасения Он открыл свои отеческие объятия и всех призывал: приидите ко Мне вси труждающиеся и обремененнии и Аз упокою вы (Мат. 11, 28).

Этому званию ответила вера первых Его последователей. Явив Себя в учении, знамениях и чудесах истинным Сыном Божиим, Он исцелял страждущих всевозможными недугами, и всем получавшим от Него исцеление говорил: „вера твоя спасла тебя», называя верою каждое благоговейное чувство, обращенное к Нему. Так Он назвал верою смиренное и робкое прикосновение к нему жены кровоточивой, „дщерь! вера твоя спасла тебя» (Мар. 5, 34). Он назвал верою дерзновенную и неотступную мольбу жены Хананейской об исцелении ее дочери; „о жена! велика вера твоя, да будет тебе по желанию твоему» (Мат. 15, 28). Он назвал верою усердие и труд любви людей, принесших к Нему на одре расслабленного: видев Иисус веру их, глагола расслабленному: чадо, отпущаются тебе грехи твои (Мат. 9, 2. Мар. 2, 5). Он назвал верою горячую благодарность прокаженного, получившего исцеление: „встань, вера твоя спасла тебя» (Лук. 17,19). Спрашивается: что знали о Христе эти люди, несметными толпами ходившие за Ним, чтобы „послушать Его и исцелиться от болезней своих» (Лук. 6, 18)? Только смутное распространявшееся в народе неясное понятие о том, не Он ли обещанный Мессия, составляло все богословское ведение этих простосердечных людей, стремившихся к Нему, как слепые к свету, как жаждущие к воде и голодные к хлебу. Побуждением к вере была для них потребность в помощи, а основанием убеждения в божественном достоинстве Иисуса Христа величие полученного благодеяния и удивление всемогуществу и благости Благодетеля. Между тем эти простые души в последствии, по сошествии Св. Духа на Апостолов, по проповеди ап. Петра, многими тысячами обращались ко Христу и составили зерно вселенской церкви. Из них явились проповедники веры, мученики за Христа, борцы за истину с врагами ее, – и все это было задолго до точного определения догматов веры и появления богословской науки. Вот все исповедание веры, произнесенное вельможей Царицы Кандакийской вследствие проповеди Апостола Филиппа в колеснице на пути из Иерусалима: „верую, что Иисус Христос есть Сын Божий». За это исповедание он получил крещение, дар Св. Духа и благодатное утешение – „продолжать путь свой радуяся» (Деян.8, 37).

Эта деятельная покорность очевидцев Христа Спасителя Его званию, которую Он назвал верою, во всех ее проявлениях, составляет основание совершенства в Его истинных последователях во все времена

Иисус Христос есть Спаситель всего человечества на все века: Аз с вами есмь во вся дни до скончания века (Мат. 28, 20), Звание Его сообщается людям через слышание слова Божия (Рим. 10, 17); все уверовавшие в Него по Его вознесении называются „призванными к вере» (2Тим. 1, 9, Еф. 4, 1). Их нравственное состояние Господь называет высшим сравнительно с состоянием тех, которых веру Он милостиво принимал, лично проповедуя им учение о царствии Божием: „блаженны невидевшие и уверовавшие» (Иоан. 20, 29). И вместо того, чтобы быть пред их глазами, говорить вслух их человеческим голосом, Он вселяется в сердца их благодатью Св. Духа по обетованиио „вселюся в них и похожду» (1Кор. 6, 12) – согласно с их верою (Εф. 3, 17), Он облекает, или обемлет их Собою с минуты крещения: елицы во Христа крестистеся, во Христа облекостеся (Гал. 3, 27). Учение об этом известно всем получившим христианское воспитание. Но Апостол требует большего, чем приобретение таких познаний; он требует, как залога, опытного сознания обитания Христа в душах наших, ощущения Его присутствия в нас, как внутреннего свидетельства о действенности нашей веры, которым мы должны проверять себя и во всех обстоятельствах, требующих от нас поведения согласного с верою. Такое именно обстоятельство и послужило поводом к слову Апостола Павла к коринфянам. Коринфяне под влиянием лжеучителей усомнились в боговдохновенности Св. Апостола. „Вы ищете, говорит он, доказательств – Христос ли говорит во мне» (2Кор. 13, 3), но посмотрите, есть ли Христос в вас. Чувствуя Его в себе, вы не усомнитесь, что Он говорит во мне.

В настоящее время у нас образованными людьми легко решается вопрос о личной вере, когда по обстоятельствам оказывается нужным заявить о ней. Говорят: „я человек верующий, я не отрицаю бытия Божия, пользы христианства, потребности в церкви для простого народа и т. под., а затем я оставляю за собою свободу судить обо всем, что касается веры по своему убеждению». Но чтобы здраво судить о вопросах веры, мало допускать бытие Бога, – или не отвергать тех или других догматов, а нужно, по Апостолу, „пребывать в вере», жить верою, иметь в себя Христа. Без этого обладания Христом, или без присутствия Его в нас, нельзя сохранить правой веры разума и предохранить себя от заблуждений в вере, как увидим при дальнейшем размышлении.

Как же действительно мы убеждаемся в пребывании Христа в сердцах наших? – Не умозрительными соображениями, не догадками, а опытом. Вера утверждается, говорить Апостол, не на мудрости человеческой, а „на силе Божией» (1Кор. 2, 5). И так как дух человеческий есть существо живое, одаренное разнообразными силами и вечно деятельное, то и Христос обитает в нем – не в качестве неподвижного и безмолвного образа, или только зрителя нашей жизни и свидетеля, а в качестве духовной силы, внедряющейся в открытия для Него верою силы человеческие чрез посредство благодати Святого Духа, которая возбуждает, направляет и укрепляет человека к деятельности по закону Христову. Так Его творческая сила вселялась в тела исцеляемых Им больных и восстановляла деятельность поврежденных частей тела, или создавала новые органы, как напр. у слепорожденного. Условием неотлучного действования в нас силы Христовой должно быть наше свободное стремление к совершенству и святости, по слову Апостола Петра: по звавшему вы святому и сами святи во всем житии будите (1Пет. 1,15). Наши слабости, прегрешения и пороки не должны быть последствием нашей беспечности и коснения во грехе, а проявление естественной немощи и бессилия в делании добра без помощи Христовой, по слову Самого Господа: сила Моя в немощи совершается (2Кор. 12, 9).

Итак, смотрите, есть ли следы и опытные доказательства действий в душах ваших силы Христовой и по ним судите, есть ли в вас Христос и стоите ли вы в вере. Все, что находится в нас доброго, Ему принадлежит, так как делается по Его указаниям и с Его помощью по слову Его: без Мене не можете творити ничесоже (Иоан. 15, 5). А добро, совершаемое в нас силою Христовою, легко узнать по соображению дел наших с Его учением.

Иисус Христос открыл нам Отца нашего небесного (Мат. 11, 17), усыновил нас Ему силою своей крестной жертвы и даровал нам благодать Св. Духа, которая движет сердца наши и производит в них молитвенные воздыхания, обращаемые к Отцу небесному с словами детского доверия и любви: Авва, Отче! (Рим. 8, 15), Отче наш, иже еси на небесех! Конечно Христос в вас, если вы молитесь и любите слово Божие, как призыв Отца небесного по слову Спасителя: Мое учение несть Мое, но пославшаго Мя (Иоан. 7. 16), или, по выражению отцов церкви, „письмо к нам Отца нашего небесного» (св. Тихон Воронежский). Христос в вас, если вы томитесь в тоске от соделанных грехов, ищите покаяния и обновления духа в таинстве причащения, чувствуя в сердце своем призывание Спасителя: приимите, ядите сие есть тело Мое... Пийте от нея вси, сия есть кровь Моя.

Христос в вас, если вы любите Его св. церковь, которая есть Его создание (Мат. 16, 18). которую Он стяжал кровию Своею (Деян. 20, 28), если скорбите о постигающих ее бедствиях, если ревнуете об ее распространении и процветании, чтите ее священные учреждения и уставы, утешаетесь ее красотою, ее торжественными богослужениями, молитвами и песнопениями, благолепием святых храмов и пр. Все это дышит духом Христовым, так как Он, еще будучи отроком, назвал храм домом Отца Своего (Лук. 2, 49), и впоследствии, изгоняя бесчинных оскорбителей святыни храма, возгласил: „дома Отца Моего не делайте домом торговли» (Иоан. 2, 16).

Точно также несомненно Христос пребывает в вас, если вы любите любимые Им и заповеданные нам добродетели: милосердие, кротость, смирение, прощение обид, терпение в испытаниях, покорность воле Божией во всех обстоятельствах жизни, целомудрие, воздержание, словом те христианские совершенства, которыми, по слову Апостола, воображается в нас Христос (Гал. 4, 19). Все эти черты образа Христова, напечатлеваемые во всей личности каждого из людей право верующих во Христа, усвоили им с первых веков христианства имя „истинных христиан»²). Эти совершенства христиан служили живою проповедью о Христе, так что язычники, по слову Апостола Петра, „видя добрыя дела их, располагались прославлять Бога истинного» (1Пет. 2, 12). И что особенно поучительно для нашего времени, тот же Апостол, заповедуя женам христианским добродетельное житие, возлагает на эту силу надежду обращения ко Христу мужей их, не покоряющихся слову евангельскому: „чтобы те из них, которые не покоряются слову, житием жен своих без слова приобретаемы были» (1Пет. 3, 1).

Этим учением о вере опытной объясняются и те отношения, в которых должен находиться ум христианина к вере созерцательной или богословской. Апостол Павел называет „благовествование Христово силою Божиею во спасение всякому верующему» и вместе учит, что в истинном христианине „открывается правда Божия от веры в веру» (Рим. 1, 16. 17), т. е. в нем вера, как дар Божий, вместе со всеми добродетелями возрастает во всех ее видах и степенях, следовательно, также и в ведении и в духовном просвещении. Напрасно думают, что христиане, не получившие высшего научного образования, остаются „темными» людьми. Они истинно жалки только тогда, когда лишены „благовествования Христова», т. е. когда остаются без науче- ния истинам веры из слова Божия, в чем виновны нерадивые пастыри церкви и высшие сословия христианского общества, получившие ложное образование и не заботящиеся об истинном благе народа. Но и при скудных познаниях в учении веры, и при недостатке точных понятий о догматах, они силою общего духовного развития достигают внутреннего озарения благодатью Божиею, по слову Спасителя: блажени чистии сердцем, яко тии Бога узрят (Мат. 5, 8). Неизменною руководительницею их на все и на всякие времена остается святая церковь, которую они так любят, просве- щающая их при богослужениях чтениями из слова Божия, молитвами, песнопениями, иконами и всеми обрядами и символическими действиями, изображающими им Христа и содержащими сердца их в общении с Ним. Ученые люди, знающие простой народ наш, удивляются в добрых простых христианах здравомыслию, верным суждениям о людях, добрым советам, которые они дают людям молодым и неопытным, умению воспитывать детей в страхе Божием. Бывают случаи, когда их суждения о порядках общественной и государственной жизни во многом превосходят понятия переученых в науке человеческой молодых поколений. Кто их просвещает? -Христос.

Но кто без предубеждений изучает историю христианства и без злостного недоверия и подозрений относится к памятникам христианской письменности, тот видит опыты просвещения простых христианских подвижников чрез внутреннее озарение по примеру просвещения Апостолов Иисусом Христом: тогда отверзе им ум разумети писания (Лук. 24, 45). Отшельники, не учившиеся в школах, становились учителями многих тысяч людей, приходивших к ним за советами и наставлениями, побеждали ученых еретиков, прозирали внутренние помыслы людей, видели события, совершающиеся в отдаленных от них местах, предрекали будущее, отвечали на письма, не распечатывая их³), и удостаивались от Господа дивных видений и откровений. Это высшее начало и направление духовного просве- щения избранных угодников Божиих, достигавших высочайшего ведения молитвою и всесторонним усовершенствованием духа, со всею строгостью было выдерживаемо истинными христианами и при научном исследовании веры, и при сближении ее с науками общечеловеческими.

Не напрасно вера в христианском учении называется богословскою добродетелью вместе с любовью и надеждою (1Кор. 13, 13). Вера созерцательная не почерпается разом в полной мере и силе из книг и внешних наставлений. Она сознательно зачинается и развивается в духе человеческом также постепенно, как и всякая другая добродетель; также охраняется от опасности сомнения и неверия, как напр. целомудрие от искушений и порочных помыслов. Зачатки веры размышляющей и ищущей истины мы видим в примерах, представленных нам в Евангелии. Так отец несчастного бесноватого сына, по слухам о чудодейственной силе Иисуса, пришел просить Его об исцелении страждущего, и выразил просьбу свою с сомнением: „если что можешь, сжалься над нами и помоги, нам». Но когда Господь исцеление болящего поставил в зависимость от веры отца его: „если сколько-нибудь можешь веровать, – все возможно верующему»: тот испугавшись опасности потерять надежду исцеления сына, произнес это на веки поучительное для колеблющихся в вере слезное моление: „верую, Господи! помоги моему неверию« (Мар. 9, 22, 24). Сами Апостолы, видя чудные дела своего Учителя, и уже преданные Ему всем сердцем, с недоумением спрашивали: кто есть Сей, яко и ветры, и море послушают Его? (Мат. 8, 27). Так же, удивляясь Его учению, но не понимая его, как бы желалось, они просили: „Господи, приложи нам веру» (Лук. 17, 5). Но мы видим, что при дальнейшем просвещении учением Христовым они не отступают от Господа и тогда, когда маловеры оставляют Его, находя несогласным со своими плотскими понятиями учение Его о тайне Причащения, а на вопрос Спасителя: не хотите ли и вы отойти? – отвечают устами Петра: Господи! к кому идем! Глаголи живота вечного имаши (Иоан. 6, 68). Эту силу глаголов живота вечного почувствовали сердцем Лука и Клеопа, при беседе с ними Спасителя на пути в Еммаус, и так прекрасно выразили: „не горело ли в нас сердце наше, когда Он говорил нам на дороге и изъяснял нам Писания?» (Лук. 24, 32). Таково действие слова Христова на души, возлюбившие Его. Оно так же сладостно для них, как было для Апостолов видение славы Господа на Фаворе по восторженному выражению Петра: Господи! Добро есть нам зде быти (Мат. 17, 4). Вот где внутренняя связь двух добродетелей, – любви и веры: в чувстве мира, радости, счастья в общении с Христом сердцем и умом, любящее сердце не отступает от веры и при недоумениях, в надежде просвещения в будущем, как это выразил высочайший из богословов св. Евангелист Иоанн: „возлюбленные! мы теперь дети Божии, но еще не открылось, что будем» (1Иоан. 3, 2). Вера возгревает любовь сердца, а благоговейное сердце держит разум в смирении и послушании Христу и Его учению (2Кор. 10, 5). Здесь заключается тайна соединения или примирения высокого богословского ведения св. отцов и учителей церкви с обширным научным образованием, которое было приобретаемо ими обычным путем по законам человеческого знания, но при чем они не расставались с простотою и искренностью веры. Они очищали сердце подвигами самоисправления, возлюбили Христа, вошли во внутреннее общение с Ним; они почувствовали, что своевольное уклонение ума от точного исповедания веры угрожает опасностью уклонения от прямого пути жизни и расторжением живого союза со Христом. Христос был в них, и с Его благодатною помощью они разъясняли с изумительною высотою созерцания истины Богопознания доступные уму человеческому, с глубокою проницательностью раскрывали язвы поврежденной грехом души человеческой, указывали средства врачевания их, уравнивали пути к духовному совершенству. В то же время они приводили в законную связь знание ума с искренностью веры, указывали пределы человеческого знания, и настаивали на необходимости подчинения ума вере пред тайнами Божественного Откровения, которых постижение нам недоступно, а отрицание гибельно. Они поставили ум христианина на ту высоту знания, с которой всегда видна связь Творца с Его творением, мира духовного с человечеством, законов нравственных с естественными, связь любознательности – сколько с внешнею пользою, – столько же и с духовною назидательностью. Они поставили всю область знания под одним освещением света Христова просвещающаго всякого человека, грядущаго в мир (Иоан. 1, 9), показующего пути правые и уклонения от них, светлые высоты знания и совершенства и пропасти неверия и погибели.

Не в смысле порицания или осуждения ближнего, а для предохранения себя от опасностей современного неверия, применим признаки пребывания в вере, указанные Апостолом Павлом к нашим свободным мыслителям, и мы увидим, что это за люди, объявляющие притязания на имя руководителей и просветителей христиан, верующих во Христа от искреннего сердца и с послушанием заповедям Божиим.

Что они утрачивают веру, что они – „не то, чем должны быть», это видно прежде всего из равнодушия к Слову Божию и невнимания вообще к учению христианскому. Отчего оно происходит? Это Сам Господь объяснил нам. Он сказал фарисеям, гордившимся происхождением от Авраама: „Знаю, что вы семя Авраамово, однако ищете убить Меня, потому что слово Мое не вмещается в вас (Иоан. 8, 37), т. е. в душах ваших нет места Моему слову, они переполнены суевериями, ложными мечтаниями и ожиданиями, и наконец гордостью и тщеславием. Как это верно изображает наших либералов! Мы можем справедливо сказать им: знаем, что вы природные христиане, но как умы фарисеев были наполнены преданиями и заповедями человеческими (Мат. 15, 7. 9), препятствовавшими им беспристрастно смотреть на Христа и вдуматься в Его учение: так и ваши умы подавлены нужными и ненужными, бессвязными и раздробленными познаниями и ложными идеями, препятствующими вам добросовестно узнать и исследовать христианское учение. Как у фарисеев воображение было воспламенено мечтами о славе и благополучии их в ожидаемом и желаемом ими земном царстве Мессии: так и у вас оно обольщено современными обещаниями устроения рая на земле с умножением научных открытий и усовершенствований. Как сердца фарисеев воздымались гордостью и тщеславием по мнимой своей праведности и превосходству пред народом: так и вы думаете стоять высоко пред смиренными христианами, отличаясь от них внешним блеском образования и изысканностью жизни. Фарисеи с упреком говорили простому народу о Христе: „уверовал ли кто в Него из начальников или фарисеев? Но этот народ – невежда в законе, проклят он» (Иоан. 8, 38. 49). Не то же ли вы говорите христианам благоговейно чтущим все предания и знамения веры: „помилуйте, кто ныне всему этому верит из людей образованных? Все это опровергается современною наукою». Несомненно, что теряют Христа и веру в него и все люди нравственно падшие и развращенные, но они легче могут быть обращены к покаянию и вере, чем обольщенные ложным образованием, так как совесть вернее обнаруживает уклонения от веры и добродетели, чем запутанный разум -уклонения от истины. „Слово Христово не вмещается в нем».

За отчуждением от слова Божия само собою следует и невнимание к священным догматам веры. Чего мы не любим, о том и не ревнуем, того и не жалеем. Так бывает при обыкновенных склонностях и привязанностях души человеческой; но с особенною силою это обнаруживается в деле веры. Любовь ко Христу – не простая склонность или привязанность, а всецелая преданность, соединенная с чувством благоговения и страха Божия, побуждаемая в сердце сознанием божественного достоинства имени и слова Христова. Поэтому все, что от Христа исходит и Его напоминает, для верующего священно и неприкосновенно. Поэтому и Его собственное слово, и богопреданное учение о Нем церкви есть святыня, с которою почтительно и осторожно должен обращаться разум человека не отрекшегося от имени христианина, а не делать его предметом дерзкого перетолкования и наглого искажения, как это мы видим в речах и сочинениях наиболее свободных мыслителей, признаваемых даже гениальными писателями и великими учителями. Одно равнодушие современного христианского общества к появлению в среде его подобных сочинений, враждебных христианству, есть уже злокачественный признак широкого распространения в нем неверия. Разрыв ума с сердцем и совестью, совершающейся в наиболее свободных мыслителях христианского мира, становится роковою причиною совершенного удаления их от христианства и вражды против Него. Они не чувствуют потребности в слове Христовом – ни для утешения в скорби о грехах, которых они не признают за собою, ни для подкрепления в борьбе со страстями, которых они в себе не осуждают, – ни для исправления расстроенной внутренней жизни, которого они надеются достигать с помощью науки, – ни для подкрепления в несчастьях, которые они думают устранить собственными средствами, без помощи Божией, или прекратить добровольною смертью. Потому Божественное откровение перестает быть для них „словом жизни»; Библия становится для них предметом исследования, как всякая другая книга, и христианская религия со всею своею историей представляет для них только научный интерес. К христианству у них применяются обычные научные приемы: критика источников, уравненных в своем значении со всеми памятниками древности; обсуждение чудесных событий по законам человеческой вероятности; сличение преданий еврейских и христианских с преданиями востока и греко-римского мира, и, наконец, сравнение нравственного учения Библии с учениями языческими. Судьей во всем является один разум человеческий, во все времена обнаруживавший свою ограниченность и склонность к заблуждениям. Отсюда – современное смешение догматов христианских с идеями философскими, христианства с буддизмом и другими суеверными религиями, и наконец, замена нравственного христианского учения о свободе, братстве и любви началами социализма и т. п. Но откуда эта решительная и упорная вражда современных ученых, особенно материалистов, против христианства и церкви? Во- первых, из общего закона борьбы лжи с истиною и князя мира сего со Христом (Иоан. 12, 31), потому из тайного сознания внутренней неправоты, скудности и тоски, а затем и озлобления духа, лишенного веры; из досады от очевидной бесплодности новых учений для благоустроения частной и общественной жизни и, наконец, из зависти к твердости и красоте церкви Божией, стоящей на виду лжеучителей вечною обличительницею их заблуждений.

Заключим словами Апостола Павла: бодрствуйте, стойте в вере, мужайтеся, утверждайтеся (1Кор. 16, 13). Церковь никогда не остается без врагов и верующие без искушений. Враги подкрадываются незаметно, подходят с хитростью и лестью, – бодрствуйте. Но со всеми врагами борьба вам по силам, не вступайте в прения о предметах веры, когда вы в них не искусны, а стойте в вере, т. е. храните свято догматы веры и уставы церкви, будьте тверды в подвигах благочестия, – и почувствуете бодрость и силу духа, и овладеете миром сердца и совести, и все это заменит вам недостающие познания и будет для вас наилучшим доказательством, что вы идете путем правым. Когда врагов много, когда они, подкрепляемые своею многочисленностью, становятся особенно дерзкими, тогда вы мужайтеся. Они скоро рассеются, так как лжеучения меняются вечно, уничтожая друг друга. Разделение, рассеяние современных лжеучений даст вам уверенность в бессилии и всех будущих. Наконец, утверждайтеся: приобретайте познания в учении веры и преуспевайте в них, изучайте и все доступные вам науки с уверенностью, что все, что вы встретите в них несогласного с вашими христианскими убеждениями, при свете веры, потеряет для вас прелесть новости, силу соблазна и обольщения. Вооружившись познаниями в вере и здравой науке, вы и сами будете сильны, по выражению Апостола, „всем пустословам заграждать уста” (Тит. 1, 10, 11). Аминь.