Письма к игуменье Спасо-Бородинского монастыря Марии (Тучковой)
(79 писем)

Боясь, что умолчу долго, спешу начать вам коротко, что сказать почитаю нужным.

Можно вести жизнь монашескую и без обета. Дать обет и остаться в мире кто узаконил?

Когда хочешь принять благословение: надобно смотреть, имеет ли право благословлять обещающий благословение, и как сказать, и в какой степени получил он сие право.

Что делается на всю жизнь: то лучше сделать нескоро, нежели торопливо.

Пасый Израиля пасет и стриженное, и не остриженное в стаде Своем. Да пасет Он вас на месте слачне, да питает на воде покойне, наставляя вас на стези правды имени ради Своего.

Февраль 22, 1828 г.

Христос воскресший да будет и с вами, и да воскресит вас духовно, да будет и воскресение по телу блаженно.

Невидимые, но подлинные грехи видеть иногда препятствуют человеку видимые, но мнимые добродетели. Иной, например, без истинной надобности, по собственной воле и выдумке, обременит тело свое веригами, и вздумает, что он уже вступил в истинный чин Христовых крестоносцев и по духу, а не примечает, что на внутренней стороне вериг написано: в самовольной службе и непощадений тела. (Кол.11:23). Сие впрочем говорю не против вериг, для которых есть люди, и времена, и причины.

Еще говорят Отцы: если нет сокрушения и умиления, должно подозревать, нет ли тщеславия.

Надобно испытать себя; но и не полагаться на сие испытание, а притом молиться: искуси мя Господи, и увеждь сердце мое, и виждь, аще есть путь беззакония во мне, и настави мя на путь вечен. Может быть, я не точно написал сии слова: найдите их в Псалтири.

Былого нашли в больнице. Одни говорят, что он точно болен, другие, что юродствует. Он молится. Сам он говорит, что ему лучше прежнего, только болит грудь: а доктор говорит, что ему было лучше, а теперь опять хуже. Теперь идет лед: когда будет дорога за реку, постараемся узнать еще что-нибудь.

Спб. Апреля 19, 1828 г.

Перед сим имел я выписку из письма вашего, и на одну часть оной дал ответ, а другую, загадочную отложил до внимательного прочтения. Должен признаться, что и теперь оную не довольно понимаю: потому хорошо, что имею случай, отложить до изъяснения личного.

Касательно приезда вашего в Москву, я уже сказал, на сих днях сестрицам вашим, что удобнее вам одной приехать к трем, нежели трем к одной. Если надобно взять в расчет и то, в Москве ли я, то да будет вам ведомо, что я в Москве до 25 дня сего месяца. Что будет со мною далее, определительно сказать нельзя.

Живость многолюдства вам не нравится; и встреча с мертвым кажется встречею двух мертвых, что же вам угодно будет? Не бегайте упорно людей: между ними есть люди Божии. Встречайте мирно с мертвыми: несть Бог мертвых, но Бог живых. Если покойная тетушка проливала о вас слезы сострадания: пролейте над нею слезы любви, но светлые, а не огненные. В ином смысле и все мертвецы, но для всех есть воскрешение и живот. Останемся в надежде жизни: упованием бо спасохомся.

Июня 4, 1828 г.

Вот письмо, которое Елизавета Михайловна Кологрива предала архимандриту Макарию, а он мне для доставления вам.

Милость, мир и утешение от Господа!

Не знаю, где найдет вас письмо сие, и потому повторю вам, что писал о вас: на болезни гневаться не должно, а пещись о здоровье должно, советую внимательно посоветоваться с опытным врачом.

В мире стало пусто, говорите вы. И так не большое число любезных душ составляли полноту мира. Верно ли сие? Зачем пусто там, где также как и прежде пребывает: Везде Сый и вся исполяяй? Се Аз с вами есмь во вся дни до скончания века: когда же могло сделаться пусто? – Христос с вами, исполнь благодати и истины!

Вчера Дария Андреевна в четыре часа вечера открыла мне небольшую жалобу вашу на недеятельность Лужецкого казначея; а в пять часов получил я указ о назначении в Лужецкий в архимандрита из Тверской епархии игумена Платона. Надеюсь, что сие послужит к облегчению вашей заботы о Спаской церкви.

Мир пустыне вашей и привитающим в ней.

Февраля 12,1829 г.

Бог да благословит вас таким благословением, каким благоволит Он, и какое для вас приличествует, только верно благословением, в котором Он не отказывает никому, разве кто не хочет благословения, по написанному: не восхоте благословения, и удалится от него. А вы верно хотите благословения, когда просите; и если бы не просили, я не усумнился бы, что хотите.

Напрасно изобрели вы мысль о ложном стремлении к Богу; и окружили ее разными догадками, вас затрудняющими, вместо того, чтобы молиться и говорить: или хощу, или не хощу, спаси мя!

Вы вышли из Москвы, и стремитесь в Спаскую пустынь. Прошед много ли, мало ли, и не видя пустыни, вы останавливаетесь, и вместо того, чтобы идти далее, мучите себя заботою, не сбились ли с дороги. Что не видно предела пути, это правда: но из сего еще не следует, что сбились с пути. А сомнение не приближает к цели. Разберите сами, не походит ли сия притча на ваше состояние.

Если это не все; прибавим: вам мелькнуло нечто в глазах, и вам показалось, что это церковь Спаса. Но потом оно скрылось. Вот опять беда? Ни мало. Сошед под гору, вы не видите того, что видели с горы: но это бывает, не тогда только, когда возвращаетесь назад, но и тогда, когда продолжаете идти путем. Вы спрашиваете: по мере слабости телесной не возвышалась ли бы сила духовная? Это значит другими словами: не должна ли благодатная сила действовать, так как воли заблагорассудится!

Вспомните слова Господни: прискробна есть душа Моя даже до смерти, и сею смертною скорбию исцелите скорбь вашу, еще не смертную. Господь да подкрепляет вас. Простите, что спешу. Не дает свободы ожидающий, не ваш посланный, а другой.

Июня 21, 1829 г.

Един Богатый, не только правдою для праведных любовию для добрых, но и милосердием для грешных. Мы же все бедны и тот ближе к богатству, кто более знает и чувствует свою бедность. Итак, да не будет нам скучно узнавать нашу бедность, да не будет тяжко ее чувствовать с надеждою на Того, Который нас ради общнища, богат сый, да мы нищетою Его обогатимся.

Книга послана. Другого экземпляра теперь ищут, и если получится, теперь же пошлется.

В немощи вашей душевной ли, телесной ли, да совершается сила Божия, исцеляющая и спасающая.

Августа 7, 1830 г.

Радуйтеся о Господе, и мир принесенный Им с небес да посетит душу вашу.

По жалобе на мое молчание, пред жалобою еше, попросил я вину мою, сколько мог. Писал вам на сих днях.

Что касается умножения живущих с вами: вот что мне думается. Принимать слишком ного, и потом не знать, что делать с принятыми, – едва ли это порядок. – Савва Освященный или Федор Освященный считали у себя в пустных живущих сотнями и тысячами, но не читаем, чтобы они кого приняли потому, что дает деньги или землю, и тем поддержали общежитие. Бог, труд и добродетель поддержат общежитие: так думали встарину.

Бог да утвердит и совершит ваше усмотрение душевное.

Декабря 24, 1830 г.

Бог да благословит вас и сущих с вами, и в чем требуете прощение, да простит, и даст вам обрести мир и радость о Нем.

Прошу и себе от вас прощение, между прочим за слова, коими прекословлю вам иногда, хотя впрочем делаю сие, взыскуя мира вам.

Гонение мира на тех, кои хотят быть не от мира, предсказано Господом. Должно ли смущаться, что исполняется слово Его? Пусть гонят из мира: но куда же? Поищите куда можно гнать из мира, и не найдете куда, разве к Богу. Далее мира нет ничего, кроме Бога. Итак, беда ли гонение, если сам гонимый не испортит дело гонителей, которое они хотели делать, как можно хуже, и которым управляет сокровенно Бог лучше, нежели вообразить можно? Себе должен внимать гонимый, или опасающийся гонения, и состраждущий гонению, чтобы не подать справедливой кончины гонению, и тем не лишить себя справедливой защиты провидения Божия.

Сомневаюсь, надобное ли дело делает иеромонах Макарий, приглашая издалека людей, которых, может быть, Бог к вам не призывает. Иное было бы дело, если бы кто невинно гонимый искал убежища: тогда принять его – есть дело человеколюбия. Но надобно стараться и добрые дела вести с осторожностью, чтобы впереди их не шло наше мудрование и наша воля.

Когда вы присылаете мне простое и надобное рукоделие: тогда я имею истинное приобретение, и охотно думаю, что во время холеры ноги мои сохранились от судорог помощию чулок, работанных добрыми и человеколюбивыми руками, но сосуд с позолоченными краями, из пустыни к человеку, около которого и без того много роскоши, – разве в обличение роскоши? В таком случае обличение можно было бы написать и послать с меньшею заботою, чтобы оно не разбилось на дороге. Довольно мир учил нас суетам и прихотям: подвигнем напоминать друг другу о простоте и удовлетворении нуждам легчайшими, неизысканными средствами.

Просил прощения в прекословении и опять прекословлю, опять простите, да и вам умножится прощение и благословение.

Февраля 28, 1831 г.

Вы в бедах, говорите вы. В каких? По крайней мере не в одной ли беде, то есть, в опасности болезни? Если это так: то вспомните, что умереть можно каждую минуту, когда и нет угрожающей болезни; что опасность пришла к вам не к первым, и что Бог провидением Своим сохрасохрнил многих, окрест коих она ходила. Кому еще нужно подвизаться в земной жизни, того Бог оставит в ней, только бы сам на себя не привлекал беды. Кого время взять с миром из мира: блажени яже избрал, и приял еси Господи! Употребите осторожность, какую знаете, а чего не знаете, то поручите воле и провидению Божию и скажите: аще и пойду посреде сени сметныя не убоюся зла, яко Ты со мною еси. Для того-же, чтобы с нами был Бог, знаете что надобно: – чтобы мы были с Ним. Молю Его, да дарует вам сие в молитве и в мире и любви.

Августа 9, 1831 г.

По крайней мере в дни исправления, по крайней мере сколько-нибудь, надобно исправить вину моего молчания пред вашим желанием слова.

Вы обещаетесь не повторять о вашей скорби, заметив, что кто-то не любит сего. Полно справедливо ли вы заметили? Неужели он подлинно меньше любит повторение печального воспоминания о кротком чаде, которое взял Отец Небесный, нежели рассказы о резвых чадах принесет плоды, неизвестно? Впрочем как бы то ни было, дело здесь должно состоять не в человекоугодии, чтобы не делать, чего кто-то не любит, но чтобы человек старался сделать себя таким, каким Бог любит видеть человека. Бог же в слове Своем говорит: возверзи на Господа печаль свою. – О умерших да не скорбите, якоже и прочии не имущии упования, и пр. Послушал бы я, как бы стали вы доказывать, что слова сии, сказанные всем христианам, к вам одним не относятся? – Иисус Христос называет Святого Духа иным Утишителем, следственно в то же время и Себя Самого разумеет Утишителем: кто же осмелился похитить у Божества имена сии, по своей воле присвояя себе скорбь безутешную на все дни жизни? Но я не обретаю утешения? Бывает сие: но не дожно забывать, что Бог может безутешному чрез минуту даровать утешение, и надобно жить в сей вере и надежде утешения, если не в самом ощущении утешения.

Вы говорите о внутреннем устроении, и суть же о колокольне. Первого я вам усердно желаю. О устроении же колокольни, не знаю что сказать вам. У Антония и Пахомия Великих не было и маленькой колокольни, думаете ли вы, что потому их пустыни были крайне недостаточны и несовершенны? – Вернее то, что могу сказать с Апостолом: сами, яко камение живо, зиждитеся в храм духовен.

Февраля 26, 1832 г.

С почтенною соседкою вашею мне приятно было беседовать, по ее добрым намерениям и кротким расположениям.

Благодать Воскресшего, Воскресителя нашего, да будет вам верным и незагражденным источником истинной жизни, мира и радости.

Познать ничтожность поверхностного блеска, который ныне в людях называется просвещением и образованностью, есть одна из степеней для восхождения к мудрствованию здравому и правому; кто возведен на нее, тот да благодарит Вождя невидимого.

Кто долго жил любовию к сотворенному, хотя не беззаконно, – и потом познал долг и потребность жить любовию к несозданному, тот пусть терпеливо переносит ощущение скудности любви. Оно должно иметь место по порядку: когда любовь должна умереть, дабы родилась любовь Божественная.

Мытниковский священник говорит, что Владыке угодно было перевести его из Чернеева. Да что за выгода или услаждение Владыки в том, что Петр Дмитриев находится в Мытниках, а не в Чернееве? Если переведен: то или по желанию, или по неудовольствию между им и прежним приходом. Если Петру угодно идти на прежнее место: и Владыке сие угодно, только бы не было законного препятствия. Если же Петр захочет выгнать без причины из Чернеева священника, чтобы занять место: сие будет не угодно закону и правде; и, я думаю, Владыке не будет угодно оскорблять закон и правду в угодность Петра. Что касается до отягощающей его памяти покойной матери: сие требует тщательного рассмотрения. Пусть отходя ко сну, молится: Господи, упокой душу рабы Твоея, и даруй душам нашим общение во имени Твоем в вере и благодати, и в обителях Твоих небесных, паче кратковременной близости в и в могиле.

Возвращаю письмо дочери по кончине матери. Надобно ей утешиться воспоминанием, что Бог даровал ей исполнить дочерний долг при кончине ея, а потом молитвою и надеждою веры.

Мир вам и сущим с вами.

Мая 12, 1832 г.

Спрашивал о вашем деле; в консистории говорят, что оно за вами стало.

Крест вам посылаю. Не тотчас, потому что не нашлось готового, и когда нашелся, надлежало ему прежде быть в церкви.

Заповедь вам не моя, но Господня: возьми крест на всяк день, то есть, всегда готовым сердцем, с послушанием, с любовию принимай скорбь внутренно или внешно находящую по судьбам провидения Божия.

Глава крестоносцев да сотворит вам да крест ваш в ношении удобном, в действии спасительном.

Июня 16,1832 г.

Мир пустыне и пребывающим в ней.

Сказывают, что пустыня хочет быть штатным монастырем. Не знаю, как сделалось, что и консистория сего хочет. Но трудно угадать, что может сделаться. И едва ли не лучше, как можно менее составлять своих планов, и как можно более допускать вводить себя в планы Провидения, которые, конечно, лучше наших.

Одна из привитающих у вас проговорилась мне, что вы ищете певицы для клироса. Не роскошь ли это пустнная? Хорошо поет Богу не тот, кто поет искусно, а тот, кто поет разумно и усердно. Прошедшим летом, в Лавре в больничной церкви я слышал, как один престарелый пел один и рознил сам с собою: но вечерня была хороша. В древних путснынях держали правило: грядущего не изжену. А чтобы набирали, того я не слыхал.

Желаю, чтобы пустыня ваша была не изысканным устройством красна, но благоугодна Богу простотою и чистотою Божию, тихим и безмолвным житием.

С благодарностью пользуясь вашим рукоделием, посылаю вам новое изделие иного рода, – новый перевод православного исповедания.

Паки мир и спасение вам призываю.

Июня 12, 1832 г.

Да, полезнее пещись о приготовлении к будущему, нежели гадать о времени перехода. Всегдашнее внимание к приготовлению делает оный благим, рано ли, поздно ли: любопытство не сделает оный лучшим. И когда напоминают о времени, возбуждают к приготовлению. Да поможет вам Бог непрерывно пожити в ожидания блаженного упования Господа нешего Иисуса Христа, и в очистительном приготовлении к принятию обетования сего верно и невозбранно.

Тому, у Которого обители многи на небесах, поручайте и обитель земную. Он, взирая на намерения и веру, распорядит ее сохранение, чрез того или другого. Мы можем обедать попечение: но Он только может даровать успех.

Уже не пишите, успокоился ли Мефодий. Посоветуйте ему сие.

Архимандрит из Вифании не является. Некоторые там дела продлились долее, нежели думалось.

Мир вам и сущим с вами.

Августа 13, 1832 г.

Радуйтеся Ему с трепетом. Сие тотчас пришло мне на мысль при чтении письма вашего от 31 октября. Хорошо, если радуемся Богу помощнику нашему. Но когда к радости о Боге присоединяется радость о дарах Его нам: не всегда приметишь, как примешается сюда радость о себе, и сие примешение лишить радость Божественную чистоты, ей свойственной. Потому очень надобная отсторожность присоединять к приятному пряное, – к радости трепет, – к радости о Боге, трепет о своем недостоинстве, которое может и чистый источник возмутит излишним движением, и свет затмит или превратит в поверхностный блеск и призрак.

Вы справедливо опасаетесь дерзновения. Отцы велят и в отношении к людям, и к месту, где кто пребывает, сохранять бездерзновенность. Кольми паче к Богу и к небесам.

Не знаете ли вы, что чадо Николай отшел с верою, с детскою любовию к Божественному, – что таковых есть царствие Божие? Не довольно ли сего, чтобы вы вспоминали его с миром и упованием? Надобно ли еще докучать, чтобы от времени до времени посылали вам оттуда вестника, сказать, что там делает чадо Николай? Перестаньте по крайней мере теперь; отдайте на волю Отцу Небесному и милосердное извещение и священную безвестность.

0. Алексей написал ко мне прошение о билете в больницу, и больше ничего. Я велел дать билет, и трудно было сделать что-нибудь еще, – ломиться в сердца к ближнему, когда ее не отворяют. Однако я поручил одному из духовных стараться войти с о. Алексеем в искреннее сношение.

Вы спрашиваете, как враг смеет коснуться служителя алтаря? Так же, как дождь сквозь худую кровлю приходит в алтарь и в комнату, как ветер сквозь скважину задувает свечу в алтаре и в комнате. Алтарь и служение остается святым: а небрегущий о целости своей храмины обличается последствиями сего небрежения, малого или великого, и побуждается поправить кровлю, заградить скважину, чтоб предупредить больший вред.

За сим благословение, мир и радость вашей пустыне от в яслях н прославленного пред пастырями.

Декабря 20, 1832 г.

Консистория представила мне ваше дело, н недоделанное, и с решением, которое вас н удовлетворит. Приходится мне самому отнестись к вам, чтобы испытать не доделается ли. С сим намерением остается у меня дело уже с месяц. Потерпите, не одно у меня дело. И для сего письма, видите как долго искано время.

Мир вам и пустыне вашей.

Прочитав ваш изречение, что консистория вас теснит, я пожалел о минуте, в которую оно написано, думал, что следующая минута легко поправит дело. К большему удивлению моему нашел в другом письме вашем тот взгляд на дело.

Посмотрим, кто вас теснит. Гермоген, протоиерей Кунцевич, протоиерей Трёхсвятительский (помнится, ваш духовный отец), протоиерей Николо-Хлыновский, старец известный кротостию? Они ли? Надеюсь, что скажете: нет. Но вот уже большинство голосов консистории. Кто же вас теснит? Не защищаю консистории; жалуюсь иногда на нее и я за невнимательность или недеятельность: но дух притеснения совсем не есть дух Московской консистории.

Послушайте же. Духовный человек никого не осуждает; а винит невинного и мирские не прочитают добродетелью. Подумали ль вы о сем, произнося суд ваш на Московскую консисторию?

Минута искушения показывает, столько ли мы успели в духовности, как казалось в минуты восторга, или в часы мира.

Вы прилагаете к себе изречение апостольское брошены, но не пропадаем. Смиренно ли и справедливо ли? Кто вас бросил? до вас еще никто не касался перстом. Не в воображении ли только представляете вы серобя гонимыми и отверженными?

Вы признаетесь в ропоте и в дерзновенности. Не то ли это значит, что вы признаетесь только в несоблюдении терпеливого молчания, а между тем думаете, что роптали и дерзновенно говорили против людей несправедливых и достойных осуждения? Если так: то истина и смирение самым признанием вашим не удовлетворены.

Видите, как мой взгляд отличен от вашего. Выбирайте, кто видит правду, вы, или я. Может быть, из сего разбирательства извлечется некоторая польза для самопознания. А если найдете, что я защищаю гонителей, и сам гоню: терпите меня без гнева, и да даст вам Господь мир и венец терпения, как за всякую скорбь, так и за ту, которую наношу вам прекословием.

В деле вашем запись на две десятины земли не есть решительный акт, а подтвержденный непредвиденным случайностям: потому сомнительно, чтоб решились принять его для утверждения высочайшего. А три десятины несомнительных: на плане не отделен от двух сомнительных: потому и план едва ли будет удовлетворителен для высшего начальства. Сие вам самим можно было предвидеть и предупредить: но мне никто о сеи не изъяснил до тех пор, как представила консистория свое решительно-нерешительное мнение. Я хотел писать к вам для исправления плана. Но сие вероятно продлилось бы, и в получили бы в моем к вам отношении письменный документ для записки меня в список ваших гонителей. Потому я решился представить и представил св. Синоду, о исходатайствовании высочайшего соизволения быт Спасскому общежительному богоугодному заведению, при Спасской церкви, что на батареях Бородинского поля. Представление слушано, а что будет, еще не видно. Молитесь о милости Божией, не виня в немилости людей, которые почему бы могли быть к вам немилостивы, думаю, вы думать не можете.

Спб. Января 30, 1833 г.

Да веселится пустыня, и да цветет яко крин.

Государь Император утвердил положение св. Синода о дозволении при Спасской церкви на Бородинском поле условий утроить женское Богоугодное общежительное заведение. В положении св. Синода сказано, чтоб сие было на правилах подобных тем, на которых с соизволения блаженныя памяти Императора Александра учреждена Борисоглебская Аносинска богадельня, что ныне монастырь. А как правила сии были правила монастырского общежития, кроме только пострижения: то, кажется, вы теперь что имеете вполне то, чего просили. Благодарите Бога; молитесь за Государя; и будьте богоугодным общежитием не по имени только, но по искреннему усердию благоугождать Богу, и споспешествовать в том друг другу, с единодушием, любовию и смирением.

После сего нет нужды много писать на письма ваши от 6 и 9 февраля.

Возвращаю письмо миссионера. Он идет путем, который сам избрал. Путь миссионера легок не бывает. Если укрепится: получит воздаяние свыше. Если препятствия непреодолимы: может сказать начальству. Неприлично посторонним влечь его назад. И если бы кто посторонний, вмешавшись в чужое дело, отвлек миссионера от его подвигов, не зная, точно ли это нужно, и лишил польз тех, коим он проповедует: что бы это было, благодеяние или грех?

Пекитесь о сестрах вашего общежития; а о миссионере молитесь. Мир вам. Мир всем.

Спб. Марта 6, 1833 г.

Поскольку письмоносец достигнет до вас, вероятно, не ранее праздника: то на вашу долю достается от меня первое: Христос Воскресе.

Вот некоторые мысли, по случаю ваших мыслей.

Неприятно, когда человек находит себя не таким, как бы желал. Но лучше ли было бы и то, если бы он был собою доволен, и сказал: ничтоже требую, как сказал кто-то в третьей главе Апокалипсиса? Припадем с нашею нищетою к Богатому милосердием, и у Него воспросим одеяния белого, которого самим для себя ни сшить, ни соткать не удастся.

Привязывающийся к месту земному пусть вспомнит изречение Апостола: земля и же на ней дела сгорят.

Привязывающийся к единодушным пусть старается еще теснее их и себя к Единому, связующему Своих союзом любви чистой и свободной.

Пусть вера дает дерзновение. Но не надобно забыть и то правило, дают отцы, по внушению смирения: стяжи бездерзновение.

Оправдайте меня пред вашею соседкою г-жею Воейковою. (Имени н пишу, потому что забыл отечество.). Пишет о разрешении служения в храме, не сказав даже имени храма. Порядок требовал писать о сем со свидетельством благочинного, об окончании возобновления, и надлежало упомянуть, есть ли Антиминс, или надобен новый. Мне вздумалось, что был о сем представление: пока справлялись по делам, прошло время так, что теперь наугад предписание сделать уже поздно в отношении к празднику. Пусть напишут о сем порядком. Между тем могут и служить в обновленном храме вечерню, утреню, часы и молебствия.

Мир вам и общежитию.

Спб. Марта 27, 1833 г.

Благословение Божие вам и пустыне, на всякий день, следственно и на двадцать шестое августа. А на сей и еще особенно благословение Матери Господней, страдавшей Матернею скорбию многие лета предварительно, кроме что последовательно и, как много искушенной, без сомнения, много могуще помощи.

Ваш посланный поудержан, потому что мне хотелось послать вам правила, о которых за несколько дней нарочно напоминал консистории, а потом ныне утром и требовал, и обнадежен был представлением, н вот уже время вечерни, а правила не приходят: надобно иметь терпение и вам и мне.

Скорого представления денег мы не домогаемся и не заставляем входить в долг.

Прибыть в Москву можете: но услышав о сем намерении, признаюсь, я подумал о сей несообразности: – хотели и домогались пустыни, имея волю быть в мире; а когда пустыня есть, чаще прежнего оглядываемся в мир.

Петр Иванович, мне кажется, пользуется скорбию, как должно послушнику Провидения. Господь да помогает ему.

Я не отпускаюсь из Москвы до последних дней сего месяца: потому если успею сделать небольшое путешествие прежде большего, не достигну вашего края.

Пользуйтесь благом тихого сидения в пустыне, и молитесь о тех, коим суждено много пришельствовать.

Августа 23, 1833 г.

Спасского общежития настоятельнице, и подвизающимся с тобою, благословение и мир и помощь от Господа.

Забота, изъявленная вами 10 дня прошедшего января о лишении получаемого вами от высочайших щедрот, прекращена, как вы увидите из прилагаемого при сем списка с отношения ко мне.

А что вы говорите о крестах монашества, хорош со смирением и послушанием принимать их от руки Божией, но не надобно вырабатывать их самому для себя. Вы видите в писании, что некоторым дается имя, егоже никтоже весть токмо приемляй, и не трудно вам понять, что неправильно был бы разглашать такое имя против распоряжения давшаго. Поймите же, что и вы поступили. Вам сказано, что имя дано вам не для мира. И вы не имели для мира никакого доказательства на то, что оно вам дано. Для чего ж было поступать против сих указаний? На что, после отречения от своей воли, своя воля? На что пред людьми тщеславиться тем, что получили вы только для вашей души и для Бога? Смирит ваш помысл; это не была добродетель, а погрешность: это не было законное исповедание истины; ибо истинные христиане самое имя Христово исповедывать не решались своевольно и как вздумалось бы. Притом без пользы провозгласив ненужное миру имя, вы отнимали помощь не только у себя, но и у общежития: на что было делать сие без нужды?

Но кончим состязание законом. В указе св. Синода 1804 года, июля 21 дня сказано, что рясофоре в представлениях упоминать не следует, и рясофорные с переменою прежних имен пишутся не подлежаще, то есть не должны так писаться. Предписывается вам не нарушать сего указа.

Вчера, в один день с вышеупомянутым отношением, получил я ваше письмо обращении общежития в монастырь, что впрочем было уже мне здесь не безызвестно, потому что по всеподданнейшему письму вашему взято было от меня некоторое сведение. Господь да устроит о вас благое, и из ненарочно спутанных нитей, да сотчется вам благодатный покров. Но как было вам не догадаться, что в письме о таком предмете не должно касаться никаких посторонних и частных дел, потому

что оно должно поступить в присутственное место? И простому общежитию не всегда можно было поступать, как случится. Но если хотите быть чинно устроенным монастырем: извольте учиться порядку.

Вот, скажите вы, еще монастырь не родился, а уже как строго! – Просим не прогневаться в том, что избрали сами для себя.

Спб. Февраля 4, 1837 г.

Благословение и мир от Господа начальнице общежительствующих Мелании, и сподвизающимся в послушании любви.

Видите, что не отняли у вас имени, данного с благословением. А что в глаза мир поставлено старое имя, о чем плакать? Великаго Князя Владимира нарекли во святом крещении Василием: неужели плакать надобно было ему, что его продолжали называть Владимиром? Не всегда добрые имена провозглашаются пред всеми. Есть имя ново егоже никтоже весть, токмо приемляй свою (Апок.1:17). Только бы дали сие имя; пусть не сказывают о нем другим. И если бы кто сказал, что он не из тщеславия хочет объявить сие имя: я усомнился бы, прав ли он. Может быть не из тщеславия: но с послушанием ли? с рассуждением ли?

Если вас любят: благодарите Бога за имеющих любовь, и за то, что Он даст вам утешение видеть сие: бойтесь только думать, что вы заслужили сие. В чадах Божиих любить любовь Божия: а она любит и недостойных, по снисхождению и человеколюбию. Посему не может человек сказать: видно я достоин, когда меня любят; нет, милость Божия то, что тебя любят добрые души; питайся их добротою и любовию, и взаимно служи им любовию.

Александр Иванович знает ли, дочь его не пользуется совершенным здоровьем? Надобно сказать ему, чтоб усерднее приносил память ее к стопам Святителя Митрофана. В добрые минуты потихоньку вынимайте из сердца ее углубившиеся помыслы страсти, тогда и в нервы ее приходить будет тихий свет, и нападающая тьма не обымет их.

Прошение ваше препровождено в консисторию вслед за указом, который замедлил в св. Синоде. Что вам вздумалось бояться за общежитие? Кто думал изменять его? Консистория спросит вас о земле и зданиях. Дайте скорее сие сведение, чтобы дело не длилось. Опасаюсь, что оно не успеет прийти в Петербург при мне. Увеличить штат вам до 40 едва ли согласятся: впрочем если сего хотите, прибавьте сие к сведениям, которых от вас требуют, или потребуют.

Молвам, которые слышите, конец положить должен день Пасхи. Желаю, чтобы вы чрез благоговейную память Господних страданий пришли в полную радость воскресения Господня.

Спб. Апреля 10, 1837 г.

Мир вам и обители. О Иоанне Крестителе кто-то хорошо говорит. Подлинно

чудно, что он из утробы матерней стремился ко Христу, и почти всю жизнь провел в разлучении с Ним. Вот покорность судьбам Божиим. Вот поучение, как располагать себя, когда что близкое к нам приходит из видимого в невидимое.

Не могши удержать отходящего, мы держимся потом за припоминательные образы. Судьба говорит: не держись и сего упорно. Спросите, где я слышал, что он так говорит? Ответствую: она говорит не словами, а событиями. Она берет у вас припоминательные образы и тем проповедует покорность и самоотвержение.

Если так будет понимать вашу потерю или похищение у вас: то не слишком будет печалиться о потерянном или похищенном.

Мир вам и паки.

Июля 17, 1837 г.

Паспорт велено дать. Слышу, что ограда строится успешно, и радуюсь.

Мир и благословение от Господа вам и сподвизающимся с вами.

Ведом вам да будет, что сегодня представлено от меня св. Синоду о преобразовании вашего общежития в монастырское. Молитесь, чтоб Господь возглаголал о вас благая в сердце Благочестивейшего Государя и священно-начальствующих. Я в Петербург не еду, испросив высочайшее соизволение остаться в Москве, и следственно личным о вас предстателем пред св. Синодом быть не могу. Если видите кого там, кто мог бы сказать о вас слово кстати: употребите.

Алексею надобно занять и утешить себя попечением о детях. Далее Бог покажет ему путь жития.

Вдова Губинская с трудом устроена, как желала.

А на просьбу Хлебникова о храме закон и правда не согласились; и мне с ними спорить не следует.

О. Аникита точно преставился. Потеря для иерархии. Но яже Бог Святый совеща, кто разорит? Св. Синод взяв о.Аникиту из Ильинского скита в Афон, исхихил его от чумы, которая потом опустошила сей скит: но в Афины смерть пришла к нему скорее, нежели успел св.Синод взять его. Такие случаи напоминают и нам. на пользу нашу, помнить последняя.

Между тем, здравие вам и крепость, к созиданию обители и к назиданию душевному.

Сентября 18, 1837 г.

Мир пустыни и обитающим в ней! Да слышится им утешительный глас вопиющего в пустыне, да наполнятся, да смирятся холмы, и да узрят спасение

Божие ожидающие спасение Божия.

Доброе слово: се Аз, Господи! Я не умею к сему прибавить: и мне кажется, дело не в том, чтобы прибавить, а чтобы хорошо было сказано. Если: рече сердце: хорошо сказано.

Если вы хотите учиться молитве от человека: то вам ответствуется о чесом помолимся, якоже подобает, не вемы. Если скажете: Господи, научи ны молитися: на сие ответствовано более нежели однажды.

Вы желаете, чтоб вас научили любить Господа, Но учил ли нас кто любить любезных нам человеков? не любили ль мы сильно, не учась любить сильно? Неужели удобнее любить то, что менее достойно любви? – Отпущаются грехи ея мнози; яко возлюби много: где училась она так любить? Вместо елея у нее были слезы покаяния; любовь Божия к кающемуся, яко небесный огнь, упала на них; и светильник ее возгорелся.

Хорошо вы замечаете, что Господь сближает нас с добрыми и смиренными душами в пример нам. Возлюбим Его в сих орудиях Его, и их возлюбим в Нем.

Сообщенное письмо возвращаю.

Странник у меня был. Не он гоним, а закон духа гоним законом писмени; и служител сего не видят,что творят, или не умеют сотворить по письмени, что

видят по закону духа. Я предложил ему, что мог.

Что вы за послушание не ходили в пещеру: то не потеря, а, может быть, и приобретение. Молитва в келкеии может иметь то же достоинство, как и молитва в пещере: в таком случае послушание составляет чистую прибыль. Бог да благословит послушание ваше, в малом ли, в великом ли, а не ради человека.

Октября 14, 1837 г.

Молитвам преподобныя Мелании, Бог да благословит вам новое лето к обновлению жития и духа по образу Создавшего в правде и преподобии истины.

Желанный вам образ преподобныя Мелании доставлен мне из Лавры Преподобнаго Сергия, в навечерии дня ее после вечерни, и теперь к вам препроводится.

В день преподобныя Мелании св. Синодом подписан доклад о преобразования Спасского общежития в общежительны монастырь. Разумеется, что св. Синод н выбирал сего дня: но так Бог устроил.

Ныне узнал я, что доклад сей высочайше утвержден. Перенесите и приносите благодарные молитвы Богу о Благочестивейшем Государе и Супруге Его, и Наследнике Его.

Теперь, если правда, что вы еще в Москве, позвольте сказать, что монастырским прилично спешить в монастырь.

Господь да утвердит обитель вашу Своим благословением и благодатию, и да соделает ее обителию мира и спасения приходящим и пребывающим.

Спб.Января 3, 1838 г.

Мой путь был холоден и не безтруден, так что после долго надлежало немочь и сидеть в келии, однако же не без дела; к новому же году и выходить начал.

Христос воскресе! Благодатная радость воскресения да укрепит надежду вашу о нашем с Ним совоскресении, тайно в духе начинающемся, и светло наконец имеющем совершиться во всем существе нашем, даже д тела смирения нашего: надежда же сия да будет сильнее страха смерти. Сего и довольно.

Что страх смерти есть, это еще не беда. Видели его в многоподвизавшихся Отцах. Кольми паче естественно, что к нам он приходит. Н скажите страху: ты прав, если судьба наша должна решиться правосудием Божиим только; но теперь уже дело в особенном положении; Христос умре и воскресне, чтоб уничтожить страх смерти, чтоб кровию Своею смыть рукописание грехов наших; чтобы простить нас, верующих в Него,и судить нас судом милосердия, которое сжалится над нами между прочим и потому, что мы боимся своего недостоинства. Итак, страх, я тебя не боюсь; оставайся, если так угодно Богу, при мне, и будь моим стражем от забвения и развлечения; но не мешай мне веровать, любить и уповать.

Если вам нужно лечиться: не отвергайте сего.

О делах ваших, видно, надобно будет договаривать в Москве, куда я, если будет угодно Богу, полагаю отправиться в половине мая.

Сомневаюсь, чтобы та была лучшая начальница, которая более прочих желает быть начальницею. Не то говорит закон духовный.

Настоятельница и духовная мать в двух лицах, что ни говорите, это не совершенное единство, а соединенное двойство, которое может расколоться неблагоприятным для общества образом. Господь да сохранит от сего.

Слышу, что графиня Aнна Алексеевна, дня два, как в Петербурге; больше ничего не знаю, и о вашем к ней участии не имел еще случая сказать ей.

Бог да благословит и сохранит вас и всех сущих с вами.

Апреля 16, 1838 г.

Господь да благословит пустыню, посвященную имени Его, и труждающихся в ней во имя Его.

А от сестры настоятельницы много прошу прощения в молчании, правду сказать, непростительном. Письма ваши требовали ответа, и читая их теперь, не понимаю, как я не озаботился сим ранее. При изобилии забот, худа у меня память. Что с заботою отлагаю на другой или третий день: забываю в сие время, и бывшая забота не пробуждает памяти.

Благословляю с вами Бога, подавшего вам неожидаемую помощь и благословение Его призываю благотворителю.

А о строении теперь и не знаю, что сказать, не зная, что вы д сих пор сделали. Готическим вкусом прельщают вас едва ли к лучшему. Это архитектурная мода теперешнего времени: а мода скоро проходит. Тогда скажут, может быть: смешно, что вкус иностранный, иновременный, неестественный принят за образцовый. Но это не так важно. Важнее то, что от навязываемого вам готического вкуса строение будет дороже, и меньше прочно, по причине мелочных и торчащих украшений. По моему мнению для пустыни хорошо то строение, которое соответственно назначению, дешево и прочно. За сим берите вкус, какой хотите.

Хотя за молчание справедливо наказывать меня молчанием: не отрекитесь дать мине знать о вас и о ваших делах, как здравствуете вы и обитель ваша, и что делали сим летом. Устроили-ль хотя часть ограды? Или и много сделали?

Делать долг на построение подворья дело очень сомнительное. Надежда прощения не верна, и не хорошо делать долг, с надеждою не платить. По моему мнению, лучше не иметь ни подворья, ни долгу, нежели иметь с подворьем тягость и заботу долга. И в Спасской пустыне не имамы, пребывающего града: а мы еще в городе хотим иметь твердое жилище! Если Бог даст: хорошо; благословен Он. А домогаться сего предлагаемым образом не почитаю свойственным пустыне. Уповайте на Бога, что даст вам в Москве странноприимца, если подворья не будет.

Послал я вам одну или две печатных проповеди. Потом Вифанскому архимандриту поручал посетить вашу обитель. Итак есть доказательство и того, что я забыл письмо и дело, а не вас и обитель.

Спб., Августа 31, 1838 г.

Именем Господним благословение и мир преподобной игумении Марии, со всеми подвизающимися в обители.

Два письма ваши, от 26 дня августа, и от неизвестного дня, дошли до меня; и я вкусил горечь жалобы на тщетное ожидание. Но не в моей было силе не допустить сего. В село Парфеньево под Коломною еще в прошедшую осень звали меня на освящение церкви так настоятельно, что, когда я отказался, отложили освящение до нынешней весны. С нынешней весны несколько раз приходили ко мне с тою же просьбою. Но неотложные занятия мною в Москве, в Лавре, в Академии, болезнь в Москве, болезнь в Коломне, довели до того, что день, который мне можно было употребить на освящение сельского храма, был день вашего праздника 26 августа. Между тем откладыванием сего дела воспользовались, чтобы приготовить к освящению еще два храма, в самом городе и в другом подгородном селе. Таким образом, в Коломне шесть дней непрерывно был я в церковной службе, и три храма освятил. О стеснении моего времени можете судить потому, что ко дню тезоименитства Государя Наследника Цесаревича не мог я поспеть в Москву.

Теперь ждем предписания, чтобы принести благодарение Богу за благополучно совершившееся 30 августа бракосочетание Великого Князя Константина Николаевича, и председателя сей причине я отказался до времен от освящения храм в Берлюковской пустыне, которой настоятель также не хочет, чтобы освящение было без меня. Не далеко праздник преподобного Сергия: а потом осень, – время для путешествия не по моим силам.

Рассмотрите сие оправдание, и не судите меня строго.

Максим явился ко мне с просьбою, – не очень удобною к исполнению, и не подписанною. Не знаю еще, что мы с ним сделаем.

Княжна Анастасия Михайловна с кротким рассуждением взирает на печальное событие, близкое сердцу ее. Желал б я нередко беседовать с нею, но для меня трудна и неудобна поездка за город, на довольно далекое расстояние. Печально и мне думать о ветви древнего величественного древа, отторженной, и увядшей без плода отрасли. Господь да обретет в ней жизненность, и да насадит ее в месте злачне, где нет увядания и тления.

Досифее молитесь, но молитесь миром, как велит Церковь, и тогда продастся мир душе взволнованной.

О Марии помолитесь, и подумайте. Кажется, око ее довольно привыкло смотреть в мир, и надобно искусство и труд обратить оное к безмолвию обители. Помнится, я говорил вам и прежде, что Москве ей не полезна.

В о. Гаврииле Андрониевском понес я большую потерю. Человек был кроткий, послушный, деятельный, верный. Мир душе его.

О. Виктор, кажется, и не думал о Гефсиманском ските. Он избрал себе пребывание где-то на юге.

Паки мир вам и спасение.

Москва, Сентября 3, 1838 г.

Безначальному Младенцу да воздадутся хвалы и поклонения ваши в вере и любви с младенческою простотою, и да приимет Он их предстательством Пречистыя Своея Матери, и да благословит Он вас быти и пребыти непорочным пред Ним.

Мне помнится, что несколько из ваших я назначил не только указом определить, но и представить к пострижению. Не видя о сем дела, спросил Преосвященнаго, и жду ответа. Но вы не отлагайте напоминать мне о чем нужно. Слабая память моя задавлена многими бременами.

Бывший ваш духовник получил разрешение священнодействовать. Помолитесь, да благоупотребите сие.

Не завидуйте тем, которые рано постригаются. Может быть, тем труднее будет управлять.

Радуюсь, что Бог помогает Варваре Ивановне Колесовой входить в путь послушания, с отложением всякой посторонней тяжести.

Апостольник, если вникнем в наименование, есть знамение призванных в Апостольскую, совершенно Богу посвященную жизнь. Может быть, это было покрывало дев общежительствовавших при церквах, но не в монастырях, которое, когда сделался более общим образ монашеский, иными удержано, а иными оставлено. По первоначальной форме, это должно быть покрывало, покрывавшее голову и рамена, прорезаемое в одном месте, чтобы можно было свободно дышать, читать и говорить. Теперь, какая полная форма этого покрывала, не знаю, видев оное только на плечах: но очевидно, что оно уже не в древней простоте, из того, что в некоторых монастырях не носят апостольника, нельзя вывести заключения, что его можно или должно носить; из того, что в других носят оный монахини, нельзя вывести заключения, что его можно носить не монахиням. Пример не монахинь, носящих апостольник, и за то осуждаемых монахинями, не побуждает к подражанию. И по какому праву будут у вас одни в камилавке, а другие в апостольнике? –Из сего, думаю, вы увидите, что мысль ваша о употреблении апостольника не довольно созрела, чтоб можно было исполнить ее с основанием.

Вы говорите, что камилавка дорога. Чудно! Да разве монашеский чин требует бархата и опушки? Напротив, он с трудом снисходит сему. Чем простее и дешевле камилавка: тем более она есть монашеская. Если голова не терпит тяжести: сделайте камилавку тонкую, как покрывало. Кто сему препятствует?

Впрочем я рассуждаю, а не требую непременно перемены того, что допустили вы на случай немощи.

Двум сестрам, связанным дружбою до того, что скорбь от разлучения их жительством простирается до припадков, надобно сказать, что в дому Отца Небесного обители многи суть, что они не могут требовать от Него помещения в одну небесную обитель, ибо там дается каждому, что уготовано по вере, делам и предопределению; что человек приносит в будущую жизнь, то что стяжал в настоящей; что следственно если бы и на небесах их разделили в разные обители, они со своею частною привязанностью и скорбию друг о друге, не могли бы блаженствовать, и следственно были бы неспособны для рая; а по всему сему надобно благовроменно упрямую частную привязанность умерять и подчинять общей любви, кроткой и послушной. С таким и подобным вразумлением, надобно чрезмерно связанных дружбою побудить самих постепенно приучить себя благодушно переносить разлучение.

На будущее лето в монастырь ничего особенного постороннего допускать не советую. Не желал бы я и гостиницы на монастырской земле, хотя, может быть, и прельщают вас выгодою. Если на вашей земле, особенно не близко к монастырю, есть возвышенное место, где прилично устроить места для зрителей и особенно для зрительниц: в сем не вижу неприличия для обители вашей. Так мне думается: а если придет с убеждением другая мысль, постараюсь написать вам о том вскоре.

Указы прямо к вам посылать прикажу.

О. Мефодию незаконным путем пришла ложная скорбь. Из сего надобно взять наставление, что лучше, особенно монаху, мирно ждать, что придет законным путем.

Сей пример скорбного помысла, о котором вскоре надобно постыдиться, зачем мы его имели, и им напрасно осуждали другого, можно взять в размышление и вам. – Если мы смиренны: то для нас довольно, если

другие к нам расположены, хотя по чьей-нибудь милости, а не по одному нашему достоинству. Если имеем доброе мнение о ближнем: то охотнее думаем, что он благоволит к нам ради любви к Богу, а не какого либо человеческого посредства. Впрочем сие говорю не против вас, а в помощь вам против помыслов.

Желаю знать, что вы думаете о колокольне. Деньги, вероятно, могут быть выданы к весне. Думаете ли начать строение весною? Если бы монастырь ваш остался на следующее лето, как я видел его в прошедшее: вид сей был бы приятен, и еще бы улучшился, если бы Бог помог окончит больничну церковь. Но если начнется строение: недостроенное здание и материалы повредят виду места. Скажите, что сем думаете?

Бог да благословит на новое лето вас, и сестер, и обитель, и да покрывает вас благодатию Своею.

Декабря 30, 1838 г.

0. Христос Воскресе!

Вера и любовь к Воскресшему да будут вам настоятельнице, и сестрам, путем приближения к чину Мироносиц: да и вам речется Господне: радуйтеся, полное, святое, неотъемлемое.

Радуйтесь, и я сорадуюсь, что начинаете иметь монахинь, и да умножатся.

Кто могут быть облечены в рясофор, напишите по имени, с рассмотрением.

Св. Синод, думаю, может оправдаться против вашей жалобы за вашу пенсию. Вы написали: устроить монастырь, и пенсию обратить ему–так и сделано. Если бы написали: устроить монастырь, дать ему штатное положение, и сверх того пенсию отдать ему же: то может быть, сказали бы вы в ответ: в Московской епархии монастырей уже очень много, и нельзя возлагать на казну новых ненужных расходов.

,000 рублей отнять у вас, надеюсь, нельзя: назначение сие Высочайше утверждено. Забота остается о том, чтобы хорошо употребить, и хорошо дать отчет.

Если вам угодно, сказываю, что делами вашими не скучаю, А что в них иногда встречаются трудности, о том и вас прошу не скучать, если нельзя миновать их. Но не излишне предусматривать трудности брать предосторожности. Принимая слишком много людей, не подвергаете ли в сами себя трудности в объятия их достаточным надзором и руководством, и в удовлетворении содержанием? Нужным почитаю обратить на сие ваше внимание.

На о. Алексея гнева у меня нет: но что мне с ним делать? Отказавшись от службы в духовном правлении, он отказался от награждения: ибо за одну священническую службу награждений не дают. Ищу случая утешить его: но он иногда вырывает у меня случай.

Вера Алексеевна заметила, что вы озабочены; но на вас не жаловалась.

Радуюсь добрым вестям о новом Лужецком казначее. Относительно должности духовника напишу после, а если забуду, напомните.

Спб., апреля 1, 1839 г.

Благословение и утешение от Господа.

Есть благий и благодетельный чин в делах судеб Господних. Призывая вас к любви небесной, Господь постепенно взял от вас предмет земной, хотя впрочем непорочной любви. Оставалась подле вас душа, которая разделяла с вами память сей любви: дав вам время привыкать к лишениям, Он взял наконец и ее. Отдайте Ему и сей залог с миром, с молитвою и с надеждою. Теперь ваша чадо и ваша подруга – Спасская обитель. Примите утешение, и храните ваш покой, для ея мира и утешения.

Скорее надлежало бы написать сие: но я все изнемогаю и мало могу делать и писать.

Что вы просите арендной суммы, слышал я, а также и то, что хотят вычесть проценты. На что решитесь вы в сем случае? – Мне хочется поговорить о сем здесь: но болезнь препятствует.

Сурово пищи, жестокого ложа, и подобного сему Господь не требует от вашеъ немощи, но тихой молитвы, любви, попечения о сестрах, и сохранении вашего здоровья для исполнения ваших обязанностей. Снисхождение к строптивым дело иное: вот это хорошо вместо жестокого ложа.

На Варвару Ивановну не гневайтесь; я дал ей книгу, чтобы собрать пособие для обители.

Опекунам для сирот дано время.

Мир вам и сущим с вами.

Спб. Января 18, 1840 г.

Благословение и мир от Господа.

Слышу, что вы в Москве, а Варвару Ивановну останавливаете в Петербурге. Что сие значит? Не хотите ли непременно взять арендные деньги? На сей случай скажу вам, что если я узнаю о сем предприятии вашем: то постараюсь остановить оное, и дать вам время еще раз обдумать ваш намерение. Вычет процентов за 16 лет похитит у вас около половины капитала. Взяв остальное, вы мало сделаете прочного для монастыря, а многого лишите себя и монастырь. По моему мнению, вам не должно брать вдруг арендных денег, а получать ежегодно, и часть издерживать, а часть обращать в состав капитала для монастыря: на случай же кончины вашей написать всеподданнейшее письмо, чтоб дарованное вам предоставлено было монастырю в остальные годы.

А колокольню строить? Не Вавилонский столп надобно вам строить; можно построить по времени; не беда, если и долго не построится. Но есть способ и вскоре построить небольшое здание: ибо сбор по книге простирается уже до 20,000 рублей. Чтобы монастырь лучше помнил молиться за благотворителей, надобно из сей суммы, если не половину, то непременно 5,000 рубле обратить в постоянный капиталл в пользу монастыря. Прочее останется в вашем распоряжении, на настоящие потребности обители, особенно строительные.

Священник Петр Никифоров скромный и воздержанный человек, и годился бы вам для Богослужения.

Но как его устроить у вас? Где будет жить? Чем? Что значит сдать место? Правила церковные обязывают нас избирать достойных, а не входить в торговые сделки.

Соглашаясь на принятие Тульской монахини, вы поступили по вашему человеколюбию: а я, отказывая, поступил по долгу справедливости. Ваш монастырь уже обременен многолюдством. И справедливо ли допускать чужих занимать штатные монашеские места, и тем заграждать путь некоторым из потрудившихся в вашей обители? Хорошо, что разрешая дело, не знал я о ходатайствующих,– и не имел скорбной мысли, что не исполняю желания многих добрых душ.

Преосвященный Фаворский прислал вам радость¹, как вы говорите; а мне, видно, заботу. Легко ли, думаете, вести службу, которой нет в круге церковнослужебных книг? – Хорошо, чтобы сделали перевод в Академии, и доставили мне с подлинником.

Когда Варвара Ивановна сказал мне, что вы на нее гневаетесь, и показала ваше письмо: я истолковал ей оное, и показал, что писано не от гнева, но от любви. Она успокоилась. Но в одном из ваших писем и мне видится, что в несколько нетерпеливо говорите о ее борьбе. Она чувствует неправильность своего не мирного расположения, и скорбит о том, но еще не находит сил победить искушение. Не осуждайте ее; а помогайте ей словом назидания и любви и молитвою.

Мир вам и обители.

Спб. Марта 9, 1840 г.

Божие благословение и мир игумении и сестрам обители.

Радуюсь миру вашему: да будет он ненарушим до радости небесной.

Если правда, что место колокольне дано не совсем согласное с вашим назначением: перестаньте о сем думать. Лучшее то, чтобы она была построена, и чтобы кончилась забота. Есть что созидать нужнее, и прочее, и выше: сами зиждитеся в храме духовень, как советует ученик Великого Архитектона; созидайте друг друга, благим разумом, любовию и взаимно добрыми примерами.

Благодарю за ягоды, особенно сухия. О врачевстве и о хлебе думать надобно, а не о роскоши.

Если сестра София желает быть в Москве: увольнение зависит от рассуждения настоятельницы.

Посылаю вам церковную книгу, чтоб вы по ней славили в церкви Бога спасающего вас.

Москва. Июля 30, 1840 г.

Мир вам и обители.

Крестному ходу почему не быть также, как бывал прежде? Пусть он начнется из Бородина с молебным пением; пред Спасителевым образом памятника прочитают Евангелие, и молитву: Спаси Боже, люди твоя, со осенением крестом; потом с окончанием молебного пения, придут в обитель к литургии.

Евдокию можете отпустить к Преподобному Сергию.

С сестрою Елизаветою беседовали мы о избрании у вас казначея. Она дивится, что некоторыя желают сего послушания. Если подлинно желают: то дивлюсь и я. Отказываться от послушания было бы неправильно: а желать больше неправильно. Выбирать надобно не желающих, а знающих дело и имеющих сил понести труды и немощи немощных.

Господь да управит общество ваше духом смирения и любви.

Москва. Августа 21, 1840 г.

Благословен Бог. Благословенно сердце царево. Благословен возлюбленный первенец его, и избранная им в сопутницы жизни да будет сонаследницею благословений.

Я рад, что в избраны быть при миропомазании Принцессы. При помощи Божией, она будет в вас иметь подле себя душу молящуюся, чувствующую важность веры, чистоту православия и святость таинства. Бог поможет вам возглаголать в сердце ея словеса мира, любви и утешения. Хорошо, что и вы получаете новое пробуждение молиться с любовию о возлюбленном царском семействе. Подвиг надобен: а молиться с любовию есть легчайший и приятнейший из подвигов. На ваш вопрос: что отвечать? я не хотел бы отвечать, потому что также, как вы, не желаю быть виною отказа. Но думаю, что вам свойственнее избрать один из домов, где есть церковь; и из сих один, кажется, несколько более других походит на монастырь.

Господь да наставит вас и да управит пути ваши.

Мир обители вашей и подвизающимся в ней.

Мой путь почти начинается. Молитесь, да управлен буду в мир идти возвратиться.

Москва. Октября 21, 1840 г.

З6. Бог Слово да речет мир на люди Своя, и на образующия сердца к Нему, в них же и душу рабы Его Марии да покрыет мир.

Но для чего призываем мир? Для чего Сам Господь повелевает призывать его? Без сомнения, или для того, что имеем в нем недостаток или несовершенно им обладаем, или обладаем не без опасности нарушения и утраты оного. Так бывает с всеми во времени: неизменное, ненарушимое, безопасное принадлежит вечности.

Посему неудивительно, что состояния души изменяются, и притом иногда так, что трудно дать себе отчет в причинах происшедшей перемены. Не только естественные состояния переходят из одного вида в другой, но и благодатныя восходят, по дару Божию, и нисходят, по устроению Божию, да смиряется человек.

Итак, не слишком должно тревожиться переменами, но рассматривать, во-первых, не от нашей ли небрежности или неверности произошла перемена лучшего в худшее, дабы поспешить нашу небрежность или неверность очистить покаянием и исправить; во-вторых, каким образом в постигшем нас состоянии мы можем соответствовать намерениям Проведения, и худшее обратить в средство к лучшему. В мире и утешении да приносим жертву прославления и благодарности Богу даровавшему оные; в скорби и лишении да приносим Ему жертву терпения, преданности судьбам Его. Скажем душе нашей унывающей: вскую прискробна еси душе моя! Уповай на Бога. А безпечной напомним заповедь: работати Господеви со страхом. Укажем и на бесплодную смоковницу: но дабы, вместо возбуждения к плодоношению не пожерта была ужасом, вспомним и Благого Делателя, окапывающаго и утучняющаго.

Господь да умудряет вас во спасение.

Простите, что поздно пишу. Часто немоществую.

О Великой Княжне Марии Александровне молитесь с любовию и упованием без смущающей заботы. Она, благодарение Богу, теперь здравствует.

О сыне г-жи Левиной понемногу заботимся. Не знаю, допустит ли Бог достигнуть желаемого.

Не сетую на вас, что в щедры на просьбы о детях Рузского протоирея, но мне трудно также щедру быть в исполнении. Если с детьми протоиерея спорят за место сироты: что приказали бы вы тут сделать?

Касательно посланных к вам на исправление не о том спрашиваю: вам ли исправлять? но о тому: где вы их поместите? Если окажутся невместимыми для вас: напишите мне о сем официально, чтоб ходатайствовать о переведении в иное место.

Благословение вам и сущим с вами от Господа на радость праздник праздников. Христос Воскресе!

Спб. Март 5, 1841 г.

Благословени в Господеви.

Преосвященный Воронежский о брате своем писал ко мне, только не своеручно, как к вам, и я потом писал к графу Николаю Александровичу все, что мог представить для желаемого окончания дела; и Преосвященному отвечал своеручно. Возвращаю 5 письмо.

Книг для сбора теперь, вероятно, не излишняя для вас будет. Пришлите прошение; надеюсь, что не будет отказано. Впрочем Серпуховским монахиням не должны другие завидовать. Московское епархиальное начальство хвалится, что монастыри его не докучливы: только на Серпуховской женский жалуется, что часто просят книг для сбора.

Не хвалю, что вверенные вам незапечатанные письма без печати отданы послушнице. Не излишне было бы и то, чтобы они присылаемы были при ваших донесениях, дабы ясно было, что сколько послано, столько получено и переданы по принадлежности.

Жду, что скажете вы, получив решение о земле, для меня непонятное.

Москва. Сентябрь 9, 1841 г.

Мир душе рабы Боией Марии, несмотря на приражающиеся волны смущения от нерадящих о мире.

Смотрите спокойно на людей, которые не видят, что творят, износя не мирные слова, и следственно лишая мира самих себя прежде, нежели нарушать оный в других. Я сказал бы: смотрите на них с сожалением, если бы не опасался, чтобы тут не вскрылось осуждение ближняго.

Бывало, искали достоинство в том, чтобы говорить мягко, а теперь ищут в том, чтобы говорить резко, и потому говорят иногда хуже, нежели думают.

Если за благотворительное дело надобно заплатить терпением неприятных слов: не затрудняйтесь чистою уплатою. Хорошо, что надобно платить такою монетою, которую не нужно занимать в долг.

О благоприятном решении вашего дела, писал я вам тотчас, как оно известно было словесно, а потом и с письменного велел послать вам список. Хозяйствуйте; и пользою обители утешайте себя в некоторых затруднениях хозяйства.

Берегитесь чувства досады. Гнев мужа правды Божи не соделывает. Не расстраивайте себя за то, что другие неблагоустроенны.

В чем обвиняется М. не знаю, и его не защищаю. А что О.-П. по вашему делу не был виноват, и благоприятному окончанию онаго споспешествовать, как ему возможно было, в том не сомневаюсь.

Болящим вашим здравствовать желаю, а Ефросинии не думать о начальстве, дабы или в послушании мирствовать, или, аще призовет Господь, начальствовать не по страсти.

Мир всем вам.

Ноября 10, 1841 г.

Преподобной игумении Марии и с подвизающимися с тобою в единой ограде; наипаче же в единении духа и сердца, именем Господним благословение, мир и спасение.

Возвращая вам письмо г-жи Евреиновой мог только сказать, что о деле Смирницких прилагается старание, и некоторая надежда является. Надеюсь, и в споспешествуете ему молитвою, ведая, что сердце царево в руце Божией.

Дело Алаторской монахини препровождено в консисторию. Не знаю, что она скажет, и я не знаю, что делать с тем, что ваша тесная обитель все более наполняется. Где вы помещаетесь? – В сем отношении, может быть, не худо было чтобы бы, чтобы рой отроился от вас в Полоцкий монастырь. Но может быть, там мед более нужен, нежели пчелы. Устроение монастыря там в ходу; в способах, кажется, есть недостаток; но в людях, видно, недостатка нет.

Может быть, на сих же днях напишу вам еще, если будет что писать.

Нас ради Пострадавшего и Воскресшего молю, да путем спасительного созерцания страстей Его введет вас в полную радость воскресения Своего.

Спб. Апреля 11, 1842 г.

Преподобной игумении Марии благодать и мир от Господа, и сподвизающимися с тобою.

О Евфросинии написано уже, думаю, к вам из консистории. Она была сейчас у меня, и говорит, что здоровье не препятствует ей отправиться. Когда она сказала мне, что ей со стороны Полоцких предлагаемо было отказаться: то мне представился вопрос: будет ли ее служение удобно и полезно, тогда как он и при лучших обстоятельствах должно быть не без трудностей? Я не скрыл от нее сих мыслей, и отдал ей их на размышление. Она говорила между прочим, что ей неудобно отказаться, потому что дело оглашено: мне кажется, что это не столько ощущение неудобства, сколько наклонность принять призыв.

Впрочем я долгом почитаю не останавливать дела, начатого без меня, и желаю, чтоб сколько можно полезнейшим образом исполнилось желание..., пекущегося о утверждении и расширении православия в сем крае.

Пригласить с собою Ефросинию может, без сомнения, только желающих по согласию вашему на их увольнение: а брать, кого хочет, не спрашивая согласия, было бы и несправедливо, и не полезно.

Приезд к вам князя Александра Николаевича не отлагается, но и не решен окончательно. Еще есть некоторые ожидания, которых исполнение должно решить сиеси.

Радуюсь, что у вас мирно. Да сохранит вам Господь сие сокровище; и вы стерегите оное, и не допускайте покушающихся похитить.

Мир паки всем вам, и болящим облечение да подастся.

Август 22, 1842 г.

Иной хочет в Полоцк, иной в Воскресенск. А иной спрашивает, нельзя ли поискать мира ближе, нежели за несколько сот верст.

Именем Господним благословение вам и обители.

Возвращаемое письмо говорит, что я писал к Пр... В., чтобы прислал денег на дорогу. Это неправда. Я не писал, и не обещал писать от себя. А если она скажет, что не имеет способа отправиться: то сие напишу.

Письмо приглашает вас на посвящение. Здесь опять неправда. Я сказал, что о посвящении меня не просят, и я посвятить не могу.

Вопрос, в каком экипаже поедет Е., также мне не принадлежит. Не имею ни обязанности, ни времени простирать любопытство до нитей, шила и ремня сапожного. Я сказал только, что, вероятно не имеет способов отправиться, а о них мне не писано.

Если так поступать будет Е., то конечно ни месту пользы не принесет, ни себе не приобретет благоволения нового начальства.

Потребуется от нее, по всей вероятности, более, нежели она исполнить может. И здоровье ее не призывает к большим подвигам. Что же призывает? – Желаю, что бы то была чистая ревность, а не любоначалие.

От вас требовать по закону она ничего не может. И ваша обитель не так богата, чтоб не нужно было быть бережливым.

Вот что до сих пор могу я сказать относительно дела Е. Если найдете надобным: можете прочитать ей сие письмо. Молю Бога, чтобы Он внушил ей полезное.

Пишу сие при огне, почти не видя строк. Сего дня праздновал; а завтра думаю быть в Новоспасском на погребении иеромонаха Филарета. Потому не пишу более.

Августа 30, 1842. г.

Благословение вам и мир и спасение от Господа.

Если вы хотите знать мое мнение о письме: знайте, что я не могу одобрить онаго. Содержание письма следующее: “Я не хочу идти в число сестер, я хочу в игуменьи”.

Могут ли так говорить монашеские уста? И какая цель? Если Пр... В. и хотел иметь писательницу сего письма игумению: то после сего письма, конечно, не захочет.

Разве для того послать сие письмо, чтоб его показывали, и говорили: вот как из Бородинского монастыря пишут? Так рассуждая о письме, не мог я допустить отправления оного, прежде нежели вы узнаете мое мнение, как вы того желали, и потому препровождаю оное к вам. Если непременно надобно послать: пусть сие сделается так, что бы я не был в сем совиновен.

И если подлинно из ведомостей видно, что игуменья есть: то как требовать, чтоб Пр... ее уничтожил, и сделал другую?

Кажется дело лучше бы шло, если бы вы следовали официальному направлению оного, то есть, требовали бы от призываемой отзыва предписанного, не тратя времени, и не ожидая подтверждения, которое не должно замедлить.

Знаю, что не нужно просит вас, чтобы вы сделали возможное и к вразумлению, или успокоению искушаемой: о том прошу, чтобы вы не много сетовал и о искушении; и мирным сердцем призывал от Господа прекращение оного мирное.

Москва. Сентября 11, 1842 г.

Я на пути в некоторые обители.

Преподобной игумении Марии о Господе радоватися.

Благодать Господня да покрывает вас и обитель вашу.

Благо есть искать мира в помышлении о небесном и ничтожности земного. Впрочем земными потребностями нельзя пренебрегать тем, которые должны пещись о братии. То, что для неба, да делаем, как дело, а то, что нужно для земли, как поделие, и не столько для себя, как для братии.

Евфросинию я колебался отпустить прежде сношения о путевом для нее пособии, опасаясь, что она и сама будет затруднена и будет затруднять других просьбами, но увидев из письма вашего, что она хочет и без пособия отравиться, разрешил сие. Жаль, что она так усильно рвется, не зная куда.

По поручению вашему говорить Екатерине Владимировне забыл: ныне постараюсь исполнить оное.

Возвращаю письмо Преосвященного Евлампия. Если будете писать к нему, кланяйтесь ему от меня. Знаю, что мы с ним и в молчании пребываем в общении мира.

Постранствовал я благополучно. В Берлюковской пустыне и в Лавре освятил две церкви. В Хотькове праздновал Покров Пресвятой Богородицы.

Диаконского места в Новой Слободе просят около сорока человек. В числе их есть не имеющие ни крова, ни хлеба, потому не знаю, что можно будет сделать для вдовы, которой просьба и прихожанами не подкреплена.

От князя Александра Николаевича имею письмо; об улучшении зрения не говорит. Мне очень печально его удаление: но не представляется последним. Господь да хранит его, якоже Сам весть.

Покров Господен и вас да покрывает выну.

Москва. Октября 5, 1842 г.

Радуюсь, что Господь принял служение ваше, и удалявшегося приближил к Себе.

Два письма прочитал. Писанное ко мне, для меня лучше, потому что в нем меньше поэзии, и больше монашества.

Мария говорит, что одиннадцать лет она бежит из Хотькова, и все в него возвращается как бы неведомою силою. Может быть, и действительно неведомою силою, может быть в сем преломлении воли есть благо, которого не нашла бы в пиитическом полете из монастыря в монастырь.

Не гоню ее из вашей обители на срок: а о том, остаться ли ей у вас, не мало рассуждать надобно.

Возвращаю вашу книжку. Это под именем истории Иерусалима, священная история, как я, помнится, уже сказал вам по догадке, не видав книги. Сочинитель не без веры, но мешает с ней модный теперь романтизм. Хорошо ли – книги: Исход, Левит, Числ и Второзаконие, назвать – Одиссеею Еврейскою? Хорошо ли сказать о народе Еврейском: – ”от великолепной и гигантской эпопеи Иеговы он перешел к скудной комедии таинственных лжецов, заключенных в темных пещерах?” – Это буквальный перевод из вашей книги. Мне кажется, для монастыря можно найти чтение лучше сего. Одну книжку посылаю, может быть, уже известную вам: другую постараюсь прислать вскоре, такую, которая совершенно заменит вашу, без поэтического празднословия.

Мир и здравие вам, и странноприимцам вашим.

Ноября 21, 1842 г.

Преподобной игумении Марии, и сподвизающимся с тобою о Господе радоватися.

Благодарю с вами Бога, что вы благополучно возвратились, и что помощница ваша имеет облегчение от болезни. Помощь Господня да не оставит вас всех и во всем благопотребном, и наипаче во спасение душ.

Возвращаю письма из Полоцка. – Странно, что ваших там не получают. Не медлит ли кто-нибудь отдавать их, чтобы сильнее действовать к удержанию Палладии, не имеющей опоры? – Или грех так думать? – По письмам, много там развлечения посещениями, может быть, для утешения пришельствующих. Да найдут сие делание благое дома. Палладии, думаю, лучше возвратиться.

Софье Ивановне благословение Божие призывал и призываю; и образ ей в благословение посылаю, не состязаясь с ней за то, что не была у меня, когда была в Москве.

Не о ее ли бабушке сказание читал я? – Если так, тo доброе от нее благословение и наставление дано внуку.

Вашей гостье Марии все указует на возвращение в Хотьков, кроме ее собственных мыслей и желаний, которые Господь хочет покорить Своей воле и Своей неисповедимой премудрости. Увидим, как далее явится путь Господень, который, всего чаще, несть, якоже путие человечи.

Екатерине Ивановне болящей милость Врача души я телес.

Мир всем вам. Вифлеемский Младенец, Отец будущего века, да благословит вас благословение и временным и вечным, да будете, яко дети, в непорочности, простоте и любви на земли, и совершенные наконец чада Его на небесах.

Декабря 18, 1842 г.

Воистину воскрес Христос! Радуйтеся, сестра о Господе, как повелел Сам воскресший Господь, и никто да возьмет радость вашей, и ничто да не принудит вас поступить вопреки повелению Господа. Не для того ли перенес Он все страдания, чтобы никакие наши скорби не были несносны? Не для того ли умер и воскрес, что бы Ему быть нашею надеждою в смерти, и жизнию по смерти, чтобы нам удобно было не страшиться смерти и не скорбеть о умерших?

Мир душе девы Екатерины. Она совершила свой подвиг с верою и терпением; вы совершили служение любви. Молитесь о ней в мире и она о вас да молится в мире.

Невидение телесное не должно считаться важным недостатком. Оно не пресекает невидимого общения веры и любви.

В прошедшем служении любви польза, без сомнения, есть, и в благопокорности судьбе Божией польза будет.

Простите, что умедлил писать. Это моя обыкновенная болезнь.

Благодать и мир со всем и вами да пребывает.

Апреля 25, 1843 г.

Не знаю, чего можно было бы опасаться вам в сношении с духовным правлением, но, по желанию вашему, скажу консистории, чтобы писала прямо к вам. – А что вы всегда, когда захотите, можете писать ко мне вместо консистории или духовного правления, то полагаю давно вам известным.

От Господа благословение раб Его игумении Maрии, в облегчение, и мир, и здравие.

Вы так поступаете, как бы были здоровы, и заботились о больном. Правда, что мы были очень озабочены первым известием, но имели уже и другие, которые умерали заботу сострадания и увеличили надежду, что Господь, посетивший Вас испытанием терпения, поддержит вас и восставит.

Не нужно было трудить правую руку, чтобы не увеличить труд левой. Тавифа могла пересказать то, что вы написали. Видеть рукописание ваше полезно мне только для того, чтобы в твердости почерка, приметить сохранение части силы и покоя, подающее надежду полного восстановления.

Прошу вас всевозможно сохранять спокойствие духа, это врачевство, которое вы всегда может давать сами себе, и которое важно не менее внешних врачебных средств и для тела, много же паче для души. Надеюсь, что и Григорий Яковлевич не прогневается на мой рецепт и не отвергнет его.

Я знал человека, который, сделавшись болен, говорил себе: теперь Господь не требует от тебя усилий, которые, может быть, ты употребил бы не вполне, или неверно, или не к делу; ни дел, за которые тебе надлежало бы отвечать; но требует, чтобы ты просто и послушно принимал то, что Он творит с тобою. И таким образом имел в болезни мир, паче состояния здоровья.

Господь да поможет вам перенести болезнь с миром и с пользою, ибо все Он посылает на н пользу.

Говорят, что вам нужно побыть в Москве не менее четырех недель, а рука должна носить свои узы шесть недель. Советую не спешить из Москвы, доколе рука не освободится от своих уз, и минуется врачебная о ней забота.

Игумению Аполлинарию поблагодарите от меня за то, что она печется успокоить меня благонадежным о вас известием.

Григорию Яковлевичу скажите от меня желание благословения Божия, и благодарность мою за попечение о вас. А обо мне известите его, что я чувствую плод употребленного им лечения, и в Вифании в промежутках дождей хожу по саду, по полю, и по лесу, меньше обращая внимание на сырость воздуха, нежели принужден был прежде.

Мир вам и сущим с вами и обители вашей.

Июля 17, 1843.

Благословение и мир от Господа преподобной игумении Марии, сестрам и обители.

Мне сказали, что вы спрашиваете: взять ли из сохранной казны деньги на построение келии? – Вопрос, не легко разрешимый. Вам говорено было, что при способах, которые существуют на несколько лет, и должны прекратиться, надлежит составить капитал, который бы сколько-нибудь обеспечивал на будущее время содержание обители; а между тем советовано вам было не умножать числа сестер свыше способов помещения и продовольствия. Капитал до сих пор сбережен малый. Число сестер, как слышу, доходит до 130. По сему ходу дел надлежит опасаться, что взяв капитал и построив келии, вы еще увеличите число живущих, уничтожив и малое прежде сбереженное обеспечение для будущего. Надобно, хотя и неприятно, по долгу предосторожности, подумать, не случилось бы того, что чем более людей собираете вы при себе, тем более останется после беспомощных, которые оставят обитель, ища хлеба, и не скоро найдут другую. Я представляю вам взгляд на сумрачное будущее мысленный, чтобы оно не представилось взгляду в самом действии, но чтобы при помощи Божией, сообразиться, и приготовить светлый вид для грядущих дней. Не худо было бы, чтобы вы рассмотрели мои сомнения, и написали мне, как их разрешаете. Без того, я не знаю, что сказать вам решительно.

После Евфросинии св. Синод присудил вам наследство ее. Деньги получить просто, а вещи не так удобно. Консистория, вероятно, спросит вас как распорядиться. А между тем слышу, что заботу о вещах облегчили воры, который едва ли что оставили. Напишите, как полагаете распорядиться.

Прошу терпения для первой части сего письма. Лучше некоторый спор для прочного мира, нежели под видом мира беспечное равнодушие и отвержение предосторожности.

Москва. Декабря 10, 1843.

Преподобной игумении Марии о Господе радоватися.

Прочитав еще раз письмо ваше и видя, что вы обещаетесь не шить золотом, неизлишним нахожу напомнить вам, что я сего не требовал решительно, а только обращал ваше внимание на могущие встретиться неудобства от преобладания работ роскошных. Шейте золотом, если нужно и полезно обители: но поддерживайте простые нужные работы и рукоделия, и готовность обратиться от изящного и великолепного к простому и необходимому, когда обстоятельства сего потребуют.

Желаю вам и сущим с вами Младенцу Господу Иисусу поклониться в младенческой простоте сердца и преданности веры и любви.

Декабря 15, І843 г.

Божие благословение и мир преподобной игумении Марии и сподвизающимся с тобою.

Не гневайтесь на нас с консисториею. Я говорил вам, что вы не знаете законов: консистория, показала мне, что я не все знаю, или помню. Недавно предписано от св. Синода, чтобы при представлении планов на построение зданий, представляемых был сверх того план местности. Сие теперь от вас требуется.

О дороге желание ваше гражданскому губернатору я передал Он сказал, что может быть исполнено с временем; а теперь нет способов. В ожидании сего думайте, что отцы наши живали, и даже любили жить, в таких местах, куда и вовсе дорог не было. Слава Богу, что путь к царствию небесному для всех есть, уготован.

Февраля 21, 1844 г.

Воистину воскресе Христос! Радуйтеся о Господе воскресшем, с Мироносицами, принося Ему, вместо мира молитву благоухающую именем Его. Миро бо излиянное имя Его. Господь да благословит миром и радостию вас, и подвизающихся с вами.

Радость земная проницается печалию, потому что душа сокровенно чувствует неудовлетворительность земного, и потребности лучшего. Печаль о Господе проницается радостию, потому что душа предчувствует то, что сказано Апостолом: печаль, яже по Бозе... спасение соделывает.

Да взыщем радости, в которой бы не скрывалось жало печали. Да не страшимся и печали, которая в радость будет.

Благодарю за артос. И с вами благодарю Бога за хлеб вам посланный.

Здравствуйте духовно и телесно.

Апреля 3, 1844.

Преподобной игумен и Марии благословение и мир.

Вы уж знаете, что разрешено то, что вы сделали без разрешения. Итак видите, что нет беды в том, что делается в духе братолюбия. Оно не мешает управлять и не изгоняет рассуждения. Отставим от начальства страсть и свою волю: и братолюбие пусть управляет, и рассуждение да будет ему помощником.

Мая 10, 1843 г.

Благословение вам и мир.

Вы так сильно оправдываетесь против моего письма, что он может оказаться виноватым. О долгах на вас, если я слышал, то забыл: и потому не имел о них мысли. А в том нет спора, что долги платить надобно и что сия нужда сильнее многих других. Но вы не оправдываетесь в том, что составляло всю силу моего спора, в том, что вы приняли слишком много людей, и от того едва достает средств для настоящего, и год похищает все, из чего надлежало бы нечто сберегать для многолетних нужд, и для обеспечения лет будущих. Вы построили трапезу: а теперь хотите строить другую, вероятно, потому же, что для умножившегося числа людей сделалась тесна. Не понадобится ли чрез несколько лет построить третью? Какие способы для сего достаточны? И как не говорить о бережливости, при ваших ограниченных способах? – Вот в чем нужнее было бы вам себя оправдать, а меня вразумить. Впрочем я не сужу и не осуждаю, а забочусь и желаю достигнуть чего-нибудь успокоительного для меня и для вас.

План и смету вижу. Они никем не подписаны. Я сказал вам прежде: когда вы были общежитием, тогда могли распоряжаться по домашнему; теперь вы монастырь, и должны поступать официально. Если план и смета должны быть представлены начальству: они должны быть подписаны признанным архитектором, и представлены при обстоятельном донесении.

Чтобы рассуждать о вашем предположении, надобно мне знать, почему вы бросаете старую трапезу и кухню, и строите новые, и на что потом будут старые.

Длинный двор между строеньем и каменною стеною в четыре аршина ширины, едва ли годится в что-нибудь. Ни ветер, ни солнце не будет осушать его; а снег, вероятно, заносить будет так, что вам трудно будет отворять двери на двор. Не лучше ли вместо двора быть коридору; а чтобы дать место двору, урезать конец предполагаемого здания.

Одноэтажное здание, трапеза и кухня, стоит будет 20,000 рублей. Чего же должно стоить помещение множества сестр ваших, помещенных конечно очень тесно, в ветшающих деревянных зданиях?

Не выгоднее было бы над теми же стенами, под тою же кровлею устроить небольшой второй этаж, для помещения сестр?

Может быть представились бы и еще нужные к разрешению вопросы, если бы рассуждать о предложенных мною теперь. Архитектор не может отвечать мне: а можете вы.

Судите по сему, могу ли я дать о вашем проекте решительный отзыв.

На что вам колокола? – Прежде жаловались, что нет колокольни, теперь, видно, скучно ходить на нее. Опустите от колокола на землю веревку: это дешевле, нежели употребить 1,200 р. на покупку вновь колоколов.

Простите меня за сия возражения, и не гневайтесь на архитектора, у которого я выведал предприятие купить колокола.

Буду ожидать от вас продолжения нашего мирного спора, или изъяснения того, что мне не ясно и непонятно.

Мир всем вам.

Декабря 21, 1844 г.

Имею в виду колокол пудов в шесть, который, кажется, можно вам доставить. Напишите, будет ли нужен и годен.

Преподобной игумении Марии и подвизающимся с тобою благословение и мир, в благоугождении воле Божией, всегда благой и совершенной, в забвении своей воли, не всегда благой и всегда несовершенной.

Сорадуюсь вашей радости при созерцании Богоявления. Явившаяся миру благодать Божия, спасительная всем человеком, да является спасительно уму вашему и сердцу и жизни. Да славим Прославленного на Иордане гласом Отчим, да смиримся пред Смирившимся на Иордане под руку раба. Да возлюбим, ради того Прославившегося, и ради того Смирившегося, да явит нам свою любовь.

Обратимся к делам нашего смиренного служения. Если признаем себя несведущими: на что простираться в отдаленные отношения? Не просите ли обращаться к своим, нежели к чужим? Не легче ли домашнее вразумление незнания, и исправление погрешности, нежели гласное издали указание незаконности? На что предполагать недоброжелательство в деле, которого неудача просто изъясняется несоблюдением законного порядка.

Дело, испорченное между прочим просрочкою паспорта, вытащено на дорогу. Но вам предлежит рассуждать, стоит ли оно стольких усилий. Удаление из Горицкой обители в обитель несуществующую, разгласие с монахинею, ради которой послушница оставила обитель, – это не такие черты, которые бы вас обеспечивали и обнадеживали при принятии послушницы.

Сказали мне сегодня о вас весть. Спрашиваю: чрез кого получили? – Чрез послушниц на сих днях. Следственно не чрез ту, о которой сие пишу.

И это не редко, что слышу о ваших, странствующих по Москве. Не надобно ли вам обратить на сие внимание? Не надобно ли употребить вам более твердости, хотя не всем приятной, вместо снисхождния, которое подвергает вверенных вам опасности преткновения, а вас ответственности за неохранение? Не надобно ли вспомнить отеческое слово, что монахи вне келии, а особенно вне монастыря, как рыбы вне воды, скоро умирают.

Я писал бы, думаю, более, так сие меня озабочивает, но зовут неотсрочно к другому делу.

Спасайтесь, и пекитесь о спасении вверенных вам.

Января 12, 1845 г.

Именем Господним благословение преподобной игумении Марии с сестрами единодушия и дщерями послушания.

Простившийся четыредесят дней, чтобы исправить наше невоздержание, и совершенным подвигом победивший всякое искушение, дабы приобрести нам силу к побуждению искушений, да укрепит вас на подвиг поста к очищению душ и телес, да очищенными сердцами и устами причаститесь Пречистого, да вкусите сладость скорби в страдании Его и непреходящую радость в воскресении Его.

В час прощальный ответствуя вам на письмо, теперь полученное, прошу от вас прощения и общения молитвы, да не како в том, что другим проповедую, сам неключим буду.

Посольству вашему в Петербург, по открывшемуся указанию, не противоречу, и это лучше, нежели чтобы вам предпринимать путь.

О принятии новой сестры из Петербурга, рассуждайте сами и решитесь: только забочусь о вашем многолюдстве и тесноте.

Что вы сказали о С-х от того им вреда не будет, а знать сие не бесполезно. Досадовать же на сие вовсе не надобно. Если мы с консисториею и викарием нехорошо разобрали дело; то пусть его поправят. Один священник в просьбе просил у меня позволения жаловаться Св. Синоду: я сказал в решении, что сия просьба моего разрешения не требует, а должен он сам рассуждать, имеет ли законные причины жаловаться. С....ий приходил ко мне и только просил позволения искать места: я сказал, что сие позволение дано ему при решении дела. Потом при открывшемся случае, я назначил ему место, не возбраняя ему искать и другого, если хочет.

От Софьи Ивановны получил я письмо, вместо того, что думал увидеть ее в Москве, и за то благодарю, если ей удобнее писать, нежели говорить. Желаю, чтобы ее не смущали, как она жалуется, обстоятельства, но или были благоприятны, или не могли бы поколебать духа, утвержденного в спокойной преданности воле Божией. – Что наши желания не исполняются, – это иногда не хуже, а лучше.

Мир всем вам.

Февраля 25, 1845 г.

10 часов вечера.

Божие благословение настоятельнице и обители.

Даяй молитву молящемуся, уповаю, не отымет у вас молитвы. А опыт, что после молвы трудно сообщить сестрам, чтобы любили ограду обители и остерегались молвы внешней.

От немощного тела не требуйте много, чтобы оно не изнемогало больше, но оказывайте ему снисхождение для сохранения его силы, дабы, как говорит Св. Максим, иметь в нем соработника в служении лучшему.

О форме ведомостей посланных ко мне забота пустая, но заботьтесь о правильной форме того, что должно идти к высшему или светскому начальству. Сие сказалось к слову: но примите сие, не как случайное, но как нужное предостерегающее замечание.

Для чего вострепетали вы 23 февраля от мысли умереть 14 июня, когда без всякого предварения знали, что могли умереть в тот же день 23 Февраля? Аще живем, Господеви живем аще же умираем, Господеви умираемъ, – скоро, или нескоро, предвиденно, или непредвиденно. Впрочем, если мысль о 14 июня напоминает вам о пригоговлении к великому пути, пользуйтесь сим напоминанием, уготовляя себя очищением, верою, молитвою, любовию. Сон еще не пророк; о пророке учит пророк Иеремия: пришедшему слову познают пророка, – то есть, когда придет, срок предсказания, и оно исполнится, тогда только, а не прежде можно знать, что это подлинно пророк и предсказание. Итак пользуйтесь напоминанием к полезному, которое хорошо, как бы ни пришло, но не связуйте и не смущайте себя мыслию о дне и часе неведомом и после напоминания о нем.

О представлении некоторых сестер к пострижению думаю вам предписано. Представляйте с нужными сведениями. Что разумеете вы, говоря, что вы хотите остаться при прежнем звании? Попечительницы? – Сего звания при монастыре уже нет. Настоятельницы общежития? – Спасского общежития, по воле вашей, а не моей, уже нет, а есть Спасский монастырь, в котором должна быть не просто настоятельница, а игумения. При звании светском? Чудно, что когда вы не могли быть в духовном звании официально, тогда хотели принадлежать к оному хотя сокровенно, с затруднением для вас и для тех, которые взирали более на доброе желание, нежели на затруднительные последствия; а теперь когда место, вами созданное, вами начальствуемое, по желанию вашему сделалось духовным,–в останавливаетесь на пути к духовному званию, и хотите оставаться при пострижении, известном Богу, которое однакоже вы сами сделали известным всем. Вам нужна аренда для пользы обители: справедливо, уважаю сие. Но для сей цели надлежало вам оставаться начальницею Спасского общежития, и не домогаться иного вида общества и начальства. Теперь лишить вас начальства было бы обидно для вас, и вредно для места; но сохранить вам начальство не иначе можно, как преобразованием оного прямо в духовное. Думаю, вы слыхали от меня, как при учреждении монастыря княгинею Мещерскою, она должна была сделаться игумению, хотев быть только монахинею. Вы должны были видеть в сем вашу историю, когда захотели учредить монастырь. Сей один способ знал я для благоустроения Борисоглебского монастыря: сей один знаю и для вашего. Если вы знаете другой, не менее надежный: научите меня. Ваше влияние на сестр не должно быть устранено. Если же будет другая игумения: будет два начала, более или менее затрудняемое одно другим.

Впрочем я отнюдь не хочу, чтобы моя была воля, но да будет воля Божия, да будет благопотребное к созиданию обители, и душа ваша да изберет еже к миру ее. Рассуждайте еще, если угодно и пишите ко мне, что найдете лучшим.

Ожидаю от вас ответа на то, что поневоле офицально писал вам о ваших вольных хлебопашцах.

Мирствуйте о Господе.

Графиня Анна Алексеевна великодушно приняла кончину отца духовного. Она в Новгороде.

Если пишете к игумении Страстного монастыря, скажите: что мне во сне не снилось, чтобы искать ей преемницу, а особенно в таком лице, которое, если я оное угадываю, очень не доросло до возраста игуменского. Это кажется монахиня в Серпуховском монастыре, которую очень любит престарелая Назарета, но на пользу своей и ее души.

Божией милости и благодати мир душе игумении Марии.

ІІрочитав письмо ваше и поговорив с Палладиею, желал бы я теперь же говорить с вами, чтобы тогда как вы недовольны собою вступиться за вас пред вами, и несколько оградить вас от вашего неудовольствия. Что нет постоянства в состоянии душевном, конечно это не есть порядок и совершенство. Но вспомните, что постоянное и неизменное на небесах: а мы живем в мире перемен, – и сами подвержены переменам, чему и нужно быть для того, чтобы мы могли переместиться к лучшему. Итак будем, сколько можем, стараться применять себя к лучшему; а невольные изменения, без нетерпения и тревоги, что не было бы полезно, станем переносить, призывая непрестанно помощь свыше.

Благо есть, когда можем служить Богу с внутренним жаром и услаждением. Подвиг становится не трудным, потому что сам себя награждает. Но если, несмотря на невольную холодность, с миром и твердостию продолжаем служение Богу: не благо ли и сие? Призрит Господь на неуслаждаемый подвиг и не лишит его награды, теперь скрываемой.

Не сами ли вы мешаете устроению внутреннему внешнею заботою? Возверзи на Господа печаль твою.

Не сравнивайте вашего монастыря с Спасо-Ефросиньевским, чтобы не прокралась мысль зависти, чтобы не утратился помысел смирения. Спросите себя: можно ли требовать для игумении Марии того, что делают для преподобной Евфросинии? – Ответ кажется не труден. В Полоцке чтят память святые, восстановляют древнюю славу православия, утешают недавно воссоединенных с православием. Вы не имеете подобных прав на щедрость правительства; вам могут сказать, что вас не просили построить монастырь, а сделали вам одолжение и тем, что дозволили. Можете возразить, что и ваше место важно. Это правда: и если бы оно заговорило о своих правах, я слушал бы с благоговением, и не стал бы оспаривать его прав. Но вам должен сказать, что вы не имеете от него полной доверенности на представление прав его правительству, которое само знает их.

Для чего вам усильно желать большой церкви? Имеете где молиться, и принять освящение? Следственно потребность вашего братства удовлетворена. Посторонним вы ничем не обязаны. Правила древние и новые говорят, что чем менее монастырь, особенно женский, соприкосновен с мирским и людьми, тем лучше.

Что принесло бы вам предприятие построить большой храм? Труд построения и потом тягость содержания. А что новое приобрели бы вы для вашего душевного спасения?

Предполагаемое здание трапезы слишком ли близко будет к церкви, о сем не могу судить, и не имея в виду плана. Но если и близко: что за беда? – Это не трапеза пиров, а трапеза приемлющих пищу с молитвою, благоговением, благодарением Богу, и растворяющихся телесную пищу духовною пищею душеполезного чтения. Не много забот заслуживают наружные благовидности.

Не надобно засматриваться на живущих в жилищах благолепных и великолепных: надобно чаще вглядываться на живших в пещерах и в хижинах. Пусть будут, какие случатся, рукотворенные храмины: забота о том, чтобы в них обрелись помещенными нерукотворенные храмы Божии. В сей заботе желаю вам совершенного успеха.

Март 14, 1845 г.

Палладию вы прислали, а что думаете – не сказали. Пусть она принесет обители свою малую жертву. А моемо и ваше дело попещись, чтобы ей от сего не было потери. Если у вас есть вакансия монахини: считайте, что она уже занята Палладиею, только представление к пострижению по особой причине отложено на год.

Преподобной игумении Марии о Господе радоватися.

Не желать ничего кроме спасения хорошо, и желаю, что бы сие состояние было вашим. Но себе ли только желаете вы спасения, или и ближним? Надеюсь, что и ближним. И желание спасения себе не достигнет исполнения, если откажемся от желания спасения ближним. А если желаем спасения ближним: имеем нужду попещись о их мире, особенно тех из них, которые особенным устроением Божиим поручены нашему попечению, Итак не говорите: не хочу думать о деле строения. Не думайте о нем по желанию, но думайте по обязанности. Потому что дело сие нужно для успокоения сестр вашей обители.

Напишите к графу Николаю Александровичу смиренное письмо и просите его благосклонного попечения, чтоб деньги на строение были назначены не в продолжительном времени, и все в одно время, соответственно нужде обители, и для соблюдения выгод при безостановочным совершении дела.

Прежде вы хотели пещись о мнозе, а теперь не хотите ни о чем. На что сей переход из крайности в крайность? Надобно стараться идти твердым и спокойным шагом по царскому пути. Прежде вы надеялись много, – теперь совсем теряете надежду. Не было ли в прежнем расположении несколько самонадеяния? Нет ли в теперешнем осуждении ближних, которые не соответствовали нашей надежде? Желаю, – а вы остерегитесь, – чтобы ни того ни другого не было.

Пользуйтесь тем, что происходит не по желанию, что бы упражняться в терпении. Если бы все было по желанию; как же приобрели бы мы добродетель терпения?

План храма и других зданий смотрел я сейчас. Хорошо. Довольно, что построили в воображении, если еще не дают построить на земле. Первое построение дешевле. Но второе преходяще, как первое. Молитесь прилежно в малом храме, и будете иметь великий, или на земле, или на небесах.

Возвращаю письмо. Что пишут: то мне уже известно, в продолжении нескольких месяцев. Пусть трудятся искать таин в простом деле человеколюбия, если то находят нужными. Когда я соглашался послать монахов в Грузию, я говорил наместнику, что случай сей может быть перетолкован. Это уже не первый случай, что я доверяю людям, не желая уступить своей недоверчивости, которая была бы в тягость другим. Воля Господня да будет.

Мир вам и сущим с вами.

Мая 2, 1845 г.

Посланный пришел объявляя свой отъезд: и я едва успеваю написать сие. Не требуйте более и отчетливее.

Мир Господень, превосходяй всяк ум, да соблюдает сердце ваше и разумение ваше, сердце в преданности воли Его, разумение в послушании веры.

На бездействие ума, может быть, не слишком нужно жаловаться. Пусть он молчит и слушает, как сердце взывает к Богу, сердце не дает и уму движение к Богу.

Если сердце не умягчается пред Богом; Отцы велят испытывать себя, не препятствует ли сему вкрадшийся жестокий помысл, например самомнения, или неправильной заботы о чем-либо земном, и всячески отвергнуть оный, и повергнуть себя пред Богом, забывая себя и свое, с единым желанием служить Ему.

И при продолжаюющейся хладности сердца, держать себя пред очами Господа и ждать, как вы говорите, есть положение духа правильное, по учению святых. Терпя поерпех Господа и внять ми, и услыша молитву мою. Если это перевести ближе к подлиннику, а вместе к нашему просторечию: то надобно сказать: ждаль, ждаль я Господа, и От обратил на меня внимание и услышал молитву мою. Ждите и вы Господа, и вонмет вам, и услышит молитву вашу.

Касательно пострижения Агнии я не могу противоречить тому, что в деле несогласно с законом.

Что у вас послушниц не столько, сколько считает консистория, докажите: тогда я поправлю консисторию. Но не думаю, чтоб консистория ошиблась. Она считает людей по делам, о них производившимся. И что она неопустительно справляется с делами, на то жаловаться нельзя: это ее обязанность.

Посылаю вам несколько экземпляров скотского слова, из которого дайте от меня князю Алексею Александровичу, архимандриту и протоиерею.

Мир вам и всем вашим.

Августа 18, 1845 г.

Преподобной игумении Марии Божие благословение и мир, также и сестрам.

Что начато как дело веры, то тако и продолжать надобно; если дело начато с несовершенствами, надобно от Источника совершенств просить усовершения иного, без надежды на себя, с надеждою на благодать Божию, которая благоволила делу начаться и расти. Но какая с нашей стороны возможна попечительность и предусмотрительность, надобно ее употребить.

Пишете, что представляете о двух сестрах с документами. Не вижу сего.

Пишите, что консистория должна сознаться в возможности поместить трех. Но что, если она не сознается? Лучше бы вам изложить дело ясно, чтобы я мог исправить консисторию, если она погрешила.

Пишете, что о Агнии есть ошибка: но не сказывате, какая. Как же буду я поправлять? Или не ускоряйте нас с консисториею, что сделали ошибку: или докажите, в чем ошибка, и мы исправим ее. Одно укоренение уязвляет лице, но не приносит врачевства делу. Указанием ошибки сделайте пользу делу и нам доставьте утешение не оставаться в ошибке, если она допущена.

Неурожаем овощей и мы затруднены по Лавре, где жителей и гостей не мало.

Благословивый пять хлебов и пять тысяч насытивый да удовлит вас порождениями скудного лета.

Октября 6, 1845 г.

Мир вам!

Возвращаю Псалтирь. Толкованиями ее можно пользоваться. Некоторые неудовлетворительны, частию по краткости, частию по другим причинам: но многие полезны, то к изъяснению, то к назиданию, и не представляют сомнения в отношении к православию, сколько я их читал, ибо читал не все. Возвращаю письмо. Да спасет Господь писавшего, дав ему смиренное покаяние. Он исповедует свои страдания, а не погрешности. Он уже видит и проповедует первое воскресение: а отцы наши любили проповедовать очищение от страстей и грехов, не дерзая касаться таин и судеб. Он щедро преподает учение после того, как Церковь взял у него власть учить, и поставила его на месте кающихся. Простите меня за сии замечания. Желайте ему блага: но осставьте его идти своим путем; вы имеете царский путь, церковный и отеческий.

Января 17, 1846 г.

Преподобной игумении Марии благословение и мир.

То, что вы мне писали пред сим точнее пересказывает сестра ваша, бывшая в Петербурге. Требуют формального представления плана. Если хотите, я это сделаю: но для сего надобно формальное представление от вас, с приложением плана и формального свидетельства действительного архитектора о том, какое препятствие встретилось со стороны грунта для произведения строения по прежутвержденному плану. Но не ручаюсь вам за скорость, которую вам обещают.

Если же хотите строить по утвержденному уже плану: то поговорите с архитектором, нельзя ли устроить и подвал, но так, чтобы не углубляться в землю, а поднять выше стены подвала. Наместник мой говорит, что так же устроен подвал в Одигитриеве, и с успехом, хотя на земле болотной.

Вы знаете, что я предпочтительно советовал строить двухэтажное здание. Но это было тогда, когда дело не было запутано. Теперь, при запутанности дела трудно сказать, что лучше. И я не могу сказать того, в чем не чувствую убеждения.

Одно могу сказать твердо: не останавливайтесь на мысли, чтобы не затруднять меня представлением. Мое назначение служит пользам порученных мне, без затруднения, или с затруднением, только без нарушения закона и порядка.

Нас в Лавре Бог милует, хотя лето не светло и не тепло.

Да хранит Господь вас и обитель вашу.

Июня 16, 1846 г.

Божие благословение и мир преподобной игумении Марии и подвизающихся с тобою.

Состражду скорби вашей о полях ваших. Да запретит Господь червю потреблять злак, созданный на службу человекам, и во уготовление хлеба для них.

Здесь уже несколько дней по утрам морозы. Кажется они должны убить червя.

Между тем надлежало вам прибегнуть к наказующему и милyющeмy Господу общею молитвою. Мне сказывал один очевидец, что когда помещику в селе донес управитель, что червь повреждает поля, помещик тотчас пригласил священника, собрал народ; пошли на поля, совершили освящение воды, с молитвою, положенной на ceй случай, окропили поля и края их, где опустошение означало след червя. На другой день правитель принес помещику с поля множество мертвых червей, в доказательство, что бедствие кончилось. Это было не в нынешнем году: но Бог и Господь наш Иисус Христос вчера и днесь, той же и во веки. Взывайте ко Господу, да не до конца прогневается, и не по грехам нашим воздаст нам, но да призрит на смирение наше, и нищие Своя да насытит хлебы. Припадем Ему вкупе.

Сентября 10, 1846 г.

Мир преподобной игумении Марии, и сестрам, и обители.

Вопрос о девице Н. трудно разрешить благонадежно. Она жила у вас, и потом не захотела жить: потом жила в Одигитриевском общежитии; и опять не захотела жить, хотя и там, также как у вас, было о ней попечение. Посему не могу сказать решительно: примите ее. Притом же ваш обитель наполнена и переполнена. Одно заслуживает внимание, что у вас осталась келия, принадлежавшая девице Н. По уважению к сему обстоятельству, вот что можете сделать. Предложите старшим сестрам, согласятся ли иметь ее в обители месяца три, как сестру гостью. Если согласятся: примите ее на сие время, не обязываясь на дальнейшее, когда же пройдет сие время, тогда смотрите, мирна ли она с сестрами, и они с нею, и смотря потому, опять совещаетесь с сестрами, согласятся ли принять ее решительно. Если и согласятся: надобно поместить ее не широко, без стеснения сестр, занявших места в обители, прежде нынешнего ее прихода.

В благорасположение Одигитриевских не сомневайтесь. Они желали упокоить ее у себя: но, не могши сего достигнуть, будут утешены, если она найдет покой у вас. И ваше с ними общение не пресеклось.

Общением нашим с Господом да расширится взаимное общение наше во Господе, да вси в Нем едино будем. Сего вам желаю, сего и мне просите от Господа.

Сентября 13, 1846 г.

Если и со Апостолами бывали беды в лжебратии: то не надобно дивиться, если с нашею немощию встречаются скорби от несовершенства братолюбия. Вы не будете иметь недостатка в людях: но жаль душу, которая в пристани волнуется, и хочет в путь, сама не зная куда. Пожелайте добра отходящей, как пребывающей и останьтесь в мир е.

Октября 7, 1846 г.

Мир вам и обители!

Ваш Ангел хранитель учит вас, чтобы чисто созерцать Божественное в его безмерной высоте над ничтожностию человеческого, хотя и призванною в служение Божественному, по безмерному снисхождению, чтобы смирение, было просто, и чтобы под покровом его не скрывалось человекоугодия и кичливого хитрословия собственного разума. Примите наставление и внимайте себе. Скажите Софье Ивановне, что святейший Синод дал ей благословение быть Саррою, то есть, душею благодатно господствующею над страстями, желаниям и чувствованиями, или Соломиею, то есть, душею мирною, или чем угодно, чем нарицает и творит Дух Господень, облека человека в ангельский образ; Господь для дарует ей облещися как в знамение, так и в свойство и добродетели спасаемых, и сохранить одежду невесты до дня брака Агнча.

Долго ли А., с именем сестры вашей обители, будет жить в Москве в мирском доме? Хочет ли она дождаться того, что случилось с Е. в Клину, и дать вам другой труд ответа. Пока она считается вашею, вы не свободны от обязанности–не оставлять ее без внимания в волнах, а направлять куда-нибудь, только к берегу.

Однако вы примите сие напоминание спокойно, и делайте должное, не скорбя бесполезно.

Октября 25, 1846 г.

Преподобной игумении Марии мир.

Пишете, что ожидаете моего слова, но не сказываете– на какой вопрос.

Что написать по просьбе бегствующей, тому она учит вас очень буквально. Можете сказать, что соглашаетесь уволить ее с тем, чтобы не занимала вакансии в вашей обители. Но если и не прибавите сего условия: оно должно быть соблюдено. Самооправдание не монашеское качество: но оправдание дел управления надобно. Думая написать оправдание, вы пишете обвинение, сказывая, что нечем было заплатить за лес. От чего это, когда вам даны деньги по смете, и когда в некоторых материалах надлежало быть значительному сбережению денег. Надобно вам подумать о сем, чтобы дело не было запутано, и чтобы в ответственность по запутанности не впутали вы и начальство, вам доверяющее. Не беспокойтесь, а осмотрительность употребите.

Мир всем вам; легкого ветра легкомысленных слов человеческих не превращайте в бурю.

Октября 29, это 1846 г.

Успокойтесь преподобная мати. Если бы и подлинно немаловажная случилась неприятность: монашеское было бы дело принять ее великодушно, и преданностию Богу, пославшему искушение, утешить трепещущее сердце. Но вы убоялись страха, идеже не бе страх. Послушница взята начальством не за преступление, а за неимение письменного вида. Нашелся добрый человек, который засвидетельствовал, что она ваша, и ее отпустили, и беда кончилась. Вы поступили просто, а городничий поступил по строгости полицейской, и нельзя жаловаться, что она сильнее оказалась на большой дороге, нежели на проселочных. О происшествии сем и ко мне писано, и консистория посему спрашивает вас, но и это не беда. Спрашивать не значит оскорблять, и дать ответ не значит понести оскорбление.

Не тревожиться надо бы, а рассуждать; и рассуждение покажет, что вам послано наставление быть осторожнее, увольнять не без нужды, с билетом, с означением мест а и времени. Менее было бы притязания, если бы не было сказано, что послушница без письменного вида была в Петербурге.

Что касается до Е..., надобно и ей принять спокойно случившееся, и даже с благодарностью к устроению Божию. Она некогда бегала от помещика. Причина бегства была хороша, но бегство есть нарушение закона. Закон гражданский не поймал ее, чтоб наказать, потому что провидение Божие хранило ее за добрую причину бегства, а теперь оно же допустило до нее небольшое гражданское прещение за бегство, чтобы показать, что всякое нарушение закона требует очищения, и благо нам, если очищение совершается временною скорбию.

Мир всей обители вашей.

Октября 30, 1846 г.

Мир и благословение от Господа, преподобной игумении Марии и сестрам обители.

С благодарностью получил я ваше письмо и благословенный хлеб от вашего праздника. Как праздник пространнее отверзает двери молитве: то надеюсь, ваша праздничная молитва особенно во благо мне будет. Впрочем и не в праздник да не забвен буду в молитвах ваших.

Мысль о вашем неумении, вынесенная в письмо, не для жалоб назначенное, дает мне разуметь, что вы не довольно покойно смотрите на некоторые слова, дошедшие до вас от меня чрез консисторию. Напрасно. Если вам сказано, чтобы не слишком многих принимали в обитель: это не прещение, а подкрепление вам, чтобы вы когда нужно, могли отказать в принятии, не сетуя на себя, а следуя направлению начальства, и передавая его отказ, в чем уже конечно вашей вины не будет. О ведомостях нужно было сказать вам слово, потому что консистория, по случаю неточности ваших ведомостей, хотела было дать трудную работу всем монастырям в новой форме. Итак делайте данное дело со вниманием, не беспокоясь мыслию о неумении.

Две сборных книги вдруг дать мне показалось неумеренным. Подумайте, точно ли надобна и будет полезна, и другая, и скажете мне.

О намерении г-жи Нарышкиной построить у вас церковь писано к г. синодальному обер-прокурору, чтоб уважил ее волю, тем паче, что она утверждает оное на данном обете.

Между тем вы молитесь спокойно в малом храме, не возбуждая в себе жажды иметь великий, который потребует немалых забот.

Декабря 4, 1846 г.

Преподобной игумении Марии благословение Господне и мир. Силою Креста Своего да исцелит Господь всякую скорбь вашу, и да дарует вам утешение духовное.

Не зная в точности, какого рода молва о послушнице, огорчившая вас, и из какого источника возникла клевета, не могу судить о сем определенно. Не думаю, чтобы игумения А... пренебрегла, если бы могла, противодействовать клевете. Но клевета не просит позволения от начальствующих, и не принимает от них приказаний замолчать.

Говорил я вам против обучения музыке. Если бы отказались от сего, не очень монастырского занятия: менее было бы нужды в сношениях с людьми, подвергающих толкам и пересудам.

Правда и Пророк, видно, чувствовал тягость клеветы, когда написал:избави мя от клеветы человеческия. Но нe надобно приписывать ей больше тягости, нежели есть. Иная клевета изгоняет, приводит в нищету, повергает в темницу: это тяжко. А то не легче ли, когда клевета проходит мимо ушей, как ветер? Вниди в клет твою, и не слушай шума ветра .

Сравните двух человек: оглаголанного клеветою, и порицаемого справедливо. Который несчастнее? Конечно порицаемый и виновный. Итак подверженный молве клеветы не самый несчастный. И может быть, не несправедливо сказать о том человеке: счастлив, что оклеветан молвою и не обвинен совестию.

Врачуйте уязвленное сердце здравым рассуждением, молитвою и упованием на Бога. И если опытом дознается неприятность клеветы: то учите сестр, не позволять себе много свободы в надежде на свою непорочность, но строгим за собою наблюдением, как бронею, ограждать себя от стрел языка человеческого.

Господь да избавит от клеветы человеческой всех вверенных вашему попечению, и да сохраните заповеди Его.

Лавра, Июля 9, 1847 г.

Здравствуйте, преподобная мать игумения, душевно и телесно, вы и сестры ваши.

Мы здоровы, но не все. Помощник инспектора семинарии захотел идти из семинарского дома в дом отца, Московского же священника, на именины своей матери, и пришед, прежде нежели сели за именинный обед, занемог и на другой день умер. Жаль отца: но кто мог сие предвидеть и не пустить сына к матери?

Не смущайтесь и вы, что не предвидели, для чего отпустили вашу казначею в Москву. В желали ей здравия: а Господь может быть, привидел, что вы много страдали при виде ее кончины и погребения и судил устранить от вас сие зрелище. Она вступила в больницу благополучно: но прежде нежели началось лечение, поспешила перейти туда, идеже несть болезнь, ни печаль, ни воздыхание. Прошу вас принять сие с послушанием воле Отца Небесного а послушные дети, если плачут, то не очень много и тихо. Господь да укрепит вас. Великодушием и спокойствием охраните ваше здоровье, особенно нужное теперь, когда помощница взята у вас.

Не все думайте о преставившейся, а подумайте кем заменить ее и скажите мне.

Москва. Ноября 27, 1847 г.

Преподобной игумении Марии Божие благословение и мир.

Вы жаловались, что вам препятствуют молиться. Вы вспомнили Авву, который пришед в царский дом, в ожидании царя, стоял в углу и читал про себя часы.

Но благодарите Бога за то, что в другой раз дано вам участвовать в молитве, которой благие последствия вожделенны и драгоценны для Царского дома и России.

Благодарите Бога и за утешение встретить светлый взор возлюбленных Царя и Царицы и чад их, и услышать слово милости.

Я думал, что, устраняясь от препятствующих молиться, поспешите к посту в монастырь, и потому не писал к вам. Начал было уже и заботиться, что вас долго нет. Хорошо, что известили меня о продолжении вашего гощения. Если письмо сие найдет вас у ваших странноприимцев: приветствуйте их от меня миром и желанием благословения Божия. Также и графиню Анну Алексеевну, которая долго пребывала в Киеве, а в Москву не взглянула что впрочем да будет сказано с любовию, а не с сетованием.

Господь да управит возвращение ваше.

Февраля 26, 1848 г.

Преподобной игумении Марии мир и спасение, и подвизающимся.

Что вы признаете вину в поспешном предприятии устроить церковь и в поспешном отменении предприятия, то хорошо, во-первых потому, что всякое признание вины ведет к смирению, во-вторых потому, что сие научает осторожности. Я же нимало не сетую на отменения предприятия, которое и прежде видел служащим не к пользе, а к обременению. Но неизлишне было бы знать, как поместите вы иконы, и как на сие смотрит вкладчица.

Тогда как одно поспешное предприятие рушилось прежде начатия, посланные вами говорили мне о другом, гораздо важнейшем,– о приготовлении материалов для большой церкви. Если я неохотно согласился на первое: то кольми паче не должен быть поспешен в последнем.

У вас есть церкви, чтобы вам молиться, следовательно потребность обители удовлетворена. Строить церковь для многолюдства не есть нужда и обязанность обители, которая не для того строена, чтобы погружена была в постороннее многолюдство. Если придет многолюдство молящееся: слава Богу! Но монастырь не виноват, и не должен смущаться, если тесно посторонним. Если откроется возможность создать большой храм: Бог благословит усердствующих. Но усиливаться и спешить, и начинать дело при недостатке способов, может быть, значило бы заруднять себя. Время, кажется, не говорит: расширяйся и будь великолепен, а, кажется, говорит, держи еже имаши, береги что есть. С терпением желаю, чтобы обитель ваша имела пространный храм; а более желаю, чтобы вы, пребывающие в ней, были церкви Бога жива, и Дух Божий жил в вас, по слову писания.

Москва, Мая 31, 1849 г.

Хорошо, что вы вдали от шума и слухов. Озабочивающих слухов более прежнего нет; но также и утешающих. Небо дождь даде; но требует молитвы.

Преподобной игумении Марии о Господе радоватися и мирствовати.

Слава Богу, что есть утешающие послушанием, а если есть и такие, для которых нужно терпение: то надобно думать, что и такие нам нужны, чтобы мы могли упражняться в терпении, и при помощи Божией достигнуть в нем успеха. Где было бы терпение, если бы все было по желанию, и терпеть было бы нечего?

Чтобы делать кирпичи для здания, к построению которого нет способов, надобно быть прозорливым и предвидеть, когда и какие способы откроются. Мне не дано сего дара; и потому я просто боюсь, чтобы поспешно сделанные кирпичи не рассыпались прежде начатия строения.

Соколова к вам посылать не мое дело. Я сказал о сем секретарю, который отпустит, если можно. Вам надлежало бы употреблять столоначальника духовного правления, когда будет лучший нынешнего. Это ближе.

Слышите о печали Государя Цесаревича и Государыни Цесаревны? Да утешит их Господь. Кажется, не трудно отпустить невинное дитя к Ангелам: они воспитают лучше земных наставников; но как не очевидны сии мысли, печально и с ними смотреть на сетующих Родителей. Да дарует им Господь послушание судьбе Его, дабы в послушании отдавая Ему приемлемую Им жертву, приобрели благословение к сохранению того, что имеют, и к восполнению понесенного лишения.

Благословение Господне вам и сущим с вами.

Июня 23, І849 г.

Преподобной игумении Марии мир и спасение от Господа, такожде и сущим с тобою.

Если есть чувства равнодушия к земному, только бы душа не отторгалась от неба: то да хранит душа сие чувство и да держится неба.

Но сему не противоречит то, чтобы не равнодушным быть к скорбящему ближнему. В сем есть братолюбие: а оно не отторгает от неба. Надобно только заботу братолюбия умерить. Не забота поможет ближнему, а слово или дело утешения и молитва.

Господь да поможет игумении Саломии душевне и телесне. Но не идти вам к ней, ни ее брать к себе не было бы ни удобно, ни в порядке. Помолитесь о ней: скажите ей чрез письмо слово утешения, и за тем, – друг друга и весь живот наш Христу Богу передадим, как ежедневно учит Церковь.

Вы говорите, что нет у вас покаяния: а мне кажется, что оно есть в письме вашем. Да дарует вам Господь, чтобы вы имели плоды покаяния, а не то, чтобы их видели.

Сокровище ваше получено и, может быть, возвратится к вам неприкосновенным, если Святитель Алексий благословит.

Письмо Государя Цесаревича у княжны Анастасии Михайловны: надеюсь он вам возвратит. Радуюсь, что высокие призирают на смиренных: поучимся от них смирению, и добротою их возбуждаемся к приятной о них молитве.

Имейте мир в Господе и на Его милосердие возвергайте печали ваши. Нельзя без них, когда живем, как вы сами говорите, в юдоли плачевной. Посему Господь приял Себе имя Утешителя: и конечно не оставит быть тем, чем Себя именует.

Молитесь о моей немощи.

Января 30, 1850 г.

Преподобной игумении Марии с сестрами о Господе радоватися.

Положение безъименной сестры, о которой пишете, достойно участия: но участие должно идти законным путем. Она еще не определена к вам официально: потому не можно употребить ее в послушание, и дать ей сборную книгу. Да и кого-нибудь послать теперь с сборною книгою, не вижу основания. Если мать сей девицы, опечаленная смертию сына, требует ее присутствия: обстоятельство сие уважительно. Вспомните Преподобного Сергия, который отсрочил свое удаление от мира, исполняя слово родителей, и их успокоивая. Если пребывание близ матери не угрожает каким особенным искушением дочери: то было бы в порядке, чтоб дочь побыла у нее некоторое время, стараясь утешить ее от печали, и приобрести ее согласие на избираемый путь. Знаем и инаковые примеры. Алексий человек Божий оставил семейство, несмотря ни на что: и Бог оправдал путь его. Но не у всех одна мера силы: и не для всех одна мера дара. Рассудите о сем с хотящею быть вашею дочерью, и изберите ей путь благонадежный, ограждаемый смирением.

Июля 17, 1850 г .

Преподобной игумении Марии о Господе радоватися.

С новым летом да обновит всеблагий Господь благословение Свое вам, и сестрам, и обители, да растет в благодати Его, да созидаетесь в обитель небесную и в жилище Божие духом.

Правила вашей обители для Преосвященного Василия спишите, и пошлите ему. Но дополнять их, или применять к потребностям другого места, не берусь. Не мое дело. Не требуют от меня сего. Неизвестно мне местные обстоятельства, как известны тамошним. С избытком довольно у меня своего дела.

Что Е....я старается увлечь от вас некоторых сестр, о том не скорбите. Расположенные жить у вас в мире и единодушии не пойдут: а которые пойдут, те не таковы; и следственно не нужно удаление их почитать потерею, а действием провидения Божия, вас облегчающего, и общество ваше очищающего. Если же и благорасположенная увлечется прельщением, то может раскаяться и возвратиться с большим смирением.

Если девица Варвара, которая перешла от вас, и скорбитъ, и которой мать сетует на вас, перешла не по вашему убеждению, а по своему желанию: то напрасно сетуют на вас. А если вы убеждали ее перейти: то напрасно сие сделали. Довольно было не препятствовать Е...и взять тех, которые сами пожелают.

Хорошо, что Палладия поняла положение дел и возвратилась. Она сим сохранила мир своей души: и, может быть, послужить миру других, которых хотят прельстить и увлечь.

Кто хочет правильно сравнить вашу бедность с П...им богатством: тому напомнил бы я, что бывало отцы ваши боялись, чтобы не разлучили их с нищетою, а не с богатством. Надобно еще посмотреть, достанет ли в П...к денег, представляющихся в таком большом счете.

Софью Ивановну благодарю, что она побеседовала со мною письменно.

Если напишете Преосвященному Василию, что Вы передали мне Его целование: напишите и то, что я целую Его целованием мира и любви во Господе.

Врач душ и телес да поможет Екатерине болящей.

Екатерине Николаевне благословение Господне, и мир желающей видеть мир в служителях Божиих.

Ифику Иерополитику смотрел, и возвращаю. Книга по имени своему есть: нечто священное, нечто нравственное, нечто из общежительного благочиния, из тканей разных, отчасти добрых, пестро сшито.

Божие благословение, мир и спасение преподобной игумении Марии и сущим с тобою.

Чудно вы располагаетесь: начинаете большое дело, и хотите бросить его на чужие руки. Если бы вы не начинали дела о построени церкви: и тогда едва ли позволительно было бы мне согласиться на ваше увольнение от начальствования в обители, а теперь никак непозволительно.

Можете избрать себе помощницу, особенно по хозяйственных делам, если они вас затрудняют; и можете взять себе правило, не предпринимать без нее ничего. Не объявляя сего правила, но для своего спокойствия наблюдая оное. Такую помощницу, если пожелаете, можно и утвердить, по вашему представлению, предписанием. Впрочем надобно, чтобы и я имел некоторое понятие о ее благонадежности; потому что неприлично утверждать слепо. Но вы, к удивлению, делаете из сего для меня тайну: общаете представить способную, а имени ее сказать не хотите. Мне трудно вообразить, какого от меня злоупотребления вы опасаетесь.

Не люблю я быть недоверчивым, и связывать волю других. Но не раз, давая перевес доверенности пред осторожностию, видел неприятный плод. Так и теперь. Я говорил вам, чтобы деньги, данные на храм, положить в сохранную казну; говорил, что и материал готовить рано: когда и плана еще нет, но уступил, чтобы вы часть денег удержали при себе на материалы. Притом я думал, что 5,000 р. требуете вы на сие по старому счету, а не серебром; и на сие только согласился. Что удержаны вами 5,000 p. сер.; и половина сей суммы употреблена не по назначению: это нечаянность, неприятная для начальства, для дела и для вкладчика, если он о сем узнает. Советую неупотребленную, а у вас оставшуюся сумму, немедленно внести в сохранную казну; издержанную стараться пополнить, и также внести в сохранную казну. Лето проходит, плана еще нет; следственно деньги на материал понадобятся не прежде будущей весны. Не будем торопливы. Торопливая поспешность может причинить более медленности в последствии, нежели действование неспешное с осмотрительностию.

То, что пишу теперь, убедительно прошу вас принять без гнева и без скорби. Благая мысль и желание устроить себе положение тихое, чтобы внимать своей душе, в свободе от забот земных. Но знаю повеление Господне: молитеся, да изведет делатели на жатву, то есть на попечение о душах ближних: а не знаю позволения отпускать делателей по их желанию, когда делание продолжается.

Еще в прошедшем году начал я думать, чтоб в 26 день сего месяца молиться с вами у вас; но теперь оказывается, что нельзя сему быть. Не знаю, не найдется ли времени в сентябре, после того как Великие Князья отбудут из Москвы.

Помнится, посланы вам две первые книжки нынешнего года издания Творений Святых Отец. Посему посылается и третья.

Преподобной игумении Марии Божие благословение и мир и мера здравия да продастся благопотребная на деланиe благое, по воле Дающего силу, и в немощи Свою силу совершающего.

Поздравляю вас и ваше общество с праздником вашего храма. Праведный и милостивый Филарет да испросит вам от Источника милосердия дар милости, а также и другим, в милости которых можете иметь нужду.

Сетуете, что чувствованием болезни были закрыты другие чувствования, которые были бы желательны. Конечно лучше бы не так: и надобно нам подвизаться, чтобы от памяти и любви Божией никакая скорбь не отлучала нас и на краткое время. Но если мы еще оставляем у себя некоторые земные чувствования, – а все земное должно умереть, чтобы не препятствовать небесной жизни, – и если посему милосердый Господь страданием и лишением хочет умертвить в нас земное, а при сем Его действии закрываются и лучшие в нас чувствования: то не усомнимся в Его милосердии, хотя оно и не явно, а сокровенно; продлим вери и надежду: а в них неразрывный союз с Господом.

Что будет в час смерти? То, что Господь дарует, подобно как и всегда имеем то, что Он дарует; ибо в Нем Едином источник блага. Потому и вызывает Церковь; себе и друг друга Христу Богу предадим, на все часы жизни и на час смерти.

Прочитав, что в день входа Пресвятыя Богородицы во храм, вы молились в келии, я подумал: и за то слава Богу, а еще лучше было бы, если бы вы и Святых Таин приобщились. И был бы храм и в келии. Господь же милосердно посещает больных. Может быть не излишне, чтобы вы узнали сию мою мысль на случай.

Желаю знать, имеете ли облегчение, и если вам нужен покой; прикажите написать мне о сем. Мне сегодня тихо под кровом Святителя Николая на Перерве. Посему и писать к вам легче нахожу время здесь, нежели в Москве.

Мир вам и обители.

Декабря 1, 1850 г.

Возвратясь вечером в Москву, нахожу ваше письмо, в котором вам вздумалось сделать опыт искусства писать похвальное слово. Искусству вашему отдаю справедливость, но оно напрасно употреблено, потому что я недостоин. Благодарю за желание мне Господне хранение дней, а паче души.

Древняя книга, заключающая в себе слова Григория Богослова, шестоднев Василия Великого, и Богословие Иоанна Дамаскина, книга добрая: только язык стар и не везде вразумителен. Житие Григория Богослова, описанное другим Григорием, несколько излишне растянуто, по обычаю времени: но главные события жизни Св. Григория в оном есть.

Книгу я отдал монахине Р. Она сказала мне успокоительно слово, что здоровье ваше получше. Господь да совершит силу в немощи вашей.