Письма. Том III. 1865–1878

Возлюбленный мой о Господе Отец протоиерей Димитрий¹!

Отвечаю Вам на письмо Ваше от 30 июля, которое я получил уже в Благовещенске.

Не могу не сожалеть, что у Вас в Якутске опять поветрие и, кажется, небывалое в это время. Что это значит? Но чтобы ни значило, а видно необходимо приняться за молитву поусерднее и за покаяние поискреннее, иначе, плохо будет.

Ужели Владыка Ваш еще не приехал и в сентябре? Впрочем, и неудивительно. Ах, уж эти моряки! Никак я не мог вообразить, чтобы зимовавшее в Кастри судно не пошло в мае в Камчатку, а вышло так. И оно отправилось туда только в августе, следовательно, Владыку Вашего не на чем вывезти из Камчатки; разве Филиппеус поможет, а иначе, ему придется возвращаться опять через Гижигу.

Благодарю за поздравление с членовством Св. Синода. Дай Бог, чтобы не вздумали вызвать меня в С.-Петербург. Радуюсь и благодарю Вас и всех участвующих за то, что в монастыре постройки идут успешно.

О. Порфирию мое благословение и благодарность за его постоянное служение. Это меня очень утешает, а о. иеродиакона не оставляйте без руководства. Требуйте через Дух. Правление послужной его список из Ирк. Дух. Консистории, если еще не прислали, иначе, нельзя его будет объиеромонашить. Очень приятно слышать, что Вы так мудро ладите с отцами монастырскими. План на Олекминскую церковь просите у архитектора, иначе, остановите дело.

Посылаю Вам грамоты, мною полученные, а вместе с ними и Владыке, которую и доставьте ему с моим искренним поздравлением. Писать ему ничего не имею, да и некогда. Почта отходить ранее обыкновенного. Торопят.

Прощайте, Господь с Вами! Сказывайте всем поклоны. Я, слава Богу, здоров; мой сын, Гавриил, завтра отправляется в Питер в отпуск.

Ваш вседоброжелательный слуга

Иннокентий, А. Камчатский

Сентября 17 дня.

1865 г.

Благовещенск

Узнаю ученика своего, или, лучше сказать, ученика о. Евсевия, относительно экономии пакетов; чтобы не отстать от Вас в успехах по этой части, я запечатываю свои бумаги в Ваши же пакеты, которые Вы еще удобно можете послать ко мне, особенно этот пакет.

Я пишу это на этом лоскутке тоже из экономии, ведь бросать же его-а между тем, он прогуляется к Вам.

Высокопреосвященнейший Владыко² !

Виноват! Простите, виноват я пред Вами тем, что так поздно отвечаю на письмо Ваше от 5 февраля, которое я получил в Якутске 29 марта.

Впрочем, это было потому, что я отложил отвечать до Иркутска, дабы узнать там о книгах, о которых Вы изволите упоминать в письма Вашем, а из Иркутска не успел написать, потому что книги нашлись не скоро. Но при всем том считаю себя виноватым в моем молчании и прошу прощения.

Мне доставили не один короб книг, посланных Вашим Высокопреосвященством, но целых два; по снятии рогож оказалось, что один короб следует преосвященному Иркутскому, которому я и доставил пред самою его отправкою по епархии. Приношу мою искреннейшую благодарность Вашему Высокопреосвященству от себя и от лиц всех, кто будет пользоваться Вашими книгами, которые будут разосланы по указанно Вашему по всем церквям, кроме Якутских, лишь только они дойдут сюда, в Благовещенск (они остались еще в Иркутске за невозможности отправить их оттуда осенним путем).

Справедливо изволите думать, Ваше Высокопреосвященство, что я находил утешение в общении с Якутскою паствою. Радость собственно Якутов нельзя описать. Из-за несколько десятков верст собирались они толпами к тем станциям, через который я проезжал, для того, чтобы принять мое благословение и видеться со мною. Благословением архиерейским Якуты очень дорожат. Городские жители показали свою любовь, в особенности пожертвованиями облачений. Да воздаст им Господь за то!

Главная цель поездки моей в Якутск была та, чтобы оттуда представить Св. Синоду об учреждении самостоятельной архиерейской кафедры в Якутске. Якутская область стоит того, по многим отношениям. Число христиан в ней простирается до 240 т., а о пространстве и говорить нечего: она более всех вообще Сибирских епархий, взятых отдельно, и я представил от 9 февраля.

Но еще ничего не получил на это из Св. Синода. Самое главное затруднение к открытию епархии может представиться, конечно, в деньгах. Но я не прошу всей суммы, производимой ныне на епархии 3 класса; но только прошу прибавки к производимым ныне на Якутскую область окладам, и то небольшой и не вдруг. Не знаю, что будет. Но во всяком случай, я уже не думаю более быть в Якутске.

Относительно же кандидатов на новую кафедру, я писал г. Обер-Прокурору частно, чтобы назначить на первый раз преосвященного Петра Новоархангельского; между прочим, потому, что ему уже довольно быть викарием; пора уже быть и на епархии, а на место его перевести туда преосвященного Павла Якутского, который готов идти, куда угодно, и которому, между прочим, не легко будет управлять епархией по его мнительному характеру и который, по его смирению, никогда и не подумает считать себя в опале, если он останется и на всю жизнь викарием; а викарий он такой, какого для нашего края и желать нельзя лучшего, и в Новоархангельске он будет совершенно на месте: дел там решительно никаких нет, кроме выдачи метрических свидетельств и доставления срочных сведений. Следовательно, поститься и молиться ничто ему не помешает.

Из Якутска выехал я 8-го июня, а в Благовещенск прибыл 28-го августа.

Искренно сожалею о том, что Вам не позволяют ни читать, ни писать; но уповаю, что Господь пошлет Вам исцеление Вашего глаза.

И мое зрение начало тупеть и особенно в последнее время. Впрочем, у меня это по природе. Дед мой по отцу и старшая сестра под конец были слепы (а отец умер 45 лет). Впрочем, да будет воля Господня! Одно меня заботит: где мне поместиться слепому? В Благовещенске невозможно, всего бы лучше в Селенгинском монастыре. Но врача близко нет, а ехать из Сибири куда-либо в Россию не хочется, да и не совсем удобно во многих отношениях.

В Благовещенске я живу в своем (архиерейском) доме, довольно порядочно устроенном. Не достает еще флигеля для помещения служащих; но и он будет построен на будущее лето!

Дом для консистории у нас очень хороший и весьма поместителен, покупаем дом и для Дух. училища. Для духовенства соборного и приходского имеются казенные дома, заведенные на деньги, оставшиеся от комплекта членов соборного причта. Словом сказать, на первый раз у нас хоть куда.

А церквей в Благовещенске у нас, по милости Божией, уже три – соборная, приходская и домовая архиерейская, и все, конечно, деревянные; впрочем, имеем в виду построить каменный собор на новом месте, а нынешнюю обратить в приходскую церковь.

Всех причтов и приходов в Приамурском крае в настоящее время до 26, и представлено об открытии еще 9. Но и этим не ограничится, потому что много идет к нам переселенцев из южных губерний. Ныне у нас урожаи были превосходные, разумеется, около Благовещенска. Урожаи были и каждый год; только осенью дожди много попортили хлеба в снопах. Арбузы у нас сеют так же, как и в Киеве, на полях. Но ныне на них был неурожай по причине дождей, бывших в поле, а все прочие овощи родятся отлично.

Затем, поручая себя молитвам Вашим, имею честь быть с искреннею о Господе любовью и братскою преданностью.

Иннокентий, А. Камчатский

Октября 4 дня.

1865 г.

Благовещенск

Возлюбленный мой о Господе Отец протоиерей Димитрий!

На последней почте о. Александр и прочие получили письма из Якутска; а я…… ни строки, ни лоскутка ни от кого! Не знаю, чему это приписать, что нет ничего из Дух. Правления. – Причиною этому, вероятно, то, что о. столоначальник, за-секретаря, хоронил свою подругу, а почему нет от других, недоумеваю.

Итак, за неимением на что отвечать, принимаюсь вторично отвечать на Ваше письмо от 30 июля или, сказать правильнее, дополнять мой ответ, отправленный к Вам 17 сентября. Но прежде прошу не взыскать, если я повторю здесь и то, на что уже отвечал.

Вероятно, эконом Ваш поправился; иначе, кто-нибудь написал бы о его кончине, и если так, то слава Богу! А что, где и как поместился Багичевский? Вероятно, у матери или, лучше сказать, у Феофана Васильевича. Дай Бог здоровья за то.

Никто никому не пишет о прибытии Вашего Владыки в Якутск; значит, его не было еще в Якутске. Я уже отчаялся касательно его возвращения ныне морем, разве Филиппеус перевезет его; а на казенные суда решительно нет никакой надежды, потому что из Николаевска в Камчатку судно отправилось только в августе. Кажется, Владыке придется возвратиться в Якутск тем же путем, каким он заехал туда. Жаль очень, но что же делать! зато он твердо узнает Камчатскую дорожку. И если так, то он, наверное отправится из Камчатки в то же время, когда выезжал, т. е. 14 ноября, и в таком случае его можно начать ожидать в Якутск даже в конце февраля, если только не ранее.

Очень приятно слышать, что о. Порфирий действует энергически, слава Богу, и большое спасибо ему, и о. иеродиакону скажите спасибо за его деятельность и сметливость. Вытребуйте из Ирк. Дух. Консистории его послужной список: иначе, он долго пробудет еще в этом сане.

Не без утешения читал и повествование Ваше об о. Петруш-Яроме. Но тут уже честь и хвала не ему, а значит, Вы будете или можете быть добрым настоятелем, чего и желаю Вам.

Да, невесело было на Маче в бывшую у них грозу. Но скажите мне (я не понял): часовня там совсем сгорела или только обгорела внутри?

Очень, очень интересуюсь знать и пока еще не знаю о результатах плодоносия земли Вашей. Вы пишете, что много было кобылки, и что в июле начались у Вас дожди. Это, по-моему, значит: на будущее лето кобылки у Вас не будет; во всяком случае, это не надобно забывать домохозяевам для будущности.

Ответь кончен! Теперь о деле.

На последней почте получено разрешение купить дом в Благовещенске, и как Вы думаете? с Высочайшего соизволения, и с тем вместе, кроме уплаты, разрешено употребить на устройство дома до 4 1/₂ т. руб. Итак, благоволите препроводить к нам все, что у Вас останется от содержания семинарии и училища, не оставляйте у себя ни гроша; иначе, это зачтут по смете на 1866 год, а мы здесь будем нуждаться в деньгах.

При пересылке сюда денег справьтесь в Дух. Правлении: нет ли из здешней консистории каких либо переводов денежных, по которым Вы и удовлетворитесь, – я знаю, что есть 120 руб. четырем попам, новопоставленным мною, и более 200 руб. за выданный о.п.Кокоулину, а может быть, и еще наберется кому-нибудь.

Если Владыка в нынешнем году не возвратится в Якутск, то от нынешнего года останется от прогонных довольно денег; и потому я думаю: выданные учителю Суханову от семинарии деньги прогонные возвратить к своему источнику, потому что Суханов, кроме учительства, еще несет должность дьяческую, т. е. его можно зачислить в епархиальном ведомстве; только вот недоумение: на каком основании Вы выдали ему кормовых по 30 к., а не по 15 к. в сутки? И пока это недоумение решится, Вы вместо 207 руб. 99 ¹/₄, к., выданных ему, получите обратно только 192 руб. 66 ¹/₂ к., т. е. 15 руб. 37 ³/₄ менее, полагая ему кормовых не по 30 к., а по 15, и эти 192 руб. 66 ¹/₂ к. Вы, конечно, от нас натурою не получите, а только запишите на приход и в числе прочих перечислите к нам.

О. протоиерей Гавриил Вениаминов отправился от нас 18 сентября, и возвратиться он должен в марте. Здоровье мое, слава Богу, очень не худо.

О. Петру Попову скажите поклон с прибавлением, что Голубов оказывается лентяй и прекапризная недотрога, и, кажется, мы с ним не уживемся; на хохлов нам неудача, это уже третий: 1 Василий, 2 Бунчуков и 3 Голубов.

Вы уже, конечно, теперь знаете, что, кроме (3000 руб.) присланных Вам из Главного Правления, и кроме переданных мною 3000 руб., прислано еще было из Компании в Благов. училище 4000 руб.; следовательно, Вы ныне должны исключить из кредита Комп, ровно 10 т. руб.; так и сделайте, а нам все-таки пришлите денег; иначе, Благовещенское училище останется без всякого оклада на 1865 год.

Из означенных 10 т. 7000 руб. вычтите из экономических сумм семинарии, и 3000 руб. из строительных, и затем к 1866 году должно, по-моему, остаться за Компанией экономических сумм 11,998 руб. 32 к. и строительных 20,561 руб. 28 к., разумеется, без причисления процентов за 1864 и 1865 годы.

Да! Я забыл еще, что и Вам надлежит исключить из строительных сумм на поправку корпуса 1500 руб. Но нельзя ли их исключить из экономических, потому что, кажется, не сказано в отношения хозяйственная управления, из каких сумм взять эти деньги, – и если так, то исключить их из экономических, а там увидим, что будет.

Считаю нужным пояснить сказанное выше о присылке к нам всех остатков от расходов за 1865 год, – здесь надобно разуметь остатки от 10,269 руб. 30 к., ассигнованных по смете, а не от всех наличных денег, каша у Вас будут. И еще, Вы теперь и забудьте думать оставлять из ассигнованных по сметам денег на расходы наступающего года, как делали Вы доныне, во-первых, потому, что в январе и феврале Вам закупать много нечего-деньги нужны будут только на жалованье; а один месяц можно и подождать или позаимствовать где-либо; делайте так, чтобы к январю у Вас не оставалось ни копейки из положенных по штату денег, и это для Вас будет очень легко, т. е. все, что останется, перечислить в Благовещенское училище.

Примите еще в расчёт, при переводе денег в наше училище, что Преосвященному Павлу додача прогонов будет отсюда; а сколько именно, может сказать только он сам; ибо мы не можем знать путей его по самой Камчатке. Впрочем, Вы можете рассчитать по дорожнику, полагая путь ему через Гижигу вперед до Петропавловска и, кажется, и обратно туда же, полагая на 8 лошадей двойные. – Во всяком случае, деньги на додачу ему прогонов будут здесь у нас готовы.

Потрудитесь сказать от меня поклон всем моим знакомым в Якутске. Я никого не забыл и не забуду, но писать ко всем не могу.

Затем прощайте! Господь с Вами и со всеми, Вам подчиненными и врученными.

Ваш вседоброжелательный слуга

Иннокентий, А. Камчатский

Октября 6 дня.

1865 г.

Благовещенск

Конфиденциально

Сиятельнейший Граф, Милостивый Государь³!

В 1863 году от 18 февраля, за № 1123, я имел честь представлять Св. Синоду о выдача пособия и о положении пенсии миссионеру, протоиерею Нецветову, по болезни уволенному за штата; и в том же году от 20 апреля, за 1127, я донес Св. Синоду, что протоиерей Нецветов почти совсем лишился зрения, а ныне я получил достоверное сведение, что он скончался, не будучи утешен, как я сказал, последним вниманием Св. Синода и, разумеется, не уплативши состоявшая на нем долга в общий капитал Американских церквей.

Конечно, покойный теперь не требует и не имеет никакой нужды ни в пенсии, ни в пособиях, и общий капитал церквей не обеднеет от неуплаты им долга, но он был у нас один из ревностнейших и деятельнейших миссионеров, который более всех потрудился и более всех принес пользы Церкви и самому краю, где он подвизался, и при всем том он ни пенсии, ни единовременного пособия от казны не получал, пропитываясь последнее время подаянием из попечительства о бедных духовного звания.

Такой пример, слишком резко бросающийся в глаза собратиям его по должности, более или менее, но не может не охлаждать ревности и усердия их; и, кроме того, нельзя отрицать, чтобы это не могло быть поводом к неблагоприятным для высшего начальства толкам….

Это мое последнее слово о покойном достоуважаемом нашем миссионере, каких у нас и в целой России очень мало, и которое имею честь представить Вашему Сиятельству на Ваше благорассуждение.

С совершенным почтением и таковою же преданностью честь имею быть Вашего Сиятельства покорнейшим слугою

Иннокентий, Архиепископ Камчатский

Октября 18 дня

1865 г.

Благовещенск

Возлюбленный мой о Господе Отец Протоиерей Димитрий!

По причин распутицы нет почты из Иркутска, а завтра должна отходить отсюда. Значит, не на что Вам отвечать, а писать есть кое о чем.

В восполнение наших скудных средств к содержанию училищ, я, имея возможность располагать остающимися прогонными, велел консистории вытребовать прогоны и на учителя Суханова, яко имущего поступить в епархиальное ведомство и уже исправляющего должность дьячка при Градо-Благовещенской Николаевской церкви; а выданные ему из семинарских грошей-возвратить к своему источнику; но только не все, а с вычетом 15 р. 33¾ коп., т. е. половины кормовых денег, которых ему выдано по 30 к. на сутки, а мы выдаем только по 15 к., и потому, вместо 207 р. 99 ½ коп., Вы получите только 192 р. 65 ¾ к.

Эти деньги, конечно, к Вам не перешлются, а выдадутся о.Александру в число следующих от Вас на Благовещенское училище.

Кроме того, будет еще передано от меня о. Александру 68 р. 60 коп., полученных с учителя Суханова в уплату долга, состоящего за ним и следующего о. инспектору, которому и потрудитесь передать означенную сумму из следующих к пересылке в Благовещенское училище, и притом сказать ему, что более того почти нет надежды получить с его должника, тем более, что он собирается жениться; кажется, придется ему махнуть рукой.

Немало придется Вам выдавать денег из следующих сюда в училище, – вот здесь 261 р. 26 ¼ коп., да ныне переводится из консистории около 400 р., впрочем, Сухановские деньги Вы напишите прежде на приход. Нет ли еще каких-нибудь денег, следующих от нас к Вам в Якутск, можете и их выдать, но не иначе, как только казенные, а частных сумм мы не принимаем.

У нас на днях состряпала изрядная и не шуточная история. Всей я Вам не стану передавать, а скажу, что хорошо помню из рассказов.

В один из не совсем прекрасных дней является в нашу полицию мужичок, молокан (сосед мой), и говорит: «Царь Царей требует тройку лошадей». Скачала, разумеется, почли его за сумасшедшего – А где же этот царь царей?-"В молоканской деревне.» Послали тройку и двух-трех чиновных. Сии, приехав в деревню молоканскую, отстоящую от моего дома в 6 верстах, требуют к себе царя царей. Он, разумеется, не пошел, не нарушая своего величия; нечего делать, чиновные по шли к нему в дом, и лишь только один из них стал входит в дом (а это был Степан Петрович Родионов, из наших духовных), как царь царей с бранью влепил ему пощечину, а потом и другую, в избе почти все молокане старики стояли в неизреченном благоговении к царю царей. Когда им сказали, чтобы они взяли сумасшедшего и связали, те единогласно отвечали: «Мы не смеем: это дух святый», – который, разумеется, теперь сидит в полиции, и по этому деду производится строжайшее следствие. Конечно, узнаете, чем это кончится. – Да вот еще что: этот царь царей и дух святый пророчествует, что 26 октября, сиречь в Ваши именины, будет преставление света, – хорошо, что срок назначил и недалекий. Этим можно срамить и обличать в заблуждении молокан и утверждать в вере православных наших.

Таковы, наконец, плоды заблуждений! Смешны и жалки. Так, наконец, и папа принялся канонизировать явных грешников – того и смотри, что пустит в ход г-жу Помпадуру, одну из любовниц Людовика известного.

Как у Вас? А у нас морозы настали рано: первая туча на Зее показалась 10 октября при 10 градусах мороза, потом на два дня отдало, и потом опять мороз до 17, градусов, так что и при сиянии солнца не тает снег. Снегу у нас до четверти аршина, и дорога поэтому хороша. Тучи опят идут и уже большими кусками и густо. Того и смотри, что Зея станет. А срок ей обыкновенно около 10 ноября.

По причин бывшей вдруг оттепели появилось поветрие, и наши семинаристы подверглись ему, ненадолго, впрочем; а из прочих детей померла дочь у губернатора, впрочем, она была сильно больна и до поветрия и только стала поправляться, но не выдержала.

Ужели Владыка Ваш не приехал? И очень возможное дело -вся надежда на Филиппеуса. Ежели он выехал, то поздравьте его от меня и передайте ему искренний поклон; а если еще нет, то ожидайте его не ранее февраля или последних января – ранее выехать трудно.

Потрудитесь сказать поклоны всем, кто спросит обо мне. Здоровье мое не мешает мне делать свое дело.

Затем прощайте. Господа, с Вами и со всеми, Вам вверенными. Ваш доброжелательный слуга

Иннокентий, А. Камчатский

Октября 20 дня

1865 г.

Благовещенск

Получил ли Иван Платонович лодку, на которой я путешествовал? Беда моя, если она не дошла до него, и за письмо его мне достанется, однако, и от него и от Алексея Яковлевича.

При случае скажите, если еще не говорили от меня, Алексею Яковлевичу Шестакову, что сын его Николай способен к наукам и любит заниматься. Следовательно, из него будет толк, и, между тем, узнайте стороною, что он выставил отцу своему за провоз его мною до Житаловой, а мы не взяли с него ни копейки ни за что, т. е. ни за пищу, ни за провоз: первое мне стоит пустяков 8 р. 45 к., а последнее ничего.

Ваше Превосходительство, Милостивый Государь⁴!

Честь имею свидетельствовать Вашему Превосходи­ тельству мою искреннюю благодарность, а в лице Вашем и всем почтеннейшим членам Якутского статистического комитета за честь, которою я почтен избранием меня в число почетных членов сего комитета, диплом на звание которого я имел удовольствие получить 29 октября, при отношении от 29 августа, за № 152.

Не могу не сожалеть, что я, при всем моем желании, не имею возможности быть полезным сему комитету столько, сколько бы я желал; но чтобы не быть и со всем бесполезным, имею честь препроводить при сем на расход по комитету двадцать рублей серебром.

С истинным почтением и преданностию, имею честь быть

Иннокентий, А. Камчатский

Ноября 30 дня

1865 г.

Благовещенск

Возлюбленный мой о Господе Отец протоиерей Димитрий!

Письмо Ваше от 28 августа дошло до меня 22 октября, на которое и отвечаю:

Искренно радуюсь тому, что Ваш новый наставник христианин. Слава Богу! и поздравляю Вас и семинарию с приобретением такого деятеля. Скажите ему от меня искренний поклон.

О затеях Катанина и Щукина с товарищами ничего не слыхал уже давно, и что я знал об них в Иркутск, с тем и теперь остаюсь; а любопытно бы знать, чем это кончится, и особенно-что будет со Щаповым несчастным. Меня утешает то, что он, видно, еще не потерял своей совести: немало времени жил я в Иркутск до его ареста, и он, находясь в Иркутск свободным, ни разу не виделся со мною на квартире и нигде – видно, что совестно ему было показаться ко мне на глаза.

Видно, сбудется то, что я говорил Вам в одном из писем моих, что Владык Вашему придется возвратиться тем же путем, каким он заехал в Камчатку. вся надежда была на Филиппеуса; но она не состоялась, как Вы пишете. Пришедший из Николаевска последний пароход сказывал нам, что будто бы из Камчатки в Николаевск пришло судно, но какое? и с кем? и с чем? неизвестно, потому что сведения получены по телеграфу. Если это правда, то на нем, верно, пришли мальчики, бывшие при Владыке в Камчатке. Но сан он едва-ли пришел на нем, впрочем, дело не невозможное. – Но нечего пускаться в догадки: скоро объяснится самым положительным образом – приходом почты зимней из Николаевска около 20 декабря или по-ранее.

Из Америки я еще не получил и по сию пору ни каких бумаг, и ежели не будет ничего и с тяжелыми почтами, имеющими прибыть в 1-х декабря – то действительная правда, что компанейское судно, шедшее из Ситхи с бобрами, потерпело какое-нибудь несчастие или, пожалуй, попалось в руки корсара или крейсера (узнаете из 25 т. словаря, которое следует употреблять слово), а если так, то нельзя оставаться спокойным и на счет судна, которое пойдет из Аяна в Америке у.

Любопытно, чем у Вас кончилось дело о поджоге? Конечно, не может быть ни малейшего сомнения, что Якутенок поджигал по наущению поляков. – Скольких лет этот Якутенок? а не худо бы было, если бы его повесили или расстреляли в острастку всем Якутам.

Радуюсь тому, что монастырская церковь оканчивается работою. Слава Богу! и спасибо трудящимся, и руками, и ногами, и головою и пером!

А что Олекминская?

Жаль Федора Алексеевича. Но более жаль дочерей его (а они, кажется, еще невелики): он может найти себе жену и еще моложе, а им не найти матери.

Читал я о обращении раскольнических епископов, но не думаю, чтобы тут была какая-либо фальшь или подлог. На ответ православного архиерея о том, чтобы единоверцам дать особого епископа из Св. Синода, нет еще ничего и, вероятно, не будет. Я думаю, тем дело и кончится, – а о мнении моем по делу Якутки Борисовой (бывшей) Вы уже знаете, и, пожалуй, и отпировали у ней уже и на свадьбе.

Ответы на письма Ваши кончены. С часу на час ждем почты из Иркутска, и, может быть, и от Вас будет что нибудь. Ноября 4 вечер, оставляю до 6 ч.

Нет почты и сегодня, а, между тем, приспело время и печатать письма. Новостей у нас, кажется, нет никаких; 26 числа у нас светопреставленья не было, как предсказал царь царей, который теперь говорит уже, что он теперь уже не чувствует в себе Духа Святого. – Ждет следствие; и, наверное, он и с участниками своими пожалуют к Вам, ради коллекции.

Как у Вас морозы? А здесь порядочные-доходят до 22°, реки стали ранее обыкновенного: Амур на 28 октября, а Зея 3 вечером; снегу у нас довольно. Дороги хороши, цена припасов еще не установилась, потому что только сегодня (новолуние) открылась ярмарка.

Здоровье мое хоть бы куда. Только левая щека опят пухнет, и поэтому я не выезжаю. Сегодня пирог пропадает для меня у о.Павла Политова.

О. Георгия Винокурова озадачьте, что пенсиона ему нельзя просить, который положен только благочинным и миссионерам, и не ранее 10 лет, а так как он только 3 года был благочинным, то ему, на основании того же 10 п., следует единовременно выдать 1/2 жалованья за 7 лет, о чем будет представлено в числе прочих.

О. Петру Попову скажите, что его протеже Голубов в больнице. Сифилис заставил его наконец сказаться больным, он им страдает уже 2 года, – вообще, он оказался человеком негодным. Он и подметки не стоит Авксентия Бунчукова, тот на все руки, а этот только петь может и спать, а читает преплохо, хуже Гаврила; а о себе думает, что он невесть какое сделал одолжение архиерейскому дому, прибыв сюда. Не знаю, куда девать его, если он вылечится.

Потрудитесь сказать от меня поклоны всем, кто спросит обо мне, и в особенности Ивану Платоновичу за его старание о монастырской церкви, и о. Евсевию за письмо.

Прощайте, Господь с Вами и со всеми, Вам вверенными! Ваш вседоброжелательный слуга

Иннокентий, А. Камчатский

Ноября 6 дня

1865

Благовещенск

Возлюбленный мой о Господе Отец протоиерей Димитрий!

Письмо Ваше от 23 сентября получено мною вчера, а завтра отходит к Вам почта, и потому сегодня принимаюсь отвечать Вам. О том, когда я прибыл в Благовещенск и когда должен прибыть к Вам Преосвященный Павел, я уже писал Вам и, кажется, не один раз, а о каком-то пароходе Сахалине, будто бы посланном для отыскания его, я и не слыхивал; да этого и быть не могло. Ждите Вашего Владыку в исходе февраля или в начале марта, а к Пасхе непременно он будет тем же путем и в той же повозочке, в которой и по которому он отправился.

Весть о компанейском судне, сообщенная Вами ныне, если только она справедлива – очень утешительна.

И здесь поветрия существуют еще, но только между детьми, впрочем, не свирепствуют, а так себе мучат только детей и матерей их, но в последнее время, кажется, не слышно уже о больных эпидемиями.

Очень сожалею о Матвее Матвеевич и о г. Петрове, но, основываясь на Ваших сведениях последних, я питаю себя надеждою на выздоровление того и другого, вопреки признаниям Ваших докторов.

Ах, этот кощей – Лейман! когда мы разделаемся? Пусть бы хоть знал свое дело, как следует! а то бродит, как курица, а надоедать мастер. Очень удачна Ваша штука с Тимофеевым, мне бы не пришло в голову этого.

Успехи, а особенно деятельность и усердие ктитора и строителей Олекминской церкви меня очень радуют: при случае передайте им от меня большое спасибо, и багибо до горам, слава Богу!

Но что-же Вы будете делать без плана? ведь нельзя же строить так себе. Хорошо, если будет все ладно, но если что случится неладное, то неладно будет и Вам всем; как нибудь в течение зимы достаньте план и представьте его на утверждение по принадлежности.

О Семтае справляться теперь некогда. Напишу следующей почте, но знаю, что об нем представления еще не было, а за чем стоит дело, не знаю.

Слава Богу, что все Ваши ученики живы и здоровы! Очень меня радует о. Порфирий, а также и его помощник. Но что мы будем делать с Романом? Разрешение о пострижении его вышло; и я оставляю это до прибытия Вашего Владыки, уже не лучше ли его расстричь, чем постричь? впрочем, делайте с ним, что хотите, я передам это дело вполне на Ваше благоусмотрение.

Очень жаль, что отношения нового к старому неприязненны. Вы поминаете Липая, да разве он в Якутске? Кого же на место Н.Федоровича метят? уже не Клодницкого-ли? А что же – и недурно. А каково здоровье Н. Федоровича? Скажите ему от меня поклон искренний. Пусть он напишет мне по прибытии своем в Иркутск Ответ кончен.

Здоровье мое очень не худо; но выезжать не смею: на левой щек все у меня еще гнездится рожа, выражающаяся то опухолью, то жаром.

Поздравьте меня: 18 числа с. м. я передал самую большую часть бывших на моей отчетности сумм по принадлежности, а именно: более 60 т. р. в консисторию и более 10 т. р. исп. должн. эконома арх. дома, Гаврилу, (которого думаю завтра возвести в сан иподиакона, а потом и во диакона), но все-таки остаются у меня еще суммишки до 6 т., которые неудобно передавать теперь.

И надобно сказать по справедливости, что я это сделал благовременно, потому что зрение мое видимо тупеет, и если так пойдет все, то, пожалуй, к Пасхе я и совсем ослепну. Но да будет воля Божия во всем!

От о. Гаврилы моего было одно только письмо из Нерчинска, а где он теперь – не знаем. Потрудитесь сказать от меня поклоны всем, кто обо мне спросит. Прощайте, Господь с Вами и со всеми, Вам вверенными. Ваш вседоброжедательный слуга

Иннокентий, А. Камчатский

Ноября 20 дня

1865

Благовещенск

Письма от Жукова и Ив. Платоновича возвращаются.

Возлюбленный мой о Господе Отец протоиерей Димитрий!

Письмо Ваше от 8 октября дошло до меня 28 ноября, на которое отвечаю только сегодня; ранее мешали праздники и кой-какие делишки.

Напрасно Вы тужите и печалитесь о Преосвященном, считая его попавшим корсару. Не на чем было ему попасться в лапы разбойника. – Вот Вам письмо от него ко мне (пришлите обратно), он себе преспокойно едет старым путем и, пожалуй, как раз нагрянет из-за Лены. При благоприятных обстоятельствах, он может прибыть к Вам в последних февраля, если выехал в половине ноября, а в март непременно будет.

Очень я порадовался, что отчаянно больные Ваши М. И. и А. Ив. поправились-поздравьте их от меня. Дудзжинский точно помешан на деньгах. Избави Бог от такого доктора и Вас и нас. Пусть его отправляется лечить своих ойчизников.

Ай же Ю. Иванович! никак я не думал об нем так худо. Хорошо Вы сделали, что и воротили письмо его Губернатору. Вы бы слишком сконфузили его, а любопытно бы было взглянуть на его письмо.

О. Евгению, по-моему, лучше бы совсем убраться на свою родину. Куда ему уже странствовать по Вашим дебрям, и притом не зная якутского языка; он привык ездить по золотым россыпям, а не по снегу. А за Байкалом есть приисковые церкви, а, между тем, там и родина, и родные его.

Да, не дешевы у Вас припасы! немного подешевле наших, если только подешевле: ржаной хлеб у нас 1 руб. 20 к., мясо от 2 руб. 50 к. до 3 р. У нас зима стоит превосходная – снегу изобильно, ветров мало. Морозы стоят от 22 до 28, только раз в ноябре доходило до 30 – и в декабре до 32. Дни ясны.

Здоровье мое не совсем то хорошо. Начинает болеть поясница, а главное зрение тупеет. Но этому так и быть должно. Слава Богу! пожил! впрочем, да будет воля Господня во всем!

Искреннейше и премного благодарю Вас за то, что обещаетесь и, конечно, уже исполнили Ваши обещании: накормили нескольких голодных душ в 15 декабря. Затем прощайте, Господь с Вами. Ваш вседоброжелательный слуга

Иннокентий, А. Камчатский

Декабря 7 дня

1865 г.

Благовещенск

Ваше Превосходительство ⁵ !

В 15-й день декабря истекающего года, день особенно для меня знаменательный, после литургии, которую Господь Бог сподобил меня совершить 26-й раз в этот день в этом сане, – я имел новое, редкое и совершенно неожиданное утешение принять икону Святителя Иннокентия, доставленную мне из далекого по расстоянию, но всегда близкого по сердцу, города Якутска, при адресе, подписанном Вашим Превосходительством и другими из чиновников, духовенства и граждан, и нарочито для этого дня и для меня устроенную.

Не умею выразить вполне чувств моей искреннейшей благодарности Вашему Превосходительству и прочим, почтившим меня таким священным знаком Вашей и их обо мне доброй памяти; но пока я жив, каждый раз, взирая на сию икону, буду с признательностью помнить, с любовию вспоминать и молитвенно поминать устроивших оную для меня, и, без сомнения, в том-же дух общения и любви о Господе.

Ваше Превосходительство! примите в том мое уверение и с тем вместе примите на себя труд передать это всем, участвовавшим в этом, во многих отношениях, драгоценном для меня приношении.

Призывая благословение Божие на Вас и на всех их, имею честь быть, с искреннею о Господе любовию и сердечною благодарностью, Вашего Превосходительства покорнейший слуга

Иннокентий, А. Камчатский

Декабря 20 дня

1865 г.

Благовещенск

Возлюбленный мой о Господе Отец протоиерей Димитрий!

Прежде, нежели буду отвечать Вам на два письма Ваши от 23 октября и 4 ноября (полученные мною 6 и 15 декабря), долгом считаю изъявить Вам мою искреннюю благодарность, а в лице Вашем и всем духовным, участвовавшим в приношении иконы Святителя Иннокентия, которую я имел утешение принять от Гавриила тотчас после литургии, при очень многих гостях. Признаюсь откровенно, что мне и в голову не приходило ничего подобного; особенно, получив от Вас уведомление, что Вы в 15 число намеревались накормить алчущих, я и это считал за весьма многое для моей памяти. Но вдруг получаю икону, и какую икону! И я не забыл в этот день Якутских при служении литургии. Евангелие было, пожертвованное Якутскими почетными вместо обеда, облачение было, пожертвованное Якутскими дамами.

Я вполне уверен, что на сооружение иконы был не сбор, а точно приношение; но любопытно бы знать, чья инициатива этого дела? Я сильно подозреваю Вас. Да воздаст Вам Господь за добрую память обо мне и не Вам только, но и всем, почтившим меня таким дорогим для меня знаком!

И здешние отцы и граждане почтили меня также своими приношениями: первые двумя иконами, а из последних (впрочем, один и то иностранец, немец) часами настольными; а о.Михаил, известный Вам архимандрит, обитающий ныне в Баденском, прислал ма письмо поздравительное – и пока только!

Затем слушайте: едет! едет! со дня на день жду и в ожидании принимаюсь отвечать Вам на Ваши письма по порядку.

Весьма приятно слышать, что Ваше Присутствие по делам правосл. духовенства действует усердно. Дай Бог здоровья Апполлону Давидовичу за его доброе расположение к духовенству. Николаю Федоровичу я не пишу на его письмо, полагая, что письмо мое уже не застанет его в Якутске. Любопытно бы знать, как он расстался с г. Якутском; в письме его нет ни малейшего намека на какия-либо неприятности с кем-либо или на причины, вынуждающия его выехать.

Рапорты Ваши об освящении приделов монастырских и о разрешении о. Константина будут переданы мною в полности на благоусмотрение едущего.

Очень жаль, что, как Вы выражаетесь, злоискатели сшивают священника с Мачи, он тут был полезен и для при-Ленских жителей. Пономарев может поступить на Вердянку, потому что Земякин должен ехать в Ямск, понеже о. п. Дмитровский находится уже в Николаевеке на Амур, со всем семейством. Значит: Ямский священник переведен в Охотск, а Земякин в Ямск, ему могут быть даны и пособия на проезды, след. Якут. Дух. Правление или Попово, может выдать Земякину заимообразно половину следующих прогонов от Якутска до Ямска.-Ответ кончен на 1-е письмо. Другое письмо Ваше получено мною не более, как через ½ часа после принятия мною иконы, т. е. 15 числа декабря в 1-м часу дня, т. е. в самую пору, и оно было прочитано мною вслух при своих духовных; отвечаю Вам и на оное.

Не печалуйтесь о Преосвященном: едет! едет! Я жду его из Николаевска к Новому году; в Николаевск прибыл он из Петропавловска 12 октября, отправясь оттуда 13 сентября со всею своею свитою и с 6-ю мальчиками семинаристами. 18 декабря я получил от него письмо из Николаевска, где он пишет, что намерен выехать в первых декабря, значит, в исходе февраля он может быть в Якутске. Дороги теперь самые лучшие.

А что, не вышла ли замуж Борисова? и что бывший ее супруг? Очень приятно слышать, что Вы обещаетесь решить дело о вознаграждении о. Ионы Пуликилова благоприятно для него. А он опять уехал, приезжали за ним, и воротится, наверное, тоже по реке Зее, как и прошедшего лета.

О. п. Гавриил поехал в С.-Петербург по делам частью своим, по случаю колебания Р. А. Компании, а главное за сбором ризницы, а если можно, то и деньженок для Амурских церквей, которых число должно быть до 35, кроме Каф. собора. Следов., если по облачению на церковь-нам надобно 35 облачений, а если по 5-ти?.........а где нам взять на это денег? А кроме того, у него родилось сильное желание поклониться Св. Мощам Московским, к Пасхе я ему велел приезжать в Благовещенск.

О. Петр Донской с 9 октября находится уже в Николаевске, и все его здоровы. Писанием Ив. Тимофеевичу об окончании мон. храма я пока остановлюсь до прибытия Владыки Вашего, а там увидим! О.Порфирию мой искренний поклон и благословение, не могу нарадоваться о нем, слава Богу! А тому, кого он зовет рабом Божиим, т. е. няньке 100-летнего младенца, мое архипастырейское благословение и благодарность.

С нетерпением буду ждать от Вас известия, как Вы проводили 15 день декабря, – а поздравление Ваше в письме пришло вовремя.

Вы, конечно, шутите, что ничего не пошлете денег в наше училище. Спрашивается: чем же мы станем содержаться? 4 т., на которые Вы указали в Вашей смете, идут на покупку и устройство дома; нет! хоть сколько-нибудь, да пришлете, иначе быть не может.

Поклоны о. о. Павлу и Александру переданы. Потрудитесь передать мой искренний поклон всем, начиная с Апполлона Давидовича, а также и прилагаемую при сем бумагу, которую я не почел нужным запечатывать, как относящуюся не к нему одному.

Здоровье мое, слава Богу, пока удовлетворительно и даже зрение чуть-чуть получше. Прощайте, Господь с Вами! Ваш вседоброжелательный слуга

Иннокентий Камчатский

Декабря 21 дня,а но новому стилю 1-е января, с нем Вас и поздравляю.

1865 г.

Благовещенск

О. А. Невскому скажите от меня поклон и спасибо за его письмо от 4 ноября; хорошо, пусть трудится дело доброе! Составьте, пожалуйста, вернейшим образом список о награждении Ивана Степановича, согласно прилагаемой при сем копии с указа: нашли чего-то недостаточным.

1866

Возлюбленный мой о Господе Отец протоиерей Димитрий!

На письмо Ваше от 17 ноября, дошедшее до меня 27 декабря, отвечаю. Николая Федоровича, я полагаю, Владыка Павел встретит уже в Иркутск Напишите мне, как его проводили или выпроводили из Якутска.

Не знаю, как по-Вашему, а по-моему, Л. 0. Титов не совсем будет на мест старшего советника, впрочем, я не знаю хорошенько обязанности этого места. Но я сужу потому, что способные к цифири не совсем бывают способны к сочинениям. Довольны ли своими новыми местами вновь перемещенные исправники? Доживет ли до пенсии своей Алексей Максимович? а что, решил ли он участь своего дома, записанного на жену его, т. е. достанется ли он сироте Махничевской? если можете, похлопочите об этом.

Если Мачинское дело действительно таково, как Вы намекаете, то эта милость Божия к Вам, Якутским жителям, и в самом деле, единственный путь удрать ляхам из восточной Сибири за границу есть Аян, куда могут придти за ними корабли. А пройти им по Лене через Якутск и Аян – очень легко, их никто не остановит. Ваше унтовое войско убежит и от полсотенной кучки ляхов, а Якуты подставят лошадей волею и неволею; а мимоходом через Якутск они, конечно, не оставят в покое казначейства и церквей и, пожалуй, потом еще и зажгут. Вам необходимо в город иметь роту или две солдат, но это все между нами.

Теперь уже, конечно, давненько уже перестали горевать о Вашем Владыке: вот он на лицо.

Недешевы же у Вас припасы; многие дороже наших. О семинарских деньгах я навел справки и вышло: хозяйственное управление велело взять на содержание в ½ 1863 и на 1864 года 15,312 р. 30 к. и на добабок в 1865 году 4713 р. 30 к., а всего 20,025 р. 60 к. Мы взяли:

в 1863 году на Благовещенское училище 3.500

в 1864 « » « 10.000

еще на Благовещенское училище 1.000

в 1865 году по 3000 дважды 6.000

в Благовещенске 4.000

Итого 24.500 р.

Если так считать, то мы уже перебрали далеко более, а, между тем, у Вас не хВашило на 1865 год и здесь занято 1.500. Но я из этого исключаю 4.000 строительных и 3.500 первые, взятые прежде, чем нам отказали в окладах. И потому пишу в Иркутскую Контору прислать Вам немедленно 1.000 р. и в половине апреля 1.500 р., имея в виду, что Вы получите из Тобольска в начале года, и кроме того я велел прислать в Благовещенск 3.000 р.

Отцу Порфирию мой искренний поклон и спасибо за то, что он радует меня. Тимофеева если увижу, поговорю с ним, о чем Вы пишете, а скоро ли Вы пришлете справки о Павлове?

У нас в Новый год мороз доходил до 35°, сегодня 32°. А днем, разумеется, не более 18°. Окошки оттаивать у нас начинают в 9 часу в начале, в 9½ часов на солнечной стороне нигде на окошке не увидишь уже льду, впрочем, Вы можете узнать это от верного свидетеля.

Здоровье мое, слава Богу, весьма удовлетворительно, но, конечно, ненадолго. Потрудитесь сказать от меня всем поклон и благословение, кто спросит обо мне. Затем, прощайте, Господь с Вами! Ваш вседоброжелательный слуга

Иннокентий, А. Камчатский

Января 4 дня

1866 г.

Благовещенск

Сиятельнейший Граф, Милостивый Государь ⁶ !

В прошедшем 1864 году, от 22 сентября, я имел честь писать предместнику Вашего Сиятельства, г. бывшему Обер-Прокурору, о назначении преосвященного Новоархангельского Петра епархиальным Архиереем.

Его Высокопревосходительство изволил мне отвечать от 31 декабря за № 8039, что он согласен о моим мнением относительно его (Преосвященного), и просил моего мнения, касательно уменьшения неудобства, которое может встретиться при этом назначении его.

Я на это имел честь отвечать ему, что, если представление мое об открытии Якутской епархии будет уважено, то преосвященного Петра можно на первый раз назначить на Якутскую кафедру и проч. (как изволите усмотреть из прилагаемых при сем копий с вышеозначенных бумаг), и что я, на всякий случай, Преосвященному Петру напишу через Аян, чтобы он в будущем (1866) лете прибыл в Аян; и я, действительно, писал ему от 1 июня 1865 полуофициально.

Вот наступил уже и 1866 год и приближается последний срок отправления бумаг в Аян для личной передачи Преосвященному, имеющему прибыть около первых июля и пробыть там не далее 10 августа; но я не имею еще никакого уведомления: будет ли Преосвященный Петр назначен на кафедру какой-либо епархии.

А как цель, для которой я просил преосвященного Петра, прибыть в Аян, была не совещание о делах, как я писал, а именно та, чтобы этим устранить затруднение, которое могло бы встретиться при назначении его на епархию; то потому, если я не получу никаких относительно его распоряжений от Св. Синода или от Вашего Сиятельства, в наступающем марте должен буду писать ему в Аян, чтобы он, если до отбытия из Аяна не получит никаких особых распоряжений Св. Синода, отправлялся обратно в Америке у, не дожидаясь от меня никаких особенных бумаг.

Доводя о сем до сведения Вашего Сиятельства, я честь имею покорнейше просить Вас, Сиятельнейший Граф, если Св. Синоду благоугодно будет назначить Преосвященного Петра на какую-либо епархию, то не благоугодно ли будет Вашему Сиятельству приказать кому- либо уведомить его о том, и уведомление это отправить помимо меня прямо в Аян на имя его, и не позже 10 апреля; иначе, эта бумага может не застать его в Аяне, и следовательно, он должен будет опять возвратиться в Америке у и прожить там еще год, если не более, потому, между прочим, что после писаний моих о назначении его на епархию, я считаю уже не совсем удобным писать об этом более, особенно официально. При сем долгом считаю довести до сведения Вашего Сиятельства, что Преосвященный Павел Якутский, коему я поручил обозреть Камчатские церкви, по невозможности возвратиться из Петропавловска прямо в Якутск через Аян, как бы надлежало, по необходимости (по причин позднего времени) должен возвратиться в свое место не иначе, как через Иркутск В настоящее время он находится в г. Благовещенске, откуда он намерен отправиться послезавтра, а в Якутск может прибыть не ранее последних февраля. С совершенным почтением и таковою же преданностью имею честь быть Вашего Сиятельства покорнейшим слугою

Иннокентий, Архиепископ Камчатский

Января 7 дня

1866

г. Благовещенск

Возлюбленный мой о Господе Отец протоиерей Димитрий!

Письмо Ваше с планом от 2 декабря дошло до меня 15 Января (почта же пришла 12), на которое и отвечаю. Хлеб у нас, слава Богу, недорог и берут без поклонов, мясо около 2-х рублей.-Аянский священник писал мне о занявшемся у них деле с Поповым, и я давно уже отвечал. – Я жду от него, скоро ли он напишет мне, что Компания жалованья ему не дает. Но по сю пору нет ничего; значит, ему дают, и хорошо! а иначе, надобно его причислить к одной из бунтарских церквей, до определения его к месту. Как Вы думаете, не взять ли его на Амур? если Вы одобрите это, то пишите ему, чтобы он подавал просьбу поскорее и сам отправлялся бы летом на Амур, не дожидаясь никаких бумаг, если он не успеют придти ко вре- мени; на случай, Вы пошлите ему из Дух. Правления вид на отбытие.

Очень приятно слышать что монастырская церковь внутри хороша; как то понравилось Вашему Владыке, с прибытием которого и поздравляю Вас. Якутский монастырь нельзя сравнивать с Рязанским, один имеет приход и прихожан, а другой нет. Следовательно, начинка в пироге так же, как и везде, а между тем закваска, яже есть, о. Порфирий, хороша, свежа, ароматна... Дай Бог, чтобы это было до конца его жизни. Честь и слава Вам с ним за благоустройство монастыря и мое искреннее спасибо. План и фасад я передал в Консисторию для пересылки к Вам. Ответы кончены. Здоровье мое удовлетворительно, чего желаю и всем Вам по мере лет каждого. Мы теперь бродим и колобродим ассигновками и талонами. Думаю, и Вы не сейчас же будете ступать право на этой новой стезе; любопытно, кого то Вы будете писать в требовательных ведомостях Дух. Правления, а надобно писать поименно, по одному штатному месту. Вы, конечно, напишите Федора Слепцова! а по другому писните Едора Лепцова и так далее, откидывая по букве, тогда и форма соблюдена, и деньги будут там, где и прежде. – Сын мой Гаврила писал мне последнее письмо из Екатеринбурга от 30 ноября и просил отсрочки отпуска, и дана по телеграфу.

О. Павел Политов определен наставником в класс словесности, открытый 17 Января при нашем училище, с окладом 18 тысяч копеек из сумм архиерейского дома. Суханов придан помощником. На этой же почте пишу об этом г. Обер-Прокурору и прошу окладов на Благовещенское училище и о том, как удобнее перевести семинарию.

Всем, кто спросит обо мне, скажите от меня искренний поклон. Прощайте, Господь с Вами и со всеми, Вам вверенными! Ваш вседоброжелательный слуга

Иннокентий, А. Камчатский

Января 18 дня вечер

1866

Благовещенск

Сиятельнейший Граф, Милостивый Государь ⁷ !

Благовещенское Дух. училище, открытое в конце 1862 г., не имеет еще определенных окладов на содержание свое; оно содержалось остатками от штатных сумм Якутской семинарии и соединенных с нею училищ, с добавлением из процентов, получаемых на экономический капитал семинарии.

Но в настоящее время, когда, с одной стороны, число учеников в Якутской семинарии увеличивается, а с другой, жизненные припасы там вздорожали почти вдвое в сравнении с минувшими годами, Благовещенское училище (в котором также число учеников увеличилось) не может существовать теми средствами, какия предполагались вначале; так напр.: по смете расходов на содержание Якутской семинарии на 1866 г., остатков предвидится не более 1400 р. Для содержания же Благовещенского училища на 1866 г. потребуется (кроме окладов жалованья наставникам 5 класса, имеющих производиться пока из других источников) – смотрителю 200 р., 3 учителям по 180 р., а если присовокупить к тому оклады инспектору, эконому и пр. (что становится уже необходимым), то потребуется на одно жалованье не менее 1000 р.: и кроме того на содержание учеников пищею и одеждою на 25 человек, полагая по 75 р. (действительно же в течение 3 лет стоило содержание средним числом 79 р. 35 к.), 1875 р.; на содержание дома, на наем прислуги, на дрова и пр. потребно не менее 500 р., а всего потребно на содержание Благовещенского училища не менее 3250 р.

На покрытие же сих расходов имеются в виду: а) вышеозначенные остатки от содержания семинарии- 1400 руб. (если только будут эти остатки), б) 283 руб. 95½ коп. венчиковых сумм, накопившихся в минувшие годы в прибрежных церквах (если только будет дозволено употреблять их на этот предмет), а остальное должно быть восподняемо или из процентов на строительные суммы (что не совсем сообразно с целью этого капитала), или из остатков самого капитала экономического, сократившегося уже (из 30,000 руб.) до 9000 руб.; или на Благовещенское училище должен быть определен особый штат содержания, если не сообразный с настоятельными потребностями, то, по крайней мере, на первый раз не менее того, что отпускается на Якут. Дух. училища.

Представляя все сие на благоусмотрение Вашего Сиятельства, я честь имею покорнейшие просить почтить меня Вашим ответом по сему предмету, и, между прочим, и о том, могут ли быть употреблены на содержание Благовещенского училища вышеупомянутыя венчиковые деньги 283 руб. 95½ коп.; считаю долгом присовокупить к тому, что впредь до получения ответа Вашего Сиятельства я на содержание Благовещенского училища буду требовать из Р. А. Компании на счет экономических сумм, за неимением других источников.

С совершенным почтением и таковою же преданностью честь имею быть Вашего Сиятельства покорнейшим слугою

Иннокентий, Архиепископ Камчатский

20 Января 1866 г.

Благовещенск

Возлюбленный мой о Господе Отец протоиерей Димитрий!

Наконец то доползли до меня Ваши бумаги от 3 ноября, в том числе и о деньгах по новой смете на смету, вчера вечером, и откуда думаете? из Николаевска. Нужно же было так случиться! Отвечаю на письма. Благодарю за обещание Ваше писать мне крупнее, которое, как видно, Вы строжайше исполняете, а чтоб убедиться, стоит только взглянуть на оборот того же обещания. Спасибо молодцам семинаристам за пожертвование! Преосвященный мне об этом донес; но я еще не надумался, что сделать по бумаге, спасибо и писателям из них.

Странно! Вы пишете, что о. Невский очень желает служить при Богор. церкви, а преосвященный Павел от того же числа пишет мне, что о. Невский сам от этого отказывался не на одно его предложение; вот уж точно из одной..., да не одни вести.

Нет! я ничуть не предубежден против иером. Германа, а я только не хочу сам просить его, просите Вы. Письму конец. Теперь о деле.

Наконец есть последствия на мой писания в Св. Синод, но не те, какия я ожидал. Вышло решение только на прошение преосвященного Петра, который ни за что не хочет оставаться в Америке е. Впрочем, назначение его к Вам и должно быть во всяком случае. Но, по всей вероятности, он в Якутске не останется долго, если ж не переведут его, то он сам будет проситься: Якутск не по нему.

Я не понимаю, почему указ ему не мог быть послан заграничным путем, тогда как мой бумаги ушли; и оттого дело возможное, что преосвященный Павел может оставаться у Вас до мая 1868 г., но, во всяком случае, ему надобно ныне путешествовать до Нелькана, иначе, дело возможное, что преосвященный Петр выедет, а преосвященный Павел не успеет попасть на последнее Комп. судно; впрочем, это основательнее может решиться у Вас в Якутске; но, по-моему, лучше проехаться до Нелькана.

Ну, я думаю, о. Стареца, узнавши о переводе преосвященного Петра в Якутск, не совсем то гневается на ны, что его уволили от должности. Впрочем, Бог с ним! пусть, что хочет, то и думает. О сыне Романовой я спрашивал Вас в том смысле, будет ли из него толк, и как он выглядит по-нынешнему, способным или нет к духовному званию; если способен, то, в крайнем случае, можно принять его и совсем, как отродие духовного.

Вы в Вашей заботливости и благопопечительности о благе семинарии (что, конечно, похвально) молвите и хлопочете о пище на многие лета (что, говоря серьезно, и следует), а нам не даете и на дневное пропитание: на этот год от Вас поступило только, и то захватом, 320 руб., а из 3000 руб. прошлогодних 1500 руб. заплачено было долгу. Если бы я не дал в училище 300 руб. из епархиальных сумм (безвозвратно), то не на что было бы покупать ежедневного пропитания.

Не сетуйте на нас, что я из 4823 руб. велел прислать к нам 700 руб., – иначе, надобно должаться или последний кредитишко из Р. А. Компании хапнуть. Благо училище еще состоит должным за квартиру, которую оно занимало 2 года; если бы это было на стороне, то без 500 руб. не обошлось бы. Но оно занимало дом соборный, и потому мы возьмем поменьше, например 400 руб.

Летом собираюсь путешествовать в южные порта, путь весь будет до 6000 верст; думаю отправиться ранее, так что ответ Ваш на это письмо или маранье меня в Благовещенске уже не застанет.

Затем прощайте, Господь с Вами и со всеми, Вам вверенными! Ваш вседоброжелательный слуга

Иннокентий. А. Камчатский

Января 20 дня

1866 г.

Благовещенск

Всем знакомым Якутским поклон!

Милостивый Государь, Гавриил Матвеевич ⁸ !

Имею честь поздравить Вас с Новым годом и с наступающим праздником Воскресения Христова; желаю Вам всяких благ, а паче всего – спасения вечного. Я опять к Вам с моими докуками: 1) Посылаю Вам мои золотые часы для исправления. В них лопнула пружина и, при этом случае, сильным толчком сломилась пятка у оси большого колеса. Значит, поправка серьезная, обыкновенному часовщику и отдавать нечего; а надобно отдать туда, где делают новые часы. Пусть возьмут дороже, но лишь бы все камни остались на местах и ось была сделана, как следует; пусть приложит мастер запасную пружину (без малейшей ржавчины) и два стекла и ключик. 2) Посылаю барабан с пружиною для перемены на новую такую же пружину.

3) Крестик и солонку для поправки. Кроме того, потрудитесь заказать икону на доске, вышиною З½, а шириною в 2¾ аршина, с изображением мученицы Софии. Поле или фон иконы должно быть золотое той же самой работы, что на иконах, присланных мне из Лавры. Живопись должна быть лучшая, а также и отделка поля. Икону прислать по почте в Благовещенск, на имя мое (это для Губернатора), а плательщик – я, т. е. через меня, а не на мой счет. Цену берите, какую следует, но чтобы было хорошо. Пришлите мне облачальное блюдо медное-аплике, т. е. блюдо для поднесения облачений архиерею в церкви, фигуры овальной или продолговатой и не менее 1⅛ арш. в длину, а ширина по пропорции; работы получше, простой. Деньги, какие потребуются на приготовление вышеозначенных вещей, прошу получить в конторе Российско-Американской Компании. Затем призываю благословение Божие на Вас и на все Ваше семейство. Имею честь быть с истинным почтением Ваш вседоброжелательный слуга

Иннокентий, А. Камчатский

Февраля 3 дня

1866 г.

Благовещенск

Возлюбленный мой о Господе Отец протоиерей Димитрий!

Письмо Ваше от 15 декабря, с приложением документов, я имел утешение получить 26 Января.

Прежде всего прошу Вас объявить мою искреннейшую благодарность почтившим меня приношением на выписку иконы; а отцам, кроме того, за то, что они так единодушно и с таким усердием помолились обо мне в день, для меня весьма многознаменательный, искреннее, задушевное, сердечное спасибо им и Вам за такую почесть, оказанную моей памяти! Никогда не забуду этого! а чтобы и мне не остаться у Вас в неоплатном долгу, то придумал вот что сделать: я заказал в Москву тому ж Корнилову для иконы сделать киот приличный. И когда он будет прислан мне, то я на нижней части напишу имена всех подписавшихся на выписку иконы-для молитвенного воспоминания, которое будет творимо и мною, и моим потомством. Более этого я ничего не умею сделать.

Очень благодарен Вам за то, что Вы остатками от суммы распорядились согласно моему желанию. Теперь буду отвечать на письмо Ваше.

Искренне благодарю Вас за поздравление меня с 25-летием и за пожелание мне служить еще. Но уже Вы через чур махнули много, т. е. столько же. Значит, я должен прожить 93 года. Нет, благодарю Вас, и Вам этого не желаю, а почему? Вам безмолвно, но красноречиво и убедительно ответят Ваши старцы Якутские: Ал. Максимович и Ф. Самойловский. Желать такого долгоденствия, по-моему, значит, желать того, чтобы Вы наконец были и себе, и другим в тягость.

Впрочем, я ни чуть не отказываюсь от долгожития. Но что-то думается, что проживу недолго. Вы, верно, помните, что я давно уже говорил Вам, что 67 год для меня что-то страшен. Первый 67 год, т. е. моей жизни, слава Богу, прошел уже давно; остается еще 67-й, что-то он скажет! Но судя потому, что при мне сделалось в епархии, мне и незачем долее жить. Одно у меня теперь желание, сплю и вижу, это учреждение особой епархии в Якутске. Если не сделается это при мне, то, возможное дело, что Якутская область опять будет тем, чем была до 1853 года. Не могу придумать, почему нет мне ответа ни на одну бумагу, посланную мною из Якутска! Кажется, нечего бы затрудняться и творить собрания экстренные и черезвычайные, напр. о преподании благословения Якутскому духовенству за пожертвованные оным деньги из ружных окладов. Благословение – не деньги и не ордена. Приходит на мысль, уже не затерялись ли эти бумаги, как, например, об о. Романе. С нетерпением жду письма от своего о. Гаврилы из Питера.

Сары от Гаврила я еще не получил. 0. Евсевий пишет, что, по причине дороговизны на все, не худо бы увеличить оклады сиротам. Если можно, сделайте это. Тут нет надобности и представлять мне. Доходы Ваши позволяют, и прибавляйте, и пока в виде единовременных придач.

Поздравляю Вас с прибытием Владыки. Он уже давно от нас отправился и, значит, давно уже у Вас в Якутске, и, быть может, Вы уже отпраздновали и святыню монастырских храмов. Потрудитесь поздравить его и от меня с прибытием, писать ему некогда да и не о чем, и пожелайте ему здоровья и успеха в приобретении Валевской заимки.

Потрудитесь также передать мое почтение Губернатору и Губернаторше; она, кажется, добрейшая женщина. А что, остается или уезжает Парасковья Андреевна, директорша Вашего института? Пишет ли Вам Запольской из Питера? а что брат его, поправился ли здоровьем? Затем, призываю благословение Божие на Вас и на всех, Вам вверенных, желаю Вам всяких благ и благополучно встретить и проводить Светлый праздник. Ваш вседоброжелательный слуга

Иннокентий, А. Камчатский

Г. Шелехову и его подруге мой искренний поклон.

Февраля 5 дня.

1866 г.

Благовещенск

Возлюбленный мой о Г осподе Пречестный Отец Протоиерей Василий ⁹ !

Не знаю, как благодарить Вас за Ваше более, нежели братственное расположение к сыну моему Гавриилу. Он так доволен Вами, что несколько раз в одном и том же письме отзывается о Вас с живейшею благодарностью. Да воздаст Вам Господь Бог за то своими милостями!

Он писал мне из Екатеринбурга и просил отсрочки, и я послал ему по телеграфу, назначив срок прибытия в Благовещенск 15 июля. Не знаю, застанет ли его телеграмма в Москве.

Вы, конечно, уже знаете, что преосвященный Павел, возвращаясь из Камчатки в Якутск, мимоездом заезжал к нам на минутку, для свидания. Впрочем, как и не завернуть? Стоило только сделать лишних 4000–5000 верст. Ну, что это значит?.... Да, нечего сказать! пришлось же ему совершить путь в 15.000 верст. И все это от прихоти какого-нибудь капитана судна. Что делать! спасибо и за то, что делают капитаны для нас! может быть еще и хуже гораздо... Преосвященный Павел у нас гостил с 24 декабря по 9 января. О дальнейшем же его путешествии я еще не получил сведений.

Затем, призывая благословение Божие на Вас и на всех Вам любезных, желаю Вам от всего сердца моего всех благ, а паче спасения. Вашего Протоиерейства вседоброжелательный слуга

Иннокентий, А. Камчатский

Февраля 7 дня

1866 г.

Благовещенск

Возлюбленный мой о Господе Отец протоиерей Димитрий!

Письмо Ваше от 29 декабря до меня дошло 17 февраля, на которое и отвечаю.

Благодарю за поздравление меня с Новым годом и поздравляю Вас с возвращением Владыки, о котором Вы так иного передумали дум.

Если такими пустяками кончилось у Вас дело о поджоге, то стоило ли и начинать его и разглашать о нем; любопытно: кто были судьями и следователями?

0 перемещении о. И. Охлопкова из Олекмы я пишу Владыке; не лучше ли его в город Якутск на перемену о. Евтропию? Впрочем, делайте, как по-Вашему лучше. У нас зима до Нового года была не холодна, но около Крещения взяла свое, и потом к маслянице совсем было смягчилась, так что иные начали раскупориваться, и я чуть-чуть не сделал то же; но с 10 февраля пошли морозы и доходили до 38°, и сегодня утром 33°; я думаю, и у Вас тоже.

Здесь цены на хлеб те же, что и у Вас. На 2-й неделе с 14 по 17, мы с о. Александром ездили по новым селениям крестьян, поселившихся на р. Зее, и видели все деревни, и сердце радуется! Слава Богу, мужики работящие и очень довольны своими местами! Прошедшее лето у них хлеба родилось до 150 т., и они продали уже в казну до 25 т.

А что за мечта! так-таки и паши сряду. Давайте сюда хотя 100 т. народу, всем хВашит земли, на которой все родится, что сеяли. Бабы принялись работать холсты, но еще мало, потому что льну сеяли еще непомногу. Если Господь будет милостив к ним, то лет через 5–6 мужики разбогатеют и бабы завалят холстом и проч.

Решено построить здесь 3 церкви, и первая уже строится в 30 верстах от города, на 2-ю и 3-ю дано уже разрешение.

Просьбу Сем. Правления на о. Александра за захват денег я принял и, находя ее пре-пре-пресправедливою, готов исполнить желание Сем. Правления. Но встретилось только одно затруднение, весьма неудоборешимое: правленское сердце желает, чтобы о. Александр был отрешен от всех прочих должностей и впредь, и пр. и пр. и пр. Как ни хлопотливо, но все-таки можно заменить его по всем должностям, кроме одной; а между тем, от этой-то должности давно бы уже надлежало его уволить, как совершенно неспособного и весьма неблагонадежного-сиречь от должности казначея. Ну, скажите! как тут поступить? кем заменить? от решения этого вопроса будет зависеть все дело; какового решения будем ожидать от Сем. Правления.

Вы описываете неотрадное положение старца А. М. Степанова-ну, скажите же, пожалуйста, блага ли Вы желаете мне прожить еще 25 лет, т. е. долее, чем оный старец? Нет, я ни за что не желаю и не пожелаю Вам такого долголетия. Очень будет жаль, если о. Петр овдовеет, тогда точно можно опасаться за него, а с ним и за все его семейство; а что о. Георгий поправился? Очень жаль, что Гав. Павлова дело о награждении должно остановиться до решения оного; хлопочите, пожалуйста, о скорейшем решении оного. Ив. Тимофеева здесь еще нет.

Мой о. Гавриил в Москве с 12 декабря, принят Владыкою¹⁰ по-прежнему милостиво, а также и всеми прежними его и моими знакомыми; жалуется на то, что не дают ему покою приглашениями к себе сильные земли. Он пишет от 27 декабря; в Питер думает отправится на днях. Потрудитесь сказать от меня поклоны всем моим знакомым. Затем, прощайте, Господь с Вами и со всеми, Вам вверенными. Ваш вседоброжелательный слуга.

Иннокентий, А. Камчатский

Февраля 21 дня

1865 г.

Благовещенск

По циркуляру г. Обер-Прокурора, из 400 руб. можно и следует уделить и на Благовещенских учителей, но по надписи -только для одного Якутск. Дух. училища, а не двух; а чтобы помирить это, не поскупитесь назначить и нашим Благовещенским, если не 4-ю то 5 часть.

Возлюбленный мой о Господе Отец протоиерей Димитрий¹¹ !

Письмо Ваше от 12 января я получил 26 февраля, на которое и собрался отвечать 5 марта. – Для меня нисколько не новость, что старик у Вас своевольничает в Дух. Правлении (без Владыки). Я давно знаю эту его замашку. Это-то и было причиною, что я о. Анатолия представлял в архимандриты – дать, не дать, по крайней мере, по форме первенство старику. Именно только этому обязан о. архимандрит Анатолий, что он ныне архимандрит и настоятель. А то! – Бог знает, был-ли бы он в этом сане. Но я уверен, что у Вас теперь пошло опять по-старому с приездом Владыки. – А что с мальчишкой, заставшимся в церкви, сделали? Писания мои о скопцах так же, как и все прочие, к удивлению моему, еще не удостоились ответа и ровно как-будто под лед ушли. Вот что скажет идущая почта. Мой отец Гавриил в Петербурге с 29 декабря; а бумага, полученная из Питера на прошедшей почте, были от 5 и даже от 10. Значит, на ожидаемой почте могут быть даже от 25 января. Жаль только, что Обер – Прокурора не было в Питере в начале января, и неизвестно, когда он воротится. Без него, конечно, Никакого движения дел быть не может.

Блаженны миротворцы....... Не первый раз Вам приводится уже быть миротворцем, и я надеюсь, что Господь поможет умиротворить распрю и между Иванами как некогда между Павлом и Павловыми. – Просите изречь приговор, касательно соединения детей А. И. Чепилева и Ив. Платоновича.-Не скуп я на советы, нередко суюсь с ними и там, где не спрашивают меня. Но в таких случаях я всегда удаляюсь от решительных ответов на вопросы так же, как и Вы. Бог с ними. Пусть молятся Господу, и если могу, что сказать, то только вот что: пусть не торопятся окончанием дела. Тот и другой еще очень юны, можно отложить даже на год, а, между тем, жениху не худо заняться каким- нибудь делом и показать себя. Видно, желание его быть военным испарилось или замерзло с наступлением зимы... этого нельзя пропускать мимо ушей, прислушивающихся о достоинствах и недостатках жениха. Между нами: младший сын Ал. Иванович не лучший-ли будет муж для дочери Ив. Платоновича. По-моему, как будто так; впрочем, как знают. А где-же делся Ник. Федорович? Вы не пишете и никто из Иркутских. – Обратите все Ваше внимание на Романа. Может-ли быть от него что добро? И, если окажется, что этот кувшин не отводится по воду ходить, то надобно его бросить и подалее. Участь его всегда в руках Ваших, при малейшем проступке его велеть подать рапорт, и потом следствие. Первый вопрос: кто ты? почему ты запрещен? чем это дело кончилось? и пошла писать, а потом делай из него, что хочешь. А не то – пошлите его к месту, где он числится дьячком, и пусть он там болтается. Вы говорите, чти о. Матвея с нового года надобно совсем отчислить в Верхоянск, дело! так и следует: ладно, что надпомнили, а то я совсем было забыл, да и он забыл, кажется, возвратить мне подписной лист. Опросите-ка его об этом листе...................................................

Крест сей посылается Протоиерею Димитрию Васильевичу Хитрову,

вступившему апреля 6-го дня сего 1866-го года во второе двадцатипятилетие служения его в сане священника, от Преосвященого, рукополагавшего его от первого до настоящего сана, на благословение и в знак искреннего уважения и признательности к его трудам и заслугам.

Иннокентий, Архиепископ Камчатский, Курильский и Алеутский.

Марта 7 дня 1866 г. Благовещенск.

При такой записке (которую мы приЕсли здесь с хранящегося у нас подлинника) Архиепископом Иннокентием был препровожден наперсный крест своему любимому ученику и сподвижнику, благочинному походных церквей, протоиерею Димитрию Васильевичу Хитрову (впоследствии Дионисий, епископ Якутский и Вилюйский и потом Уфимский и Мензелинский), по случаю исполнившагося двадцатипятилетия его пастырского служения.

Пользуясь случаем, мы почитаем за долг сказать несколько слов об этом дорогом нашему сердцу святителе – миссионере, подвигом добрым подвизавшемся на блага Святой Церкви в течение 55 лет своего пастырства.

Печатаемые здесь письма к нему Архиепископа Иннокентия, переданные им нам, представляют богатый материал для Истории русской Церкви и вместе с тем ярко характеризуют те добрые отношения, которые неизменно сохранялись между этими двумя проповедниками слова Божий непросвещенным дикарям.

Апостольские подвиги о. Димитрия Васильевича Хитрова ознаменованы тем, что тысячи инородцев были обращены его проповедью ко Христу. Для сего по неизмеримым пространствам Якутской области приходилось ему в страшные морозы ездить на собаках и оленях и ходить пешком по глубоким снегам, горам и страшным стремнинам, с опасностью низвергнуться в них. – «Нет там», сам он рассказывал, «ни надлежащей дороги, ни селений на пути, ни постоялых дворов к пристанищу от этих морозов, вьюги или недостатка в пище. На открытом месте застигнутые пургой (бураном) странники, примкнув к какому-нибудь дереву или кусту, опрокидывают свою нарту (санки особого устройства для езды на собаках) против ветра и снега, чтоб занесло ее, а сами скрываются за нею день, два, или даже более...»

Эти путешествия и ночевки среди лесных трущоб и болот не прошли бесследно для его здоровья. В них надо видеть причину той мучительной болезни (ревматизма), которая страшно удручала Димитрия Васильевича Хитрова (впоследствии преосвященного Дионисия) и свела его в могилу. До какой степени тяжела и мучительна была эта болезнь, можно видеть из следующего письма его к нам, от 21 марта 1885 г. из Уфы, которое мы здесь приводим целиком.

«Христос Воскресе! Близ есть и Пасха Христова. Поэтому позвольте мне, достоуважаемый Иван Платонович, первое слово моей беседы с Вами начать сим ангельским гласом, а когда дойдет письмо мое до Вас, услышать сердцем отклик Ваш «Воистину воскресе!»

Почтенное письмо Ваше от 2 марта получил я 9 марта, и не собрался до сей поры отвечать Вам, потому что с 29 января лежу на болезненном одре-страдаю мучительнейшей болью в ногах от ревматизма. В конце февраля стал было поправляться. 2 марта даже, хоть через силу, служил в своей крестовой церкви молебен. 8 марта отважился читать акафист Богородице, и ногу так утрудил, что на 9 марта окончательно не мог уснуть ни на одну минуту от нестерпимой боли в ногах. И до теперь, как Прометей, лежу прикован не к скале, а к кроВаши, и не цепями, а тяжкою болью в ногах. Как грустно встречать и проводить в нашем звании такие дни без служения, а мне в Уфе во 2-й раз доводится быть в Пасху без служения.

Согласно Вящему желанию, посылаю Вам письма приснопамятного Иерарха Иннокентия. Я подобрал их по годам, но не последовательно. Сами разберете уж по месяцам и числам. Многое будет непонятно для Вас: комментарий писать не в силах от тяжкой боли, мучащей меня. Предполагал я нынешним летом быть в Москве, но, кажется, это не удается мне. Носились слухи, что в Казани должен быть съезд архиереев, по примеру Киева, но что-то замолкли. Я желал быть в Казани и в Москве не столько по делам служебным, сколько для совещания с эскулапами об исправлении ног моих. Горе мне, если эти припадки будут повторяться из году в год: доведется оставить службу, а жаль, дело пошло было на лад.

Не в вечное и потомственное владение даю Вам эти письма, а только на время, а затем прошу воротить. (Впоследствии он передал нам все эти письма в полную собственность). Если что пожелаете узнать, – готов буду объяснить, если сам что знаю. (К сожалению, наш не суждено было воспользоваться его готовностью в объяснениях писем).

Если имеете вход в дом Екатерины Александровны Свербеевой, прошу Вас поздравить и ее от имени моего с праздником Воскресения Христова и пожелать вожделенного здравия. Пишу, лежа на койке.

Призывая Божие благословение на Вас и на все Ваши добрые занятия, с достодолжным уважением и преданностью имею честь быть Вашим покорнейшим слугою Дионисий, Епископ Уфимский и Мензелинский».

Плодом его усердных и постоянных путешествий и занятий по изучению инородческих языков Якутской области было составление азбуки и грамматики якутского языка и, при помощи этих последних, перевод священных, богослужебных и духовно-нравственных книг на якутский язык. Эта заслуга преосвященного Дионисия бессмертна и неоценима.

По назначении Архиепископа Иннокентия Митрополитом Московским, епископ Дионисий остался продолжателем его просветительных подвигов среди инородцев Сибири, уподобляясь ему во многом, a наиболее в деле апостольского служения. Подобно архиепископу Иннокентию, он многократно предпринимал, как и прежде в его свите, продолжительные и трудные путешествия по своей необъятной епархии, проповедуя Евангелие оставшимся в язычестве. Эти поистине апостольские путешествия и сопряженные с ними опасности не страшили его; он утешал себя обыкновенно такою мыслию: «Монаху нечего терять; если доведется и умереть на деле проповеди, – и это вменится в жертву Богу. Об одном прошу Бога, чтоб Он послал мне христианскую кончину непостыдну и мирну».

Он умер 8 сентября 1896 г., в 4 часа дня, в одной из частных московских лечебниц. Незадолго до кончины Владыка приобщился Св. Тайн, затем над ним было совершено таинство елеосвящения, после которого он скоро скончался, на 78 году своей жизни. Погребен он на кладбище Московского Покровского Миссионерского монастыря. Печальна утрата сего незыблемаго столпа Церкви Христовой.

Возлюбленный мой о Господе Отец протоиерей Димитрий¹² !

Имею утешение поздравить Вас со вступлением во второе двадцатипятилетие служения Вашего в священническом сане и желаю Вам от искреннего сердца еще прослужить столько же. И такое желание отнюдь не нелепенько, как выражается Преосвященный Нил.

Преданный Вам

Иннокентий, А. Камчатский

11 Марта 11

1866 г.

Возлюбленный мой о Господе Отец протоиерей Димитрий!

Душеполезную совершивши четыредесятницу и увы! без всякой для души своей пользы, берусь отвечать Вам на письмо Ваше от 27 января, а до меня дошедшее 12 марта.

Не хвастайте своею зимою, – в январе и у нас было тепло; но с наступлением февраля начались морозы, доходившие до 38° и которые постоянно продолжались даже до 10 марта. Кто поверит, что у нас 8 марта утром мороз был 25°, тогда как в это время было множество уже жаворонков. Но зато наступило тепло, и снег видимо исчезает.

Приятно слышать Ваши отзывы о Стефане Мартыновиче. Об определении благочинного над иереями походными поговорите Владыке и сделайте, что придумаете, не спрашиваясь меня.

Получил я письма и от А. И. Чепилевой и от любезного свата ее, И. П. Колесова, в которых предмет один и тот же; но отвечать им, кажется, не успею, впрочем, и Вы это письмо получите, вероятно, по воде уже, и не ранее того, которое я пошлю от 7 апреля. А между тем, поклонитесь им от меня, поблагодарите за письма и объявите им от меня поклон и благословение. И наверное – новобрачным. Письмо............... (¹³) я не считаю нужным возвращать к Вам, впрочем, как велите, так и сделаю. Здоровье мое так себе, не худо. Из Питера бумаги есть даже от 18 января, а от сына моего нет.

Потрудитесь сказать поклон от меня Владыке, я ему не пишу, не о чем. Прощайте, Господь с Вами.

Ваш вседоброжелательный слуга

Иннокентий, А. Камчатский

Марта 19 дня

1866 г.

Благовещенск.

Ну, кажется, теперь насытилась Ваша ненасытимая утроба семинарскими деньгами: к Вам послано из Иркутска 2500; теперь уже позвольте ожидать от Вас на наше училище.

Возлюбленный мой о Господе Отец протоиерей Димитрий!

Принимаюсь отвечать Вам на 3 письма Ваши от февраля и марта, но предупреждаю: зрение мое сильно тупеет, так что левым глазом в тени не рассмотрю человека в лицо и за 5 шагов, и потому буду писать коротко.

Дай Бог, чтобы Мачинское слово и дело прошло дымом и кончилось только пролитыми чернилами. Письмо Кап. Ивановича возвращаю Вам; прочитал кое-как. Вот труженик-то! не нам чета, дай Бог ему здоровья. Нельзя не пожалеть о. Евсевия за его внучка, я думаю, он очень огорчен этим; конечно, если бы он принял на себя уплатить долги, то, конечно, помиловали бы, ради его, его внука; а то-худо будет.

Жаль, что вора часов выпустили из рук, ну, по крайней: мер, то хорошо, что И. (¹⁴) Черных освободился от подозрения.

Наконец-то Ваша семинарская ненасытная утроба насытилась деньгами до излишества слов: зачем так много прислали. Иного у Вас, а здесь не достает, – присылайте лишки. Слава Богу, наконец, Якутский монастырь сравнялся с прочими, и в нем есть храм благолепный и уже освящен. Слава Богу! спасибо и Вам и храмоздателям! одно неприятно, что между Ив. Пл. и жертвователями завязана тяжба, – помирите, пожалуйста! Это прямое дело врага рода человеческого! не тем, так другим хочет напакостить.

Наконец-то договорились до того, что не стали желать мне долгожития, смотря на Ал. Максимова; радуюсь, что Ваш Запольский здоров и хорошо живет; дай бы, Господи, чтобы он воскресил память отца своего; жените его и, конечно, ему следует дать дьяконское место: от старшего едва ли будет прок нам и вообще Церкви.

Жаль о. Стефана.........(¹⁵)-хорошо, если о. иерей Невский согласится, то пусть его едет в Вилюй и благочинит. Наставьте Вы на путь и образумьте Д... ка Словецкого, а мне сдается: не рехнулся ли он? а сходить ему не с чего, мудреного нет; пожалуйста, постарайтесь, чтобы сын его Георгий не пропал – мальчик чудный! Об Ив. Степ. Попов Вам отдельно посланы сведения. Ответ кончен, теперь просьба!

Кланяйтесь от меня всем, кто спросит; скажите Алекс. Ив. Чекаловой, что родственник ее Куркин отправляется в Якутск через Аян, он окончательно спился. До Аяна и до Усть-мая он как-нибудь доплетется; но дальше ему не на что будет ехать до места, куда его определяем, а определить надо его в места прохладные и безводочные. Не поможет ли она не ему, а его бедной жене?

На днях думаю плыть в Николаевск и с собою беру диакона Орлова и Куркина. Здоровье мое туда-сюда. Рожа на голове не проходит, часто надоедает мне.

0 моем о. Гавриле слышно, что он и 5 марта находился еще в Питере, сиречь с 1 января. Писем нет, писнул только через телеграф: дела принимают большой размер, а какие? по сбору или по моим представлениям – неизвестно; на днях ждем писем от него. Затем прощайте! Господь с Вами и со всеми, Вам вверенными

Ваш вседоброжелательный слуга

Иннокентий, А. Камчатский

Мая 10 дня

1866 г.

Вчера праздновали восьмилетие начала Благовещенска. У нас мало учителей, и если Суханов отойдет, то останемся только с двумя. Нет ли у Вас человека понадежнее, напишите об этом.

Сиятельнейший Граф, Милостивый Государь ¹⁶ !

В дополнение к письму моему от 7 января текущего года, касательно преосвященного Петра Новоархангельского, честь имею сообщить Вашему Сиятельству выписку из письма его ко мне от 10 ноября 1865 (полученного мною заграничным путем через С.-Петербург).

......... «А мне приходилось во время плавания переносить разные потери, лишения, холод, беспокойства, трудности, а о жестоких страданиях от качки нечего и говорить.... По должности упущений я не делал, старался во всем принести пользу; а если чего не сделал, что нужно бы сделать, то это не от меня зависело..........

А в награду за попечение о душевном благе паствы или неисправности по службе, оскорбленное самолюбие осыпало меня только злословием и клеветою. Это уже и тяжело. Если к этому прибавить еще очень затруднительные обстоятельства жизни в Ситхе и весьма тяжелое влияние климата, расслабляющее душевные и телесные силы, то жизнь в Ситхе с каждым годом становится более тягостною; а по морю теперь я не могу плавать: разве сплаваю при удобном случае только по проливам около Ситхи для посещения селений Колош; а в даль не могу решиться плыть, как по причине жестокого мучения от качки, так и потону, что, плавая по морю 7 лет, я получил сильный ревматизм, особенно в ногах, в которых ломота усиливается от холода на море. Если я не буду плавать в дальния места, и это будет вменено мне в неисправность, то я за лучшее считаю предоставить свою должность другому.

........ Покорнейше прошу Ваше Высокопреосвященство исходатайствовать в Св. Синоде, чтобы переЕсли меня куда-нибудь в Россию на викариатство, напр. в Екатеринбург, или предоставили в управление монастырь где-нибудь поближе к моей родине-Саратову. Если же нет ни того, ни другого места, то покорнейше прошу испросить мне увольнение в Саратовский Преображенский монастырь на покой, а для проезда снабдить меня прогонами. А в Ситхе не желаю и не могу долее оставаться, тем более, что от весьма тяжелого, вредного влияния климата у меня часто случается головокружение, особенно осенью и зимою, которое угрожает апоплексиею; а мне хотелось бы еще пожить спокойно в добром месте. Форменное прошение теперь не посылаю потому, что заграничным путем неудобно посылать большой пакет. Если же нужно для формы, то в следующее лето пошлю через Аян».

(Бумаги из Америки через Аян до меня доходят не ранее сентября).

Из cero, Ваше Сиятельство, изволите усмотреть, что преосвященного Петра оставлять долее в Америке е не совсем полезно.

В случае, если благоугодно будет Вашему Сиятельству или Св. Синоду сделать какое-либо распоряжение о Преосвященном Петре ранее 1867 года, т. е. чтобы он мог получить бумаги ранее отплытия судов в 1867 году из Ситхи в Аян, то не благоугодно ли будет приказать отправить бумаги через Главное правление Р. А. Компании, находящееся в С.-Петербурге, и никак не позже наступающего ноября, иначе Преосвященный Петр может остаться в Америке е до мая 1868 года.

С совершенным почтением и таковою же преданностию честь имею быть Вашего Сиятельства покорнейшим слугою.

Иннокентий, Архиепископ Камчатский

Мая 18 дня

1866.

Благовещенск

Сиятельнейший Граф, Милостивый Государь ¹⁷ !

Исполняя желание Вашего Сиятельства, изъявленное в письме Вашем ко мне от 26 мая за № 3158, знать имя иеромонаха Якутского монастыря, о котором я отозвался одобрительно в последнем отчете моем, честь имею почтительнейше уведомить, что иеромонах сей именуется Порфирий, он поступил в Якутский монастырь иеродиаконом в 1855 году из Владимирского Боголюбова монастыря, по собственному его желанию.

С совершенным почтением и таковою же преданностию честь имею быть Вашего Сиятельства покорнейшим слугою

Иннокентий, А. Камчатский

5 Августа

1866 г.

Благовещенск

Писать не о чем, здоровье мое, пока, слава Богу! Дожди, бывшие 3 дня, сегодня перестали. Утром было только 5 градусов тепла¹⁸.

Августа 8 дня.

Возлюбленный мой о Господе Отец протоиерей Димитрий!

Два письма получил я вчера от Вас от 18 июня и 2 июля; первое я прочел скоро, а последнее, писанное, кажется, табачным настоем или чем-то подобным, едва разобрал, на которые и отвечаю Вам.

На место о. Димитрия к Богородице можно определить Невского таким же порядком, как некогда были Вы при Преображенской церкви, не преставая быть походным. Радуюсь и заочно благодарю Ив. Платоновича за устроение купола. Относительно формальности ведения книг я писал Владыке. Иркутская консистория слишом наградила уехавшего в Ситху священника, выдав ему 2200 руб., тогда как следовало только выдать 1100 руб. Не могу надивиться, как это она сделала? Конечно, по ошибке, да что же смотрели першие? И бедного С. Ковригина ввела в искушение и в долги. Писали об этом в Иркутскую консисторию; любопытно, что она заговорит. О св. Колябове я писал Владыке.

Радуюсь, что у Вас хлеба и травы хороши. Хороши и у нас. Около Благовещенска только дождики мешают убирать.

Эрумнозов Ваш переходит в другой приход крестьянский; неразумный он человек! Более 600 руб. задержал церковных денег, не спросясь никого: всего долгу на нем до 1000 руб.

О ассигновании 180.000 руб. и о прибавке жалованья учащим я не слыхал ничего, и потому ссылаться на них не могу; но буду писать о прибавке или, по крайней мере, о единовременном пособии. О. иеромонаху Герасиму писать не буду – пишите сами.

В первый раз слышу от Вас, что много ходит нареканий на иерарха девственника за любостяжание и мшелоимство, и не верю, потому что Вы передаете не свое, а слышанное. С одной стороны жаль, а с другой – славу Богу, что Н. Фед. Скрябин помер по-христиански. Дай Бог, ему царство небесное. Он точно был добрый человек; а сколько осталось от него капиталу или вернее долгов на нем?

Об о. Гавриле мне пишут из Москвы от 13 июня, что он еще там, но скоро выедет; значит, к нам будет в исходе сентября, а, пожалуй, и на санях.

Ах, уж эта Валевская заимка! не поминайте пожалуйста, более о ней. Что это сделалось с Лавр. Федоровичем, что он так не взлюбил духовенство? Значит, он не любил и прежде, только не смел высказываться... Ну, Бог с ним! спасибо и за то, что он делал и делает еще в пользу духовенства. Скажите ему от меня поклон с изъянцем. Ответы кончены, кончено и письмо. Некогда более писать – торопят на почту. Господь с Вами! Ваш доброжелательный слуга

Иннокентий, А Камчатский

Августа 17 дня

1866 г.

Благовещенск

В 1862 г. от 26 ноября я имел честь просить предместника Вашего обратить милостивое внимание на лиц, лишенных духовного звания и сосланных в Якутскую область в качестве ссыльных, и на это письмо мое я имел честь получить ответ от 1 марта 1863 г., за № 1291. Но видно не было случая предместнику Вашему исполнить свое обещание. Ваше Сиятельство! не признаете ли Вы возможным и удобным при ожидаемом бракосочетании Государя Наследника сделать что-либо в облегчение участи означенных лиц, из коих самая большая часть несут наказание выше своей вины, как это можно видеть из их статейных списков, и из которых, правда, есть не мало предающихся старой привычке винопития; но надобно отдать справедливость, – кажется, нет еще ни одного, который бы сделал какое- либо преступление.

Возлюбленный мой о Господе Отец протоиерей Димитрий!

На последней почте письма от Вас не было: и потому отвечать не на что; а от Владыки Вашего хотя и есть письмо от 16 июля, но отвечать на него не могу, потому что читать не решаюсь сам, а чтец мой, т. е. о. Гавриил, еще не приехал.

Нового у нас только то, что 26 августа отправился от нас вверх Генерал-Губернатор²⁰. Дожди продолжаются и сильно мешают уборке хлебов, – урожаи почти везде хороши, выключая пшеницы. В последних августа и даже с половины, ночи и утренники были довольно холодны, так что раз доходило даже до З ¼ тепла, но инею еще не было.

Здоровье мое, слава Богу! Только зрение тупеет; (чему Вы с Владыкою, кажется, не верите: иначе, писали бы крупнее). Выписал четырехсвечный подсвечник, но мало помогает. Вчера пробовал употребить его, – и более часу не мог заниматься.

Видно, недолго мне пользоваться своими глазами. Впрочем, судя по моим родным, я долее всех их вижу свет Божий. Теперь и я уже имею право называться семидесятилетним (26 августа ухВашился и я за семерку, т. е. минуло 69 лет).

Всем Якутским знакомым моим, которых я очень и очень нередко вспоминаю и поминаю, скажите от меня поклон. Когда от Вас я дождусь ответа на прилагаемую при сем бумагу? Однако, придется писать о присылке денег наугад. Затем прощайте, Господь с Вами и всеми, Вам вверенными,

Ваш вседоброжелательный слуга

Иннокентий, А. К.

Августа 31 дня

1866 г.

Благовещенск

Возлюбленный мой о Господе Отец протоиерей Димитрий!

Почта от меня отходит завтра на запад, и след. к Вам; значит, надобно написать к Вам; а почты от Вас нет еще, – следовательно, отвечать не на что. Значит, этим и можно покончить эту переписку.

Да и в самом дел нет ничего такого, о чем бы можно или следовало писать к Вам.

Какова-то у Вас погода? а у нас очень не завидная; Бабье лето (т. е. с 1 по 9 сентября) было хоть куда; но с наступлением 9-го числа, именно с полночи, поднялся сильный ветер с дождем, и продолжается даже по сей час с повременным перепаданием дождя и при двух градусах тепла.

Инею еще не было, с хлебами еще не все управились. Не управился также и мой велий эконом Гаврила, хитрый муж; у него в клади стал гореть хлеб – он давай его молотить; пошли дожди-он давай конопатить дом, и чем думаете? несмоленою пенькою. Продавали арбузы на рынке возами и очень недорого, – он не покупал, и мы остались без арбузов или будем покупать втрое дороже, и проч., проч.

С этою же почтою я представляю о том, чтобы жалованье духовенству производилось не по окончании, а в течение полугодия, как было до учреждения правлением единства кассы.

0. Гавриил еще не прибыл в Благовещенск и неизвестно, где он, и нет писем от него; только слышал, что в первых августа был уже в Сибири, мы ждем его не ранее 26 ноября.

Здоровье мое, слава Богу, удовлетворительно, кроме зрения.

Господь с Вами! прошу отвечать. Поклон от меня, кто спросит обо мне из знакомых, а паче из перших.

Ваш доброжелательный слуга

Иннокентий, А. К.

Сентября 12 дня

1866 г.

Благовещенск

Сиятельнейший Граф, Милостивый Государь ²¹ !

В дополнение к письму моему от 7 января сего года и в подтверждение прописанного мною в письме моем от 18 мая, при сем честь имею представить прошение преосвященного Петра Новоархангельского в подлиннике²², полученное мною 18 сентября через Аян, из которого изволите усмотреть, Ваше Сиятельство, что Преосвященный Петр имеет решительное желание оставить служение в Америке е.

И потому честь имею покорнейше просить Ваше Сиятельство учинить по сему зависящее от Вас распоряжение по Вашему благоусмотрению. Что же касается до моего по сему предмету мнения, то я остаюсь при тех же мнениях, кои изложены мною в письме моем от 22 мая 1865 г., препровожденном к Вашему Сиятельству в копии при вышеупомянутом письме моем от 7 января. Считаю излишним присовокупить к тому только: в случае, если Преосвященный Петр будет назначен не в Якутск, а на другую какую-либо кафедру, а Преосвященный Павел Якутский – в Новоархангельск, то на место сего последнего викарием Якутским я, с своей стороны, могу рекомендовать одного только, протоиерея Димитрия Хитрова – нынешнего ректора Якутской семинарии, на которого я указывал еще при первом назначении викария Якутского, и который потому только не был тогда назначен, что в то время была еще в живых больная жена его.

С совершенным почтением и таковою же преданностью честь имею быть

Вашего Сиятельства покорнейшим слугою

Иннокентий, Архиепископ Камчатский

Сентября 21 дня

1866 г.

Благовещенск

Возлюбленный мой о Господе Отец протоиерей Димитрий!

Что это значит, что вот уже, кажется, более 3-х почт пришло, а от Вас ко мне ни черточки? Чему это приписать, недоумеваю.–

Получил я Ваши семинарские счеты и стал в тупик. Что мне с ними делать? Посылать их в Синод или нет? В представлении Вашем Вы пишете, что представляете копии со счетов, поэтому можно заключить, что Вы уже подлинник отправили в Питер. Напишите, пожалуйста, пояснее и поскорее, чтобы можно было успеть отправить в этом же году.

Вот Вам указ о скопце Исакове! Значить, теперь нечего более и затевать нам о скопцах, пусть идет, как идет, что еще мы станем делать? пусть сам он хлопочет. Напишите, что он скажет и на что решится. Здоровье мое очень еще не нормально. Сильно я простудился; вот уже 11-й день, а еще во рту гадко и аппетиту мало.

Наконец то приехал мой о. Гавриил и навез не три, а тридцать коробов одежд разных, и коих не малая часть с ниточки и очень недешевых. А сколько всего он собрал, еще неизвестно, он захворал с дороги и еще не поправился. Более писать ничего не имею. Прошу передавать мой искренний поклон всем, кто обо мне спросит, а между прочим, Ивану Михайловичу с семейством и полуживому мертвецу Анастасию Михайловичу, я думаю, он уже и забыл и меня.

Поклоны Ив. Яковлевичу, – я думаю, тоже память не обновляется, – Ивану Платоновичу, Александре Ивановне, и поздравьте их от меня, с пожеланиями всех благ, а первее мира и согласия.

Затем прощайте! Господь с Вами, и со всеми Вам вверенными!

Ваш вседоброжелательный слуга

Иннокентий, А. Камчатский

Октября 5 дня

1866

Благовещенск

Октября 7. Сегодня у нас морозу по утру 6 град., что-то у Вас? Погода отличная.

Приезжий мой из России о. Гавриил поправился и вступил в должность, и я поправляюсь, но медленно, все еще нет аппетиту на хлеб.

О. Александр прихворнул и порядочно, лихорадкою, принялся за лекарство, что очень редко с ним бывает.

Писать более нечего.

И., А. К.

Тайно.

Преосвященный Петр прислал просьбу об увольнении его из Америки, хоть в монастырь. Просьбу я в подлиннике препроводил к г. Обер-Прокурору и, между прочим, притиснул: в случае, если Преосвященный Петр не может поступить в Якутск епархиальным, то я, со своей стороны, могу рекомендовать туда того же, кого я представлял в викарии, сущего в Якутске.

Бумаги давно уже отправлены, 21 сентября.

Возлюбленный мой о Господе Отец протоиерей Димитрий!

Собираюсь писать Вам иного и не совсем гладко: но не знаю, что выйдет, нескладицы во всяком случай будет много, по заведенному мною обычаю.

Отвечаю Вам на письмо Ваше от 26 августа, полученное мною 25 октября. Жаль Александру Васильевну, но более жаль Алексея Яковлевича, точно, теперь ему плоховато. По-моему, если бы нашлась ему невеста старушка, то было бы лучше ему повенчаться, а остальное затем предоставить физике... по крайней мере, дочери его будут под присмотром.

Учитель у нас нашелся-о. диакон Н. Верещагин из Камчатки, но не лишний будет и из Ваших, имеющих в нынешнем году кончить курс, пожалуй, даже и два. О. Слепцова поздравьте от меня с молоденькою женою, а ему, кажется, тоже под 50 лет, пожалуй, чего доброго... От о. Иоасафовича нет ни строки, пуст его живет!

О. Порфирию я буду писать, между прочим, с предложением, не хочет ли он в миссионеры в Америке у, в соседи к о. Иллариону, с самоотвержением и с успехом подвизающемуся на своем поприще. Дай Бог о. Иллариону здоровья (представьте к наперстному кресту). Закиньте-ка о. Порфирию словечко и, что скажет, сообщите. Доримедонт, наверное, уехал уж на Вилюй; он мне ничего не писал, напишите ему, чтобы он не думал о переводе, пока я жив.

Зятю Владыки, диакону, я писал по его просьбе и назвал его, чем следует, и, вероятно, он мне больше уже не напишет. Сына его отберите от него ранее, как можно, – замечательный мальчик!

Жду от Вас известия об окончании истории внучки о. Евсевия. Желаю Вам полного успеха в примирении двух Ивановых. Ответ кончен.

Теперь поведу речь о другом деле. В сентябре я получил от Вашего Губернатора бумагу об улучшении быта православного духовенства Якутской области, и как он прислал мне только к сведению, то я и положил ее в шкаф.

А ныне получил я от и. д. Генерал-Губернатора бумагу, в которой он спрашивает меня по этому делу, и я должен был прочесть Якутскую бумагу, и нашел ее далеко не совершенною.

Во-первых, по-моему, многовато просят себе прибавки Якуты, можно бы по-менее, но это не беда. Во-вторых, положено было Вами только спросить Якутов, согласны ли они будут давать еще по 55 к. Так! но как спросить? поулусно, т. е. наверняка получить бумаги с истертыми аргументами невозможности; так спрашивать, а порешать дело только на их ответы, значит, покрыть дело шапкою или только сбыть с рук. Разве Вы забыли о Дютинском приговор о положении руги, как оно составлено? По-моему, надлежит спросить их понослежно и даже еще дробнее, и непременно при депутатах с духовной стороны.

Если и тогда ответы их будут неудовлетворительны, то предложить им взнос разделить на два вида, т. е. одну часть вносить деньгами, а другую местными произведениями и заработками, как у меня высказано было в особой записке.

Если и это не возьмет, то спросить всякий приход отдельно, что они могут давать своим приходским Агабытам в добабок к руге.

Если не возьмет и это, то представить мнение – размерить все земли Якутские при депутате с духовной стороны и, наделив Якутов надлежащею частью, а также и духовных, остальные места считать оброчными, и доходы с них употреблять на духовенство и, пожалуй, на школы; а до этого головы их не допустят.

Во мнении Дух. Правления, касательно обучения детей, сказано, между прочим: отделенную мною на этот предмет из руги сумму 3000 руб. считать неотъемлемою принадлежностью Якутского духовенства и разделять ее, как следует. Премудро, и предусмотрительно. Но при этом вы забыли справиться, сколько недоимок руги каждый год, и как и когда пополняется недоимка? и увидали бы, что частью через 2 года, а частью никогда. Спрашивается: как же бы стали делить то, что еще не получено? а когда получится и получится ли? Бог весть. Конечно, члены Дух. Правления и другие ближайшие получали бы все сполна из 21,000; а дальние? ну, что о них толковать.

Сам Господь вразумил меня (и слава Ему) отделить из руги на вознаграждение учащим. Не сделай я этого и назначь все 21.000 на выдачу в ругу, то сколько бы осталось и оставалось совсем без руги, по причин недоимки! и потому сколько бы было жалоб и переписки, и разных неприятностей! Но Вы, городские, пожалуй, похваливали бы меня, потому что Вы получали бы все и когда угодно.

Впрочем, Якутское духовенство всегда вправе отнятую мною у него часть на вознаграждение учащим взять и разделить; я, по крайней мер, утешаюсь тем, что из отнятой мною части я не воспользовался ни копейкой ни прямо, ни косвенно; все, что есть, Ваше и у Вас.

Да! (но говорить ли!) скажу конфиденциально.

Вот еще при жизни моей и даже тогда, когда Якутская область составляет часть моей епархии, говорят про меня и пишут не так, как бы хотелось, а что будет по смерти? и кто же это говорит?... Но таковы люди все, без изъятия! Чем больше, тем больше, золотое правило по старой арифметике.

Но при всем том, я думаю ответить и. д. Генерал-Губернатора согласно тому, что я сказал выше, т. е. чтобы дело обратить назад для нового рассмотрения и заключения.

Как у Вас в Якутске? а у нас с новолуния стоит тепло: 5–7 градусов морозу утром, а днем 3 –4 тепла, снег стаял почти весь, река стала 30 и 31 октября. Здоровье мое, слава Богу, не худо, но глаза не лучше.

У нас новости – ставят телеграфные столбы. С ноября почта будет ходить каждую неделю. Знай наших! Цены на хлеб еще не установились. 7 ноября у о. И. Гомзякова горела кухня, и он понес убытку немало. Более писать нечего! Прощайте. Господь с Вами!

Ваш вседоброжелательный слуга

Иннокентий, А. Камчатский

Ноября 3 дня

1866.

Благовещенск

Возлюбленный мой о Господе Отец протоиерей Димитрий!

Письмо Ваше от 10 сентября мною получено 13 ноября, на которое и отвечаю.

Вероятно, теперь уже уверились в Якутске, что меня нечего ждать из Аяна, и что я не на Ытыкпеле, а в Благовещенске. Я говорил при расставании моем с Якутскими и теперь повторяю и подтверждаю, что, по доброй воле моей, я не имею намерения быть в Якутск: пошлют или сошлют – дело другое.

Книжки о. Скворцова получил с благодарностию, и деньги будут переданы по назначению Вашему. Не знаю, как Вам, а мне кажется, мой способ разбора родства, тоже кружками, и проще, и яснее. Я очень рад, что так проводили о. И. Охлопкова. Вы просите выдать ему прогонные, как стоющему и перестоющему. Дешево же Вы цените его, – самое большое, что он может получить-150 р. А вот что лучше сделайте: напишите мне рапорт о том, как его проводили и проч., а я дам резолюцию внести это в его послужной список, это лучше денег.

Присылка денег Вам зависит от Вас; я давно уже жду от Вас известия, сколько именно нужно будет Вам дать на текущий год. Впрочем, с этою же почтою напишу в Иркутск прислать Вам 2 т. или 1 ½ т. р.

Нового у меня только вот что: 12 и 13 числа ноября мы совершили освящение двух новых церквей у за-Зейских поселенцев крестьян; одна церковь от города отстоит в 35 верстах, и в ней иерействует Ваш протеже о. Иоасон, – а другая в 25 верстах; а в последних октября заложили третию на р. Томи в 120 верстах.

У нас в городе и вблизи оного опять безснежица, напал было снег 10 ноября, но ветром 13 числа все унесло, по деревням же везде снег. Морозов нет, более 20° не было. Здоровье мое хорошо, но глаза, кажется, скоро откажутся совсем; плохо вижу, особенно в ясный день. Скоро-ли то я дождусь радостного известия об открытии Якутской епархии? Праздник сделаю.

Затем прощайте, Господь с Вами и всеми, Вам вверенными! Ваш вседоброжелатедьный слуга

Иннокентий, А. Камчатский

Ноября 17 дня

1866 г.

Благовещенск

Р. S. Владыка Ваш, кажется, сердит на меня. Вот уже 3-й раз я получаю от него такия письма, слово в слово. Я советовал бы ему отпечатать в типографии несколько бланков. Я ему ныне не писал, скажите ему от меня поклон, а также и прочим, коротко мне знакомым.

Возлюбленный мой о Господе Отец протоиерей Димитрий!

Письмо Ваше писано, не знаю, слюнями, не знаю, табачным отстоемъ-но не чернилами. Чернила происходят от черноты, а тут что-то рыжее, жидко рыжее.

Ведь надобно же на беду глазам моим слепнуть! тогда как они должны бы поправляться, дабы читать подобные бумаги (из Сунгары получил просьбу, писанную такою же рыжестию). Ваше письмо от 24 сентября, до меня дошло 20 ноября, на которое и отвечало. На первой странице, не помню, что у Вас написано, а вновь читать через увеличительное стекло не стану, но, кажется, там нет ничего, на что бы можно было отвечать.

На 2-й странице Вы пишете о выходках о. Евсевия, касательно св. истории. Не умолчал и он о сем деле, жалуясь на о. Петра и даже официально, по крайней мере, за №, на который я дал резолюцию, которую Вы увидите у Владыки.

И я скажу, хорошо, что Вы сшили все его замечания: они, быть может, пойдут в дело. Но не похвалю за то, что Вы из угождения ему поправляли, где можно; разве можно жертвовать ясностию смысла (хотя бы то во вместо в) из человекоугодия?

Из резолюции Вы увидите, что я велел потребовать у о. Евсевия замечания на бумаге и к сроку, и непременно с доказательствами, и если он не представит к сроку, то Вы свои сшитые замечания его представьте в Комитет и разберите их письменно. И потом представьте Преосвященному со своим заключением. Пора его убрать из Дух. Правления, иначе, он Вас будет тормозить, когда у Вас будет консистория, и особенно, когда он будет утвержден членом оной, – а уволить его легко, как престарелаго (а ему точно, кажется, под 80). Я писал об этом Владык, что он скажет. Поторопите его ответом на это, чтобы мне успеть сделать, пока еще не открыта Якут. епархия. Мы его уволим с похвалами и даже с сожалением. От членства мы его совсем не отрешим, как заслуженного, но от присутствия уволим, исключая торжественных случаев и свидетельства сумм; уволим даже и от прихода.

Представление Ваше о прибавке жалованья г. Карамзину я утвердил только с сентября, а не с Января, – потому что Вы представили только в сентябре, значит, ранее не было нужды, или он не заслуживал. Пеняйте на себя, если я сделал не по Вашему желанию.

Судно «Нахимов» откуда ждали: прямо из Ситхи, или с заходом на островки? О Курнине я писал Владыке. Значит, теперь finis Валевской заимке.

Деньги за служителей Арх. дома я получил только ныне в ноябре – и то потому, кажется, что я о том просил Генерал-Губернатора. Вероятно, и Вам пришлют. В Иркутском Казначействе напутал, кажется, Ваш знакомец Липай, оттого и выходят такие беспорядки на серии: вместо марта мы получили только в октябре, а также и на билеты. Во утоление печали Вашей о деньгах для Семинарии скажу еще, что я просил Иркутскую контору прислать Вам 2000 руб. пока, а остальные- по получении от Вас моего спроса.

Морозов у нас нет, только раз было 24 ¾ а сегодня менее 10, и что удивительно: р. Амур вверху и Шилка по сию пору еще не покрылись льдом. Почта приходит тощая и запаздывает, потому что идет верхами.

Посылаю Вам письмо иеродиакона, и жду на него Вашего ответа. Скажите, что Вы заметили в Феоктисте, если только заметили; он просит прогонов, и я решительно отказал. Затем прощайте, Господь с Вами и со всеми, Вам вверенными. Ивану Михайловичу поклон.

Ваш вседоброжелательный слуга

Иннокентий, А. Камчатский

Ноября 23 дня

1866 г.

Благовещенск

Милостивые Государи, Матвей Иванович и Александр Иванович!

Долгом считаю засвидетельствовать Вам мою искреннюю благодарность за пожертвование Ваше (1000 р.) в пользу Амурских церквей (через сына моего, протоиерея Гавриила Вениаминова) и предпослать Вам за то архипастырское благословение и моего недостоинства. Да воздаст Вам Господь Бог за то своими милостями!

Но будучи отчасти предварен о Вашем благорасположении к оказанию нашему краю новых благотворений, я обращаюсь к Вам, милостивые государи, от имени всех церквей Приамурского края, число которых должно увеличиваться более и более, а местные средства к устроению их далеко недостаточны, – довершите Вашу благотворительность к ним; заставьте их вечно поминать после имени Петра и Ваши имена. Пусть будет имя покойного Петра Ивановича и в здешнем крае в числе первых благотворителей и создателей святых храмов.

Затем, призывая благословение Божие на Вас и на все Ваши благия дела и намерения, желаю Вам и всем Вашим родным всякого блага. Ваш вседоброжелательный слуга и богомолец

Иннокентий, Архиепископ Камчатский

Ноября 28 дня.

г. Благовещенск

1866 г.

Не знаю, как благодарить Вас, возлюбленная моя о Господе Иисусе Елизавета Сергеевна,²³ за Вашу христианскую любовь ко мне и к сыну моему! Смотря на множество вещей, полученных от Вас сыном моим, и слушая его рассказы о Вас, нельзя не удивляться и, с тем вместе, не благодарить Господа, что есть еще на земле такие люди, которые умеют любить чисто и безкорыстно. Да воздаст же Вам Господь Бог Своею любовию за Вашу искреннюю и постоянную любовь, которую Вы оказываете другим! И верен Он, любвеобильный Отец наш, и сый Любовь воздаст Вам! ей и аминь. Затем, долгом считаю засвидетельствовать Вам мою благодарность, как архипастырь Амурских церквей, за Ваши приношения в пользу оных, и преподать Вам благословение и моего недостоинства. Покорнейше прошу это же передать и их сиятельствам – Дмитрию Николаевичу²⁴, Варваре Алексеевне²⁵ и Владимиру Ивановичу²⁶, принимавшим живое участие в устроении ризницы. Да воздаст им и Вам Господь Бог за то своими милостями! А наш долг – возносить свои посильные молитвы о всех благотворящих нашим церквам. Долг, который передастся преемникам нашим.

Сын мой Гавриил давно уже воротился к нам здоровым и нашел свое семейство здоровым, а меня- хворавшим от простуды, от которой, благодаря Бога, я уже избавился, по молитвам добрых людей. И теперь здоровье мое, слава Богу, удовлетворительно; только зрение мое видимо слабеет (все кажется в тумане, особенно в ясные дни), – и это от природы, а не от какой-либо болезни. Различные вещи, отправленные сыном моим из Москвы по почте, получены нами здесь в совершенной целости и сохранности, благодаря тщательной укупорке; а это весьма важно. Число строящихся у нас церквей, благодаря Бога, увеличивается. В половине ноября совершено мною освящение двух церквей, находящихся в 24 и 35 верстах от городов, в селениях православных крестьян, переселившихся из южных губерний; третья церковь заложена и уже выведена до окон, тоже в крестьянском селении. Строится, наконец, первая церковь и в селении туземцев Приамурских, начинающих принимать св. крещение. Урожаи около Благовещенска были довольно хороши, и вообще около Благовещенска урожаи бывают каждогодно хороши, только иногда мешают дожди во время уборки хлеба, так что иногда огромное количество пропадает. Затем, призываю благословение Божие на Вас и на всех близких Вашему сердцу.

Ваш покорный слуга и богомолец

Иннокентий, А. Камчатский

30 Ноября

1866 г.

Благовещенск

Р. S. Потрудитесь передать молодому графу Сергию Димитриевичу²⁷, что я высоко уважал покойную маменьку его²⁸, и уважение мое к ней возродилось так: вхожу я однажды к ней (в С.-П.-бурге) довольно рано (она меня всегда принимала) и вижу: вдали она стоит пред образом и молит, как говорят, т. е. наклоняет и крестит своего сына малютку, плачущего, и это было довольно долго, несмотря на слезы его. И когда она вышла ко мне, первым словом моим было сказать ей искреннейшее слово привета и благодарности... «Да». отвечала она:-"шаркать он научится после, а к этому надобно приучать, как можно ранее; я это знаю по собственному опыту и благодарю всегда за то моих родителей». Видя и слыша это одно, можно ли было не уважать ее? Я искренно радуюсь, что сын ее наследовал от нее дух благочестия. Да сохранит его Господь в этом духе! Не я один этому радуюсь и, следовательно, не один желаю ему этого...

Сиятельнейшая Графиня, Милостивая Государыня, Варвара Алексеевна ²⁹ !

И одно то, что Вы лично от себя сделали приношения для наших новоустрояемых церквей, обязывало меня быть Вам много благодарным, и благодарность мою свидетельствовать везде, и чем можно и должно; но кроме сего Вам угодно было еще принять на себя труд пригласить к тому и других известных Вам по духу благотворительности лиц, и тем усугубить Ваши приношения. Таких примеров немного, и следовательно, за такое редкое усердие к церквам Божиим не мне благодарить Вас. Но примите и от меня, как Архипастыря означенных церквей, искреннюю мою благодарность и уверение, что, пока я жив, поставлю себе обязанностию поминать Вас в моих посильных молитвах и в то же время заповедую всем церквам, дабы имя Ваше было внесено в число благотворителей, о коих церковь обязана молить вечно.

Да воздаст Господь Бог сторицею Вам и всем, споспешествовавшим Вам в этом богоугодном деле!

Позвольте попросить Вас передать мою таковую же благодарность одной из ревностнейших споспешниц Ваших, Варваре Николаевне Гудович, а также и супругу Вашему, Владимиру Ивановичу, которому угодно было так же, как и Вам, принять участие в приношении священного сосуда, в память двадцатипятилетнего моего служения в сем сане моем.

Дивлюсь и не могу надивиться, и с тем вместе не могу не благодарить Господа за то, что есть люди, благорасположенные ко мне и даже любящие меня любовию о Господе, и даже там вдали, где есть кого любить и есть к кому питать благорасположение. И что, и кто я? Затем, призывая благословение Божие на Вас и на всех близких сердцу Вашему, и взаимно поручая себя молитвам Вашим, честь имею быть, с искренним моим уважением и преданностью, Вашего Сиятельства вседоброжелательнейший слуга

Иннокентий, Архиепископ Камчатский

Декабря 1 дня

1866

г. Благовещенск

Сиятельнейший Граф, Милостивый Государь ³⁰ !

Приемлю смелость во-первых: принести Вашему Сиятельству мое искреннейшее поздравление с наступающими праздниками Рождества Христова и Новым Годом, – да дарует Пришедый на обновление рода человеческого Вам новые силы на новые подвиги на пользу Церкви и отечества, – во-вторых: – присовокупить к сему нечто, относящееся к прежним моим конфиденциальным писаниям.

Здоровье мое, благодарение Господу, сверх ожидания довольно удовлетворительно; но зрение мое видимо слабеет, так что мне все уже кажется теперь в тумане, особенно в ясный день. И это не от болезни, а по природе нашей (у меня дед и старшая сестра в мой годы были слепы, а отец не дожил). И судя по ходу ослабевания зрения моего, оно едва ли дослужит и до лета будущего 1868 года. Следовательно, время вести речь о преемнике моем.

Возведение в сан епископа, бывшего в Пекине, архимандрита Гурия, совершенно изменило во мне мысль, касательно моего преемника. Преосвященный Гурий, как совершенно знающий язык и обычаи китайцев (что здесь весьма важно), будет несравненно полезнее на моем месте в Благовещенске, чем Преосвященный Петр Новоархангельский (и, даже, чем я), на которого я указывал, как ва знакомаго с Американским краем и делом миссионерским. Но с последним столько же знаком и Преосвященный Гурий, а чтобы познакомиться вообще с Американским краем³¹, ему стоит только прочитать журналы Американских миссионеров наших, и он будет знать все необходимое, не быв в Америке е. А если бы приноровить так, чтобы ему пришлось принимать от меня епархию лично в Благовещенске, то я пояснил бы ему непонятное и передал бы словесно все, что я знаю, особенно, если бы нам пришлось побыть с ним вместе недель пять-шесть (более не нужно). А это устроить весьма удобно: стоит только назначить его в начале года (напр. 1868), тогда он прибудет в Благовещенск на первом пароходе в начале мая.

Тогда, кроме того, он будет иметь возможность в то же лето обозреть Приамурские церкви, а я мог бы выехать из Благовещенска удобнейшим путем, т. е. на пароход, а куда? это другой вопрос, о котором я считаю еще неблаговременно говорить; ибо я желаю служить здесь дотоле, пока могу, и, по совести, не желал бы быть переведенным куда-либо на епархию.

Предавая все сие на благоусмотрение Вашего Сиятельства, честь имею быть, с истинным почтением и совершенною преданностью, Вашего Сиятельства покорнейшим слугою

Иннокентий, Архиепископ Камчатский

Декабря 5 дня

1866

г. Благовещенск

На это письмо последовал такой ответ от Обер-Прокурора Святейшего Синода, графа Д. А. Толстого, от 11 Февраля 1867 г., за № 751: «Преосвященнейший Владыко, Милостивый Государь и Архипастырь. С крайним сожалением узнал я из последнего письма Вашего Преосвященства, что зрение Ваше ослабевает, и что, опасаясь совсем лишиться его, Вы предполагаете оставить вверенную Вам паству. В случае такой тяжкой утраты, она едва ли скоро может надеяться иметь утешение видеть в преемнике Вашем такого Архииастыря, который бы, подобно Вам, с такою же истинно апостольскою ревностию, не щадя своего здоровья и даже жизни, заботился о распространении света истинной веры между дикими обитателями отдаленных северовосточных наших пределов и принес столько пользы своей пастве неусыпными трудами своими и заботливостию об удовлетворении ее духовных нужд. Указываемому Вами преемнику, Епископу Гурию, прежде получения письма Вашего, дано уже от Святейшего Синода другое назначение. Не следует ли это принять за указание Промысла, чтобы Вы не оставляли Вашей паствы, для блага которой Вы столь много потрудились, и благосостояние которой так много зависит от опытного Вашего управления. Позволяю себе надеяться, что Верховный Пастыреначальник подкрепит Ваши силы в испытании многотрудных обязанностей, к благу Его Св. Церкви. Поручая себя молитвам Вашим, с совершенным почтением и преданностию имею честь быть Вашего Преосвященства, Милостивого Государя и Архипастыря, покорнейшим слугою, граф Димитрий Толстой».

Высокопреосвященнейший Владыко, Милостивйший Архипастырь и Отец ³² !

От всего моего сердца приношу Вашему Высокопреосвященству мою глубочайшую благодарность за милости Ваши, а паче за Вашу отеческую любовь, оказанную сыну моему Гавриилу, а также и за дорогой дар Ваш мне (мантию и воздухи), который я имел честь получить вместе с письмом Вашим от 5 июня.

Сын мой возвратился к нам еще в конце сентября – здоров и, благодарение Господу, с неожиданным успехом по сбору для наших новоустрояемых церквей, так что, если мы получим еще обещанное г. г. золотопромышленниками и душеприказчиками Малютина и Куманина, тогда наш общий капитал амурских церквей, и теперь простирающийся до 40.000 р. с., будет приносить весьма значительный доход.

Не без успеха здесь у нас и в другом отношении. В первых числах ноября я ездил в ближайшие к г. Благовещенску селения крестьян-переселенцев из южных губерний для совершения освящения двух новых храмов, в 15 верстах отстоящих один от другого. Несколько ранее заложен еще третий храм, тоже в крестьянском селении. Не могу не сказать здесь, что один из освященных храмов устроен в селении, основавшемся только в октябре 1864 года и удаленном от строевого леса, и где потому жители (в числе 125 семей) привитают еще почти в полуземлянках, и потому о церкви-ли бы думать им? Но нет, они захотели устроить у себя прежде храм, и – устроили. Немного таких примеров!

Начинают, наконец, принимать св. крещение и из туземцев приамурских, считающиеся подданными Китая – Гольды, у которых устрояется уже и церковь, и школа по их желанию. Думаю летом побывать у них опять; а также желательно бы видеть и новых наших собратий христиан Корейцев, в значительном числе выселяющихся из своего отечества в наши пределы и охотно принимающих св. крещение. Это в наших южных гаванях, вблизи границы Кореи.

Теперь позвольте сказать нечто о себе. Здоровье мое, благодарение Господу, довольно удовлетворительно, и я, можно сказать, еще не чувствую немощей и припадков старческих. Но зрение мое видимо слабеет, так что мне все уже кажется в тумане, особенно в ясный день; и это не от какой-либо болезни, а по природе нашей (у меня дед и старшая сестра в мои годы были слепы); и судя по ходу ослабевания зрения моего, оно, полагаю, не прослужит далее 1868 года. Теперь моя забота: куда мне затем идти? где поместиться и провести остаток дней моих, с тем, чтобы вблизи себя иметь, кроме храма, и способы врачевания, и сына моего с семейством, разумеется, на службе, и удобство к воспитанию внуков и внучат моих. Здесь у нас, не говоря уже о Камчатской епархии (в коей один только монастырь, и то в Якутске), во всей Восточной Сибири нет такого места. С другими местами я совсем незнаком. Всего бы лучше поместиться в Москве. Но далеко, да и не высоко ли, особенно для сына моего (он не академик)? Впрочем, он был бы доволен за глаза и простым священническим местом, а при этом и я бы почел себя весьма довольным, если бы мог получить где-либо келью при храме. Если он будет иметь содержание, тогда мне достаточно будет собственно для себя и одной пенсии по ордену св. Александра Невского, на которую мне объявлено право с 1 мая сего года.

Владыко святый! довершите Вашу милость ко мне, прикажите или поручите кому-либо написать мне (Вас самих утруждать этим я уже не смею), могу ли я питать себя надеждою на помещение в Москву, и не иначе, как вместе с сыном моим. Когда я был в силах, я не хотел иметь его вблизи себя; но теперь мне становится нужною помощь родных. Наемники – всегда наемники, особенно у слепых.

Поручая себя и всю вверенную моему недостоинству паству мою святым молитвам Вашим, имею честь быть с сыновнею любовию и совершенною преданностию Вашего Высокопреосвященства, Милостивейшего Архипастыря и Отца моего, нижайший послушник

Иннокентий, Архиепископ Камчатский

Декабря 7 дня,

1866.

Благовещенск

Возлюбленный мой о Господе Отец протоиерей Димитрий!

Отвечаю Вам на письмо Ваше от 21 октября, а мною полученное 10 декабря. Просьба Ваша по опеке мною будет пущена в ход. Но не так, как Вы хотите. Вы просите пометить ее 21 августа 1864 года (т. е. когда плыл по Алдану), пожалуй, и пометим; но что прикажете мне отвечать, если меня спросят – почему я держал у себя просьбу 2 года? Нет, что Вы хотите, а этого сделать нельзя. Не советую и Вам делать подобных вещей. Я могу сказать только и скажу, что просьба Ваша писана в мае 1864, а мною получена 10 декабря 1866 г. Пусть там судят и делают, как хотят, да и выйдет ли еще и пенсия-то, ибо в новых правилах ничего не сказано о пенсионерах Камчатской епархии.

Дай Бог, чтобы вышли пайки Колымским и прочим, но если и выйдут, то нескоро. Наверное, спросят Св. Синод, а он спросит меня, а я спрошу Вас, а Вы может быть, должны будете спросить Колымских, а, между тем, много воды утечет. А что нашлись ли деньги, украденные у о. Феоктистова? Дело о сенокосах я еще не получил. Теперь уже, конечно, Вы с деньгами: если не за старый год, то за новый получили уже. Все это происходит оттого, что наше Благовещенское училище не имеет еще своих штатов, иначе, нам нечего бы и переписываться с Вами.

Из Св. Синода нет ни слова ни о чем на мои послания, впрочем, на последнее (от 18 сентября) самое решительное-еще и не время ожидать ответа. Оно получится в С.-Петербурге не ранее последних ноября, и, следовательно, ранее 20-тых января нечего и ждать ответа.

Из Москвы мне пишут, что Вы хандрите (А. Н. Лажечникова). Что тут есть часть правды, я не сомневаюсь, потому что, и в самом деле, очень немного при Вас, пред Вами и около Вас такого, что бы возгревало сердце Ваше истинною радостью и утешением, а дрязг, сплетней, неприятностей – хоть лопатой греби. Но все это действует на Вас отчасти, я так думаю и не перестану думать; Господь не допустит Вас предаться совсем хандре, ибо Вы, во всяком случае, необходимы для Якутска. Не будь теперь там Вас, я не знаю, что бы там было.

О. Старец прислал мне длинное, предлинное письмо на о. Александра Попова: и такой он, и сякой. Я возвратил ему эту рацею с заметками карандашем и с заключением: пора и на покой, а то, пожалуй, можно и переслужить. Потрудитесь передать поклон всем, кто обо мне спросит. Господь с Вами и со всеми, Вам вверенными. Ваш вседоброжелательный слуга

Иннокентий, А. Камчатский

Декабря 16 дня

1866.

Благовещенск.

Возлюбленный мой о Господе Отец протоиерей Димитрий!

Письмо Ваше от 18 ноября до меня дошло 26 декабря, на которое и отвечаю.

В несвоевременном получении Вами денег на семинарии виноваты и Вы сами: зачем поздно начали писать об этом и пишете неопределенно. Ведь нельзя же и нам оставаться без денег. Вам бы надлежало заблаговременно сделать смету, сколько именно нужно Вам денег на 2-ю половину, тогда бы и мы знали, сколько остается нам. А то теперь и мы сидим без денег, перебиваемся кое-как займами, а просить денег у Св. Синода не можем, потому что не знаем, сколько у Вас останется от года.

Расцелуйте за меня Иванова и строителей монастырской церкви. Я так этому радуюсь, как бы они подарили меня по полумиллиону.

Благодарю Вас за поздравление меня со вступлением в священную цифру (7). Да, собралось 3 семерки: 27 год в епископств, 70-й год от роду и 1867 год; а 67-го я опасался и не знаю, что будет ныне в 67-м: если переживу-то проживу, быть может, и еще несколько лет, хотя и слепым. Но куда мне ехать доживать? На Ытыкпёл или в Москву?

А что убедились-ли теперь, смотря на Алексея Максимовича, что нельзя желать другим долгие века? Только Филареты и подобные ему, т. е. люди всегда мыслящие, могут жить долго, в полном сознании себя и всего. А нашему брату довольно и 75, – и то дай Бог, а там будет: Senex bis puer.

А что о. Александр Пономарев? И, конечно, во всяком случае, на его место надобно другого, а кого? сами выбирайте и меня, пожалуйста, не спрашивайте. В Томске Преосвященный Виталий помер 25 ноября. Это уже 5-й архиерей по открытии епархии -не угодит ли на его место наш Преосвященный Петр Новоархангельский? Здоровье и зрение мое то же, что и было доселе. Потрудитесь передать от меня поклон и поздравление с Новым годом всем моим почетно-знакомым. Прощайте, Господь с Вами и со всеми, Вам вверенными! Ваш вседоброжелательный слуга

Иннокентий, А. Камчатский

Декабря 30 дня.

1866.

Благовещенск.

Р. S. Вчера схоронили Михаила Логинова, Вашего ученика и нашего учителя.

1877

Возлюбленный мой о Господе Отец протоиерей Димитрий!

Письмо Ваше от 1 декабря, писанное каким-то составом, похожим на табачный отстой, до меня дошло 7 января, и тогда мною прослушано от читавшего оное не без труда, на которое и отвечаю на память, ибо сам никак не могу разобрать, а дать прочесть некому.

Мечты Ваши о проведении телеграфа через Якутск едва-ли осуществятся. По крайней мер, так здесь думают. Впрочем, желаю Вам исполнения Ваших восторгов! Бедный г. Лейман! куда он без глаз? А пенсиону, кажется, он еще не заслужил. Каков-то будет у Вас Шкалип? Желательно, чтобы он был удобовместим у всех.

О Московском Владыке нас уведомляют, что он ныне особенно здоров и удивляет многих. Но, по-моему, если это и правда, то это последняя вспышка его жизни, и, если он после этого заболеет, то едва-ли уже не в последний раз! Жаль! Но слава Богу и за то, что он дожил до того времени, когда благоразумие начинает действовать и в самых безумных.

Плач и сетование Ваше о деньгах семинарских теперь, конечно, уменьшились. Я не понимаю, отчего так долго я не получаю от Вас ответа на вопрос мой о том, сколько Вам надобно денег, а уж давно бы надо получить его. Если не получу его на двух будущих почтах, т. е. по 22 Января, то напишу в Иркутскую контору послать Вам денег.

Ну, что-то будет мне, и пожалуй, и Вам, от о. Евсевия? Впрочем, я совершенно равнодушно приму и брань, и спасибо; ибо то и другое не более, как слова-и слова заочные.

Теперь для Вашего Дух. Правления нужен член: просите Владыку назначить кандидата, и я – утвержу. Кажется, пора бы уже утвердить в должности благочинного и о. Георгия; поговорите Владыке и об этом. Об избрании же благочинного городского я пишу Владыке предоставить избрание Градо-якутскому духовенству самому, в виде опыта.

Здоровье мое то же, что было доселе. Затем, призывая благословение Божие на Вас и на всех, Вам вверенных, желаю Вам здравия и душевного, и телесного, и духовного.

Ваш вседоброжелательный слуга

Иннокентий, А. Камчатский

Января 11 дня

1867 г.

Благовещенск

С Новым годом!

Вы уже знаете, что духовенство, не получающее окладов от казны, обязано вносить в пенсионный капитал. У Вас, кажется, только два священника на приисках и еще один у Николы. Сбор этот должен начаться с нынешнего же года. – На первых порах можно положить смело по 10 или по 8 руб. с каждаго, а с Николаевского, т. е. с 250 р., получаемых с капитала Ивана Яковлевича, пять рублей. Деньги эти пришлите поскорее в консисторию, от Ситхинских уже получены. Спору от священников в этом не будет. Иначе, они лишаются права на пенсии.

Вы смотрите, не размахнитесь прогонами Вашим питомцам. Из Якутска до Аяна им довольно каждому по 2 лошади, или 3 коп. на версту. По морю на всех троих – 4 лошади, или по 6 к. на версту; более давать не из чего, – ныне у нас убавят из 3.900 р. более 1000 р., а выдачи премножество, так что далеко не хВашит.

Сиятельнейший Граф, Милостивый Государь ³³ !

Исправляющий должность приходского священника при Владивостокской церкви (что в южных портах прямо Японии), иеоромонах Валериан, писал мне, что Корейцы в значительном числе выселяются из своего отечества и почти все желают креститься, и он их крестит. Проехавший оттуда офицер сказывал, что число переселяющихся к нам Корейцев увеличивается.

Не знаю, как смотрит Корейское правительство на это переселение. Говорят, что причиною неуспеха одного из наших чиновников, посланного для переговоров с Корейским пограничным начальством, было будто бы именно то, что мы принимаем Корейцев к себе. И поосему мне необходимо побывать в тех местах самому, и в особенности потому, что означенный иеромонах, поступивший из С.-Пбургской епархии и в указ Св. Синода названный странствующим, из уроженцев Литовских (если только не поляк), обращен из унии и очень благосклонен к полякам и католикам, и католицизму.–

И кроме того, по пути туда я буду иметь возможность посетить и новопросвещенных Гольдов, о коих я имею честь доносить особо, а если готова будет церковь, то и освятить оную.

По сим то причинам я имею честь обратиться к Вашему Сиятельству с официальною просьбою об отпуске мне прогонных денег, вследствие видимого недостатка ассигнованных.

Приемлю смелость присовокупить к сему еще мою просьбу: от 8 августа минувшего года, за № 1392, я имел честь просить Ваше Сиятельство о возврате передержанных мною прогонных денег 576 р., а от 19 октября прошлого 1865 г., за№ 1338, – о 228 р., у меня находящихся. Но ни на то, ни на другое я еще и поныне не получил никакого ответа, а между тем, за тем и за другим стоит дело, и вообще мне желательно, пока еще служат глаза мои, отсчитаться и очиститься от всех ненужных дел. И потому честь имею покорнейшие просить Ваше Сиятельство приказать, кому следует, пересмотреть все денежные дела, до меня касавшиеся и, что окажется, написать мне.

Простите, Ваше Сиятельство, за то, что не чисто написано сие письмо. Причиною тому именно тупость зрения.

С совершенным почтением и преданностью имею честь быть Вашего Сиятельства покорнейшим слугою

Иннокентий, Архиепископ Камчатский

Января 19 дня

1867 г.

Благовещенск

Возлюбленный мой о Господе Отец протоиерей Димитрий!

Отвечаю Вам на письмо Ваше от 15 декабря, до меня дошедшее 22 Января, и прежде всего благодарю Вас за поздравление меня с 15-м декабря и за умеренное и справедливое желание продолжения жизни.

Вопрос мой от 5 октября об отчетах был совсем не из какой-либо претензии на что-либо, нет! В донесении Вы не сказали, послали или нет в Хозяйствен. Управление, и я стал в тупик; а Вы сделали отлично хорошо, что послали прямо от себя, делайте так и вперед; только уведомляйте меня об этом.

Зима у нас тепла, только однажды было 35° (21 января), и то не надолго, а сегодня даже до 16° поднялся.

Жаль несчастного о. Феоктиста; значит, он теперь останется навсегда в Якутс. монастыр: куда ему ехать с обезображенным лицом? По крайней мер, может ли он отправлять чреду служения? Уведомьте об исходе болезни его.

Фу ты, пропасть какая, страсть и ужас... просто беда!-и хорошо, что Вы не сказали еще, что же далее сделали бы, если бы и еще не получили денег и с той почтой. Вы дошли только до распущения учеников; а что же бы Вы сделали далее? Надлежало бы сказать: убегу сам, или тому подобное.

Правда, я виноват немного в неприсылке денег; но Вы вдесятеро виноватее, и во-первых потому, зачем Вы не заимствуетесь деньгами из свечной лавки, имея полное право на то, как воспитанники на счет ц. свечек, и тогда как осенью деньги в свечной лавке остаются без употребления. Сделайте Вы это, и тогда бы не лили слез, и не воздыхали бы о деньгах. О. Петра Попона поздравьте от меня с зятем, и посоветуйте ему дружески не касаться чарочки. Иначе соименник его, Владыка, не пощадит его. Ну, кого Вы назначаете на Мачу? кого хотите, только не о. Евсевия; разве будут просить его лично, – ну, тогда пусть его идет. Чем прихварывает о. Евсевий? Однако, он на меня гневается за почетное устранение его от дел и писательства. Нового из Св. Синода ничего, кроме положения о сборе на пенсии с причтов, не получающих от казны содержания; таковых у Вас, кажется, только два на золотом прииске, с них надобно положить не менее, как по 12 руб.

Здоровье мое одинаково, и зрение мое как бы перестало тупеть с того дня, как я стал смачивать глаза коллурием, его же дал мне врач, только не небесный, а шибко земной-впрочем, искусный. Не знаю, что будет вперед, пока, слава Богу зато, что есть.

Более писать ничего не имею. Господь с Вами и со всеми, Вам вверенными!

Ваш вседоброжелательный слуга

Иннокентий, А. Камчатский

Января 27 дня.

1867 г.

Благовещенск

Милостивый Государь, Гавриил Матвеевич ³⁴

Искренно благодарю Вас за письма Ваши ко мне, из которых последнее писано Вами от 30 ноября, а до меня дошло 30 января. Еще новая до Вас просьба: пришлите мне, при первой возможности, пять лампадок: четыре медные и посеребренные, шириною в диаметр 3 ½ вершка, а третий из польского серебра, шириною в диаметр не более 2 ½, вершков. Причем считаю не излишним уведомить Вас, что, к сожалению, стекло на кивот для иконы св. Иннокентия дорогою разбилось, оттого что верхняя доска была тонка, да и ящик сделан плохо: если бы не кожа, то он развалился бы дорогой; итак, пришлось шлифованное стекло заменить простым. В мае думаю отправиться в Николаевск и, быть может, ранее августа не ворочусь в Благовещенск; а ранее этого лампадки не будут нужны. Затем, прощайте. Господь с Вами и со всею Вашею домашнею церковью.

Ваш вседоброжелательный слуга

Иннокентий, А. Камчатский

Февраля 7 дня

1867.

Р, S. Потрудитесь узнать у г. Кони, когда он пришлет мне барометр металлический, который я купил у него прежде через Вас и который я ему отправил обратно, согласно письму его; а за барометр, который он послал с отцом Гавриилом (и за который он получил деньги особо), скажите ему мою благодарность. Он действует исправно.

Милостивый Государь, Гавриил Матвеевич ³⁵

Может быть, и до Вас дошел слух, что и жители Амурской области и, преимущественно, города Благовещенска, так же, как и Вы, москвичи, и прочие, изъявили желание увековечить память события 4 апреля 1866 года, и именно сооружением иконы Спасителя, и привести в исполнение это они поручили мне. И потому, покорнейшее прошу Вас, Милостивый Государь, принять на себя труд устроить означенную икону Спасителя применительно к прилагаемому при сем рисунку, т. е. с предстоящими по бокам в бордюр св. Александра Невского и преподобного Иосифа Баснописца, и с подписью внизу: В память 4 апреля 1866 года, от жителей Амурской области; а в открытом Евангелии написать славянскими буквами: «И ни едина от них падет на земли без воли Отца вашего. Вам же и власы главнии вси изочтени суть. Не убойтеся убо». Живопись лица Спасителя должна быть, сколько можно, получше. Икона должна быть на доск вышиною 18½ верхов, а шириною 14¼ в серебряной золоченой ризе лучшей работы. И так как эту икону назначается поставить за клирос, то к ней нужно золоченую деревянную раму, или в род киота, с резьбой по углам и с какою-нибудь фигурою с крестом на верху; а пьедестала не нужно. Кроме того, у нас есть икона Божией Матери с Афона, вышиною 15 верхов, а шириною.... Нам хочется поставить ее за левый клирос, в симметрию с вышеозначенною иконою Спасителя. И потому и для нее нужна точно такая же рама или кивот. какой будет у иконы Спасителя; а так как икона Божией Матери меньше иконы Спасителя, то раму не уменьшать, а в ней сделать из дерева поле и выколотить под мат. На все это назначено 700 р. сер., – если много, то и с пересылкой к нам. Срока для делания всего этого мы не назначаем.

Покорнейше прошу ответить мне на это письмо с первою почтою, и письмо адресовать на имя мое. А в случаю отбытия моего, с передачею в Дух. Консисторию. И по получении письма Вашего, немедленно будут отправлены к Вам и деньги, сколько Вы назначите, – но никак не более восьмисот пятидесяти рублей, – и с пересылкою всего в Благовещенск, т. е. иконы Спасителя и двух киотов. Призывая на Вас благословение Божие, имею честь быть с искренним моим почтением Ваш, Милостивого Государя,

вседоброжелательный слуга

Иннокентий, Архиепископ Камчатский

Февраля 10 дня

1867 г.

Благовещенск

Возлюбленный мой о Господе Отец протоиерей Димитрий!

Отвечаю на письмо Ваше от 29 декабря. Напрасно Вы думаете, что меня огорчило Ваше дело об улучшении быта духовенства. Если все пишущие об этом предмет, как выражаетесь Вы и многие, производят ничто иное, как биение воздуха, то отчего-же и мне не побить его и чтобы было пошибче....– знай-де наших, и мы не хуже иных прочих (в своем муравейнике) умеем или, по крайней мере, можем бить, да и как еще! Хоть уши затыкай. По письму Вашему касательно денег, отделенных мною для вознаграждения за обучение, выходит совсем не то, что из бумаги, мною полученной. У Вас гораздо мягче, а при объяснении дела-весьма резонно. И выходит, что не Вы у меня, а я у Вас должен просить извинения. – По делу улучшения быта духовенства я сказал то, что можно было только сказать, дабы тянуть дело до толе, пока где-нибудь не будет оно решено. Благо, попалось к чему придраться – поулусно. И давай писать, я бумагу спихивать с своих рук. А там.... Ну, их. Из выписки из письма преосвященного Петра (она у Владыки, попросите) Вы можете увидеть, что он непременно выедет на место и в Якутске служить не желает. Значит, значит, ну, значит.... кто-то иной будет на место его, значит, тогда иному придется продолжать биение воздуха о вышеупомянутых предметах.

Трудно было поверить, что письмо из Ситхи через Питер от преосвященного Петра могло придти в 4 месяца и 2 дня. Не будь в его письме уведомления о присылке в Ситху священника Ковригина – я бы, кажется, и не поверил. Значит, теперь Владыка Ваш должен проститься с Вами совсем, а не на время. Пожалуйста, позаботьтесь, чтобы были рукоположены священники там, где необходимо: кандидатов теперь у Вас много, да и о других делах позаботьтесь: которые нужнее, покончите при Владыке. Дело возможное, что Преосвященный Петр в Якутске пробудет несколько дней. Во всяком случае, я думаю, он пробудет у Вас только до зимнего пути. Не думаю, чтобы его стали отправлять в Якутск против его желания. Полагаю, что Обер-Прокурор напишет мне об этом что-нибудь. Ужели еще и в следующем письм я буду читать Ваше сетование о деньгах? Зато утешьтесь великим утешением: во-первых, Вы будете получать деньги на семинарию помимо меня; теперь роли переменятся-не Вы, а мы уже будем сетовать о деньгах, ожидая от Вас милости, остаточков, которые мы, конечно, получим, напр. за 1867 год в июне 1868. Во-вторых, Вам вышло пособие, т. е. служащим в семинарии годовые оклады, сие есть 2.336 р., с чем Вас и поздравляю. О штате нашего Благовещенского училища ни слова. О высылке вышеозначенных денег из Якутской конторы Р. А. Компании я буду писать на следующей почте, – теперь некогда – с отчетами вожусь; непременно надобно послать, и то промешкал: к 1 апреля не поспеет. А виною тому-кто бы Вы думали? Якутское Дух. Правление. Впрочем, я думаю Вы уже знаете об этом: вероятно, Вам тоже прислана копия с определения Св. Синода от 9 декабря. В смете расходов 1867 года пропустили разъездные Удскому причту, и на писание мое об этом пишут, что ему следует производить из прогонных!?! Того-де ради, Вам и положены усиленные оклады прогонов, а, между тем, в 1865 году назвали их недостаточными, и от подобной же ошибки, которую они сваливают на нас, мы теперь должны убавить один причт при Амуре. Советую Владыке взять с собою сына своего, а зятя суньте куда-ни- будь в угол, чтобы его было не видать. Затем, прощайте, Господь с Вами и со всеми, Вам вверенными!

Ваш вседоброжелательный слуга

Иннокентий, А. Камчатский

Февраля 15 дня

1867 г.

Милостивый Государь, Гавриил Матвевич ³⁶

Отвечаю Вам на письмо Ваше от 25 декабря, при коем приложен счет на 969 р. 29 к. Покорно благодарю Вас за исполнение наших комиссий. Маленькия иконы и рубашки получены нами в сохранности. А образа св. Софии еще не получено. Позвольте Вас попросить прислать нам, вместо означенного счета, два счета: один на образ Софии-на 424 р., а другой на мелкие иконы и на сорочки – на.545 р. 29 к.; и если Вы получили по счету деньги от Российско-Американской Компании, то потрудитесь на счетах обоих подписать, что Вы получили все сполна: тот и другой счет нужны для приложения к разным делам.

При сем посылаю Вам золотой наперсный крест, для обращения оного в деньги так или иначе, т. е. продать или обратить в слиток, и вырученные за него деньги написать на счет мой, и что будет за него выручено, прошу меня уведомить. На одной из следующих почт мы пришлем Вам новый заказ приготовления вещей для церквей. Не найдете ли Вы возможным прислать копию с полного счета моего с Вами с самого начала и по последнее время, со включением в него и денег за крест, который ныне посылается? Я жду еще от Вас иконы Скорбящей Божией Матери, о которой я просил Вас еще в начале прошедшого года, и которая стоила бы не дороже 18 или 20 р. с пересылкою; вероятно, Вы забыли или не получили письма моего. Она величиною должна быть не более 6 вершков. Затем, призывая благословение Божие на Вас и на все Ваше семейство, желаю Вам всяких благ и паче спасения.

Ваш вседоброжелательный слуга

Иннокентий, А. Камчатский

Февраля 16 дня

1867 г.

Благовещенск

Возлюбленный мой о Господе Отец протоиерей Димитрий!  

Письмо Ваше от 12 января до меня дошло 19 февраля (а почта пришла 18), скорее этого, кажется, быть не может. И еще таки кислая отрыжка о деньгах! Я дал себе слово, если и ныне также будет, или, все равно, если все деньги по смете на семинарию пришлют к Вам, то ни слова не скажу Вам о присылке денег; проживем как нибудь, а не будем надоедать Вам. У нас мороз самый большой был только 21 января- 35°, и потом пошло теплее и теплее: днем в тени доходит до 2° морозу, а на солнце до 10° тепла.

О. Архимандрит Анатолий изъявляет желание при­нять в свой монастырь о. Феоктиста. Он один те­перь на чреде служения.

О высылке денег, следующих Вам в пособие из Хозяйств. Управления, я писал в Иркутскую кон­тору на прошедшей же почте, и полагаю, что к Пасхе Вы получите, и, пожалуйста, не вздумайте как-нибудь благодарить меня за это, и читать не стану.

Не знаю, можно ли будет дать прогоны о. И. Охлопкову, – ныне, кажется, убавят ассигновку более 1000 руб., а, между тем, надобно выдать Удскому причту 800 р., да другим выдать за прошедший год до 1000 р., да к Вам послать хоть столько же, – а остальными извольте удовлетворять все нужды. Быть может, на Якутскую область будет дана особая ассигновка, тогда сами извольте выдать о. И. Охлопкову, если следует по закону.

Наконец, и я попал в число пенсионеров, слава Богу, по ордену св. Александра, и уже получил за минувшие две трети. Более писать не о чем. Господь с Вами!

Ваш вседоброжелательный

Иннокентий, А. Камчатский

Февраля 24 дня

1867 г.

Благовещенск

Возлюбленный мой о Господе Брат, Отец Игумен Дамаскин!

Прежде, нежели я буду отвечать на послание Ваше, от 27 декабря, за № 345, касательно о. Германа, долгом считаю свидетельствовать Вашему Высокопреподобию с братиею мою благодарность за присланные мне виды Ва­лаамского монастыря.

В рассказ о покойном о. Герман есть правда, но не все.

Действительно было, что мы в 1842 году, плывя в Кадьяк, долго были в море и находились в крайности, так что у нас на 52 пассажира оставалось менее полубочки воды. И перед входом в Кадьякскую гавань нас встретил противный ветер, который дул ровно трое суток. В это время судно наше ходило взад-вперед (или, по-морскому, лавировало) от южного мыса Кадьяка до Елового острова, где жил и скончался о. Герман. На третий день к вечеру, когда судно наше опять подошло к Еловому острову (может 20-й или 30-й раз). Я, глядя на оный, сказал в ум своем: «Если ты, отец Герман, угодил Господу, то пусть переменится ветер.» И точно: не прошло, кажется, и четверти часа, как ветер вдруг сделался попутный; и мы в тот же вечер вошли в залив и стали на якорь. Молебна же в то время не служили. Потом через несколько времени я ездил на могилу и служил панихиду; но видения никакого я не видал.

Более этого я ничего не знаю и ни от кого ничего подобного не слыхал об о. Германе.

Затем, поручая себя молитвам Вашим, имею честь быть, с искреннею о Господе братскою любовно, Вашего Высокопреподобия вседоброжелательный слуга

Иннокентий, Архиепископ Камчатский

Марта 1 дня

1867 года

г. Благовещенск.

Это письмо Архиепископа Иннокентия было ответом на следующее письмо игумена Дамаскина, из Валаамского монастыря, от 27 декабря 1866 года, за № 345.

<Ваше Высокопреосвященство, Высокопреосвященнейший Владыко, Милостивейший Архипастырь. Один из богомольцев, случайно прибывших в монастырь из пределов Америке и, передал мне рассказ креола Герасима о жизни миссионера монаха Германа, бывшего Валаамского постриженника. Много сведений в этом рассказе, свидетельствующих о благодати Божией, осиявавшей и осиявающей старца. Между прочими сведеяиями есть одно, касающееся особы Вашего Высокопреосвященства, будто бы переданное собственно Вами. Оно следующее: сильная буря 36 дней носила Вас по волнам, в виду о. Елового. Все были в отчаянии, Вы изволили служить молебен. Во время молебна внутренно Вы просили о. Германа спасти Вас от потопления. Вдруг сделался попутный ветер, переменившийся опять в прежний по входе Вашем в гавань. Вскоре на могиле старца Вы служили панихиду. У Вас была в руках книга, у креста предстал Вам о. Герман в мантии и клобуке; книга выпала из рук Ваших, – и видение скрылось.

Ваше высокопреосвященство, осмеливаюсь умолять Вас, – благоволите известить меня, в какой мер рассказанное сведение достоверно; благоволите сказать еще что-либо об о. Герман, известное Вам. Умоляю Вас, не откажите. Вашего письма с нетерпением великим будет ожидать Валаамская обитель: оно будет для нее неоцененно-дорого. Святый Владыко, обрадуйте.

Преклоняя колена со всею братиею, прошу осенить нас всех Вашим Архипастырским благословенем, приношу Вам общее наше усерднейшее поздравление с высокоторжественным праздником Рождества Бога Слова и с чувствами, исполненными глубокого благоговения и сыновней преданности, навсегда долгом священным поставляю себе пребыть Вашего Высокопреосвященства, Милостивейшего Архипастыря, со всею о Христе братиею, нижайшим послушником,

Игумен Дамаскин

Возлюбленный мой о Господе Отец протоиерей Димитрий!

Отвечать Вам не на что, и, вместо того, вот что я Вам скажу.

В одном месте пастухам навезли однажды много сухарей, старшой из них разделил им большую часть по рукам, а часть положил на полку в запас для них же, а не для себя. Нашлись господа, которые вздумали не то, чтобы отнять у пастухов запасные сухари, а, так себе – или переложить с полки на полку, или просто с места на место. Пастухи вступились за свою неотъемлемую собственность и взялись за дреколие; но замахнувшись на тех господ, они хВашили своего старшого, разумеется, нечаянно. А что же господа? Они отшатнулись пока, и если заметили, то, конечно, посмеются. А чтб же старшой? Сначала поворчал, а потом сказал им: «Когда беретесь за дреколие, оглядывайтесь назад, да и беритесь за дреколие путем, а то, пожалуй, и себя раните». – Тем дело и кончилось.

Дополнение к прежнему.

Вы писали: присылка денег вовсе не зависит от Вас, а от меня; об этом я и речи не заводил, а я сказал, кажется, что требование количества денег зависит от Вас.

В Ваших сметах Вы говорите, что остатки поступят на Благов. училище; кому же лучше предвидеть, велик ли будет остаток денег, мне или Вам? Следовательно, Вам и надлежало бы сказать, дескать, нам столько-то надобно на то, и столько то на се; тогда бы не было у Вас ни сетований, ни займов, ни слез, ни желания распустить учеников.

А то пишете – пришлите нам денег – и только! Если бы Вы в своих сметах не говорили, что остаток должен поступить в Благовещенск, то я не имел бы никакой причины удерживать деньги; а туг на беду случилось еще, чего нельзя было ожидать, т. е. Вашу бумагу провезли в Николаевск. Но, кажется, будет уже об этом толковать.

Аянскому священнику, наверное, Компания откажет в жалованье, и потому я определил его к одной из походных церквей; кто у Вас теперь походный? Невский, Попов, Вимогдин и Пляскин, а кто четвертый, – я не знаю. В случае, если не будет вакансии для Аянского при поход. церквах, то на время Пляскина определите хоть в монастырь или куда нибудь, а Аянскому непременно дайте место. Не изобидится ли Усть-Майский отец, если на Учур будет ездить Аянский, и может ли Аянский ездить туда, куда ездил о. Невский до отъезда на Жоссей? Во всяком случае, разделите Тунгусов между Аянскими и Усть-Майскими, – как кому удобнее ездить и пред­ставьте мне на утверждение. Что-то у Вас теперь деется в Вашем духовном мире? А чего-нибудь да деется, иначе быть не может. Перемен немало: один отъез­жает, другого ждут, третий уволен от деятельности. У нас все по-старому пока. В начале лета думаю отправиться вниз по Амуру – а там, что Бог даст. Потрудитесь сказать всем поклоны при случаях. Господь с Вами и со всеми, Вам вверенными.

Ваш вседоброжелательный слуга

Иннокентий, А. Камчатский

Марта 2 дня.

1867 г.

Благовещенск.

Свечные прибыли разделите.

Сиятельнейший Граф, Милостивый Государь ³⁷ !

Честь имею принести Вашему Сиятельству мою глубочайшую благодарность за поздравление меня с прошедшим праздником Рождества Христова. Позвольте и мне принести Вашему Сиятельству мое искреннейшее поздра­ вление с наступающим Светлым Праздником Воскре­ сения Христова и притом пожелать Вам всяких благ.

При сем приемлю смелость довести до сведения Вашего Сиятельства следующее:

1) Не утешительные дошли до меня слухи из Якутска о последствиях полученного там указа о перемещении преосвященных викариев одного на место другого. Многие из лучших священников и даже ректор семинарии, протоиерей Хитров, готовы проситься на выезд из Якутской области, узнав, что в Якутск назначен Преосвященный Петр, который, будучи ректором семинарии, долго проживал в Якутске, и которого почему-то не совсем любили Якутские жители вообще.

Удерживать против желания на службе кого бы то ни было из заехавших из других епархий, особенно в Якутске, нет ни оснований, ни пользы. Но не скоро можно заменить выезжающих, особенно людей способных к занятию высших должностей по епархии, которых и в лучших епархиях немного имеется в виду, а в Якутске, где только что положено начало к развитию края, таковых еще менее. Труднее всего будет заменить протоиерея Хитрова, как коротко знакомаго и с краем, и с народом, и с туземным языком, и как главного деятеля, и всеми уважаемаго.

Вашему Сиятельству уже известно мое желание, чтобы он, наконец, был и на кафедре Якутской, с этим согласен был и Высокопреосвященнейший Филарет Московский, хорошо знающий протоиерея Хитрова.

А так как и Преосвященный Петр не желает быть в Якутске, то не благоугодно ли будет Вашему Сиятель­ству исполнить наше желание и тем умирить Якутск, а главное не остановлять того, что заведено мною с по­мощью протоиерея Хитрова, я разумею богослужение на Якутском языке. Если и в настоящее время многие из священников по привычке читать знакомое, неохотно служат по-якутски, то при перемене властей мало-помалу, под разными предлогами, и совсем может прекратиться богослужение на Якутском языке.

Впрочем, да будет воля Господня и в этом случае! Настаивать не буду и не смею.И это мое последнее слово по сему предмету.

2) Я имел честь уведомлять Ваше Сиятельство, что зрение мое тупеет. Теперь я должен сказать, что оно день от дня становится хуже, так что я с трудом читаю и пишу; и доктор замечает, что глаза мой делаются мутнее. Теперь вся моя надежда только на преднамереваемое мною путешествие; и если оно не поможет, то я, хотя и с прискорбием, но должен буду просить увольнения на покой тотчас же по возвращении в Благовещенск, если только не ранее.

Вашему Сиятельству также известно мое желание, кого бы я думал видеть на занимаемой мною ныне кафедр, т. е. преосвященного Гурия. Лучше его, по мнению моему, не найти в России.

Но кого бы Вы ни назначали на мое место, я бы желал только, чтобы он прежде всего избавлен был от управления Якутскою областью, и принял бы от меня управление лично в Благовещенске, т. е. чтобы мы вместе могли прожить здесь, ибо немало таких пред­метов, о которых можно передать не иначе, как только словесно. Более же подробно о сем мною сказано в последнем моем отчет о состоянии епархии и в письме моем к Вашему Сиятельству, от 5 декабря минувшего года. Приемлю смелость повторить еще мою просьбу при­казать, кому следует, навести справки, нет ли каких-либо бумаг или дел денежных, касающихся лично меня, или требующих моего ответа и мнения.

С совершенным почтением и таковою же преданностью честь имею быть Вашего Сиятельства

покорнейшим слугою

Иннокентий, Архиепископ Камчатский

Марта 8 дня.

1867 г.

Благовещенск

Сиятельнейший Граф, Милостивый Государь ³⁸ !

В минувшем году от 20 января, за Ма 1353, я, между прочим, имел честь спрашивать Ваше Сиятель­ство, могут ли быть употреблены на содержание Благо­вещенского Дух. училища венчиковые деньги, но ответа на сие до меня не дошло еще и по сие время; и деньги остались неприкосновенными, потому что нашлась возможность обойтись без них, как изволите усмотреть из прилагаемаго при сем краткого отчета.

Но в наступившем году, когда за Российско-Американской Компанией семинарских экономческих сумм, вместо десятков тысяч, остается только 344 р., и когда, по увеличивающейся в Якутске дороговизне на все, нельзя ожидать значительных остатков за расходами по тамошней семинарии; а из епархиальных и архиерейского дома сумм может быть выдано на училище не более 400 р. (вместо 600 р.), то настоит видимая необ­ходимость или положить на Благовещенское училище особый оклад, или пока употребить на содержание оного находящияся ныне в Камчатской Дух. Консистории венчиковые суммы, в количеств 817 р. 30 к.

Правда, остается еще за Российско – Американской Компанией более 20 т. семинарской суммы, но так как эта сумма составилась из отпущенной на постройки (и из нее разрешено уже употребить в Благовещенск до 6000 р.), то она без особенного разрешения Св. Синода на содержание училища употреблена быть не может.

Представляя все сие на благоусмотрение Вашего Сия­тельства, я честь имею покорнейше просить дозволить нам употребить на содержание училища вышеозначенные венчиковые суммы и впредь употреблять, если будет нужно.

С совершенным почтением и таковою же преданностью честь имею быть Вашего Сиятельства

покорнейшим слугою

Иннокентий, Архиепископ Камчатский

Марта 8 дня.

1867 г.

Благовещенск.

Фу ты, братец³⁹, какия страсти и ужасти, и уже просьбу об увольнении, и на Высочайшее имя, etc.

Эк, Вас взяло, ровно от зверя какого хотите бежать. А я всячески постараюсь найти в Вашей просьбе какой-либо предлог, чтобы возвратить ее к Вам с надписью. Если краткая или запятая будет написана не­ правильно-и довольно; но я уверен, что у Вас теперь уже отхлынуло от сердца, когда узнали, что Преосвященный Петр решительно не хочет быть в Якутске, а, между тем, я пишу к г. Обер-прокурору ультиматум о Вас, да тут же и о себе.

Я похвастал Вам, что тупение зрения моего оста­новилось: нет, день ото дня становится хуже, так что я с трудом читаю и пишу, вся надежда только на путе­шествие. Если оно не поправит моего зрения, то тотчас пошлю просьбу на покой, точно так я пишу ныне Обер- прокурору. Я писал г. Об.-прокурору, что и Вы хотите проситься из Якутской области, страха ради Петрова. Не знаю, что последует, а я сказал, что это последнее мое слово о Якутске.

Теперь в ответ на письмо Ваше от 26 января, до меня дошедшее 4 марта.

Об о. Евсевии дело кончено. Тоже и о деньгах, коих у Вас теперь тьма, а у нас гроши. Жаль о. Феоктиста, значит, ему уж нечего и думать о выезде куда-либо. Об о. Порфирии я писал Преосвященному Павлу. А иеродиакона смените с казначейской должности, определите кого-либо, хоть в род Гурия, некогда управлявш. Киренским монастырем.

Не так поняло Главное управление мое мнение о заработках Якутов; разв можно поработить постоянно Якута за какие-нибудь 50 к.? да ну их!

Учеников Ситхинских увольте с Преосв. Павлом, и выдайте им прогоны. назначив их к каким-нибудь местам в Ситх: кого регентом, кого дьяконом. Опре­делять таковых лиц к местам Владыка имеет полную власть.

О перенесении семинарии на Амур нет ни слуху, ни вести, а равно и об отделении Якутской области. Управление монастырем будет Вам передано. Исправление должности казначея разделите, как сказано мною в официальной бумаге; управление кухнею братской предоставьте братии всей. Пусть, как знают, так и хозяйничают. Только запасите им хлеба, пуда по 2 на рыло, а также и других припасов и отдайте им. Пусть расходуют и до известного времени ничего не просят. Значит, теперь от Вас будет зависеть расплата монастыря с Дух. Правлением.

Позаботьтесь об учениках Ваших, имеющих от­правиться в Ситху, денег они получат довольно. Смотрите, чтобы у них осталось на дорогу и на уплату за содержание на судне. Следующия на это деньги передайте о. Порфирию, а иначе, они с первого шагу в Ситх задолжают, выдайте им аттестаты, если они стоят.

Жаль Александру Ивановну, если она помрет. Осо­ бенно жаль дочь ее, а сколько ей годов? я думаю, скоро она достигнет совершеннолетия или 15½ годов. Ивану Платоновичу поклон. Затем прощайте. Господь с Вами и со всеми, Вам вверенными.

Ваш вседоброжелательный слуга

Иннокентий, А. Камчатский

Марта 9 дня.

1867 г.

Ваше Превосходительство, Возлюбленный мой о Господе Иисусе Андрей Николаевич ⁴⁰

Письмо Ваше от 4 января 1867 дошло до меня 27 февраля. Искренно благодарю Вас за память обо мне. Винюсь и я в том, что редко пишу Вам. Впрочем, ето отнюдь не потому, чтобы я изменился в отношении к Вам. Нет! Но, во-первых, не было таких предметов, коими Вы особенно интересуетесь, а, между тем, явилась другая важнейшая причина и такая, что едва ли это письмо не последнее к Вам, которое я пишу своеручно, а именно: зрение мое тупеет и теперь уже не год от году, а день ото дня; с большим трудом читаю, а мелкую печать совсем не могу читать. Мне все кажется в тумане, особенно в солнечный день, а между тем, боли в глазах нет никакой. Видно, надобно отказаться от дела. Здоровье же мое туда и сюда, оно мне дозволило бы и еще совершить путешествие, хоть бы даже и в Камчатку. Об этом я уже предуведомил г. Обер-прокурора. Думаю еще, не поправится ли мое зрение во время преднамереваемаго мною ныне путешествия в южные порта. И если эта надежда не оправдается, то тотчас же пошлю просьбу на покой. Но куда ехать? И где приютиться? Не знаю. В Благовещенск и вообще на Амур нельзя. В Сибири есть монастыри, в которых бы можно поместиться, но не удобны тем, что далеко от врачей и врачевству и главное, нельзя вблизи поместить сына моего на службу. Думаю, не в Москву ли? Но не высоко ли? Особенно для сына моего, не академика. Впрочем, я писал об этом Владыке. Но да будет воля Божия во всем и ныне.

Нового у нас немного, я разумею – по нашей части. Число церквей умножается; а главное, в минувшем году начали креститься Гольды – одни из туземцев Приамурья, и вот уже окрещено их в последние месяцы 36 человек; и у них уже строится церковь и школа. Имеем надежду, что, если только не встретится каких-либо препятствий, мало по малу окрестятся если не все, то очень многие; а их (Гольдов) насчитывают более 4000. На­ род кроткий и простой. В наступающее лето думаю побывать и у них.

Другая новость: Корейцы (говорят) переселяются в наши границы в значительном числе, и изъявляют желание креститься и уже крестятся. Думаю ныне побывать там, дабы узнать все обстоятельнее. Нет ли у Вас какого-либо хоть бы дьячка разумного и деятельного, которого бы можно было сделать миссионером? Из пре­подобных никто не изъявляет желания служить в нашем крае. Впрочем, не я один нуждаюсь в миссионерах. Экое наше горе! Из сотен тысяч не находится несколь­ких единиц, готовых потрудиться на миссионерском поприще, а, между тем, думают у нас заводить академию миссионерскую.

Кандидата на мое настоящее место я указал в Преосвящ. Гурии⁴¹. По-моему лучшего не найти. Он с миссионерским делом знаком и знаток китайского языка, а это здесь в Благовещенск крайне необходимо.

Еще новость: в настоящее время хлеб у нас в Благовещенск дешевле., чем во всей восточной Сибири. Это стоит замечания. Благовещенск со временем будет житницею для восточной Сибири.

И еще новость: несмотря на разные препятствия со стороны начальства, к нам в Благовещенск каждогодно приходят переселенцы из южных губерний. Но что всего лучше, многие из них православные и искрению приверженные к Церкви. Это меня более всего радует. Приходят и раскольники, и молокане, но их мало, и против них берем меры.

Затем прощайте, Господь с Вами! Поручая себя молитвам Вашим, имею честь быть, с искреннею любовию о Господе и преданностию, Вашего Превосходительства покорнейший слуга

Иннокентий, Архиепископ Камчатский

Марта 16 дня.

1867 г.

Возвращаю Вам⁴² 2 том, не читавши, во-первых потому, что для меня достаточно того, что извет иеродиа­кона несправедлив по Вашим словам, а во-вторых и главное, не могу уже читать ничего мелкого. Зрение не на шутку день ото дня тупеет, туман в глазах делается гуще и гуще, как бы не отемнеть совсем к Пасхе.

Где тонко, тут и рвется. Нашли было мы человека, способного быть учителем, регентом и хорошим ин­спектором в училище, а именно диакона Ник. Верещагина – брата о. Власия, и ему было ладно; но он вчера помер от желтуницы. Теперь у меня решительно нет регента; вся надежда на московских, едущих к нам.

Прощайте, Господь с Вами!

Иннокентий, А. Камчатский

Марта 17 дня.

1867.

С именинником! Живет ли еще его тело?

Возлюбленный мой о Господе Отец протоиерей Димитрий!

Письмо Ваше от 9 февраля в Благовещенск при­ шло 18 марта (довольно скоро, в 36 дней), на которое и отвечаю.

Жаль Алексадру Ивановну. И я немало видел от нее благодеяний; да воздаст ей Господь Бог за все, что она сделала доброго. Теперь дом Чепелевых, конечно, разделится на двое: вероятно, скоро женится и дру­гой брат, – им, кажется, уже вышли года опекунства, – и Маша, кажется, уж невеста; в случае хорошей пар­тии, можно повенчать ее и 15 ½лет.

Поздравляю Вас и всех Агабытов с 56-т., если только это верно; радуюсь и буду радоваться; но, да бу­дет Вам ведомо: если бы пришлось, я не возьму на себя делить их, нет!... делите сами, как знаете.......... (это ответ на писание о деньгах).

Напрасно Вы считаете решительным ответом на мое решительное писание о Якутск. Области – перемещение викариев, это только исполнение просьбы одного.

Ужели хандра выражается однеми только жалобами на судьбу свою? Видно, писавшая мне из Москвы или по себе заключила о Вас, или из выражений или сочетаний слов вывела такое заключение.

И хорошо сделали, что не послали просьбы об уволь­нении Вас из Якутска, по случаю перемены Викария.

От о. Евсевия я получил письмо, в котором он не замедлял прислать просьбу об увольнении его; значит, я угадал ранее.

Не тяготитесь, пожалуйста, управлением монастыря; возьмите всех в ежовые рукавицы, а от нас не ждите монахов или могущих замещать их. У меня у самого один только священник Казанский, приехавший дьячком с о. Эрумнозовым, – которого я держу только потому, что некем замениться.

Цены у нас только на хлеб ладны: от 1 р. 5 к. до 1р. 10 к., а на прочее тоже все поднялось, по причин неимения серебра.

Ответы кончены.

Скажите, пожалуйся, откуда и с чего Ваше велемудрое Дух. Правление взяло опубликовывать проступок священника указами, да притом и печатными? коею обла­стию сия творите? Да и что за важное преступление – пользоваться чайником, принадлежащим часовне, и во время путешествия для исправления треб? Что бы заговорили Вы, если бы с Вами было так поступлено?

Дух. Правление может сказать в оправдание, что оно разослало печати, указы не для того, чтобы дать оплеуху Усть-Майскому отцу, а чтобы предотвратить вперед по­добные поступки. Красиво!-но разве нельзя было сделать этого, не поименовывая никого – как это обыкновенно делается, т. е. сказать напр.: дошло, дескать, до нашего нежного слуха, что некоторые употребляют церк. вещи у себя дома – и потому де etc, etc, etc. Нет! так не делают добрые люди, и если точно виноват в этом г. Слепцов, то я отмеряю ему тою же мерою, и со внесением в послужной его список.

Оскорбить человека легко, а оскорбленный уже не бу­дет служить лучше прежнего. На бумагу просителя пришлите мне объяснения, т. е. члены и столоначальник.

Потрудитесь передать о. Феоктисту, что у меня на Амуре нет помещения, да и притом я сам себя не прочу здесь, по причине ослабевающего зрения моего. Дай, Господи, дотянуться хоть-бы до лета 1868 года. А не хочет ли он в Киренский монастырь? Если хочет, то пусть и просится; а я удерживать его не буду.

Иеродиакон пишет, что он боится ответственности за то, что он не управлял архиерейским догом, и что о. Порфирий расходовал, не спрашиваясь его. Что он? не спятил ли уж? а сходить то ему не с чего.

А что, принцесса Сладкопевца сослана? и если так, то что он? Попу Петру Мирскому скажите, что если он не перестанет пить, то он будет на Сунгаре, только испра­вляющим должность благаго причетника; – и не давайте ему пощады, доносите на него ко мне.

Да будет ведомо Вам, что к осени прибудут к Вам во град Якутск от нас два отца дьякона, Орлов и Илья Некрасов (Ваши же Якутские), первый с пред­ставительным лицом, т. е. с бородою и лысиною, но не чистым взором, не очень-то долюбливающий дело, и чающий повышения. – Другой простак, но пьяница поря­дочный, который у меня протодиаконствовал; оба с семействами. Потрудитесь приготовить им места, по крайней мере, на первый раз причетнические.

А что о. Константин? давно уж я не слыхал о нем ничего. Ну, довольно!

Потрудитесь, при случаях, передать мой поклоны почетным города Якутска. Прощайте, Господь с Вами!

Ваш вседоброжелательный слуга

Иннокентий, А. Камчатский

Марта 23 дня.

1867 г.

Благовещенск

Почта от Вас⁴³ пришла; в тог день я захворал простудою, от которой еще не оправился и сегодня, и потому теперь не отвечаю на Ваше письмо; но поздра­вляю, поздравляю и поздравляю Вас с получением денег со всех сторон. Преосвященному не пишу, может быть, его уже не застанет в Якутск эта почта. Зрение мое хуже и хуже, доказательством тому и эти писульки.

И. А. К.

Апреля 7 дня.

О. Ректору. Прошу передать писульку по принадлежности; писать Вам нечего, скажу только, что зрение мое хуже и хуже.

Христос Воскресе! С праздником!

От нечего делать принимаюсь отвечать Вам на письмо Ваше от 22 февраля. За распутицею почты нет и, конечно, до парохода и не будет, да и это письмо пойдет не ранее тоже парохода. – Вчера только р. Зея тронулась – (позже 8-ю днями против срока), морозы (до 10°), и пурга позадержала реки подо льдом.

Ну, слава Богу, что добро кончили Вы дело с Ва­шим бывшим экономом.

Не у Вас одних недостаток в учителях, и мы тоже кое-как перебиваемся. Не умею придумать причины, почему так долго не решают в Синоде о наших учебных заведениях? Одно думается, что так как из нашей епархии духовенство ничего не дает на училище, то видно нас отнесут на хвост, т. е. на последний год выдачи из казны на содержание Дух. училищ, а если так, то нам придется долго ждать.

Вы, в оправдание себя и в обвинение меня, говорите, что Вами была доставлена смета расходов – так! но эта смета официальная и свалом, а мне нужно было поподробнее. – Но, во всяком случае, простите мне, старику: начинаю тупеть и глупеть... вперед этого не будет.

Вы говорите, что по всему видно, что я не считаю Вас овцами своего стада; что сказать на это? не знаю., разве-багиба.–Бачика.

Ситхинский претендатель, видно, еще не дошел до того, что помимо его прямого начальства, я не могу ни на­граждать, ни наказывать, а вот при перемене его начальников я, что мог, сделал в его пользу; прибавил ему жалованья, написал ему письмо – и думаю представить к награде, если доживу до времени подобного.

На содержание Дух. Правления от меня положен оклад; что же мне делать было? Ужели самому и расписывать оное в расход.-Он говорит, что Преосв. Петру награды, а ему выговоры. На эти выговоры он мне ни слова не отвечал. Это тоже не служит к обвинению меня в несправедливости или пристрастии.

С нетерпением жду известия о Ив. Яковлевич Шилове. А что, как поживают г.г. новые почет. граждане Чепелевы?

О себе скажу, что я 4 апреля простудился и закашлял -простуда прошла, а кашель продолжается.

Зрение мое более и более тупеет: теперь я вижу мало-мало, одним только глазом, и то в тумане. Чи­таю и пишу с трудом; не взыщите, если где в этом письме есть недостатки или излишния черточки: это прямо уже от плохости зрения.

Вся надежда на путешествие, и если зрение не поправится, то да будет ведомо – тотчас же по возвращении в Благовещенск пошлю просьбу на покой.

У нас 12 апреля был гром и потом пурга; первый даже был 27 марта. Затем простите, Бога ради, если чем надоел я Вам.

Ваш вседоброжелательный слуга

Иннокентий, А. Камчатский

Апреля 19 дня.

1867 г.

Благовещенск

Прибавление. Апрель. 27

Река Зея тронулось 18, а пошла 21. – Амур 22 тронулся и 25 совсем очистился, воды в реках немного. Засуха сильная. Палы страшные, много сгорело сена, и одна деревня сильно пострадала, и мой дом опять был в опасности.

21 ап. получил письмо от Обер-Прокурора в ответ на первое мое уведомление о том, что зрение мое тупеет, и с указанием на Преосв. Гурия на мое место. Относительно зрения моего он, как след. быть, жалеет и желает, и молит Бога. А о Гурии пишет, что он прежде письма моего получил иное назначение, а какое – неизвестно.

Теперь жду ответа на второе мое уведомление о тупости зрения моего и о том, что Преосв. Петр не желает оставаться в Якутске, и о том, кого бы я желал ви­ деть на Якутской кафедре; но ранее первых июля нельзя ждать ответа.

Здоровье мое хоть куда-разумеется, в моих летах: спина еще не болит, голос не изменяется, и даже ноги хорошо служат, но зрение, зрение мое! что с ним бу­дет? не знаю. Доктор уверяет, что я совсем не отемнею, двери, окна буду видеть! Дай бы, Господи, чтобы так было.

И. А. К.

Возлюбленный мой о Господе Отец протоиерей Димитрий!

13 ч. мая я имел утешение и честь получить адрес, подписанный Вами и Вашими сослуживцами по семинарии; приятным долгом считаю свидетельствовать Вам и сослуживцам Вашим мою искреннюю благодарность за память обо мне. 0! если бы хотя сотая доля того, что Вами выражено в адресе, на суд правды Божиеии!..

Два письма Ваши, от 9 и ‘23 марта, дошли до меня 10 мая оба вместе, на которые и отвечаю, что могу.

Вполне сознаю крайнее расстройство монастыря Вашего, относительно иночествующих. Думаю просить Св. Синод прислать в Якутск двух иеромонахов и иеродиакона. Иначе, монастырь будет не монастырь.

Романа можно услать туда, где он числился причетником, или куда-либо на такую же должность, сорвав с него клобук и рясу, и это будет тотчас же сделано, если Вы донесете мне на него официально по секрету или открыто.

То же можно сделать и с Константином и Петром- объявить им об этом; а Вам заповедую: лишь только тот или другой учинят безчиние, немедленно донести мне, с присовокуплением мнения, куда кого назначить в причетники, где они и поживут лет несколько, а если не исправятся, то, пожалуй, останутся и навсегда под запрещением.

Никак не думал я, чтобы о. Евсевий остался доволен моим распоряжением касательно его; напротив, он даже благодарит меня за то, значит, я потрафил, очень рад! Очень жаль Ивана Степановича. Дай, Госиоди, ему царство небесное! немного и даже очень немного у Вас таких усердных людей. Я поминаю его и буду поминать. Спасибо Вам, что Вы положили прах его при церкви, он стоил того. Очень рад я, что о. Феоктист может отправлять служение, а признаться, я иначе думал. Ну, слава Богу, пусть его служит и молится.

Я писал Владыке, что если он иеродиакона Алексея оставит экономом, то растраты обратим на его счет, ужели же он решился после этого оставить его? Не думаю; а если так, т. е. если он его сменил, то Вам будет все-таки сноснее. Как бы хорошо сделал Алексей, если бы он убрался хотя в Киренгу.

Недолго я чувствовал отраду в глазах своих, теперь я вижу почти одним только глазом, и то в тумане. Не знаю. что будет после путешествия. После кашля, продолжавшагося с месяц, у меня заболели жилы в левой ноге, и теперь еще чувствуется боль, впрочем, 14 мая я служил.

О пенсиях вдовам я велел консистории написать в Ваше Дух. Правление. Во всяком случае, Вы распорядитесь составить список, или ведомость о таковых и при­слать ко мне. Скажите, что думает делать с собою И. Добротворский, и что из него, по-Вашему, может быть – мних или жених?

Теперь у нас в наборе почти нет порядка. Это зависит от пароходов. Н потому, не знаю, попадет ли это письмо мое сегодня на почту, но все равно, когда-нибудь да попадет. Прощайте, Господь с Вами и со всеми, Вам вверенными!

Ваш вседоброжелательный слуга

Иннокентий, А. Камчатский

Мая 16 дня

1867

Благовещенск

Мир и благодать Вам, Пречестный О. Димитрий!

Отправляемся в дорогу. Спешу писнуть Вам кое-что (дельного или нового ничего нет). Попросите, пожалуйста, Петра Максимовича, – пусть он потрудится нарисовать на бумаге маховое колесо, которое следует к веялке (которая только ныне еще привезется в Благовещенск). Я уезжаю, а без меня здесь могут стать в тупик. Пусть он нарисует, как следует, все колесо и отдельно одну лопасть, или одно крыло или перо (не знаю, как их зовут) – и если можно, то поскорее: в сентябре она будет нужна.

Здоровье мое туда-сюда; нога левая все-таки побали­вает немного, – не дает долго стоять и много ходить; зрение в том же положении.

У нас тепла еще нет; вчера утром только было 3° тепла – все севера дуют; дождей, слава Богу, довольно.

27 получил я известие, что я должен буду, кажется, внести в Капитул орденов 450 рубличков, т. е. почти двухгодичное жалованье свое. Экая шутка! пусть бы я ничего не делал, а то ведь я исправно исполняю должность писца, даже писаря, записывая бумаги во входящий и исход. по моей канцелярии.

От Вас нет бумаг – вот уж третья почта... впрочем, ранее июня нельзя и ожидать от Вас из Якутска.

Затем, прощайте! Господь с Вами и со всеми, Вам вверенными!

Ваш вседоброжелательный слуга

Иннокентий, А. Камчатский

Мая 29 дня

1867 г.

Благовещенск,

Р. S. О рисунке махового колеса похлопочите: если можно, съездите сами на Мачин – отвезите от меня поклон П. М-у и привезите от него рисунок.

Письмо Гавр. Павловича и указ возвращаю; благодарить его буду, когда получу панагию.

Сиятельнейший Граф, Милостивый Государь ⁴⁴ !

Главное правление Российско-Американской Компании, отношением своим от 1 мая сего года, уведомляет меня, что наши Американския колонии уступлены Соеди­ненным Штатам, и что посему Компания прекращает свои действия в Америке е, а следовательно, и свое существование, присовокупляя к тому, что подробности условий трактата еще неизвестны, но, по газетной перепечатке трактата, православным церквам и духовенству в колониях предоставлены все права; но на чей счет они бу­дут содержимы, об этом не упоминается. Доводя о сем до сведения Вашего Сиятельства, я честь имею покорнейше просить сделать зависящее от Вас распоряже­ние о том дабы Американское духовенство наше не осталось и не оставалось без окладов, и с тем вместе приказать, кому следует, сообщить мне положения, на которых должны существовать наши православные церкви и духовенство по передаче колоний наших во владение Соединенным Штатам; ибо я, кроме вышепрописанного, никаких не имею сведений касательно сего предмета, ни о финальных, ни газетных, кроме того только, что в Николаевск приехал курьер с распоряжением правительства о передаче наших колоний.

С совершенным почтением и таковою же преданностию имею честь быть

Вашего Сиятельства покорнейшим слугою.

Иннокентий, Архиепископ Камчатский

Августа 27 дня.

1867 г.

Благовещенск

Возлюбленный мой о Господе Отец протоиерей Димитрий!

Письмо Ваше от 2 июня я получил 23 августа, т. е. в день моего возвращения из путешествия, но не отвечаю на него теперь, потому что надобно его читать, а чтец мой занят сильно.

Здоровье мое очень удовлетворительно; но зрение, увы, не только не поправилось, но сделалось хуже, так что я с трудом читаю, и то крупное и одним глазом; Бог знает, что будет со мною далее, а служить хочется, тем более, что здоровье позволяет да и надобно, после такой высокой награды.

Панагию, пожертвованную мне Гавриилом Павлови­чем, я получил в один день с орденом, и след. в один день обновил ее. Передайте от меня ему искреннюю благодарность; может быть, я и напишу ему; пере­дайте также поклон и Ивану М. Шилову за его письмо; и пусть извинит: отвечать ему не могу. Пере­дайте поклоны с благословением, при случаях, всем моим знакомым, которых я никогда не забуду. Ждем от Вас милости на наше училище, будет ли что, или нет, по крайней мере, уведомьте. Письмо Ваше я прослушал сейчас, и отвечать не на что. Преосвященному, если он прибыл, скажите от меня поклон и скажите также, чтобы он потребовал у о. иеродиакона отчета о железе, куда он его девал.

Вы прежде писали, чтобы о. Петру Попову положить жалованье за писцов, – спасибо за совет, сделаю по-Вашему, теперь некогда. Много бумаг, а чтец не всегда бывает.

Прощайте, Господь с Вами и со всеми, Вам вверен­ными. Ваш вседоброжелательный слуга

Иннокентий, А. Камчатский

Сентября 1 дня

Благовещенск

Сиятельнейший Граф, Милостивый Государь ⁴⁵ !

23 минувшего августа, т. е. в день возвращения мое из путешествия, я имел высокую и совершенно незаслуженную мною честь или, сказать правильнее, черезвычайное счастие, получить, а в 26-й день возложить на себя, знаки ордена Св. Владимира I ст.⁴⁶. (Этот день есть день моего рождения, в который мне исполнилось 70 лет).

Мог ли я когда-нибудь не только ожидать, даже мечтать о стол высокой награде? Вам, Сиятельнейший Граф, после Государя моего, Вам и Вашей благосклонности обязан я почестью; но как и чем могу возблагодарить Вас? Словами не могу и не умею, а притом Вы желаете благодарности не в словах, а на деле; но, к крайнему прискорбию моему, я не могу сделать этого, ибо, при до­ статочных телесных силах. Я, при всем моем желании, должен скоро отказаться совсем от служения моего: зрение мое не только не поправилось во время путеше­ствия моего, на что я полагал надежду, но, напротив того, оно гораздо более ослабело, так что я ничего писанного или мелко печатанного не могу читать и, судя по степени ослабевания моего зрения, едва ли оно прослу­жит мне до Пасхи. Но как бы то ни было, это не избавит меня от обязанности принести Вашему Сиятельству мою искреннюю благодарность. Итак, примите, Сиятельнейший Граф, от меня сердечную благодарность за Ваше милостивое внимание ко мне и с тем вместе уверение, что я не буду утруждать моею просьбою об увольнении меня на покой дотоле, пока только могу служить без опущения моих обязанностей, имея при себе надежного чтеца, сына моего, протоиерея.

При сем долгом считаю довести до сведения Вашего Сиятельства, что число приемлющих св. крещение Гольдов, о которых я имел честь уведомить Ваше Сиятельство, к августу увеличилось до 100 душ, и есть верная надежда, что осенью, когда они бывают более свободны от дел своих, число крещенных значительно увеличится. Нынешнего лета я был в главном их селении, где выстроена для них церковь, которая и освящена мною, и строится училище и дом для миссионера. К сожалению, при самом освящении храма присутствовало очень немного Гольдов: они все были на промысле рыбы, которая составляет единственную их пищу, особенно, в это время; но я после видел их и беседовал с ними; следовательно, одна из главных целей нынешнего путешествия моего достигнута; что же касается до Корейцев, то я не мог их видеть лично, ибо не было возможности побывать у них за неимением в казне морских судов; впрочем, и о них я имею столько сведений, более которых едва ли бы я мог собрать и на месте, следо­вательно), можно считать достигнутою и другую главную цель моего путешествия. Путешествие мое продолжалось долее, чем бы можно было, и это оттого, что пароходы ходят не в известные дни. Везде в церквах, где я был, найдено все в порядке, а также и в Благове­щенске; более же подробные сведения будут изложены мною в моем отчете.

С совершенным почтением и таковою же преданностию имею честь быть Вашего Сиятельства покорнейшим слугою.

Иннокентий, А. Камчатский

Сентября 4 дня

1867 г.

Благовещенск

Возлюбленный мой о Господе Отец протоиерей Димитрий!

Принимаюсь отвечать Вам на Ваши письма; только не знаю, смогу ли я без чтеца расслеповать Ваши писания. Письмо Ваше от 22 апреля дошло до меня в августе. – Вы просите прощения в оскорблении меня Вашими выражениями; – со всею искренностию и любовию прощаю и взаимно прошу простить и меня: и я не прав перед Вами.

В Ситху я буду писать, и многоглаголивый полу­чит вознаграждение за все, что он делал, а о выезде его оттуда я теперь ничего сказать не могу, ибо и сам ничего не знаю, кроме того, что Ситха и колонии поступили во владение иншего государства.

Усть-Майский отец претендует на то, что Учур хотят передать Майскому отцу. Постарайтесь уладить это дело, так или иначе, а также и по представлению о. Петра Донского.

Никогда и в голову не приходило мне, чтобы скопцы меня стали уважать, как поддерживающего их учение. Пусть их толкуют, как знают: из одного и того же растения пчела берет мед, паук -тенета, змея – яд... только уверьте их, что мой авторитет нисколько не послужит им к оправданию на последнем суде.

О. Иоанну Охлопкову прогоны останавливаются совсем не потому, что, как Вы выразили, Вы огорчили начальство какое-то, а дотому, что он отведен, а не переведен, по усмотрению начальства. Письмо о. Але­ксандра прочтено и послано. Об о. Феоктисте передайте все Преосвященному Петру (я еще не знаю, прибыл ли он к Вам, или нет), и пусть он велит его освидетельствовать докторам формально, и что скажут они – так и сделать. Во всяком случае, не следует дозволять ему служить публично и в праздники. Признаюсь, и я бы пристал к называемым Вами зубоскалам – касательно лобзаний Ваших с Феоктистом. А если бы он облобызал меня, то и я не менее Вашего струсил бы.

Духовное Правление Ваше еще не представило мне объяснения об о. Берденникове Усть-Майском. Надпомните кому-либо из членов об этом.

Немало же Вы набрали кандидатов к наградам; кажется, более уж не осталось никого. О награждении о. Александра орденом я предложил консистории подыскать § статута. О. п. Намского не за что награждать. Иных оставлю до будущего года, – а то будет очень уж много.

Ответ на последнее письмо Ваше.

Ай же мних Феоктист! Хорош молодец! Доложите Преосвященному, чтобы он приказал, кому следует, освидетельствовать тело этого мниха; ж если оно заражено худою болезнию, то отправить его форменным образом в больницу, впредь до совершенного его излечения, со взносом за него из складных и неокладных сумм чего следует и с запрещением священнослужения и даже рукоблагословения, если рука его заражена. Выпишите это на особый лист и передайте Преосвященному, если он прибыл, а если нет, то доложите Дух. Правлению, пусть оно это сделает, с соблюдением всех форм.

Попа Петрушку надо запереть в монастырь, отчислив от Нюрбанской или Сунтарской церкви; но как пристроить его детей? Поищите-ка к тому средств, и если найдется, то напишите мне скорее. О. Костеньку нельзя ли послать на место покойного Шипицына. Там, кажется, водки нет. – Подумайте хорошенько и доложите Владыке. Но если найдется кто другой, понадежнее, то оставить его в монастыре. Иеродиакону, как заехавшему к нам гостю, предложите проситься из Якутского монастыря, по причине хладного климата. Не возьмет ли его к себе о. Анатолий? На днях буду писать в Св. Синод и просить прислать в Якутский монастырь двух монахов. Напишите от меня пребольшое спасибо г. Жу- ковскому за старание его о церкви, а также и Безносикову – только простое спасибо. Ну, довольно! И это написалось с трудом.

Прощайте, Господь с Вами и со всеми, Вам вверенными! Прощаю Вам, или сказать, я давно простил Вам все Ваши выражения в письмах Ваших. Про­стите и Вы меня. Да будет все по-старому. Ваш вседоброжелательный слуга.

Иннокентий, А. Камчатский

Сентября 21 дня

1867

Благовещенск.

Думаю, о. Петр, казначей, не будет на меня сердиться за жалование на писца. Шепните ему, чтобы он отказался от причетнического оклада, по крайней мере, половинного. И еще, если он не уплатил долг в Дух. Правление, то пусть уплатит, и тем успокоит и меня.

Училище наше сидит в долгу и без надежды получить откуда-либо денег. Казна не дает, в Ком­пании остались гроши экономических сумм. – а от Вас, кажется, ничего не будет, ибо имеете обычай запасать жито и благо на много лет вперед. По крайней мере, уведомьте нас, будет ли у Вас какой остаток и какой именно, и также, сколько осталось за Компаниею.

Конечно, студентам ехать к нам летом повыгод­нее. Но в них нужда здесь. Итак, отправляйте их так, чтобы они Байкал могли переехать по льду. Романыч пусть поучится немножко регентовать.

Потрудитесь передать от меня поклон всем, кто спросит обо мне; писать я решительно не могу.

И. А. К.

Возлюбленный мой о Господе Гавриил Матвеевич ⁴⁷ !

По возвращении моем из путешествия моего по Амуру, я получил от Вас три письма, от 16 и 26 апреля и от 20 мая, на которые и отвечаю. Прежде всего искренно благодарю Вас за Ваше доброе и постоянное ко мне расположение и за Ваши услуги, мне оказан­ные; да воздаст Вам Господь Бог за то! Лампадки получены; получены также и счеты на икону св. Софии и на иконы с рубашками. Но скажите, пожалуйся, от кого произошла ошибка в том, что икона Софии вышла такой большой меры? От меня, или от Вашего чтеца? Икона была нужна не дороже 60 – 70 р., а вышла чуть не вдесятеро; впрочем, будьте спокойны, дело это уладилось, и деньги получены за оную. Но мне только хочется знать, кто виноват: я или кто другой? – Я про­сил Вас прислать икону Богоматери Скорбящей под стеклом, и которая стоила бы не дороже 20 рублей, – впрочем, не лишняя будет и та, которую пришлете. Барометр получен, но, по причин плохой укупорки, стекло разбилось, – к с частью, не повредилась главная вещь, и потому он, по исправлении здесь, начал действовать; но не знаю, сможем ли здесь сделать стекло. Теперь позвольте обратиться к Вам с новою просьбою. Пришлите мне звезду Владимира 1-й степени. Мне кажется, можно ее переделать из одной из посылаемых мною двух звезде на продажу или на переделку.-Пришлите также и лент: Александровской 2¼ арш. и Владимирской, 1-й степени, 4½ аршина. Пришлите также 1 крест Владимира, побольше величиною. Извините, что пишу так худо и мало: зрение мое совсем отказывается слу­жить мне. Читать совсем не могу. Но здоровье мое хоть куда, несмотря на то, что 26 августа мне стукнуло ровно 70 лет. Московская контора Российско-Американской Компании уведомляет меня, от 8 мая за № 49, что она выдала Вам 499 р. 55 коп. Потрудитесь уведомить меня, за какие именно вещи поступили эти деньги?

Затем, призывая благословение Божие на Вас и на все семейство Ваше, имею честь быть Ваш, Милостивого Государя, вседоброжелательнейший слуга

Иннокентий, А. Камчатский

Сентября 22 дня.

1867 г.

Благовещенск.

Возлюбленный мой о Господе Отец протоиерей Димитрий!

Бумаги я от Вас получил, а письма при них не нашлось, значит, Вы не писали. Поздравляю Вас с прибытием нового Владыки. Дай, Господа, чтобы между Вами было полное доверие и мир. Получил я уведомление о положении пайков полярному духовенству. Значит, они теперь могут жить припеваючи. Вот Вам и пайки, значит, не лучше будет и о прочем.

В семинарии заводите новый порядок, согласно новому уставу, и с медициной надобно раскланяться; классов вместо 6 можно также иметь два или три, за недостатком учителей. Мы у себя оставляем все по-старому. Ново­стей у нас нет никаких. Урожаи хлеба хороши.

Потрудитесь сказать Петру Максимовичу, что веялка получена в Благовещенске, и в действии я видел ее и кой-чего посоветовал исправить. Я буду просить г. Губернатора нашего, а если доживу, то и Генерал-Губернатора, чтобы он поблагодарил Петра Максимовича сам официально. Но и я считаю долгом поблагодарить, и благодарю за то, что он исполнил мою просьбу, да воздаст ему Господь за все!

Более писать нечего. Жду от Вас подробных и откровенных известий.

Ваш вседоброжелательный слуга

Иннокентий, А. Камчатский

Сентября 29 дня

1867 г.

Благовещенск.

Возлюбленный мой о Господе Отец протоиерей Димитрий!

Имею честь поздравить Вас с днем Ангела Вашего, который Вы, вероятно, проводили, по обычаю, в Намцах; да дарует Вам Господь долгоденствие и благодушие.

День именин Ваших вчера очень замечателен.

1) Без всякого намерения вчера пришлось подписать бумагу о Вас, посылаемую мною в Св. Синод за палицею Вам. 2) Получил совершенно неожиданно посылаемую Вам телеграмму в копии, которая для Вас давно уже не новость, и по которой Вы, конечно, исполнили, т. е. выдали деньги на прогоны Преосвященному Петру. Как это случилось? Он мне ни слова не писал о своем намерении не служить в Якутске, впрочем, я от него подучил еще только одно письмо. 3) Получил письмо Ваше с моделью, от 25 августа. С нетерпением жду распоряжений Св. Синода: что-то и кто-то будет, а видно дело пошло в ход.

Отвечаю на письмо.

Душевно радуюсь, что у Вас урожай, Слава Богу! Вероятно, и цены на хлеб понизятся. Вы пишете, о. Феоктист выезжает, но на какой же счет? и куда? вероятно, в Якутскую больницу; если так, то ладно. Иеродиакон писал мне о том, что его описали с предложением внести в монастырь 25 р., если его избавлю я от беды!... Поделом ему! Не даром рука моя не поднималась на рукоположение его в иеромонахи.

Кого-же на место о. Суворова? Ответьте мне, тогда и я благоволю ответить Вам на вопрос о нем. – Если о. Винокуров, по Вашему мнению, может служить в Ожогине, то с Богом! Жаль Мартыновича, которого я полюбил и уважаю, но не хочу удерживать, пусть едет, куда угодно. Дай Бог ему вся благая! Жаль Ивана Тимофеевича! Дай Бог ему Ц. Н., но поясните, как он помер в ветке. Кого-же на место о. Суворова? 0. Митю Верхоянчика, или о. Доримедонта, или кого иного? Если кто найдется на место из хороших и благонадежных, то пусть о. Суворов выезжает в 1868 году, а иначе, пусть еще проживет годик. В причетники в северные места я думаю можно вызывать из природных Якутов, грамотных мало-мальски, с обетованием принять его в духовное звание, аще будет благ и не пийца.

Получил я Вашу смету на 1868 год и так же, как прошедшего года, понюхал обетование назначения на Благов. училище, но, кажется, тоже по усам только протечет. Прилагаемую бумагу перешлите по адресу.

Здоровье мое хоть куда: но почти уже совсем, как говорят Якуты, селепенький, только одним глазом кой-как вижу. Один из бывших здесь докторов сказал, что у меня бельма. Следов., можно надеяться еще со временем видеть. Никому не пишу в Якутск по вышеписанной причине, и потому потрудитесь Вы от меня передать поклоны им же подобает.

Господь с Вами! Ваш вседоброжелательный слуга

Иннокентий, А. Камчатский

Октября 27 дая

1867

Благовещенск

Вы предлагаете представить ко кресту о. Порфирия- рад бы, но нет его послужного списка у нас, и о многоглаголивом американце Вашем собрали сведения по памяти да по бумагам.

Возлюбленный мой о Господе Отец протоиерей Димитрий!

Почты от Вас не было еще, след., отвечать не на что. Что у Вас деется? Разгадка телеграммы здесь будет не ранее последних ноября, а у Вас, вероятно, уже все известно и, конечно, письмо это уже не застанет Преосв. Петра в Якутске.

Ныне отправляются в Якутск от меня св. Антиминсы на имя Преосв. Якутского викария. Если они получатся еще сущу в Якутске Преосв. Петру, то прилагаемую при сем бумагу Вы передадите ему, а если нет, то Вы имеете распечатать оную и по ней исполнить. – Деньги за Антиминсы возьмите из антиминсо-грамотной суммы архиерейского дома (коей значится 110 – 10) и передадите в Дух. Правление, а св. Антиминс запишите на приход, где следует, и выдавайте по требованиям, со взиманием по 5 руб. в пользу антиминсной суммы. Прежде всего надобно переменить св. Антиминс у Николы, а потом в Усть-Солческой церкви. Старые Антиминсы отбирайте и храните.

А что ще, когда Ваше велемудрое Правление отве­тит мне по криминальному делу об утоплении чайника? Страсти сказать! чайника и еще медного и часовенного... молчанием это дело не кончится... А между тем, распорядитесь об отобрании печатных указов через о.о. благочинных заменою рукописных, если, впрочем, нельзя обойтись без замены; а лучше бы изгладить все, не упоминая в них ни имени преступившаго, ни даже утопленника, а просто скажите, что дошло до сведения дух. начальства, что де некоторые из причтов поль­зуются церковными вещами, чего де не след делать. А печатные указы на ауто-да-фе? Здоров ли о. Евсевий? Скажите ему поклон, а также Константину Андреевичу.

Вы мне не писали ничего о встрече и приеме Преоов. Петра официальных, а также и о проводах Преосв. Павла; наверное, были держаны речи и слова.

В прошедшем письме моем я пропустил один наиважнейший случай, который случился 26 октября, а именно: у Гаврила Черных родился поутру 26 октября сын Димитрий, следов., он уже сам-четверт, а того и гляди, что будет сам-десят. – Но куда он? Судя строго и даже не строго, он годен только в пономари, и то не к знатной церкви.

В самом деле, непонятно, как это и отчего? каждый день он читает книги и все-таки не может прочесть в церкви ничего, кроме шестопсалмия, затверженного им наизусть, а о понимании и говорить нечего. Ему все равно, что Благословен еси Господи и Господа.

Со мною он, яко обабившийся, ехать не может, а преемник мой не продержит его и недели, – не найдется ли ему места у Вас?.... Затем, прощайте, Господь с Вами и всеми, Вам вверенными.

Ваш вседоброжелательный слуга

Иннокентий, А. Камчатский

Ноября 3 дня

1867 г.

Благовещенск

Возлюбленный мой о Господе Отец протоиерей Димитрий!

Слава и благодарение Господу, нашему Великому Архиерею и Пастыреначальнику, назнаменующему и Вам быти пастыреначальником Якутской паствы! Искренно радуюсь сему и молю Его, да дарует Он милость мне совершить и довершить сие дело.

Указ о назначении Вас мною получен 1 декабря, а Вы, я полагаю, получили ранее. Вам велено отправиться немедленно, но как я ни прикидывал и ни рассчитывал, все выходит, что Преосвященный Вениамин должен будет возвратиться в пределы Иркутской епар­хии из Благовещенска в мае. Как-бы Вы ни спешили, если только будете дожидаться в Якутске моих распоряжений, Вы ранее марта не можете прибыть в Благовещенск, а в марте по реке Амуру ездить опасно; следовательно, Вы с Преосвященным Вениамином должны бы были жить в Благовещенске до первых мая, – и потому, я признал за лучшее так: Вам жить и быть в Якутске до первых марта, т. е. дотоле, пока не испортится путь по реке Лене. Потом отправиться, ехать не спеша, имея в виду то, чтобы в Нерчинск прибыть Вам к 20-му апреля. Из Иркутска в Нерчинск легко можно прибыть, если ехать вокруг Байкала, в 10–12 дней. Следов., с 1 марта по 8 апреля времени достаточно на путешествие и на пребывание в Иркутск и иных местах. Впрочем, я предоставляю Вам самим назначить день отправки из Якутска, смотря по погоде и другим обстоятельствам.

До самаго дня отъезда Вашего не оставляйте семинарии без надзора и внимания, ибо на проректора плохая надежда. Особенно примите меры, чтобы семинарские деньги не были без Вас растрачены, иначе, Вам же при­дется собирать растраченное. Мудрость Ваша найдет благовидные преграды к запущению корыстной или наглой руки. Не забудьте с собою взять жезл, мантию и митру, которые нужны Вам будут при возвращении Вашем в Якутск.

Возвращению же Вашему я бы полагал совершиться через Николаевск и Аян, как ближайший по расстоянию и как лежащий по нашей епархии; но это будет за­висеть оттого, будет ли нынешнее лето сообщение из Николаевска на Аян, о чем я уже и спрашивал официально Генерал-Губернатора, и к Вашему приезду вопрос этот будет решен. Но не скрою от Вас: не пришлось бы Вам остаться в Благовещенске на год и долее, ибо если у меня на глазах катаракта, то мне надобно ехать лечиться в Москву; вопрос о последнем решится с прибытием сюда из Иркутска доктора.

Я пишу г. Обер-Прокурору, что если семинария должна остаться навсегда в Якутске, то чтобы они прислали ректора, и тогда, конечно, Вы не будете много беспокоиться о семинарии; а если семинария должна перенестись в Благовещенск, то (я сказал г. Прокурору) и неви­дящий может пока править под Вашим непосредственным надзором и руководством, и вот в этом-то случае есть или будет о чем Вам заботиться. – Но что еще впереди и не ясно.

В предписании о назначении ис. д. благочинного я не написал имени, вполне предоставляя Вам самим это сделать рукою письмоводителя. Подумайте и разочтите хорошенько, нужен ли благочинный, или можно остаться и при том числе их, какое останется, по выбытии Вашем; как Вам Бог вложит на мысль, так и сде­лайте; – ведь Вам, а не мне управлять Якутскою паствою.

Место при Преображенской церкви я полагал бы оберечь, на случай прибытия ректора или смотрителя училища, и потому тут пока можно определить одного из походных или, пожалуй, и бывшего Аянина-Охлопкова. Иеродиакона я бы советовал вытурить скорее из монастыря. Ну его! Бог с ним! Недоимки, какие на нем будут, можно будет получить из Киренского мона­стыря, что Вы и можете устроить по пути.

Не худо, по-моему, взять Вам с собою и келейника. Впрочем, я здесь Вас награжу Гаврилом, – но у него хвост большой, следовательно, ему келейничать при Вас не удается. Но зато в Якутске он будет велий деятель.

Напишите скорее, какое имя Вы желаете принять в монашестве? Где Вы полагаете принять монашенское звание? По-моему, не худо бы у Святителя Иннокентия, и я, на случай, пришлю Вам отношение на имя Преосвященного Парфения о пострижении Вас, с тем, что, если Вы пожелаете постричься в Иркутске, то передайте отношение, иначе, возвратите мне.

Р. S. Не забудьте, что здесь у нас нет и не будет никакого монаха, хром нас с Преосвященным Вениамином....

О монастыре я Вам ничего не говорю, распорядитесь и распоряжайтесь сами, как будущий, и можно сказать, и настоящий настоятель. Само собою разумеется, что, по отбы­тии Феоктиста и Алексея, следует просить Св. Синод о присылке монашествующих в Якутский монастырь; но я это оставляю до личного нашего свидания.

Р. S. На случай, если у Вас в Якутске или у нас в Благовещенске будет училище, а не семинария, присматривайте-ка человека в пути Вашем, способного быть смотрителем, и в случае – мы можем и указать его Св. Синоду. Примите к сведению, что если Вам придется ехать через Аян, то с Вами из Николаевска должен отправиться диакон Орлов (из Якутских причетников), значит, диакона навстречу посылать Вам не будет надобности. Нелишне будет Вам позаботиться и о том, чтобы путь Ваш из Аяна в Якутск был спокоен и, особенно, без задержания, а также и о том, куда он должен лежать с Уста-Маи. Если Вы намерены свой дом продать, то это сделать удобнее в настоя­щем сане, чем после.

Если предстоять неотлагательные рукоположения к каким -либо церквам, особенно отдаленным, то, пока Преосвященный Петр в Якутске, попросите его совер­шить оные, а также и перемещения с места на место. Чтобы Вы в этом отношении ни сделали, спорить не буду, – что посеете, то и пожнете. Проезжая из Якутска в Иркутск, Вы имеете, в качестве доверенного от меня, обозревать все церкви, принимать жалобы и проч., й все сие писать в журнал для внесения в отчет о состоянии паствы за 1868 г.

Вы, наверное, знаете, что какого-то священника из Иркутских золотопромышленники приглашали на Мачу; если не имеете никого из своих в виду, кто-бы мог занять это место, то, в проезд Ваш через Иркутск, узнайте, что за человек, желающий служить на злате, и ежели хорош, то, для ускорения дела, попросите Владыку Иркутского, словесно от имени моего, а если прикажет, то и напишите ему об увольнении просителя, и напи­шите ему письмо, а если увидите, то скажите ему, куда он должен ехать и что делать.

Полагаю, что представленный мною новый штат о прибавке 7 священников на Амур утвердят, следовательно, понадобятся Агабыты, замечайте-ка по пути хороших из желающих служить здесь, и даже можете принимать от них и просьбы, разумеется, с послуж­ными списками (в копиях). Кого Вы изберете правою своею рукою? а избрать необходимо. Ум хорошо, два лучше того, и об этом стоит подумать и думать; а избрать надобно из отцов Якутской области, а на других рассчитывать нельзя.

Р. S. Тарантас, в котором Вы приедете из Иркутска в Сретенск, на всякий случай, не продавайте, быть может, Вам же придется возрашаться в нем, продать можно и отсюда. О. прот. Ильинский или Зензинов в Нерчинске купят и позаочью.

А. А. Третьякову и М. Е. Капараки от меня не забудьте приветствовать, а также о.о. архимандритов Киренского и Мартимиана. В случае, если Преосвященный Петр еще в Якутске, передайте ему прилагаемое при сем письмо на имя его, иначе оставьте у себя.

Более писать ничего пока не имею. При прощании со знакомыми Вашими, по случаю предстоящей отправки, не забудьте и от меня сказать поклон и благословение, а кому удается – и ранее передайте.

Затем, призывая благословение Божие на Вас и на Ваше путешествие, имею честь быть с истинным почте­нием и неизменною к Вам любовию

Вашего Высокопреподобия покорнейшим слугою

Иннокентий, А. Камчатский

Ноября 8 дня

1867

Благовещенск

Я думаю, что еще Вы можете получить от меня письмо в Якутске.

Возлюбленный мой о Господе Отец протоиерей Димитрий!

Вчера я получил Ваше письмо от 8 сентября вместе с представлением касательно приведения в испол­нение Уставов семинарии и училищ.

Нельзя не отдать справедливости Вам в Вашей недремлющей деятельности. Я только собирался писать Вам по этому предмету, а Вы уже прислали полный проект, который я выслушал еще только раз, и потому не могу отвечать на оный подробно. Но не могу не сказать, что Вы, при Ваших энергических суждениях и рассуждениях, опустили из вида крупный пункт. Новым Уставом нигде не отменяется Высочайшая воля о перенесении семинарии на Амур. Следовательно, Вам надлежало бы окончательно решить вопрос только об училище, а Вы уж просите и профессоров – погодите немножко. Впрочем, я буду просить о присылке двух или трех наставников, они, во всяком случае, необходимы. – Очень и очень жаль, что Мартынычу климат у Вас не родня; следовательно, на место его надобно не­обходимо человека, ибо, скажу с Вами, грешно удерживать его, если ему у Вас не вода. Обеими бы руками принял я его к себе, но у нас он может получить самое большое 380 р. – Затем, по времени преобразования, на­ добно человека и вместо о. Афанасия. Человек он добрый и уживчивый и хороший учитель. Но – и только! Инспектор должен быть человек уважаемый, а он не мастер заслуживать уважение; а главное, он не имеет, и следовательно, не будет иметь того качества, какое требует Ап. Павел, см. 1 Тимоф. гл. 2, ст. 4. Дайте ему это прочесть. – Как я его ни люблю, но должен сказать ему, чтобы он заблаговременно искал себе место, где хочет, только не в Якутской семинарии; а если он захочет остаться на служении в Якутской области, пусть выбирает место, где хочет, кроме города Якутска. – В требовании моем о присылке наставников, я скажу прямо, что он инспектором, а тем паче ректором в Якутской семинарии быть не может, а почему, то известно. Само собою разумеется, что не скажу теперь почему. Ну, иное дело, если спросят меня, почему он не может быть, тогда поневоле должен сказать... – Жаль мне его, но делать нечего. Пусть он бранит меня, как ему угодно. Ничего! умирать станет – простит. – Но все это да будет между нами....

Скажите, отчего Вы, составители программы наук, не сказали ничего об Якутском языке? Ужели по-Вашему немецкий и французский языки полезнее для Якутских семинаристов, чем местный? Вы, верно, имели в виду, что воспитанники Якутской семинарии – все до одного или самая большая часть, будут деятелями в Европейской России. Спуститесь с облаков Вашей мечты. Или Вы потому не сказали о нем, что в Уставах не говорится о местных языках, значит, Вы... Вы... ну, сами догадаетесь. Еще одно: Вы ссылаетесь на то, что в списке семинарий помещена Якутская! пони­майте это слово: Семинария Камчатской Епархии.

О Нельканском и Усть-Майском Агабытах, верно, Вы еще не получили моих бумаг, я так и сделал, как Вы ныне пишете. Дело о представлении Максимова Головы стоит не за мною. – Жду ответов, а между тем уверьте его, что я непременно буду ходатайствовать о награждении его.

Ну, что теперь деется у Вас? Преосвященный Петр, наверное, уже уехал. Я еще ничего не имею о нем из Св. Синода, впрочем, и потому, что почта из Москвы или Ганты только от 1 сентября здесь получена, а бумаги из хозяйственного Управления от 25 августа.

Не взыщите, если где не дописал, или начертил лишнюю черту. – Перечитывать не могу, да и пишу не столько, сколько вижу, – а так себе – более по привычке, и по навыку пера. Господь с Вами, прощайте.

Ваш вседоброжелательный слуга

Иннокентий, А. Камчатский

Ноября 23 .дня.

1861 г.

Благовещенск.

Высокопреосвященнйший Владыко, Милостивейший Архипастырь и Отец ⁴⁸

Простите, Владыко Святый, меня в том, что я так поздно исполняю мой долг и желание сердца моего, принося Вам мое поздравление. Винюсь и сожалею, что это так случилось. Но это отнюдь не оттого, чтобы я не хотел этого сделать, или хотел слабо. Нет! Напротив того, сердце мое горело и порывалось принести поздравление Вашему Высокопреосвященству; но не просто, не с пустыми руками. Но я не имел ничего, кроме представляемой при сем иконы⁴⁹, для меня драгоценной, заветной, принесенной мне Якутскими жителями и един­ственной в этом роде (ибо от других ни от кого я не получал подобного дара). Наконец, и именно на 1 число декабря, мне пришла мысль, что можно расставаться и с заветными вещами в случаях особенной важности. И лишь только я сообщил эту мысль моему сыну и его подруге, которым должна была поступить эта икона по завещанию, – они с особенною радостию согла­сились на это. Не отриньте, Владыко Святый, нашего дара, с искреннею радостию и любовию приносимаго Вам, и наградите нас Вашим архипастырским благословением.

Поручая себя молитвам Вашего Высокопреосвященства, имею честь быть с сыновнею преданностию и лю­бовию, Вашего Высокопреосвященства, Милостивейшего Архипастыря и Отца моего, нижайший послушник

Иннокентий, Архиепископ Камчатский

г. Благовещенск на Амуре.

Декабря 1 дня

1867 г.

Высокопреосвященнйший Владыко, Милостивейший Архипастырь и Отец ⁵⁰ !

После всех собратий моих и я, смиреннейший из них, приемлю смелость принести Вашему Высокопреосвященству с чистою радостию, от глубины сердца моего, искреннейшее поздравление со вступлением во второе полстолетие служения Вашего в сане пастыре­начальника, с горячею молитвою к Великому Архиерею, да сохранит он Вас еще надолго для блага Его святой Церкви. И с тем вместе имею честь принести Вашему Высокопреосвященству, в знак моего глубочайшего уважения и благодарности к Вам, икону святителя Иннокентия Иркутского. (Заветную для меня). Приимите, Высокопреосвященнейший Владыко, с тою же благосклон­ностию и тою же любовно, какими Вы всегда удостои­вали меня.

Поручая себя молитвам Вашего Высокопреосвящен­ства, имею честь быть с сыновнею преданностию и любовию, Вашего Высокопреосвященства, Милостивейшего Архипастыря и Отца моего, нижайший послушник

Иннокентий, Архиепископ Камчатский

Декабря 1 дня

1867 г.

Благовещенск.

Конфиденциально.

Сиятельнейший Граф, Милостивый Государь ⁵¹ !

От 30 ноября я имел честь представить Вашему Сиятельству на разрешение вопрос: должна ли Якутская семинария оставаться в Якутске или быть перенесена в Благовещенск; 1 декабря я получил Указ Св. Синода о назначении ректора Якутской семинарии на высшую степень служения Церкви, и потому вышеозначенный вопрос требует решения ныне же, потому что, если семинария должна остаться в Якутске, то необходимо для неё ректора ныне же; ибо настоящий инспектор семинарии, священник о. Афанасий, на которого, по необходимости, теперь возложена обязанность ректора, не может быть ректором по своему слабому характеру и потому, что он не пользуется ничьим уважением, а это, между прочим, по недоброй истории жены его, по которой профессор Орнатов заменен нынешним Добротворским; а потому было бы лучше, если бы он посту­пил на службу в другой епархии; и должность инспектора он нес только при человеке такого характера, как протоиерей Хитров, что же касается до познаний его, то он может быть наставником и в преобразованной семинарии.

Если же семинария будет перенесена в Благовещенск, то он, при непосредственном руководстве и надзоре того же человека, может пока исправлять должность ректора.

До меня дошел слух из Москвы, что будто бы я кому-то писал, что я очень недоволен тем, что наши Американские колонии проданы Американцам; это совер­шенная неправда; напротив того, я вижу в этом обстоя­тельстве один из путей Провидения, которым наше православие может проникнуть в Соединенные Штаты, где в настоящее время начали обращать на него серьез­ное внимание. Если бы спросили меня по этому предмету, то я вот что бы отвечал: а) американское викариатство не закрывать, хотя бы там число церквей и миссий наших сократили вдвое, т. е. до 5; б) резиденциею ви­ кария, вместо Новоархангельска, назначить С. Франциско, где климатическия условия несравненно лучше, и откуда столько же удобно иметь сообщение с колониальными церквами, как и из Ситхи, если только не удобнее; в) викариатство это подчинить С.-Петербургской или другой какой-либо Прибалтийской епархии преосвященному, потому что, по окончании передачи колоний американскому правительству, сообщение между Амуром и колониями должно совершенно прекратиться, и тогда Камчатскому епархиальному начальству придется иметь сообщение с колониями не иначе, как через С.-Петербург, что совершенно не­ естественно; г) нынешнего викария и все Ново-Архан­гельское духовенство, кроме одного причетника, возвратить в Россию, назначить нового викария из знающих английский язык, а также и свиту его составить из лиц, знающих по-английски; д) дозволить преосвящен­ному дополнять свою свиту и переменять членов оной, а также и рукополагать в священнослужители к нашим церквам из американских подданных, которые примут православие со всеми его учреждениями и обы­чаями; е) преосвященному викарию и всем причтам православной Церкви в Америке е дозволить отправлять литургию и прочия церковные службы на английском язык, для чего, само собою разумеется, должны быть переведены служебные книги на английский язык; ж) в училищах, которые будут учреждены в С. Франциско и других местах для приготовления людей к занятию миссионерских и священно-служительских мест, науки преподавались уже на английском, а не на русском язык, который рано или поздно, а заменится последним языком.

К пособию содержания церкви и училища в бывших наших колониях может быть причтен и так называемый ныне общий капитал американских церквей, состоящий из 50 или 60 тысяч р. сер., находящийся в капитале Российско-Американской Компании. Что же касается до капитала бедных духовного звания, ныне Ново-Архангельского отделения попечительства, то половина оного, если не более, должна быть отделена для выдачи пособия служившим в Америке е.

С совершенным почтением и таковою же преданностию честь имею быть, Вашего Сиятельства, покорнейшим слугою.

Иннокентий, Архиепископ Камчатский

Декабря 5 дня

1867 г.

Благовещенск

Ваше Высокопревосходительство ⁵² !

После поздравлений, принятых Вашим Выскопре- восходительством от встретивших Вас и других лиц, радующихся о благополучном возвращении Вашем в Иркутск, – и я, далекий от Вас по месту, но отнюдь не по чувствам сердца моего, – имею честь принести Вашему Высокопревосходительству мое искреннейшее поздравление с благополучным возвращением в наш край и, особенно, с отличным благоволением и мило­стями Государя нашего. Слава и благодарение Господу Богу за это и за Вас самих! О! если бы пришлось мне поздравить еще и с подругою....

После сего долгом считаю принести Вашему Высокопревосходительству мою сердечную благодарность и за Ваше доброе обо мне слово в столицах и за поздравление меня (по телеграфу) с Монаршею милостию, которое сообщил мне в письме своем Его Превосходительство Константин Николаевич.

Путешествие мое в минувшем лете по р. р. Амуру и Уссури было не совсем успешно. Правда, был я даже у самого озера Ханка; но далее не решился путешествовать за поздним временем, и, как оказалось, сделал хорошо, ибо скоро настало дождливое время. Иное дело, если бы мне удалось в южные гавани уйти морем, но этого не случилось за неимением судов.

О себе скажу, что здоровье мое даже очень удовлетворительно, так что могу путешествовать хоть куда, но зрение мое так плохо, что с трудом могу прочитать даже такое письмо, как это. И, судя по ходу болезни, можно полагать, что едва ли достанет зрения моего до Пасхи. – Но как бы то ни было, я не буду проситься на покой дотоле, пока не буду видеть места, где следует мне подписаться. Доктор Шперле старший говорит, что у меня катаракта, а д-р Тишкин говорит, что повреждение слезного источника. Затем, призывая благословение Божие на Вас и на все Ваши дела и начинания, имею честь быть с истинным уважением и сердечною пре­данностию Вашего Высокопревосходительства покорнейшим слугою

Иннокентий, Архиепископ Камчатский

Декабря 20 дня

1867 г.

Благовещенск

Сиятельнейший Граф, Милостивый Государь ⁵³ !

Думаю, не без удивления Вы встретите это письмо мое. Сколько прошло уже не месяцев, а годов после того, как я писал Вашему Сиятельству, и я не могу и не имею права жаловаться на то, если Вы уже считаете меня в числе забывших Вас. Эта мысль камнем ложилась на мое сердце каждый раз, когда только она приходила мне; а она приходила при каждом взгляде на Ваш портрет или при воспоминании о Вас. Говорить в оправдание то, что, я не имел ничего, о чем бы писать Вам, значит, не сказать ничего. Правда, нередко меня останавливала писать к Вашему Сиятельству неизвест­ность – где Вы находитесь. Но и это плохое оправдание. Если не всегда, то нередко я мог послать письмо тем же путем, как пойдет это. Быть может, я и еще отложил бы написать Вашему Сиятельству, если бы не пугала меня мысль, что скоро-скоро я не буду иметь возможности ни к кому писать собственноручно; а это потому, что зрение мое стало так слабо, что я с трудом могу прочесть и это письмо, и то с помощью лупки; а здоровье мое, несмотря на то, что 26 августа мне минуло 70 лет, очень удовлетворительно, так что хоть и еще в Камчатку. Но несмотря на такое состояние зрения моего, я не буду проситься на покой дотоле, пока могу видеть место, где мне подписаться, имея при себе надежного чтеца и писца – сына моего.

Итак, Ваше Сиятельство, простите и примите уверение, что я ныне остаюсь неизменно с теми чувствами к Вам, как был – с тем же уважением, с тою же благодарностью и с тем же почтением, Вашего Сиятельства покорнейший слуга

Иннокентий, Арх. Камчатский

Декабря 20 дня

1867 г.

Благовещенск.

Екатерине Николаевне мой искренний поклон.

Возлюбленный мой о Господе Брат и Сослужитель!

Два письма получил я от Вас – одно от 20 октя­бря, которое и возвращаю, потому что оно не уклады­вается с другими Вашими письмами, а другое от 25 ноября, на которое и отвечаю.

Якутск Ваш пустеет. Стариков становится менее и менее. -Наконец, и из многих Шиловых осталось одно только шило, да и то тупое. Сломится оно – и Шиловы останутся только на Огуречной станции; но из простого и нехорошего уклада.

Дай Бог царства небесного Ивану Яковлевичу; чего другого – а пирогов уж несравненно меньше будет у Вас.

Любопытно, отчего не был на отпевании о. Михаил? ужели злобы и ненависти ради? Худо, если так. Шепните ему, если найдете нужным.

Для возбуждения о. Александра послал ныне пилюльку ему; думал послать и другую, относительно описи церк., но оставил-неравно аппетиту лишится.

Относительно осадки стены монастырской церкви, я так и думал, а не размягчение щебня, как колобродит архитектор.

Мне кажется, большой опасности нет, если стена даже и еще сядет. Лишь-бы она не наклонилась в которую-либо сторону. – Ну, тогда непременно надобно разбирать-я бы не советовал теперь много закреплять ее, кроме того, чтобы покрепче убить землю около ея.

Я полагаю, уже давно оставил Якутск Преосв. Петр; можно быть уверенным, что он не один раз вспомнит Якутских мнихов, не исключая и о. Феоктиста. В Воскресенском монастыре, говорят, мнихи все из отставных солдат. Из Москвы пишут, что Преосв. Леонид, узнав о назначении Преосв. Петра в Воскр. монастырь, изъявил искреннее сожаление о нем. И ништо! пусьт его узнает, что ангелов во плоти он не найдет.

Мы, в ожидании милостыни от Вашей семинарии, взяли уже из Р. А. К. 2000 руб.

Программы Ваши я разве только прочитаю, т. е. вы­слушаю, ибо утверждать их не мое дело.

За вложенную в ящик книгу, спасибо! Камень, его же Вы извергли из монастыря, си есть о. Феоктиста, Иркутское его начальство, кажется, положит во главу угла, только не знаю, какого здания. Преосв. Парфений просил меня об увольнении и я, разумеется, с великой радостию уволил. Видите! как наш и сор то подбирают; только надолго ли? Я думаю, уж не уводили ли его на поклонение, Преосв.. Парфений узнал об нем от Преосв. Петра; ну! да Бог с ним и с ними!

У нас на Амуре оспа; берет без разбора привитиков и не привитиков, малых и больших и немало померло; о. Александр Сизой хворает чем-то, а Ольга Ивановна была больна и еще не совсем поправилась.

И я хворнул на 3 дня: простудился, 2 дня ничего не ел, но теперь уже не только поедаю, но даже и поядаю, но еще не выезжаю.

Сегодня мы поминали преосвященного митрополита Филарета, братья служили в соборе, а я один только с дьяконом в своей церкви.

Затем, прощайте, до свидания! Думаю, что это письмо последнее Вы получите от меня в Якутске.

И если не будет крайней нужды на будущее, я и писать не стану к Вам.

Ваш вседоброжелательный слуга

Иннокентий, А. Камчатский

Декабря 28 дня

1867 г.

Благовещенск.

Слава Богу, хоть не большой пенсиончик, но все-таки вышло сиротам Запольским. Замечательно осно­вание, на котором он положен, положение о Кам­чатке 1862.

1868

Сиятельнейший Граф, Милостивый Государь ⁵⁴ !

С изумлением и трепетом вчера я получил и прочел телеграмму от Вашего Сиятельства, от 5 числа текущего месяца. С полною преданностию Царю небесному и благоговейным послушанием царю земному приемлю новое Его назначение меня на служение Церкви – без всякого рассуждения о моих силах и трудностях предстоящего мне поприща. Да будет воля Господня во всем и всегда! Приношу Вашему Сиятельству мою искреннейшую благодарность за поздравление меня с новым назначением. Преемником моим я желал бы иметь преосвященного Вениамина, с которым я знаком лично. Он, по искреннему моему мнению, не только может за­менить меня в этом крае, но, при его опытности в миссионерстве и в управлении епархиальными делами, при его отличном характере, может сделать гораздо более, а между тем он привык к путешествиям и сушею, и морем.

К крайнему сожалению моему, я не могу прибыть в Москву ранее назначенного мною в телеграмме срока. Правда, я мог бы отправиться из Благовещенска даже в последних числах января и в Иркутск прибыть около 20 февраля, и оттуда отправиться даже в зимнем еще экипаже; но далее я должен встретить препятствие от Сибирских рек и распутиц, а между тем, я с своим преемником должен видеться весьма короткое время. И потому я решился отправиться из Благове­щенска в конце февраля, к которому времени я надеюсь получить и официальное назначение меня, и в Иркутск прибыть к 1-му апрелю. Между прочим, изволите из сего, Ваше Сиятельство, видеть, что хиротония протоиерея Д. Хитрова во епископы должна совершиться в Иркутск, вместо Благовещенска. Иначе, я должен оставаться в Благовещенск до первых мая; ибо ранее этого времени ни протоиерей Хитров, ни Преосвященный Вениамин прибыть в Благовещенск не могут. И потому, покорнейше прошу Ваше Сиятельство испросить у кого следует разрешение совершить хиротонию вместо Благовещенска в Иркутске, и о том меня уведомить телеграммою в Иркутск, на имя тамошнего преосвященного. Здоровье мое, слава Богу, удовлетворительно; но зрение мое более и более слабеет, тек что уже с большим трудом могу читать бумаги.

С совершенным почтением и таковою же преданностью честь имею быть, Вашего Сиятельства, покорней­шим слугою

Иннокентий, А. Камчатский

Января 19 дня

1868 г.

Благовещенск.

Обстоятельства изменились. – Спешите в Иркутск – Обозрение церквей оставьте⁵⁵.

Из Иркутска Вы воротитесь тем же путем, тогда осмотрите все. Об Аянском пути и о прожитии в Благовещенске и не думайте. Вы меня найдете или дождетесь в Иркутске. Господь с Вами!

Ваш вседоброжелательный слуга

Иннокентий, А. Камчатский

Января 19 дня

1868 г

Благовещенск.

Камчатской Духовной Консистории ⁵⁶

Г. Обер-Прокурор Св. Синода телеграммою от 5 числа сего января известил меня, что я по Высочай­шей воле Государя Императора должен отправиться в Москву.

При настоящем же состоянии зрения моего мне не­обходимо, сверх прислуги, благонадежное лицо, как для исполнения моих поручений в пути, так и для доклада мне бумаг.

И посему Духовная Консистория имеет:

1) Уволить со мною, в виде командировки на время, протоиерея Гавриила Вениаминова и Нижнекамчатского пономаря Федора Никифорова, выдав им надлежащие виды.

2) Велеть протоиерею Вениаминову все находящияся у него благочиннические дела передать благочинному священ­нику, Александру Сизому. Лежащую же на нем должность ключаря поручить соборному священнику Иоанну Гомзякову, которому с тем вместе он имеет пере­дать все находящияся на его ответственности суммы с книгами и документами.

3) Находящияся у ис. д. эконома иподиакона Гавриила Черных суммы и имущество, принадлежащия архиерейскому дому, проверить с книгами и освидетельствовать все и затем сделать свое распоряжение, согласно 118 пункту Устава Духовной Консистории.

4) Вытребовать в свое время, откуда следует, две подорожные, каждую на три лошади, по казенной надобности от Благовещенска до Москвы, одну на имя мое, а другую-протоиерея Вениаминова с будущим.

5) Так как распоряжение о выдаче мне прогонных денег здесь получится не ранее последних февраля, а я предполагаю отправиться между 12 и 15 того же февраля, то Консистория имеет выдать мне заимоообразно из каких-либо сумм, в ведении оной состоящих, тысячу рублей серебром, под расписку протоиерея Гавриила Вениаминова, которые Духовная Консистория имеет возвратить к своему источнику, если распоряжение о выдаче мне прогонов будет по здешнему расходному отделению, а в противном случае я обязан возвратить оные деньги при первой возможности.

Р. S. Если, как сказано выше, выдача прогонов, сле­дующих мне, будет ассигнована из здешнего расходного отделения, и если это последует после отбытия моего; то, во избежание излишней переписки, Духовная Консистория имеет получить все деньги, какия будут ассигнованы, для выдачи мне, и, оставя из них вышеозначенную сумму 1 т. рублей, остальные препроводить ко мне в Ир­кутск или в Москву, смотря по времени.

№ 1247

Января 29 дня

1868 г.

Благовещенск

Преосвященнейший Владыко, Возлюбленный о Господе Брат ⁵⁷

Письмо Ваше от 25 января мною получено 2 марта в Верхвеудинске, т. е. уже на пути из Благовещенска в Москву. Не умею разгадать причины, почему так долго медлили посылкою указа к Вам, тогда как я телеграмму от 5 января получил 18 января, несмотря на то, что она дошла до меня обыкновенным почтовым путем из Верхнеудинска (более 2-х тысяч верст). Теперь я в раздумье: не поторопился ли я выехать из Благовещенска, не дождавшись указа Св. Синода, которого я не получил еще и теперь? А потому я решился ожи­дать оного в Посольском монастыре, куда прибыл 5 марта, выехав из Благовещенска 15 февраля. – Здоровье мое удовлетворительно, но зрение становится хуже и хуже. Это Вы можете заметить из письма сего. Не знаю, что будет далее; читать рукописное, особенно мелкое, решительно не могу, и потому принужден взять с собой верного мне чтеца-сына моего, известного Вам. Предстоящая и уже начинающаяся распутица за­ставляет меня прожить в Иркутск до открытия летнего пути, т. е. не менее, как до 12 или 15 апреля; и потому я никак не могу прибыть в Москву ранее последних дней мая.

После сего мне следовало бы поговорить что-нибудь и о моем новом назначении, и даже более; но, Бог свидетель, не могу. Лишь только вспомню, куда я еду, – мороз по коже пробегает и невольно содрогаюсь.... Не знаю, что будет со мною, когда я приеду к Вам? Скажу откровенно Вашему Преосвященству, что я боюсь даже размышлять много о предстоящем мне служении. Но да будет воля Господня во мне и со мною! я готов на все..... Поручая себя молитвам Вашим, имею честь быть, с искреннею о Господе братскою любовию и преданностию, Вашего Преосвященства покорный слуга,

Преосвященный Иннокентий.

Марта 7 дня

1868 г.

Посольский монастырь.

Р. S. Примите на себя труд, при случае, благодарить за письмо ко мне Андрея Николаевича Муравьева и г. Свербеева. Писать им я не могу.

Преосвященнейший Владыко, Возлюбленный о Господе Брат и Сослужитель ⁵⁸

Письмо Ваше, оставленное в Иркутске, я получил 14 марта, за которое и благодарю. – Нельзя не задуматься над тем, что так много (более 10-й части) и так одно­ временно скончалось священников, а с другой стороны, нельзя не сказать о многих скончавшихся-слава Богу!

Я думаю, что Вы обойдетесь без требования людей из иных епархий; я полагаю у Вас под руками наберется до 6 человек, которыми Вы и можете заменить те вакансии, где необходимо иметь священника, а остальными пока предоставьте заведывать ближайшим или походным.

Вы пишете, что где бы я ни был, Вы будете до­кучать мне письмами; а я скажу, где бы я ни былне забуду края, где я служил, и с удовольствием буду получать Ваши письма; но не даю слова отвечать на каждое. Передайте мой поклон и благословение знакомым моим. – Указа я еще не получал. Поручая себя молитвам Вашим, имею честь быть с искреннею о Господе любовью и преданностию, Вашего Преосвященства покорный слуга,

Преосвященный Иннокентий.

Марта 19 дня

1868 г.

Иркутск

Преосвященнейший Владыко, Возлюбленный о Господе Брат ⁵⁹

Две телеграммы, одна от Вашего Преосвященства и преосвященного Игнатия – от 28 января, а другая лично от Вас – от 3 марта, мною получены в Иркутске 13 марта. Искренно благодарю Ваше Преосвященство, преосвященного Игнатия и прочих за приветственное мне слово и за благожелания. В первом письме моем к Вашему Преосвященству я, между прочим, сказал, что я не получил указа о назначении меня на новое место. И теперь должен сказать то же; – а, между тем, указы из Св. Синода шлются уже на имя Консистории. Значит, указ ко мне отправлен. Теперь скажу о себе: здоровье мое, славу Богу, удовлетворительно; но зрение по-прежнему слабо, – слабее, чем было назад тому 5–6 месяцев. Из Благовещенска я отправился 15 фев­раля; 13 марта прибыл в Иркутск, где и намерен пробыть не долее 20 апреля. Поехал бы и ранее, но уверяют, что я встречу большие препятствия от распутицы. Генерал-губернатор наш сказал мне, что Ваше Преосвященство заботитесь о приготовлении для меня помещения в Москве. Искренно благодарю Вас за тако­вую заботливость; но сделайте милость, оставьте все в помещениях так, как было при покойном Владыке нашем. Поместиться же на первый раз я желал бы в Троицком подворье, где скончался Владыка.

Я к Вам с просьбою: слабость зрения моего заставила меня взять с собою в Москву сына моего (Вам известного), как чтеца, верного мне. Но и кроме того, мне желательно иметь его при себе всегда. Теперь пока он находится при мне, как уволенный от своего места на время. Но если Господь донесет нас благополучно до Москвы, то ему нужно будет там какое-либо место, от которого он мог-бы получать содержание; а между тем, он, как чтец, при мне должен находиться, если не безпрестанно, то очень часто. Не найдете ли, Ваше Преосвященство, или не придумаете-ли какое-либо место, на котором бы можно было согласить таковые обстоятельства, но так, чтобы в то же время не изобидеть никого. Поручая себя молитвам Вашего Преосвященства, имею честь быть с искреннею о Господе любовию и преданностию, покорный слуга.

Иннокентий, М. Московский

Марта 19 дня

1868 г.

Иркутск

Между тем, Андрей Николаевич Муравьев, мучимый нетерпением видеть Митрополита Иннокентия, продолжает писать из Петербурга к своему племяннику, М. С. Корсакову, от 25 марта 1868 года, следующее: «Пользуюсь отъездом фельдъегеря в Иркутск, чтобы написать тебе, любезный друг и племянник, чтобы благодарить тебя за твою заботливость о моей квартире через присланную тобою телеграмму. Не отвечал я тебе телеграммою, чтобы не харчиться напрасно, потому что сегодня я уже послал одну к Митрополиту Иннокентию. Я прошу его определить точно время его приезда в Москву, потому что я сам думал выехать отсюда 23 апреля, а 1-го мая из Москвы в Киев, так как я там председателем комитета о укреплении Андреевской горы, и присутствие мое необходимо для работ. Между тем, мне весьма было бы желательно видеть Владыку в Москве, и ему бы это самому было очень полезно, чтобы ознакомиться с людьми и обстоятельствами церковными, довольно трудными. А между тем, в Вашей телеграмме сказано глухо, что он приедет колесным путем, так что нельзя определить время, и я не знаю, долго ли мне ждать. Если бы это было только несколько дней, то, может быть, я бы решился, долго же никак не могу. Да и для чего медлить митрополиту в Иркутске? Неужели он не будет праздновать Троицын день 19 мая в Троицкой лавре, где его давно ожидают? – Если только не помешают реки и дороги, то убеди Владыку ехать поскорее, потому что и Москва жаждет его присутствия, да и дела епархиальные того же требуют. Итак, я буду ожидать от него телеграммы, чтобы знать, как мне решиться; если он долго замедлит, я отправлюсь в путь. Прости, обнимаю тебя мысленно и остаюсь душевно тебе преданный.»

Воистину Воскресе! Преосвященнейший Владыко, Возлюбленный о Господе Брат и Сослужитель ⁶⁰ !

Радуюсь скорому и благополучному прибытию Вашему в Якутск. Письмо Ваше от 21 марта, первое, получил я вчера, и выслушал со вниманием, на которое и отвечаю нечто.

Вы говорите: не спасибо мне за то, что я за Вашу службу наградил Вас заключением навеки в монастырь, и проч. проч., т. е. перевести по-русски, Вы, если не молите, то желаете, чтобы Бог лишил меня спасения (ибо спасибо – значит спаси Бог) за то, что Вы теперь то, что есть.... Скажу Вам на это, что не из-за спасиба я хлопотал о Вас; а из-за того, чтобы Вы недоконченное Вами исправили. Пока Якутский язык не будет введен в употребление церковное и не думайте о выезд из Якутска, будете раскаиваться, если поступите иначе. Вот Вам мое последнее об этом слово!

Бумагу, посланную Вами мне за № 1263, возвращаю к Вам, как преемнику Преосвященного Петра. Преемники обязаны принимать официальные бумаги, надписанные на имя их предшественников, и делать по ним свои распоряжения. О ректоре для Вашей семинарии и о присылке двух наставников я давно уже писал – офи­циально и доказательно. О выдаче Вам подъемных теперь писать мне нет никакого резону, похлопочу в свое время. Праздные священническия места замещайте, не испрашивая разрешения на посвящение всякого кандидата, опираясь на инструкцию мою, – можете это сделать после, иначе, церкви долго будут без священников. Я по­лагаю, что у Вас найдется могущих опопиться от 6 до 8, если не более.

О наполнении монахами Ваших обителей пишите официально Вашему Епархиальному; того требует порядок; а я помогу, если могу.

А. П. Жаркову и Гаврилу Павлову скажите от меня спасибо за их письма.

Благодарю Вас за то, что Вы потрудились отпра­вить панихиду в Анг, куда и я думаю на днях отправиться. Из Иркутска думаем отправиться в дальний путь между 17 и 20. Указа Св. Синода о назначении меня я еще не получил, тогда как в Благовещенской Консистории получен указ 13 марта, о чем извещают меня от 15 марта. – Странное дело!

Потрудитесь сказать от меня поклон всем моим знакомым. Поручая себя молитвам Вашим, имею честь быть, с искреннею о Господе любовию, Вашего Преосвященства покорнейший слуга

Преосвященный Иннокентий, нареченный.....

Апреля 8 дня

1868 г.

Иркутск

Высокопреосвященнйший Владыко, Милостивый Архипастырь ⁶¹ !

По случаю скорого отбытия моего из г. Благовещенска к новому месту назначения, я не получил и не имел основания получить там следующие мне от казны пособия на проезд мой, о чем мною был уведомлен г. Обер-Прокурор Св. Синода; вследствие сего г. товарищ его, телеграммою от 23 марта, за № 6765, предоставляет мне с требованием денег на проезд мой, в количестве трех тысяч триста четырнадцати рублей (3314 р.), обратиться в Иркутскую Духовную Консисторию – с тем, чтобы я уведомил его для возвращения оных по принадлежности.

Уведомляя о сем Ваше высокопреосвященство, я честь имею покорнейше просить Вас сделать зависящее от Вас распоряжение о выдаче мне вышеозначенной суммы денег из каких-либо сумм Духовной Консистории, в прием и под расписку протоиерея Гавриила Вениаминова.

С искренним уважением и братскою о Господе любовию, имею честь быть Вашего Высокопреосвященства, Милостивейшего Архипастыря,

Иннокентий, Митрополит Московский

Апреля 9 дня

1868 г.

Иркутск

Ваше Превосходительство, Милостивый Государь ⁶²

Согласно телеграмме Вашего Превосходительства от 23 марта, за № 6765, полученной мною в Иркутск 24 дня, мною получено из Иркутской Духовной Консистории три тысячи триста четырнадцать руб. на платеж прогонов и проч.

Уведомляя о сем Ваше Превосходительство, я честь имею покорнейше просить сделать зависящее от Вас распоряжение о возвращении оных к своему источнику.

С совершенным почтением и преданностию, честь имею быть Вашего Превосходительства покорнейшим слугою

Иннокентий, Митрополит Московский

Апреля 16 дня

1868 г.

Иркутск

Преосвященнйший Владыко, Возлюбленный о Господе Брат и Сослужитель ⁶³ !

При последней отправке моей из Благовещенска мною взято было заимообразно из сумм Духовной Консистории, на платеж прогонов, 1000 рублей, которые возвращаю при сем, покорнейше прошу Ваше Преосвященство сделать зависящее от Вас распоряжение о возвращении их к своему источнику, и о последующем не оставить меня Вашим уведомлением.

Поручая себя молитвам Вашим, имею честь быть, с братскою о Господе любовью и истинным почтением, Вашего Преосвященства покорный слуга

Иннокентий, М. Московский

№2

16 Апреля 1868 г.

Иркутск

1868 года, апреля 16 дня получено мною от Его Высокопреосвященства Иннокентия, митрополита Московского, при отношении от сего же числа, за № 2, тысяча рублей для возвращения Камчатской Духовной Консистории взамен взя­тых у нее денег на проезд в Москву, – в чем и росписуюсь Вениамин, Епископ Камчатской.

Ваше Превосходительство, Милостивый Государь ⁶⁴ !

Минувшего февраля 4 дня я имел незаслуженную мною честь получить подписанный Вашим Превосходительством и почти всеми почетными жителями города Благовещенска адрес, между прочим, с просьбою указать условия учреждения учебной моего имени стипендии на память обо мне. С чувством глубокой благодарности приемлю таковое предложение и не могу не выразить при сем моей радости прежде о том, что через таковое учреждение имя мое долго-долго будет памятно в город Благовещенске на тех воспитанниках, которые воспользуются таковым благодеянием, а в особенности о том, что если не все такие воспитанники, то большая часть из них и их родных долго-долго будут возсылать теплые молитвы Господу за своих благодетелей, давших им возможность к образованию. Что же касается условий стипендии, то я желал бы, чтобы оною пользовались сироты разных сословий (кроме духовного), же­лающие посвятить себя на служение Церкви, а в случае неимения таковых, дети служащих в Амурской области причетников, не имеющия права пользоваться пособием от казны. Выбор же кандидатов, при равных способ­ностях и качествах их, в том и другом случае, я полагал бы предоставить жребию. Затем, призывая благословение Божие на Вас и на всех участвующих в сем деле, имею честь быть с совершенным почтением и христианскою любовию Вашего Превосходительства

Иннокентий, М. Московский

Апреля 17 дня

1868

Иркутск

В адресе⁶⁵ Вашем ко мне 25 минувшего февраля, Вы, Милостивые Государи, извещая меня о согласии и постановлении Вашем, в чувствах благорасположения ко мне, содержать в Московском Университете одного стипендиата-студента из уроженцев Сибири, изводите, между прочим, просить моего согласия на то, чтоб этот студент носил название стипендиата Московского митрополита Иннокентия. С чувством искренней благодарности изъявляю на то мое согласие, и не могу не сказать, что меня всегда будет утешать то, что долго-долго будут возноситься молитвы о Вас, как благодетелях, как теми, кто воспользуется сим благодеянием Вашим, так и их родителями. А молитвы кому не нужны? Затем, призывая благословение Божие на таковое Ваше начинание, а также на Вас и семейства Ваши

Иннокентий, М. Московский

Апреля 17 дня

1868 г.

Иркутск

Милостивый Государь, Иосиф Петрович ⁶⁶

В письм Вашем ко мне, от 23 марта текущего года Вы, Милостивый Государь, по случаю возведения меня, Вашего согражданина, на Московскую кафедру, изволите предполагать принять на свой счет еще одного пансионера в учрежденный Вами, в память 4 апреля, приют для образования 12 круглых сирот. С искреннею и особенною моею благодарностию и с духовным утешением приемлю предложение Ваше, ибо Вы, желая сделать памятным мое имя, с тем вместе делаете новый подвиг благотворительности и умножаете число моли­ твенников за Вас, как благотворителя сирот. Что же касается того, из какой среды должен быть этот пансионер, я имею честь предоставить это личному усмотре­нию Вашему. Затем, призываю благословение Божие на Вас и на призираемых Вами сирот.

Апреля 17 дня Иннокентий, М. Московский

1868 г.

Иркутск

Преосвященный Митрополит Московский Иннокентий!

Ея Императорское Высочество, Любезнейшая Невестка Моя, Государыня Цесаревна Мария Феодоровна, благополучно разрешилась от бремена Сыном, наре­ченным Николаем⁶⁷.

Поспешая уведомить ваше преосвященство о таковом радостном событии в семействе Нашем, Я прошу вас сделать распоряжение о принесении Господу Богу, за новую Его к Нам милость, благодарственного молебствия во всех церквах столицы, установленным порядком.

Поручая Себя, Супругу Мою и Наших Детей молитвам вашим, пребываю навсегда к вам благо­склонным.

Александр

6 мая 1868 г

В Царском Селе

Преосвященнйший Владыко, Возлюбленный о Господе Брат и Сослужитель ⁶⁸ !

Письмо Ваше я получил и благодарю. Я уже в Сергиевой лавре, откуда и пишу. Здоровье мое хорошо, но зрение также плохо. Не велят ни читать, ни писать.

Раздел рыбных денег не мною учрежден, так было до меня; но, чтобы не изменяя сего порядка номинально, изменить в сущности, Вы можете поступить так, как поступают, если не все, а, может быть, и все е (кроме бывшего Камчатского), а именно.

На часть, следующую на стол братии, Вы можете питать и братию, или брата, и себя; а часть, следующую в раздел братии, делить, если не на все штатное число монашествующих, то на то, какое бывало и может быть, ппричитающееся количество наличным выдавать, а остальное туда же, куда поступают или должны, по новому указу, поступать.

Прошу всем передать мой поклон, а духовенству Градо-Якутскому прошу торжественно объявить мою благо­дарность за память обо мне, выраженную в посланном ими ко мне адресе.

Поручая себя молитвам Вашим, имею честь быть с тем же чувством к Вашему Преосвященству неизменно, как и был,

Иннокентий, М. Московский

Июня 7 дня

1868 г.

Лавра

Высокопреосвященнйший Владыко, Возлюбленный о Господе Брат и Сослужитель ⁶⁹ !

Искренно благодарю Ваше Высокопреосвященство за приветствие и благожелания Ваши мне, недостойному преемнику великого светильника. Не знаю, что мя хощет творити Господь мой. Но да будет Его святая воля- все приму с покорностию.

Буду делать, что могу. Все, что выйдет доброе, то это от Него, а что худое – от меня. Всеусердно прошу Ваше Высокопреосвященство молиться обо мне.

При сем имею честь поздравить Ваше Высокопреосвященство с Монаршею милостию, я очень порадовался этому.

Здоровье мое хоть куда, но зрение хуже и хуже. Говорят, что у меня катаракта. Но буди воля Божия!

С братскою о Господе любовию и истинным уважением имею честь быть Вашего Высокопреосвященства покорнейший слуга

Иннокентий, М. Московский

Июня 7 дня

1868 г.

Москва

Ваше Сиятельство, Николай Николаевич ⁷⁰

По приказанию родителя своего, отвечая на письмо Ваше к нему, прошу прежде всего – благоволите благодушно снизойти моему скудному писанию.

Его Высокопреосвященство искренно благодарит Вас и Вашу супругу за память и расположение к нему, и вместе с тем сердечно сожалеет о том, что болезнь Ваша опять принудила Вас оставить Россию, и притом так надолго. Дай, Господи, чтобы пребывание Ваше за границею принесло Вам существенную пользу.

Что говорит Москва в настоящее время о своем новом Владыке, определительно сказать трудно. До меня доходят разные слухи, которые можно выразить так: белое духовенство за Владыку, а черное против. То же можно сказать относительно аристократии и купечества.

В двух вопросах (о которых Владыка никому не писал) он так далеко уже зашел, что воротиться назад уже невозможно.

К декабрю Владыка вызывается в С.-Петербург для присутствования в Св. Синоде. Если Вам будет угодно сообщать Владыке о делах Запада, то он будет весьма благодарен Вашему Сиятельству.

Призывая на Вас и Вашу супругу благословение Божие. Его Высокопреосвященство остается в отношении к Вам в прежних отличных отношениях и в чувствах глубочайшего к Вам уважения и душевной преданности.

И я, недостойнейший, осмеливаюсь принести Вашему Сиятельству и Вашей супруге мою искреннейшую благодарность за во благодеяния, оказанные мне. Вашего Сиятельства покорнейший слуга,

Протоиерей Гавриил Вениаминов.

Р. S. Здоровье Его Высокопреосвященства, слава Богу, хорошо, но зрение слабеет сильно. По уведомлению докторов у него катаракта.

Троицкая Лавра

23 августа 1868 г.

В конце письма была сделана следующая собственноручная приписка Митрополита Иннокентия: «Простите, Бога ради, что не пишу сам.-Примите уверение, что я того же в отношении к Вашему Сиятельству, что был прежде. Преданный Вам Иннокентий, М. Московский».

Ваше Превосходительство, Милостивый Государь ⁷¹ !

Благосклонное, советом Императорского Московского университета, избрание меня в почетные члены, с до­ставлением через Ваше Превосходительство и диплома на это звание, обязывает меня покорнейшие просить Вас, Милостивый Государь, передать совету Московского университета мою глубокую благодарность за оказанную мне честь. Благодарю и за снисходительное воспоминание о моих посильных трудах на пользу просвещения. Я всегда питал особенное уважение к Московскому университету, как старейшему из всех рассадников просвещения в нашем отечестве, но и себя не почитаю ему чуждым с тех пор, как Господу угодно было призвать меня на кафедру Московской митрополии. По летам моим и многосложным обязанностям, на мне лежащим, не могу надеяться оказать какия-либо особенные услуги универ­ситету, но почитаю долгом моим возносить ко Господу молитвы о почтенных наставниках и питомцах уни­верситета, да преуспевают они на пути истинного просвещения, во славу Божию и для счастия нашего отечества.

Имею честь быть, с совершенным почтением и христианскою любовию, Вашего Превосходительства покорный слуга

Иннокентий, М. Московский

Сентября 1 дня

1868 г.

Москва

В дополнение к этому письму митрополита Иннокентия, от 1 сентября 1868 года, мы почли не лишним поместить следующее письмо к нам покойного профессора Московского Университета, Нила Александровича Попова, от 12 марта 1888 года: Милостивый Государь, Иван Платонович!

С глубокою признательностию принял присланные Вани издания Ваши: 1) Иннокентий, Митр. Моск. И т. д. М. 1883 г. 2) Творения Иннокентия, книги 1–3, Ж. 1886–1888, 3) Его же, Поучения постникам, М. 1888, – и с особенным удовольствием пересмотрел и отчасти уже прочел первое из сих сочинений. По поводу его могу сделать только одно дополнение- В гл. хххи, говоря о первых днях пребывания в Москве покойного митрополита, Вы упоминаете о избрании его в почетные члены Московского Университета и приводите письмо Иннокентия к ректору Баршеву; но не говорите об избрании Иннокентия в почетные члены Московского Общества Любителей Естествознания, Антропологии и Этнографии; могу рассказать Вам как это было.

Еще до приезда Иннокентия в Москву, в Совете Общества возникла мысль об избрании его в члены, а так как главные научные труды его были этнографического содержания, то и решено было, чтобы предложение об избрании шло от Этнографического Отдела Общества. Я был председателем сего отдела, открытого незадолго пред тем, в декабре 1887 г., и на меня пала обязанность составить доклад Отделу и Обществу о трудах Иннокентия. Этот доклад составлен был наскоро, в несколько дней, при содействии тогдашнего секретаря Отдела, покойного профессора Московск. Университета А. Л. Дювернуэ. Отчасти в Университетской библиотеке, отчасти в библиотеке Румянцевского музея я нашел сочинения Митрополита, пробежал их, прочел также статьи или, лучше сказать, отзывы о его сочинениях, печатанные в «10-м присуждении Демидовских наград», 1841; «Журнал Министерства. Народн. Просвещ., 1841 и 1848 гг., а также очень много статей, печатавшихся по поводу назначения Иннокентия в Москов. Митрополиты, как в русских, так отчасти и в иностранных газетах; последние, т. е. газеты вообще, я имел в большом изобилии, так как заведывал тогда иностранным и славянским отделом в газете «Москва», редактиров И. С. Аксаковым. Составленный мною доклад, который никоим образам я не считаю самостоятельным произведением и не включаю в число своих ученых статей, был прочтен в заседании Этнографического отдела 20 апреля 1868 г. и напечатан дважды: сперва в «Московск. Универс. Известиях» за 1868 г. №5, стр. 441 – 450, без подписи автора, ибо доклад считался мнением Этнографич. Отдела Общества; а потом и в «Трудам Этнографического Отдела», кн. 3, выпуск 1. (Известия Общества Любит. Естеств. Антроп. и Этногр., т XIII, вып. 1), стр. 26–29. Вы в своей книге приводите некоторые выдержки из этого доклада на стр. 45, 46, 94–98, ссылаясь на «Моск. Унив. Известия». Я в то время был их редактором, и доклад получен был мною из Этнограф. Отдела. У Вас автором его назван Воейков. Очень может быть, что между газетными статьями, которыми пришлось пользоваться при составлении доклада, была и статья А. И. Воейкова, но я не помню, чтобы мне встретилось под которою-нибудь из них его подпись. А потому было бы точнее сказать, что в книг Вашей приводится мнение, усвоенное Этнографич. Отделом М. Общества Любителей Естествознания.

Вскоре по приезде Иннокентия в Москву ему был поднесен диплом на звание почетного члена Общества особою депутацией, состоявшей из президента оного, покойного Гр. Е. Щуровского, меня, как председателя Этнографич. Отдела, и покойного А. С. Владимирского, бывшего тогда секретарем Общества. Из нашего представления Иннокентию припомню, что Гр. Е. Щуровский, поднеся диплом, смешался и назвал митрополита: «Ваше Высокопревосходительство» вм. «Высокопреосвященства», что, однакоже пройдено было молчанием со стороны нового почетного члена. Во время беседы, последовавшей за поднесением, Иннокентий припоминал нам кое-что из своей Сибирской жизни (славление на святках), а в конце коснулся обучения грамоте в народных школах, отвергая звуковой метод обучения гражданской грамоте, и отдавая предпочтение церковно-славянской азбуке, ссылаясь на то, что названия, усвоен­ные ее буквам, имеют свой понятный для народа смысл, как то: аз буквы ведаю, – глагол добро есть, – како люди мыслите, – наш он покой, – рцы слово твердо.

Наконец, могу прибавить, что с приездом Иннокентия в Москву совпало мое вступление во временные редакторы газеты «Москва», так как Ив. Сер. Аксаков оставил тогда город Москву на все летние месяцы. Перед отъездом он передал мне в списке приветственую речь, с которою Иннокентий обратился к Московской пастве в Успенском соборе, вследствие чего эта речь и появилась в «Москве» ранее других изданий, так что тот № газеты, где речь была помещена, имел большую розничную продажу.

В заключение сего письма прошу и Вас принять от меня прилагаемые при сем четыре книги моих сочинений, еще имеющихся в моем распоряжении. Примите, Милостивый Государь, уверение в совершенном моем к Вам уважении и истинной преданности

Нил Попов

Сиятельнейший Граф, Милостивый Государь ⁷² !

На письмо Вашего Сиятельства ко мне от 24 авгу­ста, № 3919, касательно управления делами Миссионерского Общества, честь имею ответствовать, что я с благоговением и со всем моим усердием готов принять на себя всякое поручение Ея Императорского Величества, касательно упомянутого Общества; но я бы желал, чтобы до личного моего представления к Ея Величеству или, по крайней мере, до личного свидания моего с Вашим Сиятельством, Управление Обществом оставалось пока в С.-Петербурге; потому что я имею намерение предложить другие основания и формы сего Общества, а именно: применительно к уставу бывшего у нас некогда Би­блейского Общества, т. е. учредить отделения сего Общества по всем епархиям, не исключая и С.-Петербурга, под управлением непременных вице-президентов -мест­ного преосвященного, и если не губернатора, то градского главы. Главному же Управлению Общества, по моему мнению, надлежит быть в С.-Петербурге, под покрови­тельством Ея Императорского Величества, и непременно при Святейшем Синоде.

С совершенным почтением и таковою же преданностью, имею честь быть Вашего Сиятельства покорнейшим слугою

Иннокентий, М. Московский

3 Сентября 1868 г.

Сиятельнейший Граф, Милостивый Государь ⁷³ !

На отношение Вашего Сиятельства от 22 ноября сего года, за № 12.853, имею честь ответствовать, что, хотя означенные в оном отношении суммы не подлежат уже моему распоряжению, но принимая в соображение 1-е, что оные составились в мое управление Камчатскою епархиею и 2), что преосвященный Ситхинский может затрудниться в распределении оных, не имея подробных оних сведений, я полагал бы полезным сделать следующее: из 13.408 р. 68 коя., принадлежащих бедным Американского духовенетва, 10/т. употребить на приобретение свидетельств Государственного Банка непрерывного дохода по выкупу, с надписью: бедным Американского духовенства; а 3.408 р. 68 коп. перевести наличными в попечительство Камчатской епархии на предмет выдачи пособий служившим в Америке е духовным лицам, выехавшим и имеющим выехать из оной. На остальные же 81/т. приобрести тех же свидетельств, но таким подразделением, чтобы на 75/т. были свидетельства с надписью: Американским церквам, а на 6/т. – без надписи.

О совершенным почтением и таковою же преданностию, имею честь быть Вашего Сиятельства покорней­шим слугою

Иннокентий, М. Московский

Ноября 27 дня

1868 г.

Москва

1869

Высокопреосвященнйший Владыко, Возлюбленный о Господе Брат и Сослужитель ⁷⁴ !

С Новым годом имею честь поздравить Ваше Преосвященство и пожелать Вам всяких благ, здравия и терпения. Доктор Юнг смотрел мой глаза, и сказал то же, что говорили в Москве; но он дал мне примочку, расширяющую зрачек – и я с помощию оной мало-мало вижу и могу писать, только на короткое время; впрочем, это лекарство мне давал и Лажечников, но я не умел им воспользоваться; да и, признаться, сомневался. Иное дело, если бы он был немец – а то рус­ский, и не знатный;

Я, можно сказать, сделал все, что хотел и чего Вы от меня ожидали, и в то же время еще не сделал ничего. Я Государю высказал все, что у меня лежало на сердце, т. е. и о бедности Московского духовенства, и об уставе семинарском, и о Соборе⁷⁵; на последнее Он сказал: «дело это очень серьезно, дайте Мне по­ думать». Обер-прокурору я передал весь разговор мой с Государем, и он, сверх моего чаяния, мысли о Соборе разделяет со мною вполне. Недостатки устава он (Обер-прокурор) сознает и сам, и обещает кое-что исправить административным путем. Посмотрим. Но, на всякий случай, позвольте Вас попросить поручить кому-нибудь из отцов-ректоров или других лиц – написать или подробно разобрать все недостатки устава, сколько можно яснее: на случай, если обер-прокурор не представит сам Государю о пересмотр устава, о чем я намерен просить его убедительнейше, то я подам записку Государю.

Теперь начинают говорить обо мне, что я после свидания с Государем замолчал. И правда; ибо я считаю теперь неприличным говорить, особенно о Соборе. Иначе, может быть растолковано, что я как-бы жалуюсь или протестую. Подожду до Пасхи, а потом, если не будет ничего, то подам Ему записку обо всем; а тем – что Бог даст.

Подробности кой-какие сообщит Вам отец Гавриил, которого я скоро отпущу в Москву на время.

Поручая себя молитвам Вашим, имею честь быть, с искреннею о Господе любовию, Вашего Преосвященства покорный слуга

Иннокентий, М. Московский

С.-Петербург

17 Января

1869 г.

Высокопреосвященнйший Владыко, Возлюбленный о Господе Брат и Сослужитель ⁷⁶ !

От всего сердца моего приношу Вашему Высокопреосвященству мою благодарность за Ваши книги, за Вашу память обо мне, паче же за Вашу любовь, яже о Господе, ко мне, наименьшему из всех, по многим и многим отношениям.

Мне ли быть на том месте, где был великий Филарет! Но да будет воля Божия во мне! Быть может, я призван на один день или на один какой-либо час. Здоровье мое удовлетворительное; но зрение плохо: одним левым глазом уже совсем не вижу, катаракта застлала; и другим вижу по временам с помощию при­мочки. И, кажется, скоро откажется и он.

И потому простите, Бога ради, что я не отвечал своевременно на Ваши письма, сам писать не могу, а диктовать не умею.

Епархиальные дела Москвы не очень мудры. Те же люди, следовательно, те же нужды, те же дрязги: только вместо 50 – 500 и более; беда вся от просителей на места; на доброе место бывает от 20 – до 40 просьб от таких, кои уже имеют места; беднота страшная в духовенстве Московской епархии.

Жалованья от казны не положено нигде – священник, получающий всего на все 300 р., считается счастливцем, а то 200–150 и даже 70 р.

Вот это тяжкое для меня бремя.

Затем, поручая себя молитвам Вашим, имею честь быть до гроба, с братскою о Господе Иисусе Христе любовию и искреннею преданностию,

Иннокентий, М. Московский

Января 20 дня 1869 г.

С.-Петербург.

Высокопреосвященнйший Владыко, Возлюбленный о Господе Брат и Сослужитель ⁷⁷ !

Считаю нужным отвечать Вам на последнее письмо Ваше с двумя приложениями. Два раза один из членов Св. Синода предлагал дать Вам епархию; и в оба раза я отговаривал. Но 22-го Обер-прокурор сказал мне следующее: «Я вчера был у Государя, и Он мне сказал: «до Меня дошло через жандармов, что в Нижегородской епархии усиливается раскол. Туда надобно послать надежного архиерея. Я думаю, что самое лучшее было бы послать туда преосвященного Леонида» и проч. и проч. – После таких слов я считал неуместным говорить что-либо вопреки. Не знаю последствий Вашего отзыва Обер-прокурору, – он вчера не был в Св. Синоде; что узнаю, напишу.

При сем не могу не поблагодарить Ваше Преосвященство, что Вы не сейчас же хотите на покой, но откладываете на некоторое время. Слава Богу! и паки благодарю Вас.

Вчера был суд в 1-м департамент Сената над Аксаковым, по жалобе министра внутренних дел за его статью в газете «Москва». Чем кончился суд – не­ известно. Говорят, что если последует разногласие, то переносится дело в общее собрание Сената, а если не уладится, то в Государственный совет. Аксаков⁷⁸ ничего не потеряет. Но не потерпел бы от этого Сенат.... На какие именно статьи жаловался министр – не знаю. А что, если на статью против Обер-прокурора вашего....... Тогда все, даже и не исключая гимназистов, выучат их наизусть, – а теперь они уже почти и за­быты совсем.

Читать я, по-старому, не могу; но писать пока могу, хотя тоже с перерывками: долго не могу. Сегодня я жду из Москвы своего отца Гавриила. Затем, поручая себя молитвам Вашим....

Р. S. Вчера была речь о том, как праздновать, и праздновать ли 14 февраля. Митрополит Новгородский сказал: «Я велю викарию отслужить литургию и молебен: разумеется, будет бдение». -Полагаю и я также быть; и потому примите на себя труд велеть в Чудовом монастыре отправить бдение св. Кириллу, – а завтра потруди­тесь отправить литургию и молебен, с нем заблаго- рассудите.

По всем же церквам отправлять такую службу, я полагаю, будет излишне. А кто где захочет, пусть их отправляют; только распоряжения делать, кажется, нет надобности.

Поручая себя молитвам Вашим, имею честь быть, с искреннею о Господе любовию, Вашего Преосвященства покорный слуга

Иннокентий, М. Московский

Января 17 дня

1869 г.

С.-Петербург

Приведенное письмо Митрополита Иннокентия было ответам на следующее письмо преосвященного Леонида, Епископа Дмитровского, из Москвы от 25 января 1869 года, по поводу перемещения его на самостоятельную кафедру: «Высокопреосвященнейший Владыко, Милостивейший Архипастырь и Отец! Представляю Вашему Высокопреосвященству в копии письмо ко мне г. Синодального Обер-Прокурора и мой ответ; как из письма его видно, что с Вашей стороны препятствий к увольнению меня не встречается, то сыновне прошу Вас, Владыко Святый, отечески благословить меня на исполнение давнего желания удалиться на продолжительный отдых в монастырь и милостиво содействовать к тому, чтобы оставлен был за мною Саввин монастырь. Немало примеров, что епископы и даже архимандриты – ректоры, удаляясь от дел, получали монастыри; я же не нового монастыря прошу, а желаю остаться в том, в котором настоятельствую почти 10 лет. С ним кафедра епископа-викария не связана: некогда жили викарии в Богоявленском, которому и ныне, как Вы сами изволите знать, приличнее быть архиерейским домом, нежели монастырем. И местность, и средства указывают на сие назначение, – по крайней мере, в случае, подобном нынешнему. Впрочем, и почившего архипастыря, благодетеля моего, и Вашим примером, и своею верою убеждаюсь преклониться под крепкую руку Божию».

Преосвященнйший Владыко, Возлюбленный о Господе Брат и Сослужитель ⁷⁹ !

Потрудитесь сказать благочинным монастырей и церквей, чтобы они объявили отцам настоятелям, что я, со своей стороны, согласен дать позволение им – уде­лить из церковных вещей или икон, по их усмотре­нию и усердию, в пользу Остзейских православных церквей, о коих так ревностно заботится граф Комаровский, который через 2 дня явится к Вам; упредите его сим объявлением.

Поручая себя молитвам Вашим, имею честь быть, с искреннею о Господе любовию, Вашего Преосвященства покорный слуга

Иннокентий, М. Московский

С.-Петербург

Февраля 10 дня

1869 г.

Возлюбленный о Господе Отец Наместник ⁸⁰ !

Отвечаю на письмо Ваше, во-первых, прошением прощения и меня, многогрешного, при вступлении на поприще поста, – благодатию Своею Господь да простит и помилует всех нас. Во-вторых, относительно чтения великого канона поступите так же, как было в ми­нувшие посты; с тем, впрочем, если старший преосвященный затруднится, то пусть читает во все дни младший. Господь с Вами всеми!

О. Игумену благословение и поклон.

Иннокентий, М. Московский

Февраля 28-го

1869 г.

Преосвященнйший Владыко, Возлюбленный о Господе Брат и Сослужитель ⁸¹ !

Мне кажется, по 1-му пункту можно уступить протестующим, на том основании, что цель их расширения богадельни есть та, чтобы давать приют только священно­служителям исключительно, – чего, конечно, и нельзя оспаривать. Можно также и не настаивать на том, чтобы в числе братства были непременными членами: настоя­тель и староста с помощником, потому что братство не попечительство. Нельзя также отказать братчикам и в том, чтобы они имели собрания в церкви: потому что цель их есть – делать пособия в приходе церкви и даже заботиться об украшении оной. Но никак нельзя согласиться на то, чтобы они имели попечение о соблюдении порядка и благочестия церковного, потому что ревность некоторых братчиков может простирать свое действие даже и в алтарь, и тогда соблюдением порядка можно произвести такой беспорядок, какого и не бывало еще. Если будут настаивать, то необходимо потребовать от них самаго подробнейшего объяснения, и тогда по­ смотрим.

0 печати спорить нечего. Это дело высшей власти. Но я не понимаю, для чего хоругви? не у них только, но и в других братствах? Потрудитесь сообщить мне Ваши мнения по вышеизложенному.

Поручая себя молитвам Вашим, имею честь быть, с искреннею о Господе любовно, Вашего Преосвященства покорный слуга

Иннокентий, М. Московский

С.-Петербург

10 Марта

1869 г.

С.-Петербург

Преосвященнейший Владыко, Возлюбленный о Господе Брат и Сослужитель ⁸² !

Из нескольких писем, полученных мною от Вас, отвечаю на одно: прошу Вас покорнейше проект отчета, как Вы его именуете, обратить в настоящий отчет: т. е. дополните пробелы и сделайте заключение, какое заблагорассудите. И я давно был убежден, а ныне еще тверже убеждаюсь, что все замечания или предположения, излагаемые в отчетах, совершенно на­прасны. И самые представления архиереев только тогда идут в ход, когда захочет того сила; а если не захочет эта сила, то нам и песчинки не передвинуть с места на место.

С самаго прибытия моего я стал хлопотать об открытии Якутской епархии и перенесении семинарии, ко­торая остается только при трех наставниках – и только на днях явился протокол о последней, и то еще не окончательный; а, между тем, обещают или кормят завтраками. Что туг делать? Сегодня хочу съездить к директору и попросить его о вышеозначенном, – не бу­дет ли какого движения.

Касательно обозрения епархии, достаточно сказать, где я был, и что я нигде не слыхал жалоб на ду­ховенство, ни в одной церкви не заметил беспорядков, в каждом городе и монастыре служил, и народу всегда было много, и при служениях везде я говорил краткое поучение: и этого достаточно. Если захотите, – пожалуй, прибавьте, что духовенство Московской епархии, не полу­чая жалованья от казны и лишенное руги от поме­щиков, шибко нуждается. Р. S. О детских воскресных беседах, которые предлагал духовенству сельских цер­квей, не упоминайте, если никто об этом не доносит официально.

Как дитя, я каждый день считаю, сколько остается мне еще дней пробыть в Питере-и жду, не дождусь. Но довольно пока....

Поручая себя молитвам Вашим, имею, честь быть, с искреннею о Господе яюбовию, Вашего Преосвящен­ ства покорный слуга

Иннокентий, М. Московский

С.-Петербург

16 Марта

1869 г.

Преосвященнейший Владыко, Возлюбленный о Господе Брат и Сослужитель ⁸³ !

Только сегодня удосужился отвечать Вам на письмо Ваше из Угреши. Полученные Вами книги на просмотре могут лежать у Вас дотоле, пока Вы удосужитесь. Польза от появления в свет такой скучной книги весьма сомнительна, а ищущие спасения спасутся и без нее; а вред для Вашего здоровья от усиленного труда и сиделки над нею несомнителен. От позднего появления оной в свет более всего, а может быть, и единственно, пострадает только самолюбие автора. Но это еще не велика беда.

О просфорах я еще не говорил с Синодалами. Мнение Ваше о братстве я разделяю. 0 цели оного говорить нечего, она добра зело. Но мы ленивы есмыт – не с начала дела, а впоследствии. Сначала, куда как мы ретивы: друг друга перебиваем, как дети. Но потом, тоже как дети, мало по малу охладеваем и, наконец, выходит конец, очень не венчающий дело.... но об этом поговорим при свидании. -Очень благодарен Вам за заботливость Вашу о снабжении Остзейских церквей.

Касательно отчета о состоянии епархии, я уже имел честь писать Вам. Сделайте милость, не стесняйтесь ничем: пишите в нем, что Вы заблагорассудите и как заблагорассудите; что и как ни напишете – участь одна: в архив на хранение; разве потомки наши, если поумнеют духовно, взглянут на епархиальные отчеты; а для современников нужны только цифры и кой-какие блестки. – Если Владыка покойный писал о Лавре, то нужно писать и ныне что-нибудь в том смысл. Если у Вас найдется писец, то прикажите и переписать набело. У нас много письма было, и еще прибыло: дело Миссионерского Общества перешло ко мне, и впредь до утверждения нового устава будет производиться от моего имени. Устав у нас уже готов и читается членами Св. Синода; сегодня надеюсь получить от остальных (четверо уже возвратили), и самые дельные замечания сделал И. В. Рождественский, и мы ими уже воспользовались. По исправлении устава, пришлем к Вам в нескольких экземплярах, тоже для прочтения, кому Вы заблагорассудите раздать, с просьбою сделать заме­чания, кто какия может.

Владыка Смоленский скончался от удара; упокой его, Господи! Но от какого удара? еще неизвестно; абось, узнаем сегодня в Синоде. Жаль его, как человека умного. Его Императрица называла грозным; и страшный грозный Царь, и грозный иерарх скончались в один день и оба от удара. – Р. S. А. Н. Муравьев сердится на нас за то, что ни я, ни Вы не отвечаем ему на вопрос, или на просьбу его, о деньгах, потребных ему на издание писем покойного Владыки. Что тут делать? дать надобно; но из каких сумм? потому что возврата оных ожидать трудно. Предоставляю Вам решить это дело...

Поручая себя молитвам Вашим, имею честь быть, с искреннею о Господе любовию, Вашего Преосвященства покорный слуга

Иннокентий, М. Московский

С.-Петербург

20 Марта

1869 г.

Ваше Сиятельство, Граф Димитрий Андреевич ⁸⁴ !

Секретарь Ея Величества Государыни Императрицы, отношением своим от 17 марта, №550, сообщил мне о Высочайшем повелении Августейшей Покровительницы Миссионерокого Общества о том, чтобы:

1) Годовое общее собрание Миссионерского Общества отложить впредь до утверждения и обнародования нового устава Общества, и

2) Дела Общества, документы и суммы теперь же принять мне в свое заведывание.

Считая долгом уведомить Вас об этом, имею честь присовокупить, что во исполнение Августейшей воли Ея Величества мною сделано уже надлежащее распоряжение к принятию от бывшего совета Общества дел в мое заведывание.

С истинным почтением и глубочайшею преданностью, имею честь быть Вашего Сиятельства покорнейшим слугою

Иннокентий, М. Московский

20 Марта 1869 г.

Сиятельнейший Граф, Милостивый Государь ⁸⁵ !

Пребывающие ныне здесь в С.-Петербурге сибиряки и служившие в Сибири сделали мне незаслуженную мною честь поднесением прилагаемаго при сем в копии адреса, и просят моего согласия напечатать оный вместе с моею краткою биографиею, чего я отнюдь не желал бы, пока я жив.

И потому покорнейше прошу Ваше Сиятельство почтить меня Вашим уведомлением, могу ли я дать мое согласие на напечатание сего адреса.

С совершенным почтением и таковою же преданностью имею честь быть Вашего Сиятельства покорнейшим слугою

Иннокентий, Архиеп. Камчатский

Апреля 3 дня

1869 г.

Приводим здесь в полности упоминаемый в письме адрес:

«Его Высокопреосвященству Преосвященнейшему Иннокентию, Митрополиту Московскому и Коломенскому, Священно-Архимандриту Свято-Троицкой Сергиевой Лавры и разных орденов Кавалеру. Марта 23 дня 1869 г. С.-Петербург.

Высокопреосвященнейший Владыко, Милостивейший Архипастырь. В благоговейном сознании полувековых подвигов Ваших во славу Церкви Христовой, сретая Вас в предверии града Св. Петра, мы, современно этому радостному дню, праздновали еще славу почивающего в пределах Сибири и охраняющего паству этой страны от волков, губящих ее, тезоименного Вам угодника Божия, Иннокентия Иркутского чудотворца, молитвами которого создано диесь торжество нашей родины, знаменуемое указанным от Бога призванием Вас, Владыко, на высоту Всероссийской иерархия, чем да свидетельствуется перед светом, что и в нашем холодном, доселе мрачном севере цветет виноградник, плоды коего благоприятны Царю небесному и Царю земному.

Прозревая важность Апостольского сподвпжничества Вашего в пустынной окраине отечества, среди опасностей и всевозможных лишений, которые при­несены Вами в жертву любви к Богу и ближним, можем ли мы сомневаться в благодатном покрове, ниспосланном на Вас от Отца небесного; а при этом веровании мы не властны удержать себя от воспоминания, что с тою же любовию, с тем же глубоким уважением, какими проникнуты мы, взирали на Вас и бывшие в С-Петербурге, современно возведению Вас на кафедру Епископа Камчатского, Курильского и Алеутского, предшественники наши сибиряки. Они выразили эти чувства приношением иконы Святителя Иннокентия в св. Сергиевской церкви, где Ваше Высокопреосвященство восприяли первый ангельский чин инока. И сей пресветлый лик угодника Божия соприсутствовал ныне, когда Господь удостоил того же самого инока внити в этот храм с жезлом Архипастыря и правителя Св. Троицкой Сергиевой Лавры.

С той поры и до сих дней многие из пребывающих здесь сибирских уроженцев, преимущественно в храме св. Сергия, возносят к Господу Богу молитвы свои во дни радости и скорби, и взывают к св. Угоднику Его, Иннокентию, о помощи и заступлении, чудотворные явления коих животрепещут пред нами даже тогда, если, минуя обзор исторических событий, мы обратимся к позднейшему из них – это к спасению обитателей нашей родины от приближавшагося к ним бедствия – голода. Еще за год пред сим и позднее, когда Ваше Высокопреосвященство, оставляя Сибирь, призывали на нее благословение Божие, народ, истомленный крайностями в насущном хлебе и убежденный в слабости всех человеческих усилий противу святой воля Создателя, одушевлялся одними только надеждами на Его милосердие и заступничество Св. Иннокентия. И что же? Раздававшийся повсюду (в письмах и газетах) печальный вопль стоявших на краю погибели скоро перепал в радостные клики, ибо плодотворности, какою обиловало 1868-ое лето, не запомнят старейшия их семейства.

Мы, коренные сибиряки, а с нами воедино лица, близко знакомые с Сибирью, по жизни в этом крае или по делам службы и промышленности, исполнены живейшего сочувствия к столь отрадному событию и, в свидетельство безпредельной благодарности к Великому Богу и к праведному молитвеннику страны, Иркутскому Святителю и Чудотворцу Иннокентию, с тем же вместе в память незабвенных заслуг, которые Вы, доблестный Архипастырь, оказали Церкви Христовой, вашему возлюбленному отечеству и Благочестивей­шему Государю, мы, руководимые твердою верою в Провидение и искреннею неизменною к Вам любовию, желаем соорудить художественную местную икону Святителя Иннокентия и, в подобающей благолепию храма обстановке, утвердить ее в том отделе св. Сергиевской церкви, который издревле служит избранным местом молитв главы Московской митрополии, а сумму пожертвований, какая осталась бы за расходами на этот предмет, обратить на служение делу человеколюбия.

Высокопреосвященнейший Владыкой благословите наше нелицемерное усер­дие, с коим нераздельно то сердечное утешение сибирских наших братьев и сестер, что Вы и здесь, предстоя светлому лику ангела хранителя Вашего, Святителя и чудотворца Иннокентия, к теплым молитвам своим пред Го­сподом о православной России, по присущему Вам благодушию, не престанете присоединять ходатайство о ниспослании благодати на далекою по пространству, но близкую по сердцу страну Вашей родины, во избавление паствы ея от волков, губящих ее, и во благое преуспеяние грядущих поколений на пути труда и просвещения, под сению заповеданных нам праотцами истинной веры в Бога, любви я преданности отечеству и державному его Отцу.

Да укрепит Господь Ваши силы и мудрость к продолжению святительского служения на кафедр, где сияло имя славного безпримерными в летописях русской Церкви подвигами Вашего руководителя и наставника, в Бозе почившего митрополита Филарета. Да не оскудеет милость Божия и на его достойном преемнике, за благоденствие которого приносят свои слабые молитвы имеющие счастие быть Вашего Высокопреосвященства духовными детьми». Подлинный, адрес подписали. Людмила Ивановна Рикорд, Дмитрий Егорович Бенардаки, Иван Иванович Булычов и другие, – всего сто десять лиц.

Преосвященнйший Владыко, Возлюбленный о Господе Брат и Сослужитель ⁸⁶ !

Новый устав Миссионерского Общества готов и уже представлен Ея Величеству для рассмотрения. Но было бы с моей стороны непростительно и крайне неучтиво представить оный на утверждение, не предложив для прочтения москвичам, где предполагается центр для действия Общества. И потому, препровождая при сем к Вашему Преосвященству 150 экземпляров устава, покорнейшею прошу разослать оные, по Вашему усмотрению, кому Вы заблагорассудите: овому для почета, овому для прочтения, овому для замечаний, овому, быть может, только для воззрения.... Дело только в том, чтобы не обойти никого такого, кто может быть полезен Обществу своим влиянием или своим излиянием из кармана. Время возвращения я думаю назначить 26 апреля, а пожалуй, и несколько по-ранее; для большего почету я полагал бы на каждом экземпляр надписывать имя, кому передается проект устава.

Ковенские раскольники Ново-Александровского города, желающие присоединиться к Церкви, просят прислать к ним иеромонаха Павла; я, с своей стороны, не нахожу к тому препятствий. И потому, благоволите сделать распоряжение о скорейшей отправке отца Павла из Москвы, снабдив его, чем следует. Просители усердно просят, чтобы отец Павел был отправлен к ним немедленно. Делать нечего! Надобно удовлетворить их просьбу, – уговорите отца Павла.

Поручая себя молитвам Вашим, имею честь быть, с искреннею о Господе любовию, Вашего Преосвященства покорный слуга

Иннокентий, М. Московский

С.-Петербург

4 Апреля

1869 г.

Преосвященнейший Владыко, Возлюбленный о Господе Брат и Сослужитель ⁸⁷ !

При сем препровождаю Вам бумаги, полученные мною из Америки, и уведомляю Вас, что дело об отделении Якутской области от Камч. епарх. будет кончено через две недели. Это я слышу со 2 декабря.

О перенесении семинарии на Амур дело кончено почти, т. е. журнал подписан, но окончание будет через неделю. В Якутске предположено быть только училищу с классом словесности, курсы двухгодичные.

Через день я отъезжаю в Москву на праздник, o новостях духовных не пишу; что будет, узнаете из газет или указов, а теперь пока еще в ходу!

Впрочем, до Вас или до всего края кончится только уничтожением дух. звания.

Я левым глазом уже не вижу, а правым кой-как пиликаю. Всем Якутским моим знакомым мой поклон. Поручая себя молитвам Вашим, имею честь быть с братскою о Господе любовию и преданностию, Вашего Преосвященства покорнеший слуга,

Иннокентий, М. Московский

Апреля 8 дня

1869 г.

С.-Петербург

Сиятельнейший Граф, Милостивый Государь ⁸⁸ !

Предполагая оставить С.-Петербург и не надеясь более иметь чести беседовать с Вашим Сиятельством лично, я считаю непременным долгом, если можно так сказать, продолжать мою беседу с Вами об уставах наших училищ. Начну с фактов.

Ваше Сиятельство изволили обещать ввести админи­тративным путем в семинарских церквах ежедневное богослужение, или, сказать правильнее, Ваше Сиятельство обещали исправить ошибку, допущенную и новым уставом семинарским относительно приучения будущих пастырей Церкви одной из трех главных их обязанностей, т. е. молитв, не преподаванием только уроков о ней, но на самом деле – опытно. Но вот прошло уже четыре месяца, и все остается по-старому.

Я докладывал Вашему Сиятельству, что ревизоры училищ, посылаемые Комитетом, будут играть боль­шую роль. Вы изволили сказать, что они будут только исполнителями приказаний преосвященных, и мне еще сказано, что, в случае разномыслия между преосвященными и семинарскими правлениями, Св. Синод всегда возьмет сторону преосвященных. Но на деле выходить не так, напр.: по случаю представления преосвященным Самарским смотрителя училища в сан архимандрита, Св. Синод действительно принял сторону преосвященного. Но изволите припомнить, как Ваше Сиятельство отклоняли это и отклонили до справок каких-то. Очевидно, что это сделано Вами с тем, чтобы поддержать авторитет ревизора (иначе и быть не может), отозвавшагося о смотрителе иначе, чем преосвященный. След­ствием подобных действий будет то, что пострадает авторитет преосвященных. Духовенство тотчас поймет, что рекомендация преосвященных бессильна в сравнении с рекомендациею ревизоров.

Другой пример. При выборе или назначении ин­спектора, кажется, в Пскове чиновника, бывшего профессора (быть может, и нынешнего) семинарии, депутаты от духовенства, самое духовенство и преосвященный видимо не желали иметь его инспектором. Ваше Сиятельство признали вмешательство духовенства незаконным (по-моему, это было не вмешательство, а только заявление желания родителей, касательно нравственного вос­питания детей их); по параграфам оно, может быть, и так. Но здесь, видимо, дан перевес членам педагоги­ческого собрания из наставников, т. е. лицам, имеющим большую силу на выборах и в то же время не подлежащим ни малейшей ответственности ни за какие беспорядки, могущие произойти от их настояния, а вся вина будет падать на ректора или на преосвященного, а голос преосвященного, как было здесь, почти не уважен.

Учебный Комитет, видимо, поддерживает сторону семинарских правлений; да он иначе и не может делать хотя бы и хотел; параграфы устава мешают.

Учебный Комитет поставлен в такое положение, что он невольно должен быть судиею архиереев, вопреки канонов. Говорят: Комитет не судит, а только разъясняет и рассматривает дело (так в чем же суд-то состоит?). Правда, он не осуждает или не делает приговора; но дело доводит до того, что остается только произнести осуждение. Не оскорбительно ли это для преосвященных, особенно, которые подвергались под рассматривание Комитета! Чтобы избежать этого, стоило бы только назначить в Комитет членами двух архиереев, хотя бы то и викарных; и тогда суд был бы закон­ный, непререкаемый; но это почему-то не сделано: и выходит, что священники и миряне судят епископов.

Преосвященные, по-видимому, близко поставлены к училищам и с большею властию; но на деле выходит далеко не то.....

О последствиях выборного начала и голосованья Ваше Сиятельство гораздо более и лучше знаете, чем я. Но и из того, что я знаю, видно, что отношения между преосвященными и семинарскими правлениями совсем уже не те, что было прежде. Так напр., во избежание недоразумений и излишних прений и писаний – я предлагал семинарскому правлению представлять мне черновые их определения предварительно на рассмотрение; мне отвечали: non possumus. Или слыханное ли дело, чтобы семинарское правление выражалось: соглашаясь с мне­нием преосвященного⁸⁹. Значит, оно может и не соглашаться, оно может и не исполнять резолюции преосвященного, – тогда как консистория по уставу своему должна исполнять все его резолюции безпрекословно. А сколько тратится времени на прения, на приготовления к ним. на составление и пересоставление журналов и проч., и все это, конечно, не без вреда и в научном отношении.

Ну, пусть бы это так шло, как оно теперь идет, только между властями, но страшно то, что все эти голосованья, все эти оппозиции властям не пройдут и не про­ходят бесследно между воспитанниками. Они чутко прислушиваются ко всему; и мало того: сами наставники молодые (а таких, много-мало, неизбежно должно быть всегда), по своей неопытности и по естественному желанию выказать себя, сами рассказывают ученикам о всем, происходящем в советах и, особенно, о своих победах над ректором... А это не значит ли подготовлять горючий материал! Инспекторы замечают, что нынешние ученики семинарии уже не похожи на прежних, так напр., как я Вашему Сиятельству уже и докладывал, двое учеников на вопрос инспектора, почему они не в церкви, – отвечали: «устав не велит принуждать к благочестивым упражнениям». Что же они могут сказать на замечания, не совсем справедливые? А это неизбежно.

К чему же все это ведет и поведет? и до чего доведет?....

Некоторые из читавших уставы наши думают, что все это есть только подготовление к тому, чтобы семинарии обратили в гимназии, а академии в факультеты университетские. Я не разделяю этого мнения. Но трудно не соглашаться с теми. которые говорят, что старые уставы, допустив ошибки, породили и в наших воспитанниках нигилистов, а новые уставы, не исправив ошибок прежних и допустив новые, подготовят либералов, способных пристать ко всяким вредным для Церкви и государства партиям. Но то не подлежит ни малейшему сомнению, что новые уставы не увеличат числа благочестивых пастырей и, следовательно, не послужат к уменьшению раскола, ибо составители устава имели главною задачею приготовлять в пастыри людей ученых, многознающих и, пожалуй, славных проповед­ников, но не более; тогда как, напротив того, главною целью надобно бы было поставлять-приготовлять пастырей благочестивых. Этого первее всего требует наш простой народ, этого требует истинное благо нашего отечества.

Составление устава духовных заведений так важно, что стоит для того собрать всех пастырей и всех подвижников воедино.... Но довольно! Сиятельнейший граф, быть не может, чтобы и Вы не видели недостатков и промахов в учебных уставах, особенно, по части учебной и хозяйственной, и поныне не убедились в необходимости пересмотреть оные. Ваше Сиятельство! Вы много для нас доброго сделали для Церкви, умоляю Вас всеми святыми, довершите же Ваши благодеяния, совершите великий подвиг, испросите у Государя дозволение на пересмотр уставов. Поистине славное дело делать преобразования одно за другим; но несравненно славнее сознаваться в допущенных ошибках и исправлять их. Польза и вред, какие произойдут от уставов припишутся не Комитету и даже не Св. Синоду, но именно Вам, ибо после статей Аксакова теперь уже для многих не секрет, что в Св. Синод все зависит от Обер- Прокурора⁹⁰.

Я не успокоюсь и не могу успокоиться дотоле, пока не будет пересмотра уставов. Инструкции и разъяснения недостаточны.

Если Вашему Сиятельству, почему-либо, не угодно будет принять на себя представление Государю, о пересмотре уставов, то Бог Свят, я не утерплю: при первом же известии о каком-либо действии или происшествии, несогласном с моими убеждениями, напишу Государю все, что у меня на сердце, и притом представлю и копию с сего письма, а там пусть будет со мною, что угодно Богу и Государю. Я мог бы это сделать ныне же, минуя Вас, но это было бы с моей стороны более, нежели неблагорасположенность моя к Вашему Сиятельству.

К сему считаю необходимым присовокупить, что до тех пор, пока я не представлю или не перешлю моих писаний Государю, никто не будет знать об этом, что я пишу Вашему Сиятельству теперь; а если соизволение на пересмотр последует, по представлению Вашего Сиятельства, то все это останется тайною между нами, и я первый буду восхвалять и превозносить Вас за такое великое дело, за такой истинно христианский подвиг. Примите искреннее уверение, как в этом, и так и в истинном к Вам уважении и преданности. Вашего Сиятельства покорнейший слуга

Иннокентий, М. Московский

Апреля 9 дня

1869 г.

С.-Петербург

На это письмо последовал следующий ответ от Обер-Прокурора Св. Синода, графа Д. А. Толстого, от 10 апреля 1869 г.: «Высокопреосвященный Владыко, Милостивый Государь и Архипастырь. Я не замедлю всеподданнейше представить Государю Императору содержание письма ко мне Вашего Высокопреосвященства от вчерашнего числа, относительно семинарских и училищного уставов, и не премину сообщать Вам, Милостивый Государь и Архипастырь, о Высочайшем повелении, которое по сему предмету последует.

Поручая себя святым молитвам Вашим, с отличным уважением и искреннею преданностию, имею честь быть Вашего Высокопреосвященства покорнейшим слугою, граф Димитрий Толстой».

10 Апреля 1869 года.

11-го же апреля было получено, по тому же вопросу, официальное отношение от Обер-Прокурора, графа Д. А. Толстого, за № 1548, такого содержания:

«Высокопреосвященнейший Владыко, Милостивый Государь и Архипастырь. Получив от Вашего Высокопреосвященства заявление о нужде пересмотреть новые, семинарский и училищный, уставы, признаваемые Вами, Милостивый Государь и Архипастырь, неудобными во многих отношениях, я счел обязан­ностию доложить Государю Императору о таковом заявлении Вашем.

Его Императорское Величество в 10-й день сего апреля Высочайше по­велеть соизволил: предоставить Вашему Высокопреосвященству представить Ваши замечания на новые уставы, а Святейшему Синоду – рассмотреть оные в Вашем присутствии и дать свое заключение. Вместе с тем Его Величеству благоугодно было повелеть, чтобы делу сему не было придаваемо никакой огласки, дабы преждевременно не колебать уставы в общественном мнении.

0 такой Высочайшей воле, вместе с сим предложенной мною Святей­шему Синоду, долгом поставляю объявить Вашему Высокопреосвященству. Вместе с сим, имея в виду, что некоторые из членов Святейшего Синода на летнее время обыкновенно уезжают из Петербурга, считаю долгом просить Ваше Высокопреосвященство ускорить доставлением Ваших замечаний на новые уставы: я буду весьма признателен, если найдете возможный прислать оные прежде возвращения Вашего из Москвы, на Фоминой недел.

Испрашивая святых молитв Ваших, с совершенным почтением и преданностию, имею честь быть Вашего Высокопреосвященства, Милостивого Государя и Архипастыря, покорнейшим слугою

Граф Димитрий Толстой».

Христос Воскресе! Высокопреосвященнейший Владыко, Милостивый Архипастырь ⁹¹ !

Честь имею принести Вашему Высокопреосвященству мое поздравление с пресветлым праздником Воскресения Христова и от искреннего моего сердца пожелать Вам провести оный в духовной радости, и да продлит Воскресший дни Ваши до глубокой старости, в непременяемом здравии и благополучии.

Затем, поручая себя и вверенную ми паству молитвам Вашим, имею честь быть, с искреннею о Господе любовию и с тем же глубоким уважением, какое я всегда имел к Вам, и преданностью, Вашего Высоко­ преосвященства покорнейший слуга

Иннокентий, М. Московский

Апреля 19 дня.

1869 г.

Москва

Сиятельнейший Граф, Милостивый Государь ⁹² !

Письмо Вашего Сиятельства от 25 апреля очень по­ радовало меня и в то же время сильно опечалило.

Порадовало тем, что при нем приложен проект устава Мис. Общества, который весьма кстати подоспело, ибо завтра (28) предположено у нас быть собранию всех сделавших замечания на сей устав. Опечалило же тем, что в полученном мною от Вашего Сиятельства уставе исключен самый важнейший параграф, т. е. о непременных членах. Исключение этого равняется тому, если бы было воспрещено делать ц. старостам сборы по церкви во время служения и по приходу к праздникам. Правда, сборы эти копеечные, но не будь их, кошельковых доходов не будет и половины, ибо пожертвования десятками рублей редки, непостоянны, и, говоря вообще, видимо уменьшаются. То же будет и с Миссио­нерским Обществом, если в нем не будут членами непременными или постоянными находящиеся в службе священнослужители. Правда, собственно от них будет поступать немного, ибо очень, очень немногие могут вносить ежегодно хотя бы то и по 3 р. Но можно быть уверенным, что всякий из них соберет в год по несколько копеек, положим, хотя бы то и по 50 вокруг, и тогда от 30 т. священников можно будет ожидать не менее 15 т. постоянного доходу. И след., можно пред­принимать дела, требующия постоянных и немалых расходов; так напр.: одна Казанская епархия потребует не один десяток тысяч на заведение школ (которые суть единственное средство к обращению магометан), а где их взять? Положим, что при открытии Общества соберется повсюду и до 100 т., т. е. только до 5 тыс. годового дохода, но чем далее, тем менее и менее будет действительных членов, а в случае обществен­ных бедствий (чего не дай, Боже), число их очень уменьшится, а с тем вместе, конечно, должны сокращаться и действия Общества – и, пожалуй, кончится тем же, чем и многие из русских Обществ, т. е. прозябанием кое-как. А когда непременными или, пожалуй, действительными, без взносов членских, будет духовенство, то Общество будет вечно, и всегда будет иметь источники.

И притом, до сего времени никто из духовенства не выразил ни одного слова на то, что на них возлагается главная обязанность сборов; напротив того, многие из черного духовенства и некоторые из дьяконов спрашивали, могут ли они быть членами Общества, ибо под именем священнослужителей одни разумеют только белое духовенство, а последние только священ­ников.

Ваше Сиятельство, доложите о сем Государыне Императрице. Она, вероятно, но неясности редакции устава, поняла, что на духовенство налагается непременная обязанность взноса, чего отнюдь не предполагалось и не предполагается. Нельзя ли будет, хотя в примечании к §15, сказать: «находящиеся в действительной службе священнослужители, как преемники первых миссионеров апостолов, по своему званию суть действительные члены Мис. Общества, хотя бы и не приняли на себя никакого взноса денег, что вполне зависит от их воли; но они должны содействовать словом и благожеланиями для миссионерства и исполнением поручений Совета или комитетов; но и последния не иначе, как с их согласия и без отвлечения от прямых их обязанностей».

Присем позвольте сказать нечто о себе; на третий день Пасхи я простудился и получил кашель; на пятый ездил в Лавру, и простуда усилилась. Сегодня лучше посижу в комнате; и завтра думаю просидеть, дабы приготовиться к отправке во вторник.

С совершенным почтением и искреннею преданностью, имею честь быть Вашего Сиятельства покорнейшим слугою

Иннокентий, Митрополит Московский

Апреля 27 дня.

1869 г.

Москва

Сиятельнейший Граф, Милостивый Государь ⁹³ !

Прилагаемые при сем замечания я должен бы был представить Вашему Сиятельству при официальной бумаге, в которой должно быть изложено все, чего нет в замечаниях (и что, впрочем, Вашему Сиятельству почти уже все известно), но я этого не успел сделать и до Петербурга не могу сделать, но в то же время, дабы исполнить, хотя не вполне, желание Вашего Сиятельства, считаю обязанностью представить то, что имею.

С совершенным почтением и искреннею преданностью имею честь быть Вашего Сиятельства покорнейшим слугою

Иннокентий, М. Московский

Апреля 27 дня.

1869 г.

Москва

Сиятельнейший Граф, Милостивый Государь ⁹⁴ !

Вследствие отношения Вашего Сиятельства ко мне от 11 минувшего апреля, за № 1548, при сем честь имею представить записку о семинарском и училищном уставах, в которой замечания касаются, хотя и всех предметов, но не вполне (что, впрочем, и невозможно наблюдавшему не более двух семинарий), и присовокупить к тому некоторые собственные мой замечания о том же предмете.

Учителя первых семинарий (до первого устава) для воспитанников своих, можно сказать, были наставниками не только словом, но и примером. Так напр., мы (я кончил курс еще до первого преобразования семинарий) видели, что наши учителя ходят в церковь во все праздничные дни, стоят в ней и служат чинно, посты соблюдают строго, старшим по службе и по сану отдают должное почтение; никто из нас не слыхал от них худого или гнилого слова, домашняя же жизнь их была для нас неизвестна: ибо они все жили не в семинарии. Все они были из священнослужителей:, а если и бывали иногда светские, то или ненадолго, или как исключение, на которых и смотрели иначе.

И потому, если и выходили из семинарии ученики неодобрительного поведения (вольнодумцев в то время, ка­жется, не бывало ни в одной семинарии), то это отнюдь не от примера учителей.

С преобразованием семинарии явился новый порядок. Вместо учителей: явились профессора (по крайней мер, так их величали) и не в рясах уже, а во фраках, и поместились не по квартирам, но в самой се­минарии, где все поведение их стало видно для всех воспитанников, и что же они в них увидели? Надобно отдать справедливость, что первые профессора (исключая неизбежной гордости, и то не во всех) – во многом были похожи на прежних наших учителей; если они, напр., и нарушали посты, то, так сказать, украдкою и не говорили, что это не грех. Вторые стали поступать посмелее: они перестали ходить к утреням (всенощных зимою у нас нигде не бывало), и к литургиям ходили и приходили, как хотели; на священников и протоиереев едва обращали взор свой, в разговорах, и не между собою только, позволяли себе судить высших властей (чего прежде не бывало у нас и в темных углах); с старшими учениками стали обращаться запросто, а иногда и заодно и проч. А последующие за вторыми профессорами пошли еще далее: они уже, напр., не только явно не соблюдали постов и не сознавали этого за грех, но стали уже доказывать другим, что учреждение постов избитые, что посты не обязательны и проч., т. е. наши профессора первые показали путь к вольномыслию.

Вот одна из главных ошибок первого устава семинарий, т. с. допущение в наставники без обязатель­ ства принять священный сан. Не будь этого, т. е. постанови первый устав священный сан обязательным для всех наставников, как это видим мы ныне в Халкинском училище, тогда, если не до наших дней, то надолго сохранился бы в наших училищах дух благочестия; по крайней мере, не пришлось бы слышать, что нигилизм родился в наших духовных заведениях. Новый устав этой ошибки не только не исправил, но допустил еще большую; он дозволяет избирать в преподаватели богословия лиц, даже не посвященных в стихарь (что прежде было очень редко, и то по нужде), т. е. дело, которое Апостол называет священнодействием, поручает лицам, не имеющим благодати рукоположения. Это более, чем индеферентизм. Научно доказывается необходимость благодати в исполнении дела Божия, а на практике и в самых постановлениях устава не видно и веры в благодать.

Прежний устав, несмотря на то, что одна из главных обязанностей пастыря есть молиться, приучение к этой обязанности на практике ограничил, можно сказать, только утренними и вечерними молитвами (а как это делалось? известно всем). Но в нем, по крайней мере, нет воспрещения принуждать воспитанников к благочестивым упражнениям. И новый, постановив такое правило, без всякой нужды ограничился теми же молит­вами, тогда как в упомянутом Халкинском богословском училище и даже в римско-католичесвих семинариях каждый день начинается богослужением (что необходимо и для практики, и что признавали необходимым и некоторые из наших преосвященных).

Прежним уставом преосвященные, невидимому, были далеко поставлены от семинарий, но они имели и могли иметь большое влияние и на учеников, и на наставников, и даже на самого ректора, несмотря на то, что послед­ние была избираемы не ими. Нынешним уставом преосвященные, по-видимому, поставлены близко и даже именуются главными начальниками, но это почти только, можно сказать, для того, чтобы отвечать за беспорядки, какие могут произойти от нового порядка семинарий, так как Педагогическое правление или члены оного, кроме ректора, не подлежат ни малейшей ответствен­ности ни за какие беспорядки, могущие произойти от их настояния, напр. при выборах в ректора или инспектора. Прежде, всякое предложение преосвященного исполнялось семинарским правлением беспрекословно; нынешнее Педагогическое правление может и не исполнить....

Учебный Комитет поставлен в такое положение, что он по поводу несогласия преосвященного с Педаго­гическим советом невольно должен быть судьею первого, вопреки канонов. Говорят, Комитет не судит, а только рассматривает дело. Правда, он не осуждает или не делает приговора, но дело доводит до того, что остается только произнести то или другое. Иное дело, если бы в Комитете заседали хотя бы двое из архиереев, тогда всякий суд или всякое рассматривание было бы законно и безпрекословнно, но теперь походит на то, что пресвитеры и миряне судят епископов.

Новым уставом допущен новый порядок – выборное начало. Выборы в таком виде, как они допущены ныне, отнюдь не то, что называется избранием. Избиратели, обыкновенно, не вмешиваются и не участвуют в деле управления избранного ими. Но у нас, напротив, выбравшие ректора вместе с ним и управляют семинариею, и притом нимало не отвечая за беспорядки, какие произойдут от такового управления, или от неудачного или пристрастного их выбора. Немного най­дется ректоров, которые нравственно могут подчинить себе всех одиннадцать членов правления. Скорее можно ожидать противного.

В заключение смею присовокупить мое убеждение, что все епархиальные духовные училища и, особенно, семинарии непременно должны быть вполне вверены преосвященному – ему же суть вручены всей люди, как говорит церковное правило. Все служащие в них, не исключая и ректора, должны быть определяемы не иначе, как им или по его представлению. Ибо воспитанники семинарии суть его будущие сослужители, сотрудники в деле спасения и пасения паствы, они суть его очи, его уста, его руки; без них он, при всей своей ревности и даже святости жизни, не может упасти добрую паству свою. Скорее можно взять от него половину консистории, т. е. суд, представяя оный мировым судиям духовным, чем половиною приставить его к семинарии.

С совершенным почтением и таковою же преданностию имею честь быть Вашего Сиятельства покорнейшим слугою

Иннокентий, М. Московский

3 Мая 1869 г.

Преосвяшеннейший Владыко Возлюбленный о Господе Брат и Сослужитель ⁹⁵ !

Имею честь свидетельствовать Вашему Преосвященству, а в лице Вашем и всем москвичам, мою искреннейшую благодарность за то радушие, за ту любовь ко мне недостойному, которой я утешался во время крат­кого моего пребывания в Москве; слава и благодарение Господу за все! – При сем препровождаю мою записку, о которой я Вам говорил. Посмотрите на нее хорошенько и, если главная в ней мысль Вами будет одобрена, то изложите ее так или иначе и пустите в народ; но не печатай. Трудно согласиться, чтобы священники все и благочинные отнеслись к ней сочувственно. И потому мысль эту можно передать и иным лицам, – не горожанам. Прикажите снять копии с моей записки, а подлинную возвратить ко мне. Мысль эту я передавал отцу наместнику Лавры, и он полагает, что на таких условиях скорее согласятся сельские обыватели на приписку своих церквей.

Граф Орлов-Давыдов и его супруга просили опре­делить в их село Отраду хорошего священника вместо старшого умершего, у которого осталось множество детей, и в числе их одна дочь, не достигшая 3–4 месяцев до совершеннолетия, которую им желательно пристроить за нового священника. Прошу Вас, примите в этом участие. О другом младшем священник граф отзывается, что он начал сильно пить.

Вечером 6 числа назначено заседание Св. Синода⁹⁶ в келиях митрополита, по какому-то Высочайшему повеле­нию. – Не по моей ли записке об уставе семинарском?

Сегодня очень плохо вижу глазком своим; здоровье же, слава Богу, поправилось.

Поручая себя молитвам Вашим, имею честь быть, с искреннею о Господе любовию, Вашего Преосвященства покорный слуга

Иннокентий, М. Московский

С.-П.-Бург

4 Мая

1869 г.

Сиятельнейший Граф, Милостивый Государь ⁹⁷ !

Честь имею представить Вашему Сиятельству проект Православного Миссионерского Общества и покорнейше просить Вас, Милостивый Государь, употребить Ваше ходатайство, пред кем следует, об утверждении оного. При сем считаю нужным довести до сведения Вашего Сиятельства, что проект этот в том виде, как он был представлен мною Ея Императорскому Величеству, мною разослан был более, нежели в 500 экземплярах, почетнейшим из граждан г. Москвы и в другие места, с просьбою возвратить мне оный с сво­ими отзывами и замечаниями.

И в бытность мою в Москве по 29 апреля мною получено было обратно более 200, из коих 37 с замечаниями, а остальные безусловно с одобрительными от­зывами, высказанными частью на бумаге и частью на словах.

И так как центральному управлению делами Общества предполагается быть в г. Москве, то я счел нужным пригласить к себе всех г. г., сделавших замечания, и в присутствии их прочитать весь проект и сделанные на оный замечания, что и было мною исполнено 28 числа в келиях моей квартиры.

И представляемый ныне мною экземпляр проекта есть список с исправленного согласно замечаниям и бывшим в собрании рассуждениям.

Относительно членского взноса в количестве 15 или 10 р., который предполагался в столицах, то он никем не был одобрен, даже и теми, кои обещали или взнесли уже по 100 р.; а из одного уездного города заявлено, что и 3 рублевый взнос многим кажется великим.

Относительно же причисления служащих священно­служителей к числу действительных членов, никто ниоткуда не заявлял ни малейшего протеста; напротив того, многие из монашествующих спрашивали: могут ли они быть участниками Общества.

С совершенным почтением и таковою же преданностью честь имею быть Вашего Сиятельства поко­ рнейшим слугою

Иннокентий, Митрополит Московский

8 мая 1869 г.

Список лиц, от которых получены замечания на проект устава Миссионерского Общества:

1. Тайн. сов. Степан Алексеев. Маслов.

2. Редактор Моск. Ведом., Стат. Сов. Мих. Никиф. Катков.

3. Михаил Петр. Погодин.

4. Ив. Ив. Четвериков.

5. Ректор М. Дух. академии, протоиерей Александр Вас. Горский.

6. Профессор М. университета, протоиерей Н. А. Сергиевский.

7. Юрий Федор. Самарин.

8. Сенатор, князь Михаил Александрович Урусов.

9. Тайн. сов. Василий Антонов. Инсарский.

10. Редактор Правослаз. Обозрения, священник Григорий Смирнов- Платонов.

11. Генерал маиор Рооп.

12. Дейст. Ст. Сов., Александр Егоров. Врето.

13. Редактор Душеполезн. Чтения, Николо-Толмачевский свящ. В. П. Нечаев. (Ныне Архиепископ Костромской и Галичский, Виссарион).

14. Директор 1 Моск. воен. гимназии Ждан-Пушкин.

15. Действ. Ст. Сов., Ив. Миронов. Карпов.

16. Действ Ст. Сов. Рудинский.

17. Даниловский архимандрит Иаков, председатель Москов. Общества Любителей. Дух. просвещения.

18. Генерал маиор Ахшарумов.

19. Богоявленский архимандрит Никодим, бывший ректор Москов. семин.

20. Подольский предвод. дворянства, Петр Алексеевич Васильчиков.

21. Надворн. Сов., Дометий Георгиевич Костарев.

22. Златоустовский архимандрит Григорий.

23. Купец, Ив. Григор. Соловьев.(Известный книгопродавец).

24. Надвор. Сов. А. Н. Потемкин.

25. Гвардии капитан, Григор. Александр. Чертков.

26. Никитский в Басманной протоиер., Платон Капустин.

27. Богоявленский, на Елохов, протоиерей Василий Сахаров.

28. Коломенский Ново-голутвинский архимандрит Тихон.

29. Ст. Сов., Илья Алексеев. Сусоров.

30. Надвор. Сов., Павел Ив. Архипов

31. Коммерц. Сов., Констант. Абрамов. Попов.

32. Полковн. Владимир Афанасьевич Толмачев.

33. Новопименовский протоиер. Александр Никольский.

34. Казанского собора протоиерей Александр Невоструев.

35. Профессор Казанск. Академии и университета, Н. Ив. Ильминский.

36. Г. А. Лимовский.

37. Члены М. Дух. Консистории.

38. Почетный гражданин Андрей Николаев. Ферапонтов (Известный книгопродавец).

Сиятельнейший Граф, Милостивый Государь ⁹⁸

Секретарь Ея Величества Государыни Императрицы, отношением от 6 истекшего апреля, № 700, сообщил мне, что он объявил председательствовавшему в Совете Миссионерского Общества, отставному поручику Давыдову, что:

Государыня Императрица, с Высочайшего соизволения Государя Императора, повелеть изволила:

Дела и должные документы, а равно суммы Общества немедленно передать мне, и затем, существующий Совет Миссионерского Общества упразднить и заседания оного закрыть.

Впоследствии, отношением от 12 апреля, № 729, действительный статский советник Мориц уведомил, что г. Давыдов сообщил ему, что по упразднении Совета, канцелярия оного остается в ведении письмоводителя Сементовского, и сей последний извещен уже о передаче дел в мое заведывание.

Чиновник Сементовский из 100 дел, значащихся по описям Совета, сдал только маловажных 75 дел, а об остальных, притом нужнейших 25 делах, ото­звался, что они удержаны Давыдовым у себя, который решительно отказал ему в выдаче их, для передачи, вопреки Высочайшего повеления, в мое заведывание.

Долгом считаю довести о сем до сведения Вашего Сиятельства, прилагая при сем ведомость делам, удержанным г. Давыдовым.

С искренним почтением и глубочайшею преданностью, имею честь быть Вашего Сиятельства покорнейшим слугою

Иннокентий, М. Московский

10 Мая 1869 г.

Преосвященнейший Владыко, Возлюбленный о Господе Брат и Сослужитель ⁹⁹ !

Письмо это Вы получите, вероятно, в Якутске уже по возвращении из дальнего пути. Прежде всего, слава Богу за все. Затем поздравляю Вас с совершением Вашего многотрудного пути, и, надеюсь, здорово и благополучно.

К сожалению, не могу Вас порадовать окончанием дела об отделении Якутской области. Дело за деньгами. Г. Обер-прокурор желает, чтобы и Якутская консистория получила то же, что и прочие. Я ездил нарочно к ми­нистру финансов просить его, чтобы он не отказал в деньгах, и он обещался; но не знаю, что будет; и не знаю, писано ли ему об этом от Обер-прокурора.

Духовенство наше преобразовало так, что и не узнаешь его, что-то выйдет! Ворота для выхода и для входа в духовное звание открыты настежь: вали, кто хочет туда и сходу. Не знаю, многие ли к нам пойдут; а то, наверное, что даровитые от нас уйдут, ибо кому охота собирать по грошам и не набрать на насущные нужды, тогда как на стороне в виду и почести и деньги, и приволье.

Вчера кончили пересмотр устава духовных академий и, слава Богу, по-православному. Ректора будут назначаться Св. Синодом, в Совете не все будут голосить, архиереям дана почти вся прежняя власть и сила. Я хлопочу о новом уставе Миссионерского Общества, который уже и представлен к рассмотрению и утверждению.

Желанные Вами 600 р. уже ассигнованы, и это сделала синодальная сила, а не Св. Синод; благодарите ее, а не нас, мы только подписали. Дело о перенесении семинарии лежит еще, и Бог весть, когда кончится. Любопытно знать, что Вы нашли в Кольтах. Надеюсь получить от Вас письмо в начале июля. О наполнении Вашего монастыря монахами я еще молчу до решения главного вопроса, а иначе, можно надоесть, пожалуй, и все бросят, ничего не поделаешь.

Желательно знать, когда прибыл в Якутск М. Н. Баримыгин! и здоров ли? Отсюда он уехал поздновато. Посылаю Вам письмо преосвященного Павла для прочтения, с просьбою возвратить оное.

Каков-то у Вас новый Губернатор? Штубендорф поживает на Васильевском острову, состоя почетным членом при больнице и, разумеется, без жалованья, и Константин Никифорович тоже прозябает здесь в Питере. М. С. Корсаков был принят здесь очень хорошо. О войнах не слыхать; а пушки и ружья делают, и одни других лучше, т. е. убийственнее. Бог весть, что будет, а добра иного ждать нечего, того и гляди, что какая-нибудь беда опять навалится на Россию.

А что Ваше попечительство о бедных духовного звания?-по-старому, или по-новому?

Поручая себя молитвам Вашим, имею честь быть, с искреннею о Господе любовию и преданностью, Вашего Преосвященства покорный слуга

Иннокентий, М. Московский

Мая 19 дня

1869 г.

С.-П.-Бург

Преосвященнейший Владыко, Возлюбленный о Господе Брат и Сослужитель ¹⁰⁰ !

Спрашивал я первейших, си-есть, Обер-прокурора и митрополита Исидора: во 1-х, о том, можно ли разделять оклады, положенные на 4-х членов консистории, на восьмерых, по 500 р. Отвечали: невозможно, т. е. только четверо должны получать оклады по 1000 р., а прочие должны служить из чести и чаяния поступить на место получающего. В 2-х, на письмоводителей викариям оклады производить из консистории по усмотрению, т. е. можно командировать одного из чиновников, даже из столоначальников, а другого из наемных. Следовательно, этот вопрос предоставляют решению нашему, и, кажется, удоборешим.-Но как решить первый вопрос в настоящее время: кому из 8-ми назначить оклады? Я недоумеваю; Вы лучше меня знаете консисториалов. Как же Вы полагаете? Если оставить в консистории только четверых, а прочих уволить, то четверым не управиться, а в случае болезни одного, будет еще труднее, и потому необходимо иметь в нашей консистории не менее 8, т. е. у каждаго члена, за- ведывающего своим столом, должен быть помощник. Вновь определенному помощнику и подобает быть без жалованья, как еще неопытному. Но как быть помощнику старому без жалованья?

Академический устав рассматриванием кончен 18 числа вечером. Ректор назначаем Св. Синодом, права его увеличены, также и архиереев. Совет будет состоять не более, как из 11 членов; ректор, инспектор, 3 помощника; или ректор и 6 из профессоров, по выбору на 2 года. – Докторов на философию уничтожено по настоянию преосвященного Макария; все же прочее, означенное выше, по настоянию Обер-прокурора. Споем ему! Вот вам новости. Об остальном расскажу при свидании. Р. S. О 25 числе спрошу завтра, и, кажется, здесь в Питере крестного хода на площади не будет, потому что не было и 4-го апреля. Отменено. Только митрополит Исидор отправлял молебен у сада в часовне; а мы все в Исакиевском соборе.

Поручая себя молитвам Вашим, имею честь быть, с искреннею о Господе любовно, Вашего Преосвященства покорный слуга

Иннокентий, М. Московский

20 Мая

1869 г.

С.-П.-Бург

Сиятельнейший Граф, Милостивый Государь ¹⁰¹ !

Мне желательно иметь копию с определения Св. Синода, состоявшегося по совершившемся 6 мая рассмотрении моих замечаний и мнений, касательно уставов училищных и семинарских, и я просил о том г. директора канцелярии Св. Синода, и он мне сказал, что определение это находится у Вашего Сиятельства. И потому принимаю смелость покорнейше просить Ваше Сиятельство, если только возможно, приказать, кому следует, выдать копию или простой список с вышеозначенного определения, которое, признаюсь, я и не вполне понял.

Не знаю, кстати будет здесь или некстати – но позвольте мне высказать свое неподдельное сердечное слово: до земли кланяюсь Вашему Сиятельству за то, что Вы в Академическом устав не дозволили выбрать....¹⁰² для ректора и...¹⁰³ управление делами Академии. Слава Богу и честь и благодарение за то.

Неблагоугодно ли будет Вам взглянуть на прилагаемый при сем проект г. Прохорова; по-моему, он заслуживает внимания. Если угодно, то Ваше Сиятельство можете его и оставить у себя. Простите, Бога ради, что я слишком докучаю Вам моими писаниями.

Примите искреннее уверение, как в этом, так и в истинном к Вам уважении и преданности. Вашего Сиятельства покорнейший слуга

Иннокентий, М. Московский

С.-П.-Бург

Июня 1-го

1869 г.

Сиятельнейший Граф, Милостивый Государь ¹⁰⁴ !

В одном из бывших в минувшем посту заседаний Св. Синода было рассуждаемо о перенесении Ситхинской архиерейской кафедры в С. Франциско (в Ка­лифорнии), и я, между прочим, высказал тогда свое мне­ние, и так как видно, что об этом предмете ныне рассуждений не будет, то я считаю нужным сообщить Вашему Сиятельству о том на всякий случай.

Находящегося ныне в Ситхе преосвященного Павла уволить в Россию; а на место его возвести в сан епископа лондонского протоиерея Евгения Попова (с которым я о сем говорил лично, и он предает себя воле начальства), которого и отправить отсюда прямо через Нью-Йорк в Калифорнию.

Для такого дела, как перенесение и устройство кафедры в новом и таком месте, как С. Франциско, где господствует английский язык и английские обычаи, и в такое время, когда явно видится движение умов в пользу православия, – нужен именно такой человек, как о. протоиерей Евгений. Его православное настроение, его известность всей Англии, его степенность, авторитет, уменье в обращении со всяким и проч., все это может ручаться за успех дела, которое ему будет поручено; и даже можно надеяться, что при его влиянии или в Англии, или в Америке е может составиться общество в пользу православной в Америке е Церкви. Все бывшие в заседании одобрили мое мнение касательно о. протоиерея. Только оклад жалованья (3000 р.) находили для него недостаточным, что и действительно правда. Но этот дефицит может быть восполнен из других сумм, напр. из суммы, жалуемой Государем на миссионерския дела из капитула, а взамен оной можно будет употреблять из сумм Миссионерского Общества, если Бог благоволит существовать оному. И кроме того, как небезызвестно и Вашему Сиятельству, есть запасной капитал, основанный мною, под именем капитала американских церквей и миссий, и простирающийся ныне за 50-т., проценты с которого в течение нескольких лет могут быть употребляемы на обзаведение архиерейского дома, а со временем, Бог даст, могут быть и свои источники доходов, если не от особого Общества, то от сборов, напр. за вход в церковь, по обычаю англичан.

Что же касается до преосвященного Павла, то я полагал бы, до открытия вакансии в Сибири, дать ему на время помещение в Иркутском или Енисейском (где его родина) монастыре. И для этого просить морское начальство перевезть его из Ситхи прямо на Амур. В случае, если откроется архиерейская кафедра в г. Верном (в Киргизской степи), Преосвященный Павел может занять оную, как человек твердо благочестивый, строго исполнительный во всех отношениях, неутомимо деятельный, невзыскательный, всегда и всем довольный, кроткий, уживчивый, и главное – любящий и умеющий беседовать с простыми людьми. Но как простой семинарист и притом Сибирский, прост (и простоват), – и потому для европейскороссийских городов не совсем пригодный.

С совершенным почтением и таковою же преданностию, имею честь быть Вашего Сиятельства покорнейший слуга

Иннокентий, М. Московский

Июня 1 дня

1869 г.

С.-П.-Бург

Преосвященнейший Владыко, Возлюбленный о Господе Брат и Сослужитель ¹⁰⁵ !

Государь изволит ныне быть в Москве и мне приказал отправиться восвояси, что и будет исполнено мною не позже четверга. – Мне нужно будет встретить его, и как это будет в первый и, может быть, и последний раз в моей жизни, то мне желательно встретить его речью¹⁰⁶. Но я не мастер сочинять их; как умел, написал – и посылаю Вам для исправления: сделайте милость, примите на себя труд этот, а если моя речь не годится, то составьте новую к моему приезду. Умоляю Вас не выезжать ко мне навстречу на железную дорогу. Это будет уже слишком много труда для Вас и для меня – чести; будет довольно и за глаза, если я увижу Вас в своем доме по моем приезде.

Думаю так: если я в пятницу буду в 10 часов в Москве, то в тот же день и отправиться в Лавру, дабы там собраться с силами для празднования двухднев­ного праздника и в понедельник Св. Духа возвратиться, дабы успеть оправиться до приезда Государя, который, думают, будет не ранее 11-го числа. – Государыня Императрица, говорят, выедет 13-го и обещалась побывать в Лавре, о чем я уже писал отцу наместнику.

Преосвященный Нектарий уволен совсем, и на место его вызывается рязанский Алексий.

Поручая себя молитвам Вашим, имею честь быть, с искреннею о Господе любовию, Вашего Преосвященства покорный слуга

Иннокентий, М. Московский

2 Июня

1869 г.

С.-П.-Бург

Преосвященнейший Владыко, Возлюбленный о Господе Брат и Сослужитель ¹⁰⁷

Слава, слава, слава Богу! наконец, дело совершилось! 7 июля Якутская епархия родилась – поздравляю Вас от души всех, начиная с Вас. Но на каких основаниях устроена новая епархия, еще ничего неизвестно мне, только верно то, что Витим остался тем, где был, и это оттого, что если бы я предложил о сем, то дело оттянулось бы еще на год. Слава Богу, что сделалось главное, а остальное, Бог дает, сделается после, и инициатива эта должна быть от Витимских Якутов, это всего вернее. Ну, об этом нечего толковать теперь. Теперь вопрос: где Вы возьмете людей – деятелей? 2-х, 3– х можете добыть, хоть из Иркутской епархии, а остальных созидайте сами. За ученостью не гоняйтесь, ищите людей простых, но деятельных и усердных, и дело пойдет. Не беда, если не съумеют написать рапорта: лишь бы делали то, что им велено. По нынешним положениям Вы без всяких затруднений можете набирать людей из всех сословий.

Всего труднее будет Вам восстановить монастырь, пишите на Валаам и в Соловки, приглашайте оттуда монахов, но не из обоих, а из которого-либо одного; и не менее 3-х иеромонахов, 2-х иеродиаконов, и 3–4 послушников. Лучшего способа едва-ли найдете.

Р. S. В Москве монастыри: Чудовской и Перервинский отчетов ни в Святейший Синод, ни в консисторию не представляют, и ревизия производится помесячно и погодно благочинными монастыря с кем-либо, – да и от прочих монастырей отчеты представляются только в консисторию, также и о суммах архиерейского дома и собора в Синод ведомостей не представляется.

Если Вам по примеру прочих епархий отпустят единовременно на обзаведение 10 т. р., то внесите их в банк из 5%, как сделал я в Благовещенске, и на проценты их обзабодиться можете во веки понемногу, и отчет об них должен быть домашний, подобно домовой церкви.

Суммы, накопившияся от ружных на награду обучающимся, можете обратить в попечительный, что и будет праведно.

Выгоды от продажи ц. свеч можете обратить большую часть на собор и монастырь, т. е. взявши по 1 и 1½ акции от прочих церквей, заплатив им по номи­нальной цене по 100 р. за акцию.

Сбор на Духовное правление от церквей должен, конечно, прекратиться с положением большего жалованья. Предложите причтам обратить оный на заведение епархиальной библиотеки или на что-либо в роде сего.

Поставьте себе за правило в Святейший Синод и Обер-прокурору не писать ни одного слова резкого, и писать как можно короче – не многословя. Подобные вещи много мешают успеху дела.

О присоединении к Якутской епархии Витима и Охотского округа с Гижигою – прежде сговоритесь с соседями. Амурский хочет взять Нерчинск, и Иркутск, говорят, на это согласен. Но этим делом не спешите, – дайте уходиться пиву и браге.

Радостная весть об отделении Якутской области от Камчатской епархии до меня дошла 24 июля, в день особенный для меня, ибо я в тот день был приглашен к обеду в Петровский дворец.

Я очень рад, что Вы теперь полный Владыка; жи­вите, владычевтвуйте многая лета здраво и успешно. Правду сказать, немало хлопот стоило мне это дело, несколько раз просил я Обер-прокурора, его товарища, директора Хозяйственного управления; к последним 2-м ездил с поздравлением; ездил к министру финансов, – и за все это пришлите мне пару гребней простых, но прочных и чистых для ежедневного употребления.

Но теперь пока довольно! да, кажется, и не о чем более писать; что спросите, скажу и не откажусь отвечать, как сумею.

Прощайте! Господь с Вами! поручая себя молитвам Вашим, имею честь быть с искреннею о Господе брат­скою любовию и преданностию, Вашего Преосвященства покорный слуга

Иннокентий, М. Московский

Июля 26 дня

1869 г.

Москва

Сиятельнейший Граф, Милостивый Государь ¹⁰⁸ !

Прежде, нежели я буду иметь честь представить Вашему Сиятельству официально проект нового устава Миссионерского Общества, при сем честь имею представить для предварительного прочтения проект, вновь исправленный, согласно воле Ея Величества и замечаниям членов Св. Синода, с покорнейшею просьбою удостоить оный Вашего внимания, и где найдете нужным, сделать Ваши замечания.

При сем честь имею довести до сведения Вашего Сиятельства, 1) что точная копия с сего проекта мною представлена Ея Величеству, 2) что так как Совет Мис. Общества должен быть в Москве, то было бы не простительно с моей стороны, да и невыгодно для цели – не послать, также для предварительного чтения с просьбою замечаний, таковой проект почетным и, особенно, богатым жителям г. Москвы, и посему я ныне же думаю послать Преосвященному виварию несколько экземпляров оного для раздачи по его усмотрению, 3) считаю нелишним также послать кое-кому и здесь. Относительно последних двух пунктов я бы желал знать мнение Вашего Сиятельства.

С совершенным почтением и таковою же преданностию, имею честь быть Вашего Сиятельства покорнейшим слугою

Иннокентий, М. Московский

Августа 3 дня

1869 г.

Преосвященнейший Владыко, Возлюбленный о Господе Брат и Сослужитель ¹⁰⁹ !

Благодарю Вас за письмо Ваше от 18 июля, дошедшее до меня 19 августа. Не знаю, писал ли я Вам, или нет; если нет, то считаю долгом написать теперь. – Представления к наградам Балкишина, Павлова и Тимофеева, повторите от себя, иначе, ничего не будет, и для усиления напишите письмо графу, т. е. Обер-прокурору. Теперь, т. е. когда Вы стали на ноги сами, мне можно только содействовать, чем могу, но начать должны Вы. И Преосвященный Мартиниан пишет, что нехорошие слухи носятся у них о Преосвященном Вениамине; го­ворят, слишком буквально держится Номоканона относительно кающихся – уходится! Это свойственно молодым; но Вашей загадки о нем я не понимаю. Теперь он находится в очень затруднительном положении. Он или они дали заимообразно денег Пермякову, который оказался банкротом, и денег, говорят, немало. Он теперь и не знает, что делать, а притом и документы их забраковали.

Видно, позарились на большие проценты, которые вероятно, получили вперед и взяли только векселя, а залога не взяли, – вот теперь поплясывают. Он спрашивал моего совета, и я сказал, что только полученные проценты можно вымарать, обратив их в уплату долга, а остальное надлежит возвратить, а если они вздумают долг этот выплачивать каким-либо кривым путем, то попадутся; я это так и сказал. Стоило, мол, съездить по Камчатке да поэкономничать, и дело сладится. Как это маха дал о. Александр? видно, все это делалось помимо его, а если он участвовал, хотя в свидетельстве долговой суммы, то он должен будет поплатиться.

Вот что! Вы в Св. Синод не представляйте отчетов о долгах ни по монастырю,¹¹⁰ ни по собору, ни по архиерейскому дому, а только по обревизовании в коми­тете велите представлять в консисторию, Это так делается здесь и, кажется, везде.

А что? как Вы поступили с моим проектом о попечительстве? а желательно, чтобы Вы пустили его в ход. Опыт – самый лучший профессор.

Р. S. Также нет надобности давать отчета Св. Синоду и о ружном оклад, а еще менее о свечной операции. Штат Вашей консистории, как жирный труп, многих орлов приманит.

О. диакону Сергию посоветуйте от меня омонашиться; он человек набожный, славный будет иеромонах. А что Вы станете делать с Гавриилом? Я бы его омонашил, беда в том, что он при самом усиленном учении и чтении, не умеет читать, а к молитве он искренне прилежен – странно! как ему не дается грамота, а считать он мастер. Потрудитесь, Владыко, прилагаемые при сем 100 р. передать ему, Гаврилу Черных, на чай.

Очень жаль, что новый начальник Якутской области не славится своим благочестием. Но Бог милостив, он не попустит злу, небывалому еще в той стране.

И по сих пор я еще не знаю положения о Якутской епархии, только и узнал от г. Обер-прокурора, что министр финансов согласится на отпуск прибавочных сумм, а сколько и на что, не знаю. Ну, довольно писать. Прошу объявить от меня поклон и благословение ста­рым моим знакомым, кто спросит.

Поручая себя молитвам Вашим, остаюсь с искреннею о Господе братскою любовию и преданностию по- прежнему, Вашего Преосвященства покорный слуга

Иннокентий, М. Московский

Августа 27 д.

1869 г. Москва.

Ваше Превосходительство, Милостивый Государь ¹¹¹ !

Отношением 21 сентября сего года, № 11.480, Ваше Превосходительство требуете от меня уведомления, в какой мере заслуживает уважения данное Новоархангель­ским Духовным правлением миссионеру, иеромонаху Феофилу, удостоверение на получение из Главного правления Российско-Американской Компании 6 т. ассигн. или 1.714 р. 28 ½ к. сер., и в числе какой суммы заключены означенные 1.714 р. 28 ½ к., следующие в выдачу иеромонаху Феофилу.

На сие имею честь ответствовать, что я, с своей стороны, не нахожу основания сомневаться в удостоверении, данном от Новоархангельского Духовного правления иеромонаху Феофилу в том, что ему следует выдать принадлежащия ему деньги до 6 т. р. ассигн., потому что по отчетам означенного правления за 1867 год показано было в оных принадлежащими ему не менее той цифры.– Следующия же к выдаче ему, Феофилу, деньги заключаются в числе 15 т. или 20 т., принадлежащих разным церквам, находящимся в Америке е.

С совершенным почтением и преданностию честь имею быть Вашего Превосходительства, Милостивого Государя, покорный слуга

Иннокентий, Митрополит Московский

Октября 4 дня

1869 г.

Преосвященнейший Владыко, Возлюбленный о Господе Брат и Сослужитель ¹¹²

Письмо Ваше от 4 августа с повествованием, между прочим, о новом Навуходоносоре я получил 5 октября.

Радуюсь об урожаях и в особенности у Петра Максимовича. Слава Богу! Любопытно, когда Вы получили первую весть о самостоятельности Вашей и когда и как праздновали это событие. Наверное, теперь у Вас новый губернатор и, как мне сказали, Лаврентий Федорович, а быть может и Иван Григорьевич Яковенко. Но, наверное, Навуходоносор увезен.

Читал или слушал я деяния Вашего собора Якутского, т. е. попечительства, и без лести могу сказать, что все ладно. Можно надеяться, что у Вас все пойдет ладно. Вероятно, отчет о состоянии Епархии Вашей за 1869 год будете Вы сами составлять. Пришлите выписки о путешествии Вашем для напечатания, пусть знают читающие о трудах Ваших и о подполюсном люде; мне читали Ваше письмо к Никите Ивановичу; рано или поздно Вы получите от меня облачение, а быть может и два с митрою, теперь я этого сделать не могу, ибо жертвователи могут гневаться.

Очень я радовался Вашей радости об устройстве монастырского храма. Слава Богу! о наградах же за пожертвования на оный теперь зависит от Вас самих. Да спасет Господь раба своего Константина Андреевича, не престающего жертвовать на собор. Пусть он простит меня, что я не успею представить его к награде. На Ивана Платоновича возложите устройство новой ограды монастырской с флигелями на углу. Бог его благословит.

Поздравьте от меня новобрачных, Барамыгина и племянницу М. Матвеевича, да благословит их Господь Бог; желаю хорошего зятя Ив. Платоновичу и хорошей невесты А. Н. Чекалову. На ком женился (ах! не так), с кем повенчался Алекс. Як. Шестаков? желаю ему здоровья и его подруге.

Потрудитесь отобрать ответы с Гаврилы Черных по прилагаемой при сем бумаг и потрудитесь написать сами, иначе, мы не поймем. Ответы его нужны для разъяснения по Благовещенским денежным делам.

Примите на себя труд засвидетельствовать мой по­клон и благословение всем, кто спросит обо мне, и в особенности Лаврентию Федоровичу и его супруге, да здрав­ствуют и благоденствуют они и все на многие лета.

Поручая себя молитвам Вашим, имею честь быть, с братскою о Господе любовию и преданностию, Вашего Преосвященства покорнейший слуга

Иннокентий, М. Московский

Октября 27 дня

1869 г.

Москва.

Еще не знаю, поеду ли ныне в Питер, а говорят, что поеду.

Простите, что писал плохо и гадко: плохо вижу и строчки (приписано карандашом).

Сиятельнейший Граф, Милостивый Государь ¹¹³ !

На отношение Вашего Сиятельства ко мне имею честь ответствовать, что я, с своей стороны, не вижу необходимости иметь в Новоархангельске особого русского консула, если наш консул, находящийся в С.-Франциско, в случае надобности, может иметь такое же влияние на бывшие Русския колонии, какое он имел на месте резиденции своей. Впрочем, более положительный ответ по сему предмету может дать находящийся в Новоархангельске Преосвященный Павел.

При сем возвращается отношение управляющего Министерством Иностранных Дел, за № 2490.

С совершенным почтением и таковою же преданностию, имею честь быть, Вашего Сиятельства, покорнейшим слугою

Иннокентий, М. Московский

Октября 31 дня

1869 г.

Москва

Письмо это было вызвано следующим отношением, полученным Обер-прокурором Св. Синода, графом Д. А. Толстым, от управляющего Министерством Иностранных Дел Вестмана, от 15 окт. 1869 г., за № 2490:

«По случаю передачи Соединенным Штатам бывших колоний наших в Америке е, Министерством Финансов признано было необходимым, для оказания помощи и защиты проживающим в их колониях русским подданным, при разделе частной и общественной их собственности учредить временно консульский пост в Новоархангельске, до окончательного прекращения действий Россииско-Американской Компании, на что последовало Высочайшее соизволение 12 ноября 1867 г.

Ныне Министр Финансов уведомил, что в настоящее время означенная Компания уже окончила все свои дела в бывших русских владениях в Америке и, по отзыву возвратившагося в С.-Петербург бывшего консула в Новоархангельск, там находилось в последнее время его пребывания не более 200 человек русских подданных, те же из них, которые могут там остаться долее, на основании трактата, заключенного с правительством Северо- Американсках Штатов об уступке владений, должны будут перейти в подданство Соединенных Штатов. Посему Министр Финансов не встречает препятствия к упразднению временной должности Императорского консульства в Новоархангельске, если к тому не настоит препятствия и со стороны ведом­ства православного духовенства, которого настоящий вопрос не может не ка­саться., так как в бывших русских владениях в Америке останутся православные церкви с причтами.

Сообщая Вашему Сиятельству отзыв г. Министра Финансов, покорнейше прошу почтить меня уведомлением о мнении Вашем по настоящему делу для дальнейших действий».

Возлюбленная дочь моя, Мать Полликсения ¹¹⁴

Мир и благословение тебе от Господа нашего Иисуса Христа! Я чуть-было не рассердился на тебя за твое известное тебе письмо к брату твоему. Но теперь, когда я узнал, что ты по любви к твоей второй матери сделала это, я совершенно примирился с тобою. Хвалю и благодарю тебя за такую твою нежную любовь и благодарность к твоей благодетельнице. Тебе больно слышать худые отзывы о ней; ты готова пожертвовать всем для уничтожения худых отзывов о ней, – это весьма похвально и вселюбезно. Но знай: чем более ты стала бы жертвовать деньгами, тем сильнее стали бы распространять подобные о ней отзывы. И мало того, и тебя самое причли бы соучастницею с нею. Нет! этим способом не утолить злоречия. Терпение и молитва, и молитва о самых злоречащих-вот лучшее и надежнейшее сред­ство. Но об этом довольно.-Говорят, твои кельи лучше келий игуменьи. Если можешь, переменись с нею. Это, с твоей стороны, будет великая жертва и истинный подвиг монашеский, да притом, и дров потребуется менее. Вдруг на это не решайся, дабы после не раскаиваться и не роптать. Я не принуждаю, но только показую тебе добрейший путь смирения. Прощай, Господь с тобою!

Отец твой, Иннокентий, Митрополит Московский

Ноября 4 дня

1869 г.

Москва.

Преосвященнейший Владыко, Возлюбленный о Господе Брат и Сослужитель ¹¹⁵ !

Письмо Ваше с копиею с отношения товарищу г. Обер-прокурора о семинарии я получил 27 октября и прежде всего порадовался о прибытии к Вам Лаврентия Федоровича. Слава Богу! Мне кажется, напрасно Вы отклоняете от Вашего училища классы словесности затем только, что у Вас теперь 6 учеников. Я уверен, что со временом может быть их и 16 и даже более. И притом, на это согласился уже и Св. Синод. Вновь переделывать не совсем ловко. Худые слухи о притеснениях нашего духовенства в Ситхе слишком увеличены. Я часто получаю оттуда письма и ничего не вижу из них такого, напротив того, Уналашкинский священник, от 4 сентября сего года (а я получил письмо это 5 октября), пишет, что его купец возил на своем судне даром по всему его приходу, чего редко бывало и у Российско-Американской Компании.

Нынешнее лето вельми знаменательно для Якутска: самостоятельность Епархии, новый знаменитый и добрый губернатор, лучшие урожаи и проч. проч.-столько радостей, столько праздников редко бывает. Слава Богу! радуюсь и я за Вас и о Вас.

Что сталось с бедным Навуходоносором? жаль его жену.

Пришлите мне такую гребенку для бороды, простой, но прочной работы. Ноября 9. Представьте мое удивление! О. Гавриил приходит ко мне вечером и говорит, что он сегодня видел Над. Влад. Бодиско, которая приехала в .Москву с мужем 7-го ноября лечить его; вероятно, уви­жу и я ее плачущую.

Зовут в Св. Синод, и 19-го отправлюсь. Лаврентию Федоровичу с его супругою мой поклон и благословение. Да здравствует и благоденствует он, для блага края, на многия лета.

Примите труд сказать от меня поклон и благословение всем моим знакомым и новобрачным.

Простите, Бога ради. Поручая себя молитвам Вашим, имею честь быть с братскою о Господе любовию и преданностию, Вашего Преосвященства покорный слуга,

Иннокентий, М. Московский

Ноября 10 дня

1869 г.

Москва

Преосвященнейший Владыко, Возлюбленный о Господе Брат и Сослужитель ¹¹⁶ !

Сейчас получил я телеграмму Вашу с поздравлением меня с благополучным прибытием в С.-Петербург, и тотчас же я выслушал статью об отбытии моем из Москвы, где, между прочим, сказано, что Вы, проводивши меня, изволили отправиться в Чудов и там отправили молебен и пр. Премного и искренне благодарю Вас за все это. Путешествие мое, молитвами Вашими, совершилось благополучно и скорее, чем я думал. За­держки были, главное, за переносом багажа; а переход наш через реку Мсту совершился ровно в 20 минут, т. е. от выхода из вагона, в котором мы приехали из Москвы, и до того времени, когда мы сели в вагон, следующий в С.-Петербург. Люди молодые перешли гораздо скорее. Касательно здоровья моего, скажу, что к легкому насморку, приставшему ко мне за несколько дней до отправки, присоединился кашель, пока легкий, приставший ко мне в пути во время ночи, проведенной в вагоне – но зато кружения головы пока не чувствую. Извините, что так много говорю о себ. Прощайте, до свидания.

Поручая себя молитвам Вашим, имею честь быть, с искреннею о Господе любовию, Вашего Преосвященства покорный слуга

Иннокентий, М. Московский

С.П.Бург

21 Ноября

1869 г.

Преосвященнейший Владыко, Возлюбленный о Господе Брат и Сослужитель ¹¹⁷ !

Не знаю, как благодарить Вас за честь и чествование меня Вашим Преосвященством в 26-е ноября. Вчера я получил письмо от отца наместника Чудова монастыря, где он описал все происходившее в тот день. Да воздаст Вам Господь Бог за любовь Вашу ко мне, недостойному. Примите на себя труд поблагодарить от меня Преосвященнейшего Игнатия и прочих, участвовавших в молебне. Препровождаю Вам для прочтения кляузы, сочиненные, как видно, неким из знакомых Покровскому монастырю. Позвольте попросить вас поторопить............ делом об открытии Братства Св. Митрополита Петра против раскольников. Было бы прилично, чтобы дело это кончилось к 21 декабрю.

Дурного влияния здешнего климата я пока не чувствую. Слава Богу! Впрочем, сегодня погода лучше. По Св. Синоду особенного нет ничего; я еще ни с нем не имел случая говорить о вещах серьезных. Только Преосвященному Макарию сказал о нашем ректоре Московской семинарии, и он удивляется.

Поручая себя молитвам Вашим, имею честь быть, с искреннею о Господе любовно, Вашего Преосвящен­ства покорный слуга

Иннокентий, М. Московский

С.П.Бург

30 Ноября

1869 г.

Возлюбленный о Господе Брат и Сослужитель ¹¹⁸ !

Поздравляю Вас: наконец, дело о Вашей Епархии пошло в ход. 4 ноября утверждены штаты, о чем Вы скоро получите и указ; поспешу послать Вам копии с оных. Но окончание самого дела еще впереди, но, вероятно, не замедлится долго.

Вчера я получил Ваше письмо от 27 сентября и выслушал. Бодиско уже в Питере и в доме сумасшедших, доктора не предвещают хорошего исхода болезни.

Я прибыл в Питер 20 числа вечером, здоров, но слепенек, пишу почти ощупью, по навыку.

О.О. Алексея и Александра постарайтесь возвысить и тогда уже удалить от себя и от консистории. Об Алексии я похлопочу, может быть, и найдется ему место где-нибудь. Простите, некогда писать; спешу в Св. Синод, а, между тем, отрывают меня.

Лаврентию Федоровичу и прочим скажите от меня поклон.

Преданный Вам

Иннокентий, М. Московский

Ноября 30 дня

1869 г

С.П.Бург

По программ нашей;, когда дело кончится, о. Але­ксандра можно удалить за недоставление им отчета по Богор. церкви, скажите ему ультиматум и назначьте срок, и если он не представит этого, дайте предложение в Дух. Правление, чтобы оно приняло меры свои к истребованию отчета и, в случае чего, поступило бы по закону. Тогда Вы и можете его устранить совсем от управления, и он не будет иметь повода жаловаться в Св. Синод.

Преосвященнейший Владыко, Возлюбленный о Господе Брат и Сослужитель ¹¹⁹ !

Отвечаю Вам на два последния Ваши письма: отец архимандрит Никодим останется. На чреду назначен Тверской и Харьковский. Успокойте его. – При случае, скажите или напишите отцу архимандриту, Леониду Вос­кресенскому, что я ни в Св. Синод, ни в Синодальной Конторе не слыхал и не видал, что будто на его место хотять определить Симоновского Евстафия; это выдумки его келейника, и если бы это было предложено, я постараюсь отклонить.

Если письмо отца архимандрита Вениамина с проектом о Братстве по содержанию своему может быть вне­сено в консисторный, то передайте с приказанием дать ход делу, или прикажите ему написать прошение по форме. При сем препровождаю к Вам проект заключения имущего быти моего донесения в Св. Синод, касательно учреждения общежития в монастырях. Рассмотрите оный с Преосвященным и, что найдете нужным, поправьте и дополните. – Места, означенные NB, надлежит изложить оообо и ранее, при соображении представляющихся мер и причин, представленных настоятелями. Дело об общежитии монастырей, по-моему, не следует передавать на рассмотрение и заключение консистории, разве какие-либо частички. Говорят, устав Миссионерского Общества утвержден; но я еще не ви­дал его. Послал отца Гавриила за ним, и когда увижу, буду писать и Вашему Преосвященству. Теперь довольно! Скажу только: от сегодняшнего понедельника в Св. Синод заседаний по понедельникам не будет. Опять открылся комитет по переводу Св. Писания.

Поручая себя молитвам Вашим, имею честь быть, с искреннею о Господе любовию, Вашего Преосвященства покорный слуга

Иннокентий, М. Московский

Декабря 8 дня

1869 г

С.П.Бург

Преосвященнейший Владыко, Возлюбленный о Господе Брат и Сослужитель ¹²⁰ !

Видно мне суждено было начать и окончить дело об открытии Якутской Епархии. По выслушании доклада о положении новых штатов на Вашу Епархию, канцелярия думала ожидать от Вас и Камчатского представления о дальнейшем, а Вам бы и в голову не пришло об этом, так же, как и мне, если бы я был на Вашем месте. Вчера я поднял дело и было решено, между прочим, Епархиальным быть Вам с именованием Якутского и Вилюйского. К празднику, авось, будет утверждено и Государем. Скажу Вам новость. Миссионерский устав новый утвержден 21 ноября, и Московский Митрополит есть председатель; остальное узнаете из устава. Позвольте попросить Вас принять на себя труд написать историю обращения Якутов, как их крестили Слепцовы и прочие. Вы это знаете или можете узнать до подробностей от стариков, быть может, даже крещенных Слепцовыми, или, по крайней мер, от их детей.– Такая история необходима, между прочим, для доказатель­ства того, что как бы ни были крещены дикари, но плоды того видны будут в другом поколении, если только не совсем бросят их пастыри. Немного можно найти примеров таких, где бы с первого же раза благочестие или сознательное исповедание учения веры охВашило всех и во всей силе.

Ваша племянница, Кедроливанская, здесь в Питере; я видел ее с детьми только раз, впрочем, потому что она к двум присоединила третьего. Дело о пособии денежном и присроении детей её следует начать прось­бою её; но она теперь не может сделать этого пока. Он писал мне, чтобы его поскорее уволить из Ситхи. Но этого сделать нельзя. Он должен дожидаться нового Архиерея и передать ему все и вся. А дело об Архиере в Калифорнию решится не ранее, как после Рождества. Да и напрасно он мечтает о местах в русских губерниях – долго он не получит места, а в Московской епархии и думать нечего: 215 студентов не имеют мест, а на будущее лето еще столько же прибудет. Рады-радёшенки получить место в Москве, хоть бы пономарское. Зовите его к себе, он Вам будет правая рука. Затем, прощайте; поручая себя молитвам Вашим, имею честь быть, с братскою о Господе любовно и преданностию, Вашего Преосвященства покорнейший слуга

Иннокентий, М. Московский

Декабря 11 дня

1869 г

С.П.Бург

Преосвященнейший Владыко, Возлюбленный о Господе Брат и Сослужитель ¹²¹

Выслушал я утвержденный устав Миссионерского Общества. На первом взгляд в нем все оставлено, что было в проекте, даже и пересылка по почте бумаг по-казенному. Слава Богу! Итак, рано – поздно, долго- скоро, надобно будет приступить прежде всего к открытию Общества; но как, когда и где? На все эти вопросы я ничего не могу сказать основательно. Думаю, что не лишне бы было быть и мне при открытии, и если бы дело решилось ранее, то прибыть к празднику Рож­дества Христова; но дело делается тихо. Не получивши указа с уставом, я не могу ничего делать, да и полу­чивши, я должен буду входить в Св. Синод с особым представлением, как учинила канцелярия, – и когда все это будет? А, между тем, до праздника остается только три присутствия, не считая понедельников. Уставом полагается 12 членов Совета, 4 из них предоставляются избранию председателя. Кого же избрать? Напрашиваются, и я соглашаюсь принять двух: отца протоиерея Ключарева¹²² и г. Хрущова (не знаю его имени), директора или попечителя Черкасской богадельни близ Петровского дворца; а двоих предоставляю избрать Вашему Преосвященству...... Или не помешкать ли избранием их даже до открытия? – Прежде официального открытия Общества не следует ли пригласить тех лиц, кои изъявили желание быть членами взносом денег не менее 100 р., как учредителей Общества, для того, чтобы решить и установить, как время открытия, так и все, что нужно до сего, при сем и даже после сего? А кто именно внесет таковую сумму, я пришлю реестр. – Место собрания Совета известно, т. е. в келиях Митрополита, а в отсутствии его – как угодно будет его помощ­нику. – Но где место общих собраний? Наградные списки уже представлены в Св. Синод. Что делать с прилагаемым при сем письмом? Не умудрит ли Господь Вас – как-нибудь отделаться от писавшей без большого оскорбления её?

Поручая себя молитвам Вашим, имею честь быть, с искреннею о Господе любовию, Вашего Преосвященства покорный слуга

Иннокентий, М. Московский

11 Декабря

1869 г

С.П.Бург

1870

Воззвание к Московской пастве

21-го ноября сего (1869) года Высочайше утвержден новый устав Православного Миссионерского Общества, состоящего под Августейшим покровительством Ея Императорского Величества Государыни Императрицы Марии Александровны. По силе сего устава, Совет Общества имеет быть в Москве, и на меня возлагаются обязанности председателя Общества. Господу угодно, чтоб и здесь, в центре России, в летах преклонных, я не оставался чуждым миссионерской деятельно­ сти, которой, по воле Промысла Божия, на отдаленных окраинах отечества посвящена была почти вся жизнь моя с ранней молодости.

Миссионерское Общество имеет целью содействовать Православным миссиям в деле обращения в православную веру нехристиан, обитающих в пределах нашего отечества, и утверждения обращенных, как в истинах св. веры, так и в правилах христианской жизней. Таковых сограждан наших, не просвещенных светом истинной веры или не утвержденных в ней, насчитываются многие миллионы. Сравнительно с числом их, мы имеем миссий очень мало, и те, которые уже устроены, нуждаются в средствах для упрочения и расширения своей деятельности.

Святость сего дела, великая важность его для Православной Церкви и государства, сами собою очевидны. Прямым источником средств для развития его должно быть сочувствие к нему и усердие всех православных христиан. Миссионерское Общество открывает для всех, и богатых, и бедных, удобства служить этому великому делу, кто чем желает и чем может.

По долгу пастыря и по обязанности председателя Общества, прошу и молю Христолюбивую Москву, Московскую паству и духовенство не оставить меня в сем святом деле своим сочувствием и содействием. В непродолжительном времени, если Богу угодно будет, предполагаю прибыть к своей возлюбленной пастве, что­ бы вместе с нею вознести Господу молитвы о благословении Православного Миссионерского Общества на новую деятельность и открыть в Москве первое общее его собрание.

Иннокентий, М. Московский

Января 2 дня

1870 г

С.П.Бург

С каким чувством радости, довольства и надежды, помнится нам, прочитано было в Москвt это воззвание! Все с нетерпением ждали приезда вла­дыки в Москву. И, таким образом, Москва делается средоточием Совета Миссионерского Общества. При этом невольно вспоминаются нам слова достопочтеннейшего профессора Московского Университета, Н. А. Сергиевского, так ярко характеризующия в этом событии личность владыки «Митрополит Иннокентий», – сказал он, – «величием святой простоты, но истинно муж Апостольский, апостольством для Московской церкви приготовленный и самую подвигший и учредивший на дело Апостольства».

Ив. Б.

Преосвященнейший Владыко, Возлюбленный о Господе Брат и Сослужитель ¹²³

Имею честь поздравить Вас с Новым годом, и пожелать Вам всяких благ в течение оного. – Не­ радостную весть хочу сообщить Вам. Болезнь моя, кашель, начавшийся с 23 числа, с жаром и с обиль­ным потом, – так меня истощила, что я никак не могу быть в Москвt к 11-му января, если бы и пред­положить, что кашель меня завтра же оставит. С 26 числа я не съел ломтя хлеба, ни куска рыбы; пью только молоко и чай, и несколько ухи. Судя по ходу болезни, я не могу дать верного слова быть в Москве даже к 18-му. Ибо для совершения такого пути нужны силы телесные, иначе, я могу ослабнуть и подвергнуться простуде; а, между тем, время идет и не ждет. Итак, как мне ни жаль, что я не могу сам быть при открытии, но делать нечего, видно так Господу угодно;-покорнейше прошу Ваше Преосвященство принять на себя труд открыть Общество. Речь, которую я намеревался сказать при открытии, я, исправив несколько, пришлю к Вам на Ваше благоусмотрение: если найдете ее подходящею, произносите, а нет – скажите свою.

От меня, кажется, не нужно никаких официальных бумаг, кроме одной, в которой я должен заявить представителям Общества, что быть помощником моим по Обществу, вследствие болезни моей, изъявляю согласие Преосвященному викарию Леониду, которому я и поручаю отныне, во время отсутствия моего из Москвы, исправлять мою должность в Совете. Итак, если Ваше Преосвященство согласны, чтобы такая или подобная бумага была дана, то прикажите составить и пришлите мне к подписанию.

Поручая себя молитвам Вашим, имею честь быть, с искреннею о Господе любовно, Вашего Преосвященства покорный слуга

Иннокентий, М. Московский

Января 6 дня

1870 г

С.П.Бург

Преосвященнейший Владыко, Возлюбленный о Господе Брат и Сослужитель ¹²⁴

Здоровье мое то же; вчера утром жар почти утих, но с полдня опять поднялся. И теперь также; кашель еще не оставляет, но будто пореже. И потому я никак не могу рассчитывать на то, чтобы я мог отправиться отсюда 14 или 15 числа. Силы очень слабы, аппетиту нет, питаюсь, можно сказать, только молочным.т- При сем посылаю Вам речь, которую я предполагал сказать. Я, со своей стороны, советовал бы не останав­ливаться, приступить к открытию в предположенный день. Что же делать я стану! Сегодня, впрочем, или завтра доктор мой пригласит ко мне г. Воткина. Сколько уже дней (кажется, с 29) остаюсь я без слушания св. литургии, потому что неоткуда слушать. Правда, помещение здесь и в старых комнатах владыки весьма не­ удобно, – по полу сильно дует. Примите на себя труд принести мою глубочайшую благодарностьего сиятельству¹²⁵ за такое участие в Миссионерском Обществе, которое останется на век в истории оного, как перло.

Поручая себя молитвам Вашим, имею честь быть, с искреннею о Господе любовию, Вашего Преосвященства покорный слуга

Иннокентий, М. Московский

Января 8 дня

1870 г

С.П.Бург

С Новым годом! Преосвященнейший Владыко, Возлюбленный о Господе Брат и Сослужитель ¹²⁶

Наконец то дождался я конца. Слава и благодарение Господу Богу! Молитвами праведницы Татьяны Борисов­ны¹²⁷, Вы, со дня её памяти, Епархиальный, о чем Вы уже извещены телеграммою; любопытно знать, когда она дойдет или дошла до Вас, – не 9-го ли февраля?

Теперь дело за Указом Св. Синода, и думаю, что не замедлят. Кого Вы изберете членами Дух. Консистории? О. Афа­насий, яко начальник Дух. Училища, быть не может членом консистории, по уставу училищному. Тяните к себе Кедроливанскаго; но он скоро быть к Вам не может, если бы и хотел. Вы пока теперь изберите двух настоящих и требуйте присутствующих на время до определения кафедрального.–

Как Вы разделаетесь с Афанасием? Нельзя ли его превратить в протоиерея Вилюйского, тогда легче Вам будет с ними возиться; а теперь раздражать его не следует: он сдуру может много написать против Вас и Ваших распоряжений, а это теперь очень некстати.

Двух-трех, в том числ и Кедроливанского, а более Вам теперь по-моему и не нужно из других епархий людей. Смотрителем Училища примите кончалаго. У Вас выбрать, кажется, не из кого будет.

Сторожей, пожалуйста, заводите доморощенных Агабытов; тех ребят, которые скромны, деятельны и трудо­любивы не выгоняйте из Училища ни за что; они со временем будут славные и надежные работники.

Я приготовил на благословение Вашему граду и па­стве от себя икону Св. Троицы с частью Животворящего Древа, аналойную в кивоте и под стеклом – которая скоро и будет отправлена к Вам по почте; прошу принять оную с любовию; я бы желал, чтобы она всегда лежала на аналое в соборе, как храмовая.

Я с 1-го дня Рождества Христова и по 12 ч. порядочно похворал кашлем с жаром, теперь, слава Богу, болезнь прошла, только силы слабы, и неудивительно, то­ тему что почти ничего не ем.-Письмо Ваше от 19-го ноября с копиею письма Преосв. Вениамина к Юр. Вас. Толстому и с письмом из Иркутска я получил и последнее истребил.

Что делать! видно такова участь всех Архиереев, переходящих на другие епархии и отслуживших. Преемники предшествовавших вообще не хвалят; во Св. Синоде замечено, что новый Архиерей всегда заменяет старых приближенных своими. – Только я исключение. Я не переменил даже собаки, которая была при покойном; один из иподиаконов так глуп (куда наш Гаврила!) и притом пьет, но я терплю его. Ничего, обойдется, поожжется и будет по-нашему.

Жаль о. В..! С чего он начал пить? При мне в рот не брал. Впрочем, таковые опасны.

Прошу поздравить всех с утверждением Вас, и от меня поклонитесь тем, кто меня знает и помнит; жаль, что Л. Федорович не остался у Вас. Поручая себя молитвам Вашим, имею честь быть, с братскою o Господе любовию и преданностию, Вашего Преосвященства покорнейший слуга

Иннокентий, М. Московский

Января 13 дня

1870 г

Преосвященнейший Владыко, Возлюбленный о Господе Брат и Сослужитель ¹²⁸

Благодарение Господу, болезнь моя, за молитвы Ва­ши и Москвы, прошла, и я чувствую себя совершенно здоровым, только очень слаб силами; и неудивительно: более трех недель питания малою пищею почти совсем без хлеба. – От Вас, кроме телеграммы, я ничего не имею, касательно открытия Миссионерского Общества. Если бы не переход через Мстинский мост, то я решился бы отправиться к Вам послезавтра, т. е. 15 числа. Впрочем, посоветуюсь с доктором и начальствующими над дорогами. Нельзя ли будет устроить так, чтобы мне из вагона в вагон переехать; ведь возят же кладь. И если будет можно, то едва ли не решусь пуститься послезавтра вечером. Конечно, и Ваше Преосвященство читали статью Гилярова о деньгах церковных, что на Пупышах. Мне кажется, не стоит ни возражать, ни оправдываться, – дело разъяснится само собою. Но если Вы найдете нужным сказать что-либо противу брани, то я полагал бы приказать благочинно­му составить из церковных актов и книг выписку, без всяких укоризн бранливцу, начав с того, что такой-то купец сделал такое-то завещание, вследствие или во исполнение которого, такого-то числа душеприказчиками было внесено через консисторию 8000 рублей, полученных из оной причтом при указе такого – то содержания; потом получено через ту же консисторию 15 т., при указе такого-то содержания; (здесь прописать все). Те и другие деньги записаны на приход по церковной книге тогда-то, под такими-то №№. Старо­ста церковный отрешенным не был, а только просил уволиться, и, будучи упрошен прихожанами, остался опять. Священник не отрешался, а по собственному прошению переведен к другой церкви – и только. Напечатать это в Епархиальных ведомостях.

Впрочем, остальное предоставляется усмотрению Вашему; но до суда не доводить никаким образом. Этим могут воспользоваться к унижению архиерейской власти и силы. Бог с ними! Пусть бранятся, лишь бы только не по делам! Такая брань, как Гилярова – для меня честь и заслуга – только. Отец архимандрит Иаков¹²⁹ уже исключен. Я бы полагал на место его определить исправляющим должность настоятеля – разумеется, с получением всех окладов и доходов – отца Амфилохия¹³⁰, не более, как на год, именно для того, чтобы он, бедняга, мог уплатить лежащий на нем долг. Что скажете на это?

Поручая себя молитвам Вашим, имею честь быть, с искреннею о Господе любовию, Вашего Преосвященства покорный слуга

Иннокентий, М. Московский

Января 13 дня

1870 г

С.П.Бург

Телеграмма из Петербурга 14 января 1870 г

Иркутск. Почтою в Якутск. Преосвященному Дио­нисию.

Поздравляю, доклад Синода быть Вам Епархиаль­ным Якутским Вилюйским утвержден 12 января.

Иннокентий, Митрополит Московский

Преосвященнейший Владыко, Возлюбленный о Господе Брат и Сослужитель ¹³¹ !

Письмо Ваше от 12 числа меня с одной стороны порадовало, именно тем, что вы отложили открытие Общества не на 18-е число, а далее, потому что, хотя я и мог бы прибыть к Вам 16 числа, но все-таки я трусил, чтобы не простудиться во время пути; ибо силы мой хотя, по милости Божией, крепнут, но далеко еще в ненормальном состоянии. Но, с другой стороны, письмо Ваше смутило меня тем, что Вы положили отложить открытие до 12 февраля. Это, по моим соображениям и по разным причинам, слишком далеко. Прежние враги наши не дремлют, они распускают слухи весьма неблагоприятные, толкуя по-своему отложение открытия на 11 число. Между тем, поступают бумаги в Совет Общества, которого еще нет; меня спрашивали, едва ли не от Государыни: когда будет открытие? И причтам, не утомится ли ожидание и самых москвичей, и не воспользуются ли этим наши недоброжелатели? И потому, прошу Вас и умоляю сократите время ожиданиям. Нельзя ли определить окон­чательно-быть открытым 25 числа текущего месяца? К этому времени я надеюсь совершенно поправиться силами (болезнь моя, слава Богу, миновалась). От 12-го до 25-го две недели, и от 25 до 12 почти тоже две недели: значит срок будет на половине. Итак, снова прошу Вас и умоляю: определите быть открытию на 25 число. Несмотря ни на что, хотя бы даже я опять заболел, Общество должно быть открыто 25 числа. Вы много утешите меня этим и успокоите и даже одолжите. Я не думало, чтобы что-нибудь могло помешать открытию его 25 числа; времени еще очень достаточно-положить хотя бы то и от 17 числа. Итак – с Богом! Да будет 25 число днем открытия Общества во всяком случае! Если здоровье мое не испортится, то я намерен отправиться отсюда в среду вечером; следовательно, в четверг вечером могу быть в Москве. Двух дней (пятницы и субботы) достаточно будет на окончательное приготовление. А как долго про буду в Москве – теперь не могу сказать.

Поручая себя молитвам Вашим, имею честь быть, с искреннею о Господе любовию, Вашего Преосвящен­ства покорный слуга

Иннокентий, Митрополит Московский

Января 15 дня

1870

СПБург

Возлюбленный мой о Господе Отец Наместник ¹³² !

Я очень порадовался Вашему письму, как давно знакомому голосу, которого я давно уже не слыхал.

Премного благодарю Вас за икону для Якутска. Не знаю, так ли я сделал, написав на рамочке, как Вами было предписано. Если так, то с Богом отправляйте икону по почте; расходы все на мой счет; адрес на ими преосвященного.

Думаю приехать к Вам 22 числа. Болезнь моя миновала, слава Богу. Теперь набираюсь силами и уже пособрал порядочно, так что думаю завтра выехать в Св. Синод. Затем, до свидания. Господь с Вами и всеми Вам вверенными!

Иннокентий, Митрополит Московский;.

Января 15 дня.

1870 г.

СПб

Возлюбленный мой о Господе Отец Наместник ¹³³ !

Искренне благодарю Вас за Вашу любовь ко мне, доказательство которой я вижу, между прочим, и из инеем Ваших.

Благодарю за изготовление иконы, и соизволяю на предложение Ваше о положении частицы Животворящего Древа, хранящегося в ризнице. Но если оно значится по описи, то отделите от него часть для того, чтобы не портить описи. Переслать икону лучше по почте; но погодите посылать, авось, мне удается сделать на ней своеручную надпись. А, между тем, Вы приготовьте и киот, и ящик, в который закупорить. У киота вместо дверцы на шарнире-лучше бы было сделать простую рамку безть шарниров для того, чтобы, в случае выноса иконы на средину церкви для целования, дверца не мешала. Впрочем, и дверцу можно будет снимать, если шарниры будут съемные, как у обыкновенных дверей. Что стоит икона и что за пересылку с укупоркой?

Я здоров, но слепну, пишу почти ощупью, читать совсем не могу. Прощайте, до свидания! Господь с Вами! Ваш вседоброжелательный слуга,

Иннокентий, Митрополит Московский

СПБ

Сиятельнейший Граф, Милостивый Государь ¹³⁴ !

Благодарение Господу, 25 дня сего января после литур­гии и молебна в Успенском Соборе, Православное Мис­сионерское Общество открыто в Москве благополучно, при самом живом сочувствии представителей всех со­словий столицы, и при христианском и достоподрожаемом содействии Его Сиятельства, г. Московского Генерал-Губернатора.

Все приготовления к открытию им были облегчены и ускорены, собрание членов Общества было в занимаемом им доме и, при его внимании и предупредитель­ности, все совершилось в порядке, оставившем во всех присутствующих самое приятное впечатление.

Уведомляя о сем Ваше Сиятельство, покорнейшею прошу Вас, если признаете возможным, доводя о сем до сведения Ея Императорского Величества Государыни Императрицы, изъяснить, не благоугодно ли будет Ея Величеству, как Августейшей Покровительнице Право­славного Миссионерского Общества, объявить свою признательность г. Московскому Генерал-Губернатору за его редкое примерное сочувствие к Делу Миссионерского Общества.

С совершенным почтением и таковою же преданностью, имею честь быть Вашего Сиятельства, Милости­вого Государя, покорнейшим слугою.

Иннокентий, Митрополит Московский

25 Января

1870 г.

Сиятельнейший Граф, Милостивый Государь ¹³⁵ !

Благодарение Богу! Подписка или заявление быть членами Миссионер. Общества идет удачно. Не более, как в 3 дня подписалось до 1700 человек, со взносом не менее 3 руб., всей же суммы по 1 февраля поступило до 35,000 р., а с полученными мною предварительно (в минувшем апреле) до 37 т. Нет сомнения, что явятся и еще члены. Но мы должны были прекратить подписку 29 числа вечером для того, дабы успеть разослать при­гласительные билеты на общее собрание, которое имеет быть завтра 2 числа, для выбора другого помощника моего, казначея и 8 членов.

После того мы опять откроем подписку, которая и будет продолжаться долго.

3 числа предполагаем открыть первое присутствие Совета Миссионер. Общества, а 4-го думаю вечером отпра­виться в СПБург.

Официальное уведомление по сему предмету я думаю отправить уже по открытии первого присутствия и в то же время донести и Св. Синоду.

С отличным уважением и искреннею преданностью, имею честь быть Вашего Сиятельства покорнейшим слугою

Иннокентий, Митрополит Московский

1 Февраля 1870 г.

Москва

Сиятельнейший Граф, Милостивый Государь ¹³⁶ !

2 числа сего февраля происходило второе общее собра­ние членов Православного Миссионерского Общества, – в зале Благородного Собрания, – для выбора второго помощника председателя, казначея и 8 членов Совета. В собрании присутствовало более 470 человек.

По большинству голосов избраны в должности:

а) второго помощника председателя: тайный совет­ник, Помпей Николаевич Батюшков;

б) членов совета: Московский Городской Голова, князь Владимир Александрович Черкасский, мануфактур-советник – Василий Михайлович Бостанджогло, Троиц­кой церкви, на Арбате, протоиерей Ипполит Богословский – Платонов, член-сотрудник Алтайской Миссии Спиридоновской церкви, священник Николай Лавров, старшина потомственных дворян, князь Дмитрий Михайлович Голицын, надворный советник Иван Сергеевич Аксаков, законоучитель Александровского военного училища, священник Александр Иванцов-Платонов и коммерции-советник, Иван Артемьевич Лямин;

в) казначея: коммерции-советник, Василий Димитриевич Аксенов.

К сему считаю нужным присовокупить, что в настоящее время число действительных членов простирается более 3000, а сумма, пожертвованная в пользу Миссионерского Общества на сих днях более 36000, всего же с полученными в апреле прошедшего года около 39000 р.

Уведомляя об этом Ваше Сиятельство, с отличным почтением и искреннею преданностью, имею честь быть Вашего Сиятельства, Милостивого Государя, покорнейшим слугою

Иннокентий, Митрополит Московский

3 Февраля

1870 г.

Преосвященнейший Владыко, Возлюбленный о Господе Брат и Сослужитель ¹³⁷ !

Вчера я виделся со всеми членами Св. Синода у С.-Петербургского Владыки; с графом еще не видался. При сем препровождаю к Вашему Преосвященству бу­магу, если не для распоряжений кой-каких, то для прочтения и сообщения кой-кому. Тут много правды; но что нам делать! Р. S. А кого прибрали в епископы в Америкеу?..

Поручая себя молитвам Вашим, имею честь быть, с искреннею о Господе любовно, Вашего Преосвященства покорный слуга

Иннокентий, Митрополит Московский

Февраля 7 дня.

1870 г.

СПб

На письмо это последовал такой ответ преосвященного Леонида, из Москвы, от 24 Февраля 1870 года:

«Высокопреосвященнейший Владыко, Мило­стивейший Архипастырь и Отец! Совещался я с Преосвященнейшим Можайским относительно избрания человека, способного занять епископскую кафедру в Калифорнии.

При этом о. наместник Чудова указал на двух людей известных Иркутских, ректора Модеста и инспектора Иакова.

Мне пришла мысль, что ректора Вятского можно бы употребить на сие: о нем полная рекомендация дана О. А. Владимиром Вашему Высокопреосвященству.

Очень опасаюсь я простираться за свои пределы и потому говорю конфиденциально. Если Высокопреосвященнейишй Исидор не почитает для Лавры необходимым своего наместника, и если ему нет какого-либо предназначения, то мог бы он быть хорошо употреблен для Калифорнии. Только обидно ему будет, что не прямо к нему отнеслись, а после многих исканий; но это легко поправить. О. А. Ювеналий, конечно, имеет много залогов доброй представительности: человек хорошей фамилии, образованный, просвещенный, с связями в высшем обществе; но что несравненно важнее – монах, ученик о. Макария Оптинского, миссионер в Палестине; имеет характер, убеждения и, думаю, умение жить с людьми. Если бы его нашли действительно для сего способным, то можно было для такого представителя православия вместо 10-ти дать 20 тысяч на содержание, и Св. Синод не остался бы в невыгоде, и не сожалело бы государство о деньгах.

К сему осмелюсь я присовокупвть три замечания: 1) когда из протоиереев назначается такой протоиерей, как преосвященный Якутский-дело благо­словенное. Стезю монашескую хорошо заменяла для него стезя миссионерская. Вдовый миссионер может представить в себя кандидата на архиерейство: но Архиерей да еще в Калифорнии, прямо из городского священника, Московского или Петербургского-что это такое-сами изволите усмотреть.–2) По знакомству моему с Североамериканскими Епископами, Иллинойсом и Флоридским, я думаю, что представитель должен быть, особенно в первый раз, очень разборчиво назначен, и что, на первый раз, лично на его особу и его управление ненадобно пощадить средств. 3) Это лицо должно быть или из неновоуков в монашестве, или из миссионеров. Кафедра в Калифорнии не викариатство в Ситхе. Или не нужно представительство, или нужно очень достойное и благолепное. Пример Иерусалима должен дать осторожность. Там будет, может быть, потруднее. Тут было дело с интригою папистов, как говорят; а там с разными исповеданиями и с целым свободным и сочувственный, но строго критикующим нас, народом».

Ответы на писания Ваши ¹³⁸

Об П. Ухватове скажу Вам, что он не тот, что был прежде. Я недавно узнал, что он попивает, и даже вчера явился ко мне с бумагами от Вас утром, т. е. около 9 часов, выпимши. На вопрос, с какой стати и по какому случаю он выпил, ответ вышел такой, что он выпил по тому необходимому случаю, что бутылка стояла с водкой. И потому, я не беру на себя рекомендовать Вам его в миссионеры. Но если Вы хотите иметь его у себя в Якутске, то извольте, я уволю его; но не только руки, но и пальца не возложу на него; чем он есть, тем пуст и едет к Вам. Отвечайте по сему как можно скорее.

Вы просите 3-х монахов. Готов дать и более, если найдутся желающие из порядочных людей. Духо­венство моей Епархии как-то особенно любит свою ро­дину. Сколько мне случалось предлагать принять служение на Амуре; но почти никто не согласился, несмотря на свою крайнюю бедноту.

Благодарю Вас и всех, участвовавших на обеде в 26 день ноября, за добрую память обо мне.

Сердце радуется слышать доброе об о. Димитриане, однако, Вам приведется пересадить его в град Якутск и в консисторию. О. Александра не допускайте до кон­систории, пока не даст отчета, иначе, Вы будете отве­чать. Приатно слышать, что грамотность начинает рас­ пространяться. Достойно и праведно, и основательно поступили Вы с Вилюйским миссионером. Нельзя не похвалить за то, что Вы, несмотря на то, что отделились от Камчатского, не нарушаете с ним надлежащего отношения.

Вы просите различных вещей; теперь я не могу ничего дать. Погодите, пока я возвращусь в Москву (до мая), и тогда постараюсь поискать и прислать.

Вы, верно, уже знаете, что Миссионерское Общество открыто в Москве, теперь черед за епархиями;-разу­меется, не отстанете и Вы, тем более что в Вашей епархии есть неверные. Ищите членов более таких, которые внесли бы вдруг за весь год, т. е. не менее 60 р. Но не отзывайте никого.–

Еще об Ухватове. Он хоть и попивает, но к служению всегда готов, относительно же того, что это выпиванье его ничего не значит, он приводит в пример О. А. Аргентова, который, как он говорит, был просто пьяница, но он был лучший из всех миссионеров. Ergo etc. etc. –

Хотите! возьмите его и отправьте или держите при себе; не хотите – как хотите.

Каков у Вас новый Губернатор? Жаль, что Лаврентий Федорович не согласился; правда, он нужен для Иркутской Казенной Палаты.

Как торговля Колымская? Не падает ли? А с падением ея Колымскому духовенству жутко будет, да, я думаю, и паства поразбредется. Но довольно писать.

И.. М. М.

Февраля 8 дня.

Сиятельнейший Граф, Милостивый Государь ¹³⁹ !

Вследствие переписки моей с Главным Правле­нием Российско-Американской Компании и с Преосвященным Камчатским, о возвращении мне употребленных по ошибке Компаниею на уплату купцу Корнилову 1636 р. 30 к. за церковные вещи и 703 р. 75 к., в том числ 3 р. 75 к, за пересылку, отосланных из Иркутска 31 марта 1867 г. в Благовещенское Духовное училище на содержание оного, – я в минувшем январе получил при отношении Хозяйственного Управления при Св. Синод, от 16 января, за №721-первую сумму, т. е. 1636 р. 30 к. и с причитающимися на оную процентами 174 р. 81 к., всего 1811 р. 11 к. Затем мне следует еще получить и последнюю сумму 703 р. 75 к., поступившие на Благовещенское Духовное училище.

И потому честь имею покорнейшие просить Ваше Сиятельство сделать зависящее от Вас распоряжение, о возвращении мне назначенной суммы, откуда следует.

С отличным почтением и искреннею преданностию честь имею быть Вашего Сиятельства, Милостивого Государя, покорнейшим слугою

Иннокентий, М. Московский

11 Февр. 1870.

12 Февраля, граф Димитрий Андреевич Толстой писал к Митроплиту Иннокентию: «Высокопреосвященнейший Владыко, Милостивый Государь и Архипастырь.

Поспешаю уведомить Ваше Высокопреосвященство, что я находил бы также весьма полезным знать мнение Преосвященных Леонида и Игнатия о священнике Преображенском. Лично же я его не знаю.

Испрашивая святых молитв Ваших, имею честь быть с отличным уважением и искреннею преданностию».....

Дополнение к прежнему ¹⁴⁰

Знаете ли что? Ведь, в самом деле, при настоящем положении Камчатки, касательно сообщения с нею, – которую казна предоставила на прокормление Филиппеусу, – заведывание оною гораздо удобнее из Якутска, чем из Благовещенска, но только в таком случае, разумеется, когда Филиппеус возьмется доставлять Архиерея со свитою из Камчатки в Аян, а иначе, т. е. ездить в Камчатку вперед и обратно берегом, можно сказать невозможно в один год. Ибо ранее ноября нельзя отправиться из Охотска в Гижигу; но в ноябре постоянно бывают пурги, а возвращаться из Камчатки в марте и апреле небезопасно от наледей. С помощью же Филиппеуса можно совершить путешествие в Камчатку не более, как в 8 месяцев и даже менее, т. е. выехавши из Якутска даже в первых декабря, можно приехать в Камчатку в марте, – доказательством тому почта. Погостивши в Петропавловск или ином месте, где укажет Филиппеус, в Аян можно возвратиться в последних июня, а в июле быть в Якутске. Но вот запятая! Кому удобнее заведывать Курильцами, живущими на островах Беринга и Медном, – в Анадыри- и Чукчами Носовскими? А к ним ездить удобнее водою; я этот вопрос задал Благовещенскому, предлагаю его на решение и Вашей премудрости и опытности. Не за­ медлите ответом. Вчера я был в Синоде, и,к сожалению, узнал, что указ об окончательном распоряжении по устройству Якутской Епархии еще не послан ни к Вам, ни в Благовещенск. Ах, эта канцелярия! Значит, к Пасхе Вы не получите еще... но потерпите. По получении же Духовной Беседы, где напечатано о бытии Вам Епис. Якут. и Вил., Вы можете прекратить Ваши донесения в Благовещенск, и можете подготовляться к открытию Консистории и проч., и в особенности мо­жете приступить к открытию Комитета Миссионерского Общества. Преосвященный Енисейский просится на покой и – в Москву. Вот как раз бы можно было перевести туда преосвященного Павла; но на его место в Калифорнию еще нет человека. Ну, довольно! Прощайте.

И., М. Московский

Февраля 12 дня

1870 г.

С. П. Б

Р. S. Приуныл П. Ухватов, ибо я ему сказал, что я не возложу на него руки на миссионерство, как на попивающего. Теперь от Вас зависит повеселить его, а он, как протодиакон, в служении хорош, а чтобы Благовещенскому отправиться в Камчатку, то это можно не иначе, как тоже на Филиппеусе, и для этого прое­хать в одну из нужных гаваней Амурских, и по­ том возвратиться из Охотска в то же место, откуда отправятся, и не иначе, как на следующее лето, разве он захочет из Охотска проехать через Аян и Удское на Бурею. Но он этот путь называет путем волков и Тунгусов. При устройстве Приамурского управ­ления имелось в виду, что с Амура с Камчаткою и даже с прибрежьем Охотского моря будет сообщение не только удобное и постоянное каждый год, но даже иногда и дважды в лето. Но вышло не так. Бывало, хоть на парусных ящиках, а не на летунах нынеш­них, но все-таки каждогодно плавали из Камчатки, Тишля и Гижиги купцы и их грузы, а ныне и на пароходах сообщения нет.

Всечестный отец Архимандрит и Благочинный ¹⁴¹

В одним из № газеты «Голос», вышедшем на днях, напечатано крупными словами, что мною воспрещено воспоминать имя вселенского патриарха Григория в монастыре, ему принадлежащем. Дело о воспоминании имени Его Святейшества шло через Вас. И потому поручаю Вам вступиться за меня и не оставлять этого дела дотоле, пока в тех же газетах не будет напечатана статья, опровергающая напечатанную и перепечатанную ложь.

Если потребуется, то поручаю Вам входить по этому делу с кем следует и официально.

Призывая на Вас благословение Божие. пребываю с искреннею о Господ любовию к Вам

Ваш вседоброжелательный слуга

Иннокентий. Митрополит Московский

Февраля 18 д.

1870 г.

С. П. Б.

Если не с сим письмом вместе, то вскоре затем получите¹⁴² и окончательный указ об открытии Епархии так же, как и Амурский. Протокол готов; я его предварительно смотрел и одобрил, – в нем, между прочим, будет велено открыть консисторию и назначить членов. Вам предоставляется управление монастырем с полу­чением всех окладов и доходов, но с тем, чтобы ⅓ из оных уделяли своему наместнику, который может быть игуменом и даже Архимандритом. От членовства уклоните Афанасия, под видом устава училищного, а Александра за тем, что он не представил отчета о Богородской церкви. Я бы советовал Вам или велеть Бого­родским прихожанам или причту взойти к Вам об этом с жалобою на о. Александра, или самому дать предложение в Дух. правление или в консисторию-спросить его, почему он не дает отчета; иначе, Вы можете подвергнуться ответу.

Наместник Ваш может быть вместе и членом консистории -если не будет смотрителя Училища. Эта должность с намеетническою может быть соединена, потому что училище почти в монастыре. Но все три должности он занимать не может, разве по крайней нужде на время.

Ни протоиерея, ни наместника от меня не ждите, негде их взять. Ищите первого в Иркутской Епархии или зовите кого из Рязанских сами лично, а о вызове к Вам трех монахов я дал предложение в М. Консисторию на днях, о результате уведомлю, абось, на сча­стие Ваше, и найдутся желающие, а в числе оных и наместник.

О классе словесности я не навязываю Вам моего убеждения, делайте по-своему, как знаете, для меня все равно. Сердиться не буду.

Вы, вероятно, знаете мою мысль, бывшую у меня в одно время, которую я и теперь нахожу не худою. Именно: из Якутского монастыря выместь весь старый хлам и выкурить, и потом просить Св. Синод, чтобы дозволил и помог, призвать из какого – либо северного общежительного монастыря 3-х иеромонахов, 2-х иеродиаконов и 2–3 послушника с тем, чтобы они завели в Якутск свой устав, – тогда, если Господу угодно, то может водворяться чин монастырский истый. Не знаю, как Вы на это взглянете, а по-моему, лучшего способа, для востановления монастыря в истый вид, нет. Но если он Вам не нравится, я также не стану навязывать Вам его, делайте, как знаете, а я, что могу, буду помогать.

Поторопитесь открыть отделение Миссион. Общества в Вашей Епархии, для этого не нужно испрашивать дозволения ни у кого. Только нужно по открытии донести Св. Синоду и, пожалуй, уведомить меня, для отчета к 11-му мая.

Поручая себя молитвам Вашим, имею честь быть, с братскою о Господе любовно и искреннею преданностию, Вашего Преосвященства покорнейшим слугою

Иннокентий, М. Московский

Февраля 20 дня

1870 г.

СПБ.

Сиятельнейший Граф, Милостивый Государь ¹⁴³ !

При сем честь имею препроводить к Вашему Сиятельству выписку из письма ко мне преосвященного Павла, находящегося в Ситхе, из коего, между про­чим, Ваше Сиятельство изволите усмотреть, что пребывание его с духовенством в Ситхе становится время от времени более и более затруднительным, между тем, как Русских в Ситхе, по словам прибывшего оттуда ныне миссионера, остается не более 150 душ обоего пола, да и те, если бы только открылась возможность, готовы выехать в Россию. Но если бы они остались там, то для них достаточно одного священника с причетником.

И потому, по мнению моему, необходимо или поспе­шить делом водворения преосвященного в С.-Франциско и скорее освободить преосвященного, с прочими ненужными там лицами духовного звания, от пребывания в Ситхе, или дать достаточные средства к безбедному и безопасному им там пребыванию, или, наконец, вывезти его, со свитою и прочими Русскими, кто пожелает выехать из Ситхи на Амур (на одном из русских судов, находящихся на Амуре), назначив его и прочих на приличные места, а Американскую архиерейскую кафедру считать пока праздною. Духовное же Правление, находящееся в Ситхе, с делами и со всем имуще­ством церковным, перевести пока в С.-Франциско, поручив это дело протоиерею Кедроливанскому, придав ему в помощь кого-либо из духовных лиц, по бла­гоусмотрению, с назначением на издержки по сему предмету особой суммы.

С совершенным почтением и таковою же преданностию, имею честь быть, Вашего Сиятельства, покорнейшим слугой

Иннокентий, Митрополит Московский

Февраля 24 дня

1870 г.

СПБург.

Сиятельнейший Граф, Милостивый Государь ¹⁴⁴ !

18-го сего февраля прибывший сюда из Ситхи быв­ший Квихпакский миссионер, иеромонах Илларион, подал мне докладную записку, с просьбою выдать ему прогонные деньги, употребленные им на переезд его из Ситхи до С.-Петербурга и следующие на проезд его отсюда до Глинской пустыни, где он служил прежде и куда желает опять поступить. Препровождая к Вашему Сиятельству упомянутую записку, с приложением к ней послужного его списка и копии с журнала Новоархангельского Духовного Правления касательно его, – честь имею покорнейше просить Ваше Сиятельство обратить Ваше милостивое внимание на него, с самоотвержением и пользою подвизавшагося на поприще миссионерства в самой отдаленной и обширной из северных бывших наших в Америке миссий.

Из докладной его записки, между прочим, можно видеть расстояние от Ситхи и от С.-Франциско до С.-Петербурга и сделать довольно верное заключение, в какой именно мере должны быть выдаваемы пособия едущим в Америку на служение духовным лицам.

С совершенным почтением и таковою же пре­данностию, имею честь быть, Вашего Сиятельства, покорнейшим слугою

Иннокентий, Митрополит Московский

Февраля 27 дня

1870 г.

СПБург.

2-го марта, Митрополитом Иннокентием было получено от Преосвящен­ного Леонида, Викария Московского, следующее письмо из Москвы:

Высокопреосвященнейший Владыко, Милостивейший Архипастырь и Отец! За молитвы Архипастыря Москва православная благочестно вступила в подвиг поста. Храмы были полны, причастников иного. С Преосвященным Игнатием мы размежевались полюбовно. Оба месяца я дурно себя чувствовал, эта неделя исправила силы и делам ход дала. Теперь можно скоро приступить к отчету по епархии, с благословения Вашего; но прежде следует быть трем собраниям: училищному, миссионерскому и благочинническому для суждения об Обществ по расколу.

0 селе Батюшкове во мнении я оговорил так; «тогда иметь суждение, к какому приходу причислить приход сей», ибо я слышу – чему отчается и верю-что здесь не без своекорыстия и не без стачки, инициатива не от Батюшкинского иерея.

Не случалось ли Вашему Высокопреосвященству с Преосвященными членами Синода решать вопрос: можно ли просфоры вынимать за несколько днеии или за день до литургии, на которой эти части, особо хранимыя, упо­требляются. Например, на первой неделе в четверг просфору вынули, и в тот же день она съедена, а частица, через которую она получает освящение, вложится в Св. Потир в субботу-освященную просфору вкушали верующие или не освященную? Это делается в монастырях и будто бы переходит в приходские церкви. Многих это соблазняет. Литургия вся принадлежит одному дню, одному престолу, одному священнику, единство всемирные жертвы.

Придется трудный вопрос решать: о крестном ходе 11 мая. Помолитесь, Святый Владыко, чтобы решение было правильно, церковно.

При изыскании Епископа в Калифорнию надобно бы звать, что такое Калифорния, её епархия, цель учреждения оной, средства, т. е. люди и деньги, права Епископа, срок пребывания, судьба его и членов миссии в России. Эти вопросы из практики иных миссий и миссионеров возникают и должны быть решены основательно, если желательно, чтобы основательные люди пошли: епископ Калифорнии отчасти, в особом смысле слова, episcopus in partibus, infidelium, хотя и с кафедрою.

Москва

2 марта

1870.

Ваше Превосходительство, Милостивый Государь ¹⁴⁵ !

На основании определения Св. Синода 17–19 ноября 1869 г., препровожденные ко мне при отношении Вашего Превосходительства от 27 прошедшего февраля, № 2784, на счет подлежащей к передаче в духовное ведомство суммы, удержанной из капиталов бывшей Российско- Американской Компании, 703 руб. 75 коп., отосланные в 1867 году на содержание Благовещенского духовного учи­лища, и 75 р. 17 к., составляющие 4% на означенную сумму с 1 апреля 1867 г. по 1 ноября 1869 года, всего семьсот семьдесят восемь рублей 92 коп. мною получены 6 дня сего марта.

Уведомляя Вас о сем, с совершенным почтением и преданностью имею честь быть Вашего Превосходительства покорнейшим слугою

Иннокентий, М. Московский

7 марта 1870 г.

Высокопреосвященнейший Владыко, Возлюбленный о Господе Брат и Сослужитель ¹⁴⁶ !

Приношу Вам искреннюю мою благодарность за две книги поучений Ваших, полученные мною от иеродиакона Сергия, паче же за добрую память обо мне. Не могу также не повторить моей благодарности Вашему Высоко­ преосвященству и за щедрое Ваше приношение в пользу Миссионерского Общества, это много утешает меня и подает надежду, что и другие Преосвященные, по примеру Вашему и других, окажут свое содействие новому делу.

Москва, слава Богу, вынесла свое имя. По отъезде моем оттуда, членов Общества было более 3 тыс. одних москвичей, а денег внесено более 40 тыс.; заявления продолжаются. И я уже писал Преосвященному Парфению сообщить мне о неотложных нуждах миссий, в его епархии находящихся, для того, чтобы помочь и помогать ему по возможности.

Здоровье мое, слава Богу, удовлетворительно, несмотря на 72 ½ года, прожитых уже. Но зрение слабо – так слабо, что писать я хотя и могу, но прочесть написанного не могу. И потому простите за недописки и лишния черты в письме моем.

Теперь на мне лежит забота приискать кандидата на кафедру в Сан-Франциско в Калифорнии. Ставлен­ник Ваш, Преосвященный Павел – самый строгий испол­нитель своих обязанностей, не может занять означен­ной кафедры по незнанию никакого языка, кроме своего, и потому что на этой кафедре архиерей должен быть представителем Православной Церкви. Я рассчитывал на Лондонского протоиерея, Е. И. Попова. Он и не прочь, но только с тем, чтобы оставить его в этой одежде, какую носит он ныне, т. е. без пострижения даже в рясофорные... Это idea fixa – нынешних здешних протоиереев и иереев ученых.... Но на такие условия, по крайней мере, я не соглашусь никогда.

Не знаете ли Вы кого?

Затем, поручая себя молитвам Вашим, имею честь быть с отличным уважением и братскою о Господе любовию и преданностию

Иннокентий, Митрополит Московский

Марта 12 дня

1870 г.

С.-Петербург.

Прежде, нежели я буду отвечать на писания Ваши¹⁴⁷ о сгоревшем или сожженном училище, скажу Вам единожды навсегда, что в отношениях Г. Обер-прокурору пишут обыкновенно в начале: Сиятельнейший Граф, Милостивый Государь в двух строках, а имени не пи­шут – а потом в конце отношения после № числа и года титул: Его Сиятельству Г. Обер-прокурору Св. Синода, Графу Д. А. Толстому.

Очень жаль, что Якутск лишился такого здания, какое сгорело у Вас, но слава Богу, что не случилось хуже, могли сгореть и монастырския здания (а Константин Николаевич постарается произвесть иное вместо сгоревшаго). Конечно, лучше приступить к постройке прямо каменного здания. Но если Бог посылает жертвователя, то лучше воспользоваться его приношением и предложить Ивану Платоновичу.

Теперь Вы н самостоятельно можете просить о их награждении с подкреплением официального представле­ния письмом к г. Обер-прокурору с прописанием в этом всех Ваших нужд и надежд, если будут да­вать награды. Иначе-де, все надобно будет требовать от казны.

По официальной бумаге Вашей ко мне я сделаю, что могу, но подписки на погоревшие здания и погоревшим не предложу, извините.

При свидании моем с г. Обер-прокурором я поговорю о Ваших нуждах и началующих в училище. Кто картежник, я догадываюсь-это несмотрящий; но кто пьет до положения риз?

Гребенки Ваши Преосвященным: Макарию и Алексию я вручил – первому только вчера в Св. Синод, оба благодарят Вас.

Вот по этой-то причин и удерживаю письмо, напи­санное Вам 16 ч., а, между тем, пришлось писать еще и другое письмо.

Теперь я хлопочу об Архиерее в С.-Франциско. Протоиерей Е. Попов отказался потому более, что я не согласился на его предложение – посвятить его в Архиереи не только без пострижения в монашество, но даже и без перемены настоящего его костюма!!! Впрочем, это мнение не его одного, а всех перших протопопов здешних.

Бог знает, что будет вперед, даже не в далеком будущем.

Ученых монахов мало, так что из инспекторов семинарии магистром только один нашелся в Москве, которого можно было назначить ректором в Пензенскую семинарию!!! А прочие все кандидаты, да и тех немного, дойдет до того, что не будет ни одного ректора из монахов. Тогда, пожалуй, и поневоле согласишься произво­дить белых Архиереев. Но тогда, наверно, не понадобится их много, – потому что на Руси будет более расколь­ников, чем православных. И теперь сотнями и тыся­чами уходят в раскол – а тогда миллионы уйдут; дай, Господи, не дожить нам до этих времен.

Ну, довольно!

Иннокентий, М. Московский

Марта 20 дня

1870.

С.-Петербург

Преосвященнейший Владыко, Возлюбленный о Господе Брат и Сослужитель ¹⁴⁸ !

Я полагаю послать Войску Донскому на благословение икону Спасителя или Божией Матери, вышиною от 10 до 12 вершков, в сребро-позлащенной ризе, с вы­резкою на ризе внизу: «Победоносному или храброму Донскому Войску, в день юбилея 6 мая 1870 г., на бла­гословение от митрополита и духовенства Московского», или в роде этого, по Вашему усмотрению, – но только не от одного меня. Таковую икону, я думаю, можно найти готовую где-нибудь в магазине, или взять у кого-либо заимообразно (в случае ненахождения оной нигде, при­кажите отцу наместнику Чудова монастыря посмотреть у меня в доме, и если найдется подходящая, то пусть возьмет заимообразно). Ценою икона должна быть от 150 до 300 р., не дороже. Ибо дело не в ценности, а в предназначенной памяти. Нужен ли при иконе адрес? И кем он должен быть подписан? Если признаете нужным, напишите коротенький и простой, а если нужна и моя подпись, пришлите ко мне. Если нужна подпись моя, то, конечно, нужна и подпись всего московского духовенства. Но это будет ли удобно? Мне кажется, до­вольно подписи одной Вашей – как доверенного или пред­ставителя от меня и духовенства. Впрочем, этим моим мнением не стесняйтесь, делайте, как прилично. Как и с кем или кому отправить икону, – предоставляю решить Вам; только желательно, чтобы икона была доставлена, и ко времени.

Поручая себя молитвам Вашим, имею честь быть, с искреннею о Господе любовью, Вашего Преосвященства покорный слуга

Иннокентий, М. Московский

Апреля 26 дня

1870 г.

С-Петербург

Преосвященнейший Владыко, Возлюбленный о Господе Брат и Сослужитель ¹⁴⁹ !

Сегодня будет прение в Комитет министров об Островком селе. Граф спрашивал меня – отстаивать ли оное для духовенства, ибо министр внутренних дел подал мнение передать оное земству. – Я, разумеется, отвечал: отстаивать, если не все, то хотя землю с небольшими строениями; а корпус отдать земству, и, наконец, если нельзя и того, то я сказал, что мы за землю согласимся заплатить до 5/т. рублей. Что-то будет!... Те­леграфировать Вам об этом было уже поздно. Итак, я, посоветовавшись с Иваном Николаевичем (протоиереем Рождественским), решился на вышесказанное. Мы с Киев­ским (Арсением) получили увольнение отправиться в епархии с 18 мая. Я предполагаю отправиться в тог же день, на вечернем поезде; но как Бог велит!... Ответ нужен как можно скорее.

Поручая себя молитвам Вашим, имею честь быть, с искреннею о Господе любовно, Вашего Преосвященства покорный слуга

Иннокентий, М. Московский

Апреля 28 дня.

1870 г.

С.-Петербург

Преосвященнейший Владыко, Возлюбленный о Господе Брат и Сослужитель ¹⁵⁰ !

Письмо Ваше от 26-го февраля, полученное мною 22 апреля, меня порадовало тем, что Вы начинаете прежним тоном; значит, дух Ваш ободряется, и скорби уминаются. Так и след тому быть. Вы недоумеваете, что значит: Высочайше утверждено – и потом – Государь подписал, – было утверждено в общем, а потом в частности, т. е. кому именно быть Епископом. Касательно о. Афанасия и и. д. инспектора я, сделав выписку из Вашего прежнего письма, препроводил к г. Обер-прокурору, и дело закипело, а Вы, значит, подлили масло, представив об их удалении.

Но здесь кипение не то же, что называется сим именем. Вот уже 27 ч., а еще не составлено протокола, впрочем, к августу Вы, наверное, получите решение о закрытии семинарии и проч., ибо я надеюсь, что к 15 мая будет подписан протокол, а 15 я уезжаю домой в Москву, также и Киевский.

О племяннике Вашем я должен сказать, что я подал мысль Св. Синоду, и они приняли, чтобы его перевести на время в С. Франциско, где ему необходимо бу­дет прожить с новым Архиереем (если только оный обрящется), хотя полгода, чтобы сдать и передать ему все, что он знает. Что же делать, подруга его на это не ропщет; зато я представил его к камилавке – и вышла. Жалованье ему назначено 2400 р., из коего 1000 р. бу­дет получать подруга его на воспитание детей, а остальное он сам. Кроме того определено, в случае выезда его, выдать ему прогоны со всем его семейством; значит, у него останется кой-что, а прогонов ему причтется более 2500 р.; а быть может, ему понравится оставаться в Калифорнии-тогда жену его отправим к нему.

Не можем найти кандидата в Калифорнию. Жду на днях получить ответов еще от некоторых, и если также откажутся, то делать нечего, оставим пока Преосв. Павла.

К Пасхе дали награду, между прочими, Преосвящен­ному Камчатскому, а ПБургский Листок сдуру на­ печатал вместо его – Вас, смотрите не дайте маха, в случае, если этот Листок попадет к Вам ранее прочих известий; это добрый признак, значит, на будущий год и Вас не забудет г. Обер-прокурор (это вполне зависит от него), тут Св. Синод не при чем.

Ну, пока довольно.

Поручая себя молитвам Вашим, имею честь быть, с братскою о Господе любовию и преданностию, Вашего Преосвященства покорнейший слуга

Иннокентий, М. Московский

Апреля 30 дня

1870 г.

С. П. Б

Сиятельнейший Граф, Милостивый Государь ¹⁵¹ !

Живущая в город Пензе вдова статского советника, Мария Михайловна Киселева, при письме своем прислала ко мне 10000 р. с тем, чтобы на оные приобретены были непрерывно доходные свидетельства (ренты), и проценты с оных были употребляемы в пользу Алтай­ской миссии, что мною исполнено; и с тем вместе сделано распоряжение, чтобы означенные проценты, в количестве 621 р. 50 к., были препровождаемы в свое время, по принадлежности с тем, чтобы по всем церквам, принадлежащим оной миссии, было всегда творимо поминовение, согласно желанию жертвовательницы о упокое­нии раба Божия Александра и о здравии рабы Божией Марии.

Уведомляя о сем Ваше Сиятельство, я честь имею покорнейше просить, не признаете ли Вы возможным до­вести о сем безпримерном по Миссионерскому Обществу пожертвовании до сведения Ея Императорского Величества и испросить Милостивое Ея слово пожертвовавшей.

С отличным уважением и искреннею преданно­ стию, честь имею быть Вашего Сиятельства покорнейшим слугою

Иннокентий, М. Московский

7 мая 1870 г.

Преосвященнейший Владыко, Возлюбленный о Господе Брат и Сослужитель ¹⁵² !

Спешу поскорее ответить Вам на письмо Ваше касательно проживания на даче г. Министра государствен­ных имуществ. Сделайте милость, хотя тотчас же по получении сего писания, извольте отправляться туда; здо­ровье Ваше и для меня дорого, ибо я полагаю, что зрения моего, самого плохого, хВашит не далее осени; а там все бремя управления должно пасть на Ваши плечи. Да, зрение мое с Пасхи, видимо, стало темнеть более и более; а, между тем, операцию, по словам доктора Юнга, еще рано, да и летнее время он считает для этого са­мым неудобным. Представление Св. Синоду о миссионер­ском монастыре получено мною вчера и будет подано без малейших поправок. Препятствие, которое может встретиться в занятии Покровского монастыря, вот какое: во-первых, нельзя отрицать, чтобы,не явилось какого-либо неудовольствия, или, по крайней мере, недовольства братии монастыря, а быть может, и настоятеля, когда свобода их, или лучше, их своеволие, будет под большим контролем. Но это еще не так важно. Но не явится ли какого-либо неудовольствия со стороны родствен­ников погребенных в монастыре? И особенно, не от­клонит ли других – погребать родных своих на ином монастыре? Тогда последствия видны.

Поручая себя молитвам Вашим, имею честь быть, с искреннею о Господе любовию, Вашего Преосвященства покорный слуга

Иннокентий, М. Московский

Мая 7 дня

1870.

СПБург

Преосвященнейший Владыко, Возлюбленный о Господе Брат и Сослужитель ¹⁵³ !

Вот Вам доказательство, что о Вас и о Вашем деле граф заботится. Я дал ему Вашу записочку-и вот на нее ответ. Итак, действуйте и не скорбите, якоже прочие неимущие упования.

На днях составлен был протокол по Вашему представлению; но в нем было сказано только, что Вы можете отправить семинаристов в Иркутск, если там найдется для них место. Прочитав последния слова (не прочитав, а выслушав, читать я уже разучился), я объяснил Директору Канцелярии, и протокол будет составлен новый; но когда? Бог весть.

Но Вы, не дожидаясь Указа, подготовляйте ребят к отправке помаленьку.

Очи мой темнеют более и более, так что к осени буду слепенький; а, между тем, снимать катаракт еще не время. Видно приходится сойти с поприща. Да бу­дет воля Божия! Слава Ему за все!

Зачем Вы Донского пропустили? За неимением другого-он был бы Вам пригоден. Какие-то мнихи изъявили желание ехать в Ваш монастырь. Бог даст, буду в Москве, поузнаю, что они за птицы: если хороши, отправлю к Вам.

Затем, поручая себя молитвам Вашим, имею честь быть, с братскою о Господе любовно и преданностию, Ваше­ го Преосвященства покорнейшим слугою

Иннокентий, М. Московский

Мая 8 д.

1870.

С. П. Б.

Сиятельнейший Граф, Милостивый Государь ¹⁵⁴ !

Слава Богу! наконец, вопрос о занятии архиерей­ской кафедры в С.-Франциско может быть решен ныне же. Из 6 лиц, спрошенных мною через посредство людей благонадежнейших, трое изъявили согласие: 1) Архимандрит Симеон, бывший инспектор Московской, а ныне ректор Пензенской семинарии, магистр, 34 лет. 2) Архимандрит Иоанн, помощник инспектора Московской Духовной Академии, магистр, 34 лет. 3) Соборный иеромонах Никифор, смотритель Духовного Донского училища, студент, 35 лет -Последний безуслов­но предает себя воле начальства. Второй тоже; но с условием, если он будет иметь возможность оказывать пособие своей матери и племянникам. И первый не отка­зывается; но прибавляет: <не знает языков и не мо­жет надеяться с пользою там служить» (такой ответ можно приписать и смирению христианскому). О втором (арх. Иоанне) отец ректор Московской Академии отзы­вается так: английского языка он не знает, но немецкий знает довольно хорошо, хотя и не говорит на нем; знает также и французский. По нравственным своим качествам, он заслуживает полное уважение; он искренно благочестив, скромен, добр и благожелателен ко всем; но в житейском отношении не многоопытен.

Здоровьем он не так крепок, имея расположение к цинготным болезням. Иеромонах Никифор гораздо опытнее архимандрита Иоанна (да и архимандрита Симеона), и его очень одобряет Преосвященный Леонид, коротко его знающий.

Кого из них назначить? Не берусь отвечать на это. Но я полагал бы первого освободить, между про­чим, и потому, что его труднее заменить в настоящей его должности, чем двух последних. Для предварительного ознакомления с вышеуказанными лицами, при сем прилагаю послужные их списки. С тем вместе, честь имею представить Вашему Сиятельству составленную мною записку о предметах, касающихся сего дела, на Ваше благоусмотрение. И осмеливаюсь заключить сие мое письмо всепокорнейшею просьбою: Ваше Сиятельство! Примите на себя труд покончить это дело ныне же: иначе, оно может затянуться надолго.

С отличным уважением и искреннею преданностью имею честь быть навсегда Вашего Сиятельства покорнейшим слугою

Иннокентий, М. Московский

Мая 10 дня

1870

СПБург

Мир Вам, мир! Возлюбленный о Господе Брат и Сослужитель ¹⁵⁵

Я забыл уже, забудьте и Вы все.

Гаврилу выдайте 30 копеек и скажите ему, что я прощаю его, но Бог не простит ему дотоле, пока он не скается. – Пермяковского долга я обеспечил на 2980 р. и выслал билет, но на остальные 1140 ни за что не дам обеспечения без суда Св. Синода; и потому если в Благовещенске не внесут за него 1140 р., то он, Гаврил, пойдет под суд.

Отвечаю на прочее из письма.

Поздравляю с новым училищем; сегодня в Св. Синоде заслушали Ваше ходатайство о награждении Барамыгина и решили ходатайствовать.

Я удивляюсь поступкам о. Александра Преловского, но не советую Вам жаловаться на него в Синод, пока не употребите последней Вашей меры. Вы можете еще потребовать от него отчета, назначив срок с угрозою запретить священнослужение, как противящемуся власти Епископской; и если он не представит отчета к назначенному Вами времени – тогда запретите ему письменно священнослужение и потом уже донесите Св. Синоду со всею подробностию, с просьбою дать указ­ное предписание – как поступить с ним далее.

О Павлове я буду говорить в Св. Синод, что сле­дует. А. Тимофееву, не имевшему медали, нельзя было дать орден; если Вы желаете, то можете вновь представить его за другие, сделанные им прежде, или после пожертвования куда бы то ни было в церковь.

Гаврилу запретите носить рясу и до решения дела не дозволяйте надевать ораря, который он должен но­сить только при отправлении своей должности.

Скажите от меня поклон всем, кто меня помнит, а я не забываю и не забуду, кого помню.

Затем, поручая себя молитвам Вашим, имею честь быть, с искреннею о Христе любовию и предан­ностью, Вашего Преосвященства покорнейшим слугою

Иннокентий, М. Московский

Декабря 10 дня

1870 г.

СПБург.

PS. Из Москвы не ждите себе кафедрального, – ищите в других епархиях.

Преосвященнейший Владыко, Возлюбленный о Господе Брат и Сослужитель ¹⁵⁶ !

Искренне благодарю Вас и преосвященного Игнатия, за поздравление Ваше меня с тридцатилетием. Дело об определении на место усопшего отца протоиерея Иппо­лита уже кончено, и согласно с желанием Вашим и многих. Теперь вопрос: кого сделать благочинным? Я полагаю – протоиерея В. определить пока исправляющим должность. И если Вы согласны со мною, то потрудитесь представить мне о том Ваше мнение. – На награждение игумена Давыдовского палицею я согласен.

Поручая себя молитвам Вашим, имею честь быть с искреннею о Господе любовно, Вашего Преосвященства покорный слуга

Иннокентий, М. Московский

Декабря 19 дня

1870 г.

СПБург.

Преосвященнейший Владыко, Возлюбленный о Господе Брат и Сослужитель ¹⁵⁷ !

Наместник Чудова монастыря подробно описал мне все, что происходило в 15 день сего месяца в Чудове и в доме Вашего Преосвященства. Свидетельствую Вам мою искреннейшую благодарность за Вашу любовь ко мне. Да воздаст Вам Господь за то, а я не в силах. Прошу покорнейше, при случае, объявить мою благодарность и благословение сослужившим Вам в Чудове монастыре. Дело по доносу Попова нет надобности сдавать в консисторию; я предоставил мое по сему мнение, вы укажите и Ваше, не стесняясь моим. Имею честь поздравить Вас и всю Москву с наступающим праздником, да сохранит Господь Вас и всех в здравии и благоденствии на многия лета.

Поручая себя молитвам Вашим, имею честь быть, с искреннею о Господе любовно, Вашего Преосвященства покорный: слуга

Иннокентий, М. Московский

Декабря 17 дня

1870 г.

СПБург

Преосвященнейший Владыко, Возлюбленный о Господе Брат и Сослужитель ¹⁵⁸ !

Всеискренно и премного благодарю Вас за поздравительное письмо Ваше ко мне с наступившим праздником и за Ваши благожелания мне. Это поздравление Ваше и Ваши благожелания для меня тем приятнее и ценнее, что он изъявлены Вами на одной хартии...... Слава Богу за все! Мир между Вами есть высшее мое утешение. Теперь, в свою череду, и я имею честь поздравить Вас с прошедшим праздником и наступающим Новым годом и пожелать Вам здравия, благоденствия и долго­ денствия.

Поручая себя молитвам Вашим, имею честь быть, с искреннею о Господе любовию, Вашего Преосвященства покорный слуга

Иннокентий, М. Московский

Декабря 25 дня

1870 г.

С.-Петербург

1871

Преосвященнейший Владыко, Возлюбленный о Господе Брат и Сослужитель ¹⁵⁹ !

Да будет так, как Вы предлагаете: Страстновскую игуменью перевести в Алексеевский монастырь, а на место ее определить Валерию; но, чтобы в Св. Синод не представлять в игумению рясофорную, поспешите распорядиться постричь ее. Заметьте: об определении игумений не один раз слушали мы представления преосвященных, следовательно, лучше представлять и нам Св. Синоду о перевод одной и об определении другой; для сего, когда будет пострижена Валерия, прикажите представить мне послужные их списки с проектом представления. – Я жду ответа Совета Миссионерского Обще­ства по отношению г. Обер-прокурора о кружечном сборе; мне уже напоминают здесь. NB. На статьи, неподлежащия Миссионерскому Обществу и расходу, не соглашаюсь, и я это уже заявил.

Я полагаю, будет неизлишне поместить в отчет о состоянии епархии за минувший год кое-что о прениях с раскольниками отца Пафнутия, и потому прикажите ему представить Вам отчет краткий; а также и отцу игумену Павлу, если он имеет что сказать.

Мне кажется, нелишнее будет поручить отцу благочинному догнать зачинщиц просьбы Алексеевских монахинь и сделать приличное внушение всем, в неко­торый пример и страх прочим.

Поручая себя молитвам Вашим, имею честь быть, с искреннею о Господе любовию, Вашего Преосвященства покорный слуга

Иннокентий, М. Московский

Января 9 д.

1871 г.

СПБург

Высокопреосвященнейший Владыко, Возлюбленный о Господе Брат и Сослужитель ¹⁶⁰ !

С душевным утешением и радостию имел честь я получить от Вас письмо и книжку, а с тем и весть о Вашем здоровье. Слава Богу, хранящему Вас в здравии и благополучии! Благодарю Вас от всей души за Вашу любовь ко мне. Здоровье мое, слава Богу, удовлетворительно. Только зрение плохо: но надеюсь, что оно поправится, если только будет угодно Господу. Думаю проситься отсюда перед Пасхою с тем, чтобы остаться дома на все лето.

Преосвященный Павел Новоархангельский выехал из Ситхи 19 октября, 3 декабря был в С.-Петербург и 9 уехал в свой Красноярск. Только он один и мог жить в Ситхе в последнее время. Купить было нечего и не у кого, питался почти одним хлебом с рыбою, какая случилась. Но он и не думал роптать.

О новостях здешних не пишу, а как идут дела в Св. Синоде, Вы знаете по опыту. Если бы не епархиальные дела, то можно было бы умереть не от дел, а от бездействия – тем более, что по понедельникам присутствия в Св. Синоде не бывает, ибо все члены, кроме меня и преосвященного Василия, занимаются в эти дни переводом книг Св. Писания на русский язык.

Затем, поручая себя молитвам Вашим, имею честь быть, с искреннею о Господе любовию и братскою преданностию,

Иннокентий, М. Московский

Января 15 дня

1871 г.

С-Петербург

Преосвященнейший Владыко, Возлюбленный о Господе Брат и Сослужитель ¹⁶¹ !

Я очень благодарен Вам за доставление моих спра­вок об определении настоятельниц; в минувшую среду я предлагал членам Св. Синода выписку из указа 1814 года, и все единогласно признали, и г. управляющий Синодальною Канцеляриею подтвердил, что определение и увольнение настоятельниц вполне зависит от преосвященных; но настоятелей, даже и строителей (как этого желает Преосвященный Исидор)-присвоено Св. Синоду. Итак, медлить переводом Страстной игумений в Алексеевский нечего; потрудитесь представить Ваше мнение.

Что же касается до назначаемой на место Страстновской монахини, или еще – полумонахини, то я не понял отзыва о ней игуменьи Митрофании – что она хочет ска­зать изъявлением своего удовольствия: желает ли она ее поместить в Покровскую общину, или уступает ее нам для Страстного монастыря? Но я бы желал, чтобы она поступила на последнюю вакансию, а в Псков игуменья Митрофания найдет другую.

Итак, если Вы не находите никаких препятствий, то постригите в монашество Валерию, если она не пострижена; и мы определим ее пока управляющею Страстным монастырем.

Если диаконское место при Лазаревском кладбище упразднялось, я полагаю, на оное надобно будет определить учителя Протопопова, служащего более 12 лет; а если необходимость заставит перевести туда кого-либо из столичных диаконов, то учителя поместить на пе­реведенное.

Уделите время обратить Ваше внимание на кассы, эмеритальную и сберегательную – или Сергиевского и Капустина, – и скажите мне Ваше мнение о них, т. е. о цели и пользе той и другой; а я пока не скажу, которую из них я предпочитаю. При случаях не излишне будет напомнить или предписать уездным благочинным, чтобы они высказывались по сему предмету откровенно через Епархиальные ведомости.

Отец архимандрит Пимен желает, чтобы место священника Островского села было занято другим, более способным для службы богадельни. Я согласен с ним, что на этом месте надобно иметь человека другого, помоложе и неспособнее; но старик со слезами умоляет не трогать его. Итак, не найдете ли Вы возможности отцу архимандриту Пимену на первый раз замениться кем-либо другим, пожалуй, даже и из его подчинен­ных.

Газетчики другой раз увольняют меня от управле­ния епархиею; только теперь они назначают не Нила Ярославского, а преосвященного Макария. Последнее вероятнее, и, пожалуй, скоро и сбудется¹⁶².

Поручая себя молитвам Вашим, имею честь быть, с искреннею о Господе любовию, Вашего Преосвященства покорный слуга

Иннокентий, М. Московский

Января 23 дня

1871 г.

СПБург

Благодарность Московской пастве.

В прошедшем году, по Высочайшей воле, принимая на себя обязанности председателя Православного Миссионерского Общества, я обращался к моей возлюбленной пастве с просьбой -не оставить меня сочувствием и со­действием в служении святому делу Евангельской проповеди. Выше меры я награжден был этим сочув­ствием и содействием не только от богоспасаемой московской паствы, но и от других весьма многих пра­вославных соотечественников. Всем свидетельствуя мою глубочайшую благодарность, на всех призываю благословение Божие.

Благодарение Господу, Православное Миссионерское Общество укрепляется, расширяется и благоуспешно разви­вает свою деятельность. Начальники православных миссий: Иркутской, Забайкальской и Алтайской ободрены и утешены его попечениями и пособиями, другие взирают на него с добрыми надеждами; в разных концах России, не только в белом и монашествующем духо­венств, но и в благочестивых мирянах, пробуждается дух ревности к делу Евангельской проповеди; являются на призыв Общества новые лица. желающия посвятить себя миссионерским трудам; материальные средства Общества увеличиваются: все это добрые и утешительные признаки.

Но такия дела, как обращение миллионов неверую­щих ко Христу Спасителю, не совершаются однократными усилиями, а постоянными пожертвованиями и трудами не только в течение десятилетий, но и столетий. Принося благодарение Богу за доброе начало, я снова прошу и молю мою возлюбленную паству и всех сочувствующих Православному Миссионерскому Обществу – не ослабевать в добром деле, чтобы с течением времени привыкнуть богоугодные жертвы на распространение веры Христовой почитать нашею неотложною христианскою обязанностию. Только при этом условии наше святое дело будет упрочено, и успех его, при благословении Божием, будет обеспечен.

Иннокентий, М. Московский

Февраля 12 дня

1871 г.

СПБург

Преосвященнейший Владыко, Возлюбленный о Господе Брат и Сослужитель ¹⁶³ !

Письмо и писание Ваше касательно отделения Камчат­ских и Охотских округов я получил 14 февраля. Прежде всего поздравляю Вас с постройкою училища – а затем отвечаю на писания. Вопрос об отделении Амурского края от Иркутского Генерал-Губернаторства еще не решен. Но, наверное, все прибрежные места от юга до самого севера поступят в Морское ведомство: так хочет В. К. Константин Николаевич, следовательно, так и будет; что из этого выйдет – Бог знает; но несомненно то, что сообщения Амура со Камчаткою бу­дут правильнее, следовательно, теперь вопрос об отделении Камчатки к Якутской епархии не может иметь места. И можно вести речь только об отделении одного Охотского округа, что было бы и лучше, и удобнее.

Что же касается до самой Гижиги, то оную надлежит оставить при Камчатке, иначе, Коряки, живущие между Гижигою и Камчаткою, никогда не увидят проповедника. Таково мое мнение!

Вероятно, и до Вас достиг закон, не позволяющий иметь при церкви наличными деньгами более 100 р. При похищениях в церквах денег, бывших более 100 р., Св. Синод спрашивает, почему и на каком основании при церкви хранилось более 100 р. Будь какой-либо подобный случай у Вас, и Вам зададут такой же вопрос.–

И потому я советую Вам предварительно взойти с представлением в Св. Синод об исключении Вашей епархии от силы такого закона, буквально исполнимаго только в столицах.

Скажите, пожалуйста, проектированное мною положение o Вашем попечительстве, в виде опыта на 10 лет, идет или только годы идут?

Налог на церкви вместо свечных доходов чуть не коснулся и Вас; не будь меня в это время в Св. Синоде, не миновало бы оно Вас. –

Посылайте отчетность об епархиальных суммах, я писал Вам прежде. В настоящее время Вы можете и еще сократить таковые отчеты в Св. Синод.

Из моей епархии никаких денежных отчетов от монастырей не представляется. Годовые отчеты ревизуются благочинными или кем-либо по назначению Митрополита, следовательно, о Вашей свечной лавке не может быть никаких отчетов в Св. Синод, но Вы требуйте оные себе со всею строгостию.

Ваш новый Генерал-Губернатор сегодня отправляется на место. Непрочен он в Сибири, ему теперь более 65 лет, да он и сам говорит, что он через 3– 4 года будет просить увольнения. Жаль, что край Ваш подпадет прежним порядкам. Настоящий порядок, каков ни был, но он держался более 20 лет.

Как и кем Вы думаете наполнить Ваш монастырь? Вспомните о. Иллариона, бывшего в Америке. Не пожелает ли он к Вам, а он человек добрый; на москов­ских же мнихов не рассчитывайте: добрые не поедут, а плохих Вы же сами не пожелаете.

Затем, поручая себя молитвам Вашим, имею честь быть, с братскою о Господе любовию и преданностию, Вашего Преосвященства покорнейшим слугою

Иннокентий, М. Московский

Февраля 20 дня

1871г.

Преосвященнейший Владыко, Возлюбленный о Господе Брат и Сослужитель ¹⁶⁴ !

Дело об определении настоятельницы в Вознесенский монастырь можно считать уже решенным. Но при определении настоятельницы в Бородинский монастырь не так легко: это монастырь общежительный, а в тако­вые монастыри прямо определять своею властию мы не можем. Тут нужен прежде выбор самих сестер, который мы отклонить никак не можем, – можем не согласиться на выбранную и проч.; и потому не благоугодно ли будет Вам представить мне Ваше мнение о назначении в Вознесенский монастырь игумений Сергии; а о избрании на место ее сделать надлежащее распоряжение через конси­сторию надлежащим порядком.

Поручая себя молитвам Вашим, имею честь быть, с искреннею о Господе любовию, Вашего Преосвяшенства покорный слуга

Иннокентий, М. Московский

Марта 5 дня

1871.

СПБург

Преосвященнейший Владыко, Возлюбленный о Господе Брат и Сослужитель ¹⁶⁵ !

Сегодня (5) я получил письма Ваши от 7 января, радуюсь, что Вы здоровы и повеселели.

Вы имеете власть без особенного представления Св. Синоду возводить в сан протоиерея на штатные места – и без особого об том донесения, сказав только в отчете своем.

Представление Ваше о награждении духовных лиц прошло, а с тем вместе и об о. Петре в сан про­тоиерея, о чем Вы получите еще не скоро. Но если бы Вы о последнем и ранее получили, то поудержите, пока не произведете в кафедральные новожалованного.

О награждении Павлова Св. Синоду еще не докладывали; оно, вероятно, пойдет через Комитет министров, но о награждении Барамыгина давно уже решено и было положено представить к золотой медали на Аннинской ленте; но вчера г. Обер-Прокурор сказывал, что Госу­дарь на его доклад признал справедливым дать на Владимирской.

Если к Вам пишет Товарищ Обер-Прокурора, то Вы Товарищу и отвечайте.–

Напрасно Вы рассчитываете на московских дьячков: москвичи вообще не любят выселяться куда бы то ни было. Сколько раз я жалующимся на свое состояние предлагал отправиться к Вам. Никто не соглашается; один было высунулся – но на попятную; видно, когда он сказал жене своей, та напустилась на него. Ищите себе людей из ближайших Вам мест.

Певчих, желающих к Вам, по возвращении в Москву спрошу, и если не худы, то отпущу с удоволь­ ствием.

Вот еще что я всегда думал: Колымских и вообще дальних детей духовенства не следует посылать для образования далее Якутска, иначе они, узнав лучшее, особенно даровитые, не восхотят худшаго, а если и уедут, то будут там недовольны, а посылать в Колымы Рус­ских и даже восточно-сибиряков почти невозможно. Суворовых немного, да и того, бедного, изобидели.–

Поздравьте от меня Ив. Платоновича с главенством и передайте ему от меня благословение! Что он не найдет жениха к своей юной вдове: он помогал бы ему.

Вы, по исключительности Вашего края, можете испросить себе такое же право, какое дано было Камчатскому определять в секретари себе не из чиновников, а из диаконов или псаломщиков, это для Вас будет удобнее. Теперь, когда контроль о свечных доходах в Св. Синоде уничтожен, Вы можете и о всех Ваших доходах по епархии упоминать только в отчете своем итогами, а городской: складочный прибрать к себе в канцелярию. И для улучшения средств училища паи переделите снова, отделив из 50 несколько прямо в пользу училища, и распоряжайтесь ими по Вашему усмотрению, но с строгою записью, иначе, с Вами может случиться подобно мне.–

Куда бы Вы ни истратили деньги сии, лить бы только не в свою пользу, все будет принято, если и явятся ябедники.

Прошу Вас, при случае, передать мой поклон и благословение всем, кто помнит меня.–

Зрение мое еще также плохо, после праздника думаю приступить к операции, если Бог велит. Вчера я полу­чил уже увольнение отправиться в епархию на лето; в Питере появилась холера жестокая, так что одного принца уложила в гроб в несколько часов.

Затем, поручая себя молитвам Вашим, имею честь быть, с братскою о Господе любовно и искреннею преданностию, Вашего Преосвященства покорнейшим слугою

Иннокентий, М. Московский

Марта 8 дня

1871 г.

С.П.Б.

Преосвященнейший Владыко, Возлюбленный о Господе Брат и Сослужитель ¹⁶⁶ !

Я, со своей стороны, отправил отцу наместнику икону при письме, а прежде того я представил Св. Синоду, и он единогласно определил преподать ему благо­словение, с выдачею грамоты, и протокол об этом подписал еще в минувший вторник; но грамоты я еще не получил. Вчера вечером я получил уведомление официально от графа, что Государь увольняет меня в Москву к наступающему празднику, и предполагаю 18 числа вечером отправиться; и потому отвечать на некоторые пункты писем Ваших, а также и на бумаги, я предполагаю уже лично, если Бог велит мне видеть Москву. Здесь холера, и лютая, так что сына Ольденбургского она сокрушила в несколько часов; следовательно, дело возможное, что это письмо мое будет и последнее. Поручая себя молитвам Вашим, имею честь быть, с искреннею о Господе любовию, Вашего Преосвященства покорный слуга.

Иннокентий. М. Московский

Марта 8 дня

1871 г.

С.-Петербург

Преосвященнейший Владыко, Возлюбленный о Господе Брат и Сослужитель ¹⁶⁷ !

Считаю нужным препроводить к Вашему Преосвященству письмо княгини Четвертинской о диаконе, для соображения при назначении кандидатом на открывшееся священническое место.

Отправиться в Москву предполагаю 18-го числа, в четверг, на последнем поезде.

Поручая себя молитвам Вашим, имею честь быть, с искреннею о Господе любовию, Вашего Преосвященства покорный слуга

Иннокентий, М. Московский

Марта 12 дня

1871 г.

СПБург

Преосвященнейший Владыко, Возлюбленный о Господе Брат и Сослужитель ¹⁶⁸ !

Сегодня я получил Ваше письмо с приложением 30 р. на покрытие расходов по телеграфам. Деньги сии я зачту уплатою за Вашу племянницу, Кедроливанскую, взявшую у меня в 1870 г. заимообразно, именно, 30 руб.; что же касается до расходов по телеграфии, то найдется чем покрыть, если Бог приведет меня телеграфировать Вам что-либо необходимое.

Я по сию пору не знаю и спросить не у кого, где и как она оставила своих сыновей.

На вопрос Ваш – можете ли Вы без представления Св. Синоду открывать новые церкви, отвечаю Вам, что можете, если не требуется для того ни особой суммы, ни прибавления, ни убавления членов причта, впрочем, нелишне будет и предварительно спросить. Но об открытии нового и водворении причта на новом месте следует доносить каждый раз.

Для того, чтобы открытие нового прихода было тверже, не худо делать это по сношении с местным начальством и по предварительной просьбе от новых прихожан.

А что? Есть ли при Чуропче при Ангинской церкви диакона? Если существуют, то Вы, на основании указа 50-х годов, можете представить Св. Синоду об уничтоже нии диаконских мест по улусам, а также и о закрытии миссий, если не всех, то 2 или 3-х, и производимые на них оклады обратить на новые церкви, где необходимее, и это легко сделают, если не нужно будет добавки суммы. Вы, помнится, и писали мне что-то об этом. Вы пишете, куда девать соборных Якутов? А отчего бы, если не всех, то часть их и не оставить под заведы­ванием соборян, если не навсегда, то пока. Со временем, может быть, найдутся Агабыты, готовые служить и на одних доходах без жалованья от казны.

Как Вы не бейтесь, а придется Вам заводить ге­нерацию попов из Якутов или Русских; с одной сто­роны, это будет надежнее во многих отношениях, только надобно положить за непременное правило не производить в попы ранее 30-летнего возраста, еще и весьма разу­мен будет, как сказано в правиле 6 вселенского Со­бора.

Для сельских жителей достаточно иметь священника такого, который бы мог понимать все, что он читает, и рассказать читанное; и магистр в деревне не более сделает простого и усердного попа. И для этого надобно будет в причетники определять из детей прихожан сначала с причислением или как бы по найму, а если окажется хорош и благонадежен, то и принять его и вести далее.

Вот закон, применительно к которому консистория присуждает к неписанию штрафов и подсудимости 1423 ст. т. III Св. Зак. Устава о служ. Граждан. издай. 1857 г.

Через 5 дней намереваюсь отправиться в Москву и там приступить к операции: в Питере холера и оспа. Прошу передать мой поклон всем, кто меня вспомнит и Вашему Губернатору, которого я хотя и не знаю, но уважаю по Вашей рекомендации.

Затем, поручая себя молитвам Вашим, имею честь быть, с братскою о Господе любовию и преданностию, Вашего Преосвященства покорнейшим слугою

Иннокентий. М. Московский

Марта 12 д.

1871 г.

Возлюбленная о Господе, Пречестная Мать Игумения Сергия!

Достаточны уважения причины, удерживающия Вас в Бородинском монастыре и, быть может, я бы и согласился оставить Вас и изменить свои распоряжения, вопреки обычаю, если бы в той же самой бумаге Ва­шей (при сем возвращаемой) не было несравненно более достойных уважения и подражания других слов, в на­чале и конце сказанных, т. е. что Вы предаете себя воле начальства, паче же воле Божией.

Итак, с Богом! Собирайтесь на новое место, Вам назначенное; я надеюсь, что Вы, как одна из старей­ших игумений, управляя старейшим в Москве монасты­рем, украсите его, и внешне и внутренне, и оставите по себе память добрую.

Попечение Ваше об отделке строющегося храма Вы можете отложить и передать Вашей преемнице.

Господь Бог да сохранит Вашу жизнь в здравии и благополучии на многия лета!

Ваш вседоброжелательный слуга

Иннокентий, М. Московский

Марта 24 д.

1871 г.

Христос Воскресе! Высокопреосвященнейший Владыко, Милостивый Архипастырь ¹⁶⁹ !

Имею честь от искреннего моего сердца поздравить Вас с светлым и всерадостным днем Воскресения Христова, и притом пожелать Вам здравия, благоденствия и долгоденствия.

О дне и часе отбытия Вашего из С.-Петербурга не поскупитесь нас уведомить, дабы мы могли приготовиться, как следует.

Поручая себя молитвам Вашим, имею честь быть, с искреннею же о Господе любовию, полным уважением и преданностию, Вашего Высокопреосвященства покорнейшим слугою

Иннокентий, М. Московский

Марта 27 д.

1874 г.

Преосвященнейший Владыко, Возлюбленный о Господе Брат и Сослужитель ¹⁷⁰ !

Решено завтра приступить к операции, и потому не угодно ли будет сегодня пожаловать ко мне.

Поручая себя молитвам Вашим,

Иннокентий, М. Московский

Апреля 9 дня.

1871.

Преосвященный Митрополит Московский Иннокентий! Ея Императорское Высочество, Любезнейшая Невестка Моя, Государыня Цесаревва Мария Феодоровна, благополучно разрешилась от бремени Сыном, нареченным Георгием. Поспешая уведомить ваше преосвященство о таковом радостном событии в семейств Нашем, Я прошу вас сделать распоряжение о принесении Господу Богу, за новую Его к Нам милость, благодарственного молебствия во всех церквах столицы, установленным порядком.

Поручая Себя, Супругу Мою и Наших Детей молитвам вашим, пребываю навсегда к вам благосклонным

Александр

27 апреля 1871.

В С.-Петербурге

Его Императорское Высочество Наследник Цесаревич н Великий Князь Георгий Александрович был вторым сыном покойного Императора Александра III и Императрицы Марии Феодоровны. Свое детство и юность он провел в счастливой семейной обстановке Аничкова Дворца под благотворным влиянием Августейших Родителей и под опытным руководством своего воспитателя, ген.-адъют. Гр. Григ. Даниловича. Получивший отличное образование и богато одаренный от природы, Великий Князь готовился послужить России, которую так горячо любил, и избрал морское поприще, которое успел полюбить во время частых поездок с Августейшими Родителями по морю. В 1888 году он совершил первую морскую кампанию на фрегате «Генерал-Адмиралъ», под руководством своего нового воспитателя по морской части – свиты Его Величества контр-адмирала Н. Н. Ломена, а в 1890– 1891 годах, на Фрегате «Память Азова», сопровождал при кругосветном плавании своего Августейшего Брата (ныне благополучно царствующего Государя Императора), но вследствие болезненного состояния здоровья возвратился раньше из Индии. Несмотря на свое болезненное состояние, Наследник Цесаревич не переставал интересоваться научными знаниями. По его желанию, известный талантливый профессор Московского Университета, Вас. Осип. Ключевский, прочел Ему в Абас-Тумане курс русской истории. Состоя почетным председателем Русского Астрономического Общества, Великий Князь устроил в своей резиденции Абас-Туман обсерваторию и метеорологическую станцию. Он на свое иждивение издал два важные труда в перевод с английского языка: «Влияние морской силы на историю», исследование капитана Мэхэна (Спб. 1895 г., 634 стр.), и «Морская война, ея основные принципы и опыт» сочинение Коломба (Спб. 1896 г.). Наглядным памятником научных стремлений остался и «Объяснительный каталог библиотеки Ею Высочества в Абас-Тумане: Кавказ и соседния с ним страны» (Тифлис 1894 г. 232 стр.). С сердечным участием вся Россия следила за состоянием здоровья Великого Князя, не теряя надежды на то, что жизнь Его будет сохранена еще на много лет. Но этим надеждам не суждено было сбыться, 28-го июня 1899 года Его Императорское Высочество Наследник Цесаревич и Великий Князь Георгий Александрович скончался в Абас-Тумане от внезапного излияния крови из горла.

Сиятельнейший Граф, Милостивый Государь ¹⁷¹ !

Честь имею сообщить Вашему Сиятельству, что Православное Миссионерское Общество 23 числа прошедшего мая имело первое общее годичное собрание, на котором а) был прочитан и одобрен отчет Общества за про­ шедший 1870 год; б) избрана поверочная комиссия для ревизии финансовой части отчета: в) прочитана и также одобрена составленная Советом смета расходов на текущий 1871 год и г) сделано мною от имени Совета и с живейшим сочувствием принято предложение просить Его Императорское Высочество Государя Наследника Цесаревича¹⁷², удо­стоить принять звание Почетного Члена Православного Миссионерского Общества, о чем имею честь сообщить особо.

На основании § 48 Устава Общества, при сем честь имею препроводить Вашему Сиятельству два экземпляра вышеозначенного отчета, один для представления на Всемилостивейшее воззрение Августейшей Покровительницы Православного Миссионерского Общества, Ея Императорское Высочества Государыни Императрицы, другой для представления Святейшему Правительствующему Синоду. О Высочайшей воле Ея Императорского Высочества относительно напечатания отчета покорнейше прошу почтить меня уведомлением.

С отличным почтением и совершенною преданностыо честь имею быть Вашего Сиятельства покорней­шим слугою

Иннокентий, М. Московский

2 июля 1871 г.

Сиятельнейший Граф, Милостивый Государь ¹⁷³ !

В первом годичном общем собрании Православного Миссионерского Общества, бывшем 23 числа прошедшего мая, от имени Совета сделано было мною и с живейшим сочувствием принято предложение просить Его Императорское Высочество, Государя Наследника Цесаревича удостоить принять звание Почетного Члена Православного Миссионерского Общества.

Имею честь покорнейше просить Ваше Сиятельство довести до сведения Его Императорского Высочества Го­сударя Наследника Цесаревича сию почтительнейшую просьбу Православного Миссионерского Общества и о последующем почтить меня уведомлением.

С отличным почтением и совершенною преданностью честь имею быть Вашего Сиятельства покорнейшим слугою

Иннокентий, М. Московский

2 июля 1871 года.

Преосвященнейший Владыко, Возлюбленный о Господе Брат и Сослужитель ¹⁷⁴ !

Отвечаю Вам на письмо Ваше через посредство другого.

О разделении Камчатки на две епархии я не думал и не думаю. Я предполагал только Охотский берег до Гижиги причислить к Вам, а Якутскую землю всю причислить к Камчатской епархии, и последнее на том основании, что к устью Анадыря могут подходить большие морския суда, а по Анадырю могут плавать большие лодки.

Вы изволите писать: «Но проекта Вашего (попечительского) похвалить не могу». Оный писан не для по­ хвальбы. Вы можете уничтожить его даже и без представления Святейшему Синоду и ввести общий порядок. Но знайте, что с уничтожением его, по новым положениям, не можете никому давать денег взаймы ни копейки без разрешения Св. Синода, ни попечительских, ни церковных. И потому, по-моему, лучше исправить u пополнить недостатки устава, нежели отменять его, что частью Вы можете сделать и своею властию, наприм.: если Вам мало трех членов, сделайте на основании общего устава шесть членов. Что духовенство колобродит и у Вас, это не новость для нас. То же делается в настоящее время почти везде.

Жалованье учителям училищ предполагается производить от казны, а Вам, вероятно, дадут что-нибудь и на учеников. Но советую Вам написать об этом г-ну Обер-прокурору с изложением всех Ваших нужд и просить больше денег.

Радуюсь за Мартиниана; скажите ему поклон от меня и благословение.

Поручая себя молитвам Вашим, имею честь быть, с искреннею о Господе любовно и преданностию, Вашего Преосвященства покорнейшим слугою

Иннокентий, М. Московский

Июля 24 дня.

1871 г.

Москва

1872

Преосвященнейший Владыко, Возлюбленный о Господе Брат и Сослужитель ¹⁷⁵ !

Поздравляю Вас с наступившим постом и желаю Вам проводить оный в здравии. Преосвященный Софроний нуждается в некоторых вещах; я писал отцу наместнику дать ему два архиерейских облачения. – Нужно будет и еще дать ему три-четыре облачения священнических. – Потрудитесь предложить чередному благочинному найти таковые. – Теперь время Вам нужно для составле­ния отчета. Прикажите секретарям текущие дела представлять Преосвященному Игнатию¹⁷⁶.

Поручая себя молитвам Вашим, имею честь быть, с искреннею о Гоепод любовью, Вашего Преосвященства покорный слуга

Иннокентий, М. Московский

Февраля 12-го

1872 г.

С.-Петербург

Премного благодарю Вас, возлюбленный о Господе Брат и Сослужитель¹⁷⁷, за труд по составлению епархиального отчета; завтра думаю представить.

Поручая себя молитвам Вашим,

Иннокентий, М. Московский

Марта 27 дня

1872 г.

С.-П.Б.

Преосвященнейший Владыко, Возлюбленный о Господе Брат и Сослужитель ¹⁷⁸ !

Слава Богу! Я после завтра отправлюсь из вожде­ленного Питера в Москву; я предполагаю прибыть около половины пятого часа пополудни. По выход из вагона, поеду прямо к Иверской и, быть может, и в Чудов, если будет не поздно. Прошу Вас покорнейше и убедитель­нейше – не выезжать ко мне навстречу на вокзал, и не велите никому из старшего духовенства ездить туда; а кому желательно видеть меня тотчас по приезд в Москву, пусть пожалуют на подворье и там меня дожидаюсь. На вокзале же встретит меня эконом и кто-либо из архимандритов.

Вчера я получил просьбу Клинского протоиерея о переведении его в Москву к Казанскому собору. Значит, отец протоиерей Новоструев помер. Если это правда, то кого же на место его? Уж, конечно, не из Клинских; полагаю, предложить это место нужно прежде протоиереям Московским, начиная от ветхих. Впрочем, я не совсем знаю, или лучше сказать, совсем не знаю, как определялись протоиереи в Казанский собор. Здоровье мое, слава Богу, удовлетворительно.

Поручая себя молитвам Вашим, имею честь быть, с искреннею о Господе любовию, Вашего Преосвя­ щенства покорный слуга.

Иннокентий, М. Московский

Апреля 4 дня

1872 г.

С. П. Бург

16 апреля 1872 года, Митрополит Иннокентий был Всемшостивейше сопричислен к ордену Св. Апостола Андрея Первозванного при следующем рескрипте: «После полувекового апостольского служения в отдаленном крае отечества были призваны на святительскую кафедру первопрестольной Москвы, вы явили себя достойным сего высокого призвания, продолжая и здесь знаменовать архипастырское поприще ваше неутомимою ревностию о благе Св. Церкви. С неусыпными попечениями о духовной пользе вверенной вам паствы вы соединяете отеческую заботливость о внешних нуждах духовенства, расширяя способы призрения бедных и сирых в среде его, и, среди трудов по управлению обширною епархиею, в то же время, по званию Председателя Совета Миссионерского Общества, не престаете благотворно служить святому делу насаждения и распространения веры Христовой между озаренными светом учения евангельского инородческими племенами Империи, опытным руководством вашим направляя деятельность Общества к наилучшему достижению благих его целей.

Отдавая полную справедливость таким заслугам вашим и желая вновь явить Наше к вам особое внимание и благоволение, Всемилостивейше причисляем вас к Императорскому Ордену Вашему Святаго Апостола Андрея Пер­возванного. Молитвенным предстательством Его да укрепит Всевышний силы ваши в неутомимых подвигах священного служения.

Препровождая к вам знаки сего ордена и повелевая возложить их на себя и носить по установлению, пребываем к вам Императорскою милостию Нашею всегда благосклонны.

Александр

В С. Петербурге

.

Высокопреосвященнейший Владыко, Возлюбленный о Господе Брат и Сослужитель ¹⁷⁹ !

В отношении к г. Обер-прокурору Св. Синода, от 22 января 1871 г., за № 28, мною изъяснено было следующее: миссионерское дело в нашем отечестве тогда только может получить более удовлетворитель­ное развитие, когда сделается предметом внимания не избранного только круга ревнителей, а всего православ­ного народа. Из целого народа естественно ожидать большего числа жертвователей и деятелей на попри­ще Евангельской проповеди, нежели из одних, так называемых, образованных сословий. В сем случае главное условие успеха состоит в том, чтобы во всем православном народе распространить сведения о миссионерском деле и возбудить к сему делу его со­ чувствие и усердие. Этого нельзя достигнуть никаким иным способом, кроме церковной проповеди, так как сведения, распространяемыя посредством печати, мало проникают в простой народ, между тем как все, что объявляется в церквах, весьма быстро распространяется в народ.

Посему для развития миссионерского дела было бы весьма полезно, если бы хотя раз в году, в один из церковных праздников, во всех церквах нашего отечества, в одно время были предлагаемы духовенством народу поучения об обязанности каждого христианина участвовать всеми доступными для него средствами в распространении святой веры между миллионами наших сограждан, неведущих Христа Спасителя. В сих по­учениях могли бы быть сообщаемы сведения о ход мис­сионерского дела в России и предлагаемы приглашения, как к личному участию в трудах для распространения веры, так и к материальным пожертвованиям.

Наиболее удобным для сего праздником предста­вляется неделя Православия, или первое воскресенье Великого поста. В этот день совершается торжество Пра­вославия, имеющее весьма близкое отношение к мысли о распространении веры; народ собирается в церквах в большом количестве, по случаю говения, совершенного уже, или предстоящего, располагается к принятию вся­ких добрых внушений и впечатлений. Приглашения к участию в деле распространения веры в это время бу­дут им, без сомнения, хорошо принимаемы, и ежегодное приношение на это дело пожертвований легко может обратиться в обычай. Впрочем, это не обязательно там, где будет признан другой день, по местным обстоятельствам, более для сего удобным. Только желательно, чтобы это было делаемо в один и тот же день, как в первый год, так и в последующие.

Посему я просил г. Обер-прокурора Святейшего Синода исходатайствовать у Святейшего Синода, чтобы дозволено было епархиальным преосвященным сделать во вверенных им паствах распоряжение, дабы в известный день в селах и уездных городах предла­гаемы были народу беседы вышеозначенного содержания; а что касается губернских городов и столиц, то распоряжение о сем предоставить благоусмотрению самих преосвященных, так как жители сих городов более или менее знакомы с состоянием миссионерского дела в нашем отечестве. При сем я высказал предположение, что поучения такого рода могут быть составляемы самими настоятелями церквей; а для тех, которые не в состоянии сего сделать, могут быть изготовляемы людьми способными, по поручению преосвященных. Совет же Православного Миссионерского Общества, с своей стороны, почтет своим долгом заблаговременно, в вид материала для таких бесед, сообщать преосвященным новыя сведения, как о движении миссионерского дела в нашем отечестве, так и об особенно поучительных случаях, какие могут представляться при обращении не­ верующих к вере Христовой.

Сии предположения мои г. Обер-прокурором предло­жены были 27 января 1871 года, за №258, Святейшему Синоду, и указом Святейшего Синода от 7 мая 1871 г., за N 932, дано мне знать, что Святейший Синод, рассмотрев предположения мои о распространении в народе путем церковной проповеди сведений о миссионерском деле, с целию возбуждения его сочувствия и усердия к нему, находит осуществление такого предположения полезным; но при этом признает нужным, чтобы Миссионерское Общество предварительно озаботилось составлением, через кого-либо из своих членов, образцовых поучений соответственно предположенной цели, с тем, чтобы таковые поучения представлены были на рассмотрение в Святейший Синод, поставив при этом в известность, что предполагаемыя к составлению образцо­вые поучения не должны быть применяемы к какому-либо особому церковному празднику, так как настоящия поучения, равно и те, которые проповедниками соста­вляемы будут по их образцу, могут быть произносимы во всякое, благоприятное, по местным обстоятельствам, время.

Вследствие сего, представлены были мною Святей­шему Синоду 20 января 1872 г. (№ 14) четыре образцовыя поучения, составленные, по поручению моему, членами Миссионерского Общества, священниками города Москвы: Николотолмачевской церкви Василием Нечаевым¹⁸⁰, Успенской на Вражке церкви Василием Сперанским, Александринской в 3-м военном училище церкви Александром Иванцовым-Платоновым и Покровской в Левшине церкви Константином Озеровым. По рассмо­трении представленных мною четырех образцовых поучений, составленных означенными членами Общества, Святейший Синод нашел их цели своей соответствующими и возвратил мне оные при указе, от 30 марта 1872 г., за № 481-м, для напечатания на счет сумм Миссионерского Общества и употребления их согласно назначению. Наконец, циркулярным указом и по всему духовному ведомству, от 10 апреля сего 1872 г., № 20, Святейшим Синодом дано знать, что мера, изложенная мною в вышеприведенном представлении моем, касательно распространения в народе сведений о миссионерском деле, признана полезною, и что вышеозначенные образцовые поучения предназначены для повсеместного церковного употребления при удобных случаях и для руководства при составлении подобных поучений самими проповедниками.

Препровождая при сем к Вашему Высокопреосвященству 5 экземпляров¹⁸¹ одобренных Святейшим Синодом поучений, покорнейше прошу Вас, не благоугодно ли будет Вам сделать по вверенной Вам епархии рас­поряжение, чтобы произносимы были сии, или составляе­ иные по их образцу самими проповедниками, поучения в неделю Православия или в какой-либо другой день в году, какой признаете по местным обстоятельствам более удобным, для распространения в народе сведений о миссионерском деле и возбуждения участия к нему, как сказано выше, и почтить меня уведомлением, как о по­лучении образцовых поучений, так и об избранном Вами дн для произнесения сих, или по их образцу составляемых поучений. О дне, какой угодно будет Вашему Высокопреосвященству избрать для сего, я должен сообщить Совету Православного Миссионерского Общества для того, чтобы он мог, в вид материала для составляемых проповедниками поучений, сообщить к избранному Вами дню новые сведения, как о движении миссионерского дела в нашем отечестве, так и об особенно поучительных случаях, какие могут предста­виться при обращении неверующих к вере Христовой. Поручая себя молитвам Вашим, имею честь быть,

с отличным уважением и братскою о Господ любовию и преданностию

Иннокентий, Митрополит Московский

Мая 6 дня

1872 г.

С.-Петербург

Сиятельнейший Граф, Милостивый Государь ¹⁸²

Православное Миссионерское Общество 14 сего мая в воскресенье в Московском Успенском Соборе совершило свой годичный праздник в честь Свв. Кирилла и Мефодия и после литургии и молебного пения Святите­лям имело в Мироварной Палате очередное общее Собрание Членов Общества; в собрании было свыше 300 человек. Я открыл заседание следующими словами:

«Благочестивые ревнители Св. Православной веры! Слава и благодарение Господу Богу, видимо благословляющему наше дело. Прошло только два года с того времени, как Господь соединил нас здесь для служения святому делу Евангельской проповеди, и вот уже в девятнадцати епар­хиях образовались отделения нашего Общества, присоединяющие к нам новых членов и тем доставившия нам новые средства, так что мы в прошедшем году могли назначить в пособие миссиям только 11-ть тысяч руб­лей, а в нынешнем нашли возможным назначить бо­лее 24 тысяч, не ослабляя основных наших средств. Впрочем, должно сказать по справедливости, что главнейшим источником наших средств, как в первом году, так и в минувшем, была Москва. В прошлогоднем общем Собрании я сказал Вам, что Совет Общества не мог представить Вам даже достаточных сведений, где и в каком виде могла быть потребна его деятельность. Ныне мы имеем достаточные сведения о всех миссиях в Сибири и Приамурском крае, и све­дения эти подтверждают одно, что нужды их весьма велики и многи, как это Вы узнаете из приложений к нашему печатному отчету. В облегчение этих нужд Совет сделал, что мог, как это Вы услышите из отчета, который сейчас будет предложен Вашему вниманию».

Сведения, сообщенные Обществу его Советом в этом отчете, весьма утешительны. Успех Общества во второй год его существования был едва ли не выше, чем в первый. Совет выразил сожаление о том, что теперь не мог этого определить с точностию, потому что из восьми епархиальных Комитетов Общества не получено во время сведений ни о числе членов, бывших в отделениях Общества в прошедшем году, ни о сум­мах, ими собранных. С точностию все будет определе­но в отчете по окончательном его пересмотре. Членов Православного Миссионерского Общества в 1871 году было свыше семи тысяч, сумм вместе с остатком от 1870 года в его кассе было более 160000 руб. сер. Как на обстоятельства, заслуживающия особенного внимания, отчет указал на то, что сведения о миссионерском деле и Обществ проникают в массы народа, что делаются значительные пожертвования от крестьян, являются вклады на вечное поминовение, и поступают в пользу Общества значительные капиталы по завещаниям, из которых с древних Времен составлялись имущества наших церквей и монастырей. Сообразно с уве­личением средств Общества в смете, прочитанной вслед за отчетом, на текущий год, назначены миссиям пособия гораздо большие, чем в прошедшем году. По прочтении и утверждении Общим Собранием отчета и сметы, я предложил, на основании § 46 Устава, от имени Совета просить г. Московского Генерал-Губернатора, князя Владимира Андреевича Долгорукова, принять звание почетного Члена Православного Миссионерского Общества, так как он оказал Обществу незабвенную услугу тем, что живейшим участием при открытии Общества собрал вокруг себя высших лиц столицы и тем по­дал добрый пример, которому последовали все влиятель­нейшие лица в губерниях при открытии епархиальных Комитетов Общества. Предложение было принято единодушно и утверждено единогласно. Согласно с Уставом Общества в этом собрании надлежало избрать на будущее двухлетие второго помощника Председателя Со­вета, восемь членов Совета и казначея. В эти должности большинством голосов избраны: вторым помощником Председателя князь В. А. Черкасский, в члены Совета, священник Н. Д. Лавров, И. А. Лямин, В. М. Бостанджогло, священник А. М. Иванцов-Платонов, прото­ иерей А. О. Ключарев¹⁸³, И. С. Аксаков, князь А. В. Мещерский, князь Д. М. Голицын и к ним восемь кандидатов. Казначеем Совета избран единогласно бывший прежде в этой должности В. Д. Аксенов. В Комиссию для поверки отчета в финансовом отношении избраны: протоиерей П. И. Капустин, С. М. Сухотин, М. Л. Королев и С. Д. Ширяев.

Сообщая Вашему Сиятельству эти сведения о бывшем общем собрании членов Православного Миссионерского Общества, честь имею представить при сем и смету расходов на текущий год, одобренную Собранием, из которой изволите усмотреть, на какие нужды миссий и в каком количестве назначены Обществом пособия.

С глубочайшим почтением и совершенною предан­ностью имею честь быть Вашего Сиятельства покорнейшим слугою

Иннокентий, М. Московский

19 мая 1872 г.

Сиятельнейший Граф, Милостивый Государь ¹⁸⁴ !

Отношением от 29 марта 1872 г., за № 38, Ваше Сиятельство, между прочим, спрашиваете от меня отзыва, на основании имеющихся в Миссионерском Обществ сведений, касательно деятельности начальника Алтайской миссии, архимандрита Владимира.

На основании имеющихся в Совете Православного Миссионерского Общества сведений, честь имею объяснить, что а) указанная Преосвященным Платоном, еписко­пом Томским, несвоевременность представления архи­мандритом Владимиром Томскому Комитету, а затем и Совету Православного Миссионерского Общества, отчета о состоянии Алтайской миссии в 1870 г. и сметы на содержание ее в 1871 г. совершенно удовлетворительно объясняется необыкновенною полнотою и, происшедшею от присоединения разных сведений и соображений, обширностию отчета и подробностью сметы, стоивших архимандриту Владимиру больших трудов; б) это несвоевременное относительно к установленному сроку представление Томскому Комитету и Совету Общества отчета и сметы не имело никакого влияния на назначение пособия Алтайской миссии от Общества на 1871 г.,. потому что Советом Общества отчет и смета получены еще до общего собрания и были приняты в соображение особою Комиссиею при составлении сметы расходов Православного Миссионерского Общества на 1871 год, и если пособие Алтайской миссии было назначено не в тех размерах, как это было желательно Томскому Комитету и начальнику Алтайской миссии, то единственно потому, что средства Общества в то время не довольно еще определились, и Совет опасался делать большие расходы и сметные назначения; в) черезвычайно подробное исчисле­ние нужд Алтайской миссии, сделанное архимандритом Владимиром в смете на 1871 г., служило для Совета совершенно достаточным руководством для назначения пособия этой миссии и на 1872 год и было причиною, что пособие назначено довольно значительное-7400 р., г) архимандрит Владимир состоит в постоянных сношениях с Советом Общества, как непосредственно, так и через члена Совета и вместе сотрудника Алтайской миссии, священника Н. Д. Лаврова, и с своей стороны Совет может только свидетельствовать, что архимандрит Владимир занимается миссионерским де­лом во вверенной ему миссии с редкою любовно и усердием.

С совершенным почтением и преданностью, имею честь быть Вашего Сиятельства покорнейшим слугою

Иннокентий, М. Московский

7 июня 1872 г.

Москва

Ваше Превосходительство, Милостивый Государь ¹⁸⁵ !

На отношение Вашего Превосходительства от 30 июня сего 1872 г., за № 2395, честь имею сообщить, что г. Мо­сковский Генерал-Губернатор, князь Владимир Андрее­вич Долгорукий, отклонил от себя предложенное ему звание Почетного Члена Православного Миссионерского Общества, о чем сообщил мне в письме от 27 мая,

№ 2597, в следующих выражениях: «Вполне ценя столь лестное для меня избрание, и принося Вашему Вы­сокопреосвященству и Обществу мою глубочайшую бла­ годарность, имею честь уведомить Вас, Милостивый Архипастырь, что в настоящее время я не считаю себя достойным принять это почетное звание, так как, по моему убеждению, до сих пор я не имел случая оказать особенно важных услуг Обществу. Вместе с сим считаю священною обязанностью покорнейше про­сить Ваше Высокопреосвященство верить постоянноискренней моей готовности быть полезным Обществу, в случае надобности, всеми зависящими от меня средствами». С совершенным почтением и преданностию честь имею быть Вашего Превосходительства покорнейшим слугою

Иннокентий, Митрополит Московский

20 Июля

1872 года

Сиятельнейший Граф, Милостивый Государь ¹⁸⁶ !

На основании § 48 Устава Православного Миссионерского Общества, честь имею препроводить при сем к Вашему Сиятельству 2 экземпляра отчета Общества за прошедший 1871 г. – один для представления на Всемилостивейшее воззрение Августейшей Покровительницы Пра­вославного Миссионерского Общества, Ея Императорского Величества, Государыни Императрицы, другой для представления Св. Синоду. О Высочайшей воле Ея Императорского Величества относительно напечатания отчета покорнейше прошу почтить меня уведомлением.

С отличным почтением и совершенною преданностью, имею честь быть Вашего Сиятельства покорней­шим слугою

Иннокентий, М. Московский

9 сентября

1872 г.

Москва

1873

Преосвященнейший Владыко, Возлюбленный о Господе Брат и Сослужитель ¹⁸⁷ !

Говорят, что Государыня Императрица отправляется в Москву завтра, если опять не отложит; а Государь Император через три дня после отъезда Ея. Вероятно, не будет никакой встречи и для Его Величества; но молебны должны быть тем же порядком, как бывали в прежнее время. И потому прошу Вас покорнейше, по усмотрению Вашему и по требованию обстоятельств, ра­спорядиться относительно молебнов при проездах Их Величеств, по прежним примерам.

Поручая себя молитвам Вашим, имею честь быть, с братскою о Господе любовию

Иннокентий, М. Московский

Марта 13 дня

1873 г. С.-П.-Б

Милостивый Государь, Димитрий Иванович ¹⁸⁸ !

Января 8 дня сего года, Высочайше утвержден устав, и разрешено учреждение московского епархиального училища иконописания, и мною уже сделано распоряжение о приготовлении училища к открытию, которое имеет быть в августе месяц, при наступлении нового учебного года. Вы первые положили начало этому заведению пожертвованием для него дома и заявлением десяти стипендий для будущих его воспитанников. Можно надеяться, что новоустрояемое училище, с Божиею помощию, послужит средством не только к обеспечению участи многих бедных сирот духовенства Московской епархии, но и к распространению и усовершенствованию самаго искусства иконописания, столь важного для православной Церкви. Приношу Вам глубочайшую благодарность за щедрое пожертвование Ваше и призываю на Вас благословение Божие.

Иннокентий, М. Московский

Марта 19

1873 г.

С.-ПБург

Московского Богоявленского монастыря настоятелю, отцу Архимандриту Никодиму ¹⁸⁹ !

На основании § 24 Высочайше утвержденных прав и преимуществ Московской Покровской Общины сестер милосердия, имеете Вы быть депутатом по делу, произво­димому судебным следователем 13 участка г. С.-Петербурга, касающемуся начальницы и учредительницы вышеозначенной: Общины, игумений Митрофании¹⁹⁰, и о последующем, с засвидетельствованною копиею с производимаго вышеозначенного следствия, мне донести.

Иннокентий, М. Московский

12 апреля 1873 г.

Преосвященнейший Владыко, Возлюбленный о Господе Брат и Сослужитель ¹⁹¹ !

Из прилагаемого при сем списка Вы увидите, что я ранее 10-го числа прибыть в Москву не могу; и по­ тому не ждите меня для присутствования в Совете Мис­сионерского Общества, долженствующего быть пред об­щим собранием. Делайте, что следует, не дожидаясь меня; а я успею узнать и в один день, что Вы положите на Совет, и спорить не буду. – Вот вам новость: отца архимандрита Никодима от нас отнимают в на­местники в С.-Петербургскую Лавру; ни спорить, ни отстаивать нельзя. Кто же у нас займет его место и в консистории, и в монастыре, и по благочинию? – а если, к тому, возьмут на череду еще и отца Модеста, то кого мы посадим в консисторию? Вы, ко­нечно, знаете мою мысль – Богоявленский монастырь сделать обиталищем второго викария, и потому не потрудитесь ли Вы, если не составить, то заготовить материал к составлению представления Св. Синоду о таковом пе­ремещении. Медлить нельзя этим дедом – пожалуй, как раз назначат кого-нибудь чужого; мотивы для этого Вам известны: плохое помещение в Покровском, бли­зость Богоявленского к консистории, к соборам и Синодальной Конторе, удобное и приличное для викария поме­щение и проч. – Чем Вы будете довольствоваться в наступившем мае? А от Перервы уже не ждите.

Поручая себя молитвам Вашим, имею честь быть, с братскою о Господ любовно,

Иннокентий, М. Московский

Мая 1

1873 г.

С.-ПБург

Благословение Божие на Вас, возлюбленная моя о Господе Елисавета Сергеевна¹⁹²! От искреннего сердца моего имею честь поздравить Вас со днем ангела Вашего, и желаю Вам благоденствия, долгоденствия и здра­ вия телесного и душевного.

Ваш покорный слуга и богомолец

Иннокентий, М. Московский

Сентября 5 д.

1873 г.

Москва.

Преосвященнейший Владыко, Возлюбленный о Господе Брат и Сослужитель ¹⁹³ !

Наконец, я вынуждаюсь писать Вам, а именно последним письмом Вашим, где Вы выражаете свое на меня подозрение в том, якобы я на Вас гневаюсь; из чего и почему это Вы заключаете? Потому ли, что я не пишу Вам? Но я не пишу никому, потому что не могу писать один и некогда. Или потому, что я не исполнил Вашу просьбу о переведении Вас в Енисейск? Последнее исполнить я не думал и не думаю, – да у меня и язык не повернется говорить об этом. Возможное ли дело-чтоб я, хлопотавши несколько лет о том, чтоб поручить Якутскую паству Вашму попечению и заботам, – вдруг стал просить об удалении Вас из Якутска? Что бы подумал Св. Синод? Я не понимаю, к чему Вы стремитесь в Рязань? Правда, – при Вас не было никого родных, но теперь при Вас есть племянники.

Отвечаю на Ваше письмо. Требуемые Вами книги нельзя еще выслать к Вам, потому что духовное завещание Капитона Ивановича еще не утверждено, да при том более трех пудов нам трудно переслать Вам; впрочем, сделаем все, что только возможно.

Радуюсь, что Вы начали строить каменные церкви. Это дело не худое. Хорошо и то, что Вы и у себя в монастыре строите каменные здания; но отчего же не двухэтажные?

Вы пишете, что у Вас нет теперь пьющих и буйствующих; но я уже уверен, что, когда Вы получите это письмо, то у Вас не один экземпляр будет таковых. Все чаемые и ожидаемые Вами отцы и братии из Вологды были у нас в гостях в Покровском монастыре в Москве, – и оставили по себе не трезвую память; еще хорошо, что лучший из них не попал к Вам, – мы удержали его. Я хотел было еще удержать некоторых, но сопровождавший их до Москвы о. архимандрит успел спровадить их. В числе отправившихся к Вам, есть один ябедник. Берегитесь его. Радуюсь и я с Вами об отце Иоанне Неверове. Я советовал бы Вам искать людей у себя, или поближе к себе – в Сибири, а из России требовать людей очень трудно. – К нам в Покровский монастырь являются многие, желающие служить в миссиях, но большая часть из них оказываются очень неудобными и неблагонадежными, а потому возвращаются вами восвояси; но впрочем, если Вам крайне нужны еще люди, то пришлите к нам требование, и мы, может быть, найдем Вам двух или трех из кончалых, для служения в город Якутск.

Удивляюсь дороговизне у Вас, но зато, наверно, у Якутов много денег, а, следовательно, пожива от них не худа для Агабытов, и пожертвования щедрее прежних, – иначе о каменных зданиях не стали бы думать.

Что? Как поживает наш Гаврила? Об отце Александре Сизых мы знаем только то, что он хотел возвратиться от Вас, и более мы ничего не знаем об нем. Кому досталась карета Чепаловская?

Всем, кто еще помнит меня, скажите от меня поклон и благословение, и в особенности Губернатору Вашему.

Затем, поручая себя молитвам Вашим, остаюсь с теми чувствами к Вам любви и уважения, какия имел прежде (до Гаврило-Александровского дела), Ваш покорнейший слуга

Иннокентий, М. Московский

22 сентября 1873 г.

Лавра

При этом письме Митрополита Иннокентия было приложено следующее небезынтересное письмо сына его, протоиерея Гавриила Ивановича Вениаминова, к преосвященному Дионисию: «Ваше Преосвященство, Милостивейший Архипастырь и Отец! Прежде всего испрашиваю у Вашего Преосвященства прощение в том, что дерзаю беспокоить Вас письмом своим, и через это отнимать время, всецело посвящаемое Вами для благоуправления вверенной Вам Богом паствой. Всепокорнейше прошу, покройте мое дерзновение свойственным Вашему Преосвященству снисхождением.

Причина, заставляющая меня беспокоить Ваше Преосвященство, следующая: Якут, Якутского округа,Намского улуса, и-го Атаманского рода, Тихон Кузькин Беобутов, отправясь из Якутска (можно предполагать в 1869 г.) на богомолье в Россию и на Афон, притащился в Москву в 1871 году, и был определен в Лавру, откуда отправился на всегдашнее жительство ва Афон. Но, к удивлению нашему, неожиданно возвратился оттуда в августе, называя себя уже монашкою Титом. Между тем, у него нет ни паспорта, ни вида, ни удостовере­ния, что он действительно монашка Тит. Сколько ни увещевали мы его возвратиться в Якутск, ни за что не хочет, и теперь опять помещен в Лавре. Лаврское же начальство, не веря, что совершенно справедливо, пострижению его в монахи на Афоне, и не видя его паспорта, затрудняется держать Необутова в обители, и потому обратилось ко мне, совокупно с Необутовым, с просьбою, всепокорнейше просить Ваше Преосвященство, не можете ли Вы исходатайствовать паспорт Необутову, получить у его жены и у общества согласие на пострижение его в монахи уже не на Афоне, а в Лавре. Без этого ему придется возвратиться восвояси, что, кажется, было бы самое лучшее. Необутов интересуется знать, обращена ли выстроенная им часовня в церковь, и есть ли при ней причт. Простите, Ваше Преосвященство, что утруждаю Вас, но монашка насолил нам всем. При сем прилагаю прошение Необутова на имя Виктора Павловича.

Вы, Ваше Преосвященство, скорбите, что у Вас нет людей, а Владыка наш болеет о том, что среди окружающих его людей нет сердец. Печаль и скорбь обоюдная. Но все-таки, говоря откровенно, положение Ваше и легче, и отраднее, и покойнее, чем положение Владыки. И потому всепокорнейше прошу Вас помолитесь и молитесь, дабы Господь подкрепил его».

1874

Возлюбленный о Господе О. Наместник ¹⁹⁴ !

Примите на себя труд прилагаемое при сем письмо вместе с иконою поднести Преосвященному Леониду в 26 день – его юбилейный день¹⁹⁵. Икону Вы получите от о. эконома Арсения.

Господь с Вами! Ваш вседоброжелательный слуга

И., М. Московский

Апреля 22 дня

1874 г.

Благочестивейший Государь! Усердно вознесены мною с духовенством столицы и всей Московской епархии благодарственные ко Господу молитвы о новом для Родительского сердца Вашего Императорского Величества радостном событии в Августейшем Доме Вашем; и не престанем мы из глубины души возносить их, да приумножает Господь Ваши радости всесторонними успехами в делах царственных и благоденственным жи­тием в лоне семейственном; да дарует Он Вам, Государь, узреть всех Августейших Детей Ваших и во свете венца супружского, и тихого семейного счастия, и в лучах доблестей и заслуг, к коим Их призы­ает Царственное Их происхождение. Воспящаемый не­дугом от счастия лично предстать пред Ваше Императорское Величество, дерзаю предстать в сем письмени¹⁹⁶.

Вашего Императорского Величества смиреннейший богомолец и верноподданнейший

Иннокентий, Митрополит Московский

21 августа

1874 г.

Москва

21 августа 1874 года Государь Александр II прибыл в Москву и, вступлении своем в Пудов монастырь, заметил отсутствие Митрополита и спросил: «Здоров ли Митрополит?» – Ему ответили, что Владыка болен, на что Государь изъявил свое сожаление. Милостивое внимание Государя было передано Митрополиту Иннокентию и послужило поводом к написанию выше­ приведенного письма.

Преосвященный Митрополит Иннокентий!

Душевно скорбя, что недуги ваши лишили Меня удовольствия быть встреченным вами при нынешнем посещении Моем Москвы и ея Святыней, молю Бога о ниспослании вам облегчения в ваших страдани­ях и восстановления сил ваших. Искрению благодарю вас за выраженные вами в письме ко Мне чувства и поздравление по случаю бракосочетания Сына Моего, Ве­ликого Князя Владимира Александровича.

Поручая Себя и все Мое Семейство молитвам вашим, пребываю к вам искренно доброжелательным

Александр

21 августа 1874 г.

В Москве

Это письмо в Бозе почивающего Государя Александра II было ответом на письмо Митрополита Иннокентия от 21 августа 1874 года.

1875

Преосвященный Митрополит Московский Иннокен­тий. Ея Императорское Высочество, Любезнейшая Невестка Моя, Государыня Цесаревна и Великая Княгиня Мария Феодоровна, благополучно разрешилась от бремени Дочерью, нареченною Ксениею.

Поспешая уведомить Ваше Преосвященство о таковом радостном событии в семействе Нашем, Я прошу вас сделать распоряжение о принесении Господу Богу, за новую Его к Нам милость, благодарственного мо­лебствия во всех церквах столицы установленным порядком.

Поручая Себя, Супругу Мою и Наших Детей мо­литвам вашим, пребываю к вам навсегда благосклонным.

Александр

25 марта 1875 г. В С.-Петербурге

Ныне Ея Императорское Высочество Великая Княгиня Ксения Александровна состоит Попечительницей Ксениинского Института, в котором, с открытия его, я имею честь состоять секретарем и казначеем.

Ксениинский Институт открыт 25 марта 1895 года. Цель учреждения Института выражена покойным Государем Александром III в следующем, можно сказать, предсмертном его указе, данном Опекунскому Совету Учреждений Императрицы Марии в Петергофе 25 июля 1894 года, т. е. за 5 месяцев до праведной кончины: «Следя за развивающимися потребностями Народного Просвещения в Нашем Отечестве и озабочиваясь всемерным содействием недостаточным родителям к воспитанию детей их в правилах долга и чести, Мы признали за благо, дабы ознаменовать полезным делом день бракосочетания Любезнейшей Дочери Нашей, Великой Княгини Ксении Александровны, учредить ныне новое женское учебно-воспитательное заведение, в коем дочери наших верноподданных, приобретших службою или по рождению права дворянства, но не имеющих средств, необходимых для воспитания своих детей, могли бы получить законченное общее образование и приобретать, под руководством опытных наставников, те практическия сведения, которые, делая женщину полезною в собственной семье, дают при современном спросе на женский труд, осчастливленным семейною жизнью – честный заработок. Новый Ин­ститут имеет быть открыт на 350 полусирот, с тем, чтобы из этого комплекта 175 вакансий были бесплатными, а на остальные принимались воспитанницы за плату по 250 р. в год. – Пожаловав для указанной цели Ведомству Учреждений Императрицы Марии перешедший в казну Дворец в Бозе почившого Великого Князя Николая Николаевича старшего и повелев Министру Финансов отпустить из средств Государственного Казначейства единовременно 400.000 на приспособление этого Дворца для нужд учебного заведения и 500.000 для обеспечения будущего состава служащих в оном пенсиями, а затем отпускать из того же источника ежегодно по 152.000 на содержание заведения, – повелеваем Опекунскому Совету Учреждений Императрицы Марии поднести на утверждение Наше составленный, согласно одобренным Нами и Государынею Императрицею основным положениям вновь открываемаго девичьего Института, проект устава и штата сего заведения, коему присвоить наименование «Ксениинский Институт».

На подлинном Собственою Его Императорского Величества рукою начер­тано:

Александр

9-го марта 1895 года Ея Императорское Высочество Великая Княгиня Ксения Александровна была назначена Попечительницею сего Института при следующем рескрипте: «Ваше Императорское Высочество, Блаженные памяти в Бозе почивший незабвенный Родитель Вашего Высочества, в отеческом попечении о благе и нуждах Своих верноподданных, повелел, на дарованные Им средства, учредить для полусирот, – дочерей дворян недостаточного состояния, – новое закрытое женское учебное заведение, которому, в ознаменование дня бракосочетания Вашего Высочества, присвоить наименование «Ксениинского» Института.

Назначая Ваше Высочество Попечительницею сего Института, – Я уверена, что таковое назначение послужит залогом будущего развития и процветания вновь возникающего учебного заведения, воспитанницы коего найдут в любящем сердце Вашен истинно-материнскую о них заботливость и попечение. Да благословит Вае Бог на предстоящую Вам деятельность».

На подлинном Собственною Ея Императорского Величества Государыни Императрицы Марии Феодоровны рукою написано:

«Искренно любящая Вас Мария»

Христос Воскресе! Возлюбленный мой о Господе отец протоиерей ¹⁹⁷ !

Искренно благодарю Вас за письмо Ваше. Радуюсь сугубо. Но смотрите, не рано ли Вы взяли на себя нелегкое бремя ректорства. Прошу Вас поблагодарить Ваших сотрудников за поздравление меня и взаимно поздравляю их с праздником и наступающею ревизиею, которая начнется не ранее, как с 24-го числа или 23-го. Господь с Вами. Ваш всеусерднейший слуга

Иннокентий, М. Московский

15 апреля 1875 г.

Москва

Преосвященнейший Владыко, Возлюбленный о Господе Брат и Сослужитель ¹⁹⁸ !

Благодарю Вас за письмо. Но не напрасно ли Вы скорбите о монастырских послушниках? Я ничего и ни от кого не слыхал об уменьшении или уничтожении оных. А о театрах в постные недели и говорить нечего. Этого требует уже логика: худшие давно уже дозволены, следовательно, лучшие, или менее вредные представления уже необходимы.

Поручая себя молитвам Вашим, имею честь быть с братскою о Господе любовию

Иннокентий, М. Московский

СПБург

4 января 1875 г.

Преосвященнейший Владыко, Возлюбленный о Господе Брат и Сослужитель ¹⁹⁹ !

4-го числа я имел случай говорить с Обер-Прокурором о том, докуда мы будем выдавать деньги на содержание Владычно-Покровской Общины? Он отвечал, что это будет зависеть от ответа Московской Городской Думы, какой она даст на мой вопрос: возьмет ли она эту Общину на свое попечение? И потому, покорнейше прошу Ваше Преосвященство принять на себя труд по­просить управляющего Думою (кажется, г. Ладыженского), чтобы они как можно поскорее дали решительный ответ на предложение г. Генерал-Губернатора: да или нет, т. е. возьмет ли Градская Дума на себя все попечение о Покровской Общине, или некоторую часть, или ничего не возьмет; и ежели будет нужно, сделайте милость попросите об этом Генерал-Губернатора: не найдет ли он возможным и нужным повторить свое предложение Думе.

Поручая себй молитвам Вашим, имею честь быть с братскою о Господ любовию

Иннокентий, М. Московский

СПБург

7-го января 1876 г.

В это пребывание свое в Петербурге, митрополит Иннокентий получил из Сан-Карлоса (в Калифорнии), от Альфонса Пинарта письмо, от 1/12 марта, такого содержания: «Три года тому назад имел я высочайшую честь посетить Ваше Высокопреосвященство в С.-Петербурге и говорить с Вашим Высокопреосвященством о моем намерении напечатать документы, собранные мною в продолжение моих двухлетних путешествий в бывшей Русской Америке, на Алеутских островах и других частях этой страны. – Ныне же милости­вейше прошу позволить мне посвятить Вашему Высокопреосвященству – Апостолу и обратителю Алеутов и других диких племен Аляски – эту часть моих пу­тешествий, которая касается до обращения, обычаев и особенно до языка Алеутов и других племен бывшей Русской Америки».

Преосвященнейший Владыко ²⁰⁰ !

К Вам посылается указ о кончине В. К. Алек­сандра Владимировича ко исполнению.

Что же Вы будете делать по этому указу? О кончине В. К. уже знают все. Следовательно, чтение манифеста в церквах будет не кстати. Отправлять большую па­нихиду по Нем, как по младенцу, нельзя. Но нельзя и потому, что наступают седмицы – Страстная и Пасха. Можно сделать только вот что: или совершить краткую литию, как сделано здесь, после «Со Духи праведных» сказать ектению, пропеть запевы канона из чина мла­денческого погребения, затем со святыми упокой, и отпуст по тому же чину; или когда будет совершаться первая царская панихида, к именам поминаемых при­ совокупить и новопреставленного Великого Князя Алексан­дра Владимировича. Переговорите об этом с Генерал-Губернатором, и как будет Вами решено, так и делайте.

Р. S. Это распоряжение касается собственно соборного поминовения в Чудовом монастыре; а прочие пусть делают, как знают, и потому об этом в указах не говориться ни слова.

Господь с Вами! Иннокентий, М. Московский

Марта 16 дня

1876 г.

Высокопреосвященнейший Владыко, Возлюбленный о Господе Брат и Сослужитель ²⁰¹ !

Имею честь принести Вам мое искреннее поздравле­ние со вступлением на святительский престол знамени­тых архиереев Божиих, Святителей Ярославских и Ростовских. Да сохранит Вас Господь на многие лета в здравии и благополучии! Простите, что поздно пишу. Труднее и труднее становится для меня письменная работа. При сем прилагаю Вам для сведения о сделан­ном мною распоряжении. Это сделано по воле Государя. Премного благодарен Вашему Высокопреосвященству за Ваши ко мне письма, из коих, между прочим, заключаю, что рано или поздно мы можем еще свидеться по случаю сооружения храма Спасителя. Радуюсь этому.

Поручая себя молитвам Вашим, имею честь быть с братскою о Господ любовно

Иннокентий, М. Московский

Москва 1 сентября

1876 г.

Высокопреосвященнейший Владыко, Возлюбленный о Господе Брат и Сослужитель ²⁰² !

Милости просим пожаловать в Москву по пред­стоящей Вам нужде. Для пребывания Вашего в столице будут готовы архиерейские покои в Чудове монастырь. О времени же прибытия Вашего сюда ожидаем от Вас известия, чтобы благовременно было можно дослать Вам экипаж на вокзал.

Поручая себя молитвам Вашим, имею честь быть с братскою о Господ любовию

Иннокентий, М. Московский

Москва 16 сентября

1876 г.

Преосвященнейший Владыко, Возлюбленный о Господе Брат и Сослужитель ²⁰³ !

Прилагая при сем телеграмму от сестры в бозе почившего преосвященного Леонида, прошу Вас примите на себя труд ответить ей, что на погребение тела Преосвященного²⁰⁴ в Лавре, я, с своей стороны, изъявляю полное согласие. Но этого мало. Кроме моего согласия, нужно еще согласие Собора и братии Лавры, ибо они распоряжаются, кого где хоронить. Полагаю для этого нужно и согласие Ярославской паствы или духовенства, ибо было бы странно, не спросивши их, взять тело почившего и увезти его в чужую епархию; и, наконец, на перевоз тела из одной губернии в другую необходимо разрешение министра внутренних дел.

Господь с Вами! Вашего Преосвященства покорнейший слуга

Иннокентий, М. Московский

19 декабря

1876 г.

СПбург

Дело о свящ. Минервине, если бы оно началось напр. по доносу благочинного, пожалуй, и можно бы было кон­чить так, как оно кончено консисториею. Но оно началось по отношению начальника губернии, и потому может быть обжаловано или протестовано в высших инстан­циях; и потому прошу Ваше Преосвященство обратить на него особенное Ваше внимание. И, по-моему, тут много не ладно; а главное то, что члены вол. правления в по­следнем своем постановлении: 1) протестуют на производство и на производителя следствия; 2) заявляют, что священник Минервин и в настоящем случае явился не трезв, чему представляют свидетелями самого следователя благочинного, дьячка и проч. Но Консистория, вместо того, чтобы нарядить нового следователя, не принимает во внимание постановления присутственного места, подтверждает прежнее свое решение и неосновательно отказывает доносчикам. Да и самое (первое) решение консистории основано весьма на нетвердых основаниях. Против священника 8 человек или, сказать лучше, чле­нов присутственного места присяжных, а за него 7 че­ловек крестьян наказанных. В акте говорится о произошедшем смятении в народе; а свидетели допрашивались о каком-то возмущении. Консистория смягчила свой приговор, принимая во внимание проповедь священника, которой никто из свидетелей не подтвердил. Священ­ник говорит, что его слова, сказанные в правлении, не только не произвели худых следствий в народе, но напротив того в добрых и трезвых людях произвели или возбудили желание ходатайствовать о закрытии ка­бака. А, между тем, из показания церковного старосты видно, что он просил священника о ходатайстве ранее. Нельзя не заметить и того, что Консистория, вслед за следователем – судей, составивших акт, называет доносчиками, чем дает право и членов Консистории в подобном случае называть тем же именем.

Понравится ли это им?

1877

Преосвященнейший Владыко ²⁰⁶ !

Недоумеваю, что делать с прилагаемым при сем г. Деспотовича письмом²⁰⁷. Оставить без последствий нельзя. Провести тем путем, как о черногорцах сделано, не совсем удобно. Нельзя ли напечатать его в Епархиальных ведомостях, с присовокуплением к нему только, что желающие пожертвовать могут свои приношения представлять благочинным, а благочинные для препровождения их в Славянский Комитет представят их Чудовскому Наместнику.

Если Вы на это согласны, то потрудитесь распоря­диться.

(Собств. рукою): Иннокентий, Митрополит Московский

Января 3 д. 1877 г.

Преосвященнейший Владыко, Возлюбленный о Господе Брат и Сослужитель ²⁰⁸ !

Г. Генерал-Губернатор, как видно из прилагаемаго при сем, в копии, его отношения, просит о разре­шении священнослужения в новоустрояемой при временном тюремном помещении для женщин-арестанток церкви. Если это дело вести настоящим порядком, то оно продлится слишком долго; а им желательно, как можно поскорее, видеть открытым богослужение. И потому я, имея в виду то, что эта церковь устраивается на непродолжительное время, быть может, не более, как на два или на три года -, полагаю, в удовлетворение их желания, сделать так: в предложении моем Консистории дать дозволение священнику, какой будет назначен, отправлять богослужение в праздничные и другие дни в предполагаемой церкви, без освящения оной, учрежденным порядком. Что же касательно литургии: то оную отправлять на подвижном антиминсе, который будет выдан и который постоянно должен храниться в бли­жайшей освященной церкви и быть приносим для отправления только тогда, когда нужно, а по окончании литургии опять относим в ту же освященную церковь.

Само собою разумеется, что для совершения литургии должен быть устроен престол, надлежащим образом, и поставлен, где следует. Не знаю, бывали ли подобные примеры в Москве? В Сибири это дело весьма нередкое, а в Якутской области это обыкновенное и дозволенное Синодом. Желаю знать Ваше мнение. И если не найдете это удобоисполнимым, то потрудитесь передать словесно об этом г. Генерал-Губернатору.

Поручая себя молитвам Вашим, имею честь быть, с братскою о Господе любовно, Вашего Преосвященства покорнейшим слугою

10 января Иннокентий, М. Московский

1877 г.

На вышеприведенное письмо митрополитом Иннокентием был получен от преосвященного Никодима такой ответ:

«Ваше Высокопреосвященство, Милостивый Архипастырь и Отец! Отве­чаю на письмо Вашего Высокопреосвященства относительно церкви, предполагаемой к открытию в отделении арестанток. 1) Церковь неосвященная или без освящения, такая, о которой изволите писать, есть в Москве дело небывалое и не слыханное и не для всякого понятное; 2) Как новость это может возбудить недоумения и толки, особенно в Москве, любящей толки, и сделаться предметом газетных рассуждений; 3) Может не понравиться будущим посетительницам этой церкви-арестанткам, которые могить претендовать на то, что для них не хотели освятить церковь, как следует; да думаю, что и покровительницы арестантского отделения, и с своей стороны, выразят немалое неудовольствие по сему делу. Посели я полагал бы поступить при открытии богослужения в означенной церкви обыкновен­ным порядком, т. е. через освящение храма. Впрочем, представляю сие на Архипастырское благоусмотрение Вашего Высокопреосвященства. Князю Долгорукову я об этом ничего не говорил. Испрашивая молитв и благословения Ва­шего Святительства, есмь Вашего Высокопреосвященства, Милостивейшего Архипастыря и Отца, покорнейший послушник Никодим, Епископ Дмитровский.»

1877 г. Января 19.

День обретения мощей преп. Саввы Сторожевою, Звенигородского Чудотворца

Кроме этого и члены Св. Синода находят неудобным и даже невозможным учредить служение литургии на подвижном антиминсе.

Следовательно, дело об устройстве церкви должно идти своим порядком. Потрудитесь переговорить с г. Генерал-Губернатором и сказать ему, что освящение церкви может быть не иначе, как с разрешения Государя и, следовательно, дело должно идти формальным порядком; и если ему угодно, чтобы церковь была устроена скорее, то не благоугодно ли будет ему самому обратиться с просьбою к Государю или к г. министру внутренних дел, чтобы он, когда к нему дело дойдет из Синода, поспешил окончанием оного. Иначе, оно может про­ длиться надолго; а Вы, с Вашей стороны, прикажите Консистории, чтобы она как можно скорее дело это делала. А между тем, когда иконостас будет поставлен, Вы можете дать дозволение священнику отправлять утреню, вечерни, молебны и обедницу, но без открытия Царских врать.

И., М. Московский

Преосвященнейший Владыко, Возлюбленный о Господе Брат и Сослужитель ²¹⁰ !

Отвечаю на Ваши письма. Радуюсь и благодарю Бога, что здоровье Ваше поправляется. Любопытно знать: как совершались Ваши служения в день Богоявления? Как здоровье преосвященного Игнатия²¹¹? Не пострадал ли он от холода? Ужели в самом деле Преосвящен­ный Иоанн²¹² на совокупную просьбу Вашу с Преосвященным Игнатием совершить богослужение в день Богоявления ответил, в письме своем, «что это не входит в круг прямых его обязанностей»? Опасаюсь рассказывать другим об этом: могут почесть это кле­ветою или нападком.

Мнение Ваше – составить особый комитет для рассмотрения донесений касательно покупки домов сельского духовенства, – согласно с моим предположением. Но как это сделать? Чтобы дать предложение от меня, нет по­вода, т. е. никакой бумаги; и потому, кажется, будет удобнее, если Вы представите мне свое мнение об этом, с поименованием не только Председателя Комитета, но и членов, предварительно спросивши их: захотят ли они взять на себя это дело, т. е. разобрать бумаги с мнениями всех причтов и благочинных, и сделать из них надлежащия извлечения, разложив по сортам все разные мнения.

Касательно замещения священнического места в Ендовах представляется большое затруднение. Баршевы с усилием домогаются, чтобы место это занял их племянник – сын покойного Соловьева, – а прихожане не желают его и дали заручную кандидату священнику Знаменскому. По справедливости следует удовлетворить просьбу прихожан, тем более, что Соловьев характера нехорошего, наверно, на него скоро будут жалобы. Но отказать Баршевым – значит, возбудить неудовольствия, могущие быть от них самих и от их друзей, в числе коих находится и Юрий Васильевич²¹³. Итак, если от прихожан не последовало к Вам явного протеста на свящ. Соловьева, то, принимая во внимание желание покойного отца его и его детей, во избежание затруднений касательно перехода дома в чужие руки, напишите Ваше мнение об определении его, Соловьева. Что же касается кандидата Знаменного, то он лично мне изъявил согласие подождать другое место.

Вашего Преосвященства покорнейший слуга

Иннокентий, М. Московский

11 января

1877 г.

В бумагах преосвященного Никодима сохранилось следующее черновое представление: «Готовое помещение для сельских причтов составляет одно из средств к улучшению быта духовенства, которому Епархиальное начальство готово содействовать всеми мерами. Досему полагаю составленную, в виде опыта, записку «о приобретении и прочном обезпечении церковных домов при сельских церквах для помещения причтов» напечатать для сведения духовен­ства в ближайших №№ Епархиальных ведомостей с тем: 1) чтобы свя­щенника каждой сельской церкви вместе с прочими членами причта представили в непродолжительном времени (не позже 1 ½ месяца от получения ведомостей) местным благочинным свои замечания и мнения по поводу сего проекта;

2) чтобы благочинные в общем собрании подведомого им духовенства рассмотрели сии замечания и не позже 1 ½ месяца от получения их представили Епархиальному начальству общее мнение благочиния, приложив в отдельные заме­ чания причтов». (Записка напечатана в Московских Епархиальных ведомостях за 1876 г.).

Здешний г. Баршев, подписавший под просьбою прихожан, писал Вашему Баршеву, чтобы и он под­писался под тем же прошением (что, впрочем, желательно). Мне кажется, было бы не излишне, если бы он в подписи своей упомянул о неудобствах передачи дома покойного священника.

Иннокентий, М. Московский

Преосвященнейший Владыко ²¹⁵ !

Дело об определении на праздное священническое место при Георгиевской, в Ендове, церкви я возвращаю к Вам обратно с приложением другой просьбы от прихожан той же церкви, которые просят об опреде­лении священника Соловьева, подписанной большим чис­лом просителей, нежели присланные Вани два прошения, и подтвержденной гг. Баршевыми. И потому Вам нужно написать новое мнение в том смысле, но с изложением содержания просьб тех и других прихожан, упомянув, между прочим, и о том, что с определением Соловьева будет устранено всякое затруднение касательно передачи священнического дома; и заключите тем, между прочим, что хотя некоторые из прихожан, числом 8, и не желают иметь его при своей церкви (впрочем, без изложения причин, почему не желают), но большее число (17) прихожан, напротив, желают его иметь при своей церкви и проч. Вы в письме Вашем упоминаете об экономе Вашем, чающем получить долг с покойного преосвященного Леонида. Пусть он это чаяние бросит в печку; Я и по сю пору ожидаю от Вас записки о Ваших домовых суммах и о новом распределении их (как об этом мы говорили с Вами в последнее время). Недоумеваю, что Вас удерживает в присылке этой записки.

(Собственноручно): Искренно радуюсь, что Ваше здоровье поправляется. Дай Бог, чтобы оно скорее поправилось вполне, ибо приближается время, и можно сказать, уже пришло для составления годового отчета в Св. Синод²¹⁶, который должен быть представлен в Синод к 1-му апреля.

Господь с Вами! Ваш покорнейший слуга

Иннокентий, М. Московский

21 января

1877 г.

Р. S. С мнением Вашим по делу о расторжении брака мещанки Зайцевой я согласен; но, принимая во внимание последний отзыв полицейского начальства о ней, что она долгое время ведет жизнь трезвую и пр., можно согласиться с мнением Консистории. Сегодня (21) было присутствие в Синоде, и это дело я предлагал двум юристам. Один из них сказал то же, что сказала и Консистория; другой, старейший, согласился с Вашим мнением, т. е. что ей не должно дозволять вступление в брак, но не указал прямого закона на это. Но он не согласился также с моим заключением. И потому это дело должно быть предоставлено Св. Синоду, как казусное. Кстати я спросил их и о другом Ва­шем мнении о том, чтобы, как Вы полагаете, Консисториею не было сделано никакого замечания члену Консистории, секретарю и столоначальнику. С этим мнением Вашим несогласен я, несогласны и юристы, ибо где рука, тут и голова. И потому я это дело возвращаю Вам для обычной надписи.

Теперь остается одно: спросить подписавшихся здесь: почему именно не желают они иметь при своей церкви священника Соловьева?

И потому потрудитесь призвать старосту церковного и предложить ему, а в лице его и всем подписавшимся, чтобы они изложили на бумаге причину, почему они не желают иметь его, священника Соловьева²¹⁸, и для ускорения окончания дела, чтобы подали эту бумагу Вам, а Вы при первой возможности пришлите ее ко мне.

(подп.) Иннокентий, М. Московский

Января 24 дня.

Стыдно и грешно будет, если просфирническую должность получит одинокая, тогда как есть просительницы на это место, обремененные детьми, и притом жены священнослужителей. И потому потрудитесь дать Ваше мнение, более подходящее к справедливости и уважению более нуждающихся.

(подп.) Иннокентий, М. М.

Января 24 дня, 1877 г.

Избранный прихожанами Казанской, в Сущеве, церкви причетник села Кузьминок, как не бывший даже и в семинарии, не может быть переведен в столицу.

(подп.) Иннокентий, М. М.

По справке в метрических оказалось, что диакону Подольского уезда села Воскресенского, Николаю Окворцову, и в настоящее время не исполнилось еще 27 лет. И потому он, как недоучка, не может быть произведен во священника. Прикажите Консистории дознать, почему означенному диакону в мировых ведомостях при­ бавлено три года, и не сам ли он это смастерил.

(подп.) Иннокентий, М. Московский

Января 26 д.

1877 года.

Из дела об определении в псаломщики в Мариинскую больницу не видно согласия или несогласия г. Нейдгарта. И потому неизлишне будет, чтобы Вениамин Смирнов представил Вам какую-либо бумагу от начальства больницы.

(подп.) Иннокентий, М. Московский

Января 28 дня

1877 г.

Преосвященнейший Владыко ²²² !

Вы изволите писать, что староста с товарищем²²³ сказали Вам, между прочим, что, если бы они имели возможность лично быть пред Вашим Высокопреосвя­щенством, то они объяснили бы причину, почему не же­лают иметь священника Соловьева.

Потрудитесь им сказать, чтобы они написали мне конфиденциально, и уверьте их, что я эту бумагу в ход не пущу. И если они согласятся написать, то чтобы на­писали как можно скорее, ибо пост на дворе. Сделайте милость, обратите внимание на тюремные церкви. По инициативе Стрекаловой учреждается три церкви: одна в Троицкой больниц неизлечимых и две при временных тюремных помещениях; одна для мужчин, другая ддя женщин. О церкви Троицкой больницы представлено в Св. Синод 25 сего Января; о мужской тюремной церкви по отношению г. Арапова представлено в Св. Синод в минувшем году, и о которой уже пре­ провождено из Св. Синода к г. Обер-прокурору, и об этой-то церкви говорил с Вами г. Генерал-Губернатор. Что же касается до церкви для арестантов, то об ней в Святейший Синод еще не представлено. Об ней то и говорил, бывши у Вас, князь, и о которой г-жа Стрекалова ходатайствовала еще в минувшем мае месяц, и ходатайство г. Генерал-Губернатора от 31 де­кабря относится именно к этой же церкви. Итак, при­ кажите консистории поспешить этим делом.

Дело об отдаче бараков, находящихся при Общине, в ведение Общества попечения о раненых и больных воинах, зависит от управляющей монахини Зинаиды.

(Соб. рукою). Благодарю за земное поклонение Ваше с Москвою и поздравляю с обретением главы Московской. Господь с Вами.

Иннокентий, М. Московский

Января 31 д.

1877 г.

Преосвященнейший Владыко ²²⁴ !

На вопрос Ваш касательно погребения инославных на православном кладбище я скажу, что я того же мнения, какого держится Александро-Невская Лавра и Вы; но, во всяком случае, делать это надобно с разбором и стараться отклонять просящих; особенно, если об этом просят неправославные. Вы пишете, что газеты готовят 60-летний юбилей мой в мае сего года; я не знаю, кто это затевает, и с чьего дозволения. Начать с того, что 60-летних юбилеев не полагается; а если бы и было дозволено мне отправить 60-летний юбилей, то время это еще далеко, потому что 50-летний юбилей я правил 1871 г. мая 18 числа. И потому я не намерен принимать и не приму никаких поздравлений в наступающем мае. Я желал бы, чтобы это где-нибудь было напечатано и как-нибудь косвенно, или сообщено Гилярову²²⁵ запискою от кого-нибудь. Я радуюсь и благодарю Бога, что здоровье Ваше понравилось; и видно, что Вы стали повеселее; это заметно из рассказа Вашего о Мазуриной.

(Соб. рукою). Приближается прощеный день. И потому, по долгу христианина, прошу прощения в моих прегре­шениях у Вас и преосв. Игнатия и прочих сослужи­телей моих. И Господь Бог да простит и помилует всех нас.

Иннокентий, М. Московский

Февраля 3 д., 1877 г.

Преосвященнейший Владыко ²²⁶ !

Бумагу Вашу, касательно раздела доходов с угодий архиерейского дома²²⁷, при сем возвращаю. Справедливость требует, чтобы производство раздела получило начало со дня прибытия Вашего в Москву, или, по крайней мере, с 1-го сентября. Но меня остановило то, что, быть может, у Вас приходо-расходные книги за минувший год уже закончены. И потому о выдаче Вашему Преосвященству и братии следующих за минувшую треть или за 5 месяцев минувшего года денег от угодий, не угодно ли будет Вам написать особо. И также та же справедливость требует, чтобы долг, который эконом считает за покойным Преосвященным Леонидом (если только этот долг следует за содержание покойного преосвященного столом), был отнесен на счет доходов Вашего архиерейского дома. И потому, не угодно ли будет Вам написать ко мне и об этом.

Господь с Вами и братией.

(Соб. рукою) Иннокентий, М. Московский

Февраля 4, Дсидоров день, 1877 г.

Преосвященнейший Владыко ²²⁸ !

Потрудитесь призвать еще церковного старосту Георгия-Ендовского, и сказать ему и его товарищу, что я жду от них отзыва о священнике Соловьеве, почему именно они не желают его принять; и если они не хотят написать мне этого отзыва, то я голословное их не­ одобрение принять в основание не могу, имея в виду до­брые отзывы о нем на бумаге начальства Глазной боль­ницы, и даже самого Генерал-Губернатора, который ходатайствовал о его награждении. И потому я переведу его к ним. Впрочем, предоставляется им полное право приносить жалобы лично ко мне на священника Соловьева, если он будет чем-либо их обижать; и если обиды его будут важны, то я его отведу от них. И затем потрудитесь сказать священнику Соловьеву то же, т. е. что если на него будут жалобы, и жалобы такого рода, что его следует отвести от прихода, то он в Москве места не получит. И посему потрудитесь написать Ваше мнение, с изложением всех обстоятельств, о переведении священника Соловьева к Георгию в Яндовах. Касательно престола тюремной церкви, скажу Вам вот что: несмотря на то, что престол перенесен вместе с пли­тою, быть не может, чтобы до него не коснулась рука неосвященного. И потому освящение означенного храма должно быть надлежащим порядком, только не архиерей­ ским священнослужением, а священническим. И престол, и его одежда должны быть окроплены святою водою по­ надлежащему.

(Собственноручно). Имею честь поздравить Вас с наступлением Св. Поста. Да укрепит Господь Бог Ваше здоровье. Господь с Вами!

Иннокентий, М. Московский

Февраля 8 д.

1877 г.

Преосвященнейший Владыко ²²⁹ !

Ах, уж эта Ендова!... Из разговоров старосты с его товарищем, бывших у меня вчера, очевидно, что много будет хлопот, и неприятностей, и ропоту, и вреда, если мы переведем Соловьева туда, – и самому Соловьеву это будет не находка; стоит только прихожанам написать просьбу, что они не желают иметь его своим священником и собрать подписей более половины прихода (что сделать весьма легко для влиятельных прихожан), и тогда без всяких следствий и разборов, по Уставу Духовных Консисторий, он получит увольнение с украшением в его послужном списке, что он уволен по просьбе прихожан. И тогда где он найдет себе место? И так, прикажите призвать его к себе и внушить ему это и посоветуйте ему подать просьбу с отказом – и назначьте ему день, когда он должен подать эту просьбу; и притом сказать ему: если к назначенное дню он не подаст просьбы, то он и без нее получит отказ. Эта просьба нужна только именно для того, чтобы не сконфузить ни его, ни ходатаев за него. Просьбу свою он может мотивировать тем, что видя нежелание некоторых влиятельных прихожан, хотя и очень немногих, иметь его своим священником; но как от этого может много произойти неприятностей для меня и для прихода, то он, не желая быть причиною нарушения мира между прихожанами, отказывается и проч. И о последующем потрудитесь меня уведомить.

Господь с Вами.

(Соб. рукою) Иннокентий, М. Московский

Февраля 9 д., 1877 г.

Сиятельнейший Граф, Милостивый Государь ²³⁰ !

В настоящее время благотворительных капиталов, принадлежащих подведомственным Правлению Московской семинарии училищам, имеется на серебро 33.103 р., из коих принадлежат: 1) Заиконоспасскому 14.571 р. 50 к., 2) Перервинскому 6.885 рублей и 3) Спасо-Андрониевскому (ныне упраздненному) 7.571 р. 50 к. И кроме того, до 1830 года на вышеозначенные капиталы, взамен пятого процента, причтено 4.075 рублей, и если последнюю сумму разделить между вышеозначенными училищами, то причтется приблизительно Заиконоспасскому 15.714 руб., Перервинскому 7.303 руб. и Андрониевскому 9.422 р. Вышеозначенный благотворительный капитал составился из пожертвований разных лиц в разное время, начиная с 1793 до 1830 г.; так например, капитал, принадлежащий Андрониевскому училищу (7.571 р. 50 к. сер.), составился из следующих источников: 1) 1.000 р. асс., пожертвованные в 1820 г. священником Московской Успенской, в Печатниках, церкви, Василием Иоанновым Комаровым, для вспоможения в содержании пи­щею одного бедного и способного к продолжению наук ученика; 2) 25.000 р. асс., пожертвованные в 1821 г. неизвестною особою на содержание 10 воспитанников, и 3) 500 р. асс., пожертвованные в 1833 г. девицею Надеждою Алексиевою Адриановою.

Вышеозначенный капитал 33.103 руб. сер. находится в билетах Государственного банка, и проценты, получаемые на оный, употребляются на училища: Заиконоспасское, Перервинское и, вместо упраздненного Андрониевского, на Коломенское училище.

Р. S. Всех же процентов с благотворительных капиталов, принадлежащих вообще Московским духов­ным училищам и простирающихся до 71.561 руб., получается 3.206 р. 60 к.

Оклады, прежде отпускаемые из Хозяйственного Управления при Св. Синоде на существовавшее Андрониевское училище (в количеств 2.700 р.), ныне производятся на Епархиальное училище иконописания, открытое в 1872 г.

Вышеозначенное Епархиальное иконописное училище, пользуясь почти всеми правами, предоставленными духовным училищам, не пользовалось и ныне не пользуется ни процентами с училищных капиталов, ни венчико­выми суммами и никакими пожертвованиями ни от монастырей, ни от церквей. Оно пользуется, сверх пособий от кафедры, только доходами от занимаемаго им дома. Принимая во внимание с одной стороны то, что Московския духовные училища пользуются всеми епархиальными доходами и правами, предоставленными им для увеличения оных, и которые (доходы) с января наступившего года увеличатся пятью тысячами (5.000 р.), которые изъявил готовность жертвовать каждогодно подведомый Сергиевой Лавры Гефсиманский скит; а с другой стороны, доходы епархиального иконописного училища, получаемые единственно с дома своего, сначала простиравшиеся за 25000 р., ныне, по причин расширения училища, сократились более, нежели на половину, и, вероятно, совсем прекратятся, – я полагал бы справедливым, чтобы проценты, получаемые с вышеозначенного капитала, принадлежавшего Андрониевскому училищу, в ко­личестве 9.422 руб., были обращены в пользу Епархиаль­ного иконописного училища, состоящего также из детей духовных и притом круглых сирот.

И потому, не благоугодно ли будет Вашему Сиятельству дозволить мне сделать распоряжение, чтобы капитал (9.422 р.), принадлежавший Андрониевскому училищу, за­ключающийся вообще в училищных билетах, храня­щихся в Правлении Московской семинарии, передан был в ведение Совета Епархиального иконописного училища.

Ожидая благосклонного ответа Вашего Сиятельства, честь имею быть с отличным уважением и совершен­ною преданностью, Вашего Сиятельства, Милостивого Го­сударя, покорнейшим слугою

Иннокентий, Митрополит Московский

№ 28

15 Февраля 1877 г.

Его Сиятельству, Господину Обер-прокурору Святейшего Синода, Графу Димитрию Андреевичу Толстому

Преосвященнейший Владыко ²³¹ !

Только сегодня могу я отвечать на Ваши письма, – не удавалось. Способ, предлагаемый Вами для получения долга с покойного преосвященного Леонида, и я нахожу самым лучшим. Только не встретите ли Вы препятствия при получении расписки в получении денег за вещи? И потому, не худо было бы переговорить с братом, или наследниками покойного.

Совет, данный Вами священнику касательно освящения престола тюремной церкви, я нахожу достаточным.

Касательно церквей, где к вечерни собираются певчие, ничего нельзя сделать, кроме того, чтобы сказать священникам, чтобы они возможно строго наблюдали порядок в служении, а от собирающихся требовали бы соблюдения порядка и тишины.

Касательно выбора смотрителя в Звенигородское учи­лище, я советовал бы Вам спросить (словесно или письменно) некоторых из влиятельных членов съезда: имеют ли они в виду кого-либо на должность смотрителя, кроме кончалых академиков, и, между прочим, также который был бы бессемейный? Если имеют, то пусть собираются; а если не имеют, то требуйте смотрителя от семинарского правления, и также непременно бессемейного.

Касательно занятия места священника при церкви Зосимовой пустыни, несмотря на слезы вдовы, дать преимущество диакону. -Касательно священника Никанора По­кровского, Святейший Синод решил: к камилавке ныне его не представлять (почему он уже и исключен из списка представленных к награде), а представить его, по порядку, к Владимиру за 50-летнее служение. Почему и благоволите приказать Консистории представить его – без замедления.

Позволение, данное мною на отправление молебнов и проч. в женской тюремной церкви, без отверзения Царских врать, может быть распространено и на мужскую тюремную церковь, если о том будут просить началь­ствующие. Хоронить православных на немецком клад­бище я не нахожу никакого препятствия, ибо не земля святит мощи угодников, а мощи освящают землю.

Теперь опять об Ендове.

Священнику Соловьеву скажите, что дядя его Яков Иванович сказывал мне лично, что он писал брату своему Сергею Ивановичу, чтобы он посоветовал Со­ловьеву подать прошение об отказе от Ендовского места, – и потому он напрасно с такою важностию ссылается на своих ходатаев. Просьба его об отказе нужна для того только, чтоб не сконфузить его и его ходатаев, и такая просьба его (прибавьте ему) выкажет в нем благородное и пастырское чувство, и, наконец, скрасьте речь свою тем, что он, Соловьев, ни в каком слу­чае, т. е. подаст ли просьбу об отказ или нет, к Ендове определен не будет. Спросите свящ. Соловьева- почему он, давши слово продать отцовский дом, потом отказался от этого слова? Так поступать неприлично и мелким торговкам. Последний ультиматум Соловьева потрудитесь сообщить мне поскорее.

(Собственноручно). Радуюсь, что Ваше здоровье поправляется, и радость эта ежедневно возрастает и укрепляется от писем и отзывов москвичей, почти ежедневно бывающих у меня. Господь с Вами!

Иннокентий, М. Московский

17 Февраля, 1877 г.

Преосвященнейший Владыко ²³² !

Препровождая при сем письмо архимандрита Смарагда из Константинополя, поручаю Вашему Преосвященству: 1) предложить церквам московским следую­щего по порядку благочиния о пожертвовании облачений, хотя и небогатых, но прочных; а, между тем, пока собираются сии вещи 2) примите на себя труд написать архдмандриту Смарагду от своего имени, что облачения будут доставлены через Славянский Комитет, но не прежде, как получится от него, архимандрита, уведомление, куда именно означенные вещи должны быть доставле­ны; 3) что же касается до книг церковных, то пусть он от себя или от Комитета своего отнесется прямо к господину Оберь-прокурору Святейшего Синода, графу Д. А. Толстому, которому я об этом говорил, и который с удовольствием обещался исполнить просьбу его, архи­мандрита, к нему.

(Сo6. рукою). Господь с Вами!

Иннокентий, М. Московский

1 марта 1877 г.

Преосвященнейший Владыко ²³³ !

Возвращаю Вам прошение английского диакона, с приложениями для возвращения ему. Вчера я его прошение предлагал Синодальным членам, и все признали невозмож­ным удовлетворить его просьбу; впрочем, не по требо­ванию канона, а главное потому, что подобного примера не бывало. Владыка здешний сказал, пусть он отпра­вится к грекам и от них получит крещение, и потом пусть приезжает в Угрешский монастырь, где он может быть принят, как православный. Возвращая ему его бумаги, скажите ему, что наша Церковь не требует от него вторичного крещения, считая его (судя по его грамоте) уже крещеным во имя Отца и Сына и Св. Духа.

Касательно кандидата на священническое место в селе Носове, находящегося надзирателем в Звенигород­ском училище, которому, как Вы пишете, 24 прошлаго февраля исполнилось только 23 года, скажу Вам, что определением его ныне во священника во-1-х ослабеет и даже разрушится наше правило – не допускать в священство ранее 24-хълетнего возраста, с немалым усилием нами поддерживаемое в течение 3–4 лет; а главное, этим обидятся все те, которым было отказано, а таковых наберется немало.

О пресловутом священнике Соловьеве скажу Вам, что он о причине, «почему он не продал дом» своему дяде Сергею Ивановичу, сказал так, что он не продал дом потому будто бы, что когда он от поку­пателя потребовал расписки или подписки, то они отказались. Выведите, пожалуйте, этого лгуна на свежую воду.

(Соб. рукою). Господь с Вами!

Иннокентий, М. Московский

Марта 9 дня 1877 г.

Преосвященнейший Владыко ²³⁴ !

Вот, наконец, по делу несчастной Митрофане требуют и от нас ответа, как это Вы можете усмотреть из прилагаемаго при сем указа. Ответ на него с нашей стороны должен быть весьма осторожный, обдуманный, немногословный и ясный. И потому, прежде, нежели будет составлен по этому протокол, поручите Николаю Павловичу²³⁵ составить проект ответа и представить прежде Вам; и ежели с своей стороны найдете его до­ статочным, то пришлите его ко мне.

Полагаю, что об этом пока не следует разглашать. В ответ нашем не надобно вваливать вину ни на кого, кроме самой Митрофаны, и не подать ни малейшего повода к обвинению Епархиального Начальства.

[Соб. ручн.). Господь с Вами!

Иннокентий, М. Московский

Марта 18 д. 1877 г.

Между нами.

Преосвященнейший Владыко ²³⁶ !

В ответ на Ваше письмо от 6 апреля могу сказать следующее. Об отчете за 1876 г. поговорим при свидании. Распоряжение Святейшего Синода о братствах милосердия в мужских монастырях должно быть исполнено без всяких изменений и без замедления.

Приятно слышать, что некоторые настоятели некото­рых монастырей изъявляют желание устроить помеще­ние для раненых и больных воинов..............................

Касательно моего прибытия в Москву скажу Вам, что я заявил г. Обер-прокурору о моем намерении отправиться в Москву между 22–25 апреля; но когда получу разрешение – неизвестно.

Преосвященный Иоанн уволен от управления Алеутской епархией и определен членом Московской Синодальной Конторы.

Преосвященный Игнатии может сделать распоряжение о приготовлении помещения для преосвященного Иоанна в Новоспасском монастыре.

(Соб. рукою). Господь с Вами.

Иннокентий, М. Московский

12 апреля

1877 г.

Преосвященнейший Владыко ²³⁷ !

Вопрос Вам: могут ли приобресть и носить ордена удостоенные оных до получения знаков и грамот, – меня удивил; иначе, зачем было бы мне и тратиться посылать Вам телеграмму о кавалерах. Отныне и в будущие веки пожалованные камилавками и скуфьями из Синода их получать не станут и должны будут заводить их на свой счет. И потому велите объявлять всем, которые были представлены к награждению означенными знаками, пусть они приготовляют их; и лишь только увидят в печати, что они награждены, пусть в ту же секунду на себя их и надевают, не ожидая никакой бу­маги и не спрашивая никого.

Вот сегодня уже и 3-ье апреля, т. е. 3-ий день просрочки представления отчета о состоянии епархии. При­кажите кому следует поспешить этим делом. Иначе, пожалуй, дождемся мы и понуждения.

(Соб. рукою). Господь с Вами.

Иннокентий, М. Московский

Апреля 31 д. 1877 г.

Преосвященнейший Владыко, Возлюбленный о Господе Брат и Сослужитель ²³⁸ !

Имею честь поздравить Вас с днем Ангела Вашего и от всей души моей и от всего сердца моего пожелать Вам выздоровления; и притом уверить Вас в том, что скол долго бы Вы ни хворали, во получаемые Вами оклады останутся при Вас, само собою разумеется, что если распоряжения по епархии останутся в моих руках до Вашего выздоровления. Но если Вы вздумаете умереть, то в таком случае, я прикажу в тог же день прекратить выдачу всех окладов. Итак, выздоравливайте же непременно; иначе, плохо будет.

Призывая на Вас благословение и милость Божию, имею честь быть, с братскою о Господе любовию, Вашего Преосвященства покорнейшим слугою

Иннокентий, М. Московский

31 июля 1877 г.

1878

Возлюбленный о Господе Отец наместник Вениамин ²³⁹ !

Благословляю Вам совершить празднование Святителю Алексию точно тем порядком, какой соблюдался доныне, с прибавлением к тому и звону в царь-колокол, если дозволит братия Успенского собора. Полагаю, что нелишне будет, если будет отправлена и всенощная с ве­чера и утреня поутру, первая-в Алексеевеком пределе, а другая – в Благовещенском; первая со звоном в царь-колокол, а другая с монастырским звоном. Благоприлично будет и то, что если после поздней обедни отправлен будет молебен Свят. Алексию тем чином, каким предполагаете, т. е. с приглашением архимандритов и протоиереев. Желательно, чтобы позднюю ли­тургию служил преосвященный Амвросий и произнес бы слово к народу.

Господь с Вами!

Иннокентий, М. Московский

Февраля 6 дня

1878 г.

Преосвященнейший Владыко, Возлюбленный о Господе Брат и Сослужитель ²⁴⁰ !

Письмо Ваше от 17 декабря мною получено 1 фе­враля, на которое и отвечаю. Прежде всего искренно бла­годарю Вас за приветствие меня со вступлением в 38-й год на служение в Архиерейском сане. – Взаимно и Вас приветствую со вступлением в 11-й год та­кого же служения. Слава и благодарение Господу Богу за все!

Крайне сожалею о Вашем тяжком недуге. И если бы я знал ранее о сем недуге Вашем, то я рекомендо­вал бы не преосвященного Мартиниана, а Вас в Благовещенск, а его на Ваше место. Но видно Господу не угодно было это. – Об увольнении на покой Вам и думать еще рано. Во-первых потому, что нет ввиду человека, который мог бы заменить Вас. Вы указываете на о. Прокопия Громова. Но послушайте: можно ли указывать на человека, приближающегося к последним пределам жизни? Ведь ему 78 лет. Пока он приедет в Якутск, ему исполнится 80 лет. Предлагать Св. Синоду такого кандидата во епископа значит смешить Синод. Иное дело, если бы о. Прокопию было не 78, а 68 лет.

Вот мой совет Вам: если Вас уверят, что За­байкальския воды для Вашего недуга будут полезны, то пишите в Св. Синод прошение, высказав в оном Вашу болезнь и способы лечения, просите позволения отлучиться Вам из Якутска за Байкал на известное время без передачи управления епархиею соседнему Преосвя­щенному, указав в этом случае на меня, что я без передачи управления отлучался от своего местопребывания более, чем на год. Да и передача управления соседнему Преосвященному будет ничто иное, как один формализм. И я полагаю, что Ваша отлучка продолжится не более, как полгода. А между тем, во время своей поездки по Сибири, не поможет ли Вам Господь усмотреть или услыхать о человеке, который мог бы занять Вашу кафедру в Якутске. Об учености в этом случае нечего толковать, лишь бы был человек разумный, усердный и благочестивый. В доказательство этого я скажу Вам вот что: в минувшую среду, т. е. 8 фе­враля, был доклад о пенсии Вашему наместнику, и когда я рассказал о нем, как поступил он в миссию и как служил там, то старший Митрополит сказал: «Вот его бы и сделать там Архиереем». И когда докладчики сказали: «что он нигде не учился», то Митрополит сказал: «в таких местах благочестивый человек может быть полезнее, чем ученый». – И если Вам Господь поможет узнать или услышать о подобном человек, то переманите его к себе в Якутск, и, пока откроется для Вас вакансия в какой-либо из Си­бирских епархий, он может познакомиться с Якутским краем.

Намерение Ваше об отставке выкиньте из головы. Я уверен, что просьбу Вашу об отлучке за Байкал Св. Синод уважит, и, может быть, даст какие-нибудь средства на путешествие. Советую Вам попросить об этом письмом Обер-прокурора, который Вас уважает и, особенно, за Ваши заботы об училище.

Теперь прошло уже время ехать Вам за Байкал, и Вы желание Ваше можете исполнить не ранее, как только в будущую 1879 г. весну, – следовательно, Вы бу­дете иметь достаточно времени для переписки с Обер-прокурором. Примите к сведению, что Обер-прокурор с июля месяца по ноябрь в Петербурге не бывает.

Ваше решение дела об о. Андрее Попове я нахожу весьма мудрым. Так можно решать только администра­тивно, а юридически, или по-консисторски, дело совсем иное, потому что суд должен смотреть глазами прокурора или закона, т. е. не только закрывать проступки и преступления, но открывать и облегчать, и потому Консистория, решивши дело по-Вашему, подвергла бы себя ответственности за то.

Считаю долгом сказать слово в защиту Балкашина. Открытые Вами неправильности по свечной операции сделаны им отнюдь не в мошенническом духе, а по совершенной нужде. Кто-то из близких к нему похи­тил у него в доме 5.000 р. из свечных сумм. Балкашин или не хотел, или не мог объявить это никому: и в это время многие замечали, что он был очень грустен, и когда он нашел возможность это дело поправить, тогда только он сказал мне об этом, и по­ тому, быть может, усушку у свеч (которая совершенно неизбежна) он увеличивал. Что же касается до продажи церковного вина, то эта операция в программу свечной компания сначала не входила, а при мне этой торговлей занимался Алексей Яковлевич, и потому Балкашин имел некоторое право заниматься торговлею вином прямо от себя. Нет! Балкашин был, – мое мнение, – не вор и не плут, а человек истинно добрый.

Р. S. Желательно знать, в каком теперь состоянии Ваша свечная операция? Также я не знаю: продолжается ли у Вас, по моей затее, выдача заимообразно из попечительских сумм? Или Ваше попечительство поста­влено в общее положение всех попечительств?

Жаль, что Ваш Якутск не цветет, а более жаль Петра Максимовича. Как и чем живет он теперь? Вероятно, состарился уже?

Всем, кто об мне вспомнит или спросит, скажите от меня поклон и благословение. В особенности Матф. Матфеевичу с семейством, Я. В. Маркову, А. Я. Шестакову.

Призывая на Вас благословение Великого Архиерея Господа Иисуса Христа, и немощному врачующую благодать Божию, и взаимно поручая себя молитвам Вашим, имею честь быть, с братскою о Господе любовию и пре­данностию, Вашего Преосвященства покорнейшим слугою

Иннокентий, М. Московский

Февраля 10 д.

СПБ

Преосвященнейший Владыко, Возлюбленный о Господе Брат и Сослужитель ²⁴¹

Только сегодня собрались мы отвечать на Ваши письма. Извините. Прежде всего о Вашей свечной операции: положение о ней (при сем возвращаемое) составлено довольно складно. Но мне кажется, что Вы напрасно эту операцию подчиняете Консистории. Консистория есть место присутственное, связанное законами и правилами, за на­рушение и отступление которых она подлежит ответственности. В случае разлада Консистории с Архиереем, всякий член, и даже простой столоначальник, ссылаясь на законы, может наделать большую тревогу по этой операции. На эту операцию надобно смотреть, как на компанию или товарищество, в дела которых присутствен­ные места, а следовательно и Консистория не имеют право входить без особого распоряжения начальства. Дело Консистории – ведать только продажу свечей по церквам, что у ней оставалось и остается. Даже и взнос денег в Консисторию по §21 на хранение можно допустить только за неимением у Вас банковых учреждений, и потому обязанность Консистории по сему предмету будет состоять только -распубликовать по епархии утвержденные Вами положения, которые Вы препроводите в оную при Вашем особом предложении.

Замечания, какия я нашел нужным сделать на не­которые §§ Вашего положения, значатся на своих местах.

Р. S. Впрочем, мой мнения для Вас нисколько не обяза­тельны.

Большое Вам спасибо за то, что заимообразную выдачу духовенству денег из попечительства не уничтожили. Полагаю, что и Св. Синод не отменит это.

Ответ на письмо Ваше от 15 апреля. Мнение Ваше о преемнике Вашем, т. е. об отце Гурии (которого я не знаю) или об о. Василии – я вполне разделяю. Делайте так, как Вы предположили, вполне предоставляя все Господу Богу.

Причина назначения Вам смотрителей и скорая отмена их есть та, что назначаемые боятся ехать в Якутск, – а желающих нет никого. Жаль и мне, что о. Илларион хочет уехать от Вас. Я полагаю, что Св. Синод уважат Ваше ходатайство и без моего вмешательства.

Ответ на письмо от 27 апреля. Вы жалуетесь на Вашего Тоёня за то, что он холоден к Церкви и делу об улучшении быта духовенства. Напрасно, холодность к Церкви в людях такого полета есть недуг почти общий, а улучшение быта православного духовенства последует не ранее, как за год до второго пришествия Христова.

Крайне сожалеем о Вашей болезни. Но в то же время я утешаюсь тем, что Господь дает Вам силы бороться с нею. Вот Вам и рецепты, прописанные известными нам докторами.

Вы пишете, между прочим, об Андрее юродивом, по делу о свечной операции, что Вы отовсюду встречали запинания, а не содействие, что и вызвало расстройство коллекции Ваших драгоценных камней. Вот именно поэтому-то и следует как можно менее вводить Консисторию в это дело, а действовать своею властью через благочинного и заведывающих.

Поручая себя молитвам Вашего Преосвященства, имею честь быть и оставаться до гроба, с любовию яже о Христе и братскою преданностию, Вашего Преосвященства покорнейшим слугою

Иннокентий, М. Московский

10 августа 1878 г.

Дача Черкизово.

При этом письме было приложено письмо сына Митрополита Иннокентия, протоиерея Г. П. Вениаминова, к преосвященному Дионисию от 10 августа 1878 года, которое, как содержащее небезынтересные сведения о жизни Митрополита Иннокентия, мы помещаем здесь в полности: «Ваше Преосвященство, Милостивейший Архипастырь и Отец! Прежде всего считаю неотложною обязанностию принести Вашему Преосвященству мою наиусерднейшую благодарность за память и благопожелания ко мне недостойному. Господь Бог да воздаст Вам за все и за вся сторицею. Болезнь Ваша тяжело отзывается, как на нашем Владыке, так и на всех нас – искренне любящих и уважающих Вас. Свидетель этому Господь, Которого мы, по сил возможности, молим, да возстановит Он Ваши силы и здоровье, да подкрепит Он Вас к прохождению многополезного служения Вашего, и да утешит Вас всеми благами. Что же писать далее? Право недоумеваю. Политические и другие новости Вы знаете из газет и других источников, и потому сообщать их Вам – только напрасно утомлять Вас. Сообщу Вам нечто о нашем житье – бытье. В настоящее лето Архипастырь и Отец наш жил на своей даче Черкизово (которая принадлежала еще Святителю Алексию, а от него перешла в кафедральный Чудов монастырь) более всех предшествовавших годов, гулял часто и долго. А это видимо укрепило его силы и явно располагало к спокойствию и благодушию. Служит он почти каждое воскресенье, а в большие праздники неотложно. Делами занимается, как и прежде. Эх! Если бы не глаза, уже почти ничего невидящие, просто бы орел. Но да буди воля Божия!

Жена моя, благодарение Господу, здорова, заботится и хлопочет о всем и о всех нас. Старший сын мой, Иван, в нынешнем году кончил курс в Александровском юнкерском училище, произведен в офицеры, поступил в Гвардейский Семевовский полк и в настоящее время находится в действую­щей армии, в Сан-Стефано. Скажу не из тщеславия, а по удовольствии: действи­тельно Ваня вышел настоящий гвардеец, высок, строен, и очень недурен собою. Последнее качество нас очень смущает.... да сохранит его Господь! Младший сын, Евсевий, перешел ныне в 8-ой класс 1 гимназии-классической. Учится довольно хорошо и тоже желает поступить в военную службу. Дочка-Катя училась в Мариинско-Александровском училище, и училась весьма хорошо; но мы признали за благо взять ее из училища, и она учится теперь дома. Вот и ответ Вашему Преосвященству на вопрос о моих детях.

Что же я скажу о себе самом? – Не буду многоглаголив: мое положение весьма походит на положение ученика, ежеминутно ожидающего строгого экза­мена и в то же время плохо приготовившего лекции..... все какое-то смущение, неспокойствие, и даже раздражительность. Причины этому – зависть, сплетни и проч. Впрочем, я не упадаю духом, возложив печаль свою и упование на Господа.

При сем прилагаю два наставления или рецепта против Вашей жестокой болезни, это от докторов аллопатов; хотел было я посоветоваться с го­меопатом, но не знаю: верите ли Вы в гомеопатию? А мы так в нее уверовали, что с аллопатами и не разговариваем. Прошу Ваше Преосвященство не отринуть прилагаемые при сем карточки моих детей.

Засим, припадая к святительским стопам Вашим, искрению целую Ваши ручки, от всей души прося Ваших святых молитв и благословения себе и всему моему семейству.

Вашего Преосвященства, Милостивейшего Архипастыря и Отца, нижайший послушник, недостойный

протоиерей Гавриил Вениаминов

Мир и благословение тебе Возлюбленная о Господе Елисавета Сергеевна ²⁴² !

От искреннего сердца моего имею честь поздравить Вас с днем Ангела Вашего, и молю Господа, да дарует Он Вам еще много лет жить в здравии и благоденствии, и, наконец, да сподобит Вас христианской кончины в глубокой старости. Господь с Вами! Прошу Вас объявить мое искреннее почтение семейству графа Сергия Димитриевича²⁴³, да хранит их Господь!

Ваш покорный слуга и богомолец

Иннокентий, М. Московский

Сентября 5-го 1878 года.

Это было последнее письмо приснопамятного Ми­трополита Московского Иннокентия, писанное им за семь месяцев до блаженной кончины. 31 марта 1879 г., в Великую Субботу, в 2 часа 45 минут по полуночи, не стало крепкого столпа Православия....

а) Ваше Высокородие, Милостивый Государь Димитрий Васильевич!

Честь имею свидетельствовать Вам и супруге Вашей и маменьке мою искреннейшую благодарность за Вашу хлеб-соль и за Ваше радушие. Вы честили, угощали и проводили меня ровно как родного. Никогда не забуду я этого, и да воздаст Вам Господь Бог за это своею милостию!

В Москву приехал я благополучно в назначенный час. Завтра еду к Троице, а 4-го февраля думаю отправиться и из Москвы; ранее ехать нельзя: пожалуй, где-нибудь попадешь под блины и просидишь до поста.

Позвольте Вас попросить исполнить некоторые мой поручения, а именно: Гг. Домонтович и Довголевский были у меня с визитами не один раз; а я у них не был ни разу, откладывал все до по­следнего времени. Сделайте милость, попросите у них за меня извинения, и скажите им от меня большой поклон и благодарность за их внимание ко мне. То же самое прошу сказать и г. Франку, если увидите его в скорости. Прошу также объявить мое искреннее почтение и благодарность всем обер-секретарям и – Александру Петровичу, бывшему моему соседу. Гг. директорам всем (кроме г. Франка) я писал особые письма. Владыкам же не писал ни одному. При сви­дании прошу поклониться от меня Преосвященному Афанасию, Филофею и Нилу.

Затем, призывая благословение Божие на Вас и на всю Вашу домашнюю церковь, имею честь быть, с совершенным почтением и искреннею любовию, Вашего Высокородия покорнейший слуга

Иннокентий, Архиепископ Камчатский

Января 26, 1858 г.

Москва

Р. S. Потрудитесь сказать Владык Филофею, что Владыка Московский так же, как и я, в Киевском браке признает три рода; следовательно – расторгнут быть не может.

б) Ваше Высокородие, Возлюбленный мой о Господе Димитрий Васильевич!

Искренно благодарю Вас за письмо Ваше от 31 января и паче за любовь Вашу ко мне, будьте уверены, я никогда не забуду Вас и милого Вашего семейства. Да воздаст Вам Господь своею милостию!

Я уже далеко, далеко от Вас – за Байкалом, за Нерчинском, в селе Бянкине; сижу на берегу р. Шилки и жду ее очищения.

Если угодно, расскажу Вам нечто о моем путешествии: из Москвы я отправился 4-го февраля, 12 марта приехал в Иркутск, из Иркутска выехал 1-го апреля и 10 прибыл на настоящее место. На пути моем я видел всех преосвященных – всего 8, со всеми беседовал, и скажу Вам по секрету: годных в Св. Синод из них не более 3-х. Первейший- Евсевий Иркутский-Вам известный. За ним Парфений Томский – человек необыкновенно деятельный, внимательный, рассудительный, опытный (он был се­мейный и ректор Академии) и истинно благочестивый (он совершенно согласен со мною касательно викариатства и воспитания духовного юношества). За ним по времени и Антоний Нижегородский.

Записку мою о воспитании духовного юношества я представил Московскому Владыке в самый день моего отъезда, и не знаю, что он скажет и скажет ли что-нибудь; и Преосвященный Евсевий во многом, весьма во многом со мною согласен.

Любопытно знать, какия у Вас перемены в Св. Синоде. Что Преосвященный Нил? Не оскорбился ли он, что его обнесли уже двумя чарочками, и Киевскою и Грузинскою? А он на них рассчитывал; да, кажется, и преемник его, Преосвященный Евсевий, жестоко огор­чил его своим взглядом на Забайкалье и своими мнениями и сведеньями.

Что Преосвященный Афанасий и Филофей? И кто на место их вызывается? Ничего я не знаю.

Сделайте одолжение, потрудитесь написать мне обо всем подробнее. Письмо адресуйте в Якутск, куда я приеду не ранее половины августа. – Я, слава Богу, здоров, но в Иркутск был нездоров ногою, которую простудил так, что три дня не ходил, и теперь еще прихрамываю, но уже мало; впрочем, продол­жаю лечиться. – Новости интересные здесь следующия: Китайское правительство принимает нашу Пекинскую миссию по-прежнему; впрочем, она не отказывала и прошедшего года. Следовательно, Китай не думает с нами ссориться. Ныне я не пишу ни графу, ни Константину Степановичу. Я писал им из Иркутска и буду писать по возвращении в Якутск.

Затем, призывая благословение Божие на Вас и на Вашу домашнюю церковь, имею честь быть, с совершенным почтением и искреннею преданностию и любовию, Вашего Высокородия покорнейший слуга

Иннокентий, Архиепископ Камчатский

Апреля 20 д. 1858 г.

С. Бянкино.

Р. S. Ученому соседу Вашему²⁴⁵ мой искренний поклон, а также моим бывшим сожителям..

Судя по времени, с которого существуют у нас всякия заведения, учрежденные для воспитания детей, можно бы уже видеть, если не полные, то и немалые добрые плоды от таковых учреждений, стоющих многих усилий и пожертвований. Я разумею здесь часть нравственную. – Что же касается до научной части, то,что ни говори, плоды есть и очень немалые, и в особенности у нас; доказательством тому мо­ гут служить многия сочинения и лица.

Но что же мы видам в нравственном отно­шении?

Я не буду говорить здесь вообще о плодах воспитания во всех сословиях; не о том у меня речь. Но что мы видим у нас, в нашем духовном звании, после того как, кроме многих семинарий и училищ, у нас существуют четыре академии?

При всем желании выставить все наше доброе и не обнаруживать наших недостатков, нельзя не сказать, что воспитание нашего духовенства далеко не соответствует той цели, для которой должны суще­ствовать наши учебные заведения.

Это видят и говорят почти все, даже начинают писать об этом. Мало этого, даже женщины пересчитывают по пальцам недостатки нашего воспитания. Конечно, благодарение Господу, хотя и редко-редко, но можно найти и из нашего духовенства людей благочестивых, ревностных и даже более. Но если вни­кнуть в начальные причины сего, то, наверное, ока­жется, что девять из десяти таковых оттого только благочестивы, набожны и пр., что у них были таковы родители или воспитатели. Следовательно, это отнюдь не от образования в училищах. Напротив того, есть примеры, что дети поступают в училище благо­нравными и с расположением к благочестивым упражнениям; а из училища выходят с испорченною нравственностью и совсем не с молитвенным духом....

Но положим даже, что и половина из благоче­стивых сделалась таковыми оттого, что училась в семинариях и академиях. Но зато, сколько есть, из учившихся или из ученых наших, людей, недостойных своего звания по своему духу, и по своим мышлениям и поступкам. Этого мало: к великому несчастию нашему, у нас появились уже вольнодумцы, даже без­ божники!!! И откуда же? из академий наших, откуда бы, казалось, менее всего надобно было ожидать этого. И этот злой дух проявляется уже и в семинаристах!!! С другой стороны, хотя и стыдно, но справедливость требует сказать, что наши воспитанники, в некоторых отношениях, далеко уступают воспитанникам Западной Церкви. Напр., сколько там было и есть миссионеров, которые не на словах только и не на бумаге, но на самом дел шли и идут на явную смерть с своею проповедью. А у нас, как показы­вает опыт, крайне трудно найти людей с подобным расположением для занятия миссионерских должностей и в таких местах, где нет никакой опасности для жизни. И отчего это? Конечно, оттого, что там учат этому и умеют приучить, а у нас или не учат, или не умеют приучить.

Да и в самой, так называемой, образованности наши воспитанники далеко уступают некоторым из западных; так напр., много ли у нас из кончивших курс в семинариях наших таких, которые бы, вскоре по выходе в свет, могли вести или поддерживать в обыкновенных беседах разговор сколько-нибудь выше обыкновенного? Много ли из них таких, которые бы свободно могли объясняться или выразить свои мысли, тогда как у нас тоже учат и логикам, и риторикам, и грамматикам, и разным наукам?

Многие ли знают не только устав церковной службы, но даже и самый порядок службы? Тогда как у нас учат этому, и воспитанники каждый праздник бывают в церкви. Этого мало: есть много таких, разумеется, тоже из кончалых, которые и при способностях своих не умеют прочесть в церкви как должно. Есть даже такие, которые не умеют ни молиться, ни креститься!!²⁴⁷ (что крайне блазнит простых людей и, след., очень вредит Церкви)²⁴⁸, – тогда как наши дети для того и воспитываются, чтобы быть примером во всем и, особенно, в молитв.

Я уже не буду говорить здесь, что очень немногие из кончалых имеют понятие о сельских занятиях и работах, как о предмет, по словам нашим, намь чуждом, хотя и это также необходимо знать, но знать практически, а не теоретически только, потому что самая большая часть воспитанников наших должна поступать и поступает в села.

Принимая во внимание все это и многое другое, нельзя не видеть, что у нас чего-то недостает в воспитании нашего юношества.

Но чего же именно недостает? и главное: как и чем исправить эти недостатки?

Для решения сих вопросов и в особенности последнего, – как самаго важнейшего для нас, – много нужно и ума, и наблюдений, и соображений, и опытности, и даже времени.

И так как во всяком важном деле нельзя пренебрегать ничьим советом, и иногда и камень, его же не брегут зиждущие, бывает пригоден к делу, то я представляю себе, что на основании сего, в числе всех прочих моих собратий, предложили или предписали и мне представить мое мнение, каса­тельно сего предмета. И вот я исполняю таковую волю моего начальства! Отнюдь не мечтаю, чтобы все мой мысли, изложенные здесь, были безошибочны и осно­вательны. Счастливым себя почту, если и одна из них хотя сколько – нибудь и как – нибудь пригодится к делу.

Воспитание детей есть самая труднейшая задача для науки. И потому справедливо говорится, что мы не умеем воспитывать детей своих. И точно так! Напр., несмотря на то, что многие и много писали и пишут о сем предмете и некоторые даже весьма основательно и с знанием дела, опытно; но при всем том мы еще не имеем полной системы или точной науки, как воспитывать детей так, чтобы не уничтожая и не извращая никакого характера, данного природою человеку, в то же время всякий из них направлять так, чтобы он при всем развитии своем не был препятствием к достижению главной дели существования нашего на земле, указанной нам Спа­сителем нашим. Впрочем, это, кажется, и выше сил человеческих.

Но достигнет ли до этого наука или не достигнет, для нас, православных чад Христовой Церкви, почти все равно: мы уже имеем правило, и самое действительное и верное правило, как направлять всякий характер к достижению главной нашей цели- Царствия Небесного, – это страх Божий ²⁴⁹ . Учите и научайте детей бояться Бога всегда и везде; и все они, какого-бы кто из них ни был характера, будут люди благочестивые, честные и проч., и след., люди полезные Церкви и обществу, хотя и всякий на своем месте и своим образом; а без этого, т. е. без страха Божия, никакие науки, никакой метод воспи­тания не доведет человека до главной цели его существования.

Учить и научить страху Божию (говорят) сказать легко; но как это делать? как приняться за это?..

Для светских людей, или сказать иначе, для людей, по-нынешнему просвещенных, быть может, это точно вопрос неудоборешимый. Но этот, так сказать, се­крет узнали наши православные предки давно-давно, – еще ранее, чем появились у нас науки, а именное страх Божий есть один из даров Духа Святаго, а дары Духа Святаго даются всякому христианину. Одно из главных средств к получению даров Св. Духа есть молитва. Следовательно, учите и научайте детей молитве, и они будут иметь страх Божий²⁵⁰.

Общая цель воспитания детей есть развить в них все способности телесные и душевные и дать понятия о чести и других подобных побуждениях быть че­ловеком, достойным сего имени.

Но цель воспитания детей духовного звания, можно сказать, должна быть еще выше по самому имени ду­ховных. Мы в самом деле должны быть духовные, а не душевные только (I Коринф. II, 14, 15); ибо назначение наше есть: словом, духом и житием руководить других к царству жизни, нетления и славы и проч.

И потому воспитание наше должно быть самое полное; оно, по возможности, должно совмещать в себе все цели доброго и полезного воспитания, т. е. оно должно заниматься не одною душою только, но отчасти и телом, и в особенности духовною стороною человека.

Но в настоящее время у нас, можно сказать, обращено все внимание и все направление только к развитию и образованию одних способностей душевных; и то, конечно, еще далеко не вполне; ибо заботятся только о том, чтобы воспитанники имели сколько возможно более разных познаний и сведений²⁵¹. Прекрасно, но несчастные опыты показывают, что иному лучше бы иметь самые ограниченные познания, чем, имея познания обширные, быть вредным....

Конечно, не забыта в наших воспитанниках и духовная сторона; ее касаются и об ней говорят, можно сказать, каждодневно. Но, к сожалению, все это ограничивается только изучением катихизисов (почти в начале курса) и богословских наук (в конце). То и другое почти без применения к практике. И потому все это имеет ту же пользу, как и все прочия науки. И притом, можно сказать, что катехизис, особенно пространный, преподается очень рано в отношении к возрасту детей, а богословския науки поздно, т. е. тогда, когда в воспитанниках сердце затвердело, воля окрепла, характер принял свое естественное направление, страсти выросли и овладели рассудком, и вследствие этого все духовное остается почти только в памяти, не проникая в сердце, и оно даже кажется тяжким, неудобоисполнимым и более, смотря по степени испорченности сердца, – и главное, едва ли не от того, что воспитанники не видят ни требования, ни понуждения²⁵² от своих начальников и руководителей к исполнению того, что им преподается.

Посему очевидно, что нам весьма много надобно изменить в системе нашего воспитания, как в от­ношении духовном, нравственном, так и физическом, даже и научном.

Я не считаю здесь нужным объяснять, почему я к понятию о нравственном воспитании прибавляю еще духовное; потому что первого не отвергали и язычники, а о последнем они и понятия не имели; но у нас, духовных, это должно быть главным предметом.

Ежели цель воспитания детей духовного звания должна быть преимущественно духовная, т. е. мы должны руководить и приготовлять детей к тому, чтобы они мало по-малу соделались жилищем Духа Святаго (а без Него духовный-не духовный), то какие бы мы способы и меры ни изыскивали и ни придумывали к тому, мы не можем найти лучше того пути, которым достигали того святые Божие человеки, т. е. молитвою, трудом, смирением и воздержанием, или сказать иначе: образом иноческого жития. Следовая, духовные учи­лища должны быть преимущественно училищами терпения, молитвы, деятельности и смирения. Только тот и может быть достойным пастырем, кто приучен к молитве, деятельности, смирению и терпению. Без сих качеств, каких бы кто ни был огромных да­рований и как бы он ни был учен, он будет не более, как кимвал, искусно звяцаяй, или только красивый столп, казующий дорогу, а сам не с места.

Главное же из упомянутых качеств есть молитва; она есть корень прочих и всего доброго. Без молитвы никто ничего истинно доброго не может сделать, а тем менее пастырь.

И потому, прежде всего и более всего надобно приучать наших воспитанников к молитве и приучать, можно сказать, с самой колыбели; ибо опыт показывает, что из неприучившихся к молитве в детстве редкие умеют молиться в зрелом возрасте. И оттого, если в редком из наших воспитанни­ков мы видим молитвенный дух, несмотря на то, что училища не погашают сего духа, то это есть явный знак того, что многие из них не были приучены к молитв в детстве.

Следовательно, первое начало раскрытия духовной стороны в нашем духовенстве зависит не от училищ (ибо в них поступают дети, уже вышедшие из младенчества), а именно от домашнего воспитания.

Как же этому помочь? Говорят: надобно прежде приготовить добрых матерей. Справедливо.

Но прежде, нежели мы можем приготовить доб­рых жен и матерей для нашего духовенства, мне кажется, можно постановить правилом: ничьих детей (выключая круглых сирот) отнюдь не принимать в училище, если они не будут уметь молиться, т. е. правильно изображать на себе крест и класть поклоны, как следует, и, если не будут при этом знать и читать с толком необходимые молитвы; а от боль­ших возрастом можно требовать и знания заповедей Господних и нескольких важнейших изречений Иисуса Христа.

Требование очень не тяжкое, ибо кто же из родителей не в состоянии этого сделать? А между тем, это заставит озаботиться о детях своих и самых ленивых к молитве и тем может послужить к пользе и им самим, по пословице: уча, учимся.

Всякия же другия меры к тому, по мнению моему, будут полезны не более, как и обыкновенные внушения, предписания, узаконения. А эта мера волею или неволею заставит родителей приучать детей к молитве и приучат заблаговременно; иначе, они будут рисковать тем, что детей их не примут в училище. Впрочем, несмотря на то, что первое начало развития духовной стороны в воспитанниках не входит в круг действий училищного начальства, и оно должно принять и принимать во возможные меры к улучшению и возвышению духовной стороны в воспитан­никах своих.

Но какие именно?

На это могут отвечать положительно только люди опытные в восхождениях сердечных. Впрочем, можно указать на некоторые предметы и нам, напр.:

1) гораздо более надобно назначать времени для молитвы в сравнении с нынешним порядком; 2) строго наблюдать, чтобы ученики во всякое время делали поклоны и крестное знамение, как следует, по-монашески; 3) всякое дело начинали бы, перекрестясь;

так называемыя всенощные в зимнее время решительно запретить (это ни к чеми доброму не ведет, а только питает и укрепляет леность); 5) вни­мательно замечать в каждом воспитаннике дух мо­литвы, и тех, в коих заметно будет проявление сего духа, блюсти, руководить и поощрять, и если бу­дет возможно, то таковым давать особое помещение (разумеется, не каждому порознь, а нескольким подобным);²⁵³ но отнюдь их не хвалить много, дабы не питать в них гордости. Ленивых же к молитве и всегда на ней рассеянных непременно исправлять всякими мерами; а неисправимых помещать в последнее отделение, несмотря на то, хотя бы они отлично учились. Словом сказать, воспитаники наши, от самого вступления в первое училище и до окончания курса, даже и в академиях, должны быть точно то же, что были и есть ученики у старцев иноков²⁵⁴, т. е. должны быть послушниками в полном значении сего слова, ибо и они готовятся точно к великому послушанию и к образу жизни иному – духовному, а не мирскому. Это должно простираться даже до покроя и цвета платья; только в одной пище и упражнениях должно быть отступление от иноческого образа жизни. На это мне могут сказать, что если в послушническое платье одевать всех, и даже академиков, то мы можем через то лишиться людей с отличными дарованиями, ибо не всякий захочет носить такое платье. Я бы сказал на это: туда и дорога таковым; кто не хочет носить смиренного платья, тот, значит, горд; а гордым не дается и не дастся благодать, а без благо­дати пастырь-не пастырь, а наемник.

Заботиться об этом много нечего. Господь, пра­вящий Своею Церковью, будет воздвигать людей сми­ренных и вместе даровитых. Только надобно нам более верить Его слову, нежели своей учености. Да и притом таких людей надобно немного, ибо скорее можно ожидать беды для Церкви от того, если каждый из окончивших курс в академиях будет человек с большими дарованиями: тогда умствователей и прожекторов не оберешься; а известно, что где много таковых, тут зависть и рвение неизбежны; а где зависть и рвение, ту нестроение и всяка злая вещь.

Можно сказать, велика была бы милость Господня для нашей Церкви, если бы каждая из наших ака­демий в каждый курс свой давала бы ей хоть по одному только мужу, который бы был силен действо­вать и десными, и шуими, т. е. и духом, и ученостью. А такого числа весьма достаточно для управления Церковью во всех отношениях и для охранения оной от всяких прилогов вражиих.

Нам надобно заботиться более о том, чтобы у нас как можно более было пастырей благочестивых, смиренных, деятельных и терпеливых, хотя иногда и немного ученых.

Для сельского священника довольно, если он может объяснить то, что читает, и с толком прочесть готовую проповедь. Не всякому же придется состязаться с еретиками и раскольниками.

И потому можно принять за правило: отнюдь не исключать из семинарий и училищ учеников, кои хотя и слабых способностей, но в которых замечаются дух молитвы, деятельность, кротость, опрятность и проч. Подобные люди для Церкви дороже, можно сказать, золота. Они, зная свои недостатки по учености, не будут заноситься; будучи деятельны, они непременно будут исполнять все то, что требуется от них по должности и исполнять со тщанием; будичи притом опрятны и бережливы, они и при малых доходах не будут терпеть недостатка; будичи кротки и исполнительны, будут любимы своими прихожанами и даже врагами; а имея молитвенный дух, они всегда будут назидательны и без слов; молитвою же и смирением они могут достигнуть духа любви, а с любовью чего они не сделают и чего не перенесут?

Напротив того, каких бы огромных способностей ни был ученик, но если в нем заметно явное небрежение к молитве, если он недеятелен, дерзок и т. п., то лишь только можно увериться, что он не­ исправим, непременно исключать такового, даже из духовного звания.

Совершенная правда, что какия бы мы ни предпри­нимали меры к лучшему воспитанию детей нашего духовенства и как бы строго ни отлучали добрых от сомнительных, всегда в окончивших курс бу­дут люди недостойные; это совершенно неизбежно, и к этому надобно всегда готовиться²⁵⁵. Но чтобы сколько возможно лучшие узнавать людей и в пастыри выбирать достойнейших, надобно восстановить собор­ное правило (которое давно уже возможно и исполнять), т. е. по 14-му правилу VI Вселенского Собора, не посвящать никого в иереи ранее 30-тилетнего возраста, аще и весьма достойного. Возраст между 20–30 летами есть самое бурное, самое непостоянное время для каждого, по причинам естественным. Мне кажется, что если навести справки, то окажется, что все преступления между духовными совершаются, или получается к ним наклонность, именно между 20–30 годами.

Но преимущественно обязывает нас к исполне­нию упомянутого правила Вселенского Собора при­мер Великого Пастыреначальника нашего, Бога и Спаса нашего Иисуса Христа, Который не только 12-ти лет, но и гораздо ранее мог вступить в служение Свое; но Он изволил сделать это по достижении 30-ти- летнего возраста. И мы не можем указать примера в первых веках, кто ранее сего возраста был учи­телем и пастырем Церкви. Указывают на Иоанна Богослова; но надобно вспомнить, что он, по пору­чению Своего возлюбленного Учителя, почти безотходно находился с Его Пречистою Матерью; а если мы где и видим его на поприще служения, то не одного, а с Петром.

Конечно, мы по неразумию и самонадеянности на свою ученость, так далеко отступили от такового правила и обычая, что возвратиться к тому очень трудно, и отступили притом без крайней нужды. Стоило бы только при учреждении духовных школ потерпеть 7– 10 лет священников старого учения и, вместо молодых, кое-как и кое-чему поучившихся в школах, производить в священники пока еще из пожи­лых причетников. И тогда бы дело пошло, как следует. Но мы судили иначе. И Бог знает! Выиграли ли мы что через это? А потеряли многое.... Но прошедшего не возвратить; надобно думать и заботиться о будущем. У нас теперь иного кончалых и ищущих место по нескольку лет и немало священни­ков, не имеющих, по обстоятельствам, мест. Следовательно, мы можем обойтись без того, чтобы не производить во иерея или производить только по крайней нужде 20-тилетних старцев.

При приведении в исполнение вышеозначенного предположения представляются следующие вопросы:

1)      Куда девать оканчивающих и окончивших курс?

1-ое правило. Определять в дьячки или чтецы непременно всех и каждого (выключая, может быть, академиков); ибо чтецами были и не стыдились быть Василий Великий и Иоанн Златоуст – люди ученые, не хуже нынешних академиков. Ежели наши православные охладевают к Церкви, то этому не малою причиною есть то, что мы очень мало имеем хороших чтецов (и то случайно). И в самом деле, надобно иметь большое терпение выстоять в Церкви, например, за часами в великий пост, два часа, и ничего не понимать, что читают наши дьячки.

С началом определения студентов в дьячки, этот недостаток мало по-малу исправится.

2-ое правило. Следует поставить также правилами: в звании или должности чтеца должен прослужить всякий студент не менее как до 25-ти-летнего своего возраста. И до того времени не позволять им вступать в брак (а причетникам из исключенцев не позволять жениться и дальше сего возраста). В З-4 года службы в должности чтеца почти всякого можно увидеть, что из него будет, и главное, имеет ли он наклонность и способность к высшему служению в сан иерея или диакона. Оказывающимся же малоспособными к тому, по своему поведению или по своему духу, не обинуясь можно советовать и предлагать искать какой-либо другой род службы или жизни.

Быть может, скажут: как же студенту быть причетником на равне с исключенцами?

По снисхождению к таковой слабости, мне кажется, можно дозволить студентам, занимающим должность дьячка и подающим надежду к дальнейшему служе­нию Церкви, носить рясы. В монастырях есть же рясофорные, даже совсем безграмотные; во вторых, если студент, достигший 25-ти-летнего возраста (но не ранее) вступит в брак и в то же время не будет иметь возможности поступить во диаконы, то можно представить ему это право, каким пользуются наставники во всех наших училищах, т. е. дети их пользуются правами детей священнослужительских.

NB. В отношении предположения не дозволять студентам жениться ранее 25-летнего возраста, я слышал такия возражения: если дьячкам студентам не дозволять жениться ранее означенных годов, то очень может быть, что в священство может быть допущен, по неведению, и нарушивший целомудрие?!!

На это можно отвечать: кто может утверждать, что нет таковых в числе студентов, допущенных в священство и женившихся очень рано? И притом, сколько у нас кончалых, по нескольку лет не могущих получить место и потому остающихся неженатыми. Ужели всех их надобно считать нарушившими целомудрие? и если это так, то придется поставить за правило-всякого кончившего курс и не получив­шего тотчас священнослужительского места не допускать до священства, яко подозреваемаго в несохранении целомудрия..........

Куда же девать нынешних дьячков, если на их места определять студентов?

а) Предоставить им свободу выходить из духовного звания на вышеозначенных правах, т. е. заниматься всякими ремеслами и промыслами без платы податей на известное время. б) Поступать в сельские граждане (как сказано выше). Тех же из них, кои были под штрафами, или худо знают свое дело, кажется, можно уволить в сельские граждане и без их желания, только с некоторым денежным посо­бием из процентов на капитал, для сельского духовенства составляющийся, в) Престарелых можно уволь­нять за штат с производством им некоторых окладов из тех же источников. NB. То и другое денежное пособие можно допустить в вид временной меры, пока в большей части церквей чтецами будут студенты.

3) Куда девать ислюченцев?

Отчасти туда же, куда и причетников; кроме того: а) в низшие церковные должности, как то в пономари, звонари, сторожа и проч.; б) некоторых из них назначать в келейники к преосвященным и ректорам человека по три и более, взамен служителей, даваемых архиереям и настоятелям от казны. Должность очень не низкая, ибо исправляющими дол­жность келейников часто бывают семинаристы, что не совсем удобно; а у некоторых преосвященных бывают келейниками, хотя и молодые служители, но честимые иногда выше других многих через это, между тем, казна и общества крестьян будут иметь у себя лишних работников или платящих подати.

Поступающим в низкие церковные должности из детей священнослужительских можно предоставить право отдавать детей своих в духовные учи­лища наравне с другими.

И еще: писарския должности по военному ведомству прежде занимали обыкновенно кантонисты, которые ныне уничтожены почти совсем. Нельзя ли будет открыть дорогу на эти должности нашим исключенцам не только причетническим, но и священнослужительским детям?

И нельзя ли также испросить какия-либо особенные привилегии детям духовных, поступающих в во­енную службу? Напр., по выслужении 5– 10 лет вы­ходить в отставку, хотя бы желающий того и не имел офицерского чина, а имеющих чины наделять землями.

3-е правило. Студентов, прослуживших дьячками до 25-летнего возраста, производить в диаконы (но не в священники). В этом сане он должен про­служить не менее, как до 30-летнего возрастаи уже тогда посвящать его во иереи.

Но чтобы студентам была возможность служить диаконами хотя 2–3 года, необходимо возстановить прежний порядок в клире церковном²⁵⁶, т. е. дозволить быть диаконам везде, где только можно, если не на диаконских доходах, то на причетнических.

И после сего можно сказать, что если будет при­нято за правило студентов семинарии определять сначала в дьячки, потом производить во диаконы и затем уже в священники, и не ранее 30-летнего возраста, тогда, при тех мерах воспитания, надзора и разбора учеников, какие выше предполагается иметь в училищах и семинариях, можно надеяться, что мы будем иметь священников вообще благонадеж­ных, и если не всех, то многих из них – благочестивых и ревностных на всякое доброе дело.

Но пора возвратиться к главному нашему предмету о воспитании духовного юношества.

Выше сказано, что воспитанников наших пре­ имущественно надобно учить и научать молитве.

Но кто же будет их учить? Или от кого они будут учиться молитве?

Вопрос, по-видимому, странный и противоречащий даже самому званию нашему. Но на самом деле выйдет действительно так, что немного найдется у нас таких, которые могут взяться за это дело даже из тех самых, которые избраны и приставлены к делу воспитания.

Стоит только взглянуть на наших наставников; и вы увидите, что редкий из них умеет молиться.... а учить этому надобно не словом, а делом.

Но как этому помочь?

Выше сказано, что было бы полезно и даже необходимо иметь в училищах наших особого ду­ховника, который тут бы и жил, разумеется, в особой келье.

Вот на это лицо и обратить все внимание. Надобно найти и находить, и определять в духовники старцев истинно духовных, не степенных только, но в са­мом деле духовной-святой жизни; которых и по­ставить в зависимость отнюдь не от училищного начальства, а непосредственно от самого Архиерея. Дело таких старцев будет состоять, кроме духовничества, в отправлении службы в училищных церквах, которые должны быть под их настоятельством, и вообще они должны присутствовать при молитвах²⁵⁷.

От пребывания таких старцев при училищах, хотя бы они были самые неученейшие, можно ожидать много духовной пользы. Одно присутствие таких людей при училищах многих из учеников, да и из учащих, будет удерживать от вольностей; а пример их будет сильною подкрепою для тех из них, в коих проявится дух молитвенный.

После этого сам собою просится вопрос: но можно ли будет найти таких старцев для всех училищ? по крайней мере, для всех семинарий?

Вместо всякого ответа, скажу только: Боже милосердый, помилуй нас!....

К сему можно присовокупить еще одно. Для воз­буждения и питания духа св. ревности в воспитанниках, между прочим, было бы полезно: каждодневно в известное время читать им житии святых и осо­бенно так или иначе подвизавшихся в проповеди слова Божия; также можно прочитывать статьи и из повременных духовных издании о трудах и дей­ ствиях миссионеров древних и новых.

После сего по порядку надлежало бы сказать кое-что собственно о нравственной части воспитания, ка­сающейся преимущественно души человека. Но поскольку я говорю о развитии духовной стороны в воспитанниках, то высказал кое-что и касательно душевной; и потому я о сем предмете, как известном всем и каждому, говорить много не стану, тем более, что правила и постановления по сей части у нас довольно удовлетворительны. По мнению моему, необходимо только улучшить инспектуру. Частая перемена инспекторов и назначение в сию должность не по качеству и способностям, а по ученым рассчетам, если и не вредит много делу, то и пользы приносит мало; а между тем, на рекомендации инспекторов, точно так же, как и на рекомендации благочинных, основывается и решение участи рекомендуемаго, иногда навеки. И потому надобно обратить внимание на то, чтобы инспек­торы как можно реже менялись. А как этого достиг­нуть, будет сказано ниже. Весьма желательно, чтобы сверх старших учеников были особые комнатные надзиратели, и, разумеется, люди если не особенно набожные, то степенные.

Мне кажется, можно постановить правилом: уче­ников жестоких, сварливых, слишком упрямых и строптивых, а также замеченных в употреблении хмельных напитков, наприм. 8–10 раз, и неиспра­вимых по принятии известных мер к исправлению, отлучать от прочих, и сначала помещать в исправительное отделение, а своекоштных исключать из списков с дозволением слушать лекции.

Употребление табака в училищах можно считать преступлением такой же важности, как и предыдущия.

На это могут сказать, что при таком строгом разборе учеников у нас немного останется в учи­лищах воспитанников. Что же? Пусть будет и так. Зато оставшиеся будут благонадежны, и честь и украшение наших учебных заведений, Свято место не будет пусто. По мнению моему, лучше допустить на время принимать в причетники и даже в училища из других сословий людей с потребными качествами, нежели определят своих – худых неблагонадежных, которые рано или поздно, но, наверное, будут только в тягость начальству и в нарекание духовному званию.

С недавнего времени завелось в семинариях называть учеников вы вместо ты. Младшие старших и равные равных именовать так могут и должны, ибо это служит к смягчению нравов. Но называть учителю учеников своих вы решительно не должно никогда. Это крайне вредно (как я это видел на опыте). Ибо это только питает и усиливает гордость. По мнению моему, всякий учащийся, пред наставником и начальником своим, есть ничто иное, как дитя. Только тогда следует молодого человека называть вы, когда он вступит в какую-либо должность, или, по крайней мере, окончит курс.

Развивая и укрепляя в воспитанниках духовную сторону и душевные способности, в то же время не­ обходимо обращать должное внимание на развитие и укрепление их телесного организма. Разумеется, посколько то прилично званию нашему. Ибо только in corpore sano mens sana.

A у нас эта часть воспитания почти совсем за­быта; и оттого так часто мы видим в нашем звании людей способнейших и отличных, и потому могущих быть весьма полезными Церкви, но хворых и болезненных; и, большей частью, именно оттого, что при воспитании их не было обращено должного внимания на правильное развитие и укрепление их тела.

Эта необходимость понята в светских училищах, и теперь уже во многих заведениях и у многих родителей и воспитателей назначено особое время для гимнастических занятий. Остается желать только, чтобы это было заведено везде и у нас, и чтобы эти упраж­нения не были одним только средством к развитию сил и способностей тела, но чтобы были по возможности применяемы к делу так, чтобы впоследствии они могли послужить воспитанникам основанием или пособием к каким-либо полезным занятиям или ремеслам.

При физическом воспитании прежде всего предоставляются три главных правила:

а) Устранять и приучать воспитанников избегать всего того, что может вредить здоровью их.

б) Приучать воспитанников к соблюдению правил, служащих к сохранению здоровья.

в) Иметь постоянную заботу о правильном развитии и укреплении телесных сил, а отчасти и спо­собностей, поскольку то (последнее) прилично нашему званию.

Составить полное и определительное наставление по всем сим предметам может только человек опыт­ный.

Я же в отношении этого позволяю сказать себе только следующее.

Развитие сил телесных и укрепление тела должно начинаться от самой колыбели и продолжаться до возмужалости. Следов., начало этой части воспитания находится вне курса действий духовных воспитателей, и духовное начальство в этом отношении может только содействовать родителям: а) сообщением им для руководства хотя кратких, но верных правил касательно сего предмета²⁵⁸ и б) внушением им, чтобы они заботились об этом, как следует, под опасением, что если дети их по принятии в училище останутся хворыми, а именно от пренебрежения правил, на этот предмет преподанных, то они будут исключены из училища.

Надобно также, между прочим, постановить не­пременным правилом: а) чтобы воспитанники ложи­лись спать и вставали бы как можно ранее, ибо, на прим., долгое спанье утром, между прочим, сильно питает и укрепляет леность, б) непременно каждый день заставлять воспитанников делать какия-либо движения до поту, которым проходит много болезней, а чтобы это движение не всегда было праздно и беспо­лезно, то для этого можно заставлять учеников, например, пилить дрова, а где можно, то и стругать стружью (столярным инструментом); то и другое сильно и довольно правильно укрепляет грудь.

Вакационное время, особенно летнее, я полагаю, было определено именно с тою целью, чтобы в это время ученики занимались полевыми и другими работами, т. е., оставляя умственные занятия, переходили бы к телесным, и тем, между прочим, развивали бы и укрепляли свое тело. Так это или не так, но надобно учредить так, чтобы и не в одну только летнюю вакацию, но и в другие каникулярные дни ученики непременно занимались бы какими-либо ра­ботами или подольями, как для укрепления тела, так, между прочим, и для того, чтобы они не предавались праздности, всегда и для всех вредной. В это время преимущественно можно обучать детей ремеслам, особенно находящихся в исправительном отделении, где это может быть делаемо и в учебное время, особенно для тех учеников, кои оказываются неспособными к служению в сане священника или диакона. Самое лучшее, здоровое и для нашего звания по­лезное и приличное ремесло есть древоделие или сто­лярное, которое благоволил избрать для своего занятия Спаситель наш; затем иконопись, портняжное или сапожное ремесло, последнее, впрочем, очень не без­вредно для здоровья, если оно будет неумеренно.

Пища у наших воспитанников должна быть самая простая, но здоровая; равным образом – одежда и вся обстановка; потому что от черствого хлеба к пище порядочной, и с рогожки на пуховик, – переход всякому приятен и приятно действует на дух человека, а противный переход с первого раза может убить дух в человеке, иногда и навеки.

В наше время, кроме обеда и ужина, ничего не давали ученикам, и нелегко было нам переносить это по утру; но я того мнения, что это полезно: ибо, во-первых, благодетельно для здоровья, как диетиче­ское средство, а во-вторых, это приучает к воздержанию и терпению.

Для многих, в том числе и для меня, непонятно, для чего в нынешних новых семинариях делается столько разных комнат для учеников, а именно: особая для спальни, особая для занятий и особая для классов? У нас прежде была одна комната для всего этого. Говорят, это для того, чтобы воздух был всегда чист во всех комнатах, что для здоровья крайне необходимо. А разв нельзя освежать его форточками?

У нас в Якутске, где мороз нередко бывает до 40 градусов, некоторые из жителей среди самой зимы открывают маленькия форточки для освежения воздуха, без всякого ущерба тепла и без вреда для здоровья. Если это возможно в Якутске, то в других местах еще возможнее, и если к тому воспитанники каждый день будут выходить на воздух и делать движения до поту, то они без всякого для своего здоровья вреда могут даже жить и учиться в одной комнате. Если не находится возможность строить обширные здания для помещения учеников, то лучше делать как можно больше комнат для размещения учеников для жи­тельства, нежели, напр,: делать особые занятныя, в которых тоже есть свои неудобства, так напр., необыкновенное слово, сказанное одним шалуном, может остановить или смешать всех. Положим, что подобные вещи могут быть устраняемы присутствием начальствующих. Но все-таки, кажется, можно обойтись без особых занятных комнат, определив для этого т же классы.

Хорошо, если бы воспитанники, выходя в свет, могли иметь в своих помещениях по несколько ком­нат, тогда, конечно, можно допустить и в училищах различные помещения. Но как самая большая часть из наших семинаристов по выходе в свет должны будут жить в простой избе с одной кухонною печью, то не лучше ли и в училищах давать им помещения по-теснее и по-проще на том же основании, что пере­ход с худшего на лучшее положение всегда приятен, а обратный даже вреден.

Дозволяю себе сказать кое-что и об научной части наших семинарий.

Я слышал, что в академиях наших некоторые науки преподаются в том же самом объеме и даже по тем же самым запискам, по которым преподаются они в семинариях. Почему это так? Я понимаю, что одну и ту же науку можно преподавать там и тут и даже начать в училищах, но не иначе, как в каждом учебном заведении для каждой науки должны быть свои известные границы. Значит, у нас такое разграничение еще не совсем учреждено.–

Многие из наших говорят, что некоторые предметы учения, введенные в семинариях наших в позднейшее время, как чуждые для нас, надлежит исключить, как-то: медицину, сельское хозяйство, землемерие и проч. Мне кажется, что нельзя совсем согласиться с таковым мнением. Землемерие и другия подобные точно можно исключить, потому что, напр., первое может быть полезно нашему духовенству не долее того времени, пока будут размежеваны все земли. Сельское же хозяйство исключить совсем, мне кажется, ненужно, потому что многим из наших воспитанников приходится и придется служить в селах и след., так или иначе, заниматься сельским хозяй­ ством. Но учить этому предмету надобно не теоретически, а практически и преимущественно в летнее вакационное время, заставляя учеников, напр. копать, садить и ухаживать за огородными овощами и проч. Теорию же они, если захотят, узнают современем сами и без наставников.

Что же касается до медицины, то, по мнению моему, эту науку не только не исключать, но напротив надлежит вместо учения оной по лечебникам учить прямо анатомии, как следует, и затем отчасти и другим предметам медицинским так, чтобы всякий священник, имея достаточные и основательные понятия о составе человеческого тела и некоторых врачествах и способах врачевания, мог бы подавать правильные советы и пособия нуждающимся. Ибо врачи у нас не везде, а, между тем, это может быть весьма полезно и для священника, и для прихожан его не в одном отношении. И кроме того учившийся таким образом медицине в семинарии воспитанник, в случае неспособности или невозможности поступить в духовную службу, с большим удобством может поступить в медики, дослушав медицинскую науку в университете. Следов., это может служить новым способом пристраивать к местам наших воспи­танников.

Воспитанник, выучивши анатомию, может познать только самого себя (cognosce te ipsum); но, по мнению моему, этого еще мало, ему надобно еще достигать познания о Творце Своем из Его творений. Я хочу сказать, что кроме медицины в семинариях наших нужно преподавать и некоторые предметы из естественных наук, прибавив для сего два года к курсу семинарскому. Иначе воспитанники наши с обыкновенными познаниями, приобретаемыми в семинариях и даже академиях, всегда людям светским будут казаться мало образованными, если еще не хуже; и это так и должно быть, потому что в нынешнем свете почти никогда не заводят речи и не желают слышать о предметах духовных и религиозных, которые воспитанники наши знают иногда превосходно. Следовательно, им негде показать себя, кроме проповеди, которые также слушаются очень немногими.

Но когда бы воспитанники наши, при своих по­знаниях о духовных предметах, имели достаточные и верные познания в науках естественных, тогда они не только могли бы поддерживать в обществах многие интересные разговоры, но и могли бы иногда направлять их в духовную пользу, особливо если притом сердце их будет избыточествовать, если не любовью, то, по крайней мере, желанием добра беседующим.

Увеличение курса в семинариях двумя годами будет полезно, между прочим, и потому, что иногда у нас слишком молодые оканчивают курс, а через это они будут выходить из семинарии двумя годами постарше. А, между тем, при таком учреждении, т. е. когда будет сделано распоряжение повсюду вместо 6 лет держать учеников в семинарии 8 лет, в течение этих прибавочных двух лет весьма многие из кончалых (если не все) получат место. Самая же большая невыгода от этого будет только своекоштным ученикам и их родителям. Но зато дети их двумя годами менее будут в причетнической должности или в диаконском сане.

И если уже начать исключать из предметов учения в наших училищах так называемыя чуждыя нам науки, то можно и надобно исключить неко­торые и из наших собственных, которые тоже без пользы отнимают время и мучат учеников. Напр., преподавание Церковного Устава, изучение которого дол­жно быть на практике, и учения о богослужебных кни­гах, да и самые языки, как мертвые, так и живые, могут быть преподаваемы не везде. Напр., для чего учить французскому или немецкому языку семинаристов Сибирских и других внутренних епархий? Лучше эти заменить или местными языками или чем- либо другим. Тоже можно сказать и о еврейском язык. Для чего преподавать его во всех семинариях?

Заставлять лучше вместо языков выучивать наизусть все изречения Иисуса Христа, находящияся в Евангелии, и если не все, то важнейшие тексты из Деяний и Посланий Апостольских, и выучивать не иначе, как по-славянски. Это будет богатым и драго­ценным запасом и великим пособием для воспитанников наших и при сочинениях проповедей, и при обыкновенных беседах и наставлениях.

Спрашивается: нужно ли преподавать русскую грамматику в училищах наших? Конечно, нужно, но только не так и не тогда, когда она преподается у нас ныне²⁵⁹. Напр., для чего мучить детей над изучением всех правил и исключений о родах, падежах, временах и проч., когда каждый из детей наших, даже малых, не ошибается ни в том, ни в другом? и сколько убивается времени над этим почти совершенно напрасно? А, между тем, ученики могут получать понятие о различии частей речи русского языка и о их главных принадлежностях при изучении латинской грамматики, которая везде препо­дается не на латинском, а на природном языке. Следовательно, говоря напр. о падежах или родах латинского языка, можно сказать, да, кажется, и нельзя обойтись без того, чтобы не сказать, о падежах или родах русского языка. Русскую грамматику, по мнению моему, надобно проходить тогда, когда придет время учить детей риторике.

У нас мало хороших чтецов и то случайно, а это оттого, что у нас, можно сказать, не учат чте­нию; тогда как для служителей алтаря и Церкви этот предмет весьма важен и необходим, и ему надобно учить не в одном классе, а именно: сначала надобно учить так, как теперь у нас учат, т. е. уметь читать печатное и рукописное. Затем, спустя год или два, надобно учить читать с соблюдением всех знаков ударений и препинаний с соразмерным пониже­нием голоса пред последними, не входя, впрочем,много в смысл речи; наконец, и не ранее класса словесности, надобно учить читать с надлежащим выражением каждого слова и каждой речи, как того требует дух или смысл речи, и вообще учить декламации, т. е. чтению книг и сказыванию проповедей с искусством.

Наши воспитанники плохо умеют объясняться в разговорах и в особенности вскоре по окончании учения; а это оттого более, что у нас вообще, как учат уроки по книге, так н сказывают или читают их без всякого пояснения своими словами; но надлежало бы так делать, чтобы ученик, прочитавши урок наизусть точно так, как написано в книге (без этого память его будет не совсем развита), потом рассказал бы его своими словами.

Такой способ мало-помалу приучит его к выра­жению своих мыслей правильно, ясно и даже красноречиво.

Выше сказано, что частая перемена инспекторов не полезна для училищ. То же можно сказать и о ректоре и в особенности о наставниках.

Одна из причин тому, что наши воспитанники знают менее и плоше, чем другие, есть то, что у нас часто меняются наставники. Кончившие курс в ака­демии и в семинарии по заведенному порядку поступают прямо в наставники. Само собою разумеется, что первый год, а пожалуй и более, эти учители только учатся, как учить (исключений немного); но ученикам и училищам от этого мало пользы. И лишь только они нависнут к своему делу, их отводят или совсем увольняют. При первоначальном заведении училищ это неизбежно и может быть терпимо, но теперь этого надобно стараться избегать тем более, кто имеет всякую возможность к тому.

По мнению моему, надобно поставить правилом: ректорами семинарий определять протоиереев кафедральных соборов, которые обыкновенно чреду слу­жения не правят так же, как и ректоры-архимандриты, и которые большею частью заняты только делами Консисторий, от которых их можно также уволить, как уволены ректоры-архимандриты.

Что же мешает этому? Можно сказать, решительно ничего, потому что ученых священников теперь не менее, как и ученых монахов; степень учености тех и других одинакова. Но собственно для семи­нарии: ректор – протоиерей (разумеется, способный, избранный) гораздо полезнее, чем ректор-архимандрит. Во-первых, потому, что он, поступив на сию должность уже женатым, не может ни желать, ни мечтать о переводах или повышении в сане. При обыкновенном ходе дел только смерть или продол­жительная тяжкая болезнь может прекратить его служение при семинарии. А чем он долее будет служит ректором, тем он будет опытнее и, следовательно, полезнее. Во-вторых, он, будучи отец семейства, вполне и практически понимает, что такое дети и сами по себе, и для родителей. Монахи знают об этом только из книг.

Куда же девать архимандритов? Посадите их первоприсутствующими в Консисториях: пусть они там, в качестве председателей, занимаются административною частью, которую им знать необходимо, дабы впоследствии, когда они будут епископами, не учиться уже у секретарей или не действовать по своему разумению.

То же, что сказано выше о ректоре, можно сказать и об инспектор и наставниках, т. е. надобно менять их как можно реже.

И для этого на должности сии тоже можно опре­делять священников, не имеющих приходов, напр. соборных или других.

Куда же девать кончающих курс в академиях? Определять помощниками инспекторов и наставни­ков в семинарии. От этого польза будет та, что они, под руководством опытных наставников, научатся своему делу и впоследствии могут поступать на их места уже опытно знающими свое дело. Здесь затруднение представляется только со стороны эконо­мических расчетов, т. е. им нужно будет дать помещение и жалованье....

Первое они могут иметь в семинариях, где они могут быть за то комнатными надзирателями, а жалованьем с ними отрасти могут поделиться настав­ники, коим они будут помогать, т. е. часть их окладов положить на помощников с добавлением к тому из капиталов духовно-учебных.

По существующему ныне Уставу и по положе­ниям об училищах, епархиальные архиереи в отно­шении к ним и не отчуждены и не приближены совсем, а поставлены в каком-то неопределенном положении, тогда как им вручены суть людис, т. е. вся паства; и когда они имеют полное право рукополагать, кого хотят. И если они уполномочены в самом главном деле пасения паствы, то можно ли их отчуждать, хотя в чем-нибудь от училищ и в особенности от воспитанников – их будущих помощников и сотрудников в деле пастырства?

И потому и справедливость, и польза, и необхо­димость самые каноны Церкви требуют, чтобы все духовные училища, находящияся в епархиях, вполне и во всех отношениях были подчинены епархиаль­ным архиереям так, чтобы они имели полное право определять и увольнять не только наставников и инспекторов, но даже самих смотрителей и ректоров. И только в случае неимения людей способных к училищным должностям, они должны обращаться к Свят. Синоду с просьбою о присылке таковых. Отчетность же о суммах училищных, пожалуй, может оставаться и в нынешнем порядке; ибо деньги – средство, а не цель существования училищ.

Еще одно: у нас нет ученого духовного Общества, нет высшей цензуры. И потому, мне кажется, необходимо учредить таковое Общество из ученых, трудолюбивых, любознательных и, главное, благо­ честивых монашествующих лиц, которых вся и единственная обязанность, кроме молитвы, должна состоять только в занятиях ученых: в рассматрива­нии таких книг и сочинений, которые ныне рассматриваются Св. Синодом. Общество это должно находиться здесь, или не далее как в Новгородском напр. Юрьевском монастыре, от которого члены Общества могут получать и часть окладов. Службу их можно считать наравне с ректорами даже академий, и потому они могут служить даже до самого поступления в сан архиерейский.

При существовании такового Общества не будет вопроса и затруднения, кому дать сочинение на рассмотрение, и можно надеяться, что не проскользнет никаких двусмысленных или сомнительных мнений и мыслей, потому что всякое, сколько-нибудь важное, сочинение Общество будет читать в полном присут­ствии. И для этого не надобно их обременять рассматриванием тех сочинений, которые предоставлены ныне Цензурным Комитетам.

Конец

и

Богу слава!

Аминь.

Во исполнение Указа от 27-го сентября 1855 года касательно Якутских переводов, честь имею покор­нейшие донести Святейшему Правительствующему Синоду следующее:

1) Согласно 4-му пункту определения Святейшего Синода, в упомянутом указе изложенного, ныне же препровождаются в Хозяйственное Управление при Святейшем Синоде 4 рукописи означенных переводов, заключающия в себе перевод трех первых Евангелистов и 3 канона: Спасителю-повседневный, Божией Матери-Параклисис и Ангелу Хранителю; и вслед затем будут препровождаемы по мере приготовления и прочие переводы.

2) На основании того же определения, на днях отправляется в Москву и священник, а ныне протоиереи Димитрий Хитров²⁶¹ для корректуры Якут­ских переводов; и так как, по количеству и объему всего предполагаемаго к напечатанию, одному ему держать корректуру будет нелегко, то в помощь ему и для скорейшего окончания дела, отправляется с ним дьячек его, Александр Мальцев, также очень хорошо знающий Якутский язык, который, в случае болезни протоиерея или других обстоятельств, вполне может заменить его в этом деле.

3) Кроме вышеупомянутых книг и канонов переведены, и желательно, чтоб были напечатаны, еще следующие книги: Евангелие от Иоанна, Деяния Апостоль­ския, все Послания, книга Бытия, Псалтирь, Часослов, из служебника Литургия, из требника молитвы родильниц, чин крещения, исповеди, брака, елеосвящения и проч., всенощная воскресная, молитвы: утренния, вечерния, по причащении и ко причащению с каноном, благодарственный молебен, Указание пути в Царство Небесное с несколькими поучениями и, наконец, якутско-русский букварь.

4) Относительно же того, чтобы переводы были сколько возможно верны с русским текстом и понятны для Якутов, с нашей стороны сделано все, что мною предполагалось и что впоследствии ока­залось для сего необходимым и полезным, и поколику дозволял самый язык, на котором, как известно, до сих пор не было не только никаких писаний и сочинений, но даже грамоты. Следовательно, нет никакого авторитета, на который бы можно было опираться при переводах и особенно при разборе и оценке равнозначащих слов, предлагаемых знатоками. Всякий из них в доказательство своего предмета обыкновенно ссылается только на то, что так говорят Якуты. Но кто говорит? Где? И почему так, а не иначе? На зто никто ничего не может сказать.

Лучшими и, как оказалось и после бывшего собрания (о коем будет сказано ниже), надежнейшими ценителями и истолкователями Якутских слов были и есть самые члены Комитета, составленного для окончательного пересмотра переводов, которые, занимаясь сим делом столько времени постоянно и столь усердно, и зная грамматики, кроме русской, латинскую и греческую и внимательно вслушиваясь в Якутский состав речи, наконец, кроме того, что узнали настоящее значение многих слов Якутских, опытно и со­вершенно постигли, каков должен быть состав и оборот Якутских периодов или мыслей, чтобы он были понятны и ясны для всякого слушающего, кроме, разумеется, мыслей и выражений, требующих размыш­ления ж на всяком языке. А между тем, и составленная протоиерем Хитровым Якутская грамматика, – будучи поверяема и отчасти исправляема самыми переводами, – указывала им: где и в каком, напр., падеже и залоге должны быть поставлены имена и глаголы; ибо многие из обыкновенных знатоков Якут­ского языка, не исключая иногда и самых членов Комитета, в обыкновенных разговорах, следуя об­щему употреблению, не всегда строго различают залоги, времена и падежи, как бы следовало по грам­матике; точно так же, как напр. и многие из русских, даже очень не безграмотных, в обыкновенных разговорах употребляют вместо крещенный ре­бенок – крестивший. И посему после окончательного пе­ресмотра переводов в таком Комитете нельзя со­мневаться в верности, возможной точности и понятности оных.

5) Ход дела поверки Якутских переводов бы таков. После первого пересмотра оных цензорами (впрочем, очень несовершенного по неопытности самих цензоров) они были очень немалое время и не однажды рассматриваемы Комитетом (и более в отсутствие мое на Амуре); потом, по возвращении моем в Якутск, Комитет в присутствии моем еще раз рассматривал и разбирал некоторые спорныя и неудобовразумительные слова и мысли. И, наконец, 20-го числа минувшего декабря были приглашены в мою домовую церковь очень многие и, можно сказать, все известные сколько-нибудь в г. Якутске знатоки Якутского языка с поручением им пригласить с собою и природных Якутов, более других разумных и смыслящих. И в присутствии такого собрания были читаны (по пропетии священниками Царю Небесный по-якутски) великая ектения с пением Ай Тоён Абра (Господи помилуй) и некоторые главы из Евангелия от Матфея. Затем предложены были на окончатель­ое решение по большинству голосов несколько слов равнозначащих, например: которое из трех слов, выражающих жениха (но из которых, между тем, ни одно не соответсвует значению русского слова), можно и должно употребить в священных переводах. Наконец, по пропетии Достойно есть, тоже по-якутски, собрание распущено.

Относительно читанного и петаго в собрании на Якутском языке все единогласно отозвались, что пере­воды весьма удовлетворительны, а напев Царю Небесный (на 6-й глас) понравился и не одним Якутам.

После всего этого можно сказать, что для проверки переведенных на Якутский язык книг с русским и славянским текстом сделано все, что только в настоящее время и при настоящем состоянии языка возможно: далее идти некуда, ибо хотя татарский язык и много сходен с Якутским, но знаток первого не может быть ценителем и цензором последняго. Также, наприм., как знающий только русский язык не может быть цензором славянского и наоборот.

Правда, остается еще одно: собрать разумных и смыслящих Якутов со всей Якутской Области и предложить им на рассмотрение и рассуждение. Но если бы и была возможность сделать такое собрание, то, как я видел на бывшем собрании, кроме при­бавки к Якутскому словарю нескольких новых слов и названий, еще неизвестных ни переводчикам, ни членам комитета, никакой особенной пользы для самых переводов не будет, по причине самой простой: чтобы уметь ценить подобные вещи, на­добно прежде узнать их, по крайней мере, сколько-нибудь поучиться им. Что же касается до слов, еще неизвестных членам Комитета, и быть может, очень важных, то, вместо того, чтобы собирать для этого в одно место всех разумных и смыслящих Якутов и на время известное, им предложатся печат­ные переводы, которые они могут слышать всегда, когда пожелают, и рассуждать о них, сколько угодно и во время нескольких лет; следовательно, они мо­гут узнать основательнее то, что им передается на их языке и сообщит все, что они знают. И пото­му то:

6) Хотя я вполне уверен и, по отзывам слышавших и читавших наши переводы и по доказательствам, какия были представляемы при разборе слов и мыслей, совершенно убежден, что переводы в грамматическом отношении правильны и для Яку­тов понятны как нельзя лучше, и что в них не допущено ничего не только противного вере и христианским правилам, но даже и двусмысленного; но при всем том переводы эти, по необразованности языка и недостатку в нем важных слов, далеки еще от совершенства; и потому, по мнению моему, они могут и должны быть названы не иначе, как только опытом или предначинательным делом переложения священных и других книг на Якутский язык, что и следует высказать в предисловии к первой книге. И следовательно, все ныне переведенные книги впоследствии непременно должны быть пересмотрены и исправлены по замечаниям, какия будут сделаны и собраны, о чем епархиальное начальство должно иметь постоянную заботу, а также и о том, чтобы Якутам было внушаемо, чтобы они отнюдь не привязывались к словам; и для сего все слова, не вполне выражающия значение русского или славянского слова печатать курсивом.

Но с другой стороны, я в то же время уверен и вполне убежден, что переводы сии, при всем их несовершенств, при содействии всемогущей благодати Божией, могут принести неисчислимую пользу; и потому они в настоящее время, по мнению моему, совершенно необходимы для Якутов, сколько (и главное) для на­учения их истинам веры христианской, столько же и для введения между ними собственной грамотности и и письмености, крайне необходимых для усовершенствования языка и, следовательно, необходимых и для усовершенствования самых переводов. И кроме того нет сомнения, что появление книг на Якутском язык возбудит в Якутах (доселе крайне мало учащихся русской грамате) охоту учиться читать и затем писать на своем родном язык, как это было и есть между Алеутами. Иначе, т. е. если не напечатать сделанных нами переводов и не печатать ничего подобного на Якутском языке, по причин несовершенства сего языка, то, конечно, никогда на нем не будет никакой письменности и даже гра­моты. Следовательно, Якуты останутся навсегда или очень надолго тем, чем они были и есть, если только не сделаются еще хуже.

Изложив все, что я считал необходимым для доказательства и пояснения дела, затем приемлю смелость покорнейшие ходатайствовать пред Святейшим Синодом явить новую милость мне, трудив­шимся в сем деле и пастве, вверенной моему недостоинству, благословить сделанный нами перевод книг на Якутский язык напечатать и употреблять в церквах при богослужениях и в домах для чтения.

Касательно же того, в каком количестве экзем­пляров должны быть напечатаны Якутские переводы, я полагал бы, так как это делается, по вышесказанному, как бы в вид опыта или предначинательного дела, то напечатать сии книги в небольшом числе; а сколько именно? О том я ныне же отнесся к г. директору Хозяйственного Управления.

С сим вместе честь имею ходатайствовать пред Святейшим Синодом и о нижеследующем.

Так как предполагается и я считаю совершенно необходимым впоследствии сделать второе издание Якутских книг исправленное, то дабы сие второе издание можно было сделать своими собственными средствами, не прибегая уже к пособию казны, дозволить нам имеющияся у нас в настоящее время на сей предмет собранные деньги до 2000 руб, оставить у нас, без требования оных для восполнения издер­жек, имеющих быть ныне понапечатанию переводов, как это следует сделать по силе третьего пункта вышеупомянутаго Указа, и затем, когда выйдут из печати Якутския книги, дозволить продавать их по умеренной цене и выручаемые за них деньги приобщать к той же сумме и с тою же целью.

Составляя Алеутский букварь, я имел в виду только то, чтобы как можно вернее выразить звуки Алеутского языка и в то же время чтобы легче и удобнее можно было писать ими и понимать писанное, но не заботился о том, чтобы в употребление ввести только необходимые буквы, тем более, что я употребил для алфавита буквы не иностранных языков, но языка русского, столь богатаго буквами.

Но ныне, когда многие Алеуты сами начали писать на своем языке, я вижу, что многие из пишущих не употребляют некоторых букв, как-то: ш, ю, я, ь там, где я употребляю их (что, в особенности, я замечаю из писаний их ко мне). И хотя, правда, не следует выводить правила грамматики из употребления людей, не знающих правил грамматики, но и не всегда должно отвергать это, если употребление сие есть почти общее, и тем более, если оно не бу­дет противно общим правилам. И потому в пра­вилах Алеутской грамматики, я думаю, надобно нечто исправить.

Первое замечание о буквах сделал о. Иаков Нецветов (Атхинский священник), который, во-первых, доказывал мне, что в Алеутском алфавите надобно прибавить новую букву, которая бы могла выразить звук, средний между в и г, и он изображал сию букву так: ɣ̮ Но я убедил его, что сия буква, которая. употребляется всегда только перед а и никогда перед другими буквами, не нужна и излишня; потому что ее весьма удовлетворительно заменяет буква ɣ̮ с краткою (ᴗ), т. е. ɣ̮ . Но чтобы слышен был звук буквы г над последующим а можно писать приды­ хательный знак (э), т. е. а. Так напр., я пишу £ая, Ѵ40;&кЯн, и можно Хая, ХакУн. А о. Иаков писал "вая,’вакйн; Алеуты почти все пишут вая, вакен.

NB. Но что в Алеутском язык нет буквы в, это очевидно; иначе, Алеуты не говорили бы вместо Иван – Иман.

Во-вторых. О. Иаков доказывал, что в Алеутском алфавите буква ш не нужна, потому что, как он го­ворит, «хотя в разговорах Алеутов очень заметен звук буквы ш; но сей звук не есть чистый звук русской буквы ш, а несколько похожее на о жди среднее между с и ш». Таковое называние его справедливо, потому что и я это замечал (как отчасти это можно видеть в § 17 моей грамматики), и тем более, что буква ш ныне только почти в одном русском язык употребляется. И потому

1-е) мы положили букву ш из Алеутского алфавита исключить и вместо оной писать с с какимнибудь надстрочным знаком. И я ныне пишу вместо шюк, шалиган-слюк, салиган. Алеуты же почти все пишут вместо ш простое с.

После сего следует прибавить к § 17 следующее замечание: когда буква с имеет над собою знак (-), произносится среднее между ш и с.

2-е) Известно, что буквы ю и я состоят из букв иу – иа, и употребляются только в русском языке. И потому, по всей справедливости, он не нужны для Алеутского алфавита; ибо в нем есть буквы и. а. У, и потому, что звук сих букв (ю и я ) в соединении с согласными слышен только после л и е, в средине-после гласной и или безгласной ь (которая есть, так сказать, полу и у и в некоторых весьма немногих словах – сначала. Но буква л (как мною сказано в § 15) произносится мягко; и если сему же самому правилу подчинить и букву с, тогда ю и я, после л и с совсем будут ненужные. Что же касается до слов, начинающихся с ю и л, и тех, которые имеют сии буквы в средине, можно писать и?, иа или йѴ40;, йа. Так напр., вместо ёлюК, алямаГС можно писать ал^ГС, алатаГС: вместо еюсягйаъ-с^сагЬн; вместо юкѴ40;н, яхтада-й^к^ьг, йаˆтада, вместо тайник, атьюгниКъ- тайаг^К атй^гниК. И принявши сие правило, сам собою уничтожится § 13-й.

Алеуты же ю и я употребляют только сначала и в средине, а после л, с почти никогда.

NB. Впрочем, о уничтожении букв ю и я, я ныне писал к о. Иакову и некоторым Алеутам и спрашивал их мнения; я же в своих писаниях еще употребляю оныя, но уже как можно реже.

3-е) В § 1-м мною сказано, что буквы ь и ь не суть буквы Алеутского языка и проч. Но если и привычку принять за правило, то и тогда буква ь не будет нужна (если вместо ья, ью писать йа, й$.); по­ тому что буква ь на конце никогда не употребляется, а в средине может быть заменена буквою й, и по­ тому что Алеуты ее не употребляют. И потому вместо кьяг^сяКа, писать кйаг^саКа; вместо югьянъ-й^гйан.

NB. Конечно, при введении сих правил будет та невыгода, что через то надобно увеличить количество надстрочных знаков. Так напр., в вышеозначенном слов й^гйан по настоящему употреблению только два знака нужны: – югьян, а тогда нужно будет четыре: изгнан. Но впрочем, строгое употребление надстрочных знаков нужно только для начинающих учиться чтению; а знающий написанное просто изгнан произнесет югьян.

В рассуждении вышесказанных замечаний мнение мое таково: при напечатании грамматики и словаря нигде не употреблять букв ш, ю, я, ь,, – а при на­ печатании книг для Алеут употреблять их только там, где они сами употребляют или где необходимы: для того, дабы они, читая книги, не могли затрудняться. – Но и в сих Алеутских книгах употреблять их только в Катихизисе, как первоначальной книге.

4-е) Бесспорно, что буква к. состоит из к и х (§16): но замечая употребление оной Алеутами, я убедился, что она состоит не из к и ±, но наоборот из х и к, или даже из хкх. Потому что в том случае, когда она употребляется между гласными, пред нею явственно слышен звук буквы х., почему я и писал хГС, напр. ахГСада, ахГСатак^ГСиН; но все пишущиеь по-алеитски пишут аКада, аГСатак^ГСиЬГ. И также если принять, что буква It состоит из хкх. пли х. к, то сим разрешится и то недоразумение, что на конце слов там, где бы по правилам грамматики надлежит писать к, многие пишут и произносят х или х. Так напр., я пишу тайник, дГС, ахГСаГС, а весьма многие и почти все не знающие грамматики пишут тащил, дх, дКах или тайнах, ах, игсих. Но известно, что правильному употреблению на конце однозвучных букв можно научиться только из правил грамматики (которая говорит, что какая бы буква ни была слышна в произношении в конце слова, но писать надобно ту, которая слышна при изменении сего слова в другое значение). Точно так и означенные слова в изменениях своих удерживают букву It, а не х, напр., не говорится никогда тайяг^хасин, ахам и аКлхиИТ, но всегда-тайяг£басишь, аКам, аКаИШГ,

Здесь кстати заметить, что бывший мой помощник при первом перевод Катихизиса, Иван Паньков, вместо одной буквы It нынепишет и старается доказать, что надобно писать пять букв, а именно: It, к, К, к и к, первую и вторую он пишет перед а, третью- перед V, четвертую-перед и, а последнюю на конце и вообще почти без разбору, особенно вторую. И также он вместо г пишет х (с тремя точками наверху). Очевидно, что таковое мнение его не может иметь места в грамматике, и тем более, что он, и зная очень хорошо русский язык, и читая книги русския, пишет весьма неправильно по-русски.

Касательно же прочих частей грамматики, я за­метил ошибки свои только в распределении падежей неопределенных. Так, по моим правилам выходит, что все существит. имена, кончающияся на гласную, суть падежи имен. усеченные, – а кончающияся на ханъ- предложные. Но окончания имен на гласную и на слог хан суть окончания падежей притяжательных третьего лица, потому что они всегда почти заключают в себе местоимения его – их так, как и окончание №ин. А по­ тому в неопределенных падежах именительный усе­ченный надобно исключить, а предложный соединить с родительным.

Других же ошибок и особенно значительных еще не замечено: но можно прибавить еще несколько правил и особенно в словосочинении.

Вениаминов.

Апреля 30 дня 1837 года Ситха.

NВ. Все пишущие по-алеутски вместо кѴ40;ан или к^&н везде пишут кѴ40;ган и наган, – а потому и я думаю писать таким же образом: везде вместо а-писать га, но только в средине слова и не после S (с краткою) – в начале же каждаго слова а остается в прежнем значении, напр. асх^ГС, аниГС и проч.

«Теперь восхвалим славных мужей и отцов нашего рода: много славного Господь являл чрез них, величие Свое от века; тела их погребены в мире, и имена их живут в роды; народы будут рассказывать о их мудрости, а церковь будет возвещать их хвалу.» (Сирах. 44 1, 14)

Жизнь русских святителей слита с жизнью на­рода, следовательно, и память о них должна быть священною для потомства, что дает нам повод при заключении нашего собрания «Писем Иннокентия, Митрополита Московского и Коломенского», принести почившему святителю Исидору, Митрополиту Новгородскому и С.-Петербургскому, скромную дань признательности за то милостивое внимание его к нашим трудам, какое он оказывал нам при своей жизни. С 1878 года уделяя свободное от служебных занятий время на изучение жизни и творений приснопамятного святителя Московского Иннокентия, я, по отпечатании первых двух книг его «Творений», поставил своим непременным долгом представить их предстоятелю Русской Церкви, высокопреосвященноми Митрополиту Исидору, тогда уже 87-летнему старцу, что и было исполнено мною в 1886 году, в последних числах декабря.

В феврале же 1887 года я имел счастие получить от святителя в благословение образ Пресвятыя Бого­родицы Иверския, с собственноручною его надписью:

«Ивану Платоновичу Барсукову в благословение от Исидора, Митрополита Новгородского и С.-Петербургского» а также следующее собственноручное письмо:

«Милостивый Государь, Иван Платонович! Примите искреннюю мою благодарность за присланные две части «Творений» покойного преосвященного Митрополита Иннокентия и простите мне неисправность и медленность в исполнении долга признательности. Вы знаете нашу хлопотливую жизнь. Прибавьте к тому мою старость, которая удвояет труд и требует больше времени.

Посылаю при сем в благословение семейству Вашему Святую икону Иверской Пресвятой Богородицы, с молитвенным призыванием, чтобы Небесный Покров Ея и благословение пребыло над Вами во вся дни жизни Вашей.

С истинным почтением и преданностью, честь имею быть Вашим, Милостивый Государь, покорнейшим слугою

Исидор, Митрополит С.-Петербургский.

Февраля 16.

1887 г.

Р. S. Потрудитесь прислать мне форму объявления о выход творений М. Иннокентия, с назначением цены их».

Это драгоценное начертание Митрополита Исидора вместе со священным приложением я почитаю выс­шею для себя наградой за долголетние труды мой и ободрением для продолжения оных.

Жизнь Митрополита Исидора ознаменована в Русской истории двумя событиями: открытием мощей угодника Божия Тихона, Задонского Чудотворца, и по­мазанием на Царство Благочестивейшего Самодержавнейшего Великого Государя нашего Императора Александра III, того Царя, который был воплощением лучших свойств русского духа, истинным могучим носителем русской идеи. «Душа народная», пишет К. П. Победоносцев, – «слилась с его душой и, утратив его, сама растерялась. Чувство это живо и поныне. – Кто хочет уловить его, и ощутить его, и слиться с ним, – пусть идет в Петропавловский собор и на эту орошенную слезами могилу – и увидит, как и ныне, и завтра наполняет его, торжественно с утра до вечера, тихою молитвой, безконечная толпа народная, стекающаяся к этой могиле со всех концов России».

Имя же Великого Государя нашего Императора Александра III поставлено во главу угла нашего Общества Ревнителей Русского Исторического Просвещения, под знаменем которого изданы «Письма Иннокентия, Митрополита Московского».

Иван Барсуков.

Село Яринское-Ртищево тож.

Тверск. губ. Колязинск. уезда.

28 июля, 1899 г.

Конец

третьей и последней книги