1905 г.

Услыши ны, Боже, Спасителю наш; упование всех концев земли и сущих в мори далече. И милостив, милостив буди, Владыко, о гресех наших и помилуй нас! (Молитва из молебна).

Наболела в душе и просится на сердце и уста эта умилительная молитва Церкви. В этот полуночный час, когда мысленно пробегаешь все пережитое в минувшем году, когда стоишь перед неизвестностью событий нового года, под удар сердца, как тяжкий стон, как вопль крепкий, вырывается она сама собою у каждого из нас...

О, какой тяжелый год минувший послал Ты, Господи, пережить России! Неожиданная война, ряд тяжких неудач на брани; гибель многих лучших сынов России; потеря флота; падение нашей твердыни на берегу незамерзающего моря на грани Дальнего Востока; плен десятков тысяч наших героев; открывшиеся недочеты во внутренней жизни России; брожение и недовольство в образованных классах, как бы задавшихся целью удивить мир недостатком или даже отсутствием патриотизма; озлобленное требование переустройства государственной жизни под гром пушек и предсмертные вопли раненых и умирающих, а в нашем крае, в довершение всего, начало холерной эпидемии, грозным признаком устрашающего будущего стоящей и теперь перед нами, и еще хуже холеры – революционное брожение в Закавказье: вот какое печальное наследие передает старый год новому. Что несет и обещает хорошего год грядущий?

По человеческим соображениям, очень мало... На конце земли русской собрана огромная наша apмия, готовая ринуться в бой со врагом, но apмия врагов не меньше, если не больше ее, и притом поставлена во многих отношениях в гораздо лучшие условия, чем наша. В мори далече плывет наша морская рать, наш русский флот; но ему грозят невероятныe опасности в сражении с сильнейшим врагом, и притом без возможности иметь какое-либо пристанище....

Услыши ны, Боже, Спасителю наш, упование всех концев земли и сущих в мори далече братий наших... Пошли нам новое лето Твоей благости; воздаждь нам радость спасения Твоего; подними наши усталые и скорбные сердца, исполни мужества и упования наши трепетные души! Но прежде всего пошли нам, Господи, дух смирения и покаяния, незлобия и кротости; утверди в нас сознание того, что праведен Господь и праведен гнев прещения Его на грешников... Ныне обуяла всех злобная страсть искать виновников наших неудач; с злорадною поспешностью указывают имена этих действительных или мнимых виновников и топчут в грязь. Полно, остановимся! Гнев мужа правды Божией не соделовает (Иак. 1:20). Под диктовку злобы и мстительности, под влиянием криков и шума толпы нельзя создавать реформ и преобразований жизни, хотя бы и крайне нужных: они, естественно, при этих условиях выйдут непродуманными, неосновательными, односторонними и недоконченными. Полно искать виновных; виновные налицо; это – все мы, – мы, блудные сыны нашей святой Церкви и нашей дорогой родины. И в самом деле, мало ли русские люди восставали на Бога и Христа Его? Мало ли оскорбляли и попирали Его святой закон? Мало ли сквернили и бременили землю своими грехами, вопиющими к небу? Вот в лице первенствующего русского писателя и мыслителя произнесена вслух всего света хула на Бога, переделано евангелие, отвергнута Святая Троица, искажено Его учение, осмеяна Его святая Церковь, осмеяна низко и гнусно святейшая тайна Его тела и крови. И что же, разве не нашлось у этого модного кумира, застывшего в гордыне своей, разве не нашлось у него подражателей, читателей и последователей? Тысячами они заполнили землю русскую, осквернили ее хулою на Бога и Христа, в то время, когда русское общество или малодушно безмолвствовало, или, следуя моде, сознательно сочувствовало антихристову кощунству.

Вот украли и уничтожили чтимую вековую святыню всенародную¹⁴⁷. Что же, нашли святыню? Заговорил ли народ? Потрясло ли его это преступление гневом и горестью и предчувствием кары небесной? Нет, казалось порою, что дело идет как бы о простой пропаже, и самую Церковь обвинили в плохом бережении святыни на страницах той самой печати, которая особенно злобно возмущается в других случаях «хранительною стражею» в делах церковных.

А секты и расколы, возстающие на Церковь? А пьянство, разврат в самой Сибири, и особенно в дальней Маньчжурии, и, наконец, в среде самой армии, как о том засвидетельствовал в укорительном послании тамошний Сибирский архиерей? А глумление печати по поводу сего послания?.. А невиданный разлив пороков и преступлений внутри России? А открывшиеся случаи возмутительно бесчестного отношения к общественному и государственному достоянию? А открывшиеся позорные случаи злоупотреблений и возмутительного небрежения к долгу службы, приведшие нас к целому ряду несчастий на войне и создавшие поражающую неподготовленность всех и всего в нынешних тяжких обстоятельствах? А погоня за наживой и житейскими благами, за удовольствиями и развлечениями, которые и теперь навязываются народу, как признак высшей образованности, как «спасение от невежества»? А это ослабление патриотизма, неуважение к власти, падение всех авторитетов, расслабление всюду дисциплины, попустительство всему худому в молодом поколении?.. Долго пришлось бы нам развертывать в эти минуты бесконечный свиток наших вин и прегрешений перед Богом и Росcией; вывод – один и он яснее дня: есть за что тяжко покарать нас Господу. Но самое главное все же не в этих грехах. Грешили русские люди и прежде, но грешили и каялись, в греxe не считали себя праведниками, зла не называли добром, тьму не величали светом, в пороке не видели похвалы и добродетели... Теперь – не то, и это вот всего страшнее. Ныне считается отсталостью и признаком невежества осуждать нарушение целомудрия и неверность в брачной жизни; ныне считается позором и рабством духа следовать повелениям и учению Церкви в деле веры; ныне считается отжившим чувство любви к родине; ныне являются люди, объявляющие для себя необязательным всякий нравственный закон и еще похваляющиеся этою диавольскою свободою... Воистину, похвала их в студе их, по слову апостола; они хвалятся тем, чего нужно стыдиться, грешат и еще гордятся и превозносятся гнусностью и скверною... Вот где хула на Духа, вот где противление Богу Живому и упорное отвержение истины и Божественного призыва ко спасению.

Верным сынам Церкви и России теперь надлежит не преклонять колен ни перед какими модными и современными кумирами мысли и жизни, как бы они ни были заманчивы; не преклонять колен пред новыми Ваалами, подобно семи тысячам древних израильтян во дни Илии, во дни повального увлечения идолопоклонством. Нужно сознать грехи свои; нужно очистить землю русскую от накопившегося зла не злобною хулою всего высокого и святого, а чистыми и святыми слезами покаяния; вместо криков о свободе нужно прежде всего искать свободы от греха и диавола, свободы чад Божиих и помнить слово Христово: «познайте истину и истина сделает вас свободными» (Ин. 8:32); вместо фанатической веры в одну только силу человеческих учреждений, будто бы способных исправить зло жизни, нужно верить в силу Божию, в религиозно-нравственную силу людей и помнить, что прежде всего религиозно-нравственный подъем каждого отдельного человека обусловливает возрастание общества и человечества во всех отношениях. А путь к нему от греха, от многих пороков и преступлений один и единственный: личное и всенародное покаяние.

И милостив, милостив буди, Владыко, о гресех наших и помилуй нас!

Прислушайтесь далее к умилительным молитвам Церкви в день новолетия: они сейчас возгласятся пред вами, братия, в молебном пении. Господу помолимся! И молитва веры, смирения и покаяния пройдет небеса и услышит Господь моление людей Своих, и грехов наших не помянет к тому, и милостив будет к неправдам нашим. И если найдутся среди нас, как во дни Авраама, хоть десять праведников, то и тогда ради их праведности устоят наши грады и веси, ибо семя свято стояние царств человеческих (Ис. 6:13).

Возложим же на Господа печали наши, пролием пред Ним молитвы и скорби наши пред Ним возвестим! Пусть эти горести и печали послужат в пользу и нам лично, и всему нашему отечеству, как горький, но спасительный и вразумительный урок, свыше данный, как поприще возрастания и воспитания духовного! Будем тверды и мужественны! Станем на страже нашей нравственной чистоты и нравственного обновления: только при этом условии может обновиться вся наша общественная и государственная жизнь и будет плодотворна и благословенна грядущая работа преобразований в нашей государственной жизни, объявленная в самом исходе минувшего года с высоты Царского престола. И может быть, скоро имеющая заблистать на небе первая заря нового года не предвещает нам ничего устрашающего, но загорится над нами вестницею победы над врагом внешним, или, по крайней мере, не унизительного мира с врагом, умиротворения внутренних врагов, общественного и государственного обновления нашей родины, – мира и Божьего благоволения. О сем молим и просим Господа в этот знаменательный час, молим и просим всею горячностью веры, со всею силою покаяния и всею любовью сердец: Услыши ны, Боже, Спасителю наш, упование всех концев земли и сущих в мори далече! И милостив, милостив буди, Владыко, о гресех наших и помилуй нас! Аминь.

Елицы во Христа крестистеся, во Христа облекостеся.

В праздник Крещения Господня, в праздник Иоанна Предтечи и Крестителя Господня естественно вспомнить, братиe, и о нашем крещении. Святая Церковь сегодня особенно настойчиво напоминала нам об этом. Ибо и над нами некогда были разводящиеся небеса, и над нами нисходил Дух Святый в водах крещения и нас некогда Отец Небесный именовал возлюбленными сынами. Мы не видели и не слыхали этого, не видели и те, которые окружали нашу купель крещения: но в том уверяет вера и святая Церковь, совершающая тайну крещения над верующими, по вековечной заповеди Самого Спасителя. Мы не помним, когда и как совершено над нами самое крещение, оно совершено во дни нашего самого начального детства: но что оно было, в том порукою наши родители, восприемники, наши родные и близкиe, в том порукою всеобщий обычай и святая Церковь, которая не оставила бы нас без этого великого таинства.

И вот, сегодня Церковь напоминает нам об этом, как бы требуя отчета и поставляя пред нами те обязанности, которые налагает на нас крещение. Замечательно, что это она делает в самые торжественные праздники, при самых многолюдных молитвенных собраниях верующих, именно – в Рождество, Пасху, Крещение, на Троицу она и возглашает многократно эти священные слова: Елицы во Христа крестистеся, во Христа облекостеся.

Вникнем же поближе в эту священную песнь, что она значит и чему нас учит?

Песнь эта взята из слова Божия, из послания св. апостола Павла (Гал. 3:27) и по-русски, просто ее нужно передать и сказать так: Tе, которые во Христа крестились, во Христа оделись.

Первая половина ее всем понятна; ясно, что здесь говорится о тех, кто крещен, о всех христианах, о нас с вами, возлюбленные братие. Но что значит вторая половина песни этой? Что это значит во Христа одеться! Разве Христос – одежда? Разве можно Им или в Него одеться?

Всякий благомыслящий поймет, что здесь дано нам сравнение. Так и Спаситель наш учил притчами, уподоблениями и сравнениями, так делает Церковь Божия, так делаеми мы в обыкновенных разговорах, чтобы проще, ближе и яснее понять какую-либо истину. Нужно понять сравнение Христа с одеждою, нужно вникнуть в смысл его, нужно разъяснить себе ту истину, которую желает Церковь внушить и истолковать нам, когда приказывает нам во Христа одеться.

Откуда одежда и для чего она назначена? Слово Божие рассказывает нам, что одежда впервые явилась у людей после того, как они согрешили в раю. Им сделалось стыдно наготы своей, и им дана была одежда из листьев смоковных, чтобы сокрыть их от этого стыда.

Посмотрите же, сколько постыдного и позорного, сколько низменного в нашей душевной жизни: постыдные мысли, скверные желания, нечистые похоти, позорные дела. Что защитит нас от всего этого? Какою одеждою покроемся? Защитит нас Христос Спаситель; одежда наша – Христос Спаситель. Он научил нас отличать доброе от худого; Он повелел, нам бегать всего постыдного, возлюбить правду и возненавидеть беззаконие; Он и падшим и грешным даровал убежище: благодать, покаяние и прощение грехов, омываемых в водах крещения, в чистых слезах исповеди. Итак, если хочешь, христианин, одеться во Христа, подавляй в себе все постыдное, нечистое, срамное: пусть не будет у тебя ни одной скрытой и тайной мысли, ни одного скрытого и тайного чувства, желания, или поступка, ничего такого, чего бы ты не мог сказать открыто пред Богом и пред людьми.

Для чего еще дана и назначена одежда? Она защищает нас от многих враждебных нам так называемых стихий природы, вредных для нашего тела и здоровья: от зноя, от стужи, от вредного ветра, от губительной сырости. И Христос Господь защищает нас, как одежда тело, защищает душу нашу от стихий мира, вредных и гибельных для нашей душевной жизни и нашего вечного спасения. Сколько кругом нас и в нас этих стихий мира, этих душевных опасностей! Бурею налетает на нас гнев, ярость, ненависть; огнем нас жжет обжорство, пьянство и блуд; стужею и морозом сковывает нас зависть, отчаяние, скупость и жадность; как промозглая сырость, губят навеки душу леность, тунеядство, неверие, равнодушие ко всему высокому и святому. Христианин, ищи спасения у Христа от этих стихий миpä: Он укроет тебя в Церкви святой, Он подаст тебе благодатные, высшие небесные силы, восполняющие нашу естественную немощь, на борьбу со страстями. И если мы, христиане, укроемся от страстей при помощи нашего Спасителя, значит, мы воистину облеклись и оделись во Христа, по слову песни церковной.

Елицы во Христа крестистеся, во Христа облекостеся.

Одежда в жизни обычной служит украшением для человека: в торжественные праздники, в великие и памятные дни нашей жизни, или бывая в многолюдных собраниях, мы стараемся надеть лучшую одежду и ею украсить себя. И Христос спаситель – наша одежда, наше светлое и лучшее украшение, конечно, не для тела, а для души. Какая похвала человеку самая высокая, почетная и святая? Часто хвалят человека: он умен, дельный, умелый, энергичный; он способен, талантлив, гениален. Но такая похвала, – ничто пред другою, высшею; высшая похвала о человеке, это сказать: он истинный христианин. Такому человеку все доверяют, на него все положатся; около такого человека, истинного христианина, всем хорошо, тепло, светло, уютно, и он оставит по себе в жизни людей самый светлый след, самую добрую и долгую память. Христианин, старайся украситься Христом и христианством, старайся снискать похвалу и звание истинного христианина и тогда ты, по слову песни церковной, облечешься во Христа. К этому званию стремился и святой апостол: «забывая заднее, – говорит он, – и простираясь вперед, стремлюсь к цели к почести вышнего звания во Христе Иисусе» (Флп. 3:13–14).

Одежда, наконец, отличает человека в обществе; по одежде мы судим о поле, возрасте, звании, должности и положении человека в среде людей. О, если бы Христос был в этом отношении нашей одеждой! О, если бы в среде мусульман, евреев, неверующих нас сразу замечали, как христиан, по нашему поведению, по словам, отношениям к ближним, по духу любви христианской, по силе и ревности веры. «По тому узнают, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою», – вот что говорит нам Спаситель (Ин. 13:35). Этим сильны были древние христиане; о них именно сказано слово апостола, что они сияли, как светила в темном месте (Фил. 2:15); они сразу и наглядно отличались от язычников и неверных. В среде язычников, бывало, – пьянство и разврат: христиане воздержны, чисты и целомудренны; у язычников – падение семьи, нечистота в супружеских отношениях, жены меняют мужей и мужья жен: у христиан – целомудрие, семейственность и строгость нравов; язычники идут в театры, цирки, в шумные и пьяные празднества: христиане – в церкви; язычники шумно распевают дикие и непристойные песни: христиане воспевают псалмы; у язычников – ссоры, зависть, ненависть, казни и козни, кровь и убийство; у христиан – мир, взаимная любовь и взаимная помощь; преступники в тюрьмах – все из язычников: из христиан там нет ни одного. Сами языческие цари, наконец, заметили и сознали, что христиане – самые лучшие отцы и матери, самые дружные братья и сестры, самые честные судьи, самые трудолюбивые работники, самые верные подданные и самые честные граждане и преданные долгу воины. Таким образом, видно было сразу для всякого, кто христианин: это и значило, что древние христиане как бы одевались во Христа.

О, если бы и у нас, в нашем разноверном и многоплеменном крае мы так же отличались своим христианством от всяких других религий, если бы своим поведением мы ясно показывали, что принадлежим к числу учеников Христовых! Но если наши мужья и жены так ведут себя, что мусульмане сторонятся и боятся нас; если православные русские люди так пьянствуют, что с ними все боятся иметь какое-либо дело; если в среде православных царят ссоры, сплетни, осуждение, взаимная подозрительность и разделение, в то время, как прочие племена дружны и сплочены: если мы, православные, холодны и равнодушны к своей вере, а иноверцы за свою веру стоят горой; если наши храмы пусты, а синагоги и мечети полны; если мы не уважаем своего духовенства, сочиняем про него разные грязные и глупые рассказы, вечно ссоримся с ним и осуждаем его, а у католиков и лютеран священник – самое почетное и влиятельное лицо, – если все это так, то скажите: оделись ли мы во Христа? Христиане ли мы по существу, не по имени ли только мы – христиане? Если мусульмане и евреи часто говорят нам: «вера ваша хорошая, святая и высокая, да сами вы никуда негодны», – то это значит, что мы совсем наги от христианства и как бы раздеты от Христа...

Отчего так? Оттого, что мы не живем с Христом единою и всецелою жизнью. Ведь Он Сам сказал: как ветвь виноградная не приносит плода, если не будет на лозе, так и вы ничего не можете творить без Меня... (Ин. 15:5). И в этом отношении Христос – наша одежда. Одежда плотно и тесно облегает тело, и самого тела не видно, а видна только на человеке одежда: так тесно мы должны соединиться со Христом; мы должны иметь ум Христов (1Кор. 2:16), как говорит апостол; Его учение и жизнь должны повториться в нас, Он Сам должен в нас вообразиться (Гал. 4:19). И тогда не будет в нас ничего нашего, а все Христово; тогда не будет в нас внешнего, естественного, ветхого, греховного человека, а будет постоянно расти в нас человек внутрений, благодатный, новый и святой, обновляемый на всякий день, созданный по Богу в правде и преподобии истины (Еф. 4:24).

Вот что значит облечься во Христа! Торжественно и радостно, без укора и обличения звучит песнь церковная: Елицы во Христа крестистеся, во Христа облекостеся...

Но не звучит ли она укором и страхом в наших сердцах? Не зовет ли она нас к отчету?

Есть в старинных добрых и благочестивых семьях обычай беречь и хранить крестильные ризки членов семьи до самой смерти. Конечно, ризки не спасут человека, но образ здесь исполнен глубокого смысла: мы должны беречь и хранить чистыми и незапятнанными одежды крещения до последнего вздоха жизни. Загрязним их, запятнаем: услышишь тогда в небесной вечери грозный голос – как ты вошел сюда, не имея брачного одеяния? (Мф. 22:12).

Но, братие, ведь мы все повинны, все мы изменили обетам крещения, все пали, все загрязнили чистые одежды крещения. Что же нам делать? Есть ли нам спасение? Не все ли погибло? Не впадем ли в отчаяние?

Есть, братие, второе рождение. Проповедью о нем и предначал свое служение ныне прославляемый Иоанн Предтеча, исшедши на людный путь к Иордану и взывавший: «покайтеся, ибо приблизилось царствие Божие» (Мф. 3:2). О нем же прежде всего проповедывал и Сам Господь наш и Спаситель по всем градам и весям родной земли: Покайтеся, приблизилось царство небесное (Мф. 4:17).

И блаженны те, которые, сохранив обеты крещения, возродившись вторично в покаянии и всею жизнью следуя Христу, могут без укора и страха, но с радостью и упованием слушать и воспевать вечную и святую песнь Церкви: Елицы во Христа крестистеся, во Христа облекостеся! Аминь.

Ты же отыдеши ко отцем твоим в мире, препитан в старости добрей (Быт. 15:15).

Как будто сегодня и как будто именно о почившей матери Нине сказано это библейское слово. В глубоком мире, в старости честной и доброй отошла она к отцам своими к отцам своего народа. И если смерть каждого человека-христианина полна назидания, если назидательна и смерть младенца, то тем более исполнена глубочайших поучений и самых памятных уроков смерть почившей старицы-монахини. Станем же, братие, у ее гроба, выслушаем ее последованиe, безмолвные уроки.

Отошедши к Господу в глубокой старости, приложившись к отцам своего родного народа, и видимо еще пребывая среди нас сегодня в последний раз своим телом, она является теперь как бы вестницею иного, горнего мира, голосом предков, обращенным к живущим и имеющим жить поколениям. Неразрывна эта таинственная связь прошлого с настоящим и будущим; разорвать, прекратить ее невозможно, – все равно, что признать несуществующими у пожилого человека его детство и юность, все равно, что пересечь одно живое тело пополам и ожидать продолжения его жизни. Непреложной этой истине, живой духовной связи настоящего с прошлым в его самых лучших и святых заветах и служила в долгие годы своего жития покойная в этой древней обители древнего Мцхета, хранящего в себе столько великих и святых преданий. И вот ныне дух ее предстал пред многими и многими святыми душами на небе, некогда украшавшими древний Мцхет, сиявшими на этом самом месте, где мы с вами, братиe, сейчас предстоим святому алтарю. Предстала духом почившая пред святою и равноапостольною Ниною, имя коей она носила, на месте жития и подвигов которой и она подвизалась; узрела она святых и блаженных Мириана и Нонну, первых благоверных царей Грузии; узрела святых и благочестивых их царственных преемников; узрела сонмы первопрестольников в Иверской Церкви, блаженных архипастырей и пастырей, подвижников, мучеников, героев народных, кровью своею запечатлевших здесь во дни нашествия врагов свою верность родной Церкви и родной стране.

Что она скажет им? С полным правом скажет она им: «Вы завещали народу Грузинскому Крест Господень, вы оставили ему веру святую, православную, нерушимую, вы заповедали ему закон Господень, вы дали ему слово Божие, вы устроили храмы и честные обители, вы повелели сынам вашего народа всем сердцем, всею душею, всем существом любить Бога и Его Единого, в вере искать своего спасения, счастья и смысла всей жизни. Я исполнила ваши заветы, сколько было сил; во все дни моей долгой жизни я помнила их и им служила. Вот моя седая голова, столько пережившая, столько переиспытавшая: она с молодых лет кланялась только Богу Единому, о Нем Едином помышляла. Вот мое сердце, теперь переставшее биться; вот мои уста, теперь на земле безмолвные; вот мое тело, ныне мертвенное и недвижимое: всем, всем существом моим я уневестилась Христу моему, служила вере, святому православию, как престарелая евангельская Анна-пророчица, дщи Фануилева, яже не отхождаше от церкве, постом и молитвами служащи день и нощь; я презрела мое княжеское имя; я оставила мир, который некогда и мне улыбался, и меня манил к себе; я послужила Богу и исполнила святые заветы предков моих в том монашеском чине, который во дни моего земного жития подвергался такому глумлению, таким насмешкам и гонениям, каких не видела Церковь святая от первых дней своего бытия. Никто не знал, никто не видел, как мне в моем монастыре, славном знатностью и святыми воспоминаниями, пришлось вести жизнь подвига и молитвы и богомыслия часто в скудости и нужде, часто в недостатке хлеба насущного на завтрашний день для меня и моих сестер, как мне приходилось заботиться о том, чтобы не разошлись от голода овцы моего стада... И только по смерти моей узнали, что у меня ничего не было из благ мирских, что меня и похоронить почти не на что.

Ныне я окончила мое земное поприще и преселилась к граду Бога Живого, Иерусалиму небесному, к торжеству и Церкви первородных, на небесех написанных, и к духом праведных, совершенных, и к тьмам ангелов, и к Судии всех Богу и Ходатаю Завета Нового Иисусу (Евр. 12:22), моему Жениху Небесному».

Что же ответит новой пришелице на небо святой сонм небожителей? Узнают ли ее предки святые, признают ли ее своею близкою, родною? Они узнают ее по той святой вере, которой служили они и служила она; они узнают ее по преданности тому православию, той Церкви Божией, ее уставам и заповедям, которыми водились в жизни земной они и которыми и она жила и существовала.

И верим мы, святые небожители, молитвенники за землю Иверскую, примут почившую в свой светлый круг, и Небесный Жених скажет ей великое слово: прииди, наследуй уготованное тебе блаженство; в малом была ты верною, над многими тебя поставлю; сеявшая слезами, пожни теперь радостью; в дому Отца Моего есть тебе обитель...

Здесь и нам поучение у этого гроба. Монашество не всем доступно и не все к нему призываются: только могий вместити да вместит.

Но то, что составляет душу монашества, есть душа и христианства. Стремление к постоянному духовному совершенству; всецелое подчинение Богу и Его закону; распинание плоти со страстьми и похотьми; подчинение чувственности духу; обновление в себе образа Божия; отречение от себялюбия и всех его страстей плотских и духовных; стремление к богообщению; соединение со Христом; постоянное богомыслие, память и приготовление к вечной жизни: разве это не обязательно для каждого из нас? «Основа монашества – смирение, душа его – любовь, и конец – непрестанное возрастание в духе и в любви к Богу и ближним, в любви чистой, святой, свободной от всего низменного и страстного»¹⁵⁰: разве это не указание пути в царство Божие для каждого христианина?

Услышим же голос любви и посмертного назидания от этого гроба. Уста мои молчат, но сердце вещает: так учит нас почившая. Оно вещает: подобни мне бывайте; отдайте жизнь вашу всю безраздельно, всю без остатка Богу и Его закону, Церкви и ее святому водительству. В этом найдете вы мир, которого ищете и не имеете; в этом богатство, которого ни червь, ни тля тлит, которого воры не подкапывают и не крадут; в этом ваше счастье на земле, к которому вы идете без веры, без Бога, без молитвы и поэтому никогда не найдете; в этом существо жизни и истории вашего родного народа; в этом ваша связь с отжившими поколениями славных предков, связь живая земли с небом, и в этом ваше вечное спасение на небе!

Не слышится ли вам, братие, и еще мольба почившей? Она гласит: я любила эту святую и древнюю обитель, для нее жила, о ней заботилась, и что вы видите здесь благоустроенного, все это я создавала трудами и заботами, испрашивая средства у добрых людей. Поберегите же, сохраните мое сокровище, не дайте ему погибнуть, поддержите вашею любовью и ревностью к вере и к дому Божию! Оно ведь и ваше сокровище, ваша честь, слава, ваша родная святыня!

Поклон тебе до земли, мать всечестная, за твои уроки и назидания, поклон благодарный и наши от души молитвенные желания.

Иди, благодатная душа, иди в мир, туда, куда позвал тебя Господь Бог, иди к Жениху твоему Небесному, и да будет покой твой – честь.

«Блажени мертвии, умирающии о Господе; ей, глаголет Дух, да почиют от трудов своих»... (Апок. 14:13). Аминь.

Их было одиннадцать тысяч убитых! Одиннадцать тысяч полегли они костьми за честь родины, верные долгу, послушные призыву и законам отечества, полегли они на окраине России, столь отдаленной, столь недавно вошедшей в состав ее земель, что она казалась чужбиною, с непонятным именем Порт-Артура, еще вчера ничего не говорившим русскому слуху.

И вот, теперь этот далекий город, политый русскою кровью, уже занятый торжествующим врагом, стал до боли близким каждому русскому человеку. Отныне с именем Порт-Артура восстает пред нами отрезанная от всего мира крепость, с запертым в ней русским воинством, геройски сопротивлявшимся сильнейшему врагу до последней возможности; встает пред нами крепость, где погублено столько жизней, похоронено столько надежд, где пролито столько слез и крови, где вынесено столько неимоверных страданий, где на дне океана упокоился погибший русский флот. Отныне это великое кладбище русских мучеников стало близко десяткам и сотням тысяч русских отцов и матерей, детей-сирот, братьев и сестер, родных и близких, потерявших дорогих сердцу под стенами Порт-Артура; оно близко и дорого стало и каждому русскому сердцу; никто и ничто теперь не вычеркнет его из памяти и сознания русских людей и со страниц русской истории: оно куплено слишко великою кровавою жертвою одиннадцати тысяч убитых, страданиями пятнадцати тысяч раненых и больных воинов, невероятными лишениями и трудами оставшихся в строю защитников крепости, вынесших такие тяжелые дни и ночи в долгие месяцы осады, что участь убитых и умерших казалась им завидною.

Из дальнего плена, из вражеской страны оставшиеся в живых вернутся когда-нибудь на родину и поведают нам во всех потрясающих подробностях, как жили порт-артурские узники и что они вынесли. Но и теперь, и без их рассказов мы можем ясно представить себе их положение при беспрерывных боях, когда приходилось сражаться буквально дни и ночи без перемены даже для короткого отдыха; когда недостало ни боевых снарядов, ни жизненных припасов, ни лекарств для больных и раненых, в то время, как цынга, тиф и другие болезни косили косою смерти поредевшие ряды защитников крепости, как бы вступив в союз с внешним врагом; когда не успевали и не могли хоронить тысячи убитых, и они гнили на открытом воздухе, заражая его ужасающим зловонием; когда больных бросали без призора, и они, едва держась на ногах, продолжали сражаться; когда раненые по нескольку раз возвращались в строй до новых тяжких ран или смерти; когда «люди стали тенями», и одни падали мертвыми у орудий от полного изнеможения, а другие от страшной усталости переставали понимать человеческую речь и слова команды; когда, наконец, страдальцам, отрезанным от мира и оставленным, уже не виделось впереди никакой помощи и спасения...

И все-таки больные выздоровеют, живые возвратятся домой; они услышат привет родины, почтительное удивление всей России, благодарное слово и награду от Царя; имя их будет славно, и до конца дней для каждого из них одно слово: «я был и сражался в Порт-Артуре» будет честью и бесспорною похвалою. Они увидят родное небо, родное солнце, родную природу, родных людей, родные храмы...

Но что сказать вам, одиннадцать тысяч убитых?!! Кто теперь прольет слезу над вашими дальними безвестными могилами? Кто утешит вас и восхвалит за пролитые слезы, за голод и жажду, за страдания и кровавые горящие раны? Где теперь, милые, ваша родина, ваше небо, ваше солнце, где ваш храм и где вы служите Богу, Которого возлюбили?

Видел некогда новозаветный Тайнозритель Иоанн: «Взглянул я, – говорит он, – и вот, великое множество людей, которого никто не мог перечесть, стояло перед престолом и Агнцем в белых одеждах и с пальмовыми ветвями в руках своих... И начав речь, один из старцев спросил меня: сии, облеченные в одежды белые, кто они и откуда они пришли? И... сказал мне: это те, которые пришли от великой скорби... За это они пребывают ныне пред престолом Бога и служат Ему день и ночь в храме Его, и Сидящий на престоле будет обитать в них. Они не будут уже ни алкать, ни жаждать, – и не будет палить их солнце и никакой зной (Апок. 7:9–16). И отрет Господь всякую слезу от очей их, и смерти уже не будет, ни плача, ни вопля, ни болезни уже не будет, ибо прежнее все прошло (21:4). Для них уготован на небе новый и великий город, святой Иерусалим... Господь Бог Вседержитель – Храм его и Агнец; и город не имеет нужды ни в солнце, ни в луне для освещения своего, ибо слава Божия осветила его и светитильник его – Агнец. Ворота его не будут запираться днем, а ночи там не будет. И принесут в него славу и честь народов» (10:22–26).

Вот где покой ваш, родные наши герои, павшие смертью храбрых, вот ваш новый город и ваша вечная новая родина!

Но и в царство вечного вашего покоя проникнет к вам молитва любви с вашей родины земной. И слезы, горючие слезы ваших вдов и сирот-детей, отцов и безутешных матерей, родных и близких сольются со слезами вашего родного народа: океаном горя народного поднимутся они до самого неба, достигнут вечного града вашего, вашей новой отчизны и предстанут, безмолвные, пред Сидящим на престоле и будут умолять о вас Вечную Правду... Долго-долго будут они литься по скорбному лицу вашей земной страдающей родины: разве не просочатся они и до ваших земных могил, разве не омоют они ваших страдальческих костей?

Господи, Ты приял к Себе одиннадцать тысяч yбиенных братий наших... Больно нам, горько нам, Господи! Услыши стон самой земли нашей и вопль народа, на котором от лет древних наречено имя Твое: прими души убиенных с миром и оком благоволения призри на их кровавую великую жертву! Вечная благодарная память им на земле родной, и вечная, вечная им память в молитвах Церкви и в очах милующего их Бога! Аминь.

Горе тебе, Хоразине, горе тебе Вифсаидо! Яко аще бы в Тире и Сидоне явлены быша силы, бывшия в вас, древле убо во вретищи и пепеле покаялися быша! (Мф. 11:21).

Не те кровавые силы и знамения, которыми Господь ныне поражает Россию, разумел Спаситель, когда предрекал горе упорным и окаменелым жителям Хоразина и Вифсаиды. Но силы и знамения Божии, как ни различны по виду и существу, будут ли они грозными и устрашающими, будут ли они полными милости и благоволения, имеют цель одну: воспитать людей для царства Божия, приблизить их к Богу, попалить в них все терния греха, заставить одуматься, остановиться в греховном падении. И, видно, слишком окаменело наше сердце, видно много грехов отяготело над русскими людьми, если «глас хлада тонка», – глас милости и благодати Господь переменил на громы гнева и прещения. Видно, нас могут разбудить и отрезвить только грозные удары несчастий...

Выстрел за выстрелом, взрыв за взрывом, кровь за кровью и убийство за убийством на русской земле. И вот еще пролилась кровь, благородная кровь ближайшего Сродника Государева... Не в честном бою, не пред лицом открытого ополчившегося врага, а от злодея, из-за угла поджидавшего жертву, от фанатика, исповедующего убийство во имя жизни и насилие во имя свободы, пал Царский Сродник и Слуга. Последняя ли это кровь верных сынов России?

Люди русские, одумаемся! Знамения Господни зовут нас к этому. Зовут покаяться, очиститься, объединиться в вере в Бога, в преданности Церкви, в любви к родине, объединиться против врагов внешних и внутренних. Государство в опасности, люди гибнут на войне и внутри страны, презренное и гнусное убийство вышло из темных углов и нагло показывается на улицах, а сыны народа, почитаемые его мыслящею частью, как будто ничего не случилось, твердят и твердят о своих мечтательных и заморских идеалах, своими писаниями плодят и плодят недовольство в стране вместо успокоения, несут разделение, раздоры вместо мира и согласия. Идет горячее обсуждение внутренних вопросов жизни в кругах правительственных, и в особенности на страницах печати; одно поражает в этой работе – это желание везде поступиться и пожертвовать прежде всего одними интересами вечными, высшими, святыми, религиозными, небесными ради земных, это намеренное замалчивание о Боге, о Церкви и о душе народной жизни – его святой православной вере.

Люди русские, одумаемся! Суд при дверях. Господь близ. Жертвы кровавые перед нами.

Поминая молитвою эту новую и страшную жертву – yбиенного Великого Князя Сергия Александровича, восплачем о нем, восплачем о растерзанном сердце Царя, о несчастной, терзаемой России, восплачем и о себе самих!

"Думаете ли вы, – говорит Спаситель, – о жертвах убийства своего времени, – думаете ли, что эти убитые галилеяне были грешнее всех галилеян, что так пострадали: нет, говорю вам, но если не покаетесь, все так же погибнете!« (Лк. 13:2–3). Аминь.

Обратися, душе, в покой твой, яко Господь благо сотвори тебе... (Псал. 114:7).

Благослови, преосвященнейший владыко, благовестителя слова любви и почитания к тебе, от лица твоих близких, сослужителей и подчиненных, в последний раз благослови, преосвященнейший владыко!

И прежде всего приими благовестие от слова Божия, коему измлада ты научился, умудряясь во спасение (2Тим. 3:15), коему поверял ты свою жизнь земную и всю свою деятельность. Благовестие тебе из уст святого пророка, из глубокой древности вещающего, в чаянии богоявления Христова, к нам милостивно бывшего: «Исаиа, свет видев невечерний, из нощи утренневав, взываше: воскреснут мертвии и возстанут сущи во гробех и еси земнороднии возрадуются» (Кан. Велик. Субб. при погреб. иереев, песнь 5-я). Да будет же тебе посохом в путь всея земли это слово пророка, посреди тьмы и сени смертной, в предведении и ожидании света невечернего.

Благовестие тебе от святого апостола: «Никтоже бо нас себе живет, и никтоже себе умирает. Аще убо живем, Господеви живем; аще же умираем, Господеви умираем: аще убо живем, аще умираем, Господни есмы. На сие бо Христос и умре, и воскресе, и оживе, да и мертвыми и живыми обладает» (Римл. 14:7–9).

Да будут тебе и нам светильником эти слова, уясняющим недоуменную тайну твоего раннего от земли отшествия.

Но превыше всего благовестие приими от Того, Кто есть Свидетель верный (Апок. 1:5), свидетельство Которого есть ей и аминь (2Кор. 1:20), Кто Сам был мертв и се жив есть во веки веков (2Кор. 1:8), Кто есть путь и истина (Ин. 14:5), и воскресение и жизнь (Ин. 11:25); Свидетель сей говорит тебе: сущии во гробех услышат глас Сына Божия и, услышавше, оживут (Ин. 5:25).

Да будет тебе слово это венцом славы и радости, вечным благовестием вечного Бога во стране и царстве вечности.

Благослови, преосвященнейший владыко, благовестителя и земного человеческого слова любви и утешения, при виде твоего гроба. И это слово берет начало от слова Божия:

Обратися, душе, в покой твой, яко Господь благо сотвори тебе.

Благо сотворил тебе Господь, пославши к тебе ангела смерти в эти тяжкие дни, нами переживаемые. И если всегда нужно памятовать, что мир, тобою покинутый, весь во злележит (Ин. 5:19); если всегда нужно помнить, что земля и яже на ней дела сгорят (2Пет. 3:10), что плоть и кровь царствия Божия не наследят (1Кор. 15:50): то особенно все это само собою напоминается нам ныне, при виде повсюдной смуты, при этом широком разливе нечестия, при этом восстании против Бога и Христа Его, – что очи наши наблюдают в окружающей жизни. Знал ли ты об этом горе Церкви и родины, ты, удаленный от мира своею долгою и тяжкою болезнью? О, не только знал и страдал, когда в священный час наречения в епископа, как бы прощаясь с прошлою жизнью и службою, поминал горячим словом любви твоих бывших прихожан-крестьян далекой русской деревни, твоих наставников в высшей школе, подаривших тебя светлыми радостями, и твоих питомцев, утешавших тебя успешным духовным возрастанием. Ты пророчески рисовал себе трудности предстоящего времени и предстоящего служения архипастырского. Ты говорил тогда:

«Несравненно труднейший путь жизни предстоит мне в будущем, ибо приведется уже иметь дело не столько с доверчивым простым народом, сколько с людьми разных состояний и направлений, часто с врагами Церкви Христовой, которые в настоящее время, особенно, подобно хищным волкам (Мф. 7:15), со всех распутий лжеименного разума устремляются на нее, постоянно волнуют ее и производят в ней смуты и нестроения. Дние наши лукавы (Еф. 5:16). Страшная гордость, самомнение и себялюбие, прикрываясь отчасти целями облагодетельствования человечества материальными благами, а во многих случаях прямо, неприкровенно, во имя свое (Ин. 5:43) собрались на Господа и Христа Его, чтобы расторгнуть узы Их и свергнуть с себя иго Их (Пс. 2:3). И не только против веры Христовой и Церкви православной гордость и себялюбие так настойчиво ратуют, но для них ненавистен и всякий порядок гражданский, способствующий «тихой и безмятежной жизни во всяком благочестии и чистоте» (1Тим. 2:2).

Ты угадал тогда, владыко, грядущие скорби. Разве не болело твое верующее сердце, разве не страдала твоя архипастырская ревность при виде нынешнего восстания на Церковь? Разве, не терзалась душа твоя при виде скорбей родины? И удивительно ли, что когда ты умер, когда весть о твоей кончине достигла слуха твоих близких и любящих, – удивительно ли, если после молитвы о тебе, они единодушно высказали мысль, что ныне воистину блажени мертвии (Апок. 14:13), а не живые, очи которых лучше бы не видели того, что творится вокруг? Отнюдуже глас Иoвa услыши глаголюща: смерть мужу покой есть... (Погреб. свящ. блаженны).

Благо сотворил тебе Господь, воззвав от земной юдоли во страну вечности, туда, куда так стремилась душа твоя. Ты был мужем пытливого ума, ты был муж желаний. Наука, чтение, размышления, умственные занятия наполняли весь досуг твой. Твое богатство и твои друзья – книги; они только и бросаются в глаза в твоем скромном жилище. Ты искал в них истины, правды, ведения, ты вдал душу твою взыскати премудрости. Но разве земля и все земное могли бы дать тебе удовлетворение? Разве приложивый разум не умножает здесь болезни (Еккл. 1:18)? Увы! – мы видим здесь истину только, яко зерцалом в гадании, мы ныне разумеем только отчасти... (1Кор. 13:12). Обратися же, душа благодатная и жаждущая Истины, Добра и Красоты, обратися в покой твой богоданный: ныне разрешится твоя жажда ведения в полноту обладания истиною не прикровенно, а лицем к лицу; ныне познаешь ее, якоже познан был (1Кор. 13:12); ныне падут мучительные колебания и сомнения, мучительное сознание немощи и слабости духа в познаниии сущего; ныне узнаешь то, их же око не виде, и ухо не слыша и на сердце человеку не взыдоша... (1Кор. 2:9). Имже образом желает елень на источники водные, сице желала душа твоя к Богу крепкому, живому, когда явишься лицу Божию (Пс. 41:1–2); возлюбленны были для тебя селения Господа сил, желала и скончавалась душа твоя во дворы Господни (Пс. 83:2–3): вниди же ныне, раб благий и верный, в радость Господа твоего (Мф. 25:23), и осияет тебя свет истины небесной, и вечных благих, и бесконечные, блаженные жизни наслаждение! Ты вступил ныне в мир высший, духовный, в котором с большею свободою раскроется все, что есть в душе нашей высокого, вечного и божественного, «где истина без покрова, добродетель без борьбы и венцы без терниев»...

Благо сотворил тебе Господь, положив смертью конец твоим земным страданиям. Бедность детства и юности; слабость здоровья от самой молодости; недолгая семейная жизнь, а потом беспрерывная тяжкая болезнь, постоянная, упорная, изнуряющая, лишающая покоя, препятствующая работе, к которой ты стремился; сознание слабости сил и недостаточности труда, который ты мог вносить в дело служения; тяжкие и мучительные последние месяцы жизни, месяцы беспрерывной борьбы со смертью: вот равномученический подвиг долговременных скорбей и страданий твоих. Кончились ныне смертью твои страдания; крест, тебе данный, с верою, терпением и упованием ты донес до общего всем предела. И воистину, ты получил ныне удел лучший и совершеннейший, по слову Bacилия Великого: «Несть убо, Господи, рабом Твоим смерть, исходящим нам от тела и к Тебе, Богу нашему приходящим, но преставление от печальнейших на полезнейшие и сладостнейшие, и на упокоение и радость» (Из мол. Пятидес.)

Разорилась земная твоя храмина (2Кор. 5:1), умерло твое настрадавшееся тело, но от сна смертного возстанет оно некогда и в новой силе, и в новой красе: «Сеется в тлении, возстает в нетлении; сеется не в честь, возстает в славе; сеется в немощи, возстает в силе; сеется тело душевное, возстает тело духовное» (1Кор. 15:42–44).

Но и чрез это немощное и слабое тело, которое причинило тебе столько страданий и ныне отказалось служить орудием твоего светлого духа, Господь благо сотворил тебе. Оно страданиями приуготовило тебя к вечности; вмале пожив, ты исполнил лета долга (Прем. 4:13), и наследуешь жилище на небесах, дом нерукотворенный и вечный (2Кор. 5:1). Отпала ныне солома, чтобы отделилось зерно чистое и дорогое, которое готово стало для небесной житницы; созрел грозд твоей жизни для Небесного Виноградаря. Какую печать красоты душевной наложили на тебя страдания! Они приучили тебя к уединению, к необыкновенному воздержанию, к сознательному терпению, к покорности воли Божией, в которых воспитывался и созревал для Бога и неба дух твой; они соделали сердце твое столь широким в любви и благожелательности, что в нем никому не было тесно (2Кор. 6:12); они дали тебе ту превознесенность над всем мирским, над всякою мелочностью и суетою, которая в связи с твоим прямодушием, искренностью и правдивостью являла тебя пред нами в такой высокой красоте истинного и обаятельного благородства духа. Если бы нужно было написать на этом гробе твоем изречение, всецело и лучше всего рисующее твой образ, то оно готово и изречено в святых словах евангелия: «Блажени чистии сердцем, яко тии Бога узрят» (Мф. 5:8).

И когда твое сердце страданиями усовершилось и очистилось до способности боговидения, ты взят был от земли живых. В твой далекий путь пойдут вслед за тобою дела твои (Апок. 14:13): твоя глубокая вера, твоя горящая ревность по дому Божием, твоя преданность долгу, твоя любовь, благородство, правда слова и дела и чистота сердца. Прости нас, преосвященнейший, в чем мы повинны пред тобою, и, в лицезрении вечного Бога, помяни в любви твоей нас скорбных и ныне во многих обстояниях сущих.

Обратися, душе, в покой твой, яко Господь благо сотвори тебе. Но в твоем могильном покое, почивая в благоухании святыни этого векового храма, ты будешь здесь всегда слышать молитвенное слово, отрадное для твоего духа, и верим, оно услышано будет и Богом; слово это сонм священства будет тебе гласить: Архиерейство твое да помянет Господь Бог во царствии Своем всегда, ныне и присно и во веки веков. Аминь.

Желанием и призванием достопочтенного начальника этого учебного заведения и его ближайшего помощника я призван сказать вам сегодня, учащиеся юшноши, проповедное церковное слово. Но, странник и пришелец, случайный гость и проезжий, что бы мог я сказать вам истинно-учительного и полезного, кроме общих мест и общих пожеланий? Поэтому не без смущения принял я слово предложения. Но то было только в первый момент неожиданности. Я вспомнил, что мы с вами – родные и близкие по общности воспитания и обучения, по общим задачам и призванию жизни. Я вспомнил, что сам я – питомец духовного учебного заведения, и целою вереницею вслед затем обступили меня воспоминания молодости и времени учения. И я увидел, что нам, хотя и незнакомым людям, есть о чем побеседовать с вами с церковной кафедры. И самое слово и даст и укажет нам Тот, Кто изображен на этом св. Кресте, что Церковь изнесла ныне на поклонение верующим в преполовение Четыредесятницы.

Поминай Господа Иисуса Христа (2Тим. 2:8), – говорит св. апостол всякому верующему. И не только в подкрепление и утешение в дни поста, но и во всякой печали, во всякой радости, во всяком подвиге, во всех и всяких обстоятельствах христианин у Креста Господня найдет и подкрепление, и вразумление. Мне думается, что по обстоятельствам переживаемого времени и по настроению современных духовно-учебных заведений уместно и благовременно нам сегодня у Креста Господня вспомнить изречение этого Божественного Страдальца незадолго пред крестными муками: «Вот, наступает время и настало уже, что вы рассеетесь каждый в свою сторону и Мене единого оставите» (Ин. 16:32). Стоя пред этим Крестом Господа Иисуса, не слышите ли вы, юноши, как укором звучит для вас слово Его, и не говорит ли вам Спаситель: и ныне есть время, да разыдетесь кийждо во своя и Мене единого оставите?..

Исполнилось буквально это предречение Господа. Когда Синедрион объявил Его вне закона, и каждому последователю грозил отлучением, Господь остался почти один: оставил его и 38-летний расслабленный, и воскрешенный сын вдовы Наинской, и исцеленные слепые, хромые и прокаженные. Он восходил в Иерусалим одинокий, ученики ближайшие только сопровождали Его, но следовали за Ним далеко позади и в страхе. Вот Он в Иерусалиме; здесь готовится уже предательство; Его Пасха, торжественная Пасха, делается вечерей тайною, после нее тайно же и скрытно идет Он на молитву в Гефсиманию. Но все же еще с Ним хоть вдали ученики; все же враги боятся схватить Его при народе; робко и скрытно идут воины на безоружного, тревожатся преступные первосвященники. Но вот Он схвачен, и тогда все более и более исполнялось слово Его: и Мене единого оставите. Ученики бежали; двое восхотели видеть кончину: но один теряется и бледнеет от вопроса служанки и оставляет Учителя, другой следует издали, как безмолвный свидетель происходящего. И на Голгофе нет учеников Его; пока было зрелище крови, пока раздавались стоны казненных, лилась кровь, слышались вопли одного и проклятия другого разбойника, извивались в страшных муках распятые тела, – кровожадная толпа стояла и смотрела. Но вот стали стихать стоны, приближался конец, надвигалась ночь смерти над несчастными, – и толпа оставила Голгофу. Дольше всего оставались у Креста Господня любовь и дружба: ибо мироносицы, как сказано в евангелии, стояли издалеча зряще, где Его полагаху, но после погребения уже все быстро оставили Его во гробе, на покой великой субботы, и все близкие Его были в горе, страхе и трепете, разрозненные, рассеяные; они не знали, что же делать дальше и не видели никакой возможности продолжать дело Христово, которое для них вместе с Телом Иисусовым казалось навеки заключенным во гробе. Так буквально исполнились слова Христа: все вы рассеетесь каждый в свою сторону и Мене единого оставите.

Что же, будем ли осуждать робость учеников? Но ведь они действительно были растерзаны сердцами; у них отнято было их сокровище, и думалось, что оно зашло во гробе навеки, и все кончено, и все потеряно. И все же, когда осиял их свет воскресения, они все собрались и объединились, они жизнь отдали Христу, они благовествовали Его до последних земли.

Не будем осуждать их. Лучше обратим внимание на себя самих. И мы видели свет Его воскресения, мы знаем уже и силу и славу Распятого; мы видели исполнение слова Его: если Я буду вознесен от земли, всех привлеку к Себе. Мы взываем, как и вчера взывали: Твоим Крестом, Христе Спасе, смерти держава упразднися и диавола крепость упразднися... Мы видели исполнение слов Господа: если зерно пшеничное, падши в землю, не умрет, то останется одно, а если умрет, то мног плод принесет... Мы видели, какой воистину великий и мног плод принес Христос на землю, подняв жизнь людей до высоты духовной недосягаемой.

Что же мы? Не оставляем ли и мы ныне Христа единым? Духовные юноши, юноши, готовящиеся для служения Церкви, о Христе ли помышляют, Ему ли единому желают посвятить свою жизнь? Скажите вы, юноши, пред Крестом Иисуса: о чем вы мечтаете, о том ли, чтобы продолжать на земле дело Христово, быть пастырями и учителями Его овец, или о жизни мирской, удаленной от Иисуса Господа?

Вот толпа кричала и вопила: распни Его; вот ученики бежали от Него страха ради иудейска; вот Пилат, не найдя в Нем вины, услыша крики, тоже отказался от Праведника и отдал Его на пропятие. Все они испугались толпы и ее криков, – того, что теперь принято называть общественным мнением. И Пилату казалось, что он уступил этому общественному мнению. Не видел он и не знал, как между народом ходили подстрекатели от Синедриона, как они грозили, что жизнь Иисуса есть смерть еврейского племени, как они внушали крики «распни» той самой толпе, которая всего несколько дней назад еще кричала Христу: «Осанна». Не таково ли и ныне общественное мнение? Не плод ли это часто работы немногих крикунов, прикрывшихся громкими фразами и благом народов и племен? И не такова ли ныне сила общественного мнения? Не опустошает ли оно ряды служителей Бога, не действует ли оно, именно оно в среде духовных воспитанников, которых тянут к бунтам, волнениям и забастовкам, чтоб они не отстали от других, которым внушают отвращение к будущему духовному служению, которые поголовно тянутся к миру, в светское служение, в светские школы, лишь бы подальше от ограды Христовой? Вспоминается мне, – простите за это отступление к личной жизни, – вспоминается время молодых лет по окончании учения в духовной школе. Жизнь мира не только тянула к себе, но открывала широкую дорогу службы... И вот, в душе возникла тяжкая борьба: куда идти?.. В минуту душевной тревоги, стоя в церкви в этот самый воскресный день Великого поста, я услышал слово нынешнего апостольского чтения, которое слышали и вы сегодня: И никтоже сам себе приемлет честь, но только званый от Бога, якоже Аарон... Это слово решило сомнения, и в тот же день указало мне путь к священству. С тех пор мне не пришлось ни разу покаяться в принятом решении!

Возлюбленные юноши! Да подаст вам Господь преспеяние премудрости, жития и веры и разума духовного! Помните, что вы званы от Бога, якоже Аарон: званы своим воспитанием духовным и предназначением от лет детства. Позорна всякая измена, но измена Богу и служению Его и Церкви Его, измена только по соображениям себялюбия и корысти, стократ позорнее! Не увлекайтесь общественным мнением и стадностью, не поддавайтесь громким фразам оправдания: я, мол, не имею призвания идти на служение Церкви... Большинство повторяющих эти фразы о призвании ничего о нем на деле не думают и находят его в том, что из врачей душ людей обращаются в врачей скотов, или мечтают о службе по измерению водки и спиртных напитков: и это называют призванием!.. Забывают, что если рассуждат о недостоинстве быть служителем Церкви, как о причине отказа от этого служения, то ведь надо так же рассуждат о недостоинстве быть христианином и, следовательно, отказаться и от христианства... Тогда в полном смысле исполнится слово Христа Ииcycа: Мене единого оставите.

Твердость и верность, благородство и мужество познаются в испытаниях. В нынешнее тяжкое время, когда молодежь из учащейся обратилась в неучащуюся, когда ее осаждают соблазнители и совратители, когда ее толкают из духовной школы на широкие мирские распутия мысли и жизни, на путь беспорядков и всякого рода «требований»: сохраните, возлюбленные, верность Христу Распятому, покажите твердость духовных сил ваших, покажите твердость ваших верований и убеждений и умение стать выше стадности, покажите твердость святого решения служить Ему в Церкви Его – духовным просвещением во тьме седящих! Поминайте Господа Иисуса Христа! В этом усматривайте ваше призвание!

Не оставьте Его единого!

Никто же сам себе приемлет честь, но званый от Бога, якоже и Аарон! Аминь.

Мы выслушали сейчас, братие, в двенадцати евангелиях святую повесть о страданиях, смерти и погребении нашего Спасителя. Но прежде чем разойтись отсюда по домам, с этими возженными свечами, зажжем мы и закрепим в умах и сердцах своих хоть один урок святого повествования, сообразно обстоятельствам переживаемого нами времени. В прошлый раз, в Вербное Воскресенье, с этого самого священного места мы говорили о слезах нашего Спасителя, о злосчастной судьбе неверующего Иерусалима и всякого нечестивого земного царства и народа, говорили о превратности народа еврейского, который после торжественных восклицаний: «осанна» всего чрез несколько дней опозорил и погубил Себя навеки дикими воплями: «возьми, возьми, распни Его!» Сегодня в евангелиях мы слышали эти вопли и крики. Слышали и о том, как испугался их судия-Пилат, и как он предал на мучения и смерть Иисуса Христа, хотя и сам считал Его Праведником и не нашел в Нем никакой вины. Пилат и вправду подумал, что слышит истинный голос всего народа...

Не знал он и не видел, как среди толпы бегали подосланные слуги первосвященников и старейшин, врагов Иисуса, как они подучали народ требовать смерти Спасителя, то запугивали, то уговаривали и убеждали благом народным, а по местам и сами, прикидываясь представителями народа, вопили и кричали: «возьми, распни Его». И Пилат поддался обману, и народ поддался обману – и изрек роковое, страшное слово: «кровь Его на нас и на детях наших».

Не так ли, братие, бывает иногда и теперь, и среди нас? Особенно в наши тревожные и смутные дни появилось множество людей, которые желают вовлечь народ в обман различными слухами, дурными речами, возмутительными призывами к бунтам, подметными листками, а то и дурными газетами, дурными книгами! Чаще всего эти речи направляются против Бога, против Церкви и ее служителей, против Царя и Его слуг, против России, нашей дорогой и любимой матери. Слушает эти речи простой народ, да и не один простой народ! – слушает эти речи, и часто смущается, сбивается с толку, верит злым людям, а того не знает, что все это делают враги Бога и Церкви, враги нашего отечества, желающие погубить его нашими же собственными руками. В последнее время стал народ наш грамотным; он ищет истины, он жаждет прочитать хорошую книгу; он привык уважать все напечатанное; он верит каждой печатной строчке. Но составители листков, газет и книг часто дают народу вместо хлеба – камень и вместо рыбы – змию, они печатают нередко злые речи, они нередко вводят читателей в обман. Читает простой народ такие дурные книжки и газеты, и смущается душою, а того не знает, что есть хорошие сочинители, хорошие книги и газеты, а есть дурные и вредные; того не знает, что как нельзя верить всякому слуху и всякому слову, так нельзя верить и всякому печатному листу. В прежнее время власти строго следили за книгами и газетами и не допускали печатать ничего вредного, но это, оказалось, мало помогло делу, ибо злые люди ухитрялись обходить закон, они и без разрешения пускали в народ много книг и листков злонамеренных и запрещенных, а народ, думая, что все напечатанное дозволено и одобрено, мог еще легче поддаваться обману. Поэтому правительство желает теперь дать полную свободу печати, чтобы все могли печатать что угодно. Пусть же добрые и разумные люди разбираются теперь сами в том, что хорошо и что худо, что полезно и что вредно, где истина, а где ложь и обман. Нужно помнить, что газеты, листки и книги – все равно, что и неписанныя слова, все равно, что улица. На улице можно услышать и слово правды, а можно услышать и слово лжи, смотря по тому, кто говорит, как и святое евангилее учит: благий человек от благого сокровища сердца своего износит благая, а лукавый от лукавого сердца своего износит лукавое. Ибо от избытка сердца глаголют уста (Лк. 6:45); от доброго сердца говорится умное, доброе, мирное, полезное слово, а от злого сердца говорится слово гнилое, лживое, слово клеветы и раздора, бунта и измены. Так случилось во время суда над Иисусом Христом: злые люди подучили еврейский народ, народ послушал их – и сам на себя призвал проклятие. Так бывает и теперь. Злые люди, враги нашей родины, ненавидящее Христа, ненавидящие и Россию за то, что она почитает Христа, издают и печатают такие газеты, листки и книги, распускают такие слухи, которые явно подучают народ кричать то против Царя Небесного, то против Царя земного: «распни, распни Его». И правду нужно сказать, – чаще всего такие самозванные и зловредные учители принадлежат к тому самому еврейскому племени, которое некогда распяло и Христа, а ему вторят сбитые с толку, то подученные, то запуганные, и сами христиане.

Как же беречься от такого обмана? Как разбирать учителей истинных от ложных и опасных? Как различать учение правое от пагубного и лживого? Как разобраться, где хорошо и правильно написано и напечатано, а где ложно? А ведь осторожность очень и очень нужна!

Мы обыкновенно стараемся уберечься от всякого обмана и в быту житейском. Мы испытаем лошадь, когда ее покупаем; мы испробуем товар, когда его берем; мы даже деньги стараемся распознать, не фальшивые ли они. Тем более мы должны разбираться в том, что касается нашего ума и сердца, должны знать пробу и мерку для всякого учения, для всякого учителя. Такая проба дана нам. Вот мера и проба: слово Божие в святом евангелии и писаниях святых апостолов; учение святой нашей Церкви; голос ее пастырей, а затем любовь наша к родине, слово закона и голос нашего Царя. Что согласно с этою меркою, то истинно; что несогласно, то надобно отвергнуть. Что говорит о вере в Бога, о послушании Церкви, о любви к царю и отечеству, то достойно веры, а что против всего этого, того не следует и слушать.

Во многих местах нашей родины народ, слышавши не раз злых учителей и распознавши их злонамеренность, стал в озлоблении бить их и насильничать над ними. Но это и не по-христиански, и грешно, и неразумно. Здесь чаще всего вместо виновных можно обидеть правых, как нередко и бывало; здесь – одно самоуправство, вредное и пагубное, и противное закону. Лучший способ бороться с злыми учителями и злыми учениями – это не слушать их: тогда поговорят они, поговорят, да и перестанут.

А если будем слушать их, то и случится с нами то, что было с народом еврейским, который о Сыне Божием, о своем Господе и Спасителе кричал: «распни Его»; случится с нами то, что было с Пилатом, который Праведника отдал на распятие. Избави нас, Господи, от этого ужаса и несчастья!

Избави нас, Господи, от человек некоторых, и от бесов, и от всякие иные неподобные вещи! (Из молитв вечерних). Аминь.

Христос воскресе!

Воистину воскресе!

Да, воистину воскресе, братие, воистину воскресе Христос! Но кто вас научил отвечать этим торжественным уверением на священный возглас св. Пасхи? Кто вас убедил, кто уверил вас в том, что воистину воскресе Христос? Откуда, от кого вы узнали эту радостную и святую весть?

Говорили мироносицы, возвестили апостолы, проповедало евангелие, изъяснили отцы и учители, закрепили веру нашу миллионы миллионов верующих христиан. Мало того, подтвредили и враги Христовы: раccказали воины, стерегущие Его гроб; молчанием многое показали первосвященники, пристыженные и испуганные рассказом воинов. А вот сегодня евангелие поведало нам, что веру учеников Христовых и всех верующих подтвердило само неверие, – неверие ученика Христова Фомы.

Оно, святое евангелие, переносит нас к первым дням после воскресения нашего Господа. Что видим? Сущу позде, в день той, и дверем затворенным прииде Иисус и ста посреде учеников Своих и глагола им: мир вам (Ин.20:19). Возрадовались ученики, увидевши Господа. Он же преподал им Духа Святого: приимите, – сказал Он им, – Духа Святого. Как послал Меня Отец, так Я посылаю вас... Таким образом, Господь в первое же явление Свое по воскресении подтвердил апостолам те великие обетования, которые они слышали от Него во дни Его земной жизни.

Но что это мы видим в малой тогда Церкви, в малом обществе учеников Христовых? Все ли объяты радостью? Все ли в одном настроении, в одних чувствах?

Фома же, говорит евангелие, один из двенадцати, не был тут с ними, когда приходил Иисус... Промыслительно, смотрительно было это отсутствие! Фома страдал, мучился, томился в то время, когда все радовались; Фома объят был мучительными и томительными сомнениями, когда все веровали. И в таком положении был он дотоле, пока чрез неделю снова не явился Иисус Воскресший, когда все ученики были собраны, и Фома с ними. Тогда-то и он приобщился ко всеобщей вере и радости. Тогда и он воскликнул: Господь мой и Бог мой! Тогда и он своим бывшим неверием, которое превратилось в горячую веру, проповедал всему миру и на все века о воскресении Господа. Так показано нам, что значит единение духа, и что значит разделение.

Урок здесь вечный и всем людям, и не только в области веры, но и в области всей нашей жизни. Урок этот звучит особенно явственно в такие дни, когда мы видим вокруг разъединение, разделение, несогласия, вражду, споры, когда слышим о господстве злобы в жизни, о различных счетах одних сословий против других, об угрозах, бунтах, восстаниях, когда слышим вокруг речи, призывающие не к единству жизни, а к разделению. А таковы именно переживаемые нами теперь дни. Единство теперь нужно нам, православным русским людям, – нужно больше, чем когда-либо.

Злоба врагов – иудеев, суд язычника Пилата, распятие Господа и Его погребение, – все это как будто показывало торжество врагов Христовых. Но торжество врагов только на краткое время навело страх и уныние на апостолов, разоряло их, но не разъединило учеников Христовых, а напротив, потом, по воскресении Господа, еще более сплотило их. Злоба врагов-язычников на Дальнем Востоке, ополчившихся против русского народа, их видимая победа над нами, их торжество, – пусть это не разъединит русского народа, а напротив, сплотит его воедино. Между тем, то, что мы видим и слышим теперь вокруг себя, то, что делается теперь везде в России, к сожалению, мало приносит в этом отношении утешительного.

Государь и подданные, пастыри и пасомые, начальники и подчиненные, отцы и дети, добрые семьяне, честные труженики, земледельцы, ремесленники, рабочие, – все, все добрые и честные люди должны теперь соединиться, быть вместе, быть во взаимной любви, дружбе, доверии, чтобы дать отпор врагам и внешним и еще более опасным врагам внутренним. Отчего пришла к нам эта напасть внутренних замешательств и волнений? Отчего мы в страхе и смятении? Оттого же, отчего и ученики Христовы были в страхе: временно они были рассеяны, не собраны вместе. Воскресение Господа сразу их всех объединило, и тот, кто дольше всех был один, больше всех и страдал, именно Фома, пока не соединился со всеми.

Не будем же и мы повторять на себе и в своей жизни такие печальные дни сомнений и недоумений, ибо и нам есть около чего сплотиться, объединиться.

Есть у нас Церковь Христова, это вечное пребывание с нами Христа и апостолов. Что находим в Церкви? В Церкви – правая вера; небесный Домовладыка засеял плодовитую ниву нашей родной земли пшеницею чистого православия, чистого благочестия. Гоните же от себя всякие соблазны раскола и сектантства, всякие рассуждения, которые клонятся к подрыву и ослаблению веры, всякие сомнения, всякое неверие. В Церкви – храмы и богослужение, – общественное, всех соединяющее вместе богослужение. Худой тот ученик, который не ходит в школу, худой воин, если он не является в войско, худой служащий, если его никогда нет на службе, худой торговец, если он никогда не бывает на месте своей торговли: худой и тот христианин, который не посещает храма, худой сын Церкви, богоучрежденного общества верных последователей Христовых, если он не бывает на общественномбогослужении, где Бог и верующие входят в общение, где глаголется: «миром Господу помолимся» и: «возлюбим друг друга», где единственно во всем мире есть равенство, о котором теперь так много говорят, где царь и подданный, богач и бедняк, мужеский пол и женский, эллин и иудей, при условии единой веры и молитвы, равны пред Богом, где всяческая и во всех Господь. В Церкви – пастыри и пасомые. Пусть пасомые будут преданы пастырям! Пусть сгорят те листки, которые, я знаю, распространяются и среди вас и которые силятся очернить, оклеветать, уронить пастырей в глазах пасомых. Пусть умолкнут клеветы незатыкаемые уста тех последователей и подражателей Хама, которые желают с злорадством открывать наготу отчую, рассказывать веселые небылицы о пастырях, смеяться над ними греховным смехом. Пусть устыдятся те, кто постоянно высчитывает, сколько он дал на содержание пастырей, которым и Христос повелел питаться от алтаря. Есть недостатки у пастырей, ибо и они – люди. А у пасомых разве одни достоинства? Итак, в Церкви возлюбим друг друга, объединимся, будем хранить единение духа в союзе мира. Так заповедует святой апостол.

Есть у нас государство. В государстве – Царь и подданные, начальники, от Царя поставленные, и подчиненные. Если бы не было этого, не было бы и государства. А если бы не было государства, то невозможна была бы и общественная жизнь людей, как невозможно из песку выстроить дома, пока песок, глину, землю мы не обратим в кирпичи... Но что это видим? Что слышим? И о Царе начинают судить, и Царя начинают осуждать, и кто же? Иной от земли не виден, мальчик безусый учит Царя, как надо управлять царством; иной, у себя в доме и хозяйстве ничего доброго и полезного не устроивший, пространно рассуждает, как устраивать государство, и других смущает своими суждениями! Какой позор! Какое падение! Какой стыд, и особенно для казаков, для военных людей, знающих, как важно иметь повиновение, понимающих что значит дисциплина, – для казаков, предки которых завоевали в беззаветной преданности царю и государству эти пространные земли у врагов Креста Господня! Но о Царе все-таки осмеливается судить редкй наглец. Зато о начальниках кто теперь не судит вкривь и вкось? Кто не слышал различных обманных, клеветнических о них речей? А если и есть им повиновениe, то христианское ли это повиновение? А христианское повиновение есть повиновение не по насилию, не из-под палки и угрозы, а Господа ради, не за страх, а за совесть, «не пред очами только работая, но яко раби Христовы от души». Тогда будет у нас в государстве настоящее единение. В государстве – родная земля, родной народ, родная жизнь, родные нравы и обычаи, родной и исстари сложившийся и привычный, Церковью освященный и предкам заповеданный государственный строй. Пусть же не будет раздвоения, пусть не слышатся призывы подражать в этом отношении чужеземцам, пусть не будет постоянных указаний на иноземные образцы. Иначе жизнь расколется, мы разъединимся.

Есть у нас общество, общественная жизнь. Пусть общественная жизнь, этот плод единения людей, идет к тому, чтобы укреплять это единение, а не губить его: выборные ваши пусть неленостно и честно несут свои обязанности, пусть не уклоняется никто от общественных должностей, пусть никто не употребляет их в свою пользу и для своего личного обогащения и благополучия, пусть каждый стремится к общественному благу, а те, которые не призваны к общественной деятельности, пусть не завидуют тем, кто призваны, пусть прекратят распространять о них тревожные слухи, без которых теперь в буквальном смысле не проходит дня. Иначе общественная жизнь не устоит и рассыплется.

Есть у нас семья. Крепка она была у нас некогда, – крепка взаимною любовью, согласием, общим трудом. А ныне, – о, Господи! – что слышим: мужья бьют пьяные своих жен, сыновья избивают престарелых родителей, жены уходят от мужей и открыто живут с другими, только что поженившиеся сыновья прежде всего стремятся отделиться от стариков и жить отдельно, и это отделение происходит после целого ряда ссор, споров, взаимного препирательства, и после отделения опять вызывает надолго вражду родных и единокровных. Все беднеют, все ослабляются, а над жизнью такою разве будет исполнение Божьего обетования, что благословение родителей утверждает домы чад? Не слышится ли иное слово: клятва матери разоряет их до основания? Так мы дошли и до самого источника наших разделений. Оттого и беды на нас, и напасти, оттого и так называемые государственные реформы и преобразования нам не помогут и не помогают. Слышим Царские манифесты 12 декабря прошлого года и недавний, 18 февраля, об укреплении законности, суда, о созыве лучших русских людей для суждений об общественном благе. Теперь-то и надобно нам быть достойными Царских призывов, теперь всем добрым, честным, верующим, благоразумным людям надо соединиться на службе Богу, Церкви, Царю, государству; каждому сословию, званию, каждому отдельному человеку надо честно делать свое дело, не завидуя другому, не мешая никому. Теперь пусть пронесется над нашею землею слово Христово, сказанное апостолам: мир вам! Тогда только мы обновим наше государство после тяжких неудач и несчастий войны, после всех этих еще более тяжких внутренних замешательств и волнений, – обновим миром, любовью и согласием, а наипаче усилением веры, молитвы, покаяния и преданности воле Божией.

Но слышу, что мне говорят казаки-старики: что же мы поделаем с дурными людьми и развратителями? Мы-де бессильны. На наши слова отвечают бранью, угрозами. «Лучше быть в стороне, пусть их, Бог с ними!»

Но это – голос или лени, или трусости. Что если бы апостолы так рассуждали о врагах Христовых, и умолкли? Но пред ними стоял во вражде и злобе буквально весь мир и иудейский, и языческий, а они пошли и словом своим, при помощи Божьей, победили его. Что если бы так же рассуждала святая Церковь? Она была гонима, ее обуревали ереси, расколы, секты, разномыслия. Но она не стала в стороне, а боролась духовным воинствованием, и победила: ереси сгибли, а Церковь Божия стоит и достоит до скончания мира. Что если бы так рассуждали наши предки во время нашествия татар, поляков, шведов, турок, двадцати народов при Наполеоне, и в другие времена? Но Россия боролась, и при великих трудах и страданиях строилась верою, молитвою, слезами, подвигами, напряжением всех сил народных, и все росла и росла.

Не убоимся и мы никого и ничего. Но все соединимся вместе, дружно, любовно, в вере святой, в той вере, которую мы ныне исповедуем, глаголя: «Воистину Христос воскресе!» Объединимся в Церкви, в любви к родине и Царю. Да воскреснет Бог – и Он воскрес, Победитель всякого зла! И расточатся врази Его, и да бежат от лица Его ненавидящие Его. Яко исчезает дым, да исчезнут! И да будет нам отрадою, и да пронесется над нами вожделенное вечное слово Христа Воскресшего: мир вам...

Мир вам, мир всем! Аминь.

(1Петр. 2:17).

Всякому из нас свойственно желать и искать мирной, довольной и счастливой жизни. Так уж Бог создал человека; Он вложил в его ум и сердце желание счастья жизни, где бы эта жизнь ни протекала: в семье, в обществе, или в государстве. И Бог Милосердный не осуждает этих стремлений человека. Он Сам желает счастья людям, Он дает им все нужное для этого здесь, на земле, и там, на небе, после смерти каждого из нас.

Но если Бог создал человека, то ясно, что, получив жизнь по Его воле, а не сам собою, человек и жить должен по воле Бога, а не сам собою. Без воли Бога, без исполнения закона Его, человек – то же самое, что рыба без воды, или дерево без тепла и света; он погибнет неминуемо и счастливым быть не может.

Вот почему Господь в Своем святом слове, которое Он открыл человеку в Писании, говорит нам: благочестие на все полезно, имея обетование жизни настоящей и будущей (1Тим. 4:8).

И мы сами замечаем, каким душевным миром и спокойствием обладают люди верующие и благочестивые. А кто знает, как люди жили много лет назад, тот может сказать нам, что на земле никогда не было ни народов, ни царств, которые достигали бы прочного, цветущего состояния без веры в Бога. Пока они чтили Господа, они были сильны и счастливы; но как только они забыли Бога и нарушали Его закон, они подвергались порче и разложению и многие погибали ужасным образом. Это ясно и понятно без долгих объяснений: ведь без веры в Бога люди становятся хуже зверей, перестают любить друг друга, не исполняют никаких законов, восстают против властей, перестают трудиться, расхищают чужое имущество, убивают своих ближних; сильные и злые сначала обижают слабых, а потом начинают истреблять и друг друга. Разве при таких порядках можно жить? Разве при такой жизни может быть счастье?

Посмотрите на все живущее в мире. Одно из важнейших преимуществ человека над всеми другими живыми земными существами заключается в том, что только одни люди умеют веровать в Бога, молиться Ему, служить Ему; только одни люди постоянно стремятся к Богу и хотят знать и исполнять Его закон. Посмотрите: много на свете народов, но все народы имеют хоть какую-либо веру в Бога; если они не знают веры истинной, они сами себе выдумывают другую, не истинную, но обойтись совсем без веры не могут. И все самое лучшее люди отдают вере; самые лучшия здания – это храмы, а у других народов – мечети, синагоги, капища. Самые дорогие украшения, самые драгоценные металлы, ткани, самые высокие искусства: строительное, художественное, музыку, пение, – все это люди посвящают и жертвуют Богу на храмы для богослужения. Это значит, что вера в Бога и почитание Его глубоко заложены в самой душе человека; это значит что без веры в Бога человек только называется человеком, а на самом деле он приравнял себя к зверям, которые не умеют веровать и молиться. Оттого-то и жизнь у неверующих людей становится скотскою, а не истинно-человеческою.

Господь отвращает лицо Свое от таких людей, народов и царств, и они сами собою погибают. Ибо народ, не думающей о небе, недостоин жить на земле.

Вот почему предки наши, наши деды и прадеды отстаивали святую веру; в защиту ее они жертвовали всем своим достоянием и самою жизнью, любили молитву, строили храмы и монастыри, почитали служителей Божиих. И как ни тяжело им бывало, но Господь благословлял наш народ, и он возрастал в меру силы и славы, объемля собою окрестные племена и народы.

Но вот, ныне явились новые учители, которые смущают верующий народ наш словами и подметными листками. Они обещают людям счастье без Бога; людей неопытных, чаще всего молодых, не твердых в мыслях и убеждениях, они хотят направить против Бога, против Церкви и ее служителей, против всякой законной власти.

Учат они о каком-то новом будущем («социалистическом») государстве; каждый из них по-своему его изображает, но все сходятся в том, что в этом новом государстве не будет места святой вере и святой Церкви. Обещают они народу сытость и довольство, равную долю пищи, питья и житейских удобств. Не скрываясь, они говорят и пишут, что «царство небесное они устроят себе здесь, на земле». Забыто великое слово Христово: «Не о хлебе едином жив будет человек, но о всяком глаголе, исходящем из уст Божиих» (Мф. 4:4). Забыто слово Христово, что и врата адовы не одолеют Церкви Божией, которая пребудет во век века (Мф. 16:18). Забыто слово Божие, что Царство Божие не в пище и питье (Римл. 14:17), что ради пищи не должно разрушать дела Божия (ст. 20). Забыта в обещанном новом государстве душа человека: ей, этой душе человека, бессмертной и разумной, будет и голодно, и холодно, и бесприютно среди телесной сытости и житейских удобств. Забыто и последнее, что ждет всякого человека: смерть, гроб, суд Божий, ад и рай на всю вечность.

Нет, подальше от такого государства без Бога и Церкви! Оно пригодно только для животных, которые лишены духовных потребностей, но не для разумного человека. Подальше от таких учителей! У них, по слову Писания, «Бог – чрево» (Флп. 3:19).

В других местах нашего отечества мы видим иное: там учат православных и убеждают их оставить веру отцов. И вот, случились события в народе нашем, издревле православном, – события, о которых лучше бы ухо наше не слышало. На западе России нашлись люди, которые приняли чуждое русскому человеку католичество. В других местах произошли отпадения в раскол и сектантство. В свое оправдание соблазнители и соблазненные ссылаются на манифест Государя Императора 17-го октября 1905 года о свободе совести. Эта ссылка – неосновательна. Правда, свобода совести в государстве состоит в том, что каждому безвозбранно разрешается исповедывать избранную им веру; правительственная власть никого не будет впредь наказывать за измену вере. Но совесть ведь остается внутри человека; суд Божий и суд совести не могут быть отменены никакою земною властью. Сам Государь наш – по-прежнему Сын Православной Церкви и ее Защитник, и вовсе не того Он желал, издавая Свой манифест, чтобы православные отпадали от веры; Он верил и верит, что теперь и без пособия правительственной охраны сыны православия вместе с Ним пребудут сами, по свободе своей совести, в ограде Церкви Православной. Святое православие стало у колыбели нашего царства почти тысячу лет назад и с тех пор оно было и будет ангелом-хранителем России; святое православие объединило русский народ и приобщило к нему по единству веры и другие, не русские племена; святое православиe служило связью между разрозненными частями нашего народа, когда он, по несчастным обстоятельствам, разделялся и терял государственное единство под напором врагов наших; святое православие научило русский народ любить свою родину и своих царей, ввело в наш народ великие добродетели духа, сделало его народом христианским и богоносцем, сделало нашу Русь «Святою Русью»; святое православие обогатило наш язык, сообщило нам первые зачатки образования, сохранило их в церквах и монастырях и, в виду нового европейского образования, не отвергая его, поставило пред нашим народом великую заповедь: вся искушающе, добрая держите, т.е. все испытывайте, но держитесь доброго (1Сол. 5:21).

Немудрено, что враги русского народа, желая ему погибели, хотели бы лишить его святого православия. Но русские люди, по свободе совести своей, по искреннему убеждению, по сердечной любви и по завету предков, останутся, несомненно, верными святой Православной Церкви.

Наконец, мы узнаем, что во многих местах нашей родины в среде народа православного появляются мнимые радетели его блага, желающие будто бы оградить его от излишних трат и расходов. Не касаясь веры, не отвергая будто бы самого православия, они учат народ, что не надо ставить свечи в церкви, что не надо посещать богослужение, что не следует поддерживать священников платою за их труд. Здесь – хитрый умысел, имеющий целью лишить народ пастырей; здесь, воистину, речи, внушенные исконным врагом рода человеческого. Священное Писание называет часто диавола хищным и злым волком. Послушайте: волк всегда ищет растерзать овцу, но у овцы есть пастух, который охраняет ее; конечно, волку выгодно, чтобы кто-нибудь отогнал овцу от пастуха и из овчарни; тогда волк, не боясь никого, удобно убьет и съест овцу. Овцы – это мы, христиане, в духовном смысле. Овчарня для людей – это Церковь Христова и храм Божий; пастухи – это священники; поэтому их называют духовными пастырями, а христиан, прихожан, называют паствою, пасомыми. Конечно, диаволу, как волку, выгодно отогнать словесных овец и от храмов и от пастырей; тогда он легко и удобно их погубит. Но осторожная овца, сохраняя свою жизнь, не убегает из овчарни и всюду следует за своим пастухом. Так точно и мы, если желаем быть благоразумными, не должны оставлять храмов и своих духовных пастырей. Сам Христос Спаситель учредил пастырей в Своей Церкви и Он сказал о них, что делатель достоин своей награды, что служащие алтарю должны от алтаря питаться, что служители Христовы должны есть и пить и одеваться на средства тех, кому они служат. Читайте об этом в евангелии от Луки главу X; читайте IX-ю главу 1-го послания св. апостола Павла к Коринфянам – и увидите, что и апостолы святые жили от благовестия.

Скажем в заключение: Никакое истинное учение не может идти против Бога и святых Его, против Церкви и ее служителей. Только гибель и несчастие принесут нам новые учители, если они являются противниками Бога и Христа.

Бога бойтеся, – учит нас слово Божие. Принимайте же только учение, которое не противно Богу, и словом Божиим проверяйте слово человеческое: всякое учение, которое противно слову Божию и учению Церкви, должно отвергать со всею силою. Молитвою, взаимною любовью, союзом с пастырями Церкви ограждайтесь от злых учений и злых учителей. И когда они увидят, что их не слушает никто, замолкнут их безумные речи сами собою.

«Безумными» называем их речи, ибо нет в них веры в Бога: начало же премудрости есть страх Божий.

Будем же хранить эту премудрость веры и страха Божия так, как хранили ее наши деды и прадеды и как заповедали нам! Да исчезнут, как тьма пред светом, все враги Божии, забывшие великую и святую заповедь – Бога бойтеся!

(1Пет. 2:17).

Вот наставление слова Божия, которое нужно особенно помнить в наши тревожные дни. Ложные учители восстали теперь в среде народа; они, большею частью, ослепленные злобою и ложью, или обманутые своими наставниками – врагами России, иногда же выгнанные за негодность, лень и бунты, а нередко прямо подкупленные врагами нашего отечества (ибо чем же и жить им, и на какие деньги есть, пить, иметь кров и одежду?), – эти ложные учители, желая сами над всеми властвовать, кричат теперь и пишут в подметных листках и на красных флагах, распевают и особо составленные песни, призывая ниспровергнуть царскую власть. Они обещают при этом, что если не будет царя и царской власти, то все скорби и недостатки жизни сами собою прекратятся и излечатся.

Какое безумие! Это похоже на то, как если бы кто, желая вылечить больного человека, отрезал ему голову. Ибо царь – глава народа; без царя, как говорит история и нашего отечества и других народов, всегда государствам грозила гибель.

Впрочем, верные сыны Церкви привыкли учение человеческое проверять словом Божиим, а слово Божие ясно говорит нам, что Сам Всевышний поставляет царей на престол (Дан. 2:21). Сам Господь в Ветхом Завете повелел пророкам помазать на царство Саула, Давида, Соломона и других царей и называл их Своими избранниками и помазанниками.

В Новом же Завете Господь Иисус Христос повелел, наравне с обязанностями к Богу, исполнять и обязанности к царю, когда сказал: воздадите кесарева кесареви, и Божия Богови (Мф. 22:21); то же проповедывали верующим и святые апостолы: Бога бойтеся, царя чтите (1Петр. 2:17).

Но обратите внимание на то, какие в то время были цари? То были цари-язычники, которые мучили и избивали христиан, такие цари, которых сами язычники называли извергами и изобретателями преступлений. И, однако, даже этим царям Господь повелевает покоряться. Видно, действительно, царская власть освящена Богом; видно, нужна она для блага народов. Не скрывает никто, что могут быть, и действительно бывали, цари дурные, как наказание Божие народу, как испытание свыше; но восставать против царя и царской власти для избавлевия отечества от тех или других непорядков и несовершенств – это то же самое, что для избавления от болезни предлагать лекарство, которое гораздо гибельнее самой болезни и приносит смерть.

Если же о царях-язычниках и о царях злых сказано в слове Божием, что нужно молиться о них и почитать их, то что же нужно сказать о наших русских царях, православных?

Воистину, великий грех забывать то, что они сделала для нашего отечества!

Самое страшное зло и несчастье испытал народ наш именно во время безгосударное, когда не было царя на Руси, или когда злодеи восставали на царскую власть; народ русский спасся от погибели только избранием Царя из того рода Романовых, который и доныне царствует в России.

И сколько добра сделали народу Цари русские! Они избавили его от внешних врагов; расширили его царство, устроили войско; ввели просвещение; заботились о святой вере, защищали ее во всем мире, освободили и другие славянские племена от полной гибели, освободили крестьян в России от крепостного рабства. И понятно, почему русский народ создал мудрое присловие: «Без Царя земля – вдова, без Царя народ – сирота; Царь – от Бога пристав».

Искони наш народ был царелюбивым. В глубокой древности иностранцы, посещавшие землю нашу, удивлялись этой великой русской добродетели и только ею объясняли, почему Русское царство, которое было самым малым и незначительным посреди других, при множестве врагов, при самых тяжких условиях жизни, как евангельское зерно горчичное, разрослось в великую державу, в великое, многоветвистое дерево, что укрыло и дало покой и счастье многим племенам и народам на огромнейшем пространстве земли. Бог на небе и Царь на земле, – вот, чем жил русский человек.

К горю и стыду нашему, явились теперь в среде нашей лживые учители и сбили многих с пути истины. В те дни, когда Россия вела последнюю тяжелую и несчастную войну, когда сердце Царя нашего болело за Россию, за ее войска, за невинные и тяжкие жертвы войны, – злые люди обманно возбудили десятки тысяч рабочих на бунт в столице; как заразительная болезнь, эти бунты распространились в больших городах, под влиянием ложных слухов, всякой клеветы и обвинения против Царя и правительства, распускаемых врагами России в среде легковерных. Много повредили в войне эти бунты и забастовки рабочих, эти злые слухи; враги нашей родины в несчастьях России и в наших беспорядках черпали для себя силу и смелость.

Но вот кончилась несчастная война, заключен был мир. Царь наш решил все свои силы отдать внутренней работе и заботам об утверждении мира и порядка в земле нашей. Для этого Он издал закон о Государственной Думе; Он восхотел вместе с выборными людьми от всего царства обсуждать все дела. Одновременно объявлены были повеления Царские правительству о том, чтобы крестьянам облегчены были платежи; чтобы для них были облегчены способы приобретения земли, без обиды других землевладедьцев; чтобы рабочие, на случай старости и увечья, имели помощь и обеспечение; чтобы войска получали больше средств на свое содержание; объявлены были законы, которые и крестьянам, и рабочим дали право принимать участие в Государственной Думе и громко заявлять о своих нуждах, обо всем доводить до сведения Царя – общего отца своих подданных, пред которым все равны, которому все подданные равно дороги.

Тут бы успокоиться смуте; тут бы возблагодарить Бога и великодушного Государя; тут бы позаботиться, чтобы в Государственную Думу попали люди истинно достойные, истинно честные, истинно русские и православные и хорошо знакомые с жизнью, нуждами и желаниями нашего народа.

Но этого-то и испугались враги наши. Они увидели, что близок час, когда они откроются пред всеми в своей лжи и клевете; что близок час, когда Царь вместе с народом, в неразрывном союзе с ним, как встарь, восстанет в силе общенародной, воспрянет, оживит надежды России. И решили враги России помешать этому делу, решили не допустить созыва Государственной Думы. Еще раз они усилились обмануть простодушных своих слушателей из народа и рабочего класса и, к стыду и горю Царя и родины, произвели вооруженное восстание в Москве, в сердце России, и в других местах. Безумные восстания подавлены были верными Царскими войсками. Господь тяжким уроком вразумил легковерных, и все увидели, чего хотят и куда ведут народ непризванные учители и противники Царя и Царской власти.

Братья-христиане! После манифеста Государя 17 октября 1905 года Царская власть в России засияла новым блеском и новою зиждительною силою. Как в самоограничении каждого человека заключена его нравственная сила и высота, так и в добровольном решении Государя издавать отныне законы и управлять царством совместно с представителями и думными людьми от народа – заключена и выражена Его Царская сила и Царственная высота.

В ответ на Его призыв пусть отзовется каждое русское благородное сердце. Сплотимся дружною общерусскою семьей вокруг нашего богоданного Царя!

Послушные слову Божию, призыву сердца, заветам истории и голосу благоразумия, будем любить и чтить Царя, молиться за Него, исполнять Его законы, защищать Его от врагов! И не слушайте, братья, тех лжеучителей, которые желают всеми мерами и способами восстановить народ против Царской власти выдуманными слухами, клеветою и злобою. Поверьте, каждый из этих безумцев, если только он не ослеплен ложью, сам тянется к власти над народом.

Не верьте их многообещающим речам и преступным подпольным листкам, направленным против Царской власти; ибо, по слову Божию, и сатана преобразуется во образ ангела светла (2Кор. 11:14), чтобы удобнее и скорее обмануть и погубить доверчивых людей.

Царь грозен и должен быть грозен для злых людей; на то Он и поставлен Богом. Кто же любит чистоту сердца, тому царь – друг (Притч. 22:11). Так говорит векам и народам седая и священная библейская мудрость.

(Римл. 13:1–8).

Как и откуда появилась первая власть среди людей? Ответить на этот вопрос весьма важно и весьма поучительно.

В то же время на этот вопрос всякий может ответить и ясно и совершенно безошибочно.

Первая власть есть власть родителей над ребенком с той минуты, как только он родился. Что было бы с этим ребенком, если бы над ним не было власти родителей? Что было бы с ним, если бы кто-либо, думая принести ему пользу и дать полную свободу, отнял бы его от отца и матери и оставил бы его одного, не давши ему никакой другой власти? Всякий ясно видит, что такой ребенок погибнет. Но мы знаем, как родители любят детей, питают их, нередко себе во всем отказывая; мы знаем, как мать бросается защищать своего ребенка; как чутко слышит она каждое его движение; как она понимает, что ему нужно, хотя ребенок не говорит ни слова. Кто же учредил такую власть родителей и подчинение детей? Кто? Конечно, Тот, Кто создал и родителей и детей, т.е. Бог. Итак, самая первая власть – от Бога. Это ясно, как день.

Но в жизни во всех областях, везде и всегда, нужна власть: нужны пастыри в Церкви, ибо без них в деле святой веры будет беспорядок и вечные раздоры; нужны судьи в жизни, ибо без них один беспрепятственно будет обижать другого; нужны правители, ибо без них будут бессильны и пастыри и судьи, которых не послушают злые люди; нужны учители в училищах, ибо иначе зачем же собираться и ученикам, которые друг друга ведь ничему не научат; нужны военные начальники, ибо без них не будут знать, куда идти и что делать, и вместо стройного войска будет стадо; а все власти, чтобы быть согласными, чтобы не мешать, а помогать одна другой, должны иметь над собою одну высочайшую: это – власть царя.

Если бы вдруг уничтожить сразу вот эти власти, то получилось бы то же, что с ребенком, если у него отнять родителей и оставить одного: произошла бы гибель всего народа от беспорядков и замешательства; тогда люди жили бы хуже и несчастнее зверей, потому что и среди животных и даже насекомых мы видим старших и распорядителей: пчелы и муравьи убеждают нас в этом.

Кто же установил власти в народах? Народ – это большая семья. И Тот, Кто установил и освятил власть родительскую в семье, т.е. Бог, Он же установил и всякую другую власть в большой семье – в народе. Слово Божие так ясно и подробно, и убедительно учит об этом, что ни прибавить к нему, ни убавить от него ничего нельзя. Вот что говорит оно в поучение всем верующим: «Всякая душа да будет покорна высшим властям; ибо нет власти не от Бога, существующие же власти от Бога установлены. Посему противящиеся власти противится Божию установлению; а противящиеся сами навлекут на себя осуждение. Ибо начальствующие страшны не для добрых дел, но для злых. Хочешь ли не бояться власти? Делай добро, и получишь похвалу от нее; ибо начальник есть Божий слуга, тебе на добро. Если же делаешь зло, бойся, ибо он не напрасно носит меч: он – Божий слуга, отмститель в наказание делающему злое. И потому надобно повиноваться не только из страха наказания, но и по совести. Для сего вы и подати платите, ибо они – Божии служители, сим самым постоянно занятые. Итак, отдавайте всякому должное: кому подать – подать; кому оброк – оброк, кому страх – страх; кому честь – честь. Ее оставайтесь должными никому ничем, кроме взаимной любви; ибо любящий другого исполнил закон» (Римл. 13:1–8).

Видите, как строго осуждает слово Господне всякое противление власти. Больше того: оно запрещает не только дело, противное власти, но даже слово, направленное против нее, и самую мысль о том: начальника в народе твоем не поноси (Исх. 22:28), и даже в мыслях твоих не злословь царя (Еккл. 10:20).

После сказанного ясно, кто суть новые учители, появившиеся теперь в нашем отечестве и учащие народ противиться власти. Это – враги Божии и враги народа, ибо они своею пагубною проповедью принесут ему только гибель. Не со вчерашнего дня они явились. Они пришли к нам из чужих земель и давно уже сами разделились на различные дольки и партии. Одни из них отвергают всякую власть: это – так называемые анархисты (по-русски анархизм – безначалие); они учат, что люди будут счастливы без всякой власти, без всякого управления, забывая, что тогда на свободе разгуляются насилие, неправда, жестокость, жадность и хитрость, и эта общая война всех против всех сделает жизнь людей звериною; тогда, воистину, несчастьем будет родиться на свет; тогда человек для человека станет волком. И все-таки нельзя будет обойтись без власти: власть тогда останется за сильными и злобными, только власть эта будет уже гибельною для людей.

Другие ложные учители признают важность и необходимость власти, но желали бы, чтобы не было царя и нынешних правителей. Они обещают республику, в которой не будет царя, а будут выбраны особые правители, причем в этой республике уже не будет никакой религии и никакого различия народностей. В сущности, они сами желали бы властвовать над нами, а чтобы привлечь к себе народ, они обещают, что под их управлением будет на земле рай, что все имущество разделится между людьми поровну, – как будто в самом деле можно переделаться из русского во что-то безнародное, как будто можно и в самом деле у всех уравнять лета, рост, пол, здоровье, силу, способности, уменье, старанье и труд. Этими детскими сказками и обещаниями они привлекают людей легковерных. Такие новые учители похожи на сына царя Давида – Авессалома. О нем рассказано в святой Библии: он возмутил народ против царя-отца, прельстив народ разными несбыточными обещаниями; долго и неприметно он действовал, как изменник и предатель; собрав около себя злых и непокорных, он пошел бунтом против царя в такое время, когда тот был беззащитен, – и все-таки мятежный сын погиб ужасным образом в битве с верными царскими войсками.

Но посмотрите на самих лжеучителей в их преступной деятельности, которая теперь открыта пред всеми после кровавых бунтов ослепленных ими и сбитых с толку несчастных рабочих. Посмотрите: они отвергают власти, учат не платить податей, не повиноваться начальству. Но стоит им хотя на минуту собраться вместе для своей преступной и разрушительной работы, как у них тотчас же появляются свои власти: у них самих есть комитеты, бюро, распорядители; они собирают насильно деньги и взносы, наказывают своих ослушников, убивают противников. Не ясно ли, что они не могут и сами обойтись без власти? И поверьте, они хотят этой своей власти подчинить народ. Только одна разница: вместо теперешней власти, законной, они хотят дать свою, незаконную; вместо власти Царской, Богом установленной, хотят дать власть свою, самозванную. Этим самым они, вместо мира, принесут нестроения; вместо покойной жизни, принесут стачки, бунты, забастовки, убийства; вместо человеческой жизни устроят звериную; вместо обещанной свободы дадут рабство и запугивание всех, кто с ними не согласен, как они и делали во время стачек; вместо счастья они дадут погибель и слабость, которою воспользуются наши враги. Самые страшные времена были в истории именно те, когда не было законной власти. Кто любит ближних, кто любит свой народ, кто слушается слова Божия, кто хочет самому себе счастья, кто не потерял совсем разума, – тот всеми силами, всею любовью, не по страху, а по совести, свободно и с усердием поддерживай власть, по заповеди Божией, и знай, что безвластие – худшее из всех общественных и государственных несчастий.

Правда, бывают нередко правители неумелые, иногда несправедливые, иногда и прямо худые и вредные. Помнить, однако, нужно, что и правители – люди, а где люди, там всегда и ошибки, и слабости, и пороки. Правители ведь выходят из нашей же среды; каковы мы, таковы и вышедшие от нас, назначенные или выбранные представители власти. И затем: не бунтом, не злобою и не насилием исправляется власть.

Какие правители были при Иисусе Христе? Тогда правили народом злой Пилат, лукавый Ирод; а высшими служителями Бога и святого храма были маловерные тесть и зять – Анна и Каиафа; как бы в насмешку, они звались первосвященниками. И что же? И Спаситель наш и Его апостолы не шли против них с бунтом и возмущениями и не учили тому других. Напротив, Они подчинялись их распоряжениям и принимали от них суд. Правда, когда Спасителя ударили по лицу на суде у Анны, Он на это возразил словом: «если Я сказал правду, за что бьешь Меня?» (Ин. 18:23). То же делали и апостолы на суде у царей и первосвященников: они ссылались на свои права, они искали правосудия и справедливости (см. Деян. 16:37, 23:1–3).

Но этот путь слова открыт и нам, над одними правителями поставлены у нас другие, высшие: земля наша не бессудна; можно указать пред судом и высшею властью на всякую неправду. А взявшие меч, по слову Христову, мечем и погибнут (Мф. 26:52). Теперь о свободе слова, ищущего правды, объявил и Государь в манифесте от 17 октября; теперь в новоучреждаемой Государственной Думе свободно может раздаваться слово каждого гражданина, кто бы он ни был, и власть должна и обязана выслушать его.

Христианин! По примеру и завету Господа и Его апостолов, власти повинуйся... Из любви к родине, к порядку, к общему благу всех людей – ближних, – власти повинуйся!

Бывают прилипчивые, заразительные болезни: чума, холера, тиф. Со страшною силою они распространяются среди людей, переходят из одной местности в другую, и всюду после них стоят новые могилы, плачут семьи, страдают невинные сироты. Было время, когда люди не умели бороться против таких болезней, и целые страны нередко обращались буквально в пустыни. Но затем, после многих несчастий, люди научились бороться с заразными болезнями, и теперь они не так страшны для того, кто сознает их опасность и бережется от них.

Но есть другая зараза – духовная: дурные примеры, дурные учения, дурные листки и книги. И как душа выше и важнее тела, так духовная зараза опаснее и гибельнее заразы телесной; она губит человека окончательно и навеки.

Кто не знает, что теперь охватила многих людей страшная духовная зараза ложных, губительных учений? Люди, потерявшие веру в Бога, не признающие Его святого закона, иногда искренние, но ослепленные ложью, а иногда испорченные, ленивые, злые возмутители, – желают, чтобы все были похожи на них: они и примером, и словом, и подметными листками (прокламациями) всех призывают идти против Церкви, против Царя и властей; подговаривают рабочих людей прекращать работы; подучают принуждать к этому не только согласных на их безумие, но и несогласных; производят волнения и бунты; убивают и бьют тех, кто не разделяет их учения, – и при этом они верят сами и обещают другим, что из производимых ими беспорядков выйдет порядок. После таких бесчинств и волнений, как после чумы или холеры, умножаются могилы, стоит плачь в семьях, бедность, скорбь и страдания. К великому горю, многие соблазняются такими учениями.

Воистину, великое горе – соблазнять и соблазняться!

Кто первый соблазнитель? Известный лукавый змей, в образе которого явился нашим прародителям диавол; он соблазнил первых людей в раю и погубил их, лишивши блаженства. Поэтому все соблазнители суть сыны, и слуги, и пособники диавола. Кто первые соблазненные? Адам и Ева; они, вместо того, чтобы отвратить свой слух от ядовитых речей сатаны, поверили его обещаниям, вздумали быть как боги, возгордились в сердце, нарушили Божию волю и заповедь; за это они и сами были изгнаны из рая, навеки потерявши счастье, и подвергли гневу Божию детей своих, всех своих потомков – всех людей. Вот, как гибельно поддаться соблазну!

А нынешние соблазнители, которые учат народ злу и обещают ему разные блага, – разве они не похожи на этого змея-диавола? И они научают людей стать выше Бога; и они учат нарушать заповедь и волю Божию о почитании Царя и властей, о повиновении пастырям Церкви, о жизни мирной и трудовой, заповедь об удалении от всяких бесчинств и бунтов; они повторяют то же, что говорил некогда сатана первым людям, внушая им гордость против Бога, неповиновение Его заповеди, обещая им счастье без веры, без исполнения долга и закона.

Велик грех – произвести соблазн! Грех этот хуже убийства, потому что убийца губит только тело человека, а соблазнитель губит и тело и душу. Всякий грех можно загладить покаянием, а соблазн как исправить? Сам соблазнитель может прекратить свой грех, свои злые слова и дела; но как прекратить грех в тех людях, которых он соблазнил? Это уже не в его власти. Соблазн его – как брошенное семя: он все растет и растет, от одного переходит к другому, а виновник этого – соблазнитель. Один святой учитель говорит: «Соблазн – то же, что моровая язва. Язва моровая зачинается в одном человеке, а потом весь дом, все село, весь город заражается; так и соблазн: начинается в одном человеке, и от него переходит ко многим». Поэтому понятно, почему Господь так грозно судит соблазнителей: «Горе миру от соблазнов», говорит Спаситель наш в евангелии: «горе тому человеку, чрез которого соблазн приходит» (Мф. 18:7). «Лучше было бы ему, если бы мельничный жернов повесили ему на шею и бросили его в море, нежели чтоб он соблазнил одного из малых сих» (Лк. 17:2).

О, как много, как много теперь несчастных соблазненных, в сущности невинных, сбитых с пути истины по легковерию и невежеству! Подстрекатели толкнули их на забастовки, а в некоторых местах – на вооруженное восстание против власти. Когда же наступила опасность и пришлось нести справедливое наказание от законной власти и от верных своему долгу войск, то зачинщики и подстрекатели бесстыдно бежали, ускользнули за границу, избегли правосудия, а несчастных обманутых своих слушателей подставили под пули, обрекли, как жертвы, горю, позору и несчастию. Сколько разоренных семейств! Сколько вдов и сирот! Сколько загубленных жизней! Сколько теперь несчастных раскаиваются в своем увлечении и в ошибках! Страшно и горько подумать об этом. Страшно представить себе, что было в Москве и в других местах нашей родины, где несчастные простецы-рабочие, обольщенные, обманутые соблазнителями, забыв верноподданство, пошли с оружием в руках, по приказу самозванных стачечных комитетов и всяких союзов, против законной власти Царя и правительства.

Вот наглядные, горькие плоды соблазна!

Но как от холеры и чумы научились теперь люди беречься, так еще больше в нашей власти и воле – укрыться от соблазнов. Для добрых людей здесь даже случай укрепить свою веру, показать свою твердость, доказать преданность закону Господа и закону Царя земного. Так и апостолы писали первым христианам, в ограждение их от соблазнов: «стойте в вере, мужайтеся, утверждайтеся» (1Кор. 16:13). Когда ты услышишь соблазнителя, то, следуя евангельскому наставлению, обличи и вразуми его наедине; если не послушает, возьми с собою еще одного или двух; если и их не послушает, скажи Церкви (Мф. 18:15–17), а потом уже исполни наставление апостола: «измите злого от вас самих» (1Кор. 5:13). Пусть тогда соблазнитель будет тебе, как язычник и чужой: отдай его на суд, отдай его власти, чтоб он не губил невинных людей. Во имя Бога и Церкви, во имя Царя, ради народного счастья, ради наших родных и близких, ради нашего собственного спасения, нужно ограждаться от злых: не соблазняться их лживыми обещаниями; верою, молитвою, добрым словом, послушанием пастырям поддерживать и охранять друг друга в добре, в верности Богу, в послушании Церкви, Царю, власти и закону. Избегать нужно только самосуда и насилия, помня святое наставление апостола: «Завещаваем вам, братья, именем Господа нашего Иисуса Христа, удаляться от всякого брата, поступающаго безчинно... но не считайте его за врага, а вразумляйте, как брата» (2Сол. 3:6, 15).

В чем сила соблазнителей? В том, прежде всего, что они будят и поднимают в человеке самые нечистые и низменные страсти, все худое и греховное, на что грешный человек способен: злобу, ненависть, зависть к чужому добру, жадность, леность. Живущий в каждом из нас грех, греховная склонность представляют привлекательным соблазн диавола, а с грехом и диаволом согласны и ложные учители, соблазнители народа. И думается грешнику: «приятно ничего не делать, отомстить врагу, отобрать у богатого его имение, сделать зло хозяину». Но каждый ведь хорошо понимает, что приятность греха – только на одну минуту, что грех обращает жизнь людей в ад, что грех никогда не остается безнаказанным и, прежде всего, он поражает самого грешника. Грех – это подслащенный яд: начинается как будто сладостью, а кончается муками и неминуемою смертью.

В чем еще сила соблазнителей? В том, что у них находятся хоть немного слушателей. Перестаньте слушать соблазнителей – и их сила пропадет, и сами они исчезнут. Что было бы, если бы вдруг явились люди, которые стали бы учить, что нам не надо есть и пить, не надо дышать? Таких безумцев, конечно, никто не стал бы слушать, и они сами должны были бы замолчать. Но лжеучители нынешние ведь учат в сущности тому же: они отнимают у нас духовную пищу, духовное питье и самое дыхание жизни – веру святую, Божий закон, мир душевный, правильное устройство, правильный порядок жизни церковной и государственной. Без этих благ мы на веки умрем духовною смертью. Чтобы избежать такой участи, мы должны уклоняться от лжеучителей и не слушать их речей.

Помнить надо, что не всякий соблазненный невинен. Невинен и достоин помилования и сожаления только тот, кто поддался злому слову и делу по неведению, кто обманом вовлечен был в соблазн. Если же ты уже знаешь греховность того или другого слова или дела; если ты хорошо понимаешь, как противна Богу и совести речь соблазнителя, толкающая тебя на насилие, злобу и измену закону, а сам идешь слушать такую речь, услаждаешься ею и готов ее исполнить по душевному согласию со злом, – то ты тяжко виноват пред Богом, пред своею совестью, пред родиною, пред твоими ближними; ты ответишь за это пред судом Божиим.

Раб, не знавший воли господина своего и не исполнивший ее, бит будет мало; но раб, знавший волю господина своего и не исполнивший ее, бит будет много (Лк. 12:48, 47). Так учит святое евангелие.

Люди рaбочиe! Свято пред Богом и пред людьми почетно ваше звание. Было время в древности, до Иисуса Христа, когда труд презирали, когда рабочих людей не отличали от животных, когда их покупали и продавали, как вещи. Но Спаситель наш Господь Иисус Христос принес на землю мир и Божие благоволение; Он научил людей правде и милости, Он избавил их от власти зла и греха. И прежде всего Он научил любить бедность, почитать труд. Он Сам жил среди людей простых и бедных; Его мнимый отец Иосиф был плотник; Его Мать занималась трудами домашнего хозяйства; Он Сам помогал Иосифу в трудах его до 30 лет жизни. Его апостолы были рыбаками; святой апостол Павел, позже всех призванный, занимался ремеслом делания палаток.

Так, люди рабочие, стало свято пред Богом и пред людьми почетно ваше звание. Но, – спросите, – как же все это сделалось? Звал ли Христос Спаситель рабов на бунты против господ? Учили ли апостолы людей рабочих злобе, возмущениям, стачкам и забастовкам? Призывали ли они рабочих людей к оружию против законной власти? Учили ли апостолы рабочих людей всего требовать силою и буйством?

Нет и нет! В государствах древних, до явления христианства, рабы часто делали все это, производили бунты и волнения; но чем больше они обращались к силе и оружию, тем хуже становилось их положение; ибо зло родит только зло. Христианские учители действовали иначе. Они учили правде и милости, учили этому одинаково господ и рабов, они смягчали сердце и тех и других; они говорили, что господа и рабы равны пред Богом, потому что иного равенства пред Богом в мире нет и быть не может; они говорили, что свобода настоящая – есть свобода от греха и диавола, и поэтому раб может быть свободным пред Богом, а господин может быть рабом у диавола. Христианскиe учители прославляли и почитали тех рабов, которые были святы по жизни и страдали за Христа; поэтому христиане-господа почитали молитвами и поклонением своих рабов, достигших святости. Христианские учители не приказывали насильно господам отпускать рабов, но учили их: оказывайте рабам должное и справедливое, зная, что и вы имеете Господа на небесах (Кол. 4:1). Христианские учители не позволяли рабам убегать от господ, хотя они работали на них даром; напротив, они учили их: рабы, повинуйтесь господам своим; Господа ради, повинуйтесь господам не только добрым и кротким, но и строптивым (Еф. 6:5; 1Петр. 2:13, 18).

И, однако, что же случилось? Как только цари и правители сделались христианами и стали слушать слово евангелия, начались заботы о рабах: их стали освобождать и отпускать на волю сами господа, без всякого принуждения, по убеждению пастырей Церкви; им дали воскресный день; им облегчали работы, защищали от насилий, а затем со временем уничтожилось и самое рабство, потому что оно, видимо, несовместимо стало с христианством. Людей рабочих стали нанимать, а не покупать; между ними и хозяевами стали вершиться свободные договоры. Конечно, все это сделалось не сразу, а постепенно. Ведь и на дереве плод нельзя вырастить в один день; а если начнешь что-либо делать с деревом, чтобы заставить его в один день дать и листья, и цветы, и плод, то дерево погибнет и плода не будет.

И в нашем отечестве христианские цари и правители всегда заботились о людях рабочих: освободили крестьян от крепостной зависимости; дали им землю; дали самоуправление; назначили на фабриках и заводах особых лиц, призванных заботиться о рабочих; приступлено к страхованию рабочих и обеспечению их старости. Теперь повелением Государя paбочиe и крестьяне наравне с другими русскими гражданами призваны участвовать в выборах в Государственную Думу, в законодательстве, в управлении государством; они могут сами громко заявлять пред Царем и целым государством о своих нуждах и желаниях. Приложены заботы о крестьянах: облегчены платежи; решено помочь им, без нарушения чужих прав и без обиды других, приобрести необходимую землю; упорядочены условия переселения.

Итак, дело заботы о рабочих и земледельцах движется вперед и обещает им лучшее будущее. Но этому благому делу могут только помешать те, которые учат крестьян и рабочих собираться в стачки, забастовки, на бунты и волнения. Слова нет, среди таких учителей встречаются люди хорошие по душе, люди, готовые на добро, убежденные в правоте своей, готовые на лишения и страдания за свои убеждения; часто их знают рабочие с хорошей стороны и потому верят их словам. Но ведь часто и хороший человек может быть обманут, ослеплен и идти ложным путем. Ведь и Спаситель, обращаясь к апостолам в прощальной с ними беседе, так говорил о врагах христианства: «Наступает время, когда всякий, убивающий вас, будет думать, что он тем служит Богу» (Ин. 16:2). Так и проповедники бунтов и забастовок не замечают, как они из людей, по-видимому, ищущих добра рабочим и крестьянам, делаются врагами рабочих и крестьян, врагами общества и государства. Разве зло и насилие принесут добро? Разве грязное белье можно вымыть и сделать чистым в грязной луже? Кому полезны стачки, забастовки? Они лишают бедных людей работы и заработка; несчастные семьи сидят без куска хлеба; припасы становятся дороже; многого купить нельзя; мяса и хлеба не продают, или продают за большую цену: и денег не заработаешь, да и то, что скопил и припас, скоро истратишь. Все это ложится тяжким бременем на тех же рабочих, на тех же бедняков, которым их руководители в стачках обещают всякие блага, и которых уверяют в своей любви и заботливости. Не говорим уже о том, что наряду с людьми хорошими, но обманутыми, в среде подстрекателей на бунты и забастовки не мало прямо злых людей, сознательных врагов России. Таким нужна только смута; они хотят помешать правительству в его работе. Как вору и хищнику нужна ночь, так им нужно общее недовольство.

Люди paбочие! Вас так любил Христос Спаситель наш и святые апостолы; о вас так всегда заботилась и молилась Церковь Божия; из рабочих людей в древности вышло столько святых и праведных, которых мы почитаем! Не оскорбляйте же Христа Господа изменою Его учению; не ухудшайте своего положения волнениями и забастовками; не препятствуйте Царю и правительству заботиться о вас и устроять во благо вашу жизнь! Свято пред Богом и пред людьми почетно ваше звание: не делайте его позорным! «Не ревнуй злодеям, не завидуй делающим беззаконие, ибо они, как трава, скоро будут подкошены и, как зеленеющий злак, увянут. Уповай на Господа и делай добро; живи на земле и храни истину. Утешайся Господом, и Он исполнит желания сердца твоего. Предай Господу путь твой и уповай на Него... Не ревнуй успевающему в пути своем, человеку лукавнующему» (Пс. 36:1–5, 7).

Мира и спокойствия ищет теперь наша страдалица-родина, наша земля русская. В мире и покое, с добрым сердцем и добрым разумом нужно приступить к избранию представителей в Государственную Думу, чтоб они, в союзе и согласии с Царем, дали обновленную жизнь России. Не беспорядками создать можно порядок; не насилиями вводится покойная и счастливая жизнь; не грабежом и разгромами чужого добра обогащается народ; не злобные и не завистники принесут нам счастье, а люди набожные, добрые, любящие, трезвые, благоразумные и трудящиеся. Пусть они будут избраны в Государственную Думу и обсудят, что нужно сделать во благо народа нашего. Торопливостью и насилием нельзя достигнуть сразу устройства жизни народа, как, – повторяем еще раз, – нельзя насильно заставить дерево в один день дать и листья, и цветы, и плод. Не верьте тем, кто обещает вам путем насилий сразу жизнь счастливую; такие люди не знают пути мира (Ис. 59:8).

(По поводу погромов помещичьих имений)

Не пожелай дому ближнего твоего... ни поля его... и ничего, что есть у ближнего твоего. (10-я заповедь Закона Божия.)

Неужели до погромов чужого добра дошел православный русский человек? Неужели совесть и разум его не остановили? Неужели думают несчастные погромщики, что они с чужого добра, от грабежа чужой собственности разбогатеют?

Нет, не хочется верить, чтоб это было так! Не хочется верить, что потемнела душа народная, заснула совесть, забыта любовь к родине, забыто слово Божие, забыт страх суда Господня!

Пришли незваные учители, злые и безумные; заговорили дерзкими речами с народом, обещали всяких благ от погромов и грабежей. Сначала, конечно, стали слушать их немногие, давно сбившиеся с пути, такие, которые давно совесть потеряли. А тут кругом нужда и бедность, а тут всякие слухи и разговоры о внутренних беспорядках в разных местах России. И все-таки вера в Бога, Христовы заповеди, учение Церкви Божией, предания благочестивых и набожных предков, да и собственная совесть и благоразумие, – все это непременно остановило бы народ наш от греха. Но чего не сделали злые речи, то сделала водка. Сначала потерянные в совести люди пошли на погром чужого добра, потом пьяные, потом выпившие, а затем безумие охватило и трезвых, овладело и рассудительными, и вот, в конце концов во многих местах мы увидели страшные зрелища погромов и грабежей. Пылают дома и усадьбы помещиков и владельцев; пылают сады, возделанные столькими трудами и стараниями; в ужасе мечутся невинные люди, ожидая смерти; малые дети, матери, женщины, старики и старухи бегут, ища спасения от смерти; озверелые грабители зимою выбрасывают из окон разоряемых домов грудных детей прямо на снег и мороз; подвешивают лошадей и коров и обрезывают у них копыта и ноги по колена; сжигают живыми лошадей и прочий домашний скот, убивают помещиков, управляющих и проч. Что это такое? К чему эти бесцельные жестокости? К чему эти зверства? Кому полезно разорение страны, – ведь родной страны? В христианском ли народе все это творится? Отчего не нашлось никого, кто бы остановил безумцев? Здоровые ли это люди, или все сплошь обезумевшие?

Не везде делались такие зверства, но везде крестьяне забирали хлеб в амбарах и уносили или увозили к себе, а что не могли взять, то уничтожали. Был в одном месте такой случай. Приехали крестьяне на повозках в помещичью усадьбу и стали грабить. Помощи было неоткуда ждать. Помещик отдал ключи от амбаров, а сам стал на крыльце и смотрел на все это безобразие. Видит он, мимо него крестьянин тащит два мешка хлеба, тащит, падает, никак поднять тяжелой ноши не может. Помещик и говорит крестьянину: «Что же ты надрываешься? Положил бы на повозку и довез бы домой». Но оказалось, что у крестьянина нет лошади и повозки, он пришел пешим. Помещик и говорит ему: «А вот стоят же повозки и лошади, отчего же ты не берешь хоть одну?» «Да ведь они чужие!» – отвечает крестьянин. «Ну, а хлеб-то разве свой несешь?» – спросил помещик. Крестьянину вдруг стало так больно и стыдно, что он бросил мешки и поскорее убежал от усадьбы.

Да, братие, вот о чем надо подумать прежде всего: сила – силою, бедность – бедностью, а правда остается правдою, совесть – совестью: дозволено ли, справедливо ли и полезно ли брать чужое?

Мы знаем, что монахи, принимая пострижение, совсем отрекаются от мира, от собственности, и ничего своего не должны иметь. Послушайте, однако, наставления одного из великих учителей монашества – преподобниго Исаии. Он наставлял монахов: «Если брат возьмет у тебя какую-либо твою вещь, не напоминай ему об этом и не требуй, чтоб он ее тебе возвратил. Но если брат у тебя в комнате положит свою вещь, оставит ее на хранение, то ты не только не смей пользоваться ею, но даже не смей взять ее в руки и посмотреть, если на это ты не получил разрешения от хозяина». Так высоко чтили древние отцы и учители право собственности. Свое отдай, – это твое право и твоя воля; а чужого не касайся, и не твое дело судить, по праву ли ближний твой владеет своею собственностью. Этому учили древние отцы, последуя наставлению Самого Господа и Спасителя нашего, Который, живя на землe, был беден, принимал помощь от других, но силою не отнимал ни у кого ни хлеба, ни денег, и кроме того, из тех даяний, которые Он получал от верующих и преданных Ему людей, Он Сам помогал нищим и раздавал беднякам. Об этом можно читать в евангелии. Он же оставил нам наставление: «блаженнeе давать, нежели принимать» (Деян. 20:35). Судите же сами, как преступно отнимать силою, да еще с жестокостью и истязаниями! Судите же, как преступно уничтожать, и жечь, и громить чужое добро только потому, что оно чужое!

Вот еще рассказ из благочестивой древности.

Однажды преподобный Зенон в жаркое время проходил мимо огуречного огорода. Он очень утомился и сел отдохнуть и принять пищи. Около росли огурцы; их вид и приятный запах соблазнили Зенона, а голод подсказывал ему желание воспользоваться чужою собственностью. И мысль в нем была: «отчего бы не съесть только один огурец? Что в этом важного и кому убыток?» Но преподобный Зенон отверг лукавый и грешный помысл; мало того, он захотел наказать самый помысл и наперед отнять силу у соблазна. Он сказал себе: «Зенон, ты захотел взять чужое, но ведь воры подвергаются наказанию; так испытай же себя, можешь ли ты перенести наказание?»

Встал Зенон и пять дней простоял на зное, и когда пришел он в полное изнеможение, то сказал сам себе: «Ты не можешь перенести земного жара и наказания, как же перенесешь наказание небесное? Если не можешь, то не воруй, не бери и не ешь чужого».

Слышите ли это вы, безумные любители чужого добра? Или забыли вы заповедь Господню: «не укради»? Или забыли заповедь закона: не пожелай дому и поля ближнего твоего? Слышите ли: даже не пожелай! А как же смотреть на погром и грабительство? Или забыли вы, как грозно Господь наказывал тех, которые утаивали чужую собственность? Забыли, как Господь наказал проказою Гиезия, слугу пророка Елисея, за то, что он польстился на чужое добро?

Или вы думаете, что силою и неправедно взятое у ближнего в самом деле обогатит вас и кого-либо?

Нет и нет! Человек питается не грабежом, а собственным трудом. И не земля, не инструменты, не машины, не отнятый хлеб кормят человека, а его собственный труд, труд честный, заповеданный Богом, освященный примером Христа Спасителя, Его апостолов и всех святых. Кто не хочет трудиться, тот и не ешь, – вот как строго завещает слово Божие (2Сол. 3:10). Говорят: есть богачи, которые сами ничего не делают и напрасно живут на свете, напрасно пользуются богатством. Так что же? Ты сам хочешь быть таким? Чему же ты поревновал? На что позарился? На грех? Ибо кто богат, но сам не трудится и не работает, тот тяжко грешит, тот Богу отдаст страшный отчет за праздную жизнь. А кто завидует такому богатому и идет на погром его имения и на грабеж его добра, тот вдвойне грешит: во-первых, он сам, значит, желает быть таким же праздным, и тем навлекает на себя гнев Божий; во-вторых, он ворует, грабит, нарушает Божий закон и, таким образом, этим еще усиливает свою вину, усиливает гнев Божий. И кто может быть праведным судьею, кто разберет без ошибки, где правильное пользование богатством, а где неправедное? Тебе же когда, где и кто дал право быть таким судьею? И во что обратится жизнь людей, если каждый будет считать себя в праве грабить чужое имущество? Это будет жизнь звериная, и конец ее – нищета, полная нищета народа.

Да, погромы и грабежи только разоряют народ. Допустив их в одном месте, мы допустим грабеж и насилия во всем царстве, и станем все врагами друг другу. Сегодня ограбят богатого помещика, завтра – купца, а там – богатого крестьянина, и кончится все это непременно н неизбежно тем, что всякий кого только будет считать хоть чуть побогаче себя, того и станет он бить, громить и грабить. Это уже будет, повторяем, не жизнь людей, а жизнь зверей. Да и у зверей имеется хоть какой-либо порядок.

И исполнится над нами слово Христово: «Всякое царство, разделившееся само в себе, опустеет; и всякий город или дом, разделившийся сам в себе, не устоит» (Мф. 12:25).

Этого именно и хотят враги России, те злые учители, которые мутят наш верующий народ сатанинскими речами своими о бунтах, изменах, о погромах чужих имений и отобрании чужой земли и собственности.

Но не может же хотеть этой погибели России сам русский народ! Ведь погромы и грабежи губят не отдельных только лиц: они губят Россию, губят нашу дорогую родину, ослабляют ее, делают нищею и ставят в полную зависимость от иностранцев. Ведь погромы эти, не обогащая погромщиков, разоряя помещиков и всю страну нашу, полезны и желательны только для врагов России. Кому же служат погромщики: добру или злу? Свету или тьме? Богу или диаволу?

Братие, смотрите, поступайте осторожно, не как неразумные, но как мудрые... потому что дни лукавы (Еф. 5:15–16).

Вот, поистине, самое благовременное наставление апостола в наши лукавые дни. И еще его же наставление: «Кто крал, вперед не кради, а лучше трудись, делая своими руками полезное, чтобы было из чего уделять нуждающемуся» (Еф. 4:28).

Спаситель в субботу исцелил страдающую женщину, имевшую сухую руку; Он возвратил несчастной здоровье и возможность честною работою добывать себе и близким пропитание, быть полезным и деятельным членом общества. Но зависть и злоба фарисеев нашли и здесь повод к обвинению против Чудотворца. Фарисеи, не смея отрицать или осудить самое дело благодеяния, нашли, что оно совершено не тогда, когда это можно и нужно, а в субботу, в день, в который, по учению фарисеев, следовало воздерживаться от всякого дела, даже и от дела благодеяния ближнему.

Спаситель здесь же, в синагоге, где совершено было чудо исцеления, обличил начальника синагоги за такие рассуждения и назвал его лицемером. Лицемер этот говорил не по любви к празднику, не по ревности к славе Божией; он мнимою и показною заботою о благочестии и хранении субботы прикрывал свою ненависть к Иисусу Христу; он искал только повода к тому, чтобы пред народом унизить Иисуса Христа и обвинить Его в нарушении закона. Ибо, если бы он действительно ревновал о славе Божией и о благе ближних, – а об этом и говорит Закон Божий, – то он порадовался бы тому, что в праздник Господень, в доме молитвы, силою свыше, Иисус Христос, во имя Отца Небесного, исцелил несчастную женщину и сделал ее счастливою и довольною.

Страшен грех лицемерия! Он укореняется в человеке постепенно и прочно, он крепко захватывает власть над душою человека и, самое главное, быстро становится неприметным постоянным спутником всех мыслей и чувств, всех отношений к людям и событиям жизни, так что даже сам грешник уже не замечает своей неискренности и своей лицемерной оценки всего окружающего. Спаситель сравнивает этот грех с закваскою в тесте: когда поднялся и испечен хлеб, трудно найти в нем эту закваску, а между тем она, несомненно, в нем есть... Берегитесь, говорит Спаситель Своим ученикам, берегитесь закваски фарисейской, которая есть лицемерие... (Мф. 6:16, 11; Мк. 8:15; Лк.12:1).

Лицемерие может охватывать всю жизнь человека, но всего позорнее, всего опаснее и ужаснее, когда оно вторгается в область религиозную. И нужно сказать, переживаемое нами время особенно богато, таким именно лицемерием. Укажем примеры.

Нужно врагам родины ослабить или совсем уничтожить значение присяги; не нравится им, что сыны родины, побуждаемые присягою, остаются верными долгу службы и готовы на смерть за Царя и отечество; хочется врагам отечества, чтобы сыны его обратились в изменников и предателей. И вот, раздаются речи о том, будто присяга запрещена Иисусом Христом в евангелии, тогда как мы хорошо знаем из того же евангелия, что Иисус Христос на суде в Синедрионе, когда первосвященник заклинал Его Богом живым и этим приводил к присяге, Сам принес клятву. Но кто же и почему говорит против присяги? Верующие люди? По чувству любви и благоговения к евангелию? Нет, это говорят те, кому и веры не нужно, те, которые и евангелие по своему усмотрению переделывают. Это говорят лицемеры.

Нужно врагам родины, преступникам против закона, избавиться от тяжких наказаний, которые они по достоинству заслужили, избавиться от смертной казни за свои страшные злодеяния. И вот они кричат и вопят, что смертная казнь запрещена законом Божиим, что она противна заповеди: не убий. Они не хотят знать, что в той же книге Закона Божия, в которой читаем заповедь: не убий, – для врагов общества, для врагов отечества положена смертная казнь; значит, в личных отношениях одного человека к другому безусловно воспрещено убийство, но власти законной, о которой апостолом сказано, что она не напрасно носит меч, это право предоставлено. Но кто же говорит против смертной казни? Люди, действительно почитающие евангелие и заповеди Божии? Люди, которые сами гнушаются убийством? Нет, это говорят те, которые сами убивают без конца, убивают из-за угла начальников, солдат, полицейских, которые при грабежах денег у артельщиков, казначеев, в лавках бросают бомбы и убивают десятками людей неповинных; люди, которые не разбирают при этом ни прохожих, ни стариков, ни детей. Тысячи людей они убили, другим грозят смертью; об их кровавых преступлениях знает весь свет. Себе разрешая все, они у законной власти отвергают право наказывать и казнить злодеев за их беспрерывные злодеяния и за беспрерывные убийства невинных людей. Это самое гнусное и самое отвратительное лицемерие. И эти же люди, чтобы уничтожить страшное для них войско, верное долгу, верное Царю и родине, стараются доказать, что не нужно ни войска, ни войны, потому что Спаситель повелел любить врагов и не противиться злу. Они умалчивают о том, что Спаситель сотника Капернаумского восхвалил за веру его, но не велел ему бросить службу и идти за Ним. Но кто же это говорит о любви ко врагам? Люди, которые сами любят врагов своих и не противятся злу? Нет, они с теми, кого считают врагами, разделываются кинжалами, револьверами и взрывами такой страшной силы, что от них разрушаются целые здания и гибнут десятки людей; они подстерегают и выслеживают целыми месяцами ненавистных им людей и убивают их из-за угла без всякой жалости; они врываются в дома тех, кого считают врагами, и нередко на глазах жены, детей, родных и близких расстреливают их. Они-то и говорят о любви ко врагам. Это – лицемеры, в тысячу раз худшие тех лицемеров, которых осуждал Спаситель.

Итак, берегись, христианин, слушать лицемерные речи лжесловесников и их указания на евангелие. Им нужна не сила и слава евангелия, – им нужна только своя преступная выгода.

Древний мудрец говорит, что лицемер устами своими губит ближнего своего (Прем. 11:9); следовательно, лицемерие есть духовное убийство. Страшен этот грех пред Богом, и пусть он бежит от нас!

Прямота, искренность и более всего послушание Церкви Божией, – вот что даст нам силу и возможность избавить себя от искушений и обмана лицемеров и самим не впасть в опасный грех лицемерия, которое Спаситель обличает так грозно в св. евангелии.

Один учитель Церкви говорит: «Бог любит добродушный мир, но Бог же благословляет праведную войну. На земле всегда есть немирные люди, посему нельзя наслаждаться миром без помощи военной. Для охранения мира необходимо, чтобы победитель не дозволял заржаветь своему оружию». Оттого и говорится в слове Божием: «Благословен Господь, твердыня моя, научающий руки мои битве и персты мои – брани» (Пс. 143:1). Оттого Бог мира и любви называет себя и Господом воинств. Слово Божие свидетельствует, что Господь благословил оружие кроткого Авраама, который пошел на войну, чтобы освободить своего племянника Лота; Господь повелел Иисусу Навину идти с народом израильским на войну против врагов и чудесно даровал ему победу; Господь же повелел народу израильскому завоевать нечестивые языческие народы. Бог благословил оружие первого христианского царя св. Константина и утешил его видением Креста, как оружия победного. И наши предки, наши славные воины с верою и мужеством, с готовностью на смерть, на всякие лишения и страдания шли на войну, побеждали царства, защищали веру, полагали свою жизнь за Церковь Божию, за братьев, за отечество. Итак, воин – Божий слуга, исполнитель самой великой Христовой заповеди: нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих (Ин. 15:13).

Господь в своем евангелии предсказал, что в последние времена будут войны и военные слухи, что тогда будет проповедано евангелие во всей вселенной, что войны будут очень тяжелы и много причинят скорби, но претерпевший до конца спасется (Мф. 24:9–14).

Исполняется теперь Божественное пророчество: на Дальнем Востоке ведется война России против языческой Японии, война тяжелая и скорбная. Нужно покориться воле Божией и принять тяжесть войны; нужно не жалеть ни сил, ни средств, ни жизни, чтобы не посрамить Креста Господня; так рассуждали предки наши, когда шли умирать за веру и родину, и так заповедали поступать нам: Претерпевший до конца спасется.

Но в Божественном пророчестве о грядущих войнах Господь прибавил: «тогда многие лжепророки восстанут и прельстят многих» (Мф. 24:11). Исполняется и это пророчество на наших глазах. Явились и у нас лжепророки, стали смущать соддат и запасных разными злыми и ложными речами. Появились они и в нашем крае, и подметными листками, в ожидании мобилизации и призыва воинов на войну, уже вперед смущают добрых людей. Они пишут такую «правду о войне», под которою подпишется разве только отец лжи – диавол.

Уверяют лжецы, что войну затеяли Царь и правительство: но весь мир знает, как миролюбив был наш Царь, как Россия не хотела войны и не готовилась к ней, а Япония первая и обманом начала войну.

Уверяют лжецы, что в русском войске перебиты все опытные офицеры, а назначены молодые и незнающие дела, что нет докторов, что в войске голод: но все это низкая ложь; ни в одной войне не было столько заботливости о солдатах, как в настоящую войну.

Пугают лжецы солдат, что в Маньчжурии и жарко, и очень холодно, что война тяжелая, что там горы и пропасти, что у солдат нет казарм. Но разве этим можно запугать честного солдата? Разве бывает на войне безопасно? Разве на войну идут для веселья? Разве на войне строят казармы?

Пугают еще тем, что у солдат останутся дома на родине семьи и дети. Но разве не на всякой войне так бывает? И притом: теперь можно за семьи и детей не беспокоиться, потому что Царь и правительство, как об этом много раз объявлено, твердо решили обеспечить их в случай несчастья.

Учат ложные учители солдат не повиноваться офицерам... А Бог и совесть? А присяга Богу и Царю? Только трус и низкий человек может учить честных воинов такими речами, и только трус и низкий человек послушает таких речей. Как пастырю молитва, как ученому ученье, как земледельцу работа, так солдату свойственно повиновение. Без повиновения солдат – изменник и враг отечества. Если каждый будет рассуждать о войне по-своему, и один будет повиноваться, а другой не будет, то это будет не войско, а собрание бродяг.

Учат лживые учители: нужно требовать скорее мира. Но мир будет после нашей победы или вообще, во время благопотребное, а иначе это будет позор отечества и страшный вред для него: враги возьмут наши земли, отберут торговлю; тогда сократятся у нас работы; наступит бедность и безработица; отечество ослабеет, и тогда со всех сторон на него станут нападать враги. Требовать скорее мира без победы могут только враги наши, которым это выгодно, и наши изменники и предатели-Иуды, которых подкупили враги; таковы вот эти злые учители.

Воины! Крестьяне! Люди рабочие! Ко всем, кому Бог и Царь повелит идти на войну, обращаем слово наше: будьте честными слугами Царя и отечества; исполните свято ваш долг, а смутителей и лживых учителей предавайте власти; эти домашние враги хуже врагов внешних, хуже японцев; это – изменники и предатели, которые достойны только презрения и смерти.

На великое дело зовет вас Господь: одолеть врага-язычника, прославить Крест Господень и заслужить вечную славу и благодарность на родине и вечную память и милость в очах Божиих.

(Матф. 4:17).

Мы переживаем смутные и скорбные времена. Господь посетил наше царство тяжелою войною на Дальнем Востоке, куда так трудно доставлять войска и все необходимое. А внутри России, как ночные хищники, вышли домашние враги и развращают народ наш; они учат его не повиноваться Царю и властям, не почитать Церкви и ее пастырей, отказывать им в содержании за служение алтарю; оскорбляют святыни и богослужение; научают крестьян и рабочих людей всему худому: бунтам, волнениям, беспорядкам, стачкам и забастовкам; злые речи говорят солдатам; не щадят даже малолетних детей. Разве удивительно после этого, что Господь за грехи наши не дает победы воинству нашему, наказывает нас болезнями, например холерою, посылает нам несчастья?

Но все это делает Милосердый Господь, чтобы заставить нас одуматься и покаяться.

«Покайтеся!» (Мф. 3:2), – так начал свою проповедь великий Иоанн Предтеча.

«Покайтеся!» (Мф. 4:17), – так начал проповедь Свою людям и Господь Иисус Христос.

И теперь в нынешних скорбных обстоятельствах слышится нам тот же голос Господень: Покайтеся!

И прежде всего: молитеся, да не внидете в напасть, по слову нашего Спасителя (Лк. 22:40); непрестанно молитеся, как учит святой апостол (1Сол. 5:17). Молитва поднимет нас, ободрит, укрепит; молитва очистит души наши от всего нечистого и греховного, приучит нас к небу, приблизит нас к Богу. Наступает скоро пост; народ православный в России привык свято почитать его: вот время благоприятное, вот день спасения!

Зачем оставили одних служителей Церкви молиться о победе и прощении грехов? Зачем такое равнодушие к бедствиям отечества? Зачем так мало помощи больными раненым воинам? Зачем так мало жертв на нужды войны? Зачем эти увеселения, и время ли для них?

Всем, всем надо восстать на молитву и покаяние в грядущие дни святого поста. Громом теперь пусть раздается слово пророка: «Вострубите трубой на Сионе и бейте тревогу на святой горе моей, и да трепещут все жители земли, ибо наступает день Господень, ибо он близок... Обратитесь ко мне всем сердцем своим в посте, плаче и рыдании. Раздирайте сердца ваши, и обратитесь к Господу Богу вашему, ибо Он благ и милосерд, долготерпелив и многомилостив и сожалеет о бедствии. Вострубите трубою на Сионе, назначьте пост, и объявите торжественное собрание. Соберите народ, созовите собрание (церковь), пригласите старцев, соберите отроков и грудных младенцев; пусть выйдет жених из чертога своего и невеста из своей горницы. Да плачут священники, служители Господни, и говорят: Пощади, Господи, народ Твой, не предай наследия Твоего на поругание, чтобы не издевались над ним народы. Для чего будут говорить между народами: где Бог их? И тогда возревнует Господь о землe Своей и пощадит народ Свой» (Иоил. 2:1, 12–18).

Принесите покаяние перед пастырями Церкви в слезах и смирении; исправьте жизнь; оставьте увеселения: они теперь – преступление пред Богом и родиною.

Милостыня от смерти избавляет, она приходит на память перед Богом (Деян. 10:2). Пусть же направится милостыня наша к бедным и сирым, особенно же к больным и раненым воинам и к их семействам, которые остались без кормильцев. Тебе оставлен бедный, сироте ты будь помощник (Пс. 9:34), – так говорит теперь Господь каждому из нас, кто не взят на войну.

Будем, наконец, хранить единение веры в союзе мира (Еф. 5:2): способствовать миру и спокойствию жизни, помогать друг другу, утешать малодушных, вразумлять заблуждающихся, охранять их от соблазнов злых учителей, всеми силами помогать вере и благочестию.

Погибали язычники – ниневитяне, но, по слову пророка, покаялись; и Господь помиловал их; погибали не раз в прошлом и предки наши, но молились, каялись, очищали жизнь, и Господь не оставлял их Своею милостью.

Тяжелые времена, неудачи на войне, потери убитыми и ранеными, потери кораблей, гибель миллионов из государственного достояния, – пусть все это послужит нам уроком: нужно долго бить колос, пока отделится пшеница от соломы. Приимитe наказание, да не прогневается Господь (Пс. 2:12).

Блажен человек, которого обличил Господь, и наказанья Вседержителя не отвращайся (Иов. 5:17).

«Сын мой, не пренебрегай наказания Господня и не унывай, когда Он обличает тебя. Ибо Господь, кого любит, того наказывает; бьет же всякого сына, которого принимает. Если вы терпите наказание, то Бог поступает с вами, как с сынами. Ибо есть ли какой сын, которого бы не наказывал отец? Если же остаетесь без наказания, которое всем обще, то вы незаконные дети, а не сыны. Притом, если мы, будучи наказываемы плотскими родителями нашими, боялись их, – то не гораздо ли более должны покориться Отцу духов, чтобы жить? Те наказывали нас по своему произволу для немногих дней; а сей – для пользы, чтобы нам иметь участие в святости Его. Всякое наказание в настоящее время кажется не радостью, а печалью, но после наученным чрез него доставляет мирный плод праведности. Итак, укрепите опустившиеся руки и ослабевшие колена» (Евр. 12:5–12).

«Старайтесь иметь мир со всеми и святость, без которой никто не увидит Господa» (Евр. 12:14).

Во II-й том вошли напечатанные в различных органах мои проповеднические труды за последние (с 1901 по 1905-й вкл.) годы моего служения в г. Тифлисе в должности Окружного Наблюдателя церковных школ в епархиях Грузинского экзархата. Время с марта 1905 года и до начала 1906-го, в самый тревожный период внутренних беспорядков в России, я провел в беспрерывных разъездах, в командировках по школам; мною посещены следующие местности: Владикавказская епархия с Осетией, Ставропольская губерния, Кубанская область и специально – горские мусульманские аулы Майкопского отдела, затем eпapxии Благовещенская, Владивостокская, Северная Маньчжурия, Забайкальская область, Иркутская, Енисейская, Томская, Омская eпapхии. Тревожные обстоятельства того времени и вообще крайне тяжелые условия этого обширного путешествия, во время которого пришлось много раз совершать богослужения и говорить поучения в различных городах и местах России, препятствовали печатанию проповедей, и поэтому они остаются в рукописях; вот причина, по которой 1905-й год во II-м томе занимает сравнительно мало места. Придется ненапечатанные проповеди впоследствии, если Бог благословит, издать особым дополнительным томом.

С III-го тома начнется печатание проповедей Московского периода моей службы; этот том будет в двух выпусках.

К настоящему тому прилагается подробное оглавление 1-го тома; оно издано отдельно; просим вложить его в конце 1-го тома и заменить им слишком краткое, данное там оглавление.