Миссионерская самозащита

В «Колоколе» напечатан отзыв¹ о моих книгах, подписанный Преосвященнейшим Алексием, Епископом Саратовским и Царицынским, под нелестным для меня заглавием – «Промышленная миссионерская литература». Несколько лет назад я писал, что «мне не стыдно слышать самую строгую критику и получить помощь от всякого православного человека, и я жду всего этого с нетерпением, чтобы скорее осуществить свое желание, помочь православному народу в день злый» (4–5 стр).

За эту помощь и сейчас, земно кланяясь, искреннейше благодарю всегда почитаемого мной Преосвященнейшего Алексия.

2–3 года назад я послал Преосвященнейшему Алексию мои книги и после них удостаивался милостивых ответов на мои письма, не подозревая той «вредности» для Церкви Божией, каковую видит критика в некоторых положениях моих книг.

Я написал три книги: 1) Доброе Исповедание – в котором я лишь желал бы видеть (а не вижу уже, как укоряют меня – 3, строка 19) раскрытым «возможно полное христианское мировоззрение» и несколько раз в предисловии просил и прошу в содействии сему «ревнителей Св. Церкви Христовой». (2 стр.) Вторая книга Оружие Правды – приложение к Доброму Исповеданию, представляет лишь конспект для ведения противосектантских бесед и планировку материала, использованного в Добром Исповедании, и, наконец, З-я книга «Образец Здравого Учения» – двухлистовая книжечка, почти втрое меньше «начатков христианского православного учения» и предназначенная для детей начальной школы и людей совершенно не катехизованных. Половина критики касается неполноты «Образца Здравого Учения», в котором критика желала бы видеть чуть ли не энциклопедию всех сектантских мыслей и сильный разбор их (Это в книге для детей!). За неполноту можно укорять «Доброе Исповедание», на деле же мне ставится в вину, что в «Образце» нет тех противосектантских возражений, которые в большинстве помещены в «Добром Исповедании». Но пусть опущено мной без упоминания очень много сектантских мыслей: ведь я прошу в предисловии к «Доброму Исповеданию» сказать мне их, ни разу не только в книге, но и в мыслях моих не претендовал на всеведение. В своих книгах я стремился не к возможно большему собиранию сектантских возражений, а к выяснению положительного учения православного и к столь ясному изложению мировоззрения христианского, чтобы всякие возражения падали сами собой. Но я не спорщик и охотно пополню книги мои разбором не приведённых сектантских возражений в случае следующих изданий моих.

Я никогда не давал места горделивому самообольщению, но, прежде чем, выпустить, после просмотра книг людьми богословски образованными, передал их в редактирование моего учителя, воспитателя и вдохновителя Архиепископа Антония Волынского, ныне Харьковского. После просмотра книга печаталась по распоряжению Архипастыря в Почаевской лавре. Все это отмечено в «Добром Исповедании», стр. 4. Вместе с Добрым Исповеданием частью просмотрено Высокопреосвященным Антонием и напечатано в Св. Лавре «Оружие Правды».

Из сего явствует, что я был очень осторожен и едва ли допустил ряд еретических мыслей, приписываемых мне. Обвинение моих книг в сих недостатках появилось, мне думается, по какой-то роковой для меня случайности.

Прошу позволения дать мое оправдательное объяснение по поводу замеченных у меня главных недостатков.

А

Первая вина моя заключается в неправильном будто бы Определении Церкви в «Образце», на стр. 5, где сказано, что «Церковь Христова есть общество истинных исповедников Христовых». "Это будто извращенное понятие о Церкви« и мой труд, благодаря этому определению, «в православной богословской литературе просто вреден», так как «такое определение нельзя выдавать за точное православное понятие о Церкви» – под ним де подпишется всякий сектант.

Простите меня: я никогда не выдавал этого определения за точное определение, так как Церковь, по мудрому слову Архиепископа Антония, «нельзя с точностью определить никаким понятием, взятым из мирской жизни», а «можно лишь давать более-менее подробное описание этого бытия, с указанием на его реальные проявления, цель и пути для отыскания истинной Церкви. (Нравственная идея догмата Церкви, т. 2, 15–16). Это и имел я в виду при составлении моих книг, в частности и в особенности

«Образца», предназначенного мной для детей и людей совершенно неосведомленных в богословии. И так как людям без школьной подготовки нельзя с первого слова делать обобщения сложных понятий, которые определяют Церковь и которые рассматриваются во всей книге, говорящей только о Церкви во всей ее полноте, то я и предпочел не определять Церковь, а выяснить сущность и цель этого бытия. Мне казалось и кажется, что чем конкретнее, чем проще, чем яснее речь наша о великих делах Божиих, тем лучше. К этому я и стремился. Но не допустил ли я таких определений, которые могут быть приняты и сектантами? Утверждаю, что выяснение мной Церкви далеко не так сделано, чтобы сектанты могли подписаться под моей книгой.

Повторяю слова Образца:

В. Почему мы называемся христианами?

О. Потому, что верим во Христа Спасителя и принадлежим к ЕГО Святой и Православной Церкви.

В. Что такое Церковь Христова?

О. Церковь Христова есть общество истинных испо­ ведников Христовых.

В. Кто составляет Церковь Божию?

О. Св. Ангелы, православные христиане, живущие и умершие, и ветхозаветные праведники, веровавшие во Христа Обетованного. Глава у них Христос Бог. Христиане православные, живущие на земле составляют Церковь земную, а ветхозаветные праведники, умершие христиане и Св. Ангелы составляют Церковь небесную.

В этом кратком выяснении мне необходимо было во-первых, подчеркнуть, что Церковь есть строго корпорастивное бытие, именно общество исповедников, т. е., открыто для окружающих, излагающих свое истинное упование; во-вторых, так сказать о Церкви Вселенской кратко, чтобы эти слова включали в содержание свое не только земную Церковь, но и небесную, которую сектанты не признают и с ней ни связи, ни общения ,не имеют. Второе положение, как бесспорное и с очевидностью вытекающее из приведенных слов Образца, ясно само по себе. О первом же скажу два слова.

Сектанты не верят в Церковь в смысле общества исторического, видимого, корпоративного, организованного со строго определенным содержанием, задачами и средствами. «Протестанты (а, следовательно, и сектанты, родные им), носятся, говорит проф. В. В. Болотов, с невидимою Церковию. Но в понятии εκκλησία заключается сильный момент видимости. Поэтому в выражении «невидимая Церковь» contradictio in adjecto. Никакой невидимой церкви быть не может. В невидимом можно участвовать только духовно, в εκκλησία не иначе, как телом. (Лекции по истории древней Церкви, вып. 1. Введение, стр. 13, СПБ. 1904).

Что означает вселенскую Церковь у сектантов?

«В последнем смысле слово это означает лишь умственное представление, которое не имеет реального бытия во времени или пространстве, или исторического факта, но означает лишь идеальное общество без организации, без действия и без корпоративного бытия.... Такой вещи, как вселенская церковь на земле, заключающейся в одном большом обществе, вовсе не существует» (Баптист, 1910, 24, стр. 187, см. «Доброе Исповедание» стр. 25–26,

«Оружие Правды», стр. 11–12).,

Это цитата, существенная для характеристики всего сектантства, указывающая, на что нам следует обратить особое внимание, опущена в критике, а она то именно заставила меня совершенно согласно с Малым Катехизисом, где сказано, что Церковь – собрание верных Божиих во имя Господа Нашего Иисуса Христа, соединенных во исповедание веры, назвать Церковь Обществом истинных исповедников Христовых, затем, выделив Церковь земную, воинствующую, в 4-м вопросе изложить, как устроилась последняя на земле.

Исключительно с целью выяснения православного мировоззрения и обличения сектантов изложено в «Образце» и в «Добром Исповедании», как устроял Господь Спаситель Церковь, как Апостолов избрал и выделил из всех веровавших в него, как передал им именно, составившим церковь, научение свое, как обещал послать им Духа Святого, и как началась во всей полноте со дня Сошествия Св. Духа Церковь Христова, в виде определенной организации, в виде общества, в котором Христос – Глава, Благодатель Дух Божий, в котором только и возможно спасение, которое (т. е. общество-церковь) идет изо дня в день доселе и так до скончания века.

Какой же сектант подпишется под этим?

Далее выяснено мной по главам «Образца», что этому обществу (земной церкви) дано истинное научение Христово, хранящееся в Свящ. Пис. и Свящ. Предании, п. 13, в нем устроен порядок Христов – истинное священство и верные пасомые, п. 14, что Церковь свята своим содержа­нием и целью, п. 17, что верные достигают совершенства через подвиги, таинства и священнодействия, что в церкви есть содействующая усвоению Божественной истины и благодатствованию вещественная святыня, что Церковь земная находится в постоянной связи с Небесной Церковью.

Что же замолчано здесь в утеху сектантам?!

Только приведено все, как для детей возрастом и умом, выяснительно, а не через школьно-схоластические определения-обобщения, трудно усвоиваемые рассудками, без школьной философской закваски.

Но может быть я заслуживаю укора за действительное уклонение от возможно полного, подобно школьным, определения Церкви?

Опять к моему горю, не замечены следующие строки «Доброго Исповедания»:

«Что такое Церковь Христова на земле?

Церковь Христова есть собрание или общество истинных исповедников Божиих, а) основанное и б) возглавляемое Христом Богочеловеком, имеющее истинное научение или слово Божие, г) божественный богоблагодатный порядок устройства, д) (общество) благодатствуемое е) руководимое Духом Утешителем, ж) имеющее целью призывать ко спасению неверных и приводить христиан православных к совершенству, з)[общество], пребывающее в постоянном молитвенном общении любви с Церковью Небесною. (Изд. 3, стр. 6, Москва 1912 г.).

В чем же моя вина в выяснении вопроса о Церкви?...

Кто составляет Небесную Церковь? Спрашивается в «Образце».

Ответ: Христос Богочеловек, Божия Матерь, Свят. Ангелы и т. д. «Это поставлено в вину мне, что я неправильно поставил в столь близкую связь Господа Спасителя и Членов Церкви Небесной: «несомненно, что Он не сочлен сей Церкви, а Глава, Царь и Господь».

Позволю себе в оправдание спросить: разве Глава не есть член Тела? зачем тогда и Ап. Павел, называющий Спасителя Главою Церкви, в выяснении собора Небесной Церкви ставит Спасителя наряду с праведниками, говоря:

«вы приступили... к духам праведников, достигших совершенства и к Ходатаю Нового Завета Иисусу». По этому представлению выходит, что первый член Церкви Небесной есть Сам Иисус Христос Сын Божий», говорит с укоризной критика. Тогда и Св. Златоуста нужно укорить, потому что и у него читаем: «И того даде главу выше всех Церкви. О, и Церковь куда Он возвел. Как бы некоторою машиною поднявши ее. Он возвел ее на высоту великую и посадил ее на том же престоле, потому, что где глава, там и тело, нет никакого перерыва между главой и телом, и если бы связь между ними прерывалась, то не было бы ни тела, ни главы. Яже есть тело Его, чтобы ты услышав слово «главу», не принял его в значении только власти, но в смысле собственном, не счел Его только начальником, но видел в Нем как бы телесную (действительную) главу, (апостол) прибавляет: исполнение исполняющего всяческая во всех«. Он считает как бы недостаточным название главы для того, чтобы показать родство и близость Церкви ко Христу и что говорит? Церковь есть исполнение Христа, точно так же, как голову дополняет тело и тело дополняется головою. Видишь, каким оружием пользуется Апостол, как он не останавливается ни пред каким оборотом речи, чтобы представить Божию славу. Исполнение, говорит, т. е. как глава пополняется телом, потому, что тело составляется из всех своих членов, и каждый член необходим для другого. Видишь, как (апостол) представляет, что для Христа как главы, нужны все вообще члены, потому что если многие из них были – один рукой, другой ногой, третий иным каким либо членом, то тело Его было бы не полно. Итак тело Его составляется из всех (членов). И значит: тогда только исполнится глава, тогда устроится совершенное тело, когда мы все вместе будем соединены и скреплены самым прочным образом». (Св. Иоанн Златоуст. Толкование к Ефесянам, т. 11, кн. 1, стр. 26–27, Спб. 1905). Итак, Св. Златоуст считает нас сочленами Христа Богочеловека – Главы Церкви, так и Ап. Петр Христа краеугольным камнем, а нас верных Божиих, прочими камнями Божия строения (3, 2, 4–5); так и Господь себя Лозой-корнем и стволом, а нас частью церковного древа – ветвями. Это и имел я ввиду, когда говорил, что в Церкви небесной Христос Богочеловек, Богоматерь, св. Ангелы, души ветхозаветных и новозаветных праведников и скончавшихся в вере христиан. Но может быть я действительно не называю Христа Спасителя Главой, или умалчиваю о сем.

При обличении меня в том, что, по моему сочинению, Христос, Сын Божий, не Глава, а член, к моему великому огорчению совершенно опущено, что в 12 строке с начала Образца, после указания, кто составляет Церковь Божию, сказано: «Глава у них Христос Бог». И даже на той же странице, которая процитована в обличение мое (71-я стр. «Образца»), говорится, что «Бог положил все небесное и земное соединить под главою Христом».

Я подвергся строгому обличению за неоднократно повторяемую «мысль, что Церковь Христова получила свое начало лишь со дня Пятидесятницы». За это мне произносится угроза анафемы вместе с Феодором Мопсуетским, который учил, что Христос, в факте, изложенном Ин. 20:22 не дал Духа Святого Апостолам, а дунул только образно, чем отвергалось между прочим устроение Церкви Христовой со дня Пятидесятницы. К моей радости, я не могу найти у себя даже наме­ков на ересь Феодора. Мысль об устроении Церкви Христовой во всей ея полноте со дня сошествия Св. Духа извлечена мной из слова Божия. Так разумели и все святые отцы и учители Церкви, школьное богословие и лучшие миссионеры.

Церковь во всей полноте началась со дня сошествия Св. Духа, а до сего времени она лишь «устроилась», «утверждалась», как мной изложено подробно в Образце, стр. 6 и в Добром Исповедании, стр. 6–9, что впрочем признает и сам преосвященный Алексий (!).

Мне говорят, что до Пятидесятницы была Церковь, потому что были апостолы, о которых, к слову сказать, блаженный Иероним, которым меня обличают за противоречие ему в вопросах о начале Церкви, говорит, что они имели Св. Духа лишь в "определенной мере», поэтому они приходят в ужас во время Его страданий, уверяют и клянутся, что не знают Христа, а после того как крестились Духом Святым, «сделались истинными исповедниками Христа» (ч. 3, стр. 150–153); говорят, что был до Пятидесятницы Иосиф Аримафейский, о котором блаженный Феофилакт говорит, что во Христе он, а с ним и Никодим «не представляли ничего божественного и были расположены к Нему только как к человеку» (Толк, на Ин., гл. 19, изд. Сойкина, стр. 749), потому еще не была Церковь до Пятидесятницы, что Господь устанавливал таинства и т. д. Неужели не то же сказано у меня в книгах? Но если у младенца в утробе матери есть нос, глаза, уши, значит ли, что он существует до своего рождения?Пишем ли его метрику со дня зачатия или образования отдельных частей тела? Так и об устрояющейся до Пятидесятницы Церкви затруднительно сказать, что она была: она лишь устроялась. С нескончаемыми натяжками, подтасовками и даже подделками стараются доказать старообрядцы-раскольники бытие Церкви до Пятидесятницы. На днях я читал прекрасную миссионерскую книгу Ф. Круглова, изд. В. М. Скворцова, разбирающую неопровержимо раскольничьи суждения и доказывающую начало Церкви во всей полноте со дня Пятидесятницы.

В книге «Очерки из истории догмата о Церкви» Арх. Илариона, удостоенного за это сочинение ученой степени магистра бог., а затем за исключительную ценность сего труда премии, прямо говорится, что сошествие Святого Духа – начало Церкви. "Получив Духа, верующие составили Церковь» (стр. 11). Эта же мысль о начале Церкви с Пятидесятницы развита в этой книге со всей полнотой и обоснованностью.

Но меня отсылают к школьному богословию, обличая в его незнании и полном невежестве. Вот выписка из

«Православного Догматического Богословия» Прот. Н. Малиновского. «На кресте Господь собственно искупил нас и воссоединил с Богом». В этом смысле говорится в Писании, что Господь стяжал Церковь кровию Своею или водрузил церковь Свою на кресте. Но и после того, до сошествия Св. Духа, Церковь не могла бы усвоять роду человеческому блага искупления, которые приобретены для него страданиями Сына Божия, не была бы Телом Христовым, матерью, рождающей чад Богу, ибо не имела бы божественных сил яже к животу и благочестию. Тем, чем есть, Церковь могла стать лишь с сошествием Св. Духа. Этот день был днем славного открытия и появления на земле Церкви Христовой. Общество верующих со дня вселения в него Св. Духа стало церковью в собственном смысле, т. е. сверхестественным богочеловеческим союзом, телом Христовым, возглавляемым Христом и одушевляемым Духом Святым. Так получила начало или основание церковь» (т. 3, стр. 481, Сергиев Посад, 1909 г.).

Прошу теперь милостиво просмотреть мои слова о сем из Доброго Исповедания стр. 8–10. Эта же мысль проведена здесь.

Та же мысль, по вопросу: «как и когда устроились Церковь Божия на земле?» только кратче изложена в Образце, стр. 6-я.

И вдруг, мысль эта, согласная с Откровением, Святыми Отцами, почти всей миссионерской литературой, лучшими произведениями богословскими, по слову преосвященного Алексия, «как мысль ложная должна быть немедленно изъята»...

Сектанты совершенно отвергают Церковь, как божественное учреждение, хранящее истину, благодатствующее, дающее спасение, заменяя Церковь личной верой по внутреннему озарению каждого на основании, будто, только одного Писания, взятого еретиками у Церкви. В целях обоснования такого упования сектанты все места о Церкви, как исключительном спасающем бытии, извращают или отвергают, напр., в Баптисте 1910 г., 23, 178, привед. в Добр. Испов. 26–27 стр.

Задача миссионера – не только вырвать у сектантов Писание, как документ не сектантам, а Церкви принадлежащий, но и подчеркнуть со всей силой значимость Церкви. Текст Писания: «да скажется ныне началом и властем на небесных Церковию многоразличная премудрость Божия» я пояснил в том смысле, что не только на земле, но и на небе истина возвещается Церковью.

Преосвященный Алексий почему то утверждает, что Церковь возвестила не самое содержание истины (эти же слова употребляет и сам в критике, забыв о непригодности их в моих книгах), а лишь многоразличную премудрость Божию, т. е. способы раскрытия истины, которую де

«св. ангелы знали еще до возвещения им Церковью многоразличной премудрости». Но апостол, которому я не посмею делать разяснительные указания, определенно говорит, что ему «наименьшему из святых, дана благодать сия... открыть всем, в чем состоит домостроительство тайны (а не способов осуществления), сокрывшейся от вечности (следовательно сокрытой и от ангелов) в Боге, создавщем все Иисусом Христом, дабы ныне соделалась известною начальствам и властям на небесах чрез Церковь». В критике почему то утверждается, что у апостола идет речь не о том, что Церковь земная и ныне продолжает возвещать истину, а о событии уже совершившемся при апостоле же: «ныне соделалась известною». Позволю себе заметить, что перед «ныне» стоит слово «дабы», что дает право заключения, что истина не возвестилась уже, а возвещается церковью. Если это имело место и при апостоле, все равно Церковь земная возвеличивается в своем значении, что мне и необходимо было доказать сектантам, отвергающим эту Церковь – провозвестницу истины.

Но эти мои доказательства именуются странным рассуждением настолько, что на такую несообразность, по слову отзыва, не отважатся даже многие из сектантов».

Конечно, не отважатся, потому что святой Златоуст отважился и сказал то же со всею силою и меня сему научил.

«Мне, говорит (ап. Павел), читаем у св. Златоуста, меньшему всех святых дана бысть благодать сия. Какая? Во языцех благовестити неисследованное богатство Христово и просветити всех, что есть смотрение тайны, сокровенные от веков в Бозе, создавшем всяческая Иисусом Христом: да скажется ныне началом и властем на небесных церковью многоразличная премудрость Божия. Пусть это не было открыто людем – но неужели ты просвещаешь и ангелов, и архангелов, и начала, и власти? Просвещаю, говорит, потому что в Боге было это сокрыто, в Боге, создавшем всяческая Иисусом. И ты дерзаешь это сказать? Да, дерзаю, говорит. Но какже это сделалось известным Ангелам? Чрез Цервонь. И при том не просто сказал: да (скажется) различная премудрость Божия, многоразличная. И так что же? В самом деле ангелы не знали ея? Вовсе не знали: если начала не знали, то тем более ангелы не знали. Что же не знали и архангелы? Не знали и они: откуда они могли узнать? Кто мог им открыть? Когда узнали мы, тогда узнали и они чрез нас» (св. Иоанн Златоуст Т. 11, КН. 1, стр. 55–58, Спб. 1905).

Процитовав из «Образца», что «православные получают благодать Божию в подвигах воздержания и добродетели и св. таинствах Церкви христианской и молитве» (39 стр.), владыка видит в этом поддержку учения «о возможности заменения таинств церковных внешними христианскими добродетелями» и далее находит, что в этом «глубокая и неизвинительная для православного богослова ошибка – придавать подвигам воздержания значение самых благодатных средств» и цитуется при сем Лаврентий Зизантий: «Суть некия сицевые вещи, яко сохраняти и употребляти их должни вси человецы по повелению Божию сиречь моление, пост, милостыня и прочая подобная сим, обаче сия вещи не суть тайны». (Вел. Кат. 360, изд. 1627 г.). Пусть позволительно будет мне подсудимому спросить, где, в каком месте книги я заменяю постом и добродетелию таинства? Где их называю таинствами? Полагаю, это недоразумение. Но я глубоко убежден, что и Лаврентий Зизантий, автор Большого Катехизиса не отвергнет слова Спасителя: «сей же род (диавольский) изгоняется только молитвою и постом» (Мф.17:21 ср. Мк.9:29). Пост – средство изгнания! Но не потому, конечно, что человек не ест, или творит милостыню – спутницу поста, или стоит на столпе и под., так как в сем случае и буддийские аскеты изгоняли бы бесов, но потому, что христианские подвижники постом и молитвою получают благодать Господню, даруемую только в Церкви, и эта благодатная сила Божия прогоняет демонов.

Да и чем наполнена вся Триодь Постная, все аскетическия творения, как не убеждениями и доказательствами, что подвиги воздержания и добродетели, соединенные с молитвою, привлекают на помощь христианину Божию благодать, возводящую их к раю небесному. «Пост коль добр, коль велик, коль Богодарованная благодать!» (Вторник 3 Седмицы Св. Поста). «Поста очисттшеся благодатию, чистым умом, чистому Единому возопиим гласом благода­ рения» (Понедельник 4-я седьм. св. поста). Мне представляется трудным найти даже одну страницу церковную с другим содержанием.

Но предо мной угроза, что безпоповцы хотят спастись добродетелью без таинств. Стыдно им, если они этого хотят, но и нам не молчать из-за этого о подвигах воздержания и добродетели, коль скоро мы знаем, что «христианство, по меткому определению мудрого святителя Русского, есть подвиг добродетели», «христианство – учение о постепенном исторжении страстей, о средствах и условиях постепенного, усвоения добродетелей: условия эти – внутренния, заключающияся в подвигах, и – отвне подаваемые, заключающияся в наших догматических верованиях и благодатных священнодействиях, у которых едино назначение: врачевать человеческую греховность и возводить нас к совершенству» (Арх. Антоний, т. 2, стр. 201, изд. 2, СПБ. 1911).

Не скрою: я это особенно ревностно проводил во всей моей книге, когда говорил о подвигах воздержания, о таинствах и о всех священнодействиях. Я не вспомнил тогда бедных безпоповцев, трепещущих антихриста, который, будто, уничтожил таинства и священнодействия, и прилепляющихся посему хоть к подвигам воздержания и добродетели. Предо мной, как противосектантским миссионером, стоял антихристов запад с латинством и особенно с протестантством и сектами его, разъедающими нашу Церковь и добрую жизнь проповедью ленивой, голой веры, без подвигов воздержания, без добродетелей, без таинств и священнодействий христианских или с чисто внешними подвигами и таинствами, как в Латинстве. (Чит. Архиеп. Антоний. Чем отличается православная вера от западных исповеданий). Я обязан был изложить и обосновать Откровением, показать внутренний смысл, богоблагодатность и цель всего, что есть в Церкви Божией. Я не видел этого в существующих школьных учебниках, и не вижу.

В предисловии ко второму изданию я заявил, что перечислил и обосновал Откровением особенно те из православных священнодействий, которые хотя и отвергаются неистово сектантами, но и обличают сектантов, а именно:

7 таинств и священнодействия монашества, водоосвящения, погребения, крестного знамени. Во всех сих священных действиях испрашивается благодать Господня и дается людям (стр. 2). Эта мысль, действительно проведенная мной в книге, вызывает особенно резкое осуждение, будто я священнодействия или «обряды», как говорится в критике, называю таинствами и напрасно де говорю, что Церковь дает в священнодействиях благодать Божию.

Почтительно прошу позволения напомнить, что в моей книге я все семь таинств называл, называю и буду на­ зывать таинствами, потому что это усвоено сейчас сознанием церкви и значится в Посланиях Восточных Патриархов.

Ни одного священнодействия, кроме 7 таинств, я не называл таинством. Верую, что таинства суть священнодействия спасительные, особо выведенные из всех священнодействий и что без них спасения не достигнуть.

Но я твердо верил и верю и в книге своей изложил, что кроме семи святых спасительных таинств, подается благодать Божия и в священнодействиях православной Церкви.

Имею ли на это право? Да. Кто позволяет? Прежде всего Преосвященный Владыка Алексий, утверждающий, «что всяким молитвословием и всяким обрядом, соединеным с искреннею молитвою, испрашивается у Бога благодать и в нашей Церкви нет, выражаясь языком г. Варжанского

«комедийных действ». Во вторых в лучшей из наших школьных догматических систем, Преосв. Епископа Сильвестра, который позволяет весь чин называть "священнодействованием», а из него уже выделяет таинства. Вот его слова: «Апостол пишет: тако нас да непщует человек, яко слуг Христовых и строитель тайн Божиих (1Кор. 4:1), под чем, как должно думать, он разумел не только строительство всего вообще относящегося к тайне спасения людей (Рим. 4:14–24; Еф. 1:9, 6:19; Кол. 1:26), но и в особенности строительство тех особеннейших священнодействий, чрез которые таинственным образом верующим преподавалась освящающая благодать Божия, и которые с самого же начала и непрерывно практиковались в апостольской церкви, совместно с установившимся здесь чином и других внешних богослужебных действий, имеющих целию своею тоже не что либо иное, как освятительное на верующих влияние (и Кор. 14:26–40). Все, следовательно, установленное Христом в Церкви, и учительство и пастырство и богослужебное священнодействование, установлено и должно служить для той цели, чтобы вспомоществовать освящению людей (Еп. Сильвестр и Догматическое Богословие, т. 4, ч. 3, стр. 351. Киев 1897 г.).

Но мне указывается Преосвященным Алексием в противоположность еп. Сильвестру, что «священнодействием, чрез которое подается благодать Божия, принято называть только таинства, а всякому другому богослужению общественному и частному обычно приписывается название службы, последования, чина, молитвословия». Если говорить про обычное суждение, то оно из догматики еп. Сильвестра уже позволяет называть все «установленное Христом в Церкви... богослужебное священнодействование» вспомоществующим освящению людей». Это мной и сделано. Что касается богослужебных книг, являющихся частию Священного Предания Церкви, то там, в требнике, таинством не называется ни одно таинство, а именуется «последованием», равно последованием же именуется на ряду с таинствами и последование малого и великого освящения воды и »последование малого образа» и «последование великого ангельского образа» и последование исходное и погребения. "Чин же усваивается «омовению отрочате», освящению от осквернения колодца, сосуда с вином, с елеем, с медом, или иным чем. Опять и здесь я не вижу расхождения моих книг с учением Церкви. Но особенно это видно из суждения о благодати таинств и священнодействий. Впрочем суждения Преосвященного Алексия при всей своей решительности и резкости лишены в данном случае всякой определенности. Он пишет: «священнодействием, чрез которое подается благодать Божия, принято (кем же

именно?) в церкви называть преимущественно только таинства. Итак, что же: «преимущественно» или «только» таинства? Если «только» таинства, то причем же тут «преимущественно»? или может быть, это словечко «преимущественно» вставлено на тот случай, если возражатель приведет ниже помеченные прошения из церковных мо­литвословий.

До 80-х годов прошлого столетия не было расследовано, какое имеют значение для нравственного совершенствования христиан догматы. Ныне насущнейшая нужда в обосновании спасительного значения для христианского совершенствования всех священнодействий, не только таинств. Эти вопросы выдвигает не только сектантство, но и вся сектантствующая современность, не понимающая, зачем же «все в Церкви», если достаточно только 7 таинств. И я искренно жалею, что первая моя попытка ввести в систему христианского учительства не только семь таинств, которые мной посильно обоснованы, но и некоторые священнодействия были причиной столь большого неудовольствия.

Можно ли о нем молчать, если у нас нет и не было архипастырей не монахов, если все благочестие в Русской земле стоит на монашестве, если почти все прославляемые ныне – монахи, если этот подвиг и последование церковное, благодатствующее сей подвиг, меняет даже имя, данное при крещении? ,

Что преступного в словах моих, что «Церковь благословляет этот подвиг особым священнодействием и испрашивает принимающему благодать Божию, помогающую ему успешно проходить этот подвиг христианского совершенствования»? А, ведь, за это Владычнее слово говорит: «такой образ действий православного миссионера должен быть предметом суждений высшей церковной Власти,» ибо от моих слов соблазн.

В чем моя вина? Неужели монашество не подвиг? Неужели Церковь не благословляет его особым священнодействием? Ужели не испрашивать ему помогающей в подвиге сем благодати? А мне говорят: «такое выражение автора неправильно», потому что упоминается о благодати Божией, а это «подает повод считать чин пострижения таинством». Прошу простить меня: я не повинен, что в сем чине молятся:

«Ты, Владыко, Господи Боже наш, даруй еже от Тебе силу и благодать Твоего Божества, в дух и душу и тело к Тебе пришедшого раба Твоего»; «огради его силою Святаго Твоего Духа, во еже не мощи действовати над ним всякой сопротивней козни;» или «свыше нам Твоего сыноположения образ обнови Божественнаго Твоего Духа действом же и благодатию;» или «облеци его во все оружество Святаго Твоего Духа... облагодати его»; еще «умудри его, и излей нань от Владычняго Твоего духа благодать.» Да и все это священнодействие направлено на испрошение благодати принимающему великую или малую схиму. Следовать же за ненавистниками монашества в нынешнем веке и отрицать, или даже умалчивать о благодати, которая даруется церковию от Господа принимающим подвиг монашества, я считал и считаю недостойным миссионера, как равно недостойным считаю молчать о монашестве, как подвиге, и чинопоследовании монашеского пострига, как благодатном священнодействии, коль скоро современность предлагает этот вопрос.

Что касается странности моих слов, что «под евнухами у Ис. 56:4–6 разумеются соблюдающие целомудрие монахи, которые, подобно евнухам, не ведут брачной жизни и сверх сего, как предсказал Господь, избирают угодные Богу обеты и крепко держатся завета Божия, то я умоляю сказать мне, кого здесь должно разуметь, кроме прославляемых за духовную целомудренную жизнь ммонхов? Наконец, чем расходится это суждение с толкованием блаженного Иеронима: Изд. 2, ч. 9, стр. 41?

Равным образом и в 1Кор.7:1–9, 28–40 и у Мф. 19:10–12, полагаю, не о старых холостяках нашего времени говорит Дух Божий устами ап. Павла и Спаситель, а об истинных подвижниках монахах.

Конечно, я слишком далек от мысли, что Прор. Исаия, Господь Спаситель и Ап. Павел в приведенных строках разумели именно рясофорных, манатейных монахов, или схимников. Разумелось, конечно, здесь девственничество с обетами всецелого служения Богу, начавшееся с Апостольских дней, в 4-ом же веке окончательно оформившееся в монашество, когда для приятия сих обетов преп. Пахомием Великим были написаны чины монашеского пострижения.

Я долго совещался о сем с редактировавшим мою книгу Архиепископом Антонием, и он вполне разделяет мое мнение, своему же уму я не давал права самочинничать; То же и относительно освящения воды, погребения и крестного знамения, которые названы мной благодатными священнодействиями, но нигде не названы таинствами. Неужели нет благодати в водоосвящении? Неужели напрасно молимся: «о еже освятитися водам сим, силою и действием и наитием Святаго Духа», «о еже дароватися им благодати избавления, благословению Иорданову силою и действом и наитием Святаго Духа », «о еже просветится нам просвещением разума и благочестия, наитием Святаго Духа », «о еже быти воде сей освящения дару, грехов избавлению, во исцеление души и тела и на всякую пользу изрядную», «о еже быти воде сей приводящей в жизнь вечную», «о черплющих и емлющих во освящение домов», «о еже быти воде сей, во очищение душ и телес, всем верою черплющим же и причащающимся от нея», «о еже сподобится нам исполнитися освящения вод сих причащением, невидимым явлением Святаго Духа,» "Сам убо Человеколюбче Царю прииди и ныне наитием Святаго Твоего Духа, и освяти воду сию ,» «и даждь ей благодать избавления, благословение Иорданово: сотвори нетления источник, освящения дар, грехов разрешение, недугов исцеление, бесом губительну, сопротивным силам неприступну, ангельския крепости исполнену: да вси почерпающий и причащающиеся имеют ю ко очищению душ и телес, ко исцелению страстей, ко освящению домов, и ко всякой пользе изрядну».

Неужели это не благодатное священнодействие и о нем можно умолчать в книге против сектантов, не имеющих водосвятия, коль скоро даже Святый Златоуст говорит, что в сем деле постоянное чудо, ибо святая вода не портится. Сколько отвратилось от ересей засвидетельствованием чуда освящения воды лютых фанатиков сектантов: они бессильны отвечать на это.

Лишенных св. Причастия за грехи, в утешение скорбной души, их, по уставу, полагается причащать их агиасмой – святой водой крещенской и антидором (Скрижаль). И в последовании погребения не просим ли благодати оправдания и утешения умершему, когда воспеваем: «от текущих непостоянного тления к Тебе пришедшого в селениях вечных вселитися радостно сподоби Господи, оправдав верою же и благодатию». Также и в стихе: «Ныне на земли. »

И умолчать о священнодействии погребения в наши дни, когда не только среди сектантов, но и среди нашей интеллигенции практикуется «ослиное погребение», ппредсказаное нечестивцам Прор. Иеремией (22:19) прямо невозможно. Что касается, наконец, священнодействия крестного знамения, то о благодатности его прямо говорит Отец Церкви: «Да не стыдимся исповедывать Распятого, с дерзновением да изображаем рукою знамение креста на челе и на всем: на хлебе, который вкушаем; на чашах, из которых пьем; да изображаем его при входах и выходах, когда ложимся спать и встаем, когда находимся в пути и отдыхаем, Он – великое предохранение, данное бедным в дар и слабым без труда. Ибр это благодать Божия, знамение для верных и страх для злых духов» (Св. Кирилл Иерусалимский, Огласительн. Поуч. 13, 36).

Будем ли мы приводить слова из вечерни Пятидесятницы «о предстоящих людех и чающих благодати св. Духа» и т. д., или из чина освящения храма: «ниспосли, пресвятаго Твоего Духа и освяти жертвенник» и мн. др..

Критика укоряет меня, что не отличаю я таинства и обряда. Избави меня, Господи, от этого! Обрядом я считаю всегда внешнюю, ритуальную часть всякого таинства и свя­щеннодействия. Для того, чтобы обряд, т. е. ряд разумных действй сделался таинством, для этого нужна истинная Церковь, истинное священство, а с ними и Дух Святый, подающий ту, или другую вспомоществующую благодать. Баптисты творят обряд крещения, но это не таинство, хотя бы проделали они все так, как в Православии, потому, что нет у них ни Церкви, ни священства, ни благодати. Затем, обрядом назову и внешнюю сторону и прочих священнодействий. Называть же так и самые священнодействия, хотя и допускается в школьной литературе, но к великому соблазну и неудовольствию строго церковных людей. Посему то все богослужение наше, кроме таинств, называю в книге священнодействием, а не обрядом: это несравненно проще для объяснения и вразумительнее для простеца и для меня грешного.

Я заслужил укор, что не назвал таинство крещения таинством. Простите: ведь на той же процитованной странице 163-й четыре раза крещение названо таинством, а во всей главе более 10 раз.

Что касается прощения грехов, в частности первородного, то смею доложить, что вся 13 глава посвящена сему вопросу, т. е. вопросу о том, что в крещении прощаются все грехи, чего именно и нету баптистов. А что не подчеркнуто в гл. 13 право участия в крещении взрослых младенцев, то это потому, что следующий парагр. 14 посвящен специально вопросу о крещении детей.

Суждение «Доброго Исповедания», что в таинстве покаяния «епископом или пресвитером отпускаются кающимся все грехи их», считается «извращенным». Но я, полагаю, в сем не отступил ни от завета Господа, давшего Апостолам и их преемникам право прощения грехов, ни от тайнодейственной молитвы, где говорится:

«Аз недостойный иерей властию мне данною, прощаю и разрешаю тя от всех твоих грехов». Не менее случайным кажется мне, что «в покаянии отпускаются не просто «все грехи», как сейчас упомянуто в таинстве, «а грехи, совершенные после крещения», как говорит критика, точно некрещенных можно исповедывать. Я склонен думать, что в противосектантской книге именно и следует особо выделить, что именно епископ и священник прощают грехи, на что им и власть дана, а сектанты де сего не имеют и умирают со грехами своими. Если сойти с истинной позиции и говорить о прощении грехов не священником, по данному ему Спасителем праву, а от Бога, то это такой простор самообольщению сектантскому, от которого покаяния заблудших не скоро удастся добиться. Я, конечно, не отрицаю, что священники прощают грехи от имени и от лица Божия по данной от Христа власти, что подтверждаю далее доказательствами из Писаний (188–190 стр, Добр. Исп.).

Обяснительные картинки в 0, 9 представляющие собой точные катакомбные снимки, сделанные мной с редких по ценности изданий, названы «самобытными рисунками», низводящими «Доброе Исповедание» в разряд изданий Сытина, хотя я, признаюсь, получил сотни благодарностей за это от миссионеров и священников разных епархий, видел десятки перепечаток моих иллюстраций в новейших миссионерских изданиях.

Еще более непонятно для меня обяснены эти рисунки. Дважды Владыка в двух номерах отдает десятки строк посмеянию доказательства древним изображением 3-го века древности крестного знамения, называя «небывалым «шедевром» сектообличения». Сообщение, что в этом изображении «у Спасителя и Апостола руки сложены для крестного знамени» (как и теперь на иконах имесловное крестосложение) вызывает насмешку: «это уже «шедевр» противосектатнских сведений автора: крестное знамение до крестной смерти Христа, до прославления Креста!!!» пишет Владыка. Но позвольте же мне дочитать еще две три строки из этого шедевра.

«Из этого (т. е. из сложения в 3 в. христианами рук на иконах) мы заключаем, что первенствующие христиане, сделавшие его, имели крестное знамение. Как же сектанты говорят, что у древних христиан не было крестнаго знамения?!» («Добр. Исп.», 217).

Для непонимающих позволю себе обяснить: если христиане через 200 лет по вознесении, делая изображения Христа и Апостола, изображают его со сложенными, как для крестного знамени перстами, значит, им то, а не современникам Христа, не чуждо было, как нашим сектантам, сложить персты в означение или имени Христова, или в знаменование Св. Троицы, или Богочеловечест-

ва Спасителя. Подобно адвентистам и баптистам первые христиане не считали этого дела печатью антихриста. Да зачем и теперь Богомладенец на св. иконах тоже изображен благословляющей имесловно рукой?!....

Отзыв укоряет мои книги за то, что в расположении материала замечается отсутствие системы: «доказательства из св. Писания, доказательства из истории, мнение сектанта, снова – из св. Писания возражения сектантов чередуются, с положительным учением православных, что весьма затрудняет людей малоопытных в пользовании книгой». Позволю себе напомнить, что и в правосл. противосект. катехизисе самого Преосв. Алексия доказательства из Откровения и исторические, положительное учение и сектантския мнения, также чередуются и от этого выигрывает книга в том смысле, что положительное учение, после сопоставления с отрицательным на ряду, резче оттеняется, глубже воспринимается и скорее запоминается. Но я, сверх того, как ведомо Владыке Алексию, издал еще одновременно и Оружие Правды, конспект «Доброго Испов.» планы бесед, где уже сгруппировано все положительное и отрицательное и размежевано, дабы малоопытный по конспекту вспомнил все нужное ему.

В отзыве осмеяны доказательства, что Церковь ни­ когда из 2–3 не состояла, и почему то опущено важное слово "притом» указующее, что впереди изложено другое опровержение более сильное, и не обяснено, почему неправильно это осмеянное суждение.

Слова мои, что по Христовой вере все порядки жизни и разъяснения учения делаются, называются «неправильным утверждением», хотя катехизис митроп. Филарета прямо говорит, что вселенские соборы собираются «для утверждения истинного учения и благочиния между христианами» (ч. 1, стр. 16, изд. 71-е).

Почему то доказывает Владыка, что лютеране чтут крест; неужели по христиански чтут, как святыню? Зачем тогда в «Камне Веры» лютеране столь строго обличаются за отвержение креста – святыни христианской? Обличает меня Владыко, что мной отождествляется штундизм с баптизмом, точно под именем штундизма у нас разумеется не южно-русское рационалистическое сектантство вообще: ведь в иных местах зовут так евангельских христиан, пиэтистов или пашковцев, ныне прохановцев, в других баптистов. Не сам ли Владыка Алексий говорит о штунде пиэтистической (евангельском хр-ве) и штундо-баптизме. (Рел.-рац. движ. на юге России, стр. 228–234, изд. Казань 1909 г.)

Попутно позволю себе коснуться укоров в неполноте, обесценивающей «Образец» и страдающее теми же недугами «Доброе Исповедание».

Главу «Образца»: «Церковь Христова Православная имеет истинное научение Христово» отзыв укоряет за осужденный миссионерской литературой (?) прием чисто вербальной защиты Священного предания, т. е. простыми ссылками на те места, в которых говорится о «предании», нисколько не разбираясь, что разумел Апостол под Преданием».

Полагаю, что здесь недоразумение, так как в «Образце» утверждено:

1) что Церковь обладает истиной, 2) что истина сохраняется в Писаниях и Св. Предании, 3) обяснено, что разуметь под Писаниями, 4) ясно, определенно сказано, что Св. Предание, это все истины Божии, которые не записаны в Писаниях, но сохранены Церковию от Христа и Апостолов и под руководством Св. Духа, изложены в определениях и указаны в правилах св. Отцами Церкви Божией, а так же сохраняются в православном Богослужении². Все сие подтверждено тремя совершенно ясными неоспоримыми цитатами св. Писания: 2Фес.2:15; 1Кор.2:2; 2Фес.3:6–7, проведенными и Владыкой без пояснений в его книге. Это в двухлистовом «Образце».

В «Добром Исповедании» же вопрос о научении Церкви всесторонне раскрыт.

Заимствовано правда, многое у Преосвященного Алексия, особенно же у Высокопреосвященного Антония из его переписки с Прохановым и Долгополовым и сделан подробный разбор не только процитованного в «Отзыве», почему то кажущегося Владыке слабым, но неопустительно приводимого сектантами даже до сего дня, но и сектантских самых главных возражений. Требование различения, степеней священства удовлетворено и в «Образце» частию, особенно же в «Добром Исповедании». Непредусмотренное возражение, что у Ап. Тимофея «особое дарование» и «дар Божий» не общий для священства, а данный ему по пророчеству слабо, потому что даже ребенок спросит: «Какое пророчество? Когда и кем оно сказано?» – и убьет этим возражение.

Что под крещением должно разуметь не научение, а крещение, сказано в «Добром Исповедании», 168–9 стр., выяснено также, что разуметь под «водой» у Ин. 3:5 и что сектанты разумеют, – «Оруж. Пр.» стр. 78–79, но и это отпущено в отзыве. Текст Деян. 2:39 мной, вопреки отзыву, не только приведен, но и выяснен в требуемом смысле, в «Добром Исповедании,» 181 стр.; о врожденной греховности человека – первородном грехе не трудно найти в «Добром Исповедании» на стр. 172. 3. 9 и в разборе сектантских возражений вопроса о крещении – несколько раз. Глава о св. Причащении в «Образце» не может дать в обосновании Евхаристии других текстов кроме приведенных, потому что их нет в Откровении, а в «Добром Исповедании» подробнейше выяснен сей вопрос и опро­вергаются все наличные сектантские возражения (191–205). Глава о храме, очевидно, незамеченная в «Добром Исповедании» на стр. 231, говорит, как желательно рецензенту, о замене скинии храмом, но еще печальнее для меня не замечено то, что доказательству вещественной святыни поставлены мной не по трафарету, а на тексте 2Фес.2:3–4, что устраняет возможность сектантских толков и совершенно убивает «Новую сложную систему доказательств в опровержение икон» (следовательно и вещественной святыни), основанную на различии двух заветов:

мне приходилось встречаться с этой убогой сектантской системой еще в 1902 и 3 годах, не только в нынешнем году; да и как говорить по этой «опасной» новой системе, коль скоро 2Фес.2:3–5 прямо пророчествует, что храм Божий и святыня, называемая Богом сохранится до Второго Пришествия, когда слава и венец нынешнего сектантства – антихрист, поглумившись над храмом Божиим и святыней, будет убит духом уст Господних и уничтожен явлением пришествия Его.

Возражения сектантов против Креста Господня, вопреки отзыву, обильно приведены и опровергнуты в «Добром Исповедании» §. 26 и «Оружие Правды» 134–139; в «Образце» же сие, по моему, не уместно.

Не моя также вина, что критика считает, что крестное знамение не от Апостольских дней, чем противоречит св. Василию Великому и подрывает веру нашу.

Горько видеть, что среди сотен возражений сектантских документально обоснованных, взято только 2–3 цитаты, кажущияся почему то маловажными, и даже рекомендуется мне пользоваться и теми сектантскими документами и в тех именно частях, которые мной использованы, напр., «Вероучением баптистов» чл. 3, использован в «Добром Исповедании», ст. 135–6.

Позволю себе коснуться «порицаний» сектантов, допущенных мной, по слову отзыва, для пущей важности», «для привкуса», опять таки дважды разобранных Преосвящен. Алексием. Не могу не напомнить, что в православном противоштундистском катехизисе Владыки, каковым я всегда пользовался и дорожил им, предлагается смотреть на сектантов «как на хищных волков» (стр. 212), определенно предостерегается, что проповедники сектантства исполнены "тщеславия, безумия и разврата« (стр. 62), что они «низкие лицемеры предатели своей религии» (83).

Прошу простить меня, но я думаю, что в наш лживый век далеко не бесполезно называть вещи своими именами и тем хоть немного сдерживать людей. Не мало вреда приносит наименование воровства и разбоя экспроприяцией, чистого хулиганства – футуризмом, открытого бесстыжего блуда – гражданским браком, религиозного кривляния и самообольщения сектантства «евангельским христианством». Св. Отцы, действительно любившие веру, называли все своими именами и, не стесняясь, клеймили еретиков и деяния их сильными словами, а не сантиментальными извещениями, что еретики «несколько не точно», или: «не вполне правильно», или «сравнительно неверно» понимают. Вспомним слова Апостола любви о николаитах, слова Господа Христа к неверным иудеям: «ваш отец диавол и вы хотите исполнять похоти отца вашего» (Ин. 8 гл.) или из Мф. 23, или слова Предтечи Господня, привлекшего к себе всю Иудею и Самарию: «порождения ехиднины и проч.» (Мф. 3). Неужели не Божии все сии примеры для нас? Сладкими речами и реверансами еретиков не заманить, а погибель для православных этим легче всего учинить. Диавольское заблуждение и ересь не от неточности, а от содружества с демонами. Так и Апостолы обличали «лжеапостолов, лукавых делателей», уподобляющихся сатане, принимающему вид ангела света, называли их «лютыми волками», «наглыми ругателями». А как мученики перед своим славным венцом обличали мучителей! Как Св. Златоуст бичевал еретиков!

Но Владыка Алексий особенно негодует на то, что по моим книгам, «Баптизм есть религия, выдуманная людьми, по научению диавола». Позволю себе напомнить, что в Православном противоштундистском катехизисе самого Преос. Алексия говорится, что основатели штундизма – «не суть избранники Бога: их речи доказывают, что они одушевлены не духом Божиим, но духом врага Церкви – диавола», стр., 2, изд. 3. По меньшей мере в данном случае я был верным учеником Преосв. Алексия...

В моих книгах доказывается, что религия и вера (в смысле вероисповедания), определяющие не что иное, как отношение между Богом и человеком, должны быть признаны тождественными по содержанию. «Слово религия указывает на союз Вседержителя Творца с человеком, а словом вера отмечается два существенных признака этого союза: с одной стороны указывается, что Бог открыл человеку Свою волю, а с другой стороны, что человек верит в Бога и с послушанием принимает Его слово» (Д. И. стр. 2).

Владыка этой мысли дважды уделяет много внимания, называя это суждение «философией бессознательного»: «крещеный еврей, никогда не заглядывающий в храм и не исполняющий уставов церковных», по мнению Владыки принадлежит к религии православной, а «верующий православный русский» принадлежит к православной Вере, отсюда заключается, что «Вера православная» и «религия православная» – вещи разные.

Позволю себе напомнить, что ни одна религия не терпит в нормальном своем положении людей от нее отвращающихся и не выполняющих ее требований. Что касается Православия, то как бы его ни назвать – Религией ли, Верой ли Православной, все равно оно не знает подобно помянутому крещеному еврею членов, но извергает их по «правилам» Церковным, написанным Духом Святым. По 122 прав. Карфаг. соб. Христианство должны принимать добровольно, следовательно, всякий принявший христианство обязан повиноваться Христу, а не оскорблять Его: иначе ему нет никакой пользы от христианства. 45 прав. В. Великого. Блаженный Вальсамон патр. Александр., в толков. на это прав, говорит о таковом: «итак необходимо должен быть, как некий гнилой член отсечен от целости здравого тела Христоименитого народа т. е. он не должен ни участвовать в церковных собраниях вместе с христианами, ни причисляться к овцам христианской пасты. (Трехтолк. Кор. Прав. Св. 00., 299 стр.). Всякий носящий им христианина обязан каждый воскресный и праздничный день ходить в храм Божий, а не бывший три недели в церкви отлучится от Христа, по 80 прав. 6-го Вселен. Соб., а всякий нарушающий правило св. соб. и св. отцов, подпадает под анафему: «кто иже в небрежении полагающим священные и божественные правила Боже­ ственных Отец наших, яже церковь утверждают и все христианское жительство украшают и к Божественному наставляют благобоязньству, анафема». (Кормч. 641 лист.) Что касается совершенной ненужности разрешения этого вопроса, как думает Владыка Алексий, то позволю себе доложить, что в последнее время не проходит ни одно призывное, наполненное православными слушателями, собрание сектантское, когда бы пропагандисты не касались сего вопроса и как раз, простите, в том обосновании, которое допущено преосвященным рецензентом. Сектанты стараются внушить православным, что «религия все равно что одежда», то пиджак, то сюртук, то кафтан. Посему, они, сектанты, не трогают де религии человека: носи какую хочешь, а самое главное – вера в Иисуса, как личного Своего Спасителя, признание, что твоя сердечная вера делает тебя дитятею Господа, дает уверенность в спасении и т.п., словом, все, что является достоянием сектанства. Этот хитрый прием, убаюкивающий православных, что они могут оставаться «в своей религии» и лишь обагатиться в сектантском собрании «верой в своего личного Спасителя» является очень сознательной демонской философией совращения и не предохранить православного сознания от этого лукавого изобретения сектантского для современного миссионера невозможно.

Мы веруем во едину, святую, соборную и Апостольскую Церковь. Она тело Христово. Это тело имеет одну главу Христа и одушевляется одним Духом Божиим (Катех. Еп. Алексия, стр. 86). «Господь Иисус Христос желал создать только одну Церковь (Мф.6:18) и изображая ее в притчах, говорил только об одном стаде, об одном овчем дворе (Ин.10:16) об одной виноградной лозе (Ин.15:1–7), об одном царстве небесном на земле (Мф.13:24,47). Этой спасительной идеей в согласии с Еп. Алексием, а еще более по повелению слова Божия и научения Церкви, проникнута каждая строка моей книги. Да и возможно ли говорить, что у единой Главы – Христа может быть несколько тел – Церквей, разных по содержанию. Можно ли допустить, чтобы единый благодатель Дух Святый разделился и учил бы православных православию, а у еретиков поддерживал бы ереси. Помимо Церкви есть лишь всесодержащий промысел, а Христос Спаситель и Дух Благодатель только в Церкви: «христианства никогда не было без церкви» (Арх. Илларион, стр. 11) этим проникнута книга Арх. Иллариона «Очерки из истории догмата о Церкви», особенно одобряемая Владыкой Алексием, всесторонне рассматривающая этот именно вопрос. И вдруг отзыв о моих книгах говорит: «все веры», в том числе и «латинство» он (Варжанский) обявляет «неимеющими истинного благодатного священноначалия и благодатных священнодействий (стр. 8–9) утверждает, что у них не истинный Христос Спаситель, а самоизмышленный Иисус», или «другой Иисус» (стр. 23).

Верую и исповедую, что это так, и утверждаю, что если у них благодать, тогда у нас нет ее и наоборот; исповедую, Христос Господь не разделился, Он – Глава того тела, в котором я – член, а у латинников самоизмышленный Иисус, от Которого Дух Св. исходит, чему никогда Апостолы не учили. И это тем более скажу о всех прочих ересях во главе с лютеранством.

Но отзыв утверждает, что «все это не соответствует учению православной Церкви, которая напр., признает благодатное священство у католиков, признает св. крещение у еретиков, и если оно было с троекратным погружением и с произнесением известных слов. И такое огульное обвинение всех неправославных, несомненно, вносит большую смуту в умы православных, видящих и знающих иное о сем учение и иное действие Православной Церкви». Пусть позволительно будет спросить мне, почему Нельзя найти Мысли о благодатности ересей в катехизисе Преосвященного, коль скоро мне это рекомендуется? Почему в «отзыве» нет ни одной цитаты из слова Божия или из св. правил, или из св. Отцов, будто у еретиков есть Истинная благодать Божия, потребная для жизни Тела Христова, каковое утверждение равносильно признанию их Телом Христовым, благодатствуемым Духом Божиим? А потому, что Церковь учит о сем совершенно противоположным способом. Она, Во первых, признает таинства только у Церкви и отрицает их у еретиков и раскольников, о чем ясно гласит 68 прав. Карфагенского Собора. Полагаю, что невозможно нам отменить Апост. прав. 68, говорящее: «рукоположенным от еретиков, НИ верными, ни служителями Церкви быти не возможно. (Ап Прав. 68)». Не придется ли нам благословляться у ксендзов и бискупов, раз у них спасительная благодать? Не причаститься ли у них? Ведь, если благодать истинная у них, то и причастие истинное? и Исповедь? и брак? и, конечно, уж хиротония?

Простите, я миссионер православный, избрал эту долю горькую и в то же время во Христе радостную не для того, чтобы подладиться под еретиков. Пусть издеваются надо мной сектанты, пусть подвергают насилиям сектанты и безбожники, пусть почти безпрерывно обливают грязью жидовские газеты, пусть сектанты и раскольники усердно перепечатывают в своих погибельных журналах и развешивают по стенам своих собраний и в домах архиерейскую критику, все же долгом считаю заявить следующее: не потому Церковь наша русская принимает латинских иерархических лиц в «сущем сане», не перекрещивает и других еретиков, что верит в их благодать, но потому, что, щадя их слабость и зная правильную внешность их ритуала, принимает кающихся третьим чином и верит, что в правильные формы еретического ритуала вольется благодать Божия, имеющаяся только в Церкви Божией православной тогда, когда отрекшийся от заблуждения еретик войдет в Дом Отчий.

Очень часто случалось в Церкви вселенской, что одна поместная церковь принимала хиротонисанных еретиками лиц в сущем сане, а другая отвергала, как и доселе случается с латинниками, которых греческая Церковь перекрещивает, а русская приемлет в сущем сане. Неужели же в одном месте у еретиков благодать отвергалась, а в другом, на разстоянии 700 – 800 верст признавалась? Конечно, она всюду отвергалась, но это допускалось

«в пользу желающим, сим образом прейти к кафолической Церкви, дабы не было поставляемо никакия преграды их единению» (Карфаг. 79 пр.).

Еще яснее обясняется прием еретиков не из признания благодати их, по снисхождению к их слабости, по каноническим ответам святейшего Тимофея: Вопрос. Но что обращающиеся еретики к соборней церкви не по крещением?

Ответ. Аще бы се было, небыся человек скоро обращал от ереси покрещения стыдяся, обаче и возложением руку пресвитерску и молитвою весть приходити Дух Святый, яко же и свидетельствуют деяния святых Апостол (Прав. Св. От. с толк. Изд. М. О. Л. Д. П., Москва 1884 стр. 535)

В сочинениях архиепископа Антония, давших возможность Казанской Дух. Академии, по почину Преосв. Алексия увенчать мудрого иерарха ученой степенью «доктора Богословия», не могло быть не замечено преосвящ. Алексием что здесь написано:

В частности, о латинстве, хиротонию, крещение и вообще «благодать» которых будто православие должно признавать, вопреки моим доводам те же удостоенные Владыкой Алексием докторства говорят:

«Католичество есть ересь лютейшая прежних, ибо если еретиками называются все возводящие заблуждением догмат, то как избегнут такого наименования латиняне, измыслившие недавно пагубный и унизительный для вселенского христианства догмат о непогрешимости пап; а раньше о непорочном зачатии Пресвятой Девы Ея родителями Иоакимом и Анною, и уже давно отвергнутые Церковью за ложный догмат об исхождении Св. Духа от Отца и Сына. Восточные Соборы Отцев, видя упорство латинян в их искаженном учении о Пресвятой Троице, а равно то, что с каждым столетием они умножают число своих еретических мудрований, постановила, обращающихся от латинства принимать чрез троекратное погружение, как бы не крещенных, и того же обычая держалась Церковь Российская до времени присоединения Малороссии, когда может быть ради униатов, обращающихся в Православие, постановила снизойти им чрез принятие вторым или даже третьим чином, при чем обращающийся торжественно проклинал латинскую ересь всех пап после их отпадения бывших, искаженное учение о Троице, опресноки, латинские посты в субботу, их праздники и пр». (Арх. Антоний. Собрание Сочинений, т. 1, стр. 479–480, Изд. 2 СПБ. 1911).

Это же говорит Дух Божий правилом Третьего Вселенского Собора, предусмотрев ересь латинскую в изменении Символа Веры.

Этим я и закончу мою миссионерскую самозащиту, опустив все третьестепенное. От всяких выводов уклоняюсь, имея в виду существо дела и заботясь более всего о сохранении благоговейного отношения к святительскому сану, что составляет исключительную и необходимую принадлежность всякого православного миссионера, находящьго истинное удовлетворение в, защите священства Церкви Божией от всякого огорчения и нападок.