Источник

Письма старца Паисия

От письма старца Паисия, еже писа ко старцу Феодосию

Аз егда еще во Святей Горе Афонстей с малым числом братий пребывах, ведая известно от учения и заповедей Богоносных Отец наших яко имущему под своим окормлением братию не подобает по своему разуму и разсуждению наставляти и учи и их, но по истинному и правому разуму Божественного Писания, якоже Божественна Отцы учителие Вселенстии, такожде учителие и наставницы монашеского жития, просветившеся от благодати Пресвятаго Духа, учат; еще же ведая и малоумие мое, и бояся и трепеща, да не како неискусства ради моего, аки слепец в яму погибели, по словеси Господню, и сам впаду, и последующих мне врину: того ради, аки основание непоколебимое во истинное и непрелестное и незаблудное от истинного пути Божия наставление, и бедной моей души и святой братии, положих Божественное писание Ветхого и Нового Завета, и истинное его благодатию Пресвятого Духа толкование, сиречь учение Богоносных Отец наших Вселенских учителей и наставников монашеского жития, святые Соборы, и вся Апостольская и Соборная и Святых Отец правила, яже содержат Святая, Соборная и Апостольская Восточная Церковь, и вся заповеди и чины ея. Сия вся, якоже рекох, в наставление себе и братии святой предложих, да якоже аз, такожде и братия, живущая со мною, наставляющеся от сих, Божией содействующей и вразумляющей благодати, не погрешим правого и соборного святыя православныя Церкве мудрования. И во-первых, начах прилежно, Божиею помощию, книги отеческия, о послушании и трезвении, внимании же и молитве учащыя, с немалым трудом и иждивением стяжавати, ово сам своею рукою преписуя, ово же и пенязьми купуя, яже от труда рук наших на необходимые нужды наша стяжавахом, произволяюще многократно в пище и одежде скудость претерпевати: куповахом убо онеми предреченныя словенским языком писанныя книги, и вменяхом тыя аки небесное сокровище, туне намь от Бога дарованное. Егда же неколико лет чтый тыя с прилежанием, на зело премножайших местех обретах в них неисповедимую неясность, на премногих же местех не обретах отнюдь ниже самого грамматического разума, аще и многократно чтый и с неизреченным трудом и испытанием, но ни тако обретах предреченного разума: Бог един весть, яковыя печали душа моя исполняшеся, и недоумевая, что делати, возмнех, яко словенския отеческия книги с других словенских книг мощно есть поне мало исправити. И начах книгу Святого Исихия, Пресвитера Иерусалимского, и Святого Филофея Синаита, и Святого Феодора Едесского с четырех своею рукою писати, да поне с четырех куюждо от них сложив, сподоблюся узрети в них грамматический разум. Но весь труд мой оный всуе бысть: ни тако бо в сложенных онех книгах с четырех сподобихся увидети совершенный оный разум. Книгу Святого Исаака Сирина с другия таковыя книги, по засвидетельствованию единого лица, яко она во всем с греческою сходна, шесть недель день и нощь исправлях, но и той мой труд всуе бысть: по времени бо уразумех, яко мою лучшую со оныя хуждшия испортих. Егда же тако многократно пострадах: тогда познах, яко всуе труждаюся во мнимом исправлении словенских со словенских книг, в начах прилежно испытовати, откуду таковая есть в книгах неясность и оскудение грамматического разума, и по немощному ума моего постижению обретох, яко две вине суть сея рещи: первая, неискусство древних с эллиногреческого на словенский язык книг преводителей; вторая, неискусство и нерадение неискусных преписателей: и тогда уже совершенно отчаяхся увидети, в словенских отеческих книгах правый и истинный разум, яковый обретается в эллиногреческих таковых же книгах. И по многолетнем моем в Святой горе пребывании, отчасти научився беседовати простым греческим языком, всеприлежнейшее восприях намерение, с болезнию сердца искати эллиногреческих отеческих книг, в надежде со онех исправления словенских, и на многих местех и не единократне искав, не могох обрести. Таже поидох в великий скит Лаврский Святыя Анны, и в Кипсокаливу, и в скит Ватопедский Святого Димитрия, и в прочия лавры и монастыри, и всюду вопрошая учительных лиц, и преискусных и престарелых духовников, и честных инок, о книгах отеческих по имени, нигде же сподобихся обрести таковых книг, но от всех согласен таковый ответ восприях, яко мы даже в доселе не точию таковых книг не вемы, но ни имени сих Святых слышахом. Таковый ответ аз получив, Бог весть, в яково недоумение впадох, рассуждая, яко в таковом месте святем, и к тихому в безмолвному иноков пребыванию от Бога избраннем, идеже мнози велицыи и совершеннии святии пожиша, не сподобихся не точию обрести многожелаемыя мне святыя оныя книги, но ни имен Святых онех от кого услышати, и сего ради впадох в немалую о сем печаль: обаче всю мою надежду о обретении таковых книг возложив на Бога, и молях его неизреченное милосердие, да ими же весть судьбами, яко всесилен и всемогий, сподобит мене обрести таковыя книги. Бог же премилосердый, не презрев мое усердное о стяжании книг отеческих на эллиногречестем языце желание, сподобил мя есть Своим неизреченным промыслом таковыя книги обрести, и часть некую онех стяжати, сицевым образом: идущу ми единою с двема братома от святыя и великия Святого Афанасия Афонского лавры к великому лаврскому Святыя Анны скиту, егда приидох прямо превысокому Святого Пророка Илии холму, иже есть высотою третия часть великого превысочайшаго Святого Афона, под которым холмом на превысоком месте от страны яже к морю, обретается един скит Святого Василия Великого, в недавняя времена иноками, от Кессарии Каппадокийския пришедшими, создан, на прежесточайшем месте, живыя воды ни потока, ни источников имущем, и сего ради скит он ни виноградов, ни масличных древес, ни смокв, ни вертоградов, ни иного коего мира сего утешения не имать, но единою дождевою водою нужду необходимую братий исполняет: и прииде нам желание в скит оный войти, ово поклонения ради, ово же и видения ради оного места, в немже еще дотоле не бывахом. Пришедшым же нам в скит оный и седшим близ святыя церкве, узре нас един благоговейный инок, иже по поклонении нашем в церкви оней святым иконам, изшедших из нея позва нас любовне в свою келлию, и изыде уготовати нам яже на пищу, во еже упокоити нас от путного труда. Воззревшу ми на столик иже ко окну, увидех едину книгу отверзту, лежащу на нем, с нея же преписоваше другую: бяше бо художеством краснописец, и посмотревшу ми на оную книгу, увидех, яко бяше Святого Петра Дамаскина, юже узрев, коликия пренеизреченныя радости духовныя преисполнихся, изрещи не могу; вознепщевах бо, яко небесное на земли сподобихся узрети сокровище. Егда же возвратися в келлию, начах его вопрошати с великою радостию и неисповедимым удивлением, откуду таковая тамо книга паче чаяния моего в святыни его обретеся. Он сказа мне, яко еще и другая книга сего же Святого обретается, имущая двадесять и четыре слова по алфавиту. Вопрошающу же мне его, суть ли в вас и прочии таковыя книги, отвеща, яко обретаются сия: Святаго Антония Великого, Святаго Григория Синаита, но не вся, Святаго Филофея, Святаго Исихия, Святаго Диадоха, Святаго Фалассия, Святаго Симеона Новаго Богослова слово о молитве, Святаго Никифора монаха слово о молитве, книга Святого Иссайи, и прочии таковыя книги, Святого же Никиты Стифата точию двадесять и две главы, а целая в нас, рече, не обретается, разве точию в библихиотиках великих монастырей, вопросившу же ми его, почто аз, толико многое время с болезнию сердца таковых книг иский, не обретох, и прилежно многих честных лиц вопрошая, и слышати о них не сподобихся ; отвеща мне, яко сия есть, рече, по мнению моему вина, яко книги сии самым чистым эллиногреческим языком суть написаны, егоже ныне кроме ученых лиц едва кто от Греков мало что разумеет, многии же и отнюд не разумеют: того ради и книги таковыя мало не во всесовершенное приидоша забвение, и сего ради не сподобился еси, о таковых книгах вопрошая, ни поне слышати о них. Пребывающии же в ските сем иноци, еще в стране своей в Кессарии Каппадокийстей пребывающе, довольно о таковых книгах слышали, и пришедше во Святую гору и многим трудом и временем, и немалым иждивением от рукоделия своего приобретающе и платяще учительным лицам, научишася не точию простого, но и самого эллиногреческого языка, и Божиею помощию в некоторых обителех обретше таковыя книга, преписуют, чтут, пользуются, а на делание по учению онех, по силе своей, понуждаются. Сие слышав аз, и зело возрадовався радостию неизреченною о обретении такового на земли небесного сокровища, начах его прилежно молити, да любве ради Божия препишет и мне таковыя книги, обещаваяся ему, якову ни восхощет цену за труд его дати. Он же, имея много писаний, отречеся, а поводе мя ко другому краснописцу, в томжде ските пребывающему егоже такожде с великим усердием о преписании книг отеческих молих, обещавая ему за труд тройную цену дати: он же любве ради Божия, видя немалое мое о стяжании таковых книг желание, тройныя цены не восхотев, но за обычную обещася мне, аще и сам много писания имеяше, колики возможет, и руку ему подаст Бог, часть некую таковых книг преписати. И тако, за два лета и мало более прежде исшествия нашего из святыя горы, краснописец он начен преписовати, елико Бог подаде ему руку, часть некую многожелаемых мне преписа книг, яже всерадостне, аки дар Божий, с Небесе посланный нам, воспириемши, изыдохом от святыя горы Афонския, удобнейшаго ради в необходимых нуждах в здешних странах собору нашему окормления. Вселившимся же нам во святей обители Дрогомиристей начах всеприлежне о том помышляти и пещися, каковым бы образом возмогл аз исправление книг отеческих словенских, или и вновь превод с эллиногреческих, начати производить, и обретох великое и неизреченное к сему делу неудобство, некоторых ради благословных вин. Первая, яко преводителю книг должно есть быти совершенно учену, и не точию во всем грамматическом учении и правописании и всесовершенном ведении свойств обоих языков быти совершенну, но еще и самых высоких учений, пиитики, глаголю, и риторики, и философии, еще же и самыя Богословия не перстом коснувшуся. Аз же, аще в юности моей лета четыре и пребывах в киевских училищах, но точию грамматическому учению латинского языка отчасти научился бех, желание иночества не попустившу иных коснутися учений. Но и того малого учения чрез толико многая лета едва не во всесовершенное пришед забвение: бояхся убо и трепетах, дело сие толико великое начати. Вторая, неискусство мое во орфографии, сиречь в правописании. Неискуссн же кто сый в правописании, и дерзаяй писати святыя книги, той, по моему мнению, сердцем убо верует в правду, усты же исповедует во спасение, рукою же неисскуства ради своего хулит, в вечное себе осуждение, аще произношением устным хулы своея и не познавает. Сего и аз, неискусен еще тогда в правописании сый, бояся, ужасахся дьло cиe начинати. Третия, яко к сему делу не имех лексиконов, кроме единого Варина, но и той к келлии брата Макария, превода ради книг на молдавский язык, мало не всегда обреташеся. Превод же книг без лексиконов таков есть, яково есть и дело художниково без орудия. Четвертая, яко едва часть некую, да и то малейшую, словес эллиногреческого языка ведах, всего же языка мало не вовсесовершенном неведении обретахся. Пятая, яко язык сей эллиногреческий вся языки всея вселенныя премудростью, красотою, глубиною и преизобилием и богатством неисповедимым речений несравненно превосходящий, его же глубины и самии природнии Грецы, совершенно учении, едва отчасти могут достизати, в немалый страх мя влагаше, како дерзну аз с такового премудрейшаго языка дело мое во исправелении или в преводе книг начинати. Шестая, яко и самого нашего преславного словенского языка, иже, якоже ми мнится, многия языки красотою своею и глубиною и преизобилием речений, паче же всего преближайшим к эллиногреческому языку уподоблением несравненно превосходит, едва часть некую речений зная, но несравненно большей части не ведая, бояхся дело сие начинати. Сия предреченныя вины и многшыя сих, еще же от безчисленных духовных и телесных о внутренних обительных и о внешних делах попечений неупразднение мое помышляя, едва не отчаяхся дело сие, аки пренеудобнейшее, начинати. Видя же глад слова Божия в соборе нашем, имже души братния с моею бедною душею в конец истаяваху, на Господа, слепцы умудряющаго, всю мою возложих надежду, и молитвами святых братий дерзнух дело сие, отнюд меру мою превосходящее, сицевым намерением и разумом и сицевым образом начати.

Познавая аз меру свою, яко предреченных ради вин, отнюд не воздюжно будет мне дело сие, сиречь исправление, или и вновь превод словенских отеческих книг с эллиногреческих, мною начатое, единою в таковое совершенство произвести, яко да абие достойно будет и в прочиих обителех пребывающим братиям к преписанию, или и к выпечатанию, и да не возпоследует ктому никаяжде нужда вторицею оныя разсмотревати и исправляти; и аки в зерцале видя, яко не единою но и многажды, по обретении лексиконов, и по лучшем, аще и малом, языка эллиногреческаго уразумении, и словенского языка правописания познании, и наблюдения свойств и грамматическаго художнаго обоих сих языков сочинения искусстве, воспоследует необходимая нужда паки тыя с прилежнейшим рассмотрением, или самому мне, аще бы Бог продолжил житие, или по смерти моей искусными в сей вещи братьями, оныя исправляти: сего ради, не завидя, якоже нецыи мнят, обще всех иноков, хотящих спастися, пользе, но надеяся, яко имать быти, и по многом времени, многожелаемых сих книг совершенное исправление, завет таков, аки основание непоколебимо, в души моей положих, да труд мой сей во исправлении или в преводе книг отеческих, аки по всему храмлющ и несовершен, пребудет в соборе нашем отнюд неисходен, Дóндеже помощию Божиею исправится, и приидет в подобающее совершенство.

Начах дело мое сие, сиречь исправление книг отеческих словенских и вновь превод с эллиногреческих, сицевым образом: видя себе, якоже лексиконов, тако и всего предреченного к сему делу искусства лишаема, положих себе в наставление и руковождение превод книг отеческих на молдавском языце, яже преведоша с эллиногреческих на свой природный молдавский язык возлюбленнии братии наши: Иеромонах Макарий и Иларион Даскал, искуснии в преводе книг и учении мужи. Часть из них преведе брат Макарий еще во святей горе Афонстей, а часть в Драгомирне, такожде и честный даскал отец Иларион часть некую из них преведе в соборе нашем. Таковый аз их превод, аки по всему истинен без всякого сумнения вменив быти, начах древле на словенский язык с эллиногреческого преведенныя прилежно взирая на эллиногреческия, исправляти отеческия книги сих Святых: Исихия, Диадоха, Макари|я вторую, Филофея, Нила о молитве, Фалассия, Григория Синаита, Симеона Нового Богослова слово о внимании и молитве, Кассиана Римлянина о осьми помыслех, и прочия, держася крепце, аки слепец за тын, за предреченный превод, и исправих первый крат предреченныя книги. Таже по мнозе времени, егда уже начах мало приходити в лучшее сея вещи успеяние, усмотрех во исправленных, сих мною книгах, неискусства ради моего, премногая погрешения: то и вторицею некоторые от сих исправих. Таже по некоем времени, и еще обретшемся многим в них погрешениям, и третицею исправих; иныя же из них осташася в первом точно исправлении: не возмогшу мне уже множае, за неимением времени, оныя исправляти; но и еще зело далече отстоят от истинного исправления, занеже и сами оныя эллиногреческия, в святой горе преписанныя, книги, яже неискусства ради моего без всякого вменях быти погрешения, на зело премногих местех явишася в орфографии погрешения. В тожде время, егда еще не имех при сем деле ни единаго лексикона, преведох и вновь со онех же эллиногреческих книг сия отеческия книги святых: Антония Великого, Исайи отшельника, Петра Дамаскина вторую книгу, яже моего ради во оно время наипаче бывшаго неискусства, толико премногая погрешения в преводе имут, яко мне уже и помыслити страшно, исправити же их совершенно, без достоверных эллиногреческих, отнюдь невозможно. Книгу Святого Феодора Студита, по необходимой нужде, во оноже время с простого греческого языка преведох, не сподобився даже и до сего времене, аще и зело желаю, на эллиногреческом языце, узрети, яже такожде, предреченных ради вин, зело премнога имать погрешения. Такожде в книгу словенского древняго превода, Святого Исаака Сирина, Божиим непостижимым промыслом, паче чаяния моего, в настоящей жизни сподобився эллиногреческую печатную узрети, целый год трудихся над нею во исправлении, ово с эллиногреческою, ово же с молдавлахийскою чтый: но горе моему толикому труду, зане и сия, за тыяжде вины, зело далече отстоит от совершенства, и нужда мне настоит, уже полумертвому, аще бы Бог милосердием своим еще мне живот продолжил, и зрению моему, мало уже не слепому, просвещение даровал, яко уже отчасти имущему лексиконы, и мало в лучшее вещи сея, частостию делания, пришедшему успеяние, паки всеприлежнейше потрудитися во исправлении оныя. Тойжде же труд подобало бы мне восприяти и во исправлении вторичном первыя книги Святаго Макария Великаго, и первыя книги Святаго Петра Дамаскина, занеже и тыя далече отстоят от совершенства. Книгу же Святаго Симеона Новаго Богослова ниже начинах исправляти, зане даже и доселе эллиногреческия не сподобихся узрети. 1774 лета прииде из Святыя горы к нам в Драгомирну, егда еще там пребывахом, един монах Грек, именем Константий ; той принесе с собою книгу эллиногреческую, своею его рукою писанную, имущую в себе множество книг отеческих: обретошася же в ней некоторыя книги, ихже еще даже дотоле на словенском языце не видех, яже оне по прилежному молению моему и преписа нам своею рукою. Но понеже отнюдь не причастен бяше грамматическаго учения; того ради премногая и безчисленная, якоже в свою книгу, тако и из своея в сие преписание, совершеннаго ради своего в орфографии неискусства, привнесе погрешения, и воистинну обретох злато словес святых валяющееся в блате неправописания, от него же кто возможет е и из добре ученых лиц, без достоверных эллиногреческих подлинников, очистити? Из сих же преписанных онем нам, по моему прошению, книг, по предреченней нужде вновь преведох сия: Святого Марка, и Святаго Никиты Стифата триста глав, еяже от древних времен на словенский язык преведенныя части некоторыя триех сотниц бяху, яже и в нас обретахуся; совершенныя же сея книги, совершенное число трехсот глав имущия, даже и доселе не видех; эллиногреческия же сея книги даже и дотоле ни единыя главы у себе не имех. Еще же преведох из сих и книгу святого Феодора Едесского. Которыя книги, и паче всех предреченных, не точию к печати, но и к преписанию на иной стране отнюдь суть неприличны, Дóндеже с достоверных подлинников исправлены будут. Что же реку о книзе Святых Каллиста Патриарха Цареградского, и спостника его преподобного Игнатия Ксанфопулове, свидетельствуемой блаженнейшим Симеоном Архиепископом Солунским, юже неизреченным желанием желах сподобитися прежде смерти моея поне узрети? и уже егда совершенне о сем начах отчаяватися, всемогущий промысл Божий устрои, не точию оную узрети, но и на словенский наш язык превести: но и сия, аще от прочих и лучшаго, истину реку, правописания есть, обаче на многих местех с таковыми погрешении обретеся, яко и самый преискуснейший таковых книг с эллиногреческих на молдавлахийский язык преводитель, Отец Иларион даскал, на оных местех отнюд не обрете сущаго и истиннаго разума, но по необходимой нужде, яко же возмне, преведе, егоже мнению и аз в преводе моем последовах: сего ради и сия книга тоежде к печати и на иное место к преписанию препятствие имать. О второй же книзе Святого Каллиста, нарицаемого Катафигиота, что уже и реку, безчисленных ради обретающихся в ней орфографических погрешений? Юже такожде аще на словенский наш язык и преведох, но томужде подвержена есть несовершенству, и в подобной вещи препятствию. Житие Святого Григория Синаита, писанное учеником его Святейшим Каллистом Патриархом Цареградским, честный схимонах Отец Савва из Святыя горы принесе к блаженныя памяти общему нашему Отцу и Старцу Василию, от негоже и мы вземше преписахом: аще же от Святый горы по многом времени и принесеся в собор наш Исихия сего Святого на эллиногреческом языце, но и то, кроме обычных орфографических погрешений, не все, разве точию части некия; еще же и писания блаженныя кончины сего святого в нем не обретается, еже на наш словенский язык аще и преведох, но и то туюжде вину имать. Книгу же Святого Максима Исповедника четыреста глав о любви едину точию имамы Московския печати, и слово постническое сего же Святого по вопросу и ответу, мною еще в юности в нашем отечестве с бесчисленными, моего ради невежества, погрешений и опустками преписанное; эллиногреческого же, аще и зело желаю, не сподобихся и доселе узрети. Книги же Блаженнейшего Симеона Солунского словенския, кроме эллиногреческия и волошския, в соборе нашем отнюдь не обретается. Такожде и книги Святого Каллиста, ученика Святого Григория Синаита, в нас не обретается. Книги же Святого Нила Сорского отнюдь на эллиногреческом языце не обретается, точно на словенском, юже и аз в юности моей сый, преписах, но с безчисленными орфографическими погрешении, и не имех времени и доселе та исправити, еще же и не имея достоверныя, якову удобно в наших обителех мощно есть обрести.

Се якоже в зерцале святыни твоей от самого начала даже и до конца представих, каков мой труд во исправлении книг отеческих словенских с эллиногреских, или и вновь с онех же в преведении на словенский язык бысть, яко превышше силы моея труд мой сей бысть, но по всему храмлющ есть и несовершен, за предреченныя благословныя вины, за няже не точию к вьпечатанию, но ниже к преписанию на ином месте отнюд суть неудобны, до совершенного с предостоверных эллиногреческих подлинников исправления. Сего ради и к святыне вашей к преписанию, или и к выпечатанию. Книги таковыя прислати отнюд ниединем образом не возмогох, христианскую мою и монашескую совесть насиловати бояся, и устрашался, аки за дело храмлющее и отнюд не совершенное, вечного в день страшного суда Божия души моей осуждения. Святыня же ваша аще ко мне поне едину искру истинныя, по заповеди Христовой, любве имате, даже и доселе еще неугасшу, то не должни есте неприслание мое к вам книг сих в знамение моего к вам непримирения, или моея к вам вражды имети, или аки бы аз завидех общей пользе хотящим спастися и пользоватися от таковых книг; да не даст мне Христос Спаситель сицевого безумия! Иныя вины неприслания к Вам таковых книг, кроме предреченныя, благодатию Божьею, в души моей не усмотреваю. Сего ради молю святыню вашу, по уразумению моего о неприслании таковых книг к вам столь пространного уверения, всякое о мне за сию вещь неподобное мнение от души вашея истребив, более мне о сем не стужати: елик бо ни приложите о сем труд, всуе будет. Дóндеже бо книги сия с истинным эллиногреческих подлинников совершенно исправлены не будут, то, но предреченному моему залогу душевному, от собора нашего не будуть исходны.

Святыня же ваша еще воистину Божию ревность, непритворную, о стяжании душеспасительных сих книг в души своей имате, то ничим же иным души моей о сем извещение можете подати, разве точию приятием о многожелаемом вам книг таковых стяжании здравого моего совета, его же поне ныне аще от всея души вашея послушаете, верую Господеви и известен есмь, яко отнюд не погрешите сего столь долговременного желания вашего, по Богу поспешествующу, и самим делом без всякого сомнения сбывшееся сподобитеся е узрети. Преосвященнейший Кир Макарий, бывший Митрополит Коринфский, еще от юного своего возраста толико неизреченную, Божиим действом, к книгам отеческим, трезвению и внимание ума и безмолвию, и молитве, умней, сиречь умом в сердце совершаемой, учащым, любовь стяжа, яко все житие свое на всеприлежнейшее взыскание онех, и трудолюбивое своею рукою, яко преискусен во внешнем учении сый, и многоиждивное руками краснописцев преписание определил есть. Иже, пришеде во Святую Афонскую гору, и се неисповедимым усердием и превеликим тщанием во всех библиотиках великих святых обителей премногия обрете таковыя отеческия книги, яковых еще у себе и дотоле не имеяше. Паче же всех в библиотики преславныя и великия обители Ватопедския обрете безценное сокровище, сиречь книгу о соединении ума со Богом, от всех святых великими ревнителями в древняя времена собранную, и прочия о молитве, нами еще и доселе не слышанныя книги, яже многими преискусными краснописцы с немалым иждивением чрез неколико лет преписав, и сам всеприлежнейше чтый оныя с подлинниками, и предостовернейше исправив, и жития всех святых списателей книг сих в начале книг их положив, изыде от святыя горы Афонския с неизреченною радостию, аки обрет небесное на земли сокровище, и пришед в преславный Асийский град Смирну, посла в Венецию с немалым иждивением, собранным от милостыни Христолюбцев, книг отеческих тридесять и шесть, с ними же сочисляется и книга Святого Каллиста, свидетельствуемая Святым Симеоном Солунским, выше же сего числа и патерик великий скита Египетского, во еже издати я печатным тиснением: по времени же малом имеет намерение печати предати и книгу великую Святого Симеона Нового Богослова, к таковому делу совсем готовую. И по малем времени, якоже мя о всем сем едино лице недавно письменно извести, Божиею помощию предреченныя книги из печати на свет изыдут. О выпечатании же таковых книг от давних лет воистинну блаженный сей Кир Макарий Митрополит желание возиме таковым намерением, да не приидут сия святыя книги во всеконечное забвение и от лица земли истребление, в неже мало мало уже и не приидоша: сам бо делом позна, яковый труд подъя, и мало не всю жизнь свою истощи во взыскании онех, и едва с неизреченным тщанием повсюду, паче же во святей горе Афонстей, всеприлежнейше и всеми образы иский, обрете таковое духовное сокровище, аки в земли, в долговременном забвении и крайнем неведении погребенное, паче всех монашеского чина подвижником, и паче самого дыхания, дерзаю рещи, нужднейшее, на мысленную брань с невидимыми духи к наставлению, и яко да возмогут ревнителие удобнейше и с меньшим иждивением, нежели рукописныя, печатныя книги сия стяжавати.

Сия же вся предвозвестих святыне твоей, по малу приступая к преподанию вам моего совета, яковым бы образом возмогли и святыня ваша с братиею, и мы с собором нашим сподобитися стяжати истинныя, без всякаго погрешения, словенския отеческия книги. Весте святыня ваша, яко Божиим неизреченным милосердием в последняя времена православная наша Всероссийская Церковь Веру святую Православную и святое крещение от православныя Греческия Церкве сподобися прияти: с верою же святою и Божественное писание и вся святыя церковныя и учителей святых и отеческия книги, с эллиногреческих преведенныя, прия, и оныя суть источники словенских книг, отъонуду словенския проистекоша. Божественное убо писание и вся церковныя книги сподобишася Божиею благодатию с эллиногреческих, яко от источников своих, исправление получити; отеческия же осташася при древнем своем преводе, не сподобившеся даже и доселе из своих источников с эллиногреческих исправлены быти, еще же чрез неискусных преписателей и тмочисленная себе приобретоша погрешения, и нужда есть необходимая, да и сия книги от своих же источников исправлены будут.

Сего ради, отче, аще воистину истинную, а не притворную, еже часто повторяю, ревность на стяжание таковых книг в души своей имате, то послушайте моего о сем здравого сего совета, которое послушание ваше истинным знамением будет искренния вашея ко мне любве, и истинного, а не притворного, о стяжании отеческих книг желания. Молю вас, отче святый, Господа ради, и советую вам, потщитеся от всего сердца вашего и от всея души вашея, стяжати предреченные источники, сиречь эллиногреческия отеческия книги, с нихже, всеизвстна есть на Бога надежда, яко и словенския отеческия книги, древле с таковых преведенныя, вседостовернейше исправлены, иныя же и вновь преведены будут: не пощадевше о стяжании сих, не точию тленного и ничтожного, маловременного и преходящаго имения, но и самыя души своея, и аще Бог восхощет и живи будем, и время мирное будет, то в грядущее лето на весне, избравше от собора вашего предостовернейшаго брата, и давше ему, откуду промысл Божий подаст вам, наименше с тысячу левов, присылайте его ко мне; аз же такожде подобного ему от собора нашего избрав брата, отчасти греческий умеющаго язык, пошлю его на вашем всем иждивении с братом вашим во Святую гору, в нюже книги оныя по исшествии из печати скорее привезены будут к продаванию, идеже без всякого труда, преудобне купивше таковых книг наименше два круга, или и множае, аще восхощете, с Божиею помощию к нам возвратятся, и оставивше в нас един круг книг таковых, в знамение истинныя вашея по Бозе ко мне любве, и в вечную вашу память и спасение, с другим к вам всерадостно возвратятся. Вы же, получивше таковыя святыя книги, отвезете я сами к таковым богоизбранным и богодухновенным лицам, о нихже мне возвещаете, яко Божиею неизреченною любовию горят к таковым книгам, и неисповедимую и превеликую ревность имут издати я в свет печатным тиснением. Тии же, таковыя многожелаемыя книги всерадостне от рук ваших приемше, действом Духа Святаго подвизаема, повелят все внешнее эллиногреческаго языка учение всесовершенно прошедшым, и самыя Богословии не перстом коснувшимся учителем, на самый чистый словенский язык превести оныя, имже Божественное писание и вся церковныя книги преведошася; древле же преведенныя истинно и предостоверно исправити с онех. По преведении же онех вновь, древле же преведенных по истиинном и предостоверном исправлении, душеспасительное свое желание исполнят, потщавшася благословением своим и иждивением выпечатати оныя, общия ради монашествующих пользы: свойственно бо наипаче к монахом принадлежит отеческих книг учение; да вси монаси, паче же из них истиннии по внутреннему человеку подвижницы, не точию Православнаго отечества нашего, но и всех Православных словенскаго языка народов, Серби, глаголю, и Болгаре, и прочии, чтением их сподобятся пользоватися. Тогда не точию бы святыни вашея толь долговременное и превожделенное о стяжании таковых книг исполнилося желание, сподобльшихся уже у себе имети оныя, но и мы сами, аще быхом сподобимся онех, то обретающыяся у нас в доброе сохранение положше, чтением онех, яко предостоверных, пользовалися быхом, Бога прославляюще. Сей же мой совет о стяжании таковых книг тогда бы явился действителен быти, егда бы всеистинная весть она показалася быти, яко уже достоверно посланы суть предреченныя книги в Венецию выпечатания ради, юже и мню быти достоверну, и вышереченным числом денег, со всем во оба пути иждивением, мощно бы было два круга таковых книг купити. Аще ли же бы, чесого Бог да не поустит, весть она истинна не явилася; то нужда бы возпоследовала книги таковыя в Святей горе преписовати, еже предреченным числом денег отнюд не возможно есть соделати, но несравненно большим: зане необходимо бы подобало Святогорскому собору Карейскому, то есть всем святым Святогорским монастырем, милостыню подати наименше тысящу левов, да вси доброхотно о сем деле явятся, и руку помощи подадут: зане всему миру есть ведомо, яко вся Святая места, с ними же и Святая гора, наипаче милостынею Христолюбцев, паче же в мя нуждная времена, содержатся, без милостыни же толь превеликое дело начинати стыдно есть и неприлично, еще же и не возможно. Такожде особне и обителем Святым, трием или четырем, в них же таковыя обретаются книги, нуждно есть поне по пяти сот левов милостыню дати, да начальствующей в них со всякою радостию возблаговолят, отверзте своя библиотики, выдати из них таковыя книги к преписанию. Такожде и преписателем, не точию обычную, но и несравненно большую подобает возусердствовати подати цену за преписание, да со всякою радостию и всеприлежным усердием потщатся преписовати оныя право без всякаго погрешения, и по преписании сверяти с подлинниками, и исправляти верно. Преписати же подобает необходимо два круга таковых книг, да един в нас остается, другий же к вам отнесен будет. На самое же сие точию преписание должно есть иждити денег наименьше две тысящи левов. На единолетнее же или и дволетнее в Святей горе до преписания книг братии посланных преписание, еще же и на во оба пути иждивение, с пятьсот левов потребно есть.

Се, отче святый, аще бы возпоследовала необходимая нужда преписовати отечеств предреченныя книги, надеждою имущая быти вечныя душам хотящим спастися пользы; то святыне вашей, яко имущему о сем ревность Божию не подобает ли и толикое число денег всеусердне иждити на стяжание такового безценного духовного сокровища? Не точию же сие, но аще бы возпоследовала нужда, то не подобает ли и душу свою за стяжание онех, ближняго ради пользы, положити? Воистину подобает. И аще на создание странноприимницы каменныя, с покровом железным, толико положила есте иждивение: то не подобает ли несравненно большее иждивение на стяжание предреченных книг, вечныя ради своея и ближняго пользы, положити? Но понеже весть ону о печатании книг предреченных не мню быти неистинну, но всеистинну: того ради и святыня ваша избавитеся от толь великаго за преписание онех иждивения, но точию следует меньшее предреченное на купление таковых книг положити иждивение, якоже подробну о сем написах. Аще ли же и сего отнюд никиим же образом, аще бы и вседушно восхотели, не возможно будет святыне вашей сотворити, или за крайнюю и последнюю совершенную монашескую Христоподражательную вашу нищету, или и за иныя некоторыя благословныя вины, или за обстояние времене: то не осудит вас Господь, яко произволивших всеусердне сие сотворити, но не возмогших. И аще сие случится, то молю вас всеусердно Господа ради, поне сего последняго уже моего не презрети совета: весть ону о послании в Венецию к выпечатанию отеческих эллиногреческим языком книг представите лицам онем, о нихже мне возвещаете: тии же, яко Богодухновеннии мужие и ревность Божию неизреченную к таковым книгам имущии, по выпечатании онех преудобнейше, яко многомогущии, могут получити тыя, и по всеистиннейшем на словенский язык преведению печатию издати, и тогда уже и святыня ваша от предреченнаго иждивения избавльшеся, возможете с Божиею помощию удобнее оныя стяжати, и тако исполнится и самою вещию превожделенное о стяжании таковых книг желание ваше. Молю же святыню вашу, писание мое ответное к его Преосвященству, аще подаст вам руку, сами отвезите, в немже о вине неприслания к святыне вашей книг, и о предреченной вести послания книг онех к выпечатанию, и моление к его Преосвященству, да возблаговолит увещати святыню твою послушати моего писаннаго к вам совета, писано есть, а ино ничтоже: сего ради не усумневайтеся сами отвезти оное, и преподати его Преосвященству, к егоже мысленне припад святым стопам, всесмиреннейше со всем моим собором кланялся, святую его и благословящую лобызаю десницу.

Извещаю духовно святыни вашей, яко о издании печатию книг отеческих якоже эллиногреческим, тако и словенским языком, и радостию и страхом одержим есмь. Радостию, яко всеконечному забвению не будут уже преданы, и яко ревнителие удобее возмогут стяжавати оныя: страхом же, бояся и трепеща, да не како обще не точию иноком, но и всем православным Христианом, якоже и прочия книги, аки продаваемая вещь, предложены бывше, от них самочинне без наставления искусных деланию умныя молитвы научившимся, возпоследует прелесть, виною же прелести да не возпоследствует хула от суетоумов на святое сие и пренепорочное, от премногих и великих святых отец свидетельствованное дело. Якоже и самым делом во дни наша случися, яко един инок, философ суеумный, увидев, яко некоторым ревнителем сея молитвы, аще и не по разуму, привозпоследова, за самочиние их и за невеждное наставление неискусных молитвы сея наставников, некая прелесть, не возложив вины на самочиние и неискусное наставление, толико, диаволу его подвигшу, вооружися хулою на святую сию молитву, яко и древних оных треклятых еретиков Варлаама и Акиндина, хуливших сию молитву, несравненно превзыде: толико бо страшныя и срамныя хулы, ни Бога бояся, ни человек срамляяся, на святую сию молитву и на ревнителей и делателей ея подвиже, яко и слуху человеческому целомудренному нестерпимы суть: еще же и на ревнителей молитвы сея толь превеликое гонение воздвиже, яко нецыи, оставльше вся, в страну сию прибегоша, и живут в ней на пустыни богоугодно, нецыи же, малоумии суще, от его развращенных словес до толика безумия приидоша, яко и книги своя некоторыя отеческия в единой реце, якоже слышахом, привязавше к ним плинфу, потопиша. И до толика возмогоша его хулы, яко нецыи под неблагословением запретили быша книг отеческих не читати. Егда же, не довлеяся устными хулами, умысли тыя писанию предати, тогда Божиим наказанием обоема ослепе очима, и пресечеся таковое его богоборное намерение. Сего убо, якоже предрекох, боюся и трепещу, да не возпоследствуют самочинником прелести: прелестем же хулы: хулам же усумневание о учении Богоносных отец наших, иже о молитве сей сами благодатию Пресвятого Духа самим делом и искусом научившеся, и подвижников, со всяким смиренномудрием на делание сея нудитися усердствующих, богомудро учат.

Книги отеческая, паче же яже о истинном послушании, и о трезвении ума и безмолвии, о внимании же и молитве умной, сиречь умом в сердце совершаемой, единственно единому точию монашескому чину приличны суть, а не обще всем православным Христианом. Сего ради Богоноснии отцы, о молитве сей учаще, начало ея и основание непоколебимое послушание истинное глаголют быти, от него же истинное раждается смирение, смирение же хранит подвизающегося в ней от всех прелестей, самочинником последующих. Послушания же истинного монашеского и совершенного во всем воли своея и разума отсечения мирскому народу стяжати отнюд невозможно. И како возможно будет мирским людем без послушания, по самочинию, ему же прелесть последует, на толь страшное и ужасное дело, сиречь на таковую молитву, без всякого наставления нудитися, и убежати многоразличных и многообразных прелестей вражиих, на молитву сию и подвижников ея прехитростно наводимых? Отнюд невозможно. Толь страшна есть вещь сия, сиречь молитва, не просто умная, сиречь умом нехудожно совершаемая, но художне умом в сердце действуемая, яко и истиннии послушницы, волю свою и разсуждение пред отцы своими, делания молитвы сея истинными и преискусными наставники, не точию отсекшии, но и совершенно умертвившии, всегда в страсе и трепете суть, боящеся и трепещуще, дане постраждут в молитве сей некую прелесть, аще и Богом всегда хранимы суть от нея, за истинное смирение свое, еже благодатию Божиею истинным послушанием своим стяжаша. Кольми паче мирским людем, без послушания пребывающим, аще бы точию от единого чтения таковых книг понудилися на сию молитву, страшно есть, да не впадут в некую, самочинно ю начинающим последующую прелесть. Молитва сия художество художеств от Святых нарицается; и кто может ея без художника, сиречь без искусного наставника, научитися? Молитва сия меч есть духовный на заклание врага душ наших, от Бога дарованный: но неискусне действующему им страх есть, да не будет самого себе на заклание. Молитва сия во иноцех точию, наипаче в странах Египетских, аки солнце просияваше, такожде и в странах Иерусалимских, и в Синайстей горе и Нитристей, и в Палестине на многих местех, и на иных многих местех, но не повсюду, якоже является от жития Святого Григория Синаита, иже всю Святую гору обшед, и прилежно делателей сея молитвы поискав, отнюд никогоже обрете в ней, поне малое ведение о молитве сей имущаго. Отсюду явственно есть, яко аще в таковом святем месте ни единого такового святый сей обрете, то и на многих местех во иноцех делание сея молитвы неведомо бяше. А иедже и действовашеся, и аки солнце просияваше во иноцех, то и тамо делание молитвы сея, аки тайна велия и неизреченная, Богу единому и делателем ея ведомая, храняшеся: мирскомуже народу делание молитвы сея отнюд неведомо бяше. Ныне же, выпечатанием отеческих книг, не точию иноком, но и всему Христианскому народу во уведение приидет. И сего ради боюся и трепещу, да за предреченную вину, сиречь за самочинное без наставника молитвы сея начинание, не возпоследует некая самочинником таковым прелесть, от нея же Христос Спаситель всех хотящих спастися да избавит своею благодатию. Сие же святыне вашей, аки охранения ради, духовно объявив, пребываю, во всех заповедех Божиих вам совершенна успеяния желатель и недостойный богомолец.

На подлинном подпись такова:

Паисий старец

Пречестным о Господе отцам обители Рождества Пресвятыя Богородицы Поляномерулской

О Господе радоватися

Святии и Богоноснии отцы наши, в писаниях своих святых завещавают, яко не подобает братиям, неколиким числом о имени Христове собравшимся, жити без настоятеля, но всячески должны имети единого искусного в рассуждении духовном, которому бы всю свою волю отдали, и во всем повинулися, яко же самому Господу. Сие исполняя, блаженныя памяти преставльшийся общий отец наш, не остави стадо свое Богом уверенное, по смерти своей пребывати без пастыря, но отходя ко Господу, постави на место свое Всечестного Отца Феодосия, могущаго управити и наставити души братния на путь спасенный. Бог же Премилосердый, егоже судьбы непостижимы, любя раба своего, посети его, аки чадо свое любимое, ради большего воздаяния, болезнию телесною такою, что из келлии выйти трудно, якоже в письме объявил. Видя убо его святыня, яко ради такой тяжкой болезни отнюд не может больше понести управления обители и всея братии; такожде, последуя блаженныя памяти покойному отцу нашему, постави на место свое Всечестного Отца Алексия. О егоже поставлении уведомившися, я зело возрадовался душею, и благодарил Всемогущему Господу, яко такового мужа показа рабом своим: и мню, что не инако сие сделалось, но только самая благодать Духа Пресвятого осени в сердце Всечестного Старца Отца Феодосия, и всех обще братий в единомыслие на то приведе, еже общим всех добрым произволением, избрати себе в настоятельство сего достойного мужа отца Алексия, о немже душа моя извещается, яко силен будет по Богодарованному ему духовному разуму наставити и упасти души братия на пажити спасенней. Что же, отцы святии и братия возлюбленная, ведающи смирен нрав и незлобие крайнее отца Алексия, от Бога ему из детства дарованное, такожде и трудом снисканное, и неискусство его в господарстве, усумневаетесь о сем, аки бы чрез тое не может правити обитель и братию, и просите от мене на сие совета и помощи; о сем Господь вам да известит, яко, аще хощете мене послушати и совету моему во всем повинутися, якоже обещаетеся, то сей вам совет по Бозе преподаю: да ни еднного кого иного восхощете избрати на настоятельство, кроме Отца Алексия; сей вам по Бозе Наставник и Отец да будет; сему повинитеся, якоже самому Господу, и от уст его, аки от уст Божиих, приимите слово, еже на пользу душам вашим. Кому бо паче приличествует, сами рассудите, аще не такому духовному мужу правление душ братних? Первое, яко и ученик от старейших учеников блаженныя памяти покойнаго Отца нашего пострижен и усыновлен в вашей обители, священства сподоблен и духовник искусный. Второе, большее же есть, яко к Богу и ближнему любовь стяжа, прав разум и рассуждение здраво имеет, житием добродетельным всех пользует. Не усумневайтеся убо о смирении и о незлобии его; се бо корень и основание есть всякому настоятелю: да будет, яко же пишут святии Отцы, настоятель братиям, смирен, кроток, незлобив, тих, удобно могий всякия укоризны первее сам понести, аще бы случилося от кого по навету противнаго, да возможет сам собою и братиям образ подати терпения и целомудреннаго жития. Не усумневайтеся, яко по-видимому, не может знати доброе господарство: силен есть Бог тое управити иными братиями. Се есть самое нужнейшее ко спасению общему, еже ведети устроевати добре по заповедям Господним и учению святых Отцев души братии. Несть сумнетися, яко немощен телом, егда здрав духом, здрав в рассуждениях духовных. Сего ради, отцы пречестнии и братия о Господе возлюбленная, мысленне к ногам вашим всех обще припадая, со слезами молю, не презирайте моего совета, аще и не достоин есмь, но примите Богом дарованного вам пастыря и наставника Всечестнаго Отца Алексия, и не желайте иного больше никого по жизнь его: аще бы и сам он не хотел и отрекался начальства, то со всяким смирением умоляйте его и не хотяща; и ведающе слабость здравия его, не ищите трудов телесных выше силы его, но успокоевайте всяким образом, да не прежде времене истощит силу здравия телеси, и тщета соделается братния пользы: довлеет убо ему, да сидит больше в келлии, храня свое здравие, и прочитывает книги душеполезныя, да возможет во время подобно братиям совет здравый и душеспасительный подати. Такожде и во внешних управлениях господарских да не презираете его, аки не ведяща добре, но во всяком начинании, на всякое дело всегда благословение и совет от него приемлите со всяким смирением и извещением, аще бы и мнелося якому брату в яком либо деле, яко не требе есть вопрошати отца, понеже сам знаю и могу: сие от неприязни есть; от Бога же и от Святых Отец сие есть: да во всяком деле, аще бы и зело искусен брат был, первее должен вопросити настоятеля, и не принуждати его к тому, но оставити, якоже он рассудит и изволит: подобает бо брату вовсе смирити свой помысл, и аки крайнему невежде, тако приступите к отцу и вопросити: аще есть изволение его на то и благословение, и тако по воле его начати. Тогда убо Бог, видя смирение братнее и истинное послушание (без смирения же несть и послушания) вразумит Духом своим Святым сердце настоятелево, ответ и совет дати полезный, и послушнику благодатию своею невидимою в деле начатом поспешит. Аще же добровольно настоятель отвещает: делай, якоже веси; тогда со страхом Божиим, возлагаяся на молитвы его, начати, якоже Бог вразумит: совершив же послушание, внутре или вне обители, или с пути возвратившися паки приити ко Отцу, и исповедав до тонка соделанное, припасти к ногам прося прощения, о еже во святом послушании согреши; ангельско бо есть еже нимало не согрешити в чем. Такожде друг другу смирятися, и друг друга предпочитати и имети любовь по Бозе между собою, и да будет в вас едина душа и едино сердце благодатию Христовою.

Таковое устроение аще услышу и уразумею творимое в вас, возрадуюся и прославлю Бога Преблагаго и молити имам Господа, да подаст вам, по своей неисчетной милости, крепость и силу в совершенное сохранение Божественных Его заповедей, и буду всяким образом, елико силы, в душевных и в телесных нуждах вам вспомоществовати, и обитель вашу, якоже свою, по желанию всех обще вашему имети.

Ко управлению же экономическому Отцу Алексию посылаю ныне двоих братий, Отца Матфея и Отца Дионисия, котории уповаю великой помощию будут всей святой обители.

Сие любви вашей предложив, с надеждою Богоугоднаго вашего в делании Заповедей Господних исправления, остаюсь

здравия и спасения вам желатель,

Иеромонах Паисий Старец Драгомирнский.

Авраамских дел подражателю, Заповедей Божиих усердному делателю, моему вседражайшему другу, Господину отцу Димитрию Иерею

О Господе радоватися

О имени Господа нашего Иисуса Христа (подобает бо, якоже рече святый Иоанн Лествичник, от Бога к Божиему угоднику начати), умыслих к тебе вседражайшему моему другу, истинному рабу Христову, его Божественную благодать в помощь немощи ума моего призвавши, – без Него бо по неложному Его словеси, не можем творити ничесоже, – поне мало нечто написати, кратчайшим моим словом, о общем житии, и треблаженном послушании, еже общему житию, паче же и всему монашеству есть корень и основание, рссуждая, яко таковое мое к тебе писание, паче всего будет благоприятнейше вселюбезной ми и всесвященней твоей душе, имеющей даже и доселе огнь от Бога вверженный любве к монашескому житию в себе неугасаем и хранящей его богоугодне.

Да веси убо, всевозлюбленный мой друже, яко Дух Святый, чрез Святых Отец, все монашеское житие на три чины определи и устави: на отшельническое уединенное пребывание, и на со единем или двема вкупе сожитие, и на общее жите. Отшельническое убо житие сие есть: еже далече кому от человек на пустыни единому пребывати, и о души своей, о пище же и одежде, и прочих телесных потребах на единого Бога точию надежду имети, во бранех своих и немощех душевных и телесных, его точию единого имущу помощника и утешение, всякого утешения мира сего чужду и странну бывшу любве ради Божия.

Со единем же или двема житие сей разум имать: да будет старец искусен во Святем Писании седяй в безмолвии, и да имать единого ученика или двоих седящих с собою в послушании и повиновении душею и телом.

Общее же житие, еже начинается, по Святому Василию Великому, по подобию Господня со ученики жития, от дванадесяти братии, а не менее, таже, елико Бог поспешает, растущи бывает многочеловечное собрание, от единого или от многих наипаче языков состоящееся, – сей содержит разум: да вси обще собравшиися во имя Христово братия едину душу, едино сердце, едину мысль имут, и едино произволение, еже работати Христови деланием Божественных Его заповедей: и друг друга тяготы носити, повинующеся друг другу в любви Божией, на сие имеюще Отца своего и наставника, настоятеля обители, искусна суща в разуме Божественного Писания, словом и делом наставляюща, и во всем ему, аки самому Господеви повинующеся крайним и совершенным своея воли и рассуждения отсечением и умерщвлением: сиречь, заповедем его и учению, аще согласна будут задоведем Божиим и учению Отцев, отнюд не сопротивляющееся, но всеусердно тщащеся повеленная от него со страхом Божиим верою и любовию исполняти. Вся к телесней потребе служащая нужныя потребы имуще общи: своего же особного имения движимого и недвижимого никако же имети ни по единому образу.

Во всех убо сих трех чинах, занеже от Духа Свята суть уставлени, многи от Святых Отец явишася совершенно угождшии Богу, и просияша в дарованиях духовных аки солнце.

И о всех сих трех чинах и устроениях монашескаго жииия приводят святии Отцы свидетельства от Божественного Писания.

О первом чине, сиречь уединенном житии, ово рассуждающе высоту такового жития, которое совершенным и бесстрастным едином приличествует, и тем, которые чудесно, по смотронию Божию, нарочно были позвани к таковому житию: ово же разсмотревающе и нашу немощь новоначальных и страстных, и многоразличныя прелести вражия самочинному житию последующия, приводят свидетельство от Писания: горе единому: аще впадет во уныние, или сон, или разленение, или отчаяние, несть воздвизаяй его в человецех.

Со единем же или двема житие похваляют Святии Отцы, называюще прехвальным Ангельским пребыванием, и Царским путем, приводяще от Писания свидетельство Господне: «иде-же еста два или три собрана о имени Моем, тамо есмь посреде их».

О общем же житии приводят свидетельство от Святого Писания: «се что добро, или что красно, но еже жити братии вкупе».

На три чины убо сице распределену сущу монашескому житию, совет преподает преподобный Иоанн Лествичник исходящим из мира в монашество, не уклонятися ни на десно, ни на шуее, но Царским путем идти, сиречь, не отходити ниже на пустыню, занеже уединенное пустынное житие Ангельския крепости требует, и новоначальный, а наипаче душевными побеждаемый страстьми, сиречь, гневом, яростью, тщеславием, завистью, мнением и прочими, ниже след такового пустынного жития, рече, да не дерзает видети, да не како изступление ума постраждет. Ниже во общее жите входити, не аки не полезное, чтобо и полезнейшее паче такового жития? Еже похваляя святый Василий Великий, недовольну, глаголет, себе имети силу словес, к похвале высоты и величества такового жития: но яко великого требующее терения.

Царскими же путем ходити советует Святый: сиречь, со единем или двема имети пребывание: понеже таковое житие удобнейшее есть многим, яко не толико великого терпения, якоже во общежительстве требующее, но есть мало отраднейшее. Еже бо повинутися во всем, единому своему отцу, или и с ним живущему брату, не толико есть чудно, и меншаго терпения треба.

Во общежительстве же со многою братиею не точию отцу своему, но и всей братии, и самым последним повинутися, и терпети от них досаду, безчестие и поругание, и всякий вид искушения: и имети себе прах и пепел под ногами всех, и аки раб куплен послужити всем со смиренномудрием и страхом Божиим: и всегдашнюю последнюю нищету во общем сущую житии, и скудость телесных в пищи и одежде потреб претерпевати с разумом: коликого дело сие есть великого и крайняго и страдательного терпения, и претерпевающийдо конца в таковом богоугодном общежительстве коликия мзды в будущем блаженстве от Подвигоположника Христа Бога нашего сподобляются, умом человеческим постигнути и словом сказати невозможно.

И сего ради, по разсуждению Святых Отец, два сии чини монашеского жития, сиречь: со единем или двема пребывание, и общее житие, предлежат исходящим из мира в монашество ко избранию, в коем кто соизволит, отрекшися мира, работати Христови: в первом ли, яко отраднейшем, яко же речеся, или во втором страстотерпческом общежитии да и сугубый венец, по Лествичника слову, от Бога в день праведного по делом воздаяния восприимет.

Третьяго же чина, сиречь пустыни, отнюдь не повелевают, ниже советуют Святии Отцы исходящим из мира новоначальным к пребыванию себе избирати, сея ради вины, яко пустынное житие уподобляют Христову на кресте распятию: общее же житие страстем христовым, яже прежде креста, нашего ради спасения, претерпе.

Яко же убо Христос Спаситель наш и Подвигоположник нашего спасения, иже во всем Сам Себе пречистым Своим в мире житием образ и прописание нам представи к своему благоугождению, не прежде на кресте распятие, таже пречистыя своя страсти претерпе, но прежде страсти, таже крест: таковым образом, по подобдию господню, повелевают святии Отцы, хотящему во иночестве Богу угодити: первее начинати вкупе свое от общего жития, еже сообразно есть страстем Христовым, и вкупе страдати в нем со Христом в совершенном воли своея и разсуждения отсечении: безчестие, поругание, укоризну, и всякий вид искушения с велиею и неизреченною радостию претерпевати, Дóндеже непорочен явится в смирении: сиречь, да вся сия искушения с велиею и неизреченною радостью претерпевает, и аки пития небесного да желает на всяк час, и искушающих его да имать аки велиих своих благодетелей и ходатаев своего спасения, себе имуще под ногами всех, аки прах и пепел, недостойна себе от всея души мня сожития с ними и на лице кому воззрения.

И от такового долговременного и глубокого своего смирения, еже во общем житии царицею добродетелей треблаженным послушанием стяжал есть, возгоревшуся в блаженной души его пламени неизреченныя любве Божия, не может прочее, по Святому Арсению, быти с Богом и со человеки, и таковый, с советом Отец, может и на пустыню изыти, яже сообразна есть распятию на кресте Христову, во еже совершенна уже умертвитися миру сему, а Христу сораспятися.

Таковому убо искусному истинному воину Христову, прежде обучившемуся со множеством Христовых воин, с невидимыми враги своими художне духовными оружии ратоватися, изшедшему на единоборство, Бог поспешает, преславную над враги воспиряти победу: и венчает такового неизреченными Своими Божественными даровании, яко совершенного своего угодника и страдальца законно подвизающегося. И сицевому пустыня бывает прилог Божественныя любве, яко весь сподобляется быти в Бозе, и Бог в нем.

Сим убо сице чудне от Духа Святого чрез Святых Отец уставленным и расположенным, аще кто, изшед из мира в монашество, и презрев таковое Духа Святого законоположение, вместо еже бы предати себе во общем житии во святое и блаженное, по слову, сиречь, по разуму писания послушание, имже бы возмогл благодатию христовою истинное стяжати смирение, которым бы могл избавитися страстей своих, наипаче же душевных, – сущи страстен и немощен душею, и в подвиге духовном неискусен, от презорива усердия начнет гонити пустыню и избирати себе житие безмолвное и уединенное, желая, вместо еже бы подражати страстем Христовым во общежительстве, абие безвременно на крест Христов взыти удалением на пустыню, на такового гнев Божий приходит за его презорство, и аки неискусен воин, не научивыйся в общежительстве искуса мысленныя брани, и не умеяй еще ниже оружия духовного в руках держати, а дерзнувый себе от искусных воин Христовых ко единоборству отлучити, да наедине, борется со враги своими бесы, – таковый, вместо победы, Божиим за презорство свое попущением, побеждается и падает пред враги своими, и вскоре от них уморяем бывает.

Сильных бо есть и совершенных, глаголют отцы, еже на едине борствовати с бесы, и мочь, еже есть глагол Божий, на них исторзати дерзый же таковый и прозорливый, прежде времене погнавый пустыню, вместо пшеницы терние пожнет, и вместо спасения погибель обрящет. Почто? Понеже презритель и разрушитель таковый Богопреданного чина устрояется, который чин, яко же прежде речеся, Христос Бог наш пренепорочным и пречистым своим во плоти житием нам устави, и вместо еже сострадати со Христом во общежительстве, дерзну гордынею своею на крест Его взыти, избрав себе прежде общежительства пустыню: и таковый несть пустынник, но самочинник, и житие такового несть пустыня и уединенное безмолвное пребывание, но самочиние. И таковому самочинному житию никоеже благо, но точию едина прелесть диаволя последовати обыче: и сицевым самочинным и безчинным житием и пребыванием множество многое от инок, и в древняя времена и в нынешняя погибоша, прельстившеся от диавола, и изступивше умом, и различными и страшными смертми сами себе уморивше, от которыя прелести да избавит всех нас Христос Спаситель наш Своею благодатию.

Что же реку и что возглаголю о земном небеси – общем житии, и о древе жизни, от Бога в нем насажденном, треблаженном послушании, в неже немощнии и новоначальнии прибегающе, прежде времени наедине братися со враги своими не смеюще, и вкушающе от безсмертного оного плода, крайним и страстотерпческим своея воли и разсуждения отсечением смерти убегают и всякия прелести диаволи, самочинником последующия?

Ограда и покров таковому житию есть Дух Пресвятый: и житие таковое пристанище есть благоотишное и необуреваемое всем хотящим треволнения суетнаго сего мира избавится. Корабль есть, благоокормляемый Духом Святым, безбедне в пристанище царствия небесного вшедших в он и таковому благоокормлению несумненно повинующихся чрез славое море жития сего преводящий, не боящийся мысленного страстей потопа. Общая есть врачебница и известное врачевание всем, душевными и телесными страстьми одержимым, и поистине хотящим сих исцелитися. Законное обучение есть мысленныя на мысленнаго врага брани воином Христовым, хотящим над ним присланную и душеспасительную поставити победу, имже оружие на него непобедимое есть сам Пресвятый и Поклоняемый Дух.

Общее житие, и святое в нем послушание, Сам Собою Христос Спаситель наш на земли человеком устави, и во образ предложи, в совершеннейшее себе Богоугождение, общежительне со святыми Своими Ученики и Апостолы, во всем Божественным его заповедем повинувшимися пожив. Прежде бо сего, корень и основание общему житию Божественное послушание на небесех во Ангелех, и в раи в человецех, яко главнейшую всех добродетелей добродетель и себе любимейшую, насадив, разоренную же завистию диаволею, и немощию нашею, крайним и неизреченным своим человеколюбием и благоутробием сам собою в себе возобнови и возстави, послушлив быв Отцу своему даже до смерти: и послушанием своим наше исцелив преслушание, отверзе всем, право в Него верующим и Божественных Его послушающим заповедей, двери царствия небсеного.

Сему образу Христову последующе в первенствующей Церкви Христиане осмь тысящ пожиша общежительне, ничтоже свое, но вся обща имуще: сего ради жития сподобльшеся стяжати сердце и душу едину.

Сим общежительным житием, и древнии преподобнии отцы, по всей вселенной в Лаврах и Монастырех приемше законоположение, писанию преданное усты Христовыми – святым Василием Великим, живяху, и просияша паче солнца. Зане ни единое иное житие тако, якоже общее с блаженным послушанием проходимо в разуме, приносит человеку успеяние, избавляя его в скором времени от всех душевных и телесных страстей, смирения ради, еже от блаженнаго рождается послушания, и на первообразное устроение приводит, да будет поистине по образу Божию и по подобиюо человек, якоже исперва создан бысть, и дарованию Божию, приятому на Божественном крещении, творит в человеце возсиявати, паче прочиих дарований духовных, имже причастник, благодати ради Божия, истинный послушник чрез истинное свое смирение сподобляется быти, яко многажды и вам чувством душевным мысленно может то ощущати.

Таковое общежительное житие всех братий, в нем о имени Христове собранных, аще бы и от различных народов и стран были, к толикой любви связует, яко всем быти едино тело, друг другу же уди: всем обще едину имущим главу – Христа, всем горящим любовью к Богу и к своему по Бозе отцу и друг ко другу, едино сие всем единодушно и единомысленно имущим предложение, усердно Божии делати и хранити заповеди, друг друга на сие поощряюще, друг другу в таковом разуме повинующеся, друг друга тяготы носяще, друг другу бывающе господине, и друг другу раби. И за таковую свою истинную, духовную и единомысленную любовь, Господню и Апостольскому и Ангельскому житию подражателие бывают, отцу своему по Бозе и наставнику, аки самому Богу, верою и любовию повинующеся во всем, вся тайная сердца своего ему исповедающе, ничто-же никакожо утаевающе, слово и заповедь от него, аки от уст Божиих, со извещением приемлюще: волю свою и разсуждение противное отцу своему, аки скверную ризу, оплевающе, проклинающе и вне далече от себе отмещуще, и аки прелести диаволи, бегающе, и аки геенны огненныя, трепещуще, и Бога о сем непрестанно моляще, еже избавитися им от тяготы таковыя, того благодатию: и еже прилепитися отцу своему, аки отроча матери, и аки овцы пастырю своему, во всем последовати, и аки орудие хитрецу, и аки скот господину своему, сице отцу своему во всем повиноватися тщащеся, кроме всякого своего противнаго ему разсуждения. Сие бо, то есть Божественное послушание, корень и основание сущи общему житию и всему монашеству, еже со общим житием толико есть связано и совокуплено, аки душа с телом, и едино без другого не составляется.

Се есть сокращенная лествица к небеси, едине точию степень отсечения воли имущи: наньже возступивший послушник быстрее на небеса восходит. И готовый к Богу восход есть послушание, имже до конца жизни своея право и неуклонно шествовавый сын по благодати Божий, наследник Божий, и снаследник Христов в Царствии его небеснем сподобляется быти. Общее бо житие есть небо, послушание же святое небо небесе: темже аще кто от послушания отпадает, от Бога и от небес извержен есть, якоже уставляют, Богоноснии Отцы, глаголет великий Григорий Синаит.

Таковому общему житию и всеблаженному послушанию в древняя времена были наставницы велики Богоноснии Отцы, иже, якоже сами чистоты ради душ своих и совершенного в заповедех Божиих благоугождения, сподобишася жилище быти Святому Духу, и от него, аки солнце, просиявающе в дарованиих духовных, в крайнее безстрастие приидоша и в любовь Божию совершенную, Духом Святым окормляеми: тако и Богособранному своему стаду словом и делом и образом своего Богоугодного жития истинный путь показоваша ко спасению, ко опасному заповедей Божиих хранению окормляюще. Того ради и ученицы их, аки на столп одушевленный и светозарное солнце, на святыя своя оныя наставники взирающе, наставляхуся и просвещахуся и сами во всех добродетелех светом учения и дел их добрых, и к крайнему богоугождению прихождаху, и множество многое неизчетное и безчисленное от них спасеся.

В нынешняя же лютая времена, еже многому плачу и рыданию достойно, до зела таковым наставником оскудевшим, аще кий ревнителие от инок восхотели бы таковым житием общежительным Богу угождати, сам Бог и Божественное чтение Преподобных Отец онех, общежительных Наставников, Божиим промыслом даже и доселе соблюденное, есть учитель и наставник: на неже, аки на онех самех, взирающе внимательно, со страхом Божиим и разумом чтущии могут отчасти, Божиим поспешеством, и житию их Богоугодному подражатели быти, окормляеми и вразумляема суще отцем своим, о имени Христовом их собравшим, или от них единомысленне избранным, иже не от себе, но от Писания Святого и от тогожде Святых Отец учения чад своих духовных поучающем.

В древняя бо времена мнози от Святых Отец, от просвещения благодати Божия, ученики своя поучаху, и не книжни суще. В ньшешняя же времена отнюд не повьлевают Святии Отцы от себе кому братии поучати, но от Писания Святого, и от учения преподобных Отец, которш Духом Святым уведевше тайны и силу Писания Святого, и благодатию его предуразумевше в последняя сия времена во иноцех здравому учению и истннным наставником не малое оскудение, темже Духом Святым возбуждаеми, написаша святое свое и душеполезное учение, за нашу вечную пользу и окормление, утверждение же и на путь спасения руковожденире: его же и в нынешняя времена наставницы монахов и сами их ученицы, со смиренномудрием и страхом Божиим держащеся, и сами не погрешат своего спасения, и послушающии их.

Сим убо всем трием монашеского жития чиновом и устроениям, и их свойством, и сущей от них пользе, пред твоим Боголюбием кратчайшими моим и малоумным словом продставленным сущим, ведящи твою крайнюю ко мне по Бозе любовь и верное дружество, хощу и о себе, и о нашем бедном житии, поне кратчайшим моим словом, аще и не не ведящу, известити.

Да весть убо твое Боголюбие, яко изшедшу мне из мира с неизреченною ревностию, якоже сам не невеси, еже в монашестве усердне Богу работати (Бог весть, отче, яко не лгу), не сподобихся, в юности моей и в начале моего монашествования, ниже след от кого видети здравого и правого разсуждения, совета же и учения, по учению Святых Отец: еже бы мне новоначальному и неискусному от коего чина начати свое бедное монашество, и киим разумом.

Вшедшу бо ми изначала в монастырь некий пустынный, в немже и начало монашеского чина неизреченным благоутробием Божиим удостоихся восприяти, ниже след некий от кого здравого наставления сподобихся видети, или уразумети, что есть послушание, и в коей силе и разуме совершается, и кую пользу в себе сокровенну имать и послушнику приносит. Ниже бо сам игумен, ниже восприемник мой и старец яковое мне наставление о сем подаша: постригше бо мя без всякого подобающего новоначальным искуса, иже во отсечении воли своея и разсуждения совершается, оставиша мя жити без всякого духовного окормления. Восприемный бо мой отец, по моем пострижении, едину точию седмицу во обители прежив, от нея отъиде, неведомо где мне и по сие время, сие точию ко мне рекши: брате, ты еси письменный: яко тебе Бог научит, тако и живи.

И тако аз, аки овца без пастыря, остався ни от кого не окормляем, начах скитатися тамо и овамо, ищущи обрести душе своей пользы, покоя и окормления, и не обретая, Дóндеже в тихое и небурное Святыя горы достигох пристанище, надеяся поне тамо некую получити душе своей отраду.

Но и тамо пришедшу ми, мало братии обретеся нашего Российского народа и ведущих Святое Писание сиречь, грамотных: и тако желаемого души моей окормления не сподоблься улучити, седох в некоей келлии на мнимом уединении неколико время, и возложься на Божий о бедной душе моей промысл, начах прочитовати по малу отеческия книги, взимая от своих по Бозе благодетелей, от Сербския и Болгарския обители, и чтый внимательне.

Тогда, Господу слепого мя вразумившу, аки в зерцале познах, како бы мне подобало мое бедное монашество начинати, и киим образом: и уразумех, коликия благодати Божия лишихся, не предав себе некоему искусну отцу в послушание душею и телом, от своего невежества, ни от кого на такое святое дело несподоблься наставления улучити. И уведех, яко мое бедное мнимое безмолвие несть моея меры, но совершенных есть и безстрастных, единому о себе жити: и недоумевая прочее, где бы себе в послушание предати, о немже многажды, аки отроча по матери умершей, воздыхах и плаках. Не обретши же, за многи благословныя вины, где бы повинутися, умыслих царским путем житие свое проходити, со единем единомысленным и единодушным братом: вместо же отца, Бога имети себе в наставника, и учение Святых Отец, и повинутися друг другу, и послужити; душу едину и сердце едино имети, и вся к состоянию своего живота имети обща, видяще сей путь монашества свидетельствуем Святыми Отцы от Святого Писания.

Таковому же моему благому предложению Богу поспешившу, прииде во Святую гору мне во всем единомыслен брат, во общинеь нашей первый, иже даже и доселе, благодатию Христовою, в живых обретается, и начати жити со мною единодушно. И тако, благодатию Христовою, отчасти душа моя обрете некую отраду и многожеланный покой, сподобльшуся и мне окаянному, поне след некий видети пользы святого послушания, еже друг ко другу имехом чрез отсечение наших волей, вместо отца и наставника имуще учение Святых Отец наших и повинующеся друг другу в любви Божией. Но не на долзе наслаждахся жития такового: и другии бо братия, приходящии от мира во иночество, видяще таковое наше любовное с братом сожитие, ревностно возревноваша к таковому же житию себе прилучити: и зело мне о сем зельным своим молением начата стужати, приняти их в свое сожитие, и ученичество. Аз же на долзе отрицахся, бояся и трепеща приняти кого во ученичество, ведя сие дело совершенных и бесстрастных быти, сам же немощен сый и страстен, и не приимах их, ового четыре лета, ового три, ового же два, и иных иное некое многое время.

Послежде же, ово их великим стужением, еже мне своим молением творили, ово же и брата со мною живущаго, братолюбива зело суща, слезным молением убежден, начах и не хотя приимати в свое сожитие по единому, коемуждо от них открывая, по силе моей, силу святого послушания, от Писания Святого и учения Святых Отец: и видя их неизреченную имущих веру и любовь ко Святому Писанию и ко мне недостойному, друг же ко другу мир и единомыслие, зело о их таковом благом произволении радовахся душею, и прославлях Бога, возложся на неизреченный промысл Божий о душевном и телесном их окормлении, и всеусердне себе предающих душею и телом во блаженное послушание примля по единому.

И таковым образом от царскаго пути, сиречь, со единем братом и двема сожития, составися, благодатию Христовою, и наше житие общее, умножившуся числу не малу братии которому житию во святой горе Афонстей самое то место, зело жестокое и претрудное, не подаваше руки ко утверждению, идеже и два или три, с собою обще пребывающе, едва могут с кровавым потом, да сице реку, и трудом себе в телесных потребах окормити, кольми паче толикое множество. Еще же бояхомся и власти Агарянския, да не возложат и на наше убогое общество даней подобных даемым от прочих монастырей Святогорских: еже от многих уже и слышах хотящее быти. Таковых убо ради вин и иных множайших, о них же уже и писах твоей святыне, бояхомся, да не будет крайняго и последняго, многого плача и рыдания достойного, житию сему, еже немалыми поты и труды составися, разорение. Темже, возложшеся на Бога вездесущаго, и вся исполняюща, и на всяком месте своего влачества благословима, преселихомся вси обще из Святыя горы в православную молдовлахийскую землю, идеже благодатию Христовою, в данною нам от благочестивого Господаря и Преосвященного Митрополита, монастырь Драгомирне, паче еще, нежели и во Святей горе, утвердися сие житие наше, до коего времене Господь восхощет, земли сей к таковому житию руку отчасти подающей. И собрася уже в сем общежительстве нашем братий, единодушно во святом послушании Господеви работати произволивших, мало не более ста монахов, кроме мирских послушников: едино сие благое вси общее предложение имуще, Богу работати усердным Его божественных заповедей хранением.

Во-первых, имения своего особного ниже до тончайшей вещи имеюще: се бо есть первый чин общаго жития, по Святому Василию Великому, иже в нашем общежительстве зело опасно наблюдается, и толико, яко уже ни в ум кому от братии приити может, еще пожелати что во общежитии стяжати особно: ведяще, се быти путь Иуды предателя. Всяк бо приемлем бывая в наше сожительство, имение свое, аще бы случилося кому что имети, и вещи, даже до тончайшей вещицы, вся пред ногама моима и братии полагая, предает я Господеви, вкупе же и сам себе душею и телом во святое послушание даже до смерти: инако же кому в общество наше прияти быту отнюд невозможно.

Второе: нудящеся свою волю свою и разсуждение имети, но благоразумное послушание опасно хранити. Се бо есть вторый чин общаго жития, корень же и основание, яко уже и множицею речеся: и сей чин, благодатию Божиею, поскольку есть возможно немощи нашей человеческой в сие время, и в нашем общежительстве опасно хранится. Ниже бо возможно есть кому и во общество наше прияту быти, аще не с таковым намерением, еже душею и телом, и всем своим произволением предати себе во святое и блаженное, и во Святем Писании свидетельствуемое послушание, во еже уже ктому не творити свою волю, ниже держати свое разсуждение, и себе окормляти, но окормляему быти и пасому учением Преподобных Отец наших, еже есть житию нашему по Бозе окормление, наставник и руковождь ко спасению, еже коемуждо обще и особне усты своими грешными предлагати дерзаю, на осуждение моей окаянной души в день судный: глаголю бо и предлагаю братии совет душеполезный, сам не творя ниединаго благого дела.

Таковое убо основание, сиречь, нестяжание и послушание, житию нашему имеющу, и прочия вся чины общежительныя, о нихже несть настоящего времене писати к тебе подробне, во общежительстве нашем, благодатию Христовою, хранятся, поскольку есть возможно, и нудятся братия истинную и нелицемерную любовь Божию друг ко другу стяжати. Ибо во-первых, возлюбивше Господа, и Его ради любве вся красная и сладкая мира сего во уметы вменивше, оставиша я, и в след Господа своего, крест свой вземше, поидоша: таже и друг друга тяготы нудятся носити, сердце и душу едину имети, друг друга на добрая дела подвизающе, друг друга верою и любовью ко мне недостойному превзыти тщащеся, аки чада Божия: яко мне, видящу их сице подвизающихся, радоватися душею, и со слезами прославляти Бога, яко сподобил мя Господь таковых своих рабов видети, и с ними жительство имети, и их лицезрением тешитися. Якоже бо Ангелов Божьих зря братий, на святое нудящихся послушание, недостойна себе мню ниже в след их вступити, видя себе лишенна таковыя Божия благодати, сиречь, святого послушания. И аще и не во единой суть мере вси в нашем общежительстве, сие бо ниже есть возможно: но овии убо от братий, иже суть и множайшии, до конца свою волю и разсуждение умертвиша, во всем мне же и братии повинующеся, и аки самому Господеви, братии во страсе Божием и реши мнозе послушание приносяще, претерпевающе безчестие, поругание, укоризну и всякий вид искушения, с толикою радостию, яко же бы кто сподобивыйся велия некия Божия благодати, и сего всегда несытно желающе, всегда и непрестанно себе пред Богом в тайне сердца своего укоряюще, и имуще себе малейша под всеми и последнейша всех: овии же суть, паки не мала числом, падающе и востающе, согрешающе и кающеся, претерпевающе укоризну и искушение, аще и со трудом, обаче нудящеся вседушне первых постигнути, и о сем усердне Бога моляще со слезами. Овии же суть, не мнози числом, слабии и немощнии, аки младенцы, не могуще еще пищи твердыя прияти, сиречь, укоризны и искушения претерпевати: требующии еще млеком милости, человеколюбия и снисхождения немощем их воспитоватися, Дóндеже в духовный терпения приидут возраст: единым благим произволением, и всегдашним самоукорением скудость свою восполняюще. Многажды же и выше силы своея нудящеся претерпевати безчесие, и волю свою оставляти, с кровию: сиречь, труд велий о сем, аки кровь, пред Богом изливающе, и со слезами о еже помощи им Бога моляще, и таковии же, аще и немощнейшии суть, обаче, аки нуждницы Царствия Небесного, вменятся пред Богом.

Еси же таковии аще и не во единой, яко же речеся, суть мере, обаче обще вси нудятся Божия и Святых Отец хранити заповеди, нерешимым союзом любве Божия связани суще друг с другом, и любве ради Божия и спасения своего претерпевают всегдашнюю скудость телесных потреб с великодушием и всегдашним к Богу благодарением, на единого Бога, якоже спасения своего, тако и в телесных к состоянию жития нужных потребах окормления, возлагающе надежду.

Сие тебе многожелаемое, якоже мню, извещение о трех устроениях монашеского жития, вкупе же и о нашем многонищетном и убогом общежительстве, еже аще и елико небо от земли отстоит от общаго жития, еже во дни Святых Отец наших бяше, но елико возможно есть, наипаче в пребедная сии времена, благодати Божией поспешившей составися, и содержится, чрез сие писания принесши, и о себе извещаю: яко щедротами Божиими, еще в жизни сей обретаюся, аще и при немощи телесной: непрестанную скорбь и болезнь душевную имея, яковым лицем Страшному Судии предстану, на страшном Его и неумытном судилищи, и слово воздам о толиких душах братии, предавших себе в послушание мне: не могий ниже и о единой моей окаянной души отвещати, видя во всем слабость свою душенную и неможение, и не могий ни в едином добром деле браз себе братии представити, якоже должность такового жития истязует. Точию по Бозе и Богородице, на молитвы братии, со мною живущих, несомненную имею спасения моего надежду, аще и недостоин: и не отчаяваюся, аще неизреченное и непостижимое Божие и на мою грешную душу излиется милосердие: аще ли же ни, но праведне правосудием Божиим в вечную осужден буду, по моим злым делом, муку, благословен да будет Бог: достоин бо есмь сего, за мое о заповедех Его божественных нерадение. Точию о сем всегда молю Его благоутробие, да милостию Своею за премалейший мой, егоже о общем сем о имени Его Пресвятом Собрании и житии имех когда труд, или имею, поне сея милости Своея мене да сподобит, да сподоблюся, якоже богатый он Лазаря на лоне Авраамли, чад своих духовных, истинных рабов и страдальцев Христовых, в царстнии его небеснем зрети, за свое ныне маловременное в послушании злострадание божественного Его со Ангелы и Святыми, в послушании Ему угодившими, насыщающихся лицезрения. И сие бы мне довлело вместо всякия мзды: обаче их ради святых молитв, надеюся окаянный и спастися: о чем и святыню твою молити о мне Бога моля, всесмиренно пребываю искренний твой и спасения желающий друг.

Превожделенного лицезрения твоего искренний желатель и всегдашний друг, о имени Христове собранного братства недостойный предстоятель, иеромонах Паисий.

1766 года, мая 16 числа

Общежительная Обитель Молдовлахийская Драгомирна

Писание сие послано со отцем Гавриилом и Спиридоном

Всевозлюбленному моему другу, усердному заповедей Христовых делателю, благоговейнешему во иереех отцу Димитрию,

О Господе радоватися

Благодарю Христа Бога, яко искру огня Божественного, в юности еще твоей от Него в блаженное твое сердце вверженну, деланием прилежным душеспасительных Его заповедей соблюл еси неугасиму, юже хощеши в пламень совершенныя Его любве, получением, аще Господь восхощет, Ангельского образа воспалену быти.

Но велие ти о сем, любимиче, предлежит неудобство: ожинивый бо ся, уподобился есть, по Лествичнику, руце и нозе связаны имущу, иже аще бы и восхотел в чернечество идти, не может. Второе: яко паствою словесных Христовых овец обязался еси, юже просте, и яко же прилучйся, оставити не безбедно. Третие: в мирстем житии чрез толь долгое время стяжанный, и мало не претворшийся в естество обычай, еще же к жене и детем вкорененную естественную любовь, к миру же и сущим в мире пристрастие отставити не весьма удобно. В сих убо обретаяся, како возможеши неудоборешимейших сих уз изрешитися и неудобствие избыти? Во-первых, превозлюбленне, следует ти с богоданною тебе помощницею о сем духовный совет имети, с ея о сем деле соизволением. Второе: дети своя законно и по Бозе устроити. Третие: еже паче всех главнейшее, от Преосвященнейшаго Архипастыря, аще бы Дух Святый во святое его о сем вдохнул сердце, испросити на сие святое дело благословение, пастве же твоей по тебе искусна Пастыря. Сеяй о благословении, о благословении и пожнет. И тако по чину происходящу ти дело свое.

Будет твое к монашеству намерение по Бозе крепко и непоколебимо, от Бога и от человек похвально. Аще же бы и средств сих вышеписанных Божиею благодатию удобне сподобился еси и неудобства всякого избавился: и то еще не без великого рассуждения должно ти свое душевное именье считати, и тако столп монашества начати здати, яко да не за безразсудное начале здания и несовершение, смех и поругание по Евангелию твое дело будет, и чаша сия, яже со слезами, и хлеб монашества, иже с горчицами, да не будет за неразсуждение на осуждение в день судный. Никто же бо, глаголет Лествичник, в чертог небесный венец нося внидет, аще не первое и второе и третье сотворит отречение. Первое отречение мира и яже в мире; второе отречение воли и разсуждения; третье отречение тщеславия, последующего послушанию. От сих первое есть удобнейшее, но Боголюбцем. Второе, до смерти ищет подвига и труда кровава. Третье непрестанным себе укорением побеждается. Всем же сим присутствует Божия невидимая помощь, без неяже и ниединоже от сих исправити мощно. Темже, всевожделенне, аще Божьей благодати помогающей ти уповаеши, яко возможеши, свободився предреченных неудобств, по истине отрещися мира и всех сущих в мире, отрещися же и воли своея и разсуждения, и предати себе во истинное по Богу и Божиим заповедем даже до смерти послушанье, и отнюд ничтоже от своего имения, и до малейшия вещи, не имети, имети же себе меньша и последнейша паче всех, и претерпевать мысленную брань великодушно, непрестанно рабом Божиим от невидимаго врага душ наших наносиму, еще же алчбу и жажду, и оскудените телесных потреб, поругание же и безчестие, и всяку тесноту и скорбь, имиже монашеское начертывается житие, аще произволяеши сладце до смерти любве ради Божия претерпети: радуйся, и веселися, прославляй Бога, и несумненно веруй, яко Бог дивными своими судьбами богоугодное твое сие намерениее произведет в дело: и сподобившися, аще и в единонадесятый час жития твоего, во ангельском образе Богу работати: но не усумнися, равну бо с первыми, от юности своея до старости во иночестве Богу работавшими, от всещедрыя Божия десницы восприимеши мзду на небесех, неизреченными Боголюбцем уготованными благами, ихже сподобитися тебе о Христе Иисусе Господе нашем богомольчески желая, есмь превожделенного лицезрения твоего искренний желатель и всегдашний друг, о имени христове собранного братства недостойный предстоятель, иеромонах Паисий.

1772 марта в 18 день

Общежительная Обитель Молдовлахийская Дрогомирня

Послано со отцем Спиридоном

Пречестной госпоже Марии с Богособранными сестрами,

О Господе радоватися

Христос истинный Бог наш глаголет: огня приидох воврещи на землю, и что хощу, аще уже возгореся? (Лк. 12: 49). Сей огнь Божественный, вверженный на землю сердец своих, святии Апостолы и ученицы Господни от Него приемше, абие пламенем любве к нему возгоревшеся, оставиша мир и яже в мире, и пришедше к Нему, яко к Господу и Учителю своему и истинному Наставнику на путь спасения, предаша себе душею и телом во истинное послушание и отсечение воли своея и разсуждения своего до последняго своего издыхания, и с великою и неисповедимою радостию глаголаша к нему: се мы остивихом вся, и в след тебе идохом (Мф. 19: 27). Еже послушание, имуще присно огнь сей Божественный в сердцах своих, и во всем последующе Божественной воли Господа и Учителя своего, чисто и непорочно, яко зеницу ока, до кончины жизни своея сохраниша, запечатлевше е терпением безчисленных искушений и многообразных смертей и излиянием до последния капли крове своея, юже излияша за веру свою и любовь ко Христу Богу, яко да сохранят послушание свое к Нему, яко жертву чисту и непорочну до смерти. Сей огнь Божественный любве Божия святии Мученицы приемше, многоразличная мучения и самыя прелютейшия смерти за Христа Бога с неизреченною радостию претерпеша, и прияша от него венец славы его Божественныя в Царствии небеснем. Сей огнь Божественный вси Преподобнии и Богоноснии отцы наши приемше, бежаша мира и всех яже в мире, и ови от них во общих житиях в совершенном послушании и отсечении воли своея до последняго издыхания пребывше, мученический венец от десницы Господни прияша; ови же подвизавшеся в пустынях и в горах и в вертепах и в пропастех земных, тесным и узким путем ходивше, всегда мертвость Господа Иисуса в теле своем носивше, – Христови сраспинавшеся, в алчбе и жажде и всяком злострадании пребывающе, в молитве непрестанней и молениих и слезах, и в последней нищете Христовой и святых Апостол жизнь свою провождающе, и Евангельския заповеди, яко зеницу ока, чисто и непорочно сохраняюще, сподобишася Царствия небесного. И что множае глаголю? Сей огнь Божественный благодати Божия вси Святии приемше, душеспасительные заповеди Евангельския, без ихже делания единою Православною Верою спастися невозможно, всепрележне сохранивше, истиннии рабы Христовы, всякого чина и звания, и на всяком месте владычествия Его, спасение получиша. Сей огнь Божественныя любве Христовы, благодатию Его прилежным и внимательным прочтением некия душеполезныя книги в землю сердца твоего вверженный, от благости Его приемше, абие возненавидела еси мир и вся яже в мире, и восприяла еси намерение, оставивши мир, в безсупружном житии день и нощь безмолвно работати Богу: аще же и покушался есть родитель твой, по уведении намерения твоего, всяким образом от него отвратити; и многоразличная гонения наводил на тя, хотя угасити огнь ревности Божия в душе твоей; но, блогодати Божией содействовавшей, вся терпением твоим препобедила еси, яко и сам родитель твой, отчаявся более удерживати тебе в мире, и видя утвержденное намерение твое, оставивши мир работати Богу, отпустил тебе в монастырь, обретающийся в Костроме, в немже четыре года пребывающи, сподобилася еси, благодатию Божиею на сие побуждаема, множество книг отеческих читати, от ихже чтения прияла еси душевную пользу таковую, яко пожелала еси общего жития, и просила еси у Христа Спасителя подати тебе истинного наставника, с таковым обещанием, яко аще обрящеши совершенного наставника, то, по учению Василия Великого и Святого Иоанна Лествичника и св. Симеона Нового Богослова, предаси себе ему в совершенное душею и телом послушание, все хотение твое и всю волю твою возненавидевши и отвергши, и да будеши во общем житии всем в попрание. – Таковое твое намерение и о нем прошение, яко по всему благое и благоугодное, исполняя Христос сердцеведец, даде тебе истинного ко спасению наставника, покойного во блаженной памяти отца Феодора, о немже услышавши, ездила еси к нему в соловецкий Остров, его же и возвратил Господь в общежительный его монастырь, и понеже и другий он имел монастырь женский общежительный, разстоянием за сто верст от его мужеского монастыря, в который женский общежительный монастырь и переехала еси из прежняго штатного монастыря из Костромы, во Арзамас, и тамо пребывала еси со святыми сестрами, у предреченного святого мужа в совершенном, по Божественному писанию и преданию и учению св. Отец наших, послушании и во всем отсечении воли своея и разума, приемлюще от него учение, яко от уст Божиих, и повинующися ему во всем, не яко человеку, но яко самому Христу Богу, исповедуя ему, егда от своея обители приезжаше к вам на посьщение, яко самому Богу, тайная сердца твоего со всеми сестрами, и приемля от него во всем, даже и до малейшия вещи, наставление духовное. – В таковом убо послушании пребывающей тебе во обители той три года, возлюбил есть тебе по Богу отец и наставник твой, такожде и вся сестры тебе возлюбили, и восхотел духовный твой отец вручити тебе от святого послушания сестр святых во твое о них попечение: ты же отнюдь сего не искала и не хотела; но, зная силу святого и Божественного послушания, яко послушаше есть живот, а преслушание смерть, и не хотя подклонила еси выю твою благому игу Христова послушания, и прияла еси на себе легкое бремя Христово попечения о спасении душ сестр святых, собравшихся во имя Христово, и предавшихся тебе добровольна во святое послушание. Принявши же сию тяготу, известную имела еси надежду, яко не ты, но духовный твой отец, и тебе и всех сестр управляет, и на нем, а не на тебе лежит вся тягота управления душ святого собора: и того ради святое послушание с радостию неисповедимою проходила еси, повинующися во всем святому Отцу, аки самому Богу. И тако по начальстве сем прежившей тебе два года, Божиим попущением наидоша на тебе различная душевная искушения и душевныя многообразные немощи, и ко Отцу твоему духовному веры и любве умаление, и прочая, яже мне вся подробну объявлявши. В таковом же многоразличном разорении душевном, прежившей тебе два года, духовный отец твой и учитель от временныя к вечной преставися жизни: и тогда отверзошася тебе душевныя очи, и начала еси познавати тщету душевную, и якового по Бозе наставника лишилася еси, и поминая воспоследовавшее души твоей разорение, плачеши и рыдаеши, и мало и не во отчаяние от зельныя туги и печали сердца твоего приходиши, и пишеши ко мне, и просиши и молиши со многими слезами, да напишу к тебе некое духовное утешение.

Не презирая убо твоего о сем моления, аще и отнюд в сем художестве, еже писати к кому, ненаучен есмь и неискусен, пишу к честности твоей, и молю и советую о прешедшем искушении и немощи души твоея не скорбети выше меры и не отчаяватися, но, с несомненною надеждою на милосердие Божие, начало истинное истинного покаяния за прешедшия немощи пред Богом полагати, и от всего сердца и души каятися, и прощения от благости Его просити, и той, яко благ и человеколюбив Бог сый, радуяйся о истинном покаянии твоем, якоже всех грешников покаявшихся простил есть, простит и тебе вся согрешения твоя, без всякого сумнения.

Приходит мне, честная Госпоже, и сие в разсуждение, яко Христос Спаситель, истинный Бог наш, егда вселенную имеяше вручити святым Своим первоверховным учеником и Апостолом Петру и Павлу, да проповедят в ней благовествование Его, и уверовавших в него проповедию их да наставят на истинное Богопознание и хранение заповедей Его, и яко, да будут милостиви к согрешающим, и удобне прощают согрешения кающихся, Божественными и непостижными Своими судьбами попустил есть, яко Петр отвержеся Его трижды, Павел же гоняше церковь Его и разрушаше: по истннном же Петровом покаянии и Павловом чудесном уверовании во Христа, оба сии святии Апостоли, понеже сами на себе познали немощь человеческого естества, сего ради премилосерднейши были, по подобию Христа Господа, к согрешающим и истинно кающимся, и якоже сами тяготы всех на себе носили, так и всех к сему побуждают, глаголюще: друг друга тяготы носите, и тако исполните закон Христов, Гал. 6.: 2. Не таковым ли некако образом и на тебе недоведомыми судьбами Христос Спаситель попустил есть найти предреченным душевным искушениям и немощем, яко да совершенне чрез долгое время увидевши, яко в зерцале, немощь души твоея и слабость естества человеческого, научишися носити немощи не мощных, и удобьпреклонна будеши к милованию согрешающих от немощи и кающихся, и исправляти будеши таковых духом кротости. Сего ради, каяся пред Богом прославляй Его непостижный промысл, дивне спасение боящихся Его и кающихся устрояющий.

А понеже, всечестная Госпоже, от чтения книг отеческих желанием возжелала еси обрести истинного наставника, иже бы тебе наставил на путь спасения, и Божиею помощию обретши такового, пребывала еси у него во истинном послушании, и содержиши и сестр святых в таковомжде послушании, и познала еси самым делом и искусом и плоды благословенного послушания, и плоды проклятого преслушания: то нужда мне належит и о святем послушании к честности твоей мало написати. – Послушание Божественное толь вещь нужная есть ко истинному Богоугождению, яко без нея отнюд невозможно есть Благоугодити Богу. Сего ради пресвятое послушание во триех местех от Бога насаждено бысть: на небесех, и в раи, и на земли; на небесех убо, в силах небесных, в раи же, в первозданных человецех, на земля же, во святых ученицех и апостолох Господних. И в триех сих местех явися и плод преблагословенного послушания, и плод треклятого преслушания. На небсех вся силы небесныя, добрым своим произволением пребывше в послушании к Богу, сподобишася, Духом Святым просвещаеми, вечно в нем пребывати: диавол же, сый от ангельского чина, самовластным своим произволением отпав от послушания, и возгордевся, низвержен бысть с небесе, со всеми отступными тогожде Ангельского чина силами, послушавшими самопроизвольно нечестивого его совета, и лишившеся света Божественного, тьма волею своею быша, врази Богу и спасению правоверных Христиан вечно сотворшеся. Се и на небесех явися плод и послушани и преслушания. В раи, Дóндеже первозданнии пребываху в истинном к Богу послушании, лицезрения Божия и многообразных даров Пресвятого Духа наслаждахуся: егда же самопроизвольно, послушавше совета диавола, и отпадше от послушания, возгордешася, восхотевше равны быти Богу, тогда изречение смерти от Бога приемше, из рая изгнани быша, и всему роду человеческому виновни быша смерти: и аще не бы Сын Божий Своим к Богу и Отцу до смерти послушанием разорил преслушание Адамле, то отнюд бы иныя надежды спасения от смерти и погибели вечныя роду человеческому не осталося. Се и в раи в первозданных показася плод послушания и преслушания. На земли же Христос Сын Божий сшедый с небесе, не да творить волю Свою, но волю пославшего Его Отца, его же послуша до смерти, смерти же крестныя, послушание свое Божественное насадил есть в святых своих ученицех и Апостолех. Пребывшии убо в нем даже до смерти сподобишася проповодию своею вселенную привести к Богопознанию; и ныне со Христом Господем своим и учителем царствуют на небесах: отпадший же от послушания треклятейший Иуда, и вместо Господа послушавый во всем диавола, и отчаявыйся, удавися, и погибе вечно с душею и телом. Се и на земли явися плод послушания и преслушания. Сие убо Божественное послушание, насажденное от самого Христа Господа во святых Его ученицех, прейде во святый ангельский монашеский чин, в немже мнози во святем послушании, яко солнце, просияша, и совершенне Богу угодиша: но и весь монашеский чин на послушании святом основан есть, и в древняя времена или во общих житях, или в царском пути, сиречь во двоих или триех, иребываху, или аще и в пустынях, то по большей части от послушания житие свое начинаху, и тако Божиею благодатию избегаху от прелестей бесовских. Самочинне же житие монашеское начинавшим многажды многообразныя прелести бесовския иоследоваху, от нихже да избавит нас Господь Своею блаодатью.

Послушание Божественное и от сего имать велию похвалу, яко по Святому Иоанну Лествичнику и прочих святых Отец учению, мати есть основания всех заповедей Евангельских, сиречь любве, яже послушанием совершаема бывает, якоже Господь глаголет: аще любите мя, заповеди моя соблюдите. И паки: имеяй заповеди Моя, и соблюдаяй их, той есть любяй Мя. И паки: не любяй мя, словес моих не соблюдает. Соблюдение же Заповедей Христовых и словес Его, не что иное есть, точию совершенное послушание ко Христу Господу. Послушание Божественное толь велия есть пред Богом добродетель, яко по согласному многих святых учению, истиннии послушницы, в послушании истинном до конца жизни своея пребывшии, венец мученический от Христа Господа приемлют; занеже отсечение во всем воли их и разума пред настоятелем, во излияние крове, мысленное и самопроизвольное, за имя Христово вменяется пред Ним в день праведного Его по делом воздаяния.

В таковом убо Божественном и святом и треблаженном послушании, честная Госпоже, содержании собор сестр святых, во имя Христово собранных, не инако, но по истинному разуму Божествснного писания, якоже предаша и учать преподобнии и Богоноснии Отцы наши, наставляй их на путь спасения, сама себе во образ им всякого благого дела, помощью Божиею укрепляема, представляй, прилежным деланием заповедей Евангельских, любовию к Богу и ко ближнему, кротостию и смирением, преглубочайшим всегда ко всем миром Христовым, матерним к ним милосердием, терпением и долготерпением, со слезами молением и утешением и побуждением на всякое дело благое, носящи с любовью Божиею вся тяготы их и немощи, горящи к ним любовию Божиею, яко к сестрам и ученицам Христовым, прилежно наставляюща их на истинное во всем к Богу послушание и на отсечение, паче же и умерщвление воли своея противныя и составления разума своего и разсуждения: себе же втайне сердца твоего и души твоея имей пред Богом прах и пепел, горшу и грешнейшу паче всех человек. Понудися же преподати себе образ святым сестрам и соблюдением заповедей святых Отец, и трудами телесными по силе твоей, аще возможеши, предстоянием на правиле церковном, поклонами и великими и малыми; еще же и правило келейное, уставленное от святых Отец, со страхом Божиим совершай молитвами, и псалмопением, и чтением; такожде прилежно и с великим вниманием и испытанием прочитавай в книгах отеческих о молитве, единем умом в сердце совершаемей, яже есть самый истинный, паче всего приятнейший Богу подвиг монашеский, и аще Божиим споспешеством уразумевши о ней истинный разум от учения святых Отец, то и понудися на делание ея, Бога призывающи в помощь, и велию от нея пользу души твоей обрящеши. Понудися никого же осуждати: един бо есть праведный судия Христос Господь, иже воздаст комуждо по делом его; но точно себе осуждай, и не будеши на страшном и втором Его пришествии осуждена. Всякому согрешающему пред тобою от сердца отпущай согрешения, да и Отец Небесный отпустит тебе согрешения твоя: и что более возглаголю? На вся заповеди Евангельския от всея души твоея всегда нудися, всю же надежду спасения души твоея на едино милосердие Божие имей без всякого сумнения. За прежде же бывшия по попущению Божию немощи твоя и согрешения душевная, Бог благодатию Своею и человеколюбием да простит тя и благословит, и в сей век и в будущий.

Писати же ко мне, со всяким дерзновением пиши, и Господа ради молю тебе, о общежитии вашем, и чине церковном и трапезном, и о препитании вашем, и о всем жития вашего устроении подробну ко мне недостойному написати. Господь же наш Иисус Христос истинный Бог наш, рекий: идеже еста два или трие собрани во имя Мое, ту есмь посредь их, молитвами Пресвятыя Своея Богоматере, Владычицы нашея Богородицы и Приснодевы Марии, и всех святых, да будет посреде вас, собравшихся во имя Его пресвятое, во веки аминь.

(на подлиином собственною рукою преподобного старца написано):

Пречестности твоей со всеми святыми, во имя Христово собравшимися сестрами, совершенного в заповедех Евангельских предуспеяния всеусерднейший желатель и недостойный Богомолец.

Свято-Вознесенского Нямецкого и Предтечева Секульского Молдовлахийских монастырей архимандрит Паисий.

Письмо старца Софрония Молдавского к схимонаху Афанасию, жившему в Свенском монастыре

Пречестнейшему в Схимонасех, прелюбезному моему о Господе сыну духовному, отцу Афанасию:

Благодать и мир тебе о Христе Иисусе Господе нашем.

Любезное мне твое честное писание, пущенное от вас декемврия 29 дня 1804 года, получено мною февруариа 3, сего 1805 года. Брат же Адриан, пришед в монастырь 20 ианнуария, и данную от Боголюбивыя твоея души нам милостыню, то есть, мне десять червонцев голландских, также и монаху Платону с надписанным от вас саморучным реестром, все в целости вручил. За кое ваше сугубое благотворение, веру же и любовь твою горячую к нам бедным, да возравномерит вам премилостивый Господь наш Иисус Христос вечными своими благами. В начале сего вашего нынешняго письма 1805, марта 27 дня, ко мне и брату Платону извещал еси, что о ныньшней чрез брата Адриана милостыни ответов от нас не получал: но по какой причине до вас наши благодарительныя письма не дошли, нам неизвестно. В нынешнем же в сем письме убеждаете мене дать вам решение на три пункта: то я, минуя первый и вторый, на третий первее решу вам сумнение, яко удобнейший и ко мне больше относящийся. Третье ваше вопрошение о правиле, еже в начале определил было я вам малое (хотя и многотрудно оно вам было). Смотрите убо (якоже и сами глаголете), сначала и самое то малое многотрудно вам было; ныне же, Божиею благодатию, трегубо несете, и удобнейшим вам бывает: то и глаголю вам, ниедино смущение вам да бывает за неравность сего, но всегда умеряйте противу силы вашея, и точию внимайте себе, и не смущайтеся. – Бог премилостивый да простит и да благословит тебе в сей век и в будущий: и аз многогрешный прощаю вас, и отеческое мое посылаю благословение, и мир вечный тебе и нам буди.

На второе ваше вопрошение, то есть на среднее, идеже глаголете сице: здесь отправляют праздничныя и царсшя бдения много не по уставу, и я в сем крепко настою от ревности по церкви, матери нашей. Возлюбленный брате и сыне мой духовный, аще бы не была таковая вера и любовь ваша по Бозе к нам бедным, то глаголю вам, ниже по троекратном прошении дерзнул бы на сие вопрошение ответствовати: зане тесно отвсюду, и имут любопрительные человецы глаголов сражения пучину; и аще не снидет душа в преглубокое смиренномудрие, и не смирит себе, прейти сих сетей десных не может; ибо праведные и крепкия вины с обеих сторон имут. Но что глаголет Господь ? Больше сея любве никтоже имать, да кто душу свою положит за ближняго. Темже и аз, видя вашу таковую скорбь и тесноту, болезную душею моею о вас, и входя вь сию тесноту, желаю изъяти вас, яко сына моего духовного, от таковых, аще и за истину, любопрений. От нихже точию раждается презельная зависть и памятозлобие, а не мир, ни исправление. И сие нам знамение, яко от противного есть: зане, якоже и сам глаголеши, раскола в них не видиши; а за некоторыя несходныя с уставом их обычаи ни кто же о сем тебе истяжет, ниже Господь, ниже глава церковная: зане не в твоей власти, неси бо настоятель, ниже благочинный, но седиши точию, да плачеши своих грехов, для управлеия своея души ко Христу Богу. Сего ради я советую тебе, умолкни, Господа ради умолкни, и бегай любопрения, яко змиина яда: всегда глагола себе оное евангельское слово: кто мене постави судию? То есть надзирателя и телохранителя. Аще бы тебе с любовию настоятель вопросил о обычае или здешнем, или святогорском церковном; то тогда бы тебе со смирением можно объявити, и аще вопрошений не исполняют, то тоже молчати, и от братии никому отнюд не глаголати ничтоже, но отвещати вопрошающим: аз не вем, Бог весть. Сия советую тебе, сыне мой духовный, и аще хощеши мирен быти, тако проходи, и мир Божий почиет на тебе.

На третие, паче же по писанию твоему, на первое вопрошение: «можно ли такового духовника себе имети, и от служащих Божественную Литургию Святых Таин причащатися, котории негли сице, во святую четыредесятницу во вторники и четвертки, а в прочие посты, то есть, Петров и Спасов и Филиппов, во вся дни на олей, сирочь на конопляное масло, а в скоромныя седмицы, в понедельники, среды и пятки, на рыбу, также и в полиелейныя царския дни, и ради гостей, в кий ни случится день, на рыбу в трапезе и келлиях разрешают?» зде до слова из письма вашего, в котором и правила являете, последи же глаголете: «какое ваше отеческое на сие разсуждение предадите? Не противно ли мне у них исповедатися и святых Таин причащатися? Скажите и отпишите мне».

Возлюбленный мне брат и сын духовный! И паки прилично мне рещи, яко тесно мне: что бо зде скажу, и что напишу? Аще бо душа, и за некую болезнь свою и немощь, мало что нарушает от Божественных правил, то страха ради Божия, смирением, любовью и слезами да поливается; аще же презорства ради, или нерадения ради небрежет, то страшно нам о сем есть и глаголати; также и приложити ко онем, или отъяти что, аще и мало, презорства ради дерзаяй, тогожде осуждения да трепещет: зане слышим глаголющаго: аще мы, или аще Ангел с небесе благовестит вам иначе, анафема да будет, темже, утеснен быв обдержащею тя скорбию и недоумением, вхожду в таковыя страшныя разсуждения по нужде, с превеликим смирением, точно да извлеку тя от рова отчаяния и тесноты. Что же ныне сотворим, и куда бежим? Воистинну тесно, паче же аще впадем в любопрение. Аще же снидем в глубокое смирение и ничтожество; то смирение нам являет, яко Бог несть сотворил нас во гнев, но в снабдение. Держимся убо и заповедей Христовых, и всех апостольских и отеческих правил и преданий со смирением, и творим вся та, яже суть во власти нашей: но да не изнемогаем и любопримся, и да не истязуем от ближняго заповеди. Оное же Евангельское, еже, по троекратном обличении, глаголет, буди тебе якоже язычник и мытарь, не вводи зде: тое бо не терпит, где-либо во всецелом честном собрании единого, волею во гресе ходящего, видети; здеже нам слово о общем обычаи. И прилично вам зде воспомянути, яко, аще две беды предлежат неизбежныя, всячески меньшую треб подъяти на себе: тако и зде, аще от двоих заповедей утесняемся, нужда всячески едину от них – большую сохранити. Зане, аще тамо не восхощеши исповедатися и причаститися, то где причастишися? Негли и из монастыря не выпустят; да и вещь, по тамошним чиноположениям, невозможная, и сотвориши себе горькую жизнь. Аще ли же где разумееши инаков обычай, и возможеши хотя с нуждею преселитися; то не пожалей пременить места и телесного покоя, душевного ради мира, но отнюд премени. Аще же паки возможеши примиритися на месте, то понуждайся свободен быти от мнения, и добре будет. Буде же премениши, и отраду хотя малу получиши, то уже умудряйся, еже пострадал еси: отнюд ни о ком не любопытствуй, и будут тебе вси якоже ангели; и ни с кем ни за кую вещь не любоприся, аще и за истину, занеже не в твоей власти и не от Тебе зависит, и не можеши ты их исправити, точию души их в зависть, свою же в смущение вложиши.

Сия тебе, возлюбленный брате и сын мой духовный, по силе немощнаго ума моего, на сумнение твое советы даю, и повторяю паки таяжде глаголя, и прошу тебе Господа ради, умолкни, умолкни, глаголю, от всех, и не смотри на благочиния и безчиния, и ни с ким отнюд от писания не беседуй, иде же несть созидание, но разорение душам, паче же с юными, но они своих настоятелей да вопрошают; и не хвалися отеческими книгами, идеже зависть растет, зане нужда будет любопретися: точию аще имаши единомысленного брата во своей келлии, и то аще верен, да не относит вне; но внимай себе, и смотри своя грехи: благо и довольно тебе, что оставляют тебе жити свободно по твоей совести. Пецыся, да свой исход добре управиши; других бо душ не вверил тебе Господь, также ниже благочиния Церкви. Аще же и повелени есмы, не своея, но ближняго пользы искати: но время и место сие являет, и идеже растет мир, и любовь, и смирение. Послушай убо мене Господа ради, брате и сыне мой духовный, от болезненна сердца сия тебе глаголюща, и не повторяй уже мене о сих вопрошати; днесь бо, или утро, гроб мене ждет, и едва уже возмог сия тебе отвещати, да в мире живот свой скончавши: аще ли же ни, то сведеши жизнь свою с печалию во гроб. – исповедайся и причащайся без сумнения: зане церковь Христова во всей Апостольской и Святых Соборов красоте стоит непорочна; мы же человецы кийждо восприимем по делом нашим. – и от сих, любимиче мой, аще что явится тебе благо и Богу не противно, то Богу благодарение, веры ради твоея написах: аще же что Богу противно и святым писаниям не согласно, то прошу тебе, сына моего духовного, мое невежество простити и покрыти. Господь же премилостивый да просветит тебе, да умудришися во смирении, еще паче сих. Вемы бо, яко добре веси: яко на всякое искушение – смирение, самоукорение и терпение победа. Господь премилостивый да поможет тебе, и да сохранит тебе, и покрыет тебе от всех шуих и десных сетей вражиих, и да простит тебе вся согрешения твоя, в сей век и в будущий: и аз многогрешный, посылаю тебе отеческое мое прощение и благословение: и молитвами покойного отца нашего Паисия, мир Божий да почиет на тебе, аминь.

Мира, здравия и спасения, и в заповедех Божиих всесовершенного предуспеяния всесовершеннейший желатель, и недостойный твой Богомолец, Духовный твой Отец, Софроний старец.

28 Марта 1805 года

М. Нямец

Письмо Старца Софрония к Марии Петровне Протасьевой, Арзамасской общины начальнице

На просьбу Вашу, уже по кончине блаженного нашего старца к нам дошедшую, послан нами к вам, по благословению любви Христовой, ответ при прошлогоднем нашем благодарительном письме, хотя не многословесный, но самый препростый, аще будет вам угоден в решение ваших Христолюбивых мыслей и желаний. Отец Афанасий монах, часто проживающий в селе Палехе, у господина иконописца Афанасш Никитича, в письме своем, еще в 1795 году от 16 августа писанном, которое к нам дошло сего уже года, апреля в 26 день, обявляет, что вы его просили написать к нам о некоторых книгах, чтобы их здесь сыскать и прислать к вам для переписки; также прислать два рисунка с Чудотворной Иконы и портрет покойного нашего Блаженного Старца Паисия. Жаль, что отца Афанасия письмо, не ведомо где, так долго продержалось: однако книги оныя уже переписываются, по переписке, вместе с рисунками с Иконы Чудотворной, и портретом Блаженного Нашего Старца, истинно пришлем к вам, при надежной оказии; будьте уверены, радеем услужить вам, толиким благодетельницам. – Книг Добролюбия еще только три получены нами к Обители; но и о прочих надеемся, что Афанасий Никитич, по своему к нам усердию, не оставит постараться прислать, за которыя и вас, Преподобнейшая Госпоже, и все ваше общество Богом собранное, покорнейше благодарим.

О другой же половине Филокалии, что Бог устроит, а желается и нам знать. Но по новости нынешней, в нашем Российском отечестве от Бога устроенной, кажется, верно, надобно ожидать как печати таковым книгам, так и всякой доброте (как здесь слух носится) свободной отрады. О! Да благословит и прославит и да утвердит Отец Небесный Российскую Высочайшую Власть, со всех стран, по всем их благим расположениям, во Славу Имене Своего Пресвятого, во всем по сердцу их; да оградит царство их всеоружием правды Своея, крепко, и всем видимым и невидимым врагом страшно, во утеху и покой правды и благочестию истинному, во обвеселение благих душ, воле Его Пресвятой свято повинующихся! Бога всякия утехи и щедрот благословение, и Матере Божия Приснодевы благопризрение да почиет на вас всегда, и да благопоспешат всем вашим желаниям: истиннейше вам, Преподобнейшая Госпоже, и всем вашим о Христе возлюбленным сестрам того желая, благодарны есмы навсегда с особливейшим к вам, в любви Христовой, благопочитанием.

Преподобнейшая Госпоже, со всеми Боголюбивыми о Христе сестрами, милостивейшие наши благодетельницы, вам всенижайшии слуги и искреннейшие навсегда богомольцы.

Свято-Вознесенского Нямецкого и Свято-Предтечева Секулского Монастырей, Софроний Старец архимандрит с братиею.

Августа 12 д. 1797 года

Молдовлахия, Свято-Вознесенская Нямецка Обитель

Письмо отца Афанасия к ней же, Арзамасского девичьяго общежительного монастыря начальнице и Богособранных Христовых невест Матери Марии Петровне

Радоватися о Господе

Хотя ваша святыня лично меня и не знаете, обаче и не без известны, егда я в Москве на Новгородском Архиерейском подворье трудился ради напечатания первой книги Филокалии или Добротолюбия; еще припамятуете и потому паче, что многие из переводов напечатанных в той Добротолюбия книге, напред я от покойного старца Паисия в Россию завез: не для своей какой бездельной корысти и лакомства, но за спасение, ради общей пользы монашествующим. Окончив перевод и другой книги Добротолюбия, я, тому пять лет, по несытости моей ко отеческим книгам, паки возвратился к Старцу Паисию; а по блаженной его кончине все до ныне находился в Афонской горе. Откуда дней с восемь прибыл паки в Нямец до нынешняго Старца и Духовного моего Отца, архимандрита Софрония: и в тож самое время от святых уст его учул, что совсем в готовности намерен к вам послать вновь переведенную и на бело переписанную книгу Святого Варсонуфия. Сколь бы я от морского и сухопутного пути утружден ни был, до зела удивился Старцевой к вам любви, что не успел на окормление и чтение своей братии списать, и последнюю хощет к вам послать: также и великой вашей ревности и усердию порадовался, как могли о таком безценном сокровище, сиречь книге Святого Варсонуфия, чрез таковую отдаленность сведать и неусыпно стараетеся ее в общество снискать. Открываю вам, духовным Матери и сестрам, что и я окаянный едва ли не для того в Нямец потрудился, чтобы хотя един или два раза прочести ее. Старец благословляет, не точию прочести, но и списать; но по старости и слабости отнюд не могу списать; очень велика; – обаче разве прочту, но уже с благословения я и начал черную чести. А набело переписанную, ради посылки к вам, приказал было переплетать и вкупе с иконою отправлять в Яссы. Сведав сие, некоторые от братии начали со смирением умолять Старца, дабы насытил прежде присных своих чад: обоюдно раздирался Старец о вас и о своих скорбию; поскольку не точию никто из братии, но ниже духовники не читали тую книгу. Щедр и милостив Господь, любезнейшая Мати и сестры, не презрил и ваше моление: старец уведал от начальнейшаго писца, что и другая книга Святого Варсонуфия больше уже половины на бело переписана хорошим письмом. Некоторые присуждали ради скорости дописать скорописью, а не полууставом. Но чисто печатныя книги и доброписанныя к большему возбуждают чтению и услаждают, а скорописные во все от чтения отвращают: и так Старец приказал томуже одному дописывать писцу, а другому за ним читать и ошибки поправлять, и ни на какое их другое послушание отнюдь не посылать. И так потерпите мало, и будьте благонадежны, что вскоре получите желаемое, и неизреченно обрадованы будете. Сколько нибудь и я в сем случае помогу ради посешности. Ибо в одном Нямецком монастыре потребно иметь три книги: одну ради библиотеки, другую ради чтения в церкви и трапезе, третию по келлии братиям ради чтения, также и в Секульской Монастырь хотя одну. Обаче при всем том уверяю вас, что прежде всех будете удовольствованы; я вместо вас здесь всячески приложу мое старание и попечение, как наивозможно скорее кончить и в Москву переслать. Ваше благотворение весьма чувствительно, впрочем требую ваших святых молитв и благословения, Вашего Преподобия послушник, недостойный монах Афанасий Святогорский, уроженец Московский.

Июля 3-го 1799

Нямец монастырь

Преподобнейшая Госпоже!

Мария Петровна! Со всеми Христолюбивыми сестрами, милосерднейшие благодетельницы наши!

Мир Христа Господа да благословит любовь вашу, благососвязующую общество ваше, и да покоит души ваши надеждою соучасия мира в небесных жилищах!

Прошлого года, 9-го марта, пущенное из Москвы от почтенныя Вашего Богом благословенного начальства монахини Анны, по воле Вашей, преподобнейшая Госпоже, и единосогласием Вашего Боговозлюбленного общества, благопочтеннейшее писание паки удостоились мы получить, прошлого же года августа в 27 день, с великою радостью, видя Ваше, преподобнейшая Госпоже, для нашей убогой обители, толь многоблагодеющее старание, и всего вашего Христолюбивого общества таковое о нас истинно Боголюбивое памятование; при письме же и свитки три ста девять присланный получены нами, за которыя также и к Господину Aфанасию Ивановичу наше всенижайшее благодарительное писание при сем прилагаемо, которое всепокорнейше Вас, преподобнейшая Госпоже, просим ему господину Афанасию Ивановичу доставить. Премногоже и тем обрадована наша обитель, что посланное от нас, пребывающая в обители нашей чудотворной Матере Божия иконы пресвятое изображение, уже получено в вашей святой обители с истинным вашим благоговением, и всеискреннейше желаем, с непрестанною к неизреченной Божия Матере благости нашею, хотя и недостойною, однако усердною молитвою, да по толико благоговеющей вашей к Ней Матери Божьей вере и любве, пребудет Ея благоутробие всем вашим прошениям и надеждам благопоспешествующее, соблюдая вас вечно. Пишет же госпожа Анна, нет ли особой службы для Нямецкой чудотворной иконы? Но таковой не имеется; а поется всегда параклис, в субботы же обще всегда акафист с каноном акафистовым же.

При сем всенижайшем писании нашем, выполняя наше, вам, преподобнейшая госпоже, и всему вашему Боголюбивому обществу данное обещание, посылаем к вам книгу Святого Варсануфия, во утешение благих ваших душ, единому Христу Господу поручившихся; которую хвалить нам не нужно, поскольку сама, как изволите увидеть, всякого со благовнятием послушающего учит ясно всем добродетелям, за кои всеблагий Утешитель благословит света дарованиями, в достижение богатства славы небесныя; идеже и вам, преподобнейшая госпоже, а при вас и всем от Христа вам порученным сестрам, яко при пастыре овцам, яко при благой матке чадам, да предуготовит наследие всеблагоутробнейший дародатель Христос, но любовию Христовою вам, преподобнейшая госпоже, советуем, сие сокровище дражайшее, книгу святого Варсануфия, не задержать как под спудом, в вашей одной святой обители навсегда, но со усердием сделать ей выход, в пользу и других, таковой же пище вседушевно радеющих. А на сие вам, преподобнейшая госпоже, способ кажется очень возможный, поскольку их высокопреосвященства Митрополиты Гавриил и Платон для вас всегда недалеки, и для всех тамо усердные благостаратели; и его высокопреподобие, Отец Наместник Александр вашей святой обители благоспособствует: для того, по вашему прошению, может сия книга зараз и в печать быть пропущена: за что благодарная к Богу молитва о вас, преподобнейшая госпоже, воссылаться будет от премногих благих душ, едину Христову волю всего сердца своего волею непрестанно лобызающих; потому и воздаяние блаженное, для вашей боголюбивой души, и для всего вашего Богокрасного общества, сторицею приycyгубится.

Радеяже нашим недостойным усердием, за великие ваши, преподобнейшая госпоже, ко убогому собору нашему благодеяния, посылаем и еще при сем книжицу, из книги Симеона Нового Богослова, трудов перевода самого покойного, блаженныя памяти, нашего Отца, Старца Паисия, нарочито как цветы выбранные, дванадесять слов; именно: 1-е. О отвержении мира; 2-е. О делании духовном древних святых Отец; 3-е. О вере и любви; 4-е. О еже отвращатися тлетворных бесед и о суде; 5-е. О блаженствах и печати Христовой ; 6-e. О покаянии; 7-е. О покаянии же, и о изгнании Адамли; 8-е. О отсечении своея воли, и о совершенном уверении себе своему духовному Отцу; 9-е. О истязовании непрестанном предстоятелю себе самого; 10-е. О причасти Святого Духа; 11-e. О покаянии и начале жития монашеского; 12-е. яко душа верою и заповедьми очищается. Хотя же в книжице не означены слова оныя таковыми нумерами; но сначала при книжицеж прилагается показание. Притом, с 12-го по 15-й лист усмотреть изволите, что покойный старец положил две речи о одном слове, с перечерком страницы линейкою, нарочито показуя, в верху, слово в слово речь из Греческого перевода; а ниже линейки, речь из Болгарского, то есть из словенского перевода; но в обоих выражениях одинаково с пользою души.

Еще при сем же посылаем для Боголюбивого духа вашего, перевода Старца ж нашего покойного, четыре слова, особо для монахинь, так же Богодухновенным Отцем составленныя, зело даровито наставительныя. К тому же и еще прилагается тетрадка: толкование на Господи помилуй, душеполезное.

Видяж таковое ваше, преподобнейшая госпоже, премного благоусердствующее слово, как госпожа Анна выражает, что и впредь изволите обещевать нашей убогой обители, в славу Христа Бога и Пренепорочныя Его Матере, в ином сами услужить, а в другом походатайствовать у благодетелей, и на толико Христолюбивое ваше усердие полагаясь, приемлем смелость изявить вам нашу нужду, что не имеем сосудов сребреных на благословение хлебов, пшеницы, вина и елея на Всенощном Бдении; а притом и в облачениях служебных иерейских очень убога есть ризница наша; да и еще: при обители, в скиточке новая невеликая церковь Введения в храм Господень Пречистыя Девы Марии состроена, то и паки потребно на новый иконостас иконописное золото и сребро: почему всенижайше просим вас, преподобнейшая госпоже, походатайствовать пред благодетелями Христолюбцами, чтобы одарили теми вещми бедную обитель нашу, в вечное написание их всех благодетелей наших, яко любителей блоголепия дому Божия, и благопризрителей убожества, в книгах небесных перстом благоволения Христа Сына Божия, пред престолом величествия Его Божественного, идеже празднующих! глас непрестанный, и неизреченная сладость зрящих лица Его Господня доброту неизреченную. О здравии вашем, преиодобнейшая госпоже, премного для нас убогих благодетельствующая, в нашей обители и скитках, к нашей обители иринадлежащих, в церквах, во всех жертвоприношениях, к милосердию Божиему возсылается всегда наше всеусерднейшее моление, да благословит Христос Господь вас, преподобнейшая госиожа, здравием на всегда совершенным и долгими летами, на большее приумножение благого таланта вашего милостынею и благоусердным благоправительством порученных вам от промысла Божия сестр; поминаем же и двух ваших монахинь: Марфу и Анфису о здравии, да подаст и им премилосердый Господь здравие совершенное; и за упокой блаженныя памяти бывшего начальника вашей святой обители, иеромонаха Феодора. И о всем вашем Боговозлюбленном обществе всегда и вовек непрестанное пребудет в обители нашей, ко всемилостивейшему всех благ подателю Христу Богу, аще и недостойны есмы толико, но по всеискреннйшему нашему желанию, моление, да почиет благодать Его всемилосердствующая в сердцах ваших навсегда; да будет любы Его Божественная вам, во всех душевных чувствах, помощница, еже зрети вашим очесам сердечным к единому Ему Христу; еже непрестанно сердцем и умом, в след его единыя красоты ходити, предпоучаясь в содружество небесное пяти мудрым девам; во всем том да будет вам наставительница Всеблагая, Пренепорочная Его Матерь, Приснодева Мария; да утверждает ум ваш, еже от чистыя мысли и тепла сердца, утешатися непрестанным призыванием всесвятйшего имене Его, сына Ея и Бога, Ея имене всечестнейшаго; душы ваши да озаряет божественным осиянием, изменяя, оживотворяя, и Боготворя, еже любити Его единого Христа Бога, во обручение будущая небесныя светлости; юже вам, преподобнейшая госпоже, и вашим всем подначальным, о Христе возлюбленным сестрам, и в роды сестрам вашея Святыя Обители, да благословит в наследие Христос Господь, благоучреждая всех жизнь вышевыраженною стезею, в благоприятно любовном мире, продолжая и лета жизни вашея в здравии; и обитель вашу Святую да благословит и да соблюдает вечно в благоцветущей, о Имени Его всеспасительной, тишине. Притом с новонаступившим годом вас, преподобнейшая госпоже, и всех ваших о Христе благособранных сестр всенижайше поздравляя, вседушевно желаем, да благословит всемилостивый благодетель Христос вам течение его, по всем вашим душевным благодеяниям провесть; всесильными Пречистыя Своея Матере молитвами, вся оная вам дарствуя. С теми всеусерднейшими нашими вам желаниями, со всеблагодарнейшим, за толь многия ваши нам благодения, сердцем земно кланяясь, и впредь в надежде вашего Христолюбивого вспомоществования, пребывием на всегда, со всеистиннейшим, имени вашего, преподобнейшая госпоже, и всего вашего Богоугодного общества благопочитанием.

Преподобнейшая госпоже, со всеми Христолюбивыми сестрами, милосерднейшия благодетельницы наши.

Вам всенижайшие слуги и всеусердейшие навсегда богомольцы.

Свято-Вознесенского Нямецкого, и Свято-Предтечева Секульского Монастырей.

Софроний старец с братиею.

Генваря 11 дня, 1800 года.

Молдовлахия; Свято-Вознесепская Нямецкая Обитель.

Примечание к 12-й странице предисловия

Блаженной памяти Отец Архимандрит Александр Арзамасский родился в 1758 году; происходил из фамилии Польских Шляхтичей Подгорычани, Православного исповедания Грекороссийского. Основательно знал Польский Язык, и любил из этой нации происходивших сынов Церкви Православной. Постоянно преданный чистому учению Церкви, он в особенности чтил книгу Митрополита Стефана Яворского: кямень веры, и сочинения Святителя Димитрия Ростовского, которого книгу: Алфавит духовный, советовал поступающим в монастырь иметь у себя, и поучаться в ней всю свою жизнь. Обучался он в Киевской академии; потом поступид на службу в Камер-Коллегию. Долго ли он был на службе, неизвестно; а только неоднократно слышали от него, что он в весьма молодых летах начал жизнь иноческую в Московском Новоспасском Монастыре. Будучи в С.-Петербурге с Настоятелем Монастыря Архимандритом Павлом (в последствии Епископом Нижегородским), он был пострижен в монашество Высокопреосвященным Митрополитом Гавриилом, и им же рукоположен 1793 году, апреля 23 дня, в иеродиакона, a мая 25 в иеромонаха, и всегда пользовался его расположением, в доказательство коего пересказывал, что взят был им на коронацию Императора Павла в Успенский собор. В том же 1793 году определен он опять в Новоспасский Монастырь в Наместника и Казначея, и во все это время имел постоянную переписку с Высокопреосвященным Гавриилом. В 1797 году от обеих должностей отказался, и жил в том же монастыре весьма уединенно, пользуясь особенным уважением людей сильных и знатных, в 1808 году был представляем первым кандидатом на вакансию синодального ризничего, но утвержден второй; а он, вместо сего, на открывшуюся другую вакансию произведен в Архимандрита Арзамасского Спасского Монастыря, 1810 года, мая 1-го дня, в Успенском Соборе, и при этом случае, как лично слышали от него, снабжен был от благотворителей всеми принадлежностями Архимандричьяго служения и немалым количеством денег. В начале поступления своего в Арзамас, он вел большую переписку с Москвою, а с Московским Губернским Предводителем П.Х. Обольяниновым постоянно до самой его кончины, во все время служения своего в Арзамасе, до самой кончины, постоянно он нес должности первоприсутствующего в духовном правлении, благочинного монастырей и смотрителя духовных училищ: но наград не алкал; только в 1843 году преосвященный Иоанн, высоко чтившийш его, исходатайствовал ему Кабинетский Крест. Живя очень скромно и воздержно, а между тем, сверх жалованья и доходов настоятельских, получал оклад смотрительский и довольно от почитавших его благотворителей, он никогда не имел денег; ибо все раздавала братии, монастырским служителям, бедным ученикам Духовных училищ и нуждающимся из граждан. При кончине его осталось только 40 коп. серебр. и никакой одежды; ибо все успел раздать при себе. Особенно начал он изнемогать не далее, как за два года до кончины своей; а до того времени был довольно бодр: но в начале 1845 года сделался так слаб, что мало сходил с постели, постоянно занимаясь чтением Св: Евангелия и готовясь к переходу в вечность. В последний год не принимал он почти никого, кроме исправлявшего за него все письменныя сношения с начальством и за то пользовавшегося беседою его, которая была особенно поучительна в последнее время, когда мысль о кончине не выходила у него из памяти. Осьмнадцать дней пред кончиною он вовсе не вкушал пищи, кроме нескольких капель воды, питаясь единственно хлебом жи вотным, сшедшим с небесе, Телом и Кровию Господа.

29 Апреля, 1845 года, в 7 часов утра, он предстал пред Господа Иисуса Христа, которому служил в сане священнослужителя 52 года, а в иночестве более. На погребение и поминовение его принесено было его благодетелями столько, что с избытком можно было покрыть все расходы.

Что касается до множества собственноручных его записок; то он задолго еще до кончины все их предал огню, так что по кончине ни одной строки не найдено в его келье, имеющиеся же у разных лиц, несколько писем писанных о. Архииандрнтом Александром, как то: у Саровского о. Игумена Исайи, вместе с братиями его Игуменами: Оптинским Моисеем и Малоярославецким Антонием, (которые по ходатайству его уволены были из московского купеческого общества в монашество и всегда чтили его), также и у прочих пользовавшихся наставлениями его в духовной жизни, при сем прилагаются:

Письмо 1-е:

Ныне мы, по милости Божьей встречаем радостный день Рождества Иисуса Христа, прекраснейшего любезнейшего Младенца Иисуса, и не можем довольно восхвалить и прославить день сей и совершившееся в оный великое дело; ибо свято сказано, что Сын Божий по любви к человекам, сделался человеком, родился: чего же пожелать? Того, чтобы нас духом и силою Своею переродить, наши сердца, смысл и дух переменить и преобразить в небесныя, Он, на пути своем от недр Отчих, от славы вечной имея престол небо, и подножие землю, в яслех возлег: какая чудная перемена славы на уничижение! Он между тем платит уже суду Божию рождением сим за зачатых в беззаконии, рожденных во гресех. Уже очи Божии, уже сердце Божие не могут отвращаться от нас. На что ж бы не решился сей Посредник наш? Любовь Его к нам распяла Его на кресте, чтобы за все небу и правде Вечного заплатить. Что ж теперь не наше, и в чем теперь откажет нам ходатай Бога и человеков? Се Его решительное изречение для всех: иже веру имет спасен будет, а не веруяй уже осужден есть. Протекает почти 2000 лет, как совершилась истина сия. О благость достойная сердца, каковое имеет к нам вечности Отец, удаляющий все тени уннишя от сердец наших, особенно от старцев, иодобных мне и готовых уже выстуиить из пределов жизни. Как горько было бы нам умирать без Человеколюбца и Ходатая сего? Лишаться жизни, лишаться сердца, любящего бытие, лишаться самих себя, идти во тьму, в темную область смерти! Но ходатай сей смерти не любит и превращает ее в тихий сон, в мирное отшествие, в блаженый покой тела и души. Он от смерти переселяет нас в жизнь. Мы на берегу жизни: всегда море в глазах – вечность. Он на легце берет нас туда, с душами только, и покоит веру и верных своих во славе Своей. Самая слабая вера наша будет для нас священным залогом того, что сила Божия в немощи нашей совершается. Вот вера моя, при коей я и остаюсь!

Празднуя сей драгоценный залог милостей небесных к нам, и не сомневаясь о жизни небесной, молю сладчайшего Иисуса, да благоволит освятить и просветить нас всесвятейшим Рождеством Своим, дабы мы во веки наслаждались и были причастиками плода и силы оного. Сего то себе и всем ищущим нелицемерно своего сиасения, искренним сердцем получить желая, остаюсь и проч.

Письмо 2-е.

Ныне мы, помилости Божей еще раз встречаем радостный день Воскресения Иисуса Христа. Колико же радостен будет день воскресения нашего, егда мы от руки Отца нашего небесного получим! О сем размышляя, какая в глазах моих открылась бездна милосердия и пощады в самых наказаниях, так называемых, по нашему малодушию. Се вожделеннейший Гость при дверех стоит сердца нашего, возвещая нам оставление грехов: то где же наказание? Он сокровенно действует ко благу своих достойных и недостойных детей на земле. Он с тем за чужие грехи взялся, чтобы многие Отца небесного обители и весь брачный царственный чертог наполнить мытарями и разного рода бедными грешниками (а мы все таковы). Смерть Его довлеет не только для некоторых грехов, для сих или оных, но для всех грехов, каким бы именем не назывались они: тайные или явные, ведомые или неведомые, прошедшие или настоящие и будущие; даже хотя бы человек все грехи целого мира один учинил и на себе имел; то страдание и смерть Господа И. X. столь важны, крепки, сильны к мощны, что все греси отъемлют и заглаживают, и верующему, который прощения грехов ищет с смерти Христовой, все грехи его простятся и никогда не вменятся. Пишу сие в утешение души моей отнюдь не в намерении учить, или наставлять кого, а единственно по свойственной человеку сообщительности. Хочу только поделиться с вами от убогой трапезы моей тем благом, коим я сам питаюсь, которое люблю и дорого ценю, и которое, может, и вам столь же любезно: сие да будет приветствием моим вам. Сею откровенностию хочу изяъвить усердие мое к вам; сим изъявлением надеюсь заменить вину мою, что толь долго молчал я, опасаясь, чтобы не обременить вас ничтожными грамотками моими. Итак да благоволит любезный Иисус освятить и просветить: нас всесвятейшим воскресением Своим, дабы мы во веки наслаждались и были причастниками плода и силы оного; Вам же да умножит лета живота и подкрепит здравие Ваше, чего от всего сердца моего желая, честь имею и проч.

1835, апр. 3.

Наставление (его же)

Братиям моим о Христе Иисусе Тимофею и Ионе, по приезде в Саровскую пустыню советую: 1-е. Живя тамо ходить к братии и дело иметь с теми только, с которыми прикажет вам строитель и духовник. 2-е. Послушания проходить без роптания, а когда в чем отяготитеся, то просите со смирением перевести в другое; когдаже не переведут, послушайтеся. 3-е. Помните, и живите там, никуда не выходите, потому, что если вы и увидите там какия-нибудь, мнимыя вам, неудобности, или соблазны, но оных из себя не истребите и с ними перейдете, то в другом месте вдесятеро еще найдете, и они до тех пор с побродняжничеством вашим станут умножаться, пока совсем вас опять возвратят в мир; а когда станете слушаться наставленийш начальников ваших, и сами себя будете обвинять, а соблазны относительно братии за собственный свой недуг и немощи признавать, то всегда и во всем будете оставаться мирными. 4-е. Также, если послушание и тяжелое будет, то тяжело оно кажется только за непослушание и упрямство; потому, что увидите такоеже самое послушание проходящих с покоем других, которые и вас немощнее; – впрочем же, если оставят вас по вашему желанию без послушания, то столько вас одолеют помыслы, что и не сладите с ними. Почему не отзывайтеся от послушания, но ищите послушания. 5-е. Для вечной вашей душевной пользы паче и паче помните яко на всякое искушение смирение, самоукорение и терпение – победа. Господь же премилостивый да просветит вас и умудрит, да поможет вам, и да сохранит вас и покрыет ото всех шуих и десных сетей вражиих. 6-е. Проходя послушание, берегите себя от тяжелых подъемов, и храните здравие; ответ бо дадите пред Богом, если себя по безумной ревности как-либо повредите и испортите, да и ближних отяготите: потому что, когда сделаетесь увечными, то уже не вы братии, но братия вам служить принуждены, в каковом случае горькую жизнь иметь будете, от чего меня и вас да помилует Господь.

Когда вспомните, то помяните и грешного Александра, любящего вас ради вас же самих.

1805 г.

Любезный о Христе Иисусе брате, Тимофей Иванович с любезным Ионою!

Благодать и милость Бога да будет с вами.

Получил и последнее твое любезное письмецо, и сердечно радуюсь, что милосердый Господь не попустил вам более скитаться в мире, и осквернять свою душу прелестию. Терпи Бога ради и не забудь, что несть наша брань к крови и плоти, но к началам, и проч... Лучше бо, по Св. Лествичнику, с помыслами братися нам, нежели со мнением. И, не добро быти нам безстрастным; беси бо множицею отходят, мнения ради, видяще, яко можем, и кроме их коварства, от собственныя гордости погибнути, а посему ниже покаяния обрести. Пишете вы о стужении помыслов: то, когда можно удержать ветры, тогда и помыслы. А святии отцы глаголют: что можно иноку и страстну быть, но не действовать страсти. Следовательно мы осудимся за действие страстей, а не за то только, что имеем в себе оныя, и чрез помыслы стужаемся. И первый бо Адам по чувству распознавательному проразумевал, что добро яблоко в снеде, но не за познание, а за вкушение оного яблока осужден. Да и Бог заповедал ему не еже не разумети о доброте плода, но еже, глаголет, да не снесте. Почему не смущай свою душу никакими помыслами; потому что ты не любишь их и не услаждаешься ими. Ежели имеешь отца и извествуешься к нему сердцем и верою, то открывай ему все свои и помыслы ; а свой разум, яко поврежденный и грехами оскверненный и измаранный, отнюд не принимай, и не верь себе ни в чем до кончины своей; и когда станешь являть ему оные, то узриши милость Божию и облегчение и исцеление; а ежели запустишь и утвердшися в своем разуме, то напоследок не исцельно вознедугуешь, а никому уже и ни в чем и никогда не поверишь, а всю жизнь диавол водить тебя будет, куда захочет, и показывать все по своему, потому что ум помрачится, и всякое слово братнее подозревать будешь, и ни в чем никогда не уверишься. Паче всего прошу вас, любезных моих, самим Богом, будьте послушливы без разсуждения отцам вашим, и смиряйтеся пред всеми, по Святых бо Отец учению, единем смирением можно спастися, а без сего и всеми добродетелями не избежим вечного осуждения. Что нам до зрительной жизни? – лишь бы Бог сохранил нас от деятельных грехов; потому что помыслы, как пишете, как бы ни развлекали ум, но самовластного произволения нашего никто от нас отнять не может. Да и можно ли получить венец без брани?... Бог даст тебе разум: только Бога ради терпите. Книги твои все отослал на спасский мост к Николаю Игнатову, и платье отдал продать; послал тебе книг коробок; чрез ярмарку получишь. – Лев словесный рыкает на нас, и едваль дадут мне жить в Новоспасском: гонить А. В. и меня, и Филарета; тяжелы мы ему, сами истинно не знаем, почему; говорит, на горло сели, видно грех ради наших. У Филарета брат архимандрит в Москве, а у меня кроме Бога нет никого: то ежели загонят куда за Соловки, так вечно не увидимся, разве в будущем. Прости, и блюди Ионушку моего; будь ему вместо отца. Остаюсь ваш усердный

Иеромонах грешный Александр

1805

Друг мой любезный, отец Моисей!

Посылаю вам с отцем Антонием в дар картину, изображающую невинность, падение, возстановление человека, обольщение, тщетность его и печальный конец. Картина сия покажет внимающему, что, как сначала неверие было первою причиною нашего падения, так и ныне оно ежечасно производит тоже самое; ежедневно возобновляется в нас первородный грех, таким же образом, как в раю, и именно, ежели только не ошибаюсь, – змий есть чувственность, воля наша Евва, разум – Адам. Чувственность порочными побуждениями ежедневно прельщает волю нашу, а обманутая воля ежедневно в забвение вводит наш разум и сделавши между собою торговлю решаются и делают то, или другое. Так, то вкушаем мы ежедневно от запрещенного древа, и возобновляем в себе падение. – Праотцам нашим надлежало бы веровать гласу Творца, рекшего им: в оньже аще день снесте от древа сего, смертию умрете; и конечно они бы не умерли. Теперь что же остается делать? Мы падшие должны веровать гласу Спасителя, вещающего нам тако: Аз есмь путь, истина и жизнь; кто в Меня верует, будет жить вечно. Слава тебе, жизни Подателю! Мы не умрем!

Еще вам же посылаю книжку, которая мне самому весьма понравилась, ибо весьма занимательна; в ней действительно, по моему замечанию, всякой даже простяк может видеть себя по нравственному состоянию, как в зеркале. О! Дай Боже, чтобы и мне грешному не отвратительно было смотреться при старости в сие зеркало, и по оному располагать образ жизни моей. О соблазнившемся праотце нашем посылаю три картинки: не вздумаетель кому-либо пожертвовать. И так прощайте; пребуду до конца дней моих искренно любящий вас Александр многогрешный, архимандрит недостойный.

18 генваря, 1824

Г. Арзамас

Пречестный во иеромонастех отец Моисей, Любезный брате мой!

Писание ваше я получил и возблагодарил всещедрую Десницу промысла Божия, пекущегося о каждом из нас, укрепляющего немощных и устрояющего все нам во благое. – благодарю вас, что вы не забываете меня и не отметаете моих советов: богатый милостию Бог обогатит вас за сие дарами своея благодати; токмо надлежит нам подвигом добрым подвизатися. Поставленные на ратном поле века сего воины ни о чем более не думают, как о том, чтобы одержать победу над врагами: так отвергшеся мира должны о том токмо и помышлять, чтобы, при помощи Божией, соделаться совершенными победителями. Но как в сражении с внешними врагами есть две крайности: сильная стремительность, – и недеятельность; так точно и в духовной брани. Стремительность часто преступает пределы благоразумия, и отстраняется от истины иногда слишком далеко, а потому не только иногда не получает успеха, но еще в горшую впадает опасность. Так, например, полководец пылкого духа не редко, не испытав собственных сил и твердости, и вверяясь одной своей запальчивости, сильно устремляется на врагов своих, но не выдержавши борьбы, когда пройдет его жар, или совершенно погибает, или остается в посмеянии у врагов. В духовной брани случается тоже: ибо сильная стремительность к победе нередко возраждает в человеке дух самонадеянности. От сего и утвердивппеся в подвигах веры великие мужи иногда ослабевали, особенно когда благодать Божия на некоторое время оставляла их, дабы испытать их и показать им собственную их немощь. Ап. Петр, сильно желавший и в темницу, и на смерть итти со Христом, в опасности троекратно отвергся его, и убоялся даже рабы Архииереевой – из сего мы должны научиться, что во брани с внутренними врагами не должно слишком спешить, т. е, забегать вперед; впрочем, и не оставаться в бездейственности. Ибо само собою разумеется, что недеятельные тоже, что безоружные, которых, пришедши враг , поемлет в плен без сопротивления. Следовательно, в духовных подвигах должно держатся святой, непадательной средины. Стезя средняя есть самая наилучшая и вернейшая стезя спасения, на которую и мы с вами почти что попали. Бодрствуйте же, стойте, укрепляйтеся, говорит апостол. И подлинно, мы должны токмо непрестанно бодрствовать и быть как бы на карауле умственном готовыми, взирая оком разума на вездесущие Божие, и помышляя, что он не только внешно, но и внутренне живет в нашем сердце, в нашей душе, как в своем храме. В сем-то духовном упражнении состоит страх Божий. Ибо кто точно знает, что Бог вездесущ, что он видит все его помышления, и что он испытует его сердце и утробу: тот побоится не только делать зло, но и помышлять о зле. Таким образом, душа рабов Божиих будет пребывать во всегдашнем приятном спокойствии, где б она ни была с телесною своею храминою. Да благословит нас Бог таковым познанием, дабы мы могли любить учение Его и следовать закону Его, во всю жизнь нашу, где б мы ни были. Простите меня, любезный брате, и не оставьте в святых молитвах.

Остаюсь любящий вас Алексанидр многогрешный, архимандрит недостойный

18 генваря, 1825 года

Г. Арзамас

Всечестный о. Игумен Моисей!

Любезный брат о Христе!

Приятное писание Ваше я получил 15-го числа текущего месяца. Сердечно благодарю вас за память и любовь ко мне, ветхому старцу; и я взаимно доселе радуюсь духом, что промыслу Божию угодно было исторгнуть вас из рук египтян и употребить к духовной жизни, которую благодатию Его продолжаете вы теперь.

О брате вашем о. Антонии не скорбите много; он призван на дело самим Богом для исполнения должности, возложенной на него Провидением. Напутствуйте его молитвами. Время настоящей жизни пройдет скоро, и мы в свое время соберемся в одно сборное место для принятия по состоянию искомого нами.

Отшедшего от нас брата Иеросхимонаха (Архимандрита) Мелхиседека да упокоит Господь в обителях Отца небесного. Он много перенес крестов; но кресты, какого бы рода они ни были, угоднее Богу, нежели благоденствие. Это явно из примера многих Святых. Завещание его я читал со сладостию.

О здравии моем можете судить по преклонности лет моих. Силы мои оскудевают, впрочем, пользуюсь еще совершенным зрением и слухом. Теперь, имея от роду слишком 80 лет, твержу урок Искупителя нашего: будьте готовы; ибо, в который час не думаете, придет Сын человеческий.

Прости, любезное чадо, и помолись обо мне зело любящем душу твою. Остаюсь по гроб мой усердный вам, дряхлый Старец Александр, Архимандрит недостойный.

Мая 26, 1841 г.

Г. Арзамас

Из письма к Строителю Саровской Пустыни Отцу Исайе

Почтенный и любезный о Христе брат!

Приятное письмо ваше от 8 числа текущего месяца получил я к душевному моему утешению 10 числа. Сердечно благодарю вас за память и любовь ко мне ветхому старцу, а притом взаимно поздравляю с текущим праздником Воскресения Христова и с возложением на вас Провидением Божиим новой должности; да подкрепит Вас Господь проходить ее при помощи Имене Его Святого во славу Его и в пользу обители и хотящих спастися братии вашей. Вы призваны на сие дело самим Богом; следовательно, он будет руководствовать и вразумлять Вас во всяких недоумениях, только твердою возложитесь на Него верою, тогда все будет хорошо. После сего, прошу вас, содержать в памяти, а не выпускать из оной, что время многотрудной и краткой жизни нашей есть быстро пролетающее сновидение, о прочем сами понять можете. Строительство Саровское не есть наитягчаший крест; ибо он возложен на вас самим Богом, то сам Бог и понесет тягость вашу; одни самодельные кресты суть наитягчайшие тираны, а не те, кои налагает на нас Бог.

Остаюсь любящий вас искренно, дряхлый Старец Александр, Архимандрит недостойный.

Мая 11 дня, 1842 года.

Город Арзамас

Любезный брат о Христе Андрей Степанович!

Мир дому твоему душевному!

Письмо ваше от 26 числа генваря я получил, читал оное, и понял все в нем написанное. Слава Богу, что он распутал тебя с миром, и ты уже имеешь увольнение и свободу работать Господеви, где промысл Его назначил тебе. Касательно же намерения твоего и желания стремящегося во Иерусалим и Афонскую гору, решительного совета дать вам не могу, ибо таковое предприяие требует во-первых, здравия, во-вторых, хлопот, в-третьих, добродетельного спутника, ибо, чтоб пуститься одному на такой дальный путь и в такую страну где одни турки, греки, армяне и жиды, а россиян почти нет, потребно великое терпение душевное и телесное, сверх того, как видно из ведомостей, везде в тамошних странах свирепствуют грабежи, убийства, чума и другия смертоносныя болезни и проч. На все сие решиться потребно особенной помощи Божией. Мой совет вам такой: изберите себе где-либо бедненькой монастырь, в своем отечестве, закрытый от мира, а во оном постарайся обрести Иисуса Христа, не в Афонской горе, а в сердце своем: ибо кроме сердца нашего нигде в ином месте найти Его не можно. А когда сподобит тебя Господь найти Его в сердце своем; тогда и самая многолюдная площадь будет для тебя Иерусалим и Афон. Сказал некто из Святых: если в твоем доме сокровище зарыто, а ты про то не знаешь, то в таком случае с тобою точно так, как бы оного и не бывало. Так точно и мы все до единого ищем Иисуса Христа по разным местам, не ведая того, что он всегда внутри нас находится. Всемогущий Бог да озарит сердце твое и укажет тебе место, идеже обитает Иисус Христос; чего себе и тебе обрести желаю.

Остаюсь любящий душу твою Александр, Архимандрит недостойный.

16 февраля, 1833 года,

Г. Арзамас.

Любезый брат о Христе! Пречестный отец Андрей!

Письмо ваше от 2 числа сего июля мною получено. Слава Богу, что отстали от тебя суетныя мысли искать какого-то спасения и там и сям; со временем узнаешь опытно, что прехождением с места на место многие обманулись и стяжали навык самый погибельный и неудобоизлечимый. И так советую вам отечески держаться одного места, и со смирением повиноватися властям; а творя сие обрящешь сугубый покой и спасение души своей. Касательно двух писем ваших и каких-то посылок, посланных вами, с каким-то бродягой, коего вы титулуете странником, скажу, что я ни писем, ни посылок не получал, ни самого странника никогда не видал. Впредь будь осторожнее. Странников же в России нет и быть не может, а называются они вот как: непокоривые бродяги, своевольники и самочинники; мнимым самоспасением обманывают простяков и себя самих.

Есмь любящий вас Александр, архимандрит недостойный.

3 числа июля, 1835 года.

Друг мой и брат о Христе! Отец Андрей!

И первое и последнее письмо твое, с благодетельными посылочками, я получил и чувствительно благодарю. Не отвечал же тебе по многим резонам, полезным для тебя и для меня. Касательно смущения твоего душевного, скажу, что оное терпим мы не от людей, живущих с нами, но от самих себя. Ни в какой обители видимых ангелов нет, но все человеки; переродить же их мы не можем, а терпеть брат от брата должны и можем. Кто обращает всегда взоры свои на свои недостатки, тот всегда находит других лучшими себя, и такой токмо стоит на пути непадательном. Друга мой! Впечатлей в себя сие правило, как Божественную Истину, и узришь, подобно мытарю, оправдание. Я уверен, что такого доброго сердца, каково есть твое, Бог не оставит.

Итак утешься, любезный брат! Приучись радоваться, когда и скорби на тебя находят: думай, что ты это учишься в Божеском университете, и что Бог хочет нечто из тебя сделать. Шмели, которые гораздо более шумят и суетятся, нежели пчелы, делают только фальшивый воск без меда. Главным образом и мы делаем тоже, а притом еще и хуже, ежели не внимаем себе. Паче всего содержи в памяти Иисуса Христа и страдания Его, тогда некогда будет заниматься посторонними делами п смущат душу свою. Помни также и то, что сегодня тот, завтра другой, будет во гробе, и никто уже его не увидит. Здесь все мрачно вокруг нас, все притчи, и особенно пред смертию. Во время смущения открывай свои мысли духовнику, или верному брату, и узришь покой: являемое бо свет есть; притом знай церковь, послушания, трапезу, и свою келейку, которая научит тебя всему доброму. Поручая тебя Господу,

Есмь любящий душу твою, Александр монах.

Генваря 25 числа, 1836 года.

Пречестный во иноцех отец Авель, Возлюбленный брат о Христе!

Письмо ваше от 12 текущего месяца я получил, а двух прежде сего вами посланных я не получал. Вы пишете, якобы я забыл вас; нет! Я всегда воспоминаю о вас, и утомился ожиданием известия, где вы, и в живых ли находитесь. Но теперь, слава Богу, покоен; ибо вижу вас во образе ангельском. Теперь решился я написать к вам, не в наставление, но из любви моей к твоей юности.

1-е. Иисус Христос, Который тебя прежде возлюбил, нежели ты Его, всегда смотрить на тебя и замечает, что ты думаешь, и что хочешь делать? Делай же, возлюбленный брате, вот что: содержи крепко в памяти краткую сию молитву: Иисусе, Сыне Божий, помилуй меня. Сию молитву обращая в устах, сердцем возопи. Стоя у гроба Преподобного Серия занимайся ею непрестанно: сию, умом проходимую, молитву никто кроме Бога видеть не может.

2-е. Берегись, как смертоносного яда, хмельных напитков, и заметь, что тот, который всякий день желудок свой горячими напитками наливает, привыкши к вину, редко может быть трезвым, и в тот день, в который не напьется, всегда пасмурен, и почти болен. Берегпся же сего адского лакомства, которое пролагает дорогу к ужасным иорокам, бедам и к наглой смерти, от неяже да пощадит нас Господь!

3. Все мы, бедные, должны опасаться собственной слабости и естественного растления нашего. Одна минута может человека сделать из праведника грешником. Адам пал, Соломон забыл Бога, Святый Апостол отвергся Иисуса Христа. Ежели же от малого ветра сокрушаются кедры: могут ли устоять слабыя трости? Господи, помилуй нас!

4. Читай с прилежанием и рассуждением Священное Писание, и увидишь везде, что, какую человек вел жизнь, такую будет иметь и смерть. Конец жизни нашей будет соответствовать прежней нашей жизни: какого же от злой жизни надеяться конца, если не злого? Да умудрит тебя Господь во благое!

О себе скажу вам: я очень слаб и жду ежедневно вестника; но где душа моя многогрешная поселена будет, Богу одному известно. На покой проситься боюсь; ибо денег и пожитков, как не было никогда, так и теперь, при конце жизни моей, слава Богу, нет! Ничего не имею, кроме нескольких душеполезных книжиц: а без денег итти на покой все равно, что на поселение. Монастырь мой, вам известно, самый беднейший. Но я сему радуюсь; ибо богатых монастырей, где много поклонников, добиваются одни любители пенязей, а притом и не с моим умом, но с науками и талантами, коих у меня, слава Богу, нет. Прости, чадо мое любезное, и не осуди многоглаголания моего; но когда вспомнишь меня грешного, помолись обо мне, да сподобит меня Господь христианския кончины. За сим прости! Поручая тебя покровительству Божию и молитвам угодника Божия Преподобного Сергия, остаюсь любящий вас искренно

Дряхлый Старец Александр, Архимандрит недостойный.

Марта 26 дня 1845 года

Пишу, Слава Богу, без очков и нужды в них никакой не имею, а это для 83-летняго старика великая милость Божия.

К И.Д.

Многими скорябми подобает нам внити в царствие небесное. Держись же крепко первоначального своего расположения, не слушай плоти и крови; ибо на переход в другое место нет Воли Божьей, нет и для тебя ни малейшей пользы, кроме ужасного опустошения душевного. Тихое же и немолвистое пристанище надобно отыскивать не в монастырях, но внутри каждого нз нас. – Минуя сию азбуку, куда мы ни пойдем, обрящем терние и волчцы! Вот же ты и болен, а болезнь, сама по себе, при мощи злодея нашего – демона, не дает покоя невнимающему, гоняет с место на место, по подобию скотов, гонимых на убиение. Да и кому приятны бродяги? Они, прежде всего вредны для самих себя; ибо без благословенных вин выходить из монастыря в другой монастырь, что иное значит, как не гордость, совершенную прелесть и потерю смирения и послушания? – итак, повинися Богу, призвавшему тебя в ту обитель, в которой ты дал Ему обет жить, умереть и спасти душу свою. Впрочем, не заповедь, но совет тебе даю: хочешь, – послушаешь; хочешь, – нет; это состоит в твоей воле; – воля каждого из нас учит и мучит.

А. Александр.


Источник: Житие и писания молдавского старца Паvсiя Величковского. - Репр. изд. - Козельск : Свято-Введ. Оптина Пустынь, 2001. - XVI, 355 С., [3] л. портр. ISBN 5-86594-059-7

Комментарии для сайта Cackle