13. Поездка к старообрядцам на Дон в 1878 году

Старообрядцы хутора Белоусова Верхнекурмоярской станицы, изъявившие желание присоединиться к святой церкви, по обряду единоверия, обратились к преосвященнейшему Александру, архиепископу Донскому, с просьбой вызвать к ним меня для совершения над ними присоединения к церкви. Они подали преосвященному и другое прошение, в котором объяснили, что желают, чтобы вызваны были на собеседование со мной их австрийского поставления священники и некоторые беспоповские начетчики, которых они в прошении наименовали. Цель белоусовцев вызвать меня и своих учителей на собеседования была та, чтобы посредством сих собеседований показать своим собратьям, что они не без основания приняли решение оставить старообрядчество и присоединиться ко святой церкви, а притом и себя еще более утвердить в сем решении: они помнили, как я был у них в Белоусове и беседовал во вторую мою поездку на Дон 1874 году; с тех пор возникло в них и желание беспристрастно рассуждать о святой церкви и о своем от церкви удалении. Преосвященнейший Александр, обратив внимание на прошение белоусовцев, писал ко мне, – спрашивал, могу ли я приехать на Дон, и, в случае моего согласия, намеревался писать официально к московскому владыке, митрополиту Иннокентию. Я объяснился об этом деле с владыкой митрополитом; и он разрешил мне ехать на Дон без всяких официальных переписок, о чем и велел преосвященнейшего Александра уведомить. Я собрался в дорогу в январе месяце и 7-го числа выехал из Москвы в Новочеркасск. Преосвященнейший Александр принял меня милостиво и снабдил нужными для путешествия по его епархии документами. Надобно сказать, что до сих пор я лично не видал преосвященнейшего Александра, но весьма хотел видеть его и получить от него благословение, и вот почему. Когда я принял решение присоединиться ко св. церкви и, совсем оставив Пруссию, ехал в Киев, то бывши в Ковно, где преосвященнейший Александр был епископом (викарием Литовским), и по некоторым обстоятельствам, не имея возможности явиться к нему лично, послал своего спутника Иоанна с письмом, в котором просил у преосвященного благословения, и чрез письмо же получил от него благословение. Это было первое полученное мною архипастырское благословение, которое принял я с особенным чувством. Посему мне и желательно было видеть преосвященнейшего Александра и уже лично получил от него благословение. Итак, эта моя поездка на Дон, вызванная желанием и просьбой белоусовцев, была исполнением и моего желания. Из Новочеркасска я отправился 23-го января в Белоусов и поехал чрез Старочеркасск и станицу Манновскую, чтобы видеть тамошних старообрядцев. В Старочеркасске старообрядцы от собеседования уклонились, прямо объявив о своем нежелании беседовать о вере. Манновские же старообрядцы поступили гораздо благоразумнее, – не только не отказались от собеседований, но даже сами просили меня продолжать беседу на второй и на третий день. Беседы происходили в местном училище и продолжались часа по четыре: народу собиралось много и все слушали внимательно. Однако и здесь священник австрийской иерархии уклонился от собеседования, за что и сами старообрядцы его не одобряли. Из манновских собеседований я опишу одно, о перстосложении, как весьма занимающем старообрядцев предмете. По достаточном разглагольствовании со старообрядцами о неодоленности основанной Христом церкви и вечности обетований Божьих, о том, что церковь основана со священством и не может быть без него, что священство должно существовать в трех чинах, что без таковой церкви нельзя получить спасения, и раздор иметь с церковью есть тягчайший грех, и что православная церковь в догматах веры ни в чем не погрешает, я приступил к сличению старопечатных Потребников. Когда оказалось между ними великое несходство, я сказал старообрядцам что это несходство и принудило православную церковь к исправлению книжному. Тогда старообрядцы заметили мне, что православная церковь несогласно древнепечатным книгам учит полагать на себе крестное знамение.

Я спросил: А как нужно руку слагать для крестного знамения по старопечатным книгам?

Старообрядцы показали два перста, указательный и великосредний, простерты, и великосредний мало наклонен, а большой и два малых соединены вкупе.

Я просил их сказать этому перстосложению толкование.

Старообрядцы сказали: Три перста, большой и два малых, соединяются во образ Св. Троицы, а указательный и великосредний во образ двух во Христе естеств: указательный образует божество, а великосредний человечество; а что великосредний мало наклонен, тем образуется преклонение небес и Сына Божьего на землю сошествие.

Я спросил: Кроме этого, показанного вами, перстосложения приемлете ли вы иное какое-либо перстосложение, или нет?

Старообрядцы ответили решительно, что кроме показанного перстосложения никакого иного не приемлют.

Я еще спросил: А вы принимаете все первых пяти патриархов старопечатные книги, или не все?

Старообрядцы ответили: Все. Как же можно не все принимать книги, напечатанные при первых пяти патриархах!

Тогда я сказал старообрядцам: Когда вы принимаете все старопечатные книги, а в книгах этих есть и другие, кроме указанного вами, перстосложения, которыми велено на себе полагать крестное знамение: то значит вы должны принимать и эти другие перстосложения.

Старообрядцы сказали с утверждением, что в старопечатных книгах нигде нет указания употреблять для крестного знамения иное перстосложение, кроме указанного ими.

Я отвечал: Нет, есть в старопечатных книгах и другие перстосложения, которыми на себе повелевается полагать крестное знамение. А именно: в Книге о вере, в главе 9-й, в Малом Катехизисе, и в Слове, именуемом Максима Грека, напечатанном во учебном и со восследованием Псалтырях, во всех сих книгах, в показанных местах, повелевается два перста простерти, и тако полагать на себе крестное знамение; а великосреднего перста мало пригнуть во образ преклонения небес не показано.

Старообрядцы ответили: Это все одно и то же двуперстное сложение.

Я ответил: Нет, это не одно и тоже престосложение, в этом перстосложении, указанном в Книге о вере, и в Малом Катехизисе, и в Слове Максима Грека, не образуется преклонением перста преклонение небес, и не положено на то толкования. А когда этого образования нет, значит оно и отлично от того перстосложения, которое вы показали.

Старообрядцы замолчали.

Я продолжал: В Великом Катехизисе, на листе 6, говорится еще об ином перстосложении, – именно в слове Феодорита, где поведывается оба перста, указательный и великосредний, иметь наклонены, а не простерты; а выше, в той же главе, поведывается сложить три перста и возлагать на главу (л. 4 об.). А в книге Кирилловой, на листе 236, укоряются не согбающие три перста, егда возлагают на главу: значит, три перста повелевается возлагать на главу. Все эти места, указанные мною в старопечатных книгах, старообрядцы пересмотрели.

Тогда я сказал: Итак, вы, принимая одно только, показанное вами, перстосложение, и решительно отвергая другие, указанные в старопечатных книгах, очевидно, не следуете старопечатным книгам, и тем противоречите своему заявлению, что будто бы все старопечатные книги во всей их полноте приемлете, и таким образом сами обличаете себя, что говорите одно, а делаете другое. Я в этом отношении справедливее вас поступаю; я все обретающиеся в старопечатных книгах перстосложения, когда они употребляются с православным знаменованием, приемлю и знаменающихся ими не укоряю, а посему и старопечатным книгам, говорящим о разных перстосложениях, тверже последую, нежели вы, приемлющие исключительно одно только перстосложение и с порицанием отвергающие другие.

Старообрядцы сказали: С этим можно бы согласиться; но зачем положили проклятие на немолящихся тремя перстами? Это нас более всего заставляет отлучаться от церкви.

Я ответил: Когда и в старопечатных книгах не одинаковое перстосложение положено, то этим неоспоримо доказывается, что и старопечатные книги перстосложение для крестного знамения за догмат веры не полагают: ибо догмат веры не может иметь в себе ни малейшего различия. А если кто, приемля одно какое-либо перстосложение, полагает его за догмат веры, тот тем самым подлагает себя под клятву церковную. Ибо вселенские соборы с клятвой запретили не вводить новых догматов веры.

Старообрядцы ответили, что они не полагают перстосложения за догмат веры.

Я заметил: Если бы вы не полагали перстосложения за догмат веры, то вы из-за него не отлучались бы от св. церкви. А когда вы из-за перстосложения отделяетесь от св. церкви, то вы этим возводите перстосложение в степень догмата веры, чем и навлекаете на себя соборную клятву и впадаете в грех раздора церковного, который тягче всех согрешений (Бес. Апост. к Эфес., нравоуч. 11).

Из станицы Манновской я поехал прямо в хутор Белоусов, нигде не останавливаясь, на собеседование со старообрядцами; только повидался на пути со знакомыми священниками.

В станицу Верхнекурмоярскую мы прибыли 1-го февраля. Я просил старообрядческого священника Иоанна Строгонова ехать со мной в хутор Белоусов для собеседования, потому что белоусовские старообрядцы – его духовные дети; но Строгонов ехать со мной отказался болезнью. Кроме того, письмом из Новочеркасска я просил отца благочинного Михаила Макарова, священника Нижнечирской станицы, чтобы он всем в его благочинии находящимся австрийским священникам дал знать о моем приезде в хутор Белоусов, и пригласил их собраться в упомянутом хуторе для собеседования со мной. Один из них, Сампсон Колышкин, отписал отцу благочинному, что не может приехать на собеседование по неудобности пути и по болезни; а другие не дали и никакого ответа. В хуторе Нагольном я съехался с единоверческими священниками: Иоанном Киселевым, священником Нижнечирской станицы, и Леоном Колышкиным, священником хутора Верхнекибиревского Кобылянской станицы, которые ехали в хутор Белоусов для соучастия в моих беседах (оба они обратились из раскола). При их участии в хуторе Нагольном имел я собеседование со старообрядцами, между которыми были слушавшие нашу беседу со вниманием.

В хутор Белоусов мы приехали 4-го февраля. Хутор этот состоит из 220 дворов, расположен на реке Сал, возле калмыцких степей. Живущие здесь старообрядцы принадлежат к четырем согласиям. Бóльшую половину составляют приемлющие австрийское священство – окружники, и беглопоповцы; есть небольшое количество противоокружников и беспоповцев. 5-го февраля, в воскресенье, старообрядцы собрались на собеседование и достаточно от старопечатных книг побеседовали.

На другой день старообрядцы и желающие присоединиться ко святой церкви (которые были не только из числа окружников, но частью и беглопоповцы), и не желающие, видя, что их священники австрийского поставления ни один не приедет на собеседование, собрались в доме Симеона Фетисова Фомина, и общим советом решили вызвать на собеседование по крайней мере двух: одного из хутора Качалинского, Пятиизбянской станицы, протопопа Симеона Сергеева Архипова, который к ним того лета нарочно приезжал, чтобы утвердить их в старообрядчестве, увещевал не присоединяться к церкви православной, и в случае моего приезда сам обещался к ним приехать и защитить правоту старообрядчества, – другого – их приходского священника Иоанна Строгонова. Старообрядцы желали приезда обоих этих священников, чтобы защитить себя, а убежденные в правоте церкви православной, чтобы более разъяснилась истина и чрез то им пред своими собратиями было бы удобнее сделать решительный шаг к присоединению к святой церкви. Итак, согласились, послали общее прошение к начальнику второго Донского округа, – просили, чтобы передал Архипову и Строгонову их приглашение пожаловать в хутор Белоусов на собеседование, и со своей стороны понудил их явиться по приглашению. Архипов отказался приехать, сказавшись больным, а Строгонов приехал. Между тем, мы съездили для собеседования в хутор Чуреев, где находятся старообрядцы, приемлющие австрийское священство, из партии окружников.

На собеседовании уставщик их спросил меня: вы, отец, от кого посланы к нам, и лежит ли на вас какая обязанность с нами беседовать?

Я ответил: Если вы желаете знать, от кого я послан к вам, то не обинуясь ответствую, что я послан к вам от Христа. А каким образом, – благоволите выслушать. Христос послал Апостолов: шедше в мир весь, проповедите Евангелие всей твари. Апостолы продолжать порученное им дело поставили вместо себя епископов, как о том писано в Кормчей, в толковании 14 правила Новокесарийского собора: «епископы убо градстии, по образу суть двоюнадесяте Апостолу». И по преемству от святых Апостолов послан к вам от Христа преосвященный Александр, архиепископ Новочеркасский; а чрез него от самого Христа послан к вам и я. На посланных же от Христа, как он сам указал, лежит обязанность проповедовать, благовествовать: шедше проповедите; и святой Апостол Павел (1Кор. зач. 142), пишет: аще бо благовествую, несть ми похвалы; нужда бо ми належит; горе же мне есть, аще не благовествую. Я вам сказал, от кого и зачем послан к вам; теперь и вас спрошу: скажите, ваши епископы имеют ли преемственное посольство от Христа, так, чтобы поставленные от них священники были посланниками Христовыми? Амвросий от кого послан был в Белую-Криницу? или, по принятии его, по-вашему мнению, от ереси, кто ему эту паству поручил? Ибо епископ сам собою прияти престола не может, как о том свидетельствует Антиохийского собора правило 16. Иероним, принявший Амвросия, и прежде его все бывшие у вас священники, от кого к вам посланы были, и от кого зависимы? Правило святых Апостолов 39 заповедует: «без воли своего епископа, пресвитеры да не творят ничтоже; тому бо поручены суть людие Господни». Не имея у себя епископа, вы кому были поручены и по чьей воле ваши священники действовали? или, в противность апостольским правилам, они действовали самовольно?

Уставщик отказался отвечать, сказав: Это должны знать наши попы, от кого они посланы, а я того не знаю.

Я заметил уставщику: Должны и вы знать, кого принимаете, – посланника ли Христова, или самозванца, – и от кого приемлете таинства.

И так побеседовавши довольно, возвратились в Белоусов, куда приехал между тем Строгонов. Назначили собрание 12-го февраля, в воскресенье. Место собрания для удобнейшего помещения было выбрано на дворе, под сараем; народу было весьма много; пришел и Строгонов.

Я спросил его: Вы, отец Иоанн, себя признаете ли за истинного священника, посланного от Христа на спасение вас приемлющим?

Он ответил: Да, по милости Божьей, действительно так.

Я еще спросил: Когда вы себя признаете посланным от Христа, то и епископ, который вас рукоположил, должен иметь послание от Христа, преемственно чрез Апостолов до него дошедшее.

Он ответил: Да, действительно так.

Я продолжал: Вы от кого рукоположены?

Он ответил: От кавказского епископа Иова.

Я спросил: От кого поставлен Иов?

И так дошло до Амвросия. Тогда я спросил: А от кого получил рукоположение Амвросий?

Строгонов: От патриарха Константинопольского.

Я: A патриарха Константинопольского вы признаете за православного, или нет?

Он: Патриарха Константинопольского, рукоположившего митрополита Амвросия, я признаю за православного.

Я спросил: А Константинопольский православный патриарх послал ли митрополита Амвросия в Белую-Криницу? И его приняли ли там, как присланного от православного патриарха, без всякого чиноисправления? И живучи в Белой-Кринице, Амвросий был ли в зависимости от православного патриарха и в общении с ним?

Строгонов ответил: Нет, он от патриарха Константинопольского в Белую-Криницу не был послан, и принят чрез исправление, и в общении с патриархом не был.

Тогда я сказал: Значит, Амвросий сделал раскол, потому что от патриарха, по вашему собственному сознанию, православного бежал к обществу, которое приняло его чрез чиноисправление, т.е., само было не православным; и ваше епископство, значит, произошло от раскольника, произвольно удалившегося от Цареградского православного патриарха, а потому и преемственной от Апостолов последовательности рукоположения ваше священство не имеет.

Тогда Строгонов понял, что чрез признание патриарха Константинопольского православным ему не удалось доказать преемственное от Христа и Апостолов происхождение их австрийской иерархии, напротив, незаконность сей иерархии, прервавшей общение с православным патриаршим престолом, чрез это обнаружилась еще яснее. И вот, в противность своему прежнему показанию, он стал обвинять восточных патриархов в неисправлении православия, – сказал, что у них-де есть какие-то ереси, который митрополит Амвросий за ними заметил, потому и удалился в Белую-Криницу.

Я спросил: Какие же ереси у восточных патриархов вам известны? И скажите, когда они от православия отпали и кем были за то осуждены?

Строгонов ответил, что это ему неизвестно, а должны были знать те, которые Амвросия принимали.

Тогда я заметил ему: Если предки ваши приняли митрополита Амвросия от греческой церкви, как от церкви еретической, чрез миропомазание, а ересей греческих вам не объявили, и вы их не знаете, а также не объяснили вам, когда греки от православия отпали и кем осуждены: то значит, вы находитесь в неведении, обвиняете церковь греческую и подвергаете православных под исправление, сами не зная за чтó. Однако вы сознались, что Амвросий в Белую-Криницу от патриарха не послан и, живя там, в зависимости от него не состоял, а потом объявили и греков не православными, хотя греческих ересей указать не можете; почему я паки спрашиваю вас: откуда Амвросий митрополит получил благодать Св. Духа на отправление архиерейских действий в Белой-Кринице?

Строгонову все еще не хотелось прервать связь Амвросия с греческой церковью, дабы не пресечь преемственности хиротонии в австрийской иерархии, – он ответил, что Амвросий получил благодать Святого Духа в церкви греческой от патриарха, во время его хиротонии.

Я спросил: А преподавший митрополиту Амвросию благодать Святого Духа в таинстве хиротонии Константинопольский патриарх имел ли сам благодать Святого Духа, или нет?

Строгонов улыбнувшись, сказал: Когда иному преподал, то, конечно, имел и сам.

Я спросил еще: А когда митрополит Амвросий отлучился от греческой церкви в Белую-Криницу, то всю благодать унес из греческой церкви, или она и там осталась?

Строгонов, должен был неминуемо сознаться, что благодать Святого Духа осталась и в греческой церкви.

Тогда я заметил Строгонову: Как же митрополита, имущего дары Святого Духа, вы решились принять чрез таинство миропомазания, и церкви греческой, полной благодати Святого Духа, никем не обличенной в ересях и никаким собором в том не осужденной, заставили его отрекаться? Не явно ли, что такое действие есть грех раскола?

Тогда, наконец, Строгонов решился допустить прервание потомственного получения благодати церковью старообрядческой от церкви греческой, а только старался удержать видимое преемство хиротонии, – сказал, что митрополит Амвросий получил только хиротонию от Константинопольского патриарха без даров Святого Духа, и преподаваемые в хиротонии дары Святого Духа получил невидимо, когда присоединился к старообрядчеству. Он велел уставщику прочитать о том из Ответов на 8 вопросов братства Никольского единоверческого монастыря. Уставщик начал читать следующее: «Митрополит Амвросий благодать хиротонии своей, т.е., другопреемственное апостольское наместничество, заключающееся в звании пастыря словесных овец, по внешности получил в греческой церкви, а действительное значение своего достоинства он довершил тогда, когда он вполне сознал свою внутреннюю зависимость, и подчинился ей в Белой-Кринице» (ответ 3).

Я сказал: Из прочитанного вами видно, что митрополит Амвросий в греческой церкви получил только одну внешнюю форму хиротонии, без благодати, а действительное достоинство, т.е., дар благодати Св. Духа, получил от сознания своей внутренней зависимости без всякой внешней формы.

Строгонов сказал: Да, так точно.

Я заметил: В этом вашем мнении заключается две зловредные лжи. Первая. Когда вы допускаете получение благодати Св. Духа на священнодействие только от сознания внутренней зависимости человека от Духа Божьего, а не по преемству от Апостолов чрез уполномоченных на раздаяние сего дара, этим вы отворяете дверь всякому самозванцу, желающему похитить сан священства, именовать себя священником: ибо он может сказать, что сознал свою внутреннюю зависимость от Духа Святого и чрез то получил дар благодати на священнодействие такой-то степени. Вторая. Хотя ваше епископство, по словам вашим, и связуется чрез хиротонию от патриарха Цареградского с Христовым и апостольским архиерейством, но только по внешней форме, а не по дару благодати Святого Духа, преемственно от Христа и Апостолов передаваемому рукополагаемым на священные степени. Дар благодати Св. Духа в таинстве хиротонии епископа, по вашему мнению, возобновился преподаваться только в Белой-Кринице от лет приятия вами митрополита Амвросия, а прежде того в таинстве хиротонии преподаяния благодати Св. Духа на священнодействие акибы было прекращение, и совершалась только одна безблагодатная форма, и то вне церкви православной. Таковым верованием вы вводите новое, чуждое церкви учение, проповедуете прекращение в церкви даров благодати Св. Духа, преподаваемых в хиротонии. Да по-вашему мнению и внешняя форма таинства хиротонии у вас не преемственна от Апостолов: она у вас прекращалась и совершалась вне вашей церкви, в церкви православной (или, по-вашему, не православной), и митрополит Амвросий, пришедши в Белую-Криницу не по воле патриарха, но самовольно, этим самым прервал и внешнее, видимое премство хиротонии.

После этого Строгонов речь о священном посольстве стал заминать, сказав: «Чтó же делать, когда патриархи разнообразно напечатали Потребники и Служебники? Церковь вздумала их исправить, а мы в том посомнились, думая, что древними патриархами книги уже вполне исправлены: виноваты патриархи, что недостаточно исправно напечатали книги, и тем ввели нас в ошибку».

Я ответил: Нет, патриархи не виноваты: они, сколько можно им было, один пред другим старались исправить происшедшие от переписчиков недостатки в книгах, и за исправление книг раздора в церкви не было, и никто от святой церкви не отлучался. Тому бы примеру, и вы должны последовать, – за исправление книжное не отлучаться от церкви.

В это время один из слушателей, поняв, что Строгонов сталь уклоняться от вопроса, завел речь о беспоповцах, – сказал, как один беспоповец, которого назвал и по имени, у них на собрании рассказывал о себе, что получил благодать Святого Духа в виде огненных языков, и чрез то призван на учительство. Воспользовавшись этим, я заметил: что же, – он, как и ваш Амвросий митрополит, сознал свою внутреннюю зависимость от Св. Духа! – Строгонов просил меня отложить беседу о посольстве апостольском до приезда Архипова (ибо тогда еще не было получено от него отказа). Этим и кончилась беседа. Между тем, в ожидании Архипова у нас происходили собрания, на которых я беседовал со старообрядцами о разных предметах разногласия их с церковью, а Строгонов в это время занимался венчанием браков. Когда же получено было от Архипова известие, что он не приедет в Белоусов, я сделал собрание 19-го февраля, в неделю мясопустную, у того же хозяина на дворе, пригласив и Строгонова, который в назначенное время явился. Объявив ему и всему собранию, что Архипов от участия в беседах отказался и прочитав публично самый его отказ, я просил Строгонова окончить рассмотрение вопроса о преемственности хиротонии в церкви Христовой от Христа и Апостолов, – именно о том, сохранил ли эту преемственность митрополит Амвросий: кем он послан был в Белую-Криницу, и от кого получил благодать Св. Духа на совершение архиерейских действий? – Строгонов решительно отказался отвечать на эти вопросы, объявив, что он будет писать об этом в Москву, спрашивать своих епископов.

Тогда уставщик белоусовский Афанасий Чуреев, коротко знающий Строгонова и с ним об этом всегда рассуждавший, сказал, что этим он только оттягивает время. Четыре года, сказал Чуреев, мы об этом с вами рассуждаем, с первого приезда отца Павла к нам: почему же вы но сие время не писали в Москву и о том не спрашивали? И почему московские на вопросы братства Никольского единоверческого монастыря о том ничего не ответили? И если они о том не ответили своим бывшим епископам, то нам чтó будут отвечать? А ведь у нас в четыре года сколько померло народу! Да и еще сколько пройдет времени, пока вы станете писать к епископам, да ждать их ответа! Вот мы, довольно подумав, и просили вас, отец, кончить этот вопрос о преемстве хиротонии в австрийской иерархии, а вы на этот вопрос ответа не дали и сознались, что дать его не можете. После этого уставщик прочитал определение собора 1667 года и спросил Строгонова: чтó он находить тут еретического? – Строгонов ничего не ответил. Уставщик сказал: Я боюсь этой клятвы и более быть вне церкви не желаю.

Наутрие 20 числа Строгонов уехал восвояси, в станицу Курмоярскую, а рассмотревшие истину св. церкви собрались ко мне и просили присоединить их к святой церкви. Я, сообразившись с обстоятельствами времени, не стал более отлагать сие благое дело. Итак, по милости Божьей, присоединилось ко св. церкви мужского пола 32, женского 24, всего 56 человек. В первую неделю поста, все присоединенные ко святой церкви, помолившись Господу Богу и поговевши, исповедались и причастились св. таин тела и крови Господни, запасными дарами. У них в хуторе было две часовни: одна запечатанная с 1866 года, а другая, в которой старообрядцы обыкновенно отправляли свои службы. Так как дети строителей запечатанной часовни присоединились к св. церкви, то они и обратились к преосвященнейшему Александру с просьбой ходатайствовать о распечатании часовни с тем, чтобы обратить ее в церковь, на чтó и последовало разрешение. Потом новоприсоединенные ко св. церкви общим советом избрали из среды себя бывшего их уставщика Афанасия Прокофьева Чуреева, принадлежащего к обществу торговых казаков, во священники и послали его, снабдив прошением, вместе со мной и одним депутатом в Черкасск к преосвященнейшему Александру, дабы рукоположил избранного ими во священника. Преосвященнейший Александ принял прошение их милостиво. Я опасался, не было бы какого препятствия со стороны войскового начальства на поступление торгового казака в духовное звание; но, по ходатайству преосвященного и милостью господина наказного атамана, Н.А. Краснокутского, все устроилось в четыре дня, и 26 марта, еще в мою бытность в Черкасске, Чуреев был посвящен в сан диакона; а депутат купил для новоустрояющейся церкви святые сосуды, дароносицу, приобрел колокол и прочие священные принадлежности. Во время этого пребывания моего в Новочеркасск некоторые старообрядцы, принадлежащие к австрийской иерархии, пригласили меня побеседовать, – приняли с любовью и довольно поговорили с миром, за чтó приношу им мою благодарность. Потом, получив прощение и благословение от преосвященнейшего Александра, я отправился восвояси.