Майкл Ньютон, «Путешествия души» и представления New Age о посмертии

Книга Майкла Ньютона «Путешествия Души» занимает одно из первых мест по продажам в разделе эзотерической литературы, а отзывы на нее, с которыми легко ознакомиться на сайтах книжных магазинов, носят восторженно-благодарный характер: кому-то она помогла найти смысл жизни, а кому-то – утешиться после смерти близкого человека.

Книга примечательна тем, что довольно последовательно излагает представления, характерные для движения New Age: реинкарнация, карма, «сверхсознание» или «сверх-Я», которое можно проявить под гипнозом, «духовные гиды», оказывающие людям помощь в их духовном путешествии, и так далее.

Для многих людей эта картина мира служит источником интереса и утешения. Её критика может восприниматься с обидой, как попытка лишить людей источника света и тепла в этом неуютном и пугающем мире.

Однако мы предпринимаем это критическое рассмотрение не для того, чтобы люди потеряли опору – но чтобы они обрели подлинное утешение, радость и надежду. Поэтому сделаем несколько предварительных замечаний.

Люди испытывают глубокую потребность верить в то, что их жизнь представляет собой нечто гораздо большее, чем просто физическое существование, которое навсегда прекращается со смертью.

Сама эта потребность не блажь, не каприз, не пустая мечтательность, и я ни в коем случае не считаю допустимым высмеивать или как-то уничижать её.

Мы все хотим жизни за пределами смерти, воссоединения с теми, кто нам дорог, того, чтобы наши труды и страдания оказались наделены высшим смыслом.

Конечно, многим из нас долгое время удаётся жить чисто посюсторонними проблемами и стремлениями: покупками, работой, политикой, развлечениями. Тем более что эпоха интернета снабжает нас неостановимым потоком информационного шума. Мы как будто живём внутри грохочущего водопада, когда сосредоточиться и подумать о чем-то важном – значит сознательно повернуться против течения, оказать сопротивление мощным силам, которые несут нас в потоке эмоций (по большей части негативных – страха, гнева, возмущения).

То, что люди вообще задумываются над вопросами смысла нашей жизни, посмертной участи, природы реальности, выходящей далеко за рамки нашего материального мира, само по себе очень хорошо.

Иногда нас побуждает искать истину какое-то тяжёлое личное потрясение: смерть близкого, пугающий диагноз, – когда трагичность нашего земного удела становится для нас очевидной.

Иногда интерес к этому пробуждается без каких-то потрясений. Но то, что он пробудился, уже очень хорошо.

Человека, который жадно читает тексты, подобные книгам Майкла Ньютона, в каком-то отношении можно поздравить – у него есть духовные интересы.

Он в определённом отношении пробудился к самому важному аспекту бытия.

Нет ничего удивительного в том, что человек ухватывается за то, что подвернётся под руку. Так человек, ощутивший острую жажду, может начать пить из ближайшего источника.

Однако здесь перед нами неизбежно встает вопрос о том, в каком из источников нам искать истину. Разные религиозные традиции – древние и совсем новые – говорят разные вещи. Взгляды того же Майкла Ньютона, например, резко отличаются от того, во что верят христиане. На каком основании мы могли бы сделать свой выбор?

Иногда люди говорят: «Мне это больше подходит». Или: «У меня это отзывается». Это довольно обычный ответ, но за ним стоит подразумеваемое отчаяние. Не обязательно в смысле «глубокой эмоциональной подавленности», но всегда в смысле «утраты надежды обрести истину».

Он выдает глубокую – обычно неосознанную – отравленность атеизмом, для которого любые представления о смысле жизни и о личном посмертии заведомо иллюзорны, и какой именно набор иллюзий вы выбираете – дело личного вкуса.

Если принять этот подразумеваемый атеизм, «духовные гиды» – такая же выдумка, как ангелы и святые, и вы вольны утешаться теми выдумками, которые вам больше понравились. В любом случае, как говорил герой Тургенева, закопают – лопух вырастет.

Но если духовный мир реален, наша жизнь действительно обладает смыслом. После смерти нас действительно ожидает продолжение, чрезвычайно важно разобраться, где же истина.

Было бы глубоко трагично промахнуться мимо подлинного смысла – и подлинного блаженного посмертия, – потому что мы просто остановились на первом попавшемся нам на глаза варианте.

Истина стоит того, чтобы приложить усилия к её поиску. Тем более что, когда мы найдем её, она окажется намного более утешительной, чем всё, на что мы надеялись.

Поэтому цель этой статьи не в том, чтобы отнять у тех, кому оказался близок Майкл Ньютон, надежду и утешение, а ровно наоборот – в том, чтобы помочь им обрести радость и надежду, подлинную и прочную.

Майкл Ньютон весьма подробно описывает загробный мир и участь душ. Метод, с помощью которого он получил всю эту информацию, носит название регрессивного гипноза.

По его словам, он подверг сеансам «регрессивного гипноза» около семи тысяч людей; он приводит в своих книгах десятки конкретных случаев.

Эти люди, однако, названы псевдонимами. Ньютон не предоставляет аудиозаписей своих сессий. Всё, что у нас есть, – это рассказы одного человека о рассказах других.

Скептики обращают внимание на то, что, обладая ученой степенью, Ньютон хорошо знаком с требованиями академических исследований, однако не предоставляет никаких доказательств, которые бы этим требованиям отвечали.

В самом деле, если это не мистификация, то его открытия грандиозны и глубоко меняют наши представления о мироздании. Они определенно заслуживают академической проверки, например, независимой оценки записей сеансов другими специалистами.

То, что Ньютон включает расшифровки бесед с загипнотизированными людьми в свои книги, предполагает, что он делал аудиозаписи. У него должна быть возможность предоставить их для экспертной оценки.

Допустим, часть пациентов против того, чтобы он делился данными об их жизни – но неужели из семи тысяч его благодарных клиентов вообще никто не согласен на публикацию аудиозаписей?

Обычно люди, пережившие какой-то важный для них духовный опыт, который дал им возможность совершенно по-другому взглянуть на мир, охотно этим делятся, и интернет полон видеозаписей с подобными рассказами.

Если бы Ньютон (с разрешения своих пациентов) предоставил свои записи для подробного рассмотрения, это могло бы сильно повысить внимание (и доверие) к его сообщениям. Но, увы, он этого не делает.

Конечно, можно сказать, что Ньютон не заинтересован в том, чтобы убеждать скептически настроенных учёных. Но сами его книги написаны, чтобы убедить людей в реальности того, о чём он пишет – а этой цели очень помогли бы независимые исследования.

Только подумайте, какую сенсацию произвел бы доклад комиссии независимых ученых, которые, рассмотрев материалы Ньютона, подтвердили бы реальность реинкарнации и всего того, о чём он пишет с такими большими подробностями.

Более того, сами исследования Ньютона вполне можно повторить. В отличие от чуда, с которым можно столкнуться, но нельзя воспроизвести, они вполне воспроизводимы. Достаточно взять опытного гипнотизера, добровольцев, готовых подвергнуться гипнозу, и мы сможем уточнить у них предоставленную Ньютоном информацию о духовном мире.

Ведь если метод Ньютона работает, у нас есть дешевый и эффективный способ получения информации как из «прошлых жизней», так и из духовного мира, где души пребывают «между жизнями».

Этот канал информации, которым очень легко воспользоваться, совершенно изменил бы окружающий мир. Например, мы могли узнать, как звучали древние языки или были устроены древние общества из «первых уст» – от людей, которые проводили там свои «прошлые жизни».

Скептики также обращают внимание на то, что сама техника гипноза широко практикуется уже очень давно, и, если она была работающим методом для того, чтобы заглянуть в потусторонний мир, этот мир был бы известен нам во всех деталях задолго до Ньютона.

Всё это побуждает некоторых критиков (в том числе верящих в реинкарнацию) подозревать его в том, что он попросту сочинил свои данные. Однако, возможно, такое предположение немилосердно. Ньютон совершенно необязательно является сознательным обманщиком.

Но скажем несколько слов о методе, которым Ньютон получил свою информацию.

Само по себе явление «регрессивного гипноза», когда гипнотизер побуждает человека «вспомнить» события его детства и, двигаясь дальше в прошлое, его «предыдущие жизни» вполне реально (и уже подвергалось подробному критическому рассмотрению, о чём на «Азбуке веры» уже есть статья¹).

Здесь только заметим, что, по мнению критиков, гипноз вовсе не помогает человеку получить доступ к какой-то сокрытой информации. Человек, который легко поддается гипнозу, на самом деле неосознанно вступает в игру, начинает выполнять задание, полученное от гипнотизера, и создает в своем воображении то, что от него ожидается, следуя за наводящими вопросами.

Причем в книге Ньютона его достаточно настойчивая манера воздействия на пациентов бросается в глаза. Как пишет он сам, «Некоторые пациенты признавались, что чувствовали, как я настойчиво побуждал их извлекать из глубин сверхсознательной памяти серьезные духовные воспоминания, и они правы».

Например, Майкл Ньютон говорит своему пациенту: «Раз, два, три! Ваша душа сейчас движется по направлению к пространству выбора жизни. Объясните, что Вы видите».

Гипнотизер четко дает понять человеку, в каком направлении должно действовать его воображение, что он должен «увидеть» или «вспомнить», и получает вполне ожидаемый результат.

Это совершенно необязательно результат сознательного обмана со стороны гипнотизера или пациента (Ньютон чаще использует слово «субъекта»).

Конфабуляция – ложные воспоминания, особенно под влиянием наводящих вопросов, – широко известное явление, а люди, которые обращаются к такому своеобразному специалисту, как Ньютон, либо уже верят в реинкарнацию, либо по меньшей мере открыты к такой вере.

Сообщения Ньютона вполне могут быть порождением человеческого воображения, совместного творчества его самого и пациентов – но при этом не предполагать сознательного обмана.

Однако так или иначе материалы Ньютона отражают определенный набор верований, которые чрезвычайно популярны как в западном, так и в российском обществе. Причем часто они подхватываются людьми неосознанно – из сериалов, книг, статей в глянцевых журналах или компьютерных игр.

Поэтому мы рассмотрим их подробнее.

Одно из центральных верований для Ньютона (и тех, кто разделяет его картину мира) – то, что можно было бы назвать «модифицированной реинкарнацией». Она заметно отличается от того, что мы находим в традиционных восточных религиях.

Согласно Ньютону, мы проживаем множество жизней, перемещаясь из тела в тело. Смысл этого процесса – в обучении, приобретении знаний и мудрости, в духовном возрастании. Существует «жизнь между жизнями» – промежуток, иногда значительный, между смертью и следующим воплощением, когда душа пребывает в духовном мире. В это время душа сама выбирает, какова будет её следующая жизнь – чтобы чему-то научиться и что-то пережить. Но рассмотрим эти представления по порядку.

Людям, которые просто не задумываются об этом вопросе, реинкарнация представляется какой-то формой личного бессмертия. На самом деле реинкарнация и личное бессмертие – это взаимоисключающие понятия.

Жизнь потенциально вечная – это продолжение во времени вашего уникального «я». С вашей уникальной личной историей, которое это «я» формирует: вашим опытом, отношениями с людьми, впечатлениями, прочитанными книгами, решениями, которые вы принимали на тех или иных, мелких и крупных развилках вашей жизни.

Эта история с необходимостью включает в себя память о вашем прошлом – любые новые впечатления усваиваются вами, а любые новые решения принимаются исходя из того, чтобы вы уже знаете и пережили.

Например, у меня «Органная Месса» Баха ассоциируется с полярным сиянием – подростком я рос на севере и слушал эту музыку с виниловой пластинки, в то время как за окном полыхали зеленые полосы. У вас она, вероятно, ни с чем подобным не ассоциируется – ваше отрочество прошло в какой-то другой местности.

Ваши мировоззренческие и нравственные убеждения – а значит, и решения, которые вы принимаете, – связаны с полученным вами воспитанием, образованием и решениями, которые вы принимали в прошлом.

Наша личная история формируется, начиная с периода внутриутробного развития, уникальным образом и делает нас теми, кто мы есть.

Согласно христианскому вероучению, эта личная история продолжается после смерти, когда мы покидаем тело и пребываем в ожидании общего воскресения.

Продолжалась бы она в случае реинкарнации? Нет.

Новорожденный (вернее, новозачатый) ребенок, в которого «реинкарнировался» умерший, имеет свою собственную личную историю. У него другие родители, другая мать поет ему другие песни на другом языке. Его восприятие мира определяется другими впечатлениями. У него формируются другие черты характера, потому что он подвергается другим влияниям, общается с другими людьми, читает другие книги и принимает другие решения.

Есть известная фраза: «Все мы родом из детства». Этот ребенок родом из совершенно другого детства. Он не продолжает чью-то еще личную историю, а проживает свою собственную.

Даже если он «вспомнит» какие-то эпизоды из своей «прошлой жизни», эти «воспоминания» не сделают его личную историю продолжением истории другого человека – они будут интегрированы именно в его историю, найдут в нём отзыв, который будет обусловлен именно его прежними впечатлениями, переживаниями и решениями.

Чем в таком случае реинкарнация отличается от простой материалистической смерти? Человек умер, и его история завершилась навсегда, а потом явился другой человек, который живет уже совершенно другой жизнью.

Тем, что реинкарнант унаследовал (предположительно) черты характера или способности из «прошлой жизни»? Но мы определенно наследуем черты лица, особенности телосложения, способности и особенности характера от наших биологических предков – но это никоим образом не делает нас ими. Мы совершенно отдельные люди.

Иногда сторонники реинкарнации выдвигают следующий довод. При некоторых болезнях и травмах человек может пережить полную потерю памяти, и при этом мы все считаем его тем же человеком. Почему бы не допустить, что и амнезия (потеря памяти) при реинкарнации совместима с сохранением личной идентичности?

Дело в том, что аналогия между потерей памяти и предполагаемой амнезией при реинкарнации не работает. Она не отвечает на главную проблему реинкарнации – что именно переселяется из тела в тело? Что общего у меня и моего предполагаемого реинкарнанта?

Потеря памяти – ужасное несчастье, которое, однако, является частью личной истории конкретного человека.

Для такого человека есть надежда вернуться в ясное сознание и вспомнить себя и других людей. Временное бессознательное состояние не делает нас кем-то другим – в конце концов, каждый из нас проводит 7–8 часов каждые сутки во сне.

Человек, утративший память, может поправиться. А в христианской картине мира, когда он умрет, при исходе из тела его душа, более не связанная с поврежденным мозгом, будет иметь прекрасный доступ ко всем воспоминаниям, составляющим его личную историю. И эта история будет именно его, а не чья-то еще.

Реинкарнация предполагает, что, умирая, человек вовсе не приходит в необратимое состояние тяжелой деменции. Напротив, после моей смерти мой предполагаемый реинкарнант будет жить вполне сознательной жизнью, накапливать свои личные воспоминания, формировать свой личный характер, отношения с другими людьми и вообще свою уникальную личную идентичность.

Вопрос о том, что у этого человека будет общего со мной, остается открытым. Вернее, у него есть вполне очевидный ответ: ничего, кроме разве что общей нам всем человеческой природы.

Более того, Ньютон предлагает еще более странную картину. Душа, по его словам, может жить несколько жизней одновременно, при этом её различные воплощения понятия не имеют друг о друге.

Ньютон понимает, что это выглядит довольно нелепо, и вот что он пишет:

«Многим людям кажется, что идея разделения души в духовном мире и воплощения её в двух или более человеческих телах противоречит устоявшимся взглядам на душу как на единую индивидуализированную духовную субстанцию. Признаться, мне тоже стало не по себе, когда мой пациент сообщил, что живет в параллельных жизнях. ...Но необходимо понять, что, если наши души являются частью энергии одной великой сверхдуши, которая делится, то есть распространяет себя, чтобы создать наши души, то почему «отпрыски» разумной энергии этой сверхдуши не могут обладать такой же способностью разделяться и затем воссоединяться вновь?»

Автор, увы, впадает в путаницу между физическим и ментальным – путаницу, вообще характерную для New Age и эзотерики.

Энергия – как например, электрический ток – отлично делится на части или сливается из частей.

Сознание всегда индивидуально. Сложно даже понять, какой смысл могли бы иметь такие понятия, как «разделение сознания» или «слияние сознаний».

На единство и неделимость индивидуального сознания обращали внимание еще античные философы. Например, Плотин в трактате «О бессмертии души» говорил, что то, в чём сходятся восприятия от органов чувств, должно быть единым, подобно центру окружности, в котором сходятся радиусы.

Это «я» обладает единством восприятия.

Например, вы сидите на скамейке на склоне горы и едите виноград.

Зрение сообщает вам о том, что виноград красный, трава зеленая, небо голубое. Вкус сообщает, что виноград сладкий. Осязание – что он водянистый на ощупь и обладает определенной тяжестью. При этом солнце греет, а легкий ветерок треплет ваши волосы.

Все эти данные переживаются вами как некий целостный интегрированный опыт. Существует единое «я», которое его переживает.

«Я» обладает единством мышления: чтобы делать выводы из предпосылок, нужно оставаться одним и тем же субъектом на протяжении всего процесса размышления.

«Я» обладает постоянством во времени: вы помните, что пять минут назад на скамейку сели вы, а не кто-то другой.

«Я» обладает единством воли: хотя вы можете переживать внутренние конфликты (вроде тех столкновений между долгом и страстью, которые так любят романисты), именно вы решили сесть на скамейку и поесть винограда.

Всякий раз, когда вы говорите «я думаю», «я вижу», «я понимаю» или «я хочу», вы утверждаете существование этого индивидуального «я», которое отлично от других «я» и не делится на части.

Конечно, мы обладаем способностью к воображению – и можем представлять себя на месте других людей или литературных персонажей. Но в ситуации «я воображаю себя нуменорским эльфом» ваше уникальное «я» некуда не исчезает. Эльфом воображаете себя именно вы, а не кто-то другой.

Идея, что ваше «я» может разделиться и проводить одновременно несколько жизней в разных телах – при этом его разные инкарнации понятия не имеют о существовании друг друга, – только подчеркивает основную проблему реинкарнации вообще. Что именно реинкарнирует? Какое отношение это реинкарнирующее нечто имеет ко мне как к отдельному уникальному человеку со своим сознанием, волей и памятью?

Здесь, возможно, стоит упомянуть душевное расстройство, на которое указывают сторонники реинкарнации – диссоциативное расстройство личности, когда в одном теле могут проявляться несколько личностей, как в классическом рассказе Роберта Стивенсона «Странная история доктора Джекила и мистера Хайда». Это очень редкое расстройство, как бы мы его ни интерпретировали, не имеет отношения к реинкарнации. Речь идет не об одной личности, живущей в разных телах, а о разных субличностях, которые проявляются в одном теле. Подобно тому, как советский актер Вячеслав Тихонов играет майора Исаева, который, в свою очередь, будучи разведчиком, изображает штандартенфюрера Штирлица.

Как сторонники реинкарнации пытаются решить эту проблему? Ньютон постулирует существование «сверхсознания» (другие авторы этого направления говорят о «сверх-Я»), которое обладает памятью обо всех предыдущих воплощениях и, таким образом, интегрирует все эти многочисленные «я» в одно.

Как он пишет, «Сверхсознание души содержит нашу непрерывную память и наши цели».

Проблема в том, что ваше предполагаемое «сверхсознание», или «сверх-Я», не было бы вами в сколько-нибудь осмысленном значении.

Человек, которого вы знаете самым близким образом, мысли и чувства которого вам полностью известны, – это вы сами. Вы воспринимаете содержание своего сознания непосредственно, обладаете, как говорят философы, «привилегированным доступом». Ваши мысли, переживания и решения неизбежно вам известны по той очевидной причине, что они – ваши.

Было бы бессмысленно говорить «это мое решение, но я о нём не знаю», или «это мои мысли, но они мне неизвестны». Решения и мысли, к которым вы не имеете такого прямого доступа, просто не ваши.

В каком же смысле некое «сверх-Я», мысли и решения которого вам неизвестны, может быть «подлинным вами»? Люди обычно ничего не знают о своих предполагаемых «сверх-Я». В описании людей, которые верят в «сверх-Я» и пытаются выйти с ним на контакт, «сверх-Я» выглядит просто как другая личность, с которой можно вступить в общение и получить информацию, обычному «я» неизвестную.

В философии есть такое простое понятие, как «принцип тождества». Два предмета, явления или личности тождественны, если всё, что верно об одном, верно о другом. Например, одного и того же человека в разных контекстах могут называть по-разному – Петей, Петром Ивановичем или Сидоровым. Сидоров тождественен Пете, если всё, что мы можем сказать о Пете – родился в таком-то году, выглядит так-то, совершил такие-то поступки – можно сказать и о Сидорове, а равно о Петре Ивановиче. То, что помнит Петя, помнит и Петр Иванович. То, что Петр Иванович забыл, забыл и Петя.

Если мы говорим, например, «Петя прекрасно знает французский язык, а Сидоров в нём ни в зуб ногой» – тождество нарушается, и мы говорим о разных лицах. Точно так же, как если мы скажем: «Петя угнал автомобиль, а Сидоров всю свою жизнь остается законопослушным гражданином», или «Петя путешествовал по Египту, а Петр Иванович никогда не покидал пределы Московской области».

Если то, что верно о вас, неверно в отношении предполагаемого «сверх-Я», то вы не тождественны «сверх-Я». Это просто не вы. Это какое-то другое лицо, знающее что-то, о чём вы даже не догадываетесь, решения которого не являются вашими решениями и планы которого не ваши планы.

Это хорошо видно на примере одной из концепций, общих для New Age, которую продвигает и Ньютон – «выборе будущей жизни».

Покинуть духовный мир ради очередного воплощения нелегко. Как пишет Ньютон:

«Не так просто принять это решение. Душа должна подготовиться к тому, чтобы оставить мир абсолютной мудрости, где она существует в блаженном состоянии свободы, – ради физических и ментальных потребностей человеческого тела… Как мне рассказывали, это напоминает кинотеатр, в котором души могут увидеть себя в будущей жизни, играющими различные роли в различных ситуативных постановках. Завершив просмотр, души выбирают для себя какой-то один сценарий».

По мнению Ньютона (и его единоверцев), если человек страдает от тяжкой болезни или становится жертвой жестокого преступления, то это потому, что он сам это выбрал еще до этого воплощения – чтобы научиться чему-то или искупить плохую карму, которую он создал себе в «прошлых жизнях». Ньютон, например, говорит:

«Души, по существу, добровольно выбирают тела, которые будут внезапно поражены неизлечимой болезнью, должны будут убиты кем-то или жизнь их будет резко оборвана вместе со многими другими в каких-то бедствиях и катастрофах... Как ни бездушным это может показаться, но, согласно описаниям моих Субъектов, лишь немногие несчастные случаи, влекущие за собой телесные повреждения, относятся к категории тех, которые не были добровольно выбраны душой».

Например, если вы были жестоко избиты в этой жизни, то это потому, что в какой-то из прошлых жизней вы жестоко избили другого человека – а между жизнями, «в мире абсолютной мудрости» решили подвергнуться такому же насилию, чтобы исправить свою карму.

С одной стороны, Ньютон пишет, что «в духовном мире царит дух прощения». С другой стороны, существует неотменимое кармическое воздаяние:

«Цена, которую мы платим за наши проступки, и вознаграждение, которое мы получаем за хорошее поведение, вращаются вокруг законов кармы. Преступники, причиняющие вред другим людям, должны будут расплачиваться тем, что выступят в качестве будущих жертв в кармическом цикле воздаяния».

Такая картина, однако, порождает ряд проблем. Хулиган, который избил человека, может говорить о том, что тот «сам нарывался». Но если эта картина верна, хулиган сам не понимает, насколько он прав – его жертва не просто нарывалась, но «между жизнями» совершенно сознательно избрала быть избитой, потом, правда, начисто забыв о своем решении.

Однако какой смысл вообще может быть в тезисе «вы сами это выбрали до текущего воплощения»?

Человек, естественно, избегает болезни, насилия и смерти, то есть в этом отношении его воля явно не совпадает с волей «сверхсознания», которое для него всё это спланировало. Но это еще раз отрицает тождество между человеком и его «сверх-Я». У них остро расходящиеся желания, причем бедный человек даже не осведомлен о желаниях его «сверхсознания».

Более того. Допустим, душа «между жизнями» выбрала подвергнуться преступному насилию. Но ведь должен быть кто-то, кто её этому насилию подвергнет – а значит, какая-то другая душа, еще пребывая «в мире абсолютной мудрости, где она существовала в блаженном состоянии свободы», должна была спланировать сделаться преступником. Идея, что все преступления и грехи планируются в мире, полном доброты и мудрости, выглядит противоречивой.

Как сообщает один из пациентов Ньютона,

«СУБЪЕКТ: Здесь никто не является чужим и напрочь отсутствует враждебность по отношению к кому бы то ни было.

Д-р. Н.: Вы хотите сказать, что все души дружелюбно настроены по отношению друг к другу, независимо от прежних отношений в различных ситуациях?

СУБЪЕКТ: Да, и это больше, чем просто дружелюбие».

Но что в таком случае побуждает людей вести себя враждебно, когда они воплощены? Как дружелюбные души могут планировать такие акты враждебности?

Откуда вообще в человеческой жизни берется безрассудство, глупость, безответственность и преступление – всё то, что христиане называют «грехом», – если каждая из человеческих жизней планируется неким «сверх-Я» в мире познания, свободы и мудрости?

Например, одна из пациенток Ньютона рассказывает, как в одной из прошлых жизней была мужчиной, викингом по имени Лэс, который совершал набеги, грабежи, убийства и разного рода насилия, пока и сам не был убит. Как это согласовать с идеей, что «сверх-Я», обладая непредставимым для нас здесь познанием и мудростью, планирует будущую жизнь? Почему вдруг «сверх-Я», да к тому же наставляемое премудрыми «духовными гидами», решило прожить жизнь свирепого разбойника, испортить себе карму, а потом еще мучиться, чтобы искупить её в «будущих жизнях»?

Один из пациентов Ньютона рассказывает, что в одной из «прошлых жизней» был епископом, причем эту карьеру он выбрал в «духовном мире» до этого воплощения, чтобы «утешать людей».

Но если христианство – ложная религия, то как «сверхсознание» в «духовном мире», преисполненном мудрости и добродетели, может пожелать стать в следующем воплощении проповедником ложной религии?

Другая проблема – может ли «я» в этой жизни пренебречь сценарием, заданным «сверх-Я»? Например, мог ли Лэс раскаяться и из викинга сделаться благочестивым монахом? Ньютон, кажется, вполне признает реальность свободной воли – но как можно было бы совместить её с «выбором будущей жизни»?

Одна из надежд, которые люди связывают с посмертием, – надежда на воссоединение с любимыми и друзьями. Апостол призывает христиан не скорбеть чрезмерно об усопших, потому что Бог приведет умерших во Христе вместе с Ним (1Фес.4:13,14).

Однако такая надежда несовместима с реинкарнацией. Если ваши усопшие близкие реинкарнировались и живут где-то совершенно новой жизнью, утратив всякое воспоминание о вас, они не тоскуют по вам и не стремятся к воссоединению с вами. Вы не помните, кто был близок вам в ваших предполагаемых «прошлых жизнях», кто был вам матерью и отцом, возлюбленной, другом или братом. Точно так же о вас полностью забыли ваши, предположительно реинкарнировавшиеся, близкие.

Ньютон пытается выйти из положения двумя способами.

С одной стороны, он постулирует длительный срок между воплощениями – ваши родные могут какое-то время находиться в духовном мире между воплощениями, что оставляет время для некоторого общения. С другой – утверждает, что люди могут реинкарнироваться вместе, семьями и целыми дружескими компаниями, заранее согласовав это, находясь в духовном мире между воплощениями.

Таким образом, человек может в «следующей» жизни вступить в брак с той же «душой», с которой он был в браке в предыдущей. Близкие друзья или духовные наставники могут, аналогично, следовать друг за другом из жизни в жизнь. Встретив «родственную душу», люди понимают, что уже знали её прошлой жизни.

Это представление, однако, сталкивается с целым рядом проблем. Как мы уже заметили, Ньютон признаёт, что люди обладают свободной волей. Уже одно это делает невозможным детерминировать, с кем человек вступит в брак или завяжет дружбу. Допустим, человек будет получать какие-то знаки и намеки – но что помешает ему их проигнорировать? У людей нет памяти о «прошлых воплощениях», всё, на что им остается полагаться, – это смутное «чувство», что они знали друг друга раньше.

Актриса Ширли Маклейн (одна из ведущих авторов New Age) пишет в своей книге Out on a limb, что, как «медиумы» уверяли её, она знала своего любовника Джерри в «прошлой жизни». Это, в частности, оправдывает их связь, несмотря на то, что у Джерри уже были жена и дочь, которых он обманывал.

Но эта ситуация порождает ряд непонятностей. Как пишет сама Маклейн, её связь с Джерри в итоге распадается. В частности, потому, что он остается глух к её эзотерическим интересам. Не было ли ошибкой предположение, что они были «родственными душами» в «прошлых жизнях»? Грубо говоря, не водили ли её «медиумы» за нос, продавая ей то, что она была готова купить, потому что она и сама была рада обманываться?

А как же обманутая законная жена Джерри – их брак был как-то связан с их отношениями в «прошлых жизнях» или нет?

Конечно, у нас может возникнуть чувство внезапной симпатии и понимания с малознакомым человеком, но это еще не делает его нашим близким. Близкие – члены семьи или старые друзья – это те, кто разделяет нашу личную историю.

Амнезия, утрата памяти, которая сопровождает каждую следующую «инкарнацию», делала бы эту историю недоступной (как и всю нашу личную историю вообще)

Есть то, что мы разделяем с нашими близкими и друзьями, – общие воспоминания.

Мы помним, как вместе переносили трудности и праздновали радости, как поддерживали и утешали друг друга. Мы помним наши размолвки и примирения – всё то, о чём мы можем сказать: «Этот человек – важная часть моей жизни». Или даже: «Я не представляю свою жизнь без неё или него». Нас соединяет преданность и доверие. Мы приняли решение заботиться о другом человеке и упорно его придерживаемся, и это проявляется во множестве повседневных актов привязанности и заботы, которые мы оказываем – или принимаем сами.

Мы съели пуд соли с кем-то, разделяли жизнь, провалы и достижения, скорби и радости друг друга.

В случае предполагаемого «перевоплощения» у нас с ними нет общих воспоминаний – у нас и своих-то собственных воспоминаний из «прошлой жизни» нет.

Воссоединение близких и друзей возможно в христианской картине мира – где мы никуда не реинкарнируемся и сохраняем память о нашей жизни на земле. Но его едва ли возможно согласовать с реинкарнацией.

По Ньютону, цель реинкарнации – самосовершенствование, «реабилитация себя хорошими поступками» за прегрешения «прошлых жизней», «расширение природы истинного Я», «актуализация души в новых условиях», научение добродетели – например, терпению и смирению.

Люди, очевидно, не помнят своих предполагаемых «прошлых жизней», и Ньютон называет это «амнезией», «забвением». Вот как он его описывает:

«Почему, по-вашему, Вы не помните о своей жизни в теле Росса Фелдона?

СУБЪЕКТ: Когда мы выбираем тело и разрабатываем план перед возвращением на Землю, мы заключаем соглашение со своими гидами-консультантами.

Д-р Н.: Соглашение о чём?

СУБЪЕКТ: Мы договариваемся... не помнить... другие жизни.

Д-р Н.: Почему?

СУБЪЕКТ: Учиться с нуля лучше, чем знать заранее, что может случиться с нами из-за наших старых свершений»

Эта картина вызывает целый ряд вопросов.

«Договор с гидами» предполагает свободное согласие душ на забвение – каким образом такое свободное согласие всегда и неизменно дается? Свободный выбор, который 100% людей совершают одинаково, выглядит подозрительно.

Но, что бросается в глаза, при определенных обстоятельствах люди нарушают этот договор с легкостью – когда Ньютон погружает их в гипноз, они охотно делятся «воспоминаниями» об их прошлых жизнях, причем «гиды», которые, по словам Ньютона, присутствуют при этом, обычно не возражают, блокируя только определенные воспоминания.

Тезис, что многократные воплощения нужны для научения чему-то, но при этом в каждом воплощении человек забывает свои «прошлые жизни», внутренне противоречив.

Обучение чему-либо предполагает сохранность памяти.

Обучение – это всегда развивающаяся личная история, в которой новые знания и навыки усваиваются поверх и интегрируются с уже усвоенными ранее.

Представьте, например, что вы учите иностранный язык. Для этого вам нужно (обычно задолго до этого, в раннем детстве) научиться говорить вообще, сначала на родном языке, потом научиться читать и писать – на нём же. Освоение нового языка предполагает ступенчатый процесс – сначала вы учите самые простые слова и базовые грамматические формы, потом начинаете читать на этом языке детские стишки, потом специально адаптированные тексты, потом добираетесь до газетных статей, потом – обычно нескоро – начинаете воспринимать серьезную литературу.

Чтобы процесс обучения вообще происходил, мне нужно хотя бы в общих чертах помнить, что я выучил до этого. Если в результате какой-то беды, например черепно-мозговой травмы, я утратил всю память за первый курс, я не смогу перейти на второй. Мне придется заново проходить первый.

Сторонники реинкарнации указывают на то, что некоторые навыки остаются с нами, несмотря на то что мы не помним, как мы их приобрели. Они могут сохраниться, даже если мы переживем трагическую потерю памяти.

Но речь идет о навыках, связанных скорее с телом, чем с сознанием, таких как способность ходить, или ездить на велосипеде, или плавать, или боксировать.

В том, что касается приобретения знаний, сохранность нашей памяти совершенно необходима, а при предполагаемой реинкарнации знания теряются.

Подобным же образом реинкарнация делала бы невозможным духовное и нравственное возрастание – которое и предполагается её главной целью.

Духовное возрастание невозможно свести к накоплению знаний – но знания оно в себя неизбежно включает. Чтобы поступать правильно, сообразно своему подлинному благу и предназначению, нужно иметь верные представления о нём – и, неизбежно, о природе реальности в целом.

Это может показаться тавтологией, но это стоит подчеркнуть: чтобы совершать истинно благие поступки, нужно знать истину. Если я теряю доступ ко всем ранее накопленным знаниям, никакой последовательный рост, от одной жизни к другой, невозможен.

Возрастание в добродетели предполагает обучение, а обучение предполагает память. Ньютон упоминает, что преступник в будущей жизни сам сделается жертвой преступления – чтобы пережить, каково это. Но если при реинкарнации он полностью забудет этот опыт, то какие же уроки он сможет из него извлечь?

Если бы вор сделался жертвой кражи на протяжении той же жизни, в которой воровал, он мог бы сказать: «О, теперь я понимаю, как неприятно быть обворованным! Мои жертвы тоже так страдали! Теперь я понял, что это неправильно, и больше не буду воровать».

Но если воровал он в одной жизни, а потом в другой жизни, напрочь забыв об этом, пострадал от кражи, то какие выводы он сможет из всего этого сделать в третьей жизни – где он так же полностью забудет первые две?

Добродетель – это то, чему мы учимся. Мы воспринимаем наставления других, их добрый пример, прочитанные книги, наш собственный опыт поступков, которых мы стыдимся или которые наша совесть одобряет – и мы принимаем решения исходя из всего этого.

Как и всё остальное, добродетельные поступки – это часть нашей личной истории. Они всегда опираются на то, кем мы были и как мы поступали до этого.

Амнезия, которая лишала бы меня и памяти о наставлениях моих учителей, и памяти о моем личном опыте принятия решений, и вообще памяти обо всём, на чём я мог бы строить свою жизнь, лишала бы меня и всякой возможности возрастать в добродетели.

Таким образом, взгляды Ньютона строятся на ненадежных источниках, внутренне противоречивы и не могут дать того, что обещают. Ваше личное «я» не сохраняется в ходе предполагаемой реинкарнации, а ваше воссоединение с теми, кого вы любили при жизни, в этой картине мира невозможно по той очевидной причине, что реинкарнация не означает сохранения их (как и вашей) личной идентичности и продолжения личной истории.

Мы все нуждаемся в надежде и утешении, но реинкарнация, даже модифицированная под нужды западного потребителя, – это явно не та доктрина, где мы можем её найти.

Но мы можем обрести подлинную надежду – в Том, Кто знает нас, любит и хочет, чтобы мы жили вечно.

Господь и Спаситель наш Иисус Христос говорит: «Я есмь воскресение и жизнь; верующий в Меня, если и умрет, оживет» (Ин.11:25).

Он торжественно провозглашает: «Истинно, истинно говорю вам: верующий в Меня имеет жизнь вечную» (Ин.6:47).

Когда вы любите кого-то, вы хотите, чтобы этот человек никогда не умирал, чтобы этот человек всегда был с вами. Христос не просто хочет этого – Он это может.

Если мы доверимся Ему и последуем за Ним, мы воскреснем, чтобы уже не умирать никогда.

Доверившись и покорившись Ему, именно вы – с вашим лицом, именем, воспоминаниями и всей неповторимой личной историей – войдете в жизнь вечную и блаженную.

В Евангелии Господь Иисус рассказывает короткую притчу: «Еще подобно Царство Небесное купцу, ищущему хороших жемчужин, который, найдя одну драгоценную жемчужину, пошел и продал все, что имел, и купил её» (Мф.13:45,46).

Жизнь вечная и блаженная во Христе Иисусе, Господе нашем, – эта та драгоценная жемчужина, ради которой нам стоит оставить всё то мирское, чем мы пытались утешить себя до этого.

Тем более, что это единственная подлинная жемчужина.