Та́инства церко́вные
Та́инства церко́вные и Библия. Слово «таинство», или точнее «тайна» (евр. סוד, сод; арам. רזא, раза́), употребляется в Ветхом Завете для обозначения промыслительных деяний Божьих, которые открыты пророкам (Ам.3:7; Дан.2:28). В аналогичном значении слово «тайна» (греч. μυστήριον) встречается и в Евангелии, когда Христос Спаситель говорит о «тайне Царства» (Мк.4:11). Апостол Павел прибегал к слову «тайна», благовествуя о спасении язычников (см., например, 1Кор.2:7). В соответствии с таким библейско-сотериологическим смыслом слова μυστήριον, оно стало обозначать и священнодействия Церкви, теснейшим образом связанные с Божественным Домостроительством.
Истоки Таинств церковных коренятся в Ветхом Завете, где еще до Боговоплощения являла себя сила Духа Божьего. Но если в Ветхом Завете священнодействия имели характер *прообразов, то в христианских Таинствах церковных силою Духа Божьего Церковь реально приобщается к благодати Иисуса Христа. Природные, тварные элементы таинств (сам человек, вода, хлеб, вино, миро, елей) освящаются, предваряя конечное преображение мира. Таинства церковные включают важнейшие аспекты человеческой жизни, знаменуют «материализацию духа и одухотворение материи» (Вл.*Соловьев).
Седмеричное число Таинств церковных определяется библейским числом 7, символизирующим полноту (см. статью Символические числа). Впервые ограничение числа Таинств церковных семью было принято в 12 в. на Западе, а затем и на Востоке. По толкованию священника Павла Флоренского, седмеричность таинств не только указывает на полноту, но и отражает онтологическую диалектику самой природы человека.
Крещение, таинство вхождения в Церковь. У многих народов вода издревле была знаком жизни и очищения. В связи со сказаниями Исх. и Ис.Нав. воды Чермного моря и Иордана ассоциировались в Ветхом Завете с идеей спасения. В *междузаветный период принятие в иудейскую религиозную общину *прозелитов сопровождалось священным омовением (евр. טבילה, тевила́; греч. βάπτισμα), для которого в Иерусалиме был устроен специальный бассейн. Тот, кто прошел через омовение, считался вновь рожденным. Многими иудейскими сектантами (*ессеями; эмеробаптистами и др.) практиковалось ежедневное священное омовение. Обряд погружения в воду, который совершал на Иордане св. Предтеча Господень, носил покаянный характер и был подготовкой к явлению Мессии. Во время этого обряда люди исповедовали свои грехи (Мф.3:6).
Остается открытым вопрос о природе баптисмы (в синодальном переводе «крещения»), которую совершали ученики Спасителя во дни Его земной жизни (Ин.4:1–2). По мнению свт.*Иоанна Златоуста, она принципиально еще не отличалась от крещения Иоаннова (Беседа на Ин.39). Первое указание на новозаветное, спасительное таинство крещения усматривают в словах Иисусовых, обращенных к Никодиму (Ин.3:5), и в завете Воскресшего ученикам (Мф.28:19), а первое массовое крещение апостолы совершили в день Пятидесятницы (Деян.2:41). Апостол Павел осмыслил таинство крещения как смерть (погружение в воду) и воскресение (выход из воды), которые соединяют крещаемого с Самим Иисусом Христом; он отождествляется с Ним, «облекается» в Него, словно в новую одежду (Рим.6:3–8). О том, как практически происходило таинство в конце 1 в., говорится в *Дидахе.
«Что же касается крещения, крестите так: наперед провозгласив все это (евангельское учение. – А.М.), крестите в живой воде (т.е. проточной. – А.М.) во имя Отца и Сына и Святого Духа. Если же нет живой воды, крести в другой воде; если не можешь в холодной, то в теплой. А если нет ни той, ни другой, возлей воду на голову трижды во имя Отца и Сына и Святого Духа. А перед крещением крестящий и крещаемый должны поститься, также и некоторые другие, если могут. Крещаемому же вели поститься за день или за два» (7).
Употребляемое в русском переводе Нового Завета слово «крещение» происходит от слова «крест», что связано с древним обычаем возлагать крест на человека, входящего в Церковь.
Миропомазание, таинство «царственного священства». В Ветхом Завете человек, призывавшийся Богом на служение, получал силу от Духа Божьего. Это относилось главным образом к народным харизматическим вождям (судьям), царям и *пророкам (1Цар.10:1–13; Ис.61:1). В знак дарования силы Духа на голову избранника возливали из рога освященное масло оливы (елей). От этого обряда помазания происходит и термин «помазанник» (см. статьи: *Мессианизм; *Монархия). Однако пророки предсказывали, что с наступлением *мессианской эры дары Духа будут ниспосланы всем верным: мужчинам и женщинам, старцам и детям (Иоиль 2:28). Это пророчество исполнилось в явлении благодати Св. Духа, дарованной всем уверовавшим во Христа и крестившимся во имя Его (Деян.2:14 сл.). Уже не отдельные избранники, а Церковь в целом становится «родом избранным, царственным священством, народом святым» (1Петр.2:9).
В *первохристианский период таинство восприятия Духа Божьего сопровождалось обрядом возложения рук, также заимствованным из ветхозаветной традиции (Деян.8:17; ср. Числ.27:18). Это таинство непосредственно следовало за крещением, дополняя его (Деян.19:1–7). Как свидетельствует «Апостольское предание» свт.*Ипполита Римского (21), в 3 в. таинство стало сопровождаться помазанием. Вначале для этого использовался елей, а затем его заменило миро – благовоние, специально для этого приготовляемое предстоятелем поместной церкви (см. свт. Кирилл Иерусалимский. Тайноводственные поучения, 5; 1-й Карфагенский собор, прав. 6). С этого времени таинство получило название миропомазания.
Евхаристия (греч. благодарение) была установлена Господом накануне Его крестной смерти (см. статью *Тайная Вечеря). Она стала совершаться с первых же дней после Пятидесятницы (см. Деян.2:42). Чинопоследование евхаристии генетически связано с обрядами ветхозаветной Пасхи и иудейских молитвенных трапез. В различных общинах сложились собственные евхаристические обряды, что, однако, не нарушало сакрально-духовного единства евхаристии.
Самое древнее описание порядка таинства содержится в Дидахе (9–10,14). В апостольскую эпоху евхаристия соединялась с братской трапезой верных, агапой. Как свидетельствует апостол Павел, такая практика нередко порождала соблазны, поскольку иные из участников агап спешили насытиться раньше других. Предостерегая от этого, апостол указывал на реальное присутствие Христа в Трапезе. «Кто будет есть хлеб сей, – писал он, – или пить чашу Господню недостойно, виновен будет против Тела и Крови Господней. Да испытывает же себя человек, и таким образом пусть ест от хлеба сего и пьет из чаши сей. Ибо, кто ест и пьет недостойно, тот ест и пьет осуждение себе, не рассуждая о Теле Господнем» (1Кор.11:27–29). В посленикейское время ага пы постепенно отделились от евхаристии и исчезли из церковной жизни.
Таинство покаяния есть как бы второе крещение, примиряющее впавшего в грех христианина с Богом. Основанием таинства служит вера в безграничное милосердие Бога, Который не отвергает сокрушенного сердца (Пс.50:19; Лк.15:3–22). Власть прощения грехов Христос дарует Своей Церкви в лице апостолов, а затем и их преемников. «Истинно говорю вам: что вы свяжете на земле, то будет связано на небе; и что разрешите на земле, то будет разрешено на небе» (Мф.18:18; ср. Ин.20:21–23). Прощение Божье является ответом на раскаяние человека. «Если, – говорит апостол Иоанн, – исповедуем грехи наши, то Он, будучи верен и праведен, простит нам грехи наши и очистит нас от всякой неправды» (1Ин.1:9). В Новом Завете нет указаний, как конкретно осуществлялась практика покаяния, но о самой практике свидетельствуют слова (Деян.19:18): «Многие же из уверовавших приходили, исповедуя и открывая дела свои». Древнейшее известие о совершении таинства священниками относится к 3 в. (свт. Киприан Карфагенский. О падших, рус. пер.: Твор., К.,1891).כהן
Таинство священства есть таинство Церкви, продолжающее служение Христово в мире и теснейшим образом связанное с евхаристией. Слово священник (евр. כהן, кохе́н ; греч. ίερευς) происходит из Ветхого Завета, и в Новом Завете этот термин означает именно ветхозаветных служителей алтаря. Служители же христианской Церкви именуются в Новом Завете «пастырями», «пресвитерами», «епископами», «диаконами» и «диакониссами». Существует принципиальное различие между священством Ветхого и Нового Заветов.
а) Ветхозаветное священство. В Ветхом Завете весь народ Божий избран быть служителем Господа («вы будете у Меня царством священников и народом святым», Исх.19:6). Он предназначен стать орудием *Завета, конечная цель которого – соучастие людей в Домостроительстве и единение их с Сущим. Поэтому на израильтян возлагается огромная ответственность (Ам.3:2) и перед ними начертывается высокий идеал *святости (Лев.19:2). Но поскольку на пути к этому идеалу стоит греховная немощь народа, для его воспитания устанавливается ветхозаветная система ритуальной чистоты, призванная до времени быть школой и прообразом подлинной святости. Ради этого из среды народа избирается колено Левиино, всецело посвященное на служение Богу (Числ.8:6–7). Левиты в особом обряде олицетворяют жертву, соединяющую людей с Богом (Числ.3:12–13); на них символически возлагается грех народа, как это делалось в отношении жертвенных животных (Числ.8:10 сл.). Из числа самих левитов избираются священники, которые должны быть своего рода посредниками между неприступной святостью Бога и грешным народом. И, наконец, «избранными среди избранных» становятся потомки Аарона, брата Моисея, – первосвященники. Этим последовательным выделением групп посвященных Домостроительство Божье:
а) указывает на дистанцию между Сущим и людьми и
б) дает залог сохранения избранного *Остатка, через который совершатся в будущем высшие предначертания Промысла.
● Георге А., Священство, СББ; свящ. *Глаголев А., Левиты и левиино колено, К.,1912; *Елеонский Ф.Г., Теократическое и экономическое состояние ветхозаветного левитства и священства по законам Пятикнижия, ХЧ, 1875, №2; его же, О ветхозаветном священстве, ХЧ, 1875, т.II; свящ.*Ключарев Г.М., История ветхозаветного священства до заключения священного канона (2-я пол. 5 в. до Р.Х.), Ставрополь, 1903; Ландау А., Жреческое сословие в Иудее в последние годы ее политического существования, в сборнике: Еврейская библиотека, СПб.,19012, т.9; прот.*Титов Г.И., История священства и левитства ветхозаветной церкви, Тифлис, 1878; иностранную библиографию см. в книгах: Cody A., A history of Old Testament Priesthood, Rome, 1969; Mohler J.A., The Origin and Evolution of the Priesthood, Staten Island (N.Y.), 1970.
б) Новозаветное священство. По слову Христа Спасителя, апостолы, возвещая Благую Весть, таинственным образом отождествляются с Ним Самим («Слушающий вас Меня слушает», Лк.10:16). Они – хранители Его Слова и *Предания Церкви. Но в то же время «царственное священство» всех верных упраздняет старое ветхозаветное представление о священниках как о посредниках. Единственным Посредником и Ходатаем становится Сам Господь Иисус (см. учение, изложенное в Евр.).
Пастыри христианских общин выдвигаются как лица, возглавляющие евхаристические собрания верных, и как попечители о Церкви. В Новом Завете они обычно именуются пресвитерами, т.е. старейшинами (ср. евр. זקנים, зекени́м). В апостольскую эпоху еще не было четкого разделения между понятиями «пресвитер» и «епископ». В Кумранской общине существовали особые должностные лица, называвшиеся «надзирателями» (евр. מבקר, меваке́р, греч. έπίσκοπος). На рубеже 1 и 2 вв. в христианской Церкви епископами стали называть старших пресвитеров. Епископское служение оформилось в процессе естественного развития церковной жизни. «Через первое евхаристическое собрание, – пишет протопр. Н.*Афанасьев, – реализовалось не только служение предстоятелей, но и выделился из их числа первый среди апостолов, и, как первый из них, он занял в нем место “приносящего благодарение”. Это не было особое служение, но была функция предстоятельства, которая принадлежала всем апостолам. Эта функция служения предстоятельства не была случайностью в том смысле, что она могла быть, но могла и не быть. Без «приносящего благодарение» не может быть евхаристии. Где только было евхаристическое собрание, там был и «приносящий благодарение», который был первым или старейшим из пресвитеров». Этим определялось центральное место епископа в структуре Церкви; он неотделим от народа Божьего, который представлен любой поместной общиной. «Где является епископ, – писал в начале 2 в. сщмч. *Игнатий Антиохийский, – там да будет народ, а где Иисус Христос, там кафолическая Церковь» (Послание к смирнянам, 8,2). Кроме старших пресвитеров (епископов) и рядовых пресвитеров (священников), Новый Завет называет и вспомогательную степень христианского священства – диаконов и диаконисс (Рим.16:1; Фил.1:1; 1Тим.3:8–12). Согласно церковному преданию, семь служителей, избранных вскоре после Пятидесятницы (Деян.6:1–6), были первыми диаконами Церкви.
Подобно древним харизматическим вождям и пророкам, христианские священники действуют властью и силой Духа Божьего, Который ниспосылается им через Иисуса Христа (Ин.20:22). Поэтому новозаветное священство есть таинство, чудо действия благодати через немощного человека. С исключительной силой это чудо описано во 2 Кор., где апостол Павел свидетельствует о тайне и кресте апостольского служения. Свою власть служитель Христов и «соработник» Его получает от Господа через Церковь. Именно она знаменует его призвание путем возложения рук на посвящаемого (Деян.6:6; 13:2–3; 1Тим.4:14; 2Тим.1:6; Евр.6:2). Как Господь является Служителем (Мф.20:28; ср. Ин.13:2 сл.), так и апостолы (и их преемники) должны служить делу Божьему и народу (1Кор.9:19), как Господь есть Пастырь Добрый (Ин.10:14), так и Его посланники призваны быть пастырями (1Петр.5:1).
Таинство брака. В Новом Завете нет прямых указаний на совершение таинства брака. Как отмечает С.*Троицкий, брак есть единственное из семи христианских таинств, которое ведет свое начало от времен ветхозаветных. По воле Божьей брак основан на естественной силе любви, связующей два одноприродных существа – мужчину и женщину. Согласно (Быт.2:18 сл.), целью брака является не столько деторождение, сколько духовно-телесное единство, взаимодополнение, взаимопомощь. Заповедь «плодитесь и размножайтесь» относится и к человеку, и к другим живым существам (Быт.1:22,28), но только человеку заповедано составить в любви «одну плоть» (Быт.2:24).
«Метафизическое единение мужчины и женщины есть таинство, поскольку оно превышает категории нашего разума и может быть пояснено лишь сопоставлением этого таинства с таинством Пресвятыя Троицы и догматом церкви, а психологически это единение является источником таких чувств брачующихся, которые по самому своему характеру исключают вопрос о целях брака вне его самого, ибо эти чувства есть чувства удовлетворенной любви, а поэтому полноты и блаженства» (С.Троицкий). О высоком значении брака свидетельствует то, что в Библии брачный союз символизирует отношение Бога к народу, Христа к Церкви (Ос.; Еф.5:22 сл.). Христос Спаситель подтверждает святость брака, установленную в Ветхом Завете (Мф.19:3 сл.). В идеале христианский брак нерасторжим; расторжение его стало возможным лишь как уступка «жестокосердию» людей (Мф.5:3132; 19:3–12). О церковном благословении брака впервые, хотя и без конкретных подробностей, говорит сщмч. Игнатий Антиохийский (К Поликарпу, 5,2). В древней Церкви форма таинства сводилась к тому, что брачующиеся вместе причащались. Только в 4 в. возникает обряд венчания, а в 10 в. складывается его чинопоследование.
Таинство елеосвящения (соборование), или таинство исцеления. В основе его лежит вера Церкви в исцеляющую силу Господа. Молитва над больными была одной из важных составных частей апостольского служения. Ученики еще во дни земной жизни Спасителя получили от Него этот дар. В знак целительной благодати они помазывали больных елеем (Мк.6:13). О том, что таинство исцеления совершали пресвитеры, свидетельствует (Иак.5:14–15): «Болен ли кто из вас, пусть призовет пресвитеров Церкви, и пусть помолятся над ним, помазав его елеем во имя Господне. И молитва веры исцелит болящего, и восставит его Господь; и если он соделал грехи, простятся ему». В таинстве елеосвящения Церковь продолжает служение Господа как Целителя. Христос указывал на болезни как на признак поврежденности мира, в котором действуют демонические силы (Лк.13:16), а Свое дело Целителя описывал как битву с бесами (Мф.12:28). Евангелие есть Благая Весть для страждущего мира, пораженного многообразными недугами души и тела. Поэтому таинство елеосвящения знаменует силу Христову, которая освобождает верующих в нее от всех видов зла.
● Еп. Александр (*Светлаков), Изложение учения Православной Церкви о церкви, церковной иерархии, благодати и таинствах, Н.Новгород, 1878; Алмазов А., История чинопоследования крещения и миропомазания, Каз.,1884; Амио Ф., Крещение, СББ; прот. Афанасьев Н., Церковь Духа Святого, Париж, 1971; Вине К., Брак, СББ; свящ. Воздвиженский М., О таинствах Православной Церкви, ПО, 1874, №1–2; *Гарнак А., Религиозно-нравственные основы христианства в историческом их выражении, пер. с нем., Харьков, 1907; архиеп. Евсевий (Орлинский), Беседы о седьми спасительных таинствах, СПб.,1849; Завьялов А., Брак, ПБЭ, т.2, с.1023–1073; *Зом Р., Церковный строй в первые века христианства, М.,1906; еп.*Игнатий (Семенов), О таинствах единой, святой, соборной и апостольской Церкви, СПб.,1849; Катанский А., Догматическое учение о семи церковных таинствах в творениях древнейших отцев и писателей Церкви до Оригена включительно, СПб.,1877; архим. (впосл. архиеп.) Кирилл (Гундяев), К вопросу о происхождении диаконата, БТ, 1975, сб.13; митр. Макарий (Булгаков), Православно-догматич. богословие, СПб.,1850–1953, т.4–5; прот. Мейендорф И., Брак и Евхаристия, в его книге: Православие в современном мире, Нью-Йорк, 1981; архиеп. Михаил (Мудьюгин), Евхаристия и единение христиан, БТ, 1971, сб.7; *Мышцын В.Н., Устройство христианской Церкви в первые два века, Серг.Пос., 1909; Настольная книга священнослужителя, М.,1983, т.4; прот. Нефедов Г., Священное Писание в покаянном делании христианина, ЖМП, 1985, №5; Николайнен А.Т., Евхаристия в свете исследования Свящ. Писания НЗ, БТ, 1973, сб.11; Сарычев В.Д., О Евхаристии, там же; еп. Сильвестр (Малеванский), Опыт православно-догматического богословия, К.,1878–1891, т.4; прот.*Соллертинский С.А., Пастырство Христа Спасителя, СПб.,1896; Страхов Н., Христианское учение о браке и противники этого учения, Харьков, 1895; Троицкий С.В., Что же такое брак? «Странник», 1904, №2; его же, Проблема брака в христианском сознании, в книге: Православие и культура, Берлин, 1923; его же, О браке как таинстве, «Странник», 1924, №1; его же, Брак и грех. Брак до греха, «Путь», 1928, №15; его же, Брак и грех. Брак после греха, «Путь», 1929, №17; его же, Христианская философия брака, Париж, б.г.; его же, О святости брака, «Ежегодник Православной Церкви в Чехословакии», Прага, 1967; свящ. Флоренский П., Из богословского наследия, БТ, 1977, сб.17; прот. Шмеман А., За жизнь мира, Нью-Йорк, 1983; его же, Водою и Духом. О Таинстве крещения, М.,1993; иностранную библиографию см. в: Davies J. (ed.), A Dictionary of Liturgy and Worship, N.Y.,1972; Onasch K.L., Liturgie und Kunst der Ostkirche in Stichworten, Lpz.,1981; HTG, Bd.4, S.712; NCE, vol.12, p.786, 810 ff.