Феофа́н
Феофа́н (Георгий Васильевич Говоров), епископ, святой (1815–1894), русский православный подвижник, духовный писатель и экзегет.
Родился в Орловской губернии в семье сельского священника. По окончании духовного училища и Орловской Духовной семинарии как одаренный ученик был направлен в Киевскую Духовную академию, где ректором в то время был архиепископ *Иннокентий (Борисов). Уже в студенческие годы обнаружил писательский талант и стремление к монашеской жизни. Постриг принял на последнем курсе КДА (1841) и тогда же был рукоположен в иеромонаха. Преподавал лат. язык в Киево-Софийском духовном училище, был профессором философии и инспектором Новгородской Духовной семинарии, занимал кафедру нравственного богословия в Санкт-Петербургской Духовной академии. В 1847 Феофан вместе с архимандритом *Порфирием (Успенским) был направлен в *Палестину в составе *Русской духовной миссии. Кроме Св. земли он посещал Египет и Сирию.
Во время пребывания на Востоке Феофан собирал и изучал древние рукописи, особенно святоотеческие. «Вращаясь несколько лет среди православных греков, отчасти евреев и арабов, он хорошо изучил греческий язык и познакомился с еврейским и арабским» (Б.Титлинов). На обратном пути в Россию (1854) Феофан побывал в Италии и Германии, где знакомился с западным богословием и искусством. В СПбДА ему было поручено преподавание церковного права. Вслед за этим Феофан в сане архимандрита был назначен ректором Олонецкой Духовной семинарии. В течение года (1856–1857) был настоятелем посольской церкви в Константинополе. В 1857 Феофан стал ректором СПбДА и профессором догматического богословия.
Излюбленной областью его занятий всегда оставались проблемы христианской *этики и духовной жизни.
Менее чем через 2 года (1 июня 1859) он был хиротонисан во епископа Тамбовского и Шацкого, а в 1863 переведен на Владимирскую кафедру. Административная работа тяготила святителя, всю жизнь стремившегося к уединению и иноческому подвигу. В 1866 он подал в Святейший Синод прошение об уходе «на покой». Его перевели настоятелем в Вышенскую пустынь (особенно полюбившуюся Феофану во время управления Тамбовской епархией). Но вскоре он отказался и от этого поста и жил в пустыни на пенсии, назначенной ему Святейшим Синодом.
В 1872 Феофан почти полностью прекратил контакты с внешним миром, уйдя в затвор (сам он, по смирению, слова «затвор» не любил и называл свое уединение «запором»). Но, удалившись от мира, святитель продолжал духовно руководить множеством людей, с которыми состоял в переписке (ежедневно он получал 20–40 писем). Его эпистолярное наследие составляет целую библиотеку по всем вопросам духовной жизни. Свои письма святитель печатал в церковных журналах, они выходили также отдельными изданиями. Годы затвора были для него годами непрестанной молитвы и труда (литературного и физического). Писатель Е.Поселянин (псевдоним Погожева) так описывает его келью, которая и после кончины Феофана бережно хранилась почитателями:
«Стены без обоев, мебель ветхая: шкаф, оцененный в рубль, комод в два рубля, старый стол, старый аналой, складная железная кровать, диваны березового дерева с жестяными сидениями. Вот ящик с инструментами токарными, столярными, переплетными; фотографический аппарат, станок для пиления, верстак. Вот серый ситцевый подрясник, деревянная панагия, деревянный крест на груди, телескоп, микроскоп, анатомический атлас и географический. А потом книги, книги и книги без счета, без конца, на русском, славянском, греческом, французском, немецком языках... Бездна образов, изображение о. Серафима Саровского. Многие иконы написаны рукою затворника».
Феофан был необыкновенно плодовитым писателем и переводчиком. Кроме обширных трудов по аскетике («Путь ко спасению», М.,1908, «Начертание христианского нравоучения», М.,1896, «Святоотеческие наставления о молитве и трезвении», М.,1889, «Что есть духовная жизнь» М.,1904 и другие) им изданы тысячи писем, переведены творения прп.*Симеона Нового Богослова, пятитомное «Добротолюбие», древние иноческие уставы, «Невидимая брань» прп.*Никодима Святогорца, антология из трудов прп.*Ефрема Сирина.
Память святителя Православная Церковь празднует 10 января.
Из Ветхого Завета святитель написал толкования только на псалмы. В 1869 в «Тамбовских Епархиальных Ведомостях» печатались его комментарии к 33-му псалму (отдельное издание «Тридцать третий псалом», М.,1871; 1889). В том же журнале (1871, №9–10) были опубликованы его комментарии к Шестопсалмию. В 1877 вышел отдельным изданием его большой труд «Псалом осьмнадцатый», который первоначально публиковался в журнале «Домашняя беседа». Затем последовали толкования на Пс.1,2,51 (М.,1897). Эти толкования носят преимущественно духовно-назидательный характер и отражают общее направление мысли святителя. В связи с одной из важнейших тем его аскетических писаний – борьбы со грехом – святитель часто останавливается на проблеме *грехопадения и вообще на вопросах библейской *антропологии (он был сторонником трихотомической теории, делящей человека на дух, душу и тело). Толкуя в одном из своих писем сказание (Быт.2) о сотворении Адама, Феофан отклоняет буквалистское понимание «праха земного». По его словам, этот прах не был «глиняной фитюлькой», а живым существом. «Было животное в образе человека, с душою животного. Потом Бог вдунул в него дух Свой, и из животного стал человек» (Письма, М.,1898, т.1, с.98).
В 70-е гг. в связи с выходом русского *синодального перевода Библии Феофан печатно подверг резкой критике этот перевод. Главный упрек Феофана против переводчиков заключался в использовании ими *масоретского текста как основного. Аргументы святителя сводились к следующему. Перевод несет на себе печать субъективности, отражая одно из «преходящих, изменяющихся пониманий Слова Божия». Церковь с апостольских времен пользовалась только *Септуагинтой. Феофан приводит указание *Экономоса, что из 238 ссылок на Ветхий Завет в Новом Завете 234 сделаны по Септуагинте. Само это предпочтение перевода LXX Феофан объясняет тем, что он был сделан с древнейшего, неповрежденного еврейского текста, тогда как масоретский Ветхий Завет несет на себе тенденциозные искажения, внесенные иудаистскими переписчиками. Феофан настолько был убежден в порочности «новомодной Библии», что надеялся довести это «синодальное сочинение» до «сожжения на Исаакиевской площади».
В защиту перевода выступил профессор МДА *Горский-Платонов. Его открытая полемика с Феофаном публиковалась в «Церковном вестнике», «Домашней беседе» и «Душеполезном чтении». Горский-Платонов показал, что подсчеты Экономоса ошибочны и что новозаветные писатели значительно чаще цитировали Ветхий Завет по тексту, сохраненному в масоретской традиции. Он подчеркивал, что и в *Септуагинту вкрадывались ошибки, что толкование Нового Завета там, где он ссылается на еврейские варианты чтения, будет затруднительным, если переводить только по LXX. Кроме того, оппонент Феофана указывал, что синодальные переводчики всегда учитывали расхождение еврейского текста с LXX. По его словам, «мысль о намеренной или полунамеренной порче текста еврейского должна быть кинута как орудие старое, теперь совсем непригодное» (см. об этой дискуссии: *Корсунский И., Труды МДА по переводу Свящ. Писания и творений св. Отцев на русский язык, ПТО, 1889, т.44, 1890, т.45, 1891, т.47). Спор был окончательно разрешен лишь в 20 в. после открытия *Кумранских текстов. Они доказали наличие в дохристианское время нескольких *рукописных традиций Ветхого Завета, одна из которых отражена в масоретской Библии, а другая – в Септуагинте.
Главные библейские труды Феофана относятся к Новому Завету. В 1870 он составил евангельскую *гармонию, которая позднее неоднократно переиздавалась («Евангельская история о Боге-Сыне», М.,1885). На протяжении 70–80-х гг. он опубликовал комментарии к 13 посланиям апостола Павла: 2 Фес. (1872–73), Гал. (1875), Еф. (1878), Флп. (1883), 1–2 Кор. (1876–78), Рим. (1879), Кол. и Флм. (1880), 1–2 Тим. и Тит. (1880–82), Евр. (1896). Все эти комментарии переиздавались. В посмертных бумагах святителя сохранилось введение к толкованию на Евр.; оно было опубликовано Афонским Русским Пантелеимоновым монастырем (М.,1896), который больше всего издавал творения святителя Феофана. Толкования были тепло встречены как богословами, так и широкими кругами читателей. «Это великий подарок для православной церкви, – писал в 1874 профессор МДА П.С.Казанский. – Толкование это самостоятельное, в духе православном, и автор знакомит со всеми новейшими толковниками немецкими, английскими, французскими. Иногда одним словом он поражает неправое толкование, и только человек, хорошо знакомый с новейшими толкованиями, поймет все достоинства его труда». Следует отметить, что Феофан писал, рассчитывая на читателя небогослова, поэтому его обширная эрудиция скрыта за текстом (ссылки на авторов Нового времени почти отсутствуют, нет библиографического аппарата). Комментарии построены по следующему плану. Сначала идет введение, в котором рассматриваются подлинность послания, время, обстоятельства и цель его написания, а также начертывается схема композиции послания. Затем следует изъяснение послания в виде цельного связного текста. Хотя в труде Феофана немало исторических объяснений, главное в нем – духовное толкование, ориентированное на возрастание читателя в христианской жизни. Язык Феофана местами кажется архаичным, но это искупается живостью слога, сочного и оригинального, и назидательным характером всего комментария.
♦ Царство Христово, «Домашняя беседа». 1869, вып.44; Царство Христово и царство от мира сего, там же, 1872, вып.51; Святой Иоанн Богослов как учитель веры и любви, там же, 1873, вып.46; Свод пророчеств о лице Господа нашего Иисуса Христа, там же, вып.52; По поводу издания священных книг Ветхого Завета в русском переводе, ДЧ, 1875, №9–12; Характер проповеди евангельской, «Домашняя беседа», 1875, вып.52; О нашем долге держаться перевода 70-ти толковников, М.,1876; Какого текста Ветхозаветных Писаний надо держаться, ЦВ, 1876, №19; Различие Ветхого и Нового Завета, «Домашняя беседа», 1877, вып 40; Мысли Преосвященного Феофана о протестантской церковно-исторической науке, ЦВед, 1894, №50; Чтение Евангелий в первые три дня Страстной седмицы, «Душеполезный собеседник», 1895, вып.3; прочие сочинения Феофана указаны в работе: иером. Георгий (Тертышников), Богословское наследие епископа Феофана Затворника, БТ, 1976, сб.16.
● Иером. Георгий (Тертышников), Памяти епископа Феофана Затворника. Библиографический очерк, ЖМП, 1973, №3; *Горский-Платонов, Несколько слов о статье епископа Феофана: По поводу издания священных книг Ветхого Завета на русском языке, ПО, 1875, №11; Гумеров Ш., *Говоров (епископ Феофан), РП, ч.1, с.591; архим. Клавдиан, Преосвященный Феофан, Вышенский Затворник, ЖМП, 1953, №1; Ключарев А., Преосвященный Феофан Затворник и его пастырская деятельность, ПС, 1904, т.II; *Корсунский И., Преосвященный епископ Феофан, бывший Владимирский и Суздальский, ЧОЛДП, 1894, кн.5,7–12; его же, Преосвященный Феофан, епископ Владимирский, ВиР, 1894, №12–13,22–24; его же, Смысл жизни и деятельности преосвященного Феофана, БВ, 1895, №1; Лобов Г., Феофан, епископ Тамбовский как проповедник, ВиР, 1916, №2; Миролюбов Г.П. (Д.Е.Мелихов), Епископ Феофан Затворник и проблемы духовной жизни, ЖМП, 1973, №3; *Никольский М.В., По поводу приготовляемого издания комментированной. Библии, ПО, 1877, №10; *Рыбинский В.П., Памяти преосвященного Феофана, епископа Владимирского и Суздальского, ТКДА, 1894, №3; Смирнов Н., Жизнь и учение преосвященного Феофана, Вышенского затворника, Шацк, 1905; Титлинов Б., Феофан (Говоров), епископ, РБС, т.24, 1913 (там же приведена и библиография).