V. Общество вспоможения бедным в приходе Входоиерусалимской Знаменской церкви

Первые вести. – Юбилей Знаменской церкви. – Устав. – Открытие и первый год. – Средства общества: кружечный сбор; членские взносы; единовременные пожертвования; пожертвования в неприкосновенный капитал и специальные; сборы по книжкам; доход с дома; общий итог денежного прихода; материальные пожертвования. – Дома общества: завещанный А. Ф. Меняевой и построенный Ф. И. Коровиными – Деятельность и учреждения общества; выдача денежных и оказание других разного рода пособий; приют для престарелых женщин, или богадельня, и ее устав; детский дневной приют; школы и убежище для детей; дешевые квартиры; бесплатные квартиры; воскресная школа; медицинская помощь; другие роды пособия бедным. – Главнейшие деятели и благотворители. – Общие замечания.

В февральской книжке журнала «Дух Христианина» за 1865 год редактор, священник А. В. Гумилевский, подписывавшийся псевдонимом «Летописец», зорко следивший за всеми проявлениями организованной церковной благотворительности в столице, передал слух, что протоиерей А. А. Павловский, настоятель Знаменской церкви, «уже обращался» к своим прихожанам со словом об устроении приходского братства и что многие из прихожан с искренним сочувствием отнеслись к его слову не только нравственно, но и материально. В журнале также сообщалось, что один вз приходских священников, отец А. Т. Никольский, думая осуществить идею братства на деле немедля, обращался к епархиальному начальству с просьбою о разрешения открыть в своей квартире бесплатную мужскую школу для мастеровых и всякого рода рабочих своего прихода, в которой предполагал обучать, по воскресным дням, закону Божию, русской и славянской грамоте и церковному пению. Преподавание закона Божия он принимал на себя, а для прочих предметов имел в виду пригласить других лиц. Ходатайство не получило разрешения и было отложено до открытия «училищного совета», по новому положению об училищах. Кто читал первый очерк о приходской благотворительности в Петербурге, тот может припомнить, что злоупотребления в воскресных школах, обнаружившаяся на первых же порах существования этих школ, привели к повсеместному их закрытию впредь до выработки правительством точных для них оснований. Приближался столетний юбилей Знаменской церкви и в ней только что были закончены спешные работы по капитальному ее ремонту. Заняв со времени постройки Николаевского вокзала одно из самых видных мест в столице, Знаменская церковь производила, к сожалению, удручающее впечатление своим невзрачным видом. Угрюмо глядели на зрителя темные зеленые купола, неуклюжие часовни и полуразрушившаяся ограда. После ремонта церковь стала неузнаваемой: исправлены часовни, сооружена была красивая чугунная ограда на граните, стены церкви, крыша и купола оделись в белую краску, и по куполам прошли широкие золотые полосы, ярко блестевшие на солнце.

Летом 1865 года был напечатан к устав предположенного общества, получивший надлежащее утверждение.

Устав, имевший уже перед собою уставы двух благотворительных обществ, был составлен с той спасительной краткостью и предусмотрительностью, которые дали ему возможность оставаться неизменным вплоть до тех пор, когда непредвиденно изменившиеся – спешим прибавить, к лучшему – условия существования общества побудили его к значительному расширению своей деятельности.

Целью своего существования общество ставило оказание помощи всем тем беднякам, которые не могут добыть себе пропитание честным трудом. Помогая истинной бедности, общество ставило своей задачей в то же время искоренять в своем районе промышленное нищенство. В ряду способов к удовлетворению своей цели общество называло помощь деньгами, вещами, а равно и «другие способы, какие окажутся возможными, по указанию опыта». Общество выговаривало себе право в уставе с умножением средств основывать разные благотворительные учреждения, как например, общую квартиру, детский приют, воскресную школу и т. п. Члены общества разделялись на три разряда: члены-благотворители, обязанные ежегодным взносом не менее 12 рублей, члены-общники, со взносом не менее одного рубля в год, и члены-попечители, в числе не менее девятнадцати, из коих семеро–постоянные, местные священнослужители и церковный староста, а двенадцать избираемые из членов первого и второго разрядов. Из среды членов общества исключались только младенцы, не способные сознавать достоинства своих действий, во всех же прочих отношениях возраст и звание не могли служить препятствием к поступлению в члены общества. Для удобства деятельности попечителей весь приход разделялся на четыре участка: первый – Невский проспект от Знаменской площади к востоку, с одной стороны до Александровского рынка, а с другой до Александро-Невского приюта, с улицами, Гончарной, Полтавской, Харьковской и Тележной; второй – бывшая набережная Лиговки к югу, с одной стороны до механического завода Сан-Галли, с другой – до свечного переулка, с переулками Кузнечным и Свечным и улицей Болотной до Разъезжей; третий – Невский проспект к западу, до Владимирского и Литейного проспектов, и Николаевская улица до единоверческой церкви; четвертый – Знаменская улица до Итальянской, левая сторона Итальянской до Литейного и Лиговка с одной стороны до Озерного переулка, с другой – до Летней Конной площади, с переулками: Гусевым, Озерным и Ковенским до Знаменской, и улицами Преображенской и Первой рождественской. В каждый участок полагалось попечителями, кроме одного или двоих священнослужителей, еще двое или трое выборных. Средства общества предположены были из членских взносов, единовременных пожертвований деньгами и вещами и кружечного сбора. Для последнего предполагалось две кружки: одна недвижимая, при входе в церковь, другая – обносимая каждый раз за богослужением. Делами общества распоряжался совет, состоящий из попечителей, в котором председательствовал настоятель церкви. Собрания совета положены были в первый воскресный день каждого месяца. Устав освобождал совет общества от всякой формальной отчетности: единственной формой отчетности, обязательной для совета, была признана приходо-расходная книга, хранящаяся в церкви у свечного ящика и всегда открытая для всех желающих ознакомиться с ней. Совету, впрочем, предоставлялось и печатать ежегодные отчеты, в кратких извлечениях, для всеобщего сведения. День открытия общества, а вместе и день учреждения прихода, назначался днем общего годичного собрания членов общества; в этот день уставом полагался молебен о преуспеянии доброго дела общества. Устав был подписан протоиереем А. А. Павловским, священниками А. Т. Никольским, А. И. Двукраевым и Ветвеницким и церковным старостой потомственным почетным гражданином Н. И. Русановым.

В 1883 году, 12 января, был утвержден министром внутренних дел новый устав общества, действующий и в настоящее время. Изменения в новом устав, по сравнению с прежним, касались только частностей. Относительно средств благотворения сделано пояснение, что общество может устраивать дешевые и бесплатные столовые и квартиры, ночлежные приюты, приюты для детей, школы, богадельни. Установлен размер единовременного взноса для звания постоянного члена-благотворителя: 150 рублей. Учреждены почетные члены, внесшие единовременно 300 рублей, или избираемые за особые заслуги на пользу общества. В числе источников содержания указаны новые сборы – с концертов, базаров, чтений. В совете звание председателя сделано выборным, прибавлено новое звание – товарища председателя. Денежные суммы обществу предоставлено хранить у себя в доме в несгораемом шкафе.

Еще до открытия, общество имело уже в своем составе 83 членов и в своем распоряжении свыше тысячи трехсот рублей. Открытие общества произошло 11 сентября 1865 года, в день столетия Знаменского прихода. В течение первого года общество оказало пособие 187 лицам; 98 лиц были на постоянном попечении общества, получая ежемесячное пособие; два мальчика и четыре девочки содержались за счет общества в школах; 18 больных получили бесплатно лекарства;. 13 лиц снабжены были в такой или иной степени одеждой; шесть лиц получили от общества возможность вернуться домой из столицы, принявшей их негостеприимно; девяти семействам оказано было пособие на погребение. К концу первого года общество нашло возможным, по состоянию своих денежных средств, устроить приют для двадцати престарелых и неимущих женщин. Приют был открыт в день Успения Богоматери, 15 августа 1866 года, в наемном помещении, в доме № 75, по Невскому проспекту, близ церкви. Он занял три больших комнаты с передней, кухней, сараем для дров и ледником. Помещение было снято за 400 рублей в год, без отопления. Устройство приюта обошлось обществу около 500 руб., не считая пожертвований некоторых необходимых вещей.

Общество родилось под счастливой звездой, и его вначале скромная задача – облегчать положение бедных, сколько будут позволять средства, постепенно ширилась, порождая целую серию разнообразных благотворительных учреждений. Благодаря неоскудевавшему притоку щедрых приношений, общество имело возможность не только поддерживать достойным образом благотворительные учреждения и обычаи, основанные и принятые в первые годы его существования, но постепенно расширяло круг их деятельности и влияние и открывало новые.

Сочувствие к деятельности и задачам общества, кроме обязательных членских взносов и единовременных пожертвований, носящих всегда более или менее случайный характер, выражалось яснее всего в кружечном сборе, предоставляющем выражению сочувствия или несочувствия полную свободу и потому служащем наивернейшим показателем характера отношений к деятельности и задачам общества.

С первых же дней, кружки и блюдо, кроме мелких медных монету видели у себя нередко и более почетных гостей – рублевые и даже десятирублевые билеты; иногда опускались щедрою рукою неизвестного жертвователя целые пакетики, заключавшие в себе до 20 рублей; один раз чья-то благодетельная рука опустила на блюдо 5 платиновых монет. Любопытно отметить, что в первый год существования общества вообще не было крупных пожертвований, – капитал слагался из мелких сумм, не превышавших 50 рублей. За весь год было только одно пожертвование в 100 рублей – от барона Б. А. Ф. Что же касается кружечного сбора, то в первый год он принес свыше тысячи шестисот рублей, в следующий год до тысячи девятисот, в третий год свыше двух тысяч шестисот и затем, до последнего времени, делая едва заметные колебания. в среднем приносил по две с половиной тысяч рублей в год, в 1870–71 году достигнув наивысшей цифры в 3,260 рублей и в 1877–78 году наинизшей – 1,822 рублей. В настоящее время общество имеет шесть кружек, за последний отчетный год в кружки поступило: в церкви 1,691 рубля, у дома графа Шувалова 509, у дома общества 367, при часовне 302, при церковных дверях 52 и в магазине Коровина 23 рубля.

Членские взносы стояли в зависимости от числа членов. В первый год членов было в обществе 117, во второй до полутора сот: в 1871–1875 годы превысило двести, дошедши в 1872–73 году до 243, – наивысшая цифра; в остальные годы число членов колебалось от 116 до 193, за исключением 1878 –1881 годов, когда их число было менее ста и в 1878–79 году опустилось даже до шестидесяти. Количество членских взносов наибольшее было в 1871–72 году – 2,810 рублей, наименьшее – в 1876–77 году – 944 рубля; в среднем за 31 год – около 1,850 рублей в год.

Единовременные мелкие пожертвования колебались между 645 рублями в 1884–85 году и 3,952 рублями в 1887 году, в среднем давали по 1,600 рублей в год.

Наиболее крупными источниками материальных средств общества являлись пожертвования в неприкосновенный капитал и специальные пожертвования. Первые, в иные годы вовсе отсутствуя, в другие годы доходили до 42,000 – в 1883–84 году – и даже 66,000 рублей – в 1888–89 году; вторые, начавшись с 46 рублей в первый году дали в 1886–87 году свыше семидесяти тысяч рублей.

С 1866 по 1875 год была еще статья дохода – сбор по книжкам. давший в первый год 460 рублей, а в последний – 15. Книжки эти были розданы, с разрешения епархиального начальства, весной 1867 года, членам-попечителям, которые и собирали по ним деньги.

С 1881 года, в продолжение четырех лет, был еще доход с пожертвованного обществу дома, давший в первый год – 273 рубля, во второй 917, затем 1,565 и 510 рублей. Затем дом был обращен весь сполна под благотворительные учреждения общества.

Общий итог прихода наименьший был в первый год существования общества – 4,655 рублей, затем поднялся до шести тысяч, в третий год до семи, в четвертый до восьми, и уже ниже этой цифры никогда не спускался, достигши в 1883– 84 году пятидесяти тысяч, в 1888–89 – семидесяти семи и в 1886–87 году 84,547 рублей. За 31 год своего существования общество получило деньгами 517,333 рубля, в среднем около 20,000 рублей в год.

Кроме денежных, общество в обилии получало и материальные пожертвования. По завещанию благотворительницы, оно получило каменный дом с дворовым местом. Разные благотворители на свой счет производили ремонт зданий и квартир, жертвовали иконы, книги, письменные принадлежности, одежду, обувь, мебель, посуду, съестные припасы, дрова, лекарства, производили бесплатно разные работы, оказывали медицинскую помощь.

С целью живейшего привлечения пожертвований от прихожан, совет общества в 1871 году разослал всем домовладельцам прихода отчеты с приложением подписных листов и с просьбой предложить эти листы своим жильцам. Мера оказалась полезной, и хотя советом было разослано 315 листов, а возвратилось в совет лишь 75 листов, однако многие, не знавшие общества, узнали о его существовании и деятельности, и в результате явились новые члены и новые жертвователи.

На шестнадцатом году общество сделалось владельцем и недвижимых имущества Купеческая вдова А. Ф. Меняева по духовному завещанию отказала обществу принадлежавши ей, стоящий во дворе каменный трехэтажный дом с двухэтажной пристройкой, с дворовым местом в 32072 квадратных сажен, по Знаменской улице под № 2. В доме помещалось 7 квартир, кузница и каретная мастерская. Общество введено было во владение завещанным домом в феврале 1881 года. Дом требовал значительного ремонта, который и был произведен, поглотив всю доходность за первый год. Год спустя, в феврале 1882 года, в дом этот переведены содержимые обществом старушечий и детский приюты общества и воскресная школа. В доме требовалась пристройка прачечной и дворницкой; профессор архитектуры Д. Д. Соколов бесплатно составил план и смету этих строений и принял на себя наблюдение за постройкой, а потомственные почетные граждане П. Д. Яковлев и М. И. Лопатин дали на этот предмет нужные средства. В 1884 году потомственные почетные граждане О. И. и А. О. Коровины на свой счет отремонтировали заново второй и третий этажи дома, приспособив их под помещение для обоих приютов, с расходом до 5,000 рублей. В том же году М. И. Лопатин произвел ремонт одной квартиры в этом доме, с расходом в 100 рублей.

В декабре 1886 года Ф. И. Коровин вошел в совета общества с заявлением, в котором писал: «За последнее время не раз приходилось слышать о недостатках в помещении разных учреждений нашего приходского благотворительного общества, а именно: общей столовой, богадельни для престарелых, убежища для малолетних и дневного приюта для учащихся детей. Видя настоятельную нужду в устранении сих недостатков и по мере сил и средств, которыми наградил меня Господь Бог, желая содействовать благим целям общества в приходе той церкви, где прожил почти всю свою жизнь, я предлагаю на имеющемся у общества свободном по Знаменской улице месте построить каменный трехэтажный дом для помещения в нем: в первом этаже – богадельии для престарелых, общей кухни и столовой, во втором – дневного детского приюта и школы для приходящих детей и в третьем – убежища для малолетних и квартир для надзирательницы, ее помощницы и учительницы». Старое здание, завещанное Меняевой, жертвователь предлагал все отдать под бесплатные квартиры, взамен выдаваемых обществом ежемесячных пособий на тот же предмет. Так как свободного места на принадлежавшем обществу участке для постройки нового дома было недостаточно, то Ф. И. Коровин предлагал прирезку в 4 сажени по улице из соседнего, принадлежавшего ему участка. Весь капитал, потребный на постройку дома, жертвователь обещал представить без замедления.

Нечего, конечно, и говорить, что такое, можно сказать, беспримерное заявление общество приняло с распростертыми объятиями. Спустя три месяца, Ф. Л. Коровин представил в совет план и смету, составленные архитектором А. В. Ивановым, и 70,000 рублей, облигациями Петербургского кредитного общества. Представляя деньги, Ф. И. Коровин представил и расписку подрядчика, взявшегося выполнить смету за 68,000 рублей. Заботливость его о будущем своем детище сказалась в том, что он рекомендовал совету членов будущей строительной комиссии, с непременным участием одного из своих сыновей, сам избрал архитектора, десятника. К 1 сентября 1887 года дом был уже вчерне готов, а к осени следующего года была произведена и окончательная его отделка. Дом помечен был по Знаменской улице под № 4. 1 октября 1888 года все учреждения общества, кроме дешевых и бесплатных квартир, были переведены в новый дом.

При счастливых материальных условиях, обществу можно было проявлять свою деятельность в такой степени, которая если и не давала обществу совершенно непоколебимых данных утешаться полным осуществлением принятой на себя задачи, то все же не могла лишить общество приятного сознания несомненного успеха и явственности плодов своей деятельности. Начав свою благотворительную деятельность выдачей бедным постоянных и единовременных денежных пособий, общество в первый же год своего существования успело оказать помощь 310 лицам на сумму свыше 2,750 рублей. Затем число вспомоществуемых обществом лиц в продолжение восьми лет держалось около трехсот, выросши в 1871–73 году до 408, в последующие семь лет – около полутора сот, опустившись в 76 году до 77, затем в следующие семь лет свыше двухсот пятидесяти, потом около двухсот, в последний год это число равнялось 250. Ежемесячные пособия, до последнего времени, за редкими исключениями, преимуществовали в сумме выдач, единовременные в количестве вспомоществуемых лиц. В первые 23 года на ежемесячные пособия расходовалось в общем до 2,000 рублей в год, число клиентов было от 51 до 129; затем обе цифры сразу уменьшились более чем наполовину, в последний год дошли до 10, с выдачей им 287 рублей. Причина в том, что взамен ежемесячных пособий, шедших большей частью на наем квартиры-угла, общество стало предоставлять бедным квартиру натурой – в своем доме. В общем за 32 года выдано было ежемесячных пособий 57,235 рублей, в среднем по 1,800 рублей в год. Размер ежемесячных пособий был большей частью от 1 до 5 рублей. Число лиц, получавших единовременные пособия, в первый год было 213, в последующие семь лет приблизительно около этой же цифры, затем сразу цифра понизилась в 1874–76 годах до 17 и 22, пять лет после этого продержалась менее сотни, а потом опять поднялась свыше полутора сот; в последние годы выдавалось единовременное пособие приблизительно 250 лицам при 400 выдачах.

Сумма единовременных пособий лишь в 1874–76 годах была 60 и 50 рублей, в остальные годы никогда не менее двухсот, доходила до тысячи двухсот – в 1870–71 году, в последний год равнялась 850 рублям, в общем за все время 21,295 рублей, давая в среднем около 665 рублей в год при 175 вспомоществуемых. В счет получивших единовременные пособия включены и те лица, которые, по укоренившемуся в Петербурге обычаю, выпрашивали себе небольшие пособия к праздникам Рождества и Пасхи. Кроме пособий просто «на бедность» и пособий к праздникам, выдавались соответственные пособия на разные экстраординарные в жизни бедняков надобности, как-то: на отправку из столицы домой в деревню, на выправку паспортов, на погребение, на медикаменты, на одежду, на выкуп вещей из залоговых ссудных касс, на покупку учебников. Общество иногда принимало на себя ходатайство об оказании своим клиентам денежных и других пособий другими, не принадлежащими к обществу лицами и учреждениями: выхлопатывало даровые паспорта, даровой проезд, один раз – пособие от железнодорожного общества вдове убитого на службе сторожа, принятие в богадельни, в школы Человеколюбивого общества, в ремесленные училища, в дом призрения бедных детей, в приют для бедных детей Молчанова, в услужение, даровое лечение на минеральных водах и т. п.

Любопытно, между прочим, заметить, что когда распространились в народе вести о деятельности общества, началось целое переселение бедноты в Знаменский приход. Нарочно перемещались, в надежде получить пособие от общества. Это характерное явление вызвало совет общества распубликовать в газетах, что на получение пособия от общества могут рассчитывать лишь те бедные, которые поселились в районе Знаменского прихода за год до публикации. Это, само собою разумеется, было еще на первых порах существования общества, в шестидесятых годах.

Открытый в первый год существования общества, 15 августа 1866 года, приют для двадцати престарелых женщин служил убежищем для беспомощных прихожанок. Призреваемые получали в первые годы полное содержание, исключая одежды, которая выдавалась им лишь в случае специальных пожертвований, бывших, вообще говоря, ничтожными. Но с 1870 года общество стало мечтать обеспечить призреваемых старух обувью и по крайней мере верхнею теплою одеждою; а вместе с тем сознана была нужда устроить в старушечьем приюте лазарет хотя бы на две кровати, потому что присутствие немощных в общих покоях часто бывает чрезвычайно отяготительно. Однако мечты осуществились только отчасти и не сразу. В 1872 году общество расширило приют на пять вакансий и положило давать призреваемым ежедневно чай, но в следующем году призреваемые уже обеспечивались и одеждой, некоторое время спустя им была предоставляема на счет общества и баня: образовался таким образом полный пансион. В первое время приют помещался, в доме № 75 по Невскому проспекту, а несколько лет спустя переведен на Лиговку № 32. Когда в 1882 году общество, получившее по завещанию дом, по Знаменской улице, № 2, перевело в него свои приюты, старушечий приют был увеличен еще на пять кроватей, так что число призреваемых старух возросло до тридцати. В 1883 году общество получило крупное пожертвование от Ф. И. Коровина и, согласно воле жертвователя, с 1884 года увеличило число призреваемых в приюте на десять вакансий. С 1887 года прибавлены были еще две стипендии на средства М. И. Лопатина. В 1892 году был выработан обществом и 29 октября утвержден министерством внутренних дел особый устав богадельни общества, переименованной так из приюта для престарелых женщин. Ко времени учреждения богадельни она располагала неприкосновенным капиталом в 71,450 рублей. Богадельня назначалась, по соответствию с размером неприкосновенного капитала, на 47 стипендий; это число, по мере новых пожертвований, могло быть увеличиваемо. Двум стипендиям, по постановлению, общества в 1892 году и с высочайшая соизволения, было присвоено именование в память чудесного избавления царской семьи 17 октября 1888 года и, тогда наследника цесаревича, а ныне благополучно царствующего государя императора, в Японии 29 апреля 1891 года. Стоимость стипендий была определена – не менее 75 рублей. Дом укреплялся за богадельней. Богадельня предназначалась для женщин. Но, по мере развития средств, обществу предоставлялось учредить в доме и мужскую богадельню. Новоучреждаемым постоянным стипендиям могут быть присваиваемы имена учредителей их, с разрешения министра внутренних дел, испрашиваемого чрез градоначальника. В богадельню могут быть принимаемы лишь прихожанки Знаменской церкви, притом, за редкими исключениями, имеющие не менее 60 лет от роду. Принятая в богадельню получают пищу, одежду и обувь, по расписанию, составленному советом, но в размере и количестве не менее установленного для богаделен гражданского ведомства. Для последних же, по закону, полагается на человека: пищи – щи, бульон, или суп с полуфунтом говядины и прочими припасами, полтора фунта ржаного хлеба и гречневая кашица – размазня с маслом – в скоромные дни, а в постные – щи или суп с полуфунтом снетков и кисель с медом или маслом и к нему фунт белого хлеба; одежды, для женщины – по 4 платка холстинных на голову и шею на 4 года, по 2 пары чулок на год шерстяных и по 2 нитяных, платье летнее тиковое одно на два года и суконное на три; белья и постельных принадлежностей – 3 рубахи на год, 4 наволочки верхних и 2 нижних для хряща и 3 простыни на 4 года, 2 постельника на 3 года, 2 полотенца ручных на 2 года, одеяло суконное на 4 года; обуви – 2 пары башмаков без задников ежегодно (Свод законов, том XIII, издания 1892 года, приложение к статье 290, глава II, отдел II, пункт 12 и приложение II к статье 290). Умершие богаделенки хоронятся на средства богадельни, живут, подчиняясь инструкции, составленной советом и утвержденной общим собранием общества. Богадельней заведует совет общества, обязанный представлять ежегодный отчет о ней чрез градоначальника в министерство внутренних дел.

Ко времени утверждения устава богадельни число призреваемых в ней определилось в 55. В 1897 году оно возросло до 59. Призреваемые помещаются в четырех больших палатах, содержащих более двухсот кубических сажен воздуха; при отделении для слабых имеется ванна. Обедают и ужинают вместе с детьми убежища. В богадельне содержатся ныне две женщины свыше восьмидесяти лет, двадцать три – свыше семидесяти, двадцать пять–свыше шестидесяти и девять – увечных, в возрасте от тридцати до шестидесяти лет. По сословиям, наиболее крестьянок – 29 и мещанок – 22, затем солдаток 6, чиновница 1 и дочь священника. Четырнадцать стипендий содержатся на проценты с капитала учредителя Ф. И. Коровина, семь – М. И. Лопатина, три – П. Е. Демидовой, по две – А. И. Варгунина, К. И. Менде, А. А. и Я. В. Змеевых и неизвестной, по одной – П. И. Титова, П. И. Зайцева, Н. Е. Петровой, А. Ф. Меняевой, И. О. Мартынова, П. Ф. и Л. Н. Коровиных и А. И. Соколовой и двенадцать – на капитал общества, перечисленный в неприкосновенный фонд богадельни. Весь специальный фонд богадельни простирается до 89,550 рублей, не считая 60,000 рублей, пожертвованных Ф. И. Коровиным на содержание дома, в котором помещается богадельня. На проценты с этого капитала содержится 56 стипендий. Кроме этих постоянных, бывают временные стипендии – Знаменской церкви, М. А. Александрова, Н. Е. Петровой, Мешкова.

В прежние годы были нередкие случаи перехода призреваемых в богадельне в другие богадельни, городские; но в последние годы только смерть заставляет старушек покидать уютные стены Знаменской богадельни. Впрочем, был недавно случай перевода призреваемой в больницу для умалишенных и никогда не прекращались случаи исключения призреваемых старух за проступки – буйство, кражу, пьянство.

С самого начала существования богадельни и до последних дней в нее не прекращались приношения от разных благотворителей съестными припасами и деньгами специально на устройство обедов для призреваемых. В этом случае народная душа, сознательно или бессознательно, шла за зовом Спасителя, Который, будучи однажды приглашен на трапезу к некоему князю фарисейскому, преподал собравшимся такое наставление: «Когда устраиваешь обед или вечерю, не зови друзей, ни родных, ни родственников, ни богатых соседей: ведь и они тебя позовут также в свою очередь, и ты получишь воздаяние; но когда устраиваешь трапезу, зови нищих, немощных, хромых, слепых: и блажен будешь, потому что они не имеют чем тебе воздать, а воздастся тебе за них в воскрешение праведных» (Лук.14:1, 12–14).

Приняв меры к упокоению престарелых и дряхлых, общество не могло не обратить внимания и на детей тех семейств, которые ютятся по углам, на чердаках и в подвалах и которые тяготятся детьми, потому что дети им мешают, а иногда и вовсе не дозволяют заниматься работой, лишая заработка на хлеб. Эти дети, всегда грязные и полуголодные, дышащие спертым и тяжелым, как каменная стена, воздухом углов, или губительными испарениями прачечных, в пять лет разрушающими организм непоправимым действием ревматизмов, при почти всегда еще более гибельной нравственной атмосфере, молят о человеколюбии. Общество решило освободить хоть на часы дневной работы матерей и отцов от тяжелой для них обузы, и детям дать то, на что они имеют право – пищу и воздух, и познакомить их с устоями доброй жизни. Решено было на первых порах открыть так называемый дневной приют для бедных детей.

Приют, помещенный в одном доме с приютом для старух, по Невскому, № 75, был освящен и открыт 20 августа 1867 года²³. Приют был рассчитан на 30 вакансий, но при открытии была замещена только половина. К концу же года все вакансии были заняты. В 1883 году приют был расширен, с увеличением числа детей до 35. Детский приют находился со дня его учреждения в заведовании отца А. Т. Никольского, которого потом заменили другие священники; почетной попечительницей приюта долго состояла Е. А. Маркевич. Дети – мальчики и девочки – собиралась в приют к 9 часам утра, оставались до 5, а потом, преимущественно летом, и до 6 вечера, получая обед и полдник. Учились закону Божию, русской грамоте, славянскому чтению, арифметике. Руководство ежедневными занятиями с детьми, по только что изобретенной тогда методе Фребеля, обучающей детей знаниям при посредстве игр, взяли на себя сестры-попечительницы; последняя, для более успешного преподавания, пригласила в 1868 году на свой счет, в помощь надзирательнице приюта и ее помощнице, занимавшимся преподаванием, особого учителя для старших детей, из лучших воспитанников педагогического курса при Андреевском училище, а в следующем году, также на свой счет, пригласила и учителя пения. В 1869–70 году в приюте было прибавлено еще 5 вакансий. С 1870 года общество задумало снабжать детей теплой одеждой на зиму, приучать их в самом приюте, кроме грамоты, к ремеслам, и затем, на счет общества, помещать в мастерские для окончательного обучения, чем дети были бы избавлены от необходимости поступать на выучку к так называемым хозяевам, почти всегда эксплуатирующим и здоровье, и труды своих учеников. Это предположение отчасти было осуществлено в 1871 году, когда в приюте был прибавлен старший класс для девочек, моложе 12 лет, в котором они, под руководством мастерицы и двух ее помощниц обучались рукоделиям; тогда же детям стали выдавать обувь, а с 1873 года, отпуская детей на каникулы, общество стало выдавать их родителям небольшие пособия на прокормление детей, по 2¹/₂ рубля в месяц.

Девочки старшего класса приучались к шитью, вязанью, разным мастерствам, необходимым в домашнем хозяйстве. В 1888 году их успехи в рукоделиях были настолько значительны, что они изготовили сами для себя две перемены платьев, передники, юбки, 40 полотняных рубашек, постельное белье, панталоны и сорочки для мальчиков и платья для слабосильных старух; а затем, от продажи сшитого детьми белья выручено 150 рублей. С этого года приютские девочки стали уже регулярно обшивать оба приюта, а в иные годы изготовлять белье и для продажи.

Число призреваемых в приюте детей постепенно возрастало; к началу 1871–72 года их было 48, к концу – 55; к концу следующего года – 59; но затем число детей в приюте уменьшилось, и в 1876–77 году, например, не превышало 30; однако вскоре опять стало, и на этот раз уже быстро и бесповоротно, возрастать. Ко времени перевода приюта в собственный дом, завещанный Меняевой, их было 40, с переводом число вакансий увеличено до 45, в 1884 году детей в приюте училось уже 64, из них четверо пользовались полным пансионом. В 1883 году Ф. И. Коровин пожертвовал обществу 40,000 рублей, с тем, между прочим, условием, чтобы был устроен постоянный детский приют-пансион на десять человек. Явилось, таким образом, новое учреждение в обществе, названное убежищем для малолетних. В 1883 году детей в приюте было уже 73, в 1887 году – 88, в 1888 году – 100, в 1889 году – 123. Совершившийся в 1888 году перевод приюта в специально для него приспособленное помещение в новом доме дал возможность точнее регулировать занятия с детьми. Все дети были разделены на 4 группы: первая, малолетки, занималась полезными играми и слушала поучительные рассказы; вторая изучала элементы грамоты; третья составляла школу грамоты в более широком смысле; четвертая занималась по программе церковно-приходских школ, с двумя отделениями. В старшем отделении были учитель и учительница, в двух средних по одной учительнице, в младшей – надзирательница. Закон Божий преподавал и заведовал приютом отец Мегорский, с самого поступления своего на Знаменский приход, более двадцати лет.

Во второй половине августа 1891 года заведующему школой, отцу Мегорскому, был объявлен чрез полицейское участковое управление следующий приказ градоначальника: «Г. товарищ министра внутренних дел, сенатор, генерал-лейтенант Шебеко, отношением от 25 июля № 5249, по хозяйственному департаменту, уведомил меня, что по взаимному соглашению святейшего синода с министерствами народного просвещения и внутренних дел признано соответственным школы существующих в Петербурге приходских благотворительных обществ, как учреждений, состоящих при православных церквах, подчинить впредь заведованию С.-Петербургского епархиального училищного совета, по применению к высочайше утвержденным 13 июня 1884 года правилам о церковно-приходских школах. Делая об этом известным по градоначальству и столичной полиции, предлагаю гг. приставам объявить о сем приходским благотворительным обществам, где существуют означенные школы». После этого существующая в приюте школа, с ее отделениями, была переименована в церковно-приходскую школу и школу грамоты с двумя отделениями, и эти школы вполне подчинились правилам и порядку, установленным для церковно- приходских школ, выделившись из детского приюта в самостоятельные учреждения. За приютом оставлено было только обучение самых маленьких детей и обучение девочек рукоделиям. Конечно, само собою разумеется, это выделение было исключительно на бумаге и по отчетности, а на деле, если и была некоторая перемена в программах учения, и раньше весьма близко подходившего к таким программам, то вся школьно-приютская внутренняя жизнь осталась без всякой перемены. Дети, по-прежнему, утром собирались в школу, в последние годы к восьми часам; в первой половине девятого часа бывает молитва, к которой являются и дети из убежища. Молитву читают дети по очереди. После начинательной, следует молитва Господу Иисусу, затем все поют молитву Святому Духу, читается трисвятое, поется молитва Господня, читается молитва утренняя и поются: «Богородице Дево» и тропари «Входу Господню в Иерусалим» и «Знамению Божией Матери», затем читаются молитвы ангелу-хранителю, святому или святой, имя которого носить читающий или читающая молитву, из помянника молитвы за государя, св. синод, митрополита, благодетелей и всех православных христиан. После этого поется молитва за царя и отечество, читается заупокойная молитва с пением «Со святыми упокой», и в заключение поются «Достойно есть» и «Молитва пред учением». После молитвы идут занятия, с девяти часов до полудня. Два последующих часа назначены на обед и отдых. Обед в скоромные будни состоит из двух блюд: борща, супа или щей с мясом и каши с маслом. В постные дни: суп со снетками или горох и каша, иногда и винегрет. В воскресенье и по праздникам, кроме супа, жаркое и пироги или макароны: три блюда. Суп бывает картофельный, перловый и вермишельный; каша: ячневая, пшенная, гречневая, манная и рисовая. Масло в скоромные дни русское, в постные – подсолнечное. После обеда дети гуляют на дворе; прежде, когда приют помещался по Невскому, в доме № 75, дети гуляли в садике, устроенном при доме, или в садике в церковной ограде. С двух до четырех часов опять занятия; за ними приходящие получают кашу и хлеб, а призреваемые в убежище – чай с ситным, и в праздники кофе с молоком и хлебом; в пять часов вечерняя молитва, после которой дети приходящие покидают приют. Вечерняя молитва начинается также, как и утренняя; после «Отче наш» читаются тропари; «Помилуй нас, Господи» и «Господи, помилуй нас», поется «Милосердия двери», читается молитва вечерняя «Господи Боже наш», поются тропари «Входу» и «3намению» и «Взбранной Воеводе», читаются: «Преславная Приснодево», «Все упование мое», «Просвети очи мои», «Заступник души моея» и «Упование мое» и поется в заключение «Достойно». Накануне великих праздников поются за молитвой праздничные тропари, а в Великий пост читается молитва св. Ефрема с тремя земными поклонами и поются – утром «Во царствии Твоем», а вечером «Покаяния отверзи». От Пасхи до Вознесения молитва начинается пасхальной песней «Христос воскресе», за ней следует чтение молитвы Господней и пение всего пасхального канона; далее, среди молитвословий, исполняются все песнопения пасхальных часов. По субботам приютские занятия оканчиваются в первом часу дня; сряду после обеда молитва вечерняя, пред началом которой читается воскресное Евангелие по-славянски и по-русски.

Программы обучения в церковно-приходской школе и школе грамоты известны. В отделении для малолетних дети бывают приучаемы знаменовать себя крестом, правильно произносить слова начальных молитв, свои имена, знакомятся скорее с книжками и письменными принадлежностями, чем с чтением и письмом, рассматривают поучительные картинки, заучивают со слов небольшие стихотворения, слушают рассказы, преимущественно из священной истории, – словом, подготовляются к учению грамоте, чтобы вступив в школу не лежать там тяжелым балластом на плечах преподавателей. В конце года для школьников бывают форменные экзамены, в присутствии училищной комиссии, с предоставлением прав и выдачей свидетельств; а раньше дети ходили к экзамену в городскую думу и держали испытания вместе с учениками городских школ, и также мальчики получали свидетельства на льготу по отбыванию воинской повинности. На летние месяцы дети из приюта распускаются по домам, и только пятидесяти предоставляется являться к обеду и полднику в приют. Иногда беднейшем детям выдаются обувь и принадлежности одежды.

В приют принимались дети в возрасте от трех и до двенадцати лет, с количественным преимуществом для 7–11 лет. По сословиям, дети принадлежат к крестьянскому, солдатскому и мещанскому; прочих сословии лишь ничтожный процент.

Приютский год начинается с 1 августа. Первую неделю Успенского поста дети говеют, причащаются, а затем, обыкновенно около 10 числа, начинаются и учебные занятия.

Судьба приютских детей, по выходе из-под крова приюта, бывает различна. Мальчики из приюта выходят в городские и земские училища, в приюты Каменноостровский, Садовникова и Герасимова, в ученье к сапожнику, к портному, в подмастерья к шорнику, в Гатчинский сиротский институту в школы кантонистов гвардейских полков, в ученье к столяру, в приюты великого князя Владимира Александровича и великой княгини Александры Иосифовны, в николаевскую школу, в торговые заведения, в певческий хор, в монастырь.

Из приютских девочек некоторые стали заниматься дома шитьем, зарабатывая себе хлеб, другие поступили мастерицами к портнихам, иные поступила в услужение, в училище и ремесленное заведение Человеколюбивого общества, в Николаевский и Елисаветинский институты, в приюты – Литейно-Таврический, Рождественский, великой княгини Екатерины Михайловны, рукодельный Человеколюбивого общества, Царскосельский ремесленный, Кронштадтский, Александровский, Кавалергардский, в Михайловскую патриотическую школу, в городские училища, в рукодельный приют княгини Белосельской-Белозерской, в училище св. Елены.

Некоторые дети были исключены из приюта, преимущественно за непосещение приюта; несколько умерло; многие оставили приют за выбытием из Петербурга их родных, за которыми должны были следовать; но большинство, конечно, вернулось в свои семейные гнезда и здесь принялись за ту или иную работу, хорошо воспитанные и приученные к труду.

Помещение приюта дает детям достаточно воздуха и простора. Три классных комнаты содержат в себе 113 кубических сажен воздуха; кроме этих комнат, в приюте есть зал в 43 сажени, рукодельня и две прихожих – одна для мальчиков и другая для девочек. До постройки О. И. Коровиным собственного дома для богадельни и приюта, приют всегда ютился при богадельне, в одной с ней квартире, сначала по Невскому, № 75, а потом по Лиговке, № 32.

В последние годы детей в приюте остается неизменное число – 200, почти поровну мальчиков и девочек.

Убежище для малолетних открыто 23 декабря 1884 года на десять вакансий, на средства, пожертвованные О. И. Коровиным. С 1885 года в нем прибавлены были еще две временные стипендии, по 75 рублей, на средства П. Ф. и Л. Н. Коровиных, а с 1887 года и еще две О. С. Ардашевой; с 1888 года, кроме указанных, были еще две стипендии Ардашевой и одна тайного советника В. А. Половцова; с 1889 года прибавилась одна стипендия вдовы действительного статского советника Е. М. Анненковой. С 1892 года учреждены постоянные стипендии – четыре М. И. Лопатина, две А. Ф. Коровина, одна неизвестного. Из временных в этом году прекратились три Ардашевой и одна Анненковой и прибавилась одна А. Н. Полубинской. В 1893 году временных стипендий оставалось шесть: три П. Ф. и Л. Н. Коровиных и по одной Полубинской, Половцева и жены действительного статского советника А. А. Атрыганьевой. В следующем году стипендии Половцова и Полубинской прекратились, но прибавилась одна постоянная – гг. Змеевых.

Наиболее детей в убежище было малолетних: до семи лет; две трети – круглые сироты, остальные – полусироты.

Убежище помещается в трех больших комнатах: две спальни в 42,3 и 32,2 кубические сажени и зал в 30 кубических сажен. Призреваемых детей 22.

Помещенный в убежище дети получают полное содержание от общества. Утром бывает чай с хлебом, обедают дети убежища и дневного приюта все вместе; в пятом часу, когда приходящие дети получают кашу и хлеб, дети убежища имеют чай с полубелым или ситным хлебом, а в праздники, не в посты, дважды в день получают кофе с молоком и домашним ситным. Ужин бывает в восемь часов вечера: те же блюда, что и за обедом. Относительно обеда любопытная подробность сохранилась в расписании кушаньям 1894–95 года: в среду приютские дети получают два блюда, а дети убежища и третье – оладьи, вероятно, предмет глубоких воздыханий остальных детей.

Все дети, не исключая и самых маленьких, в воскресные и праздничные дни присутствуют в церкви за богослужениями. По пятницам дети моются в имеющейся при убежище ванне.

Посещая бедных на домах, члены-попечители не могли не обратить внимания, что бедняки, живущие своим трудом, почти всегда помещаются в крайне негодных квартирах: на чердаках с крошечными окнами, или в подвалах, где царствуют холод, сырость и полумрак. Работа швей при таких условиях является особенно затруднительной. И вот у общества созрела мысль устроить дешевые и удобные квартиры для бедняков. При содействии барона Б. А. Фредерикса, владельца многих огромных домов в Петербурге, эта мысль скоро получила и осуществление. В доме барона, по Орловскому переулку, № 6, 8 октября 1868 года была открыта квартира из 16 сухих, удобных, светлых и чистых комнату с паровым отоплением, водопроводом и общей кухней. В этой квартире поместились тогда же 22, семейные и одинокие, трудящиеся женщины. Половину арендной квартирной платы общество взяло на себя, а половину уплачивали жилички, от одного с четвертью до четырех рублей в месяц. Обществу же приходилось доплачивать из своих средств лишь немногим более четырехсот рублей, затем, со вздорожанием квартир, свыше шестисот, в последний год 572¹/₂ рубля. За все 29 лет существования дешевых квартир общество уплатило за них свыше восемнадцати тысяч рублей.

Дешевые квартиры и в настоящее время отдаются на старом месте и на тех же основаниях. В них помещалось большей частью то же число женщин, не считая детей, но иногда это число изменялось, колеблясь между 21 и 26.

В июне 1884 года открыто было в доме общества, в верхнем этаже, и бесплатное помещение для трудящихся женщин, в котором состояло от 26 до 34 лиц. В декабре 1885 года открыто второе бесплатное помещение для трудящихся женщин, в доме вдовы генерал-майора А. К. Максимович, по Невскому, 82, предоставившей для этой цели в распоряжение общества одну квартиру, в которой помещалось от 12 до 16 лиц. Когда в 1888 году был выстроен на средства Ф. И. Коровина особый дом для помещения в нем приютов общества, старый дом был отведен под бесплатные квартиры; тогда число получивших последние возросло до 82, с 23 детьми. После этого вскоре действие бесплатной квартиры в доме Максимович было прекращено. Что же касается помещения в доме общества, то оно, по мере ремонта, было увеличиваемо. К осени 1891 года число помещенных бесплатно в дом общества женщин возросло до 112 с 26 детьми; это число оставалось неизменным в последние четыре года, делая колебания лишь в цифре, обозначающей количество детей. Число желающих воспользоваться бесплатной квартирой и заслуживающих оказания этого вида вспомоществования всегда превышало число имеющихся в распоряжении общества вакансий. За последний год числится 60 неудовлетворительных кандидаток. По сословиям, проживающие в бесплатных квартирах принадлежат к мещанскому, солдатскому и крестьянскому; есть несколько чиновниц. По возрасту, наибольший контингент составляют имеющие свыше 60 лет, есть имеющие и свыше 80 лет, есть и тридцатилетние – убогие.

В самое последнее время число получающих бесплатные квартиры увеличено до 120, вследствие того, что под бесплатные квартиры был приспособлен нижний, подвальный этаж коровинского дома, а в подвальном этаже старого дома, где прежде помещались квартиры, устроены прачечная и дровяной склад.

С первых же годов своего существования общество, кроме благотворительности материальной, поставило своей задачей и благотворительность просветительную. Этого рода задача частью осуществилась обществом в устройстве дневного детского приюта, в котором дети обучались грамоте. Но этим общество не удовлетворилось, и в достопамятный Татьянин день,. 12 января 1869 года, в помещении дневного приюта, после молебствия, открыло воскресную школу. Заведование школой и преподавание закона Божия взял на себя священник А. Т. Никольский, ведавший это дело до самой своей кончины в 1876 году; для преподавания прочих предметов приглашены были, с разрешения покойного митрополита Исидора, за вознаграждение, воспитанники последних классов духовной семинарии, которых впоследствии заменили четыре студента духовной академии. Обучение длилось от двух до четырех часов дня. Учили закону Божию, грамоте, арифметике, хоровому церковному пению и, вкратце конечно, отечественной истории и географии. Потребность школы обусловливалась тем соображением, что в приходе Знаменской церкви проживает значительное число разного рода рабочих и мастеровых, которые, будучи сравнительно обеспечены в материальном отношении, крайне нуждались в религиозно- нравственном и умственном развитии, не имея возможности по будням посещать школы. Однако действительность не совсем оправдала соображения. Только в зимние месяцы школа имела посетителей до 45 человек, а после Пасхи число их сократилось до 25. Зато те, которые остались верны школе, порадовали учителей своими успехами, выучившись в сравнительно короткий срок довольно сносно читать, считать и писать. В следующий год число посещавших воскресную школу не превышало двадцати и опускалось до девяти. Такое незначительное число учеников повлияло на то, что воскресная школа, в первый год действовавшая в продолжении всех двенадцати месяцев, теперь на три летних месяца была закрыта. В третий год существования школы число учащихся в ней возросло до 50, но к лету эта цифра опять истаяла, и с половины мая по сентябрь школа опять была закрыта. Закрытие школы на летние месяцы с этих пор сделалось обычаем, обусловленным требованиями обстоятельств, число учащихся колебалось постоянно, но наиболее устойчивой являлась цифра 25. С переводом воскресной школы с Лиговки на Знаменскую улицу, в собственный дом общества, число посетителей ее сразу же резко понизилось, доходя до пяти и не превышая пятнадцати человек, тогда ж число преподавателей-студентов сокращено было наполовину. Но года два спустя, усилиями законоучителя, священника Д. Т. Мегорского, опять возросло до тридцати человек. В школе образовано было два отделения; младшее училось грамоте, старшее – арифметике, оба – закону Божию. Преподавание закона Божия, веденное священниками Д. Т. Мегорским и М. Д. Никифоровским, составлявшего главный предмет преподавания в школе, выражалось в форме внебогослужебных систематических собеседований по предметам христианской догматики, ифики, литургики, или же священной истории. Поэтому, когда в 1886 году были открыты в Знаменской церкви по праздничным и воскресным дням дневные внебогослужебные чтения, воскресная школа была сокращена, слушатели старшого отделения перешли в церковь, а в школе осталось одно только младшее отделение с десятью или пятнадцатью человеками, которые и были вверены в полное ведение единственному оставшемуся к этому времени в школе преподавателю-студенту духовной академии. Со следующего же года решено было восстановить школу на прежних основаниях. Но школа уже бесповоротно таяла, и в сентябре 1890 года наконец была закрыта.

С первого года своего существования общество стало оказывать своим клиентам бесплатную медицинскую помощь. Проживающие в приходе врачи, сочувствующее обществу, сначала лишь несколько лиц, а потом едва ли не все, проживающие в приходе, потому что их число превышало пятьдесят, бесплатно писали рецепты, с которыми прихожане, заручившись бланками общества, получали бесплатно лекарства в Знаменской аптеке. Аптека делала обществу по этим рецептам пятидесятипроцентную уступку, и общество уплатило аптеке в первый год 16 рублей, во второй – 52, в четвертый – 99; затем цифра эта стала расти и к 1886–87 году выросла до 453 рублей. Тогда общество заметило, что в этом деле происходят злоупотребления. При содействии женщины-врача Р. А. Павловской обществу удалось выяснить, что некоторые изобретательные лица, получив от общества бланк, ухищрялись получать по ней до 11 рецептов и забирать лекарства на сумму до 9 рублей; некоторые же лица, обзаведшись несколькими бланками, забирали лекарств на сумму до 48 рублей, часто в количествах, совершенно не соответствующих потребностям одного лица. Если не допускать мысли, что с лекарствами просто глумились, было очевидно, что лекарствами спешили запастись на долгий срок, или же сбывали их другим, получив даром. По всестороннем обсуждении такого положения дела, совет в 1887 году сначала ограничил и строго регламентировал получение даровой медицинской помощи желающими ее прихожанами, а потом и вовсе прекратил отпуск даровых лекарств лицам, не состоящим в учреждениях общества. После этого сумма уплаты аптеке сразу резко понизилась и во все последующие годы не превышает пятидесяти рублей. Совет считал себя вправе прекратить прежде принятый им род благотворения преимущественно ввиду того, что весь Знаменский приход, можно сказать, сделался окружен больницами, в которых нуждающиеся всегда могли найти даровую медицинскую помощь и получить бесплатно лекарства.

Кроме всех перечисленных видов благотворения, общество оказывало нуждающимся и другого рода помощь, применяясь к обстоятельствам. Пока не было своей богадельни, оно вносило плату за старух в другие, городские богадельни, платило за содержание и учение девочек в женских мастерских; содержало детей в ремесленных школах; в одном случае делало взнос за одного воспитанника до получения им казенной стипендии; раздавало однажды, в 1870 году, бесплатные обеды, полученные чрез общество снабжения бедных пищей из числа пожертвованных английским клубом; отправляло домой в деревню приехавших в Петербурга искать работы и не нашедших ее мужичков, издержавшихся до последней копейки; изыскивало способы пристроить к делу тех, которые способны были трудиться, но почему-либо не могли или не успели достать работы и прочее. Впрочем, относительно всего этого нужно заметить, что во все последние годы общество сосредоточивает свое внимание и деятельность исключительно на своих постоянных учреждениях: богадельне и приютах со школами, достигших такого блестящего процветания.

Председателями совета общества, пока действовал старый устав, состояли настоятели церкви. О первом настоятеле и председателе протоиерее А. А. Павловском было уже упомянуто. Новый устав 1883 года звание председателя делал избирательным, на три года. Избран был тоже настоятель, протоиерей В. И. Барсов, отказавшийся от этого звания лишь незадолго до своей кончины, по болезни, в сентябре 1895 года. После него избран председателем протоиерей Д. Т. Мегорский. Поступив на Знаменский приход более двадцати лет тому назад, отец Мегорский близко к сердцу принял благотворительную деятельность общества: держал воскресную школу, учил в приюте, наблюдал за старухами богадельни и женщинами в дешевых и бесплатных квартирах, вел делопроизводство по обществу; – словом, постепенно все благотворительные учреждения и дела общества перешли в его ведение. Члены общества и прихожане в 1886 году, после двенадцатилетних трудов отца Мегорского на пользу общества и прихода, поднесли ему золотой наперсный, усыпанный бриллиантами крест, при весьма лестном для него адресе.

Из прежних деятелей общества, принадлежавших к причту, не может не быть упомянут священник Александр Тимофеевич Никольский, скончавшийся 3 декабря 1876 года. Он был одним из деятельнейших учредителей общества. Воскресная школа была его детищем. В последние годы своей жизни, кроме заведования воскресной школой, он заведовал также богадельней, детским приютом и дешевыми квартирами, исполнял обязанности казначея и делопроизводителя, – словом, сделался душой общества. С его смертью общество понесло тяжелую

Тяжелую утрату для общества принесла также и смерть члена совета, Владимира Степановича Татаринова. Действительный статский советник, среди своих многосторонних занятий но государственной службе, он постоянно принимал самое деятельное и горячее участие в трудах совета общества и был весьма полезен совету своим ясным умом, трезвостью взглядов и выдающимся даром слова. Будучи членом-попечителем, он отличался особенно горячим участием к бедным. Весьма часто, по свидетельству самих же бедняков, он щедро помогал им из своих личных средств. Расставаясь с нашим миром в тяжких страданиях, он не забыл общества и отказал ему по завещанию, в пользу детского приюта, 4,000 рублей. Он скончался в январе 1873 года. Благодарный совет общества постановил в день его рождения, 22 марта, ежегодно совершать о нем заупокойную литургию и панихиду.

Во главе благотворителей общества стоит бывший церковным старостой при Знаменской церкви, сначала потомственный почетный гражданин, а потом коммерции советник Федор Иванович Коровин. В 1883 году он пожертвовал 40,000 рублей, на которые основано было убежище для детей, на 10 вакансий, и учреждено 10 стипендий в старушечьем приюте. В 1884 году он представил совету 70,000 рублей облигациями городского кредитного общества, на постройку особого дома для помещения в нем благотворительных учреждений общества. Когда, при расчете, облигации принесли только 67,443 рубля наличными, а подрядчику по постройке дома надо было уплатить 68,000 рублей, Ф. В. Коровин доплатил по собственному желанию, выраженному при самом пожертвовании, недостающую сумму; кроме того, пожертвовал под дом часть земельного участка и на свой счет принял удовлетворение архитектора, руководившего постройкой, и десятника, наблюдавшего за ней. Когда дом был готов, капитальный и красивый, этот редкий благотворитель, 21 ноября 1888 года, представил в совет облигациями петербургского городского кредитная общества еще 60,000 рублей, на обеспечение содержания дома и жалованья надзирательнице в богадельне и няне в убежище. Вникая во все стороны обеспеченного им учреждения, Ф. И. Коровин и помимо крупных своих пожертвований, делал другие. Он пожертвовал роскошные иконы Знамения Божией Матери – в мраморном киоте для наружной стены дома общества и в деревянном для моленной образ Спасителя, насыщающего пять тысяч пятью хлебами; образ Спасителя, благословляющего детей; жертвовал в разное время часы, термометры, лампы, шторы, столы, стулья, кровати с принадлежностями, учебные скамейки, шкафы, умывальные приборы, деньги для раздачи бедным.

Его дети следовали, сколько можно, доброму примеру отца. А. Ф. Коровин, почетный член общества и товарищ председателя совета, на свой счет производил ремонт обоих домов, печатал отчет общества, жертвовал деньги для раздачи бедным, для детей – материи на платье, постельные принадлежности, мебель, учредил две стипендии в убежище для малолетних, пожертвовал неприкосновенный капитал 3,000 руб. Другой сын П. Ф. с женой Л. Н. содержали две стипендии в детском убежище, а затем, взносом в неприкосновенный капитал, обеспечили их содержание на будущее время.

Неприкосновенный капитал общества, кроме пожертвований Ф. И. Коровина на сумму 106,000 руб., составился из пожертвований: потомственного почетного гражданина М. И. Лопатина – 18,000 руб.; душеприказчиков потомственного почетного гражданина В. Ф. Змеева – 9,500; тайного советника К. И. Менде 6,000; купеческой вдовы П. Е. Демидовой, по завещанию 6,000; статского советника А. Г. Петрова с супругой Н. Е. – 5,100, П. В. Демидова, по завещанию 5,000; действительного статского советника В. С. Татаринова по завещанию 4,000; мануфактур-советника А. И. Варгувина 3,600; неизвестного – чрез действительного тайного советника Г. П. Небольсина 3,500; И. Ф. Мартынова 3,100; в память А. и Б. Резановых, Е. и М. Денисовых 3,000; вдовы потомственного почетного гражданина А. А. Змеевой 2,100; потомственного почетного гражданина П. И. Зайцева 2,000; П. И. Титова, 2000; А. Ф. Меняевой 1,700; П. Ф. и Л. Н. Коровиных 1,700; за упокой Иоанна Мешкова 1,650; А. И. Соколовой, по завещанию 1,500; П. Я. Колесниковой 1,000; вдовы потомственного почетного гражданина А. Н. Зайцевой 600; графини В. К. Апраксиной и жены статского советника Т. П. Вакрушевой по 500; неизвестных 400; в память двадцатипятилетия священнической службы знаменского протоиерея А. И. Двукраева 300; Родионовой и Артемьевой – по 100 руб.

Из лиц, предоставлявших обществу более и менее крупные суммы в полное его распоряжение, без определенного назначения, в отчетах общества упомянуты: К. М. Васильев, П. Е. Демидов, Е. Н. Духовская, 3. А. Иванова, Г. М. Игумнов, А. И. Калинова, П. Карпова, Кириакова, И. Лапин, Н. И. и А. П. Лопатин, Л. А. Лескова, П. Д. Мальцев, В. М. Маневский, графиня А. А. де-Мойра, В. П. Мордвинов, Надеждинская, неизвестные, протоиерей Л. А. Павловский, вдова тайного советника А. И. Пасмурова, А. Г. и Н. Е. Петровы, Е. И. Петрова, В. Я. и А. Ф. Прокудины, Ф. С. Ракеев, Р. С. Семенова, В. П. Сизов, Смольянинова, Спесивцева, графиня Н. А. Стенбок-Фермор, М. Д. Шевлягин, граф А. Д. Шереметев, В. Н. Юренева, П. Д. Яковлев. Все эти лица принесли обществу различные суммы, не менее ста и до двух с половиной тысяч рублей.

Большей частью к выдающимся жертвователям принадлежали почетные члены, избранные обществом: жена статского советника Т. П. Вахрушева, купеческая вдова П. Е. Демидова, вдова потомственного почетного гражданина А. А. Змеева, Я. В. Змеев, коммерции советник Ф. И. Коровин, потомственный почетный гражданин А. Ф. Коровин, вдова потомственного почетного гражданина А. П. Лопатина, потомственный почетный гражданин Н. И. Лопатин, протоиерей Д. Т. Мегорский, тайный советник В. П. Мордвинов, действительный тайный советник Г. П. Небольсин, протоиерей Л. А. Павловский, вдова статского советника Н. Е. Петрова, купец И. П. Романов, И. И. Титов, граф А. Д. Шереметев.

Священники Г. И. Полянский и А. А. Соколов в последние годы дают в школе бесплатные уроки по закону Божию, ежегодно около ста.

Врачи – в прежнее время И. А. Алабушев, С. И. Башевская, М. Г. Вальденберг, П. Н. Вишняков, А. Е. Геринг, Д. Я. Диатропов, И. И. Добровольский, А. Г. Михалев, М. Н. Смолич и другие оказывали приходящим бедным бесплатно медицинскую помощь, а в позднейшие годы Р. А. Павловская и Е. С. Васильева заведуют безвозмездно по лечебной, части богадельней и приютом.

Содержатель центральной гомеопатической аптеки Ф. К. Флеминг в продолжение нескольких лет с первого же года существования общества отпускал бесплатно свои лекарства; содержатели знаменской аптеки Геннинг и после него Руссов делали для общества 50% скидки.

Содержательницы женских рукодельных школ В. А. Мельхиседекова и С. С. Глинка в течение около десяти лет, в первые годы общества, принимали девочек-клиенток общества в свои школы за половинную плату.

Домовладелицы Балдовская и Максимович предоставляли в распоряжение общества в продолжение нескольких лет бесплатные квартиры – первая на одно семейство, вторая на 15 женщин.

Часовые мастера Мейер и Руш бесплатно чинили и досматривали часы в учреждениях общества со времени его основания в продолжение многих лет.

Ламповый мастер Калистратов много лет производил бесплатную починку ламп в приютах.

Владелец магазина канцелярских принадлежностей П. М. Пожарский в продолжение более десяти лет жертвовал учебники и канцелярские принадлежности в детский приют; а потом доставление канцелярских принадлежностей в приют взял на себя купец А. О. Башков.

П. Н. Демидов, П. Д. Яковлев, К. Е. Спесивцева, неизвестные, Ф. И. Коровин, И. М. Гордеев, П. Г. Куриков, М. И. Лопатин и особенно, во все последние годы А. Ф. Коровин доставляли в значительных количествах разного рода материи для платьев призреваемых: драп, тик, коленкор, холстинку, холст, ситец, бумазею, доместик, малескин; постельные принадлежности, платки; шарфы, тапки, мебель и т. п.

П. Д. Яковлев в продолжение нескольких лет доставлял в значительном количестве дрова для бедных клиентов общества.

Многие лица, в продолжение всех лет существования общества, жертвовали в разном количестве и разной ценности съестные припасы. Относительно этого рода пожертвований, можно заметить, что, незначительные в первые годы, они особенно увеличились, когда обществом были учреждены богадельня и постоянный детский приют.

Стараниями бывшей в числе членов совета Е. Л. Мерц в 1882 году, по-видимому, в первый раз, устроена была для детей рождественская елка, которая в нынешние годы приносит детям изобилие разных «гостинцев».

Общество владеет, как было уже замечено, двумя домами. Четырехэтажный, новый, выходит фасадом на улицу; другой, трехэтажный, помещается во дворе. Под домами земли 381 сажень. Дворовое место, в 321¹/₂ сажен, вместе с находящимся во дворе домом, завещала обществу купеческая вдова А. О. Меняева: часть дворового места, в 59¹/₂ сажен, отвел из своего соседнего дворового места Ф. И. Коровин. Оба дома помечены по Знаменской улице под № 4; застрахованы в 97,210 рублей; помещаются почти насупротив церкви, на расстоянии лишь ширины улицы. В наружной стене главного дома, в мраморном киоте, вделан образ Знамения Божией Матери, на медной луженой доске, с золоченым гальванически окладом, в 18¹/₂ х 11 вершков, в серебряной вызолоченной ризе; пред образом лампада в фонаре, на кронштейне; под образом медная вызолоченная доска с надписью: «Дом Знаменского благотворительного общества, построенный Ф. И. Коровиным 1887–1888 г.» Под доской медная кружка с надписью: «Для бедных Знаменского прихода». На ночь икона закрывается железной бронзированной решеткой.

Внутри дома, в богадельне, на почетной стене, устроен разделанный под дуб иконостас, вышиной в 3 аршина 12 вершков, шириной в 7 аршин 2 вершка. В центре помещается икона Знамения Божией Матери, на дереве, по золотому фону, в 26 x 18 вершков, с лампадой; с обеих сторон иконы помещено много других, большей частью принадлежащих призреваемым старухам. 15 столов и 7 платьевых шкафов, разделанных под ясень, 3 дюжины венских стульев, 58 кроватей железных, при кроватях шкапики, скамья, дюжина табуреток крашеных, такой же шкаф бельевой, двое ларей деревянных крашеных, медный большой таз, веревочный мат: вот меблировка жилых комнат богадельни. В столовой – икона Спасителя, насыщающего пятью хлебами пять тысяч, на холсте, в золоченой раме, З¹/₂ x 2¹/₂ аршина, четырнадцать столов, покрытых клеенкой, из них десять с приделанными к ним скамьями, особого устройства, особый стол для посуды с тремя шкафами; тарелки белые, фаянсовые, ложки деревянные, кувшины белые, фаянсовые, оловянные кру́жки и деревянные кружки́ под миски из белого железа: это инвентарь столовой. Чайная особо: икона Казанская Божией Матери, два куба для кипятка, в пять и в одно ведро; два чайника, один белого железа и один фаянсовый, 45 шкафиков для посуды, пять больших столов и девять скамеек. В кухне – котлы красной меди, один в 12 ведер, три в 9 ведер каждый, два в 2¹/₂ и один в одно; два котла белого железа по 5 ведер; кухонная прочая посуда из белого железа, жести и дерева; большие весы, резиновый рукав да наполнения котлов водой.

В дневном детском приюте, в зале – икона Спасителя, благословляющего детей на холсте, в золоченой раме, в 44 x 24 вершка; в других комнатах – небольшие образа. Портреты: Государя императора Николая Александровича, почивших государей Александра II и Александра III. Портрет Ф. И. Коровина. Для учащихся классные столы – 33 для трех каждый и 6 – для девяти каждый. Столы для учащих, столы для рукодельных работ, со скамейками к ним. Две дюжины венских стульев, четыре книжных шкафа, табуретки, вешалка, шесть классных досок, счеты классные, две скрипки. В двух прихожих два зеркала большие, диван, стулья, вешалки, маты и кокосовый ковер.

В убежище – две иконы Божией Матери и одна Спасителя, 12 столов разного размера, дюжина стульев деревянных под ясень, 11 скамеек, 3 дивана, 7 шкафов для платья и белья, один для посуды, два для лекарств; три зеркала, три вешалки, ширма, железные кровати с табуретками, самовар, куб для кипятка, чайная посуда эмалированная и проч.

Для канцелярии, учительниц и надзирательниц особая .меблировка.

Освещение в доме керосиновое; окна, закрываются шторами из сурового полотна; в доме шестеро стенных часов; в комнатах термометры, плевальницы.

В доме есть две ванны – в богадельне и убежище, прачечная. В бесплатных квартирах некоторым бедным женщинам даются кровати (35).

Обладая выдающимися по сравнению с другими приходскими благотворительными обществами средствами, Знаменское общество имело возможность вполне обеспечить принятое им число призреваемых старух и детей, и, по состоянию неприкосновенного капитала, не имеет оснований тревожиться за будущее. Но обширность прихода и особый характер его населения, причем рядом с колоссальными состояниями гнездится многочисленная беднота, не дают обществу возможности «искоренить бедность в приходе, искоренить порождающие ее причины и совершенно обеспечить материальное положение прихожан», как выразился совет общества в одном из своих отчетов. К первому сентября 1896 года ожидающих по очереди открытия вакансии в богадельне числилось 27; из получающих единовременные пособия общество за последние три года, при пятистах пятидесяти удовлетворенных, оставляло около полутора сот неудовлетворенных просьб.