Филипп Шафф (протестант)

Глава III. Эпоха апостолов

§ 20. Источники и литература об эпохе апостолов Источники

1. Канонические книги Нового Завета. Двадцать семь книг Нового Завета лучше любого древнего классического сочинения подкреплены как цепочкой внешних свидетельств, тянущейся почти до самого завершения эпохи апостолов, так и внутренним свидетельством духовной глубины и благочестия, и поэтому стоят неизмеримо выше любых произведений II века. Несомненно, Дух Святой руководил церковью, когда она составляла и окончательно определяла христианский канон. Но это, конечно же, не упраздняет нужду в критических исследованиях текста, тем более что свидетельства в отношении семи антилегоменов Евсевия менее весомы. Первоначально тюбингенская и лейденская школы признавали достоверными лишь пять книг Нового Завета, а именно: четыре послания Павла – Римлянам, 1 и 2 Коринфянам, а также Галатам – и Откровение Иоанна. Но прогресс в исследованиях приносит все более и более положительные плоды, и теперь среди либеральных критиков есть сторонники почти у всех посланий Павла. (Гильгенфельд и Липсиус признают семь: помимо уже названных, 1 Фессалоникийцам, Филиппийцам и Филимону; Ренан, кроме того, допускает, что Павел написал 2 Фессалоникийцам и Колоссянам, тем самым увеличивая число подлинных посланий до девяти). Основные события и учения апостольского христианства находят подтверждение даже в этих пяти документах, получивших признание крайне левого крыла современных критиков.

Деяния апостолов излагают внешнюю, а послания – внутреннюю историю первоначального христианства. Это самостоятельные сочинения, написанные в одно время, и в них нет ни одной ссылки друг на друга; вероятно, Лука никогда не читал посланий Павла, а Павел никогда не читал Деяния Луки, хотя, без сомнения, сообщил Луке немало ценных сведений. Но косвенно они поясняют и подтверждают друг друга благодаря целому ряду весьма убедительных совпадений, тем более что эти совпадения неумышленны и случайны. Если бы эти книги составлялись после смерти апостолов, согласие между ними было бы более полным, незначительных разногласий не было бы совсем, а пробелы в Деяниях были бы восполнены – особенно в отношении последних лет служения и смерти Петра и Павла.

В Деяниях наглядно проявляются все отличительные черты самобытного, живого и достоверного повествования о современных автору событиях, основанного на надежных источниках информации и, в значительной степени, на личных наблюдениях и переживаниях. Авторство Луки, спутника Павла, признает большинство лучших ученых современности, даже Эвальд. И уже один этот факт вызывает наше доверие. Ренан (в своей книге «Апостол Павел», гл. 1) превосходно описывает Деяния так: «Книга радости, пылкой и ясной веры. После поэм Гомера мы не знаем произведения, проникнутого такой свежестью ощущений. В этой книге дышит утренний ветерок, она вся пропитана запахом моря, весело бодрящим, что делает ее превосходным спутником, прелестным требником для того, кто шаг за шагом ищет следов древности на южных морях. Это был второй поэтический период христианства. Первый был пережит на Тивериадском озере и на рыбачьих лодках. Затем более мощный ветер, стремление к более отдаленным краям вынесли апостолов в открытое море».

2. Сочинения учеников апостолов и отцов церкви изобилуют аллюзиями и ссылками на писания апостолов и находятся в такой же зависимости от них, как река от своего истока.

3. Апокрифическая и еретическая литература. Те же причины, любопытство и интерес к догматике, которые вызвали к жизни апокрифические евангелия, породили и целый ряд апокрифических деяний, посланий и апокалипсисов. Последние имеют ценность с точки зрения апологетики, но их историческая ценность минимальна. Однако еретические черты в них более заметны. Эти сочинения еще не изучены в достаточной степени. Липсиус (Smith and Wace, Diet, of Christ. Biog., vol. I, p. 27) делит апокрифические деяния на четыре категории: 1) евионитские; 2) гностические; 3) изначально кафолические; 4) кафолические адаптации или редакции еретических документов. Последняя категория – самая многочисленная, лишь немногие из этих сочинений написаны раньше V века, но в большинстве своем они опираются на документы II и III веков.

а) Апокрифические деяния: Деяния Петра и Павла (евионитского происхождения, но переработаны), Деяния Павла и Феклы (упоминаются Тертуллианом в конце II века, гностического происхождения), Деяния Фомы (гностические), Деяния Матфея, Деяния Фаддея, Мученичество Варфоломея, Деяния Варнавы, Деяния Андрея, Деяния Андрея и Матфея, Деяния Филиппа, Деяния Иоанна, Деяния Симона и Иуды, Деяния Фаддея, Учение Аддая, Апостол (изд. на сирийском и английском языках д–ром Дж. Филлипсом, London, 1876).

б) Апокрифические послания: переписка Павла и Сенеки (шесть писем Павла и восемь – Сенеки, упоминается у Иеронима и Августина), Третье послание Павла к коринфянам, Послание Марии, Послание Петра Иакову.

в) Апокрифические апокалипсисы: Апокалипсис Иоанна, Апокалипсис Петра, Апокалипсис Павла (или άναβατικόν Παύλου, основан на рассказе о восхищении Павла в рай, 2Кор. 12:2–4), Апокалипсис Фомы, Апокалипсис Стефана, Апокалипсис Марии, Апокалипсис Моисея, Апокалипсис Ездры.

Отдельные издания и сборники

Fabricius: Codex Apocryphus Novi Testamenti. Hamburg, 1703, 2d ed. 1719, 1743, 3 части в 2 томах (том II).

Grabe: Spicilegium Patrum et Hœreticorum. Oxford, 1698, ed. II. 1714.

Birch: Auctarium Cod.Apoc. N. Ti Fabrician. Copenh. 1804 (Fase. I). Включает псевдоапокалипсис Иоанна.

Thilo: Acta Apost. Petri et Pauli. Halis, 1838. Acta Thomœ. Lips. 1823.

Tischendorf: Acta Apostolorum Apocrypha. Lips. 1851.

Tischendorf: Apocalypses Apocryphœ Mosis, Esdrœ, Pauli, Joannis, item Mariœ Dormitio. Lips. 1866.

R. A. Lipsius: Die apokryph. Apostel geschickten und Apostel legenden. Leipz. 1883 sq. 2 vols.

4. Иудейские источники: Филон и Иосиф Флавий, см. §14, с. 70. Труды Иосифа Флавия крайне важны для изучения истории Иудейской войны и разрушения Иерусалима в 70 г. по Р.Х., которое обозначило полный разрыв между христианской церковью и иудейскими синагогой и храмом. В иудейских апокрифах и талмудической литературе мы черпаем сведения об образовании, полученном апостолами, о том, как они учили, о дисциплине и поклонении в ранней церкви. Лайтфут, Шёттген, Кастелли, Дилич, Вюнше, Зигфрид, Шюрер и немногие другие сделали эти источники доступными для экзегета и историка. См. также иудейские труды Йоста, Грэца и Гейгера, упомянутые в §9, и Hamburger, Real–Encyclopädie des Judenthums (für Bibel und Talmud), которая сейчас находится в процессе издания.

5. Языческие писатели: Тацит, Плиний, Светоний, Лукиан, Цельс, Порфирий, Юлиан. Их сведения фрагментарны, по большей части второстепенны, недостоверны и окрашены враждебностью, но имеют немалую апологетическую ценность.

См. Hat. Лерднер (ум. 1768): «Собрание древних иудейских и языческих свидетельств в пользу истинности христианской религии» (Nath. Lardner, Collection of Ancient Jewish and Heathen Testimonies to the Truth of the Christian Religion, 4 vols., Lond. 1764 – 1767). Впоследствии переиздано в нескольких изданиях его «Сочинений» (Works, vol. VI. 365–649, ed. Kippis).

Труды по истории эпохи апостолов

William Cave (англиканин, ум. 1713): Lives of the Apostles, and the two Evangelists, St. Mark and St. Luke. Lond. 1675, новое, пересмотренное изд., H. Cary, Oxford, 1840 (переизд. в Нью–Йорке, 1857). См. также Cave, Primitive Christianity, 4th ed. Lond. 1862.

Joh. Fr. Buddeus (лютеранин, ум. в Йене, 1729): Ecclesia Apostolica. Jen. 1729.

George Benson (ум. 1763): History of the First Planting of the Christian Religion. Lond. 1756, 3 vols, quarto (перев. на нем. язык Bamberger, Halle, 1768).

J. J. Hess (ум. в Цюрихе, 1828): Geschichte der Apostel Jesu. Zur. 1788; 4th ed. 1820.

Gottl. Jac. Planck (ум. в Геттингене, 1833): Geschichte des Christenthums in der Periode seiner Einführung in die Welt durch Jesum und die Apostel. Göttingen, 1818, 2 vols.

*Aug. Neander (ум. в Берлине, 1850): Geschichte der Pflanzung und Leitung der Christlichen Kirche durch die Apostel. Hamb. 1832. 2 vols.; 4th ed. revised 1847. Перевод на англ. язык (History of the Planting and Training of the Christ. Church), J. E. Ryland, Edinb. 1842, и в серии Bonn's Standard Library, Lond. 1851; переиздан Philad. 1844; пересмотрен E. G. Robinson, N. York, 1865. Эта эпохальная книга не потеряла своей ценности и по сей день.

F. С. Albert Schwegler (ум. в Тюбингене, 1857): Das nachapostolische Zeitalter in den Hauptmomenten seiner Entwicklung. Tübingen, 1845, 1846, 2 vols. Неумеренно критическая попытка перенести апостольские писания (за исключением пяти книг) в послеапостольскую эпоху.

*Ferd. Christ. Baur (ум. 1860): Das Christenthum und die christliche Kirche der drei ersten Jahrhunderte. Tübingen, 1853, 2–е переем, изд. 1860 (536 pp.). Третье издание – лишь перепечатка или титульная редакция второго, оно составляет первый том «Общей церковной истории» Баура, изданной под редакцией его сына, в 5 т., 1863. Это последнее и самое талантливое изложение тюбингенской версии истории апостолов, созданное рукой магистра этой школы. См. том I, с. 1–174. Англ. перевод Allen Menzies, in 2 vols. Lond. 1878, 1879. См. также Baur, Paul, second ed. by Ed. Zeller, 1866,1867; перевод A Menzies, 2 vols. 1873,1875. Критические исследования Баура заставили ученых тщательно пересмотреть традиционные представления об эпохе апостолов и до сих пор были весьма полезны, несмотря на наличие фундаментальных ошибок.

А. P. Stanley (Вестминстерский декан): Sermons and Essays on the Apostolic Age. Oxford, 1847. 3d ed. 1874.

*Heinrich W. J. Thiersch (последователь Э. Ирвинга, умер в 1885 г. в Базеле): Die Kirche im apostolischen Zeitalter. Francf. a. M. 1852; 3d ed. Augsburg, 1879, «улучшенное», но незначительно. (Перев. на англ. язык первого издания, Th. Carlyle. Lond. 1852.)

*J. P. Lange (ум. 1884): Das apostolische Zeitalter. Braunschw. 1854. 2 vols.

Philip Schaff: History of the Apostolic Church, первоначально на немецком языке, Mercersburg, Penns. 1851; 2d ed. enlarged, Leipzig, 1854; англ. перевод dr. E.D. Yeomans, N. York, 1853, in 1 vol.; Edinb. 1854, in 2 vols.; несколько одинаковых изданий. (Перев. на голландский язык второго немецкого издания, J. W. Th. Lublink Weddik, Tiel, 1857.)

*G. V. Lechler (проф. в Лейпциге): Das apostolische und das nachapostolische Zeitalter. 2d ed. 1857; 3–е изд., переработанное, Leipzig, 1885. Англ. перевод miss Davidson, Edinb. 1887. Консервативный труд.

* Albrecht Ritschl (ум. в Геттингене, 1889): Die Entstehung der altkatholischen Kirche. 2d ed. Bonn, 1857. Первое издание следовало тюбингенской школе, но второе издание претерпело существенные улучшения и заложило основу школы Ритчля.

*Heinrich Ewald (ум. в Геттингене, 1874): Geschichte des Volkes Israel, vols. VI and VII. 2d ed. Göttingen, 1858 and 1859. T. 6 этого великого труда содержит историю апостольской эпохи до разрушения Иерусалима; т. 7 – историю послеапостольской эпохи до правления Адриана. Англ. перевод «Истории Израиля», R. Martineau, J. Ε. Carpenter. Lond. 1869 sqq. Перевод 6–го и 7–го томов не ожидается. Эвальд («Urvogel von Göttingen») шел независимым путем, противопоставляя его как традиционной ортодоксии, так и тюбингенской школе, которая, по его мнению, была хуже язычества. См. предисловие к т. 7.

*Е. de Pressensé: Histoire des trois premiers siècles de l'église chrétienne. Par. 1858 sqq. 4 vols. Нем. перевод E. Fabarius (Leipz. 1862 – 1865); англ. перевод Annie Harwood–Holmden (Lond. and N. York, 1870, new ed. Lond. 1879). Первый том включает в себя историю первого века под названием Le siècle apostolique; переем, изд. 1887.

*Joh. Jos. IGN. von Döllinger (рим. католик, с 1870 г. – старокатолик): Christenthum und Kirche in der Zeit der Gründung. Regensburg, 1860. 2d ed. 1868. Англ. перевод H. N. Oxenham. London, 1867.

С. S. Vaughan: The Church of the First Days. Lond. 1864 – 1865. 3 vols. Лекции по Деяниям апостолов.

J. N. Sepp (католик): Geschichte der Apostel Jesu bis zur Zerstörung Jerusalems. Schaffhausen, 1866.

C. Holsten: Zum Evangelium des Paulus und des Petrus. Rostock, 1868 (447 pp.).

Paul Wilh. Schmidt and Franz v. Holtzendorf: Protestanten–Bibel Neuen Testaments. Zweite, revid. Auflage. Leipzig, 1874. Популярное экзегетическое обобщение тюбингенских представлений, написанное с участием Бруха, Гильгенфельда, Хольстена, Липсиуса, Пфлайдерера и других.

А. В. Bruce (профессор в Глазго): The Training of the Twelve. Edinburgh, 1871, 2d ed. 1877.

*Ernest Renan (de l'Académie Française): Histoire des origines du Christianisme. Paris, 1863 sqq. T. 1, «Жизнь Иисуса», 1863, упомянутый в §14 (с. 73); затем последовал т. 2, «Апостолы», 1866; т. 3, «Апостол Павел», 1869; т. 4, «Антихрист», 1873; т. 5, «Евангелия и второе поколение христианства», 1877; т. 6, «Христианская церковь», 1879, и последний, т. 7, «Марк Аврелий», 1882. 2–й, 3–й, 4–й и 5–й тома охватывают эпоху апостолов, а последние два – следующую. Труд стороннего христианству скептика, обладающего великолепным талантом, красноречием и светским образованием. Его ценность непрерывно возрастает. «Жизнь Иисуса» – самый интересный и популярный, но и самый спорный том, поскольку святейшая тема в нем раскрыта почти богохульным образом.

Emil Ferriére: Les Apôtres. Paris, 1875.

Supernatural Religion. An Inquiry into the Reality of Divine Revelation. Lond. 1873, (7th), «полное издание, тщательно пересмотренное», 1879, 3 vols. Этот анонимный труд представляет собой воспроизведение и хранилище критических теорий тюбингенской школы Баура, Штрауса, Целлера, Швеглера, Гильгенфельда, Фолькмара и т. п. Его можно назвать расширенной версией Nachapostolisches Zeitalter Швеглера. Т. 1 по большей части занят философским обсуждением вопроса о чудесах; остаток 1–го тома (с. 212–485) и т. 2 содержат исторические исследования вопроса об апостольском происхождении канонических евангелий, причем автор приходит к отрицательному выводу. Т. 3 рассматривает Деяния, послания и Откровение, а также свидетельства в пользу воскресения и вознесения. Последние два события объясняются как галлюцинации или миф. Начав с утверждения об изначальной невероятности чудес, автор приходит к выводу об их невозможности, и это философское умозаключение определяет весь ход его исторических рассуждений. Д–р Шюрер в журнале «Theol. Literaturzeitung» за 1879 г., №26 (с. 622), говорит, что эта публикация не имеет научного значения для Германии, но отмечает прекрасное знание автором современной немецкой литературы и его добросовестность в сборе исторических подробностей. Д–ра Лайтфут, Сэндей, Эзра Аббот и другие указывали на недостаточно научный подход и на ложность предпосылок, из которых исходит автор. Скорость, с которой раскупается это издание, указывает на широкое распространение скептицизма и о необходимости вновь, уже на англо–американской территории, вернуться к богословским баталиям, проходившим в Германии и Голландии – хочется надеяться, с большим успехом.

*J. В. Lightfoot (с 1879 г. епископ Даремский): серия тщательно продуманных статей, посвященных критическому разбору книги Supernatural Religion в альманахе «Contemporary Review» за 1875 – 1877 г. Ожидается переиздание в книжной форме. См. также ответ анонимного автора в пространном предисловии к шестому изданию. В комментариях Лайтфута к посланиям Павла есть ценные экскурсы, посвященные некоторым историческим аспектам апостольской эпохи, в особенности взаимоотношениям Павла и троих апостолов в Com. on the Galatians, pp. 283–355.

W. Sanday: The Gospels in the Second Century. London, 1876. Эта работа направлена против критической части книги Supernational Religion. Восьмая ее глава (pp. 204 sqq.), посвященная гностическим искажениям и изменениям, внесенным в Евангелие от Луки Маркионом, ранее уже была опубликована в альманахе «Fortnightly Review» за июнь 1875 г. и теперь хорошо известна английским исследователям – отголосок спора, который уже отзвучал в Германии, в стенах тюбингенской школы. Абсурдную гипотезу о приоритете Евангелия Маркиона отстаивали Ритчль, Баур и Швеглер, но ее опровергли Фолькмар и Гильгенфельд, приверженцы той же школы, вследствие чего Баур и Ритчль, к чести своей, оставили это заблуждение. Безымянный автор Supernatural Religion последовал их примеру в седьмом издании. Немцы спорили главным образом об исторических и догматических моментах, а Сэндей, опираясь на проделанный Хольцманом анализ стиля и лексики Луки, добавил филологические и текстологические аргументы.

А. Hausrath (проф. в Гейдельберге): Neutestamentliche Zeitgeschichte. Heidelberg, 1873 sqq. 2–я и 3–я части (2–е изд., 1875 г.) охватывают времена апостолов, 4–я часть (1877) – период после их смерти. Англ. перевод: Poynting, Quenzer. Lond. 1878 sqq. Хаусрат – последователь тюбингенской школы.

Dan. Schenkel (проф. в Гейдельберге): Das Christusbild der Apostel und der nachapostolischen Zeit. Leipz. 1879. См. рецензию Г. Хольцмана в сборнике Гильгенфельда «Zeitschrift für wissensch. Theob, 1879, p. 392.

H. Oort and I. Hooykaas: The Bible for Learners, перевод с голландского: Philip H. Wicksteed, vol. III (Новый Завет, Хойкаас), книга II, с. 463–693 в Бостонском издании 1879 г. (в англ. издании это т. VI). Популярное обозрение рационалистической критики Тюбингена и Лейдена, на написание которого автора вдохновил д–р А. Кюнен, профессор богословия в Лейдене. В основном эта работа согласуется с вышеупомянутой Protestanten–Bibel.

* George Р. Fisher (проф. в Йельском колледже, Нью–Хейвен): The Beginnings of Christianity. N. York, 1877. См. предыдущую работу этого автора: Essays on the Supernatural Origin of Christianity, with special reference to the Theories of Renan, Strauss, and the Tübingen School. New York, 1865. Новое, дополненное издание 1877 г.

*С. Weizsäcker (пришел на место Баура в Тюбингене): Das Apostolische Zeitalter. Freiburg, 1886. Критический и весьма компетентный труд.

*O. Pfleiderer (проф. в Берлине): Das Urchristenthum, seine Schriften und Lehren. Berlin, 1887. (Тюбингенская школа.)

Труды по хронологии эпохи апостолов

Rudolph Anger: De temporum in Actis Apostolorum ratione. Lips. 1833 (208 pp.).

Henry Browne: Ordo Sœclorum. A Treatise on the Chronology of the Holy Scriptures. Lond. 1844, pp. 95–163.

*Karl Wieseler: Chronologie des apostolischen Zeitalters. Göttingen, 1848 (606 pp.).

Более давние труды и сочинения, посвященные специальным вопросам, перечислены у Визелера, с. 6–9. См. также подробный обзор дат апостольской эпохи: Lechler, Acts (в американском издании Комментария Ланге, перевод Шеффера); Henry В. Smith, Chronological Tables of Church History (1860); Weingarten, Zeittafeln zur K–Gesch. 3d ed. 1888.

§ 21. Общие особенности эпохи апостолов

Продолжительность и исторический фон эпохи апостолов

Апостольский период начинается со дня Пятидесятницы и заканчивается смертью апостола Иоанна, он длится около семидесяти лет, с 30 по 100 г. по P. X. События разворачиваются в Палестине и постепенно охватывают Сирию, Малую Азию, Грецию и Италию. Наиболее известные центры – Иерусалим, Антиохия и Рим, в которых находились «материнские» церкви, соответственно, еврейского, языческого и единого кафолического, соборного христианства. Почти столь же известны Ефес и Коринф. Ефес приобрел особую важность благодаря тому, что в этом городе жил и трудился Иоанн, влияние которого ощущалось во II веке благодаря Поликарпу и Иринею. Самария, Дамаск, Иоппия, Кесария, Тир, Кипр, провинции Малой Азии, Троада, Филиппы, Фессалоники, Верия, Афины, Крит, Патмос, Мальта, Путеол тоже попадают в поле нашего зрения, поскольку и там христианская вера пустила корни. Через евнуха, обращенного Филиппом, христианство достигло Кандакии, царицы Ефиопской.228 Уже в 58 г. по Р.Х. Павел мог сказать: «Благовествование Христово распространено мною от Иерусалима и окрестности до Иллирика».229 Впоследствии апостол принес Благую Весть в Рим, где ее уже прежде слышали, и, возможно, дошел до самой Испании, западной оконечности империи.230

В I веке благовестие охватило евреев, греков и римлян. Население восточной части империи говорило на еврейском или арамейском языке, но особую роль играл там греческий, поскольку в то время в Римской империи он был орудием цивилизации и поддерживал межнациональные отношения. К светской истории того времени относятся правление римских императоров от Тиберия до Нерона и Домициана, которые либо игнорировали, либо преследовали христианство. Здесь мы встретимся с царем Иродом Агриппой I (внуком Ирода Великого), убийцей апостола Иакова; с его сыном царем Агриппой II (последним из династии Ирода), который вместе со своей сестрой Вереникой (крайне развратной женщиной) слушал защитительную речь Павла; с двумя римскими прокураторами, Феликсом и Фестом; с фарисеями и саддукеями; со стоиками и эпикурейцами; мы побываем в храме и театре в Ефесе, во дворе афинского Ареопага и во дворце Цезаря в Риме.

Источники информации

Автор Деяний описывает героическое шествие христианства из столицы иудаизма в столицу язычества с той же безыскусной простотой и безмятежной верой, с какими евангелисты повествуют об Иисусе, – он хорошо знает, что христианство не нуждается ни в приукрашиваниях, ни в оправданиях, ни в субъективных мнениях и что оно несомненно восторжествует благодаря присущей ему духовной силе.

Книга Деяний и послания Павла снабжают нас достоверными сведениями вплоть до 63 г. Петр и Павел исчезают из виду среди зловещих костров Нероновых гонений, в которых, казалось, сгорало само христианство. Мы не находим никаких надежных сведений об этом сатанинском зрелище ни в одном авторитетном источнике, если не считать сообщений языческих историков.231 Через несколько лет был разрушен Иерусалим, и это, должно быть, произвело неизгладимое впечатление на верующих и разорвало последнюю ниточку, связывавшую иудейское христианство с прежней теократией. Об этом событии мы узнаем из пророчества Христа, отраженного в евангелиях, однако описание ужасного исполнения пророчества сохранил для нас неверующий еврей, слова которого, будучи свидетельством врага, производят тем большее впечатление.

Остальные тридцать лет I века окутаны мраком тайны, свет на которую проливают лишь писания Иоанна. При всем нашем желании как можно больше узнать об этом периоде церковной истории, о нем почти ничего не известно. Именно с этим периодом связаны многие недостоверные церковные предания и гипотезы критиков. С какой благодарностью историки встретят любые новые надежные документы периода между мученической кончиной Петра и Павла и смертью Иоанна, а также между смертью Иоанна и эпохой Иустина Мученика и Иринея!

Причины успеха

Относительно численности христиан в конце I века у нас нет ровным счетом никаких сведений. В те времена люди не имели понятия о статистических отчетах. Говорить о полумиллионе христиан среди ста или более миллионов жителей Римской империи – это, вероятно, преувеличение. Обращение трех тысяч человек за один день в Иерусалиме232 и «огромное множество» мучеников во время гонений Нерона233 дают основание для завышенных оценок. Кроме того, церкви в Антиохии, Ефесе и Коринфе были достаточно велики, чтобы вынести груз разногласий и расколов.234 Но в большинстве населенных пунктов собрания были, без сомнения, невелики и зачастую представляли собой лишь горстки бедняков. В отдаленных областях язычество сохранялось дольше всего, пережив даже правление Константина. Новообращенные христиане в основном принадлежали к средним и низшим слоям общества, таким как рыбаки, крестьяне, ремесленники, торговцы, вольноотпущенники, рабы. Апостол Павел пишет: «Не много из вас мудрых по плоти, не много сильных, не много благородных; но Бог избрал немудрое мира, чтобы посрамить мудрых, и немощное мира избрал Бог, чтобы посрамить сильное; и незнатное мира и уничиженное и ничего не значащее избрал Бог, чтобы упразднить значащее, – для того, чтобы никакая плоть не хвалилась пред Богом».235 Однако именно эти бедные, неграмотные церкви были восприемниками славнейших даров, и их сознание было открыто для самых великих проблем и самых высоких помышлений, какие только могут привлечь к себе внимание бессмертного разума. Из низших слоев выходят будущие лидеры, постоянно придающие новые силы высшим слоям и препятствующие разложению последних.

К моменту обращения Константина, в начале IV века, количество христиан, возможно, достигло 10 – 12 миллионов, что составляло одну десятую часть всего населения Римской империи. Некоторые называют более высокие цифры.

Христианство удивительно быстро преуспевало в самых неблагоприятных условиях, и этот успех говорит сам за себя. Он был достигнут на виду у всего безразличного или враждебного мира, исключительно духовным или нравственным путем, и при этом не было пролито ни капли крови, если не считать крови самих христианских мучеников. Гиббон в знаменитой 15–й главе своей «Истории» объясняет стремительное распространение христианства пятью причинами: 1) фанатичное, но свободное от предрассудков религиозное рвение христиан, унаследованное от иудеев; 2) учение о бессмертии души, о котором философы древности имели смутное и расплывчатое представление; 3) чудотворные способности, приписываемые ранней церкви; 4) целомудренная, аскетичная мораль первых христиан; 5) единство и дисциплина внутри церкви, которая представляла собой постепенно растущее сообщество людей в самом сердце империи. Однако каждая из этих причин, если понимать их правильно, указывает на превосходство и божественное происхождение христианской религии, и именно в этом кроется главная причина, о которой умалчивает историк–деист.

Значение эпохи апостолов

Жизнь Христа – это божественно–человеческий первоисточник христианской религии; эпоха апостолов – источник христианской церкви как организованного сообщества, отдельного и отличного от иудейской синагоги. Это эпоха Святого Духа, эра вдохновения и руководства для всех последующих веков.

Здесь во всей своей первозданной свежести и чистоте струится живая вода нового творения. Христианство нисходит с небес как сверхъестественный факт, который был давно предсказан, которого ждали и который несет в себе ответ на глубочайшие потребности человеческой природы. Его пришествие в мир греха сопровождается знамениями, чудесами и необычайными явлениями Духа ради обращения неверующих иудеев и язычников. Христианство навеки обосновалось среди нашего греховного рода, чтобы постепенно сделать его царством истины и правды – без войн и кровопролития, действуя тихо и спокойно, словно закваска. Скромное и смиренное, внешне непритязательное и непривлекательное, но неизменно сознающее свое божественное происхождение и свою вечную участь, не имеющее серебра и золота, но богатое сверхъестественными дарами и силами, обладающее крепкой верой, пламенной любовью и радостной надеждой, носящее в глиняных сосудах непреходящие небесные сокровища, христианство выходит на подмостки истории как единственно истинная, совершенная религия для всех народов мира. На первый взгляд кажущееся плотскому уму незначительной и даже презренной сектой, ненавидимое и гонимое иудеями и язычниками, оно постыжает мудрость Греции и власть Рима, спустя короткое время поднимает знамя креста в великих городах Азии, Африки и Европы и показывает всем, что является надеждой мира.

В силу изначальной чистоты, силы и красоты, а также неизменного успеха раннего христианства, канонического авторитета его единственного, но неисчерпаемого литературного произведения и личных качеств апостолов, этих богодухновенных инструментов Святого Духа, этих необразованных учителей человечества, эпоха апостолов выделяется в истории церкви несравненной привлекательностью и значимостью. Это несокрушимый фундамент всего здания христианства. Эта эпоха является таким мерилом для всех последующих событий в жизни церкви, каким богодухновенные Писания апостолов являются для сочинений всех последующих христианских авторов.

Более того, в апостольском христианстве заложены живые семена всех последующих периодов, действующих лиц и тенденций истории. Оно устанавливает высочайший уровень учения и дисциплины; оно служит источником вдохновения для всякого подлинного прогресса; перед каждой эпохой оно ставит особую проблему и дает силы, чтобы эту проблему решить. Христианство никогда не перерастет Христа, но оно растет во Христе; богословие не может выйти за пределы Божьего Слова, но оно должно непрерывно возрастать в понимании и применении Писания. Три главных апостола воплощают собой не только три этапа развития апостольской церкви, но и столько же эпох и типов христианства, и тем не менее все они присутствуют в каждой эпохе и в каждом типе.236

Главные апостолы

Петр, Павел и Иоанн заметно выделяются из числа апостолов как трое избранных, исполнивших великое дело апостольской эпохи и оказавших своими писаниями и своим примером решающее влияние на все последующие времена. Им соответствуют три центра влияния: Иерусалим, Антиохия и Рим.

Господь наш лично избрал из числа двенадцати троих самых близких Своих товарищей – лишь они были свидетелями Его преображения и агонии в Гефсиманском саду. Они оправдали все ожидания, Петр и Иоанн – своими долгими и успешными трудами, а Иаков – тем, что рано испил горькую чашу своего Господа как первый мученик из числа Двенадцати.237 Он был убит в 44 г. по P. X., и его место, как одного из «столпов» церкви обрезанных, вероятно, занял другой Иаков, «брат Господень», хотя он и не принадлежал к числу апостолов в строгом смысле этого слова, а его влияние как руководителя иерусалимской церкви было скорее локальным, нежели вселенским.238

Павел был призван последним, и вопреки обычному порядку – вознесшийся Господь лично явился ему уже с небес. Авторитетом и влиянием Павел не уступал любому из трех «столпов», однако занимал свое особое место, будучи апостолом язычников. Его окружала небольшая группа сотрудников и учеников, таких как Варнава, Сила, Тит, Тимофей, Лука.

Нет сомнения, что девять апостолов из первоначального состава Двенадцати, включая Матфия, избранного на место Иуды, верно и плодотворно трудились, проповедуя Евангелие по всей Римской империи и до самых пределов варварских племен, однако они занимали более скромное положение и об их трудах мы знаем лишь по расплывчатым и сомнительным преданиям.239

По Книге Деяний мы можем следить за служением Иакова и Петра до Иерусалимского собора, то есть до 50 г. по P. X. или немного дольше; за служением Павла – до его первого тюремного заключения в Риме, которое произошло в 61 – 63 г. по Р.Х.; Иоанн дожил до конца первого столетия. Что касается последнего периода жизни апостолов, Новый Завет не дает нам достоверной информации, но, по единодушному свидетельству древних, Петр и Павел были мученически убиты в Риме во время Нероновых гонений или после них, а Иоанн умер своей смертью в Ефесе. Повествование Деяний неожиданно обрывается в тот момент, когда Павел все еще жив и трудится, находится в римской тюрьме, «проповедуя Царствие Божие и уча о Господе Иисусе Христе со всяким дерзновением невозбранно». Знаменательное окончание.

Было бы трудно найти трех других столь же великих и добродетельных людей, в такой же мере наделенных гениальностью, освященных благодатью, объединенных глубокой и сильной любовью к своему Господу, трудящихся ради одной и той же цели и при этом настолько отличающихся друг от друга своим темпераментом и складом ума, как Петр, Павел и Иоанн. Петр вошел в историю как главный столп ранней церкви, как апостол–камень, главный из двенадцати камней, положенных в основание Нового Иерусалима; Иоанн – как близкий друг Спасителя, сын грома, парящий орел, апостол любви; Павел – как поборник христианской свободы и развития, величайший миссионер, на сердце которого лежало бремя «заботы о всех церквах», толкователь христианского вероучения и отец христианского богословия. Петр был человеком действия, он всегда торопился и был готов возглавить любое дело, он первым исповедал Христа и первым начал проповедовать Его в день Пятидесятницы; Павел был человеком равно искусным в слове и деле; Иоанн был склонен к мистическому созерцанию. Петр был необразован и прагматичен; Павел был не только тружеником, но также ученым и мыслителем; Иоанн был теософом и провидцем. Петр был сангвиником – горячим, порывистым, оптимистичным, добросердечным, подверженным внезапным переменам настроения, «последовательно непоследовательным» (если воспользоваться определением Аристотеля); Павел был холериком – сильным, смелым, благородным, независимым, бескомпромиссным; Иоанн в чем–то был меланхоликом – сдержанным интровертом, внутри горящим любовью ко Христу и ненавистью к антихристу. Послания Петра исполнены благодати и утешения – следствие пережитого им глубокого унижения и богатого опыта; послания Павла изобилуют строгими выводами и логическими умозаключениями, но временами взмывают к высотам небесного красноречия – например, в неземном описании любви и в торжествующем хвалебном гимне из Рим. 8; писания Иоанна просты, безмятежны, глубоки, интуитивны, возвышенны и неисчерпаемы.

Нам хотелось бы больше знать о личных взаимоотношениях этих столпов–апостолов, но приходится довольствоваться немногочисленными намеками. Петр, Павел и Иоанн трудились в разных областях и в своей деятельной жизни редко встречались лицом к лицу. Время было слишком дорого, а их служение слишком важно, чтобы предаваться сентиментальным радостям дружбы. В 40 г. по Р.Х., через три года после своего обращения, Павел отправился в Иерусалим явно для того, чтобы лично познакомиться с Петром, и провел с ним две недели; никого из прочих апостолов он не видел, за исключением Иакова, брата Господня.240 Павел встретился со столпами–апостолами на совещании в Иерусалиме в 50 г. по P. X. и заключил с ними мирное соглашение о разделении областей для благовествования и по вопросу обрезания; старшие апостолы подали ему и Варнаве «руку общения» в знак братства и верности.241 Спустя непродолжительное время Павел в третий раз встретился с Петром в Антиохии, но вступил с ним в открытое столкновение относительно великого вопроса христианской свободы и единства обращенных из иудеев и из язычников.242 Это столкновение носило временный характер, но оно прекрасно отражает глубокие волнения и брожения эпохи апостолов и предвозвещает будущие конфликты и примирения в церкви. Несколько лет спустя (57 г. по P. X.) Павел в последний раз упоминает о Кифе и братьях Господа, когда говорит о своем праве жениться и брать жену с собой в миссионерские путешествия.243 Петр в своем первом послании к Павловым церквям утверждает их в вере Павла, а во втором послании, своем завещании, с нежностью отзывается о «возлюбленном брате Павле», хотя и сопровождает эти слова характерным замечанием, справедливость которого вынуждены признать все толкователи, – что (даже если не считать описания событий в Антиохии) в письмах Павла «есть нечто неудобовразумительное».244 Согласно преданию (варианты которого значительно расходятся в деталях), великие лидеры еврейского и языческого христианства встретились в Риме, вместе предстали перед судом и вместе были осуждены: Павел – как римский гражданин – на смерть от меча на Аппиевой дороге близ «Трех источников»; Петр, апостол из Галилеи, – на более унизительную крестную смерть на холме Яникул. Иоанн часто упоминает Петра в своем евангелии, особенно в окончании,245 но ни разу не называет имя Павла, с которым, похоже, встретился всего один раз – в Иерусалиме, где подал ему руку общения. Впоследствии Иоанн стал преемником Павла на плодородной территории Малой Азии и продолжателем его трудов.

Петр был главным действующим лицом первого этапа истории апостольского христианства и исполнил пророчество, скрытое в его имени, заложив основание церкви как среди иудеев, так и среди язычников. На втором этапе он оказывается в тени великих трудов Павла, но по окончании эпохи апостолов вновь занимает самое видное место в памяти церкви. Римская община избрала его своим особым святым покровителем и первым папой. Его имя всегда называют перед именем Павла. Ему посвящено больше всего храмов. Именем этого бедного галилейского рыбака, который не имел ни золота, ни серебра и был распят, словно злодей и раб, папы в тройных тиарах низлагали королей, потрясали империи, раздавали благословения и проклятия на земле и в чистилище и даже до сих пор претендуют на способность непогрешимо высказываться по всем вопросам учения и порядка в католическом мире.

Павел был главным действующим лицом второго этапа истории апостольской церкви, апостолом язычников, основателем христианства в Малой Азии и Греции, освободителем новой религии от ярма иудаизма, вестником евангельской свободы, знаменосцем реформ и прогресса. Его авторитет и влияние ощущались в Риме, и отзвук их ясно слышен в подлинном Послании Климента, который уделяет Павлу больше внимания, чем Петру. Но вскоре о Павле забывают почти всё, кроме имени. Его упоминают наряду с Петром как одного из основателей Римской церкви, но во вторую очередь; жители Рима и по сей день редко читают и едва ли понимают его Послание к римлянам; его храм стоит вне стен вечного города, главным украшением и славой которого остается апостол Петр. С должным почтением к Павлу относились только в Африке, сначала суровый и энергичный Тертуллиан, а затем, в еще большей степени, мудрый Августин, в религиозном опыте которого были столь же резкие повороты. Однако учения Павла о грехе и благодати в изложении Августина не оказали ни малейшего влияния на Восточную церковь, а в Западной церкви их практически вытеснили пелагианские тенденции. Долгое время имя Павла жило вне господствующей ортодоксии и иерархии – им пользовались и злоупотребляли антикатолические еретики и раскольники, сопротивлявшиеся новому ярму преданий и обрядов. Но в XVI веке личность Павла обрела новую жизнь и стала движущей силой протестантской Реформации. Именно тогда Лютер и Кальвин заново и во всеуслышанье возвестили, истолковали и применили на практике его послания к галатам и римлянам. Затем новую жизнь обрели возражения Павла против иудействующих фанатиков и уз закона, и право христиан на свободу получило широкое признание. Из всех персонажей истории церкви, включая св. Августина, наибольшее сходство с апостолом язычников в слове и деле проявляет Мартин Лютер, некогда монах, окруженный стенами запретов, а впоследствии пророк свободы. С тех пор гений Павла доминировал в богословии и религии протестантизма. Как Евангелие Христово некогда было изгнано за пределы Иерусалима ради благословения язычников, так и послание Павла к римлянам было изгнано за пределы Рима, чтобы просветить и освободить протестантские народы отдаленного Севера и далекого Запада.

Апостол Иоанн, самый близкий товарищ Иисуса, апостол любви, провидец, который различал предземное бытие, предузнавал вневременную участь творения и которому суждено было узреть возвращение Господа, держался в стороне от споров между христианами из иудеев и христианами из язычников, не принимая в них активного участия. Ему, одному из апостолов–столпов, отводится важная роль в Деяниях и Послании к галатам, но ни одно его высказывание там не записано. Он ждал в таинственном молчании и сдерживал свою силу до тех пор, пока не пришло его время, а его время пришло лишь после того, как Петр и Павел выполнили свою миссию. После их кончины Иоанн явил дотоле неизвестные глубины своего гения в удивительных писаниях, ставших окончанием и венцом трудов апостольской церкви. Иоанна еще никто не сумел постичь в полной мере, однако на всем протяжении церковной истории христиане считали, что он лучше всех сумел понять и изобразить своего Учителя и что ему, возможно, еще предстоит сказать последнее слово в столкновении эпох и возвестить начало эры гармонии и мира. Павел – героический вождь воинствующей церкви, тогда как Иоанн – непостижимый пророк церкви торжествующей.

Но над всеми ними в эпоху апостолов и последующие времена возвышается единственный и неповторимый великий Учитель, у Которого Петр, Павел и Иоанн черпали свое вдохновение, перед Которым они склонялись в святом благоговении, Которому они безраздельно служили и Которого прославляли жизнью и смертью, Которого они и по сей день в своих писаниях представляют совершенным образом Божьим, Спасителем от греха и смерти, Подателем вечной жизни, Божественным согласованием противоречащих друг другу символов веры и богословских школ, Альфой и Омегой христианской веры.

§ 22. Критическая реконструкция истории апостольской эпохи

Никогда прежде в истории церкви происхождение христианства и его основные документальные источники не подвергались столь тщательному изучению с таких совершенно противоположных точек зрения, как в нынешнем поколении. Эта проблема отнимает время и силы многих самых талантливых ученых и критиков. Важность и влияние маленькой книжки, в которой «заключена мудрость всего мира», таковы, что она требует все новых и новых исследований и приводит в движение серьезные умы всех разновидностей веры и неверия, словно само их существование зависит от того, примут они ее или отвергнут. Не осталось ни одного факта, ни одного учения, которое не подверглось бы тщательному исследованию. Ученые на основе фактического материала воспроизвели и рассмотрели со всех возможных сторон жизнь Христа, а также служение и писания апостолов со всеми их устремлениями, разногласиями и примирениями. Эпоха, начавшаяся после смерти апостолов, в силу ее неразрывной связи с предыдущей также была изучена и рассмотрена в новом свете.

Великие исследователи Библии из числа отцов церкви стремились извлечь из священных книг главным образом ортодоксальное учение о спасении и принципы святой жизни. Реформаторы и ранние протестантские богословы вновь взялись за изучение Писаний, с особым энтузиазмом отыскивая в них евангелические принципы, отличающие протестантов от Римской церкви. Однако все они стояли на твердом основании благоговейной веры в богодухновенность и авторитет Писаний. Нынешний век отличается особым интересом к истории и критике. Писания подвергают такому же исследованию и анализу, как и любое другое литературное произведение древности, с единственной целью – установить истинное положение вещей. Мы хотим доподлинно знать, как появилось, развивалось и к чему в конце концов пришло христианство как историческое явление, органически связанное с событиями и особенностями мышления того времени. Весь путь, пройденный христианством от вифлеемских яслей до Голгофского креста и от горницы в Иерусалиме до престола Цезаря, необходимо восстановить, объяснить и понять в соответствии с законами нормального исторического развития. Но в процессе этих критических изысканий под сомнением оказалось само основание христианской веры, так что теперь перед нами стоит вопрос: «Быть или не быть». Замечание Гёте столь же мудро, сколь и верно: «Борьба веры и неверия остается подлинным, единственным и самым глубоким лейтмотивом истории мира и человечества, которому подчинены все остальные».

Можно сказать, что современное критическое движение началось около 1830 г., оно все еще находится на пике своего развития и, скорее всего, просуществует до конца XIX века, ведь самой апостольской церкви понадобилось целых семьдесят лет, чтобы раскрыть свои возможности. Сначала критическое движение было ограничено территорией Германии (Штраус, Баур и тюбингенская школа), затем охватило Францию (Ренан), Голландию (Шольтен, Кюнен) и в конце концов Англию (Supernatural Religion) и Америку, так что сражения теперь идут по всей оборонительной линии протестантизма.

Существует две разновидности библейской критики: текстовая и историческая.

Текстовая критика

Текстовая или текстологическая критика имеет своей целью восстановить, насколько это возможно, первоначальный текст греческих Писаний на основании древнейших и наиболее достоверных источников, а именно унциальных манускриптов (в особенности Ватиканского и Синайского кодексов), переводов, сделанных до Никейского собора, и цитат из сочинений отцов церкви. Наши современники весьма в этом преуспели, чему способствовали находки очень важных древних рукописей. Благодаря бесценным трудам Лахмана, расчистившего путь для правильной теории (Novum Testament. Gr., 1831; большое греческо–латинское издание, 1842 – 1850, в двух томах), Тишендорфа (8–е критическое изд., 1869 – 1872, в двух томах), Трегеллеса (1857, закончено в 1879), Уэсткотта и Хорта (1881, 2 т.), вместо сравнительно позднего и искаженного textus receptus Эразма и его последователей (Стивенса, Безы и Эльзевира), положенного в основу всех общепризнанных протестантских переводов, мы теперь располагаем гораздо более древним и верным текстом, который отныне и впредь должен служить основой для всех пересмотренных переводов. Сегодня, после ожесточенных споров между представителями традиционной и прогрессивной школ, между критиками в этой фундаментальной области библейских знаний достигнуто поразительное согласие. Новый текст – это, по сути, более древний текст, и реформаторы выступают в роли реставраторов. Результаты этой работы не только не подорвали веру в Новый Завет, но и подтвердили, что его текст, в основном, заслуживает доверия, несмотря на полтораста тысяч разночтений, целенаправленно собранных из всех имеющихся источников. Примечателен тот факт, что величайшие текстовые критики XIX века признают не механическую или магическую богодухновенность – эта точка зрения несостоятельна и не заслуживает того, чтобы ее защищать, – а божественное происхождение и авторитет канонических Писаний, и это учение стоит на гораздо более прочном основании, нежели любая отдельно взятая человеческая теория богодухновенности.

Историческая критика

Историческая или внутренняя критика (немцы называют ее «высокой критикой», hohere Kritik) рассматривает происхождение, дух и задачи новозаветных Писаний, их историческую среду и место в великом интеллектуальном и религиозном процессе, который завершился триумфальным созданием единой церкви во II веке по P. X. В рамках исторической критики выделились два совершенно отчетливых направления во главе с д–ром Неандером в Берлине (ум. 1850) и д–ром Бауром в Тюбингене (ум. 1860), которые трудились на ниве церковной истории на почтительном удалении друг от друга и лично никогда не встречались. Неандер и Баур были колоссами, равными по гениальности и знаниям, честности и серьезности, но совершенно разными по духу. Они дали мощный толчок историческим исследованиям и оставили после себя огромную плеяду учеников и независимых последователей, которые занимаются историко–критической реконструкцией раннего христианства. Их влияние чувствуется во Франции, Голландии и Англии. Неандер опубликовал первое издание своей «Апостольской эпохи» в 1832 г., а «Жизнь Иисуса Христа» (с критикой взглядов Штрауса) – в 1837 г. (1–й т. его «Всеобщей истории церкви» был издан еще в 1825 г. и переиздан в исправленном виде в 1842 г.); Баур написал свое эссе о разделениях в коринфской церкви в 1831 г., критическое исследование о канонических евангелиях – в 1844 и 1847 г., «Павла» – в 1845 г. (переиздан Целлером, 1867), а «Церковную историю первых трех веков» – в 1853 г. (исправленное издание, 1860). Ученик Баура Штраус опередил учителя, опубликовав первый вариант своего труда Leben Jesu (1835), который произвел больший фурор, чем все перечисленные сочинения, – его превзошла по популярности только «Жизнь Иисуса» Ренана, вышедшая в свет почти тридцать лет спустя (1863). Ренан повторяет и популяризирует идеи Штрауса и Баура для французских читателей, обогащая их собственными знаниями и блестящим талантом, тогда как в английской публикации Supernatural Religion слышен отзвук тюбингенских и лейденских теорий. С другой стороны, епископ Лайтфут, лидер консервативных критиков, утверждает, что у немца Неандера он научился большему, чем у любого из более ранних богословов («Contemp. Review* за 1875 г., с. 866). Мэтью Арнольд пишет (Literature and Dogma, Preface, p. xix): «Чтобы собрать факты, данные по всем вопросам науки, но особенно богословия и библеистики, едут в Германию. Германия, к ее величайшей чести, отыскала факты и опубликовала их. А без знания фактов в исследовании нельзя достичь результатов никакой ясностью и чистотой мышления, в этом вопросе двух мнений быть не может». Тем не менее Арнольд отказывает немцам в «скорости и тонкости восприятия». Для того чтобы сделать на основе фактов правильные выводы, требуется нечто большее, чем образованность и острота мышления: здравый смысл и рассудительность. А когда мы имеем дело со священными и сверхъестественными фактами, нам не обойтись без благоговеющего духа и той самой веры, которая представляет собой орган восприятия сверхъестественного. Именно в этом расходятся друг с другом две школы независимо от национальности их представителей, ибо вера даруется не народу, а конкретным людям.

Две соперничающие школы

Принципы и цели двух теорий церковной истории, предложенных Неандером и Бауром, противоположны – их объединяют лишь нравственные узы честного стремления к истине. Одна теория консервативна, она восстанавливает, другая радикальна, она разрушает. Первая теория считает канонические евангелия и Деяния честными, правдивыми и заслуживающими доверия воспоминаниями о жизни Христа и служении апостолов; последняя отвергает большую часть их содержания как вымысел, не имеющий ничего общего с историей, или как легенды, возникшие после смерти апостолов, и при этом слишком доверяет нелепым еретическим домыслам II века. Одна проводит важную границу между истиной, которую отстаивала ортодоксальная церковь, и заблуждением, которого держались еретические группы; другая стирает всякие границы и приписывает еретические взгляды внутреннему кругу самой апостольской церкви. Одна покоится на основании веры в Бога и Христа, что подразумевает веру в сверхъестественное и чудесное, когда о том есть надежные свидетельства; другая исходит из того, что сверхъестественное и чудесное невозможно с философской точки зрения, и пытается объяснить евангельскую историю и историю апостолов, подобно любой другой истории, одними лишь естественными причинами. Первую Новый Завет интересует с нравственной, духовной, а равно и с интеллектуальной точки зрения; интерес второй теории носит чисто интеллектуальный и критический характер. Сторонники консервативной теории подходят к историческому исследованию, храня в душе и сознании субъективное переживание божественной истины, а потому знают и чувствуют, что христианство – это сила, спасающая от греха и заблуждения. Сторонники радикальной теории видят в христианстве только лучшую в ряду религий, которые должны в конце концов уступить свое место безраздельному царствованию логики и философии. Споры между этими теориями порождают вопрос, присутствует ли Бог в истории, – подобно тому как современные естественнонаучные споры порождают вопрос, существует ли Бог в природе. Вера в личностного Бога, всемогущего и вездесущего в истории и природе, подразумевает возможность сверхъестественного и чудесного откровения. Абсолютная свобода от предубеждений (Voraussetzungslosigkeit, на чем настаивал Штраус) абсолютно невозможна, «ех nihilo nihil fit». Философия должна подчиняться фактам, а не факты – философии. Если нам удастся показать, что жизнь Христа и апостольской церкви с точки зрения психологии и истории объяснима лишь в том случае, когда мы признаём реальность связанных с ней сверхъестественных событий, в то время как любое другое объяснение только усложняет проблему и заменяет сверхъестественные чудеса неестественными, то историк выиграет в споре и философу останется только привести свою теорию в соответствие с историей. Долг историка – не создавать факты, а отыскивать их, а затем построить достаточно конструктивную версию истории, чтобы всем найденным фактам нашлось в ней место.

Гипотетическая вражда внутри апостольской церкви

Отправной точкой теории тюбингенской школы является предположение о принципиальной вражде между еврейским или исходным христианством в лице Петра и языческим или прогрессивным христианством в лице Павла. Согласно этой теории, новозаветные писания тенденциозны (Tendenzschriften) и не излагают простую и чистую историю, а подгоняют ее под богословские или практические задачи в интересах либо одной из фракций, либо компромиссной точки зрения.246 Послания Павла Галатам и Римлянам, 1 и 2 Коринфянам (их подлинность считается несомненной) – все это примеры враждебного иудаизму всемирного христианства, главным основоположником которого, вероятно, следует считать самого Павла. Книга Откровение, написанная апостолом Иоанном в 69 г., – это пример первоначального еврейского, ограниченного христианства (что согласуется с положением Иоанна как одного из «столпов», апостолов для обрезанных – Гал. 2:9) и единственное подлинное сочинение «старых» апостолов.

Баур (Gesch. der christl. Kirche, I, 80 sqq.) и Ренан («Жизнь Иисуса», гл. 10) даже позволяют себе предположить, что подлинный Иоанн вычеркивает Павла из списка апостолов (Отк. 21:14, где есть место только для двенадцати имен) и намекает на него в своих обличениях, называя ложным иудеем (Отк. 2:9; 3:9), ложным пророком (Отк. 2:20) и сравнивая с Валаамом (Отк. 2:2,6,14–15; ср. Иуд. 11; 2Пет. 2:15). Климент в своих «Проповедях» якобы тоже критикует Павла, называя его Симоном Волхвом и ересиархом. Кроме того, Ренан считает, что все Послание Иуды, брата Иакова, было написано как опровержение учения Павла и появилось на свет в Иерусалиме в связи с тем, что Иаков сплотил иудейских христиан для противодействия Павлу и его сторонникам, – и это противодействие якобы едва не погубило весь труд Павла.

В соответствии с точкой зрения тюбингенской школы, прочие новозаветные книги были написаны после смерти апостолов и отражают различные стадии процесса воссоединения, приведшего к созданию ортодоксальной церкви II и III веков. Книга Деяний апостолов – это общецерковная весть мира, которая примиряет еврейское и языческое христианство за счет того, что изображает учение Петра более либеральным, учение Павла сокращает и сближает с иудаизмом, а об их взаимных разногласиях умалчивает. Вероятно, эта книга действительно опирается на более раннее сочинение Луки, однако свой нынешней вид она обрела не раньше конца I века. Канонические евангелия, на каких бы предшествующих документах они ни были основаны, также появились на свет после смерти апостолов, а потому не заслуживают доверия как исторические повествования. Евангелие от Иоанна – это чисто художественное произведение некоего безвестного гностика или мистика, религиозного гения, который обращался с исторической личностью Иисуса так же вольно, как Платон в своих «Диалогах» – с образом Сократа, и который своим сочинением, написанным превосходным литературным слогом, завершил процесс воссоединения в период правления императора Адриана, но никак не ранее 20–х годов II века. Баур датировал это евангелие 170 г.; Гильгенфельд – 140 г., Кейм – 130 г., а Ренан – относил его к правлению Адриана.

Таким образом, все новозаветные книги считаются отражением столетнего процесса развития, собранием полемических и умиротворяющих трактатов, написанных при жизни апостолов и после их смерти. Достоверная, целостная история распадается на ворох противоборствующих течений и художественных домыслов. Божественное откровение уступает место субъективным видениям и заблуждениям, богодухновенность сменяется развитием, истина – смесью правды и лжи. Литература апостольской эпохи ставится в один ряд с полемическими сочинениями никейской эпохи, породившими никейскую ортодоксию, или сочинениями времен Реформации, приведшими к созданию протестантского вероучения.

История никогда не повторяется, однако в непрерывно меняющихся формах проявляются одни и те же законы и тенденции. В современной критике, о которой мы говорим, поразительным образом обрели новую жизнь взгляды, которых придерживались еретики во II веке. Неизвестный евионит, настоящий автор «Проповедей», приписываемых Клименту, и гностик Маркион тоже говорили о непримиримой вражде между еврейским и языческим христианством – с той лишь разницей, что первый выступал против Павла, которого считал ересиархом, опорочившим Петра, тогда как Маркион (ок. 140) считал Павла единственным истинным апостолом, а «старые» апостолы, по его мнению, исказили христианство, смешав его с иудаизмом; соответственно, Маркион отверг весь Ветхий Завет и те новозаветные книги, которые считал искаженными, и сохранил в своем каноне лишь искалеченное Евангелие от Луки и десять посланий Павла (за исключением пастырских посланий и Послания к евреям). С точки зрения современных критиков, эти неистовые еретики были лучшими летописцами эпохи апостолов, чем автор Книги Деяний.

Гностическая ересь, при всей ее пагубности, стала важной движущей силой в древней церкви и оставила след в святоотеческом богословии. Следует признать, что современный гностицизм тоже оказал библейской и исторической науке огромную услугу, устранив старые предрассудки, указав новые направления поисков, пролив свет на брожение умов в I веке, дав новый толчок исследованиям и побудив нас заняться полной научной реконструкцией истории происхождения христианства и церкви. Результатом этих изысканий будут более глубокие и полные знания, которые не ослабят, а только укрепят нашу веру.

Реакция

Среди ученых – представителей самого радикального критического направления есть существенные разногласия: в то время как некоторые ученики Баура (например, Штраус, Фолькмар) превзошли своего учителя в радикальности взглядов, другие идут на уступки традиционным убеждениям. Наиболее важная перемена произошла в представлении самого Баура об обращении Павла, которое, как Баур признался незадолго до смерти (1860), осталось для него неразрешимой психологической загадкой, граничащей с чудом. Ритчль, Хольцман, Липсиус, Пфлайдерер и в особенности Реусс, Вейцсакер и Кейм (столь же свободные от ортодоксальных предрассудков, как и самые прогрессивные критики) видоизменили и исправили многие крайности во взглядах тюбингенской школы. Даже Гильгенфельд, со всей его страстной любовью к «Fortschrittstheologie» и неприязнью к «Ruckschrittstheologie», признает подлинными не четыре, а семь посланий Павла, называет более раннюю дату написания синоптических евангелий и Послания к евреям (которое, по его мнению, было написано Аполлосом не позднее 70 г.) и говорит: «Невозможно отрицать, что критика Баура вышла за пределы умеренности и нанесла слишком глубокие раны вере церкви» (Hist. Knt. Einleitung in das N. T. 1875, p. 197). Ренан признает подлинность девяти посланий Павла, Деяний и даже описательных частей Евангелия от Иоанна, хотя и отвергает содержащиеся там высказывания как претенциозные, напыщенные, метафизические, непонятные и утомительные. (См. его последнее выступление по данному вопросу в книге «Христианская церковь», гл. IV). Мэтью Арнольд и прочие критики выражают прямо противоположную точку зрения, называя евангельские высказывания самыми совершенными из человеческих сочинений, исполненными «небесной славой» (himmlische Herrlichkeiten, говоря словами Кейма, который, тем не менее, напрочь отвергает четвертое евангелие). Шенкель (Christusbild der Apostel, 1879) видит значительно меньше противоречий между учениями Петра и Павла и признается (Предисловие, с. xi): в процессе исследования он «невольно убедился в том, что Книга Деяний апостолов как источник информации заслуживает большего доверия, нежели обычно полагают современные критики, что в ней содержатся другие достоверные древние документы помимо хорошо известного текста «We» (Wirquelle) и что составивший ее последователь Павла не занимался намеренным искажением фактов, но лишь изложил их такими, какими они ему представлялись и какими он их видел, с учетом времени и обстоятельств написания. По моему мнению, он не стремился создать искусственный образ Петра, похожего на Павла, или Павла, похожего на Петра, чтобы ввести в заблуждение читателя, но изобразил обоих апостолов именно так, как на самом деле их представлял, основываясь на неполной информации». Кейм пришел к похожему выводу в своей последней монографии (Aus dem Urchristenthum, 1878), которую написал за год до смерти. Опровергая Баура, Швеглера и Целлера, но оставаясь верным тому же критическому направлению и допуская возможность позднейших вставок, Кейм доказывает (в критическом эссе Apostelkonvent, pp. 64–89), что описания совета апостолов и Иерусалимского соглашения в Деяниях и Послании к галатам вполне сочетаются друг с другом. Что касается Эвальда, то он всегда шел собственным путем и мог сравниться с Бауром в смелости и спорности критических суждений, однако был его горячим противником и отстаивал подлинность Деяний и Евангелия от Иоанна.

К голосам немецких мыслителей мы можем присоединить свидетельство Мэтью Арнольда, одного из самых смелых и непредубежденных богословов и критиков свободной школы, который восхищается Бауром, но все–таки называет его «ненадежным советчиком» и высказывается против его предположения о глубокой вражде между Павлом и апостолами–столпами, считая, что оно совершенно не согласуется с общепризнанным религиозным величием Павла и близостью апостолов–столпов к Иисусу (God and the Bible, 1875, Предисловие, vii–xii). В отношении четвертого евангелия, самого острого вопроса в этих бурных дебатах, Арнольд анализирует его форму и содержание и приходит к выводу, что это «не вымысел, а серьезный и бесценный документ, полный событий, о которых сообщают предания, и подлинных «высказываний Господа"» (р. 370), а также что «после того, как его беспристрастно и беспощадно подвергли самой разносторонней критике… сохранился достоверный остаток, который заключает в себе все самое глубокое, самое важное, самое прекрасное, что только есть в четвертом евангелии» (р. 372 sq.).

Позитивная школа

В то время как в рядах сторонников деструктивной критики наблюдаются существенные разногласия, у исторической истинности и подлинности новозаветных книг появляются все новые образованные и талантливые защитники, которые подходят к вопросу с различных сторон: Неандер, Ульман, К. Ф. Шмид (коллега Баура по Тюбингену), Рот, Дорнер, Эбрард, Лехлер, Ланге, Тирш, Визелер, Хофман (из Эрлангена), Лютхардт, Кристлиб, Бейшлаг, Ульхорн, Вайсе, Годе, Эдм. де Прессенсе.

В обсуждении этих вопросов активно и успешно участвуют английские и американские ученые: Лайтфут, Пламптре, Уэсткотт, Сэндей, Фаррар, Дж. П. Фишер, Эзра Аббот (Authorship of the Fourth Gospel, 1880). Неумеренно критические теории с континента едва ли смогут оказать существенное влияние на английское и американское богословие. У него есть более надежная опора в виде активной церковной жизни, а также убеждений и традиций народа. Мышление немцев и французов, как и мышление жителей Афин, всегда было склонно к поискам нового, тогда как англо–американское мышление более интересуется истиной, будь она старой или новой. И истина в конце концов должна восторжествовать.

Свидетельство апостола Павла об историческом христианстве

К счастью, даже самая взыскательная школа современной критики оставляет нам некое твердое основание, опираясь на которое мы можем доказать истинность христианства. Четыре послания Павла (Галатам, Римлянам и 1 и 2 Коринфянам) объявлены несомненно подлинными и превращены в Архимедову точку опоры для нападок на остальные книги Нового Завета. Мы предлагаем ограничиться их рамками. Эти четыре книги важны как с исторической, так и богословской точки зрения; они отражают взгляды первого поколения христиан и были написаны между 54 и 58 г., то есть не более чем четверть века спустя после распятия, когда «старые» апостолы и большинство главных очевидцев жизни Христа были еще живы. Их создатель и сам был современником Христа; он жил в Иерусалиме во время великих событий, легших в основу христианства; он тесно общался с членами синедриона и убийцами Христа; он не был ослеплен симпатиями к христианам, но был их жестоким гонителем и имел все основания их ненавидеть; а после своего обращения (37 г. по P. X.) он радикально изменил свои взгляды и получил возможность услышать о многих важнейших событиях в истории христианства непосредственно из уст их очевидцев и участников, апостолов (Гал. 1:18; 2:1–11).

Так вот, в этих общепризнанных писаниях самого образованного из апостолов мы находим ясное подтверждение всех великих событий и истин раннего христианства, а также удовлетворительные ответы на главные возражения и сомнения современных скептиков.247

Названные послания Павла подтверждают:

1. Основные обстоятельства жизни Христа: что Он был послан на землю Богом; что Он родился от женщины, принадлежащей к царскому роду Давида; что Его жизнь была образцом святости; что Его предали; что Он пострадал и умер за грехи мира; что Он воскрес на третий день; что Он неоднократно являлся ученикам; что Он вознесся и воссел одесную Бога, откуда Он придет судить человечество; что Его почитали как Мессию, Господа и Спасителя от грехов, как вечного Сына Божьего. Послания Павла подтверждают также избрание Двенадцати, учреждение крещения и вечери Господней, ниспослание Святого Духа, основание Церкви. Павел часто ссылается на эти события, в особенности на распятие и воскресение, не останавливаясь на подробностях, но упоминая о них при необходимости в связи с богословскими объяснениями и увещаниями, так как люди, к которым он обращался, уже знали об этих событиях из устных проповедей и наставлений. (См. Гал. 3:13; 4:4–6; 6:14; Рим. 1:3; 4:24–25; 5:8–21; 6:3–10; 8:3,11,26,39; 9:5; 10:6–7; 14:15; 15:3; 1Кор. 1:23; 2:2,12; 5:7; 6:14; 10:16; 11:23–26; 15:3–8,45–49; 2Кор. 5:21.)

2. Обращение Павла и его призвание на апостольское служение после того, как ему явился Сам вознесшийся Господь с небес. (Гал. 1:1,15–16; 1Кор. 9:1; 15:8.)

3. Происхождение Христианской Церкви и ее быстрый рост во всех частях Римской империи, от Иерусалима до Антиохии и Рима, в Иудее, в Сирии, в Малой Азии, в Македонии и Ахаии. Вера римской церкви, пишет Павел, была известна «во всем мире» и «во всяком месте», где люди поклонялись Иисусу как своему Господу. Маленькие поместные церкви поддерживали живое и тесное общение друг с другом и, хотя они были основаны разными учителями и их смущали разногласия во мнениях и обычаях, они поклонялись одному и тому же божественному Господу и составляли единое братство верующих. (См. Гал. 1:2; 2:1,11; Рим. 1:8; 10:18; 14:25; 1Кор. 1:2; 16:19 и т.д.)

4. Присутствие чудесных даров в церкви того времени. Сам Павел проявил себя как апостол в знамениях и великих делах. Рим. 15:18–19; 1Кор. 2:4; 9:2; 2Кор. 12:12. Однако же он не уделяет большого внимания внешним видимым чудесам и придает большее значение внутренним нравственным чудесам и постоянному проявлению силы Святого Духа в возрождении и освящении грешных людей, живущих в крайне развращенном мире. (1Кор. 12 – 14; 6:9–11; Гал. 5:16–26; Рим. 6,8.)

5. Наличие между этими молодыми церквями искренних разногласий, касавшихся некоторых богословских и обрядовых выводов, в особенности вопроса о необходимости обрезания, закона Моисеева и частного вопроса об апостольском авторитете Павла, – но не затрагивающих основ веры, в которых все участники споров были вполне согласны друг с другом. Иудействующие настаивали на превосходстве «старых» апостолов и обвиняли Павла в полном отступничестве от освященной веками религии праотцев; Павел же в ответ ссылался на то, что если бы оправдание можно было получить исполнением закона, искупительная смерть Христа и Его воскресение были бы не нужны и бесполезны. (Гал. 2:21; 5:2–4.)

6. Хотя исходные точки зрения Павла и старших апостолов были разными и они трудились на разных территориях, в богословских и духовных вопросах у них присутствовало принципиальное единодушие. В этом случае свидетельство Послания к галатам (Гал. 2:1–10), которое считается главной опорой скептиков, оборачивается против них самих. Ибо Павел решительно заявляет, что «столпы», апостолы обрезанных, Иаков, Петр и Иоанн, на Иерусалимском совете в 50 г. по P. X. одобрили Благую Весть, которую он проповедовал в течение четырнадцати предыдущих лет; что они «не возложили на него ничего более», то есть не дали ему никаких новых наставлений, не поставили перед ним никаких новых условий, не возложили на него никакого нового бремени, но, наоборот, согласились, что ему дана благодать Божья и поручено особое служение язычникам, и подали ему и Варнаве «руку общения» в знак братской верности. Павел проводит четкую и ясную границу между апостолами и «вкравшимися лжебратиями, скрытно приходившими подсмотреть за нашею свободою, которую мы имеем во Христе Иисусе, чтобы поработить нас», которым он не уступил «ни на час». Самые «суровые» слова, которые он адресует апостолам–евреям, – это почетные эпитеты; он называет их «особо знаменитейшими» и «столпами» церкви (οί στύλοι, οί δοκοΰντες, Гал. 2:6,9); себя же, как гонителя церкви Божьей, он с искренним смирением именует «наименьшим из апостолов» (1Кор. 15:9).

В свете этого заявления Павла невозможно и нелепо предположить (как это делают Баур, Швеглер, Целлер и Ренан), что Иоанн опроверг сам себя и доказал собственную невменяемость, когда в Книге Откровение посмертно заклеймил как лжеапостола и главу сатанинской синагоги того самого Павла, которого при жизни считал братом. Столь опрометчивое и чудовищное предположение равносильно обвинению либо Павла, либо Иоанна во лжи. Упомянутых в Откровении еретиков–антиномистов и противников христианства, нечистых как с нравственной, так и с обрядовой точки зрения (Отк. 2:14–15), Павел осудил бы точно так же, как и Иоанн; кстати говоря, и сам Павел, в прощальной беседе с ефесскими пресвитерами, пророчески предвозвестил появление таких лжеучителей и назвал их «лютыми волками», которые по его отшествии войдут к ним или восстанут из них самих, не щадя стада (Деян. 20:29–30). В вопросе осквернения Павел был совершенно согласен с учением Откровения (1Кор. 3:15–16; 6:15–20); что же касается употребления в пищу идоложертвенного мяса (τά είδωλόθυτα), сам он не придавал этой проблеме большого значения, понимая суетность идолов, но осуждал едящих идоложертвенное, если они своими действиями уязвляли совесть более щепетильных обращенных евреев (1Кор. 8:7–13; 10:23–33; Рим. 14:2,21); и в этом он следовал постановлению Апостольского собора (Деян. 15:29).

7. Столкновение Павла и Петра в Антиохии (Гал. 2:11–14), которое считается подлинным оплотом тюбингенской теории, на самом деле доказывает прямо противоположное. Ведь их разногласия не касались принципиальных или богословских вопросов; наоборот, Павел ясно говорит, что поначалу Петр непринужденно и привычно (обратите внимание на имперфектную форму συνήσθιεν, Гал. 2:12) общался с обращенными язычниками как с братьями во Христе, но его запугали посланцы фанатичных обращенных евреев из Иерусалима, и тогда Петр поступил вопреки своим истинным убеждениям, которым неизменно следовал с тех самых пор, как в Яффе получил видение (Деян. 10:10–16), которые столь смело отстаивал на Иерусалимском соборе (Деян. 15:7–11) и которым следовал в Антиохии. В этой сцене перед нами предстает все тот же порывистый, впечатлительный, непостоянный ученик, первым исповедовавший веру во Христа и первым отрекшийся от Него, но вскоре вернувшийся к своему Господу с горьким раскаянием и искренним смирением. Именно за это непостоянство характера, которое Павел, не церемонясь, назвал «лицемерием», он, как бескомпромиссный приверженец христианской свободы, и упрекнул Петра публично перед всей церковью.

Открытый проступок должен быть открыто же исправлен. В соответствии с тюбингенской гипотезой, лицемерие Петра заключалось в том, что он поступил прямо противоположным образом. Безмолвное подчинение Петра в этой ситуации свидетельствует о его уважении к младшему коллеге и заслуживает похвалы в той же мере, в какой его слабость достойна порицания. Отчуждение, возникшее между апостолами, было временным и не разрушило их братские взаимоотношения, что с очевидностью следует из того, насколько уважительно и в то же время искренне они отзывались друг о друге через несколько лет после ссоры в Антиохии (Гал. 1:18–19; 2:8–9; 1Кор. 9:5; 2Пет. 3:15–16), а также из того, что Марк и Сила были связующими звеньями между Петром и Павлом и по очереди помогали обоим.248

Далее Послание к галатам предлагает должный выход из этого затруднения и, по сути, подтверждает изложенное в Книге Деяний. Оно доказывает, что между Павлом и «старшими» апостолами существовали определенные разногласия, однако по ряду вопросов они были полностью согласны друг с другом. Оно не оставляет камня на камне от предположения, что взаимоотношения между этими людьми напоминали взаимоотношения маркионитов и евионитов во II веке. Последние были потомками еретиков апостольской эпохи, «вкравшихся лжебратьев» (ψευδάδελφοι παρείσακτοι, Гал. 2:4); истинные же апостолы познали и продолжали познавать благодать Бога, которая успешно действовала через Петра для обращения евреев и через Павла – для обращения язычников. Тот факт, что иудействующие ссылались на авторитет апостолов–евреев, а гностики–антиномисты – на авторитет Павла, не более удивителен, чем ссылки современных рационалистов на Лютера и реформаторов.

Таким образом, мы с самого начала и довольно подробно рассмотрели фундаментальные различия между двумя современными точками зрения на историю апостольской церкви и объяснили причины принципиальной позиции, которую мы занимаем в этом вопросе.

Не следует думать, что всем непонятным моментам уже дано исчерпывающее объяснение или что такое бесспорное объяснение когда–либо будет найдено. Должно оставаться какое–то место для веры в того Бога, Который достаточно отчетливо явил Себя в природе и в истории, чтобы укрепить нашу веру, и Который сокрыт в достаточной степени, чтобы нашу веру испытать. Некоторые промежутки между звездами на небосклоне апостольской эпохи навсегда останутся незанятыми, но с тем большим вниманием люди станут вглядываться в яркие звезды, в свете которых послеапостольские книги тускнеют, словно пламя свечи. Тщательное изучение работ церковных писателей II и III веков, а в особенности целого ряда апокрифических деяний, посланий и апокалипсисов, оставляет сильное впечатление неизмеримого превосходства Нового Завета в чистоте и истинности, простоте и величии; и это превосходство свидетельствует об особой работе Духа Божьего, без которой эта Книга книг оставалась бы неизъяснимой тайной.

§ 23. Хронология эпохи апостолов

См. сочинения, перечисленные в § 20, в особенности труды Визелера. См. также комментарий Хэкетта к Книге Деяний (3–е изд., с. 22–30).

Хронология апостольской эпохи отчасти точна – по крайней мере, это касается определенного периода, – а отчасти носит гипотетический характер: точна в отношении основных событий, произошедших с 30 по 70 г. н. э., и гипотетична в отношении промежуточных моментов и последних тридцати лет I века. Эта хронология основывается на тексте Нового Завета (в особенности Деяний и посланий Павла), трудах Иосифа Флавия и римских историков. Сочинения Иосифа Флавия (37 – 103) особенно ценны, поскольку он составил историю еврейского народа вплоть до разрушения Иерусалима.

Перечисленные ниже даты более–менее надежны и признаны большинством историков:

1. Основание Христианской Церкви в день Пятидесятницы в мае 30 г. по P. X. Эта дата основывается на предположении, что Христос родился в 4–5 г. до Р.Х. и был распят в апреле 30 г. по P. X. в возрасте тридцати трех лет.

2. Смерть царя Ирода Агриппы I, 44 г. по Р.Х. (по словам Иосифа Флавия). На этом основании можно определить дату мученической смерти Иакова, который был убит ранее, а также даты ареста и освобождения Петра (Деян. 12:2,23).

3. Апостольский собор в Иерусалиме, 50 г. по P. X. (Деян. 15; Гал. 2:1–10). Эту дату можно проверить, сопоставив с более ранней датой обращения Павла и более поздней датой его тюремного заключения в Кесарии. Павел, вероятно, обратился в 37 лет, и с того момента до собора прошло «четырнадцать лет». Однако историки не единодушны в определении года обращения Павла и колеблются между 31–м и 40–м.249

4. Время написания посланий к галатам, коринфянам и римлянам – между 56 и 58 г. Дату написания Послания к римлянам можно установить с точностью почти до месяца на основании подсказок, которые есть в нем самом, и сведений из Книги Деяний. Это послание было написано прежде, чем апостол побывал в Риме, в тот момент, когда он закончил собирать в Македонии и Ахаии пожертвования для бедствующих братьев в Иудее250 и намеревался посетить Иерусалим и Рим по пути в Испанию.251 Павел передал его с Фивой, диакониссой из собрания в восточной гавани Коринфа, где он сам находился в тот момент.252 Перечисленные обстоятельства указывают на весну 58 г., потому что в том году Павел был арестован в Иерусалиме и отправлен в Кесарию.

5. Тюремное заключение Павла в Кесарии, между 58 и 60 г. по Р.Х., в правление прокураторов Феликса и Феста, смена которых произошла в 60 или 61, скорее всего, в 60 г. Мы можем удостовериться в правильности этой важной даты, сопоставив несколько отрывков из трудов Иосифа Флавия и Тацита.253 Кроме того, она позволяет нам, путем обратного отсчета, датировать некоторые более ранние события из жизни апостола.

6. Первое тюремное заключение Павла в Риме, 61 – 63 г. по P. X. Это следует из предыдущей даты в сочетании с утверждением в Деяниях 28:30.

7. Послания, написанные в римской тюрьме: Филиппийцам, Ефесянам, Колоссянам и Филимону, 61 – 63 г. по Р.Х.

8. Нероновы гонения, 64 г. по P. X. (десятый год правления Нерона, по данным Тацита). Мученическая кончина Павла и Петра произошла либо в это время, либо (согласно преданию) несколько лет спустя. Точный ответ на этот вопрос зависит от времени второго тюремного заключения Павла в Риме.

9. Разрушение Иерусалима Титом, 70 г. по Р.Х. (по данным Иосифа Флавия и Тацита).

10. Смерть Иоанна после восшествия на престол Траяна, 98 г. по P. X. (согласно распространенному церковному преданию).

Даты написания синоптических евангелий, Деяний, пастырских посланий, Послания к евреям и посланий Петра, Иакова и Иуды точно установить нельзя, можно с уверенностью утверждать лишь то, что они были написаны до разрушения Иерусалима – в основном, в 60–х г. Книги Иоанна были написаны позднее, ближе к концу I века, за исключением Откровения – некоторые лучшие специалисты, на основании внутренних данных, датируют эту книгу 68 или 69 г., то есть она была написана между смертью Нерона и разрушением Иерусалима.

Подробности вы найдете в следующей таблице.

Хронологическая таблица эпохи апостолов


год Библейская история События в Палестине События в Римской Империи год
4–5 до Р.Х. Рождение Христа Смерть Ирода I Великого, 750 A. U., 4 г. до Р.Х. Август – император Рима, 27 г. до Р.Х. – 14 г. по Р.Х.
Архелай правит в Иудее, Самарии и Идумее; Ирод Антипа – в Галилее и Перее; Филипп – в Аврантиде (Гавланитиде, Голане), Трахонитской области, Панее и Батанее.
Архелай низложен, Иудея становится Римской провинцией. 6
8 Христос в возрасте двенадцати лет посещает храм. Кирений (Квириний), наместник в Сирии (второй срок). Перепись, Деян. 5:37.
Восстание Иуды Галилеянина.
Прокуратор Иудеи Колоний.
Прокуратор Марк Амбивий. Тиберий – соправитель Августа. 9 12
Прокуратор Анней Руф. Прокуратор Валерий Грат. ок. 13
14
Император Август умирает. Тиберий – единовластный правитель (14 – 37 г.). 14
Понтий Пилат – прокуратор с 26 г. по Р.Х. 26
27 Крещение Христа. Канафа становится первосвященником с 25 г. по Р.Х.
27–30 Его трехлетнее служение.
30 Его распятие, воскресение (апрель) и вознесение (май).
Сошествие Святого Духа в день Пятидесятницы. Рождение Церкви (май). Деян. 2. Марцелл прокуратор. Пилат отослан в Рим наместником Сирии. 36 36
37 Мученическая смерть Стефана. Деян. 7. Марулл назначен гиппархом. Калигула становится императором (37 – 41). 37
Петр и Иоанн в Самарии. Деян. 8. Ирод Агриппа I – царь Иудеи и Самарии. 37
Обращение Павла. Деян. 9. Ср. Деян. 22; 26; Гал. 1:16; 1Кор. 15:8.
40 Побег Павла из Дамаска и первое посещение Иерусалима (после обращения). Гал. 1:18. Филон в Риме. Клавдий становится императором (41 – 54). 40 41
Принятие Корнилия в церковь. Деян. 10; 11.
44 Гонения на церковь в Иерусалиме. Иаков Зеведеев обезглавлен. Петр арестован и спасен. Он покидает Палестину. Деян. 12:2–23. Ирод Агриппа I умирает в Кесарии. 44
Второе посещение Павлом Иерусалима с пожертвованиями от антиохийской церкви. Деян. 11:30. Покорение Британии (43 – 51).
45 Павел призван на апостольское служение. Деян. 13:2. Куспий Фад – прокуратор Иудеи.
Прокуратор Тиберий Александр. Прокуратор Вентндий Куман. 46
47
50 Первое миссионерское путешествие Павла с Варнавой и Map ком. Кипр, Писидия, Листра, Дервия. Возвращение в Антиохию. Деян. 13,14.
Послание Иакова (написано в период с 44 по 62 г.).
Апостольский собор. Конфликт между христианами–евреями и христианами–язычниками. Третье путешествие Павла в Иерусалим с Варнавой и Титом. Мирное решение вопроса об обрезании. Деян. 15; Гал. 2:1–10.
Временная размолвка Павла с Петром и Варнавой в Антиохии. Гал. 2:11–14.
51 Павел отправляется в свое второе миссионерское путешествие из Антиохии в Малую Азию (Киликия, Ликаония, Галатия, Троада) и Грецию (Филиппы, Фессалоники, Верил, Афины, Коринф). Насаждение христианства в Европе. Деян. 15:36 – 18:22. Прокуратор Антоний Феликс. 51
52 – 53 Павел проводит полтора года в Коринфе. Пишет Первое и Второе послания к фессалоникийцам из Коринфа. Четвертовластником в Трахонитиде становится Ирод Агриппа II (последний из семьи Ирода). Указ Клавдия об изгнании евреев из Рима. 52
54 Четвертое путешествие Павла в Иерусалим (весна). Он делает короткую остановку в Антиохии, затем отправляется (осень 54 г.) в свое четвертое миссионерское путешествие, которое продлится четыре года. Павел в Ефесе, 54 – 57 г. Деян. 19. Восстание сикариев под предводительством египтянина (Деян. 21:38). Нерон становится императором (54 – 68). 54 55
56 Павел пишет Послание к галетам из Ефеса или откуда–то из Греции по дороге в Коринф (57). Деян. 20.
57 Павел пишет Первое послание к коринфянам из Ефеса, отправляется в Македонию и оттуда пишет Второе послание к коринфянам.
58 Пишет Послание к римлянам из Коринфа, где он провел три месяца.
В пятый раз приходит в Иерусалим. Его арестовывают, приводят на суд Феликса и на два года сажают в тюрьму в Кесарии. Деян. 21:17 – 26:32.
60 Павел предстает перед судом Феста, требует суда кесаря. Его отправляют в Италию (осень), но на Мальте {Мелит} он попадает в кораблекрушение. Деян. 27 – 28. Прокуратор Порций Фест. 60
61 Прибывает в Рим как узник (весна). Посольство из Иерусалима в Рим по вопросу о стене. Война с королевой Боадицеей в Британии. 61
61 – 63 Из римской тюрьмы Павел пишет послания к филиппинцам, ефесянам, колоссянам и Филимону. Аполлоний Тианский на Олимпийских играх.
62 Мученическая смерть Иакова, брата Господня, в Иерусалиме (по данным Иосифа Флавия, или, по сведениям Егезиппа, – в 69 г.). Иосиф Флавий в Риме. 62
63 Предположительно, Павел вышел на свободу. Деян. 28:30. Прокуратор Альбин. 63
64 Послание к евреям написано из Италии, после освобождения Тимофея (Евр. 13:23).
64 – 67 Первое послание Петра. Послание Иуды (?). Второе послание Петра (?). Прокуратор Гессий Флор. Большой пожар в Риме (июль); первое гонение на христиан по всей империи (мученическая смерть Петра и Павла). 64
60–70 Синоптические евангелия и Деяния. Начало большой войны между римлянами и евреями. Нерон убивает Сенеку и Лукана. 65 66
64–67 Павел посещает Крит и Македонию, пишет Первое послание к Тимофею и Послание к Титу (?). Веспасиан в Палестине. 67
Павел пишет Второе послание к Тимофею (?).
65 – 67 Мученическая смерть Петра и Павла в Риме (?).
68 – 69 Откровение Иоанна (?). Император Галъба. 68
Императоры Отон и Вителлин. 69
Император Веспасиан. 69
Разрушение Иерусалима Титом. 70
(Иосиф Флавий освобожден.) Открытие Колизея. 76
Гибель Помпеи и Геркуланума. Император Тит. 79 79
80 – 90 Иоанн пишет свое евангелие и послания (?).
Император Домициан. 91
95 Иоанн пишет Откровение (?). Гонения на христиан. 95
Император Нерва. 96
Смерть Аполлония. 97
98 – 100 Смерть Иоанна. Император Траян.

* Те, кто отрицает второе тюремное заключение Павла, датируют эти послания периодом жизни Павла в Ефесе, 54 – 57 г. по P. X., а 2 Тимофею – 63 или 64 г. по Р.Х.

* * *

230

Рим. 15:24. См. Климент Римский, Послание к коринфянам, гл. 5, έπί τό τέρμα της δύσεως έλθών. Однако в этом отрывке речь не обязательно идет об Испании. Теория о путешествии Павла в Испанию всецело зависит от справедливости гипотезы о его втором тюремном заключении в Риме.

231

Намеки на эти события есть в Откровении Иоанна, Отк. 6:9–11; 17:6; 18:24, ср. Отк. 18:20 («святые Апостолы и пророки»). См. Bleek, Vorlesungen über die Apocalypse, Berlin, 1862, p. 120.

233

Тацит пишет о «multitudo ingens», обвиненных в «odium generis humani», то есть в христианстве (которое считали иудейской сектой), и зверски казненных в правление Нерона в 64 г. («Анналы», XV. 44).

234

Гал. 2:1 и далее; 1Кор. 3:3 и далее.

236

Относительно символического смысла апостольского христианства см. заключительный раздел моей книги History of the Apostolic Church, pp. 674 sqq.

238

Гал. 2:9. Имя Иакова даже упоминается раньше имен Кифы и Иоанна, и на всем протяжении Деяний начиная с Иерусалимского собора, на котором он председательствовал, Иаков предстает самым известным человеком в палестинских церквях. Евионитское предание называет его первым вселенским епископом или папой.

239

Апокрифическое предание II и более поздних веков утверждает, что Петру, Андрею, Матфею и Варфоломею было поручено миссионерское служение к северу и северо–западу от Палестины (в Сирии, Галатии, Понте, Скифии и на побережье Черного моря); Фаддею, Фоме и Симону Кананиту – в восточных странах (Месопотамии, Парфии, в особенности в Эдессе и Вавилоне, и далее вплоть до Индии); Иоанну и Филиппу – в Малой Азии (в Ефесе и Иераполе). См. Acta Sanctorum; Acta Apostolorum Apocrypha Тишендорфа (1851); и краткое обобщение в моей работе History of the Apost. Church, §97, pp. 385 sqq.

240

Гал. 1:18–19. Оборот εί μή в данном сочетании, скорее, исключает Иакова из числа Двенадцати, но подразумевает, что он был апостолом в более широком смысле и обладал апостольским достоинством и авторитетом. См. εί μή (sed tantum) Лк. 4:26–27; Рим. 14:14; Гал 2:16.

244

2Пет. 3:15–16, δυσνόητα τι να. Смысл этого отрывка и другого важного замечания Петра (2Пет. 1:20) о том, что «никакого пророчества в Писании нельзя разрешить [понять] самому собою», папы часто искажали, используя данные тексты как предлог, чтобы утаить Писания от народа и настоять на необходимости официального толкования. В этом отрывке речь идет о пророчествах Ветхого Завета, которые не порождены человеческим умом, а вдохновлены Святым Духом (2Пет. 1:21) и не могут быть должным образом поняты без вдохновения свыше.

245

Ин. 21:15–23. Последние слова Господа о Петре и Иоанне очень загадочны.

246

В этом отношении Баур не согласен с точкой зрения Штрауса, который в первом варианте своей монографии Leben Jesu (1835) отозвался о евангельской истории как о невинном и непредвзятом мифе или эпосе, порожденном религиозным воображением второго поколения христиан; однако во втором варианте этой же работы (1864) Штраус несколько изменил свою позицию, а затем и вовсе отказался от попыток решить эту безнадежную проблему. Тенденциозность изложения подразумевает более или менее сознательную фальсификацию истории. Однако тюбингенские критики отрицают, что вымысел евангелистов имел какие–либо предосудительные мотивы, и в оправдание ссылаются на то, что авторство иудейских и христианских апокрифов ложно приписывалось уважаемым людям, но это никого не оскорбляло.

247

См. полезную статью Дж. Освальда Дайкса в сборнике «Brit. and For. Evang. Review», London, 1880, pp. 51 sqq.

248

В изложении Ренана эта история звучит очень занятно («Апостол Павел», гл. х). Его симпатии находятся, скорее, на стороне Петра, которого он называет «человеком чрезвычайной доброты и праведности, превыше всего желавшим мира», хотя и признает, что в этом и других случаях Петр проявлял уступчивость и непоследовательность; Павла же автор обвиняет в упрямстве и грубости; но, что важнее всего, Ренан отказывается от тюбингенской экзегетики, утверждая: «Современные критики, которые на основании определенных отрывков из Послания к галатам приходят к выводу, что разрыв между Петром и Павлом был полным, вступают в противоречие не только с Книгой Деяний, но и с другими отрывками из Послания к галатам (Гал. 1:18: 2:2). Горячие люди проводят свою жизнь в непрерывных спорах друг с другом. Мы не должны судить этих библейских героев в соответствии с правилами, которыми нынешние благовоспитанные и обидчивые люди руководствуются в делах чести. Этому последнему слову евреи вообще никогда не придавали чрезмерной важности!»

249

См. Hist. Apost. Ch. § 63, p. 235; § 67, p. 265. Упоминание об областном правителе царя Ареты в Дамаске (2Кор. 11:32–33) не дает нам никакой конкретной зацепки, поскольку мы недостаточно знаем об этом времени; однако другие сведения в совокупности указывают на 37 г. Визелер датирует обращение Павла 40 г., однако эта дата основывается на ошибочном толковании путешествия, упомянутого в Гал. 2:1, – Визелер отождествляет его с четвертым путешествием Павла в Иерусалим в 54 г., а не с третьим путешествием для участия в соборе, которое состоялось четырьмя годами раньше.

253

См. Wieseler, ch. 1, pp. 67 sqq.

Комментарии для сайта Cackle