The ABC of Faith » Holy bible » Job » chap.4

Job, Chapter 4

Толкования

Chapter interpretations

4:1

см.:Иов.15:1;Иов.22:1;

4:2

4:3

см.:Евр.12:12;

4:4

см.:Ис.35:3;

4:5

4:6

4:7

4:8

см.:Иов.15:35;Пс.7:15;

4:9

см.:2Цар.22:16;2Фес.2:8;

4:10

см.:Пс.57:7;Наум.2:12;

4:11

4:12

4:13

см.:Иов.33:15;

4:14

см.:Дан.10:8;

4:15

4:16

4:17

см.:Иов.9:2;Иов.15:14;Иов.25:4;

4:18

см.:Иов.15:15;2Пет.2:4;Иуд.1:6;

4:19

см.:Иов.25:6;2Кор.5:1;

4:20

см.:Пс.36:2;

4:21

Английский (NKJV)

Then Eliphaz the Temanite answered and said:

«If one attempts a word with you, will you become weary? But who can withhold himself from speaking?

Surely you have instructed many, And you have strengthened weak hands.

Your words have upheld him who was stumbling, And you have strengthened the feeble knees;

But now it comes upon you, and you are weary; It touches you, and you are troubled.

Is not your reverence your confidence? And the integrity of your ways your hope?

«Remember now, who ever perished being innocent? Or where were the upright ever cut off?

Even as I have seen, Those who plow iniquity And sow trouble reap the same.

By the blast of God they perish, And by the breath of His anger they are consumed.

The roaring of the lion, The voice of the fierce lion, And the teeth of the young lions are broken.

The old lion perishes for lack of prey, And the cubs of the lioness are scattered.

«Now a word was secretly brought to me, And my ear received a whisper of it.

In disquieting thoughts from the visions of the night, When deep sleep falls on men,

Fear came upon me, and trembling, Which made all my bones shake.

Then a spirit passed before my face; The hair on my body stood up.

It stood still, But I could not discern its appearance. A form was before my eyes; There was silence; Then I heard a voice saying:

«Can a mortal be more righteous than God? Can a man be more pure than his Maker?

If He puts no trust in His servants, If He charges His angels with error,

How much more those who dwell in houses of clay, Whose foundation is in the dust, Who are crushed before a moth?

They are broken in pieces from morning till evening; They perish forever, with no one regarding.

Does not their own excellence go away? They die, even without wisdom.́

Церковнославянский (рус)

Отвѣща́ же Елифа́зъ Ѳемани́тинъ, глаго́ля:

еда́ мно́жицею глаго́лано ти́ бы́сть въ трудѣ́? тя́жести же глаго́лъ твои́хъ кто́ стерпи́тъ?

а́ще бо ты́ научи́лъ еси́ мно́ги и ру́цѣ немощны́хъ утѣ́шилъ еси́,

немощны́я же воздви́глъ еси́ словесы́, колѣ́номъ же немощны́мъ си́лу обложи́лъ еси́.

Ны́нѣ же прiи́де на тя́ болѣ́знь и косну́ся тебе́, ты́ же возмути́лся еси́.

Еда́ стра́хъ тво́й е́сть не въ безу́мiи, и наде́жда твоя́ и зло́ба пути́ твоего́?

Помяни́ у́бо, кто́ чи́стъ сы́й поги́бе? или́ когда́ и́стиннiи вси́ изъ ко́рене погибо́ша?

Я́коже ви́дѣхъ орю́щихъ неподо́бная, сѣ́ющiи же я́ болѣ́зни по́жнутъ себѣ́,

от повелѣ́нiя Госпо́дня поги́бнутъ, от Ду́ха же гнѣ́ва его́ изче́знутъ.

Си́ла льво́ва, гла́съ же льви́цы, весе́лiе же змие́въ угасе́:

мраволе́въ поги́бе, зане́же не имѣ́яше бра́шна, ски́мни же льво́вы оста́виша дру́гъ дру́гу.

А́ще же глаго́лъ кі́й и́стиненъ бѣ́ во словесѣ́хъ твои́хъ, ни ко́еже бы́ от си́хъ тя́ срѣ́тило зло́. не прiи́метъ ли у́хо мое́ преди́вныхъ от него́?

Стра́хомъ же и гла́сомъ нощны́мъ, напа́дающь стра́хъ на человѣ́ки,

у́жасъ же мя́ срѣ́те и тре́петъ, и зѣло́ ко́сти моя́ стрясе́:

и ду́хъ на лице́ ми на́йде: устраши́шася же ми́ власи́ и пло́ти,

воста́хъ и не разумѣ́хъ, ви́дѣхъ, и не бѣ́ обли́чiя предъ очи́ма мои́ма, но то́кмо ду́хъ ти́хъ и гла́съ слы́шахъ:

что́ бо? еда́ чи́стъ бу́детъ человѣ́къ предъ Бо́гомъ? или́ въ дѣ́лѣхъ свои́хъ безъ поро́ка му́жъ?

а́ще рабо́мъ свои́мъ не вѣ́руетъ, и во а́нгелѣхъ свои́хъ стро́потно что́ усмотрѣ́,

живу́щихъ же въ бре́нныхъ хра́минахъ, от ни́хже и мы́ са́ми от того́жде бре́нiя есмы́, порази́, я́коже мо́лiе,

и от у́тра да́же до ве́чера ктому́ не су́ть: зане́же не мого́ша себѣ́ помощи́, погибо́ша:

дхну́ бо на ня́, и изсхо́ша, и поне́же не имѣ́яху прему́дрости, погибо́ша.

Рус. (Юнгеров)

И отвечал Елифаз Феманитянин и сказал:

Не многократно-ли ты говорил в бедствии? силу же слов твоих кто снесетъ?

Ибо вот ты многих научал, и руки немощных укреплял,

Безсильных поднимал словами, а слабым коленам придавал силу.

А ныне постигла тебя болезнь и коснулась тебя, и ты возмутился.

Ужели твой страх (пред Богом), и надежда твоя, при несчастии пути твоего, оказались в безумии?

Вспомни же, кто, будучи чистым, погиб? или когда праведные всецело искоренялись и погибали?

Как я видел замышлявших нечестие: сеявшие его пожинали себе болезни.

По повелению Божию, они погибнут, от гневнаго дуновения Его исчезнут.

Сила льва, рев львицы и шипение змей прекратились.

Могучий лев погиб, не имея пищи, а львята покинули друг друга.

Если бы истина была в словах твоих, то никакое из сих бедствий не постигло бы тебя. Не восприимает ли ухо мое дивных (откровений) от Него?

Когда испытывается страх и слышится звук ночной, нападает ужас на людей,

(Тогда) ужас объял меня и трепет, и сильно потряс кости мои,

И дух на лице мое повеял, поднялись волоса мои и (задрожало) тело.

Я встал и не уразумел, видел, и не было облика пред глазами моими, но только слышал тихое веяние и голос:

„Что же? ужели чист будет человек пред Богом? Или в делах своих (может быть) безпорочным мужъ“?

Если Он и слугам Своим не доверяет и в Ангелах Своих усматривает некоторые недостатки,

То тем более живущих в храминах из брения, - как и мы сами из тогоже брения (созданные) - Он поражает, как моль:

От утра только и до вечера, и их уже нет, так как они не могут себе помочь, то погибают.

Ибо Он дохнул на них, и они высохли, и так как не имели мудрости, то погибли.

Таджикский

Языки

Ва Алифози Темонӣ ҷавоб гардонда, гуфт:

«Агар касе кӯшиш намуда ба ту сухане гӯяд, оё тоқати шунидан дорӣ? Вале кист, ки тавонад аз сухан гуфтан худдорӣ кунад?

Инак, ту бисёр касонро панд додаӣ, ва дастҳои сустшударо қувват додаӣ.

Суханони ту рӯҳафтодаро ба по мехезонданд, ва зонуҳои ларзонро ту қувват мебахшидӣ.

Вале акнун ба сари худат омадааст, ва ту бетоқат шудаӣ; навбат ба худат расидааст, ва ту ба изтироб афтодаӣ руҳафтода шудаӣ.

Оё худотарсии ту набояд умеди ту бошад ва беайбии роҳҳои ту таввакали ту. Оё таваккали ту ба худотарсии ту ва умеди ту ба беайбии роҳҳои ту нест?

Пас ба ёд овар Як мулоҳиза намо: кист, ки бегуноҳ бошад, ва ҳалок шуда бошад? Ва росткорон дар куҷо нобуд шуданд?

Чунон ки ман дидаам, касоне ки барои бадӣ бадбахтӣ шудгор намуда, ноинсофиро кишт мекунанд, ҳосили онро медараванд;

Аз нафаси Худо ҳалок мешаванд, ва аз дами ғазаби Ӯ нобуд мегарданд.

Наъраи шер, ва овози шери ҷавон хомӯш мешавад, ва дандонҳои шербачаҳо мешикананд;

Наррашер, ки нахчире намеёбад, бе сайд ҳалок мешавад, ва бачаҳои модашер пароканда мешаванд.

Ва сухане ба ман пинҳонӣ расид, ва гӯши ман пичирросе аз он шунид.

Дар миёни андешаҳое ки аз рӯъёҳои шаб пайдо мешаванд, вақте ки одамонро хоб зер мекунад,

Маро тарсу ларз фаро гирифта, ҳамаи устухонҳоямро ба ларза андохт.

Ва рӯҳе аз пешам гузашт; мӯйҳои баданам сих шуд.

Ӯ рост истод, вале шамоилашро нашинохтам, фақат сурате дар пеши назарам буд; хомӯшӣ ҳукмфармо буд, ва овозе шунидам:

́Оё инсон ба ҳузури Худо росткор мешавад? Оё мард ба ҳузури Офаридгори худ пок мешавад?

Модоме ки Ӯ ба бандагони Худ боварӣ надорад, ва дар фариштагони Худ камбудӣ меёбад,

Чӣ қадар зиёдтар дар сокинони хонаҳои гилин, ки асосашон хок аст, ва мисли куя зуд нобуд мешаванд:

Аз субҳ то шом пора-пора реза-реза гардида, тамоман ҷовидона нест мешаванд, бе он ки ба назар расанд касе ба онҳо диққат диҳад.

Оё риштаи хаймаи ҳаёташон дар онҳо бурида намешавад? Ва онҳо мемиранд, аммо бе ҳикмат дар ҳолате ки ҳикмат пайдо намекунанд”.