- В поисках традиции
- Как попытки заигрывать с «современным человеком» этого человека оттолкнули
- Церковь, которая не меняется
Что привлекает людей в Предании — и отталкивает в новшествах
В поисках традиции
Недавно ряд западных интернет-ресурсов поделился с читателями странным и интригующим наблюдением. Всё больше жителей западных стран, которые по крови и культуре никак не связаны с традиционно православными народами, присоединяются к Православной Церкви, в частности к Русской Православной Церкви Заграницей, что в условиях текущего конфликта выглядит особенно удивительным.
Не менее удивительно то, что молодые и современные люди выбирают традицию, поражающую западного человека своей архаичностью, глубокой «средневековостью», какой-то полной чуждостью современному миру — и при этом налагающую суровые требования к своим последователям. Посты, долгие службы, каждодневные молитвы…
Казалось бы, соображения маркетинга подсказывают, что более успешными должны быть общины, которые «идут навстречу потребителю», подстраиваются под его запросы, предлагают как можно больше комфорта…
Однако сами обращенные говорят о том, что их привлекает как раз обратное — глубокая традиционность и требовательность Православия.
Например, бывший англиканин Бен Кристенсен говорит о причинах, которые побудили его покинуть общину, в которой он рос, и присоединиться к Православной Церкви.
«Самое сложное в церкви где я вырос — это то, что даже при моей жизни многое изменилось… Я понял, что эти перемены нельзя остановить».
Он наблюдал за тем, как традиции уходили в прошлое: хор в мантиях сменился «группой прославления», напоминавшей рок-группу, было введено женское рукоположение и пересмотрено отношение к этике в области пола.
Кристенсен отправился на поиски более традиционной общины и в конце концов пришел в Православию.
Он говорит о том, что именно Православие — для тех, кто хочет серьезно относиться к своей христианской вере.
Кристенсен охотно принимает то, что в Православии выглядит более «суровым» — частая исповедь, долгие посты, длительные службы, в ходе которых нужно стоять на ногах.
Его особенно привлекает древность православной традиции: «Есть ощущение структуры, преемственности… Это то же самое. Ничего не изменилось. И не изменится… Я думаю, что многие протестанты хотят более традиционной, основательной, исторической веры, и я думаю, что для молодых людей это особенно важно, потому что многое в нашей жизни постоянно меняется».
В то время как многие протестантские общины вывешивают над своими зданиями радужные флаги и лозунги «Black lives matter», стремясь угнаться за веяниями времени, многие молодые люди на Западе выбирают Православие как раз потому, что ищут чего-то истинного, прочного и как раз не подчиняющегося этим веяниям.
По словам отца Иосии Тренхэма, настоятеля церкви св. Андрея в Риверсайде, Православие привлекает как более «строгая», «мужественная» форма религии, богослужение которой резко отличатся от более «женственного», эмоционального и расхлябанного поклонения во многих протестантских церквях.
По его словам, мужчины чувствуют себя не на месте на такого рода служениях.
Элайджа Си Вит, молодой парень из Торонто, говорит о том же самом. «Посещая евангелистские церкви, я видел богослужения, похожие на рок-концерты, где люди размахивают руками… Что мне действительно понравилось в Православии, так это его неизменность и постоянство… Я предпочитаю что-то более традиционное и по-настоящему древнее».
Как говорит его отец, «Современное христианство… стало очень разбавленным… Люди ходят в церковь по воскресеньям, поют несколько песен, слушают часовую проповедь, которая больше похожа на выступление TED, а потом идут домой и продолжают жить своей жизнью».
Другой обращенный, Бейли Маллимнс, тоже был привлечен неизменностью православной веры: «Я хотел быть там, где всё стабильно и ничего не меняется. Там было очень древнее ощущение, которого я не испытывал больше нигде… Всё меняется. Протестантские церкви меняются. Католическая церковь меняется. Культура меняется. Правительство меняется.
Люди хотят чего-то исторического, что не изменится. Они хотят чего-то стабильного и надёжного, а не построенного на песке».
Протестантский пастор Захария Гаррис тоже отмечает глубокую жажду подлинной, аутентичной традиции:
«Мы живём в эпоху, когда современные учёные, политики и религиозные лидеры разрушают наши традиции. Они сносят наши статуи. Они возводят уродливые здания. Они переписывают нашу историю. Мы сражаемся за будущее, а это значит, что мы сражаемся за прошлое. Молодым людям нужна история. Им нужны традиции. Они тоскуют по ним.
Но где они найдут такую традицию? К сожалению, большинство протестантов игнорируют или открыто отвергают свое собственное наследие. Они презирают свою историю. И поэтому им нечего предложить современному человеку, который хочет пустить корни.
Многие из тех, кто покидает протестантские церкви, не уходят из «традиционных» церквей… По большей части они покидают антитрадиционные протестантские церкви ради Православия. … Это церкви, которые собираются в зданиях, похожих на торговые центры. Где пасторы в футболках рассказывают истории, стоя за музыкальными пультами, а не за кафедрами. Где женщины проводят различные части богослужения. Где рок-группа исполняет песни о любви к Иисусу. Где концерт заменил молитвы, чтение Писания и общее исповедание».
Как попытки заигрывать с «современным человеком» этого человека оттолкнули
Итак, насколько можно понять по словам самих обращенных, имеет место интересный парадокс — люди сбегают из протестантских общин именно в результате усиленных попыток этих общин привлечь людей.
Чем больше христианские общины пытаются пойти навстречу «современному человеку», тем больше он от них убегает. Причем об этом говорит опыт, накопленный уже десятилетиями.
Еще в 1941 году швейцарский богослов Рудольф Бультман писал:
«В результате развития науки и техники человек овладел миром и опытным знанием о мире в такой степени, что никто уже не в состоянии всерьёз держаться и не держится за новозаветную картину мира… Нельзя пользоваться электрическим светом и радио, прибегать в случае болезни к современным лекарственным и клиническим средствам и в то же время верить в новозаветный мир духов и чудес. Тот, кто полагает это возможным для себя лично, должен уяснить: объявляя это позицией христианской веры, он делает христианское провозвестие в современном мире непонятным и невозможным… современному человеку просто чуждо и непонятно то, что Новый Завет говорит о “Духе” (pneuma) и Таинствах».
Конечно, слова Бультмана выглядят невероятно иронично на фоне того, что как раз тогда, когда он их писал, миллионы таких «рационалистичных» «современных людей» пламенно верили в превосходство «арийской расы», а другие миллионы — в неизбежное всемирное торжество коммунизма.
Но так или иначе, идея, что христианство можно и нужно переписывать для того чтобы сделать его более близким и понятным «современному человеку», стала очень популярной в протестантском мире.
Как писал один из самых заметных авторов этого направления, епископ Джон Спонг, «Христианство должно измениться или умереть».
Причем измениться, по мнению Спонга, оно должно было до полной неузнаваемости — отвергнув такие «устаревшие» и «мифологические» концепции как Воплощение, Рождение от Девы, Искупление, грехопадение, рай и ад, чудеса и т. д. На фоне всех этих отрицаний трудно понять, в чём могло бы состоять положительное содержание послания Спонга — если он что и провозглашает в качестве положительного идеала, так это «борьбу с дискриминацией и гомофобией».
Такой образ мыслей не остался исключительным для «либеральных» и «прогрессивных» форм протестантизма, но глубоко затронул и католическую церковь.
Как говорит либеральный Кардинал Жан-Клод Оллерих,
«Изменение в цивилизации, которое мы наблюдаем сегодня, – это величайшее изменение со времен изобретения колеса. Церковь всегда шла в ногу со временем и всегда приспосабливалась. Но на это всегда было гораздо больше времени. Сегодня мы должны быть быстрее. В противном случае мы потеряем контакт, и нас больше не поймут».
Мы можем оценить достигнутые за прошедшие десятилетия результаты.
Либеральные общины (это очень хорошо заметно в протестантском мире) стремительно теряют прихожан и вообще вымирают.
Например, Американская епископальная церковь, (к которой и принадлежал Спонг) уже давно идет «в ногу со временем». Женский «епископат» уже давно пройденный этап, как и рукоположение открытых гомосексуалистов и однополые «венчания». Как на это отреагировали «современные люди», которым епископалы так старались понравиться?
Без энтузиазма.
Согласно официальному отчету Общего Съезда Епископальной церкви США за 2024 год,
«Епископальная церковь уже некоторое время находится в состоянии быстрого упадка… Простой прогноз показывает что в ближайшие несколько десятилетий на наших церковных скамьях вообще не останется верующих… наиболее наглядным примером падения является снижение средней посещаемости по воскресеньям по всей церкви на 43,2% в 2013-2022 годах».
Этому есть и психологические, и духовные причины.
Хотя люди могут приходить в церковь только затем, чтобы придать торжественности важным событиям в своей жизни (таким как свадьба или рождение ребенка) или «сделать всё как надо», отпев покойника, сама Церковь держится на тех, кто верит в Бога всерьез.
Уберите эту основу — и всё посыпется. И попытки заманить людей в церковь вкусным кофе и веселыми песнями и плясками под цветомузыку помогут как мертвому припарки.
Людям и без этого есть где развлекаться, где общаться, где получать психологическую помощь и от кого принимать наставления в либеральных ценностях.
Либеральные общины (и их служители) оказываются просто не нужны.
Церковь стоит на том, что она учит истине, открытой Богом, и когда это становится очевидно не так и она открыто исполняет заказы неверующего мира, люди не видят смысла тратить на нее воскресное утро.
Церковь, которая не меняется
Те, кто всерьез ищут Бога, ищут Церковь, которая не гнется и не приспосабливается. Не заменяет литургию дискотекой, не переписывает свое догматическое и нравственное учение, пытаясь понравиться «современному человеку», и не пытается снижать свои требования.
Но главное, они ищут Церковь, непрерывно существующую со времен Христа, Церковь, к которой принадлежали апостолы, святые отцы и бесчисленные поколения верных.
И они находят её в Православии.
Комментировать