История о подготовке к христианской кончине во времена безбожия. Рассказ иерея Иоакима Лапкина
Лето 1983 года. Город Тобольск Тюменской области. В городе два действующих храма: собор Покрова Пресвятой Богородицы, и храм Семи отроков Ефесских — на кладбище.
В Покровский собор почтальон принес письмо. Адрес на конверте написан был кратко: «Тобольск. Главный храм, главному батюшке».
Отец Иоаким — настоятель собора. Вручили мне письмо, говорит он, расписался я, открыл, читаю: пишет из города Сургута некая раба божия Антонина. Суть письма: «Мне много уже лет. Еще в начале тридцатых годов, нашу семью выселили на север (она была еще ребенком). Так всю жизнь и прожила тут. Ни одного действующего храма с тех пор не было и по сей день нет. Я верующая христианка и, возможно, доживаю последние дни. Очень плохо себя чувствую. Прошу приехать батюшку, если можно, и причастить меня Святых Таинств, которые я принимала еще в детстве» — и указан адрес (или телефон) ее сына в Сургуте.
Да сама-то она, живет на каком-то еще острове, у другого сына, где всего дворов десять, и к ней надо еще плыть по Оби на моторной лодке. В общем, такая просьба. Причем вы только представьте; каково было желание этой рабы божией, как она боялась чтобы ей не умереть без покаяния и святого причастия,
когда даже в «ближайших» городах (а это Ханты-Мансийск, Нефтеюганск, Нижневартовск, вплоть до Нового Уренгоя, это уже ближе к Карскому морю) не было ни одного (!) действующего храма! Ближайший — в Тобольске, до которого нужно было тогда ехать поездом четырнадцать часов. Это 550 километров.
Да еще запрещено было священникам на дому, преподавать таинства без особого письменного разрешения уполномоченного по делам религий области.
Поехал я, продолжает о. Иоаким, с письмом в Омск, к правящему владыке Максиму за советом. Обговорили, владыка созвонился с «уполномоченным» по Тюменской области Михаилом Ивановичем Третьяковым, и я поехал опять в Тюмень, уже за этой бумажкой, причем сам уполномоченный (это был бывший генерал-майор КГБ) еще не сразу выдал это разрешение, а лишь по приезде в Тобольск, по диппочте, через два дня я получил ее в райисполкоме. Может, тоже где-то еще выше согласовывал? Дико сейчас все это слышать, но именно так и было тогда. И прибыв в Сургут, нужно было обязательно отметиться в местном райисполкоме и тогда только ехать по вызову.
Тогдашняя советская власть, которую, казалось, никакая сила в мире не могла сокрушить, оказалась библейским колоссом царя Навуходоносора на глиняных ногах. И она тоже пала и развалилась, как вавилонский идол.
Получив официальное разрешение, только теперь я смело мог ехать за билетом на железнодорожный вокзал. Взяв с собою на груди святое Причастие и прихватив в помощь псаломщицу Валентину, мы отправились на вокзал. Это был июнь месяц. Месяц отпусков. Народу было очень много и в ту, и в другую сторону, так что никаких шансов выехать на ближайшем поезде у нас не было. А ближайший поезд прибывал буквально через час. Когда он прибыл, я сразу обратился прямо к начальнику поезда, рассказав нашу ситуацию.
Женщина, выслушав, тут же направила нас во второй вагон, сказав: «Сошлитесь на меня». Подойдя к двери, мы постучали, проводница открыла дверь, выслушав нас, впустила, и мы вошли буквально в пустой вагон. Когда поезд тронулся, всего оказалось в вагоне пять человек. Так мы и ехали до самого Сургута впятером.
Прибыв, мы нашли по адресу сына болящей Антонины, а он, все бросив, повез нас на моторной лодке к месту назначения. Примерно с час времени мы еще
плыли по Оби. В общем, с Божией помощью добрались. Благо, что я прихватил с собой псаломщицу. Именно ее и понадобилась помощь в первую очередь, чтобы приготовить больную к принятию Святых Таинств. Она ее обмыла, переодела, убрала все и проветрила, и только потом я вошел с ней беседовать. Поисповедал, пособоровал ее. А потом и преподал святое Причастие.
Исполнив свой долг, мы с Валентиной, попрощавшись, отправились в обратный путь. Радости и благодарностей от нее и ее сыновей не было предела! Прибыли домой благополучно, а буквально через неделю получили телеграмму от сына болящей, что мама его Антонина — скончалась. Царствие Небесное ей, и вечный покой!
Вот так Господь удостаивает христианской, прямо скажем, блаженной кончины тех, кто, невзирая ни на какие сложнейшие препятствия, жаждет исполнить заповедь Христа Спасителя о Теле и Крови Господних.
«И, взяв хлеб и благодарив, преломил и подал им, говоря: сие есть тело Мое, которое за вас предается; сие творите в Мое воспоминание» (Лк. 22:19).
А у нас с вами, дорогие, разве есть такие препятствия, какие имела раба божия Антонина? Может, она и раньше хотела, да как это было исполнить, живя на краю света? И Господь, видимо, за ее веру и любовь к Богу удостоил непостыдной, христианской кончины. И что мы скажем на суде Божием, если все откладываем и откладываем свое покаяние, даже и тогда, когда буквально одной ногой порой уже стоим в загробном мире?
Из книги протоиерей Иоанна Суворова «Записки сельского священника»
Комментировать