Источник

Глава шестая

Отобрание государством церковных имуществ в 1764 году и передача их в ведение Коллегии Экономии. Учреждение велико российских духовных штатов и разделение епархий на три класса в связи с отобранием церковных имуществ. Учреждение в 1764 г. викариатств: XXVII – Севского и Брянского в Московской епархии и XXVIII – Олонецкого и Каргопольского в Новгородской епархии с особыми епархиальными территориями и штатами.

Росписание епархиальных городов по епархиям в 1764 год по близости к кафедральным городам и способности управлении ими. Неудобства распределения некоторых городов и сел по епархиям на основании росписи 1764 г. Устранение этих неудобств, вследствие донесений епархиальных архиереев, духовенства, помещиков и прихожан. Спорное дело Московской епархии с Крутицкой из-за сел Загородской десятины. Отчисления сел в епархиях Псковской, Переяславской, Суздальской, Костромской, Рязанской, Коломенской, Крутицкой, Белгородской, Казанской, Вятской, Устюжской, Астраханской и больше всего Тамбовской.

Неосуществившийся проект открытия епархии на северо-восточной окраине – в Якутске с Камчаткой.

Поселения сербов на юге России под предводительством И. С. Хорвата (1751 г.) и образование Новосербии с городом Ново-Миргородом. Русское военное поселение там, сосредоточенное около города Елисаветграда. Церковное управление в Новосербии. Образование Новороссийской губернии (1764 г.) и отделение от нее Азовской губернии (1775 г.). Переселение в Россию архипелажских греческих легионов во время и после первой войны России с Турцией (1768 – 1778 гг.). Неосуществившийся проект открытия особой епархии в Азове (1771 г.). Приписка Азова и Таганрога с Кафийской областью к Воронежской епархии.

Открытие XXIX – Славянской и Херсонской епархии (1775 г.). Отделение к ней городов и церквей из епархий: Киевской, Переяславской, Белгородской и Воронежской, находившихся в Новороссийской и Азовской губерниях. Устройство епархиального управления в Славянской епархии. Состав Воронежской и Белогородской епархии до отделения от них городов и церквей к Славянской епархии. Образование Екатеринославской губернии из двух губернии: Новороссийской и Азовской (1784 г.).

Переселение крымских христиан в Россию, в том числе православных греков во главе с митроп. Игнатием кафийским и готейским. Епархия-митрополия Кафийская и Готейская (1778 – 1786 гг.) на побережье Азовского моря с кафедрой в Мелитополе. Ее состав. Смерть м. Игнатия (16 февраля 1786 г.). Прикрытие его кафедры и присоединение его епархии к Славянской и Херсонской епархиям, переименованным (28 ноября 1786 г.) в Екатеринославскую и Херсонскую после образования на её территории Екатеринославского наместничества и Таврической области. Дарование архиепископу екатеринославскому титула местоблюстителя Молдо-влахийской экзархии в 1789 году во время второй турецкой войны (1787 – 1794 гг.). Присоединение к Екатеринославской епархии ханской украины – Очаковской области после мира в Яссах (1791 г.), входившей в состав Молдо-влахийской экзархии.

В 1764 году Екатерина Великая «в воздаяние к ней Божьего благословения» побуждаемая, конечно, не только общей народной пользой, как говорила, сколько собственным благополучием, и, принимая во внимание не столько «душеспасительные дела православной церкви», сколько интересы государства, привела к концу, яко бы, «истинное и богоугодное» намерение своих предков, т. е. отобрала населенные вотчины и угодья у церковных учреждений – архиерейских домов, монастырей, соборов и храмов, передав их в полное распоряжение государства без всякого отчета перед церковной властью...

В манифесте, приложенном к Именному указу на имя Сената от 26 февраля 1764 г., в числе оснований к отобранию церковных имуществ, между прочим, указано на то, что управление множеством деревень для архиерейских домов и монастырей при частой перемене властей тягостно, и что многие епархии, монастыри и соборы, а также белое духовенство находились в неустройстве и были не уравнены: одни сравнительно с другими получали весьма мало доходов, а некоторые, разумеется бедные монастыри, соборы и церкви, совсем не получали никаких доходов, кроме доброхотных пожертвований.

Для прекращения всяких нестроений, и чтобы избавить духовную власть и монастыри от излишних хлопот по управлению и эксплуатации церковных имуществ, Екатерина I повелела Коллегии Экономии принять все церковные вотчины с их казенным наличным имуществом под свое ведение и управление. Вместо всех домовых и монастырских работ и окладов на бывших церковных крестьян положено оброку по полтора рубля. Приходское духовенство и храмы освобождались от церковного тягла, т. е., от взносов в кафедральную казну на содержание епархиального архиерея с его домом и штатом. Все это почти совершенно изменяло старый строй епархиального управления, носившего преимущественно вотчинно-владельческий характер, при котором духовные интересы сами собой отходили на второе место. С этой стороны отобрание церковных вотчин имело серьезные основания. Однако оно не улучшало положения дел в церковно-епархиальном управлении. Та энергия, которую до 1764 года церковная власть тратила на управление деревнями и вотчинами, после 1764 года и даже до «сего дне» еще больше стала тратиться на заботы по изысканию средств на содержание церковных учреждений, школ и духовно-учебных заведений.

Правда архиерейским домам с их учреждениями, монастырям, соборам и ружным церквам вместо отобранных вотчин в 1764 г. положено было определенное годовое денежное содержание, даже увеличенное, сравнительно с петровскими окладами. Равным образом самому Синоду с его Московской Конторой положены были штатные оклады. Эти оклады без всяких хлопот со стороны духовных властей выдавались из Коллегии Экономии, но они были очень малы, сравнительно с государственной доходностью от церковных вотчин, взятых государством. Денежное жалованье и совсем незначительные недвижимости и угодья не могли восполнить прежних доходов церковных учреждений архиерейских домов и монастырей.

Отмена денежных сборов с духовенства и приходских храмов, и натуральных повинностей с вотчинных крестьян была особенно чувствительна для самих архиереев с их домами и штатами. Этой отменой, однако, не достигнуто равенства архиерейских кафедр по содержанию. Впрочем, Комиссия о церковных имениях, решившая вопрос о церковных имениях в смысле секуляризации их, не задавалась этой целью и не могла выровнять архиерейские дома как по содержанию, так и по степеням.

В Высочайше утвержденном 26 февраля 1764 г. проекте Комиссии все великорусские архиерейские кафедры и епархии разделены на три класса «по благопристойности и достоинству санов». Этим достоинствам соответствовали штаты и штатные оклады. К первому классу отнесены три епархии: Новгородская, Московская и Петербургская; ко второму классу восемь епархий – Казанская, Астраханская, Тобольская, Ростовская, Псковская, Крутицкая, Рязанская и Тверская, к третьему – пятнадцать епархий – Смоленская, Нижегородская, Белгородская, Суздальская, Вологодская, Коломенская, Вятская, Архангелогородская, Устюжская, Воронежская, Иркутская, Переяславль-Залесская, Костромская, Владимирская и Тамбовская. Нельзя не заметить, что все новые епархии, выделившиеся из территории Московской епархии по проекту 1744 г., заняли последние места, будучи распределены в последовательном порядке их открытия.

Одновременно с учреждением великорусских духовных штатов и разделением всех епархий на три класса (26 февраля 1764 г,)., учреждены два почти самостоятельных викариатства: XXVII – Севское – в пределах Московской епархии – и XXVIII – Олонецкое в пределах Новгородской епархии. Открытием их осуществлена давнишняя мысль, поставленная на обсуждение в Синоде 18 августа 1753 года, но, как известно, не решенная тогда. Побуждения к открытию Севского и Олонецкого викариатств были прежние, а именно: в Московской и Новгородской епархиях оставалось по многу церквей и городов, находившихся в далеком расстоянии друг от друга и от епархиального города, так что, местному архиерею «управления и самоперсонального в оных надсмотрения иметь было неудобно».

В состав Севского викариатства выделены из Московской епархии 9 городов с 789 церквами, а местопребыванием назначен был г. Севск. Первым епископом севским с титулом севского и брянского посвящен Тихон Якубовский (8 августа 1764 г.). Пребывая в Севске, епископ Тихон официально значился московским викарием, но управлял в своей епархии почти самостоятельно. Тем более для него, как и для Олонецкого епископа с их штатами назначено было особое штатное содержание.

Олонецкое викариатство заменило собой Кексгольмское, но тамошний первый епископ Иоанн Никитин (15 июля 1764 г.) с титулом олонецкого и каргопольского, подобно севскому, управлял почти самостоятельно, хотя официально также значился викарием Новгородской епархии. В состав Олонецкого викариатства вошло 5 городов с 400 церквами.685

Отобрание церковных имуществ, учреждение духовных штатов с определенными окладами архиерейским и кафедрам, уничтожение церковного тягла, состоявшего в сборах с духовенства и с приходских храмов на содержание архиерейских домов686 так или иначе разрешили сложный вопрос о содержании архиерейских домов, издавна связанный с ходом дела об увеличении числа великорусских епархий, об их территориальном устройстве и упорядочении епархиальных границ. Как известно, отцы собора 1681 – 1682гг., много рассуждавшие об увеличении числа епархий, встретили главное препятствие к осуществлению широкого проекта в изыскании средств для новых кафедр. В течение XVIII в. впредь до 1764 года при открытии новых епархий встречались те же затруднения. Выделение городов и церквей для образования новых епархий или при упорядочении епархиальных границ никогда не приветствовалось старыми архиерейскими домами. Так было не только в ХVII в., но и в XVIII в., например, при открытии Иркутской епархии.

При существовании церковного тягла все архиереи дорожили числом своих церквей. Тоже случилось со Св. Синодом, когда он взял в свое управление бывшую Патриаршую область. При открытии Переяславль-Залесской, Костромской и Владимирской епархий он нашел иной выход, отдав на содержание тамошних архиереев с их штатами средства местных богатых монастырей, переименовав их в кафедральные. Не иным чем, как нежеланием епархиальных архиереев поступаться своими церквами можно объяснить многовековую неупорядочность епархиальных границ и даже их черезполосность, как это наблюдалось целые века в Коломенской и Крутицкой епархиях (города Орел, Кромы, Чернь и Ливны). Перед желанием сохранить неприкосновенными кафедральные средства удобства по епархиальному управлению отступали на второй план. После 1764 года дело с упорядочением епархиальных территорий упростилось и стремление архиерейских кафедр сохранить неприкосновенными свои приходские церкви утратило прежнюю напряженность и остроту. Приходы с их храмами и духовенством для архиереев не представляли прежнего интереса. При большем или меньшем количестве приходских церквей кафедры одного класса получали одинаковые штатные оклады, служившие основным фондом содержания архиерейских домов после 1764 года.

Вполне естественно, что вслед за учреждением штатов последовал Высочайший указ распределить города с уездами по епархиям по сравнительной их близости к кафедральным городам и способности управления ими. Составлением расписания городов занялись присутствовавшие в Комиссии синодальные члены Димитрий (Сеченов), митроп. новгородский, и Гавриил (Кременецкий), архиеписк. петербургский. Составленное ими расписание было рассмотрено Комиссией о церковных имениях, а затем поднесено для Высочайшей конфирмации. Утверждение доклада с расписанием последовало 14 июня 1764 года.687

Как были расписаны города по епархиям в 1 764 г. видно из ниже прилагаемой ведомости:

Расписание

городов и уездов по епархиям по Высочайше утвержденному докладу о церковных имениях от 14 июня 1764 года (Полн. Собр. Закон. Рос. Империи, т. ХLIV, ч. II, кн. штатов, стр. 40–43; Арх. Св. Синода, дело 1764 г. № 51).


Именование городов, которые в нижеследующих епархиях быть имеют: Число церквей
Великорусские епархии
I. В Новгородской епархии:  
1 Новгород с уездом 674
2 Великие Луки с заказом 99
3 Старая Русь 38
4 Порхов пригородок 1
5 Бежецкий Верх, за исключением Есенецкого заказа 193
Всего: 1005
II. В Московской епархии:
1 Москва с уездом и шестью десятинами, кои именуются: 1) Радонежская, 2) Хатунская, 3) Пехрянская, 4) Селецкая, 5) Вохонская, 6) Перемышльская 717
2 Калуга 75
3 Звенигород 43
4 Болхов 64
5 Новосиль 63
6 Мценск 58
7 Чернь 33
8 Одоев 32
Всего: 1085
III. В Санкт-Петербургской епархии:
1 С.-Петербург 70
2 Ревель 6
3 Выборг 5
4 Кексгольм 6
5 Нарва 3
6 Шлиссельбург 9
7 Кронштадт 6
8 Ямбург 7
9 Копорье 20
10 Старая Ладога 20
11 Новая Ладога
12 Вильманстрадт 1
13 Нейшлот 1
14 Фридрихсгам 1
Всего: 155
IV. В Казанской епархии:
1 Казань с десятиной 101
2 Свияжск 79
3 Оренбург 7
4 Симбирск 162
5 Сызрань 94
6 Самара 8
7 Козмодемьянск 20
8 Царевококшайск 17
9 Царевосанчурск 14
10 Чебоксары 57
11 Ставрополь 18
12 Уржум 21
13 Город Бирск 15
14 Старый Шешминск 25
15 Богородск 23
16 Маинск 43
17 Елабужск 52
18 Малмыж 20
19 Рыбной Слободск 46
20 Оренбургской губернии в крепостях 37
21 Сергиевск 26
22 Яик 4
23 Новый Шешминск Нет сведений
24 Саинск (Заинск)
25 Тетюши
26 Билярск
27 Тиинск
28 Кокшайск
29 Василь-город
30 Цивильск
31 Арск
32 Белый Яр
33 Ерыклинск
34 Закамская линия
35 Кашпир
36 Лаишев
37 В Спасском Заказе 8
38 Корсунь с десятиной 81
Всего по сведениям: 988
V. В Псковской епархии:
1 Псков 95
2 Рига 9
3 Дерпт 1
4 Иван-город Нет сведений
5 Вендев
6 Пернов
7 Пригород Опочка 38
8 Пригород Изборск 7
9 Пригород Остров 14
10 Пригород Гдов 21
11 Заволочье с Пусторжевским уездом 46
Всего известно: 231
VI. В Крутицкой епархии:
1 Можайск 14
2 Боровск 82
3 Козельск 119
4 Белев 103
5 Серпейск 42
6 Мещевск 88
7 Воротынск 29
8 Перемышль 34
9 Лихвин 46
10 Ярославец Малый 67
11 Оболенск
12 Таруса 41
13 Медынь 30
14 Мосальск 28
15 Московского уезда Загородская десятина от Звенигородской по Боровскую дорогу Нет сведений
Всего: 723
VII. В Рязанской епархии:
1 Переяславль Рязанский 198
2 Шацк 198
3 Ряжск 140
4 Пронск 86
5 Михайлов 88
6 Данков 50
7 Касимов 33
8 Кадом 32
9 Скопин 38
10 Сапожек 8
11 Печерник 3
12 Гремяч 6
13 Елатомский посад 26
Всего: 905
VIII. В Тверской епархии:
1 Тверь 152
2 Кашин 206
3 Ржев Володимеров 128
4 Осташков
5 Торжек 71
6 Старица 55
7 Зубцов 30
Всего: 642
IX. В Смоленской епархии:
1 Смоленск 176
2 Дорогобуж 55
3 Торопец 63
4 Вязьма 134
5 Белая 38
6 Рославль . 11
Всего: 477
X. В Нижегородской епархии:
1 Нижний Новгород 312
2 Алатырь 176
3 Балахна... 74
4 Саранск 171
5 Курмыш 57
6 Ядрин 15
Всего: 805
XI. В Суздальской епархии:
1 Суздаль 343
2 Юрьев Польский 126
3 Юрьевец-Повольский 78
4 Шуя 28
5 Лух 24
6 Кинешма 20
Всего: 619
XII. В Коломенской епархии:
1 Коломна 209
2 Кашира 168
3 Тула 113
4 Серпухов 47
5 Алексин 87
6 Зарайск 64
7 Крапивна 60
8 Епифань 45
9 Венев 42
10 Дядилов 18
11 Богородицк 17
Всего: 870
XIII. В Вятской епархии:
1 Xлынов (Вятка) 79
2 Уфа с уездом 23
3 Слободской 50
4 Орлов 11
5 Котельник 20
6 Кай городок 14
7 Шестаков 2
8 Кунгур 30
9 Соль-Камская 73
10 Чердынь 35
11 Вотчины гг. Строгановых Нет сведений
12 Сарапулъ 16
13 Оса 9
14 Кукарск с заказом 22
15 Яранск 11
16 Заводы, лежащие в Вятской епархии Нет сведений
Всего: 395
XIV. В Воронежской епархии:
1 Воронеж 80
2 Елец 126
3 Бахмут 21
4 Ливны 95
5 Ефремов 36
6 Лебедянь 32
7 Сокольск 31
8 Чернавск 15
9 Романов в степи 11
10 Павловск 24
11 Острожек 26
12 Коротояки 26
13 Землянски 24
14 Умань 30
15 Костеиск 7
16 Белокольск (Белоколодск?) 8
17 Демшинск 9
18 Орлов 11
19 Бобровск 9
20 Черкасской 5
21 Ольшанск Нет сведений
22 Усерд
23 Новохоперская крепость 6
24 Крепость св. Анны 6
25 Лавровская крепость 1
26 Телецкий острожек 1
27 Острожек Урыв 1
28 Донского Присутствия в казачьих городках 100
Всего: 741
ХV. В Переславской епархии:
1 Переслав-Залесский 264
2 Дмитров 143
3 Волоколамск 43
4 Руза 42
5 Верея 45
6 Клин 37
7 Борисов Нет сведений
8 Александрова слобода
9 Гжатская десятина 39
Всего: 613
ХVI. В Костромской епархии:
1 Кострома 248
2 Галич 122
3 Любим 62
4 Кадуй 45
5 Чухлома 27
6 Парфеньев 18
7 Кологрив 17
8 Унжа 61
9 Соль Галицкая 23
10 Судай 15
11 Судиславль 1
12 Буй 3
13 Да в Судиславском и Буйском уездах 68
14 Пригород Нерехта 6
15 Пригород Плес 5
16 Ветлужский заказ 6
Всего: 727
XVII. Во Владимирской епархии:
1 Владимир 213
2 Муром 138
3 Арзамас 213
4 Темников 30
5 Гороховец 15
6 Яропольчи 64
7 Вязниковская слобода
8 Починки 23
Всего: 696
XVIII. В Тамбовской епархии:
1 Тамбов 155
2 Пенза 220
3 Козлов 104
4 Борисоглебск 23
5 Добринск 30
6 Керенск 75
7 Нижний Ломов 84
8 Верхний Ломов 51
9 Инзара 44
10 Мокшанск 38
11 Красная слобода 35
Всего: 859
XIX. В Олонецкой епархии (викариатство):
1 Олонецк 210
2 Каргополь 90
3 Устюжна Железнопольская 50
4 Есенецкий заказ 30
5 Кресновский заказ 20
Всего: 400
XX. В Севской епархии (викариатство):
1 Севск 140
2 Брянск 111
3 Орел 101
4 Карачев 89
5 Рыльск 155
6 Путивль 51
7 Трубчевск 33
8 Кромы 76
9 Белополье 33
Всего: 789
XXI. В Астраханской епархии:
1 Астрахань 18
2 Красный Яр 1
3 Кизлярская крепость 11
4 Черный Яр 1
5 Царицын 4
6 Город Дубовка 5
7 Дмитровск 5
8 Саратов 101
9 Петровск 37
Всего: 183
XXII. В Тобольской епархии:
1 Тобольск 117
2 Тюмень 18
3 Верхотурье 23
4 Екатеринбург 67
5 Томск 33
6 Енисейск 36
7 Красноярск 24
8 Тара 23
9 Кузнецк 18
10 Туруханск 7
11 Нарым 9
12 Сургут 6
13 Березов 7
14 Пелым 8
15 Челяба 70
Всего: 478(?)
XXIII. В Ростовской епархии:
1 Ростов 245
2 Ярославль 313
3 Углич 106
4 Романов 47
5 Пошехонский уезд 126
Всего: 837
XXIV. В Вологодской епархии:
1 Вологда 328
2 Белозеро 210
3 Чаронда 34
Всего: 572
XXV. В Архангелогородской епархии:
1 Архангельск 23
2 Холмогоры 24
3 Вага 115
4 Мецкая крепость 27
5 Кеврольский уезд 18
6 Мезенский уезд 17
7 Вотчины Соловецкого монастыря 13
8 Кольский острог Нет сведений
9 Пустозерский острог
Всего: 239
XXVI. В Устюжской епархии:
1 Устюг Великий 122
2 Тотьма 55
3 Соль-Вычегодская 50
4 Яренск 66
5 Ламский посад 4
Всего: 237
XXVII. В Иркутской епархии:
1 Иркутск 29
2 Нерчинск 14
3 Селенгинск 21
4 Илимск 23
5 Якутск 13
6 Камчатские остроги 7
Всего: 107
ХХVIII. В Белогородской епархии:
  Белогород 79
  Обоянь 51
  Курск 143
  Хотмыжск 47
  Карпов 19
  Суджа 32
  Мирополь 21
  Вольный 21
  Короча 30
  Яблонов 31
  Старый Оскол 76
  Новый Оскол 30
  Нежегольск 18
  Чугуев 19
  Салтов 19
  Харьков 93
  Изюм 40
  Змиев 23
  Украинский корпус 30
  Валуйки 37
  Палтов 13
  Верхососенск 15
  Ахтырка 21
  Алешня 9
  Каменный 8
  Боросиль 17
  Краснополье 12
  Сумы 37
  Лебедин 24
  Мижарич 14
  Недригайлов 4
  Красный кут 23
  Богодухов 21
  Печенеги 16
Всего: 1093
     

Вышеозначенные города до утверждения сего расписания состояли в следующих епархиях, а именно:

1. Новгородской – статья I – города под №№ 1 – 5, III, №№ 1, 10, 11, V, № 11, XIII, № 5, XIX, №№ 1 – 5.

2. Московской – II, №№ 1 – 4, VI, №№ 2, 10 – 14; XII, №№ 4 – 5, XX, №№ 1 – 2; 4 – 7, 9.

3. С.-Петербургской – III, №№ 1, 3, 6, 9, 12 – 14.

4. Псковской – III, №№ 2, 5, V, №№ 1 и 10.

5. Казанской – IV №№ 1 – 37; XIII, №№ 2, 12 – 16; XVI, № 16.

6. Крутицкой – II, №№ 5 – 8, VI, №№ 3 – 9, IX, № 4, XIV, №4 и 8.

7. Рязанской – VII, №№ 1 – 13, XII, №№ 6, 8, 12, ХIV, №№ 6, 7, 9; ХVII, № 2.

8. Тверской – VIII, №№ 1, 2, 3, 6, 7, 8; ХV, № 6.

9. Смоленской – IX, №№ 1 – 3, 5 – 6.

10. Нижегородской – X, №№ 1 – 2, 5 – 6.

11. Коломенской – XII, №№ 1 – 3, 7, 10, XX, 3, 8.

12. Вятской – XII, №№ 1, 3 – 11.

13. Воронежской – ХIV, №№ 1, 2, 3, 10, 28.

14. Переяславской – ХV, №№ 1, 5, 7, 8, 9.

15. Костромской – ХVI, №№ 1 – 15.

16. Владимирской – X, № 3, XI, №№ 3, 5, 6, XVII, №№ 1,3,5, 6, 7.

17. Тамбовской – IV, X, №38, X, № 4, ХVII, № 8, ХVIII, №№ 1 – 11.

Состав остальных епархий, т. е. Астраханской, Ростовской, Белоградской, Вологодской, Архангелогородской, Устюжской, Тобольской и Иркутской в 1704 г. по новому расписанию остался без изменений городов, ибо из них как убавки, так и прибавки городов нет. Всех епархий в 1764 г. было – 31, из них – 3 малороссийских; во всех епархиях городов и местечек было – 367; церквей, кроме тех, о которых не оказалось сведений, насчитывалось – 19481.

Сведения о епархиях, из которых выбыли и к которым прибыли города, взяты из вновь составленных в 1764 году росписей и ведомостей, а для епархий, которые остались на прежнем положении, сведения взяты из присланных в Синод из епархий последних ведомостей о церквях и из напечатанной в 1757 г. в Академии Наук книжки ежемесячных сочинений (Арх. Св. Син. д. 1764 г. № 51, л. 1).

* * *

Государыня сама внимательно рассмотрела расписание и даже сделала в нем поправки, например, в составе городов Московской епархии по расписанию значился город Карачев с 83 церквами. Императрица вычеркнула его и собственноручно приписала к Севской епархии – викариатству. Утверждая расписание резолюцией «быть по сему», она, однако сочла нужным оговориться: «а ежели которые города пропущены, о тех впредь доложить». Действительно, в расписании оказались пропуски и ошибки.

При значительно изменившемся составе епархиальных городов, изменены титулы некоторых архиереев: московский и севский стал именоваться – московский и калужский, с.-петербургский и шлиссенбургский – с.-петербургский и ревельский, псковский и нарвский – псковский и рижский, сарский и подонский – крутицкий и можайский, рязанский и муромский – рязанский и шацкий, владимирский и яропольческий – владимирский и муромский.

Если считать за особые епархии два викариатства в Московской епархии – Севское и Брянское и в Новгородской – Олонецкое и Каргопольское, то число великорусских епархий после 1764 года возросло до – 28.688

Вместе с архиерейскими домами епархиальные монастыри также были разделены на три класса; для каждого класса назначались определенные штатные оклады. Число штатных монастырей оказалось очень незначительным сравнительно с общим количеством тогдашних монастырей, большинство которых было прикрыто или оставлено за штатом, т. е. на своем содержании.689

Нет сомнения, что новое распределение городов, по епархиям в 1764 году значительно округлило и упорядочило великорусские епархиальные территории. Однако сразу же после объявления расписания возникли мелкие и сложные недоразумения при введении епархий в новые границы. Обнаружились также территориальные неудобства, вследствие отчисления церквей из одной епархии в другую без полного знания географического и топографического положения их. Все это скоро выяснилось из донесений, поступивших в Св. Синод от епархиальных архиереев, духовенства, помещиков и прихожан.

В Архиве Свят. Синода сохранилось достаточно дел, касавшихся перечисления приходов и церквей из одной епархии в другую после 1764 года на протяжении двадцати лет, впредь до 1784 года, когда началось новое общее изменение состава великорусских епархий и их территорий в связи с гражданским разделением России на наместничества или губернии. Помимо общего церковно-исторического интереса этих дел для выяснения внутреннего строя русского епархиального управления, для нас отдельные факты в них имеют другое очень важное значение: они дают понять и видеть, где были некоторые пограничные пункты тогдашних епархий. А поэтому едва-ли будет излишним в одних случаях подробное раскрытие, в других – сжатое изложение фактической стороны дел о перечислении приходов и церквей из одной епархии в другую после 1764 г.

Кроме того, эти довольно скучные пересказы раскроют перед нами невеселую картину иногда очень несерьезных интересов тогдашних представителей духовной власти и дадут понять, как иногда медленно в Св. Синоде решались несложные дела. Вместе с хронологическим порядком изложения дел мы будем держаться географического порядка.

Иннокентий (Нечаев), епископ псковский 30 июня 1764 г. первым сделал заявление о том, что по росписи городу Нарве с 3 церквами должно быть в С.-Петербургской епархии, а Иван-Городу – в Псковской.

Между тем, в Нарве было только две церкви: соборная Преображенская и приходская Знаменская. Третья церковь – Успенская, стоявшая на другом берегу близ Нарвы, принадлежала не к Нарве, а к Иван-Городу. Поэтому Псковская Консистория не подала ведомостей в Петербургскую Консисторию об этой церкви. Епископ Иннокентий, с своей стороны, однако, счел нужным спросить Св. Синод о том, где числить Успенскую церковь. Из Синода ответили 24 сентября, что по близости к Нарве ей следует быть в Петербургской епархии.690 Таким образом, С.-Петербургская епархия в окрестностях г. Нарвы переходила на правый берег р. Нарвы, где граничила с Псковской епархией.

Гораздо труднее оказалось разделить Переяславль- Залесскую, Московскую и Крутицкую епархии с их спутанными границами и приходами.

31 июля 1764 г. Сильвестр, епископ переяславль-залесский, писал в Синод, что по новому расписанию в его епархию поступал из Тверской епархии г. Клин, находившийся в 37 верстах от Переяславля, а Можайск, отстоявший от него в 14 вер., отписан из Переяславской епархии в Крутицкую; Гжатская пристань в 39 вер, оставлена, по-прежнему, в Переяславской епархии. Словом, дальние города приписаны, а ближайший отписан. Кроме того, по Можайску с Гжатью в Крутицкой и Переяславской епархиях в расписании значилось 53 цер., между тем, по докладу епископа Сильвестра в 1755 г. по Можайску с уездом насчитывалось 60 цер., да в Гжатской десятине того же уезда 24 цер., а всего 84 цер. В г. Можайске было 9 цер., следовательно, по расписанию к Крутицкой епархии отходило из уездных только 5 цер., а всего 14. В Гжатской десятине из общего числа 84 цер. должно оставаться в составе Переяславской епархии 70 цер., а не 39 цер., как написано в расписании. Переяславский владыка недоумевал, как тут быть. По расписанию выходило, что 31 церковь Гжатской десятины оставалась вне всякой епархиальной подведомственности. Поэтому епископ Сильвестр спрашивал Св. Синод, сколько церквей следует еще отделить в Крутицкую епархию из Можайского уезда.691

Еще больше недоумевал крутицкий архиепископ Амвросий (Зертис Каменский). Из его епархии в другие епархии отошло до 496 церквей, а именно в Воронежскую два города – Ливны с 97, а не с 95 церквами, как в расписании, и Чернавск – с 15 цер., в Смоленскую – Вязьма с 144 церквами, в Московскую 5 городов с 250 цер., так что старинных церквей в Крутицкой епархии осталось только 461 цер. Вместо отошедших церквей к ней приписано из Московской епархии 5 городов да Медынская и подмосковная Загородская десятины – всего 248 цер., помимо 14 можайских церквей. При этом Загородская десятина обозначена только двумя дорогами – Звенигородской и Боровской, о числе церквей в ней не сказано. По городу Можайску, вошедшему в титул крутицкого архиерея, из 46 церквей Можайской десятины к Крутицкой епархии приписано только 14. Переяславская Консистория, руководствуясь тем, что в г. Можайске только 9 цер., считала только городские церкви отписанными к Крутицкой епархии, т. е. 9, а не 14, как в росписи. Поэтому она числила все остальные уездные можайские церкви, по-прежнему, в ведомстве, своего уездного Колоцкого монастыря. Как видно, ни Московская, ни Переяславль-Залесская Консистории не только не прибавляли церквей Крутицкой епархии сверх расписания, но еще не додавали. Крутицкая кафедра, просуществовавшая 500 лет, имевшая 46 архиереев, а за последнее время насчитывавшая на своей территории 957 церквей, при новых переделах, по словам архиепископа Амвросия, оказалась «в крайнем преобидении». В ней, за отпиской ближайших городов, не оставалось даже людей, которых можно было бы посадить в Консисторию присутствующими. Правда присутствующие в ч Консистории иногда бывали и из дальних городов, но довольствовались всем от архиерейского дома, пользуясь от него квартирой, дровами, лошадьми, людьми и пищей. С учреждением штатов и отобранием вотчин ничего этого сделать было нельзя, а ближайших к Москве пастырей и городов в Крутицкой епархии не осталось.

Любопытно, что крутицкий владыка находил «приобидение» своей епархии собственно не в оскудении средств, а в оскудении достойных духовных персон, живших раньше поблизости к кафедральному городу. Но думается, что уменьшение числа церквей сказалось больше на скудости неофициальных доходов Крутицкой кафедры с её штатом, именуемых в старину случайными акциденциями. Таких акциденций – при поставлении в сан, при поездках по епархии, при консисторском и правленском делопроизводстве и т. п. было больше там, где имелось больше церквей, монастырей и духовенства.

Не напрасно сам крутицкий владыка пустился на разведки о том, что представляла собой Загородская десятина, по которой число церквей не было показано в официальной росписи. Он узнал, что Загородская десятина заключена была не между двумя, а между пятью дорогами и в ней насчитывалось 113 церквей. Начиная с села Всехсвятского до Рождествена, она заключалась между Петербургской и Воскресенской дорогами, затем от Воскресенской до Звенигородской дороги, от Звенигородской до Боровской и наконец до Калужской через Воробьевы горы. Основываясь на том, что в росписи названо только шесть десятин, входивших в состав Московской епархии, а о Загородской десятине ни слова не сказано, архиепископ Амвросий полагал, что она полностью должна входить в состав Крутицкой епархии. По его мнению, Московская Консистория произвольно толковала, что Загородская десятина должна быть разделена между Крутицкой и Московской епархиями. Составители расписания, по словам Амвросия, не знали географического положения и самой территории Загородской десятины, почему выразились о ней так неопределенно. Докладчику почему-то думалось, что составители росписи и члены Комиссии имели намерение приписать к Крутицкой епархии всю Загородскую десятину.

Далее архиепископ Амвросий по титулу «и можайский», более приличным находил всей Можайской десятине с 46 церквами принадлежать к его Крутицкой епархии, тем более, что Переяславская епархия вместо 14 можайских церквей, получила г. Клин с 37 цер. Помимо титула, из-за малости можайских церквей в г. Можайске не стоило учреждать Духовное Правление, а к другому приписать их невозможно. Дело в том, что Звенигородская десятина пересекала «всякую коммуникацию» Можайска с Москвой, где находилась кафедра Крутицкого архиерея. От г. Боровска, Крутицкой епархии, Верейская десятина пересекала эту коммуникацию; с других двух сторон ее пересекали Гжатская и Рузская десятины Переяславль-Залесской епархии.

Изложив необыкновенно подробно обстоятельства дела и свои недоумения, архиепископ Амвросий в докладе от 12 авг. 1764 г. просил милостивой резолюции оставить за ним еще хотя Угрешский монастырь, передав его в ведение Крутицкой Консистории.692 При прошении было подано следующее наглядное расписание сел и церквей Загородской десятины.


Калужская дорога   Боровская дорога По намерению Московской Консистории только эти села с церквами должны принадлежать Крутицкой епархии Звенигородская дорога   Новоиерусалимская дорога Воскресенская 39. Рождествено Санкт-Петербургская дорога
    38.Благовещенское
    37. Марьино
    36, Соколово
    35. Курино
    34. Пятницкий мост
    33. Лыткино
    32. Рождествено
    31. Ламишино
    30. Огниково
  29. Очаково   29, Куртасово
  28. Манухино   28. Полевщина
  27. Хорошево-Троскурово   27. Никольское-Размыслово
  26. Извораное с ружной церковью 26. Воскресенское 26.Никулино
  25. Сколково 25. Яриков 25. Дарна
  24. Федосьево 24. Петрово 24. Хомм
  23. Аминево 23. Манцурово 23. Ефремово
  22. Волынское 22. Космодемьянское 22. Голубево
  21. Одинцово 21. Александрово 21. Андреевское
  20. Лукино 20. Теменево 20. Дедешино
  19. Салманово 19. Рубцово 19. Никольское
  18. Брехово 18. Лукино 18. Нетесово
17. Богословское 17. Слуаровское 17. Вознесенское 17. Чашниково
16. Карамазово 16. Подосино 16. Ильинское 16. Сердиково
15. Орлово 15. Перхушково 15. Троицкое 15. Подольново
14. Говорово 14. Едино 14. Перовское 14. Надовражное
13. Тропарево 13. Яскино 13. Степаново 13. Покровское
12. Воскресенское 12. Дарьино 12. Денисово 12. Садки
11. Свинорья 11. Мемплуино 11. Усово 11. Козино
10. Шарапово 10. Окулово 10. Лушки 10. Нахабино
9. Мешково 9. ? 9. Павшино 9. Ангелово
8. Покровское 8. Большая Вязьма 8. Рождественно 8. Чернево
7. Пучково 7. Подушкино 7. Павловское 7. Губайлово
6. Мирежки 6. Ромашково 6. Урюшино 6. Братцево
5. Старо-Никольское 5. Бурцево 5. Поздняково 5. Петровское
4. Афинееево 4. Кунцево 4. Архангельское 4. Никольское
3. Мартемьяново 3. Крылацкое 3. Троицкое 3. Спасское
2. Князевщево 2.Фили 2. Ильинское 2. Покровское
1. Голенищево 1. На Воробьевых гороах одна приходская ружная 1. Хорошево (дворцовое) 1. Всесвятское

В то время как крутицкий владыка соображал о том, что должно принадлежать к его епархии, московский митр. Тимофей Щербацкий не забывал интересов своей епархии и также действовал. Основываясь на прямом показании росписи, что к Крутицкой епархии отписывались села Загородской десятины, только находившиеся между Боровской и Звенигородской дорогами, он приказал управителю Селецкой десятины собрать точные сведения о том, какие тут были церкви, в каком расстоянии они от названных дорог, и подать полные ведомости о церквях Загородской десятины.

Собранные сведения вместе с расписанием от московского митрополита также поступили в Синод при особом докладе. Показание числа церквей в московской ведомости оказалось согласным с докладом крутицкого архиерея. Между Боровской и Звенигородской дорогами их было – 29, а между другими – 84, всего – 113 церквей. Несогласным вышло положительное заявление московского митрополита о том, что 84 церкви лежали по левую сторону Боровской дороги по направлению к Москве, а потому, по новоучрежденному расписанию Комиссии, утвержденному собственноручно Ее Императорским Величеством, должны быть в Московской епархии.693 В заявлении московского архиерея, видимо, сквозила тенденция в пользу его епархии. Св. Синод заметил ее, а потому, рассмотрев 6 октября 1764 г. все доклады и ведомости, решил дело по-своему, именно в пользу крутицкого архиерея. Ради удобства поездок московского архиерея в города Звенигород и Калугу он приписал к Московской епархии 26 сел и церквей между Звенигородской и Воскресенской дорогами и 17 церквей за Боровской к Калужской дороге, всего 43 церкви. Прочим 72 церквам Загородской десятины велено быть в Крутицкой епархии. В ведомство крутицкого архиерея по синодальному определению поступили также 46 церквей г. Можайска с уездом и два монастыря: Лужецкий и Олоцкий. Гжатская пристань с десятиной и 38 церквами осталось в Переяславль-Залесской епархии. Дело об Угрешском Николаевском монастыре было отложено до представления обстоятельных справок о нем и других монастырях Крутицкой и Московской епархий.694

Такое решение Св. Синода, кажется, не понравилась ни Московской, ни Переяславской Консисториям. 16 октября крутицкий архиепископ докладывал, что указ Св. Синода не выполняется, так как отписанные к нему церкви и монастыри не передаются ни из Московской, ни из Переяславской епархии. Даже Лужецкий монастырь, находившийся внутри города Можайска, все еще оставался в ведомстве Переяславской епархии. Прошение архиепископа Амвросия было доложено 25 октября и все исполнено, как определил Св. Синод.

Скоро между крутицким и московским владыками произошла небольшая мирная сделка, без всякого спора. Дело в том, что 17 декабря для управления церквами, отошедшими от Москвы в Крутицкую епархию, потребовалось учредить Духовное Правление в Воскресенском Новом Иерусалиме монастыре. Во главе Правления становился наместник монастыря. В помощь ему назначался священник села Вознесенского, находившегося близ монастыря. Оказалось, что село Вознесенское по расписанию и планам попало не в Крутицкую, а в Московскую епархию, как стоявшее между Звенигородской и Новоиерусалимской дорогами (№17). московский и крутицкий владыки на этот раз мирно поменялись селами: первый взял из Крутицкой епархии с. Кунцево, второй – село Вознесенское.695

После всех этих изменений в составе Крутицкой епархии оказалось не 723 церкви, как приблизительно указано в росписи, а гораздо более – 827, так как в Можайске с уездом к ней поступило не 14, а 46 церкви, да в Загородской десятине 72 церкви.

Архиепископ Амвросий, хлопотавший о расширении Крутицкой епархии насчет Московской, 18 января 1768 г. занял Московскую кафедру, на которой несчастно погиб 16 сентября 1771 г. во время чумного бунта. По смерти его Московская кафедра вдовствовала около 31/2 лет. Назначенный на нее 21 января 1775 г. архиепископ Платон (Левшин) сразу почувствовал, как трудно управлять Московской епархией, в которой число церквей возросло до 1106. 14 марта 1775 г. он собственноручно писал об этом Императрице Екатерине, находя возможным отписать от Московской епархии пять городов с 259 церквами, состоявшими до 1764 года в Крутицкой епархии. Дело поступило в Св. Синод, навели справки, составили доклад. 17 апреля Императрица повелела, по удобству и близости, города Одоев, Калужской провинции с 32церквами, и г. Болхов, Белгородской губернии Орловской провинции, с 64 церквами приписать снова к Крутицкой епархии, город Мценск с 59 церквями – к Севской, город Новосиль с 66 церквями – к Воронежской и г. Чернь с 35 церквями – к Коломенской.

После исключения названных городов и церквей в Московской епархии оказалось всего 850 церквей,696 сама территория её значительно сократилась и сосредоточилась около Москвы. В составе Московской епархии остались только Москва с уездом и семью десятинами, Калуга и Звенигород. После 1775 года московскую епархиальную территорию можно назвать одной из меньших среди всех великорусских епархий. Управляя ей, м. Платон состоял директором славяно-греко-латинской академии и членом Св. Синода.

Подобно московскому архиепископу Платону, только раньше его, некоторое великодушие проявил казанский архиепископ Вениамин (Пуцек-Григорович). По росписи 1764 года город Уфа с уездом и 23 церквами отошли из Казанской епархии в Вятскую, а г. Бирск, находившийся от Уфы в 103 вер., с 15 церквами оставлен в Казанской епархии. На самом деле в Бирске имелось всего 2 церкви, да из Уфимского уезда к нему было приписано 4 церкви. Эти шесть церквей составляли Бирский заказ, находившийся в ведении бирского протопопа. Вятская Консистория, ссылаясь на то, что четыре церкви Бирского заказа принадлежали к Уфимскому уезду, 11 мая 1765 г. потребовала исключить их из Бирского заказа и соответственно гражданскому делению приписать их к Уфимскому Правлению Вятской епархии. Архиепископ Вениамин не стоял не только за четыре церкви Уфимского уезда, но и за Бирск, находя вполне естественной приписку его к Вятской епархии.

Указ на доклад казанского архиепископа последовал только 24 февраля 1771 года, при том самого неопределенного характера. Синод приказал г. Бирску с уездом быть в Казанской епархии, церквам Бирского заказа Уфимского уезда – в Вятской. Такое распоряжение поставило в недоумение архиепископа Вениамина. Из Казани пришлось запросить бирскую воеводскую канцелярию о том: есть-ли какие-нибудь села в Бирском уезде. Оттуда ответили, что есть только Уфимский уезд, а Бирского совсем нет. Архиепископ Вениамин опять писал в Синод и просил отписать в Вятскую епархию Бирский Заказ с г. Бирском. 16-го января 1772 г., наконец, положительно ответили из Петербурга, чтобы г. Бирску с 2 церквами быть в Казанской епархии, а четырем церквам Бирского заказа Уфимского уезда – в Вятской.697 Как видно, Св. Синод после 1764 г. не всегда считался с близостью и способностью в частных случаях. Вот еще факт. В марте 1767 г. священнослужители Ветлужского заказа просили Св. Синод приписать их из Костромской епархии, по-прежнему, к Казанской. Казань была к ним ближе – 220 верст и пути сообщения удобнее, а до Костромы – 400 верст и пути невозможны. Костромской епископ Дамаскин, очень затруднялся управлять Ветлужским заказом, и, по словам челобитчиков, даже не принимал их в свою епархию. Густые леса, реки, болота, горы, овраги, грязные места делали прямые пути из Ветлуги до Костромы непроходимыми. Вследствие бездорожья из Костромской Консистории даже не присылались никакие указы в Ветлужский заказ. Ветлужские священно и церковнослужители боялись взысканий и штрафов за неполучение указов. Кажется, было достаточно оснований снова приписать Ветлужский заказ в Казанской епархии. Однако Св. Синод оставил его в Костромской епархии.698

Впрочем, в другом случае Св. Синод уступил просителю. Но тут просителем выступал не архиерей или священнослужители, а горнозаводчик, обратившийся с просьбой непосредственно к Императрице. Еще в 1744 году особыми указами было разрешено коллежскому асессору Ивану Борисову Тверцышеву, родом из Симбирска, строить металлургические заводы. Он первый из всех заводчиков построил сначала медные, а затем железные заводы внутри самой Башкирии, далеко от коренных русских поселений. Заводы поступили в ведомство Оренбургской губернии, а по церковному управлению приписаны к Казанской епархии. По благословению казанского архиепископа на заводах в разных городах на средства заводчика были построены церкви и назначены причты. После распределения городов по епархиям, на основании росписи 1764 года, заводчику дали знать, что церкви, состоявшие в Оренбургском и Уфимском, чинных правлениях, распределены по двум епархиям Казанской и Вятской. Церкви при Воскресенском, Богоявленском, Архангельском, Симском, Кыштым(?)-Ивановском и Преображенском заводах оставлены, по-прежнему, в Казанской епархии, а церкви при Юрюзень-Ивановском заводе и вновь построенные, но еще не освящённые, при Белорецком заводе отделены к Уфимскому Правлению Вятской епархии. Оказалось, что кафедральный город Вятка от двух последних заводов гораздо дальше, чем Казань и путь к Казани через Оренбург гораздо удобнее, чем в Хлынов (Вятку) через дикую Башкирию. Путь через Уфу в Вятку не только труден, но даже опасен. Между тем поездки из заводов по церковным делам могли быть очень часты. Поэтому Твердышев просил Императрицу приписать заводские церкви к Казанской епархии. Св. Синод исполнил просьбу заводчика-строителя храмов, под тем условием, если не встретится иных препятствий и все изложенное в просьбе справедливо. 18 июля 1768 г. перечислении Юрюзень-Ивановского, Белорецкого и др. заводов к Казанской епархии был послан указ архиепископу Казанскому Вениамину.699

Неизвестно чем кончилось дело об отписке Успенской церкви с. Княжева Тотемского Правления в упраздненной пустыни из Устюжской в Костромскую епархию. Об отписке её просил 10 февраля 1769 года Иоанн епископ великоустюжский и тотемский, ссылаясь на то, что церковь стояла далеко от Тотьмы (300 верст) на пути, через леса и болота, от Устюга еще дальше – 600 верст. Любопытно, что село Княжево стояло внутри Костромой епархии и недалеко от её города Кологрива.700 При деле кроме доношения епископа Иоанна нет других документов. Впрочем, само по себе это доношение интересно по одному тому, что показывает, какие неудобства в территориальном отношении остались после I764 года.

Очень долго тянулось дело о разграничении Суздальской и Костромской епархий после 1764 года на границах Кинешемского уезда.

23 декабря 1767 г. суздальский епископ Геннадий (Драницын) доносил Св. Синоду, что по расписанию 1764 года г. Кинешма с уездом отписан к его епархии из Владимирской. Но не все церкви Кинешемского уезда поступили в Суздальскую епархию. Несколько церквей Кинешемского уезда, пограничных и близких к Суздальской епархии, оказались в Костромской епархии в ведении епископа Дамаскина; их насчитывалось только – 6, а именно: Вичужской волости – в с. Хреновке в честь Покрова Пресв. Богородицы, в с. Вичуге во имя св. Николая Чудотворца, в с. Жирятине на Владимирском рубеже на р. Лопше в честь Живоначальной Троицы, Мериновской волости – в с. Есиплеве во имя св. Николая Чудотворца, в Сендене – слободе на Волге – Сретения Господня, в с. Меринове – Воздвижения Честного Креста Господня и в Владычинской волости в с. Богоявленском на Волге – Богоявления Господня.

Епископ Геннадий просил приписать их к его епархии. Прошло более двух лет, когда Св. Синод, занялся разбором дела, приказав 26 марта 1770 г. навести справки о том: «по каким указам и для каких резонов» названные церкви приписаны к Костромской епархии, в каком расстоянии от Кинешмы и города (Суздаля или Костромы?), где их духовное правление.

Из Костромы отвечал уже преемник епископа Дамаскина (сконч. 16 июня 1769 г.) Симон (Лагов), родом из крестьян, бывший певчий в хоре Амвросия Юшкевича, затем ученик и ректор Новгородской семинарии, впоследствии знаменитый рязанский архиепископ (сконч. 17 янв. 1804 г.). Он сообщил Св. Синоду, что спорные церкви со времени учреждения Костромской епархии (1745 г.) отошли к ней из Синодальной области. По окладным книгам Синодального Экономического Правления они показаны в Плесской десятине, Кинешмского уезда. При этом преосвященный Симон сделал несколько поправок к доношению Геннадия в названиях сел. Покровская церковь была в с. Хреновке, а не в Хрековке, Николаевская в с. Есиплеве, а не Якимов, Сретенская в слободе Сендене, а не в Солодской слободе. Все села принадлежали к Плесскому Духовному Правлению, находившемуся в пригороде Плесе, а по каким резонам приписаны к Костромской епархии, и в каком расстоянии от Кинешмы и Плеса, в Консистории сведений не оказалось. Пришлось запросить священников тех церквей, но и от них не могли получить всех нужных сведений. Священники согласно заявили, что их церкви искони были в Патриаршей области, в Плесской десятине. Правда, лет 45 тому назад, еще до учреждения Костромской епархии, две церкви в сс. Хреновке и Вичуге года два были приписаны Кинешме, но «по неспособности» опять отошли к Плесу. Расстояние их от разных городов было:


Расстояние (верст)
Название церкви От Плеса От Кинешмы От Суздали От Костромы
Покровская в Хренове 20 25 более 150 79
Николаевская в Вичуге 15 20 180 60
Троицкая в Жирятине        
Николаевская в Есиплеве   12   25
Сретенская в Сендене и Воздвиженская в Меринове между собой в 1версте   20   15
Богоявленская   27 через Волгу – 3 версты

О последних трех церквах местные священники заявили, что хотя они ближе к Кинешме, чем к Плесу, но незначительная разница в расстоянии не препятствовала тому, чтобы им остаться в Плесской десятине и сами священно-церковнослужители совсем не желали быть в Суздальской епархии.

Все клонилось в пользу костромского владыки. Но 15 июня 1770 г. епископ суздальский Геннадий ко всем собранным сведениям сделал маленькое дополнение, указав на то, что все названные села близко к его епархиальным селам Углецу и Уракову (8 – 10) верст. Этой прибавки оказалось достаточно, чтобы постепенно склонить дело в пользу епископа Геннадия. Св. Синод чуть не через год, 8 марта 1771 г., основываясь на конфирмованном расписании 1764 г. и не зная по каким резонам спорные церкви приписаны к Костромском епархии, отписал их к Суздальской епархии, о чем послал указы в Суздаль и Кострому.701

Нам встретились в Синодальном Архиве два небольших дела о разграничении Рязанской и Коломенской епархий в пределах Переяславль-Рязанского уезда. Оба дела от 1770 г. за одним №51 и без конца.

В первом случае вотчинники и крестьяне сельца Ганкина с деревнями Переяславль-Рязанского уезда доносили, что они и их деды искони принадлежали к приходу с. Долгомостья Зарайского уезда. Но Зарайский уезд по росписи 1764 г. отошел к Коломенской епархии; они же, как находившиеся в Переяславль-Рязанском уезде, оставлены в Рязанской епархии и по указу рязанского архиерея приписаны к с. Романову, Переяславль-Рязанского уезда. Такая приписка, по словам челобитчиков, очень неудобна. Село Романово отделено от них рекой Окой, а река Ока «весьма воровлива и страшлива», к тому же по пути есть леса и болота. Поэтому ганкинцы-вотчинники и крестьяне просили оставить их, по-прежнему, в приходе с. Долгомостья, т. е. в Коломенской епархии. Св. Синод сдал дело на рассмотрение местных епископов рязанского и коломенского. Коломенский владыка Феодосий сообщил, что сельцо Ганино от Романова в 6 верстах, от Долгомостья в 21/2 вер., деревни Семенова от с. Перекали не более версты, а Охотники в 21/2 верстах. Но о приписке к селу Перекали заявлений не было. По мнению епископа Феодосия, деревням удобнее быть в приходе с. Перекали, а сельцу Ганкину быть особым приходом, так как епископ рязанский Палладий уже дал грамоту на строение там новой церкви. Что отвечал Палладий и как решен вопрос, из дела не видно. В другом случае тоже случилось с вотчиной подпоручика Ляпунова – деревней Высоким и Новоглебовским выселками. Вотчина и состояла в Рязанской епархии, будучи приписана к с. Срезневу, Зарайского уезда. Когда Зарайск с уездом отошел к Коломенской епархии, то вотчина Ляпунова была приписана к с. Житову, находившемуся в 10 верстах от нее. Вотчиннику хотелось, по-прежнему, остаться при с. Срезневе, Коломенской епархии, где строилась новая каменная церковь, в постройке которой принимал участие он и его крестьяне. Св. Синод начал водить справки через коломенского и рязанского архиереев. Дело несколько осложнилось вследствие того, что подпоручик Ляпунов не уплатил печатных пошлин и написания указов на гербовой бумаге. Нужно было взыскать их. По мнению коломенского архиерея, это дело Рязанской Консистории, а он, со своей стороны, когда будут взысканы пошлины, не прочь принять деревню Высокое и поселок Новоглебский в свою епархию. Чем дело кончилось, не известно. Но любопытно, боязнь заплатить вместо Ляпунова несколько алтын, а может и даже денег, гербового сбора удерживала коломенского епископа Феодосия положительно высказаться за приписку к его епархии вотчины Ляпунова.

Скоро и положительно был решен вопрос о приписке из Владимирской к Рязанской епархии в 1775 г. вотчины подпоручика Суровцева села Покровского, Семи-Вражки тоже, Шацкого уезда, Темниковской десятины. Оно оказалось единственным селом во всей округе, принадлежавшим к Владимирской епархии. Остальные все села состояли или в Рязанской, или в Тамбовской епархии. Подпоручик Суровцев к одной из них просил приписать его вотчину. Наведя справки, Св. Синод отписал село Семи-Вражки к Рязанской епархии.702

Так же скоро и без споров произведены некоторые территориальные изменения в северо-западных и северных епархиях. Почин этих изменений принадлежал в одних случаях духовенству, в других гражданской власти. 10 мая 1776 года Гавриил – архиепископ новгородский просил отписать от Новгородской епархии к Тверской г. Бежецк с уездом, отстоявший от Новгорода в 400 верстах, от Твери в 100 верстах, и новые города, образовавшиеся в Тверской губернии (1775 г.), на территории Бежецкого уезда – Вышний Волочек и Красный Холм (1776 г.) В них оказались три заштатных пустыни: Столпенская, Добрынская и Теребенская. С семью заштатными монастырями, бывшими до 1770 года в Тверской епархии, в ней теперь насчитывалось 10 заштатных монастырей. Архиепископ Гавриил просил Государыню оставить все 10 монастырей на прежнем положении в Тверской епархии. Императрица Екатерина на его докладе написала: «быть по сему». В силу такой резолюции с рассылкой заказов, вместе с новгородскими епархиальными церквями из ведомства новгородского викария Иоанникия, епископа олонецкого и каргопольского, отошло к Тверской епархии 17 церквей, а именно: Антоновского стана села – Антоновка, Хобацкое, Лесоклинского стана – Лесоклинский погост, Верховского стана села – Чижово, Котово, Городок, Богородское, Грачево, Михайлово, Молоково, Деледино, Башарово, Пруды, Залужанье, погосты – Мицано, Троицкий, приселок – Васильево. Все 17 церквей раньше Бежецкого, теперь Краснохолмского уезда, находились в ведении Устюжского (Железнопольского) Духовного Правления. В Тверской епархии они вошли в ведомство Валдайского и Боровицкого Духовных Правлений.703

После причисления Бежецка, Красного Холма и Вышнего Волочка территория Тверской епархии далеко поднялась на северо-запад к верховьям р. Мсты, где стоял новый г. Боровичи, и до Валдайского озера, где стоял г. Валдай, преобразованный из села Валдая, принадлежавшего до 1764 г. Иверскому Валдайскому монастырю.704

Архиепископ Гавриил просил о сокращении пределов Новгородской епархии в виду того, что с 1 января 1775 г. он временно объединил под своей властью ногородскую и Петербургскую епархии, получив титул архиепископа новгородского и с.-петербургского. В двойной епархии Гавриила оказалось (1085+55) слишком много церквей и ему, по собственному признанию, трудно было иметь «достодолжное надзирание над церковнослужителями и производство дел».705

При перечислении сел Бежецкого уезда из Олонецкой епархии к Тверской одно село Ески (?) оказалось вне всякой епархиальной подведомственности. Указов туда не откуда не присылали и ведомостей нигде не принимали. Тамошние священнослужители оказались в большом затруднении, почему просили приписать их вместе другими селами Бежецкого уезда к Тверской епархии. 24 мая 1779 года Св. Синод исполнил их просьбу.706 В 1776 году, из Каргопольского уезда, Олонецкой епархии отписано в Архангелогородский уезд по разным волостям – 10 387 человек. Архангелогородский губернатор, сообщая об этом Вениамину, епископу архангелогородскому и холмогорскому, представил в местную Консисторию сведения о числе церквей, священнослужителей в отошедших местах и о расстоянии их от Архангельска и Каргополя. В отписанных волостях оказались Котлозерская пустынь и штатный Крестный монастырь. Всех церквей, поступивших из Каргопольского уезда в Архангелогородский, насчитывалось 36, из них четыре прихода – волости Кушерецкая, Нилимозерская, Пурнелесская и Лямецкая – с 8 церквами издавна состояли в Архангелогородской епархии, прочие 28 приходов, кроме Пурчасовского стана, состояли в Олонецкой епархии. Вениамин, епископ архангелогородский 16 декабря 1776 г. донес Св. Синоду о гражданском изменении границ Архангелогородского и Каргопольского уездов. 20 января 1777 г. в Синоде рассмотрели доклад с приложенными ведомостями о церквах и пока не нашли нужным расписывать приходов соответственно новому гражданскому делению уездов.707 Одновременно с отправкой доклада и ведомостей о церквах и приходах в волостях, отошедших из Каргопольского уезда в Архангельск, епископ Вениамин особым доношением просил отписать из его епархии к Олонецкой два прихода ведомства Лопского поданского комиссариатства (округа) – Ребольский погост и Вон-Наволок. Оба прихода Олонецкого уезда стояли чуть не на границе со Швецией, в 300 верстах от ближайших к ним церквей Архангелогородской епархии. Мало этого, на таком огромном расстоянии между ними и Архангельской епархией находились села Олонецкой епархии. Вследствие черезполосицы архангелогородскому благочинному приходилось ездить в Ребольский и Наволокский приходы через Поданский округ Олонецкой епархии. Кроме того, разность гражданской и церковной подведомственности названных сел создавала большие затруднения при следствиях и судебных разбирательствах по тяжбам священно и церковнослужителей с мирскими людьми. Равным образом, трудно было найти в Архангельской епархии охотников поступить в священники тех сел. Управлять ими было удобно заказчику Лопского Полянского округа Олонецкой епархии; он мог ездить туда прямым путем через упраздненную Мунозерскую пустынь. Св. Синод, принимая во внимание все приведенные основания, приписал оба прихода к Олонецкой епархии.708

На южной окраине на границах Нижнедевицкого уезда в 1781 году было три случая перечисления приходов из Белгородской епархии в Воронежскую. В январе 1781 года помещики и обыватели села Вислого, Нижнедевицкого округа Воронежского наместничества, донесли Св. Синоду, что их село с Сергиевской церковью, раньше Старооскольского уезда, осталось, по-прежнему, в Белгородской епархии. В интересах единства гражданского и церковного управления и для удобства сношений с епархиальной властью докладчикам хотелось быть в Воронежской епархии. От Воронежа до села Вислого насчитывалось 80 верст удобного пути, от Белгорода более 170 верст. На этом дальнем пути встречались реки Убля, Оскол, Короча, Дубенка, Коренск и Донецк. 23 февраля 1781 г. Св. Синод согласился с просьбой вислинцев, к тому же 17 церквей Нижнедевицкого округа уже состояли в Воронежской епархии.709

По тем же самым резонам Св. Синод 5 ноября того же 1781 г. перечислил из Белгородской епархии Воронежскую соседнее с Вислым село Пятницкое деревней Хорошиновой, Нижнедевицкого округа.710

Несколько раньше, 31 октября 1781 г., предводитель дворянства с штаб и обер-офицерами Нижнедевицкого округа возбудили дело перед Св. Синодом о перечислении нескольких сел из Белгородской епархии в Воронежскую. На общем собрании 26 сентября 1781 г. они обратили внимание на то обстоятельство, что в Нижнедевицкий округ при образовании Воронежского местничества (1779 г.) вошло много сел из Белгородской губернии, преимущественно Старооскольского уезда. Самый г. Нижнедевицк образовался из села Нижняя Девица. В состав его уезда вошло 20 сел: Есенки, Верхняя Девица, Першино, Богородицкое (№ 5), Березово, Меловое, Болото, Терехово, Архангельское, Дмитриевское, Солдатское, Слобода Знаменская, Шестаковка, Богородицкое (№ 15), Солдатское, Вислое – из Новооскольского уезда, Роговатое, Потчдань, Уколово – старого прихода, Уколово – нового прихода. Все приходы были в ведении Белгородской епархии, притом самые ближайшие в 140 верстах, а самые дальние в 200 верстах, от Белгорода; от Воронежа самые отдаленные находились в 90 верстах, а ближайшие в 50 верстах. Отдаленность церквей и приходов затрудняла сношения с епархиальным начальством. Долгосрочные отлучки священников по делам к архиерею сопровождались обычными, конечно больше на бумаге в прошениях, печальными явлениями в приходе – большие умирали без причастия, дети без крещения, роженицы без молитв и т. п. Все прихожане, дворяне и крестьяне с священнослужителями желали быть в ведении ближайшей к ним Воронежской консистории, о чем просили Св. Синод через Наместническое Правление. Св. Синод 18 ноября 1781 г. удовлетворил их просьбу, приписав названные села «вкупе с городом» Нижнедевицком к Воронежской епархии. Но тут возникло небольшое недоразумение. Под №№ 5 и 15 значились два села под именем «Богородицкого». Село Богородицкое (№ 15), Старооскольского уезда, принадлежало не к Воронежской, а к Курской губернии и тамошний помещик подпоручик Иван Бекарюков с вотчинными крестьянами-прихожанами совсем не желал быть в ведении Воронежской епархии, о чем писал, епископу воронежскому Тихону (Малинину). Недоразумение скоро разъяснилось очень просто. Тут случилась ошибка писца наместничьей канцелярии, написавшего под № 15 «Богородицкое» вместо «Городище», как было в списке сел у самого господина правителя наместничества и в подлинном доношении дворян. Когда разъяснилось дело, Св. Синод предписал селу Городищу быть в Воронежской епархии, а Богородицкому – в Белгородской.711

Как следовало ожидать, больше всего неудобств при распределении пограничных сел по росписи 1764 г. оказалось по восстановленной Тамбовской епархии, граничившей с окраинными и центральными епархиями. В этом нет ничего удивительного. Необходимо только припомнить, что территория Тамбовской епархии в старинном (1682 – 1701 гг.) и новом составе, определенном в 1744 году, по частям делилась чуть ни десятки раз, при этом редко обращалось внимание на удобства отписки тамбовских церквей и приходов к соседним епархиям и на правильность границ. Можно с уверенностью сказать, что все пограничные приходы Тамбовской епархии и соседних с ней епархий испытывали неудобства и сношении с своей епархиальной властью, но не все заявляли о том.

23 марта 1771 года в Св. Синоде заслушано прошение действительного статского советника Михаила Алексеевича Нилова, писавшего, что его вотчина Керенского уезда, Вадовского стана, село Никольское, Нижняя Оторма тоже (ныне Моршанского уезда) состоит в Рязанской епархии. Епархиальный город Рязань от села стоял далеко сообщение с ним через реки очень затруднительно. Между тем у духовенства и у него, Нилова, лично по церковным делам бывали нередкие поездки в Рязань. Они тяжело отзывались на средствах духовенства, а у самого помещика отнимали много времени. Село Нижняя Оторма гораздо ближе к Тамбову, почему Нилов пробовал лично просить члена Св. Синода епископа рязанского Палладия передать село Нижную Оторму в ведение тамбовского преосвященного Феодосия, но тот без указа Св. Синода отказал и в этом. После отказа рязанского преосвященного, Нилов, прописав резоны, обратится с просьбой в Св. Синод. В Св. Синоде навели справки о городе Керенске. Он действительно по росписи 1764 года отнесен к Тамбовской епархии, почему дело очень скоро решилось. 1 июня 1771 г. состоялось синодальное определение о перечислении Нижней Отормы из Рязанской епархии в Тамбовскую, а 22 июня об этом всюду разосланы указы.712

В то время, как Нижняя, а с ней Верхняя Оторма (место рождения пишущего эти строки) и Рянза – вотчины помещика Нилова, и село Салтыково были в Тамбовской епархии, соседние села, лежавшие вокруг и чуть ни рядом или очень близко к ним, как-то: Матчерка, Земетчино, Раево, место кончины отца пишущего эти строки, Кобелек (Богоявленское), Моршка, Каменка, Свиньино, Байловка, Канищево, Волховщина, Липовка, Вяжля, Большое Гагарино, Малое Гагарино, Грибоедово, Никольская Кашма, Вольное, Коноплянка и известные Большой и Малые Ламовисы остались в ведении рязанского архиерея.713 Все эти села отстояли от Рязани гораздо дальше, чем от Тамбова. Например, села Большое и Малое Гагарино и Грибоедово отстояли от Тамбова в 60 – 70 верстах, от Рязани не менее 200 верст и все же они оставались в Рязанской епархии.

Такие же территориальные несообразности встречались в других местах на границах Тамбовской и Рязанской епархий.

1 апреля 1774 года священно-церковно-служители Рязанской епархии ведомства Чернеевского Духовного Правления Конобеевского заказа – сел: Кириклеевского Майдана церкви Рождества Христова, Нижнеламовского уезда, Лухминского Майдана церкви Покрова Пресв. Богородицы просили переписать их из Рязанской в Тамбовскую епархию. Они утверждали, что только по одному тому, что тамошние церкви построены по грамотам рязанских архиереев, их приходы до сих пор принадлежали к Рязанской епархии. Неудобная епархиальная зависимость и отдаленность от Чернеевского Духовного Правления – около 300 верст, где по дороге встречались рр. Мокша и Цна с громадными лесами и болотами, заставили их просить о причислении к Тамбовской епархии в Инсарское Духовное Правление. Просители указали еще на то, что Нижний Ламов, их уездный город, по росписи 1764 года остался в Тамбовской епархии. Св. Синод представил решение дела местным архиереям, рязанскому и тамбовскому, и, если доводы просителей справедливы, соглашался исполнить их просьбу. Дело о перечислении Кириклеевского Майдана к Тамбовской епархии решено скоро, так как он находился в Нижнеламовском уезде и ему естественнее всего принадлежать к Тамбовской епархии. О Лухменском Майдане сведений оказалось недостаточно; не знали даже, какого он уезда. Поэтому из дела не видно, как решен вопрос об его епархиальной подведомственности.714

В следующем 1775 г. возникло два однородных дела о приписке к Тамбовской епархии приходов Астраханской епархии: села Покровского – Репное тоже и села Архангельского – Карай тоже, Инсарского уезда. Оба дела начались по особым прошениям священников того и другого села. Прошения эти интересны не только по резонам о перечислении сел из одной епархии в другую, но и для характеристики тогдашнего быта приходского духовенства, положения вдовцов-священников, равно отношения к ним епархиальных архиереев.

Священник села Покровского Иларион Ефимов доносил, что его село в 150 верстах от Тамбовской епархии, а от Астраханской, куда оно отдано еще до восстановления Тамбовской епархии, более 800 верст. Но не в этом главное побуждение подать просьбу приписке села Покровского к Тамбовской епархии. Таким побуждением было следующее обстоятельство. Сослуживец Илариона священник Григорий Филиппов уступил свое место зятю, дьячку той же церкви Аврааму Яковлеву, который вскоре был произведен в священника. Поп Григорий остался за штатом. Надоело старику быть не удел, и он стал просить астраханского преосвященного Мефодия назначить его третьим священником в то же село Покровское. Преосвященный уважил просьбу, и, таким образом, в селе вместо двух стало три священника. Число дворов не соответствовало наличному многочисленному причту, так что ему, челобитчику, стало не от чего иметь пропитание. Просил было он преосвященного Мефодия вывести третьего священника, но ни ответа, ни рассмотрения дела не было. Вот что заставило священника Илариона пойти дальше. Ссылаясь на дальность прихода от Астраханской епархии, он просил Св. Синод приписать село Покровское к Тамбовской епархии.

Священник села Архангельского – Карай тоже – под тем же предлогом отдаленности села от Астрахани просил о перечислении его к Тамбовской епархии. Но главным побуждением к просьбе служило иное обстоятельство. Священник был вдов. Архиерей настаивал на его посвящении в монахи. Вдовцу, очевидно, не хотелось принимать иноческого сана. Он отказывался, ссылаясь на семейное положение: с ним жило много родных – мать, сестры, которых, с принятием монашества, необходимо было оставить. Владыка настаивал на своем. Тогда иерею Ефиму Иванову пришлось изыскивать иной способ избежать монашества – просить Св. Синод за дальностью от Астрахани приписать село Карай к Тамбовской епархии. Оба священника Иларион Ефимов и Ефим Иванов желали быть в ведомстве Борисоглебского Духовного Правления. Дело оказалось сложным. Особым синодальным указом затребованы были от тамбовского и астраханского архиереев сведения о расстоянии и удобствах епархиальной подведомственности названных приходов от той или другой епархии. Тамбовский владыка сравнительно скоро исполнил синодское требование. 30 сентября 1776 г. он сообщил Св. Синоду, что оба села от Тамбова отстоят в 150 верстах, а от ближайших церквей Тамбовской епархии, например, от Резанова Бору Покровское в 14 верстах, Архангельское в двух верстах; от Усть- Щербедина первое в 15 верстах, второе в – 3. Астраханскому владыке чуть не через год (8 июля 1777 г.) пришлось послать понуждение. Наконец 3 сентября 1777 г. из Астрахани был получен ответ от преемника Мефодия – епископа Антония (с 19 сентября 1776 г.). Преосвященный Антоний донес, что задержка произошла в Саратовском Духовном Правлении, куда он сам обращался за справками. Из присланных справок видно, что село Репное от Астрахани в 700 верстах, а от Тамбова в 350 вер.; Карай от Тамбова в 300 верстах. Разница в показаниях астраханского и тамбовского архиереев оказалась очень значительной; где вернее показано расстояние, сказать трудно. В доношении Св. Синоду астраханский владыка счел нужным прибавить от себя, что он лично не знает, с какой стати священники названных сел вздумали просить о перечислении, их в Тамбовскую епархию. Он думал, что они утруждали Св. Синод «по происке». Прихожане их, как ему известно, не хотели быть в Тамбовской епархии; напротив, они желали остаться в Астраханской епархии. Епископ Антоний в защиту своего предшественника заметил, что в селе Репном при 227 дворах прежде было три священника; однако он, во избежание неприятностей, уже успел отрешить от места третьего священника Авраамия Яковлева и дал ему право приискивать другой приход. Решение вопроса – где быть названным селам – в Астраханской или Тамбовской епархии – преосвященный предоставлял воле Св. Синода, хотя с своей стороны, кажется, не видел резонов к отписке их из его епархии. Св. Синод встал на сторону просителей – священников. Предшественнику Антония епископу Мефодию он еще раньше сделал выговор за принуждение к принятию монашества священника села Архангельского и за лишнего священника, назначенного в село Репное. Теперь же Синод постановил передать оба села, состоявшие в Инсарском уезде, в ведение Тамбовской епархии.715

Благоприятный исход дела священников Ефимова и Иванова, кажется, послужит поводом еще двум священникам Астраханской епархии Балашовского округа села Дмитриевского Авраамию Семенову и села Преображенского – Басманова тоже – священнику Иванову просить Св. Синод в 1781 году исключить их села из Астраханской епархии и приписать по близости к Тамбовской. Резоны были совершенно одинаковы и, конечно, прежде всего дальность расстояния. От Тамбова село Дмитриевское находилось в 200 верстах, а Преображенское в 160; от Астрахани первое более, чем в 800 верстах, второе более 1300 верст. Но и тут были иные мотивы. К священнику Авраамию Семенову в село Дмитревское без нужды, по подложному прошению, определен вторым священником его дьякон Яков Семеонов. При 100 дворах двум священникам жить оказалось нечем. Дело было сделано еще при епископе Мефодии. Авраамий Семенов просил епископа Антония вывести в другой приход второго священника, но владыка не соглашался; этого мало, он принуждал просителя принять монашество. К тому же владыка побуждал Иванова. Оба они были люди семейные, что не позволяло им принимать монашество. Словом, в деле 1781 года повторилась история 1775 года об отписке церквей сел Покровского и Архангельского к Тамбовской епархии, только результат был совсем иной. 10 сентября 1781 года Св. Синод постановил отказать просителям, так как на их прошениях не оказалось подписей прихожан. Просили же они лишь по одному тому, что их побуждали принять монашество. С другой стороны, Св. Синод сделал замечание епископу Антонию, запретив ему принуждать вдовцов к принятию монашества. Если против правил в село Дмитревское назначен лишний священник, то приказано вывести его в другой приход. На этом дело кончилось. Оба села, несмотря на отдаленность, остались в Астраханской епархии,716 вероятно, в виду малочисленности в ней церквей и приходов.

В 1779 году Св. Синод отказался приписать по близости к Тамбовской епархии два села Владимирской епархии Нижнеламовского уезда: село Спасское с Преображенской церковью и село Ингуженский Майдан с Никольской церковью. Просили священники обоих сел Артемий Григорьев и Лука Герасимов, а к просьбе подписался только один Артемий Григорьев. Поэтому их прошение даже не разбиралось.717 Гораздо успешнее было дело священно-церковно-служителей сел: Спасского Казенного Майдана, Никольского – Ангужевского Майдана, Космодемьянского – Шалымского Майдана Владимирской епархии, Пензенского наместничества Наровчатовского округа, состоявших в Починковском Духовном Правлении. Священнослужители этих сел 27 марта 1784 года коллективно просили перечислить их села и церкви в Тамбовскую епархию для удобства сношений с епархиальным начальством. Самые ближайшие села Владимирской епархии от них были не менее 60 верст, а Починка с Духовным Правлением в 150 верстах. Дорогой по лесу грозила им опасность от разбойников и грабителей; от них уже не раз приходилось терпеть духовенству и мирянам во время поездок по церковным делам, к тому же кругом были приходы Тамбовской епархии.

Синод уважил просьбу с такими серьезными резонами, приписав названные села в Тамбовскую епархию, к ведомству Инсарскаго Духовного Правления, в уезде которого они находились.718

Были случаи отписки приходов из ведомства Тамбовской епархии в другие епархии. В 1781 году священник села Песчанки Нижнеломовского Духовного Правления Тамбовской епархии, Саратовского наместничества Балашовского округа, по близости и в избежание переправы через реку Хопер, просил Св. Синод передать его церковь во имя Преподобного Сергия в ведение Астраханской епархии. Церковь находилась только в трех верстах от приходов Астраханской епархии и более чем в 20 верстах от церквей Тамбовской. Потребовались справки о селах: какого они уезда, наместничества, в скольких верстах от Тамбова и Астрахани. Хотя отдаленность от епархиального гор. Астрахани – 860 верст и сравнительная близость к Тамбову – 180 верст говорила не в пользу просителей, но в Св. Синоде обратили внимание на сравнительную близость сел к наместническому городу Саратову, сводной стороны, и отдаленность их от Тамбовского города Нижнего Ломова, с другой. До первого было 100 верст, до второго 150. Поэтому село Песчанка, как принадлежавшее к Саратовскому наместничеству, 18 апреля 1782 г. было приписано к Астраханской епархии.719

В том же 1782 году 3 июля три села Тамбовской епархии Пензенской десятины: Ивановское – Нориково, Богородицкое – Вязовка, Антониевское – Чердым перечислены в Астраханскую епархию. Они замешались среди астраханских церквей Саратовской десятины и отстояли от них не более 6 – 10 верст. До епархиального города Тамбова им было, очень далеко – 600 верст, а до Пензы 250, тогда как от Саратова Астраханской епархии они находились только в 80 верстах, а Чердым того менее в 30 верстах. Даже тамбовский епископ Феодосий, со своей стороны, на запрос Св. Синода находил, что этим селам удобнее быть в Астраханской епархии. Св. Синод согласился с мнением преосвященного Феодосия.720

В 1783 году возникло дело о перечислении села Чуварлеевского Майдана из Тамбовской епархии во Владимирскую. Дворцовое село Чуварлеевский Майдан, Нижегородского наместничества Ардатовского округа, с церковью Архангела Михаила искони состояло в Патриаршей области. В 1750 (точнее в 1749 г.) оно вместе с городом Краснослободском приписано к Владимирской епархии, а в 1758 году, с восстановлением Тамбовской епархии, отошло к последней. Село стояло далеко от Тамбова – в 50 верстах (не от сел ли?), и в 100 верстах от Краснослободска. Кругом были села и церкви Владимирской епархии. В случае отсутствия местного священника прихожанам с. Майдана приходилось переносить много нужд, так как некому было у них совершать таинства и христианские обряды. Взрослые умирали без исповеди и причастия, роженицы оставались без молитв, дети без крещения и часто умирали не по-христиански. Соседние священники Владимирской епархии, боясь ответственности, не решались исправлять христианские требы в чужих приходах, да еще в другой епархии. Главным образом это обстоятельство побуждало прихожан просить о приписке Чуварлеевского Майдана к городу Арзамасу Владимирской епархии, до которого насчитывалось всего 40 верст. При учреждении Нижегородского наместничества оно по способности отнесено к Ардатовскому округу. По справкам оказалось, что оно, действительно, от города Ардатова отстояло только в 8 верстах. Ближайшими селами к Майдану были села Владимирской епархии: Автодеево и Кужендеи в 8 верстах, Кудлеи в 5 вер., Малякса в 10 вер.; сел Тамбовской епархии по близости совсем не имелось. 1783 года 23 декабря Св. Синод отписал Чуварлеевский Майдан к Владимирской епархии.721

Те же неудобства послужили основанием к отписке села Хилкова из Астраханской епархии в Тамбовскую. 7 июля 1787 года помещик села Космодемьянского – Хилкова, Тамбовского Наместничества Кирсановского округа, доносил Св. Синоду, что его село остается в Астраханской епархии, несмотря на дальность расстояния от епархиального города – 1500 верст. В отсутствие прежних владельцев туда поступил, будто бы, по собственному желанию священник, единственно из-за того, чтобы быть подальше от епархиального начальства. Об этом помещик генерал-майор Смирнов заметил только кстати; главное неудобство отдаленной епархиальной подведомственности его вотчины заключалась в том, что во время отлучки сельского священника, куда бы то ни было, в приходе некому было совершать христианские требы. Большие умирали без покаяния, дети без крещения, родильницы оставались без молитв. Пробовали приглашать соседних священников, но они, как состоящие в Тамбовской и Рязанской епархиях, не осмеливались исправлять требы в чужой епархии. Между тем, самые ближайшие церкви Астраханской епархии стояли от Хилкова во 100 и более верстах. Помещик на себе лично испытал неудобство зависимости его вотчины от Астраханской кафедры. Он задумал в своей вотчине вместо деревянной церкви построить каменную во имя Преображения Господня с приделом Косьмы и Дамиана. Генерал-помещик приготовил материал, навозил кирпичу, нанял мастеров, оставалось только получить архиерейское разрешение на постройку. Тут дело остановилось. В 1786 году послали в Астрахань к преосвященному Антонию прошение о разрешении постройки церкви. Не дождавшись ответа, в 1787 году послали другое прошение его преемнику Никифору, но ответа опять не было. Приведя столько резонов, майор Смирнов просил исключить его вотчину из Астраханской епархии. Св. Синод сам через Кирсановский уездный суд разрешил постройку церкви, а приход приписал к Тамбовской епархии, наведя справки через рязанского архиерея, так как в Тамбове не было архиерея. Дело, тянувшееся два года, кончено 10 января 1788 года.722 Село Хилково тогда, кажется, было пунктом, где сходились три епархии – Тамбовская, Рязанская и Астраханская.

* * *

Отписка нескольких городов с уездами и нескольких десятков отдельных приходов из одной епархии в другую после росписи 1764 года, конечно, мало исправила епархиальные границы и облегчила пограничным приходам сношения их с епархиальной властью. Это – с одной стороны. С другой стороны, учреждение 26 февраля 1764 г. двух викариатств с особыми ведомствами или областями в общем мало сократило территории великорусских епархий в их измененном составе по росписи 1764 г. Число великорусских епархий, по-прежнему, оставалось слишком незначительно сравнительно с общей великорусской территорией, даже не включая в нее Сибири.

Пространство, разделенное к 1784 г. на 36 наместничеств или губерний, все еще находилось в ведении 28 архиереев. Особенно велики оставались территории окраинных епархий. Управлять ими, как, впрочем, и центральными епархиями, было нелегко для архиереев. Между тем церковная жизнь настойчиво выдвигала старые и новые требования от епархиальной власти и ставила сложные задачи самим архиереям, как главным руководителям паствы. Об этом яснее всего говорили церковные вопросы, подготовленные духовенством и духовногражданской комиссией для обсуждения в общих собраниях Екатерининской Комиссии о составлении проекта нового уложения (1766 – 1771 г.).723

Поэтому старый вопрос об увеличении числа великорусских епархий не отжил своего века после 1764 года. И действительно, горячие ревнители церковных порядков живо помнили его. Тогдашний очень образованный епископ крутицкий Сильвестр, крестник императрицы Елизаветы Петровны, воспитанник Амвросия Зертис-Каменского, сирота – сын придворного царскосельского священника, состоявший в переписке с знаменитым депутатом от Св. Синода в Екатерининской Комиссии новгородским митрополитом Гавриилом (Петровым), очень широко поставил вопрос об увеличении числа епархий в своем предложении для составления наказа синодальному депутату. Раскрыв печальную картину нравственного упадка в русском обществе, он находил необходимым увеличить число епархий и архиереев в интересах церкви и для поднятия народной нравственности.724 В 12 пункте своего предложения он поставил вопрос «об умножении епархий в государстве по примеру не только первенствующей церкви, где к созиданию душ и сельские епископства учреждаемы были», но и по примеру соседних христианских держав. Епископ Сильвестр смотрел на умножение епархий всюду, как на единственное средство «к исправному священства в своей должности содержанию и через то к поправлению народных совестей, кои строгостью гражданских законов от злодейств не воспящаются».

В кандидатах архиерейства на новые кафедры, по мнению епископа Сильвестра, недостатка не должно быть. По усмотрению Св. Синода можно ставить епископами, «где запотребно рассудится», настоятелей монастырей. Местом жительства и средствами содержания их могли быть многие монастыри, существовавшие по городам, в которых настоятели пользовались «неоскудным жалованьем». Правда, новые архиереи не будут «в столь осанистом виде, как доселе», писал епископ Сильвестр. Но это не помешает пользе дела. Напротив, тягость общего ига (архиерейского бремени) раскладкой на других с пользой многих душ улегчится». О других «великоважных резонах сего предприятия» он молчал. Зная, что в числе лучших настоятелей монастырей встречались простецы, он в 13 пункте своего доклада предлагал «избирать и возводить в епископы не столь по учению, как по доброжительству, если в совокупности того и другого в ком (т. е. кандидате из настоятелей монастырей) не усмотрится, ибо пример действует не меньше изустного слова. Молодые (ученые монахи?) по пылкости темперамента могут увлекаться. Преимущество чести, в качестве председателей, по мнению епископа Сильвестра (п. 14), кроме архиереев первоклассных епархий, должно принадлежать епископам, старшим по поставлению, как это принято было в гражданском и военном ведомствах. Это уважение к старшинству епископства могло «отвратить честолюбивые мысли и внедряющиеся друг на друга досады, весьма с важностью сего (епископского) сана не вместительные». В 14 пункте предлагалось учредить по всем епархиальным городам духовные правления; председателями в них назначить способных людей и дать им таких же помощников. Но так как дельные люди не могут служить без хорошего жалованья, то для пользы церкви и упорядочения церковного управления. писал епископ Сильвестр, необходимо назначить правлениям достаточное содержание.725

Несколько непонятным в устах епископа Сильвестра, человека образованного, являлся пункт 13-й о простецах доброжительных настоятелях монастырей – кандидатах епископства.726 Но эта мысль, вероятно, вызвана протестом против увеличения числа епархий сонма тогдашних архиереев и архимандритов со ссылкой на недостаток кандидатов архиерейства. Такими противниками могли быть Гавриил Петров и Платон (Левшин). Как показало ближайшее будущее, предложение епископа Сильвестра об умножении епархий в русском государстве (п. 12) и о возведении на епископство не столько по учености, сколько по доброжительству (п. 13), было отвергнуто на общих собраниях Св. Синода, обсуждавших (13, 20 и 25 июля 1767 г.) предложения епархиальных архиереев для составления наказа синодальному депутату.727

Таким образом, предложение об умножении русских епархий оказалось личным желанием Крутицкого епископа Сильвестра; оно не обсуждалось не только на общих собраниях Большой Комиссии, но даже не поступило на рассмотрение Духовно-гражданской Комиссии, не будучи внесено в наказ синодальному депутату. Решая вопрос о чести архиерейской, Духовно-гражданская Комиссия старалась лишь ослабить вред, происходивший от споров о местничестве. Для этого она постановила, во-первых, наименовать одни из существовавших епархий – митрополиями, другие – архиепископиями, большинство – епископиями, во-вторых, раз навсегда узаконить, чтобы архиереи соответственного сана местничались по старшинству возведения в епископы, архиепископы и митрополиты, не взирая на то состоял ли кто из них членом Синода или нет. Исключение собой представляли те лица, которым преимущество чести было предоставлено самим Государем, или оно особо было узаконено за какой-либо кафедрой, или же соединено было с каким-либо местом, как например, с преимуществом Троицкой Лавры сопряжено преимущество её архимандрита перед прочими архимандритами.728

* * *

Сам Св. Синод после 1764 года не возбуждал вопроса об умножении епархий, но отклонял его, заняв выжидательное положение, когда собралась Большая Екатерининская Комиссия, взявшаяся за решение всех сложных церковных вопросов. К тому же всюду начинали действовать многоправные губернаторы. Св. Синод не мог даже своевременно довести до конца давно «вознамереного» им дела об открытии епархии на далеком севере – в Сибири, которая в 1764 году несомненно получила бы штаты. По просьбам архим. Иоасафа (Хотунцевского) Синод еще в 1758 году рассуждал об учреждении в Камчатке особой епархии со своим архиереем и постановил представить о том доклад. При изменившихся обстоятельствах для составления доклада потребовалось двадцать лет. Пока составлялся доклад и собирались сведения, в 1768 – 1769 г. в далекой Сибири случилось репейное поветрие, разредившее тамошнее население. Все сведения, доставленные неутомимым Хотунцевским, собранные до поветрия и приведенные нами на стр. 318, оказались устаревшими и неточными. Синоду пришлось снова собирать их, только с большим трудом. Он решился воспользоваться услугами светских команд, отправленных в Камчатку. Не получая никаких сведений от своих камчатских духовных управителей, Св. Синод обращался за сведениями в Сенат, в Академию Наук и в Адмиралтейскую Коллегию. В Академии Наук оказались слишком устаревшие данные, напечатанные профессором Крашенинниковым в описании Камчатки 1755 года. Самыми новыми сведениями оказались сведения, доставленные иркутским губернатором Брилем, по требованию Сената от 1774 года. Бриль сообщил, что в Камчатском ведомстве с Гижигинской крепостью – 9 церквей. При них после оспенного поветрия осталось жителей обоего пола 3623 человека, вместо 9349 человек, живших там до оспенного поветрия.729 На Курильских островах «не в дальности» от Камчатки жило мало ясачников, давно принявших крещение; иноверцев в Камчатке оказалось только 290 душ, кроме жен. В г. Якутске с уездом и Охотским портом было 18 церквей, в том числе один монастырь в самом городе; при них христиан обоего пола 15 135, да иноверцев, кроме жен, 33 522 чел. Камчатка отстояла от Иркутска по ближайшему сухому и водному пути более, чем на 4000 вер., а от Якутска не далее 2000 вер. Таким образом Якутск стоял почти на полдороге от Иркутска до Камчатки. Проезд от Якутска до Охотска сухим путем (952 вер.) весьма труден, а оттуда до Камчатки морем и опасен. Хотя в открытом море по пути встречались острова с обитавшими на них алеутами и другими инородцами, но они слишком удалены от Камчатки. На острова с большим трудом заходили только компанейские суда. Русских людей там совсем не было, а потому эти острова нельзя было считать соединенными с камчатскими жилищами.

Что касается учреждения особой епархии для тамошних мест, то Бриль, снесшись с иркутским архиереем, в интересах инородческой миссии и по отдаленности мест открытие в Камчатке особой епархии считал «необходимой надобностью». Но в виду того, что после оспенного поветрия, там осталось мало жителей, он находил более удобным учредить архиерейскую кафедру не на Камчатке, а в Якутске, где с уездом и Охотским портом и жителей, и церквей гораздо больше. При том же с открытием епархии в Якутске местные иноверцы со временем «через проповедь слова Божия» могли «прибегнуть в христианский закон». Впрочем, замечал губернатор, и ныне новокрещенов в Якутском крае было около 70 000 обоего пола. Для местопребывания епископа он, Бриль (да его ли это дело?!), на первых порах, назначал Якутский Спасский монастырь. Губернатор Бриль понимал, что при отдаленности Якутска от Камчатки и Охотска, тамошний архиерей не мог выполнить требований Духовного Регламента о посещении в год или в два всех приходов епархии. Но для Якутского архиерея можно было сделать исключение. Он в три года мог однажды приезжать в Охотск и Камчатку «усматривать там благочиние» и посвящать в священнослужители. По выезде архиерея из Камчатки за тамошним благочинием мог наблюдать местный протопоп, поставленный вместо архимандрита, для проповеди слова Божия и находившийся на особом жалованье. Сверх всего сказанного губернатор обратил внимание на то, что содержание архиерея со штатом в Якутске будет стоить вдвое дешевле, чем в Камчатке, так как все адмиралтейские и прочие чины, служившие на Камчатке, получали двойные оклады. Якутская же кафедра, но его мнению, могла быть на положении третьеклассной. Территориальное устройство новой и уравнение старой Иркутской епархии так же занимали Бриля. Дело в том, что все места, начиная от Вытимской слободы, по проекту отходили от Иркутской епархии к Якутской, вследствие чего число церквей Иркутской епархии значительно сокращалось.

Чтобы восполнить территориальный ущерб своей Иркутской епархии, губернатор Бриль проектировал присоединить к ней два уезда Тобольской епархии – Енисейский и Красноярский, находившиеся ближе к Иркутску, чем к Тобольску. При таком устройстве и переустройстве территорий сибирских епархий, по мнению Бриля, кафедральные города, как епархиальные центры, оказались бы на самом деле центральными. Губернатор Бриль представлял на усмотрение Св. Синода свое предположение о территориальном переустройстве старых сибирских епархий.

Наконец к 1 ноября 1779 года Св. Синод составил всеподданнейший доклад по делу об учреждении в Сибири новой – третьей по счету епархии. В своем докладе он, описав деятельность камчатских миссионеров архимандритов Иоасафа и Пахомия, повторил все, что в свое время, почти 30 лет тому назад, писал архимандрит Иоасаф (Хотунцевский) о необходимости поставить во главе Камчатской миссии и церкви пастыря с архиерейской властью. Тут же на справку выведены последние сообщения известного протопопа Никифорова. Сведения и предположения генерала Бриля обще с иркутским епископом явились центром тяжести синодального доклада. Сам Св. Синод слишком мало внес собственных соображений в серьезное дело, ограничившись тем, что представлено ему лицами, близко стоявшими к делу.

Соглашаясь со всеми доводами о необходимости открыть в Сибири третью епархию и сообразуясь «с Высочайшим благоволением Ее Императорского Величества о распространении благочестивые христианские веры и с высокоматерним милосердием о блажестве всех своих верноподанных», Синод принял на себя только смелость трудить Императрицу докладом об открытии Якутской епархии. «Не повелено ли будет, докладывал он Императрице, по признаваемой бывшим губернатором Брилем и. обще с иркутским епископом удобности, в городе Якутске (который ныне учрежден провинциальным), яко на середине между Иркутском и Камчаткой стоящим, учредить вновь епархию». Новая епархия могла служить для лучшего «благоспоспешествования» и распространения христианского благочестия и утверждения новопросвещенного народа, а через то и для приращения «усматриваемой» Российской империи пользы.

Согласно проекту губернатора Бриля, Св. Синод просил отчислить в состав новой епархии вместе с Якутском – Якутский уезд с Охотским портом – 78 цер, и камчатских церквей. Саму епархию назвать Якутской и Камчатской, а епископу с архиерейским домом и школами определить жалованье по III-ему классу. В Камчатске, по-прежнему, предполагалось оставить протопопа с священнослужителями для проповеди слова Божия. В виду того, что в Иркутской епархии, в случае образования Якутской епархии, оставалось только 88 цер., Св. Синод просил присоединить к ней из Тобольской епархии, имевшей 576 цер., Енисейский и Красноярский уезды с 67 церквами, после чего в Иркутской епархии оказалось бы 155 цер., а в Тобольской – 509. Избрание кандидата на Якутскую и Камчатскую кафедру могло состояться только по утверждении всеподданнейшего доклада. Доклад, подписанный всеми членами Св. Синода, 2 ноября был поднесен через синодального обер-прокурора С. В. Акчурина Государыне Императрице, но «на оный доклад Высочайшей конфирмации не последовало».

Таким образом, дело об открытии Якутской и Камчатской епархии, тянувшееся 30 лет, полезное не только для церкви, но и для государства, осталось без желанного конца. 5 мая 1780 г. во время пожара выгорел якутский Спасский монастырь, в котором предполагалось местожительство якутского и камчатского епископа. Сгорели не только настоятельские кельи, но и две деревянные монастырские церкви.730

Можно думать, что якутский пожар помешал конфирмации залежавшегося Высочайшего доклада об открытии епархии на далеком севере. Но нам представляется, что главной причиной не утверждения доклада было общее настроение правительственных классов, во главе с Императрицей, направленное против усиления специальной христианской миссии среди инородцев, вносившей, будто бы, разлад в среду народов, подчиненных русской державе. Для подтверждения этой мысли достаточно сослаться на указ Екатерины 17 сентября 1773 г. о веротерпимости.731

В конце 80 годов XVIII в., как известно, христианская миссия среди инородцев была совершенно ослаблена; запрещалось даже посылать специальных проповедников к восточным инородцам Казанской и Тобольской епархий. Нужно ли к этому еще прибавлять, что лишний штатный оклад жалованья на новую епархию мог только мешать важному делу.

После доклада Св. Синода не состоялось не только открытия новой епархии в Сибири, но и не произведено было даже вполне целесообразного изменения территориальных границ старых епархий припиской Енисейского и Красноярского уездов к Иркутской епархии, согласно проекту губернатора Бриля. Между тем еще в 1768 году Св. Синоду представлялся случай самому поставить этот вопрос. Новокрещены Харанутского и Атахабатского родов – Феодор Зимин и Николай Шарыгин с их родами по сбору ясака и требам состояли в Красноярском ведомстве Тобольской епархии. Христианские требы у них исправляли священник Удинского (Нижнего) острога, а иногда сам красноярский протопоп. Но они перестали уездить к Харанутскому Атахабатскому родам, отчего у инородцев-новокрещенов некому стало совершать погребения умерших и крестить младенцев. В виду отдаленности приходов Тобольской епархии, новокрещены Зимин и Шарыгин просили Св. Синод приписать их роды, по близости (всего 10 верст), в епархию Кимилтейской станицы Иркутской епархии. Тамошний священник, по просьбе их, совершал у них требы. По справкам, наведенным тобольским и иркутским архиереями, оказалось, что действительно, оба указанные роды обитали ближе к Иркутской епархии, чем к Тобольской. Св. Синод исполнил просьбу Зимина и Шарыгина, приписав их к Иркутской епархии.732 Тем, кажется, кончилось упорядочение территории Тобольской и Иркутской епархий после 1764 года. Самая роспись 1764 г., как известно, совершенно не коснулась сибирских епархий.

* * *

Другая – южная окраина России оказалась счастливее Сибири, получив в 1775 году отдельного епископа. На ней было сосредоточено внимание светского и духовного правительства.

Обширный край, заключающийся в нынешних губерниях Херсонской и Екатеринославской, частью в Полтавской и Харьковской, необыкновенно оживился с начала второй половины ХVIII века. Раньше здесь селились то самовольно, то по распоряжению правительства бродяги и вольные люди, образовавшие по правую сторону Днепра несколько сел, хуторов, зимовок и слобод с местечками. Жизнь поселившихся здесь вольных людей была тревожной; она походила больше на походную, чем на оседлую и мирную. Соседние народности – турки, татары, запорожцы и даже поляки постоянно теснили русских поселенцев – грабили и жгли их. Условия тамошней жизни несколько изменились со времени появления на юге России славянских выходцев из Австрии под предводительством полковника Ивана Самойловича Хорвата, населивших Новую Сербию. Им были отведены земли от устья реки Кагорлыка прямой линией до верховьев реки Турьи на устье реки Каменки. От устья Каменки граница Новосербии шла на верховье Березовки, от верховьев Березовки до вершины Омельника и Омельником до её устья в Днепр. На этих землях со временем образовались округа Херсонской губ. Ольвиопольский, Ново-Миргородский, Александровский и частью Екатеринославской губ. Верходнепровский округ.733 Центром управления Новосербии был город Новомиргород. Поселенцы Новосербии с своими шанцами составили пограничную военную стражу. К юго-востоку от Новомиргородского шанца верстах в 60 на границе запорожских зимовников, по просьбе Хорвата, русское правительство, в 1752 – 1754 гг. устроило крепость, назвав ее Елисаветградской. Крепость, выдвинувшись вперед, служила для защиты самой Новосербии.

С постройкой крепости для охраны раздвинутых русских границ в новые места переведен был на постоянное жительство Слободской малороссийский казачий с ним появились полковые военные слободы, а также слободы мирных обывателей. В 1756 г. около Елисаветграда насчитывалось уже 27 русских солдатских мещанских слобод, в которых жило 3538 семейств, состоявших из 4604 душ. В каждой слободе, где поселилось более 100 душ, полагалось строить церковь. В 1755 году многие слободские церкви были уже освящены.734

В том же 1755 г. построена деревянная соборная Троицкая церковь в крепости св. Елисаветы. При ней, кроме протопопа, служили три священника, 2 дьякона, 4 дьячка, 2 пономаря, 1 псаломщик и просфорня с особыми окладами каждому члену причта. Елисаветградский собор и тамошние соборяне были на одинаковом положении с соборянами Ставропольской крепости в Оренбургском ведомстве.735

Таким образом, Миргород сделался центром новосербского поселения, Елисаветград явился средоточием русских поселений.

В церковном отношении Новосербия и крепость Елизаветы с подчиненными ей слободами первоначально зависели от Киевского митрополита. Такая зависимость была случайной и недолгой. В 1756 году Новосербия с Елисаветградом вошли в состав Переяславской и Бориспольской епархии, о чем речь еще будет. Территория новой заднепровской области была разделена на три протопопии: Новомиргородскую с управлением в Новомиргороде (протопоп Петр Булич), Крыловскую – в Крылове (протопоп Семен Петрович) и Елисаветградскую – в крепости Елисаветграде (протопоп Иоанн Орловский).

Новосербия и Славяносербия, будучи разъединены в церковном отношении, объединялись по гражданскому управлению. Гражданское управление всем новозаселенным краем было поручено генералу Глебову с выходцами – сербскими полковниками. Около 1760 года население края превышало 26 000 душ, селений насчитывалось 122 и дач для поселений 135, при них стояла 31 церковь. Основавшись за украинской линией, выходцы – сербы, болгары, черногорцы и др. народности образовали сплошное военно-земледельческое поселение, служившее защитой коренных русских границ от набегов татар и др. кочевников. 22 марта 1764 года произошло переустройство гражданского управления сербских поселений и прилегавших к ним мест; из них была образована Новороссийская губерния. Новая губерния заняла огромное пространство нынешних Екатеринославской, Херсонской и Полтавской губерний.736 На первых порах она состояла из трех провинций: Новороссийской с провинциальным городом Кременчугом, Екатерининской с (городом Белявском, Елисаветградской – с Елисаветградом и Бахмутского уезда с гор. Бахмутом.737 Густота населения Новороссийской губернии далеко не соответствовала обширности ее, особенно после того, как ней стали присоединяться вновь завоеванные места. Это обстоятельство еще больше затрудняло управление губернией. В 1775 году для удобства управления часть обширнейшей Новороссийской губернии отошла к вновь учрежденной Азовской губернии. Азовская губерния открыта, точнее восстановлена,738 14 февраля 1775 года. Открытие ее следовало после заключения Кучук-Кайнаджийского мира с Турцией (1774 г.), по которому Азов вместе с Керчью, Еникале, Кинбурном, Таганрогом и со всеми местами между Бугом и Днестром навсегда остался за Россией, будучи восстановлен из полу-развалин. Россия приобрела азовские полу-развалины еще в 1737 году, но не сразу упрочила их за собой, пока не столкнулась вновь с Турцией, по почину самих турок.

Вновь образовавшаяся из турецких владений Азовская провинция отошла к Азовской губернии. К ней же из Новороссийской губернии отошел старый Бахмутский уезд.

В Бахмутском уезде, как известно, поселились Шевич и Прерадович с своими дружинами, заняв места от Бахмута до Лугани (Славяносербия).739

Укреплению Азова и других турецких городов и за Россией и заселению русских приазовских степей, кроме выходцев сербов, много способствовали выходцы – греки.

В конце 1768 г. произошел разрыв между Россией и Турцией. За ним в 1769 г. последовал Высочайший Манифест, обнародованный в Греции, которым всем иностранцам, вступавшим в русскую службу обещана награда, а в случае перехода в Россию на жительство, предоставлялись разные выгоды и преимущества. Манифест ободрил архипелажских греков, вставших против Турции вместе с Россией при самом начале военных действий. Греки с именем спартанских легионов, под предводительством майора Константина Георгия и капитана Стефана Мавромихали, участвовали почти во всех сражениях русских с турками в 1769 – 1773 годах. По окончании войны, в 1775 г. 28 марта абланским грекам, участвовавшим в походах против турок, разрешено переселиться в Россию и поступить в русское подданство. Местом для их поселения назначались города-крепости Керчь и Еникале. Государыня обещала построить для переселенцев храмы и дома за казенный счет, запрещала кому-либо из иностранцев селиться на местах, отведенных грекам при Керчи и Еникале и в Азовской губернии. Мало этого, переселенцам разрешалось избрать своего греческого архиепископа; ему назначалось жалованье из русской казны, но под условием посвящения его русским Св. Синодом, следовательно, и под условием подчинения ему.

В том же 1775 г. началось самое переселение греков, занявших города Таганрог, Керчь и Еникале в Азовской губернии. Все переселенцы получили общее название «Абланского войска». Тогдашний «сын славы и счастья», «священно-римской империи князь» Григорий Потемкин был назначен генерал губернатором Новороссийской, Азовской и Астраханской губерний.

Албанское войско вместе с русскими в 1778 году участвовало при покорении городов Кафы, Судака и других горных мест в Керченском уезде. При его участии в 1783 году окончательно присоединен к России Крымский полуостров, названный в 1784 г. 2 февраля Таврической областью. После покорения Крыма греческий полк из Керчи и Еникале был переведен в Балаклаву, известную издревле в качестве скифского укрепленного места. Балаклава сделалась главным поселением прежде бывшего албанского войска. До самого конца века греки несли береговую кордонную службу от Севастополя до Феодосии. В 1797 году 4 апреля одному греческому батальону Высочайше разрешено было селиться от Георгиевского монастыря и Балаклавы до Феодосии.

Так шло поселение греков в южных пределах России в ХVIII в.,740 если не иметь в виду массового переселения кафийских греков в 1779 г., во главе с Игнатием митрополитом готфийским и кафийским, о чем речь впереди.

* * *

При разграничении Азовской и Новороссийской губерний князю Потемкину пришлось столкнуться с запорожцами. Следствием столкновения было уничтожение новой Запорожской сечи. Одна часть её отошла к Новороссийской губернии, другая к Азовской.741

С присоединением части Запорожской сечи Новороссийскую губернию составили 11 уездов – Кременчугский с г. Кременчугом, где было местопребывание губернатора, Крюковский, Полтавский, Елисаветградский, Новосенжаровский, Екатерининский, Славянский, Херсонский, Новопавловский, Саксагонский и Ингульский.742

В состав Азовской губернии вошли города Азов, крепость св. Димитрия, Таганрог, Черкасск, Жилища Донских казаков, Новая Днепровская линия, отошедшие от Турции города Крымского полуострова – Керчь, Еникале, порт Кинбур с округом между Днепром и Бугом, Бахмутская провинция или уезд – Славяно-Сербия с городом Бахмутом.743 В 1775 г. 20 октября к Азовской губернии присоединены были г. Тор и два местечка – Новая и Старая Водолага, а к Новороссийской из Миргородского уезда два местечка Поток и Омельник.744

Вместе с завоеванием северных побережьев Черного моря и полуострова Крыма, вместе с заселением и гражданским устройством Новороссийского края Русское правительство выдвигало церковные интересы обширнейшей южной русской окраины, пока еще слабо закрепленной за Россией. Мы знаем обещания Екатерины построить за казенный счет храмы для выходцев греков и назначить казенное содержание их архиепископу – греку. Но русские колонизаторские, государственно-административные и церковные планы и предприятия на юге России в царствование Екатерины И получали особое значение, по образному выражению профессора П. В. Знаменского, в блестящей фантастической системе известного греческого проекта о слиянии славянства и изгнании турок из Европы. Этим проектом положительно увлекались Екатерина II и её фаворит князь Священно-Римской империи Григорий Потемкин. Новороссийский край по этому проекту должен был служить переходной территорией между Россией и славяно-греческими землями, пунктом и главной опорой по возрождению славянской и греческой народностей и к изгнанию владычества турок из Европы. Екатерининское правительство не жалело ни денег, ни русских сил для укрепления за Россией приобретенных приморских областей, которые, будучи колыбелью христианства Руси, по самому географическому положению естественнее всего должны были принадлежать к Русской церкви и Русскому государству.

Усвоив себе взгляд, что церковь с её учреждениями обязана служить государству при всяком случае, Императрица Екатерина еще раньше блестящих побед над турками и заключения Кучук-Кайнарджийского мира хотела воспользоваться силой церковного влияния, чтобы закрепить за Русской державой Приазовский край. Испытанным средством укрепления окраин за Россией было открытие там епархий. Можно думать, что проект открытия Азовской епархии в 1771 году имел такое значение и смысл. Быть может, по причине слишком затаенных целей учреждения Азовской епархии в 1771 году план самой Императрицы не встретил сочувствия среди членов Св. Синода и Духовной Комиссии.

Война России с Турцией очень тяжело отражалась на положении православных крымских греков. За три дня до прихода русских войск в город Кафу тамошний епископ был убит. Паства осталась без пастыря. Назначение туда нового епископа зависело от константинопольского патриарха. Между тем по случаю войны сношения крымских церквей с Константинополем оказывались опасными. Екатерина Великая находила, кроме того, невозможным, чтобы крымские церкви «греческого закона», бывшие в значительном количестве в г. Кафе и др. крымских городах, по-прежнему, оставались в ведении константинопольского патриарха, жившего в Турции. Однако не желая оставлять их без духовенства, Императрица сделала запрос Св. Синоду о том, откуда удобнее посылать в Крым священников и причетников.

Предрешая такой вопрос, Государыня ставила другой более сложный вопрос о том, если учредить в Азове новую епархию, приписать к ней Таганрог, новостроющуюся Днепровскую линию и крымские православные церкви, то откуда можно доставить в новую епархию священно-церковнослужителей. Действительно, вопрос был не легкий. Обеспечить духовенством епархии с самым разнообразным национальным составом оказалось не так просто. В пределах проектируемой епархии рядом с русскими жили православные выходцы сербы, болгары, черногорцы, волохи и коренные жители – греки.

Поставив эти два вопроса, Императрица все же хотела знать мнение Св. Синода и Духовной Комиссии о том, что лучше: учредить ли новую епархию, или приписать южно-днепровские и крымские церкви к какой-либо из старых епархий.

Передавая обо всем этом Св. Синоду и Духовной Комиссии, т. е. Комиссии о церковных имениях через члена комиссии тайного советника Григория Теплова, Екатерина Великая требовала обсудить серьезный вопрос об епархиальном устройстве Крыма с прилегавшими к нему областями и о последовавшем решении доложить ей.

Св. Синод совместно с Комиссией немедленно приступил к делу. 26 сентября 1771 г. он представил свой доклад, в котором высказался в том смысле, что в переживаемое время многое препятствовало учреждению самостоятельной епархии в Азове. Любопытно, что главным из этого «многого» была боязнь денежных расходов на постройку нового дома для азовского архиерея, на содержание штата новой кафедры, хотя бы по окладу третьеклассной епархии, и на приобретение приличной ризницы. На все это, по словам доклада, нужны время и деньги и «кошту не малого будет потребно».745

Кроме непонятной боязни расходов на полезное дело докладчики указывали еще на то, что у Св. Синода имелось сведений о количестве церквей и священнослужителей проектируемой епархии. Собрать необходимые сведения не представлялось возможности на местах военных действий. «Того ради» Св. Синод считал за лучшее приписать кафийские и другие церкви с новостроящейся Днепровой линией к Воронежской епархии, тем более, что Азов и Таганрог с 1770 года по особому указу ведались в ней. Правда, г. Кафа стоял ближе Киеву, но сообщения его с Воронежем были способнее, к тому же его неудобно было отделять от других церквей по епархиальному управлению. По мнению Св. Синода в г. Кафе можно было учредить Духовное Правление, во главе с ученым архимандритом, знавшим в совершенстве греческий язык, и подчинить его воронежскому архиерею. Если в Воронеже не окажется такого архимандрита, то Св. Синод сам брался найти его в Киеве или в других епархиях. Ведая крымские церкви, архимандрит мог жить в доме прежнего кафийского епископа. В недоуменных случаях он должен был сноситься с своим ближайшим начальником – воронежским епископом. В потребных нуждах сам воронежский епископ обязывался по крымским церковным делам докладывать Св. Синоду.

Так, по мнению Св. Синода и Духовной Комиссии, можно было «с удобством» устроить епархиальное управление в области бывшего кафийского епископа.

Представляя свой доклад на Высочайшее благоусмотрение, Св. Синод в конце доклада прибавлял: «если же окажется надобность учредить вновь епархию (с кафедрой в Азове), то Св. Синод, лучшие усмотри способы, Вашему Императорскому Величеству представить не оставит».746

По всему видно, что дело об епархиальном устройстве Крымского полуострова на первых порах ограничилось прежним указом 1770 года о приписке Азова и Таганрога к Воронежской епархии. В силу этого указа территория Воронежской епархии достигла берегов Азовского моря. Впрочем, в таком виде она оставалась не более пяти лет.

Можно с уверенностью сказать, что разгоравшиеся военные действия на Черном и Азовском морях с их побережьями и успехи русского оружия остановили осуществление церковно-политического плана Екатерины об учреждении Азовской епархии. Неподдельные симпатии архипелажских греков к России во время войны с Турцией и тяготение к русской власти крымских греков уничтожили всякие опасения за дружбу греков с единоверной им Россией. Поэтому можно было повременить с присоединением Крыма к Русской церкви и не торопиться открывать Азовскую епархию для приписки к ней Кафийской области. К этому нужно прибавить, что Екатерининское правительство, торопясь воспользоваться успехами русского оружия в войне с Турцией, сосредоточило свое внимание на гражданском переустройстве обширного Новороссийского края. В силу господства государственных интересов губернское устройство Новороссии с Новосербией и Славяносербией предшествовало церковно-епархиальному устройству обширнейшего края, представлявшего собой сплошной военный лагерь.

XXIX

Как только прекратилась война и закончилось губернское устройство южной русской окраины с вновь завоеванными землями, разделенной на две губернии Новороссийскую и Азовскую, так с большой определенностью был поставлен вопрос об открытии особой епархии в новом крае.

9 сентября 1775 года в Св. Синод поступил Высочайший указ об учреждении Славянской и Херсонской епархии. В указе высказана мысль, что учреждение самостоятельной епархии в пределах Новороссийской и Азовской губерний было выражением благодарности Богу за то, что силой Десницы Всевышнего неверные побеждены в бранях и тем самым умножились слава и польза Российской империи. Самим названием епархии «Славянская и Херсонская» Екатерина Великая хотела, во-первых, обозначить территориальные приобретения в счастливой войне, во-вторых, возобновить в памяти знаменитейшие названия, которые от глубокой древности хранила Российская империя, и напомнить о том, что русский народ единоплеменный и «сущая отрасль древних славян» и что Херсон был источником христианства для России, откуда воссиял свет благодатной веры и истинного богослужения.

Чтобы закрепить в памяти грядущих веков важность обстоятельств, при каких возникла новая епархия и во имя чего она названа Славянской и Херсонской, открываемая епархия, «яко знатнейшая», в самом указе ставилась высоко по степени под Тверской, будучи причислена к второклассным епархиям.

В виду того, что на территории открываемой епархии во время войны и после нее поселилось много православных иноплеменников, не знавших русского языка, но нуждавшихся в наставлении Слову Божию, в указе объявлена монаршая воля, чтобы на Славянскую и Херсонскую епархию в сане архиепископа был посвящен греческий иеромонах Евгений (Булгарис) «муж высокого разума и отлично одаренный благочестием и всеми добродетелями для упасения стада Христова».747 Евгений Булгарис вел свой род от болгар, поселившихся между греками на Ионических островах и таким образом в своем лице объединял греческую и славянскую народности. Любопытно, что самый указ о назначении Евгения Булгариса на кафедру писан на греческом языке. 1-го октября 1775 года состоялось его посвящение в московском Николаевском греческом монастыре. Кафедральным городом архиепископа Евгения назначен город Полтава с тамошним Крестовоздвиженским монастырем. Впрочем, местопребывание архиепископа в Полтаве и названном монастыре считалось временным. Соответственно наименованию епархии Славянской предполагалось построить новый кафедральный город Славянск на том самом месте, где существовала упраздненная Запорожская Сечь. Но это предположение, как увидим, не осуществилось.

По общему положению в новой епархии тотчас была учреждена Консистория. В качестве помощника архиепископу Евгению «к административной должности» назначен архимандрит ростовского Яковлевского монастыря Феоктист. Прожив в Москве более года, архиепископ Евгений вместе с ним 23 октября 1776 г. прибыл в Полтаву. У администратора-архимандрита оказалось много дела. Иначе не могло быть. Архиепископ Евгений не знал русского языка, а между тем должен был править епархией более, чем на половину состоявшей из русского населения. Указывая на «множество трудов в новой епархии», администратор просил себе оклада против первоклассных епархий, хотя Славянская епархия была положена во втором классе и на первых порах оказалась очень небогатой.748 Все необходимое для архиерейского служения архиепископу Евгению «заимообразно» дал киевский митрополит Гавриил (Кременецкий) архимандричьи шапки (митры) высланы из воронежских и переяславских монастырей, сведенных в 1764 г. на степень игуменств.749

Славянская и Херсонская епархия образовалась в составе двух губерний – Новороссийской и Азовской с вновь приписанными к ним городами и уездами, кроме Донского войска, оставленного по-прежнему в Воронежской епархии. По Новороссийской губернии в новой епархии насчитывалось около 150 цер., а именно в Кременчугской провинции около 30 цер., в Елисаветградской 3 соборн. церкви и 75 приход. церквей, в Екатерининской провинции 1 соборн. церковь и 36 приход. церквей; по Азовской губ. в г. Азове 1 ружная церковь и 1 приходская, в крепости св. Димитрия 1 соб. церковь и 7 приход. церквей, в Таганроге 1 ружная, по Днепровской линии около 15 цер. На Крымском полуострове церкви в городах Керчи, Еникале, в Кинбургском замке при устье реки Днепра. Сколько было там церквей, неизвестно. В г. Бахмуте с уездом (Новосербия) 1 собор, церковь и 13 приход. Сколько было церквей в Славяно-Сербии, присоединенной к Славянской епархии, тогда не было известно. Всего в Славянской и Херсонской епархии при её образовании было 344 церкви, 7 монастырей и пустынь, в том числе два монастыря женских. Церкви, отошедшие в Славянскую епархию, состояли в ведении 6-ти духовных правлений и ранее находились в епархиях Переяславской, Киевской, Воронежской и Белгородской.750 Из Киевской епархии отошло в Славянскую епархию в Полтаве 6 цер., в местечках, слободах и селах 167 церквей; из Переяславской – в Елисаветградской провинции – в городе св. Елисавете 5 церквей, в уезде 44 дер., в Новомиргороде 3 церкви, в уезде 29 церквей, из Воронежской – в г. Бахмуте 5 церквей, в уезде с крепостями св. Димитрия, Азовской, Таганрогской и в слободах 30 цер., из родской – Екатерининской провинции в крепостях 25, в Торе – 2 церкви, в слободах и полках – 28 церквей.

Монастырей в новой епархии было очень немного они поступили только из Киевской епархии, а именно: мужские – полтавский Крестовоздвиженский с приписными к нему пустынями Булановской и Ольшанской, Успенский Нефорощанский, Преображенский Сокольский – всего три монастыря и 2 пустыни, женские: Велико-Будинский, Преображенский и Пушкарский Вознесенский.

При учреждении Славянской и Херсонской епархии к ней отходило шесть Духовных Правлений – четыре из них отошли из Киевской епархии: а) протопопское Духовное Правление в Полтаве, б) в городе или местечке – Кобеляке – Кобеляцкое, в) в мест. Решетиловке (часть) и г) в с. Старом Кодаке – наместничье, из Воронежской епархии – одно Бахмутское, из Белгородской – правление в Новых Водолагах. При 344 церквах Славянской епархии насчитывалось 14 протопопов, 538 попов, 68 дьяконов, 761 дьячков и пономарей. После образования Славянской епархии территории пограничных с ней епархий очень сократились.751

Вступив на Славянскую епархию, архиепископ Евгений организовал консисторское управление и увеличил число духовных правлений или протопопий. В одной Новороссийской губернии таких протопопий насчитывалось уже шесть, а именно: 1. Кременчугская в составе Кременчугского и Крюковского уезда, 2. Полтавская, обнимавшая Полтавский уезд, 3. Кобелятская, в ведение которой поступило духовенство Новосенжаровского уезда, 4. Елисаветградская – для Елисаветградского уезда, 5. Новомиргородская – для Екатеринославского уезда и 6. Славянская для уездов Саксаганского, Ингульского, Новопавловского. Во главе её становился старо-кодацкий наместник священник Григорий Порохня. Вскоре протопопии переименованы были в Духовные Правления. В их ведомстве насчитывалось до 232 церквей и два монастыря – Полтавский Крестовоздвиженский и Сокольский, 11 православных часовен и 4 раскольничьих. Самой богатой церковью была Покровская церковь в Запорожские Сечи.

В Азовской губернии к 1777 г. постепенно образовалось пять Духовных Правлений: 1. Екатерининское, 2. Самарское, 3. Бахмутское, 4. Павловское и 5. Новоростовское, в ведении которых находились остальные церкви Славянской епархии.

Екатерининское Правление до отчисления его из Белгородской епархии в Славянскую находилось в местечке Новых Водолагах; Самарское Правление находилось в Белявской крепости. В 1778 г. на реке Кильчени возник первый Екатеринослав; туда перешел из Белявской крепости азовский гражданский губернатор. С тех пор Самарское Духовное Правление переименовано в Екатеринославское, будучи переведено в Нефорощанский монастырь.

В Белевскую крепость, служившую средоточием Екатеринославской провинции, переведено Екатерининское Правление из Новых Водолаг без перемены названия. Бахмутское правление, поступившее из Воронежской епархии, осталось, по-прежнему, в Бахмуте. Самарскому правлению, до переименования его в Екатеринославское, подчинены были церкви Екатеринославской провинции, начиная от Белевской крепости до Днепра.

Ведомство Екатерининского Правления от той же Белевской крепости простиралось до Святогорского монастыря. Места от Святогорского монастыря до донских селений, т. е. вся Бахмутская провинция и Торский уезд подлежали ведению Бахмутского правления.

В трех уездах: Херсонском, Ингульском и Новопавловском, по донесению преосвящ. Евгения СВ. Синоду от 21 декабря 1778 г., не было ни одной церкви, хотя там было населения более 4000 человек. Такое печальное явление побудило архиепископа Евгения всенижайшие просить позволения построить в каждом из трех уездов по одной церкви, по указанию новороссийского губернатора и его канцелярии. Св. Синод согласился.752

В Павловской провинции, в уездах Волководском и Консководском, стояли только две церкви в крепостях Александровской и Петровской, а земли еще не были заселены. Поэтому для целой провинции не встречалось нужды в особом Духовном Правлении. Открытие его было отложено до постройки г. Павловска на р. Калмиус и колонизации тамошних мест; кстати нужно заметить, что эта колонизация пошла необыкновенно быстро. Вместе с поселенцами являлись духовенство и храмы. Поэтому Павловской провинции стало неудобно сноситься с отдаленным Самарским правлением. На это обратил внимание губернатор Чертков. По его докладу архиепископ Евгений открыл Дух. правление для Павловской провинции и для Днепровской линии в Александровской крепости. В ведомство только что открытого 17сентября 1777 г. Правления поступили церкви городов Керчи и Еникале.

Несколько раньше, 28 марта 1777 г., по докладу того же губернатора Черткова учреждено Новоростовское Духовное Правление с подчинением ему всех церквей в Дмитриевском, Азовском и Таганрогском уездах. Азовское Дух. Правление по этому случаю было прикрыто. В ведомстве названных 5 правлений находилось 120 церквей и один, давно уже упраздненный, Нефорощанский монастырь на р. Орели в Новомосковском уезде, где ныне местечко Чернечино.

Евгений (Булгарис) недолго управлял Славянской епархией. Плохое знание русского языка много мешало ему вникать лично во все дела по епархиальному управлению; ему приходилось делать свои предложения Консистории на латинском языке и действовать через переводчика-администратора. 5-го мая 1779 г. архиепископ Евгений был уволен на покой с пенсией в 1500 руб.

13 мая на место архиепископа Евгения Булгариса Высочайше назначен, по представлению Св. Синода, другой грек иеромонах Никифор Феотоки, близко стоявший к архиепископу Евгению, в качестве ректора училищ и экзаменатора в Славянской епархии. 6 августа 1779 года он был посвящен, а в конце октября прибыл в Полтаву и вступил в полное управление Крестовоздвиженским монастырем и епархией. Вместе с Евгением вышел на покой с окладом в 500 руб. его администратор архимандрит Феоктист. На долю одного Никифора Феотоки выпало устройство только что разрешенной к открытию семинарии в Полтаве (27 октября 1779 г.). Ему же пришлось столкнуться с выселившимся из Крыма греческим митрополитом Игнатием готфийским и кафийским, взявшим в свое ведение Свято-Николаевскую калмиусскую походную церковь. Митр. Игнатий даже устранил оттуда протопопа Романа Кошевского, поставив туда своих греков. В это небольшое дело втянулся даже губернатор Чертков, желавший перенести Калмиусскую церковь в Павлоград на р. Волчей при впадении в нее р. Соленой, куда перешли на жительство запорожцы-строители Калмиусской церкви. Перенесение церкви в Павлоград состоялось только 11 декабря 1780 года. Павлоград с своей церковью поступил в ведение архиепископа Никифора. По благословению его 23 апреля 1782 г. в Павлограде основана новая деревянная Петропавловская церковь. Но лишь только церковь была выстроена, как город Павлоград (19 апреля 1784 г.) со всеми казенными зданиями и православной церковью отдан католикам-корсиканцам, бродившим за милостыней по Новороссийскому краю. Правительство вывело из Павловска все русское, точнее запорожское, население. Старая Калмиусская церковь была перенесена в Никитскую крепость. Вместо старого Павлограда на той же Волчей реке на месте слободы Луганки возник второй Павлоград, ныне уездный город Екатеринославской губернии.

Именным указом от 22 января 1784 года после окончательного присоединения к России всего Крыма с островом Таманью и всей Кубанской страной (8 апреля и 28 июля 1783 г.) учреждено было одно Екатеринославское наместничество вместо двух губерний Новороссийской и Азовской. Наместничество разделялось на 15 уездов. Губернским городом должен быть новый город Екатеринослав, намеченный к постройке на правой стороне р. Днепра у Кайдака. В апреле 1784 г. Екатеринославское наместничество было открыто. Город Кременчуг явился временным губернским городом. 10 октября 1786 г. особым ордером князя Потемкина екатеринославскому губернатору Синельникову велено было немедленно приступить к постройке Екатеринослава на месте деревни Половицы. Город посвящался славе имени Великой Самодержцы Екатерины. В то время как в Новороссийском крае произошло крупное гражданское переустройство с заменой административного центра, епархиальное устройство в нем оставалось прежним и самая епархия, обнимавшая новое Екатеринославское наместничество, называлась, по-прежнему, Славянской и Херсонской, хотя недолго – только до 28 ноября 1786 года.

Помимо православных русских, греков и славян в пределах Славянской епархии жило много армян и католиков.753 По составу национальностей Славянская епархия, по-прежнему, оставалась исключительной. Мало этого, на её территории некоторое время существовала целая иностранная греческая митрополия Готфийская и Кафийская.

* * *

Готфийская и Кафийская митрополии754 образовалась из переселенцев-греков, вышедших из Крыма вместе с своим митрополитом Игнатием.

Мысль о переселении крымских греков в Новороссийский край поддерживал архиепископ Евгений Булгарис в своем письме от 22 ноября 1775 г. к своему двоюродному брату священнику на острове Занте. Он считал весьма возможным и полезным образование в Новороссии особой новой колонии из греков, молдаван и сербов. Между прочим, он сообщал, что много иностранцев уже переселилось на юг России. Когда архиепископ Евгений писал свое письмо, в Крыму после Кучук-Кайнарджийского мира шли смуты. Тамошние христиане-греки вместе с грузинами и армянами много терпели от этих смут, с ними обращались, как с рабами крымского хана. Между крымскими греками возникла мысль о подчинении Русской Державе. Эта мысль вполне отвечала планам русского правительства возможно скорее заселить пустынные места Новороссийского края. Сама Императрица, при участии Румянцева и Потемкина, через командующего русскими войсками в Крыму князя Прозоровского стала влиять на крымских греков, обещая им всякие льготы в случае переселения в Новороссию. Русское правительство особенно старалось уговорить тамошнего греческого митрополита Игнатия. Митр. Игнатий взялся организовать переселение крымских греков и, переговорив с русскими властями, в первый день Пасхи 23 апреля 1778 г., объявил своей пастве о переговорах. Прозоровского сменил знаменитый Суворов, при котором выработаны были пункты, на основании которых все общество крымских христиан греческого, армянского и католического исповедания соглашалось переселиться в Россию. Русские власти нашли пункты приемлемыми. В начале августа 1778 года послано было 2000 воловых подвод в Перекоп для перевозки переселенцев. К концу августа выехало уже 10 239 душ горожан и сельских жителей, а к 18 сентября вывод крымских христиан был почти закончен. К этому времени в Азовскую губернию успело переселиться более 31 тысячи душ обоего пола, из них 18 400 душ было греков, около 300 человек – грузин, 161 валахов, остальные 12 606 душ – армяне. Вместе с греками переселялись татары, принимая христианство, иногда даже тайно от русских властей, чтобы выехать и жить вместе с православными греками. Суворов не чинил препятствия переходу татар в христианство, но вместе с тем и не оказывал содействия татарам в этом. Впрочем, Румянцев, сообщая Потемкину о фактах крещения крымских татар, в шутку называл Суворова «равноапостольным». Переселение крымских христиан стоило русскому правительству более 100 000 руб. Но и при таких расходах переселенцы греки, а также армяне много претерпели во время переселения и после переселения на новой родине. Русские власти, обязавшись одеть, обуть и накормить голодных и холодных греков, и армян, не торопились и не могли сделать всего сразу. Греки много роптали на митрополита Игнатия, главного вдохновителя и руководителя переселения. М. Игнатий по поводу этого писал русскому резиденту при крымском правительстве Константинову: «Дорогой и по приезде сюда, что я от них (переселенцев) слыхал, единому Богу известно. Заткнув уши свои, уклоняюсь от слуха речей их, ибо ежели бы на их требования ответствовать, то бы давно уже меня лишили жизни. Все то я терпеливо сношу, но Бог праведен. Вы меня ввергнули в глубину огня и в нем страдать оставили: я вас оставляю Божиему правосудию который воздаст вам по делам вашим, ибо, по вашим словам, я попался в сию пасть». Письмо митрополита из рук Константинова попало Суворову, а затем Потемкину. На положение митр. Игнатия и православных греков обратили внимание.755

21 мая 1779 г. на имя митр. Игнатия и всего общества крымских христиан была дана Высочайшая грамота за собственноручной подписью Императрицы, определявшая положение переселенцев в России, их вольности, права и преимущества. Она развивала те пункты, которые от имени всех переселенцев были представлены митрополитом Игнатием в 1778 г. 16 июля, когда, по совету Игнатия, избранные крымские христиане из Бахчисарая подавали просьбу на Высочайшее имя, в которой выражали готовность поступить навсегда в русское подданство на известных условиях и просили отвести им места для поселения и земли с угодьями для хозяйства.756 Грамотой от 21 мая русское правительство повторяло свои обязательства перевезти на свой счет имущество переселенцев, заплатить за них долг крымскому ханскому правительству, дать семена для засева полей, снабдить скотом и даже построить дома. Для поселения греков отводились в значительном количестве лучшие земли в Азовской губернии по тамошним рекам, впадающим в Азовское море, и по берегу самого моря с правом беспошлинно и вечно ловить рыбу, водившуюся там в большом изобилии. Купцам, мастеровым и ремесленникам предоставлено право селиться в городах Екатеринославе и Мариуполе, как выгоднейших торгово-промышленных пунктах. Грамота освобождала крымских греков от военной службы, давала им право своего суда, возлагала на русских охрану переселенцев, предоставляла свободу торговли, промысла и т. п.757 Жалованная грамота, данная Екатериной II крымским грекам, после подтверждена Императорами Павел Петровичем и Александром Павловичем.758

Предначертания Высочайшей Екатерининской грамоты относительно мест водворения греков не были выполнены точно. Переселенцы первоначально просили себе места в Азовской губернии между реками Днепром, Самарью и Орелью. Жалованной грамотой 21 мая им отводились земли по рекам Калмиусу (Калке), Соленой, Кальчину, Яссам и др. и по берегу Азовского моря. Для купцов, мастеровых и промышленников назначались Екатеринослав и Мариуполь. Последний город тогда еще не существовал; он лишь предназначался к построению исключительно для греков на берегах реки Волчей там, где впоследствии был основан Павлоград, а Мариуполь, как увидим ниже, построен в другом месте. Особым «ордером» князя Потемкина от 29 сентября 1779 г. грекам – поселянам окончательно были указаны пределы их земель «от Азовского моря до устья реки Берды, где крепость Петровская, и по рекам Каратышу, Мокрым Ялам, Волчьей, Осиновой, Березнеговатой и Калмиусу до впадения её в Азовское море. Для греков – горожан предписывалось на берегу Азовского моря при устье реки Калмиуса, или при устье реки Соленой, называемой Икалецом и впадающей в Калмиус, построить город Мариуполь, «расположи его порядочным образом». Все отведенные грекам земли вместе с Мариуполем составили Мариупольский уезд.759 На первых порах в нем было 20 селений, образованных выходцами-греками.

Эти селения были следующие: Керменчик с храмом св. Троицы и вмч. Феодора Тирона, Салгир-Енисала с дер. во имя Вознесения и вмч. Георгия, Камара с цер. вмч. Марины, Богатырь с дер. Преображения Господня и Рождества Хр., Константинополь с цер. св. вмч. Феодора Стратилата, Жиндрень-Улаки с цер. Успения Пр. Богородицы, Чермалык с цер. прор. Илии, Карань с цер. св. Константина и Елены, Стиля с цер. вмч. Кириака, Игнатьевка с цер. Ап. Петра и Павла, Бешев с цер. Косьмы и Домиана, Ласпи с цер. св. Георгия, Каракоба с цер. вмч. Димитрия, Сартана с цер. вмч. Георгия, Чердаклы с цер. св. Константина и Елены, Малая Енисала с цер. вмч. Феодора Стратилата, Мангуш с цер. вмч. Феодора Стратилата, Урзуф или Кизиль-Таш, Ялта с цер. Рождества Христова и Старый (Ески) Крым с цер. св. прор. Илии. Впоследствии из них выделились еще три селения: Новый Керменчик с цер. Архистратига Михаила, Новая Каракоба с цер. Свят. Николая и Бугасу или Волноваха с цер. Рождества Богородицы. Греческие селения по рр. Волчьей и Яссам заняли территорию в 730 055 дес., вместо предполагаемых 1 237 471 десятины.760

Центром греческих поселений тогда же явился город Мариуполь. Он основан по последнему проекту на берегу Азовского моря при впадении в него речки Калмиуса, по правую сторону его устья. При самом основании Мариуполя в нем построен соборный храм во имя священномученика Харлампия, затем возникли храмы во имя Марии Магдалины, Рождества Богородицы и Успенская церковь, именуемая также Мариинской.

Высочайшим указом на имя Св. Синода 14 марта 1779 г. Игнатию митр. готфийскому и кафийскому, вышедшему из Крыма в вечное подданство России и поселившемуся с знатным числом обоего пола своей паствы в Азовской губернии, велено «быть архиереем тех поселенцев и состоять по смерть беспосредственно под Синодом». Все духовенство, вышедшее с ним из Крыма и занявшее места в греческих поселениях, всецело подчинялось митр. Игнатию. М. Игнатий, на правах самостоятельного архиерея, ставил священников на свободные места по своему усмотрению. Ему отводилась степень под архиепископом Славянским и Херсонским. На содержание Готфийской и Кафийской кафедры назначалось три тысячи рублей.

Таким образом, греческие колонисты, во главе с митрополитом Игнатием, составили небольшую самостоятельную и вполне организованную митрополию с греческой паствой и греческими пастырями. Эта самая маленькая из всех епархий, бывших когда-либо в подчинении Св. Синоду, заняла небольшую территорию по северному берегу Азовского моря, врезавшись в территорию Славянской епархии. Мы уже знаем, что архиепископ Никифор даже столкнулся с митр. Игнатием из-за Калмиусской церкви.

Кафедральным городом Кафийской митрополии служил г. Мариуполь. Преосвященный Игнатий при окладе в 3000 руб. жил, однако, очень бедно. Наравне с беднейшими из своей паствы он ютился в убогой, мрачной и сырой землянке. После пожара, уничтожившего имущество митрополита, Игнатий построил новый дом, но ему не пришлось долго жить в нем. Постоянные огорчения от соотечественников заставили его предпочесть городской жизни – уединение. М. Игнатий построил небольшой загородный дом и каменную келью для молитвы в 6-ти верстах от города вверх по речке Калмиусу. Здесь он предполагал построить монастырь во имя великомученика и Победоносца Георгия. Но скоро последовавшая смерть Игнатия не дала ему возможности осуществить доброе дело.

Митрополит Игнатий скончался 16 февраля 1786 г. имея от роду более 70 лет, и погребен в построенном им Харлампиевском соборе. Вместе с кончиной митр. Игнатия была прикрыта Готфийская и Кафийская епархия, просуществовавшая около семи лет. Все церкви, входившие в её состав, причислены были к Славянской и Херсонской епархиям.761 После присоединения к Славянской епархии греческих приходов с городом Мариуполем пределы её достигли берегов Азовского моря, сделавшегося естественной границей её на юге.

На границах Славянской епархии с Белогородской в самом начале 80-х годов XVIII в. произошли незначительные изменения, стоявшие в связи с образованием Харьковского наместничества. При учреждении Харьковского наместничества (1780 г.) от Азовской губернии к нему отчислено до 200 душ. По близости к Харькову туда отчислена Боровая слобода и приписана к Мерефянскому комиссариатству. Слобода состояла в Славянской епархии с 1777 г., но оказалось ей гораздо удобнее быть в Белгородской, соответственно гражданской подведомственности, так как Харьковское наместничество состояло в Белгородской епархии. Жители слоб. Боровой просили 20 ноября 1780 г. Синод о перечислении их. Архиепископ славянский и херсонский Никифор не только соглашался на это перечисление, но даже сам ходатайствовал о том перед Св. Синодом. 10 февраля, следующего 1781 г. Св. Синод, приписал слоб. Боровую к Белгородской епархии.762

Сокращение пределов Славянской епархии, вследствие отписки от нее слободы Боровой, было ничтожно сравнительно с расширением её территории на юге. Вместе Готфийской и Кафийской митрополией к Славянской епархии присоединена была Таврическая область в полном её составе, образованная в 1784 году. Таврическую область составляли города с уездами: Симферополь, Феодосия, Евпатория, Перекоп, Днепровск, Мелитополь и Фанагория, и безуездные города Севастополь – крепость и порт, Балаклава, Инкерман, Бахчисарай, Карасубазар, Левкополь, Арабат, Афиней, Воспор, Керчь, Еникале и Кинбурн.763

28 ноября 1786 года Славянская и Херсонская епархия, после образования на её территории двух наместничеств Екатеринославского и Таврического, переименована в Екатеринославскую и Таврическую. Преемник архиепископа Никифора Феотоки, переведенного в Астрахань в день переименования Славянской епархии, архиепископ Амвросий (Серебренников) получил титул архиепископа Екатеринославского и Херсониса-Таврического или короче Херсонского.764

Чтобы не прерывать географической связи в дальнейшей истории епархиального устройства Новороссийского края, мы зайдем несколько вперед.

От новых присоединений территория Екатеринославской епархии значительно увеличилась. Число её уездных и безуездных городов в двух наместничествах дошло до 44.765 При разнообразии населения и обширности территории одному архиепископу Амвросию не было никакой возможности управлять ей. Поэтому 7 марта 1787 года Высочайшим указом повелено в Екатеринославской епархии быть викарному епископу с титулом феодосийского и мариупольского. Викарию феодосийскому поручена паства всех церквей в г. Мариуполе, и Таврической области, состоявшая преимущественно из греков. Первым викарием феодосийским и мариупольским назначен был архимандрит Благовещенского Нежинского монастыря Дорофей (Возмуйлов).766

С 22 декабря 1789 года архиепископ екатеринославский Амвросий получил титул местоблюстителя Молдо-Влахийской экзархии. С таким титулом архиепископу Амвросию была подчинена в церковно-административном отношении, так именуемая Ханская Украина. Под этим именем состояла в духовном управлении молдо-влахийских митрополитов второй половине ХVIII в. бывшая Очаковская область, присоединенная к России по Ясскому трактату 1791 года. Тамошнее православное население жило по левому берегу Днестра до р. Мокрого Ягорлыка, по Ягорлыку до Балиты и по р. Кадыме до соединения р. Буга с Синюхой при Ольвиополе. Правый берег Буга – прежняя русская граница с Турцией – до времени присоединения его к России был совершенно не заселён, тут бродили кочевые орды татар.

Получив титул местоблюстителя Молдо-Влахийской экзархии, архиепископ Амвросий еще до присоединения Ханской Украины к России начал распоряжаться там. Во время второй турецкой войны (1787 – 1791 гг.), окончательно закрепившей за Россией Крым и северные берега Черного моря с Очаковом, архиепископ Амвросий, по высочайшему повелению, состоял при главнокомандующем русскими войсками князе Потемкине. Из Ясс, где была главная квартира Потемкина, шли распоряжения Амвросия в Очаковскую область впредь до окончательного присоединения её 29 декабря 1791 г. Распоряжения Амвросия состояли преимущественно в утверждении им при местах прежних священников и определении новых в Украину. Архиепископ Амвросий определил и утвердил священников в следующих приходах: Терновке (1790 г.), Слободе (1789 г.), Чебруче (1792 г.), Глинной (1791 г.), Ясске (1790 г.), Николаевке (1790 г.), Меловатом (1790 г.), Буторах (1791 г.), Чорне (1792 г.), Дубоссарах (1792 г.) Рогах (1792 г.), Окках (1792 г.), Коротне (1790 г.) и Пасицели (1791 г.).

После присоединения Очаковской области по гражданскому управлению к Новороссийскому краю, а по церковному к Екатеринославской епархии, для духовного управления в ней учреждены были два протопопских правления: первое – в Дубоссарах, второе – в Малоештнах. Две названные протопопии заняли всю территорию прежней Украинской Молдавской экзархии. Дубоссарская протопопия простиралась от Дубоссар вверх по Днестру и по границе польской; ниже по Днестру лежала Малоештская протопопия.767

31 июля 1792 года архиепископ Амвросий спрашивал Св. Синод, как ему быть с церквами и монастырями, лежавшими между реками Бугом и Днестром. Все они, по воле светлейшего князя Григория Алексадровича Потемкина-Таврического, по духовным делам сносились с архиепископом Амвросием в бытность его в Яссах, хотя раньше состояли под управлением православного митрополита, зависевшего от константинопольского патриарха. Но теперь они обращались за судом и решением дел к нему – Амвросию. Екатеринославский владыка не знал, что делать – продолжать управлять монастырями и церквами, лежавшими между Днестром и Бугом, до причисления их к какой-либо епархии, или нет. Св. Синод, основываясь на том, что 26 января 1792 г. новоприобретенная от Оттаманской порты земля, лежавшая между Бугом и Днестром, присоединена к Екатеринославской губернии, приказал церквам и монастырям, о которых спрашивал Амвросий, «быть в ведении члена Св. Синода Амвросия»,768 т. е. присоединил их к Екатеринославской епархии.

* * *

Ведомство Екатеринославского викария епископа феодосийского и мариупольского также расширилось за счет земель черноморских казаков. Русское правительство в начале 90-х годов ХVIII в. отвело войску черноморских казаков земли в Таврической области на острове Фанагории. Местность стала быстро заселяться; появились большие селения не менее 1000 душ, но в них не было ни церквей, ни священников, которые исполняли бы христианские требы для православного населения: крестили родившихся и погребали умерших. Управление Черноморского Войска недоумевало, куда обратиться за священнослужителями, так как не знало, к какой епархии принадлежал остров Фанагория. Только по настоянию народа оно обратилось к Иову (Потемкину), епископу феодосийскому, и просило его определить шестерых кандидатов в священники, а седьмого в дьякона и дозволить, где нужно, строить церкви и выдать антиминсы. Епископ Иов не решился исполнить просьбу фанагорийцев без разрешения Св. Синода. Тогда Войсковое Управление 11 ноября 1793 года обратилось в Св. Синод с просьбой приписать о. Фанагорию, поблизости, в ведомство Феодосийского викария, отстоявшего от острова в 100 верстах, тогда как до Воронежа насчитывало 1500 вер., а до Полтавы 1000 вер., к тому же остров Фанагория находился внутри самой Феодосийской епархии. Дело доходило до Государыни. 11 января 1794 года Св. Синод согласился с просьбой Черноморского войска, приписав его к Феодосийскому викариатству. Штатным протопопом на остров Фанагорию назначен священник местечка Новоселец, Новомосковского уезда, Екатеринославского наместничества, Роман Похорня, возведенный в сан протопопа самим екатеринославским архиепископом Гавриилом Бонулеско (Бодони). До устройства войскового собора в г. Екатеринодаре протопоп Похорня причислялся к походной Троицкой Церкви. Епископ Иов поручил его ведению священно-церковнослужителей при походных церквах в селениях Копыле и Ее, поставленных на первый случай.

Когда, таким образом, установилась епархиальная зависимость острова Фанагории, Св. Синод потребовал от феодосийского викария сведений о том, какие селения образовались на острове, сколько в них душ, где нужны церкви и священнослужители. Дать подробный ответ Св. Синоду не представлялось возможности ввиду того, что земля черноморских казаков не была разграничена от земли Войска Донского и Кавказского Наместничества. Известно было лишь общее число черноморских казаков – муж. пола 12 826, жен. 8967. Для них пока ощущалась необходимость в устройстве походных церквей в г. Тамани во имя Антония Вел. Урочище Копыле во имя Архистратига Михаила, на устье речки Бейсуги – во имя Чудотворца Николая, при устье р. Ей – в честь Преображения Господня и на речке Челбасарах – во имя великомученика Георгия – всего пять церквей. Все места пока поручались двум священникам, жившим в Копыле и на р. Ее. В остальные места обещано пока дать только антиминсы и лишь под тем условием, если войсковое правительство представит кандидатов в священники. Дела с постройкой церквей в земле черноморских казаков затянулись до самого конца XVIII в. Вместо пяти церквей к 1797 году их насчитывалось более десяти.769 Впрочем, самое викариатство просуществовало только 12 лет; оно было упразднено в 1799 году при третьем переделе епархий соответственно губернским территориям.

* * *

685

Пол. Собр. Зак. Рос. Имп. XVI, №12060 Из первоклассных кафедр высший оклад назначен Петербургской кафедре с Александро-Невским монастырем – 15 000 руб., затем Новгородской с Софийским собором – 11 031 руб. 20 коп., Московской кафедре с Чудовым монастырем – 7510 руб.; второклассным кафедрам положено по 5500 руб., только Псковской епархии, в виду дороговизны цен на хлеб и провизию, прибавлено 500 руб., третьеклассные кафедры получили по 4232 руб. 20 коп., два вновь учрежденных викариатства – Севское и Олонецкое по 4030 руб. 80 коп. (Подробнее о штатах архиер. домов по положению 1764 г. см. наше исследование «Казанский архиерейский дом, его средства и штаты преимущественно до 1764 г.». Казань. 1906 г. стр. 431–450. О средствах и штатах всех великорусских архиерейских домов со времени Петра I до 1764 г. см. наше исследование под этим заглавием. Казань. 1907 г.

686

Нужно заметить, что уничтожение церковного тягла в 1764 г. было неполное. От прежнего времени после 1764 г. остались некотрые сборы с духовенства на епархиальные учреждения. Духовенство продолжало содержать духовные правления, платило жалованье правленским канцеляристам; до перевода духовных правлений в монастыри (1778 г) духовенство содержало сами помещения для правлений. Там, где не оказалось помещения для правлений в монастырях, сборы с духовенства для найма помещений под правления продолжались и после 1778 года (П. В. Знаменский. Чтения из Истории Русской церкви за время царствования Екатерины II, чтение XII).

687

Арх. Св. Синода, дело 1764 г. № 51, л. 1; ср. Пол. Собр. Зак. Рос. Империи XVI, № 12183. Подлинная ведомость подписана самой Императрицей.

Изготовление ведомости с росписью, поднесенной Государыне стоило 28 р. 5 к.: за 41/2 арш. зеленой тафты по 1 р. 20 коп, – 5 р. 40 к., зеленых лент – 9 арш. по 5 коп. – 45 к.; шустеру за сделанные им 6 валиков красного дерева – 3 р., переплетчику-иноземцу – 3 руб., бумаги александрийской и полуалександрийской на 1 р. 10 к., шелкового шнура на 10 коп., рисовальщику – находящемуся при Герольдсмейстерской Конторе – Илье Волкову за нарисование Ливры 15 руб. (Арх. Св. Син. д. 1764 г. № 51, л. 4).

688

Арх. Св. Син. дело 1764 г. № 51, лл. 2–9. Тут помещено росписание городов, изданное в книге штатов отд. III и IV. Пол. Собр. Зак. Рос. Имп. т. ХLIV, ч. II, стр. 40–43.

689

О штатных монастырях см. Первое Приложение к настоящему изследованию. Нужно заметить, что, за невозможностью скоро распределить классные штатные монастыри по епархиям в новом их составе, монастыри показаны в ведомости по старым епархиям.

690

Там же, лл. 129–132.

691

Арх. Св. Син. д. 1764 г. № 47, лл. 117; 123–124.

692

Там же, лл. 126–127. В своем докладе епископ Сильвестр назвал монастыри – в Можайске муж. Лужецкий и в уезде Колоцкий, да жен. Покровский и еще муж. Рождество-Богородицкий – Борисовский при селе Борисове с одной церковью в Верейском уезде, незначившейся в росписи.

Николаевский Угрешский монастырь с 1764 г. III кл., в Московской епархии, в 14 верстах от Москвы, при впадении в р. Москву рч. Угрешу, основан вел. кн. Дмитрием Донским в 1380 г., где ему явилась перед походом на Мамая на сосне икона св. Николая. Обрадованный этим явлением он воскликнул: «сия вся угреша сердце мое». С этих пор место, где возник монастырь, называется Угреша. Грозный в 1546 г. ездил туда; после цари, Михаил Феодорович и Алексей Михайлович также бывали на Угреше; Угрешский монастырь посещали царицы (Евдокия в 1634 г.) и патриархи. Он был богат – (в 1744 г. 3787 крест. душ). Поныне москвичи посещают Угрешский монастырь, где ныне 11 храмов и две чудотворные иконы: св. Николая и Божией Матери, именуемой «Взыграние».

693

Там же, лл. 134–142.

694

Там же, лл. 145–150.

695

Там же, лл. 169–174; 191–192.

1

Воинский Устав, артик. 20 (Полн. Собр. Зак. Росс. Имп., т. V, № 3006, стр. 324.

696

Там же, л. 290 и дела 1775 г. №№ 88 и 89. По новому подсчету в 1775 г., после приписки городов, в Крутицкой епархии значилось 814 цер., в Севской – 808, в Воронежской – 888 церквей; в Коломенской епархии – не показано (д. 1775 г. №88, лл. 17–18). От Москвы до Одоева было 210 вер., до Болхова – 290, до Мценска – 314, до Новосиля – 302, до Черни – 262 версты (там же).

697

Арх. Св. Син. д. 1764 г. № 47, лл. 218; 280–289.

698

Арх. Св. Син. дело 1767 г. № 40. Раньше, 31 декабря 1764 г., епископ Дамаскин по случаю исключения из подушного оклада 50 однодворцев – черемис и приписных из церковников Космодемьянского уезда Ветлужской волости был поставлен в затруднение. Распоряжение касалось инородцев Казанской епархии, а Ветлужская волость оставалась в Костромской епархии и указа об отписке ее в Казанскую епархию не было. По этому случаю епископ Дамаскин даже подавал особый доклад в Св. Синод (Арх. Св. Син. д. 1764 г. № 47, лл. 184–185).

699

Арх. Св. Синода, д. 1768 г. № 42.

700

Там же, д. 1769 г. № 376.

701

Арх. Св. Син. д. 1764 г. №47, лл. 197–198; 207–215; 233–237.

1

Воинский Устав, артик. 20 (Полн. Собр. Зак. Росс. Имп., т. V, № 3006, стр. 324.

1

Воинский Устав, артик. 20 (Полн. Собр. Зак. Росс. Имп., т. V, № 3006, стр. 324.

702

Арх. Св. Син. дело 1775 г. № 90, лл. 1–6.

703

Арх. Св. Син. д. 1776 г. № 56, лл. 107, 117. В 1775 г. в Тверской епархии насчитывалось 654 церкви и 17 монастырей (Тверские Епарх. Вед. 1890 г., неоф. отд. стр. 790).

704

Амвросий. История Российской иерархии IV, стр. 222–239 – Грамота патр. Никону. Мы расширили территорию Тверской епархии до верховьев Мсты и до Валдайского озера в том предположении, что Валдайское и Боровичское Духовные Правления, к ведомству которых отписаны 17 церквей Олонецкой епархии, находились в «оных городах Валдае и Боровичах, входивших в состав Новгородского наместничества (губернии). Но, с другой стороны об этих городах не заявлял архиепископ Гавриил, чтобы их приписать к Тверской епархии.

705

Пол. Собр. Зак. Рос. Имп. XX, №№ 14, 248; 14, 463.

706

Арх.Св. Син. д. 1779 г. № 54.

707

Арх. Св. Синода, д. 1776 г. № 58.

708

Арх. Св. Син. д. 1776 г. № 59.

709

Там же, д. 1781 г. № 57.

710

Там же, д. 1781 г. № 61.

711

Арх. Св. Син. д. 1781 г. № 60.

712

Арх. Св. Син. дело 1764 г. № 47, лл. 257–261. У рязанского архиерея после росписи 1764 года явилось недоумение, куда девать студентов семинарии, дошедших в Рязанской семинарии до высших классов – риторики, философии, а некоторые даже обучались по-гречески, из сел, отошедших в другие епархии в силу росписи 1764 г. Запрос сделан 31 июля 1764 г. Ответ получен только в феврале 1776 г. и оказался запоздалым. Указом предписывалось удерживать в семинарии тех, которые желали остаться в ней. Оказалось, что за неполучением своевременно указа, удержать иноепархиальных семинаристов не представлялось возможным, они тотчас после 1764 года разбежались и где находились, о том рязанский архиерей даже не знал (там же, л. 245).

713

Арх. Тамб. Дух. Консистории. Ревизские сказки 1784 и 1795 годов.

714

Арх. Св. Синода дело 1774 г. № 68.

715

Арх. Св. Синода дело 1775 г. № 91.

716

Арх. Св. Синода дело 1781 г. № 59.

717

Там же дело 1779 года № 55.

718

Арх. Св. Синода, дело 1734 г. № 30.

719

Там же, дело 1781 г., № 58.

720

Арх. Св. Синода дело 1782 г. № 37.

721

Арх. Св. Синода дело 1783 г. № 44.

722

Арх. Св. Синода дело 1787 г. № 51.

723

И. Покровский. Екатерининская Комиссия о составлении проекта Нового Уложения и церковные вопросы в ней (1766–1771 г., Казань. 1910 г. стр. 1–138.

724

Там же, стр. 49–50.

725

Книга преосвященного новгородского митрополита Гавриила, содержащая бумаги, относящиеся до депутатства его при законодательной Комиссии (лл. 45–46). Рукопись библиотеки С.-Петербургской дух. академии № 415.

726

Преосвященный Сильвестр, как муж ученый того времени, не только сам любил науку, но еще заботился о научном развитии юношества; он во время управления Переяславль-Залесской епархией увеличил книгами семинарскую библиотеку и обогатил инструментами физический семинарский кабинет. Он сам любил заниматься физикой, сам производил физические опыты и даже во время этого производства опытов повредил себе лицо. После него осталась значительная библиотека по всем отраслям знания. Его библиотека, по смерти владельца (19 окт. 1802 г. на 80 году жизни), по завещанию, поступила частью Спасо-Андрониеву монастырю, где, скончался Сильвестр на покое, в качестве настоятеля, и в Переяславль-Залесскую семинарию. От него осталось несколько печатных произведений (Чтение в Моск. Общ. Ист. и Др. Рос. 1890 г. III, стр. 125).

727

Христианское Чтение 1876 г. II, 227–228.

728

Книга митр. Гавриила … Рукопись С.-Петерб. академии № 415, л. 321.

729

Вместе с обывателями почти вымерли школьники. В 1766 г. в 10 камчатских школах – Камаковской, Каменного Острожка, Ключевской, Машурской. Паратунской, Курильского острова, Коловской, Ичинской, Харюзовской и Еловской обучалось 208 чел. После оспенного поветрия число учеников в школах весьма уменьшилось, а многие школы временно прекратили свое существование. В 1773 г. в двух школах обучалось только 41 чел., в 1774 г. в 5 школах – 66 чел., в 1775 г. в шести школах – 73 чел. (Опис. Докум. и Дел. Арх. Св. Синода т. ХХVI, № 84, стр. 190–191). В 1761 г., как известно, в Камчатке и прилегающих к ней областях насчитывалось 13 школ.

730

Опис. Докум. и Дел. Арх. Св. Син. XXVI, №84, стр. 184–189.

731

Полн. Собр. Зак. Рос. Имп. XIX, № 13996. Миссию в Тобольской епархии в начале второй половины XVIII в. без особых правительственных распоряжений нельзя назвать особенно блестящей. Из ведомости новокрещенным по Тобольской епархии за 1750–1753 гг., помещенной в Опис. Док. и Д. Арх. Св. Син. XXXI Прилож. IX, видно, что за это время просвещено по Тобольской епархии 392 инородца обоего пола.

732

Арх. Св. Син. д. 1768 г. № 43.

733

Записки Одесского Общества Истории и Древностей, III, стр. 80–84. В Новосербии образовались следующие шанцы или военные сторожевые пункты: Гусарского полка: 1. – Новомиргородский, где был главный штаб, 2. – Печка, 3. – Петро-остров, 4. – Надлацк, 5. – Каниблат, 6. – Семлик, 7. – Архангельск, 8. – Мартонош, 9. – Панчов, 10. – Каниш, 11. – Сента, 12. – Буковар, 13. – Федвар, 14. – Суботиц, 15. – Цыбулев, 16. – Дмитровка, 17. – Мошорин, 18. – Самбор, 19. – Глинск, 20. – Вершац. Пандурского пехотного полка: 1. – Крылов, 2. – Табуриш, 3. – Крюков, 4. – Каменка, 5. – Земунь, 6. – Чанат, 7. – Пилажницы, 8. – Ковин, 9. – Благоват, 10. – Слан-Камень, 11. – Бечка, 12. – Вараздин, 13. – Глагонац, 14. – Янов, 15. – Шелком, 16. – (? пропущен), 17. – Чонград, 18. – Павлиш, 19. – Мондорлак, 20. – Сантомаш – всего 40 шанцев. Межевая карта Ново-сербского поселения, составленная в 1758 г. геодезистом Семеном Леонтьевым, приложена при статье архиепископа Гавриила, Тверского и Кашинского, бывшего Екатеринославского (1828 – 1837 г.), затем Херсонского (1837 – 1848 гг.) «Отрывок повествования о Новороссийском крае» (там же, таблица-карта 1-я).

734

Там же, стр. 84–85. Как видно из церковных ведомостей в 1756 году, около Елизаветграда были следующие слободы: 1. – пригородная мещанская с приписанными к ней слободами, 2. – Аджамка, 3. – Вершино-Каменка, 4. – Мурзинка, 5. – Вешка, 6. – Овинянка, 7. – Верблюжка, 8. – Желтая, 9. – Омельницкая, 10. – Вороновка бывшего хутора Троицкого, 11. – Мишурино-рожский ретраншамент, 12. – слобода Буяновская, 13. – Каменка, 14. – Калужина, 15. – Бородаевка, 16. – Домоткан , 17. – Пушкаревка, 18. – слобода ближнишх буераков, 19. – Ингульская, 20. – Комиссаровка, 21. – слобода Грузская, 22. – Виска, 23. – Плетено-Ташлыцкая, 24. – Красная, 25. – Ново-Архангельская, 26. – Ольшанка, 27. – Добрянка.

735

Там же, стр. 85–86. Троицкую Елисаветградскую соборную церковь предполагалось заменить каменной трехпрестольной – во имя Св. Троицы, св. правед. Захарии и Елисаветы и апп. Петра и Павла. Дело доходило до Сената, но кончилось ничем. В 1813 г. Троицкая церковь в Елисаветградской крепости совершенно уничтожена, так что и следов ее в крепости не оставалось. Соборной церковью сделалась Успенская подольская Елисаветградская церковь, построенная в 1788 г. полковником Красноглазовым на собственные средства (там же, стр. 86–87).

736

Записки Одесского Общества Истории и Древностей... т. III, стр. 87–92.

737

К. Арсеньев. Статистические очерки России... стр. 102.

738

Впервые Азовская губерния была учреждена в 1708 г. В состав ее входило 43 города, а территория ее начиналась в пределах нынешних Пензенской, Тамбовской и Воронежской губерний и обнимала весь тогдашний юг России (Пол. Собр. Зак. Рос. Имп. т. IV, № 2218). После несчастного Прутского похода 1711 г. Азов был снова уступлен Турции, однако название Азовской губернии сохранилось при втором переделе петровских губерний (1719 г.), только в состав ее не входили Азов и Таганрог, уступленные Турции (П. С. З. Р. И. V, № 3308). В 1725 г. Азовская губерния переименована в Воронежскую. В 1737 году хотя Азов снова был покорен русскими, но не сразу упрочился за Россией.

739

Записки Одесского Общества Истории и Древностей... III, стр. 95–99.

740

Записки Одесского Общества Истории и Древностей., т. I, стр. 205–224.

741

Чтен. Москов. Общ. Ист. и др. Рос. 1848 г. VI, отд. II, стр. 46. Ср. 1846–1847 г. IV, стр. 125.

742

Записки Одессского Общ. Истор. и Древ. III, стр. 92.

743

Полн. Собр. Закон. Рос. Имп. XX, № 14252.

744

Там же, № 14386.

745

В Св. Синоде сделан был подсчет расходов на новую кафедру по второму классу, а именно: жалованье архиерею – 1200 руб., ему же на провизию – 1000 руб., монашествующим и келейникамь – 167 руб., служителям – 546 руб., священнослужителям при соборе на церковные потребы, на починку домовых зданий и на ризницу – 905 руб., консисторским приказным и служителям и на другие расходы – 570 руб., а всего – 5500 рублей.

746

Арх. Св. Синода, д. 1771 г. № 52.

747

Пол. Собр. Зак. Рос. Имп. XX, № 14360, ср. Записки Одесского Общества Истории и Древностей... III, стр. 100–102.

748

После посвящения велено Коллегии Экономии дать архиепископу Евгению прогонных – 2000 руб., жалование по второму классу с оставлением пенсии – 1500 руб., и всех прибавок по содержанию дома и штата. Коллегия Экономии выдала ему положенное по окладу – всего на полгода 3505 руб. 50 коп. с прибавочными на 25 челов. служителей, так как штата служителей еще не было положено. При поставлении у архиепископа Евгения на лицо было только 5 человек штата: эконом, священник, протодьякон – два келейника, но ему предоставлено право набрать полный штат по второму классу и расходовать на него всю положенную сумму с прибавкой, положенной указом 1768 г. по 5 руб. 211/4 коп. каждому; а всего прибавлено к штатному содержанию 1764 г. (540 руб.); еще 302 р. 321/2 к. Предлагалось расходовать всю сумму на штат служителей в тех видах, чтобы «не было взяток». Быть может это запрещение брать взятки заставило администратора – архимандрита просить себе оклада по первоклассному окладу.

749

Арх. Св. Син. д 1775 г. № 87, лл. 1–14; 59–60; 131 ср. Записки Одесского Общества Истории и Древностей. Ш, стр. 102.

750

I. Из Переяславской, епархии отошли к Славянской епархии:

1. Гор. Елисаветград, в нем 5 церквей – внутри города Троицкий собор, на подоле Успенская церк., на Форштате – Знаменская, вторая греческая церковь в честь Владимирской иконы Божьей Матери, за городом кладбищенская Петропавловская церковь.

2. Елисаветградского пикинерского полка церкви: Никольская в слободе Мурзинке 1-й роты, Троицкая – в селе Бекше 2-й роты, Трехсвятительская в Овнинке 3-й роты, Архистратига Михаила в сл. Вуколовке 4 й роты, Рождества Богородицы в сл. Краснокалинке 5-й роты, Иоанна Богослова в слободе Пепельнистой 6-й роты, Вознесенская в деревне 7-й роты, Св. Симеона Богоприимца в шанце Мишуринорожском 8-й роты, там же вторая церковь во имя Преображения, Никольская – в сл. Днепрово-Каменской 9-й роты, той же роты Успенская в сл. Калужине, далее в остальных 11 ротах в слободах: Бородаевской, Домогланской, Пушкаревке, Омельницкой, Зеленой, Верблюжке, Спасовской, Вершинокаменке, Аджамке, Куцоволовке – по одной церкви, всего 21 церковь.

3. Хотого-гусарского полка в шанцах: Крюковском, Табуриском, в местечке Крылове, в шанцах – Каменском, Земуке, Павлише, Андрусовском, Вершах, Глинском, Сомборе, Дмитровском, Бечье, Вараждиге, Глаговице, Янове, Шолмоше, в государевых слободах: Колонтаевой, Ануфриевке, при слободе Уховке, в подворье имевшего быть монастыря, в помещичьей Богоявленской слободе Васильевской, в госуд. слободе Веселом Куте и в Семеновке – всего 23 церкви.

4. Черного гусарского полка – в Новомиргороде, в шанцах – Печке, Петроостровском, Надлаке, Колниболотном, Семлеке, Архангельском, Маршоноше, Панчеве, Каниже, Сентовском, Уковорском, Федварском, Суботицком, Цибулевском, Мошарине, в слободе полкового генерала Барошева – Красном поле, в слободе Михайловке, Оситнижке, в государевой слободе Хорватовской, а всего – 22 церкви.

5. Молдавского гусарского полка в шанцах Павловском, Виске, новостроящаяся Пещано-братской роты, в ротах Черношашкиной, Ингульской, Добрянке, Синюхобротской, Липняжке, Плетено-шашлинской, Лисогорской, Сухотемлицкой, Тишковке, Грузской, Масловой и в шанце Екатеринском – итого 9 церквей, а всего 81 церковь отошли к Славянской и Херсонской епархии. (Арх. Св. Син. д. 1775 г.) № 87, лл. 308–326).

II. Из Киевской епархии отошли к Славянской епархии:

1. г. Полтава с 6 цер., села: Диканька с 3 церквами, Стасовцы, Каменка, Гавровцы, Петровка, Семиновка, Тахтаулово, Осмачки, Жуки – 2 церкви, Надежда, Иванчивцы, Малые Будищи, Павленки, Яновцы, Крутой берег, Ковалевка, деревня Трибы, Искровка, село Нижние Млины, Локощина, Тагамлин, Головач, Писаревка, Малиши, Козело-Ольшаны, Федорки, Мачухи – 2 цер., Кукливцы, Милца, Борбановка, Пушкаровка, Грибы, Дужули, Шостак, Супруновка, Ивашки, местечко Великие Будищи с 5 цер., села Старые Мливы, Новые Мливы, местечко Старые Сенжары – 7 цер., местечко Новые Сенжары – 6 цер., села Люлюходка, местечко Белики – 6 цер., с. Камаровка, местечко Нефороща – 3 цер., мест. Маечка – 2 цер., слобода Андреевка, мест. Царисанка – 4 ц., мест. Китай-город – 3 ц., мест. Орел – 4 ц., м. Карловка, села Феодоровка, Варваровка, Скелка, Черниновка, Искровка, Орчик, Чутовка, Сторожево, мест. Кобеляк – 9 ц., с. Горошные Млины, мест. Соколка – 5 цер., с. Лучно, мест. Кишенка – 4 цер., мест. Переволочна – 4 цер., с. Ханделевка, м. Келеверда – 6 цер., с. Пришибы, Григоровка, мест. Решетиловка – 6 цер., с. Демидовка – 1 цер.

2. г. Кременчуг – в нем 2 цер., мест. Власовка 2 цер. села Педогарки (Перегарки?), Рублевка, Богомоловка, мест. Омелник – 3 ц., мест. Манжелея, с. Пески, слоб. Николаевка, мест. Поток – 2 цер., с. Дмитровка, мест. Старый Самар – 1 цер., с. Старый Кодак, мест. Новый Кодак, села Корноуховка, Каменка, Романовка, слоб. Петриковка, с. Могилево, слоб. Байбаковка, с. Гупаловка, Котовка, Личков, Шульговка – всего 167 ц., а с городом Полтавой – 173 церкви (там же, лл. 330–332).

III. Из Воронежской епархии:

1. г. Бахмут с 5 цер., в уезде церкви в слободах: Сухаревой, Кременской, Краснянской, Боровенках, Мостках, Шульгинке, Штурмовой, Новоайдарской, Дмитриевской, Петровской, Стародидарской, Трехъизбенской, Муратовской, Боровской, в Воеводовке – Гендревке тож, Безгиновке, Райгородской, Епифановской – всего в городе и уезде – 23 церкви.

2. в крепости св. Димитрия Ростовского и в 4-х пограничных батальонах – 5 цер., инженерной команды в Темерниковской портовой таможне – 1 цер., в Конном козацком полку – 1 цер., в Купеческой слободе – 1 цер.;

3. в Азовской крепости – городская церковь во имя ап. Андрея Первозванного, в 1-м батальоне – 1 цер., в Азовском козацком полку и в Таганрогской крепости – всего 4 церкви, а всего с бахмутскими – 39 церквей. Все они ведались в Бахмутском Духов. Правлении. Кроме них в том же Правлении ведалось 16 цер. из других уездов, которые остались за воронежским архиереем. Равным образом в Воронежской епархии остались крепостные и пограничные церкви, бывшие в Черкасском Дух. Правлении (там же, лл. 341–353).

IV. Из Белгородской епархии:

1. Екатерининской провинции – крепость Белевская и принадлежащие к ней ротные правления – Белевское, Васильевское, Рясское, Праскевиевское, Козловское, Берецкой вершины, Алексеевское, Нового Башкина, Михайловское, Миловая, Веревкино, Орчиновское, Староверовка, Ефремовское, Боровка Башкинской вершины, Шебелинка, Лазовенка, Протопоповка, Петровское, Охочее, Берестовенка и Ленивка.

2. Крепости, стоявшия на Днепровской динии – Александровская, Кирилловская, Петровская,

3. г. Тор с двумя церквами, приписанная к нему слобода – Маяки с 2 церкв., Райгородок, Слобода Новая Водолага с 3 цер., сл. Малая Водолага, Петровка, Камышеваха.

4. Изюмовского ведомства Бахмутского гусарского полка церкви шанцев: Серебрянского, Ассесоровского, Вышней Беленки, Нижней Беленки, Крымской Ямы, Подгороднего Сухудола, Каменного Броду, Черкасского Броду, Хорошего Яру, в 4-й, 13-й, 14 й и в 16-й ротах четыре церкви и в шанце Варгунском.

5. Церкви в крепостях: Борисоглебской, Ливенской, Феодоровской, слоб. Березовке, в крепости Никитиной по Днепровской линии церкви еще не было; – всего из Белгородской епархии отошло к Славянской – 55 цер. (там же, лл. 358–362).

751

Арх. Св. Син. д. 1775 г. лл. 25–28; 308–371. Проф. Ф. И. Титов на основании указной книги 1776 г., хранящейся в Арх. Киев. Дух. Консистории, полагает, что от Киевской епархии к Славянской отошли целиком только три протопопии – Полтавская, Кобеляцкая и Старокодацкая, а из Решетиловской, Сорочинской и Миргородской протопопий только некоторые церкви (Рус. Правосл. церковь в Польско-Литовском государстве в XVII-XVIII вв., т. II. Киевская митрополия – епархия в XVII-XVIII вв, Киев. 1905 г. стр. 61–62). В Воронежской епархии до отписки от нее церквей к Славянской и Херсонской епархии было штатных монастырей: мужск. II класса – 1, III класса – 2, на своем содержании – 5, на малорусской земле и правах – 1, в Войске Донском – на войсковой земле – 3, всего 12 мон.; женских – III кл. – 1, на малорусской земле и правах – 1, следовало к упразднению – 1. Церквей – соборных, кроме архиерейского дома, 21 цер., ружных соборных городских и при девичих монастырях – 7, из них отошло 2, приходских и бесприходных – 943 цер., из них отошло – 33 цер., домовых без причтов – 4, праздных – 5; всего церквей осталось – 945; духовных правлений было – 15, одно отошло (Бахмутское), осталось 14 правлений. Кстати заметить, что в земле или области Войска Донского, оставшейся за воронежским епископом, в г. Черкасске с заказом было – 1 соб. цер. и 28 приход., в заказах: Деркульско – 30 цер., Мигулинском – 37 цер., Хоперском – 31 ц., Богучарском – 10, Раздовицком – 16.

В Белгородской епархии было: монастырей – мужск. II кл. – 1, III кл. – 1, на своем содержании – 5, на малороссийских правах – 9, всего – 16; женских – III кл. – 2, заштатных – 4, всего – 6; церквей соборных – 41 цер., отошла – 1 цер., ружных и при девичих монастырях – 9, приходских – 1126, из них отошло – 54; домовых бесштатных – 2, праздных – 14, а всего – 1192, из них осталось – 1137 цер., подведомых – 20 духовным правлениям. О Киевской и Переяславской епархиях и числе в них монастырей и церквей до образования Славянской епархии речь будет впереди.

752

Полт. Епарх. Вед. 1877 г. неоф. отд. стр. 280–281.

753

Записки Одесского Общества Истории и Древностей, III, стр. 202–229. Уезды Екатеринославского наместничества были следующие: Екатеринославский, Новомосковский, Алексопольский, Кременчугский, Полтавский, Константиноградский, Словенский, Бахмутский, Донецкий, Мариупольский, Павлоградский, Херсонский, Ольвиопольский, Елизаветградский и Александрийский. При образовании наместничеств местечко Кизекермен предположено в будущем переименовать в Берислав, местечки Новый Миргород и Крылов оставались посадами.

754

Готфийская и Кафийская митрополия названа так в титуле м. Игнатия по грамоте Екатерины II от 21 мая 1779 г. о дозволении крымским грекам переселиться в русские пределы. Раньше епархия называлась Готфейской и Кефайской (Полн. Собр. Закон. Рос. Имп. XX, № 14879 ср. Запис. Одес. Общ. Истор. и Древ. т. I, стр. 198.)

755

Григорий Писаревский. Из Истории иностранной колонизации в России в XVIII в. (по неизданным архивным документам: Москва. 1909 г., стр. 205–215.

756

Записки Одесского Общества Истории и Древностей, I, стр. 198.

757

Полн. Собр. Зак. Рос. Имп. XX, № 14879 ср. № 14942 (грамота 14 ноября – армянам) и № 14943 (грамота – римско-католикам).

758

Записки Одесского Общ. Истории и Древностей I, стр. 200.

759

Г. Писаревский. Из истории иностранной колонизации в России в XVIII в., Москва, 1909 г. стр. 208, 210, 217–218. Подробнее Ордером Потемкина граница мест жительства греков определялась так: «от Азовского моря до устья реки Берды, где крепость Петровская, для которой оставляется округа в 12 тысяч десятин, по левому берегу Берды до устья речки Каратыша, по левому берегу Каратыша до его верховьев, откуда граница идет по прямой линии на «вершину» балки Кобыльной и по правому её берегу до устья, впадающего в речку Мокрые Ялы, по правому берегу Мокрых Ялов до устья, впадающего в реку Волчью, оттуда по берегу последней до верховьев, а от верховьев Осиновой по прямой линии на верховья речки Березнеговатой и по правому берегу Березнеговатой до устья, впадающаго в реку Калмиус, далее по правому берегу Калмиуса до впадения его в Азовское море, оттуда по берегу Азовского моря до округа вышеупомянутой крепости Петровской.

760

Записки Одесского Общества Истории и Древностей. т. 1, стр. 197–201, ср. Херсонские Епарх. Ведом. 1862 г., неоф. отд., стр. 152–154.

761

Записки Одессского Общ. Истор. и Древн. I, стр. 202–203.

762

Арх. Св. Син. д. 1781 г. № 56.

763

К- Арсеньев. Статистические очерки России... стр. 127–128.

764

Записки Одесского Общества Исторти и Древностей... III, стр. 129.

765

Безуездными городами Екатеринославского наместничества были – крепость Азов, Таганрог – крепость и порт, св. Димитрия Крепость, Переволочна креп., Никополь, Ольвиополь, Борислав, Нахичевань (построенный выходцами армянами), Кременчуг и Витовка. К. Арсеньев. Статистич. очерки России... стр. 119).

766

Арх. Св. Синода, д. 1799 г. № 124, л. 81 об. Пол. Собр. Зак. Рос. Имп. XXII, № 16512, ср. Амвросий. История Российск. Иерархии, I, стр. 144.

767

Херсонские Епарх. Вед. 1860 г. стр. 301–332. В 1793 г. в Дубоссарской протопопии было четыре благочиния:

Первое благочиние священника Мануила Боржакова простиралась от устья р. Ягорлыка до Тирасполя. В нем были следующие села: Лунга, Погребы, Кошница, Перерыта, Чорна, Шибка, Дороцкая, Белякова, Бутуръ, Спея, Токможея, Тея, Малаешты, Парканы, Магала, Коржава, Кучиеры, Меловата, Роги (в двух верстах был Роговский монастырь), Гояны и Дубовка.

Во втором благочинии свящ. Романа Иванова, простиравшемся огт Тирасполя до Днепровскаго лимана и по берегу моря до Аджибея с новыми слободами по Кучургану, Куялышку и р. Свинной. Тут были села: Терновка, Суклея, Карагаш, Слободзея, Чобруч, Глинная, Коротна, Завершайка, Ясска, Беляевка, Николаевское, Днестровка, Аджидер и Аджибей.

В третьем благочинии свящ. Филиппа Надольского – самом обширном, простиравшемся от Балты по рекам Надыме и Бугу До Бугского лимана, были села: Ананьево, Валегоцулово, Маланка, слобода князя Волосского, бригадира Шаева, генерала Кутузова-Голенищева, генерала Толстого, генерала Завадовского, Очаков с церковью из мечети и др. села. Далее по Тигилулу и Бризине, а также по лиману Буга, Кадыме и Голтве стояли села: Кумарова, Сирова, Кривое озеро, Бобрик и Гвоздовка.

В четвертом благочинии свящ. Григория Сулимы – от устья Ягорлыка до Балты – были села: Липецкая, Пацицеля, Гандрабуровка, Балта, Перелита, Ольма, Ясинова, Илия, Гендерим, Окна, Косы, Берзолова, Дойбаны, Камарна и проч. слободы с вершины до лимана тамошних рек. Даже самое Дубоссарское правление не знало их названий.

768

Арх. Св. Синода, д. 1792 г. № 41.

769

Арх. Св. Син. д. 1794 г. № 38. С 7 февр. 1795 г. начали поступать рапорты от федосийского владыки в Св. Синод о санкции разрешенных им к постройке церквей. В г. Томани строилась каменная церковь во имя Покрова Пресв. Богородицы за счет полковника – войскового судьи Антона Головатова, который давал и землю под церковь. Постройка её разрешена 10 марта 1795 года: 29 февр. 1796 г. разрешена постройка церкви в имя Пресв. Богородицы в слоб. Васюриной на р. Кубани; в том же феврале разрешены постройки церквей в слободах, населенных по р. Ее – Клеляковке – во имя вмч. Георгия, Конеливской – Воскресения Христова, Колниболотской и при р. Кубани – Выдной во имя Чудотворца Николая: 7 апр. – в Березановском при р. Бейсуге – в честь Воздвижения Креста Господня, на устье Кугуйки – в Кущевском во имя апост. и евангел. Иоанна Богослова: 3 апр. того же 1796 г. в слободах при р. Ее – Шекуринской в честь Сошествия Св. Духа, в Кирилее-Сергиевском – во имя св. апост. Петра и Павла, на р. Кубани в Величковском – во имя великомученицы Варвары; 5 июня – в Крилевской у вершины Малого Бейсура – в честь Покрова Пресв. Богородицы: в Корсунской при р. Кубани – в честь Благовещения Пресв. Богородицы; 30 апр. – на Кубани в слоб. Пластуновке – во имя Вознесения Господня; 28 июля – в Леушкове – в честь Вознесения Господня; 1797 г. 14 апр. в поселках Дядьковском и Корневском – во имя Саввы Освященного.


Источник: Русские епархии в XVI-XIX вв., их открытие, состав и пределы : Опыт церковно-историч., стат. и геогр. исследования / И. Покровский. - В 2-х том. - 1897-1913. / Т. 2: XVIII-й век. - Казань : Центр. тип., 1913. - [4], 892, XVIII, 48 с.

Комментарии для сайта Cackle