Свт. Кирилл, архиепископ Александрийский. Его жизнь и деятельность

Содержание

Введение

Глава первая. Жизнь св. Кирилла до вступления на архиепископскую кафедру. Глава вторая. Св. Кирилл – архиепископ александрийский. Его жизнь и деятельность до начала несторианских волнений Глава третья. Деятельность св. Кирилла от начала несторианских споров до Эфесского собора Глава четвертая. Св. Кирилл и Эфесский собор Глава пятая. Уния с восточными и последние годы жизни св. Кирилла  

 

Введение

Кому приходилось работать в области исторических наук, тот знает, что при больших или меньших усилиях, каждый может указать идеи, которыми жила данная эпоха, то или другое поколение в ней и даже различные слои общества этой эпохи. Мало того, в каждом поколении и даже в каждой эпохе легко указать таких исторических деятелей, которые были самыми сознательными носителями и самыми яркими выразителями этих господствующих идей. В этих деятелях, как в рефлекторе, сходятся все эти идеи и, объединившись, могучим потокам изливаются не только на современное им, но и на последующие поколения, пока не окончится господство тех идей, носителями и как бы рефлекторами которых они были в свое время. Понятно поэтому, какое громадное значение имели эти деятели не только в той области, в которой они вращались и развивали свою деятельность, но и во всех сферах жизни их современников, поскольку все стороны жизни общества связаны между собою и находятся друг с другом в отношении взаимодействия. Мало того, их значение простирается даже и на последующие поколения, поскольку жизненны и долговечны были те идеи, выразителями которых они были. Эти выдающиеся личности были самыми яркими идеалами, светильниками для современников, руководителями их и, так сказать, творцами современной им истории. Теперь, если мы примем во внимание, что личность воспринимает каждую идею соответственно своим индивидуальным особенностям, что идеи, проходя через призму этих индивидуальных особенностей, принимают ту или другую окраску, а будучи проводимы в жизнь, в особенности зависят в своей форме, силе влияния и даже в дальнейшей своей участи от духовно-нравственного облика носителя их, а иногда даже от мельчайших особенностей его характера, то нам станет ясно, как важно для понимания каждой эпохи изучить жизнь и деятельность этих творцов и руководителей современной им истории поняв этих деятелей, мы поймем и самую эпоху, идеи, ее одушевлявшие, идеалы, ею руководившие. Но с другой стороны если мы примем во внимание, что каждая личность есть продукт не только природных дарований, но и воспитания, и образования, и среды, и условии жизни, и влияния общего характера эпохи, то для нас станет ясным, что для того, чтобы понять во всех деталях руководящею в изучаемой эпохе личность, нужно знать эпоху, давшую эту личность, и эпоху, в которой эта личность себя проявила. Нужно изучить ту почву, на которой могла вырасти изучаемая личность, и тот материал, из которого приходилось ей, так сказать, выковывать историю своей эпохи и в который приходилось ей выгадывать свою душу.

В виду указанного нами взаимодействия, существующего между отдельной личностью и сферой, как ее создавшей, так и находившейся под её влиянием, в исторических науках существует два метода работы, взаимно сменяющие и взаимно пополняющие друг друга. Одни ученые останавливают свое внимание на отдельных исторических деятелях той или другой эпохи и, рисуя их жизнь и деятельность, изображают эту эпоху. История в этих случаях является как бы портретной галерей какого-нибудь знатного древнего рода, обозревая которую, легко можно представить себе всю эпоху, где вращались изображенные лица. Другие берут жизнь эпохи в полном её составе, всю эпоху целиком, со всеми её деятелями, факторами и явлениями, и стараются дать такое систематическое изображение всей эпохи, которое было бы, по возможности, точной копией всей её жизни во всех её видах со всех сторон. Эти два метода работы исторических наук, как мы сказали, взаимно восполняя друг друга, взаимно друг друга сменяют. Внимание ближайших поколений к известной эпохе (особенно в древнее время) останавливается преимущественно на отдельных исторических деятелях или фактах, и деятели эти в их глазах становятся героями, полубогами. И вот мы видим, что у каждого народа история начинается мифами, былинами, сагами, имеющими своим предметом преимущественно отдельных героев. Потом появляются попытки систематизировать материал этих повествований об отдельных личностях каждой эпохи; и получается связная, последовательная, полная история эпохи. Так как синтезирующая работа над историческим материалом очень легко подвергается влиянию индивидуальных особенностей мировоззрения самого работника, то такой метод работы над историей ведет часто к тому, что у разных авторов одни и те же выдающиеся исторические деятели освещаются и изображаются более или менее различно. Это различие чем дальше, тем больше растет и доходит до прямого и резкого противоречия между отдельными авторами; а это противоречие заставляет ученых снова обратиться к этим историческим деятелям и заново пересмотреть их жизнь и деятельность, приложив к ним весь имеющийся у них научный аппарат. Эта строго научная работа над отдельными историческими личностями дает новый обильный материал для новой систематической обработки истории и т. д. Так сменяют друг друга указанные нами методы работ в области истории. Только при наличности строго научных монографических исследований о жизни выдающихся исторических деятелей возможна строго научная объективная систематическая обработка истории.

Что сказано нами об истории вообще, то еще в более сильной степени должно быть сказано о Церковной истории. Ведь Церковно-историческим деятелям приходилось быть носителями и выразителями большей частью таких идей, которые не явились путем эволюции человеческой мысли, а привнесены в мир с небес. Идеи эти превосходят силы человеческого разума, а потому не могут быть восприняты во всей своей полноте даже гениями человечества; они, поэтому, усвояются всегда с большей или меньшей односторонностью, а потому в их усвоении и проведении в жизнь еще большее имеют значение индивидуальные особенности их носителей. Вот почему в Церковно-исторической науке монографические исследования о выдающихся деятелях имеют особенно важное значение. Мало того, если мы обратим внимание на судьбы Церковной истории на Западе, то увидим, что в прошлом столетии (особенно в половине его) западные историки, пользуясь трудами предшествующих работников на той же ниве, дали немало общих систематических курсов Церковной истории всей, или более обширных эпох её. Курсы эти, разработанные под разными углами зрения, нередко (особенно, если сравнить работы представителей разных исповеданий) доходят до полного взаимного противоречия в понимании и освещении даже самых выдающихся исторических деятелей. Поэтому на Западе в последнее время внимание историков обратилось преимущественно к пересмотру и проверке, к исследованиям об отдельных исторических деятелях или об отдельных моментах, факторах и явлениях Церковно-исторической жизни. Монографии такого содержания быстро умножаются. Что касается нашей русской Церковно-исторической науки, то она, как и почти вся богословская наука, питается в значительной степени трудами западных ученых, а потому, хотя она и не имеет выдающихся курсов по всей системе Церковной истории, но, окормляясь в этой области западной наукой, принуждена постоянно разбираться во взаимно друг другу противоречащих, а иногда и друг друга уничтожающих взглядах западных ученых на тех или других Церковно-исторических деятелей, на те или другие явления и факторы Церковной истории. Вот почему и в русской Церковно-исторической литературе господствует монографический метод исследования об отдельных Церковно-исторических деятелях, факторах Церковной истории и её явлениях. В виду всего сказанного и мы остановились на таком именно методе работы в области Церковной истории, надеясь, что наша монография доставит , более или менее ценный материал для будущих работников над систематическим изложением Церковной истории. Вот что хотелось нам сказать в оправдание избранного нами метода работы в области Церковной истории; а теперь – речь о предмете нашей монографии.

В западной богословской литературе (преимущественно – протестантской) нашего времени замечается крайнее развитие рационализма, дошедшее, кажется, до последних границ; а среди, так сказать, боевых богословских вопросов самым горячим, который является камнем преткновения для рационализма, выступает в этой литературе вопрос о Христе: „Чей Он сын?“ (Мф. 22, 42). Развитие рационализма дошло до того, что даже протестантизм в лице лучших представителей ужаснулся перед открывающейся бездной и стал все громче и громче протестовать против крайностей этого направления. И вот естественно, что враги рационализма обратились за помощью к Церковной истории, ведь голос беспристрастной истории должен быть авторитетным и для склонных к рационализму. В настоящем же случае эта помощь истории Церкви тем более возможна, что в жизни Церкви уже была эпоха, несколько напоминающая наше время, когда тот же христологический вопрос, обуреваемый рационализмом, волновал всю Церковь Христову. Эпоха эта – пятый век. В виду сказанного, мы и заинте­ресовались этой эпохой. Но если кто хотя даже самым белым взглядом окинет эту эпоху, то он не может не остановить своего внимания на колоссальной фигуре св. Кирилла, архиепископа Александрийского. Он именно является в этой эпохе тем Церковно-историческим деятелем, в лице которого, можно сказать, сконцентрировалась вся её сущность. Самою характерною чертою этой эпохи были, как мы сказали, Церковные волнения по христологическому вопросу, начавшиеся, как известно, борьбой Церкви с несторианством, а св. Кирилл Александрийский был первым борцом против этой ереси. Он первый выступил против неё, когда она только что вышла за пределы Константинополя; он поднял на борьбу с нею всю Церковь христианскую; он блистательно доказал всю несостоятельность и пагубные последствия учения Нестория; он постарался (своими заботами об унии с приверженцами Нестория) залечить раны, нанесенный Церкви этой ересью; он обратил свое внимание и на корни этой ереси, хранившиеся в сочинениях Диодора Тарсского и Феодора Мопсуестийского, и постарался их обезвредить. Словом, его значение в эпоху несторианских волнений было так велико, что некоторые историки, как увидим, решительно утверждают, что если бы не было Кирилла Александрийского, то не было бы и несторианских споров. Но и после несторианских волнений влияние этой могучей личности не прекратилось, оно очень живо чувствовалось и на следующих поколениях до тех пор, пока не окончились христологические споры. Мало того, так как корень несторианства лежит в рационализме, то могучий голос св. Кирилла против несторианства и теперь не дает покоя рационалистам, а потому влияние этой личности может оказаться благотворным в богословской науке даже и в наше время. Этого могучего Церковно-исторического деятеля мы и берем предметом нашего исследования.

В виду указанного нами чрезвычайного значения св. Кирилла Александрийского в истории Церкви, ему отводится довольно видное место во всех Церковно-исторических исследованиях, касающихся эпохи христологических споров. Можно сказать, что нет ни одного курса Церковной истории, или истории ересей, или истории догматов, или патрологии, где не уделялось бы св. Кириллу Александрийскому, во всяком случае, нескольких страниц. Но, не смотря на это, личность св. Кирилла, его жизнь и деятельность и доселе является «камнем преткновения» в Церковно-исторической, да и вообще в богословской науке. Это на первый взгляд странное явление имеет, однако, свои серьёзные причины. Во-первых, предмет, уяснению которого св. Кирилл посвятил свою жизнь, чем и определилось ею чрезвычайное значение в истории Церкви, есть один из непостижимейших догматов христианского вероучения, а потому в раскрытии этого догмата св. Кириллом вполне естественна некоторая неясность, сбивчивость, темнота, благодаря чему, начиная с его современников и до наших дней, многие неправильно понимают и оценивают св. Кирилла и его деятельность. Во-вторых, среда и условия, в которых приходилось работать св. Кириллу, были необычайно разнородны, неустойчивы и, вообще, слишком неблагоприятны; с одной стороны, еще шла борьба христианства с язычеством, перешедшая из государственных сфер в сферу общественных и семейных отношений; а с другой стороны, шла борьба двух направлений в богословской науке (александрийского и антиохийского), достигшая в это время своего апогея. Вследствие этой ожесточенной борьбы, ослепляющей врагов, не только литературные труды св. Кирилла, но и его Церковно-общественная деятельность уже у современников истолковывалась до крайности различно. В-третьих, при богатстве источников для изучения жизни св. Кирилла в эпоху его Церковно-общественной деятельности мы почти ничего не имеем для изучения первой половины его жизни и деятельности. А между тем, знать воспитание, среду, в которой вырос изучаемый деятель, его образование, вообще, историю сформирования его, как личности, весьма важно для уяснения его последующей деятельности. В четвертых, так как христологический спор с несторианством в основе своей имел своею причиною различный взгляд антиохийцев и александрийцев на права разума в деле раскрытия христианских догматов, а этот вопрос и в настоящее время решается до противоположности различно разными исповеданиями; то и теперь под влиянием конфессионализма (не говорим о других причинах) создается крайняя противоположность во взглядах на личность и деятельность св. Кирилла. В то время как католики считают его в лике святых, протестантские богословы видят в нем низкого честолюбца, эгоиста, фанатика и даже убийцу. В то время как православная Церковь глубоко чтит св. Кирилла наравне со вселенскими учителями Церкви, бого­словы наши колеблются высказывать свое последнее слово о нем; в общем они согласны с Церковью, но в частностях они склоняются к протестантским исследователям, не боясь незаметно даже сродниться с ними и принять между строк их общее отрицательное отношение к св. Кириллу. Наконец, в-пятых, печальное состояние современной богословской науки по вопросу о св. Кирилле, кроме указанных причин объясняется, с одной стороны, важностью этой личности в истории Церкви, а с другой трудностью изучения этой личности.

Колоссальное значение св. Кирилла заставляет каждого историка или патролога хотя несколько слов сказать о нем в общем курсе своей системы, но изучение этой личности труд в свою очередь настолько колоссальный, что для успешного выполнения его требуется многолетняя кропотливая и усидчивая работа. И вот, историк или патролог, не имея возможности пройти молчанием эту личность, более или менее поверхностно, на основании чужих слов, или нескольких, иногда случайно схваченных штрихов, составляет себе общее представление о св. Кирилле и потом рисует его образ, уж не стесняясь данными источников. Получается поэтому изображение одностороннее, поверхностное, пристрастное. Цельной же, всесторонней, беспристрастной и детальной монографии о св. Кирилле Александрийском не дала Церковно-историческая наука ни на Западе, ни в России.

В виду такого состояния науки о св. Кирилле и при указанных нами трудностях, с которыми сопряжена работа над избранным нами предметом, мы считаем возможным ограничиться самыми скромными целями: мы думаем дать только научную биографию св. Кирилла Александрийского. Правда, рамки этой биографии мы думаем раздвинуть и углубить насколько возможно больше: мы надеемся осветить все стороны жизни и деятельности св. Кирилла на всем их протяжении и в связи с его эпохой, обосновав все это на непосредственном и самом тщательном изучении первоисточников. Кроме того, мы считаем долгом привлечь к своей работе по возможности все, что с древних времен и до наших дней сказано по вопросу о жизни и деятельности св. Кирилла, чтобы самым беспристрастным разбором всего этого материала тверже укрепить свое мнение по этим вопросам.

Впрочем, специальных трудов о св. Кирилле в иностранной и русской литературе очень мало. Если не считать агиографической литературы о св. Кирилле¹, как не имеющей научного характера и относимой скорее к источникам нашего труда, как отголосок Церковного предания, то вся иностранная специальная биографическая литература о св. Кирилле ограничивается двумя авторами – французом Tillemont’ом и немцем Kopallik’ом.

Старинным, но самым полным, обстоятельным и беcпристрастным из существующих трудов о св. Кирилле Александрийском является сочинение Tillemont’а “Saint Cirille, patriarche d’Alexandrie, docteur de l’eglise et konfesseur”, помещенное в его знаменитом труде “Memoires pour server a l’histore ecclesiastique des six premiers siecles“, t. XIV, p. 267 – 676, ed. a Paris, 1709. Впрочем, это сочинение нельзя в строгом смысле считать специальной монографией о св. Кирилле: оно является в труде Tillemont’а отделом из общей системы Церковной истории, а потому в нем целые ряды глав посвящены обозрению состояния различных церквей в эту эпоху, целые главы посвящены биографиям различных современников св. Кирилла, более сотни страниц посвящены самому детальному обозрению мельчайших перипетий борьбы приверженцев Нестория между собою, что к жизни св. Кирилла не имеет почти никакого отношения. О жизни же св. Кирилла Tillemont не везде говорит подробно. Он не избежал, например, общего недостатка всех исследователей по тому же вопросу: у него только немного больше страницы посвящается обозрению жизни св. Кирилла до его архипастырского служения. Это произошло, по нашему мнению, оттого, что Tillemont не изучал специально самых творений св. Кирилла, а создал свой труд на основании общих источников Церковной истории, где, как увидим, об этом периоде жизни св. Кирилла, действительно, нет почти ни слова. Вообще же нужно сказать, что всякий, работающий над жизнью св. Кирилла, должен отдать глубокую признательность Tillemont’у.

Его сочинение есть, так сказать, ключ для начинающего работать и ключ самый верный, точный и надежный. У Tillemont’а своих личных рассуждений очень мало: он почти сплошь говорит словами исторических документов. Правда, проверить все эти ссылки очень трудно, потому что почти невозможно найти всю ту массу источников, которая у него была под руками, а тем более трудно найти эти источники в тех же изданиях, какими он пользовался, что могло бы несколько облегчить труд этой проверки. Но, проверяя его, где только было возможно, мы убедились, что его тщательности и удивительной беспристрастности можно вполне доверять. Нам часто придется обращаться к этому сочинению, считаясь с мнениями Tillemont’а и ссылаясь на него, как на заслуженный и общепризнанный авторитет.

Другим трудом, единственным в новейшей литературе, более подробно обозревающим жизнь св. Кирилла по крайней мере по затронутым вопросам, является сочинение Kopallik’а, Cyrillus von Alexandrien, Mainz, 1881, 1 – 375. Это сочинение разделяется на две части: биографию (ss. 1 – 248) и библиографию (обзор его творений, ss. 248 – 375). Но биография св. Кирилла, изложенная здесь, далеко не может быть названа полною: в ней почти ничего не говорится о деятельности св. Кирилла до вступления на архиепископскую кафедру (обозрение этого периода занимаете, здесь четыре неполных страницы). При обозрении дальнейшей жизни св. Кирилла Kopallik подробно останавливается на борьбе его с новацианами (ss. 4 – 9) и евреями (ss. 9 – 12), на убиении Ипатии (12 – 43), на деле об Иоанне Златоусте (34 – 65), на борьбе с несторианством и его последствиями (65 – 225) и на столкновении с Ювеналием Иерусалимским (225 – 229). Остальные факты и стороны жизни и деятельности св. Кирилла (напр., его архипастырская деятельность до несторианских волнений, последние годы его жизни и мн. др.) Kopallik даже не упоминает. Что же касается характера и метода этого сочинения, то почти справедливо оно названо одним ученым „панегириком св. Кириллу” ² : ради защиты чести св. Кирилла от нападок недоброжелательных к нему историков, Kopallik, как увидим, иногда не стесняется извращать даже первоисточники своего труда. Библиографический очерк об этом сочинении дал проф. А. Лебедев³.

Из русской литературы мы можем указать тоже только два сочинения, специально трактующие о жизни и деятельности св. Кирилла. А именно:

· 1, Неизвестного автора „Краткое сведение о св. Кирилле, архиепископе александрийском“⁴ – статья, написанная по Acta Sanctorium, Bollandi, и по славянской Минеичетьи; научной ценности она не имеет. О грубых погрешностях, допущенных автором, мы в свое время будем говорить.

· 2, Архим. Порфирия (Попова), „Св. Кирилл, архиепископ александрийский“⁵. Это едва-ли не первый специальный труд на русском языке о св. Кирилле, написанный с приемами научной работы. Он написан под сильным влиянием Tillemont’а, но далеко не исчерпывает его, так что знакомому с последним нет нужды читать это сочинение. Правда, есть в нем попытка дать специальное обозрение литературной деятельности св. Кирилла, но эта попытка ограничивается почти только перечнем его сочинений и кратким указанием их содержания.

Кроме этих сочинений, специально обозревающих почти всю жизнь св. Кирилла, нам пришлось при изучении отдельных моментов, явлений и сторон жизни и деятельности св. Кирилла и для уяснения современной ему эпохи проштудировать целый ряд иностранных и русских сочинений.

Укажем главные из них:

1.            Baronius, Annales Ecclesiastici, t. VII ad. an. 412 – 448 ed. 1887.

2.            Филарет, архиеп. Черниговский, Историческое учение об отцах Церкви, т. III, §§ 212 – 216 – „Кирилл Александрийский“, стр. 91 – 115.

3.            А. Миролюбов, Проповеди св. Кирилла Александрийского, Киев, 1889, стр. 1 – 300.

4.           Krüger, Cyril, у. Alex., Realencyklopadie Herzod-Hauck, t. IV, 1898, ss. 377 – 381.

5.            Робертсон, История Христианской церкви, перевод Лопухина, СПБ., т. I., стр. 407 – 429.

6.            Э. Гиббон, История упадка и разрушения римской империи, перев. Неведомского, 1885, ч. V, стр. 226 – 245.

7.            Гидулянов, Восточные патриархи, 1905, стр. 618 – 681.

8.            Möller, Lehrbuch der Kirchengeschichte, Tübingen, Aufl. 2, 1902, Band. I

9.            Schreck, Christliche Kirchengeschichte, Leipzig, 1785, t. VII и VIII

10.         Walch Chr., Enwurf einer vollständigen Historie der Ketzereitenspaltungen und Religionsstreitigkeite bis auf die Zeiten der Reformation, Leipzig, 1764, t. II и IV.

11.         Callisti Xanthopuli, Nicephori, Ecclesiasticae hisoriae по Migne, Curs. compl., ser. graec. t. 146, col. 1100 – 1221.

12.         Eutichius, patriarchus Alex., Annales по Migne, Curs. compl., ser graec. t. 111.

13.         Кедрин Георгий, Деяния Церковные и гражданские, Migne, ser gr., t. 121.

14.         Renaudot, Historia patriarcharum Alex, iakobitarum ad Marco usque ad finem saeculi ХШ, Parisiis, 1317.

15.         W. Smith, A dictionary ot christ biography, literature, sects and doctrines, vol. I, London, 1877, 763 – 773.

16.         Лопухин, Богословская энциклопедия, т. IX.

17.         Hefele, Conciliengeschichte, Band II, Aufl. 2, ss. 142 – –284.

18.         Hergernöther, Handbuch der allgemeinen Kirchengeschichte, 1876, Band I.

19.         Иоанн, еп. Аксайский, История вселенских соборов, Новочеркасск, 1896, стр. 66 – 150.

20.         Kraats, Wilg, Koptische Acten zum ephesinischen Konzil, Leipzig, 1904.

21.         В. В. Болотов, Из Церковной истори Египта, в. III, СПБ. 1892 (оттиск из Хр. чт. 1892, I и II).

22.         Тьерри Амедей, Несторий и Евтихий, ересиархи V века, перев. Д. Поспехова, в. I., 1880.

23.         Neander, Allgemeine Geschichte der christ. Religion und Kirche, Hamburgh, В. III, Abt. 3, 1831.

24.         Ваur Ferd., Die christliche Kirche bis zum I – VI Jarhunderts, Tübingen, 1859.

25.         Его-же, Die christl. Lehre von der Dreieinigkeit und Menschwerdung Gottes in ihrer geschichtlichen Entwickelung, Tübingen, 1841, Theil I.

26.         Harnack, A. Dogmengeschichte, II, 1888, ss. 336 – 347.

27.         Gieseler, Lehrbuch Kirchengeschichte, Bonn, 1845, 133 – 157.

28.         А. П. Лебедев, Вселенские соборы IV и V вв., изд. II, С. Пос., 1896.

29.         Н. Н. Глубоковский, Бл. Феодорит, еп. Кирский, т. I и II,М., 1890.

30          Loofs, Fr , Leitfaden zum Studium der Dogmengeschichte, Aufl IV, Halle, 1906.

31          Его-же, Nestoriana, Halle 1905.

32          Его-же, Leontius von Byzanz В I 1906.

33          Jos Mahé, Les anathematismes de St. Cyrille d’Alexandrie et les eveques orientaux du Partiarchat d'Antioche, См Revue d‘histoire ecclésiastique, 1906 t VII, 504 542.

34          Jugie, M. L’episcopat de Nestorius См Echos d’orient, 1911, № 90, 257 – 268.

35          Его же, Nestorius Juge d’apres le „Livre d’Heraclide“ Ibidem. № 87, 65–75.

36          Его же, La terminologie christologique de s Cyrille d’Alex Ibidem, 1912, № 92, 12 – 27.

37          Дмитревский, Александрийская школа, Казань, 1884.

38          Порфирий, (Успенский), Проповедники в патриархате Александрийском.

39          Лопухин, Богословская Энциклопедия, т. I.

40          Harnack A Katechetenschule und Schule, Realencylopadie Herzog – Hauck, t. I, 351.

41          Бругш, Летописи и памятники древних народов. Египет История фараонов. перев. Г. Властова, СПБ, 1880.

42          А. Остроумов, Синезий, еп. Птолемаидский, М, 1879.

43          Redepenning, Origenes, Bonn, 1841.

44          А. П. Лебедев, Духовенство древней вселенской Церкви (до IX в.), М, 1905.

45          Борис, архим, История христ. просвещения, период II, Казань, 1890, 334 – 368.

46          E. Loening, Das Kirchenrecht in Gallien von Konstantin bis Chlodovech, 1878.

47          Голубинский, Е. Е., Об образе действия православных государей греко-римских в IV, V и VI вв. в пользу Церкви против еретиков и раскольников, М , 1859.

48          Вертеловский, О заслугах императора Феодосия Великого по отношению к вере и Церкви, Киев, 1853.

49          Кипарисов В.Ф., О свободе совести, М , 1883.

50          Кипарисов В.Ф., О Церковной дисциплине , С. Посад, 1897.

51          Михаил, иеромонах (Семенов), Законодательство римских византийских императоров о внешних правах и преимуществах Церкви (от 313 – 565), Казань, 1901.

52          Суворов, Объем дисциплинарного суда и юрисдикции Церкви в период вселенских соборов, Ярославль, 1884.

53. Заозерский, Н., О Церковной власти, СПБ. 1894.

54.         Виллемс, Римское государственное право, вып. II, СПБ, 1890.

55.         Riffel, Geschichte Darstellung des Verhältnisses zwischen Kirche un Staat (bis auf Justiniani I), Mainz, 1836

57.         Marquardt, Romische Staatsvervaltung;, В IV, 1873, s. 283 ss.

58.         Предтеченский, Развитие влияния папского престола на дела западных церквей до конца IX в., Казань, 1891.

59.         Правда вселенской Церкви о римской и прочих патриарших кафедрах, СПБ., 1841.

60.         Goldwitzer, Patrologie verbunden mit Patristik, В. II, 1834, ss. 185 – 198.

61.         Alzog, Handbuch Patrologie oder der ältern christ. Literargeschichte Aufl III 876.

62.         Schwane, Domengeschichte, В. II, 1895.

63.         Смирнов С., прот., Терминология отцов Церкви в учении о Боге, М., 1885.

64.         Спасский А., История догматических движений в эпоху вселенских соборов, т. I, Серг. Посад, 1906.

65.         Его-же, Исторические судьбы сочинений Аполлинария Лаодикийского, Серг. Посад. 1895.

66.         Rehrmann, Die Christologie des hl. Cyrillus von Alexandrien , Hildesheim, 1902.

67.         Wiegl, Die Heilslehre hl. Cyrill von Alexandrien, Mainz, 1905.

Из перечисленной литературы труды, указанные нами под №№ 1 – 16, обозревают с перерывами всю жизнь св. Кирилла, но далеко не равномерно, пользуясь преимущественно сведениями из общих Церковно-исторических источников, и часто говорят со слов других. В общей Церковно-исторической литературе особенно подробно излагается борьба св. Кирилла с несторианством; сочинения, помеченные у нас №№ 17 – 22, изображают именно эту деятельность св. Кирилла, останавливаясь преимущественно на её внешней, фактической стороне. Идейную же сторону этой борьбы имеют своим предметом сочинения, помещенные нами под №№ 23 – 36. Сочинения под №№ 37 – 45 помогли нам уяснить условия воспитания, образования и деятельности св. Кирилла до вступления на архиепископскую кафедру. Для правильного понимания юридической стороны разных довольно запутанных вопросов из жизни и деятельности св. Кирилла и его правовых отношений к разным современным ему лицам, обществам и событиям мы пользовались сочинениями под №№ 46 – 58. Сочинения под №№ 59 – 68, равно как и касающиеся идейной стороны борьбы св. Кирилла с несторианством (№№ 23 – 36), помогли нам уяснить богословское мировоззрение св. Кирилла. Литературу, касающуюся более или менее частных вопросов из жизни и деятельности св. Кирилла, мы не указываем здесь, надеясь сделать это в своем месте. Не считаем мы нужным подвергать здесь оценке уже указанную нами литературу, так как со взглядами, высказанными в ней на жизнь и деятельность св. Кирилла, мы будем считаться в своем месте.

Творениями св. Кирилла и его современников мы пользовались преимущественно в издании Migne, Cursus completus (где творения св. Кирилла занимают тома от 68 до 77 включительно); в цитации этого издания мы будем употреблять сокращения: „ M.g.” = “Migne seria graeca” , „ M.l.” = “Migne seria latina”, первое число, при этом, означает том издания, а второе колонну. Документы, относящееся к Эфесскому собору, мы, сверх того, будем цитировать по изданию Mansi, Sacrorum nova amplissima collectio прибегая опять к сокращениям, напр: „М. IV, 922“ = „Mansi, том четвертый, колонна 922“. Творения, уже переведенные на русский язык, мы параллельно будем цитировать и по русскому переводу в издании Московской духовной академии, „Творения св. отца нашего Кирилла Александрийского“ (пока вышло 15 частей), обозначая его сокращенно, напр. – „русск. пер.“ или „Твор. VII, 215.“ = „Творения св. Кирилла Алекс., в русском переводе, часть VII, страница 245;“ и по изданию Казанской духовной академии, „Деяния вселенских соборов,“ при чем в цитации будем употреблять сокращения, напр. – „ Д.В.С. I², 242.“ = „Деяния вселенских соборов, том I, издание 2, страница 242.“.

Другие источники нашей диссертации, имеющиеся в издании Migne мы будем цитировать также по этому изданию, как наиболее общепринятому и общеизвестному, присоединяя цитацию и по русскому переводу, если таковой имеется. Не имеющиеся у Migne источники мы будем цитировать по специальным изданиям.

Обозрения и сравнительной оценки своих источников мы не считаем нужным давать здесь, потому что это будет сделано в своем месте, по мере привлечения их в ходе нашей работы.