Иерахмеел

Иерахмеел, Иерахмеил (с евр. Бог любвеобилен, милостив; слав. Иерамеил). 1) Правнук патриарха Иуды, первенец Есрома, сына Фареса, сына Иуды от Фамари (1Пар.2:9, 25–27, 33–42; ср Мф.1:3. Лк.3 33) Братьями его были; Рам или Арам, праотец Иисуса Христа, и Хелувай или Халев. У него было многочисленное потомство (1Пар.2:25–33). 2) Левит, сын Киса, из потомков Мерари, сына Левия, упоминаемый при распределении черед служения в храме при Давиде (1Пар.24:29–31; ср. 1Пар.23, 21). Сын царя, которому вместе с другими приближенными последнего приказано было царем Иоакимом взять прор. Варуха н Иеремию (1Пар.36:26). Под этим «сыном царя» нельзя разуметь сына Иоакима, так как в таком случае в еврейском тексте стояло бы не «сыну царя», а «сыну своему»; посему тут следует предполагать одного из царских принцев (ср. 1Пар.38:6. 3Цар.22:26). В русском переводе здесь читается (согласно с греческим и славянским) Иерамеил, а не Иерахмеел, хотя в еврейском тексте стоит то же слово, что и в двух предшествующих случаях. 4) «Полуденная страна» (по близости с полуденными же странами Иудеи и Кенеи), названная так в честь Иерахмеела, правнука Иудина (1Цар.27:10, 30:29).

С. Троицкий

Как видно из приведенных справок, рассматриваемое название не имеет особой важности в библейской истории. Таким оно оставалось до тех пор, пока известный оксфордский профессор Чейне (Т. К. Chcyne) не воспользовался им для самых неожиданных и широких построений, которые развиты в ученых его трудах (Critica Blibica, or, Critical Notes on the Text of the Old Testament Writings; part Ï Isaiah and Jeremiah: p. 1–81; part IÏ Ezekiel and Minor Prophets: p. 87–197; part IIÏ First and Second Kings p. 199–312, London 1903) и популяризированны в редактированной им «Библейской Энциклопедии» (Encyclopaedia Biblica, I-IV томы, Лондон 1899–1903; см. особенно статью Jerahmeel, Negeb § 2, Saul и Sargon § 20). Теперь имя Иерахмеел встречается в еврейском тексте только 8 раз во всей Библии, но Чейне относит это на долю испорченности масоретской редакдии и восстановляет его в В. 3. не менее, чем в 1.500. Вместо «амаликитян» он читает «иерахмеелитян; в Быт.16:14 «Беэр-лахай-рон» (источник Живого, видящего меня) заменяет «источником Иерахмеела»; «Ефрем» тоже часто считается искажением «Иерахмеела», как еще имена Саула, его отца Киса и большинства из Сауловых сыновей; прозвание Иерихона «городом пальм» превращается в город «Иерахмеела»; у Ис.8:1 «магер-шелах-хаш-баз» (спешит грабеж, ускоряет добыча) яко бы первоначально выражало «Иерахмеел имеет быть опустошен»; «Вавилон» у Ис.13, Ис.14 преобразуется в «Иерахмеела»; у Иез.14:14 «Ной, Даниил и Иов» переделываются в «Еноха, Иерахмеела и Араба». В результате всех подобных операций «Иерахмеел» оказывается у Чейне могущественным северно-арабским племенем, как и вообще у этого ученого северная Аравия составляет важнейший фактор ветхозаветной истории, ибо царство «Муцри» вытесняет в его теории «Мицраим» или Египет. С этим именно племенем евреи столкнулись при первом приближении к данной стране. Часть иерахмеелитов была поглощена пришельцами, но новая их масса вела непрерывную борьбу с израильтянами за весь период царей, и они были даже в числе противников Неемии. Неудивительно, что при таких воззрениях и предположениях Иерахмеел является «новым ключом» к открытию многих таин в Ветхом Завете, для понимания коего сам Чейне предвещает новую эру в своих реконструкциях. И, действительно, ими совершенно изменяется чуть не вся физиономия ветхозаветной истории. Для иллюстрации достаточно упомянуть, что в ней мифически-магический «Иерахмеел» почти совсем вытесняет влияние Ассирии и Вавилона; в частности же и для наглядного примера отметим, что по Чейне не Навуходоносор вавилонский и не Кир персидский освободили иудеев из плена, а опять-таки «Иерахмеел».

Изложенная теория лишена фактических оснований и оправданий, почему не разделяется (по-видимому) никем из ученых, но знакомство с нею необходимо для понимания современных библейско-критических течений и для принципиального суждения о библейской критике вообще; положительный результат может быть разве тот, что мы должны, наконец, расстаться с верою в безусловную непогрешительность еврейского масоретского текста, а подобное убеждение не может не быть весьма ценным и многообещающим ввиду существенной разности последнего от греческого перевода LXX-ти толковников.

H. H. Г.

Иерей, греческое ἱερευ’ς– священник. LXX толковников, а за ними и славянские переводчики передают данным выражением еврейское слово «коген» – жрец на том основании, что жрецы преимущественно пред простыми людьми должны быть святы (Лев.21:6–8). Итак, как право жречества принадлежало только потомкам Аарона (Исх.29:9), то на них, составивших вторую степень ветхозаветной иерархии, и указывает прежде всего термин иерей. С присоединением прилагательного «великий» («коген гаггадол», με’γσς ἱερευ’ς) он усвояется, далее, главе ветхозаветной иерархии – первосвященнику (Лев.21:10. Нав.20:6. Неем.3:1. Зах.3:1); наконец именем «иереев» называется и весь народ израильский (Исх.19:6). Те же самые значения удерживает рассматриваемый термин и в христианской письменности. И прежде всего, выражения ἰερευ’ςили με’γας ἰερευ’ςусвояются главе новозаветного священства Иисусу Христу (Евр.7:11, 15–17, 8:14, 10:21) и, в параллель с этим, епископам. Так, напр., в неподлинном послании Игнатия Богоносца к диакону антиохийскому Герону (гл. 3 у Dressel’я, Lipsiae 1863, p. 313–317) значится: «ничего не делай без епископов, ибо они – священнослужители (Божии), ты же – служитель их» %Гmhdèn a­’neu tw n e­pisko’pwn pra’tte i­erei’_s ga’r eìsin, sù dèdia’kono_s tw n i­ere’wn. Равным образом Зонара, объясняя 60 правило карфагенского собора [«и да соблюдается древний чин: менее трех епископов, как определено в правилах, да не признаются довольными для поставления епископа»], говорит (если) «заявлено было, что два епископа поставили иерея», то «иереем называется здесь епископ, ибо пресвитера, по второму правилу свв. Апостолов, рукополагает и один епископ» (Правила св. поместных соборов II, Москва 1881, стр. 522). «Право совершения крещения принадлежит верховному иерею, т.е. епископу», замечает Тертуллиан (De Baptismo, гл. 17). В применении к верующим, искупленным кровию Христовой, термин иерей употребляется уже в Апокалипсисе Иоанна Богослова (Откр.1:6, 5:10, 20:6), а затем в святоотеческой литературе. Так, Андрей кесарийский в объяснение 6 ст. 1-й гл. Апокалипсиса говорит: «Он сделал нас царством священников, так как мы, вместо принесения в жертву бессловесных, возносим теперь Отцу жертву живую, служение разумное». Ту же самую мысль высказывает Климент ал. (Stromat. 4): «ведущие чистую жизнь поистине являются иереями Божиими». а равно Феофилакт: «иерей есть тот, кто приносит себя в жертву живую, святую, угодную Богу» и т.п. Столь же рано стало употребляться слово иерей и в узком, специальном значении для лица второй степени священства, «Один из иподиаконов, – замечает, напр., 8-я, кн. Апостольских Постановлений, – пусть подает (на литургии) иереям омовение рук». «Первосвященник, – замечает она в другом случае, – помолившись про себя вместе с иереями, пусть скажет»... В том же смысле употребляется слово иерей у Дионисия Ареопагита (о церковной иерархии. См. писание отцов и учителей Церкви, относящиеся к истолкованию православного богослужения I, стр. 162 сл.), Иоанна Златоуста (Беседа 18 на 2 посл, к Коринф.) и т. п.

Свящ. А. Петровский