Глава II. Лица, служившие при московских кремлевских церквях в XVII в.

Порядок назначения на священно-церковно-служительские места в московские дворцовые церкви. Выдача патриархом ставленных и перехожих грамот и подчинение по суду дворцового духовенства. Образовательный ценз духовенства.

В первой части нашего труда мы изложили, по возможности, полную историю состояния московских придворных церквей в XVII в. В настоящей же части предметом исследования будет вопрос о лицах, служивших при этих церквах, и прежде всего о порядке назначения их на свои места.

Одним из существенных различий в положении московского дворцового духовенства от такового же положения приходского духовенства, подведомого патриарху, является назначение его на свою должность непосредственною волею государя. Указание именно на такой порядок определения мы часто встречаем в дворцовых документах XVII в. Так, 11 августа 1641 г. «по государеву цареву и великаго князя Михаила Феодоровича всея Русии – указу и по памяти из дворца дьяком Григорию Панкратьеву да Алмазу Иванову пожаловал государь царь и великий князь Михаил Феодорович всея Pycии соборныя церкви Сретения Господня, что у него великаго государя на сенех, попа Федора на попово Прокофьево место»⁵³⁴.

Такой же порядок назначения на места наблюдался и в последующие царствования, при чем иногда за одним указом царя следовало определение на места среди дворцовых клиров нескольких лиц. Так, напр., 31 августа 1652 г., по памяти из дворца, за прописью дьяков Смирнова и Богданова, велено быть «на поповом Ивановом месте в придел архангела Гавриила в Благовещенский собор попу Алексию, а на дьяконово Семионово место – дьякону Льву, и на дьячково Стенькино место дьячку Терешке»⁵³⁵. Нередко перевод с одного места на другое совершался по личному желанию переводимого, выраженному в его челобитной к царю относительно сего перевода. Так, в том же 1652 г., на основании поданной царю подписной челобитной, за пометою думного дьяка Михаила Вощенинова, «на попово Савиново место велено быть Ивану Григорьеву»⁵³⁶. Убылые низшие места в дворцовом клире всего чаще замещались сыновьями или близкими родственниками тех лиц, которые или еще служили в клире, или уже оставили свою службу, напр., по случаю смерти. Так, 1 января 1674 г. царь Алексей Михайлович «пожаловал церкви Похвалы Пресвятыя Богородицы, что на дворе боярина Ильи Даниловича Милославскаго, попа Ивана, – велел быть у тоя церкви в дьячках сыну ево Якушке на дьячково Алешкино место и свое государево денежное и хлебное жалование и дворцовые кормы ему справить, что было Олешке»⁵³⁷. Достойно особого внимания то обстоятельство, что нередко на места священно-церковно-служительские назначались лица из других городов, и при том отдаленных от Москвы. Относительно таких лиц, как царские духовники протопопы Меркурий и Феофан, переведенные к Благовещенскому собору из Новгорода, а также священник Тимофей, назначенный из Холмогор с Курцевского посада в протопопы Сретенского собора⁵³⁸, и священник Петр Афанасьев, взятый из Смоленска во священники к Воскресенскому собору⁵³⁹, несомненно, можно предположить чью-либо солидную рекомендацию о них, как лицах, вполне достойных занять места среди придворного духовенства. Но мы затрудняемся сказать с положительностью, что низший клирик – дьячек Евдокиинской церкви Иван Васильев, как видно из его челобитной, «раньше скитавшийся в Костроме»⁵⁴⁰ – был принят в число членов придворного духовенства за какие-либо личные заслуги или достоинства. Всего вероятнее, он получил новое место просто по одной просьбе к царю кого-либо из родственников его, служивших при дворе. Впрочем, было бы ошибочно думать, чтобы дворцовое духовенство заботилось об устроении своих детей при дворцовых церквах. Такие лица, как духовник Максим и протопоп Андрей – отдавали своих сыновей на царскую службу. Так, два сына протопопа Максима были в числе лиц, сопровождавших царя на охоту, при чем один из них – Михей, поплатился в одном случае одеждою; а именно: в 1630 г., когда 27 ноября государь велел сделать ему охабень – из зуфи кирпичной и кафтан – из камки одамашки хрущатой, ценою 6 р, 2 алт. полторы деньги, и штаны из сукна багрецу – цена 1 р. 30 алт. 2 деньги «за то, что его в походе медведь драл» (№ оп. 287, л. 102 на об.). Сын протопопа Андрея занимал видную должность «стольника» как при царе Алексее Михайловиче, так и в последующие царствования. Даже сын ключаря Благовещенского собора Никиты, Иван Ключарев, занимал должность приказного в серебряной палате, а не состоял в клире (Г. 171, № ст. 117).

После своего определения на место или перевода с одного места на другое в дворцовом клире, каждый вновь назначенный, наравне с приходскими клириками, должен был взять у патриарха ставленную или перехожую грамоту и уплатить положенную за то пошлину. Из докладной выписки, представленной патриарху Иоакиму в 1675 г., видно, что при прежних патриархах, каждому определенному на то или другое место в приходских церквах определялось патриархом испытание, и уже только после оного, давалось благословение на занятие известного места⁵⁴¹. Но едва ли может быть какое-либо сомнение относительно того, что лица, получившие свое назначение от самого царя в клир дворцовой церкви, не подвергались испытанию у патриарха. Допущение сего испытания, с одной стороны, было бы бесцельно, в виду уже состоявшегося указа царя об определении на место, а с другой стороны – и неблаговидно, так как подвергало бы контролю патриарха самый выбор царя.

Что касается до размера пошлины за ставленную и перехожую грамоту, то она была довольно значительна. Со времени патриарха Филарета и до 1675 г. в патриаршей области, как видно из выписки из патриаршего казеного приказа, поданной в сем году патрарху Иоакиму, «попом и дьяконом в поставлении была многая волокита, и убытков становилось по 4 р. и больши»⁵⁴².

Патриарх Иоаким уменьшил пошлины со ставленников до 2 р. со священника и до 1 р. с диакона. Впрочем, иногда бралось и больше со ставленника. Так, в 1679 г. с новопоставленного к каменной, Григоря Кесарийской церкви, диакона Зиновия взято было в патриарший приказ два рубля с полтиною, которые были ему выданы из царской казны (Г. 187, № ст. 19). Эта пошлина шла на содержание Успенского соборного причта, крестовой патриаршей церкви и на приказных и домовых архиерейских служителей⁵⁴³. При патриархе Иосифе писание ставленной грамоты было предоставлено патриаршим певчим, дьякам первой станицы, с дарованием им права «имать со ставленника за грамоту и за письмо 2 алтына, каковой указ 10 декабря 1635 г. был записан в казне в книгу»⁵⁴⁴. И дворцовое духовенство вполне подчинялось тем постановлениям, которые были сделаны патриархом относительно платы со ставленников, и тех лиц, которые переходили на другое место или возводились в высший сан. Посему 7 сентября 1634 г. с Благовещенского священника Иоанна за поставление в протопопы взято было пошлины 2 р. в пользу патриаршего архидиакона Арсения и патриарших певчих и поддьяков⁵⁴⁵, а 15 июня 1644 г. за настольную грамоту, данную «попу Тимофею, что был на Колмогорах, на Курцовском посаде, у церкви Преображения Спасова – быти ему в протопопах у Стретения Господня, что у государя на сенех», – взята была пошлина полтина⁵⁴⁶. Кроме этих пошлин с духовенства, каждый раз, как на кафедре являлся новый архиерей, духовенство его епархии должно было являться к нему для засвидетельствования своих ставленных грамот, и он подписывал их своею рукою. За опущение этой обязанности с духовенства брали штраф, который на языке старой системы кормления назывался «промыто», вдвое против окладного платежа за подпись, называвшуюся «явленою куницей с грамотой». При патриархе Иоакиме бралось с настольной протопопской грамоты 6 алт. 4 деньги, со священнической – 3 алт. 2 деньги и столько же – с диаконовской. Промыт был определен вдвое, если грамота не была подписана одним патриархом, и втрое, если двумя. При каждой явке грамоты, снова записывалось в книге, и за письмо брали 2 деньги⁵⁴⁷. Насколько патриарх Иоаким ревниво оберегал свои права в отношении свидетельствования явочных грамот придворного духовенства, можно видеть из того, что в числе тяжелых обвинений, возведенных им на соборе 1676 г. против царскаго духовника протопопа Андрея Постникова, значилось и то, что «он попирал ногами его (т. е. париарха) архиерейскую власть, так как именовался протопопом без ставильного писания не так, как прежние протопопы – Никита, Стефан и Лукиан»⁵⁴⁸. Но, кроме поставления в иерархическую должность и получения на то грамоты от патриарха, зависимость дворцового духовенства по отношению к нему состояла еще в подчинении его суду святительскому по делам веры и церковного благочиния. Это право суда даже по отношению к таким высокопоставленным лицам, как царские духовники, не отрицали и сами цари. Так, царь Алексей Михайлович не говорит патриарху Иоакиму, подвергшему позорному наказанию его духовника, протопопа Андрея (посадил его на цепь), что он не имел права сего сделать, а выговаривает только за то, что он так поступил, «не поговорив с ним» (т. е. царем)⁵⁴⁹. Впрочем, это кажется, был единственный случай, когда патриарх подверг наказанию лицо из придворного высшего духовенства, без ведома царя, побуждаемого к тому, вероятно, чувством крайнего раздражения против влиятельного и в то же время, по взгляду Иоакима, слишком непочтительного по отношению к нему царского духовника, привлекшего при том на себя подозрение патриарха в зазорных поступках. В другом же случае патриарх Иосиф и тот же Иоаким, недовольные поведением по отношению к ним царских духовников, – первый – Стефана, а последний – Андрея, обращаются сами к царям – с просьбою о дозволении подвергнуть их соборному суду. Но просьба патриарха Иосифа осталась без удовлетворения, ходатайство же Иоакима было уважено. Другие же лица придворного духовенства, как ключарь Благовещенского собора Михаил Мефодьев и диакон того же собора, придельной церкви Собора Богородицы, Феодор, самим же царем были отданы на суд патриарха, первый – по обвинению, хотя и не подтвердившемуся⁵⁵⁰, в нечистой жизни, а Феодор – за yчacтие в расколе.

Что касается образовательного ценза дворцового духовенства, то в общем, хотя он и не был очень высок, однако же стоял значительно выше такового же ценза большей части приходского духовенства.

По свидетельству писателя XVII в., образованность приходокого духовенства в сем веке была невысока, и встреча Посошковым даже в доме боярина Шереметьева такого священника, который не мог дать татарке совета на ее вопрос, касавшийся христианской веры, дал ему повод заметить, что «ныне таких пресвитеров много, что не то, чтобы кого от неверия привести, но и того не знают, что то есть речение «вера»⁵⁵¹. Между тем в это же время среди придворного духовенства находим немало лиц, которые своим образованием далеко превышали тогдашний общий уровень оного среди приходского духовенства, и, которые, надо полагать, в виду сего своего достоинства, и были приняты в состав клира дворцовых церквей. Таковы священник ИI. Наседка, столь известный своим участием в исправлении богослужебных книг при патриархе Филарете и в прениях с немецкими пасторами по вопросу о вере, возникших по поводу приезда в Москву королевича Вольдемара, а при патриархе Иосифе – протопоп Стефан Вонифатьев, который как передовой человек своего времени был призван к участию в исправлении богослужебных книг. Стефан же Вонифатьев один из первых в Москве вводит в своем соборе единогласное пение и церковное проповедничество и чрез то вызывает негодование против себя среди многих невежд из московского духовенства приходского. Так, Никольский поп Прокофий, где ни сойдется с Гавриловским придельной церкви Б. собора попом Иваном, так начинал ему говорить: «заводите вы, ханжи, ересь новую, единогласное пение, да людей в церкви учить, а мы прежде людей в церкви не учивали, учили их в тайне, беса вы имате в себе все ханжи, и протопоп Благовещенской такой же ханжа». Впрочем, не один только Никольский священник был представителем невежественной массы московского духовенства в ее осуждении введенного протопопом Стефаном при своем соборе единогласия и проповедничества. Таков же был и Лукинский священник Савва, который 11 февр. 1651 г., по поводу спора, возникшего между священниками, собравшимися в сенях тиунской избы, о единогласии, вместе с товарищами кричал: «мне к выбору об единогласии руки не прикладывать», а на основательный упрек того же священника Иоанна, что он, Савва с товарищами, протестуя против введения единогласия в церквах, являются презрителями правил Св. Отец, государева повеления и святительского благословения, получил такой невежественный и дерзкий ответ: «ты, ханжа, мальчишка, ты уже был у патриарха в смирении, будешь и еще, а нам хотя умереть, а к выбору о единогласии рук не прикладывать»⁵⁵². Этот любопытный эпизод из истории жизни московского духовенства половины XVII в. служит наглядным доказательством того, что не только протопоп Стефан, но и придельный священник Иван стояли целою головою выше массы приходских священников во взгляде на необходимость уничтожения беспорядочного чтения и пения в церкви и введения такого существенного элемента в богослужении, как проповедание Слова Бoжия... К числу наиболее образованных лиц из среды дворцового духовенства второй половины XVII в. нельзя не указать на протопопов Благовещенского собора Андрея, Феофана и Сретенского – Петра, впоследствии митрополита Крутицкого, которые, в видах самообразования, не довольствовались чтением одних только тех книг, которые значились в церковных библютеках, и при том – в ограниченном числе⁵⁵³, и на которых выросла и воспиталась Русь того времени, совершенно не знавшая и не хотевшая знать и признавать другой науки и мудрости, кроме завещанного ей старыми московскими книжниками, которым только они верили и пред которыми преклонялись.

Приступая к перечислению лиц, занимавших священно-церковно-служительские места при дворцовых церквах, – считаем необходимым заметить, что перечень этот только приблизительно полный и точный. И причина того главным образом заключается в недостатке архивных данных относительно исследуемого вопроса, а также в нередких ошибках писцов, которые иногда перепутывали имена и прозвища особенно низших дворцовых клириков⁵⁵⁴. В виду означенных недостатков, для определения времени служения известного лица мы принимали во внимание те хронологические даты, бывшие под рукою, которые обозначали время первого и последнего упоминания о сем лице.

Настоятелями Благовещенского собора с воцарением дома Романовых в продолжение XVII века состояли следующие лица:

Андрей с 1613–1614 г.⁵⁵⁵; Кирилл с 1615–1617 г.⁵⁵⁶; Максим с 1618–1634 г.⁵⁵⁷; Никита Васильевич I, с 1635–1645 г.⁵⁵⁸; Стефан Вонифатьев с сентября 1645–1656 г.⁵⁵⁹; Лукиан Кириллов с 1657–1666 г.⁵⁶⁰; Андрей Савинович Постников с 1666 по март 1671 г.⁵⁶¹; Никита Васильевич II, с марта 1676–1685 г.⁵⁶²; Меркурий Гаврилович с 1685 по май 1692 г.⁵⁶³ и Феофан Феофилактович с 1693–1700 г.⁵⁶⁴

Ключарями были: Перфилий с 1615–1622⁵⁶⁵; Никита Романов с 1622–1652 г.⁵⁶⁶; Александр с 1652–1654 г.⁵⁶⁷; Василий Климентов с 1656–1676 г.⁵⁶⁸; Михаил Мефодьев в 1676–1682⁵⁶⁹; Карп Яковлев в 1682 г. (190 г. № ст. 260); Феофилакт – с 1683–1692 г.⁵⁷⁰; Иван Афанасьев с 1692–1699 г.⁵⁷¹

Священниками состояли: Григорий с 1615–1618 г.⁵⁷²; Евфимий с 1615–1619⁵⁷³; Марк с 1618–1621 г.⁵⁷⁴; Никита Романов с 1618–1622 г. (после ключарь)⁵⁷⁵; Никита Иванов с 1621–1623 г.⁵⁷⁶; Иоанн Наседка 1623–1627⁵⁷⁷; Иван Тимофеев с 1625–1634 г.⁵⁷⁸; Яков Григорьев с 1623–1631 г.⁵⁷⁹; Василий Тимофеев с 1631–1651 г., – взят от рождественской, что на сенях, церкви⁵⁸⁰; Павел Иванов с 1641–1644 г.⁵⁸¹; Василий Климентов с 1644–1651 г. (после ключарь)⁵⁸²; Иван с 1652–1654 г.⁵⁸³; Алексей с 1652–1654 г. (№ оп. 307, л. 77); Алексей Еремеев с 1655–1665 г.⁵⁸⁴; Михаил Мефодиев с 1658–1671 г.⁵⁸⁵; с 1672–1675 г. не сохранилось сведений о причте Благовещенского собора и его придельных церквей. Никифор в 1676 г.⁵⁸⁶; Климент Дмитриев с 1676 г. по 1685 г.⁵⁸⁷; Иван Афанасьев с 1678–1692 г.⁵⁸⁸; Стефан с 1692 г.⁵⁸⁹; Иван Инехов с 1692–1696 г.⁵⁹⁰

Диаконами были: Никита с 1613–1619 г.⁵⁹¹; Ермолай с 1615–1619 г.⁵⁹²; Роман с 1619–1625 г.⁵⁹³; Игнатий с 1619–1621 г.⁵⁹⁴; Андрей с 1621–1622 г.⁵⁹⁵; Андроник с 1621–1622 г.⁵⁹⁶; Семен Иванов с 1623–1630 г.⁵⁹⁷; Павел Иванов с 1625–1645 г.⁵⁹⁸; Кирилл Потапов с 1625–1628 г.⁵⁹⁹; Архип Лукъянов с 1628 по 1650 г.⁶⁰⁰; Яков Перфильев с 1631–1639 г.⁶⁰¹; Федор Олферьев с 1639–1642 г.⁶⁰²; Иван с 1640–1649 г.⁶⁰³; Мартин с 1642–1651 г.⁶⁰⁴; Алексей с 1649=1654 г.⁶⁰⁵; Семен с 1649–1654⁶⁰⁶; Михаил Иванов с 1655–1662 г.⁶⁰⁷; Лазарь Иванов с 1657–1667 г.⁶⁰⁸; Кирьяк Климентов с 1661–1671 г.⁶⁰⁹; Андроник Максимов с 1663–1681 г.⁶¹⁰; Конон с 1668 г.⁶¹¹; Павел Терентьев с 1676–1693 г.⁶¹²; Андрей Васильев с 1677–1685 г.⁶¹³; Тихон с 1681–1685 г.⁶¹⁴; Алексей Яковлев и Алексей Степанов в 1692 г.⁶¹⁵.

Псаломщики: Гавриил с 1615–1625 г.⁶¹⁶; Даниил Иванов с 1615–1633 г.⁶¹⁷; Дмитрий Антонов с 1625–1645 г.⁶¹⁸; Еремей Михайлов с 1633–1654 г.⁶¹⁹; Лука с 16481654 г.⁶²⁰; Семен Румянцев с 1657–1658 г.⁶²¹; Иван Минин с 1657–1661 г.⁶²²; Иван Гаврилов с 1659–1667⁶²³; Михаил Мезенец с 1661–1665 г.⁶²⁴; Иван Прохоров с 1667–1678 г.⁶²⁵; Иван Бунин с 1670–1693 г.⁶²⁶; Алексей Степанов с 1678–1685 г.⁶²⁷; Стефан Протопопов с 1692 г.⁶²⁸.

Пономари: Никита и Федот, оба с 1614–1615 г.⁶²⁹; Аристарх Федоров с 1615–1624 г.⁶³⁰; Максим с 1615–1619 г.⁶³¹; Терентий Спиридонов с 1620–1633 г.⁶³²; Яков Михайлов с 1625–1640 г.⁶³³; Никифор Яковлев с 1632–1650 г.⁶³⁴; Илья с 1650–1652 г.⁶³⁵; Игнатий Степанов с 1551–1662 г.⁶³⁶; Никита Минин с 1657–1659 г.⁶³⁷; Конон Васильев с 1663–1668 г.⁶³⁸; Харлампий Васильев с 1667–1693 г.⁶³⁹; Александр Маркианов с 1678–1681 г.⁶⁴⁰; Иуда Егорьев с 1682–1685 г.⁶⁴¹, и Петр Иванов с 1692 г.⁶⁴².

Священники: Богдан с 1615–1622 г.⁶⁴³; Исидор Афанасьев с 1622–1630 г.⁶⁴⁴, праздничный поп Федор с 1630–1631 г.⁶⁴⁵; Андрей Иванов с 1631–1646 г.⁶⁴⁶; Василий с 1647–1654 г.⁶⁴⁷

Диаконы: Андрей Иванов с 1615–1631 г.⁶⁴⁸; Василий Сидоров с 1632–1647 г.⁶⁴⁹; Иосиф с 1647–1654 г.⁶⁵⁰

Дьячки: Иван с 1614–1626 г.⁶⁵¹; Григорий Афанасьев с 1625–1630 г.⁶⁵²; Иван с 1630–1632 г.⁶⁵³; «Манулик» Якимов с 1632–1633 г.⁶⁵⁴; Еремей Михайлов с 1633–1634 г.⁶⁵⁵; Василий Данилов с 1634–1645 г.⁶⁵⁶; Семен с 1645–1650 г.⁶⁵⁷; Никита с 1650–1651 г.⁶⁵⁸; Анисим с 29 октября 1651–1654 г.⁶⁵⁹

Священники: Елизар с 1615–1616 г.⁶⁶⁰; Сидор с 1616–1627 г.⁶⁶¹; Иван Андреянов с 1628–1645 г.⁶⁶²; Иван Васильев – сын Сретенского монастыря игумена Варлаама. Ставлен во диакона и священники Крутицким митрополитом Серапионом. Ставленая писана 11 сентября 1645–1651 г.⁶⁶³; Алексей с 1 сентября 1651–1654 г.⁶⁶⁴; Константин Иванов с 1657–1661 г.⁶⁶⁵; Стефан с 1662–1668 г.⁶⁶⁶; Иван Калинников с 1671–1685 г.⁶⁶⁷; Иуда с 1692 г.⁶⁶⁸

Диаконы: Спиридон с 1615–1617 г.⁶⁶⁹; Иван с 1617–1620 г.⁶⁷⁰; Феодул Иванов с 1620–1633 г.⁶⁷¹; Стефан Артемьев с 1632–1646 г.⁶⁷²; Семен с 1646–1653 г.⁶⁷³; Лев с 1653–1654 г.⁶⁷⁴; Афанасий с 1658–1681 г.⁶⁷⁵; Федор с 1681–1685 г.⁶⁷⁶; Феофил Васильев с 1692 г.⁶⁷⁷

Дьячки: Митрофан Герасимов с 1614–1620 г.⁶⁷⁸, Тихон Иванов с 1626–1651 г.⁶⁷⁹; Андрей с 1651–1654 г.⁶⁸⁰; Иван Константинов с 1657–1679 г.⁶⁸¹; Иван Сергеев с 1679–1685 г.⁶⁸²; и Ларион Савинов с 1692 г.⁶⁸³

Священники: Евфимий с 1615–1019 г.⁶⁸⁴; Владимир с 1619–1629 г.⁶⁸⁵; Петр Кузьмин с 1627–1633 г.⁶⁸⁶; Артемий Никитин с 1629–1633 г.⁶⁸⁷; Аверкий Мартынов с 1633–1640 г.⁶⁸⁸; Матфей Гаврилов с 1634–1654 г.⁶⁸⁹; Григорий Иванов с 1641–1650 г.⁶⁹⁰; Иван с 1651–1654 г.⁶⁹¹; Григорий с 1655–1656 г.⁶⁹²; Иван Игнатьев с 1657–1667 г.⁶⁹³; Степан Иванов ставлен во священники из дьяконов той же церкви в 1665 г. 18 апреля Феодосием, митрополитом Сербской земли⁶⁹⁴, с 1665–1671 г.⁶⁹⁵; Ульян Макаров с 1672–1693 г.⁶⁹⁶

Диаконы: Артемий Иванов с 1615–1631 г.⁶⁹⁷; Иван Ефимов с 1631–1633 г.⁶⁹⁸; Стефан Артемьев с 1633–1646 г.⁶⁹⁹; Иосиф с 1647–1650 г.⁷⁰⁰; Иван с 1651–1654 г,⁷⁰¹; Семен с 1655–1656 г.⁷⁰²; Артемий Игнатьев с 1657–1662 г.⁷⁰³; Стефан Иванов с 1663–1665 г.⁷⁰⁴; Ульян с 1666–1671 г.⁷⁰⁵; Иван Федоров с 1676–1679 г.⁷⁰⁶; Василий Константинов с 1680–1685 г.⁷⁰⁷; Иларион с 1692 г.⁷⁰⁸

Дьячки: Левон Иванов с 1614–1619 г.⁷⁰⁹; Иван с 1620–1621 г.⁷¹⁰; Михаил с 1621–1622 гф⁷¹¹; Семен Афанасьев с 1624–1650 г.⁷¹²; Михаил с 1650–1654 г.⁷¹³; Семен с 1656–1658 г.⁷¹⁴; Лазарь с 1658–1664 г.⁷¹⁵; Григорий Иванов с 1664–1671 г.⁷¹⁶; Гур Агапитов с 1678–1693 г.⁷¹⁷

Священники: Артемий Евсеев с 1615–1650 г.⁷¹⁸; Владимир с 1651–1654 г.⁷¹⁹; Ермолай с 1657–1667 г.⁷²⁰; Иларион Ильин с 1657–1685 г.⁷²¹; Василий с 1667–1670 г.⁷²²; Стефан Федоров с 1671–1681 г.⁷²³; Иван с 1681–1693 г.⁷²⁴; Кондрат с 1692⁷²⁵–1700 г.⁷²⁶

Диаконы: Василий с 1615–1619 г.⁷²⁷; Иван с 1619–1620 г.⁷²⁸; Максим Фролов с 1620–1632 г.⁷²⁹; Иван Михайлов с 1632–1654 г.⁷³⁰; Максим Миронов с 1657–1662 г.⁷³¹; Григорий Савин с 1662–1667 г.⁷³² – был поставлен митрополитом Сербским⁷³³; Федор с 1667–1670 г.⁷³⁴; Афанасий с 1670–1676 г.⁷³⁵; Григорий с 1676–1681 г.⁷³⁶; Кодрат с 1681–1685 г.⁷³⁷; Василий с 1692 г.⁷³⁸

Дьячки: Осип Амосов с 1614–1632 г.⁷³⁹; Андрей Федоров с 1632–1634 г.⁷⁴⁰; Андрей Куприянов с 1634–1650 г.⁷⁴¹; Евдоким с 1650–1654 г.⁷⁴²; Трофим с 1657–1658 г.⁷⁴³; Федор Авксентиев с 1658–1662 г.⁷⁴⁴; Кодрат Макаров с 1662–1681 г.⁷⁴⁵; Федор с 1681–1685 г.⁷⁴⁶; Иван Артамонов с 1692 г.⁷⁴⁷

Священники: Марк Трофимов с 1615–1631 г.⁷⁴⁸; Родион Васильев с 1631 г. по 21 июля 1635 г.⁷⁴⁹; Василий Евтихиев с 1635–1654 г.⁷⁵⁰; Яков с 1655–1658 г.⁷⁵¹; Василий Кириллов с 1657–1661 г.⁷⁵²; Федор Родионов с 1658–1679 г.⁷⁵³; Константин с 1661–1664 г.⁷⁵⁴; Амос с 1664–1671 г.⁷⁵⁵; Федор Иванов с 1676–1681 г.⁷⁵⁶; Иван Федоров с 1680–1685 г.⁷⁵⁷; Иван Меркурьев с 1681–1693 г.⁷⁵⁸; Гавриил с 1692 г.⁷⁵⁹

Диаконы: Иван Федоров с 1615–1646 г.⁷⁶⁰; Елисей с 1646–1654 г.⁷⁶¹; Карп с 1657–1658 г.⁷⁶²; Федор Иванов с 1658–1665 г.⁷⁶³; Иван с 1667–1668 г.⁷⁶⁴; Семен Исаев с 1676–1685 г.⁷⁶⁵; Никита с 1692 г.⁷⁶⁶

Дьячки: Анисим Данилов с 1614 г.⁷⁶⁷; Иван Федоров с 1625–1635 г.⁷⁶⁸; Прохор Артамонов с 1635–1651 г.⁷⁶⁹; Константин с 1651–1654 г.⁷⁷⁰; Иван Архипов с 1657–1662 г.⁷⁷¹; Василий Константинов с 1663–1671 г.⁷⁷²; Василий Кузьмин с 1678–1679 г.⁷⁷³; Даниил Афанасьев с 1681–1693 г.⁷⁷⁴

Священники: Федор с 1614–1616 г.⁷⁷⁵; Иван с 1614 г. по июль 1616 г.⁷⁷⁶; Кодрат с 1616–1617 г.⁷⁷⁷; Артемий с 1617–1618 г., Bacилий⁷⁷⁸; Кодрат с 1618–1619 г.⁷⁷⁹; Лазарь с 1618–1622 г.⁷⁸⁰; Михаил Семенов с 1619–1627 г.⁷⁸¹; Диомид Тарасьев с 1622–1639 г.⁷⁸²; Иван Трофимов с 1629–1652 г.⁷⁸³; Ермолай с 1653–1654 г.⁷⁸⁴

Диаконы: Петр с 1614–1620 г.⁷⁸⁵; Иван с 1620–1625 г.⁷⁸⁶; Пров Иванов с 1625–1654 г.⁷⁸⁷

Дьячки: Митрофан Титов с 1614–1632 г.⁷⁸⁸; Перфилий Логгинов с 1632–1645 г.⁷⁸⁹; Иван с 1646–1651 г.⁷⁹⁰; Юрий с 1652–1654 г.⁷⁹¹; Иларион с 1657–1658 г.⁷⁹²; Михаил Иванов с 1658–1659 г.⁷⁹³

Кроме указанных лиц, при Благовещенском соборе состояли еще сторожа в числ от 4–5 человек, которые, всего вероятнее, были из родственников разных лиц, занимавших священно-церковнослужительские должности при дворцовых церквах и, при случае, могли исправлять должность пономаря. По сохранившимся историческим данным сторожами были: Ивашка Степанов, Климка Ермолаев, Енька Михайлов, Васька Ермолаев – в 1620 г.⁷⁹⁴; Ивашка Осипов, Ивашка Варфоломеев, Воинка Кириллов и Артемка Спиридонов – в 1628 г.⁷⁹⁵; Левка Ермолаев, Ивашка Осипов, Енька Иванов и Игнашка Степанов – в 1631 г.⁷⁹⁶; Ивашка Степанов, Юрка Иванов, Игнашка Степанов и Ивашка Семионов – в 1633 г.⁷⁹⁷; Левка Степанов, Сергейка Маркианов, Павлин Федоров, Киприяшка Яковлев и Георгиевского придела – Ивашка Осипов – в 1643 г.⁷⁹⁸; Левка Степанов, Куземка Елизаров, Ивашка Осипов, Киприяшка Яковлев и Георгиевского придела – Ивашка Аверкиев – в 1650 г.⁷⁹⁹; Сенька Левонтьев, Ивашка Осипов, Сенька Иванов и Андрюшка Самойлов – с 1658 г.⁸⁰⁰; Стенька Перевалов, Харламка Васильев, Кононок Васильев, Ефимка Васильев в 1662, 1664 и 1665 г.⁸⁰¹; Стенька Иванов, Никитка Минин, Ефимка Васильев, Мирошка Логгинов и Георгиевского придела – Власка – в 1667 г.⁸⁰²

Моровая язва 1654 г. произвела сильное опустошение среди клира Благовещенского собора со всеми его придельными церквами. Остались в живых лишь протопоп Стефан Вонифатьев, который, может быть, в то время был в отъезде с царицею, и священник соборный Василий Климентов, да пономарь Игнатий Степанов⁸⁰³.

Из лиц, состоявших при Благовещенском соборе и наиболее известных и выдававшихся по своему положению, были протопопы сего собора и царские духовники. В последней должности они состояли уже с XV в. и в силу этого занимали первенствующее место не только при своем Благовещенском соборе, но и среди всего дворцового и столичного приходского духовенства⁸⁰⁴. Ни одно из важных событий в семейной жизни царя не обходилось без участия царского духовника. Так, накануне свадьбы царя и царицы, он благословлял их крестом пред отъездом к венчанию, говорил молитву и, по молитве, благословлял царя и свадебный чин, венчал их и потом поучал, как им жить и затем поздравлял и, наконец, у палаты, где было обручение, благословлял их крестом⁸⁰⁵. Духовник же давал молитву царице-родильнице, нарекал имя новорожденному младенцу и, за исключением случаев крещения детей государевых самим патриархом, совершал над ними это таинство. О царе Алексее Михайловиче известно, что он приходил в дом к своему духовнику протопопу Стефану Вонифатьеву благословляться ночью⁸⁰⁶.

Видная роль принадлежит духовнику и в таком важном государственном акте, как венчание царя на царство. Обыкновенно, в этом случае духовник переносил царские регалии из дворца в Успенский собор и затем предшествовал государю при его следовании в сию церковь, держа в руке крест и окропляя путь св. водою. После коронования царя, когда он, шествуя во дворец, по обычаю своих державных предков, заходил для молитвы в Благовещенский собор, духовник встречал его с крестом в руке, причем у икон произносил ектению «помилуй нас, Боже». Имена царских духовников XVII в. очень нередко можно встретить и в разных исторических актах политической и церковной жизни того века, в которых они принимали более или менее видное участие. Такое высокое положение царских духовников находит себе естественное объяснение в той духовной близости, в которой они находились по отношению к царям, сокровенное души которых были ведомы им. В силу этого высокого положения и в то же время нравственно-великой ответственности, какую нес духовник пред Богом, царем и народом, как руководитель государя по пути устроения его духовного царства, каждый духовник имел влияние на царя, каждому он мог сказать пред исповедию то же, что сказал протопоп Верхоспасского собора Яков Игнатьев, становясь духовником несчастного царевича Алексея Петровича: «будешь ли заповеди Божии исполнять, предания апостольская и Св. Отец хранить и меня – отца своего духовнаго почитать за ангела Божия и Апостола, иметь пресудию дел твоих, и хочешь ли меня слушать во всем, и веруешь ли, что хотя я и грешен, но таковую же имею власть священства, от Бога мне недостойному дарованную, и ею могу вязать и решить, какую Христос даровал апостолу Петру и прочим апостолам, и хочешь смирения моего священству и власти во всем повиноваться и покоряться»⁸⁰⁷. Но признавая вполне естественным влияние духовника на царя в силу его духовной близости к нему, в то же время было бы ошибочно отрицать тот несомненный психологически факт, что самая степень влияния царского духовника, как при дворе, так и в общественной и церковной жизни, создавалась не на одной лишь духовной почве, но в значительной степени обусловливались и личными достоинствами лица, занимавшаго пост духовника.

Первым настоятелем Благовещенского собора со времени воцарения Михаила Феодоровича должно считать протопопа Андрея, на имя которого была выдана жалованная грамота царя Михаила Феодоровича 1614 г. на владение с братией селом Кувекиным в Московском уезде и другими селами, деревнями и пустошами⁸⁰⁸. Никаких других сведений об этом лице не сохранилось; можно лишь предполагать, что протопоп Андрей, хотя и занимал должность настоятеля Благовещенского собора, но не был духовником царя Михаила Феодоровича.

Вторым настоятелем Благовещенского собора и духовником царя Михаила Феодоровича был протопоп Кирилл, вступивший в эту должность в 1614 г. и занимавппй ее до 1617 г.

После Кирилла духовником царя Михаила Феодоровича был протопоп Максим с 1618 по 1635 г. Ои венчал первым⁸⁰⁹ и вторым браком царя в Успенском соборе⁸¹⁰ и был за свадебным столом у царя⁸¹¹, крестил царевну Ирину М. в 1627 г. в Чудовом монастыре⁸¹², нарекал имя и крестил в этом же монастыре царевича Алексея Михаиловича⁸¹³. Принявши монашество в 1635 г. с именем Моисея, состоял иеромонахом Троице-Сергиевого монастыря⁸¹⁴, а с 10 января 1638 г. по 15 февраля 1651 г. занимал Рязанскую архиепископскую кафедру⁸¹⁵. В святительском сане принимал участие в обряде венчания царя Алексея Михаиловича на царство⁸¹⁶. Будучи духовником, Максим пользовался глубоким уважением царицы Евдокии Лукьяновны. Последняя, весьма часто приобщая своих детей, почти всегда приглашала Максима служить для сей цели литургию в Рождественской, или Екатерининской или Евдокиинской церкви⁸¹⁷. Через него же она иногда давала милостыню. Так в 1632 г. июня 28 царица дает Максиму 10 р. на поминовение инокини Марфы Ивановны в Новгородскую пустынь⁸¹⁸. После того как Максим удалился из Москвы в Новгород и пред его пострижением в монашество, царица Евдокия Лукьяновна пишет к нему письмо, в котором просит отписать к ней, сколько в Новгороде и Новгородских приделах находится чудотворных мест и у которой и в каком месте чудотворец какими чудесы от Бога просвещает, и вместе с тем уверяет его в неизменной милости к нему как со своей стороны, так и со стороны царя, и при этом извещает о посылке к нему чрез Новгородского митрополита Киприана маковой зуфи. В ответ на милостивое письмо царицы Максим шлет глубокую благодарность ей за уверение в неизменной благосклонности к нему со стороны ее и царя и за присылку зуфи и в то же время прилагает пространное описание чудотворных мест в Новгороде и пределах его⁸¹⁹.

Преемником протопопа Максима был Никита Васильевич 1-й. В скором времени после поставления на новый пост, протопоп Никита 4 января 1635 г. несет в епитрахили и в низанных поручах крест из Благовещенского собора на золотой мисе в золотую палату, для целования его царем, при приеме послов польского короля, в доказательство пребывания с ним впредь в мире и согласии⁸²⁰; он же присутствует у царя за обедом, даваемом в честь этих послов, «в скамье»⁸²¹. Вместе с Иваном Наседкой протопоп Никита принимает на некоторое время участие в прениях о вере, возникших по делу королевича Вальдемара и царевны Ирины Михаиловны⁸²². После неудачного состязания с пастором королевича Фельгабером о крещении, вследствие недостаточного знания филологии, приведенный этим в смущение, Никита уже более не принимал участия в дальнейших прениях о вере⁸²³. После смерти царя Михаила Феодоровича, Никита недолго оставался настоятелем Благовещенского собора и царским духовником, и в сентябре его место занял Стефан Вонифатьев, а Никита постригся в монашество в Троице-Сергиевский монастырь с именем Никифора, внесши при сем вкладу 100 р.⁸²⁴

Стефан Вонифатьев (1645–1656 г.г.) участвовал в торжестве венчания царя Алексея Михаиловича на царство, он пользовался глубоким уважением, как при дворе, так и среди духовенства, как человек, выдающийся по своему уму, высоким нравственным качествам, по своей ревности к благочестию и по своим стремлениям к общественной деятельности. По словам биографии Неронова, «Стефан был муж благоразумен и житием добродетелен, слово учительно во устах имеяй. Входя в царския палаты, Стефан всегда глаголаше от книг словеса полезная, увещевая со слезами царя ко всякому доброму делу и врачуя его царскую душу от всяких злых начинаний⁸²⁵. Когда царь женился на Милославской, то Стефан, венчавший их, как ревнитель благочестия, молением и запрещением устрои не быти в оное брачное время смеху никаковому, ни кощуном, ни бесовским играниям, ни песням студным, ни сопельному, ни трубному козлогласованию⁸²⁶». Если же взять во внимание дошедший до нас сборник под заглавием «книга глаголемая Златоуст», принадлежащий, как видно из находящейся на нем пометке, Стефану Вонифатьеву, то можно предполагать, что последний назидал царя не об одном только обряде и благочестии, но и о делах правления. Стефану же приписывают и слово о правде, в котором излагаются основания русскому царю для благоустройства крестьян⁸²⁷. Если верить дьякону Феодору, то книга о вере появилась в печати повелением царя и тщанием благого духовника Стефана Вонифатьевича⁸²⁸. В то же время Стефан старался действовать своими поучениями и на окружающих царя вельмож, чтобы и в них насадить семена благочестия и гражданской правды. «Стефан, говорит биограф Неронова, и бояр увещевание со слезами непрестанно, да имут суд правый без мзды и не на лица зряща судят, яко да не внидет от некоторых обиденных и до конца разорившихся вопль и плач во уши Господа Саваофа⁸²⁹». И не смотря на эти увещания и моления, царь и бояре любили и уважали Стефана.

При патриархе Иосифе Вонифатьев находился в числе тех лиц, которые были призваны им к исправлению богослужебных книг и которые считались в то время людьми начитанными и искусными в деле проповеди. Сначала Стефан и его друзья – Иван Неронов, Аввакум и другие – действовали за одно с патриархом, но скоро пошли дальше него; а Стефан даже совсем с ним разошелся, как с человеком отсталым. Хорошо понимая, что авторитет патриарха Иосифа и в глазах даже и московского общества далеко не был высок, Стефан открыто выказывал неуважение к патриарху. Это обстоятельство подало Иосифу повод обратиться в 1649 г. к царю с челобитною от имени себя и освященного собора, в которой жаловался на Стефана за то, что он в челобитной, поданной царю на него, патриарха и на собранный им у себя «в середней» 11 февраля 1649 г. освященный собор, называл как его патриарха, так сей собор – волками и губителями. Ссылаясь на книгу уложения, по которой всякий изрекший хульные слова на Церковь, должен быть предан смерти, патриарх и собор просили царя, чтобы он «милостивый, благочестивый, великий государь царь пожаловал своих богомольцев, не велел своей государевой уложенной книги нарушать и велел им, своим богомольцам, по правилам св. отец и по заповедям прежних благочестивых царей, дать на него – Стефана собор»⁸³⁰. Впрочем, челобитная слабого патриарха осталась без последствий, а Стефан и после того продолжал сохранять свое прежнее властное положение при дворе и среди московского кружка лиц, сочувственно относившихся к мысли о необходимости реформы в жизни церкви своего времени. А эта мысль особенно сильно стала предноситься сознанию лучших людей того времени, когда в Москву прибыли, по вызову правительства, киевские ученые старцы. Но в то время, как немалое число лиц, принадлежавших раньше к кружку Стефана Вонифатьева, отнеслось недружелюбно к киевским ученым, которые свысока смотрели на этих московских начетчиков и в своих церковных взглядах во многом были не согласны с московскою стариною, Стефан вместе с Ртищевым и новгородским митрополитом Никоном является почитателем и защитником киевских старцев. «Стефан протопоп, говорит биограф Неронова, аще и зело велию ревность имеяше о благочестии, обаче в божественненном писании не до конца худог бяше, того ради желание избрати себе в помощь мужи, в словесех речисти и в святых книгах искуснейши»⁸³¹. Но со вступлением на патриарший престол Никона, была выяснена необходимость следовать в исправлении богослужебных книг греческим книгам, прежние справщики были признаны не соответствующими своему важному назначению. Неудивительно, что самолюбие Стефана Вонифатьева, а также ссылка его бывших сотоварищей и друзей за оказанное упорство по отношению к исправлению книг новыми лицами, не могло не способствовать охлаждению и даже враждебности Стефана к Никону и тем более, что последшй, став самым приближенным к царю лицом из духовенства, оттеснил царского духовника на второй план. Тем не менее, Стефан не решался оказать открытое противление патриарху, зная, что это был не Иосиф, и что, в случае сопротивления, его постигла бы судьба сотоварищей, он стал действовать уклончиво и, благодаря сему, остался на прежнем месте⁸³². Насколько уклончиво и даже двоедушно действовал Стефан по отношению к патриарху и прежним своим сотоварищам по делу исправления книг, видно из того, что он ие переставал быть посредником между расколоучителями, как напр., И. Нероновым и царем, без ведома Никона. И когда Неронов бежал из Кандалакского монастыря в Москву, он нашел приют в доме Стефана и здесь совершенно свободно виделся со своими бывшими духовными детьми, даже ходил к ним в дом, и о нем не знал Никон, а царь от Стефана знал. По его же совету Неронов был пострижен в монашество, без ведома патриарха, и, наконец, по его же совету и Ртищева, Неронов явился к патриарху с покорностию⁸³³. Нисколько не удивительно, что при таком уклончивом образе своих действий, Стефан Вонифатьев заслужил доброе слово даже от Аввакума, столь известного своим огульным осуждением всех лиц, не ставших на сторону раскола. Аввакум отзывался о Стефане, что он «был муж благоразумен и житием добродетелен, слово учительное во устах имеяй». О последних летах жизни Стефана не сохранилось сведений. Известно лишь, что в 1655 г. он исполнил поручение царя – построил палатку у Троицы во рву – для странной братии ценою 23 р. 22 алт. 3 деньги⁸³⁴.

Преемником Стефана Вонифатьева был протопоп Лукьян Кирилович с 1656–1666 г. Отсутствие указаний в истории на особую деятельность сего протопопа в области церковной и общественной жизни того времени дает нам повод предполагать, что Лукиан не был такою выдающеюся личностию, как его предместник – Вонифатьев и преемник – Андрей Постников⁸³⁵. О его любви к чтению свидетельствует тот факт, что в 1664 г., по приказанию царя, 22 октября велено было отнести к Лукиану из приказа тайных дел печатные книги: псалтырь следованную минею общую, 2 пролога за сентябрь и март, творение Ефрема Сирина и Саввы Дорофея⁸³⁶. Царь Алексей Михаилович неоднократно чрез сего духовника оказывал благотворения нуждающимся, как напр., в 1665 г. прислав ему 27 июня сего года 200 р. на милостынную раздачу⁸³⁷.

Преемником Лукиана был протопоп Андрей Савинович Посников. О поставлении его в сан протопопа в одной рукописи Московской Синодальной Библиотеки читаем: «лета 1666, месяца марта в 25 день, на праздник Благовещения Пресвятыя Богородицы в ея же пречистом храме у государя царя на сенех, поставлен в протопопы ея пречистыя церкви Благовщения Пресвятой Богородицы священник Андрей Савин от церкви святителя Григория чудотворца Неокессарийскаго, что за Москвою рекою. А поставил преосвященный Питирим, митрополит Новгородский и Великолуцкий. И по Божию благоволению и царскому изволению и духовник той Андрей Савин царю и великому князю Алексею Михаиловичу всея великия и малыя и белыя россии самодержцу⁸³⁸».

Весьма возможно, что причиною избрания на высокий пост царского духовника – приходского священника, была образованность Савинова, которою он превосходил многих своих современников. В лице протопопа Андрея мы встречаем еще редкий в то время тип образованных московских священников, которые уже не ограничивались чтением лишь тех книг, которые были так любы диакону Федору. Надо полагать, что знакомство с киевскими учеными, проживавшими в Москве и занимавшимися исправлением богослужебных книг, расширяло умственный кругозор Савинова настолько, что для него старая московская, основанная иа крайне односторонней книжной начитанности, ученость вместе со старыми московскими сборниками и другими произведениями старорусского писательства представлялась не удовлетворяющею более современным запросам и потребностям жизни, и потому он счел необходимым знакомство для себя и с южно-русскими произведениями. Весьма возможно, что в виду именно такой образованности Савинова, царь Алексей Михаилович никому другому, а именно ему, поручил составить книгу, направленную в обличение лютеранской ереси. Протопопу Андрею приписывается составление около 1673 г. книги под заглавием «Предложение ответно от Божественных писаний стараго завета и новыя благодати на лютеры», в свет, впрочем, не изданной⁸³⁹; по замечанию составителя исторического словаря о бывших в России писателях духовного чина греко-российской церкви, митрополита Евгения⁸⁴⁰, книга эта была написана с достаточным сведением Св. Писания, церковной истории, обрядов православной церкви и силы догматов, при чем доказательства предложены ясно и, при том, вопреки обычаю тех времен, без бранных слов на противников. Надо полагать, что именно для составления этой книги протопоп Андрей 11 ноября 1670 г. «приходил великаго государя в образную казну и взял великаго государя словом к себе на двор у думнаго дворянина, у Семена Ивановича Заборовскаго на время книг письменных и сказал, что ему те книги указал великий государь взять по своему великаго государя именному указу». Книги эти были следующие: Иосиево пророчество, Андриадис, правило св. Отец, о православной вере и о святой соборной церкви, откуда начало прияла и как распространилась, Златоструй, Амфилохия иконийского о великом Василии и Косьмы пресвитера на еретики, Иоанна Дамаскина о осьми частях, слово философское, книга Василия Амасийского и Григория, – патриарха старого Рима, житие Ивана Богослова, Апокалипсис, Акатихис– письмо белорусское и, наконец, потребник харатейный⁸⁴¹. Что помешало появлению в свет составленной протопопом Андреем книги, не известно; весьма возможно, что причиною того были недружелюбные отношения, возникшие между Савиновым и патриархом Иоакимом, от разрешения которого зависело издание в свет книги; после низложения Савинова, все взятые им книги были отобраны обратно в казну от сына его – стольника Ивана Посникова⁸⁴².

Имя духовника Андрея очень нередко упоминается в исторических актах XVII в. Так, он участвовал в заседаниях собора 1666 г. и подписался под его определениями⁸⁴³. 8 июня 1667 г. Савинов вместе со священником Благовещенского собора Михаилом принимал участие в служении литургии, которую совершали в селе Преображенском в полотняной церкви два патриарха⁸⁴⁴. 12 ноября 1667 г. протопоп Андрей в облачении стоял в царских покоях у аналоя со св. Евангелием, которое целовал царь в знак верности своему обещанию, при заключении договора с послами польского короля Казимира⁸⁴⁵. В 1668 г. июня 11 духовник ехал вместе с царем в карете из Москвы в Николо-Угрешский монастырь, держа в руках икону Пресвятой Богородицы, которую царь поднес при прощании на стругах Антиохийскому патриарху Макарию⁸⁴⁶. 22 января 1671 г. венчал в Успенском соборе царя Алексея Михайловича с Натальей Кирилловной⁸⁴⁷, а 29 июня 1672 г., по случаю крещения будущего первого русского императора, вместе с Чудовским архимандритом, впоследствии патриархом, Иоакимом, совершал в монастырской церкви литургию⁸⁴⁸. В сообщениях книги дворцовых разрядов об этой службе вовсе нет упоминания о том, кто именно крестил Петра. Известный историк его царствования – Устрялов, справедливо устраняя то предположение, что царевич крещен самим патриархом, так как его в то время не было⁸⁴⁹, однако же сам умалчивает о том, кто, по его предположению, мог крестить Петра. Между тем, на основании одного столбца 1672 г., из Московского Отдела Общего Архива Министерства Императорского Двора, мы можем почти с несомненною положительностию утверждать, что Петр был крещен именно протопопом Андреем. В упомянутом столбце говорится, что «во 180 г., по указу великаго государя, для крещения царевича и великаго князя Петра Алексеевича, июля 2 дня, даны были Благовещенскому протопопу Андрею Савиновичу от великаго государя кубок с кровлею, весом 1 фунт 60 золотников, сорок соболей в 80 р., 10 аршин атласу таусинного, от царицы – кубок с кровлею, весом 1 фунт 9 золотников, сорок соболей во 100 р., 10 арш. камки куфтерю темно-лазореваго, от царевича Феодора Алексеевича, который был восприемником, – сорок соболей во 100 р., 5 арш. объяри гвоздичной и 50 золотых деньгами»⁸⁵⁰. Другим из духовных лиц, находившихся при совершении таинства крещения, были также даны подарки, но по ценности своей далеко уступавшие тому вознаграждению, которое получил при сем протопоп Андрей. Да и кому другому, за отсутствием патриарха, мог поручить царь совершение крещения вожделенного плода своего супружества с царицей Натальей Кирилловной, как ни любимому своему духовнику протопопу Андрею, который и венчал их и у царицы также пользовался расположением. На основании того же документа можно предполагать, что и крещение в Чудовом монастыре царевны Наталии Алексеевны 14 сентября 1673 года также совершено было духовником Андреем, так как ему и в сем случае дано было «для крещения царевны от государя – кубок с кровлею, весом 1 фунт и 46 золотников, сорок соболей в 80 р., от царицы – кубок с кровлею, весом фунт и 15 золотников, сорок соболей во 100 р., 10 арш. камки куфтерю темно-лазореваго, и от царевича Феодора Алексеевича, который был восприемником, сорок соболей во 100 р. и 5 аршин объяри таусинной». Крещение царевны Феодоры Алексеевны было совершено в Успенском соборе 4 октября 1674 года уже патриархом Иоакимом, при чем в числе других высших духовных властей, находившихся здесь в это время, был и Савинов, которому дано было от царя наравне с епископами 100 золотых, тогда как митрополитам по 300, архиепископам по 200, a патриарху 1500⁸⁵¹.

Что касается до отношений к протопопу Савинову царя Алексея Михайловича, то с полным правом можно сказать, что ни один из царских духовников не пользовался таким особенным расположением царя, как он. Это могло произойти, между прочим, и оттого, что Андрей сделался духовником царя после того, как его «собинный друг» – патриарх Никон уже удалился из Москвы, а царь по своей натуре как бы не мог не находиться под влиянием той или другой крупной личности, а потому перенес свое расположение на духовное лицо, столь близкое к нему по своему положению – на духовника. И это расположение царя к нему тем более должно было усилиться, что Савинов, будучи деятелен и обладая энергическим характером, в то же время далеко не был таким ригористичным духовником, как Стефан Вонифатьев. И в то время, как последний старался о том, чтобы при самом дворце царском строго наблюдался порядок жизни, установленный домостроем, протопоп Андрей не только не был против того, чтобы царь по временам проводил время весело, «забывался» на пиру со своими боярами, но и сам иногда принимал в этом пиру непосредственное участие. Так, «21 октября 1674 г. было у царя вечернее кушанье в потешных хоромах. Ели бояре все без мест, думные дьяки, да у кушаньях был духовник великаго государя, протопоп Благовещенскаго собора Андрей Савинович. А после кушанья изволил великий государь тешить себя всякими игры, и его великаго государя тешили и в органы играли, а играл в органы немчин, и в урну и в трубу трубили и в суренки играли и по литаврам били ж во все. Да великий государь жаловал протопопа своего великаго государя духовника и бояр и дьяков думных, которые были у вечерняго кушанья, водками, ренским и романеей и всякими разными питии и пожаловал их своею государевою милостию – напоил их всех пьяных»⁸⁵². Это сообщение дворцовых разрядных книг о пире, бывшем у царя, очень красноречиво говорит о том, каким приятным компаньоном мог быть в веселом пиру Андрей Савинов. Благодаря особенному расположению к себе царя Алексея Михайловича, духовник Савинов пользовался от царских щедрот материальными благами в такой мере, как ни один из бывших до него и после – царских духовников.

Но было бы несправедливо предполагать, что протопоп Андрей пользовался царскими щедротами только исключительно для себя. Против этого предположения возопили бы стены храма Божия во имя Св. Григория Неокесарийского, что на Полянке, воздвигнутого Андреем на место прежнего деревянного, обветшавшего, в котором он сам прежде служил, при чем в святом деле построения нового храма принимал живое участие и сам царь Алексей Михайлович. Влиятельное положение Савинова при царском дворе, естественно, должно было создать ему и высокое положение среди московского духовенства. На это указывает, между прочим, тот факт, что в 1670 г., 16 марта, на погребение его жены Ульянии собрался великий собор высшего духовенства во главе с самим патриархом, а погребение его дочери Анны возле церкви Св. Григория Неокесарийского 3 марта 1672 г., было совершено Архангельским епископом Иоакимом⁸⁵³. Но занимая такое высокое положение, протопоп Андрей, также как и патриарх Никон, имел своих завистников и недоброжелателей, которые, вероятно, восставили против него самого патриарха Иоакима. Особенная близость протопопа Андрея к царю была, конечно, и без того неприятна патриарху, который, без сомнения, желал сам занять при царе такое же положение, какое занимал раньше Никон. Широкий образ жизни, какой вел духовник, принимая напр. участие в такого рода увеселениях как царский пир 21 октября 1674 г., а также и его вдовство, в силу прежнего закона, хотя и отмененного на соборе 1666 г.⁸⁵⁴, обязывавшего его принять монашество, могли дать более или менее основательный повод к нареканиям на духовника со стороны недоброжелательных к нему лиц. Ими и воспользовался патриарх Иоаким и подверг Савинова глубокому унижению. Прошел месяц после того, как в Успенском соборе была крещена самим патриархом царевна Феодора Алексеевна, и вот 9 ноября 1674 г. является в село Преображенское, где в то время находился царь, сын протопопа Андрея, стольник государя Иван Посников с отпискою от отца о том, что патриарх Иоаким велел его во смирен посадить на цепь безвинно и в то же время с челобитьем о том, чтобы государь освободил его от смирения⁸⁵⁵. По справедливому предположению историка, С. М. Соловьева, весть о Конотопском или Чудновском поражении должна была произвести не более сильное впечатление на благочестивого царя, чем эта весть о положении своего духовника⁸⁵⁶. На другой же день, утром, царь был в Москве и немедленно по прибытии в Кремль, отправился в комнату, где собрались, очевидно, по приказанию государя, ближайшие к нему лица для совета. По зову царя, прибыл сюда и патриарх, которому государь выразил свое неудовольствие за то, что он, патриарх, не говоря с ним, «послал по его государева духовника». В ответ царю, патриарх – «протопопово неистовство и невежество и мздоимство многое извещал: держит у себя жонку многое время, не пустил к себе его патриарха духовника и самого патриарха безчестит». И не смотря на просьбу царя, не простил духовника до собора и запретил ему свящеинослужение и благословение.⁸⁵⁷

Тяжело было душевное состояние «тишайшего». С одной стороны ему было крайне прискорбно отдать своего любимого духовника на волю патриарха, а с другой – не решался он и открыто выступить против Иоакима, посягая на его право наказывать виновных, по его суду, духовных лиц. Положение государя тем более было затруднительное, что патриарх возводил тяжелое обвинение против его духовника, тогда как последний объявлял себя пред царем невинным, и государь, вместо того, чтобы потребовать надлежащего рассмотрения всего этого дела, и по нерешительности своего характера и, вероятно, по нежеланию публичного разоблачения закулисной стороны дела к общему соблазну, стал действовать по отношению к патриарху уклончиво, затаив против него неудовольстве за то, что он не исполнил его просьбы, кончить взаимные пререкания миром, и даже запретил духовнику священнослужение; царь на долгое время удаляется из Москвы в село Преображенское, а для того, чтобы патриарх снова не подверг протопопа Андрея бесчестному наказанию, он приказал боярину князю Григорию Семеновичу Куракину с товарищи поставить караул сотника стрелецкого до 20 человек стрельцов у своего государева духовника, для обережения и присылки от святейшего Иоакима патриарха московского и всея Руссии и не велел пущать к нему протопопу никого до указу⁸⁵⁸. Натянутые отношения между царем и патриархом продолжалось до 20 декабря, когда Иоаким, по примеру прежних лет, пришел во дворец звать государя на 21 число, к службе в Успенский собор, по случаю праздника во имя святителя Петра, и затем – после литургии на обеденный стол к себе; царь Алексей Михаилович воспользовался сим благоприятным случаем и в присутствии бояр упросил патриарха простить своего духовника. Патриарху на сей раз неудобно было ответить царю отказом в его просьбе и тем более, что он уже доказал силу своей святительской власти, подвергнув более чем месячной эпитимии царского духовника; и потом протопоп Андрей не только был прощен, но даже вместе с царем был у патриарха на обеде 21 декабря⁸⁵⁹. Не смотря на тяжелое обвинение, возведенное патриархом против духовника Андрея, государь, надо полагать, зная истинную причину нерасположения Иоакима к протопопу, продолжал относиться к нему с прежнею лобовию и уважением, выказывая открыто эти свои чувства по отношению к нему. Так, в 1675 г., не видя у себя за столом обеденным по случаю дня ангела царевны Евдокии Алексеевны своего духовника, государь посылает к нему на дом с пирогами и другими кушаниями от своего стола и таким образом выражает по отношению к нему такой знак внимания, какого удостаивались лишь немногие лица⁸⁶⁰. В день своего ангела. 17 марта, государь вместе с царицею также оказал особенное виимание к нему: и жаловал его у государыни царицы в хоромах пирогом и вотками и от своего великого государя стола с ествами указал послать⁸⁶¹: в силу той же любви к своему духовнику, государь в том же 1675 г. по его ходатайству оказал милость лицу, навлекшему на себя гнев его, а именно: для упрошения своего духовника, Благовещенского протопопа Андрея Савиновича, указал сидеть по-прежнему в большом приходе дьяку Тимофею Литвинову⁸⁶². Незадолго до смерти царя Алексей Михаиловича чрез Савинова же искал облегчения своей участи и прежний «собинный» друг царя – низложенный патриарх Никон, причем чрез своих людей посылал к нему во двор всякую посуду деревянную, братины, стаканы, ложки и рыбу⁸⁶³.

Что касается взаимных отношений между патриархом Иоакимом и протопопом Андреем, после вынужденного примирения их при содействии царя, то они не могли быть и не были искренними. Правда, 7 июня 1675 г.⁸⁶⁴ мы видим за столом у царя, в шатрах у Воробьевых гор, по случаю празднования дня ангела царевича Феодора Алексеевича, вместе и патриарха и духовника, а несколько раньше того, а именно 28 марта, в день крестного хода с ваиями, сам патриарх оказал такое внимание к протопопу Андрею, что послал от себя к нему своего стольника с яствами и с кубками⁸⁶⁵; тем не менее прежнее нерасположение патриарха к Савинову продолжало существовать и, подобно несовсем погашенному огню, вспыхивающему с новою силою от действия ветра, проявилось со всею силою после смерти царя Алексея Михайловича. Не прошло и 2 месяцев после нее, как патриарх поспешил свести счеты с Савиновым, созвавши против него, с согласия нового царя, собор. Весьма возможно, что в числе других причин, побудивших патриарха поскорее покончить с протопопом Андреем, было открытие сношений с ним патриарха Никона. И вот, 14 марта 1676 г., в крестовой палате патриарха, под его личным председательством, открылся собор на протопопа Андрея – из 8 архиереев и множества архимандритов и игуменов. Как велись соборные деяния, неизвестно. Сохранилось лишь соборное определение, из которого видно, что для изображения Савинова не пожалели самых темных красок. Прежде всего, он обвинялся в том, что, «уподобляясь Авиафару, изгнанному Соломоном, побуждал царя на всякое немилосердие и яко же смертоносная ехидна, многих смертоносным своим ядом погубил и матери своея – церкви – терзаше утробу». По второму пункту обвинения Андрей оказывался виновным как в том, что попирал ногами его (т. е. патриарха) архиерейскую власть, так как именовался протопопом без ставильного писания, как прежние протопопы Никита, Степан и Лукиан, имевшие эти писания, так и в том, что «без патриаршего благословения церковь себе воздвиже, яко же правила повелевают». Далее соборное определение обвиняло протопота Андрея в том, что «он пренебрегал вверенную ему соборную церковь, не исправлял подобающее иерееви... но как весьма богатый, веселился на всяк день в винопитии, блужении, услаждаясь блудническими песньми, с приложением различных игр и бряцаний... валяшеся на стогнах прелюбодения якоже вепрь лежай в тине блудныя скверны, и с наложницами прелюбодействоваше; восхити от жива мужа жену и нуждею ю в супружество иному мужу вдаде и в отчине своей некоему иерееви неволею венчати их повеле и паки от втораго мужа восхитив ю, прелюбодействоваше с нею, живя многое время блудно, а мужа ея перваго безвинно в темнице, в оковах держати повеле, иже тамо пребывая чрез многая лета велия беды и мучения претерпе». Будучи же за подобные свои поступки запрещен патриархом в священнослужении, не только не раскаялся, но, не обращая внимания на запрещение продолжал служить. В особенно же тяжелую вину Савинову поставлялось то, что он возбуждал вражду между царем и патриархом, «не хотя себе видети от него правильно обличаема и на сие царя приведе», так что в последнее время царь не желал даже видеться с патриархом. Как на высшую же степень дерзости протопопа Андрея по отношению к патриарху соборное деяние указывало на то, что он, по поводу прочтения и вложения в руки умершего царя Алексея Михайловича разрешительной грамоты патриархом, повсюду распространял молву о том, что умерший царь разрешения не получал, ибо патриарх не допустил его духовного отца прочесть и вложить в руки умершего царя разрешительную грамоту, и чрез эту молву сильно смутил и привел в недоумение всю царскую семью. Мало того: в порыве сильного негодования против патриарха, он – протопоп Андрей обратился к царю Феодору Алексеевичу с просьбою дать ему 2000 воинов «во еже бы брань начати с патриархом и его убити», причем, в присутствии царской фамилии, произносил такие слова: «или оружием или какою отравою убейте супостата моего – патриарха, а если не сделаете по моему желанию и смерти его не предадите, то я вас прокляну и сам с ним управлюсь, ибо уже приготовил 500 воинов, чтобы убить его». Наивный составитель соборного определения счел нужным добавить к сему, что «благочестивейший государь царь и великий князь Феодор Алексеевич с благочестивейшею царицею и благородными царевнами такому его пребеззаконому начинанию не соизволиша, паче же совершенному его безумию посмеяшася». Как и следовало ожидать, собор, руководимый патриархом, по-видимому, без всяких рассуждений, единогласно определил «сего непокориваго, гордаго и небоящагося Бога, ниже почитающаго божественная честне, иерея Андрея, лишить священнаго сана, предать онафеме и послать в Кожеезерский монастырь, без права входить в церковь, давать ему пищу умеренную, «да не паки взыграется пресыщся яко безсловесный скот и творити неподобная начнет», и быть ему в том монастыре неисходно в послушании и трудах, по усмотрению настоятеля, причем, в случае искренняго раскаяния в содеянных прегрешениях, Савинову было предоставлено право письменно просить патриарха о пострижении в монашество, с обещанием всех благих исправлений, и патриарху, по рассмотрении тогда степени его раскаяния и исправления, положить о сем здравое рассуждение⁸⁶⁶.

Итак, приговор состоялся, и Савинов был отправлен в заточение в тот же край, где томился другой – бывший друг царя Алексея Михайловича – Никон, лицо также не пользовавшееся расположением патриарха Иоакима, который, покончив с духовником Андреем, коснулся и Никона, отослав его из Ферапонтова монастыря в еще более тяжелое заключение в Кириллов монастырь.

Нам теперь остается высказать свое суждение о том, насколько были правильны действия собора, или вернее сказать патриарха по отношению к протопопу Андрею. Историк С. М. Соловьев, говоря о судьбе Савинова, хотя прямо и не касается вопроса о правильности действий собора 1676 г., но в то же время допускает то предположение, что открытие сношений Никона с Андреем, несомненно, должно было отразиться на судьбе их обоих⁸⁶⁷. А покойный архимандрит Леонид (Кавелин) прямо высказывается в том смысле, что столь строгое наказание протопопа Андрея было актом не правосудия, а мстительности патриарха Иоакима⁸⁶⁸. И нам кажется, что это мнение архимандрита Леонида должно быть признано наиболее справедливым; как мы уже говорили, патриарх, возведши на Савинова тяжелое обвинение в нечистой жизни, подверг его укорительному наказанию и запретил священнослужение, а затем, по ходатайству царя, простил его, следовательно, предал забвению его проступок. Мало того: патриарх оказывал после того особые знаки уважения к духовнику, посылал, напр., ему кушанье со своего стола. Так было при жизни царя, но умер царь Алексей Михайлович, и патриарх собирает собор на духовника, при чем снова возводит на него такое обвинение, которое раньше предал забвению, и рисует его личность такими темными красками, что приходится удивляться той любви, которую продолжал питать к нему царь Алексей Михайлович и особенно тем знакам внимания, которым открыто оказывал такому лицу сам патриарх при жизни сего царя; но что всего более бросает тень на действие собора по отношению к Савинову, если даже дадим полную веру всем обвинениям, возведенным на него, так это то, что соборное определение, изложенное на 15,5 листах большого формата, снабженное пространными выписками из Св. Писания и церковных правил, с приложением их к тому или другому пункту обвинения против духовника, ни единым словом или даже намеком не дает указания на то, что суд совершался над Савиновым в его присутствии, с выслушанием от него объяснений. А если так, если соборное осуждение протопопа Андрея состоялось с нарушением существеннейших канонических постановлений церкви, запрещающих осуждать клирика обвиняемого, не выслушав его оправданий⁸⁶⁹, то само собою следует, что соборное определение по отношению к Савинову не было актом правосудия, а состоялось, по настоянию патриарха Иоакима, руководившегося в сем случае недобрым чувством мести своему противнику.

Духовником царя Феодора Алексеевича, после низложения Савинова, был протопоп Никита Васильевич 2-й с 1676–1684 г., состоявший раньше священником Рождественской церкви, что у царицы на сенях. Уже в это время он пользовался особенным уважением царя Алексея Михайловича, который через него неоднократно подавал милостыню бедным. Так, напр., 28 сентября 1664 г. из Приказа Тайных Дел дано было для сей цели Никите Васильевичу 25 руб.⁸⁷⁰ У себя на дворе он имел богадельню, где проживало в 1665 г. до 47 человек нищих, раненых и трудников и до 20 бедных вдов, которым велено было выдать в сем году царской милостыни – первым по 6 алт., а вдовам по рублю⁸⁷¹. В 1667 г. самому Никите было дано царем 50 р., а призреваемым у него на дворе 68 руб. (№ оп. 1075 л. 48 и на об.): по случаю же рождения царевича Семиона Алексеевича Никите было дано 50 р., а 10 нищим калекам, жившим у него на дворе, по полтине (№ оп. 1072 п. 120). Впоследствии же, на содержание призреваемых в его богадельне лиц отпускалось ежегодно с царского двора по четверти ржи и по осьмине овса в год на каждого человека⁸⁷².

При венчании царя Алексея Михаиловича с Натальей Кирилловной, Никита окроплял, при их шествии в Успенский собор, путь св. водою. Он же кропил путь св. водою, когда царевича Петра Алексеевича несли крестить в Чудов монастырь⁸⁷³. При венчании на царство Феодора Алексеевича, Никита Васильевич, уже будучи царским духовником, по примеру бывших духовников, переносил из Казенного двора в Грановитую палату крест и бармы и оттуда, поддерживаемый двумя дьяконами Благовещенского собора, отнес их на главе в Успенский собор⁸⁷⁴, и после коронования встречал в Благовещенском соборе⁸⁷⁵. Он же венчал царя вторым браком с Марфою Матвеевной в дворцовой церкви Живоносного Христова Воскресения⁸⁷⁶ и встречал в Благовещенском соборе, после венчания на царство – царей Иоанна и Петра⁸⁷⁷. По челобитью сего духовника, эти цари приказали Соликамскому воеводе князю Борятинскому освободить четырех приговоренных к смерти преступников⁸⁷⁸. В великую заслугу протопопу Никите Васильевичу должно поставить, несомненно, и то что, он посильно заботился об образовании молодого поколения, устроивши школу на 70 и более человек, в которой обучением занимались его люди⁸⁷⁹.

Преемником протопопа Никона был Меркурий Гаврилович – из ключарей Новгородского собора. Поставлеше его в сан протопопа Благовещенского собора было совершено 8 сентября 1685 г.⁸⁸⁰ патриархом Иоакимом во время литургии в церкви Рождества Пресвятыя Богородицы на сенях⁸⁸¹. Можно предполагать, что он был избран в царские духовники по указанию патриарха, который мог знать его хорошо во время своего служения в Новгороде. Меркурий в 1689 г. венчал Петра с Евдокией Федоровной Лопухиной в Петропавловской церкви⁸⁸² и совершал таинство крещения в 1692 г. царевны Феодосии Ивановны (ibid., 187). Во время стрелецкого бунта 6 августа 1689 г., царевна Софья Алексеевна, желая убедить Петра возвратиться в Москву из Троице-Сергиева монастыря для примирения – велела ехать к нему протопопу Меркурию, «чтобы смягчить царя словами Евангелия»⁸⁸³. В мае 1692 г. Меркурий скончался. Отпевание, на котором присутствовал царь Иоанн Алексеевич, было совершено патриархом Aдpиaнoм в церкви св. мучеников Козьмы и Дамиана, что подле духовникова двора⁸⁸⁴, и тело его было положено у той же церкви⁸⁸⁵.

Последним царским духовником из настоятелей Благовещенского собора в XVII в. был протопоп Феофан Феофилактович, который впервые стал именоваться в некоторых дворцовых документах протопресвитером⁸⁸⁶. От Феофана сохранилось исповедание веры и клятвенное обещание, данное им 13 апреля 1693 г., в ответ на поучение патриарха Адриана, произнесенное при поставлении его в протопопы. В своем обещании Феофан, выражая страх к принятию высокого сана протопресвитера, при его недостоинстве, в то же время высказывает надежду на Бога и на первосвятительское благословение патриарха и, преклоняя свою выю пред его волю, просит быть своими молитвами ходатаем за него пред Богом. Затем, произнесши символ веры, дает обещание исполнять каноны св. апостол. вселенских и поместных соборов, особенно заботиться о мире церкви, признавать и твердо держаться соборов, бывших при патриарах Никоне и Иосафе II, – относительно исправления богослужебных книг, не принимать старинных обычаев в церковных преданиях и чинах, особенно от латинян новопривметающихся, и охранять предание и чины. Далее он выражает веру в пресуществление св. таин в литургии чрез призывание архиерейское или иерейское, обещается оказывать полное повиновение патриарху Адриану и его преемникам и ничего без его благословения в церкви Божией не вводить, не св. церковь и на архиерейское и священническое достоинство царского сердца во гнев не подвизать, ко мзде рук не простирать, царем ни о ком слова неправедно не говорить, в мирские дела, неприличные священствующим, не входить, и вообще – ничего не делать по лицеприятию, а везде действовать по правде, о нищих и обиженных заботиться. В случае же не исполнения сего обета, по первом и втором наказании отеческом, Феофан признавал себя достойным отлучения от церкви, якоже язычник и мытарь. На всегдашнее же воспоминание сих обетов он вручил патриарху писание, скрепленное его рукою. Подлинная тетрадь с этим обещанием Феофана – на 10 страницах содержит по страницам и в конце подпись: «аз, протопресвитер Феофан, все зде писанное приемлю и обещаюся сохранити за Божиею помощию, и подписал ее своею рукою. Лета мироздания 7201 г., от воплощения же Бога Слова 1695 г., индикта 1, апреля в 13 день»⁸⁸⁷.

По самому содержанию клятвенного обещания, данного протопопом Феофаном, можно предполагать, что оно стало требоваться от царских духовников со времени патриарха Иоакима, при котором происходили религиозные волнения по поводу вопроса о пресуществлении Св. Даров и о значении соборного определения касательно исправления богослужебных книг и возникшего по поводу оного раскола, и когда в то же время патриарх вероятно пожелал поставить царских духовников, в виду истории духовника Андрея Савинова, в наиболее зависимое положение от себя с формальной стороны.

По смерти царя Иоаниа Алексеевича, Феофан остался лишь номинальным царским духовником, так как царь Петр Алексеевич имел своего особого духовника, священника Верхоспасского собора, а с 1696 г. – протопопа Архангельского собора, Петра Васильевича⁸⁸⁸.

Из других лиц, служивших в Благовещенском соборе и оставивших после себя память в истории, должно отметить священников Иоанна Васильевича Наседку, Алексея и дьякона Федора Иванова.

До поступления своего в Благовещенский собор, Наседка состоял священником при Климентьевской, близ Троице-Сергиевой Лавры, церкви и вместе с архимандритом Дионисием занимался исправлением богослужебных книг. Вместе с ним же Наседка был осужден за это дело на соборе 1618 г. При патриархе Филарете, Иоанн Васильевич был оправдан на соборе 1619 г. и не только был восстановлен в правах священнослужения, но и был переведен к Благовещенскому собору. Такое возвышение Наседки, без сомнения, было вызвано тем, что патриарх оценил по достоинству обширные познания его и умение вести устную и письменную борьбу со внутренними и внешними врагами церкви. – В конце 1621 г., в числе лиц, состоявших при посольстве, отправленном в Данию с целью сватовства царя Михаила Феодоровича за одну из племянниц короля Христиана IV, был и Наседка; как доверенному лицу патриарха, ему было поручено последним представить, по возвращении в Москву, описание своей поездки в немецкую землю, с обличением ересей, содержимых лютеранами⁸⁸⁹. Литературным памятником его знакомства с лютеранством служит сборник, известный под заглавием: «Изложение известно от божественных писаний стараго закона и новыя благодати на окаянные и злоименитыя лютеры на многия их ереси ответы возразительные на иконоборцы православным христианом». Наседка был человек многосведущий или, как он сам дает понять о себе, «довольно потрудившийся в ширине божественного писания, много читавший божественных книг и крепко выразумейший их смысл». Это был талантливый самоучка, хороший начетчик, самому себе всего больше обязанный своими знаниями. Но как человек, не прошедший средней и высшей школы, он не обладал достаточно правильным умственным развитием, не выработал в себе привычки проверять и систематизировать знания, приобретавшиеся им не всегда из чистого источника. Эти недостатки образования Наседки заметно, отразились на всех его литературных работах⁸⁹⁰. Будучи придворным священником, Наседка пред венчанием вторым браком царя Михаила Феодоровича, когда невеста его – Евдокия Лукьяновна шла из своих покоев в Грановитую палату, окроплял пред нею путь св. водою⁸⁹¹. Переведенный в 1627 г. в ключари Успенского собора, Наседка принимал участие в прениях по делу о принятии королевичем Вальдемаром православия. К этому времени относится, между прочим, речь Наседки к немчину Матвею о крещении христианской вере, представляющая собою частную и позднейшую запись спора, бывшего между названными лицами и их товарищами⁸⁹². Все вообще ученые труды Наседки, относящиеся ко времени споров по делу о королевиче Вальдемаре, помимо обще-исторического своего значения, имеют еще то особенное значение, что служат доказательством разделения отличительных свойств нашего раскола старообрядчества лучшими образованнейшими людьми сороковых годов XVII столетия, и, кроме того, довольно полно знакомят с характером образованности великорусских книжников первой половины сего столетия, с уровнем их познаний «в божественных писаниях», языках и светских науках⁸⁹³. Из дальнейшей истории жизни Наседки известно лишь то, что он в 1644 году еще состоял при Успенском соборе ключарем⁸⁹⁴, а после принял монашество с именем Иосифа⁸⁹⁵.

Священник Алексей известен тем, что вместе с митрополитом Никоном был послан за мощами св. митрополита Филиппа.

Печальную память о себе оставил в истории причта Благовещенского собора диакон придельной церкви Собора Богородицы Федор Иванов, занимавший это место с 1659–1667 г. Это был типичный представитель той образованности, какая была наивысшею при И. Наседке, т. е. начетчик, с прибавкою, впрочем, поверхностного знания греческого языка. Изучив все тогдашние церковные и отечественные книги, считаемые богодухновенными, «десятков шесть», дьякон Федор в то же время был настолько любознателен, что искал возможности почитать книги и в других местах. К сожалению, Федор был человек односторонний в отношении чтения. Имея возможность познакомиться с классическими произведениями греческих мудрецов, он, однако, с пренебрежением отнесся «к книгам безбожных, поганых еллинских философов, которые в болвана веруют и о тщетной мудрости упражняются, а спасения себе не искали». Обращение с греческими старцами и с учеными западных братств, а может быть, и учение, дало Федору возможность щеголять толкованием нетрудных, впрочем, греческих и латинских слов, вроде: «doxa soi, o qeoz», или «gloria tibi, deus».⁸⁹⁶ За свою ученость Федор вместе с протопопом Вонифатьевым, при патриархе Иосифе, был призван к участию в таком важном деле, как исправление богослужебных книг. Когда же это дело, при Никоне, доказало всю недостаточность того образования, которое получил Федор, и он вместе с другими справщиками был отставлен от исправления книг, тогда уязвленное самолюбие сего дьякона, считавшегося в своей среде столпом учености и с мужеством, достойным лучшего применения, защищавшего каждую букву в исправленных им вместе с другими, подобными ему учеными справщиками времен патриарха Иосифа книгах, привело дьякона Федора к открытому отделению от церкви. Впрочем, до декабря 1665 г. Федор еще не показывал открытого сопротивления Никону в деле исправления книг, хотя уже тогда вел тайную переписку с другими вождями раскола, и только в этом месяце был взят под стражу и отведен для увещания во двор крутицкого митрополита Павла, а его ставленная грамота и вся переписка были отобраны к царю, к тайным делам. Несмотря на увещания митрополита Павла и других архиереев, убеждавших Феодора принять новоисправленные книги, он не только не согласился на это, но даже вступил в спор с ними, ссылаясь на то, на что ссылался митрополит Даниил в начале XVI в., недовольный исправлением богослужебных книг Максимом греком, а именно: что по старым книгам спаслись князья, цари и архиереи⁸⁹⁷. После того, как увещания архиереев, бывших на соборе в 1666 г., не подействовали на Федора, он 13 мая сего года был лишен сана в Успенском соборе и предан проклятию и сослан в Угрешский монастырь. Отсюда он просил у собора прощения и для покаяния был послан в Покровский монастырь. Здесь, не дождавшись от собора совершенного разрешения и прощения, выкрав из дома своего, где прежде жил, жену и детей своих, бежал было, но был сыскан⁸⁹⁸. На соборе 1667 г., в присутствии восточных патриархов, Федор за упорство снова был предан проклятию и, по суду светскому, лишен языка и вместе с расколоучителями Лазарем и Аввакумом сослан в Пустоезерский острог на земляные работы. Но так как и здесь не переставал своими письмами возмущать легковерных людей, то в апреле 1681 г. вместе с своими сотоварищами «за великия на царский дом хулы» был сожжен. После себя Федор оставил несколько сочинений, из которых некоторые превосходят своими литературными достоинствами сочинения других современных ему расколоучителей; из них наиболее замечательный: «послание Феодора дьякона к Максиму, некоему другу своему», раскрывающее особенно догматическую сторону раскола и выражающее взгляд Федора на церковь русскую и греческую и на их церковные книги⁸⁹⁹ и «о соборе 1666 г.»⁹⁰⁰ В истории русского раскола старообрядчества Федор занимает видное место, так как был расколоучителем более, нежели его другие современники. Его личность вообще представляет разительное доказательство того, как раскол глубоко развращает своих приверженцев, и как он из человека довольно не глупого по своей природе, хотя и полуобразованного, может сделать жаркого поборника невежества и суеверия с притязаниями на учительское достоинство, довольно искусного для простолюдинов лжеца и неукротимого фанатика.

Протопопы: Иван Осипов с 1614–1634 г.⁹⁰¹; Яков Иванов с 1634 г. по 5 января 1640 г.⁹⁰²; Иеремия с 1640–1645 г.⁹⁰³; Адриан с 1645–1654 г.⁹⁰⁴; Иван Михайлов с 1655–1664 г.⁹⁰⁵; Федор Перфильев с 1665–1679 г.⁹⁰⁶; Захария Патрикеев с 1684–1702 г.⁹⁰⁷

Священники: Aфaнасий Федоров с 1614–1627 г.⁹⁰⁸; Самсон Михайлов с 1614–1636 г.⁹⁰⁹; Иван Васильев с 1617–1627 г.⁹¹⁰; Василий Тимофеев с 1631 г по 25 апреля 1632 г., когда был переведен в Благовещенский собор⁹¹¹; Тимофей Лукин с 1632 г.⁹¹²; Иосиф Федоров с 1633–1641 г.⁹¹³; Онисифор Федотьев с 1640–1644 г.⁹¹⁴; Адриан с 1641–1645 г.⁹¹⁵; Карп с 1643–1650 г.⁹¹⁶; Афанасий с 1645–1650 г.⁹¹⁷; Василий с 1648–1650 г.⁹¹⁸; Кирилл Дмитриев с 1650–1655 г.⁹¹⁹; Агапит Васильев и Петр Никитин в 1652 г.⁹²⁰; Иван с 1655–1659 г.⁹²¹; Тимофей с 1655–1668 г.⁹²²; Иосиф Тимофеев с 1659–1668 г.⁹²³; Никита с 1658–1672 г.⁹²⁴; Андрей в 1671 г.⁹²⁵; Василий Васильев с 1672–1679 г.⁹²⁶; Иван с 1672–1674 г.⁹²⁷; Василий Евдокимов с 1678–1685 г.⁹²⁸; Василий Логинов с 1678–1685 г.⁹²⁹; Иосиф Тимофеев с 1681–1692 г.⁹³⁰; Петр Фатеев с 1686–1693 г.⁹³¹; Григорий в 1692 г.⁹³²; Василий Антипьев с 1693–1700 г.⁹³³; Федор Васильев и Дмитрий Иванов в 1699 г.⁹³⁴

Диаконы: Акиндин с 1614–1627 г.⁹³⁵; Никита с 1614 г. по июнь 1625 г., когда был опредлен во священники Екатерининской церкви⁹³⁶; Онисифор Федотов с июня 1625–1636 г., послe священник⁹³⁷; Артемий Калиников с 1627–1641 г.⁹³⁸; Иаков Парфеньев с 1639–1650 г.⁹³⁹; Карп с 1641–1648 г.⁹⁴⁰; Петр с 1645–1648 г.⁹⁴¹; Семен Иванов, сын Савинов – с 1648–1652 г.⁹⁴² – ставлен во диакона в Троицын день⁹⁴³; Петр с 9 ноября 1652–1653 г.⁹⁴⁴; Иван Алексеев с 9 ноября 1652–1656 г.⁹⁴⁵; Семион с 1653–1668 г.⁹⁴⁶; Филипп с 1658–1666 г.⁹⁴⁷; Григорий с 1667–1670 г.⁹⁴⁸; Василий с 1670–1676 г.⁹⁴⁹; Леонтий с 1670–1675 г.⁹⁵⁰; Иосиф с 1677–1679 г.⁹⁵¹; Иаков с 1677–1679 г.⁹⁵²; Григорий Иванов с 1681–1687 г.⁹⁵³; Федор Васильев с 1681–1693 г.⁹⁵⁴; Иван Феофанов с 1692 г.⁹⁵⁵; Петр Григорьев с 1693 г.⁹⁵⁶; Никита Степанов и Тимофей Иванов с 1699 г.⁹⁵⁷

Псаломщики: Семен Псковитинов с 1614–1619 г.⁹⁵⁸; Омельян Матвеев с 1614–1631 г.⁹⁵⁹; Никифор Матвеев с 1617–1627 г.⁹⁶⁰; Прохор Иванов с 1618–1627 г.⁹⁶¹; Пимен Якимов с 1627–1636 г.⁹⁶²; Федор Павлов с 1631–1648 г.⁹⁶³; Афанасий Михаилов с 1639–1642 г.⁹⁶⁴; Михаил Никитин с 1643–1652 г.⁹⁶⁵; Никита Михайлов с 1652 г.⁹⁶⁶; Иван Федоров с 1652 г.⁹⁶⁷; Яков Иванов с 1658–1668г.⁹⁶⁸; Кузьма с 1658 г.⁹⁶⁹; Петр Фатеев с 1663–1668 г.⁹⁷⁰; Григорий Иванов и Иван Андреев с 1678–1687 г.⁹⁷¹; Борис Петров и Федор Романов с 1692–1699 г.⁹⁷²

Пономари: Василий Варфоломеев с 1618–1627 г.⁹⁷³; Петр Максимов с 1618–1623 г.⁹⁷⁴; Константин Михайлов с 1623–1628 г.⁹⁷⁵; Борис Степанов с 1627–1632 г.⁹⁷⁶; Алексей Тимофеев с 1628–1641 г.⁹⁷⁷; Матвей Захаров и Максим Самсонов с 1644–1648 г.⁹⁷⁸; Василий и Дмитрий с 1648–1652 г.⁹⁷⁹; Абрам Васильев с 1658–1685 г.⁹⁸⁰; Мокей Киприянов с 1658–1668 г.⁹⁸¹; Максим Алексеев с 1678–1685 г.⁹⁸²; Алексей с 1686–1687 г.⁹⁸³; Михаил Анисимов с 1684–1687 г.⁹⁸⁴; Мефодий с 1690 г.⁹⁸⁵; Парфений и Павел с 1692 г.⁹⁸⁶; Федор Михайлов и Федор Иванов с 1699 г.⁹⁸⁷

Сведения о причте сего храма сохранились отрывочные и скудные. В разное время в нем были священники: Никон с 1641 г.⁹⁸⁸; Митрофан Самсонов с 1643 г.⁹⁸⁹; Козьма с 1646–1648 г.⁹⁹⁰; Афанасий Дмитриев с 1648 г.⁹⁹¹; Федор – отставленный за вдовство – с 1659 г.⁹⁹²; Петр Константинов с 1659–1687 г.⁹⁹³; Ермолай с 1664 г.⁹⁹⁴; Елизар с 1667 г.⁹⁹⁵; Андрей Никонов с 1682 г.⁹⁹⁶

Дьячки: Афанасий с 1647–1650 г.⁹⁹⁷; Лука Семенов с 1650–1652 г.⁹⁹⁸; Михаил Никитин с 1652 г.⁹⁹⁹; Сидор с 1664 г.¹⁰⁰⁰; Козьма Калинников с 1679–1685 г.¹⁰⁰¹

Сторожа: Девяток Спиридонов и Оношка Романов с 1620–1627 г.¹⁰⁰²; Сережка с 1628–1630 г.¹⁰⁰³; Ивашка с 1628–1632 г.¹⁰⁰⁴; Ульян Михайлов с 1630–1632 г.¹⁰⁰⁵; Матюшка Захаров и Максимка Самсонов с 1632–1636 г.¹⁰⁰⁶; Мишка Федоров и Понька Петров с 1644 г.¹⁰⁰⁷; Ивашка Тимофеев с 1652 г.¹⁰⁰⁸; Ивашка Аникеев и Семенка Иванов с 1659 г.¹⁰⁰⁹; Андрюшка и Петрушка с 1667 г.¹⁰¹⁰; Васька Федоров и Пашка Гаврилов с 1699 г.¹⁰¹¹

Из лиц, состоявших в причте Рождественской соборной церкви, оставили по себе следы в истории протопоп Федор Перфильев, который в 1666 г. участвовал во встрече с крестным ходом за Покровскими воротами восточных патриархов¹⁰¹², и на соборе 1666 г.¹⁰¹³, и священник Иван Васильев, окроплявший путь святою водою, когда несли крестить в Чудов монастырь новорожденного царевича Алексея Михайловича¹⁰¹⁴. Уже в конце XVII в. в число членов причта вступает новое лицо, которому суждено было занять видное положение при царском дворе в новом столетии, – мы говорим о священнике Василии Антипьеве Высоцком; он родился в 1665 г. в селе Домодедове, Подольского уезда, где впоследствии, при императрице Анне Иоанновне, его стараниями был устроен великолепный храм. До 1693 г. Василий проживал в Переяславльском Борисоглебском монастыре, откуда в сем году был взят во священники к церкви Рождества Пресвятой Богородицы, и в этой должности состоял духовником любимой сестры Петра I – Наталии Алексеевны († 1716 г.) и, вероятно, ее старшей сестры Екатерины Алексеевны, жившей безвыездно в Москве († 1718 г.). В 1700 г. он постригся в монашество с именем Варлаама в Борисоглебском монастыре – в Переяславле, благоукрашенном его духовною дочерью – царевною Наталией Алексеевной. В 1704 г. он был уже игуменом сего монастыря, а в 1709 г. переведен в Переяславский же Данилов монастырь¹⁰¹⁵. Надо полагать, что чрез царевен Наталью и Екатерину Алексеевен Варлаам сделался известен Марфе Василевской – впоследствии императрице Екатерине I, и может быть, он и совершал чин присоединения ее, при чем восприемницею была царевна Екатерина Алексеевна. С 1710 г. начинается его переписка с Екатериною, в которой он называет ее своею духовною дочерью и употребляет ласкательные имена: «мой свет», «моя дорогая» и благодарит¹⁰¹⁶ за ее прежние писания к «его убожеству». В 1725 г. Варлаам был вызван в С.-Петербург к погребению Петра Великого¹⁰¹⁷, а в следующем году назначен настоятелем Троице-Сергиевой лавры, где он построил церковь над гробом преподобного Михея. Императрица Анна Иоанновна в 1732 г. назначила его своим духовником и членом св. Синода, хотя в собраниях его он ни разу не был и под протоколами не подписывался. В числе других отличий, предоставленных ему императрицей, значилось еще – право называться настоятелем лавры и в священнослужении все употреблять и поступать, как определено Киевопечерским архимандритом, и «при отправлении Божией службы для подаяния осеняльных свеч и послушения иметь при себе из мирских персон в стихарях, колико пристойно, которых и посвящать ему в чтецы и певцы самому, другим архимандритам – не в образец¹⁰¹⁸. Занимая почетное положение царского духовника, Варлаам пользовался от императрицы Анны Иоанновны великим уважением за свои личные достоинства, которые, по свидетельству современников, состояли в строгой жизни по уставу церкви¹⁰¹⁹. За это благочестие некоторые прочили Варлаама даже в патриархи¹⁰²⁰. Чтобы составить понятие о том уважении, которое питала императрица Анна Иоанновна к своему духовнику, достаточно прочитать те письма, которые она писала графу С. А. Салтыкову, Московскому военному губернатору, прося его заботиться о путевых удобствах архимандрита Варлаама во время его ежегодных поздок из С.-Петербурга в Троице-Сергиеву лавру. Так, напр. в письме своем от 23 ноября 1736 г., незадолго до смерти Варлаама, императрица пишет: «Семен Андреич! приложенное письмо батюшке отдай и скажи ему, чтобы он не очень себя в труд вдавал, того ради, что он человек старый».¹⁰²¹

В той борьбе, которая происходила между партией духовных особ великоруссов и малоруссов, в лицe членов Синода – архиереев – Георгия Дашкова и Феофана Прокоповича, Варлаам отличался уклончивостию, которая, впрочем, не спасла его от злобной сатиры на него – приверженца Прокоповича – известного сатирика Кантемира, который, осмеивая благочестие Варлаама, представлявшееся ему и его друзьям – лишь лицемерием, писал: «Варлаам смирен, молчалив, как в палату войдет, всем низко поклонится, ко всякому подойдет, в угол свернувшись потом, глаза в землю втупит; чуть слыхать, что говорит, чуть, как ходит, ступит. Безперечь четки в руках, на всякое слово страшное имя Христа в устах тех готово. Молебны петь и свечи класть склонен безмеру, умильно десятью в час выхваляет веру тех, кои церковную славу расширили и великолепен храм учинили. Безперечь советует гнева удаляться и досады забывать, но ищет в прах стерти тайно недруга, не даст покой и по смерти».¹⁰²² Скончался Варлаам 25 июля 1737 г. и погребен в основанной им, недалеко от С.-Петербурга, Сергиевой пустыни, в ризнице которой сохраняется надпись на триоди, что эта книга пожертвована в монастырь на поминовение его родных – Антипа, Ксении и Мавры.¹⁰²³

Настоятелями Сретенского собора состояли Протопопы: Назарий с 1614–1616 г.¹⁰²⁴; Василий с 1617–1619 г.¹⁰²⁵; Иван Михайлов с 1619–1642 г.¹⁰²⁶; Тимофей с 1645–1648 г.¹⁰²⁷; Петр с 1648–1662 г.¹⁰²⁸; Андрей Григорьев с 1665–1672 г.¹⁰²⁹; Матвей Семенов с 1678–1680 г.¹⁰³⁰; Алексей Кузьмин с 1681–1686 г.¹⁰³¹; Федор Захарьев – из священников Воскресенского, что на сенех, собора с 1686–1699 г.¹⁰³²

Священники: Андрей Григорьев с 1614–1636 г.¹⁰³³; Макарий Лукин с 1614–1630 г.¹⁰³⁴; Василий с 1614–1625 г.¹⁰³⁵; Иларион с 1625–1652 г.¹⁰³⁶; Прокофий Андреев с 1631–1641 г.¹⁰³⁷; Максим Иванов с 1639–1650 г.¹⁰³⁸; Федор с 1641–1648 г.¹⁰³⁹; Феодосий Никитин с 1648–1652 г.¹⁰⁴⁰; Михаил Васильев с 1652 г. – ставлен во иереи самим патриахом 16 августа¹⁰⁴¹; Иван с 1650–1652 г.¹⁰⁴²; Матвей с 5 октября 1652–1672 г.¹⁰⁴³; Карп Яковлев и Гавриил Яковлев с 1665–1679 г.¹⁰⁴⁴; Иван Денисов с 1678–1679 г.¹⁰⁴⁵; Михаил Петров с 1681–1685 г.¹⁰⁴⁶; Никита Евстратьев с 1681–1687 г.¹⁰⁴⁷; Спиридон Федотьев с 1681–1699 г.¹⁰⁴⁸; Стефан Яковлев и Иван Абрамов с 1692–1693 г.¹⁰⁴⁹; Иван Кузьмин и Михаил Осипов с 1699 г.¹⁰⁵⁰

Диаконы: Козьма с 1614–1621 г.¹⁰⁵¹; Феодосий Никитин с 1614–1648 г.¹⁰⁵²; Василий Кузьмин с 1621–1629 г.¹⁰⁵³; Сергей Андреев с 1629–1642 г.¹⁰⁵⁴; Фома с 1646–1652 г.¹⁰⁵⁵; Евфимий Феодосиев ставлен 9 июня 1652 г. Михаилом, митрополитом Калисским из Сербии¹⁰⁵⁶; Иван Васильев с 1665–1672 г.¹⁰⁵⁷; Семен Лаврентиев с 1665–1668 г.¹⁰⁵⁸; Никита Парфеньев с 1678–1679 г.¹⁰⁵⁹; Стефан Яковлев с 1681–1687 г.¹⁰⁶⁰; Иван Максимов с 1683–1687 г.¹⁰⁶¹; Иван Кириллов с 1692–1699 г.¹⁰⁶²; Михаил Осипов с 1692 г.¹⁰⁶³; Андрей Семенов с 1699 г.¹⁰⁶⁴

Псаломщики: Самсон Леонтьев с 1614–1634 г.¹⁰⁶⁵; вдовый дьякон Григорий Игнатьев с 1614–1633 г.¹⁰⁶⁶; Григорий Самойлов с 1634–1652¹⁰⁶⁷; Андрей Самойлов с 1634–1642 г.¹⁰⁶⁸; Кирилл с 1645–1648 г.¹⁰⁶⁹; Григорий с 1650–1652 г¹⁰⁷⁰; Гавриил с октября 1652 г.¹⁰⁷¹; Иван Тимофеев и Анисим Трофимов с 1665–1668 г.¹⁰⁷²; Никита и Андрей с 1671–1672 г¹⁰⁷³; Иван Гаврилов с 1678–1687 г.¹⁰⁷⁴; Константин Самойлов с 1678–1679 г.¹⁰⁷⁵; Стефан Кузьмин с 1681–1687¹⁰⁷⁶; Максим Логинов и Козьма Родионов с 1692–1699 г.¹⁰⁷⁷

Пономари: Козьма Федоров с 1617–1642 г.¹⁰⁷⁸; Григорй Иванов с 1617–1623 г.¹⁰⁷⁹; Максим Константинов с 1623–1628 г.¹⁰⁸⁰; Богдан Киприанов с 1631–1634 г.¹⁰⁸¹; Захарий Тимофеев с 1635 г. по 1647 г.¹⁰⁸²; Иван Вадимиров с 1645–1648 г.¹⁰⁸³; Петр с 1647–1650 г.¹⁰⁸⁴; Евдоким с 1648–1652 г.¹⁰⁸⁵; Назарий с 1650–1652 г.¹⁰⁸⁶; Захарий Васильев и Василий Абрамов с 1665–1668 г.¹⁰⁸⁷; Петр с 1671–1672 г.¹⁰⁸⁸; Лука Титов с 1671–1679 г.¹⁰⁸⁹; Василий Тимофеев с 1678–1679 г.¹⁰⁹⁰; Федор Трофимов с 1682–1687 г.¹⁰⁹¹; Михаил с 1684–1685 г.¹⁰⁹²; Яков Митрофанов с 1681–1699 г.¹⁰⁹³; Федор Иларионов с 1692–1699 г.¹⁰⁹⁴

Из лиц причта Сретенского собора, оставивших по себе в истории память, должно указать на протопопа Ивана Михайлова, бывшего духовником царицы Марии Владимировны¹⁰⁹⁵, Андрея Григорьева, участвовавшего на соборе 1666 г.,¹⁰⁹⁶ и особенно на протопопа Петра. Последний – занимал должность настоятеля собора с 1648–1662 г., когда, вероятно, овдовев, постригся в монашество и стал архимандритом Чудова монастыря. Будучи еще протопопом, Петр 27 февраля 1654 г., при отпуске войска из Москвы в поход, принимал вместе с другими участие в молебствии «у наряду» при освящении воды¹⁰⁹⁷. 21 Августа 1664 г. Павел был поставлен в митрополита Сарского и Подонского¹⁰⁹⁸. Как проживавший постоянно в Москве, Павел в сем звании принимал близкое участие во всех важнейших церковных делах того времени. По воле царя, на долю Павла выпало такое неприятное поручение, как отправиться вдогонку за патриархом Никоном, и отобрать у него патриарший жезл, после того как он, по письму Зюзина, приехал было из Воскресенского монастыря в Москву 17–18 декабря 1664 г. для примирения с царем. Естественно, что огорченный неудачною поездкою Москву патриарх встретил нового митрополита неблагосклонно: «Я тебя знал в попах, а в митрополитах не знаю, сказал Павлу Никон, кто тебя в митрополиты ставил, не ведаю, посоха тебе не отдам». При объявлении царевича Алексея Алексеевича Павел читал речь, а по смерти жены Морозова Анны Ильиничны провожал ее тело в Чудов монастырь, а также и тело царского тестя Ильи Милославского (Допол. к истор. акт. т. V, 113, 115, 129)¹⁰⁹⁹. Он же участвовал во встрече восточных патриархов в крестном ходу, за Покровскими воротами, в 1666 г.¹¹⁰⁰ и также принимал участие в суде над патриархом Никоном и в увещании такого упорного расколоучителя, каким был дьякон Федор¹¹⁰¹. По указу патриарха Иосафа II, Павел говорил прощальную речь Антиохийскому патриарху Макарию при его отъезде из Москвы¹¹⁰² а после поставления в патриархи Питирима говорил царю поздравление. (Допол. к истор. актам т. VI, 238). Доказательством того, что митрополит Павел пользовался расположением при дворе, служат приглашения его на все торжественные обеды у царя Алексея Михаиловича¹¹⁰³ и дача ему на дворовое строение из приказа тайных дел такой крупной суммы, как 200 золотых¹¹⁰⁴ и за погребение царицы Марии Ильиничны 100 р. Главнейшим достоинством сего митрополита была его образованность, которою он превосходил далеко выше многих своих современников из духовенства. Это был муж ученый в свое время, искусный в греческом языке и во всей церковной словесности. Под его наблюдением шли занятия иеромонаха Епифания Славинецкого с некоторыми другими учеными сотрудниками¹¹⁰⁵. По соборному же определению между патриаршества, митрополиту Павлу с 1673 г. препоручено было переводить вновь библию с греческого на славянский язык, каковое, впрочем, предприятие не было окончено за смертью Павла и Славянецкого. Просвещенное внимание, оказываемое Павлом лицам, трудившимся за сим делом, красноречиво описывается так одним из почитателей его памяти: «Преосвященный Павел, митрополит, яко Филадельф оный семдесятным преводником острои домы вне града Египта, в месте глаголемом Фора, тако и сей устрои в дому своем архиерейском, сущем вне града Москвы, именуемом Крутицы, на горах высоких и крутых, за рекою Москвою, тихом сущем месте и безмолвном, приличном делу сему храмины приличны содела и вертоград разных видов древ и цветов и зелий всяких насади и источники ископа тогда сладководные за утешение и от труда преставшим за упокоение и оградою огради ради похождения, яко он некий рай и по труды вкусити хотящим, пищу и питие подобающие и служащие оному приготова»¹¹⁰⁶. Из сочинений преосв. Павла, написанных им еще в бытность его протопопом Сретенского собора, а именно в 1660 г., дошло до нас только его приветственная речь Полоцкому архимандриту Игнатию; сохранилось еще также его духовное завещание, писанное в 1673¹¹⁰⁷. Вся же его библиотека, состаявшая из многих греческих и славянских книг, отдана была в библиотеку типографскую, что ныне Синодальная. – Скончался митрополит Павел 9 сентября 1675 г. на Крутицах, а погребен – в Новоспасском монастыре¹¹⁰⁸, причем на погребение его дано было из приказа тайных дел 100 р.¹¹⁰⁹

Священники: Гавриил с 1616–1625 г.¹¹¹⁰; Иван Федоров с 1616–1630 г.¹¹¹¹; Никита Алексеев с июля 1625–1631 г.¹¹¹²; Иван Миронов с 1630–1642 г.¹¹¹³; Филипп Микулин с 1638–1648 г.¹¹¹⁴; Конон Иванов с 1643–1654 г.¹¹¹⁵; Иван Алексеев с 1648–1654 г.¹¹¹⁶; Даниил Гаврилов с 1655–1694 г.¹¹¹⁷; Фотий с 1655–1675 г.¹¹¹⁸; Петр Афанасьев переведен из придела св. И. Белоградского – с 1688–1699 г.¹¹¹⁹; Александр Карпов – из сего же придела с 1688–1694 г.¹¹²⁰; Григорий Антонов с 1694–1699 г.¹¹²¹; Христофор Семенов с 1699 г.¹¹²²

Диаконы: Устин с 1616–1622 г.¹¹²³; Игнатий Федосеев с 1622–1627 г.¹¹²⁴; Иван Федоров с 1628–1632 г.¹¹²⁵; Иван Никитин с 1632–1633 г.¹¹²⁶; Феодул Иванов с 1633–1654 г.¹¹²⁷; Василий с 1655–1659 г.¹¹²⁸; Иван с 1659–1675 г.¹¹²⁹; Алексей Иванов с 1678–1687 г.¹¹³⁰; Иосиф Филатьев, из придела св. И. Предтечи, с 1688–1689 г.¹¹³¹; Иван Прохоров с 1692–1699 г.¹¹³²

Псаломщики: Иван Кондратьев с 1616–1632 г.¹¹³³; Иван Миронов с 1632–1648 г.¹¹³⁴; Евдоким с 1648–1650 г.¹¹³⁵; Иван Феодулов с 1652–1654 г.¹¹³⁶; Родион Емельянов с 1658–1671 г.¹¹³⁷; Федор с 1672–1685 г.¹¹³⁸; Михаил Далматов с 1686–1687 г.¹¹³⁹; Иаков Ильин, переведен из придела св. И. Предтечи и Сергей Попов с 1688–1699 г.¹¹⁴⁰

Пономари: Максим Константинов с 1616–1618 г.¹¹⁴¹; Иван Степанов с 1618–1630 г.¹¹⁴²; Иван Алексеев с 1631 г. по 1 августа 1635 г.¹¹⁴³; Афанасий Ананьин с августа 1635–1644 г.¹¹⁴⁴; Тимофей Фомин с 1645–1654 г.¹¹⁴⁵; Фрол с 1655–1666 г.¹¹⁴⁶; Яков с 1666–1675 г.¹¹⁴⁷; Денис Семенов с 1671–1687 г.¹¹⁴⁸; Карп с 1675–1679 г.¹¹⁴⁹; Григорий Васильев с 1688–1699 г.¹¹⁵⁰; Назар Никитин и Максим Иванов, оба с 1693–1699 г.¹¹⁵¹

Сторожа: Онашка Романов с 1628–1644 г.¹¹⁵²; Тимошка Тарасов с 1653–1654 г.¹¹⁵³; Енька с 1657–1664 г.¹¹⁵⁴; Якушка с 1665–1672 г.¹¹⁵⁵; Васька с 1684–1682 г.¹¹⁵⁶; Дениска с 1686–1687 г.¹¹⁵⁷ и Максимка Иванов с 1683–1693 г.¹¹⁵⁸

В приделе преподобного Онуфрия, по сохранившимся сведениям, были священники: Викула с 1643 г.¹¹⁵⁹; Влас и Никита с 1646–1648 г.¹¹⁶⁰; Фома и Иаков с 1648–1652 г.¹¹⁶¹; дьячек Иван Феодулов с 1646–1652 г.¹¹⁶²; пономарь Тимофей Фомин с 1652 г.¹¹⁶³

Священники: Александр Алексеев с 1627–1645 г.¹¹⁶⁴; Матвей Иванов с 1627–1652 г.¹¹⁶⁵; Петр с 1645–1652 г.¹¹⁶⁶; Никита с 1653–1674 г.¹¹⁶⁷; Иван с 1658–1665 г.¹¹⁶⁸; Стефан с 1665–1677 г.¹¹⁶⁹; Василий с 1676–1677 г.¹¹⁷⁰

Диаконы: Иван Миронов с 1627–1631 г.¹¹⁷¹; Иван Федоров с 1631–1641 г.¹¹⁷²; Никита с 1641–1652 г.¹¹⁷³; Андрей с 1653–1674 г.¹¹⁷⁴; Петр с 1676–1677 г.¹¹⁷⁵

Псаломщики: Иван Зиновьев с 1627–1648 г.¹¹⁷⁶; Яков Иванов с 1648–1672 г.¹¹⁷⁷; Иван Архипов с 1661–1672 г.¹¹⁷⁸; Иван Константинов с 1676–1677 г.¹¹⁷⁹

Пономари: Василий Яковлев с 1627–1654 г.¹¹⁸⁰; Родион с 1660–1665 г.¹¹⁸¹; Иларион с 1661–1671 г.¹¹⁸²; Фотий с 1665–1668 г.¹¹⁸³; Козьма с 1668–1673 г.¹¹⁸⁴; Василий с 1670–1678 г.¹¹⁸⁵

На месте Евдокиинской церкви, как мы уже говорили в своем месте, был устроен в 1681 г. храм во имя живоносного Христова Воскресения. Многочисленный штат причта соборного стал формироваться уже с 1678 г., почему и всех лиц, которые с сего года состояли в причте Евдокиинской церкви, мы относим к причту Воскресенского собора.

Единственным протопопом был Гаврил Иванов с 1681–1688 г.¹¹⁸⁶

Священники: Алексей Козьмин с 1678–1682 г.¹¹⁸⁷; Захарий Патрикеев с 1678–1682 г.¹¹⁸⁸; Федор Захарьев с 1678–1687 г.¹¹⁸⁹; Глеб Стефанов с 1680–1699 г.¹¹⁹⁰; Афанасий Данилов с 1681–1682 г.¹¹⁹¹; Петр Афанасьев с 1681–1688 г.¹¹⁹²; Евстафий Иванов с 1681–1699 г.¹¹⁹³; Даниил Никитин с 1681–1686 г.¹¹⁹⁴; Александр Карпов с 1681–1688 г.¹¹⁹⁵; Иоанн Поборский с 1687–1699 г.¹¹⁹⁶; Василий Михайлов с 1687–1688 г.¹¹⁹⁷

Диаконы: Яков Семенов Яблонский с 1678–1699 г.¹¹⁹⁸; Никифор Абросимов с 1681–1683 г.¹¹⁹⁹; Иосиф Филатьев с 1681–1687 г.¹²⁰⁰; Семион Агафонов с 1681–1695 г.¹²⁰¹; Масилий Михайлов с 1681–1686 г.¹²⁰²; Козьма Никифоров с 1684–1689 г.¹²⁰³; Симеон Игнатьев с 1686–1695 г.¹²⁰⁴; Алексей Иванов и Иван Феофанов с 1697–1699 г.¹²⁰⁵

Ризничие: Василий Абрамов с 1681–1685 г.¹²⁰⁶; Яков Кононов с 1681–1699 г.¹²⁰⁷; Антон Муромцев с 1686–1689 г.¹²⁰⁸; Алексей Давыдов с 1693–1695 г.¹²⁰⁹; Илья Яковлев с 1697–1692 г.¹²¹⁰

Псаломщики: Иван Архипов и Иван Константинов с 1678–1679 г.¹²¹¹; Иван Васильев 1-й с 1678–1683 г.¹²¹²; Василий Васильев с 1678–1685 г.¹²¹³; Селивестр Петров с 1681–1683 г.¹²¹⁴; Алексей Давыдов с 1684–1689 г.¹²¹⁵; Федор Савельев и Федор Иванов с 1685–1688 г.¹²¹⁶; Яков Ильин с 1685–1689 г.¹²¹⁷; Назар Васильев Костревский, Роман Иванов и Иван Егорьев с 1688–1699 г.¹²¹⁸

Пономари: Василий Абрамов и Яков Кононов с 1678–1681 г.¹²¹⁹; Михаил Федоров с 1678–1682 г¹²²⁰; Гавриил Михайлов с 1681–1688 г.¹²²¹; Петр Васильев с 1681–1698 г.¹²²²; Степан Андреев, Мартин Климентьев и Иван Борисов с 1681–1682 г., когда были – первый отставлен, а последний переведен в придел св. И. Предтечи¹²²³; Иван Пахринский с 1681–1686 г.¹²²⁴; Иван Борисов с 1681–1682 г.¹²²⁵; Семен Еремеев с 1682–1684 г.¹²²⁶; Никифор Сергеев с 1682–1688 г.¹²²⁷; Яков Леонтьев и Акиндин Родионов с 1682–1695 г.¹²²⁸; Иван Борисов с 1686–1689 г.¹²²⁹; Василий Михайлов с 1687–1699 г.¹²³⁰; Савва Михайлов с 1688–1689 г.¹²³¹; Федор Гекаловский и «Лаврик» Алексеев с 1697–1699 г.¹²³²; Василий Петров с 1699 г.¹²³³

Из лиц, принадлежавших к причту Воскресенского собора, находим в истории упоминание лишь о протопопе Гавриил, который, при венчании на царство Иоанна и Петра Алексеевичей, нес вместе с протопопом Верхоспасского собора Иваном Лазаревым животворящий крест, диадиму и бармы в Успенский собор¹²³⁴, и о священнике Иоанне Побарском, бывшем вместе с Петром в заграничных походах.¹²³⁵

Протопопы: Артемий Феофилактов с 1634–1641 г.¹²³⁶; Павел с 1641–1644 г.¹²³⁷; Александр Алексеев – из священников Евдокиинской церкви – с 1645 по январь 1675 г.¹²³⁸ В сем месяце на его место был поставлен священник соборной церкви города Ростова Иван Григорьев¹²³⁹; Иван Лазарев с 1678–1686 г.¹²⁴⁰; Тимофей Иванов с 1686–1699 г.¹²⁴¹; Петр Иванов с 1699 г.¹²⁴²

Священники: Василий Ильин с 1634–1642¹²⁴³; Петр Викулов с 1634–1638 г.¹²⁴⁴; Иван Дмитриев с 1639–1648 г.¹²⁴⁵; Стефан с 1643–1661 г.¹²⁴⁶; Сила с 1648–1661 г.¹²⁴⁷; Иван Данилов – ставлен Питиримом митрополитом, а принес челобитную о грамоте в 1664 г. генваря 15. Сказывал, что по Вологду ездил по жену¹²⁴⁸, – с 1663–1683 г.¹²⁴⁹; Григорий Минин с 1663–1679 г.¹²⁵⁰; Василий Максимов с 1680–1682 г.¹²⁵¹; Петр Васильев с 1680–1696 г.¹²⁵²; Дмитрий Григорьев с 1681–1685 г.¹²⁵³; Борис Яковлев с 1684–1699 г.¹²⁵⁴; Никита Анисимов с 1685–1699 г.¹²⁵⁵; Василий Федоров с 1697–1699 г.¹²⁵⁶ В 1699 г. на место умершего Бориса Яковлева был поставлен во священника диакон Яков Игнатьев¹²⁵⁷.

Диаконы: Федор Алферьев с 1634–1638 г.¹²⁵⁸; Кирилл Федоров с 1634–1636 г.¹²⁵⁹; Алексей Агапьев с 1637–1648 г.¹²⁶⁰; Семен Степанов с 1639–1641 г.¹²⁶¹; Иван Игнатьев с 1641–1652 г.¹²⁶²; Никифор с 1648–1652 г.¹²⁶³; Яков с 1657–1661 г.¹²⁶⁴; Савва с 1660–1661 г.¹²⁶⁵; Иван и Мокей с 1663–1672 г.¹²⁶⁶; Никита Онисимов с 1673–1685 г.¹²⁶⁷; Никифор Абросимов с 1676–1679 г.¹²⁶⁸; Петр Харитонов с 1678–1689 г.¹²⁶⁹; Яков Игнатьев с 1684–1699 г.¹²⁷⁰; Прокофий Феофанов с 1693–1699 г.¹²⁷¹; Василий Петров с 1699 г.¹²⁷²

Псаломщики: Семен Степанов с 1634–1638 г.¹²⁷³; Мокий Михайлов с 1639–1642 г.¹²⁷⁴; Абрам с 1643–1650 г.¹²⁷⁵; Агафон с 1650–1652 г.¹²⁷⁶; Яков Федоров с 1652–1654 г.¹²⁷⁷; Семен Лукьянов с 1657–1672 г.¹²⁷⁸; Константин с 1661–1666 г.¹²⁷⁹; Дмитрий Иванов с 1667–1673 г.¹²⁸⁰; Яков Семенов с 1677–1678 г.¹²⁸¹; Лазарь Лазарев с 1678–1683 г.¹²⁸²; Федор Иванов с 1678–1684 г.¹²⁸³; Фирс Лукьянов с 12 ноября 1684–1688 г.¹²⁸⁴; Гавриил Федоров с 20 июня 1688–1689 г.¹²⁸⁵; Григорий Васильев с 1689–1695 г.¹²⁸⁶; Иван Еремеев с 1688–1699 г.¹²⁸⁷; Алексей Спиридонов с 1695–1699 г.¹²⁸⁸; Иван Игнатьев с 1693–1699 г.¹²⁸⁹

Пономари: Тарас Тихонов с 1634–1636 г.¹²⁹⁰; Кирилл Тимофеев с 1634–1649 г.¹²⁹¹; Даниил Абрамов с 1637–1644 г.¹²⁹²; Алексей Гаврилов с 1643–1648 г.¹²⁹³; Афанасий Федоров с 1645–1652 г.¹²⁹⁴; Феофан с 1652–1654 г.¹²⁹⁵; Савва с 1648–1652 г.¹²⁹⁶; Василий с 1657–1658 г.¹²⁹⁷; Андрей Назарьев с 1658–1668 г.¹²⁹⁸; Семен Матвеев с 1658–1659 г.¹²⁹⁹; Антон Лукьянов с 1661–1672 г.¹³⁰⁰; Федор Иванов с 1663–1668 г.¹³⁰¹; Кирьян Никифоров с 1671–1679 г.¹³⁰²; Михаил Фролов с 1671–1689 г.¹³⁰³; Акиндин Федоров с 1672–1673 г.¹³⁰⁴; Семен Васильев с 1674–1675 г.¹³⁰⁵; Василий с 1676–1677 г.¹³⁰⁶; Петр Осипов с 1677–1678 г.¹³⁰⁷; Федор Осипов с 1678–1684 г.¹³⁰⁸; Иван Еремеев с 1678–1688 г.¹³⁰⁹; Константин Федоров с 1684–1699 г.¹³¹⁰; Иван Абрамов с 1685–1689 г.¹³¹¹; Перфилий Онисимов с 1693–1695 г.¹³¹²; Егор Федотов с 1693–1697 г.¹³¹³; Ермолай Яковлев и Артемий Конов с 1697–1699 г.¹³¹⁴

Сторожа: Олешка Гаврилов с 1635–1642 г.¹³¹⁵; Мишка Левонтьев с 1645–1650 г.¹³¹⁶; Артюшка с 1650–1652 г.¹³¹⁷; Андрюшка с 1657–1659 г.¹³¹⁸; Куземка с 1663–1665 г.¹³¹⁹; Ивашка с 1667–1668 г.¹³²⁰

Священники: Афанасий Матвеев с 1634–1638 г.¹³²¹; Дмитрий Онофриев с 1637–1652 г.¹³²²; Иван Семенов с 1639–1642 г.¹³²³; Самойла с 1642–1652 г.¹³²⁴; Герасим Иванов и Григорий Михайлов с 1671–1679 г.¹³²⁵

Дьяконы: Иван Емельянов с 1634–1651 г.¹³²⁶; Мартин с 1651–1652 г.¹³²⁷; Василий с 1671–1673 г.¹³²⁸; Дмитрий с 1677–1678 г.¹³²⁹; Козьма Никифоров с 1678–1679 г.¹³³⁰

Псаломщики: Мокей Михайлов с 1634–1640 г.¹³³¹; Никита Владимиров с 1640–1646 г.¹³³²; Константин с 1648–1652 г.¹³³³; Иван с 1657–1658 г.¹³³⁴; Селивестр Петров с 1671–1681 г.¹³³⁵

Пономари. Илья Семенов с 1634–1650 г.¹³³⁶; Яков и Михаил с 1651–1652 г.¹³³⁷; Андреян с 1657–1658 г.¹³³⁸; Федор Иванов с 1671–1679 г.¹³³⁹; Степан Васильев с 1678–1679 г.¹³⁴⁰

Священники: Александр Карпов с 1682–1688 г.¹³⁴¹; Даниил Никитин с 1682–1687 г.¹³⁴²; Василий Михайлов из дьяконов Воскресенского собора с 1687–1699 г.¹³⁴³; Семен Авдеев Пекалицкй с 1688–1699 г.¹³⁴⁴

Дьяконы: Иосиф Филиппов с 1681–1688 г.¹³⁴⁵; Тимофей Евстафьев с 1693–1694 г.¹³⁴⁶; Иван Гаврилов с 1697–1699 г.¹³⁴⁷

Псаломщики: Сильвестр Петров с 1681–1686 г. – отставлен от службы¹³⁴⁸; Яков Ильин с 1681–1688 г.¹³⁴⁹; Илья Савельев с 1686–1699 г.¹³⁵⁰; Иван Иванов с 1694–1699 г.¹³⁵¹

Пономари: Иван Борисов с 1682–1694 г.¹³⁵²; Мартин Климентьев с 1682 г. по 10 июля 1687 г.¹³⁵³; Василий Михаилов с августа 1687–1688 г.¹³⁵⁴; Григорий Иванов Муромцев с 1688–1699 г.¹³⁵⁵; Алексей Васильев с 1697–1699 г.¹³⁵⁶

Из числа членов причта Верхоспасского собора, как на наиболее известных в истории, должно указать на протопопов сего собора Александра Алексеева и Ивана Лазарева и на дьякона – впоследствии также протопопа сего собора Якова Игнатьева. Протопоп Александр участвовал в заседаниях Московского собора 1666 г.¹³⁵⁷, а протопоп Иван Лазарев – при шествии царя Федора Алексеевича для целования икон, пред отправлением в Успенский собор, кропил путь св. водою от Верхоспасского собора до Грановитой палаты¹³⁵⁸. При короновании царей Иоанна и Петра Алексеевичей, Лазарев вместе с протопопом Воскресенского собора Гавриилом переносили в Успенский собор на головах, на золотых блюдах, под дорогими пеленами животворящий крест, диадему и цепи¹³⁵⁹. По его указанно, 18 марта 1681 г. была составлена роспись материалов, нужных к строению «звезда пресветлая», которую царь Федор Алексеевич велел написать, а именно: серединка – уставом на меньшей александрийской бумаге, в десть, на клейма и на заставицы и на прописи и на каймы золота красного 500, серебра 200 листов, бакану виницейского 2 золотника, яри виницейской же 3 золотника, ражгиля 3 золотника¹³⁶⁰. Пользуясь расположением царя Федора Алексеевича, Лазарев получил, вероятно, в какую-либо основанную им церковь, царские двери, писанные, со столбцами, и с сенью, а также северную и южную дверь – стоимостью весь дар 19 рублей (Г. 188, № ст. 551). В 1687 г. по обещанию Лазарева, он постригся в монахи в Троице-Сергиевом монастыре¹³⁶¹.

Имя Якова Игнатьева в истории Верхоспасского собора впервые встречается в 1684 г., когда он был еще диаконом. Прослужив 14 лет в сем сане, Яков был определен в конце 1699 г. священником того же собора на место умершего Бориса¹³⁶². В этом сане Яков делается духовником царевича Алексея Петровича и в непродолжительном времени протопопом Верхоспасского собора. Влияние Якова Игнатьева, как духовника, на царевича было так велико, что, по мнению историка С. М. Соловьева, его отношения к Алексею Петровичу напоминают первоначальные отношения Никона к царю Алексею Михайловичу. Как Никон для царя Алексея был «собинный друг», так и внук царя писал из-за границы протопопу Якову: «в сем житии иного такого друга не имею, подобно вашей святыни, в чем свидетель Бог. Самим истинным Богом засвидетельствуяся: не имею во всем российском государстве такого друга и скорби о разлучении, кроме вас. Аще бы вам переселение от здешних к будущему случилось, то уж ми весьма в российское государство не желательно возвращение; только всегда прошу Господа и Его Богоматерь, дабы я сподобился вас прежде моего разлучения души грешней от тела, хотя на немногое время видеть»¹³⁶³. После отъезда царевича заграницу, Яков Игнатьев, хотя и остался в Москве, но царевич вел с ним постоянную переписку и поручил ему распорядиться продажею и раздачею оставшихся после него вещей, при чем приказывал делать это, как можно скрытнее, чтобы «вышние», будучи в Москве, не проведали о том, и, наконец, поручил ему приискать для него священника, который бы поехал к нему заграницу в качестве духовника¹³⁶⁴. В начале 1711 года, когда царевич Алексей объявил отцу своему о желании жениться на принцессе Бланкебургской, он прежде всего обращается к протопопу Якову с просьбою помолиться об успехе сего дела и написать свое мнение касательно оного. И протопоп, как и следовало ожидать, первым делом обратил внимание царевича на то, чтобы принцесса, как иноверная, приняла православие¹³⁶⁵. Когда же началось дело царевича Алексея Петровича, последний на пытках показал и на своего бывшего духовника Якова Игнатьева, что будто бы он, на признание ему на исповедии о желании смерти отцу, ответил: «Бог тебя простит, и мы все желаем ему также смерти для того, что в народе тягости много». В силу вынужденного пыткою доноса, протопоп Яков Игнатьев был привлечен к суду, при чем ему было поставлено в вину и то, что он старался поддерживать в царевичне память о матери, как невинной жертве отцовского беззакония и говорил ему, как его любят в народе и пьют за его здоровье, называя надеждою российской¹³⁶⁶. И суд по отношению к протопопу Якову не оказался справедливым и милостивым. Предварительно расстриженный, Яков Игнатьев был подвергаем неоднократным пыткам и затем колесован¹³⁶⁷.

Со времени перехода Ризположенской церкви в число придворных, в ней состояли: священники: Фома и Иосиф с 1655–1656 г.¹³⁶⁸; Родион с 1657–1659 г.¹³⁶⁹; Алексей с 1657–1663 г.¹³⁷⁰; Александр с 1663–1672 г.¹³⁷¹; Федор с 1665–1679 г.¹³⁷²; Пров Иванов с 1676–1697 г.¹³⁷³; Герасим Иванов с 1681–1682 г.¹³⁷⁴; Стефан Петров с 1684–1699 г.¹³⁷⁵; Евтихий Тихонов с 1697–1699 г.¹³⁷⁶

Диаконы: Семен с 1655–1658 г.¹³⁷⁷; Еремей с 1658–1659 г.¹³⁷⁸; Пров Иванов с 1662–1673 г.¹³⁷⁹; Алексей Иванов с 1676–1677 г.¹³⁸⁰; Дмитрий Григорьев с 1678–1685 г.¹³⁸¹; Яков Семенов с 1693–1694 г.¹³⁸²; Алексей Иванов с 1699 г.¹³⁸³

Псаломщики: Степан с 1655–1656 г.¹³⁸⁴; Петр Борисов с 1656–1657 г.¹³⁸⁵; Федор Борисов с 1657–1672 г.¹³⁸⁶; Прокофий с 1673–1679 г.¹³⁸⁷; Григорий Афанасьев с 1681–1699 г.¹³⁸⁸; Иван Архипов с 1684–1685 г.¹³⁸⁹; Федор Прокофьев с 1686–1699 г.¹³⁹⁰

Пономари: Василий с 1655–1659 г.¹³⁹¹; Павел Кузьмин с 1655–1659 г.¹³⁹²; Родион с 1657–1659 г.¹³⁹³; Фока с 1662–1675 г.¹³⁹⁴; Артемий с 1662–1666 г.¹³⁹⁵; Евдоким Антипьев с 1667–1687 г.¹³⁹⁶; Иван Прокофьев с 1676–1699 г.¹³⁹⁷; Денис Семенов с 1699 г.¹³⁹⁸

Священники: Феодосий Прохоров и Иван Алексеев с 1669 г. (№ оп. 1076, л. 120); Иван Афанасьев с 1670–1685 г.¹³⁹⁹; Дементий Андреев с 1672–1687 г.¹⁴⁰⁰; Андрей Яковлев и Егор Петров с 1699 г.¹⁴⁰¹

Дьяконы: Наум с 1672 г.¹⁴⁰²; Борис Васильев с 1682–1685 г.¹⁴⁰³; Михаил Софронов с 1699 г.¹⁴⁰⁴

Псаломщики: Яков Иванов с 1670–1685 г.¹⁴⁰⁵; Петр Борисов с 1684–1699 г.¹⁴⁰⁶; Михаил Далматов с 1686 г. и Тимофей Васильев с 1699 г.¹⁴⁰⁷

Пономари: Иван Артемьев с 1672–1683 г.¹⁴⁰⁸; Андрей с 1672–1673 г.¹⁴⁰⁹: Василий Иванов с 1681–1683 г.¹⁴¹⁰; Семен Тимофеев с 1684–1687 г.¹⁴¹¹; Иван Артемьев с 1686 г. (г. 194, № ст.); Яков Иванов и Иван Васильев с 1699 г.¹⁴¹²

Священники: Даниил с 1662–1665 г.¹⁴¹³; Стефан с 1662–1668 г.¹⁴¹⁴; Сила с 1665–1679 г.¹⁴¹⁵; Ермил с 1671–1679 г.¹⁴¹⁶; Петр Кириллов с 1672–1685 г.¹⁴¹⁷; Борис Яковлев и Василий Андреев с 1682–1685 г.¹⁴¹⁸; Иван Фаддеев с 1686–1687 г.¹⁴¹⁹; Михаил Петров и Иван Мефодиев с 1686–1699 г.¹⁴²⁰; Николай Матвеев с 1692–1699 г.¹⁴²¹

Дьяконы: Савва с 1662–1668 г.¹⁴²²; Иван с 1671–1675 г.¹⁴²³; Петр с 1676–1679 г.¹⁴²⁴; Никита Васильев с 1680–1687 г.¹⁴²⁵; Иван Васильев с 1692–1699 г.¹⁴²⁶

Псаломщики: Фома с 1662–1668 г.¹⁴²⁷; Михаил 1671–1679 г.¹⁴²⁸; Андрей Иванов с 1681–1685 г.¹⁴²⁹; Тимофей Петров с 1881–1699 г.¹⁴³⁰; крестовый дьяк Адриан Никитин с 1686–1687 г.¹⁴³¹; Семен Гаврилов с 1699 г.¹⁴³²

Пономари: Семен с 1662–1677 г.¹⁴³³; Андрей с 1662–1667 г.¹⁴³⁴; Яков с 1667–1678 г.¹⁴³⁵; Петр с 1678–1679 г.¹⁴³⁶; Семен Трофимов с 1679–1699 г.¹⁴³⁷; Иван Осипов с 1681–1687 г.¹⁴³⁸; Иларион Иванов с 1692–1693 г.¹⁴³⁹; Иван Борисов с 1699 г.¹⁴⁴⁰

Священники: Федор Фомин с 1680–1693 г.¹⁴⁴¹; Афанасий Иванов с 1680–1699 г.¹⁴⁴²; Ермил Федоров с 1681–1682 г.¹⁴⁴³; Иван Дионисьев¹⁴⁴⁴; Иван Хрисанфов¹⁴⁴⁵.

Дьяконы: Петр Антипьев с 1681–1685 г.¹⁴⁴⁶; Лавр с 1686–1687 г.¹⁴⁴⁷; Василий с 1692–1693¹⁴⁴⁸; Семен Лукин и Иван Гаврилов с 1699 г.¹⁴⁴⁹

Псаломщики: Егор Тимофеев с 1680–1699 г.¹⁴⁵⁰; Иван Ермилов с 1681–1699 г.¹⁴⁵¹

Пономари: Иван Иванов с 1681–1699 г.¹⁴⁵²; Семен Матвеев с 1681–1687 г.¹⁴⁵³; Василий Федоров с 1692–1699 г.¹⁴⁵⁴; Петр Семенов с 1699 г.¹⁴⁵⁵

Протопоп Захария Патрикеев с 1682–1684 г., когда был произведен в настоятели Рождественского собора, что на сенех¹⁴⁵⁶.

Священники: Иван Мефодьев с 1681–1685 г.¹⁴⁵⁷; Зиновий Тихонов с 1681–1684 г. В сем году состоялся указ, чтобы он «ни у которой церкви в верху не был»¹⁴⁵⁸; Николай Матвеев от церкви св. Иоанна Предтечи с 7 декабря 1684 г.¹⁴⁵⁹

Дьяконы: Козьма Никифоров с 1681–1682 г.¹⁴⁶⁰; Михаил Иванов с 1681–1685 г.¹⁴⁶¹

Псаломщики: Павел Юхновский с 1681–1685 г.¹⁴⁶²; Александр Сабуров с 1682–1683 г.¹⁴⁶³; Яков Иванов с 1684–1685 г.¹⁴⁶⁴

Пономари: Алексей Давидов и Дмитрий Яновский с 1681–1685 г.¹⁴⁶⁵

Священники: Петр Терентьев и Иван Пименов с 1684–1699 г.¹⁴⁶⁶; Андрей Яковлев, на место Пименова, с 1699 г.¹⁴⁶⁷

Дьякон Иван Афанасьев с 1684–1699 г.¹⁴⁶⁸

Псаломщики: ризничий Зосима Прокофьев с 1684–1699 г.¹⁴⁶⁹; Василий Федоров с 1684–1688 г.¹⁴⁷⁰; Даниил Семенов с 7 октября 1688–1699 г.¹⁴⁷¹; Федор Матвеев с 1684–1687 г.¹⁴⁷²; Фирс Лукьянов с 1688–1695 г.¹⁴⁷³; Григорий Антонов с 1695–1699 г.¹⁴⁷⁴

Пономари: Кузьма Карпов с 1684–1694 г.¹⁴⁷⁵; Мартин Терентьев с 1684–1687 г.¹⁴⁷⁶; Сергей Карпов с 1687–1688 г.¹⁴⁷⁷; Иосиф Дмитриев с 1688–1699 г.¹⁴⁷⁸; Иван Аникев с 1695–1699 г.¹⁴⁷⁹

Из членов причта Петропавловской церкви известен диакон Иван Афанасьев, который принимал с Петром I участие в походе Азовском¹⁴⁸⁰, – после ключарь Верхоспасского собора, вместе с протопопом Яковом пользовавшийся доверием царевича Алексея Петровича. Так, в одном из писем протопопу Якову, писанном после внезапного отъезда из С.-Петербурга в Австрию, царевич писал ему, чтобы он это письмо показал только одному Ивану Афанасьеву¹⁴⁸¹. Впрочем, в числе лиц прикосновенных к делу царевича Алексея Петровича, Афанасьев не значится.